Экзамен нельзя по шпаргалке сдавать профессор тобой недоволен

был кулинарный шедевр, ты бы непременно похвастался!”

Правда, с другой техникой дело обстояло успешнее. У меня даже прорезался талант в области создания голограмм. На движущиеся у меня, разумеется, опыта еще не хватило, но зато я создал трехслойную.

Естественно, на всех трех слоях я увековечил свою подругу в тех видах, в каких она запомнилась мне в первые сутки моей монастырской жизни. На первом слое Лена сидела за компьютером в зоне переброса и, обернувшись вполоборота, смотрела на меня. Такой я увидел ее в первый раз.

На втором слое она стоит передо мною в тот момент, когда признавалась мне в любви.

Третий слой был самым эротичным и самым, на мой взгляд, непристойным. Я изобразил ее спящую на моем диване после первой ночи любви, такую, какая она тогда была: в одних босоножках. Лена же находила эту голограмму самой удачной: “Здесь я получилась лучше всего. Те голограммы писало изумление, а эту – любовь”.

Глава 14

А между тем время шло. В день я сдавал по дватри зачета или экзамена. Моя электронная “зачетка” стремительно заполнялась отличными оценками. Все это поднимало настроение. Но в то же время неотвратимо приближался роковой день экзамена по темпоральной математике. Вот это настроения никак не поднимало, не способствовало както.

Вот наконец и он – этот день. Проснувшись, я читаю на дисплее: “7.30 – тренинг верховой езды. 8.40 – отработка приемов конного боя: сабля, рубка пешего противника. 10.20 – темпоральная математика, экзамен”.

В десять я уже сижу за компьютером и мрачно размышляю о том, как хороша была бы всетаки жизнь, если бы ее не отравляла темпоральная математика. Я совсем было решаю сразу признаться экзаменатору, что я не готов. Но тут бес толкает меня в ребро, и я наскоро готовлю себе шпаргалку. Записываю необходимую информацию отдельным файлом, с тем чтобы в нужный момент вывести ее на один из четырех дисплеев. При этом я совершенно упускаю из виду, что, когда компьютер находится в режиме “экзамен”, экзаменатор имеет возможность просматривать все четыре дисплея моего компьютера. Совсем недавно это помогло мне на экзамене по хронофизике. Я решал задачу, используя один из дисплеев как “черновик”, и, выдавая ответ, от волнения вместо –17й степени умножил результат на +7ю. То, что получилось, не лезло ни в какие ворота. Экзаменатор улыбнулся и, сказав: “Ну, зачем же так волноваться, Коршунов?”, поставил “отлично”.

В 10.20 на дисплее появляется лицо экзаменатора. Это седой Маг с пышной шевелюрой. Чертами лица он мне чемто отдаленно напоминает Эйнштейна. Мы приветствуем друг друга, и экзамен начинается. Довольно быстро Маг разбирается, что теорию темпоральной математики я усвоил довольно прилично, и переходит к практическим задачам. Я вызываю “помощь”. Лицо Мага мрачнеет, он с минуту внимательно смотрит на меня, потом начинает говорить, словно гвозди в крышку гроба вколачивает:

– Молодой человек, до настоящего момента я страдал уверенностью в том, что в секторе Внедрения и Воздействия работают самые надежные, самые ответственные люди. Вы только что излечили меня от этого синдрома. Я сегодня же скажу об этом Филиппу, пусть он порадуется. А вам я скажу вот что: не надейтесь стать полноценным хроноагентом с таким отношением к делу. Такие вещи недопустимы вообще, но их еще можно представить в работе техника, хронофизика, аналитика. В их распоряжении наша компьютерная сеть, рядом более опытные товарищи, они подскажут и поправят. А вы? Вы выходите в реальную фазу, чтобы осуществить воздействие. Огромный коллектив работает на вас. И от того, какое вы примете решение, зависит результат. Я прекрасно знаю, как часто возникают нештатные ситуации, всего никогда не предусмотришь. Успех или неуспех в этом случае во многом зависит от того, как свободно хроноагент владеет аппаратом темпоральной алгебры. А вы, я вижу, готовите себя к тому, чтобы и там работать по шпаргалке. Неужели вы не можете взять себе в голову, что от ваших действий там зависит не только успех нашей работы здесь, но и судьбы десятков тысяч, миллионов людей в тех фазах, куда будут внедряться такие, с позволения сказать, хроноагенты?..

Маг безнадежно машет рукой, и дисплей гаснет…

Полчаса я сижу в кресле и курю одну сигарету за другой. Похоже, Андрей Николаевич, вы уже подвели итог своей карьере в фазе Стоуна. Пакуйте багаж, XXV век ждет вас. Интересно, а чем я там смогу заниматься? В принципе, можно будет попробовать свои силы на межпланетных трассах, а то и на звездных крейсерах. Эту технику я уже освоил.

Сигнал таймера прерывает мои “мечты” и возвращает меня к реальности. Пора работать по заданиям Магистра. Делаю это скорее по привычке, машинально.

Закончив, как всегда, готовлю отчет и несу его к Магистру. Как правило, он с интересом смотрит мои отчеты, сопровождает их язвительными замечаниями и задает массу вопросов. На этот раз Магистр даже не отрывается от компьютера при моем появлении.

– Положи на стол, – сухо говорит он, не оборачиваясь.

Ясно. Беседовать со мной он не расположен. Да и о чем ему теперь со мной беседовать? Молча возвращаюсь к себе. Скоро должна прийти Лена. Жду ее до вечера, но она не приходит. Здесь тоже все ясно.

Я вызываю по линии доставки бутылку какойто крепкой дряни вроде виски, пакет бутербродов и ухожу к озеру. Ну вас всех… И вас, и ваш Монастырь, и вашу работу. Раз уж я такой безответственный, то мне здесь и делать нечего. Интересно, когда меня будут перебрасывать в XXV век? Завтра или попозже?

Будит меня утренний холод. Умываюсь прямо из озера и иду в свой коттедж. Надо прощаться с ним. А жаль, откровенно говоря. Привык я к нему.

Ого! На компьютер пришла новая информация. Наверное, предписание: покинуть коттедж и явиться в пункт переброски для внедрения в XXV век. Что такое? Новая дата экзамена по темпоральной математике! Мне дают еще одну неделю на подготовку. А чему я радуюсь? Это только продлит мою агонию. Ладно, попробуем подрыгаться.

Отчеты мои Магистр принимает в той же манере, что и вчера. Правда, уходя, я слышу за спиной тяжелый вздох.

Компьютер у Лены выдает сообщение: “Отсутствую до 16.00 завтрашнего дня”. Вздыхаю еще тяжелее, чем Магистр, и сажусь за работу. Часа через три я начинаю понимать, что толку все равно никакого не будет. Тем не менее работаю еще столько же. Когда мои бедные мозги начинают излучать в пространство сигналы SOS, я бросаю это занятие, вызываю вчерашний комплект и, сидя у камина, надираюсь до бесчувствия. При

РАСКИНУЛСЯ ГРАФИК ПО МОДУЛЮ ПЯТЬ…

Раскинулся график по модулю пять,
В углу интегралы стояли.
Студент не сумел производную взять,
Ему в деканате сказали:

«Экзамен нельзя на халяву сдавать,
Профессор тобой недоволен.
Изволь теорему Коши доказать,
Иль будешь с матфака уволен».

И рад доказать, только сил уже нет,
В глазах у него помутилось,
На миг он увидел стипендии свет…
Но пал — больше сердце не билось.

К нему подбежала профессоров рать,
Бородки над ним наклонили.
Декан обещал три стипендии дать,
Но поздно — уж пятки остыли.

Два дня в деканате покойник лежал,
В штаны Пифагора одетый,
В руках он учебник тяжелый держал,
Что сжил его с белого света.

Его нарядили, как будто на бал,
В ногах уравненье Бернулли,
На шею надели тройной интеграл,
И труп в бесконечность спихнули.

Напрасно старушка ждет сына домой,
Ей скажут — она зарыдает…
А синуса график, волна за волной,
По оси абсцисс пробегает.

Марксизм свое веское слово сказал:
Материя не исчезает.
Погибнет студент, на могиле его
Огромный лопух вырастает.

А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. — М.: Эксмо, 2006. — без указания автора.

На мотив матросской песни «Раскинулось море широко» (там же см. ноты).

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ

(С сайта Павла Бернштама «Фольклор советских студентов» (создан в 1995-1999) http://folklor.kulichki.net)

Date: Sun, 13 Dec 1998 14:45:50 +0300 (MSK)
From: Alexander Khrabrov aih@AK2994.spb.edu
To: barnshte@indigo.cs.bgu.ac.il
Subject: Raskinulos’ pole po modulu pjat’…

Я уже давно наткнулся на песню, которая на Интернетовской страничке называлась «Вектор», но никак было не собраться написать. На страничке еще было написано, что происхождение песни неизвестно. Однако эта песня имеет не только оригинальный текст, история сохранила имя автора и дату написания — 1946 год (это не опечатка). Вот что написано по этому поводу в книжке «Фольклор мат-меха за 50 лет» (мат-меха СПбГУ), примечания в [] дополнены мною.

Раскинулось поле по модулю пять…

В конце сороковых годов (первый послевоенный набор) фольклор мат-меха был фольклором в прямом смысле слова и носил характер исключительно «народного творчества». Порой незаконченные стихи передавались из уст в уста (или из рук в руки) и каждый мог добавить что-нибудь от себя. По-видимому, никто не пытался как-то систематизировать накопившийся фольклор. Им обменивались между делом, чаще всего — по вечерам за шахматами в Комитете Комсомола. Одной из самых ярких личностей того времени был мой однокурсник Виктор Павлович Скитович. Именно им были написаны песня «Раскинулось поле по модулю пять…» и «Гимн математиков», впоследствии, с небольшими изменениями, ставший «Гимном Мат-меха». История создания песни типична для того времени. Как-то раз, в бассейне, ваш покорный слуга обратился к Виктору Павловичу: «Нельзя ли написать песню, которая начиналась бы со слов «Раскинулось поле по модулю пять, вдали полиномы стояли»?» И меньше чем через неделю, там же, в бассейне, мы узнали от него все восемь куплетов… А. И. Скопин, выпуск 1950 г. [Скопин Александр Иванович доцент каф. алгебры и теории чисел мат-меха СПбГУ]

* * *

(«Раскинулось море широко… «)

Раскинулось поле но модулю пять,
Вдали полиномы стояли.
Товарищ не смог производную взять,
Ему очень строго сказали:

Анализ нельзя на арапа сдавать,
Гавурин (1) тобой недоволен,
Изволь теорему Коши доказать,
Иль будешь с мат-меха уволен.

Он начал бубнить, но сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось.
И, бросивши на пол коварный билет,
Упал, сердце в ноль обратилось.

Напрасно билет предлагали другой,
Старались привесть его в чувство.
А Явец (2) сказал, покачав головой —
Вот кара ему за беспутство.

Всю ночь в деканате покойник лежал,
Кривою Пеано одетый,
В руках квадратичную форму держал
И синус на вектор надетый.

Наутро, лишь только раздался звонок,
Друзья с ним проститься решили.
Из векторов крест, из астроид венок
На тело его возложили.

К ногам привязали ему интеграл,
Гиперболой труп обернули.
Надгробную речь замдекана сказал,
И слезы у многих блеснули.

Напрасно мамаша ждет сына домой,
Ей скажут — она зарыдает,
А синуса график волна за волной
Вдоль оси абсцисс убегает.

1946 г.

(1) Гавурин Марк Константинович, в то время — доцент (впоследствии — профессор) кафедры мат. анализа [мат-меха ЛГУ, известен как автор книги «Лекции по методам вычислений» (1971)]

(2) Явец Михаил Александрович, преподаватель Морской академии; в то время вел на мат-мехе ЛГУ практику по мат. анализу.

Примечание. Песня приведена в авторским варианте (со слов А. И. Скопина). В дальнейшем чуть ли не у каждой строчки появилось по несколько вариантов. Почти сразу же исчезли фамилии Гавурина и Явеца. Их старались заменить кем-нибудь более знакомым, вплоть до того, что… «Скитович пришел, покачал головой»! (сборник «Поет матмех», 1966 г.) [Ныне обе фамилии обычно заменяют на фамилию Натансона (Натансон Гаральд Исидорович — профессор каф. математического анализа мат-меха СПбГУ, сын всем известного И.П.Натансона).]

Другие строчки «редактировали», например, так:

2. Вдали интегралы стояли.
Степой интегралы стояли.
Вдали полиномы вставали.
Вдали асимптоты вставали.
В висках асимптоты стучали.

3. Студент не сумел производную взять,
Несчастный не мог производную взять,

4. Ему в деканате сказали:
Вот тут-то ему и сказали:

7. Изволь теорему Ферма доказать,

9. И рад доказать, да сознанья уж нет,
Задача ясна, но сознанья уж нет,
Товарищ и рад бы, да сил больше нет,

11. И, бросив на землю коварный билет,
Увидел стипендии меркнущий свет,
Блеснул тут стипендии меркнущий свет,

16. «Напрасно здесь наше искусство».
«Бессильно тут наше искусство».

17. Три дня в деканате покойник лежал,

18. В штаны Пифагора одетый,

19. В руках он раскрытый матрикул держал

20. И базис, на корень надетый.

19-20. Профессор пришел, головой покачал,
Прочел теорему Виета.

18-20. На пальцах ньютоновы кольца,
Три дня и три ночи несчастный декан
Читал нам труды Фихтенгольца.

23. Из векторов крест, из циклоид венок

25. К ногам привязали двойной интеграл,

26. И матрицей труп обернули,

27-28. А чтобы покойник в гробу не скучал,
Прочли теорему Бернулли.

27-28. А вместо молитвы какой-то нахал
Пропел теорему Бернулли.

29. Напрасно старушка ждет сына домой,
Напрасно студентка ждет мужа домой,

30. Науки без жертв не бывает,

32. В бескрайнюю даль убегает.
По оси абсцисс убегает.
По оси абсцисс уплывает.
На ось ординат набегает.

Наконец, придумали еще один куплет:

Марксизм свое веское слово сказал:
Материя не исчезает.
Погибнет студент, на могилке его
Такой же лопух прорастает.

На физфаке МГУ песню заканчивают иначе:

Напрасно студенты ждут друга в пивной,
Науки без жертв не бывает.
Стоит наш физфак неприступной стеной,
Других дураков привлекает.

Кстати, здание физфака действительно похоже на «неприступную стену».

Alexander Khrabrov, аспирант мат-меха СПбГУ — Alexander Khrabrov E-Mail: aih @ ak2994.spb.edu

ВАРИАНТЫ (3)

1. Раскинулся вектор по модулю пять…
Вариант ХГУ

Раскинулся вектор по модулю пять,
За ним интегралы стояли.
Студент не сумел производную взять —
Ему в Деканате сказали —

«Анализ нельзя на арапа сдавать —
Профессор тобой не доволен.
Сумей теорему Коши доказать,
Иль будешь с Физфака уволен!»

Хотел доказать, да сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось …
Увидел стипендии меркнущий свет —
И сердце к нулю устремилось.

Три дня в деканате покойник лежал,
На пальцах Ньютоновы кольца.
И препод над ним как молитву читал
Тринадцатый том Фиxтенгольца.

К ногам привязали тройной интеграл
И в матрицу труп завернули.
Надгробную речь замдекана сказал
И тело с физфака спихнули.

Напрасно студенты ждут друга в пивной —
В науке без жертв не бывает.
А синуса график волна за волной
На ось ординат набегает.

Марксист свое веское слово сказал —
«Материя не исчезает.
Загнется студент, на могиле его
Такой же лопух вырастает…»

Знаю, что когда-то она была гимном Физмата ХГУ, а после его разделения осталась гимном Мехмата. Однако я слышал, что и в других городах ее поют тоже. Есть много вариантов песни, я привожу тот, который пел сам — вариант Физфака ХГУ. На мотив «Раскинулось».

С сайта Павла Бернштама «Фольклор советских студентов» (создан в 1995-1999) http://folklor.kulichki.net

2. В далеких Померках
Вариант ХАИ

В далеких Померках Хаевня стоит,
Деревья ее окружают.
С высокой мечтой поступают туда
И с треском назад вылетают.

Вот дверь распахнулась на целое Пи.
За ней интегралы стояли.
Студент не сумел производной найти,
Ему в деканате сказали:

«Пойди докажи теорему Коши!
Профессор тобой недоволен.
А если не сможешь решенье найти —
Из ВУЗа ты будешь уволен!»

Хотел доказать, а знаний уж нет,
В глазах у него помутилось.
Увидел стипендии меркнущий свет,
Упал — сердце больше не билось.

К нему подбежали со шпорой в руке,
Хотели привесть его в чувство,
Но злой замдекан хохотал у доски:
«Напрасны все ваши искусства!»

Три дня в деканате покойник лежал,
В штаны Пифагора одетый.
И в синей руке он зачетку держал,
Как будто готовясь к ответу.

К ногам привязали ему «Сопромат»
И в матрицу труп завернули
И вместо надгробно слова над ним
Прочли теорему Бернулли.

Марксист свое веское слово сказал:
«Материя не исчезает!
Загнется студент — на могиле его
Такой же лопух вырастает.

Напрасно старушка ждет сына домой,
Чтоб он инженером вернулся.
А сын у нее в инститиуте давно
Тройным интегралом загнулся.

Напрасно друзья ждут студента в пивной,
В науке чудес не бывает…
Лишь синуса график волна за волной
По оси абсцисс убегает.

Вариант из ХАИ, http://www.cs.bgu.ac.il/~mikhailo/stud.koi.html

С сайта Павла Бернштама «Фольклор советских студентов» (создан в 1995-1999) http://folklor.kulichki.net

С того же сайта запись (ReadAudio) в исполнении Бориса Случа, Татьяны Синило, Ирины Бересневой, Никиты Стрелкова (МГУ).

3. Раскинулось поле по модулю пять

Музыка — мелодия песни «Кочегар» («Раскинулось море широко»)

Раскинулось поле по модулю пять
В углах интегралы стояли.
Студент не сумел производную взять —
Ему в деканате сказали:

— Экзамен нельзя «на арапа» сдавать
Профессор тобой недоволен.
Изволь теорему Kоши доказать,
Иль будешь из вуза уволен.

Хотел доказать, но сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось,
Увидел стипендии меркнущий свет,
Упал — сердце в ноль обратилось.

Три дня в деканате покойник лежал,
В штаны Пифагора одетый,
В руках он зачётную книжку держал,
Как будто готовясь к ответу.

Его положили в тройной интеграл,
Чертёжным листом обернули.
А вместо отходной профессор читал
Hад ним теорему Бернулли.

Марксизм своё веское слово сказал:
«Материя не умирает».
Загнулся студент, на могиле его
Огромный лопух расцветает.

Hапрасно старушка ждёт сына домой,
Науки без жертв не бывает,
А синуса график волна за волной
По оси абцисс пробегает.

Исходный вариант песни «Раскинулось поле по модулю пять» написал в 1946 г. студент мат-меха ЛГУ В.П. Скитович, взяв за основу текст песни «Кочегар» («Раскинулось море широко») на слова Ф.С. Предтечи (1906 г.).

История создания песни «Раскинулось поле по модулю пять» и некоторые её варианты приведены на сайте http://pi.tzo.com/mm80/song01.cgi.

Песни МИФИ из архива Владимира Тышкевича, http://www.tyshkevich.ru/vladi/archives

Category:

• Образование
• Cancel

Старинная студенческая песня

Тут выяснилось, что современное студенчество почти не знакомо с классическим народным творчеством. Будем восполнять пробелы.

Раскинулось поле по модулю 5

Раскинулось поле по модулю 5
Над ним интегралы стояли
Студент не сумел производную взять,
Ему в деканате сказали:

«Экзамен нельзя по шпаргалке сдавать
Профессор тобой недоволен
Изволь теорему Kоши доказать
Иль будешь с мехмата уволен»

Хотел доказать, но сознанья уж нет
В глазах у него помутилось
Увидел стипендии меркнущий свет
И сердце к нулю устремилось

Три дня в деканате покойник лежал
Hа пальцах ньютоновы кольца
А препод над ним как молитву читал
Тринадцатый том Фихтенгольца

K ногам привязали тройной интеграл
И матрицей труп обернули
А вместо отходной проректор прочел
Hад ним теорему Бернулли

Hапрасно студенты ждут друга в пивной
В науке без жертв не бывает
А функция синус волна за волной
По оси абцисс убегает…

нелирическое, необязательный куплет
Философ тут веское слово сказал:
«Материя не исчезает:
Загнется студент — на могиле его
Такой же лопух вырастает»

Categories:

• Образование
• Искусство
• Музыка
• Cancel

Пародия на «Песню кочегара»(Студенческий фольклор)

Теперь уж не докопаться, кто авторы этой пародии и её многочисленнейших вариаций. Я один из вариантов услышал ещё до того, как стал студентом. Ну, а в студенческое время её наверняка пели на разного рода мехматах и физфаках. В частности — у нас, на физфаке в Герцена, в Питере.

Раскинулось поле по модулю пять,
На нём полиномы стояли.
Товарищ не смог производную взять —
Ему в деканате сказали:

— Нельзя на арапа анализ сдавать!
Профессор тобой недоволен.
Изволь теорему Коши доказать —
Иль будешь с физфака уволен!

Хотел доказать — да сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось.
Увидел стипендии меркнущий свет,-
И сердце к нулю устремилось.

Напрасно билет предлагали другой,
Стараясь привесть его в чувство.
Профессор сказал, покачав головой:
— Вот кара ему за беспутство!..

Три дня в деканате покойник лежал,
В штаны Пифагора одетый.
В руках квадратичную форму держал
И синус, на вектор надетый.

Наутро — лишь только раздался звонок —
Друзья с ним проститься решили.
Из векторов крест, из астроид венок
На тело его возложили.

К ногам привязали тройной интеграл,
Гиперболой труп обернули,
Надгробную речь замдекана сказал —
и слёзы у многих сверкнули…

Надели на шею ему вронскиан,
На пальцы — ньютоновы кольца.
Под голову парню подсунул декан
Тринадцатый том Фихтенгольца…

Напрасно мамаша ждёт сына домой,
Ей скажут — она зарыдает…
А синуса график — волна за волной —
На ось ординат набегает…

Послесловие:

Марксист своё веское слово сказал:
— Материя не исчезает!
Погибнет студент — на могилке его
Такой же лопух прорастает.

Напрасно студенты ждут друга в пивной,
Науки без жертв не бывает.
Стоит наш физфак неприступной стеной,
Других дураков привлекает…

Немножко студенческого фольклора.

Этот шуточный стишок долгое время был гимном математического факультета

одного из вузов нашей доисторической родины.

(исполняется строгим, печальным мужским голосом, желательно вслух)

Раскинулся вектор по модулю пять,
пред ним полиномы вставали.

Студент не сумел производную взять,
ему в деканате сказали:

— Экзамен нельзя по шпаргалке сдавать,
профессор тобой недоволен.

Сумей теорему Коши доказать,
иль будешь с матфака уволен!

Доказывать взялся, а сил уже нет,
в глазах у него помутилось.

Увидел стипендии гаснущий свет —
упал, сердце в ноль обратилось.

Три дня в деканате покойник лежал,
на пальцах ньютоновы кольца.

А лектор над ним лицемерно рыдал,
цитируя вслух Фихтенгольца.

Наутро пришли, кто покойного знал,
и в матрицу труп завернули.

К ногам привязали тройной интеграл,
и в плюс бесконечность спихнули.

Марксист свое веское слово сказал:
— Материя не исчезает.

Пусть умер студент, на могиле его
огромный лопух вырастает.

(здесь общий хор на высоких тонах)


Стоит наш матфак неприступной стеной,
других дураков поджидает…

Справка: Фихтенгольц — автор учебника по математическому анализу;

теорема Коши — это теорема, которую придумал Коши.

Текст песни «Максим Кривошеев — Смерть студента»

Раскинулся график по модулю пять, СG
В углу интегралы стояли.GCE
Студент не сумел производную взять,AmDm
Ему в деканате сказали: E Am

«Экзамен нельзя на халяву сдавать,
Профессор тобой недоволен.
Изволь теорему Коши доказать,
Иль будешь с матфака уволен».

И рад доказать, только сил уже нет,
В глазах у него помутилось,
На миг он увидел стипендии свет…
Но пал — сердце больше не билось.

К нему подбежала профессоров рать,
Бородки над ним наклонили.
Декан обещал три стипендии дать,
Но поздно — уж пятки остыли.

Два дня в деканате покойник лежал,
В штаны Пифагора одетый,
В руках Демидовича томик держал,
Что сжил его с белого света.

Его нарядили, как будто на бал,
В ногах уравненье Бернулли,
На шею надели тройной интеграл,
И труп в бесконечность спихнули.

Напрасно старушка ждет сына домой,
Ей скажут — она зарыдает…
А синуса график, волна за волной,
По оси абсцисс пробегает.

Марксизм свое веское слово сказал:
Материя не исчезает.
Погибнет студент, на могиле его
Огромный лопух вырастает.