Долгинова пошлость сочинение егэ

Проблема осмысления понятия «пошлость». По Е Долгиновой

Проблема осмысления понятия «пошлость».

По тексту «Пошлость, как сказал писатель Владимир Набоков, это «нечто ложно значительное, ложно красивое, ложно умное и ложно привлекательное».

Что такое пошлость? Как понимали пошлость в разные времена? Почему отсутствует у этого понятия точное определение? Именно эти вопросы возникают при чтении текста, который взят из сборника коротких эссе разных авторов «Азбучные истины» и написан журналистом Евгенией Долгиновой.

Раскрывая проблему осмысления понятия «пошлость», автор опирается на цитирование, яркие примеры из современной жизни и свои рассуждения. Она отмечает, что вначале, до девятнадцатого века, значение слова «пошлость» было безобидным: «расхожее, общее, обычное, ординарное». Так, в словаре В. И. Даля «пошлый» значит «избитый, общеизвестный и надокучивший, вышедший из обычая». А. П. Чехов называет пошлостью мещанскую жизнь без идеалов и стремлений. В. В. Набоков уверен, что пошлость – это самодовольная буржуазность и ложная претензия. А вот в ранний советский период пошлым считали элементарный уют и комфорт. Пошлыми и мещанскими называли канарейку в клетке, фарфоровых слоников, коврики с лебедями. Автор такую пошлость считает безобидной. Но, по мнению журналистки, есть такие виды пошлости, к которым нельзя относиться снисходительно. Как ни печально, но в наше время «процветает» пошлость именно такого рода, когда, во-первых, сильные начинают издеваться над слабыми, богатые – над бедными, образованные – над необразованными. Такую пошлость автор характеризует как «небывалые приливы социального чванства и самого низкопробного снобизма». Журналистка создаёт яркий сатирический, даже гротескный образ «гламурной рептилии» с «карликовым мозгом», которая «верещит на все интернеты, что надо сократить пособия и пенсии, хватит паразитировать, быдло надо лишить избирательных прав». Эта пошлость страшна своей агрессивностью. Есть ещё и второй вид пошлости, на мой взгляд отвратительный, когда пошляк со своей «свиной философией» разрушает такие ценности, как любовь, самоотверженность, благородство, патриотизм. «Любовь для него – игра гормонов», — с негодованием отмечает автор. А подвиг народа в войне современные пошляки цинично называют «забросали пушечным мясом». Авторская позиция заключается в следующем: пошлость во все времена понимали по-разному. Именно отсутствие у этого понятия единого и точного толкования позволяет некоторым людям использовать его в своих не всегда благородных целях.

Позиция автора мне близка. Время движется вперёд, изменяются наши представления о прекрасном, ценности. Трудно дать определение понятию «пошлость», так как отсутствует его точное определение. Непозволительно, что этой неопределённостью в наше время пользуются некоторые люди с нечистой совестью и агрессивными намерениями.

Таким образом, агрессивная пошлость в современной действительности скрывается за маской ложной учёности и самодовольства, нельзя допустить её распространения в обществе.

Изображение «пошлости пошлого человека» в рассказах А. П. Чехова

В русской литературе довольно часто писате­ли касаются таких тем, которые были актуаль­ны для любой эпохи. Такие проблемы, затро­нутые классиками, как понятие о добре и зле, поиски смысла жизни, влияние окружающей среды на личность человека и другие, всегда стояли в центре внимания русской литературы. Чехов наиболее ярко показал процесс измене­ния человеческой души под влиянием среды и прожитых лет. Кто не мечтал в юности о таких возвышенных идеалах, как честь, равенство, братство, свобода, труд на пользу общества? Но проходят годы, и человек полностью внут­ренне меняется, желая только покоя и сытой, обеспеченной жизни. В пору самого высшего творческого расцвета Чехов пишет ряд расска­зов на тему интеллигенции. Автор бьет тревогу в своих рассказах, что люди, призванные вести за собой народ, превращаются в обывателей, деградируют под влиянием среды, в которую попадают.

Одним из самых ярких является рассказ «Ионыч» (1898). Дмитрий Старцев, молодой, та­лантливый врач, после окончания университета приезжает работать в губернский город С. Старцев занимается врачебной практикой в Деляже, который расположен в девяти верстах от города. Молодой врач всеми силами старается быть полезным людям, почти не бывает в горо­де, все свое время отдает работе. Она и состав­ляет смысл его жизни, ради нее он готов забыть о развлечениях, от многого отказаться. Но Че­хов в другом рассказе высказал очень верную мысль, что чаще всего довольно быстро «черст­веют» учителя и врачи.

Однообразные будни, наполненные беско­нечными посещениями больных, поначалу не раздражают Старцева. Ему советуют, как об­разованному и интеллигентному человеку, по­чаще бывать в городе, записаться в клуб, вход в который был доступен только верхушке горо­да. Подающего надежды врача знакомят с се­мьей Туркиных, по мнению местных обывате­лей, самой талантливой и необыкновенной. Чехов небольшими штрихами рисует эту «та­лантливость». Плоские остроты главы семей­ства Ивана Петровича, бездарная игра дочки Катерины и надуманные романы ее матери по­нятны Старцеву, но все-таки после больницы, грязных мужиков приятно и спокойно было си­деть в мягких креслах и ни о чем не думать. Старцев все чаще и чаще наведывается в этот гостеприимный дом. Он влюблен в дочь Туркиных, которую в семейном кругу называют Ко­тик. Дмитрий ревнует, с трудом переносит разлуку, готов на все для нее, но Котик лишь кокетничает со Старцевым, не отвечая на пыл­кие чувства влюбленного. Старцев понимает, что ему, взрослому человеку, неприлично тас­каться по свиданиям, получать записочки, как желторотому гимназисту, но тем не менее он носится по всему городу, разыскивая фрак, чтобы сделать предложение Туркиной. Но да­же в конце этого непродолжительного романа Старцевым, быть может, незаметно для него, овладевает трезвый расчет («А приданого они, должно быть, дадут немало»). После отказа доктор переживает не слишком долго. Ему было всего лишь «немного стыдно», что все так глупо и пошло закончилось.

Раньше в городе Старцева звали «поляк на­дутый», тем самым подчеркивая, что он чужой. Старцев редко с кем разговаривал в клубе, а чаще молча ел, уткнувшись в тарелку, потому что все его фразы всеми обывателями воспри­нимались как личная обида. Когда Старцев пы­тался говорить о пользе труда, то каждый чув­ствовал в этом упрек себе. Обыватели города ровным счетом ничего не делали. День за днем они были заняты картами, пустыми раз­говорами.

Уезжает из города Котик. Старцев равнодуш­но узнает об этом, вспоминая только одно: «Сколько хлопот, однако». С этого времени Дми­трий теряет интерес к работе. В городе у него огромная практика, ему хорошо платят за визи­ты. По вечерам он любит считать деньги, кото­рые заработал за день. У него появляются «бе­зобидные» страстишки: игра в вист, обжорство, жадность, равнодушие. Он уже не сострадает ближним, как раньше, и позволяет себе кричать на больных и стучать палкой. В городе его уже по-домашнему называют «Ионычем», тем са­мым принимая его в свою среду.

Чехов, показывая «лучшую» в городе семью Туркиных, как бы подводит нас вслед за Старцевым к выводу: «Если самая талантливая семья так бездарна и глупа», то каковы же остальные? Еще хуже, чем Туркины, потому что в этом ми­лом семействе есть налет хоть какой-то интел­лигентности. Старцев не имел семьи, он, долж­но быть, просто ради удовольствия, не зная, что делать с деньгами, создавал себе комфорт, скупая недвижимость.

Процесс духовного умирания Старцева тем тя­гостнее, что он вполне осознает, в какое мерзкое болото погружается, но не пытается и не хочет бороться. Жалуясь на окружающую среду, он ми­рится с нею. Даже воспоминания о любви не мо­гут разбудить полу-спящую душу Старцева. Ко­тик, вернувшись, видит, как изменился Старцев, но ей хочется замуж, поэтому она цепляется за прошлые светлые мечты. Старцев же устало ду­мает: «Хорошо, что я на ней не женился». Ему уже не нравилось в ней все: и как сидит платье, и ма­неры — абсолютно все в ней. Дело в том, что ни­что не может вывести Старцева из духовной спячки. Ему не жаль ни молодости, ни любви, ни несбывшихся надежд.

Чехов написал историю тяжелой социальной болезни, которую давно изучала русская лите­ратура. Имя этой болезни — духовная деграда­ция личности. Как опытный врач, Старцев мог бы поставить себе диагноз: распад личности в результате утраты жизненных идеалов. Все описания превращения молодого доктора Дми­трия Старцева в заплывающего жиром стяжате­ля, которого все зовут теперь только Ионычем, занимает у Чехова менее двадцати страниц, но страшно другое: эта метаморфоза происходит со многими. В юности почти у всех есть идеалы, желание принести пользу обществу, в более зрелые годы у многих появляется стремление к сытости, к благополучию, к обладанию «теп­лым» местом. Все прикрываются пышными фразами о долге, чести, пользе, но внутри у каждого, как бацилла, сидит, спрятавшись, из­вестный «Ионыч». Чехов своим рассказом пре­дупреждает: не поддавайтесь губительному влиянию среды, не предавайте своих идеалов, Та же тема пошлости и корысти звучит в рас­сказе «Крыжовник». Здесь символом уродливой жизни, подчиненной узкой, нелепой цели, ста­новится страсть героя приобрести имение, где бы рос крыжовник. Всю жизнь герой рассказа копил деньги, во всем себе отказывая, вел жизнь унизительную и жалкую. Он мог унижать­ся из-за каждой копейки, но вот, наконец, меч­та его осуществилась — он ел свои, в его усадьбе собранные ягоды, он был счастлив. Да разве это счастье? Разве для этого живет человек? Чехов дает портретные характерис­тики разных героев, но они почти идентичны: постарел, располнел, обрюзг, ведет абсолют­но животную жизнь, лишенную смысла. Чехов негодует и протестует против такого назначе­ния человека. Просто быть сытым и счастли­вым — этого человеку мало. Должна же быть какая-то высшая цель. Писатель каждым сво­им произведением говорит: «Нет, больше жить так невозможно».

В рассказах «Учитель словесности», «Попры­гунья», «Человек в футляре» звучит грустная но­та обиды за человека, обиды за его никчем­ность, приземленность и нежелание изменить жизнь.

Л. Толстой высоко оценил рассказ «Учитель словесности». В небольшом городе живет и ра­ботает в гимназии учитель Никитин. Он образо­ван, умен, вроде бы счастлив, женат на люби­мой женщине. Казалось бы, в его жизни все хорошо. Но пошлость городских нравов, безли­кость близкой женщины, пошлость коллег в гимназии душат Никитина. Учитель географии Ипполит Ипполитыч ограничен, говорит только то, что всем давно известно («Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овес»). Он туп, скучен, олицетворяет собой многих своих коллег-учителей. Жена Никитина, Манюся, счастлива в своем маленьком уютном мир­ке, в котором так спокойно и сладко живется Никитину. Работа в гимназии однообразна и утомительна, и Никитин, боясь сойти с ума, решает бежать из города, от жены, от пошлос­ти, но можно уверенно сказать, что все это только порыв, минутная вспышка. Он останется и постепенно станет вторым, хотя и видоизме­ненным, Ионычем. Чехов устами Никитина вос­клицает: «Нет ничего страшнее, оскорбитель­нее, тоскливее пошлости».

И опять звучит та же тема. Ведь есть другой мир! Мир, где люди творят, страдают; ошиба­ются, создают, сочиняют, мучаются, но они жи­вут в полную силу, а не прозябают. Только там есть жизнь, где есть великая цель, где в работе люди находят удовлетворение, где человек жи­вет не для себя, а для людей.

Высокую оценку Чехову дали не только его современники, но и писатели XX века. Алексей Толстой сказал: «Чехов — это Пушкин в про­зе». И с этим утверждением трудно не согла­ситься. Художественные открытия Чехова, ма­стера рассказа, поражали его современников. Лев Толстой дал очень высокую оценку Чехо­ву. «Какой превосходный язык!.. Никто из нас: ни Достоевский, ни Тургенев, ни Гончаров, не могли бы так писать», — утверждал Толстой.

Чехов близок многим людям, поэтому неред­ко его ставят выше других классиков. Вслед за Чеховым можно повторить его слова: «Если бы каждый человек сделал на земле все, что мог, как прекрасна была бы наша земля!»

Произносить его неприятно, оно невольно вызывает отвращение. «Как это пошло!» — многим приходилось так восклицать при виде чего-то низкопробного и безвкусного. Но понятие это достаточно многогранно.

Великолепное определение дал Владимир Набоков:

«Пошлость — это не только явная, неприкрытая бездарность, но главным образом ложная, поддельная значительность, поддельная красота, поддельный ум, поддельная привлекательность».

Если попытаться выразить суть явления коротко, то пошлость — это нечто низменное с претензией на возвышенное. Применимо это не только к предметам, но и, как ни печально, к людям.

Цветистое жеманство

Пошлость нельзя оправдать модой. Ещё Мольер в комедии «Смешные жеманницы» высмеивал прециозный стиль. Галантные манеры, изысканные выражения, принятые в аристократических салонах, бездумно копировались в мещанской среде. В результате превращались в нечто абсурдное и даже пошлое.

…Лагранж и Дюкруази неблагосклонно были встречены кузинами Мадлон и Като. Как оскорбительно для девушек, что разговор начался с предложения законного брака! Никакой поэзии! Так все романы заканчивались бы на первой странице! И манеры-то у кавалеров не такие, и к нарядам претензии найдутся. Сами же барышни не забывали об изяществе, за речью тоже следили. К примеру, зеркало именовали не иначе, как «наперсник граций». А «удобства собеседования» — это всего лишь кресла.

Отвергнутые кавалеры прислали к жеманницам переодетых слуг. Пусть те изобразят всё то, что так нравится капризным барышням.

«Маскариль, мой слуга, слывёт острословом; в наше время нет ничего легче, как прослыть острословом. У этого сумасброда мания строить из себя важного господина. Он воображает, что у него изящные манеры, он кропает стишки, а других слуг презирает и зовёт их не иначе как скотами».

Картина Витторио Реджианини Фото: Источник
Мнимые маркиз и виконт отменно сыграли свои роли. Цветистые выражения заставили Мадлон и Като растаять от восторга: «Прелести же ваши предъявляют суверенные права на людей всех званий». А от наспех состряпанных стишков жеманницы потеряли остатки разума. Завершилась же шутка скандалом, весьма нелестным для взбалмошных девушек.

Примитивная незаурядность

…Есть люди, которые, на первый взгляд, безупречны. Но… Рядом с ними чувствуешь себя как будто не в своей тарелке. В манерах ли, в речи — нет-нет, да проскальзывает что-то неприятное. Если у одержимого показухой всё же сохраняется ощущение, что его благопристойность — лишь видимость, то пошлый человек на полном серьёзе считает себя чем-то незаурядным.

Иной свои скудные мыслишки воображает гениальными изречениями. Несладко придётся тому, кто в этом усомнится — его ждёт откровенное презрение. Нет, пошлые люди совсем не обязательно открытым текстом выразят недовольство. Но не упустят случая высмеять то, что дорого другому. И сделают это весьма изощрённо, от чего рана будет только глубже.

Чьи-то совершенно невинные слова любитель пошлости способен истолковать в самом невероятном (если не сказать — извращённом) значении. Комментарии порой делаются прилюдно, чтобы все показывали пальцем на объект насмешек.

Подобная манера поведения нередко становится способом привлечения к себе внимания. Пошлые натуры — часто совершенно неинтересные люди. Но им непременно надо блистать, их не устроит никакая другая роль, кроме мегазвёздной. А для этого оказываются хороши даже самые неприглядные средства.

Обличение пошлости и мещанства в рассказах А. П. Чехова

Антон Павлович Чехов — писатель-юморист, писатель-сатирик, откликнувшийся на общественную обстановку современной ему России и поднявший в своих рассказах злободневные проблемы своего времени. Все рассказы писателя не только очень реалистичны, но в них еще и заложен глубокий философский смысл. «Пошлость пошлого человека» — это то, против чего всю жизнь боролся писатель. Протест против обыденщины, мещанства — главное в его произведениях. Действительно, пошлость и мещанство жизни людей — вот чем наполнены рассказы Чехова (в основном сатирические, а не юмористические), вот против чего он восстает и что обличает в своих произведениях «Крыжовник», «Ионыч», «Душечка», «Человек в футляре», «Палат № 6» и многих других. А знаем ли мы, что такое пошлость, мещанство, мещанский образ жизни? В словаре пошлостью называется все низкое в нравственном отношении, то есть деградировавшее, а мещанами — людей с мелкими, сугубо личными интересами, с узким кругозором и неразвитым вкусом. Такое понимание пошлости и мещанства мы видим прежде всего рассказе «Ионыч», в котором знакомимся с Дмитрием Старцевым, врачом, назначенным в уездную земскую больницу. В начале рассказа это хороший врач, прекрасно выполняющий свои обязанности: год он проводит в «трудах и одиночестве». Молодой, целеустремленный, мечтательный, с высокими идеалами — таким нам рисуется главный герой. Он терпеть не может «картежников, алкоголиков, крикунов» — обывателей города, которые долгое время раздражали Старцева «своими разговорами, взглядами на жизнь и даже своим видом». Доктор не вписывается в эту общую массу. Он другой. «Где же пошлость и мещанство? Что обличает Чехов в этом рассказе?» — спросите вы. Сначала — семью Туркиных. Это ограниченные, зацикленные на чем-то одном люди: госпожа Туркина пишет никому не нужные романы, Котик играет на фортепиано, хотя совершенно не умеет этого делать, Пава всю жизнь изображает одну и ту же пьеску. В этой атмосфере формируется «новый» доктор Старцев. Если постепенно он жиреет только физически, то потом происходит и его моральное «ожирение». И вот он уже не ходит пешком, не поет песенки, не умеет любить, не имеет высоких устремлений. Он живет в своем ограниченном маленьком мирке, где важны лишь бумажки (деньги) да, позже, смотр домов и их покупка. Это уже не прежний молодой человек, бегущий на свидание ночью на кладбище. Он обленился не только физически, но и духовно настолько, что стал таким же обывателем и мещанином, как и все жители в городе С. Но самое страшное — то, что Старцев сам знает: он «стареет, полнеет, опускается», но ни желания, ни воли к борьбе с обывательщиной у него нет. Герой деградировал, деградировал окончательно и бесповоротно. Нравственная жизнь этого человека завершена. Он стал пошлым человеком в пошлом мещанском обществе, которое с такою правдивостью и реалистичностью изображает Чехов и которое так смело обличает. В рассказе»Крыжовник» деградация героя показана почти с самого начала произведения. Тоска, незанятость, ощущение пустот жизни и одиночества привели к тому, что наш герой — Николай Чимша-Гималайский — решил купить усадебку и посадить там крыжовник. И эта мечта, а позже — навязчивая идея, заставляет нашего героя жить впроголодь. Круг интересов этого героя замкнулся на одном — на покупке дома: «Он чертит план своего имения, и всякий раз у него на плане выходило одно и то же: а) барский дом, б) людская, в) огород, г) крыжовник». Можно даже сказать, что главное его устремление — не покупка дома, а наличие крыжовника, своего крыжовника. И вот мечта Гималайского сбылась, и нашему новоиспеченному барину уже и нужно только, чтобы его называли «ваше высокоблагородие» и кормили досыта. А самое главное, чтоб под рукой всегда был кислый твердый крыжовник с собственного огорода. «Вот так и становятся мещанами!» — думаем мы. Одна мечта, стремление к ее исполнению сделали жизнь нашего героя настолько скудной, что он «опустился» нравственно, морально. И мы не рады за него, а, скорее, презираем. Высокая цель, желание, мечта должны не способствовать деградации человеческой души, а наоборот, делать ее возвышеннее, целеустремленнее, благороднее. А тут — пошлость и ограниченность, замкнутость на личном интересе. Как же схожи образы Чимши-Гималайского и Оленьки из рассказа Чехова «Душечка»! Только если в рассказе «Крыжовник» звучит яркая и обличительная насмешка, ирония, то в рассказе «Душечка» мы чувствуем другое (иное) отношение автора к героине, его ироническое и, в то же время, презрительное отношение к ней. Да, Душечка тоже зациклена на одном интересе, да, она ограничена и замкнута. Чем? В чем? Почему? Своим стремлением обязательно кого-то любить. Сначала это был антрепренер Кукин, затем — управляющий лесным складом Василий Андреевич Пустовалов, потом — ветеринар, после побега которого «сама Олечка постарела, подурнела…» Но самое главное — у героини не было своего мнения, и это -самое страшное. Душечка настолько была ограничена, что могла выражать только чье-то мнение, а своего не имела. У героини не было своей жизни, своих взглядов, а была лишь душа, которая потом полностью была отдана другим людям. Главным для нее было заботиться о ком-то, выражая чье-то мнение, соглашаться с ним. Как такового, человека Оленьки, дочери отставного коллежского асессора Племянникова, не было. В рассказе, думается, показаны не постепенное оскудение души героини, не ее нравственная деградация. Автор обратил внимание на самое страшное, что может быть, — отсутствие как души как таковой, отсутствие, как такового, своего мнения, отсутствие настоящего человека. Из рассказа в рассказ Чехов смело и безбоязненно рисует то, что его окружает. Рисует страшное в ярких иронических красках, скрывая за этим свою боль и обиду, презрение к пошлости и мещанству человеческой жизни, а самое главное — человеческой души. И мы с ужасом взираем вокруг себя и понимаем: пошлость и мещанство никогда не изживут себя, они часть этого мира, они — его порождение. И пока сама наша жизнь, действительность не перестанет «рождать» ограниченных и безнравственных людей, одной из основных тем русского литературы будет тема: «пошлость пошлого человека».

Неоценённая «утончённость»

Иные личности очень хотят чувствовать себя причастными к чему-то возвышенному. Например, к науке или искусству. Однако внутренне расти, чтобы понять нечто серьёзное — это им не по вкусу. И тогда они используют «лёгкий» способ — стараются опустить высокое до себя.

Фото: Depositphotos

А раз такое желание есть, то находятся те, кои ему охотно подыгрывают. Скандальные подробности из жизни великих — это стало уже отличительной чертой массовой культуры. Сколько у кого из классиков литературы было любовниц, кому из учёных и с кем изменяли жёны — потребителей такой информации предостаточно. Причём достоверность этих «сенсаций» — вопрос далеко не первостепенной важности.

И вот личности с претензией на высокий интеллект «блистают» знанием подобных «истин». Бывает, поступают и так: запоминают два-три высказывания кого-то из великих. И начинается повторение этих цитат, часто неуместное. Сопровождается это непременно «умным лицом» и витиеватыми фразами в духе мольеровских жеманниц.

При этом склонные к пошлости личности на полном серьёзе считают себя утончёнными натурами с богатым внутренним миром. Таковыми они, понятное дело, не являются — это для окружающих очевидно. Но пошлые люди очень любят воображать себя страдальцами. Ещё бы: они ведь так мучаются из-за чёрствости других и непонимания!

Профилактика

Возможно ли бороться с пошлостью? Вряд ли есть смысл увещевать заражённых ею людей — они в ответ начнут лишь изливать свою желчь или всё повернут так, что перед ними же окажешься виноватым. Поэтому лучше критически посмотреть на себя.

Самое разумное — не пополнять собою ряды пошлых натур. Для этого бдительно следить за своей интеллектуальной и духовной пищей.

Бдительно следите за своей интеллектуальной и духовной пищей Фото: Depositphotos
Не стоит осуждать падких на пошлость людей. Они сами не очень-то счастливы, пусть и не осознают этого. Если вернуться к комедии Мольера, то в ней не только отвергнутые кавалеры, но и слуги поняли, что к чему: «Я вижу, здесь дорожат мишурным блеском и не ценят добродетели без прикрас». Любить в таком случае оказывается возможным лишь «ради их прекрасных глаз». Едва ли это способно кого-то осчастливить.

…Моральные принципы — и высокие и низкие — присутствуют в каждом человеке. Необходимо стараться развить первое и затормозить второе. Но беда, если человек нечто низменное в себе начинает почитать за возвышенное. Пошлость похожа на болезнь, при которой профилактика эффективнее, чем последующее лечение. А оно, увы, не всегда заканчивается полным выздоровлением.

Теги: моральные принципы, пошлость, показуха, манера поведения

Сочинения по русской литературе XX в.Анна Янсюкевич, 2009

2. Обличение пошлости в рассказах А. П. Чехова

А. С. Пушкин писал о Н. В. Гоголе, что ни у одного писателя не было такого дара — выставлять ярко пошлость жизни, уметь очертить с такой силой пошлость пошлого человека, чтобы вся эта мелочь, которая ускользает из глаз, бросилась бы крупно в глаза всем. С полным правом эти слова можно отнести и к А. П. Чехову, который всю свою жизнь посвятил именно борьбе с «пошлостью пошлого человека».

А. П. Чехов, прекрасный, благородный человек, мечтал о том, чтобы люди были красивы, счастливы и свободны. Он говорил: «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Но в реальной жизни, к сожалению, красивых людей было мало, чаще писателю приходилось сталкиваться с хамством, грубостью, бездушием и пресмыкательством — со всем тем, что А. П. Чехов называет пошлостью. И во имя любви к человеку он высмеивал обывательщину, пошлость, мещанство — все то, что уродует душу.

Самоуничтожение человека, лакейство, угодничество особенно были невыносимы А. П. Чехову. Так, например, в рассказе «Смерть чиновника» он повествует о маленьком чиновнике Червякове, который, сидя в театре и случайно чихнув, обрызгал генерала. Сама фамилия героя говорит о сущности этого человека. Он извивается, как червяк, перед вышестоящим чином и после неоднократных извинений, так и не успокоившись, ужасно переживая, умирает.

В рассказе «Толстый и тонкий» на вокзале встречаются два приятеля. Они оба рады встрече, обнимаются, но когда тонкий узнает, что его приятель дослужился до тайного советника, он вдруг конфузится, бледнеет и начинает вести себя по-другому: «На лице у тонкого было написано столько благоговения, сладости и почтительной кислоты, что тайного советника стошнило».

Такой тип людей отыгрывается на людях, стоящих ниже их по карьерной лестнице. Так, в рассказе «Хамелеон» перед нами предстает именно такой человек. Полицейский Очумелов, выяснявший в ходе повествования, кому принадлежала собака, постоянно меняет манеру поведения в зависимости от того, кого называли ее хозяином. Если это высокопоставленное лицо, герой готов «ходить на задних лапках» и заискивать перед собачкой. Когда же называли человека низкого чина, Очумелов начинал вести себя грубо, по-хозяйски.

Пошлость многолика, и А. П. Чехова особенно волновало, что пошлость заражает интеллигенцию. В рассказе «Палата № 6» доктор Рагин заведует больницей, и он прекрасно знает, что условия в ней невыносимые: здесь царит антисанитария, больных плохо кормят, бьют. Больница похожа на тюрьму. Но Рагин, оправдываясь тем, что изменить жизнь нельзя, не реагирует на то, что делается в больнице. Он убеждает себя, что человек должен страдать. Благодаря подобной философии герой приходит к тому, что примиряется со злом и сам начинает его совершать. Такую психологию примирения А. П. Чехов тоже называет пошлостью.

Особо А. П. Чехова тревожит то, что интеллигенция — люди, призванные вести за собой народ — превращаются в обывателей, деградируют под влиянием среды, в которую попадают. Так, в рассказе «Ионыч» перед читателями предстает молодой умный человек, который попадает в серый, затхлый городишко. Он много работает, живет отшельником, презирает обывателей, с которыми не о чем говорить. Интересы жителей города ничтожны: вино, карты, нажива, сплетни. Проходит время, и Дмитрий Старцев опускается и становится таким же, как другие. Казалось бы, ничего особенного, ведь такое происходит на каждом шагу. Время меняет людей. Но страшная правда, так талантливо показанная А. П. Чеховым, открывает глаз на многое. Если человеку дано больше, чем другим, а он сам себя утопил и стал похожим на обывателей, то это духовная смерть. В жизни не остается больше ничего, как есть, пить, копить деньги неизвестно зачем, быть «живым трупом». Накопительство разрушает личность, если нет внутреннего противоядия, если нет большой жизненной силы, цели жизни. Старцев мало сопротивлялся, любовь его к Екатерине Туркиной тоже была мала, уже тогда он в уме подсчитывал деньги, которые получит, если женится на ней. Мужики и больница уже не интересуют Старцева, он растерял все свои идеалы, пошлость захлестнула его. Герой ненавидит и презирает жизнь окружающих его обывателей, но это не мешает ему в конечном итоге и самому умножить их число.

История превращения молодого доктора Дмитрия Старцева в заплывающего жиром стяжателя, которого зовут теперь только Ионычем, занимает А. П. Чехова менее двадцати страниц, но становится очевидно: в жизни со многими происходит эта метаморфоза. Почти все в юности имеют идеалы, желание принести пользу обществу, но в зрелости многими завладевает стремление к сытости, к благополучию, к почестям и «теплым» местам. Они прикрываются пошлыми фразами о долге, чести, пользе, но внутри у каждого, как микроб, сидит, спрятавшись, все тот же «Ионыч». Своим рассказом А. П. Чехов предупреждает: «Не поддавайтесь губительному влиянию среды, не предавайте своих идеалов, берегите в себе человека».

А. П. Чехов в своих рассказах не просто показывает пошлость обывателей, но он стремится вскрыть причины порождающие Червяковых и им подобных. Прежде всего это социальная действительность. В обществе существовало как бы два класса: власть имущих и рабов. На службе было принято беспрекословное подчинение, что порождало страх, поклонение, унижение. Другой причиной, порождающей пошлость, являлась общественная среда. В рассказе «Ионыч» видно, как обывательская тина засасывает доктора Старцева. В городе была библиотека, которую никто не посещал. Речи Старцева о честном труде вызывали непонимание и обиду. Единственно «интересной и образованной» семьей в городе считалось семейство Туркиных, но, узнав членов семьи, читателям становится видно, что они скучны и бездарны. Вокруг Старцева царила мещанская сытость, равнодушие, спокойная, праздная жизнь. Эта среда губительно подействовала на героя, и он постепенно превратился в скупого, скучного человека.

А. П. Чехов устами учителя Никитина из рассказа «Учитель словесности» восклицает: «Нет ничего страшнее, оскорбительнее, тоскливее пошлости». Но ведь есть другой мир: мир, где люди творят, сочиняют, мучаются, но живут в полную силу, а не прозябают. Только там есть жизнь, где есть великая цель, где в работе люди находят удовлетворение, где человек живет не для себя, а для людей.

Ведь А. П. Чехов считал, что многое зависит от самого человека, что истинный человек способен противостоять влиянию среды. Таким, например, мы видим доктора Дымова из рассказа «Попрыгунья». Праздная, пустая жизнь, которую ведет его жена, не засосала его потому, что он самоотверженно предан своему делу, он весь в работе, которую очень любит. Он умирает, спасая больного ребенка. Таким образом, А. П. Чехов считает, что винить только среду нельзя, червоточина есть и в самом человеке. Если задатки, высокие стремления не реализованы, значит, у человека не было внутренней прочности и твердых убеждений.

Раскрывая перед нами болезнь эпохи, т. е. пошлость, заразившую все общество, А. П. Чехов своим творчеством хотел не изменить его, то хотя бы заставить людей задуматься, увидеть себя со стороны, поскольку исправлять подобные болезни можно только изнутри, начиная с себя.

Благородная цель, труд и любовь — вот то, что может победить «пошлость». К этому и призывал А. П. Чехов в своих произведениях. Рассказы А. П. Чехова чрезвычайно актуальны и сегодня, так как многие пороки, которые бичевал писатель, далеко не изжиты.

76. Проблема «пошлости пошлого человека» («Попрыгунья», «Душечка», «Ионыч»).

В произведениях А.П. Чехова более позднего периода остро звучит сатирическое обличение бездуховности «пошлого человека». Двигателем сюжета чеховских рассказов является столкновение героя с пошлостью, причём этот конфликт не имеет трагической остроты — всё по-будничному просто: герой не выдерживает испытания бытом, рутинной жизнью, его «заедает» среда.

Чехов бьет тревогу в своих рассказах, что люди, призванные вести за собой народ, превращаются в.обывателей, деградируют под влиянием среды, в которую попадают.

Пошлостью называется все низкое в нравственном отношении, то есть деградировавшее, а мещанами — людей с мелкими, сугубо личными интересами, с узким кругозором и неразвитым вкусом.

Такое понимание пошлости и мещанства мы видим прежде всего рассказе “Ионыч”, в котором знакомимся с Дмитрием Старцевым, врачом, назначенным в уездную земскую больницу. В начале рассказа это хороший врач, прекрасно выполняющий свои обязанности: год он проводит в “трудах и одиночестве”. Молодой, целеустремленный, мечтательный, с высокими идеалами — таким нам рисуется главный герой. Он терпеть не может “картежников, алкоголиков, крикунов” — обывателей города, которые долгое время раздражали Старцева “своими разговорами, взглядами на жизнь и даже своим видом”. Доктор не вписывается в эту общую массу. Он другой. “Где же пошлость и мещанство? Что обличает Чехов в этом рассказе?” — спросите вы.

Сначала — семью Туркиных. Это ограниченные, зацикленные на чем-то одном люди: госпожа Туркина пишет никому не нужные романы, Котик играет на фортепиано, хотя совершенно не умеет этого делать, Пава всю жизнь изображает одну и ту же пьеску.

В этой атмосфере формируется “новый” доктор Старцев. Если постепенно он жиреет только физически, то потом происходит и его моральное “ожирение”. И вот он уже не ходит пешком, не поет песенки, не умеет любить, не имеет высоких устремлений. Он живет в своем ограниченном маленьком мирке, где важны лишь бумажки (деньги) да, позже, смотр домов и их покупка. Это уже не прежний молодой человек, бегущий на свидание ночью на кладбище. Он обленился не только физически, но и духовно настолько, что стал таким же обывателем и мещанином, как и все жители в городе С.

Но самое страшное — то, что Старцев сам знает: он “стареет, полнеет, опускается”, но ни желания, ни воли к борьбе с обывательщиной у него нет. Герой деградировал, деградировал окончательно и бесповоротно. Нравственная жизнь этого человека завершена. Он стал пошлым человеком в пошлом мещанском обществе, которое с такою правдивостью и реалистичностью изображает Чехов и которое так смело обличает.

Та же тема пошлости и корысти звучит в рассказе “Попрыгунья” звучит грустная нота обиды за человека, обиды за его никчемность, приземленность и нежелание изменить жизнь.

Антон Павлович Чехов в рассказах 90-х годов «Душечка», «Попрыгунья» исследует женский характер, интересы и помыслы героинь, смысл их жизни. Порой писатель безжалостен. Он отказывает персонажу в духовности, умении сострадать, любить. Героиня рассказа «Попрыгунья» Ольга Ивановна довольно легкомысленная и пустая особа, несмотря на ту претенциозность, которой она окружает себя. Пестрая толпа бездельников вокруг Ольги Ивановны живет бессмысленной и пустой жизнью. Они из года в год пишут «один и тот же этюд», поют и играют единственную мелодию, бездарно «прожигают» жизнь, претендуя на богемную обстановку. Занимаясь живописью, музыкой, пением, Ольга Ивановна остается дилетанткой во всем. Своего мужа, Осипа Степаныча Дымова, она презирает, не понимая гениальности и душевности этого человека. И лишь потеряв этого «благороднейшего человека», Ольга Ивановна пытается осознать, что всю жизнь поклонялась пустейшим идолам, не понимала своего счастья, что живет рядом с умным, добрым, чутким человеком. Героиня приходит к позднему прозрению. Она понимает, что ее невнимание к мужу, делу его жизни привело его к гибели. Она плачет, но жалеет не Осипа Степаныча, а себя. Вряд ли она сможет найти еще такого бескорыстного и любящего человека, безропотно и терпеливо выполняющего все ее пустые прихоти. Писатель отказывает Ольге Ивановне в позднем прозрении. Даже у смертного одра мужа она плачет не о гибели хорошего и умного человека, а о своей неприкаянности, сиротстве и одиночестве. Здесь позицию писателя высказывает один из героев — Коростелев, ближайший друг Дымова: «Умирает, потому что пожертвовал собой… какая потеря для науки! — сказал он с горечью. — Это, если всех нас сравнить с ним, был великий, необыкновенный человек! Какие дарования! Какие надежды он подавал нам всем! — продолжал Коростелев, ломая руки. — Господи боже мой, это был бы такой ученый, какого теперь с огнем не найдешь. Оська Дымов, Оська Дымов, что ты наделал! Ай-ай, боже мой!» Даже и тут Ольга Ивановна понимает, что «прозевала»! Всю жизнь поклонялась лишь мнимым божкам, когда рядом жила «будущая знаменитость», она этого не осознала, а теперь поздно. Приговор автора звучит сурово. Чехов осуждает бездуховность и душевную пустоту, глупость героини. Всегда на Руси были женщины, умеющие любить и сострадать ближнему. Что же произошло с современницами писателя? Он осуждает свободу женщин, излишнюю их самостоятельность, даже самовольность, не видя в этом ничего хорошего.

Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.

Как же схожи образы Чимши-Гималайского и Оленьки из рассказа Чехова “Душечка”! В рассказе “Душечка” мы чувствуем другое ироническое и, в то же время, презрительное отношение автора к ней.

Да, Душечка тоже зациклена на одном интересе, да, она ограничена и замкнута своим стремлением обязательно кого-то любить. Сначала это был антрепренер Кукин, затем — управляющий лесным складом Василий Андреевич Пустовалов, потом — ветеринар, после побега которого “сама Олечка постарела, подурнела…”

Но самое главное — у героини не было своего мнения, и это -самое страшное. Душечка настолько была ограничена, что могла выражать только чье-то мнение, а своего не имела. У героини не было своей жизни, своих взглядов, а была лишь душа, которая потом полностью была отдана другим людям. Главным для нее было заботиться о ком-то, выражая чье-то мнение, соглашаться с ним. Как такового, человека Оленьки, дочери отставного коллежского асессора Племянникова, не было.

В рассказе, думается, показаны не постепенное оскудение души героини, не ее нравственная деградация. Автор обратил внимание на самое страшное, что может быть, — отсутствие как души как таковой, отсутствие, как такового, своего мнения, отсутствие настоящего человека..

Пошлость Чехова

От Л. Волохонской

Дорогие друзья,
что-то я не поспеваю за таким бурным обсуждением. Уже есть материал на целую книгу, несколько статей и уж не знаю сколько курсовых работ. А уж пищи для размышлений в разных направлениях и того подавней — несметное количество. Вас всех я за это благодарю.

Очень трудно поддерживать современный темп в жанре, оплаканном Григорием Соломоновичем. А по части осведомленности с Михаилом тягаться просто невозможно. Все же попробую сказать несколько слов по поводу нескольких моментов.

Тут мне придется выступить против объединенного фронта Михаила, который стал моим эпистолярным собеседником и другом, против любимого и глубоко мной чтимого Сергея Сергеевича Аверинцева, против князя Святополка-Мирского, подарившего нам бесценную книгу о русской литературе и против безымянного,интеллигентного и околокадетского старичка из юношеских воспоминаний Аверинцева. Компания почтенная, и я искренне трепещу. Тем не менее попробую и посмотрим, что получится. Думаю, что и у меня найдутся союзники, кроме тех, к которым я обращаюсь по ходу рассуждения. И спасибо, Алеша, за драгоценное напоминание о Семене Франке. О нем нам надо вспоминать как можно чаще.

Извините, друзья, что так длинно получилось. Но тема такая, что если обсуждать подробно, то, думаю, и все библиотеки мира не вместят написанных книг.

Ваша, как и всегда, Лариса.

1. Остраненность.

Позавчера Михаил предложил благодарить русских классиков за то, что учат нас пошлости, плоскости, мертвости и безвкусице. Невкусное занятие. Интеллектуальный прыжок от ОСТРАНЕННОСТИ в художественном тексте к ней же в литературоведческом анализе меня не убеждает. ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ говорит мне, что Толстой-художник, насмехающийся над оперой, описывая ее глазами влюбленной девочки, забавен и прекрасен, а Толстой-мыслитель, описывающий то же самое серьезно в трактате об искусстве тоже забавен, но еще и смехотворен, Если он кого и обогащает, то лишь специалистов по истории эстетики, а любителeй оперы – навряд ли. «Прогулки с Пушкиным», не принадлежат к той же опере (простите, каламбур непреднамеренный) и могут быть восприняты либо с восхищением и любовью к обоим гуляющим, либо с праведным негодованием «поставляющих на пьедестал», что и произошло с парижской интеллигенцией, остракировавшей Синявского. Безвкусице «Прогулки» не учат, а учат только вместе с автором больше любить и любоваться Пушкиным. А у кого достанет сил и умения проанализировать Платонова, который состоит из остранений, с помощью остранений же, да при этом еще чему-то научить? Вообще учительская функция литературоведения – дело чреватое недоразумениями. Во всем остальном — прекрасное занятие для блестящего ума.

2. О большевиках и баррикадах.

Рассказывают, что Чеслав Милош однажды встретил на кампусе в Стэнфорде своего бывшего студента. Студент этот раздавал какие-то революционные листовки, призывающие на баррикады. «Не Вы ли это были в моем классе по «Бесам» Достоевского в прошлом году?» спросил Милош. «Что же Вы теперь коммунистические листовки раздаете?» — «Это именно я» ответил этот бывший, «и я тогда уже пришел к выводу, что Петр Верховенский недостаточно далеко пошел.» Так что не один лишь Чехов может привести на баррикады. Пресловутого же Петю Трофимова Чехов явно высмеивал, а что Петя в сочинении современного автора далеко пошел, так ведь он в реальной истории вместе с Петей Верховенским пошел бы — давайте тогда всех прошлых авторов судить и рядить на основании гипотетического будущего их героев. В ретроспективе интересно выйдет. Такое своего рода питание литературными трупами. Кстати сказать, не любивший Чехова Святополк-Мирский на баррикады хотя и не пошел, но большевистским режимом обольстился и поплатился за это жизнью. Можно по крайней мере восхищаться им за то, что он отдал жизнь за свои заблуждения, а это на это далеко не все способны.

3. Секулярность.

А вчера мы обсуждали секулярность. О секулярности Чехова и особенно Пушкина можно очень даже спорить, и два Алеши уже это затронули. Отец Александр Шмеман предлагал при чтении автора использовать критерий «троичной интуиции», как он это называл. Тремя элементами были: Творение, Грехопадение и Искупление. Наш мир сотворен Творцом, он пал грехом, он искуплен жертвой Христа. По степени пронизанности творчества того или иного автора этими элементами можно — при некотором упрощении — судить о том, в какой степени оно христианское. У Толстого выходил крен в сторону Творения и радости о нем, у Достоевского — в сторону грехопадения и мрака, а у Пушкина была полная гармония всех трех интуиций, и в этом смысле он был наихристианнейший из всех наших авторов. Чехов по этим критериям тоже прикасался к христианству, как раз в силу того неведомого света, который в некоторых его сочинениях явно присутствует. По этим критериям отца Александра можно судить о творчестве в целом, вне зависимости от тематики и наличия идей и проповедей. Такой интересный угол зрения. Один из углов… Не тот ли это самый свет, — это уже я говорю от себя и себе, — которым у Данте в светятся встреченные им в Лимбе Аристотель, Еврипид, и другие, жившие до прихода света Христова? Только у Чехова это не до, а после — ибо наступали уже потемки, и наступали не благодаря ему. Он был лишь симптомом

В пьесе «Дядя Ваня» я недавно подметила несомненный христианский мотив, очень сильный и очень хорошо запрятанный. Этот мотив несут в себе центральная героиня, — собственно хозяйка поместья, —Соня и вездесущая нянька Марина. Тут я нашла союзника в Борисе Зайцеве, который в книге о Чехове пишет, что это пьеса о «прославлении смиренных». А что «небо в алмазах» попало в цитатный пантеон, вошло в наш язык и в выдранном из контекста виде используется на всяком перекрестке и по любому поводу — это уж совсем другая тема. Таких цитат гуляет по свету сколько угодно и из самых разных источников, начиная с Евангелия, причем смысл иногда искажается с точностью до противоположного.

По поводу нелюбви к Чехову, хочу напомнить, что существует чудесное эссе Льва Лосева о том, почему Ахматова не любила Чехова: https://sobolev.franklang.ru/index.php/konets-xix-veka/67-l-losev-akhmatova-i-chekhov Так что не мы одни об этом думаем. И думы наши могут вести в разных направлениях.

Позволю себе вернуться к Мережковскому: одна моя подруга мне напомнила, что “Мережковский сравнивал «Вишневый сад» с «Бобком» и что Чехов декадентов на дух не переносил и в Ионыче именно над ними издевается: вся сцена на кладбище в «Ионыче» это тонкая пародия на декадентские грезы. Ионычу кажется, что прекрасные женщины из могил оживают в страстных объятиях.” Та же подруга мне напомнила, что давным-давно Виктор Ерофеев написал язвительную и забавную статью о пошлости у Чехова. Она коротенькая, я ее привожу в отдельном приложении, и ссылку тоже даю для пущей убедительности: https://rutlib2.com/book/222/p/20

(1)Пошлость, как сказал писатель Владимир Набоков, это «нечто ложно значительно…

(1)Пошлость, как сказал писатель Владимир Набоков, это «нечто ложно значительное, ложно красивое, ложно умное и ложно привлекательное».

(2)Пошлость есть уязвление нашего чувства прекрасного или приличного, царапина по нашему вкусу. (3)Сосед наш вроде не дурак и не урод, но почти всегда можно пригвоздить его «пошляком». (4)К примеру, он как-то некрасиво, нелепо одет — следовательно, пошляк. (5)Но оденься он безупречно — ещё хуже: только о тряпках и думает. (6)Рассказывает анекдоты при малознакомых дамах — чудовищная пошлость! (7)Говорит о политике — пошло интересничает… (8)Эта музыка будет вечной. (9)Не убережётся никто.

(10)Значение слова до начала XIX века было, в общем-то, безобидным: пошлость — это то, что пошло (в люди, в массы), расхожее, общее, обычное, ординарное. (11)Потом у слова появился особый, оценочный прищур, и уже в словаре В. И. Даля (1847) «пошлый» значит «ныне: избитый, общеизвестный и надокучивший, вышедший из обычая; неприличный, почитаемый грубым, простым, низким, подлым, площадным; вульгарный, тривиальный». (12)Пошлость по Чехову — душная мещанская жизнь без идеалов и стремлений («Меня окружает пошлость и пошлость. …Горшочки со сметаной, кувшины с молоком, тараканы, глупые женщины…»), по Набокову — величественная самодовольная буржуазность и ложная претензия. (13)Основное условие пошлости — поддельность, притворство, фальшивость. (14)К примеру, есть честная нужда, но есть нужда, притворяющаяся нарядной, развешивающая дешёвые постеры с котятами, чтобы скрыть тараканьи пятна на обоях, — фу! (15)Это оно! (16)Пошло отсюда, пошлое!

(17)В раннесоветское время пошлым считали элементарный уют и комфорт. (18) «На „Известиях” лёжа, котёночек греется. (19)А из-под потолочка верещала оголтелая канареица», — глумился Маяковский над нэпманским бытом. (20)Пошлость традиционно находили в сервантах с фарфоровыми слониками, особенная ненависть почему-то доставалась безвинным коврикам с лебедями, а потом и просто настенным коврам, пластмассовым розам и вязаным салфеткам на телевизоре — и с удивительной яростью порицался мир жалких вещиц за одну только робкую, застенчивую претензию на нарядность.

(21)Огнеопасное дело — обличать в пошлости: непременно прилетит бумерангом да заискрит промеж глаз. (22)Все мы живём, увы, в слишком стеклянных домах. (23)Соседка считает пошлой вашу короткую юбку, а вы считаете лютой пошлостью её берет с начёсом, и вам не договориться. (24)Есть критики, рассуждающие о пошлости массовой культуры и ТВ таким плоским, уныло-пафосным, в высшей степени пошлым языком, что после них даже Стас Михайлов покажется мыслящим тростником.

(25)Лев Кассиль, например, полагал, что пошлость совсем не безобидна: «У человека с плохим, пошлым вкусом постепенно вырабатывается неверное отношение к людям, к жизни. (26)Это в свою очередь порождает скверный стиль существования». (27)На это можно возразить: пошлый человек очень даже часто бывает добродетельным. (28)Мало ли мы знаем утончённых эстетов — носителей тяжелейших нравственных патологий? (29)И напротив: безвкусные во многих отношениях люди (и коврики, и сальные анекдоты, и примитивные суждения) могут в какие-то острые моменты демонстрировать такую высокую душу, такое благородство, что только ахнешь. (30)Ибо русский человек широк, сколько бы там его ни хотели сузить, и от противоречий только расширяется.

(31)И всё же. (32)Есть такие виды пошлости, к которым нельзя относиться снисходительно.

(33)Первый — это когда сильные начинают издеваться над слабыми, богатые — над бедными, образованные — над теми, кому с образованием не очень повезло. (34)Мы в последнее время, увы, часто наблюдаем небывалые приливы социального чванства и самого низкопробного снобизма. (35)Вот в карликовом мозгу какой-нибудь гламурной рептилии набухает Мария Антуанетта («нет хлеба — пусть едят пирожные»), и она верещит на все интернеты, что надо сократить пособия и пенсии, хватит паразитировать, быдло надо лишить избирательных прав, а потом, без перехода, про духовное — как искала «розавинький» шёлк для своей кроватки с видом на Лувр. (36)Или какая-нибудь совесть нации причмокивая размышляет про генетические дефекты народонаселения — о нет, он не человеконенавистник, он просто пошляк, но кому от этого легче?

(37)И другая пошлость — когда «знающий жизнь» вползает в чужие восторги. (38)В мире есть иные области, луной мучительно томимы, любовь и поэзия, самоотверженность и благородство, бескорыстие и высокое служение, но пошляк знает по своей свиной философии, что все прекрасные порывы обусловлены инстинктом и кормом, а больше — ничем. (39)Нажористость корыта — его эталон. (40)Любовь для него — игра гормона. (41)Подвиг народа в войне — «забросали пушечным мясом». (42)Стих пишут, чтобы у станка не стоять, а благотворительностью занимаются «для пиару». (43)И далее, и далее, и меркнет свет, и нас всех тошнит, но юная душа, попавшая в зону облучения похабной мудростью, может съёжиться и заболеть.

(44)Такой пошлости — агрессивному жлобству — до лжно сопротивляться. (45)А всё прочее — нелепое, смешное, неуклюжее, некрасивое — пусть живёт. (46)Жёлтая канарейка, газетный котёночек, Стас Михайлов и ковровый лебедь — тоже краски мира, тоже растения Божьего сада.

(Е. Долгинова)

Какие из высказываний не соответствуют содержанию текста? Укажите номера ответов.

1. До начала XIX века пошлым называлось всё обычное, ординарное.
2. Уют и комфорт в доме тоже считались пошлым в чеховские времена.
3. Невозможно дать универсальное определение пошлости, подходящее всем.
4. Люди с высокими нравственными принципами не могут быть пошляками.
5. Есть три вида пошлости, к которым нельзя относиться снисходительно.

Пошлость в мещанстве

1. Проявление пошлости в мещанской среде точно показано в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»
   . Писатель постарался отобразить русскую действительность начала двадцатого века. Один из героев, Никанор Иванович Босой использует свою власть, чтобы постоянно требовать деньги от жителей. Он только и делает, что спрашивает: «А за квартиру Пушкин платить будет?», — а затем вымогает взятки. За эту низость души его наказывает Воланд. Но кто знает, возможно, в соседнем доме есть другой Никанор, который живет с тем же самым обывательским набором ценностей: нажить капитал любой ценой, обеспечить себя водочкой и закуской, найти такую же мелочную и ограниченную женщину, чтобы вместе коротать сытые и однообразные дни.
2. В своей особой манере описывает пошлость мещанского сословия В.В. Маяковский в стихотворении «О дряни»
   . Он изображает в сатирическом ключе советских обывателей, которые проникают на все должности во всех учреждениях. Однако они стремятся занять высокие посты не для блага страны, а для своих корыстных целей. Для того чтобы попивать чай за самоваром на работе, получить прибавку в размере «24 тыщи» и купить жене платье с серпом и молотом, а то на балу нельзя появляться без великого символа. Поэт полагает, что в такой тине рутины и безынициативности увязает великое дело строительства социализма.

Пошлость как мировоззрение

1. Часто человек остаётся слеп по отношении к самому себе. Он может не осознавать своих пороков, оправдывая себя за счет сравнения с другими людьми. В романе Ф.М. Достоевского «Униженные и оскорбленные» герой является настолько себялюбивым и пошлым по своей натуре, что буквально ломает окружающих его людей. Князь Валковский богат и имеет огромное влияние на окружающих. Он легко обманывает доверчивых знакомых, заставляет их считать, что он — друг и помощник. Например, князь притворяется, что рад помолвке своего сына с девушкой из не знатной семьи, и рад её отцу, который считает Валковского своим другом. Но всё это он делает только ради обогащения. Его мотивы низменны, а вкусы посредственны. Но он постоянно сравнивает себя с теми, кто находится ниже него на социальной лестнице, и это сравнение дает ему мнимое право возвышать себя. Он видит в нижестоящих людях мелких сошек, недостойных его благородного внимания. Но именно это мелкое самодовольство и делает его по-настоящему пошлым человеком.
2. В произведении Л. Кэрролла «Алиса в стране чудес», королева Червей является воплощением людских пороков. Она эгоистичная, жестокая, пошлая по своей натуре. За любое неповиновение героиня тут же кричит: «Отрубить голову». Вместо того, что бы управлять своим королевством, помогать подданным и решать трудные задачи, она предпочитает играть в крокет и мнить себя иконой стиля и образцом воспитанности. Героиня ничего не умеет, ничем не выделяется, но, тем не менее, ставит себя и свои мелкие прихоти выше судьбы страны. В этой узости взглядов проявляется пошлость человека.

Заразительность пошлости

1. Пошлость – это всё поддельное, ненастоящее, что может показывать, придумывать посредственный человек, чтобы казаться не тем, кем он является на самом деле. Иногда такое поведение становится заразительным. Так, в рассказе А.П. Чехова «Ионыч» главный герой является интеллигентным человеком, врачом. Он переезжает в маленький город, где встречает семью Туркиных. Они хоть и представляются одной из знатнейших семей, но на самом деле являются мелочными и ограниченными людьми. Они пытаются создать образ весёлой, ненавязчивой атмосферы в доме: читают стихи, играют на пианино. Однако всё это напускное, показное. Отвергнув предложение героя выйти замуж, Екатерина Иванова срывает пелену с глаз героя и обрекает его на такую же «застойную», не меняющуюся жизнь. Спустя годы герой толстеет, начинает легко раздражаться, обзаводится двумя имениями и предпочитает проводить вечера в клубах. От прежнего молодого и целеустремлённого человека не остаётся и следа, жизнь и быт города, пошлых по своей натуре Туркиных, поглощает его и делает таким же.
2. С первых страниц романа-эпопеи Л.Н. Толстого «Война и мир» нам представляют пошлого и безнравственного по своей натуре Анатоля Курагина. Он предпочитает проводить свою жизнь на балах, не стыдится ухаживать за множеством девушек и не стесняется того, что о нём говорят. Его образ жизни кажется весёлым и беззаботным, но он сам отвратителен по своей натуре. В первые дни в России главный герой произведения, Пьер Безухов поддаётся очарованию такой жизни. Он встречается с Анатолем, и они проводят несколько дней за алкоголем и развлечениями. Доходит это всё до того, что умный, воспитанный и интеллигентный Пьер участвует в авантюре. Они привязывают квартального к медведю. Из-за этого случая портится репутация главного героя, а сам он винит себя, осознавая собственное моральное падение.