Фронт был далеко от села нечаева сочинение егэ

Но до того дня посчастливилось дожить нам, и наш неоплатный долг перед павшими будет до конца наших дней лежать на нашей человеческой совести.

Впрочем, может, это так и должно быть, потому что в этой тревожной памяти — та несомненно существующая нить, которая навсегда и неразрывно связала нас, живых, с павшими. И еще меня постоянно согревает мысль о счастливой жизни венгров после войны. Очень хочется надеяться, что и в Сексарде, и в Шиманторнье, и на всем пространстве возле благословенного Балатона, обильно политом кровью советских солдат, произрастает новая жизнь, которой длиться множество лет в мире и дружбе.

Чистого неба и ясного солнца вам, дорогие мои венгерские читатели.

ВСЕНАРОДНАЯ ПАМЯТЬ

В неприметной лесной деревушке возле большой белорусской реки живет нестарая еще женщина. У нее добротный, отстроенный в послевоенное время дом, некогда разноголосо звучавший ребячьими голосами. Теперь здесь тишина, небольшое хозяйство, и досуг заполнен воспоминаниями о том давнем военном лете, когда эта женщина, тогда молоденькая девушка, потерявшая родителей, собрала под уцелевшей крышей полдюжины осиротевших на войне ребятишек, на долгие годы став для них матерью, старшей сестрой, воспитательницей. Шли годы, ребятишки учились, взрослели и расходились из лесного пристанища по своим неизведанным дорогам. И вот настала минута, когда она распрощалась с последним из младших и осталась в этом доме одна. Она не жалеет о своей нелегкой судьбе, которую во многом определила ее доброта, проявившаяся в трудный час…

Все дальше уходит война в невозвратное прошлое, эта самая большая война, но шрамы от ее страшных когтей нет-нет да и проглянут в привычном благополучии нашей сегодняшней жизни. Минуло столько лет, а память о ней жива в сознании народа, в сердцах и душах людей. В самом деле, как можно забыть наш беспримерный подвиг, наши невосполнимые утраты, принесенные во имя победы над самым коварным и жестоким врагом — немецким фашизмом! Четыре военных года по концентрации пережитого не сравнимы ни с какими другими годами нашей истории. Кроме того, война преподала истории и человечеству ряд уроков на будущее, игнорировать которые было бы непростительным равнодушием.

Но память человека, к сожалению, ограничена в своих возможностях. То, что недавно еще было памятно тебе, по прошествии лет постепенно затягивается туманной дымкой забвения, и уже требуется усилие, чтобы вспомнить имена иных фронтовых товарищей, даты некогда так хорошо памятных боев, названия сел и урочищ, которые, казалось бы, на всю жизнь врезались в твою память. К тому же с неотвратимостью редеют ряды ветеранов, тех, кто прошел войну и мог бы со знанием дела и подробностей рассказать о ней людям.

В этом смысле огромнейшая задача ложится на наше искусство и литературу, обладающие, как известно, завидной способностью остановить быстротекущее время, запечатлеть его кардинальные моменты в историческом сознании народа. Действительно, за послевоенные годы всеми видами искусства создано немало замечательных произведений на темы минувшей войны, а литература обогатилась книгами, которые, можно надеяться, явятся надежным свидетельством о ней на многие грядущие десятилетия. Но все необозримое многообразие народного подвига в огневые годы войны, героизм сражающихся миллионов, полная не меньшего героизма и самоотверженности работа советского тыла таят в себе немало неосвещенных, а то и забытых страниц. Нужно как можно больше ярких индивидуальных и коллективных свидетельств об этой небывалой в истории войне, рассказанных по радио и телевидению, написанных воспоминаний, очерков, статей.

Надо отдать должное нашей прессе и нашим издательствам — за послевоенные годы напечатано множество материалов о прошлой войне, принадлежащих перу видных военачальников, партизанских и партийных руководителей. Среди них немало интересных воспоминаний, освещенных незаурядностью личности авторов.

Читающая общественность отметила появление необычной книги рассказов о злодеяниях оккупантов на белорусской земле «Я из огненной деревни», записанных А.Адамовичем, Я.Брылем и В.Колесником. Совсем недавно тот же А.Адамович в соавторстве с Д.Граниным опубликовали «Главы из Блокадной книги» о людях осажденного Ленинграда. Несколькими годами ранее наша литература обогатилась чрезвычайно содержательными военными дневниками К.Симонова.

Трудно переоценить значение того дела, которое делают вышеназванные и другие авторы. Большая заслуга в этом жанре принадлежала С.С.Смирнову с его «Брестской крепостью». Эта и последующие его книги, построенные на скрупулезной фактической достоверности, свободные от всегда сомнительного в таких случаях беллетристического элемента, страстно ратующие за воздание должного непризнанным, а то и забытым героям войны, явились откровением для своего времени.

Разумеется, литература не может не сознавать свой долг как по отношению к забытым страницам войны, так и по отношению к ее героям, ветеранам многих сражений, обладающим уникальным опытом, но, по ряду причин, не имеющим возможности должным образом запечатлеть его на бумаге. При Союзах писателей ряда республик созданы и работают комиссии по военной литературе, опытные авторы разбирают рукописи воспоминаний, помогают их доработке. Немало книг ежегодно выходит в литературной записи профессиональных литераторов. И в данном случае весьма важным является не только профессиональное мастерство литературного помощника автора, но так же и его жизненный и военный опыт, степень владения материалом.

Но, к сожалению, бывает и так, что автор литературной записи, должно быть, не располагая добротным оригиналом и не обладая личным военным опытом, ограничивается в своей работе более или менее грамотным изложением фактов и впадает в еще больший, на мой взгляд, грех — насильственную беллетризацию материала. И тогда на протяжении многих страниц читателю предлагаются бесконечные разговоры персонажей, поданные в их прямой речи, якобы имевшей место в действительности, что само по себе уже вызывает сомнение.

Каждый литературный жанр имеет свои законы, присущие ему одному особенности, и многое из того, что обязательно для художественной литературы, совершенно противопоказано литературе документальной. И уже совсем непозволительно, когда имя такого литературного помощника значится на обложке книги рядом с именем ее настоящего автора, а то и вместо него. Возможно, подобная трансформация не преступает юридические или литературные нормы, но, кроме них, существуют же и этические нормы, так что простая замена первого лица третьим в данном жанре еще не дает права на авторство.

Довольно распространенной, как и не менее огорчительной ошибкой пишущих о пережитом в годы войны является стремление создать на ее материале роман или повесть, вместо того чтобы подробно, строго придерживаясь фактов, и без малейшего вымысла написать о том, что было и что хорошо запомнилось. Не обладая должными литературными навыками, эти люди при всей похвальности их намерений затрачивают массу времени на создание произведения, заранее обреченного на неудачу, после чего следуют неизбежное разочарование, необоснованные обиды на редакторов и консультантов. Всего этого можно и должно избежать, если автор будет ясно сознавать стоящую перед ним задачу и разумно соизмерять с ней собственные литературные возможности.

Не следует, конечно, полагать, что все написанное в различных видах и формах воспоминаний будет опубликовано в печати. Многое останется в рукописях, станет документом семьи либо будет сдано в музеи и архивы, где сохранится на длительное время и в конце концов найдет своего благодарного читателя.

Планы и возможности наших издательств, как известно, ограниченны, но нельзя не признать также, что издательства еще недостаточно работают с ветеранами, стимулируя их к созданию книг о войне, недостаточно ведут поиск интересных рукописей, а из того, что самотеком поступает в издательства, многое так и не находит дороги к читателю по причине производственной трудоемкости или необычности материала. Особенно если автор такой рукописи — рядовой участник войны и после нее не так уж много преуспел.

Вариант 2.

Прочитайте текст и выполните задания 1 – 3

(1)Носовые гласные, свойственные фонетической системе старославянского языка, где они обозначались специальными буквами — юсами Ѫ (о носовое) и Ѧ (э носовое), и сохранившиеся до настоящего времени в польском и кашубском языках, некогда были присущи всем славянским языкам. (2)Образовавшисъ ещё в праславянский период, впоследствии они во всех славянских языках, кроме польского и кашубского, в разное время подверглись утрате, переходу в неносовые чистые. (3) изменение носовых гласных в неносовые не было одинаковым в славянских языках, а это говорит о том, что произношение их в разных славянских языках было неодинаково.

1. Укажите два предложения, в которых верно передана ГЛАВНАЯ информация, содержащаяся в тексте. Запишите номера этих предложений.

1) Фонетической системе старославянского языка были свойственны носовые гласные, которые обозначались специальными буквами — юсами Ѫ (о носовое) и Ѧ (э носовое).

2) Изменение носовых гласных в неносовые в славянских языках происходило примерно одинаково, что лишний раз подтверждает идею существования праславянского языка — предка всех славянских языков.

3) Процесс перехода носовых гласных, существовавших во всех славянских языках и сохранившихся лишь в польском и кашубском, в неносовые гласные не был одинаковым, что свидетельствует о различном произношении носовых гласных в разных славянских языках.

4) Носовые гласные сохранились до настоящего времени лишь в двух славянских языках: в польском и кашубском, унаследовавших фонетическую систему старославянского языка.

5) Произношение носовых гласных, утраченных во всех славянских языках, кроме польского и кашубского, было неодинаково, о чём свидетельствует различие в изменении носовых гласных в неносовые в славянских языках.

2. Какое из приведённых ниже слов (сочетаний слов) должно стоять на месте пропуска в третьем (3) предложении текста? Выпишите это слово (сочетание слов).

Например,

3. Прочитайте фрагмент словарной статьи, в которой приводятся значения слова СИСТЕМА. Определите значение, в котором это слово употреблено в первом (1) предложении текста. Выпишите цифру, соответствующую этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи.

СИСТЕМА, -ы, ж.

1) Общественный строй, форма общественного устройства. Социальная с. Капиталистическая с.

2) Совокупность организаций, однородных по своим задачам, или учреждений, организационно объединённых в одно целое. Работать в системе Академии наук.

3) Техническое устройство, конструкция. Самолёт новой системы.

4) Нечто целое, представляющее собой единство закономерно расположенных и находящихся во взаимной связи частей. Периодическая с. элементов. С. взглядов. Философская с. (учение). Педагогическая с. Ушинского. С. каналов.

5) То, что стало нормальным, обычным, регулярным (разг.). Зарядка по утрам превратилась в систему (вошла в систему, стала системой).

4. В одном из приведённых ниже слов допущена ошибка в постановке ударения: НЕВЕРНО выделена буква, обозначающая ударный гласный звук. Выпишите это слово.

мозАичный

исчЕрпать

приручЁнный

5. В одном из приведённых ниже предложений НЕВЕРНО употреблено выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово.

Экскурсионный тур по Кругобайкальской железной дороге проводится на КОМФОРТАБЕЛЬНОМ поезде.

Олимпийская золотая медаль — это, пожалуй, самый ЖЕЛАННЫЙ спортивный приз.

ЛИЧНОСТНЫЙ рост — это максимальное развитие способностей, талантов человека, реализация потенциала, заложенного с момента появления на свет.

Для работы лазерных принтеров необходим специальный КРАШЕНЫЙ порошок.

6.
В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.

пачка МАКАРОНОВ

ПОЛОЩЕТ бельё

ПЯТЬЮСТАМИ книгами

ИСПЕКИ пирог

более ВСПЫЛЬЧИВ

7. Установите соответствие между грамматическими ошибками и предложениями, в которых они допущены: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

ГРАММАТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ A) нарушение видо-временной соотнесённости глагольных форм Б) ошибка в построении сложного предложения B) нарушение в построении предложения с причастным оборотом Г) нарушение связи между подлежащим и сказуемым Д) неправильное построение предложения с несогласованным приложением

ПРЕДЛОЖЕНИЯ 1) В древности человек, с трудом преодолевавший большие расстояния, постепенно узнавал о существовании народов, живших в далёких землях. 2) В картине легко различается композиционный центр, к которому сходились основные линии пейзажа: очертания косогора, берега заводи, тропинки, границы света и тени на лугу. 3) Приехавшая к нам бабушка рассказывала, что запах белой гвоздики, нагретой солнцем, распространился по всему вагону. 4) Стремясь отобразить на полотне игру света, Моне наносит мелкие стремительные мазки, напоминающие сверкающие пятнышки. 5) В древнегреческих школах встречались ученики, гордившиеся тем, что они выучили наизусть поэму Гомера «Илиаду». 6) Как только взошло солнце, заблестели на листьях орешника капли не то росы, не то дождя. 7) Те, кто побывал на выставке художников в Париже, помнит скандал, который вызвала картина Моне «Впечатление. Восход солнца». В ночной тишине слышался глухой стук падавших яблок с веток на тесовую крышу дома. 9) Наверное, каждого, кто интересуется историей, волнует непростой вопрос, что неужели можно забыть о событиях, сформировавших нас как народ, как нацию.

8. Определите слово, в котором пропущена безударная чередующаяся гласная корня. Выпишите это слово, вставив пропущенную букву.

п..лисадник

заб..раться

пок..сить (траву)

изм..рение

мет..орология

9. Определите ряд, в котором в обоих словах пропущена одна и та же буква. Выпишите эти слова, вставив пропущенную букву.

ра..гон, и..печь

пр..рвать, пр..людно

роз..ск, с..змала

пр..дедушка, д..бавил

вз..скать, по..грать

10. Выпишите слово, в котором на месте пропуска пишется буква Е.

ножн..чки

находч..вость

расчётл..вый

продл..вать

удоста..вавший

11. Выпишите слово, в котором на месте пропуска пишется буква И.

организу..мый

стро..мый (город)

(полезные) ископа..мые

удво..нный

колебл..шься

12. Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите это слово.

Ещё (НЕ)ЗНАЯ ничего о микробиологии, древние люди заботились о том, чтобы земля была плодородной.

Вследствие (НЕ)ПРЕКРАЩАЮЩИХСЯ в течение нескольких дней дождей возникла угроза наводнения.

Я предпочитаю не отрицать ничего того, что (НЕ)ПРОВЕРЕНО на собственном опыте.

Представители конкурентной стороны (НЕ)ГОДОВАЛИ: был упущен выгодный долгосрочный контракт.

Очередной ответ студента на дополнительный вопрос экзаменатора был далеко (НЕ)ТОЧЕН.

13. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова.

(НА)ЗЛО иногда и добром отвечают, а (НА)ВСТРЕЧУ добру и другое добро родится.

(С)ЛЕВА, за барьером, (КАК)БУДТО в гигантском провале, пустынный зал, где происходят все почтовые операции, а над ним возносится стеклянный купол.

Лейтенант, построив весь взвод (ПО)ДВОЕ, повёл нас через лес, (НЕ)СМОТРЯ на наступавшие сумерки.

Я думал, ЧТО(БЫ) мне сказать отцу (В)ПРОДОЛЖЕНИЕ нашего вчерашнего разговора.

(В)ПОСЛЕДСТВИИ, когда мне привелось (С)НОВА побывать в тургеневском парке, я обратил внимание на большое количество молодых деревьев.

14. Укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) пишется одна Н.

По городу расположе(1)ы на каналах дровя(2)ые биржи. Привезё(3)ые по воде дрова лежат сложе(4)ыми на набережных, откуда их грузят на телеги и развозят по домам.

15. Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений.

1) Холод либо тормозит жизненные функции организма либо вынуждает его к защите.

2) Ветер закручивал листья в осеннюю карусель да закидывал их в окна домов.

3) Агентство проводит исследования во всех областях электронной передачи данных и управляет постами прослушивания и перехвата сигналов во всём мире.

4) На сайте пользователи могут получить ответ на заданный вопрос или же ознакомиться с ранее заданными вопросами и ответами на них.

5) Императора отличала широта интересов и кругозора и философия была его основным увлечением.

16. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) должна(-ы) стоять запятая(-ые).

Любовь аборигенов к раскрашиванию тела и надеванию (1) искусно сделанных (2) масок (3) используемых во время церемоний и празднеств (4) свидетельствует об особой роли орнамента.

17. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) должна(-ы) стоять запятая(-ые).

Двенадцать… Сейчас (1) наверно (2)

Прошёл он через посты.

Час… Сейчас он добрался

К подножию высоты.

Два… Он теперь (3) должно быть (4)

Ползёт на самый хребет.

Три… Поскорей бы, чтобы

Его не застал (5) рассвет.

(К. М. Симонов)

18. Расставьте все знаки препинания: укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) должна(-ы) стоять запятая(-ые).

Первая экскурсия по городу (1) с достопримечательностями (2) которого (3) вы давно знакомы по открыткам и альбомам (4) всё равно оставляет незабываемые впечатления.

19. Расставьте все знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые.

Накануне планируемого отъезда я всё-таки решил (1) что (2) пока я не заработаю достаточно денег на проезд до Батума (3) и хозяин не выдаст мне вольную (4) буду работать и ждать.

20. Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, заменив неверно употреблённое слово. Запишите подобранное слово, соблюдая нормы современного русского литературного языка.

По сравнению с провинцией столичный регион отличает большой уровень экономической грамотности населения

Прочитайте текст и выполните задания 21 – 26

(1)В неприметной лесной деревушке возле большой белорусской реки живет нестарая ещё женщина. (2)У неё добротный, отстроенный в послевоенное время дом, некогда разноголосо звучавший ребячьими голосами. (3)Теперь здесь тишина, небольшое хозяйство, и досуг заполнен воспоминаниями о том давнем военном лете, когда эта женщина, тогда молоденькая девушка, потерявшая родителей, собрала под уцелевшей крышей полдюжины осиротевших на войне ребятишек, на долгие годы став для них матерью, старшей сестрой, воспитательницей.

(4)Шли годы, ребятишки учились, взрослели и расходились из лесного пристанища по своим неизведанным дорогам. (5)И вот настала минута, когда она распрощалась с последним из младших и осталась в этом доме одна. (6)Она не жалеет о своей нелёгкой судьбе, которую во многом определила её доброта, проявившаяся в трудный час.

(7)Всё дальше уходит война в невозвратное прошлое, эта самая большая война, но шрамы от её страшных когтей нет-нет да и проглянут в привычном благополучии нашей сегодняшней жизни. (8)Минуло столько лет, а память о ней жива в сознании народа, в сердцах и душах людей. (9)В самом деле, как можно забыть наш беспримерный подвиг, наши невосполнимые утраты, понесённые во имя победы над самым коварным и жестоким врагом! (10)Кроме того, война преподала истории и человечеству ряд уроков на будущее, игнорировать которые было бы непростительным равнодушием.

(11)Но память человека ограничена в своих возможностях. (12)То, что недавно ещё было памятно тебе, по прошествии лет постепенно затягивается туманной дымкой забвения, и уже требуется усилие, чтобы вспомнить имена иных фронтовых товарищей, даты некогда так хорошо памятных боёв, названия сёл и урочищ, которые, казалось бы, на всю жизнь врезались в твою память. (13)К тому же с неотвратимостью редеют ряды ветеранов, тех, кто прошёл войну и мог бы со знанием дела и подробностей рассказать о ней людям.

(14)Я знаю живущего в Гродно бывшего командира батареи Ивана Григорьевича Ущаповского, прошедшего всю войну от первого её дня до последнего, много пережившего и много на ней повидавшего. (15)Обладая удивительной памятью относительно всего, что касается той поры, он отдал несколько лет жизни созданию воспоминаний о пережитом, написал более тысячи страниц. (16)Это искренний и правдивейший документ, являющийся свидетельством о величайшей из войн, увиденной глазами её рядового участника, но пока ещё не нашедший своего издателя.

(17)Долг всех, кто пережил величайшую из войн и кому есть что рассказать людям, — сделать это в любой доступной для него форме. (18)Мы, литераторы, а также издатели, журналисты должны помочь тем, кто не имеет достаточных для того возможностей. (19)И старый заслуженный генерал, прошедший со своей дивизией от подмосковных полей до Берлина, и прославленный партизанский руководитель, организатор всенародной борьбы на оккупированной территории, и безвестная женщина, воспитавшая полдюжины сирот, могут и должны поведать истории и человечеству о пережитом ими в лихую годину.

(20)Но всё необозримое многообразие народного подвига в огневые годы войны, героизм сражавшихся миллионов, полная не меньшего героизма и самоотверженности работа советского тыла таят в себе немало неосвещённых, а то и забытых страниц. (21)В этом смысле огромнейшая задача ложится на наше искусство и литературу, обладающие, как известно, завидной способностью остановить быстротекущее время, запечатлеть его кардинальные моменты в историческом сознании народа. (22)Нужно как можно больше ярких индивидуальных и коллективных свидетельств об этой небывалой в истории войне, рассказанных по радио и телевидению, написанных воспоминаний, очерков, статей.

(По В. В. Быкову)

21. Какой информации нет в тексте? Укажите номера ответов.

1) Переписывание истории, в частности искажение фактов о Великой Отечественной войне, недопустимо.

2) Задача тех, кто связан с литературой, с искусством, — помочь людям, пережившим войну, поведать о ней другим.

3) Воспоминания Ивана Григорьевича Ущаповского о том, что он видел и пережил на войне, составляют более тысячи пока ещё не опубликованных страниц.

4) Точных данных о количестве погибших в годы Великой Отечественной войны нет, однако в документах говорится о десятках миллионов советских граждан.

5) Безвестная женщина, воспитавшая в годы Великой Отечественной войны шестерых сирот, не жалеет о своей трудной судьбе.

22. Какие из перечисленных утверждений являются верными? Укажите номера ответов.

1) В предложениях 4-6 представлено описание.

2) В предложениях 9-10 представлено повествование.

3) Предложения 12-13 поясняют содержание предложения 11.

4) Предложение 18 противопоставлено по содержанию предложению 17.

5) В предложениях 20-22 содержится рассуждение.

23. Из предложений 14-16 выпишите антонимы (антонимическую пару).

24. Среди предложений 7-13 найдите такое(-ие), которое(-ые) связано(-ы) с предыдущим при помощи союза и однокоренных слов. Напишите номер(-а) этого(-их) предложения(-ий).

25. «Говоря о Великой Отечественной войне, В. В. Быков использует лексические средства: (А)___ („беспримерный“ в предложении 9, „годину“ в предложении 19) и (Б)___ („преподала… ряд уроков“ в предложении 10, „врезались в… память“ в предложении 12), (В)___ („нелёгкой“, „трудный“ в предложении 6). Особую эмоциональность создают использованные в тексте тропы, в частности (Г)___ („шрамы от её страшных когтей“ в предложении 7, „затягивается туманной дымкой забвения“ в предложении 12)».

Список терминов:

1) противопоставление

2) метафора

3) ряды однородных членов предложения

4) фразеологизмы

5) сравнительный оборот

6) слова высокого стиля

9) просторечная лексика

Вариант 2
Номер задания	Ответ	Номер задания	Ответ
			впоследствииснова
	мозаичный
	красящий		1234 или любая комбинация этих цифр
			124 или любая комбинация этих цифр
	забираться
	розысксызмала
	продлевать
	строимый		первогопоследнего
	негодовали

Проблема сохранения исторической памяти. (Почему важно сохранять историческую память?)

Важно сохранять историческую память, поскольку память человека ограничена в своих возможностях и наша история постепенно забывается: Великая Отечественная война уходит всё дальше в невозвратное прошлое, редеют ряды ветеранов, участников той войны. И долг всех, кто пережил величайшую из войн и кому есть что рассказать людям, — сделать это в любой доступной для него форме.

В неприметной лесной деревушке возле большой белорусской реки живет нестарая еще женщина. У нее добротный, отстроенный в послевоенное время дом, некогда разноголосо звучавший ребячьими голосами. Теперь здесь тишина, небольшое хозяйство, и досуг заполнен воспоминаниями о том давнем военном лете, когда эта женщина, тогда молоденькая девушка, потерявшая родителей, собрала под уцелевшей крышей полдюжины осиротевших на войне ребятишек, на долгие годы став для них матерью, старшей сестрой, воспитательницей. Шли годы, ребятишки учились, взрослели и расходились из лесного пристанища по своим неизведанным дорогам. И вот настала минута, когда она распрощалась с последним из младших и осталась в этом доме одна. Она не жалеет о своей нелегкой судьбе, которую во многом определила ее доброта, проявившаяся в трудный час…
Все дальше уходит война в невозвратное прошлое, эта самая большая война, но шрамы от ее страшных когтей нет-нет да и проглянут в привычном благополучии нашей сегодняшней жизни. Минуло столько лет, а память о ней жива в сознании народа, в сердцах и душах людей. В самом деле, как можно забыть наш беспримерный подвиг, наши невосполнимые утраты, принесенные во имя победы над самым коварным и жестоким врагом — немецким фашизмом! Четыре военных года по концентрации пережитого не сравнимы ни с какими другими годами нашей истории. Кроме того, война преподала истории и человечеству ряд уроков на будущее, игнорировать которые было бы непростительным равнодушием.
Но память человека, к сожалению, ограничена в своих возможностях. То, что недавно еще было памятно тебе, по прошествии лет постепенно затягивается туманной дымкой забвения, и уже требуется усилие, чтобы вспомнить имена иных фронтовых товарищей, даты некогда так хорошо памятных боев, названия сел и урочищ, которые, казалось бы, на всю жизнь врезались в твою память. К тому же с неотвратимостью редеют ряды ветеранов, тех, кто прошел войну и мог бы со знанием дела и подробностей рассказать о ней людям.
В этом смысле огромнейшая задача ложится на наше искусство и литературу, обладающие, как известно, завидной способностью остановить быстротекущее время, запечатлеть его кардинальные моменты в историческом сознании народа. Действительно, за послевоенные годы всеми видами искусства создано немало замечательных произведений на темы минувшей войны, а литература обогатилась книгами, которые, можно надеяться, явятся надежным свидетельством о ней на многие грядущие десятилетия. Но все необозримое многообразие народного подвига в огневые годы войны, героизм сражающихся миллионов, полная не меньшего героизма и самоотверженности работа советского тыла таят в себе немало неосвещенных, а то и забытых страниц. Нужно как можно больше ярких индивидуальных и коллективных свидетельств об этой небывалой в истории войне, рассказанных по радио и телевидению, написанных воспоминаний, очерков, статей.
Надо отдать должное нашей прессе и нашим издательствам — за послевоенные годы напечатано множество материалов о прошлой войне, принадлежащих перу видных военачальников, партизанских и партийных руководителей. Среди них немало интересных воспоминаний, освещенных незаурядностью личности авторов.
Читающая общественность отметила появление необычной книги рассказов о злодеяниях оккупантов на белорусской земле «Я из огненной деревни», записанных А.Адамовичем, Я.Брылем и В.Колесником. Совсем недавно тот же А.Адамович в соавторстве с Д.Граниным опубликовали «Главы из Блокадной книги» о людях осажденного Ленинграда. Несколькими годами ранее наша литература обогатилась чрезвычайно содержательными военными дневниками К.Симонова.
Трудно переоценить значение того дела, которое делают вышеназванные и другие авторы. Большая заслуга в этом жанре принадлежала С.С.Смирнову с его «Брестской крепостью». Эта и последующие его книги, построенные на скрупулезной фактической достоверности, свободные от всегда сомнительного в таких случаях беллетристического элемента, страстно ратующие за воздание должного непризнанным, а то и забытым героям войны, явились откровением для своего времени.
Разумеется, литература не может не сознавать свой долг как по отношению к забытым страницам войны, так и по отношению к ее героям, ветеранам многих сражений, обладающим уникальным опытом, но, по ряду причин, не имеющим возможности должным образом запечатлеть его на бумаге. При Союзах писателей ряда республик созданы и работают комиссии по военной литературе, опытные авторы разбирают рукописи воспоминаний, помогают их доработке. Немало книг ежегодно выходит в литературной записи профессиональных литераторов. И в данном случае весьма важным является не только профессиональное мастерство литературного помощника автора, но так же и его жизненный и военный опыт, степень владения материалом.
Но, к сожалению, бывает и так, что автор литературной записи, должно быть, не располагая добротным оригиналом и не обладая личным военным опытом, ограничивается в своей работе более или менее грамотным изложением фактов и впадает в еще больший, на мой взгляд, грех — насильственную беллетризацию материала. И тогда на протяжении многих страниц читателю предлагаются бесконечные разговоры персонажей, поданные в их прямой речи, якобы имевшей место в действительности, что само по себе уже вызывает сомнение.
Каждый литературный жанр имеет свои законы, присущие ему одному особенности, и многое из того, что обязательно для художественной литературы, совершенно противопоказано литературе документальной. И уже совсем непозволительно, когда имя такого литературного помощника значится на обложке книги рядом с именем ее настоящего автора, а то и вместо него. Возможно, подобная трансформация не преступает юридические или литературные нормы, но, кроме них, существуют же и этические нормы, так что простая замена первого лица третьим в данном жанре еще не дает права на авторство.
Довольно распространенной, как и не менее огорчительной ошибкой пишущих о пережитом в годы войны является стремление создать на ее материале роман или повесть, вместо того чтобы подробно, строго придерживаясь фактов, и без малейшего вымысла написать о том, что было и что хорошо запомнилось. Не обладая должными литературными навыками, эти люди при всей похвальности их намерений затрачивают массу времени на создание произведения, заранее обреченного на неудачу, после чего следуют неизбежное разочарование, необоснованные обиды на редакторов и консультантов. Всего этого можно и должно избежать, если автор будет ясно сознавать стоящую перед ним задачу и разумно соизмерять с ней собственные литературные возможности.
Не следует, конечно, полагать, что все написанное в различных видах и формах воспоминаний будет опубликовано в печати. Многое останется в рукописях, станет документом семьи либо будет сдано в музеи и архивы, где сохранится на длительное время и в конце концов найдет своего благодарного читателя.
Планы и возможности наших издательств, как известно, ограниченны, но нельзя не признать также, что издательства еще недостаточно работают с ветеранами, стимулируя их к созданию книг о войне, недостаточно ведут поиск интересных рукописей, а из того, что самотеком поступает в издательства, многое так и не находит дороги к читателю по причине производственной трудоемкости или необычности материала. Особенно если автор такой рукописи — рядовой участник войны и после нее не так уж много преуспел.
Я знаю живущего в Гродно бывшего командира батареи Ивана Григорьевича Ущаповского, человека, действительно прошедшего всю войну от первого ее дня до последнего, много пережившего и много на ней повидавшего. Обладая удивительной памятью относительно всего, что касается той поры, он отдал несколько лет жизни созданию воспоминаний о пережитом, написал более тысячи страниц на машинке. Это искренний и правдивейший документ — свидетельство о величайшей из войн, увиденной глазами ее рядового участника, но пока еще не нашедший своего издателя.
Долг всех, кто пережил величайшую из войн и кому есть что рассказать людям, сделать это в любой доступной для него форме.
Мы, литераторы, а также издатели, журналисты должны помочь тем, кто не имеет достаточных для того возможностей. И старый заслуженный генерал, прошедший свою дивизию от подмосковных полей до Берлина, и прославленный партизанский руководитель, организатор всенародной борьбы на оккупированной территории, и безвестная женщина, воспитавшая шестерых сирот, могут и должны поведать истории и человечеству о пережитом ими в лихую годину.
Многие уже написали, другие пишут. Отрадно, когда за перо берутся не только люди, обладающие определенным досугом, но и чрезвычайно занятые люди, для которых несколько свободных часов в неделю — трудноразрешимая проблема. Недавно мы с другом журналистом были на приеме у одного из белорусских министров, который в конце разговора доверительно сообщил, что собирается написать книгу. Мы, конечно, дружно поддержали это намерение, и один из нас, подумав о постоянном дефиците его времени, сказал, что надо подыскать помощника.
— А нет! — решительно заявил министр. — Такое дело я не могу доверять никому. Только сам!
Что ж, похвальное решение!
9 февраля в Минске закончилось всесоюзное совещание, созванное Союзами писателей СССР и БССР. Несколько дней известные писатели и литературоведы обсуждали проблему «Героизм советских людей в годы Великой Отечественной войны и современная документальная литература». Определены задачи, стоящие не только перед документальной, но и художественной литературой о войне. Главный же вывод таков: все мы, участники минувшей войны, каждый в меру своих сил и возможностей должны неустанно свидетельствовать перед народом и историей о нашем уникальном опыте, явившемся для многих также и огромным жизненным опытом, а для народа в целом — величайшим из испытаний, когда-либо выпадавших на его долю. Это наш писательский, гражданский и воинский долг.

А нужно ли нам хранить память о событиях давно минувших дней? В предложенном тексте писатель Василь Быков предлагает задуматься именно над проблемой сохранения исторической памяти. Проблема эта очень важна и не потеряет своей актуальности и в наше время.

В самом начале автор рассказывает нам о девушке, которая во время войны спасла от смерти полдюжины осиротевших детей. И каждый из них, по мере взросления оставлял место своего пристанища, становясь уже на свой жизненный путь.

Но они никогда не забудут, и с благодарностью будут вспоминать что сделала для них эта девушка, укрывшая в трудную минуту, ставшая им матерью.

В. В. Быков утверждает, что очень значимо хранить историческую память, поскольку память человеческая имеет ограниченные возможности и наша история постепенно может забыться. Великая Отечественная война все дальше отдаляется от нас, с каждым годом редеют ряды ветеранов – очевидцев и участников той войны. И долг всех, кто пережил эти страшные годы и кому есть, что сказать – передать и поведать эти истории народу. Ведь история всегда была и будет частью нашей жизни и я думаю, что каждый, так или иначе, ощущал связь, сопричастность к ходу истории. Это не конец, продолжение ниже.

Полезный материал по теме

Так, в рассказе А. П. Чехова «Студент» главный герой Иван Великопольский, студент духовной семинарии, перед Пасхой рассказывает двум случайно им встреченным женщинам эпизод из Евангелия о предательском отречении Петра от Иисуса. Его поражает их реакция на рассказ: он вызывает у них слезы и боль. Иван понимает, что прошлое неразрывно связано с настоящим.

Еще как аргумент можно привести «Письма о добром и прекрасном» Д. С. Лихачева. Память дает нам прекрасную возможность сохранить для будущих поколений понимание того, что такое добро и зло, правда и ложь. В письме под номером сорок один, где Лихачев выносит на суд проблему, связанную с памятью культуры, он говорит, как существенно отличаются друг от друга экология природы и экология культуры – экологию природы до какого-то момента еще можно возвратить, восстановить, но нельзя восстановить уничтоженные памятники, храмы. Памятники культуры всегда уникальны, так как они имеют тесную связь со временем, с талантом мастера, с духовным миром автора шедевра.

Здравствуйте,проверьте,пожалуйста,сочинение.Что здесь можно сократить,при этом не потеряв смысл?И на сколько,примерно,баллов оно написано?Заранее спасибо!
Вот текст:

(1)В неприметной лесной деревушке возле большой белорусской реки живёт нестарая ещё женщина. (2)У неё добротный, отстроенный в послевоенное время дом, некогда разноголосо звучавший ребячьими голосами. (З)Теперь здесь тишина, небольшое хозяйство, и досуг заполнен воспоминаниями о том давнем военном лете, когда эта женщина, тогда молоденькая девушка, потерявшая родителей, собрала под уцелевшей крышей полдюжины осиротевших на войне ребятишек, на долгие годы став для них матерью, старшей сестрой, воспитательницей.

(4)Шли годы, ребятишки учились, . взрослели и расходились из лесного пристанища по своим неизведанным дорогам. (5)И вот настала минута, когда она распрощалась с последним из младших и осталась в этом доме одна. (6)Она не жалеет о своей нелёгкой судьбе, которую во многом определила её доброта, проявившаяся в трудный час.

(7)Всё дальше уходит война в невозвратное прошлое, эта самая большая война, но шрамы от её страшных когтей нет-нет да и проглянут в привычном благополучии нашей сегодняшней жизни. (8)Минуло столько лет, а память о ней жива в сознании народа, в сердцах и душах людей. (9)В самом деле, как можно забыть наш беспримерный подвиг, наши невосполнимые утраты, понесённые во имя победы над самым коварным и жестоким врагом! (10)Кроме того, война преподала истории и человечеству ряд уроков на будущее, игнорировать которые было бы непростительным равнодушием.

(11)Но память человека ограничена в своих возможностях. (12)То, что недавно ещё было памятно тебе, по прошествии лет постепенно затягивается туманной дымкой забвения, и уже требуется усилие, чтобы вспомнить имена иных фронтовых товарищей, даты некогда так хорошо памятных боёв, названия сёл и урочищ, которые, казалось бы, на всю жизнь врезались в твою память. (13)К тому же с неотвратимостью редеют ряды ветеранов, тех, кто прошёл войну и мог бы со знанием дела и подробностей рассказать о ней людям.

(14)Я знаю живущего в Гродно бывшего командира батареи Ивана Григорьевича Ущаповского, прошедшего всю войну от первого её дня до последнего, много пережившего и много на ней повидавшего. (15)Обладая удивительной памятью относительно всего, что касается той поры, он отдал несколько лет жизни созданию воспоминаний о пережитом, написал более тысячи страниц. (16)Это искренний и правдивейший документ, являющийся свидетельством о величайшей из войн, увиденной глазами её рядового участника, но пока ещё не нашедший своего издателя.

(17)Долг всех, кто пережил величайшую из войн и кому есть что рассказать людям, — сделать это в любой доступной для него форме. (18)Мы, литераторы, а также издатели, журналисты должны помочь тем, кто не имеет достаточных для того возможностей. (19)И старый заслуженный генерал, прошедший со своей дивизией от подмосковных полей до Берлина, и прославленный партизанский руководитель, организатор всенародной борьбы на оккупированной территории, и безвестная женщина, воспитавшая полдюжины сирот, могут и должны поведать истории и человечеству о пережитом ими в лихую годину.

(20)Но всё необозримое многообразие народного подвига в огневые годы войны, героизм сражавшихся миллионов, полная не меньшего героизма и самоотверженности работа советского тыла таят в себе немало неосвещённых, а то и забытых страниц.

(21)В этом смысле огромнейшая задача ложится на наше искусство и литературу, обладающие, как известно, завидной способностью остановить быстротекущее время, запечатлеть его кардинальные моменты в историческом сознании народа. (22)Нужно как можно больше ярких индивидуальных и коллективных свидетельств об этой небывалой в истории войне, рассказанных по радио и телевидению, написанных воспоминаний, очерков, статей.

В данном для анализа тексте поднимается проблема проявления героизма на войне.

Чтобы привлечь к ней внимание читателя, Константин Михайлович Симонов показывает самоотверженность русских воинов, которые храбро сражались за каждую пядь родной земли.

Я полностью согласна с К. М. Симонова в том, что храбрые люди готовы пожертвовать собой ради спасения других.

В доказательство справедливости своей точки зрения проведу следующую литературный например.

Вспомним повести Б. Васильева «А зори здесь тихие». Действия происходят во время Великой Отечественной войны. Девушки-зенитчицы погибли, уничтожая отряд немцев, значительно превосходящих их по численности.

В повести Василия Быкова «Сотников» Рыбак и Сотников отправляется за продовольствием для партизан. В деревне их взяли в плен немцы. Чтобы спасти товарища, женщину, которая помогает прятаться, и ее детей, Сотников решил взять всю вину на себя. Также он не выдал расположение русских войск, несмотря на попытки.

В заключение хочу еще раз сказать: героизм человека проявляется в его готовность жертвовать собой ради других.

Обновлено: 2017-05-08

Спасибо за внимание.

.

Полезный материал по теме

Он доложил, что танки прибыли. Майор вышел вместе с ним. Танки стояли на опушке — тяжелые, серо-белые машины, ломающие, как спички, двадцатисантиметровый березовый лес.

Сделав несколько сильных огневых налетов рано утром, немцы теперь вели систематический минометный и орудийный огонь. То здесь, то там среди стволов взметывались высокие снежные столбы.

Впереди, в роще, как выяснила разведка, были две линии глубоких продольных снежных траншей с тремя-четырьмя десятками укрепленных землянок. Подходы к ним были минированы.

Но майор уже не первый день штурмовал эти лески и перелески.

У него были заранее отобраны маленькие штурмовые группы, по шесть-семь человек в каждой. По три группы на танк. Одна впереди него, две по бокам. На опушке, рядом с танками, наготове стояли легкие сорокапятимиллиметровые орудия.

Майор подзывал к себе одновременно командира штурмовой группы, командира танка и командира орудия.

Вот командир группы, которая пойдет впереди твоего танка, — говорил он танкисту, показывая на рослого сержанта с автоматом через плечо. — Вот танкист, который за тобой пойдет. А вот командир орудия, который вас обоих поддержит.

Трое людей молча стояли перед майором. Они молчали потому, что им все было ясно. Они видели друг друга и видели цель, на которую им троим предстояло идти через пятнадцать минут.

Так, не торопясь, но и не теряя времени, майор сводил вместе всех командиров, которые должны были идти в атаку.

Все было предусмотрено. Орудия на широких лыжах были подтащены по траншеям к самому переднему краю. Танки стояли, заглушив моторы. Люди ждали бесшумно, поправляя на плечах ручные пулеметы и автоматы.

Было ровно двенадцать. Сквозь стволы просвечивало полуденное солнце, и, если бы не глухие разрывы перелетавших через голову мин, лес выглядел бы, как в мирный зимний день.

Первыми скользнули вперед штурмовые группы. Они шли по снегу во главе с саперами, очищая путь для танков.

Пятьдесят, шестьдесят, восемьдесят шагов — немцы еще молчали. Но вот кто-то не выдержал. Из-за высокого снежного завала раздалась пулеметная очередь.

Штурмовая группа залегла. Она сделала свое дело, вызвав на себя огонь. Танк, шедший за ней, на ходу повернул орудие, сделал короткую остановку и ударил по замеченной пулеметной амбразуре раз, другой, третий. В воздух полетели снег и обломки бревен.

Немцы замолкли. Штурмовая группа поднялась и рванулась вперед еще на тридцать шагов.

Снова то же самое. Пулеметные очереди из следующей землянки, короткий рывок танка, несколько снарядов — и летящие вверх снег и бревна.

Немцы отступали по траншее. Но танк, то лавируя между деревьями, то ломая их, тоже двигался вдоль траншей, посылая туда снаряд за снарядом.

Сначала немцы, пробежав несколько шагов по траншее, пробивали дырку в бруствере и, просунув в нее ствол автомата, били по нашей пехоте, сами оставаясь неуловимыми. Теперь им все чаще приходилось выскакивать из одной траншеи и, проваливаясь по пояс в снегу, пытаться дойти до следующей.

Но в эти секунды поднимались наши, шедшие впереди танков бойцы, и одна за другой темными пятнами оставались лежать на снегу немецкие шинели.

В роще, казалось, свистел сам воздух, пули врезались в стволы, рикошетили и бессильно падали в снег.

Первая линия траншей была занята. Артиллеристы, с помощью пехоты расчищая рыхлый весенний снег, на руках волокли свои пушки вслед за танками и с каждой остановкой били, без конца били по землянкам и блиндажам.

Все уже стало так близко, что стоявшие на противоположной опушке немецкие минометы были приведены в молчание, иначе им бы пришлось бить по своим.

Впереди была вторая линия траншей. Огонь оттуда стал яростным.

Немцы потеряли остатки выдержки и, уже не боясь себя обнаружить, истерически и беспрерывно обстреливали все находившееся перед ними пространство.

Под этим огнем трудно было поднять голову. Но первая траншея без второй — это была бы не половина успеха, а едва десятая доля его. В бою обыкновенная арифметика неприменима.

И усталые бойцы, как им ни хотелось хоть минутку отсидеться, передохнуть в только что отбитой траншее, все-таки вылезали и шли дальше рядом с танками и впереди них, вызывая на себя огонь автоматов.

К семи вечера части полка, пройдя с боем восемьсот снежных и кровавых метров, дошли до противоположной опушки. Роща Дубовая была взята. Несколько сот убитых немецких солдат, восемь пленных, пулеметы, автоматы, винтовки сколько их, еще не знали, еще продолжали считать, но уже знали, что много.

Землянок было до сорока, частью брошенных, частью разбитых. У их входов обломки дерева были смешаны с почерневшим от орудийных разрывов снегом.

Санитары выносили раненых. День выдался тяжелый, раненых было много.

Мимо командира полка пронесли на носилках командира штурмовой группы политрука Александренко.

Он лежал, смертельно раненный, бледный, со сжатыми губами.

Майор Грищенко остановил носилки и взглянул ему в лицо.

Хорошо, хоть отомстили им, это хоть хорошо, — с трудом раздвигая губы, сказал Александренко и, застонав от боли, закрыл глаза.

Теперь роща целиком наша, и немцы открыли по ней ураганный минометный огонь.

Уже темнело. Между стволами были видны не только снежные столбы, но и вспышки разрывов.

Усталые люди тяжело дыша лежали в отбитых траншеях. У многих от усталости, несмотря на оглушительный огонь, смыкались глаза.

А по лощине к опушке рощи, пригибаясь и перебегая в промежутках между разрывами, шли термосоносцы с обедом. Был восьмой час, кончались сутки боя.

В штабе дивизии писали оперативную сводку, в которой среди других событий дня отмечалось взятие Дубовой рощи.

А ночью в редакции газет поступила очередная, скромная сводка Информбюро: «На фронте за день ничего существенного не произошло».

Илья Эренбург

Я видел немецкий танк, выкрашенный в зеленый цвет. Его подбили наши в начале апреля, тогда еще лежал снег, и немецкий танк напоминал франта, который преждевременно сменил одежду. Но не франтовство, нужда выгнала в холод весенние танки и весенние дивизии Гитлера. А теперь снег сошел. Дороги потекли. Они покрыты ветками, едешь и подпрыгиваешь: автомобиль будто скачет галопом. Распутица на несколько недель замедлила военные операции. Кое-где — в Карелии, в районе Старой Руссы, на Брянском фронте продолжаются атаки наших частей, но это отдельные операции. Перед майскими битвами наступило грозное затишье. А по Десне, по Днепру проходят последние льдины. На полях — разбитые немецкие машины, трупы людей и лошадей, шлемы, неразорвавшиеся снаряды — снег сошел, открылась угрюмая картина военной весны.

Никогда столько не говорили о весне, как в этом году. Гитлер колдовал этим словом. Он хотел приободрить немецкий народ. И вот весна наступила. Две армии готовятся к бою. Тем временем Гитлер начинает лихорадочно оглядываться назад. Что его смущает? Добротные фугаски томми? Кампания в Америке и в Англии за второй фронт? Растущее возмущение порабощенных народов? Так или иначе, Гитлер начал весну походом… на Виши. Для этого ему не пришлось израсходовать много горючего. Несколько баков на поездки Лаваля и Абеца. Английское радио передает, что фон Рундштедт перекочевал с Украины в Париж. Это, однако, только путешествие генерала. По дороге фон Рундштедт должен был встретиться с немецкими эшелонами: Гитлер продолжает перебрасывать дивизии из Франции, Бельгии, Норвегии в Россию. Видимо, ни RAF{8}, ни статья в американской печати, ни гнев безоружных французов не отразились на немецкой стратегии.

Перед весенними битвами Гитлер хочет приободрить своих солдат, потерпевших зимой поражение. Он пускает слухи о новом «колоссальном» вооружении немцев. Он распространяет вздорные сообщения о слабости Красной Армии. Вряд ли солдаты 16-й армии обрадуются, услыхав по радио рассказы Берлина о том, что в русских полках теперь только шестидесятилетние старики и шестнадцатилетние подростки…

Сейчас не время говорить о наших резервах. О них расскажут летние битвы. Я побывал в одной из резервных частей, видел молодых, крепких бойцов, хорошо обученных и хорошо экипированных. Настроение в резервных частях прекрасное: все понимают, что враг еще очень силен, но все понимают также, что враг будет разбит. Прошлым летом люди помнили о Париже, о Дюнкерке, о Крите. Теперь они помнят о Калинине, о Калуге, о Можайске, о Ростове. Ненависть к захватчикам воодушевляет резервистов. Прошлым летом Германия представлялась русскому крестьянину государством, фашизм еще мог сойти за газетное слово. Теперь фашизм стал реальностью — сожженными избами, трупами детей, горем народа. Между Нью-Йорком и Филиппинами не только тысячи миль, между ними — мир. Сибиряк чувствует, что под Смоленском он защищает свою землю и своих детей.

Ну так мы этих и возьмем, — решает Кудашкин. — Я бью головного, вы второго и третьего, а последних двух испытаем. Либо залягут, либо побегут, тогда и посмотрим, как с ними быть.
Первые три немца пали замертво, уцелевшие сначала легли, а затем панически побежали назад.
Кудашкин вскочил.
— Хальт! — закричал он. — Сдавайся!
Двое немцев подняли руки. Разведчики повели их в штаб.
Но, придя в штаб и ожидая перевязки, Геннадий Кудашкин опять вспомнил того пулеметчика, что прострелил ему руку, и злость, совсем было утихшая, снова поднялась в нем.
— Я его, гада, все-таки так не могу оставить, — сказал он тем двоим бойцам, что ходили с ним. — Сходим-ка еще раз. Надо его успокоить.
Не ожидая, когда его перевяжут, вернулся Кудашкин к реке. Немец прыгал у пулемета и хлопал руками по бокам. Кудашкин узнал его — это был тот самый, что ранил его. Он внимательно прицелился, и немец навсегда перестал прыгать на русском снегу.
— Теперь пойдем, товарищ старший сержант, перевязать вас надо, сказали бойцы.
Но боевой азарт уже овладел всем существом Кудашкина. Он распахнул ворот шинели. В бою мороза не чувствуешь. Сибирское охотничье упорство играло в Кудашкине.
— Зачем отходить? — сказал он. — Надо пулемет забрать. Я ему, гаду, и мертвому пулемета не оставлю.
И Кудашкин с бойцами стал переползать реку.
Но пулемет не был одинок.
Стоило разведчикам вылезти на открытый лед, как два соседних пулемета скрестили над ними светящиеся линии огня.
Укрыться было негде. Трое разведчиков оказались хорошей мишенью.
— Не вышло дело, — со злостью и раздражением сказал Кудашкин. — Ползем назад.
Взяв двух «языков», убив шестерых и ранив одного немца, сибиряк Кудашкин возвращался недовольный собою. Он считал, что задача дня была им не выполнена, как надо.
В санбате, где он, мрачно хмуря брови, рассказал о своей «неудаче», сержант Борзов и боец Прокопьев в один голос спросили его:
— Ты не из Сибири, Кудашкин?
— А вы как признали?
— Да ведь характер не скроешь. Сибиряка сразу узнать можно — упорный человек.
6 марта 1942 года
Отступая под ударами советских войск, немецкие изверги грабят население, жгут деревни, расстреливают стариков, женщин и детей.
Из сообщения Совинформбюро
15 апреля 1942 г.
Павел Нилин
Завтра
Петух не поет, а кричит на рассвете — голосисто, задорно и весело, будто радуясь, что немцы не успели сожрать его.
Всю деревню спалили, а петух остался.
Под глубоким снегом, в предутренней темноте, хлопотливо журчит ручей, пахнет прелым прошлогодним листом, землей, дегтем.
Но когда из-за леса поднимается солнце, вместе с ним возникают, как страшные видения, одинокие черные столбы печей, обугленные остовы каменных фундаментов, обрушившиеся и вставшие дыбом железные крыши.
И даже лес, поредевший, нестриженный артиллерией, напоминает, что здесь совсем недавно ураганом прошла война.
Она сровняла с землей добротные русские колхозные избы, изранила, искромсала, обожгла эту землю.
И петух кричит из-под земли, из прикрытой погоревшим железным листом землянки, где живет теперь его хозяйка -старуха Зотова Катерина Степановна.
Она потеряла мужа, двух сыновей, невестку и внучка, замученных немцами, и по случайности сберегла только петуха, укрываясь с ним в лесу, согревая его теплом своего старушечьего сердца.
Петух — последний живой свидетель ее былого семейного благополучия.
— И с чего он поет, окаянный? — ласково и, пожалуй, почтительно говорит она про него. — Пищи я ему никакой не даю, ведь ничего нету, а он поет и поет. Природа у него, что ли, такая крепкая, веселая?
У петуха, наверно, и в самом деле природа такая. Но поет он еще и потому, что подходит весна и он чует ее приближение в темном своем подземелье, в узком логове, похожем на могилу.
Весна приходит в свои естественные сроки и на эти обожженные земли, на эти места, которые теперь мы называем Западным фронтом.
Вот здесь, на желтом немецком столбике при дороге, как будто совсем недавно еще была давно прибитая немцами табличка: «Nach Moskau»- «На Москву».
Красноармеец из наступавшей части гневно сорвал ее, бросил в снег. Потом, подумав, снова поднял ее, снова, но обратной стороной прибил к желтому немецкому столбику и, не сильно грамотный, хмуря брови от напряжения, старательно, большими буквами написал: «На Берлин».
Наша армия пошла дальше.
Но не все немцы, ставившие эти столбики на израненной ими земле, ушли отсюда. Далеко не все. Из-под глубокого снега и сейчас еще высовываются их ноги и руки, и заржавевшие каски.
У обочин валяются опрокинутые, разрушенные бомбой и заметенные последней предвесенней вьюгой немецкие пушки, сгоревшие танки с порыжевшим знаком свастики, изрешеченные пулями кузова автомобилей. И вдоль широкого шоссе, за кюветами, тянутся длинной шеренгой бесчисленные немецкие кресты, срубленные из наших юных, нежных березок.
Но в России еще много берез, и сосен много, и елей.
Ранним утром заморенная лошаденка, которая вместе с хозяевами своими долго скрывалась от немцев в лесу, тащит из леса в деревню, в колхоз, напрягая все силы, три огромных сосновых, остро пахнущих весной бревна.
Не вытянуть бы их ей одной, если б в оглобли не вцепились женщины, дети.
Всей деревней, всем колхозом помогая коню, они тащат из леса эти три огромных бревна.
И притянут еще десять, сорок, тысячу, две, три, сколько надо, чтобы восстановить деревню.
Плотник Злобин Антип Захарович, крепкий, сильный, жилистый старик, скинув полушубок и поплевывая со страстью в ладони, берет топор и с хрустом, ловко обтесывает бревна.
Немцы сожгли его избу, расстреляли у оврага его единственного сына и его самого повели было на расстрел.
Но в самый последний момент из трех солдат, которые вели его на тот свет, двух потребовало к себе зачем-то начальство, а одного немца за околицей окружили бабы и слезно просили отпустить старика. Ведь это плотник-то какой знаменитый, его и в Москве даже знают!
— Не губи его, ваше благородие! — умоляли солдата бабы. -Он никому никакого вреда не сделал, не губи его, пожалуйста. Побойся греха. А то мы тебя растерзаем…
Но немец не внял их просьбам, пугал их своим автоматом и сердито кричал им, как собакам, какое-то собачье слово: «Цурюк!»
Тогда озорная крупная баба Степанида Любина бросилась на немца сзади, свалила его в снег, и с немцем сделали то, что и обещали.
А Антип Захарович Злобин, человек действительно добрый, несмотря на свою фамилию, незлобивый, низко поклонился бабам за спасение своей души, поднял немецкий автомат и ушел в лес, к партизанам.
Теперь он обтесывает бревна, из которых будут строиться новые колхозные избы, и на теплом предвесеннем солнце поблескивает его топор, и летят пахучие щепки.
Около него, невдалеке, на развалинах колхозной школы, поместил горн кузнец Барыка Михаило Осипович.
Хромой после немецкой пули, он работает, кует болты для плуга, а у наковальни стоят его костыли. Но он, должно быть, забыл про них, охваченный азартом труда, по которому давно истосковались душа и руки, тяжелые, цепкие руки кузнеца.
Огонь озорно и яростно ворчит в горне. Осиротевший мальчонка лет семи, Сережа Пехов, старательно раздувает мехи, гордый порученной ему важной и ответственной работой.
Много надо железа, чтобы привести в порядок разрушенное хозяйство. И железо надо найти самим.
У горна лежат остов фашистской пушки, половина танка и тяжелая блестящая деталь бомбардировщика «Юнкерс-88».
Все это, с особого разрешения, приволокли сюда на себе колхозные ребята-школьники. Все это кузнец перекует, починит плуги и сеялки, наделает лопат и вил и подкует единственную уцелевшую в колхозе кобылу Люсю.
Весна все стремительнее наступает на эти места. Солнце торопливо растапливает снег, гонит по канавам голубую воду и торопит кузнеца и плотника, и другой колхозный народ.
Из Москвы в воскресенье приехали шефы-женщины — домашние хозяйки и работницы. Они привезли с собой подарки, собранные от разных неизвестных, пожелавших остаться неизвестными, людей.
Из землянки вылезла худенькая, с навеки испуганными глазами девочка Нюра Петушкова. У нее теперь нет ни матери, ни отца, ни старшей сестры. Их угнали немцы куда-то далеко, в завоеванный ими и еще не отбитый нами Минск, что ли, и Нюра живет в землянке со старушкой Бубиковой, которой поручено пока наблюдать за нею.
Шефы привезли ребятам ботинки и калоши, и штаны с рубашками.
Нюре достался пестренький ношеный пиджачок, он пришелся ей в самую пору. Она надела его, прошлась в нем вокруг землянки, и впалые, страдальческие щечки ее порозовели от счастья.
— Может, я девочку-то у вас заберу, — говорит добродушная, закутанная в мохнатый платок домохозяйка из Москвы. — У меня их трое, все мальчики. Ну, пусть четвертая будет девочка. Как-нибудь перебьемся. Муж у меня печник, человек хороший, очень даже сознательный.
— Нет, — твердо ответила старуха Бубикова. — Председатель у нас будет против этого несогласный. Девочка — она тут нужная. Она хорошая, вострая девочка. Она только сейчас немножко заморенная, а потом она поправится. Вы что ж думаете, мы вечно вот этак жить будем? Мы поправимся, встанем на ноги. А как же, дорогая!
— Ну что ж, — сказала, чуть обидевшись, домохозяйка из Москвы, — как хотите. А я думала, девочке будет лучше у меня. У нас все-таки квартира с газом, с электричеством!
Старуха Бубикова подозвала девочку.
— Желаешь, Нюрушка, с электричеством жить вот у этой тети?
— Нет, — решительно сказала Нюра. И, должно быть, боясь обидеть приезжую тетю, сейчас же прижалась к ней, поиграла концами ее пухового платка и добавила: — Я никуда не хочу уходить. Я тут хочу. Я за грибами тут в лес ходить буду. Приезжайте, тетенька, к нам. У нас лес красивый…
— У вас в лесу покойники, — улыбнувшись, сказала москвичка. — Глядите, полный лес покойников немецких…
— А их не будет потом, — твердо сказала девочка. — Покойников ведь потом закопают. И одни живые будут ходить.
Большое, тяжелое, страшное горе, постигшее взрослых, постигло и маленькую, худенькую Нюру. Но как взрослые, занятые починкой разрушенного, из гордости не плачутся и неохотно вспоминают о том, что случилось с ними, так и девочка охотнее думает о завтрашнем дне.
Завтра еще будут бои, грандиозные и ожесточенные, прольется кровь, сгорят еще новые дома, осиротеют еще многие дети. Но завтра будет наша победа, обязательно будет, во что бы то ни стало.
В это верует всей силой сердец своих весь народ наш.
И весь народ работает на войну, на победу, на завтра, которое встает и встанет из этих еще теплых пепелищ.
В полдень мы выезжаем из этой деревни на шоссе.
Автомобиль опять продвигается мимо длинной шеренги могил, мимо березовых крестов, мимо оброненных в отступлении немецких касок, мимо брошенных при поспешном бегстве немецких автомобилей, танков, мотоциклеток.
Враг прошел здесь совсем недавно — может быть, всего неделю или несколько дней назад.
В двух километрах от деревни нас останавливает заградительный отряд. Проверка документов. Дальше ехать нельзя.
Автомобиль уводят в укрытие, мы идем пешком.
Вдалеке, метрах в четырехстах от нас, по широкой, уже источенной солнцем снежной целине, ползут вперед в белых маскировочных халатах красноармейцы.
— Наверно, они учатся, — вслух думает шофер.
Да, может быть, учатся. И мы, остановившись, смотрим на них.
Но странное дело — почему на ученье стреляют с той стороны, почему пули свистят совсем близко и трепещут кусты при шоссе?
— Головы! — тревожно кричит нам кто-то невидимый из кювета.
Мы наклоняем головы, потом ложимся.
Нет, красноармейцы не учатся. Они ведут бой. На целине столкнулись русские разведчики с немецкими.
Впереди, всего в полутора километрах отсюда, находится передний край нашей обороны.
Война совсем недалеко ушла от выгоревшей деревни Алексеевки.
Вот уже хорошо слышны клекот и кваканье, и визг, и грохот мин. И на снегу впереди вспыхивает красный огонь.
Но в памяти все еще стоит уцелевший от немца исхудавший пестрый петух, который, несмотря ни на что, изо всех сил поет о наступающей суровой и нежной русской весне. И в лукошко сыплется золотистое зерно, которым скоро — вот как сойдет снег и уберут мертвых немцев — крестьяне засеют обожженную землю, как засевали в прошлом году и в позапрошлом, и, может быть, тысячу лет назад…
Апрель 1942 года
В течение 16 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло.
Из сообщения Совинформбюро
16 апреля 1942 г.
Константин Симонов
День, в который ничего не произошло
В городе кажется, что уже весна. Здесь, в лесах Смоленщины, среди берез и сосен, по пояс заваленных небывалым снегом, — еще зима.
Стало теплее, на дорогах снова видны оттаявшие воронки; над березовыми немецкими крестами летают черные вороньи стаи, напоминая о декабрьских боях; из-под снега снова начинают показываться серые башни разбитых немецких танков.
По календарю весна. Но стоит на пять шагов отойти с дороги — и снег снова по грудь, и двигаться можно, только прорывая траншеи, и пушки надо тащить на себе.
На косогоре, с которого широко видны белью холмы и синие перелески, стоит памятник. Жестяная звезда; заботливой, но торопливой рукой человека, снова идущего в бой, выведены скупые торжественные слова:
«Самоотверженные командиры — старший лейтенант Бондаренко и младший лейтенант Гавриш — пали смертью храбрых 27 марта в боях под рощей Квадратной.
Прощайте, наши боевые друзья. Вперед, на запад!»
Памятник стоит высоко. Отсюда хорошо видна зимняя русская природа. Может быть, товарищи погибших хотели, чтобы они и после смерти далеко провожали взглядом свой полк, теперь уже без них идущий на запад по широкой снежной русской земле.
Впереди расстилаются рощи: и Квадратная, в бою под которой погибли Гавриш и Бондаренко, и другие — Березовая, Дубовая, Кривая, Черепаха, Нога.
Они не назывались так раньше и не будут называться потом. Это маленькие безымянные перелески и рощицы Их крестными отцами были командиры полков, дерущихся здесь за каждую опушку, за каждую лесную прогалину.
Эти рощи — место ежедневных кровавых боев. Их новые имена каждую ночь появляются в дивизионных сводках, иногда упоминаются в армейских. Но в сводке Информбюро от всего этого остается только короткая фраза: «За день ничего существенного не произошло».
День… Двадцать четыре часа непрерывного боя, глухих минных разрывов, треска ломаемых танками деревьев, короткого щелканья пуль о стволы берез…
Полк майора Грищенко только что овладел маленькой рощицей со злым названием «Аппендицит». Роща врезалась в наши позиции. В ней зарылись немцы. Несколько дней она мешала жить полку. Ее называли по-медицински «Аппендицит» и сделали именно то, что полагается делать при этой болезни, проникли вглубь и отрезали.
Сейчас в роще все тихо. Молчат полтора десятка крытых в четыре наката землянок. Молчат мертвые немецкие солдаты, в разных позах лежащие под белыми русскими березами. Один из мертвецов сидит на снегу, вцепившись в березу руками, и почему-то хочется оторвать от нее эти вцепившиеся нечистые руки.
В двух местах мертвецы сложены в штабеля. Они убиты еще вчера и позавчера, очевидно, оставшиеся к тому времени в живых немцы стащили их вместе, чтобы похоронить здесь или сжечь.
Да, они дерутся с волчьим упорством. И побеждать их — это значит каждый день на каждом метре земли ломать их невероятное упорство своим еще более невероятным напором.
Здесь это знают и не закрывают на это глаза.
В феврале Гитлер взял клятву с каждого солдата не отступать ни на шаг без его личного приказа. Это был призыв к воинскому духу солдат.
Но его оказалось мало. Тогда было объявлено, что скупо раздававшиеся награды будут теперь даваться за каждое ранение, даже царапину.
Это был призыв к тщеславию, но и его оказалось недостаточно.
Тогда был введен немедленный расстрел за каждую попытку отойти.
Это был призыв к чувству страха.
Все вместе создавало безысходность, которая наряду с издавна вскормленной привычкой к тупому повиновению вдавила немецкого солдата в этот снег и сказала: лежи до конца.
Мы убиваем их много, но штабель из трупов, такой, как сегодня, редкость. Немцы во что бы то ни стало уносят убитых в тыл.
Вечер. Стволы берез становятся синими. Снежные навалы и наших и немецких траншей сливаются с окружающим снегом. В немецких землянках черные дыры бойниц замаскированы платками и обрывками белья. Все бело и невидимо.
Короткие полчаса обманчивой тишины. Только кое-где редким дятлом стукнет автомат.
Там, где только что взятая роща соединяется перелеском со следующей, которую в сводках называют теперь «Дубовой», в наскоро вырытых траншеях лежит батальон. Он зарылся в снег и приготовился отражать новую контратаку.
Утром подойдут наши танки и батальон будет брать Дубовую рощу. А сейчас, лежа на краю длинной снежной траншеи, комиссар батальона вслух читает последнюю сводку трофеев Ленинградского фронта:
«С шестнадцатого по двадцать шестое марта войсками Ленинградского фронта захвачены следующие трофеи…»
Он останавливается, и рядом с ним лежащий боец, повернувшись к следующему, тихо повторяет:
«С шестнадцатого по двадцать шестое марта войсками Ленинградского фронта…»
А через три минуты эти слова, повторенные уже сотыми устами, слышатся на другом конце траншеи.
Тишина обманчива. Стоит пройти по траншее, зашуметь, обнаружить себя и лес снова огласится воющим полетом мин.
Но лежащие на снегу смоленской земли люди хотят сегодня же знать, что произошло в Ленинграде, и комиссар терпеливо повторяет фразу за фразой:
«Семьдесят шесть орудий, восемь танков, два самолета…»
Девять вечера. Самое темное время. Луна еще не взошла. Нервы напряжены до предела. Пальцы даже не замечают, как холодна сталь автомата. Все ждут контратаки.
Но автоматная трескотня неожиданно начинается не с запада, откуда ее ждали, а сзади, из взятой сегодня днем рощи.
Майор Грищенко отправляет отряд еще раз прочесать рощу.
По мере продвижения отряда огонь стихает.
Короткая очередь сверху. Прижавшись к стволу ели, сержант Королев стреляет вверх, в гущу ветвей, где что-то мелькнуло.
«Кукушка» падает вниз неуклюжим серым мешком. Со вздрогнувших ветвей хлопьями сыплется мокрый снег.
Вот и землянки. Узкие амбразуры, толстые накаты, черные дыры входов. Внутри брошенные каски, тряпье. Здесь мы проходили уже раньше, днем. Но сейчас, сунув штык под широкие низкие нары, бойцы натыкаются на что-то мягкое. Резкий крик. Несколько коротких рукопашных схваток в темноте землянок.
Днем бойцы торопились, они наскоро проскочили землянки и пошли дальше. Ночью двое или трое из немцев вышли на воздух и открыли автоматную стрельбу. И вылезших, и оставшихся постигла одинаковая участь. В роще прибавилось еще восемнадцать трупов.
К рассвету прочищавший рощу отряд, продвигаясь шаг за шагом, дошел почти до опушки. Здесь одного из шедших впереди бойцов сразила неожиданная автоматная очередь. Он молча упал. Его соседи продолжали двигаться вперед, перебегая от ствола к стволу, падая и снова поднимаясь. Огонь усиливался. В густо заросшей лесом лощинке засела оставшаяся у нас в тылу крупная группа немцев. Теперь стреляли уже не только автоматы. Прерывисто, короткими очередями били немецкие ручные пулеметы. В синеватом холодном рассвете за низким снежным бруствером траншей то там, то здесь было заметно движение.
Нельзя было двигаться в глубь Дубовой рощи, не истребив этих засевших у нас в тылу солдат. Но особенно откладывать атаку на Дубовую рощу тоже было нельзя.
Майор Грищенко приказал своему головному батальону, прикрывшись с фронта тонкой цепочкой, всех остальных бросить в тыл для молниеносного уничтожения засевших там немцев.
Атака была короткой и бесстрашной. Может быть, именно благодаря своей стремительности она не сопровождалась большими жертвами.
Немцы были выбиты из наспех вырытой траншеи, рассеяны и убиты поодиночке.
Всего их здесь было пятьдесят. Сорок девять мертвых солдат и обер-лейтенант. Они накануне думали, отойдя из рощи, отсидеться здесь и потом прорваться к своим. Но их нервы оказались слабее наших. Они не выдержали прочесывания леса и выдали себя огнем.
Впрочем, мертвых солдат здесь было не сорок девять, а сорок пять.
Помня об истории с землянками, бойцы, не веря одним глазам, пробовали трупы штыком, и, не выдержав этого испытания, четверо «мертвецов» встали и подняли руки. Глубоко впечатанные в снег, чернели лежавшие под ними на всякий случай автоматы.
В одиннадцать часов в роще «Аппендицит» все было кончено. Оставалась Дубовая.
В половине двенадцатого к одной из немецких землянок, теперь уже служившей командным пунктом майора Грищенко, подошел представитель танкистов.
Он доложил, что танки прибыли. Майор вышел вместе с ним. Танки стояли на опушке — тяжелые, серо-белые машины, ломающие, как спички, двадцатисантиметровый березовый лес.
Сделав несколько сильных огневых налетов рано утром, немцы теперь вели систематический минометный и орудийный огонь. То здесь, то там среди стволов взметывались высокие снежные столбы.
Впереди, в роще, как выяснила разведка, были две линии глубоких продольных снежных траншей с тремя-четырьмя десятками укрепленных землянок. Подходы к ним были минированы.
Но майор уже не первый день штурмовал эти лески и перелески.
У него были заранее отобраны маленькие штурмовые группы, по шесть-семь человек в каждой. По три группы на танк. Одна впереди него, две по бокам. На опушке, рядом с танками, наготове стояли легкие сорокапятимиллиметровые орудия.
Майор подзывал к себе одновременно командира штурмовой группы, командира танка и командира орудия.
— Вот командир группы, которая пойдет впереди твоего танка, — говорил он танкисту, показывая на рослого сержанта с автоматом через плечо. — Вот танкист, который за тобой пойдет. А вот командир орудия, который вас обоих поддержит.
Трое людей молча стояли перед майором. Они молчали потому, что им все было ясно. Они видели друг друга и видели цель, на которую им троим предстояло идти через пятнадцать минут.
Так, не торопясь, но и не теряя времени, майор сводил вместе всех командиров, которые должны были идти в атаку.
Все было предусмотрено. Орудия на широких лыжах были подтащены по траншеям к самому переднему краю. Танки стояли, заглушив моторы. Люди ждали бесшумно, поправляя на плечах ручные пулеметы и автоматы.
Было ровно двенадцать. Сквозь стволы просвечивало полуденное солнце, и, если бы не глухие разрывы перелетавших через голову мин, лес выглядел бы, как в мирный зимний день.
Первыми скользнули вперед штурмовые группы. Они шли по снегу во главе с саперами, очищая путь для танков.
Пятьдесят, шестьдесят, восемьдесят шагов — немцы еще молчали. Но вот кто-то не выдержал. Из-за высокого снежного завала раздалась пулеметная очередь.
Штурмовая группа залегла. Она сделала свое дело, вызвав на себя огонь. Танк, шедший за ней, на ходу повернул орудие, сделал короткую остановку и ударил по замеченной пулеметной амбразуре раз, другой, третий. В воздух полетели снег и обломки бревен.
Немцы замолкли. Штурмовая группа поднялась и рванулась вперед еще на тридцать шагов.
Снова то же самое. Пулеметные очереди из следующей землянки, короткий рывок танка, несколько снарядов — и летящие вверх снег и бревна.
Немцы отступали по траншее. Но танк, то лавируя между деревьями, то ломая их, тоже двигался вдоль траншей, посылая туда снаряд за снарядом.
Сначала немцы, пробежав несколько шагов по траншее, пробивали дырку в бруствере и, просунув в нее ствол автомата, били по нашей пехоте, сами оставаясь неуловимыми. Теперь им все чаще приходилось выскакивать из одной траншеи и, проваливаясь по пояс в снегу, пытаться дойти до следующей.
Но в эти секунды поднимались наши, шедшие впереди танков бойцы, и одна за другой темными пятнами оставались лежать на снегу немецкие шинели.
В роще, казалось, свистел сам воздух, пули врезались в стволы, рикошетили и бессильно падали в снег.
Первая линия траншей была занята. Артиллеристы, с помощью пехоты расчищая рыхлый весенний снег, на руках волокли свои пушки вслед за танками и с каждой остановкой били, без конца били по землянкам и блиндажам.
Все уже стало так близко, что стоявшие на противоположной опушке немецкие минометы были приведены в молчание, иначе им бы пришлось бить по своим.
Впереди была вторая линия траншей. Огонь оттуда стал яростным.
Немцы потеряли остатки выдержки и, уже не боясь себя обнаружить, истерически и беспрерывно обстреливали все находившееся перед ними пространство.
Под этим огнем трудно было поднять голову. Но первая траншея без второй — это была бы не половина успеха, а едва десятая доля его. В бою обыкновенная арифметика неприменима.
И усталые бойцы, как им ни хотелось хоть минутку отсидеться, передохнуть в только что отбитой траншее, все-таки вылезали и шли дальше рядом с танками и впереди них, вызывая на себя огонь автоматов.
К семи вечера части полка, пройдя с боем восемьсот снежных и кровавых метров, дошли до противоположной опушки. Роща Дубовая была взята. Несколько сот убитых немецких солдат, восемь пленных, пулеметы, автоматы, винтовки сколько их, еще не знали, еще продолжали считать, но уже знали, что много.
Землянок было до сорока, частью брошенных, частью разбитых. У их входов обломки дерева были смешаны с почерневшим от орудийных разрывов снегом.
Санитары выносили раненых. День выдался тяжелый, раненых было много.
Мимо командира полка пронесли на носилках командира штурмовой группы политрука Александренко.
Он лежал, смертельно раненный, бледный, со сжатыми губами.
Майор Грищенко остановил носилки и взглянул ему в лицо.
— Хорошо, хоть отомстили им, это хоть хорошо, — с трудом раздвигая губы, сказал Александренко и, застонав от боли, закрыл глаза.
Носилки понесли дальше.
Теперь роща целиком наша, и немцы открыли по ней ураганный минометный огонь.
Уже темнело. Между стволами были видны не только снежные столбы, но и вспышки разрывов.
Усталые люди тяжело дыша лежали в отбитых траншеях. У многих от усталости, несмотря на оглушительный огонь, смыкались глаза.
А по лощине к опушке рощи, пригибаясь и перебегая в промежутках между разрывами, шли термосоносцы с обедом. Был восьмой час, кончались сутки боя.
В штабе дивизии писали оперативную сводку, в которой среди других событий дня отмечалось взятие Дубовой рощи.
А ночью в редакции газет поступила очередная, скромная сводка Информбюро: «На фронте за день ничего существенного не произошло».
16 апреля 1942 года
Илья Эренбург
20 апреля 1942 года
Я видел немецкий танк, выкрашенный в зеленый цвет. Его подбили наши в начале апреля, тогда еще лежал снег, и немецкий танк напоминал франта, который преждевременно сменил одежду. Но не франтовство, нужда выгнала в холод весенние танки и весенние дивизии Гитлера. А теперь снег сошел. Дороги потекли. Они покрыты ветками, едешь и подпрыгиваешь: автомобиль будто скачет галопом. Распутица на несколько недель замедлила военные операции. Кое-где — в Карелии, в районе Старой Руссы, на Брянском фронте продолжаются атаки наших частей, но это отдельные операции. Перед майскими битвами наступило грозное затишье. А по Десне, по Днепру проходят последние льдины. На полях — разбитые немецкие машины, трупы людей и лошадей, шлемы, неразорвавшиеся снаряды — снег сошел, открылась угрюмая картина военной весны.
Никогда столько не говорили о весне, как в этом году. Гитлер колдовал этим словом. Он хотел приободрить немецкий народ. И вот весна наступила. Две армии готовятся к бою. Тем временем Гитлер начинает лихорадочно оглядываться назад. Что его смущает? Добротные фугаски томми? Кампания в Америке и в Англии за второй фронт? Растущее возмущение порабощенных народов? Так или иначе, Гитлер начал весну походом… на Виши. Для этого ему не пришлось израсходовать много горючего. Несколько баков на поездки Лаваля и Абеца. Английское радио передает, что фон Рундштедт перекочевал с Украины в Париж. Это, однако, только путешествие генерала. По дороге фон Рундштедт должен был встретиться с немецкими эшелонами: Гитлер продолжает перебрасывать дивизии из Франции, Бельгии, Норвегии в Россию. Видимо, ни RAF{8}, ни статья в американской печати, ни гнев безоружных французов не отразились на немецкой стратегии.
Перед весенними битвами Гитлер хочет приободрить своих солдат, потерпевших зимой поражение. Он пускает слухи о новом «колоссальном» вооружении немцев. Он распространяет вздорные сообщения о слабости Красной Армии. Вряд ли солдаты 16-й армии обрадуются, услыхав по радио рассказы Берлина о том, что в русских полках теперь только шестидесятилетние старики и шестнадцатилетние подростки…
Сейчас не время говорить о наших резервах. О них расскажут летние битвы. Я побывал в одной из резервных частей, видел молодых, крепких бойцов, хорошо обученных и хорошо экипированных. Настроение в резервных частях прекрасное: все понимают, что враг еще очень силен, но все понимают также, что враг будет разбит. Прошлым летом люди помнили о Париже, о Дюнкерке, о Крите. Теперь они помнят о Калинине, о Калуге, о Можайске, о Ростове. Ненависть к захватчикам воодушевляет резервистов. Прошлым летом Германия представлялась русскому крестьянину государством, фашизм еще мог сойти за газетное слово. Теперь фашизм стал реальностью — сожженными избами, трупами детей, горем народа. Между Нью-Йорком и Филиппинами не только тысячи миль, между ними — мир. Сибиряк чувствует, что под Смоленском он защищает свою землю и своих детей.

Единый государственный экзамен, 2019 г.

РУССКИЙ ЯЗЫК

Часть 1
Ответами к заданиям 1 — 26 являются цифра (число) или слово
(несколько слов), последовательность цифр (чисел). Запишите ответ в
поле ответа в тексте работы, а затем перенесите в БЛАНК ОТВЕТОВ
№ 1 справа от номера задания, начиная с первой клеточки, без
пробелов, запятых и других дополнительных символов. Каждую букву
или цифру пишите в отдельной клеточке в соответствии с
приведёнными в бланке образцами.

Инструкция по выполнению работы
Экзаменационная работа состоит из двух частей, включающих в себя
27 заданий. Часть 1 содержит 26 заданий, часть 2 содержит 1 задание.
На выполнение экзаменационной работы по русскому языку
отводится 3,5 часа (210 минут).
Ответами к заданиям 1-26 являются число, слово, словосочетание или
последовательность чисел и слов. Ответ запишите в поле ответа в тексте
работы, а затем перенесите в бланк ответов № 1.

Прочитайте текст и выполните задания 1 — 3
(1) Эффект микролинзирования состоит в следующем. (2) Если две звезды
выстраиваются примерно на одной линии, то земной наблюдатель увидит
возрастание блеска более далёкой звезды, так как более близкая работает
как гравитационная линза, собирая её свет. (3) … если у близкой звезды
есть планета, то мы увидим дополнительный рост блеска, ибо планета
также сработает как маленькая линзочка. (4) По параметрам изменения
блеска далёкой звезды можно восстановить массу линз, в том числе и
планеты.

Задание 27 части 2 представляет собой сочинение по прочитанному
тексту. Это задание выполняется на бланке ответов № 2.
Все бланки ЕГЭ заполняются яркими чёрными чернилами.
Допускается использование гелевой или капиллярной ручки.
При выполнении заданий можно пользоваться черновиком. Записи
в черновике, а также в тексте контрольных измерительных
материалов не учитываются при оценивании работы.
Баллы, полученные Вами за выполненные задания, суммируются.
Постарайтесь выполнить как можно больше заданий и набрать наибольшее
количество баллов.
После завершения работы проверьте, что ответ на каждое задание в
бланках ответов №1 и №2 записан под правильным номером.

Желаем успеха!

Составитель: Н.Д.Угрюмова

Укажите варианты ответов, в которых верно передана ГЛАВНАЯ
информация, содержащаяся в тексте. Запишите номера этих предложений.
1)Эффект микролинзирования заключается в том, что две звезды
выстраиваются на одной линии и более близкая работает как
гравитационная линза, собирая свет более далёкой звезды.
2)Земной наблюдатель может заметить эффект микролинзирования только
у двух звёзд, выстроившихся на одной линии и имеющих планеты.
3)Когда две звезды выстраиваются примерно на одной линии, можно
наблюдать эффект микролинзирования: виден рост блеска далёкой звезды,
так как ближайшая работает как гравитационная линза.
4)Дополнительный эффект микролинзирования можно наблюдать, если у
ближайшей звезды есть планета, работающая как гравитационная линза.
5)Эффект
микролинзирования
позволяет
восстановить
массу
гравитационной линзы, если у близкой звезды есть планета.

ТРЕНИРОВОЧНЫЙ КИМ № 180910

Единый государственный экзамен по РУССКОМУ ЯЗЫКУ

Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоят на
месте пропуска в третьем (3) предложении текста. Запишите этот союз.

Тренировочный вариант №2 от 10.09.2018

Ответ: ___________________________

Прочитайте фрагмент словарной статьи, в которой приводятся значения
слова ЗВЕЗДА. Определите значение, в котором это слово употреблено в
третьем (3) предложении текста. Выпишите цифру, соответствующую
этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи.
ЗВЕЗДА, -ы, мн.ч. звёзды, звёзд, -ам, ж.р.

Ответ: _____________________.

В одном из приведённых ниже предложений НЕВЕРНО употреблено
выделенное слово. Исправьте лексическую ошибку, подобрав к
выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово.
ДЛИТЕЛЬНОЕ путешествие всегда утомляет.
ЗЛОЙ человек многое теряет.
В АКАДЕМИЧНОМ собрании сочинений поэта не хватало его писем.
ДРУЖЕСКАЯ встреча двух команд закончилась ничьёй.
С этого дня на тебя пойдут все формы ДОВОЛЬСТВИЯ: вещевое и
денежное.

1.Небесное тело (раскалённый газовый шар), ночью видимое как
светящаяся точка. Зажглись звёзды. Небо в звёздах. Полярная з.
2. О деятеле науки, искусства, о спортсмене: знаменитость. З. экрана.
3. Фигура, а также предмет с треугольными выступами по окружности.
Пятиконечная з. Кремлёвские з.
4. Животное. Морская з.
5. В армиях некоторых стран: офицерский знак различия в виде
пятиконечной звезды на погонах. Генеральские звёзды.

В одном из приведённых ниже слов допущена ошибка в постановке
ударения: НЕВЕРНО выделена буква, обозначающая ударный гласный
звук. Выпишите это слово.
щавЕль
зАвидно
сантимЕтр
прозорлИва
лЕкторы

Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив
лишнее слово. Выпишите это слово.
Перед своей смертью преступник покаялся и указал на подельников.
Ответ: _____________________.

В одном из выделенных ниже слов допущена ошибка в образовании формы
слова. Исправьте ошибку и запишите слово правильно.
успешныеТРЕНЕРЫ
СЕМЬ княжон
НОВАЯ тюль
дальние БЕРЕГА
нет КЛЕШНЕЙ

Ответ: _____________________.

Ответ: _____________________.

2018 Всероссийский проект «ЕГЭ 100 БАЛЛОВ» vk.com/ege100ballov
Составитель: Н.Д.Угрюмова

Разбор всех заданий: vk.com/russian_100/2019kim01
Разрешается свободное копирование в некоммерческих образовательных целях

ТРЕНИРОВОЧНЫЙ КИМ № 180910

РУССКИЙ ЯЗЫК

Единый государственный экзамен, 2019 г.

Тренировочный вариант №2 от 10.09.2018

Установите соответствие между грамматическими ошибками и
предложениями, в которых они допущены: к каждой позиции из первого
столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.
ПРЕДЛОЖЕНИЯ
1)

Как обогатилось бы наше
представление о Гоголе, если бы
мы могли услышать, как он
читает, например, комедию
«Женитьба»!
Благодарялучшим произведениям
словесности каждый из нас
познаёт себя через других,
постигает законы человеческой
жизни, учится уважению и любви
к людям.
Замечено, что те, кто в детстве
проводил больше времени не
дома, а под открытым небом, реже
становились близорукими.
Евгений Вахтангов опирался и
развивал в своей работе с
актёрами систему
К.С.Станиславского.
Одним из важных событий
минувшей недели был юношеский
турнир по боксу.
Ведущий программы новостей
сообщил то, что областная
комиссия по землепользованию
выделила каждой многодетной
семье участок под личное
подсобное хозяйство.

ГРАММАТИЧЕСКИЕ
ОШИБКИ
А)

Нарушение в
построении
предложения с
несогласованным
приложением
ошибка в построении
предложения с
однородными членами

Неправильное
употребление падежной
формы
существительного с
предлогом

2018 Всероссийский проект «ЕГЭ 100 БАЛЛОВ» vk.com/ege100ballov
Составитель: Н.Д.Угрюмова

Благодаря отца мы переехали
из деревни в город.

безударная чередующаяся гласная корня. Запишите номера ответов.
1) расст..лать, бл..стеть, прим..рять (платье)
2) п..ровать, заг..рать, накл..нить
3) подр..сток, р..внина, м..кать
4) изл..гать, заж..гать, зан..маться
5) пор..вну, вым..кший, к..ллекция

Д) ошибка в построении
сложного предложения

Это приспособление, как и
большинство других
приспособлений подобной
конструкции, работают от
заводской сети сжатого воздуха.

В городе Великих Луках в
2016 году отметят юбилейную
дату — 850 лет.

Запишите в таблицу выбранные цифры под соответствующими буквами.

В) нарушение связи между
подлежащим и
сказуемым
Г)

Ответ: ____________________.
10

Ответ: ____________________.

Разбор всех заданий: vk.com/russian_100/2019kim01
Разрешается свободное копирование в некоммерческих образовательных целях

ТРЕНИРОВОЧНЫЙ КИМ № 180910

РУССКИЙ ЯЗЫК

Единый государственный экзамен, 2019 г.

Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда
пропущена
одна и та же буква. Запишите номера ответов.
1) танц..вать, хлебуш..к
2) выкач..нная (коляска), плать..це
3) налаж..вать, кра..вой
4) слев.., выкач..л (воду)
5) кавказ..кий, турец..кий

Тренировочный вариант №2 от 10.09.2018

Укажите варианты ответов, в которых в обоих словах одного ряда пропущена
одна и та же буква. Запишите номера ответов.
1) каж..щийся мраморным, курлыч..щие журавли
2) сороки стащ..т, они бор..тся
3) та..щий снег, ворота раскро..тся
4) жажд..щий успеха, слова много знач..т
5) животрепещ..щий вопрос, трактора паш..т

Ответ: _________________.
13

Определите предложение, в котором НЕ со словом пишется СЛИТНО.
Раскройте скобки и выпишите это слово.
Громадный кожаный диван с высокой спинкой, два (НЕ)ОБИТЫХ тканью
деревянных кресла, шкаф с книгами и тяжёлые стулья тёмными
выпуклыми пятнами выступали на фоне светлых обоев.
Спектакль оказался (НЕ)УВЛЕКАТЕЛЬНЫМ, как было указано в афише, а
довольно скучным, и зрители по одному стали покидать зал.
Встреча в утренние часы (НЕ)ЖЕЛАТЕЛЬНА.
Ещё (НЕ)РАСКРЫВШИЕСЯ бутоны цветов покачивались на тонких
стеблях.
Турбулентность — слово далеко (НЕ)НОВОЕ.
Ответ: __________________.

Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся
СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова.
ВСЁ(ТАКИ) пришёл на соревнования, ЧТО(БЫ) поддержать ребят из
секции, с которыми тренировался несколько лет.
(С)НАЧАЛА обдумайте, как лучше справиться с предстоящим делом, а
(ЗА)ТЕМ приступайте к его выполнению.
Убедившись, что (В)БЛИЗИ никого нет, гольфист отвёл клюшку назад и
(С)РАЗМАХА ударил по мячу, который прокатился до дальней лунки и
остановился прямо перед ней.
Только неугомонные кузнечики (БЕЗ)УМОЛКУ стрекотали в высокой
траве, да (ИЗ)РЕДКА и словно нехотя попискивали в роще мелкие птички.
Горбовский вспоминал все происшествия прожитого дня, и в душу к нему
закрадывалось КАКОЕ(ТО) приятное и в ТО(ЖЕ) время странно
беспокоящее чувство.

Ответ: ____________________.
12

Ответ: _________________.
15

Укажите все цифры, на месте которых пишется НН.
В самом начале Тополи(1)ой улицы возвышался каме(2)ый дом со
стекля(3)ой верандой и большим ухоже(4)ым фруктовым садом.
Ответ: ___________________________.

Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых
нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений.
1) Пришедшие в цирк малыши смеялись и приходили в
совершеннейший восторг от забавных и умных дрессированных
собачек и от огромного доброго слона.
2) От сильного волнения мысли путались и поэтому невозможно было
принять хоть какое-то решение.
3) Спустя несколько минут небо опять было прозрачно-голубым и
по-прежнему ярко сияло лучистое солнце.
4) За время прогулки дети успели измерить глубину всех луж и
мимоходом нарвать крыжовника и малины.
5) Вот уже и солнце скрылось и небо потемнело.
Ответ: ___________________________.

2018 Всероссийский проект «ЕГЭ 100 БАЛЛОВ» vk.com/ege100ballov
Составитель: Н.Д.Угрюмова

Разбор всех заданий: vk.com/russian_100/2019kim01
Разрешается свободное копирование в некоммерческих образовательных целях

ТРЕНИРОВОЧНЫЙ КИМ № 180910

РУССКИЙ ЯЗЫК

Единый государственный экзамен, 2019 г.

Вдруг собака перестала выть и (1) поджав хвост (2) и (3) прижав уши
(4) глухо заворчала.
Ответ: ___________________________.

Расставьте все недостающие знаки препинания:
укажите цифру(-ы), на месте которой(-ых) в предложении должна(-ы)
стоять запятая(-ые).
Представьте себе (1) уважаемые (2) коллеги (3) сегодня я первый раз не
взял с собой зонт. И в полдень (4) конечно же (5) хлынул дождь. А ведь (6)
в течение двух недель на землю не упало ни капли! Что (7) вы (8) на это
скажете? Впрочем (9) не будем больше отклоняться от предмета нашего
обсуждения.
Ответ: ___________________________.

Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в
предложении должны стоять запятые.
Прозвучала последняя реплика актёра (1) несколько секунд (2) после
которой (3) стояла необыкновенная тишина (4) а затем зал взорвался
аплодисментами.
Ответ: _____________________________.

Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в
предложении должны стоять запятые.
По целым дням братья (1) пропадали где-то с мальчишками —
ровесниками (2) а (3) когда созрели фрукты (4) их можно было
застать дома только рано утром или ночью.
Ответ: ___________________________.

2018 Всероссийский проект «ЕГЭ 100 БАЛЛОВ» vk.com/ege100ballov
Составитель: Н.Д.Угрюмова

Тренировочный вариант №2 от 10.09.2018

Найдите предложения, в которых двоеточие ставится в соответствии с одним и
тем же правилом пунктуации. Запишите номера этих предложений.
(1)Каждое общество, обслуживаемое конкретным языком, имеет национальносвоеобразную культуру.(2)Эта культура получает отражение в языке: освоение
культурных ценностей невозможно без знания языка.(3)Стоит отметить: язык хранитель культуры, с его помощью культура наследуется новыми
поколениями людей данного общества. (4)Сам термин «культура» должен
пониматься здесь достаточно широко. (5) Культура — совокупность достижений
человечества в различных отношениях: производственном, общественном и
духовном.(6) Все эти проявления культуры бывают в значительной степени
своеобразными, национально-окрашенными. (7) Носители того или иного
языка с детства постепенно впитывают и национальные формы материальной и
духовной культуры.

Ответ: ___________________________.
Прочитайте текст и выполните задания 22-26
(1) Сделав несколько сильных огневых налётов рано утром, немцы
теперь вели систематический минометный и орудийный огонь. (2) То здесь,
то там среди стволов взмётывались высокие снежные столбы.
(3) Впереди, в роще, как выяснила разведка, были две линии
глубоких продольных снежных траншей с тремя-четырьмя десятками
укреплённых землянок. (4) Подходы к ним были минированы.
(5) Было ровно двенадцать. (6) Сквозь стволы просвечивало
полуденное солнце, и, если бы не глухие разрывы перелетавших через голову
мин, лес выглядел бы как в мирный зимний день.
(7) Первыми скользнули вперёд штурмовые группы. (8) Они шли по
снегу во главе с сапёрами, очищая путь для танков.
(9) Пятьдесят, шестьдесят, восемьдесят шагов — немцы ещё молчали.
(10) Но вот кто-то не выдержал. (11) Из-за высокого снежного завала
раздалась пулемётная очередь.
(12) Штурмовая группа залегла, она сделала своё дело. (13) Вызвала
огонь на себя. (14) Танк, шедший за ней, на ходу повернул орудие, сделал
короткую остановку и ударил по замеченной пулемётной амбразуре раз,
другой, третий. (15) В воздух полетели снег и обломки брёвен.
(16) Немцы замолкли. (17) Штурмовая группа поднялась и рванулась
вперёд ещё на тридцать шагов.

Разбор всех заданий: vk.com/russian_100/2019kim01
Разрешается свободное копирование в некоммерческих образовательных целях

ТРЕНИРОВОЧНЫЙ КИМ № 180910

РУССКИЙ ЯЗЫК

Единый государственный экзамен, 2019 г.

РУССКИЙ ЯЗЫК

2018 Всероссийский проект «ЕГЭ 100 БАЛЛОВ» vk.com/ege100ballov
Составитель: Н.Д.Угрюмова

(45) Они не назывались так раньше и не будут называться потом.
(46) Это маленькие безымянные перелески и рощицы. (47) Их крёстными
отцами были командиры полков, дерущихся здесь за каждую опушку, за
каждую лесную прогалину.
(48) Эти рощи — место ежедневных кровавых боёв. (49) Их новые
имена каждую ночь появляются в дивизионных сводках, иногда
упоминаются в армейских. (50) Но в сводке Информбюро от всего этого
остаётся только короткая фраза: «За день ничего существенного не
произошло».
(По К.М. Симонову*)
*Константин (Кирилл) Михайлович Симонов (1915-1979) —
русский советский прозаик, поэт, киносценарист, журналист и
общественный деятель.
22

Какие из высказываний НЕ соответствуют содержанию текста? Укажите
номера ответов.
1.
2.

Старший лейтенант Бондаренко и младший лейтенант Гавриш
погибли, выполняя воинский долг в бою при взятии рощи Дубовой.
Немцы вели систематический миномётный и орудийный огонь из
рощи, где было сдел

Сочинение «Память о войне» ученицы 7 класса средней школы №7

Арбит Анны.

Прошла война,
Прошла страда,
Но боль взывает к людям.

Давайте, люди никогда

Об этом не забудем.

А. Твардовский

9 мая… День Победы – праздник, ставший всенародным, потому что нет в нашей стране такой семьи, которой не коснулась бы своим черным крылом самая страшная из войн — Великая Отечественная! В этот день под звуки духового оркестра на площадь перед памятником выйдут те, кому мы обязаны своей жизнью, мирным небом над головой. А дальше будут звучать в их честь стихи, песни. Но нет, по-моему, таких слов, какими можно передать свою благодарность старым седым воинам, для которых война стала новой точкой отсчета, по которой привыкли они выверять смысл и цену своих поступков.

Война ─ это горе, слезы. Она постучалась в каждый дом, принесла беду: матери потеряли своих сыновей, жены ─ мужей, дети остались без отцов. Тысячи людей прошли сквозь войну, испытали ужасные мучения, но они выстояли и победили. Победили в самой тяжелой из всех войн. И живы еще люди, которые в тяжелейших боях защищали Родину. Война в их памяти всплывает самым страшным и горестным воспоминанием. Но она же напоминает им о стойкости, мужестве, дружбе и верности.

Нам повезло, мы живём в относительно мирное время, и за это — низкий поклон всем тем, кто сражался за освобождение нашей страны от фашистских захватчиков: в тылу и на фронте люди не жалели своих сил и жизни, «просто был выбор у каждого: я или Родина». И люди выбирали Родину, чтобы было будущее у детей и внуков, чтоб не исчезла русская земля. Благодаря именно такому истинному патриотизму мы есть.

О страшной народной беде написано много произведений, газетных статей, поставлено фильмов. Но самыми яркими и правдивыми в моей памяти на всю жизнь останутся рассказы очевидцев.

Многие из героев, на плечи которых легли тяжелейшие испытания, принадлежали к поколению тех молодых людей, которые попали на фронт, едва окончив школу. Юноши и девушки, которые только вчера строили планы начинающейся жизни, вместо этого шагнули навстречу опасности и смерти, сталкиваясь с бесчеловечными и жестокими силами фашизма.

В нашем городе живет человек удивительной судьбы. Его зовут Шульгин Владимир Михайлович. В 1941 году он добровольно ушел на фронт. Его часть обороняла знаменитую Дорогу Жизни, которая проходила по льду Ладожского озера. По ней в осажденный Ленинград везли на машинах продукты и оружие. Бойцам приходилось очень трудно. Ни днем, ни ночью нельзя было выйти из окопа. И спали, и ели на посту. Вражеские атаки с воздуха не давали передышки. Однажды ночью в окопе оказался чуть живой мальчишка. Бойцы подобрали его, накормили. Владимир Михайлович провожал его домой, прикрывая собой во время бомбежки. На память подарил ему свой ремень и весь солдатский продовольственный паек, который выдавали только бойцам. А кормили их не лучше, чем блокадников, и они всегда ходили голодные.

В один из дней, когда фашисты особо лютовали, огонь был шквальным, и снаряд угодил в окоп, в то место, где как раз находился Владимир Михайлович. Засыпало всех, были слышны крики и стоны. Владимир Михайлович пришел в себя, когда через поле, по которому стреляли, его тащила юная, маленького роста медсестра. Тащила и уговаривала потерпеть.

Владимир Михайлович был ранен множеством осколков. Военный хирург долго боролся за жизнь бойца. Владимир Михайлович выжил, а вот ноги… они еле передвигаются. Каждый шаг дается с болью. После госпиталя его демобилизовали. До сих пор сияют на парадном пиджаке солдата медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда». После войны Владимир Михайлович работал в школе учителем истории в Казахстане. После смерти жены его, уже старенького и больного, забрала к себе родная сестра, и теперь он живет здесь, в городе Киржаче. Владимир Михайлович – удивительно добрый и скромный человек. Он не любит много говорить о себе, не любит быть в центре внимания. Он утверждает: «Я не сделал ничего особенного, просто воевал и защищал Родину так же, как все». А награды говорят о мужестве и доблести солдата.

Это о таких защитниках Родины сказал когда-то знаменитый адмирал Ушаков: «Все может родная земля: накормить своим хлебом, напоить из своих родников, удивить своей красотой. Вот только защитить сама себя не может. Поэтому защита родной земли – обязанность тех, кто ест ее хлеб, пьет ее воду, любуется ее красотой. Людям даются почетные и уважительные звания. Самое высокое звание из всех – защитник Родины…»

Люди военного поколения ─ особые люди. С фронтов Великой Отечественной они принесли в непростую жизнь страны веру в будущее, готовность жертвовать собой ради других. Высота человеческого подвига определяется силой любви в жизни. Чем сильнее эта любовь, тем непостижимее измерение подвига, совершаемого человеком ради любви к жизни. Мы никогда не забудем погибших в войне, мы всегда будем помнить тех, кто жертвовал собой, спасая и защищая Родину.

Скоро 9 мая. А это значит, что уже в 65 раз прозвучит над Красной площадью салют. Уже 65 лет русский народ празднует великий праздник — День Победы! Жаль только, что участников сражений, ветеранов Великой Отечественной войны, остаётся всё меньше и меньше. К сожалению, скоро уйдут из жизни настоящие герои, которые и героями-то себя не считают, и, как Василий Тёркин, говорят о своих подвигах как-то вскользь, между прочим, мол, «бывало всяко». А что кроется под этим «всяко» — страшно представить! Смерть товарищей, потеря близких людей в результате бомбёжек и пленения, первый выстрел в человека… И хочется сказать огромное спасибо и поклониться до земли людям, которые дали нам шанс – просто жить. И я возьму на себя смелость сказать, что многие из нас, молодых, не утратили любовь к Родине и благодарны солдатам Великой Отечественной войны. А еще я хочу, чтобы каждый из нас хоть изредка задумывался, использует ли он этот шанс в полной мере, чтобы когда-нибудь, оглянувшись, посмотреть на прожитую жизнь и с чистой совестью сказать вам, людям, защитившим нашу Родину, что все сделанное вами не пропало даром и никогда не будет забыто, потому что «есть память, которой не будет конца»!

И пусть умолк войны набат,
Цветут цветы в родном краю,
Но будет вечно жить солдат,
Что смертью храбрых пал в бою.
Он сохранил тебе и мне,
И человечеству всему,
Покой и счастье мирных дней.
Ты встань и поклонись ему.
И в это мирное время века
Я готова бить в тот набат:
«Люди, подло забыть человека,
имя которого — русский солдат!»

Доброго времени суток, уважаемые друзья. В данной статье мы предлагаем сочинение на тему «».

Будут использованы следующие аргументы:
– Б. Л. Васильев, «Экспонат №»
– В. С. Высоцкий, «Зарыты в нашу память на века…»

Наша жизнь состоит из настоящих моментов, планов на будущее и воспоминаний о прошлом, о том, что уже пережито нами. Мы привыкли сберегать картины прошлого, ощущать те эмоции и чувства, так устроено наше сознание. Обычно мы помним самые светлые воспоминания, те, что вызвали у нас бурю положительных переживаний, кроме того, запоминаем нужную нам информацию. Но случаются и неприятные моменты, когда память отказывает нам, либо в самых ярких образах мы помним то, что хотели бы забыть. Так или иначе, память – это наша ценность, погружаясь в прожитые годы, мы заново переживаем дорогие нам события, а также обдумываем совершенные ошибки, чтобы предотвратить подобное в будущем.

В рассказе Б. Л. Васильева «Экспонат №» ниточкой, связывающей Анну Федоровну со своим сыном, является память о нем. Единственный родной человек женщины уходит на войну, пообещав вернуться, чему не суждено сбыться. Получив единственное письмо от сына Игоря, следующим женщина читает уже известие о его смерти. Три дня безутешная мать не может успокоиться и прекратить рыдания. Оплакивает молодого парня и вся коммуналка, в которой он жил с матерью, все, кто провожал его в последний путь. Спустя неделю пришла похоронка, после которой Анна Федоровна «перестала кричать и рыдать навсегда».

Поменяв место работы, одинокая женщина разделяет продуктовые карточки и деньги с пятью семьями квартиры, осиротевшими из-за страшной войны. Каждый вечер Анна Федоровна следует своему устоявшемуся ритуалу: перечитывает полученные письма. Со временем бумага истрепывается, и женщина делает копии, а оригиналы бережно хранит в шкатулке с вещами сына. К юбилею Победы показывают военную хронику, Анна Федоровна никогда не смотрела её, но в этот вечер её взгляд все же падает на экран. Решив, что мальчишеская спина, мелькнувшая на экране, принадлежит её Игорьку, она с этих пор не отрывается от телевизора. Надежда увидеть сына отнимает у состарившейся женщины зрение. Она начинает слепнуть и чтение заветных писем становится невозможным.

В день восьмидесятилетия Анна Федоровна счастлива в окружении людей, помнивших Игорька. Вскоре минует очередная годовщина Победы и к старушке приходят пионеры, они просят показать дорогие ей письма. Одна из девочек требует отдать их для школьного музея, чем вызывает неприязнь со стороны осиротевшей матери. Но после того, как она прогнала напористых пионеров, писем на месте не обнаруживают: пользуясь почтенным возрастом и слепотой старушки, дети украли их. Забрали из шкатулки и из её души. Слезы беспрерывно текли по щекам отчаявшейся матери – в этот раз её Игорь умер навсегда, она больше не могла слышать его голос. Анна Федоровна не смогла пережить этот удар, слезы все еще медленно стекали по морщинистым щекам, хотя тело стало бездыханным. А местом писем стал ящик стола в запаснике школьного музея.

В стихотворении Владимира Высоцкого «Зарыты в нашу память на века…» поэт сравнивает память человека с хрупким глиняным сосудом, призывает к осторожному отношению с прошлым. В нашу память на века зарываются столь важные нам события, даты, лица, а попытки вспомнить не всегда венчаются успехом.

Владимир Семёнович приводит в пример воспоминания о войне, то, что сапёр может ошибиться лишь раз. После столь губительной ошибки кто-то неохотно вспоминает человека, а другие и вовсе даже не хотят помнить. Так же происходит в нашей жизни в целом: кто-то постоянно копается в прошлом, а иной человек предпочитает не возвращаться к нему. Прожитые годы становятся старым складом наших переживаний, мыслей, эмоций и обрывков прошлой жизни, которые мы не хотим раскапывать. Во всем этом очень легко заблудиться, а еще проще ошибиться. Наше былое время словно лабиринт: чтобы разобраться в нем, нам нужны указатели, ведь «поток годов» смешивает наши воспоминания, стирает их.

Как и на войне, в наших воспоминаниях есть «мины» – наиболее неприятные воспоминания и проступки, все, что мы хотим отложить в «тень», забыть. Решением этому является предотвращение ошибок, чтобы через какое-то время они не могли нанести «вред».

Подводя итог, необходимо подчеркнуть важность памяти в нашей жизни, её огромное значение. Мы должны беречь то, что сохраняется в наших воспоминаниях: наш опыт, счастливые моменты и минуты отчаяния, всё пережитое нами. Мы не должны предавать забвению прошлое, ведь теряя его, человек лишается части себя.

Сегодня мы поговорили на тему “Проблема памяти: аргументы из литературы
“. Данный вариант вы можете использовать для подготовки к единому государственному экзамену.

Историческая память — не только прошлое, но и настоящее, и будущее человечества. Память хранится в книгах. Общество, о котором говорится в произведении, утратило книги, забыв о важнейших человеческих ценностях. Людьми стало легко управлять. Человек полностью подчинился государству, ведь книги не научили его думать, анализировать, критиковать, бунтовать. Опыт предыдущих поколений для большинства людей пропал бесследно. Гай Монтэг, решивший пойти против системы и попробовать прочесть книги, стал врагом государства, первым кандидатом на уничтожение. Память, хранящаяся в книгах — великая ценность, утрата которой ставит под удар все общество.

А.П. Чехов «Студент»

Студент духовной семинарии Иван Великопольский рассказывает незнакомым женщинам эпизод из Евангелия. Речь идет об отречении апостола Петра от Иисуса. Женщины реагируют на рассказанное неожиданно для студента: из их глаз текут слезы. Люди плачут о событиях, происходивших задолго до их рождения. Иван Великопольский понимает: прошлое и настоящее неразрывно связаны. Память о событиях минувших лет переносит людей в других эпохи, к другим людям, заставляет сопереживать и сострадать им.

А.С. Пушкин «Капитанская дочка»

Не всегда стоит говорить о памяти в историческом масштабе. Петр Гринев помнил слова своего отца о чести. В любой жизненной ситуации он поступал достойно, с мужеством перенося испытания судьбы. Память о родителях, воинском долге, высоких моральных принципах — все это предопределяло поступки героя.

В современном обществе многие забывают о героизме людей, которые погибли в военные годы. Именно такую проблему сохранения памяти о погибших на войне рассмотрел в предложенном для анализа тексте Константин Михайлович Симонов.

Чтобы наиболее точно проанализировать проблему, автор пишет о двух героях, непохожих друг на друга, но совпадающих в отношении к погибшим на войне. Один из них бережно относится к исторической памяти в силу своего образования: «Для Прудникова, когда-то до войны учившегося на историческом факультете МГУ, это открытие представлялось чрезвычайно важным».

Другой- в силу своего характера: «Был он большой души человек, несмотря на грубость, любимец всей батареи и хороший артиллерист». После того, как капитан Николаенко понимает, что обстрелу подвергается могила Неизвестного солдата, он даёт приказ отставить огонь. Этот момент учит читателя чтить и хранить память о погибших на войне.

Я думаю, что авторская позиция сформулирована в предложениях №35-38: «Это ведь не просто могила. Это, как бы сказать, национальный памятник… Ну, символ всех погибших за Родину». Константин Михайлович утверждает, что каждый человек при любой ситуации обязан помнить о погибших за Родину. Ведь это является основной ценностью в нашей жизни.

А без знаний о своём прошлом мы не имеем будущего.

Например, в произведении Б.Л. Васильева «Экспонат №» бережное сохранение памяти о погибшем солдате проявляется в поведении главной героини Анны Федотовны. Её сын погиб в первые годы Великой Отечественной войны. От него осталось лишь несколько писем с фронта, которые старушка ценит и бережёт. Однажды к пожилой женщине приходят пионеры с просьбой отдать письма в исторический музей. Анна Федотовна отказывается, потому что эти вещи связывают её с сыном, напоминают о нём. Для героини высшей ценностью является сохранение памяти о родном погибшем солдате.

Ещё одним примером служит произведение В. А. Закруткина «Матери человеческая». Главная героиня Мария относится с трепетом к памяти погибших на войне. Вернувшись в разграбленную деревню, женщина первым делом старалась похоронить всех мёртвых: и своих, и врагов. Лопат не было, поэтому она копала могилы руками. Мария считала бесчеловечным не совершить захоронение погибших. Несколько месяцев героиня искала тела мужа и сына, которых убили у неё на глазах. В финале произведения женщина нашла их останки и похоронила. Она бережно сохранила память о погибших на войне.

Таким образом, каждый человек должен помнить подвиг и героизм тех, кто защищал свою Родину, свой народ. Память о погибших — это святая ценность во все времена. Мы обязаны сохранять её.

Великая отечественная война – это особенный этап в истории нашей страны. Он связан и с большой гордостью и с огромной печалью. Миллионы людей погибли в сражениях, чтоб мы могли жить. Прошло не так много времени с тех пор, как перестали греметь выстрелы, но мы уже стали забывать о подвигах.

Кто-то может сказать, зачем помнить об ужасах? Но ведь это наша история. Помнить о Великой отечественной войне нужно хотя бы для того, чтобы не делать повторных ошибок. Если будет возможность ввязаться в войну, то прошлый опыт подскажет держаться подальше. В войне нет победителей. Она наказывает всех, и делает это беспощадно.

В литературе писатели часто говорили о войне. Я приведу два примера. Первый пример – это рассказ Шолохова «Судьба человека». Главный герой, Андрей Соколов, мужественно пошел на фронт, когда началась война.

Он сражался за Родину, защищал товарищей. Вернувшись домой, он увидел разрушенный дом. Жена и дети мертвы. Но Андрей не стал спиваться или отчаиваться. Он решил усыновить мальчика, который также потерял всю свою семью. Данная история была на самом деле. Шолохов лично общался с главным героем и не смог обойти рассказ стороной.

Второй пример рассказывает о героизме женщин на войне. Это повесть Васильева «А зори здесь тихие». Он открывает историю пяти женщин и одного старшины, которые смогли задержать врага. Их было мало, они не были достаточно подготовленными. Но храбрость и решимость сделали свое дело. В живых остался только старшина, который рассказал всю историю. Она сохранилась до наших дней.

Давайте помнить о войне, какой бы она ни была.

Это наша история, это подвиги наших дедов.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) — начать подготовку

Обновлено: 2017-02-13

Спасибо за внимание.

.

Полезный материал по теме

Любовь Федоровна Воронкова

Девочка из города

Вступление

Как девочка в синем капоре появилась в селе Нечаеве

Фронт был далеко от села Нечаева. Нечаевские колхозники не слышали грохота орудий, не видели, как бьются в небе самолёты и как полыхает по ночам зарево пожаров там, где враг проходит по русской земле. Но оттуда, где был фронт, шли через Нечаево беженцы. Они тащили салазки с узелками, горбились под тяжестью сумок и мешков. Цепляясь за платье матерей, шли и вязли в снегу ребятишки. Останавливались, грелись по избам бездомные люди и шли дальше.

Однажды в сумерки, когда тень от старой берёзы протянулась до самой житницы, в избу к Шалихиным постучались.

Рыжеватая проворная девочка Таиска бросилась к боковому окну, уткнулась носом в проталину, и обе её косички весело задрались кверху.

– Две тётеньки! – закричала она. – Одна молодая, в шарфе! А другая совсем старушка, с палочкой! И ещё… глядите – девчонка!

Груша, старшая Таискина сестра, отложила чулок, который вязала, и тоже подошла к окну.

– И правда девчонка. В синем капоре…

– Так идите же откройте, – сказала мать. – Чего ждёте-то?

Груша толкнула Таиску:

– Ступай, что же ты! Всё старшие должны?

Таиска побежала открывать дверь. Люди вошли, и в избе запахло снегом и морозом.

Пока мать разговаривала с женщинами, пока спрашивала, откуда они, да куда идут, да где немцы и где фронт, Груша и Таиска разглядывали девочку.

– Гляди-ка, в ботиках!

– А чулок рваный!

– Гляди, в сумку свою как вцепилась, даже пальцы не разжимает. Чего у ней там?

– А ты спроси.

– А ты сама спроси.

В это время явился с улицы Романок. Мороз надрал ему щёки. Красный, как помидор, он остановился против чужой девочки и вытаращил на неё глаза. Даже ноги обмести забыл.

А девочка в синем капоре неподвижно сидела на краешке лавки.

Правой рукой она прижимала к груди жёлтую сумочку, висевшую через плечо. Она молча глядела куда-то в стену и словно ничего не видела и не слышала.

Мать налила беженкам горячей похлёбки, отрезала по куску хлеба.

– Ох, да и горемыки же! – вздохнула она. – И самим нелегко, и ребёнок мается… Это дочка ваша?

– Нет, – ответила женщина, – чужая.

– На одной улице жили, – добавила старуха.

Мать удивилась:

– Чужая? А где же родные-то твои, девочка?

Девочка мрачно поглядела на неё и ничего не ответила.

– У неё никого нет, – шепнула женщина, – вся семья погибла: отец – на фронте, а мать и братишка – здесь. Убиты…

Мать глядела на девочку и опомниться не могла.

Она глядела на ее лёгонькое пальто, которое, наверно, насквозь продувает ветер, на её рваные чулки, на тонкую шею, жалобно белеющую из-под синего капора…

Убиты. Все убиты! А девчонка жива. И одна-то она на целом свете!

Мать подошла к девочке.

– Как тебя зовут, дочка? – ласково спросила она.

– Валя, – безучастно ответила девочка.

– Валя… Валентина… – задумчиво повторила мать. – Валентинка…

Увидев, что женщины взялись за котомки, она остановила их:

– Оставайтесь-ка вы ночевать сегодня. На дворе уже поздно, да и позёмка пошла – ишь как заметает! А утречком отправитесь.

Женщины остались. Мать постелила усталым людям постели. Девочке она устроила постель на тёплой лежанке – пусть погреется хорошенько. Девочка разделась, сняла свой синий капор, ткнулась в подушку, и сон тотчас одолел её. Так что, когда вечером пришёл домой дед, его всегдашнее место на лежанке было занято, и в эту ночь ему пришлось улечься на сундуке.

После ужина все угомонились очень скоро. Только мать ворочалась на своей постели и никак не могла уснуть.

Ночью она встала, зажгла маленькую синюю лампочку и тихонько подошла к лежанке. Слабый свет лампы озарил нежное, чуть разгоревшееся лицо девочки, большие пушистые ресницы, тёмные с каштановым отливом волосы, разметавшиеся по цветастой подушке.

– Сиротинка ты бедная! – вздохнула мать. – Только глаза на свет открыла, а уж сколько горя на тебя навалилось! На такую-то маленькую!..

Долго стояла возле девочки мать и всё думала о чём-то. Взяла с пола её ботики, поглядела – худые, промокшие. Завтра эта девчушка наденет их и опять пойдёт куда-то… А куда?

Рано-рано, когда чуть забрезжило в окнах, мать встала и затопила печку. Дед поднялся тоже: он не любил долго лежать. В избе было тихо, только слышалось сонное дыхание да Романок посапывал на печке. В этой тишине при свете маленькой лампы мать тихонько разговаривала с дедом.

– Давай возьмём девочку, отец, – сказала она. – Уж очень её жалко!

Дед отложил валенок, который чинил, поднял голову и задумчиво поглядел на мать.

– Взять девочку?.. Ладно ли будет? – ответил он. – Мы деревенские, а она из города.

– А не всё ли равно, отец? И в городе люди, и в деревне люди. Ведь она сиротинка! Нашей Таиске подружка будет. На будущую зиму вместе в школу пойдут…

Дед подошёл, посмотрел на девочку:

– Ну что же… Гляди. Тебе виднее. Давай хоть и возьмём. Только смотри, сама потом не заплачь с нею!

– Э!.. Авось да не заплачу.

Вскоре поднялись и беженки и стали собираться в путь. Но когда они хотели будить девочку, мать остановила их:

– Погодите, не надо будить. Оставьте Валентинку у меня! Если кто родные найдутся, скажите: живёт в Нечаеве, у Дарьи Шалихиной. А у меня было трое ребят – ну, будет четверо. Авось проживём!

Женщины поблагодарили хозяйку и ушли. А девочка осталась.

– Вот у меня и ещё одна дочка, – сказала задумчиво Дарья Шалихина, – дочка Валентинка… Ну что же, будем жить.

Так появился в селе Нечаеве новый человек.

Утро

Валентинка не помнила, как уснула на теплой лежанке. Голоса слились и отдалились, будто где-то смутно бормотало радио.

Откуда-то появился старик с косматыми бровями, наклонился над ней, что-то говорил. И потом пропал. Был он на самом деле или приснился Валентинке?

Она проснулась оттого, что звякнули ведром. Ей показалось, что это пуля звякнула в окно, и она вскочила, еле сдержав крик: «Немцы!»

Но тут же опомнилась. Тишина окружала её. На бревенчатых стенах, проконопаченных светлой паклей, лежали бледные солнечные полосы. Замороженные окошки тихо светились. Какие маленькие окошки! Совсем не похожие на те высокие окна, которые были в их доме.

Их дом!

Мёртвые серые стены с дырами вместо окон, груды извёстки и кирпича возле дверей – вот каким в последний раз она видела этот дом…

Густое тепло окутывало Валентинку. Оно проникало сквозь подстилку – лежанка была хорошо прогрета. Оно заполняло густые завитки бараньего тулупа, которым была укрыта Валентинка. В первый раз за много дней и ночей она почувствовала, что согрелась.

А ей среди снеговых просторов уже начинало казаться, что всё её тело пронизано тонкими льдинками, которые больше никогда не растают. А вот сейчас она чувствует, что этих льдинок больше нет и что вся она живая и насквозь тёплая.

В кухне хозяйка топила печь. Весёлые отблески огня играли на стене. На печке кто-то сладко посапывал. Валентинка заглянула туда. Краснощёкий, вихрастый парнишка крепко спал, оттопырив губы.

«Романок! – вспомнила Валентинка. – А где же девочки?» И тотчас почувствовала, что на неё кто-то смотрит. Валентинка приподнялась, оглянулась. Солнечные полосы на стенах стали ярко-жёлтыми, на замороженных стёклах заиграли огоньки. Солнечный денёк начинался на улице!

А из угла, из-за спинки грубой деревянной кровати любопытными глазами глядела на неё рыжеватая девчонка. Светлые косички, будто рогульки, торчали кверху.

Валентинка узнала Таиску.

– А твои тётеньки ушли! – сказала Таиска.

Валентинка встревоженно оглядела избу:

– Ушли? А меня… А я как же?

– А ты у нас будешь жить. Мне мамка сказала. Тебе хочется у нас жить?

– Не знаю. Мне всё равно.

– А ты фашистов видела? Они страшные?

Валентинка молчала. Когда начинали говорить про немцев, у неё каменело сердце. Но Таиска не унималась:

– А немцы прямо к вам в дом пришли, да?..

Из кухни появилась мать.

– Это кто здесь про немцев затеял? – сердито сказала она. – Больше разговоров не нашли? Картошка сварилась, вставайте чистить!

Потом подошла к Валентинке и ласково спросила:

– Отогрелась?

Таиска живо соскочила с постели и растолкала Грушу. Груша поднялась лениво. Она была пухлая, белая, похожая на булку. Она одевалась, а сны всё ещё снились ей. Далёкими глазами посмотрела она на Валентинку: может, и Валентинка ей тоже снится?

Девочки уселись возле чугуна с картошкой. Над чугуном поднимался горячий пар.

– Мамка, гляди-ка! – шепнула Таиска, показывая на Грушу.

Груша в полусне вместо ножа взяла ложку и водила ею по картошине. Мать и Таиска громко рассмеялись.

Груша очнулась, бросила ложку и сказала:

– Тогда пусть и Валентинка встаёт картошку чистить. Старшие чистят, а она нет?

– Вставай, дочка, пора! – сказала мать.

Валентинка с сожалением вылезла из-под тулупа. Она умылась над кадкой и тоже подошла к чугуну.

Как чудно! Чужая женщина зовёт её дочкой. Значит, и Валентинка должна называть её мамой?

Валентинка чистила горячую картошку, обжигала пальцы, а сама то и дело взглядывала на хозяйку. Худенькая женщина с гладкими светло-русыми волосами. На лбу у неё три морщинки. Сквозь рыжеватые ресницы весело поглядывают яркие синие глаза. Может быть, она добрая… Только совсем, совсем не похожа она на молодую черноволосую Валентинкину маму.

«Мама! Мамочка!..»

Новые знакомые

Груша ушла в школу. В сумку с книгами она засунула бутылку молока, кусок хлеба и сладкую пареную брюкву. До обеда далеко – проголодаешься.

Таиска позвала Валентинку в горницу и вытащила из-под кровати ящик. Там лежали её куклы, все растрёпанные, раздетые, с облупленными носами. Но у Валентинки, когда она увидела их, даже румянец проступил на щеках. Как давно уже не играла она в куклы! Таиска схватила одну куклу за ногу, показала:

– Это Верка!

Другую подняла за косу:

– Это Клашка!

Потом снова пошвыряла в ящик:

– Ну их! Пойду на улицу!

Таиска убежала гулять. Романок увязался за ней.

Мать села чинить бельё: завтра суббота, надо всей семье баню устраивать, надо чистые рубашки приготовить.

А Валентинка подсела к ящику. И тотчас куклы ожили и заговорили с ней.

– Где вы были? – спросила Валентинка. – Почему вы такие растрёпанные? Почему вы голые?

– Это мы от немцев бежали, – отвечали куклы. – Мы всё бежали, бежали – по снегу, через лес…

– Ну ладно, ладно! Не будем про это говорить… Сейчас надо сшить вам платья. Посидите немножко.

Валентинка подошла к матери:

– Пожалуйста…

И запнулась. Валентинка не знала, как назвать её. Тётя Даша? Но ведь эта женщина её в дочки взяла! Значит, мама?..

А мать глядела и ждала, как девочка назовёт её.

– Пожалуйста… дайте мне иголку и ножницы.

Мать усмехнулась, подала ей иголку и ножницы. Девочка поспешно отошла.

Какое красивое жёлтое платье получается для Веры! Какое нарядное!

И вот в то время, когда Валентинка одевала в новое платье куклу, на крыльце раздался топот, смех, говор, и в избу ввалилась целая ватага девчонок и маленьких ребятишек. Впереди была Таиска.

– Что это? – удивилась мать. – Никак, всей деревней явились?

– Явились! – ответила Таиска.

– Вот хорошо-то! Не видали тут вас с вашим озорством!

– Да мы, мамка, не будем озоровать. Вот только девчонки Валентинку посмотрят, и всё. Ведь хочется же им посмотреть!

И не успела мать ответить, как орава уже хлынула в горницу. А чтоб не топтать полы, почти все сбросили у дверей валенки и зашлёпали босыми пятками по белым половицам.

Валентинка растерялась. Она смотрела то на одну, то на другую большими, немножко испуганными глазами. Чего они хотят? Что им надо?

Сначала все молчали. Девчонки подталкивали друг друга, хихикали и с любопытством разглядывали Валентинку.

Первой заговорила Таиска:

– Она городская! Всегда в городе жила! Там дома знаешь какие? Избу на избу поставь, и то мало!

Одна из девчонок, толстоногая Алёнка, подсела к Валентинке:

– У тебя куклы были?

– Были, – тихо ответила Валентинка. – У одной глаза закрывались.

– А ещё чего было?

– Посуда.

– А мы посуду из глины делаем, – вмешалась черноглазая Варя. – Всё: и чашки и чайники…

– У! Ты погляди только, какая у нас посуда! – затараторила Таиска. – Только у меня побилась вся, вся до крошечки! Вот у Вари…

– А у меня? А у меня плохая? – закричала Алёнка. – У меня даже с цветочками!

И девочки наперерыв начали рассказывать Валентинке, как летом они ходили в овраг за глиной (в этом овраге даже пещерки сделались!), как мочили эту глину, как мяли, как лепили из неё куклам посуду, а потом сушили на солнце. И тарелочки делали, и чугунки, и кринки! А Славка Вихрев даже самовар сделал. И печку из глины сделали, и даже топили её прямо по-настоящему, настоящими дровами: и огонь горел, и дым в трубу шёл!..

Но им бы не догадаться это сделать, если бы не Груша. Груша тогда в школу пошла, и там учительница им показала, как из глины грибы лепить. Груша принесла глиняный гриб домой и показала Таиске. Вот Таиске в голову и пришло: «Если можно гриб слепить, то, может, и ещё что-нибудь можно?» А Груша говорит: «Больше ничего нельзя. Раз учительница показала гриб, значит, и можно только гриб». А вот они пошли в овраг да и начали всё лепить!

– А меня возьмёте посуду делать? – спросила Валентинка. – А я сумею?

– Сумеешь, – ответила Таиска. – Романок и то чего-то слепил: не то санки, не то гуся.

– И вовсе танкетку! – сказал Романок. – Не разглядит ничего, а тоже!..

– А где этот овраг?

– А вот, за усадьбами. Только сейчас там сугробы!

– Весной пойдём, когда растает.

– А я знаю, где одна птичка живёт! – сказал Романок. – В малиннике. Как лето, так и опять там живёт. Гнёздышко и сейчас там висит…

– Птичка? – обрадовалась Валентинка. – И каждый год прилетает? В своё гнёздышко? Какая она – серенькая?

– Как зола. А грудка синенькая…

– Это варакушка.

– А ты почём знаешь? – удивилась Таиска. – Видела разве?

– Живую не видела, – ответила Валентинка, – а в книге видела. Такая маленькая, серая, с голубой грудкой… Ты мне её покажешь, Романок?

– А в этой книге и другие птицы были? – спросила Варя.

– Да. Там все птицы были, какие только есть на свете. Все нарисованы. Мама читала мне про них, а я глядела картинки. Там и колибри есть.

– Какие колибри?

– Такие. Маленькая птичка, с напёрсток. И вся будто драгоценными камнями усыпана, так и блестит!

– Такие не бывают, – сказала Алёнка.

– А вот и бывают! – крикнула Таиска. – Мало ли какие бывают! И не такие ещё – с горошину бывают!.. Правда, Валентинка?

– А где эта книга? – спросила Варя. – Ты её не принесла с собой?

– Нет.

– Эх ты, завязала бы в узелок и понесла!

– Я не знала…

– Что не знала?

– Я не знала, что всё так будет…

Таиска быстро оглянулась на мать и прошептала:

– А как всё было-то? Немцы твоих родных убили, да?

– Да.

– И мамку твою, да?

– Да.

Валентинка перестала улыбаться. Она тихо и безучастно положила в ящик куклу в жёлтом платье…

Ей сразу вспомнился страшный день, последний её день в городе… Город бомбят. Их дом стоит, окутанный дымом и пылью. Вместо окон тёмные дыры. На ступеньки выбегает мама с маленьким Толей на руках. Валентинка видит её как живую. Вот она – в синем платье, с чёрной развевающейся прядкой волос. Она испуганно кричит: «Валя! Валечка!..» Вдруг – удар. Бомба… Валентинка опомнилась среди каких-то разбитых брёвен – видно, её отбросило волной – и отсюда увидела чёрную яму, груды обломков и клочья синего платья под рухнувшими кирпичами… Она царапала эти кирпичи, раскидывала их, кричала, звала маму. Мама не откликнулась. Чужие женщины оттащили её от развалин и насильно увели куда-то. И потом дорога, деревни, снега, лес… И всё время мороз…

– Вы чего там затихли? – беспокойно спросила мать. – Что случилось?

Она вошла в горницу и сразу увидела помертвевшее лицо Валентинки.

– Об чём разговор был, ну? – обратилась она к девчонкам. – Вы что ей сказали?

– Мы ничего… – ответила Варя. – Мы только про книжку…

– А про немцев даже и не говорили, – добавил Романок. – Таиска только спросила: правда, что её мамку фашисты убили?

Мать рассердилась. Ух, как она рассердилась, даже покраснела вся! Она схватила Таиску за руку, нашлёпала и выгнала из горницы.

– Бессовестная! – кричала она на Таиску. – Жалости у тебя нету! Сердца у тебя нету! Или у тебя вместо головы пустой котелок на плечах?!

Таиска ревела, а девчонки, видя такую грозу, бросились в кухню, поспешно надели свои валенки и одна за другой шмыгнули за дверь.

– Иди сюда, дочка! – ласково сказала мать Валентинке. – Иди посиди со мной, послушай, что я расскажу тебе.

Валентинка молча уселась на скамеечку возле её ног. Мать рассказывала какую-то сказку. Валентинка не слышала её. Мама стояла у неё в глазах, стояла такая, какой она видела её в последний момент, испуганная, с развевающейся прядкой. И Толя, обхвативший её шею обеими руками…

«Мама! Мамочка! Мамочка!..» – повторяла про себя Валентинка, обращаясь не к этой живой, а к той, умершей. И вдруг посреди весёлой сказки она уткнулась в серый фартук женщины и громко заплакала.

Мать не утешала Валентинку. Она только гладила её тёмные волосы:

– Поплачь, поплачь, дочка! Поплачешь – сердце отойдёт…

Таиска, у которой давно высохли слёзы, с удивлением смотрела на Валентинку. Что это? Таиска ревела – так ведь её нашлёпали. А Валентинка чего ревёт? Ведь ей же сказку рассказывали!

– Большая, а плачет, – сказал Романок. – Я, когда был большой, никогда не плакал!

– Дурачок! – прошептала мать и улыбнулась сквозь слёзы.

Огонёк увидел солнце

Серые стояли дни. Тяжёлый сырой туман висел над землёй. Ночи были непроглядны. Только ветер шумел и река бушевала вдали.

И вдруг ударило солнце. Засверкали Грушины спицы, воткнутые в клубок; словно серебряные, засветились ручки у комода; заблестела посуда на полке, и на большой глиняной миске отчётливо проглянули глянцевые синие цветы.

А на подоконниках, затопленных солнцем, свежо и сквозисто зеленели дедушкины сеянцы.

Валентинка была молчалива. Но ей казалось, что начался какой-то необъяснимый длительный праздник. Этот праздник не имел названия, но он был разлит в воздухе, глядел в окна. Она вышла на улицу – праздник был и здесь. Да ещё какой! Снег уже исчез – туман и чёрные ночи согнали его. Синие лужи, словно осколки зеркала, ослепительно сверкали под солнцем. Тонко звенел ручеёк, бегущий через двор. А возле избы на старой берёзе пел скворец. Как он пел! Он словно хотел рассыпаться сам в своих звонких трелях, он даже крылья распускал и весь трепетал от неизбывного счастья.

Дед на усадьбе подправлял изгородь. Он постукивал топором по тонким ольховым жердинкам, подгонял их, прилаживал к высоким кольям, перевязывал мягкой, как волокно, ивовой корой.

Но вот он остановился отчего-то, поднял бороду и глядит в небо. Валентинка сразу встревожилась. Что там? Самолёт? Немецкий?

Дед поманил её пальцем. Валентинка подошла. И – как хорошо! – вместо жёсткого, воющего гула немецких пропеллеров она услышала ещё одну птичью песню. Словно серебряные колокольчики звенели вверху. Словно серебряный дождик падал на землю. Высоко-высоко дрожала в небе маленькая птица.

– Дедушка, кто это? – спросила Валентинка. – Это соловей?

– Это не соловей, – ответил дед, – это самая наша крестьянская птичка. Всегда она с мужиком в поле. Мужик работает, а она над ним поёт, веселит его, радует. Это, Валентинка, жаворонок!

– Жаворонок?!

Тотчас вспомнились жаворонки, которых они лепили из теста. Какой же этот? Может, как Таискин – с широкими крыльями и гребешком на голове? Или такой, как был у неё, – с тремя перьями в хвосте? Какие у него перья: синие или красные?

Но нет! В толстой книге был нарисован жаворонок. Маленькая серая птичка с хохолком на голове. Такая же простая серая птица, как воробей.

Ну и пусть как воробей! Пусть совсем простая и совсем серенькая! Всё равно – это самая лучшая птичка на свете!

Среди улицы, подёрнутой яркой зеленью, одна за другой собирались бабы-колхозницы. Сначала две встретились, заговорили и остановились. Потом из соседних дворов подошли. Все поглядывали на тёплое небо, на талый, украшенный лужицами выгон, советовались о чём-то…

– Вроде как пора… Уж вон возле палисадника и крапива выскочила.

– Да, думается, пора… Чего ж томить, пусть прогуляются… Ванька, беги за пастухом!

Вышла мать за калитку:

– Что, бабы, скотину, что ли, выгонять?

– Да вот стоим думаем.

– А чего ж думать? Тепло, хорошо… Да вот председатель идёт… Эй, Василий Никитич, подойди к нам на совет!

Председатель колхоза, крепкий загорелый старик, подошёл к женщинам, снял шапку, поклонился:

– О чём совет идёт?

– О скотине совет. Выгонять не пора ли?

– Ну что ж, хорошо, – ответил Василий Никитич. – Давайте выгонять.

А потом обернулся к Дарье, спросил приветливо:

– Ну как, Дарья, твоя новая дочка: приживается?

– Приживается, – ответила мать.

– Ну, вот и добро, вот и добро! Расти ребятишек, Дарья. А в чём нужда будет – приди скажи. Колхоз поможет.

Мать несколько раз кивнула ему головой:

– Спасибо, Василий Никитич! Спасибо на добром слове!

Решив выгонять скотину, женщины разошлись по дворам.

Таиска выскочила на улицу:

– Валентинка, пойдём смотреть!

Пастух встал на краю деревни и хлопнул длинным кнутом. Словно выстрелил! Потом ещё раз и ещё…

По всей деревне начали открываться скрипучие ворота – впервые после того, как наглухо закрылись осенью. По всей деревне замычали коровы, заблеяли овцы… Вот-то гомон поднялся на улице!

Мать прежде всех выпустила корову Милку. Милка подняла голову, раздула ноздри и заревела, как в трубу затрубила. Сонные глаза её заблестели, будто внутри больших чёрных зрачков зажглось по фонарику.

– Ну иди, иди! – сказала мать, слегка стегая её пучком вербы (такой уж обычай – выгонять скотину в первый день вербой). – Иди и другим давай дорогу!

Милка медленно вышла на улицу и опять затрубила. Соседские коровы отвечали ей.

Мать открыла овчарник – и овцы высыпали всей гурьбой. Ягнята жались к овце и кричали как заведённые, и овца отвечала им. Белогрудый увидел Валентинку, хотел было подбежать к ней, но овцы шарахнулись в сторону, и он бросился за ними, поджав хвост.

Труднее всех было справиться с Огоньком. Он был в такой радости от солнца, от вольного воздуха, от необъятного простора, который вдруг открылся перед ним! Он рвался, бодался, подпрыгивал и бегал по двору – того и гляди, расшибётся об изгородь или об стену. Мать пыталась его успокоить, уговорить. Валентинка тоже упрашивала:

– Ну тише ты, дуралей, ну тише! Ну что ты, сумасшедший, что ли?

Наконец они вдвоём с матерью вывели бычка на улицу. Дорогой он раза два лизнул Валентинку и успел уже намусолить край материного фартука. Но как только он увидел перед собой широкую улицу, так опять вырвался, макнул, бакнул, задрал хвост, разбежался и влетел прямо в пруд. Холодная вода заставила его опомниться. Он выскочил из пруда, покрутил головой. Но тут же, увидев других телят, помчался за ними.

– Вот чучело! – волнуясь, повторяла Валентинка. – Ну, смотрите, все свои белые чулки испачкал!

Скотина медленно проходила по улице. Хозяйки провожали своих коров и овец. Коровы останавливались и пробовали бодаться – надо было разгонять их. Овцы бросались то в один прогон, то в другой – надо было направлять их по дороге.

Открыли двор колхозной фермы. Породистые ярославские тёлочки, белые с чёрным, одна за другой выходили из стойла.

Таиска дёрнула Валентинку:

– Пойдём поближе, посмотрим!

– А забодают?

– Да не забодают – мы сзади.

Девочки вышли на середину улицы и тихонько пошли за стадом. Свежий ветерок, прилетевший из леса, веял в лицо. Глубокая тишина, полная затаённой радости, лежала на полях. Неподвижный, сквозной под солнцем, стоял лес. Он словно примолк, он словно прислушивался к чему-то. Что творилось там? Что происходило в его таинственной глубине?

Вдруг сзади, совсем близко, раздался негромкий, но грозный и протяжный рёв.

– Бык! – вскрикнула Таиска и бросилась к дому.

Валентинка оглянулась. Из ворот фермы вышел большой светло-рыжий бык. Он шёл, опустив лобастую голову, и ревел. Острые прямые рога торчали в стороны. Он прошёл несколько шагов, нагнулся и начал рыть рогом землю. Валентинка растерялась. Она стояла на месте и не могла отвести глаза от быка.

– Убегай! – кричала ей Таиска.

Валентинка увидела, как ребятишки бросились врассыпную. Вон и Романок, словно вспугнутый гусёнок, улепётывает к соседям на крыльцо.

Тогда и Валентинка наконец встрепенулась. Она побежала, а бык будто только этого и ждал. Он рявкнул, закрутил головой и двинулся вслед за ней.

Бык пробежал шагов пять и снова остановился. А Валентинка мчалась, охваченная ужасом. Она уже видела, как бык нагоняет её, она слышала прямо за собой его хриплый рёв, чувствовала его огромные рога… И Валентинка закричала, закричала отчаянно:

– Мама! Ма-ма!..

Она не знала, какую маму она звала на помощь. Может быть, ту, которая умерла. Но из-за коровьих спин выскочила худенькая светло-русая женщина, бросилась ей навстречу, протянула к ней руки:

– Я здесь, дочка! Ко мне, сюда!

Валентинка с размаху обхватила её за шею и крепко прижалась к ней. Опасность миновала. Как бы ни был страшен бык, разве он посмеет подойти к матери?

– Пусть подойдёт! – сказала мать. – А вот палка-то на что?

Стадо уходило за околицу. Самым последним прошёл бык. Он всё ещё ревел, нюхал землю и вертел головой – видно, крепкие весенние запахи дурманили его.

У матери в синих глазах светилась гордая радость. Её сегодня наконец-то назвали мамой! Разве тётка Марья или бабка Устинья не слышали, как чужая темноволосая девочка сегодня кричала ей на всю улицу: «Мама! Мама!..»

Валентинка знала, чему радуется мать. Только её ли она назвала мамой? Может, нет?

Может, и нет. Но всё равно, трудное слово сказано. А раз уж оно сказано, повторить его будет гораздо легче.

Письмо с фронта

Всё дальше отходил фронт. С тяжёлыми боями выбивала Красная Армия врагов со своей родной земли. По-прежнему каждый день колхозники поджидали почтальона. Нет ли письма из армии? Что в газетах: гонят ли немца, или опять упёрся?

Мать стала частенько задумываться. Нет и нет письма с фронта… Она сама стала выходить за ворота встречать почтальона. Но уже издали видела, что почтальон идёт по деревне и не собирается свернуть к их дому. И, понурив голову, тихонько возвращалась домой.

Молчаливая печаль незаметно поселилась в доме. Никто о ней не говорил, но все чувствовали её, знали о ней. Все, кроме Романка, который ни минуты не сомневался, что всё на свете очень хорошо и ничего плохого вообще не бывает.

Но вот однажды дед пришёл обедать в каком-то необычайном настроении. Во-первых, он весело хмыкал и покрякивал, во-вторых, был что-то очень разговорчив.

– Ну, как дела, пострелята? Как дела, мать? Какая у тебя похлёбка нынче?.. С грибами? Хорошо, лучше некуда!

И, садясь за стол, даже забурчал что-то похожее на песню.

Мать поглядела на него с улыбкой:

– Отец, да что с тобой сегодня? По займу, что ли, выиграл?

Дед хмыкнул:

– По займу? Подумаешь, по займу! Не по займу, а кое-что побольше…

– Так чего же побольше? Медаль, что ли, получил?

– Медаль не медаль, а кое-что получил!

И вдруг не выдержал, достал из кармана голубой конверт:

– Вон оно!

– Письмо! – вскрикнула мать.

– Письмо! – закричали ребятишки.

Груша, которая только что вошла в избу, увидев письмо, поспешно бросила свою сумку.

Мать хотела доставать из печки похлёбку, но забыла про неё и отставила ухват:

– Ну что это ты, отец! Читай же скорее!

Дед бережно вынул письмо из конверта и надел очки. Ребятишки окружили его. Только Валентинка не подошла, осталась там, где стояла.

Дед читал письмо с фронта. Отец писал, что он жив и здоров, что бьют они фашистов из тяжёлых орудий, а фашисты, как крысы, забились под дома, в подвалы, и нелегко выбивать их оттуда, проклятых.

Описывал отец, как был он в большом бою и как выгнали они врагов из нескольких населённых пунктов.

А потом отец спрашивал, всё ли благополучно в доме, здоровы ли ребятишки, как учится Груша…

Груша подняла голову и гордо поглядела на Таиску и Романка. Вот как: отец про неё отдельно спрашивает!

– «…Как Таиска, шибко ли озорует?»

Таиска даже подпрыгнула. И про неё отец тоже отдельно спрашивает!

– «…Как наш Романок, наш будущий боец? Подрастает он или всё ещё такой же карапуз, из-под стола не видать?»

– И про меня! – крикнул Романок. – И про меня тоже!

Мать, не спуская глаз, глядела на деда и, казалось, ждала ещё чего-то в письме, очень важного, очень нужного…

– «Дорогая моя жена Даша, – читал дальше дед, – ты писала мне, что взяла в дом сиротку Валентинку…»

Вот оно! Все сразу оглянулись на Валентинку. Валентинка насторожилась, а у матери на щеках вспыхнули красные пятна.

– «…Должен тебе сказать, – читал дед, – что ты, Даша, у меня умница и хороший человек. Не слушай, что говорят некоторые люди. Пускай сиротка найдёт в нашем доме свой родной дом, пускай она в нашей семье найдёт свою родную семью. Прикажи ребятишкам, чтоб они её не обижали. Пусть живёт и растёт на здоровье!»

Мать только теперь перевела дух.

– Вот и хорошо! – прошептала она.

А Романок подбежал к Валентинке и весело дёрнул её за платье:

– Слышала? И про тебя тоже!

– Слышала! – ответила Валентинка и, покраснев, так же гордо, как Груша и Таиска, поглядела на всех.

А Груша неожиданно сказала:

– Мамка, может, надо и Валентинке чулки связать?

Подснежники

А весна развёртывалась всё богаче, всё краше.

Неожиданно расцвела старая берёза. Наступило утро, и Валентинка увидела её, всю увешанную тёмно-красными серёжками, всю обрызганную золотистой пыльцой.

Таинственный, заманчивый, темнел за усадьбами лес. Снизу уже что-то зеленело – трава, кусты… Вот если бы можно было пойти заглянуть в эту неведомую лесную страну! Только можно ли это?

Как раз деду понадобилась оглобля. Он взял топор и сказал:

– Ну-ка, девчонки, кому в лес за сморчками надо?

Романок побежал за корзинкой. Таиска проворно сняла полусапожки, бросила их на завалинку и зашлёпала босиком по лужам:

– Пойдёмте! Дедушка места знает, покажет.

– Дедушка, я тоже пойду? – спросила Валентинка. – Мне тоже можно?

– А почему же нельзя? – удивился дед.

– А босиком тоже можно?

– Ну, это дело твоё. Не боишься ногу напороть – иди босиком.

– Тогда подождите, не уходите! Я сейчас!

Валентинка вбежала в избу. Никого не было: Груша в школе, мать на работе. Она поспешно сняла свои худые ботики и башмаки и сунула под приступку.

Пробегая мимо лежанки, она нечаянно зацепила ремешок жёлтой сумочки, лежавшей на подушке. Сумочка упала, и заветные картинки выскользнули на пол, развернувшись веером.

Вот избушка под снегом, вот караван в пустыне, вот корабль Магеллана, плывущий в неведомые страны…

Валентинка схватила их и как попало засунула в сумочку. Пусть куда хочет плывёт Магеллан! Валентинка идёт в лес, в настоящий дикий лес! Она босиком побежит по лужам и по свежей траве, и они пойдут через поле, и, может быть, она отыщет настоящий, живой гриб! Пускай Магеллан плывёт куда хочет! Дорожка бежала полем. Колхозницы пахали землю. Валентинка видела в книжках, как пашут, но там всегда были нарисованы мужчины… Ну что ж – нынче война. Мужчины ушли воевать, а женщины взялись за плуг.

А кто это там пашет на рыженькой лошадке? Кто эта женщина, такая слабая на вид, но такая ловкая и умелая? Она не дёргает беспрестанно вожжами, не кричит без толку на лошадь, но лошадь у неё идёт ровно, и плуг под рукой этой женщины не виляет в стороны, а ведёт прямую, глубокую борозду… Кто эта женщина в такой знакомой голубой кофточке, выцветшей на плечах?

И Валентинка узнала:

– Смотрите, смотрите, вот наша мама пашет!

Нежной прохладой, влажными запахами, звонкими птичьими разговорами встретил их лес.

Деревья были ещё голые, но на кустах уже развернулись почки.

А внизу, приподняв почерневшую прошлогоднюю листву, пышно и весело красовались цветы. Они заполнили все лесные прогалины: лиловые, красные, розовые среди тёмных мохнатых листьев.

– Дедушка, что это? – удивилась Валентинка. – Смотри, на одной веточке разные цветы?

– Это медуница, – ответил дед. – А что разные цветы, так что же: те, что лиловые, постарше, а те, что розовые, помоложе…

Немного дальше, в тени широких ёлок, ещё лежали пласты снега. Но цветы росли и возле самого снега, и даже сквозь снег пробивались нежные зелёные ростки.

Таиска и Романок пошли вдоль опушки на вырубку – там, возле пней, весной родятся сладкие грибы сморчки. Но Валентинка осталась возле деда.

А дед рассказывал. Лесные цветы – это первые весенние цветы. Другие только ещё в семенах просыпаются, а у этих под чёрной листвой уже и почки и бутоны готовы. Чуть снег посторонился – они и выскочили!

Дед показал Валентинке ветреницу – лёгкий белый цветок, задумчиво глядевший из полумрака чащи. Раскопал слой листвы, и она увидела закрученные спиралью бледные ростки папоротника. Отыскал для неё странное растение – Петров крест. Почти целый год живёт оно под землёй и только ранней весной, когда ещё светло в лесу, выкидывает из-под земли толстый чешуйчатый стебель и начинает цвести, а потом снова убирается под землю. Правда, эти чешуйки вовсе не похожи на цветы. Ну что же? Каждый цветёт как умеет.

Всё удивляло Валентинку, всё приманивало её: и лимонная бабочка, прилетевшая на медуницу, и красные шишечки, чуть наклюнувшиеся на концах еловых лап, и лесной ручеёк в овражке, и птицы, перелетающие с вершины на вершину…

Дед выбрал деревце для оглобли и начал рубить. Звонко аукались Романок и Таиска, они уже шли обратно. Валентинка вспомнила о грибах. Что же, она так и не найдёт ни одного? Валентинка хотела бежать навстречу Таиске. Недалеко от опушки на краю оврага, она увидела что-то голубое. Она подошла ближе. Среди лёгкой зелени обильно цвели яркие цветы, голубые, как весеннее небо, и такие же чистые, как оно. Они словно светились и сияли в сумраке леса. Валентинка стояла над ними, полная восхищения.

– Подснежники!

Настоящие, живые! И их можно рвать. Ведь их никто не сажал и не сеял. Можно нарвать сколько хочешь, хоть целую охапку, целый сноп, хоть все до одного собрать и унести домой!

Но… оборвёт Валентинка всю голубизну, и станет прогалинка пустой, измятой и тёмной. Нет, пусть цветут! Они здесь, в лесу, гораздо красивее. Только немножко, небольшой букетик она возьмёт отсюда. Это будет совсем незаметно!

Когда они вернулись из лесу, мать была уже дома. Она только что умылась, полотенце ещё висело у неё на руке.

– Мамушка! – ещё издали закричала Таиска. – Мамушка, ты гляди, каких мы сморчков набрали!

– Мамка, давай обедать! – вторил Романок.

А Валентинка подошла и протянула ей горсточку свежих голубых цветов, ещё блестящих, ещё пахнущих лесом:

– Это я тебе принесла… мама!

Любовь Федоровна Воронкова

Девочка из города

Вступление

Как девочка в синем капоре появилась в селе Нечаеве

---

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

Сочинение 1

Как человеку «угадать своё предназначение» в жизни? Вот проблема, которую ставит М. И. Веллер в тексте.
Рассуждая над этим вопросом, автор приводит две полярные точки зрения. Первая: человек в своей жизни должен делать самое большее, на что он способен. И все, думаю, потому, что у всех нас задачи разные: «кому полмира покорить, кому сад построить, кому детей поднять – каждому свое». Вторая: «мир не переделаешь, всё суета сует, все помрём». А раз так, то « не надо вообще дёргаться и напрягаться, а надо жить в святости и размышлять о вечном и бренности бытия, раз конец всё равно один».
Использование контрастных примеров-иллюстраций, которые приведены в комментарии, позволяют писателю противопоставить две точки зрения, доказывая, что большинство людей свое место в жизни не угадали и своим предназначением на земле не удовлетворены. В этом, уверена, и состоит позиция автора.
Я разделяю точку зрения М.И.Веллера, так как считаю, что человек должен стремиться сделать в жизни самое большее, но всякий ли способен на это? А если нет? Вот почему « большинству людей их место не нравится, и своей ролью они не удовлетворены».
Таким образом, угадать «своё предназначение» в жизни» очень сложно, но стремиться к этому просто необходимо.
Ольга

Текст[b][/b
(1)Надо быть храбрым, верным данному слову, сильным, трудолюбивым.
(2)Почему надо? (3)А потому. (4)Вот так принято. (5)Иначе накажут, или выгонят, или будут презирать…
(6)С одной стороны, это хорошо и правильно. (7)Культивировалось поведение, которое позволило выстоять и подняться в борьбе с природой и врагами. (8)То, что способствует выживанию и процветанию общества, то есть большинства людей, и есть истинно, иначе все погибнем. (9)Тут критерием истины выступает практика, всё выясняется через опыт поколений.
(10)С другой стороны, эти практические предписания отбивали у людей необходимость думать и решать самим. (11)Большинство всегда и не хотело (и не могло) думать и решать самостоятельно. (12)Но некоторые умственно непоседливые всегда хотели докопаться до всех первопричин сами…
(13)Дети всегда спрашивают: «Почему?». (14)И получают ответ: «Потому». (15)В юности этот вопрос приобретает всё более общий характер, а ответ становится всё менее вразумительным: «Потому что есть такой закон природы», или «Потому что надо поступать хорошо, а не плохо», или «Потому что за это накажут, а за это поощрят»…
(16)Естественно, что именно в юности, при выборе пути, человек пытается осознать своё предназначение: зачем он явился на этот свет? (17)Потом эти мысли и движения души обычно исчезают, сглаживаются –некогда: работать надо, семью кормить, карьеру строить, купить то-сё.
(18)А потом в старости сидит человек и думает: и зачем мне нужны были все эти мои труды и мучения? (19)На тот свет ничего с собой не возьмёшь…
(20)И кто поумней отвечает ему: человек должен делать в жизни самое большее, на что он способен. (21)Большому кораблю –большое плавание. (22)Кому полмира покорить, кому сад посадить, кому детей поднять –каждому своё. (23)Мог ты сделать то-то и то-то, а вот не сделал. (24)Не угадал своё предназначение. (25)Глуп был и слаб, отвечает старик, да и на кой чёрт оно всё, мир не переделаешь, всё суета сует, все помрём. (26)Во, отвечает другой, поэтому не надо вообще дёргаться и напрягаться, а надо жить в святости и размышлять о вечном и бренности бытия, раз конец всё равно один.
(27)Тамерлан говорил так: «Миру нужен владыка, и этим владыкой должен быть я». (28)Тут с местом и ролью человека всё понятно. (29)По крайней мере ему самому и всему окружению…
(30)Однако большинству людей их место не нравится, и своей ролью они не удовлетворены. (31)И почему судьба их сложилась так, а не иначе, они объясняют двумя словами: «характер» и «обстоятельства». (32)Что есть одна из форм старого родительского ответа «а потому что так». (33)А почему такой характер? (34)А почему такие обстоятельства? (35)Потому что генетика и уровень развития общественно-экономических отношений. (36)А почему? (37)И зачем?
(По М. Веллеру*)
*Михаил Иосифович Веллер (родился в 1948 г.)