Цитаты человек в футляре егэ

«Человек в футляре». Кукрыниксы. (М. Куприянов, П. Крылов, Н. Соколов). 1941 г.

В сарае старосты Прокофия расположились на ночлег запоздавшие охотники. Их было  двое: ветеринарный врач Иван ИванычЧимша-Гималайский и учитель гимназии Буркин. Рассказывали разные истории. Буркин и рассказал историю о своём товарище — Беликове, учителе греческого языка в гимназии, умершем два месяца назад.

Буркин причислил Беликова к людям, одиноким по натуре, «которые, как рак-отшельник или улитка, стараются уйти в свою скорлупу».

Так описывается внешность Беликова: он «всегда, даже в очень хорошую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле, и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он всё время прятал его в поднятый воротник. Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой, и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх. Одним словом, у этого человека наблюдалось постоянное и непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который уединил бы его, защитил бы от внешних влияний».

Отношение Беликова к действительности.

«Действительность раздражала его, пугала, держала в постоянной тревоге, и, быть может, для того, чтобы оправдать эту свою робость, свое отвращение к настоящему, он всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было; и древние языки, которые он преподавал, были для него, в сущности, те же калоши и зонтик, куда он прятался от действительной жизни».

«И мысль свою Беликов также старался запрятать в футляр. Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь. … В разрешении же и позволении скрывался для него всегда элемент сомнительный, что-то недосказанное и смутное. Когда в городе разрешали драматический кружок, или читальню, или чайную, то он покачивал головой и говорил тихо: «…всё это прекрасно, да как бы чего не вышло.»

Эти слова («как бы чего не вышло») Беликов произносил постоянно, когда видел какие-то нарушения правил: «Если кто из товарищей опаздывал на молебен, или доходили слухи о какой-нибудь проказе гимназистов, или видели классную даму поздно вечером с офицером».  И на педсоветах он коллег «просто угнетал нас своею осторожностью, мнительностью». Он этим «давил всех», в конце концов, исключали из гимназии тех учеников, на плохое поведение которых он указывал.

Беликов любил ходить по квартирам своих коллег, чтобы «поддерживать добрые отношения с товарищами». «Придет к учителю, сядет и молчит и как будто что-то высматривает. Посидит, этак, молча, час-другой и уйдет». Беликов считал это своей «товарищеской обязанностью».

В гимназии все боялись Беликова. Он «держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет! Да что гимназию? Весь город!».

В городе боялись всего: не устраивали домашние спектакли, не играли при Беликове в карты, боялись «громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, боятся помогать бедным, учить грамоте.»

Буркин рассказал о том, как жил сам Беликов (двери их квартир были напротив). «И дома та же история: халат, колпак, ставни, задвижки, целый ряд всяких запрещений, ограничений, и — ах, как бы чего не вышло!» Он постоянно сам тоже боялся чего-то: «как бы его не зарезал Афанасий (слуга), как бы не забрались воры».

Но однажды Беликов чуть было не женился. В гимназии появился новый учитель истории и географии Коваленко Михаила Саввич,а у него была сестра Варенька, «уже не молодая, лет тридцати, но тоже высокая, стройная, чернобровая, краснощекая, — одним словом, не девица, а мармелад, и такая разбитная, шумная, всё поет малороссийские романсы и хохочет».

Встреча Беликова с Варенькой произошла на именинах директора. Героиня выделялась среди «суровых, напряженно скучных педагогов, которые и на именины-то ходят по обязанности». Её Буркин называет Афродитой, которая «возродилась из пены: ходит подбоченясь, хохочет, поет, пляшет…» Все были очарованы Варенькой, ладе Беликов.

И тут коллеги решили поженить Беликова (эта мысль пришла «директорше»). Кстати, Беликову было давно за 40 лет.

Все вдруг похорошели, «точно вдруг увидели цель жизни»: старались, чтобы и в театре, и на вечеринках они были вместе. Варенька тоже хотела замуж, с братом они постоянно ссорились, «хотелось своего угла, да и возраст принять во внимание; тут уж перебирать некогда, выйдешь за кого угодно, даже за учителя греческого языка».

Постепенно все вокруг внушили Беликову, что он должен жениться, и он согласился с этим. Однако решение жениться сделало его ещё более замкнутым, он «казалось, еще глубже ушел в свой футляр». Женитьбу Беликов читал очень серьёзным шагом, боялся, «чтобы потом чего не вышло». Предложение он не делал, «всё взвешивал предстоящие обязанности и ответственность».

Нужно заметить, что брат Вареньки возненавидел Беликова с первого дня, говоря: «… не понимаю, как вы перевариваете этого фискала, эту мерзкую рожу». Он даже называл его «Иудой». Однако вмешиваться в дела сестры он не хотел.

Однажды произошёл удивительный случай. Кто -то нарисовал карикатуру на Беликова и Вареньку, подписанную «влюбленный антропос». Карикатура произвела на Беликова «самое тяжелое впечатление». «Какие есть нехорошие, злые люди!» — сказал он другу Буркину.

И вдруг мимо на велосипеде проезжает Варенька братом, весёлая, счастливая.

«Беликов из зеленого стал белым и точно оцепенел». Он спросил Буркина: «Разве преподавателям гимназии и женщинам прилично ездить на велосипеде»?

Беликов был поражён поведением Вареньки и решил прийти  в дом, во всём разобраться. Во-первых, он сказал, что не давал повода для насмешек, имея в виду карикатуру («…всё время вел себя как вполне порядочный человек.») Далее он с осуждением высказал Коваленко (брату Вареньки): «Вы катаетесь на велосипеде, а эта забава совершенно неприлична для воспитателя юношества». Это дурной пример ученикам. «Если учитель едет на велосипеде, то что же остается ученикам? Им остается только ходить на головах!»

«Женщина или девушка на велосипеде — это ужасно!» — сказал Беликов.

Коваленко грубо ответил на замечания Беликова, попросил оставить его. («…с таким господином, как вы, не желаю разговаривать.»)

Впервые Беликову кто-то возразил в этом городе! «… первый раз в жизни он слышал такие грубости». Мало того, после угроз Беликова, что он доложит об их разговоре начальству, Коваленко спустил его лестницы. («Коваленко схватил его сзади за воротник и пихнул, и Беликов покатился вниз по лестнице, гремя своими калошами». Но самое ужасное, что в таком состоянии Беликова увидели Варенька и две дамы. «… ведь теперь узнает весь город»,- в ужасе подумал Беликов.

Варенька захохотала, и «этим раскатистым, заливчатым «ха-ха-ха» завершилось всё: и сватовство, и земное существование Беликова». Беликов слёг, а через месяц умер. На похоронах всем показалось, что он даже рад, «что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!»

Хоронить Беликова было для всех «большим удовольствием». Все скрывали это чувство, но понимали, что наступила свобода!

Однако «жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая», ведь «сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!»

Закончив рассказ, Буркин вышел на улицу.

Далее автор даёт удивительное описание ночи! Вокруг было так тихо. «…кажется, что и звезды смотрят ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и всё благополучно».

Далее Иван Иванович сравнил жизнь в городе, с её духотой, вечными ненужными бумагами, игрой в винт – с тем же футляром. «А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор — разве это не футляр?»

Иван Иванович всё никак не мог успокоиться и уснуть, размышляя о жизни.

«Видеть и слышать, как лгут, — проговорил Иван Иваныч, поворачиваясь на другой бок, — и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и всё это из-за куска хлеба, из-за теплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош цена, — нет, больше жить так невозможно!»

Беликов. «Человек в футляре». В.Милашевский.

А.П. Чехов. Человек в футляре

Иллюстрация художника С.С. Боима.

Пересказала: Мельникова Вера Александровна.