Кто принимал экзамен у рахманинова в консерватории

О жизни Рахманинова я раньше знал только то, что написано в короткой статье на википедии, да по фильму Павла Лунгина «Ветка сирени». Некоторое время назад в моей библиотеке появилась книга воспоминаний Рахманинова, рассказанных им самим, записанных и изданных еще при жизни композитора в начале 30х годов его другом-дирижером Оскаром фон Риземаном. Оказалось, что фильм — настоящая фантазия, довольно далекая от жизни композитора, а википедия не содержит ряда интересных деталей его жизни (кстати, стыдно, но английская википедия рассказывает биографию композитора гораздо более подробно). Ниже я приведу несколько моментов, которые меня особенно заинтересовали.

Семья Рахманинова была богата, и отец хотел, чтобы дети обучались в престижных военных институтах. Но он проиграл все свои отличные имения в карты, и от этих планов пришлось отказаться. Его мотовство пошло на пользу юному Рахманинову, потому что обучения в консерватории было гораздо дешевле военного училища.

Сначала Рахманинов учился в Петербургской консерватории, но учился плохо, считая себя гениальным и выше учебы. Настолько плохо, что его решили перевести в Москву к профессору московской консерватории Звереву, который был строг и у которого ученики жили дома на полном пансионе (кстати, бесплатно). К слову, перед отправкой в Москву он провел лето в маленьком имении в родной Новгородской земле вместе с бабушкой, которая специально для него только на одно лето купила его.

В отличие от драматической линии фильма, между Рахманиновым и Зверевым не было конфликта из-за выбором пианистом композиторского курса. Во-первых, Рахманинов учился у Зверева только на младших курсах, потом он еще год (или два) продолжал учиться у Зилоти. Во-вторых, Звереву, было, в общем все равно. Конфликт между ними все же был, и они несколько лет не разговаривали до окончания Рахманиновым консерватории, но он случился совсем по другой причине.

Точно так же не было конфликта из-за того, что в дом к Звереву приезжал «САМ Чайковский». Зверев представлял Рахманинова Чайковскому сам, и не у себя дома, и не раз. Он любил хвастаться своими учениками на всевозможных светских приемах. Поэтому Чайковский хорошо знал юного студента. Он же принимал у Рахманинова выпускной экзамен по композиции, поставив единственную в истории пятерку с четырьмя(!!!!) плюсами: по одной справа, слева, сверху и снизу. Рахманинов боготворил Чайковского, в его ранних работах чувствуется сильное влияние великого композитора. По просьбе Чайковского, Рахманиновская выпускная опера «Алеко» (которую он написал всего за 13 дней в партитуре), была поставлена в Большом театре. Для 20ти летнего композитора это был ошеломляющий успех.

Рахманинов закончил консерваторию экстерном, причем дважды: сначала он экстерном на год раньше сдал старшие курсы по фортепьяно, и потом на год раньше композиторские.

В фильме Лунгина совсем отсутствует Рахманинов-дирижер, основной упор делается на противопоставления Рахманинова-пианиста и композитора. Вместе с тем, дирижерская деятельность занимала такое же важное место в его жизни, как и остальные. Он много дирижировал в 1900-е года разными оркестрами, а в течение одного сезона был даже основным дирижером Большого театра, но отказался от этой работы ради более свободного графика. В последствии его часто приглашали дирижировать русскими и зарубежными оркестрами. Он часто не мог сам себе ответить, кто он больше — дирижер, пианист или композитор. Интересно так же, что Рахманинов было очень дружен с Шаляпиным, и последний часто пел главные партии в Рахманиновских операх, и в операх, когда Рахманинов дирижировал.

Наконец, и об этом почти нигде нет упоминаний, Рахманинов в течение трех или четырех лет был вице-президентом Императорского русского музыкального общества (ИРМО) — это очень высокий государственный пост, сравнимый по значению с замминистра. Председателем ИРМО всегда был кто-то из императорской семьи. Рахманинов на этой работе много сделал для развития музыкального образования в России. В числе прочего, именно по его настоянию Киевская филармония была преобразована в консерваторию.

В общем, он был необыкновенно талантливым и трудолюбивым баловнем судьбы, а вовсе не несчастным, разрываемым сомнениями человеком, как это показано в фильме Лунгина. Уехал он из России тоже достаточно свободно, воспользовавшись приглашением дать несколько концертов в Осло.

Также в фильме обыгрывается трагедия, что Рахманинов ничего не сочинял в течение первых 10 лет жизни в США. И только ветка сирени прервала этот «сухой» период. На самом деле, он просто не успевал. Активная концертная деятельность, активное сотрудничество с фирмами звукозаписи и прочая суета не давали времени. Кроме того, ему, конечно, надо было «завоевать» Америку. В Европе его знали хорошо, и хотя в США в каждом музыкальном автомате была его знаменитая прелюдия до-диез минор, в целом публика его знала не очень, до революции он был в США с гастролями всего дважды. Чтобы концертировать, необходимо было много заниматься, иметь богатый концертный репертуар. И Рахманинов относился к этому очень серьезно. Как только у него появилось больше времени и новый дом в Люцерне, то стали выходить и новые произведения: 4й концерт, «Вариации на тему Корелли», а потом «Рапсодия» и «Танцы».

Уезжая из России, Рахманинов встал на колени и поцеловал на прощание русскую землю, куда ему было уже не суждено вернуться.

P.S. К 140-летию великого композитора.

Обновлено: 10.03.2023

П. И. Чайковский и С. В. Рахманинов два гения русской музыки, ее гордость и слава. Знакомство Сережи Рахманинова с Петром Ильичом Чайковским произошло в годы его учебы на младшем отделении Московской консерватории в классе Н. С. Зверева, у которого Сережа жил на полном пансионе. П. И. Чайковский, в январе 1866 года приняв приглашение Н. Г. Рубинштейна, переехал в Москву, чтобы стать профессором Московской консерватории, в которой он преподавал в течение почти лет, ведя курсы теории, гармонии, инструментовки и сочинения. Н. С. Зверев учился у П. И. Чайковского по теории музыки, будучи уже сам преподавателем по классу фортепиано. П. И. Чайковский запросто заходил к Н. С. Звереву, даже в его отсутствие: поговорить с его сестрой Анной Сергеевной, приходил на обед, поиграть в винт, а мог репетировать с А. И. Зилоти перед выступлением свой Первый концерт. Его всегда ждали.

Александр Ильич Зилоти двоюродный брат С. В. Рахманинова, замечательный пианист, общественный деятель, дирижер был учеником Н. С. Зверева и Н. Г. Рубинштейна. В доме Зверева Зилоти жил все восемь лет своего пребывания в Московской консерватории. У Петра Ильича Чайковского Зилоти проходил курс гармонии. Волею судьбы А. И. Зилоти оказался и родственником П. И. Чайковского. Женой Зилоти была старшая дочь П. М. Третьякова — основателя знаменитой картинной галереи — Вера Павловна Третьякова, а родной брат Чайковского — Анатолий Ильич — был женат на племяннице П. М. Третьякова Прасковье Коншиной. Знакомство Чайковского и Третьякова, состоявшееся перед свадьбой брата Анатолия в 1882 году, быстро переросло в дружбу. Бывая в Москве, Петр Ильич часто заходил к Третьяковым на обеды.

В начале годов 19 века А. И. Зилоти был одним из перспективных молодых пианистов. Он много концертировал в России, успешно выступал в Западной Европе, совершенствовал свое мастерство у Ф. Листа

П. И. Чайковский был кумиром С. В. Рахманинова и А. И. Зилоти. Исключительна была его роль в формировании художественного мировоззрения музыкальной молодежи. Его заветы жили в классах С. И. Танеева, А. С. Аренского, М. М. Ипполитова-Иванова. Благодаря ему в Московской консерватории был высокий профессиональный уровень теоретического образования учащихся специальных и исполнительских классов. Петр Ильич уже мог оценить дарование С. В. Рахманинова, т. к. слышал его игру, навещая Н. С. Зверева, а на экзамене по курсу второй гармонии весной 1889 года, будучи почетным членом экзаменационной комиссии, он к высшей оценке пять с плюсом прибавил еще три плюса: сверху, сбоку и снизу.

С. В. Рахманинов боготворил П. И. Чайковского. Постоянно играл его произведения, удивляя метким анализом того или иного сочинения композитора. Смерть П. И. Чайковского потрясла его, и спустя время, С. В. Рахманиновым написано трио памяти П. И. Чайковского, первое исполнение которого при участии автора, Ю. Конюса и А. Брандукова состоялось 31 января 1894 года в Москве.

1. Воспоминания о Рахманинове [Текст]. В 2 т. – Изд. – М. : Музыка, 1988.

2. Воспоминания о Чайковском [Текст] / сост. Е. Е. Ботникова, К. Ю. Давыдова, Г. А. Прибегина. – М. : Гос. муз. изд-во, 1962.

3. Домбаев, Г. Творчество Петра Ильича Чайковского в материалах и документах [Текст] / Г. Домбаев ; под ред. Г. Бернандта. – М. : Музгиз, 1958.

4. Рахманинов, С. Литературное наследие [Текст]. В 3 т. т. 1 : Воспоминания. Статьи. Интервью. Письма / С. Рахманинов. – М. : Советский композитор, 1978.

5. Рахманинов в Ивановке [Текст] : сборник материалов и документов / сост. Н. Н. Емельянова. – Воронеж : Книжное изд-во, 1971.

6. Розанова, Ю. История русской музыки [Текст] : вторая половина XIX века : т. 2. кн 3 : П. И. Чайковский / Ю. Розанова. – Изд. – М. : Музыка, 1986.

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

Записки на полях

Январь 2022

1
2	3	4	5	6	7	8
9	10	11	12	13	14	15
16	17	18	19	20	21	22
23	24	25	26	27	28	29
30	31

О жизни Рахманинова я раньше знал только то, что написано в короткой статье на википедии, да по фильму Павла Лунгина «Ветка сирени». Некоторое время назад в моей библиотеке появилась книга воспоминаний Рахманинова, рассказанных им самим, записанных и изданных еще при жизни композитора в начале 30х годов его другом-дирижером Оскаром фон Риземаном. Оказалось, что фильм — настоящая фантазия, довольно далекая от жизни композитора, а википедия не содержит ряда интересных деталей его жизни (кстати, стыдно, но английская википедия рассказывает биографию композитора гораздо более подробно). Ниже я приведу несколько моментов, которые меня особенно заинтересовали.

Семья Рахманинова была богата, и отец хотел, чтобы дети обучались в престижных военных институтах. Но он проиграл все свои отличные имения в карты, и от этих планов пришлось отказаться. Его мотовство пошло на пользу юному Рахманинову, потому что обучения в консерватории было гораздо дешевле военного училища.

Сначала Рахманинов учился в Петербургской консерватории, но учился плохо, считая себя гениальным и выше учебы. Настолько плохо, что его решили перевести в Москву к профессору московской консерватории Звереву, который был строг и у которого ученики жили дома на полном пансионе (кстати, бесплатно). К слову, перед отправкой в Москву он провел лето в маленьком имении в родной Новгородской земле вместе с бабушкой, которая специально для него только на одно лето купила его.

В отличие от драматической линии фильма, между Рахманиновым и Зверевым не было конфликта из-за выбором пианистом композиторского курса. Во-первых, Рахманинов учился у Зверева только на младших курсах, потом он еще год (или два) продолжал учиться у Зилоти. Во-вторых, Звереву, было, в общем все равно. Конфликт между ними все же был, и они несколько лет не разговаривали до окончания Рахманиновым консерватории, но он случился совсем по другой причине.

Точно так же не было конфликта из-за того, что в дом к Звереву приезжал «САМ Чайковский». Зверев представлял Рахманинова Чайковскому сам, и не у себя дома, и не раз. Он любил хвастаться своими учениками на всевозможных светских приемах. Поэтому Чайковский хорошо знал юного студента. Он же принимал у Рахманинова выпускной экзамен по композиции, поставив единственную в истории пятерку с четырьмя(. ) плюсами: по одной справа, слева, сверху и снизу. Рахманинов боготворил Чайковского, в его ранних работах чувствуется сильное влияние великого композитора. По просьбе Чайковского, Рахманиновская выпускная опера «Алеко» (которую он написал всего за 13 дней в партитуре), была поставлена в Большом театре. Для 20ти летнего композитора это был ошеломляющий успех.

Рахманинов закончил консерваторию экстерном, причем дважды: сначала он экстерном на год раньше сдал старшие курсы по фортепьяно, и потом на год раньше композиторские.

В фильме Лунгина совсем отсутствует Рахманинов-дирижер, основной упор делается на противопоставления Рахманинова-пианиста и композитора. Вместе с тем, дирижерская деятельность занимала такое же важное место в его жизни, как и остальные. Он много дирижировал в 1900-е года разными оркестрами, а в течение одного сезона был даже основным дирижером Большого театра, но отказался от этой работы ради более свободного графика. В последствии его часто приглашали дирижировать русскими и зарубежными оркестрами. Он часто не мог сам себе ответить, кто он больше — дирижер, пианист или композитор. Интересно так же, что Рахманинов было очень дружен с Шаляпиным, и последний часто пел главные партии в Рахманиновских операх, и в операх, когда Рахманинов дирижировал.

Наконец, и об этом почти нигде нет упоминаний, Рахманинов в течение трех или четырех лет был вице-президентом Императорского русского музыкального общества (ИРМО) — это очень высокий государственный пост, сравнимый по значению с замминистра. Председателем ИРМО всегда был кто-то из императорской семьи. Рахманинов на этой работе много сделал для развития музыкального образования в России. В числе прочего, именно по его настоянию Киевская филармония была преобразована в консерваторию.

В общем, он был необыкновенно талантливым и трудолюбивым баловнем судьбы, а вовсе не несчастным, разрываемым сомнениями человеком, как это показано в фильме Лунгина. Уехал он из России тоже достаточно свободно, воспользовавшись приглашением дать несколько концертов в Осло.

Также в фильме обыгрывается трагедия, что Рахманинов ничего не сочинял в течение первых 10 лет жизни в США. И только ветка сирени прервала этот «сухой» период. На самом деле, он просто не успевал. Активная концертная деятельность, активное сотрудничество с фирмами звукозаписи и прочая суета не давали времени. Кроме того, ему, конечно, надо было «завоевать» Америку. В Европе его знали хорошо, и хотя в США в каждом музыкальном автомате была его знаменитая прелюдия до-диез минор, в целом публика его знала не очень, до революции он был в США с гастролями всего дважды. Чтобы концертировать, необходимо было много заниматься, иметь богатый концертный репертуар. И Рахманинов относился к этому очень серьезно. Как только у него появилось больше времени и новый дом в Люцерне, то стали выходить и новые произведения: 4й концерт, «Вариации на тему Корелли», а потом «Рапсодия» и «Танцы».

Уезжая из России, Рахманинов встал на колени и поцеловал на прощание русскую землю, куда ему было уже не суждено вернуться.

В 1918 году композитор, дирижёр, пианист Сергей Васильевич Рахманинов навсегда уехал из России. Американского гражданства он не принимал, надеялся вернуться на Родину. Но перед кончиной в 1943 году всё-таки принял. Чтобы семья не страдала от неопределённости.

За свою жизнь он купил шесть домов. С ними всё время что-то происходило.

-Если сюда придут японцы, то только за моим домом! – шутил Сергей Васильевич.

Он никогда не терял юмора. А с собственностью ему и в детстве не везло. Молодой Рахманинов так писал о себе:

МУЗЫКА ВСЕГДА

-Я помню себя с четырёх лет, – рассказывал композитор, – и странно, но все мои детские воспоминания, хорошие и плохие, печальные и счастливые, так или иначе обязательно связаны с музыкой. Первые наказания, первые награды, которые радовали мою детскую душу, неизменно имели отношение к музыке.

Его даже в угол не ставили. Сажали под рояль!

-Когда мне исполнилось девять лет, из всех великолепных поместий, принадлежавших матери, в её владении осталось лишь одно. Остальные проиграл в карты и промотал мой отец, – говорил Рахманинов.

Семья переехала в Петербург. Жили на средства бабушки по линии матери. В девять лет Серёжа поступил в консерваторию – на младшее отделение.

СИЛЬНЕЙШИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

-За… сильнейшие музыкальные впечатления того времени я должен благодарить свою бабушку, чья добрая рука незаметно вела меня все годы, проведенные в Петербурге, – рассказывал Сергей Васильевич. – Бабушка, будучи женщиной глубоко религиозной, регулярно посещала церковные службы. Она всегда брала меня с собой. Часами мы простаивали в изумительных петербургских соборах – Исаакиевском, Казанском и других, во всех концах города. По молодости я гораздо меньше интересовался Богом и верой, чем хоровым пением несравненной красоты – в соборах часто пели лучшие петербургские хоры. Я всегда старался найти местечко под галереей и ловил каждый звук. Благодаря хорошей памяти я легко запоминал почти всё, что слышал. И в буквальном смысле слова превращал это в капитал: приходя домой, я садился за рояль и играл всё, что услышал. За эти концерты бабушка никогда не забывала наградить меня двадцатью пятью копейками – немалой суммой для мальчика десяти-одиннадцати лет.

Бабушка купила усадьбу Борисово под Новгородом и летом вывозила туда внука. Борисово располагалось на берегу реки Волхов среди лугов, полей, лесов. Серёжа удил рыбу, купался, загорал. А вечером уплывал на лодке по течению реки. Над водой плыл звон новгородских колоколов. Мальчик прислушивался к их голосам – и не мог наслушаться.

На службу Сергей ездил с бабушкой в соседний монастырь. Накануне отъезда мальчика в Москву там отслужили молебен. Бабушка повесила на спину внука ранец, в котором было сто рублей, и проводила на станцию.

В МОСКВУ

Серёжа боялся ехать в Москву, хотя был храбрым мальчиком. Ему предстояло учиться у Николая Сергеевича Зверева. Говорили, что фамилия вполне соответствует его нраву: он и порол ребят, и держал в черном теле.

Звереву было около шестидесяти лет. Он происходил из знатной аристократической фамилии. Промотал состояние – и по чистой случайности стал в Москве педагогом по фортепиано Самым высокооплачиваемым и талантливым. Имел дело в основном с богатыми купеческими семьями – московской плутократией. Вёл жизнь светскую. Присутствовал на вечерах, обедах, играл в карты.

Зверев преподавал в младших классах консерватории. Трёх лучших учеников, в том числе Сергея Рахманинова, поселил у себя дома. Хорошо кормил, одевал у дорогих портных – и никогда не брал с них ни копейки. Это было важно для Серёжи: он не имел средств.

Сергей был очень смешлив. Мальчишки быстро сообразили, как использовать это в своих целях. И часто на Рахманинова падала вина за общие шалости. Но к Серёже Зверев благоволил. Видел его гениальность.

Мальчики посещали концерты, театральные премьеры. В их распоряжении была прекрасная библиотека. К Звереву приезжали знаменитые композиторы.

В доме учителя Сергей впервые увидел Чайковского. И был благодарен ему всю жизнь – за внимание, поддержку, помощь.

ЧАЙКОВСКИЙ ОЦЕНИЛ

В 1887 году Рахманинов закончил младшее отделение консерватории. На одном из экзаменов студенты представляли комиссии свои сочинения.

Встретились два гения – зрелый и юный. Старший сумел оценить это.

СОВЕТ

Как-то Зверев сказал Рахманинову:

-Тебе повезло, мой мальчик, ты только-только начал сочинять, а за тобой уже гоняются издатели. Тебе следует зайти к Гутхейлю (это имя издателя – прим.), но я советую прежде поговорить с Чайковским. У него есть опыт в таких делах.

Рахманинов спросил у Чайковского совета по поводу издателя. И услышал в ответ:

-Вы счастливчик, Сергей, вам удивительно везёт. Чего только я не предпринимал, прежде чем нашёл издателя для своих произведений, хотя был значительно старше вас! За своё первое сочинение я не получил ни копейки и почитал себя счастливчиком, что не должен был сам платить за публикацию. Это просто чудо, что Гутхейль не только предлагает вам гонорар, но даже спрашивает о ваших условиях. Вот вам мой совет: не ставьте ему никаких условий, предоставьте ему право назначить цену самому. В этом случае вы избежите каких бы то ни было неприятностей в дальнейшем и будете вольны распоряжаться собой по своему усмотрению.

Рахманинов послушался совета. Издатель долго думал, нет ли в этом какого-то подвоха. И назвал цену, от которой Рахманинов чуть не подпрыгнул. Так она показалась ему высока.

Впредь Гутхейль был щедрым издателем и верным другом Рахманинова.

РЕПЕТИЦИИ В БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ

Премьера оперы состоялась в Большом театре весной 1893 года. Рахманинову было двадцать лет. Он вспоминал:

-Не могу описать того пронзительного чувства, которое я испытал при звуках оркестра, исполнявшего мою музыку. Я был на седьмом небе. Чайковский присутствовал на трёх последних репетициях. Мы сидели рядышком в углу тёмного зрительного зала.

Помню свой разговор с Чайковским.

Чайковский: «Почему же вы не скажете ему (дирижёру – прим.) об этом?

Однако во время перерыва Чайковский, который не мог выдержать этого, откашлялся и произнес:

-Мы с господином Рахманиновым считаем, что надо было бы немного увеличить темп.

В замечаниях подобного рода он отличался изысканной вежливостью и щепетильностью.

Тогда же он сказал мне:

В зале сидел ещё один бесценный зритель – бабушка Рахманинова. Она сказала внуку, что гордится им.

ДВА ВЕЛИКИХ КОМПОЗИТОРА

-Что я слышу, Сергей? Вы уже начали создавать шедевры? Поздравляю, поздравляю!

А когда Чайковский узнал, сколько всего за лето сочинил Рахманинов, то всплеснул руками и воскликнул:

-Ах, я, бездельник несчастный! Написал за это время только одну симфонию.

Он говорил о своей последней шестой симфонии. Прощаясь с Рахманиновым, Чайковский сказал шутливо:

-Вот как расстаются два великих композитора! Один едет в Киев дирижировать своей оперой (Рахманинов – прим.), а другой в Петербург – своей симфонией.

Его называли самым русским композитором. В произведениях Рахманинова так по-русски звонили его любимые колокола. Как они уже не звонили в России…

Биографии

Сергей Васильевич Рахманинов — потомственный дворянин, композитор и гениальный пианист, ставший во всём мире настоящим символом русской музыки. После Октябрьской революции он эмигрирует в Соединённые Штаты Америки, прожив там более 30 лет и написав многочисленные симфонии и сонаты. Биография Рахманинова позволит поближе познакомиться с этим гениальным композитором и его известными произведениями.

Детские годы и юность

Родился Сергей Рахманинов в 1873 году в Новгородской губернии в усадьбе Семёнова. Его дворянская семья всегда была связана с музыкой, ещё дедушка будущего композитора написал несколько фортепианных пьес, которые были популярны в начале XVII века. Считается, что первой учительницей Сергея Васильевича стала его мама Любовь, которая привила ребенку чувство прекрасного. Малыш был активным и любознательным, он обожал читать, прекрасно говорил на нескольких языках.

Когда будущему композитору исполнилось 8 лет, вся семья переезжает в Петербург. Уже в 1882 году мальчик успешно выдерживает экзамены в Петербургской консерватории и поступает на младшее отделение к педагогу Владимиру Демянскому. Известно, что первоначально Рахманинов тяготился обязательными занятиями, часто прогуливая уроки. Его жизнь круто изменилась после встречи с двоюродным братом Александром Зилоти, который, несмотря на свой юный возраст, считался подающим надежды известным московским пианистом.

В детстве юный Сережа увлекался:

• чтением;
• музыкой;
• любил природу;
• писал стихи.

У юного композитора экзамен принимал Чайковский, который поставил ему небывало высокую оценку 5 и три плюса. Маститый музыкант даже порекомендовал поставить такую оперу в Большом театре.

Слава и признание

н погрузился с головой в работу, много писал, часто посещал с концертами Канаду, США и Европу. Сергей Васильевич получил престижную должность дирижера оркестра Большого театра.

Известные произведения:

Рахманинов на протяжении почти 15 лет был обласкан публикой и считался одним из лучших музыкантов России. Однако в 1917 году случилась сначала Февральская, а в последующем и Октябрьская революция, что круто изменило жизнь композитора. В разгромленной Москве никто не думал о концертах, так как новая власть пыталась как-то решить проблемы с голодом. В 1917 году Рахманинова приглашают выступить на концерте в шведском Стокгольме. В то время граница страны советов ещё не была закрыта, Сергей Васильевич отправился в турне, приняв решение не возвращаться обратно на родину.

Это решение стало во многом судьбоносным, так как в последующем в СССР развернулся страшный террор, жертвами которого стали многие видные представители интеллигенции и дворяне. Останься Рахманинов в Советском Союзе, с большой долей вероятности, он не только не смог бы написать большую часть своих произведений, но и, скорее всего, оказался бы в застенках НКВД.

В своих последующих воспоминаниях этот композитор не раз отмечал, что он тоскует по родине, но нисколько не жалеет о решении иммигрировать, так как это спасло жизнь ему и всей семье.

Жизнь в Америке

Революция, вместе с ней гибель старой имперской России, одновременное разрушение всех нравственных и моральных устоев стало для Рахманинова настоящей трагедией. Неудивительно, что уже в 1917 году он решается навсегда покинуть свою родину. Первоначально Сергей Васильевич поехал в Стокгольм, после чего некоторое время жил в Европе, покорив своей музыкой изысканную публику. А уже в 1918 он отправляется в далекое путешествие в Америку, где продолжил музыкальную деятельность. Он часто давал концерты, а слушатели и критики признавали Рахманинова одним из лучших дирижеров и пианистов эпохи.

Известно, что Сергей Васильевич был крайне нетерпим к новой советской власти, всячески обличая её и открывая общественности глаза на совершаемые коммунистами злодеяния.

При этом он не остался равнодушен к бывшим соотечественникам. Во времена голода тридцатых годов он посылал в Советский Союз гуманитарную помощь. С начала Второй мировой войны он перечислял в фонд красной армии и обороны СССР деньги от своих концертов. Такая помощь отчасти позволила избежать запрета на его музыку, поэтому концерты Рахманинова часто крутились по советскому радио и телевидению.

Личная жизнь и смерть

Сергей Рахманинов был любвеобильным мужчиной, поэтому в жизни этого великого композитора было множество женщин, которые стали его музами. Один из первых своих романсов на стихи Фета он посвятил Верочке Скалон, которая стала его первой любовью. В 1893 году Рахманинов знакомится с Натальей Сатиной, приходившейся ему двоюродной сестрой. Между молодыми людьми вспыхнул страстный роман, который в последующем перерос в крепкие семейные отношения. Поженились они в 1902 году, а в последующем от этого брака родилось двое дочерей.

Именно супруга Наталья, а также дочери Ирина и Татьяна всегда были рядом с Рахманиновым, их крепкая семья пережила все лишения, в том числе побег из родной советской России и иммиграцию в США. Сергей Васильевич посвятил своей супруге множество произведений, называя её своей музой и утверждая, что без её заботы и опеки он бы не смог писать свои сонаты и концерты. В американской прессе появлялась информация о любовных похождениях известного композитора, но ни он, ни его супруга никогда не комментировали такие слухи.

Скончался Сергей Рахманинов США в своём доме в Беверли-Хиллз в 1943 году. Он долго болел, но не прекращал свою концертную деятельность. В 1943 году здоровье композитора значительно ухудшилось, тяжело больной Рахманинов скончался в кругу семьи и своих близких. Похоронен он в Нью-Йорке на кладбище Кенсико.

Читайте также:

  

• Образ природного человека в повести куприна олеся сочинение

  

• Сочинение описание видеоурок 5 класс

  

• Сочинение на тему зима в горах таджикистана

  

• Рабочее место школьника сочинение

  

• Стихи цветаевой подчас трудны требуют вдумчивого сочинение

ПЕТР ИЛЬИЧ ЧАЙКОВСКИЙ экзаменует СЕРГЕЯ РАХМАНИНОВА

Московская консерватория, Большая Никитская улица

Май 1888 года

Через двенадцать лет Петр Ильич Чайковский – самый знаменитый в России композитор. Ему сорок восемь, он недавно вернулся на родину, проведя несколько месяцев за границей, и обосновался в своем загородном приюте, где приступил к работе над новой симфонией – номер пять. Но сильное чувство долга заставляет его согласиться на два дня вернуться в консерваторию в качестве члена экзаменационной комиссии.

Экзамен начинается ровно в 9 утра. Ученикам дают два задания: гармонизировать мелодию Гайдна в четырех частях и написать прелюдию от шестнадцати до тридцати тактов с заданной тональностью и модуляцией, включая два органных пункта на доминанте и тонике. Им нельзя пользоваться фортепиано. Экзамен, как известно, очень напряжен, а этом году еще сложнее из-за присутствия великого Чайковского.

Один за другим ученики сдают свои работы. Их преподаватель Аренский, просматривая поданные листы, недовольно хмурится. Он явно не удовлетворен. Последним сдает свою работу пятнадцатилетний Сергей Рахманинов. В течение дня его прелюдия все более усложнялась, не позволяя найти никакого быстрого решения. В конце концов, через восемь часов он все же заканчивает ее и сдает две страницы нот Аренскому. Впервые за день тот не морщится. Это вселяет в Рахманинова надежду.

На следующий день ученики исполняют свои сочинения перед комиссией. Когда Рахманинов заканчивает, Аренский поворачивается к Чайковскому и говорит, что этот ученик написал несколько фортепианных сочинений в форме трехчастных песен. Не возражает ли он, если Рахманинов их сыграет?

Чайковский благосклонно кивает. Рахманинов остается у пианино и начинает играть; он знает их наизусть.

Когда он заканчивает, комиссия тайно совещается, каждый профессор пишет свою отметку в экзаменационном журнале. Затем Рахманинов видит, что Чайковский берет журнал и что-то в нем записывает. Рахманинов не может и представить себе, что там, хорошее или плохое. Проходят две целых недели, прежде чем сам Аренский говорит ему, что комиссия поставила ему 5 с плюсом – наивысший балл, а Чайковский собственной рукой приписал к его пятерке еще три плюса, ниже, выше и рядом.

Волнение охватывает и ученика, и экзаменатора. Брат Чайковского Анатолий вспоминает, как тот приехал из консерватории, едва не приплясывая. «Я предсказываю ему великое будущее», – провозглашает он.

Успех Рахманинова на экзамене у всех на устах. «Мы все слышали о его успехах… знали о его умении быстро схватить форму любого произведения, быстро читать ноты, о его абсолютном слухе… мы проникались его любовью к Чайковскому», – пишет его однокашник.

Рахманинов готовится к выпуску, и Чайковский поощряет его: заказывает ему переложение «Спящей красавицы» для фортепианного дуэта. Рахманинов известен как прилежный и целеустремленный ученик с очевидными задатками композитора. Однако он все не решается взяться за эту задачу. «Работами меня завалили, но я, по правде сказать, мало занимаюсь, а на фортепианах и совсем почти не занимаюсь. Никак не могу приняться за дело. Лень просто гигантская», – пишет он сестре Наталье в сентябре 1890 года.

В конце концов он посылает свое переложение «Спящей красавицы» Чайковскому в июне 1891 года, но оно никуда не годится. Чайковский не может поверить, насколько это беспомощная работа. «Порядочно помучился я, делая эту корректуру… Большая была ошибка, что мы поручили эту работу мальчику, хотя и очень талантливому», – пишет он наставнику Рахманинова, жалуясь на «отсутствие смелости, мастерства, инициативы» и добавляя, что «вообще неопытность, несмелость на каждом шагу дают себя чувствовать…. [я] так расстроил себя всеми этими корректурами, что уже несколько дней скверно сплю, просто чуть не болен…»

Рахманинов признает, что эта критика оправдана. «Чайковский ругает меня страшным образом за мое переложение. И совершенно резонно и правильно. Несомненно, что из всех переложений мое наихудшее».

В действительности от работы его отвлекали его собственные сочинения, среди них опера «Алеко», Первый концерт для фортепиано и прелюдия до-диез минор. Услышав их, Чайковский, всегда великодушный, отбрасывают прежнюю досаду и радуется появлению нового композитора. Побывав на последних репетициях «Алеко», он скромно спрашивает Рахманинова, не будет ли он возражать, если его оперу исполнят в один вечер с рахманиновской. Молодой композитор на седьмом небе от счастья. «Видеть своё имя на одной афише с именем Чайковского – огромная честь для композитора, я никогда не посмел бы и подумать об этом. Чайковский это знал. Он хотел помочь мне, но опасался задеть мое самолюбие… Он буквально так и сказал: «Вы не будете возражать?» Ему было пятьдесят три года, он был знаменитый композитор, а я новичок двадцати одного года!»

Чайковский сидит рядом с Рахманиновым на репетициях. Рахманинов недоволен некоторыми идеями дирижера, но слишком робок, чтобы воспротивиться. Чувствуя это, Чайковский наклоняется к нему и говорит:

– Вам нравится этот темп?

– Нет.

– Почему же вы молчите?

– Я боюсь.

Во время перерыва Чайковский обращается к дирижеру:

– Мы с Сергеем Васильевичем считаем, что надо бы немного увеличить темп.

Премьера «Алеко» в Императорском театре назначена на 27 апреля 1893 года. Среди зрителей присутствуют отец и бабушка Рахманинова. Когда опера подходит к концу, Чайковский высовывается из ложи далеко вперед, чтобы вся публика видела, как он аплодирует новой опере.

В октябре того же года они разъезжаются в разные стороны. «Видите, Сережа, мы с вами теперь знаменитые композиторы! – шутит Чайковский. – Один едет в Киев дирижировать своей оперой, другой в Петербург – своей симфонией!»

6 ноября Чайковский умирает от холеры. Услышав об этом в тот же день, Рахманинов сразу же садится писать элегическое трио для фортепиано, скрипки и виолончели. Он посвящает его «памяти великого художника».

Что мы знаем об Александре Ильиче Зилоти? Родственник С. В. Рахманинова, некоторые свои сочинения Рахманинов ему посвятил. Пианист, как будто и дирижировал… Всё! Между тем, Александр Зилоти был выдающимся музыкантом своего времени, времени расцвета русской музыкальной культуры конца XIX — начала XX века.

В многогранной деятельности Александра Ильича Зилоти — пианиста, дирижёра, автора транскрипций и переложений, редактора, организатора, создателя концертной организации «Концерты А. Зилоти», общественного деятеля — значительное место занимала педагогика. О педагогической деятельности в литературе о Зилоти почти не упоминается, только в связи с учёбой и окончанием курса специальности у него С. Рахманинова. Возможно, это связано с тем, что Александр Ильич преподавал в Московской консерватории в течение всего трёх лет (1888–1891). Между тем, к педагогической работе он обращался на протяжении всей жизни, официальный стаж составляет двадцать лет. Через его класс прошло около 70 учеников, среди которых такие известные в России и за рубежом музыканты, как С. Рахманинов, К. Игумнов, А. Гольденвейзер, Л. Максимов, М. Блицстайн, Е. Истомин и др.

В определённый период жизни Александр Ильич ставил педагогику на первое место в своей профессиональной деятельности.

Первый педагогический опыт Александр Ильич получил благодаря Н. С. Звереву, который, доверяя своему ученику, просил Зилоти давать уроки за него во время болезни. С 1899 г. Зилоти был почётным руководителем и наблюдателем по музыкальной части в Мариинском женском училище, сменив на этом посту своего учителя Н. Г. Рубинштейна. С 1888 по 1891 — профессор Московской консерватории. Позднее, по отзывам современников, он давал частные уроки, к нему обращались как к известному, именитому пианисту, и Зилоти, с одной стороны, «по мягкости характера», не мог отказать, а с другой, у него было желание помочь талантливой молодежи. После эмиграции в Америку с 1925 г. по 1942 г. Зилоти преподаёт в Джульярдской Высшей школе музыки.

Это то, что известно фактически о педагогической деятельности Зилоти. Учитывая же масштабы и разнообразие художественных устремлений большого артиста, невозможно переоценить влияние его личности на формирование и развитие творческого потенциала окружавших его музыкантов. Это особенно ярко проявилось, когда он начал устраивать свои собственные концерты — «Концерты А. Зилоти» (с 1903 г.). К числу известных и неизвестных воспитанников Зилоти следует отнести также и оркестрантов, и артистов хора, и солистов — инструменталистов и вокалистов, совместно с которыми Зилоти готовил и проводил концерты. Он был для них не только партнёром, соучастником интерпретации, но и наставником в полном смысле слова, ибо в процессе репетиций делился своими знаниями, расширял общий и музыкальный кругозор своих коллег.

А. Александрович — оперный и концертный певец, неоднократно принимавший участие в концертах Зилоти, отмечал в своих воспоминаниях: «Общаясь с Зилоти, я учился около него двум необходимым для артиста вещам: настойчивости в проведении в жизнь своих целей и умению оставаться в искусстве одному». Участие в исполнении, благодаря Зилоти, симфонической и ораториальной музыки образовывало и расширяло музыкальный кругозор оперного артиста. С одной стороны,— знакомство со «строгим стилем», «чистой музыкой» (здесь — симфонической, инструментальной), понимание основ музыкальной формы, с другой,— усвоение новых, не известных ранее приёмов исполнения: «классический форшлаг, длинные и короткие восьмые и шестнадцатые и т. п.» (речь идёт, по всей вероятности, о расшифровке мелизматики). Кроме того, Александрович считал большой удачей работу с Зилоти-концертмейстером: «Ещё и ещё раз твержу себе, что мне везло, я „в рубашке родился“. У кого был такой аккомпаниатор, как у меня, и на этаком репертуаре? И ещё значительнее: у кого был такой музыкальный друг и наставник, которому я всё больше и больше старался во всем подражать?».

Несколько замечаний по поводу приглашения Зилоти в Московскую консерваторию и его ухода из неё. Александр Ильич был приглашён на работу в Московскую консерваторию по инициативе С. И. Танеева — выпускника, как и Зилоти, Н. Рубинштейна. Двадцатипятилетний Зилоти был хорошо известен в России и за границей как один из лучших выпускников Н. Рубинштейна, прошедший стажировку у великого Ф. Листа. Известен, прежде всего, как яркий, темпераментный, с «колоссальной» техникой и певучим тоном, пианист. Пианист-виртуоз. Вызывает уважение возраст молодого профессора консерватории (Зилоти приняли сразу на должность профессора!), но в конце XIX века этот факт мало кого мог удивить. Николай Рубинштейн в 24 года стал инициатором открытия и возглавил московское отделение ИРМО, Пётр Чайковский в 26-летнем возрасте начал работать в только что открывшейся Московской консерватории, Сергей Танеев в 22 года был приглашён в консерваторию в качестве преподавателя, а в 29 — назначен на пост директора… Музыкальной общественностью России высоко был оценен талант и заслуги Зилоти-музыканта, так, Ц. Кюи в 1888 г. писал: «Г. Зилоти живёт за границей; весьма желательно, чтобы он перенёс свою деятельность к нам. Он бы мог оказать существенные услуги нашему искусству как музыкант, пианист и дирижёр. Лиц, так богато одарённых, как он, у нас очень мало».
На приглашение Зилоти в число профессоров повлияла и рекомендация Н. С. Зверева, в то время ведущего преподавателя младших классов. Естественным было желание Зверева помочь своему бывшему питомцу сформировать достойный класс. С. Рахманинов: «Зверев, заинтересованный в том, чтобы у Зилоти появились талантливые студенты, уговорил трёх своих питомцев [С. Рахманинова, К. Игумнова, Л. Максимова; всего же от Зверева к Зилоти перешли 7 учеников] отдаться в руки бывшего „любимого ученика Листа“, чья педагогическая репутация была не столь блестящей, поскольку её попросту не было». Именно воспитанники Зверева и составили сильный «костяк» класса Александра Ильича.

Удачно начавшаяся педагогическая деятельность была прервана через три года в 1891 г. Причиной стало неприятие Зилоти В. Сафонова, ставшего в 1889 г. директором консерватории, несогласие с его консерватизмом и проявлениями деспотизма. Зилоти считал, что под руководством Сафонова «консерватория скорыми шагами идёт к ухудшению», а «бороться с Сафон [овым] нельзя, это не сила, а нахальство, которое надо бить в лицо». Формальным поводом (или последней каплей) послужил конфликт на переводном экзамене, когда ученицу Э. Лангера, пожелавшую на старшем отделении учиться у Зилоти, Сафонов зачислил в свой класс. В некоторых источниках акцент переносится на то, что случай с ученицей был преувеличенно «раздут» Зилоти для оправдания своего желания уйти из консерватории и в полной мере заняться исполнительской деятельностью. Но письма самого Александра Ильича и его родных говорят об обратном. Безусловно, исполнительство его влекло, он и не прекращал концертные выступления, совмещая их с педагогической работой. Более того, соглашаясь на работу в консерватории, Александр Ильич просит «полтора месяца отпуска для концертирования за границей каждую зиму». Но не ради своей карьеры он «бросает» учеников. С момента подачи заявления об уходе Зилоти переживает сложившуюся ситуацию, беспокоился о дальнейшей судьбе своих питомцев. «Хотя чувствую, что я прав, что ушёл из консерватории, но всё же мне жалко моих учеников — и уйди Сафонов, пожалуй, я бы опять поступил», — пишет Зилоти 25 июня 1891 П. И. Чайковскому. В конце августа Зилоти специально приезжает в Москву: «по делам своих бывших учеников, пристроить их получше». Определяя, например, Игумнова в класс Пабста, Зилоти, невзирая на неприятие Сафонова как человека и администратора, очень уважительно охарактеризовал Василия Ильича как профессионала. Об этом рассказывал сам Игумнов: «Когда уехал Зилоти, надо было переходить в чей-то другой класс. Лучшим педагогом всем казался Сафонов. Но Зилоти, когда мы с ним обсуждали этот вопрос, говорил так: „Видите ли, Сафонов сейчас директор консерватории и с учениками занимается мало. Работает в классе он великолепно, но это происходит нерегулярно. Мне было бы приятнее, чтобы Вы занимались у Пабста, хотя Пабст и придерживается совсем другого направления, чем я“».

Все, к кому обращался Зилоти по поводу его ухода из консерватории, поддержали его. Это и Н. С. Зверев, которого он просит лично «при случае … рассказать [Чайковскому] всё по порядку», и Ф. И. Буслаев, который «вполне одобрил моё [Зилоти] действие и находит, что не только до осени, но до другого дня нельзя было откладывать мой выход, и что я теперь ушёл честно, не поставив консерваторию в критическое положение, дал возможность теперешним отказом за лето найти заместителя моего места». Наконец, П. И. Чайковский, отвечая на взволнованное письмо Зилоти, пишет: «Я действительно рад, что ты ушёл из консерватории. <…> Ты тратишь свою энергию на множество пустяков; можно измельчать и опуститься, продолжая бороться против самодурства Сафонова, коварства инспекторши Губерт и тому подобного вздора. Пусть себе остаются в Москве и возятся в своём муравейнике,— а ты, будучи соколом, и улетай подальше в качестве красивой перелётной птицы».

В одном источнике обнаруживаем свидетельство того, как всё относительно в истории и как всё зависит от случая. Л. Сабанеев, вспоминая год назначения Сафонова на должность директора, называет фамилию другого кандидата на этот пост. По словам Сабанеева вторым претендентом был … А. И. Зилоти! «Эта кандидатура поддерживалась очень многими, в том числе, почти всей старой рубинштейновской „гвардией“: Чайковским, Зверевым и др. Сафонов одержал верх, но как-то «против воли», по рассуждению ума, но не по сердцу. Против Зилоти была его молодость — ему было всего 25 лет; за Сафонова были его зрелость и связи».

Если обсуждение кандидатуры Зилоти проходило только на уровне межличностного общения таких выдающихся музыкантов, как Чайковский и Зверев, то документально подтверждено дальнейшее стремление С. И. Танеева видеть Зилоти на посту директора консерватории. В 1898 г. Сергей Иванович в своих дневниках записывает, что, если уйдет Сафонов, то ему «придётся временно занять это место», провести необходимые реформы и уже на следующий учебный год «передать эту должность Зилоти». Через год Танеев составляет «список, кем, можно заменить членов „корпорации“, если они подадут в отставку». В него вошли Игумнов и Гольденвейзер (ученики Зилоти), Брандуков, а вместо Сафонова — Зилоти. В 1901, узнав, что М. А. Морозов — один из директоров Московского отделения РМО — приглашает Зилоти для беседы, Танеев с надеждой задает вопрос: «Уж не хочет ли он пригласить З. вместо С.?». Надеждам не суждено было исполниться, и в 1905 Танеев сам покинул консерваторию. Отношение же Танеева к Зилоти в полной мере характеризует масштаб личности Александра Ильича.

Уход Зилоти из консерватории (во многом — вынужденный) вызвал недоумение у определённой части музыкантов. Так, известный певец, профессор Московской консерватории (1882–1887) Ф. П. Комиссаржевский выступил на страницах газеты «Московский листок» в 1892 г. со статьей «Г. Зилоти и г. Брандуков» с осуждением руководства Московской консерватории, которая, по мнению Комиссаржевского, постепенно уклоняется «от пути, начертанного незабвенным Н. Г. Рубинштейном». Статья Комиссаржевского интересна и тем, что в самом начале автор даёт оценку педагогической деятельности Зилоти. После концерта, в котором принимал участие юный, только окончивший консерваторию Рахманинов, Комиссаржевский отмечает правильность его музыкального развития. Рахманинов представляет для него «интерес педагогический, как ученик профессора своего А. И. Зилоти»: «В игре молодого пианиста мы усмотрели несомненное доказательство педагогического таланта г. Зилоти». Далее Комиссаржевский отмечает: «Надо полагать, что Московская консерватория или не придаёт никакого значения русскому преподавателю, или же она настолько богата преподавательскими силами, что таких русских талантливых артистов, как г. Зилоти и Брандуков, выделившихся среди художников и в Европе, считает или неспособными в педагогическом отношении, или же лишними. Зная педагогические силы консерватории, мы объясняем такое отношение к русским талантам историческим пристрастием со стороны русских людей к пришлому иностранному элементу…».
Несмотря на то, что Зилоти проработал в консерватории всего три года, он остался в памяти своих учеников как яркая индивидуальность, оказав влияние на их дальнейшую профессиональную жизнь. Игумнов впоследствии констатировал: «Следы влияния Зилоти я ощущаю на себе больше, чем кого-либо из учивших меня на фортепиано»; «у меня был учитель, который оказал на меня решающее влияние во многих отношениях: это — Зилоти». Гольденвейзер, вспоминая педагога, у которого он проучился два года, отмечал высокий уровень его художественной культуры, незаурядность Зилоти-пианиста и признавал, что многим ему обязан «в отношении своего музыкального развития». Рахманинов после ухода Зилоти из консерватории не пожелал переходить к другому педагогу. Переводной экзамен на последний курс был ему зачтён в качестве выпускного. Этот шаг, с одной стороны, был продиктован желанием поддержать своего учителя, с другой, вероятно, он понимал, что Александра Ильича никто в Московской консерватории на тот момент заменить не мог.
В российских источниках почти не упоминается американский период жизни Зилоти: в советское время об эмигрантах старались не напоминать, а лучше и вовсе забыть. Но благодаря вышедшей в 2002 книге Чарльза Барбера «Затерянный в звёздах. Забытая музыкальная жизнь Александра Зилоти», мы можем достоверно восстановить многие факты педагогической работы Зилоти в Америке. Александр Ильич в октябре 1925 по рекомендации скрипача Павла Коханского и пианистки Ольги Самарофф-Стоковской был приглашён на работу в Джульярдскую Высшую школу музыки в Нью-Йорке, где преподавал 17 лет до мая 1942 (кстати, первый и самый, пожалуй, известный ученик американского периода — Марк Блицстайн — появился у Зилоти в 1923). В Джульярде высоко оценили заслуги Александра Ильича. Окончательно покинул педагогическую работу Зилоти уже по возрасту (в 79 лет). В благодарственном письме директор школы Эрнест Хатчесон, сожалея об отставке Зилоти, отмечал: «Вы были одним из трёх, кто представлял прославленный период в музыкальной истории, традиции которой Вы продолжали в новом веке. Что создаст этот новый век в искусстве, сложно предсказать, но, что я действительно знаю, что трудно будет равняться характеру и гению их предшественников». Кроме того, совет директоров принял беспрецедентное решение — Зилоти в знак признания его «долгой и благородной карьеры» и «неоценимых заслуг в музыке» была начислена пенсия от школы в размере $US 3.000 в год, что не было предусмотрено правилами школы.

И для студентов Московской консерватории 1888 г., когда ещё «витал» дух Николая Рубинштейна и минуло всего два года после кончины Листа, и, безусловно, для учеников Джульярдской школы Зилоти был носителем традиций XIX века, продолжателем идей братьев Рубинштейн, Чайковского, Листа. Ольга Самарофф-Стоковская являлась коллегой Зилоти в Джульярде, в 1939 г. в Нью-Йорке вышли её мемуары. Ещё при жизни Зилоти она писала: «Александр Зилоти, многоуважаемый, заслуженный член факультета, является для нас носителем великой традиции». Скрипач Андор Тот был студентом в последние годы работы Зилоти в школе. Спустя сорок лет он вспоминал: «Он был легендарной фигурой во всём Джульярде. Очень высокого роста, немного сутулый, он знал всех, включая Листа. Он даже похож был на Листа. Никто не мог понять половину из того, что он говорил, но это не имело значения. Все знали, что это — Зилоти, и Зилоти учился у Листа и Чайковского, этого было вполне достаточно».

Ученики Александра Ильича с гордостью воспринимали себя опосредованно учениками Листа, которого считали своим музыкальным дедушкой. Работавший вместе с Зилоти в Московской консерватории В. Сафонов мог считать себя наследником К. Черни — через Т. Лешетицкого, а через Л. Брассена — И. Мошелеса. Интересно, что профессор П. Пабст явился своего рода объединяющим началом между Зилоти и Сафоновым, будучи опосредованно продолжателем идей и Черни (через А. Доора), и Листа, у которого консультировался в Веймаре. В Джульярде эта взаимосвязь поколений продолжилась: работавшие вместе с Зилоти Иосиф и Розина Левины были учениками В. Сафонова. Зилоти и Левины стали одними из первых на Западе утверждать мировой приоритет русской фортепианной педагогической школы. Вспомним самого известного выпускника Джульярда по классу Розины Левиной — Вэна Клайберна. И сейчас многие выдающиеся зарубежные музыканты прямо или косвенно в своей основе имеют русскую педагогическую школу.

Одним из проявлений профессионализма Зилоти-педагога являлось то, что, будучи продолжателем традиций своих великих предшественников, он чувствовал потребность и был готов к передаче своего опыта следующим поколениям. В одном из писем супруга музыканта, Вера  Павловна Зилоти сообщала Марку Блицстайну, что его «учитель счастлив иметь учеников, чтобы передавать идеи и идеалы, которые бы остались в мире».

1. Любовь к музыке у Сергея Рахманинова, очевидно, являлась наследственной чертой. И его отец, и дед были хорошими пианистами. А ещё все они были военными, и будущему композитору была уготована та же судьба, но прослужил он недолго. Оставив службу, он решил полностью посвятить свою жизнь музыкальному искусству.

2. Первым учителем музыки в его жизни была собственная мать. Она начала учить сына, когда ему исполнилось четыре года.

3. При игре на рояле одной рукой Рахманинов мог охватить до дюжины белых клавиш.

4. Уже в семь лет Сергей Рахманинов вместе с дедом играл произведения Бетховена и Шуберта.

5. Рахманинов был не только композитором, но и талантливым дирижёром, и великолепным пианистом.

6. У Рахманинова была удивительная память. Необъяснимо, но факт — он мог сыграть сложное произведение, услышав его до этого лишь один раз.

7. Консерваторию Сергей Васильевич закончил с золотой медалью. И по сей день он считается самым одарённым её выпускником.

8. Во время обучения в консерватории Рахманинов заслужил особенную оценку от Чайковского, принимавшего экзамен по гармонии — он поставил ему пятёрку с четырьмя плюсами.

9. Первая симфония Рахманинова с треском провалилась, получив негативную оценку публики и критиков. Эта неудача так подкосила композитора, что следующие три года он ничего не сочинял, утратив вдохновение.

10. Многие постановки Сергея Рахманинова считаются эталонными. Например, знаменитая опера «Борис Годунов» за авторством Мусоргского.

11. Рахманинов продолжать играть на рояле до самой своей смерти, уделяя этому занятию по несколько часов ежедневно.

12. Прах великого пианиста и композитора покоится на кладбище недалеко от Нью-Йорка. Он хотел, чтобы после смерти его тело было перевезено в Россию, но сбыться этому желанию было не суждено.

Сергей Рахманинов стал одним из нескольких русских композиторов, известных не только на Родине, но и за рубежом. В советские годы его произведения покоряли зарубежного слушателя даже больше, чем советского — ведь именно там выступал Рахманинов после эмиграции.

          Его жизнь была полна удивительных событий, каждое из которых имело особое значение для музыканта. О некоторых из них и пойдёт речь в данной статье.

1. Сергей Рахманинов родился 20 марта 1872 г. в семье потомственных дворян. Интерес к музыке ему целенаправленно прививали с детства родители. Дед Сергея учился у популярного в своё время английского пианиста Бэкона Фильда, отец и мать также занимались музыкой, хотя и не являлись профессиональными музыкантами.
2. В детстве Рахманинов сам не понимал границ своего таланта. Парадоксально, но из Санкт-Петербургской консерватории, куда он поступил в 1882 г., его чуть не отчислили. Парню было неинтересно учиться, он прогуливал большинство занятий. Преподаватели не желали обратить внимание на талант будущего гения, предпочитая делать акцент на дисциплине.
3. Спас карьеру музыканта двоюродный брат Александр Зилоти. Посетив однажды выступление Сергея в консерватории, он отправился к родителям парня и объявил, что тот должен учиться в частном пансионе для «музыкальных гениев» у Николая Зверева в Москве. Родители нехотя согласились. Жизнь в пансионе не была сахарной — там царила жёсткая дисциплина, а занятия по игре на фортепиано проводились по шесть часов каждый день. Дисциплина была прежней, зато подход к обучению был другой. Зверев заставлял учеников не просто играть, но любить и чувствовать музыку.
4. Выпускной экзамен у Рахманинова принимал признанный мэтр отечественной музыкальной классики П.И. Чайковский. В качестве дипломной работы Сергей представил сочинение собственного производства — оперу в один акт «Авеню». За неё от своего кумира он получил оценку «5+++», а также рекомендацию к постановке произведения в Большом театре.
5. Будучи пианистом-виртуозом, Рахманинов быстро набрал популярность. Однако его путь как композитора не был устлан лепестками роз. Так, в 1897 г. его первое крупное произведение собственного сочинения — Первая симфония — была в пух и прах разгромлена и критиками, и широкой публикой. Сергей Васильевич впал в глубокую депрессию — боялся сочинять и почти не выходил из дома. Побороть недуг ему удалось только спустя четыре года.
6. К моменту революций 1917 г. Рахманинов являл собой талантливого, известного пианиста и композитора. В его багаже значились такие признанные во всем мире произведения, как Второй фортепианный концерт, «Хенсико» и другие. Однако, всё это не мешало ему оставаться бедным человеком. Долги были огромны, и чтобы расплатиться с ними, Сергей Васильевич решает выйти на европейскую сцену. Начал своё турне он с визита в Стокгольм. По иронии судьбы, именно в это время в России пала империя. Больше на Родину Рахманинов не возвращался, обосновавшись в конце концов в Нью-Йорке.
7. Оказавшись за границей, Сергей снова впал в депрессию. Он снискал себе большую славу в западных странах, но первые десять лет эмиграции выступал исключительно как пианист. Позднее он смог вернуться к сочинительству, создав, по мнению многих, лучшее своё произведение — «Симфонические танцы». Их презентация прошла в 1943 г., незадолго до смерти автора.
8. Рахманинов всей душой ненавидел советскую власть, однако он умел разделить государство и людей. До самого конца он считал себя русским человеком, разделял победы и скорбь своего народа. Так, во время Великой Отечественной войны композитор большую часть дохода с концертов отправлял в фонд Красной Армии и Флота. На его средства был построен целый бомбардировщик.
9. Умер Рахманинов в покое и почёте 28 марта 1943 г. Похоронен в Нью-Йорке.

          Сергей Рахманинов до сих пор входит в число лучших мировых музыкальных классиков всех времён. Его произведения стали каноном, образцом для подражания для молодых композиторов на десятилетия вперёд, не потеряв своей актуальности и в 21 веке.