Как пишут егэ в деревне

Вспомните, сколько прошло времени с тех про, как вы закончили школу? Десять? Двадцать? Окончание школы — это часто грусть, страх перед будущим, и волнение перед сдачей ЕГЭ. Я сама ещё хорошо помню эту нервотрёпку. А есть ли такой страх у детей, учащихся в деревенской школе? Казалось бы — маленькое пространство, «родственное» общение учителей со школьниками… Мы поговорили об этом с Надеждой Борисовой — заместителем директора по учебно-воспитательной работе Горковской средней школы, что в Верхнетоемском районе.

— Надежда Романидовна, расскажите, сколько у вас в школе учеников?

— У нас учится 110 ребят, в том числе и приезжие из нескольких деревень. В течение недели они живут тут, в интернате. Их «собирает» по деревням наша школьная машинка. В понедельник привозит, в пятницу увозит.

— А сколько в этом году выпускников?

— Десять человек закончили одиннадцатый класс, 19 — девятый.

— Есть ли у деревенских ребят страх перед ЕГЭ?

— Да, они боятся. Хотя я и не понимаю, почему. Если ты не списываешь, соблюдаешь порядок, если ты подготовился, то ничего страшного в ЕГЭ нет. Разве сдавать экзамен по билетам не страшнее? Мы раньше сдавали по билетам, и могу сказать — что это напряжение ещё то! Раньше, бывало, сдавали с комиссиями. Это нисколечко не легче.

Заместитель директора по учебно-воспитательной работе Горковской средней школы Надежда Борисова.

— Были же случаи, когда выпускники «доводили себя до ручки» из-за ЕГЭ. Думаете, это из-за незнания предметов?

— Такие случаю бывают. Но это значит, что у ребёнка и у родителей неправильная установка. Провал ЕГЭ или, может быть, не те баллы, на которые рассчитывал, это не конец света. Вся жизнь ещё впереди. Всё можно исправить, и даже ЕГЭ пересдать, если тебе это действительно нужно. Конечно, понятно, что это в любом случае стресс. Но жизнь состоит из стресса. Она не может быть абсолютно ровной.

— Как вы считаете, нужны ли в школе детские психологи для «успокоения» ребят?

— Думаю, да. Только вот для деревенской школы это большая проблема. И финансовая, и кадровая. Онлайн-консультации — тоже не вариант. Думаю, что родители должны заниматься правильной установкой ребенка: не давить, не перегибать, поддерживать. Ну и учителя, естественно.

— Сейчас много говорят о частичной отмене ЕГЭ. Как Вы к этому относитесь?

— Я всегда считала, что для деревенских детей ЕГЭ — это шанс пробиться туда, куда раньше путь деревенским детям часто был закрыт. Если сначала сдавать выпускные экзамены, а потом вступительные, это двойная нагрузка. И материальная в том числе, ведь надо ехать в город, проходить подготовительные курсы, где-то жить, сдавать экзамены, потом возвращаться обратно, ждать результата, снова ехать. А тут ты сдаёшь экзамены один раз, в школе и подаёшь документы уже на основании результатов. Есть ещё один момент: не секрет, что были времена, когда на вступительных экзаменах большую роль играли знакомства или взятки. У кого-то сват, брат сидит в приёмной комиссии, носили конверты. Теперь же если ты сдал ЕГЭ, твои результаты находятся в информационной системе в интернете. Тут, в принципе, ничего уже не подделать. Конечно, если ты честно сдаёшь. У нас всё прозрачно. В районе три школы, в которых организовано онлайн-видеонаблюдение, в том числе и наша. Мы все на стеклышке, под микроскопом.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.

Валерий: «За поиском элитной школы стоит нежелание родителей заниматься детьми»

— У меня нет этого невроза — «мои дети должны учиться в самой лучшей школе». Мои дочери пошли в сельскую школу, потому что мы живем в деревне. Одна сейчас в третьем классе, другая в четвертом. Что может быть такого в начальной школе, чему тут не научат? В начальной школе должны научить читать — они умеют. Писать — они умеют. Складывать и умножать — это тоже они уже умеют. Вот, собственно, и все. 

У сельской школы есть преимущество. Она маленькая, там родители друг друга знают. У одной дочки девять человек в классе, у другой 12. И абсолютно отсутствует то, что есть в московских школах — кто на каком мерседесе приехал, у кого какая дольче габанна.  

Все родители совершенно нормальные люди. Одна продавщицей в «Пятерочке» работает, у второго какая-то ферма… Ну, нормальные люди! 

Более асоциальных людей, чем в Москве сложно найти.

[Там] они могут, например, в мэрии работать или в партии «Единая Россия» состоять — понимаете, ужас-то какой? 

Мои приоритеты в образовании очень простые — это элементарная грамотность. Она включает ноты, знания каких-то основополагающих вещей, чтение некоторых основополагающих книг: Пушкина, Толстого, Чехова. Новый Завет прочесть обязательно, Ветхий можно пролистать, но примерно знать, кто такой Ной, и кто такой Иона надо. Коран читать не обязательно, но понимать, чем отличаются сунниты от шиитов, тоже, в общем, надо. Разбираться в буддизме довольно сложно, но примерно хотя бы четыре благородные истины надо знать. Пелевина можно читать, а можно не читать, а Диккенса хотя бы пару романов обязательно. Не может нормально функционировать человек, если он не читал «Крошку Доррит».

Английский, конечно, нужен. Но Всемогущий Господь всеблагой милостью своей дал нам Zoom. И поэтому дети мои занимаются английским по Zoom. И музыкой они тоже так занимаются. Это отнимает у них мало времени, потому что не надо ехать в музыкальную школу. 

Но вот если бы одна из них, или обе, не дай Бог, проявили какой-то недюжинный музыкальный талант — вот тут бы у меня возникли проблемы, пришлось бы переезжать. Но в этом случае проблемы могут возникнуть и в Москве тоже — если у вас ребенок гениальный математик, сложно ему отыскать подходящую школу.

Чему конкретно вы хотите, чтобы вашего ребенка научили в элитной школе? Что такого конкретного умеет ребенок, учащийся в школе имени академика Пупкина, чего не умеют все остальные дети? Что это?

«Я хочу, чтобы ребенок в пятом классе знал интегралы» — зачем?

«Чтобы он свободно владел английским языком к десяти годам» — но это делается не посредством специальной школы, а посредством мультика «Свинка Пеппа», который надо просто смотреть на английском языке. 

Единственная причина, по которой ребенка можно отдать в Итон (Итонский колледж — частная школа для мальчиков в Великобритании, существует с XV века, за это время пустила 21 премьер-министра — Прим. ред.) — там ваш ребенок будет в кругу сэров, пэров и герцогов. И скорее всего большинство выпускников его класса станут главами крупных компаний, заметными политиками. 

Но элитная школа, которая рядом с вашим домом или где-то далеко от вашего дома — это что, Итон? Нет. У одной девочки папа — бывший бандит, у второй — бывший комсомолец.

Надо понимать, что политическая-экономическая элита и интеллектуальная элита в России — это два разных полюса. Это совершенно разные люди. И понятно, кто может себе позволить дорогие школы. Так вы, собственно, к какой элите хотите принадлежать?  

Боюсь, что за поиском какой-то супер-пупер-мега элитной школы стоит нежелание родителей заниматься детьми. Есть желание отдать ребенка в какое-то место, откуда его вернут уже полностью, так сказать, упакованным. Так с охотничьими собаками делают. Учить охотничью собаку самому — это прямо муторное дело. Поэтому ее отдают в специальные руки, и через два месяца вам возвращают собаку, которая все умеет. С детьми тоже, наверное, так можно, но мне так не нравится.

Я совершенно не исключаю того, что девочки проучатся в этой сельской школе и до девятого класса — здесь школа только до девятого. А потом, десятый-одиннадцатый — посмотрим на их потребности. Здесь неподалеку, в 20 километрах от нас, есть город Волоколамск. Там две гимназии. 

Хорошего английского не будет ни в сельской школе, ни в Волоколамской гимназии — это очевидно. Но когда у нас закончится «Свинка Пеппа», мы будем смотреть по-английски «Гарри Поттера». А когда у нас закончится «Гарри Поттер» — «Пролетая над гнездом кукушки».

Школа и образование — это разные вещи. И лидеры в лучших школах — это не автоматически состоявшиеся люди в будущем. Я учился в, прямо скажем, лучшей школе в Москве в то советское время. И у нас был лидер класса, который блестяще учился по всем предметам и блестяще закончил школу и не менее блестяще после этого стал директором шиномонтажа. А еще в моем классе была Авдотья Смирнова, которая ничем вообще не интересовалась кроме литературы, а потом стала Авдотьей Смирновой.  

Я уверен, что в сельской школе ЕГЭ сдать легче. Хотя бы потому, что главное условие сдачи ЕГЭ заключается в том, чтобы сдавать его спокойно. Особые знания и мыслительные навыки для этого не нужны. Надо единственное — насобачиться. Больше ничего.

Да сдадите вы это ЕГЭ! Ну, не в этот год, так в следующий. А вот редкое умение сидеть и 40 минут слушать второй концерт Рахманинова так, чтобы все 40 минут было интересно, я ценю, прямо скажем, значительно больше, чем навык сдавать ЕГЭ. Прочесть «Войну и мир», не пропуская страницы, получая от этого удовольствие — я считаю это важным умением. В какой школе этому учат? Ни в какой. Этому учат родители и прочие значимые взрослые. 

Я с младшими детьми смотрю фильмы. 

Подозреваю, что если исключить совсем уже взрослые фильмы, где много насилия, в остальном мои дети не хуже Антона Долина знают мировой кинематограф.

«Игру Престолов» я им, конечно, пока показать не могу, но ничего, подрастут немного, покажу.

Им довольно трудно читать классическую литературу, поэтому понемножку я с ними читаю — кто-то должен объяснить современному ребенку, кто такие станционные смотрители и что такое «платить двойные прогоны». 

Примерно так же было и со старшими детьми. Вот старший сын проявил большую склонность к химии. И его-то мы как раз отдали в химическую школу, и он поступил потом на химический факультет МГУ.

Старшая дочка проявила очевидную склонность к рисованию. В классе, наверное, в четвертом, она сказала: «Дорогие мама и папа! Я вот всю эту фигню, которой меня учат в школе, учить не буду! Я буду только рисовать, и больше не буду делать ничего». И надо сказать, что она сдержала свое слово. Она с трудом как-то заканчивала класс с минимальными оценками. Сменила несколько школ — мы искали ей ту, в которой ее бы поменьше доставали. Где все понимали бы, что вот, у нас есть Варя, Варя — художник. Для приличия на пару дней выучить закон Ома, конечно, надо, но через пару дней Варя, конечно, его забудет, и не будет возвращаться к нему никогда.

И гораздо сложнее найти такую школу, где бы отстали от ребенка и дали развиваться его природному таланту, чем элитную. 

Ольга: «У всех же родителей школьный невроз, надо начать и мне»

— В какой-то момент мы решили, что хотим жить в Подмосковье — чтобы маленькие дети жили на природе. Начали строить дом. И когда пришло время переезжать, оказалось, что старшей дочери Вере пора в первый класс.

В декабре я начала искать какие-то варианты — гуглила лучшие школы Подмосковья. Ну и в числе прочих нашла школу в нашем районе. Там 12 человек в классе.

Летом я пришла посмотреть школу, принесла документы. Совершенно обалдела от того, какое все сирое и убогое. Огромная школа, все покрашено зеленой краской, и все такое… Я училась в Лондоне, и я знаю, что такое Лондонский колледж, когда все вокруг комфортно и красиво. А тут… Но пути назад не было. Сначала одна дочка пошла в первый класс, на следующий год вторая.

Учителя в школе очень добрые. И мне кажется, что это самое важное. И нет никакой забюрократизированности. Здесь все, как в деревне, очень по-свойски. И нас, москвичей чужих, приняли очень хорошо.

Я знаю очень много историй из московских школ, когда дети смотрят, кто на какой машине приехал, какой у кого телефон. От знакомых слышала историю, как девочку затравили, потому что ее привез водитель на какой-то там «Тойоте». И поэтому с тех пор ее отправляют в школу на папином «Мерседесе»! Здесь этого нет вообще. Никто никого ни с кем не сравнивает, нет никакой травли, буллинга. Большинство детей приходит в школу пешком или едет на школьном автобусе.

Мне мои модные рублевские знакомые говорят: «Боже мой, с кем общаются твои дети?!» С детьми они общаются.

В гости друг к другу ходят, на дни рождения. У нас большой дом, а у кого-то маленький — и вся разница. Да, у них маленький дом, а у нас большой — у нас больше уборки. Это все, что волнует моих детей.

Родители — все очень спокойные культурные люди. В чате все высказываются только по делу. Никаких разборок ни разу не было. Школьных поборов нет.

«Давайте обсудим, сколько мы хотим подарить учительнице на день рождения». —  «Давайте ей подарим сертификат в магазин косметики». — «Киньте на карточку по 300 рублей». Все. Закончен разговор. 

Я избежала вот этой истеричности перед школой. Я себе сказала: «Я не буду париться». А сейчас мы переходим в среднюю школу, и у меня опять подступает вот это вот: «Надо начать париться! У всех же родителей этот школьный невроз, надо начать и мне». По поводу средней школы думаю: «Может, надо нам вернуться обратно в Москву… Наверное, все-таки, не надо».

Я себя убеждаю, что средняя школа — это уже осмысленный выбор. И сейчас такое количество онлайн-образования, что совсем не обязательно куда-то ехать. Главное понять, чего ты хочешь.

Мне кажется, что излишнее запаривание на тему школы, чтения, кружков — это как раз и есть невротизация родительская. Вот это все: добиться, достичь. Эти дети совсем другие. Они добьются, если их слушать, если их уважать, если ценить в них личность.

Я тоже, как Валера, считаю, что воспитать вообще никого нельзя. Можно только показать своим примером, любовью к своей работе. Честно с детьми разговаривать, честно им рассказывать, как ты живешь, как ты чувствуешь, как ты относишься к миру.

Мы с ними все обсуждаем. Даже про смерть. У нас же тут животные: коты кого-то сжирают, собака приходит вся покусанная, мы все время хороним каких-то птичек. У нас такая приближенная к природе простая жизнь. Без кружков, но вот с музыкой, с английским.

У меня, к несчастью, или к счастью, много своих интересов. Я не готова положить свою жизнь на воспитание и обучение детей. Или переезжать ради них. Хотя я не знаю, что запою, если увижу, что в пятом классе здесь все плохо. 

Но я думаю, что жизнь в деревне, на природе, на воздухе, с наблюдением за живой природой, чистый воздух, хорошая еда — это все перевесит в пользу онлайн-образования. 

У нас папа считает, что ребенок должен быть все время занят. А я считаю, что у ребенка должно детство быть. Они сами придумывают себе занятия. Сами что-то мастерят, особенно Надя — она из ничего делает все! Вера, когда увлеклась лошадками, попросила: «Мама, купи мне лошадку на палочке». — «Вер, тебе 10 лет, окстись, какая лошадка на палочке?!» Надя ушла и затихла, через полчаса выносит из комнаты лошадку — из швабры, стакана, туалетной бумаги наворотила ей лошадь красоты невероятной. Потом они сделали две лошади и снимают с ними ролики для Тик-Тока.

Я не делаю с ними уроки. Сказала: «Я не хочу этого знать! Я свои уроки выучила! Я всегда все свои уроки делала сама, я не буду с вами ничего делать». Иногда приходят, говорят: «Ничего не понимаю». Чаще всего я говорю: «Идите к папе». У папы как-то больше терпения на эту тему и он лучше объясняет. 

Бывает, конечно, когда они что-то не делают, забывают. Но они как-то с этим сами разбираются. Мы не ругаем за тройки, за двойки. Получил тройку — ну, получил и получил. «Ты поняла, что там было?» — «Ну, поняла». Они все сами. Они даже встают сами по будильнику.

У меня одна к ним претензия: «Книжку читали сегодня?» — «У-у-у». Они не читают, как я в детстве и папа… Хотя нет, папа наш, писатель знаменитый, не читал до 12 лет.

Для меня приоритеты — английский и русский. Грамотность. Я им все время объясняю, зачем надо писать грамотно. А пишут они у меня пока чудовищно безграмотно. Надя сегодня заполняет дневник и пишет: «Матиматика». Меня это обескураживает настолько, что я даже не знаю, что мне делать. Я понимаю, что, видимо, у меня была грамотность от того, что я читала много. А с другой стороны, я знаю огромное количество успешных, счастливых, полноценных людей, которые абсолютно безграмотны и пишут с ошибками…

Мне хочется только, чтобы мои дети выросли счастливыми, полноценными, самодостаточными. Чтобы они занимались тем, что любят, и не тревожились из-за того, что на самом деле не имеет никакого значения. 

Фото: из личного архива Валерия Панюшкина и Ольги Павловой

В школах России стартовали итоговые испытания выпускников, напоминает Pensnews.ru. Тем, кто хочет поступать в вузы, придется выдержать настоящее испытание ненавистными многим едиными государственными экзаменами. Но как выясняется, в России есть территории, где дети все реже и реже подают заявление на сдачу ЕГЭ.

Это российское село. Аналитическая группа «Актион Образование» провела исследование, которое касается предпочтений выпускников российских школ, и выяснила, что выпускники в более 68,8% сельских школ уже просто отказываются сдавать ЕГЭ, предпочитая проходить итоговые испытания, которые не предполагают дальнейшее поступление в вуз. Такая возможность появилась благодаря пандемии ковида. Станет ли такая практика постоянной или будущие выпускники вновь будут вынуждены сдавать ЕГЭ покажет время.

Однако если ряд наблюдателей восприняли эти результаты исследования, как нечто само собой разумеющееся, то некоторые эксперты усмотрели в цифрах признаки нарастающего расслоения общество. По сути дела, ЕГЭ, который разработчиками официально подавался как испытание, которое уравняет шансы детей из разных регионов, наоборот все больше и больше отрезает тех же сельских детей от высшего образования.

Корреспонденту Pensnews.ru в свое время довелось участвовать в научно-практической конференции в Москве, в период, когда ЕГЭ был еще на стадии разработки. В кулуарах мероприятия удалось поговорить с чиновницей от педагогики в очень высоком ранге. Она рассказала, что заказчики введения нового вида испытаний школьников и не скрывают, что единые госэкзамены со временем должны фактически лишить детей из сел и отдаленных территорий к примеру, с Дальнего Востока, возможности поступать в вузы. Уж, в университеты Москвы и Санкт-Петербурга точно.

Схема тут простая. ЕГЭ будут с каждым годом становится все сложнее и запутаннее, а ситуация в школах отдаленных территорий и на селе как минимум не улучшаться. Так и происходит. Так, средний возраст учителей на селе намного выше среднего возраста в городских школах. Во многих школах учителей предметников не хватает и в лучшем случае там работают совместители. Или один учитель курсирует между двумя-тремя школами. Какое уж тут качество обучение. Не говоря уже о том, что в селах ты при всем желании не найдешь репетитора.

Тем временем, ЕГЭ все более усложняется. Конечно, можно назвать байкой информацию о том, что задания для госэкзаменой для дальневосточников, сибиряков или других школ из глубинки сложнее, чем для тех же москвичей. Но тогда почему набирает обороты практика, когда детей из регионов отправляют доучиваться в выпускных классах в столицы? И результат очевиден. Возможно, конечно, и из-за качества московско-питерского образования. Но, честно говоря, сути проблемы это не меняет.

Кстати, тут не стоит забывать и о том, что в первый же год повсеместного введения в России ЕГЭ ведущие вузы Москвы и Санкт-Петербурга получили право вводить дополнительные испытания. А вузы всех остальных регионов такого права не получили. Откуда такая несправедливость?

Но не стоит думать, что это какой-то геноцид по территориальному признаку, уверяла когда-то автора этих строк столичная чиновница. Вовсе нет. Просто государству (работодателям из корпораций?) крайне необходимо, чтобы дети не имели возможности уезжать из своих и без того стремительно пустеющих территорий. Там скоро просто некому будет ни работать, ни вообще жить.

Это помогает, конечно, мало. Народ все равно из глубинки бежит. Никому не охота работать за 12-15 тысяч рублей. Даже без диплома ты в городе найдешь работу намного более высокооплачиваемую…

Но остаются еще и местные вузы, скажите вы. Как признался в разговоре с Pensnews.ru ответственный сотрудник одного из медицинских вузов одной отдаленной от Москвы области, уже сейчас более 60% мест по крайней мере в медицинских вузах в регионах занимают иногородние. И не просто иногородние, а выходцы из западных регионов страны, включая Москву и Питер. У них просто баллы заведомо выше, поэтому они легко оттесняют в борьбе за бюджетные места местных ребят. Как вы понимаете, после окончания вуза иногородние дипломированные специалисты, выучившиеся на бюджетных местах, спокойно возвращаются домой, а регион остается без врачей, учителей и инженеров.

Эту проблему даже как-то озвучил президент Владимир Путин, дав задание профильным министрам что-нибудь придумать, чтобы молодежь на местах уж совсем не страдала. Но пока тишина.

Как видим, результаты показывают, что ЕГЭ уверено движется по пути, которые ему указали отцы-основатели.

Педагог с большим стажем работы Наталья Н. поделилась с Pensnews.ru воспоминанием о том, как в ее школе вводили ЕГЭ:

«Наш регион до последнего сопротивлялся введению ЕГЭ. Губернатор даже делал резкие публичные заявления, но ничего не помогло. Конечно, всем сразу стало намного сложнее работать в новой системе. Я бы сказала, что из-за ЕГЭ школа стала совсем другой. Изменились даже взаимоотношения между детьми и учителями. На мой взгляд ушла какая-то душевность что ли. Все стало механизированным. Вы начитывайте. Вы зубрите и ставьте галочки в нужных клетках. Вот и все. Возможно, таково веяние времени, но лично мне оно совсем не нравится.

Сейчас наши дети вынуждены ездить на сдачу ЕГЭ за 70 километров от дома. Они и так очень волнуются, а дорогой еще и устают. К тому же едут, как правила, голодные. Уж, извините, но многих от волнения дорогой может стошнить. Такое часто бывает. Кроме того наш поселок стоит, как говорится, на отшибе. Поэтому в первые годы после введения ЕГЭ мы с детьми ходили по 12 километров пешком, чтобы добраться до центральной трассы. Тут нас забирал муниципальный автобус, который не мог заехать к нам в школу, так как ему не выделяли на такой крюк бензин. А потом еще 70 километров на автобусе плюс 12 километров пешком на обратный Дети уставали просто смертельно. А вы говорите, равные испытания?! Городским детям такая эстафета и не снилась.

Кстати, муниципальный автобус для сдачи ЕГЭ в первые годы давали только для обязательных экзаменов. Если кто-то хотел сдавать географию или физику, того родители возили либо на своей машине, либо на такси. А это около 3 тысяч рублей туда и обратно.

А однажды мой ученик, я у него была классным руководителем, из небогатой неполной семьи – у него одна мама, сломал ногу перед экзаменами. Я с мужем вечером посоветовалась и мы с ним свозили мальчика на ЕГЭ на такси за свой счет.

Сейчас, конечно, ситуация несколько выправилась. Дети учатся уже по-новому. Возможно, кому-то с ЕГЭ и проще, но я не могу сказать, что в целом образование стало эффективнее. Возможно, такой цели и не стояло…».