Что услышал блок в музыке революции по поэме двенадцать сочинение

(466 слов) А. Блок восторженно встретил революцию, принял ее как неминуемый «мировой пожар», очистительное пламя которого должно было уничтожить старый мир и выстроить на его месте новый. Понимая неизбежность возможных жертв, он не испугался разрушительной новой силы, а призывал в своей статье «Интеллигенция и революция»: «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте Революцию». Наиболее точно уловить ритмы, эмоциональный тон новой жизни, трагичные и фарсовые ноты революции поэту удалось при создании поэмы «Двенадцать».

Выстраивая сюжет произведения, Блок активно использовал прием контраста. На фоне разбушевавшейся по всему свету стихии резко противопоставляются автором два мира: старый (с буржуем, попом и барыней в каракуле) и новый, представителями и защитниками которого являются двенадцать шагающих по городу красногвардейцев. 

Прямо под растянутым над улицей плакатом «Вся власть Учредительному Собранию!» старушка в слезах подсчитывает, сколько бы вышло из такого «огромного лоскута» портянок для раздетых ребят. Рядом какой-то длинноволосый, возможно, писатель, рассуждает о гибели России, а навстречу ему движется невеселый поп, вспоминающий свое прежнее житье. Барыня в каракуле не выдержала натиска стихии и растянулась посреди улицы на скользком льду.

На фоне этого точно переданного поэтом городского многоголосья центральным и главным становится марш красногвардейцев, звуки которого вторят разбушевавшейся стихии: «Революционный держите шаг!». Эти люди задают основной тон общей революционной симфонии. Среди них разыгрывается кровавая драма: один из двенадцати, Петруха, в порыве ревности убивает Катьку, прежде гулявшую с юнкерами, а теперь замеченную с одним из жандармов. В этом жесте выражается варварская сила новой стихии, о которой постоянно напоминает поэт: «Свобода, свобода, эх, эх, без креста!» или «Пальнем-ка пулей в Святую Русь».

Событие приобретает и символический смысл – борьба за Катьку соотносится поэтом с борьбой за Россию, и очень важным здесь оказывается предостережение не убить и не разрушить необдуманно то, за что борешься. Так произошло с Катькой, и Блок не желает такой судьбы для своей страны.

Времени на раздумья и сожаления нет, нестройный марш вновь движется вперед сквозь метель истории, в которой пока сложно рассмотреть будущее. Несмотря на одержимость двенадцати революцией, Блок с опасением замечает, что эти люди отбросили старое, но еще не обрели новых ценностей: 

«И идут без имени святого все двенадцать – вдаль. Ко всему готовы, ничего не жаль…» 

В финале поэмы перед красногвардейцами возникает образ Христа, несущего красный флаг. Христос предстает не в терновом венце, как его принято изображать, а «в белом венчике из роз» — символе чистоты и обновления. Одной из трактовок появления этого образа можно считать попытку Блока оправдать революцию с точки зрения высшей справедливости, как неминуемое орудие обновления жизни, и, одновременно, желание напомнить «творцам революции» об общечеловеческих ценностях, которые так легко в этой борьбе растерять.

В своей поэме А. Блоку удалось передать «музыку», которая звучала вокруг него и в душе самого поэта. Это проявилось в ритмическом, лексическом и жанровом многоголосье произведения, где сменяют друг друга интонации марша и городского романса, народные запевы и лозунговые призывы. Поэт не скрывает своих опасений, но благословляет вернувшуюся в мир музыку истории.

Автор: Юлия Филипская

Что услышал Блок в «музыке революции»? (По поэме «Двенадцать»)

В поэме «Двенадцать» А.А. Блок ставил перед собой цель передать атмосферу, царившую в революционной России, стихию русского бунта который оказывается важным для судьбы страны не только в политическом отношении, но прежде всего в нравственном. 1 апреля 1920 года Блок пишет записку о «Двенадцати»: «В январе 1918 года я в последний раз отдался стихии не менее слепо, чем в январе 1907 года или в марте 1914… Поэма написана в ту исключительную и всегда короткую пору, когда проносящийся революционный циклон производит бурю во всех морях — природы, жизни, искусства».

В первой песне поэмы основное действующее лицо — ветер, злой, веселый, беспощадный, вырвавшийся на волю и гуляющий на просторе. Ветер олицетворяет собой неукротимую стихию, образ, часто встречающийся в стихотворениях Блока. Вспомним, что и «Капитанская дочка» Пушкина начинается с образа стихии: белый снег, метель, в которой «чернеется» Пугачев… В поэме «Двенадцать» снежная метель — не столько символический, сколько реальный образ, но он приобретает всемирный размах («на всем Божьем свете»), становится образом «исторической погоды». Блок считал произошедшую революцию «мировым пожаром», всеобщим и неостановимым. Такое понимание революции очень полно отразилось в символике поэмы, в ее образности и художественной структуре. Сюжетную основу произведения составляет мотив движения («идут без имени святого», «вдаль идут державным шагом»). Ветер, буря, вьюга олицетворяют свободу, передают ощущение разбушевавшейся стихии народной жизни. Поэт видит в ней не только катастрофическое, но и творческое начало. Разрушая старое, всякая стихия неизбежно творит новое: «…из хаоса рождается космос, стихия таит в себе семена культуры; из безначалия создается гармония». Согласно славянской мифологической традиции, стихии- силы творящие. И поэт вслушивался в музыку этих стихий, стараясь понять дальнейший ход событий, которые должны закончиться неизбежным выходом из хаоса. Блок искренне верил, что революция делается для того, чтобы «все стало новым», и это новое обязательно будет справедливым, чистым и прекрасным, хотя тогда мало кто задумывался, какие конкретные формы примет «светлое будущее». Восторженность интонаций вызвана радостью, что стихия вырвалась на свободу. Но куда она вынесет матушку-Русь?! Это вопрос, который не переставал мучить Блока и после окончания поэмы. Неслучайно первая песня заканчивается предостережением: «Товарищ! Гляди в оба!»

Вьюга изначально в фольклоре была связана с бесовством. И уже во второй строфе одиннадцатой главы, где упоминается «незримый враг», внимание читателя акцентируется на «переулочках глухих», «сугробах пуховых». А в двенадцатой главе раздается стрельба. «Трах-тах-тах!». Но она оказывается бессмысленной: «И только эхо / Откликайся в домах…/ Только вьюга долгим смехом / Заливается в снегах…» Смех вьюги и отклик эха более можно отнести к характеристике врага-антихриста, нежели Христа, так как з русской словесности метельные столбы ассоциировались всегда с бесовскими силами. Хотя Блок в дневнике писал: «Если вглядеться в столбы метели на этом пути, то увидишь Исуса Христа». Подтверждается изначально заданная зыбкость границ между светом и тьмой в поэме. Христос текстуально сближается с антихристом. И такое «раздвоение» объясняет то, что Спаситель не благословляет, но и не проклинает «двенадцать». Блоковский Христос идет не с красногвардейцами. а впереди них «Нежной поступью надвыожной, / Снежной россыпью жемчужной».

Произведение построено по принципу симфонизма — гармонического соединения, сочетания обрывков фраз и разговоров, оборванных на полуслове хлестким ветром. «Рваный» ритм стиха соответствует по-настоящему живым выкрикам из городской толпы, Ощущение реальности происходящего передано ритмической близостью стиха поэмы народному. В 3-5-й главах — песенные и частушечные интонации:

Как пошли наши ребята
В красной гвардии служить —
В красной гвардии служить —
Буйну голову сложить!    ,
Эх ты, горе-горькое,
Сладкое житье!
Рваное пальтишко,
Австрийское ружье!

В 8-й главе мы слышим разбойничью песню, которая сменяется молитвой, что вполне отвечало русскому духу, где истинным праведником становился, как правило, самый большой грешник.

Ужь я времечко
 Проведу, проведу.,
Ужь я темечко
 Почешу, почешу..
Ужь я ножичком
 Полосну, полосну!..
Ты лети, буржуй, воробышком!
Выпью кровушку
 За зазнобушку,
Чернобровушку…
Упокой, господи, душу рабы твоея…

В 9-й главе явно угадываются нотки романса:

Не слышно шуму городского,
Над Невской башней тишина,
И больше нет городового —
Гуляй, ребята, без вина!

А уже в 10-й, 11-й главах — это марш:

Разыгралась что-то вьюга,
Ой, выога, ой, вьюга!
Не видать совсем друг друга
 За четыре за шага!

Темпом неостановимого марша вольница бесшабашной гульбы превращается в организованную революционную волю. Маршевым ритмом поэт стремится выразить действенное начало революции:

В очи бьется
Красный флаг.
Раздается
Мерный шаг.
Вот — проснется
Лютый враг…
И вьюга пилит им в очи
 Дни и ночи
Напролет…
Вперед, вперед,
Рабочий народ!

Блоком было создано удивительное по жанру произведение-  лирико — драматическая поэма. Он виртуозно вплетал в художественную ткань произведения и уличные песни, и торжественные воззвания революции, по сути, открыв дорогу революционной поэзии. Если М. Ю. Лермонтов, в «Песне о царе Иване Васильевиче, молодом опричнике и купце Калашникове» воскресил русский былинный фольклор, то Блок поэмой «Двенадцать» подарил художественной литературе фольклор революционный. Поэтом двигало желание создать народную поэму, писать по-новому и этим принести пользу.

Просмотров: 16013

Поэма А. А. Блока “Двенадцать” была написана в 1918 году, когда поэт, сблизившись с критиком и публицистом Ивановым-Разумником, ощущал себя на пике революционной воодушевленности. Революцию в России Блок считал отголоском “космической революции”, о “вихре атомов” которой писал незадолго до Октября. В 1918 же году он публикует статью “Интеллигенция и революция”, в которой в прозаической форме выражает свои надежды и ожидания, связанные с приходом революции. В своем творчестве, как и в своей жизни, он пытался разобраться и понять,

что же пришло на смену старому укладу, а потом только давать какую-либо оценку.

В статье он рассматривает революцию с эпохальной точки зрения, пишет, что она не могла не произойти. Статья заканчивается призывом: “Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте революцию”.
В поэме “Двенадцать” Блок пытается творчески, поэтически осмыслить смысл и последствия революционных событий. Разнообразный ритмико-интонационный строй поэмы передает хаотичную, нервную, стихийную жизнь разоренного города в первые послереволюционные годы. Поэтому читатели могут буквально последовать призыву

Блока и вслушаться в музыку революции, переданную в его поэме.
С первых строк поражает и непривычным кажется разнообразие, нервный перескок ритмов поэмы, большинство из которых берут свое начало в народном фольклоре. Так, на ритмико-интонационном уровне воплощается идея народной революции. Критик А. Ремизов восхищался новаторством Блока и писал: “…по-другому передать улицу я не представляю возможным”.

В музыке поэмы каждый новый ри гм отражает свой “слой” революционной реальности. Например, частушечный ритм появляется в пятой части поэмы, главной героиней которой является Катька:
Гетры серые носила, Шоколад Миньон жрала, С юнкерьем гулять ходила – С солдатьем теперь пошла? Эх, эх, согреши! Будет легче для души!
Плясовые ритмы появляются в четвертой главе про Ваньку, они отражают разгул страстей, опасность “свободы без креста” (свободы нарушать библейские заповеди): блудить, убивать:
Крутит, крутит черный ус, Да покручивает, Да пошучивает…
Уже после убийства Катьки, когда в крови красногвардейцев разгорается “мировой пожар” и они готовы пролить кровь, будь то изменившая своему возлюбленному девка или буржуй, плясовая снова отражает стихию человеческих страстей: “Ужь я ножичком / Полосну, полосну!.. / Ты лети, буржуй, воробышком! / Выпью кровушку / За зазнобушку / Чернобровушку”.
“Державной” поступи революционного отряда, который проходит через всю поэму, соответствует ритм марша:
Вперед, вперед, Рабочий народ!
Рефреном повторяется в поэме и другое маршевое двустишие: “Ре-волюцьонный держите шаг! / Неугомонный не дремлет враг!”
В третьей части ритм блоковской поэмы напоминает солдатскую песню:
Эх ты, горе-горькое, Сладкое житье! Рваное пальтишко, Австрийское ружье!
Но в конце третьей части песня внезапно перебивается строчкой, в которой звучит интонация молитвы: “Господи, благослови!” Робкие молитвенные интонации то здесь, то там проступают на поверхности поэмы. Сначала кажется, что это отголоски “старого мира”, не случайно к персонажам “старого мира” относится “товарищ поп”, карикатурно описанный поэтом:
Помнишь, как бывалоБрюхом шел вперед, И крестом сиялоБрюхо на народ?..
Но после оказывается, что Бога поминает и Петька, один из революционных двенадцати. Но товарищи не позволяют ему “завираться”: “Отчего тебя упас / Золотой иконостас?” Дальше двенадцать идут “без имени святого. В дневнике Блок отметил: “В народе говорят, что все происходящее – от падения религии”.

Непонятно, как относится к этому сам поэт. С одной стороны, в 1904-1905 годах Блок уверял, что “не пойдет врачеваться к Христу”. С другой стороны, в финале поэмы не кто иной, как Иисус, оказывается во главе отряда революционеров-безбожников. Блок верил в преодоление кровавого греха, в исход из кровавого настоящего к гармоничному будущему, которое олицетворено в поэме в образе Христа.

Он писал: “Это ведь только сначала – кровь, насилие, зверство, а потом – клевер, розовая кашка”.
Но образ Христа, несущий с собой чистоту, белизну, искупление, прекращение страданий, появляется в самом конце поэмы, а основное художественное пространство “Двенадцати” занимает образ разбушевавшейся стихии. Природная стихия – разыгравшаяся вьюга, Ветер – усиливают впечатление от силы и хаоса революционной стихии:
Эх, эх! Позабавиться не грех! Запирайте етажи, Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба – Гуляет нынче голытьба!
Ощущение хаоса и полной разрушенности прежнего мира создается за счет использования уличной лексики, простонародного языка, к которому читатели и ценители Блока не привыкли. Балаганные выкрики соседствуют с политическими лозунгами, казенным языком (“Вся власть Учредительному собранию!”); солдатская песня завершается молитвой – все это создает впечатление разобщенности, дисгармонии окружающего мира. Даже “старый мир” лишен цельности: в его изображении смех мешается у автора со слезами.

Юмор (барыня “… – бац – растянулась!”) перемежается грустью (“уж мы плакали, плакали”). Печален вид бродяги, буржуя, застывшего на перекрестке “как вопрос”.
Намеренное отсутствие гармонии, передающееся на всех уровнях поэмы, подсказывает итог, к которому приходит автор в осмыслении революции: что никакого фиксированного итога быть не может. Ярче всех эту мысль выразил литературовед В. Жирмунский: “Погрузившись в родную ему стихию народного восстания, Блок подслушал ее песни, подсмотрел ее образы… – но не скрыл… трагических противоречий… – и не дал никакого решения, не наметил никакого выхода: в этом его правдивость перед собой и своими современниками…”

1. Становление поэта.
2. Грозная музыка революций.
3. Смерть поэта.

Родившись в конце XIX столетия, А. А. Блок полностью относился к обществу старой русской интеллигенции. С раннего детства мальчик воспитывался в семье деда А. Н. Бекетова, поскольку его отец и мать разошлись, практически сразу же после рождения ребенка. Теплая атмосфера большой и дружной семьи, где все любили литературу и поэзию, а частыми гостями были великие писателя того времени: И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. П. Чехов, — не могла не повлиять на развитие мальчика. Маленький Саша стал писать стихи с пяти лет. Блок получил превосходное образование, окончив гимназию, а затем Петербургский университет. Первый сборник стихов пылкого и чувствительного юноши появился уже в конце 1904 года. «Стихи о прекрасной даме» обратили на себя внимание литературной общественности, более того, проявили задатки великого поэта.

Блок много работал, оттачивая свое поэтическое мастерство. Революция 1905 году оказала сильное влияние на впечатлительного юношу. Он начал живо интересоваться общественной жизнь своей страны, даже сам нередко участвовал в революционных демонстрациях. Эти впечатления нашли свое отражение в произведениях 1906—1908 годов. Здесь в полной мере проявились талантливость поэта и его профессионализм.

Постепенно Блок приобрел популярность среди любителей литературы. Один за другим вышли его сборники стихов «Нечаянная радость», «Снежная маска», «Земля в снегу», сборник «Лирические драмы», а чуть позднее была опубликована большая драма «Песня Судьбы». В 1909 и 1911 годах были опубликованы новые книги поэта — сборники стихов «Итальянские стихи» и «Ночные часы», трехтомное «Собрание стихотворений», «Стихи о России», четырехтомник «Стихотворений» и «Театра». В 1918 году Блок создал, наверное, самое свое известное произведение — поэму «Двенадцать». Здесь проявилось отношение поэта к грозным событиям 1917 года, к самой революции. Поэт принял это общественное явление, как стихийный и непреодолимый «мировой пожар», очистительное пламя которого должно было уничтожить весь старый мир. Блок услышал в революции музыку разрушения ненавистного ему старого мира, однако, резко осуждая буржуев, барынек, попов, он тем не менее во главу колонны красногвардейцев поместил образ Христа.

В самом начале поэмы читатель погружается в обстановку ночного революционного города. Начало поэмы очень музыкально, кажется, что это не стихи, а тот самый описываемый ветер завывает на ночной улице, забирается под зимние одежды припозднившихся прохожих, сбивает с ног:

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек,
Ветер, ветер —
На всем божьем свете!

Сильная метель роняет на землю белый снег, который в свою очередь прикрывает лед. Поэт в своем произведении вполне реалистично показывает не только природное явление, но дело рук человеческих. Белым пятном сквозь метель и ветер мелькает плакат «Вся власть Учредительному Собранию!», протянутый между двумя зданиями. Под ним со слезами на глазах находится старушка, подсчитывая, сколько портянок вышло бы раздетым ребятам из такого «огромного лоскута».

Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
— Ох, Матушка-Заступница!
— Ох, большевики загонят в гроб!

В словах старушки улавливается даже что-то наподобие песни, вернее песни-стона, когда поющий жалуется на своею судьбу. Улица живет своей жизнью. Усиливается мороз, что заставляет буржуя на перекрестке прятать нос в воротник. Рядом какой-то длинноволосый, наверное, писатель размышляет о том, что Россия погибла. Из-за сугробов заметен невеселый поп, который вспоминает старые времена, когда раньше гордо нес свое брюхо с сияющим крестом на народ. На прикрытой снегом ледяной корке растянулась барыня в каракуле. А песня ветра, злого и веселого, не заканчивается, он не прекращает свой вихревой танец, задирая подолы у прохожих и взвивая большой плакат. Вдруг в анархистскую мелодию ветра врывается строгий ритм. На улице появляется группа военных из двенадцати человек: «В зубах цигарка, примят картуз, на спину б надо бубновый туз!» Музыка постепенно обретает грозный характер. С вооруженными людьми шутки плохи:

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь —

Несмотря на жалкий вид: рваные пальтишки, чужие австрийские ружья, — именно эти люди задают тон всей симфонии революции, именно они раздувают мировой пожар, делаю музыку более насыщенной и экспрессивной. Тут же в качестве своеобразного лирического отступления автор включает рассказ о бесшабашной Катьке, которая в лучшие свои времена гуляла с офицерами, ела шоколад, а сейчас опустилась до солдат. Катька добавляет в общий звуковой ряд свою мелодию: легкую и удалую и вместе с тем горькую и обреченную. Опасна жизнь у этой героини:

У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа.

Однако женщина веселиться с тем исконно русским надрывом, который так свойственен всем заблудшим и погибающим душам. Катькины поклонники еще без ума от ее ножек, а значит, жизнь вихрем закручивает все сильней и сильней до тех пор, пока ее не обрывает случайная пуля:

А Катька где? — Мертва, мертва!
Простреленная голова!
Что, Катька, рада? — ни гу-гу…
Лежи ты, падаль на снегу!

Никто не грустит о загубленной жизни, разве что случайный убийца, однако и его вскоре покидают сомнения и боль, ведь грозная революционная музыка влечет его все дальше и дальше. Довольно скоро его мысли занимают предстоящие события:

Эх, эх!
Позабавиться не грех!
Запирайте етажи,
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба —
Гуляет нынче голыдьба!

Улица пустеет, городовых нет уже давно. Только один буржуй стоит на перекрестке, упрятав нос в воротник. Рядом к нему жмется паршивый пес, поджавши хвост. Автор сравнивает старый мир с безродным псом, который уже никогда не сможет найти себе приют и обрести былую форму и уверенность. А вьюга продолжает выводить свою мелодию под четкий шаг красногвардейцев:

И идут без имени святого
Все двенадцать — вдаль,
Ко всему готовы,
Ничего не жаль…

Круглосуточно это суровые люди готовы защищать свою родину от незримого врага, заглядывая даже в пустынные переулочки, где «одна пылит пурга». Уже маршем с красным флагом они несут свою нелегкую службу, готовые в любую минуту к встрече с лютым врагом. Ни в коем случае нельзя становится у них на пути. Красногвардейцы никогда не теряют бдительность. Только шелудивый пес, как старый прогнивший мир, ковыляет позади. Красногвардейцы хотят отвязаться от него, как от воплощения всего ненужного и лишнего. Однако пес, скаля зубы, не отстает.

В конце поэмы в общую канву мелодии врывается новый мотив. И не понятно то ли направляет, то ли предупреждает он предыдущую музыкальную тему. Красногвардейцы замечают, что впереди все же кто-то есть. Он передвигает быстрым легким шагом, прячась за дома и размахивая кровавым флагом. Однако как не пытаются слуги революции догнать его или достать пулей, ничего не получается:

И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз —
Впереди — Исус Христос.

Именно на этой неопределенной ноте заканчивается блоковская поэма-симфония.

Поэт, сумевший воспринять революцию как музыку, до конца так и не смог ее принять. Как сам он признавался, его жизненный творческий путь — это путь среди революции, который был сложен и неоднозначен, однако отличался прямолинейностью. Революция окрылила Блока как художника, подвигла его к созданию замечательных произведений, однако и разочаровала, поскольку его тонко чувствующая душа не могла не рассмотреть противоречия и несправедливости новой власти. Блок умер молодым, совершенно внезапно и неожиданно для окружающих. Но в чем-то его смерть была предопределена, поскольку вместе с ней в прошлое навсегда ушла и старая эпоха, которая сначала шагнула в революцию, а затем уже не смогла двигаться дальше.

Музыка революции в поэме Блока Двенадцать

Эта поэма Блока вся наполнена революционной музыкой в том смысле, что в ней дух революции, её ритм, ощущение, а не в том, конечно, что там цитируются революционные гимны.

В этой поэме Александр Блок совсем не обычный. Его символичные и романтичные стихи о прекрасной даме, размеренный стиль уступил место революционному маршу. Поэма немного напоминает Маяковского – отрывистые и короткие строчки, нарочно простая лексика (сукин сын, «елекстрический», походи-ка, солдатье, жрать, ни гу-гу, «етажи»), повторы, восклицания (ох, ах, бац, тах-тах). В первой же строфе из шести строк слово «ветер» четыре раза повторяется, а слов там тринадцать. В трёх строках из десяти слов четыре – «злоба» (в конце первой главы). В революционной музыке перемешаны слова и прохожих, и двенадцати. Непонятно, кто что говорит, но это и не важно. Конечно, ветер и сама метель – это символ революции, которая сметает старую жизнь, рушит всё почти без контроля. Строфы по тексту очень разные – то короткие, то длинные. Стили смешиваются – разговорный с канцелярским чаще всего. Появляются и народные мотивы: повторы, как в песне, а ещё одинаковое начало фраз, «аль» в значении «или». В начале восьмой главы: «горе-горькое» и «скука скучная». И даже строфы начинаются с «ужь я», а завершаются повторами глаголов. В конце этой группы вдруг, как в церкви, о душе рабы «Твоея».

Не обходится автор и без иронии, а она к революции очень подходит. Он вспоминает, как поп брюхо впереди себя нёс, называет писателя «витией». Обрывки фраз доносятся с заседания «постановили-обсудили», которые не смогли остановить волну революции – цунами.

В тексте много восклицаний, отрывистых фраз, диалогов. Старушка на улице призывает «Матушку-Заступницу», то есть Святую Марию.

Понятно, что в тексте много революционных реалий. То плакат об Учредительном Собрании, то большевики и буржуи, то «товарищ поп». Некоторые строчки до сих пор звучат в нашей речи, например, про пожар мировой в крови.

Но в итоге Блок не смог совсем забыть своё образ, поэтому, наверное, в конце поэмы задал всем загадку с появлением Христа. Конечно, его героев двенадцать, как и апостолов, но вот только святых людей они никак не напоминают. Герои совсем не благородны, они простые и жестокие, но это тоже часть революции.

Музыка революции в поэме Блока Двенадцать

Несколько интересных сочинений

• Сочинение на тему Любовь к чтению 15.3 9 класс

  Книга с древних времен была символом познания, знаний и образованности. Не удивительно, ведь именно в этих письменных источниках были заключены сведения порой действительно драгоценные и полезнейшие.

• Анализ поэмы Коробейники Некрасова

  Поэма написана для аудитории из простого народа, на что указывает посвящение ее одному крестьянину. В ней Некрасов, используя род занятия главных героев — странствующих торговцев, рисует картины нелегкой жизни крестьян.

• Герои произведения Снегурочка Островского

  Сюжет для своей «Снегурочки» великий русский писатель Островский позаимствовал из народной русской сказки

• Сочинение по картине Левитана Лесистый берег 6 класс (описание)

  Картина была написана мастером в конце 19 века на реке Пекше во Владимирской области. Много ли таких по всей России? Много, но каждая из них неповторима.

• Сочинение Что такое месть?

  Месть является неким самосудом, который озлобленный каким-нибудь поступком человек совершает зло другому. При этом они считают это зло неким возмездием и испытывают чувство справедливости.

/ Сочинения / Блок А.А. / Двенадцать / Что услышал А.Блок в «музыке революции»? (по поэме «Двенадцать»)

Что услышал А.Блок в «музыке революции»? (по поэме «Двенадцать»)

/ Сочинения / Блок А.А. / Двенадцать / Что услышал А.Блок в «музыке революции»? (по поэме «Двенадцать»)

Смотрите также по
произведению «Двенадцать»:

• Краткое содержание
• Полное содержание