Ханский ярлык егэ история

данные ханами Золотой орды русскому духовенству — жалованные грамоты, которыми ограждались неприкосновенность православной веры и целость прав русского духовенства от каких-либо посягательств. Сохранилось таких X. ярлыков 7, из коих 4 принадлежат ханам, именно: Менгу-Темиров. данный в 1279 г. Кириллу, Узбеков — св. Петру (1313 г.), Бердибеков — св. Алексию от 1359 г. и Атюляков — Михаилу (Митяю) от 1379 г., и 3 — ханше Тайдуле (см.), давшей их митрополитам Феогносту и св. Алексию, и епископу Ионе (Иоанну?). Важнейший из них и первый по времени Менгу-Темиров от 1279 г. Им русская вера, под страхом смертной казни, ограждается от всяких хулений и оскорблений, а принадлежности внешнего богослужения, как-то: книги, иконы и проч. — от похищения и повреждения, затем, духовенство, как черное, так и белое, вместе с так назыв. богадельными людьми, освобождается от всех даней, пошлин и повинностей и, наконец, признается неприкосновенность всех церковных имений и свобода церковных людей от каких бы то ни было общественных работ: «Церковные земли, воды, огороды, винограды, мельницы, зимовища, летовища, да не замают их никакие наши чиновники, а что будет взяли, отдадут беспосульно; а церковные люди: мастера, сокольницы, пардусницы или которые слуги и работницы и кто ни будет их людей, тех да не замают ни на что — ни на работу, ни на сторожу». Остальные три X. ярлыки, подтверждая «первую их грамоту», при некотором различии внешней редакции, заключают то же самое, что и Менгу-Темиров ярлык, но с новым, весьма важным дополнением: русским митрополитам предоставляется суд над принадлежащими им людьми или их холопами, рабами, во всех уголовных делах, не исключая разбоя и татьбы с поличным: «А знает митрополит в правду, — говорится в Узбековом X. ярлыке, — и право судить и управляет люди своя в правду, в чем нибудь: и в разбое, и в поличном, и в татьбе, и во всяких делах ведает сам митрополит един или кому прикажет». Что касается ярлыков Тайдулы, то все они, исключая ярлык св. Алексию, представляющего проезжий лист по Орде на тот случай, «коли ему случится идти к Царюграду», имеют целью оградить духовенство от притеенений и обид частных ханшиных чиновников. X. ярлыки дошли до нас в позднейших списках (XVII в.) и в очень неудовлетворительном переводе. Слишком позднее появление их на свет — именно на соборе 1503 г., который привел их, как аргумент в пользу неприкосновенности церковных имуществ, в связи с некоторыми несообразностями (напр., X. ярлык Менгу-Темира начинается странной в устах монгольского хана фразой: «Вышнего Бога силою и Вышния Троицы волею»), заставляет новых ученых, напр. проф. Н. С. Суворова, по примру Карамзина, относиться к ним весьма осторожно, несмотря на существование о X. ярлыках специального исследования В. Григорьева, доказывавшего их подлинность.

Ср. В. Григорьев, «О достоверности ярлыков, данных ханами Золотой орды русскому духовенству» (М., 1842); Н. Суворов, «Следы западно-католич. церковн. права в памятниках древнего русского права»; Е. Голубинский, «История Русской Церкви» (т. II, полов. 1).

П. Г.