Еще не спеты все песни которые ты мне в детстве певала егэ ответы - Помощь в подготовке к экзаменам и поступлению

Вася Иванов

Мореплаватель — имя существительное, употребляется в мужском роде. К нему может быть несколько синонимов.
1. Моряк. Старый моряк смотрел вдаль, думая о предстоящем опасном путешествии;
2. Аргонавт. На аргонавте были старые потертые штаны, а его рубашка пропиталась запахом моря и соли;
3. Мореход. Опытный мореход знал, что на этом месте погибло уже много кораблей, ведь под водой скрывались острые скалы;
4. Морской волк. Старый морской волк был рад, ведь ему предстояло отчалить в долгое плавание.

Все мелодии спеты
Все исполнены песни
Жаль сегодня придется расстаться нам с детством,
То ли школьный звонок пронесется над городом,
То ли это я кричу сейчас До свидания школа

Мы хотели б остаться,
Но время уходить,
Пришла пора прощаться и из детства в юность плыть
Нам уже по 17 и в детстве мы в гостях,
Как хочется остаться, здесь остаться просто так.

Все изучены темы,
За долгие месяцы,
Когда в классе любимом
Сидели все вместе мы.
Я сейчас не хочу уходить,
Друг мой школьный постой.
Посидим мы за партой с тобой.
Не уходи, будь со мной, пой со мной, Поговори со мной.

У школы порога обернись невзначай.
Мое сердце волнуясь заливает печаль,
И я сегодня хотел бы все сначала начать,
На уроках опять не впопад отвечать.
Нет еще не пора, постой где же слова,
Где истории, фразы, где все что не сказано.
Уходишь сжигая мосты,
Здесь останется тот,
Кого любишь так ты.

Все мелодии спеты,
Закрыты сюжеты,
ЕГЭ все написаны,
Все формулы списанны,
Я кричу тебе школа
Я хочу быть с тобой,
Жизнь идти с тобой,
Жизнь любить с тобой,
Жить любимой тобой.
Каждый день жизнь делить с тобой,
Видеть добро всех глаз лучших учителей
Обожать школьных друзей

Шум на улице смолкнет,
Город промокнет,
Эту мелодию,
Тебе может быть тебе,
Напоёт шум дождя.
Просто обернись, уходя.
Может быть, эта музыка
Послышится тебе во сне,
Может, вся эта история
Приснилась мне.
Может, школьный звонок, вдруг послышится эхом
Может, это плач.. .

Мы хотели б остаться,
Но время уходить,
Пришла пора прощаться и из детства в юность плыть
Нам уже по 17 и мы уже в гостях,
Как хочется остаться, здесь остаться просто так.

Если хочешь остаться, останься просто так,
И пусть тебе приснятся сны о самых лучших днях,
Мы с вами оставим на век сердца свои
И школе мы подарим это песню о любви

Если хочешь остаться, останься просто так,
И пусть тебе приснятся сны о самых лучших днях,
Мы с вами оставим на век сердца свои
И школе мы признаемся в любви

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	Привет! Мои воспоминания из детства такие: 1) Легендарное из «Песенки мушкетеров» — «Красавице Икуку, счастливому к лицу». Еще из «Агаты Кристи»: слышалось, что герой вместо портвейна берет портфель и идет домой. 2) У Юрия Антонова вместо «….скрылась из глаз в пелене января» отчетливо слышалось: «Она вышла из мая и скрылась из глаз пельмени варя». И я даже представлял себе эту скрывающуюся женщину с кастрюлей в руке. 3) Знаменитое «ракамакафо» Bomfunk MC’s? Мне кажется нет человека на постсоветских просторах, который бы расслышал, что на самом деле фристайлер сотрясает микрофон. Ну и из попсы вспоминаю всегда, как подруга не могла понять кто такой лифтостой, о котором Пропаганда поёт «ты спросил у лифтостоя сколько твоё сердце стоит». 4) О-о-овощевоз вместо All that she wants группе Ace of base и Стоп холодильник- стоп морозильник- итс май лайф Доктору Албану 5) В песне Мушкетёров упорно слышал «судьбе не расшепнём «Мерси боку»», потом во фразе «да это — раз плюнуть» всё время казалось, что это какой-то специальны глагол «расплюнуть» (ну, как расщепить, например) для обозначения простоты исполнения. 6) в песне Ёлки про Прованс слышалось «Борис, повесьте дверь в самолёте», вместо «В Борисполе» 7) Песня «Арлекино» Аллы Пугачёвой, которую, наверно, каждый помнит наизусть: «Арлекино, Арлекино,//Есть одна награда — смех». В моём исполнении звучала несколько иначе: Арлекино, Арлекино, Нужно быть смешным для всех. Арлекино, Арлекино, (!!!) Есть одна нога на всех. (И ТОТ САМЫЙ для меня тогда жуткий смех Аллы Борисовны: «Аха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…) До того, как я группу «Аукцыон» начал слушать постоянно и понял, что Леонид Федоров картавит, я искренне полагал, что в песне «Летел и таял» поётся «Летел — говел» и думал, насколько это сложный и комплексный образ. 9)Когда узнал, что Боярский на самом деле поет «Pourquoi pas, Pourquoi pas, почему бы нет», долго ржал. Мне казалось, что он поет «куклапа», другой девочке казалось, что «про клопа, про клопа, почему бы нет». Больше порадовали Вопросы Мэйл.ру. Там спрашивали, что за песня со словами: кукла Па/ пурклапа/ бей клопа, куклопа 10)Всем известная песня Саруханова «Скрип колеса». Все время думал что там поется про скрипку, которая лиса. Еще у Меладзе песня «Горький осадок» — тоже думал про ОСАГО поет. Стоша Говнозад тихо на пальцах (меладзе — сто шагов назад) Источник http://thequestion.ru/questions/49351/v-ka…a-na-samom-dele Добавляйте! Это сообщение отредактировал MolokVV — 22.01.2016 — 02:26

Yap
Продам слона Регистрация: 10.12.04 Сообщений: 1488

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	Вот еще «Портрет твой, портрет рисунка падла ты косой» ))) Пабло Пикассо?? Нет, не слышали).

avals
Статус: Offline . Регистрация: 20.01.11 Сообщений: 94	Гляжу в себя как в зеркало до семяизвержения… Мэйлу.ру пришло на ЯП…

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	В детстве был уверен, что песня «А я иду, шагаю по Москве» про Алену. Там ясно слышно: «И я пройти еще смогу С АЛЕНОЙ Тихий океан» Добавлено в 02:10 «Песня про каку»: КАКУ вижу, КАКУ слы-ышу, Все во мне заговорит, Вся душа-а-а моя пыла-а-ает, Вся душа моя горит» Добавлено в 02:11 Первая же строчка в песне Бернеса про Костю-морячка «Шаланды, полные кефали» в детстве не поддавалась точной расшифровке. Вроде и слышалось всё правильно, но что это за полные шаланды и что они делали (кифали — глагол в прошедшем времени!), оставалось загадкой до весьма сознательного возраста. По ассоциации со словом «шалава», представлялось, что это тучные женщины, занятые неким распутным делом.

alkom2008
Статус: Offline Приколист Регистрация: 20.08.14 Сообщений: 259	Скрипка лисааааа(скрип колеса), лужи и грязь дорог.

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	«Юмахо ю ма со» еще, для тех кто в теме

nikolay1211
Статус: Offline Приколист Регистрация: 27.11.10 Сообщений: 341	Кто помнит Африк Симон «Мария» : » В лужу поссала Мария…» и тд, там большое поле для фантазии!

a4tech1231
Статус: Offline Балагур Регистрация: 14.05.12 Сообщений: 827	И как теперь заснуть? Они все в голове напеваются! Это сообщение отредактировал a4tech1231 — 22.01.2016 — 02:17

redevil68

Статус: Offline

блинчик на блюдце

Регистрация: 1.09.14

Сообщений: 1234

Цитата (MolokVV @ 22.01.2016 — 02:07)

Привет! Мои воспоминания из детства такие:
/——————-/
6) в песне Ёлки про Прованс слышалось «Борис, повесьте дверь в самолёте», вместо «В Борисполе»
/——————-/

вопросов больше нет… а в профиле вроде с 77-го года

Это сообщение отредактировал redevil68 — 22.01.2016 — 02:24

Goshen1

Статус: Offline

Балагур

Регистрация: 19.03.11

Сообщений: 909

Цитата (nikolay1211 @ 22.01.2016 — 05:16)

Кто помнит Африк Симон «Мария» : » В лужу поссала Мария…» и тд, там большое поле для фантазии!

На тебе, соси, Мария!

«Старый мотив железных дорог…»
Слышал: «Старый Матильд железных дорог…»

redevil68
Статус: Offline блинчик на блюдце Регистрация: 1.09.14 Сообщений: 1234	MolokVV ну хоть бы сказал что это копипаста чтоль…

~~Whoй~~
Статус: Offline Статус — whoятус Регистрация: 26.08.11 Сообщений: 3407	где же моя черноглазая гдеее ! галгагдегдегдегде галгагдегдеее ! в доооме где лесной в полесад ! акипемджарэ мейдивэй айгоу ! (в продолжение поста выше)

~~Стентор~~
Статус: Offline Ярила Регистрация: 8.04.12 Сообщений: 3472	Леденец большой гандон. — Леденец большой как дом. Давай поспорим, что лекарства нет в море — Давай поспорим, что река станет морем

CHARLI
Статус: Offline Шутник Регистрация: 29.01.09 Сообщений: 34	День победы порохом пропах…..,а слышалось- день победы порохом бабах.

ozzzeeee

Статус: Offline

Шутник

Регистрация: 17.06.15

Сообщений: 4

Цитата (alkom2008 @ 22.01.2016 — 02:13)

Скрипка лисааааа(скрип колеса), лужи и грязь дорог.

Моя жизнь не будет прежней

Ангина

Статус: Offline

Ярила

Регистрация: 9.09.15

Сообщений: 3250

Цитата (MolokVV @ 22.01.2016 — 06:07)

Привет! Мои воспоминания из детства такие:

Стоша Говнозад тихо на пальцах (меладзе — сто шагов назад)

Добавляйте!

Шарик ты балбес

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	Еще: Моя мама долго слышала в песне Любэ «Берёзы» вместо «А листочек с берёзки упал на плечо, Он, как я, оторвался от веток» «Аристотель с берёзки упал на плечо..» и только слегка удивлялся, почему же поется про Аристотеля.Пока искал текст песни, понял, что мне всегда слышалось «от ветра» вместо «от веток». Какая загадочная песня

redevil68

Статус: Offline

блинчик на блюдце

Регистрация: 1.09.14

Сообщений: 1234

Цитата (avals @ 22.01.2016 — 02:09)

Гляжу в себя как в зеркало до семяизвержения…
Мэйлу.ру пришло на ЯП…

свят свят свят!!!!

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	Шумелка-мышь, деревья гнулись :-Р Говорят, у дьявола на каждого есть компромат — кассета с записями того, как мы подпеваем песням на английском языке. Немножко из другой оперы — я в детстве был уверен, что название группы Iron Maiden переводится как «Сделанные утюгом»

MolokVV
Статус: Offline Шутник Регистрация: 16.10.15 Сообщений: 55	«Облака — белокрылые лошадки». На самом деле поется «Облака — белогривые лошадки». А потом прислушался, и ведь действительно белогривые.

Accumulator
Статус: Offline Приколист Регистрация: 3.05.09 Сообщений: 287	ламбаду вспомнил. даже писать стыдно Это сообщение отредактировал Accumulator — 22.01.2016 — 02:25

~~BOLGARKA~~
Статус: Offline Таксист Регистрация: 12.02.12 Сообщений: 1603	Сесть на электрический стул «Электрон» (или трон). Цой Это сообщение отредактировал BOLGARKA — 22.01.2016 — 02:27

Понравился пост? Еще больше интересного в Телеграм-канале ЯПлакалъ!

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии. Авторизуйтесь, пожалуйста, или зарегистрируйтесь, если не зарегистрированы.

1 Пользователей читают эту тему (0 Скрытых Пользователей)	Просмотры темы: 12763
0 Пользователей:

Активные темы

50 оттенков серого! Или самосвал баянов (73)
Русский спецназ в Киеве начинает операцию. На подступе к Банково… (1090)
Вечерний Тагил (33)
Дрон из Дагестана (12)
Ксения Собчак в запрещенном Инстаграм (179)
Мужик из Омска (63)
Начало недели (38)
Котовторник жеж. (3)
Власти обсудят погашение долгов авиакомпаний за счет ФНБ. (2)
Фoтогpaф из Hидepландов, Дик ван Дуйн, во вpeмя пyтешествия по A… (21)
Впечатляющие проекты из дерева, напоминающие, что творить можно … (84)
Однажды одна страна вместе с нацистской Германией напала на бедн… (124)
«Хаббл» увидел в космосе «ангельские крылья» (24)
Нешто под «веществами» чувиха? (29)
Нутелла, как предел мечтаний (67)

Я что-то чувствую, что здесь самая крутая буду.

Сначала замечу, что «любимые песенки из детства» у меня есть, а вот «которые пела мама» — нет. Она просто не умеет петь, а в детстве со мной вообще мало разговаривали.

Итак, песни, которые я слышала и слушала до пяти лет. Конечно, я слышала и «В лесу родилась елочка», и про Умку, и «Я на солнышке лежу» и т.д., но уже лет в пять они мне поднадоели.

Меня тогда поразила песня ливерпульской команды The Beatles — «Let It Be»(тогда я их впервые услышала). После пяти лет я на них практически не обращала внимания, потом в 12 лет подсела на них конкретно, до сих пор эта болезнь.

И «Happy New Year» АББы в детстве любила(сейчас нравятся немного другие их песни).

Из джаза я любила только песню Джеймса Брауна «I Feel Good». Ее и так должны все знать.

В общем, как-то так, любимые песенки из детства…

Источник

Егораева Г. Т. ЕГЭ 2017. 1000 заданий с ответами по русскому языку

ЗАДАНИЕ 12

Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово.

Кто (НЕ)ПРОКЛИНАЛ станционных смотрителей, кто с ними (НЕ)БРАНИВАЛСЯ?

Лейтенант ещё никаким (НЕ)БЫЛ героем, в состав делегации попал случайно и ужасно стеснялся.

Рита тоже была не из бойких: сидела в зале, (НЕ)УЧАСТВУЯ ни в приветствиях, ни в самодеятельности.

Почти (НЕ)ДЫША, Рита смотрела сквозь редкую ещё листву на чужого, как во сне, стоящего на её пути.

(НЕ)УМОЛКАЮЩИЙ рёв немецких самолётов прижимал бойцов к земле.

Ответ:__________________________

Мне кажется порою, что солдаты, с кровавых (НЕ)ПРИШЕДШИЕ полей, не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей.

Немцы молча пошли прямо на неё, (НЕ)СЛЫШНО ступая высокими шнурованными башмаками по росистой траве.

(НЕ)НАДО придавать значения злословью, поскольку грусть всегда соседствует с любовью.

Только (НЕ)СЖАТА полоска одна, грустную думу наводит она.

(НЕ)ЖАЛЬ мне лет, растраченных напрасно.

Ответ:__________________________

Но есть в мире мысль, ещё никем (НЕ)ВЫСКАЗАННАЯ.

Снег идёт, снег идёт, словно падают (НЕ)ХЛОПЬЯ, а в заплатанном салопе сходит наземь небосвод.

Жених её, (НЕ)ДОБРЫЙ человек, был известен на всю округу своим жестоким нравом.

Громкие речи отнюдь (НЕ)ВСЕГДА признак ума.

Шли мы рядом, троп (НЕ)ВЫБИРАЯ, вслед за вереницей журавлей.

Ответ:__________________________

(НЕ)УТОМИМОСТЬ В.К. Арсеньева в изучении Дальнего Востока поражала его современников.

Софья Павловна (НЕ)ТАК виновата, как кажется.
(НЕ)ПОБЕЖДЁННЫЕ фашистами ленинградцы стали символом стойкости и мужества.

Друг друга за плечи обняв доверчиво, пойдём ходить, (НЕ)ЗНАЯ сна.

Ни на минуту (НЕ)ПРЕКРАЩАЮЩИЕСЯ дожди вызывали тревогу сельчан.

Ответ:__________________________

Потянуло гарью — (НЕ)СВЕЖЕЙ, с огнём или дымом, а противным смрадом давно остывших углей и пепла.

(НЕ)ПРЕКРАЩАЮЩАЯСЯ боль туманила сознание, горячей пеленой застилала глаза.

Минуту Рыбак стоял возле изгороди, (НЕ)СРАЗУ сообразив, что здесь случилось.

В поле было (НЕ)ХОЛОДНЕЕ, чем в лесу.

Им ещё повезло: снег в поле был достаточно твёрд или (НЕ)СЛИШКОМ глубок.

Ответ:__________________________

Спустя четверть часа впереди затемнелся какой-то кустарник, и партизаны (НЕ)СПЕША пошли к этим зарослям.

Больше всего Сотников боялся из напарника превратиться в обузу, хотя и знал, что, если случится наихудшее, выход для себя найдёт сам, никого (НЕ)ОБРЕМЕНЯЯ.

Выбирай друга (НЕ)ТОРОПЯСЬ, ещё меньше спеши променять его.

В июне лейтенант приехал в городок на три дня, сказал, что на границе (НЕ)СПОКОЙНО.

Идти вверх по склону оказалось (НЕ)ЛЕГЧЕ.

Ответ:__________________________

Замерев на дороге, оба всматривались, (НЕ)БУДУЧИ в состоянии понять, действительно ли это был крик или, может, им показалось.

Он был далеко, тот лес, а вокруг стыло на морозе ночное поле — если что случится, помощи ждать (НЕ)ОТКУДА.

Нигде (НЕ)ВИДНО ни огонька, ни движения — смолкла, затихла, притаилась земля.

Характер каждой следующей войны слагается (НЕ)СТОЛЬКО из типических закономерностей предыдущей, сколько из игнорированных её исключений.

Полк был уже далеко (НЕ)ТОТ, что вначале.

Ответ:__________________________

Полковая колонна сократилась едва (НЕ )НАПОЛОВИНУ.

В тот первый день войны Рита оказалась одной из
(НЕ)МНОГИХ, кто не растерялся, не ударился в панику.
(НЕ)КАЖДЫЙ способен на благородные поступки.
Впрочем, это были ещё (НЕ)САМЫЕ большие потери: другим батареям досталось хуже.

Командиры знали (НЕ)БОЛЫНЕ бойцов, но людям как-то само собой передалось, что совсем близко немцы.

Ответ:__________________________

Рыбак, (НЕ)СНИМАЯ шапки, полез за стол.

Это было наихудшее, что могло случиться: они погибали, а вся их огневая мощь оставалась вовсе (НЕ)ИСПОЛЬЗОВАННОЙ.

Больше в селе (НЕ)ЧЕМ было поживиться: всё, наверно, давно растащили люди.

Рыбак из предосторожности взглянул на ведущую в сени дверь, которая была (НЕ)ЗАКРЫТА.

Пилить дрова Рыбак не любил, а колоть всегда был готов с охотой, находя как бы извечное удовлетворение в этой трудной, (НЕ)ЛИШЁННОЙ мужского удальства работе.

Ответ:__________________________

10.

Слушать твои советы — далеко (НЕ)ЛУЧШЕЕ дело.
Староста явно был (НЕ)РАД ночным гостям.

Сотников выбрался из мокрого кустарника и пробежал в огород, никем (НЕ)ЗАМЕЧЕННЫЙ.

На вопросы отца паренёк отвечал (НЕ)ОХОТНО.

Женщина копала картошку и (НЕ)СРАЗУ увидела его.
Ответ:__________________________

11.

Скрыть своё явно армейское происхождение Сотников (НЕ)МОГ: сразу было видать, кто он и откуда.

Старостиха, (НЕ)СЛЫША ничего страшного со двора, успокоилась и присела перед ним на конец скамьи.

Сотников (НЕ)ДОЛЖЕН был сочувствовать человеку, который согласился на службу у немцев.

Ему ничего (НЕ)НУЖНО было, кроме тепла и покоя.

Рыбак с сожалением подумал, что они всё-таки задержались у старосты; хорошо ещё, что (НЕ)ДА-РОМ: отдохнули, обогрелись.

Ответ:__________________________

12.
Стрелять пусть стреляют: ночью (НЕ)ОЧЕНЬ попадёшь.

Оба молча вгляделись в сумеречную снежную даль, и в это время в шумном порыве ветра их напряжённый слух уловил какой-то далёкий (НЕ)ЯСНЫЙ звук.

Ещё (НЕ) ДОСТИГНУ В вершины, за которой начинался спуск, Рыбак снова оглянулся.

(НЕ)СПОСОБНОСТИ его выручали, а большая усидчивость.

Степан (НЕ)ПРИУЧЕН был слушать женские советы.
Ответ:__________________________

13.

Сотников, почти (НЕ)ЦЕЛЯСЬ, выстрелил второй раз.

По выстрелам ночью (НЕ)ОЧЕНЬ угадаешь, где засел враг.

С двадцатью патронами отнюдь (НЕ)ДОЛГО продержишься, но другого выхода у них не оставалось.

Начальство ценило (НЕ)УЛЫБЧИВУЮ вдову героя-пограничника: отмечало в приказах, ставило в пример.

Рыбак сел на снег и начал озабоченно осматривать местность, которая показалась вовсе (НЕ)ЗНАКОМОЙ.

Ответ:__________________________

14.
Сотников лежал рядом, будто не чувствуя уже ни тревоги, ни стужи, которая становилась всё (НЕ)СТЕРПИМЕЕ на холодном ветру в поле.

Рыбак (НЕ)ВПЕРВЫЕ попадал в такое положение, но всякий раз ему как-то удавалось вывернуться.

По никому (НЕ)ИЗВЕСТНОЙ причине полицаи от них отстали.

Сотников (НЕ)ХУЖЕ Рыбака видел, что ночь на исходе, и отлично понимал, чем для них может обернуться это преждевременное утро.

Они торопливо прошли мимо свежего, ещё (НЕ)ПРИСЫПАННОГО снегом глинистого бугорка детской могилки.

Ответ:__________________________

15.

Когда-нибудь жизнь, являясь главным смыслом живущего, будет (НЕ)МЕНЫПЕЮ ценностью для общества в целом, сила и гармония которого определятся счастьем всех его членов.

Важно дать человеку возможность разумно и с толком использовать и без того (НЕ)ТАК уж продолжительный свой срок на земле.

Рядом попалась хорошо утоптанная стёжка, которая привела партизан на голый, ничем (НЕ)ОГО-РОЖЕННЫЙ двор.

Под окном стоял (НЕ)ПОКРЫТЫЙ стол, возле него была скамья с глиняной миской.

Пора научиться (НЕ)ВЫМАЛИВАТЬ жалкие крохи милосердия, правды, добра.

Ответ:__________________________

16.

Эта ноша была отнюдь (НЕ)ТЯЖЕЛА.

Замешательство немцев длилось секунд пять, (НЕ)БОЛЫНЕ, и тотчас же в нескольких местах ударили очереди.

Сотников отыскал в небе Полярную звезду и, почти (НЕ)ВЕРЯ в своё спасение, побрёл на восток.

За пригорком опять простиралось (НЕ)РОВНОЕ, с пологими холмами поле.

Рыбак до мельчайших подробностей изучил стёжку за окном, остатки разломанной изгороди и край ничем (НЕ)ОГОРОЖЕННОГО кладбища с колючим кустарником по меже.

Ответ:__________________________

17.

Тряпка, затыкавшая разбитое стекло, вовсе (НЕ)ПЛОХО скрывала Рыбака в окне.

Рыбак слушал (НЕ)ЗДОРОВОЕ дыхание товарища, всё больше сокрушаясь оттого, что им так не повезло сегодня.

В их партизанской жизни приходилось далеко (НЕГЛАДКО, но всё-таки легче, чем прошлым летом на фронте.

В довольно беглом, до сих пор ни к чему (НЕ)ОБЯЗЫВАЮЩЕМ разговоре наступила заминка.

Рыбак, едва (НЕ)ОПРОКИНУВ жернова, втащил на чердак Сотникова.

Ответ:__________________________

18.

Рыбак поднялся, с опаской подумав, как бы полицай сдуру (НЕ)ВСАДИЛ в него очередь.

Ему больше (НЕ)НУЖНА была помощь.

Рыбак (НЕ)МОГ простить себе, что так бездумно забрёл в эту злосчастную деревню.

В том, что они пропали, Сотников (НЕ)СОМНЕВАЛСЯ ни на минуту.

Рыбак на выдохе задержал дыхание, с (НЕОБЫКНОВЕННОЙ ясностью сознавая, что всё пропало.

Ответ:__________________________

19.

Здесь шла своя, вовсе (НЕ)СПОКОЙНАЯ, трудная, но всё-таки будничная жизнь.

Окна в подвале были (НЕ)ЗАРЕШЁЧЕНЫ.

В морозной дымке над заиндевелыми крышами (НЕ)ВЫСОКО висело холодное солнце.

Он понял, что это была (НЕ)ПУСТАЯ угроза, а реальная опасность.

(НЕ)РАССТЁГИВАЯ полушубка, Рыбак уныло опустился на слежалую соломенную подстилку.

Ответ:__________________________

20.

Двигался он почти механически, без всякого участия сознания, (НЕ)ЗАМЕЧАЯ ничего вокруг.

Рыбак остановился у порога, подумав, (НЕ)ТОТ ли это полицай-следователь, о котором говорил староста.

Держал он себя настороженно, энергично, но вроде (НЕ)ТАК угрожающе, как это показалось Рыбаку вначале.

Сотников лежал будто (НЕ)ЖИВОЙ, выгнулся, напрягся всем телом, похоже даже перестал и дышать.

Староста, (НЕ)ПРОРОНИВ ни слова, отчуждённо затих в своём мрачном углу.

Ответ:__________________________

21.

Разговаривать никому не хотелось, каждый углубился в себя и свои далеко (НЕ)ВЕСЁЛЫЕ мысли.

Рыбак молчал, (НЕ)ИМЕЯ желания поддерживать разговор.

Жили они в деревне (НЕ)ХУЖЕ других, считались середняками.

После короткого разговора со старостой, который тем (НЕ)МЕНЕЕ совершенно обессилил его, Сотников заснул.

Рыбак переступил порог и впёрся взглядом в могучую печь-голландку, которая каким-то (НЕ)ДОБ-РЫМ предзнаменованием встала на его пути.

Никогда прежде (НЕ)ИСПЫТАННОЕ тревожно-волнующее чувство охватило мальчишку.

Ответ:__________________________

22.

Ничего (НЕ)ГОВОРЯ больше, отец встал и вышел из комнаты.

Его руки были (НЕ)СВЯЗАНЫ.

Рыбак, оставшись с Сотниковым, (НЕ)ОЧЕНЬ уверенно подвёл его к последнёму под аркой чурбану и остановился.

Старшина злился, видно, так и (НЕ)СОГЛАСИВШИСЬ с лейтенантом.

Из книжек, лежавших в огромном дедовском сундуке, уже мало что осталось (НЕ)ПРОЧИТАН-НОГО, разве что собрание сочинений Писемского и несколько разрозненных томов Станюковича.

Теперь трудно уже и вспомнить все лески и пригорки, где в братских и одиночных могилах погребённые, а то и просто никем (НЕ)Н АЙ ДЕННЫЕ, пооставались его батарейцы.

Ответ:__________________________

23.

Пастушок между тем окинул взглядом своё (НЕ)БОЛЫНОЕ стадо, хлестнул кнутом в воздухе и, подойдя к Степаниде, молча опустился на кромку дороги.

В повести В. Быкова «Сотников» сталкиваются (НЕ)ПРЕДСТАВИТЕЛИ двух разных миров, а люди одной страны.

Но во время войны Сотников с честью проходит через тяжёлые испытания и принимает смерть, (НЕ)ОТРЕКАЯСЬ от своих убеждений.

Рыбак старался убедить себя, что он (НЕ)ПРЕДАТЕЛЬ, что убежит.

Сотников (НЕ)ИСКАЛ сочувствия в толпе, окружавшей место казни.

Ответ:__________________________

24.

И снова баба Дуня осталась одна, но то было (НЕ)ОДИНОЧЕСТВО.

С (НЕ)КОТОРЫХ пор спала баба Дуня тревожно, разговаривала, а то и кричала во сне.

Все понимали, что виновата старость и далеко (НЕ)СЛАДКАЯ жизнь, какую баба Дуня провела.

(НЕ)СРАЗУ отступало то, что пришло во сне.

За ужином он пил крепкий чай, чтобы (НЕ)СМОРИЛО.

Ответ:__________________________

25.

Ещё (НЕ)СПЕТЫ все песни, которые ты мне в детстве певала.

Странное, никогда ранее (НЕ)ИСПЫТАННОЕ чувство зарождалось в мальчике.

Вдвоём с шофёром мы (НЕ)БЕЗ опасения сели в ветхую лодчонку.

Гриша (НЕ)ТОРОПЛИВО шёл и шёл, раздумывая, и в душе его что-то теплело и таяло, что-то жгло и жгло.

Из комнаты слышались вовсе (НЕ)ВНЯТНЫЕ слова, скорее бурчание какое-то.

Ответ:__________________________

26.

Отец выглядел иначе: прожжённый в нескольких местах ватник был грубо заштопан, латка на выношенных защитных штанах (НЕ)ПРИШИТА как следует, а скорее наживлена широкими, мужскими стежками.

Тесна тебе улица, да и шабаш, (НЕ)ГОВОРЯ уже про переулки.

Воспользоваться слабостью товарища — далеко (НЕ)ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ вещь.

Лёгкий ветерок нёс извечно юный, еле уловимый аромат (НЕ)ДАВНО освободившейся из-под снега земли.

Куда меня только (НЕ)ГОНЯЛИ за два года плена!

Ответ:__________________________

27.

На заре побоялся я идти чистым полем, а до леса было (НЕ)МЕНЫНЕ трёх километров, я залёг в овсе на днёвку.

А били богом проклятые гады и паразиты так, как у нас сроду животину (НЕ)БЬЮТ.

И кулаками били, и ногами топтали, и резиновыми палками били, и всяческим железом, какое под руку попадётся, (НЕ)ГОВОРЯ уже про винтовочные приклады и прочее дерево.

И стоит на столе ещё (НЕ)РАСПЕЧАТАННАЯ банка тушёнки, а возле неё лежат хлеб и картошка.

Собаки сыскные шли по моему следу, они меня и нашли в (НЕ)КОШЕНОМ овсе.

Ответ:__________________________

28.

Пока туман в глазах не прошёл, — побоялся ехать, как бы на кого (НЕ)НАСКОЧИТЬ.

Всё так же, (НЕ)ОТСТАВАЯ, шли в рядах легко раненные бойцы в грязных от пыли повязках.

Во многих колхозах вот так же стоит сейчас ни разу (НЕ)ПРОПОЛОТЫЙ с весны, заросший сорняками подсолнух.

Оказалось впоследствии, что попытки их были вовсе (НЕ)БЕСПЛОДНЫЕ.

Зимою наступали мы без передышки, и особо часто писать друг другу нам было (НЕ)КОГДА.

Ответ:__________________________

29.

Приехал я в свою часть сам (НЕ)СВОЙ.

Нет, (НЕ)ТОЛЬКО во сне плачут пожилые, поседевшие за годы войны мужчины.

Тут самое главное — (НЕ)РАНИТЬ сердце ребёнка, увидевшего, как бежит по твоей щеке жгучая и скупая мужская слеза…

Товарищи-друзья моего Анатолия слёзы вытирают, а мои (НЕ)ВЫПЛАКАННЫЕ слёзы, видно, на сердце засохли.

Он взял из рук Николая ведро и, запрокинув голову, долго, (НЕ)ПЕРЕВОДЯ дыхания, пил большими, звучными, как у лошади, глотками.

Ответ:__________________________

30.

Надо же было целый год носить на сердце немую, ещё (НЕ)ВЫСКАЗАННУЮ боль, чтобы сейчас, вот так, ни с того ни с сего, разоткровенничаться перед первым попавшимся человеком.

Под чёрными, опущенными книзу усами Николая белели зубы, а в приподнятых уголках рта так и остались морщинки — тени (НЕ)УСПЕВШЕЙ сбежать с губ улыбки.

Николай шёл, глядя прямо перед собой ничего (НЕ)ВИДЯЩИМИ глазами и тщетно стараясь восстановить в памяти, сколько осталось у него в вещевом мешке патронов.

Самолёт сделал круг над высотой, (НЕ)СНИЖАЯСЬ, дал две короткие пулемётные очереди и ушёл на восток.

Личико у парнишки всё в арбузном соку, покрытом пылью, сам грязный, как прах, (НЕ)ЧЁСАНЫЙ, а глазёнки — как звёздочки ночью после дождя!

Ответ:__________________________

31.

Ни днём, ни ночью, ни утром (НЕ)БЫЛО так тоскливо, так бесприютно, тревожно и тягостно, как при наступлении сумерек.

Вечерами особенно остро донимало одиночество, чувство беззащитности, зависимости от злой и (НЕ)УМОЛИМОЙ вражеской силы.

Ничего больше (НЕ)ГОВОРЯ, Джулия плелась между камнями.

Если они в эту ночь (НЕ)ОДОЛЕЮТ перевала, то завтра уже будет поздно.

Ничем (НЕ)ПРИКРЫТЫЙ страх звучал в её голосе.

Ответ:__________________________

32.

Я (НЕ)РАЗ слышал эту историю.

(НЕ)ПРАВДА на его стороне, а сила.

Ни на что (НЕ)ПОХОЖЕЕ растение привлекло его внимание.

Иван боялся теперь потерять спутницу и, прислушиваясь к привычному стуку её колодок, шёл (НЕ)СКОЛЬКО медленнее.

Сочинение написано отнюдь (НЕ)ПЛОХО.

Ответ:__________________________

33. Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется
СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово.

Вскоре совсем стемнело, громады скал слились в одну (НЕ)ПРОГЛЯДНУЮ массу, чёрное, беспросветное небо сомкнулось с горами.

Льются и льются никому (НЕ)ВИДИМЫЕ слёзы.

Эти открытия ещё были (НЕ)СДЕЛАНЫ.

Выглядел отец вовсе (НЕ)ХОРОШО.

(НЕ)РАЗРЕЗАННАЯ портным ткань лежала на столе.

Ответ:__________________________

34.

С годами старик стал (НЕ)СКУПЫМ, а на удивление щедрым человеком.

Иван, предчувствуя (НЕ)ДОБРОЕ, остановился перед ней.
В этом году пшеницы собрали (НЕ)МЕНЫПЕ, чем в прошлом.

Ещё (НЕ)ПРОСНУВШИЙСЯ город сонно приоткрывал глаза-окна.

Ивана измучила долго (НЕ)ЗАЖИВАЮЩАЯ рана.

Ответ:__________________________

35.

Когда-то в старые годы здешние мужички (НЕ)БРЕЗГОВАЛИ одним тихим и прибыльным промыслом: проверяли идущих с Лены золотишников.

(НЕ)НАЙДЯ ковриги на месте, Настёна испугалась.

Она уже ни на что не надеялась, но какая-то
(НЕ)СПОКОЙНАЯ, упрямая жуть в сердце заставляла её искать продолжения истории с топором.

Настёна уже была (НЕ)РАДА тому, что связалась с ним.

К такому повороту дела старик оказался (НЕ)ГОТОВ.

Ответ:__________________________

36.
Девушки происходили из семей (НЕ)ОЧЕНЬ богатых.
Тётка смотрела отнюдь (НЕ)ЛАСКОВО.

В морозной темноте грозно шумела (НЕ)ЗАМЁРЗШАЯ река.

Мальчишка был (НЕ)ВЫШЕ сестры, но гораздо крепче её.
Он (НЕ)ОБЯЗАН был докладывать вам о произошедшем.

Ответ:__________________________

37.

В природе сегодня всё было (НЕ)ТАК.

(НЕ)НАЙДЯ мяч, Мишка рассердился.

В тушении пожара участвовали (НЕ)ТОЛЬКО взрослые, но и дети.

Обед был (НЕ)СВАРЕН.

Девочка оторвалась от окна, чтобы тоже взглянуть на (НЕ)ЗВАНОГО мокрого соседа.

Ответ:__________________________

38.

Ты (НЕ)ОЧЕНЬ устал?

Семён считал, что отнюдь (НЕ)ХОРОШО подводить друзей.

(НЕ)ВЫПОЛНЕННОЕ вовремя поручение стало причиной увольнения Андрея.

Было (НЕ)МНОЖКО смешно смотреть, как большая шапка наползала на лоб, когда девочка спешила.

(НЕ)ИЗДАННЫЙ при жизни автора роман наконец-то увидел свет.

Ответ:__________________________

39.

Я встречусь с тобой, однако (НЕ)СЕГОДНЯ.

Степан был совсем молод и в житейских делах очень (НЕ)ОПЫТЕН.

Природа (НЕ)ХРАМ, а мастерская, и человек в ней работник.

Однажды в воскресенье Костя появился на улице (НЕ)БОСОЙ, как обычно, а в верёвочных туфлях.

Попутчик ответил (НЕ)СРАЗУ, оценивающе посмотрев на собеседника.

Ответ:__________________________

40.

В этом году весна света перестоялась, почти (НЕВЫНОСИМО было глазу сияние снега.

В пруду, ещё (НЕ)СОВСЕМ растаявшем, лягушки высунулись, урчат вполголоса.

Вальдшнеп вынужден был взлететь, (НЕ)СБРОСИВ с клюва надетый слой листьев старой осины.

(НЕ)ЗАМЕЧЕННЫЙ водителем дорожный знак стал причиной аварии.

Студент привёл вовсе (НЕ)УВЕДИТЕЛЬНЫЕ доводы.
Ответ:__________________________

41.

Анкета была (НЕ)ЗАПОЛНЕНА.

Заманчиво мерцал в ночи (НЕ)ДОГОРЕВШИЙ костёр.

Поверь, путешествие в Европу (НЕ)ЛУЧШЕ поездки в Японию.

В (НЕ)ОТПРАВЛЕННОМ государю письме поэт во многом признаётся.

Оды «Вольность» и «Деревня» звучат (НЕ)БОЛЕЕ революционно, чем «Негодование».

Ответ:__________________________

42.

(НЕ)ВОЗМОЖНОСТЬ соединить мечту и реальность мучила героя.

Обломов (НЕ)СПОСОБЕН трудиться.

Ты (НЕ)ДОЛЖЕН был мне звонить.

Председатель профкома был (НЕ)СОГЛАСЕН с решением дирекции завода.

Сегодня на море вовсе (НЕ)СПОКОЙНО.

Ответ:__________________________

43.

Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, (НЕ)ЗАДОЛГО до вечера обильно смоченной дождём.

Все смотрели с удивлением на сына орла и видели, что он ничем (НЕ)ЛУЧШЕ их.

(НЕ)ОБРАЩАЯ внимания на то, что холодные волны ветра, распахнув чекмень, обнажили его волосатую грудь и безжалостно бьют её, Макар полулежал в красивой, сильной позе.

Так и надо — (НЕ)ВЕРЬ девкам и держись от них дальше.

(НЕ)НУЖНО мне твоё сердце и твоя любовь!

Ответ:__________________________

44.

Взглянет он тебе в очи и полонит твою душу, и ничуть тебе это (НЕ)СТЫДНО.

Лойко повёл оком на Радду, что (НЕ)ПОДАЛЁКУ от него лежала кверху лицом, глядя в небо, и ударил по струнам.

Никто уж так (НЕ)ПОЁТ теперь!

И снова уж лежит девка (НЕ)ШЕВЕЛЯСЬ да усмехается молча.

Много мной ещё тебе (НЕ)РАССКАЗАНО.

Ответ:__________________________

45.

(НЕ)РАЗДЕЛЁННАЯ любовь очень мучительна.

Задание оказалось ничуть (НЕ)СЛОЖНЫМ.

Видала я молодцов, и ты (НЕ)ЛУЧШЕ их.

Цыган, (НЕ)ПОДНИМАЯ глаз на нас, тихо заговорил.

Мне (НЕ)СОВСЕМ по душе твоя затея.

Ответ:__________________________

46.

На лицо Лойко пали кудри, и (НЕ)ВИДНО было его лица.
Идёшь ты, ну и иди своим путём, (НЕ)СВОРАЧИВАЯ в сторону.

Один за другим к угасающему костру подходили кони и, осмотрев нас большими умными глазами, (НЕ)ПОДВИЖНО останавливались, окружая нас плотным кольцом.

Мне (НЕ)ХОТЕЛОСЬ спать.

Никак (НЕ)МОГ красавец Лойко поравняться с гордой Раддой.

Ответ:__________________________

47.

Проходя по коридору, пёс услышал, как в кабинете Филиппа Филипповича (НЕ)ПРИЯТНО прозвенел телефон.

В столовой тотчас застучали тарелками, Зина забегала, из кухни послышалась воркотня Дарьи Петровны, что индейка (НЕ)ГОТОВА.

Кутерьма приобрела вовсе (НЕ)ПРИЯТНЫЙ характер.

Доктор Борменталь привёз с собой дурно пахнущий чемодан и, даже (НЕ)РАЗДЕВАЯСЬ, устремился с ним через коридор в смотровую.

Лёгкими марлевыми салфеточками Борменталь обложил голову Шарика, и тогда на подушке оказался никем (НЕ)ВИДАННЫЙ лысый пёсий череп и странная бородатая морда.

Ответ:__________________________

48.

У портьеры, прислонившись к притолоке, стоял, заложив ногу за ногу, человек маленького роста и (НЕ)СИМПАТИЧНОЙ наружности.

Филипп Филиппович сжал губы и ничего (НЕ)СКАЗАЛ.

Филипп Филиппович, ничего (НЕ)СПРАШИВАЯ, молча сбросил трубку с рогулек.

Что-то дверь у вас (НЕ)ЗАПЕРТА.

Я (НЕ)ВИДАЛ более наглого существа, чем вы.

Ответ:__________________________

49.

Когда чёрный от влаги паркет (НЕ)СКОЛЬКО подсох, все зеркала покрылись банным налётом и звонки прекратились.

Водки мне, конечно, (НЕ)ЖАЛЬ, тем более что она Филиппа Филипповича.

Вы и без водки держите себя вовсе (НЕ)ПРИЛИЧНО.

Убирайте, детка, водку, больше уже (НЕ)НУЖНА.

В прозрачной и тяжкой жидкости плавал, (НЕ)ПАДАЯ на дно, малый беленький комочек, извлечённый из недр Шарикова мозга.

Ответ:__________________________

50.

Пожимая плечами, кривя губы и хмыкая, Филипп Филиппович пожирал его глазами, как будто в белом (НЕ)ТОНУЩЕМ комке хотел разглядеть причину удивительных событий, перевернувших вверх дном жизнь в пречистенской квартире.

По такому имени и отчеству я вас (НЕ)РАЗРЕШУ называть.

Накурили они до того, что дым двигался густыми медленными плоскостями, даже (НЕ)КОЛЫХА-ЯСЬ.

Почему сапоги никем (НЕ)ЧИЩЕНЫ?

Филипп Филиппович, (НЕ)СТЫДНО ли вам?

Ответ:__________________________

51.

Лес роптал и гудел с (НЕ)ПРЕРЫВНОЙ, затаённой, глухой угрозой.

Ни одна веточка (НЕ)ТРЕСНУЛА под его ногами, обутыми в лыковые постолы.

Я (НЕ)СОВСЕМ понимал то, что она говорила.

Дойти до хаты было (НЕ)ТАК-ТО легко.

Я долго (НЕ)МОГ разобрать, есть ли кто-нибудь в хате.

52.

По стенам, вместо обычных охотников с зелёными усами и фиолетовыми собаками и портретов никому (НЕ)ВЕДОМЫХ генералов, висели пучки засушенных трав.

Старуха (НЕ)ДРУЖЕЛЮБНО посмотрела на меня.

Если хочешь, я даже никому (НЕ)СКАЖУ, что был здесь и видел вас.

Твои слова (НЕ)ЗАБЫТЫ мною.

Никем (НЕ)ЛЮБИМАЯ, она росла угрюмой.

Ответ:__________________________

53.

Как только (НЕ)МНОГО просохли лесные тропинки, я отправился в избушку на курьих ножках.

Ошеломлённый далеко (НЕ)ЛЮБЕЗНЫМ приёмом, я совсем потерялся.

Олеся чуть-чуть улыбнулась с оттенком вовсе (НЕ)ЗЛОЙ насмешки, встала из-за прялки и подошла к старухе.

Даже в умных книгах об этих случаях (НЕ)НАПЕЧАТАНО.

(НЕ)ЗАРОСШАЯ травой тропинка вывела меня к селу.
Ответ:__________________________

54.

Руки Олеси были (НЕ)ВЕЛИКИ и такой красивой формы, что им позавидовали бы многие благовоспитанные девицы.

Я хотел ответить Олесе какой-нибудь шуткой и (НЕ)МОГ.
Радостей вам в жизни больших (НЕ)БУДЕТ.

Мы шли обочиной дороги, сплошь покрытой бурыми прошлогодними листьями, ещё (НЕ)ВЫСОХ-ШИМИ после снега.

Ставни в доме были (НЕ)ЗАКРЫТЫ.

Ответ:__________________________

55.

Я едва удержался от того, чтобы (НЕ)КРИКНУТЬ.

Я действительно (НЕ)СОВСЕМ понял её.

Вот ты выросла в лесу, никого (НЕ)ВИДАВШИ.

Ягоды были (НЕ)РАЗОБРАНЫ.

Олеся достала из своего кармана (НЕ)БОЛЫИОЙ, вершка в три, финский ножик и вынула его из кожаного чехла.

Ответ:__________________________

56.

Её ум, одновременно ясный и окутанный наследственным суеверием, но и (НЕ)ЛИШЁННЫЙ лукавого кокетства красивой женщины, очаровывал меня.

Я б ни за что (НЕ)ПРОМЕНЯЛА своего леса на ваш город.
Действительно, для многого из её чёрного искусства я (НЕ)УМЕЛ найти объяснения в своей науке.

Я и сам не подозревал, какими тонкими, крепкими нитями было привязано моё сердце к этой очаровательной, ни на кого (НЕ)ПОХОЖЕЙ девушке.

(НЕ)МАЛОЕ влияние в благотворном для меня смысле оказывали приносимые мною кое-когда подарки.

Ответ:__________________________

57.

Уже с утра я себя чувствовал (НЕ)ХОРОШО.

Я шёл, почти(НЕ)СОЗНАВАЯ, куда иду.

Почти две недели (НЕ)ВИДАЛ я Олеси.

Её страстные поцелуи вливались в мою ещё (НЕ)ОКРЕПШУЮ от болезни голову, как пьяное вино.

Местами свет вовсе (НЕ)ПРОНИКАЛ под густой навес сосновых ветвей.

Ответ:__________________________

58.

Почти целый месяц продолжалась наивная, очаровательная сказка нашей любви, и до сих пор вместе с прекрасным обликом Олеси живут с (НЕ)УВЯДАЮЩЕЙ силой в моей душе эти пылающие вечерние зори.

Каждый день я всё с большим удивлением находил, что Олеся — эта выросшая среди леса, (НЕ)УМЕЮЩАЯ даже читать девушка — во многих случаях жизни проявляет чуткую деликатность и особенный, врождённый такт.

Ни разу ни одно дурное сравнение, ни один циничный момент (НЕ)ОСКОРБИЛИ нашей связи.

По внешности сёстры до странного (НЕ)БЫЛИ схожи между собою.

Аносов немедленно распоряжался, чтобы бедняге носили обед из комендантского дома, от которого до гауптвахты было (НЕ)БОЛЕЕ двухсот шагов.

Ответ:__________________________

59.

Она сделала над собой усилие и прошла вперёд, (НЕ)ОТНИМАЯ у меня своей руки.

Олеся видела по моему лицу, что мне далеко (НЕ)ПРИЯТНЫ эти слова.

В редкие дни, когда (НЕ)НАСТЬЕ мешало нам встречаться, я чувствовал себя точно потерянным, точно лишённым чего-то самого главного, самого важного в моей жизни.

Мне почудилось, что он хочет ещё что-то прибавить, очень важное для меня и вовсе (НЕ)ПРИЯТНОЕ.

Встречи эти мной (НЕ)ЗАБЫТЫ.

Ответ:__________________________

60.

Я бросился к конторщику и, (НЕ)ПОМНЯ себя от волнения, крепко вцепился рукой в его плечо.

На небе уже стоял тонкий серебряный зазубренный серп молодого месяца, и при его бледном свете я увидел, что глаза Олеси полны крупных (НЕ)ВЫЛИВШИХСЯ слёз.

Ярмола, (НЕ)ГЛЯДЯ на меня, тащил за узду лошадь.

Моё предчувствие (НЕ)ОБМАНУЛО меня.

Ещё (НЕ)СОГРЕТАЯ солнцем земля сияла мириадами росинок.

Ответ:__________________________

Источник

Запись опубликована

bokoплав · 21 января 2020

1 270 просмотров

С самого начала поясню, что данная статья — не мой индивидуальный материал, а плод совместного творчества и информации как конструктора , так и исполнителя, как говорится «из первых рук».

Статья была опубликована в журнале Рыбачьте с нами в №2 /2016

Думаю, что статья очень полезна для осознания как идеи, так и процесса изготовления, поскольку строящиеся на домыслах и фантазиях споры в этой теме уже порядком поднадоели и чтобы в очередной раз не объяснять очевидное -вэлкам:

При каких обстоятельствах рыболов готов платить немалые деньги за приманки? Прежде всего, когда он знает, чего от них ожидать, и уверен, что, применяя их определённым образом, как говорится, «в нужное время в нужном месте» он, рыболов, без улова не останется. Такие приманки хорошо известны, и компании, их создающие, пользуются в мире рыбалки большим уважением. Предсказуемая успешность при умном подходе – вот то, за что мы готовы выложить деньги. Это одинаково верно для различных видов рыболовных снастей, но в данной статье речь пойдёт о приманках из твёрдого пластика – воблерах, как принято их у нас называть.

Megabass Vision или Pop-Max, Zipbaits Rigge или Orbit, IMA Flit или Farina, DUO Ryuki или Realis Jerkbait, OSP Rudra или Bent Minnow… Этот список можно продолжать, однако он всё-таки не будет слишком длинным, и, как говорилось выше, он известен большинству опытных рыболовов. У всех этих приманок есть один «недостаток», вытекающий из их достоинств: высокая, вокруг 1000 рублей, а то и более, цена. Конечно, не каждый – по различным причинам – готов выкладывать такие деньги за рыболовную приманку, даже понимая, насколько она хороша. У многих в коробках приживаются воблеры не столь «богатые». Давайте на таких и сосредоточимся. Прежде всего, нужно определить порядок цены, которая делает воблер приемлемым для широкого круга рыболовов. По наблюдениям, это планка в 300 (чуть меньше или больше) рублей. А теперь зададим себе вопрос, какие торговые марки (или, как иногда говорят, «бренды» от английского термина brand) в данном ценовом диапазоне известны?

Рыболовы, регулярно читающие специальную прессу, поднапрягшись, назовут с десяток таких фирм. А теперь уточним вопрос: как называются наиболее известные приманки этих «брендов»? Тут может случиться затруднение, потому что возникнет казус разноимённости. Другими словами, если внимательно присмотреться, то окажется, что множество воблеров отличаются названиями, но по сути представляют собой одно и то же изделие. И невозможно закрыть глаза на неоспоримый факт: более чем в 90% случаев все эти разноимённо-одинаковые воблеры непременно и очень сильно внешне схожи с той или иной моделью из вышеупомянутой группы компаний. Печальная ситуация, не правда ли? Причём для всех. С одной стороны, эти имитации – плата за популярность, с другой – деградация части рынка из-за недобросовестных действий фирм-имитаторов.

Пытаясь рекламировать свои уныло-похожие изделия, такие фирмы утверждают, что их имитации ловят не хуже, кто понахальнее, утверждают, что даже лучше, чем оригинальные модели, и при этом стоят дешевле. Но это не совсем так, точнее, совсем не так. Ответ на вопрос «почему?» требует отдельной статьи, которая планируется в дальнейшем, а пока вернёмся к рынку недорогих воблеров.

Отрадно, что даже при давлении имитаторов всех мастей в данном сегменте есть исключения. Как бы ни пытались нас уверить, что в этой ценовой нише существуют только всякого рода «полуклоны» и прочие подделки, всё-таки есть честные компании, изобретающие оригинальные приманки, привлекая к сотрудничеству конструкторов из известных фирм. Таким примером во всех смыслах может служить компания Pontoon21, поставляющая на рыболовный рынок многих стран (включая Россию) качественные рыболовные снасти в средней и средне-высокой ценовых категориях. Кстати, отметим, что продукция под маркой Pontoon21 тоже стала объектом многочисленных имитаций. А с недавнего времени в Pontoon21 было создано отдельное подразделение Global Anglers Dedicated (GAD), что можно перевести как «предназначенное широкому кругу рыболовов». В рамках этой торговой марки было решено сделать ряд недорогих и качественных воблеров, ориентированных на ловлю европейских хищников под общим названием GADJets. Помимо действенного доказательства, что невысокая цена не помеха оригинальности, приманки GADJets отлично подходят для цели нашей статьи – рассказать об основных этапах создания воблера.

Как создают оригинальные воблеры?

Кое-где в интернете есть ролики с фабрик, но они показывают уже завершающую стадию – массовое производство. А ведь есть целый пласт работы, которая необходима до этого момента. Массовое производство – это уже результат. Давайте поговорим о процессе, приводящем к этому результату. Фирмы и инженеры, сотрудничающие с Pontoon21, в силу своего профессионализма могут разрабатывать и производить продукт любой сложности. Но чтобы это сделать, нужно, прежде всего, грамотно поставить задачу. А чтобы её, задачу, сформулировать, в первую очередь требуется… ИДЕЯ. Ничего идейного в том, чтобы попытаться повторить в дешёвом виде уже существующую высококлассную приманку, конечно, нет. Безыдейность в Pontoon21 невозможна, потому что недопустима.

Итак, ИДЕЯ воблеров Global Anglers Dedicated (GADJets) заключалась не в попытках повторить чужое дорогое по-дешёвому, а в создании концепции приманок недорогого класса для условий континентальной, европейской рыбалки.

Прежде всего, нужно было оценить где, как, на каких водоёмах большей частью рыбачат спиннингисты, и какие трофеи наиболее часто встречаются в уловах. Специалисты Pontoon21 пришли к следующим заключениям: – водоёмы большей частью представляют собой небольшие и средние реки, реже водохранилища; – наиболее часто ловится щука, окунь и голавль.

К достижению цели ведут только правильно поставленные задачи

В качестве первого шага было решено сделать четыре вида воблеров ).

Чтобы поставить задачу конструктору, необходимо определить внешний вид приманки и объяснить, какими свойствами она должна обладать. Например, быть дальнобойной и устойчивой на высоких скоростях проводки или обладать очень активной игрой даже на самой медленной скорости подмотки лески и т.д. Некоторые свойства воблера несовместимы: например, дальний заброс и очень активная игра. Кроме того, нужно выстроить приоритеты по тем характеристикам, которые всё-таки возможно объединить в одной модели. Одним из важных требований к воблеру при разработке GADJets был внешний вид. Он очень простой и – заметим – не является имитацией плотвички или пескарика. Можно было бы «подманить» покупателя близким сходством, однако такой шаг был отвергнут с целью доказать, что на уловистость влияет не столько внешность сама по себе, сколько игра приманки при правильной анимации. При этом, как указывалось выше, новые воблеры не должны быть близко похожими на уже существующие популярные модели – принципиальная позиция, цель которой – доказать, что имитации – это вовсе не единственный, а наиболее скучный и тупиковый путь изготовления приманок.

На рисунке вы видите два типа воблеров класса «минноу» (minnow) – один более «упитанный», другой более «стройный» (slim minnow), далее есть воблер типа «шед» (shad) – для щуки (крупные версии) и окуня (версии меньшего размера), а также небольшой мелководный воблер «крэнк» (crank), очень часто применяемый рыболовами для ловли голавля. Для каждого воблера на рисунке указаны три основных размера: его длина (L), высота тела (H) и толщина, или, если хотите, «упитанность» в самой широкой части (D). Размер лопасти и угол её плоскости по отношению к оси тела α в техническом задании не указываются в точности. Это будет определено инженером-разработчиком при экспериментах и расчётах нужной игры и уровня заглубления. Из трёх размеров L, H, D точно указывают один. Чаще всего это длина L. Высота тела H фиксируется в некоторых пределах, в основном следят за соотношением высоты к длине (H/L), позволяющим отнести будущий воблер к выбранному классу: «минноу» (minnow), «шэд» (shad) или «шайнер» (shiner). Толщина D указывается с ещё большим разбросом, чем H. Это даёт конструктору больше свободы для того, чтобы в нужном месте разместить внутри требуемые балансировочные грузы и сделать, если это необходимо, каналы для их перемещения. Если жёстко задать все три размера, то для создания приманки с желаемой игрой, возможно, придётся использовать очень дорогие материалы или, что чаще, она окажется нереализуемой вовсе. Как видно из рисунка, все приманки имеют достаточно большое соотношение D/H (ширины к высоте). Даже Slim Minnow (рабочее название) не столь тонок и изящен, как, например, Zipbaits Rigge Slim или DUO Realis Minnow. И причина здесь в цене. Как говорилось выше, воблеры GADJets должны попадать в категорию недорогих приманок, ценовой уровень которых задан в начале нашей статьи. А это означает, что пластиковый материал для их производства не будет очень дорогим и стенки воблеров, чтобы иметь необходимую прочность, должны быть несколько толще, чем у лучших образцов, скажем, японских фирм, хотя и не такими громоздкими, как у приманок-имитаций. При этом внутреннего объёма должно хватать, чтобы нужные грузы размещались в нужных местах. Используя грузы из материалов с большим удельным весом, как, например вольфрам, можно достичь этого эффекта и при ограниченном внутреннем объёме. Но вольфрам – материал дорогой, и для приманок с невысокой ценой не подходит, если только не делать воблер, в котором все ценное – этот самый вольфрам… Но нам нужна работающая приманка, а не груз «по-дорогому». Поэтому с самого начала предполагается, что внутренняя огрузка будет изготовлена из недорогих материалов, таких как свинец или стальные сплавы. Определившись в общих чертах с внешним видом, переходим к заданию рисунка игры. Поскольку по исходному требованию эти воблеры предназначены для широкого круга рыболовов, что подразумевает и опытных, и начинающих, то важным было добиться достаточно активной собственной игры на равномерной проводке, устойчивости, небольшого лобового сопротивления (это касается двух видов – «минноу» и «шэда»). Таким образом, рыболовы-новички получают помощь от самостоятельной игры на простых проводках, а «продвинутые» могут свободно манипулировать приманкой, создавая нужную игру. Теперь наступает момент передачи этой исходной картины с пояснениями в конструкторское бюро фирмы-изготовителя. Ценность хорошего конструктора – в его знаниях и ответственности. Гораздо проще кивнуть и сделать так, как хочет заказчик, а порой его опыта и знаний элементарно не хватает, чтобы поправить полученное от заказчика техзадание. Опытный конструктор, глядя на техническое задание, сразу может сказать, насколько реализуема поставленная цель. Очень часто, в особенности это касается приманок с экзотическими конфигурациями тела, в процессе обсуждения некоторые линии и пропорции изменяются, порой эти изменения оказываются очень существенными. Но в случае воблеров GADJets такая работа не понадобилась – внешний вид их принципиально прост.

Gad Prog

И это ещё одна статья экономии. Кроме отсутствия многочисленных согласований и переделок лапидарность внешнего вида упрощает изготовление формы. Есть немало дорогих японских воблеров, чьё техническое задание, во-первых, требует существенных усилий при расчётах, а во-вторых, его можно воплотить только с помощью довольно сложных многосоставных литьевых форм. Имитации с низкой ценой изготавливаются, естественно, с упрощением некоторых частей, что и приводит к огрехам, которые нам пытаются выдать за внезапно найденные достоинства. GADJets – это совершенно другая история. Итак, обоснованные изучением условий и объектов ловли, технологически рассчитанные с точки зрения разумной экономии, графические эскизы в сопровождении комментариев касательно игры и других особенностей превращаются в физическую форму: инженер вручную делает макет будущей приманки из пластичного материала. Затвердев через некоторое время, он становится первым образцом, так называемым прототипом будущего воблера и отправляется на первое тестирование и осмотр к заказчику (стадия А на Фото 1 и Фото 2 – вид сбоку и на Фото 4 и Фото 5 – вид спереди). Далее мы будем рассматривать процесс на примере двух приманок «минноу» и «шэд», чтобы ограничить объём статьи.

Итак, заказчик впервые видит, как выглядит его ИДЕЯ «вживую», а не на чертежах.

Только взяв прототип в руки, можно окончательно представить себе задуманный воблер, оценить, насколько гармонично он выглядит и какие ощущения генерирует. На этом этапе можно подточить там и сям прототип наждачной бумагой или надфилем, а затем подтверждённый или откорректированный прототип отправляется снова в конструкторское бюро для изготовления первой временной литьевой формы. В ней отливают уже из выбранного пластика первый реальный образец. Обычно изготавливают 4-5, иногда и больше вариантов, отличающихся конфигурацией и размещением лопасти, а также внутренней огрузкой. Отсеки (если они нужны на этой стадии) для внутренних грузов делаются вручную. Часто грузы закрепляются в нужных местах с помощью различных подручных материалов (стадия В на Фото 1 и Фото 2 – вид сбоку и на Фото 4 и Фото 5 – вид спереди). Насколько отличается первоначальная внутренняя конструкция от той, которая получается в финале, вы можете увидеть на фото 3.

Фото3. Одна из первых и финальная конструкция внутренней системы балансировки воблера (на примере приманки с рабочим названием SHAD)

Если модель необходима в нескольких вариантах плавучести, например, плавающая и с нейтральной плавучестью, то и образцов соответственно изготавливается в несколько раз больше. Несмотря на внутренние «времянки», эти образцы уже можно считать первыми рабочими. По ним оценивается игра в целом, её активность, «рисунок» и устойчивость при проводке и различных манипуляциях, степень плавучести. Касательно последнего нужно отметить ряд моментов, на которые обращают внимание. Для плавающей версии важны скорость всплытия, положение воблера во время всплытия и как воблер располагается на поверхности в свободном положении (горизонтально или под некоторым углом). Для версии с нейтральной плавучестью важно, в каком положении она зависает в толще воды – горизонтально или под определённым наклоном. Стоит напомнить, что понятие «suspend» (нейтральная плавучесть) весьма относительно. В различных водоёмах в зависимости от состава воды один и тот же воблер может медленно тонуть или, наоборот, медленно всплывать. Ещё один важный фактор заключается в том, будет ли рыболов при ловле, например щуки, применять металлический поводок. Из-за веса поводка воблер, который вы считали настоящим «суспендером», начнёт тонуть. Но, как уже говорилось выше, сфера применения приманки задаётся на первой стадии проектирования, и раз воблер предполагается к использованию для ловли с поводком, то это учитывается при конструировании. Поэтому suspend-версии таких воблеров делаются с заведомо лёгкой степенью всплытия (очень медленно всплывающими) – и тогда, добавив в оснастку поводок, вы получаете приманку, близкую к «суспендеру». Однако, стремясь учитывать привычки рыболова, инженеры не могут полностью исключить такой фактор, как технологический допуск. Воблер оснащён фурнитурой: крепёжные петли, металлический шарики, не говоря уже о заводных кольцах и крючках. Все они имеют некоторый разброс по размеру и массе. Попробуйте взвесить тройники одинакового размера от одного и того же производителя на точных весах – вы заметите, что их вес колеблется, порой достаточно значительно, чтобы это сказывалось на плавучести воблера. Из этого следует, что говорить об идеальной нейтральной плавучести можно лишь с некоторой степенью приближённости. Воблер же должен обладать некоторой степенью вариативности: он должен сохранять игру при небольших изменениях его общей массы. Вооружившись этим пониманием, вернёмся к нашим рабочим образцам.

В таком виде приманка встретит рыболова на прилавке магазина.

Семь раз отмерь…

Если среди образцов удаётся найти соответствующие ИДЕЕ, то это прекрасно. Если таковых нет, то выбирают наиболее близкие по характеристикам и указывают параметры, требующие доработки. Считается нормальным, что все вопросы касательно поведения воблера, разрешаются в 2-3 этапа. Хотя истории воблеростроения известны модели, которые требовали не 2-3, а 20-30 и даже более переделок и многомесячной работы. Нужно понимать, что такие воблеры, кроме того, что они дороги, способны на много большее, чем может показаться с первого взгляда, иначе бы просто не было смысла с ними так долго возиться. Само их изучение и овладение нюансами их поведения в полевых условиях приносит рыболову много позитивных эмоций, не говоря уже об удовольствии не просто поймать рыбу, а поймать красиво или нестандартно. Однако мы не будем в данной публикации забираться в эти дебри. Мы наблюдаем за появлением на свет воблеров, которые в полной мере можно называть оригинальными, простыми и уловистыми как в руках опытных рыболовов, так и новичков – и это воблеры марки Global Anglers’ Dedicated (GADJets). Итак, из первых рабочих образцов, где внутри «времянки», из вручную установленных грузов, отбирают нужные. Допустим, мы в 2- 3 этапа достигли желаемого, то есть отобрали подтверждённые образцы. Они снова оказываются в конструкторском бюро, где изготавливается внешняя часть производственной литьевой формы, в которой нарезается «чешуя» и другие декоративные элементы внешности воблера. Внутренняя часть формы пока ещё по-прежнему временная, но в ней уже зафиксированы отсеки для установки балансировочных грузов и каналы для их перемещений. Такие – «полуготовые» – образцы снова отправляются на тестирование (стадия С на Фото 1 и Фото 2 – вид сбоку и на Фото 4 и Фото 5 – вид спереди).

Фото 4. Вид спереди трёх предсерийных образцов воблера с рабочим названием SHAD.

Фото 5. Вид спереди трёх предсерийных образцов воблера с рабочим названием MINNOW.

На этой стадии оценивается дальность заброса, проверяют, не изменилась ли игра по сравнению с утверждённым предыдущим образцом и … ловят рыбу. На этой стадии уже нельзя что-либо менять во внешних деталях, но корректировки внести можно, ведь внутренняя конструкция ещё «временная». Однако изменения, вносимые на этом этапе, уже не могут быть столь существенными, как на предыдущем. О чём это говорит? О том, что данная стадия проходит быстро и успешно, только если предыдущие этапы были пройдены точно, если заказчик сформулировал свои требования на понятном конструктору языке, то есть технически грамотно. В противном случае проблемы, не разрешённые или позабытые в начале конструирования, «вылезают» настолько заметно, что выходов два: либо начать с нуля (это увеличивает затраты), либо, как это бывает у упрощённых имитаций, присыпать грехи обильной рекламной пудрой, пытаясь выдать их за достоинства и «модерновый взгляд на классику» (и из экономии отказаться от переделок).

Отсюда философский вывод с практическим применением: грамотность стоит того, чтобы вложить усилия и овладеть ею – в дальнейшем она сэкономит вам много больше; тогда как безграмотность – это экономия лишь поначалу, а затем она не приносит ничего, кроме разочарования или дополнительных затрат, а часто и то и другое.

На данном этапе есть ещё один важный момент: получить от изготовителя большое количество образцов, которые передаются опытным рыболовам. Они «гоняют» эти образцы по полной программе, на различных водоёмах, выдавая по окончании полевых испытаний отчёт, включающий замечания и выводы. Мнения разработчиков и опытных пользователей суммируются, и, если необходимо, в систему балансировки вносят последние штрихи. Заметим, что это не означает, что рыболовы-практики видят новые приманки только на этом этапе. Конечно, с ними консультируются и ранее. Более того, известны модели, которые своим рождением обязаны квалифицированным рыболовам не в меньшей степени, чем конструкторам. Но мы говорим о полевых испытаниях, для которых привлекается действительно большое число рыболовов, в том числе тех, кто не участвовал в предварительных обсуждениях и будет иметь «свежий взгляд». У некоторых фирм есть совершенно определённые правила такого тестирования, и в свет выходят лишь те модели, которые сумели его пройти. И вот наши воблеры GADJets прошли очередной этап по расписанию – «чешуйчатые» образцы проверены и подтверждены. Теперь можно сделать внутреннюю литьевую форму, где все отсеки, камеры и каналы будут уже зафиксированы полностью. Это знаменательный момент: с технической точки зрения всё готово. Но осталось самое увлекательное – наведение красоты… то бишь, выбор цветового ряда.

Как стать красивой…

Выбирать и сочетать основные и дополнительные цвета, виды голограмм, цвет глаз можно, руководствуясь разными принципами. Например, выбирать расцветки, популярные среди рыболовов. Или копировать цвета, которые есть у дорогих моделей. Можно пуститься в собственные эксперименты, включая рисунок глаз, который иногда содержит элемент логотипа, в случае GADJets это первая буква «G».

«Фирменный» глаз воблеров GADJet.

Однако стоит помнить, что разноцветье, как и рисунки по поверхности, – это этапы окраски. Каждый дополнительный цвет – это ещё одна так называемая «маска», то есть трафарет, накладываемый на тело воблера. Чем больше трафаретов – тем больше трудозатрат. Чем сложнее сочетание голограммы – основы и цветового покрытия – тем дороже процесс, если, конечно, следовать ему в точности. В общем, окраска воблеров может отличаться по трудоёмкости. Насколько существенным является цвет на рыбалке – вопрос открытый, и, видимо, он никогда не будет разрешён, даже если мы сумеем выучить язык рыб, чтобы задать им этот вопрос. Ясно одно: как минимум есть ситуации, когда он играет роль. Выбор цветового ряда строится на статистике подобных ситуаций – и тогда он удачен. После некоторых доработок в деталях и оттенках окраски воблер утверждается окончательно (стадия D на Фото 1 и Фото 2). Можно делать заказ на массовое производство…

Gad Gosh

Если вы успели придумать название (его нанесение на тело воблера, разумеется, требует своего трафарета) и дизайн упаковки. С названиями бывает смешно, когда на обоих концах цепочки люди, не знающие английского. Тогда появляются орфографические «перлы», сразу дающие представление об «уровне мастерства» как разработчиков, так и изготовителей (и это возвращает нас к теме грамотности как фактора успешного производства). Серии GADJets избежали такой участи. Названия просты, легко запоминаются и произносимы на всех языках: Bonum («Бонум») – для «тонких минноу» (slim minnow), Prog («Прог») – для стандартных «минноу» (minnow), Gosh («Гош») – для «шэдов» (shad) и FranCrank («Франкранк») – для «кренков» (crank). Все вместе они изображены на Фото 6, а их точные модельные и цветовые ряды можно увидеть в соответствующем разделе сайта www.expertfisher.ru. Что же касается дизайна упаковки, то, как бы это не казалось нам с вами странным, она имеет принципиальное значение для азиатской культуры и, в частности японцев. Мы можем вытащить воблер из упаковки и выбросить её не глядя. Они могут не купить воблер просто потому, что упаковка показалась им недостаточно красивой. Критерии «красивости» мы сейчас разбирать небудем, но напомним, что упаковка – это тоже статья затрат. Прежде чем решить, какой она должна быть, нужно чётко представлять, где, в каких краях и кому воблер будет продаваться. Конечно, это в основном касается сегмента дорогих воблеров, однако стоит отметить, что упаковка GADJets в полной мере соответствует принципам воблеров внутри: просто, современно, понятно и удобно – для любой культуры. Таким образом, получилась полная гармония снаружи и внутри. Она достигнута не имитацией чужого успеха, не экономией на всём, что попало, а грамотным расчётом и точным пониманием задачи: современные, подходящие всем рыболовам, независимо от уровня мастерства и глубины карманов, уловистые воблеры, рассчитанные на ловлю хищников, обычно обитающих в наших, а также европейских водоёмах (что не исключает, как выяснилось, их применения и в экзотической Азии, и в Новом Свете). Ловите «ГАДЖЕТАМИ» – и наслаждайтесь!

Каникулы кроша — подскажите пожалуйста очень краткое содержание рассказа Трилогия о Кроше (А. Рыбаков) — 22 ответа

В разделе Дополнительное образование на вопрос подскажите пожалуйста очень краткое содержание рассказа Трилогия о Кроше (А.

Рыбаков) заданный автором Модуль си лучший ответ это Трилогия о Кроше – это три замечательные повести Анатолия Рыбакова, главным героем которых является Серёжа Крашенинников:
► ссылка;
► ссылка;
► ссылка.Полностью трилогию можно прочитать по гиперссылкам, данным мной выше.

ссылка

Краткое содержание повести «Каникулы Кроша» предлагают скачать ссылка. В этой повести любознательный и честный Серёжа, ставший на год старше, увлекается расследованием загадочных происшествий. Его волнует не только то, что произошло рядом с ним, но и то, что случилось за много лет до его рождения. Он сталкивается с тайной исчезновения коллекции старинных японских миниатюрных скульптур и восстанавливает честное имя оболганного коллекционера.
Повесть «Неизвестный солдат» рассказывает об уже повзрослевшем Кроше, который, закончив школу и не поступив в университет, работая на строительстве новой дороги, обнаруживает могилу неизвестного солдата и задается целью установить его имя. Цели своей Крош добивается.

Ответ от Dolf[новичек]
ещё” воскресенье половина седьмого”. он там стажёр в прокуратуре.
Ответ от Ваав вава[новичек]Повесть о том, как школьники 9 класса проходили летнюю практику на автобазе, которая шефствует над их школой. У Кроша не было технической наклонностей, ему хотелось устроиться во время практики на машину, чтобы поводить.

Но вместе со Шмаковым Петром попал в гараж. Сначала им ничего не доверяли, они только наблюдали. В гараже рабочие считали Кроша маленьким, но после того, как он показал им свои права, хотя и детские, это произвело на всех впечатление. Постепенно ребята втянулись в работу.Игорь работал в конторе, ходил по цехам и заполнял бланки. Держал себя так, как будто он заместитель главного инженера.

Он любил околачиваться среди старших, быть в центре внимания.На собрание класса после недели практики Игорь предлагает восстановить списанный ГАЗ-51. Все ребята его поддерживают. Крош предлагает, прежде чем браться за такое трудное дело, посмотреть в каком состоянии автомобиль. Его никто не слушает. Как всегда Игорь предлагает что-то, а если не получается виноваты все, кроме него.

Крош предлагает составить дефектную ведомость. В это время в столе у Лагутина находит подшипники, которые тот должен был поставить на машину. Автомобиль вышел с гаража со старыми деталями. Мальчик не может поверить в то, что Лагутин так может поступить с государством — продать подшипники, а деньги забрать себе. Крош для себя уяснил, что Лагутин жулик.

Крош, Шмаков, Вадим и Игорь живут в одном дворе. Игорь не знакомил остальных со своими взрослыми друзьями. Стеснялся. Вадима, как друга, это задевало.На следующий день Вадим объявил всем одноклассникам, чтобы те собирали все, что может сгодиться для их автомобиля. Как раз в это время пропадают новые амортизаторы. Крош догадался, кто их взял — Лагутин.

Сразу же обнаружились пропажи и на других складах. Все пропавшие вещи, кроме амортизаторов, оказались на складе, отведенном под машину школьников. Игорь стал обвинять в этом Вадима, хотя был виноват сам — это он сказал Вадиму, что директор разрешил собирать вещи по цехам. С этого момента Вадим выходит из-под влияния Игоря. Ребята попросили прощения. Школьникам сказали искать амортизаторы.

Ребятам посоветовали отреставрировать списанный автомобиль, который находится в Липках, так как он в лучшем состоянии. За ним поехали Крош, Шмаков, Игорь и Вадим. На месте произошла авария: ребята перевернули эту машину. Крош, Шмаков и Вадим остались ночевать в автомобиль, так как им было стыдно возвращаться в город без ничего. А Игорь вернулся домой, якобы предупредить родных.

Когда дети и машина оказалась в Москве, родители подняли шум. Директор объявил выговор Зуеву. Крош хочет написать заявление, так как виноваты ребята. Игорь отговаривает, да и Зуеву все равно.Игорь говорит Крошу, что ходят слухи будто Зуев взял амортизаторы. Мальчик решает поговорить с Лагутиным.

Слесарь коверкает слова школьника, и уже вся автобаза знает, что Крош думает, что Зуев взял амортизаторы. На Кроша смотрят с укоризной. Мальчик страдает, ведь он хотел как лучше.Вадим находит амортизаторы и показывает Крошу. Решают их не забирать и тем самым выйти на вора. Вечером на танцах Майка танцует с Лагутиным. Крош решает с ней никогда не разговаривать.

На следующее утро амортизаторов не оказалось на месте. Мальчики изучили следы: одни от Волги, другие от вездехода. Крош рассказывает обо всем Шмакову.Школьникам дали аванс. Крош бездумно потратил почти все день. У Шмакова они остались целы.Крош все же пишет заявление о том, что в Липках Зуев не был виновен. Директор сердится и просит не вмешиваться ни в свое дело.

Дело по восстановлению машины продвигалось медленно. Только Крош и Шмаков почти все сделали. Но потом всем детям запретили заниматься ремонтом в рабочее время. На собрании решили, что делать это они будут после своей смены, а мастера им будут помогать.

Ответ от Ѝлан-ми[гуру]
Это не рассказ, ученичок, а 3 отдельных повести о Кроше. И кратко о них тебе никто не расскажет. Лень читать что ли-погугли тогда сам в инете, может найдешь чего!
Ответ от Ѕосе Рамирез[гуру]Это не рассказ, а три повести.Впрочем, ты эту разницу все равно не поймешь.

Тебе даже в Гугле поискать ума не хватило.

Ответ от Mariia Rotkina

Источник: http://22oa.ru/kanikuly-krosha/

Книга Каникулы Кроша. Автор – Рыбаков Анатолий Наумович. Содержание – Анатолий Рыбаков Каникулы Кроша

Мальчик пристально вглядывается в даль. Что видят его глаза? Таинственные образы проносятся в детских мечтах, подобно песням птиц. Но что мы сделали для того, чтобы королевство фантазии стало рядом с нами навсегда?

Нэцкэ – мальчик с книгой

Я опишу события, происшедшие в нашем доме. События, происшедшие вне нашего дома, я тоже опишу.

Писать я буду от первого лица. Так это называется в литературе. Вместо «он» говорить «я». Не «он пошел», а «я пошел», не «ему надавали по шее», а «мне надавали по шее».

Мою книгу отредактируют – пусть, мол, читатель думает, что ее написал настоящий писатель. Если этого не делать, то одни книги будут читать, а другие – нет. А если отредактировано, то читают всех подряд и никому не обидно.

В моей книге будет несколько героев.

Все они живут в нашем доме. Я хорошо знаю жильцов нашего дома – в нем прошла моя сознательная жизнь. С десяти лет. Теперь мне шестнадцать. Только Костя живет на другой улице. Немного таинственный тип. Пройдет по двору со своим чемоданчиком, и все. А в чемодане боксерские перчатки. Костя – боксер, черненький, худенький паренек.

Я познакомился с Костей, когда Веэн и Игорь были как раз во дворе. И я тоже был как раз во дворе. Смотрел, как Веэн обтирает свою «Волгу». Игорь ощупывал свой подбородок и тоже смотрел, как Веэн обтирает машину. Перед этим Игорь получил в подбородок и теперь, заботясь о своей внешности, его ощупывал. За что и от кого получил, я расскажу потом.

Веэн показал на запасное колесо:

– Подымем?!

Игорь был занят подбородком. Я помог поднять колесо и затянул гайку на держателе.

– Почему тебя зовут Крош? – спросил Веэн.

Мне опять, в который раз, пришлось объяснить, что меня зовут Сергеем, а Крош – это прозвище, сокращенное от моей фамилии Крашенинников. В школе всегда сокращают фамилии, тем более такую длинную, как моя. Вот и получилось «Крош».

Объясняя это Веэну, я подумал, что он, наверно, не читал повести «Приключения Кроша» – там об этом подробно рассказано.

Тут появился Костя, и мы познакомились.

– Прокатимся? – спросил меня Веэн.

– С удовольствием.

– Где Нора? – спросил Веэн.

– Вот она идет, – ответил Игорь, массируя подбородок.

Нора в черных ажурных чулках. На эти черные чулки мне противно смотреть. И голос у нее хриплый от курения.

Игорь кивнул на меня:

– Крош тоже поедет.

– Тебе жалко? – спросил я.

– Разве я что-нибудь сказал? Нора, я что-нибудь сказал?

Нора пожала плечами.

Нора и Игорь ушли из десятого класса будто бы для того, чтобы заработать производственный стаж. На самом деле им лень учиться. Нора расхаживает в черных чулках, а Игорь околачивается на «Мосфильме», снимается в массовках, только ему это за производственный стаж все равно не зачтут.

Мы мчались по Садовому кольцу. Из троллейбусов на нас смотрели пассажиры. Веэн похож на молодого профессора: виски с проседью, белая рубашка с закатанными рукавами, узкие брюки, черные туфли.

Нора сидела рядом с ним как герцогиня. У Кости бесстрастное лицо боксера, который не жмурится, когда его лупят по морде. Игорь трепался, будто брат собирается подарить ему своего «Москвича».

Я просто ехал.

Веэн искусствовед. Я терпеть не могу искусствоведов, они мешают слушать музыку, прерывают ее на самом интересном месте. И когда по радио человек чего-то там бормочет невнятным голосом, то невозможно ни читать, ни заниматься… «Фредерик вошел в гостиную и сказал…

Лаура печально покачала головой… Ах, Фредерик…» Муть! Но Веэн искусствовед по изобразительному искусству, а это совсем другое дело: искусствоведы по изо не мешают слушать музыку. Кроме того, Веэн коллекционер, собирает предметы искусства.

И хотя я с ним встречался только во дворе, он мне не казался яркой личностью. Игорь и Костя выполняли какие-то его поручения и напускали такую таинственность, что меня распирало от любопытства. Это была та сторона жизни, которую я еще не знал.

Другие стороны жизни я знал хорошо, а эту еще слабо и хотел познакомиться.

Мы свернули с Садового кольца и остановились в переулке возле улицы Горького. Веэн обернулся и посмотрел на Костю и Игоря. Те, не говоря ни слова, вышли из машины. А мне Веэн улыбнулся. По его улыбка означала, что я должен остаться. Я остался.

Мы сидели молча: я, Веэн и Нора. Потом Веэн и Нора перебросились несколькими фразами. Поскольку они говорили тихо, я не стал прислушиваться.

В девятом классе за Норой ухаживал артист эстрады, скандал был на всю школу. Норина бабушка, заслуженная общественница, вызвала к себе бюро комсомольской организации; я был тогда членом бюро. Сначала мы не хотели идти, но потом пошли, приняв во внимание возраст бабушки и ее заслуги перед общественностью.

Мы стояли перед бабушкой, как провинившиеся школьники. Нора сидела на диване, курила сигарету и стряхивала пепел в горшок с цветами. «Если кто сбивается с пути, – говорила бабушка, – то виноват коллектив – недосмотрели». Когда бабушка была молодая, было по-другому…

А у нас слаба воспитательная работа, и мы недосмотрели за Норой.

Бабушка сказала, что родители Норы занятые люди, заслуженные артисты, и она, бабушка, тоже занятой человек – пишет мемуары о Станиславском и других выдающихся личностях. Мемуары эти имеют громадное значение для воспитания подрастающего поколения. И, не воспитывая Нору, мы мешаем ей воспитывать подрастающее поколение. Вот какой бенц старушка нам выдала!

Но еще больший бенц она выдала директору эстрады. Такой она ему выдала бенц, что бедного артиста эстрады услали на длительные гастроли в Ферганскую область.

Такая петрушка произошла с Норой этой зимой.

Вернулись Игорь и Костя. Ни слова не говоря, сели в машину. Веэн включил мотор. Снова по Садовому кольцу мы помчались обратно, домой.

Во дворе Веэн сказал:

– Зайдем к нам.

Портреты, портреты, портреты… Вельможи в кафтанах с кружевными жабо и кружевными манжетами, царские генералы в раззолоченных мундирах, дамы с высокими прическами, тетки в салопах и чепчиках, купцы в шубах, похожие на великого драматурга Островского, девочки с бантиками, мальчики в бархатных костюмчиках…

Тесно стояли шкафы, буфеты, конторки, секретеры, диваны, козетки, ломберные столики. На потолке люстры. Все это, как объяснил Веэн, старинное и ценное.

На двух креслах даже натянуты веревочки, как это делается в музеях, чтобы на кресла не садились. Меня удивило, что Нора, Игорь и Костя уселись на таком ценном диване. Нора даже взобралась с ногами. Я думал, что этой мебелью пользоваться нельзя.

Оказывается, можно. Нельзя сидеть только в креслах, перевязанных веревочкой, – они сломанные.

Нора курила. Игорь перебирал магнитофонные ленты, Костя перелистывал книгу. Здорово устроились, ничего не скажешь.

В застекленном шкафу стояли на полках крохотные фигурки из дерева, камня, фарфора. Это нэцкэ, японская миниатюрная скульптура, я видел их в Музее восточных культур.

– В моей коллекции есть уникальные экземпляры.

Сказав это, Веэн снял с полки несколько фигурок и поставил на стол. Они изображали крестьян, монахов, всадников, детей, маски, цветы, птиц, зверей, рыб.

Я бездарен в живописи. Нравится, не нравится – вот все, что я могу сказать. Но почему нравится или не нравится – сказать не могу. В натюрмортах, пейзажах, во всяких абстракциях я не разбираюсь совершенно. Мне нравятся картины, где изображены люди.

Моя любимая картина в Третьяковке – это «Крестный ход» Репина. Помните мальчика с костылем? Сколько радости и надежды на его лице, как он весь устремлен вперед! Сейчас произойдет чудо, он выпрямит спину, бросит костыль и будет такой, как все…

Вот это мне нравится! А как положены краски и как распределен свет – в этом я не разбираюсь.

Источник: https://www.booklot.ru/authors/ryibakov-anatoliy-naumovich/book/kanikulyi-krosha/content/1099004-anatoliy-ryibakov-kanikulyi-krosha/

Кортик: краткое содержание. Рыбакова Кортик: краткий пересказ произведения

Многие поколения людей в детстве читали повесть А. Н. Рыбакова «Кортик» — первую книжку трилогии «Кортик»/«Бронзовая птица»/«Выстрел». Все книжки эти адресованы юношеству.

Избранный писателем жанр боевика полностью соответствует этой категории читателей. Сюжет повести — очень оживленный, он захватывает с первых же минут чтения.

Темой данной статьи является составленное нами для вышеупомянутой повести короткое содержание.

Рыбакова «Кортик» сразу после написания в 1948-м на многие годы стал молодежным хитом.

Создателю «Кортика» покорились литературные верхушки

Каким был предыдущий актуальный путь Анатолия Наумовича? Писателю Рыбакову (Аронову) не отказать ни в мужестве, ни в деловой хватке, ни в людской мудрости. В 22 года огульно репрессированный, он в 1933 году был арестован, типо за контрреволюционную пропаганду, а уже в 1941 г.

, благодаря энергии и целеустремленности, занимал должность начальника Рязанского областного автотранспортного управления. Войну прошел от Москвы до Берлина, став майором, начальником автослужбы стрелкового корпуса.

Очевидная фраза «Профессиональный человек одарен во всем» — это про Рыбакова.

Демобилизовавшись в 1946 году, Анатолий Наумович сразу решил сделать повесть. Данная статья – попытка презентовать читателю ее короткое содержание. Рыбакова «Кортик» (это и есть 1-ое произведение писателя) показал широкой публике, что в советскую литературу вошел новый мощнейший талант. Уже тогда ощущалось, что этому таланту по плечу верхушки людского духа.

Сейчас литературный талант непоколебимого писателя Анатолия Рыбакова не оспаривается никем. Навечно вошли в сокровищницу мировой литературы его именитая тетралогия «Детки Арбата» и знаковый роман о еврейских истоках «Тяжкий песок».

Мужество таланта

Вспомним очередной факт из его биографии. Реальный талант не должен трепетать пред сильными мира этого. В этом Анатолий Наумович был убежден. Во время работы над «Детками Арбата» (изданными потом в 52 странах) ему пробовал воткнуть палки в колеса не кто другой, как верноподданный создатель гимнов Сергей Михалков: «Ты там рассуждаешь за Сталина?»

Ответ от Анатолия Рыбакова был немедленным и исчерпающим: «Ведь Толстой рассуждает за Наполеона!» Этот человек, прошлый репрессированный, в свое время выстоял, когда его пробовали убить; не скрывался он от фронта; не склонял собственной головы и позднее – до конца собственных дней.

А после войны фронтовик отважился написать повесть о довоенном детстве, разумеется, за ранее написав в черновике его короткое содержание.

Рыбакова «Кортик» имеет полностью непривычный для русской литературы сюжет и ритм боевика, что, фактически говоря, послужило его популярности у читателей и в предстоящем содействовало созданию фильмографии повести. Ведь Анатолий Наумович был человеком творческим и энергичным.

Завязка сюжета

1-ая часть книжки вводит нас в атмосферу 20-х годов прошедшего века. Корректно напомнить читателю: действие повести происходит конкретно во время штатской войны, что налагает отпечаток на короткое содержание. Рыбакова «Кортик» сразу, с первой сцены, знакомит нас с основным героем, мальчиком Мишей Поляковым.

Этот москвич (москвичом является и создатель повести) временно пребывает у собственных дедушки и бабушки в провинциальном городе Ревск. Отец Миши умер на королевской каторге, маме, работавшей утром до позднего вечера на текстильной фабрике, приходилось тяжело.

Ее предки брали мальчишку к для себя подкормить да присмотреть.

Миша Поляков был активным, живым ребенком. Мальчишка встал пораньше и в то утро, с которого начинается повесть «Кортик». Короткое содержание (А. Рыбакова нельзя упрекнуть в нудности) ознакомит нас с планом паренька: незамеченным отрезать лоскуток с камеры, чтоб, в конце концов, смастерить себе желанную рогатку.

При всем этом волей варианта он лицезреет то, что для его глаз не предназначалось. И это служит завязкой сюжета повести. Приятно, согласитесь, чувствовать таковой динамизм изложения со стороны создателя. По последней мере, это многообещающе.

Что все-таки лицезреет Миша? Сосед его бабушки и дедушки, отставной матрос Сергей Иванович Полевой, что-то пробует упрятать в пустующую собачью будку.

Это «что-то» оказывается трехгранным офицерским кортиком с бронзовой змейкой вокруг костяной ручки.

Матрос Полевой

По сути и в Ревске времена-то были не самые размеренные: в окружении действовали бандиты, по направлению к городку пробовали прорваться белогвардейцы. Новые черты приобретает интрига повести «Кортик». Короткое содержание (А.

Рыбакова отличает мастерство нагнетания сюжета) с детективной обстоятельностью проинформирует нас, что предводитель бандитов Валерий Сигизмундович Никитский обладает ножнами кортика и очень вожделеет заполучить для себя сам клинок.

Разумеется, что с орудием связана какая-то потаенна. В прошедшем Никитский был офицером флота на одном корабле с матросом Сергеем Полевым – линкоре «Императрица Мария».

Он убил прежнего обладателя кортика, офицера такого же корабля. Матрос Полевой попробовал задержать негодяя, и они сцепились в стычке.

Но этот поединок происходил в обстановке боя, и неожиданный взрыв расшвырял их в различные стороны, оставив одному ножны, другому кортик.

Загадочный кортик

Наступая совместно с белогвардейцами на Ревск, Никитский со своими бандитами пробует завладеть кортиком, но это ему не удается. Миша уезжает в Москву с матерью. Матрос Полевой дарует ему кортик. Мальчишка прячет его в шкафу. Перед дарением Сергей Иванович поведал ему то, что знал о кортике.

Его ручка разборная, снутри спрятана пластинка с выгравированным шифром. Ключ же к этому шифру, разумеется, находится на ножнах. Владение и клинком, и ножнами сразу – нужное условие, чтоб его выяснить. Он очевидно открывает какую-то тайну, как в таинственных историях заповедную закрытую дверь открывает пароль-отзыв.

Короткое содержание («Кортик» Рыбакова отныне читать становится еще увлекательнее) сейчас уведет нас в Москву, во дворик на Арбате. Там находится квартира, где проживают Миша с матерью. Клинок кортика, спрятанный Мишей, отыскал приют в скрытом месте, в глубине шкафа.

Вобщем, матрос Сергей Иванович Полевой намекнул мальчугану о том, что у бандита Никитского был денщик, также служивший на том же линкоре, по фамилии Филин. Это была настоящая нить для предстоящего поиска. Мальчишка вспомнил, что в его доме как раз и проживает мужик с таковой же фамилией.

Он расспросил свою тетку Агриппину Тихоновну и вызнал, что Филин вправду приехал в Москву из Ревска.

Также паренек при помощи хитрости вызнал и о службе Филина на флоте. Его отпрыска Борьку по прозвищу Жила (тот с юношества был барыгой, приторговывая на рынке папиросами и конфетами) удалось заинтриговать самодеятельной постановкой спектакля про «матросскую жизнь». Тот для реквизита притащил ленточку с надписью «Императрица Мария». Таким макаром, гипотезы Миши отыскали обоснование.

Повесть о дружбе

А еще писателю непременно удалось изобразить сюжетные полосы головного героя и его сверстников: Генку Петрова (отпрыска машиниста) и Славу Эльдарова (отпрыска головного инженера фабрики). Это были три товарища – не разлей вода.

Все таки восхитительную повесть сделал писатель Рыбаков А. Н. — «Кортик». «Как я понимаю, что такое реальная дружба» — сочинения на такую тему когда-то были популярны в школах. К чему это мы? Да к тому, что такое сочинение можно полностью написать, взяв за базу дружбу Мишки, Генки и Славки.

Ведь самая крепкая дружба начинается конкретно с юношества и проносится через всю жизнь. Такая дружба связывала и писателя с его ровесниками из арбатского дворика. Не случаем А. Рыбаков в виде Славика Эльдарова занес черты автобиографичности.

Ведь отец Анатолия Наумовича, как и у Славика, был основным инженером на производстве.

Наше замечание

В отличие от повести Анатолия Наумовича, наше короткое содержание — рассказ. Рыбакова «Кортик», конечно, подробнее, увлекательнее, обширнее обрисовывает сюжет.

В повести много успешных исходя из убеждений художественного описания эпизодов, которые мы обязаны исключить из повествования. Ведь оно должно по определению быть коротким. А именно, мы не включили в эту статью описание Ревска и событий в нем.

Мы умолчали в нашем рассказе о неподражаемой дворовой атмосфере Арбата начала XX века и об организации пионерской ячейки 3-мя товарищами: Мишкой, Генкой и Славкой. Все это можно выяснить, только исследовав полное содержание. «Кортик» Рыбаков А. Н.

, мастер художественного слова и построения сюжета, писал самозабвенно. Мы убеждены, что прямо за этой повестью вам захочется прочитать и «Бронзовую птицу», и «Выстрел».

В москве. 2-ая и 3-я части повести

Возвратимся к сюжету первого произведения А. Н. Рыбакова. Троим товарищам удалось выследить, что Филин в скрытом уголке подвала складирует какие-то томные ящики, похожие на гробы.

Сюда же, в подвальное помещение собственного бывшего денщика, в один прекрасный момент проследовал и предводитель банды Никитский Валерий Сигизмундович. Они оба потом пошли в филателистический магазин. Там у старика, его владельца, хранились ножны от кортика.

Непростую их конструкцию обрисовал Анатолий Рыбаков.

Лаконичный пересказ (произведение в оригинале подробнее обрисовывает сборку) того, что сказано в повести о ножнах, можно представить так: жесткое соединение веерообразных раскрывающихся пластинок (в сложенном виде – поверхности ножен), кольца, скрепляющего их, и шарика, фиксирующего заостренную часть.

Мальчишки умудрились разглядеть процесс сборки, производимый владельцем филателистской лавки.

Для этого они расположили прямо перед витриной его магазина липовую маркетинговую тумбу (закрепив по обе стороны тачки плакаты, а посреди посадив наблюдающего).

Они с ее помощью лицезрели и слышали, как в один прекрасный момент Филин, зайдя к владельцу лавки, длительно дискуссировал с ним некий непростой загадочный шифр.

Овладение ножнами

Ребята установили, что ножны передавались владельцем лавки Филину и напротив через Борьку Филина (отпрыска бывшего денщика).

В четвертой части повести у мальчиков созрел план, как овладеть ножнами, сыграв на алчности молодого барыги – Борьки.

В то время, когда он нес от владельца магазина к собственному папе ножны, ребята предложили ему приобрести по прибыльной стоимости тачку.

Пока они торговались, их сообщник, прошлый беспризорный юноша, обладавший наработанными в прошедшем воровскими способностями, неприметно стащил у Борьки ножны и потом передал их мальчишкам.

5-ая часть. Неудавшийся мозговой штурм и неожиданная помощь

Ребята принялись за чтение книжек о шифрах, но дело не ладилось… Короткое содержание повести Рыбакова «Кортик» нам изложит на данный момент последующую логику их поиска. Случаем вышло так, что о кортике вызнал директор школы Алексей Иванович.

К нему мальчиков, провинившихся чтением на уроке книжки о шифрах, привела учительница. Алексей Иванович, владея системными познаниями, расшифровал надпись на клинке и ножнах.

Она говорила, что ручка клинка со змейкой служила механическим ключом для каких-либо часов, которые следовало завести. Директор сообразил, что дело воспринимает суровый оборот, потому свел мальчиков с «человеком с Петровки», т. е следователем НКВД, товарищем Свиридовым.

Директор также нашел в справочнике по инфы о линкоре «Императрица Мария», что фамилия погибшего офицера, собственника кортика, была Терентьев.

Как ребята находили семью Терентьева? Об этом дальше нам скажет короткое содержание рассказа «Кортик». А. Н. Рыбаков интересно повествует о предстоящем расследовании ребят. Они выстроили версию, предположив, что погибший офицер был знаком с семьей адмирала Подволоцкого, чья внучка обучалась в Мишином классе.

Гипотеза подтвердилась. Вдова адмирала открыла шкатулку с письмами, где обнаружились письма из переписки с Терентьевым. Также она сказала мальчишкам, что Никольский приходился убитому им офицеру Терентьеву шурином (братом супруги). Как следовало из адресов на письмах, семья Терентьевых проживала в Пушкино.

Шестая часть. Раскрытие событий злодеяния

Продолжим излагать дальше короткое содержание «Кортик» (Рыбаков) по главам, придерживаясь их порядка. Ребята приехали в Пушкино, где отыскали дом, в каком проживала мама погибшего офицера, Мария Гавриловна Терентьева.

Но к их удивлению, из его дверей вышел не кто другой, как государь Никольский. Ситуация заполучила страшный оборот, ведь предстоящий поиск угрожал им столкновением с опасным бандитом. Миша сказал о случившемся товарищу Свиридову.

Тот посоветовал мальчишкам больше не ездить в Пушкино.

Задержание и очная ставка

Задержанный предводитель бандитов, отрицая предъявленные в его адресок обвинения, утверждал, что он – совершенно другой человек, однофамилец подозреваемого — Никольский Сергей Иванович. Но бандиту противостояла крепкая доказательная база, собранная усилиями мальчиков, о чем Никольский не подозревал.

О решающей роли в этом деле очной ставки повествует нам короткое содержание повести «Кортик». Рыбаков А. Н. обрисовывает, как ее организовал следователь Свиридов. При очной ставке Миши Полякова и Никитского главный герой повести сказал о налете банды Валерия Сигизмундовича на Ревск и предъявил следствию кортик.

Мария Гавриловна Терентьева выяснила орудие собственного отпрыска, засвидетельствовав, что Никитский обманом стал вхож в ее дом, назвав себя чужим именованием.

Откровение

Загадочные часы нашлись в доме Марии Гавриловны. Они были древние, башенные. Ручка кортика со змейкой совершенно подошла к пазу часов. После ее поворота в часах открылся тайник.

Там лежал документ, до которого пробовал добраться Никитский: четкие координаты затонувших на погибших кораблях сокровищ.

Посреди их – флагман султана Крыма Девлет-Гирея, к сокровищам которого стремился добраться правонарушитель.

Вывод

Вот вы и узнали короткое содержание.

«Кортик» Рыбаков по главам профессионально составил и разложил оживленный сюжет, в первой же части всецело захватывающий внимание читателя и не отпускающий его до самого окончания чтения – до 6-ой части повести. В плане произведения чувствовался потенциал и глубина, что воздействовало на его продолжение следующими повестями «Бронзовая птица» и «Выстрел».

Источник: https://tipsboard.ru/kortik-kratkoe-soderzhanie-rybakova-kortik-kratkij-pereskaz-proizvedeniya/

Читать

Три повести А.Рыбакова о Кроше широко известны у нас в стране и юному и взрослому читателю.

Первая из них – «Приключения Кроша» – вышла в свет в 1960 году, вторая – «Каникулы Кроша» – в 1966 году, третья – «Неизвестный солдат» – в 1971 году. По своей популярности они могут соперничать со знаменитым «Кортиком», которым А.

Рыбаков начинал свой литературный путь и который хорошо знаком уже многим сменившимся поколениям маленьких школьников, любителей веселых и опасных приключений.

Повести о Кроше предназначены для более взрослого читателя.

Неоднократно издававшиеся, они собраны здесь все вместе под одной обложкой как единая книга, а это позволяет несколько иначе взглянуть на эту маленькую трилогию А.Рыбакова, которая начиналась очень легко и весело, а кончилась серьезно.

Подобное сочетание легкого и веселого с серьезным и поучительным характерно вообще для творчества А.Рыбакова в целом, писателя столько же детского, сколько и взрослого. С самого начала литературного пути А.Рыбакова идут параллельно две самостоятельные струи его творчества – увлекательные приключения о детях и для детей и социальные романы о взрослых и для взрослых.

В «Неизвестном солдате», последней книге трилогии о Кроше, ставшем взрослым, восемнадцатилетним, две переплетавшиеся между собой струи творчества А.Рыбакова почти слились. Постараемся в общих чертах представить себе, как это произошло.

Анатолий Наумович Рыбаков родился в 1911 году в украинском городе Чернигове, но уже в раннем возрасте переехал вместе с родителями в Москву, и все детские впечатления и воспоминания Рыбакова связаны с жизнью большого города 20-х годов.

Здесь, в Москве, он вступил в пионеры, когда только образовывались первые пионерские организации, здесь учился в знаменитой тогда школе-коммуне имени Лепешинского, здесь стал комсомольцем, здесь рано начал свою трудовую жизнь на Дорхимзаводе. В 1930 году А.Н.Рыбаков поступил в Московский институт инженеров транспорта и впоследствии стал инженером-автомобилистом.

Вторая половина 30-х годов – время скитаний Рыбакова по стране; тогда будущий писатель увидел многие города и переменил много профессий, по-настоящему узнал людей и жизнь.

В годы Великой Отечественной войны Рыбаков – фронтовой офицер, начальник автослужбы стрелкового корпуса.

Литературный путь А.Н.Рыбакова начался после войны, когда писателю было уже 37 лет. Тогда, в 1948 году, вышел в свет и сразу же завоевал читательские сердца «Кортик» – увлекательные приключения Миши Полякова и его друзей, разыскивавших таинственное оружие, исчезнувшее еще во время первой мировой войны.

Повесть была написана по всем правилам приключенческого жанра: энергичное действие, романтическая тайна и неожиданные повороты сюжета – вот главные пружины, скреплявшие разнообразные картины и события этой книги и держащие ее маленького читателя в напряженном ожидании необыкновенного.

Но были уже в этой веселой повести еще две особенности, характерные именно для таланта Рыбакова, определенные его биографией и его отношением к миру.

Во-первых, колорит времени, краски эпохи его детства, на которое ложились яркие отсветы недавней революции, ощутимое дыхание только что притихшей гражданской войны, непримиримых классовых столкновений – ими определяются все переживания, мечтания и поступки Миши Полякова и его товарищей, всегда просто устанавливающих и точно знающих, что хорошо и что плохо, на чьей они стороне и потому как именно им следует поступать и действовать. Раздумиям, сомнениям, колебаниям здесь нет места.

Во-вторых, здесь четко обозначились основные нравственные качества героя Рыбакова; герой «Кортика» при всех своих детских чертах уже маленький мужчина, решительный, любознательный, энергичный, всегда поступающий в согласии со своими убеждениями и представлением о хорошем и плохом.

Это останется навсегда, все любимые герои А.

Рыбакова, сколько бы им ни было лет, чем бы они ни занимались и как бы они ни назывались, строго хранят комплекс мужской чести, где на первом месте мужественная отвага и готовность отстаивать справедливость, а подлость всегда называется подлостью, в какие бы одежды она ни рядилась.

«Кортик» имел большой читательский успех, но А.Рыбаков не пошел но уже проторенному пути вслед за первой книгой, а попробовал свои писательские силы совсем в ином жанре. В 1950 году он издал большой роман «Водители», которому в 1951 году была присуждена Государственная премия СССР.

Это была книга о шоферах и шоферском труде, о радостях и горестях рабочего человека, о проблемах современного производства. Ни материал, ни сюжет, ни стиль романа нисколько не напоминали первую повесть А.

Рыбакова, и только имя героя «Водителей», молчаливого начальника автобазы – Михаил Григорьевич Поляков, – выдавало внутреннее намерение автора дать картину судьбы поколения, начавшего свой путь при свете первых пионерских костров и принявшего на свои плечи главный груз великой войны.

Но пока это было только отдаленное намерение, и связь между героем «Кортика» и героем «Водителей» была чисто условной, важной главным образом для автора, который, надолго расставаясь с воспоминаниями своей юности, делал знак, что не хочет оставить их навсегда.

В 1955 году А.Рыбаков выпускает в свет еще одну большую книгу для больших, роман «Екатерина Воронина».

В нем речь опять шла о работниках транспорта, но теперь о тех, кто трудится в речных портах, на пароходах, кто связан с водой, с Волгой. В «Екатерине Ворониной» А.Рыбаков продемонстрировал еще одну грань своего писательского дарования – знание женской психологии и умение ее изображать.

Но, окончив этот роман о взрослой женщине, диспетчере волжского порта, писатель сразу же вернулся к приключениям своих маленьких героев, полюбившихся маленьким читателям; он пишет «Бронзовую птицу» (1956) – продолжение приключений Миши Полякова и его друзей в летнем пионерском лагере.

И снова книга имеет успех, и снова ее автор ищет новых тем и новых литературных путей, перемежая работу над книгами о Кроше с работой над «взрослыми» произведениями – киносценариями, пьесами и небольшим по объему, но очень серьезным по содержанию романом «Лето в Сосняках» (1964), где впервые в своем творчестве применяет прием сопряжения разных временных планов, когда действие свободно переходит из прошлого в настоящее и обратно. Он воспользуется этим приемом в повести «Неизвестный солдат».

Но почему все-таки книги о Кроше можно смело назвать «новым» для А.

Рыбакова явлением по сравнению с первыми его детскими повестями? Ведь и здесь, как и в «Кортике», как и в «Бронзовой птице», главные персонажи – школьники, ведь и здесь в центре сюжета веселые и забавные происшествия, только на этот раз случившиеся на автобазе во время производственной практики одного восьмого класса, ведь и здесь герой повести наделен чертами любознательности, мужественной отваги и честности, которые уже ясно проглядывали в Мише Полякове.

Новым было прежде всего то, что Крош, Сережа Крашенинников, жил и действовал не когда-то давно, а в то самое время, когда писалась о нем книга, он был современником и своего создателя, и своего читателя, и яркие приметы городской жизни 60-х годов вошли уже в «Приключения Кроша», чтобы еще свободнее и обильнее вылиться на страницах «Каникул Кроша».

Читатель приключений Кроша – и юный и взрослый (а Крош быстро завоевал симпатии и того и другого) – имел полную возможность сверить поступки героя, обстановку его жизни, его язык, суждения, шутки с тем, что он сам только что видел, слышал, думал и пережил, а эта самостоятельная работа всегда доставляет читателю особенное дополнительное удовольствие.

Знакомясь с историческим повествованием, без специальной подготовки мы лишены этой возможности уверенно судить, «похоже» или «непохоже» изобразил то или иное явление писатель.

Читая современную книгу о современном герое, мы вольно или невольно, но непременно выносим такое суждение, а если мы относим себя к разряду думающих и сознательных читателей, то даже и обязаны вынести это суждение.

При этом, однако, необходимо помнить, что искусство не есть простой и точный «слепок» с жизни, что каждое художественное произведение имеет еще всегда, так сказать, дополнительный эстетический «коэффициент», то есть свою особую задачу и особое выражение авторского отношения к изображаемому.

Эстетический коэффициент Рыбакова в приключениях Кроша – юмор, его веселая и необидная улыбка, с которой писатель наблюдает, как его герой взрослеет, одерживая маленькие победы и выдерживая маленькие поражения. Юмор, с которым писатель передает исповедь Кроша, сохраняет для читателя истинный масштаб событий жизни героя – значительных для него самого, но не столь уж громадных для всего остального человечества, другими словами, одновременно и действительно серьезных и действительно обыкновенных.

Источник: https://www.litmir.me/br/?b=37677&p=1

Анатолий Рыбаков. “Приключения Кроша”

90-е годы прошлого века заставили читателей по-новому взглянуть на творчество писателей, которых, как им казалось, они хорошо знают.

Прочитанные ещё в детстве шедевры соцреализма сразу приходили на память, как только звучали фамилии членов Союза писателей.

Вдруг оказалось, что Твардовский – это не только «Василий Тёркин», а ещё и «По праву памяти», Валентин Распутин – не только «Уроки французского», но и другие уроки – гражданского мужества и ответственности за всё, что произошло с нами и со страной.

Когда в 1987 году был опубликован роман Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», многие удивились: это же живой классик советской литературы! Автор детских приключенческих повестей «Кортик», «Бронзовая птица»! Его роман «Екатерина Воронина» и одноимённый фильм не заставляли усомниться во взглядах писателя.

И вдруг роман, похожий на крушение пьедестала, который вскоре стали считать началом «перестройки». А ведь это произведение Рыбаков написал ещё в 1960 году! И публикацию по вполне понятным причинам отложил.

А ещё Анатолий Наумович Аронов – такова подлинная фамилия писателя Рыбакова – написал в 1978 году роман «Тяжёлый песок», его решились экранизировать только через тридцать лет после публикации. Тяжёлый песок забвения укрыл неприятную для советской идеологии тему: Холокост – окончательное решение еврейского вопроса.

Конечно, о трагедии еврейского народа во время Второй мировой войны писали и до Рыбакова. Но не разрешалось переступать определённые пределы, существовало негласное табу на многие темы и сюжеты. Политика многонационального государства устанавливала строго лимитированные рамки для подобной литературы.

Но Анатолий Рыбаков всегда удивительным образом не просто раздвигал эти рамки – он их не видел. Поэтому так затягивают увлекательные приключения пионеров в «Кортике» и «Бронзовой птице», поиски сокровищ, разгадывание шифра, старые тайны, разоблачение злодеев и восстановление справедливости.

Во всех его произведениях присутствует яркое и точное описание эпохи, забытые ныне детали, стиль жизни разных поколений страны. Поэтому стоит перечитать его произведения, написанные в разные годы, ведь Рыбаков «не перестраивался», не менял взгляды и убеждения, он так жил.

Многим своим героям он подарил сюжеты и повороты своей собственной биографии – «этапы большого пути». Именно этапы: романтику комсомольской юности, потом ссылку и лагерь, 58-ю статью, 101-й километр, войну, фронт, работу не за письменным столом, а за баранкой полуторки – и, вопреки всему, любовь к своей стране.

Сегодня мы откроем и заново перечитаем книгу, которая в 60-70-е годы прошлого века увлекла молодых читателей не менее, чем история «Кортика и «Бронзовой птицы». Это трилогия о Кроше. Три повести: «Приключения Кроша», «Каникулы Кроша», «Неизвестный солдат». Первая книга была написана в 1960 году, вторая – в 1966, третья – в 1971.

Главный герой – Сережа Крашенников, Крош:

«Они думали, что меня так называют из-за моего невысокого роста. На самом деле «Крош» – это сокращенное прозвище от моей фамилии – Крашенинников. В школе всегда сокращают фамилии, тем более такую длинную, как моя. Вот и получилось «Крош».

Знакома вам эта ситуация? А вы думаете, за пятьдесят лет что-то сильно изменилось в обычаях и привычках школьников? А сами девятиклассники? Вы серьёзно думаете, что в 1960 году они были совсем другими? Крош легко разубедит вас:

«На автобазе мы проходим производственную практику.

У параллельного класса «Б» – строительная практика. Они работают на строительстве пионерского лагеря в Липках. Там они и живут. Не практика, а дача. А мы должны весь июнь париться в Москве.

Мне эта практика вообще не нужна. У меня нет технических наклонностей. Если меня что и интересует на автобазе, то это поводить машину.

Но практикантам не дают руля. И мне здесь делать абсолютно нечего.

Когда мы пришли на практику, директор автобазы сказал:

– Кто будет хорошо работать, может даже разряд получить. Не скажу – пятый. Четвертый.

Мы стояли во дворе. Директор был массивный человек, с темным от загара лицом, одетый в синюю рабочую куртку. Я сразу понял, что он бывший шофер. У всех старых шоферов такие, навсегда загорелые, лица.

Ведь всю свою жизнь они проводят на открытом воздухе, на ветру и под солнцем. Директор двигался и разговаривал так спокойно и медленно, будто все время сдерживал себя.

Это тоже подтверждало, что он бывший шофер.

Со слабыми нервами нельзя водить машину – сразу в аварию попадешь.

– Чем плохо получить разряд? .. – спросил директор и с надеждой посмотрел на нас. Думал, что мы ужасно обрадуемся услышать про разряд.

Но мы молчали. Мы знали, что на прошлой практике только одна девочка получила разряд. За необыкновенную дисциплину и послушание.

Директор посмотрел на небо, медленным взглядом проводил проходившего мимо слесаря и добавил:

– А кто не хочет работать, пусть прямо скажет, я того моментально освобожу.

Некоторые были бы не прочь смотаться отсюда. Я, например, поскольку у меня нет технических наклонностей».

Как и сегодняшние подростки, Крош немного пофигист – не любит пафоса и официоза, немного бунтарь, его поступки вызваны здоровым любопытством и наивной принципиальностью. О таких, как он, во все времена говорили: «Везде суёт свой нос! Ему больше всех надо!» Но, согласитесь, о других персонажах ни писать, ни читать книги никто бы не стал.

В трилогии о Кроше, как и в «Кортике» и «Бронзовой птице», Рыбаков с блеском демонстрирует талант писателя приключенческого жанра. Его Крош просто не может не сунуть свой нос в запутанные истории, не поучаствовать в детективных расследованиях, чтобы восстановить справедливость.

В первой книге это банальная кража деталей с автобазы, во второй – тайна исчезновения старинной коллекции японских миниатюрных скульптур, нэцкэ, принадлежавшей известному историку и искусствоведу.

Заключительная повесть трилогии «Неизвестный солдат» поднимает очень важную проблему: это не просто отношение молодого поколения к войне, это связь со своим родовым древом, с историей семьи.

Важно ли, за что воевал и погиб твой дед, где он похоронен, если всё это произошло задолго до твоего рождения? Крошу в каждом случае приходится решать дилемму: быть дисциплинированным, комфортным, удобным для всех или всё же влезть в историю, рискуя нажить неприятности и непонимание окружающих. Если те, кто рядом, поступают аморально, отстаивая приоритет своих интересов, почему бы тебе не поступать так же?

Все три книги в разные годы были экранизированы. Фильмы не менее интересны, чем повести. В 1988 году Анатолий Рыбаков написал киносценарий, по которому был снят фильм «Воскресенье, половина седьмого».

Это история повзрослевшего Кроша, он стал юристом, проходит практику в прокуратуре.

Его принципиальность и желание восстановить справедливость помогают ему раскрыть преступление, ставшее возможным из-за равнодушия окружающих.

Это удивительно, но любая из этих историй вполне могла произойти сегодня, во втором десятилетии двадцать первого века. Вы так не думаете? Обязательно прочитайте книгу!

Ольга Кузьмина. 15 мая 2017 года

Нравится

Источник: http://book-hall.ru/nemodnoe-chtenie/anatolii-rybakov-priklyucheniya-krosha

Источник

Тип задания: 13
Тема: Правописание «НЕ» и «НИ»

Условие

Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово.

Ты моя песня, пока ещё (НЕ)СПЕТАЯ.

Щуря (НЕ)ПРИВЫКШИЕ к солнцу глаза, люди выходили из подвала.

Степан (НЕ)ПРИУЧЕН был слушать женские советы.

Громкие речи отнюдь (НЕ)ВСЕГДА признак ума.

(НЕ)ПОБЕЖДЁННЫЕ ленинградцы стали символом стойкости и стремления к жизни.

Показать ответ

Ответ

непобеждённые

Источник: «Русский язык. Типовые тестовые задания ЕГЭ 2017». Под ред. Г. Т. Егораева.

Источник

Пробник ЕГЭ 2023 по русскому языку для 11 класса 3 новых тренировочных варианта заданий в формате реального экзамена с ответами и решением для подготовки к ЕГЭ 2023 года. Ответы опубликованы в конце каждого варианта.

Скачать тренировочный вариант №1
Скачать тренировочный вариант №2
Скачать тренировочный вариант №3

Вариант 1 и ответы

вариант_1_егэ2023_русский_язык_11класс

1.Самостоятельно подберите вводное слово, которое должно стоять на месте пропуска в предложении текста. Запишите это вводное слово.

Здравствуйте дорогие мама, папа, Тома. Сообщаю, что я жив и здоров. В настоящее время я нахожусь на старом месте. Мама, почему ты мне пишешь так редко? Меня очень беспокоит это, потому что я не раз читал в газетах о [далее текст зачеркнут]. Мама, давай договоримся с тобой, чтобы ты писала чаще. Жизнь моя по-прежнему без изменений. Живём в землянках. Иногда, когда идет сильный дождь, в землянку протекает вода, но это бывает очень редко, да мы ведь не сахарные. Живем на свежем воздухе. Аппетит жуткий – как на курорте. У нас гораздо тише пока, чем у вас. Мама, я очень желал бы, чтобы вы выехали из Ростова. Я теперь, <…>, скоро не доберусь до вас. Я получил уже полное обмундирование и частично уже скинул свое гражданское. Если бы ехал кто-нибудь в Ростов, я передал бы свое гражданское, так как таскать его в сумке тяжело и дело идёт к лету. Мама, я в предыдущем письме просил тебя выслать посылку, если это, конечно, не затруднит тебя. Из продуктов ты сама знаешь, что положить, ещё нужны несколько стаканов. Посылки присылают весом до.. и то достаточно. Если будешь высылать, то по новому адресу: Полевая почта 41659 Г. На этом кончаю, передавай привет всем нашим. Крепко целую вас. Вы самые лучшие во всём мире! С фронтовым приветом

2. В тексте выделено пять слов. Укажите варианты ответов, в которых лексическое значение выделенного слова соответствует его значению в данном тексте. Запишите номера ответов.

1) ДОРОГОЙ. Любезный, милый, любимый. Дорогой друг.
2) НАСТОЯЩИЙ. Действительно такой, какой должен быть; представляющий собой лучший образец, идеал чего-нибудь. Повесть о настоящем человеке.
3) ИДТИ. Об осадках: падать. Идет снег.
4) СВЕЖИЙ. Не бывший еще в употреблении, незапачканный, чистый. Свежая рубашка.
5) МИР. Отдельная область жизни, явлений, предметов. Мир животных, растений.

3. Укажите варианты ответов, в которых даны верные характеристики фрагмента текста. Запишите номера этих ответов.

1) Неформальное общение в неофициальной обстановке — особенность разговорного стиля речи.
2) В приведённом тексте содержится информация по бытовым, повседневным вопросам.
3) Лексика текста отличается эмоциональностью, используются просторечия и обращения.
4) В тексте присутствуют профессионализмы, термины.
5) Автор пишет от первого лица, выражает свои чувства и эмоции, переживания

4. Укажите варианты ответов, в которых верно выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Запишите номера ответов.

1) вероисповЕдание
2) мозАичный
3) обогнАла
4) обострЁнный
5) зАсветло

5. В одном из приведенных ниже предложений НЕВЕРНО употреблено выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово. . Интересно, что даже сейчас есть люди, всерьез работающие над созданием ВЕЧНЫХ двигателей. Менеджер быстро ЗАПОЛНИЛ анкету. Та часть ВРАЖДЕБНОЙ пехоты, которая не была уничтожена, покинула позиции и отступила в направлении леса. Каждая деталь двигателя самолёта проходит ЖЁСТКИЙ контроль качества. ЛИЧНОЕ присутствие при получении визы обязательно.

6. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, ЗАМЕНИВ неверно употребленное слово. Запишите подобранное слово, соблюдая нормы современного русского литературного языка. Детские страхи – вполне реальные, достаточно сильные переживания, которые могут портить жизнь ребенка, заставляя его постоянно быть в поле внимания родителей.

7.В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.

согласно РАСПИСАНИЮ
пара НОСКОВ
ЗАСОХНУЛ на ветру
пять КИЛОГРАММОВ
около ПОЛУТОРАСТА метров

8. Установите соответствие между грамматическими ошибками и предложениями, в которых они допущены: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

А)неправильное употребление падежной формы существительного с предлогом
Б) нарушение в построении предложения с причастным оборотом
B) нарушение связи между подлежащим и сказуемым
Г) неправильное построение предложения с деепричастным оборотом
Д) нарушение видо-временной соотнесённости глагольных форм

1) Хочется поздравить всех, кто победили на олимпиаде по литературе.

2) Сначала приговорив Достоевского к смертной казни, решение заменилось каторгой и поселением в Сибири.

3) В романе Толстой противопоставляет народную Россию миру придворных вельмож и военных карьеристов, глубоко равнодушных к судьбе родины.

4) Скрытая теплота патриотизма, разгоравшаяся в душе каждого воина, и общий дух войска обусловили победу русских.

5) По приезду на Байкал писатель услышал от местных жителей немало увлекательных легенд.

6) Писателя глубоко трогает и восхищает проявление патриотизма.

7) Надо помогать талантливым ученикам развиваться и проявить свои способности.

Проводимые часы в семье были для Николая Ростова бесценными.

9) Изображая войну, Толстой показывает не парад и не блеск побед, а военные будни рядовых солдат, их повседневный тяжелый труд.

9. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) изл..жить (суть), сотв..рение (мира), п..лисадник
2) вым..ршие (животные), водоизм..рительный, соед..нение
3) пар..докс, отв..рить (окно), оз..рённый
4) пот..рать (руки), отп..рательство, усм..рённый
5) прис..гать, одр..хлевший, ..довитый (гриб)

10. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) р..ссыпной, пр..славянский (язык), пр..видец
2) пр..образиться, пр..емственность, пр..имущественный
3) многооб..ектный, (ржавчина) раз..ела, макрос..ёмка
4) не..быточный, бе..системность, в..карабкаться
5) под..скивать, дез..нфектор, от..граться

11. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) молод..нький, запуг..вать
2) собач..нка, туш..нка
3) застр..вать, вермишел..вый
4) застёг..ваться, засушл..вый
5) рыбац..ий, кавказ..ий

12.Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) приемл..мый, постро..нный
2) пропол..шь, исполня..мый
3) расчист..вший, неопису..мый
4) стел..шь, подстрел..шь
5) эконом..шь, завис..щий

13. Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово. Дворник наш (НЕ)СПОСОБЕН и муху обидеть. Без дружбы никакое общение (НЕ)ИМЕЕТ смысла. (НЕ)КАЖДЫЙ способен на благородные поступки. (НЕ)ЛЕСТНЫЙ отзыв о способностях Лизы покоробил Петрова. Неужели обед до сих пор (НЕ)СВАРЕН?

14. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова. Было (ОТ)ЧЕГО печалиться: (ПО)ЭТОМУ дому уже не бегали наши выросшие дети. Казаки бросились (В)СЛЕД за отступающими и настигли их (ПО)СРЕДИ поля. (В)ДАЛЬ широкую и неоглядную (В)СКОРЕ конница помчит. Если говорить (В)ОТКРЫТУЮ, то я поступил бы ТАК(ЖЕ). Трава И(ТАК) по весне пробивается (ПО)ВСЮДУ: в оврагах и перелесках, по обочинам дорог и троп.

15.У кажите все цифры, на месте которых пишется НН. В этот безветре(1)ый день было бы стра(2)о остаться дома, поэтому Павел надел льня(3)ые брюки, прихватив с собой кожа(4)ый рюкзак, купле(5)ый на прошлой неделе, и отправился в парк, чтобы насладиться весе(6)им днем.

16. Расставьте знаки препинания. Укажите предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений. 1) В поведении скворца много суетливого и забавного деловитого и хитрого. 2) Зимним утром прилетают на берёзу тетерева и клюют её бурые серёжки. 3) В гостиной графа зеркала и картины и вазы были настоящими произведениями искусства. 4) Для многих книги Достоевского или Толстого интереснее любого детективного романа. 5) Хорошо тёплой осенью потеряться в густых чащах осин лиственниц и берёз и дышать прелым запахом травы.

17. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). Сразу же за рекой (1) поднимаясь вверх (2) виднелись скалистые горы (3) очерченные внизу (4) ломаной линией чернеющих низеньких кустарников.

18. Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). Ну что ты не спишь и все ждёшь упрямо? Не надо. Тревоги свои забудь. Мне (1) ведь (2) уже не шестнадцать (3) мама! Мне больше! И в этом (4) пожалуй (5) суть. Родная моя (6) не смотри (7) устало! Любовь наша крепче ещё теперь. Ну разве ты плохо меня воспитала? Верь мне (8) пожалуйста (9) очень верь! (Э. Асадов)

19. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). Заговорил Пётр Петрович (1) привычка (2) которого (3) сводить всякий разговор к спору (4) очень утомляла коллег. 20.Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). Об удивительной душевной доброте этой женщины можно судить только по тому (1) что (2) когда случилось наводнение на побережье (3) она забрала осиротевших детей (4) и своей заботой и любовью буквально вернула их к жизни.

21.Найдите предложения, в которых запятая(-ые) ставится(-ятся) в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Запишите номера этих предложений. (1)Казань — столица Республики Татарстан — древний город с многовековой историей, расположенный на левом берегу реки Волги. (2)Существует несколько легенд, связанных с названием города. (3)По самой распространённой из них Казань происходит от татарского слова «казан» — котёл; легенда гласит, что город был заложен на том месте, где без огня закипела вода в котле, врытом в землю. (4)Символом города, изображённым на гербе, является мифическое драконоподобное существо Зилант. (5)Казань была основана как форпост на северных границах Волжской Булгарии более 1000 лет назад — возраст города был определён во время раскопок на территории Казанского Кремля: тогда была найдена чешская монета, датированная 929−930 годами, и остатки каменной кладки и деревянной городской ограды. (6)Этническое и религиозное разнообразие в столице Татарстана сохраняется не один век: в городе действуют 136 культовых объектов, из них 70 мечетей, 45 православных храмов, 5 старообрядческих культовых объектов, 13 церквей других христианских направлений, 1 синагога, молельные дома Бахаи и Кришны. (7)Кроме того, Казань имеет уникальный культурный код: в городе насчитывается более 1000 объектов, формирующих культурное многообразие столицы.

22. Какие из высказываний соответствуют содержанию текста?

1. В старинной усадьбе, где разместился санаторий, не сохранились существовавшие в давние времена двери из орехового дерева с бронзовой инкрустацией.
2. Доктор не сожалеет о том, что в здании бывшей усадьбы не сохранились старинные двери и наборный паркет.
3. Численность населения старинного посёлка Гусь-Железный за последние полвека изменилась.
4. Доктор с большим уважением относится к творчеству любого писателя.
5. В процессе дискуссии с главным врачом детского санатория рассказчик вынужден был признать правоту собеседника.

23. Какие из перечисленных утверждений являются верными?

1. В предложении 2 перечислены последовательные действия персонажа.
2. Предложение 8 содержит описание.
3. Предложение 2 указывает на причину, о чем говорилось в предложения 1.
4. Предложение 36 указывает на следствие того, о чём говорится в предложении 35.
5. В предложениях 58–61 представлено рассуждение.

24. Из предложений 1–6 выпишите слово, которое обозначает группу людей, принадлежащих к одной среде.

25. Среди предложений 4—13 найдите такое(-ие), которое(-ые) связано(-ы) с предыдущим при помощи указательного местоимения и форм слова. Напишите номер(-а) этого(-их) предложения(- ий).

26. «Отношение персонажей к происходящему в посёлке автор передаёт с помощью такой формы речи, как (А) (предложения 17–20, 25–42). Неравнодушие рассказчика обнаруживает лексическое средство – (Б) («чешет без запинки» в предложении 57, «хлябают» в предложении 10). Тропы: (В) («задиристый хохолок» в предложении 24) и (Г) («как петушиный гребешок» в предложении 24, «как будто доклад читает» в предложении 57) – помогают понять отношение рассказчика к собеседнику».

Вариант 2 и ответы

вариант_2_егэ2023_русский_язык_11класс

Прочитайте текст и выполните задания 1-3.

1. Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в последнем предложении второго абзаца текста. Запишите этот союз. Мне рассказали недавно историю о елке, посаженной в одном московском дворе. Это была голубая серебристая ель. Голубое дерево из сказки. Жильцы, въехавшие в новый дом, посадили елку сами. Для нее вырыли глубокую яму, подготовили ей хорошую рыхлую землю, обложили дно ямы лесным дерном. Привезли даже немного хвои из леса и посыпали вокруг елки,

<…> она чувствовала себя, как дома. Дерево принялось. На ветках появились свежие, пушистые побеги. Голубая ель стала гордостью всего дома, его украшением. Она пышно разрослась и вечером, если вы проходили мимо, вас касался задумчивый и щемящий запах лесной хвои, запах детства, запах чистоты. И вот однажды, перед Новым годом, жильцы, выйдя из дома ранним утром, увидели, что елку ктото срубил. Срубил не у корня, а забрал юную пушистую верхушку. Изуродованное дерево стояло во дворе, беспомощно распластав оставшиеся нижние ветви, словно ему отрубил голову палач. Люди долго смотрели на ель, не веря своим глазам,— смотрели с болью, содроганием, гневом… На следующий день жильцы прикрепили к дереву табличку. Табличка была сделана добротно, старательно, на ней было написано крупными отчетливыми буквами: «Памятник подлецу, который под Новый год срубил эту елку». Ель засохла и умерла.

Табличка на мертвом дереве укреплена до сих пор. Человек, убивший дерево, проходит, может быть, мимо него каждый день. И каждый день мертвая ель, как молчаливый укор совести, напоминает ему о содеянном.

(По Т. Тэсс)

2.В тексте выделено пять слов. Укажите варианты ответов, в которых лексическое значение выделенного слова соответствует его значению в данном тексте. Запишите номера ответов.

1) ИСТОРИЯ. Рассказ, повествование (разг.)
2) ДОМ. Место, где живут люди, объединённые общими интересами, условиями существования.
3) КАСАТЬСЯ. Затрагивать какой-н. вопрос в изложении.
4) КОРЕНЬ. Внутренняя, находящаяся в теле часть волоса, зуба, ногтя.
5) ВЕРХУШКА. Верх, верхняя часть чего-либо.

3.Укажите варианты ответов, в которых даны верные характеристики фрагмента текста. Запишите номера этих ответов.

1)Текст относится к художественной публицистике. По жанру это репортаж.
2) В тексте затрагиваются проблемы нравственности, этики поведения человека в обществе, взаимоотношения личности и коллектива, уважения к общественному труду и к общественному мнению.
3)Текст можно озаглавить, используя словосочетание «памятник подлецу».
4) На фоне повествования выделяются описательные фрагменты: дважды дается описание голубой ели (до гибели и после гибели ели), описание состояния жителей, описание таблички.
5) В последнем абзаце автор указывает на причины совершенного неизвестным человеком поступка.

1) обОдрить
2) дОверху
3) поднЯв
4) вернА
5) тортЫ

5.В одном из приведённых ниже предложений НЕВЕРНО употреблено выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово. Саудовская Аравия готова к снижению мировых цен на нефть на ДЛИТЕЛЬНЫЙ период времени. С ДРУЖЕСТВЕННЫМ визитом прибыла к нам делегация из Конго. ДРУЖНЫМИ аплодисментами приветствовали зрители Иосифа Кобзона. Душа у Фомича была чуткая, ДОБРОТНАЯ, отзывчивая. Технология ВЫРАЩИВАНИЯ вёшенок в домашних условиях очень проста.

6.Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, ЗАМЕНИВ неверно употребленное слово. Запишите подобранное слово, соблюдая нормы современного русского литературного языка. В любом историческом романе присутствует художественный вымысел: реальные лица могут делать поступки, которые не подтверждает ни один исторический документ.

7. В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно. СЕМЬЮСТАМИ рублями новых ТУФЕЛЬ известные ПРОФЕССОРЫ ОБЕИХ сестёр несколько КИЛОГРАММОВ

1) экон..мический, приоб..дриться, изгот..вление
2) пон..мание, выч..сление, раст..рание
3) бл..городство, распол..гающий, препод..ватель
4) увл..каясь, подп..рать, зан..маться
5) р..шение, выб..раясь, обл..нившийся

10. Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов

1) не..ткрытый, пр..явить, пр..дедушка
2) и..пользование, в..бодриться, не..держанный
3) пр..глушить, пр..думать, пр..вычный
4) без..ядерный, об..ём, из..ять
5) пред..юньский, по..щет, без..сходный

11. Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) вышаг..вать, насмешл..вый
2) фасол..вый, накрахмал..ть
3) обрад..вать, мех..вой
4) выздоров..вший, недогадл..вость
5) прицел..вающийся, засушл..вый

12. Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1. Воссоздава..мый, вскоч..шь
2. Услыш..нный, замеш..нный (в преступлении)
3. Преобразу..мый, зачист..вший
4. Замеш..нное тесто, произнос..шь
5. Маш..щий, (они) топч..т

13. Определите предложение, в котором НЕ со словом пишетсяСЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово. Пока ещё (НЕ)СКОШЕННАЯ у оврага трава, увлажнённая росой, манила свежестьюи ароматами. (НЕ)СМОТРЯ НА свою спутницу, углубившись в себя, он сочинял то самое важное, что собирался ей сказать. Раскольников (НЕ)СРАЗУ заметил, в каком состоянии находится его одежда, исудорожно начал осматривать себя. Путь был (НЕ)БЛИЗКИЙ, а всё же мужики дошли засветло до ближнего трактира: дорога оказалась ровной, сухой. Чиновник этот оказался НЕ(КЕМ) иным, как его заместителем.

14. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова. Жизнь вокруг меняется, но человек всё ТАК(ЖЕ) нуждается в понимании и любви, как и ранее, (В)ПРОДОЛЖЕНИЕ долгих тысячелетий. (И)ТАК, подытожим сказанное: лес – наш целитель, наше богатство и, (НА)КОНЕЦ, лучший наряд земли. Нелегко (ПОД)ЧАС объяснить, в чём ВСЁ(ЖЕ) тайна настоящей поэзии, отличающей её от хорошей подделки. Туча двигалась (НА)ВСТРЕЧУ с такой скоростью, что стало ясно: ВРЯД(ЛИ) мы успеем вернуться домой до дождя. (ПО)ТОМУ, как человек разговаривает, смотрит, можно судить о его воспитанности, аТАК(ЖЕ) о деликатности и внимании к окружающим.

15. Укажите все цифры, на месте которых пишется НН. Жизнь в хороших гости(1)ицах имеет одновреме(2)о два приятных свойства: не чувствуешь себя лишё(3)ым дома и наслаждаешься тем комфортом, который создаютмногочисле(4)ые удобства.

16. Расставьте знаки препинания. Укажите предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений. 1)Сверкали ярким огнём стены занесённых снегом прекрасных дворцов и оловянные солдатики стояли на часах на одной ноге. 2)Синцов нажал на спуск и широко и твердо повел пулемет за рукояти справа налево и снова направо. 3)И там и сям зажглись фонари и слабый свет их на фоне ещё совсем нетёмного неба вдруг сообщил городу сказочный вид. 4)Работа оказалась хотя и несложная но трудоемкая и потребует много времени для своего выполнения. 5)Цветы лучше собирать утром или под вечер.

17. Расставьте все знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Легко ли быть молодым (1) терзающимся страстями (2) и неуверенностью в своих силах (3) перебивающимся случайными заработками (4) стремясь при этом втайнек успеху и славе? 18. Расставьте все знаки препинания: укажите все цифры, на местекоторых в предложении должны стоять запятые. Теперь (1) прощай (2) столица (3) Прощай (4) весна моя (5) Уже по мне томится Корельская* земля… …И (6) все-таки (7) сегодня На тихом склоне дня Уйду. Страна (8) господня (9)Прими к себе (10) меня! (Анна Ахматова)

19.Расставьте знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). Научные интересы С.М. Бонди (1) сформировались ещё во время обучения в Петроградском университете (2) после окончания (3) которого (4) он был оставлен при кафедре.

20. Расставьте все знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Некоторые псевдоучёные с детской наивностью убеждены (1) что (2) если два слова сходны по звучанию (3) то можно безо всяких предварительных проверок смело утверждать (4) что одно из них произошло из другого (5) или (6) что по крайней мере они связаны родством (7) или какой-то иной неслучайной связью.

22. Какие из перечисленных утверждений являются верными? Укажите все номера ответов. 1) Николай Стрельцов во время Великой Отечественной войны служил в пехотном полку. 2) В суровое военное время Николай Стрельцов невольно вспоминал о своём сыне. 3) После разрыва снаряда раненый капитан Сумсков продолжал поддерживать боевой дух красноармейцев. 4) Тяжёлый бой красноармейцев длился несколько минут‚ но потери противника были большими. 5) На помощь красноармейцам‚ защищавшим высоту‚ пришли танковые подразделения. 23. Какие из перечисленных утверждений являются верными? Укажите все номера ответов. 1) В предложении 10 содержится ответ на вопрос‚ поставленный в предложении 4. 2) Предложения 12, 14 содержат описание. 3) Предложения 16 и 17 противопоставлены по содержанию. 4) В предложениях 27–31 представлено повествование. 5) В предложениях 42-46 представлено повествование.

24. Из предложений 34–35 выпишите один фразеологизм.

25. Среди предложений 15–19 найдите такое(-ие), которое(-ые) связано(-ы) с предыдущим при помощи союза, личного местоимения и однокоренного слова. Напишите номер(-а) этого(-их) предложения(-ий).

26. Прочитайте текст и выполните задание. «М.А. Шолохов особое внимание обратил на рядовых солдат, преодолевающих все неимоверные трудности и лишения войны. В тексте нередко используются синтаксические средства выразительности: (А) (предложения 6‚ 11 13) и (Б) (предложения 9‚ 16). Особая роль в тексте принадлежит изображению реалий войны. И здесь важную роль играют тропы: (В) («злую жгучесть» в предложении 35) и (Г) («метались… язычки пламени» в предложении 38)».

вариант_3_егэ2023_русский_язык_11класс

1. Самостоятельно подберите определительное местоимение, которое должно стоять на месте пропуска в третьем (3) абзаце текста. Запишите это местоимение.

Мне было лет восемь-девять, когда моя мать показывала нам, детям, аэростат из коллодиума. Он был крохотный, надувался водородом и занимал меня тогда как игрушка. Я таскал его по двору, по саду и по комнатам на ниточке. Лет четырнадцати я получил некоторое теоретическое понятие об аэростате из физики Гано. Попробовал было надуть водородом мешок из папиросной бумаги, но опыт не удался. Кажется, я тогда сильно увлекался механическим летанием с помощью крыльев.

Я также делал плохие токарные станки, на которых всё-таки можно было точить, устраивал разные машины и, между прочим, коляску, которая должна была ходить во все стороны с помощью ветра. Ветер я производил с помощью мехов. Потом я уже начал строить коляску для собственных путешествий. Отказывался от завтраков, чтобы тратить деньги на гвозди и на разную дрянь. Но подвиг сей не увенчался успехом: отчасти не хватило терпения и материалов, отчасти надоело голодать, отчасти же я стал смекать, что это вещь непрактичная и выеденного яйца не стоит. Одновременно ходила по полу у меня и (…) модель: коляска, приводимая в движение паровой машиной турбинной системы. Воздухоплаванием, в особенности газовым, я занимался тогда мало. Лет пятнадцати-шестнадцати я познакомился с начальной математикой и тогда мог более серьёзно заняться физикой.

Более всего я увлёкся аэростатом и уже имел достаточно данных, чтобы решить вопрос: каких размеров должен быть воздушный шар, чтобы подниматься на воздух с людьми, будучи сделан из металлической оболочки определённой толщины. Мне было ясно, что толщина оболочки может возрастать беспредельно при увеличении размеров аэростата. С этих пор мысль о металлическом аэростате засела у меня в мозгу. Систематически я учился мало: я читал только то, что могло помочь мне решить интересующие меня вопросы, которые я считал важными. (По К.Э. Циолковскому)

2.В тексте выделено пять слов. Укажите варианты ответов, в которых лексическое значение выделенного слова соответствует его значению в данном тексте.

1) ДЕЛАТЬ. что. Производить, изготовлять что-н. Д. мебель.
2) СТОРОНА. Направление, а также пространство, место, расположенное в каком-н. направлении от кого-чего-н. Подъехать с левой стороны.
3) МЕХ. мн. Одежда из меха, на меху, отделанная мехом (разг.). Ходить в мехах.
4) ХОДИТЬ. Быть кем-н., исполнять какие-н. обязанности, находиться в каком-н. состоянии (разг.). X. в старостах.
5) ВАЖНЫЙ. Имеющий особое значение, значительный. Важное сообщение.

3.Укажите варианты ответов, в которых даны верные характеристики фрагмента текста. Запишите номера этих ответов.

1) Текст рассчитан на массового читателя, поэтому характеризуется доступной для понимания лексикой (присутствуют в том числе разговорные слова: дрянь, крохотный), достаточно простым синтаксисом, лишённым громоздких структур, затрудняющих восприятие.
2) Текст насыщен терминами (коллодиум, водород, паровая машинная турбинная система), что позволяет отнести этот текст к научному стилю речи.
3) Использование эпитетов («теоретические понятия», «воздушный шар»), метафор (толщина оболочки, при увеличении размеров аэростата) способствует эмоциональности, выразительности текста.
4) Текст содержит грамматические особенности, характерные для деловой речи: отымённые предлоги (из, против, при), используемые в предписаниях и распоряжениях глаголы в форме инфинитива (надуть, точить, заняться).
5) Несмотря на внешнюю простоту синтаксиса в данном тексте, синтаксические структуры отличаются разнообразием: присутствуют и простые предложения (в том числе осложнённые такими конструкциями, как однородные члены предложения, обособленное обстоятельство, обособленное определение, вводное слово), и сложные.

4.Укажите варианты ответов, в которых верно выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Запишите номера ответов.

1) квАртал
2) окружИт
3) Оптовый
4) прозорлИва
5) донИзу

5.В одном из приведённых ниже предложений НЕВЕРНО употреблено выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово. Кавалеры этого ордена по уставу должны иметь ВОЕННОЕ звание не ниже генеральского. Российские дипломаты должны принимать ДЕЙСТВЕННЫЕ меры по защите интересов наших соотечественников за рубежом. Правильная и своевременная КОРНЕВАЯ подкормка растений является гарантией высокого урожая. Не следует искать в каждой строчке письма СКРЫТЫЙ смысл. У животных не существует членораздельной ЗВУКОВОЙ речи, у них не существует и музыки.

6. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово. Тонечка собиралась на встречу с друзьями с особой тщательностью, надела нарядное платье, побрызгалась ароматными духами, обула изящные лакированные туфельки.

новые БРЕЛОКИ
пара НОСКОВ
ДРАЙВЕРА
много ПЕЧЕНИЙ
нет ШИЛЬЕВ

9.Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) зас..вать (поля), бл..стящий, вин..грет
2) д..лина, выр..щенные, грам..тный
3) обл..чать (неправду), выж..мать (бельё), инж..нер
4) озн..чать, з..рница, (предвыборная) к..мпания
5) осн..щение, (на) пл..ву, пор..зительный

10.Укажите варианты ответов, в которых во всех словах одного ряда пропущена одна и та же буква. Запишите номера ответов.

1) пр..оритет, пр..милый, пр..рогатива
2) чере..чур, ра..цвести, предра..светный
3) вз..мать, контр..гра, меж..здательский
4) бе..контактный, и..целить, и..толковать
5) бур..ян, выш..ет (узоры), под..ячий

1) утрат..вший, удва..вать
2) покашл..вать, овлад..вая
3) расчётл..вый, юрод..вый
4) недоум..вать, хитр..нький
5) вздраг..вать, разглаж..вающий

1) ненавид..вший, замет..ли
2) выдерж..нный, тащ..щий
3) завис..мый, колебл..мый
4) (они) кол..т, дремл..щий
5) обижа..те, стро..м

13. Определите, где НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово. Наш спутник тоже (не)сидел сложа руки. Бунин рисует в рассказе (не)определённую личность, а устоявшийся социальный тип. Есть дома было (не)чего, и мы отправились в магазин. Брат убежал, опять (не)вымыв за собой грязную посуду. Нам (не)к кому было обратиться за помощью. 14.Определите, где оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова. (В)ТЕЧЕНИЕ нескольких лет М.В. Ломоносов занимался изучением русской истории, а ТАК(ЖЕ) точных наук. (ПО)ТОМУ, что говорил дядя, не было понятно, СДЕРЖАЛ(ЛИ) он слово. Павел Петрович (НЕ)РАЗ помогал своему брату, когда тот мучился, придумывая, КАК(БЫ) извернуться и найти недостающую сумму. ЕСЛИ(БЫ) природа могла чувствовать благодарность к человеку (ЗА)ТО, что он проник в её жизнь, превознёс и воспел её, эта благодарность выпала бы на долю Пришвина. Петя вздрогнул, (ОТ)ТОГО что в дверь позвонили, мама ТО(ЖЕ) не ожидала звонка.

15. Укажите цифры, на месте которых пишутся НН. На хозяине была тка(1)ая рубаха, подпояса(2)ая кожа(3)ым ремнём, и давно не глаже(4)ые штаны.

16.Расставьте знаки препинания. Укажите предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.Запишите номера этих предложений.

1) Утром роса заливает травы и сладко пахнет хлебом из каждой избы.
2) Багровый свет уже загорался в окнах дворцов и падал вниз.
3) От ночной лампы во все стороны ложились странные узоры или тёмные пятна.
4) Подвести итог сказанному в тексте может как предложение так и целый абзац.
5) Похолодало и среди дождливой пелены замелькали мокрые снежинки.

17. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Подключившись к быстро развивающемуся интернет-проекту (1) новые участники (2) глядя на рейтинги лидеров (3) и тщательно готовясь к каждому новому этапу (4) стремились соответствовать всем предъявляемым требованиям.

18. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) должна(-ы) стоять запятая(-ые). Прочь (1) клевер (2) мох (3) сокройтесь в те места, где (4) ветер (5) мчит: ведь вас ему не ранить. Прочь (6) ветер (7) прочь, вокруг еще светло. Прочь, прочь, листва ― с ветвей, от взора ― скройся.

19. Расставьте знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы) стоять запятая(-ые). 1969-й был для рок-музыки годом решающим: продюсеры начали осознавать (1) что такая музыка (2) повсеместное увлечение (3) которой, как они раньше считали, закончится через пару недель (4) может прожить ещё очень долго.

20. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Он заявил (1) что желает переговорить с ней (2) и (3) когда получил уклончивый, даже дерзкий ответ (4) что она не хочет с ним говорить (5) то ему пришла в голову давно задуманная мысль (6) о которой он заявлял Конятовскому, Полиектову и другим.

22.Какие из высказываний соответствуют содержанию текста? Укажите номера ответов.

1) Въезжая в новую пустую квартиру, рассказчик увидел в окне старый тополь.
2) Глядя на тополь, герой вспоминал детство и искал ответы на вопросы: кто ты? В чём смысл жизни?
3) Тополь до сих пор растёт рядом с домом рассказчика.
4) Каждую весну на тополе распускались листочки. И этот процесс рассказчик называет чудом обновления.
5) Герой ничуть не сожалеет о том, что старый тополь спилили, потому что он мог упасть и повредить дом или поранить человека.

23. Какие из перечисленных утверждений являются верными? Укажите номера ответов.

1) В предложении 9 представлено повествование.
2) В 17 предложении представлено описание.
3) Предложения 21-23 содержат повествование.
4) В предложениях 26-27 представлено описание.
5) В предложениях 18-19 представлено рассуждение.

24. Из предложения 14-16 выпишите антонимы.

25.Среди предложений 14-17 найдите такое(ие), которое(ые) связано(ы) с предыдущим при помощи притяжательного местоимения и форм слова. Напишите номер этого предложения.

26. «Вспоминая о когда-то росшем под окном тополе, Б. Ямпольский использует такие тропы, как (А) («жил тысячами тысяч листьев» в предложении 6), (Б) («тополь им рассказывал обо мне» в предложении 9). Такой приём, как (В) (в предложении 27), передаёт чувства автора. А такой троп, как (Г) (например, «прекрасных ветвей» в предложении 1), усиливает образность текста».

Тренировочные варианты ЕГЭ 2023 по русскому языку с ответами

ПОДЕЛИТЬСЯ МАТЕРИАЛОМ

Источник

Подборка текстов с основного периода ЕГЭ-2022.

На экзамене тексты могли быть в сокращённом виде.

30 мая

Текст 1

| Сочинение

– Скажи, пожалуйста, ты так век думаешь прожить? – спросил Райский после обеда, когда они остались в беседке.

– Да, а как же? Чего же мне еще? – спросил с удивлением Леонтий.

– Ничего тебе не хочется, никуда не тянет тебя? Не просит голова свободы, простора? Не тесно тебе в этой рамке? Ведь в глазах, вблизи – все вон этот забор, вдали – вот этот купол церкви, дома… под носом…

– А под носом – вон что! – Леонтий указал на книги, – мало, что ли? Книги, ученики… жена в придачу, – он засмеялся, – да душевный мир… Чего больше?

– Книги! Разве это жизнь? Старые книги сделали свое дело; люди рвутся вперед, ищут улучшить себя, очистить понятия, прогнать туман, условиться поопределительнее в общественных вопросах, в правах, в нравах: наконец привести в порядок и общественное хозяйство… А он глядит в книгу, а не в жизнь!

– Чего нет в этих книгах, того и в жизни нет или не нужно! – торжественно решил Леонтий. – Вся программа, и общественной и единичной жизни, у нас позади: все образцы даны нам. Умей напасть на свою форму, а она готова. Не отступай только – и будешь знать, что делать. Позади найдешь образцы форм и политических и общественных порядков. И лично для себя то же самое: кто ты: полководец, писатель, сенатор, консул, или невольник, или школьный мастер, или жрец? Смотри: вот они все живые здесь – в этих книгах. Учи их жизнь и живи, учи их ошибки и избегай, учи их добродетели и, если можно, подражай. Да трудно! Их лица строги, черты крупны, характеры цельны и не разбавлены мелочью! Трудно вливаться в эти величавые формы, как трудно надевать их латы, поднимать мечи, секиры! Не поднять и подвигов их! Мы и давай выдумывать какую-то свою, новую жизнь! Вот отчего мне никогда ничего и никуда дальше своего угла не хотелось: не верю я в этих нынешних великих людей…

Он говорил с жаром, и черты лица у самого у него сделались, как у тех героев, о которых он говорил.

– Стало быть, по-твоему, жизнь там и кончилась, а это все не жизнь? Ты не веришь в развитие, в прогресс?

– Как не верить, верю! Вся эта дрянь, мелочь, на которую рассыпался современный человек, исчезнет: все это приготовительная работа, сбор и смесь еще не осмысленного материала. Эти исторические крохи соберутся и сомнутся рукой судьбы опять в одну массу, и из этой массы выльются со временем опять колоссальные фигуры, опять потечет ровная, цельная жизнь, которая впоследствии образует вторую древность. Как не веровать в прогресс! Мы потеряли дорогу, отстали от великих образцов, утратили многие секреты их бытия. Наше дело теперь – понемногу опять взбираться на потерянный путь и… достигать той же крепости, того же совершенства в мысли, в науке, в правах, в нравах и в твоем «общественном хозяйстве»… цельности в добродетелях и, пожалуй, в пороках! низость, мелочи, дрянь – все побледнеет: выправится человек и опять встанет на железные ноги… Вот и прогресс!

– Ты все тот же старый студент, Леонтий! Все нянчишься с отжившей жизнью, а о себе не подумаешь, кто ты сам?

– Кто? – повторил Козлов, – учитель латинского и греческого языков. Я так же нянчусь с этими отжившими людьми, как ты с своими никогда не жившими идеалами и образами. А ты кто? Ведь ты художник, артист? Что же ты удивляешься, что я люблю какие-нибудь образцы? Давно ли художники перестали черпать из древнего источника…

– Да, художник! – со вздохом сказал Райский, – художество мое здесь, – он указал на голову и грудь, – здесь образы, звуки, формы, огонь, жажда творчества, и вот еще я почти не начал…

– Что же мешает? Ведь ты рисовал какую-то большую картину: ты писал, что готовишь ее на выставку…

– Черт с ними, с большими картинами! – с досадой сказал Райский, – я бросил почти живопись. В одну большую картину надо всю жизнь положить, а не выразишь и сотой доли из того живого, что проносится мимо и безвозвратно утекает. Я пишу иногда портреты…

– Что же ты делаешь теперь?

– Есть одно искусство: оно лишь может удовлетворить современного художника: искусство слова, поэзия: оно безгранично. Туда уходит и живопись, и музыка – и еще там есть то, чего не дает ни то, ни другое…

– Что ж ты, пишешь стихи?

– Нет… – с досадой сказал Райский, – стихи – это младенческий лепет. Ими споешь любовь, пир, цветы, соловья… лирическое горе, такую же радость – и больше ничего…

– А сатира? – возразил Леонтий, – вот, постой, вспомним римских старцев…

Он пошел было к шкафу, Райский остановил его.

– Сиди смирно, – сказал он. – Да, иногда можно удачно хлестнуть стихом по больному месту. Сатира – плеть: ударом обожжет, но ничего тебе не выяснит, не даст животрепещущих образов, не раскроет глубины жизни с ее тайными пружинами, не подставит зеркала… Нет, только роман может охватывать жизнь и отражать человека!

– Так ты пишешь роман… о чем же?

Райский махнул рукой.

– И сам еще не знаю! – сказал он.

– Не пиши, пожалуйста, только этой мелочи и дряни, что и без романа на всяком шагу в глаза лезет. В современной литературе всякого червяка, всякого мужика, бабу – всё в роман суют… Возьми-ка предмет из истории, воображение у тебя живое, пишешь ты бойко. Помнишь, о древней Руси ты писал!.. А то далась современная жизнь!.. муравейник, мышиная возня: дело ли это искусства!.. Это газетная литература!

– Ах ты, старовер! как ты отстал здесь! О газетах потише – это Архимедов рычаг: они ворочают миром…

– Ну уж мир! Эти ваши Наполеоны да Пальмерстоны…

– Это современные титаны: Цесари и Антонии… – сказал Райский.

– Полно, полно! – с усмешкой остановил Леонтий, – разве титаниды, выродки старых больших людей. Вон почитай, у monsieur Шарля есть книжечка. «Napoleon le petit»,[83] Гюго. Он современного Цесаря представляет в настоящем виде: как этот Регул во фраке дал клятву почти на форуме спасать отечество, а потом…

– А твой титан – настоящий Цесарь, что: не то же ли самое хотел сделать?

– Хотел, да подле случился другой титан – и не дал!

– Ну, мы затеяли с тобой опять старый, бесконечный спор, – сказал Райский, – когда ты оседлаешь своего конька, за тобой не угоняешься: оставим это пока. Обращусь опять к своему вопросу: ужели тебе не хочется никуда отсюда, дальше этой жизни и занятий?

Козлов отрицательно покачал головой.

– Помилуй, Леонтий; ты ничего не делаешь для своего времени, ты пятишься, как рак. Оставим римлян и греков – они сделали свое. Будем же делать и мы, чтоб разбудить это (он указал вокруг на спящие улицы, сады и дома). Будем превращать эти обширные кладбища в жилые места, встряхивать спящие умы от застоя!

– Как же это сделать?

– Я буду рисовать эту жизнь, отражать, как в зеркале, а ты…

– Я… тоже кое-что делаю: несколько поколений к университету приготовил… – робко заметил Козлов и остановился, сомневаясь, заслуга ли это? – Ты думаешь, – продолжал он, – я схожу в класс, а оттуда домой, да и забыл? За водочку, потом вечером за карты или трусь у губернатора по вечерам: ни-ни! Вот моя академия, – говорил он, указывая на беседку, – вот и портик – это крыльцо, а дождь идет – в кабинете: наберется ко мне юности, облепят меня. Я с ними рассматриваю рисунки древних зданий, домов, утвари, – сам черчу, объясняю, как, бывало, тебе: что сам знаю, всем делюсь. Кто постарше, с теми вперед заглядываю, разбираю им Софокла, Аристофана. Не все, конечно; нельзя всего: где наготы много, я там прималчиваю… Толкую им эту образцовую жизнь, как толкуют образцовых поэтов: разве это теперь уж не надо никому? – говорил он, глядя вопросительно на Райского.

– Хорошо, да все это не настоящая жизнь, – сказал Райский, – так жить теперь нельзя. Многое умерло из того, что было, и многое родилось, чего не ведали твои греки и римляне. Нужны образцы современной жизни, очеловечивания себя и всего около себя. Это задача каждого из нас…

– Ну, за это я не берусь: довольно с меня и того, если я дам образцы старой жизни из книг, а сам буду жить про себя и для себя. А живу я тихо, скромно, ем, как видишь, лапшу… Что же делать? – Он задумался.

– Жизнь «для себя и про себя» – не жизнь, а пассивное состояние: нужно слово и дело, борьба. А ты хочешь жить барашком!

– Я уж сказал тебе, что я делаю свое дело и ничего знать не хочу, никого не трогаю и меня никто не трогает!

– Ты напоминаешь мне Софью, кузину: та тоже не хочет знать жизни, зато она – великолепная кукла! Жизнь достанет везде, и тебя достанет! Что ты тогда будешь делать, не приготовленный к ней?

– Что ей меня доставать? Я такой маленький человек, что она и не заметит меня. Есть у меня книги, хотя и не мои… (он робко поглядел на Райского). Но ты оставляешь их в моем полном распоряжении. Нужды мои не велики, скуки не чувствую; есть жена: она меня любит…

Райский посмотрел в сторону.

– А я люблю ее… – добавил Леонтий тихо. – Посмотри, посмотри, – говорил он, указывая на стоявшую на крыльце жену, которая пристально глядела на улицу и стояла к ним боком, – профиль, профиль: видишь, как сзади отделился этот локон, видишь этот немигающий взгляд? Смотри, смотри: линия затылка, очерк лба, падающая на шею коса! Что, не римская голова?

Он загляделся на жену, и тайное умиление медленным лучом прошло у него по лицу и застыло в задумчивых глазах. Даже румянец пробился на щеках.

Видно было, что рядом с книгами, которыми питалась его мысль, у него горячо приютилось и сердце, и он сам не знал, чем он так крепко связан с жизнью и с книгами, не подозревал, что если б пропали книги, не пропала бы жизнь, а отними у него эту живую «римскую голову», по всей жизни его прошел бы паралич.

«Счастливое дитя! – думал Райский, – спит и в ученом сне своем не чует, что подле него эта любимая им римская голова полна тьмы, а сердце пустоты, и что одной ей бессилен он преподать „образцы древних добродетелей“!»

Иван Александрович Гончаров.
Роман «Обрыв».
Глава VIII.

Текст 2

| Сочинение

(1)Солдаты, расположившиеся вокруг своей пушки, были заняты каждый своим делом. (2)Кто, пристроившись к сосновому ящику со снарядами, писал письмо, слюня химический карандаш и сдвинув на затылок шлем; кто сидел на лафете, пришивая к шинели крючок; кто читал маленькую артиллерийскую газету.

(3)Живя с разведчиками и наблюдая поле боя с разных сторон, Ваня привык видеть войну широко и разнообразно. (4)Он привык видеть дороги, леса, болота, мосты, ползущие танки, перебегающую пехоту, минёров, конницу, накапливающуюся в балках2.

(5)3десь, на батарее, тоже была война, но война, ограниченная маленьким кусочком земли, на котором ничего не было видно, кроме орудийного хозяйства (даже соседних пушек не было видно), ёлочек маскировки и склона холма, близко обрезанного серым осенним небом. (6)А что было там, дальше, за гребнем этого холма, Ваня уже не знал, хотя именно оттуда время от времени слышались звуки перестрелки.

(7)Ваня стоял у колеса орудия, которое было одной с ним вышины, и рассматривал бумажку, наклеенную на косой орудийный щит. (8)На этой бумажке были крупно написаны тушью какие-то номера и цифры, которые мальчик безуспешно старался прочесть и понять.

(9)Ну, Ванюша, нравится наше орудие? — услышал он за собой густой, добродушный бас.

(Ю)Мальчик обернулся и увидел наводчика1 Ковалёва.

(11)Так точно, товарищ Ковалёв, очень нравится, — быстро ответил Ваня и, вытянувшись в струнку, отдал честь.

(12)Bидно, урок капитана Енакиева не прошёл зря. (13)Теперь, обращаясь к старшему, Ваня всегда вытягивался в струнку и на вопросы отвечал бодро, с весёлой готовностью. (14)А перед наводчиком Ковалёвым он даже переусердствовал. (15)Он как взял под козырёк, так и забыл опустить руку.

— (16)Ладно, опусти руку. (17)Вольно, — сказал Ковалёв, с удовольствием оглядывая ладную фигурку маленького солдатика.

(18) Наружностью своей Ковалёв меньше всего отвечал представлению о лихом солдате, Герое Советского Союза, лучшем наводчике фронта.

(19) Прежде всего, он был немолод. (20)В представлении мальчика он был уже немолод не «дяденька», а, скорее, принадлежал к категории «дедушек». (21)До войны он был заведующим большой птицеводческой фермой. (22)На фронт он мог не идти.

(23)Но в первый же день войны он записался добровольцем.

(24)Во время Первой мировой войны он служил в артиллерии и уже тогда считался выдающимся наводчиком. (25)Вот почему и в эту войну он попросился в артиллерию наводчиком. (26)Сначала в батарее к нему относились с недоверием — уж слишком у него была добродушная, сугубо гражданская внешность. (27)Однако в первом же бою он показал себя таким знатоком своего дела, таким виртуозом, что всякое недоверие кончилось раз и навсегда.

(28)Его работа при орудии была высочайшей степенью искусства. (29)Бывают наводчики хорошие, способные. (ЗО)Бывают наводчики талантливые. (31)Бывают выдающиеся. (32)Он был наводчик гениальный. (33)И самое удивительное заключалось в том, что за четверть века, которые прошли между двумя мировыми войнами, он не только не разучился своему искусству, но как-то ещё больше в нём окреп. (34)Новая война поставила артиллерии много новых задач. (35)Она открыла в старом наводчике Ковалёве качества, которые в прежней войне не могли проявиться в полном блеске. (36)Он не имел соперника в стрельбе прямой наводкой.

(37) Вместе со своим расчётом он выкатывал пушку на открытую позицию и под градом пуль спокойно, точно и вместе с тем с необыкновенной быстротой бил картечью по немецким цепям или бронебойными снарядами — по немецким танкам.

(38) 3десь уже мало было одного искусства, как бы высоко оно ни стояло.

(39)3десь требовалось беззаветное мужество. (40)И оно было. (41)Несмотря на свою ничем не замечательную гражданскую внешность, Ковалёв был легендарно храбр.

(42)В минуту опасности он преображался. (43)В нём загорался холодный огонь ярости. (44)Он не отступал ни на шаг. (45)Он стрелял из своего орудия до последнего патрона. (46)А выстрелив последний патрон, он ложился рядом со своим орудием и продолжал стрелять из автомата. (47)Расстреляв все диски, он спокойно подтаскивал к себе ящики с ручными гранатами и, прищурившись, кидал их одну за другой, пока немцы не отступали.

(48)Среди людей часто попадаются храбрецы. (49)Но только сознательная и страстная любовь к Родине может сделать из храбреца героя. (50)Ковалёв был истинный герой.

(51) Он страстно, но очень спокойно любил Родину и ненавидел всех её врагов.

(52) А с немцами у него были особые счёты. (53)В шестнадцатом году они отравили его удушливыми газами. (54)И с тех пор Ковалёв всегда немного покашливал. (55)0 немецких вояках он говорил коротко:

— С ними у нас может быть только один разговор — беглым огнём. (56)Другого они не понимают.

(57)Трое его сыновей были в армии. (58)Один из них уже был убит. (59)Жена Ковалёва, по профессии врач, тоже была в армии. (60)Дома никого не осталось. (61)Его домом была армия.

(62)Несколько раз командование пыталось выдвинуть Ковалёва на более высокую должность. (63)Но каждый раз Ковалёв просил оставить его наводчиком и не разлучать с орудием.

— (64)Наводчик — это моё настоящее дело, — говорил Ковалёв, — с другой работой я так хорошо не справлюсь. (65)Уж вы мне поверьте. (66)За чинами я не гонюсь. (67)Тогда был наводчиком и теперь до конца войны хочу быть наводчиком.

(68)А для командира я уже не гожусь. (69)Стар. (70)Надо молодым давать дорогу. (71)Покорнейше вас прошу.

(72)В конце концов его оставили в покое. (73)Впрочем, может быть, Ковалёв был прав: каждый человек хорош на своём месте. (74)И, в конце концов, для пользы службы лучше иметь выдающегося наводчика, чем посредственного командира взвода.

(75)Всё это было Ване известно, и он с робостью и уважением смотрел на знаменитого Ковалёва.

Валентин Петрович Катаев.

Текст 3

Желтые кувшинки плавали в стоячей воде. Пахло тиной и речной сыростью. Раздевшись, Николай выстирал гимнастерку и портянки, сел на песок, обнял руками колени. Лопахин прилег рядом.

– Мрачноват ты нынче, Николай…

– А чему же радоваться? Не вижу оснований.

– Какие еще тебе основания? Живой? Живой. Ну и радуйся. Смотри, денек-то какой выдался! Солнце, речка, кувшинки вон плавают… Красота, да и только! Удивляюсь я тебе: старый ты солдат, почти год воюешь, а всяких переживаний у тебя, как у допризывника. Ты что думаешь: если дали нам духу – так это уже все? Конец света? Войне конец?

Николай досадливо поморщился, сказал:

– При чем тут конец войне? Вовсе я этого не думаю, но относиться легкомысленно к тому, что́ произошло, я не могу. А ты именно так и относишься и делаешь вид, будто ничего особенного не случилось. Для меня ясно, что произошла катастрофа. Размеров этой катастрофы мы с тобой не знаем, но кое о чем можно догадываться. Идем мы пятый день, скоро уже Дон, а потом Сталинград… Разбили наш полк вдребезги. А что с остальными? С армией? Ясное дело, что фронт наш прорван на широком участке. Немцы висят на хвосте, только вчера оторвались от них и все топаем, и, когда упремся, неизвестно. Ведь это же тоска – вот так идти и не знать ничего! А какими глазами провожают нас жители? С ума сойти можно!

Николай скрипнул зубами и отвернулся. С минуту он молчал, справляясь с охватившим его волнением, потом заговорил уже спокойнее и тише:

– Ото всего этого душа с телом расстается, а ты проповедуешь – живой, мол, ну и радуйся, солнце, кувшинки плавают… Иди ты к черту со своими кувшинками, мне на них смотреть-то тошно! Ты вроде такого дешевого бодрячка из плохой пьески, ты даже ухитрился вон в медсанбат сходить…

Лопахин с хрустом потянулся, сказал:

– Жалко, что ты со мной не пошел. Там, Коля, есть одна такая докторша третьего ранга, что посмотришь на нее – и хоть сразу в бой, чтобы немедленно тебя ранили. Не докторша, а восклицательный знак, ей-богу!

– Слушай, иди ты к черту!

– Нет, серьезно! При таких достоинствах женщина, при такой красоте, что просто ужас! Не докторша, а шестиствольный миномет, даже опаснее для нашего брата солдата, не говоря уже про командиров.

Николай молча, угрюмо смотрел на отражение белого облачка в воде, и тогда Лопахин сдержанно и зло заговорил:

– А я не вижу оснований, чтобы мне по собачьему обычаю хвост между ног зажимать, понятно тебе? Бьют нас? Значит, поделом бьют. Воюйте лучше, сукины сыны! Цепляйтесь за каждую кочку на своей земле, учитесь врага бить так, чтобы заикал он смертной икотой. А если не умеете, – не обижайтесь, что вам морду в кровь бьют и что жители на вас неласково смотрят. Чего ради они будут нас с хлебом-солью встречать? Говори спасибо, что хоть в глаза не плюют, и то хорошо. Вот ты, не бодрячок, объясни мне: почему немец сядет в какой-нибудь деревушке, и деревушка-то с чирей величиной, а выковыриваешь его оттуда с великим трудом, а мы иной раз города почти без боя сдаем, мелкой рысью уходим? Брать-то их нам же придется или дядя за нас возьмет? А происходит это потому, что воевать мы с тобой, мистер, как следует еще не научились и злости настоящей в нас маловато. А вот когда научимся да когда в бой будем идти так, чтобы от ярости пена на губах кипела, – тогда и повернется немец задом на восток, понятно? Я, например, уже дошел до такого градуса злости, что плюнь на меня – шипеть слюна будет, потому и бодрый я, потому и хвост держу трубой, что злой ужасно! А ты и хвост поджал, и слезой облился: «Ах, полк наш разбили! Ах, армию разбили! Ах, прорвались немцы!» Прах его возьми, этого проклятого немца! Прорваться он прорвался, но кто его отсюда выводить будет, когда мы соберемся с силами и ударим? Если уж сейчас отступаем и бьем – то при наступлении вдесятеро больнее бить будем! Худо ли, хорошо ли, но мы отступаем, а им и отступать не придется: не на чем будет! Как только повернутся задом на восток – ноги сучьим детям повыдергиваем из того места, откуда они растут, чтобы больше по нашей земле не ходили. Я так думаю, а тебе вот что скажу: при мне ты, пожалуйста, не плачь, все равно слез твоих утирать не буду, у меня руки за войну стали жесткие – не ровен час, еще поцарапаю тебя…

– Я в утешениях не нуждаюсь, дурень, ты красноречия не трать понапрасну, а лучше скажи, когда же, по-твоему, мы научимся воевать? Когда в Сибири будем? – сказал Николай.

– В Си-би-ри? – протяжно переспросил Лопахин, часто моргая светлыми глазами. – Нет, дорогой мистер, в эту школу далеко нам ходить учиться. Вот тут научимся, вот в этих самых степях, понятно? А Сибирь давай временно вычеркнем из географии. Вчера мне Сашка – мой второй номер – говорит: «Дойдем до Урала, а там в горах мы с немцем скоро управимся». А я ему говорю: «Если ты, земляная жаба, еще раз мне про Урал скажешь – бронебойного патрона не пожалею, сыму сейчас свой мушкет и прямой наводкой глупую твою башню так и собью с плеч!» Он назад: говорит, пошутил. Отвечаю ему, что и я, мол, пошутил, разве по таким дуракам бронебойными патронами стреляют, да еще из хорошего противотанкового ружья? Ну, на том приятный разговор и покончили.

Михаил Александрович Шолохов.

Текст 4

| Сочинение

«Зачем я от времени зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня»[2]. Мне часто вспоминаются эти гордые слова Базарова. Вот были люди! Как они верили в себя! А я, кажется, настоящим образом в одно только и верю — это именно в неодолимую силу времени. «Зачем я от времени зависеть буду!» Зачем? Оно не отвечает; оно незаметно захватывает тебя и ведет, куда хочет; хорошо, если твой путь лежит туда же, а если нет? Сознавай тогда, что ты идешь не по своей воле, протестуй всем своим существом, — оно все-таки делает по-своему. Я в таком положении и находился. Время тяжелое, глухое и сумрачное со всех сторон охватывало меня, и я со страхом видел, что оно посягает на самое для меня дорогое, посягает на мое миросозерцание, на всю мою душевную жизнь… Гартман[3] говорит, что убеждения наши — плод «бессознательного», а умом мы к ним лишь подыскиваем более или менее подходящие основания; я чувствовал, что там где-то, в этом неуловимом «бессознательном», шла тайная, предательская, неведомая мне работа и что в один прекрасный день я вдруг окажусь во власти этого «бессознательного». Мысль эта наполняла меня ужасом: я слишком ясно видел, что правда, жизнь — все в моем миросозерцании, что если я его потеряю, я потеряю все.

То, что происходило кругом, лишь укрепляло меня в убеждении, что страх мой не напрасен, что сила времени — сила страшная и не по плечу человеку. Каким чудом могло случиться, что в такой короткий срок все так изменилось? Самые светлые имена вдруг потускнели, слова самые великие стали пошлыми и смешными; на смену вчерашнему поколению явилось новое, и не верилось: неужели эти — всего только младшие братья, вчерашних. В литературе медленно, но непрерывно шло общее заворачивание фронта, и шло вовсе не во имя каких-либо новых начал, — о нет! Дело было очень ясно: это было лишь ренегатство — ренегатство общее, массовое и, что всего ужаснее, бессознательное. Литература тщательно оплевывала в прошлом все светлое и сильное, но оплевывала наивно, сама того не замечая, воображая, что поддерживает какие-то «заветы»; прежнее чистое знамя в ее руках давно уже обратилось в грязную тряпку, а она с гордостью несла эту опозоренную ею святыню и звала к ней читателя; с мертвым сердцем, без огня и без веры, говорила она что-то, чему никто не верил… Я с пристальным вниманием следил за всеми этими переменами; обидно становилось за человека, так покорно и бессознательно идущего туда, куда его гонит время. Но при этом я не мог не видеть и всей чудовищной уродливости моего собственного положения: отчаянно стараясь стать выше времени (как будто это возможно!), недоверчиво встречая всякое новое веяние, я обрекал себя на мертвую неподвижность; мне грозила опасность обратиться в совершенно «обессмысленную щепку» когда-то «победоносного корабля»[4]. Путаясь все больше в этом безвыходном противоречии, заглушая в душе горькое презрение к себе, я пришел, наконец, к результату, о котором говорил: уничтожиться, уничтожиться совершенно — единственное для меня спасение.

Я не бичую себя, потому что тогда непременно начнешь лгать и преувеличивать; но в этом-то нужно сознаться, — что такое настроение мало способствует уважению к себе. Заглянешь в душу, — так там холодно и темно, так гадко-жалок этот бессильный страх перед окружающим! И кажется тебе, что никто никогда не переживал ничего подобного, что ты — какой-то странный урод, выброшенный на свет теперешним странным, неопределенным временем… Тяжело жить так. Меня спасала только работа; а работы мне, как земскому врачу, было много, особенно в последний год, — работы тяжелой и ответственной. Этого мне и нужно было; всем существом отдаться делу, наркотизироваться им, совершенно забыть себя — вот была моя цель.

Викентий Викентьевич Вересаев.

Текст 5

| Сочинение

(1)И вот опять родные места встретили меня сдержанным шёпотом ольшаника. (2)Вдали показались ветхие крыши старой моей деревни, вот и дом с потрескавшимися углами. (3)По этим углам залезал я когда-то под крышу, неутомимый в своём стремлении к высоте, и смотрел на синие зубчатые леса, прятал в щелях витых кряжей нехитрые мальчишеские богатства.

(4)Из этой сосновой крепости, из этих удивительных ворот уходил я когда-то в большой и грозный мир, наивно поклявшись никогда не возвращаться, но чем дальше и быстрей уходил, тем яростней тянуло меня обратно.

(5)Старый дом наш заколочен. (6)Я ставлю поклажу на крыльцо соседки и ступаю в солнечное поле, размышляя о прошлом. (7)Детство вписалось в мою жизнь далёким нервным маревом, раскрасило будущее яркими мечтательными мазками. (8)В тот день, когда я уходил из дому, так же, как и сегодня, вызванивали полевые кузнечики, так же лениво парил надо мной ястреб, и только сердце было молодым и не верящим в обратную дорогу.

(9)И вот опять уводит меня в лесную чащобу узкая тропинка, и снова слушаю я шум летнего леса. (10)Снова торжественно и мудро шумит надо мной старинный хвойный бор, и нет ему до меня никакого дела. (11)И над бором висит в синеве солнце. (12)Оно щедро, стремительно и бесшумно сыплет в лохматую прохладу мхов свои золотые брызги, а над мхами, словно сморённые за пряжей старухи, дремлют смолистые ели. (13)Они глухо шепчут порой, как будто возмущаясь щедростью солнца, а может быть, собственным долголетием. (14)Под елями древний запах папоротника. (15)Я иду чёрной лошадиной тропой, на лицо липнут невидимые нити паутины, с детским беззащитным писком вьются передо мной комары, хотя кусают они совсем не по-детски. (16)Мой взгляд останавливается на красных, в белых крапинках, шапках мухоморов. (17)Потом вижу, как дятел, опершись на растопыренный хвост, колотит своим неутомимым носом сухую древесину. (18)В лицо мне хлещут ветки крушины, и вот уже я на сухом месте, и нога едет на скользких иглах. (19)Загудел в соснах ветер, и сосны отозвались беззащитным ропотом. (20)Мне кажется, что в их кронах вздыхает огромный богатырь-тугодум, который с наивностью младенца копит свою мощь не себе, а другим. (21)Под это добродушное дыхание, словно из древних веков, нечёткой белопарусной армадой выплывают облачные фрегаты.

(22)Мне кажется, что я слышу, как растёт на полях трава, я ощущаю каждую травинку, с маху сдёргиваю сапоги и босиком выбегаю на рыжий песчаный берег, снова стою над рекой и бросаю лесные шишки в синюю тугую воду, в эту прохладную русалочью постель, и смотрю, как расходятся и умирают водяные круги.

(23)Я сажусь у тёплого стога возле берёз, и мне чудится в их шелесте укор вечных свидетельниц человеческого горя и радости. (24)Веками роднились с нами эти деревья, дарили нашим предкам скрипучие лапти и жаркую, бездымную лучину, растили пахучие веники, розги, полозья, копили певучесть для пастушьих рожков.

(25)Я выхожу на зелёный откос и гляжу туда, где ещё совсем недавно было так много деревень, а теперь белеют одни берёзы. (26)Нет, в здешних местах пожары не часты, и лет пятьсот уже не было нашествий. (27)Может быть, так оно и надо? (28)Исчезают деревни, а взамен рождаются весёлые шумные города. (29)Я обнимаю родную землю, слышу теплоту родимой травы, и надо мной качаются купальницы с лютиками.

(30)Шумят невдалеке сосны, шелестят берёзы. (31)Тихая моя родина, ты всё так же не даёшь мне стареть и врачуешь душу своей зелёной тишиной.

По В.И. Белову*

Текст 6

До чего же красива река Лобань! Просто как девочка-подросток играет и поёт на перекатах. А то шлёпает босиком по зелени травы, по желтизне песка, то по серебру лопухов мать-и-мачехи, а то прячется среди тёмных елей. Или притворится испуганной и жмётся к высокому обрыву. Но вот перестаёт играть и заботливо поит корни могучего соснового бора.

Давно сел и сижу на берегу, на брёвнышке. Тихо сижу, греюсь предвечерним теплом. Наверное, и птицы, и рыбы думают обо мне, что это какая-то коряга, а коряги они не боятся. Старые деревья, упавшие в реку, мешают ей течь плавно, зато в их ветвях такое музыкальное журчание, такой тихий плавный звон, что прямо чуть не засыпаю. Слышу – к звону воды добавляется звоночек, звяканье колокольчика. А это, оказывается, подошла сзади корова и щиплет траву.

Корова входит в воду и долго пьёт. Потом поднимает голову и стоит неподвижно и смотрит на тот берег. Колокольчик её умолкает. Конечно, он надоел ей за день, ей лучше послушать говор реки.

Из леса с того берега выходит к воде лосиха. Я замираю от счастья. Лосиха смотрит по сторонам, смотрит на наш беpeг, оглядывается. И к ней выбегает лосёнок. Я перестаю дышать. Лосёнок лезет к маминому молочку, но лосиха отталкивает его. Лосёнок забегает с другого бока. Лосиха бедром и мордой подталкивает его к воде. Она после маминого молочка не очень ему нравится, он фыркает. Всё-таки он немного пьёт и замечает корову. А корову, видно, кусает слепень, она встряхивает головой, колокольчик на шее брякает, лосёнок пугается. А лосиха спокойно вытаскивает завязшие в иле ноги и уходит в кусты.
Начинается закат. Такая облитая светом чистая зелень, такое режущее глаза сверкание воды, такой тихий, холодеющий ветерок.

Ну и где же такая река Лобань? А вот возьму и не скажу. Она не выдумана, она есть. Я в ней купался. Я жил на её берегах.

Ладно, для тех, кто не сделает ей ничего плохого, скажу. Только путь к Лобани очень длинный, и надо много сапогов сносить, пока дойдёшь. Хотя можно и босиком.

Надо идти вверх и вверх по Волге – матери русских рек, потом будут её дочки: сильная суровая Кама и ласковая Вятка, а в Вятку впадает похожая на Иордан река Кильмезь, а уже в Кильмезь – Лобань.

Вы поднимаетесь по ней, идёте по золотым пескам, по серебристым лопухам мать-и-мачехи, через сосновые боры, через хвойные леса, вы слышите ветер в листьях берёз и осин и вот выходите к тому брёвнышку, на котором я сидел, и садитесь на него. Вот и всё. Идти больше никуда не надо и незачем. Надо сидеть и ждать. И с той, близкой, стороны выйдет к воде лосиха с лосятами. А на этом берегу будет пастись корова с колокольчиком на шее.

И редкие птицы будут лететь по середине Лобани и будут забывать о своих делах, засмотревшись в её зеркало. Ревнивые рыбы будут тревожить водную гладь, подпрыгивать, завидовать птицам и шлепаться обратно в чистую воду.

Все боли, все обиды и скорби, все мысли о плохом исчезнут навсегда в такие минуты. Только воздух и небо, только облака и солнышко, только вода в берегах, только Родина во все стороны света, только счастье, что она такая красивая, спокойная, добрая.

И вот такая течёт по ней река Лобань.

Владимир Крупин.
РЕКА ЛОБАНЬ.

Текст 7

| Сочинение

(1)Порой мне с удивительной ясностью вспоминаются вечера моего раннего детства. (2)Наша большая даже по тем временам семья — двое детей, мама, бабушка, тетя, ее дочь и кто-то еще — жила на паёк отца и на его более чем скромную командирскую зарплату в тесном домике на Покровской горе, где ни у кого не было своей комнаты и никто, кроме меня, не спал в одиночестве. (3)При домишке был огород, которым занимались все, потому что речь шла о хлебе насущном. (4)И я знаю, как горят ладони, обожжённые свежевыполотой травой, с того трепетного возраста, которому уступают места в метро даже мужчины.

(5)Так вот, о вечерах. (6)Осенних или зимних, с бесконечными сумерками и желтым кругом керосиновой лампы. (7)Отец сапожничает, столярничает или слесарничает, восстанавливая и латая. (8)Мать и тетка тоже латают, штопают или перешивают. (9)Бабушка, как правило, тихо поскрипывает ручной мельницей, размалывая льняной или конопляный жмых, который добавляют в кулеш, оладьи или лепёшки, потому что хлеба не хватает. (10)Сёстры — Галя и Оля — попеременно читают вслух. (11)А я играю тут же, стараясь не шуметь. (12)Это обычный вечерний отдых. (13)И никто из нас и не подозревает, что можно развалиться в кресле, вытянув ноги, и, ничем не утруждая ни единую клеточку собственного мозга, часами глядеть в полированный ящик на чужую жизнь, будто в замочную скважину. (14)Для всех нас искусство — не только в процессе производства, но и в процессе потребления — серьёзный, исстари особо уважаемый труд. (15)И мы ещё не представляем, что литературу можно воспринимать глазея, зевая, закусывая, выпивая, болтая с соседкой. (16)Мы ещё с благоговением воспринимаем СЛОВО. (17)Для нас еще не существует понятия «отдых» в смысле абсолютного безделья. (18)И человек, который не трудится, заведомо воспринимается с отрицательным знаком, если он здоров и психически полноценен.

(19)В «Толковом словаре» Даля нет существительного «отдых», есть лишь глагол «отдыхать». (20)И это понятно: для народа, тяжким трудом взыскующего хлеб свой, отдых был чем-то промежуточным, сугубо второстепенным и несущественным. (21)Отдых для русского человека — равно крестьянина или интеллигента — всегда выражался в смене деятельности в полном соответствии с научным его пониманием.

(22)Я вырос в семье, где господствовал рациональный аскетизм: посуда — это то, из чего едят и пьют, мебель — на чем сидят или спят, одежда — для тепла, а дом — чтобы в нём жить, и ни для чего более. (23)Любимым присловьем моего отца было: «Не то важно, из чего пьёшь, а то — с кем пьёшь». (24)Из этого вовсе не следует, что отец «закладывал за воротник»: он не чурался рюмочки, но до войны — только по праздникам, а после оной — ещё и по воскресеньям. (25)Он был беспредельно жизнелюбив и столь же беспредельно гостеприимен, но глагол «пить» подразумевал для него существительное «чай». (26)Хорошо, если с мамиными пирогами, но пироги случались не часто.

(27)Принцип рационального аскетизма предполагает наличие необходимого и отсутствие того, без чего спокойно можно обойтись. (28)Правда, одно «излишество» у нас все же было: книги. (29)Отца часто переводили с места на место, и мы привыкли собираться. (30)Все переезды, как правило, совершались внезапно, громом среди ясного неба. (31)Отец приходил со службы, как обычно, и не с порога, не вдруг, а, сняв сапоги, ремни и оружие, умывшись и сев за стол, припоминал, точно мимоходом: «Да, меня переводят. (32)Выезжаем послезавтра».

(33)И начинались сборы, лишённые лихорадочной суматохи, потому что каждый знал, что делать. (34)Мне, например, полагалось укладывать книги. (35)Возникла эта особая ответственность, когда я был ростом с ящик, но и тогда никто не проверял моей работы: родители старомодно считали, что недоверие унижает человеческую личность.

(36)Это-то я теперь понял, что они так считали, а тогда, кряхтя и сопя — фолианты встречались! — осторожно снимал книги с полок, волок их к ящикам и старательно укладывал ряд за рядом. (37)И дело даже не в том, что мне доверяли упаковывать единственную ценность не только нашей семьи, но и вообще всего человечества, как я тогда сообразил, — дело в том, что я физически, до пота и ломоты в неокрепших мускулах ощущал эту великую ценность. (38)Я по детскому, первому, а следовательно, и самому прочному опыту узнал, сколь весом человеческий труд, завещанный людям на века. (39)И, становясь перед книгами на колени — иначе ведь не упакуешь, — я ещё бессознательно, еще не понимая, но уже чувствуя, становился на колени перед светлыми гениями всех времен и народов.

(40)…Кажется, я так и остался стоять на коленях перед Литературой.

Васильев Борис Львович.

Текст 8

Одно мгновение живет этот блаженный шарик… Всего один краткий миг – и конец… Радостный миг! Светлое мгновение! Но его надо создать и уловить, чтобы насладиться как следует; иначе все исчезнет безвозвратно… О легкий символ земной жизни и человеческого счастья!..

Легкими стопами, тихими движениями, сдерживая дыхание надо приступать к этому делу: заботливо выбрать соломинку, непомятую, девственную, без внутренней трещины; осторожно, чтобы не раздавить ее, надо надрезать один конец и отвернуть ее стенки… И потом бережно окунуть ее в мыльную муть, чтобы она вволю напилась и насытилась… Лучше не торопиться. Главное – не волноваться и не раздражаться. Все забыть, погасить все мысли и заботы. Отпустить все напряженные мускулы. И предаться легкому, душевному равновесию; ведь это игра… И захотеть играющей красоты, заранее примирившись с тем, что она будет мгновенная и быстро исчезнет…

Теперь можно бережно извлечь соломинку, отнюдь не стряхивая ее и доверяя ей, как верному помощнику, затем набрать побольше воздуха, полную грудь… и тихо-тихо, чуть заметным скупым дуновением дать легчайший толчок рождению красоты…

Вот он появился, желанный шарик, стал наполняться и расти…

Не прерывать дыхания! Бережно длить игру. Ласково беречь рожденное создание. Чутким выдохом растить его объем. Пусть покачивается чуть заметным ритмом на конце соломинки, пусть наполняется и растет…

Вот так! Разве не красиво? Законченная форма. Веселые цвета. Все богаче и разнообразнее оттенки красок. И внутри играющее круговое движение. Шар все растет, все быстрее внутреннее кружение, все сильнее размах качания. Целый мир красоты, законченный и прозрачный…

А теперь создание завершилось. Оно желает отделиться, стать самостоятельным и начать радостный и дерзновенный полет через пространства… Надо остановить дыхание и отвести соломинку от губ. Окрестный воздух должен замереть! Ни резких жестов, ни вздоха, ни слова! Бережным движением надо скользнуть соломинкой в сторону и отпустить воздушный шар на волю…

О дерзновенно-легкий полет навстречу судьбе… О миг беззаботного веселья…

И вдруг – все погибло! И веселое создание разлетелось брызгами во все стороны…

Ничего! Мы начнем сначала…

«Что за ребячество?.. Какой смысл в этой детской забаве?..»

Да, это, конечно, «детская забава…» И все же – не только «детская» и не просто «забава». Признаюсь: я с удовольствием предаюсь этой игре и многому научился при этом…

«Помилуйте, да чему же можно научиться у мыльного пузыря?»

* * *

Всякая красота, даже самомалейшая, даже самая бесцельная, так же, как и всякий радостный миг жизни, имеют большую непреходящую ценность. Они смывают душевные огорчения, они несут нам легкое дыхание жизни (даже и тогда, когда учат нас бережно выпускать воздух) и дают нам немножко счастья… И мы можем быть уверены: ни один легкий, счастливый миг не пропал даром в человеческой жизни, а следовательно, и в мировой истории… Совсем не надо ждать, чтобы легкая красота или этот счастливый миг сами явились и доложили нам о себе… Надо звать их, создавать, спешить им навстречу… И для этого годится всякая невинно-наивная игра, состоящая хотя бы из соломинки и мыла… Так много легкого и красивого таится в игре и родится из игры. И недаром дыхание игры живет в искусстве, во всяком искусстве, даже в самом серьезном и трудном…Не отнимайте у взрослого человека игру: пусть играет и наслаждается. В игре он отдыхает, делается радостнее, ласковее, добрее, становится как дитя. А свободная, невинная целесообразность – бескорыстная и самозабвенная – может исцелить его душу.

Но мгновение красоты посещает нас редко и гостит коротко. Оно исчезает так же легко, как мыльный шарик. Надо ловить его и предаваться ему, чтобы насладиться. Обычно оно не повинуется человеческому произволению, и насильственно вызвать его нельзя. Легкой поступью приходит к нам красота, часто неожиданно, ненароком, по собственному почину. Придет, осчастливит и исчезнет, повинуясь своим таинственным законам. И к законам этим надо прислушиваться, к ним можно приспособиться, в их живой поток надо войти, повинуясь им, но не требуя от них повиновения…

Вот почему нам надо научиться внимать: с затаенным дыханием внимать природе вещей, чтобы вступить в ее жизненный поток и приобщиться к счастью природы и красоте мира. И потому всякий, кто хочет живой природы, легкого искусства, радостной игры, должен освободить себя внутренне, погасить в себе всякое напряжение, отдаться им с детской непосредственностью и блюсти легкое душевное равновесие, наслаждаясь красотой и радостью живого предмета.

Наши преднамеренные, произвольные хотения имеют строгий предел. Они должны смолкнуть и отступить. И творческая воля человека должна научиться повиновению: послушание природеесть путь к радости и красоте. Мы не выше ее; она мудрее нас. Она сильнее нас, ибо мы сами – природа, и она владеет нами. Ее нельзя предписывать; ее живой поток не следует прерывать; и тот, кто дует против ветра или вперебой его полету, не будет иметь успеха. Порыв не терпит перерыва; а прерванный порыв – уже не порыв, а бессилие.

Но прежде, чем предаться этому играющему порыву и приступить к созданию новой красоты, надо возыметь довериек себе самому; надо погасить всякие отговорки и побочные соображения, надо отдаться непосредственно, не наблюдать за собой, не прерывать себя, не умничать, не обессиливать себя разными «намерениями» и «претензиями»… Надо забыть свои личные цели и свои субъективные задания, ибо всякая игра имеет свою предметную цель и свое собственное задание. Этой цели мы и должны отдаться, чем наивнее, чем непосредственнее, чем цельнее, тем лучше.

А когда он настанет, этот радостный миг жизни, надо его беречь, ограждать, любить – все забыть и жить им одним, как замкнутым, кратковременным, но прелестным мирозданьицем…

Тогда нам остается только благодарно наслаждаться и в наслаждении красотой находить исцеление.

А если однажды настанет нежеланный миг и наша радость разлетится «легкими брызгами», тогда не надо роптать, сокрушаться или, Боже избави, отчаиваться. Тогда скажем угасшему мигу ласковое и благодарное «прости» и весело и спокойно начнем сначала…

Вот чему я научился у мыльного пузыря.

И если кто-нибудь подумает, что самый мой рассказ не больше, чем мыльный пузырь, то пусть он попробует научиться у моего рассказа той мудрости, которую мне принесло это легкое, краткожизненное, но прелестное создание… Может быть, ему это удастся…

Иван Александрович Ильин.
Мыльный пузырь.

Текст 9

(1)Что такое творчество? (2)Что такое творческий человек? (3)А это вопрос человеческой судьбы. (4)Самый распространённый ответ: творчество — это рождение чудесной новизны, появление новых великих художественных и материальных ценностей, которые украшают мир.

(5)Именно так отвечают и многие философы, и большинство «обыкновенных» людей, нефилософов, задумывающихся над собственной жизнью, над тем, что они могут дать миру.

(6)А между тем в этом ответе есть глубочайшее заблуждение. (7)Оно станет понятным, если вообразить трёхмиллиардное человечество разделённым на две неравные части. (8)Небольшую — избранных людей, одарённых божьей искрой, обладающих яркими талантами, которые действительно украшают мир, радуют нас книгами, симфониями, научными открытиями. (9)И большую часть, состоящую из «обыкновенных», «рядовых» людей, которым будто бы и не дано рождать ту самую чудесную новизну, что сопряжена в нашем сознании с самим пониманием творчества.

(10)Мои раздумья о том, что такое творчество, творческий человек, начались несколько лет назад с того, что я получил письмо от молодой женщины, чертёжницы. (11)Вот оно.

(12)Волнуют меня эти слова: творчество, творческий человек, радость творчества. (13)Я чаете задумываюсь: к кому же они относятся? (14)Ну, разумеется, в первую очередь к поэтам, композиторам, учёным, то есть к людям талантливым. (15)А что если я, бесталанная, самая обыкновенная, умею лишь наслаждаться литературой и искусством, а сама не умею ничего? (16)Но ведь и я часто испытываю большую радость. (17)И не только от книг или событий. (18)Вот сижу в чертёжной, подниму голову, увижу за окном краснеющие клёны — и будто получила подарок. (19)Потом старательно черчу фундамент, и радость постепенно утихает. (20)Однажды подумала: ну, хоть бы ватман из белого стал голубым или оранжевым в ту минуту, когда я дуюсь, ну, хоть бы что-нибудь в мире изменилось». (21)Наивное письмо? (22)Конечно. (23)Его можно назвать наивным. (24)Потому что оно полудетской отвагой неведения вторгается в один из самых сложных «философских миров»: человек — творчество — жизнь. (25)Но это же письмо можно назвать и мудрым, ибо в нём начинает пульсировать то широкое понимание творчества, его разнообразных сфер, которое, по-моему, сегодня особенно актуально. (26)Слова «творческая личность», по существу, тавтология. (27)Если личность — то непременно творческая! (28)Творчество возможно и в самой скромной, самой будничной форме. (29)Это может быть слово, это может быть улыбка, которая несёт кому-то радость.

(30)Я думаю, что и домашняя хозяйка, которая сообщила дому какой-то обаятельный уклад, тоже творец. (31)И водитель автобуса, который, видя, что в машине много старых людей, ведёт особенно бережно, — творец. (32)И учитель, который входит в класс с такой глубокой готовностью передать лучшие сокровища души детям, что они это ощущают как бы растворённым воздухе, — творец, несомненно! (33)Людей бездарных — без дара — не бывает.

(34)— Не бывает?! — сердито воскликнул один остро мыслящий социолог, которому я изложил эти соображения. (35)— Что ж, если исходить из того, что личностью является каждый человек, вывод ваш, несмотря на известное прекраснодушие, логичен. (36)Но, думается, люди, в разные века их именовали по-разному, которых личностями не назовёшь. (37)Данте называл их ничтожными. (38)Это те, кто «не знает ни славы, ни позора смертных дел». (39)Они не личности, потому что отреклись в малодушии от деятельности. (40)Они не делают зла, но их не хватает на то, чтобы делать добро. (41)Личность рождается одновременно с деятельностью (42)Во имя добра. (43)Или, увы, во имя зла. (44)Бывают личности со знаком плюс, бывают, личности со знаком минус. (45)Но там, где есть плюс и минус, есть и переходная точка — ноль (46)По сегодняшней терминологии — обыватель.

(47)— Мне кажется, — возразил я ему, — что, несмотря на логическую стройность схемы с плюсом, минусом и нолём, она, как и любая схема, неадекватна многообразию жизни и сложности человека. (48)Кто может поручиться, что в новых обстоятельствах, в иной ситуации «ничтожный» не обнаружит того самого плюса или минуса, о которых сейчас шла речь?

(49)Человек ведь не неизменная, раз и навсегда твёрдо установленная величина (плюс два, или минус три), он меняется в зависимости от окружения, обстоятельств, условий жизни.(50)И не столь уж часто он до конца жизни остаётся нолём, даже если в какой-то из моментов её и вступает как ноль. (51)И вот чтобы ноль стал не минусом, а плюсом, лучше видеть в нём личность. (52)И это отнюдь не означает прекраснодушного отношения к жизни, не влечёт за собой отрицания её конфликтов и противоречий.

Евгений Михайлович Богат.

Текст 10

Я хочу рассказать о бестужевках.

Во второй половине XIX века в Петербурге были созданы постоянные Высшие женские курсы, по существу, женский университет, первым директором их стал известный в то время историк — академик К. Н. Бестужев-Рюмин, племянник казненного декабриста. Он совершенно бескорыстно в течение ряда лет организовывал курсы, а потом руководил ими, поэтому и стали их называть в его честь Бестужевскими. А русских девушек, желавших получить высшее образование, слушательниц этих курсов, называли бестужевками.

Лучшие люди России — талантливые ученые, писатели, артисты — старались помочь женскому университету при его рождении и в последующие десятилетия деньгами или непосредственным участием в его деятельности.

В пользу курсов устраивались книжные базары, лотереи, концерты. Выступали на концертах Стрепетова, Савина, Комиссаржевская, Шаляпин, Собинов, Варламов… Семьдесят тысяч томов библиотеки Бестужевского университета составили книги по истории, философии, естественным наукам, подаренные учеными и общественными деятелями. Передовая, мыслящая Россия второй половины XIX — начала XX столетия вкладывала в женский университет лучшее, что у нее было. Менделеев, Бекетов, Сеченов читали, часто бесплатно, лекции; вдовы ученых — химиков и физиков — отдавали бестужевкам не только библиотеки мужей, но и ценнейшее оборудование их лабораторий…

Чем объясняется эта беспримерная забота? В мире ни один университет не рождался при столь многообразном и самоотверженном участии общественности и при полном безразличии, более того, неприязненном отношении государства.

В сущности, на этот вопрос я ответил, не успев его поставить. Рождение Бестужевских курсов было весьма нежелательно для самодержавия: во-первых, потому, что учились на них женщины, в которых царизм не хотел и боялся видеть мыслящую силу; во-вторых, потому, что поступали туда юные женщины из весьма непривилегированных — купеческих, мещанских и даже рабочих — семей. И выходили они оттуда людьми, жаждавшими разумной, красивой жизни.

Бестужевки участвовали в народовольческих организациях и первых марксистских кружках, в «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», в студенческих волнениях, в революции 1905 года; бестужевками были Надежда Константиновна Крупская и Анна Ильинична Ульянова; бестужевок кидали в тюрьмы, ссылали в Сибирь, казнили, но ничто не могло устрашить первый русский женский университет. В бестужевках раскрывалось лучшее, что жило веками, не находя достойного выхода в душе русской женщины: постоянство чувства, самоотверженность, сила духа и, конечно, сострадание, бесконечная нежность к тому, кто испытывает боль, — к ребенку, к родине.

Бестужевские курсы существовали до 1918 года, когда женщины получили возможность учиться в обычных университетах наравне с мужчинами.

Облик бестужевки известен был всей России: скромно, даже аскетически одетая девушка с открытым, смелым лицом — такой изобразил ее художник Н. Ярошенко на известном портрете «Курсистка».

Само имя это — «бестужевка» — вызывало в моем сознании что-то юное и женственное, бесконечно женственное и бесконечно юное; что-то вольное, непокорное, как ветер, как девичьи темные (почему темные, не понимаю сам) волосы, развеваемые сильным ветром; что-то красивое, легко, изящно и уверенно идущее по земле и что-то сопряженное с музыкой, живописью. И с баррикадами.

Однажды летом в мой кабинет в редакции вошла старуха, седая, крупная, с большими мужскими кистями рук, села, отдышалась после жары и ходьбы, подняла лицо, растрескавшееся, как краски на старом портрете, и бурно начала:

— Добрый день. Я — бестужевка. — И назвала себя: — Амалия Эттингер.

То, что эта старая-старая, не менее восьмидесяти по виду, женщина назвала себя по имени (Амалия!), без отчества, по имени и фамилии, как называют себя совсем юные женщины, стесняющиеся излишней официальности, удивило меня даже больше, чем это абсолютно неожиданное «бестужевка», начисто не вяжущееся ни с героиней Ярошенко, ни с моим внутренним видением бестужевки.

Почему-то мне казалось, что она — бестужевка — останется навсегда юной, возможно, потому, что перед моим сознанием стоял некий собирательный образ бестужевки вообще.

Я и жен декабристов, ушедших за ними в Сибирь, в каторгу, не мог никогда вообразить старыми (хотя известно, что некоторые из них дожили до старости), наивно объясняя себе это тем, что на известных мне портретах они изображены молодыми. Я и юных героинь Тургенева при всем старании фантазии не мог увидеть старухами, объясняя это силой таланта писателя, очарованного их женственностью. Я не мог вообразить старой Жанну д’Арк, видимо, казалось мне, потому, что ее сожгли восемнадцатилетней.

Но нет, дело не в собирательном образе, не в мощи писательского мастерства Тургенева. Это я понял потом, тогда, когда назвавшая себя бестужевкой старая-старая женщина, которая передо мной сидела в тот яркий летний день, уже умерла. Она умерла, разговаривая по телефону с подругой — тоже бестужевкой, тоже восьмидесятилетней; они обсуждали, как лучше, разумнее сократить том воспоминаний бестужевок. Издательство потребовало уменьшить объем с двадцати до пятнадцати листов, и надо было чем-то пожертвовать, а жертвовать не хотелось ничем. «Думай, Амалия, думай», — говорила ее собеседница. Когда Амалия думала, она посреди разговора умолкала, уходила в себя. «Думай, Амалия, думай», — одобряла подруга ее молчание. Амалия молчала, потому что умерла с телефонной трубкой в руке, с полураскрытым в разговоре ртом — остановилось сердце.

…Она подняла тяжелое, изрытое старостью, как оспой, лицо и объяснила:

— Мы, бестужевки, вас читали, и я уполномочена… — Она помолчала, подумала, как лучше, чтобы получилось и непринужденно, и торжественно, выразить мысль: — Уполномочена нашим советом устроительниц традиционных вечеров бестужевок позвать вас на очередной вечер воспоминаний, который имеет быть в Доме культуры… — Она назвала Дом культуры и, окончательно утратив официальность, широко, добродушно улыбнулась: — Будет чаепитие.

Я поблагодарил, обещал быть.

— Но учтите, — нахмурилась она театрально, — общая сумма возраста собравшихся дам составит три тысячи лет! — и естественнейше рассмеялась. — Три тысячи лет, — повторила она весело, уходя в московское июльское пекло.

«Три тысячи лет», — думал я через несколько дней, по дороге к ним на вечер. Меня это, положа руку на сердце, тревожило. Что испытаю в обществе этих старух? Один телесно одряхлевший человек может быть душевно молод и обаятелен, но тридцать, сорок?!

Я часто бывал в больницах и в разного рода пансионатах и домах, где лечатся, живут, угасают старые люди, и сердце при одном воспоминании о скорбной жизни в тех стенах печалилось и болело. Конечно, на вечере бестужевок не будет больничного духа, больничного страха перед небытием, успокаивал я себя, но три тысячи лет!

За три тысячи лет менялись очертания океанов, рождались и умирали пустыни, вымирали целые виды животных. Это возраст европейской цивилизации.

Если соединить, составить жизни сегодняшних бестужевок, устремится сквозь столетия дорога, у начала которой вырисовывается в утреннем тумане лицо Нефертити. Мысль о том, что лишь тридцать или сорок человеческих жизней, умещающихся — подумать! — за большим столом традиционного чаепития, отделяет меня от эпохи, когда странствовал Одиссей, казалась мне совершенно фантастической.

Современный человек ощущает с особой остротой бег минут, часов, дней, быстролетность человеческой жизни, изменчивость мира. Даже начало нашего века с его синематографом, аэропланом, «незнакомками» кажется сквозь водопад лет размытым, странным, неправдоподобным. А это их, последних бестужевок, молодость. Мне нелегко вообразить, что это было в нашем веке. А это было в их жизни. Что это — человеческая жизнь? «Быстры, как волны, дни нашей жизни», — пели студенты в начале XX века. Сегодняшний человек никогда не сопоставил бы — даже в песне — ритм жизни с волнами, ибо волны совсем не быстры: их бег замедленно величав. И мы сегодня с особым наслаждением отдыхаем у моря именно потому, что «дни нашей жизни» быстрее волн. Не потому ли море, которое некогда волновало, сейчас успокаивает? Мы возвращаемся к ритму космоса.

Но дни и нашей жизни можно сопоставить с волнами, потому что на детский вопрос: «Куда уходят дни?» — мы можем ответить: «Они возвращаются — они возвращаются в море, в котором до сих пор странствует, испытывая сердце и ум, Одиссей, и поднимает бесстрашные паруса каравелла Колумба, и загорается маяк у берега, на который ступит для битвы Байрон, и открывает новую красоту Гоген…» Они возвращаются в это море. Никогда еще чувство общности волны с морем — человеческой жизни с человеческой историей — не было полнее, чем сейчас. Никогда! Несмотря на быстролетность минут и дней и ошеломляющую изменчивость мира. А может быть, именно из-за изменчивости и быстролетности.

Я вошел в зал с накрытыми для чаепития столами, когда оно уже началось. Я опоздал, не рассчитывал, что они начнут минута в минуту, полагая, что будет именно чаепитие: старые люди, сидя, пьют чай и негромко беседуют. А они начали, видимо, абсолютно точно, и чаепитие их, как я понял, было особым.

— «Сегодня, — услышал я, — в шесть часов пять минут утра умер на станции Астапово Лев Николаевич Толстой. В России траур. Студенты и курсистки отменили лекции…»

Наступила тишина; я стоял растерянно на пороге.

— Идите сюда! — оглушительным шепотом позвала меня Эттингер.

Я быстро и неловко занял место рядом с ней.

— «…отменили лекции, поют „Вечную память“, говорят речи…» — читала, возвышаясь в полный рост над столом, женщина в темном, торжественном, лица которой я не видел из-за поднятых к нему старых-старых листков исписанной бумаги.

— Читает дневник десятого года, — пояснила Эттингер, пододвинув ко мне бутерброды со шпротами.

— «…полиция тоже не бездействует, казаки разъезжают с обнаженными шашками, разгоняют толпу. Завтра на курсах сходка в десять часов утра…»

Она опустила листки, посмотрела на собравшихся. Никто не ел, и никто не пил. Женщины сидели не шелохнувшись, с выражением величайшей серьезности, Особенно серьезна, даже торжественна была сама читавшая.

— Завтра в десять утра… — повторила, сосредоточенная на только что сообщенном потрясающем известии.

— Завтра, в десять утра, — повторило несколько голосов.

— Завтра, — улыбнулась Амалия.

«Завтра, — подумал я. — Завтра в десять утра они пойдут на траурную сходку. Сегодня в шесть утра умер Л. Н. Толстой».

— А теперь несколько записей за одиннадцатый год…

— Это был год, — шепнула мне на ухо Амалия, — романов. Все влюблялись.

Но, собственно, о любви я не услышал. Женщина, сообщившая о кончине Толстого как о самом последнем, величайшей важности событии — теперь уже не торжественно и строго, а с какой-то веселой искрой в голосе, — читала о посещениях Мариинского театра, операх с участием Шаляпина, литературных вечерах, загородных экскурсиях и пикниках. Она называла имена Юрия, Аркадия, Петра рядом с женскими именами, и по какой-то еле уловимой печали, темнившей лица бестужевок, я догадывался, что и Юрий, и Аркадий, и Петр давно умерли. Они остались в той жизни, где пели Собинов и Шаляпин. А женщины, чьи имена назывались рядом с их именами, сейчас, через бездну лет, сидят за этим столом — это тоже было ясно по взглядам, которые устремлялись то туда, то сюда. И я вдруг ощутил, что самая реальная вещь в мире — чувства.

И чувства — самая юная, единственно юная вещь в мире.

Стареют пирамиды, горы, земля и небо; чувства не стареют. И я вдруг почувствовал, что в этом зале со столом, уставленным скромным угощением, нет старости.

— А во что мы играли? Играли в шарады, — расхохоталась Амалия. — Ты помнишь наши шарады? — обратилась она к соседке.

И та вдруг, застеснявшись, — не меня ли? — наклонилась к Амалии, зашептала что-то на ухо, они заколыхались в веселье, и я вдруг подумал, что они никогда не умрут, потому что чувства не умирают.

— А это? — наклонилась, зашептала опять соседка Амалии.

Та посерьезнела, видимо забыв ключ в шараде — забавный ответ.

— Думай, Амалия, думай, — веселилась соседка.

И Амалия думала, сощурившись лукаво, думала, молчала.

Три тысячи лет веселились, печалились, думали, три тысячи лет пили чай, уминали бутерброды; время сгустилось и улыбалось, время шутило и не старело.

Время отступило, отхлынуло, как океанская волна, оставив на песке нечто совершенно бесценное, чему названия нет в человеческом языке, а если бы нашлось, то вопрос о смысле жизни был бы, вероятно, решен.

О чем я думал, возвращаясь с традиционного вечера бестужевок? Нет, нет, о чем я думаю сейчас, через десять лет, при воспоминании об этом вечере? Потому что тогда я, в сущности, не думал ни о чем и думал обо всем в мире: о мимолетности и фантастической емкости человеческой жизни, о том, что и человеку, и человечеству часто кажется: что-то кончилось, ушел первоначальный восторг перед жизнью, или умерли великие страсти, или померкла духовность, а на самом деле это не кончается никогда, это уходит и возвращается, как уходит и возвращается солнце. Я уходил с вечера бестужевок с переполненным сердцем: мои чувства можно было бы назвать мыслями, мои мысли можно было бы назвать чувствами. Я и не хотел разбираться в них тщательно, я радовался им.

А сегодня думаю об историческом времени. Историческое время? Останавливаясь на минуту перед особняком, где жил некогда Пушкин, или идя мимо дома, в котором умер Гоголь, мы переносимся в эпоху, когда они писали, любили, шутили, путешествовали, и старые стены вызывают в нашем сердце чувство не менее сложное и волнующее, чем в детстве, — занавес в театре при медленно потухающей люстре… Мы, сами не осознавая того, переживаем большие, важные минуты, наша душа наслаждается особым богатством; она живет одновременно в двух веках — сегодняшнем и минувшем. Она вошла в историческое время — совершенно особое, потому что в нем мы становимся вездесущими и бессмертными, как античные боги. Мы можем услышать живой голос Пушкина и увидеть живую улыбку Гоголя и можем пережить ни с чем не сравнимое чувство освобождения от остросегодняшнего, сиюминутного, чтобы потом, вернувшись к нему, по-новому его увидеть, понять и новым смыслом наполнить. Историческое время — это сегодня плюс века, плюс тысячелетия; это я плюс миллионы людей, которые до меня жили.

Было бы наивно утверждать, что этих чувств люди не испытывали раньше, что историческое время стало доступным лишь человеку второй половины XX столетия. Конечно, во все века сердце человека хотело вобрать в себя больше, чем отпущено на одну человеческую жизнь. Но, кажется мне, именно сегодня, когда рождается переживание истории человечества как чего-то личного и сама история делается живой человеческой общностью, развивается в человеке совершенно новое чувство, которое можно назвать историческим, — именно сегодня мы входим в историческое время, как входят в море…

Я пишу эти строки на берегу Балтийского моря, недавно было оно покрыто льдом, и не верилось, что это море, думалось: белое холмистое поле. Но вот утром к вышел на балкон, и меня ослепило резко-синее, живое. За одну ночь южный ветер съел лед — море раскрылось.

А через несколько дней в старых соснах, на берегу, пели соловьи.

На вечере бестужевок, когда уже все собрались расходиться и говорили стоя самое последнее, кто-то из женщин рассказал, что ее родственница училась в гимназии с дочерью Анны Керн и она видела ее — дочь возлюбленной Пушкина — летом на даче сидели за одним столом на веранде, пили из самовара чай…

Это мимолетное и, в сущности, малозначительное воспоминание поразило меня не меньше, чем если бы я увидел человека, стоящего рядом с Лаурой, воспетой Петраркой, в Авиньонской церкви. Меня оно поразило потому, что я подумал, ощутил: если дотронусь сейчас до руки старой бестужевки, то почувствую тепло руки Пушкина. Я с каким-то суеверным чувством дотронулся, коснулся. И почувствовал в самом деле тепло пушкинской ладони.

Мне хотелось бы рассказать в этом эссе о стихах Баратынского и Третьяковской галерее, о переулках старого Арбата и о том, как шумит дождь летом в яснополянском лесу, потому что все это имеет, по-моему, самое непосредственное отношение к историческому времени. С особой силой наслаждаешься им на родной, национальной почве. Тот, кто не испытал особого чувства при виде старинной тургеневской усадьбы на Орловщине, ничего особенного не ощутит и в готическом соборе.

Когда я ощутил нежное, сухое тепло руки Пушкина, коснувшись старой-старой руки (руки у них, у бестужевок, одряхлели больше лиц), я подумал, что бессмертие не выдумано философами и поэтами. Иногда достаточно легко, почти неслышно дотронуться до чьей-то ладони, чтобы утвердиться в его реальности.

Евгений Михайлович Богат.
Бестужевка.

Текст 11

| Сочинение

(1)Как и когда родилась моя страсть к путешествиям, любовь к природе, к своей земле?

(2)В голубые, ясные дни детства мною владела мечта о далеких скитаниях, о счастливых сказочных странах. (3)На крыльях воображения уносился я далеко над землею.(4) Подо мной проплывали снежные горы, голубые моря и леса, серебряные реки и озера.(5) Птицы, их радостная свобода, манили меня. (6)С особенным чувством смотрел я на пролетавших журавлей.(7) Недаром весною, в дни пролета птиц, с особенной силой тянуло меня странствовать. (8)Весною – уже взрослым – обычно отправлялся я в самые далекие и удачные путешествия.

(9)Еще в годы раннего детства хранил я тайную уверенность увидеть и обойти мир.(10) С величайшим увлечением отдавался чтению книг, в которых описывались похождения отважных охотников-следопытов. (11)Воображение с необычайною силою переносило меня в далекие страны. (12)Закрыв глаза, я предавался страстным мечтаниям. (13)Я мог думать об открытии неведомых земель, о грудах золота и алмазов, описываемых в фантастических романах.(14) Страсти к наживе и богатству у меня никогда не было даже в детских мечтах.(15) Я мечтал о будущих путешествиях, беспечно и весело пролетая над расстилавшейся подо мною любимой земле

(16)Одной из первых книг, некогда покорявших моё воображение и отнимавших у меня много ночей, была дешёвая лубочная книжка о рыцаре Гуаке. (17)Я помню запах страниц, старинный шрифт со старинными буквами, на первых порах мешавший мне бегло читать. (18)Таинственность и волшебные превращения, описанные в этой, наверное, очень плохой книжке несказанно меня увлекли. (19) К чтению баснословных приключений приступал я с трепетом.(20) Помню, я прятался от людей, скрывался водному мне известных уголках.

(21) Подвиги и приключения. Описанные в книге, волновали меня необычайно.(22)Отрываясь от книги, я как бы своими глазами видел стальные доспехи, сверкающие шлемы, мечи. (23)Вызванные воображением видения обступали меня. (24)Действительность мешалась подчас со сновидениями. (25)Во сне я видел описанных в книге рыцарей, страшных чудовищ, сражался с ними и побеждал.

(26)Трудно представить теперь чудесную игру воображения, которая владела нами в детстве.(27)Коня с мочальной гривой представляли мы живым, горячим скакуном-иноходцем. (28)Пламя и дым вырываются из ноздрей коня, с серебряных удил падает клочьями пена.( 29)Выструганный из лучины меч был настоящий рыцарский меч-кладенец.(30) С несокрушимою силою поражал я несметную вражескую рать.(31) Под ударами игрушечного меча слетали с высокой, разросшейся крапивы пушистые вражеские головы. ( 32)Вражеская несметная рать лежала поверженной.(33)Вложив «окравленный» меч в ножны. Через поле битвы я гордо возвращался в заветный свой уголок.

(34)Немногие из нас, взрослых, сохранили эту чудесную способность преображаться. (35)Редки и счастливы посещающие нас мгновения, когда мы опять можем почувствовать себя детьми. (36)В дальних скитаниях при встрече с любезными сердцу людьми переживаю я прежнее счастье, по-прежнему крепко и радостно бьется мое сердце.

Иван Сергеевич Соколов-Микитов.

Текст 12

В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал. Сколько раз я ухитрялся скрывать в писаниях своих, под видом равнодушия и даже легкой насмешливости, те мои стремления к добру, которые составляли смысл моей жизни. И я достигал этого: меня хвалили.

Двадцати шести лет я приехал после войны в Петербург и сошелся с писателями. Меня приняли как своего, льстили мне. И не успел я оглянуться, как сословные писательские взгляды на жизнь тех людей, с которыми я сошелся, усвоились мною и уже совершенно изгладили во мне все мои прежние попытки сделаться лучше. Взгляды эти под распущенность моей жизни подставили теорию, которая ее оправдывала.

Взгляд на жизнь этих людей, моих сотоварищей по писанию, состоял в том, что жизнь вообще идет развиваясь и что в этом развитии главное участие принимаем мы, люди мысли, а из людей мысли главное влияние имеем мы — художники, поэты. Наше призвание — учить людей. Для того же, чтобы не представился тот естественный вопрос самому себе: что я знаю и чему мне учить, — в теории этой было выяснено, что этого и не нужно знать, а что художник и поэт бессознательно учит. Я считался чудесным художником и поэтом, и потому мне очень естественно было усвоить эту теорию. Я — художник, поэт — писал, учил, сам не зная чему. Мне за это платили деньги, у меня было прекрасное кушанье, помещение, женщины, общество, у меня была слава. Стало быть, то, чему я учил, было очень хорошо.[6]

Вера эта в значение поэзии и в развитие жизни была вера, и я был одним из жрецов ее. Быть жрецом ее было очень выгодно и приятно. И я довольно долго жил в этой вере, не сомневаясь в ее истинности. Но на второй и в особенности на третий год такой жизни я стал сомневаться в непогрешимости этой веры и стал ее исследовать. Первым поводом к сомнению было то, что я стал замечать, что жрецы этой веры не все были согласны между собою. Одни говорили: мы — самые хорошие и полезные учители, мы учим тому, что нужно, а другие учат неправильно. А другие говорили: нет, мы — настоящие, а вы учите неправильно. И они спорили, ссорились, бранились, обманывали, плутовали друг против друга. Кроме того, было много между нами людей и не заботящихся о том, кто прав, кто не прав, а просто достигающих своих корыстных целей с помощью этой нашей деятельности. Всё это заставило меня усомниться в истинности нашей веры.

Кроме того, усомнившись в истинности самой веры писательской, я стал внимательнее наблюдать жрецов ее и убедился, что почти все жрецы этой веры, писатели, были люди безнравственные и, в большинстве, люди плохие, ничтожные по характерам — много ниже тех людей, которых я встречал в моей прежней разгульной и военной жизни — но самоуверенные и довольные собой, как только могут быть довольны люди совсем святые или такие, которые и не знают, что такое святость. Люди мне опротивели, и сам себе я опротивел, и я понял, что вера эта — обман.

Но странно то, что хотя всю эту ложь веры я понял скоро и отрекся от нее, но от чина, данного мне этими людьми, — от чина художника, поэта, учителя, — я не отрекся. Я наивно воображал, что я — поэт, художник, и могу учить всех, сам не зная, чему я учу. Я так и делал.

Из сближения с этими людьми я вынес новый порок — до болезненности развившуюся гордость и сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная чему.

Теперь, вспоминая об этом времени, о своем настроении тогда и настроении тех людей (таких, впрочем, и теперь тысячи), мне и жалко, и страшно, и смешно, — возникает именно то самое чувство, которое испытываешь в доме сумасшедших.[7]

Мы все тогда были убеждены, что нам нужно говорить и говорить, писать, печатать — как можно скорее, как можно больше, что всё это нужно для блага человечества. И тысячи нас, отрицая, ругая один другого, все печатали, писали, поучая других. И, не замечая того, что мы ничего не знаем, что на самый простой вопрос жизни: что хорошо, что дурно, — мы не знаем, что ответить, мы все, не слушая друг друга, все враз говорили, иногда потакая друг другу и восхваляя друг друга с тем, чтоб и мне потакали и меня похвалили, иногда же раздражаясь и перекрикивая друг друга, точно так, как в сумасшедшем доме.

Тысячи работников дни и ночи из последних сил работали, набирали, печатали миллионы слов, и почта развозила их по всей России, а мы всё еще больше и больше учили, учили и учили и никак не успевали всему научить, и всё сердились, что нас мало слушают.

Ужасно странно, но теперь мне понятно. Настоящим, задушевным рассуждением нашим было то, что мы хотим как можно больше получать денег и похвал. Для достижения этой цели мы ничего другого не умели делать, как только писать книжки и газеты. Мы это и делали. Но для того, чтобы нам делать столь бесполезное дело и иметь уверенность, что мы — очень важные люди, нам надо было еще рассуждение, которое бы оправдывало нашу деятельность. И вот у нас было придумано следующее: всё, что существует, то разумно. Всё же, что существует, всё развивается. Развивается же всё посредством просвещения. Просвещение же измеряется распространением книг, газет. А нам платят деньги и нас уважают за то, что мы пишем книги и газеты, и потому мы — самые полезные и хорошие люди. Рассуждение это было бы очень хорошо, если бы мы все были согласны; но так как на каждую мысль, высказываемую одним, являлась всегда мысль, диаметрально противоположная, высказываемая другим, то это должно бы было заставить нас одуматься. Но мы этого не замечали. Нам платили деньги, и люди нашей партии нас хвалили, — стало быть, мы, каждый из нас, считали себя правыми.

Теперь мне ясно, что разницы с сумасшедшим домом никакой не было; тогда же я только смутно подозревал это, и то только, как и все сумасшедшие, — называл всех сумасшедшими, кроме себя.

Лев Николаевич Толстой.

Текст 13

| Сочинение

Андрей родился и рос в Калуге. На окраине стоял бревенчатый просторный дом. Запах смолы не выветривался, не уходил из него, хотя бревна, из которых он был сложен, были очень старые.

Когда приходила весна, весь дом наполнялся запахами земли, листвы, сада. Комнаты были прохладные, полы крашеные, чисто вымытые, а в раскрытые окна бежал ветер.

И теперь, когда Андрей стал взрослым, каждая новая весна несла ему эти незабываемые запахи его детства — земли, травы, ветра.

Окна в их доме распахивались рано, гораздо раньше, чем у других.

В кабинете отца стоял массивный письменный стол, резной, огромный, и глубокое кожаное кресло. По стенам стояли шкафы — очень старые, полные старинных медицинских книг. Их читал еще прадед Андрея, он и положил начало этой библиотеке. Отец — Николай Петрович — редко снимал их с полки, но дорожил ими. И все вместе — стол, кресло, книжные шкафы — уважительно называлось «папина библиотека». В папиной библиотеке всегда было чисто, прохладно и чуть сумрачно: окна выходили на север, да еще у самых окон росли кусты бузины.

У мамы тоже была своя комната и свои книги. Но у мамы все было другое. Ее комнату заливал яркий свет, и в окна заглядывала сирень. Солнце кочевало от одного окна к другому.

Тут не было штор, только легкие светлые занавески. И казалось, что комната вплывает прямо в сад. На мамином кресле всегда лежала какая-нибудь книга, а любила она книги, которые в детстве казались Андрею скучными: Чехов, Гончаров, Ибсен и Гамсун.

Все в мире открывала Андрею мать.

— Послушай, как тихо, — говорила она. И он понял, что тишину можно слушать.

— Не зажигай света, — просила она, — посидим так. — И он узнал, как хорошо посумерничать и помолчать вдвоем.

Однажды поздней осенью они шли по лесу, по желтым лесным дорожкам. Только выпал первый снег — тонкий, редкий, словно не снег, а изморось. И вдруг мама сказала:

— Посмотри, березовые листья как золотые пятаки на снегу. Верно? А кленовые — как будто след птичьей лапки. А вот дубовый, распластанный — погляди.

— Как след медведя! — сказал Андрей. Мать ответила радостным смехом:

— Да, да! Как будто медведь прошел!

Да, видеть это, радоваться этому тоже научила его она.

Он не мог бы рассказать, как она воспитывала его, он и не знал, что его «воспитывают». Однажды, вернувшись из школы, он сказал:

— Мама, Елена Федоровна говорит: «Москвин, ты ведешь себя примерно, я поручаю тебе после уроков приносить мне фамилии ребят, которые плохо ведут себя на перемене». Что же мне делать? Не стану я записывать

Мать ответила:

— Отчего же? Пиши! Да только всегда одну фамилию — спою собственную.

Андрею стало весело — в самом деле, как хорошо и просто она придумала.

А в другой раз было так. Мать работала в саду — она сама выращивала цветы: ранней весной — незабудки, анютины глазки, летом — розы и флоксы, осенью — астры и георгины.

Вернувшись из городского сада, где он играл с ребятами в казаки-разбойники, Андрей стоял и задумчиво глядел, как, сидя на корточках, она копается в земле. Оба молчали

И вдруг, вскинув на него глаза, она спросила с мягкой насмешкой:

— А ты не устал стоять?

Ему было тогда лет семь. Пожалуй, никакой самый беспощадный укор не запечатлелся бы в его памяти так глубоко, как эти насмешливые слова.

Всю домашнюю работу они делали вдвоем: мыли полы, летом белили стены (мать не признавала маляров). Когда она стирала, Андрей приносил из колодца воду. А полоскать ходили на речку. Они вместе несли корзину с бельем, и по дороге он мог спрашивать обо всем на свете. Она никогда не отвечала: «Тебе это рано знать» или: «Ты этого не поймешь».

Однажды она рассказала Андрею историю английского капитана Скотта, который открыл Южный полюс на пятнадцать дней позже норвежца Амундсена. Андрея долго не оставляла мысль о том, как они шли обратно — пятеро друзей по снежной пустыне на отяжелевших лыжах, обманутые в своей надежде, в своей мечте. Подумать только — опоздать на пятнадцать дней!

Он видел капитана, который, лежа в палатке, окоченевшей рукой выводил на бумаге последние слова друзьям и родным. Их нашли мертвыми. Кажется, через год. Они лежали так, как их застала смерть, — обманутые, обессиленные, но не сдавшиеся. Тогда не было самолетов, — думал Андрей. Я бы сел на самолет и полетел бы к ним. Я приземлился бы и — вот она, палатка, я бегу, бегу туда, ноги вязнут в снегу…

— Капитан Скотт, — говорил он дрогнувшим голосом, — вы спасены! Я советский летчик! Я прилетел за вами!

— Как я рад! — отвечала за капитана Скотта мама. Этот ответ казался Андрею легкомысленным, он ожидал

Слов более высоких, красивых, торжественных, а все же он радовался, что она так быстро, так легко вошла в игру, не придирается, не говорит: «Тогда еще не было советских летчиков», — нет, ей ничего не надо объяснять.

— Помогите моим друзьям, — говорит она. — Они вели себя мужественно!

Да, да! Именно так должен был отвечать капитан! Пер Вое его слово не о себе — о друзьях!

И Андрей поил отважных исследователей вином, давал им лекарства, сажал их в самолет, и они летели высоко над бескрайней снежной равниной.

Проснувшись утром, Андрей слышал:

— Здравствуй, милый!

Так говорила она и проводила рукой по его щеке. И звук этого голоса он вызывал в своей памяти всякий раз, когда ему бывало трудно, уже много времени спустя после ее смерти. «Здравствуй!» — это слово означало, что начинался день, что они будут вместе. И сейчас, уже взрослым, увидев чашку с молоком, он вспоминал ту, белую в красных горошинах чашку, которая ждала его когда-то на кухонном столе. Придя из школы, он останавливался у порога и переобувался, чтобы не наследить в комнатах. И горячая плита, и потрескиванье дров, и чашка с молоком, и простое слово «Здравствуй!» — все это наполняло его ощущением покоя.

Главным человеком в доме была она. Андрей вырос с этим чувством и не понимал, как может быть иначе.

В их доме все комнаты постоянно — даже поздней осенью — были полны цветов. Цветы стояли в банках, кувшинах, ведрах. Они стояли повсюду и часто мешали отцу, но он никогда не забывал сказать, разводя большими руками:

— Какая прелесть твои цветы, Анюта!

Когда мать играла на старом пианино, где «до-диез» не откликалось вообще, а «фа» простужено дребезжало, отец слушал задумчиво и благоговейно.

Он был старше матери, и Андрей с детства помнил его сутулым, с седыми висками, в очках. Даже на детской фотографии Николай Петрович походил на себя взрослого — сутулый подросток в очках. И так было странно, что его когда-то называли Колей.

Мама хоть и говорила ему «ты», но называла Николай Петрович. А отец говорил ей Анюта или «дитя мое». И Андрею это нисколько не казалось смешным. Появились у матери седые волосы и морщины прорезали высокий, чистый лоб, а отец все говорил «дитя мое».

Фрида Вигдорова.
Семейное счастье.

31 мая

Текст 1

| Сочинение

… Я давно уж почувствовал необходимость понять — как возник мир, в котором я живу, и каким образом я постигаю его. Это естественное и — в сущности — очень скромное желание, незаметно выросло у меня в неодолимую потребность и, со всей энергией юности, я стал настойчиво обременять знакомых «детскими» вопросами. Одни искренно не понимали меня, предлагая книги Ляйэля и Леббока; другие, тяжело высмеивая, находили, что я занимаюсь «ерундой»; кто-то дал «Историю философии» Льюиса; эта книга показалась мне скучной, — я не стал читать ее.

Среди знакомых моих появился странного вида студент в изношенной шинели, в короткой синей рубахе, которую ему приходилось часто одергивать сзади, дабы скрыть некоторый пробел в нижней части костюма . Близорукий, в очках, с маленькой, раздвоенной бородкой, он носил длинные волосы «нигилиста»; удивительно густые, рыжеватого цвета, они опускались до плеч его прямыми, жесткими прядями. В лице этого человека было что-то общее с иконой «Нерукотворенного Спаса». Двигался он медленно, неохотно, как бы против воли; на вопросы, обращенные к нему, отвечал кратко и не то угрюмо, не то — насмешливо. Я заметил, что он, как Сократ, говорит вопросами. К нему относились неприязненно.

Я познакомился с ним, и, хотя он был старше меня года на четыре, мы быстро, дружески сошлись. Звали его Николай Захарович Васильев, по специальности он был химик.

— Ты — человек, каким я желаю тебе остаться до конца твоих дней. Помни то, что уж чувствуешь: свобода мысли — единственная и самая ценная свобода, доступная человеку. Ею обладает только тот, кто, ничего не принимая на веру, все исследует, кто хорошо понял непрерывность развития жизни, ее неустанное движение, бесконечную смену явлений действительности.

Он встал, обошел вокруг стола и сел рядом со мною.
— Все, что я сказал тебе — вполне умещается в трех словах: живи своим умом! Вот. Я не хочу вбивать мои мнения в твой мозг; я вообще никого и ничему не могу учить, кроме математики, впрочем. Я особенно не хочу именно тебя учить, понимаешь. Я — рассказываю. А делать кого-то другого похожим на меня, это, брат, по-моему, свинство. Я особенно не хочу, чтобы ты думал похоже на меня, это совершенно не годится тебе, потому что, брат, я думаю плохо.

Он бросил папиросу на землю, растоптав ее двумя слишком сильными ударами ноги. Но тотчас закурил другую папиросу и, нагревая на огне спички ноготь большого пальца, продолжал, усмехаясь невесело:

— Вот, например, я думаю, что человечество до конца дней своих будет описывать факты и создавать из этих описаний более или менее неудачные догадки о существе истины или же, не считаясь с фактами — творить фантазии. В стороне от этого — под, над этим — Бог. Но — Бог — это для меня неприемлемо. Может быть, он и существует, но — я его не хочу. Видишь — как нехорошо я думаю. Да, брат… Есть люди, которые считают идеализм и материализм совершенно равноценными заблуждениями разума. Они — в положении чертей, которым надоел грязный ад, но не хочется и скучной гармонии рая.

Он вздохнул, прислушался к пению виолончели.

— Умные люди говорят, что мы знаем только то, что думаем по поводу видимого нами, но не знаем — то ли, так ли мы думаем, как надо. А ты — и в это не верь! Ищи сам…

Я был глубоко взволнован его речью, — я понял в ней столько, сколько надо было понять для того, чтоб почувствовать боль души Николая. Взяв друг друга за руки, мы с минуту стояли молча. Хорошая минута! Вероятно — одна из лучших минут счастья, испытанного мною в жизни.

Максим Горький.

Текст 2

| Сочинение

(1) На полярных зимовках в Арктике, как и во всех многолюдных экспедициях, бывают дельные люди и бездельники, скучные и весёлые, бодрые и унылые, здоровые и больные. (2) Ни одна зимовка не проходит без мелких и крупных недоразумений, не всякий способен перенести спокойно долгую полярную ночь, вынужденную скученность. (3) Всё переговорили, перечитали все книги, рассказали все анекдоты, переслушали потёртые пластинки, каждый о каждом давно знает всю подноготную. (4) Люди надоедают друг дружке, изучены недостатки и достоинства каждого зимовщика, нервы напряжены до предела. (5) Некоторые от избытка молодых сил начнут шуточную потасовку – всё летит кувырком, столы, табуретки. (6) Не мудрено, что срываётся иной раз обидное для товарища словечко, завязывается ссора.

(7) Кажется, навеки разошлись, поссорились люди и уже никогда им не помириться, не стать вновь друзьями. (8) Но споры и недоразумения обычно заканчиваются так же скоро, как и возникают, всё забывается. (9) Когда приходят горячие дни работы, люди трудятся, не щадя сил и здоровья. (10) Работа всех объединяет, каждый каждому старается помочь, опытный обучает неопытного. (11) Во всей силе вдруг сказывается та дружная, крепкая мощь, которая помогает людям в трудные и трагические минуты чудесно объединиться, слиться в единое дыхание.

(12) Огромный рост и физическая сила – еще не всегда верные показатели пригодности человека для работы в тяжелых арктических условиях. (13) Я знал очень слабых и пожилых людей, отлично и безропотно выдерживавших трудные зимовки. (14) Это были самые лучшие, внимательные, скромные и нетребовательные товарищи. (15) Ворочавшие бревнами и хваставшие всяческими подвигами болтуны, случайно устроившиеся на зимовку, перед ними быстро пасовали.

(16) Много знал я людей, полярных зимовщиков, для которых Арктика делалась как бы второй родиной – вновь и вновь тянуло их на зимовку в ледяную, холодную пустыню. (17) Были среди энтузиастов Арктики городские избалованные люди, рабочие и интеллигенты, были привычные к Северу промышленники-архангельцы, поморы, были и уроженцы юга. (18) Этих разнообразнейших по своему происхождению людей одинаково манила ледяная Арктика. (19) В трудных походах и передвижениях люди объединялись, в трудную минуту спешили друг другу помочь. (20) В суровых условиях определяются характер и качества человека; здесь всё на виду, нельзя прикрыться словами: лентяй остается лентяем, труженик – тружеником.

Соколов-Микитов Иван Сергеевич.

Текст 3

| Сочинение

СПИСОК МЕЧТАНИЙ

У каждого человека, как и у всего человечества, есть свой список заветных мечтаний. Величайшую, казалось, самую несбыточную мечту о справедливом переустройстве жизни мы первыми осуществили в нашей стране: на полях списка исторических мечтаний у раздела «Социализм» мы уже поставили отметку о выполнении. И ничто на свете не сможет покол

нашу уверенность в том, что недалека пора, когда сбудутся один за другим все самые смелые помыслы человечества.

Завоевать межпланетные пространства, проникнуть в иные миры — одно из давнишних мечтаний обитателей земного шара. В самом деле, неужели человек обречен довольствоваться лишь одной крупинкой мироздания — маленькой Землей? Фантасты бередили самолюбие обитателей нашей планеты. Ученые искали способов достичь звездных миров или по крайней мере Луны. В отважных умах рождались различные догадки, то научные, то фантастические. Так, веселый гасконский поэт XVII века Сирано де Бержерак выдумал целых семь способов полета на Луну один другого удивительнее. Он, например, предлагал, как пишет Эдмонд Ростан, «сесть на железный круг и, взяв большой магнит, забросить вверх его высоко, пока не будет видеть око: он за собой железо приманит. Вот средство верное. А лишь он вас притянет, схватить его быстрей и вверх опять… Так поднимать он бесконечно станет».

Или, заметив, что от Луны зависят приливы и отливы, рекомендовал: «В тот час, когда волна морская всей силой тянется к Луне», выкупаться, лечь на берегу и ждать, пока сама Луна не притянет вас к себе.

Но один из советов Бержерака был не так уж далек от истины. Это способ номер три: «…Устроивши сперва кобылку на стальных пружинах, усесться на нее и, порохом взорвав, вмиг очутиться в голубых равнинах».

Жюль Верн послал своих выдуманных героев на Луну в пушечном ядре. Герберт Уэллс заставил своего героя изобрести особое вещество, не пропускающее будто бы земного притяжения. Окружив этим веществом («кэворитом») летательный аппарат, герой Уэллса покинул Землю и устремился к Луне, открыв для этого «кэворитовые» заслонки на той стороне своего снаряда, которая была обращена к древнему спутнику Земли.

Были выдуманы романистами и еще разные способы космических полетов, но…

УЧЁНЫЕ НЕ СОГЛАШАЮТСЯ…

Да, наука опровергала все эти остроумные выдумки фантастов. Ученые с сомнением покачивали седыми головами, вооружались очками и цифрами и доказывали, что, например, в пушечном снаряде человеку лететь никак нельзя: ядро вылетит из пушки сразу с огромной скоростью, необходимой для совершения дальнейшего полета, толчок будет столь ужасен, что никакие матрацы, пружины или ванны со специальной жидкостью, амортизирующей удар, не спасут пассажиров. Собственный вес расплющит их в момент выстрела. И затем, ну хорошо, допустим, этого каким-то чудом не случится и вы долетите до Луны. А обратно?.. Кто вами выстрелит?

Так же расправилась наука и с «кэворитом» Уэллса. Законы физики напомнили, что если бы даже и можно было найти вещество, «заслоняющее» тело от притяжения Земли, то, чтобы задвинуть такую заслонку, понадобилось бы затратить столько же энергии, сколько требуется, чтобы вынести тело за пределы земного тяготения, то есть забросить его на такое расстояние от нашей планеты, где сила ее притяжения равна нулю. Иначе это противоречило бы одному из основных законов природы — закону сохранения энергии. А кроме того, над таким веществом, способным «заслонять» тела от тяготения Земли, образовался бы в атмосфере вихревой колодец, в котором воздух, не удерживаемый земным притяжением, стал бы уходить в космическое пространство и вся атмосфера бы «вытекла» через такую воздушную шахту.

Что же, значит, человечество навсегда приковано к Земле и надо оставить все попытки оторваться от нее?

Аэроплан? Но он может летать, лишь опираясь на воздух, черпая в его сопротивлении подъемную силу. Пропеллер не потянет аппарат в безвоздушном межпланетье, так как будет вертеться впустую. Воздушный шар? Дирижабль? Но ведь они тоже плывут только в атмосфере, несомые газами, более легкими, чем окружающий воздух. В пустоте они не могут держаться.

Ученые качали головами, терли очки, но выхода не видели.

Лев Кассиль.
Человек, шагнувший к звёздам.

Текст 4

Как же давно я мечтал и надеялся жарким летним днем пойти через Красную гору к плотине на речке Юг. Красная гора — гора детства и юности.

И этот день настал. Открестившись от всего, разувшись, чтобы уже совсем как в детстве ощутить землю, по задворкам я убежал к реке, напился из родника и поднялся на Красную гору. Справа внизу светилась и сияла полная река, прихватившая ради начала лета заречные луга, слева сушились на солнышке малиново-красные ковры полевой гвоздики, а еще левей и уже сзади серебрились серые крыши моего села. А впереди, куда я подвигался, начиналась высокая бледно- зеленая рожь.

По Красной горе мы ходили работать на кирпичный завод. Там, у плотины, был еще один заводик, крахмалопаточный, стояли дома, бараки, землянки. У нас была нелегкая взрослая работа: возить на тачках от раскопа глину, переваливать ее в смеситель, от него возить кирпичную массу формовщицам, помогать им расставлять сырые кирпичи для просушки, потом, просушенные, аккуратненько везти к печам обжига. Там их укладывали елочкой, во много рядов, и обжигали сутки или больше. Затем давали остыть, страшно горячие кирпичи мы отвозили в штабели, а из них грузили на машины или телеги. Также пилили и рубили дрова для печей.

Обращались с нами хуже, чем с крепостными. Могли и поддать. За дело, конечно, не так просто. Например, за пробежку босыми ногами по кирпичам, поставленным для просушки.

Помню, кирпич сохранил отпечаток ступни после обжига, и мы спорили чья. Примеряли след босыми ногами, как Золушка туфельку.

Обедали мы на заросшей травой плотине. Пили принесенное с собой молоко в бутылках, прикусывали хлебом с зеленым луком. Тут же, недалеко, выбивался родник, мы макали в него горбушки, размачивали и этой сладостью насыщались. Формовщицы, молодые девушки, но старше нас, затевали возню. Даже тяжеленная глина не могла справиться с их энергией. Дома я совершенно искренне спрашивал маму, уже и тогда ничего не понимая в женском вопросе:

— Мам, а почему так: они сами первые пристают, а потом визжат?

Вообще это было счастье — работа. Идти босиком километра два по росе, купаться в пруду, влезать на дерево, воображать себя капитаном корабля, счастье — идти по опушке, собирать алую землянику, полнить ею чашку синего колокольчика, держать это чудо в руках и жалеть и не есть, а отнести домой, младшим — брату и сестренке.

И сегодня я шел босиком. Шел по тропинкам детства. Но уже совсем по другой жизни, нежели в детстве: в селе, как сквозь строй, проходил мимо киосков, торгующих похабщиной и развратом в виде кассет, газет, журналов, мимо пивных, откуда выпадали бывшие люди и валились в траву для воссоздания облика, мимо детей, которые слышали матерщину, видели пьянку и думали, что это и есть жизнь и что им так же придется пить и материться.

Но вот что подумалось: моя область на общероссийском фоне — одна из наиболее благополучных в отношении пьянства, преступности, наркомании, а мой район на областном фоне меньше других пьет и колется. То есть я шел по самому высоконравственному месту России. Что же тогда было в других местах?.. Я вздохнул, потом остановился и обещал себе больше о плохом не думать.

А вот оно, это место, понял я, когда поднялся на вершину Красной горы. Тут мы сидели, когда возвращались с работы. Честно говоря, иногда и возвращаться не хотелось. С нами ходил худющий и бледнющий мальчишка Мартошка, он вообще ночевал по баням и сараям. У него была мать всегда пьяная, или злая, если не пьяная, и он ее боялся. Другие тоже не все торопились домой, так как и дома ждала работа — огород, уход за скотиной. Да и эти всегдашние разговоры: «Ничего вы не заработаете, опять вас обманут». А тут было хорошо, привольно. Вряд ли мы так же тогда любовались на заречные северные дали, на реку, как я сейчас, вряд ли ощущали чистоту воздуха и сладость ветра родины после душегубки города, но все это тогда было в нас, с нами, мы и сами были частью природы.

Я лег на траву, на спину и зажмурился от обилия света. Потом прйвык, открыл глаза, увидел верхушки сосен, берез, небо, и меня даже качнуло — это вся земля подо мной ощутимо поплыла навстречу бегущим облакам. Это было многократно испытанное состояние, что ты лежишь на палубе корабля среди моря. Даже вспомнились давно забытые юношеские стихи, когда был летом в отпуске, после двух лет армии, оставался еще год, я примчался в свое село. Конечно, где ощутить встречу с ним? На Красной горе. Может быть, тут же и сочинил тогда, обращаясь к Родине: «Повстречай меня, повстречай, спой мне песни, что мы не допели. Укачай меня, укачай, я дитя в корабле-колыбели». Конечно, я далеко не первый сравнивал землю с кораблем, а корабль с колыбелью, и недопетые песни были не у меня одного, но в юности кажется, что так чувствуешь только ты. Тогда все было впервые.

Вдруг еще более дальние разговоры услышались, будто деревья, березы, трава их запомнили, сохранили и возвращали. У нас, конечно, были самые сильные старшие братья, мы хвалились ими, созидая свою безопасность. Говорили о том, что в городе торговали пирожками из человеческого мяса. А узнали по ноготку мизинца. Мартошка врал, что ездил на легковой машине и что у него есть ручка, которой можно писать целый месяц без всякой чернильницы.

— Спорим! — кричал он. — На двадцать копеек. Спорим!

Мартошка всегда спорил. Когда мы, вернувшись в село, не желая еще расставаться, шли к фонтану — так называли оставшуюся от царских времен водопроводную вышку, — то Мартошка всегда спорил, что спрыгнет с фонтана, только за десять рублей. Но где нам было взять десять рублей? Так и остался тогда жив Мартошка, а где он сейчас, не знаю. Говорили, что он уехал в ремесленное, там связался со шпаной. Жив ли ты, Мартошка, наелся ли досыта?

На вышке, вверху, в круглом помещении находился огромнейший чан. Круглый, сбитый из толстенных плах резервуар. В диаметре метров десять, не меньше. По его краям мы ходили как по тропинке. В чане была зеленая вода. Мартошка раз прыгнул в нее за двадцать копеек. Потом его звали лягушей, такой он был зеленый.

Я очнулся. Так же неслись легкие морские облака, так же клонились им навстречу мачты деревьев, так же серебрились зеленые паруса березовой листвы. Встал, ощущая радостную легкость. Отсюда, под гору, мы бежали к плотине, к заводу. Проскакивали сосняк, ельник, березняк, вылетали на заставленную дубами пойму, а там и плотина, и домики, и карлик пасет гусей. Мы с этим карликом никогда не говорили, но спорили, сколько ему лет.

Бежать по-прежнему не получилось: дорога была выстелена колючими сухими шишками.

Чистый когда-то лес был завален гнилым валежником, видно было, что по дороге давно не ездили. Видимо, она теперь в другом месте. Все же переменилось, думал я. И ты другой, и родина. И ты ее, теперешнюю, не знаешь. Да, так мне говорили: не знаешь ты Вятки, оттого и восхищаешься ею. А жил бы все время — хотел бы уехать. Не знаю, отвечал я. И уже не узнаю. Больше того, уже и знать не хочу. Что я узнаю? Бедность, пьянство, нищету? Для чего? Чтоб возненавидеть демократию? Я ее и в Москве ненавижу. А здесь родина. И она неизменна.

Все так, говорил я себе. Все так. Я подпрыгивал на острых шишках, вскрикивал невольно и попадал на другие. Но чем ты помогаешь родине, кроме восхищения ею? Зачем ты ездишь сюда, зачем все бросаешь и едешь? И отказываешься ехать за границу, а рвешься сюда. Зачем? Ничего же не вернется. И только и будешь рвать свое сердце, глядя, как нашествие на Россию западной заразы калечит твою Родину. Но главное, в чем я честно себе признавался, — это то, что еду сюда как писатель, чтобы слушать язык, родной говор. Это о нашем брате сказано, что ради красного словца не пожалеет родного отца. Вот сейчас в магазине худая, в длинной зеленой кофте женщина умоляла продавщицу дать ей взаймы. «Я отдам, — стонала она, — отдам. Если не отдам, утоплюсь». — «Лучше сразу иди топись, — отвечала продавщица. — Хоть сразу, хоть маленько погодя. Я еще головой не ударилась, чтоб тебе взаймы давать. А если ударилась, то не сильно». Вот запомнил, вот записать надо, и что? Женщина от этого не протрезвеет. И так же, как не записать загадку, заданную мужчиной у рынка: «Вот я вас проверю, какой вы вятский. Вот что такое: за уповод поставили четыре кабана?» Когда я ответил, что это означает: за полдня сметали четыре стога, он был очень доволен: не все еще Москва из земляка вышибла. «А я думал, вас Москва в муку смолола».

Ну, вот зеленая пойма. Но где дома, где бараки? Ведь у нас нет ничего долговечнее временных бараков. Я оглядывался. Где я? Все же точно шел, точно вышел.

Снесли бараки, значит. Пойду к плотине, к заводу. Я пришел к речке. Она называлась Юг. Тут она вскоре впадала в реку Кильмезь. Я прошел к устью. Начались ивняки, песок, бело-бархатные лопухи мать-и-мачехи, вот и большая река заблестела. А где плотина? Я вернулся. Нет плотины. А за плотиной был завод. Где он? Может быть, плотину разобрали или снесли водопольем, но как же завод? И где другой завод, крахмалопаточный? Где избы?

Я прошел повыше по речке, продираясь через заросли. Не было даже никаких следов. Ни человеческих, ни коровьих. Тут же тогда стада паслись. Я остановился, чувствуя, что весь разгорелся. Прислушался. Было тихо. Только стучало в висках. Тихо. А почему не взлаивают собаки, не поют петухи? Вдруг бы закричали гуси? Нет, только взбулькивала в завалах мокрого хвороста речка и иногда шумел вверху, в ветвях елей, ветер.

Вдруг я услышал голоса. Явно ребячьи. Звонкие, веселые. Пошел по осоке и зарослям на их зов. Поднялся по сухому обрыву и вышел к палаткам. На резиновом матраце лежала разогнутая, обложкой кверху, книга «Сборник анекдотов на все случаи жизни», валялись ракетки, мячи. Горел костер, рядом стояли котелки. Меня заметили. Ко мне подошли подростки, поздоровались.

— Вы не знаете… — начал я говорить и оборвал себя: они же совсем еще молодые. — Вы со старшими?

— Да, с тренером.

Уже подходил и тренер. Я спросил его: где же тут заводы, кирпичный и крахмалопаточный, где плотина? Он ничего не знал.

— Вы местный?

— Да. Ходим сюда давно, здесь сборы команд, тренировки.

— Ну не может же быть, — сказал я, — чтоб ничего не осталось. Не может быть.

Ничем они мне помочь не могли и стали продолжать натягивать меж деревьев канаты, чтобы, как я понял, завтра соревноваться, кто быстрее с их помощью одолеет пространство над землей.

Снова я кинулся к берегу Юга. Ну где хотя бы остатки строений, хотя бы остовы гигантских печей, где следы плотины? Нет, ничего не было. Не за что даже было запнуться. Уже ни о чем не думая, я съехал по песку в чистую холодную воду и стал плескать ее на лицо, на голову, на грудь.

Гибель Атлантиды я пережил гораздо легче. Атлантида еще, может быть, всплывет, а моя плотина — никогда. Никогда не будет на свете того кирпичного завода, тех строений, тех землянок. Никогда. И хотя говорят, что никогда не надо говорить «никогда», я говорил себе: никогда ничего не вернется. Все. Надо было уходить, уходить и не оглядываться. Ничего не оставалось за спиной, только воспоминания да новое поколение, играющее в американских актеров.

Я прошел зеленую пойму, заметив вдруг, как усилилось гудение гнуса, прошел по сосняку, совершенно не чувствуя подошвами остроты сухих шишек, и вышел на взгорье. Куда было идти? В прошлом ничего не было, в настоящем ждали зрелища пьянки и ругани. Измученные, печальные, плохо одетые люди. Тени людей. И что им говорить: не пейте, лучше смотрите телевизор. Очень много они там увидят: мордобой, ту же пьянку, разврат и насилие.

Я не шел, а брел, не двигался, а тащил себя по Красной горе. О, как я понимал в эти минуты отшельников, уходящих от мира! Как бы славно — вырыть в обрыве землянку, сбить из глины печурку, натаскать дров и зимовать. Много ли мне надо? Никогда я не хотел ни сладко есть, ни богато жить. Утвердить в красном углу икону и молиться за Россию, за Вятку, лучшую ее часть. Но как уши от детей? Они уже большие, они давно считают, что я ничего не понимаю в современной жизни, и правильно считают. А как от жены уйти? Да, жену жалко. Но она-то как раз поймет. Что поймет? Что в землянку уйду? Да никуда я не уйду. Так и буду мучиться от осознания своего бессилия чем-то помочь Родине.

Тяжко вздыхал я и заставлял себя вспомнить и помнить слова преподобного Серафима Саровского о том, что прежде, чем кого-то спасать, надо спастись самому. Но опять же, как? Не смотреть, не видеть, не замечать ничего? Отстаньте, я спасаюсь. Да нет, это грубо — конечно, не так. Молиться надо. Смиряться.

В конце концов, это же не трагедия — перенос завода. Выработали глину и переехали. Люди тоже. Плотину снесло, печи разобрали, все же нормально. Но меня потрясло совершенно полное исчезновение той жизни. Всего сорок лет, и как будто тут ничего не было. И что? И так же может исчезнуть что угодно? Да, может. А что делать? Да ничего ты не сделаешь, сказал я себе. Смирись.

Случай для проверки смирения подвернулся тут же. Встреченный у подножия горы явно выпивший мужчина долго и крепко жал мою руку двумя своими и говорил:

— Вы ведь наша гордость, мы ведь вами гордимся. А скажите, откуда вы берете сюжеты, только честно? Из жизни? Мне можно начистоту, я пойму. Можно даже намеком.

— Конечно, из жизни, — сказал я. — Сейчас вы скажете, что вам не хватает на бутылку, вот и весь сюжет.

Он захохотал довольно.

— Ну ты, земеля, видишь насквозь.

— У меня таких сюжетов с утра до вечера, да еще и ночь прихватываю. Вот тебе еще сюжет: вчера нанял мужиков сделать помойку. Содрали много, сделали кое-как. Да еще закончить тем, что они напиваются и засыпают у помойки. Интересно?

— Вообще-то смешно, — ответил он. — Но разве они у помойки ночевали?

— Это для рассказа. Имею же я право на домысел. Чтоб впечатлило. Чтоб пить перестали. Перестанут?

— Нет, — тут же ответил мужчина. — Прочитают, поржут — и опять.

— Еще и скажут: плати, без нас бы не написал. Ну, давай, — я протянул руку. — В церковь приходи, там начали молебен служить, акафист читать иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша». По пятницам.

— И поможет?

— Будешь верить — поможет.

Мы расстались. Накрапывал дождик. Я подумал, что сегодня снова не будет видно луны, хотя полнолуние. Тучи. Опять будет тоскливый, долгий вечер. Опять в селе будет темно, будто оно боится бомбежек и выключает освещение. Мы жили при керосиновых лампах, и то было светлее. То есть безопаснее. Но что я опять ною? Наше нытье — главная радость нашим врагам.

Я обнаружил себя стоящим босиком на главной улице родного села. Мне навстречу двигались трое: двое мужчин вели под руки женщину, насквозь промокшую. Я узнал в ней ту, что просила у продавщицы взаймы и обещала утопиться, если не отдаст. Взгляд женщины был каким-то диковатым и испуганным.

Они остановились.

— Она что, в воду упала? — спросил я.

— Кабы упала, — ответил тот, что был повыше. — Сама сиганула. Мы сидим, пришли отдохнуть. Как раз у часовни, — вы ж видели, у нас новая часовня. Сидим. Она мимо — шасть. Так решительно, прямо деловая. Рыбу, думаем, что ли, ловить? А она — хоп! И булькнула. Как была. Вишь — русалка.

Раздался удар колокола к вечерней службе. Я перекрестился. Женщина подняла на меня глаза.

— Вытащили, — продолжал он рассказывать. — Говорю: Вить, давай подальше от воды отведем, а то опять надумает, а нас не будет. Другие не дураки бесплатно нырять.

— Ко-ло-кол, — сказала вдруг женщина с усилием, как говорят дети, заучивая новое слово.

— Да, — сказал я, — ко всенощной. Завтра воскресенье.

— Цер-ковь, — сказала она, деля слово пополам. Она вырвала вдруг свои руки из рук мужчин. Оказалось, что она может стоять сама. — Идем в церковь! — решительно сказала она мне. — Идем! Пусть меня окрестят. Я некрещеная. Будешь у меня крестным! Будешь?

— От этого нельзя отказываться, — сказал я. — Но надо же подготовиться. Очнись, протрезвись, в баню сходи. Давай в следующее воскресенье.

— В воскресенье, — повторила она, — в воскресенье. — И отошла от нас.

— Ну, — сказал я, — спасибо, спасли. Теперь вам еще самих себя спасти. Идемте на службу. — Они как-то засмущались, запереступали ногами. — Ладно, что вы — дети, вас уговаривать. Прижмет, сами прибежите. Так ведь?

— А как же, — отвечали они, — это уж вот именно, что точно прижмет. Это уж да, а ты как думал?

— Да так и думал, — ответил я и заторопился. Сегодня служили молебен с акафистом Пресвятой Троице. Впереди было и помазание освященным маслом, и окропление святой водой, и молитвы. И эта молитва, которая всегда звучит во мне в тяжелые дни и часы: «Господи, услыши молитву мою, и вопль мой к Тебе да приидет».

«Нельзя, нельзя, — думал я, — нельзя сильно любить жизнь. Любая вспышка гаснет. Любая жизнь кончается. Надо любить вечность. Наше тело смертно, оно исчезнет. А душа вечна, надо спасать душу для вечной жизни».

Но как же не любить жизнь, когда она так магнитна во всем? Ведь это именно она тянула меня к себе, когда звала на Красную гору и к плотине. Я шел в детство, на блеск костра на песке, на свет ромашек, на тихое голубое свечение васильков во ржи, надеялся услышать висящее меж землей и облаками серебряное горлышко жаворонка, шел оживить в себе самого себя, чистого и радостного, цеплялся за прошлое, извиняя себя, теперешнего, нахватавшего на душу грехов, и как хорошо, и как целебно вылечила меня исчезнувшая плотина. Так и мы исчезнем. А память о нас — это то, что мы заработаем в земной жизни. Мы все были достойны земного счастья, мы сами его загубили. Кто нас заставлял грешить: пить, курить, материться, кто нас заставлял подражать чужому образу жизни, кто из нас спасал землю от заражения, воду и воздух, кто сражался с бесами, вползшими в каждый дом через цветное стекло, кто? Все возмущались на радость тем же бесам, да все думали, что кто-то нас защитит. Кто? Правительство? Ерунда. Их в каждой эпохе по пять, по десять. Деньги? Но где деньги, там и кровь.

Мы слабы, и безсильны, и безоружны. И не стыдно в этом признаться. Наше спасение только в уповании на Господа. Только. Все остальное перепробовано. Из милосердия к нам, зная нашу слабость, Он выпускает нас на землю на крохотное время и опять забирает к Себе.

«Господи, услыши молитву мою! Не отвержи меня в день скорби, когда воззову к Тебе. Господи, услыши молитву мою!»

Владимир Крупин.
Босиком по небу.

Текст 5

| Сочинение

Когда Корзинкин прибыл в редакцию армейской газеты, он был похож на большого растерянного птенца, который залетел не в свое гнездо. Даже шинель и грубые кирзовые сапоги не могли скрыть в нем глубоко гражданского человека.

В разгар боев под Москвой редактор послал Корзинкина на передний край за материалом.
— Будьте осторожны! — напутствовал он молодого сотрудника.

Что ждало его сегодня там, где шла какая- то таинственная и страшная работа, с огнем и ударами, с грохотом и криками раненых?.. Близкий гул артиллерийской подготовки толчками отдавался в груди. И казалось, что небо гудит и трескается, и в низких пепельных тучах возникали и гасли тревожные всполохи. И все приближалось, нарастало, становилось реальностью, но не отпугивало, а тянуло к себе Корзинкина, как человека, очутившегося на вышке, начинает мучительно тянуть вниз. На пути корреспондента вырастали остовы сожженных машин, черные от копоти танки, огневые позиции тяжелых батарей. Все это как-то странно перемешивалось с вымершими и вымерзшими подмосковными дачными поселками. Корзинкин шел по местам своего детства, по трассам комсомольских лыжных кроссов, по полям подшефных колхозов. И незнакомое горькое чувство подступало к горлу.

— Понимаешь, какое дело, интендант. Рота осталась без командира!
— Понимаю, — отозвался Корзинкин. — Очень жаль…
— Выручи, а? В роте-то всего семь человек. Соглашайся, редакция!

Корзинкин молчал. Потом наклонился к майору и доверительно сказал:
— Я… понимаете… никогда этим делом…

Майор не дал ему договорить.

— Не имеет значения! — сказал он. — Когда с бойцами командир, они чувствуют себя увереннее. А что делать, они сами знают. Ребята стреляные. Да вот они, посмотри! Богатыри!

Корзинкин огляделся и увидел роту.

Бойцы стояли на снегу усталые, серые, с ввалившимися глазами. Шинели были местами прожжены огнем, к сапогам темными наростами намерзла окаменевшая глина. Строй был какой-то жидкий, лишенный всякого ранжира, но на лицах бойцов можно было прочитать, что они переболели всеми страхами войны и их уже ничем не возьмешь.

— Соглашайся! Нет времени на раздумья!

Корзинкин махнул рукой и отвернулся: не отвяжешься от этого носатого! Он подумал: «Хорошо, что рота маленькая!» Ему и в голову не пришло, отчего рота маленькая.

И тогда Корзинкин, командир роты Корзинкин, сказал, потому что не умел командовать:

— В окопы! Будем стрелять!..

Маленькая рота. Можно сказать, крохотная. Но если ее сомнут, откроется дорога на Москву, на Малую Дмитровку, где в желтом двухэтажном доме живут мама, тетя Лиза и сестра Лёлька.

И, сжав две бутылки с горючей смесью, прижался спиной к отвесной стене лога. Танк приближался. Он поднимал тучу морозной пыли, и от него пахло примусом. Желтая фара ударила в глаза, на мгновение ослепила, сковала движения. Корзинкин сильнее прижался спиной к стене. И ему показалось, что он прирос к ней лопатками и не сможет оторваться, а танк пройдет мимо, и больше никто его не остановит до самой Малой Дмитровки, до двухэтажного желтого дома.

— Одна, — тихо подтвердил Корзинкин, — семь бойцов.

— Может быть, вы что-нибудь путаете? — Редактор наклонился к Корзинкину. — Рота — семь бойцов?

— Я не путаю, — твердо сказал Корзинкин. — Сделайте одолжение, записывайте… Подбито два танка… Уничтожены пятьдесят гитлеровцев… Рубеж удержали до подхода наших танков…

— Вооружение? — спросил редактор.

— Какое там вооружение! — отозвался Корзинкин. — Бутылки с горючей смесью. Гранаты. Был ручной пулемет, да патроны скоро кончились. Запишите фамилии бойцов:

— Хорошо, — сказал редактор, — мы дадим заметку в номер. Политотдел требует. Как фамилия командира роты?

Корзинкин открыл глаза и посмотрел на редактора:

— Я не знаю его фамилии.

Текст 6

Уже давно меня никуда не тянет, только на родину, в милую Вятку, и в Святую землю. Святая земля со мною в молитвах, в церкви, а родина… родина тоже близка. И если в своем родном селе, где родился, вырос, откуда ушел в армию, в Москву, бываю все-таки часто, то на родине отца и мамы не был очень давно. И однажды ночью, когда стиснуло сердце, понял: надо съездить. Испугался, что вскоре не смогу одолеть трудностей пути: поездов, автобусов, пересадок. Надо ехать, надо успеть. Туда, где был счастлив, где родились и росли давшие мне жизнь родители. Ведь и отцовская деревня Кизерь, и мамина Мелеть значили очень много для меня. Они раздвинули границы моего детства, соединили с родней, отогнали навсегда одиночество; в этих деревнях я чувствовал любовь к себе и отвечал на нее любовью.

Нынче летом, выскочив на несколько дней в Вятку, я сорвался вдруг и кинулся на автовокзал, взял билет до Уржума, бывшего уездного, ныне районного города. А там надо было одолеть восемнадцать километров до родины отца, а оттуда ехать до Малмыжа, тоже райцентра, там переправиться через Вятку и добраться до родины матери. Все эти пространства я надеялся одолеть кавалерийским наскоком.

Стояла жара. Она пришла после дождей, и ее сопровождало сильное парение от разогретой влажной земли. Срывались краткие грозы. Страшно сказать: я не был в Уржуме тридцать пять лет, а тогда приезжал, когда писал «Ямщицкую повесть». Это был мой поклон дедам-ямщикам, которые своими трудами нажили состояние, за что их большевики спровадили в Нарымский край. Но и эта боль опять же давно улеглась, а состояние — двухэтажный каменный дом, выстроенный на огромную (десять дочерей, один сын) семью, хотелось навестить. Именно в этот дом я приезжал совсем мальчишкой к деду в то лето, когда у него гостила городская дочь, моя тетка, с детьми. Дедушке по возвращении из сибирской ссылки разрешили жить в крохотной комнате внизу, хотя дом стоял пустым, а городским гостям из милости выделили комнаты на втором этаже. В то лето, после девятого класса, я работал на комбайне помощником, а как раз пошли дожди, уборка остановилась, и я стал проситься навестить городскую родню.

Отец одобрил мой порыв. Он как-то даже вдохновился: сел, на тетрадном листке начертил схему, как дойти от пристани на Вятке до его деревни. Вообще он был молчалив, мало говорил с нами, иногда даже забывал, кто из нас в какой класс перешел. Идет на сенокос, широко шагает, мы вприпрыжку за ним. Но о своем детстве говорил как о сказочном. Как они катались с гор на ледянках, какие были ярмарки, какие лошади в ночном, как неслась по Казанскому тракту почта («Царь с дороги — почта едет!»), какая была добрая бабушка Дарья, как его баловали его десять сестер. Отец договорился со знакомым шофером, который довез меня до пристани Аргыж; на ней я купил билет в четвертый класс парохода «Чуваш-республика». Ближе к ночи он показался из-за поворота, вскоре, гудя и дымя, причалил к мокрому дебаркадеру. На пароходе я был впервые в жизни. Всю ночь восторженно бродил по нему. Он казался огромным. Я был сельским и стеснительным, но мне ни разу не сказали, что куда-то нельзя входить, и я все смелее осваивал плывущее над водой пространство. Как шумно и трудолюбиво вращались деревянные колеса в кипящей воде, как расступалась вода и долго-долго журавлиным клином торопилась за нами. Подолгу стоял, и меня не выгоняли, в машинном отделении, смотрел, как взмывал и опускался громадный шатун, вращающий толстенный, залитый янтарным маслом стальной вал; именно на него по бокам были надеты старательные колеса. Мне очень хотелось помогать кочегару, черному, голому по пояс мужчине — уж я бы смог заталкивать в пылающую топку огромные поленья, — но опять же постеснялся. А ведь я уже знал устройство и трактора, и комбайна — но тут была такая неподступная громада!

Мы шли против течения. Была светлая, прохладная ночь, но я даже и поспать нигде не приткнулся, хотя у теплой необхватной трубы было место. Стоял у влажных поручней, глядел то на близкий, то на отдаляющийся берег, на глинистые или песчаные берега, то травяные, то заросшие лесом, запрокидывал голову и смотрел на поворачивающиеся вместе с палубой звезды. Из трубы летел освещаемый изнутри искрами дым, и иногда при крутом завороте он обдавал палубу и приятно согревал. Часто то длинно, то коротко ревел пароходный гудок.

На пристани Русский Турек, на рассвете, я выскочил и побежал, как объяснил мне отец, в гору. «На горе кладбище, с него увидишь Кизерь».

Владимир Крупин.

Текст 7

Двор мой последние годы все более полонит пустая трава. То ли сил стало меньше от нее отбиваться, а скорее — охоты: растет… и пускай растет. Места много. И огород затравел. Да и какой это теперь огород! Лишь названье. Грядка лука, грядка чеснока, полсотни помидорных кустов да кое-какая зелень. Земли пустует много и много. Уже не с мотыгой, с косой выхожу поутру на покос.

Но вот цветы остались. Сейчас август, конец его. По утрам — зябко. Роса. Днем — тепло, но палящего зноя нет.

Полыхают, горят, нежно светят простые мои цветы — душе и глазам отрада.

Конечно, главная краса и гордость — это циннии; по-нашенски, по-донскому, — «солдатики», наверное, потому, что прямо стоит цветок, не колыхнется на твердом стебле, будто гренадер.

А все вместе они — словно высокий костер, багровый, алый, красный. Тихое пламя его не палит, но греет. Кто не войдет во двор, сразу хвалит: «Какие у вас циннии хорошие!» Даже фотографироваться приходили возле цветов. Честное слово! А почему бы и нет?.. Циннии и впрямь хороши.

Длинная гряда вдоль дорожки. Высокие стебли, почти в рост. А цветут мощно и щедро, от земли до маковок. Багряные, алые, розовые. Цветут и цветут. Так будет долго. До первого утренника где-нибудь в октябре. Они и замерзнут во цвете. Поднимешься, выйдешь во двор — холод, трава в белом инее. «Солдатики»-циннии, их яркие цветы и зеленые листья, заледенели. Хрустят под рукой. Ломаются. Солнце взойдет, они обтают и почернеют. Конец.

Но теперь — август. До грустного еще далеко. Полыхают, горят костром алые, красные, розовые цветы. Любо на них глядеть.

А чуть подалее, глубже во двор, клумба не клумба, грядка не грядка, а словно базар восточный, его просторный разлив. От летней кухни до погреба, до сарая и дома. Здесь астры: белые, сиреневые, палевые; с желтой корзинкой посередине и — нежные, хрупкие, стрельчатые шары. Здесь могучие бархотки ли, «чахранки» с резными ажурными листьями. А цветы — кремовые, шафрановые, карминовые. Каждый лепесток оторочен золотистой желтизной и потому мягко светит; на взгляд и на ощупь — бархат. Оттого и зовутся бархотками. Мощные кусты очитков: заячья капуста, молодило… В августе они лишь начинают цвести. Лазурные, светло-сиреневые, малиновые корзинки-соцветия с медовым духом в окружении мясистой, сочной, словно восковой листвы. По краям клумбы скромно проглядывают граммофончики пахучих петуний — белые, фиолетовые, розовые.

Какая тут клумба… Восточный базар. Радужное многоцветье на зеленом подбое листьев. Звенят и гудят пчелы, шмели, радуясь и кормясь; золотистые стрекозы шуршат слюдяными крылами, вспыхивают и гаснут.

Цветы… Пусть простые, нашенские, но сажаем, пропалываем, поливаем, бережем. Без цветов нельзя.

В соседнем дворе доживает век старая Миколавна. По дому еле ползает, во двор не выходит, лишь на крылечке сидит порой. Во двор выйти не может, но каждый год молодым своим помогальщикам наказывает: «Возле порожков посадите мне георгину». Ее слушаются, сажают. Цветет георгина куст. Миколавна глядит на него, на ступеньках сидючи вечерами.

Через улицу, напротив, живет старая же Гордеевна. У нее одышка, больное сердце. Ей нагибаться никак нельзя. Но каждое лето цветут у нее в палисаднике «зорьки». «Это наш цветок, хуторской… — объясняет она. — Я его люблю…»

Сосед Юрий. Человек нездоровый, больной. Какой с него спрос! Но в летнюю пору расцветает посреди вконец запущенного двора могучий куст розовых пионов. «Мама посадила… — объясняет он. — Я поливаю». Мама его давным-давно умерла. А этот цветочный куст — словно привет далекий.

У тетки Лиды земли возле дома не много. «В ладонку… — жалуется она. — А надо и картошку, и свеклу, и помидоры, того и другого посадить. А земли — в ладонку». Но анютины глазки цветут возле дома, золотятся «царские кудри». Без этого нельзя.

У Ивана Александровича с супругой тоже земли не хватает. У них на подворье с математической точностью рассчитан каждый миллиметр. Приходится исхитряться. После картошки успевает еще и капуста созреть до морозов. Убрали лук, поздние помидоры растут. Но и у них — пара кустов «зорьки», несколько георгинов, «солнышко» стелется и цветет.

Там, где хозяева молодые, в силах, там — розы, там — лилии, там много всего во дворах, в палисадах.

А ведь с цветами — столько забот. Сами собой, от Бога, они не вырастут. Посади, гляди за ними, рыхли, пропалывай, коровяком подкорми. А попробуй не полей хотя бы день при нашей жаре! Тут же засохнут. Не то что цвбета, листьев не увидишь. Цветы вырастить — труд немалый. Но радости больше.

Августовское раннее утро. Завтрак на воле. Солнце за спиной. Перед глазами — цветы. Сколько их… Десятки, сотни… Алые, синие, лазоревые, золотисто-медовые… Все на меня глядят. А если вернее, через плечо мое, на утреннее встающее солнце. Светит перед глазами желтизна и бель, нежная васильковая голубизна, зелень, алость, небесная синь. Смотрят и дышат в лицо мне простые наши цветы.

Летнее утро. Впереди — долгий день…

Порою, когда начинают о людях худое говорить: мол, народ пошел никудышный, извадился, изленился… — при таких разговорах я всегда вспоминаю о цветах. Они есть в каждом дворе. Значит, не так уж все плохо. Потому что цветок — это ведь не просто поглядел да понюхал… Скажите, шепните женщине ли, девушке: «Цвет ты мой лазоревый…» — и вы увидите, какое счастье плеснется в ее глазах.

Борис Екимов.
Лазоревый цвет.

Текст 8

| Сочинение

(1)До сих пор я не знаю: были у человеческого искусства два пути с самого начала или оно раздвоилось гораздо позже? (2)Красота окружающего мира: цветка и полёта ласточки, туманного озера и звезды, восходящего солнца и пчелиного сота, дремучего дерева и женского лица – вся красота окружающего мира постепенно аккумулировалась в душе человека, потом неизбежно началась отдача. (3)Изображение цветка или оленя появилось на рукоятке боевого топора. (4)Изображение солнца или птицы украсило берестяное ведёрко либо первобытную глиняную тарелку. (5)Ведь до сих пор народное искусство носит ярко выраженный прикладной характер. (6)Всякое украшенное изделие – это прежде всего изделие, будь то солонка, дуга, ложка, трепало, салазки, полотенце, детская колыбелька…

(7)Казалось бы, очень просто. (8)Потом уж искусство отвлеклось. (9)Рисунок на скале не имеет никакого прикладного характера. (10)Это просто радостный или горестный крик души. (11)От никчёмного рисунка на скале до картины Рембрандта, оперы Вагнера, скульптуры Родена, романа Достоевского, стихотворения Блока, пируэта Галины Улановой… (12)Но что же было вначале: потребность души поделиться своей красотой с другим человеком или потребность человека украсить свой боевой топор? (13)А если потребность души, если просто накопившееся в душе потребовало выхода и изумления, то не всё ли равно, на что ему было излиться: на полезные орудия труда или просто на подходящую для этого поверхность прибрежной гладкой скалы.

(14)В человеке, кроме потребностей есть, спать и продолжать род, жило две великие потребности. (15)Первая из них – общение с душой другого человека. (16)Она возникла оттого, вероятно, что душа – это как бы миллиарды отпечатков либо с одного и того же, либо с нескольких, не очень многих негативов.

(17)Вторая же человеческая потребность – общение с небом, то есть с беспредельностью во времени и в пространстве. (18)Ведь человек есть частица, пусть миллионная, пусть мгновенная, но всё же частица той самой беспредельности и безграничности. (19)Символ этой безграничности, конечно же, небо.

(20)…Кстати, и ступа ведь может быть произведением искусства. (21)Изящные уточки-солонки, деревянные ковши в виде лебедей. (22)Рубель, которым катали бельё, превращён в уникальное изделие. (23)Прясницы красноборские, валдайские, вологодские. (24)Цветы и солнца, птицы и листья деревьев, чаепития и масленичные катания – всё нашло себе место на этих прясницах, всё вплелось в общие узоры, в общую красоту.

(25)Ведь, казалось бы, не всё ли равно, к какой доске привязать кусок льна и сучить из него суровую нитку. (26)Но, значит, не всё равно, если вот они, сотни прясниц, и нет двух совпадающих по рисунку или резьбе.

Владимир Солоухин.

Источник

открытые

стена

зоопарки коробки

много интересного для тех, кто зарегистрировался

Радио «Сайгон» zoo / radio-saigon

№9720

8635 просмотров

30 октября ’20
пятница
2 года 131 день назад

Виктор Цой — Неспетые песни

[ via ]
[ via ]

Все дороги приводят меня к тебе
Дороги знают всё лучше, чем я
И я не стану искать других дорог

Надо же, какие сокровища отыскиваются через многие годы. Тогда в 90-е были разве его рисунки и пара рассказов. И несколько вышедших уж к 2000-му редких песен, что никогда прежде не были ни на одной кассете, уж потом их стали всюду дописывать бонус-треками.

Написал Рональд Рейган

люди

музыка ссср

[Квадратными скобками обозначены строчки, зачёркнутые в рукописях]

1. В лёгкой болезни…

В лёгкой болезни есть своя странная прелесть
Есть ощущение отдыха и пустоты
Кажется будто внезапно приехал в деревню
И там тебе дарят искусственные цветы.

2. В последнее время…

В последнее время меня не покидает
Ощущенье что что-то не так
Я шёл по дороге, не зная верна ли она
Но может быть это просто зима
И может быть это просто хандра
Но вот я встаю и вместо окна стена

Я плыл по течению и был уверен, что прав
Я плыл по реке не зная куда плыву
И если теперь я опять ни с чем
То это моя беда и вина
Но нет никого кто скажет, как я живу

Но зачем я волнуюсь ведь всё предопределено
И если я должен ослепнуть я буду слеп
И с этим бороться просто смешно
Хотя не бороться нельзя
Чтоб спокойно читать страницы прожитых лет

3. Все дороги приводят меня к тебе…

Все дороги приводят меня к тебе
Дороги знают всё лучше, чем я
И я не стану искать других дорог

[Но всё что мне нужно
Всё что мне]

4. Если кто-то лежит…

Если кто-то лежит, то он не поймёт
Того кто стоит
И я со своей колокольни на мир
Имею прекрасный вид
И я сижу там и ем хлеб своих дней
И пью вино своих лет
И меня не заботит проблема
Того прав я или нет.

5. Зима

Я смотрю в окно на грустный бал зимы:
Деревья без листьев, долгая ночь.
С каждым днём труднее помнить лето.
Эти дни не могут мне помочь.
Мёртвое тепло в железе батарей.
Мёрзлые цветы на рынках плачут.
Каждый вечер хочется быть дома.
Эти дни не так уж много значат.
Первый снег красив, но он несущий смерть.
Голуби сидят на люках жизни.
В это время больше хочется тепла.
Я сижу и жду весну.

Написал Жозе Эдуарду душ Сантуш

6. Мои друзья живут…

Мои друзья живут в пустых (тусклых?) подъездах
Мои друзья ходят в гости друг к другу
[Они знают]
Они измеряют время
Они верят стрелке и кругу

И каждый хочет забыть день рожденья
[И каждый]
Для каждого ночь темнее чем [утро] вечер
Но все они слышат песни
И каждый владеет речью

Наше время это вечер и утро

7. Мой маленький пёс

Мой маленький пёс,
Ошалевший от запаха роз,
О чём твои сны
И какой тебя мучит вопрос.

Скоро рассвет,
Скоро птицы разбудят тебя.

8. Моя королева

Моя королева, ты приходишь ко мне
Мы будем кататься на волшебном коне
[Сидеть на травке голубь]
На лунной террасе проведем всю ночь
Дай мне мой цинь, я спою о весне

9. Мы живём в городах…

Мы живём в городах
И называем асфальт землёй
Видим Солнце (…?)
И к звёздам (…?)

Какого цвета ночь…

10. Мы уходим по утрам…

Мы уходим по утрам
Мы приходим с темнотой
Каждый знал и сам не зная чего
Мы [сверн] уйдём с дороги и пойдём тропой
Но подземные ходы гонят нас вперёд рушась за спиной

Будет новая игра
Новый пепел с новых папирос
Каждый ждал и сам не зная чего.

Написал Перес де Куэльяр

11. Наступающие тигру на хвост

Если небо будет падать, кто подставит ладонь?
Кто заменит тех, кто смертельно устал?
У кого хватит сил поддерживать этот огонь?
Кто может встать на место тех, кто упал?

12. Период бунтующих дней

Новые герои сменяют на постах старых
И дают свою клятву на знамени бунтующих дней
И крепко сжав губы, чтоб не выдать свой страх
Они стоят на семи местах
И мечтают смениться с поста как можно скорей.

О-о, период бунтующих дней

Они поют свои песни под запись шумов новостройки
И синтезаторы нынче работают на износ
Фантастический город растёт с каждым днём
Но они не хотят жить в нём
И мечтают остаться в живых и выдержать кросс

О период бунтующих дней

На их барометрах ртуть всегда на отметке «шторм»
И подчас они собираются в стаи как волки
Но вот им нечего ждать у них всё уже есть
Но за это отдана честь
И тогда их просто берут и ставят на полку

О период бунтующих дней

13. Пироги с курагой

Но она продолжает печь пироги с курагой
И лучше всего то, что ест их дядюшка Цой

14. Привет, новый день

[В рукописи весь текст зачёркнут]

Какая разница, где я проснусь
С похмелья, в гостях или дома.
Вчерашний день в памяти можно стереть,
Чем набьет мою голову новый?

Привет, новый день!

Ах, вчерашние шутки,
Вы были, в общем, неплохие песни!
Ох, вчерашние, вы же были,
А новых нет.

Вчерашний день дает пинка под зад,
Эстафету подхватит новый.
Я сам не знаю, чему я рад,
И зачем говорю я снова:

Привет, новый день!

15. Проигравший

Все фигуры на твоей доске выбиты как зубы
И так страшно и странно сознанье, что ты проиграл
После душной квартиры вечер бьёт тебе в грудь
В распахнутом настежь пальто ты бежишь, ты устал

Руки в перчатках прощально машут в окно
И бесшумно как тигр за тобой по пятам твоя тень
Коробки домов стоят по бокам как конвой
Ты так мало успел, но больше всегда было лень

Так хочется, чтобы сразу кончилось всё
Где то в дали еле мерцает заря
Руки жадно хватают гибкую сталь
И последние несколько слов: «Всё было зря»…

[Так ничего не нарушит порядок игры
Уйти, скрывая под гримом бледность лица
Помни, что этот ход не возьмёшь назад
И надо, надо терпеть и играть до конца]

Выбирай! Выбирай! Выбирай! Делай свой выбор.

Написал Хосни Мубарак

16. Румба (первый вариант текста)

Один американец поехал в Аргентину
Он долго плыл по морю на старой бригантине
Его встречали люди из племени ацтеков
Они сказали: «Парень! Есть для тебя невеста».

Он был ещё чечакос, она была креолка,
Они сыграли свадьбу и стали жить в пампасах
Она любила танцы, он стал носить сомбреро
Купил себе мачете, срубил бамбук у дома.

Бамбук срубить не просто. Он за ночь снова вырос
Но все американцы — народ трудолюбивый
Он снова взял мачете и срезал все побеги
Вот так американец нашёл себе работу.

17. Румба (второй вариант текста)

Один американец поехал в Аргентину
Надел заплечный ранец и сел на бригантину
Он плыл по морю долго
Страдал морской болезнью
И корабельный доктор сказал [ему]: танцуй немедля

Его встречали люди из племени ацтеков
Они сказали: «Парень, есть для тебя невеста»
Он был ещё чечака с незагорелой кожей
И он в неё влюбился, она влюбилась тоже

Он был красивый парень, она была креолка
Купили гасиенду и жили там спокойно
Она любила танцы, и он любил их тоже
И он остался с ней, и загорела кожа.

18. Следующая станция…

Следующая станция — «Невский проспект» — вперёд
Водитель метро знает конечную цель

Как сделать так, чтобы было светло?
Как сделать так, чтобы было светло?

Крутить телефонный диск, говорить слова
Выйдя из дома, я должен выбросить ключ

Что могут сделать птицы без крыльев?
Как могут жить птицы без крыльев?

19. Совсем больной

[Вероятно, ранняя предтеча песни «Когда твоя девушка больна».]

Все ходят в гости друг к другу
Потом все выходят в сад
Все поют весёлые песни
И каждый чему-то рад

На улице хорошая погода
А ты совсем больной
Ты не знал что в это время года
Это может случиться с тобой

Мальчики шагают на бал
Девочки хотят танцевать
А ты лежишь дома больной
Ты даже не можешь бежать

Припев:
   Птицы утром запели
   Солнце на небе как блин
   А ты лежишь, дома в постели
   Совершенно один

20. Спой мне песню…

И хотя было лето и день был так чист,
Когда я говорил с ней, я думал, что идет снег.
Спой мне песню о тех, кто спит.
Я помню, как в детстве ты глядел свысока,
И, когда тебя клали на щит,
Было чистое небо, но ты нашел облака.
Строя крепость из ищущих рук,
Я смотрел на дверные замки.
И, когда раздавался звонок,
Я прятал лицо в маску усталой руки.
По радио диктор сказал больше тысячи слов
И что скоро покажут фильм, фантастический фильм.
Я видел ее, я сказал, как меня зовут,
Но она говорит, что это мой псевдоним.
А я хотел знать диск её сна

Написала волшебная белочка

21. Стук их сердец

В доказательство единства эта зелень стекла.
Что же делать, если я встал в 6 утра?
Ветка жасмина не может знать толка в вине.
Помнишь, ты мне обещала вчера?

Я не вижу их, я смотрю вокруг.
Я хотел бы услышать стук их сердец,
Я хотел бы проверить крепость их рук,
Что они смогут сделать с первым концом?

Если стена будет падать, кто подставит ладонь?
Кто заменит тех, кто смертельно устал?
У кого хватит сил поддерживать этот огонь?
Кто сможет встать на место тех, кто упал?

Кто они? Может быть он, может быть ты.
В ком проснется то. что нужно нам?
Где их дом, где? Здесь или там.

Смотришь на солнце без солнцезащитных очков.
Смотришь вверх, не глядя вперед.
Я иду с ними, где они? Я готов.
Как перейти реку, незная, где брод.

Те, кто могли бы петь, стоят у станков,
Не смея порвать свой заклеенный рот.
Открывать дверь и не спрашивать:«Кто?»
Лететь, зная — не сможет сесть самолет.

22. Только не я

Кто может ездить в такси
Кто носит кожаный плащ
Кто каждый день пьет коньяк
О-О-О Только не я

Кто летом ездит на юг
Кто сидит дома зимой
Кто не имеет долгов
О-О-О Только не я

[Кто знает всё обо всех
Кто знает, как ему быть
(…?)
О-О-О Только не я]

Кто ходит есть в ресторан
Кто курит лучший табак
Кто знает всё обо всём
О-О-О Только не я

23. Ты сидишь дома

[Возможно, ранний вариант песни «Проснись»]

Ты сидишь дома, когда родителей нет
Слушаешь пленки и некому сделать потише
У тебя есть вопрос, ты хочешь слышать ответ
Пока ты один ты можешь не услышать

В эти часы ты поймёшь, что можешь любить
Когда-нибудь в эти часы ты поймёшь, что любим
Ты будешь ждать телефонный звонок
Готовый отдать всё, что есть
И верить, что голос судьбы звучит вместе с ним

В эти часы к тебе приходят друзья
В эти часы вы можете не шептать
Эти часы — это твой секрет, ты должен его хранить
Здесь переход границы слова «нельзя!»

24. Утром меня будит звонок…

[В рукописи весь текст зачёркнут.]

Утром меня будит звонок
За окном гудят машины дня
За окном, в бетон одетым, звон
Это предназначено для меня

За окном пилят тополь визг пилы
За окном гудит точильный станок
За окном какие-то люди месят асфальт
Я хотел открыть им тайну, но не смог

Мой будильник разрывает ночь
Разорвал меня, я спал, я видел сон
Я не знал, что это так легко
Разорвать меня и выгнать вон

25. Хорошо сигаретой жечь…

Хорошо сигаретой жечь под хвостом марабу,
Но лучше всего — стоять, прислонившись к столбу

Написал говорящий гриб

26. Целый вечер один…

Целый вечер один.
Вечер тих, как свеча.
Тускло светит фонарь.
Свет на складках плаща.
Возвращаюсь домой,
И вокруг ни души.
Лишь вдали шум машин,
Этот здешний прибой.

Это будний день,
Вечер буднего дня.
[Это город монет,
Здесь убили весну]

Двери все на замках.
Лишний шаг — и капкан.
Ключ в надежных руках.
Держи крепче стакан.
[Выпивай, говори,
Так пройдёт много лет]
Это просто луна,
Это просто хандра.
[Просто будние дни,
Это скоро пройдёт]
Почему же вокруг,
Как не встань, все стена?

27. Я работал долго

Я работал долго на заводе Форда
А потом решил — в работе смысла нет
Я пойду ограблю старенького лорда
И куплю себе хороший пистолет

И вот я безработный, я хожу [без дела] скучаю
Поисками лордов занят целый день

28. Я солдат и я иду на парад…

Первый день недели подходит к концу
Я, почему- то боюсь торжественных дней
Серое небо и сера под ногами земля
Я солдат и я иду на парад

Я чувствую смерть, а вокруг танцуют фокстрот
Я хочу отдохнуть, но снова встаю на канат
Всё что мне осталось этой весной
Это место для шага вперёд и шага назад

Вот уже третий день пилят клёны в саду
Говорят, что этой ночью был звездопад
И хотя я не знаю, зачем я жил этот день
Я солдат и я иду на парад

Мне надоело мешать себе плыть по волнам
Я не понимаю, чего от меня хотят
Если сможешь, будь всегда со мной
Я давал клятву, но я останусь с тобой

29. Я Цой

[Последние два куплета содержатся на другой рукописи.]

Я Цой и я один на свете
Такой. Хоть Цоев пруд пруди
Я видел давеча в газете
Сидит, с медалью на груди

То был не брат и не знакомый,
Хотя со мною бьл чем-то схож
Не так красив, как я, обличьем
Но всё-тки ничего, пригож

Есть у меня приятель, Рыба
Был прозван так за длинный нос
И сколько лет его уж знаю,
Всё на устах один вопрос

Когда ж пойдём мы похмелиться?
Других же слов не знает он
Живёт и рад тому повеса,
Что он не ёж, не кот, не слон

А Рыбе пьяному и в море
Недостаёт воды, вода
Ему доходит до колен лишь
И он прекрасен как звезда

Стоит, могуч детина вырос
И палец в глаз себе упёр
Наверно, будет космонавтом
Кричат верблюды из-за гор

Ну полно, что за бред я
Несу, пора и за рояль
Тут Рыба, вынув перст из ока
Кричит: «Пошёл ты с инструментом в зад!»
х…!

Мой стройный слог подвёл-таки
Но лень его уже мне править
Кому не нравится — иди
Туда, куда я послан Рыбой.

30. Я шёл переулком… (первый вариант текста)

Я шёл переулком, я помню, это был вечер
Автобусы едут в сторону центра, но мне
С ними не по пути
Я шел переулком я видел горящие окна
Я ждал дождь мне нужен был дождь
Дождь мог меня спасти
И первые капли легли на щеку как слёзы.

31. Я шёл переулком… (второй вариант текста)

Я шёл переулком, я помню, это был вечер
Я шёл переулком, я видел горящие окна
Я был в телефонной будке
Я слышал гудки телефона

Ты можешь стать, быть кем хочешь

Все ждали дождь
[И] дождь пошёл утром
И первые капли легли на щёки как слёзы
Зонты раскрывались как выстрелы за спиной
Я видел, как лица смывались водой

Написало неорганическое существо

Рукописные ранние варианты текстов песен

Верь мне — ранний вариант припева

Верь мне. Я знаю, что нам делать дальше
Верь мне. И я сделаю всё, что ты хочешь
Верь мне. Скажи мне, я жду твой голос
Верь мне. О чём ты думаешь, ты молчала раньше
Дай мне всё, что ты сможешь мне дать
(из другой рукописи)
Верь мне. Мне нужно, чтоб ты была рядом

Генерал — исправленные в рукописи варианты некоторых строк

(вместо «Эта ночь слишком…») …Не разбивай окна…
(2 строка припева) …Заплаты как…
(последняя строка 2 куплета) …Что дальше — пить или петь…
(начало 2 куплета) …Ты Робинзон и квартира твоя — твой остров…

Город — ранний вариант текста

Глядя в лепной потолок, я знаю, что скоро зима
Улица на глазах меняет цвета
Моя двадцатая осень — двадцатая тюрьма
За решёткой из толстой листвы я вижу птиц
Я люблю этот город, но зима здесь слишком длинна
Я люблю этот город, но зима здесь слишком темна
Зимой мне снова, наверное, будет не очень петь
Я зимой буду больше пить, чем петь
Где взять денег на покупку зимних сапог
Где взять денег заплатить за свет и за газ
В холодном троллейбусе страшно садиться
Потому что там можно замёрзнуть и умереть.

Город — отдельные варианты строк из более близкой к окончательному
тексту рукописи (в рукописи эти варианты зачёркнуты или надписаны)

…И за красивыми узорами зимы мертва чистота окна…
…И вот я занят только охраной тепла…

Дерево — зачёркнутые в рукописи варианты отдельных строк

…Мне кажется, что это мой друг
Мне кажется, что это мой брат…
…Мне кажется, что это моя болезнь…

Дети проходных дворов — ранний вариант нескольких строк

…Мы, дети проходных дворов,
И мы знаем где свет.

Жизнь в стёклах — ранний вариант текста, частично ставший основной
наброска «Я солдат и я иду на парад…»

Огни дискотек тянут меня к себе
Я люблю этот город как женщину X
На улицах толпы и каждый идёт один
Я закрываю дверь, я иду вниз
Сегодня утром спилят клёны в саду
Сегодня ночью, похоже, был звездопад
Я сомневаюсь в реальности этого дня
Я солдат, и я иду на парад
Это танец в пятницу вечером
Танец, город и я
Ветер задувает полы моего плаща
Ещё один дом и ты увидишь меня
Мы не хотели знать ничего о свинце
Ты сегодня будешь королевой огня

Жизнь в стёклах — строчка, стоящая в рукописи после полного
варианта окончательного текста

…Я знаю, что это просто стекло.

Игра — ранний вариант текста

Уже поздно, все спят и мне пора спать
Я не знаю, что будет завтра со мной
Завтра солнце встанет в 8 утра
Может будет чуть-чуть теплей и светлей
Может ветер возьмёт себе выходной
Завтра солнце встанет в 8 утра
Но сейчас деревья стучат ветвями в стёкла
Ты можешь лечь, и уснуть, и убить эту ночь
Деревья стучат ветвями в тёмные стёкла (надпис. — как кошки царапают)
Как это просто, уснуть и убить эту ночь
Повторять, делать то, что делал вчера
Говорить о том, о чём слышал вчера
Завтра солнце встанет в 8 утра
Можно пить и скучать, можно просто скучать
Можно сдохнуть с тоски, слыша слово «Пора»
Завтра солнце встанет в 8 утра
Завтра утром не будет вопросов и тайн
Завтра утром всё будет, как быть и должно

Игра — другой ранний вариант текста

Уже поздно, все спят и мне пора спать
Звёздной россыпью окна домов двора
Завтра солнце встанет в 8 утра
[Может будет чуть-чуть теплей и светлей]
Может тучи позволят солнцу светить
Может будет чуть-чуть теплей, чем вчера
Завтра солнце встанет в 8 утра
Но сейчас деревья стучат ветвями в стёкла
Ты можешь лечь, и уснуть, и убить эту ночь
Деревья, как звери, царапают тёмные стёкла
[Но ты] ещё можешь [уснуть и убить] эту ночь
Пока ещё не поздно лечь и уснуть
Ни звонков, ни шагов, ни звона ключей
Снова ветер принёс мне запахи трав
Завтра солнце встанет в 8 утра
День ушёл, пора спать — говорят мне часы
Но я не помню, что значит слово «пора»
Завтра солнце встанет в 8 утра
Я не знаю, как быть, я не знаю, кто прав
Как сделать, чтобы наш день не прошёл впустую
Как сделать так, чтобы бой не прошёл впустую
Как это, что-то не тратить (надписано: «свой взгляд») совсем впустую

Игра — ранний вариант начала 2 куплета

Ни звонков, ни шагов, ни звона ключей
Еле слышно стучат метрономом часы…

Написали облака Аристофана

Легенда — куплет, в рукописи стоящий перед последним

Эй! Если ты есть, ответь со своей высоты
Посмотри, что ты сделал своим подставленьем щеки
Ты медлишь с ответом, но нет времени ждать,
Если я в этом мире гость, то хозяин не ты.

Мама-анархия — варианты нескольких строк, в рукописи зачёркнутые

Я шёл по улице домой…
…И выглядят как [убийцы] коммандос…
(в строке про «не просто»)…Оказалось не…

Мама-анархия — ранние варианты некоторых строк

…Но это не так-то просто…
…Сыграли ребята с солдатом…

Мои друзья — зачёркнутый в рукописи куплет, стоящий после первого

На всё плевать
Себе поставил я за принцип
В мечтах летать
Способны только дураки, тупицы и болваны.
Если я и пьяный, мне наплевать.
О них я даже думать не хочу.

Мои друзья — зачёркнутые в рукописи варианты отдельных фраз

(в строке «мои друзья там пьют вино») …Уже давно…
(там же) …Четвёртый час…

Музыка волн — исправленный в рукописи вариант припева

…Она — это музыка волн, музыка ветра…

Мы хотим танцевать — ранний вариант нескольких строк

…Что с того, что мы немного того
Что с того, что я наивен, как алхимик…
(1 строка 3 куплета) …Вечер — такой же, как все вечера…
(вариант 3 куплета — другая рукопись)
…Вечер. Такой же, как все вечера,
И всё так мало похоже на бунт
Один жест рукой — и для всех сразу кончится всё
Не слишком ли нас увлекла (приписано: «нас увлекает») эта игра
Почему и чего мы ещё должны ждать
Почему мы должны валяться в грязи.

Ночной грабитель холодильников — ранний вариант 2 строки 2 куплета

…Шорох раздастся в квартире…

Ночной грабитель холодильников — рукописный последний куплет

Никто никогда его не видел,
Стоят холодильники пустые
Люди болеют, люди умирают —
Он ест.

Пора — исправленный в рукописи вариант одной строчки

…Я ухожу, оставляя письмо…

Проснись — ранний варинт текста

Каждый день ты приходишь домой когда темно
Каждый день долго едешь в метро когда темно
А она живет в центре всех городов
И ты хочешь быть рядом но надо ехать домой, уже темно
Проснись, это любовь,
Смотри, это весна.
Твои родители давно уже спят, уже темно
Ты приходишь и смотришь во все свои зеркала
И мечтаешь скакать на коне, скакать за ней
Но она давно уже спит в центре всех городов

Растопите снег — ранний вариант текста

Я собираю чемодан, я узнал своё утро
Мне не хочется есть, мне не хочется спать
Разминаю папиросу, смотрю в потолок
Я сажусь, чтобы встать (приписано: «и уйти»), я сажусь, чтобы встать
Мама, я узнал своё утро
Мама…
Я выхожу на порог, я слышу стук копыт
Растопите снег, мне нельзя ждать
Он убьёт меня, он мой враг навек
Помогите, помогите мне уйти
Мама, я узнал своё утро

Саша — ранние рукописные варианты нескольких строк

…Саша хочет быть таким же, а он такой и есть…
…Смотрит он в свою ладонь…
(нет в оконч. варианте)…Ночью к дамам на балконы забирается всегда…

Словно тень бегу куда-то я… — ранний вариант одной из строчек

…Давит вечер чёрною громадою…

Стань птицей — ранние варианты нескольких строчек

…Я стану дорогой — смелей… (зачёркнутый вариант — «ветром»)
…Я стану словами — запомни…

Написала резиновая уточка

Танец — ранний вариант текста. В [скобках] зачёркнутые варианты

Танец на улице
Танец на улице в дождь
Зонты, раскрываясь, звучат, словно выстрелы [в тире] ружей
Кто-то бежал, а кто-то остался здесь
И тот, кто остался, топает прямо по лужам
Капли дождя лежат на лицах, как слёзы,
Текут по щекам, словно слёзы,
Ты знаешь теперь этот танец.
Битые стёкла, рваные брюки — скандал
Уже настало время вернуться домой
Но танец и дождь никогда не отпустят тебя
В их мокром объятии что-то случится с тобой
Мокрые волосы взмахом ладони назад
К чёрту зонт, теперь уже всё равно
В этом бою ты просто штрафник, солдат,
[Завоюй]
Добудь себе право увидеть родное окно
И так каждый день, так будет каждый день
Выйдя из дома, ты должен выбросить ключ
Закрой свою дверь — и по лестнице вверх
Пока однажды не будет небо без туч.

Твой номер — исправленный в рукописи ранний вариант концовки
последнего куплета

…Твоё лицо за окном — всё это я видел в снах…

Транквилизатор — ранние варианты нескольких строчек

…Метеоролог сказал, что это будет недолго…
…Я разобрал свой приёмник, я как каратель…
(вариант той же строки — другая рукопись)
…Я разгромил приёмник ударами тряпки…
(зачёркнутое, после «Я начинаю свой…») …Долго стою под дождём…
(зачёркнутый вариант 3-4 строчек 2 куплета)
…Вот я сажусь у окна, и трамвай отъезжает
Мне даже нравится, вот гремит, удаляясь…
(вариант того же куплета — другая рукопись)
…Я продолжаю идти к остановке трамвая
Радостно думать, что я поступил справделиво
И вот я сажусь у окна, и трамвай отъезжает
Мне даже нравится ехать, я отдыхаю…
(2 строчка 2 куплета)…Вот приезжает трамвай и вот уезжает…
(варианты куплета)
У-у, экспериментатор
У-у, осень на дворе, лист в календаре
У-у, я улыбаюсь
(зачёркнутое)…Ты понимаешь, что было трудно сдержаться,
Я выхожу из парадной, я иду в гости…

Троллейбус — ранний вариант строки

…Мы тонем, хотя мы и знаем, где брод…

Уходи — ранний вариант отдельных строк

…И я уже даже не помню как тебя зовут…
…И вероятность второго раза равна нулю
А сейчас ты не хочешь уйти, совсем не хочешь уйти…

Фильмы — зачёркнутый в рукописи 4 куплет

Ты просишь, чтобы я тебя поцеловал
Но я не понимаю, зачем это надо
Не тронь моё лицо, не тронь моё лицо
Пойдём лучше я куплю тебе лимонада.

Хочу быть с тобой — ранние варианты некоторых строк

(после 1 строки)…Мы оставили… (строка не закончена)
…Раньше я писал книги… (в рукописи зачёркнуто)
…Я хочу идти дальше, но я сбит с ног дождём…

Я иду по улице — ранние варианты нескольких строк

…Я зайду в кафе и выпью кофе, а потом к нему…
…Мой отец мне скоро даст машину покататься…

Написал Фортинбрас при Умслопогасе

зоопарки
   сиюминутное
   винтаж
   исторические фото
   стимпанк
   дизельпанк
   рокетпанк
   австралия
   лингвистика
   философия
   психология
   ресторанъ
   жёлтый дом на колёсах
   политика
   о спорт, ты — мир!
   ссср
   музыка
   дискотека
   радио сайгон
   цитаты
   книги
   фильмы
   сериалы

машинное отделение

Источник

Активные темы

50 оттенков серого! Или самосвал баянов (73)

Русский спецназ в Киеве начинает операцию. На подступе к Банково… (1090)

Вечерний Тагил (33)

Дрон из Дагестана (12)

Ксения Собчак в запрещенном Инстаграм (179)

Мужик из Омска (63)

Начало недели (38)

Котовторник жеж. (3)

Власти обсудят погашение долгов авиакомпаний за счет ФНБ. (2)

Фoтогpaф из Hидepландов, Дик ван Дуйн, во вpeмя пyтешествия по A… (21)

Впечатляющие проекты из дерева, напоминающие, что творить можно … (84)

Однажды одна страна вместе с нацистской Германией напала на бедн… (124)

«Хаббл» увидел в космосе «ангельские крылья» (24)

Нешто под «веществами» чувиха? (29)

Нутелла, как предел мечтаний (67)

Каникулы кроша — подскажите пожалуйста очень краткое содержание рассказа Трилогия о Кроше (А. Рыбаков) — 22 ответа

Книга Каникулы Кроша. Автор – Рыбаков Анатолий Наумович. Содержание – Анатолий Рыбаков Каникулы Кроша

Кортик: краткое содержание. Рыбакова Кортик: краткий пересказ произведения

Создателю «Кортика» покорились литературные верхушки

Мужество таланта

Завязка сюжета

Матрос Полевой

Загадочный кортик

Повесть о дружбе

Наше замечание

В москве. 2-ая и 3-я части повести

Овладение ножнами

5-ая часть. Неудавшийся мозговой штурм и неожиданная помощь

Шестая часть. Раскрытие событий злодеяния

Задержание и очная ставка

Откровение

Вывод

Читать

Анатолий Рыбаков. “Приключения Кроша”

Условие

Ответ

Вариант 1 и ответы

Вариант 2 и ответы

ПОДЕЛИТЬСЯ МАТЕРИАЛОМ

№9720 8635 просмотров 30 октября ’20пятница 2 года 131 день назад

Виктор Цой — Неспетые песни

№9720

8635 просмотров

30 октября ’20
пятница
2 года 131 день назад