Сочинение ученицы в формате ЕГЭ по тексту А.Авдеева.
Сочинение в формате ЕГЭ по тексту А. Авдеева
Во время Второй мировой войны фашисты схватили одного из активных деятелей французского Сопротивления. Вначале ему предложили вступить в сговор с тайной полицией. Но схваченный подпольщик с негодованием отверг эту сделку. Тогда от уговоров палачи перешли к пыткам. Невозможно даже вообразить, через что пришлось пройти этому мужественному человеку. Но ни адская боль, ни разрывающий душу страх перед неизбежностью, ни щедрые посулы – ничто не смогло сломить его воли. Пытки стали ещё более жестокими, ещё более изощренными, палачам уже хотелось не столько вырвать нужную информацию, сколько победить узника. Мужество подпольщика они воспринимали как бессмысленное упрямство человека, бросившего вызов их не знающему пределов могуществу. Они были твердо уверены в том, что сломать можно любого, просто одни терпят день, другие неделю, но рано или поздно перед судьбой даже герои встают на колени.
Как же бесил их этот безумный фанатик! Уже казалось, что ничем невозможно поколебать его твердой, как гранит, решимости.
Но однажды его пригласили в кабинет, предложили переодеться в хороший костюм, велели принять душ, побриться, привести себя в порядок. Потом посадили в машину и повезли по цветущему Парижу. Завели в кофейню, угостили его горячим шоколадом. Рядом сидели беспечно смеющиеся люди, о чем-то загадочно шепталась молодая парочка, бабушка кормила внук пирожными, на улице ласково шелестели листвой деревья… Жизнь шла своим чередом. От стриженых газонов пахло свежей травой, и этот удивительный запах уносил измученного пытками человека в даль минувшего, в ту сказочную долину детства, где, словно хрустальные замки в клубах синеватого тумана, слабо дрожат очертания полузабытых детских снов. Его никто ни о чем не спрашивал. А он задавал себе один и тот же вопрос: зачем я умираю? Ну вот я умру, умру в страшных мучениях ради этих людей, которые даже не знают о моем существовании, ради этого перепачканного кремом ребенка, ради этой темноволосой девушки, которая не сводит глаз со своего парня… какое им дело до меня, до моих переломанных костей, до моих страданий, до моей жизни?.. Так неужели я обязан мучиться ради тех, кому моя жертва не нужна?
В камеру его нарочно везли по самым красивым улицам, жизнь стучала в стекла машины, звала его остаться… И тогда он произнес: «Ладно». Сказал тихо. Но его услышали. Сказал только одно слово. Но его поняли…
Через месяц его выпустили… Раньше было нельзя, чтобы не вызвать подозрений у соратников по подполью. Он пришел в то же самое кафе… Но там не было ни бабушки с ее внуком, ни той влюбленной парочки… и почему-то на улице не шелестели деревья и не пахло травой. Было тихо, было неестественно тихо, и это была даже не тишина притомившейся жизни, а неподвижное безмолвие могилы. Он сыпал в кофе сахар, одну ложку, вторую, третью… Но кофе все равно был горький, как будто его сварили из полыни.
(По А.Авдееву)
Сочинение в формате ЕГЭ
ученицы 11 класса Стасенко Софии
Каждый сам выбирает для себя, как следует прожить отведённый ему век. Какой бы сложной жизнь ни была, какие бы трудности ни встречались на пути, человек многое способен преодолеть. Однако в итоге один забудет свои принципы ради спасения, а другой сохранит честь, один сдастся, а другой продолжит борьбу. Автор данного текста ставит проблему моральных последствий совершённого предательства. Каковы же они?
А.Авдеев раскрыл данную проблему на примере истории активного деятеля французского Сопротивления, который стойко переносил пытки и допросы, отказывался выдать нужную информацию. Казалось, его волю нельзя было сломить, но стоило фашистам поменять подход к узнику, показать, что «жизнь шла своим чередом» и никто даже не догадывался о его мучениях, он тут же задался мучительным вопросом «Зачем я умираю?». В этот момент он поставил свою жизнь выше жизни других, и мужество оставило его. Позже, вернувшись в Париж, он увидел, что город изменился до неузнаваемости, а вместо шелеста листвы и человеческих голосов он ощутил лишь «неподвижное безмолвие могилы». Таковы были последствия нравственного выбора этого человека.
Автор считает, что, совершив предательство, человек духовно умирает. Моральный выбор, который он делает, оставляет след на нём, превращая все звуки вокруг него в могильную тишину, лишая мир красок, а пищу – вкуса.
Я согласна с позицией автора, ведь последствиями измены могут быть не только материальные разрушения и гибель других людей, но и духовная смерть того, кто пошёл на неё.
Существуют поистине мужественные люди, которые ставят жизни других людей выше своей собственной, не позволяют страху подчинить себя, вынудить предать свои принципы. Таким человеком является Андрей Соколов из рассказа М.А.Шолохова «Судьба человека». Оказавшись в плену, он стойко переносит все тягости существования в концлагере. Измученный и обессиленный, он вступает в словесную дуэль с комендантом, поражая того своей выдержкой и силой воли. Он принимает угрозу казни как данность, не собираясь пятнать честь советского солдата. С сокамерниками он делится последним, а позже, когда ему удаётся сбежать, Андрей Соколов даже совершает подвиг, взяв в плен немецкого офицера и доставив его к «своим». Герой Шолохова не изменяет идеалам, поэтому, даже теряя всё, он сохраняет свою совесть.
К сожалению, некоторые люди предают близких, берут ответственность вершить чужие судьбы. В стремлении спасти себя они забывают о моральной стороне выбора, обрекая душу на гибель. Именно так поступил Рыбак, персонаж повести В.Быкова «Сотников», перебегая к врагу в попытке спасти свою жизнь, при этом поправ честь бойца Красной Армии и вонзив нож в спину товарища, который пёкся о сохранности духа своего сослуживца. Рыбак, приложив руку к гибели бывшего друга, которого он до этого тащил на себе через заснеженный лес, и невиновной женщины, предоставившей им обоим укрытие, обрекает себя на духовную смерть, чего избежал отважный Сотников, до конца оставшийся верным своим принципам.
Главным моральным последствием измены является разрушение души. Человек, предавая близкого, приговаривает себя к мукам и нравственной кончине. Так происходит с Рыбаком из повести В.Быкова «Сотников». А вот Андрей Соколов из судьбы «Судьбы человека» М.А. Шолохова сохраняет свою честь, раз за разом совершая волевые поступки, защищая окружающих и Родину. Таким образом, ответственность за поступки лежит на каждом из нас, только мы формируем свою судьбу, принимая одно жизненно важное решение за другим.
Сборник идеальных эссе по обществознанию
Во время Второй мировой войны фашисты схватили одного из активных деятелей французского Сопротивления. Вначале ему предложили вступить в сговор с тайной полицией. Но схваченный подпольщик с негодованием отверг эту сделку. Тогда от уговоров палачи перешли к пыткам. Невозможно даже вообразить, через что пришлось пройти этому мужественному человеку. Но ни адская боль, ни разрывающий душу страх перед неизбежностью, ни щедрые посулы – ничто не смогло сломить его воли. Пытки стали ещё более жестокими, ещё более изощренными, палачам уже хотелось не столько вырвать нужную информацию, сколько победить узника. Мужество подпольщика они воспринимали как бессмысленное упрямство человека, бросившего вызов их не знающему пределов могуществу. Они были твердо уверены в том, что сломать можно любого, просто одни терпят день, другие неделю, но рано или поздно перед судьбой даже герои встают на колени.
Как же бесил их этот безумный фанатик! Уже казалось, что ничем невозможно поколебать его твердой, как гранит, решимости.
Но однажды его пригласили в кабинет, предложили переодеться в хороший костюм, велели принять душ, побриться, привести себя в порядок. Потом посадили в машину и повезли по цветущему Парижу. Завели в кофейню, угостили его горячим шоколадом. Рядом сидели беспечно смеющиеся люди, о чем-то загадочно шепталась молодая парочка, бабушка кормила внук пирожными, на улице ласково шелестели листвой деревья… Жизнь шла своим чередом. От стриженых газонов пахло свежей травой, и этот удивительный запах уносил измученного пытками человека в даль минувшего, в ту сказочную долину детства, где, словно хрустальные замки в клубах синеватого тумана, слабо дрожат очертания полузабытых детских снов. Его никто ни о чем не спрашивал. А он задавал себе один и тот же вопрос: зачем я умираю? Ну вот я умру, умру в страшных мучениях ради этих людей, которые даже не знают о моем существовании, ради этого перепачканного кремом ребенка, ради этой темноволосой девушки, которая не сводит глаз со своего парня… какое им дело до меня, до моих переломанных костей, до моих страданий, до моей жизни?.. Так неужели я обязан мучиться ради тех, кому моя жертва не нужна?
В камеру его нарочно везли по самым красивым улицам, жизнь стучала в стекла машины, звала его остаться… И тогда он произнес: «Ладно». Сказал тихо. Но его услышали. Сказал только одно слово. Но его поняли…
Через месяц его выпустили… Раньше было нельзя, чтобы не вызвать подозрений у соратников по подполью. Он пришел в то же самое кафе… Но там не было ни бабушки с ее внуком, ни той влюбленной парочки… и почему-то на улице не шелестели деревья и не пахло травой. Было тихо, было неестественно тихо, и это была даже не тишина притомившейся жизни, а неподвижное безмолвие могилы. Он сыпал в кофе сахар, одну ложку, вторую, третью… Но кофе все равно был горький, как будто его сварили из полыни.
(По А.Авдееву)
Сочинение на тему “Проблема предательства”
Проблему предательства А. Авдеев раскрывает читателю через щемящую душу историю о человеке, имени которого мы не знаем. Что заставило безымянного героя стать предателем?
Автор говорит, что ни пытки, ни адская боль, ни страх, ни посулы будущей обеспеченной жизни не смогли сломить одного из активных деятелей французского Сопротивления. Сломило его … возвращение в обычную жизнь, в мир парижских улочек, кафе, в мир влюбленных, в мир взрослых и детей. Сломило его во сто крат усиленное желание жить, ходить вместе с другими по улицам Парижа, заходить, как все, в кафе и чувствовать запах утреннего кофе и теплого хлеба… Ему безумно захотелось забыть о войне и радоваться простым человеческим радостям. И он предал, но, придя в то же кафе, радости, увы, не испытал, зато почувствовал «неподвижное безмолвие могилы».
Авдеев из тех писателей, которые не морализуют, не навязывают читателю свою позицию. Просто он всем строем своего рассказа дает возможность читателю самому сделать вывод и определить авторскую позиции. А она, на мой взгляд, такова: за предательство надо платить – муками совести, изменением личности, иным восприятием жизни.
С авторской позицией нельзя не согласиться. Возмездие за предательство рано или поздно настигает предателя либо муками собственной совести, либо проклятием потомков, либо тем и другим вместе. Бабушка рассказывала мне одну историю. В небольшом городке, где обитала она после войны, жил человек, тихий, спокойный, довольно уважаемый. И вдруг однажды он исчез. Потом в городке узнали его судьбу. Во время немецкой оккупации на Кубани он был полицаем. Как он избежал наказания после войны, неизвестно.
Внимание!
Если вам нужна помощь с академической работой, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 экспертов готовы помочь вам прямо сейчас.
Расчет стоимости Гарантии Отзывы
Спрятался он в небольшом дагестанском городке, женился, честно работал, но что-то неодолимо тянуло его на Кубань. Он поехал туда, и один их местных жителей опознал в нём карателя. Его арестовали. От предателя отказалась семья, на которую тоже легло клеймо «семьи предателя». В письме жене он писал, что даже рад, что наказание нашло его, слишком сильны были муки совести, казнённые им снились ему ночами.
Проблему предательства исследует писатель В. Быков. Остро стоит она в повести «Сотников». Перед её героями вопрос: что лучше – спасти свою жизнь ценой предательства (как это делает герой повести Рыбак) или умереть не героем (никто не узнает о героической смерти Сотникова), но умереть с достоинством. Сотников делает непростой нравственный выбор: гибнет, сохранив человеческий облик.
Быков рассказывал о том, что на создание повести «Сотников» его подтолкнула реальная случайная встреча в августе 44-го. На его военном пути встретился человек, которого все считали героем, а он на самом деле он попал в плен к немцам, потому что очень хотел жить. Он вступил во власовскую армию, участвовал в боях против своих, хотя всегда стрелял вверх. Оказавшись в плену, он превыше всего поставил собственную жизнь и решил обхитрить фашистов.
И вот плачевный результат этой хитрости: этот человек, когда ему пришлось сделать самый решающий в человеческой жизни выбор – умереть достойно или остаться жить подло, выбрал второе. Но жить со «сломанной» совестью очень тяжело…
Наверное, понять, почему тот или иной человек пошёл на предательство, можно, но вот простить его нельзя. Человечество восхищается теми, кто ради высоких идеалов совершил подвиг, и проклинает предателей. Недаром именем Иуды, предавшего Христа, теперь именуют всех предателей.
(1)Дед может вернуть в строй всё что угодно. (2)Поломавшись, фонарик, мясорубка…
(1)Дед может вернуть в строй всё что угодно. (2)Поломавшись, фонарик, мясорубка или паяльник теряют смысл, становятся ненужным хламом и без дела кочуют по дому. (3)Забытая, раненая вещь покрывается царапинами, блекнет и пропитывается запахами пыли, нафталина и вчерашнего дня. (4)И однажды дед вытаскивает выброшенный приёмник из помойного ведра, приговаривая: «Подождите, мы его упросим. (5)Он у нас ещё повоюет». (6)Озадаченный, дед выкладывает из деревянного ящичка инструменты и, позабыв обо всём на свете, вступает в сражение с поломкой. (7)В этот момент дед перестаёт замечать телефонные звонки, окрики и даже условный стук в дверь почтальонши, пропускает фильм про войну, забывает, что надо идти в булочную или отправляться к автобусной остановке — встречать бабушку после ночной смены. (8)Неожиданно из хлама, из бессмысленной пластмассовой коробки вырывается хрип, потом приглушённое шипение. (9)А дед одобрительно приговаривает: «Давай-давай, не дури, милок». (10)Дед крутит колёсико, шумы закругляются и превращаются в выкрики дикторов. (11)Это означает, что схватка выиграна. (12)Что мирный день приобрёл мудрые очертания, а поломанной вещи возвращён её смысл.
(13)Дед хочет приносить радость, старается быть полезным своей семье: прилаживает на прежнее место отколотые ручки, сорванные дверки ящиков, может упросить и «вернуть в строй» прохудившиеся сапоги, разбитые вазочки, расколотые тарелки…
(14)Ему звонят жаловаться отовсюду. (15)Соседка Сидорова и Маринина мама. (16)Тётеньки из дальних-предальних домов, стоящих рядком вдоль железной дороги. (17)Они рассказывают о поломке, строчат, как швейные машинки. (18)В конце каждого застроченного шва, долгой волны-куплета из всхлипов и причитаний, дед умудряется втиснуть добродушное: «Ничего, это дело поправимое, наладим, пускай он заходит».
(19)Обычно после этого раздаётся нерешительное бульканье дверного звонка. (20)Дед торопливо открывает дверь и, с возгласом «здравия желаю», впускает хмурого, молчаливого человека. (21)Дед хлопает широкой, большой рукой о маленькую, бурую руку гостя. (22)Гость, ссутулившись, бочком проходит на кухню… (23)По комнатам растекается крепкий дух солёной рыбы, лука, тротуаров и ржавчины. (24) Это запах «мужиков», предвестник их тихих, задушевных бесед. (25)Дед и гость прикрывают дверь, а меня удаляют: «Порисуй-ка, а мы, мужики, поговорим по душам».
(26)Дед «чинил» мужиков. (27)По вечерам из сумрака лестничной клетки к нам заходили высокие худющие электрики, задумчивые, молчаливые сварщики из аэропорта и низенькие, юркие рабочие с дальнего завода труб, потерянные и превратившиеся в хлам. (28)К деду присылали под предлогом одолжить денег до получки грузчиков и бодрых щербатых продавцов из овощного магазина, которые неожиданно поломались, поскучнели… (29)Как-то раз почтальонша тётя Валя прислала к нам мужа, бородатого чудака-художника. (30)Раньше, толькотолько переехав в город, он рисовал на чёрных дверях подъездов деревья, цветы и портреты красивых девушек в бусах. (31)Но постепенно ему стало не хватать воздуха. (32)Он так и говорил деду: «Я задыхаюсь. (33)Мне не хватает воздуха». (34)Все они, поломанные и разбитые, топтались в коридоре, оставляли на крючке в раздевалке пропитанные горечью и соляркой куртки, тулупы и старенькие пальто. (35)Превращались в кротких, боязливых людей, кивнув бабушке, нерешительно топали на кухню… (36)Потом, разговорившись, не в силах остановиться, они часами бормотали на ухо деду тайны. (37)А дед пил чай из огромной чашки, жевал бутерброд и, пользуясь любой паузой, терпеливо бормотал: «Одумайся, милок, остынь. (38)Ты это зря. (39)Тёща твоя, конечно, с придурью. (40)Но давай говорить прямо, и ты хорош». (41)Неожиданно, совершенно не в тему, дед начинал рассказывать. (42)О кавалеристах. (43)Ещё дед обязательно рассказывал о том, как однажды он пел Будённому, как пел хором с солистами Большого театра. (44)Потом дед вворачивал: после войны решился, вздохнул и одним махом продал бурку, саблю, папаху, штаны с лампасами, мундир… и на вырученные деньги купил маленький дом. (45)Сказал тёще: «Живи, мать, хоть на старости лет будет у тебя свой угол». (46)Гость, сжавшись, недоверчиво и обиженно мямлил: «Ты это брось, Кузьмич! (47)Эх, Кузьмич!» (48)Но потом, помолчав, сдавленно обещал: «Ладно, из уважения к тебе, поговорю с тёщей. (49)Извинюсь…».
(По Улье Нове)
Напишите сочинение по прочитанному тексту.
Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста. Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования). Поясните значение каждого примера и укажите смысловую связь между ними.
Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Выразите своё отношение к позиции автора по проблеме исходного текста (согласие или несогласие) и обоснуйте его.
Объём сочинения — не менее 150 слов.
Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается нулём баллов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
(1)Дед может вернуть в строй всё что угодно. (2)Поломавшись, фонарик, мясорубка или паяльник теряют смысл, становятся ненужным хламом и без дела кочуют по дому. (3)Забытая, раненая вещь покрывается царапинами, блекнет и пропитывается запахами пыли, нафталина и вчерашнего дня. (4)И однажды дед вытаскивает выброшенный приёмник из помойного ведра, приговаривая: «Подождите, мы его упросим. (5)Он у нас ещё повоюет». (6)Озадаченный, дед выкладывает из деревянного ящичка инструменты и, позабыв обо всём на свете, вступает в сражение с поломкой. (7)В этот момент дед перестаёт замечать телефонные звонки, окрики и даже условный стук в дверь почтальонши, пропускает фильм про войну, забывает, что надо идти в булочную или отправляться к автобусной остановке — встречать бабушку после ночной смены. (8)Неожиданно из хлама, из бессмысленной пластмассовой коробки вырывается хрип, потом приглушённое шипение. (9)А дед одобрительно приговаривает: «Давай-давай, не дури, милок». (10)Дед крутит колёсико, шумы закругляются и превращаются в выкрики дикторов. (11)Это означает, что схватка выиграна. (12)Что мирный день приобрёл мудрые очертания, а поломанной вещи возвращён её смысл.
(13)Дед хочет приносить радость, старается быть полезным своей семье: прилаживает на прежнее место отколотые ручки, сорванные дверки ящиков, может упросить и «вернуть в строй» прохудившиеся сапоги, разбитые вазочки, расколотые тарелки…
(14)Ему звонят жаловаться отовсюду. (15)Соседка Сидорова и Маринина мама. (16)Тётеньки из дальних-предальних домов, стоящих рядком вдоль железной дороги. (17)Они рассказывают о поломке, строчат, как швейные машинки. (18)В конце каждого застроченного шва, долгой волны-куплета из всхлипов и причитаний, дед умудряется втиснуть добродушное: «Ничего, это дело поправимое, наладим, пускай он заходит».
(19)Обычно после этого раздаётся нерешительное бульканье дверного звонка. (20)Дед торопливо открывает дверь и, с возгласом «здравия желаю», впускает хмурого, молчаливого человека. (21)Дед хлопает широкой, большой рукой о маленькую, бурую руку гостя. (22)Гость, ссутулившись, бочком проходит на кухню… (23)По комнатам растекается крепкий дух солёной рыбы, лука, тротуаров и ржавчины. (24) Это запах «мужиков», предвестник их тихих, задушевных бесед. (25)Дед и гость прикрывают дверь, а меня удаляют: «Порисуй-ка, а мы, мужики, поговорим по душам».
(26)Дед «чинил» мужиков. (27)По вечерам из сумрака лестничной клетки к нам заходили высокие худющие электрики, задумчивые, молчаливые сварщики из аэропорта и низенькие, юркие рабочие с дальнего завода труб, потерянные и превратившиеся в хлам. (28)К деду присылали под предлогом одолжить денег до получки грузчиков и бодрых щербатых продавцов из овощного магазина, которые неожиданно поломались, поскучнели… (29)Как-то раз почтальонша тётя Валя прислала к нам мужа, бородатого чудака-художника. (30)Раньше, толькотолько переехав в город, он рисовал на чёрных дверях подъездов деревья, цветы и портреты красивых девушек в бусах. (31)Но постепенно ему стало не хватать воздуха. (32)Он так и говорил деду: «Я задыхаюсь. (33)Мне не хватает воздуха». (34)Все они, поломанные и разбитые, топтались в коридоре, оставляли на крючке в раздевалке пропитанные горечью и соляркой куртки, тулупы и старенькие пальто. (35)Превращались в кротких, боязливых людей, кивнув бабушке, нерешительно топали на кухню… (36)Потом, разговорившись, не в силах остановиться, они часами бормотали на ухо деду тайны. (37)А дед пил чай из огромной чашки, жевал бутерброд и, пользуясь любой паузой, терпеливо бормотал: «Одумайся, милок, остынь. (38)Ты это зря. (39)Тёща твоя, конечно, с придурью. (40)Но давай говорить прямо, и ты хорош». (41)Неожиданно, совершенно не в тему, дед начинал рассказывать. (42)О кавалеристах. (43)Ещё дед обязательно рассказывал о том, как однажды он пел Будённому, как пел хором с солистами Большого театра. (44)Потом дед вворачивал: после войны решился, вздохнул и одним махом продал бурку, саблю, папаху, штаны с лампасами, мундир… и на вырученные деньги купил маленький дом. (45)Сказал тёще: «Живи, мать, хоть на старости лет будет у тебя свой угол». (46)Гость, сжавшись, недоверчиво и обиженно мямлил: «Ты это брось, Кузьмич! (47)Эх, Кузьмич!» (48)Но потом, помолчав, сдавленно обещал: «Ладно, из уважения к тебе, поговорю с тёщей. (49)Извинюсь…».
(По Улье Нове)
Напишите сочинение по прочитанному тексту.
Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста. Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования). Поясните значение каждого примера и укажите смысловую связь между ними.
Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Выразите своё отношение к позиции автора по проблеме исходного текста (согласие или несогласие) и обоснуйте его.
Объём сочинения — не менее 150 слов.
Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается нулём баллов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
Напишите сочинение по прочитанному тексту.
Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста.
Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования).
Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Напишите, согласны или не согласны Вы с точкой зрения автора прочитанного текста. Объясните почему. Своё мнение аргументируйте, опираясь в первую очередь на читательский опыт, а также на знания и жизненные наблюдения (учитываются первые два аргумента).
Объём сочинения — не менее 150 слов.
Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается нулём баллов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
(1)С Ильмень-озера ребятня возвращалась к полудню. (2)Городской гостёк, внук бабы Дуни Станогиной, прямиком полетел к своему двору.
(3)Обедали во дворе, под раскидистым клёном. (4)Баба Дуня кислым молочком обошлась и, пока мальчик ел, успела курам зерна сыпануть, кошке молока налила, сходила в погреб, в сарай.
(5)Бабе Дуне годков уже было немало, но, как и прежде, управлялась она с огородом и скотиною, летом принимала городских внуков на хуторское житьё. (6)Осенью прибаливала.
(7) Мальчик ел, а баба Дуня села напротив него, принялась за вязанье.
(8) Они сидели друг против друга, стар и млад: внучек — городское дитя, белолицее, и баба Дуня — с большими лопатистыми руками, тёмным ликом, и лишь глаза её из-под белого платка играли молодо.
(9) Мальчик рассказал о рыбалке, а потом спросил:
— А у тебя тут какие новости?
— (10)Какие наши новости, — засмеялась баба Дуня. — (11)У Митревны ворона утёнка стянула, вот и все новости.
(12)И вдруг вспомнила, всплеснула руками.
— (13)3амрачаюсь умом! (14)Как же, есть у нас новости, есть! (15)Мы уж с Митревной тебя ждали. (16)Говорю, внук приедет, он нам раздиктует. (17)Город такой — Кардабон — где находится? (18)На близу или далёко?
— (19)Не слыхал… — пожал мальчик плечами. — (20)Наверное, ошиблись.
— (21)Нет, он у меня на слуху стоит — Кардабон.
— (22)По радио, что ль, слыхали?
— (23)Какое радио… (24)Женщина с дитём по хутору ходила, собирала…
— (25)Милостыню, что ли? (26)Нищая?..
— (27)Ну да, в попросях. (28)Но она не нищая. (29)Беда у них приключилась. (30)Говорит, жила она в этом городе Кардабон. (31)И такая беда: земля похитнулася, и из неё огнём вдарило. (32)С чем из дома выбежали, с тем и остались. (33)А ныне их к нам привезли, на квартиры становить.
— (34)Куда? — удивился мальчик. — (35)На хутор?
— (36)Да где у нас-то квартиры? (37)Может, на станцию… (38)Женщина с дитём. (39)Такая беда. (40)Говорит, из земли огнём вдарило и всё пожгло.
— (41)Вулкан, что ли? — догадался мальчик.
— (42)Во, во! — взволновалась баба Дуня. — (43)Так-то и она говорила. (44)А город я запомнила, Кардабон.
— (45)И вы ей подали?
— (46)Конечно. (47)Деньгами я дала три рубля, сала отрезала, яичек положила.
— (48)Да-а… — протянул внук осуждающе. — (49)Обманщица она, бабаня. (50)Как ты не понимаешь?
— (51)Господь с тобой, — замахала руками баба Дуня.
— (52)Никакого Кардабона нет. (53)Нет такого города.
— (54)Как нет? — недоумённо воззрилась на внука баба Дуня. — (55)Я помню, она много раз говорила: Кардабон. (56)Митревна — живой свидетель.
— (57)Не-ет, — протяжно и настойчиво повторил внук. — (58)Обманула она вас, и всё.
— (59)Да ты, может, не знаешь, — сказала баба Дуня. — (60)Их, городов, по земле страсть как много.
— (61)А такого нет, и вулканов у нас действующих нет — только за границей.
— (62)Может, оттуда? — нерешительно произнесла баба Дуня.
— (63)Оттуда не пустят, — решительно возразил внук. — (64)В честь чего это к нам повезут?
— (65)А почему? (66)У нас и хлебец, и молочко, грех жаловаться.
— (67)Ну, ты даёшь, бабуня! (68)Ну как тебя убедить? (69)У тебя карта есть?
(70)Баба Дуня недолго подумала.
— (71)В чулане погляди: там старые книжки сохраняются. (72)Ещё отец твой учился, Маруся, Ксеня.
(73)Мальчик сходил в чулан, принёс оттуда школьную карту и разложил её на столе. (74)Баба Дуня почтительно склонилась над пожелтевшим листком.
(75)А внук объяснял:
— Вот видишь, наша страна. (76)Мы тут живём, на Дону. (77)И нигде тут вулканов нет. (78)Вот здесь, — прошёл он пальцем длинный путь, — на Камчатке, есть вулкан, но он сейчас не действует. (79)И вот, погляди, нет никакого Кардабона. (80)Она и придумала-то какое-то название иностранное — получше соврать не могла. (81)А вы всему верите.
— (82) Она слезьми кричала…
— (83)Ну и что? (84)Притворилась, да и всё. (85)Пять минут поплакала и заработала. (86)Ей же не только ты подала.
— (87)Все, все. (88)Митревна денег дала, носки пуховые. (89)Валентина платье да туфли неношеные. (90)По всем дворам. (91)Одёжей и деньгами, о харчах не говоря.
— (92)Вот так, — вздохнул теперь внук. — (93)3а час — десять пенсий твоих заработала. (94)Притворилась, и всё.
— (95)Ну да… — всё равно не поверила баба Дуня. — (96)Вот такими слезьми плакала, взаправдашними.
— (97)Ох, бабаня, бабаня… (98)Тебе разве докажешь. (99)Обманывают вас, кому не лень. (100)И тот пьяница, ты сама говорила, погорелец.
— (101)Ашаул… — засмеялась баба Дуня и снова принялась за вязание. — (102)Тот на станции попался — милиция его защемила.
— (103)На станции, да не у вас. (104)А вы тоже подавали.
— (105)Подавали, — согласилась баба Дуня. — (106)А как же… (107)Человек говорит: сгорели, детям негде прислониться.
— (108)Да мало ли кто о чём говорит! — разозлился внук. — (109)Разоблачать их надо, а не подавать. (110)А вы как маленькие…
(111)Баба Дуня вздохнула, задумалась, и взгляд её отуманился.
— (112)А ежели взаправду? (113)Не приведи Господь… — проговорила она, отложила вязанье и стала прибирать со стола.
(114)Внук ушёл в дом. (115)А на столе лежала старая карта. (116)И прежде чем закрыть её и унести в чулан, баба Дуня склонилась над пожелтевшим листком. (117)Она ничего там не искала, лишь пощурилась. (118)И чудилось ей, что был, где-то был неведомый город Кардабон — живая беда.
(По Б. Екимову)
Борис Петрович Екимов (род. в 1938 г.) — русский писатель и публицист.
Здравствуйте! Отправляю сочинение на проверку. Прилагаю примерный круг проблем из ответов. Кажется, я неправильно определил проблему. Буду рад услышать ваш комментарий по этому поводу.
(1)Когда шла Великая Отечественная война,
мою родную деревеньку Ивановку не бомбили, не жгли, из пушек не обстреливали.
(2)Немцы по ней проходили, но уже пленными, с печально опущенными головами.
(3)Я знал, что они наши враги, что они убили моего отца. (4)Но мне всё равно
почему-то было их жалко. (5)Может быть, потому, что их вели под конвоем и
конвоиры сурово на них покрикивали, прикладами подталкивали отстающих…
(6)Накануне войны в одном из пахнущих
свежей смолой домов с недостроенным высоким крыльцом поселилась наша семья.
(7)Из этого дома, так и не успев его достроить, ушёл на войну отец. (8)С тех
пор минуло много лет. (9)А я как сейчас вижу его, светловолосого, стройного, с
печальным скуластым лицом. (10)Ранним июльским утром он усаживает нас с братом
на дроги, а сам идёт пешком. (11)3а деревней по его команде мы спрыгиваем с
дрог и с криками «Папа, папа!» бежим за подводой. (12)Он машет нам рукой и
велит возвращаться домой. (13)Мы останавливаемся и тоже машем ему. (14)А
дроги, на которых, как думаем мы, отец едет на войну, убегают вдаль. (15)На
самом деле отец едет пока в райцентр на призывной пункт, а уже оттуда его
должны отправить на фронт.
(16)На другой день после проводов отца в
райцентр напротив нашего дома посреди дороги остановился грузовик, в кузове
которого, сгрудившись, стояли молодые парни. (17)Из кузова спешно выпрыгнул
отец и устремился к нам. (18)Навстречу ему с плачем рванулась мама, а за ней и
мы с братом.(19)Парни сначала что-то кричали, смеялись, давая советы отцу, но,
увидев нас, притихли. (20)Шофёр, высунувшись из кабины, торопил отца. (21)Но на
улицу высыпали все жители нашей деревеньки, и каждый хотел с ним попрощаться,
кто-то наказывал передать поклон родному человеку, будто отец обязательно
должен был встретить его.
(22)Когда машина тронулась, заголосили
бабы, мама зарыдала, брат Генка тоже заплакал. (23)А я, предупреждённый отцом,
что мужику реветь не положено, молча сглатывал слёзы…
(24)Как бы я хотел перечитать сейчас
отцовские письма, которые он посылал нам с фронта! (25)Они были без конвертов,
написаны на листочках и сложены треугольником. (26)Не до конвертов было на
фронте. (27)Нет отцовских писем. (28)Пропали при переездах. (29)Горько и
обидно. (30)Ах, если бы поаккуратнее да позаботливее отнестись к ним! (31)Узнал
бы, о чём он тогда думал, о чём мечтал…
(32)Я не помню, о чём писал отец, хотя
мать и читала нам вслух его письма. (33)Но точно знаю, что о нас с братом он
заботился. (34)Однажды в одном из писем-треугольников он прислал нам с Генкой
два малюсеньких серебристых танка. (35)Вероятно, это были отличительные знаки,
которые солдаты носили на петлицах. (36)А отец был командиром танка, сержантом
в армии генерала Катукова. (37)В деревне никаких игрушек тогда не водилось, а
тут такие невиданные значки! (38)Мы с братом гордились ими, хвастались перед
ребятишками, но и давали поиграть.
…(39)В жаркий июльский полдень, ровно
через год после того как отец ушёл на фронт, почтальонша вручила маме необычное
с виду письмо. (40)В конверте! (41)Мама насторожилась, в глазах её заблестели
слёзы. (42)Я был слишком мал, чтобы понять, что в конверте находилось
похоронное извещение, или попросту «похоронка», и стал просить маму, чтобы она
поскорее прочитала отцово письмо. (43)Но когда она, пробежав его глазами,
заголосила и хлестнулась на землю, а зарёванные бабы, подруги матери, велели
мне сбегать в поле за дедушкой и бабушкой, родителями отца, до меня дошло, что
папу я уже никогда не увижу и не услышу его голоса. (44)И вот тогда на меня
накатила такая безысходная тоска, что я всю дорогу бежал и рыдал…
(45)Тоска по отцу не отпускала долго, пока
не стали приходить похоронки и в другие дома и моё горе не слилось с горем
других деревенских ребятишек. (46)Слившись, оно не уменьшилось, но как бы
перемешалось и предстало уже в ином качестве — всеобщего людского горя.
(47)Страдать сообща всё-таки было легче. (48)Постепенно тоска по отцу
приутихла, но рана в душе так никогда и не зарубцевалась…
(По В. Кологриву)
Виктор Фёдорович Смирнов (Кологрив) (род. в 1936 г.)
— российский писатель, автор книг для детей и взрослых, лауреат Международной
литературной премии им. С. В. Михалкова.
1а. Примерный круг проблем
1б. Авторская позиция
1а. Проблема бесчеловечности войны. (В чём проявляется
бесчеловечность войны?)
1б. Война бесчеловечна, она грубо разрушает все мирные планы
людей, забирает отцов у детей, мужей у женщин, несёт гибель, наносит людям
незаживающие душевные раны.
2а. Проблема всенародного горя в годы Великой Отечественной
войны. (Какие испытания выпали на долю родных и близких фронтовиков? Как люди
в тылу справлялись со страшным горем, которое несла война, — потерей самых
дорогих людей?)
2б. На долю родных и близких многих фронтовиков выпали
страшные испытания — получение похоронок и извещений о пропавших без вести.
Трагедии семей, потерявших защитника, сливались в одну, представая как
всеобщее людское горе, и страдать сообща было всё-таки легче.
3а. Проблема проявления милосердия по отношению к
побеждённому врагу. (Какое чувство возникало у людей, даже потерявших близких,
по отношению к побеждённому врагу?)
3б. По отношению к пленным врагам люди подчас испытывали
жалость, видя жёсткость по отношению к ним конвоя.
“Война” – страшное слово. Сколько боли в нём скрыто! Сколько погубленных жизней, сколько разрушенных городов! В военное время все ресурсы страны используются для борьбы. Множество людей, привыкших вести мирный образ жизни, отправляется на фронт и больше не возвращается. Проблему потери близких на войне и поднимает В.Ф. Смирнов.
Рассказчик на собственном примере знает, что такое война. Описывая события того времени, он вспоминает, как провожали отца на фронт: “Когда машина тронулась, заголосили бабы, мама зарыдала, брат Генка тоже заплакал”. Этим эпизодом автор показывает тоску своей семьи по отцу. Он хочет отметить, что – это не просто тоска, вызванная расставанием. Мальчик осознаёт, что его папа может и не вернуться, что, может быть, они прощаются в последний раз. И уже только это горе, пока ещё не такое сильное, ранит рассказчика: “А я… молча сглатывал слёзы…”
Последующие события дополняют предыдущий эпизод. Судя по реакции матери на необычное письмо, рассказчик понимает, что его отец погиб: “… до меня дошло, что папу я уже никогда не увижу и не услышу его голоса”. И тогда печаль обрушивается на автора: “… на меня накатила такая безысходная тоска, что я всю дорогу бежал и рыдал…” Но в этот раз грусть значительно сильнее, она другая. И если раньше рассказчик ещё имел надежду, увидеть папу, то теперь её у него нет, что и делает эту тоску столь безысходной.
Следовательно, позиция автора такова: утрата близких на войне вызывает безысходную тоску, кото
Задание 1
Тип задания: 1
Тема: Основная мысль и тема текста
Условие
Укажите варианты ответов, в которых верно передана ГЛАВНАЯ информация, содержащаяся в тексте.
Текст:
Показать текст
(1)В жаркий летний день люди обеспокоены необходимостью сохранить или вернуть прохладу и для этого включают кондиционер — устройство, которое охлаждает воздух в помещении, удаляя из этого воздуха часть его тепловой энергии. (2)Но кондиционер не может заставить тепловую энергию исчезнуть, он просто передаёт её от более холодного воздуха в комнате более горячему наружному воздуху, то есть у вас в комнате становится прохладнее, в то время как наружный воздух становится ещё жарче. (3)< … > кондиционер передаёт энергию в направлении, противоположном естественному потоку тепла, это устройство представляет собой разновидность теплового насоса.
Варианты ответов
Кондиционер передаёт тепловую энергию воздуха в помещении более горячему наружному воздуху, то есть в направлении, противоположном естественному потоку тепла, представляя собой разновидность теплового насоса, охлаждающего воздух помещения.
Простое устройство, способное удалять из воздуха помещения часть его энергии и, таким образом, действующее как насос, понижающий температуру воздуха в комнате, называется кондиционером.
Кондиционер — это устройство, которое охлаждает воздух в помещении, удаляя из этого воздуха часть его тепловой энергии, то есть при работающем кондиционере в комнате становится прохладнее, в то время как наружный воздух становится ещё жарче.
Устройство, работающее по принципу насоса, который охлаждает воздух в помещении, удаляя из этого воздуха часть его тепловой энергии, известно как кондиционер.
Кондиционер, охлаждающий воздух помещения, является разновидностью теплового насоса, поскольку передаёт тепловую энергию воздуха в помещении более горячему наружному воздуху, то есть в направлении, противоположном естественному потоку тепла.
Задание 2
Тип задания: 2
Тема: Средства связи предложений в тексте
Условие
Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в третьем (3) предложении текста. Запишите этот союз.
Текст:
Показать текст
(1)В жаркий летний день люди обеспокоены необходимостью сохранить или вернуть прохладу и для этого включают кондиционер — устройство, которое охлаждает воздух в помещении, удаляя из этого воздуха часть его тепловой энергии. (2)Но кондиционер не может заставить тепловую энергию исчезнуть, он просто передаёт её от более холодного воздуха в комнате более горячему наружному воздуху, то есть у вас в комнате становится прохладнее, в то время как наружный воздух становится ещё жарче. (3)< … > кондиционер передаёт энергию в направлении, противоположном естественному потоку тепла, это устройство представляет собой разновидность теплового насоса.
Задание 3
Тип задания: 3
Тема: Лексическое значение слова
Условие
Прочитайте фрагмент словарной статьи, в которой приводятся значения слова ТЕПЛО. Определите значение, в котором это слово употреблено в третьем (3) предложении текста. Укажите цифру, соответствующую этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи.
ТЕПЛО, -а, ср.
Текст:
Показать текст
(1)В жаркий летний день люди обеспокоены необходимостью сохранить или вернуть прохладу и для этого включают кондиционер — устройство, которое охлаждает воздух в помещении, удаляя из этого воздуха часть его тепловой энергии. (2)Но кондиционер не может заставить тепловую энергию исчезнуть, он просто передаёт её от более холодного воздуха в комнате более горячему наружному воздуху, то есть у вас в комнате становится прохладнее, в то время как наружный воздух становится ещё жарче. (3)< … > кондиционер передаёт энергию в направлении, противоположном естественному потоку тепла, это устройство представляет собой разновидность теплового насоса.
Варианты ответов
Тёплая погода, тёплое время года. Весеннее, летнее т. После зимы пришло т. С теплом просыпается вся природа. Т. бабьего лета.
Нагретость воздуха, тёплый воздух, исходящий от нагретого, горячего предмета. Сухое, приятное т. Ночное, душистое т. Держать руки над теплом. Испускать, вбирать, распространять т. Теплом повеяло, обдало. Земля дышит теплом. Температура воздуха — пять градусов тепла (выше нуля).
Тёплое, нагретое место, помещение. Кошка любит спать в тепле. Держи живот в голоде, голову в холоде, а ноги в тепле (поел.).
Ощущение теплоты, согретости тела. По всему телу разлилось приятное т.
перен. Сердечное, доброе отношение, отрадное чувство. Т. дружбы. Душевное т. Окружить гостя теплом.
Задание 4
Тип задания: 4
Тема: Постановка ударения (орфоэпия)
Условие
В одном из приведённых ниже слов допущена ошибка в постановке ударения: НЕВЕРНО выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Укажите это слово.
Варианты ответов
вероисповедАние
молЯщий
жалюзИ
красИвее
откУпорить
Задание 5
Тип задания: 5
Тема: Употребление паронимов (лексикология)
Условие
В одном из приведённых ниже предложений НЕВЕРНО употреблено выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово.
В связи с высокой точностью выполняемой работы приходилось каждый раз разогревать нужную МИКРОСКОПИЧНУЮ часть диска до высокой температуры, что отнимало много времени.
Избыток информации, которой располагает человек, сбивает с толку и требует большего времени на обдумывание и усвоение, поэтому не менее вреден, чем недостаточная ИНФОРМАЦИОННОСТЬ.
Латинский алфавит было предложено ДОПОЛНИТЬ тремя буквами — для удобства применения его в германском языке.
Отец мечтал о том, чтобы сын его вырос храбрым воином, ИСКУСНЫМ стрелком и позаботился о расширении и могуществе своих владений.
В прошлом некоторые сорняки применялись как пищевые растения или служили ИСХОДНЫМ материалом для выведения высокопродуктивных сортов культурных растений.
Задание 6
Тип задания: 6
Тема: Лексические нормы
Условие
Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово.
Путь писателя к признанию и любви читающей публики зачастую усеян колючими терниями и полон соблазнов.
Задание 7
Тип задания: 7
Тема: Образование форм слова (морфология)
Условие
В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
ЖЕСТЧЕ камня
ВОСЬМИСОТ лет
алых ВИШЕН
нет ГОЛЬФОВ
внезапно СПОТЫКНУЛСЯ
Задание 8
Тип задания: 8
Тема: Синтаксические нормы. Нормы согласования. Нормы управления
Условие
Установите соответствие между предложениями и допущенными в них грамматическими ошибками. Грамматические ошибки обозначены буквами, предложения — цифрами.
Грамматическая ошибка:
А) неправильное построение предложения с косвенной речью
Б) неправильное употребление падежной формы существительного с предлогом
В) неправильное построение предложения с деепричастным оборотом
Г) нарушение соотнесённости видо-временных форм глагола
Д) ошибка в построении сложноподчинённого предложения
Предложение:
1) По окончании гимназии Антон Павлович приехал в Москву и поступил на медицинский факультет Московского университета.
2) Согласно завещания А.С. Пушкина похоронили в Святогорском монастыре.
3) Вернувшись в Россию, у него возникла идея написать о событиях гражданской войны.
4) Тургенев, следуя заветам Пушкина и Гоголя, изображал только то, что сам достаточно хорошо знал и наблюдал в действительности.
5) Персонаж романа «Заговор равнодушных» польского писателя Бруно Ясенского предупреждал, что «бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство».
6) Герасим любит Татьяну и оказывал ей разные знаки внимания.
7) Мастерство И.С. Тургенева проявилось в умении придать действиям Герасима такой характер, который помогал более полно выразить то или иное душевное состояние героя.
Когда Герасим ощущает чувство радости, совсем иной характер носят его поведение и его отношение к своим обязанностям.
9) Пушкин оставил нам в наследство свои произведения, читать которого большая радость.
Запишите результаты в таблицу.
Ответы
Задание 9
Тип задания: 9
Тема: Правописание корней
Условие
Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена безударная чередующаяся гласная корня.
Варианты ответов
зам..реть, зан..маться, заг..релый
кинем..тограф, интелл..ктуал, м..лчаливый
акв..марин, иде..лизм, р..стовщик
нач..нание, р..внина, предпол..гать
б..рюзовый, непром..каемый, кол..систый
Задание 10
Тип задания: 10
Тема: Правописание приставок
Условие
Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква.
Варианты ответов
раз..гнуть, з..мена, из..драть
пр..одолел, пр..восходный, пр..спокойно
и..бавить, ра..влечь, бе..душный
раз..ять, из..ездить, над..ярус
пред..дущий, раз..скивать, на..грыш
Задание 11
Тип задания: 11
Тема: Правописание суффиксов (кроме «Н» и «НН»)
Условие
Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква.
Варианты ответов
гостин..ца, завистл..вый
откашл..лся, выздоравл..вать
недоум..вать, стро..вой
привередл..вый, вытерп..л
придирч..вый, досух..
Задание 12
Тип задания: 12
Тема: Правописание личных окончаний глаголов и суффиксов причастий
Условие
Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква.
Варианты ответов
неосяза..мый, возненавид..шь
(дети) высп..тся, засе..нный
слыш..мый, разруш..нный
увид..нный, побор..мся
хлопоч..щий, (они) накоп..т
Задание 13
Тип задания: 13
Тема: Правописание «НЕ» и «НИ»
Условие
Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово.
Дворник наш (НЕ)СПОСОБЕН и муху обидеть.
Без дружбы никакое общение (НЕ)ИМЕЕТ смысла.
(НЕ)КАЖДЫЙ способен на благородные поступки.
(НЕ)ЛЕСТНЫЙ отзыв о способностях Лизы покоробил Петрова. Неужели обед до сих пор (НЕ)СВАРЕН?
Задание 14
Тип задания: 14
Тема: Слитное, раздельное и дефисное написание слов
Условие
Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
(ГОРЬКО)СОЛЕНАЯ морская вода разъедала ноги, и (ПО)ЭТОМУ мальчишки решили рыбачить с обрыва.
Я вздрогнул, ПОТОМУ(ЧТО) ЧТО(ТО) огромное пролетело над моей головой.
Чайковский заметил, что сосновые стволы ТО(ЖЕ) отбрасывают на подлесок и на траву очень слабый свет ЗОЛОТИСТО(РОЗОВАТОГО) тона.
(ПО)ПРЕЖНЕМУ разнообразие и сила освещения вызывали у художника состояние, когда кажется, что случится ЧТО(ТО) необыкновенное.
(НА)КОНЕЦ ветер стих, и (В)СКОРЕ гости разъехались по домам.
Задание 15
Тип задания: 15
Тема: Правописание «Н» и «НН»
Условие
Укажите все цифры, на месте которых пишется НН. Цифры запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Самые необыкнове(1)ые, самые поэтичные страницы «Войны и мира» связа(2)ы с картинами природы, переда(3)ыми через восприятие ю(4)ой Наташи Ростовой, естестве(5)ой и искре(6)ей.
Задание 16
Тип задания: 16
Тема: Знаки препинания в сложносочиненном предложении и в предложении с однородными членами
Условие
Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.
Варианты ответов
Андерсен сделал сказку интересной как для взрослых так и для детей.
Не то мысли не то воспоминания не то мечты бродили в голове Оленина.
Кум стоял ни жив ни мёртв.
Уже в 20-е годы XIX века поезда перекрыли скорость самой быстрой лошади вдвое и втрое и стали лучшим средством передвижения.
Внезапно из-за леса выползла тёмная туча и сразу стало свежо.
Задание 17
Тип задания: 17
Тема: Знаки препинания в предложениях с обособленными членами
Условие
Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Цифры запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Пёстрая шкура леопарда (1) перехваченная золотой стрелою (2) легко повисла с округлого плеча на выгнутое бедро (3) и (4) переливаясь на солнце (5) казалась живым существом.
Задание 18
Тип задания: 18
Тема: Знаки препинания при словах и конструкциях, грамматически не связанных с членами предложения
Условие
Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые. Цифры запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
По мнению японских исследователей (1) льды в Северном Ледовитом океане в этом году тают быстрее, чем обычно. Это (2) конечно (3) вызывает беспокойство по поводу того, что теперь (4) очевидно (5) площадь не покрытой льдом части океана будет больше.
Задание 19
Тип задания: 19
Тема: Знаки препинания в сложноподчиненном предложении
Условие
Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Цифры запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Мысли о неуклонном расширении Вселенной (1) высказаны в работах некоторых астрофизиков (2) исследования которых (3) представляют несомненный интерес для всех учёных мира.
Задание 20
Тип задания: 20
Тема: Знаки препинания в сложном предложении с разными видами связи
Условие
Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Цифры запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Ангелина Семёновна выяснила (1) что Вениамин уколов не делал (2) и (3) что сейчас их делать уже поздно (4) потому что (5) если собака была бешеная (6) так и он в ближайшие дни непременно должен взбеситься.
Задание 21
Тип задания: 21
Тема: Пунктуационный анализ текста
Условие
Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Запишите номера этих предложений.
Текст:
Показать текст
(1)Урал — чудесный горный край. (2)Это один из самых развитых промышленных регионов России. (3)Крупнейший город Южного Урала — Челябинск. (4)Даже и сегодня его жизнь во многом подчинена нуждам гигантов индустрии — металлургического комбината, ГРЭС и Челябинского тракторного завода. (5)Челябинский тракторный завод — это город в городе Челябинске. (6)Сейчас рабочие торопятся на завод, и я — с ними. (7)Цикл производства на тракторном полный от литья до сборки — хочу ознакомиться со всем циклом производства трактора.
Задание 22
Тип задания: 22
Тема: Текст как речевое произведение. Смысловая и композиционная целостность текста
Условие
Какие из высказываний соответствуют содержанию текста? Запишите номера ответов без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Высказывания:
1) Дед убеждён, что Мать, Родина, Любимая должны быть единственными.
2) Внук осознает свою «серость», одиночество и страдает от этого.
3) Противоречия между поколениями отцов и детей существовали и будут существовать всегда.
4) Внук завидует мудрому деду, его интересной жизни, радостному восприятию окружающего мира.
5) Дед грустит от того, что жизнь уже прожита и ничего не вернешь назад.
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Задание 23
Тип задания: 23
Тема: Функционально-смысловые типы речи
Условие
Какие из перечисленных утверждений являются верными? Запишите номера ответов без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Утверждения:
1) Предложение 42 подтверждает содержание предложения 41.
2) Предложения 20-22 содержат ответ к суждению, высказанному в предложении 14.
3) Предложение 35 является выводом рассуждения, представленного в предложениях 32-34.
4) В предложениях 68-75 представлено описание.
5) В предложениях 48-50 представлено рассуждение.
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Задание 24
Тип задания: 24
Тема: Лексикология. Синонимы. Антонимы. Омонимы. Фразеологические обороты. Происхождение и употребление слов в речи
Условие
Из предложений 26-30 выпишите контекстные синонимы. Слова запишите подряд без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Задание 25
Тип задания: 25
Тема: Средства связи предложений в тексте
Условие
Среди предложений 55-58 найдите такое, которое связано с предыдущим с помощью контекстных синонимов. Напишите номер этого предложения.
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Задание 26
Тип задания: 26
Тема: Языковые средства выразительности
Условие
Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста. В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Заполните пропуски необходимыми по смыслу терминами из списка. Пропуски обозначены буквами, термины — цифрами.
Фрагмент рецензии:
«Размышляя о роли деда в своей жизни, рассказчик использует такую фигуру речи, как (А)__________ (предложение 13). Почему же ему так дорог этот человек? Синтаксическое средство — (Б)__________ (предложение 50) даёт ответ на этот вопрос. В самом деле, внуку было очень сложно разобраться в себе, своих чувствах, о чем говорит употребление в лексике (В)__________ (предложения 33-34), и в диалоге с внуком (предложения 39-47) дед с помощью приёма тонкой, доброй (Г)__________ помог подростку понять, как избавиться от ощущения собственной „серости“, одиночества».
Список терминов:
1) ирония
2) эпитеты
3) контекстные синонимы
4) контекстные антонимы
5) сравнительный оборот
6) градация
7) гипербола
ряды однородных членов
9) вопросительные предложения
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Ответы
Задание 27
Тип задания: 27
Тема: Сочинение
Условие
Напишите сочинение по прочитанному тексту.
Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста.
Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования).
Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Напишите, согласны или не согласны Вы с точкой зрения автора прочитанного текста. Объясните почему. Своё мнение аргументируйте, опираясь в первую очередь на читательский опыт, а также на знания и жизненные наблюдения (учитываются первые два аргумента).
Объём сочинения — не менее 150 слов.
Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается нулём баллов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
Текст:
Показать текст
(1)3акружился в диком танце осени, спрятал под листвой дороги, перепутал все на свете листопад. (2)Хорошо бродить, утопая в листве. (3)Хорошо набирать её полные руки, заставлять кружиться вновь и вновь, осыпая голову, плечи…
(4)— Дедушка, скажи что-нибудь грустное.
(5)— Осенние листья.
(6)— А грустнее?
(7)— Осенние звезды.
(8)— Грустнее осенних звёзд бывает?
(9)— Осенние птицы.
(10)— Дедушка, есть осенние люди?
(11)Его давно нет на свете, моего деда, а как прижмёт, защемит, — забываю, что нет. (12)Мой добрый, мой умный дедушка живёт во мне. (13)Он мой остров, мой материк, моя Земля.
(14)— Дедушка, есть второе дыхание, а любовь бывает вторая?
(15)Ответь, дед, мне это очень нужно.
(16)— Если ты мне скажешь: первая звезда, — я пойму. (17)Это начало счета, это надежда на звёздное небо.
(18)— Дед, ну причём здесь звёздное небо? (19)Ты прямо ответь, бывает или нет?
(20)— Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму — хочешь кушать и надеешься на второе и третье. (21)Но когда говорят: первая любовь, — я не понимаю, что это? (22)Начало счета или надежда на вторую и третью?
(23)— Дед, я, наверное, старею, мне хочется быть счастливым.
(24)— Глупый ты ещё. (25)Пойми, внук: Маму, Родину, Любимую не нумеруют.
(26)— Дед, она не любит меня.
(27)— А ты сам как к себе относишься?
(28)— Плохо, дедушка, совсем плохо.
(29)— А летать ты пробовал?
(30)— Дед, средний я, серый, какие там полёты.
(31)— Объясни, такого не понимаю.
(32)— Дедушка, ты не представляешь, как трудно быть средним. (33)Чувствовать себя щенком перед слонами и понимать — они это знают. (34)Сознавать себя собакой перед мышами и знать: они этого никогда не поймут. (35)Я ненавижу себя, иногда хочу стать мышью — их не обижают, они маленькие. (36)Шмыгаю я, дед.
(37)— Она тебя замечает?
(38)— Никто я для неё. (39)Моя жизнь — ожидание кости. (40)Иногда меня гладят, а я не знаю, что делать: лаять или лизать руку, которая гладит, а может ударить.
(41)— К себе не подпускай, вешай объявления на столбах.
(42)— Шутишь, дед, какие объявления?
(43)— Продаётся собачья шкура.
(44)— А если придут за шкурой?
(45)— На вырученные деньги купишь скрипку.
(46)— Зачем мне скрипка, дед?
(47)— Станешь играть любимой.
(48)У меня нет родной деревни — мне некуда ехать, у меня нет отчего дома. (49)Моя отчизна — мой дедушка, его слова, его мысли. (50)Он учил меня любить, видеть, думать, хотел научить летать, но не успел.
(51)Мы ходили с ним среди сосен и смотрели в небо. (52)Дед говорил о каждой звезде, а ещё мой дедушка был влюблён в Луну. (53)Он знал о ней все.
(54)Как-то сказал:
(55)— Одни учёные утверждают: лунные кратеры — остатки потухших вулканов, другие доказывают — следы метеоритов. (56)Я уверен, лунные кратеры — застывшие взгляды великих. (57)Вот очи Пушкина, а здесь глаза Блока, дальше — взор Бунина, а прямо перед тобой — Маяковского; Луна — музей любви человека. (58)Но чтобы попасть в этот музей, нужно любить так, чтобы сгорать, как метеорит, с ума сходить, как вулкан!
(59)— Не получается у меня, дед.
(60)— Что не получается?
(61)— Ничего не понимаю, во всем запутался. (62)Дедушка, а кто они такие — осенние люди? (63)Может, я и есть осенний?
(64)— Нельзя мне все вопросы решать за тебя, есть такие, на которые ответишь только сам.
(65)— Ой, дед, завидую я тебе.
(66)— Это не так уж и плохо, я интересно жил.
(67)— Дедушка, а как дальше мне, что делать?
(68)3асыпая, я вновь услышал его голос:
(69)— Внук, так хочется, чтобы ты знал: дед твой жив! (70)Жив твой дед!
(71)Я встал, открыл форточку и заорал на всю улицу, во всю ночь:
(72)— Люди, жив мой дед! (73)Мой умный, добрый, осенний дед! (74)Мой остров! (75)Моя Земля!
(По А. Попову)
Алексей Дмитриевич Попов — советский актёр, режиссёр, теоретик театра, педагог
Работа с новым форматом сочинения ЕГЭ по русскому языку 2019.
1. Вступление. (2-3 предложения)
Задача: подвести читателя к проблеме. Во введении также можно порассуждать:
об эпохе;
вспомнить факты из биографии писателя;
кратко поговорить о поднятой теме.
Для вступления
Думаю, эта тема интересует многих…. Не ошибусь , если скажу, что данная тема актуальна для большинства… Об этом написано много произведений и снято тысячи кинолент… Всем известен факт…Задумывались ли вы, почему тема остается актуальной во все времена… Знаете ли вы, в чем особая ценность (дружбы, чести, чувств)… Понимает ли современная молодежь, насколько незыблемыми остаются былые ценности: честь, ответственность, дружба…
2. Проблема + комментарий
Формулировка проблемы анализируемого текста (только одной!)
Задача: четко и однозначно сформулировать ту из проблем текста, к которой у вас есть аргументы, назвать автора, сообщить о прочтении текста. (2-4 предложения).
К сожалению, не во всех предложенных текстах сразу удается понять, что хочет сказать автор. Есть несколько секретов, которые помогут облегчить задачу. Во-первых, проблема, как правило, сформулирована либо в начале, либо в конце текста. Это зависит от хода мыслей автора: он может сначала привести тезис, затем аргументацию, либо наоборот. Во-вторых, в любом тексте есть ключевая лексика, т.е. слова, которые несут в себе основную мысль текста. Эта лексика пригодится вам на следующем этапе – составлении комментария к исходной проблеме.
Комментарий к выделенной проблеме
Задача: растолковать проблему, охарактеризовать ее. (4-7 предложений).
По сути – краткий пересказ данного текста, но обязательно своими словами. В комментарии экзаменуемый должен показать, насколько глубоко он понял сформулированную им проблему текста, выделить ее аспекты. Проще говоря, это раскрытие указанной проблемы, авторской позиции.
Для формулировки проблемы
Можно понять, что автора глубоко волнует тема…
Эта проблема не может оставить равнодушным современного человека. Это подтверждает и автор…
Проблема, рассматриваемая автором, заключается…
Для комментариев
Проблема, обозначенная автором, очень актуальна (важна, злободневна)…
Вопрос о…. никого не может оставить равнодушным, в большей или меньшей мере он касается каждого (объяснение, почему)…
Чувствуется заинтересованность автора произведения в поднятой им проблеме, он не может рассуждать на эту тему отстраненно и холодно (объяснение со ссылкой на текст)…
Раскрывая подлинный смысл проблемы, автор…
3. Позиция автора
Точка зрения автора, по моему мнению, выражена очень четко…
Автору удалось убедить читателя в том, что…
В произведении доказана мысль о…
Хоть автор и несколько размыто выражает собственную позицию, но логика текста способна убедить читателя…
4. Своё мнение, содержащее тезис
Я вполне согласен с точкой зрения автора…
Не могу полностью разделить мнение автора…
Нельзя не согласиться с вескими доводами автора по поводу…
Мне близка позиция повествующего…
5. Заключение-вывод (1-3 предложения)
После прочтения этого произведения становится понятно… После знакомства с героями произведения понимаешь… Прочитав произведение, осознаешь…
Автор стремился показать… Автор хочет, чтобы читатель понял… Автор текста считает проблему важной…
Автор: Григоренко Ирина Анатольевна.
Рекомендуем посмотреть:
→ Подготовка к сочинению в новом формате.
В тот день форточка на кухне была приоткрыта, в нее влетел прозрачный игривый ветер, пахнущий серебром, ледяной водой и хвоей. Он по-хозяйски встряхнул занавески, откинул салфетку, которая накрывала вазу с яблоками. И мы с дедом уже бежали в просвете между домами, потом по тропинке, мимо бетонного грота автобусной остановки. Прикрывшись выгоревшим тряпочным зонтиком от мелкого моросящего дождя и от всех, кто присматривал за нами по просьбе бабушки, в застегнутых как попало плащах, спасались от незнакомого ветра, тихонько переговариваясь, пропуская все буквы, которые казались нам лишними. Ветер набирал силу, мы схватились за руки, чтобы не потеряться: я – с растрепанными волосами, дед – с мягкой взъерошенной сединой, бодро выстукивая палкой-клюшкой, почти не прихрамывая на раненую ногу. Чтобы не поддаться, если этот сквозняк снова вздумает занести нас в злосчастный универмаг. Мы бежали быстрее, подбадривали друг друга, теряя ощущение земли. Ветер, нагоняя, срывал горсти ржавых листьев с тополей и швырял их нам вдогонку.
Очень скоро, запыхавшиеся, мы ворвались по дорожке, осыпанной хрустящей хвоей, в заброшенный детский парк. Нас долго носило мимо остановившихся каруселей и высоких, улетающих в небо сосен, между которыми тянулись тонкие нити лучей и волнами гуляла тишина, пропитанная льдом и запахом смолы. Потом день начал превращаться: в убаюкивающее покачивание ржавых от времени и дождей подвесных лавочек. Палка-клюшка отдыхала, прислонившись к толстому стволу сосны. Кора была похожа на хлопья растрескавшейся от времени краски. Из нее складывались узоры. Вдалеке, по тропинке бежала белка. Останавливалась, прислушивалась и снова срывалась с места. Дед, погрузившись в газету, невпопад отвечал на вопросы, не обращал внимания на выкрики «смотри», не замечал нетерпеливого потягивания за рукав. Читая, он добродушно кивал, совершенно выпав из этого дня, забыв, что пора возвращаться, что надо жарить рыбу, чинить шкаф в ванной, пылесосить и вытирать пыль. Он снова забыл, что мы обещали придавать нашим мирным дням разумные, полезные очертания. И продолжал чтение. Тогда время дрогнуло и окончательно превратилось в покачивание лавочки, в повизгивание ржавой цепи. Сосны, карусель-гусеница, заколоченные избушки, где раньше продавали билеты и газированную воду, медленно шатались вперед-назад, будто бы молчаливо соглашаясь с нашим решением. Ага-ага. И небо в просветах между синечерными папахами сосен все медленнее плавало туда-сюда. А потом из хвои выбрались запрятанные там продавцы снов.
Дед туманится, слабеет, опускает руку, уплывает. И газета падает ему на колени. В этот миг возникает лужа. Она вдруг начинает мерцать тусклыми лучами из просвета в облаках, что ползут низконизко над парком. Необъятная лужа с темно-свинцовой, суровой водой, на поверхности которой колышется мутное небо. Вся осыпанная ржавой хвоей, желтыми березовыми листочками. А еще что-то зеленое плавает-пританцовывает или мерещится на самой середине холодного моря, раскинувшегося на площадке между каруселями. С берега не разглядеть, что это – фантик или кусочек пластмассы. Лавочка затихает. Сосны, карусели, заколоченные избушки перестают кивать. Дед посвистывает, уронив голову. Его шляпа упала на сиденье. Ветер ерошит седые мягкие волосы и шуршит листками газеты. Вокруг тишина, пахнущая ржавчиной и хвоей. Изредка шумят проносящиеся по шоссе машины. Даже встав на цыпочки и вытянув шею, с берега не разглядеть, что колышется на самой середине. Тогда я осторожно делаю шаг на бледное, мутное небо. А потом второй и третий. Обжигающе ледяная вода проскальзывает в выемку туфли, ползет по стопе, пропитывает носок. При следующем шаге лужа смело и неукротимо просачивается, пропитывает носки, сковывает ноги, хлюпает в туфлях. И вот она уже везде вокруг. Дно топкое, сквозь мутную воду на месте выбитых бетонных плиток колышется волокнистая глина, шевелится мягкая черная трава. В воде не разбежишься, надо двигаться плавно и осторожно, чтобы не поскользнуться, не хлюпать и нечаянно не взвизгнуть от щекотки и холода. Ноги разъезжаются, земля шевелится, норовя незаметно вывернуться и ускользнуть куда-то вбок. Потревоженное небо разбегается мелкими волнами, на которых качается бледная востроносая мордашка с растрепанными волосами. Приплясывающий на середине лужи предмет все ближе, уже хорошо видно, что это не кусочек фольги, не фантик, не пачка от папирос. Вода сковывает щиколотки, на глубине шагать все сложнее. Так. Теперь нужно осторожно согнуться, закатать рукав, высунуть язык, протянуть руку и, стараясь удержать равновесие на увязающих в топкое месиво дна ногах, схватить то, что плавает на самой середине ледяного неба. А оборачиваться нельзя. Пусть даже сзади доносится бормотание, ворчание, шелест упавшей газеты, хруст ржавой хвои под быстрыми суетливыми шагами. Локоть и краешек плаща теперь мокрые. Лужа движется все выше, пропитывает рукав. Зато что это? Маленький пластмассовый самолет. Он холодный, с трудом умещается в кармане плаща. А больше спрятать его негде. Но это – ничего. Главное, что он убедит Славку-шпану, Лену с ветерком и еще Артема, с его коллекцией склеенных самолетов и вертолетов. Убедит в том, что я коснулась середины неба, не испугалась, а значит, город лазалок и взлетная полоса деревянной горки – тоже принадлежат мне. И теперь уж точно, однажды я улечу на самолете куда-нибудь к морю, а не буду всегда ходить за молоком и за хлебом по улочкам и переулкам города лазалок. Дед ожидает меня на берегу. Он для виду качает головой, а на самом деле – ликует и шепотом утешает себя, что каждый должен хоть раз хорошенько хлебнуть ботинком холодной воды. А иначе нельзя. И, немного успокоенный, он раскидывает фантики и окурки в канаву палкой-клюшкой.
Когда надо возвращаться домой, наступает безветрие. Нас больше ничто не подгоняет, никуда не несет, а сами мы, помня, что пообещали, не решаемся крикнуть «Вперед! В атаку!». И поэтому медленно и понуро покидаем парк. Дед для виду качает головой, а сам тихонько, чтобы никто не подслушал, шепчет мне на ухо волшебные слова: «Ну и ладно, с кем не бывает. Высохнешь, а волосы мы дома причешем. И туфли приведем в порядок. Это ничего. Зато будет потом что вспомнить». Мы боязливо бредем вдоль нескончаемого бетонного забора санатория летчиков, неохотно приближаясь к повороту во дворы. Мимо нас проносятся спешащие из городка и въезжающие в городок «запорожцы», «волги», грузовики, похоронный автобус, «скорая», бетономешалка и снова грузовики. Туфли как нарочно громко всхлипывают и квакают, их подошвы, вымазанные глиной, оставляют на асфальте жирные следы. Носки в глине, нижняя пуговица плаща куда-то подевалась, волосы перепутались так, что их не расчесать пятерней. И тут оказывается, что тряпичный зонтик остался в парке, прислоненный к высокой, подпирающей небо сосне. Мы безоружны, нечем укрыться от внимательных взглядов всех, кто пробегает и проходит мимо. И наши бестолковые, незатейливые Какнивчемнебывала бессильны. Неторопливо шаркая через дворы, дед продолжает для виду покачивать головой, а сам тихо, одними губами бормочет: «Иди спокойно, ни на кого не обращай внимания». Очень неловко без спасительных бурок, сабель и папах, превращающих нас в решительное войско, которое скачет вперед и не засматривается по сторонам. Тем временем старушки на лавочках, кутающиеся в пушистые кофты птиц гнева, тетушки с синими и бордовыми нейлоновыми авоськами, бормочущие возле подъездов, мальчишки на велосипедах и малявки в песочницах смотрят нам вслед. Что-то шепчут друг другу. И покачивают головами. Легкий сквозняк, проживающий во дворе, несет на крыльях обрывки их шепота: «Да, наказание! Ой, не говори!» Хотя, возможно, это только послышалось, и сквозняк нарочно дразнится, заметив, что мы безоружны. Преодолев почти половину пути, срезав угол мимо горки, лазалок и карусели, мы приготовились облегченно вздохнуть, затаили дрожащий, радостный «уф!» для спасительной темноты подъезда. Но тут за спиной послышалось: приближающиеся тяжелые шлепки подошв по тропинке, чей-то усталый, сбивчивый бег, переходящий на ходьбу, возобновляющийся снова. Кто-то, задыхаясь, несся вдогонку, неразборчиво хрипя. Нагнав, он рывком вторгся между мной и дедом, растолкал нас с тропинки взмахами рук. Это оказался Артем. Он держался за бок, тяжело дышал и чертил в воздухе кулаком порывистые линии-кометы. Он не заметил моих спутанных волос, перекошенного плащика, грязных, мокрых носков. Его взгляд кричал о чемто, не умещающемся внутри, невыразимом и бескрайнем. Он согнулся, схватив себя за коленки, потому что так делают футболисты, набираясь сил и что-то обдумывая. Он смотрел на траву, жадно заглатывал воздух, делал настоятельные знаки, чтобы мы не двигались. Я и дед оказались посреди лужайки, перед внимательными и недоверчивыми окнами четырех домов, на самом виду у многочисленных бабушкиных знакомых. Дед, вздохнув, рассматривал доски, сложенные у кого-то на балконе. Потом он обнаружил в траве ржавую железку, передвинул ее на середину тропинки палкой-клюшкой, зашлепал ладонями по карманам, разыскивая очечник. И забыл обо всем на свете. А я старалась украдкой вытереть туфли от глины о жесткие макушки травы.
Наконец Артем, отдышавшись, объявил: «Только т-с-с-с-с». Протянул сжатый кулак на уровень моих глаз. Резко театрально разжал пальцы. На середине его влажной от бега, дрожащей от гордости ладошки лежал посеребренный шарик, усыпанный сеткой черных-пречерных, проржавевших царапин. На фоне лазалки-паутинки и пятиэтажного дома, на балконах которого колыхалось белье. На фоне молоденьких берез и вишен, тянущихся к окнам пятых этажей, к квадратным голубиным выемкам чердака. На фоне вихрастых облаков над крышами. И далекой трубы котельной из кирпича цвета запекшейся крови. Шарик, тяжелый на вид, лежал на ладони. Артем махал другой рукой, в сторону магазина «Молоко» и пустынной баскетбольной площадки, которую зимой превращают в каток. Где-то там шарик лежал на вытоптанной жухлой траве возле самодельных, кое-как сваренных гаражей. Артем подобрал его только-только. Схватил с земли, даже не разглядев, сжал в кулак и понесся мимо школы, футбольного поля, наполовину сгоревшего деревянного магазина «Продукты», задыхаясь, не замечая мальчишек на велосипедах и старушек возле подъездов. Он бежал, сам не зная, куда и зачем, просто от того, что его переполняли: гордость, восторг, пробуждение. Он захлебывался от хороших предчувствий, отдающих жасмином и марципаном. Перед ним распахивались новые улицы. Он бежал, раскрываясь, на каждом шагу превращаясь в ожидание. И уверенность. Он возник и теперь с интересом прислушивался, оглядывал двор черными яркими глазами. Первой, кому он, еще не находя слов, похвастался находкой, была я.
Некоторые люди есть с самого начала. Например, Славка-шпана, бабушка, Лена с ветерком. Из-за этого они всегда сразу знают, как реагировать на свежую, только-только узнанную тайну, на телефонный звонок, окрик, грубую шутку и замечание. Они с лету угадывают единственное правильное решение, как поступать, что говорить. Высмеять шутку или отвернуться, вздернуть нос и обиженно уйти. А все остальные ищут себя постепенно. Шаг за шагом, наступая в лужи, продвигаясь наперерез через дворы, падая со сваленных ржавых труб, крича громче, чем надо. Все остальные, поступая наобум, постепенно ищут меньшее зло, обжигаясь, неумело нащупывают, что лучше было бы сказать, когда улыбнуться. И эти поиски даются с огромным трудом. А все потому, что некоторых людей как бы и нет с самого начала. Они собирают себя день ото дня. Артем протягивает шарик, задыхаясь от гордости и восторга, делится со мной находкой, но от этого земля под моими ногами начинает покачиваться. И я совершенно не знаю, что делать. Меня жалит изнутри невысокая, кудрявая крапива с маленькими стрекающими листочками и крошечными белыми цветами. Меня разрывает на части от боли, сожаления и горечи. Если бы мы не впустили незнакомый сквозняк в форточку, а отправились с бидонами за молоком, то наверняка этот шарик нашла бы я. Или дед выкатил его из травы палкой-клюшкой. Вместо этого наш день превратился в бескрайнюю лужу, колыхающую на своей свинцовой воде небо. А еще в мокрый плащ, грязные носки, раскисшие выходные туфли. И зеленый, бесполезный самолет, уже распоровший крылом кармашек моего плаща. А если бы мы пошли за молоком, прислушиваясь к песням бидонов, которые, пошатываясь, скрипят о черные ручки, шарик был бы моим. И сейчас я бы думала, как им распорядиться: всегда носить с собой, в кармане бриджей. Или спрятать в специальный тайник, в секретере, за первый ряд тусклых, пахнущих желтыми страницами книг. Или все же закопать во дворе, на вырост. Меня жалят горечь и отчаяние. Я не могу улыбнуться, потому что мои губы срастаются, а голос пропадает. Я обиженно отворачиваюсь. Молчу, уставившись на темно-зеленые «селедки» одуванчиков. Это приводит Артема в замешательство, недоумение, он обиженно бормочет: «Так ты! Ну и ладно!» Он сжимает шарик в кулаке, срывается и несется дальше, стараясь не растерять восторг, гордость, ожидание. И желание поделиться с кем-нибудь находкой, чтобы услышать в ответ правильные слова: «Ого!», «Зыко!» или «Ух-ты!».
У меня дрожат губы. По лицу пробегают судороги и гримасы, необходимые для того, чтобы сдержать в горле разрастающегося голубя и запихнуть наворачивающиеся слезы внутрь. Я догадываюсь, что снова ошиблась, не угадала единственно верное решение, как поступить, что сказать. Я снова все напутала, заблудилась и повела себя неправильно. К горечи примешивается позорное, унижающее ощущение ошибки.
Дед бросает ржавую железку, ловит мою руку, грозит вслед убегающему, склоняется, заглядывает в глаза. Начинает тихо, заботливо выяснять: «Нет, скажи, он тебя обидел? Что он тебе такое наговорил? Я его сейчас догоню, уши оборву. И бабке его нажалуюсь. Она ему всыплет по первое число».
Жалостливая и возмущенная суета деда совершенно не к месту. От этого голубь не проглатывается, а начинают быстрее разрастаться в горле, царапаясь коготками. И листья одуванчиков медленно расплываются. Я что-то мямлю, но дед ничего не слышит. Он готов броситься в бой, нагнать обидчика, хорошенько припугнуть его. Выплюнув тоненькую пластинку, в которую превратилась по дороге таблетка валидола, он бросается вдогонку, я плетусь следом, провожаемая пристальными взглядами двух тетушек, что возвращаются от мусорных баков с пустыми помойными ведрами. К счастью, Артема нигде не видно. Ни на пустыре возле гаражей, ни в засаде за кустами боярышника. Я тащу деда за рукав, тихонько всхлипывая, что у меня замерзли ноги. От этого он забывает: про обидчика, ржавую железку, валидол и даже про новенькие доски у кого-то на балконе.
Дома дед растирает мне ноги спиртом, приговаривая, что так всегда делали, когда переходили реки вброд. Так поступали кавалеристы и пехота. А еще врачи, пулеметчики и медсестры. А руки и лица растирали снегом, сильно-сильно, пока снег не превращался в огонь. «Горло ни у кого не болело. Насморк не начинался. Значит, и у тебя не начнется. И бабушка не расстроится. А лужа – это ничего. Это бывает. А обидчику достанется. Что он тебе сказал?» – «Ничего». И дед дает мне глотнуть из пузатой бутыли с толстым зеленым стеклом прозрачную жидкость, которая во рту превращается в огонь. И тут же обжигает изнутри щеки, язык, горло, а потом расплавляет что-то в голове. Сразу захлестывает волна тепла. И становятся понарошку: затихающие при виде нас тетушки во дворах, замирающие на балконах мужички в майках, мальчишки, хитро бормочущие друг другу, шарик на распахнутой, трясущейся от гордости ладони Артема. Шепот на крыльях дворового ветра. И даже бабушкины всхлипы в уголке со швейной машинкой. Все забывается и улетает в окраинные переулки, в сумрак чужих подъездов. И как всегда, по волшебству, мое настроение передается деду. Повеселев, он кладет самодельную гладильную доску на кухонный стол, плюет на палец, отдергивает пшикнувшую руку от раскаленного утюга и начинает бережно гладить коричневые брюки через серую мокрую марлю. Медленно и аккуратно, чтобы завтра рано утром отправиться на другой конец города, к киоску, где продают газеты, лотерейные билеты, брелки и открытки. Он уже давно собирался попытать счастье и купить три билетика спортлото. «Надо попробовать, как в него играют. Вдруг повезет выиграть стиральную машину. Или электрическую мясорубку». Притаившись на табуретке, я с завистью наблюдаю, как, раскаляясь и шикая паром, утюг важно движется по марле туда и обратно. Впереди острого носа разбегаются волны. Позади остается полоса безукоризненно ровной, разглаженной ткани. Тогда, потеряв терпение, я умоляю: «Совсем немножко, капельку, один раз». А потом уже требую: «Срочно, сейчас же». И наконец упросив, отвоевав утюг, глажу все, что попадается на глаза. Фартук, пропитанное маслом кухонное полотенце, пахнущую духами салфеточку из-под телефона, отдающую столетней пылью салфетку с телевизора «Рекорд», бархатную тряпку, краешек шторы, носовой платок, найденный под шкафом обрывок бинта. Радио, заглушая дедовы обреченные вздохи, выкрикивает нескончаемую пьесу. Про деревню, водителей комбайнов и грузовиков. Пластмассовая серая коробочка радио медленно и сурово рассказывает о том, как они мучаются, размышляя о жизни. У них тоже иногда побаливает сердце. Но та боль и тревога за будущее, что щемит и бродит внутри, – намного сильнее, поэтому они все время курят на крыльце, смотрят вдаль, на вспаханное поле. А у нас на кухне – праздник, мы отглаживаем наш день, лишаем его складочек и загибов. Утюг летает туда-сюда по доске, иногда чуть запинаясь о грубые ручные стежки самодельной обивки. Очнувшись, постукивая тапками, дед бежит к телефону. А я, поддавшись небывалому вдохновению, снимаю любимые синие гольфы, привезенные как-то мамой в подарок из Москвы, мою гордость, предмет зависти всех девчонок городка. Я решительно снимаю гольфы и устанавливаю на один из них утюг. Резинка гольфа на глазах мгновенно оплавляется как мороженое. Тяжеленный, раскаленный утюг с трудом отлепляется, растягивая в воздухе голубоватые липкие паутинки. Жалкий оплавленный гольф лежит на гладильной доске. Рана, охладившись, запекается жесткой коркой скрюченных нейлоновых волоком. Они похожи на грубый шрам, на рубец. И раненый гольф кричит от нестерпимой боли. Как кто-то во дворе, упав с велосипеда, коленкой об асфальт, до крови, перемешанной с пылью и песчинками, которые впиваются в рану, заволакиваемую пронзительно-розовой блестящей сукровицей. Только у гольфа кровь голубая. И его болячка – темно-синяя, она уже затвердела. Из-за нее гольф никогда не превратится обратно, в прежний. Отныне, напоминая о неудаче, увечный и бедный, он будет сползать на щиколотку, сбиваться в гармошку, станет лишним поводом для старух в кофтах птиц гнева, для тетушек во дворах и мужиков, курящих на балконах, покачать головами, жалеть бабушку, шептаться о том, как ей тяжело со мной и с дедом. Я судорожно верчу в руках синюю каемочку-болячку прожженного нейлона. Сто ранящих Какжетак, пущенных врединами из рогаток, до синяков обжигают меня изнутри. С выкриком «Деда!» я бегу требовать, чтобы он превратил гольф обратно, в прежний.
Дед может вернуть в строй все что угодно. Поломавшись, фонарик, мясорубка или паяльник теряют смысл, становятся ненужным хламом и без дела кочуют по дому. Валяются где попало, лезут под руку, перекатываются в ящике трельяжа, когда необходимо что-нибудь отыскать. Забытая, раненая вещь покрывается царапинами, блекнет и пропитывается запахами пыли, нафталина и вчерашнего дня. На ее боках появляются пятнышки зеленки. Кусочки пластилина. Иногда такой хлам, схитрив, прикидывается игрушками – остановившийся будильник становится кукольными курантами. Затихший приемник – кукольным диваном. Потом они надоедают. И однажды дед вытаскивает выброшенный приемник из помойного ведра, приговаривая: «Подождите, мы его упросим. Он у нас еще повоюет». Озадаченный, дед выкладывает из деревянного ящичка инструменты, пахнущие ржавчиной, машинным маслом и резиной. Торопливо высыпает прямо на кухонный стол гаечки и железяки, найденные по всему городку. И, позабыв обо всем на свете, принимается сражаться с поломкой. Для этого он вооружается, надевает на правый глаз огромную лупу на растянутой резинке. Усаживается на табуретку, откручивает винтики, аккуратным рядком выкладывает их на стол и долго ковыряется в нутре радиоприемника. В этот момент дед перестает замечать телефонные звонки, окрики и даже условный стук в дверь почтальонши, усатой тети Вали, которая принесла газету с телепрограммой на будущую неделю. У него за ухом – огрызок чернильного карандаша, чтобы делать отметки, где резать и где пилить. В кармане его рубашки – гармошка – складной железный метр. А еще угольник, мятый алюминиевый транспортир и две маленькие отвертки. Иногда дед так увлекается, что пропускает фильм про войну, забывает, что надо идти в булочную, к привозу хлеба или отправляться к автобусной остановке – встречать бабушку после ночной смены. Он ворчит, скребет ножом, колет толстой штопальной иглой, царапает бесхозной шпилькой. Он шепчет: «тьфу-й», прищуривает левый глаз, поддевает проводок ногтем, на котором черное-пречерное пятно от нечаянного удара молотком. Потом дед пропадает вовсе, перестает существовать, целиком погружаясь в раненую вещь. Иногда, обозлившись, он вырывает синий проводок, плюет на пол, бросает отвертку, бормочет: «Что ты будешь делать». Но, взяв себя в руки, снова становится добродушным, включает паяльник, слюнявит палец, вытирает потекшую канифоль клочком газеты. Запихивает квадратную желтую батарейку в гнездо. Неожиданно, из хлама, из бессмысленной пластмассовой коробки вырывается хрип, потом приглушенное шипение. А дед одобрительно приговаривает: «Давай-давай, не дури, милок. Надо взяться за ум». Подбодренный его словами, динамик издает громкие и решительные шумы. Дед крутит колесико, шумы закругляются, сплетаются в косы и превращаются в выкрики дикторов. Это означает, что схватка выиграна. Что мирный день приобрел мудрые очертания, а поломанной вещи возвращен ее смысл.
Дед хочет приносить радость, старается быть полезным своей семье. Найдя в кладовке, на дне старого военного чемодана, часики, он вспоминает, что подарил их бабушке еще во время войны. Тогда они были новенькие. Блестели позолотой. Светились в темноте крошечными точечками циферблата. Сверкали на тоненьком кожаном ремешке. Расправив скрюченный ремешок и уложив поблекшие часики с мутным стеклом на ладонь, он долго шепотом уговаривает, чтобы они не капризничали и снова начали ходить. Потом, поддев ногтем, снимает исцарапанную медную крышечку, колет вглубь колесиков и шестеренок острием булавки. Закрывает крышечку. Заводит крошечный винтик толстыми пальцами с мутными остекленевшими ногтями. Подносит часики к уху. И шепотом, боясь спугнуть, докладывает: «Пошли. Вот это я понимаю».
Дед прилаживает на прежнее место отколотые ручки, сорванные дверки ящиков, отбитые куски упавшего на пол телефона. Он может упросить и «вернуть в строй» прохудившиеся сапоги, разбитые вазочки, расколотые тарелки. Он будет терпеливо чинить целый день, склонившись над столом, который завален пружинками, проводками, горками винтиков и гаек. Окутанный резкими запахами резины и гвоздей, в большущей лупе, оклеенной лейкопластырем, с мягкими седыми прядями, упавшими на глаза, дед ничего не замечает вокруг. Он заливает трещины клеем, залепляет лейкопластырем, обматывает изолентой, прибивает рядок крошечных «гвоздочков», упрашивает, подбадривает, шепчет что-то неразборчивое. А мне командует: «Не мешайся, иди порисуй!» Поддавшись на его мольбы, заслушавшись, вещи на глазах начинают выздоравливать, приходят в чувства, потому что впитывают дедов ласковый шепот. Но, придя в себя окончательно, все становится не таким, как прежде, а немножко чудаковатым и кривым. На голенище бабушкиного сапога заметен неровный шов. И нитки не коричневые, а темно-серые. Задняя пластмассовая крышечка у радио оплавлена паяльником. А тарелка подклеена немного криво. Зато все ходит, не пропускает воду, играет, тарахтит, навсегда обретя капельку лака с отпечатком дедова пальца, загнутый гвоздик, серый стежок.
И поэтому конечно же дед что-нибудь придумает насчет оплавленного гольфа. Но он застыл посреди комнаты с трубкой в руке, возле телефона, похожего на пыльного поросенка, с завитушками шнура, с диском-пятачком, который, если его крутануть, издает возмущенное хрюканье, тиканье и щелчки. Разглядывая что-то через окно, там, где вдаль убегает аллея, дед слушает, воодушевленно присвистывает в трубку, шепелявит и глотает буквы. Ему звонят жаловаться отовсюду. Соседка Сидорова и Маринина мама. Тетеньки из дальних-предальних домов, стоящих рядком вдоль железной дороги. Бухгалтерши с Жилпоселка. Почтальонша тетя Валя. Старушки из сгорбленных серых домишек. Их взволнованные голоски гнусавят в трубке, поблескивают рядком красно-золотых коронок, чернеют крупными волосатыми родинками, рыжеют россыпью ряби щек. Они рассказывают о поломке, впиваясь в валидол. Строчат, как швейные машинки, подшивающие самодельную простыню. Их всхлипы присыпаны помехами и хрипами линии, как старые фотографии – коричной рябью. И я, забыв про гольф, начинаю вслушиваться. Мое правое ухо, обращенное к телефону, медленно разрастается, жадно выхватывает из шумов и шорохов сообщение.
Дед, чувствуя, что разговор затягивается, со вздохом присаживается на краешек кровати, кивает, изредка умудряясь подбодрить: «с кем не бывает» и «наладим». Он снимает очки, кладет их на тумбочку, «шу» – хлопает в ладоши, спугивая голубя. «Нет, я не тебе, а то весь карниз загадят. Ничего, Нин, присылай, наладим», – приговаривает он. Дед заглядывает в телепрограмму, будто давая понять, что на этом разговор пора бы закончить. Но жалобы не прекращаются, они накатывают волнами. В трубке по-прежнему настойчиво строчит старенькая швейная машинка. В конце каждого застроченного шва, долгой волны-куплета из всхлипов, клацанья валидола и причитаний, дед умудряется втиснуть добродушное: «Ничего, это дело поправимое, наладим, пускай заходит». Он бормочет ласково и терпеливо. И швейная машинка начинает притормаживать, как будто на педаль жмут вполсилы. «Когда его прислать-то? Завтра можно? Ты дома-то будешь?» – с плохо скрываемой надеждой бросает кто-то рябой, тряхнув жесткими каштановыми вихрами. «Присылай завтра, все наладим», – убежденно бормочет дед.
Обычно после этого, ближе к вечеру или на следующий день, раздается нерешительное бульканье дверного звонка. Бзынь. Будто кнопку вдавили, тут же боязливо отдернули руку и теперь раздумывают, не сбежать ли. Дед, уронив на кресло газету, отложив в сторону носок с грибом для штопки или планочку, которую он воодушевленно обстругивал прямо на ковер, «потом подберем и пропылесосим», бодро направляется в коридор, приглаживая волосы назад, смахивая с рубашки стружки и нитки. Прищурившись, он настороженно заглядывает в дверной глазок. Торопливо открывает дверь и, с возгласом «здравия желаю», впускает хмурого, молчаливого человека, вместе с которым в квартиру врываются вихри, пропитанные горьким дымом папирос и холодным запахом исцарапанных лестничных перил. Дед хлопает широкой, большой рукой о маленькую, бурую руку гостя. Хлопает по плечу. Гость, ссутулившись, бочком проходит на кухню. Там дед, окрыленный и радостный, летает среди шкафов, в фартуке, с полотенцем в руке: режет толстенными ломтями хлеб, наспех открывает консервным ножом огромную, ржавую по краю жестянку с селедкой. По комнатам растекается крепкий дух соленой рыбы, папирос, лука, тротуаров и ржавчины. Это запах «мужиков», предвестник их тихих задушевных бесед. Дед и гость прикрывают дверь, а меня удаляют: «Порисуй-ка, а мы мужики поговорим по душам». Сначала на кухне тихо, но, если хорошенько прислушаться, можно уловить: неохотно, сбивчиво бормочет гость-мужик, водитель грузовика. Дед сидит напротив него, за столом и с завистью наблюдает, как зажатый в кулаке граненый стакан резко опрокидывается, бурое, сумрачное лицо сводится судорогой и морщится от удовольствия. Гость трясет головой из стороны в сторону, нащупывает вилкой огурчик или кусок селедки. Хрустит, отводит глаза и незаметно расправляется, светлеет. Тут же, заговорщически пригнувшись над столом, гость-мужик жестом призывает деда согнуться, подставить ухо. И начинает бурчать тайны. Что он там рассказывает, расслышать невозможно, как ни старайся, как ни играй в разведчиков. Можно уловить только тихое бульканье, звяканье хрусталя, уханье, чавканье и густой, узорчатый папиросный дым. И еще кроткий, но настойчивый шепот деда: «Ну зачем ты так. Твоя Нина – хорошая женщина, порядочная. Не надо, милок, остынь, не обижай ее». А гость возмущенно хрипит: «Погоди, Кузьмич, я тебе говорю». Склоняется сильнее над столом. И бормочет деду на ухо еще тише, чтобы ветер не смог разнести по дворам ни буквы, ни отзвука его тайн. Темно-серое сипение расползается по дому, вылетает вместе с чадом папирос в открытую форточку кухни. Исцарапав, исколов карандашами и фломастерами десятка два белых листов, не в силах сдерживать любопытство, я на цыпочках снова подкрадываюсь к кухонной двери и замираю. Запах папирос и сипение мне нравятся. Гость шепчет одними губами и рисует рукой в воздухе кувалды, ломы, дрели, всякие другие слесарные железяки, а еще бедра, груди и талии – задумчиво и нежно. Он грубит, сплевывает, хрипло кашляет, содрогаясь всем телом. И жалобно выкрикивает, прижимая к горлу ребро ладони: «Ну не могу я больше! Во она мне». Дед внимательно слушает, кивает, пьет из большущей кружки с отколотой ручкой некрепкий чай. Пока опрокидывается новая рюмка или накладывается в тарелку квашеная капуста, дед тихо и упрямо твердит: «Не надо так. Нина – работящая, внимательная женщина, она тебе двоих родила. Хватит, милок, безобразничать. Одумайся, извинись, она простит». Но гость не хочет слушать, трясет головой, бурчит и тихонько грубит. Тогда дед наливает ему еще. «Женщину, пойми, надо уметь уговорить, – доверительно шепчет дед. – По-хорошему. А иной раз можно и по-плохому, и припугнуть. Когда моя забеременела, а это было сразу после войны… Разруха. Нищета. Есть нечего. Я ей утром – ешь мамалыгу. А она – не буду, видеть ее не могу. И все. И так несколько дней подряд. Я тогда посадил ее, как сейчас тебя, за стол. Наложил ей тарелку каши. И говорю: ешь похорошему. Она отвернулась, тарелку отталкивает, на кашу смотреть не хочет. Я сел напротив, вынул кобуру с револьвером, положил на стол, вот так, рядом с собой. Ешь, говорю, по-хорошему, а то ты меня знаешь. И молчу. Я тогда был молодой, кавалерией командовал. Она сначала всхлипнула, помолчала. Посмотрела на меня, догадалась, что я не шучу. Посидела немножко молча. Потом взяла ложку и как миленькая все съела. Так что к женщине надо найти подход. Лаской. А в крайнем случае можно и припугнуть. Теперь вот что. Пей-ка последнюю рюмку. И по домам. Отоспись. И перед Ниной завтра на трезвую голову извинишься. Я тебе обещаю: все наладится, помяни мое слово. Еще спасибо скажешь».
Гость опрокидывает рюмку, морщится, утирает рот пятерней. Немного погодя он решительно поднимается, качнувшись, затуманившись, хлопает деда по плечу и примирительно выдавливает: «Спасибо тебе, Кузьмич. Ну, пойду». Тут я, тихонько, на цыпочках убегаю к себе в комнату и, замерев за дверью, жду, когда гость уйдет, чтобы расспросить о его тайнах. Дед помалкивает, моет рюмку, вытирает полотенцем, убирает в ящик над столом. И ничего не хочет рассказывать. Потом, устав от допроса, махнув рукой, объясняет по-взрослому, не сюсюкая и не приукрашивая: «Он пьет. И гуляет». – «Что такое гуляет?» – «Хулиганит, значит». – «Дерется?» – «Иногда и дерется. И ночью не бывает дома». – «А где же он бывает?» – «Шляется». – «По дворам?» – «Ну и по дворам тоже. Но чаще заходит к друзьям. И домой не звонит. А Нина, его жена, она труженица. Сидит, смотрит на дверь. Ждет. Плачет. Не знает, как поступить». – «Почему не знает?» – «Потому что, когда такое происходит у других, – все понятно. И люди думают, что такое случается только где-то там. У других. А потом – хлоп! Не приходит мужик домой ночевать. И теряется человек. Женщина теряется, понимаешь. И Нина так осунулась, на ней лица нет. Вчерась она мне позвонила, сказала, что пришлет мужика, под видом вроде как одолжить взаймы. А сама просила поговорить». – «Чтобы ты его починил?» – «Да, чтобы я ему внушил, что так поступать нельзя. Нина, когда он год в тюрьме сидел, вся извелась, по судам бегала, посерела вся. А он уже забыл. Ну, я ему напомнил. Уговорил. Я же обещал, что налажу. И теперь все наладится».
Дед «чинил» мужиков. По вечерам из сумрака лестничной клетки к нам заходили высокие худющие электрики, задумчивые, молчаливые сварщики из аэропорта и низенькие, юркие рабочие с дальнего завода труб, потерянные и превратившиеся в хлам. К деду присылали, под предлогом одолжить денег на люстру или пятерку до получки соседа по лестничной клетке, низенького, хитроватого дядю Леню, бывшего пилота, который, облокотившись о парапет балкона, целыми днями курил, смотрел по сторонам, грубил и балагурил с сидящими на лавочке, возле подъезда. К деду присылали грузчиков, которые вытаскивают из грузовика тяжеленные баки с молоком. И бодрых щербатых продавцов из овощного магазина, которые неожиданно поломались, поскучнели и запили. Однажды к нам заходил Цыбулька, знаменитый на весь город вор. Как-то раз почтальонша тетя Валя прислала к нам мужа, известного всем в окрестных дворах Никанорыча, бородатого чудака-художника. Раньше, только-только переехав в город, он рисовал на черных дверях подъездов деревья, цветы и портреты красивых девушек в бусах. Но постепенно ему стало не хватать воздуха. Он так и говорил деду: «Я задыхаюсь. Мне не хватает воздуха». Он больше не мог с разбегу глотнуть сизого ночного ветра и сиреневого сквозняка подворотен, рисовал все реже, потом сосед сделал ему на плече наколку в виде перевернутой лодки, с тех пор Никанорыч начал пить. Все они, поломанные и разбитые, топтались в коридоре, оставляли на крючке в раздевалке пропитанные горечью и соляркой куртки, тулупы и старенькие пальто. Превращались в кротких, боязливых людей, кивнув бабушке, нерешительно топали на кухню, на пятках, стесняясь своих дырявых носков и заляпанных грязью штанов. Потом, разговорившись, не в силах остановиться, они часами бормотали на ухо деду тайны. А дед пил чай из огромной чашки с отколотой ручкой, жевал бутерброд и, пользуясь любой паузой, терпеливо бормотал: «Одумайся, милок, остынь. Ты это зря. Теща твоя, конечно, с придурью. Но давай говорить прямо, и ты хорош». Неожиданно, совершенно не в тему, дед начинал рассказывать. О кавалеристах. О том, как в его эскадроне стали исчезать шинели. Все думали на цыгана и даже хотели отдать его под трибунал. А потом оказалось, что шинели носил на рынок совсем другой парнишка, бывший студент, выросший в центре Москвы. Еще дед обязательно рассказывал о том, как однажды он пел Буденному. Как-то вечером его пригласили на застолье, и он пел хором с солистами Большого театра. И все шептались: «Представляете, самоучка, а какой волшебный голос». Пользуясь тем, что гость заслушался и сидит, довольный, захмелевший, подперев кулаком щеку, дед вворачивал: после войны решился, вздохнул и одним махом продал бурку, саблю и папаху. А еще штаны с лампасами, мундир, плащ-палатку и на вырученные деньги купил маленький развалившийся дом. Купил и сказал теще: «Живи, мать, хоть на старости лет будет у тебя свой угол». Тогда гость начинал приглушенно возмущаться, смотрел волком из-под бровей, подозревая, что деда надоумили. Жена и теща. Что они звонили заранее и упрашивали поговорить по-мужски. Гость, сжавшись, недоверчиво и обиженно мямлил: «Ты это брось, Кузьмич! Эх, Кузьмич!» Но потом, помолчав, сдавленно обещал: «Ладно, из уважения к тебе, поговорю с тещей. Извинюсь. А тама как она хочет».
Однажды дверь тренькнула, и в темном коридоре насупилась тишина. Удивленный, дед направился в прихожую, на ходу спрашивая у меня и у собаки: «Кто это к нам пришел? А, Николай!» – радостно воскликнул он, заглянув в дверной глазок. Хотя никакого предварительного звонка и долгих жалоб по телефону на этот раз не было. Дед распахнул дверь. В прихожую из темно-фиалкового сумрака лестничной клетки, буркнув «Приветствую!», шагнул взъерошенный небритый человек. В коридоре вспыхнул свет, и я с ужасом, с восторгом, онемев, узнала старика с рюкзаком. Сначала мне захотелось спрятаться за секретер. Потом мне захотелось срочно, сейчас же броситься на улицу и в темном дворе найти кого-нибудь, Артема или Марину, чтобы, захлебываясь ледяным ветром, рассказать: «Представляете, старик с рюкзаком… только что… был у нас!» Он топтался в прихожей, шурша курткой, окутанный тревожными запахами дворовых собак, щей, бензина, солярки, перегара и табака. Лениво бубня себе под нос: «Да не надо…» – он наблюдал, как дед, опустившись на колено, подыскивает в раздевалке пару серому измятому тапку. Старик с рюкзаком, настоящий, в потрепанных джинсовых клешах, с перепутанными седыми волосами, небритый, искоса взглянул на себя в зеркало трельяжа, диковато прислушался, одними губами поинтересовался: «А хозяйка-то дома?» Он не улыбнулся, когда дед, передав тапки, добродушно и гордо воскликнул: «Маленькая – дома, большая – в больнице, работает, смена у нее сегодня». Старик скинул тяжелые, облепленные глиной ботинки. И, не сняв рюкзак, прямо в синей, разодранной на спине куртке, не дожидаясь приглашения, зашлепал на кухню. А я, притаившись в коридоре, готовая в любую минуту сорваться и неслышно юркнуть в комнату, превратилась в голодный, ненасытный слух разведчика.
Звуки были обрывистые, их не получалось сложить в картинку или сообщение. Они не утоляли, а только растравливали любопытство: что-то царапало, булькало, шаркало. Потом лилась вода, гудел кран. Клацнуло. Звякнули вилки в выдвижном ящичке. Некоторое время раздавалось только треньканье ложки по дну тарелки. Глухой хриплый кашель. И больше ничего. Ни слова, ни шепота оттуда, из кухни. Поэтому слух стали дразнить: тяжелые, гулкие шаги, лай, скрип двери, клацанье замка, стук крышки почтового ящика – с лестницы. Далекий гудок поезда. Выкрик – с улицы. Пение крана у соседей сверху. Постукивание коготков – собака прошла в маленькую комнату, улеглась в кресло, сладко причмокнула. А из кухни – ничего. Неожиданно и резко дверь распахнулась, старик с рюкзаком ворвался в коридор, отгоняя невидимую, назойливую птицу-тик, которая привязывается к человеку из-за плохого известия или испуга.
– Может, милок, останься: фильм интересный обещают, про танкистов, – добродушно предложил дед.
– Пойду я, – буркнул старик с рюкзаком, схватился пятерней за стену коридора с голубыми обоями, на которых плыли в бумажных корабликах беспечные мальчики-морячки. Он запихивал ногу в тяжелый заношенный ботинок, с которого осыпались корки глины. Я припала глазом к щелочке прикрытой двери и, затаив дыхание, ловила каждое слово. Задержавшись, понизив голос, старик с рюкзаком спросил деда, есть ли у нас железная кровать.
– Постой, а была ведь у нас одна железная кровать сразу после войны, на квартире, которую мы снимали, когда только-только приехали сюда. Неудобно на ней, спина затекает. Теперь у нас все диваны мягкие, с валиками и матрасами. И тахта с пуховой периной. А от этих железных кроватей я в больницах устал. Ну их! Вот, Коль, возьми. – И дед смущенно сунул старику с рюкзаком свернутую голубую бумажку в пять рублей.
– Ага, – рассеянно прохрипел старик, привычно пряча деньги в карман куртки, отгоняя резким кивком головы птицу-тик, норовящую клюнуть его в висок.
– Ты заходи, не стесняйся, – смущенно проговорил дед. – К Гале-то поднимешься?
– Не. Чего я у ней забыл?
– Зайди, милок, она несчастная. Проведай. Поговорите. Кто знает, что там получится. Может, все еще наладится. Всяко бывает. Наладить никогда не поздно.
– Не пойду я к этой карге. Ничего уже не наладится, – отрезал старик с рюкзаком. И, хлопнув сухой бурой рукой по широкой и теплой руке деда, просипел: – Бывай, Кузьмич.
Он решительно двинулся на темную лестничную клетку. Приостановившись возле почтовых ящиков, отогнал птицу, поправил рюкзак. И оттуда донеслось заветное. Дзыньк. Дзыньк.
Я понеслась на кухню. Дед, мыча любимую «Эх, дороги! Пыль да туман», мыл тарелки, стирал со стола крошки. Я попыталась его расспросить: кто это такой, почему он все время молчал и не хотел зайти к Гале. Но дед отмахнулся, поморщился, сказал, что это долгая история, не детя́м, а для мужиков. А потом бодро скомандовал: «Все, прозевали, там уже фильм про танкистов начался!» Мы бросились в комнату. И в тот день мне так и не удалось ничего разузнать про старика с рюкзаком.
Я громко зову на помощь, уверенная, что дед обязательно сумеет починить гольф. Но он сначала ничего не слышит, к его уху плечом прижата трубка, в которой сбивчиво, задыхаясь от злобы, строчит свои жалобы швейная машинка. Дед примирительно берет гольф и кладет на колени. И тогда я показываю: полукруглый ожег, рану с синей запекшейся кровью. Дед вздрагивает. С удивлением смотрит на меня: «Как же это ты так! Не надо было! Нет, это я не тебе, Лен. Присылай, наладим». И в горле начинает разрастаться голубь. Его выталкивает наружу волна невозможности исправить. Царапая и раздирая до боли горло, голубь рвется на волю, размывая комнату с ковром, шифоньером, софой и улицу в сиреневой дымке. Дед разглядывает гольф и качает головой. Все его внимание и забота устремлены в телефон. А мне он бормочет незнакомым голосом командира, недовольного, что не выполнили приказ: «Зачем же ты его утюгом!» И комната, качнувшись, начинает уплывать. Уже тянется тихо-тихо, тоскливая, невозможная нота, роковая неисправность, делающая мир кривым. Но что это… нет, не из форточки, не с улицы. Долетает, нет, не показалось, проносится еще раз. Сначала неуловимый, потом отчетливый, бархатно-едкий запах гари. И дед говорит: «Подожди минутку, Лен». Кладет на тумбочку трубку с продолжающимися жалобами. А мы отправляемся на разведку. Дед шаркает впереди. Я разглядываю из-за его спины сиреневый, клубящийся дым, что застилает коридор и густеет по мере продвижения на кухню. Дед морщится, сплевывает и машет рукой, разгоняя гарь. Потом понимание обрывается, начинаются быстрые военные действия, без промежутков, в которые можно все обдумать. Мы снова превращаемся в кавалерию и бросаемся в атаку. Командир вторгается на кухню, быстро соображает, что к чему, вырывает утюг из розетки, бросается к горящему кухонному столу, избивает огонь полотенцем, до тех пор, пока вместо пламени на столешнице не остается черный-пречерный круг, рана, изгрызенная огнем. Командир распахивает форточку, начинает выгонять дым фартуком. На смену горькому, бархатно-сизому чаду, вгрызающемуся в глаза, в кухню вползает ледяной, пахнущий лужами и мокрой листвой синий вечерний ветер. Я тоже изгоняю дым из дома за окно, чтобы он летел серой косынкой все выше, растекаясь над дворами, над заброшенным детсадом и трубами котельной.
Наконец на кухне снова светло и свежо от ворвавшегося с улицы сквозняка, воздух в квартире стал сырым, цвета осенней озерной воды. Маленькая война с дымом закончена. Мы затихли, смущенно и озадаченно разглядывая поле боя: круг гари посреди стола. От понурых, невеселых взглядов мрачная отметина и вещественное доказательство нашей непригодности к мирной будничной жизни становилась все больше и чернее. Просидев в молчании около получаса, мы окончательно убеждаемся, что не заметить это огромное бархатное пятно невозможно. Оно похоже на воронку от разорвавшегося снаряда, на след войны, который остается навсегда. Значит, совсем скоро, вернувшись с работы, бабушка энергично направится на кухню: выкладывать из сумки ириски «Золотой ключик», батон белого хлеба. Вдруг, бодрая и звонкая, она запнется в дверях, потеряет слово, забудет, что рассказывала про мальчика из дальнего двора, сорвавшегося с лазалки, поступившего сегодня в больницу с вывихом плеча. Бабушка замрет, будто ее толкнули со всей силы в грудь. Начнет опадать на глазах, вспомнив, что я и дед – пустые бесполезные люди. Она смутится от того, что говорит с пустотой, окутает кухню тяжелым, густым вздохом, похожим на это черное бархатное пятно. И начнет возиться у плиты, отвернувшись от нас. А через некоторое время, пошептавшись сама с собой, приготовив нужные слова, связав их как надо и тихонько взвесив, повернется и затянет: «Как же вам не стыдно, бессовестные». Тогда пол перестанет существовать. И мы с дедом понесемся на табуретках в бесконечную пропасть, стараясь за что-нибудь ухватиться. Как будто нас скинули с самолета. И взгляд каждого будет не в силах избежать огромной черной воронки, в которую мы превратили день.
И тут дед, очнувшись, хлопает ладонями по коленям, резко и решительно заявляет: «Додумался! Это ничего! С кем не бывает! Сейчас наладим! Если Нининого мужика уговорили не гулять, что нам какой-то стол вернуть в строй? Сейчас как новенький будет!» Он бодро и нетерпеливо отправляется на балкон за инструментами. А там, кряхтя, созывает: отвертки большие и малые, молоток, пассатижи и плоскогубцы. «А где наша маленькая стамеска с серой ручкой? Пойдем поработаем!» Он раскладывает на подоконнике небольшой партизанский отряд помощников. А мне командует: «У тебя важная боевая задача. Будешь подавать орудия и боеприпасы! Мы сейчас быстро все наладим. Разминируем ситуацию». Дед уже под столом. Стоит на коленях, откручивает большие, тугие винты снизу столешницы. И командует: «Пассатижи! Нет, это кусачки! Нет, это плоскогубцы! Вот, правильно, умница ты у меня!» Он ныряет под стол, бормоча гайкам и винтам, не желающим откручиваться: «Давай, милок, не кобенься, уступить надо. Мы все напортили. А теперь исправим!»
Упрямые, глухие винты долго не поддаются на уговоры. Стол скрипит и шатается, пассатижи соскакивают, клацая ржавыми челюстями, угрожая прихватить за палец. Со стороны лестничной клетки доносятся: шаги, пыхтение, звяканье упавших ключей, скрежет ржавой крышки почтового ящика, шелест, шаги. Но еще более настороженно, превращаясь в дрожь, ухо-разведчик выхватывает с лестницы тишину, которая может в любую минуту превратиться в бабушкин резкий, пахнущий духами «Красная Москва» звонок. И тогда возникает сердце. Оно медленно, но сильно дергается, рискуя превратиться в птицу тревоги. Тишина тягостно тянется, подгоняя и заставляя в спешке путать отвертки, ронять кусачки. Вот, столешница уже в воздухе, в руках деда переворачивается чистой и нетронутой стороной вверх. А удручающая отметина, в которую превратился наш день, оказывается внизу, скрывается с глаз, делается невидимой, незаметной, почти не существующей. Вооружившись отвертками, дед прикручивает перевернутую столешницу назад, аккуратно, чтобы не сорвать резьбу на винтах, тихонько уговаривая их быть поласковее, слушаться и закручиваться быстрее.
Стол снова белый, как прежде, как всегда. Правда, по самой его середине идет едва заметный шов-стык облицовки. «Но это ничего! В глаза не бросается! Мне кажется, так даже лучше», – заявляет дед, любуясь работой, с облегчением опускается на табуретку, чтобы чуть-чуть отдышаться. «Ну вот. Справились. Наладили. И все остальное наладим. Вернем в строй. Гольф ты подверни. И никому ничего не рассказывай. А бабушка ничего не заметит. Главное – не проговориться. Давай, условимся, по-военному: никому ни слова. Рот на замок, как в разведке».
Артем нашел свой заветный серебряный шарик за дорогой, на старых улочках городка, где трехэтажные дома в белой штукатурке со скупой лепниной наличников, а на широких карнизах танцуют и громко воркуют голуби. Артем нашел шарик в пыли, возле генеральского четырехэтажного дома с парадными, с покатыми красными крышами, на которых множество труб, антенн и таинственные чердачные окна. А рядом, в двухэтажном длинном бараке, который выходит окнами на шоссе, после войны, когда все вокруг было черно-белым и двигалось медленнее, снимали комнатку бабушка и дед.
Артем нашел свой шарик и в тот же день показал его всем, хвастливо и гордо разжимая ладонь, выслушивая восторженные и завистливые: «Ух-ты!» и «Зыко!». А мой зеленый пластмассовый самолет, найденный посреди огромной лужи в заброшенном парке, ни на кого не произвел впечатления. «Ну и что, у меня полно таких», – жестоко отрезал Славка-шпана, внушив остальным равнодушное, пренебрежительное отношение к моему самолету, найденному в ледяной воде, отражающей небо. «Такое небо – не в счет. Настоящее небо – на самом верху лазалки, возле школы. А твое небо из лужи – это трусливое девчачье вранье», – так заявил Славка-шпана, громко и зло, сразу убедив всех думать то же самое.
Тогда я стала проситься с дедом за молоком. «Пожалуйста, можно я тоже пойду! Я буду помогать. Понесу маленький бидон. Постою в очереди, пока ты быстро сходишь за хлебом. Я встану по будильнику, натяну колготы, быстро найду шерстяные носки и бриджи, ага, по-военному позавтракаю, и тогда мы не опоздаем к завозу, придем как раз, когда грузчики, морщась, перетаскивают большие алюминиевые цистерны с молоком из грузовика за прилавок. И ставят на кафель, хрустя отколотыми уголками керамических плиток». Я была готова на все, лишь бы оказаться в тех тихих дворах, под темно-зеленой, горьковатой листвой ясеней и тополей, где ленивые кошки, выпущенные прогуляться, нежатся на вытоптанной траве. Повесив полосатый самодельный половик на лазалку-мостик, угрюмая старуха в серой юбке яростно и злобно выбивает коричневатую дымку пыли. Эти старенькие дворы – настоящее испытание для всех, кто решил навсегда покинуть город, кто уже спешит в сторону станции сквозь тень и полосы солнца с большим чемоданом или с сумкой на плече. Тут на каждом шагу хочется остановиться, подслушать, о чем перешептываются из приоткрытого окна на первом этаже, хорошенько рассмотреть ржавые ажурные оградки цветников, лепнину на окнах и старые пожарные лестницы, уходящие в небо. А потом посидеть без дела, болтая ногами, на лавке, возле синего стола для домино. Наблюдая, как два старика хлопают костями по синей растрескавшейся от морозов столешнице. Так можно сидеть часами, отрывая мягкие капли, висящие по кромке стола. А потом разминать их как ягоды и обнаруживать внутри жирную, незасохшую краску, пачкающую пальцы. Мимо ограды с массивными бетонными шарами обязательно пролетит женщина в платье из черного крепдешина в мелкий желтый и голубой цветочек. Оборки будут задорно приплясывать при ходьбе. А из приоткрытой фортки третьего этажа, вдруг, в такт ее походке, вырвется в небо квакающий, брякающий, гнусящий фокстрот. И всякий, кто покидает городок, замрет, заслушается, засмотрится и наверняка снова опоздает на поезд. Так случилось несколько раз с дедом и бабушкой. Собравшись переезжать в Москву, они выходили из низенького двухэтажного барака, промежуточного между войной и окончательным домом. Не оборачиваясь на оконца своей съемной комнатки, они решительно маршировали, намереваясь не возвращаться и поскорее забыть городок. Дед – с серым военным чемоданом и пиджаком, накинутым на плечи. Бабушка, оживленная и взволнованная, в купленном по случаю отъезда легком платье из креп-жоржета, с новеньким ридикюлем и черным пиджаком, аккуратно свернутым и перекинутым через руку. Они шли, тихонько переговариваясь, улыбаясь друг другу. Дед – напевая. Бабушка – заботливо снимая с его пиджака перышко. Но потом они останавливались, вслушивались в военные песни гнусавого патефона из окна, отражающего клубки облаков. Они замедляли шаг. Шли, неохотно и медленно, под горьковатой тенью ясеней, которые теперь стали пнями. Уже наполовину растеряв уверенность, они поглядывали друг на друга с молчаливым вопросом. Каждый – боясь выдать сомнения первым. Тогда они оба почти одновременно останавливались, присаживались на краешек лавочки, возле чужого подъезда, решительно, по-фронтовому вскидывали руки с часами, прислушивались к звукам радио из фортки на пятом этаже. И, тихонько переговариваясь, решали: «Давай лучше переедем после Нового года, ближе к весне. Когда снег растает и слякоть сойдет». – «Вот и я думаю: весной – самое время». Вздохнув с облегчением, они медленно возвращались, не пройдя и трех переулков до станции.
После того как Артем нашел свой серебряный шарик, довольно часто, по утрам мы с дедом отправлялись за молоком через эти старые, послевоенные дворики, по пути болтая пустыми бидонами, вдыхая прохладу с горчинкой паленой резины. Дед что-то мечтательно вполголоса напевал, указывал палкой-клюшкой на бывший дом: «Видишь окно, уголок которого наискось заклеен бумагой? Возьми левее. Да, умница. Наша комната. Мы ее снимали у старой карги, вернувшись с войны. На первую же мирную зарплату на радостях купили патефон и пластинки. Стоило только завести музыку, карга врывалась и ворчала, чтобы сделали потише. Врывалась без стука и удивленно наблюдала, как мы танцуем посреди маленькой тесной комнатки, уставленной комодами и шкафами».
Я пинаю камешки с дороги в траву, слушая вполуха рассказы про их первый и единственный счастливый год в городке. Дед работал шофером начальника аэропорта, водил черную «Шкоду», покупал бабушке крепдешиновые платья с накладными белыми воротничками, лаковые туфли с ремешком-перемычкой на пуговке, бусы из камней, похожие на карамельки, сережки с красными кровинками рубинов, одну из которых она потеряла. Где-то здесь, во дворах. И потом долго искала, боясь всяких примет. Тогда, чтобы ее как-то отвлечь и порадовать, дед ездил в Москву, скитался там целый день по магазинам и все же нашел пузатый пульверизатор с мягкой синей грушей, чтобы опрыскиваться одеколоном. «Да, он сейчас валяется где-то на антресоли. Почему-почему?… Потому что все стареет. Таких одеколонов больше не делают. Груша протерлась и треснула со временем. На что он теперь? Только на память». Еще в тот день он купил бабушке черный ридикюль из крокодиловой кожи. «Правильно, который лежит в шкафу». В нем теперь хранится точное прошлое, глубокие зарубки, размечающие прожитую жизнь: медали, фотокарточки из госпиталя, старые квитанции, свидетельства о рождении, аттестаты и всякие другие пожелтевшие бумажки, «которые ни в коем случае нельзя выбрасывать, имей в виду, потому что это – память». А остальное, неточное, ускользающее прошлое, то, которое заключено в неуловимом запахе пудры, в шелесте шифонового платья, в далеком, уплывающем звуке патефона, хранится на антресоли, в сером военном чемодане. «Я его как-нибудь сниму, и мы там переберем». Из-за того что дед, неторопливо прихрамывая, рассказывает про послевоенный год, то время вдруг отделяется от всех остальных прежних времен, ненадолго побеждает и воцаряется вокруг. Прямо здесь, возле парадного с двумя широко распахнутыми дверями. Возле дома в бледно-голубой штукатурке, где давали квартиры летчикам-истребителям, героям войны, маленькие, зато отдельные, со множеством извилистых коридорчиков, со стенными шкафами и высокими потолками с лепниной. «А почему ты не герой войны?» – «Так случилось, контузия». – «И поэтому вам не дали здесь отдельную квартиру?» – «Поэтому не дали».
Заслушавшись дедовыми историями, которые всегда неожиданно обрываются на его болезни, превращаются в неловкое, задумчивое молчание, я высматриваю на асфальте, в траве, в пыли под лазалками, на выдубленной шинами площадке перед гаражами заветный шарик. Ржавый, серебряный или окрашенный зеленой краской. Но под ногами только окурки. Тропинка, ведущая через двор. Куски черной покрышки. Ржавый кривой гроздь. Штырь, торчащий из земли. Кусок проволоки. А шарика нет.
Однажды, спихнув меня с качелей, Славка-шпана – наглые водянистые глазенки на треугольном личике, осыпанном пшеном веснушек, – с напускной грубостью крикнул вслед:
– Иди, жалуйся! А я тебе важный секрет не раскрою.
И он все правильно рассчитал. Он был хитрющий, этот Славка-шпана. Мог заставить кого угодно – силой или хитростью – идти в заброшенный детсад играть в войну, кататься на велосипеде и собирать конфеты на кладбище, воровать китайку под окнами школы. И конечно же, как только был упомянут важный секрет, хныкать расхотелось. Забыв обиду, я вернулась и застыла возле качелей, на которых яростно и жадно раскачивался Славка-шпана. Немного помолчав, взлетая в небо, стремительно возвращаясь к истоптанной земле под качелями, он выкрикивал. Некоторые обрывки его секрета летели к облакам, а другие падали на траву, на залысины сухой от жары земли. Их приходилось ловить, ускользающие над кленами, подбирать, рассыпанные в траве. Славка кричал: «Недавно в наш двор опять зашла та старуха с хромой болонкой, шерсть которой проржавела от старости. И стала прогуливаться вдоль дома, разглядывая балконы и оттаскивая болонку за поводок от кустов!» Славка сразу понял: сегодня отец напьется. Потому что он знал: эта тайна всегда подтверждается. Но его отец целый вечер сидел перед телевизором и смотрел пленум ЦК партии. А мать гладила белье. Славка маялся по дому без дела, наклеивал переводную картинку на кафель ванной и ждал. Когда отец запрется на кухне и будет пить. Началась программа «Время», а отец все сидел в кресле. Тогда Славка, затаив дыхание, с восторгом подумал: все, кончено, тайна перестала действовать и больше не сбудется. Потому что тайна не длится вечно. Когда-нибудь она начинает медленно истончаться, теряет силы. А потом, однажды, вдруг, тает и уходит обратно в землю. Или, иссохнув на солнце, испаряется в небо. Так понял Славка. Он все яростнее раскачивался, взлетал все выше, бесстрашно запрокинув голову. И качели ходили ходуном.
– Вон, – крикнул он, задыхаясь от ветра, – высоко летит! – указал пальцем на тоненькую белую нитку самолетного следа, похожую на ту, что выбиваются из бинта. И сипло продолжал, что стоило ему в тот день выдохнуть с облегчением, порадоваться, что тайна перестала действовать, сдавленно булькнул дверной звонок. Вот уже в квартиру ворвался ветер лестниц и почтовых ящиков, сквозняк, пропитанный сырой штукатуркой. Старик с рюкзаком топчется в прихожей, бросает рюкзак на пол. С шуршанием сбрасывает куртку. От него по комнатам растекается холод улиц, запах соленых огурцов, табака и горчицы. Они с отцом запираются на кухне. А Сашка, старший брат, на цыпочках крадется в прихожую и заглядывает в рюкзак. И действительно, там оказываются железные шарики, он их даже успел пересчитать. Лохматый старик как всегда зашел к отцу попросить взаймы. Ну и надеясь, что ему нальют рюмку. Они утонули в горьком дыму папирос. Из-за кухонной двери доносились лишь сипение и хрипы прокуренных, разодранных в клочья голосов. Старик расспрашивал отца, есть ли в доме железная кровать. Отец громко смеялся, говорил, что была одна железная кровать, на которой они сделали Сашку. Но ее уже давно нет. И тогда старик выяснял, у кого из знакомых отца, летчиков и пилотов с аэропорта, есть железные кровати. А рюкзак лежал в коридоре, около стены, возле стоптанных кедов. Оказывается, шариков там всего штук тридцать. Славка-шпана устал раскачиваться, каждый новый взлет качелей был ниже и ниже. Осипнув от крика, он уверял, что брат запустил руку в этот рюкзак, выловил и рассмотрел несколько шариков. А их мать не любит визиты друзей-приятелей к отцу. Она обзывает их алкашами. Она-то не знает, что на самом деле во всем виновата старуха, которая зачем-то выгуливает хромую болонку в нашем дворе. Славкина мать считает, что все из-за этих приятелей-собутыльников. Поэтому она, хлопнув дверью, заперлась в комнате. Отец и старик хрипло хихикали, квартира пропитывалась горьким дымом папирос. Потом старик накинул на плечи рюкзак, отмахнулся от невидимой птицы-тик, сунул свернутую трешку в карман и быстро ушел. А Славкина мать всю ночь ругалась с отцом. Но они с братом не лежали, молча свернувшись под одеялами. Не прислушивались, дрожа, к выкрикам и стукам. Брат шепотом рассказал Славке, что шарики у старика в рюкзаке разные: есть там старые, ржавые, почерневшие и мельхиоровые. Но больше всего шариков среднего размера, разукрашенных зеленой, желтой и синей краской. Качели остановились, Славка пытался оторвать от них сиденье. Серую от дождей и зим деревяшку, усеянную рытвинами и царапинами.
– Врешь! – прорычал рыжий Леня. Его резкий пронзительный выкрик тугим каучуковым мячиком отскочил от свинцовых стекол девятиэтажки, больно ударил низкие облака, оставив синяк, предвещающий скорый дождь. Рыжий Леня вскочил с лазалки-мостка, выставил ногу вперед, давая понять, что возмущен и готов сразиться. Он смахивал непослушные волосы со лба и поглядывал на Лену с ветерком. Она, скучая, сидела на краю песочницы, думала о своем, глядела вдаль, царапала гвоздем на доске черточки и завитки. А ее волнистые волосы, перекинутые через плечо, отливали медью и немного – золотом, от солнца.
– Не вру! – с готовностью метнул в небо Славка. Его вопль спугнул голубей с карниза и разбудил старушку, что дремала на раскладном рыбацком стульчике возле подъезда. Славкины ноздри раздулись, волосы встали дыбом, глаза сузились, щеки вспыхнули. Он стал ниже ростом, насупился и медленно отряхнул одну ладонь о другую. В это время никто не узнал его. А все немного притихли и замерли в ожидании.
– Никто не видел и не может знать, что у старика в рюкзаке, – чуть тише затрещал рыжий Леня. – Рюкзак у него всегда с собой. И твой брат врет… Потому что бабки из того дома шептались, что у старика в рюкзаке пустые пузырьки. И гвозди. Они сказали, что он по ночам поджигает у частников дома. И прокалывает шины, – добавил он совсем тихо. Уже ни на кого не глядя, старательно изучая песочницу, где посреди лепешки истоптанного песка валялась бесхозная зеленая крышечка от чайника. Или кастрюли.
– Не веришь – спроси у Сани. И рискни сказать ему, что он врет, – глухо пробормотал Славка. Подошел к песочнице, выловил зеленую крышку. Прицелившись, запустил ее в листву лип за ржавый забор заброшенного детсада. – Если у старика пузырьки в рюкзаке, чё ты все время подговариваешь следить за ним? Зачем мы позавчера сидели в засаде весь вечер и наблюдали за подъездом? Сам ты брешешь, – веско пробасил Славка. И зловеще заключил: – Фигли тебе дам бинокль!
– Ну и что твой брат, он хоть взял шарик? – сдался Леня.
– Взял сколько надо, тебе знать не надо, – грубил Славка, переводя дух. Немного помолчал. Сглотнул и продолжил: – Брат заглянул в рюкзак, рассмотрел, пересчитал все эти шарики, но ни одного не взял. А я бы украл. Два. А может быть, и больше. Один обменял бы на грузовик, у которого откидывается кузов. Или нет. Лучше бы оставил все на потом. На вырост, – так проворчал Славка-шпана. И он знал, что говорит. Ведь это были именно те шарики, которые мы искали по всему городку, которые мы так мечтали заметить в траве, подобрать, спрятать в кулаке. А потом обегать все окрестные дворы, торжественно разжимать ладонь и говорить: «Смотрите, что у меня есть!»
Бедными родные не были – бабушка работала музейным экскурсоводом, дед много переводил, – но заработанные деньги бабушка отсылала обездоленным, сосланным, осиротевшим, овдовевшим, лишенным прав. Она посылала либо небольшие суммы денег, либо продуктовые посылки – туда, где и на деньги ничего купить было нельзя. Копченую колбасу, этот вечный советский жезл надежды. Сгущенку. Крупу-муку.
Сочинение
К сожалению, не каждый способен в убыток себе оказать помощь другому человеку, а о людях, жертвующих свое время и имущество во благо других на постоянной основе, уже, наверное, не может идти и речи. Однако, во всем бывают исключения. В данном тексте Т. Толстая предлагает нам задуматься над проблемой милосердия.
Мы знакомимся с историей из жизни рассказчицы, чья бабушка обладала на удивление добрым и милосердным сердцем. Автор обращает внимание читателей на то, что пожилая женщина делала все для простого народа – посылала незнакомым, но нуждающимся людям деньги, вещи и провизию. Рассказчица делает акцент на том, что её бабушка смогла помочь тридцати шести семьям, никогда и никак это не афишируя, а сама «всю жизнь … проходила в одном и том же скучном синем платье». Об этом стало известно случайно, лишь уже после смерти женщины, однако позже оказалось, что и мама рассказчицы унаследовала от бабушки милосердное сердце. Даже спустя годы она продолжала отвечать на робкие письма из далеких ссылок, делать денежные выплаты и отправлять посылки нуждающимся, ни разу об этом не упомянув и тщательно скрывая свою «таинственную солнечную личность».
Людей, способных бескорыстно жертвовать собой ради других, известно миру не так много. Однако те немногие, кто в убыток себе помогает нуждающимся, совершенно это не афишируя и даже скрывая, поистине, являются лучами света в темном царстве. Автор считает, что милосердие – это искреннее и безвозмездное сочувствие, это бескорыстная помощь тем, кто оказался в трудной жизненной ситуации, это невозможность носить серебряное ожерелье в тот момент, когда совсем рядом люди страдают и гибнут от нищеты и голода.
Я согласна с мнением писательницы и тоже считаю, что люди, искренне сочувствующие и сопереживающие, бескорыстно помогающие и безвозмездно отдающие, обладают огромным, добрым и милосердным сердцем. Мы знаем о них немного – потому что они никогда не афишируют свою добродетель и следуют принципу «делай добро и бросай его в воду», однако сам факт их существования должен вселять во всех нас надежду в светлое и счастливое будущее.
В романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» автор знакомит нас со случаем, показывающим всю доброту и милосердие главной героини. Маргарита, находясь на баллу у Воланда в качестве королевы и имея возможность исполнить одно заветное желание, попросила Князя Тьмы помиловать Фриду и простить ей её тяжкий грех. Полное милосердия сердце девушки подсказывало ей, что Фрида получила слишком жестокое наказание и нуждается в помощи больше, чем сама Маргарита, несмотря на то, что героиня больше всего на свете желала воссоединиться с Мастером. В этом случае желание Маргариты помочь ближнему оказалось сильнее всех остальных чувств – Воланд выполнил просьбу героини, тем самым избавив Фриду от самых страшных мук – мук матери.
Проблему милосердия поднял в своем романе «Преступление и наказание» и Ф.М. Достоевский. Он знакомит нас с судьбой молодой, чистой, добросердечной девушки, Сони Мармеладовой, и пишет о том, что его героиня готова была пожертвовать ради своих близких всем – даже собственной честью. Когда в её семье совсем не стало денег, девушка пошла по «желтому билету» и отдала весь свой заработок матери, абсолютно ничего не требуя взамен. В образ Сони Мармеладовой писатель воплотил вселенское милосердие – она готова жертвовать собой даже ради убийцы, спасая Родиона от мук совести и вселяя в него веру.
Исходя из вышесказанного, хотелось бы сделать вывод о том, что милосердие существует, но на него способен не каждый, потому как для этого у человека должна быть искренняя потребность оказать помощь ближнему, избавить от мук нуждающегося. Но в современном мире милосердием могут назвать даже меценатство, что, как мне кажется, очень спорно, ведь оно обычно базируется лишь на личной выгоде.
Сочинение ученицы в формате ЕГЭ по тексту А.Авдеева.
Сочинение в формате ЕГЭ по тексту А. Авдеева
Во время Второй мировой войны фашисты схватили одного из активных деятелей французского Сопротивления. Вначале ему предложили вступить в сговор с тайной полицией. Но схваченный подпольщик с негодованием отверг эту сделку. Тогда от уговоров палачи перешли к пыткам. Невозможно даже вообразить, через что пришлось пройти этому мужественному человеку. Но ни адская боль, ни разрывающий душу страх перед неизбежностью, ни щедрые посулы – ничто не смогло сломить его воли. Пытки стали ещё более жестокими, ещё более изощренными, палачам уже хотелось не столько вырвать нужную информацию, сколько победить узника. Мужество подпольщика они воспринимали как бессмысленное упрямство человека, бросившего вызов их не знающему пределов могуществу. Они были твердо уверены в том, что сломать можно любого, просто одни терпят день, другие неделю, но рано или поздно перед судьбой даже герои встают на колени.
Как же бесил их этот безумный фанатик! Уже казалось, что ничем невозможно поколебать его твердой, как гранит, решимости.
Но однажды его пригласили в кабинет, предложили переодеться в хороший костюм, велели принять душ, побриться, привести себя в порядок. Потом посадили в машину и повезли по цветущему Парижу. Завели в кофейню, угостили его горячим шоколадом. Рядом сидели беспечно смеющиеся люди, о чем-то загадочно шепталась молодая парочка, бабушка кормила внук пирожными, на улице ласково шелестели листвой деревья… Жизнь шла своим чередом. От стриженых газонов пахло свежей травой, и этот удивительный запах уносил измученного пытками человека в даль минувшего, в ту сказочную долину детства, где, словно хрустальные замки в клубах синеватого тумана, слабо дрожат очертания полузабытых детских снов. Его никто ни о чем не спрашивал. А он задавал себе один и тот же вопрос: зачем я умираю? Ну вот я умру, умру в страшных мучениях ради этих людей, которые даже не знают о моем существовании, ради этого перепачканного кремом ребенка, ради этой темноволосой девушки, которая не сводит глаз со своего парня… какое им дело до меня, до моих переломанных костей, до моих страданий, до моей жизни?.. Так неужели я обязан мучиться ради тех, кому моя жертва не нужна?
В камеру его нарочно везли по самым красивым улицам, жизнь стучала в стекла машины, звала его остаться… И тогда он произнес: «Ладно». Сказал тихо. Но его услышали. Сказал только одно слово. Но его поняли…
Через месяц его выпустили… Раньше было нельзя, чтобы не вызвать подозрений у соратников по подполью. Он пришел в то же самое кафе… Но там не было ни бабушки с ее внуком, ни той влюбленной парочки… и почему-то на улице не шелестели деревья и не пахло травой. Было тихо, было неестественно тихо, и это была даже не тишина притомившейся жизни, а неподвижное безмолвие могилы. Он сыпал в кофе сахар, одну ложку, вторую, третью… Но кофе все равно был горький, как будто его сварили из полыни.
(По А.Авдееву)
Сочинение в формате ЕГЭ
ученицы 11 класса Стасенко Софии
Каждый сам выбирает для себя, как следует прожить отведённый ему век. Какой бы сложной жизнь ни была, какие бы трудности ни встречались на пути, человек многое способен преодолеть. Однако в итоге один забудет свои принципы ради спасения, а другой сохранит честь, один сдастся, а другой продолжит борьбу. Автор данного текста ставит проблему моральных последствий совершённого предательства. Каковы же они?
А.Авдеев раскрыл данную проблему на примере истории активного деятеля французского Сопротивления, который стойко переносил пытки и допросы, отказывался выдать нужную информацию. Казалось, его волю нельзя было сломить, но стоило фашистам поменять подход к узнику, показать, что «жизнь шла своим чередом» и никто даже не догадывался о его мучениях, он тут же задался мучительным вопросом «Зачем я умираю?». В этот момент он поставил свою жизнь выше жизни других, и мужество оставило его. Позже, вернувшись в Париж, он увидел, что город изменился до неузнаваемости, а вместо шелеста листвы и человеческих голосов он ощутил лишь «неподвижное безмолвие могилы». Таковы были последствия нравственного выбора этого человека.
Автор считает, что, совершив предательство, человек духовно умирает. Моральный выбор, который он делает, оставляет след на нём, превращая все звуки вокруг него в могильную тишину, лишая мир красок, а пищу – вкуса.
Я согласна с позицией автора, ведь последствиями измены могут быть не только материальные разрушения и гибель других людей, но и духовная смерть того, кто пошёл на неё.
Существуют поистине мужественные люди, которые ставят жизни других людей выше своей собственной, не позволяют страху подчинить себя, вынудить предать свои принципы. Таким человеком является Андрей Соколов из рассказа М.А.Шолохова «Судьба человека». Оказавшись в плену, он стойко переносит все тягости существования в концлагере. Измученный и обессиленный, он вступает в словесную дуэль с комендантом, поражая того своей выдержкой и силой воли. Он принимает угрозу казни как данность, не собираясь пятнать честь советского солдата. С сокамерниками он делится последним, а позже, когда ему удаётся сбежать, Андрей Соколов даже совершает подвиг, взяв в плен немецкого офицера и доставив его к «своим». Герой Шолохова не изменяет идеалам, поэтому, даже теряя всё, он сохраняет свою совесть.
К сожалению, некоторые люди предают близких, берут ответственность вершить чужие судьбы. В стремлении спасти себя они забывают о моральной стороне выбора, обрекая душу на гибель. Именно так поступил Рыбак, персонаж повести В.Быкова «Сотников», перебегая к врагу в попытке спасти свою жизнь, при этом поправ честь бойца Красной Армии и вонзив нож в спину товарища, который пёкся о сохранности духа своего сослуживца. Рыбак, приложив руку к гибели бывшего друга, которого он до этого тащил на себе через заснеженный лес, и невиновной женщины, предоставившей им обоим укрытие, обрекает себя на духовную смерть, чего избежал отважный Сотников, до конца оставшийся верным своим принципам.
Главным моральным последствием измены является разрушение души. Человек, предавая близкого, приговаривает себя к мукам и нравственной кончине. Так происходит с Рыбаком из повести В.Быкова «Сотников». А вот Андрей Соколов из судьбы «Судьбы человека» М.А. Шолохова сохраняет свою честь, раз за разом совершая волевые поступки, защищая окружающих и Родину. Таким образом, ответственность за поступки лежит на каждом из нас, только мы формируем свою судьбу, принимая одно жизненно важное решение за другим.
Кто истинный виновник начала Второй мировой войны
Общепринято мнение, что инициаторы Второй мировой войны – это Берлин и Токио. Но, в свете массы новых фактов и логического размышления, становится ясно, что Германия и Япония, скорее, «инструменты» в умелых руках, чем «инициаторы и зачинщики».
Нельзя же назвать автомат в руках бойца виновником гибели человека, так и немцев с японцами сделали «козлами отпущения». Хотя понятно, что вину с военных преступников как в высшем руководстве Германии и Японии, так и рядовых палачей никто не снимает, они виноваты и большей частью ответили за свои преступления.
Но не ответили за преступления мирового масштаба истинные зачинщики и разжигатели как Второй мировой, так и Первой мировой войн.
Особенно цинично смотрятся современные попытки причислить к проигравшему лагерю «зачинщиков» войны Россию-СССР. Мол, Сталин и Гитлер — «два сапога пара», оба в равной мере виноваты в разжигании мировой бойни и массовых убийствах. Этим СССР и Русский народ превращают в «преступников», которые до сих пор не ответили за свои «злодеяния».
Придумывааются различные «факты», чтобы «замазать» СССР. Вот некоторые из них:
— Сталин запретил во время избирательной кампании в Германии 1932 года немецкой компартии вступить в союз с социал-демократами, и поэтому, мол, нацисты смогли одержать победу. Герман Геринг (второй человек НСДАП после Гитлера, его официальный приемник) стал спикером Рейхстага, вскоре Гитлер стал рейхс-канцлером (премьером) Германии.
Но это не верно – Москва не имела полного контроля над коммунистами Германии: часть их во главе с Эрнстом Тельманом подчинялась СССР, но другие группы нет. Почти треть немецких коммунистов ориентировались на Троцкого, и Москва для них была врагом. Да и поддерживать всё коммунистическое движение Германии не имело для Москвы смысла, Сталин отошел от ленинской политики интернационализма и откровенно защищал интересы России, т. е. Русского народа. Он исходил из прагматизма и интересов исключительно России-СССР, революционная романтика и идеалы мировой революции ему были чужды и даже враждебны.
Тельман не был фигурой, которую бы поддержала вся Германия, это подтвердили и президентские выборы 1932 года – Гитлер получил более 13 млн. голосов, Гинденбург – почти 20 миллионов, а Тельман всего 3,7 миллиона. Даже при попытке создать блок коммунистов Тельмана и социал-демократов они проигрывали. На выборах 1933 года они вместе набрали лишь 30,6% голосов, а нацисты больше 50%.
К тому же никто (кроме немногих «посвященных») не знал, к чему приведёт победа Национал-социалистической немецкой рабочей партии, там были довольно сильные «левые» настроения. Так, даже Гитлер в 1919 году, во времена Баварской Советской Республики, был активистом и агитатором БСР, фактически «красногвардейцем». В книге «Моя борьба» Гитлер писал: «социализм – это учение о том, как следует заботиться об общем благе… Марксизм – это не социализм. Марксисты украли это понятие и исказили его смысл. Я вырву социализм из рук «социалистов». Социализм – древняя арийская, германская традиция». Были шансы, что в итоге в Германии начнут строить «немецкую модель социализма», и Берлин будет нашим союзником в борьбе с капитализмом и империализмом.
Только в 1937 году случилась «ночь длинных ножей», и сторонники «левизны» были вырезаны, а могло ведь быть и наоборот, когда сторонники «левого пути» одержали бы верх над расистско-нацистским крылом партии.
В начале 1933 года президент Гинденбург назначил Адольфа Гитлера канцлером. НСДАП имела в Рейхстаге лишь относительное большинство – около 37%, но к этому ещё поддержку президента промышленной олигархии, самой мощной военно-партийной организации. Гитлер распустил и назначил новые выборы, одновременно бойцы «штурмовых отрядов» (СА) вошли в ряды полиции и получили право управления жизнью городов и рабочих кварталов. С этим «административным ресурсом» НСДАП получила больше 50% голосов. Мандаты коммунистов (89) Гитлер сразу аннулировал.
— О начале войны
, якобы надо вести отчёт начала войны не с 1 сентября 1939 года (как общепринято в настоящее время), когда Рейх напал на Польшу , а с 23 августа 1939 года, когда был подписан договор между Германией и СССР. Типа, именно тогда Гитлеру окончательно «развязали руки».
Получается, что СССР вместе с Рейхом развязали мировую бойню! Соответственно СССР-Россия виновны в развязывании мировой войны,
это какие перспективы открываются для внутренних и внешних врагов России и Русского народа.
При этом как-то «забывают» тот факт, что окончательно дату нападения на Польшу Гитлер утвердил ещё весной 1939 года. Наличие пакта с Москвой Гитлера не волновало.
«Забыты» и другие факты всей предвоенной дипломатии, когда Германию последовательно «вели», «затачивали» на «крестовый поход» против Востока.
Версальский договор 1919 года
Фактически это поворотный момент, когда решался вопрос, быть ли новой мировой войне. Главные действующие лица – Вашингтон, Лондон и Париж, все остальные страны это «массовка», они ничего не решали. У Германии отняли территорию с 5,5 млн. немцев, земли отошли Франции, Бельгии, Дании, Польше, Литве, Чехословакии. Лишили всех колоний, флота, тяжелого вооружения, армию сократили до смешных 100 тыс. Ещё и «навесили» гигантскую денежную компенсацию.
Надо ещё вспомнить, что Россию тоже «обидели» — компенсации нам не полагалось. Плюс, за помощь в войне «союзники» нам не только не отдали обещанного – проливы Босфор и Дарданеллы, Стамбул, Западную Армению и др., но ещё и признали все «отколовшиеся» части империи независимыми государствами – Польшу, Финляндию, Эстонию, Латвию, Литву. Признали захват Румынией нашей Бессарабии.
Лондон, Вашингтон, Париж «искромсали» Германию и Россию, заложив отличный фундамент к новой Большой Войне.
Германия после этого (в 20-е годы) очень напоминает Россию 90-х годов – всплеск преступности, страшная нищета простого народа, всплеск социальных болезней – алкоголизма, массовой проституции и т. п.
В фильме Лени Рифеншталь «Триумф воли» (про съезд НСДАП в 1934 году) первые титры: «Через 20 лет после начала Мировой войны… через 16 лет после начала германских страданий … через 19 месяцев после начала германского возрождения».
Германский реваншизм, страдания немецкого народа, приход к власти Гитлера (даже без финансирования его банками США) — всё результат решений Версаля.
1936 год – ввод Германией войск в Рейнскую демилитаризованную область
Эта территория по решению Версаля была буфером между Францией и Германией, и немцы не могли иметь там вооружённых сил. Гитлер нарушил этот пункт, и Лондон с Парижем его не «наказали», хотя вермахт был ещё настолько слаб, что вооруженные силы Франции, даже без помощи англичан, могли их просто «размазать», не понеся серьезных потерь. Только Лига Наций «пожурила» Берлин, и тот из неё вышел.
Война в Испании
Мятеж против республиканского правительства в середине июля 1936 года поднял в Испанском Марокко генерал Франсиско Франко, мятеж быстро перекинулся на территорию собственно Испании, Франко поддержали Португалия, фашистская Италия и Третий Рейх.
«Мировое сообщество» фактически сдало Испанию (законное правительство). Так, Париж, под давлением Лондона, объявил о «невмешательстве в испанские дела» и разорвал договор о поставках оружия в республику. В конце августа соглашение о «невмешательстве» подписали все европейские страны, кроме сообщников Франко. Этим «невмешательством» Лондон и Париж фактически сдали Испанию Франко, союзнику Третьего Рейха и фашистской Италии.
«Воссоединение» Германии и Австрии
В марте 1938 года Гитлеру позволили совершить «аншлюс» — «воссоединение» Германии с Австрией. Хотя Австрия никогда не была частью Германии. Вена всегда была конкурентом Пруссии в борьбе за контроль над другими немецкими землями.
Лондон и Париж (да и СССР бы их поддержал) легко бы заставили Берлин вернуть Австрии суверенитет.
Мюнхенский договор
В сентябре 1938 года Лондон, Париж и Рим отдают Берлину Судетскую область Чехословакии. Судеты обладали почти половиной промышленного потенциала Праги. К тому же, Париж был союзником Чехословакии и предал её, хотя мог бы оказать не только дипломатическую поддержку, но и военную, в случае нападения Германии. Париж и Лондон имели все возможности пресечь требования Гитлера, но не сделали этого.
Оккупация Германией Чехословакии
В марте 1939 года Берлин оккупировал оставшуюся часть Чехословакии, включив её в состав Германии под названием «протекторат Богемия и Моравия», часть территории отошла Польше, Венгрии. Только СССР объявил протест и не признал немецкую оккупацию. Париж и Лондон опять не «шевельнули и пальцем», хотя их объединенная позиция, вместе с поддержкой Москвы, заставили бы Берлин восстановить независимость Праги.
«Странная война»
1 сентября Третий Рейх ударил по Польше, союзнику Англии и Франции, но те не начали активных боевых действий против Берлина. Их войска на Западном фронте занимались чем угодно (играли в футбол, пили, картежничали и т. п.), кроме войны. Хотя совместный удар англо-французских сил заставил бы Берлин перебросить войска (ещё не окрепшие) на Запад, Польша могла бы продолжить воевать. Берлин бы оказался в очень тяжелом положении, о мировом господстве пришлось бы забыть, но Рейху дали перемолоть войска Польши и выйти на границу с СССР.
Пару слов о Японии
(эта тема заслуживает написания не одной монографии)
Японию «открыли» в 1854 году американские корабли коммодора Перри. До этого Япония была в самоизоляции, почти не общаясь с внешним миром. Японская элита поняла, что не сможет оказать сопротивление хорошо продвинувшимся в техническом плане «белым варварам», поэтому уступили. После этого Япония подпала под влияние Запада (Лондона и Вашингтона), она начинает милитаризацию (реакция на агрессию Запада) и лелеет планы своего господства в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Под влиянием Лондона и Вашингтона Япония воюет с Российской империей. Затем находит нового союзника – Берлин, но что интересно, США фактически её спровоцировали напасть на них – перекрыв поставки нефтепродуктов, которые имели огромное значение для Токио. Кроме того, дали уничтожить эскадру в Перл-Харборе (хотя разведка донесла об угрозе, её не «заметили»), этим вызвав взрыв негодования в американском обществе, которое до этого не собиралось воевать.
После поражения Японию «окончательно «взнуздали» и сделали своим «союзником» в борьбе с СССР и Китаем. Токио до нынешнего дня не самостоятельное государство, без национальной концепции развития, и вина лежит на Вашингтоне, частично на Лондоне.
Если бы не «открытие» Японии американцами, они, скорее всего бы, не ввязывались во внешнеполитические авантюры, продолжив «самосозерцание». Соседи бы избежали японской агрессии (реакции на фактическое «изнасилование») – Корея, Китай и другие страны Юго-Восточной Азии, в меньшей мере Россия.
Подводя итоги, можно сделать чёткий вывод – истинные инициаторы мировых войн (и массы малых войн) как сидели, так и сидят (их наследники) в Лондоне и Вашингтоне, частично в Париже и Риме (роль Ватикана). Берлин и Токио стали «болванами», которых использовали как «инструмент» в ходе построения Мирового порядка.
Текст Лескова о Селиване (ЕГЭ)
Мой отец и исправник были поражены тем, что мы перенесли в дороге и особенно в разбойничьем доме Селивана, который хотел нас убить и воспользоваться нашими вещами и деньгами…
— Ах, боже мой! да где же моя шкатулка?
В самом деле, где же эта шкатулка и лежащие в ней тысячи?
Представьте себе, что её не было! Да, да, её-то одной только и не было ни в комнатах между внесёнными вещами, ни в повозке — словом, нигде… Шкатулка, очевидно, осталась там и теперь — в руках Селивана…
— Я сейчас скачу, скачу туда… ] — Он, верно, уже скрылся куда-нибудь, но он от меня не уйдет! Наше счастье, что все знают, что он вор, и все его не любят: его никто не станет скрывать…
Исправник опоясался своею саблею, как вдруг в передней послышалось между бывшими там людьми необыкновенное движение, и… через порог в залу, где все мы находились, тяжело дыша, вошёл Селиван с тётушкиной шкатулкой в руках.
Все вскочили с мест и остановились как вкопанные…
— Забыли, возьмите, — глухо произнёс Селиван.
Более он ничего не мог говорить, потому что совсем задыхался от непомерной скорой ходьбы и, может быть, от сильного внутреннего волнения.
Он поставил шкатулку на стол, а сам, никем не прошенный, сел на стул и опустил голову и руки.
Шкатулка была в полной целости. Тётушка сняла с шеи ключик, отперла её и воскликнула:
— Всё, всё как было!
— Сохранно… — тихо молвил Селиван. — Я всё бег за вами… хотел догнать… не сдужал… Простите, что сижу перед вами… задохнулся.
Отец первый подошёл к нему, обнял его и поцеловал в голову.
Селиван не трогался.
Тётушка вынула из шкатулки две сотенные бумажки и стала давать их ему в руки.
Селиван продолжал сидеть и смотреть, словно ничего не понимал.
— Возьми что тебе дают, — сказал исправник.
— За что? — не надо!
— За то, что ты честно сберёг и принёс забытые у тебя деньги.
— А то как же? Разве надо не честно?
— Ну, ты… хороший человек… ты не подумал утаить чужое.
— Утаить чужое!.. — Селиван покачал головою и добавил: — Мне не надо чужого.
И он встал с места, чтобы идти назад к своему опороченному дворишку, но отец его не пустил: он взял его к себе в кабинет и заперся там с ним на ключ, а потом через час велел запречь сани и отвезти его домой.
Через день об этом происшествии знали в городе и в округе, а через два дня отец с тётушкою поехали в Кромы и, остановясь у Селивана, пили в его избе чай и оставили его жене тёплую шубу. На обратном пути они опять заехали к нему и ещё привезли ему подарков: чаю, сахару и муки.
Он брал всё вежливо, но неохотно и говорил:
— На что? Ко мне теперь, вот уже три дня, все стали люди заезжать… пошёл доход… щи варили… Нас не боятся, как прежде боялись.
Когда меня повезли после праздников в пансион, со мною опять была к Селивану посылка, и я пил у него чай и всё смотрел ему в лицо и думал:
“Какое у него прекрасное, доброе лицо! Отчего же он мне и другим так долго казался пугалом?”
Эта мысль преследовала меня и не оставляла в покое. Ведь это тот же самый человек, который всем представлялся таким страшным, которого все считали колдуном и злодеем. И так долго всё выходило похоже на то, что он только тем и занят, что замышляет и устраивает злодеяния. Отчего же он вдруг стал так хорош и приятен?
Проблема благодарности. По Н.С. Лескову
Проблема благодарности. Сочинение ЕГЭ
Когда возникает чувство благодарности? В чём оно проявляется? Кто нуждается в выражении благодарности? Именно эти вопросы возникают при чтении текста Н. С. Лескова.
Раскрывая проблему благодарности, автор рассказывает о честном поступке своего героя по имени Селиван. Все считали его колдуном и разбойником. Но однажды Селиван вернул тётушке рассказчика забытую ею шкатулку с тысячей рублей. Отец рассказчика и его тётушка захотели отблагодарить честного человека за его благородный поступок, но тот не взял предложенные ему деньги. В благодарность отец отвёз Селивана домой, восстановил доброе имя опороченного всеми человека в городе и в округе, подарил жене Селивана тёплую шубу. На обратном пути родственники рассказчика привезли ему подарки: чаю, сахару и муки.
Рассказывая эту удивительную и трогательную историю о человеческой благодарности, автор подводит своих читателей у мысли о том, что чувство благодарности возникает в том случае, когда человеку оказана какая-то услуга. Он старается отблагодарить оказавшего услугу добрым словом или с помощью подарков, которые, как предполагается, могут доставить тоже радость.
Невозможно не согласиться с мнением автора. Действительно, если кто-то оказал нам какую-либо услугу, то в душе возникает чувство благодарности, появляется желание на добро ответить добром: благодарным словом или делом.
Приведём литературный аргумент. Вспомним рассказ А. И. Куприна «Чудесный доктор», в котором семейство Мерцаловых испытывает благодарность по отношению к доктору Пирогову и хранит о нём добрую память. Доктор оказался неравнодушным человеком и не прошёл мимо чужого горя. Он помог беднякам, оказавшимся в таком безнадёжно тяжёлом положении, что глава семейства подумывал о самоубийстве. Доктор выписал лекарства больному ребёнку, дал денег на еду, оставил кредитные бумаги на первое время. Прочитав имя своего благодетеля на аптечном ярлычке, все члены семьи Мерцаловых дали клятву вечно молиться за своего спасителя, никогда не забывать о его доброте и щедром поступке.
В романе А. С. Пушкина «Капитанская дочка» тема благодарности связана с именами двух главных героев: предводителя крестьянского восстания Емельяна Пугачёва и дворянина Петра Гринёва. По дороге к месту своего назначения во время бурана Гринёв и его верный слуга Савельич сбились с пути, но незнакомый бродяга вывел их к постоялому двору. В благодарность Гринёв подарил «вожатому» заячий тулуп и поднёс стакан вина. Незнакомец, ставший впоследствии вождём народного бунта, обещал век помнить барскую доброту и сдержал своё слово. Он избавил Петра Гринёва, защитника Белогорской крепости, от виселицы, отпустил молодого человека на все четыре стороны, несмотря на то, что тот не признал в нём Петра Третьего, отказался переходить на сторону бунтовщиков и не смог, как природный дворянин, давший клятву служить императрице, дать обещание не идти против Пугачёва. «Потрясатель основ государства» помог Гринёву освободить Машу Миронову из-под власти Швабрина и соединил влюблённых.
Мы пришли к выводу, что благодарность сближает людей. Это высоконравственное чувство, объединяя даже разных людей, заставляет на добро отвечать добром.
Текст Н.С. Лескова: неполный (1) Мой отец и исправник были поражены тем, что нам пришлось переночевать в доме Селивана, которого все в округе считали колдуном и разбойником и который, как мы думали, хотел нас убить и воспользоваться нашими вещами и деньгами… (2)Кстати, о деньгах. (3)При упоминании о них тётушка сейчас же воскликнула: – Ах, боже мой! (4)Да где же моя шкатулка? (5)В самом деле, где же эта шкатулка и лежащие в ней тысячи?…
Еще сочинения по данному тексту
Полный текст и еще сочинение здесь Пример сочинения по тексту демоверсии ЕГЭ 2019
Проблема неприятия человека обществом – сочинение
Вариант 1
Текст Н.С. Лескова из произведения “Пугало” заставил меня задуматься над вопросом: что может быть причиной неприятия человека обществом? Рассказчик, вспоминая историю об оставленной шкатулке с деньгами на постоялом дворе, рисует неприглядный образ Селивана (хозяина «опороченного дворишки»), «которого все в округе считали колдуном и разбойником». Общественное мнение, сложившееся когда-то о Селиване, не вызывает сомнения ни у кого из близких рассказчика, ведь «все знают, что он вор, и все его не любят».
Это говорит о том, как люди легко поддаются мнению большинства, не удосужившись узнать человека поближе, дать ему возможность раскрыться с другой стороны. И только благородный поступок Селивана, вернувшего шкатулку (предложения 19–21) и дальнейшее его достойное поведение позволили окружающим увидеть в нём человека честного, хорошего и приятного: «Какое у него прекрасное, доброе лицо!» — отмечает рассказчик, — «он для всех сделался человеком любимым и почитаемым».
Оба примера из текста иллюстрируют важную мысль: торопливые суждения о человеке на основании чужого мнения могут стать причиной негативного отношения к нему и привести к неоправданным ошибкам. Автор уверен, причиной неприятия человека обществом могут быть скоропалительные выводы, основанные на первом впечатлении или навязанные мнением большинства. Чтобы человеку дать объективную оценку, необходимо дать ему возможность проявить себя с разных сторон.
Позиция автора мне близка. В жизни мы часто судим о человеке только по тому, что он не такой, как все (не так одевается, на всё имеет собственное мнение). А стоит только присмотреться к нему, узнать поближе, позволить раскрыться его душевным качествам, как мнение о человеке меняется на противоположное.
Примеров бездумного осуждения людей только потому, что они другие в отличие от большинства, много и в художественной литературе: Пьер Безухов из романа Л.Н. Толстого «Война и мир» не вписался в рамки общих стереотипов светского общества в салоне А.П. Шерер, которую испугала его искренность, простота и наивность, поэтому и вывод о нём однозначен: «Молодой человек, не умеющий жить». Хорошо, что жизнь докажет обратное; А. А. Чацкий — главный герой комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума», противостоявший традиционным устоям фамусовского общества, его законам и авторитетам, из- за своей незаурядности не нашел понимания у его представителей: Чацкого осудили, объявили сумасшедшим и вынудили отправиться скитаться по свету: «Вон из Москвы! Сюда я больше не ездок». Конечно, Чацкий с здравым и свободным умом найдёт единомышленников и место, «где оскорбленному есть чувству уголок».
Вывод напрашивается сам собой: отношение к человеку должно строиться на здравой оценке его поступков и на осознании того, что не бывает людей только плохих или только хороших.
Вариант 2
Что может быть причиной неприятия человека обществом? Может ли человек изменить отношение к себе со стороны других людей? Эти и многие другие вопросы поднимались известным русским писателем Н.С. Лесковым в своём тексте. Рассуждая над ними, автор рассказывает историю, которая произошла с героями. Они остались ночевать у некоего Селивана, которого все считали вором и колдуном.
Герои считали, что он хочет их убить и оставить себе все их деньги. После отъезда бабушка спохватилась, что забыла шкатулку с тысячами у него в доме. Они вернулись, однако были поражены увиденным: Селиван весь запыхавшийся передал им шкатулку и присел отдохнуть. С тех пор отношение к нему изменилось: герои стали привозить ему разные подарки, которые он принимал неохотно. Местные жители также изменили к нему своё отношение: стали наведываться к нему в гости. Н.С. Лесков абсолютно уверен, что люди не могут принять человека, если он не является таким же, как они. Однако он может показать обратное, если совершит какой-либо вежливый поступок. Я совершенно согласен с позицией автора.
Люди считают «чудиком» того человека, который, например, ведёт себя не так, как они, не может постоять за себя. Подтверждением вышесказанному может служить рассказ А.С. Пушкина «Станционный смотритель». Проблема «маленького человека» не редкость в произведениях автора. Так, Самсон Вырин и есть тот самый «маленький человек», на которого никто не обращает внимания, каждый может его оскорбить, задеть его чувства. Даже дочь отворачивается от своего отца. А всё из-за того, что он не был похож на других людей.
Другим примером может служить роман известного американского писателя Р. Брэдбери «451 градус по Фаренгейту». Гай Монтег — обычный пожарник, как и другие пожарники, выполняющие свою работу. Они просто-напросто сжигал книги, так как книги — это зло для общества потребления. Однако девушка Кларисса оказала огромное на него влияние. В результате чего, он уже не мог сжигать книги, а стал врагом общества. Он начал бороться за сохранение книг. Герой стал не приятен обществу людей, в котором он живёт, так как его взгляды отличались от взглядов тех людей. В заключение хочется сказать, каждый человек по своему уникален. Важно уважать взгляды, идеи, интересы других людей, если они не приносят никому вреда.
Вариант 3
Что может быть причиной неприятия человека обществом? Можно ли изменить отношение к себе со стороны других людей? Именно эти вопросы возникают при чтении текста известного русского писателя девятнадцатого века Николая Семёновича Лескова.
Раскрывая проблему неприятия человека обществом, автор знакомит нас со своим героем, которого зовут Селиван. В ходе повествования Лесков показывает, как изменяется отношение героев к этому человеку. Сначала писатель знакомит своих читателей с тем, какое мнение о Селиване сложилось в округе: его считают колдуном, разбойником и вором. Может быть, это происходит потому, что герой живёт одиноко и никому не довелось узнать его поближе. Вот и отец рассказчика и исправник тоже были уверены, что этот «разбойник» способен убить, чтобы воспользоваться чужими вещами и деньгами. Но однажды такое мнение о Селиване изменилось. После вынужденной ночёвки в доме этого человека тётушка рассказчика вспомнила о шкатулке с крупной суммой денег, которую забыла впопыхах. Исправник уже опоясался саблей, намереваясь схватить вора, но неожиданно на пороге со шкатулкой появился запыхавшийся Селиван, который оказался честным, скромным, добрым человеком, отказавшимся даже от вознаграждения за свою честность. Автор показывает, каким ложным и предвзятым может быть мнение о человеке, если окружающим не довелось узнать этого человека поближе.
Так, постепенно, в ходе своего повествования, автор подводит нас к мысли о том, что причиной неприятия человека обществом может быть неспособность или нежелание людей присмотреться к тому, кто чем-либо отличается от них или ещё не имел возможности заявить о себе, совершив достойный поступок. Человек может завоевать расположение окружающих, проявив свои лучшие качества.
Позиция автора мне близка. Несомненно, часто бывает так, что окружающие судят о ком-либо по его внешнему виду, не всегда привлекательному, или по толкам и слухам, не пытаясь лучше узнать другого человека. Только благородный поступок может изменить дурную репутацию.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что среди окружающих часто складывается предвзятое отношение к кому-либо только по слухам о нём. Но когда этот человек совершает достойный поступок, отношение к нему изменяется в лучшую сторону.
Вариант 4
Что такое доверие? На чем оно основывается и как заслужить его? Живя в обществе, мы не изолированы от окружающих нас людей, и нам очень важно, как к нам относятся коллеги, друзья, родные, доверяют ли они нам. Ведь доверие – это открытые, честные отношения между людьми.
Проблему доверительного отношения к человеку раскрывает в своем рассказе Н.С. Лесков.
Автор изображает героя Селивана в двух разных ракурсах. Вначале — через восприятие других людей: его « все в округе считали колдуном и разбойником». Поэтому во время переезда, когда отец и исправник обнаружили пропажу шкатулки с деньгами, они, конечно же, сразу подумали, что это дело рук Селивана. Автор изображает страх окружающих людей перед этим человеком, ненависть к нему через реплики тетушки и исправника.
Но другой эпизод этого рассказа противопоставлен первому. Селиван оказался совсем не таким человеком, каким считали его люди. Автор показывает, как он возвращает забытую хозяевами шкатулку. Акцентируя внимание на душевном состоянии Селивана, Лесков так описывает его:
«… задыхался от непомерно скорой ходьбы и, должно быть, от сильного внутреннего волнения». Такие детали, как опущенные голова и руки, говорят об эмоциональных переживаниях Селивана. Автор показывает стыд отца перед Селиваном за недоверие к нему, раскаяние, желание загладить вину, даже откупиться деньгами. «Мне не надо чужого» — в этих словах автор выражает суть простого мужика.
В этих двух эпизодах Н.С. Лесков показал, каким человеком люди считали Селивана, а каким он оказался на самом деле. Молва и слухи подорвали доверие к нему окружающих, но он своим честным поступком вернул доброе расположение к себе, уважение людей.
Позиция автора заключается в том, что человеку нужно доверять, не верить слухам, а верить делам.
Я согласна с позицией автора и считаю, что основой добрых взаимоотношений людей является доверие. Даже если ты будешь доверять нечестному, оступившемуся человеку, в нем может проснуться совесть, он, чувствуя доверие к себе, постарается оправдать его, восстановить свое доброе имя.
На доверии строится и семья, и дружба, и корпоративные отношения. «Доверие, по большей части, вызывает ответную честность», — писал древнеримский историк Тит Ливий.
Пример сочинения
От чего зависит репутация человека? Возможно ли изменить мнение общества о себе? Именно над этими вопросами заставляет задуматься Н. С. Лесков.
В предложенном для анализа тексте повествуется о Селиване, хозяине постоялого двора, который вернул гостям шкатулку с деньгами, забытую в его доме. Этот поступок очень удивил как рассказчика, так и его спутников: «Все вскочили с мест и встали как вкопанные». Почему? Ответ мы можем найти в предложении 1: люди были не лучшего мнения о мужчине. О репутации Селивана мы можем судить и по реакции исправника на обнаружении пропажи (предложения 9-11). Однако отношение к хозяину «опороченного дворишка» изменилось, когда о его благородном поступке узнали в городе и в округе (предложения 44-47).
Позиция автора ясна: первое впечатление и беспочвенные слухи могут негативно сказаться на репутации человека, но, если ему предоставится возможность продемонстрировать свои «скрытые» положительные качества, отношение к нему изменится.
Я считаю, что писатель прав. Ведь всем известно, что поведение людей напрямую зависит от их мировоззрения, ценностей и воспитания, а это значит, что всего один поступок может рассказать о человеке намного больше, чем окружающие, и соответственно повлиять на его репутацию.
В заключение мне хочется сказать, что внешность человека может быть обманчивой, а слухи о нем лживыми, поэтому не стоит делать поспешных выводов о людях.
Следующее сочинение
«Мой отец и исправник были поражены» − сочинение
Вариант 1
Ииногда случаются ошибки, подобные описанной Лесковым: Селивана, возможно, оценили по неприятному внешнему виду, причислив его к классу “колдунов и разбойников”, которые крали деньги и убивали. Один сделал ложный вывод, передал другому, а тот-третьему-так и разнесся ложный слух, который все приняли, как “истинную правду”. Однако, после того, как Селиван вернул кошелек, все сразу же откинули предрассудки и убедились в своей ужасной ошибке. Герой оказался не только благородным, но и скромным, потому на вознаграждение ответил: “За что? Не надо!”.
Автор убежден, что мнение о человеке нужно складывать по его поступкам, а к общественным суждениям следует относиться с долей недоверия. Я солидарна с точкой зрения автора. Люди часто ошибаются в оценке, поэтому стоит прибегнуть к критическому мышлению, прежде чем поверить в слух о незнакомце.
Аргументом может послужить история Тома Робинсона из “Убить пересмешника” Харпер Ли. Том-чернокожий рабочий, которого обвиняют в изнасиловании белой женщины. Суд присяжных единогласно подтверждает виновность Робинсона, и только Аттикус Финч встаёт на сторону простого работяги, выступая в качестве его адвоката. На суде Аттикус доказывает ложность показаний пострадавшей девушки и ее отца, тем самым восстанавливая честь Робинсона. Действие происходит в пик Великой депрессии, а в то время отношение в Америке к чернокожим было стойко пренебрежительным. Аттикусу, несмотря на все аргументы, не удается сломать в них предвзятость: присяжные осуждают Робинсона. Так, ”стадное” мнение погубило жизнь ни в чем не провинившегося человека.
В заключение хочется посоветовать каждому при оценке человека прислушиваться прежде всего к себе, а потом уже обращаться к вердиктам общества.,
Вариант 2
Всегда ли мы правильно оцениваем окружающих нас людей? Такой вопрос находится в поле зрения русского писателя Н. Лескова.
Писатель от лица героя рассказал историю о человеке простого происхождения, которого считали разбойником, «колдуном и злодеем», вором. На самом деле он был не таким. Он принес шкатулку с деньгами людям, которые думали, что он ее украл.
Позиция автора заключается в словах священника, который объяснил ребенку, что ошибка людей заключалась в подозрительности, в предвзятости, «которая никому не позволяла видеть его добрую совесть». Впоследствии рассказчик был счастлив от того, что Селиван «у всех сделался человеком любимым и почетным».
С «мудрым и прекрасным» советом священника я согласна. Действительно, неверная оценка другого человека – это «пусторечие темных людей». В действительности этот человек совсем не такой. Рассказчик приводит в пример слова Селивана, которые, как и поступок, характеризуют его как человека доброго, совестливого: «Мне не надо чужого», «Чужою бедою не разживешься».
Предвзято думали и неприязненно относились люди к помощнику кузнеца Дмитрию Ефимовичу – главному герою рассказа А.П. Платонова «Юшка». Они видели, что он всегда плохо одет, у него не было смены одежды. Взрослые пугали детей, говоря, что если они будут плохо учиться и не будут слушаться родителей, то станут такими же, как Юшка. Он был слаб здоровьем, питался плохо, потому что заботился не о себе, а о приемной девочке, которая училась в городе. Впоследствии, когда Юшка умер от удара прохожего, в город приехала его приемная дочка и стала лечить людей. Так несправедливо оценивали люди человека.
В рассказе Юрия Яковлева говорится об отношении учительницы к ученику. Мальчик Коста был молчаливым и постоянно зевал на уроках. У Евгении Ивановны сформировалось к нему предвзятое отношение. Она думала, что мальчик не уважает ее, и поэтому сердилась на него. Однажды она решила посмотреть, чем он занимается, и увидела, как он гулял с собакой инвалида, затем он посещал больного мальчика в соседнем доме. Потом он спешил накормить собаку, которая жила у моря и преданно ждала хозяина. И дома у него были дела. Так Евгения Ивановна узнала, почему мальчик зевает и засыпает на уроках. Она поняла, что неправильно оценивала поведение ученика.
Итак, люди часто ошибочно оценивают окружающих. По внешнему виду и по некоторым кажущимся странными поступкам не всегда можно правильно оценить человека. Порой за внешней неприглядностью и сложившимся мнением об этом человеке скрываются богатства души человеческой, а открывать их непросто.
Вариант 3
Всегда ли первое впечатление о человеке оказывается верным? Над этим проблемным вопросом и задумывается Николай Семёнович Лесков, русский писатель, драматург, автор известных романов, повестей и рассказов. Для того, чтобы раскрыть данную проблему, автор от имени героя рассказывает нам историю о Селиване, в доме которого герою однажды пришлось ночевать и которого все в округе считали колдуном и разбойником. Рассказчик так же, как и все остальные, уверен в том, что Селиван украл у тётушки шкатулку с деньгами.
Однако, последующие события разворачиваются иначе: Селиван прибегает к ним домой и возвращает забытую шкатулку. После его поступка люди понимают, что ошибались насчёт него. На примере данной ситуации Лесков показывает нам то, насколько ошибочным может оказаться наше мнение о человеке, которого мы едва знаем. Позиция автора в данном вопросе очевидна: первое впечатление, которое производит на нас человек, далеко не всегда оказывается правильным. Довольно часто получается так, что наше мнение меняется, когда мы узнаём человека поближе. Я полностью согласна с мнением автора.
Действительно, человек, который сначала кажется злобным и подозрительным, обычно оказывается честным и добродушным. А тот, кто внушает доверие, в итоге показывает себя с совершенно противоположной стороны. Докажем это, приведя примеры из литературных произведений и жизненного опыта. Случается так, что после определенных ситуаций человек открывается нам с неожиданной стороны. И далеко не всегда эта сторона оказывает хорошей.
Невольно вспоминается книга Эли Фрей “Мой лучший враг”. Главные герои, мальчик и девочка, дружат с детства. Однажды с ними случается ужасная история, после которой поведение мальчика меняется, он становится чёрствым, агрессивным и опасным. Тамокс больше не узнает своего доброго друга, который оказался жестоким человеком, получающим удовольствие от издевательств над другими.
Итак, порой человек, которого мы считает добросердечным и светлым, в конце концов оказывается злым и жестоким.
Из жизненного опыта хочу привести в качестве примера историю, которую мне рассказала моя мама. В классе, в котором она училась, была девочка по имени Саша. Все считали её чужой, так как училась она плохо и почти никогда не делала домашние задания. Пообщавшись с этой девочкой и узнав её поближе, моя мама поняла, насколько она и её одноклассники ошибались насчет Саши. Оказалось, что ей приходится помогать маме по дому, потому что у той еще трое маленьких сыновей. Поэтому Саша не успевает делать домашние задания и так отстаёт от своих одноклассников.
Итак, чаще всего наше изначальное мнение о человеке оказывается ошибочным, потому что мы мало что о нём знаем. Таким образом, мы видим, что далеко не всегда первое впечатление о человеке оказывается правильным. Обычно мы меняем своё мнение, узнав человека поближе
Сочинение по тексту Лескова «о Селиване»
Проблема недоверия
Все люди сталкиваются с обманом и несправедливостью, поэтому в обществе особенно актуальна проблема недоверия, которую затронул и Н. С. Лесков в произведении «Пугало». Его главный герой имел плохую репутацию, потому что окрестные жители не сомневались в его причастности к проискам нечисти, и только случайность смогла разубедить их.
Автор демонстрирует на примере своих персонажей, что человек охотно верит плохому, но упорно отторгает хорошее. Так, исправник, услышав об исчезновении шкатулки, сразу же посчитал Селивана вором, даже не разобравшись в ситуации: «Он, верно, уже скрылся куда-нибудь, но он от меня не уйдёт» — говорил он. Герой не верил в то, что дворянка просто забыла свою вещь, а хозяин постоялого двора не заметил ее. Он поспешил обвинить его, заразившись сельскими предубеждениями, основанными на мистических страхах.
Писатель показывает всю глубину этих заблуждений, используя эмоционально окрашенные слова и выражения, указывающие на крайнее нервное возбуждение героев. Так, отец и исправник «были поражены», узнав об остановке на постоялом дворе, который пользовался дурной славой. Сами гости того злополучного дома думали, что Селиван хотел их «убить», чтобы «воспользоваться вещами и деньгами». Вспомнив о ценностях, тетушка «воскликнула»: «Ах, боже мой!». Чтобы задержать «вора», исправник «опоясался саблей». Все персонажи видели в одном человеке такую угрозу, что приготовились к худшему, то есть к применению насилия. Все эти акценты, расставленные автором, указывают на то, что все участники этой истории доведены предрассудками до нервного срыва, и в любом незначительном событии они уже видят повод для трагедии.
Конечно же, Н. С. Лесков развенчал этот миф о колдуне и разбойнике, что дает мне повод утверждать о его решительном протесте против всеобщего недоверия, ставшего основой общественных взаимоотношений. Автор осуждает неумение людей объективно оценивать друг друга и их нежелание открыть сердце для веры в лучшее.
Я согласен с писателем, ведь подозрительность сеет только вражду, значит, она вредна для нас. Многие литераторы откровенно высказывались об этом и показывали трагические последствия недоверия. Например, в книге А. И. Куприна «Олеся» героиня стала жертвой предрассудков: крестьяне избили ее на пороге церкви за то, что она, по их мнению, занималась колдовством. Ни один из них не смог бы доказать это, но все верили злой молве, а не искали правду в общении с самим человеком. Из-за этого Олеся вынуждена была бежать из Полесья и навсегда расстаться с возлюбленным. А ведь если бы жители деревни смогли довериться ей, то получали бы качественную медицинскую помощь от знахарки.
Однако иногда подозрительность губит не только человеческие отношения, но жизнь людей. В романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина» героиня не верила в любовь своего избранника, поэтому терзала его ревностью и постоянными ссорами. Увидев ее усталость от бесконечных выяснений и конфликтов, Анна покончила с собой, желая в очередной раз доказать Вронскому, что он напрасно пренебрёг разговором с нею. К сожалению, на алтарь недоверия уже были принесены кровавые жертвы.
Таким образом, автор не только затронул актуальную социальную проблему, но и указал решение – нужно развенчивать свои стереотипы и объективно оценивать все происходящее. Кроме того, необходимо всегда давать человеку шанс показать себя с лучшей стороны, а не оклеивать его негативными ярлыками. Только так можно преодолеть свою подозрительность.
Проблема честности
Текст Н.С. Лескова показался мне интересным. Писатель поднимает в нем важную нравственную проблему – честности. Рассказчику пришлось переночевать в доме Селивана, которого все считали разбойником и вором (предл.1). Когда они с отцом обнаружили, что забыли тетушкину шкатулку с деньгами, то думали, что «разбойник» уже далеко. Каково же было их удивление, когда Селиван вернул шкатулку. Он даже денег оттуда не взял (предложения 17–18).
Автор окончательно убеждает нас в порядочности Селивана, когда тот отказывается от вознаграждения. Благодаря этому случаю все убедились, что герой – честный человек. Позиция писателя мне ясна. Честность – одно из важных качеств личности. И твои поступки могут изменить отношение общества. Я согласна с писателем в том, что честные люди заслуживают похвалы и уважения.
Докажу свою мысль, обратившись к произведениям художественной литературы. Обратимся к роману А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Гринев, вырвавшись на свободу, проиграл в бильярд Зурину сто рублей. Возможно, Зурин был не прав, так как видел, что перед ним совсем молодой человек. Он даже намеренно спаивал юношу и хвалил его игру.
Наутро Гринев понял всю безответственность своего поведения, но долг вернул, несмотря на сопротивление Савельича. Мне кажется, что герой поступил честно. Размышляя над данной проблемой, я вспоминаю одну притчу. Бродяга нашёл на рынке кошелек, в котором лежало сто золотых монет. Будучи честным человеком, он отдал потерявшему свою находку, надеясь на вознаграждение. Однако купец обвинил его в воровстве части денег. Спор решил судья, отдавший все золото бедняку. Он объяснил это тем, что в кошельке, который нашел бедняк, было сто золотых, а в том, который потерял купец, — двести. Значит, решил судья, этот кошелек потерял кто-то другой.
Так бедняк был вознагражден за честность. Таким образом, проблема честности актуальна в любые времена. И всегда были люди, которые поступали честно, и другие, желающие присвоить себе чужое. Выбор всегда остается за человеком.
Проблема влияния общественного мнения
Н.С. Лесков — известный русский писатель, драматург. В своих произведениях он затрагивает важные нравственные проблемы. Вот и в предложенном для анализа тексте автор заставляет нас задуматься над важными проблемами, одна из которых связана с тем, как происходит формирование общественного мнения.
Данная проблема актуальна потому, что от того, как общество относится к человеку, часто зависит его репутация. И не всегда она справедлива. Вот и автор, рассказывая о Селиване, сразу обращает внимание на то, что его считали разбойником и злодеем. Но представление о герое меняется, когда он вернул шкатулку с деньгами тётушке рассказчика. Причем сделал это в тот момент, когда люди готовы были отправиться на его поиски, думая, что он сбежал со шкатулкой. Оказалось, что Селиван бегом спешил за постояльцами, чтобы вернуть забытую вещь. Он даже не взял денег, предложенных ему тетушкой в благодарность, и удивился, что за обычный, с его точки зрения, поступок ему дают деньги. После этого люди изменили мнение о герое, стали чаще останавливаться у него на постой, перестали бояться.
Лесков приводит читателей к мысли, что общественное мнение может измениться, если человек совершит нравственный поступок. Я согласна с автором в том, что репутация человека часто зависит от мнения общества, которое не всегда бывает справедливым. Правда, добавлю, что многое зависит от нравственности общества, в котором вращается человек.
Вспомним произведение А.С. Грибоедова «Горе от ума». Главного героя Чацкого объявили сумасшедшим, хотя он таковым не являлся. А все потому, что взгляды героя отличались от идеалов фамусовского общества. Чацкий выступал за развитие наук и образования, критиковал чинопочитание и карьеризм. Общество ему этого не простило.
В рассказе А. Чехова «Ионыч» общество считало семью Туркиных самой интеллигентной и талантливой в Дялиже. Но автор с помощью различных деталей приводит нас к мысли о том, что их таланты мнимые. Шутки главы семьи не меняются в течение нескольких лет. Его жена пишет бездарные романы, Котик играет на фортепиано так, что герою кажется, что сыплются камни. Но мнение жителей города не меняется в течение нескольких лет.
Таким образом, нельзя однозначно сказать, как общество влияет на репутацию человека. Все зависит от него самого и от нравственности общества, в котором он живет. Хочется, чтобы человека оценивали все-таки по поступкам, как учит мудрый писатель Н.С. Лесков.
Проблема внутренней красоты человека
Читая текст Н.С. Лескова, я вспоминаю стихотворение Н. Заболоцкого: «… что есть красота и почему её обожествляют люди? Сосуд она, в котором красота, или огонь, мерцающий в сосуде?» В связи с этим я могу утверждать, что в тексте Лескова поставлена проблема внутренней красоты человека.
Героем в данном эпизоде является Селиван, который долгое время всем казался «пугалом», «колдуном и разбойником». Никто не видит в нём ничего хорошего и красивого, наоборот, обвиняют несчастного во всех грехах. Когда обнаружилась пропажа шкатулки, сразу же решили, что именно Селиван похитил её, ведь «все знают, что он вор…». Как ошибочно бывает мнение о человеке! И когда Селиван со шкатулкой в руках появился на пороге, это вызвало шок и недоумение. Это совершенно перевернуло мнение окружающих о нём. Это высказано словами рассказчика: ««Какое у него прекрасное, доброе лицо!». Вряд ли он изменился внешне, но внутренняя красота была очевидна. Н.С. Лесков хотел показать на данном примере, что честные поступки и доброжелательное отношение к людям – это и есть то, что делает человека красивым. В этом и заключается авторская позиция.
Невозможно не согласиться с мнением писателя, потому что все положительные образы величайших произведений литературы обладают внутренней красотой. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Соня Мармеладова – каждая из них не отличается внешней привлекательностью, но прекрасны их душевные порывы: любовь к ближним, честность в отношениях, стремление к идеалу. Тот человек, который сможет разглядеть такую красоту, станет поистине счастливейшим, так как будет «обожествлять» её и черпать в ней безграничную радость. Как, например, происходит с Петром Гринёвым из «Капитанской дочки» А.С. Пушкина. В заключение хочется сказать: нет ничего красивее человека, в котором светится «мерцающий огонь» доброжелательности и честности.
Сочинение-рассуждение «Проблема создания репутации» (По тексту Н.С.Лескова)
Человек, по своей натуре, привык верить тому, что говорит большинство. Но как понять, когда тебе говорят правду, а когда врут? И вообще, можно ли, складывая свое представление о человеке, опираться на мнение окружающих? Поднимая эти вопросы, Н.С.Лесков рассуждает в своем рассказе о проблеме создания репутации.
Автор вспоминает историю из своей жизни, благодаря которой, он понял, что люди далеко не всегда говорят правду в отношении другого человека. В данном случае, таким человеком оказался Селиван. Все в округе считали его “колдуном и разбойником”. Тем не менее, какие-то непредвиденные обстоятельства заставили семью автора переночевать в доме Селивана. После того, как они покинули его дом, обнаружилось, что шкатулки с деньгами нигде нет. Конечно, все подозрения сразу пали на Селивана.
Хотя, до сих пор не известно, почему же его все боялись? Может быть, кто-то, обидевшись на Селивана, распространил сплетни. В любом случае, он все же оказался не таким, каким его все считали. Оказалось, что тетушка забыла свою шкатулку, а Селиван вернул ее. Никто не ожидал этого. Но Селиван, совершив добрый поступок, доказал всем, что он не такой, каким его считают. Отношение к нему сразу поменялось. “Какое у него прекрасное, доброе лицо! Отчего же он мне и другим так долго казался пугалом?” – говорит автор.
Позиция автора ясна: благодаря истории, произошедшей с ним, он понял, что судить человека, опираясь только на чужое мнение, неправильно. Автор рассказывает нам эту историю для того, чтобы мы тоже оценивали людей по поступкам, складывали о них свое представление. Поступаете в 2021 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.
Без сомнений, я согласен с позицией автора. Ведь это очень важно – увидеть истинную сущность человека.
Подводя итог, можно сказать, что Н.С.Лесков рассуждает на очень актуальную проблему – проблему оценки личности. К этой проблеме очень хорошо подходит пословица: “На чужой роток не накинешь платок”. Поэтому нужно общаться только с честными, добросовестными людьми, которые никогда не опорочат просто так другого человека. А также, если на человека наговаривают слишком много плохого, подумать: а, может быть, это делают специально?
Полезный материал по теме:
- «Проблема создания репутации» (По тексту Д.С.Лихачева)
- Проблема неприязни к человеку по тексту Н.А.Лескова
- Проблема ошибочного мнения по тексту Лескова. Демовариант 2019.
- Проблема внутренней красоты человека. В чем ее проявление? (по тексту Н.С. Лескова)
- Проблема честности (по РЕАЛЬНОМУ тексту Н.ЛЕСКОВА ЕГЭ 2021 года о Селиване)