Как можно охарактеризовать сатина по приведенному фрагменту пьесы егэ

Посмотрите, что еще у нас есть:

Чтобы попасть сюда — пройдите тест.

Роль Луки в драме «На дне»

Господа! Если к правде святой Мир дорогу найти не умеет, – Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой!
Завязкой конфликта в пьесе Горького «На дне» является появление странника Луки. Он сразу же оказывается в центре внимания ночлежников, и все развитие сюжета концентрируется именно на нем.

Найдите в тексте и прочитайте, как выглядит Лука при первом появлении в ночлежке?

«Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса».

Кто такой Лука? Что узнают ночлежники о его прошлом?

О себе Лука практически ничего не рассказывает. Он произносит лишь загадочную фразу: «Мяли много, оттого и мягок». Кроме того, ночлежники узнают о том, что Лука служил сторожем у инженера под Томском, и, когда на дом напали грабители, он сначала, наставив на них ружье, заставил их выпороть друг друга, а затем, как говорится, дал слово молвить. Оказалось, что это беглые каторжники, которым надоело побираться, и они решили пойти на грабеж. Лука пожалел грабителей и оставил их у себя зимовать.

У Луки, скорее всего, нет документов. На требование Василисы дать паспорт он отвечает уклончиво: «Я тебе принесу… на квартиру тебе приволоку его…». Возможно, Лука скрывается от полиции, бродяжничает. В разговоре с Пеплом Лука оставляет без ответа предположение о том, что и у него были проблемы с законом – возможно, и он убил когда-то человека.

Каким образом Лука действует на ночлежников?

Лука приносит утешение обитателям ночлежки, вселяет в их души надежду, веру в лучшее, старается в каждом найти хорошее.

Кого и как «утешает» Лука? Ответы докажите примерами из текста.

Лука «утешает» Анну, Настю, Актера и Пепла. У каждого из героев он находит «слабое место», поэтому слова утешения всегда оказываются очень своевременными. Лука находит добрые слова для умирающей женщины, которая очень боится смерти.

Пепел, сначала отнесшийся к Луке скептически, постепенно поддается его рассказам, решает бросить воровство и отправиться в Сибирь, чтобы начать новую жизнь.

Актеру Лука рассказывает о лечебнице для алкоголиков и дает ему надежду на выздоровление.

Насте Лука ничего не обещает, он просто становится для нее благодарным слушателем, делает вид, что верит в ее рассказы о прекрасной и несчастной любви, случившейся в ее жизни.

Преследует ли Лука какие-нибудь корыстные цели, обманывая людей?

Лука не имеет никакой выгоды, разговаривая с ночлежниками, единственная причина, побуждающая его утешать – «понять хочется дела-то человеческие…»

В чем видит смысл жизни Лука?

По мнению Луки, все люди живут «для лучшего», для того чтобы однажды появился особенный человек и улучшил человеческую жизнь своим мастерством и талантом: «По сту лет… а может, и больше – для лучшего человека живут!

В чем смысл жизни, по мнению Сатина? Прокомментируйте роль монолога о Человеке для понимания проблематики пьесы.

Главная жизненная ценность, по мнению Сатина, – свобода творить и преобразовывать мир по своему желанию: «Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело рук его и его мозга! Не следует унижать человека жалостью». Сострадание необходимо лишь тем, кто «слаб душой… и кто живет чужими соками».

В монологе о человеке содержится ответ самого автора на вопрос о правде. Лука – «утешитель» уходит со сцены тихо, украдкой, боясь оказаться в полиции за участие в драке, Сатин же остается и в IV акте, «сильном месте драмы», произносит слова о Человеке, которого нужно уважать и не унижать жалостью. В монологе Сатина можно увидеть и оправдание «утешительства» Луки. Сатин говорит о людях, которые лгут красиво, вдохновенно, возбуждающе, из жалости к человеку. Важность данного эпизода для выяснения авторской позиции подчеркивает то, что все персонажи, кроме Сатина, на время как бы «замирают», их внутреннее состояние комментируется авторской ремаркой:

«Настя упорно смотрит в лицо Сатина. Клещ перестает работать над гармонией и тоже слушает. Барон, низко наклонив голову, тихо бьет пальцами по столу. Актер, высунувшись с печи, хочет осторожно слезть на нары».

Акт 4 на дне монолог сатина

Акт 4 на дне монолог сатина 09.07.201409.07.2014 by Куприян Скачать акт 4 на дне монолог сатина djvu

«Не жалеть, не унижать его жалостью» Этот монолог – дне декларация. монолог о человеке сатина слова из пьесы на дне. Название «На дне» вызывает чувство какой-то недосказанности. Название: Монолог Сатина из пьесы М.Горького «На дне». Клип РНДТ акт спектакль «На дне» — После смерти Анны. Нужен монолог монолога Сатина из Пьесы Горького. По мысли Сатина, человек свободен в своем выборе отношения к вере, и к жизни, к ее устройству, ее порядку: «Человек — свободен он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь, за ум — сатин за все платит сам, и потому он — свободен!

ПД А МОНОЛОГ САТИНА из пьесы «НА ДНЕ» IV действ. М. Горький Нар. арт. З-ки В. И. Качалов ГРК Прошу редакторов исправить назаие произведения. Это не «Монолог Сатина», а «Диалог Сатина и Барона», хоть и исполняет его 1 человек.

О сайте ▪ Условия использования ▪ Конфиденциальность ▪ Ссылки ▪ Пишите нам ▪ Гостевая. м. горький (монолог сатина) — на дне. (добавить в избранное) слушать. (скачать). Сологалов Никита — Монолог Сатина из пьесы М.Горького «На дне». (добавить в избранное) слушать. Монолог Сатина. (добавить в избранное) Еще песни М. Горький. М. Горький — НА ДНЕ. Акт 1. Фрагмент 1. (добавить в избранное) слушать. Кульминацией четвертого действия становится монолог Сатина, его страстный призыв «уважать человека».

«Не жалеть, не унижать его жалостью» Этот монолог – авторская декларация. Четвертый акт насыщен афоризмами, некоторые из которых превращаются буквально в лозунги: «Человек – вот правда!», «Кто слаб душой — тем ложь нужна», «Ложь – религия рабов и хозяев», «Правда – бог свободного человека». Название «На дне» вызывает чувство какой-то недосказанности. Подводя итог анализа четвертого действия пьесы М. Горького «На дне», можно сказать, что автор всем развитием событий показал, что ложное утешение и даже сочувствие не изменяют жизни.

В последнем акте пьесы «На дне» Сатин произносит короткий монолог, который стал хрестоматийным. В нем этот герой прославляет Человека: «Существует только человек, все же остальное -дело его рук и его мозга!» В понимании этого героя человек — основа всего, центр мироздания. Монолог Сатина — это спор с противоположной ему позицией странника Луки. Этот герой видит человека не как некий собирательный образ, а как отдельные существа, которые нуждаются в поддержке, внимании, душевной теплоте.

Позиции Сатина и Луки принципиальны и очень значимы для всей пьесы в целом. Они обозначают два идейных полюса, между которыми, как некая «золотая середина», и находится истина. монолог о человеке сатина слова из пьесы на дне. Хорошо это чувствовать себя человеком!.. Я — арестант, убийца, шулер ну, да! Когда я иду по улице, люди смотрят на меня как на жулика и сторонятся и оглядываются и часто говорят мне — «Мерзавец! Шарлатан! Работай!.

В этом монологе Сатина в полный голос звучит требование свободы и гуманного отношения к человеку: “Надо уважать человека! Не жалеть, не унижать его жалостью, уважать надо!” Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить “дно” дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.

Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. По мнению Сатина как раз идеи Луки и мешают этому.

В словах Сатина “Правда — бог свободного человека!” заключается некоторое внутреннее противоречие. Монолог Сатина в стихах. библиотека материалов. Монолог Сатина из пьесы М. Горького «На дне». Когда я пьян, мне нравится всё. Ну да, он молится, это прекрасно! Но не жалеть и не унижать Надо уважить, откроем Бурбон, Выпьем за Человека, Барон! Как хорошо это чуять себя Таким же, как он, хоть и пачканный я: Жулик, убийца, шулер ну да На улицу выйду, и люди тогда С укором глядят, да всё сторонятся, Но говорить в лицо не боятся: «Эй, Шарлатан, Мерзавец, Работай!» И дело не в том, что мне не охота.

Работать?. Этот монолог является авторской декларацией. Четвертый акт насыщен афоризмами. Многие из них также декларируют авторские мысли: «Человек — вот правда!», «Кто слаб душой — тем ложь нужна», «Ложь — религия рабов и хозяев», «Правда — бог свободного человека».

Все события четвертого действия пьесы «На дне» доказывают, что ни ложное утешение, ни искреннее сочувствие не способны изменить жизнь. Ответом на вопрос «а может ли надежда изменить жизнь к лучшему?» являются не только слова героев, но и события: самоубийство Актера; гибель Пепла, безнадежность Насти и исчезновение Наташи.
txt, EPUB, rtf, djvu Categories акт

Сатин и его знаменитый монолог. Разоблачение Луки

Страшная участь обитателей ночлежки становится особенно очевидной, если сопоставить ее с тем, к чему призван человек. Под темными и угрюмыми сводами ночлежного дома, среди жалких и искалеченных, несчастных и бездомных бродяг звучит торжественном гимном слова о человеке, о его призвании, о его силе и его красоте: “Человек — вот правда! Все — в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Человек! Это великолепно! Это звучит гордо!”

Гордые слова о том, каким должен быть и каким может быть человек, еще резче оттеняют ту картину действительного положения человека, которую рисует писатель. И этот контраст приобретает особый смысл…Пламенный монолог Сатина о человеке звучит несколько неестественно в атмосфере непроглядной тьмы, особенно после того, как ушел Лука, повесился Актер, посажен в тюрьму Пепел. Это чувствовал сам писатель и объяснил это тем, что в пьесе должен быть резонер (выразитель мыслей автора), но героев, которых изобразил Горький, трудно назвать выразителями чьих-либо идей вообще. Поэтому и вкладывает свои мысли Горького в уста Сатина, самого свободолюбивого и справедливого персонажа.

Сборник идеальных эссе по обществознанию

Как можно охарактеризовать Сатина по приведенному фрагменту пьесы?

Барон (указывая Сатину на Татарина). Гляди! Сатин. Оставь! Он — хороший парень… не мешай! (Хохочет.) Я сегодня — добрый… черт знает почему!.. Барон. Ты всегда добрый, когда выпьешь… И умный… Сатин. Когда я пьян… мне все нравится. Н-да… Он — молится? Прекрасно! Человек может верить и не верить… это его дело! Человек — свободен… он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь, за ум — человек за все платит сам, и потому он — свободен!.. Человек — вот правда! Что такое человек?.. Это не ты, не я, не они… нет! — это ты, я, они, старик, Наполеон, Магомет… в одном! (Очерчивает пальцем в воздухе фигуру человека.) Понимаешь? Это — огромно! В этом — все начала и концы… Всё — в человеке, всё для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо! Выпьем за человека, Барон! (Встает.) Хорошо это… чувствовать себя человеком!.. Я — арестант, убийца, шулер… ну, да! Когда я иду по улице, люди смотрят на меня как на жулика… и сторонятся и оглядываются… и часто говорят мне — «Мерзавец! Шарлатан! Работай!» Работать? Для чего? Чтобы быть сытым? (Хохочет.) Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми… Не в этом дело, Барон! Не в этом дело! Человек — выше! Человек — выше сытости!.. Барон (качая головой). Ты — рассуждаешь… Это — хорошо… это, должно быть, греет сердце… У меня — нет этого… я — не умею! (Оглядывается и — тихо, осторожно.) Я, брат, боюсь… иногда. Понимаешь? Трушу… Потому — что же дальше? Сатин (уходит). Пустяки! Кого бояться человеку? Барон. Знаешь… с той поры, как я помню себя… у меня в башке стоит какой-то туман. Никогда и ничего не понимал я. Мне… как-то неловко… мне кажется, что я всю жизнь только переодевался… а зачем? Не понимаю! Учился — носил мундир дворянского института… а чему учился? Не помню… Женился — одел фрак, потом — халат… а жену взял скверную и — зачем? Не понимаю… Прожил все, что было, — носил какой-то серый пиджак и рыжие брюки… а как разорился? Не заметил… Служил в казенной палате… мундир, фуражка с кокардой… растратил казенные деньги, — надели на меня арестантский халат… потом — одел вот это… И всё… как во сне… а? Это… смешно? Сатин. Не очень… скорее — глупо… Барон. Да… и я думаю, что глупо… А… ведь зачем-нибудь я родился… а? Сатин (смеясь). Вероятно… Человек рождается для лучшего! (Кивая головой.) Так… хорошо! Барон. Эта… Настька!.. Убежала… куда? Пойду, посмотрю… где она? Все-таки… она… (Уходит.) (М. Горький «На дне»)

Отрывок из действия 4 пьесы «На дне»

«Татарин расстилает что-то на нарах, становится на колени и — молится.

Барон (указывая Сатину на Татарина). Гляди!

Сатин. Оставь! Он — хороший парень… не мешай! (Хохочет.) Я сегодня — добрый… черт знает почему!..

Барон. Ты всегда добрый, когда выпьешь… И умный…

Сатин 1 . Когда я пьян… мне все нравится. Н-да… Он — молится? Прекрасно! Человек может верить и не верить… это его дело! Человек — свободен… он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь, за ум — человек за все платит сам, и потому он — свободен!.. Человек — вот правда! Что такое человек?.. Это не ты, не я, не они… нет! — это ты, я, они, старик, Наполеон, Магомет… в одном! (Очерчивает пальцем в воздухе фигуру человека.) Понимаешь? Это — огромно! В этом — все начала и концы… Все — в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо! Выпьем за человека, Барон! (Встает.) Хорошо это… чувствовать себя человеком!.. Я — арестант, убийца, шулер… ну, да! Когда я иду по улице, люди смотрят на меня как на жулика… и сторонятся и оглядываются… и часто говорят мне — «Мерзавец! Шарлатан! Работай!» Работать? Для чего? Чтобы быть сытым? (Хохочет.) Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми… Не в этом дело, Барон! Не в этом дело! Человек — выше! Человек — выше сытости!..»

ОБРАЗ ЛУКИ. Мне кажется, что существует как бы два Луки. Первый — это герой пьесы Горького, второй — герой горьковских выступлений по поводу пьесы. Между созданием пьесы и ее авторским истолковани­ем прошло почти тридцать лет, так что взгляды автора могли изме­ниться, или, может быть, он просто уже боялся их высказывать, они были уже не к месту, от него ждали чего-то совсем другого. И автор предал своего героя, назвал его «вредным старичком», под­держав тем самым мнение своих самых отвратительных героев.

Обычно против Луки обращают монолог Сатина. Но, во-первых, Сатин сам в начале своего монолога говорит, что никто не понима ет, что такое Лука, а понимает он, Сатин, понимает и ценит его. А потом — нужно вдуматься в слова, которые Сатин говорит.

Да, он говорит, что ложь — религия рабов и хозяев, а правда — бог свободного человека. Но все, кого мы видим в пьесе, совсем не похожи на свободных людей. Они — худшие из рабов и худшие из хозяев. Ленивые рабы и жестокие хозяева. Неудачники. Они — те, кто слаб душой, и те, кто живет чужими соками. А про таких Сатин говорит, что им ложь нужна, что одних она поддерживает, а другие прикрываются ею. «А кто — сам себе хозяин… кто незави­сим и не жрет чужого — зачем тому ложь?» — говорит Сатин. Но в пьесе нет никого, кто мог бы претендовать на то, что он сам себе хо­зяин. Независимый, гордый, страшный Пепел, и тот кругом опутан хитрой Василисой.

Человека не надо унижать жалостью, далее утверждает Сатин. Человека нужно уважать. Но что такое для него человек? «Это не ты, не я, не они… нет! — это ты, я, они, старик, Наполеон, Маго мет… В одном!.. Это — огромно! В этом — все начала и концы… Все — в человеке, все для человека». Но Лука гораздо менее ради­кален, его объяснение, почему надо уважать человека, гораздо более способствует уважению тех людей, которые живут рядом с нами, даже самых потерянных и несчастных. «Все, милачок, все, как есть, для лучшего живут! — говорит Лука. — Потому-то всяко­го человека и уважать надо… неизвестно ведь нам, кто он такой, зачем родился и чего сделать может… может, он родился-то на счастье нам… для большой нам пользы?.. Особливо же деток надо уважать, ребятишек! Ребятишкам — простор надобен! Деткам-то жить не мешайте… Деток уважьте». Получается, что человека надо уважать не за то, что он огромен и всем известен, но за то, что он мал и еще не проявил себя, за потенциал, в нем заключенный, за то, что он еще сможет сделать всем на пользу, если сами же люди ему не помешают.

Лука не лжет людям, он просто верит в них и верит им. Он верит в силу слабого Актера, и тот, пока в него верят, и сам загора­ется верой в то, что сможет изменить и исправить свою жизнь. А лишившись поддержки, сорвавшись, запив, он вешается. Не пото­му, что разбита хрупкая ложь о лечебнице, где лечат от алкоголиз­ма (что, кстати, вовсе и не ложь), но потому, что разбита хрупкая истина о его человеческом достоинстве, об уважении, которое может питать к нему другой человек. Лука верит в чистоту души проститутки Насти, верит в то, что и у нее была чистая и высокая любовь, и Настя оживает, выпрямляется, начинает чувствовать себя человеком. А разве тоска по чистой и высокой любви — это не любовь? Разве это не истина обретения любви? Но когда вокруг нее остаются только издевающиеся над ней люди, она теряет всякую любовь и желает им смерти.

Те мерзости, которые говорят друг другу остальные персонажи, вовсе не есть правда. Это какая-то видимость правды, это душа че­ловеческая, увиденная без любви к ней. А без любви и самое пре­красное может показаться отвратительным. Лука чувствовал боль и усилие каждого человека, с которым его сводила жизнь, поэтому он каждому умел подарить надежду. Главные его слова в пьесе, как мне кажется, это: «Всяк человек своей цены стоит». А это значит, что всякий, как бы низко он ни пал, всегда может подняться.

Пьеса Горького «На дне»

– новаторское литературное произведение. Только появившись, она произвела очень сильный эффект. С тех пор она не раз вызывала споры – и будет вызывать, потому что слишком широк спектр затронутых автором проблем, на разных этапах исторического развития приобретающих новую актуальность, слишком неоднозначна и противоречива авторская позиция, слишком резко и неприкрыто бытописание.

К сожалению, долгие годы прочтение пьесы было подчинено идеологическим нуждам. Сложные, философски неоднозначные идеи писателя были искусственно упрощены, превращены в лозунги, взятые на вооружение официальной пропагандой. Слова: «Человек… это звучит гордо!» становились нередко плакатными надписями, почти такими же распространенными, как «Слава КПСС!», а сам монолог Сатина дети заучивали наизусть, правда, предварительно его корректировали, выбрасывая некоторые реплики героя («Выпьем за человека, Барон!»).

И вот сегодня, спустя столетие, пьесу хочется перечитать заново, непредвзято взглянув на ее персонажей, внимательно вдумавшись в их слова и вглядевшись в их поступки.

В центре пьесы – не столько человеческие судьбы, сколько столкновение идей, спор о человеке, о смысле жизни. Ядром этого спора является проблема правды и лжи, восприятие жизни такой, какова она есть на самом деле, со всей ее безысходностью и правдой для персонажей – людей «дна», или жизнь с иллюзиями, в каких бы разнообразных и причудливых формах они ни представали. Этот спор начинается задолго до появления в ночлежке Луки и продолжается после его ухода.

Уже в самом начале пьесы Квашня тешит себя иллюзиями, что она – свободная женщина, а Настя – мечтами о великом чувстве, заимствуя его из книги «Роковая любовь». И с самого начала в этот мир иллюзий врывается роковая правда. Не случайно бросает свою реплику Квашня, обращаясь к Клещу: «Не терпишь правды!».

С самого начала пьесы, многое звучит как спор М.Горького с самим собой, со своей прежней идеализацией босяков. В костылевской ночлежке свобода оказывается призрачной – опустившись на «дно», люди не ушли от жизни, она настигает их. И прежнее горьковское желание – рассмотреть в босяках, люмпенах, людей, отторгнутых от нормальной человеческой жизни, прежде всего хорошее – также отступает на второй план.

Эти люди жестоки друг к другу, жизнь сделала их такими. И эта жестокость проявляется прежде всего в том, с какой настойчивостью они разрушают иллюзии других людей, например, Насти, умирающей Анны, Клеща с его надеждой выбраться из ночлежки, начать новую жизнь, Барона, все достояние которого составляют воспоминания о былом величии рода и которому Настя бросает в ожесточении реплики: «Врешь, не было этого!».

В среде этих ожесточенных жизнью людей появляется странник Лука. И с его появлением начавшийся уже спор о человеке, о правде и лжи в его жизни обостряется. Всмотримся внимательнее в образ Луки. Прежде всего отметим, что именно этот персонаж пьесы вызывает наиболее ожесточенные споры, составляет ее драматургический нерв.

Лука утешает людей. Чем можно утешить этих выброшенных из жизни, опустившихся на дно ее бывших баронов, актеров, рабочего человека, потерявшего работу, умирающую женщину, которой нечего и вспомнить хорошего о прожитой жизни, потомственного вора? И Лука прибегает к лжи, как к словесному наркотику, как к обезболивающему средству. В обитателей ночлежки он вселяет иллюзии, причем жизненный опыт его таков, что он тонко чувствует людей, знает, что каждому из них важнее всего. И безошибочно нажимает на главный рычаг человеческой личности, обещая Анне покой и отдых на том свете, Актеру – бесплатные лечебницы для алкоголиков, а Ваське Пеплу – вольную жизнь в Сибири.

Зачем врет Лука? Этот вопрос не раз задавали себе читатели и критики, размышляя над горьковской пьесой. Долгое время в трактовках образа Луки преобладали отрицательные оценки, его обвиняли в равнодушии к людям, в корысти (само имя его по созвучию связано со словом «лукавый», а одно из значений этого слова близко к нечистому, к искусителю). Луку обвиняли и в том, что он искушает людей своей ложью, а в качестве главного обвинения называли смерть Актера. В образе горьковского странника искали прежде всего идеологические истоки, его связывали с сектантами, бегунами, с идеями толстовства. Однако если всмотреться в то, что делает Лука, вслушаться в его речи, понимаешь, что механизм его утешительства и проще и сложнее. Он просто не очерствел душою, нельзя не согласиться с оценками, которые дает Луке Сатин: «Он врал… Но это только из жалости к вам».

Лука не просто обманывает, на протяжении пьесы он творит реальное, деятельное добро: утешает перед смертью Анну, пытается усовестить Василису. Именно этот странник предотвращает убийство Васькой Пеплом Костылева. Кстати, Сатин прямо толкает Ваську на убийство: «… и чего ты не пришибешь его, Василий?!» – и далее: «Потом женись на Василисе… хозяином нашим будешь…». И в Сибирь он советует Пеплу уйти поскорее, потому что предвидит: добром это дело не кончится, и предвидение его оказывается правильным. Лука не просто врет актеру, он уговаривает его: «Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись… возьми себя в руки и терпи…» И причина смерти Актера не в иллюзиях, а в их крушении, в прозрении, в сознании невозможности воздержаться и взять себя в руки.

Лука не просто утешитель, он философски обосновывает свою позицию. Одним из идейных центров пьесы становится рассказ странника о том, как он спас двух беглых каторжников. Главная мысль горьковского персонажа здесь в том, что спасти человека и научить добру может не насилие, не тюрьма, а только добро: «Человек может добру научить…» Пока верил человек – жил, а потерял веру и удавился.

Итак, в пьесе, как можно убедиться, главный носитель добра – Лука, он жалеет людей, сострадает им и пытается помочь словом и делом. Авторская позиция в драме М.Горького выражена, в частности, сюжетно. Последнее событие пьесы – смерть Актера – подтверждает слова Луки: поверил человек, затем потерял веру и удавился.

Принято считать, что главным оппонентом Луки в споре о правде является Сатин. Это как будто бы и так, ведь именно он произносит афоризм: «Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!» Однако именно Сатин не только заступается за старика, запрещая плохо говорить о нем, но и произносит свой знаменитый монолог о человеке, воплощая в жизнь идеи Луки. В самом деле, что такое рассуждения, как не словесный наркотик, призванный утешить всех вокруг, во всех вселить иллюзию собственной ценности, вне зависимости от реальных человеческих дел. Недаром именно после монолога Сатина в ночлежке начинается пьяный разгул, и даже глашатай беспощадной и злой правды Бубнов заявляет: «Много ли человеку надо? Вот я – выпил и рад!» И только известие о самоубийстве Актера внезапно прерывает эту картину. Поэтому так многозначно звучат последние слова пьесы, вложенные в уста Сатина: «Эх… испортил песню… дур-рак!».

По-настоящему спорит с Лукой не Сатин, а сам автор пьесы. Именно Горький показывает, что спасительная ложь никого не спасла, что вечно жить в плену иллюзий нельзя, а выход из них и прозрение всегда трагичны, а главное – что человек, живущий в мире утешительной мечты, убаюкивающего обмана, примиряется со своей убогой, беспросветной реальной жизнью. Это приводит его к тому, что он соглашается терпеть – мотив этот звучит в пьесе не раз, например, в словах Анны: «Коли там муки не будет… здесь можно потерпеть… можно!», или в притче о праведной земле – жил человек плохо, но терпел в надежде найти когда-то иную жизнь. Вот этого примирения с жизнью не приемлет М.Горький.

Спор писателя с Лукой – это во многом спор с самим собой. Недаром современники вспоминали, что по своим человеческим качествам М.Горький был во многом близок к этому страннику-утешителю. Недаром он уже в период послереволюционный написал киносценарий «По пути на дно», где под влиянием идеологических догм разоблачил Луку, показал его как кулака, преступного и безнравственного человека. Но сценарий этот оказался творческой неудачей М.Горького, а пьеса «На дне» продолжает жить и сегодня, вызывая многочисленные споры и обретая новую актуальность.

Образ Луки долгое время оценивался в литературоведении однозначно отрицательно. Луку обвиняли в том, что он лжет из корыстных побуждений, что он равнодушен к людям, которых обманывает, наконец, что в момент преступления он исчез из ночлежки. Но главное обвинение, которое предъявлялось Луке, касалось его позиции, его отношения к человеку. Он проповедует жалость, милосердие, которые в прежние годы считались чем-то лишним, даже подозрительным, этаким проявлением примиренчества, отступлением от позиции борьбы с классовым врагом (а врагов видели вокруг себя бесконечно много), милосердие объявлялось «интеллигентской мягкотелостью», которая недопустима в условиях схватки двух миров.

Не принималось в позиции Луки и другое – то, что он не зовет людей к борьбе, к революционным действиям, радикальному изменению жизни. Все это в давние годы считалось вредным и чуждым человеку нового общества, «борцу за светлое общество». Сегодня образ Луки прочитывается во многом иначе, а поводом к этому может послужить просто внимательное, непредвзятое знакомство с горьковской пьесой.

Мне кажется, образ Луки – это образ человека, наделённого личными качествами – такими как доброта, сострадание, чуткость – но совершенно асоциального. Потому он и не зовёт к борьбе. Сам образ жизни Луки – странничество – говорит о том, что нет у него никаких представлений о порядке и обустройстве мира. Лука видит только конкретного человека – и делает для него то, что может. И пусть он может не так много – но иногда довольно и этого. И уж во всяком случае это лучше, чем бездействие. Увы, как часто люди не делают и того что могут. Фактически, Лука воплощает половину лозунга «От каждого – по способностям, каждому – по потребностям!» – то есть он, как может, старается сделать этот мир лучше, как-то облегчить жизнь людей, мимо которых пролегает его путь.

Жанр пьесы Максима Горького «На дне» можно определить как философскую драму. В этом произведении писателю удалось поднять множество проблемных вопросов о человеке и смысле его существования. Однако спор о правде в пьесе «На дне» стал ключевым.

1. Смысл финального эпизода: – Финальный эпизод имеет в произведении большое значение. Им завершается сюжет, в нём так или иначе разрешаются конфликты. Финалы бывают открытыми и закрытыми. Для литературы двадцатого века характерны открытые финалы. Чем теснее связано произведение с самыми острыми и сложными проблемами действительности, тем сложнее его «закрыть», «закончить», тем естественнее оставить его открытым.

2. Четвертое действие это итог споров о человеке, его сущности и назначении.

3. Один из основных моментов эпизода – монолог Сатина о человеке. Монолог этот подготовлен всем ходом событий. Все, кто остался в ночлежке, вспоминают Луку. И хотя Лука косвенно виноват в несчастьях, обрушившихся на ночлежников, его вспоминают по-доброму. Лука и на Сатина «подействовал, как кислота на старую и ржавую монету». И разбуженный Лукой, Сатин произносит свой монолог о человеке.

4. Смысл монолога Сатина: – Сатин провозглашает человека венцом творения, творцом жизни, единственной реальностью. Как и Лука, Сатин требует уважения к Человеку. Но какая разница в поводах для уважения! Лука видит в каждом индивидуальном человеке возможность идеала как скрытый росток. Сатина же интересует человек не как единственный, а как сосуд, содержащий высшее проявление человека как вида, абстрактную квинтэссенцию его. Здесь очень показательна ремарка «очерчивает пальцем в воздухе фигуру человека». С позиций абстрактного гуманизма он прославляет силу, ум, свободу не отдельной личности, а Человека с большой буквы.

5. Как подействовал Сатин своим монологом на сожителей? – Его слова пробуждают душу Барона, циник Бубнов размечтался о бесплатном трактире, но эти же слова убивают Актера.

6. Что означает смерть Актера в понимании авторской позиции? – Эта смерть – свидетельство того, что в споре о человеке автор не принимает ничью сторону.

7. Как расценить последнюю реплику Сатина? – Может показаться, что последняя реплика Сатина свидетельствует о его жестокости, цинизме. Но это, скорее, мгновенная реакция на испорченную песню, в которой на какой-то миг развернулась душа. Какой-то миг они были счастливы, но жизнь быстро привела их в чувство. Досада Сатина не имеет отношения к Актеру, она обращена именно к Барону, прервавшему песню.

Читаемое в разделе:

• Образ Луки в пьесе М. Горького «На дне»
• Неоромантизм и раннее творчество Максима Горького
• Споры о человеке в пьесе М. Горького «На дне»
• Рассказ М. Горького «Макар Чудра». Жизненная позиция героев
• Реалистическое и романтическое в рассказе «Старуха Изергиль»
• Жизнь ночлежников до появления Луки. Анализ по пьесе «На дне»
• Смысл названия пьесы Горького «На дне»

Ранее опубликованные в разделе:

• Жизнь ночлежников до появления Луки. Анализ по пьесе «На дне»

Новые материалы раздела:

• Реалистическое и романтическое в рассказе «Старуха Изергиль»
• Рассказ М. Горького «Макар Чудра». Жизненная позиция героев
• Образ Луки в пьесе М. Горького «На дне»
• Споры о человеке в пьесе М. Горького «На дне»
• Неоромантизм и раннее творчество Максима Горького

История создания

Пьеса была написана в 1902 году. Это время характеризуется серьезным в результате которого из-за закрытия фабрик рабочие оказались не у дел, а крестьяне были вынуждены нищенствовать и побираться. Все эти люди, а вместе с ними и государство, оказались на самом дне жизни. Чтобы отразить всю степень упадка, Максим Горький сделал своих героев представителями всех слоев населения. ставший авантюристом, бывший Актер, проститутка, слесарь, вор, сапожник, торговка, содержатели ночлежки, полицейский.

И именно среди этого упадка и нищеты задаются ключевые извечные вопросы жизни. А в основу конфликта лег спор о правде в пьесе «На дне». Эта философская проблема давно стала неразрешимой для русской литературы, за нее брались Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой, Чехов и многие другие. Однако Горького нисколько не испугало это положение дел, и он создал произведение, лишенное дидактизма и морализаторства. Зритель сам вправе сделать свой выбор, выслушав различные точки зрения, которые высказывают герои.

Роль Луки в драме «На дне»

Господа! Если к правде святой Мир дорогу найти не умеет, – Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой!
Завязкой конфликта в пьесе Горького «На дне» является появление странника Луки. Он сразу же оказывается в центре внимания ночлежников, и все развитие сюжета концентрируется именно на нем.

Найдите в тексте и прочитайте, как выглядит Лука при первом появлении в ночлежке?

«Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса».

Кто такой Лука? Что узнают ночлежники о его прошлом?

О себе Лука практически ничего не рассказывает. Он произносит лишь загадочную фразу: «Мяли много, оттого и мягок». Кроме того, ночлежники узнают о том, что Лука служил сторожем у инженера под Томском, и, когда на дом напали грабители, он сначала, наставив на них ружье, заставил их выпороть друг друга, а затем, как говорится, дал слово молвить. Оказалось, что это беглые каторжники, которым надоело побираться, и они решили пойти на грабеж. Лука пожалел грабителей и оставил их у себя зимовать.

У Луки, скорее всего, нет документов. На требование Василисы дать паспорт он отвечает уклончиво: «Я тебе принесу… на квартиру тебе приволоку его…». Возможно, Лука скрывается от полиции, бродяжничает. В разговоре с Пеплом Лука оставляет без ответа предположение о том, что и у него были проблемы с законом – возможно, и он убил когда-то человека.

Каким образом Лука действует на ночлежников?

Лука приносит утешение обитателям ночлежки, вселяет в их души надежду, веру в лучшее, старается в каждом найти хорошее.

Кого и как «утешает» Лука? Ответы докажите примерами из текста.

Лука «утешает» Анну, Настю, Актера и Пепла. У каждого из героев он находит «слабое место», поэтому слова утешения всегда оказываются очень своевременными. Лука находит добрые слова для умирающей женщины, которая очень боится смерти.

Пепел, сначала отнесшийся к Луке скептически, постепенно поддается его рассказам, решает бросить воровство и отправиться в Сибирь, чтобы начать новую жизнь.

Актеру Лука рассказывает о лечебнице для алкоголиков и дает ему надежду на выздоровление.

Насте Лука ничего не обещает, он просто становится для нее благодарным слушателем, делает вид, что верит в ее рассказы о прекрасной и несчастной любви, случившейся в ее жизни.

Преследует ли Лука какие-нибудь корыстные цели, обманывая людей?

Лука не имеет никакой выгоды, разговаривая с ночлежниками, единственная причина, побуждающая его утешать – «понять хочется дела-то человеческие…»

В чем видит смысл жизни Лука?

По мнению Луки, все люди живут «для лучшего», для того чтобы однажды появился особенный человек и улучшил человеческую жизнь своим мастерством и талантом: «По сту лет… а может, и больше – для лучшего человека живут!

В чем смысл жизни, по мнению Сатина? Прокомментируйте роль монолога о Человеке для понимания проблематики пьесы.

Главная жизненная ценность, по мнению Сатина, – свобода творить и преобразовывать мир по своему желанию: «Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело рук его и его мозга! Не следует унижать человека жалостью». Сострадание необходимо лишь тем, кто «слаб душой… и кто живет чужими соками».

В монологе о человеке содержится ответ самого автора на вопрос о правде. Лука – «утешитель» уходит со сцены тихо, украдкой, боясь оказаться в полиции за участие в драке, Сатин же остается и в IV акте, «сильном месте драмы», произносит слова о Человеке, которого нужно уважать и не унижать жалостью. В монологе Сатина можно увидеть и оправдание «утешительства» Луки. Сатин говорит о людях, которые лгут красиво, вдохновенно, возбуждающе, из жалости к человеку. Важность данного эпизода для выяснения авторской позиции подчеркивает то, что все персонажи, кроме Сатина, на время как бы «замирают», их внутреннее состояние комментируется авторской ремаркой:

«Настя упорно смотрит в лицо Сатина. Клещ перестает работать над гармонией и тоже слушает. Барон, низко наклонив голову, тихо бьет пальцами по столу. Актер, высунувшись с печи, хочет осторожно слезть на нары».

Спор о правде

В пьесе «На дне», как уже было сказано выше, Горький не просто изображал ужасную действительность, основным для писателя стали ответы на важнейшие философские вопросы. И в итоге ему удается создать новаторское произведение, которое не знало себе равных в истории литературы. На первый взгляд повествование кажется разрозненным, бессюжетным и фрагментарным, однако постепенно все кусочки мозаики складываются, и перед зрителем разворачивается столкновение героев, каждый из которых является носителем своей правды.

Многогранна, неоднозначна и неисчерпаема такая тема, как спор о правде в пьесе «На дне». Таблица, которую можно было бы составить для большего ее понимания, включила бы в себя трех персонажей: Бубнова, Именно эти персонажи ведут жаркие дискуссии о необходимости правды. Понимая невозможность ответа на этот вопрос, Горький вкладывает в уста этих героев разные мнения, которые равноценны и равнопривлекательны для зрителя. Невозможно определить позицию самого автора, поэтому эти три образа критики трактуют по-разному, и до сих пор нет единого мнения относительно того, чья же точка зрения на правду верна.

Бубнов

Вступая в спор о правде в пьесе «На дне», Бубнов придерживается мнения о том, что ключом ко всему являются факты. Он не верит в высшие силы и высокое предназначение человека. Человек рождается и живет лишь для того, чтобы умереть: «Все так: родятся, поживут, умирают. И я помру… и ты… Чего жалеть…» Этот персонаж безнадежно отчаялся в жизни и не видит ничего радостного в будущем. Правда для него заключается в том, что человек не может сопротивляться обстоятельствам и жестокости мира.

Для Бубнова ложь неприемлема и непонятна, он считает, что говорить нужно только правду: «И почему люди врать любят?»; «По-моему, вали всю правду, как она есть!» Он открыто, без стеснений высказывает свое мнение, на других. Философия Бубнова правдива и безжалостна к человеку, он не видит смысла в помощи ближнему и заботе о нем.

Опыт анализа пьесы М.Горького «На дне» статья по литературе по теме

М. ГОРЬКИЙ. «НА ДНЕ»

(Опыт анализа)

Драма Горького «На дне» (1902), созданная сразу же после серии романтических произведений 90-х годов, полных бунта против психологии смирения, покорности, «гуманизма сострадания», поражает обилием тревожных вопросов, скрытых и явных дискуссий о месте человека в мире, о правде мечты и правде реальности, о границах свободы человека и принижающей силе обстоятельств. В финале драма превращается — и это показатель насыщенности ее философско-этическими проблемами — в своеобразный «суд» обитателей ночлежки над тем, кто взбудоражил их, кто «проквасил» всех, ввел в состояние брожения, «поманил» («а сам — дорогу не сказал»), — старцем Лукой. Правда, один из неожиданных защитников Луки Сатин остановил этот суд, прервал поток обвинений: «Правда он… не любил, старик-то»; «Старик — глуп»; «был… как мякиш для беззубых»… Но что значила эта остановка, запрет, если сам запретитель вдруг вынес на обсуждение в новой редакции все те же вопросы о правде, «боге свободного человека» и лжи — «религии рабов и хозяев».

На самых острых, судьбоносных вопросах, звучащих в драме, и следует остановиться в определенной последовательности, непременно учитывая и непростое, изменчивое отношение Горького к своей же пьесе, ее сложную и новаторскую драматургическую структуру, ее язык.

Как же прочитывается сейчас драма Горького «На дне» (1902), безусловно, важнейшее звено во всей философско-художественной системе писателя? Можно ли отделить, скажем, странника Луку, реального героя замечательной пьесы, от Луки, который предстает в некоторых горьковских выступлениях 30-х годов по поводу этого «вредного» героя? Контрасты между началом жизненного пути — канонизированный буревестник и апостол революции, бесконфликтный и идеальный якобы друг Ленина и концом — пленник в золоченой клетке из почестей, наград столь глубоки, драматичны, что некоторые современные исследователи творчества М. Горького искренне предлагают считать, что на исходе жизни «автор предал своего героя», назвал его «вредным старичком», поддержав тем самым своих самых отвратительных героев. Может быть, следует верить только актерам МХАТа (Москвину, Лужскому и др.), писавшим, что «Горький, читая слова Луки, обращенные к Анне, вытирал слезы», что «Горький симпатизировал Луке больше всех».

Согласно мнению других современных истолкователей спора о человеке в пьесе «На дне», Горький изначально готовил в ней победу «атеистической концепции, сформулированной Сатиным», победу тех, для кого «блаженны сильные духом» (а не «нищие духом»), смеялся над верой в Бога, утешительством Луки. Он якобы осознанно , убеждая зрителей, что «православие исчерпало себя и его надо заменить новой религией. Для «пролетарского писателя» эта религия — коммунизм».

На наш взгляд, в первом случае позиция позднего Горького, по существу, сужается до мнения Барона о «вредности» и малодушии Луки: «Исчез от полиции… яко дым от огня… Старик — шарлатан». Во втором и во многих иных, помимо упрощения мировоззрения Горького на переломе веков, в истолковании главного конфликта пьесы исчезает вся сложная структура пьесы — с взаимоотношениями персонажей, их отчужденностью и одновременно взаимосвязанностью. Исчезает такое замечательнейшее открытие Горького-драматурга в пьесе «На дне», как многоголосие (не диалог, не монолог, а полилог), когда говорящие слышат и отвечают друг другу, «зацепляют» окружающих, не вступая в прямой обмен репликами. Думая и говоря о своем, они тем не менее вторгаются в чужие жалобы, тревоги, невольно дают оценки надеждам соседей по ночлежке.

Московский Художественный театр, руководимый в 1902 году яркими реформаторами театра К. С. Станиславским и В. И. Немировичем-Данченко, не случайно избрал эту пьесу (и отстоял ее в споре с цензурой): ему был нужен своеобразный жесткий, не сентиментальный «антитеатр» Горького с неожиданной сценической площадкой («подвал, похожий на пещеру»), театр, отрицавший традиционную камерную, «потолочную» пьесу с искусственными декорациями, с извечными резонерами, простаками, «злодеями».

1. Система персонажей и параллельных сюжетных линий в пьесе «На дне».

На наш взгляд, именно с этой стороны следует начать, безусловно, проверяя знание учащимися текста пьесы, понимание ими философско-этической проблематики, изобилия конфликтов, споров, деклараций, вызванных явлением в ночлежку Луки и его невольным духовно-нравственным «врачеванием» ее обитателей.

Мир пьесы «На дне» — это мир, как говорят, комбинаторный, а по характеру своей архитектоники пьеса принадлежит к драматургии центробежной, растекающейся композиции. Ее можно назвать, как и другие пьесы Горького («Дачники», «Егор Булычев и другие»), «сценами». Но при всей этой комбинаторности, даже «лабиринтности» построения и «неохваченности» всех персонажей единым сюжетом, каждый из персонажей предельно выразителен благодаря языку. Нет афоризмов вообще, нельзя сказать, что это Горький в пьесе вещает: «В карете прошлого — никуда не уедешь» и т. п. Ведь афоризмы или складные речи в рифму картузника Бубнова («Такое житье, что, как поутру встал, так и за вытье», «Люди все живут… как щепки по реке плывут» и т. п.) отличаются от не менее фигурных речей того же Луки («Есть — люди, а есть иные — и человеки»; «Во что веришь, то и есть»). И тем более отличаются они от громокипящих слов Сатина: последние связаны с культом человека-творца, с важной для Горького идеей центрального места в мире необыкновенного, «космократического» человека.

Всмотритесь внимательно в сборный пункт сирот, горемык, маргиналов (людей с обочины жизни), собранных на тесную площадку подвала-пещеры в первом акте. Или в «пустырь» — «засоренное разным хламом и заросшее бурьяном дворовое место» — в акте третьем. Вы сделаете любопытное открытие: эта площадка, в сущности, разбита на ячейки, на микропространства, норы, в которых раздельно и даже отчужденно живут «бывшие» люди, лишенные дела, прошлого, живут со своей бедой, даже близкой к трагедии. Вот комната за тонкой перегородкой, в которой живет вор Васька Пепел, продающий ворованное хозяину ночлежки Костылеву, бывший любовник его жены Василисы, мечтающий уйти отсюда с Натальей, сестрой хозяйки. Треугольник Пепел — Василиса — Наталья имеет в пьесе самостоятельное значение. Но при всем драматизме борьбы в рамках его — Василиса подстрекает Пепла на расправу с мужем, лукаво обещает одарить его деньгами — для многих других обитателей ночлежки исход этой борьбы не столь важен.

Своя драма — несчастно прожитая жизнь, умирание в подвале — связывает Анну и слесаря Клеща, может быть, винящего себя за жестокость к жене. Драмой в драме являются и взаимоотношения торговки Квашни и полицейского Абрама Медведева, постоянные «передразнивания» друг друга проститутки Насти, мечтавшей о роковом Гастоне или Рауле, и Барона, вспоминающего знатного деда. Барон, правда, говорит «мерзавке» Насте, высмеивающей его грезы: «Я — не чета тебе! Ты… мразь». Но едва она сбежит, не пожелав его слушать, как он ищет ее («Убежала… куда? Пойду посмотрю… где она?»). В известном смысле скрытую взаимосвязь этих разрозненных человеческих ячеек, единство бедолаг, даже дерущихся, высмеивающих друг друга, можно определить словами Насти: «Ах ты несчастный! Ведь ты… ты мной живешь, как червь — яблоком!»

Самые отрешенные, замкнувшиеся в печали, в злом пессимизме, вроде картузника Бубнова, сами того не желая, вступают в спор, в беседу о сокровенном с другими, поддерживают многоголосие (полилог) пьесы. Задумайтесь об этом открытии Горького в связи с эпизодом из первого акта, когда ведут беседу у постели больной Анны Наташа, надеющаяся связать свою судьбу с Пеплом, Клещ и Пепел. Купивший нитки Бубнов рассматривает свой товар:

Наташа. Ты бы, чай, теперь поласковей с ней обращался… ведь уже недолго. Клещ. Знаю… Наташа. Знаешь… Мало знать, ты — понимай. Ведь умирать-то страшно… Пепел. А я вот — не боюсь… Наташа. Как же!.. Храбрость… Бубнов (свистнув). А нитки-то гнилые…

Реплика Пепла, мрачное замечание Бубнова о нитках, как бы разрушающее «несшитый» еще союз Наташи и Пепла, не связаны прямо с беседой Наташи и Клеща об Анне. Все это создает очень сложные взаимосвязи во всей системе персонажей, связи сказанного когда-то ранее со звучащим именно теперь, порождает перекличку, наложение одних диалогов на другие.

Есть и еще одно качество бытия, которое объединяет этих маргиналов. Нет, это, конечно, не социальное противостояние угнетенных «богомольному» эксплуататору Костылеву, то и дело повышающему плату, накидывающему полтину («и будет перед святой иконой жертва гореть»). Спор «хозяев» и «рабов» в пьесе заявлен не громко: исковерканные судьбы персонажей, босяков, «огарков» громче говорят о социальном и нравственном неблагополучии мира. Связывает же героев воедино — и об этом дважды говорится в пьесе (даже уже после появления и исчезновения Луки) — какая-то неодолимая, мрачная власть реального круговорота событий, происходящих с обитателями ночлежки.

Горький отверг первоначальные названия пьесы — «Без солнца», «Ночлежка», «Дно», «На дне жизни». Решающее слово о выборе названия «На дне» принадлежало Л. Н. Андрееву. Но тема бессолнечной жизни в пьесе осталась — в песне, возникающей, рождающейся в душах людей, разуверившихся в мечте, в правде. «Затягивай любимую!» — скажет Бубнов. И звучат слова песни:

Солнце всходит и заходит, А в тюрьме моей темно. Дни и ночи часовые Стерегут мое окно.

Как хотите, стерегите, Я и так не убегу. Мне и хочется на волю, Цепь порвать я не могу.

Есть немалая доля истины в проницательном суждении исследовательницы творчества Горького В. Д. Серафимовой: «Не только среда губит персонажей пьесы. Каждому из них не порвать еще и свою «цепь»: Актеру не избавиться от пьянства; Барону — от паразитизма; Бубнову — от лени; «темно» в жизни Насти, какие бы книги она ни читала. Песня звучит в душе каждого, потому она и «любимая».

Это впечатление бессолнечной жизни, какого-то всеобщего поражения человечности и добра усиливает и возглас Анны, оглядывающей утренний мрачный подвал («Каждый божий день… дайте хоть умереть спокойно!»), и совсем невеселый напев Луки («Среди но-чи… пу-уть — дорогу не-е видать»).

Все параллельно развивающиеся частные драмы, конфликты сходятся в итоге в этом безысходном «темно». Темнота какая-то густая, нерасходящаяся, изначальная. Ее мрак не просветляют даже следующие одна за другой смерти — Анны, Костылева, Актера. Ни одна из смертей не «завершит» пьесы. Жизнь для обитателей ночлежки нелепая, безглазая, тупая «давильня» для всех светлых надежд; в природе этой «давильни» нет чувства насыщения.

Взгляните с этой точки зрения на смысловую систему реплик, скажем, Актера — он весь в предчувствии смерти, как беспомощный мотылек у костра. Непрестанные усилия Актера что-то вспомнить из былых ролей — но вспоминает он чаще всего то Гамлета («Офелия! О… помяни меня в своих молитвах!»), то короля Лира, то строчку Пушкина («…наши сети притащили мертвеца»). «Семантическое ядро всех этих литературных реминисценций — уход из жизни, смерть: «Сюжетный путь Актера, таким образом, задан уже в самом начале произведения, причем теми художественными средствами, которые определяют его профессию».

Вопросы для самостоятельного анализа пьесы

1. Чем объединены одинокие обитатели ночлежки, «бывшие люди»? Можно ли считать главным конфликтом пьесы только противостояние социального плана? 2. В чем традиционность, восходящая к А. Н. Островскому, конфликта в любовном треугольнике Василиса — Васька Пепел — Наталья и в чем чеховская новизна множества драм в разных «ячейках» подвала-пещеры? 3. Кто из обитателей ночлежки мечтатель, фантазер, склонный верить утешениям Луки, а кто скептик, «бесчувственный» правдолюбец? 4. Что такое монолог, диалог и полилог? Какова их роль в пьесе? Каким образом полилог, многоголосие, восполняет провалы в общении персонажей? 5. Почему в пьесе звучат две противоположные по смыслу темы: с одной стороны, песня «Солнце всходит и заходит», а с другой — стихи Беранже о подвиге безумца, который навеет человечеству сон золотой?

2. «Что лучше — жалость или истина», или спор о правде и мечте?

Появление странника Луки в ночлежке, его неожиданно активная роль в спорах о природе человека, его праве на счастье, на мечту — спорах, превративших всех в «философов поневоле», резко изменили всю ситуацию в ночлежке. Еще забегают сюда и Василиса, и ее муж, выслеживая Ваську Пепла, подталкивая его на преступление, еще вторгается сюда с улицы сапожник Алешка с гармонью со стихийным протестом («И чтобы мной, хорошим человеком, командовал товарищ мой… пьяница, — не желаю!»), но эта интрига, повторяем, всех не захватывает, хотя и Лука, спрятавшись на печи, подслушав разговор Пепла и Василисы («освободи меня от мужа»), спасает Ваську от «ошибки» («как бы, мол, парень-то не ошибся… не придушил старичка-то»), и в дальнейшем даже Сатин, спасая Пепла, который все-таки убивает Костылева, втягивается ненадолго, импульсивно в эту интригу: «Я тоже три раза ударил старика… Много ли ему надо! Зови меня в свидетели, Васька…»

И все же главный спор, усиливший и разделенность, и единство персонажей ночлежки, свершается вне этой традиционной интриги (ее Горький разовьет в пьесе «Васса Железнова»). Лука, внесший в подвал ноты сострадания, сочувствия, оправдавший право Актера, Насти, Анны на мечты, на молитву, сам того не желая, обозначил реальное, взрывное разделение всех на два стана: «мечтателей» и «скептиков», носителей «злой» правды, тоски, безнадежности, прикованных к этой правде как к цепи. Он взбудоражил и тех и других, всколыхнул неугасшие надежды в одних и ожесточил других. Обратите внимание, как «досочинил», возвысил, скажем, простой совет Луки о поездке в лечебницу для алкоголиков Актер: «Превосходная лечебница… Мрамор… мраморный пол! Свет… чистота, пища… все — даром! И мраморный пол, да!» Как чутко слушает Луку Пепел, мгновенно изменяя свое представление о Сибири! Вначале он видит только каторгу, бубновый туз на спине, «путь сибирский дальний» в кандалах, а затем:

Лука. А хорошая сторона — Сибирь! Золотая сторона. Кто в силе да в разуме, тому там — как огурцу в парнике! Пепел. Старик. Зачем ты все врешь? Лука. Ась? Пепел. Оглох! Зачем врешь, говорю? Лука. Это в чем же вру-то я? Пепел. Во всем… Там у тебя хорошо, здесь хорошо… ведь врешь! На что?

И даже к Сатину, рационалисту, закрытому ото всех, презирающему своего сподвижника по шулерскому ремеслу Барона, Лука находит какой-то свой ключик: «Эдакий ты бравый… Константин… неглупый… И вдруг… Легко ты жизнь переносишь».

Может быть, Лука даже скептика Бубнова, до этого не жалевшего и Анну («шум — смерти не помеха»), заставляет бросить в игру, в спор свои последние козыри. Бубнов упрекает Настю: «Она привыкла рожу себе подкрашивать… вот и душу хочет подкрасить… румянец на душу наводит». Но целит он в главного иллюзиониста — Луку: он приукрасил души Анны, Актера, Пепла, даже Сатина. «Проквасил» всех обитателей, если не волей к бунту, смелостью, то какой-то глубокой мечтательностью. Может быть, и решительность Пепла, отомстившего сразу всем — и Костылеву, и Василисе, и Медведеву, этот своего рода отчаянный протест, рожден в итоге Лукой, его золотой сказкой о Сибири?

Самое удивительное, загадочное в Луке — это энергия самодвижения: независимая и от суда обитателей ночлежки, и от самого Горького! Он не мог уже связать с Лукой ни свои прежние романтические призывы — искать подвига («в жизни всегда есть место подвигам»), ни свои упреки слепым, подавленным текущей тусклой жизнью людям:

А вы на земле проживете, Как черви слепые живут! Ни сказок о вас не расскажут, Ни песен о вас не споют.

Правда, и нечто неуправляемое, «неладное» с образом Луки — тем более в атмосфере 1902—1903 гг., т. е. подготовки революции 1905 года! — и Горький, и МХАТ почувствовали. Ведь, по воспоминаниям И. М. Москвина, в постановке 18 декабря 1902 года Лука предстал как благородный утешитель, почти спаситель многих отчаявшихся обитателей ночлежки. Некоторые критики, правда, увидели в Луке… «Данко, которому приданы лишь реальные черты», «выразителя высшей правды», нашли элементы возвышения Луки в стихах Беранже, которые, шатаясь, выкрикивает Актер:

Господа! Если к правде святой Мир дорогу найти не умеет, — Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой!

Но это было насилием над образом, толкованием его в духе дня. Между тем К. С. Станиславский, один из постановщиков спектакля, в режиссерских тетрадях намечал путь «снижения» героя. Он предостерегал И. М. Москвина от идеализации странника, утешителя, сеятеля «снов золотых»: «хитро поглядывает», «коварно улыбаясь», «вкрадчиво, мягко», «проскользнул», «видно, что врет», «сентиментально-трогательно врет», «Лука хитрый» и т. п. В целом ряде последующих постановок пьесы «На дне» — в особенности в постановке 1968 года театром «Современник» (режиссер — Г. Волчек и исполнитель роли Луки — И. Кваша) — вновь чрезвычайно ярко раскрывалась именно потрясенность старика тем, как много горя, бед, мучений в мире, как по-детски беспомощны люди, почти дети, перед злом.

Весьма любопытно, что снизить образ Луки с помощью возвышения Сатина не удалось в той же постановке 1902 года… самому К. С. Станиславскому, как раз игравшему роль Сатина. Текст этой внешне выигрышной роли (в психологическом плане все-таки пустоватой) перенасыщен, пересыпан гирляндами афоризмов. Они у всех на слуху: «В карете прошлого — никуда не уедешь», «Ложь — религия рабов и хозяев!», «Чело-век! Это великолепно! Это звучит гордо!» и т. п. Все это явно пришло в пьесу, с одной стороны, из романтических сказок, песен, легенд Горького-буревестника… А с другой? Из новых верований Горького 1900-х годов о величии разума, о Человеке, равном Богу своей волей к пересотворению мира, из поэмы «Человек» (1903). Эти монологи предвещали Горького — противника «идиотизма деревенской жизни», русской пассивности.

К. С. Станиславский, свидетель бурного взлета, восхождения писателя, вначале пришел к ошибочной мысли: в роли Сатина надо «внятно подносить публике удачные фразы роли», «крылатые слова», «надо представлять, а не жить на сцене». Не впасть в эту ошибку, в измену эстетике МХАТа, впоследствии исправленную, было трудно: все монологи Сатина о величии Человека, его рук и мозга были слово в слово похожи на риторику романтической поэмы Горького «Человек». И. Анненский, увидев возвышение Сатина, превращение человека в новое божество, обратился к Горькому: «Ой, гляди, Сатин — Горький, не страшно ли уж будет человеку-то, а главное, не безмерно ли скучно ему будет сознавать, что он — все и что все для него и только для него?» (Из рецензии «Драма на дне»).

Вопросы для самостоятельного анализа пьесы

1. Почему так привлекателен жизненный вывод Луки о праведной земле: «если веришь, то есть»? 2. Можно ли сказать, что Лука активно противостоит былым романтическим героям Горького, тем, которые смело могли сказать о себе «мы с солнцем в крови рождены»? 3. Почему так трудно было актерам МХАТа и постановщику «На дне» К. С. Станиславскому снизить величие доброты и сострадания Луки?

3. Сатин и Лука — антиподы или родственные души?

Кто из них более вдохновенный утешитель? Легкий путь противопоставления героев, идущих сквозь весь персонажный ряд пьесы, втянутых невольно в центральное событие пьесы (убийство Васькой Пеплом хозяина ночлежки Костылева), — путь во многом обманчивый. И не потому, что Лука первым, как мы заметили, почувствовал: неутомимый шутник, пересмешник Сатин, говорящий порой жестокие, циничные слова («Я тебе дам совет: ничего не делай! Просто — обременяй землю!»), не лицедей, обманывающий самого себя, а тоже страдалец. «Веселый ты, Костянтин… приятный!» — говорит Лука, мягко, ненастойчиво спрашивая его о той стезе, с которой он «свихнулся». Лука чувствует, что оба они утешители, кроме слов да еще немалого жизненного опыта ничем не располагающие. Только слова утешения у них разные. В Луке живет праведник, носитель идей сострадания, в Сатине же много вложенных идей грядущего технократического, интеллектуального обновления человечества, идеи о величии разума человека.

Кажущиеся антиподы, Сатин и Лука, во многих случаях ведут себя почти одинаково. И Лука, и Сатин пробуют спасти Ваську Пепла и Наташу, видя, какую коварную интригу спланировала Василиса, любовница Пепла, жена Костылева. Даже после ухода Луки, ухода, обычно трактуемого как бегство лжеца, сеятеля иллюзий, как крах его (хотя старик и не обещал никому задержаться здесь!), именно Сатин страстно защищает его: «Дубье… молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, — всех хуже! Ты — ничего не понимаешь… И — врешь! Старик — не шарлатан!»

Может быть, сейчас, не сглаживая противоположности многих мотивов утешительства (тема Луки) и одического, риторического восхваления человека (тема Сатина), следует видеть в героях двойственную, противоречивую, мятежную, еще не скованную догмами душу Горького тех лет? Позднее — уже в пьесе «Враги» (1907), тем более в повести «Мать» (1906), этого спасительного для таланта духа исканий, сомнений, «гамлетизма» в Горьком не будет. Но и жизни, многомерности героев не будет. Как, впрочем, и полифонизма страстей.

Пьеса «На дне» запечатлела переломный момент во всей судьбе Горького. Он, словно боясь отстать от революции, от ее боевых, категоричных законов, щедро рассыпает по тексту реплики, осуждающие Луку. В пьесе отчасти выстроена целая линия осуждения, даже высмеивания Луки.

Талант Горького сопротивлялся схематичному делению героев на «положительных» и «отрицательных». Сейчас совершенно очевидно, что не оправдано ничем такое хлесткое суждение: «Люди дна прежде всего теряют свое имя, и это обстоятельство становится одним из лейтмотивов пьесы. Все обитатели ночлежки имели его когда-то… Все, потерявшие имя, мертвы». Так ли это в замечательной пьесе? Даже выбор имен для персонажей, их исходный смысл в ней весьма не прост. Имя Лука, конечно, ассоциируется со словом «лукавый». Но оно означает и совсем другое: «светлый». Имя Константин, данное Сатину, означает «постоянный», в данном случае устойчивый резонер, который, даже передразнивая Актера («организм… Органон»), помнит: органон в переводе с греческого означает «орган знания», «разумность». Не организм отравлен алкоголем, а поврежден орган знания, источник разумности. Столь же многозначительны и другие имена: Василиса («царствующая»), Настя («воскресшая»), Наталья («утешаемая»).

Построение пьесы, чрезвычайно сжатой, часто переходящей в многоголосый хор, вся площадка подвала, поделенная на человеческие ячейки, параллельно развивающиеся конфликты, объединяющие героев в пары и треугольники, позволило стянуть очень многие противоречия драмы в удивительное целое. И эти пружины, «часовой завод» пьесы, не расслаблены доныне. Каждый акт кончается, например, смертью — Анны, Костылева, Актера (именно он «песню испортил»), но ни одна из смертей не несет очистительного катарсиса. Читатель и зритель, вероятно, так до конца и не разгадают: идет ли в пьесе движение судеб героев сплошь по наклонной плоскости, торжествует ли одно зло, продолжается ли «кораблекрушение»? Или в этом трюме свершается и нечто иное — происходит утверждение новых ценностей, восхождение солнца (вспомним и песню «Солнце всходит и заходит», звучащую в пьесе).

Завершая анализ словесной материи пьесы, ее реплик, обратите внимание на афористичность, обилие жизненно-бытовых формул, речевых жестов, на пунктир лейтмотивов, говорящих о законности «мечты», «веры», о высоком предназначении человека. Следует подчеркнуть, что Горький как бы боялся холодной чеканки, внешнего блеска фраз. В любом эпизоде пьесы, как сигналы трудного восхождения к истине, не даруемой свыше, мелькают многоточия, паузы, своего рода провалы, прорывы в цепи общения, коммуникации. Есть муки слова и в монологах Сатина, и в косноязычных протестах Клеща, и в трудном речетворчестве Бубнова. Все это говорит о том, как сложен был путь героев ночлежки и самого Горького к трезвой правде и к просветляющей жизнь мечте.

Вопросы для самостоятельного анализа пьесы

1. Лука и Сатин: антиподы или родственные души? Почему Сатин неожиданно защищает Луку («Старик — не шарлатан!») на суде обитателей ночлежки после ухода старика? 2. Как раскрывается скрытый смысл имени Лука («светлый») в отношениях странника к Ваське Пеплу и Наталье, Актеру и Анне, Бубнову и Сатину? Каковы особенности психологизма Горького, воплощенного в сказочках, притчах, назидательных притчах, в фигурной речи Луки? 3. Являются ли монологи Сатина о человеке, о правде — боге свободного человека переходным звеном от былых романтических верований Горького (образы Данко и Сокола) к будущему поклонению разуму, научному знанию? 4. Сказывается ли в поведении героев пьесы этимология имен: Лука («светлый»), Настя («воскресшая»), Василиса («царственная»), Константин («постоянный») 5. Почему серии афористических высказываний, рифмующихся реплик как важнейшей особенности стилистики «На дне» были неизбежны? Чем нов афористический стиль в спорах о Правде и Человеке на рубеже XX века?

Лука

Для Луки главное не правда, а утешение. Стремясь привнести в безнадегу повседневной жизни обитателей ночлежки хоть какой-то смысл, он дает им ложную надежду. Его помощь заключается во лжи. Лука хорошо понимает людей и знает, что нужно каждому, исходя из этого и дает обещания. Так, он рассказывает умирающей Анне о том, что после смерти ее ждет покой, Актеру внушает надежду на излечение от алкоголизма, Пеплу сулит лучшую жизнь в Сибири.

Лука предстает одной из ключевых фигур в такой проблеме, как спор о правде в пьесе «На дне». Реплики его полны сочувствия, успокоения, но в них нет и слова правды. Этот образ один из самых неоднозначных в драме. Долгое время литературоведы оценивали его только с отрицательной стороны, но сегодня многие усматривают в действиях Луки и положительные моменты. Его ложь утешает слабых, неспособных сопротивляться жестокости окружающей действительности. Философия этого персонажа в доброте: «Человек может добру научить… Пока верил человек — жил, а потерял веру — и удавился». Показательной в этом отношении считается история о том, как старец спас двух воров, когда отнесся к ним по-доброму. Правда Луки — в жалости к человеку и желании дать ему надежду, пусть и иллюзорную, на возможность лучшего, которая помогала бы жить.

Сатин и его знаменитый монолог. Разоблачение Луки

Страшная участь обитателей ночлежки становится особенно очевидной, если сопоставить ее с тем, к чему призван человек. Под темными и угрюмыми сводами ночлежного дома, среди жалких и искалеченных, несчастных и бездомных бродяг звучит торжественном гимном слова о человеке, о его призвании, о его силе и его красоте: «Человек — вот правда! Все — в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Человек! Это великолепно! Это звучит гордо!» Гордые слова о том, каким должен быть и каким может быть человек, еще резче оттеняют ту картину действительного положения человека, которую рисует писатель. И этот контраст приобретает особый смысл…

Пламенный монолог Сатина о человеке звучит несколько неестественно в атмосфере непроглядной тьмы, особенно после того, как ушел Лука, повесился Актер, посажен в тюрьму Пепел. Это чувствовал сам писатель и объяснил это тем, что в пьесе должен быть резонер (выразитель мыслей автора), но героев, которых изобразил Горький, трудно назвать выразителями чьих-либо идей вообще. Поэтому и вкладывает свои мысли Горького в уста Сатина, самого свободолюбивого и справедливого персонажа. Многие свои мысли вкладывает автор в уста Сатина. Порой странно слышать такие высокие слова от каторжника и шулера. Мы понимаем, что в Сатине погибли недюжинная натура, сильный, ясный ум. Гордые слова о человеке стали крылатыми, они заставляют верить, что люди достойны лучшей участи. Сатин высказывает общую мысль о свободном человеке. Он разоблачает утешительную ложь старца Луки, который, видя муки обездоленных, бескорыстно старается помочь им, облегчить страдания, умиротворить. Сатин выступает против вредности лжи и философии рабской покорности и долготерпения: «Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие прикрываются ей… Ложь — религия рабов и хозяев. Правда — бог свободного человека».

Актеру Сатин говорит, что Лука «наврал» насчет бесплатной лечебницы. Клещу, мужу Анны, который продал все инструменты, чтобы похоронить жену, Сатин советует «ничего не делать» и «просто обременять землю»: «Подумай — ты не станешь работать, я — не стану…еще сотни…тысяч…все! — понимаешь? Все бросают работать!» Сатин в шутку советует Пеплу убить Костылева и жениться на Василисе. Когда убийство действительно совершается, Сатин успокаивает Пепла, вызываясь быть свидетелем защиты. Несмотря на ироническое отношение к Луке, после его исчезновения Сатин говорит, что тот не был шарлатаном: «Человек — вот правда! Он это понимал. Он врал… но — это из жалости к вам». Хотя Сатин заявляет, что «ложь — религия рабов и хозяев», но, по его словам, Лука подействовал на него, «как кислота на старую грязную монету»; Сатин произносит абстрактно-»революционный» монолог о человеке как высшей ценности. В этом монологе Сатина в полный голос звучит требование свободы и гуманного отношения к человеку: «Надо уважать человека! Не жалеть, …не унижать его жалостью,… уважать надо!» Он убежден в том, что следует не примирять человека с действительностью, а заставлять саму действительность служить человеку, потому он поднимает знамя борьбы за Человека с большой Буквы! Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить «дно» дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.

Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. Лука считает всех людей ничтожными, жалкими, слабыми, не способными к активной борьбе за свои права и нуждающимися в соболезновании и утешении. Лука — сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые жадно хватались отчаявшиеся слабые люди. «Мне — все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха ни плоха», — говорит он. Втайне он уверен в том, что реальное положение человека изменить нельзя, поэтому ко всем подходит с утешительной ложью. И таким образом Горький находит в лице Сатина образ, разоблачающий сострадание Луки и одновременно заявляет свое мнение к поставленному им же вопросу. Горький однозначно против никчемной лжи и унижающей жалости.

Словами Сатина Горький выступает за высокую правду, правду окрыляющую человека, открывающую перед ним перспективы борьбы за счастье. Такая правда по своему характеру революционна, хотя сам Сатин, провозглашающий ее, и не революционер. Его протест против существующих порядков, по существу, сводится к проповеди ничегонеделания, его психология — не психология труженика, не психология борца, он отравлен ядом индивидуализма, находится во власти иллюзий о личной свободе на дне жизни. Среди героев пьесы нет бывших рабочих, бывших пролетариев, т. е. представителей единственного подлинно революционного класса начала ХХ века. Бубнов и Клещ — мелкие ремесленники, мелкие буржуа, а не пролетарии. Перед нами люди, утратившие классовую принадлежность, вышвырнутые обществом из своих рядов. Каждый из них только за себя, чувство социальной солидарности им чуждо. Горький не идеализирует этот образ: как и другие босяки, Сатин не способен ни к общественно-полезному труду, ни к революционному действию, он заражен анархическими настроениями. В нем немало пороков, привитых ему ночлежкой: он пьяница, шулер, подчас жесток и циничен, но все-таки от других босяков его отличает ум, относительная образованность и широта натуры. Знаменитые слова, сказанные им, самые высокие мечты предреволюционного периода и получили реальное воплощение лишь в нашу эпоху. Такое высказывание воспринималось как революционный призыв, как «сигнал к восстанию». Заявляя о своей глубокой вере в творческие силы, разум и способности свободного человека, Горький утверждал высокие идеи гуманизма. Вся пьеса этими словами проникнута верой в человека. Горький понимал, что в устах спившегося босяка Сатина речь о гордом и свободном человеке звучала искусственно, но она должна была звучать в пьесе, выражая сокровенные идеалы автора и о.

Горький давал понять за какими силами будущее. Сатин готов уважать в человеке лишь сильные стороны и считает. В принципе, Сатина нельзя назвать жестоким человеком, которому нужна «сильная личность», управляющая толпой. Он хочет видеть людей сильными и свободными, а такими они могут стать, только уйдя со «дна». По мнению Сатина как раз идеи Луки и мешают этому. В словах Сатина «Правда — бог свободного человека!» заключается некоторое внутреннее противоречие. Выходит, будто свободный человек не свободен от правды, а, значит, лишён выбора между «богом свободного человека» и «религией рабов и хозяев», то есть попадает в зависимость от правды. Сатину также принадлежит последняя реплика в пьесе; на слова Бубнова о том, что, Актер повесился, он отвечает: «Испортил песню…дурак!» Точка зрения противостоит как утешительной лжи Луки, так и бесперспективному нигилизму и скептицизму Бубнова, который втаптывает человека в грязь, лишает его крыльев. Сатин проповедует веру в человека, в его творческие силы. Но следует, однако, отметить, что не всегда следует отождествлять Сатина с Горьким. Писатель отдал Сатину много своих мыслей, но идейное содержание пьесы шире и глубже, чем содержание сатинских монологов.

Краткий пересказ

Сатин

Сатина считают главным противником Луки. Именно эти два персонажа ведут главный спор о правде в пьесе «На дне». Цитаты Сатина резко контрастируют с высказываниями Луки: «Ложь — религия рабов», «Правда — бог свободного человека!»

Для Сатина ложь неприемлема, так как в человеке он видит силу, стойкость и способность все изменить. Жалость и сострадание бессмысленны, люди в них не нуждаются. Именно этот персонаж произносит знаменитый монолог о человеке-боге: «Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Это — великолепно! Это звучит — гордо!»

В отличие от Бубнова, также признающего только правду и отрицающего ложь, Сатин уважает людей, верит в них.

Сборник идеальных эссе по обществознанию

Как можно охарактеризовать Сатина по приведенному фрагменту пьесы?

Барон (указывая Сатину на Татарина). Гляди! Сатин. Оставь! Он — хороший парень… не мешай! (Хохочет.) Я сегодня — добрый… черт знает почему!.. Барон. Ты всегда добрый, когда выпьешь… И умный… Сатин. Когда я пьян… мне все нравится. Н-да… Он — молится? Прекрасно! Человек может верить и не верить… это его дело! Человек — свободен… он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь, за ум — человек за все платит сам, и потому он — свободен!.. Человек — вот правда! Что такое человек?.. Это не ты, не я, не они… нет! — это ты, я, они, старик, Наполеон, Магомет… в одном! (Очерчивает пальцем в воздухе фигуру человека.) Понимаешь? Это — огромно! В этом — все начала и концы… Всё — в человеке, всё для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо! Выпьем за человека, Барон! (Встает.) Хорошо это… чувствовать себя человеком!.. Я — арестант, убийца, шулер… ну, да! Когда я иду по улице, люди смотрят на меня как на жулика… и сторонятся и оглядываются… и часто говорят мне — «Мерзавец! Шарлатан! Работай!» Работать? Для чего? Чтобы быть сытым? (Хохочет.) Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми… Не в этом дело, Барон! Не в этом дело! Человек — выше! Человек — выше сытости!.. Барон (качая головой). Ты — рассуждаешь… Это — хорошо… это, должно быть, греет сердце… У меня — нет этого… я — не умею! (Оглядывается и — тихо, осторожно.) Я, брат, боюсь… иногда. Понимаешь? Трушу… Потому — что же дальше? Сатин (уходит). Пустяки! Кого бояться человеку? Барон. Знаешь… с той поры, как я помню себя… у меня в башке стоит какой-то туман. Никогда и ничего не понимал я. Мне… как-то неловко… мне кажется, что я всю жизнь только переодевался… а зачем? Не понимаю! Учился — носил мундир дворянского института… а чему учился? Не помню… Женился — одел фрак, потом — халат… а жену взял скверную и — зачем? Не понимаю… Прожил все, что было, — носил какой-то серый пиджак и рыжие брюки… а как разорился? Не заметил… Служил в казенной палате… мундир, фуражка с кокардой… растратил казенные деньги, — надели на меня арестантский халат… потом — одел вот это… И всё… как во сне… а? Это… смешно? Сатин. Не очень… скорее — глупо… Барон. Да… и я думаю, что глупо… А… ведь зачем-нибудь я родился… а? Сатин (смеясь). Вероятно… Человек рождается для лучшего! (Кивая головой.) Так… хорошо! Барон. Эта… Настька!.. Убежала… куда? Пойду, посмотрю… где она? Все-таки… она… (Уходит.) (М. Горький «На дне»)