Девятого ноября в далекой дали в старинном сочинение в формате егэ

Необходимо написать начало сочинения по прочитанному тексту (сформулировать проблему, комментарий и позицию автора)

Девятого ноября, в далекой дали, в старинном провансальском городе, в бедном деревенском доме телефон известил меня о решении Шведской академии. Я был бы неискренен, если бы сказал, как говорят в подобных случаях, что это было наиболее сильное впечатление во всей моей жизни. Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые редкие, ничего не значат по сравнению с таковыми же чувствами печали. Ничуть не желая омрачать этот праздник, о коем я навсегда сохраню неизгладимое воспоминание, я все-таки позволю себе сказать, что скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. И не личными были эти скорби — совсем нет! Однако твердо могу сказать я и то, что из всех радостей моей писательской жизни это маленькое чудо современной техники, этот телефонный звонок из Стокгольма в Грасс дал мне как писателю наиболее полное удовлетворение.

Литературная премия, учрежденная вашим великим соотечественником Альфредом Нобелем, есть высшее увенчание писательского труда! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и каждому автору, и я был крайне горд получить эту награду со стороны судей столь компетентных и беспристрастных. Но думал ли я девятого ноября только о себе самом? Нет, это было бы слишком эгоистично. Горячо пережив волнение от потока первых поздравлений и телеграмм, я в тишине и одиночестве ночи думал о глубоком значении поступка Шведской академии. Впервые со времени учреждения Нобелевской премии вы присудили ее изгнаннику. Ибо кто же я? Изгнанник, пользующийся гостеприимством Франции, по отношению к которой я тоже навсегда сохраню признательность. Господа члены Академии, позвольте мне, оставив в стороне меня лично и мои произведения, сказать вам, сколь прекрасен ваш жест сам по себе. В мире должны существовать области полнейшей независимости. Несомненно, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и религиозных верований. Но есть нечто незыблемое, всех нас объединяющее: свобода мысли и совести, то, чему мы обязаны цивилизацией. Для писателя эта свобода необходима особенно, — она для него догмат, аксиома. Ваш же жест, господа члены Академии, еще раз доказал, что любовь к свободе есть настоящий религиозный культ Швеции.

Обновлено: 09.03.2023

Автор: Муратова Ирина Анатольевна
Должность: учитель русского языка и литературы
Учебное заведение: ГОУ «Забайкальская краевая гимназия-интернат»
Населённый пункт: город Чита, Забайкальский край
Наименование материала: разработка урока по русскому языку
Тема: Подготовка к написанию сочинения по прочитанному тексту
Раздел: полное образование

«Да, я не посрамил ту литературу,

которую полтораста лет тому назад

Девятого ноября в далёкой дали, в старинном провансальском городе, в бедном деревенском доме, телефон известил меня о решении Шведской академии. Я был бы неискренен, ежели бы сказал, как говорят в подобных случаях, что это было наиболее сильное впечатление во всей моей жизни. Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые резкие, почти ничего не значат по сравнению с таковыми же чувствами печали. Ничуть не желая омрачать этот праздник, о коем я навсегда сохраню неизгладимое воспоминание, я все-таки позволю себе сказать, что скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. И не личными были эти скорби, — совсем нет! Однако твердо могу сказать я и то, что из всех радостей моей писательской жизни это маленькое чудо современной техники, этот звонок телефона из Стокгольма в Грасс, дал мне, как писателю, наиболее полное удовлетворение.
Литературная премия, учрежденная вашим великим соотечественником Альфредом Нобелем, есть высшее увенчание писательского труда! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и каждому автору, и я был крайне горд, получить эту награду со стороны судей столь компетентных и беспристрастных. Но думал ли я 9 ноября только о себе самом? Нет, это было бы слишком эгоистично. Горячо пережив волнение от потока первых поздравлений и телеграмм, я в тишине и одиночестве ночи думал о глубоком значении поступка Шведской академии. Впервые со времени учреждения Нобелевской премии вы присудили ее изгнаннику. Ибо кто же я? Изгнанник, пользующийся гостеприимством Франции, по отношению к которой я тоже навсегда сохраню признательность. Господа члены академии, позвольте мне, оставив в стороне меня лично и мои произведения, сказать вам, сколь прекрасен ваш жест сам по себе. В мире должны существовать области полнейшей независимости. Вне сомнения, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и религиозных верований. Но есть нечто незыблемое, всех нас объединяющее: свобода мысли и совести, то, чему мы обязаны цивилизацией.  (Из Нобелевской речи И. А. Бунина, произнесённой в Стокгольме 10 декабря 1933 г.)

Для этого:
 нумеруем абзацы;  делим текст на смысловые части:  I ч. —  II ч. –  III ч. –  IV ч. –  V ч. —  к каждой части ставим вопросы

Выразите собственное мнение относительно позиции

автора (согласны или не согласны вы с автором и

В этом вам могут помочь вопросы:
• Что, может быть, нового открыли вы для себя после прочтения текста И. А. Бунина? • Насколько необходим разговор о свободе мысли и совести? • Может быть, в настоящее время более уместной является мысль о необходимости признания таланта человека только на территории родной страны? • Были ли в истории России, а также во всемирной истории факты, когда талант исторической личности признавался всем цивилизованным миром? А в истории мировой или русской литературы?
 Написать сочинение по заданной композиционной схеме (проблема, комментарий, авторская позиция, аргументированное согласие или несогласие с позицией автора)

• Для учеников 1-11 классов и дошкольников
• Бесплатные сертификаты учителям и участникам

Описание презентации по отдельным слайдам:

1. Внимательно прочитав текст, выделите ключевые слова и словосочетания. Сформулируйте проблему (проблемы), поставленную в тексте. Проблема – сложный вопрос, требующий решения, исследования

2. Прокомментируйте проблему: — какие существенные аспекты (стороны проблемы) затронул автор; — о чем он рассуждал; — каков ход его мыслей; — на кого ссылался Не подменяйте комментарий пересказом, т. к. комментарий – это рассуждения, пояснительные замечания по поводу чего-либо

3. Сформулируйте позицию автора. Каково его мнение по поводу поставленной проблемы? 4. Выразите собственное мнение по поводу заявленной проблемы (насколько она актуальна сегодня) и позиции автора (согласие/несогласие)

5. Отредактируйте написанный текст. Обратите внимание на речевое оформление сочинения, точность и выразительность речи, соблюдение этических норм. 6. Напишите чистовой вариант. Проверьте грамотность

Сформулируйте проблему текста. Прокомментируйте заявленную проблему. Сформулируйте позицию автора. Выразите своё согласие/несогласие с позицией автора. Приведите не менее двух аргументов, подтверждающих ваше мнение.

Девятого ноября в далёкой дали, в старинном провансальском городе, в бедном деревенском доме, телефон известил меня о решении Шведской академии. Я был бы неискренен, ежели бы сказал, как говорят в подобных случаях, что это было наиболее сильное впечатление во всей моей жизни. Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые резкие, почти ничего не значат по сравнению с таковыми же чувствами печали. Ничуть не желая омрачать этот праздник, о коем я навсегда сохраню неизгладимое воспоминание, я все-таки позволю себе сказать, что скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. И не личными были эти скорби, — совсем нет! Однако твердо могу сказать я и то, что из всех радостей моей писательской жизни это маленькое чудо современной техники, этот звонок телефона из Стокгольма в Грасс, дал мне, как писателю, наиболее полное удовлетворение.

Литературная премия, учрежденная вашим великим соотечественником Альфредом Нобелем, есть высшее увенчание писательского труда! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и каждому автору, и я был крайне горд, получить эту награду со стороны судей столь компетентных и беспристрастных. Но думал ли я 9 ноября только о себе самом? Нет, это было бы слишком эгоистично. Горячо пережив волнение от потока первых поздравлений и телеграмм, я в тишине и одиночестве ночи думал о глубоком значении поступка Шведской академии. Впервые со времени учреждения Нобелевской премии вы присудили ее изгнаннику. Ибо кто же я? Изгнанник, пользующийся гостеприимством Франции, по отношению к которой я тоже навсегда сохраню признательность. Господа члены академии, позвольте мне, оставив в стороне меня лично и мои произведения, сказать вам, сколь прекрасен ваш жест сам по себе. В мире должны существовать области полнейшей независимости. Вне сомнения, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и религиозных верований. Но есть нечто незыблемое, всех нас объединяющее: свобода мысли и совести, то, чему мы обязаны цивилизацией. (Из Нобелевской речи И. А. Бунина, произнесённой в Стокгольме 10 декабря 1933 г.)

Для этого: нумеруем абзацы; делим текст на смысловые части: I ч. — II ч. – III ч. – IV ч. – V ч. — к каждой части ставим вопросы

Что является незыблемым, объединяющим человечество во все времена?

Для этого определяем тему каждой части и отмечаем факты (если они есть), на которые ссылается автор.

I. Повествует о телефонном звонке, известившем его о решении Шведской академии

II. Рассказывает о том, что после известия о присуждении ему премии, испытал самое сильное впечатление во всей его жизни и получил полное удовлетворение

IV. Ищет ответы на вопросы, поставленные им же самим: Только ли о себе думал он в это время? Кем он был для России и для Франции?

V. Выражает признательность членам Шведской академии и высказывает мысль о том, что свобода мысли и совести есть то, что должно объединять человечество

Для этого находим ответы на вопросы, поставленные нами к каждой части текста.

I. Повествует о телефонном звонке, известившем его о решении Шведской академии

III. Причиной тому, что чувство гордости было таким сильным, является то, какую высокую оценку своего писательского труда он получает от компетентных и беспристрастных судей

IV. Объясняет, что глубокое значение поступка Шведской академии состоит в том, что она присвоила Нобелевскую премию изгнаннику, пользующемуся гостеприимством Франции

Тема и идея текста Бунина Девятого ноября в далёкой дали, в старинном провансальс??ом городе, в бедном деревенском доме, телефон известил меня о ре-шении Шведской академии. Я был бы неискренен, ежели бы сказал, как говорят в подобных случаях, что это было наиболее сильное впечатление во всей моей жизни. Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые резкие, почти ничего не значат по сравнению с таковы¬ми же чувствами печали. Ничуть не желая омрачать этот праздник, о коем я навсегда сохраню неизгладимое воспоминание, я всё-таки позволю себе сказать, что скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. И не личными бы¬ли эти скорби, — совсем нет! Однако твердо могу сказать я и то, что из всех радостей моей писательской жизни это маленькое чудо со¬временной техники, этот звонок телефона из Стокгольма в Грае, дал мне, как писателю, наиболее полное удовлетворение. Литературная премия, учрежденная вашим великим соотече-ственником Альфредом Нобелем, есть высшее увенчание писатель¬ского труда! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и t каждому автору, и я был крайне горд получить эту награду со сто¬роны судей столь компетентных и беспристрастных. Но думал ли я 9 ноября только о себе самом? Нет, это было бы слишком эгоистично. Горячо пережив волнение от потока первых поздравлений и телеграмм, я в тишине и одиночестве ночи думал о глубоком значении поступка Шведской академии. Впервые со вре¬мени учреждения Нобелевской премии вы присудили ее изгнанни- ку. Ибо кто же я? Изгнанник, пользующийся гостеприимством Франции, по отношению к которой я тоже навсегда сохраню при¬знательность. Господа члены академии, позвольте мне, оставив в стороне ме¬ня лично и мои произведения, сказать вам, сколь прекрасен ваш жест сам по себе. В мире должны существовать области полней¬шей независимости. Вне сомнения, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и ре¬лигиозных верований. Но есть нечто незыблемое, всех нас объе¬диняющее: свобода мысли и совести, то, чему мы обязаны циви¬лизацией.

(в чём проблема текста). Девятого ноября в далёкой дали, в старинном провансальском городе, в бедном деревенском доме, телефон известил меня о ре-шении Шведской академии. Я был бы неискренен, ежели бы сказал, как говорят в подобных случаях, что это было наиболее сильное впечатление во всей моей жизни. Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые резкие, почти ничего не значат по сравнению с таковы¬ми же чувствами печали. Ничуть не желая омрачать этот праздник, о коем я навсегда сохраню неизгладимое воспоминание, я всё-таки позволю себе сказать, что скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. И не личными бы¬ли эти скорби, — совсем нет! Однако твердо могу сказать я и то, что из всех радостей моей писательской жизни это маленькое чудо со¬временной техники, этот звонок телефона из Стокгольма в Грае, дал мне, как писателю, наиболее полное удовлетворение. Литературная премия, учрежденная вашим великим соотече-ственником Альфредом Нобелем, есть высшее увенчание писатель¬ского труда! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и t каждому автору, и я был крайне горд получить эту награду со сто¬роны судей столь компетентных и беспристрастных. Но думал ли я 9 ноября только о себе самом? Нет, это было бы слишком эгоистично. Горячо пережив волнение от потока первых поздравлений и телеграмм, я в тишине и одиночестве ночи думал о глубоком значении поступка Шведской академии. Впервые со вре¬мени учреждения Нобелевской премии вы присудили ее изгнанни- ку. Ибо кто же я? Изгнанник, пользующийся гостеприимством Франции, по отношению к которой я тоже навсегда сохраню при¬знательность. Господа члены академии, позвольте мне, оставив в стороне ме¬ня лично и мои произведения, сказать вам, сколь прекрасен ваш жест сам по себе. В мире должны существовать области полней¬шей независимости. Вне сомнения, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и ре¬лигиозных верований. Но есть нечто незыблемое, всех нас объе¬диняющее: свобода мысли и совести, то, чему мы обязаны циви¬лизацией.

Читайте также:

  

• Сочинение на тему я сбываюсь

  

• Сочинение дыхание весны 7 класс

  

• Сочинение про медведя 2 класс русский язык

  

• Сочинение на казахском языке семейные ценности

  

• Сочинение на тему байтерек

Похожие вопросы

Среди очень многочисленных произведений немецкой литературы, рисующих рождение революции из политой кровью почвы войны, как перворазрядный художественный памятник высится «Девятое Ноября» Келлермана.

Германская империя вступила в пятый год войны. С каждым днем все мучительнее сказываются ее последствия. Население питается уж только репою да капустою. Дети родятся без ногтей на пальцах и с размягченным черепом. Нарядная столица обезлюдела и опустилась. На улицах почти нет движения. Лишь изредка пройдет с музыкой отряд отправляемых на фронт. Мало похожи солдаты на тех, которые выступили в день всеобщей мобилизации. Теперь берут стариков, больных и даже полукалек. Изредка проедет телега, запряженная тощим конем и управляемая женщиной. По ночам город погружен в кромешный мрак.

Впрочем, аристократия и буржуазия живут не хуже, чем до войны. К их услугам первосортные рестораны, куда простых смертных не пускают и где можно достать все, что угодно, от зернистой икры и до шампанского. Придворные круги устраивают бал-маскарады, тратя баснословные деньги на костюмы и угощение. У разбогатевших на войне спекулянтов всю ночь можно весело провести за игрой, вином и с женщинами. Придворная и финансовая знать охвачена безумной жаждой наслаждения, - в предчувствии конца. Шепотом (ибо французский язык под запретом) передается из уст в уста старый лозунг гибнущего дворянства XVIII в. – «После нас хоть потоп». В светских кругах воцарилось беспорядочное половое смешение. Светская дама - любовница заодно и отца, и сына. Кульминационный пункт светских праздников - появление на эстраде почти совершенно обнаженной балерины. За большим светом тянется чиновничья буржуазия. Барышни отдаются первому встречному, кто их может «устроить» - не выгорит дело с генеральским сынком, берут разбогатевшего спекулянта.

В эту безудержную вакханалию беззаботно-лихорадочного наслаждения то и дело врываются режущим диссонансом эпизоды и последствия войны: но веселящийся тыл спешит отмахнуться от ужасов фронта. В светском дворце бал-маскарад «Али-Баба и разбойники», все в восточном вкусе - обстановка, костюмы, даже танцы. Показывается гвоздь вечера - голая балерина. Бьет полночь. Танцовщица остановилась в соблазнительной позе... И вдруг мы на фронте. В лесу бухает батарея тяжелых дальнобойных орудий. В окопах - офицеры, среди них муж светской дамы, во дворце которой бал. С воспаленными глазами, с пересохшим горлом исполняют они свои служебные обязанности. Вдруг оглушительный грохот. Море огня. От живых людей остались одни клочки обуглившегося мяса... А во дворце нагая танцовщица снова задвигалась и бьет через край вакхический экстаз...

Правящая каста состоит из выживших из ума царедворцев-сановников - вроде тугоухого лица, близкого к его величеству, или рейхсканцлера, очерченных легкими силуэтами, бросающими однако косвенно-яркий свет на самую касту, представителями которых они являются. Полным светом освещен лишь их военный коллега, генерал, типический представитель юнкерского класса, владелец больших поместий в Восточной Пруссии (одно из них он, впрочем, вынужден продать, даже для этих «избранных» жизнь становится непосильно дорога), империалист до мозга костей, завоевательные мечтания которого далеко оставляют позади даже официальную программу воинствующих националистов, и до мозга костей военный, в глазах которого человеческий род делится на командиров и на пушечное мясо, а для штатских профессий нет места в подлунной. В начале войны генерал командовал на фронте. В его секторе находилась, между прочим, высота, известная под названием высота «четырех ветров». Генерал почему-то вообразил, что она ключ не только для сектора, которым он командовал, но и вообще чуть не всего западного фронта. Он решил удержать ее во что бы то ни стало. Такой же точки зрения держался почему-то и французский генерал. Из-за обладания высотой и разгорелся адский бой. Генерал, однажды во время обстрела, поднялся наверх и, конечно, глазом не моргнул.

Однако, вторично на этот подвиг он уж не отважился. Тем безжалостнее гнал он туда своих солдат. Целые батальоны взрывались на воздух. Высота стала ненасытным кладбищем. В генеральном штабе обратили, в конце концов, внимание на эту нелепую бойню. Высота вовсе не имела того стратегического значения, которое ей придавал генерал. Его перевели в тыл. Он приписал это интригам. Место дали ему, впрочем, в высокой степени ответственное. Работы было видимо-невидимо. Только при его пунктуальности военного человека можно было с ней справиться. Ровно в девять появлялся он на своем месте, ровно в час автомобиль отвозил его в ресторан и т. д., ровно в восемь вечера садился он дома за стол с детьми. Да, эти дети! Генерал не узнавал в них свой древний род.

Сын был на фронте ранен. Там он видел все ужасы бойни. Он вовсе не был трусом. Под ураганным обстрелом втащил он однажды в окоп раненого французского офицера. Он приехал в отпуск глубоко разочарованным. От былого «патриотизма» не осталось ничего. В победу германского оружия он не верит. Хочется одного только - наслаждаться. Девушку из буржуазной семьи, отдавшуюся ему в надежде устроиться, он бросил, чтобы стать любовником любовницы отца. На улице он жадно обнажает мысленно всякую проходящую женщину. Ехать на фронт ужасно не хочется. Собирая утром свои вещи, он неосторожно выстрелил из револьвера и ранил себя в палец. Просто неосторожность! Так по крайней мере дело было представлено командующему. Таких позорных фактов не было во всей великой истории рода Бабенбергов!




 






А дочь! Сначала была сестрой милосердия в госпитале, где плакала над муками раненых, потом оборудовала общественную столовую, где познакомилась с призванным студентом, социалистом-интернационалистом. В ее комнате отец находит такие книги, как сочинения Маркса, Лассаля. Впрочем, почему ей и не интересоваться учением социалистов, - ведь социал-демократы оказались славными ребятами и без прений вотировали все военные кредиты. Потом она часто стала пропадать. Ее видели на каких-то нелегальных собраниях. Он уже получал анонимные доносы. А однажды отец нашел на своем столе письмо - она навсегда ушла.

Распадаются старые связи, разлагаются вековые устои и принципы. Уж не пробил ли час кончины старого мира? Однажды выходя из ресторана после обеда, генерал, пройдя несколько шагов, остановился как вкопанный. Как? Это что? Он зашатался. Как? Возможно ли? Он явственно чувствовал, как почва под ним заколебалась. Возможно ли? В Берлине!? Под липами?! Краска выступила на его лице. Напротив, на крыше, развеваемое дуновением свежего ветра, весело, как нечто само собою понятное, сверкало - кроваво-красное знамя. Взоры всех обращались к нему. Подумайте: красное знамя в городе, где даже красный галстук был небезопасен для жизни его носителя, где шашки полицейских автоматически зарубили бы каждого, кто осмелился бы махнуть красным платком, чтобы высморкаться. А здесь наверху на крыше - как явление самое естественное - сверкает целое красное знамя на настоящем флагштоке. Прохожие вытягивали шеи, не веря глазам своим. Далеко кругом распространялось сияние красного знамени, извещая мир о победе русского народа над владыкой виселиц, нагайки и рудников (Как видно, Келлерман совершенно не понял смысла нашей октябрьской революции), сверкая над безбрежным морем крыш Берлина.

Они рехнулись! - Генерал имел в виду улицу Вильгельма. И он погрузился в мрачное раздумье. Знамя, пропитанное кровью коронованных особ и высоких сановников! Бесстыдно! Позорно! И показалось ему: над собою он слышит шорох и треск распада. То было знамя над посольством Советской Социалистической Республики России! Есть все признаки, что красное знамя революции, столь ненавистное генералу, взовьется и над Вильгельмштрассе. Вот дом, набитый жильцами, все больше беднотой. Трагические в нем разыгрываются порою сцены. Призванный на фронт чахоточный интеллигент отравляет газом себя, жену и малолетних детей - без него они все равно погибнут от голода. Здесь же живет и призванный в армию студент, тот, который оказал такое большое влияние на дочь генерала. Для него ясно, что это за война и что это за общество, породившее войну. В его комнате собираются какие-то странные молодые люди - среди них порою и девушка (говорят, дочь высокопоставленного военного) - и всю ночь напролет идет между ними жаркий спор.

Для этих молодых людей не существовало ничего священного. Министры - просто дураки и преступники. Генералы - расфранченные шуты! Дипломаты - самодовольные франты! Такой же разбойничьей шайкой были для них государственные люди иностранных держав. Германское правительство - это банда анархистов, толкающих страну в пропасть. Совсем иного мнения были они об этих русских. Воры, разбойники - так их называли все. Для них это были святые. Да, совершенно заново надо построить мир, и они, эти молодые люди, одни только и знали, как это сделать.

Долго обдумывал студент, как бы целесообразнее бросить в массы свой новый лозунг. И вот, однажды, когда к вокзалу подходили отряды отправлявшихся на фронт, он поднялся на кучу камней и крикнул: «Долой войну». Его схватили, избили, посадили в автомобиль, хотели увезти, на улице образовался затор, арестованный воспользовался суматохой, бежал, кинулся в подъезд дома, поднялся по лестнице на чердак, затем на крышу, откуда что-то кричал вниз в толпу, как вдруг свалился, как подкошенный: кто-то выстрелил.

Но неизбежна гибель старого мира. Задуманное генеральным штабом последнее наступление - после удач первых дней (генерал уже успел выпить за победоносную отчизну) - разбилось о железные стены союзных армий. Фронт дрогнул. Солдаты хлынули вспять.

Революция была неизбежна. На улицах Берлина раздается ружейная и пулеметная трескотня. В штабе хозяйничают восставшие солдаты. Генералу ничего не осталось, как переодеться в костюм провинциального помещика и бродить в тоске по неузнаваемому городу. Мчатся, как бешеные, авто, переполненные матросами. На одном промелькнуло лицо дочери генерала. Новое жгучее встало над страною солнце. Оно поднялось с широких равнин России, обрызганное слезами и кровью; перешло через Вислу.

Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Исследование романа «Девятое Ноября». Поищите еще с сайта похожие.