Диктант перед экзаменами текст

   Возле беличьей сушилки я положил десятка полтора отборных маслят. Это белочке от меня подарок.

28

   Чопорный черт в черной шелковой одежонке сидел на жестком диване и пил дешевый желудевый кофе, изредка чокаясь со своим отражением в тяжелом глянцевитом самоваре, стоящем на парчовой скатерти шоколадного цвета. Черт был большой обжора и, несмотря на изжогу и больную печенку, объедался крыжовником со сгущенным молоком. Поев и погрозив своему отражению пальцем, черт, молодцевато встряхнув челкой, пустился танцевать чечетку. Цоканье его копыт было столь сильным, что в цокольном этаже думали, что наверху гарцевала лошадь. Однако черт был не очень искусным танцором и, совершив один не совсем удачный скачок, врезался в самовар и обжег свой пятачок, покрытый мягкой шерсткой. Ожог был очень тяжел. Огорченный черт куцей овцой кинулся к бочонку с мочеными яблоками и сунул в него обожженный пятачок. «Правду говорят, что небереженого Бог не бережет», – чертыхнулся черт чертовской пословицей.

29
О культуре

   Что такое культура, которую можно противопоставить агрессивной «массовой» полукультуре? Есть понятия, которые с трудом поддаются определению. Тем более неоднозначно такое явление, как культура. Культура труда, поведения, культура нации, народа, культура человека, человечества. Сколько различных оттенков в понимании культуры во всех этих словосочетаниях!
   Возьмем только одно, необходимое нам в дальнейшем словосочетание – «классическая культура» или даже проще: «классика» – и остановимся на классических произведениях. Классические произведения – это те, что прошли испытание временем, те, что остались современны и для нас.
   Классика – это то, что остается постоянным в мировой культурной традиции, продолжает участвовать в жизни культуры. А самое главное – она воспитывает, делает чище, содержательнее каждого человека, который к ней приобщается, причащается к ней. В каком смысле «содержательнее»? Содержательнее культурным опытом. Классические произведения литературы позволяют прожить не одну жизнь. Классическая поэзия обогащает человека своим лирическим опытом, обладает врачующими свойствами.
   Культурный человек – это не тот, кто много читал классических произведений, много слушал классическую музыку и т. д., а тот, который обогатился всем этим, которому открылась глубина мысли прошедших веков, душевная жизнь других, который многое понял и, следовательно, стал терпимее к чужому, стал это чужое понимать. Отсюда приобрел уважение к другим народам, к их культуре, верованиям.
   Итак, люди, ставшие терпимее к чужому на основании знаний бессмертного в искусстве и в философии, умеющие открывать на основании своих знаний и культурного опыта новые ценности в прошлом и настоящем, – это и есть люди культуры, интеллигенты. Интеллигенты – это не просто люди, занятые умственным трудом, имеющие знания или даже просто высшее образование, а воспитанные на основе своих знаний классической культуры, исполненные духа терпимости к чужим ценностям, уважения к другим. Это люди мягкие и ответственные за свои поступки, что иногда принимается за нерешительность. Интеллигента можно узнать по отсутствию в нем агрессивности, подозрительности, комплекса собственной неполноценности, по мягкости поведения. Агрессивен только полуинтеллигент, теряющий себя в шаманизме «массовой культуры».
   (По Д. Лихачеву)

30

   Именинник бешено вопил, исступленно размахивая над головой рваным башмаком, стащенным второпях с ноги насмерть перепуганного соседа. Изумленные гости и родственники в первую минуту ошеломленно застыли, но потом под градом масленых вареников, пущенных в их сторону взбешенным именинником, вынужденно отступили к отворенным дверям. «Изменники! Подсунуть мне бесприданницу, за которую никто гроша ломаного не давал!» – отчаянно визжал он, возмущенно скача на кованом сундуке, застеленном продранной клеенкой. «Она невоспитанна и необразованна, неслыханно глупа и невиданно уродлива, к тому же и вовсе без приданого», – кричал он, швыряя драный башмак в недавно купленный соломенный абажур лимонного цвета. Брошенная вслед за ним палка копченой колбасы угодила в стеклянную вазу, наполненную дистиллированной водой, и вместе с ней рухнула на коротко стриженную, крашенную под каштан голову обвиненной во всех грехах бесприданницы, с уязвленным видом жавшейся у двери. Та, раненная в голову колбасой, картинно взмахнув обнаженными по локоть руками и сдавленно пискнув, повалилась в квашню с замешенным тестом, увлекая за собой рождественскую елку, увешанную слюдяными игрушками, посеребренными сосульками и с золоченой звездой на самой макушке. Восхищенный произведенным эффектом, именинник упоенно пританцовывал на выкрашенном масляной краской комоде, инкрустированном тисненой кожей, куда он перебрался с сундука непосредственно после падения дамы для лучшего обзора кутерьмы, вызванной его экзальтированным поступком.

31
Байкал

   Мы, живущие подле Байкала, не можем похвалиться, что знаем его хорошо, потому что узнать и понять его до конца невозможно – на то он и Байкал. Он постоянно разный и никогда не повторяет себя, каждое мгновение он меняется в красках и оттенках, в погоде, движениях и духе. О, дух Байкала – это нечто особенное, существующее, заставляющее верить в старые легенды и с мистической опаской задумываться, насколько волен человек в иных местах делать все, что ему заблагорассудится.
   Байкал, казалось бы, должен подавлять человека своим величием и размерами – в нем все крупно, все широко, привольно и загадочно – он же, напротив, возвышает его. Редкое чувство приподнятости и одухотворенности испытываешь на Байкале – словно в виду вечности и совершенства и тебя коснулась тайная печать этих волшебных понятий, и тебя обдало близким дыханием всесильного присутствия, и в тебя вошла доля магического секрета всего сущего. Ты уже тем, кажется, отмечен и выделен, что стоишь на этом берегу, дышишь этим воздухом и пьешь эту воду. Нигде больше не будет у тебя ощущения столь полной и столь желанной слитности с природой и проникновения в нее: тебя одурманит этим воздухом, закружит и унесет над этой водой так скоро, что ты не успеешь и опомниться; ты побываешь в заповедных угодьях, которые и не снились нам; и вернешься ты с удесятеренной надеждой: там, впереди, обетованная жизнь…
   А очищающее, а вдохновляющее, а взбадривающее и душу нашу, и помыслы действие Байкала!.. Ни учесть, ни пометить его нельзя, его опять-таки можно только почувствовать в себе, но с нас достаточно и того, что оно существует.
   Вернувшись однажды с прогулки, Л. Н. Толстой записал: «Неужели может среди этой обаятельной природы удержаться в человеке чувство злобы, мщения или страсти истребления себе подобных? Все недоброе в сердце человека должно бы, кажется, исчезнуть в прикосновении с природой – этим непосредственным выражением красоты и добра».
   Старое, извечное несоответствие наше той земле, на которой мы живем, и ее благости – старая наша беда.
   (По В. Распутину)

32
Перед экзаменами

   Приближаются весенние экзамены, и мы с братом Сашей усиленно готовимся к их сдаче. Саша учится в университете, а мне еще далеко до аттестата зрелости: в этом году мне, может быть, удастся получить свидетельство об окончании восьмого класса.
   Из-за болезни я не был в школе два месяца и вследствие этого очень отстал. Во что бы то ни стало мне необходимо повторить всю программу, пройденную в продолжение года. Я рассчитал, по скольку страниц надо читать в день, но мне никак не удается выполнить эти расчеты. Стоит только усесться за учебник, как в голову сами приходят мысли о стадионе. Хорошо бы сыграть в волейбол или потренироваться в беге – в прошлом году я был чемпионом школы в соревнованиях на короткую дистанцию.
   Неплохо сбегать с компанией сверстников на берег Волги, к речному вокзалу, или забраться в палисадник и почитать что-нибудь о кораблях, караванах, необыкновенных приключениях.
   Саша весь поглощен занятиями: что-то подчеркивает карандашом в брошюрах, выписывает цитаты из сочинений классиков, иногда читает вполголоса об агрессиях, капитуляции, конгрессах и еще о чем-то совершенно непонятном.
   Я сажусь за стол и тоже читаю о меридианах и параллелях, о кристаллах и элементах.
   Но начинается трансляция матча со стадиона «Динамо», и я замираю над недочитанным параграфом. Саша тотчас выключает радиоприемник.
   Я старательно решаю уравнения с двумя неизвестными, но все равно слышу и шум трамваев, и крики девчонок, скачущих на тротуаре. В отчаянии я ухожу на кухню, но здесь мне мешает сосредоточиться наш пес Дружок, сидящий в конуре под окном.

33

   Опершись на фортепьяно, протодьяконша в колье и пеньюаре, отделанном беличьим мехом, пела низким контральто арию из оперы «Маньчжурская обезьяна», томно поглядывая на сидевшего в бельэтаже флигель-адъютанта, небрежно жевавшего монпансье. Хотя решительного объяснения между ними еще не произошло, но по всему было видно, что оно не за горами: уж слишком фамильярно – по мнению раскладывавшей пасьянс почтальонши с изъязвленным оспой лицом – поглядывал во время последнего котильона этот субъект на бедную протодьяконшу. Впрочем, сама певунья была без памяти от этого «славного кабальеро из Севильи», как она его именовала, еще с того вьюжного вечера, когда он с видом отъявленного злодея разъезжал по набережной на необъезженном коне по кличке Дьяволенок, а она мирно прогуливалась, держа под руку съежившегося от холода подьячего, серьезно разъяснявшего ей смысл средневекового барельефа, изображавшего испанскую донью в объятьях некоего сеньора. С каким-то неизъяснимым блаженством вспоминала протодьяконша с тех пор эту минуту первой влюбленности и всякий раз, ложась спать, клала в изголовье постели медальон с портретом флигель-адъютанта и, пряча свой копьеобразный нос в кроличьем воротнике пеньюара, предавалась сладким мечтаньям.

34
Велосипед сегодня и завтра

   Всемирный велобум, охвативший практически все развитые и развивающиеся страны, в полной мере подтверждает предположение о том, что грядущее столетие будет веком велосипеда. По прогнозу американских специалистов, уже в первой четверти XXI века двухколесные педальные машины начнут вытеснять автомобили и постепенно станут основным средством передвижения. Обоснованность подобного прогноза подтверждает общая картина происходящего. В США и Германии – безусловных мировых лидерах по количеству легковых автомобилей на каждого жителя – ежегодно продается велосипедов больше, чем автомобилей. Бесконечную вереницу велосипедистов можно наблюдать на дорогах Дании, Голландии, Швеции и других стран Европы. В Японии практически каждый второй житель регулярно ездит на велосипеде, а Токио в часы пик буквально забит велосипедистами. Каждый день 500 миллионов человек ездят на велосипеде на работу в Китае. Во многих европейских мегаполисах вводится запрет на автомобильное движение в городских центрах и открываются бесплатные пункты проката велосипедов.
   Невиданная популярность велосипеда не случайна, во многом она связана с негативными последствиями автомобилизации. Дело в том, что автомобиль, завоевав практически всю планету, стал главным потребителем невосполнимых природных ресурсов (нефти), загрязнителем земли, воды и воздуха и «производителем» шума. В автомобильных авариях ежегодно погибает людей больше, чем в иных кровопролитных войнах. Главная же опасность автомобиля, как утверждают медики, в том, что он отучил нас самостоятельно двигаться. Люди начинают понимать это и, чтобы бороться с гиподинамией, пересаживаются на велосипед.
   Около ста лет назад одновременно с электромобилями были сконструированы и первые электровелосипеды. Но очень скоро и те и другие, не выдержав конкуренции, уступили дорогу автомобилям, а сами надолго были забыты.
   Второе рождение электровелосипеда произошло буквально на наших глазах. В 1994 году японская компания «Ямаха» начала выпуск нового велосипеда с дополнительным электроприводом, а сейчас конструкторы фирмы разрабатывают модели электровелосипедов уже третьего поколения.
   Специалисты прогнозируют, что через год-два на электровелосипедах будут ездить больше миллиона японцев.
   Сегодня электровелосипеды выпускают все крупные велостроительные компании Азии, Америки и Европы.
   (По Л. Попову)

35
Детство Антоши Чехонте

   Антоша – ученик таганрогской гимназии – взялся за приготовление уроков по латыни на завтрашний день. Но только он обмакнул перо, как входит отец: надо, значит, идти сидеть в лавку. Антоша натягивает старенькое пальтецо и рваные кожаные калоши и идет вслед за отцом. Лавка, где приходится учить и недоучивать уроки, отнюдь не веселое место, а главное, в ней холодно, так что у непоседливых мальчиков-приказчиков, которые от январского мороза сутуловато поеживаются, лица стали серо-синими. Решетчатое окно обындевело, двустворчатую дверь тоже покрыла изморозь.
   Антоша, не переставая плакать, взбирается на увесистый ящик из-под казанского мыла, прислоняется к груде мешков с крупитчатой мукой. Завтра – единица, а потом строгий нагоняй от отца, который все объясняет лишь леностью и рассеянностью. Антоша, который сидел за прилавком будто прикованный, только издали видел заманчивую жизнь сверстников, живущих по-человечески.
   А вспыльчивый отец и не подозревал, как были бы счастливы его дети, избавленные от сидения в лавке, от всяческого страха быть высеченными, от созерцания подзатыльников, и не пустячных, которые получали несчастливые мальчики нарочно в присутствии публики. А ведь Антоша не мог без слез видеть, как бьют извозчичью лошадь!
   Скучное сидение в лавке продолжалось и летом, когда пряные запахи привлекали в лавку тучи назойливых мух и они сплошь покрывали и дощатые стены, и сводчатый потолок.
   Но по природе отец был вовсе не злым человеком, скорее, наоборот, добрым, и впоследствии, когда жил у сына – уже известного писателя – и в его присутствии вспомнили о розгах, он виновато ответил: «Мало ли что было в тогдашнее времечко».

36

   Среди развалин древнего Херсонеса висит над морем колокол, установленный на невысоких, но прочных столбах, пропитанных смолою. Как ни густы бывают студеные осенние туманы, моряки найдут дорогу по размеренным, вовсе не торопливым ударам колокола. Когда-то этот колокол, на котором высечены подлинные греческие письмена, был захвачен чужеземцами и едва ли не сто лет пробыл на чужбине, пока не вернулся наконец на родину.
   Когда погода была безветренна, смотритель, не торопясь, сворачивал папиросу из мелкокрошеного табака, надевал форменную бескозырку и почти ненадеванный бушлат и шел к морю. Затем старик возвращался домой, и ни с чем не сравнимый запах моря сменялся запахом свежей золы и печенной в жару картошкой.
   Весной тоже случались штормы, но ветер тогда дул не холодный, а теплый и ласковый. Приходили к колоколу не занятые службой матросы, прислушивались к его неумолкающему гулу, не спеша думали о чем-то своем. Тяжелый, почти не двигающийся от ударов, он гудел обиженно и приглушенно, окаченный волной. А когда море не доставало до него, звенел весело и задорно.
   А в развалинах жили ящерицы. С деланным равнодушием, греясь в лучах полуденного солнца, они чутко оберегали жутковатую тишину умершего, никому уже не нужного города. Море тогда бывало почти неподвижным и ровным, как синеватое вороненое блюдо. И белые лепестки цветущих слив и вишен осыпали тогда развалины.

37
Следы

   Красив зимний лес. Хорош он своим здоровым чистым воздухом. Но меня привлекает еще и потому, что люблю распутывать следы его обитателей. Снег имеет прекрасное свойство записывать все, что происходит в лесу. Конечно, для этого необходимо знать, что за зверь или птица расписываются на снегу.
   А это что? Глубокие большие следы распаляют воображение. Может, медведь вылез из берлоги не вовремя? Или таинственный человек прошел тут? Не будем торопиться с выводами, а посмотрим на молодые березки вдоль следов. Так и есть: веточки их обрезаны, словно ножом. Да ведь это же лось здесь кормился!
   Из ельника попадаю снова в березняк. И опять новые, необычные следы. Сразу вспоминаю давно происшедший случай. Как-то на одной из первых охот я обнаружил лунку в снегу. Из книг знал, что боровая дичь зимой большую часть времени проводит в снегу. Подошел ближе, но птица не вылетела. Я уже засомневался и засунул носок лыжины в лунку и чуть не сел от неожиданности: лыжина выбросила вверх иссиня-черного косача.
   От куста к кусту, словно цепочки, тянутся куропаточьи следы. Припушенные лапки на снегу оставляют нечеткие крестики. Вот и лунки, здесь куропатки ночевали. Но почему-то взлетели слишком поспешно. Да это рыжая плутовка хотела полакомиться белой курочкой. Как вижу, лиса осталась ни с чем.
   Лыжи несут меня дальше.
   Темное отверстие с пятикопеечную монету на чистой целине. Отсюда пролегли через полянку следы полевки и оборвались… Куда же пропала мышь? Не улетела же она? Внимательно изучаю оборванный след и замечаю слабые отпечатки больших крыльев. Все ясно: бедную мышь унесла бесшумная сова.

38

   Весь следующий день прошел в напряженном ожидании норд-оста. На сигнальной мачте с рассвета висел штормовой сигнал – черный конус и черный квадрат.
   Каждый ждал шторма по-своему. Рыбаки торопились поставить на якоря смоленые байды. Перевозчики угоняли шлюпки в тихие затоны. Серо-голубые военные корабли крепче швартовались к ярко-красным плавучим бочкам. Серебряные гидропланы прятались в ангары, как пчелы заползают в улей. Маячные сторожа протирали суконными тряпками стеклянные линзы фонарей. Ничего не делали только дворники: они ожидали, что ветер выметет и продует насквозь Севастополь.
   Устав от бесплодного ожидания бури, я поехал на Северную сторону. В песчаных прибрежных пещерах, выбитых в желтых сухих утесах, жили рыбаки – загорелые оборванцы с женами и полуголыми детьми. Грязно-серые сети и развешенная на бечевках рваная роба дополняли пейзаж.
   Вдали, на заднем плане, за лесом мачт и свернутых парусов, похожих на полотняные листья бананов, за путаницей турецких балконов, разбитых черепичных крыш, желтела степь, поросшая пропыленной травой. По ней бродили псы – старожилы и владетели этих рыбачьих и крепостных берегов.
   Дворы напоминали склады декораций. Белье на каменных оградах висело, как изорванные театральные костюмы. Дети гоняли обручи. Эта игра свойственна всем широтам земного шара. На пустырях валялись остатки реквизита: разбитые глиняные кувшины, жестяные банки, как будто высушенные букеты и поломанные весла. Чайки сидели на чугунных шарах – пустых минах, изъеденных ржавчиной. Стены старинных круглых фортов были наискось разрезаны тенью и солнцем. На крышах фортов были укреплены сигнальные мачты. На них развевались флаги.
   Я был уверен, что флаги пахнут, как выстиранное белье. Недаром их беспрестанно обдувал соленый ветер.
   Вечером на мачтах загорались зеленые фонари, и казалось, что форты, как мониторы, неся сигнальные огни, тяжело шли в ночь навстречу невидимым вражеским эскадрам.
   Эти давным-давно разоруженные брошенные форты остались на Северной стороне со времен севастопольской обороны. Они придавали всему пейзажу облик старинного крепостного района, засыпанного вросшими в землю ядрами.
   (По К. Паустовскому)

39
Шуба Земли

   Облака над землей – это шуба Земли. Когда земля укутана сплошными облаками, ни днем, ни ночью большого мороза не жди.
   Но вот уплыли облака и обнажили землю. К вечеру уже хозяйничал мороз. Пришла ясная и студеная ночь. В такую безлунную морозную ночь звезды горят ярче, они словно гуще и крупнее, чем обычно. Звезды весело мигают, но нам кажется, что им холодно и они в ознобе дрожат.
   Трещат в стылом воздухе деревья, прячется все живое, и лишь зайцы топчут снег в садах, обгрызая кору с деревьев.
   Наконец неслышно приходит утро. На безоблачном горизонте просыпается солнце, и его огромный оранжевый шар вползает на небо. По обе стороны солнца горят воздушные столбы. Иногда огненный столб один, и стоит он, как высокая рыжая шапка, на макушке солнца. В народе говорят: «Солнце встало в огненных мечах – быть большому морозу».
   Но если прихлынут облака и окутают землю, как шубой, став преградой между бесконечностью холодного космоса и землей, мороз сбавляет накал.

40

   Мы выбрали небольшую равнину, прогретую нежарким в это время солнцем. Если посмотришь направо, на лиственный склон горы, то среди медно-красной листвы увидишь, как среди домов кое-где светятся золотые кроны деревьев. Внизу трава еще зеленая, как будто молодая, а меж голубоватых камней, как полированная, блистает вода. В стеклянной синеве тихой заводи вода приобретает темный цвет, медленно кружит опавшую листву и затем мчит ее дальше по каменистому ложу.
   Виноград вприкуску с хлебом, особенно под теплым небом, кажется необыкновенно вкусным. И, тут же можно прямо пригоршней напиться осенней, студеной, как драгоценное вино, воды. Рядом с нами лежат пока еще не разобранные удочки и пол-литровая банка с икрой.
   В одном месте вода бурлит огромными клубами, чуть ли не фонтанами, пытаясь растечься вширь, но, стесненная каменными берегами, устремляется вперед, собственно, летит, обрызгивая прибрежные камни. Едва только я опустил удочку в самое отчаянное клокотанье, как почувствовал, как меня тянет вниз.
   И вот из потока, извиваясь на крючке, облегченно выскочила серебряная рыбина. Особенно волнующим, истинно красивым было сочетание летящей волны и напряженной лески, когда слышится гневный рывок пойманной форели.
   Искренне обрадованные неожиданно богатым уловом, мы немедленно тронулись в путь. После такой рыбалки невольно замечаешь каждую заводь, отмеченную обыкновенно более густым цветом.
   (По В. Солоухину)

41
Дружная семейка

   Заканчивался морозный денек. Красное солнце сначала ушло в дымку на горизонте, потом мелькнуло огненным краем диска между сопок и скрылось. Мне оставалось пройти вдоль обрывистого берега реки и выскочить на укатанную лыжню почти рядом с зимовьем.
   С обрыва свисали трава, корневища растущих на нем деревьев. Здесь же струился незамерзающий ручеек, и испарения от него густо покрыли инеем кромку обрыва. Мне показалось, что под козырьком обрыва что-то пискнуло. Я нагнулся посмотреть. Почти в лицо мне порхнули две-три маленькие птички.
   Тут же замечаю пушистый комок величиной с шапку. Он как бы висит в переплетении корней под обрывом. Мгновенно соображаю, что это сбившиеся в клубок – так теплее в морозную январскую ночь – синички. Хвостики торчат во все стороны клубка: сидят синички плотно, одна к одной, на корешках.
   Плавно, без резких движений, я отошел от обрыва. Те, что вылетели, пискнули несколько раз, покрутились и тоже скрылись под обрывом. Такой дружной птичьей семейке и суровая зима нипочем.

42

   Отблистали молнии, отгрохотала канонада грома. Яростный барабанщик, дождь, сначала приостановил, а затем и совсем прекратил свою трескотню. Стихии больше не спорят, не борются. Буря отбушевала, атаки рвавшихся со всех сторон ветров отражены деревьями. Их верхушки не мечутся больше из стороны в сторону. Они резко вырисовываются на очищающемся небе, чуть-чуть колышутся. Дышишь не надышишься чудесной свежестью.
   Расстроенные, разгромленные полчища туч уносятся с места сражения. Сейчас должно появиться из-за облачка солнышко. Оно уже выглядывает верхним краешком. Выпрямляется освеженная рожь, благодарно трепещет глянцевая древесная листва. Все живое вновь суетится и мечется. С новым азартом стрекочет кузнечик, в медвяных чашечках цветов возятся деловито пчелы. По соломинкам, как по лестнице, шествует жучок и важно расправляет свои миниатюрные крылышки. Над камышом ручья кружатся темно-синие и бирюзовые стрекозы. Шмель начинает жужжать и нудно проповедовать что-то не слушающим его насекомым.
   Из ближних рощ, с пашен и пастбищ – отовсюду доносится радостная птичья разноголосица. Природа не нарадуется: чудесный прошел дождь, теплый, урожайный. Скоро теперь появятся грибы. Любители грибного спорта, приготовьтесь к грибной кампании! Поставьте за правило в эти дни не жалеть ни времени, ни сил. Заметьте, что раннему грибу нравится расти и наливаться соком у лесной опушки, а не в глубине лесных чащ.
   Встаньте на рассвете и направьтесь в перелесок. Никто из вас не пожалеет о большом размере корзины. С утра на следующий день после грибного похода вам будет казаться, что ноги одеревенели, спина окостенела, что все лесные растения колются и все насекомые жалятся, но через 15–18 минут вы приободритесь, и все будет по-прежнему, как вчера. Экономьте силы с утра!

23

Почему люди все время недовольны телевидением, этим величайшим даром цивилизации? Потому что это дар данайцев. В нас бунтует подавленная, не находящая реализации часть нашего живого существа. Даже в новогоднюю ночь, как невольники на галерах, мы прикованы к телеэкранам и видеомагнитофонам, неспособные сами ни петь, ни плясать, ни кричать, ни смеяться, ни играть, ни разыгрывать друг друга, – фактически не общаемся, а только смотрим, смотрим, в промежутках немного пьем и жуем, жуем, жуем…

Телевидение – символ всей современной аудиовизуальной культуры. Гибельная суть этой новой «культуры» в том, что она лишает человека его собственного предметного мира, унося туда, где он существует только как фантом. И есть уже телевидеоманы, «электронные почтальоны», которые забыли о естественных потребностях живого активного существа, чувствуя себя вполне хорошо без них. Умерли – и довольны. Впереди – компьютерная наркомания, которую называют пока «пребыванием в виртуальной реальности».

В подсознание – основную творческую лабораторию человека – попадает только то, что прошло через чувства. Через чувства проходит прежде всего живое, непосредственное воздействие другого человека, природы, мира, а информационное воздействие затрагивает только мышление, «кору». От хоккея по телевизору остается легкий поверхностный след, который, как след самолета, быстро рассеивается с новыми впечатлениями, смешивается с ними. Хоккей на стадионе, даже наблюдение, а тем более собственную игру, помнит все тело, весь человек. И так любые события. По телевидению мы были везде, на всей планете, и слышали обо всем. Но что это дает? Общее впечатление без переживания. «Мы многое из книжек узнаем, но истины передают изустно», – пел В. Высоцкий. Многие удовлетворяются жизнью без истины – живут как наблюдатели, «рядом с бытием». Некоторые уже и не нуждаются в переживании – роботообразные, другие, напротив, прибегают к искусственной имитации переживания – наркообразные.

(По В. Кутыреву)

24

Дни были невыносимо жаркие, но в небольшом дубовом лесочке стояла живительная свежесть. Упругие глянцевитые листья молодых дубков свежи, как будто их только что обмакнули в зеленый воск. Из-под пестрой трафаретной листвы папоротников глядит ярко-красная волчья ягода и опавшие желуди. Вверху блещет сухая орешина, вся золоченная светом, на темно-коричневой торфянистой почве в изобилии произрастают целые семьи грибов. Кругом сонное царство, только стрекочут в траве неугомонные кузнечики да тащат соломинки смышленые работящие муравьи. Из чащобы на опушку выскочил полинялый заяц, но, сделав прыжок, тотчас же решил пойти на попятную и бросился наутек.

Высоко в небе плавает ворон. Вот долетает издали, как брошенная горстка гороха, грустный вороний крик. Что он высматривает оттуда? Может быть, он устал парить в поднебесье и хочет этой студеной воды из ручья? А вот издалека послышалось словно пение жаворонка.

И вдруг слышится тяжелый грохот. Опять удар, нива заколебалась, и по ней полоснуло холодом. К черной туче, которой заслонены восток и юг, книзу мало-помалу присоединяются тучки поменьше. По верхнему краю тучи, которая кажется непроглядной, блеснула огненная нить серебряной молнии. Вихрь свистнул, защелкал, и по бурому полю зреющей ржи заблистали причудливые светлые пятна.

И вдруг тихо. Ни молний, ни ветра. Вот и недавно реявший ворон, бросившись вниз, закопошился в посеребренной листве дуба. На траву упали первые тяжелые капли, и барабанщик-дождь пустился вовсю.

25

Верстах в трех от Дранкина – Большой омут. Там когда-то была мельница. Мельница сгорела, а плотина и омут остались. По рассказам дяди Саши, жила в этом омуте огромная, как бревно, щука с зеленым мохом на спине от старости.

Кукушкину уж очень захотелось увидеть эту щуку, ну хоть бы одним глазком.

В одно из июльских воскресений отправился Кукушкин к Большому омуту.

Он шел лесной тропинкой по прохладной сыроватой земле, перескакивая через корни и валежины. Вот и плотина, заросшая ольшаником и хмелем, крапивой, кустами малины и смородины. Кукушкин пробрался ближе к насыпи и увидел темную воду, покрытую зеленой ряской. Над самой водой нависала старая корявая ветла. Кукушкин забрался на нее, лег животом вниз в развилку между сучьев и стал смотреть. Было очень тихо, лишь где-то рядом ворковал вяхирь да чуть шелестела осока.

И вот из осоки выплыла утка, а за ней семь маленьких желтых комочков. Они неслышно передвигались по воде, оставляя в зеленой ряске темные полосы. И вдруг утка с криком метнулась в сторону. Вода под ней взбугрилась, выставилась над водой огромная зубастая пасть и, как показалось Кукушкину, громко щелкнув зубами, проглотила утенка. Проглотила и скрылась.

Все это произошло мгновенно. Кукушкин вскрикнул, перепугавшись не меньше утки, и с корявой ветлы шлепнулся в бездонную воду. Он не помнил, как заколотил по воде руками и ногами.

Захлебываясь, он все-таки добрался до берега и вылез в крапиву, дрожа от страха и холода.

Так он научился плавать.

(По М. Дудину)

26

Прошлым летом мне пришлось побывать в одном заволжском селе, затерянном в дремучем смешанном лесу, простирающемся на много километров. Село было небольшое, но какое-то веселое и оживленное, как будто праздничное.

При самом въезде в село нас встречает не стихающий ни днем ни ночью шум лесопильного завода. Здесь сложены стопками брусья, навалены бревна, желтеют кучи еще не улежавшихся опилок. А вокруг села ни на минуту не умолкает разноголосый птичий шум.

Чего только ни дает человеку этот зеленый богатырь! За что ни возьмешься, все так или иначе связано с лесом. Гнутую мебель, кованые сундуки, бочонки – все это делали местные жители – исконные деревообделочники. А вокруг высятся почти не освоенные пока леса. Да это и немудрено: ведь рабочих рук не хватает, хотя недавно вернулись в село демобилизованные ребята.

Стоит вам углубиться в пустынный, казалось бы, бор, и вы сразу увидите стриженые мальчишечьи головки, услышите певучую девичью перекличку. Это грибники, ягодники. Хотя только вчера закончился давно уже не нужный дождь, а ветки обвешаны не высыхающими целый день каплями, весь лес наполнен народом.

Но в самой непролазной чащобе вы можете столкнуться с хмурым, не нуждающимся в попутчиках стариком, который в присутствии нежданного и незваного гостя с деланным безразличием будет собирать ядреные подосиновики с крутыми шляпками и сконфуженно покашливать. И все лето несут в магазин сушеную малину, вяленную на солнце ежевику, бруснику, грибы.

27
Беличья сушилка

За песчаным курганом выбрался я в просторный лиственный лес. Облокотился на дерево, из-за воротника сосновые иголки достаю, от паутины очищаюсь. Чуть белку не прозевал. Она легко, бесшумно мимо меня пробежала, хвост торчком, в зубах гриб держит. Возле старого дуба остановилась и в дупле спряталась. Не успел глазом моргнуть, а белка уже на ветке сидит, лапками мордочку чистит. Неужели я прозевал, не заметил, как из дупла выскочила?

Белка спрыгнула на землю и опять в сосновые заросли за маслятами помчалась. Меня любопытство взяло. Куда же она свой грибок положила?

Присел возле дупла, слышу, кто-то свистит-посвистывает. Нашел маленькое перышко птицы, поднес к ладони. Перышко в дупло ветерком затянуло, и вот оно уже над головой опускается, в воздухе кружится. Здорово получается. Ствол дуба прогнил, в нем ветер завывает, свои песни высвистывает. Заглянул в дупло. Оно вверху круглым отверстием светится. На колючие щепы-занозы белка маслюки наколола, и висят они снизу доверху, на сквозняке сушатся. Разве лучшее место подберешь? Дождь в дупло не попадет, его толстая ветка прикрывает. Грибы быстро сохнут, не портятся, найти их тоже не сразу найдешь. Там они до зимней стужи сохранятся.

Возле беличьей сушилки я положил десятка полтора отборных маслят. Это белочке от меня подарок.

28

Чопорный черт в черной шелковой одежонке сидел на жестком диване и пил дешевый желудевый кофе, изредка чокаясь со своим отражением в тяжелом глянцевитом самоваре, стоящем на парчовой скатерти шоколадного цвета. Черт был большой обжора и, несмотря на изжогу и больную печенку, объедался крыжовником со сгущенным молоком. Поев и погрозив своему отражению пальцем, черт, молодцевато встряхнув челкой, пустился танцевать чечетку. Цоканье его копыт было столь сильным, что в цокольном этаже думали, что наверху гарцевала лошадь. Однако черт был не очень искусным танцором и, совершив один не совсем удачный скачок, врезался в самовар и обжег свой пятачок, покрытый мягкой шерсткой. Ожог был очень тяжел. Огорченный черт куцей овцой кинулся к бочонку с мочеными яблоками и сунул в него обожженный пятачок. «Правду говорят, что небереженого Бог не бережет», – чертыхнулся черт чертовской пословицей.

29
О культуре

Что такое культура, которую можно противопоставить агрессивной «массовой» полукультуре? Есть понятия, которые с трудом поддаются определению. Тем более неоднозначно такое явление, как культура. Культура труда, поведения, культура нации, народа, культура человека, человечества. Сколько различных оттенков в понимании культуры во всех этих словосочетаниях!

Возьмем только одно, необходимое нам в дальнейшем словосочетание – «классическая культура» или даже проще: «классика» – и остановимся на классических произведениях. Классические произведения – это те, что прошли испытание временем, те, что остались современны и для нас.

Классика – это то, что остается постоянным в мировой культурной традиции, продолжает участвовать в жизни культуры. А самое главное – она воспитывает, делает чище, содержательнее каждого человека, который к ней приобщается, причащается к ней. В каком смысле «содержательнее»? Содержательнее культурным опытом. Классические произведения литературы позволяют прожить не одну жизнь. Классическая поэзия обогащает человека своим лирическим опытом, обладает врачующими свойствами.

Культурный человек – это не тот, кто много читал классических произведений, много слушал классическую музыку и т. д., а тот, который обогатился всем этим, которому открылась глубина мысли прошедших веков, душевная жизнь других, который многое понял и, следовательно, стал терпимее к чужому, стал это чужое понимать. Отсюда приобрел уважение к другим народам, к их культуре, верованиям.

Итак, люди, ставшие терпимее к чужому на основании знаний бессмертного в искусстве и в философии, умеющие открывать на основании своих знаний и культурного опыта новые ценности в прошлом и настоящем, – это и есть люди культуры, интеллигенты. Интеллигенты – это не просто люди, занятые умственным трудом, имеющие знания или даже просто высшее образование, а воспитанные на основе своих знаний классической культуры, исполненные духа терпимости к чужим ценностям, уважения к другим. Это люди мягкие и ответственные за свои поступки, что иногда принимается за нерешительность. Интеллигента можно узнать по отсутствию в нем агрессивности, подозрительности, комплекса собственной неполноценности, по мягкости поведения. Агрессивен только полуинтеллигент, теряющий себя в шаманизме «массовой культуры».

(По Д. Лихачеву)

30

Именинник бешено вопил, исступленно размахивая над головой рваным башмаком, стащенным второпях с ноги насмерть перепуганного соседа. Изумленные гости и родственники в первую минуту ошеломленно застыли, но потом под градом масленых вареников, пущенных в их сторону взбешенным именинником, вынужденно отступили к отворенным дверям. «Изменники! Подсунуть мне бесприданницу, за которую никто гроша ломаного не давал!» – отчаянно визжал он, возмущенно скача на кованом сундуке, застеленном продранной клеенкой. «Она невоспитанна и необразованна, неслыханно глупа и невиданно уродлива, к тому же и вовсе без приданого», – кричал он, швыряя драный башмак в недавно купленный соломенный абажур лимонного цвета. Брошенная вслед за ним палка копченой колбасы угодила в стеклянную вазу, наполненную дистиллированной водой, и вместе с ней рухнула на коротко стриженную, крашенную под каштан голову обвиненной во всех грехах бесприданницы, с уязвленным видом жавшейся у двери. Та, раненная в голову колбасой, картинно взмахнув обнаженными по локоть руками и сдавленно пискнув, повалилась в квашню с замешенным тестом, увлекая за собой рождественскую елку, увешанную слюдяными игрушками, посеребренными сосульками и с золоченой звездой на самой макушке. Восхищенный произведенным эффектом, именинник упоенно пританцовывал на выкрашенном масляной краской комоде, инкрустированном тисненой кожей, куда он перебрался с сундука непосредственно после падения дамы для лучшего обзора кутерьмы, вызванной его экзальтированным поступком.

31
Байкал

Мы, живущие подле Байкала, не можем похвалиться, что знаем его хорошо, потому что узнать и понять его до конца невозможно – на то он и Байкал. Он постоянно разный и никогда не повторяет себя, каждое мгновение он меняется в красках и оттенках, в погоде, движениях и духе. О, дух Байкала – это нечто особенное, существующее, заставляющее верить в старые легенды и с мистической опаской задумываться, насколько волен человек в иных местах делать все, что ему заблагорассудится.

Байкал, казалось бы, должен подавлять человека своим величием и размерами – в нем все крупно, все широко, привольно и загадочно – он же, напротив, возвышает его. Редкое чувство приподнятости и одухотворенности испытываешь на Байкале – словно в виду вечности и совершенства и тебя коснулась тайная печать этих волшебных понятий, и тебя обдало близким дыханием всесильного присутствия, и в тебя вошла доля магического секрета всего сущего. Ты уже тем, кажется, отмечен и выделен, что стоишь на этом берегу, дышишь этим воздухом и пьешь эту воду. Нигде больше не будет у тебя ощущения столь полной и столь желанной слитности с природой и проникновения в нее: тебя одурманит этим воздухом, закружит и унесет над этой водой так скоро, что ты не успеешь и опомниться; ты побываешь в заповедных угодьях, которые и не снились нам; и вернешься ты с удесятеренной надеждой: там, впереди, обетованная жизнь…

А очищающее, а вдохновляющее, а взбадривающее и душу нашу, и помыслы действие Байкала!.. Ни учесть, ни пометить его нельзя, его опять-таки можно только почувствовать в себе, но с нас достаточно и того, что оно существует.

Вернувшись однажды с прогулки, Л. Н. Толстой записал: «Неужели может среди этой обаятельной природы удержаться в человеке чувство злобы, мщения или страсти истребления себе подобных? Все недоброе в сердце человека должно бы, кажется, исчезнуть в прикосновении с природой – этим непосредственным выражением красоты и добра».

Старое, извечное несоответствие наше той земле, на которой мы живем, и ее благости – старая наша беда.

(По В. Распутину)

32
Перед экзаменами

Приближаются весенние экзамены, и мы с братом Сашей усиленно готовимся к их сдаче. Саша учится в университете, а мне еще далеко до аттестата зрелости: в этом году мне, может быть, удастся получить свидетельство об окончании восьмого класса.

Из-за болезни я не был в школе два месяца и вследствие этого очень отстал. Во что бы то ни стало мне необходимо повторить всю программу, пройденную в продолжение года. Я рассчитал, по скольку страниц надо читать в день, но мне никак не удается выполнить эти расчеты. Стоит только усесться за учебник, как в голову сами приходят мысли о стадионе. Хорошо бы сыграть в волейбол или потренироваться в беге – в прошлом году я был чемпионом школы в соревнованиях на короткую дистанцию.

Неплохо сбегать с компанией сверстников на берег Волги, к речному вокзалу, или забраться в палисадник и почитать что-нибудь о кораблях, караванах, необыкновенных приключениях.

Саша весь поглощен занятиями: что-то подчеркивает карандашом в брошюрах, выписывает цитаты из сочинений классиков, иногда читает вполголоса об агрессиях, капитуляции, конгрессах и еще о чем-то совершенно непонятном.

Я сажусь за стол и тоже читаю о меридианах и параллелях, о кристаллах и элементах.

Но начинается трансляция матча со стадиона «Динамо», и я замираю над недочитанным параграфом. Саша тотчас выключает радиоприемник.

Я старательно решаю уравнения с двумя неизвестными, но все равно слышу и шум трамваев, и крики девчонок, скачущих на тротуаре. В отчаянии я ухожу на кухню, но здесь мне мешает сосредоточиться наш пес Дружок, сидящий в конуре под окном.

33

Опершись на фортепьяно, протодьяконша в колье и пеньюаре, отделанном беличьим мехом, пела низким контральто арию из оперы «Маньчжурская обезьяна», томно поглядывая на сидевшего в бельэтаже флигель-адъютанта, небрежно жевавшего монпансье. Хотя решительного объяснения между ними еще не произошло, но по всему было видно, что оно не за горами: уж слишком фамильярно – по мнению раскладывавшей пасьянс почтальонши с изъязвленным оспой лицом – поглядывал во время последнего котильона этот субъект на бедную протодьяконшу. Впрочем, сама певунья была без памяти от этого «славного кабальеро из Севильи», как она его именовала, еще с того вьюжного вечера, когда он с видом отъявленного злодея разъезжал по набережной на необъезженном коне по кличке Дьяволенок, а она мирно прогуливалась, держа под руку съежившегося от холода подьячего, серьезно разъяснявшего ей смысл средневекового барельефа, изображавшего испанскую донью в объятьях некоего сеньора. С каким-то неизъяснимым блаженством вспоминала протодьяконша с тех пор эту минуту первой влюбленности и всякий раз, ложась спать, клала в изголовье постели медальон с портретом флигель-адъютанта и, пряча свой копьеобразный нос в кроличьем воротнике пеньюара, предавалась сладким мечтаньям.

34
Велосипед сегодня и завтра

Всемирный велобум, охвативший практически все развитые и развивающиеся страны, в полной мере подтверждает предположение о том, что грядущее столетие будет веком велосипеда. По прогнозу американских специалистов, уже в первой четверти XXI века двухколесные педальные машины начнут вытеснять автомобили и постепенно станут основным средством передвижения. Обоснованность подобного прогноза подтверждает общая картина происходящего. В США и Германии – безусловных мировых лидерах по количеству легковых автомобилей на каждого жителя – ежегодно продается велосипедов больше, чем автомобилей. Бесконечную вереницу велосипедистов можно наблюдать на дорогах Дании, Голландии, Швеции и других стран Европы. В Японии практически каждый второй житель регулярно ездит на велосипеде, а Токио в часы пик буквально забит велосипедистами. Каждый день 500 миллионов человек ездят на велосипеде на работу в Китае. Во многих европейских мегаполисах вводится запрет на автомобильное движение в городских центрах и открываются бесплатные пункты проката велосипедов.

Невиданная популярность велосипеда не случайна, во многом она связана с негативными последствиями автомобилизации. Дело в том, что автомобиль, завоевав практически всю планету, стал главным потребителем невосполнимых природных ресурсов (нефти), загрязнителем земли, воды и воздуха и «производителем» шума. В автомобильных авариях ежегодно погибает людей больше, чем в иных кровопролитных войнах. Главная же опасность автомобиля, как утверждают медики, в том, что он отучил нас самостоятельно двигаться. Люди начинают понимать это и, чтобы бороться с гиподинамией, пересаживаются на велосипед.

Около ста лет назад одновременно с электромобилями были сконструированы и первые электровелосипеды. Но очень скоро и те и другие, не выдержав конкуренции, уступили дорогу автомобилям, а сами надолго были забыты.

Второе рождение электровелосипеда произошло буквально на наших глазах. В 1994 году японская компания «Ямаха» начала выпуск нового велосипеда с дополнительным электроприводом, а сейчас конструкторы фирмы разрабатывают модели электровелосипедов уже третьего поколения.

Специалисты прогнозируют, что через год-два на электровелосипедах будут ездить больше миллиона японцев.

Сегодня электровелосипеды выпускают все крупные велостроительные компании Азии, Америки и Европы.

(По Л. Попову)

35
Детство Антоши Чехонте

Антоша – ученик таганрогской гимназии – взялся за приготовление уроков по латыни на завтрашний день. Но только он обмакнул перо, как входит отец: надо, значит, идти сидеть в лавку. Антоша натягивает старенькое пальтецо и рваные кожаные калоши и идет вслед за отцом. Лавка, где приходится учить и недоучивать уроки, отнюдь не веселое место, а главное, в ней холодно, так что у непоседливых мальчиков-приказчиков, которые от январского мороза сутуловато поеживаются, лица стали серо-синими. Решетчатое окно обындевело, двустворчатую дверь тоже покрыла изморозь.

Антоша, не переставая плакать, взбирается на увесистый ящик из-под казанского мыла, прислоняется к груде мешков с крупитчатой мукой. Завтра – единица, а потом строгий нагоняй от отца, который все объясняет лишь леностью и рассеянностью. Антоша, который сидел за прилавком будто прикованный, только издали видел заманчивую жизнь сверстников, живущих по-человечески.

А вспыльчивый отец и не подозревал, как были бы счастливы его дети, избавленные от сидения в лавке, от всяческого страха быть высеченными, от созерцания подзатыльников, и не пустячных, которые получали несчастливые мальчики нарочно в присутствии публики. А ведь Антоша не мог без слез видеть, как бьют извозчичью лошадь!

Скучное сидение в лавке продолжалось и летом, когда пряные запахи привлекали в лавку тучи назойливых мух и они сплошь покрывали и дощатые стены, и сводчатый потолок.

Но по природе отец был вовсе не злым человеком, скорее, наоборот, добрым, и впоследствии, когда жил у сына – уже известного писателя – и в его присутствии вспомнили о розгах, он виновато ответил: «Мало ли что было в тогдашнее времечко».

Предлагаем подборку нескольких текстов, предназначенных для вступительных испытаний будущих десятиклассников. Для гуманитарного профиля текст дополнен заданиями, содержащими разные разборы.

Технологический профиль

Диктант на вступительном испытании

Перед парковым фасадом дворца открывалось широкое водное зеркало с двумя живописно расположенными островками. На одном из них, имеющем овальную форму, была выстроена кирха, хоро­шо сохранившаяся до наших дней. На некотором расстоянии от этого островка расположен другой. Среди его высоких деревьев и кустарников привлекает внимание белая ротонда. Это сооружение является цент­ром круглого острова и удачно гармонирует с окружающей природой.

Ещё одна из достопримечательностей Марьинского парка — чугунный монумент «Орёл». Он был воздвигнут князем Барятинским в память о победоносном окончании Кавказской войны. До сих пор у самой воды на южном берегу большого пруда как бы парит в воздухе эта могучая птица. Вид её поистине символичен. Широко раскинув крылья, вытянув вперёд хищную голову, она вонзила когти в высокую груду гранитных камней внизу.

Этот монумент, расположенный в центре парка, отчётливо виден из окон и с террасы дворца. Отчетливо вырисовывается он на свет­лом фоне неба и воды с небольшой полянки на противоположном берегу пруда, окружённой плотной стеной деревьев парка. (По С.И. Фёдорову.)

(153 слова)          

Для справок:

Кирха — католики и лютеране так называли здание, в котором они собирались на богослужение.

Ротонда — постройка цилиндрической формы, обычно увенчанная куполом.

Барятинский А.И. — русский государственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант.

Универсальный профиль

Диктант на вступительном испытании

Одной из примечательных особенностей истории «Марьина» была театральная и музыкальная жизнь. Начало её восхо­дит к возникновению дворцово-паркового ансамбля, то есть ко второму десятилетию девятнадцатого века.

Первые публичные театры были учреждены по приказу Петра Первого в Петербурге и Москве, потом появляются крепос­тные театры во многих городах и усадьбах. Провинциальное дворянство начинает проявлять живой интерес к театральным затеям. На всю Россию и далеко за её пределами прославился театр крепостных актеров и музыкантов графов Шереметевых. На роскошные спектакли стекалась вся Москва.

Молодой граф Ни­колай Петрович Шереметев страстно полюбил свою крепостную актрису Ковалёву, заблиставшую на сцене под име­нем Прасковьи Жемчуговой. Произошло совершенно неслыханное для того времени собы­тие: граф с благословения мос­ковского митрополита Платона вступил с крестьянкой в законный брак.

Но молодая графиня недолго прожила на свете, после рождения сына она скончалась, а безутешный граф в память о ней построил в Москве громадный Странноприимный дом, где в наше время находится институт имени Склифосовского. (По С.И. Фёдорову.)

(148 слов)                      

Для справок:

Странноприимный — устаревшее обозначение богадельни, больницы-приюта для нищих и калек.

Склифосовский Н.В. — выдающийся русский хирург, профессор и учёный.

Социально-экономический профиль

Диктант на вступительном испытании

Дворцовые помещения «Марьина» были обставлены велико­лепной мебелью. Некоторые сохранившиеся в дворце и в музеях предметы обстановки позволяют судить о большом разнообразии и богатстве украшавших «Марьино» мебельных гарнитуров.

Парадные залы и кабинеты имели мебель в стиле ампир. В золочёных украшениях на спинках кресел, на крышках секретеров изображены крылатая богиня, лебедь и чаша. В виде лебедей с изогнутыми шеями сделаны подлокотники большого дивана. В украшениях преобла­дает также античная военная тематика и мифология.

Большие трюмо, круглые столы, стулья имеют строгий и чёткий ампирный характер. Поражают тонкой художественной резьбой по чёрному дереву книжные шкафы.

В «Марьине» сохранились почти все хрустальные и бронзовые люстры и многочисленные бра, являющиеся подлинными укра­шениями каждого помещения. Особенно красива большая люст­ра круглого зала. В некоторых гостиных люстры украшены рубиновым стеклом.

При взгляде на красивый рисунок паркетных полов из кусоч­ков дорогого дерева нельзя не вспомнить великолепные паркеты знаменитых дворцов в пригородных усадьбах Петербурга и Москвы. (По С.И. Фёдорову.)

(144 слова)           

Для справок:

Ампир — это архитектурный стиль, для которого характерно подражание античным постройкам.

Ампирный — построенный, выполненный в стиле ампир.

Гуманитарный профиль

Диктант на вступительном испытании

В ста километрах к юго-западу от Курска в селе Ивановском Рыльского района находится небольшой, но интересный музей. В его экспозиции имеет­ся много ценного, рассказывающего³ об истории села и дворца князей Барятинских.

Старинные рисунки, гравюры, чертежи, докумен­тальные фотоснимки и несколько произведений искусства и предметов жизни и быта знакомят посетителей с далёким прошлым этих мест. А посетителей много, потому что поблизости расположен знаменитый санаторий «Марьино». Отдыхающие, приезжаю­щие со всех концов страны, живо интересуются местными редки­ми и ценными памятниками культуры.

Этот музей может служить примером благородной деятельности местной сельской интеллигенции — увлечённых людей, выявляющих, берегущих здешние краеведческие ценности.

Как тут не вспомнить слова К. Г. Паустовского: «Мы часто не представляем себе, как велик на местах интерес к краеведению…» Это было написано³ ещё в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, когда власти предержащие относились к краеведению с осторожным недоверием. (По С.И. Фёдорову.)

(133 слова)          

Дополнительные задания

1. Произведите синтаксический разбор предложения: Отдыхающие, приезжаю­щие со всех концов страны, живо интересуются местными редки­ми и ценными памятниками культуры. (I вариант).

В его экспозиции имеет­ся много ценного, рассказывающего об истории села и дворца князей Барятинских. (II вариант).

2. Выпишите из 2-го абзаца 3 словосочетания с разными типами связи, разберите их графически (1 вариант);

выпишите из 5-го абзаца 3 словосочетания с разными типами связи и разберите их графически (2 вариант).

3. Произвести морфологический разбор слова: рассказывающего (I вариант); написано (II вариант).

Естественно-научный профиль

Диктант на вступительном испытании

В туркменском доме те­бе предлагают пиалу и полный чайник го­рячего зелёного чая. После выпитого ста­вят второй. Сперва испытываешь недоуме­ние. Но немного погодя понимаешь, что это не каприз и не мода. Это необхо­димость. Она приводит к привычке. К концу пребывания в Турк­мении я без излишней натуги выпивал подряд три чайника — почти пятнадцать пиал.

«Если землю покидает счастье, — гово­рят жители Средней Азии, — вода уходит в глу­бину».

«Без воды и земля трескается», — вторят им осетины.

А у туркмен воде посвящено столько пословиц и поговорок, что из них можно составить целый сборник. «Красота пустыни — вода», — говорят они. А где она, вода? Ведь кругом одни черные и красные пески. Разве есть вода в раскалённых песках?

Едем по дороге. Это не асфальт и даже не булыжная мосто­вая. Это песок. Под колёсами с зубовным скрежетом трескается и рассыпается сухой, полусгнив­ший саксаул. Высоко задирая задние ла­пы, улепётывают суслики. С космической скоростью исчезают серые ящерки. В глу­бине неба неподвижно, точно прибитый гвоздями, висит орёл. (По В. Марину.)

(155 слов)              

Для справок:

Осетины — ираноязычный народ, живущий на Кавказе, являются потомками алан — кочевых ираноязычных племён скифо-сарматского происхождения.

Естественно-научный профиль

Диктант на вступительном испытании

Как-то раз в Ботанический сад я приехал раньше обычного. Хотелось по­работать до наступления жарких днев­ных часов. Проходя мимо коллекции ореховых деревьев, я обратил внимание на плотно сидящую в развилке ствола американского чёрного ореха сосновую шишку. Поблизости плодоносящих со­сен не было.

Заинтересовавшись шишкой, я подо­шёл ближе к дереву и заметил ниже развилки в небольшой выемке орех. В скорлупе чернела дырочка непра­вильной формы. Осмотрев дерево, об­наружил ещё несколько выемок с орехами. Здесь явно была чья-то столовая. Под этим и соседним деревья­ми на земле среди травы валялось до­вольно много скорлупы от орехов. И орехи неизвестному гурману понравились куда больше, чем семена сосны. Тем более что и летать или ходить за ними далеко не надо. Коллекция разных форм лещины находилась рядом.

Орехами лещины питаются многие лазающие и летающие обитатели леса. Например, мыши. Их ходы в лесу я встречаю довольно часто. Да и на некоторых скорлупках, подобранных под деревом, есть явные следы грызунов.

Около кустов лещины приземляются шумные стайки поползней. Они, как извест­но, тоже большие любители лесных орехов. (По Г.К. Байкову.)

(163 слова)

Для справок:

Поползни — пернатые, которые владеют характеристиками древолазания, шумные, подвижные птицы из рода воробьинообразных.

Гуманитарный профиль

Диктант на вступительном испытании

С какой бы стороны вы ни приближались к усадьбе «Марь­ино», прежде всего станет заметным зелёный массив пар­ка. Его издали можно принять за вековой лес. Сколько интересных неожиданностей скрыто за его высокими кронами!

Постепенно из-за могучих деревьев начнут вырисовываться очертания дворца и сквозь зелень засверкает обширное водное зеркало пруда. Великолепный парк и огромный пруд являются наиболее живописными достопримечательностями «Марьина». Столетние деревья образуют тенистые аллеи, изумрудные лужайки сменяются цветниками, то здесь, то там виднеются ко­лонны и статуи.

Сооружения дворца, парк и пруд представляют собой нераз­рывное целое, называемое на языке архитектуры ансамблем. Подобные дворцово-парковые комплексы, создававшиеся более двух веков назад, отличаются органическим единством композиции и богатством архитектурных решений.

В общем виде планировка парков сводилась к двум основным приёмам: ландшафтному и регулярному. В парке удачно сочетаются оба приёма. Около дворца парк имеет геометричес­ки правильную планировку с широкими и пря­мыми аллеями, симметрично расположенными парковыми соо­ружениями и посадками, цветниками и подстриженными деревь­ями, с широкой каменной лестницей, спускающейся к пруду. Далее начинается пейзажная часть парка с аллеями и дорожками, огибающими живопис­ные берега пруда, холмы и лужайки. (По С.И. Фёдорову.)

(169 слова)        

Дополнительные задания

1. Произвести синтаксический разбор предложения:

Сооружения дворца, парк и пруд представляют собой нераз­рывное целое, называемое на языке архитектуры ансамблем. (I вариант).

Далее начинается пейзажная часть парка с аллеями и дорожками, огибающими живопис­ные берега пруда, холмы и лужайки. (II вариант).

2. Разобрать слова по составу: приближались, расположенными, цветниками (I вариант); сменяются, огибающими, посадками (II вариант).

3. Произвести фонетический разбор слова: зелень (I вариант); водное (II вариант).

Естественно-научный профиль

Диктант на вступительном испытании

Гремучую змею считают мудрой и лукавой, живучей и ядовитой, бы­строй как молния. Бытует поверье, буд­то человек может увидеть гремучую змею только раз. Она сразу же бросится на него и умертвит.

Как часто мы судим о животных по рассказам и легендам! Неверно, будто змея эта — опасное и лукавое чудовище, ненави­дящее род человеческий. Напротив, гремучая змея очень пуглива. И совсем она не так хитра и коварна.

Яд гремучей змеи парализует и уби­вает жертву, чаще всего мелких мле­копитающих. При встрече с человеком змеи никогда не нападают первыми. Прежде всего у них появляется жела­ние замереть, сделаться незаметнее. Но если змею преследуют, она начинает извиваться, шипеть и может укусить.

Многие считают, что раненая грему­чая змея, чувствуя гибель, кончает жизнь самоубийством, впуская себе свой яд. Верно, находясь в опасности, змея впадает в бешенство и начинает подпрыгивать и хватать зубами всё, что находится вокруг неё, и даже своё тело. Однако собственный яд для змеи не опасен.

Пойманная гремучая змея объявляет голодовку и может не принимать пищу по два года. На свободе же она гло­тает пищу раз в неделю, съедая сразу немного меньше по­ловины веса своего тела. (По Н.А. Сатарову.)

(179 слов)

ИВАН ФЕДОРОВ — ГОРДОСТЬ
МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ.

Нет,
недаром памятник этот стоит в Москве на одном из центральных проспектов.
Памятник человеку, создавшему вели­кое чудо — первую русскую печатную книгу. Мы
чтим его под­вижнический труд. Ведь без малого два миллиарда книг и бро­шюр,
выходящих у нас в стране ежегодно на 120 с лишним языках,— это тоже рукотворный
памятник великому русскому первопечатнику.

Но
вспомним, что начало книгопечатания — особо значимый рубеж в истории мировой
культуры. Просвещение, наука, сокро­вища мысли с этим обретали особую силу,
выходили на тот про­стор, который был немыслим, пока книга оставалась
рукописной. Велики были заслуги тружеников-рукописцев, высочайшие об­разцы
искусства книги оставили они нам в наследство, но их воз­можности все же были
крайне ограниченны, плод их труда, как бы он ни был совершенен, всегда
оставался уникальным, единст­венным.

Книгопечатание
открыло иные горизонты, иные возможности, иные перспективы.

Уже
четыре столетия назад имя Ивана Федорова было по праву прославлено как имя
русского первопечатника. Целью своей жизни он считал «сеять семена духовные».
Эти семена дали пре­красные всходы. Их плоды пожинаем и мы, благодарно помня­щие
зачинателя великого  дела.

                                                 
                                          (170 слов.)    (По Л. Рогову.)

МУЖЕСТВО
МОЕГО НАРОДА

Готовые
к любым испытаниям, к любым подвигам, стоят не­поколебимые перед врагом
советские люди. Стоят и бьются так же, как два десятилетия тому назад бились за
правду, справед­ливость и народ их отцы и братья.

Недавно
происходила следующая встреча. К одной части на фронте подъезжает машина. Из
нее выскакивает молодой чело­век, спрашивает командира части, которому он
должен передать приказание от генерала такого-то. Командир, встретивший моло­дого
человека, сказал:

— 
Сейчас приказание будет принято.— И, обратившись в сто­рону, позвал:—Товарищ
Чапаев!

Молодой
человек, привезший приказание, всматривается в под­бежавшего и спрашивает:

— 
А вы, часом, не родственник тому Чапаеву?

— 
Я сын его,— ответил командир. Тогда молодой человек протянул руку:

— 
Ну, что же, будем знакомы. Я — сын Александра Пархо­менко.

Эта
встреча поучительна и трогательна.

Она
напоминает нам о прошлом, говорит и о настоящем: го­ворит, что дети идут тем же
путем славы, которым шли их отцы, путем творчества и выявления всех новых сил
личности, тех сил, которыми только и измеряется сила народа, его мужество, его
вечная правда. 

                                                                     
                                     (161  слово.) (По Вс. Иванову.)

В  ЛЕСНОЙ  ЗЕМЛЯНКЕ

 В
старой землянке нашли временное убежище пятеро наших солдат, возвращавшихся в
свою часть из медсанбата. Здесь они укрылись от яростной вражеской бомбежки.

Вдруг
входной проём чем-то закрыло. Солдаты вгляделись и, к удивлению, увидели лису,
которая в пасти держала лисенка, поджавшего от страха уши. Пышнохвостой
красавице, судя по всему, была знакома эта землянка, и она собралась укрыться в
ней со своим малышом. Лисица стояла в нерешительности

 и,
ви­димо, не знала, как поступить.

—
Перепугалась, рыжая?—ласково сказал пожилой солдат.— Давай к нам, мама, не
съедим!

Бойцы
как по команде потеснились. Лиса словно ждала при­глашения и тут же юркнула в
проход и забилась в угол. Поло­жив лисенка на пол, она выбежала за вторым,
потом принесла и третьего. Все семейство было в сборе, и лисица, свернувшись ко­мочком
возле своих детенышей, обняла их лапами и принялась вылизывать.

Над
лесом налегке, освободившись от бомбового груза, про­несся последний фашистский
стервятник.

Солдаты
вылезли из землянки, расселись на траве, закурили. Вслед за людьми покинула
убежище и рыжая, унося в пасти од­ного лисенка, затем второго. А когда убегала
с последним, то на какое-то мгновение приостановилась около сидящих солдат, вни­мательно
на них посмотрела. Может, так она благодарила воинов в серых шинелях за приют и
ласку.

                                                                                         
(192 слова.) (По
В. Перову.)

ЗНАМЯ 
ПОБЕДЫ

Разве
забудешь эти дни боев за рейхстаг? В эти дни в корпу­се, который первым вышел к
рейхстагу, каждый боец жил только одной мечтой — водрузить над рейхстагом Знамя
Победы. В каж­дом полку было знамя, специально предназначенное для этой чести,—
большое, красивое, с номером и именем полка, но в неко­торых батальонах каждый
боец обзавелся своим флагом.

И
когда грянул час штурма, поднялись с флагами в руках солдаты и пошли…

 И
пошли!..

И
если спросят меня, кто водрузил Знамя Победы над рейх­стагом, я отвечу, что это
сделали все советские воины. И те, кто, не добежав до рейхстага, лежали на
изрытой снарядами площади… И русский солдат Егоров и грузин Кантария,
водрузившие знамя  над  самым  куполом,— все  советские воины грудью своей 
проложили дорогу Победе и подняли высоко над землей ее Знамя.

И
когда рассеялся, наконец, дым боя и стих, наконец, гром  пушек, весь мир увидел
Знамя Победы над рейхстагом. Алое, как кровь, прекрасное, как наша правда.

                                               
                                          (150 слов.) (По Б.
Горбатову.)

 НАЕДИНЕ  С  ПРИРОДОЙ

Я
сидел на лесной полянке, любовался зеленью лета. А вбли­зи, в овражке, игриво
журчал ручеек. Светлый, чистый, прозрач­ный, он брал истоки из энергично бьющих
ключей. Зачерпнешь в пригоршню родниковой водицы и видишь в ней кусочек
синеющего неба, легкого белого облачка.

Мне
захотелось пройти по течению говорливого ручейка.

Его
поверхность была словно вылитой из зеркального стекла. Он открывал взору всю
свою чистоту до самого дна. Какое чудо: ведь   ни   днем, ни   ночью   не  
смолкает   его   мелодично   поющая струна.

Я
шел вдоль ручейка, а он чем дальше, тем звонче журчал и журчал. В ряде мест
люди проложили к ручейку тропинки. В лет­нюю пору, в зной, поди, не один
человек преклонил здесь колена, чтобы утолить жажду. Солнце играло в переливах
воды, будто сверкало бриллиантами. А ручеек искрился, все пел и пел: о ра­дости
лета, о радости жизни, рассказывая, как дорога родниковая водичка для всего
живого. Он нес свою воду в реку, но, вливаясь в ее мощный поток, вдруг…
замолчал. Мне стало грустно. Я всмотрелся в воду и увидел грязно-желтоватую
муть. Куда же делись те светлые, звон­кие струи? Невольно вспомнилось: сколько
по земле течет таких хрустальных ручейков, почему они не в силах высветлить,
ска­жем, Оку? Видимо, этим ручейкам нужна помощь человека, всех нас, тогда и
речки станут такими же хрустально чистыми и звонкими.

                                                                                         
  (203 слова.) (А. Марин.)

ДИКТАНТ

Самое
дорогое на земле

Я
вырос в деревне и, как все мальчишки, мечтал побывать в «жарких стра­нах».
Я очень счастливый человек, потому что многое повидал на земле, был в Африке и
Антарктиде, видел тропический лес, охотился на слонов, видел крокодилов,
страусов.

Но
почему же в чужих краях мне снится всё та же речка Усманка
– одна из са­мых маленьких на земле речек?   Я побывал во многих   «жарких
странах», но если бы спросили,  какое на земле место самое лучшее,    я  
бы назвал луг с белыми островами гусей, речку   Усманку, дом, сложенный из
кирпича, ко­торый   отец    сам нарезал и сам обжигал в самодельном горне. Я
помню за­пах грибов в лесу,    запах дубовых листьев, шорох дроздов на ветках.
Вот такое оно, самое хорошее место на земле!

А
может быть, я один такой чудак? Я стал приглядываться и увидел: для
каждого человека   дорог край, где он родился, где первый раз   искупался в
речке, где узнал, как пахнут цветы и яблоки,  как пахнет хлеб после ра­боты, А
когда человек   уезжает куда-нибудь далеко, вся наша большая страна кажется ему
родным местом.          173   слова

                                                                                       
 ( В.М. 
Песков.)

РУССКАЯ           ЗИМА.

Русская
зима! Кто не знает её сверкающих, белоснежных красот! Пушистые покровы,
окутывающие всё кругом:  каждое дерево,  каждую кочку,- преображают родную
природу неузнаваемо.

Но
в то ж время как всё это знакомо и близко русскому человеку, горячо любящему и
зимний морозец, и белые просторы равнин, и лес в его торжественном зимнем
облачении!

Посмотрите
на это зимнее великолепие! Оно ласкает и радует глаз. Но если ты углубишься
после обильного снегопада в лесную непроходимую глушь,  то

найдёшь
ещё не виданные проказы и затеи нашей русской матушки-зимы. Как-то в солнечный
денёк, вооружившись блокнотами и карандашами, я отправился в лес.

Недавно
прошёл обильный снегопад. Потом грянул мороз, сковал его покро­вы, закрепив
прочной корочкой. Сильный ветер ревностно принялся дораба­тывать уже
наметившиеся изваяния, обтачивая их, сдувая наименее прочное и случайное и
вставляя лишь самое главное. Картина получилась невиданная: на кустах, на
валежнике, на ветвях различных деревьев – повсюду белые из­ваяния. Казалось,
что они выточены из какого-то небывалого драгоценного мрамора,  светящегося
изнутри искристым светом.

                                                      
160    слов ( По А.М. Лаптеву).

Об
интеллигентности.

Человек
должен быть интеллигентным…

Многие
думают: интеллигентный человек  — это тот, который

много
читал, получил хорошее образование, много    путешествовал, знает несколько языков.

А
между тем можно иметь всё это и быть неинтеллигентным,

можно
ничем этим не обладать в большой степени, а  быть все-таки внутренне интеллигентным
человеком…

Интеллигентность
не только в знаниях, а в особенностях к пониманию другого. Она проявляется в
тысяче и тысяче мелочей: в умении уважительно спорить, в умении
незаметно (именно незаметно) помочь другому, беречь природу, даже  в привычке
вести себя скромно за столом, не мусорить вокруг себя- не мусорить окурками или
руганью, дурными идеями (это тоже мусор, и ещё какой).

Я
знал на русском Севере крестьян, которые были по-настоящему интеллигентны. Они
соблюдали удивительную чистоту в своих ду­мах, умели ценить хорошие песни,
умели рассказывать «бывальщи­ну» (то есть то, что произошло с ними
или другими), жили упоря­доченным бытом, были гостеприимны, и приветливы, с
пониманием относились и к чужому горю, и к чужой радости.

Интеллигентность-это
способность к пониманию к восприятию, -это отношение к миру и к людям.

Интеллигентность
надо в себе развивать, тренировать-трениро­вать душевные силы, как тренируют и
физические силы.

                                                                      
(180 сл.)  (По Д.Лихачёву).

Материнская любовь.

Одна
бедная мать не спала. Она приникла к изголовью дорогих сыновей своих, лежавших
рядом. Она расчесывала гребнем их молодые, небрежно всклоченные кудри и
смачивала их слезами. Она глядела на них вся, глядела всеми чув­ствами,
вся превратилась в одно зрение и не могла наглядеться. Она вскор­мила их
собственной грудью,  она возрастила, взлелеяла их и только на один миг
видит их перед собой. 

»
Сыны мои,    сыны мои милые! Что будет с вами? Что ждёт вас ?»- говорила
она, и слезы остановились в морщинах, изменивших её когда-то прекрасное лицо. В
самом деле она была жалка, как всякая жен­щина того удалого века. Вся любовь,
все чувства, всё, что есть нежного и страстного в женщине,    всё обратилось   
у неё в одно материнское чувство.  Она с жаром,  с    страстью, с    слезами, 
как степная чайка, вилась над детьми своими. Её сыновей, её милых сыновей берут
от неё,    берут для того, чтобы    не увидеть их никогда! Кто знает, может
быть, при первой битве татарин срубит им головы, и она не будет знать, где
лежат брошенные тела их,  которые расклюёт хищная по­дорожная птица. А за
каждую каплю крови их она    отдала бы себя всю.

                
                                      (184 слова)    Н.В. Гоголь

Сойка.

Наблюдатель
может видеть, как старательно и настойчиво осматривает сойка торчащие из земли
камни, кустарники, кусты,    травы, куда могли завалиться жёлуди.

Поднявшись
на дерево, она также внимательно осматривает его ствол, ветки и оставшиеся
листья в поисках   зазимовавших здесь насекомых, их личинок и куколок. Если ей попадутся плоды боярки или
рябины, она охотно съест их.

Побывает
сойка и на проезжих лесных дорогах, чтобы поживиться поте­рянными зёрнами.
Иногда, в бескормицу, сойка не прочь поохотиться на мелких птиц.

Кроме
птиц, сойка охотится и на других   мелких позвоночных. В этом сказывается её
хищный нрав, свойственный в различной степени боль­шинству вороновых,  не
исключая   даже и наших галок. Летом,  когда корма богаче и разнообразнее,   
сойка,  кроме насекомых, различных плодов и ягод, питается птичьими яйцами,
ящерицами и птенцами. Сойка -шумная и крикливая птица, но около своего гнезда
она держится иначе. Заметив издали приближающегося человека, сойка быстро и

незаметно
отлетает в сторону  и прячется в густой кроне деревьев, откуда внимательно
наблюдает за вами. Временами она взлетает вверх и молча проносится над вашей
головой, чтобы посмотреть, не грозит ли опасность её гнезду.

                                              
183    слова             ( П. Козлов.)

Мать.

Мать
мужает вместе с детьми. И благословенна   мать,  которая умеет вовремя
отпустить руку ребенка и не    выказывает страха,  когда он делает   первые шаги
в жизни на своих   ещё не окрепших ногах. Вырастают дети и выбирают себе
дороги,  но дети никогда не идут по прото­рённым дорогам отцов, а продолжают их
или ищут свои,  новые и навсегда неожиданные для матери.  Она остаётся одна на
перекрёстке, откуда расходятся пути её детей. Она смотрит и смотрит им  
вслед и вместе с ними смотрит вперёд.

Для
материнского сердца каждый из её детей   всегда остаётся ребенком, даже если у
этого ребенка   есть уже свои дети и блестит седина на его висках, но не у
всякой матери хватит зоркости и мужества, чтобы на склоне лет отправиться в
трудный путь со своими детьми   и не отстать от них,  не окликнуть перед лицом
опасности, уметь улыбнуться и найти бодрое слово в самый горький час.

Пока
жива мать, и тебе в дни успеха, и в годину лишений есть кому сказать певучее и
нежное слово » мама «,- ты молод и силён; и чем дольше будет с тобой
мать, тем ярче будет гореть твое сердце.

                               
181    слово                         
(З.И. Воскресенская.)

Талантливая   
АКТРИСА.

На
тёмном фоне бледное, одухотворённое лицо, на котором лежит печать страдания,
опущенные и крепко сомкнутые руки. Это портрет выдающейся русской актрисы
Полины Антипьевны Стрепетовой,  написанный Николаем Александровичем Ярошенко.

В 
пасмурный осенний день тысяча восемьсот пятидесятого года к крыльцу флигеля,
находившегося во дворе одного из домов    на Большой Покровке,

бывшей
улице Свердлова, была подброшена новорожденная девочка.  Здесь жил театральный
парикмахер А.Г.  Стрепетов,  человек простой и добрый. Принятая в семью девочка
воспитывалась на равных правах    с детьми Стрепетовых. Всё в этом доме
дышало    театральными интересами,  и маленькая Поля, едва научившись читать и
писать,  уже была   уверена,  что станет актрисой. Это рано проявившееся
тяготение к сцене смущало приёмных родителей: не­красивая, с искривлённым
позвоночником, девочка не имела внешних сцени­ческих данных. Только её
волнующий грудной голос да глаза, вдумчивые, точно видящие насквозь, говорили о
богатстве её внутренней жизни. В  неполные пятнадцать лет Полина играет свою
первую роль в Рыбинском театре,   дебют прошел с успехом. Очень быстро
Стрепетова    приобретает известность как ведущая актриса на сценах многих
городов центральной России. Одной из лучших ролей,  сыгранных ею, была роль
Катерины из «Грозы» А.Н.
Островского.                                  176    слов.

Перед   
грозой.

Утро
было нежаркое, но приятно теплое. Озеро в селе Грачи чуть-чуть рябело от лёгкой
зыби. Глаза как-то невольно закрывались от ослепительного блеска солнечных
лучей,   сверкавших не то алмазными,  не то изумрудными искрами в воде. 
Плакучие березы как бы купали в  озере    свои ветви , и кое-где невысокие
берега поросли осокой, в которой прятались вовсе не большие жёлтые цветы покоившиеся
на широких плавучих листьях.  На солнце  набегали иногда легкие облака; вдруг
оно как будто отвернётся от Грачей;    тогда и озеро, и роща,    и село — все
мгновенно потемнеет; одна даль ярко сияет.  Облако пройдёт — озеро так же
заблестит,  как   несколько минут назад, и нивы обольются точно золотом.

Неожиданно
декорация вокруг    начала значительно    изменяться. 

Полуденный
воздух,   накалённый знойными лучами солнца, становится

душен
и тяжёл. Вот и солнце спряталось. Стало темнеть. И лес, и дальние деревня, и
трава — всё облеклось в безразличный    какой-то зловещий цвет. С запада
тянулось, точно живое чудовище, чёрное, безобразное пятно с медным отливом
по    краям и быстро    надвигалось на село и на рощу, простирая   будто
огромные  крылья   по сторонам.    Всё затосковало в природе. Туча надвигалась
грозно. Вскоре медленно прокатился    отдалённый гул.    Вдруг блеснула пока
ещё неяркая молния.    Упали две-три крупные капли дождя,  а потом посыпал
частый дождь.                                                                        210   
слов.

»
Поезд пришел в Тригорcкое ночью…»

Поезд
пришел в Тригорcкое ночью .Накрапывал дождь. На востоке

в
тумане и тишине занималась холодноватая синяя заря.

Я
вышел из вагона на сырую дощатую платформу. Надо было нанять

подводу
до Михайловского, но я медлил, долго смотрел в темные

поля.
Издалека, из деревень, затерянных во мраке ночи, долетали

хриплые
петушиные крики.

      
Чуть холодно под сердцем от мысли, что вот здесь, на этой песчаной

псковской
земле, под этим низким моросящим небом, жил когда-то

Пушкин.
И при нем были такие же ночные дожди, пустынные пажети,

разноголосица
петухов. Были такие же колеи на дорогах, залитые

водой,
запах мокрой крапивы, такие же желтеющие и облетающие березы.

     
Я стоял и думал о том, какими словами передать это присутствие Пушкина.
Это казалось почти невозможным.

     
Каждый; из нас еще с детских лет сознает, что Пушкин -рядом. Он всегда существует
в нашей жизни. Но он молодеет с каждым десятилетием, и потому -он наш современник.

    
Чтобы понять до конца, что значит Пушкин для нас, надо представить

себе
хотя бы на минуту, что Пушкина никогда не было. Насколько мы

бы
тогда обеднели. Сколько ума, веселья и чудесной поэзии исчезло бы

из
нашей жизни.                   
         /182 слова/     /К.Г. Паустовский/ 

ДИКТАНТ

Во   
имя    долга…

Воинская
часть, развивая наступление, далеко вклинилась в расположение фашистов,   так
что создалась угроза быть отрезанной. Генерал,  командир соединения, вызвал
капитана Маркеева, час назад возвратившегося из разведки и доложившего, что
мост через реку Вислу взорван, и поручил ему предупре­дить часть об опасности.

На
рассвете вездеход   офицера-разведчика мчался вдоль Вислы. Вдруг Маркеев за
оврагом увидел немцев.    » Откуда? -подумал он.- Ведь я   доложил
генералу, что моста не существует и переправа будет невозможна.  Что делать?
Если сейчас не сообщить , что немцы перебрались через реку,  будет беда!»
Вездеход метался вдоль берега, но немцы   постепенно   стягивали вокруг него
кольцо. Тут у капитана мелькнула мысль,    что можно врезаться в самоход­ные
баржи немцев,  наши увидят и поймут.  Через секунду тихо хлопнул выстрел
пистолета. Это Маркеев зажег бак своей машины, которая горящим факелом
пронеслась мимо ошеломленных немцев. Вездеход ,  как на трамплин, ворвался на
остатки   и рухнул с огромной высоты вниз,  на баржи. К небу взметнулся
высоченный столб огня.

Прошло
только несколько часов,  и фашистский    десант был уничтожен. Друзья нашли
тело героя на бетонной плите моста, похоронили его и покля­лись отомстить.

172          
Сл.

В      
ПИТОМНИКЕ.

В 
питомник пришла Нина Григорьевна и попросила показать ей посев деревьев
семенами. До приезда в эти степи она всегда жила среди лесов,    и лес стал для
неё необходимым спутником жизни. Любила она без разбору дубо­вые,  липовые и
берёзовые рощи с мягкой густом травой под деревьями, сос­новые боры, где не растёт
никакая трава и земля покрыта мёртвой хвоей, заросли орешника,    ольшаника,
ивняка.    Любила она лес и в блеске солнца,

в
сумраке ночи,  и в тишь,  и в бурю. Любила, но никогда не думала, что у леса,
как и у всего живого,  тоже есть колыбельный возраст, что,  преж­де  чем
явиться во всей   величавой    красоте своей,  он долго бился за жизнь.

Всходы
показались на четвёртый день после высева,  несколько часов        назад. Про
них нельзя было сказать: взошли,  стояли, а только выглянули. «Никогда не видывала
таких»,-сказала   Нина    Григорьевна и выкопала пальцем   один росток, у него был
крохотный   белый корешок. «Даже странно,  что из этого потом будет дерево.
Вот работушка: из булавки вы­расти в мачту», -сказала и бережно посадила  
малютку на прежнее  место.

171   
слово.                                        ( По А.    Кожевников.)