Для анализа молодежи как возрастной группы на наш взгляд целесообразно егэ

Молодежь как отдельная от детей и взрослых группа привлекала к себе особое внимание исследователей и по­литиков на протяжении всего XX в. И сегодня интерес к этой социальной группе не ослабевает, подтверждением тому может стать политика ООН. С 1995 г. Организация Объединенных Наций стала проводить Всемирную про­грамму действий, касающуюся молодежи, целью кото­рой стало уделить больше внимания ее нуждам и потреб­ностям, найти пути более эффективного решения про­блем, а также расширить существующие возможности для участия молодых людей в общественной жизни. Го­сударства-члены ООН признают, что молодое поколение во всех странах является резервом для развития, поло­жительных социальных перемен и технологических ин­новаций. Идеалы, энергичность и широта взглядов моло­дежи играют центральную роль в процессе постоянного развития их обществ. В декабре 2009 г. Генеральная Ас­самблея ООН приняла резолюцию, объявившую о прове­дении Года молодежи с 12 августа 2010 г. по 11 августа 2011 г. Эта инициатива, проходившая под лозунгом «Ди­алог и взаимопонимание», имела целью продвижение иде­алов мира, уважения к правам человека и солидарности между людьми разных поколений, культур, религий и цивилизаций. Правительство нашего государства отме­чает, что современная российская молодежь стала одним из активных и властных социальных субъектов, от ее экономического, политического и культурного выбора во многом зависит развитие общества.

Как показывает исторический опыт, интерес к моло­дежной проблематике появлялся в периоды обострения социальных «проблем с молодежью». Возникшая напря­женная ситуация требовала ее теоретического осмысле­ния и анализа.

Сегодня исследование молодежи представляет научный интерес как для понимания проблем этой социально-де­мографической группы, так и для предвидения перспек­тив общественного развития. Особый смысл такой анализ приобретает в современных обществах, переживающих про­цессы трансформации, порождающие множественные про­тиворечия в становлении молодежи. Ее развитие в подоб­ных условиях носит нелинейный и крайне противоречи­вый характер, что, с одной стороны, обусловлено особенностями самой молодежи — ее переходным соци­альным статусом и формирующимся сознанием, а с дру­гой — спецификой современных обществ, переживающих новый виток глобальной нестабильности.

Интерес к молодежным проблемам возник только в XX в. Это связано с тем, что молодежь как социальная группа начинает выделяться только в XVIII в. с появле­нием в обществе внесемейных институтов образования — ремесленных училищ, университетов. «В обществе выде­ляется особая группа молодых людей, которые отрыва­лись от семьи, но еще не обретали полной независимос­ти, т. е. не могли считаться взрослыми, занимали проме­жуточный статус между детьми и взрослыми» [8, 9].

Нарастание темпа общественного развития, ослабле­ние влияния родительской семьи, расширение диапазо­на индивидуального выбора профессии, стиля жизни спо­собствовали появлению нового образа молодого челове­ка, для которого на первом месте стояло сознательное самоопределение.

Научно-техническая революция усложняет процесс формирования личности и передачи новым поколениям накопленного человечеством опыта.

Это приводит к усложнению критериев социальной зрелости и диспропорции между физическим и соци­альным созреванием. Новые поколения молодежи поз­же, чем их ровесники в прошлом, начинают самостоя­тельную трудовую жизнь. Удлинение юности способству­ет формированию нового социального слоя с рядом присущих ему особенных черт, в полной мере проявив­шихся в XX в.

Сегодня проблемы молодежи изучают многие науки, поэтому подлинный «портрет» молодежи как большой социально-демографической группы общества можно представить себе лишь на междисциплинарном уровне, т. е. с учетом данных таких наук, как история, филосо­фия, педагогика, психология, социальная психология, по­литология и др. Но только социология позволяет рас­смотреть феномен «молодежь» в комплексе.

Сегодня молодежными проблемами активно занима­ется такая отрасль социологии, как социология молоде­жи. Она изучает «молодежь как особую группу, ее роль и место в воспроизводстве общества, возрастные грани­цы, потребности и способы, процесс социализации моло­дых людей, социально-профессиональную ориентацию и адаптацию в коллективе, неформальные молодежные объе­динения и движения с учетом классовых, тендерных, эт­нических, государственных и региональных особенностей. Социология молодежи интересуется теми проблемами со­циальной жизни, которые являются общесоциологичес­кими и в то же время затрагивают молодежь (образова­ние, семья, брак, политика, досуг) либо находят своеоб­разное преломление в молодежной среде (особенности воспитания, эффективность его форм, средств и методов, развитие социальной и политической активности)» [3, 8]. Таким образом, все вышеперечисленные направления изу­чения молодых людей в социологии молодежи являются ее предметом изучения.

А. В. Шаронов предлагает рассматривать социологию молодежи как науку, которая выстраивается на трех взаимо­связанных уровнях:

1) общеметодологическом, основанном на подходе к по­знанию молодежи как общественного феномена;

2) специально теоретическом, раскрывающем специфи­ку, структуру молодежи как социально-демографи­ческой группы, особенности ее сознания и поведения, возрастную и социально-психологическую специфи­ку образа жизни, динамику ценностных ориентации; 3) эмпирическом, анализирующем на основе социоло­гических исследований конкретные факты в различ­ных сферах жизни.

Следует отметить, что предметом исследования явля­ется и само понятие «молодежь», оно и сегодня предста­ет многозначным в трактовке исследователей. В процес­се дискуссии (1960-1980 гг.) сформировалось понятие о молодежи как самостоятельной социально-демографичес­кой группе. В последующие годы ювенология (междис­циплинарная область знания о молодежи, дающая са­мые общие представления о проблемах подрастающего поколения на основе знаний ряда таких наук, как соци­ология, психология, политология и др.) пополнялась все новыми исследованиями становления и развития людей молодого возраста.

Трудности в отношении определения понятия «моло­дежь» связаны с тем, что оно выступает в качестве объекта исследования для многих социально-гуманитарных наук. Каждая из этих научных дисциплин изучает молодежь в своем аспекте, в той или иной мере определив для себя предмет исследования. Содержание и объем понятия «мо­лодежь» в таком случае будет соответствовать его опре­делению в рамках каждой науки.

В социологии понятие «молодежь» может, с одной стороны, обозначать определенную социальную группу с отличительными существенными признаками, с другой — иметь некий набор общепринятых характеристик, соглас­но которым данного индивида можно было отнести именно к молодежи как особой социальной и социально-куль­турной категории.

Чаще всего социологи в определении молодежи выде­ляют следующие характеристики, отличающие ее от дру­гих групп:

■ возрастные границы молодежного возраста;

■ специфику социального статуса;

■ ролевые функции и особенности поведения;

■ характеристики социально-демографической группы;

■ социально-психологические характеристики;

■ процесс социализации в конкретный исторический период;

■ самоидентификацию и самоопределение.

Сегодня социологи опираются на определение моло­дежи, которое в 1968 г. впервые дал В. Т. Лисовский. «Молодежь — поколение людей, проходящих стадию со­циализации, усваивающих, а в более зрелом возрасте уже усвоивших, образовательные, профессиональные, куль­турные и другие социальные функции; в зависимости от конкретных исторических условий возрастные критерии молодежи могут колебаться от 16 до 30 лет» [1, 35]. Со­гласно этому определению, существенным признаком молодежи является не возраст, а единство убеждений, целей, общность переживаний и отношения к жизни. Автор обращает внимание на поколенческий аспект дан­ной проблемы и освоение молодыми людьми социальных функций в процессе социализации.

Позднее более полное определение было дано И. С. Ко­ном: «Молодежь — социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных харак­теристик, особенностей социального положения и обус­ловленных тем и другим социально-психологическим свойством. Молодость как определенная фаза, этап жиз­ненного цикла биологически универсальна, но ее конк­ретные возрастные рамки, связанный с ней социальный статус и социально-психологические особенности имеют социально-историческую природу и зависят от обществен­ного строя, культуры и свойственных данному обществу закономерностей социализации» [6, 353-354]. В такой трактовке понятия «молодежь» И. С. Кон, не игнорируя возрастные особенности молодых людей, углубляет по­нимание проблем социализации поколений, уточняет специфику юности как особой фазы жизненного цикла и выделяет ее отличия от других возрастов. Он восполнил пробел в области социологического представления о са­мосознании личности, юношеской идентификации, воз­растных кризисах, юношеском общении и юношеской суб­культуре.

Необходимо отметить, что социология молодежи фор­мировалась на базе демографического разделения возраст­ных когорт, которые определяют как совокупность ин­дивидов, принадлежащих по рождению к одному и тому же временному периоду (месяц, год или несколько лет). Это объясняет, почему определение возраста для данной социальной группы играет особую роль.

На сегодняшний день среди ученых нет единства в установлении возрастных границ, что обусловлено осо­бенностями данного общества и исследовательскими це­лями. Так, одни ученые определяют молодежный воз­раст с 11 до 25 лет, другие — с 14 до 28-30 лет. Подоб­ные разделения, считает социолог Е. Омельченко [9], достаточно условны, так как считать, что культурные практики семнадцатилетних ближе четырнадцатилетним, чем восемнадцатилетним, не всегда справедливо. Вместе с тем молодежь нельзя рассматривать как гомогенную группу, поскольку немаловажную роль в существовании возрастных границ имеет биологический, физиологичес­кий, психологический факторы. Особо следует отметить роль социальных условий в формировании индивида, например, можно оставаться инфантильным в 35 лет и созреть для полноценного включения в общество в под­ростковом возрасте.

При рассмотрении возраста как одной из основных черт молодежи социологи столкнулись и с такой трудно­стью, как определение положения группы по отношению к собственности, уровню дохода и соответствующей вла­стной позиции в социальной иерархии.

Возраст — это количество лет, прожитых со дня рож­дения, а социологов в первую очередь интересует «возрас­тной статус» — понятие более широкое, характеризующее социальное положение человека с учетом его возраста. Вот почему в последние годы специалисты стали боль­ше уделять внимания возрастному статусу. Ряд иссле­дований показал, что возраст оказывает определенное вли­яние на социальный статус человека, на его место в иерар­хии общественных отношений. Это связано с тем, какое место занимает их возрастная группа в структуре обще­ства и какие выполняет функции. В связи с этим можно говорить о существовании особого вида социальных от­ношений — возрастных отношений, в которых отража­ются сложившиеся в обществе практики отношения к представителям разных возрастов.

С возрастным статусом связаны и возрастные роли как совокупность социальных ожиданий. Четкое осознание соб­ственных социальных ролей определяет мировосприятие возрастной группы, уровень ее внутрипоколенческой спло­ченности. Готовность выполнять ту или иную социальную роль, способность нести ответственность, принимать са­мостоятельные решения оказывает значительное влияние на возрастные границы периода молодости. Нижняя гра­ница возраста в современной ювенологии, как правило, устанавливается по биопсихическим параметрам: полово­му созреванию, физическому росту, становлению устой­чивой психики и переходу к внутренним проблемам лич­ности, ее самоопределению в мире. Верхняя граница свя­зана с наступлением социальной «взрослости», и она самая подвижная. Если, например, конец молодости обозначить как принятие на себя ролей взрослого человека — женитьба и рождение детей, работа и карьера, ведение собственного домашнего хозяйства, то получится, что люди перестают быть молодыми в самом разном возрасте.

Интересный подход к выделению понятия «молодежь», позволивший преодолеть социологам трудности, о кото­рых говорилось выше, предложил английский ученый Саймон Фрис. Он обратил внимание на упражнения, пред­лагаемые в Великобритании с целью определить, что зна­чит быть молодым. Для этого на листе бумаги нужно на­писать три названия: «Ребенок — Молодежь — Взрослый», и под ними — перечень социальных характеристик каж­дой группы. И оказалось, что достаточно легко отделить характеристики ребенка от взрослого, но совсем не так просто отличить характеристики молодого человека от характеристик двух других групп. С. Фрис предложил рассматривать состояние молодости как процесса перехо­да от детства к взрослости через состояние зависимости и независимости, от безответственности к ответственности. На основании такого подхода он рассматривает понятие «молодежь» как социальный конструкт, как некий обоб­щенный образ для выделения людей более или менее оп­ределенного возраста (в границах от 11 до 28-30 лет) [14]. Для этой группы, считает он, характерен ограниченный доступ к значимым экономическим, социальным и куль­турным ресурсам.

Вместе с тем представление о молодежи как единой группе, закрепленной возрастными параметрами, оста­ется одним из основных признаков в социологии. В 1965 г. в Москве на симпозиуме по проблемам возрастной пери­одизации человека была принята «предварительная схе­ма» классификации возраста. Согласно периодизации, юношеский возраст составляет 17-21 год для юношей и 16-20 лет — для девушек. Учитывая условность возраст­ных границ, ученые определили возраст молодежи от 13 до 30 лет. В том числе, подросткам — до 18 лет, моло­дежь — в возрасте от 18 до 24 лет, молодые взрослые — от 24 до 30 лет.

В западной социологии молодежи сегодня можно про­следить самые различные концепции изучения молодежи. Одно из научных направлений (психоаналитическое) рас­сматривало молодых людей на идеях 3. Фрейда, Р. Бене­дикт, Л. Фойера, Л. Шелеффа, Э. Эриксона. Ученым в рамках этого направления удалось преодолеть биологизм Фрейда и изучать личность с учетом влияния разнообраз­ных социальных факторов, а не только психофизиологи­ческих. Так, Э. Эриксон разработал эпигенетическую кон­цепцию жизненного пути личности. Эпигенетические концепции применяются в биологии при изучении эмбрио­нального развития и подчеркивают роль внешних факто­ров в возникновении новых форм и структур. В рамках этой концепции Э. Эриксон представил развитие индиви­да как последовательное прохождение ряда этапов, каж­дый из которых означает успешное преодоление предыду­щего. С точки зрения ученого, последовательность стадий есть результат биологического созревания, но содержание развития определяется тем, что ожидает от человека об­щество, к которому он принадлежит. По Э. Эриксону, любой человек может пройти все эти стадии, к какой бы культуре он ни принадлежал, все зависит от того, какова продолжительность его жизни.

Следует отметить, что в западной социологии молоде­жи чаще всего при рассмотрении понятия «молодежь» уделяется внимание проблеме межпоколенческих отно­шений, которые изучаются с позиции функционального подхода (Т. Парсонс, Р. Мертон). Поскольку Т. Парсонс исследовал проблемы молодежи с позиций межпоколен­ных отношений, постольку молодежь он рассматривал в большей степени не как объект социального обновления, а как объект социализации. Проявления же недоволь­ства и различного рода социального протеста с ее сторо­ны он определял как формы девиантного, отклоняюще­гося от установленной нормы поведения.

Направление структурного функционализма форми­ровалось в послевоенных западных обществах. Оно стало новой верой в возможность стабильности, благополучия и процветания всех его членов. Т. Парсонс пытался по­нять и систематизировать функционирование общества в целом, утверждая, что системные части общества всегда действуют таким образом, чтобы адаптировать, интегри­ровать и поддерживать общественные системы в сбалан­сированном состоянии. Ученый «видел в молодежи очень важную социальную группу, находящуюся на стыке двух ценностных систем: традиционного и современного об­ществ. Современная молодежь уже не могла как прежде воспользоваться прежним молодежным опытом поколе­ния взрослых, поскольку традиционные роли, которые они могли воспринять в семье, уже не могли им помочь в приобретении новых взрослых статусов и ролей. Именно в положительной помощи, которую оказывали молодеж­ные субкультуры процессу тяжелого перехода детей во взрослый статус, Т. Парсонс видел основную функцию молодежной культуры» [10].

Благодаря использованию культурологической тра­диции социология получила возможность осмыслить мир молодежи через процесс отражения в определенных ти­пах культуры, прежде всего в молодежных субкульту­рах, образа и стиля жизни. Достоинством этого подхода является возможность системного изучения проблем раз­ных поколений молодежи. Крупным представителем этого направления является К. Мангейм. Исследуя феномен по-коленческого единства, он раскрыл механизм социаль­ного наследования. К. Мангейм идеализировал сознание и поведение молодежи, программа действий которой была, по его мнению, заложена в самой биологической приро­де поколений. Отсюда выходило, что любые действия, совершаемые молодежью, носят заведомо позитивный ха­рактер в силу самого факта их существования, так как, приходя на смену «отцам», молодые люди становятся творцами жизни и общества.

Главная задача молодежи, по К. Мангейму, состоит в том, чтобы раскрепостить инстинкты и, отвергнув запо­веди старшего поколения, выполнить свою «историчес­кую миссию». В шестидесятые годы идеи К. Мангейма были «подтверждены» молодежным движением хиппи, утверждающим себя через комплекс идей, норм и ценно­стей, противоречащих доминирующей в обществе куль­туре. Тогда казалось, что юное поколение совершит тот «исторический скачок», который приведет к утвержде­нию нового общества. Подобный непрерывный контакт молодых поколений с достижениями цивилизации имеет огромное значение для общества, потому что открывает пути переоценки обретенного культурного багажа и от­крывает возможность двигаться в новом направлении.

Большое значение социокультурных факторов в про­цессе взросления человека отмечает М. Мид. В работе «Культура и сопричастность» она рассматривала культу­рологический вариант конфликта поколений, обосновы­вала зависимость динамики межпоколенных отношений от темпов научно-технического и социального развития. В современном обществе темпы развития ускорились на­столько, что опыт старших поколений может даже ме­шать оценке новых, до этого не возникавших обстоя­тельств, вот почему социальную роль молодежи как осо­бой социальной группы М. Мид видит в подготовке почвы, на которой может возникнуть будущее общество.

Российские социологи также внесли определенный вклад в изучение молодежи. «Российская социология мо­лодежи прошла сложный путь от упрощенного представ­ления о своем объекте как подлежащем формированию со стороны государственных институтов до постепенного утверждения представления о молодости как особой фазе жизненного цикла, обладающей собственными интереса­ми и собственным (хотя и незавершенным) социальным статусом» [11].

Впервые интерес к молодежной тематике в России про­явился в 20-е гг. XX в. Исследования в основном велись на основе эмпирического материала и носили социально-эко­номический характер с применением социологических под­ходов. Результаты использовались в государственных и ве­домственных предприятиях для построения экономических основ социализма. На вопрос, почему интересна молодеж­ная тематика, А. В. Луначарский ответил так: «Наша стра­на хочет познания, кто такие «мы», что такое Советский Союз… куда он продвинулся за 10 лет… пролетариат хочет познать различные элементы нашего общества, как видо­изменяется лицо советской деревни, как растет отсталая часть пролетариата, что делает сейчас мещанин, как вос­питывается в новой жизни молодежь мужская и женская, разных категорий, направлений и темпераментов… Об этом говорят публицисты, ученые-социологи, экономисты, об этом говорит статистика» [7, 68].

В 1930-е гг. проблема труда и воспитания молодежи уступает исследованию молодых людей как объекта соци­ализации со стороны государства. Перед учеными ставит­ся задача показать, что политические идеалы государства молодежь не только восприняла, но и готова активно уча­ствовать в процессе социалистического строительства. Од­нако в 1930-х гг. социологию объявили буржуазной лже­наукой и запретили ею заниматься. Интерес к социоло­гии, и социологии молодежи в частности, возобновился в 1960-е гг. Предпосылкой этому послужили молодежная революция на Западе и потребность в понимании сути мо­лодежного протеста, а также хрущевская оттепель и необ­ходимость в получении многосторонней информации о со­циальных процессах, экспериментах и долгосрочных про­гнозах. Проблемами молодежи в 1960-е и 1970-е гг. занимались Л. Архангельский, С. Иконникова, И. Кон, В. Лисовский, В. Ольшанский и др.

Советским социологам удалось перейти от эмпиричес­ких исследований узкоприкладного характера к анали­тическим и уделить внимание таким вопросам, как ме­ханизмы самореализации и преодоления отчуждения мо­лодыми людьми, особенности социализации и др. Эти проблемы, в частности, были исследованы на основе ан­кетирования читателей популярной в то время газеты «Комсомольская правда». Одна из анкет, вызвавшая ог­ромный интерес читающей аудитории, называлась «Что вы думаете о своем поколении?». Программа была разра­ботана Б. А. Грушиным и В. В. Чикиным. В соответствии с ней исследование ставило перед собой цель выявить содержание и характерные особенности самосознания со­ветской молодежи, ее общий взгляд на себя, пыталось зафиксировать ценностные ориентации молодежи, свя­занные с духовными характеристиками общества, оце­нить реальное состояние в обществе проблемы «отцов» и «детей» [5, 123]. В результате исследования была обна­ружена конфликтность сознания, т. е. наличие в нем не­скольких содержательно несовместимых, полностью ис­ключающих друг друга сегментов. Это можно проследить на характере реакций людей на события и процессы дей­ствительности. Так, респонденты могли проявлять пря­мую агрессивную нетерпимость к любому инакомыслию, проявляли неудержимую тягу к морализаторству, резо­нерству. Природа и механизмы порождения подобных реакций на мир весьма сложны и требуют специального анализа. Однако при их объяснении не обойтись без об­ращения к российской революционной традиции. Иссле­дователи отмечают, что при всех существенных различи­ях в уровнях интеллекта и житейского опыта многие содержательные и лексические элементы в суждениях «отцов» и «детей» одни и те же.

Другим результатом было обнаружение в структуре массового сознания секторов, отличающихся неустой­чивостью суждений, неуверенностью в себе и даже рас­терянностью. Это были респонденты, которые не выра­зили уверенности в том, что смогут осуществить жиз­ненные планы.

Сегодня внимание социологов привлекают такие про­блемы молодежи, как политический экстремизм, безра­ботица, наркомания, преступность, кризисная социали­зация и др. Особое внимание исследователи уделяют про­блеме конфликта поколений, который привел к тому, что передача материального и духовного наследия преемни­кам практически отсутствует. Эти проблемы исследуют­ся в Центре изучения занятости Института социологии РАН (Л. Колягина), новые формы потребительского по­ведения молодежи — сфера интересов В. Магуна, про­блемы бездомных — В. Журавлева, социальная компе­тентность взросления — Н. В. Веселкова. В течение ряда лет в СПбГУ разрабатывается комплексная программа «Молодежь России», направленная на формирование со­циальной политики в отношении молодежи.

Следует отметить, что проблемы молодежи исследу­ются как в контексте всего общества, его основных ха­рактеристик, структурных сдвигов и изменений, так и дифференцированно — как особой социальной группы с присущими ей признаками и свойствами. Так, проблемы молодежи России во многом связаны с объективными про­цессами, которые протекают в современном мире: урба­низацией, повышением удельного веса в обществе пенси­онеров, сокращением рождаемости и т. д. Но вместе с тем молодежные проблемы в России имеют и свою спе­цифику, опосредованы российской действительностью во всей полноте, той политикой, которая проводилась по отношению к молодежи.

В конце 1990-х— 2000-е гг. ученые (Л. С. Яковлев, К. Ю. Добрин, В. Н. Ярская, Д. В. Петров) впервые обра­тились к проблеме социальной работы в контексте соци­ологии молодежи. В рамках этого направления поднима­лись вопросы молодежной политики, модели социальных служб по работе с молодежью, взаимодействие с негосу­дарственными организациями как агентами социальной работы с молодежью, социализация как базис программ социальной работы с молодежью и др. Л. С. Яковлев от­мечал, что могут быть смоделированы два основных под­хода к постановке социальной работы с молодежью. В первом подходе целью исследования становятся про­блемы молодежи как социально-возрастной группы. Во втором подходе в центре внимания находится социали­зация молодежи. Задачи социального работника здесь будут определяться перспективами взросления молодых людей, поисками эффективной организации социальных служб, ориентированных на поддержку процессов соци­ализации.

В контексте этих подходов специалисты предлагают заменить термин «социальная работа» на термин «рабо­та с молодежью», считая, что он шире первого и что этой деятельностью занимаются как государственные органи­зации, проводящие официальную политику, так и негосударственные организации и различные группы, идео­логия которых может в той или иной степени отличать­ся. «Все подходы к работе с молодежью объединяет то, что они могут быть проанализированы в терминах базо­вых социологических парадигм, каждая из которых ле­жит в основе определенной модели такой работы. Каж­дая модель характеризуется представлением о потребно­стях молодых людей, направленностью программ, ролью работника с молодежью, процессом, характером взаимо­отношений и целью, которая выражается в желаемых последствиях» [15].

Молодежь является постоянным объектом изучения и в прикладной социологии. В современной отечествен­ной и зарубежной социологии разработан ряд стратегий, ориентированных на специфическое изучение именно со­циально-демографической группы молодежи. При сохра­нении традиционных количественных методов исследо­вания, прежде всего анкетных опросов, в социологии молодежи используются качественные методы, позволя­ющие получить глубинный срез молодежного мировоз­зрения. К таким методам относятся метод биограммы, метод Р. Инглехарта и А. Лакейна.

Метод биограммы американский социолог Т. Абель определяет как рассказ о собственной жизни, написанный человеком, представляющим определенную социальную группу, и составленный в соответствии с определенной схе­мой, заданной социологом. При этом одна биография, по его мнению, это еще не биограмма, она становится тако­вой лишь среди биографий других членов той же социаль­ной общности, т. е. требуется достаточный материал для типизации и обобщения. К сожалению, этот метод не час­то применяется социологами.

В 1990-е гг. казанские ученые (Т. Г. Исламшина, О. А. Максимова) предложили студентам написать сочи­нение на тему «Студент глазами студента», чтобы выяс­нить, как социальные изменения повлияли на ценност­ные ориентации молодежи. Исследователи исходили из того, что студенчество в качестве временной социальной группы молодежи можно рассматривать в традициях боль­шой теории, т. е. описывать как целостную группу с ти­пичными свойствами. Однако, исходя из того, что высо­кая теория не обеспечивает ощущения подлинной реаль­ности проблем, социологи решили провести эмпирические исследования. Ученые решили отказаться от метода анке­тирования, предполагая, что оно даст стандартизирован­ный ответ, и обратились к качественному методу — био­граммы.

Студенты в свободной форме должны были выразить свое отношение к структуре вуза, студенческой среде, опи­сать яркие, запомнившиеся факты студенческого бытия, делали они это в вольной форме. В сочинении описывали собственную биографию, размышляли о своей жизни. Эта информация ценна тем, что на ее основе можно произво­дить систематический сравнительный и ретроспективный анализ, который позволяет изучать динамику изменений в структуре жизненных стилей и ценностных ориента­ции молодежи из различных групп.

Другой эмпирический метод — это метод анализа жизненных планов А. Лакейна. В соответствии с этим методом анализа жизненных установок и ожиданий рес­пондентам предлагалось изложить свои планы по схеме:

1) приведите, не задумываясь, перечень своих жизнен­ных планов, желаний — как крупномасштабных, так и менее значимых (все, что придет на ум). Затем раз­делите данные планы по степени важности их для вас на блоки А, Б, В;

2) укажите свой самый главный жизненный проект;

3) перечислите свои жизненные планы на ближайшие пять лет;

4) опишите ваши планы на предстоящий год;

5) представьте, что вам осталось жить полгода. Чем бы вы занялись в оставшееся время?

Данный метод позволяет определить, насколько адек­ватно определяют для себя респонденты пути достиже ния жизненного успеха. Главный вывод, который полу­чают в ходе исследования с применением методики А. Лакейна, заключается в том, что молодые люди зачастую строят грандиозные планы на будущее, при этом не оп­ределяя для себя реальных путей их достижения.

Россия сегодня стоит на пути отстаивания своих национальных интересов на мировой арене и поэтому остро нуждается в энергичных, инициативных молодых людях, обладающих высоким лидерским потенциалом. Именно активная, творческая молодежь, способная отстаивать свою гражданскую позицию в политической, экономической и культурной сферах, является опорой государства в реализации его политики.

В связи с этим особенно актуальной становится задача развития лидерского потенциала школьников и студентов вузов. Однако,  в рамках современной системы российского образования возникает ряд проблем, препятствующих ее реализации. Одна из них напрямую связана с  заинтересованностью школ, техникумов и вузов внедрять специальные педагогические подходы и методы для развития лидерских качеств молодежи. Решение этой проблемы, на наш взгляд, не однозначно.

С одной стороны, за последние годы система образования в России прошла сложные этапы реформирования, что привело к ее чрезмерной бюрократизации [1, с. 594]. Преподаватели и учителя вынуждены сегодня выстраивать процесс обучения, ориентируясь на формальные показатели, которые государство определило для оценки деятельности образовательных учреждений, например, на количество освоенных учебных программ и средний балл по единому государственному экзамену (далее – ЕГЭ), количество статей, методических пособий и монографий, количество отчисленных учеников и т.п. Это приводит к тому, что методики развития лидерского потенциала отражаются в рабочих программах, но не внедряются в реальный образовательный процесс, так как их использование напрямую не влияет на оценку деятельности образовательных учреждений.

В результате, свобода творчества в рамках современной российской системы образования, без которой не представляется возможным развивать в молодом человеке личность и активизировать его лидерский потенциал, подменяется необходимостью «штамповать» учеников под образовательные стандарты и требования, максимально формализующие процесс обучения.

С другой стороны, образовательным учреждениям приходится не только соответствовать многочисленным требованиям государственных органов управления в сфере образования, но и решать проблему конкуренции на рынке образовательных услуг. Особенно это касается высших учебных заведений. В их борьбе за абитуриентов одним из конкурентных преимуществ становится качество подготовки выпускников, способных активно отстаивать свои профессиональные интересы на рынке труда [1, с. 598]. Поэтому воспитание лидера становится одним из основных факторов конкурентной борьбы для современной системы образования в России и формирует репутационный капитал учебного заведения.

Чтобы понять, как современная российская система образования влияет на лидерский потенциал молодежи, нами в три этапа (с 2014 года по 2016 год включительно) проводилось исследование. Оно позволило сравнить показатели самооценки лидерских качеств у абитуриентов и студентов учебных заведений и выявить основные проблемы в этом направлении.

На первом этапе исследования был использован психологический тест, который позволяет определить наличие у человека врожденных задатков лидера, его способности к самомотивации и самопрезентации, а также умение влиять на свое социальное окружение и задействовать свой лидерский потенциал в конкретных жизненных ситуациях [2, с. 391-392]. С его помощью мы опросили 703 человека. Из них 353 человека – это студенты высших учебных заведений и 351 – школьники 9-х и 11-х классов, проходящие обучение на курсах довузовской подготовки.

Результаты этого тестирования представлены в таблице 1. В ней отражены промежуточные данные нашего исследования, так как в число респондентов пока не были включены учащиеся среднеспециальных образовательных учреждений. Тем не менее, они позволяют наметить ключевые тенденции по изучаемой проблеме.

Таблица 1 – Самооценка лидерства школьников и студентов

Как видно из таблицы, количество школьников, у которых в ходе исследования был выявлен очень высокий уровень лидерства, более чем в 2 раза превышает количество студентов с таким же показателем. Более того, у студентов, обучающихся на гуманитарных специальностях, он выше в 3 раза, чем у студентов технического профиля.

Объяснить очевидные негативные тенденции, связанные со снижением лидерской самооценки студентов в рамках современной системы профессионального образования, можно двумя причинами. Первая из них, на наш взгляд, объясняется внедрением ЕГЭ. Оценка знаний учеников основывается сегодня исключительно на тестовых заданиях, что существенно снижает их лидерский потенциал к окончанию школы. В 11-ом классе учителя вынуждены полностью переориентировать весь учебный процесс на отработку типовых заданий в рамках ЕГЭ, причем только по конкретным дисциплинам, необходимых для поступления в вузы (в основном это русский язык, математика, обществознание и физика). При этом всестороннее развитие личности, совершенствование ее аналитических и коммуникативных способностей, раскрытие организаторских навыков учеников, поощрение их инициативы и активной жизненной позиции не являются приоритетными направлениями для школы на этом этапе обучения [3, с. 221].

Это подтверждают и данные нашего исследования. Как видно из таблицы, высокий уровень лидерства выявлен у 65 % учащихся в 9-ом классе и только у 54 % – в 11-ом классе. Исходя из этого, можно сделать вывод, что система высшего профессионального образования получает прошедшего через ЕГЭ абитуриента с изначально низкой мотивацией к лидерству и отсутствием опыта решения нестандартных ситуаций.

Вторая причина более низкого уровня лидерства у студентов, по сравнению со школьниками, заключается в стремлении большинства вузов увеличить число обучающихся на коммерческой основе. Рыночные условия не просто создали в системе профессионального образования достаточно жесткую конкурентную среду, но и дали возможность вузам стать успешными с экономической точки зрения предприятиями.

Однако, зачастую в борьбе за «платников» вузам приходится снижать требования к уровню подготовки абитуриентов. Поэтому среди студентов, зачисленных на коммерческой основе, оказывается большое количество тех, кто набрал низкие баллы по ЕГЭ. Такая ситуация, на наш взгляд, способствует формированию неблагоприятной интеллектуальной и эмоционально-психологической среды для развития лидерских качеств студентов.

Чтобы проверить эту гипотезу, нами на втором этапе исследования было сформировано 4 группы по 12 человек в каждой. В группы были отобраны студенты, у которых в ходе тестирования был выявлен высокий, средний и низкий уровень лидерства. Каждой из них были даны для решения 6 ситуаций, позволяющих раскрыть лидерский потенциал участников и, соответственно, подтвердить или опровергнуть результаты тестирования. Кроме того, пока каждая из групп на баллы решала одинаковые ситуационные задачи, соревнуясь между собой, нами проводилось наблюдение за поведением каждого участника. Оно позволило нам выявить условия, которые влияют на реализацию лидерства, и во многом подтвердить результаты тестирования.

Так,  студенты с высоким уровнем лидерства демонстрировали наибольшую активность, способность просчитывать свои действия и действия других участников на несколько шагов вперед, применяли нестандартные подходы к решению проблемы. Две группы, в которых было только по одному лидеру, набрали больше баллов, чем группы с двумя и тремя лидерами, которые много времени тратили на споры вместо формирования и анализа дополнительных вариантов решения.   Более того, в группах с одним явным лидером участники, показавшие в ходе тестирования средний уровень лидерства, не проявили никой инициативы, демонстрируя хорошую исполнительность и поддержку его решениям. В двух других группах, где было по два и три лидера, наоборот, несколько студентов со средним уровнем лидерства вступили во внутригрупповое соревнование и начали проявлять высокую активность, выдвигая и отстаивая свои варианты решения ситуации. Это говорит о том, что конкурентная среда стимулирует раскрытие лидерского потенциала и активизацию коммуникативных способностей учащихся [4, с. 97].

Таким образом, результаты наблюдения за поведением участников в этих группах позволяют сделать вывод об отсутствии реальных стимулов в процессе профессиональной подготовки, которые позволяли бы раскрывать лидерские способности студентов. Современная система образования, ориентированная прежде всего на выполнение формальных показателей и повышение коммерческой эффективности вузов, не предполагает создание соревновательной среды как определяющего условия развития лидерства. При этом переход на дистанционные формы обучения и использование тестов для проверки знаний существенно снижают лидерский и коммуникативный потенциал обучающихся, так как требуют от них однотипных подходов и стандартных решений.

На третьем этапе исследования перед нами стояла задача выяснить основные причины снижения уровня лидерства у обучающихся в вузе, по сравнению с учениками школ. Для этого было отобрано 46 студентов четвертого и пятого курсов, чей показатель лидерства по результатам тестирования был определен как средний, и среди них проведен анкетный опрос. Студенты со средней самооценкой лидерства были отобраны для этого опроса не случайно. На наш взгляд, именно эта категория учащихся представляет собой основной потенциал для развития лидерства среди молодежи. При применении соответствующих педагогических методик и создании в процессе обучения эффективной системы мотивации они смогут стать опорой в реализации важнейших государственных проектов.

Анализ ответов опрошенных показал, что 58% студентов не согласны со средней оценкой своего лидерского потенциала, который был выявлен в ходе их тестирования, а еще 14 % сомневаются в ее правильности. На вопрос «В каком возрасте, на Ваш взгляд, Вы проявляли больше инициативы в общественной жизни?» 77 % опрошенных отметили диапазон от 14 до 16 лет, 15 % указали возраст от 17 до 19 лет и только 4 % – от 20 до 22 лет. Схожи результаты и по вопросу «В какой период своей жизни Вы чаще всего выступали в роли ответственного за организацию каких-нибудь мероприятий?» Так, 43 % опрошенных студентов указали в качестве такого периода 9 и 10-ый классы, 29 % – 11-ый класс, 17 % отметили, что проявляли наибольшую активность на первом и втором курсах обучения в вузе, всего лишь 7% – на третьем и четвертом курсах и только 4% отметили в качестве такого периода 5 курс обучения в вузе.

Анализ результатов по другим аналогичным вопросам подтвердил наше предположение о том, что современная система высшего профессионального образования не создает достаточно условий для активизации лидерского потенциала студентов. Наоборот, она способствует снижению их мотивации для раскрытия лидерских качеств, даже если речь идет о таких специальностях как «Производственный менеджмент», «Государственное и муниципальное управление», «Управление персоналом», «Реклама и связи с общественностью», где лидерство является неотъемлемым условием профессиональной реализации.

Интересны также оказались ответы на вопросы о причинах снижения уровня лидерства у студентов вузов. 72 % респондентов, не согласившихся со средней самооценкой своего лидерского потенциала, считают, что у них «нет стимулов проявлять его» в рамках образовательного процесса. Согласно их ответам, отсутствие жестких требований со стороны преподавателей, возможность найти готовые варианты решения заданий в сети Интернет, упрощенные формы аттестации, например, посредством электронного тестирования, а также достаточно низкий уровень знаний большинства одногруппников определяют их пассивную позицию.

При этом 54 % опрошенных студентов показали, что им интересней проявлять свои лидерские качества во внеучебных мероприятиях вуза, так как они позволяют раскрыть не только их творческий потенциал, но и продемонстрировать организаторские способности, умение мотивировать окружающих. У 12 % есть свои собственные социальные проекты, начатые еще в школе, но не представляющие, на их взгляд, интерес для одногруппников. 34 % среди опрошенных студентов хотели бы реализовать свои идеи в бизнесе,  социальной или научной сферах, однако перейти к реальным действиям им не позволяет нехватка профессиональных знаний и отсутствие навыков к самообучению.

Таким образом, проведенное нами исследование позволило выявить проблемы, которые существуют в рамках современной системы российского образования и негативно влияют на лидерский потенциал молодежи. Вместо того, чтобы помогать школьникам и студентам «стать лидерами», обрести профессиональное признание группы, добиться успешной реализации своих инициатив, образовательные учреждения решают сегодня экономические и бюрократические задачи. В результате, такой важный для российского государства ресурс как лидерство не получает развития в образовательной среде, а зачастую утрачивается в процессе профессиональной подготовки. Поэтому проблемы, связанные с повышением лидерского потенциала молодежи, должны решаться на государственном уровне путем устранения формального подходя к оценке деятельности учебных заведений и создания максимально конкурентной образовательной среды,

Библиографический список

1. Шматко М.В. Оценка эффективности управления конкурентоспособностью вуза  в условиях реформирования системы высшего образования // Современные проблемы управления природными ресурсами и развитием социально-экономических систем. 2016. С. 594-602.
2. Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2002. 490 с.
3. Шматко М.В., Савченко Е.А. Оценка лидерского и коммуникативного потенциала абитуриентов и студентов омских вузов // Омские социально-гуманитарные чтения. 2016. С. 220-224.
4. Евплова Е.В. Конкурентная учебная среда как средство формирования личностной конкурентоспособности у обучающихся разного возраста // Южно-Уральский педагогический журнал. 2010. № 2. С. 91-97.

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Шматко Марианна Владимировна»

Так,
например Пилчер выделяет три основные
задачи, которые следует решить ученому,
который берется интерпретировать
особенности некоторой (любой) возрастной
группы:

• раскрыть
  историческую изменчивость понятия
  «молодость»,

• выявить
  его современную культурную специфику,

проанализировать
взаимоотношения между взрослыми,
представляющими современные социальные
институты и молодыми с точки зрения
власти, особенностей социального
контроля и зависимости от других групп
и общностей, а также и от социальных
институтов.

26.
Проблема социального неравенства в
молодежной среде. Peer grups как носители
молодежной субкультуры (Айзенштадт).«Равными
группами» Айзенштадт называл те группы
молодежи, отношения внутри которых
характеризуются дружбой и верностью
(преданностью) и обязательствами молодых
людей друг перед другом. В
социально-психологических терминах
равные группы лежат где-то между семьей
(с абсолютностью ее эмоциональных связей
и обязательств) и экономической системой
(с ее формальными контрактами, строгой
организацией ролей, ссылками на
достигнутые мастерство и квалификацию).
Используя язык Айзенштадта, можно
сказать, что равные группы управляют
движением от частных ценностей к общим,
из социального мира, в котором решения
принимаются со ссылкой на родительский
авторитет и семейные традиции, к миру,
в котором решения должны быть отнесены
к рационально понятым и согласованным
с рациональными принципами. Равные
группы (группы сверстников) поддерживают
первые шаги молодых людей из семей,
знакомят их с другими возможными путями
в жизни. Сначала это может принимать
значение сравнения, которое ребенок
использует в споре со взрослыми: «А вот
тот-томожет, тому-то купили». Равные
группы — не источник ценностей, а способ
нахождения своего места в мире, способ
социальной идентификации.

27.Классовый, гендерный и расовый подходы.

1.Классовый
подход:
«сопротивление через ритуалы»

В
основе классового подхода лежит
зависимость социального выбора рабочей
молодежи от недостаточного социального
статуса, что обусловлено их социальным
происхождением.

2.
Расовый подход

В
медицинской и психологической литературе
о молодежи уже давно существовали
работы, в которых ученые стремились
доказать, что отклоняющееся поведение
передается биологически и что есть
некоторые расы (например, чернокожие),
которые больше склоны к девиациям, чем
другие. К середине 70-х гг. стало ясно,
что в целом идея девиантности построена
на представлениях о нормах, как нормах
белого среднего класса, и поэтому всякое
другое поведение рассматривалось как
отклоняющееся. Особое подозрение
общество испытывало по отношению к
такой черной молодежной субкультуре,
как «растафарианз», которая сформировалась
на основе одного музыкального стиля и
политических взглядов молодых черных.
Но уже к концу 70-х гг. стало очевидно,
что вся молодежная культура на Западе
развивается на основе взаимодействия
африканских, азиатских и новоевропейских
культурных влияний. Расовый подход
основан на девиантном поведении
(отклоняющемся от

нормы,
в сторону нарушения установленных
правил поведения в обществе) аф-

роамериканцев,
поскольку считается, что именно они
склонны в большей сте-

пени
к девиантному поведению.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

1 Ò ПСИХОЛОГИЯ УДК ББК ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МОЛОДЕЖИ КАК ВОЗРАСТНОЙ ГРУППЫ Курышева Ольга Васильевна Кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии Волгоградского государственного университета просп. Университетский, 100, г. Волгоград, Российская Федерация Аннотация. В статье представлен социально-психологический анализ молодежи как возрастной группы. Рассматривается историко-социальный контекст формирования ключевых характеристик молодежи как возрастной группы. Описывается образ жизни и психологические характеристики молодежи, раскрывается специфика места и функции молодежи в системе общественных отношений. Достижение взрослости определяется как основная задача молодежи. Обсуждаются современные взгляды на проблему взросления. Ключевые слова: молодежь, возрастная группа, взрослость, молодость, молодежная субкультура, историко-культурный анализ. ã Курышева О.В., 2014 В современном научном пространстве молодежь как социальная группа традиционно привлекает к себе повышенное внимание. Молодежная проблематика является предметом обсуждения в философии, социологии, психологии, педагогике, социальной работе. Являясь достаточно большой социально-демографической группой, молодежь занимает важное место в народном хозяйстве, в производстве и является, по сути, главным источником пополнения трудовых ресурсов. Обладая творческими способностями, находясь на этапе развития физических, умственных и социальных качеств, молодежь выступает одним из носителей интеллектуального потенциала общества и имеет большую социальную и профессиональную перспективу. Она способна быстрее других социальных групп общества овладеть новыми знаниями, профессиями и специальностями. В самом широком понятийном контексте молодежь рассматривается как обширная совокупность групповых общностей, образующихся на основе возрастных признаков и связанных с ними основных видов деятельности. В более узком, социологическом, смысле молодежь понимается как социально-демографическая группа, выделяемая на основе обусловленных возрастом особенностей социального положения молодых людей, их места и функций в социальной структуре общества, специфических интересов и ценностей [11]. Исторически это понятие сформировалось в русле социологической проблематики. Интерес к молодежным проблемам в российской социологии впервые возник на рубеже XIX XX веков. Особенно ярко он проявился в е гг., когда предметом исследований стали проблемы быта и материального положения студенчества (А. Кауфман); положение рабочих-подростков на производстве (И. Янжул, А. Бернштейн-Коган); домашний быт молодых семей (Е. Кабо); идеалы крестьянских детей (Н. Рыбников) и др. Впоследствии молодежная проблематика долгое время развивалась в контексте анализа деятельности комсомола и других молодежных организаций советского общества [там же]. ISSN Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7, Филос (21) 6 7

2 В е гг. XX в. вновь происходит всплеск научного интереса к молодежной проблематике. В социальных науках складывается система теоретических положений, получившая название «социальная концепция молодежи». Важным моментом становится то, что понятие «молодежь» наполняется социологическим значением и определяется в контексте возрастных, социально-классовых и социально-демографических свойств. Эта тенденция проявляется в формулировке понятия «молодежь». В качестве наиболее известных определений (в том числе и в настоящее время) можно привести два. Одно из них дано В.Т. Лисовским: «Молодежь поколение людей, проходящих стадию социализации, усваивающих, а в более зрелом возрасте уже усвоивших, образовательные, профессиональные, культурные и другие социальные функции; в зависимости от конкретных исторических условий возрастные критерии молодежи могут колебаться от 16 до 30 лет» [6, c. 32]. Еще одно более позднее определение принадлежит И.С. Кону: «Молодежь это социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных характеристик, особенностей социального положения и обусловленных тем и другим социально-психологических свойств» [3, c. 63]. Приведенные определения показывают, что в понимании молодежи как социальной группы представлены не только социальные и демографические, но и социально-психологические характеристики. Одним из ключевых измерений, вокруг которого конструируется многозначность термина «молодежь», является возраст. Действительно, самый поверхностный анализ показывает существенное влияние возрастных характеристик молодежи на все без исключения процессы. Молодость как особый этап жизненного цикла накладывает отпечаток на социальные, профессиональные, демографические и другие переменные, характеризующие эту социальную группу. Однако чаще всего они рассматриваются в качестве фоновых параметров, не являясь специальным предметом научного анализа. В настоящей работе авторский интерес сосредоточен на историко-культурном и социально-психологическом анализе особенностей молодежи как особой группы, характеристики которой преимущественно связаны с актуальным возрастным этапом, этапом жизненного пути. Для их освещения, на наш взгляд, целесообразно рассмотреть молодежь сквозь призму понятия «возрастная группа», фокусируя внимание на соответствующих характеристиках. Введением категории «возрастная группа» в современный психологический тезаурус наука обязана Р. Gulliver, который в середине 1960-хх гг. обратился к этому понятию для обозначения организации, построенной на основании хрологического или условного возраста ее членов. Этот признак определял ее специфическую структуру и функции, а также используемые знаковые социокультурные средства (см.: [8]). В настоящий момент возрастная группа понимается как одна из разновидностей условной большой группы людей, объединяемых по признаку возраста. В соответствии с возрастной периодизацией выделяются группы дошкольников, младших школьников, подростков, старшеклассников, студентов, молодежи, группы среднего возраста, зрелого возраста и т. д. [там же, c. 49]. В основе возрастной стратификации лежит выделение определенных возрастных категорий («agegrade»), или групп («agegroup»), которые зависят от возраста их членов и, следовательно, от их положения в жизненном цикле, которое характеризуется соответствующим статусом и ролевыми ожиданиями. Возрастная группа, по мнению Г.М. Андреевой, является разновидностью большой социальной группы, сложившейся в ходе исторического развития общества и занимающей определенное место в системе общественных отношений. Характеризуя большие группы, исследователь выделяет ряд существенных отличий от малых групп. Одной из заметных характеристик являются присущие большим группам регуляторы социального поведения нравы, обычаи и традиции, которые проявляются в специфических общественных практиках и отражают образ жизни группы [1]. Большая группа имеет собственный особый психический склад, отличающий ее от дру- 6 8 О.В. Курышева. Психологическая характеристика молодежи как возрастной группы

3 гих социальных групп и включающий в себя социальный характер, нравы, обычаи и т. д. Еще одним структурным элементом психологического содержания большой группы является ее эмоциональная сфера, отражающая настроения, потребности и интересы, типичные для ее членов. Все эти характеристики присущи в том числе возрастной группе. Поскольку возрастная группа выделяется на основе возрастных признаков, ее определение напрямую зависит от того, как понимается возраст. По мнению А.В. Микляевой, в этом контексте наиболее продуктивным является понимание возраста как набора нормативно-ролевых характеристик, производных от системы разделения труда и социальной структуры общества, который определяет обязательность и доступность различных форм социальной активности для людей того или иного хронологического возраста. Исходя из этого, А.В. Микляева дает следующее определение: возрастная группа это «общность, сложившаяся в ходе культурно-исторического развития общества, объединяющая людей, находящихся на одном этапе жизненного пути (детство, молодость, взрослость, старость) и разделяющих в силу этого сходные представления о возрастном устройстве общества, выступающие регуляторами их поведения в ситуациях возрастного взаимодействия» [8, с. 94]. Таким образом, возрастная группа представляет собой разновидность большой группы, которая выделена на основе возрастного признака и имеет социокультурно обусловленные место и функции в системе общественных отношений. Возрастная группа характеризуется социальным статусом и ролевыми ожиданиями, которые соответствуют определенному этапу жизненного пути, проявляются в образе жизни членов группы и являются регуляторами социального поведения. Для анализа молодежи как возрастной группы, на наш взгляд, целесообразно остановиться на нескольких взаимосвязанных между собой вопросах. Во-первых, это образ жизни, специфика социального статуса молодежи, а также места и функций в современной общественной системе. Во-вторых, это анализ историко-социальных предпосылок возникновения молодежной группы и их трансформация в современной социокультурной ситуации. И в-третьих, это достижение взрослости как ключевая задача данного жизненного этапа и ее актуальные характеристики. Специфика социального статуса молодежи как социальной группы проявляется в том, что эта группа «неполного» вхождения в общество, характеризующаяся промежуточным положением «между детством и взрослостью». Молодой человек не играет больше роли ребенка и в то же время не является полноправным носителем ролей взрослых людей. Молодежь как возрастная группа характеризуется специфическим образом жизни, стилем поведения, культурными нормами и ценностями. Характеризуя образ жизни молодежи, целесообразно обратиться к синонимичному с понятием «молодежь» понятию «молодость», использование которого акцентирует внимание на значении начала, свежести, расцвета. Молодость это особое ощущение мира, себя, устремленность в будущее, оптимизм, жизнелюбие, жажда деятельности. Молодость это одно из состояний души, присущих каждому человеку, которое проявляется в спонтанном поведении, в непосредственности, нестандартности реакций. Молодость как время начала связана в сознании с будущим, перспективами, надеждами, поэтому проявляет больше некоторую устремленность (интенцию), чем определенные характеристики. Например, это проявлено в определениях «молодой специалист», «молодой отец», «молодой работник», служащих больше обещанием состояться, чем проявляют конкретный результат. В то же время часто этот жизненный период полон стрессов, проблем, конфликтов с самим собой и обществом. Молодость в социальном плане четко связана с набором социальных задач, ролей и статусов. К ним, в частности, относятся получение образования, начало профессиональной деятельности, выбор спутника жизни и построение собственной семьи. Это ключевой период перехода между зависимым и слабым периодом детства и независимой, автономной и весьма сильной стадией взрослой жизни. Если детство в большей степени связано с обучением в школе, а взрослая жизнь с профессиональной (трудовой) занятостью, то молодость ISSN Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7, Филос (21) 6 9

4 как период находится между этими социальными сферами; это окончание обязательного среднего образования и начало трудовой деятельности. Если детство проходит в родительской семье, а взрослая жизнь связана с построением собственной семьи и рождением детей, то молодежь это стадия перехода между ними. Эти две основные точки трансформации и являются основными задачами развития в молодежной группе. И именно решение этих двух задач характеризует молодежь как возрастную группу [2; 4]. Анализ молодежи в исторической перспективе показывает, что в доиндустриальных обществах также существовал процесс принятия и перехода детей во взрослый мир. Многие авторы утверждают, что дети автоматически становились взрослыми на рубеже 5 7 лет и могли выполнять какие-либо взрослые функции. По мнению J. Gillis, то, что обычно упоминалось как «молодежь», было очень длинным переходным периодом, длящимся в среднем от семи лет до брачного возраста, который в среднем наступал в лет [14]. Этот период начинался в тот момент, когда дети покидали свои семьи и в качестве учеников или слуг переходили жить в другие дома. В эту эпоху молодежь была стадией, в которой происходило кардинальное отделение от родительской семьи. Начиналась жизнь в полузависимом статусе у тех, в чьи семьи они были отданы как ученики или подмастерья. Окончание этого периода было связано с вступлением в брак и достижением независимости, прежде всего, в хозяйственно-бытовом смысле. Интересно, что в пределах этого достаточно длительного периода никакой социальной или любой другой дифференциации между старшими и младшими молодыми людьми не производилось. Это было в значительной степени последствием того факта, что ни работа, ни образование не градуировались возрастом. J. Gillis утверждает, что даже половая зрелость не имела важного социального значения, поскольку еще до ее наступления дети были приучены к принятию взрослых сексуальных ролей. Кроме того, достижение половой зрелости не было столь визуально заметным, как в современный исторический момент. Телесность, в том числе и одежда, молодых людей, достигших половой зрелости, с позиции внешнего наблюдателя ничем не отличалась от младших или старших возрастных групп [14]. Процессы индустриализации и урбанизации преобразовали экономическую и общественную жизнь молодежи. Работающая молодежь стала ближе к родительским семьям. Молодые люди оставляли их только на короткое время перед тем, как создать собственное домашнее хозяйство. Технический прогресс XIX в. привел к возрастной дифференциации в пределах социальной группы молодых людей. Младшая возрастная группа стала более зависима от родителей, все дольше оставалась в пределах родительской семьи. Это привело к исключению «младших» молодых людей из рынка труда и расширению формального обучения. Именно в этот период, приблизительно начиная с 1900 г., возникла молодежная группа, которая сейчас известна как «тинейджеры» («подростки»). Спустя некоторое время эта группа приобрела все социальные и юридические признаки группы, свободной от забот и обязанностей. К 1914 г. этот статус, особенно для мужской части населения, был узаконен. Такая свобода стала основанием для возникновения всякого рода социальных отклонений, в связи с чем подростковые годы стали представляться в обыденном сознании как период уязвимости и неустойчивости [13]. Таким образом, история детства и история молодежи две переплетенных между собой траектории, соединенные в одну линию в средневековые времена и все более разветвляющиеся с наступлением эры индустриализации. К концу XX в. молодежь как переходная стадия жизненного цикла характеризовалась полузависимым статусом как в плане ухода из родительской семьи, так и в профессиональном плане. Середина и последняя четверть XX в. принесли значительные изменения в социальный контекст и социальную организацию молодежи как переходного периода от детства к взрослой жизни е гг. были охарактеризованы как время возникновения и расцвета молодежной субкультуры. В течение этого время многими учеными самых различных направлений было отмечено, что 7 0 О.В. Курышева. Психологическая характеристика молодежи как возрастной группы

5 возраст постепенно превращается в одну из доминирующих координат социальной дифференциации и социальной дискриминации. Молодежные субкультуры того времени ярко демонстрировали признаки социальной дифференциации, в основе которой лежал только возрастной признак. Возраст стал заменой классу как главному основанию социальной стратификации. В частности, анализ европейской молодежной среды показывает, что активизация молодежных субкультур в середине XX в. была связана, прежде всего, с резким увеличением реального дохода молодых людей. По сравнению с ростом доходов взрослых людей этот рост был выше вдвое. Расходы молодых людей в сфере потребления, услуг и культуры стали существенной частью от общего количества потребляемых товаров. Молодой человек стал важным потребителем сферы обслуживания (в частности, велосипедов, мотоциклов) и досуга (стерео- и другое музыкальное оборудование, косметика). Это являлось весьма заметным социальным признаком молодежи и представляло новую и отличительную форму молодежного поведения. Как потребительская группа, молодежь формировала другой рыночный спрос, и именно это стало одним из слагаемых новой подростковой субкультуры. Эта культура определялась в терминах досуга и товаров для досуга, среди которых были кафе и рестораны, ночные клубы и танцполы, мода, одежда, косметика, аудиопродукция, фильмы и журналы, скутеры и мотоциклы, танцы и кино [16]. Расцвет молодежной субкультуры привел к появлению целого ряда визуальных образов молодежной идентичностей. Стиляги, рокеры и др. каждый из них отличался стилем одежды и музыки. В последующие десятилетия их количество существенно возросло. Их представители все меньше были связаны работой и все больше времени могли посвящать досугу. Среди социально-экономических факторов, приведших к столь бурному формированию молодежной субкультуры яркого «досугового» характера, называют демографическую ситуацию увеличение числа молодых людей в пропорции от общего числа населения, что привело к увеличению значимости этой социальной группы и в количественном, и в качественном смысле. Другой причиной, по мнению европейских социологов, является влияние Второй мировой войны, к культурным последствиям которой относит разрушение ранее установленных образцов социального поведения и социального опыта. Это позволило возникнуть новым стандартам. Вероятно, одним из главных факторов в формировании особенностей, в частности, европейской молодежной группы были экономические изменения. В тот момент по окончании школы, которое случалось приблизительно в лет, можно было сразу без дополнительного обучения устроиться на работу. Сложилась такая ситуация, что молодые люди уже получали реальные доходы, но еще не были обременены собственной семьей, иждивенцами и взрослыми обязанностями. Поэтому в довольно длительный промежуток времени сразу после школы и до вступления в брак их расходы были всецело посвящены «досугу и удовольствию» и большому желанию не становиться взрослым. В связи с этим молодежь все больше превращалась в «поколение для себя» с отличительным менталитетом и стилем жизни [13; 16]. Многие авторы отмечают, что молодежные субкультуры второй половины XX в. являются свидетельством того, что социальная дифференциация, основанная на возрастных различиях, стала более важной и более фундаментальной, чем классовые различия. Конкуренция между молодыми людьми и взрослыми в западных обществах в 1960-х гг. была одним из важнейших источников радикального инакомыслия и культурных нововведений [13; 14]. Подчеркивая исторический, изменчивый характер социологической функции молодежи в обществе, К. Манхейм считает, что вопрос использования молодежных групп зависит каждый раз от характера и социальной структуры данного общества. Молодежь это один из скрытых ресурсов, которые имеются в каждом обществе и от мобилизации которых зависит его жизнеспособность [7]. Обсуждая проблему социального функционирования молодежи, К. Манхейм считает, что молодежь выполняет в обществе функцию оживляющего посредника, резерва, ко- ISSN Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7, Филос (21) 7 1

6 торый становится необходимым и выступает на передний план для приспособления к быстро меняющимся или качественно новым обстоятельствам. Поэтому динамические, быстро развивающиеся общества всегда опираются на связь с молодежью. Своеобразный «резервный» характер молодежи проявляется в неполной включенности в статусную структуру общества, позволяя тем самым молодым людям быть более мобильными и независимыми. Поэтому молодежь, как правило, ни прогрессивна, ни консервативна. Она в большей мере потенция, готовая к любому начинанию [7]. В настоящее время существуют и другие точки зрения на место и функции молодежи в общественных отношениях. В частности, эстонский социолог М.Х. Титма определяет сущность молодежи через ее интеграцию в общество путем самоопределения. Идея жизненного самоопределения как основной задачи молодого поколения реализуется в свободе выбора жизненного пути, которая предоставляется обществом и ограничивается только достигнутым уровнем общественного развития (см.: [11]). Еще одна линия размышлений идея социальной субъектности молодежи. По мнению М. Карвата и В. Миляновского, специфика молодежи как социальной группы заключается в том, что она одновременно является и объектом, и субъектом социализации. Центральной становится способность к самореализации в результате собственной активности сознательной, рациональной, самодеятельной. Поэтому проблема социальных потребностей молодежи и общественных условий их реализации выходит на первый план. С другой стороны, специфичность молодежи как социальной группы проявляется в том, что она находится как бы в стадии подготовки к полноценной общественной жизни. Ее отличает как неполная готовность к социальной практике, так и материальная и бытовая несостоятельность. В связи с этим, обладая всеми атрибутами больших социальных групп, молодежь в то же время не имеет социального статуса, присущего основным социальным группам (см.: [там же]). Еще одна точка зрения принадлежит Дж. Пилчеру. Он считает, что в постиндустриальном обществе, входя в зрелое взрослое социальное членство, молодой человек должен отказаться от родительских образцов поведения. В традиционных обществах молодой человек в состоянии достигнуть взрослого статуса и хорошего уровня социальной адаптации с помощью реализации образцов и правил поведения родительской семьи, но в современной ситуации этого может быть недостаточно. Человек должен учиться действовать более гибко и универсально, а не следуя аскриптивным стандартам родительской семьи. Возникает потребность в новом виде социальных взаимодействий, обеспечивающих более легкую и эффективную социализацию. Такие взаимодействия должны, с одной стороны, сочетать в себе усвоенные элементы норм и правил, с другой оставлять возможности для экспериментирования с новыми ролями и правилами. Для современной молодежи такую «пробную» функцию составляют отношения со сверстниками, в пространстве которых данная проба может быть совершена эффективно и эмоционально безопасно [16]. Поэтому в современной ситуации молодежные группы выполняют двойную функцию. С одной стороны, они частично защищают от будущих взрослых ролей, структурируя пространство своей деятельности свободным от вмешательства взрослых. С другой стороны, эти же группы частично ориентированы на принятие взрослых норм и правил. Таким образом, функция молодежной субкультуры ослабление процесса регулирования перехода от детства к взрослой жизни. В течение этого времени молодые люди должны эмансипироваться от родительских норм и ценностей и подготовиться к самостоятельным зрелым отношениям как в семье, так и в профессии. Пока, с одной точки зрения, молодежная субкультура готовит молодых людей к будущей взрослой жизни, с другой происходит аннулирование многих привычных родительских стандартов, что проявляется у молодых людей в безответственности, поиске удовольствия и желании хорошо проводить время [5]. Исследования возраста показывают, что физиологические аспекты роста, развития и старения менее важны, чем пути, которыми социум интерпретирует, понимает и придает значение этим процессам. Этот аргумент осо- 7 2 О.В. Курышева. Психологическая характеристика молодежи как возрастной группы

7 бенно проявлен в исследовании перехода от детства к взрослой жизни, в исследовании критериев достижения взрослости. Эта проблема является ключевой для молодежной группы. Переход от детства к взрослой жизни длительный процесс постепенного и возрастающего включения молодых людей в независимую взрослую жизнь. Например, половая зрелость предполагает различные физиологические изменения в большей степени связанные с репродуктивными возможностями, которые дифференцируют детей и взрослых. Половая зрелость универсальное явление, происходящее в любой культуре в любой исторический период. Однако время наступления половой зрелости изменяется, так как изменяются сроки биологических процессов. Кроме того, на это оказывают влияние и многие культурные факторы, такие, например, как стрессы, диеты и т. д. Сейчас в связи с процессами акселерации половая зрелость наступает в лет, тогда как в доиндустриальный период физические изменения, связанные с половой зрелостью, происходили в 16 лет [14]. Достижение половой зрелости и достижение социальной зрелости процессы, которые становятся все менее связанными даже хронологически. Но если критерии половой зрелости достаточно конкретны, то официальные критерии взрослой жизни становятся все более размытыми. Является ли молодой человек взрослым, в подавляющем большинстве случаев зависит от определенного контекста. В некоторых ситуациях (например, покупка сигарет или получение паспорта) официально взрослость может быть уже достигнута, тогда как в других (например, покупка алкогольных напитков или право быть избранным в Государственную думу РФ) официальная взрослость еще не наступила. Однако с наступлением половой зрелости биологические возможности часто опережают социальные нормативы. Например, молодые люди способны купить сигареты, выпить алкоголь, водить автомобиль, иметь сексуально близкие отношения или даже родить ребенка до того, как это официально разрешается. Для обнаружения официальных характеристик взросления, а также их учета большое значение приобретают своеобразные социально-нормативные события, выступающие критериями социальными маркерами взрослой жизни. Эти события и связанные с ними действия выступают в роли индикаторов того, какова, с одной стороны, идеальная модель взросления, с другой как она реализуется в индивидуальном варианте, с третьей каковы отличия этой модели от моделей других культур и времен. Вопрос о том, в какой момент жизни человек становится взрослым, имеет исторический контекст и в разное время решается поразному. В течение многих десятилетий вхождение во взрослость обусловливалось набором определенных жизненных событий своеобразных социально-биографических маркеров. Например, для европейского молодого человека такими событиями выступали окончание школы, уход из родительского дома, начало профессиональной карьеры, бракосочетание и рождение собственных детей [17]. Проходя через эти события и принимая связанные с ними новые социальные роли, молодежь, как было принято считать, оставляла такие признаки юности, как зависимость от родителей, инфантилизм и психологическую незрелость, а вместо этого получала новое взрослое поведение. В середине XX в. данныебиографические маркеры были широко распространены и расценивались как обязательные. Молодой человек не просто переживал эти события, но планировал и совершал их в определенное время жизни. Если же по каким-то причинам он этого не делал, то с позиции социума он не соответствовал роли взрослого [15]. Однако за последние десятилетия процент молодежи, следовавшей такому расписанию, существенно уменьшился. Значительная часть молодых людей от 25 до 30 лет еще продолжают учиться, другая часть откладывает создание собственной семьи и рождение детей, многие из них вообще планируют оставаться неженатыми и бездетными, по крайней мере до тридцати лет. Кроме этого, в социальном плане такая временная растянутость событий уже не встречает общественного осуждения [17]. Все эти изменения привели к формированию новых представлений о том, что состав- ISSN Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7, Филос (21) 7 3

8 ляет взрослую жизнь. По мнению J. Arnett, современная взрослая жизнь характеризуется относительной независимостью от нормированных возрастом задач и жестко заданных социальных ролей [12]. В контексте новой взрослой жизни молодые люди все больше идентифицируют себя посредством индивидуальных маркеров зрелости, не имеющих социального значения. Например, таким индивидуальным маркером может быть способность самостоятельно принимать решения и т. д. Социально заданные маркеры утрачивают свое значение и становятся менее важными. В связи с этим все чаще высказываются мнения о превращении молодости в новую фазу жизни, во время которой происходит достижение психологической взрослой жизни через индивидуальные стремления и ожидания. Таким образом, молодежь как возрастная группа характеризуется особым образом жизни, социальным статусом и ролевыми ожиданиями, а также местом и функциями в современной общественной системе, имеющими историко-культурную обусловленность и связанными с ключевыми характеристиками молодости как особого этапа жизненного пути. 9. Павловский, В. В. Ювентология: проект интегративной науки о молодежи / В. В. Павловский. М. : Акад. проект, с. 10. Психологический лексикон : энцикл. словарь. В 6 т. Т. 3. Психология развития / под ред. А. Л. Венгера. М. : ПЕР СЭ, с. 11. Социология молодежи : энцикл. словарь / отв. ред. Ю. А. Зубок, В. И. Чупров. М. : Academia, с. 12. Arnett, J. Emerging Adulthood: a Theory of Development from the Late Teens through the Twenties / J. Arnett // American Psychologist С Garstka, T. A. Age Group Identification across the Life Span / T. A. Garstka, N. R. Branscombe, M. L. Hummert. Kansas : University of Kansas, p. 14. Gillis, J. Youth and History / J. Gillis. N. Y. : Academic Press, p. 15. Neugarten, B. L. Age Norms, Age Constraints, and Adult Socialization / B. L. Neugarten, J. W. Moore, J. C. Lowe // American Journal of Sociology P Pilcher, J. Age and Generation in Modern Britain / J. Pilcher. N. Y. : Oxford University, p. 17. Shanahan, M. J. Pathways to Adulthood in Changing Societies: Variability and Mechanisms in Life Course Perspective / M. J. Shanahan // Annual Review of Sociology P СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Андреева, Г. М. Социальная психология / Г. М. Андреева. М. : Аспект-пресс, с. 2. Волков, Б. С. Психология юности и молодости / Б. С. Волков. М. : Акад. проект : Трикста, с. 3. Кон, И. С. Психология ранней юности / И. С. Кон. М. : Просвещение, с. 4. Крайг, Г. Психология развития / Г. Крайг. СПб. : Питер, с. 5. Курышева, О. В. Особенности отношения молодежи к собственному возрасту / О. В. Курышева // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 11, Естественные науки С Лисовский, В. Т. Социология молодежи / В. Т. Лисовский. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, с. 7. Манхейм, К. Диагноз нашего времени / К. Манхейм. М. : Юристъ, с. 8. Микляева, А. В. Возрастная дискриминация как социально-психологический феномен / А. В. Микдяева. СПб. : Речь, с. REFERENCES 1. Andreeva G.M. Sotsialnaya psikhologiya [Social Psychology]. Moscow, Aspekt-press Publ., p. 2. Volkov B.S. Psikhologiya yunosti i molodosti [Psychology of Puberty and Youth]. Moscow, Akad. proekt Publ., Triksta Publ., p. 3. Kon I.S. Psikhologiya ranney yunosti [Psychology of Early Puberty]. Moscow, Prosveshchenie, p. 4. Krayg G. Psikhologiya razvitiya [Psychology of Development]. Saint Petersburg, Piter Publ., p. 5. Kurysheva O.V. Osobennosti otnosheniya molodezhi k sobstvennomu vozrastu [Peculiarities of the Attitude of Youth to Their Own Age]. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 11, Estestvennye nauki [Science Journal of Volgograd State University. Natural Sciences], 2011, no. 1, pp Lisovskiy V.T. Sotsiologiya molodezhi [Sociology of Youth]. Saint Petersburg, Izd-vo S.-Peterb. un-ta, p. 7 4 О.В. Курышева. Психологическая характеристика молодежи как возрастной группы

9 7. Mankheym K. Diagnoz nashego vremeni [The Diagnosis of Our Time]. Moscow, Yurist Publ., p. 8. Miklyaeva A. V. Vozrastnaya diskriminatsiya kak sotsialno-psikhologicheskiy fenomen [Age Discrimination as Social and Psychological Fenomenon]. Saint Petersburg, Rech Publ., p. 9. Pavlovskiy V.V. Yuventologiya: proekt integrativnoy nauki o molodezhi [Juventology: Project of Integrative Science about Youth]. Moscow, Akad. proekt Publ., p. 10. Venger A.L. ed. Psikhologicheskiy leksikon: entsikl. slovar. V 6 t. T. 3. Psikhologiya razvitiya [Psychological Vocabulary : Encyclopedic Dictionary. In 6 vols. Vol. 3. Psychology of Development]. Moscow, PER SE Publ., p. 11. Zubok Yu. A., Chuprov V.I. Sotsiologiya molodezhi : entsikl. slovar [Sociology of Youth: Encyclopedic Dictionary]. Moscow, Academia Publ., p. 12. Arnett J. Emerging Adulthood: a Theory of Development from the Late Teens through the Twenties. American Psychologist, 2000, no 55, pp Garstka T.A., Branscombe N. R., Hummert M. L. Age Group Identification across the Life Span. Kansas, University of Kansas, p. 14. Gillis J. Youth and History. New York, Academic Press, p. 15. Neugarten B.L., Moore J.W., Lowe J.C. Age Norms, age Constraints, and Adult Socialization. American Journal of Sociology, 1965, no. 70, pp Pilcher J. Age and Generation in Modern Britain. New York, Oxford University, p. 17. Shanahan M. J. Pathways to Adulthood in Changing Societies: Variability and Mechanisms in Life Course Perspective. Annual Review of Sociology, 2000, no. 26, pp PSYCHOLOGICAL CHARACTERISTICS OF YOUTH AS AN AGE GROUP Kurysheva Olga Vasilyevna Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor, Department of Psychology, Volgograd State University Prosp. Universitetsky, 100, Volgograd, Russian Federation Abstract. The article represents social and psychological analysis of youth as an age group and gives the existing definitions of youth as a social and demographic group. The author discusses the priority of the sociological approach to understanding the essence of youth and explains the urgency of social and psychological approach to the subject. The analysis of youth as an age group includes three key issues: the specifics of the lifestyle and the social status, location and functions of the public system in which youth is included, historical and social conditions of the transition from youth to adulthood. The historical and social context of the formation of key characteristics of youth as the age group are considered. Reaching adulthood is defined as the main task of the youth. Key words: youth, age group, maturity, youth, youth subculture, historical and cultural analysis. ISSN Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7, Филос (21) 7 5