Обновлено: 09.03.2023
Рассуждая над поставленным вопросом, писатель повествует о том, что вера в человека играет большую роль в жизни каждого из нас. Его герой, участвуя в диалоге с садовником, во-первых, соглашается с Михаилом Карловичем, по мнению которого, если суд будет доверять человеку, а не уликам и доказательствам, то в этом и будет заключаться истинная вера в личность. Вера, которая, на мой взгляд, выше всяких соображений! Во- вторых, в подтверждение своей мысли садовник рассказывает старую легенду о том, что даже в зале суда, где проходило заседание по поводу убийства одного доктора, судья, произнося обвинительный приговор, не смог признать подсудимого виновным. Не смог признать потому, что не был уверен в его вине. Вот она, истинная вера в невиновность человека!
Оба примера- иллюстрации схожи друг с другом: ведь вера в человека заключается в добром начале каждой личности. На мой взгляд, это и есть позиция автора.
Я полностью разделяю точку зрения писателя, потому что вера в людей очень похвальна: она благотворно влияет не только на тех, кто столкнулся с законом, но и на всех окружающих.
Таким образом, вера в человека зиждется на его нравственном совершенстве, стремлении быть лучше и гуманнее.
Готовое сочинение №2
Следует ли хранить веру в доброе начало каждого человека? Вот проблема, которую ставит А.П. Чехов в тексте.
Я разделяю точку зрения автора: каждый человек наделён рядом положительных качеств, и наша вера во всех людей, даже плохих, способна пробудить чужие сердца.
Таким образом, очень важно хранить уверенность в доброе начало каждого из нас, потому что именно она помогает сделать мир счастливее.
Готовое сочинение №3
В своей жизни мы встречаем разных людей. Одни из них добрые, мягкие, а другие кажутся холодными и неприятными. Автор в своём тексте напомнил нам о том, что настоящая доброта и настоящая любовь к людям способны сердца всех обратить к тому человеку, который всегда готов помочь. Я думаю, что одна из основных проблем текста — это проблема любви к людям и признательности людей за эту любовь.
В тексте мы читаем о том, что появившийся в маленьком городке доктор бескорыстно, забывая о себе, помогал жителями. Несмотря на чахотку, бедность, тяжёлые житейские условия, он стремился помочь всем и относился к горожанам как к родным. Этот пример иллюстрирует то, что человек может быть по-настоящему любящим и относиться к окружающим с любовью и вниманием.
И жители города отплатили этому человеку такой же любовью. Автор говорит об этом в предложениях 20-23. Мы видим, что по-настоящему доброе дело, сделанное от души, вызывает ответную реакцию любви и желание добра от окружающих людей. Писатель нам хочет напомнить, что если человек делает что-то хорошее от чистого сердца, с любовью, то это неизбежно найдет отклик в душах окружающих.
Я думаю, что с этим невозможно поспорить. Действительно, человек, который хочет людям добра и ради этого не жалеет себя, вызывают у всех нас восхищение и добрые чувства. Примером могут служить такие святые люди, как доктор Гааз, о котором упоминал Достоевский, или мать Тереза, о которой мы знаем из истории. Совсем недавно погибла доктор Лиза, которая тоже сделала очень много хорошего для несчастных, попавших в тяжелую ситуацию. Этих людей все знают и любят. Причина в том, что они не просто делают добро, но делают его от чистого сердца и с искренней любовью к людям.
Готовое сочинение №4
Насколько важна в нашей жизни вера в добро в душе человека? На чём должно строиться отношение к окружающим? Именно эти вопросы возникают при чтении текста А. П. Чехова.
Авторская позиция заключается в следующем: единственное основание, на котором строятся взаимоотношения, — это вера в доброе начало человека.
Я соглашаюсь с мнением писателя. Действительно, нам необходима вера в людей, так как она оказывает благотворное воздействие на нас и на окружающих. Именно вера в человека воспитывает великодушие, благородство, заставляет любить ближнего.
В романе Ф. М. Достоевского Соня Мармеладова верит в изначальное добро в душе человека, не хочет никого осуждать. Несмотря на то, что мачеха Катерина Петровна несправедливо обращалась с ней, подтолкнула её к выходу на улицу, вследствие чего Соня пошла по жёлтому билету, девушка отказывается осуждать женщину, которая ищет правду.
Мы пришли к выводу, что вера в человека пробуждает в нас добро и великодушие.
Готовое сочинение №5
Бывают ли люди, лишённые каких-либо достоинств? Всем известно, что идеала не существует, но у каждого ли из нас есть доброе начало? Над этим вопросом размышляет А.П. Чехов. В произведении русского прозаика поднимается проблема веры в человека.
Итогом размышлений становится такая позиция А.П. Чехова: вера в доброе начало каждого человека – та основа, без которой невозможно найти с кем-либо общий язык. Эта вера имеет на нас благотворное влияние, потому что побуждает любить и уважать личность.
Таким образом, очень важно хранить веру в доброе начало, потому что она помогает как человеку, так и миру в целом становиться прекраснее.
Сам текст из 1 варианта по которому писались сочинения:
Прочитайте текст и выполните задания 1 — 3.
1) Регулярные закупки чая начались после исцеления им от болей в животе Алексея Михайловича, тогда были замечены целебные свойства чая; это произошло через 30 лет после того, как в 1638 году чайные листы были привезены в качестве подарка Михаилу Фёдоровичу.
3) Регулярные закупки чая из Китая начались в конце 60-х годов семнадцатого века, когда Алексей Михайлович вылечился им от болей в животе.
4) В 1638 году чай был привезён в качестве подарка от Алтын-хана царю, и только через 30 лет были замечены его целебные свойства, когда чай был вновь завезён при царе Алексее Михайловиче, который и был исцелён им от болей в животе; именно с того времени начались его регулярные закупки.
2. Самостоятельно подберите союзное слово, которое должно стоять на месте пропуска в четвёртом (4) предложении текста. Запишите это союзное слово.
3. Прочитайте фрагмент словарной статьи, в которой приводятся значения слова простой. Определите значение, в котором это слово употреблено в первом (1) предложении текста. Выпишите цифру, соответствующую этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи. Простой, -ая, -ое.
1) Однородный по составу. Простые вещества.
2) Не сложный, не трудный, легко доступный пониманию. Простое решение.
3) Безыскусственный, незамысловатый. Простое платье.
4) Не первосортный, грубый по качеству. Простой помол.
5) Добродушный, простодушный. Не стесняйся его, он человек простой.
6) Самый обыкновенный, не выделяющийся из других. Простой смертный.
7) Принадлежавший к непривилегированным классам, недворянский (устар). Простой народ.
Глуповатый, недалёкий. Этот дурачок не так прост, как кажется.
4. В одном из приведённых ниже слов допущена ошибка в постановке ударения: неверно выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Выпишите это слово. позвонИм нАчавший зАгнутый налитА донЕльзя
5. В одном из приведённых ниже предложений неверно употреблено выделенное слово. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
Он хотел произнести эти слова доверительным тоном, но фраза прозвучала фальшиво.
Вековые традиции русской кухни, отличающиеся широким разнообразием, тесно переплелись с жизнью и бытом русского человека.
Число абонементов мобильной связи в декабре минувшего года увеличилось на 1,2%.
С начала 90-х годов гуманитарная помощь оказывается странам бывшего Советского Союза.
Сегодня ветрено, так что я надену куртку.
6. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово.
Совесть всегда исходит из самой глубины души, и совестью в той или иной мере очищаются; совесть не бывает ложной, она бывает приглушённой, честь истинная — всегда в соответствии с совестью.
7. В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
Постричься пара чулок более красивее девяноста студентам повара
Ответ: красивее, красивый
8. Установите соответствия между предложениями и допущенными в них грамматическими ошибками: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбика.
A) нарушение в построении предложения с причастным оборотом
Б) ошибка в построении сложного предложения
B) нарушение в построении предложения с несогласованным приложением
Г) нарушение связи между подлежащим и сказуемым
Д) нарушение видовременной соотнесённости глагольных форм
1) Лесков сумел показать жизнь народа, слитую воедино с народным миросозерцанием, уходящим глубокими корнями в национальную историю.
3) Все, кто впервые видели Ивана Северьяныча Флягина, с первого взгляда поражались его богатырской внешности.
4) Н. С. Лесков считал необходимым рассказать о простых людях, совершающих ежедневно небольшие подвиги, и создаёт цикл рассказов о праведниках русской земли в 70-е годы 19 века.
5) Пережив с гибелью цыганки глубокое нравственное потрясение, Иван Северьяныч впервые преисполняется чувством долга перед другим человеком.
6) Н.С. Лесков развёртывает перед читателем тему становления человека, мучительные терзания его духа в борьбе страстей и благоразумия, в трудном познании героем самого себя.
Все его поступки, даже самые непредсказуемые, неизменно рождаются из внутренне присущего ему человеколюбия: он стремится к истине и красоте через ошибки и горькие раскаяния, он ищет любви и щедро дарит сам любовь людям.
9) Читатель поражает, что насколько чрезмерен Флягин в своих увлечениях, богатырском озорстве, это человек с детскою душой.
Запишите в таблицу выбранные цифры под соответствующими буквами.
1) покр. снеть, прим. рение, соб. рать
2) возр. ст, неприм. римые (враги), прот. рать
3) покл. ниться, изл. гать, пл. вчиха
4) изм. рение, к. сички, подр. сти
5) наж. мать, прид. раться, выск. чить
1) зав. южило, ар. ергард, коп. ё
2) бе. прибыльный, ра. целовать, и. подволь
3) пр. успевать, пр. небрёг, пр. верженец
4) пред. стория, под. тожить, без. мянный (герой)
5) р. списной (потолок), пр. видец, с. зыв
1) доверч. вый, пород. стая (собака)
2) нищ. некий, замш. вый
3) попроб. вать, нож. вка
4) продл. вать, яблон. вый
5) вытерп. в, неуживч. вый
1) терп. шь, обид. вший
2) усво. шь, вылет. шь
3) колебл. мый, наде. шься
4) изуча. шь, закле. вший
5) муч. мый, замет. вший
13. Раскройте скобки и выпишите это слово.
Вощев гулял мимо людей, чувствуя (не)нарастающую со временем силу горюющего ума и уединяясь в тесноте своей печали.
Его воспоминания о юности были нисколько (не)весёлыми,
Он уснул, (не)знакомый этим людям, закрывшим свои глаза, и довольный, что около них ночует.
Александр восхищался (не)опавшими ещё, расцветшими садами.
Книга была им (не)прочитана.
14. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся слитно. Раскройте скобки и выпишите эти два слова.
(И)ТАК, речевой этик — явление универсальное, но в ТО(ЖЕ) время каждый народ выработал свою специфическую систему правил речевого поведения.
(НА)РЯДУ с картинами на современные темы большое место в творчестве Репина занимает историческая живопись, к которой он периодически возвращался (В)ТЕЧЕНИЕ всей своей жизни.
(НЕ)СМОТРЯ на свою строгость, он всё ТАК(ЖЕ) был любим учениками, ибо был справедлив.
Ответ: несмотря впоследствии
15. Укажите все цифры, на месте которых пишется НИ.
Вот уже который день ходит профуполномоче(1)ый по окрестностям города, чтобы встретить бесхозяйстве(2)ых бедняков и образовать из этих поисти(3)не несознательных граждан постоя(4)ых труже(5)иков.
16. Расставьте знаки препинания. Укажите предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.
1) Полевой свет тишины и вянущий запах сна приблизились сюда из общего пространства и стояли нетронутыми в воздухе.
2) Вощев устранялся с производства вследствие роста слабосильности в нем и задумчивости среди общего темпа труда.
3) Чиклин не видел ни птиц ни неба и не тосковал от усталости.
4) Солнца не было в природе ни позавчера ни вчера ни нынче.
5) В голове шумело не то от воя и свиста бури не то от радостного волнения.
17. Расставьте знаки препинания. Укажите цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
Истомившись размышлением(1) Вощев не мог дальше трудиться(2) и ступать по дороге(З) не зная точного устройства всего мира(4) и (5) не понимая цели.
18. Расставьте знаки препинания. Укажите цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые.
Хотя они и владели смыслом жизни (1) однако (2) их лица (3) к удивлению многих (4) были угрюмы и худы. Вощев уже был доволен тем, что рядом был человек (5) значит(б) достаточно лишь быть около одного достойного человека, чтобы (7) впоследствии (8) стать терпеливым к жизни и трудоспособным.
19. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
Вчера вечером (1) простился я со своим спутником (2) добросердечия (3) которого (4) не забуду никогда.
20. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
А потому мы должны бросить каждого в рассол социализма (1) чтобы (2) когда с него слезла шкура капитализма (3) и сердце обратило бы внимание на жар жизни вокруг костра классовой борьбы (4) то и произошел бы энтузиазм.
21. Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Запишите номера этих предложений.
(1) — Барин, а барин! — промолвил вдруг Касьян своим звучным голосом, — ну, для чего ты пташку убил? (2) Не для того ты убил его, барин, чтобы станешь есть! (3) Ты его для потехи своей убил. (4) Коростель — птица вольная, лесная. (5) И не он один: много её, всякой лесной твари, и полевой и речной твари, и болотной и луговой, и верховой и низовой — и грех её убивать, и пускай она живет на земле до своего предела. (6)А человеку пища положена другая и другое питьё: хлеб — божья благодать, да воды небесные, да тварь ручная от древних отцов.
(7) Я с удивлением поглядел на Касьяна; слова его лились свободно; он не искал их, он говорил с тихим одушевлением и кроткою важностию, изредка закрывая глаза.
Прочитайте текст и выполните задания 22 — 27.
1) День начинается у меня приходом жены. 2) Она входит ко мне в юбке, непричёсанная, но уже умытая, пахнущая цветочным одеколоном, и с таким видом, как будто вошла нечаянно, и всякий раз говорит одно и то же:
— 3) Извини, я на минутку. 4) Ты опять не спал?
5) 3атем она тушит лампу, садится около стола и начинает говорить. 6) Я не пророк, но заранее знаю, о чём будет речь. 7) Каждое утро одно и то же. Обыкновенно, после тревожных расспросов о моём здоровье, она вдруг вспоминает о нашем сыне офицере, служащем в Варшаве. 9) После двадцатого числа каждого месяца мы высылаем ему по 50 рублей — это и служит темою для нашего разговора.
— 10) Конечно, это нам тяжело, — вздыхает жена, — но, пока он окончательно не стал на ноги, мы обязаны помогать ему. 11) Мальчик на чужой стороне, жалованье маленькое. 12) Впрочем, если хочешь, в будущем месяце мы пошлём ему не пятьдесят, а сорок. 13) Как ты думаешь?
14) Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признаёт опыта и аккуратно каждое утро рассказывает и о нашем офицере, и о том, что хлеб, славу богу, стал дешевле, а сахар подорожал на две копейки — и всё это таким тоном, как будто сообщает мне новость.
15) Я слушаю и машинально поддакиваю.
16) Когда я пью чай, ко мне входит моя Лиза, в шубке, в шапочке и с нотами, уже совсем готовая, чтобы идти в консерваторию. 17) Ей 22 года. 18) На вид она моложе, хороша собой и немножко похожа на мою жену в молодости. 19) Она нежно целует меня в висок и в руку и говорит:
— 20) 3дравствуй, папочка. 21) Ты здоров?
— 27) Сливочный. фисташковый. лимонный.
35) Кстати вспоминаю я и про своего сына, варшавского офицера. 36) Это умный, честный и трезвый человек. 37) Но мне мало этого. 38) Я думаю, если бы у меня был отец старик и если бы я знал, что у него бывают минуты, когда он стыдится своей бедности, то офицерское место я отдал бы кому-нибудь другому, а сам нанялся бы в работники.
39) Подобные мысли о детях отравляют меня. 40) К чему они? 41) Таить в себе злое чувство против обыкновенных людей за то, что они не герои, может только узкий или озлобленный человек. 42) Но довольно об этом.
*Антон Павлович Чехов (1860 — 1904) — русский писатель, прозаик, драматург.
1) После двадцатого числа каждого месяца престарелые родители высылают своему сыну по 20 рублей, чтобы ему оплатить учёбу в университете.
2) Дочь Лиза совсем не похожа на жену героя в молодости.
3) Когда дочь приходит к отцу они всегда едят фисташковое, сливочное и малиновое мороженое.
4) В детстве Лиза очень любила мороженое, отец часто водил её в кондитерскую, мороженое для неё было мерилом всего прекрасного.
5) Стареющей отец задаётся тягостным вопросом: почему его дети не замечают его материальных трудностей, не предлагают своей помощи?
1) Предложения 2 и 18 содержат описание.
2) В предложения 10 — 13 представлено повествование.
3) В предложениях 23 — 25 представлено повествование.
4) В предложениях 31 — 33 представлено рассуждение.
5) Предложение 39 указывает на следствие того, о чём говорится в предложении 33 — 38.
24. Из предложений 29 — 32 выпишите фразеологизмы.
Ответ: гвоздём сидит, ходить из угла в угол
25. Среди предложений 14-17 найдите такое(-ие), которое(-ые) связано(-ы) с предыдущим при личного местоимения. Напишите номер(-а) этого(-их) предложения(-ий).
Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который Вы анализировали, выполняя задания 22 — 25.
В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Вставьте на места пропусков (А, Б, В, Г) цифры, соответствующие номерам терминов из списка. Запишите в таблицу под каждой буквой соответствующую цифру.
Чехов начал работать над повестью «Скучная история» перед своей поездкой на Сахалин в 1888 году. «Рассказ по случаю жары и скверного, меланхолического настроения выходит у меня скучноватый. Но мотив новый,» — писал Чехов Плещееву.
Но вопреки опасениям Чехова, повесть была положительно оценена первыми читателями.
Антон Чехов. Скучная история.
(Отрывок)
…День начинается у меня приходом жены. Она входит ко мне в юбке, непричесанная, но уже умытая, пахнущая цветочным одеколоном, и с таким видом, как будто вошла нечаянно, и всякий раз говорит одно и то же:
— Извини, я на минутку. Ты опять не спал?
Затем она тушит лампу, садится около стола и начинает говорить. Я не пророк, но заранее знаю, о чем будет речь. Каждое утро одно и то же. Обыкновенно, после тревожных расспросов о моем здоровье, она. вдруг вспоминает о нашем сыне офицере, служащем в Варшаве. После двадцатого числа каждого месяца мы высылаем ему по 50 рублей — это главным образом и служит темою для нашего разговора.
— Конечно, это нам тяжело, — вздыхает жена, — но пока он окончательно не стал на ноги, мы обязаны помогать ему. Мальчик на чужой стороне, жалованье маленькое. Впрочем, если хочешь, в будущем месяце мы пошлем ему не пятьдесят, а сорок. Как ты думаешь?
Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признает опыта и аккуратно каждое утро рассказывает и о нашем офицере, и о том, что хлеб, славу богу, стал дешевле, а сахар подорожал на две копейки — и всё это таким тоном, как будто сообщает мне новость.
Я напряженно всматриваюсь в лицо сырой, неуклюжей старухи, ищу в ней свою Варю, но от прошлого у ней уцелел только страх за мое здоровье, да еще манера мое жалованье называть нашим жалованьем, мою шапку — нашей шапкой. Мне больно смотреть на нее, и чтобы утешить ее хоть немного, я позволяю ей говорить что угодно, и даже молчу, когда она несправедливо судит о людях или журит меня за то, что я не занимаюсь практикой и не издаю учебников.
Кончается наш разговор всегда одинаково. Жена вдруг вспоминает, что я еще не пил чаю, и пугается.
— Что ж это я сижу? — говорит она, поднимаясь. — Самовар давно на столе, а я тут болтаю. Какая я стала беспамятная, господи!
Она быстро идет и останавливается у двери, чтобы сказать:
— Мы Егору должны за пять месяцев. Ты это знаешь? Не следует запускать жалованья прислуге, сколько раз я говорила! Отдать за месяц десять рублей гораздо легче, чем за пять месяцев — пятьдесят!
Выйдя за дверь, она опять останавливается и говорит:
— Никого мне так не жаль, как нашу бедную Лизу. Учится девочка в консерватории, постоянно в хорошем обществе, а одета бог знает как. Такая шубка, что на улицу стыдно показаться. Будь она чья-нибудь другая, это бы еще ничего, но ведь все знают, что ее отец знаменитый профессор, тайный советник!
И, попрекнув меня моим именем и чином, она наконец уходит. Так начинается мой день…
Кто-то скажет, что нет лучше дня, чем День рождения, другой оспорит, сказав, что школьный выпускной куда прекраснее, а для еще кого-то, самым лучшим днем может стать день, когда ребенку подарили собаку и так далее. Не будет иметь совершенно никакого значения, какой это был день недели, число или месяц, значимы в данном случае только пережитые человеком эмоции, которые смогли произвести на него неописуемо сильное впечатление.
В моей жизни есть день, который я с гордостью могу назвать самым лучшим и самым счастливым. Для меня таким моментом стал один из летних дней, когда я впервые увидел море. Я часто видел в детстве его на картинках, с телеэкранов и всегда мечтал, что когда-нибудь непременно увижу его своими глазами. Плавать меня научили еще до школы, когда записали на занятия в бассейн, но он казался мне совсем скучным, а море – оно такое необъятное, величественное. Стоит один лишь раз взглянуть на море, чтобы влюбиться в него до беспамятства и начать мечтать о том, чтобы возвращаться к нему снова и снова.
Первый раз мы с родителями отправились отдыхать на море, когда мне было семь лет. Всю неделю я находился в предвкушении перед предстоящей поездкой, помогал маме собирать вещи, проверял, ничего ли мы не забыли, а когда день обещанной поездки наконец-то наступил, то я никак не мог дождаться нашего прибытия на место назначения.
Мне очень понравилось на море, понравилось не просто купаться, а еще прыгать в воду с пирсов, играть в волейбол на пляже, заводить новых друзей и просто весело проводить время. А еще во время одной из морских прогулок нам даже удалось увидеть дельфинов, показавшихся мне настоящими подводными великанами. Таким я запомнил свой лучший день.
Вариант 2
Жизнь полна неудач и радостей. Так же, она полна целым объемом самых различных мгновений. Совокупность множества мгновений я называю днем. Если не превращать свою жизнь в рутину, а проводить некоторые дни с близкими людьми, можно заметить, что наша жизнь полна везений и невезений. У каждого есть свои худшие и лучшие дни. Сегодня я расскажу вам об самом лучшем дне в моей жизни.
Утро само по себе начиналось неплохо. Я встал рано утром. Куда раньше, чем в обычные дни. Было шесть часов утра, а я уже влезал одной ногой в классические брюки, а другой быстро расхаживал по комнате в поиске пары чистых носков. Было тридцать первое мая. День, который все школьники с радостью на лице провожают, и я, в том числе, не был для них исключением. Купив букет красивых роз, я появился среди своих одноклассников, которые уже выстроились напротив школы. Мы провожали девятиклассников и желали им успешной сдачи экзаменов.
Когда все закончились, я пошел со своим другом на дачу, где не был около полу года. Все дачные цветы успели расцвести, наполняя свежим ароматом весь участок. Деревья вишни и черешни в свою очередь, уже имели первые плоды, и не теряя ни одной секунды, мы уже залезли на них, радостно наполняя свои желудки сладкими дарами природы. После веселого обеда, мы отправились за третьим другом, который послужил нам в тот день гидом. Вместе с ним мы побывали в карьере, после чего пошли на озеро, где скупались под яркими бликами солнца.
Как оказалось, мой друг не умел плавать, и нам пришлось его научить. И хоть в первые разы у него ничего не получалось, я уверен, что вскоре он научиться, и в один прекрасный момент он составит мне компанию в “гонке”. Когда мы иссякли, все дружно решили пойти на берег и высохнуть. Закат солнца мы дружно встречали под песни, которые я играл на гитаре. К концу дня мы все дружно отправились по домам, навстречу новому дню, новым мгновениям.
Моя жизнь, думаю, будет куда более разнообразна и интересна. Я все ещё жду чуда, и уверен, оно настигнет меня как и любого другого человека. Мне кажется, что чудо не настолько кроется в дне, как в людях. Я не спорю, времени много и все зависит лишь от него, но какой прок от его быстротечности, если рядом нет человека, который готов скоротать его вместе с тобой?
Сочинение 3
Однажды, когда мне было восемь лет, мой папа уехал на заработки. Для меня это была большая потеря, я понимал, что он уезжает во благо, но тоска от потери, хоть и на время, близкого человека, была неописуемая.
Шло лето, я действительно был почти всегда возле младшей сестры, старался помочь маме по хозяйству, хоть выходило это и скудно, в силу моего возраста или неловкости моих рук. Отец должен был вернуться в конце августа, а за Гулливера я взялся только в начале того же месяца.
После слов папы в тот день я осознал в своём юном возрасте две главные вещи: в моей жизни нет никого ближе семьи, а книги — моя первая любовь, любовь на всю жизнь.
Вариант 1
Мне нравится лето. Это счастливое время, когда нет обязательных уроков, когда можно заниматься тем, чем хочешь, когда новый день не похож на предыдущий и неповторимо-ярок. Но бывают часы, которые помнишь всю жизнь.
Однажды… мы собрались в лес. На машине быстро добрались до опушки и, взяв большие корзины, пошли. Раздвигая траву, удивлялись боровикам и лисичкам. Выйдя на полянку замечали поспевшую клубнику, которая просилась в рот. Иногда попадались колючие кустики шиповника, но мы ягодки не трогали, ибо созреть они должны были осенью. Вечером возвратились домой. Уставшие, но очень довольные, полные впечатлений от увиденного.
Это был самый памятный летний день. И провели мы его наедине с природой.
Вариант 2
Летним днём в зоопарке
Мне запомнился день, который я провёл в зоопарке.
Мы долго собирались всей семьёй съездить в зоопарк, но мешала жара, да и папа был занят на работе — даже дома сидел над какими-то бумагами. Но вот выдались свободные деньки, и мы отправились смотреть чудесных животных, птиц и рыб.
Сколько же было радости, когда мы увидели смешных обезьянок, уверенных львиц (лев сидел в пещере и только рычал от жары), беспокойных попугаев с длинными разноцветными хвостами, неповоротливых бегемотов, которые не вылезали из воды. А ещё мы любовались необычными рыбами, боязливо разглядывали страшных змей и крокодилов, ждали, когда же проснётся ленивец.
Когда мы с сестрой Катей устали и проголодались, родители купили нам чипсов и кока-колы. А потом мы полакомились сладкой ватой, розовой, воздушной и фантастически вкусной.
В зоопарке папа часто нас фотографировал, и теперь, разглядывая эти весёлые снимки, я думаю, что этот день был самым интересным на летних каникулах.
Вариант 3
Как мы все ждем наступления лета, и какое оно потом оказывается до обидного короткое! Только-только вошли во вкус, тут — раз, уже и сентябрь на носу! И остается только сожалеть: то не успели, туда не съездили… Теперь, увы, до будущих каникул планы придется отложить. И только памяти у нас никто не отнимет!
Жаль, конечно, что осенью природа начинает готовиться к долгому зимнему сну: и листва опадает, и трава жухнет, и солнечных дней всё меньше, а непогода, наоборот, всё чаще и чаще… Что мне запомнилось из прошлого лета? Конечно, июльская поездка вместе с мамой в Сочи. Райское место — море, солнце, чайки, нескончаемый шум волн и многое другое. Была одна поездка, которая особенно запомнилась. Есть в окрестностях Сочи такое известное место — Мацеста. Там стоит огромное здание и, кажется, что ты попадаешь в Древнюю Грецию — в таком стиле оно выполнено. Много колонн и скульптур, выполненных из мрамора. Особенно поражают своей красотой колонны, находящиеся в главном помещении. А потолок — тоже особенный, резной! Здесь можно отдохнуть и, если потребуется, то отведать минеральной воды для утоления жажды. Если верить легенде, то Мацестой звали. Ради здоровья родителей она пожертвовала личным счастьем: отдалась горному духу. Так что легенда очень красивая, трагическая и поучительная одновременно. Здесь лечат всевозможные болезни, а также рубцы и ожоги. Экскурсия сюда не могла не понравиться! Замечательно, что есть такое место и люди, обустроившие его.
Вариант 4
Помню, как-то я ходил в поход со своими одноклассниками по неизвестному мне маршруту. Готовился к нему очень тщательно. Собрал провизии и воды на несколько суток вперед. Обязательно прихватил удочку, спички, компас, веревку и теплую вязаную одежду. Хоть было и лето, ночи все же оставались холодными. С ребятами договорились идти на пару суток, не более.
Скоро мы пришли на место и разбили в считанные минуты лагерь. Развели костер. Девушки занялись готовкой, парни пошли: кто за дровами, кто с удочками на рыбалку.
Утром все вскочили как по сирене. Все сразу за работу, за дела. Прямо маленькие гномики.
Честно… Я бы хотел вернуть именно то время лета, когда ходил в поход. Это чудесное время!
Сочинение Счастливый день для мальчика
14 июня 2021 года состоялся самый лучший день в моей жизни.
С самый ранних лет я смотрю футбол. Всегда, когда по телевизору шла трансляция матчей чемпионата мира, я мечтал, что он пройдет у нас в стране. И вот, в 2010 году Россия выиграла право проводить Мундиаль в 2021 году. Тогда казалось, что это будет очень нескоро и томительное ожидание будет бесконечным, но вот прошло восемь лет и я уже считал дни до момента, когда состоится матч открытия.
Вся страна, и я в том числе, следили за нашей национальной сборной. Я знал всех игроков поименно и знал как и на какой позиции он играет. Моим любимым игроком был наш легионер, играющий в испанской Премьер-лиге – Денис Черышев.
И вот наступил тот самый день, когда должно было все случиться. Я со своими друзьями собрались вместе, включили телевизор и с затаенным дыханием начали смотреть церемонию открытия чемпионата мира по футболу в России! А после выступления нашего Президента Владимира Владимировича Путина наша команда и коллектив соперников начали разминку. А соперник у нас был непростой. Команда Саудовской Аравии находилась выше России в рейтинге ФИФА и у всех были тревожные опасения насчет игры.
Это был самый прекрасный день в моей жизни: чемпионат мира в нашей стране, наши ребята выходят на поле и разносят соперника в клочья. 5-0 на Мундиалях наша команда еще не побеждала никогда!
Читайте также:
- Сочинение что привлекает читателей в петре и февронии сегодня
- Выдержки из школьных сочинений без памперсов не читать
- Мертвые души сочинение по плану
- Иван иванович турченко очень редко показывался в уездном свете сочинение
- Чувашия итоговое сочинение результаты
Сочинение по тексту Чехова
Напишите сочинение по прочитанному тексту Чехова
Текст для сочинения
(1) Когда я пью чай, ко мне входит моя Лиза, в шубке, в шапочке и с нотами, уже совсем готовая, чтобы идти в консерваторию.
(2) Ей 22 года.
(3) На вид она моложе, хороша собой и немножко похожа на мою жену в молодости.
(4) Она нежно целует меня в висок и в руку и говорит:
— (5) Здравствуй, папочка. Ты здоров?
(6) В детстве она очень любила мороженое, и мне часто приходилось водить её в кондитерскую.
(7) Мороженое для неё было мерилом всего прекрасного.
(8) Если ей хотелось похвалить меня, то она говорила: «Ты, папа, сливочный».
(9) Один пальчик назывался у неё фисташковым, другой сливочным, третий малиновым и т.д.
(10) Обыкновенно, когда по утрам она приходила ко мне здороваться, я сажал её к себе на колени и, целуя ей пальчики, приговаривал:
— Сливочный…фисташковый…лимонный
(11) И теперь, по старой памяти, я целую пальцы Лизы и бормочу: «Фисташковый…сливочный…лимонный…», но выходит у меня совсем не то.
(12) Я холоден, как мороженое, и мне стыдно.
(13) Когда входит ко мне дочь и касается губами моего виска, я вздрагиваю, точно в висок жалит меня пчела, напряжённо улыбаюсь и отворачиваюсь.
(14) С тех пор как я страдаю бессонницей, в моём мозгу гвоздём сидит вопрос: дочь моя часто видит, как я, старик, знаменитый человек, мучительно краснею оттого, что должен лакею; она видит, как часто забота о мелких долгах заставляет меня бросать работу и по целым часам ходить из угла в угол и думать, но отчего же она ни разу тайком от матери не пришла ко мне и не шепнула: «Отец, вот мои часы, браслеты, серёжки, платья…
(15) Заложи всё это, тебе нужны деньги…»?
(16) Отчего она, видя, как я и мать, поддавшись ложному чувству, стараемся скрыть от людей свою бедность, отчего она не откажется от дорогого удовольствия заниматься музыкой?
(17) Я бы не принял ни часов, ни браслетов, ни жертв, храни меня бог, мне это не нужно.
(18) Кстати вспоминаю и про своего сына, кадрового офицера.
(19) Это умный, честный и трезвый человек.
(20) Но мало этого.
(21) Я думаю, если бы у меня был отец-старик и если бы я знал, что у него бывают минуты, когда он стыдится своей бедности, то офицерское место я отдал бы кому-нибудь другому, а сам нанялся бы в работники.
(22) Подобные мысли о детях отравляют меня.
(23) К чему они?
(24) Таить в себе злое чувство против обыкновенных людей и ждать, что они станут героями, может только узкий и озлобленный человек.
Пример сочинения по тексту Чехова
Художественная литература так часто учит нас самому главному в жизни, учит ненавязчиво и мудро.
Так, рассказ Чехова поднимает проблемы отцов и детей, истинной и ложной любви к близким, готовности к самопожертвованию, требовательности и долга, правильного воспитания в семье.
Бедность и порождённое ею в человеке чувство стыда, умение прощать близким их промахи также показаны писателем.
Важнейшим в данном тексте мне представляется вопрос «отцы и дети».
Известно, что разность интересов всегда была свойственна старшему и младшему поколениям.
Непонимание, некий барьер в их отношениях отмечались многими авторами.
Эгоизм детей – тоже нередкое явление.
Так, юная Лиза и её брат-офицер в рассказе не понимают, что любить отца – значит жертвовать своими интересами ради его спокойствия.
Чтобы ему, немощному и старому, не было мучительно стыдно за неспособность добыть денег на нужды семьи, эти молодые люди должны бы отказаться от своих удовольствий: она – от дорогих занятий музыкой, от нарядов, он – от службы в чине офицера.
Такая любовь и есть истинная, действенная, жертвенная.
Наши родители, по причине своей безграничной любви, благородства и склонности всё и всегда делать в пользу любимых чад, чаще всего отказываются от помощи.
Так и герой А.П. Чехова, восклицая: «Я бы не принял жертв, храни меня бог», точно знает, что поступит так же.
Но само душевное движение детей, стремящихся облегчить участь стариков, воздействует сильнее, окрыляет родителей, даёт им силы жить.
А вот юные герои рассказа, отличающиеся нравственной глухотой, эгоистическим равнодушием, оказались неспособны на правильные поступки.
Только внешняя ласковость Лизы, только достойное поведение сына на службе (отец характеризует его как «умного, честного и трезвого человека») – вот всё, что адресовано этими детьми своему родителю.
Нет реального дела, нет истинной любви.
Великодушный отец готов простить, оправдать своих чёрствых детей и скорее обвинить себя в возникшем между двумя поколениями непонимании.
Он называет себя «узким и озлобленным человеком», а их – обыкновенными людьми, не героями, которым можно простить многое.
Он неправ, но как ярко такая ситуация высвечивает мысль писателя о высоконравственном человеческом качестве – умении прощать.
А.П. Чехов учит каждого читателя ценить родительскую любовь, отвечать на неё взаимностью, находить в себе силы от чего-то отказаться, а что-то, несмотря на трудности, предпринять ради благополучия тех, кто дал нам жизнь.
Между строк рассказа прочитывается авторская мысль о справедливости родительских требований проявлять о них заботу.
Забота необходима не только там, где поселилась бедность, но и в любой семье.
Каждая буква рассказа А.П. Чехова, на мой взгляд, дышит справедливостью.
Согласившись с авторской позицией,
я приведу несколько аргументов в пользу одной важнейшей мысли:
истинная любовь требует своего подтверждения делом.
Во-первых, элементарная благодарность зовёт нас в свой черёд помочь тем, кто всю жизнь разрешал наши проблемы, никогда не отворачиваясь, не считаясь с трудностями, не предавая нас и не переставая любить, несмотря ни на что.
Во-вторых, оставить без внимания ослабевших пожилых людей или проявлять заботу только на словах – значит лгать себе, закрывая глаза на боль и нужды самых родных людей.
И наконец, нужно успеть проявить свою любовь ощутимым делом, чтобы при жизни родители смогли порадоваться участию, душевной теплоте своих детей.
Ведь как часто приходит раскаяние, но запоздалое!
Не испытывать настоящей любви к родителям – быть пустым человеком.
Дети – самое ценное, что есть у родителей, а родители – самое ценное, что есть у детей, и забывать об этом нельзя, чему и учит нас А.П. Чехов.
Русский язык 10 класс — Практикум по орфографии и пунктуации — С. В. Драбкина 2019
Часть 1
Ответом к заданиям 1 — 26 является слово, словосочетание, число или последовательность слов, чисел. Запишите ответ в поле ответа в тексте работы, а затем перенесите в бланк ответов № 1 справа от номера задания, начиная с первой клеточки, без пробелов, запятых и других дополнительных символов. Каждую букву или цифру пишите в отдельной клеточке в соответствии с приведёнными в бланке образцами.
Прочитайте текст и выполните задания 1 — 3.
(1)В 1638 году в Москву были привезены простые сухие чайные листья в качестве подарка от монгольского Алтын-хана царю Михаилу Фёдоровичу. (2)Было замечено, что «китайская травка» «осаждает пары, освежает и очищает кровь». (3)Но только спустя почти 30 лет вновь привезли чай в Россию, в 1665 году врачи посоветовали лечение чаем царю Алексею Михайловичу, который «маялся болями в животе». (4)Царю полегчало, чайный напиток произвёл на него впечатление, <…> с того времени пошли регулярные закупки чая из Китая.
1. Укажите варианты ответов, в которых верно передана ГЛАВНАЯ информация, содержащаяся в тексте. Запишите номера этих предложений.
1) Регулярные закупки чая начались после исцеления им от болей в животе Алексея Михайловича, тогда были замечены целебные свойства чая; это произошло через 30 лет после того, как в 1638 году чайные листы были привезены в качестве подарка Михаилу Фёдоровичу.
2) Чай, привезённый в 1638 году, пришёлся по вкусу Михаилу Фёдоровичу, было замечено, что терпкое и горьковатое «зелье» «осаждает пары, освежает и очищает кровь».
3) Регулярные закупки чая из Китая начались в конце 60-х годов семнадцатого века, когда Алексей Михайлович вылечился им от болей в животе.
4) В 1638 году чай был привезён в качестве подарка от Алтын-хана царю, и только через 30 лет были замечены его целебные свойства, когда чай был вновь завезён при царе Алексее Михайловиче, который и был исцелён им от болей в животе; именно с того времени начались его регулярные закупки.
5) В 1665 году лекари посоветовали лечение чаем царю Алексею Михайловичу, который «маялся болями в животе».
Ответ: 1, 4
2. Самостоятельно подберите союзное слово, которое должно стоять на месте пропуска в четвёртом (4) предложении текста. Запишите это союзное слово.
Ответ: поэтому
3. Прочитайте фрагмент словарной статьи, в которой приводятся значения слова простой. Определите значение, в котором это слово употреблено в первом (1) предложении текста. Выпишите цифру, соответствующую этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи. Простой, -ая, -ое.
1) Однородный по составу. Простые вещества.
2) Не сложный, не трудный, легко доступный пониманию. Простое решение.
3) Безыскусственный, незамысловатый. Простое платье.
4) Не первосортный, грубый по качеству. Простой помол.
5) Добродушный, простодушный. Не стесняйся его, он человек простой.
6) Самый обыкновенный, не выделяющийся из других. Простой смертный.
7) Принадлежавший к непривилегированным классам, недворянский (устар). Простой народ.
8) Глуповатый, недалёкий. Этот дурачок не так прост, как кажется.
Ответ: 4
4. В одном из приведённых ниже слов допущена ошибка в постановке ударения: неверно выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Выпишите это слово. позвонИм нАчавший зАгнутый налитА донЕльзя
Ответ: начавший
5. В одном из приведённых ниже предложений неверно употреблено выделенное слово. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
Он хотел произнести эти слова доверительным тоном, но фраза прозвучала фальшиво.
Вековые традиции русской кухни, отличающиеся широким разнообразием, тесно переплелись с жизнью и бытом русского человека.
Число абонементов мобильной связи в декабре минувшего года увеличилось на 1,2%.
С начала 90-х годов гуманитарная помощь оказывается странам бывшего Советского Союза.
Сегодня ветрено, так что я надену куртку.
Ответ: абонентов
6. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово.
Совесть всегда исходит из самой глубины души, и совестью в той или иной мере очищаются; совесть не бывает ложной, она бывает приглушённой, честь истинная — всегда в соответствии с совестью.
Ответ: самой
7. В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
Постричься пара чулок более красивее девяноста студентам повара
Ответ: красивее, красивый
8. Установите соответствия между предложениями и допущенными в них грамматическими ошибками: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбика.
Грамматические ошибки A) нарушение в построении предложения с причастным оборотом Б) ошибка в построении сложного предложения B) нарушение в построении предложения с несогласованным приложением Г) нарушение связи между подлежащим и сказуемым Д) нарушение видовременной соотнесённости глагольных форм |
Предложения 1) Лесков сумел показать жизнь народа, слитую воедино с народным миросозерцанием, уходящим глубокими корнями в национальную историю. 2) В «Очарованном страннике», несмотря на многие неприглядные черты, реалистически отмеченных автором, собирательный полу-сказочный образ Ивана Флягина предстаёт перед нами во всём величии, благородстве души своей, бесстрашии и красоте и сливается с образом народа-богатыря. 3) Все, кто впервые видели Ивана Северьяныча Флягина, с первого взгляда поражались его богатырской внешности. 4) Н. С. Лесков считал необходимым рассказать о простых людях, совершающих ежедневно небольшие подвиги, и создаёт цикл рассказов о праведниках русской земли в 70-е годы 19 века. 5) Пережив с гибелью цыганки глубокое нравственное потрясение, Иван Северьяныч впервые преисполняется чувством долга перед другим человеком. 6) Н.С. Лесков развёртывает перед читателем тему становления человека, мучительные терзания его духа в борьбе страстей и благоразумия, в трудном познании героем самого себя. 7) В произведении «Очарованном страннике» Н. С. Лесков показал, как формируется национальный тип «русского праведника». Все его поступки, даже самые непредсказуемые, неизменно рождаются из внутренне присущего ему человеколюбия: он стремится к истине и красоте через ошибки и горькие раскаяния, он ищет любви и щедро дарит сам любовь людям. 9) Читатель поражает, что насколько чрезмерен Флягин в своих увлечениях, богатырском озорстве, это человек с детскою душой. |
Запишите в таблицу выбранные цифры под соответствующими буквами.
А |
Б |
В |
Г |
Д |
Ответ: 2, 9, 7, 3, 4
9. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена безударная чередующаяся гласная корня. Запишите номера ответов.
1) покр…снеть, прим…рение, соб…рать
2) возр…ст, неприм…римые (враги), прот…рать
3) покл…ниться, изл…гать, пл…вчиха
4) изм…рение, к…сички, подр…сти
5) наж…мать, прид…раться, выск…чить
Ответ: 3, 5
10. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.
1) зав…южило, ар…ергард, коп…ё
2) бе…прибыльный, ра…целовать, и…подволь
3) пр…успевать, пр…небрёг, пр…верженец
4) пред…стория, под…тожить, без…мянный (герой)
5) р…списной (потолок), пр…видец, с…зыв
Ответ: 1, 2, 4
11. Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.
1) доверч…вый, пород…стая (собака)
2) нищ…некий, замш…вый
3) попроб…вать, нож…вка
4) продл…вать, яблон…вый
5) вытерп…в, неуживч…вый
Ответ: 1, 2, 3, 4
12. Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.
1) терп…шь, обид…вший
2) усво…шь, вылет…шь
3) колебл…мый, наде…шься
4) изуча…шь, закле…вший
5) муч…мый, замет…вший
Ответ: 2, 3, 5
13. Раскройте скобки и выпишите это слово.
Вощев гулял мимо людей, чувствуя (не)нарастающую со временем силу горюющего ума и уединяясь в тесноте своей печали.
Его воспоминания о юности были нисколько (не)весёлыми,
Он уснул, (не)знакомый этим людям, закрывшим свои глаза, и довольный, что около них ночует.
Александр восхищался (не)опавшими ещё, расцветшими садами.
Книга была им (не)прочитана.
Ответ: незнакомый
14. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся слитно. Раскройте скобки и выпишите эти два слова.
(И)ТАК, речевой этик — явление универсальное, но в ТО(ЖЕ) время каждый народ выработал свою специфическую систему правил речевого поведения.
(НА)РЯДУ с картинами на современные темы большое место в творчестве Репина занимает историческая живопись, к которой он периодически возвращался (В)ТЕЧЕНИЕ всей своей жизни.
(НЕ)СМОТРЯ на свою строгость, он всё ТАК(ЖЕ) был любим учениками, ибо был справедлив.
За ЧТО(БЫ) она ни принималась, у неё только (В)НАЧАЛЕ были сложности. (НЕ)СМОТРЯ на плачевную судьбу первой постановки, «Лебединое озеро» Чайковского повернуло представления о балетной музыке и, кроме того, стало (В)ПОСЛЕДСТВИИ визитной карточкой русской балетной школы.
Ответ: несмотря впоследствии
15. Укажите все цифры, на месте которых пишется НИ.
Вот уже который день ходит профуполномоче(1)ый по окрестностям города, чтобы встретить бесхозяйстве(2)ых бедняков и образовать из этих поисти(3)не несознательных граждан постоя(4)ых труже(5)иков.
Ответ: 1, 2, 4
16. Расставьте знаки препинания. Укажите предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.
1) Полевой свет тишины и вянущий запах сна приблизились сюда из общего пространства и стояли нетронутыми в воздухе.
2) Вощев устранялся с производства вследствие роста слабосильности в нем и задумчивости среди общего темпа труда.
3) Чиклин не видел ни птиц ни неба и не тосковал от усталости.
4) Солнца не было в природе ни позавчера ни вчера ни нынче.
5) В голове шумело не то от воя и свиста бури не то от радостного волнения.
Ответ: 3, 5
17. Расставьте знаки препинания. Укажите цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
Истомившись размышлением(1) Вощев не мог дальше трудиться(2) и ступать по дороге(З) не зная точного устройства всего мира(4) и (5) не понимая цели.
Ответ: 1, 3
18. Расставьте знаки препинания. Укажите цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые.
Хотя они и владели смыслом жизни (1) однако (2) их лица (3) к удивлению многих (4) были угрюмы и худы. Вощев уже был доволен тем, что рядом был человек (5) значит(б) достаточно лишь быть около одного достойного человека, чтобы (7) впоследствии (8) стать терпеливым к жизни и трудоспособным.
Ответ: 1, 3, 4, 5, 6
19. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
Вчера вечером (1) простился я со своим спутником (2) добросердечия (3) которого (4) не забуду никогда.
Ответ: 2
20. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.
А потому мы должны бросить каждого в рассол социализма (1) чтобы (2) когда с него слезла шкура капитализма (3) и сердце обратило бы внимание на жар жизни вокруг костра классовой борьбы (4) то и произошел бы энтузиазм!..
Ответ: 1, 4
21. Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Запишите номера этих предложений.
(1) — Барин, а барин! — промолвил вдруг Касьян своим звучным голосом, — ну, для чего ты пташку убил? (2) Не для того ты убил его, барин, чтобы станешь есть! (3) Ты его для потехи своей убил. (4) Коростель — птица вольная, лесная. (5) И не он один: много её, всякой лесной твари, и полевой и речной твари, и болотной и луговой, и верховой и низовой — и грех её убивать, и пускай она живет на земле до своего предела… (6)А человеку пища положена другая и другое питьё: хлеб — божья благодать, да воды небесные, да тварь ручная от древних отцов.
(7) Я с удивлением поглядел на Касьяна; слова его лились свободно; он не искал их, он говорил с тихим одушевлением и кроткою важностию, изредка закрывая глаза.
Ответ: 4, 6
Прочитайте текст и выполните задания 22 — 27.
1) День начинается у меня приходом жены. 2) Она входит ко мне в юбке, непричёсанная, но уже умытая, пахнущая цветочным одеколоном, и с таким видом, как будто вошла нечаянно, и всякий раз говорит одно и то же:
— 3) Извини, я на минутку… 4) Ты опять не спал?
5) 3атем она тушит лампу, садится около стола и начинает говорить. 6) Я не пророк, но заранее знаю, о чём будет речь. 7) Каждое утро одно и то же. Обыкновенно, после тревожных расспросов о моём здоровье, она вдруг вспоминает о нашем сыне офицере, служащем в Варшаве. 9) После двадцатого числа каждого месяца мы высылаем ему по 50 рублей — это и служит темою для нашего разговора.
— 10) Конечно, это нам тяжело, — вздыхает жена, — но, пока он окончательно не стал на ноги, мы обязаны помогать ему. 11) Мальчик на чужой стороне, жалованье маленькое… 12) Впрочем, если хочешь, в будущем месяце мы пошлём ему не пятьдесят, а сорок. 13) Как ты думаешь?
14) Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признаёт опыта и аккуратно каждое утро рассказывает и о нашем офицере, и о том, что хлеб, славу богу, стал дешевле, а сахар подорожал на две копейки — и всё это таким тоном, как будто сообщает мне новость.
15) Я слушаю и машинально поддакиваю.
16) Когда я пью чай, ко мне входит моя Лиза, в шубке, в шапочке и с нотами, уже совсем готовая, чтобы идти в консерваторию. 17) Ей 22 года. 18) На вид она моложе, хороша собой и немножко похожа на мою жену в молодости. 19) Она нежно целует меня в висок и в руку и говорит:
— 20) 3дравствуй, папочка. 21) Ты здоров?
22) В детстве она очень любила мороженое, и мне часто приходилось водить её в кондитерскую. 23) Мороженое для неё было мерилом всего прекрасного. 24) Если ей хотелось похвалить меня, то она говорила: «Ты, папа, сливочный». 25) Один пальчик назывался у неё фисташковым, другой сливочным, третий малиновым и т. д. 26) Обыкновенно, когда по утрам она приходила ко мне здороваться, я сажал её к себе на колени и, целуя её пальчики, приговаривал:
— 27) Сливочный… фисташковый… лимонный…
28) И теперь, по старой памяти, я целую пальцы Лизы и бормочу: «фисташковый… сливочный… лимонный…», но выходит у меня совсем не то. 29) Я холоден, как мороженое, и мне стыдно. 30) Когда входит ко мне дочь и касается губами моего виска, я вздрагиваю, точно в висок жалит меня пчела, напряжённо улыбаюсь и отворачиваю своё лицо. 31) С тех пор как я страдаю бессонницей, в моём мозгу гвоздем сидит вопрос: дочь моя часто видит, как я, старик, знаменитый человек, мучительно краснею оттого, что должен лакею; она видит, как часто забота о мелких долгах заставляет меня бросать работу и по целым часам ходить из угла в угол и думать. 32) Но отчего же она ни разу тайком от матери не пришла ко мне и не шепнула: «Отец, вот мои часы, браслеты, серёжки, платья, заложи всё это, тебе нужны деньги…»? 33) Отчего она, видя, как я и мать, поддавшись ложному чувству, стараемся скрыть от людей свою бедность, отчего она не откажется от дорогого удовольствия заниматься музыкой? 34) Я бы не принял ни часов, ни браслетов, ни жертв, храни меня бог, — мне не это нужно.
35) Кстати вспоминаю я и про своего сына, варшавского офицера. 36) Это умный, честный и трезвый человек. 37) Но мне мало этого. 38) Я думаю, если бы у меня был отец старик и если бы я знал, что у него бывают минуты, когда он стыдится своей бедности, то офицерское место я отдал бы кому-нибудь другому, а сам нанялся бы в работники.
39) Подобные мысли о детях отравляют меня. 40) К чему они? 41) Таить в себе злое чувство против обыкновенных людей за то, что они не герои, может только узкий или озлобленный человек. 42) Но довольно об этом.
(По А. П. Чехову*.)
*Антон Павлович Чехов (1860 — 1904) — русский писатель, прозаик, драматург.
22. Какие из высказываний соответствуют содержанию текста? Укажите номера ответов.
1) После двадцатого числа каждого месяца престарелые родители высылают своему сыну по 20 рублей, чтобы ему оплатить учёбу в университете.
2) Дочь Лиза совсем не похожа на жену героя в молодости.
3) Когда дочь приходит к отцу они всегда едят фисташковое, сливочное и малиновое мороженое.
4) В детстве Лиза очень любила мороженое, отец часто водил её в кондитерскую, мороженое для неё было мерилом всего прекрасного.
5) Стареющей отец задаётся тягостным вопросом: почему его дети не замечают его материальных трудностей, не предлагают своей помощи?
Ответ: 4, 5
23. Какие из перечисленных утверждений являются ошибочными? Укажите номера ответов.
1) Предложения 2 и 18 содержат описание.
2) В предложения 10 — 13 представлено повествование.
3) В предложениях 23 — 25 представлено повествование.
4) В предложениях 31 — 33 представлено рассуждение.
5) Предложение 39 указывает на следствие того, о чём говорится в предложении 33 — 38.
Ответ: 3, 4, 5
24. Из предложений 29 — 32 выпишите фразеологизмы.
Ответ: гвоздём сидит, ходить из угла в угол
25. Среди предложений 14-17 найдите такое(-ие), которое(-ые) связано(-ы) с предыдущим при личного местоимения. Напишите номер(-а) этого(-их) предложения(-ий).
Ответ: 17
Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который Вы анализировали, выполняя задания 22 — 25.
В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Вставьте на места пропусков (А, Б, В, Г) цифры, соответствующие номерам терминов из списка. Запишите в таблицу под каждой буквой соответствующую цифру.
Последовательность цифр запишите в бланк ответов № 1 справа от номера задания 26, начиная с первой клеточки, без пробелов, запятых и других дополнительных символов.
26. Рассказывая о чувствах и переживаниях стареющего отца, А. П. Чехов с удивительным мастерством и психологической убедительностью выстраивает его внутренний монолог, используя при этом разнообразные языковые средства, среди которых такой троп, как (А) … («как мороженое» в предложении 29, «точно в висок жалит меня пчела» в предложении 30), приём (Б) … (предложение 37); лексическое средство (В) … («не стал на ноги» в предложении 10, «на чужой стороне» в предложении 11) усиливает образность речи героев; использование синтаксического средства (Г) в предложениях 13, 21, 32, 33, 40) соответствует живой эмоциональной разговорной речи и позволяет автору более точно отобразить психологическое состояние героя.
1) разговорная лексика
2) метафора
3) сравнение
4) противопоставление
5) ряд однородных членов предложения
6) вопросительные предложения
7) фразеологизм
8) эпитет
9) парцелляция
Ответ: 3, 9, 7, 6
Часть 2
Для ответа на это задание используйте бланк ответов № 2.
27. Напишите сочинение по прочитанному тексту.
Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста.
Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования). Поясните значение каждого примера и укажите смысловую связь между ними.
Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Выразите своё отношение к позиции автора по проблеме исходного текста (согласие или несогласие) и обоснуйте его..
Объём сочинения — не менее 150 слов.
Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается 0 баллов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
Ответ:
Информация о тексте
Основные проблемы |
Авторская позиция |
1) Проблема отношения родителей и детей. (Почему дети, к которым было проявлено столько любви, внимания и заботы, вырастая, не замечают, как престарелые родители нуждаются в их поддержке?) |
1) Дети должны проявлять внимание к стареющим родителям, заботиться о них и, если это нужно, помогать материально. |
2) Проблема осознания отцом равнодушного отношения к его материальным трудностям дочери и сына. (Какие чувства испытывает страдающий отец? Что является причиной его внутренних переживаний?) |
2) Отец страдает оттого, что дети не проявляют внимания к своим родителям, не заботятся о них, не замечают их материальных затруднений, а должны бы были предложить свою помощь. Правда, он отказался бы от неё, он страдает от недостатка их сострадания к себе. |
3) Проблема истинной отцовской любви, позволяющей прощать своим детям отсутствие заботы о престарелых родителях. (Способны ли родители на склоне лет простить равнодушие, отсутствие помощи?) |
3) Отец, страдая от недостатка заботы и помощи своих детей, тем не менее прощает им это, не позволяет поглотить себя негативным эмоциям по отношению к дочери и сыну — это проявление великой родительской любви и доброго сердца. |
Произведение известнейшего русского писателя А.П.Чехова «Скучная история» представляет собой повествование пожилого человека о жизни, которую ему довелось прожить. Повествование ведется от лица главного героя. Его имя известно всей России – Николай Степанович – видный профессор одного из университетов, автор множества научных трудов. И если сейчас он стар, «дружить не с кем», то в прошлом «длинный список его друзей заканчивался такими именами, как Пирогов, Кавелин и Некрасов». Самого себя главный герой считает «трудолюбивым и выносливым, как верблюд». В настоящее время главному герою шестьдесят два года, он лыс, страдает неизлечимым тиком и имеет «тусклую и безобразную внешность», когда он говорит или читает, рот его кривится в сторону, а когда улыбается – все лицо покрывается «старчески – мертвенными» морщинами. Однако лекции он читает «не худо», и все еще в силах удерживать внимание большой аудитории в течение длительного времени. Но пишет он «дурно», память Николая Степановича ослабла настолько, что последовательную цепь мыслей изложить на бумаге представляет для него значительную сложность. …Самой главной проблемой для героя является бессонница. Как было всегда, он ложится спать ровно в полночь и «скоро засыпает». Но во втором часу он всегда просыпается с таким чувством «как будто совсем не спал». Он ходит туда – сюда по комнате или сидит неподвижно, иногда считает до тысячи, но это плохо помогает. Сам герой считает, что «не спать ночью – значит, каждую минуту сознавать себя ненормальным». С нетерпением он ждет утра, времени, когда он «имеет право не спать». День начинается приходом жены. Непричесанная, хотя и умытая, она входит «с таким, как будто вошла нечаянно». Войдя, жена всякий раз говорит одно и то же. Она долго и тревожно расспрашивает героя о здоровье, затем вспоминает о сыне – офицере, который служит в Варшаве. Они каждый месяц высылают ему деньги. Это главным образом и является темой их разговора. Не менее важной темой разговора является возможное повышение цен на сахар и хлеб. Герой машинально поддакивает жене, но думает о другом. Глядя на жену, «старую, очень полную женщину», он удивляется – «неужели эта женщина была когда-то самой тоненькой Варею», которую он страстно любил? Но у нынешней «неуклюжей старухи» от прошлого уцелела лишь привычка называть жалование мужа «их жалованием, его шапку «их шапкой». Утренний разговор с женой заканчивается всегда одинаково – жена вспоминает, что он не пил чаю, и пугается. Она зовет мужа пить чай, но даже уходя, припоминает ему, что дочь Лиза учится в консерватории, а одета бог знает как.… Затем профессор идет пить чай. Во время чаепития обычно входит Лиза – попрощаться с папой. Как всегда, она торопится в консерваторию. Она целует отца в висок, но он не ощущает ничего, кроме холода. В замученном бессонницей сознании главного героя возникает вопрос: почему эта милая девушка, которая часто видит, как ее отец, профессор, мучительно краснеет оттого, что должен лакею; «ни разу тайком от матери не пришла и не предложила свои часы, браслеты, серьги заложить в банке?» Возникает и другой вопрос – почему сын, который знает, что «отец стыдится своей бедности», продолжает занимать должность офицера, а не уходит в простые работники? …Без двадцати десять профессор идет читать лекцию. Дорога, по которой он идет, знакома уже тридцать лет. У крыльца профессора встречает швейцар, тот же швейцар, что и много лет назад. В кабинете сидит помощник, «бесталанный, уже плешивый, хотя и не пожилой». Наступает время читать лекцию. Задача профессора – удержать внимание студентов, этой «многоголовой гидры» как можно дольше. А если кто-то «начинает поглядывать на потолок», «лезет за платком», улыбаться своим мыслям, то поток информации профессор разбавляет каплей юмора. Внимание освежается, и лекцию можно продолжать.
Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений
Сохранить сочинение:
Сочинение по вашей теме Скучная история. Поищите еще с сайта похожие.
Главный герой
В центре повести Чехова «Скучная история», краткое содержание которой вы сейчас читаете, — фигура ученого и профессора Николая Степановича. Он достиг в своей сфере всего, о чем только можно было мечтать, пользуется заслуженным уважением и почетом. При этом он сам старик, которого одолевает неизлечимая болезнь. По собственным оценкам, ему остается жить не более шести месяцев.
Николай Степанович составляет записки, в которых пытается осознать свое положение, считая, что сама судьба приговорила его к смертной казни. В этих заметках он фиксирует свое обычное течение жизни.
Профессора каждую ночь одолевает бессонница, жена и дочь, которых он раньше так любил, теперь только донимают мелкими жизненными трудностями. На работе у него есть несколько приближенных сотрудников. Это швейцар Николай, который предан профессору, и прозектор Петр Игнатьевич, которого он сам характеризует как ученого тупицу.
Лекции в университете, которые он раньше сравнивал с поэтическими произведениями, теперь доставляют одни мучения.
Сочинение по повести А. П. Чехова «Скучная история»
История жизни Николая Степановича в повести А. П. Чехова «Скучная история»
«Скучная история» — последнее значительное произведение Чехова 80-х годов. Повесть Чехова представляет собою художественно-исторический памятник эпохи и в то же время это — живая, актуальная вещь. Произведение представляет собой повествование пожилого человека о жизни, которую он прожил. Его имя известно всей России – Николай Степанович – видный профессор одного из университетов, автор множества научных трудов. И если сейчас он стар, «дружить не с кем», то в прошлом «длинный список его друзей заканчивался такими именами, как Пирогов, Кавелин и Некрасов». Самого себя главный герой считает «трудолюбивым и выносливым, как верблюд».
Еще в начале повествования у читателя возникает вопрос: «Во имя чего же жил Николай Степанович?» Для того, чтобы читатель мог понять ценности главного героя, его взгляд на мир, Чехов ведет повествование от первого лица, что придаёт «запискам старого человека» исповедальный характер. Во взаимоотношениях Николая Степановича с окружающими часто подчеркивается неоправданность надежд на спасение, выражаемое в повторяющихся однотипных коллизиях. Такого рода коллизии представляют собой ситуации несвершившегося понимания. Все близкие люди поочередно обращаются к Николаю Степановичу за поддержкой, ожидают от него чуда, как от святого Николая Чудотворца, но герой не способен утешить и успокоить ни других, ни себя. Почему это происходит? Что достиг и что растерял Николай Степанович с течением жизни? Внешне вся жизнь героя достаточно удачна, Чехов намеренно разрабатывает проблему «смысла жизни» на примере успешной личности, этим самым достигается эффект внутренней катастрофы, сильнее проявляется состояние «несчастья». Состояние провала, бесцельно прожитой жизни, ощущение своего ничтожества, нищеты жизненного пространства, подтверждающиеся бессонницей главного героя, водят его по кругу своих размышлений, заставляют понять, в чем причина свершившейся трагедии. «Но теперь я не король. Во мне происходит нечто такое, что прилично только рабам: в голове моей день и ночь бродят злые мысли, а в душе свили себе гнездо чувства, каких я не знал раньше. Я и ненавижу, и презираю, и негодую, и возмущаюсь, и боюсь. (…) Изменилась во мне и моя логика: … прежде я ненавидел насилие и произвол, а теперь ненавижу людей, употребляющих насилие, точно виноваты они одни, а не все мы, которые не умеем воспитать друг друга». Разобщенность людей, неспособность их к созвучию – постоянный мотив творчества Чехова. Здесь главный герой является заложником равнодушия, хотя на первый взгляд этого и незаметно. Сам герой говорит, что всю его жизнь он «старался только о том, чтобы моё общество было выносимо для семьи, студентов, товарищей». Однако по итогам жизни он видит, что живет с чуждыми ему людьми, чьи переживания непонятны ему самому. Интересно, что обличителем причин трагедии жизни Николая Степановича Чехов сделал воспитанницу героя Катю. Николай Степанович инстинктивно тянется к Кате, именно она откровенно говорит ему о причине своей трагедии и несостоятельности.
Отсутствие таланта. У Кати нет таланта к актерской игре, а у героя нет таланта жить. По Чехову невозможность жить понимая себя, своё предназначение, людей вокруг и их потребности — это истинное горе. Именно оно является причиной потерь героя, причиной душевной гибели дочери Лизы и воспитанницы Кати.
Равнодушие героя сам Чехов комментировал следующим образом: «Мой герой – и это одна из его главных черт – слишком беспечно относится к внутренней жизни окружающих и в то время, когда около него плачут, ошибаются, лгут, он преспокойно трактует о театре, литературе; будь он иного склада, Лиза и Катя, пожалуй бы, не погибли». Причина непонимания в отсутствии у людей единой установки на понимание находятся в сфере понятия «общая идея».
«Каждое чувство и каждая мысль живут во мне особняком, и во всех моих суждениях … и во всех картинах, которые рисует моё воображение, даже самый искусный аналитик не найдет того, что называется общей идеей, или богом живого человека. А коли нет этого, то, значит, нет и ничего» — так рассуждает Николай Степанович, так рассуждает и сам Чехов. Несозвучность человеческих душ, невозможность вовремя услышать друг друга и быть понятым – признаки «обыкновенности», несчастья и духовной трагедии. Именно это отражено в сцене «воробьной» ночи, как апогея одиночества героя. Эффект от которой усиливается, даже эволюционирует в финальной сцене встречи Николая Степановича и Кати. Абсолютная безысходность, звучащая в словах героя: «Прощай, моё сокровище!» подчеркивает риторический характер всех вопросов, поставленных Чеховым в повести.
Обыденность вокруг
Чехов в «Скучной истории» (краткое содержание по главам поможет вам подготовиться к экзамену или семинару) отмечает, что его главный герой не богослов и не философ. Все сознательную жизнь его занимала исключительно конечная цель мироздания, в своих размышлениях он никогда не вдавался в детали того, чего ждать в загробном мире.
Теперь все, что его радовало в жизни и приносило удовольствие, безвозвратно ушло. Это любимая работа, семья и уверенность в самом себе. От последних дней его отделяют новые мысли, которые раньше ему просто не приходили в голову. Николай Степанович начинает думать, что жизнь жестоко обманула его. Ни блестящее прошлое, ни его славное имя не могут ему облегчить сегодняшней боли.
Регулярно к пожилому профессору приходят несколько постоянных посетителей. Чехов в «Скучной истории» (краткое содержание поможет лучше понять это произведение) подробно их описывает. Это нерадивый студент, который пытается выклянчить тему по диссертации, его коллега по факультету. Все они кажутся главному герою недалекими, а их проблемы — смешными, не стоящими его внимания.
Катя
Только одного посетителя Николай Степанович по-прежнему рад видеть. Это дочь его покойного товарища Катя, которая выросла в семье профессора. С 15 лет она страстно влюбилась в театр. Стала мечтать о славе актрисы, настолько увлеклась, что пошла работать в провинциальные постановки.
Чехов в «Скучной истории» (читать краткое содержание вы можете в этой статье) подробно описывает и ее разочарование. Через два года она поняла, что театральное будущее не для нее, Катя потеряла веру в свой талант, перенесла несчастную любовь, даже пыталась свести счеты с жизнью, похоронила своего ребенка.
Николай Степанович всегда ее любил как дочь, пытаясь помочь советом, для этого писал пространные письма, которые не помогали. Потерпев крушение в своей жизни, Катя живет на остатки состояния отца. Она потеряла интерес к жизни, дни напролет проводит дома за книгами, изредка навещая профессора. Его родных она при этом не любит, и те ей отвечают взаимностью.
Семейный обед
Чехов в «Скучной истории» (краткое содержание для читательского дневника вы можете написать на основе этой статьи) описывает все, что перестало приносить удовольствие профессору. Его тяготят семейные обеды.
За столом присутствует его жена, дочь Лиза, несколько ее подруг по консерватории и претендент на ее руку Александр Гнеккер, который у Николая Степановича вызывает только антипатию. Он приезжает в их дом практически каждый день, при этом никто достоверно не знает, на какие средства он живет, откуда получает доход. При этом рассуждает о музыке, хвалится знакомством со знаменитостями. Николай Степанович решает, что это очередной приживала при искусстве.
Профессор тоскует о веселых семейных обедах, думая о том, что внутренняя жизнь жены и дочери безвозвратно ускользнула от него.
Антон Чехов — Скучная история
Чехов Антон Павлович
Скучная история
А.П.Чехов
Скучная история
(ИЗ ЗАПИСОК СТАРОГО ЧЕЛОВЕКА)
Есть в России заслуженный профессор Николай Степанович такой-то, тайный советник и кавалер; у него так много русских и иностранных орденов, что когда ему приходится надевать их, то студенты величают его иконостасом. Знакомство у него самое аристократическое, по крайней мере за последние 25-30 лет в России нет и не было такого знаменитого ученого, с которым он не был бы коротко знаком. Теперь дружить ему не с кем, но если говорить о прошлом, то длинный список его славных друзей заканчивается такими именами, как Пирогов, Кавелин и поэт Некрасов, дарившие его самой искренней и теплой дружбой. Он состоит членом всех русских и трех заграничных университетов. И прочее, и прочее. Все это и многое, что еще можно было бы сказать, составляет то, что называется моим именем.
Это мое имя популярно. В России оно известно каждому грамотному человеку, а за границею оно упоминается с кафедр с прибавкою известный и почтенный. Принадлежит оно к числу тех немногих счастливых имен, бранить которые или упоминать их всуе, в публике и в печати считается признаком дурного тона. Так это и должно быть. Ведь с моим именем тесно связано понятие о человеке знаменитом, богато одаренном и несомненно полезном. Я трудолюбив и вынослив, как верблюд, а это важно, и талантлив, а это еще важнее. К тому же, к слову сказать, я воспитанный, скромный и честный малый. Никогда я не совал своего носа в литературу и в политику, не искал популярности в полемике с невеждами, не читал речей ни на обедах, ни на могилах своих товарищей… Вообще на моем ученом имени нет ни одного пятна и пожаловаться ему не на что. Оно счастливо.
Носящий это имя, то есть я, изображаю из себя человека 62 лет, с лысой головой, с вставными зубами и с неизлечимым tic’ом. Насколько блестяще и красиво мое имя, настолько тускл и безобразен я сам. Голова и руки у меня трясутся от слабости; шея, как у одной тургеневской героини, похожа на ручку контрабаса, грудь впалая, спина узкая. Когда я говорю или читаю, рот у меня кривится в сторону; когда улыбаюсь — все лицо покрывается старчески мертвенными морщинами. Ничего нет внушительного в моей жалкой фигуре; только разве когда бываю я болен tic ом, у меня появляется какое-то особенное выражение, которое у всякого, при взгляде на меня, должно быть, вызывает суровую внушительную мысль: «По-видимому, этот человек скоро умрет».
Читаю я по-прежнему не худо; как и прежде, я могу удерживать внимание слушателей в продолжение двух часов. Моя страстность, литературность изложения и юмор делают почти незаметными недостатки моего голоса, а он у меня сух, резок и певуч, как у ханжи. Пишу же я дурно. Тот кусочек моего мозга, который заведует писательскою способностью, отказался служить. Память моя ослабела, в мыслях недостаточно последовательности, и, когда я излагаю их на бумаге, мне всякий раз кажется, что я утерял чутье к их органической связи, конструкция однообразна, фраза скудна и робка. Часто пишу я не то, что хочу; когда пишу конец, не помню начала. Часто я забываю обыкновенные слова, и всегда мне приходится тратить много энергии, чтобы избегать в письме лишних фраз и ненужных вводных предложений — то и другое ясно свидетельствует об упадке умственной деятельности. И замечательно, чем проще письмо, тем мучительнее мое напряжение. За научной статьей я чувствую себя гораздо свободнее и умнее, чем за поздравительным письмом или докладной запиской. Еще одно: писать по-немецки или английски для меня легче, чем по-русски.
Что касается моего теперешнего образа жизни, то прежде всего я должен отметить бессонницу, которою страдаю в последнее время. Если бы меня спросили: что составляет теперь главную и основную черту твоего существования? Я ответил бы: бессонница. Как и прежде, по привычке, ровно в полночь я раздеваюсь и ложусь в постель. Засыпаю я скоро, но во втором часу просыпаюсь, и с таким чувством, как будто совсем не спал. Приходится вставать с постели и зажигать лампу. Час или два я хожу из угла в угол по комнате и рассматриваю давно знакомые картины и фотографии. Когда надоедает ходить, сажусь за свой стол. Сижу я неподвижно, ни о чем не думая и не чувствуя никаких желаний; если передо мной лежит книга, то машинально я придвигаю ее к себе и читаю без всякого интереса. Так, недавно в одну ночь я прочел машинально целый роман под странным названием: «О чем пела ласточка». Или же я, чтобы занять свое внимание, заставляю себя считать до тысячи, или воображаю лицо кого-нибудь из товарищей и начинаю вспоминать: в каком году и при каких обстоятельствах он поступил на службу? Люблю прислушиваться к звукам. То за две комнаты от меня быстро проговорит что-нибудь в бреду моя дочь Лиза, то жена пройдет через залу со свечой и непременно уронит коробку со спичками, то скрипнет рассыхающийся шкап или неожиданно загудит горелка в лампе — и все эти звуки почему-то волнуют меня.
Не спать ночью — значит, каждую минуту сознавать себя ненормальным, а потому я с нетерпением жду утра и дня, когда я имею право не спать. Проходит много томительного времени, прежде чем на дворе закричит петух. Это мой первый благовеститель. Как только он прокричит, я уже знаю, что через час внизу проснется швейцар и, сердито кашляя, пойдет зачем-то вверх по лестнице. А потом за окнами начнет мало-помалу бледнеть воздух, раздадутся на улице голоса…
День начинается у меня приходом жены. Она входит ко мне в юбке, непричесанная, но уже умытая, пахнущая цветочным одеколоном, и с таким видом, как будто вошла нечаянно, и всякий раз говорит одно и то же:
— Извини, я на минутку… Ты опять не спал?
Затем она тушит лампу, садится около стола и начинает говорить. Я не пророк, но заранее знаю, о чем будет речь. Каждое утро одно и то же. Обыкновенно, после тревожных расспросов о моем здоровье, она вдруг вспоминает о нашем сыне офицере, служащем в Варшаве. После двадцатого числа каждого месяца мы высылаем ему по 50 рублей — это главным образом и служит темою для нашего разговора.
— Конечно, это нам тяжело,— вздыхает жена,— но пока он окончательно не стал на ноги, мы обязаны помогать ему. Мальчик на чужой стороне, жалованье маленькое… Впрочем, если хочешь, в будущем месяце мы пошлJм ему не пятьдесят, а сорок. Как ты думаешь?
Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признает опыта и аккуратно каждое утро рассказывает и о нашем офицере, и о том, что хлеб, славу богу, стал дешевле, а сахар подорожал на две копейки — и все это таким тоном, как будто сообщает мне новость.
Я слушаю, машинально поддакиваю и, вероятно, оттого, что не спал ночь, странные, ненужные мысли овладевают мной. Я смотрю на свою жену и удивляюсь, как ребJнок. В недоумении я спрашиваю себя: неужели эта старая, очень полная, неуклюжая женщина, с тупым выражением мелочной заботы и страха перед куском хлеба, со взглядом, отуманенным постоянными мыслями о долгах и нужде, умеющая говорить только о расходах и улыбаться только дешевизне — неужели эта женщина была когда-то той самой тоненькой Варею, которую я страстно полюбил за хороший, ясный ум, за чистую душу, красоту и, как Отелло Дездемону, за «состраданье» к моей науке? Неужели это та самая жена моя Варя, которая когда-то родила мне сына?
Я напряженно всматриваюсь в лицо сырой, неуклюжей старухи, ищу в ней свою Варю, но от прошлого у ней уцелел только страх за мое здоровье, да еще манера мое жалованье называть нашим жалованьем, мою шапку — нашей шапкой. Мне больно смотреть на нее, и чтобы утешить ее хоть немного, я позволяю ей говорить что угодно, и даже молчу, когда она несправедливо судит о людях или журит меня за то, что я не занимаюсь практикой и не издаю учебников.
Кончается наш разговор всегда одинаково. Жена вдруг вспоминает, что я еще не пил чаю, и пугается.
— Что ж это я сижу? — говорит она, поднимаясь. — Самовар давно на столе, а я тут болтаю. Какая я стала беспамятная, господи!
Она быстро идет и останавливается у двери, чтобы сказать:
— Мы Егору должны за пять месяцев. Ты это знаешь? Не следует запускать жалованья прислуге, сколько раз говорила! Отдать за месяц десять рублей гораздо легче, чем за пять месяцев — пятьдесят!
Выйдя за дверь, она опять останавливается и говорит:
— Никого мне так не жаль, как нашу бедную Лизу. Учится девочка в консерватории, постоянно в хорошем обществе, а одета бог знает как. Такая шубка, что на улицу стыдно показаться. Будь она чья-нибудь другая, это бы еще ничего, но ведь все знают, что ее отец знаменитый профессор, тайный советник!
И, попрекнув меня моим именем и чином, она наконец уходит. Так начинается мой день. Продолжается он не лучше.
Когда я пью чай, ко мне входит моя Лиза, в шубке, в шапочке и с нотами, уже совсем готовая, что.бы идти в консерваторию. Ей 22 года. На вид она моложе, хороша собой и немножко похожа на мою жену в молодости. Она нежно целует меня в висок и в руку и говорит:
Поезда в Харьков
Поездка в Харьков — это миссия, которую давно на него возлагает жена. Из Харькова родом Гнеккер, туда надо съездить, чтобы навести о нем справки, узнать о доходах и родителях. Николаю Степановичу ехать не хочется, но он уходит из дома из страха перед бессонницей и направляется к Кате.
Только в ее доме ему становится уютно и тепло, он может пожаловаться, рассказать о своих проблемах. Он признается, что его прошедшая жизнь представляется ему идеальной выстроенной композицией, теперь задача — не испортить финал, встретив смерть со спокойной душой.
У Кати постоянно бывает филолог Михаил Федорович. Видимо, он в нее влюблен, но никак не решается признаться. Он раздражает профессора злословием и анекдотами из университетской жизни. Резкими выражениями он прерывает рассуждения об измельчании молодого поколения и отсутствии у молодежи идеалов. Этих собеседников он сравнивает с жабами, но его тянет к ним снова и снова.
«Скучная история»
Профессор медицины Николай Степанович — учёный, достигший вершин своей науки, пользующийся всеобщим почётом и признательностью; его имя известно каждому грамотному человеку в России. Носящий это имя, то есть он сам, — старик, неизлечимо больной, жить ему, по собственному диагнозу, осталось не больше полугода. В своих записках он пытается понять положение, в котором оказался: его, знаменитого человека, судьба приговорила к смертной казни. Он описывает обычное течение своей теперешней жизни.
Бессонница каждую ночь. Домашние — жена и дочь Лиза, которых он прежде любил, теперь своими мелочными житейскими заботами только раздражают его. Ближайшие сотрудники: чудаковатый и преданный университетский швейцар Николай, прозектор Петр Игнатьевич, ломовой конь и учёный тупица. Работа, которая раньше доставляла Николаю Степановичу наслаждение, его университетские лекции, когда-то равные произведениям поэта, теперь приносят ему одно только мучение.
Николай Степанович не философ и не богослов, всю жизнь судьбы костного мозга интересовали его больше, чем конечная цель мироздания, его душа не хочет знать вопросов о загробных потёмках. Но то, чем радовала его жизнь — покой и счастье в семье, любимая работа, уверенность в себе, — ушло безвозвратно. Новые мысли, каких он раньше не знал, отравляют его последние дни. Ему кажется, что жизнь его обманула, его славное имя, блестящее прошлое не облегчают сегодняшней боли.
Обычные посетители старого профессора. Коллега по факультету, нерадивый студент, выпрашивающий тему диссертант — все кажутся Николаю Степановичу смешными, недалёкими, ограниченными, каждый даёт повод для раздражения или издёвки. Но вот ещё один, желанный посетитель: знакомые шаги, шорох платья, милый голос…
Катя, дочь покойного товарища-окулиста, выросла в семье Николая Степановича. Ещё к пятнадцати годам ею овладела страстная любовь к театру. Мечтая о славе и служении искусству, доверчивая и увлекающаяся, она ушла в провинциальные актрисы, но года через два разочаровалась в театральном деле, в товарищах по сцене, утратила веру в свой талант, пережила несчастную любовь, покушалась на самоубийство, похоронила своего ребёнка. Николай Степанович, любивший Катю как дочь, пытался помочь ей советом, писал ей длинные, но бесполезные письма. Теперь, после пережитого крушения, Катя живёт на остатки отцовского наследства. Интерес к жизни она утратила, лежит у себя дома на кушетке и читает книги, да раз в день навещает Николая Степановича. Его жену и Лизу она не любит, те платят ей взаимностью.
Обычный семейный обед тоже не несёт Николаю Степановичу ничего, кроме раздражения. Присутствуют жена, Лиза, две-три ее подруги по консерватории и Александр Адольфович Гнеккер — личность, внушающая профессору острую антипатию. Поклонник Лизы и претендент на ее руку, он бывает в доме ежедневно, но никто не знает, какого он происхождения и на какие средства живёт. Продаёт где-то чьи-то рояли, знаком со знаменитостями, судит о музыке с большим авторитетом — приживал при искусстве, делает для себя вывод Николай Степанович.
Он с тоской вспоминает прежние, простые и весёлые семейные обеды, угрюмо думает о том, что уже давно внутренняя жизнь жены и Лизы ускользнула от его наблюдения. Они давно не те, какими он знал и любил их прежде. Отчего произошла перемена — он не знает.
После обеда жена, как обычно, упрашивает его съездить в Харьков, откуда родом Гнеккер, навести там справки о его родителях и состоянии.
От чувства одиночества, от страха перед бессонницей Николай Степанович выходит из дома. Куда идти? Ответ давно ему ясен: к Кате.
Только у Кати ему тепло и уютно, только ей можно пожаловаться на своё состояние. Прежде, говорит он ей, у него было чувство короля, он мог быть снисходительным, прощал всех направо и налево. Но теперь в его голове день и ночь бродят злые мысли, приличные только рабам. Он стал не в меру строг, требователен, раздражителен. Вся его прошлая жизнь представляется ему красивой, талантливо сделанной композицией, остаётся только не испортить финала, встретить смерть бодро и со спокойной душой. «Но я порчу финал…»
У Кати бывает ещё один гость, филолог Михаил Федорович. Он, очевидно, влюблён в неё и не решается ей в этом признаться. Он развлекает анекдотами из университетской жизни, и его злословие также раздражает Николая Степановича. Разговоры об измельчании нового поколения, об отсутствии идеалов у молодёжи он прерывает резкими возражениями. Но про себя он чувствует, что злые, «аракчеевские» мысли владеют и его существом. И к собеседникам, которых он сравнил со злыми жабами, его тянет снова каждый вечер.
Наступает лето, профессор с семьёй живёт на даче.
Ночью по-прежнему бессонница, но днём вместо работы — чтение французских книжек. Николай Степанович знает, что такое творчество и главное его условие: чувство личной свободы. Его суждения о литературе, театре, науке метки и точны. Но мысли о близкой смерти, теперь уже через три или четыре месяца, его не оставляют. Посетители бывают те же: швейцар, прозектор; обеды с участием того же Гнеккера.
Заезжает, чтобы прокатить профессора на своём шарабане, Катя. Она понимает, что жизнь ее не складывается, что время и деньги уходят бесцельно. «Что же мне делать?» — спрашивает она. «Что ответить ей?» — размышляет Николай Степанович. Легко сказать «трудись», или «раздай своё имущество бедным», или «познай самого себя», но ведь эти общие и шаблонные советы вряд ли помогут в данном отдельном случае. По вечерам на даче у Кати бывает все тот же Михаил Федорович, влюблённый и злословящий. И Николай Степанович, прежде осуждавший нападки на университет, студентов, литературу, театр, сам теперь участвует в злословии.
Бывают страшные ночи с громом, молнией, дождём и ветром, которые в народе называются воробьиными. Одну такую ночь переживает и Николай Степанович.
Он просыпается от страха внезапной смерти, не может совладать со своим безотчётным ужасом. Вдруг слышатся не то стоны, не то смех. Прибегает жена, зовёт его в комнату Лизы. Та стонет от какой-то муки, бросается отцу на шею: «Папа мой хороший… Я не знаю, что со мною… Тяжело!» «Да помоги же ей, помоги! — умоляет жена. — Сделай что-нибудь!» «Что же я могу сделать? Ничего не могу», — размышляет отец. «На душе у девочки какая-то тяжесть, но я ничего не понимаю, не знаю и только могу бормотать: — Ничего, ничего. Это пройдёт… Спи, спи…»
Спустя несколько часов он у себя в комнате, все ещё не спит, слышит стук в окно. Это Катя. И у неё в эту ночь какие-то тяжёлые предчувствия. Она умоляет Николая Степановича забрать у неё ее деньги и поехать куда-нибудь лечиться. После его отказа она уныло уходит.
Николай Степанович в Харькове, куда настойчиво посылала его жена. На смену состоянию злости и раздражения пришло новое: полного равнодушия. Он узнает здесь, что о Гнеккере в городе ничего не знают, но когда приходит телеграмма от жены с сообщением, что Гнеккер тайно обвенчался с Лизой, он встречает известие равнодушно. Это его пугает: ведь равнодушие — паралич души, преждевременная смерть.
Утро застаёт его сидящим в постели в гостиничном номере, занятым все теми же неотвязными размышлениями. Ему кажется, что он понял причину той слабости, которая привела его накануне конца к злым, рабским мыслям, а потом к равнодушию. Дело в том, что в его мыслях, чувствах, суждениях нет общей идеи, или бога живого человека. «А коли нет этого, то, значит, нет и ничего». Если нет чего-то общего, что связывало бы все в одно целое, достаточно было серьёзного недуга, страха смерти, чтобы все, в чем виделись смысл и радость жизни, разлетелось в клочки. Николай Степанович окончательно сдаётся и решает сидеть и молча ждать, что будет.
Раздаётся стук в дверь, перед ним стоит Катя. Приехала, говорит она, просто так, роняет письмо от Михаила Федоровича. Потом, бледнея и сжимая руки, обращается к Николаю Степановичу: «Ради истинного Бога скажите скорее, сию минуту: что мне делать? …Ведь вы мой отец, мой единственный друг!.. Вы были учителем! Говорите же, что мне делать?»
Николай Степанович еле стоит на ногах, он растерян. «По совести, Катя, не знаю… Давай, Катя, завтракать». Не получив ответа, она уходит — куда, не знает сама. И видит ее, вероятно, в последний раз. «Прощай, моё сокровище!»
Лето на даче
Летом профессор живет с семьей на даче. Ночью его вновь одолевает бессонница, а днем вместо работы он читает французские романы. Он уверен, что творчество — это главное условие личной свободы. О театре, литературе и науке он рассуждает четко и метко. Только мысли о скорой смерти все омрачают. Все остальное практически не меняется: Гнеккер приходит на обеды, прозектор и швейцар регулярно его навещают.
Отдушиной снова становится Катя, которая приезжает прокатить Николая Степановича на своем шарабане. Она тоже печальна, осознавая, что ее жизнь не складывается, а деньги и годы уходят бесследно. Профессор понимает, что шаблонными советами ей не помочь, поэтому не знает, как ответить на ее вопрос: «Что же мне делать?»
Вечерами у нее по-прежнему бывает Михаил Федорович, такой же злословящий и влюбленный. Николай Степанович теперь присоединяется к его нападкам на студентов, литературу и театр.
Воробьиная ночь
Наступает жуткая ночь с молнией, громами, ветром и дождем. В народе такие называют воробьиными. Профессор просыпается от ужаса перед внезапной смертью. Он никак не может совладать с этим страхом. Его окружают непонятные звуки: то ли стоны, то ли смех.
В это время к нему прибегает жена, которая зовет в комнату Лизы. Та стонет от неизвестной муки и сразу бросается ему на шею. Профессор не знает, как помочь дочери, на душе у которой какая-то тяжесть.
Спустя несколько часов он так и не смог заснуть, тут в окно кто-то стучит. С тяжкими предчувствиями к нему пришла Катя. Она умоляет Николая Степановича забрать у нее деньги и отправиться куда-нибудь лечиться. Когда он отказывается, разочарованно уходит.
Наконец профессор отправляется в Харьков. Там к нему приходит полное равнодушие. Он выясняет, что о Гнеккере никто ничего не знает. Никак он не реагирует даже на телеграмму от супруги, в которой та сообщает, что Гнеккер тайно обвенчался с их Лизой. Такое отношение к миру его пугает, ведь равнодушие — паралич души.
«Скучная история»: краткое содержание повести
Николай Степанович не философ и не богослов, всю жизнь судьбы костного мозга интересовали его больше, чем конечная цель мироздания, его душа не хочет знать вопросов о загробных потемках. Но то, чем радовала его жизнь — покой и счастье в семье, любимая работа, уверенность в себе, — ушло безвозвратно. Новые мысли, каких он раньше не знал, отравляют его последние дни. Ему кажется, что жизнь его обманула, его славное имя, блестящее прошлое не облегчают сегодняшней боли.
Обычные посетители старого профессора. Коллега по факультету, нерадивый студент, выпрашивающий тему диссертант — все кажутся Николаю Степановичу смешными, недалекими, ограниченными, каждый дает повод для раздражения или издевки. Но вот еще один, желанный посетитель: знакомые шаги, шорох платья, милый голос…
Катя, дочь покойного товарища-окулиста, выросла в семье Николая Степановича. Еше к пятнадцати годам ею овладела страстная любовь к театру. Мечтая о славе и служении искусству, доверчивая и увлекающаяся, она ушла в провинциальные актрисы, но года через два разочаровалась в театральном деле, в товарищах по сцене, утратила веру в свой талант, пережила несчастную любовь, покушалась на самоубийство, похоронила своего ребенка. Николай Степанович, любивший Катю как дочь, пытался помочь ей советом, писал ей длинные, но бесполезные письма. Теперь, после пережитого крушения, Катя живет на остатки отцовского наследства. Интерес к жизни она утратила, лежит у себя дома на кушетке и читает книги, да раз в день навещает Николая Степановича. Его жену и Лизу она не любит, те платят ей взаимностью.
Обычный семейный обед тоже не несет Николаю Степановичу ничего, кроме раздражения. Присутствуют жена, Лиза, две-три ее подруги по консерватории и Александр Адольфович Гнеккер — личность, внушающая профессору острую антипатию. Поклонник Лизы и претендент на ее руку, он бывает в доме ежедневно, но никто не знает, какого он происхождения и на какие средства живет. Продает где-то чьи-то рояли, знаком со знаменитостями, судит о музыке с большим авторитетом — приживал при искусстве, делает для себя вывод Николай Степанович. Он с тоской вспоминает прежние, простые и веселые семейные обеды, угрюмо думает о том, что уже давно внутренняя жизнь жены и Лизы ускользнула от его наблюдения. Они давно не те, какими он знал и любил их прежде. Отчего произошла перемена — он не знает.
После обеда жена, как обычно, упрашивает его съездить в Харьков, откуда родом Гнеккер, навести там справки о его родителях и состоянии.
От чувства одиночества, от страха перед бессонницей Николай Степанович выходит из дома. Куда идти? Ответ давно ему ясен: к Кате. Только у Кати ему тепло и уютно, только ей можно пожаловаться на свое состояние. Прежде, говорит он ей, у него было чувство короля, он мог быть снисходительным, прощал всех направо и налево. Но теперь в его голове день и ночь бродят злые мысли, приличные только рабам. Он стал не в меру строг, требователен, раздражителен. Вся его прошлая жизнь представляется ему красивой, талантливо сделанной композицией, остается только не испортить финала, встретить смерть бодро и со спокойной душой. «Но я порчу финал…»
У Кати бывает еще один гость, филолог Михаил Федорович. Он, очевидно, влюблен в нее и не решается ей в этом признаться. Он развлекает анекдотами из университетской жизни, и его злословие также раздражает Николая Степановича. Разговоры об измельчании нового поколения, об отсутствии идеалов у молодежи он прерывает резкими возражениями. Но про себя он чувствует, что злые, «аракчеевские» мысли владеют и его существом. И к собеседникам, которых он сравнил со злыми жабами, его тянет снова каждый вечер. Наступает лето, профессор с семьей живет на даче.
Ночью по-прежнему бессонница, но днем вместо работы — чтение французских книжек. Николай Степанович знает, что такое творчество и главное его условие: чувство личной свободы. Его суждения о литературе, театре, науке метки и точны. Но мысли о близкой смерти, теперь уже через три или четыре месяца, его не оставляют. Посетители бывают те же: швейцар, прозектор; обеды с участием того же Гнеккера.
Заезжает, чтобы прокатить профессора на своем шарабане, Катя. Она понимает, что жизнь ее не складывается, что время и деньги уходят бесцельно. «Что же мне делать?» — спрашивает она. «Что ответить ей?» — размышляет Николай Степанович. Легко сказать «трудись», или «раздай свое имущество бедным», или «познай самого себя», но ведь эти общие и шаблонные советы вряд ли помогут в данном отдельном случае. По вечерам на даче у Кати бывает все тот же Михаил Федорович, влюбленный и злословящий. И Николай Степанович, прежде осуждавший нападки на университет, студентов, литературу, театр, сам теперь участвует в злословии.
Бывают страшные ночи с громом, молнией, дождем и ветром, которые в народе называются воробьиными. Одну такую ночь переживает и Николай Степанович.
Он просыпается от страха внезапной смерти, не может совладать со своим безотчетным ужасом. Вдруг слышатся не то стоны, не то смех. Прибегает жена, зовет его в комнату Лизы. Та стонет от какой-то муки, бросается отцу на шею: «Папа мой хороший… Я не знаю, что со мною… Тяжело!» «Да помоги же ей, помоги! — умоляет жена. — Сделай что-нибудь!» «Что же я могу сделать? Ничего не могу», — размышляет отец. «На душе у девочки какая-то тяжесть, но я ничего не понимаю, не знаю и только могу бормотать: — Ничего, ничего.. Это пройдет… Спи, спи…»
Спустя несколько часов он у себя в комнате, все еще не спит, слышит стук в окно. Это Катя. И у нее в эту ночь какие-то тяжелые предчувствия. Она умоляет Николая Степановича забрать у нее ее деньги и поехать куда-нибудь лечиться. После его отказа она уныло уходит.
Николай Степанович в Харькове, куда настойчиво посылала его жена. На смену состоянию злости и раздражения пришло новое: полного равнодушия. Он узнает здесь, что о Гнеккере в городе ничего не знают, но когда приходит телеграмма от жены с сообщением, что Гнеккер тайно обвенчался с Лизой, он встречает известие равнодушно. Это его пугает: ведь равнодушие — паралич души, преждевременная смерть.
Утро застает его сидящим в постели в гостиничном номере, занятым все теми же неотвязными размышлениями. Ему кажется, что он понял причину той слабости, которая привела его накануне конца к злым, рабским мыслям, а потом к равнодушию. Дело в том, что в его мыслях, чувствах, суждениях нет общей идеи, или бога живого человека. «А коли нет этого, то, значит, нет и ничего». Если нет чего-то общего, что связывало бы все в одно целое, достаточно было серьезного недуга, страха смерти, чтобы все, в чем виделись смысл и радость жизни, разлетелось в клочки. Николай Степанович окончательно сдается и решает сидеть и молча ждать, что будет.
Раздается стук в дверь, перед ним стоит Катя. Приехала, говорит она, просто так, роняет письмо от Михаила Федоровича. Потом, бледнея и сжимая руки, обращается к Николаю Степановичу: «Ради истинного Бога скажите скорее, сию минуту: что мне делать? …Ведь вы мой отец, мой единственный друг!.. Вы были учителем! Говорите же, что мне делать?»
Николай Степанович еле стоит на ногах, он растерян. «По совести, Катя, не знаю… Давай, Катя, завтракать». Не получив ответа, она уходит — куда, не знает сама. И видит ее, вероятно, в последний раз. «Прощай, мое сокровище!»
Материал предоставлен интернет-порталом briefly.ru, составитель П. В. Басинский
Утро в гостинице
На следующее утро в гостинице ему начинает казаться, что он понял причину своей слабости. Он считает, что в его суждениях и чувствах нет общей идеи. В этом случае достаточно серьезной болезни или страха смерти, чтобы смысл и радость жизни исчезли в один миг. Профессор сдается, решив ждать, чем все это закончится.
В это время в номер входит Катя. Она говорит, что приехала просто так, но при этом роняет письмо от Михаила Федоровича. Снова она спрашивает у Николая Степановича, как ей жить дальше.
Профессор еле стоит на ногах в полной растерянности. Не дождавшись ответа, она уходит куда глаза глядят. Главный герой понимает, что видит ее, скорее всего, в последний раз.
Краткое содержание «Скучная история»
Профессор медицины Николай Степанович — ученый, достигший вершин своей науки, пользующийся всеобщим почетом и признательностью; его имя известно каждому грамотному человеку в России. Носящий это имя, то есть он сам, — старик, неизлечимо больной, жить ему, по собственному диагнозу, осталось не больше полугода. В своих записках он пытается понять положение, в котором оказался: его, знаменитого человека, судьба приговорила к смертной казни. Он описывает обычное течение своей теперешней жизни.
Бессонница каждую ночь. Домашние — жена и дочь Лиза, которых он прежде любил, теперь своими мелочными житейскими заботами только раздражают его. Ближайшие сотрудники: чудаковатый и преданный университетский швейцар Николай, прозектор Петр Игнатьевич, ломовой конь и ученый тупица. Работа, которая раньше доставляла Николаю Степановичу наслаждение, его университетские лекции, когда-то равные произведениям поэта, теперь приносят ему одно только мучение.
Николай Степанович не философ и не богослов, всю жизнь судьбы костного мозга интересовали его больше, чем конечная цель мироздания, его душа не хочет знать вопросов о загробных потемках. Но то, чем радовала его жизнь — покой и счастье в семье, любимая работа, уверенность в себе, — ушло безвозвратно. Новые мысли, каких он раньше не знал, отравляют его последние дни. Ему кажется, что жизнь его обманула, его славное имя, блестящее прошлое не облегчают сегодняшней боли.
Обычные посетители старого профессора. Коллега по факультету, нерадивый студент, выпрашивающий тему диссертант — все кажутся Николаю Степановичу смешными, недалекими, ограниченными, каждый дает повод для раздражения или издевки. Но вот еще один, желанный посетитель: знакомые шаги, шорох платья, милый голос…
Катя, дочь покойного товарища-окулиста, выросла в семье Николая Степановича. Еще к пятнадцати годам ею овладела страстная любовь к театру. Мечтая о славе и служении искусству, доверчивая и увлекающаяся, она ушла в провинциальные актрисы, но года через два разочаровалась в театральном деле, в товарищах по сцене, утратила веру в свой талант, пережила несчастную любовь, покушалась на самоубийство, похоронила своего ребенка. Николай Степанович, любивший Катю как дочь, пытался помочь ей советом, писал ей длинные, но бесполезные письма. Теперь, после пережитого крушения, Катя живет на остатки отцовского наследства. Интерес к жизни она утратила, лежит у себя дома на кушетке и читает книги, да раз в день навещает Николая Степановича. Его жену и Лизу она не любит, те платят ей взаимностью.
Обычный семейный обед тоже не несет Николаю Степановичу ничего, кроме раздражения. Присутствуют жена, Лиза, две-три ее подруги по консерватории и Александр Адольфович Гнеккер — личность, внушающая профессору острую антипатию. Поклонник Лизы и претендент на ее руку, он бывает в доме ежедневно, но никто не знает, какого он происхождения и на какие средства живет. Продает где-то чьи-то рояли, знаком со знаменитостями, судит о музыке с большим авторитетом — приживал при искусстве, делает для себя вывод Николай Степанович.
Он с тоской вспоминает прежние, простые и веселые семейные обеды, угрюмо думает о том, что уже давно внутренняя жизнь жены и Лизы ускользнула от его наблюдения. Они давно не те, какими он знал и любил их прежде. Отчего произошла перемена — он не знает.
После обеда жена, как обычно, упрашивает его съездить в Харьков, откуда родом Гнеккер, навести там справки о его родителях и состоянии.
От чувства одиночества, от страха перед бессонницей Николай Степанович выходит из дома. Куда идти? Ответ давно ему ясен: к Кате.
Только у Кати ему тепло и уютно, только ей можно пожаловаться на свое состояние. Прежде, говорит он ей, у него было чувство короля, он мог быть снисходительным, прощал всех направо и налево. Но теперь в его голове день и ночь бродят злые мысли, приличные только рабам. Он стал не в меру строг, требователен, раздражителен. Вся его прошлая жизнь представляется ему красивой, талантливо сделанной композицией, остается только не испортить финала, встретить смерть бодро и со спокойной душой. «Но я порчу финал…».
У Кати бывает еще один гость, филолог Михаил Федорович. Он, очевидно, влюблен в нее и не решается ей в этом признаться. Он развлекает анекдотами из университетской жизни, и его злословие также раздражает Николая Степановича. Разговоры об измельчании нового поколения, об отсутствии идеалов у молодежи он прерывает резкими возражениями. Но про себя он чувствует, что злые, «аракчеевские» мысли владеют и его существом. И к собеседникам, которых он сравнил со злыми жабами, его тянет снова каждый вечер.
Наступает лето, профессор с семьей живет на даче.
Ночью по-прежнему бессонница, но днем вместо работы — чтение французских книжек. Николай Степанович знает, что такое творчество и главное его условие: чувство личной свободы. Его суждения о литературе, театре, науке метки и точны. Но мысли о близкой смерти, теперь уже через три или четыре месяца, его не оставляют. Посетители бывают те же: швейцар, прозектор; обеды с участием того же Гнеккера.
Заезжает, чтобы прокатить профессора на своем шарабане, Катя. Она понимает, что жизнь ее не складывается, что время и деньги уходят бесцельно. «Что же мне делать?» — спрашивает она. «Что ответить ей?» — размышляет Николай Степанович. Легко сказать «трудись», или «раздай свое имущество бедным», или «познай самого себя», но ведь эти общие и шаблонные советы вряд ли помогут в данном отдельном случае. По вечерам на даче у Кати бывает все тот же Михаил Федорович, влюбленный и злословящий. И Николай Степанович, прежде осуждавший нападки на университет, студентов, литературу, театр, сам теперь участвует в злословии.
Бывают страшные ночи с громом, молнией, дождем и ветром, которые в народе называются воробьиными. Одну такую ночь переживает и Николай Степанович.
Он просыпается от страха внезапной смерти, не может совладать со своим безотчетным ужасом. Вдруг слышатся не то стоны, не то смех. Прибегает жена, зовет его в комнату Лизы. Та стонет от какой-то муки, бросается отцу на шею: «Папа мой хороший… Я не знаю, что со мною… Тяжело!» «Да помоги же ей, помоги! — умоляет жена. — Сделай что-нибудь!» «Что же я могу сделать? Ничего не могу», — размышляет отец. «На душе у девочки какая-то тяжесть, но я ничего не понимаю, не знаю и только могу бормотать: — Ничего, ничего.. Это пройдет… Спи, спи…».
Спустя несколько часов он у себя в комнате, все еще не спит, слышит стук в окно. Это Катя. И у нее в эту ночь какие-то тяжелые предчувствия. Она умоляет Николая Степановича забрать у нее ее деньги и поехать куда-нибудь лечиться. После его отказа она уныло уходит.
Николай Степанович в Харькове, куда настойчиво посылала его жена. На смену состоянию злости и раздражения пришло новое: полного равнодушия. Он узнает здесь, что о Гнеккере в городе ничего не знают, но когда приходит телеграмма от жены с сообщением, что Гнеккер тайно обвенчался с Лизой, он встречает известие равнодушно. Это его пугает: ведь равнодушие — паралич души, преждевременная смерть.
Утро застает его сидящим в постели в гостиничном номере, занятым все теми же неотвязными размышлениями. Ему кажется, что он понял причину той слабости, которая привела его накануне конца к злым, рабским мыслям, а потом к равнодушию. Дело в том, что в его мыслях, чувствах, суждениях нет общей идеи, или бога живого человека. «А коли нет этого, то, значит, нет и ничего». Если нет чего-то общего, что связывало бы все в одно целое, достаточно было серьезного недуга, страха смерти, чтобы все, в чем виделись смысл и радость жизни, разлетелось в клочки. Николай Степанович окончательно сдается и решает сидеть и молча ждать, что будет.
Раздается стук в дверь, перед ним стоит Катя. Приехала, говорит она, просто так, роняет письмо от Михаила Федоровича. Потом, бледнея и сжимая руки, обращается к Николаю Степановичу: «Ради истинного Бога скажите скорее, сию минуту: что мне делать? …Ведь вы мой отец, мой единственный друг!.. Вы были учителем! Говорите же, что мне делать?».
Николай Степанович еле стоит на ногах, он растерян. «По совести, Катя, не знаю… Давай, Катя, завтракать». Не получив ответа, она уходит — куда, не знает сама. И видит ее, вероятно, в последний раз. «Прощай, мое сокровище!».
Критики о повести
Анализ произведения «Скучная история» Чехова следует начать с того, что критики восприняли повесть неоднозначно. Одни считали, что это сильная и глубокая вещь, в которой даже субъективные нотки, которые заметны в рассуждениях главного героя, не наносят вреда. Многие отмечали, что все герои, даже второстепенные, вышли очень живо. Особенно всем понравилась новизна мотива.
В отзывах и анализе текста «Скучной истории» специалисты отмечали, что повесть получилась публицистичной и субъективной. Именно тогда за Чеховым закрепилась репутация вдумчивого автора. Восхищался умом Чехова, слушая повесть, даже Лев Толстой.
При этом нашлись критики, которые, проводя анализ «Скучной истории» Чехова, подчеркивали, что автор пришел к откровению о том, что любое уклонение от требования разума приводит к печальному осознанию, что жизнь прожита зря. К тому же автора обвиняли в неудачном подражании Толстому в этой повести.
В анализе «Скучной истории» нужно отметить, что большинство ее героев находятся в «духовном тупике». Проступают в ней и хорошо завуалированные автобиографические мотивы. Повесть рассказывает о духовном и личном кризисе, который облечен в форму рассказа о последних месяцах жизни старого профессора. На склоне лет ученый теряет веру в идеалы и истины, за которыми следовал всю жизнь. Вместо этого развивается страх смерти, непонимание значения проходящей жизни. Из-за этого он чувствует себя потерянным и одиноким.
Скучная история. Примечания.
- СКУЧНАЯ ИСТОРИЯ
- Стр. 251. Пирогов
Николай Иванович (1810—1881), русский хирург и анатом, основоположник военно-полевой хирургии; профессор Петербургской медико-хирургической академии.
- Кавелин
Константин Дмитриевич (1818—1885), юрист, историк и социолог; публицист и общественный деятель либерального направления 60-х годов.
- Стр. 252. Шея
,
как у одной тургеневской героини
,
похожа на ручку контрабаса
. — Из повести Тургенева «Дневник лишнего человека» (И. С. Тургенев. Полное собр. соч. и писем. Сочинения, т. V. М. — Л., 1963, стр. 209). - Стр. 254. «О чем пела ласточка
» — роман немецкого писателя Ф. Шпильгагена (1829—1911).
- Стр. 255. «…полюбил
~
как Отелло Дездемону
,
за
„
состраданье
“
к моей науке
». — Перефразированы строки из трагедии Шекспира «Отелло»: «Она меня за муки полюбила, а я ее — за состраданье к ним» (акт I, сц. 3). - Стр. 259. Грубер
Венцеслав Леопольдович (1814—1890), профессор анатомии Петербургской медико-хирургической академии.
- Стр. 260. Скобелев
Михаил Дмитриевич (1843—1882), русский генерал, получивший широкую известность после русско-турецкой воины 1877—1878 гг.
- …профессор Перов
— Перов Василий Григорьевич (1833—1882), художник, с 1871 г. был профессором в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.
- Патти Аделина
(1843—1919), итальянская певица; несколько раз гастролировала в России.
- Стр. 284. …постоянно шутливый тон
,
какая-то помесь философии с балагурством
,
как у шекспировских гробокопателей
. — Могильщики из «Гамлета» Шекспира (акт V, сц. 1). - Стр. 287. «Печально я гляжу на наше поколенье
» — первая строка стихотворения Лермонтова «Дума».
- Стр. 288. Марк Аврелий
(121—180 н. э.), римский император, философ-стоик;
Епиктет
(Эпиктет) (ок. 50—138 н. э.), греческий философ-стоик;
Паскаль Блэз
(1623—1662), французский математик и философ. - Стр. 294. «гряди
,
плешивый!
» — Этими словами израильские дети дразнили лысого пророка Елисея (4-я Книга царств, гл. 2, ст. 23). Ср. Н. С. Лесков. Соборяне, ч. 1, гл. 6. - … Гаудеамус игитур ювенестус!
— Искаженное начало студенческой песни: «Gaudeamus igitur, juvenes dum sumus…»
- Стр. 295. Пти Жан-Жак
. — Вероятно, здесь имелся в виду Жан-Мартер Пети (1772—1856), французский генерал и политический деятель, или Жак-Луи Пети (1674—1750), французский хирург. Жан-Жак Пти (или Пети) среди исторических лиц не известен.
- Стр. 296. Крылов
Никита Иванович (1807—1879), профессор римского права Московского университета.
- …«Орлам случается и ниже кур спускаться
…» — цитата из басни И. А. Крылова «Орел и куры».
Впервые — «Северный вестник», 1889, № 11, ноябрь, стр. 73—130 (ценз. разр. 27 октября). Подпись: Антон Чехов. Помета: «Село Лука, Сумск. уезда. 1889».
Вошло в сборник «Хмурые люди», СПб., 1890, и включалось во все последующие его издания.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов
, т. V, стр. 104—175, с исправлениями:
Стр. 271
,
строка 23
: не прошло и полугода —
вместо:
не прошло и полгода (по «Северному вестнику» и сб. «Хмурые люди», изд. 1—5, 7—10).
Стр. 283
,
строка 16:
Много ли у нас знаменитых ученых? —
вместо:
Много ли у вас знаменитых ученых? (по «Северному вестнику» и сб. «Хмурые люди», изд. 1—5, 7—10).
Стр. 291
,
строка 41:
потом еду —
вместо:
потому еду (по «Северному вестнику»).
Включая повесть в сборник «Хмурые люди», Чехов сделал небольшие сокращения в основном в характеристике главного героя. Добавление сделано одно: в речи Михаила Федоровича введено сравнение (об архимандрите на велосипеде), бывшее еще в рукописи и не попавшее в текст журнала по цензурным причинам (см. ниже об опасениях в связи с этим А. Н. Плещеева). Несколько словесных и синтаксических поправок сделано в третьем (1891) и шестом (1896) изданиях сборника. В частности, лишь в шестом издании устранена явная опечатка («метрологией» — «метеорологией»), однако появились новые опечатки, отчасти перешедшие и в текст издания А. Ф. Маркса. Следующее, седьмое издание (1897) набиралось не с шестого, а с более раннего (3-го, 4-го или 5-го), вследствие чего некоторые поправки 1896 г. оказались неучтенными в 7—10 изданиях (идентичных по тексту). Известно, что для седьмого издания производился новый набор, и Чехов читал корректуру. В 7—10 изданиях видны некоторые авторские мелкие изменения текста, но также и очевидные дефекты типографского характера; в некоторых фразах слог приглажен и выровнен (заменены предлоги, исправлены согласования). Чехов был недоволен тем, как неаккуратно присылались ему корректуры седьмого издания.
Возможно, по этой причине при подготовке издания Маркса за основу было взято шестое, а не последние издания «Хмурых людей». Включая «Скучную историю» в издание Маркса, Чехов внес лишь несколько поправок.
Прототипом героя «Скучной истории» в какой-то степени дослужил профессор Московского университета Александр Иванович Бабухин (1835—1891), лекции которого Чехов слушал в бытность свою студентом медицинского факультета. Связь старого профессора из «Скучной истории» с Бабухиным не отрицал и сам автор (по свидетельству студентов, посетивших в 1897 г. Чехова в Мелихове): «Это — лицо собирательное, хотя многое взято с Бабухина» (А. У А. П. Чехова в Мелихове. Из письма студента. — «Русские ведомости», 1909, № 150, 2 июля). Совпадали некоторые внешние черты: Бабухину в 1889 г., как и Николаю Степановичу, было 62 года, он также встречался в 60-е годы с Пироговым; как и профессор из «Скучной истории», он, несмотря на недостатки своего голоса, обладал теми же блестящими лекторскими способностями — умел, по словам современника, «рисовать живыми образами самые отвлеченные вещи <…> и всё это осветить таким живым, задорным юмором, рассказать с таким неподражаемым талантом» («Московский календарь на 1887 г. А. С. Пругавина». М., 1887, стр. 198).
О том, что уже у современников возникла мысль о существовании прототипа героя «Скучной истории», свидетельствует В. Кузьмин (см.: Читатель <�В. В. Кузьмин>. Литературные очерки. «Скучная история» А. Чехова. — «Новости дня», 1889, № 2301, 28 ноября). Но тот же Кузьмин возражал против прямого уподобления героя Чехова какому-либо определенному лицу.
24 или 25 ноября 1888 г. Чехов писал А. С. Суворину о начатом рассказе. Его сюжет лег впоследствии в основу «Дуэли» (см. примечания к этой повести в наст. томе). Но некоторые элементы этого замысла («мельком говорю о театре <…>, о семейной жизни, о неспособности современного интеллигента к этой жизни») были использованы в «Скучной истории». 28 ноября 1888 г. Чехов писал Суворину об этом же замысле: «Сюжет рассказа таков: я лечу одну молодую даму, знакомлюсь с ее мужем, порядочным человеком, не имеющим убеждений и мировоззрения; благодаря своему положению как горожанина, любовника, мужа, мыслящего человека, он волей-неволей наталкивается на вопросы, которые волей-неволей, во что бы то ни стало должен решать. А как решать их, не имея мировоззрения? Как? Знакомство наше венчается тем, что он дает мне рукопись — свой „автобиографический очерк“, состоящий из множества коротких глав. Я выбираю те главы, которые мне кажутся наиболее интересными, и преподношу их благосклонному читателю. Рассказ мой начинается прямо с VII главы и кончается тем, что давно уже известно, а именно, что осмысленная жизнь без определенного мировоззрения — не жизнь, а тягота, ужас». Герой здесь еще «здоров, молод, влюбчив», умеет «и выпить, и природой насладиться, и философствовать», «не книжный и не разочарованный, а очень обыкновенный малый».
10 марта 1889 г. Чехов сообщал А. М. Евреиновой: «У меня есть сюжет для небольшого рассказа. Постараюсь сделать сей рассказ к майской или июньской книжке». Повесть была закончена, однако, лишь осенью.
Чехов работал над «Скучной историей» в Ялте, куда он «в подлейшем настроении» после смерти брата Николая приехал в середине июля 1889 г. (письмо Суворину, 13 октябри 1889 г.). По свидетельству И. Я. Гурлянда, рассказ назывался тогда «Мое имя и я» и лишь впоследствии получил заглавие «Скучная история» (Арс. Г. Из воспоминаний об А. П. Чехове. — «Театр и искусство», 1904, № 28, стр. 521). «Рассказ почти готов, — сообщал Чехов Плещееву 3 августа. — Несмотря на жару и на ялтинские искушения, я пишу. Написал уж на 200 целковых, т. е. целый печатный лист. Рассказ по случаю жары и скверного, меланхолического настроения выходит у меня скучноватый. Но мотив новый. Очень возможно, что прочтут с интересом». Чехов к началу сентября в основном закончил рассказ, но посылать его в журнал всё еще не решался. «Я хочу кое-что пошлифовать и полакировать, — писал он Плещееву 3 сентября, — а главное, подумать над ним. Ничего подобного отродясь я не писал, мотивы совершенно для меня новые, и я боюсь, как бы не подкузьмила меня моя неопытность. Вернее, боюсь написать глупость». Вернувшись в Москву, он занялся «обработкой своей вещи, исковеркал ее вдоль и поперек и выбросил кусок середины и весь конец, решив заменить их новыми» (письмо к А. М. Евреиновой, 7 сентября 1889 г.). Оправдываясь в задержке рукописи, Чехов объяснял ее тем, что вещь кажется ему «недоделанной и не нравится», что она «сама по себе, по своей натуре, скучновата»; вновь жаловался он на трудности работы из-за новизны сюжета. Плещееву Чехов также писал о своей работе над повестью: «Вообразите себе г. Чехова, пишущего, потеющего, исправляющего и видящего, что от тех революционных переворотов и ужасов, какие терпит под его пером повесть, она не становится лучше» (14 сентября 1889 г.). Позднее, уже отослав «Скучную историю» в «Северный вестник», Чехов вновь сообщал о напряженной работе над повестью: «Возился с нею дни и ночи, пролил много пота, чуть не поглупел от напряжения» (Суворину, 13 октября 1889 г.). Повесть была завершена к 24 сентября (письма к А. М. Евреиновой и Плещееву от этого числа).
До самого конца своей работы над «Скучной историей» Чехов не переставал сомневаться в успехе повести и беспокоился о том впечатлении, которое она произведет на читателей и критику. Об этом свидетельствует К. А. Каратыгина в «Воспоминаниях об А. П. Чехове» (ЛН
, т. 68, стр. 581). «Сюжет рассказа новый, — писал Чехов Евреиновой 7 сентября 1889 г. — <…> Вероятно, он не понравится, но что шуму наделает и что „Русская мысль“ его обругает, я в этом убежден» (см. также его письма к В. А. Тихонову от 13 сентября 1889 г., Плещееву от 14 сентября 1889 г.). «Это не повесть, а диссертация. Придется она по вкусу только любителям скучного, тяжелого чтения, и я дурно делаю, что не посылаю ее в „Артиллерийский журнал“» (Леонтьеву (Щеглову), 18 сентября 1889 г.). П. М. Свободину Чехов писал, что ему новая повесть не понравится из-за своей «отягощенности» «размышлениями» (см. ответное письмо Свободина от 19 августа 1889 г. —
Записки ГБЛ
, вып. 16, М., 1954, стр. 197).
24 сентября 1889 г., посылая «Скучную историю» в «Северный вестник», в письме к Евреиновой Чехов дал повести окончательное заглавие: «Посылаю Вам рассказ — „Скучная история (Из записок старого человека)“. История в самом деле скучная, и рассказана она неискусно». В тот же день он просил Плещеева написать свои замечания и, как бы предваряя упрек в растянутости повести из-за «длинных рассуждений» героя, пояснял, что их «к сожалению, нельзя выбросить», так как они «фатальны и необходимы, как тяжелый лафет для пушки. Они характеризуют и героя, и его настроение, и его вилянье перед самим собой».
Плещеев, прочтя «Скучную историю» еще в рукописи, откликнулся на нее первый и высоко оценил повесть: «У Вас еще не было ничего столь сильного и глубокого
, как эта вещь. Удивительно хорошо выдержан тон старика-ученого, и даже те рассуждения, где слышатся нотки субъективные, Ваши собственные — не вредят этому. И лицо это, как живое, стоит перед читателем. Прекрасно вышла и Катя <…> Все второстепенные лица — тоже очень живы <…> Есть множество замечаний верных, местами глубоких даже. Не говорю уже об абсолютной новизне мотива» (письмо 27 сентября 1889 г. —
ГБЛ
;
Слово
,
сб. 2
, стр. 270—271). Он опасался, что «большинству повесть несомненно покажется скучной» «по причине отсутствия шаблонной фабулы и обилия рассуждений». Он сделал и некоторые критические замечания смыслового и стилистического характера: например, возражал против заглавия повести, которое, по его мнению, может подать «повод к дешевому остроумию рецензентов», находил странным «совершенное равнодушие» профессора к роману Кати. Плещеев предсказывал, что выражение «архимандрит на велосипеде» цензура «похерит, как это ни горестно». И действительно, это словосочетание отсутствовало в журнальном тексте то ли по вине цензора, то ли было предусмотрительно изъято самим Чеховым в корректуре.
Чехов, хотя и обещал «непременно воспользоваться» критическими замечаниями Плещеева, в действительности исправил в корректуре лишь две незначительные погрешности, о чем позже писал Плещееву, возвращая правленную корректуру (6 октября 1889 г.). Против более существенных замечаний Плещеева Чехов возражал: отказался изменить заглавие повести, защищал необходимость упоминания в ее финале письма Михаила Федоровича к Кате и рассказа об ее прошлом; объяснил не понятое Плещеевым равнодушие профессора к роману Кати: «Мои герой — и это одна из его главных черт — слишком беспечно относится к внутренней жизни окружающих и в то время, когда около него плачут, ошибаются, лгут, он преспокойно трактует о театре, литературе; будь он иного склада, Лиза и Катя, пожалуй бы, не погибли» (30 сентября 1889 г.).
Еще в рукописи прочел «Скучную историю» и Суворин. Подробно изложив, видимо, в письме к Чехову свое мнение, Суворин нашел повесть субъективной и публицистичной, считал, что в высказываниях и сентенциях профессора отражены мнения самого Чехова. Чехов решительно возражал. «Если я преподношу Вам профессорские мысли, — писал он 17 октября 1889 г., — то верьте мне и не ищите в них чеховских мыслей. Покорно Вас благодарю. Во всей повести есть только одна мысль, которую я разделяю и которая сидит в голове профессорского зятя, мошенника Гнеккера, это — „спятил старик!“ Всё же остальное придумано и сделано… Где Вы нашли публицистику? Неужели Вы так цените вообще какие бы то ни было мнения, что только в них видите центр тяжести, а не в манере высказывания их, не в их происхождении и проч.?». И в другом письме к Суворину: «Мнения, которые высказываются действующими лицами, нельзя делать status’ом произведения, ибо не в мнениях вся суть, а в их природе» (23 октября 1889 г.). Еще более резкую отповедь Чехова вызвало переданное ему Плещеевым утверждение Сувориных, что «Катя любит
самого старика, ведущего записки»: «Уж коли отвыкли от веры в дружбу, в уважение, в безграничную любовь, какая существует у людей вне половой сферы, то хоть бы мне не приписывали дурных вкусов», — писал он Плещееву 21 октября 1889 г.
До появления повести в печати Чехову писали о ней и другие корреспонденты. Так, П. Свободин, отвозивший Плещееву правленную Чеховым корректуру «Скучной истории», писал 7 октября 1889 г.: «На пути из Москвы прочитал всю „Скучную историю“ и по прочтении сказал себе, что Вас Л. Толстой недаром назвал „вдумчивым“. Очень-очень хорошо» (Записки ГБЛ
, вып. 16, стр. 205). Е. М. Линтварева сообщала 14 октября «К нам доходят восторженные отзывы о Вашей „Скучной истории“ <…> от слышавших ее у Плещеева…»
11-я книжка «Северного вестника» вышла в начале ноября «Со всех сторон слышу восторженные похвалы вашей повести, — писал Чехову 5 ноября 1889 г. Плещеев, — от людей разных мнений, кружков и лагерей. Некоторые говорят даже, что это лучше всего вами до сих пор написанного. Другие, что повесть оставляет глубокое впечатление; третьи, что это совсем ново; и наконец, что это выдающаяся вещь в „Сев<�ерном> вест<�нике>“ за весь год. К числу хвалителей принадлежит и Боборыкин <…> Я, признаюсь Вам, никак не ждал, чтобы „публике“ Ваша последняя вещь понравилась <…> Я думал, что ее будут находить скучной. И вообразите — ничуть! Недостатки в ней, конечно, находят; но из этого ничего не следует, какая же вещь без недостатков. Но все возлагают на талант Ваш большие надежды <…> В этой повести Вашей видят не только шаг вперед — но еще и поворот к серьезности и глубине содержания» (Слово
,
сб. 2
, стр. 275—276. См. также письмо от 10 ноября. —
ЛН
, т. 68, стр. 354). «Только что окончил „Скучную историю“, — писал Чехову его знакомый, владелец Бабкина А. С. Киселев 11 ноября 1889 г. — Не могу утерпеть, чтобы не высказать Вам, дорогой Антон Павлович, моего восхищения. С этим рассказом Вы сделали гигантский шаг, и я от всего сердца аплодирую Вам. Я убежден, что Ваша „Скучная история“ поднимет на ноги всю критику, хотел бы надеяться, что хулителей не найдется»
(ГБЛ)
. Н. А. Лейкин писал 17 ноября: «Читал Вашего профессора в „Сев<�ерном> вестнике“. Прелестно. Это лучшая Ваша вещь»
(ГБЛ)
. О большом впечатлении, какое произвела на нее «Скучная история», сообщала актриса К. А. Каратыгина (
ЛН
, т. 68, стр. 585).
«Не совсем удовлетворила» повесть Леонтьева (Щеглова). Он нашел, что «на всем произведении лежит печать утомления и надуманности» и что наряду с тем, что «есть в рассказе тонкого и острого», для него характерна «общая тусклость тона», он «страдает и переутомлением и отсутствием ловкости в композиции». Леонтьев (Щеглов), правда, о образ Кати, но и в нем он увидел незаконченность, «силуэтность» (письма 9 и 18 ноября 1889 г. — Записки ГБЛ
, вып. 8, стр. 76). 25 марта 1890 г. Леонтьев (Щеглов) повторил свою оценку «Скучной истории» как «надуманной и сухой» и противопоставил «Скучную историю» таким «перлам» чеховского творчества, как «Агафья», «Ведьма», «Дома», «Свирель», «Поцелуй» и «почти вся „Степь“»
(ГБЛ)
.
В последующие годы Чехов продолжал получать от знакомых и незнакомых ему читателей письма с отзывами о «Скучной истории». Так, Тихонов особо выделял «Скучную историю», которая явилась, по его мнению, свидетельством философской зрелости Чехова (письмо Чехову от 8 марта 1890 г. — Записки ГБЛ
, вып. 8, стр. 67). Писатель Ф. А. Червинский назвал «Скучную историю» «чертовски умной вещью», которая в связи с беспомощным состоянием современной критики «не вызвала ничего, кроме 2-х — 3-х никому не нужных замечаний» (письмо Чехову 1891 г. —
ГБЛ
).
Восторженные оценки повести находятся и в более поздних отзывах. По свидетельству К. Ф. Головина <�Орловского>, «Скучная история» Чехова была «той из его повестей, которая среди публики имела наибольший успех» (К. Ф. Головин. Русский роман и русское общество. СПб., 1897, стр. 458). А. Б. Гольденвейзер рассказывал, что, когда он 16 сентября 1901 г. читал Л. Толстому «Скучную историю», «Лев Николаевич все время восхищался умом Чехова» (А. Б. Гольденвейзер. Вблизи Толстого. М., 1959, стр. 98).
Как и другие большие вещи Чехова, «Скучная история» вызвала самые разноречивые суждения литературной критики. По-разному оценивались проблематика, идейное содержание, смысл отдельных образов, но многие критики не поняли широты и многозначности художественных обобщении повести.
Уже в ранних откликах рецензенты стремились определить главную мысль «Скучной истории». Так, Д. Струнин («Русское богатство», 1890, № 4) писал, что, изобразив человека «инерции», «одностороннего развития» в ущерб его духовной личности, человека, в котором умственная жизнь преобладала над нравственной (стр. 112), Чехов пришел к откровению: «всякое уклонение <…> от требований разума и совести, всякая специализация, в том числе и ученая, умаляет человека, порабощает его случайностями, лишает понимания запросов жизни и, наконец, приводит к грустному сознанию, что жизнь им прожита не так» (стр. 124).
С самого начала критика, присоединяясь к словам чеховкого героя, говорила о проблеме «общей идеи» как центральной в повести. По мнению Л. Оболенского (Созерцатель. Новый поворот в идеях нашей беллетристики. — «Русское богатство», 1890, № 1), в «Скучной истории» содержатся призывы «критически разобраться в <…> пессимизме» и сознание, что жить «без веры, без руководящей идеи нельзя» (стр. 98). Признавая большое значение для современной русской жизни этой мысли Чехова, критик, однако, толковал ее в узко этическом, чуть ли не в религиозном плане, когда писал: Чеховым «показано ярко, наглядно, психологически неоспоримо, что одна наука и специализация в ней невозможны для истинно разумной жизни, без господства высшей объединяющей идеи, т. е. религии» (стр. 112). О проблеме «общей идеи» в повести говорили В. Альбов («Мир божий», 1903, № 1, стр. 96—97), Волжский (А. С. Глинка) в своих «Очерках о Чехове» (СПб., 1903, стр. 53).
Суждения о главной мысли повести в критике тесно связывались с проблемой соотнесенности автора и его главного героя, с тем, насколько идентичны их мировоззрения. Чаще всего критики отождествляли Чехова с Николаем Степановичем. Взгляд на современную беллетристику в записках старого профессора, заметил Р. Дистерло, это «мысли самого автора, писателя, принимающего близко к сердцу интересы современной литературы, а не старого медика-профессора <…> Для последнего эта тонкая и меткая оценка <…> не только не характерна, но едва ли и возможна. Здесь автор <…>, не находя для самого себя места в „записках“ профессора, приписал свои мысли ему» («Неделя», 1889, № 46, 12 ноября, стлб. 1478). Считая суждения Николая Степановича о современной литературе, критиках и публицистах «чрезвычайно верными», В. Л. Кигн также утверждал, что устами профессора, «разумеется, говорит молодой автор» («Книжки Недели», 1891, № 5, стр. 198, 203).
Отнеся суждения героя повести к ее автору, некоторые рецензенты нашли их легкомысленными и мелкими, нехарактерными для старого, известного ученого. «Суждения его <…> обличают не глубокий ум, не широкое сердце, а набитую на писании „еженедельной беллетристики“ „руку“», — писал Ю. Николаев (Ю. Н. Говоруха-Отрок) («Московские ведомости», 1889, № 345, 14 декабря).
По аналогичному мнению М. Протопопова, в «Скучной истории» «всё говорит <…> не опытный и проницательный мыслитель», а сам автор — «довольно легкомысленный, хотя и талантливый» («Русская мысль», 1892, № 6, стр. 104).
На счет Чехова большинство критиков относило и отсутствие во всех помыслах и делах, чувствах и понятиях старого профессора «общей идеи». В этом отношении «Скучная история» стала неким символом «безыдейности» самого Чехова и его творчества, отсутствия в нем объединяющей мысли. П. Перцов заметил, приводя соответствующее признание старого профессора: «На беду себе написал г. Чехов эти слова. Со времени появления „Скучной истории“ не было, кажется, статьи, посвященной ему, в которой эти слова не цитировались бы в применении к их автору. И действительно, трудно придумать более точную характеристику общего впечатления, производимого всей совокупностью произведений г. Чехова, и точнее определить их общий недостаток» («Русское богатство», 1893, № 1, стр. 42). Перцов упрекал Чехова и в общественном безразличии, непонимании общественной значимости изображаемых фактов (стр. 44).
Н. К. Михайловский, резче других говоривший о «безыдейности» Чехова, выделил «Скучную историю» как начало определенного изменения в творческой позиции писателя, заявив в статье 1890 г., что «Скучная история» — «лучшее и значительнейшее из всего, что до сих пор написал г. Чехов». Жизненную трагедию старого профессора — отсутствие «того, что называется общей идеей» — критик отнес к самому Чехову, «во всех случайных зарисовках которого даже самый искусный аналитик не найдет общей идеи». «Скучная история», писал Михайловский, это прежде всего порождение тоски чеховского таланта «по тому, что называется общей идеей или богом живого человека»; «оттого-то так хорош и жизненен этот рассказ, что в него вложена авторская боль». И если Чехов не приемлет идейного наследства 60-х годов и «не может выработать свою собственную общую идею <…>, то пусть он будет хоть поэтом тоски по общей идее и мучительного сознания ее необходимости» (Михайловский
, стр. 601—607).
Аналогичное суждение принадлежало М. Протопопову («Русская мысль», 1892, № 6): в словах профессора об общей идее Чехов характеризовал «самого себя, свое творчество, свой талант <…> поколение, и ту полосу жизни, типичным представителем которых он явился в нашей литературе» (стр. 107). По мнению критика, «Чехов, сам того не замечая <…>, тоскует об идеале». У Чехова нет «объединяющего начала», несмотря на «значительный литературный талант» (стр. 111); «в чем состоит миросозерцание его — этого никто не скажет, потому что у г. Чехова его вовсе нет» (стр. 112).
Головин (Орловский) не только не усмотрел в ней «идеи», но и не увидел между героями, средой и действительностью никакой связи, всю повесть счел «слепленной» «случайно из материалов, не подходящих один к другому» (К. Ф. Головин. Русский роман и русское общество. СПб., 1897, стр. 457—460). То же утверждали Гр. Новополин («В сумерках литературы и жизни». Харьков, 1902, стр. 139—140), В. Альбов («Мир божий», 1903, № 1, стр. 102—103) и Евг. Ляцкий («Вестник Европы», 1904, № 1, стр. 148).
Но это мнение не было абсолютно господствующим. Его оспаривал Андреевич (Е. А. Соловьев). Возражая Михайловскому, он полагал, что «тоска и искание» «общей идеи» отражены не только в «Скучной истории», но и во всем творчестве писателя (Андреевич. Книга о Максиме Горьком и А. П. Чехове. СПб., 1900, стр. 212). Против определения творчества Чехова как «безыдейного» выступил А. Богданович («Мир божий», 1902, № 10, стр. 12). А. С. Глинка, утверждая, что Чехов не находит путей к осуществлению своего идеала в жизни, вместе с тем писал, имея в виду «Скучную историю»: «Если бы у Чехова не было этого чрезвычайно высокого идеала <…>, он не мог бы видеть всей пошлости, тусклости, всей мизерности» действительности (Волжский. Очерки о Чехове. СПб., 1903, стр. 32—33).
На самого Чехова распространяла критика и пессимистическую настроенность героев повести, особенно старого профессора. О том, что «дух печали», «задумчиво-меланхолическое настроение», «хандра» и «апатия» преобладают в повести, писали Дистерло («Неделя», 1889, № 46, 12 ноября, стлб. 1481), Дедлов («Книжки Недели», 1891, № 1, стр. 180), М. Протопопов («Русская мысль», 1892, № 6, стр. 109, 114, 121). Сближая пессимизм героя и автора, Буренин («Новое время», 1889, № 4922, 10 ноября) и Ю. Николаев (Говоруха-Отрок) («Московские ведомости», 1889, № 345, 14 декабря) даже не сочли его «высоким» мировоззрением, «исходящим из трагического философского взгляда на жизнь». Николаев определил настроение чеховских произведений — и «Скучной истории» — как «ходячий», «обиходный» пессимизм, который не задается мировыми, «гамлетовскими» вопросами. Суждение о пессимизме самого Чехова — автора «Скучной истории» — встречается и в позднейших статьях о нем.
Критика рассматривала повесть и с точки зрения отражения в ней проблем современной жизни; дебатировался вопрос о характерности для русской действительности 80-х годов главного героя и других персонажей повести, обсуждалось психологическое мастерство в их обрисовке. Многие критики высоко оценили «Скучную историю» как достоверную картину жизни русского общества 80-х годов. В основе повести, писал Читатель (В. В. Кузьмин), «вы чувствуете целую, взятую из жизни, глубокую по своему психическому значению историю». Старик профессор — «целая энциклопедия, сжатая, но полная энциклопедия длинной человеческой жизни <…>. И до чего верен себе остается этот типичный старик во все продолжение рассказа, вплоть до последней его строчки! Опять-таки живой, цельный человек». Не менее удачными, типичными и жизненными критик находил и остальные лица повести (Читатель. Литературные очерки. «Скучная история» А. Чехова. — «Новости дня», 1889, № 2301, 28 ноября). По мнению Дистерло, жизненная правда сказалась в повести не только в общем духе времени, но и «в массе живых, чрезвычайно метко схваченных сцен, в легких очерках являющихся на минуту лиц, каковы сторож Николай, прозектор <…>, Гнеккер, Катя» («Неделя», 1889, № 46, 12 ноября, стлб. 1478). Я. Абрамов («Книжки Недели», 1898, № 6) писал о чуткости Чехова «ко всем областям» современной русской жизни, сообщившей его произведениям «необыкновенное богатство» содержания, «типов», «общественных положений». Это, на взгляд критика, обнаруживает несостоятельность обвинений писателя в односторонности и отсутствии мировоззрения (стр. 147—148). По утверждению Ф. Е. Пактовского, в «Скучной истории» отражен «новый тип», «едва ли <…> не присущий более всего нашему времени, тип человека, у которого вместо борьбы, дела — является злословие»; это — «жертвы своего бессилия» (Ф. Е. Пактовский. Современное общество в произведениях А. П. Чехова. — «Чтения в Обществе любителей русской словесности в память А. С. Пушкина при Имп. Казанском ун-те». III. Казань, 1901, стр. 15).
Одновременно высказывалась и другая точка зрения на типичность главного героя и всей изображаемой в повести жизни. Н. Ф. Сумцов («Харьковские ведомости», 1893, № 102, 22 апреля) в «Скучной истории» находил на каждом шагу «недостаточное и случайное знакомство автора с университетом, профессорским бытом». В результате «его скучный профессор — деревянная или точнее тряпичная кукла с наклеенным на лбу ярлыком ума, ничем в сущности но доказанного». Недостоверным нашел Сумцов и прозектора; «улыбку вызывает» и рассказ об университетском швейцаре Николае: «остается только непонятным, почему сам Николай Степанович не уступит ему своей кафедры». Г. Качерец также считал, что герои «Скучной истории» жизненно недостоверны, характеры и ситуации — «неоправданны, фальшивы» (Г. Качерец. Чехов. Опыт. М., 1902, стр. 50, 56).
Наиболее резко мысль о нетипичности образа главного героя высказал Михайловский. Он считал «не характерным», чтобы у Пирогова, Кавелина, Некрасова «мог быть современник и друг, который <…> всю жизнь прожил без того, „что называется общей идеей или богом живого человека“ <…> Для людей, воспитавшихся в той умственной и нравственной атмосфере, какую г. Чехов усваивает Николаю Степановичу, нет даже ничего характернее этой погони за общими идеалами <…> Очевидно, перед г. Чеховым рисовался какой-то психологический тип, который он чисто случайно и в этом смысле художественно незаконно обременил 62-мя годами и дружбой с Пироговым, Кавелиным, Некрасовым» (Михайловский
, стр. 603—604). Аналогичное мнение высказал Е. Ляцкий: профессор не похож на шестидесятников — «отсутствие общей идеи было для них всего менее характерным». На деле он «ничем не отличается от всей серенькой галереи „чеховских“ портретов» («Вестник Европы», 1904, № 1, стр. 127—128).
Лишь немногие критические отзывы о «Скучной истории» касались ее поэтики: жанра, формы повествования, стиля, языка. Необычность манеры, жанровое своеобразие озадачивали, вызывали противоречивые суждения.
«„Скучная история“ г. Чехова — не есть ни повесть, ни рассказ, ни что другое беллетристическое, а просто дневник чувств и мыслей „старого человека“, „знаменитого профессора“», — писал А. И. Введенский («Русские ведомости», 1889, № 355, 4 декабря). Жанр «записок», взятый самим Чеховым в «Скучной истории», по мнению Дистерло, не случаен — «это наш современный, русский род литературы — свободный, искренний, чуждающийся всего условного». Дистерло связывал этот жанр с самим характером повествования нового произведения Чехова, которое, «как и другие большие его вещи», «не имеет фабулы и определенного контура», «определенных рамок и наименования» («Неделя», 1889, № 46, 12 ноября, стлб. 1477—1478). «Записками» обозначил жанр «Скучной истории» и Николаев («Московские ведомости», 1889, № 345, 14 декабря); Буренин («Новое время», 1889, № 4922, 10 ноября) квалифицировал повесть как «патологическое исследование в беллетристической форме», правда, написанное «очень искусно».
Различно воспринималась специфическая, «интеллектуальная» форма повествования «Скучной истории», ее необычная насыщенность мыслью, мнениями, рассуждениями. Кигн («Книжки Недели», 1891, № 5) полагал, что «элемент ума, никоим образом не доходящий до резонерства, необыкновенно оживляет и как-то бодрит читателя» (стр. 203). Но Перцов увидел в размышлениях профессора «афоризмы публициста, а не вдохновения художника» («Русское богатство», 1893, № 1, стр. 50). Публицистичность, «отвлечения в сторону» усмотрел в «Скучной истории» и Ляцкий («Вестник Европы», 1904, № 1, стр. 141).
О чеховской стилистической манере в повести критика высказала диаметрально противоположные мнения. Так, Дистерло, Кузьмин, Кигн отмечали в повести предельную простоту стиля, лаконизм. Напротив, Сумцов утверждал, что Чехов «постоянно прибегал к «литературной» речи и к «красивой» фразе и потому «снабдил некстати красноречием и своего литературного манекена» («Харьковские ведомости», 1893, № 102, 22 апреля).
«Скучная история» не раз объявлялась зависимой от повести Толстого «Смерть Ивана Ильича». 9 ноября 1889 г. об этом писал Чехову Леонтьев (Щеглов) (Записки ГБЛ
, вып. 8, стр. 76). Введенский считал, что своей повестью Чехов «впал в неудачную подражательность» Толстому («Русские ведомости», 1889, № 335, 4 декабря). Такого же мнения придерживался и Николаев («Московские ведомости», 1889, № 345, 14 декабря): «„Скучная история“ — утрированное подражание внешним приемам Л. Толстого». Д. Струнин сходство двух произведений объяснял не подражанием, а правдивым изображением обоими писателями распространенного в русском обществе типа «человека инерции» («Русское богатство», 1890, № 4, стр. 110). Кигн тоже считал Чехова «сродни Толстому» «по своей способности изображать чужую душу неожиданно — ново и убедительно-правдиво» («Книжки Недели», 1891, № 1, стр. 178—179).
При жизни Чехова «Скучная история» была переведена на немецкий, польский, сербскохорватский, финский и чешский языки.
На чтение 6 мин Просмотров 54.3к. Опубликовано 15.02.2019
Уважаемые участники ЕГЭ!
Предлагаю вашему вниманию сочинение по тексту В.А.Каверина из сборника И.П.Цыбулько (вариант 1).
Сочинение написано с учётом критериев оценивания задания с развёрнутым ответом 2019.
Статья содержит следующие материалы:
- текст В.А.Каверина;
- сочинение;
- ссылку на сочинение в таблице с выделением основных композиционных частей.
ТЕКСТ В.А.Каверина
(1)Накануне вечером комиссар вызвал Корнева и Тумика в свою каюту и заговорил об этой батарее, дальнобойной, которая обстреливала передний край и глубину и которая всем давно надоела.
—(2)Мы несём от неё немалые потери,— сказал он, — и, кроме того, она метает одной задуманной операции. (3)Нужно эту батарею уничтожить.
(4)Потом он спросил, что они думают о самопожертвовании, потому что иначе её нельзя уничтожить. (5)Он спросил не сразу, а начал с подвига двадцати восьми панфиловцев, которые отдали за Отчизну свои молодые жизни. (6)Теперь этот вопрос стоит перед ними — Корневым и Тумиком — как лучшими разведчиками, награждёнными орденами и медалями.
(7)Тумик первый сказал, что согласен. (8)Корнев тоже согласился, и решено было высадиться на берег в девять часов утра. (9)По ночам немцы пускали ракеты, хотя стоял декабрь и днём было так же темно, как и ночью.
(10)Времени вдруг оказалось много, и можно было полежать и подумать, тем более что это, наверно, уже в последний раз, а больше, пожалуй, не придётся.
(11)Тумик воевал уже полтора года и дважды был ранен. (12)Он участвовал в захвате знаменитой сопки «Колпак», когда восемьдесят моряков семь часов держались против двух батальонов, и боезапас кончился, и моряки стали отбиваться камнями. (13)Как вчера, он видел перед собой маленький дом, крыльцо с провалившейся ступенькой и отца в саду — коротко стриженного, седого, с худым носом и ещё такого стройного, ловкого, когда он быстро шёл навстречу гостям, опираясь на трость, в своей кубанке набекрень и со своими тремя орденами.
(14)Когда началась война, он прислал Тумику письмо: «Воюй и за себя, и за меня».
(15)Тут Тумик вспомнил всю свою жизнь, самое главное, самое интересное в жизни. (16)Отец — это был родной дом, детство и школа, девушка Шура — это была любовь, а Миша Рубин — друг, который всегда говорил, что, может быть, и есть на свете любовь, но верно то, что на свете есть настоящая дружба навеки. (17)Они были с ним всю войну — отец, та девушка и Миша — и были теперь, когда он лежал на своей койке под иллюминатором и слышно было, как волна, плеща, набегает на борт. (18)Это была его Отчизна!
(19)И вдруг всё стало так ясно для него, что он даже присел на койке, обхватив руками колени.
—(20)Недаром же я жил на земле, — сказал он себе.
(21)Он видел, как при свете огарка Корнев пишет письмо, и ему хотелось сказать Корневу, что нет для них смерти и что для них пришла эта торжественная, последняя ночь, когда замер весь свет и только под лёгким ветром волна, плеща, набегает на борт. (22)Но он ничего не сказал. (23)У Корнева были жена и маленький сын. (24)Он писал им, и кто знает, о чём он думал сейчас, хмуря крупные чёрные брови.
(25)Утром они с первого взгляда поняли,что нельзя заложить тол и уйти: батарея работала, и кругом было слишком много народу. (26)Можно было только сделать, как сказал комиссар: подорвать её и самим подорваться. (27)И это было легко: неподалёку от батареи штабелями лежали снаряды.
(28)Они стали тянуть жребий, потому что достаточно было подорваться одному, а другой мог вернуться к своим. (29)Они условились: вернётся тот, кто вытащит целую спичку. (30)И Тумик взял в обе руки две целые спички и сказал шёпотом:
— Ну, Корнев, тащи.
(31)У Корнева были жена и маленький сын…
(32)Они обнялись, поцеловались. (33)На прощание Тумик отдал Корневу свою фотографию, где был снят с автоматом, лёжа, прицеливаясь, — ребята говорили, что вышел отлично. (34)И Корнев ушёл. (35)Он был метрах в сорока от батареи, когда раздался взрыв и пламя метнулось до самого неба, осветив пустынный край — снег и тёмные ущелья между скал, диких скал Отчизны…
(По В. А. Каверину*)
* Вениамин Александрович Каверин (1902-1989) — русский советский писатель, драматург и сценарист, автор приключенческого романа «Два капитана».
СОЧИНЕНИЕ
Ради чего человек может пожертвовать своей жизнью? Такую проблему ставит в своём тексте русский писатель В.А.Каверин.
Рассуждая над данным вопросом, автор повествует о двух русских разведчиках, которые согласились ценой своей жизни уничтожить вражескую батарею. Что же подтолкнуло их к принятию такого решения? Ответ на данный вопрос можно найти во фрагменте текста, где писатель передаёт размышления перед своим последним боевым заданием одного из бойцов, Тумика. Разведчик вспоминает своего отца, друга, любимую девушку, родной дом – всё то, что ассоциируется у него с Родиной: «Это была его Отчизна!» Данным примером В.А.Каверин хочет показать, что Тумику дороги эти люди и родные места, поэтому он готов преодолеть страх смерти и пожертвовать собой ради того, чтобы защитить их.
Проанализируем ещё один фрагмент текста, важный для понимания проблемы. Когда бойцы тянули жребий, чтобы определить, кто из них пойдёт на смерть, Тумик тайком от своего боевого товарища Корнева принимает решение, что погибнуть должен именно он, а не Корнев, потому что у того «были жена и маленький сын». Этим автор убеждает нас в том, что любовь к ближнему тоже может стать причиной самопожертвования. Оба примера дополняют друг друга и позволяют выявить авторскую позицию.
На мой взгляд, В.А.Каверин подводит нас к мысли о том, что человек может пожертвовать своей жизнью ради защиты своих родных, близких и во имя Родины.
Я полностью разделяю точку зрения писателя. Действительно, самопожертвование – это сознательный выбор человека, который на одну чашу весов ставит Родину, родных и близких, а на другую – свою жизнь. Ярким примером самопожертвования, по моему мнению, является герой рассказа Максима Горького «Старуха Изергиль» юноша по имени Данко. Ценой своей жизни он спас соплеменников от рабства и гибели в непроходимых болотах и дремучих лесах, освещая путь сердцем, вырванным из груди. На такой поступок его подтолкнула любовь к своему народу и страстное желание его спасти.
Таким образом, на самопожертвование способен только тот, в чьем сердце горит любовь к Родине и ближнему. (306 слов)
СОЧИНЕНИЕ В ТАБЛИЦЕ
Блог в помощь!
Здесь собрано 22 текста сочинений, каждый из которых был на реальном экзамене по русскому языку. Эти тексты могут пригодиться для подготовки к ЕГЭ и в следующих годах. Статья Как писать сочинение на ЕГЭ по русскому языку также поможет вам в написании.
2012 год
1
Гриш, а Гриш! Гляди-ка, поросенок-то… Смеется… Да-а. А во рту-то
у него!.. Смотри, смотри… травка во рту, ей-богу, травка!.. Вот
штука-то!
И двое мальчуганов, стоящих перед огромным, из цельного стекла, окном
гастрономического магазина, принялись неудержимо хохотать, толкая друг
друга в бок локтями, но невольно приплясывая от жестокой стужи. Они уже
более пяти минут торчали перед этой великолепной выставкой, возбуждавшей в
одинаковой степени их умы и желудки. Здесь, освещенные ярким светом
висящих ламп, возвышались целые горы красных крепких яблоков и апельсинов;
стояли правильные пирамиды мандаринов, нежно золотившихся сквозь
окутывающую их папиросную бумагу; протянулись на блюдах, уродливо разинув
рты и выпучив глаза, огромные копченые и маринованные рыбы; ниже,
окруженные гирляндами колбас, красовались сочные разрезанные окорока с
толстым слоем розоватого сала… Бесчисленное множество баночек и
коробочек с солеными, вареными и копчеными закусками довершало эту
эффектную картину, глядя на которую оба мальчика на минуту забыли о
двенадцатиградусном морозе и о важном поручении, возложенном на них
матерью, – поручении, окончившемся так неожиданно и так плачевно.
Старший мальчик первый оторвался от созерцания очаровательного зрелища.
Он дернул брата за рукав и произнес сурово:
— Ну, Володя, идем, идем… Нечего тут…
Одновременно подавив тяжелый вздох (старшему из них было только десять
лет, и к тому же оба с утра ничего не ели, кроме пустых щей) и кинув
последний влюбленно-жадный взгляд на гастрономическую выставку, мальчуганы
торопливо побежали по улице. Иногда сквозь запотевшие окна какого-нибудь
дома они видели елку, которая издали казалась громадной гроздью ярких,
сияющих пятен, иногда они слышали даже звуки веселой польки… Но они
мужественно гнали от себя прочь соблазнительную мысль: остановиться на
несколько секунд и прильнуть глазком к стеклу.
По мере того как шли мальчики, все малолюднее и темнее становились
улицы. Прекрасные магазины, сияющие елки, рысаки, мчавшиеся под своими
синими и красными сетками, визг полозьев, праздничное оживление толпы,
веселый гул окриков и разговоров, разрумяненные морозом смеющиеся лица
нарядных дам – все осталось позади. Потянулись пустыри, кривые, узкие
переулки, мрачные, неосвещенные косогоры… Наконец они достигли
покосившегося ветхого дома, стоявшего особняком; низ его – собственно
подвал – был каменный, а верх – деревянный. Обойдя тесным, обледенелым и
грязным двором, служившим для всех жильцов естественной помойной ямой, они
спустились вниз, в подвал, прошли в темноте общим коридором, отыскали
ощупью свою дверь и отворили ее.
Уже более года жили Мерцаловы в этом подземелье. Оба мальчугана давно
успели привыкнуть и к этим закоптелым, плачущим от сырости стенам, и к
мокрым отрепкам, сушившимся на протянутой через комнату веревке, и к этому
ужасному запаху керосинового чада, детского грязного белья и крыс —
настоящему запаху нищеты. Но сегодня, после всего, что они видели на
улице, после этого праздничного ликования, которое они чувствовали
повсюду, их маленькие детские сердца сжались от острого, недетского
страдания.
Куприн
2
(1)На дворе метель бушевала, с ожесточением рвала ставни и разыгрывалась во всё степное раздолье. (2)Наступила глухая полночь. (3)Все заснули, кроме офицера, который шёпотом разговаривал со своей соседкой.
— (4)Я виноват перед вами, – говорил офицер, – я сказал глупость. (5)Вы, кажется, на меня рассердились.
— (6)Нет, я не рассердилась. (7)Только я женщина несветская, я не привыкла к подобным любезностям. (8)Я знаю, вы смеётесь над уездными дамами, и Пушкин над ними смеялся… (9)И подлинно, есть много в них смешного, но, может быть, в то же время много и грустного. (10)Подумайте, – продолжала она , как будто говоря сама с собой, – что такое судьба женщины молодой, знающей только по книгам, что есть хорошего в жизни? (11)Муж её в отъезжем поле. (12)Он, может быть, человек хороший… (13)Да всё не то: скучно в деревне… и не то что скучно, а досадно, обидно как-то. (14)Все жалеют об узнике в темнице; никто не пожалеет о женщине, с детства приговорённой к вечной ссылке, к вечному заточению. (15) А вам весело в Петербурге?
— (16)Весело, – сказал, вздохнув, офицер, – да, мне там очень весело, слишком весело… (17)Я человек светский. (18)Только что странно: я от излишества, вы от … – мы оба дожили до одного, то есть до тяжкой скуки. (19)Вы жалуетесь, что в вашей одинокой ссылке вам негде развернуть души и сердца; мы же, вечно ищущие недосягаемого, мы чувствуем, что душа и сердце подавлены в нас. (20)Вы знаете холод одиночества, но вы, слава богу, не знаете еще холода общественной жизни. (21)Вы знаете, что любить надо, а мы знаем, что любить некого. (22)В вас кипят надежда и сила, нас давит бессилие и немощь.
— (23)Вы были влюблены ? – спросила она едва внятно …
-(24)Ещё бы! (25)Да и как! (26)Да что в том толку… (27)В свете идти на любовь – значит идти на верный обман. (28)Любовь – душа вселенной; но этой душе куда как тесно в свете, и знаете ли почему? (29)Потому, что за ней выглядывает тщеславие. (30)Я тоже иногда думал, что меня любили, а вышло что же? (31)Любили не меня, а бального кавалера, светского франта, и я не знал, как совладать со своими соперниками.
— (32)Неужели? – сказала она невольно. – (33)Да кто ж они могли быть?
— (34)Да мало ли их… (35)Бальное платье, мелочная досада, глупая сплетня, завидное приглашение, маскарадный наряд и тьма подробностей, составляющих, так сказать, всю сущность светских женщин.
— (36)Так вы не верите в любовь?
— (37)Сохрани бог! (38)В любовь нельзя не верить; но я говорю только, что любить-то некого. (39)Для любви нужно столько условий, столько счастливой случайности, столько душевной свежести и неиспорченности.
(40)Он замолчал..
Соллогуб
3
(1) Я полюбил читать потому, что первая моя книга оказалась счастливой: она была интересной, я поверил ей, и мне очень, очень нравилась та жизнь, о которой писал её автор. (2)Было это в годы войны, телевизоров в ту пору не было, каждый кинофильм показывали подряд несколько месяцев, и мы, ребята военного времени, любили читать. (3)…А новая книжка! (4)В военные и первые послевоенные годы новая книжка была редкостью, праздником – и я начитал в те юные свои годы такое множество книг, такой набрал багаж, что он до сих пор мне помогает. (5)Для меня лично книга гораздо выше телевидения и кино, и прежде всего потому, что телевидение и кино не даёт простора фантазии, самотворчеству: и обстановку, и образы героев тебе преподносят в готовом, абсолютно материализованном виде, в то же время как, скажем, Наташа Ростова в воображении каждого человека -разная. (6)И эта множественность воображения, возникающая индивидуально, в зависимости от индивидуального опыта и знания каждого читателя, создаёт тот мир самотворчества, который столь дорог и для развития всего мира. (7)Наташу Ростову в кино мы все воспринимаем в целом одинаково, а в книге всегда по-разному. (8)Но Наташа – персонаж всем известный, в какой-то мере захрестоматизированный. (9)А как велика сила воображения, как она важна, когда речь идёт о других героях великого мира литературы! (10)Каждый читатель, на мой взгляд, это созидатель, соавтор писателя; каждый зритель, как правило, потребитель тех или иных категорий, созданных режиссёром или актёром. (11)Было бы бессмысленно отрицать кино, театр, телевидение, они несут человеку много важного; в том числе, как и книга, воспитывают чувства, мысль, но мне кажется: первым этапом в судьбе художественного воспитания должна быть всё-таки книга. (12)В нынешние времена ребёнок ещё не может читать, а он уже постоянный теле- и кинозритель. (13)Не облегчает ли такое «перепрыгивание» через книгу, через литературу становление личноста в новые времена? (14)В этих словах моих боль, идущая от того, что дети сейчас смотрят гораздо больше, чем читают… (15)А я по-прежнему преданно верен книге, и жизнь без книг» для меня невозможна.
(По А. Лиханову)
4
(1)Возвращаясь к своему детству, я вспоминаю маленькую, ныне уже не существующую библиотеку имени Достоевского, неподалёку от Чистых прудов.(2)Заведующая этой библиотекой, не имевшая учительского диплома, была истинным педагогом по душевной, нравственной своей сути. (3)Радистка, прошедшая войну, тяжело раненная под Кёнигсбергом,потерявшая в войну близких, знающая цену одиночеству людскому и горю, немногословная, угловатая… (4)В ней было живое любопытство к нам, нескладным подросткам послевоенного времени, «огольцам»,топтавшимся по Чистым прудам, обменивавшим марки на трофейные немецкие ножички или пробки, роскошные альбомы с дрезденскими Венерами на зачитанный, без начала и конца драгоценный томик «Графа Монте-Кристо».(5)Дети дотелевизионной эпохи, мы были читателями книг.(6)В тёмных сыроватых закутках библиотек жили наши герои –наши знаменитые капитаны. (7)Часами простаивали мы у «Колизея»,чтобы посмотреть замечательный боевик того времени – фильм «Два бойца».(8)А она скликала нас в библиотеку, мы сидели в тёмном зальчике, и к нам приходил неведомый нам ещё тогда, непрочитанный, но завораживающий необычными, как бы с трудом, из глубины добытыми словами Андрей Платонов и другой писатель, которого мы знали в основном как друга Аркадия Гайдара, – Константин Паустовский. (9)И слава его, и книги дошли до нас позже, а тогда мы читали, пожалуй,только маленькую повесть со странным названием «Кара-Бугаз».(10)О чём они говорили в те далёкие вечера, казавшиеся нам тогда обычными, само собой разумеющимися и видящиеся сегодня как сон,который ни вспомнить, ни забыть?(11)Что они рассказывали? (12)Чему учили?(13)А скорее всего, и не учили. (14)А просто говорили о самых обыкновенных случаях из самой обыкновенной жизни, о том, что, может,не всегда было так уж и интересно нам, так как ничего чрезвычайного и сверхъестественного в этих рассказах не было. (15)Никаких драк,приключений, выстрелов, погонь… (16)Простая жизнь, человеческие отношения, человеческие судьбы, но что-то западало навсегда, как зерно,брошенное в благодатную землю, и прорастало много позже, и обретало бескрайнюю, бесконечную уже теперь жизнь.(17)«Случайно на ноже карманном найти пылинку дальних стран», – глуховато читал Паустовский, и мир, ещё не оттаявший и полуразрушенный, просыпался в цветном тумане обещанием будущего.(18)Как важно, чтобы была на пути такая вот библиотека имени Достоевского или другое учреждение, где работают взрослые, которые постараются понять тебя и принять не только благополучного,успевающего, чистенького, но и блуждающего впотьмах, ищущего,туманно представляющего, что тебе в жизни надо. (19)Такие люди оставляют в формирующейся юношеской душе след навсегда.
(По В. Амлинскому)
5
(1)Утром, бреясь перед зеркалом, с неожиданной неприязнью я увидел
бледность на лице, морщины под глазами, которые словно улыбались кому-
то чересчур доброжелательно, и, кривясь, вспомнил, как вчера встретился в
дверях лаборатории с молодым удачливым профессором, делающим
необъяснимо быструю карьеру в науке. (2) Его карьера не была определена
особым умом или выдающимся талантом, однако он стремительно шёл в
гору, защитил кандидатскую, уже писал докторскую, поражая коллег-
сверстников бойким продвижением и умением нравиться начальству.
(3)Мы не любили друг друга, едва здоровались издали, наша нелюбовь
была и в тот момент, когда мы столкнулись в дверях, но, увидев меня, он
молниеносно заулыбался счастливой улыбкой, излучая энергию радости,
горячего восхищения этой внезапностью встречи, и стиснул мне руку со
словами:
(4)–Очень, очень рад вас видеть, коллега! (5)Только на днях прочитал
вашу первоклассную статью об Антарктике и очень посожалел, что не
работаем вместе над одной проблемой!
(6)Я знал, что он лгал, ибо никакого дела ему не было до моей работы, и
хотелось сухо ответить принятыми словами вежливости «благодарю»,
«спасибо», но я тоже заулыбался обрадованной улыбкой, затряс его руку так
продолжительно, так долго, что показалось: его испуганные пальцы в какой-то миг попытались вывинтиться из моих пальцев, а я, тряся ему руку,
говорил совсем осчастливленно:
(7)–Я слышал, начали докторскую? (8)Что ж, это великолепно, не
упускаете время, мне весьма нравится ваша серьёзность, профессор!
(9)Я не знал, что со мной происходит, я говорил приятно-льстивые
фразы, вроде бы под диктовку, и чувствовал, что улыбаюсь сахарнейшей
улыбкой, ощущаемой даже лицевыми мускулами.
(10)И это ощущение собственной собачьей улыбки, долгое трясение его
руки и звук своего голоса преследовали меня целый день – о, как потом я
морщился, скрипел зубами, ругал всеми словами, проклиная некоего второго
человека внутри себя, кто в некоторых обстоятельствах бывал сильнее
разума и воли.
(11)Что это было? (12)Самозащита? (13)Благоразумие? (14)Инстинкт
раба? (15)Молодой профессор не был талантливее, не был умнее меня, кроме
того, занимал положение в институте, зависимое от исследований моей
лаборатории, а она нисколько не зависела от его работы. (16)Но почему с
таким сладострастным упоением я тряс руку этому карьеристу и говорил
приятные фальшивые слова?
(17)Утром, во время бритья разглядывая своё лицо, я вдруг испытал
приступ бешенства против этого близкого и ненавистного человека в зеркале,
способного притворяться, льстить, малодушничать, как будто надеялся
прожить две жизни и у всех проходных дверей обезопасить весь срок земной.
Бондарев
6
(1)Как совместить непреложные, бескомпромиссные законы справедливости и незаглушаемый голос милосердия?(2) Может быть, следует признать, что есть какая-то высшая справедливость, которая выше норм общественной морали, потому что допускает к принятию решений всепонимающее и всепрощающее добро?(3) А может, напротив, законы, не знающие исключений, одинаковые для всех граждан, являются высшей ступенью нравственного развития? (4) Трудно ответить однозначно.
(5)Известный русский поэт И. Анненский некоторое время работал инспектором Петербургского учебного округа и ездил с проверками по разным учебным заведениям.(6) Надо ли говорить о том, как боялись учителя чопорного, застегнутого на все пуговицы чиновника с пугающей неподвижностью лица. (7)Однажды ему в руки попала пачка письменных переводов с латинского языка, одна из работ ему понравилась художественным изяществом и точностью.(8) Анненский похвалил ее автора, но тут ему сообщили, что написавшего этот перевод гимназиста придется отчислить, потому что за письменный экзамен по математике комиссия поставила ему двойку.(9) Инспектор попросил контрольную по математике. (10)Неудовлетворительную оценку экзаменаторы выставили в строгом соответствии с утвержденными нормами, и потому не могло быть никаких сомнений в ее справедливости.(11) Но… речь шла о судьбе талантливого гимназиста. (12)Трудно сказать, какими последствиями для юноши обернулось бы это исключение.(13) Не погибнет ли в нем природный дар? Однако есть правила, которые невозможно нарушить, как говорится, суров закон, но он закон.(14) Чем необходимо руководствоваться в принятии решения: сочувствием, состраданием или буквой закона? (15)Ведь если нарушить закон один раз, то, значит, можно будет нарушить его и второй раз, и третий… (16)Какой же тогда это закон? Анненский прекрасно понимал всю тяжесть ответственности, прекрасно понимал, что правильнее, да и легче всего признать нерушимую силу закона. (17)Но он, подумав, предложил исправить двойку на три с минусом.(18) Учителя с недоумением переглянулись: всегда строгий и принципиальный инспектор сам идет на нарушение правил…(19) Оценку исправили, гимназиста оставили.(20) Наверное, можно было бы добавить, что спасенный юноша впоследствии стал известным художником-графиком, но, как вы понимаете, смысл поступка Анненского не в этом.(21) Неужели проявлять участие нужно только в том случае, если есть уверенность, что облагодетельствованный тобою человек станет выдающимся художником, писателем или ученым? (22)А если бы юноша обманул ожидания, то что же тогда получается: милость теряет свой смысл, превращается в беспринципность?
(23)К сожалению, пока никто не придумал прибора, с помощью которого можно было бы выявить те нравственные побуждения, которые становятся причиной того или иного поступка. (24)Одно дело, когда жалость куплена за деньги, когда подвиг обусловлен честолюбием, и совсем иное дело, когда благодеяние совершено из чувства любви, когда в другом человеке ты видишь «своего», самого себя, и твое сочувствие становится не просто естественным, а единственно возможным душевным движением.
Захаров
7
(1)Когда размышляешь о судьбах великих людей, то поневоле начинаешь испытывать какое-то смешанное чувство. (2)С одной стороны, поражаешься грандиозным открытиям, гениальным прозрениям, непреклонной воле, непоколебимой верности своему призванию. (З)Начинаешь думать о чудесном вмешательстве каких-то сверхъестественных сил, одаривших избранного глубоким умом, необыкновенным трудолюбием, неугасимой страстью и необычайной проницательностью.
(4)Но, с другой стороны, испытываешь щемящую сердце боль, оттого что многие великие люди беспрестанно терпели невзгоды, томились в одиночестве, лишённые сочувствия и поддержки, жестоко упрекаемые теми, кому они искренне служили. (5)Помните титана Прометея, который украл у олимпийских небожителей огонь? (6)Как же отблагодарили люди своего спасителя? (7)Они тотчас забыли его, и глаза прикованного к скале героя слезились от едкого дыма костров, на которых варилась похлёбка. (8)Легенда о Прометее отражает драматизм реальной действительности.
(9)12 июня 1812 года многотысячная армия Наполеона пересекла границу России. (10)Захватчики были уверены в своей быстрой победе. (11)Русскими войсками командовал Михаил Богданович Барклай-де-Толли, происходивший из древнего шотландского рода. (12)Он хорошо знал о несокрушимой мощи французской армии, считал, что сражаться с врагом сейчас – это самоубийство, поэтому решил отступать. (13)Решил отступать, несмотря на то что этому противилась его честь, несмотря на то что многие боевые соратники упрекали его в трусости.
(14)Как же трудно было тогда главнокомандующему, который носил иноземную фамилию, чем давал повод для самых вздорных подозрений! (15)Ходили слухи, что он изменник, что у Наполеона служат его родственники и, дескать, это они склонили Барклая к предательству. (16)Полководец терпел. (17)«Главное на войне не погибнуть с честью, а победить», – твердил он и упрямо, не обращая внимания на возмущённый ропот, постепенно переросший в общее негодование, отступал.
(18)Маршалы Наполеона первыми почувствовали опасность: французские полки таяли в безбрежных русских просторах, ведь нужно было оставлять гарнизоны в захваченных городах, охранять дороги; силы дробились, армия растягивалась. (19)А русские, не воюя, не теряя своих солдат, планомерно отступая, накапливали силы для решающего сражения.
(20)К Москве подошла только половина французской армии. (21)Наконец-то наступил миг решающей битвы! (22)Но триумфу Барклая не суждено было наступить: пришёл приказ о его отставке. (23)Нетрудно представить, что творилось в эту минуту в душе полководца: его, взвалившего на себя непосильную ношу позорного отступления, лишили славы победного сражения.
(24)… Дорожная карета Барклая остановилась на одной из почтовых станций неподалёку от Владимира. (25)Он направился было к дому станционного смотрителя, но путь ему преградила огромная толпа. (26)Послышались оскорбительные угрозы. (27)Пришлось адъютанту Барклая обнажить саблю, чтобы проложить дорогу к карете.
(28)Что же утешило старого солдата, на которого обрушился несправедливый гнев толпы? (29)Возможно, вера в правоту своего решения: именно эта вера даёт человеку силы идти до конца, даже если приходится идти в одиночку. (30)И ещё, может быть, Барклая утешила надежда. (31)Надежда на то, что когда-нибудь бесстрастное время всем воздаст по заслугам и справедливый суд истории обязательно оправдает старого воина, который угрюмо едет в карете мимо ревущей толпы и глотает горькие слёзы.
(По В. Лаптеву)
8
(1)Стоял сентябрь. (2)Мы уже десятый день на этом сталинградском заводе. (З)Десятый день немцы бомбят город. (4)Бомбят – значит, там ещё наши. (5)3начит, идут бои. (6)Значит, есть фронт. (7)Это лучше, чем в июле, когда мы отступали…
(8)Игорь часто спорит с Георгием Акимовичем:
(9)- Не умеем мы воевать.
(10)- А что такое уметь, Георгий Акимович?
(11)- Уметь? (12)От Берлина до Волги дойти – вот что значит уметь.
(13) – Отойти от границы до Волги тоже надо уметь.
(14)Георгий Акимович смеётся мелким сухим смешком. (15)Игорь начинает злиться.
(16)- Мы будем воевать до последней капли крови. (17)Русские всегда так воюют. (18)Но шансов у нас всё-таки мало. (19)Нас сможет спасти только чудо. (20)Иначе нас задавят. (21)3адавят организованностью и танками.
(22)Чудо?..
(23)Недавно ночью шли мимо солдаты. (24)Я дежурил у телефона и вышел покурить. (25)Они шли и пели, тихо, вполголоса. (26)Я даже не видел их, я только слышал их шаги по асфальту и тихую, немного даже грустную песню про Днепр и журавлей. (27)Я подошёл. (28)Бойцы расположились на отдых вдоль дороги, на примятой траве, под акациями. (29)Мигали огоньками цигарок. (30)И чей-то молодой, негромкий голос доносился откуда-то из-под деревьев:
(31)- Нет, Вась… (32)Ты уж не говори. (ЗЗ)Лучше нашей нигде не сыщешь. (34)Ей-Богу… (35)Как масло земля – жирная, настоящая. –
(36)Он даже причмокнул как-то по-особенному. – (37)А хлеб взойдёт – с головой закроет…
(38)А город пылал, и красные отсветы прыгали по стенам цехов, и где-то совсем недалеко трещали автоматы то чаще, то реже, и взлетали ракеты, и впереди неизвестность и почти неминуемая смерть.
(39)Я так и не увидел того, кто это сказал. (40)Кто-то крикнул: «Приготовиться к движению!» (41)Все зашевелились, загремели котелками. (42)И пошли. (43)Пошли медленным, тяжёлым шагом. (44)Пошли к тому неизвестному месту, которое на карте их командира отмечено, должно быть, красным крестиком.
(45)Я долго стоял ещё и прислушивался к удалявшимся и затихшим потом совсем шагам солдат.
(46)Есть детали, которые запоминаются на всю жизнь. (47)И не только запоминаются. (48)Маленькие, как будто незначительные, они проникают в тебя, начинают прорастать, вырастают во что-то большое, значительное, вбирают в себя всю сущность происходящего, становятся символом.
(49)И вот в песне той, в тех простых словах о земле, жирной, как масло, о хлебах, с головой закрывающих тебя, было что-то… (50)Я даже не знаю, как это назвать. (51)Толстой называл это «скрытой теплотой […]». (52)Возможно, это и есть то чудо, которого так ждём мы все, чудо более сильное, чем немецкая организованность и танки с чёрными крестами…
(По В. Некрасову)
9
(1)Мне случалось встречать Константина Георгиевича Паустовского. (2)И тогда он всегда вспоминал Женю. (3)Женю Разикова, который был хорошим товарищем в походе и оказался смелым солдатом на войне. (4)Женя Разиков погиб на фронте – погиб, выручая товарищей. (5)Но тогда до войны ещё было далеко – целых пять лет. (6)Мы сидели у костра, и Женя читал Багрицкого. (7)А потом мы спросили флагмана – Константина Георгиевича Паустовского, любит ли он Багрицкого. (8)Мы его спрашивали про стихи Багрицкого, а он стал рассказывать о самом Багрицком. (9)Оказывается, что он его хорошо знал и даже был с ним дружен. (10)Я не всё запомнил, что он рассказывал нам тогда про Багрицкого. (11)И я расскажу только про то, чего не могу спутать с прочитанным позднее. (12)Не могу спутать, потому что сразу вслед за этим наш флагман устроил нам экзамен. (13)Этого экзамена мы не выдержали. (14) А те экзамены, на которых проваливаешься, помнишь гораздо дольше, чем те, на которых всё проходит благополучно. (15) Наш флагман сказал, что Багрицкий не любил, когда в стихах говорят «птицы», или «деревья», или «травы». (16)Поэт и писатель каждое дерево, каждую птицу должны узнавать в лицо и знать по имени. (17)Вот тут-то и был устроен нам экзамен. (18)И оказалось, что мы не знали, как называются растения с малиновыми соцветиями у берега заводи, где был наш бивак. (19)И никто не знал, что стрелолист называется стрелолистом. (20)Мы не различали по виду и не знали по имени ни дикую рябинку – пижму, ни окопник, ни крестовник. (21 )И даже опасное растение – ядовитый вех -был нам неизвестен. (22)Почти все деревья были для нас, городских ребят, просто деревьями, все кусты – просто кустами, все цветы – просто цветами. (23)А их было сотни разных. (24)Научиться узнавать растения и помнить их имена было трудно. (25)Сколько же нужно учиться этому! (26)Однажды наш флагман услышал от местного рыбака название кустарника, который рос на берегу около омута, – «свидина». (27)И записал его. (28)Выходит, что есть вещи, которые нужно узнавать всю жизнь. (29)Лес и реку. (30)Поле и луг. (31)3емлю и небо. (32)Облака на небе днём и звёзды на небе ночью тоже имеют свои лица и свои имена. (33)И их тоже нужно знать. (34)Особенно тому, кто собирается писать. (35)Тому, кто не собирается, тоже, если .
Львов
10
1)Мальчики и девочки в свои семнадцать лет сейчас почти всегда выглядят как взрослые «дяди» и «тёти», а чуть копни глубже -часто ну такая неподготовленность к взрослой жизни: безответственность (неумение и нежелание отвечать за свои поступки), пассивность, чёрствость, бездушие… (2)Но откуда всё это вдруг берётся? (3)Да и берётся ли вдруг? (4)Часто приходится слышать: современная молодёжь горя не видела… (5)И это ставится чуть ли не в упрёк. (6)А разве только при виде горя люди становятся добрее? (7)Разве не радом с прекрасными бабушками, дедушками, мамами, папами, не рядом с прекрасными близкими людьми вырастают эти носители чёрствости, бездушия, у которых доброта есть где-то внутри и у которых она часто в зачаточном состоянии? (8)Будет ли она со временем развиваться? (9)И не пытались ли родные своими делами отгородиться от подростка, как бы говоря: вот тебе всё, что необходимо, вот одежда, обувь, еда, вот тебе деньги, – только будь таким, каким мы хотим тебя видеть, и не причиняй нам хлопот… (10)Разве может возвысить человека такое «добро» – сначала отправить учиться своё чадо в «престижную» школу, «престижный» вуз, а отдыхать только на «престижный» курорт, а потом напоминать об этом при каждом удобном и неудобном случае? (11)Вот, мол, бери, пользуйся, но помни… (12)Вряд ли такое «добро» сделает добрее. (13)Скорее будет наоборот. (14)И ещё. (15)Дети получают в школах, «престижных» и обычных, необходимые знания: по математике, физике, литературе -много всего. (16)Детей учат музыке, рисованию. (17)Дети занимаются спортом – их учат быть сильными, красивыми. (18)А вот доброте, сочувствию (умению вместе чувствовать, сопереживать), такту, ответственности, наконец, могут научить только близкие люди. (19)Не формально близкие, а те, кому веришь безоговорочно, кто понимает тебя, кто не только хочет видеть тебя настоящим Человеком, но и растит в тебе этого Человека. (20)…Однажды мой сын спросил у одного из своих друзей, почему его мама не попыталась устроить свою личную жизнь. (21)Тот чуть ли не возмущённо ответил: «Но у неё есть я!..» (22)Он принимал как должное то, что его молодая, красивая, добрая мама не имеет права ни на какую больше жизнь, кроме заботы о нём, тревоги за него. (23)Сейчас, спустя десять лет, друг сына уже женат, у него своя семья, своя, отдельная от матери, жизнь. (24)Он получил от близкого человека всё, что ему было нужно. (25)Но оправдана ли была та материнская жертва? (26)Он никогда об этом не задумывался. (27)Его этому не научили. (28)Страшно, когда человек остаётся в душевном одиночестве. (29)Почему-то, когда нет веры в кого-то одного, когда нет близкого умного друга, постепенно теряешь веру в остальных людей. (ЗО)Подростку, который остаётся в одиночестве, ещё тяжелее. (31)Может быть, он не будет злым, жестоким. (32)Но и добрым он не будет.
(По А. Лиханову)
Мы ждали своих ребят из поиска.
Никогда не забуду ее тонкое лицо, склоненное над рацией, и тот блиндаж начальника штаба дивизиона, озаренный двумя керосиновыми лампами, бурно клокочущим пламенем из раскрытой дверцы железной печки: по блиндажу, чудилось, ходили теплые волны домашнего покоя, обжитого на короткий срок уюта. Вверху, над накатами, — звезды, тишина, вымерзшее пространство декабрьской ночи, ни одного выстрела, везде извечная успокоенность сонного человеческого часа. А здесь, под накатами, молча лежали мы на нарах, и, засыпая, сквозь дремотную паутинку, я с мучительным наслаждением видел какое-то белое сияние вокруг ее коротко подстриженных, по-детски золотистых волос.
Они, разведчики, вернулись на рассвете, когда все в блиндаже уже спали, обогретые печью, успокоенные затишьем, — вдруг звонко и резко заскрипел снег в траншее, раздался за дверью всполошенный оклик часового, послышались голоса, смех, хлопанье рукавицами.
Когда в блиндаж вместе с морозным паром весело ввалились, затопали валенками двое рослых разведчиков, с накаленно-багровыми лицами, с густо заиндевелыми бровями, обдав студеным холодом маскхалатов, когда ввели трех немцев-языков в зимних каскетках с меховыми наушниками, в седых от инея длинных шинелях, когда сонный блиндаж шумно заполнился топотом ног, шуршанием мерзлой одежды, дыханием людей, наших и пленных, одинаково прозябших в пространстве декабрьских полей, я вдруг увидел, как она, радистка Верочка, медленно, будто в оцепеняющем ужасе, встала возле своей рации, опираясь рукой на снарядный ящик, увидел, как один из пленных, высокий, красивый, оскалив в заискивающей улыбке молодые чистые зубы, поднял и опустил плечи, поежился, вроде бы желая погреться в тепле, и тогда Верочка странно дрогнула лицом, светлые волосы от резкого движения головы мотнулись над сдвинутыми бровями, и, бледнея, кусая губы, она шагнула к пленным, как в обморочной замедленности расстегивая на боку маленькую кобуру трофейного “вальтера”.
Потом немцы закричали заячьими голосами, и тот, высокий, инстинктивно защищаясь, суматошно откачнулся с широко разъятыми предсмертным страхом глазами.
И тут же она, страдальчески прищурясь, выстрелила и, вся дрожа, запрокинув голову, упала на земляной пол блиндажа, стала кататься по земле, истерически плача, дергаясь, вскрикивая, обеими руками охватив горло, точно в удушье. Тоненькая, синеглазая, она предстала в тот миг перед нами совсем в другом облике, беспощадно разрушающем прежнее — нечто слабое, загадочное в ней, что на войне так влечет всегда мужчину к женщине.
Пленного немца она ранила смертельно. Он умер в госпитале.
Но после того наша общая влюбленность мальчишек сменилась чувством брезгливой жалости, и мне казалось, что немыслимо теперь представить, как можно было (даже в воображении) целовать эту обманчиво непорочную Верочку, на наших глазах сделавшую то, что не дано природой женщи
Бондарев
11
(1)Это было на фронте. (2)Кормили плохо, вечно хотелось есть.
(3)Иногда пищу давали раз в сутки, и то вечером. (4)Ах, как хотелось
есть! (5)И вот в один из таких дней, когда уже приближались сумерки, а
во рту ещё маковой росинки не было, мы, человек восемь бойцов, сидели
на невысоком травянистом берегу тихонькой речушки и чуть не скулили.
(6)Вдруг видим: без гимнастёрки, что-то держа в руках, к нам бежит ещё
один наш товарищ. (7)Подбежал. (8)Лицо сияющее. (9)Свёрток – это
гимнастёрка, а в неё что-то завёрнуто.
– (10)Смотрите! – победителем восклицает Борис. (11)Разворачи-
вает гимнастерку, и в ней… живая дикая утка.
– (12)Вижу: сидит, притаилась за кустиком. (13)Я рубаху снял и –
хоп! (14)Есть еда! (15)Зажарим.
(16)Утка была некрупная, молодая. (17)Поворачивая голову по
сторонам, она смотрела на нас изумлёнными бусинками глаз. (18)Она
даже не была напугана, для этого она была ещё просто молода. (19)Она не
могла понять, что это за странные милые существа её окружают и смотрят
на неё с таким восхищением. (20)Она не вырывалась, не крякала, не
вытягивала натужно шею, чтобы выскользнуть из державших её рук.
(21)Она грациозно и с любопытством озиралась. (22)Красавица уточка!
(23)А мы – грубые, пропылённые, нечисто выбритые, голодные. (24)Все
залюбовались красавицей. (25)И произошло чудо, как в доброй сказке.
(26)Кто-то просто произнёс:
– (27)Отпустим!
(28)Было брошено несколько логических реплик, вроде:
– (29)Всё равно толку не добьёмся, нас восемь человек, а она такая
маленькая.
– (30)Ещё возиться!
– (31)Подождём, приедет же этот зараза повар со своей походной
кухней-таратайкой!
– (32)Боря, неси её обратно.
(33)И, уже ничем не покрывая, Борис бережно понёс утку обратно.
(34)Вернувшись, сказал:
– (35)Я её в воду пустил. (36)Нырнула. (37)А где вынырнула, не
видел. (38)Ждал-ждал, чтоб посмотреть, но не увидел. (39)Уже темнеет.
(40)Когда меня заматывает жизнь, когда начинаешь клясть всё и
всех, теряешь веру в людей, мне хочется изо всех сил крикнуть, как
однажды я услыхал вопль одного очень известного человека: «Я не хочу
быть с людьми, я хочу быть с собаками!» – вот в эти минуты неверия и
отчаяния я вспоминаю дикую утку и думаю: нет-нет, в людей можно
верить. (41)Они способны к состраданию и великодушию.
(42)Мне могут сказать: (43)«Ну да, это были вы, интеллигенты,
артисты, от вас всего можно ожидать». (44)Нет, на войне всё
перемешалось и превратилось в одно целое – единое и неделимое. (45)Во
всяком случае, там, где служил я. (46)Были в нашей группе и два вора,
только что выпущенных из тюрьмы. (47)Один с гордостью красочно
рассказывал, как ему удалось украсть подъёмный кран. (48)Видимо, был
талантлив. (49)Но и он сказал: «Отпустить!
Розов
12
https://5-ege.ru/realnye-teksty-sochinenij-ege-2012/
(1)Аптека души…(2)При раскопках дворца одного из фараонов Древнего Египта археологи обнаружили богато украшенное помещение со странной надписью у входа: «Аптека души»(3)Аптека— место, где делают и продают лекарства, чтобы лечить болезни человеческого тела.(4)А что же такое «аптека души»?(5)Однажды в нашей 607-й школе появился новый учитель.(б)Директор объяснил,что это наш новый преподаватель литературы, что зовут его Александр Александрович Титов,что просит любить его и жаловать.(7)Всё это время с лица гостя не сходило выражение лёгкой досады:(8)«Ну ладно,хватит уже, оставьте,мы разберёмся сами».(9)Первое появление Сан Саныча запомнилось не случайно.(10)По программе на этом уроке полагалось начинать «проходить Толстого».(11)Мы и начали.(12)Но как!(ГЗ)Уже через несколько минут новый учитель лицом к классу, раскрыв томик Горького, стал неторопливо и вразумительно читать по нему очерк о Льве Толстом.(14)Мы,что называется,оторопели.(15)Оторопели прежде всего от непривычности проявленного к нам доверия: можно слушать, можно и отключиться.(16)В классе повисла абсолютная тишина.(17)3ахватила сама увлекательность такого труда – слушать,только слушать,а не записывать,и не напрягаться для ответов,не тосковать от обязательности запоминания.(18)И захватила магия звучащего мастерского литературного слова, которое в исполнении чтеца как будто разогревала воздух, погружала нас, слушающих, в гипнотическую словесную ауру.(19)Добавлю,что весьма непростая эта литературная вязь была адресована нам без скидок на нашу возможную неготовность оценить её по достоинству.(20)Тем не менее слушайте,тянитесь,верьте в себя – это теперь принадлежит и вам тоже!(21)Так можно было понять,да так и хотелось понимать происходящее.(22)В центре послевоенной хулиганистой Марьиной Рощи,в оторопевшем от предложенных ему гуманитарных горизонтов классе, сплошь состоящем из всегда голодных, обношенных и при этом,конечно, искрящихся тайным подростковым зовом непременно состояться мальчишек, – в таком вот классе звучал удивительный текст об удивительном их соотечественнике.(23)«Видел я его однажды так,как,может быть,никто не видел: шёл к нему в Гас пру берегом моря и под имением Юсупова, на самом берегу,среди камней,заметил его маленькую, угловатую фигурку,в сером,помятом тряпье и скомканной шляпе.(24)Сидит,подперев скулы руками, -между пальцев веют серебряные волосы бороды, – и смотрит вдаль, в море, а к ногам его послушно подкатывают, ластятся зеленоватые волнишки, как бы рассказывая нечто о себе старому ведуну..(25)В задумчивой неподвижности старика почудилось нечто вещее, чародейское,углублённое во тьму под ним, пытливо ушедшее вершиной в голубую пустоту над землёй, ка кбудто это он -его сосредоточенная воля – призывает и отталкивает волны, управляет движением облаков и тенями, которые словно шевелят камни,будят их…(26)Не изобразить словом, что почувствовал я тогда:было на душе и восторженно и жутко, а потом всё слилось в счастливую мысль:(27)«Не сирота я на земле, пока этот человек есть на ней!»(28)Не сиротами были и мы,потому что был этот человек!(29)Сан Саныч пронзил наши души Толстым – с помощью горьковского текста,дал нам лекарство от всяческого безобразия. (30)Каким образом директор раздобыл для своей школы такого педагога,как Титов,остаётся загадкой.(31)А теперь и не спросишь..(32)Может быть,они вместе воевали… (ЗЗ)Александр Александрович, которого мы сразу упростили до Сан Саныча, был контужен под Сталинградом.(34)С тех пор плохо слышал. (35)Глухота у него получилась странная: в определенном регистре она вообще не давала о себе знать,но если собеседник форсировал голос она сразу себя сказывала.(Зб)Тогда он просил, чтобы мы говорили тише.(37)Но это нам не мешало. (38)Именкотам, на занятиях у Сан Саныча, мы услышали известную запись голоса Льва Толстого – обращение к ясно полянским детям. (39)Перенесённый с эдисоновских восковых валиков на пластинку голос слышен отчётливо в каждом слове: (40)«Спасибо,ребята,что ходите ко мне!..(41)А то,что я говорю,нужно для вас будет.(42)Помните,когда уж меня не будет,что старик говорил вам добро».
Орлов
13
(1)В казарму привезли раненого. (2)Это был молодой матрос, которого товарищ ударил ножом в спину. (З)Поссорились они или, подвыпивши, не поделили чего-нибудь – этого я не помню. (4)У меня только осталось впечатление, что правда на стороне раненого, и я помню, что удар был нанесён внезапно, из-за угла. (5)Уже одно это направляло симпатии к пострадавшему. (6)Он рассказывал о случае серьёзно и кратко, не выражая обиды и гнева, как бы покоряясь печальному приключению. (7)Рана была не опасна. (8)Температура немного повысилась, но больной, хотя лежал, – ел с аппетитом и даже играл в “шестьдесят шесть”. (9)Вечером раздался слух: “Доктор приехал, говорить будет”. (10)Доктор? (11)Говорить? (12)Я направился к койке раненого. (13)Доктор, пожилой человек, по-видимому, лично принимающий горячее участие во всей этой истории, сидел возле койки. (14)Больной, лёжа, смотрел в сторону и слушал. (15)Доктор, стараясь не быть назойливым, осторожно и мягко пытался внушить раненому сострадание к судьбе обидчика. (16)Он послан им, пришёл по его просьбе. (17)У него жена, дети, сам он – военный матрос, откомандированный на частный пароход (это практиковалось). (18)Он полон раскаяния. (19)Его ожидают каторжные работы.
(20) – Вы видите, – сказал доктор в заключение, – что от вас зависит, как поступить – “по закону” или “по человечеству”. (21)Если “по человечеству”, то мы замнём дело. (22)Если же “по закону”, то мы обязаны начать следствие, и тогда этот человек погиб, потому что он виноват.
(23)Была полная тишина. (24)Все мы, сидевшие, как бы не слушая, по своим койкам, но не проронившие ни одного слова, замерли в ожидании. (25)Что скажет раненый? (26)Какой приговор изречёт он? (27)Я ждал, верил, что он скажет: “По человечеству”. (28)На его месте следовало простить. (29)Он выздоравливал. (30)Он был лицом типичный моряк, а “моряк” и “рыцарь” для меня тогда звучало неразделимо. (31)Его руки до плеч были татуированы фигурами тигров, змей, флагов, именами, лентами, цветами и ящерицами. (32)От него несло океаном – родиной больших душ. (33)И он был так симпатично мужествен, как умный атлет… (34)Раненый помолчал. (35)Видимо, он боролся с желанием простить и с каким-то ядовитым воспоминанием. (36)Он вздохнул, поморщился, взглянул доктору в глаза и нехотя, сдавленно произнёс:
(37) – Пусть… уж… по закону.
(38)Доктор, тоже помолчав, встал.
(39) – Значит, “по закону”? – повторил он.
(40) – По закону. (41)Как сказал, — кивнул матрос и закрыл глаза.
(42)Я был так взволнован, что не вытерпел и ушёл во двор.
(43)Мне казалось, что у меня что-то отняли. (По А. Грину)
14
(1)Пушкинские слова эти пронзительной глубиной своей обращают память и чувства к отчему дому. (2)Куда ни относила бы житейская волна, какое бы разнообразие ни предлагала, всё бытие твоё останется суетой без памяти об отчем крове, без тех нитей, которые протягивает сердце к Отчизне, без частицы души, может, наиглавнейшей, обращённой таинственным зеркальцем к матери, к отцу, к городу или деревне, где ты рос.
(З)Поразительная категория – «самостоянье человека». (4)Нет, не примитивно-утилитарная самостоятельность, а именно самостоянье, ведь в этом слове заключено особое определение души, ума и сердца, в самостоянье человека заключено очень многое, и помечено оно – верно! – любовью к родному.
(5)Без любви человек пуст; нет и не может быть любви между двумя людьми, если каждый из них не любит чего-то своего, отдельного, необъяснимого, порой трудно называемого; если не любит своей памяти – прозрачной речки, пескарей на золотистой отмели, тихого кружения берёзового листа в осенний листопад, трепета молодой осинки на весеннем ветру, дымка из трубы и ледяной дорожки, по которой так здорово было прокатиться, разбежавшись что есть мочи, в дальнем и близком детстве…
(6)«С чего начинается Родина?» (7)Песенный вопрос этот кажется неточным и риторическим; родина ни с чего не начинается — она была, она есть, она будет вечно, если говорить о ней применительно ко всем и ко всякому; в отдельном же человеке она не начинается тоже – сам человек и есть Родина, (8)Любовь к ней – естественное чувство. (9)Самостоянье и величие человека зависят от этой естественной любви, а растоптавший любовь эту жалок и ничтожен. (10)0н изгой в отчем доме. (11)Ему всё равно, где жить и что видеть окрест. (12)Такой живёт страстями мелкими – он сам себя отрёк от самостоянья. (13)Родины в нём нет.
(14)Неважно, какой он, отчий дом, где он стоит или, может, не стоит вовсе, снесённый беспощадным лезвием бульдозера. (15)Даже несуществующий, он есть вечно в твоём сознании и будет, пока будешь ты.
(По А. Лиханову)
15
(1)Василий Федотов представлял собой довольно интересный тип купца, вышедшего из приказчиков и достигшего хорошего благосостояния, но корысть с желанием положить себе в карман лишний миллиончик погубила его. (2)Федотов был среднего роста, плешивый, старался не смотреть вам в глаза. (З)При встречах он поднимал веки, быстрым взглядом осматривал вас и сейчас же опускал их; такой же взгляд, применяемый как особый род кокетства, приходилось наблюдать у некоторых женщин. (4)Он был крайне нервный; когда он говорил с вами, поднимал глаза к небу, руки тоже, чтобы засвидетельствовать правоту свою, а если этого было, по его мнению, мало, он изливал слезу, бил себя в грудь. (5)Вся его фигура, весь вид его с этими жестами и слезами были какие-то неестественные, и ему особо не доверяли, называя его за глаза Васькой Федотовым, говоря: «Этот Васька всё-таки пригласит нас на «чашку чая». (6)У купечества «чашка чая» означала собрание кредиторов с предложением скидки. (7)И это мнение оказалось совершенно правильным; он своевременно, перед приглашением на «чашку чая», перевёл на свою жену оба дома, стоимость которых составила около трёхсот тысяч рублей, положил на её имя в банк капитал, тоже триста тысяч рублей, и был уверен: этим он обеспечил себя на чёрный день. (8)Но оказалось, что, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. (9)Конкурс прошёл, а жена выпроводила его из своего дома. (10) Федотов, оскорблённый, разорённый, чтобы существовать, стал биржевиком и, занимаясь комиссионерством, захаживал к знакомым с разными предложениями. (11)Однажды во время такого прихода он, хмурый, несчастный, с блуждающими от волнения глазами, войдя ко мне, сел на стул и, схватив себя за голову, упал на стол и зарыдал. (12)Рыдания его были искренние, а не лукавые, как приходилось ему проделывать раньше для получения каких-либо выгод; сейчас он действительно страдал. (13)Вода и валерьяновые капли привели его в более спокойное состояние, он извинился за причинённое беспокойство и рассказал: (14) — Вам известно, что я лишился всего состояния, любимого дела, покинут женой, но это, как ни больно было для меня, я перенёс. (15)У меня была единственная дочка, которая была для меня дороже всего. (16)Выдавая замуж, я наградил её пятьюдесятью тысячами рублей, на столько же дал ей бриллиантов и приданого; когда бы она ни приходила ко мне, я всегда дарил ей что-нибудь, спрашивал её: «Не нужно ли чего тебе?» (17)Она была для меня радость и любовь, я жил для неё, и она была для меня всё! (18)И вот по дороге к вам, у Ильинских ворот, я вижу её, идущую мне навстречу. (19)Можете представить мою неожиданную радость! (20)Я спешу к ней. (21)Она же, увидев меня, повернула в сторону, сделав вид, что не желает со мной говорить. (22)Это было уже сверх сил моих!
(По Н. Варенцову)
Загулял наш конюх. Поехал в райцентр вставлять зубы и по случаю
завершения такого важнейшего дела загулял. Рейсовый автобус ушел, и он
остался ночевать у свояка.
Кони (их было семеро — два мерина, две кобылы и трое жеребят) долго
бродили по лугу, и когда я шел от реки с удочками, вскинули головы и долго
смотрели мне вслед, думая, что, может, я вернусь и загоню их в стойла
конюшни, но не дождавшись никого, сами явились в деревню, ходили от дома к
дому, и я решил, что они уснут на лугах или прижавшись к стене конюшни,
нагретой солнцем со дня.
Поздней ночью я проснулся, пошел на кухню попить квасу. Что-то
остановило меня, заставило глянуть в окно.
Густой-прегустой туман окутал деревню, далее которой вовсе ничего не
было видно, и в этой туманной пелене темнели недвижные, как бы из камня
вытесанные, силуэты лошадей. Мерины и кобылы стояли, обнявшись шеями, а в
середке, меж их теплых боков, опустив головенки, хвосты и желтенькие, еще
коротенькие гривы, стояли и спали тонконогие жеребята.
Я тихо приоткрыл окно, в створку хлынула прохлада, за поскотиной,
совсем близко, бегал и крякал коростель; в ложку и за рекой Кубеной пели
соловьи, и какой-то незнакомый звук, какое-то хрюканье, утробное и мерное,
доносилось еще. Не сразу, но я догадался, что это хрипит у самого старого,
надсаженного мерина в сонно распустившемся нутре.
Время от времени храп прекращался, мерин приоткрывал чуть смеженные
глаза, переступал с ноги на ногу, настороженно вслушиваясь — не разбудил ли
кого, не потревожил ли, — еще плотнее вдавливал свой бугристо вздутый живот
в табунок и, сгрудив жеребяток, успокаивался, по-человечьи протяжно вздыхал
и снова погружался в сон.
Другие лошади, сколь я ни смотрел на них, ни разу не потревожились, не
пробудились и только плотнее и плотнее жались друг к дружке, обнимались
шеями, грели жеребят, зная, что раз в табуне есть старшой, он и возьмет на
себя главную заботу — сторожить их, спать вполусон, следить за порядком.
Коли потребуется, он и разбудит вcex, поведет куда надо. А ведь давно не
мужик и не муж этим кобылам старый заезженный мерин, давно его облегчили
люди и как будто избавили от надобностей природы, обрекли на уединенную,
бирючью жизнь. Но вот поди ж ты, нет жеребцов в табуне — и старый мерин,
блюдя какой-то там неведомый закон или зов природы, взял на себя семейные и
отцовские заботы.
Все гуще и плотнее делался туман. Лошади проступали из него — которая
головой, которая крупом. Домов совсем не видно стало, только кипы дерев в
палисаднике, за травянистой улицей, еще темнели какое-то время, но и они
скоро огрузли в серую густую глубь ночи, в гущу туманов, веющих наутренней,
прохладной и промозглой сонной сырью.
И чем ближе было утро, чем беспросветной становилось в природе от
туманов, тем звонче нащелкивали соловьи. К Кубене удрал коростель, пытался
перескрипеть заречного соперника, и все так же недвижно и величественно
стояли спящие кони под моим окном. Пришли они сюда оттого, что я долго сидел
за столом, горел у меня свет, и лошади надеялись, что оттуда, из светлой
избы, непременно вспомнят о них, выйдут, запрут в уютной и покойной конюшне,
да так и не дождались никого, так их тут, возле нашего палисадника, сном и
сморило.
И думал я, глядя на этот маленький, по недосмотру заготовителей, точнее
любовью конюха сохраненный и все еще работающий табунок деревенских лошадок,
что, сколько бы машин ни перевидал, сколько бы чудес ни изведал, вот эта
древняя картина: лошадь среди спящего села, недвижные леса вокруг, мокро
поникшие на лугах цветы бледной купавы, потаенной череды, мохнатого и
ядовитого гравилатника, кусты, травы, доцветающие рябины, отбелевшие
черемухи, отяжеленные мокром, — все это древнее, вечное для меня и во мне
нетленно.
Астафьев
16
(1)Как изменились ценностные ориентации дружбы в современную эпоху? (2)Мы часто слышим, что массовое общество разрушило или подорвало основы человеческого общения, сделало его стандартным, менее интенсивным, менее человечным. (З)Некоторые социологи считают, что в современном обществе, где конкретный человек теряет свою индивидуальность, растворяясь в массе, глубокая и длительная дружба невозможна. (4)Американский футуролог А. Тофлер писал, что условия современной жизни — высокая социальная мобильность, частые перемены места жительства, работы – делают личные отношения непостоянными, ненадёжными и эфемерными. (5)Люди, так же как вещи и места, проходят через нашу жизнь не задерживаясь. (6)Чаще всего мы вступаем с окружающими нас людьми в поверхностные, деловые отношения. (7)Сознательно или нет, мы строим наши отношения с людьми на функциональной основе. (8)В условиях городской жизни, особенно в современном мегаполисе, всё усложняется. (9)Человек, стремящийся чего-то достичь, должен беречь время, и это сказывается на неутилитарном общении: банкет для налаживания отношений с «нужными людьми», деловые обеды и ужины — это совсем не то же самое, что дружеское застолье. (Ю)Каждый человек хочет, чтобы его любили не за что-то, а ради него самого. (Н)Если мы замечаем, что друзья обращаются к нам преимущественно в момент нужды, нам становится обидно. (12)Но мы и сами поступаем так же! (13)Дружеские отношения ценны прежде всего потенциально, они дают уверенность в том, что нам есть с кем поделиться и есть к кому обратиться за помощью. (14)Реальная потребность в этом возникает не часто, в зависимости от конкретных обстоятельств. (15)Но это не значит, что в остальное время мы забываем или перестаём любить своих друзей. (16)Дружба просто ждёт своего часа. (17)Однако наша актуальная потребность в душевной близости или практической помощи возникает у людей не в одно время, порождая чувство обиды и непонятости. (18)Но так было во все времена! (19)Необходимое условие дружбы – вера в друга и взаимная терпимость. (20)Дружеские отношения возглавляют список важнейших ценностей и условий личного счастья, именно дружеские отношения часто считаются даже более важными, чем семейно-родственные связи. (21)Из 40 тысяч американцев, ответивших на анкету популярного журнала, свыше половины сказали, что в кризисной ситуации обратились бы к друзьям раньше, чем к членам собственной семьи. (22)У нашей молодёжи потребность в дружбе ещё сильнее. (23)Даже при сравнительно редких встречах и большом расстоянии дружеские отношения, как правило, считаются наиболее интимными и психологически важными, наличие близких друзей служит важнейшим условием субъективного благополучия. (24)Дружба сегодня ассоциируется прежде всего с духовной близостью, потребность в которой безгранична. (25 )С возрастом иерархия ценностей меняется, но дружба всё же занимает одно из первых мест. (26)Люди, как и прежде, ставят тепло человеческого общения выше заработка, приглашают в дом не «нужных», а близких людей и предпочитают задушевную беседу увлекательной видеокассете. (27)Трудно? (28)Приходится чем-то жертвовать? (29)Но глубокие чувства и отношения потому и ценились во все времена, что они никому и никогда не давались даром.
(По И.С. Кону)
17
(1) Когда в Савинковской средней школе читали пьесу Чехова “Вишнёвый сад” и упоминали про старого слугу Фирса, то в классе поднимался весёлый шум, сыпались шутки, и учителя, хорошо панимавшие причину этого оживления, хотя и требовали тишины, но тоже не могли скрыть улыбку (2) Дело в том, что пришкольным участком, состоящим кстати, в основном из вишнёвых кустов, заведовал пожилой учитель труда, Алексей Дмитриевич Фирсов. (3) Алексей Дмитриевич, как и чеховский персонаж, плохо слышал, часто отвечал невпопад, путал имена и даты, порой заговаривался, и всем, даже коллгам, казался нечаянно уцелевшим обломком какой-то древней эпохи
(4) Он жил в деревянном домике, примыкавшим к пришкольному саду, днём в этом саду без устали работал, а ночами караулил его от воришек. (5) Школьники не любили сельский труд, больше вредили, чем помогали старому учителю: землю не перекапывали, а ковыряли лопатой, вместо сорняков выкапывали культурные растения, попросишь их полить огурцы и капусту – они начнут брызгаться и с воплями носиться по всему саду, ломая кусты и вытаптывая грядки. (6) Когда Алексей Дмитриевич, чуть не плача обиды, ругаясь на чём свет стоит, гнал бездельников, те бежали жаловаться директору школы на сварливый нрав старика, который не ставит положенную отработку.
(7) Ночами тоже не было покоя. (8) В мае воровали рассаду из теплиц, потом продавали её в городе, в июне таскали клубникку, а в конце июля поспевала вишня, начиналось сущее бедствие: ночные воры, если хватало роста дотянуться до вожделенных ягод, просто ломали ветки
(9)Алексей Дмитриевич чуть ли не на коленях просил директоров школы повлиять на учеников, примерно наказать воришек.
-(10)Алексей Дмитриевич, давайте я сейчас всё брошу, сяду с берданкой вашу вишню караулить. (11)В конце концов, это ведь ваша работа ! – измученный постоянными жалобами старика, огрызался директор.
-(12) Ну ладно, если бы это был мой сад! (13) Это же школьное добро (14) Ведь сейчас всё разворуют, переломают, зимой, кроме свёклы, есть нечего будет.
-(15) Ну, уж вы хватили…- смеялся директор школы.-(16)С голоду у нас пока ни один учник не умер.
(17)Старика не стало шесть лет назад. (18) Как сидел в ночном лозоре на скамейке, уснул и больше не проснулся. (19) Той же зимой, оставшись без заботливого хозяина, вымерзли почти все яблони и груши, весной упала сгнившая ограда, травой заросли грядки, сломав хлипкую дверь, кто-то вынес из сарайчика лопаты и грабли, и после этого, к общей радости всех нерадивых детей, сельхозработы в школе отменили…
(20) Как медленно и неизбежно таяла память об учителе, так же медленно и неизбежно исчезал школьный сад. (21) Лишь к августу уцелевший вишнёвый куст, полузадушеныный жгучей крапивой, обугленный нещадным летним солнцем, собрав последние силы, давал несколько красных ягод. (22) Тогда кто-то из прохожих обязательно вспоминал про чудесный сад, про старого учителя и в конце, епонятно кому адресуя ускоряющее слово, горестно кряхтел: “Ведь погубили, паразиты…”
(По Е.А. Лаптеву*)
*Е.А.Лаптев(родился в 1936г.) Писатель и публицист
18
(1)Посадить в землю зёрнышко и вырастить из него что-нибудь: ржаной колос, метёлку овса, стебель льна с голубыми цветочками – прекрасно уже само по себе. (2)Кроме того, это связано с постоянным ощущением погоды, с постоянным контактом с землёй, с природой. (3)Ожидание дождя и радость от того, что он пошёл, капeль, зaморозки, движение туч, оттенки вечерней зари, поведение животных и трав, роса на траве и дождевые пузыри на лужах – всё это не любование природой, а жизнь.
(4)В современном журнале читаем: (5)«Если человек длительное время находится в автомобиле или в самолёте, у него появляется сонливость, вялость, теряется аппетит, снижается работоспособность. (6)Почему это происходит? (7)Результаты опытов, проведённых над животными и людьми, позволяют сделать вывод о том, что на самочувствие и настроение оказывает влияние величина электрического поля. (8)В кабинах автомобилей и салонах самолётов напряжённость электрического поля намного меньше, чем в окружающем пространстве.
(9)Исследователи попробовали искусственно увеличить напряжённость электрического поля в клетке, где находились подопытные животные. (10)Специальный генератор создавал внутри клетки электрическое поле в 500-800 в/м, что соответствует нормальному уровню напряжения на земле. (11)После этого подвижность и жизненный тонус подопытных животных значительно возрастали. (12)Аналогичные результаты были получены и при проведении опытов над людьми».
(13)Проведение опытов над людьми вообще-то считается безнравственным. (14)Но что поделаешь, если люди добровольно засадили себя в разнообразные металлические клетки и отключили от земли, от её единых электрических и прочих сил. (15)Синтетической одеждой и обувью, резиновыми колёсами и асфальтом, всевозможными пластиками человек всё больше изолирует себя от земного шара, искусственно отключаясь не только от общего земного электричества, но и от многих не изученных нами сил, излучаемых деревьями и травой, дождями и радугой, сосновой хвоей и плывущими облаками, дремлющим бором и утренней росой, речным туманом и молнией. (16)Да и просто мягкой и доброй почвой.
(17)Однако эта физическая изоляция покажется мелочью, если вспомнить о той чудовищной психологической, духовной изоляции, которая существует теперь между Человеком и Землёй. (18)Конечно, стараемся, тщимся, выращиваем на балконе цветочек или пёрышко лука, держим в квартире какое-нибудь растение, обзаводимся дачным клочком земли, летом, во время отпуска, в воскресенье выбираемся в лес, на речку. (19)Но это не серьёзные отношения с землёй. (20)А это вроде как детская игра в дочки-матери вместо подлинной любви, подлинного рождения детей.
(21)И подумать только, что мой дед и даже мой отец ещё находились в прямом и непосредственном контакте с землёй, который человеку предназначен и необходим.
(По В. Солоухину)
19
(1)Сострадание- активный помощник.
(2)Но как быть с теми, кто не видит, не слышит, не чувствует, когда больно и плохо другому? (З)Постороннему, какими они считают всех, кроме себя, да, может быть, своей семьи, к которой, впрочем, тоже часто равнодушны. (4)Как помочь и тем, кто страдает от равнодушия, и самим равнодушным?
(5)С самого детства воспитывать – прежде всего самого себя – так, чтобы отзываться на чужую беду и спешить на помощь тому, кто в беде. (6)И ни в жизни, ни в педагогике, ни в искусстве не считать сочувствие размагничивающей чувствительностью, чуждой нам сентиментальностью.
(7)Сочувствие – великая человеческая способность и потребность, благо и долг. (8)Людям, такой способностью наделённым или тревожно ощутившим в себе недостаток её, людям, воспитавшим в себе талант доброты, тем, кто умеет превращать сочувствие в содействие, живётся труднее, чем бесчувственным. (9)И беспокойнее. (10)Но их совесть чиста. (11)У них, как правило, вырастают хорошие дети. (12)Их, как правило, уважают окружающие. (13)Но даже если правило это нарушится и если окружающие их не поймут, а дети обманут их надежды, они не отступят от своей нравственной позиции.
(14)… кажется, что им хорошо. (15)Они-де наделены бронёй, которая защищает их от ненужных волнений и лишних забот. (16)Но это им только кажется, не наделены они, а обделены. (17)Рано или поздно – как аукнется, так и откликнется!
(18)На мою долю недавно выпало счастье познакомиться со старым мудрым врачом. (19)Он нередко появляется в своём отделении в выходные дни и в праздники, не по экстренной необходимости, а по душевной потребности. (20)Он разговаривает с больными не только об их болезни, но и на сложные жизненные темы. (21)Он умеет вселить в них надежду и бодрость. (22)Многолетние наблюдения показали ему, что человек, который никогда никому не сочувствовал, ничьим страданиям не сопереживал, очутившись перед собственной бедой, оказывается неготовым к ней. (23)Жалким и беспомощным встречает он такое испытание. (24)Эгоизм, чёрствость, равнодушие, бессердечность жестоко мстят за себя. (25)Слепым страхом. (26)Одиночеством. (27)3апоздалым раскаянием.
(28)Одно из самых важных человеческих чувств – сочувствие. (29)И пусть оно не остаётся просто сочувствием, а станет действием. (ЗО)Содействием. (31)К тому, кто в нём нуждается, кому плохо, хотя он молчит, надо приходить на помощь, не ожидая зова. (32)Нет радиоприёмника более сильного и чуткого, чем человеческая душа. (ЗЗ)Если её настроить на волну высокой человечности.
(По С. Львову)
В детстве я ненавидела утренники, потому что к нам в садик приходил отец. (2) Он садился на стул возле ёлки, долго пиликал на своём баяне, пытаясь подобрать нужную мелодию, а наша воспитательница строго говорила ему : «Валерий Петрович, повыше!» (3) Все ребята смотрели на моего отца и давились от смеха. (4) Он был маленький, толстенький, рано начал лысеть, и, хотя никогда не пил, нос у него почему-то всегда был свекольно-красного цвета, как у клоуна. (5) Дети, когда хотели сказать про кого-то, что он смешной и некрасивый, говорили так: «Он похож на Ксюшкиного папу!»
(6) И я сначала в садике, а потом в школе несла тяжкий крест отцовской несуразности. (7) Все бы ничего (мало ли у кого какие отцы!), но мне было непонятно, зачем он, обычный слесарь, ходил к нам на утренники со своей дурацкой гармошкой. (8) Играл бы себе дома и не позорил ни себя, ни свою дочь! (9)Часто сбиваясь, он тоненько, по-женски, ойкал, и на его круглом лице появлялась виноватая улыбка. (10)Я готова была провалиться сквозь землю от стыда и вела себя подчёркнуто холодно, показывая своим видом, что этот нелепый человек с красным носом не имеет ко мне никакого отношения.
(11)Я училась в третьем классе, когда сильно простыла. (12)У меня начался отит. (13 ) От боли я кричала и стучала ладонями по голове. (14) Мама вызвала скорую помощь, и ночью мы поехали в районную больницу (15) По дороге попали в страшную метель, машина застряла, и водитель визгливо, как женщина, стал кричать, что теперь все мы замёрзнем. 16) Он кричал пронзительно, чуть ли не плакал, и я думала, что у него тоже болят уши. (17) Отец спросил, сколько осталось до райцентра (18)Но водитель, закрыв лицо руками, твердил : «Какой я дурак!» (19) Отец подумал и тихо сказал маме: «Нам потребуется всё мужество!» (20) Я на всю жизнь запомнила эти слова, хотя дикая боль кружила меня, как метель снежинку. (21) Он открыл дверцу машины и вышел в ревущую ночь.
(22) Дверца захлопнулась за ним, и мне показалось, будто огромное чудовище, лязгнув челюстью, проглотило моего отца. (23) Машину качало порывами ветра, по заиндевевшим стеклам с шуршанием осыпался снег. (24) Я плакала, мама целовала меня холодными губами, молоденькая медсестра обречённо смотрела в непроглядную тьму, а водитель в изнеможении качал головой.
(25) Не знаю, сколько прошло времени, но внезапно ночь озарилась ярким светом фар, и длинная тень какого-то великана легла на моё лицо. (26) Я зажмурилась и сквозь ресницы увидела своего отца. (27) Он взял меня на руки и прижал к себе. (28) Шёпотом он рассказал маме, что дошёл до райцентра, поднял всех на ноги и вернулся с вездеходом.
(29) Я дремала на его руках и сквозь сон слышала, как он кашляет. (30) Тогда никто не придал этому значения. (31) А он долго потом болел двусторонним воспалением лёгких.
(32) …Мои дети недоумевают, почему, наряжая ёлку, я всегда плачу. (33) Из тьмы минувшего ко мне приходит отец, он садится под ёлку и кладёт голову на баян, как будто украдкой хочет увидеть среди наряженной толпы детей свою дочку и весело улыбнуться ей. (34) Я гляжу на его сияющее счастьем лицо и тоже хочу ему улыбнуться, но вместо этого начинаю плакать. (По Н. Аксёновой)
20
(1)Личная жизнь талантливых людей, как правило, вызывает огромный интерес у обывателя. (2)Это любопытство обычно не одобряется общественным мнением, однако некоторые подробности творческой жизни гениев действительно помогают человеку лучше познать самого себя.
(3)Возьмём, к примеру, такое сложное понятие, как творчество. (4)Известно, что идти в творчестве можно двумя путями: путём вдохновения и путём неустанного труда. (5)Существование двух типов творческой деятельности отнюдь не результат умозрительных рассуждений: наука в последние годы чётко выделяет два типа одарённых людей. (6)Существует два полюса гениальности: представителей одного можно было бы назвать гениями от природы, представителей другого -гениями от себя.
(7)Гении от природы – это Моцарт, Рафаэль, Пушкин; они творят так, как поют птицы: страстно, самозабвенно, естественно, непринуждённо. (8)Например, Иоганна Себастьяна Баха однажды спросили, трудно ли писать музыку, на что великий композитор ответил отрицательно, добавив, что главное – вовремя нужным пальцем попасть на нужную клавишу. (9)Гении от природы, как правило, выделяются своими способностями с детских лет, и судьба благоприятствует им уже в начале жизненного пути.
(10)В исторической веренице гениев от себя мы видим застенчивого, косноязычного Демосфена, ставшего величайшим оратором Древней Греции. (11)Здесь же и гигант Ломоносов, преодолевший свою великовозрастную неграмотность, и поразительный Ван Гог… (12)Многие из людей этого типа в детстве и юности производили впечатление малоспособных: английский писатель, политический деятель Свифт, немецкий математик, астроном, физик Гаусс считались бездарными; гениальный философ Гегель – неспособным к философии; великому Ньютону не давались точные науки, а знаменитого физика и математика Гельмгольца признавали чуть ли не слабоумным. (13)У гениев от себя преобладает несокрушимая воля, неуёмное стремление к самоутверждению, колоссальная жажда знаний и деятельности, феноменальная работоспособность.
(14)Жду от вас вопроса, который так и хочет сорваться у вас с языка: «Мы-то здесь при чём? (15)Мы-то не гении, мы обыкновенные школьники, студенты!» (16)Не спешите с выводами! (17)Ведь гении, представляющие два противоположных полюса, – это своего рода пики человеческих способностей, наглядно иллюстрирующие разный характер одаренности, способностей, ума. (18)По-моему, гении от природы -своеобразный «пик», представляющий людей эмоциональных, тогда как гении от себя – вершины взлёта рационального человеческого начала. (19)Каждый же из вас тяготеет к одному из этих полюсов. (20)И от вашего склада ума, творческого темперамента во многом зависит умение учиться, способность в дальнейшем выстроить свою профессиональную жизнь. (21)Так что учитесь у великих: размышления об их жизни, творческой судьбе помогут вам лучше понять себя.
(По В. Пекелису)
21
(1)…На вечерних улицах светятся огни, мерцают гирлянды фонариков на клубах, кафе. (2)Позади праздники, а между тем мы все прочно входим в будни. (3)Мы нехотя прощаемся с ожиданием чудес и подарков, мы понимаем, что праздник не может быть вечным, и вот мы просто начинаем жить, работать, решать очередные и внеочередные задачи. (4)И если спросить любого из нас, что нас сегодня обрадовало, мало кто вспомнит хоть одно радостное мгновение дня. (5)Мы смутимся и попытаемся объяснить, что нам не до радости: сколько проблем приходится решать…
(6)Да, жизнь сложна, но радость пушистого снега, синих вечерних сумерек – это то, что доступно каждому из нас, причём абсолютно бесплатно. (7)Может быть, настало время задуматься: возможно, человек, не умеющий находить радость в простых, повседневных мгновениях бытия, опасен для общества. (8)Нерадостный человек дома, нерадостный на работе… (9)Можно, наверное, эту всеобщую нерадостность объяснить сложнейшими проблемами времени, социума, государства, но нужно ли? (10)И важно ли объяснять детям, почему так нерадостен взрослый мир? (11)Из этих детей вырастут люди с нерадостным мировосприятием, ведь их внимание сконцентрировано на грустных сторонах жизни. (12)Может быть, нам всем надо учиться находить радости среди однообразных и трудных будней? (13)И это окажется для нас самым полезным?
(14)Мы привыкли стесняться радости: вокруг так много печали. (15)Наша личная радость кажется нам эгоистичной и потому скрывается. (16)Не нужно скрывать радости!
(17)Нужно учиться культуре радости! (18)Сегодня очень часто радость подменяется удовольствием, из этого складывается стереотип жизни,
состоящей из погони за удовольствиями. (19)Не нужно лишать себя удовольствий, нужно научиться различать эти понятия. (20)Радость всегда одухотворённа, её свет озаряет лицо человека. (21)А удовольствие несёт на себе налёт суетности, сиюминутности и потому не приводит к духовному развитию, росту.
(22)…В мире всегда существует трагедия. (23)Её предчувствие существует и среди нас: кто знает, по какому пути пойдут страна, мир, каждая отдельно взятая личность? (24)Вероятно, трудности будут. (25)Как можно противостоять им? (26)Видеть вокруг только врагов? (27)Сделать шаг к агрессии и мести? (28)Мы можем выбрать другой путь – путь радости. (29)Русский писатель Михаил Пришвин прожил долгую жизнь во время адских лет революции, войн, репрессий – и остался в памяти людей как автор светлых рассказов о природе. (З0)Это был принцип восприятия мира, сохранивший жизнь. (31)Радоваться солнцу, новому дню, встрече с человеком — вот основа долгой, плодотворной жизни.
(По В. Никляеву)
22
(1)Щемит сердце, хоть кричи… (2)Сева – наш сын, единственный сын в благополучной семье. (3)Я держу в руках фотографию, которую сделал несколько лет назад на нашей даче: там ему двенадцать, у него светлые волосы, аккуратная чёлка, открытый ясный взгляд. (4)Милый, ласковый, домашний мальчик, послушный, почти отличник. (5)Нам было так хорошо вместе в то лето!
(6)Но для подростка наступает такое время, когда каждая семья начинает казаться ему неблагополучной. (7)Каждая, даже самая идеальная! (8)В её рамках становится тесно, внешний мир манит к себе, опека матери и отца угнетает, хочется свободы и самостоятельности. (9)Становление человека неизбежно создаёт этот неисключительный кризис, у одних он проходит незаметно, у других перерастает в трагедию. (10)Сева стал чаще пропадать из дома…
(11)Он отпустил волосы, наотрез отказался стричься, сразу утратил ухоженный домашний вид. (12)В какой-то женской кофте с бубенчиками, в потёртых, с бахромой внизу джинсах, с неопрятными жиденькими косицами, падающими на плечи, – странная, однако, забота о собственной внешности: стараться не нравиться другим, походить на огородное пугало. (13)Наш сын…
(14)Вряд ли он ждал, что мы станем умиляться, но наше недоумение, досаду, презрительность воспринимал болезненно, стал повышенно раздражительным. (15)Теперь любая мелочь выводила его из себя: неодобрительный взгляд, горькая ухмылка на моём лице, просьба матери вынести мусорное ведро – всё воспринималось как посягательство на его достоинство. (16)И самые простенькие вопросы для него вырастали в мучительнейшие проблемы – праздновать или не праздновать дома день рождения, ехать ли вместе с классом на экскурсию в Коломенское, просить ли у матери денег на покупку новой пластинки?
(17)Сакраментальный конфликт отцов и детей родился не вчера. (18)«Я утратил всякие надежды относительно будущего нашей страны, если сегодняшняя молодежь завтра возьмёт в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, невыдержанна, просто ужасна». (19)Эти слова произнёс Гесиод еще в VII веке до нашей эры. (20)Но отцам последующих поколений от столь древнего признания легче не становилось.
(По В. Тендрякову)
Рекомендуем:
Прочитайте текст и выполните задания 6—9.