Если бы мы только не поехали на карнавал сочинение

День во время карнавала был порой веселья, роскоши и расточительства: прекрасные дамы и галантные кавалеры танцевали на площадях и проигрывали состояния в сотнях игорных домов. Ночь же становилась порой безрассудств, любовных похождений и кровавых дуэлей. Даже смерть на карнавале была желанной и почетной, и прохожие в черных плащах и устрашающих белых масках кричали «браво» поверженному и умирающему на земле человеку…
Каждый год в преддверии весны шумная пьянящая волна карнавалов прокатывается по всему миру. Практически в одни и те же дни накануне Великого поста карнавалы проходят во Франции и Швейцарии, в Австрии и Германии, на Канарах и в Италии. Повсюду они имеют свой неповторимый облик и колорит: в не по-весеннему холодном Кельне вы попадете на массовую попойку веселых людей в масках, с раскачиванием и пением традиционных дурашливых песен; в жарком Санта-Крузе на Тенерифе после недели танцев до упаду станете свидетелем потешных похорон огромной картонной Сардины, а в Иврее окажетесь в центре грандиозного апельсинового боя. Но ни один из всех известных карнавалов мира не сравнится с венецианским ни по древности, ни по популярности, ни по размаху. На десять дней площади и улицы, каналы и мосты этого уникального города мира превращаются в огромную сцену, на которой разворачивается захватывающий спектакль — венецианский карнавал.
Корни его уходят в далекое языческое прошлое, само же слово «карнавал» происходит от латинского carrus navalis — так называлась ритуальная повозка-корабль, на которой в Европе еще в бронзовом веке возили в праздники идолов плодородия. Главным прототипом современных карнавалов стали древнеримские сатурналии. В дни, посвященные богу урожая и плодородия Сатурну, римляне устраивали празднества, как бы воскрешавшие золотой век всеобщего равенства и процветания. Разница между рабом и господином на время стиралась — рабы пировали за одним столом наравне со свободными гражданами, а господа подносили им вино. На дни праздника избирали лжекороля, который в конце сатурналий либо должен был покончить с собой, либо погибал от ножа, огня или петли.
С приходом христианства сатурналии, как и многие другие языческие обряды, были запрещены, но сама идея праздника перевоплощения, уравнивающего всех его участников, пережила века и расцвела с новой силой в европейских карнавалах, родиной которых и стала Венеция.
Существует множество версий того, когда именно состоялся первый карнавал. Самое раннее упоминание о нем относится к XI веку, когда в 1094 году Венецианская республика получала по договору с Византией дома в Константинополе и дополнительные преимущества в налогообложении товаров, что делало ее фактическим лидером средиземноморской торговли. Празднование этого события и стало якобы первым венецианским карнавалом. По другой версии, первый раз карнавал был проведен здесь еще раньше, в 998 году, когда молодые венецианцы сумели отбить своих невест, похищенных пиратами из Истрии. Существует и третье мнение, гласящее, что первый карнавал произошел в 1162 году, во время празднования славной победы Венецианской республики в войне против патриарха Ульрико, когда горожане шумной толпой высыпали на площадь Святого Марка, где предались танцам и веселью.
Доподлинно известно, что уже в XIII веке последний перед началом Великого поста день был объявлен днем торжеств и народных гуляний, а еще два века спустя в Венеции был создан специальный ежегодный фонд сбора средств для проведения карнавала, ставшего к тому времени неотъемлемой частью жизни города. Все население Венеции стекалось в дни праздника на площадь Сан-Марко поучаствовать во всеобщем веселье и посмотреть на представление. Сначала специально натренированные собаки сражались с быками, а потом на обагренную кровью площадь высыпали акробаты, шуты и танцоры, завершал представление пышный фейерверк. Уже тогда, в продолжение традиций римских сатурналий, в дни праздника все его участники становились равны. Маска, карнавальный костюм, скрывая подлинный облик своего владельца, позволяли ему делать все, что угодно, невзирая на титулы и звания, а главное — нимало не заботясь о последствиях этого для своей репутации.
С течением времени маски, изначально копировавшие языческие «личины», связанные с культом плодородия, стали меняться, отображая важнейшие события в жизни города, а карнавалы превратились в празднования самых выдающихся достижений венецианцев. Так, тему для многих последующих карнавалов дала великая победа, одержанная Республикой в сражении с турками в 1571 году. Эхо той моды докатилось и до наших дней, ведь и теперь в карнавальной толпе на Сан-Марко нет-нет да и промелькнет пышный тюрбан или яркие широкие шаровары.
В XVIII веке главными действующими лицами венецианского карнавала становятся герои итальянской комедии дель арте: на улицах появляются сотни и тысячи Арлекинов, Пьеро, Панталоне, а прелестная Коломбина становится эмблемой карнавала. Тогда же возникла и сегодня сохранившаяся традиция открывать карнавал, запуская с колокольни Сан-Марко привязанную к тонкой нити бумажную голубку — Коломбину, которая взрывается в полете, осыпая всех собравшихся на площади дождем из конфетти.
Именно XVIII век, славный «сетченто», как называют его итальянцы, стал эпохой наивысшего расцвета за всю историю венецианского карнавала. Пьянящий дух флирта и измены, атмосфера вседозволенности и ожидание волнующих приключений притягивали на этот роскошный праздник аристократию со всей Европы. Слава и популярность карнавала были столь высоки, что даже августейшие особы не считали зазорным инкогнито принять участие в разгульном веселье. В дни карнавала весь город попадал под безраздельную власть маски: в масках не только веселились, но также ходили на службу и за покупками, в театры и на свидания. Маска отменяла все нормы поведения, и в карнавальные дни и ночи, когда католическая церковь стыдливо отводила свои взоры от венецианских улиц, не совершить под ее покровом грехопадения считалось попросту зазорным. Говорят, даже женские монастыри превращались в те дни в танцевальные залы и заполнялись мужчинами в масках. Судя по воспоминаниям современников, венецианские монахини тех времен завивались, носили декольтированные платья, не закрывавшие стройных ног, а грудь прикрывали, лишь когда пели в церковном хоре. Почти каждая имела любовника, с которым тайно встречалась. А уж если таковы были нравы монахинь, то можно себе представить, что вытворяли в дни празднеств остальные участники карнавала. Не будем забывать, что Венеция издавна попустительствовала измене и флирту, на протяжении многих веков оставаясь единственным городом Европы, где была узаконена проституция.
В праздничные дни город преображался до неузнаваемости, его жизнь из учреждений, лавок и мастерских бурной пестрой волной выливалась на улицы.
Но как это ни печально, за расцветом всегда приходит упадок, и даже такой, казалось бы, глубоко укоренившейся традиции, как венецианский карнавал, не удалось избежать этой горькой участи. Падение Венецианской республики, постоянно усиливающаяся борьба католической церкви с «языческими празднествами» — все это постепенно подтачивало его еще недавно могучее древо. Наконец, когда в 1797 году французские войска заняли Италию, декретом Наполеона карнавалы были запрещены, причем на долгие годы. Но Венеция не могла и не хотела навсегда проститься с праздником, который на протяжении нескольких веков являлся душой города. Как это ни странно, начало его возрождению положил банальный коммерческий расчет. После второй мировой войны Венеция стала одним из главных туристических центров Европы. В городе открылось множество новых гостиниц, кафе и ресторанов, но вскоре выяснилось, что почти всю зиму они простаивали впустую. И вот в конце 70-х возникла идея возродить легендарный карнавал.
В 1980-м в небе над площадью Сан-Марко опять взвилась бумажная голубка. С тех пор каждый год в самом конце зимы Венецию опять захлестывает волна приезжих, которых становится в несколько раз больше, чем самих горожан. Веселый и бесшабашный дух карнавала, без малого два века протомившийся в забвении, вновь оказавшись на свободе, стремительно набрал утраченные силы.
Карнавал длится десять дней и открывается средневековым праздником Festa delle Marie, посвященным освобождению прекрасных венецианок. Шествие проходит от дворца Сан-Пьетро до площади Сан-Марко, где перед зрителями предстают семь самых красивых и молодых жительниц города — семь Марий.
Венеция рада любому гостю и любой маске. Пройтись в рядах праздничной процессии по Сан-Марко может каждый, здесь никому не нужно, подобно юным бразильянкам в Рио, преодолевать в течение года по двадцать отборочных туров, чтобы станцевать самбу на карнавальном корабле. Помимо остальных традиционных увеселений, неотъемлемой частью карнавала является футбольный матч, который проходит, как правило, на пятый день празднеств. Венецианцы уверены в том, что этот замечательный вид спорта родился именно в их городе, и устраивают в дни праздника настоящую реконструкцию средневекового футбола.
Заканчивается карнавал сожжением чучела и всеобщими танцами все на той же площади Сан-Марко. На следующий день десятки тысяч гостей покидают Венецию. Город затихает, чтобы через год вновь на десять дней взорваться буйством красок, фонтаном веселья и закружить своих новых гостей в бурном потоке карнавала.
Комедия масок (от итальянского commedia dell’arte) — вид театра, получивший свое развитие в Италии XVI — XVII веков. Комедия дель арте строилась на импровизации. Каждый персонаж имел свою маску, характерную только для этого персонажа, и просто маску как часть костюма.
Она-то и указывала на особые качества героя. Актер, выбрав себе какое-то амплуа, обычно оставался верен ему на протяжении всей своей жизни на сцене.
Масок в комедии дель арте были десятки, но основными все же считались четыре — это так называемый квартет.
Причем на севере и на юге Италии квартеты эти сложились разные. В северный (венецианский) квартет традиционно входили такие персонажи, как Панталоне, Доктор, Бригелла и Арлекин, в южном (неаполитанском) доминировали Тарталья, Ковьелло, Пульчинелла и Скарамучча. Душой комедии дель арте были маски слуг, так называемые Дзанни (искаженное имя Джованни, крайне распространенное в Италии).
В северном квартете слугами были Бригелла — хитрый, злой, расчетливый и болтливый, и Арлекин — эдакий простак, не унывающий и периодически влюбленный. С течением времени этот характер несколько видоизменился и усложнился. К тому же у него появился соперник в любви — мечтательный Пьеро, которого изобретательный Арлекин всегда побеждал, отбивая у него служанку Коломбину.
Панталоне — это ходячая мишень для насмешек, старикашка, заглядывающийся на девушек.
Доктор — также персонаж комический. И хоть в далеком прошлом он человек ученый — юрист, но понемногу забывает все свои знания и, кроме насмешек, мало чего удостаивается.
Маски южного, неаполитанского, квартета были не столь распространены и популярны, как северного, за исключением разве что Пульчинеллы — слуги очень неглупого, веселого и саркастичного. Он обычно носил черную маску и заметно гнусавил.
Возраст его приближался к преклонному, что несколько роднило его с «северным» Панталоне.
Следует сказать, что сами маски как элемент костюма каждого персонажа обычно делались из папье-маше, кожи или материи и закрывали лицо актера лишь до половины.
Основой же всего театра, повторимся, была импровизация. Именно поэтому актеры, представлявшие описываемых персонажей, были, как правило, настоящими виртуозами, обладавшими незаурядными способностями, с богатейшей фантазией и владевшими буквально балетной пластикой.
Олег Матвеев

Сколько городов в Бразилии, столько и ов – и ни один не похож на другой. В Рио он давно уже перестал быть просто феерическим праздником и превратился в своего рода чемпионат по веселью. Участвуют в нем школы самбы, представляющие разные районы города. Жюри определяет, у какой наряд самый красочный, а танец самый зажигательный. Победители не получают ничего. Зато почетом их окружают таким, какого не купишь ни за какие деньги.
Конец февраля в католических странах – пора карнавала… Самыми известными и красочными карнавалами в мире считаются венецианский и бразильский. Но если в Венеции главная примета такого праздника – маска, уравнивающая между собой людей разных званий и сословий, то участников бразильской феерии объединяет безудержное, не оставляющее места условностям веселье. Собственно карнавал – это не что иное, как масленичное гулянье, череда праздничных дней накануне Великого поста. Само это слово происходит от латинского выражения “карне вале” – то есть “прощай, мясо”.
Карнавальная традиция берет начало в Средневековье. Тогда в праздниках такого рода участвовали целые ремесленные цеха. Сапожники, оружейники, золотых дел мастера на несколько дней превращались в детей, словно задавшихся целью перещеголять друг друга в умении дурачиться. Карнавал в современной Бразилии – это тоже своего рода соревнование: здесь состязаются школы национального танца самбы, объединяющие жителей одного района или небольшого города.
Участники школы “Аллегриа да Зона Сул” – ее название переводится как “Радость южной зоны”, то есть самого престижного квартала Рио-де-Жанейро, допустили меня в святая святых – место, где они репетируют и готовят к карнавалу реквизит. В заброшенном ангаре, который подарил школе муниципалитет, ее участники своими руками создают фантастические, украшенные целыми скульптурными композициями движущиеся платформы – непременный атрибут карнавального шествия. Скульптуры столь велики, что в ворота ангара они явно не пройдут. Но решение проблемы уже найдено – когда придет время вывозить платформу, высоту ворот увеличат, благо стены ангара сделаны из тонкого металлического листа.
Оформление платформы и костюмы танцоров у каждой школы самбы свои, причем до самого карнавала все это держится в строжайшем секрете. Главного художника школы называют “карнавалеску”. Повозка и наряды “Аллегриа да Зона Сул” сделаны по эскизам карнавалеску Освальду Вис. Он же поставил танцы, подобрал для них музыку… Сюжетную основу своего карнавального шоу школы каждый год меняют. Это может быть историческое событие, подвиг легендарного героя, а то и вообще что-то неожиданное… В этом году участники школы самбы “Аллегриа да Зона Сул” будут танцевать под написанную Доривалом Каином музыку, в костюмах, стилизованных под традиционные наряды жителей штата Баия, откуда композитор родом. Даже гигантские скульптуры нарядят соответствующим образом.
Наряды, в которых предстоит выступать танцорам, шьют здесь же, на антресолях ангара. Они должны сверкать и переливаться – после карнавала с улиц Рио-де-Жанейро убирают несколько тонн осыпавшейся с костюмов мишуры. Карнавальные костюмы – это не реквизит из театральной костюмерной, который долгие годы пылится на вешалках и подновляется к очередному спектаклю. Их скорее можно сравнить со свадебным платьем – шьются индивидуально для каждой девушки и надеваются раз в жизни.
Чтобы достойно выступить на самбодроме, танцорам приходится долго практиковаться… Впрочем, делают они это с неизменным удовольствием. Тем более что главное место репетиций – набережная, протянувшаяся вдоль пляжа Копакабана, самого живописного и самого известного в Рио. На танцорах нет пышных нарядов – ведь они, так сказать, одноразовые и надеваются только в день прохождения по самбодрому… Но самба от этого не становится менее зажигательной. Репетиции проходят по будням, после конца рабочего дня и продолжаются до самой ночи… Помешать им не может ничто, даже дождь, если это, конечно, не тропический ливень. Репетиции начинаются задолго до карнавала – собственно, почти сразу же после окончания предыдущего. И хотя танцевать самбу бразильцы умеют с детства, не ударить в грязь лицом на глазах взыскательной публики девушкам будет нелегко.
Одна из главных особенностей карнавала в Рио-де-Жанейро, отличающая его от карнавалов в других бразильских городах, заключается в том, что в нем праздник и соревнование в какой-то степени разделены. Праздничное шествие, пройдя по улицам, вступает в напоминающее стадион сооружение. Оно называется самбодромом и предназначено специально для соревнований школ самбы – ничего подобного нет нигде, кроме Рио. Трибуны заполнят 70 000 зрителей. А на арену, равную по площади нескольким футбольным полям, выйдут главные герои праздника. Жюри располагается здесь же, на трибуне. Ему задача выбрать лучшую в городе школу. И хотя материальной выгоды победители не получают, престиж состязания столь высок, что состав жюри до последнего момента держится в строжайшем секрете.
Салвадоре – самый африканский город страны, и карнавальная толпа здесь, пожалуй, даже импульсивнее и раскованнее, чем в Рио, хотя там трудно было представить, что такое возможно. Здесь особенно заметно, что пришедший из католической Европы карнавал в Бразилии приобрел много африканских черт. Ведь самба хоть родилась в Бразилии, восходит к ритмам, попавшими в Новый Свет вместе с африканскими невольниками… Стражи порядка приглядывают за разгулявшейся толпой, но без крайней нужды активности не проявляют. Они бы и сами с удовольствием приняли участие в общем веселье, на что поделаешь, если дежурство выпало именно на праздник. Карнавал, кажется, способен и мертвого расшевелить, а уж инвалиды вообще забывают и про свою коляску, и про свои недуги. Большинству участников карнавала дела нет до того, что их снимают. Разве что трансвеститы с удовольствием позируют перед камерой.
“Карнавал – кариока, банда Ипанема!”- это своего рода лозунг карнавала в Рио. Кариока – так называют себя жители города, чтобы их не дай бог не смешали с остальными бразильцами. Каждый кариока стремится показать себя на карнавале во всей красе. Самое экзотичное здесь зрелище – процессия разряженных трансвеститов. Даже в пестрой карнавальной толпе эти любители покрасоваться на публике заметно выделяются – и нарядами, и гримом, и ужимками… Смотрят на них без всякого осуждения. Бразильцы вообще отличаются терпимостью. И в праздники, и в повседневной жизни они руководствуются принципом “Живи сам и не мешай жить другим”. То что у тех же американцев, вызвало бы бурное возмущение, у бразильца вызовет разве что улыбку. Здесь никого не волнует кто ты. Сходи с ума как тебе нравиться – только помни, что вокруг тебя тоже люди.
Все три дня карнавала гулянье продолжается круглые сутки. Но далеко за полночь часть народа все-таки расходится по домам, и тут наконец уборщики получают возможность смести с улиц мусор. Вообще-то в праздники они работают в три смены двадцать четыре часа в сутки – иначе по городу просто нельзя было бы ходить. Но в разгар гулянья в толпу с метлой не больно сунешься. Что и неплохо – в ожидании, когда народу поубавиться, можно принять участие в общем веселье: выпить, потанцевать… Но все когда-нибудь заканчивается. В том числе и главное ежегодное событие в жизни страны. Как поется в бразильской песне, многие здесь до старости живут только карнавалом, с нетерпением считая дни до его начала. А когда приходит пора умирать, жалеют не об упущенных возможностях, а о пропущенных карнавалах