Хижина дяди тома сочинение

Творческая деятельность американской писательницы Гарриэт Бичер-Стоу (1811 -1896) связана с подъемом аболиционизма, выраставшего вместе с усилением противоречий между промышленными северными штатами и плантаторским Югом. Апогеем аболиционистского движения (Аболиционизм – общественное движение в США за отмену рабства негров) была длительная гражданская война между Севером и Югом (1861 – 1865), закончившаяся победой северян и официальной отменой рабства негров. Всемирно известный роман Бичер-Стоу “Хижина дяди Тома” имел в свое время

громадное практическое значение и способствовал борьбе прогрессивных сил американского общества за освобождение невольников.

Скромная жена учителя духовной семинарии и мать семерых детей, Бичер-Стоу неожиданно для себя заняла видное место в литературной и общественной жизни. Воспитанная в религиозно-пуританском духе, будущая писательница долго жила в Цинциннати, городе, пограничном с рабовладельческим штатом Кентукки. Она “с ужасом наблюдала за жизнью черных рабов и их жестоких хозяев, безжалостно попиравших все законы нравственности и человечности”.

Сердобольная женщина не раз укрывала в

своем доме беглых негров, искавших спасения от тирании рабовладельцев. Толчком, побудившим сорокалетнюю Бичер-Стоу взяться за перо и выступить на стороне аболиционистов, был суровый закон 1850 года, согласно которому беглые негры признавались рабами на всей территории Соединенных Штатов и подлежали немедленному возвращению владельцам.

“Хижина дяди Тома”, первоначально напечатанная в журнале, вышла отдельной книгой в 1852 году. Успех был совершенно необычным. За несколько лет роман выдержал десятки изданий, был переведен на многие языки, инсценирован.

Поездки Бичер-Стоу по Америке и странам Европы превращались в беспрерывные триумфы, каких удостаивались лишь немногие писатели. Бичер-Стоу считала рабство негров учреждением богопротивным, не соответствующим духу христианской морали. Она говорила с читателями тоном проповедника, наставляющего верующих на путь благочестия. Однако сила реалистического таланта Бичер-Стоу оказалась настолько значительной, что ее роман превратился в страстную проповедь свободы и равноправия всех людей независимо от цвета кожи, религиозных убеждений, имущественных или сословных привилегий.

Бичер-Стоу рисует в своей книге Потрясающие картины работорговли, горе матерей, насильственно разлучаемых с детьми, невольников, живущих на положении рабочего скота, чудовищные зверства плантаторов. Несмотря на то что роман насыщен библейской фразеологией, он не только разоблачает отжившую общественную систему, но и бьет по ханжеской, религиозной морали.

Подробно прослеживая горестную судьбу несчастного дядюшки Тома, автор любуется его набожностью и долготерпением. Его кротость и покорность – выражение нравственных идеалов писательницы. Чтобы не впасть в грех, Том отказывается от расправы с озверевшим плантатором Легри, пренебрегает возможностью совершить побег. Он умирает как мученик, моля бога простить своих палачей.

Писательница видела в религии единственное утешение для страдающих негров, а на деле религиозный дурман предстает в ее романе как величайшее общественное зло: церковь помогает плантаторам до поры до времени удерживать суеверных рабов в страхе и повиновении. “Я считаю, что религия в негре очень ценная вещь”, – говорит жестокий работорговец Гэли и цинично добавляет: “Конечно, если она – настоящий товар, а не подделка”. Жизненная правда противоречит субъективным убеждениям писательницы. “Если бы автор был ярый безбожник и захотел бы проследить в своей книге, как религия на каждом шагу служит закабалению трудящихся масс, он должен был бы написать именно “Хижину дяди Тома”, – заметил в предисловии к роману К. И. Чуковский. Даже немногие гуманные плантаторы, которых изображает Бичер-Стоу (Огюстен Сен-Клер, Шелби), вынуждены, помимо своей воли, служить насилию и злу. Сильная сторона романа в том, что негры не показаны как единая страдающая масса.

С одной стороны – смиренный дядюшка Том, а с другой – Сэмбо и Квимбо – негры-холопы, усвоившие растленную психологию своих господ. Это как бы два полюса. Но большинство рабов – негров и мулатов – совсем иного склада, и писательница этого не скрывает.

Мы видим среди них людей забитых, отчаявшихся, глубоко затаивших ненависть и злобу (старуха Пру), и людей, жаждущих свободы и готовых ее завоевать ценой жизни (Касси, Элиза, Джордж Гаррис).

Роман Бичер-Стоу может показаться сейчас и растянутым и излишне сентиментальным, но в памяти навсегда остаются живые образы героев и сильные драматические эпизоды, выполненные с большим художественным мастерством (продажа негров с аукциона, каторжная жизнь невольников в низовьях болотистой реки, встреча беглых негров с работорговцами на краю обрыва, переправа Элизы с ребенком через Огайо во время ледохода и др.).

Вокруг романа Бичер-Стоу завязалась ожесточенная полемика. Враги обвиняли ее в клевете на рабовладельцев и умышленном сгущении красок. Чтобы опровергнуть ложные обвинения, она опубликовала в 1853 году новую книгу – “Ключ к “Хижине дяди Тома”, обширный авторский комментарий к роману, подтвердивший неопровержимыми документальными материалами, что все факты были взяты из жизни и соответствовали истинному положению вещей.

Еще при жизни Бичер-Стоу “Хижина дяди Тома” была повсеместно признана одной из лучших детских книг и выдержала в обработках для детей бессчетное число изданий. На русском языке роман впервые был напечатан в 1858 году в виде приложения к некрасовскому “Современнику”. В России накануне реформы эту книгу воспринимали как произведение, обращенное не только против рабства негров, но и против крепостного права. Благотворная роль “Хижины дяди Тома” в воспитании подрастающих поколений отмечалась многими Русскими писателями и прогрессивными педагогами.

До революции роман часто выходил у нас как в полном переводе, так и в сокращенных переделках и пересказах.

Как бы ни будоражила воображение писателей-романтиков «индейская тема», сквозная в американской словесности, какими бы своеобразными ни были первые шаги художественного творчества коренных американцев, все же острейшей проблемой общественной жизни и литературы США второй трети XIX века выступала наболевшая проблема рабства. Не случайно столь обширными и эмоционально накаленными были аболиционистская публицистика, поэзия, проза, не случайно они обладали такой мощной силой воздействия на умы американцев. Романтики-аболиционисты почти не затрагивали вопрос о материальных, бытовых недостатках рабовладельческой системы. Их интересовали нравственные основы человеческого сознания. Они впервые громко заявили о развращающем влиянии узаконенного рабства и на рабов, и на рабовладельцев.

Продажа негров и распад их семей не способствовали укреплению морали, полная зависимость от хозяев создавала питательную почву для лжи и лицемерия. В то же время дозволенность применения физических наказаний развивала в рабовладельцах чувство жестокости, а их безграничная власть над чернокожей собственностью вообще узурпировала суверенное право Господа распоряжаться жизнью своих творений. Именно эта идея пронизывает поэзию Джона Гринлифа Уиттьера 1833—1860 годов («Песни труда», «Томятся в цепях наши братья» и др.), прозу Ричарда Хилдрета («Белый раб, или Воспоминания беглеца»,1852), Гарриет Бичер-Стоу («Хижина дяди Тома», 1952, «Дред, история о проклятом болоте», 1856) и многие другие произведения.

Волей судьбы имя Гарриет Бичер-Стоу (1811—1896) запечатлелось в американском и международном общественном сознании как символ антирабовладельческого движения. Писательница родилась в Новой Англии, в штате Коннектикут, в доме видного проповедника преподобного Лаймена Бичера; из одиннадцати детей которого пятеро братьев стали, как и отец, священниками (четверо из них впоследствии прославились на всю страну). Старшая и младшая сестры были зачинательницами и активными деятельницами движения за женское равноправие. Средняя дочь в семье, замкнутая и впечатлительная, Гарриет Бичер закончила местную школу для девочек, училась, а затем преподавала в Хартфордской женской семинарии, основанной одной из ее сестер, Кэтрин.

В 1832 году она вместе с семьей переехала в Цинциннати, небольшой тогда город на пересечении границ Севера и Юга, Запада и Востока. Его главной достопримечательностью являлись свиные бойни и мясоперерабатывающий заводик. «Свинополис» — называли свой город местные жители. Сюда — ректором Лэйнской духовной семинарии был назначен Лаймен Бичер. Подлинный пионер женского образования, Кэтрин Бичер вскоре организовала на новом месте Западный Женский институт, где и работала Гарриет Бичер, отчаянно скучавшая по Новой Англии. Тоска по родному краю подтолкнула ее к сочинительству, и вскоре ее скетчи и рассказы о горячо любимой родине стали появляться в местной периодике, главным образом, в религиозных журналах.

Писательница стала Гарриет Бичер-Стоу, выйдя в 1836 году замуж за коллегу своего отца, профессора богословия Лэйнской духовной семинарии и проповедника преподобного Кэлвина Эллиса Стоу, вдовца, человека глубокой учености и крайней непрактичности. Ведя дом и воспитывая их семерых детей, миссис Стоу урывками все же находила время для литературного труда: журналы охотно печатали ее рассказы, что пополняло скудный бюджет большого семейства.

Первая книга Гарриет Бичер-Стоу — сборник краткой прозы о Новой Англии «Мэйфлауэр, или Очерки нравов и характеров потомков пилигримов» была опубликована в 1843 году, а в 1850 семья Стоу переехала в Бранзвик, штат Мэйн: преподобному Кэлвину Стоу предложили профессорскую кафедру и высокий оклад в престижном Бодуйенском колледже, который некогда окончили Н. Готорн и Г. Лонгфелло.

Здесь, в Новой Англии, центре антирабовладельческих настроений, Г. Бичер-Стоу, во многом под воздействием мужа и брата — пламенного аболициониста преподобного Эдварда Бичера, прониклась сочувствием к аболиционистскому движению. Ее, впрочем, всегда отталкивало узаконенное рабство, но не было времени всерьез задуматься над этим вопросом. Теперь же появился досуг, а с ним и возможность и желание перечитать всю доступную аболиционистскую литературу: эссе, трактаты, рассказы рабов, знаменитое «Признание Ната Тернера» (1830) и т.д.

Принятие в 1850 Закона о беглых рабах, который обязывал жителей свободных штатов возвращать беглецов их владельцам, вызвало бурное негодование миссис Стоу. До поры скрытый, бичеровский общественный темперамент готов был выплеснуться наружу. Толчком послужило видение, которое посетило ее в бранзвикской церкви: она впервые воочию увидела страдания негров и услышала их стоны. И тогда родился величайший во всей истории американской литературы пропагандистский роман «Хижина дяди Тома, или Человек, который был вещью» (1852).

Г. Бичер-Стоу говорила, что «его создал Бог», она лишь «писала под диктовку». Неоконченный роман, который был принят к печати вашингтонским аболиционистским журналом и который планировалось разместить в 3-4 ежемесячных номерах, разрастался под руками автора, пока не получилось объемистое двухтомное сочинение. Оно вышло отдельным изданием в 1852 году и произвело фурор: 10 тысяч экземпляров были распроданы за одну неделю. К началу Гражданской войны эта цифра перевалила за три миллиона.

Книга была переведена на 37 языков и стала всемирным бестселлером. Ею восхищались Джордж Элиот, Жорж Санд и Лев Толстой. Ральф Уолдо Эмерсон объяснил невероятную популярность романа тем, что его «с одинаковым интересом читали в гостиной, на кухне и в детской каждого дома». Международная слава Г. Бичер-Стоу еще возросла после турне писательницы по Европе.

«Хижина дяди Тома» оказала колоссальное влияние на культуру и политику того времени: ее публикация дала аболиционистскому движению новый мощный импульс и помогла перестроить общественное мнение в целом, буквально взбудоражив нацию. Персонажи книги — Саймон Легри, Элиза, маленькая Ева Сент-Клер, забавная негритяночка Топси и, конечно, дядя Том стали архетипами национального сознания.

Разумеется, роман не остался незамеченным и в лагере «противника»: писатели- и читатели-южане обвиняли автора в искажении реальной жизни рабовладельческих штатов. Г. Бичер-Стоу отреагировала книгой «Ключ к хижине дяди Тома» (1853), где обозначала конкретные документальные источники своего произведения — «рассказы рабов» и ссылалась на свою переписку с афроамериканским общественным деятелем и литератором Фредериком Дуглассом, подтверждавшим ее корректность. Ныне эта книга считается центральным текстом в рассмотрении влияния афроамериканской литературы на развитие романа США XIX века.

Вскоре, вдохновленная успехом своего первого крупного произведения, Г. Бичер-Стоу произвела еще один романтический антирабовладельческий роман «Дред, история о проклятом болоте» (1856), основанный, главным образом, на признаниях восставшего раба Ната Тернера и, по сути, ничем не уступавший, но и не превосходивший в художественном отношении «Хижину дяди Тома». Вторая книга, однако, имела далеко не столь широкий резонанс, как первая.

Чем же объясняется феноменальный успех «Хижины дяди Тома» и есть ли «ключ», позволяющий раскрыть этот секрет? «Хижина дяди Тома» — произведение совершенно романтическое по методу. Автора не занимают экономические, политические, социальные аспекты рабовладельческой системы. Единственный предмет внимания Г. Бичер-Стоу — нравственное сознание рабов, рабовладельцев, работорговцев. Главное здесь — эмоциональный накал.

Характеры героев достаточно одноплановы и четко поляризованы. С одной стороны, здесь выведены злобные негодяи, такие, как «главный злодей» американской литературы, убийца дяди Тома, бессмысленно жестокий рабовладелец Саймон Легри и работорговец Хейли. С другой же стороны, находятся персонажи, наделенные всевозможными добродетелями, ангельскими, как старый негр Том и Ева Сент-Клер, либо человеческими, как «хорошие» плантаторы Шелби и Сент-Клер или красавица-квартеронка Элиза. Отчаянный побег Элизы через реку Огайо, с льдины на льдину, с маленьким сыном на руках, стал одним из самых известных эпизодов романа (впоследствии семья Элизы обретает свободу в Канаде). «Добрые» персонажи, как правило, оказываются страдающими жертвами негодяев (как все персонажи-рабы) либо несчастных обстоятельств (как Шелби, Сент-Клер и Ева).

Примечательно, что новоанглийская писательница-аболиционистка проявляет немалую, по тем временам, деликатность, не только изображая некоторых рабовладельцев хорошими добрыми людьми, но и делая самых главных негодяев выродками-северянами. Главное зло, — подчеркивает автор, — не в людях, южанах или северянах, а в рабстве. Рабство разъедает души людей, лишая их проблеска человечности (Легри), рабству неизбежно сопутствуют такие чудовищные вещи, как распад негритянских семей (дяди Тома, Элизы, Кэсси, Эммелины), наказание беглых рабов, ужас и смерть.

Популярность романа невозможно объяснить его художественными достоинствами, хотя здесь есть и тщательно разработанная интрига и юмор, и пафос, и хорошо продуманная мелодрама. Это вполне добротное литературное произведение. И все же роман велик скорее как общественный, чем художественный факт, что вполне оправдывается задачами автора.

В своих «новоанглийских» рассказах, а затем и романах («Сватовство священника», 1859; «Жемчужина острова Орр», 1862; «Олдтаунские старожилы», 1869 и др.) писательница обнаруживает меткую наблюдательность и тонкое эстетическое чутье. Она воспроизводит точную картину духовной и материальной жизни Новой Англии, давая мастерский анализ внутренней механики пуританского характера, рисуя сочные типажи фермеров штата Мэйн. Именно Г. Бичер-Стоу, исключительно продуктивно работавшая до самой своей кончины в возрасте восьмидесяти пяти лет, стоит у истоков новоанглийской реалистической литературы местного колорита рубежа XIX—XX веков.

Что же касается ее первого романтического романа «Хижина дяди Тома» как явления общественно-политического, то о его масштабах позволяют судить слова президента США Авраама Линкольна, который, приветствуя прославленную писательницу, спросил: «Так Вы и есть та маленькая женщина, чья книжка развязала такую большую войну?» Разумеется, в этом высказывании было некоторое нарочитое преувеличение, но «Хижина дяди Тома» действительно явилась каплей, переполнившей чашу общественных эмоций, и они вылились через край.

В книге «Ключ к хижине дяди Тома» Г. Бичер-Стоу указала целый ряд автобиографий чернокожих невольников (или «рассказов рабов»), на которые опирался ее роман: автобиографии Филлипса, Г. Уилсон, У.У. Брауна, Ф. Дугласса и др. Именно в жанре «рассказа раба» развивалась в первой половине XIX века афроамериканская литература (у истоков жанра находилась, как мы помним, «Интересная история жизни Оладо Эквиано», опубликованная в 1789). По малограмотности рабов их «рассказы» в основном записывались с их слов хозяевами.

Особняком стоят имена Уильяма Уэллса Брауна и Фредерика Дугласса. Первый из них, впоследствии ставший ярким романистом, описал свою жизнь безусловно самостоятельно, что, впрочем, не слишком меняет дело: жесткие жанровые рамки «рассказа раба», которых пунктуально придерживался У.У. Браун, не оставляли возможности для действительного самовыражения. Подлинно самобытная черная словесность США заявила о себе в 1845 году, когда увидела свет блестящая автобиографическая книга «Рассказ о жизни Фредерика Дугласса, американского раба». Голос Ф. Дугласса, однако, еще надолго — вплоть до начала XX века оставался едва ли не единственным отчетливо афроамериканским голосом в литературе страны.

Тесная связь черной словесности со знаменитой книгой белой писательницы Г. Бичер-Стоу оказалась двусторонней. «Хижина дяди Тома» была восторженно принята афроамериканским населением (показательно, что на похоронах Бичер-Стоу группа бостонских афроамериканцев возложила к ее гробу венок, на ленте которого значилось: «Дети дяди Тома») и сыграла важную, но далеко не однозначную роль в становлении черной прозы США.

Книга стимулировала развитие черной художественной традиции, но надолго затормозила процесс самовыражения афроамериканцев. Она врезала в общественное сознание целый ряд стереотипов, прежде всего, мощный образ-символ негритянского долготерпения и набожного смирения — дядю Тома. Персонажи романа Бичер-Стоу стали неким каноном изображения афроамериканцев в литературе. Вместе с тем роман как бы проложил колею, по которой и покатилась еще не слишком самостоятельная черная беллетристика XIX столетия.

Так, уже год спустя после публикации «Хижины дяди Тома» появился первый в истории американской литературы «настоящий» роман, написанный черным автором — «Клотель, или Дочь президента» (1853) Уильяма Уэллса Брауна. Речь в нем шла о дочери президента Джефферсона и одной из его чернокожих рабынь, и роман поднимал целый комплекс наболевших вопросов: об эксплуатации рабов и трагическом положении мулатов в обществе, о двойной морали и т.д. Вызывающе смело поставленная расовая проблема решалась, однако, автором в опоре на книгу Бичер-Стоу с ее «негритянским каноном» и эстетическими условностями «белой прозы», такими, как «почти белая» героиня и вполне литературная речь рабов. Впоследствии Браун написал продолжение романа, доведя действие до Гражданской войны.

Но и много позднее — на протяжении поколений — черные авторы чувствовали себя обязанными опираться на роман Бичер-Стоу, хотя бы для борьбы с порожденными им стереотипами, как это делали Ричард Райт в сборнике рассказов «Дети дяди Тома» (1938) или Ишмаэл Рид в романе «Побег в Канаду» (1976). Джеймс Болдуин резюмировал: «Все мы скованы этой книгой».

         Горькая тема рабства будоражила умы прогрессивной интеллигенции с довольно давних времен. Подневольный труд в те времена прочно укоренился во многих государствах. Ведущие мировые державы, такие как Греция, Рим, Египет и Америка процветали благодаря дешевому, а порой и вовсе бесплатному, труду рабов. Америку поглотила новая волна рабства в связи с появлением колоний, когда могучие государства получили власть над населением Индии, Африки, Северной Америки. Такой уклад жизни устраивал рабовладельцев, обеспечивающих свое далеко не безбедное существование муками и непосильным трудом бедных работяг, но вызывал бурю негодования и протеста среди прогрессивных художников, священства и некоторых политиков. Они вели борьбу с рабством, протестовали против несправедливости и вели за собой множество единомышленников разных национальностей и рас. В Америке рабство официально продержалось до середины 19 столетия, и лишь в 1865 году, после окончания Гражданской войны, было отменено Авраамом Линкольном, президентом и ведущим борцом за демократию.

            В середине того же столетия мир, измученный борьбой за независимость и право, взбудоражил выход романа Гарриет Бичер — Стоу «Хижина дяди Тома». Вызвав бурный отклик во многих сердцах, книга мгновенно разлетелась по всему миру, став своеобразным призывом к борьбе с рабством, что впоследствии вылилось в целую Гражданскую войну.

           В центре романа мы видим многострадального борца за правду — дядю Тома. Его судьба никого не может оставить равнодушным, ведь писательница постоянно взывает к душам и сердцам читателей в поисках сочувствия и милосердия. Автор романа выступает здесь не только против расизма, она, с помощью своих героев, борется за честь и достоинство каждого американского гражданина, за демократию, силой слова ломая самые крепкие цепи и защищая великую ценность — человеческую свободу.

         В начале повествования действие происходит в имении Шелби: работорговец покупает рабов по рекомендациям хозяина: Тома — как порядочного человека и крепкого работника, а сына Элизы – в качестве приложения к нему. В результате этого пострадали сразу две семьи: Элиза, ради спасения сына, решилась на побег, а Том был навсегда разлучен с родными. Бичер — Стоу со страниц романа протестует против такого, лишенного морали и гуманности, отношения к живым людям. Продолжая этот мотив, автор рисует страшный аукцион рабов, где мы, совместно с героями книги, становимся свидетелями чудовищных сцен разлучения семей и позорной продажи «живого товара».

         Еще один несчастный персонаж романа — маленькая девочка-рабыня Топси, отроду не знавшая доброго слова. Цель ее жизни – выжить, и она использует для ее достижения далеко не самые честные способы: воровство и ложь. Она попадает в семью Сен-Клерив в качестве братского подарка Афелие. Безуспешно пытаясь обучить маленькую Топси, Афелия отчаивается, наткнувшись на непреодолимую стену отчуждения со стороны чернокожей девочки. И лишь только Еве, искренне полюбившей девочку, удается ее «приручить», преподав, тем самым, всем домочадцам урок христианской любви. Афелия, женщина прогрессивных взглядов, просто не смогла обнять и прижать к себе маленькую сироту, лишь потому, что та — чернокожая.

          Духовные искания Тома помогли ему обрести покой и веру в справедливость. На пути жестких жизненных испытаний Том, благодаря общению с маленьким ангелом Евой, постигает Библию и утверждается в вере. Главным законом его жизни теперь являются слова Христа о том, что каждый человек, кем бы он ни был, рабом или господином, независимо от пола и цвета кожи обладает бессмертной душой. И эта непреложная истина наполнила Тома жизненной силой, терпением и вдохновила на помощь людям.

         Реальная жизнь не принесла Тому радости, а лишь только предательство и подлость, а в духовном мире он находит вечные ценности, поэтому без всякого страха заявляет истязавшим его: «С телом делайте, что хотите, но моя душа принадлежит мне и Господу Богу!» Хотя Тома лишают его родной хижины, где он жил с женой и детьми, он обретает новое жилище, которое уже никто не сможет отобрать и разрушить – бессмертную, закаленную светом душу! Том погибает, но страницы романа насквозь пропитаны жизнеутверждающей силой. Душевный свет Тома ведет всех борцов за свободу сквозь зло и тьму к осознанию духовного мира, наполняя их сердца надеждой на лучшее.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Творческая деятельность американской писательницы Гарриэт Бичер-Стоу (1811 -1896) связана с подъемом аболиционизма, выраставшего вместе с усилением противоречий между промышленными северными штатами и плантаторским Югом. Апогеем аболиционистского движения (Аболиционизм - общественное    движение  в  США  за  отмену   рабства негров) была длительная гражданская война между Севером и Югом (1861 - 1865), закончившаяся победой северян и официальной отменой рабства негров. Всемирно известный роман Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома» имел в свое время громадное практическое значение и способствовал борьбе прогрессивных сил американского общества за освобождение невольников. Скромная жена учителя духовной семинарии и мать семерых детей, Бичер-Стоу неожиданно для себя заняла видное место в литературной и общественной жизни. Воспитанная в религиозно-пуританском духе, будущая писательница долго жила в Цинциннати, городе, пограничном с рабовладельческим штатом Кентукки. Она «с ужасом наблюдала за жизнью черных рабов и их жестоких хозяев, безжалостно попиравших все законы нравственности и человечности». Сердобольная женщина не раз укрывала в своем доме беглых негров, искавших спасения от тирании рабовладельцев. Толчком, побудившим сорокалетнюю Бичер-Стоу взяться за перо и выступить на стороне аболиционистов, был суровый закон 1850 года, согласно которому беглые негры признавались рабами на всей территории Соединенных Штатов и подлежали немедленному возвращению владельцам.

«Хижина дяди Тома», первоначально напечатанная в журнале, вышла отдельной книгой в 1852 году. Успех был совершенно необычным. За несколько лет роман выдержал десятки изданий, был переведен на многие языки, инсценирован. Поездки Бичер-Стоу по Америке и странам Европы превращались в беспрерывные триумфы, каких удостаивались лишь немногие писатели. Бичер-Стоу считала рабство негров учреждением богопротивным, не соответствующим духу христианской морали. Она говорила с читателями тоном проповедника, наставляющего верующих на путь благочестия. Однако сила реалистического таланта Бичер-Стоу оказалась настолько значительной, что ее роман превратился в страстную проповедь свободы и равноправия всех людей независимо от цвета кожи, религиозных убеждений, имущественных или сословных привилегий. Бичер-Стоу рисует в своей книге потрясающие картины работорговли, горе матерей, насильственно разлучаемых с детьми, невольников, живущих на положении рабочего скота, чудовищные зверства плантаторов. Несмотря на то что роман насыщен библейской фразеологией, он не только разоблачает отжившую общественную систему, но и бьет по ханжеской, религиозной морали.

Подробно прослеживая горестную судьбу несчастного дядюшки Тома, автор любуется его набожностью и долготерпением. Его кротость и покорность - выражение нравственных идеалов писательницы. Чтобы не впасть в грех, Том отказывается от расправы с озверевшим плантатором Легри, пренебрегает возможностью совершить побег. Он умирает как мученик, моля бога простить своих палачей. Писательница видела в религии единственное утешение для страдающих негров, а на деле религиозный дурман предстает в ее романе как величайшее общественное зло: церковь помогает плантаторам до поры до времени удерживать суеверных рабов в страхе и повиновении. «Я считаю, что религия в негре очень ценная вещь», - говорит жестокий работорговец Гэли и цинично добавляет: «Конечно, если она - настоящий товар, а не подделка». Жизненная правда противоречит субъективным убеждениям писательницы. «Если бы автор был ярый безбожник и захотел бы проследить в своей книге, как религия на каждом шагу служит закабалению трудящихся масс, он должен был бы написать именно «Хижину дяди Тома», - заметил в предисловии к роману К. И. Чуковский. Даже немногие гуманные плантаторы, которых изображает Бичер-Стоу (Огюстен Сен-Клер, Шелби), вынуждены, помимо своей воли, служить насилию и злу. Сильная сторона романа в том, что негры не показаны как единая страдающая масса. С одной стороны - смиренный дядюшка Том, а с другой - Сэмбо и Квимбо - негры-холопы, усвоившие растленную психологию своих господ. Это как бы два полюса. Но большинство рабов - негров и мулатов - совсем иного склада, и писательница этого не скрывает. Мы видим среди них людей забитых, отчаявшихся, глубоко затаивших ненависть и злобу (старуха Пру), и людей, жаждущих свободы и готовых ее завоевать ценой жизни (Касси, Элиза, Джордж Гаррис).

 




Роман Бичер-Стоу может показаться сейчас и растянутым и излишне сентиментальным, но в памяти навсегда остаются живые образы героев и сильные драматические эпизоды, выполненные с большим художественным мастерством  (продажа негров  с аукциона, каторжная жизнь невольников в низовьях болотистой реки, встреча беглых негров с работорговцами на краю обрыва, переправа Элизы с ребенком через Огайо во время ледохода и др.).

Вокруг романа Бичер-Стоу завязалась ожесточенная полемика. Враги обвиняли ее в клевете на рабовладельцев и умышленном сгущении красок. Чтобы опровергнуть ложные обвинения, она опубликовала в 1853 году новую книгу - «Ключ к «Хижине дяди Тома», обширный авторский комментарий к роману, подтвердивший неопровержимыми документальными материалами, что все факты были взяты из жизни и соответствовали истинному положению вещей.

Еще при жизни Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома» была повсеместно признана одной из лучших детских книг и выдержала в обработках для детей бессчетное число изданий. На русском языке роман впервые был напечатан в 1858 году в виде приложения к некрасовскому «Современнику». В России накануне реформы эту книгу воспринимали как произведение, обращенное не только против рабства негров, но и против крепостного права. Благотворная роль «Хижины дяди Тома» в воспитании подрастающих поколений отмечалась многими русскими писателями и прогрессивными педагогами. До революции роман часто выходил у нас как в полном переводе, так и в сокращенных переделках и пересказах.

Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Сочинение на тему романа Хижина дяди Тома” Бичер Стоу. Поищите еще с сайта похожие.