До 1905 года сочинения чернышевского были под запретом

Николай Гаврилович Чернышевский

     24 июля (12 июля по ст. стилю) 1828 года родился Николай Гаврилович Чернышевский – русский писатель, публицист, литературный критик, социалист-утопист, автор печально известного каждому советскому школьнику романа «Что делать?»

     В советской биографической литературе Н.Г.Чернышевский, наряду с Н.А. Добролюбовым, прославлялся как талантливый критик, философ, смелый публицист, «революционный демократ» и борец за светлое социалистическое будущее российского народа. Нынешние критики, выполняя тяжёлую работу над уже совершёнными историческими ошибками, подчас впадают в иную крайность. Полностью ниспровергая прежние положительные оценки многих событий и идей, отрицая вклад той или иной личности в развитие отечественной культуры, они лишь предвосхищают ошибки будущие и готовят почву для очередного ниспровержения вновь сотворённых кумиров.

     Тем не менее, хотелось бы верить, что в отношении Н.Г. Чернышевского и ему подобных «раздувателей мирового пожара», история уже сказала своё окончательное веское слово.

     Именно идеи революционеров-утопистов, которые во многом идеализировали сам процесс перемены государственного устройства, призывая ко всеобщему равенству и братству, уже в 50-е годы XIX века заронили в русскую почву зёрна раздора и последующего насилия. К началу 1880-х годов, с преступного попустительства государства и общества, они дали свои кровавые всходы, значительно проросли к 1905 году и бурно заколосились уже после 1917-го, едва не утопив одну шестую часть суши в волне жесточайшей братоубийственной войны.

     Человеческая природа такова, что порой целые народы склонны долго хранить память об уже свершившихся национальных катастрофах, переживать и оценивать их гибельные последствия, но не всегда и не всем удаётся припомнить, с чего же всё началось? Что послужило причиной, началом? Что стало «первым маленьким камушком», скатившимся с горы и повлекшим за собой разрушительную, беспощадную лавину?.. Сегодняшний школьник в обязательном порядке «проходит» произведения ранее запрещённого М.Булгакова, зазубривает наизусть стихи Гумилёва и Пастернака, перечисляет на уроках истории имена героев Белого Движения, но вряд ли он сможет ответить что-то вразумительное о нынешних «антигероях» — Лаврове, Нечаеве, Мартове, Плеханове, Некрасове, Добролюбове или том же Чернышевском. Сегодня Н.Г.Чернышевский внесён во все «чёрные списки» имён, которым не место на карте нашей родины. Его произведения не переиздаются с советских времён, ибо это – самая невостребованная литература в библиотеках, и самые невостребованные тексты на Интернет-ресурсах. Подобная «избирательность» в формировании картины мира у подрастающего поколения, к сожалению, с каждым годом делает наше давнее и недавнее прошлое всё более и более непредсказуемым. Так не будем её усугублять…

Биография Н.Г.Чернышевского

Ранние годы

     Н.Г.Чернышевский родился в Саратове в семье священника и, как от него и ожидали родители, три года (1842–1845) учился в духовной семинарии. Однако для молодого человека, как и для многих других его ровесников, выходцев из духовной среды, семинарское образование не стало дорогой к Богу и церкви. Скорее наоборот, как и многие тогдашние семинаристы, Чернышевский не захотел принимать внушавшуюся ему учителями доктрину официального православия. Он отказался не только от религии, но и от признания существовавших в России порядков в целом.

     С 1846 по 1850-е годы Чернышевский учился на историко-филологическом отделении Петербургского университета. В этот период сложился тот круг интересов, который впоследствии определит основные темы его творчества. Кроме русской литературы, молодой человек штудировал знаменитых французских историков – Ф.Гизо и Ж.Мишле – ученых, совершивших переворот в исторической науке XIX столетия. Одними из первых они взглянули на исторический процесс не как на результат деятельности исключительно великих людей – королей, политиков, военных. Французская историческая школа середины XIX века поставила в центре своих исследований народные массы – взгляд, безусловно, уже в то время близкий Чернышевскому и многим его единомышленникам. Не менее существенной для формирования взглядов молодого поколения русских людей стала и западная философия. Мировоззрение Чернышевского, сложившееся в основном в студенческие годы, формировалось под влиянием работ классиков немецкой философии, английской политической экономии, французского утопического социализма (Г. Гегель, Л. Фейербах, Ш. Фурье), сочинений В.Г. Белинского и А.И. Герцена. Из литераторов он давал высокую оценку произведениям А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, но лучшим современным поэтом, как ни странно, считал Н.А. Некрасова. (Может быть потому, что другой рифмованной публицистики пока ещё не было?..)

     В университете Чернышевский стал убежденным фурьеристом. Он всю жизнь оставался верен этой наиболее мечтательной из доктрин социализма, пытаясь увязать её с политическими процессами, происходившими в России в эпоху реформ Александра II.

     В 1850 году Чернышевский успешно окончил курс кандидатом и уехал в Саратов, где сразу получил место старшего учителя гимназии. Судя по всему, он уже в это время больше мечтал о грядущей революции, чем занимался обучением своих учеников. Во всяком случае, молодой преподаватель явно не скрывал от гимназистов своих бунтарских настроений, что неизбежно вызвало недовольство начальства.

     В 1853 году Чернышевский женился на Ольге Сократовне Васильевой, женщине, впоследствии вызывавшей у друзей и знакомых её мужа самые противоречивые чувства. Одни считали её необыкновенной личностью, достойной подругой и вдохновительницей писателя. Другие резко осуждали за легкомыслие и пренебрежение к интересам и творчеству мужа. Как бы то ни было, сам Чернышевский не только сильно любил свою молодую жену, но и считал их брак своеобразным «полигоном» для испытания новых идей. По его мнению, новую, свободную жизнь необходимо было приближать и готовить. Прежде всего, конечно же, следовало стремиться к революции, но приветствовалось также и освобождение от любых форм рабства и угнетения – в том числе и семейного. Именно поэтому писатель проповедовал абсолютное равенство супругов в браке – идея для того времени поистине революционная. Мало того, он считал, что женщинам, как одной из наиболее угнетённых групп тогдашнего общества, следовало для достижения настоящего равенства предоставить максимальную свободу. Именно так и поступил Николай Гаврилович в своей семейной жизни, разрешая своей жене всё, вплоть до супружеских измен, считая, что он не может рассматривать супругу, как свою собственность. Позже личный опыт писателя, безусловно, отразился в любовной линии романа «Что делать?». В западной литературе он долгое время фигурировал под наименованием «русский треугольник» — одна женщина и двое мужчин.

     Женился Н.Г.Чернышевский, вопреки воле родителей, даже не выдержав перед венчанием срока траура по недавно скончавшейся матери. Отец надеялся, что сын на какое-то время останется с ним, но в молодой семье всё было подчинено только воле Ольги Сократовны. По её настойчивому требованию Чернышевские спешно переезжают из провинциального Саратова в Петербург. Этот переезд был, скорее, похож на бегство: бегство от родителей, от семьи, от житейских сплетен и предрассудков к новой жизни. В Петербурге началась карьера Чернышевского как публициста. Сначала, правда, будущий революционер пытался скромно трудиться на государственной службе – занимал место преподавателя русского языка во Втором кадетском корпусе, но продержался не более года. Увлечённый своими идеями, Чернышевский, очевидно, не был слишком требователен и усерден в деле воспитания военной молодёжи. Предоставленные сами себе, его подопечные почти ничего не делали, что вызвало конфликт с офицерами-воспитателями, и Чернышевский вынужден был оставить службу.

Эстетические воззрения Чернышевского

     Литературная деятельность Чернышевского началась в 1853 году небольшими статьями в «Санкт-Петербургских Ведомостях» и в «Отечественных Записках». Вскоре он познакомился с Н.А. Некрасовым, и в начале 1854 года перешёл на постоянную работу в журнал «Современник». В 1855 — 1862 годах Чернышевский являлся одним из его руководителей наряду с Н.А. Некрасовым и Н.А. Добролюбовым. В первые годы своей работы в журнале Чернышевский сконцентрировался в основном на литературных проблемах – политическая ситуация в России в середине пятидесятых годов не давала возможности для высказывания революционных идей.

     В 1855 году Чернышевский держал экзамен на магистра, представив в качестве диссертации рассуждение «Эстетические отношения искусства к действительности», где отказался от поисков прекрасного в отвлечённых возвышенных сферах «чистого искусства», сформулировав свой тезис – «прекрасное – есть жизнь». Искусство, по мнению Чернышевского, не должно упиваться само собой – будь то прекрасные фразы или тонко нанесенные на холст краски. Описание горькой жизни бедного крестьянина может быть куда прекраснее чудесных любовных стихов, так как оно принесёт пользу людям…

     Диссертация была принята и допущена к защите, но степень магистра Чернышевскому не дали. В середине XIX века, очевидно, были иные требования к диссертационным работам, чем сейчас, только научная деятельность, пусть даже и гуманитарная, всегда предполагает исследование и апробацию (в данном случае – доказательство) его результатов. Ни первого, ни второго в диссертации филолога Чернышевского нет и в помине. Отвлечённые рассуждения соискателя о материалистической эстетике и пересмотре философских принципов подхода к оценке «прекрасного» в учёной среде были восприняты как полный бред. Университетские чиновники и вовсе расценили их как революционное выступление. Однако диссертация Чернышевского, отвергнутая его коллегами-филологами, нашла широкий отклик в среде либерально-демократической интеллигенции. Те же университетские профессора — умеренные либералы — обстоятельно критиковали в журналах сугубо материалистический подход к проблеме понимания целей и задач современного искусства. И это было ошибкой! Если бы рассуждения о «пользе описания горькой жизни народа» и призывы сделать её лучше были полностью проигнорированы «специалистами», вряд ли они вызвали бы столь бурные дискуссии в художественной среде второй половины XIX века. Возможно, русская литература, живопись, музыкальное искусство избежали бы впоследствии засилья «свинцовых мерзостей» и «стонов народных», а вся история страны пошла по иному пути… Тем не менее, через три с половиной года диссертация Чернышевского была утверждена. В советское время она стала едва ли не катехизисом всех приверженцев соцреализма в искусстве.

     Мысли об отношении искусства к действительности Чернышевский развил также в опубликованных в «Современнике» в 1855 году «Очерках гоголевского периода русской литературы». Автор «Очерков» прекрасно владел русским литературным языком, который и сегодня выглядит современно и легко воспринимается читателем. Его критические статьи написаны живо, полемично, интересно. Они были с восторгом встречены либерально-демократической публикой и писательским сообществом тех дней. Проанализировав наиболее выдающиеся литературные произведения предыдущих десятилетий (Пушкина, Лермонтова, Гоголя), Чернышевский рассматривал их через призму собственных представлений об искусстве. Если основной задачей литературы, как и искусства вообще, является правдивое отражение действительности (по методу певца-акына: «что вижу – то и пою»), то лишь те произведения, в которых в полной мере отражена «правда жизни», могут быть признаны «хорошими». А те, в которых этой «правды» недостаёт – рассматриваются Чернышевским как измышления эстетствующих идеалистов, никакого отношения к литературе не имеющие. За образец ясного и «объективного» изображения общественных язв Чернышевским взято творчество Н.В. Гоголя – одного из самых мистических и по сей день неразгаданных русских писателей XIX века. Именно Чернышевский, вслед за Белинским, навесил на него и других, совершенно непонятых демократической критикой авторов, ярлыки «суровых реалистов» и «обличителей» пороков российской действительности. В узких рамках этих представлений творчество Гоголя, Островского, Гончарова долгие годы рассматривалось отечественными литературоведами, а затем вошло и во все школьные учебники по русской литературе.

     Но как впоследствии замечал В.Набоков – один из самых внимательных и чутких критиков наследия Чернышевского – сам автор никогда не был «реалистом» в прямом смысле этого слова. Идеальная природа его мироощущения, склонная к созданию разного рода утопий, постоянно нуждалась в том, чтобы Чернышевский заставлял себя искать прекрасного не в собственном воображении, а в реальной жизни.

     Определение понятия «прекрасное» в его диссертации полностью звучит так: «Прекрасное есть жизнь; прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям; прекрасен тот предмет, который выказывает в себе жизнь или напоминает нам о жизни».

     Каковою же именно должна быть эта «реальная жизнь» мечтатель Чернышевский, возможно, и сам не имел никакого понятия. Гоняясь за призрачной «реальностью», которая казалась ему идеалом, он не призывал современников, а уговаривал, прежде всего, самого себя вернуться из воображаемого мира, где ему было гораздо комфортнее и интересней, в мир других людей. Сделать это, скорее всего, Чернышевскому не удалось. Отсюда – и его «революция» как идеальная самоцель, и утопические «сны» о справедливом обществе и всеобщем счастье, и принципиальная невозможность продуктивного диалога с реально мыслящими людьми.

«Современник» (конец 1850-х — начало 60-х)

     Между тем, политическая обстановка в стране в конце 1850-х годов принципиально изменилась. Новый государь, Александр II, вступив на престол, ясно понимал, что Россия нуждается в реформах. С первых лет своего правления он начал подготовку отмены крепостного права. Страна жила в ожидании перемен. Несмотря на сохранение цензуры, либерализация всех сторон жизни общества в полной мере коснулась средств массовой информации, вызвав появление новых периодических изданий самого разного толка.

     Редакция «Современника», лидерами которой были Чернышевский, Добролюбов и Некрасов, конечно же, не могла остаться в стороне от происходивших в стране событий. В конце 50-х – начале 60-х годов Чернышевский очень много печатался, пользуясь любым поводом для того, чтобы открыто или завуалированно высказывать свои «революционные» взгляды. В 1858—1862 годах на первое место в «Современнике» выдвинулись публицистический (Чернышевский) и литературно-критический (Добролюбов) отделы. Литературно-художественный отдел, несмотря на то, что в нем печатались Салтыков-Щедрин, Н. Успенский, Помяловский, Слепцов и другие известные авторы, отошёл в эти годы на второй план. Постепенно «Современник» стал органом представителей революционной демократии и идеологов крестьянской революции. Авторы-дворяне (Тургенев, Л.Толстой, Григорович) почувствовали себя здесь неуютно и навсегда отошли от деятельности редакции. Идейным руководителем и самым печатаемым автором «Современника» стал именно Чернышевский. Его острые, полемичные статьи привлекали читателей, поддерживая конкурентноспособность издания в изменившихся условиях рынка. «Современник» в эти годы приобрёл авторитет главного органа революционной демократии, значительно расширил свою аудиторию, и тираж его непрерывно рос, принося редакции немалые прибыли.

     Современными исследователями признаётся, что деятельность возглавляемого Чернышевским, Некрасовым и Добролюбовым «Современника» оказала определяющее влияние на формирование литературных вкусов и общественного мнения 1860-х годов. Она породила целое поколение так называемых «нигилистов-шестидесятников», нашедшее весьма карикатурное отражение в произведениях классиков русской литературы: И.С.Тургенева, Ф.М.Достоевского, Л.Н. Толстого.

     В отличие от либеральных мыслителей конца 1850-х годов, революционер Чернышевский считал, что крестьяне должны получить свободу и наделы без всякого выкупа, так как власть помещиков над ними и их владение землёй не справедливы по определению. Мало того, крестьянская реформа должна была стать первым шагом на пути к совершению революции, после которой частная собственность вообще исчезнет, а люди, оценив прелесть совместного труда, будут жить, объединившись в свободные ассоциации, основанные на всеобщем равенстве.

     Чернышевский, как и многие другие его единомышленники, не сомневался, что крестьяне в конце концов разделят их социалистические идеи. Доказательством этого они считали приверженность крестьян «миру», общине, решавшей все основные вопросы деревенской жизни, и формально считавшейся владелицей всей крестьянской земли. Общинники, по мнению революционеров, должны были пойти за ними к новой жизни, несмотря на то, что для достижения идеала, конечно же, надо было совершить вооружённый переворот.

     При этом ни самого Чернышевского, ни его радикально настроенных сторонников совершенно не смущали «побочные» явления, которыми, как правило, сопровождается любой переворот или передел собственности. Общий упадок народного хозяйства, голод, насилие, казни, убийства и даже возможная гражданская война уже тогда предвиделись идеологами революционного движения, но великая цель для них всегда оправдывала средства.

     Открыто обсуждать подобные вещи на страницах «Современника», даже в либеральной обстановке конца 50-х годов, было невозможно. Поэтому Чернышевский в своих статьях использовал множество хитроумных способов для того, чтобы обмануть цензуру. Практически любую тему, за которую он брался, – будь то литературная рецензия или разбор исторического исследования о Великой Французской революции, или же статья о положении рабов в США, – он умудрялся явно или скрыто связать со своими революционными идеями. Читателя чрезвычайно занимало это «чтение между строк», и благодаря смелой игре с властями, Чернышевский вскоре стал кумиром революционно настроенной молодёжи, не желающей останавливаться на достигнутом в результате либеральных реформ.

Противостояние с властью: 1861-1862

     То, что произошло дальше — быть может, одна из самых тяжелых страниц в истории нашей страны, свидетельство трагического непонимания между властью и большей частью образованного общества, которое едва не привело к гражданской войне и национальной катастрофе уже в середине 1860-х годов…

     Государство, освободив в 1861 году крестьян, начало подготовку новых реформ практически в каждой области государственной деятельности. А революционеры, во многом вдохновляемые Чернышевским и его единомышленниками, ждали крестьянского восстания, которое к их удивлению не произошло. Отсюда молодыми нетерпеливым людьми был сделан чёткий вывод: если народ не понимает необходимости совершения революции, ему надо это объяснить, призвать крестьян к активным действиям против правительства.

     Начало 1860-х годов – время возникновения многочисленных революционных кружков, стремившихся к энергичным действиям на благо народа. В результате в Петербурге начали распространяться прокламации, подчас достаточно кровожадные, призывавшие к восстанию и свержению существующего строя. С лета 1861 по весну 1862 года Чернышевский был идейным вдохновителем и советником революционной организации «Земля и Воля». С сентября 1861 года находился под тайным надзором полиции.

     Между тем, обстановка в столицах и в целом по стране стала достаточно напряжённой. И революционеры, и правительство считали, что в любой момент может произойти взрыв. В результате, когда душным летом 1862 года в Петербурге начались пожары, по городу немедленно поползли слухи, что это дело рук «нигилистов». Сторонники жёстких действий сразу же отреагировали – издание «Современника», резонно считавшегося распространителем революционных идей, было приостановлено на 8 месяцев.

     Вскоре после этого власти перехватили письмо А.И.Герцена, уже пятнадцать лет находившегося в эмиграции. Узнав о закрытии «Современника», он написал сотруднику журнала, Н.А. Серно-Соловьевичу, предлагая продолжить издание за границей. Письмо было использовано, как повод, и 7 июля 1862 года Чернышевский и Серно-Соловьевич были арестованы и помещены в Петропавловскую крепость. Однако никаких других улик, которые подтверждали бы тесные связи редакции «Современника» с политическими эмигрантами, найдено не было. В результате Н.Г.Чернышевскому было предъявлено обвинение в написании и распространении прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Учёные до сегодняшнего дня не пришли к единому выводу о том, был ли Чернышевский автором этого революционного воззвания. Ясно одно – таких доказательств не было и у властей, поэтому им пришлось осудить обвиняемого на основании ложных свидетельских показаний и сфальсифицированных документов.

     В мае 1864 года Чернышевский был признан виновным, осужден на семь лет каторжных работ и ссылку в Сибирь до конца своей жизни. 19 мая 1864 года над ним был публично совершен обряд «гражданской казни» – писателя вывели на площадь, повесив на грудь доску с надписью «государственный преступник», сломали над его головой шпагу и вынудили простоять несколько часов, прикованным цепями к столбу.

«Что делать?»

     Пока шло следствие, Чернышевский написал в крепости свою главную книгу – роман «Что делать?». Литературные достоинства этой книги не слишком высоки. Скорее всего, Чернышевский и не предполагал, что её будут оценивать, как действительно художественное произведение, включат в школьную программу по русской литературе(!) и заставят ни в чём неповинных детей писать сочинения о снах Веры Павловны, сравнивать образ Рахметова с не менее великолепной карикатурой Базарова и т.д. Для автора — политического заключённого, находящегося под следствием — в тот момент было важнее всего высказать свои идеи. Естественно, что их было проще облечь в форму «фантастического» романа, чем публицистического произведения.

     В центре сюжета романа – история молодой девушки, Верочки Розальской, Веры Павловны, уходящей из семьи, чтобы освободиться от гнёта своей деспотической матери. Единственным способом для совершения такого шага в то время могло быть супружество, и Вера Павловна заключает фиктивный брак со своим учителем Лопуховым. Постепенно между молодыми людьми возникает настоящее чувство, и брак из фиктивного становится настоящим, однако, жизнь в семье организована таким образом, чтобы оба супруга чувствовали себя свободными. Ни один из них не может войти в комнату другого без его разрешения, каждый уважает человеческие права своего партнёра. Именно поэтому, когда Вера Павловна влюбляется в Кирсанова, друга своего мужа, то Лопухов, не рассматривающий жену, как свою собственность, инсценирует собственное самоубийство, предоставляя ей таким образом свободу. Позже Лопухов, уже под другим именем, поселится в одном доме с Кирсановыми. Его не будет мучить ни ревность, ни уязвленное самолюбие, так как свободу человеческой личности он ценит больше всего.

     Однако любовной интригой роман «Что делать?» не исчерпывается. Рассказав читателю о том, как следует преодолевать трудности в человеческих отношениях, Чернышевский предлагает и свой вариант решения экономических проблем. Вера Павловна заводит швейную мастерскую, организованную на началах ассоциации, или, как мы бы сегодня сказали, кооператива. По мнению автора, это было не менее важным шагом к перестройке всех человеческих и общественных отношений, чем освобождение от родительского или супружеского угнетения. То, к чему человечество должно придти в конце этой дороги, является Вере Павловне в четырех символических снах. Так, в четвертом сне она видит счастливое будущее людей, устроенное так, как об этом мечтал Шарль Фурье: все живут вместе в одном большом прекрасном здании, вместе работают, вместе отдыхают, уважают интересы каждого отдельного человека, и одновременно трудятся на благо общества.

     Приблизить этот социалистический рай, естественно, должна была революция. Об этом заключённый Петропавловской крепости конечно же, не мог написать открыто, однако разбросал намёки по всему тексту своей книги. Лопухов и Кирсанов явно связаны с революционным движением или, во всяком случае, сочувствуют ему.

     В романе появляется человек, хотя и не названный революционером, но выделенный, как «особый». Это Рахметов, ведущий аскетический образ жизни, постоянно тренирующий свою силу, даже попытавшийся спать на гвоздях, чтобы проверить свою выдержку, очевидно, на случай ареста, читающий только «капитальные» книги, чтобы не отвлекаться по пустякам от главного дела своей жизни. Романтический образ Рахметова сегодня может вызвать лишь гомерический хохот, но многие психически полноценные люди 60–70-х годов XIX века искренне восхищались им и воспринимали этого «сверхчеловека» чуть ли не как идеал личности.

     Революция, как надеялся Чернышевский, должна была произойти уже совсем скоро. На страницах романа время от времени возникает дама в чёрном, скорбящая о своем супруге. В конце романа, в главе «Перемена декораций» она появляется уже не в чёрном, а в розовом, в сопровождении некоего господина. Очевидно, работая над своей книгой в камере Петропавловской крепости, писатель не мог не думать о своей жене, и надеялся на своё скорое освобождение, прекрасно понимая, что это может произойти только в результате революции.

     Подчёркнуто занимательное, авантюрное, мелодраматическое начало романа, по расчётам автора, должно было не только привлечь широкие массы читателей, но и сбить с толку цензуру. С января 1863 года рукопись частями передавалась в следственную комиссию по делу Чернышевского (последняя часть была передана 6 апреля). Как и рассчитывал писатель, комиссия увидела в романе лишь любовную линию и дала разрешение к печати. Цензор «Современника», впечатлённый «разрешительным» заключением следственной комиссии, и вовсе не стал читать рукопись, передав её без изменений в руки Н.А.Некрасову.

     Оплошность цензуры, конечно, вскоре была замечена. Ответственного цензора Бекетова отстранили от должности, но было поздно…

     Впрочем, публикации «Что делать?» предшествовал один драматический эпизод, известный со слов Н.А.Некрасова. Забрав единственный экземпляр рукописи у цензоров, редактор Некрасов по дороге в типографию каким-то загадочным образом его потерял и не сразу обнаружил потерю. Но словно самому Провидению было угодно, чтобы роман Чернышевского всё-таки увидел свет! Мало надеясь на успех, Некрасов поместил объявление в «Ведомостях Санкт-Петербургской городской полиции», и через четыре дня какой-то бедный чиновник принёс свёрток с рукописью прямо на квартиру поэта.

     Роман был напечатан в журнале «Современник» (1863, № 3—5).

     Когда цензура опомнилась, номера «Современника», в которых печатался «Что делать?», тут же оказались под запретом. Только изъять весь уже разошедшийся тираж полиции оказалось не под силу. Текст романа в рукописных копиях со скоростью света разлетелся по стране и вызвал массу подражаний. Разумеется, не литературных.

     Писатель Н.С.Лесков впоследствии вспоминал:

     Дату выхода в печать романа «Что делать?», по большому счёту, следовало бы внести в календарь истории России как одну из самых чёрных дат. Ибо своеобразное эхо этого «мозгового штурма» раздаётся в нашем сознании по сей день.

     К сравнительно «невинным» последствиям публикации «Что делать?» можно отнести возникновение в обществе острейшего интереса к женскому вопросу. Девушек, желавших последовать примеру Верочки Розальской, в 1860-е годы было более, чем достаточно. «Фиктивные браки с целью освобождения генеральских и купеческих дочек из-под ига семейного деспотизма в подражание Лопухову и Вере Павловне сделались обыденным явлением жизни»,- утверждал современник.

     То, что прежде считалось обычным развратом, теперь красиво именовалось «следованием принципу разумного эгоизма». Уже к началу XX века выведенный в романе идеал «свободных отношений» привёл к полному нивелированию семейных ценностей в глазах образованной молодёжи. Авторитет родителей, институт брака, проблема моральной ответственности перед близкими людьми – всё это объявлялось «пережитками», несовместимыми с духовными запросами «нового» человека.

     Вступление женщины в фиктивный брак было уже само по себе смелым гражданским поступком. В основе же такого решения лежали, как правило, самые благородные помышления: освободиться от семейного ига для того, чтобы служить народу. В дальнейшем пути раскрепощенных женщин расходились в зависимости от понимания каждой из них этого служения. Для одних цель — знания, чтобы сказать свое слово в науке или стать просветительницей народа. Но более логичен и распространен был другой путь, когда борьба с семейным деспотизмом прямо приводила женщин в революцию.

     Прямым следствием «Что делать?» выступает позднейшая революционная теория генеральской дочки Шурочки Коллонтай о «стакане воды», а поэт В.Маяковский, долгие годы составлявший «тройственный союз» с супругами Брик, сделал роман Чернышевского своей настольной книгой.

     «Жизнь, описанная в ней, перекликалась с нашей. Маяковский как бы советовался с Чернышевским о своих личных делах, находил в нём поддержку. „Что делать?“ была последняя книга, которую он читал перед смертью…», — вспоминала сожительница и биограф Маяковского Л.О.Брик.

     Однако самым главным и трагическим последствием публикации произведения Чернышевского стал тот неоспоримый факт, что несметное количество молодых людей обоего пола, вдохновившись романом, решили стать революционерами.

     Идеолог анархизма П.А. Кропоткин без преувеличения заявлял:

     Молодое поколение, воспитанное на книге, написанной в крепости политическим преступником, и запрещённой правительством, оказалось враждебным царской власти. Все проводимые «сверху» либеральные реформы 1860-70-х годов, не смогли создать почвы для разумного диалога между обществом и властью; не смогли примирить радикально настроенную молодёжь с российской действительностью. «Нигилисты» 60-х годов, под влиянием «снов» Веры Павловны и незабываемого образа «сверхчеловека» Рахметова, плавно эволюционировали в тех самых, вооружённых бомбами революционных «бесов», которые 1 марта 1881 года убили Александра II. В начале XX века, приняв к сведению критику Ф.М. Достоевского и его размышления о «слезе ребёнка», они уже терроризировали всю Россию: практически безнаказанно отстреливали и взрывали великих князей, министров, крупных государственных чиновников, словами давно почивших Маркса, Энгельса, Добролюбова, Чернышевского вели революционную агитацию среди народных масс…

     Сегодня, с высоты веков, остаётся лишь пожалеть, что царское правительство не догадалось в 1860-е годы вовсе отменить цензуру и разрешить создавать произведения, подобные «Что делать?», каждому скучающему графоману. Более того, роман нужно было включить в образовательную программу, заставив гимназистов и студентов писать по нему сочинения, а «чётвёртый сон Веры Павловны» — заучивать наизусть для воспроизведения на экзамене в присутствии комиссии. Тогда бы вряд ли кому-нибудь пришло в голову печатать текст «Что делать?» в подпольных типографиях, распространять в списках, а тем более – его читать…

Годы в ссылке

     Сам Н.Г.Чернышевский уже практически не участвовал в бурном общественном движении последующих десятилетий. После обряда гражданской казни на Мытнинской площади он был отправлен в Нерчинскую каторгу (Кадайский рудник на монгольской границе; в 1866 переведен в Александровский завод Нерчинского округа). Во время пребывания в Кадае ему было разрешено трехдневное свидание с женой и двумя маленькими сыновьями.

     Ольга Сократовна, в отличие от жён «декабристов», за своим супругом-революционером не последовала. Она не была ни сподвижницей Чернышевского, ни членом революционного подполья, как это пытались представить в своё время некоторые советские исследователи. Госпожа Чернышевская продолжала жить с детьми в Петербурге, не чуралась светских развлечений, заводила романы. По мнению некоторых современников, несмотря на бурную личную жизнь, эта женщина никогда и никого не любила, поэтому для мазохиста и подкаблучника Чернышевского она оставалась идеалом. В начале 1880-х годов Ольга Сократовна переехала в Саратов, в 1883 году состоялось воссоединение супругов после 20-и летней разлуки. Как библиограф, Ольга Сократовна оказала неоценимую помощь в работе над публикациями Чернышевского и Добролюбова в петербургских журналах 1850-60-х годов, в том числе и в «Современнике». Она сумела внушить сыновьям, которые практически не помнили своего отца (когда Чернышевского арестовали одному было 4, другому 8 лет), глубокое уважение к личности Николая Гавриловича. Младший сын Н.Г.Чернышевского Михаил Николаевич много сделал для создания и сохранения ныне существующего дома-музея Чернышевского в Саратове, а также для изучения и публикации творческого наследия своего отца.

     В революционных кругах России и политической эмиграции вокруг Н.Г.Чернышевского тут же был создан ореол мученика. Его образ превратился почти в революционную икону.

     Ни одна студенческая сходка не обходилась без упоминания имени страдальца за дело революции и чтения его запрещённых произведений.

     «В истории нашей литературы…— писал позднее Г.В.Плеханов,- нет ничего трагичнее судьбы Н. Г. Чернышевского. Трудно даже представить себе, сколько тяжёлых страданий гордо вынес этот литературный Прометей в течение того длинного времени, когда его так методически терзал полицейский коршун…»

     Между тем, никакой «коршун» ссыльного революционера не терзал. Политические арестанты в то время настоящей каторжной работы не выполняли, и в материальном отношении жилось Чернышевскому на каторге не особенно тяжело. Одно время он даже жил в отдельном домике, постоянно получая деньги от Н.А.Некрасова и Ольги Сократовны.

     Более того, царское правительство было настолько милосердно к своим политическим противникам, что позволило Чернышевскому и в Сибири продолжать свою литературную деятельность. Для спектаклей, устраивавшихся иногда на Александровском заводе, Чернышевский сочинял небольшие пьесы. В 1870 году он написал роман «Пролог», посвящённый жизни революционеров в конце пятидесятых годов, непосредственно перед началом реформ. Здесь под вымышленными именами были выведены реальные люди той эпохи, в том числе и сам Чернышевский. «Пролог» был опубликован в 1877 году в Лондоне, однако по силе воздействия на российскую читающую публику он, конечно же, сильно уступал «Что делать?»

     В 1871 году закончился срок каторги. Чернышевский должен был перейти в разряд поселенцев, которым предоставлялось право самим избрать место жительства в пределах Сибири. Но шеф жандармов граф П.А. Шувалов настоял на поселении его в Вилюйске, в самом суровом климате, что ухудшило условия жизни и состояние здоровья писателя. Более того, в Вилюйске того времени из приличных каменных зданий существовала только тюрьма, в которой ссыльный Чернышевский и вынужден был поселиться.

     Революционеры долго не оставляли попыток вызволить своего идейного лидера. Сначала об организации побега Чернышевского из ссылки думали члены Ишутинского кружка, из которого вышел Каракозов. Но кружок Ишутина был вскоре разгромлен, и план спасения Чернышевского остался неосуществлённым. В 1870 году один из выдающихся русских революционеров, Герман Лопатин, близко знакомый с К.Марксом, пытался спасти Чернышевского, но был арестован прежде, чем добрался до Сибири. Последняя, поразительная по смелости попытка была предпринята в 1875 году революционером Ипполитом Мышкиным. Одетый в форму жандармского офицера, он явился в Вилюйск и предъявил поддельный приказ о выдаче ему Чернышевского для сопровождения его в Петербург. Но лже-жандарм был заподозрен вилюйскими властями и должен был бежать, спасая свою жизнь. Отстреливаясь от посланной за ним погони, скрываясь целыми днями в лесах и болотах, Мышкину удалось уйти почти на 800 вёрст от Вилюйска, но всё же он был схвачен.

Нужны ли были все эти жертвы самому Чернышевскому? Пожалуй, нет. В 1874 году ему было предложено подать прошение о помиловании, которое, вне сомнения, было бы удовлетворено Александром II. Революционер мог покинуть не только Сибирь, но и вообще Россию, уехать за границу, воссоединиться со своей семьёй. Но Чернышевского более прельщал ореол мученника за идею, поэтому он отказался.

     В 1883 году министр внутренних дел граф Д.А. Толстой ходатайствовал о возвращении Чернышевского из Сибири. Местом для жительства ему была назначена Астрахань. Перевод из холодного Вилюйска в жаркий южный климат мог губительно сказаться на здоровье престарелого Чернышевского, и даже убить его. Но революционер благополучно переехал в Астрахань, где продолжал находиться на положении ссыльного под надзором полиции.

     Всё время, проведённое в ссылке, он жил на средства, присылавшиеся Н.А. Некрасовым и его родственниками. В 1878 году Некрасов умер, и содержать Чернышевского было больше некому. Поэтому в 1885 году, чтобы как-то материально поддержать бедствующего писателя, друзья устроили для него перевод 15-томной «Всеобщей Истории» Г. Вебера у известного издателя-мецената К.Т. Солдатёнкова. В год Чернышевским переводилось по 3 тома, каждый в 1000 страниц. До 5 тома Чернышевский ещё переводил буквально, но затем стал делать большие сокращения в оригинальном тексте, который ему не нравился своей устарелостью и узконемецкой точкой зрения. Взамен выброшенных отрывков он стал прибавлять ряд всё разраставшихся очерков собственного сочинения, что, естественно, вызвало неудовольствие издателя.

     В Астрахани Чернышевский успел перевести 11 томов.

     В июне 1889 года, по ходатайству астраханского губернатора — князя Л.Д. Вяземского, ему разрешено было поселиться в родном Саратове. Там Чернышевским было переведено ещё две трети 12 тома Вебера, планировался перевод 16-томного «Энциклопедического Словаря» Брокгауза, но чрезмерная работа надорвала старческий организм. Обострилась давнишняя болезнь — катар желудка. Проболев всего 2 дня, Чернышевский, в ночь на 29 октября (по старому стилю — с 16 на 17 октября) 1889 года, скончался от кровоизлияния в мозг.

     Сочинения Чернышевского оставались запрещёнными в России вплоть до революции 1905 – 1907 годов. Среди его опубликованных и неопубликованных произведений –статьи, рассказы, повести, романы, пьесы: «Эстетические отношения искусства к действительности» (1855), «Очерки гоголевского периода русской литературы» (1855 — 1856), «О поземельной собственности» (1857), «Взгляд на внутренние отношения Соединенных Штатов» (1857), «Критика философских предубеждений против общинного владения» (1858), «Русский человек на rendez-vous» (1858, по поводу повести И.С. Тургенева «Ася»), «О новых условиях сельского быта» (1858), «О способах выкупа крепостных крестьян» (1858), «Труден ли выкуп земли?» (1859), «Устройство быта помещичьих крестьян» (1859), «Экономическая деятельность и законодательство» (1859), «Суеверие и правила логики» (1859), «Политика» (1859 — 1862; ежемесячные обзоры международной жизни), «Капитал и труд» (1860), «Примечания к „Основаниям политической экономии” Д.С. Милля» (1860), «Антропологический принцип в философии» (1860, изложение этической теории «разумного эгоизма»), «Предисловие к нынешним австрийским делам» (февраль 1861), «Очерки политической экономии (по Миллю)» (1861), «Политика» (1861, о конфликте между Севером и Югом США), «Письма без адреса» (февраль 1862, опубликованы за границей в 1874), «Что делать?» (1862 — 1863, роман; написан в Петропавловской крепости), «Алферьев» (1863, повесть), «Повести в повести» (1863 — 1864), «Мелкие рассказы» (1864), «Пролог» (1867 — 1869, роман; написан на каторге; 1-я часть опубликована в 1877 за границей), «Отблески сияния» (роман), «История одной девушки» (повесть), «Мастерица варить кашу» (пьеса), «Характер человеческого знания» (философская работа), работы на политические, экономические, философские темы, статьи о творчестве Л.Н. Толстого, М.Е. Салтыкова-Щедрина, И.С. Тургенева, Н.А. Некрасова, Н.В. Успенского.

Елена Широкова

Использованы материалы:

Энциклопедия Кругосвет

Черная книга имён, которым не место на карте России.

Русская литература XIX века

Революционер Литератор 

Запрос «Чернышевский» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Никола́й Гаври́лович Черныше́вский (24 июля 1828, Саратов, Российская империя — 29 октября 1889, Саратов, Российская империя) — русский литературный критик, революционер-демократ, теоретик утопического социализма, философ-материалист, публицист и писатель^[2].

Сочинения Николая Чернышевского оказали влияние на творчество и взгляды Владимира Ленина, Эммы Гольдман и некоторых других революционеров и социалистов. К Чернышевскому был близок сербский социалист Светозар Маркович. Положительно о творчестве Чернышевского отзывался Карл Маркс.

Биография

Чернышевский родился 24 июля 1828 года в семье протоиерея Александро-Невского кафедрального собора Саратова Гавриила Ивановича Чернышевского (1793 — 23 октября 1861), сына дьякона села Чернышёво Чембарского уезда Пензенской губернии Ивана Васильевича Чернышевского. Название села и дало ему фамилию.

Мальчик с детства страдал сильнейшей близорукостью.

Невозможность заниматься практической деятельностью влекла мальчика к книгам. Мальчик очень много (и беспорядочно) читал, в семье имел прозвище «библиофага». Сам Чернышевский вспоминал об этом так:

До 14-летнего возраста учился дома под руководством отца, многосторонне образованного и очень религиозного человека, и двоюродной сестры, Л. Н. Пыпиной. Отец выучил его латинскому языку^{[Комм 1]}. Архиепископ Никанор (Бровкович) также указывал, что с раннего детства к нему был приставлен гувернёр-француз, которому «в Саратове и приписывали первоначальное направление юного Чернышевского»^[3].

В 1843 году поступил в Саратовскую духовную семинарию. В семинарии он пробыл три года, «будучи необыкновенно тщательно развит не по годам и образован далеко выше семинарского курса своих сверстников»^[3]; не окончив её, в 1846 году он поступил в Петербургский университет на историко-филологическое отделение философского факультета.

Мировоззрение Чернышевского формировалось под влиянием французского и английского материализма XVII—XVIII веков, трудов естествоиспытателей — Ньютона, Лапласа, Лаланда и других идей социалистов-утопистов, классиков мелкобуржуазной политэкономии, сочинений Гегеля и в особенности антропологического материализма Фейербаха^[4]. Как публицист он вдохновлялся текстами Виссариона Белинского и Александра Герцена. Влияние на формирование его взглядов оказал также кружок Иринарха Ивановича Введенского. В это время Чернышевский начал писать свои первые художественные произведения.

В 1850 году окончив курс кандидатом, получил назначение в Саратовскую гимназию (Саратов, ул. Некрасова 17) и весной 1851 года приступил к работе: преподавал словесность. Здесь молодой учитель использовал своё положение для проповеди революционных идей.

В 1853 году встретил будущую жену, Ольгу Сократовну Васильеву, вместе с которой после свадьбы переехал из родного Саратова в Санкт-Петербург. Высочайшим приказом 24 января 1854 года Чернышевский был определён учителем во Второй кадетский корпус. Будущий писатель зарекомендовал себя прекрасным преподавателем, но пребывание его в корпусе оказалось недолгим. После конфликта с офицером Чернышевский был вынужден подать в отставку^[5].

Литературная деятельность

Литературную деятельность начал в 1853 г. небольшими статьями в «Санкт-Петербургских Ведомостях» и «Отечественных Записках».

В начале 1854 года он перешёл в журнал «Современник», где в 1855—1862 годах являлся фактически руководителем журнала наряду с Н. А. Некрасовым и Н. А. Добролюбовым, вёл решительную борьбу за превращение журнала в трибуну революционной демократии, что вызывало протест литераторов-либералов (В. П. Боткин, П. В. Анненков и А. В. Дружинин, И. С. Тургенев), сотрудничавших в «Современнике»^[6].

11 мая 1855 года в университете состоялась защита диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности», ставшей большим общественным событием и воспринятой как революционное выступление^[7], в этой работе он подвергал резкой критике эстетику идеалистов и теорию «искусство для искусства»^[8]. Министр просвещения А. С. Норов помешал присуждению учёной степени, и лишь в 1858 году, когда Норова на посту министра сменил Е. П. Ковалевский, последний утвердил Чернышевского в степени магистра русской словесности.

В 1858 году он стал первым редактором журнала «Военный сборник». Ряд офицеров (Сераковский, Калиновский, Шелгунов и др.), был вовлечён им в революционные кружки. Об этой работе Чернышевского были хорошо осведомлены Герцен и Огарёв, стремившиеся привести армию к участию в революции. Вместе с ними считается родоначальником народничества.

В 1860-е годы Чернышевский стал признанным лидером публицистической школы русского философского материализма. Главное философское сочинение Чернышевского — «Антропологический принцип в философии» (1860). В нём изложена монистическая материалистическая позиция автора, направленная как против дуализма, так и против идеалистического монизма. Определяя философию как «теорию решения самых общих вопросов науки», он обосновывал положения о материальном единстве мира, объективном характере законов природы, используя данные естественных наук^[4].

В конце 1857 г. он приступает к сочинению статей, освещавших экономико-политические вопросы, в первую очередь касающиеся планируемых аграрных реформ. В конце 1858 г. стал выступать с призывами к тому, чтобы реформа была сорвана революционным путём, поскольку успех реформ мог привести к затуханию революционных настроений.

1861 год. Оглашается императором Александром Николаевичем «Высочайший манифест от 19.02.1861 Об отмене крепостного права», начинается осуществление реформы. Деятельность Чернышевского приобретает в это время наибольший размах, крайнюю напряжённость. Не входя формально в тайное революционное общество «Земля и воля», Чернышевский является его несомненным вдохновителем. Недаром же Маркс и Энгельс называли его «главой революционной партии»^[9].

Чернышевского считали автором воззвания «Великорусс». В ней содержались требования возвращения крестьянам отрезков, выплаты выкупа «за счёт всей нации», освобождения Польши, введения демократической конституции и политических свобод, суда присяжных и реформ местного самоуправления.

С сентября 1861 года находится под тайным надзором полиции. Шеф жандармов Долгоруков даёт такую характеристику Чернышевскому:

Подозревается в составлении воззвания «Великорусс», в участии составления прочих воззваний и в постоянном возбуждении враждебных чувств к правительству»^[10]. Подозревался в причастности к пожарам 1862 года в Петербурге^[11].

В мае 1862 года журнал «Современник» был закрыт на 8 месяцев.

В 1863 году в возобновлённом журнале «Современник» был напечатан роман «Что делать?», написанный Чернышевским, находившимся под арестом в Петропавловской крепости.

Арест и следствие

7 июля 1862 года Чернышевский был арестован и помещён в одиночную камеру под стражей в Алексеевском равелине Петропавловской крепости по обвинению в составлении прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Воззвание к «Барским крестьянам» было переписано рукою Михайлова и передано Всеволоду Костомарову, оказавшемуся, как потом выяснилось, провокатором^[12].

В служебной документации и переписке между жандармерией и тайной полицией назывался «врагом Российской Империи номер один». Поводом для ареста послужило перехваченное полицией письмо Герцена к Н. А. Серно-Соловьевичу, в котором упоминалось имя Чернышевского в связи с предложением издавать запрещённый «Современник» в Лондоне.

Следствие продолжалось около полутора лет. Чернышевский вёл упорную борьбу со следственной комиссией. В виде протеста против незаконных действий следственной комиссии Чернышевский объявил голодовку, которая продолжалась девять дней. Вместе с тем Чернышевский продолжал работать и в тюрьме. За 678 суток ареста Чернышевский написал текстовых материалов в объёме не менее 200 авторских листов. Наиболее полномасштабно утопические идеалы арестантом Чернышевским были выражены в романе «Что делать?» (1863), опубликованном в 3, 4 и 5 номерах «Современника».

Каторга и ссылка

7 февраля 1864 года сенатором М. М. Карниолиным-Пинским был объявлен приговор по делу Чернышевского: ссылка на каторжные работы сроком на 14 лет, а затем поселение в Сибири пожизненно. Александр II уменьшил срок каторжных работ до 7 лет, в целом Чернышевский пробыл в тюрьме, на каторге и в ссылке свыше двадцати лет.

19 (31) мая 1864 года в Петербурге на Мытнинской площади состоялась гражданская казнь революционера^[13][14]. После изнурительной тяжёлой дороги Чернышевского 2 (14) июля 1864 года доставили из Петербурга в Иркутск. Затем по распоряжению губернского начальства его повезли на Усольский солеваренный завод. Здесь и начались дни каторжной работы Н. Г. Чернышевского. «Я приехал в Усолье 10 (22) июля 1864 года, — писал Николай Гаврилович своей жене Ольге Сократовне, — с этого дня считается начало срока».

Чернышевский встретился здесь со своими единомышленниками. В Усолье жил в ссылке видный представитель московского, революционного подполья П. Г. Заичневский. Вместе с Н. Г. Чернышевским отбывал в Усолье каторгу и встречался с ним Я. А. Ушаков. Пребывание Н. Г. Чернышевского в Усолье вызвало с первых же дней страх и беспокойство местных властей. Они боялись, что Чернышевский будет оказывать революционизирующее влияние на политических каторжан.

В секретной докладной записке, датированной 15 (27) июля 1864 года, штабс-капитан Бориславский, комендант для надзора за политическими преступниками в солеваренном заводе, высказывал свое мнение о необходимости Н. Г. Чернышевского и Я. Ушакова «не содержать вместе с прочими, а отослать в Нерчинские рудники, так как образ их мыслей может иметь вредные последствия для остальных политических преступников». Всего двенадцать дней находился Чернышевский в Усолье^[15].

Примерно в это время Чернышевский пишет роман «Старина», о предреформенной России. Роман был закончен, рукопись отправлена А. Н. Пыпину в 1866 году. Рукопись была уничтожена Пыпиным, опасавшимся полицейского обыска.

22 июля (3 августа) 1864 года казённая повозка повезла его за Байкал, на Нерчинскую каторгу в Кадаинскую тюрьму. Забайкальский военный губернатор Дитмар не разрешил заболевшему в дороге Чернышевскому даже суточную днёвку на читинском этапе, и его сразу же повезли дальше, в Нерчинский Завод, куда он был доставлен 3 августа 1864 года совершенно больной. 4 августа Чернышевский был привезён в Кадаю и помещён под караулом в тюремный лазарет.

В 1866 году Н. Г. Чернышевский был переведён в Александровский Завод и пробыл там до 1871 года.

В Александровском заводе в 1867—1870 годы Чернышевский работал над романом «Пролог» — вторую часть задуманной им трилогии. Чернышевский придавал большое значение этому роману. Он настойчиво требовал от Пыпина опубликовать текст в России и за границей:

Прошу напечатать, сколько возможно по цензурным условиям. Если уцелеет хоть половина, и то хорошо. Я писал с мыслью издать во французским] или английск[ом] переводе.

Пыпин не стал печатать роман, сочтя его политически несвоевременным и литературно беспомощным. Но через четыре года, в 1874 году, другой экземпляр рукописи «Пролога» был доставлен Г. Лопатиным в Лондон. Это была копия, снятая М. Муравским во время его совместного пребывания с Чернышевским в Александровском заводе. После своего освобождения и возвращения в Россию Муравский передал ее Глебу Успенскому, от которого она попала в руки Г. Лопатина^[16].

В 1871 году у Чернышевского кончился официально установленный срок каторжных работ, он находился в это время в Александровском Заводе. Непосредственный начальник над Н. Г. Чернышевским полковник А. Е. Кноблох запросил вышестоящие инстанции о дальнейших мерах до по отношению к Чернышевскому. 22 июня 1871 года пришел ответ, разъяснивший, что Высочайшая милость по отношению к некоторым политическим каторжанам «об обращении сих преступников в разряд сосланных на житьё, не должна быть распространена на преступников: Николая Чернышевского и Николая Ишутина, как по важности совершенных им преступлений, так и ввиду их неблагонадежности».

После этого в 1871 году под конвоем жандармов Чернышевский был отправлен из Александровского Завода в Вилюйск.

В 1874 году ему официально предложено освобождение, но он отказывается подать прошение о помиловании. В Александровском Заводе по сей день сохранился дом-музей Н. Г. Чернышевского — дом, в котором он жил.

В Вилюйске Чернышевский пытался продолжать литературную и журналистскую деятельность. В июне 1886 года начал работу над книгой «Материалы для биографии Н. А. Добролюбова». Зимой того же года работал над повестью «Вечера у княгини Старобельской». Первые главы повести были посланы через Лаврова в редакцию «Русской мысли», но не опубликованы из-за крайне низкого качества текста. Окончание повести Чернышевский уничтожил.

Попытки освободить Чернышевского

Организатором одной из попыток освобождения Чернышевского (1871) из ссылки был Г. А. Лопатин, член Генерального Совета I Интернационала. В январе 1871 года он нелегально прибыл в Иркутск для подготовки побега, но был опознан и арестован,

В 1875 году освободить Чернышевского попытался И. Н. Мышкин. Ему удается раздобыть казённые бумаги с печатью и штампом, а также мундир жандарма, однако и он был опознан и арестован.

Последние годы и смерть

В 1883 году ему дозволено вернуться в европейскую часть России, в Астрахань (по некоторым данным, в этот период переписчиком у него работал Константин Фёдоров). В Астрахани он пробыл пять с половиной лет. Его сын Михаил Чернышевский пытался добиться перевода отца в Петербург или Москву, где ему было бы проще заниматься литературным трудом, но его прошения успеха не имели. В конце концов ему удалось добиться перевода Чернышевского в Саратов, куда он прибыл 27 июня 1889 года. 11 октября он заболевает малярией. Чернышевский скончался в 0:37 ночи 17 октября 1889 года на 62-ом году жизни от кровоизлияния в мозг.

20 октября 1889 года Чернышевский был похоронен в Саратове на Воскресенском кладбище. По словам сына, к гробу было прислано около сорока венков. Летом 1891 г. на средства, собранные почитателями Чернышевского, на его могиле была поставлена железная часовня, где и были размещены венки^[17].

Судьба наследия

До 1905 года сочинения Чернышевского были в России под запретом. Это не мешало их широчайшей известности — книги печатались как за границей, так и в самой России. В либеральных и революционных кругах знакомство с романом «Что делать?» и публицистикой Чернышевского считалось обязательным. При этом его позднее творчество интереса не вызывало.

Семья

Дед (по матери) — Егор (Георгий) Иванович Голубев (1781 — 20.04.1818), протоиерей саратовской Нерукотворенно-Спасской (Сергиевской) церкви, «был человек честный, учёный и любимый многими».

Бабка (по матери) — Пелагея Ивановна Голубева, урождённая Кириллова (1780—1847), дочь саратовского священника Иоанна (Ивана) Кириллова (около 1761—после 1821) и его супруги Мавры Порфирьевны (около 1761—после 1814). Была «типической, суровой, властной, непреклонной женщиной старого века, с характером, подчиняющим себе окружающих». Имела двух дочерей.

Отец — Гавриил Иванович Чернышевский (5.07.1793—23.10.1861), старший сын дьякона села Чернышёвки Чембарского уезда Пензенской губернии Ивана Васильева (1763—1809) и его супруги Евдокии (Авдотьи) Марковны (1767—1835). У него были сестра Степанида (1791—?) и брат Фотий (1794—?). После обучения в Тамбовском училище Гавриил Иванович был переведён в Пензенскую семинарию, где и получил фамилию по месту рождения с. Чернышёво Пензенской губернии — Чернышевский, для включения его в списки семинаристов. Женившись на дочери протоиерея Е. И. Голубева, в 1825 году стал протоиереем в Саратове; с 1826 года — член духовного правления. Знал языки и историю.

Мать — Евгения Егоровна Голубева (30.11.1803—19.04.1853), венчалась с Г. И. Чернышевским 7 июня 1818 года.

Тётка — Александра Егоровна Голубева (1806—15.08.1884), единственная сестра Е. Е. Чернышевской. Была дважды замужем: 1) за подпоручиком артиллерии Николаем Михайловичем Котляревским (ум. 28.08.1828). У них было трое детей: Любовь (1824—1852), Софья (1826—1827) и Егор (1828—1892); 2) с 1831 года за мелкопоместным дворянином Николаем Дмитриевичем Пыпиным (1808—1893), саратовским чиновником, от которого родила ещё 8 детей, в числе которых был А. Н. Пыпин.

Сестра — Пелагея Гавриловна Чернышевская (7.09.1825—25.09.1825), прожила меньше месяца.

Н. Г. Чернышевский был женат с 29 апреля 1853 года на Ольге Сократовне Васильевой (15.03.1833—11.07.1918), дочери саратовского доктора Сократа Евгеньевича Васильева (1796—1860) и Анны Кирилловны Казачковской, дочери генерал-лейтенанта К. Ф. Казачковского. Ольга Сократовна «была жизнерадостной, энергичной, любящей подвижные игры, весёлой и смелой девушкой». У них родилось трое сыновей:

• Александр (5.03.1854, Санкт-Петербург, — 17.01.1915, Рим, Италия), математик по образованию, всю жизнь увлекавшийся литературой.

• Виктор (20.01.1857, Санкт-Петербург, — ноябрь 1860, там же), умер в детстве.

• Михаил (7.10.1858, Санкт-Петербург, — 3.05.1924), был первым директором музея-усадьбы Н. Г. Чернышевского. Был женат на Елене Матвеевне Соловьёвой (1864—1940)

Журналистская деятельность

Продолжая традиции критики Белинского, стремился раскрыть сущность общественных явлений, донести до читателя свои революционные взгляды. Писал множество статей и рецензий, направленных на объяснение тех или иных новых литературных течений, был одним из первых критиков, раскрывших в творчестве Толстого так называемую «диалектику души»^{[Комм 3]}.

Философские взгляды

Являлся последователем русской революционно-демократической мысли и прогрессивной западноевропейской философии (французских материалистов XVIII века, социал-утопистов Фурье и Фейербаха). В университетские годы переживал недолгое увлечение гегельянством, впоследствии подвергал критике идеалистические воззрения, христианскую, буржуазную и либеральную мораль как «рабскую».

Философия Чернышевского монистична и направлена против дуализма, объективно идеалистического и субъективно-идеалистического монизма. Определяя философию как «теорию решения самых общих вопросов науки», он обосновывал положение о материальном единстве мира, объективном характере природы и её законов (напр., закона причинности), широко используя данные химии, физики, биологии и др. естественных наук. Объясняя идеальное как порождение материального, рассуждая о материальных основах сознания, Чернышевский опирался также на данные опытной психологии и физиологии. В философии Чернышевского значительное место занимают идеи, связанные с антропологическим материализмом, что сближает его с Фейербахом^[2].

Этика Чернышевского

Чернышевский является автором концепции «разумного эгоизма». Человек действует, чтобы избежать страдания и достичь удовольствия, и это естественно. Однако некоторые удовольствия оборачиваются страданиями впоследствии, что приводит к идее разумного поведения, когда человек способен отказаться от немедленного удовольствия, чтобы потом избежать страданий или получить большее удовольствие. Философ утверждает, что индивидуум «поступает так, как приятней ему поступать, руководится расчётом, велящим отказываться от меньшей выгоды и меньшего удовольствия для получения большей выгоды, большего удовольствия», даже если меньшая выгода ждёт человека сейчас, а большая — потом.

Дальнейшее развитие этой идеи приводит к выводу, что для подлинно разумного (то есть отождеставляющего себя со своим разумом) человека даже самопожертвование во имя торжества идеала является, по существу, эгоистическим актом, поскольку такой ценой он утверждает свою волю.

Отрицая существование свободы воли, Чернышевский признаёт действие закона причинности: «То явление, которое мы называем волею, является звеном в ряду явлений и фактов, соединённых причинной связью».

По Чернышевскому, главными факторами, формирующими нравственное сознание, являются «естественные потребности», а также «общественные привычки и обстоятельства». Удовлетворение потребностей, с его точки зрения, устранит препятствия расцвету личности и причины нравственных патологий, для этого нужно изменить сами условия жизни (через революцию). Материализм служил теоретическим обоснованием политической программы революционеров-демократов. Они критиковали реформаторские надежды на «просвещённого монарха» и «честного политика». Просвещение людей должно служить тому, что они научатся выбирать новые и прогрессивные пути, то есть становиться «новыми людьми», идеалы которых — служение народу, революционный гуманизм, исторический оптимизм.

Эстетика Чернышевского

Основной труд — диссертация «Эстетические отношения искусства к действительности». Защита, несмотря на противодействие Министерства просвещения^{[Комм 4]}, состоялась в мае 1855 года и вызвала большой интерес у публики.

Чернышевский выступает против тезиса, что прекрасное создаётся искусством. По его мнению, прекрасное — это свойство жизни, «прекрасное есть жизнь». Поэтому единственный путь для достижения прекрасного — подражание жизни в её наиболее интересных проявлениях. Более того, Чернышевский утверждал, что творения природы прекраснее любого художественного творчества. Он утверждал буквально следующее: «произведения искусства решительно не могут выдержать сравнения с живой действительностью. Гораздо лучше смотреть на самое море, нежели на его изображение, но, за недостатком лучшего, человек довольствуется худшим».

Предметом искусства у Чернышевского является не прекрасное, а именно «интересное» (для большинства людей). Он же утверждает, что, поскольку люди различны (например, разделены по общественным классам), то у них разные интересы и разные представления об интересном — а следовательно, искусство имеет классовую природу и не является всеобщим. Всеобщим могло бы быть «общеинтересное искусство», возможное только в классово-однородном обществе, к которому стремятся революционеры.

Чернышевский выделяет три задачи искусства: а) воспроизведение жизненных явлений, б) их объяснение, в) их нравственная оценка (то есть оценка с позиции идеала). Искусство должно «помогать людям лучше понять жизнь», «быть учебником жизни», воспитывать в человеке определённое мировоззрение, а также подвигать человека к деятельности (для Чернышевского — служению революции).

Политическая идеология

Крестьянский вопрос

В опубликованных в 1858—1859 гг. трёх статьях под общим названием «О новых условиях сельского быта» Чернышевский в подцензурной форме и внешне благонамеренном тоне проводил идею немедленного освобождения крестьян с землёй без всякого выкупа, тогда сохранится общинное владение землёй, что постепенно приведёт к социалистическому землепользованию. По словам Ленина, этот утопический подход мог провести решительную ломку феодальной старины, что привело бы к наиболее быстрому и прогрессивному развитию капитализма.

В то время как официальная пресса печатала манифест Александра II от 19 февраля 1861 на первой странице, «Современник» поместил лишь выдержки из Царского Указа в конце книжки, в виде приложения, не имея возможности прямо раскрыть характер реформы. В том же номере были напечатаны стихи американского поэта Лонгфелло «Песни о неграх» и статья о рабстве афроамериканцев в США. Читатели понимали, что хочет сказать этим редакция.

В поздние годы Чернышевский пришёл к взглядам, которые можно назвать «левым славянофильством» — а именно, построение социалистического общества на основе традиционной крестьянской общины, которую считал «зародышем социализма». Его рассуждения на эту тему вызвали интерес Карла Маркса.

Женский вопрос

Чернышевского можно назвать одним из первых идеологов феминизма. Настаивал не только на женском равноправии, но и на предоставлении женщинам особых преимуществ, поскольку, по его словам, «палку, которую перегнули в одну сторону, чтобы выпрямить, надо перегнуть в другую сторону». Преклонялся перед женщинами:

Нет ничего выше человека, нет ничего выше женщины.

Смотри на жену, как смотрел на невесту, знай, что она каждую минуту имеет право сказать: «Я недовольна тобою, прочь от меня»; смотри на неё так, и она через 9 лет после твоей свадьбы будет внушать тебе такое же поэтическое чувство, как невеста, нет, более поэтическое, более идеальное в хорошем смысле слова.

Поддерживал позитивную дискриминацию мужчин. Например, в романе «Что делать?» героиня (Вера Павловна), организовав швейную мастерскую, берёт на работу только женщин.

Чернышевский одобрял отношения, когда женщина чего-то требует и получает, ничего не давая взамен. В начале романа женщина, бросая мужчину, говорит ему:

Я думаю, что не буду нуждаться (в деньгах); но если буду, обращусь к тебе; позаботься же, чтоб у тебя на всякий случай было готово несколько денег для меня; ведь ты знаешь, у меня много надобностей, расходов, хоть я и скупа; я не могу обойтись без этого. Слышишь? я не отказываюсь от твоей помощи! пусть, мой друг, это доказывает тебе, что ты остаешься мил мне.

Социально-экономические воззрения

Для Чернышевского община — патриархальный институт русской жизни, в общине существует «товарищеская форма производства» параллельно с капиталистическим производством, которое со временем будет упразднено. Тогда будет окончательно утверждено коллективное производство и потребление, после чего община как форма производственного объединения исчезнет. Срок перехода от обработки земли частными силами отдельного хозяина к общинной обработке целой мирской дачи он оценивал в 20-30 лет. Использовал идеи Фурье и его главного ученика Консидерана. В «Очерках из политической экономики» с некоторыми оговорками передаёт учение утописта о труде, указывая на необходимость крупного производства, и разъясняет невыгодность труда наёмного. Чернышевский считал, что «потребитель продукта должен являться и его хозяином-производителем». Согласно воззрениям Фурье, Чернышевский указывал на преувеличенное значение торговли в современном обществе и недостатках её организации. В романе «Что делать?» прямо изобразил фаланстер (Четвёртый сон Веры Павловны).

Адреса в Санкт-Петербурге

• 19.06.1846 — 20.08.1846 года — доходный дом Прилуцкого — Наб. Екатерининского канала (ныне — канал Грибоедова), 44;
• 21.08.1846 — 07.12.1846 года — доходный дом Вяземского — Наб. Екатерининского канала (ныне — канал Грибоедова), 38, кв. 47;
• 1847—1848 гг. — дом Фридерикса — Владимирская улица, 13;
• 1848 год — доходный дом Соловьёва — Вознесенский проспект, 41;
• 20.09.1849 — 10.02.1850 года — квартира Л. Н. Терсинской в доходном доме И. В. Кошанского — Большая Конюшенная улица, 15, кв. 8;
• 12.1850 — 12.03.1851 года — Офицерская улица, 45;
• 13.05.1853 — 01.08.1853 года — Офицерская улица, 45;
• 1853—1854 гг. — квартира И. И. Введенского в доходном доме Бородиной — набережная реки Ждановки, 7;
• 22.08.1855 — конец 06.1860 года — Поварской переулок, 13, кв. 6;
• конец 06.1860 — 07.06.1861 года — доходный дом В. Ф. Громова — 2-я линия Васильевского острова, 13, кв. 7;
• 08.06.1861 — 07.07.1862 года — доходный дом Есауловой — Большая Московская улица, 6, кв. 4.

Отзывы

• Г. В. Плеханов отмечал: «моё собственное умственное развитие совершилось под огромнейшим влиянием Чернышевского, разбор взглядов которого был целым событием в моей литературной жизни»^[18].
• Информация о Чернышевском содержится в воспоминаниях общественного деятеля России Л. Ф. Пантелеева.
• Писатель В. А. Гиляровский после прочтения «Что делать?» сбежал из дома на Волгу — в бурлаки.
• Один из наиболее выразительных памятников Чернышевскому создал скульптор В. В. Лишев. Памятник был открыт на Московском проспекте в Ленинграде 2 февраля 1947 года.
• С элементами сатиры образ Чернышевского был представлен в романе «Дар» (1937) В. В. Набокова.

Педагогическая теория

В философско-педагогических взглядах Чернышевского можно проследить прямую взаимосвязь между политическим режимом, материальным достатком и образованием. Чернышевский отстаивал решительную, революционную переделку общества, для чего необходимо готовить сильных, умных, свободолюбивых людей.

Педагогический идеал для Чернышевского — это всесторонне развитая личность, готовая к саморазвитию и самопожертвованию ради общественного блага.

Недостатками современной ему системы образования Чернышевский считал низкий уровень и потенциал русской науки, схоластичные методы преподавания, муштру вместо воспитания, неравенство женского и мужского образования.

Чернышевский отстаивал антропологический подход, считая человека венцом творения, изменчивым, деятельным существом. Социальные перемены ведут к изменению всего общества в целом и каждого отдельного индивида в отдельности. Он не считал наследственным дурное поведение — это следствие плохого воспитания и бедности.

Одним из главных свойств человеческой натуры Чернышевский считал активность, природа которой коренится в осознании недостаточности и стремлении эту недостаточность ликвидировать.

Произведения

Романы

• 1862−1863 — Что делать? Из рассказов о новых людях
• 1863 — Повести в повести (незаконч.)
• 1867−1870 — Пролог. Роман из начала шестидесятых годов.

Роман описывает любовные интриги в среде петербургской интеллигентной публики. Обсуждается также подготовка крестьянской реформы — с позиций разумного скептицизма^[19]. Роман должен был стать первой частью ненаписанного цикла. Отношение к роману можно назвать противоречивым. Пыпин старался воспрепятствовать его публикации, так как считал этот текст губительным для репутации Чернышевского.

• 1879−1884 — Отблески сияния. Роман не закончен, однако автор считал нужным его напечатать как посмертную публикацию неизвестного автора^[20].

Повести

• 1848 — Теория и практика
• 1848 — Пониманье (Не судите)
• 1863 — Алферьев
• 1871 — История одной девушки
• 1886 — Вечера у княгини Старобельской

Рассказы

• 1863 — Потомок Барбаруссы. Исторический рассказ
• 1864 — Мелкие рассказы
• 1871 — Знамение на кровле (По рассказу очевидца)
• 1875 — Академия Лазурных гор

Пьесы

• 1871 — Драма без развязки
• 1872 — Мастерица варить кашу. Пастораль в одном действии
• 1872 — Великодушный муж

Литературная критика

• 1850 — О «Бригадире» Фонвизина. Кандидатская работа.
• 1854 — Об искренности в критике.
• 1854 — Песни разных народов.
• 1854 — Бедность не порок. Комедия А. Островского.
• 1855 — Сочинения Пушкина.
• 1855−1856 — Очерки гоголевского периода русской литературы.
• 1856 — Александр Сергеевич Пушкин. Его жизнь и сочинения.
• 1856 — Стихотворения Кольцова.
• 1856 — Стихотворения Н. Огарёва.
• 1856 — Собрание стихотворений В. Бенедиктова.
• 1856 — Детство и отрочество. Военные рассказы графа Л. Н. Толстого.
• 1856 — Очерки из крестьянского быта А. Ф. Писемского.
• 1857 — Лессинг. Его время, его жизнь и деятельность.
• 1857 — «Губернские очерки» Щедрина.
• 1857 — Сочинения В. Жуковского.
• 1857 — Стихотворения Н. Щербины.
• 1857 — «Письма об Испании» В. П. Боткина.
• 1858 — Русский человек на rendez-vous. Размышления по прочтении повести г. Тургенева «Ася».
• 1860 — Собрание чудес, повести, заимствованные из мифологии.
• 1861 — Не начало ли перемены? Рассказы Н. В. Успенского. Две части.

Публицистика

• 1856 — Обзор исторического развития сельской общины в России Чичерина.
• 1856 — «Русская беседа» и её направление.
• 1857 — «Русская беседа» и славянофильство.
• 1857 — О поземельной собственности.
• 1858 — Откупная система.
• 1858 — Кавеньяк.
• 1858 — Июльская монархия.
• 1859 — Материалы для решения крестьянского вопроса.
• 1859 — Суеверие и правила логики.
• 1859 — Капитал и труд.
• 1859−1862 — Политика. Ежемесячные обзоры заграничной политической жизни.
• 1860 — История цивилизации в Европе от падения Римской империи до Французской революции.
• 1861 — Политико-экономические письма к президенту Американских Соединенных Штатов Г. К. Кэри.
• 1861 — О причинах падения Рима.
• 1861 — Граф Кавур.
• 1861 — Непочтительность к авторитетам. По поводу ‘Демократии в Америке’ Токвиля.
• 1861 — Барским крестьянам от их доброжелателей поклон.
• 1862 — В изъявление признательности Письмо к г. З<ари>ну.
• 1862 — Письма без адреса.
• 1878 — Письмо сыновьям А. Н. и М. Н. Чернышевским.

Мемуары

• 1861 — Н. А. Добролюбов. Некролог.
• 1883 — Заметки о Некрасове.
• 1884−1888 — Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861—1862.
• 1884−1888 — Воспоминания об отношениях Тургенева к Добролюбову и о разрыве дружбы между Тургеневым и Некрасовым.

Философия и эстетика

• 1854 — Критический взгляд на современные эстетические понятия.
• 1855 — Эстетические отношения искусства к действительности. Магистерская диссертация.
• 1855 — Возвышенное и комическое.
• 1855 — Характер человеческого знания.
• 1858 — Критика философских предубеждений против общинного владения.
• 1860 — Антропологический принцип в философии. «Очерки вопросов практической философии». Сочинение П. Л. Лаврова.
• 1888 — Происхождение теории благотворности борьбы за жизнь. Предисловие к некоторым трактатам по ботанике, зоологии и наукам о человеческой жизни.

Переводы

• 1858—1860 — «История восемнадцатого столетия и девятнадцатого до падения Французской империи» Ф. К. Шлоссера.
• 1860 — «Основания политической экономии Д. С. Милля» (со своими примечаниями).
• 1861—1863 — «Всемирная история» Ф. К. Шлоссера.
• 1863—1864 — «Исповедь» Ж. Ж. Руссо.
• 1884−1888 — «Всеобщая история Г. Вебера» (со своими статьями и комментариями успел перевести 12 томов).

Собрания сочинений

• Сочинения Н. Чернышевского. — 1-е полн. изд. Изд. М. Элпидина и К°. Т. 1-[5]. — Vevey : B. Benda successeur de R. Lesser, 1867-1870. — 5 т.
• Полное собрание сочинений в 10 томах.Издательство:Типография Товарищества «Общественная польза»,1905.
• Н.Г.Чернышевский.Полное собрание сочинений в 16 томах.Гослитиздат,1939-1953 гг.
• Н.Г.Чернышевский.Собр.соч.в 5 томах.Правда,1974.

Влияние

Влияние Чернышевского на современников было огромно. Его воззрения (прежде всего — изложенные в романе «Что делать?» воспринимались буквально как руководство к действию. Как вспоминал А. М. Скабичевский^[21]:

Всюду начали заводиться производительные и потребительные ассоциации, мастерские, швейные, сапожные, переплетные, прачечные, коммуны для общежитий, семейные квартиры с нейтральными комнатами и пр. Фиктивные браки с целью освобождения генеральских и купеческих дочек из-под ига семейного деспотизма в подражание Лопухову и Вере Павловне, сделались обыденным явлением жизни, при чем редкая освободившаяся таким образом барыня не заводила швейной мастерской…

Е. Н. Водовозова вспоминала^[22]:

В настоящее время трудно представить себе, какое огромное влияние имел роман на своих современников. Его обсуждали не только в собраниях, специально для этой цели устраиваемых, но редкая вечеринка обходилась без споров и толков о тех и других вопросах, в нем затронутых.

Чернышевский как революционный идеолог и романист упоминается в высказываниях Ф. Энгельса, А. Бебеля, Х. Ботева и других исторических личностей.

Карл Маркс писал в Послесловии ко второму изданию «Капитала»^[23]:

Люди, все еще претендовавшие на научное значение и не довольствовавшиеся ролью простых софистов и сикофантов господствующих классов, старались согласовать политическую экономию капиталистов с притязаниями пролетариата, которых уже нельзя было более игнорировать. Отсюда тот плоский синкретизм, лучшим представителем которого является Джон Стюарт Милль. Это — банкротство «буржуазной» политической экономии, как мастерски выяснил уже в своих «Очерках политической экономии по Миллю» великий русский ученый и критик Н. Чернышевский.

В СССР Чернышевский стал культовой фигурой истории революционной борьбы в связи с крайне восторженными высказываниями В. И. Ленина о романе «Что делать?».

Критика

Как литературные и философские труды Чернышевского, так и его практическая деятельность неоднократно подвергались критике, как современников, так и потомков.

Весьма критично относился к Чернышевскому Лев Толстой. Он, в частности, был автором комедии «Заражённое семейство» (1863 — 1864), написанной, по словам автора «в насмешку эманципации женщин и так называемых нигилистов». В частности, в комедии содержались насмешки над романом «Что делать?» и этикой Чернышевского.

Ф. М. Достоевский относился к Чернышевскому крайне негативно и считал его идеи вредоносными и разрушительными, а самого Чернышевского — человеком, не заслуживающим уважения. Под впечатлением от его сочинений (и особенно от романа «Что делать?») написал знаменитые «Записки из подполья».

В эмигрантской среде, не изжившей в себе преклонение перед революционерами, Чернышевский оставался фигурой вне критики. Например, редакция эмигрантского журнала «Современные записки» отказалась публиковать полный текст романа Набокова (Сирина) «Дар», в четвёртой главе которой был сатирически изображён Чернышевский. Глава была изъята из текста, так что полный текст «Дара» увидел свет только в 1952 году.

Н. Бердяев писал о Чернышевском^[24], что

Однако он признавал, что

За пределами «соцлагеря» Чернышевский был полностью забыт.

Цитаты

«Венец животной жизни, высшая ступень, достигаемая процессам природы вообще, нервный процесс состоит в переходе мозговой материи в газообразное состояние, в возвращении жизни к преобладанию газообразной формы, с которой началось планетное развитие» (Из статьи Н. Чернышевского «Критика философских предубеждений против общинного владения»).

«В правде сила таланта; ошибочное направление губит самый сильный талант.»

«Не нужно доказывать, что образование — самое великое благо для человека. Без образования люди и грубы, и бедны, и несчастны.»

«Отвергать прогресс — такая же нелепость, как и отвергать силу падения.»

«Прогрессивные люди в Европе, так восхищавшиеся Северо-Американскими Штатами, с такой гордостью ставившие их в пример всем европейским нациям, смущены и скомпрометированы слабостями, какие обнаружились в их идеале» (Из рецензии (1861) Чернышевского на «Политико-экономические письма к президенту Американских Соединенных Штатов» американского экономиста Г. Кэри).

«Если бы экономисты отсталой школы понимали неизбежность влияния государства на экономические отношения, они, вероятно, вместо пустых толков об утопической системе невмешательства занялись бы определением истинно полезных предметов и действительно разумных границ неизбежного вмешательства» («Экономическая деятельность и законодательство»).

«Кем довольны все, тот не делает ничего доброго, потому что добро невозможно без оскорбления зла.»

«Никакое положение не оправдывает бездействия; всегда можно делать что-нибудь не совершенно бесполезное; всегда надобно делать все, что можно.»

«Говори же всем: вот что в будущем, будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести: настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести». (Фрагмент романа «Что делать?»)

Память о Чернышевском

Память о Николае Гавриловиче Чернышевском увековечена различными способами:

• Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского

Географические названия

• В честь писателя назван ряд улиц, площадей и переулков во многих городах бывшего СССР, включая Орёл^[25], Саратов, Санкт-Петербург, Астрахань, Иркутск, Чебоксары, Усолье-Сибирское где жил и бывал писатель.
• Посёлок городского типа Чернышевский, расположенный на реке Вилюй выше по течению от Вилюйска — места ссылки писателя.

Памятники

Памятники Н. Г. Чернышевскому, установленные в Саратове:

• Памятник Чернышевскому на одноимённой площади, открыт в 1953 году. Скульптор А. П. Кибальников.
• Памятник Чернышевскому на территории СГУ, скульптор Перфилов В. И.
• на Воскресенском кладбище на могиле писателя.

• 

  Памятник Н.Г. Чернышевскому, ск. Кибальников

• 

  Памятник Н.Г. Чернышевскому, СГУ

• 

  Надгробный памятник Н.Г. Чернышевскому, Саратов

Имеются памятники в Санкт-Петербурге, Вилюйске и посёлке Чернышевский.

В Москве памятник Чернышевскому установлен в 1988 году в сквере рядом с улицей, носившей его имя (в 1992 ей вернули дореволюционное название Покровка). Проект разработали скульптор Ю. Г. Нерода и архитектор В. А. Петербуржцев. Чернышевский сидит в крылатке на скамье, за его спиной находится гранитная стена с вмонтированными «причальными кольцами», символизирующими кандалы.

В филателии

Почтовые марки с портретом Н. Г. Чернышевского были выпущены в СССР в 1939, 1953, 1957, а также в 1978 году. Также в 1978 году был издан художественный маркированный конверт, посвящённый писателю.

• почтовые марки СССР

• 

• 

  1939 год

• 

  1939 год

• 

• 

• 

Прочее

Также имя Н. Г. Чернышевского носят:

• в России:
  • В Санкт-Петербурге: станция метро, проспект и площадь, а также сад.
  • Борисоглебский муниципальный драматический театр имени Н. Г. Чернышевского.
  • Государственная республиканская библиотека имени Н. Г. Чернышевского (город Бишкек).
  • Саратовский государственный университет.
  • Вилюйское педагогическое училище.
  • В Якутске улица имени Н. Г. Чернышевского.
  • Забайкальский государственный университет.
  • В г. Вологда улица Чернышевского
  • Музеи имени Н. Г. Чернышевского работают в Саратове, Вилюйске, а также в селе Александровский Завод.
• в Казахстане:
  • С 1928 года имя писателя носит средняя школа № 1 города Семипалатинска (Казахстан).

Н. Г. Чернышевский послужил прототипом Чернова — героя незавершённой повести С. В. Ковалевской «Нигилист» (1890)^[26].

Комментарии

Примечания

Литература

• Н. Г. Чернышевский. Pro et contra. Антология. — СПб: Изд-во Русской христианской гуманитарной академии, 2008. — 751 с. ISBN 978-5-88812-244-0
• Плеханов Г. В. H. Г. Чернышевский. (Книга Первая). ИЗДАНИЕ 2-Е (11—25 тысячи)
• Богословский Н. В. Николай Гаврилович Чернышевский / Н. Богословский. — М.: Молодая гвардия, 1955. — 576 с. — (Жизнь замечательных людей). — 90 000 экз.
• Богословский Н. В. Жизнь Чернышевского. — М.: Детгиз, 1958.
• Бороздин А. Чернышевский, Николай Гаврилович // Русский биографический словарь / изд. под наблюдением председателя Императорского Русского исторического общества А. А. Половцова. СПб. : Тип. И. Н. Скороходова, 1905. Т. 22 : Чаадаев — Швитков. С. 284—293.
• Водолазов Г. Г. От Чернышевского к Плеханову. — М., 1969.
• Демченко А. А. Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828-1858). — Петроглиф, 2015. — 624 с. — ISBN 978-5-98712-536-6.
• Демченко А. А. Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1859-1889). — М.: РОССПЭН, 2019. — 687 с. — ISBN 978-5-8243-2287-3.
• Каменев Л. Б. Чернышевский. — 1933. — 196 с. («Жизнь замечательных людей»)
• Ланщиков А. П. Н. Г. Чернышевский. — М.: Современник, 1982.
• Лебедев А. Красота и ярость мира. Очерки становления русской материалистической эстетики (Чернышевский — Плеханов — Луначарский). М., 1989.
• Набоков В. В. Дар: глава четвёртая
• Розенталь М. М. Философские взгляды Н. Г. Чернышевского. М., 1948.- 312 с.
• Савченко В. Властью разума. Повесть о Николае Чернышевском. — М.: Политиздат, 1986. — 396 с. («Пламенные революционеры»)
• Сахаров В. Побег в утопию. Перечитывая «Что делать?» Чернышевского. Архив Всеволода Сахарова (2004). Дата обращения: 3 августа 2013. Архивировано из оригинала 14 июля 2014 года.
• Федоров К. «Жизнь великих людей. Н. Г. Ч.». 2-е изд. — СПб., 1905.
• Черепахов М. С. Н. Г. Чернышевский. — М.: Мысль, 1977. — 213 с.
• Чернышевский, Николай Гаврилович // Большая энциклопедия : Словарь общедоступных сведений по всем отраслям знания / под ред. С. Н. Южакова. СПб. : Библиографический институт (Мейер) в Лейпциге и Вене; Книгоиздательское товарищество «Просвещение» в С.-Петербурге, 1906. Т. 20 : Чахотка лёгких — Ѵ [ижица]. С. 62-70.
• Топорков А. Л. А. Н. Афанасьев в полемике с Н. Г. Чернышевским? (Эпизод из журнальной полемики 1850-х гг.) // Из истории русской фольклористики. СПб., 2013. Вып.8. С.369-418.
• Клочков В. М. Об этических взглядах Н. Г. Чернышевского и Л. Фейербаха // Вопросы философии 1957. № 6.
• Paperno, Irina, Chernyshevsky and the Age of Realism: A Study in the Semiotics of Behavior. Stanford: Stanford University Press, 1988.
• Pereira, N.G.O., The Thought and Teachings of N.G. Černyševskij. The Hague: Mouton, 1975.
• Константин Кедров. Умри, но не давай поцелуя без любви («Известия», 23 июля 2008)
• Чернышевская Н.М. Повесть о Чернышевском. Саратов: Приволжское книжное издательство, 1975. (Беллетризованная биография).
• Лебский М.А. Помяловский и Чернышевский: выбор русского разночинца // Журнал »Скепсис»

Ссылки

• Чернышевский Н. Г. Сочинения. — М.: Мысль, 1986—1987. на сайте Руниверс
• Рудницкая Е. Л. Чаадаев и Чернышевский: цивилизационное видение России // Вопросы истории. — 2003. — № 8. — С. 37-55.
• Электронное научное издание «Н. Г. Чернышевский»
• Владимир Кантор о Чернышевском как о христианском мыслителе

Эта страница в последний раз была отредактирована 19 февраля 2023 в 19:10.

Как только страница обновилась в Википедии она обновляется в Вики 2.
Обычно почти сразу, изредка в течении часа.

Николай Гаврилович Чернышевский

     24 июля (12 июля по ст. стилю) 1828 года родился Николай Гаврилович Чернышевский – русский писатель, публицист, литературный критик, социалист-утопист, автор печально известного каждому советскому школьнику романа «Что делать?»

Н.Г. Чернышевский

     В советской биографической литературе Н.Г.Чернышевский, наряду с Н.А. Добролюбовым, прославлялся как талантливый критик, философ, смелый публицист, «революционный демократ» и борец за светлое социалистическое будущее российского народа. Нынешние критики, выполняя тяжёлую работу над уже совершёнными историческими ошибками, подчас впадают в иную крайность. Полностью ниспровергая прежние положительные оценки многих событий и идей, отрицая вклад той или иной личности в развитие отечественной культуры, они лишь предвосхищают ошибки будущие и готовят почву для очередного ниспровержения вновь сотворённых кумиров.

     Тем не менее, хотелось бы верить, что в отношении Н.Г. Чернышевского и ему подобных «раздувателей мирового пожара», история уже сказала своё окончательное веское слово.

     Именно идеи революционеров-утопистов, которые во многом идеализировали сам процесс перемены государственного устройства, призывая ко всеобщему равенству и братству, уже в 50-е годы XIX века заронили в русскую почву зёрна раздора и последующего насилия. К началу 1880-х годов, с преступного попустительства государства и общества, они дали свои кровавые всходы, значительно проросли к 1905 году и бурно заколосились уже после 1917-го, едва не утопив одну шестую часть суши в волне жесточайшей братоубийственной войны.

     Человеческая природа такова, что порой целые народы склонны долго хранить память об уже свершившихся национальных катастрофах, переживать и оценивать их гибельные последствия, но не всегда и не всем удаётся припомнить, с чего же всё началось? Что послужило причиной, началом? Что стало «первым маленьким камушком», скатившимся с горы и повлекшим за собой разрушительную, беспощадную лавину?.. Сегодняшний школьник в обязательном порядке «проходит» произведения ранее запрещённого М.Булгакова, зазубривает наизусть стихи Гумилёва и Пастернака, перечисляет на уроках истории имена героев Белого Движения, но вряд ли он сможет ответить что-то вразумительное о нынешних «антигероях» — Лаврове, Нечаеве, Мартове, Плеханове, Некрасове, Добролюбове или том же Чернышевском. Сегодня Н.Г.Чернышевский внесён во все «чёрные списки» имён, которым не место на карте нашей родины. Его произведения не переиздаются с советских времён, ибо это – самая невостребованная литература в библиотеках, и самые невостребованные тексты на Интернет-ресурсах. Подобная «избирательность» в формировании картины мира у подрастающего поколения, к сожалению, с каждым годом делает наше давнее и недавнее прошлое всё более и более непредсказуемым. Так не будем её усугублять…

Биография Н.Г.Чернышевского

Ранние годы

     Н.Г.Чернышевский родился в Саратове в семье священника и, как от него и ожидали родители, три года (1842–1845) учился в духовной семинарии. Однако для молодого человека, как и для многих других его ровесников, выходцев из духовной среды, семинарское образование не стало дорогой к Богу и церкви. Скорее наоборот, как и многие тогдашние семинаристы, Чернышевский не захотел принимать внушавшуюся ему учителями доктрину официального православия. Он отказался не только от религии, но и от признания существовавших в России порядков в целом.

     С 1846 по 1850-е годы Чернышевский учился на историко-филологическом отделении Петербургского университета. В этот период сложился тот круг интересов, который впоследствии определит основные темы его творчества. Кроме русской литературы, молодой человек штудировал знаменитых французских историков – Ф.Гизо и Ж.Мишле – ученых, совершивших переворот в исторической науке XIX столетия. Одними из первых они взглянули на исторический процесс не как на результат деятельности исключительно великих людей – королей, политиков, военных. Французская историческая школа середины XIX века поставила в центре своих исследований народные массы – взгляд, безусловно, уже в то время близкий Чернышевскому и многим его единомышленникам. Не менее существенной для формирования взглядов молодого поколения русских людей стала и западная философия. Мировоззрение Чернышевского, сложившееся в основном в студенческие годы, формировалось под влиянием работ классиков немецкой философии, английской политической экономии, французского утопического социализма (Г. Гегель, Л. Фейербах, Ш. Фурье), сочинений В.Г. Белинского и А.И. Герцена. Из литераторов он давал высокую оценку произведениям А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, но лучшим современным поэтом, как ни странно, считал Н.А. Некрасова. (Может быть потому, что другой рифмованной публицистики пока ещё не было?..)

     В университете Чернышевский стал убежденным фурьеристом. Он всю жизнь оставался верен этой наиболее мечтательной из доктрин социализма, пытаясь увязать её с политическими процессами, происходившими в России в эпоху реформ Александра II.

     В 1850 году Чернышевский успешно окончил курс кандидатом и уехал в Саратов, где сразу получил место старшего учителя гимназии. Судя по всему, он уже в это время больше мечтал о грядущей революции, чем занимался обучением своих учеников. Во всяком случае, молодой преподаватель явно не скрывал от гимназистов своих бунтарских настроений, что неизбежно вызвало недовольство начальства.

Ольга Сократовна Васильева

     В 1853 году Чернышевский женился на Ольге Сократовне Васильевой, женщине, впоследствии вызывавшей у друзей и знакомых её мужа самые противоречивые чувства. Одни считали её необыкновенной личностью, достойной подругой и вдохновительницей писателя. Другие резко осуждали за легкомыслие и пренебрежение к интересам и творчеству мужа. Как бы то ни было, сам Чернышевский не только сильно любил свою молодую жену, но и считал их брак своеобразным «полигоном» для испытания новых идей. По его мнению, новую, свободную жизнь необходимо было приближать и готовить. Прежде всего, конечно же, следовало стремиться к революции, но приветствовалось также и освобождение от любых форм рабства и угнетения – в том числе и семейного. Именно поэтому писатель проповедовал абсолютное равенство супругов в браке – идея для того времени поистине революционная. Мало того, он считал, что женщинам, как одной из наиболее угнетённых групп тогдашнего общества, следовало для достижения настоящего равенства предоставить максимальную свободу. Именно так и поступил Николай Гаврилович в своей семейной жизни, разрешая своей жене всё, вплоть до супружеских измен, считая, что он не может рассматривать супругу, как свою собственность. Позже личный опыт писателя, безусловно, отразился в любовной линии романа «Что делать?». В западной литературе он долгое время фигурировал под наименованием «русский треугольник» — одна женщина и двое мужчин.

     Женился Н.Г.Чернышевский, вопреки воле родителей, даже не выдержав перед венчанием срока траура по недавно скончавшейся матери. Отец надеялся, что сын на какое-то время останется с ним, но в молодой семье всё было подчинено только воле Ольги Сократовны. По её настойчивому требованию Чернышевские спешно переезжают из провинциального Саратова в Петербург. Этот переезд был, скорее, похож на бегство: бегство от родителей, от семьи, от житейских сплетен и предрассудков к новой жизни. В Петербурге началась карьера Чернышевского как публициста. Сначала, правда, будущий революционер пытался скромно трудиться на государственной службе – занимал место преподавателя русского языка во Втором кадетском корпусе, но продержался не более года. Увлечённый своими идеями, Чернышевский, очевидно, не был слишком требователен и усерден в деле воспитания военной молодёжи. Предоставленные сами себе, его подопечные почти ничего не делали, что вызвало конфликт с офицерами-воспитателями, и Чернышевский вынужден был оставить службу.

Эстетические воззрения Чернышевского

     Литературная деятельность Чернышевского началась в 1853 году небольшими статьями в «Санкт-Петербургских Ведомостях» и в «Отечественных Записках». Вскоре он познакомился с Н.А. Некрасовым, и в начале 1854 года перешёл на постоянную работу в журнал «Современник». В 1855 — 1862 годах Чернышевский являлся одним из его руководителей наряду с Н.А. Некрасовым и Н.А. Добролюбовым. В первые годы своей работы в журнале Чернышевский сконцентрировался в основном на литературных проблемах – политическая ситуация в России в середине пятидесятых годов не давала возможности для высказывания революционных идей.

     В 1855 году Чернышевский держал экзамен на магистра, представив в качестве диссертации рассуждение «Эстетические отношения искусства к действительности», где отказался от поисков прекрасного в отвлечённых возвышенных сферах «чистого искусства», сформулировав свой тезис – «прекрасное – есть жизнь». Искусство, по мнению Чернышевского, не должно упиваться само собой – будь то прекрасные фразы или тонко нанесенные на холст краски. Описание горькой жизни бедного крестьянина может быть куда прекраснее чудесных любовных стихов, так как оно принесёт пользу людям…

     Диссертация была принята и допущена к защите, но степень магистра Чернышевскому не дали. В середине XIX века, очевидно, были иные требования к диссертационным работам, чем сейчас, только научная деятельность, пусть даже и гуманитарная, всегда предполагает исследование и апробацию (в данном случае – доказательство) его результатов. Ни первого, ни второго в диссертации филолога Чернышевского нет и в помине. Отвлечённые рассуждения соискателя о материалистической эстетике и пересмотре философских принципов подхода к оценке «прекрасного» в учёной среде были восприняты как полный бред. Университетские чиновники и вовсе расценили их как революционное выступление. Однако диссертация Чернышевского, отвергнутая его коллегами-филологами, нашла широкий отклик в среде либерально-демократической интеллигенции. Те же университетские профессора — умеренные либералы — обстоятельно критиковали в журналах сугубо материалистический подход к проблеме понимания целей и задач современного искусства. И это было ошибкой! Если бы рассуждения о «пользе описания горькой жизни народа» и призывы сделать её лучше были полностью проигнорированы «специалистами», вряд ли они вызвали бы столь бурные дискуссии в художественной среде второй половины XIX века. Возможно, русская литература, живопись, музыкальное искусство избежали бы впоследствии засилья «свинцовых мерзостей» и «стонов народных», а вся история страны пошла по иному пути… Тем не менее, через три с половиной года диссертация Чернышевского была утверждена. В советское время она стала едва ли не катехизисом всех приверженцев соцреализма в искусстве.

     Мысли об отношении искусства к действительности Чернышевский развил также в опубликованных в «Современнике» в 1855 году «Очерках гоголевского периода русской литературы». Автор «Очерков» прекрасно владел русским литературным языком, который и сегодня выглядит современно и легко воспринимается читателем. Его критические статьи написаны живо, полемично, интересно. Они были с восторгом встречены либерально-демократической публикой и писательским сообществом тех дней. Проанализировав наиболее выдающиеся литературные произведения предыдущих десятилетий (Пушкина, Лермонтова, Гоголя), Чернышевский рассматривал их через призму собственных представлений об искусстве. Если основной задачей литературы, как и искусства вообще, является правдивое отражение действительности (по методу певца-акына: «что вижу – то и пою»), то лишь те произведения, в которых в полной мере отражена «правда жизни», могут быть признаны «хорошими». А те, в которых этой «правды» недостаёт – рассматриваются Чернышевским как измышления эстетствующих идеалистов, никакого отношения к литературе не имеющие. За образец ясного и «объективного» изображения общественных язв Чернышевским взято творчество Н.В. Гоголя – одного из самых мистических и по сей день неразгаданных русских писателей XIX века. Именно Чернышевский, вслед за Белинским, навесил на него и других, совершенно непонятых демократической критикой авторов, ярлыки «суровых реалистов» и «обличителей» пороков российской действительности. В узких рамках этих представлений творчество Гоголя, Островского, Гончарова долгие годы рассматривалось отечественными литературоведами, а затем вошло и во все школьные учебники по русской литературе.

     Но как впоследствии замечал В.Набоков – один из самых внимательных и чутких критиков наследия Чернышевского – сам автор никогда не был «реалистом» в прямом смысле этого слова. Идеальная природа его мироощущения, склонная к созданию разного рода утопий, постоянно нуждалась в том, чтобы Чернышевский заставлял себя искать прекрасного не в собственном воображении, а в реальной жизни.

     Определение понятия «прекрасное» в его диссертации полностью звучит так: «Прекрасное есть жизнь; прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям; прекрасен тот предмет, который выказывает в себе жизнь или напоминает нам о жизни».

     Каковою же именно должна быть эта «реальная жизнь» мечтатель Чернышевский, возможно, и сам не имел никакого понятия. Гоняясь за призрачной «реальностью», которая казалась ему идеалом, он не призывал современников, а уговаривал, прежде всего, самого себя вернуться из воображаемого мира, где ему было гораздо комфортнее и интересней, в мир других людей. Сделать это, скорее всего, Чернышевскому не удалось. Отсюда – и его «революция» как идеальная самоцель, и утопические «сны» о справедливом обществе и всеобщем счастье, и принципиальная невозможность продуктивного диалога с реально мыслящими людьми.

«Современник» (конец 1850-х — начало 60-х)

     Между тем, политическая обстановка в стране в конце 1850-х годов принципиально изменилась. Новый государь, Александр II, вступив на престол, ясно понимал, что Россия нуждается в реформах. С первых лет своего правления он начал подготовку отмены крепостного права. Страна жила в ожидании перемен. Несмотря на сохранение цензуры, либерализация всех сторон жизни общества в полной мере коснулась средств массовой информации, вызвав появление новых периодических изданий самого разного толка.

Н.Г. Чернышевский, 1859

     Редакция «Современника», лидерами которой были Чернышевский, Добролюбов и Некрасов, конечно же, не могла остаться в стороне от происходивших в стране событий. В конце 50-х – начале 60-х годов Чернышевский очень много печатался, пользуясь любым поводом для того, чтобы открыто или завуалированно высказывать свои «революционные» взгляды. В 1858—1862 годах на первое место в «Современнике» выдвинулись публицистический (Чернышевский) и литературно-критический (Добролюбов) отделы. Литературно-художественный отдел, несмотря на то, что в нем печатались Салтыков-Щедрин, Н. Успенский, Помяловский, Слепцов и другие известные авторы, отошёл в эти годы на второй план. Постепенно «Современник» стал органом представителей революционной демократии и идеологов крестьянской революции. Авторы-дворяне (Тургенев, Л.Толстой, Григорович) почувствовали себя здесь неуютно и навсегда отошли от деятельности редакции. Идейным руководителем и самым печатаемым автором «Современника» стал именно Чернышевский. Его острые, полемичные статьи привлекали читателей, поддерживая конкурентноспособность издания в изменившихся условиях рынка. «Современник» в эти годы приобрёл авторитет главного органа революционной демократии, значительно расширил свою аудиторию, и тираж его непрерывно рос, принося редакции немалые прибыли.

     Современными исследователями признаётся, что деятельность возглавляемого Чернышевским, Некрасовым и Добролюбовым «Современника» оказала определяющее влияние на формирование литературных вкусов и общественного мнения 1860-х годов. Она породила целое поколение так называемых «нигилистов-шестидесятников», нашедшее весьма карикатурное отражение в произведениях классиков русской литературы: И.С.Тургенева, Ф.М.Достоевского, Л.Н. Толстого.

Журнал «Современник»

     В отличие от либеральных мыслителей конца 1850-х годов, революционер Чернышевский считал, что крестьяне должны получить свободу и наделы без всякого выкупа, так как власть помещиков над ними и их владение землёй не справедливы по определению. Мало того, крестьянская реформа должна была стать первым шагом на пути к совершению революции, после которой частная собственность вообще исчезнет, а люди, оценив прелесть совместного труда, будут жить, объединившись в свободные ассоциации, основанные на всеобщем равенстве.

     Чернышевский, как и многие другие его единомышленники, не сомневался, что крестьяне в конце концов разделят их социалистические идеи. Доказательством этого они считали приверженность крестьян «миру», общине, решавшей все основные вопросы деревенской жизни, и формально считавшейся владелицей всей крестьянской земли. Общинники, по мнению революционеров, должны были пойти за ними к новой жизни, несмотря на то, что для достижения идеала, конечно же, надо было совершить вооружённый переворот.

     При этом ни самого Чернышевского, ни его радикально настроенных сторонников совершенно не смущали «побочные» явления, которыми, как правило, сопровождается любой переворот или передел собственности. Общий упадок народного хозяйства, голод, насилие, казни, убийства и даже возможная гражданская война уже тогда предвиделись идеологами революционного движения, но великая цель для них всегда оправдывала средства.

     Открыто обсуждать подобные вещи на страницах «Современника», даже в либеральной обстановке конца 50-х годов, было невозможно. Поэтому Чернышевский в своих статьях использовал множество хитроумных способов для того, чтобы обмануть цензуру. Практически любую тему, за которую он брался, – будь то литературная рецензия или разбор исторического исследования о Великой Французской революции, или же статья о положении рабов в США, – он умудрялся явно или скрыто связать со своими революционными идеями. Читателя чрезвычайно занимало это «чтение между строк», и благодаря смелой игре с властями, Чернышевский вскоре стал кумиром революционно настроенной молодёжи, не желающей останавливаться на достигнутом в результате либеральных реформ.

Противостояние с властью: 1861-1862

     То, что произошло дальше — быть может, одна из самых тяжелых страниц в истории нашей страны, свидетельство трагического непонимания между властью и большей частью образованного общества, которое едва не привело к гражданской войне и национальной катастрофе уже в середине 1860-х годов…

     Государство, освободив в 1861 году крестьян, начало подготовку новых реформ практически в каждой области государственной деятельности. А революционеры, во многом вдохновляемые Чернышевским и его единомышленниками, ждали крестьянского восстания, которое к их удивлению не произошло. Отсюда молодыми нетерпеливым людьми был сделан чёткий вывод: если народ не понимает необходимости совершения революции, ему надо это объяснить, призвать крестьян к активным действиям против правительства.

     Начало 1860-х годов – время возникновения многочисленных революционных кружков, стремившихся к энергичным действиям на благо народа. В результате в Петербурге начали распространяться прокламации, подчас достаточно кровожадные, призывавшие к восстанию и свержению существующего строя. С лета 1861 по весну 1862 года Чернышевский был идейным вдохновителем и советником революционной организации «Земля и Воля». С сентября 1861 года находился под тайным надзором полиции.

     Между тем, обстановка в столицах и в целом по стране стала достаточно напряжённой. И революционеры, и правительство считали, что в любой момент может произойти взрыв. В результате, когда душным летом 1862 года в Петербурге начались пожары, по городу немедленно поползли слухи, что это дело рук «нигилистов». Сторонники жёстких действий сразу же отреагировали – издание «Современника», резонно считавшегося распространителем революционных идей, было приостановлено на 8 месяцев.

     Вскоре после этого власти перехватили письмо А.И.Герцена, уже пятнадцать лет находившегося в эмиграции. Узнав о закрытии «Современника», он написал сотруднику журнала, Н.А. Серно-Соловьевичу, предлагая продолжить издание за границей. Письмо было использовано, как повод, и 7 июля 1862 года Чернышевский и Серно-Соловьевич были арестованы и помещены в Петропавловскую крепость. Однако никаких других улик, которые подтверждали бы тесные связи редакции «Современника» с политическими эмигрантами, найдено не было. В результате Н.Г.Чернышевскому было предъявлено обвинение в написании и распространении прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Учёные до сегодняшнего дня не пришли к единому выводу о том, был ли Чернышевский автором этого революционного воззвания. Ясно одно – таких доказательств не было и у властей, поэтому им пришлось осудить обвиняемого на основании ложных свидетельских показаний и сфальсифицированных документов.

     В мае 1864 года Чернышевский был признан виновным, осужден на семь лет каторжных работ и ссылку в Сибирь до конца своей жизни. 19 мая 1864 года над ним был публично совершен обряд «гражданской казни» – писателя вывели на площадь, повесив на грудь доску с надписью «государственный преступник», сломали над его головой шпагу и вынудили простоять несколько часов, прикованным цепями к столбу.

«Что делать?»

     Пока шло следствие, Чернышевский написал в крепости свою главную книгу – роман «Что делать?». Литературные достоинства этой книги не слишком высоки. Скорее всего, Чернышевский и не предполагал, что её будут оценивать, как действительно художественное произведение, включат в школьную программу по русской литературе(!) и заставят ни в чём неповинных детей писать сочинения о снах Веры Павловны, сравнивать образ Рахметова с не менее великолепной карикатурой Базарова и т.д. Для автора — политического заключённого, находящегося под следствием — в тот момент было важнее всего высказать свои идеи. Естественно, что их было проще облечь в форму «фантастического» романа, чем публицистического произведения.

     В центре сюжета романа – история молодой девушки, Верочки Розальской, Веры Павловны, уходящей из семьи, чтобы освободиться от гнёта своей деспотической матери. Единственным способом для совершения такого шага в то время могло быть супружество, и Вера Павловна заключает фиктивный брак со своим учителем Лопуховым. Постепенно между молодыми людьми возникает настоящее чувство, и брак из фиктивного становится настоящим, однако, жизнь в семье организована таким образом, чтобы оба супруга чувствовали себя свободными. Ни один из них не может войти в комнату другого без его разрешения, каждый уважает человеческие права своего партнёра. Именно поэтому, когда Вера Павловна влюбляется в Кирсанова, друга своего мужа, то Лопухов, не рассматривающий жену, как свою собственность, инсценирует собственное самоубийство, предоставляя ей таким образом свободу. Позже Лопухов, уже под другим именем, поселится в одном доме с Кирсановыми. Его не будет мучить ни ревность, ни уязвленное самолюбие, так как свободу человеческой личности он ценит больше всего.

     Однако любовной интригой роман «Что делать?» не исчерпывается. Рассказав читателю о том, как следует преодолевать трудности в человеческих отношениях, Чернышевский предлагает и свой вариант решения экономических проблем. Вера Павловна заводит швейную мастерскую, организованную на началах ассоциации, или, как мы бы сегодня сказали, кооператива. По мнению автора, это было не менее важным шагом к перестройке всех человеческих и общественных отношений, чем освобождение от родительского или супружеского угнетения. То, к чему человечество должно придти в конце этой дороги, является Вере Павловне в четырех символических снах. Так, в четвертом сне она видит счастливое будущее людей, устроенное так, как об этом мечтал Шарль Фурье: все живут вместе в одном большом прекрасном здании, вместе работают, вместе отдыхают, уважают интересы каждого отдельного человека, и одновременно трудятся на благо общества.

     Приблизить этот социалистический рай, естественно, должна была революция. Об этом заключённый Петропавловской крепости конечно же, не мог написать открыто, однако разбросал намёки по всему тексту своей книги. Лопухов и Кирсанов явно связаны с революционным движением или, во всяком случае, сочувствуют ему.

     В романе появляется человек, хотя и не названный революционером, но выделенный, как «особый». Это Рахметов, ведущий аскетический образ жизни, постоянно тренирующий свою силу, даже попытавшийся спать на гвоздях, чтобы проверить свою выдержку, очевидно, на случай ареста, читающий только «капитальные» книги, чтобы не отвлекаться по пустякам от главного дела своей жизни. Романтический образ Рахметова сегодня может вызвать лишь гомерический хохот, но многие психически полноценные люди 60–70-х годов XIX века искренне восхищались им и воспринимали этого «сверхчеловека» чуть ли не как идеал личности.

     Революция, как надеялся Чернышевский, должна была произойти уже совсем скоро. На страницах романа время от времени возникает дама в чёрном, скорбящая о своем супруге. В конце романа, в главе «Перемена декораций» она появляется уже не в чёрном, а в розовом, в сопровождении некоего господина. Очевидно, работая над своей книгой в камере Петропавловской крепости, писатель не мог не думать о своей жене, и надеялся на своё скорое освобождение, прекрасно понимая, что это может произойти только в результате революции.

     Подчёркнуто занимательное, авантюрное, мелодраматическое начало романа, по расчётам автора, должно было не только привлечь широкие массы читателей, но и сбить с толку цензуру. С января 1863 года рукопись частями передавалась в следственную комиссию по делу Чернышевского (последняя часть была передана 6 апреля). Как и рассчитывал писатель, комиссия увидела в романе лишь любовную линию и дала разрешение к печати. Цензор «Современника», впечатлённый «разрешительным» заключением следственной комиссии, и вовсе не стал читать рукопись, передав её без изменений в руки Н.А.Некрасову.

     Оплошность цензуры, конечно, вскоре была замечена. Ответственного цензора Бекетова отстранили от должности, но было поздно…

     Впрочем, публикации «Что делать?» предшествовал один драматический эпизод, известный со слов Н.А.Некрасова. Забрав единственный экземпляр рукописи у цензоров, редактор Некрасов по дороге в типографию каким-то загадочным образом его потерял и не сразу обнаружил потерю. Но словно самому Провидению было угодно, чтобы роман Чернышевского всё-таки увидел свет! Мало надеясь на успех, Некрасов поместил объявление в «Ведомостях Санкт-Петербургской городской полиции», и через четыре дня какой-то бедный чиновник принёс свёрток с рукописью прямо на квартиру поэта.

     Роман был напечатан в журнале «Современник» (1863, № 3—5).

     Когда цензура опомнилась, номера «Современника», в которых печатался «Что делать?», тут же оказались под запретом. Только изъять весь уже разошедшийся тираж полиции оказалось не под силу. Текст романа в рукописных копиях со скоростью света разлетелся по стране и вызвал массу подражаний. Разумеется, не литературных.

     Писатель Н.С.Лесков впоследствии вспоминал:

     Дату выхода в печать романа «Что делать?», по большому счёту, следовало бы внести в календарь истории России как одну из самых чёрных дат. Ибо своеобразное эхо этого «мозгового штурма» раздаётся в нашем сознании по сей день.

     К сравнительно «невинным» последствиям публикации «Что делать?» можно отнести возникновение в обществе острейшего интереса к женскому вопросу. Девушек, желавших последовать примеру Верочки Розальской, в 1860-е годы было более, чем достаточно. «Фиктивные браки с целью освобождения генеральских и купеческих дочек из-под ига семейного деспотизма в подражание Лопухову и Вере Павловне сделались обыденным явлением жизни»,- утверждал современник.

     То, что прежде считалось обычным развратом, теперь красиво именовалось «следованием принципу разумного эгоизма». Уже к началу XX века выведенный в романе идеал «свободных отношений» привёл к полному нивелированию семейных ценностей в глазах образованной молодёжи. Авторитет родителей, институт брака, проблема моральной ответственности перед близкими людьми – всё это объявлялось «пережитками», несовместимыми с духовными запросами «нового» человека.

     Вступление женщины в фиктивный брак было уже само по себе смелым гражданским поступком. В основе же такого решения лежали, как правило, самые благородные помышления: освободиться от семейного ига для того, чтобы служить народу. В дальнейшем пути раскрепощенных женщин расходились в зависимости от понимания каждой из них этого служения. Для одних цель — знания, чтобы сказать свое слово в науке или стать просветительницей народа. Но более логичен и распространен был другой путь, когда борьба с семейным деспотизмом прямо приводила женщин в революцию.

     Прямым следствием «Что делать?» выступает позднейшая революционная теория генеральской дочки Шурочки Коллонтай о «стакане воды», а поэт В.Маяковский, долгие годы составлявший «тройственный союз» с супругами Брик, сделал роман Чернышевского своей настольной книгой.

     «Жизнь, описанная в ней, перекликалась с нашей. Маяковский как бы советовался с Чернышевским о своих личных делах, находил в нём поддержку. „Что делать?“ была последняя книга, которую он читал перед смертью…», — вспоминала сожительница и биограф Маяковского Л.О.Брик.

     Однако самым главным и трагическим последствием публикации произведения Чернышевского стал тот неоспоримый факт, что несметное количество молодых людей обоего пола, вдохновившись романом, решили стать революционерами.

     Идеолог анархизма П.А. Кропоткин без преувеличения заявлял:

     Молодое поколение, воспитанное на книге, написанной в крепости политическим преступником, и запрещённой правительством, оказалось враждебным царской власти. Все проводимые «сверху» либеральные реформы 1860-70-х годов, не смогли создать почвы для разумного диалога между обществом и властью; не смогли примирить радикально настроенную молодёжь с российской действительностью. «Нигилисты» 60-х годов, под влиянием «снов» Веры Павловны и незабываемого образа «сверхчеловека» Рахметова, плавно эволюционировали в тех самых, вооружённых бомбами революционных «бесов», которые 1 марта 1881 года убили Александра II. В начале XX века, приняв к сведению критику Ф.М. Достоевского и его размышления о «слезе ребёнка», они уже терроризировали всю Россию: практически безнаказанно отстреливали и взрывали великих князей, министров, крупных государственных чиновников, словами давно почивших Маркса, Энгельса, Добролюбова, Чернышевского вели революционную агитацию среди народных масс…

     Сегодня, с высоты веков, остаётся лишь пожалеть, что царское правительство не догадалось в 1860-е годы вовсе отменить цензуру и разрешить создавать произведения, подобные «Что делать?», каждому скучающему графоману. Более того, роман нужно было включить в образовательную программу, заставив гимназистов и студентов писать по нему сочинения, а «чётвёртый сон Веры Павловны» — заучивать наизусть для воспроизведения на экзамене в присутствии комиссии. Тогда бы вряд ли кому-нибудь пришло в голову печатать текст «Что делать?» в подпольных типографиях, распространять в списках, а тем более – его читать…

Годы в ссылке

     Сам Н.Г.Чернышевский уже практически не участвовал в бурном общественном движении последующих десятилетий. После обряда гражданской казни на Мытнинской площади он был отправлен в Нерчинскую каторгу (Кадайский рудник на монгольской границе; в 1866 переведен в Александровский завод Нерчинского округа). Во время пребывания в Кадае ему было разрешено трехдневное свидание с женой и двумя маленькими сыновьями.

     Ольга Сократовна, в отличие от жён «декабристов», за своим супругом-революционером не последовала. Она не была ни сподвижницей Чернышевского, ни членом революционного подполья, как это пытались представить в своё время некоторые советские исследователи. Госпожа Чернышевская продолжала жить с детьми в Петербурге, не чуралась светских развлечений, заводила романы. По мнению некоторых современников, несмотря на бурную личную жизнь, эта женщина никогда и никого не любила, поэтому для мазохиста и подкаблучника Чернышевского она оставалась идеалом. В начале 1880-х годов Ольга Сократовна переехала в Саратов, в 1883 году состоялось воссоединение супругов после 20-и летней разлуки. Как библиограф, Ольга Сократовна оказала неоценимую помощь в работе над публикациями Чернышевского и Добролюбова в петербургских журналах 1850-60-х годов, в том числе и в «Современнике». Она сумела внушить сыновьям, которые практически не помнили своего отца (когда Чернышевского арестовали одному было 4, другому 8 лет), глубокое уважение к личности Николая Гавриловича. Младший сын Н.Г.Чернышевского Михаил Николаевич много сделал для создания и сохранения ныне существующего дома-музея Чернышевского в Саратове, а также для изучения и публикации творческого наследия своего отца.

     В революционных кругах России и политической эмиграции вокруг Н.Г.Чернышевского тут же был создан ореол мученика. Его образ превратился почти в революционную икону.

     Ни одна студенческая сходка не обходилась без упоминания имени страдальца за дело революции и чтения его запрещённых произведений.

     «В истории нашей литературы…— писал позднее Г.В.Плеханов,- нет ничего трагичнее судьбы Н. Г. Чернышевского. Трудно даже представить себе, сколько тяжёлых страданий гордо вынес этот литературный Прометей в течение того длинного времени, когда его так методически терзал полицейский коршун…»

     Между тем, никакой «коршун» ссыльного революционера не терзал. Политические арестанты в то время настоящей каторжной работы не выполняли, и в материальном отношении жилось Чернышевскому на каторге не особенно тяжело. Одно время он даже жил в отдельном домике, постоянно получая деньги от Н.А.Некрасова и Ольги Сократовны.

     Более того, царское правительство было настолько милосердно к своим политическим противникам, что позволило Чернышевскому и в Сибири продолжать свою литературную деятельность. Для спектаклей, устраивавшихся иногда на Александровском заводе, Чернышевский сочинял небольшие пьесы. В 1870 году он написал роман «Пролог», посвящённый жизни революционеров в конце пятидесятых годов, непосредственно перед началом реформ. Здесь под вымышленными именами были выведены реальные люди той эпохи, в том числе и сам Чернышевский. «Пролог» был опубликован в 1877 году в Лондоне, однако по силе воздействия на российскую читающую публику он, конечно же, сильно уступал «Что делать?»

     В 1871 году закончился срок каторги. Чернышевский должен был перейти в разряд поселенцев, которым предоставлялось право самим избрать место жительства в пределах Сибири. Но шеф жандармов граф П.А. Шувалов настоял на поселении его в Вилюйске, в самом суровом климате, что ухудшило условия жизни и состояние здоровья писателя. Более того, в Вилюйске того времени из приличных каменных зданий существовала только тюрьма, в которой ссыльный Чернышевский и вынужден был поселиться.

     Революционеры долго не оставляли попыток вызволить своего идейного лидера. Сначала об организации побега Чернышевского из ссылки думали члены Ишутинского кружка, из которого вышел Каракозов. Но кружок Ишутина был вскоре разгромлен, и план спасения Чернышевского остался неосуществлённым. В 1870 году один из выдающихся русских революционеров, Герман Лопатин, близко знакомый с К.Марксом, пытался спасти Чернышевского, но был арестован прежде, чем добрался до Сибири. Последняя, поразительная по смелости попытка была предпринята в 1875 году революционером Ипполитом Мышкиным. Одетый в форму жандармского офицера, он явился в Вилюйск и предъявил поддельный приказ о выдаче ему Чернышевского для сопровождения его в Петербург. Но лже-жандарм был заподозрен вилюйскими властями и должен был бежать, спасая свою жизнь. Отстреливаясь от посланной за ним погони, скрываясь целыми днями в лесах и болотах, Мышкину удалось уйти почти на 800 вёрст от Вилюйска, но всё же он был схвачен.

Нужны ли были все эти жертвы самому Чернышевскому? Пожалуй, нет. В 1874 году ему было предложено подать прошение о помиловании, которое, вне сомнения, было бы удовлетворено Александром II. Революционер мог покинуть не только Сибирь, но и вообще Россию, уехать за границу, воссоединиться со своей семьёй. Но Чернышевского более прельщал ореол мученника за идею, поэтому он отказался.

     В 1883 году министр внутренних дел граф Д.А. Толстой ходатайствовал о возвращении Чернышевского из Сибири. Местом для жительства ему была назначена Астрахань. Перевод из холодного Вилюйска в жаркий южный климат мог губительно сказаться на здоровье престарелого Чернышевского, и даже убить его. Но революционер благополучно переехал в Астрахань, где продолжал находиться на положении ссыльного под надзором полиции.

     Всё время, проведённое в ссылке, он жил на средства, присылавшиеся Н.А. Некрасовым и его родственниками. В 1878 году Некрасов умер, и содержать Чернышевского было больше некому. Поэтому в 1885 году, чтобы как-то материально поддержать бедствующего писателя, друзья устроили для него перевод 15-томной «Всеобщей Истории» Г. Вебера у известного издателя-мецената К.Т. Солдатёнкова. В год Чернышевским переводилось по 3 тома, каждый в 1000 страниц. До 5 тома Чернышевский ещё переводил буквально, но затем стал делать большие сокращения в оригинальном тексте, который ему не нравился своей устарелостью и узконемецкой точкой зрения. Взамен выброшенных отрывков он стал прибавлять ряд всё разраставшихся очерков собственного сочинения, что, естественно, вызвало неудовольствие издателя.

     В Астрахани Чернышевский успел перевести 11 томов.

     В июне 1889 года, по ходатайству астраханского губернатора — князя Л.Д. Вяземского, ему разрешено было поселиться в родном Саратове. Там Чернышевским было переведено ещё две трети 12 тома Вебера, планировался перевод 16-томного «Энциклопедического Словаря» Брокгауза, но чрезмерная работа надорвала старческий организм. Обострилась давнишняя болезнь — катар желудка. Проболев всего 2 дня, Чернышевский, в ночь на 29 октября (по старому стилю — с 16 на 17 октября) 1889 года, скончался от кровоизлияния в мозг.

     Сочинения Чернышевского оставались запрещёнными в России вплоть до революции 1905 – 1907 годов. Среди его опубликованных и неопубликованных произведений –статьи, рассказы, повести, романы, пьесы: «Эстетические отношения искусства к действительности» (1855), «Очерки гоголевского периода русской литературы» (1855 — 1856), «О поземельной собственности» (1857), «Взгляд на внутренние отношения Соединенных Штатов» (1857), «Критика философских предубеждений против общинного владения» (1858), «Русский человек на rendez-vous» (1858, по поводу повести И.С. Тургенева «Ася»), «О новых условиях сельского быта» (1858), «О способах выкупа крепостных крестьян» (1858), «Труден ли выкуп земли?» (1859), «Устройство быта помещичьих крестьян» (1859), «Экономическая деятельность и законодательство» (1859), «Суеверие и правила логики» (1859), «Политика» (1859 — 1862; ежемесячные обзоры международной жизни), «Капитал и труд» (1860), «Примечания к „Основаниям политической экономии” Д.С. Милля» (1860), «Антропологический принцип в философии» (1860, изложение этической теории «разумного эгоизма»), «Предисловие к нынешним австрийским делам» (февраль 1861), «Очерки политической экономии (по Миллю)» (1861), «Политика» (1861, о конфликте между Севером и Югом США), «Письма без адреса» (февраль 1862, опубликованы за границей в 1874), «Что делать?» (1862 — 1863, роман; написан в Петропавловской крепости), «Алферьев» (1863, повесть), «Повести в повести» (1863 — 1864), «Мелкие рассказы» (1864), «Пролог» (1867 — 1869, роман; написан на каторге; 1-я часть опубликована в 1877 за границей), «Отблески сияния» (роман), «История одной девушки» (повесть), «Мастерица варить кашу» (пьеса), «Характер человеческого знания» (философская работа), работы на политические, экономические, философские темы, статьи о творчестве Л.Н. Толстого, М.Е. Салтыкова-Щедрина, И.С. Тургенева, Н.А. Некрасова, Н.В. Успенского.

Елена Широкова

Использованы материалы:

Энциклопедия Кругосвет

Черная книга имён, которым не место на карте России.

Русская литература XIX века

Революционер Литератор 

Символ бунта и революции во многих произведениях Ф.М. Достоевского
(*ответ*) топор
 нож
 плаха
 дубина
Славянство, по Леонтьеву, объединяется по признаку
(*ответ*) религиозному
 этническому
 географическому
 общего исторического прошлого
Слова Н.Г. Чернышевского: «Они принадлежат к числу образованнейших, благороднейших и даровитейших людей в русском обществе» — относятся к
(*ответ*) славянофилам
 реформаторам
 народовольцам
 западникам
Согласно идее Сорокина, благодаря росту культуры в обществе исчезает необходимость в
(*ответ*) использовании карательных мер
 парламентаризме
 церкви
 государстве
Согласно теории Бухарина, активная роль государства при социализме заключается в преодолении
(*ответ*) самого себя
 национальных различий
 социальных различий
 социализма
Согласно теории Бухарина, на определенном этапе классовой борьбы
(*ответ*) исчезают классы
 появляются новые классы
 исчезают нации
 прекращается классовая борьба
Согласно теории Трубецкого, право — это
(*ответ*) «внешняя свобода, предоставленная и ограниченная нормой»
 «сущностный признак государственности»
 «форма всеобщности, через которую государство тождественно всему обществу»
 «низший предел, некоторый минимум нравственности, равно для всех обязательный»
Социализм С.Н. Булгаков осуждает за
(*ответ*) воинствующий атеизм
 создание революционной партии
 безусловную веру в технический прогресс
 преувеличенное внимание к экономическим основам жизни общества
Социалистические концепции в России вслед за В.Г. Белинским стали развивать
(*ответ*) Герцен, Огарев, Чернышевский, Добролюбов
 Чернышевский, Лавров, Кистяковский, Толстой
 Огарев, Герцен, Достоевский и Бакунин
 Петрашевский, Герцен, Достоевский, Чернышевский
Социально-политические взгляды Н.Г. Чернышевского изложены в его романе
(*ответ*) «Что делать?»
 «Преступление и наказание»
 «Доктор Круглов»
 «Кто виноват?»
Социально-философская идеология Ф.М. Достоевского
(*ответ*) почвенничество
 марксизм
 западничество
 славянофильство
Социальные проблемы, как считал Кропоткин, тесно связаны с проблемами
(*ответ*) биологическими
 химическими
 физическими
 историческими
Сочинения Н.Г. Чернышевского были запрещены в России до
(*ответ*) первой русской революции 1905 г.
 Октябрьской революции
 Февральской революции
 первой мировой войны