Обновлено: 10.03.2023
Она была такой же, как и все человеческие существа: в ее воле было шевелить руками, ногами, вертеть головкой, смотреть, куда ей захочется, и никто на это не мог наложить запрета.
Правда, иногда ее пеленали и принуждали не двигаться. Но она могла протестовать: плакать, кричать. И свою решимость никому не позволять отнимать у нее свободу она могла выразить тем, что прямо смотрела в глаза своим притеснителям.
Когда она родилась, она была человеческим существом: могла улыбаться, показать, что она радуется нежданно открывшейся перед ней жизни; вольна была упрямиться и тем самым дать понять, что она может желать чего-то или не желать и что сама природа дала ей силы для сопротивления чему-то.
Родилась девочка. Ее положили, как и других детей, в колыбель: мать и отец в сердцах своих дали ей место рядом с сыновьями. Девочка жила в той же комнате, где обитали мальчики, ее носили и водили по тем же улицам, по которым ходили мальчики, ее грело то же солнце, которое согревало и мальчиков, она мерзла от той же стужи, что и мальчики: как и мальчики, она могла свободно думать о том, что ей приходило в голову, она наравне с ними могла воодушевляться и переживать то, что занимало ее мысли, ее разум, трогало ее сердце.
Щедрое солнце озаряло ее золотыми лучами, теплый ветер приносил и ей нежные запахи весны, юные цветы ласкали ее взор — словом, природа подносила ей те же дары, что и другим существам.
Вначале она была живым существом. Но только до шести лет. Потом какая-то темная сила на своем тайном судилище приговорила ее за совершение никому не ведомого греха к смерти и принялась медленно душить ее, душить в тисках какой-то безжалостной машины до тех пор, пока не будет выжата последняя капля жизни: она приказала заживо зарыть татарку в могилу, прежде чем перестанет биться ее сердце и остынет тело.
Девочке исполнилось шесть лет.
Братья иногда обижали ее: ударят, дернут за косичку. Как и всякое живое существо, она могла противиться насилию: ударят — ответит тем же, за косичку дернут — укусит обидчику палец, расцарапает лицо. Но темная сила, осудившая татарку на смерть, не могла допустить, чтобы жертва ее обладала подобной свободой, и заставила живую куклу, именуемую матерью, передать татарке свое повеление:
— Девочке драться с мальчиками неприлично!
С этого дня девочке было велено защищаться от притеснения братьев, лишь прибегая к покровительству других.
Неопытную девочку обманули. Она не знала, что была приговорена к смерти и что с этого запрета началось исполнение вынесенного ей смертного приговора.
Девочке исполнилось семь лет.
Прежде она могла бегать по улицам вместе с мальчиками, с такими же детьми, как и она сама. Но темная сила не желала, чтобы ее жертва пользовалась такой свободой. Живая кукла (мать девочки) повторила, как попугай, повеление темной силы:
— Девочке играть с мальчиками неприлично!
Девочка не могла поверить запрету, противному человеческой природе, жизни, свободе, гуманности. Тогда темная сила заставила отца татарки повторить приказ:
— Девочке играть с мальчиками неприлично!
Недоверие татарки было поколеблено. Окружавшие ее люди повторили то же самое:
— Девочке играть с мальчиками неприлично!
Теперь татарка поверила, ибо думала, что люди желают ей добра. Но жизнь решила защищаться. Ей казалось, что она победит врагов, если вызовет их на суд разума.
— Почему? Почему неприлично? — спросила жизнь.
Татарка молчала. Вместо нее ответила темная сила:
— Так повелели отец, мать, дед и бабка!
Жизнь поразилась. Она не думала услышать столь бессмысленный, бесчеловечный ответ.
Темная сила торжествовала, словно в праздник: она победила. Своей жертве, татарке, она вручила маленьких мертвых кукол.
Разлученная с другими детьми, лишенная вольного воздуха, свободы, девочка брала в руки проклятые подарки темной силы и разглядывала их с недоумением. Она не знала, зачем они ей.
— Эта кукла — мальчик, а это — девочка. Кукла-мальчик берет в жены куклу-девочку; свадьба, приехал жених, прибыла невеста, пришли гости.
Татарка все играет, играет да играет.
Темная сила, притаившись в углу, наблюдала за татаркой с усмешкой:
— Это ты готовишься к будущему: такова твоя будущая жизнь.
Живые куклы дружно закивали:
— Да, да, нельзя!
Жизнь пыталась защищаться:
— Почему? Почему нельзя?
Живые куклы завопили:
— Потому что стыдно! Неприлично! Неприлично!
Жизнь, собрав все свои силы, снова повторила вопрос:
— Но почему?
Отец угрожающе взъерошил короткие усы, живые куклы нахмурились, так сморщились, что люди в страхе разбежались бы, если бы не знали, что перед ними только куклы.
— Как почему?! Да потому что стыдно, неприлично!
Жизнь гневно запротестовала:
— Неправда! Я не соблазн, я человек! Да, человек!
Вдохновленная темной силой, учительница выложила перед татаркой кучу книг, рукописных и печатных. В книгах было написано, что вся женская половина рода человеческого есть соблазн.
— Почему?
— Так сказано в книгах! — ответила учительница.
Темная сила погрозила девочке кулаком:
— Попробуй не верить старшим! Я тебе!
Татарке исполнилось тринадцать лет.
Ей дали бесформенный полосатый мешок, который прячет живых кукол от людских глаз, от солнца, луны и воздуха.
Живая кукла, мать девочки, сказала ей:
— Дочь моя, тебе исполнилось тринадцать лет. С этого дня и до самой могилы ты должна накрываться этим с головы до ног!
Рыжебородый отец с короткими торчащими усами подтвердил:
— Закрывайся этим до самой могилы!
Татарка ничего не могла понять.
— Почему? — спросила она в отчаянии.
Живые куклы прямо не ответили на вопрос и лишь добавили:
— Если встретишь существо с бритой головой и в малахае, называемое мужчиной, закрой лицо краем этого покрывала!
— Но почему? — горестно спросила жизнь.
Ответила учительница:
— Лицо твое, волосы, вся фигура — соблазн, а соблазн должно скрывать. Мужчины глядят на тебя с вожделением, и потому ты должна прятаться от них.
Жизнь плакала горючими слезами, она, горемычная, еще никогда не слышала ничего более унизительного.
А учительница еще два года стрекотала над ухом татарки:
— Да, мужчины глядят на тебя с вожделением!
Жизнь была тяжко больна — она не возразила.
Темная сила между тем повторила свои наставления:
— Ты теперь знаешь, что ты существо, не равное мужчине, ты соблазн, тебе стыдно показываться людям на глаза. Ты узнала все, что тебе полагалось. А знать больше стыдно. Да, неприлично!
Живые куклы и толстопузый отец дали татарке строгий наказ:
— Вот тебе четыре стены, стереги их, они же будут стеречь тебя до тех пор, пока не найдется для тебя животное, именуемое мужем, которому ты будешь служить игрушкой.
Жизнь лишь вздохнула. Последним усилием она подвела татарку к окну.
Но и случайные взгляды в окно, эти предсмертные судороги жизни, вызвали недовольство темной силы.
Живые куклы сообщили татарке:
— Ты сосватана за Биктемира и стать его рабой — твой долг.
Темная сила с самодовольной усмешкой объявила:
— Отныне ты избавляешься от мятежницы, называемой жизнью, и становишься живой куклой. Я даю тебе Биктемира, чтобы он играл с тобой. До самой могилы ты будешь служить ему. Вот моя цель.
Отцы — один, продававший живую куклу, другой, покупавший ее для сына, — стали торговаться.
— Ну, уважаемый Зайнетдин, мехер* — пятьсот рублей.
— Нет, дорого. Так и быть, на тебе четыреста!
— Э, нет, уважаемый Зайнетдин, прибавь пятьдесят!
— Ну, бог с тобой, так и быть, в придачу дам платье, шитое позументом.
Вначале позвали в дом много живых кукол и накормили их. Татарке они нанесли много тряпок, безделушек.
Затем позвали толпу глупцов, игрушками которых были живые куклы. Их тоже накормили. Среди них был один человек в чалме; он прочитал молитву, подул на присутствующих. С этой минуты толпа глупцов стала верить, что отныне татарка стала игрушкой Биктемира.
— Ты (имярек) согласен отдать свою дочь за Биктемира, сына Зайнетдина, за четыреста рублей и платье с позументами?
— Отдаю, отдаю!
— А ты, Зайнетдин, берешь татарку сыну своему Биктемиру в жены за четыреста рублей и платье с позументами?
— Беру, беру!
После этого татарку и Биктемира, как полагалось, четверо суток держали взаперти. Настало время везти татарку в дом мужа.
Убедившись, что жизнь теперь умолкла, темная сила, глядя на татарку, громко объявила:
— Теперь ты станешь настоящей куклой!
Биктемир запер живую куклу в четырех стенах.
— Вот тебе стены, ты должна стеречь их до самой могилы. А я, когда захочу, приду поиграть с тобой!
Темная сила стояла в углу и поучала:
— Твоя святая обязанность — быть игрушкой мужа и рожать детей, чтобы продолжать на земле род таких же, как вы, глупцов!
Выполняя приказ Биктемира, который звучал во взгляде его, татарка склонилась перед темной силой:
— Да, я знаю, хорошо знаю, что рождена на свет только ради этих целей.
Темная сила, приметив, что и теперь не слышно зова жизни, расхохоталась:
— Наконец-то татарка превратилась в живую куклу!
С торжествующим хохотом темная сила вышла из угла на свет.
— Татарка погребена заживо!
— День, когда заживо погребенную девушку спросят, за совершение какого греха она умерщвлена, — есть день Страшного суда.
*Мехер – выкуп за невесту.
(Перевод с татарского Г. Хантемировой)
Повести и рассказы писателей-классиков народов дореволюционной России, 1984 г. – Стр. 21-27.
Результат буржуазных преобразований
Пробуждение женского самосознания было результатом буржуазных преобразований на общероссийском уровне, модернизации всех сфер жизнедеятельности, в том числе религиозно-моральных норм. Так, в пореформенное время женщины из бедных слоев общества стали пополнять мужские рабочие ряды на фабриках и заводах. Их дети не всегда отправлялись в традиционные мектебы и медресе, а уже в фабрично-заводские и городские училища.
Дочери дворян и чиновников с конца XIX века обучались в русских женских гимназиях, проявляли себя в благотворительной деятельности. Представительницы духовенства и купечества, получившие преимущественно домашнее образование, в этот период открывали собственные женские школы и различные курсы. В Казани работали школы Магруй Барудии, Магруй Музаффарии, Лябиби Хусаинии, Фатихи Аитовой. Последняя школа в 1916 году была преобразована в женскую гимназию. Эта была первая татарская гимназия во всей России.
Женская литература
Сельская эмансипация
Что касается сельской местности, то до 1914 года в татарских семьях наблюдалось строгое разграничение женских и мужских обязанностей. Мир женщины ограничивался, как правило, домом, все полевые и иные работы оставались прерогативой супруга.
Но несколько отличались татарки, проживавшие в центральных губерниях России. Мужчины этих уездов занимались в основном отхожими промыслами, уезжали на заработки в столичные и другие города. Поэтому женщины вполне сносно справлялись с оставленным на их попечение хозяйством, отличались более раскрепощенным поведением. Да и проживание в смешанной этнической среде способствовало этому. Неслучайно и первая женщина-врач (Разия Кутлуярова), и первая известная певица (Марьям Искандерова), и первая женщина-математик (Сара Шакулова) были родом из Касимовского уезда Рязанской губернии.
Неустроенная личная жизнь феминисток
Мухлиса Буби, первая и единственная женщина-казый (судья) в Оренбургском магометанском духовном собрании, была разведенной дамой
Если обратиться к судьбам татарских феминисток, то у некоторых из них не сложилась личная жизнь. Как правило, они были либо разведены, либо не выходили замуж. Была разведенной дамой Мухлиса Буби, первая и единственная женщина-казый (судья) в Оренбургском магометанском духовном собрании. Наряду с расторжениями браков имели место конфликты с родителями: не все девушки готовы были подчиняться их воле. В годы Первой мировой войны, не поладив с родителями, сбежали из дома поэтесса Захида Бурнашева (Гиффэт туташ), будущая актриса Ашраф Синяева. Каждая из них устроила свою профессиональную судьбу по собственному усмотрению.
Споры светские и религиозные
С одной стороны, как джадиды, так и кадимисты вроде бы принижали роль женщин в обществе, с другой, они лишь указывали на их особое положение, необходимость защиты.
Поэтесса Захида Бурнашева (Гиффэт туташ) в годы Первой мировой войны, не поладив с родителями, сбежала из дома
Самые эмансипированные мусульманки
Первая мировая война стала рубежом между домашней жизнью татарки и ее деятельностью вне дома (поле, завод, фабрика, торговля и другие сферы). Война значительно ускорила запущенные еще в конце XIX века процессы по раскрепощению татарских женщин.
К 1917 году работающая женщина, будь она врач или учительница, уже не воспринималась как предательница религиозных устоев. С 24 по 27 апреля 1917 года в Казани прошел Всероссийский съезд мусульманок. Делегатки представляли самые разные регионы, кроме них в зале присутствовали более 300 женщин-гостей. Поднимались вопросы равноправия мужчин и женщин, отмена многоженства и калыма, право женщин на развод и другие социальные проблемы. Татарки не только участвовали в специальных женских съездах, но и стали принимать участие в других общественных собраниях. В этот период гласной Уфимской городской думы была избрана певица Абруй Сайфи. Она же стала единственной женщиной, которую включили в состав национального законодательного собрания – Миллэт Меджлисе. В том же 1917 году во Всероссийском мусульманском съезде в Москве первой в истории ислама женщиной-казыем была избрана Мухлиса Буби.
Всероссийский съезд мусульманок в Казани, 1917 год
Во многом феминизм татарок был обусловлен желанием самих мужчин видеть рядом с собой образованных и самостоятельных женщин, достойных представительниц татарской нации.
Справка
Габдрафикова Лилия Рамилевна – доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан.
Актуальность данной работы.
Тургенев принадлежал к плеяде русских писателей второй половины 19 века. В его творчестве продолжают развиваться, обогащаясь новым содержанием, реалистические традиции Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Тургенев обладал поразительным дарованием – сочетать так называемую злобу дня с обобщениями самого широкого, поистине общечеловеческого порядка и придавать им художественно совершенную форму и эстетическую убедительность. Но философская основа творчества Тургенева по настоящее время, к сожалению, не получила должного внимания со стороны исследователей.
На наш взгляд, если рассмотреть историю татарской литературы на предмет гендерных взаимоотношений, то повесть Фатиха Амирхана была бы там одной из центральных. Именно в этом образе мы видим коренное изменение в татарском обществе. Общество, которое вступило в новый этап и с которого уже невозможно свернуть.
В этом основной итог повести – показать начало новой эпохи, эпохи ХХ века.
| Вложение | Размер |
|---|---|
| rabota.docx | 151.43 КБ |
Предварительный просмотр:
МБОУ гимназия № 20, 8 класс,
Советский район, город Казань
Научный руководитель: Гизатуллина А.Р.
- Введение. Цели и задачи работы
- Основная часть
а) Сопоставление образа тургеневской девушки с героиней повести
б) Анализ пейзажа, его роли и функции в раскрытии
в) Пространство и время в произведениях
IV. Список использованной литературы
Актуальность данной работы.
Тургенев принадлежал к плеяде русских писателей второй половины 19 века. В его творчестве продолжают развиваться, обогащаясь новым содержанием, реалистические традиции Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Тургенев обладал поразительным дарованием – сочетать так называемую злобу дня с обобщениями самого широкого, поистине общечеловеческого порядка и придавать им художественно совершенную форму и эстетическую убедительность. Но философская основа творчества Тургенева по настоящее время, к сожалению, не получила должного внимания со стороны исследователей.
Тема первой любви, звучащая в повестях И.Тургенева и Ф.Амирхана, привлекает особое внимание, настраивая на искренний разговор о самых тонких человеческих чувствах и переживаниях.
Тургенев был не единственный, кто изображает судьбу девушки-современницы. А вот в истории татарской литературы Ф .Амирхан впервые вводит образ татарской девушки, живущей в переломный период истории: на рубеже двух веков и двух культур.
В романтической повести «Хәят» («Хаят», 1911) показана духовная драма татарской девушки, с детства приобщённой к русской культуре. Основное внимание автора направлено на раскрытие внутреннего мира героини, вынужденной жить по канонам патриархальной морали. Традиционный для татарской литературы конца 19 — начало 20 вв. конфликт отцов и детей воплощён автором в духе романтизма. В повести доминируют эстетика прекрасного, глубокий лиризм, культ природы и любви; удачно использованы разнообразные формы психологического анализа: портреты, внутренние монологи, описание чувств, пейзаж.
Сопоставление образа тургеневской девушки с героиней повести Ф. Амирхана.
Показывая, например, Асю, он отбирает такие детали портрета, поведения героини, обстановки, в которую её помещает, которые как бы опремедчивают в себе определённые движения души девушки. Психологический анализ предстает здесь как внешнее выражение чувств, переживаний, постепенного изменения состояния внутреннего мира полюбившей девушки – в мимике, жестах, во всё новых нюансах портретных зарисовок героини, внимании к интонациям её голоса.
Сходство же рассматриваемых героинь, что все они непосредственны, просты, секрет их обаяния заключается в том, что они чистые, искренние, не способны на лицемерие, фальшь. Их естественность притягивает, в них нет искусственности, поэтому женские образы в произведениях Тургенева и Амирхана ассоциируются с образами природы. Тургенева соотносятся с образом весны, весенней природы, а их любовь – с весенней грозой.
Анализ пейзажа, его роли и функции в раскрытии в раскрытии образов героинь .
Кроме передачи чувств и переживаний героев, тургеневские пейзажи имеют и философское звучание. Картины природы помогают писателю поставить ряд важнейших философских проблем: смысл человеческой жизни, жизнь и смерть, любовь и т.п.
Весеннее цветение природы связано с молодостью героини, её внутренним миром, жаждущим любви. Образ молодости — весны противопоставлен в повести образу зимнего пейзажа, завыванию вьюги, непогоды, которая в произведении становится символом старого мира:
Пространство и время в произведениях.
Героиня повести — открытая, самолюбивая, пылкая девушка, поражающая своей необычной внешностью, непосредственностью и благородством .
Она кажется странной и неестественной именно потому, что обычная жизнь людей ее круга ей не по душе. Она мечтает о жизни деятельной, возвышенной и благородной. Ее внимание привлекают люди простые, она, как видно, и сочувствует и в то же время завидует им. Так, наблюдая за толпой богомольцев, она замечает: “ Вот бы пойти с ними ”. Она понимает жизнь простых людей как подвиг: “ Пойти куда-нибудь на молитву, на трудный подвиг ”. Ей не хочется, чтобы ее жизнь прошла бесследно. Но она чувствует, как трудно достигнуть этого.
В Асе совмещалось желание быть счастливой с желанием исполнять высокий долг человека. Она мечтает и о подвиге, и о соединении своей судьбы с человеком, который бы помог ей совершить его.
Большинство встреч происходит в открытом пространстве, на лоне природы. Горы, долины, мощное течение рек символизирует свободное, ничем не сдерживаемое развитие чувства Аси.
Последнее свидание Н.Н и Аси происходит в небольшой, довольно темной комнатке, в домике вдовы бургомистра, фрау Луизе. Закрытость пространства, в котором происходит последнее свидание, уже намечает печальный финал их отношений.
На наш взгляд, если рассмотреть историю татарской литературы на предмет гендерных взаимоотношений, то повесть Фатиха Амирхана была бы там одной из центральных. Именно в этом образе мы видим коренное изменение в татарском обществе. Общество, которое вступило в новый этап и с которого уже невозможно свернуть.
В этом основной итог повести – показать начало новой эпохи, эпохи ХХ века.
Женщина — лицо нации. Самые прославленные гении человечества рассматривали совесть любого общества в связи с его отношением к женщине, ибо она — то божественное создание, которое дает силу жизни. Любая нация черпает жизненные силы из семьи, оттуда берет начало родник, ведущий в будущее. Очевидно, именно отсюда исходило в древних татарских семьях уважение и преклонение перед культом женщины-матери. С мнением матери считались все, в семье при решении многих проблем ее слово было последним. При матери нельзя было сквернословить, курить, повышать голос и так далее. Кстати, эти прекрасные обычаи сохранились во многих благородных семействах до наших дней.
«Белых пятен» женской доли в прошлом много. Это обстоятельство отчасти объясняется сложившимся мнением, что татарка прежде всего мусульманка и как мусульманка — рабыня, будто во всех случаях жизни она нуждалась в муже: выходила в его сопровождении, путешествовала под его защитой, думала только его умом, смотрела его глазами, слушала его ушами, жила только его волей и тому подобное. Здесь не учитывается тот очень важный фактор, что только мужской эгоизм (а не Ислам) породил убеждение, будто Аллах при создании мужчины дал ему ум и добродетель, а женщина по слабости ума и страстности природы должна жить в подчинении мужчине, она не достойна умственного и нравственного прогресса. Кстати, это убеждение характерно не только для мусульманских мужчин.
На наш взгляд, нужно отказаться от крайностей в оценке положения женщин в мире Ислама. Ведь речь идет о большой исторической эпохе, длившейся более тысячи лет, на протяжении которой Ислам распространился на огромной территории от Испании и Марокко до Индокитая и Филиппин, от Поволжья и Западной Сибири до Занзибара и Уганды. Было бы наивно полагать, что положение женщин во всем исламском мире всегда и везде было одинаково. Бесспорным кажется одно — такое быстрое распространение ислама не предполагало существенных перемен в социальной организации, в том числе и в положении женщин.
Косвенным подтверждением высказанной гипотезы является преемственность многих традиций и этических норм в жизни Ближнего и Среднего Востока. Такие правила, как необходимость повиновения женщин мужчинам, соблюдения девушкой целомудренности, а женами – верности своим мужьям, уплата выкупа («калыма») за невесту, выделение большей доли наследства сыновьям, равно как и наличие системы запретов в семейно-брачной жизни, обычаев многоженства и ношения паранджи, которые нашими современниками воспринимаются как типично мусульманские, на самом деле действовали еще до появления ислама. Так, паранджу, судя по иконографическим изображениям, носили в Пальмире еще в I веке нашей эры, известна она и в Византии, и в других землях, вошедших позже в состав Арабского халифата. Ислам же, как считают современные исследователи, главным образом кодифицировал и закреплял силой религиозного установления те нормы общественной жизни, которые застали арабы в завоеванных ими странах.
Отметим и другое. На перифериях мусульманского мира, таких как Поволжье и Сибирь, влияние классических исламских институтов ощущалось слабее, зато велика была роль местных традиций и обычного права. Так, женщина-татарка никогда не носила чадру и паранджу, уплата выкупа (калыма) за невесту и многоженство среди татар не было распространенным явлением.
Обратим внимание на положение женщины в Волжской Булгарии, так как во всей системе государственности татарского народа более менее полно и объективно изучена лишь ее история. Женщина в Булгарии была свободной и равноправной. Она принимала участие в решении важных жизненных проблем наравне с мужчинами. На просвещенность женщин Великой Булгарии обращает внимание арабский ученый-географ Ибн Руста. В ХII-ХIV веках в Булгарии имелась разветвленная сеть мектебов и медресе, которые готовили деятелей, способных развивать национальную культуру на уровне передовых цивилизаций своего времени. Среди них достойное место занимало знаменитое медресе Туйбикэ абыстай, где обучались девочки из разных стран. Сколько прекрасных легенд сохранила людская память о прекрасных девушках Булгарии, таких как Алтынчэч и Каракюз, которые вставали рядом с мужчинами на защиту родной земли. А можно ли забыть легендарную Гайшэбикэ? Она с братьями храбро сражалась против монгольских захватчиков, но попала в плен. Ее увезли в Среднюю Азию. Благодаря исключительной мудрости и решимости ей удалось бежать из плена. Гайшэбикэ вернулась на родину, вышла замуж и прожила долгую жизнь в почете и уважении. Ее имя носит татарская деревня Айшэ недалеко от Казани.
Преемником материального и духовного наследия Волжской Булгарии стало Казанское ханство, представлявшее собой мощный экономический, политический и культурный центр. Уместно подчеркнуть то, что в истории Казанского ханства нет ни одной страницы и не упоминается ни одного случая об угнетенности женщин, об их неравном положении в обществе.
Одной из центральных в татарском просветительстве в конце XVIIи начала XIXвеков была проблема женской свободы и равноправия. Последовательно проводя принцип гуманизма, татарские просветители Ш. Культяси, Г. Кандалый, М. Акъегет-Заде, 3. Бигиев, Г. Ильяси, Ф. Халиди и другие не могли относиться примиренчески к порабощению человека, в том числе женщины. Они выступали с решительным протестом против её угнетённого положения и критикой попыток его оправдания. Важное место в татарском просветительстве занимал вопрос о женском образовании. Обучение женщин, предоставление им широких возможностей для повышения образованности и культуры, по мнению просветителей, является одним из необходимых условий прогресса и преодоления отсталости. Ибо женщина по своему положению выступает первым воспитателем детей. Она сумеет успешно выполнить эту задачу и воспитать достойных граждан, лишь будучи образованной.
Под благотворным влиянием деятельности татарских просветителей среди женщин началось движение за отказ от покрывал, за посещение театров, участие в вечеринках и обществах, и, наконец, возникло движение наподобие феминизма у европейских женщин. В конце XIX — начале XX веков появилась целая плеяда женщин-писательниц и поэтесс, которые сначала робко, затем всё активнее начали заниматься литературной деятельностью. Среди них Галима Биктимерия, Ханифа Гисматуллина, Галима Самитова, Зара (Зугра) Тагирова, Магруй Мозаффария, Загида Бурнашева, Рукия Ибрагимова, Хадига Шаммасова и другие. Первые же литературные шаги этих женщин будоражили общественное мнение. На страницах татарской печати (после 1905-07 гг. ) развернулась дискуссия о положении женщины.
Хотя идея эмансипации женщины впервые была провозглашена мужчинами, сама татарка не стояла в стороне этого общественно-политического вопроса. Конечно, выступления женщин в печати, их протест против социальной несправедливости не могли коренным образом изменить положение татарки, но они пробудили мысль, заставили акцентировать внимание на женском вопросе, искать выход. Татарские поэты, писатели и видные общественные деятели, такие как Габдулла Тукай, Фатих Амирхан, Фатих Карими, Гаяз Исхаки, Муса Бигиев и многие другие выступили с целой программой требований, среди которых было обязательное обучение девочек в начальной школе, создание женской медицинской школы, запрещение брака по воле родителей и запрещение его без согласия жены, за доступ татарским девушкам в высшие учебные заведения.
Борьба за эмансипацию женщины дала свои результаты. На общественной арене стали появляться татарки, получившие образование и отдающие все силы и знания служению народу.
Озабоченность перед лицом сложных социальных проблем, неверие в возможности науки и человека изменить мир в лучшую сторону, чувство экономической и психологической отчужденности в обезличенном современном индустриальном обществе, традиционный страх за семью и детей является тем фоном, на котором проходит жизнь современной женщины. Но надежда умирает последней. Женщина-татарка хранит глубокую веру, надежду на лучшее будущее. Она — мать.
Биктемирова Т.А., кандидат исторических наук Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ
Жизненный и творческий путь Ф.Амирхана был сложным. После того как в августе 1907 г. его разбил паралич, писатель до конца своих дней был прикован к инвалидной коляске.
Бурные исторические события и катаклизмы начала ХХ века определили синкретичность мировоззрения писателя, сосуществование в нем просветительских, революционно-демократических, социальных взглядов, преломленных через призму философских систем Востока и Запада.
Фатих и Ибрагим Амирхановы. 1915
Казань. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Художественное творчество
Фатих Амирхан в момент прогулки на лошади в районе Дальнего Кабана. 1909
Казань. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Ф.Амирхан известен как один из основоположников критического реализма в татарской литературе ХХ века. Художественные искания писателя не ограничивались рамками реализма. Он писал и романтические произведения, выступал как талантливый экспериментатор в области модернистских течений – импрессионизма, экспрессионизма, акмеизма и др.
В повести доминируют эстетика прекрасного, глубокий лиризм, культ природы и любви; удачно использованы разнообразные формы психологического анализа: портреты, внутренние монологи, описание чувств, пейзаж.
Пьеса фиксирует жизнь, полифонично отражает внутренний мир героев, тяготеет к эпичности. Повествовательное начало ее усиливается обилием авторских ремарок, вплетением в текст суждений о переустройстве экономических основ татарского общества, европеизации системы образования, эмансипации женщины, а также диалогами о любви, литературе, языке, музыке, живописи, русской культуре.
Фатих Амирхан. 1915
Казань. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Ф.Амирхан – литературный критик
Фатих Амирхан с друзьями. 1913
Казань. Дальний Кабан. Слева направо: Ф.Амирхан (в лодке); Кабир Бакир (на берегу реки); Рауза Аитова (жена И. Аитова), за ней Исмагил Аитов. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Ф.Амирхан – один из основоположников татарской реалистической литературной критики.
Большинство его статей посвящены анализу мировоззренческих и художественных особенностей творчества:
отдельным произведениям З.Хади, Ф.Карими, Я.Вали, М.Гафури, С.Рамеева, Г.Кулахметова.
Фотограф Иванов С.И. Г.Тукай среди членов редколлегии газеты Аль-Ислах. Казань. 1907–1908. 1907–1908
Слева направо: редактор и издатель газеты Вафа Бахтияров, театральный критик Габделькабир Бакир, идейный руководитель и активный сотрудник Фатих Амирхан, сотрудник редакции Ибрагим Амирхан, Габдулла Тукай. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Сочинения
Фатих Амирхан в своей квартире. 1916
Казань. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Избранное: рассказы и повести. М., 1975.
Сайланма әсәрләр: 2 томда. Казан, 1957–1958.
Әсәрләр: 4 томда. Казан, 1984–1986.
Дом, где в 1923–1926 гг. проживал Фатих Амирхан
На углу улицы Жуковского, 12. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ
Литература
Краткая литературная энциклопедия. М., 1962. Том 1.
Сайганов А. У истоков эстетики реализма: эстетика Фатиха Амирхана и ее место в развитии татарской реалистической литературы. Казань, 1982.
Магдеев М. Фатих Амирхан: краткий очерк о жизни и творчестве писателя. Казань, 1986.
Идейно-эстетическое наследие Фатиха Амирхана: межвузовский сборник научных трудов. Казань, 1989.
Нуруллин И.З. Прометей из Ново-Татарской слободы. Казань, 1991.
Духовное наследие: поиски и открытия / под ред. И.Г. Гумерова. Казань: ИЯЛИ, 2016. Вып. 2: Фатих Амирхан.
Ахметова Д.И. Фатих Амирхан в фотографиях. Казань: ИЯЛИ, 2016.
Нуруллин И.З. Фатих Әмирхан. Казань, 1988.
Хисматуллин Х. Фатих Әмирхан: тормышы һәм иҗаты турында кыскача популяр очерк. Казань, 1961.
Сайганов А.Д. Фатих Әмирхан әсәрләренең библиографиясе һәм язучы турында фәнни әдәбият. (1906–1972). Казань, 1972.
Гайнуллин М. Татар әдипләре. Казан, 1978.
Близкие родственники у тела покойного Фатиха Амирхана. 9 марта 1926 г
Слева направо: Фатыма Апакова, Разия Амирханова, Габдулла Амирханов, Гумер Амирханов, Газиза Яушева (мать Нафисы, жены Ибрагима Амирханова), Махмут Амирханов, Габдулхамит Апаков, Закария Амирханов. Национальный музей РТ
Читайте также:
- Что свидетельствует о недолговечности власти кабаних и диких сочинение
- Старуха изергиль сочинение на тему смелость
- Язык наш беспределен и может живой как жизнь обогащаться ежеминутно сочинение
- Сочинение на тему счастлива ли дуня
- Сочинение ищи ветра в поле
Женщина — лицо нации. Самые прославленные гении человечества рассматривали совесть любого общества в связи с его отношением к женщине, ибо она — то божественное создание, которое дает силу жизни. Любая нация черпает жизненные силы из семьи, оттуда берет начало родник, ведущий в будущее. Очевидно, именно отсюда исходило в древних татарских семьях уважение и преклонение перед культом женщины-матери. С мнением матери считались все, в семье при решении многих проблем ее слово было последним. При матери нельзя было сквернословить, курить, повышать голос и так далее. Кстати, эти прекрасные обычаи сохранились во многих благородных семействах до наших дней.
«Белых пятен» женской доли в прошлом много. Это обстоятельство отчасти объясняется сложившимся мнением, что татарка прежде всего мусульманка и как мусульманка — рабыня, будто во всех случаях жизни она нуждалась в муже: выходила в его сопровождении, путешествовала под его защитой, думала только его умом, смотрела его глазами, слушала его ушами, жила только его волей и тому подобное. Здесь не учитывается тот очень важный фактор, что только мужской эгоизм (а не Ислам) породил убеждение, будто Аллах при создании мужчины дал ему ум и добродетель, а женщина по слабости ума и страстности природы должна жить в подчинении мужчине, она не достойна умственного и нравственного прогресса. Кстати, это убеждение характерно не только для мусульманских мужчин.
На наш взгляд, нужно отказаться от крайностей в оценке положения женщин в мире Ислама. Ведь речь идет о большой исторической эпохе, длившейся более тысячи лет, на протяжении которой Ислам распространился на огромной территории от Испании и Марокко до Индокитая и Филиппин, от Поволжья и Западной Сибири до Занзибара и Уганды. Было бы наивно полагать, что положение женщин во всем исламском мире всегда и везде было одинаково. Бесспорным кажется одно — такое быстрое распространение ислама не предполагало существенных перемен в социальной организации, в том числе и в положении женщин.
Косвенным подтверждением высказанной гипотезы является преемственность многих традиций и этических норм в жизни Ближнего и Среднего Востока. Такие правила, как необходимость повиновения женщин мужчинам, соблюдения девушкой целомудренности, а женами – верности своим мужьям, уплата выкупа («калыма») за невесту, выделение большей доли наследства сыновьям, равно как и наличие системы запретов в семейно-брачной жизни, обычаев многоженства и ношения паранджи, которые нашими современниками воспринимаются как типично мусульманские, на самом деле действовали еще до появления ислама. Так, паранджу, судя по иконографическим изображениям, носили в Пальмире еще в I веке нашей эры, известна она и в Византии, и в других землях, вошедших позже в состав Арабского халифата. Ислам же, как считают современные исследователи, главным образом кодифицировал и закреплял силой религиозного установления те нормы общественной жизни, которые застали арабы в завоеванных ими странах.
Отметим и другое. На перифериях мусульманского мира, таких как Поволжье и Сибирь, влияние классических исламских институтов ощущалось слабее, зато велика была роль местных традиций и обычного права. Так, женщина-татарка никогда не носила чадру и паранджу, уплата выкупа (калыма) за невесту и многоженство среди татар не было распространенным явлением.
Обратим внимание на положение женщины в Волжской Булгарии, так как во всей системе государственности татарского народа более менее полно и объективно изучена лишь ее история. Женщина в Булгарии была свободной и равноправной. Она принимала участие в решении важных жизненных проблем наравне с мужчинами. На просвещенность женщин Великой Булгарии обращает внимание арабский ученый-географ Ибн Руста. В ХII-ХIV веках в Булгарии имелась разветвленная сеть мектебов и медресе, которые готовили деятелей, способных развивать национальную культуру на уровне передовых цивилизаций своего времени. Среди них достойное место занимало знаменитое медресе Туйбикэ абыстай, где обучались девочки из разных стран. Сколько прекрасных легенд сохранила людская память о прекрасных девушках Булгарии, таких как Алтынчэч и Каракюз, которые вставали рядом с мужчинами на защиту родной земли. А можно ли забыть легендарную Гайшэбикэ? Она с братьями храбро сражалась против монгольских захватчиков, но попала в плен. Ее увезли в Среднюю Азию. Благодаря исключительной мудрости и решимости ей удалось бежать из плена. Гайшэбикэ вернулась на родину, вышла замуж и прожила долгую жизнь в почете и уважении. Ее имя носит татарская деревня Айшэ недалеко от Казани.
Преемником материального и духовного наследия Волжской Булгарии стало Казанское ханство, представлявшее собой мощный экономический, политический и культурный центр. Уместно подчеркнуть то, что в истории Казанского ханства нет ни одной страницы и не упоминается ни одного случая об угнетенности женщин, об их неравном положении в обществе.
Одной из центральных в татарском просветительстве в конце XVIIи начала XIXвеков была проблема женской свободы и равноправия. Последовательно проводя принцип гуманизма, татарские просветители Ш. Культяси, Г. Кандалый, М. Акъегет-Заде, 3. Бигиев, Г. Ильяси, Ф. Халиди и другие не могли относиться примиренчески к порабощению человека, в том числе женщины. Они выступали с решительным протестом против её угнетённого положения и критикой попыток его оправдания. Важное место в татарском просветительстве занимал вопрос о женском образовании. Обучение женщин, предоставление им широких возможностей для повышения образованности и культуры, по мнению просветителей, является одним из необходимых условий прогресса и преодоления отсталости. Ибо женщина по своему положению выступает первым воспитателем детей. Она сумеет успешно выполнить эту задачу и воспитать достойных граждан, лишь будучи образованной.
Под благотворным влиянием деятельности татарских просветителей среди женщин началось движение за отказ от покрывал, за посещение театров, участие в вечеринках и обществах, и, наконец, возникло движение наподобие феминизма у европейских женщин. В конце XIX — начале XX веков появилась целая плеяда женщин-писательниц и поэтесс, которые сначала робко, затем всё активнее начали заниматься литературной деятельностью. Среди них Галима Биктимерия, Ханифа Гисматуллина, Галима Самитова, Зара (Зугра) Тагирова, Магруй Мозаффария, Загида Бурнашева, Рукия Ибрагимова, Хадига Шаммасова и другие. Первые же литературные шаги этих женщин будоражили общественное мнение. На страницах татарской печати (после 1905-07 гг. ) развернулась дискуссия о положении женщины.
Хотя идея эмансипации женщины впервые была провозглашена мужчинами, сама татарка не стояла в стороне этого общественно-политического вопроса. Конечно, выступления женщин в печати, их протест против социальной несправедливости не могли коренным образом изменить положение татарки, но они пробудили мысль, заставили акцентировать внимание на женском вопросе, искать выход. Татарские поэты, писатели и видные общественные деятели, такие как Габдулла Тукай, Фатих Амирхан, Фатих Карими, Гаяз Исхаки, Муса Бигиев и многие другие выступили с целой программой требований, среди которых было обязательное обучение девочек в начальной школе, создание женской медицинской школы, запрещение брака по воле родителей и запрещение его без согласия жены, за доступ татарским девушкам в высшие учебные заведения.
Борьба за эмансипацию женщины дала свои результаты. На общественной арене стали появляться татарки, получившие образование и отдающие все силы и знания служению народу.
Большую роль татарки сыграли в распространении грамотности среди братских народов Туркестана (в состав Туркестана входили все республики Средней Азии). Автор работ по истории культурной жизни Туркестана В.В.Бартольд писал, что создателем новометодных школ в крае, в том числе и женских, были «исключительно татары, прибывшие из внутренних губерний России. К сожалению, самоотверженная работа татарок-просветительниц несправедливо забыта».
Озабоченность перед лицом сложных социальных проблем, неверие в возможности науки и человека изменить мир в лучшую сторону, чувство экономической и психологической отчужденности в обезличенном современном индустриальном обществе, традиционный страх за семью и детей является тем фоном, на котором проходит жизнь современной женщины. Но надежда умирает последней. Женщина-татарка хранит глубокую веру, надежду на лучшее будущее. Она — мать.
Биктемирова Т.А., кандидат исторических наук Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ
Рождение татарского феминизма: разведенные лидеры, советский гинеколог в королевстве Саудов и первые женщины в ретейле
Сегодня женщин можно встретить практически в любой профессии, в любой ипостаси – за прилавком магазина, в школе, больнице, за рулем, в парламенте, перед токарным станком или на МКС. Еще сто лет назад такое сложно было себе представить, особенно среди мусульманок. Как татарские женщины «выбивали» себе права, как менялось отношение народа к «женскому вопросу», в колонке «Реального времени» рассказала историк Лилия Габдрафикова.
Результат буржуазных преобразований
Одной из самых волнующих проблем татарского общества конца XIX – начала XX веков был «женский вопрос». Когда на Западе женщины требовали равных избирательных прав, мусульманки избавлялись от чапанов, открывали женские медресе и мечтали о моногамных семейных отношениях. Но многие моменты в женском движении были схожи. В европейских странах долгое время сохранялось снисходительное отношение к женскому полу как к существам с ограниченными интеллектуальными возможностями. Мусульмане не учили женщин письму, считая, что образованные девушки начнут писать любовные записки.
Пробуждение женского самосознания было результатом буржуазных преобразований на общероссийском уровне, модернизации всех сфер жизнедеятельности, в том числе религиозно-моральных норм. Так, в пореформенное время женщины из бедных слоев общества стали пополнять мужские рабочие ряды на фабриках и заводах. Их дети не всегда отправлялись в традиционные мектебы и медресе, а уже в фабрично-заводские и городские училища.
Дочери дворян и чиновников с конца XIX века обучались в русских женских гимназиях, проявляли себя в благотворительной деятельности. Представительницы духовенства и купечества, получившие преимущественно домашнее образование, в этот период открывали собственные женские школы и различные курсы. В Казани работали школы Магруй Барудии, Магруй Музаффарии, Лябиби Хусаинии, Фатихи Аитовой. Последняя школа в 1916 году была преобразована в женскую гимназию. Эта была первая татарская гимназия во всей России.
Женская литература
В пропаганде идей феминизма значительную роль сыграли мужчины, особенно представители интеллигенции. На рубеже XIX-XX веков «женский вопрос» прочно занял место как в татарской публицистике, так и в литературе. Много внимания уделяли этому вопросу Исмаил Гаспринский, Ризаэтдин Фахреддин, Гаяз Исхаки, Фатих Амирхан.
Более того, мужчины-писатели подписывались женскими псевдонимами, чтобы привлечь еще больше внимания к этой проблеме. Например, прозаик Г. Гафуров (Чыгтай) свой рассказ «Тутам» в 1905 году опубликовал под авторством некой «Галимы».
Постепенно появилась литература, на самом деле созданная женщинами. В газетах и журналах имелись специальные женские странички. Иногда эти приложения редактировали дамы. Как, например, Фатима Наурузова в уфимской газете «Тормыш». В октябре 1913 года в Казани начал выходить женский журнал «Сююмбике». Таким образом, скучающие богатые городские домохозяйки, целыми днями попивающие чай и поправляющие затем макияж, описанные в этнографическом труде К. Фукса, в начале XX века встречались все реже и реже.
Сельская эмансипация
Что касается сельской местности, то до 1914 года в татарских семьях наблюдалось строгое разграничение женских и мужских обязанностей. Мир женщины ограничивался, как правило, домом, все полевые и иные работы оставались прерогативой супруга.
Но несколько отличались татарки, проживавшие в центральных губерниях России. Мужчины этих уездов занимались в основном отхожими промыслами, уезжали на заработки в столичные и другие города. Поэтому женщины вполне сносно справлялись с оставленным на их попечение хозяйством, отличались более раскрепощенным поведением. Да и проживание в смешанной этнической среде способствовало этому. Неслучайно и первая женщина-врач (Разия Кутлуярова), и первая известная певица (Марьям Искандерова), и первая женщина-математик (Сара Шакулова) были родом из Касимовского уезда Рязанской губернии.
Неустроенная личная жизнь феминисток
Эмансипация изменила традиционные женские роли. «Узкая домашняя жизнь с заботами о хозяйстве, о воспитании детей, посвященная исключительно интересам замкнутой семьи — меня не удовлетворяла», — писала о себе супруга казанского купца Фатиха Аитова. Ей повезло, свою общественную работу она осуществляла «благодаря моральной и материальной поддержке мужа» − Сулеймана Аитова. Однако в целом это нетипичный пример гармоничного сочетания семейной жизни и активной общественной деятельности мусульманской женщины.
Мухлиса Буби, первая и единственная женщина-казый (судья) в Оренбургском магометанском духовном собрании, была разведенной дамой
Если обратиться к судьбам татарских феминисток, то у некоторых из них не сложилась личная жизнь. Как правило, они были либо разведены, либо не выходили замуж. Была разведенной дамой Мухлиса Буби, первая и единственная женщина-казый (судья) в Оренбургском магометанском духовном собрании. Наряду с расторжениями браков имели место конфликты с родителями: не все девушки готовы были подчиняться их воле. В годы Первой мировой войны, не поладив с родителями, сбежали из дома поэтесса Захида Бурнашева (Гиффэт туташ), будущая актриса Ашраф Синяева. Каждая из них устроила свою профессиональную судьбу по собственному усмотрению.
Споры светские и религиозные
В дискуссиях о «женском вопросе» светская интеллигенция выступала за полную эмансипацию татарок, реформаторы и кадимисты, не отрицая значения женского образования, подчеркивали, что женщины должны быть под опекой мужчин.
Богослов Муса Бигиев не одобрял «слишком частое фигурирование женщин в собраниях, балах, балетах, фарсах, спектаклях, маскарадах, на танцевальных вечерах», но приветствовал «как явление в высшей степени полезное присутствие женщин с открытым лицом в школах, университетах, храмах науки, в общественных собраниях».
С одной стороны, как джадиды, так и кадимисты вроде бы принижали роль женщин в обществе, с другой, они лишь указывали на их особое положение, необходимость защиты.
Поэтесса Захида Бурнашева (Гиффэт туташ) в годы Первой мировой войны, не поладив с родителями, сбежала из дома
Самые эмансипированные мусульманки
Первая мировая война стала рубежом между домашней жизнью татарки и ее деятельностью вне дома (поле, завод, фабрика, торговля и другие сферы). Война значительно ускорила запущенные еще в конце XIX века процессы по раскрепощению татарских женщин.
Если представительницы состоятельных семей в этот период завоевывали себе пространство в политической и культурной жизни и тем самым по-своему разрешали свой «женский вопрос», то женщины, материально нуждавшиеся, шли работать наравне с мужчинами и уже на этом поприще видоизменяли свои гендерные роли. Война заставила женщин осваивать не известные ранее виды работ, например, в сельском хозяйстве, торговле. Появились женщины-продавцы (приказчицы). Значительную социально-профессиональную группу составляли татарские учительницы. Помимо мужской работы в тылу, некоторые девушки в качестве сестер милосердия отправлялись на фронт. Так, на Кавказском фронте пропала без вести художница Хадича Акчурина.
К 1917 году работающая женщина, будь она врач или учительница, уже не воспринималась как предательница религиозных устоев. С 24 по 27 апреля 1917 года в Казани прошел Всероссийский съезд мусульманок. Делегатки представляли самые разные регионы, кроме них в зале присутствовали более 300 женщин-гостей. Поднимались вопросы равноправия мужчин и женщин, отмена многоженства и калыма, право женщин на развод и другие социальные проблемы. Татарки не только участвовали в специальных женских съездах, но и стали принимать участие в других общественных собраниях. В этот период гласной Уфимской городской думы была избрана певица Абруй Сайфи. Она же стала единственной женщиной, которую включили в состав национального законодательного собрания – Миллэт Меджлисе. В том же 1917 году во Всероссийском мусульманском съезде в Москве первой в истории ислама женщиной-казыем была избрана Мухлиса Буби.
Всероссийский съезд мусульманок в Казани, 1917 год
В начале XX века татарки были, пожалуй, наиболее эмансипированными среди всех мусульманок России. Именно они работали врачами, учителями, артистками на Кавказе и в Средней Азии, стали вдохновляющим примером для мусульманок этих регионов. И даже в начале 1930-х годов для работы врачом во дворце короля Саудовской Аравии по предложению Наркомата здравоохранения СССР направили гинеколога Амину Алимбекову. Все это было плодом той большой работы по разрешению «женского вопроса», проведенной в татарском обществе задолго до революционного 1917 года.
Во многом феминизм татарок был обусловлен желанием самих мужчин видеть рядом с собой образованных и самостоятельных женщин, достойных представительниц татарской нации.
Лилия Габдрафикова
Справка
Габдрафикова Лилия Рамилевна – доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан.
- Окончила исторический факультет (2005) и аспирантуру (2008) Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы.
- Автор более 70 научных публикаций, в том числе пяти монографий.
- Ее монография «Повседневная жизнь городских татар в условиях буржуазных преобразований второй половины XIX – начала XX века» удостоена молодежной премии РТ 2015 года.
- Область научных интересов: история России кон. XIX – нач. XX в., история татар и Татарстана, Первая мировая война, история повседневности.
«Сопоставительный анализ образов главных героинь в произведениях Тургенева «Ася» и Ф. Амирхана «Хаят» в контексте русской и татарской культуры»
Фаттахова Алиса
МБОУ гимназия № 20, 8 класс,
Советский район, город Казань
Научный руководитель: Гизатуллина А.Р.
Казань 2014
Оглавление:
- Введение. Цели и задачи работы
- Основная часть
а) Сопоставление образа тургеневской девушки с героиней повести
Ф. Амирхана
б) Анализ пейзажа, его роли и функции в раскрытии
образов героинь
в) Пространство и время в произведениях
III. Заключение
IV. Список использованной литературы
V. Приложения
Введение
Объектом исследования является повесть Тургенева «Ася» и Ф. Амирхана «Хаят»
Цель:
Сопоставить образы главных героинь «Аси» Тургенева и «Хаят» Ф. Амирхана в контексте русской татарской культуры
Задачи:
- Сопоставить образа тургеневской девушки «Аси» с героиней повести Ф. Амирхана «Хаят»;
- Проанализировать роль пейзажа в раскрытии образов героинь.
Актуальность данной работы.
Тургенев принадлежал к плеяде русских писателей второй половины 19 века. В его творчестве продолжают развиваться, обогащаясь новым содержанием, реалистические традиции Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Тургенев обладал поразительным дарованием – сочетать так называемую злобу дня с обобщениями самого широкого, поистине общечеловеческого порядка и придавать им художественно совершенную форму и эстетическую убедительность. Но философская основа творчества Тургенева по настоящее время, к сожалению, не получила должного внимания со стороны исследователей.
Тема первой любви, звучащая в повестях И.Тургенева и Ф.Амирхана, привлекает особое внимание, настраивая на искренний разговор о самых тонких человеческих чувствах и переживаниях.
Тургенев был убеждён, что любовь сопряжена с наивысшим подъёмом чувств. Изображение любви было для него важным творческим приёмом: сразу обнаруживалось, есть ли у героя «натура», то есть богатство духовной жизни, сила характера, или нет её и вместо неё «одна голова».
Сначала сопоставим женские образы в повестях Тургенева «Ася», «Первая любовь», «Внешние воды», определим типологическое сходство героинь, в результате чего складывается обобщенный образ так называемой «тургеневской девушки».
Героини повестей Тургенева «о любви» отличаются своим характером, возрастом, социальным происхождением, национальностью. Но есть в облике девушек нечто, роднящее их и позволяющее говорить об особом типе тургеневской героини.
Героиня Тургенева – это молодая девушка, юное, прекрасное создание, чистое и утончённое. Лицо прелестно, «так всё в нём… тонко, умно и мило», как у Зинаиды из повести «Первая любовь», у неё особенные глаза – большие, глядящие « прямо, светло и смело», как у Аси из одноименной повести, или «великолепные, торжествующие, глаза» Джеммы из «Внешних вод», «темно- серые, с чёрной каемкой вокруг зениц». Одним из ключевых слов в характеристике тургеневской героини является слово «нежная»: у Зинаиды «нежная, спокойная грудь», у Джеммы нежная кожа лица – «ни дать ни взять слоновая кость или молочный янтарь», взор Аси «глубок и нежен». Портреты героинь светлы, поэтичны. Душевная грация, ум просвечивают в каждой их черте и движении.
Тургенев был не единственный, кто изображает судьбу девушки-современницы. А вот в истории татарской литературы Ф .Амирхан впервые вводит образ татарской девушки, живущей в переломный период истории: на рубеже двух веков и двух культур.
В романтической повести «Хәят» («Хаят», 1911) показана духовная драма татарской девушки, с детства приобщённой к русской культуре. Основное внимание автора направлено на раскрытие внутреннего мира героини, вынужденной жить по канонам патриархальной морали. Традиционный для татарской литературы конца 19 — начало 20 вв. конфликт отцов и детей воплощён автором в духе романтизма. В повести доминируют эстетика прекрасного, глубокий лиризм, культ природы и любви; удачно использованы разнообразные формы психологического анализа: портреты, внутренние монологи, описание чувств, пейзаж.
Судьба татарской девушки повести «Хаят» драматична: её простые, естественные человеческие чувства противопоставляются старой религозно-феодальной морали, реакционным канонам ислама, которые заглушали в татарской женщине естественные стремления, лишали её права на любовь.
Сопоставление образа тургеневской девушки с героиней повести Ф. Амирхана.
С начала XIX века в литературе и других видах искусства всё более проявляется интерес к изображению внутреннего мира человека, жизни его души. Одним из признанных художников-психологов является И. С. Тургенев. П. В. Анненков говорил о том, что Тургенев – психолог, но тайный, исследование психологии у Тургенева «всегда скрыто в недрах произведения и развивается вместе с ним, как красная нитка, пущенная в ткань». Сам Иван Сергеевич так характеризовал свой «психологический метод»: «Психолог должен исчезнуть в художнике, как исчезает от глаз скелет под живым и тёплым телом, которому он служил прочной, но невидимой опорой»; «Поэт должен быть психологом, но тайным: он должен знать и чувствовать корни явлений, но представляет только самые явления». Для Тургенева главная и едва ли не единственная цель – изображение именно внутренней жизни человека. Писатель помогает проникать читателям в тайники души своих персонажей разными способами.
Показывая, например, Асю, он отбирает такие детали портрета, поведения героини, обстановки, в которую её помещает, которые как бы опремедчивают в себе определённые движения души девушки. Психологический анализ предстает здесь как внешнее выражение чувств, переживаний, постепенного изменения состояния внутреннего мира полюбившей девушки – в мимике, жестах, во всё новых нюансах портретных зарисовок героини, внимании к интонациям её голоса.
Как и Тургенев, татарский писатель обращает внимание на портрет героини, подробно описывая глаза героини, сияющие из-под длинных ресниц, сравнивает их с «волшебными яхонтами». В портрете татарской девушки писатель так же, как и Тургенев, использует эпитет «нежный»: У Хаят «нежное белое лицо». Даже цвет шелкового платья такой же, как у героинь русского писателя: они любят одеваться в розовое, белое.
По мнению литературоведа Ю.Нигматуллиной, «в портрете Хаят традиции русской литературы в создании реалистического психологизированного портрета сочетаются с традициями национального фольклора». Описание красоты Хаят дано в духе восточных сказок: «она сравнивается с крылатым ангелом (фереште)»; «Хаят похожа на дочь сказочного падишаха, как в восточных сказках: у неё черные глаза, длинные черные ресницы, черные косы ниже пояса» и т.п.
Сходство же рассматриваемых героинь, что все они непосредственны, просты, секрет их обаяния заключается в том, что они чистые, искренние, не способны на лицемерие, фальшь. Их естественность притягивает, в них нет искусственности, поэтому женские образы в произведениях Тургенева и Амирхана ассоциируются с образами природы. Тургенева соотносятся с образом весны, весенней природы, а их любовь – с весенней грозой.
Анализ пейзажа, его роли и функции в раскрытии в раскрытии образов героинь.
Кроме передачи чувств и переживаний героев, тургеневские пейзажи имеют и философское звучание. Картины природы помогают писателю поставить ряд важнейших философских проблем: смысл человеческой жизни, жизнь и смерть, любовь и т.п.
Психологический пейзаж в татарскую реалистическую прозу впервые ввел Ф.Амирхан. До него пейзажные картины были лишь фоном, на котором разворачивались события. Он продолжает традиции Тургенева: переживания, и чувства героини раскрываются через картины природы. У Амирхана описание девушки сопровождается изображением весенней, пробуждающейся природы: « Легкий дождь, что час назад прошёл над городом, прибил пыль, освежил жаркий воздух, отчего день стал ещё прекраснее. Тёплый весенний ветер с запада дул так тихо и покойно, что, казалось, вдыхал жизнь во все живое и неживое и нес с собой запахи обновленной, помолодевшей природы».
Весеннее цветение природы связано с молодостью героини, её внутренним миром, жаждущим любви. Образ молодости — весны противопоставлен в повести образу зимнего пейзажа, завыванию вьюги, непогоды, которая в произведении становится символом старого мира:
«Ветер за окном то пронзительно свистел, то оглушительно ревел. Потом начинал выть волком, вопить, как нечистая сила; и потом снова свистел, и выл, и ревел…» В описании картин природы Амирхан использует и традиции национального татарского фольклора (традиционные образы соловья, мотылька, цветов).
Все рассматриваемые произведения объединены одной темой- темой любви. История первой любви, всепоглощающей и чистой, лежит в основе сюжета всех произведений, которые пронизаны настроением светлой грусти. «А счастье было так возможно!» — эти слова вслед за пушкинской Татьяной могли бы повторить и тургеневские героини, и героиня повести Амирхана «Хаят». Почему не состоялось счастье Аси и Хаят?
«Крылья у меня выросли, а лететь некуда», — говорит Ася. Выросли крылья, потому что она влюбилась, влюбилась в Н.Н со всем пылом первой любви», «Ася борется за свою любовь: сама назначает свидание, признается в своем чувстве. Но Н.Н оказывается не готовым ответить на её чувство. Любовь приходит к герою слишком поздно, когда уже ничего изменить нельзя»; Героиня Амирхана, как и Ася, готова взлететь от счастья. Однако нелегко разорвать веками наложенные запреты. Хаят собственными руками отталкивает своё счастье, средневековые предрассудки оказываются сильней любви» и т.п.
Хаят, несмотря на близость к тургеневским девушкам, все же многим отличается от них, что Хаят – представительница исламской культуры и соответствующего уклада жизни. Жизненное пространство «Хаят» складывается из двух различных пространственных миров – антропологического и религиозной (исламской) морали, Хаят все жизненное пространство представляет разделенным на обитание в раю и в аду. Это представление оказалось доминирующим и в её отношениях с любимым человеком: « Образ ласкового Михаила, который так недавно согревал ей сердце, исчез и перед ней предстал облик кяфира Михаила. Новый образ был страшен и холоден; около него она видела ад и служителей ада с их орудиями расправы над неверными…». Хаят рассталась со своим возлюбленным.
Пространство и время в произведениях.
Хаят, безусловно, добропорядочная мусульманка. Но в отличие от большинства своих сверстниц она живёт в мире двух культур: татарской и русской. Пространство татарской культуры – замкнутое, роль организующего начала в нём выполняют обычаи и правила. Мир Хаят замкнут, ограничен рамками своей комнаты, дома: « Эта мрачная тишина комнат, монотонная жизнь их обитателей, ложившихся спать с десяти часов вечера, безобразная Биби, её грязная, рваная подушка – всё это окружало Хаят, существовало рядом с жизнью, всё было донельзя унылым, тоскливым, бессмысленным». Время так же, как и пространство, замкнуто в повести о Хаят. Монотонность времени выражается с помощью лексических форм «перечитаны не раз …», «монотонно», «бессмысленно…». Своеобразная организация пространства и времени создает ощущение замкнутости мусульманско – татарского мира в повести Амирхана. Пространство русской культуры в повести открыто. Дружба Хаят с русской девушкой, общение с русской молодёжью, изучение русского языка и литературы, интерес к русской культуре разрывает замкнутость пространственного мира Хаят. Но все же окончательно преодолеть его она не смогла. Героиня Амирхана находится в поле татарско-русского культурного диалога, который определяет её внутренний мир, его противоречивость, противопоставленность души и сердца: сердце не признает национальных различий, но душа Хаят в плену представлений и чувств, привитых ей воспитанием в семье. На протяжении всей повести в героине борются душа и сердце. В конце Хаят остаётся в пространстве своей татарско — мусульманской культуры. Жизнь татарской девушки оказывается ограниченной рамками родной культуры, душа её не смогла преодолеть рутину, поэтому прекрасное чувство любви, зародившись в душе юной девушки, погибает. Хаят не может реализовать внутренний потенциал своей личности, она даёт согласие выйти замуж без любви за человека, которого никогда не видела. Изображение психологического мира героини Амирхана – Хаят — выстраивается через следующую пространственно – временную модель (см. приложения).
Пространственный мир Аси также сложен, обусловлен её прошлым и настоящим, крестьянским происхождением с одной стороны, и дворянским воспитанием, — с другой. Мать Аси, крестьянка, воспитывала дочь в строгости, после смерти матери её взяли в господский дом. Отец, не смея открыто признать своей дочерью, говорил, что взял её «на прокормление». Ася, получившая дворянское воспитание, не приобрела, тем не менее дворянского статуса. Она не была законной дочерью, её судьба целиком зависела от настроения отца. Социальную роль крестьянки у неё отняли, а дворянскую роль не присвоили. С одной стороны, она ощущала духовное родство с крестьянами, позже, за границей – « с людьми круга низшего», но они не признавали её своей. С другой стороны, и в дворянской среде её также не считали своей (например, в пансионе), указывая ей на её происхождение. Ася хотела « заставить целый мир забыть её происхождения; она стыдилась своей матери, и стыдилась своего стыда, и гордилась ею». Этим объясняется противоречивость, сложность, неуверенность в себе и странность поведения героини (см. приложения).
Героиня повести — открытая, самолюбивая, пылкая девушка, поражающая своей необычной внешностью, непосредственностью и благородством.
Она кажется странной и неестественной именно потому, что обычная жизнь людей ее круга ей не по душе. Она мечтает о жизни деятельной, возвышенной и благородной. Ее внимание привлекают люди простые, она, как видно, и сочувствует и в то же время завидует им. Так, наблюдая за толпой богомольцев, она замечает: “Вот бы пойти с ними”. Она понимает жизнь простых людей как подвиг: “Пойти куда-нибудь на молитву, на трудный подвиг”. Ей не хочется, чтобы ее жизнь прошла бесследно. Но она чувствует, как трудно достигнуть этого.
В Асе совмещалось желание быть счастливой с желанием исполнять высокий долг человека. Она мечтает и о подвиге, и о соединении своей судьбы с человеком, который бы помог ей совершить его.
Большинство встреч происходит в открытом пространстве, на лоне природы. Горы, долины, мощное течение рек символизирует свободное, ничем не сдерживаемое развитие чувства Аси.
Последнее свидание Н.Н и Аси происходит в небольшой, довольно темной комнатке, в домике вдовы бургомистра, фрау Луизе. Закрытость пространства, в котором происходит последнее свидание, уже намечает печальный финал их отношений.
Выводы
Таким образом, анализ пространственно — временных отношений в повестях «Ася» и «Хаят» позволяют сделать вывод о том, что у Тургенева пространственно — временные характеристики помогают раскрыть внутренний мир героини, у Амирхана – они помогают понять место героини в двух сопрягающихся национально-культурных мирах.
Образ Хаят ближе к русским женщинам. В этом проявляется «западничество» Ф. Амирхана. Эпоха, которая наступила после первой русской революции породила этот тип женщин. Они не столько раскрепощены, не столько образованны, они уже эмансипированы.
На наш взгляд, если рассмотреть историю татарской литературы на предмет гендерных взаимоотношений, то повесть Фатиха Амирхана была бы там одной из центральных. Именно в этом образе мы видим коренное изменение в татарском обществе. Общество, которое вступило в новый этап и с которого уже невозможно свернуть.
В этом основной итог повести – показать начало новой эпохи, эпохи ХХ века.
При проекции идей поэмы на сюжет тургеневской повести, подтверждается, что соединение с Асей было бы равнозначно соединению с самой природой, которая нежно любит и убивает. Такова судьба всякого, кто хочет соединиться с природой. Но «Все то, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья, бессмертья, может быть, залог». Но тургеневский герой, герой нового времени, от такого рокового соединения отказывается, и тогда уже всевластные законы жизни и судьбы преграждают ему дорогу назад. Герой остается невредим… чтобы медленно склоняться к своему закату.
Вспомним, что и в Асе соединяются две стороны бытия: всевластная и загадочная, стихийная сила любви, «кроткая улыбка увяданья» русской природы. Это – лик одухотворенной природы, приобретшей бессмертную душу и потому вечно страдающую.
Список использованной литературы
- Амирхан Ф. Избранное. Перевод Г. Хантемировой. – М.: Художественная литература, 1975. – 320 с.
- Климович Л. Творчество Ф. Амирхана // Амирхан Ф. Избранное. Перевод Г. Хантемировой. – М.: Художественная литература, 1975. – С. 5-18.
- «Это, пусть и эфемерно, но достигнутое единство земного (телесного) и небесного (духовного), конечного и вечного, человека и Вселенной» ‒ Недзвецкий В.А. Любовь ‒ крест ‒ долг («Ася» и другие повести 50-х годов) // Недзвецкий В.А., Пустовойт П.Г., Полтавец Е.Ю. И.С. Тургенев. «Записки охотника», «Ася», и другие повести 50-х годов, «Отцы и дети». М., МГУ, 1998. С. 25
- Хетеши И.О построении повести И.С. Тургенева «Ася» // От Пушкина до Белого. Проблемы поэтики русского реализма XIX ‒ начала ХХ века. Спб., 1992. С. 141-142.
- Записки ружейного охотника оренбургской губернии. С. А-ва. Москва. 1852 (письмо к одному из издателей «Современника» // И.С. Тургенев полное собрание сочинений и писем в 28 томах. Т.5. М., 1963. С. 414.
Приложения
Рп- русское пространство; ТП- татарское пространство.
Ф.З.Амирхан
И.С. Тургенев
- Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ
- Новости
- Наука
- Публикации
- Мероприятия
- Татароведение
- Проекты–online
- Информация
- КАЛЕНДАРЬ СОБЫТИЙ
- Татарская женщина в зеркале истории
- Татарки-просветительницы
- С ВЕРОЙ В БУДУЩЕЕ (О доктрине образования в Республике Татарстан)
- Комплексная система преподавания в системе ликбезов
- Новые понятия в педагогике
- Деятельность ликбезов в Татарстане
- Детский музей как фактор формирования исторического мышления детей в контексте современных проблем музейной педагогики
- Музейная педагогика: наука и практика в условиях Республики Татарстан
- Некоторые размышления о философии образования средствами музейной педагогики
- Роль Казани и Елабуги в развитии культуры, просвещения братских народов Поволжья и Приуралья
- Пути к высотам образования
- Практика создания электронного каталога арабографических источников
- Арабская лингвистическая традиция и ее отражение в истории татарского языкознания
- Роль исторического образования в формировании личности в условиях гетерогенного российского социума
- О религиозном образовании татар в трудах татарских авторов XIX века и на страницах татарской периодики конца XIX – начала ХХ вв.
- Books in Arabic by Tatar Publishers
Татарская женщина в зеркале истории
Биктемирова Т.А.
Биктемирова Т.А., кандидат исторических наук
Татарская женщина в зеркале истории
Женщина — лицо нации. Самые прославленные гении человечества рассматривали совесть любого общества в связи с его отношением к женщине, ибо она то божественное создание, которое дает силу жизни. Женщина есть душа, опора, свет и тепло семьи. Она — мать. Любая нация черпает жизненные силы из семьи, оттуда берет начало родник, ведущий в будущее. Очевидно, именно отсюда исходило в древних татарских семьях уважение и преклонение перед культом женщины — матери. С именем матери считались все, в семье при решении многих проблем ее слово было последним. При матери нельзя было сквернословить, курить, повышать голос и т. д. Кстати, эти прекрасные обычаи сохранились во многих благородных семействах до наших дней.
Однако только материнством не ограничивалась роль татарских женщин. Они повсеместно играли значительную роль в общественной жизни и даже с успехом овладевали царским венцом.
До сих пор нет серьезных обобщающих работ о роли женщин татарок в истории народов нашей страны (в том числе и в истории татарского народа). За последние десятилетия появилось немало этнографических и социологических исследований, показывающих о роли и месте современной женщины в различных ситуациях: в деревенском быту, в различных сферах городской занятости, а также об их роли на разных этапах общественного развития. Но эту мозаику фактов еще нужно сложить в общую картину.
Что же касается наших знаний о женской доле в прошлом, то тут «белых пятен» гораздо больше. Это обстоятельство отчасти объясняется сложившимся мнением, что татарка прежде всего мусульманка и как мусульманка — рабыня, будто во всех случаях жизни она нуждалась в муже: выходила в его сопровождении, путешествовала под его защитой, думала только его умом, смотрела его глазами, слушала его ушами, жила только его волей и т. д. Здесь не учитывается тот очень важный фактор, что только мужской эгоизм (а не Ислам) породил убеждение, будто Аллах при создании мужчины дал ему ум и добродетель, а женщина по слабости ума и страстности природы должна жить в подчинении мужчине, она не достойна умственного и нравственного прогресса. Кстати, это убеждение характерно не только для мусульманских мужчин.
На наш взгляд нужно отказаться от крайностей в оценке положения женщин в мире Ислама. Ведь речь идет о большой исторической эпохе, длившейся более тысячи лет, на протяжении которой Ислам распространился на огромной территории от Испании и Марокко до Индокитая и Филиппин, от Поволжья и Западной Сибири до Занзибара и Уганды. Было бы наивно полагать, что положение женщин во всем исламском мире всегда и везде было одинаково. Бесспорным кажется одно, что такое быстрое распространение ислама не предполагало существенных перемен в социальной организации, в том числе и в положении женщин.
Косвенным подтверждением высказанной гипотезы является преемственность многих традиций и этических норм в жизни Ближнего и Среднего Востока. Такие правила, как необходимость повиновения женщин мужчинам, соблюдения девушкой целомудренности, а женами верности своим мужьям, уплата выкупа («калыма») за невесту, выделение большей доли наследства сыновьям, равно как и наличие системы запретов в семейно-брачной жизни, обычаев многоженства и ношения паранджи, которые нашими современниками воспринимаются как типично мусульманские, на самом деле действовали еще до появления ислама. Так, паранджу, судя по иконографическим изображениям, носили в Пальмире (1) еще в I веке нашей эры, известна она и в Византии и в других землях, вошедших позже в состав Арабского халифата. Ислам же, как считают современные исследователи, главным образом кодифицировал и закреплял силой религиозного установления те нормы общественной жизни, которые застали арабы в завоеванных ими странах.
Отметим и другое. На перифериях мусульманского мира, таких как Поволжье и Сибирь, влияние классических исламских институтов ощущалось слабее, зато велика была роль местных традиций и обычного права. Так, женщина-татарка никогда не носила чадру и паранджу, уплата выкупа (калыма) за невесту и многоженство среди татар не было распространенным явлением.
Она играла довольно активную роль в разных сферах общественной жизни. Разумеется, объем и проявления этой деятельности были различны в деревне и в городе; имущественное положение, уровень образования, принадлежность к разным социальным слоям также оказывали свое существенное влияние на активность женщин. Некоторое представление об этом дает изученные нами материалы о шариатском суде. Хотя в шариатском суде мусульманки не обладали равными правами с мужчинами, они все же использовали суд для обеспечения своих прав на собственность, наследственность, действовали как попечители своих детей и поручители за других женщин. Некоторые из них владели значительным имуществом, вкладывали деньги в торговлю и ростовщические операции, основывали вакфы для поддержания мечетей, медресе и других религиозных и культурно-просветительных учреждений.
Обратим внимание на положение женщины в Волжской Булгарии, т. к. во всей системе государственности татарского народа более менее полно и объективно изучена лишь ее история. Женщина в Булгарии была свободной и равноправной. Она принимала участие в решении важных жизненных проблем наравне с мужчинами. На просвещенность женщин Великой Булгарии обращает внимание арабский ученый географ Ибн Руста. В ХII-ХIV вв. в Булгарии имелась разветвленная сеть мектебов и медресе, которые готовили деятелей, способных развивать национальную культуру на уровне передовых цивилизаций своего времени. Среди них достойное место занимало знаменитое медресе Туйбикэ абыстай, где обучались девочки из разных стран. Сколько прекрасных легенд сохранила людская память о прекрасных девушках Булгарии, таких как Алтынчэч и Каракюз, которые вставали рядом с мужчинами на защиту родной земли. А можно ли забыть легендарную Гайшэбикэ? Она с братьями храбро сражалась против монгольских захватчиков, но попала в плен. Ее увезли в Среднюю Азию. Благодаря исключительной мудрости и решимости ей удалось бежать из плена. Гайшэбикэ вернулась на родные места, вышла замуж и прожила долгую жизнь в почете и уважении. Ее имя носит татарская деревня Айшэ недалеко от Казани.
Преемником материального и духовного наследия Волжской Булгарии стало Казанское ханство, представлявшее собой мощный экономический, политический и культурный центр. Можно было бы привести немало доказательств о том, что Казанское ханство, как одно из наиболее известных средневековых государств Восточной Европы и исламского мира, явилось продолжателем государственных и культурно-хозяйственных традиций, берущих свое начало у гуннов и древних тюрков, Булгарского царства и Золотой Орды. Но думается, достаточно вспомнить или прочитать книгу М. Г. Худякова «Очерки по истории Казанского ханства» написанную в 1923 г. И с каким почтением татарский народ хранит имена Нурсолтан и Сююмбикэ. Первая из них правила этим ханством (1480-1520 гг. ) и многие историки называют этот период «Эпохой Нурсолтан». О трагедии второй сегодня известно каждому, кто знает историю татарского народа.
Уместно здесь подчеркнуть и то, что в истории Казанского ханства нет ни одной страницы и не упоминается ни одного случая об угнетенности женщин, об их неравном положении в обществе.
Процветание края было прервано завоеванием Казани войсками Ивана Грозного 2 октября 1552 года. На многие столетия задержалось развитие экономики, культуры и всей политической жизни края. История прошлась тяжелым катком по судьбе национального просвещения, не щадя ни его подвижников, ни результатов труда нескольких поколений интеллектуальной элиты. Татары стали русскими подданными, но подданными второго сорта, не имеющих равных прав с русскими.
В условиях рабства невозможно было сохранить прекрасные традиции, устоявшиеся уважительные отношения между людьми. Постепенно изменилось отношение к женщине, ее положение ухудшалось. Бесправие и бедность поставили ее в неблагоприятное положение перед лицом произвола мужчин.
Отметим, что бесправное положение женщин характерно было для всей России (в том числе и для русских женщин). В своде законов Российской империи говорилось: «жена обязана повиноваться мужу своему, как главе семейства, пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность… » Замужние женщины не имели права получать отдельный вид на жительство и вписывались в паспорт мужа. В случае ухода от мужа они могли быть принудительно возвращены обратно, как нарушительницы закона. Неравноправное положение женщин освящалось церковью(2).
Татарский народ задолго до покорения Казанского ханства имел свою письменность, литературу. Несмотря на жестокие репрессии, он сохранил свою религию и школу (3). Это было нелегко, ведь учебные заведения существовали полулегально, из страха быть разгромленными.
Важную роль в обучении девочек играли медресе или частный дом, используемый для обучения Корану. В некоторых местах позволялось совместное обучение мальчиков и девочек до 10 лет. Следует отметить, что долгое время выслеживались эти частные дома (дом муллы, где обучение вела его жена — абыстай), что будто они являлись рассадниками невежества. При этом замалчивался тот факт, что «татарские школы содержались исключительно на мирские деньги, и возникновение их исключительно связано с инициативой самого населения» (4).
Бесспорно и то, что образование девочек сталкивалось со многими трудностями, которые тормозили его развитие и совершенствование. Основная трудность была связана с нехваткой средств (государство не тратило ни одного рубля на нужды просвещения татарского народа) в тот период, когда доходы зависели от сельского урожая и торговли. В силу превалирующей роли мужчин в экономической жизни, образование мальчиков считалось более важным. Несмотря на все трудности женский пол у татар также не остался без образования. В 60-е годы XIX в., подчеркивая высокий уровень грамотности татар, исследователь М. Лаптев писал: «Вообще первая ступень образования — грамотность достаточно распространена между татарами: мало найдется даже женщин, которые не умели читать и писать» (5). Но политика царского самодержавия была такова, что татары в течение столетий не могли иметь светские школы. Царизм делал все, чтобы увековечить отсталость татар, обречь их на бедность и прозябание, не допускать приобщения к передовым методам производства и хозяйствования, держать вдали от достижения науки и культуры.
Парадоксально, что всемерно препятствуя развитию национального просвещения, особенно в светском направлении, осуждая татар за «фанатизм», «слепую» приверженность к своей вере и учебным заведениям, ратуя за приобщение мусульман к русской образованности и русской культуре, царизм в то же время опускал шлагбаум перед теми, кто пытался пробиться в государственную школу: училища, гимназии, университеты и т. д. (6)
Однако совместная жизнь с русским народом в одном государстве не могла не привести к проникновению русской, а затем и через нее западноевропейской культуры. В Казани родились, жили или просто побывали многие выдающиеся деятели русской культуры. В 1759 году в Казани открывается гимназия, сыгравшая важную роль в культурной жизни не только города, но и всей округи. Здесь действовал один из старейших театров страны. По свидетельству М. Рыбушкина, татары становятся «страстными любителями театра» и начинают судить о его постановках «с достаточной разборчивостью». Открытый в начале XIX в. Казанский университет становится светочем науки и культуры для всего Поволжья.
И, наконец, еще одно важное обстоятельство: Казань являлась одним из центров общероссийского демократического движения. Здесь всегда был слышен мощный голос представителей молодой, непримиримой с деспотией, революционной России. Такая обстановка не могла не оказывать влияния на общественное сознание татарского народа; она способствовала его освобождению от духовного багажа средневековья, распространению передовых идей и научных знаний.
С начала XIX в. в Казани началось издание татарских книг. За 1807 — 1855 гг. только в Казани было издано 577 книг на арабской графике тиражом 2400-4200 экз. каждая. Это значит, что татарское население, татарские школы ежегодно обеспечивались десятками тысяч печатных книг. При этом надо отметить, что печатание книг светского характера (просветительского, литературного, научного, юридического, медицинского) намного превышало издание религиозно-духовных книг. Прогрессивная роль татарской книги и ее печатания признана историками до октябрьского и советского периодов (7).
Научные знания, проникающие в татарскую среду, вступили в противоречие со средневековым религиозным мировоззрением, расшатывали его и подготовили почву для формирования рационалистического подхода к проблемам общественной жизни. По мере проникновения научных знаний, ознакомления с прогрессивными достижениями мировой и русской культуры, повышения грамотности населения созревали духовные предпосылки просветительства (8).
Одной из центральных в татарском просветительстве была проблема женской свободы и равноправия. Последовательно проводя принцип гуманизма, татарские просветители Ш. Культяси, Г. Кандалый, М. Акъегет-Заде, 3. Бигиев, Г. Ильяси, Ф. Халиди и др. не могли относиться примиренчески к порабощению человека, в том числе женщины. Они выступали с решительным протестом протестом против её угнетённого положения и критикой попыток его оправдания. Важное место в татарском просветительстве занимал вопрос о женском образовании. Обучение женщин, предоставление им широких возможностей для повышения образованности и культуры, по мнению просветителей, является одним из необходимых условий прогресса и преодоления отсталости. Ибо женщина по своему положению выступает первым воспитателем детей. Она сумеет успешно выполнить эту задачу и воспитать достойных граждан лишь будучи образованной.
Но вместе с тем вопрос о женском образовании для татарских просветителей — это часть более широкой проблемы преодоления проявлений средневековья, в том числе в отношении положения женщины в обществе. Они поднимают весь комплекс вопросов, связанных с проблемой женской свободы и равноправия и подвергают уничтожающей критике порядки, унижающие человеческое достоинство женщины и ущемляющие её права.
Под благотворным влиянием деятельности татарских просветителей среди женщин началось движение за отказ от покрывал, за посещение театров, участие в вечеринках и обществах, и, наконец, возникло движение наподобие феминизма у европейских женщин. В кон. XIX — нач. XX вв. появилась целая плеяда женщин-писательниц и поэтесс, которые сначала робко, затем всё активнее начали заниматься литературной деятельностью. Среди них Галима Биктимерия, Ханифа Гисматуллина, Галима Самитова, Зара (Зугра) Тагирова, Магруй Мозаффария, Загида Бурнашева, Рукия Ибрагимова, Хадига Шаммасова и другие. Первые же литературные шаги этих женщин будоражили общественное мнение. На страницах татарской печати (после 1905-07 гг. ) развернулась дискуссия о положении женщины.
Хотя идея эмансипации женщины впервые была провозглашена мужчинами, сама татарка не стояла в стороне этого общественно-политического вопроса. Конечно, выступления женщин в печати, их протест против социальной несправедливости не могли коренным образом изменить положение татарки, но они пробудили мысль, заставили акцентировать внимание на женском вопросе, искать выход. Татарские поэты, писатели и видные общественные деятели такие как Габдулла Тукай, Фатих Амирхан, Фатих Карими, Гаяз Исхаки, Муса Бигиев и многие другие выступили с целой программой требований, среди которых было обязательное обучение девочек в начальной школе, создание женской медицинской школы, запрещение брака по воле родителей и запрещение его без согласия жены, за доступ татарских девушек в высшие учебные заведения.
Требование об обязательном начальном (светском) образовании девочек включила в свою программу первый мусульманский союз «Иттифак-эль муслимин», созданный в августе 1905 года.
К началу XIX столетия в татарском обществе наметился серьёзный поворот к светскому образованию. Суть её заключалась во введении в курс татарских конфессиональных учебных заведений преподавания общеобразовательных предметов. Во имя этого перекраиваются учебно-воспитательные программы, вводится азбучно-звуковой метод, который с 80-х гг. XIX в. стал заменять буквосложение (отметим, что звуковой метод в русскую школу начал проникать в 70-х гг. XIX в. ). Нововведение используется и при обучении девочек.
В 1890 году усилиями Г.М.Галиева (Баруди) и его жены Магруй абыстай была открыта первая женская новометодная школа. Позже такие школы появились и в других регионах России, где проживало татарское население. Наибольшую известность приобрели Иж-Бобинская школа (Вятская губ. ), школы Лябибы Хусаиновой, Маргуй Музаффарии, Рабиги и Сагадат Амирхании, Фатихи Аитовой в Казани, Фагимы Гайнутдиновой в Чистополе, Фатимы Агдамовой, Магубы Рамеевой, Багбостан Мукминовой в Оренбурге, Галимателбанат Биктимировой в Касимове, Ханифы Урмановой в Благовещенске и Агафуровых в Екатеринбурге. Открывались аналогичные школы для девочек в Рязани, Уфе, Астрахани, Перми, Томске, Симбирске, Ростове-на-Дону, Москве.
Открывались и русско-татарские школы для девочек. В 1872 году в Казани первую такую школу открыла Бариджамал Абсаллямова — вдова Коллежского регистратора. Её примеру в 1872 году последовали Сайфуллина (имя неизвестно), выпускница Уфимской гимназии Шамсенур Гайнутдинова (1878 г.), Хадича Ахмерова (1901г.), Амина Фаезханова и др. В начале XIX века количество русско-татарских школ для девочек увеличилось (хотя из-за страха насильственной ассимиляции со стороны русских миссионеров, особой популярностью не пользовались). Некоторые из этих школ (№№ 3, 4, 5, 7) открывались на средства Министерства Народного просвещения, некоторые благодаря меценатам (А. Мустафину, М. Муштариеву).
Уместно подчеркнуть, что за реформу образования выступила наиболее радикальная часть татарской буржуазии, её деловые круги. Ей нужны были люди с известным минимумом светских знаний, которые могли бы практически вести дело, развивая производство. Среди ревнителей светской образованности были такие крупные промышленники, как Ахмед и Гани Хусаиновы, Шакир и Закир Рамиевы, фабриканты Акчурины, Утямышевы, Азимовы и др. На этой почве расцветало национальное меценатство. Легендарными покровителями татарской духовной культуры слыли те же братья Хусаиновы, в особенности Ахмед Хусаинов. Они пожертвовали сотни тысяч рублей на строительство мечетей, открытие мектебов и медресе, субсидировали десятки учебных заведений, на свои средства посылали наиболее одарённых шакирдов в заграничные вузы, на стажировку и т. д. История сохранила имена женщин-меценаток, которые не обладая особо внушительным состоянием, тем не менее внесли значительный вклад в дело развития национального просвещения, покровительствовали неимущим и т. д. Так, упомянутые выше Магруй абыстай Галиева на строительстве Зенгер мечет в Казани выделила из своего состояния 2000 рублей, Фатиха Аитова потратила своё приданное на открытие школы для девочек татарок в Казани, а позже открыла на базе этой школы I женскую гимназию (1916) для татарок; Фатима-Фарида Наурузова завещала всё своё состояние для строительства школы в дер. Кэрэкэшле (ныне в Ютазинском р-не РТ); Суфия Джантурина (жена члена Государственной Думы России, известного учёного (С. Джантурина) пожертвовала уфимской медресе «Галия» 50 тыс., построила в деревне Килем (ныне Буздякский район Башкирии) две школы: для мальчиков и девочек, платила жалованье учителям этих школ, построила мечеть в этой же деревне, помогала нуждающимся во время голода, а также ездила в Петербург, изучала ткацкое дело и открыла для деревенских жителей ткацкую мастерскую, купив для этой цели станки. Сама же обучала их этому ремеслу.
В конце ХIХ-нач. ХХ вв. среди девушек-татарок распространилось обучение в гимназиях и сдача экзаменов на аттестат зрелости экстерном. Этот процесс особенно усилился после революции 1905-07 гг. Только по нашим подсчётам, в гимназиях Казани таковых было более 50-ти.
В 1916 году вслед за уже действовавшими Уфимской и Троицкой в Казани была открыта татарская женская гимназия. Это обеспечило татаркам путь к высшему образованию.
Стали доступны высшие учебные заведения и для женщин-татарок. Одной из первых в 1898 году окончила Петербургские высшие женские медицинские курсы Амина Батыршина, а в 1891 году — Фазия Котлыярова-Сулейманова. С 1901 по 1914 годы здесь обучались Зейнеб Абдрахманова, Гульсум Асфандиярова, Марьям Рязяпова, Майпарваз Ахмерова-Девлеткильдеева, Суфия Кулахметова, Марьям Якупова, Амина Яхина, Фатима Галиева, Зульфия Умидова и др.
В разные годы высшие женские курсы закончили Гайша Акчурина (Бестужевские), Магруй Мирсалимова, Асфандиярова Ания, Байгимбаева Гуляймэ (Стебутовские сельскохозяйственные), Диляфруз Рамеева и Магианвер Яушева (историко-литературные), Мадина Асанова (естественно-научные), Якупова Салима, Котлыярова Танзиля, Еникева Саодат, Максудова Макфузя, Акимбитова Марьям, Айдарова Марьям, Юнусова Рукия, Баишева Хаят, Маймуна Шафигуллина, Гульсум Камалова, Гульсум Асфандиярова, Диляра Булгакова (педагогические) и др.
Камалова Хатимэ, Ханафиева Хадичэ, Хакимова Фатима, Халфина Марьям обучались в высших женских курсах Москвы.
Немалую лепту в просвещение татарских женщин внесли Казанские высшие женские курсы. До 1917 года их окончили Зейнеб Ахмярова, Марьям Губайдуллина, Фатима Вагапова, Рабига Габитова, Марьям Мухутдинова, Зулейха Рахманкулова, Камиля Максудова, Фатима Девлеткильдеева, Рабига Губайдуллина, Магиря Юнусова, Сара Гафарова, Зугра Гафурова.
В Казанском Родионовском институте благородных девиц обучались дочери надворного советника Ибрагима Абдуловича Вагапова — Зулейха и Мадина. Со временем татарки выходят за границы сугубо женского образования. В петербургском политехническом институте обучалась Акчурина Марьям Хасановна, в 1907 году медицинский факультет Казанского университета посещали вольнослушательницы Амина Терегулова и Ракия Шайхаттарова, а в 1915 году стали его студентками Гайша Апанаева и Амина Мухутдинова (9).
В начале 20 века татарские девушки появились в европейских университетах. В Женеве обучались Сафия Сыртланова и Марьям Габдрахманова. Сара Шакулова, одна из первых татарских женщин с высшим математическим образованием. В 1913 году ей был выдан диплом об окончании факультета точных наук Сорбонского университета, а в 1915 году она стала обладательницей еще одного диплома — об окончании физико-математического факультета Московского университета.
Борьба за эмансипацию женщины дала свои результаты. На общественной арене стали появляться татарки, получившие образование и отдающие все силы и знания служению народу. Женщины-татарки начали принимать активное участие в национально-освободительной борьбе против тирании. Перед Октябрьской революцией возникли первые женские организации. К сожалению, после Октября многие стали жертвами различных репрессий.
Большую роль татарки сыграли в распространении, грамотности среди братских народов Туркестана (в состав Туркестана входили все республики Средней Азии). Автор работ по истории культурной жизни Туркестана В.В.Бартольд писал, что создателем новометодных школ в крае, в том числе и женских, были «исключительно татары, прибывшие из внутренних губерний России (10). К сожалению, самоотверженная работа татарок -просветительниц несправедливо забыта.
Следует отметить, что достижения татарского народа в области духовной культуры, и прежде всего в сфере просвещения, долгие десятилетия игнорировались. Надо было изобразить Октябрьский переворот как новую эру в истории человечества, а значит и в истории культуры, начисто отрицалось то, что уже задолго до Октября татарский народ, консолидировавшийся в буржуазную нацию, имел богатые национальные традиции, находился на достаточно высокой ступени духовного и интеллектуального развития. Успехов было бы намного выше, если бы были высшие учебные заведения на родном языке, если бы татарский народ сам мог определить свою судьбу.
Женщины — татарки… Они бесстрашно шли в общем строю революционных борцов за власть Советов, верили в обещания большевиков о равноправии и свободы. Они были в первых шеренгах строителей социализма, проявили чудеса отваги и стойкости в дни Великой Отечественной войны, сыграли огромную роль в восстановлении народного хозяйства.
Озабоченность перед лицом сложных социальных проблем, неверие в возможности науки и человека изменить мир в лучшую сторону, чувство экономической и психологической отчужденности в обезличенном современном индустриальном обществе, традиционный страх за семью и детей является тем фоном, на котором проходит жизнь современной женщины. Но надежда умирает последней. Женщина — татарка хранит глубокую веру, надежду на лучшее будущее. Она — мать.
Примечания
1. Пальмира — столица одноименного античного государства, объединявшего в I в. до н. э. — III в. н. э. Сирию и Египет.
2. Женщины Страны Советов. Краткий исторический очерк. М., 1977, с. 6.
3. Загидуллин И. К. Перепись 1897 года и татары Казанской губернии. — Казань: Татар, кн. Изд-во. 2000. — С. 95.
4. Народное образование в Казанской губернии. Школы и учащиеся в них
Вып. 1. -Казань, 1905. -С. 19.
5. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Казанская губерния. Составил М. Лаптев. Спб., 1861. С. 221.
6. Амирханов Р.У. Некоторые особенности развития народного образования у татар в дооктябрьской период. — В кн.: Народное просвещение у татар в дооктябрьский период. — Казань, 1992. — С. 29.
7. Каримуллин А. Г. У истоков татарской книги. — Казань, 1971. — С. 171-181,206-207.
8. О просветителях см. книгу: Абдулина Я. Г. «Татарская просветительская мысль». — Казань: Тат. кн. изд-во, 1976.
9. Вслед за Петербургом, Казанскому и Саратовскому университетам прием девушек на медицинский факультет разрешен в 1915 году. — Практикующий врач, 1915, №4. -С. 46.
10. Бартольд В. В. История культурной жизни Туркестана. — Л., 1927. — С. 252.
Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания,
берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта
готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием
сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом
администрации сайта через форму обратной связи.
Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта
и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы
принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без
письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой
зрения авторов.
«Дочь тюрка в Красной России»: как судьба татарки Айнелхаят вдохновила турецкого романиста
Почти сто лет назад в Турции увидела свет книга «Дочь тюрка в Красной России», которая рассказывает о судьбе татарской женщины по имени Айнелхаят. Этот биографический роман написан на основе рассказов самой героини, чья жизнь проходила на фоне эпохальных событий конца XIX — начала XX века. Журналист Айзиряк Гараева-Акчура специально для «Миллиард.Татар» рассказывает о романе турецкого автора — Раджаи Саная.
Интересные факты о «красной дочке тюрки»
С книгой «Дочь тюрка в Красной России» («Kızıl Rusya’da Bir Türk Kadını») меня познакомил живущий в Анкаре мой соплеменник Шаукат Кунтай. Он написал статью по книге о судьбе татарской женщины, попросил меня перевести ее и отправить в Казань. Статью я перевела. Кроме того, прочитала эту написанную 70-80 лет назад 236-страничную книгу на турецком языке. Но мне показалось недостаточным ограничиться только чтением книги. Чтобы еще лучше понять, кто же такая Айнелхаят, стала собирать и изучать дополнительную информацию. Затем сделала перевод некоторых глав из книги. Чтобы заинтересовать читателя, несколько фактов о героине романа:
— Родственница известного татарского поэта Сагита Сюнчелея.
— Отец переписывался с самим Львом Толстым, и был другом известного политика, религиозного деятеля Абдуррашида Ибрагима.
— Была сослана в Казань и сидела в казанской тюрьме.
Далее более пристально присмотримся к книге и судьбе Айнелхаят.
Фото: из открытых источников vk.com
Кто такой Раджаи Санай?
При знакомстве с книгой меня, в первую очередь, заинтересовал автор книги — Раджаи Санай, который решил написать такое большое, динамичное произведение о жизни татарской женщины.
Раджаи Санай в Турции известен также как автор другого популярного романа «Турецкий шпион англичанин Камаль». В его основу легли перипетии жизни реального человека — Героя Турции Ахмета Эсата Томрука. Книга вызвала большой резонанс, и по ней были сняты многосерийные фильмы. Хотя в те годы писатель Раджаи Санай был очень известным, ни подробной биографии, ни фотографии этого человека мне найти не удалось. Появились сомнения — может быть, это не настоящее его имя? Но, порывшись в архивах, в старых турецких газетах я нашла довольно много статей этого автора. Потом он на некоторое время пропадает, а в 50-х годах возвращается больше как автор художественных произведений.
Предисловие к книге «Дочь тюрка в Красной России» он начинает со слов: «После книги «Турецкий шпион англичанин Камаль» представляем вам еще одну полную приключений историю жизни — судьбу Айнелхаят…» Далее он сообщает, что жизнь героини описана им на основе ее собственных рассказов, и что в настоящее время она жива, и ей 69 лет.
Книга Раджаи Саная о шпионе Камале, как пишут некоторые турецкие ученые, увидела свет в 1964 году. Можем ли мы полагать, что книга о судьбе татарки была написана в те же годы, и героиня книги в это время еще была жива? Нет, поскольку в другом источнике — журнале «Исследования военной истории» 2006 года в одной из статей упоминается, что книга «Турецкий шпион..» выходила в виде романа в шести частях в 1940-50 годах. В таком случае можно предположить, что история Айнелхаят написана в период между 40-м и 50-ми годами.
Повествование в книге идет от имени ее главной героини. Все же, является ли она вымышленным персонажем, или же она — реальный человек?
Был ли у героини реальный прототип?
Упоминание о женщине по имени Айнелхаят я встретила в материалах, посвященных известной женщине-политику, писательнице и ученой Халиде Адип Адывар. В статье указаны даты рождения и смерти Айнелхаят и ее довольно необычная фамилия: Айнелхаят Войноф (Оракогуллору). Год смерти — 1948. Что касается года ее рождения, то тут встречаются разные версии: 1889, 1987, 1880. Вычислить реальный год рождения не получилось также и по событиям, упомянутым в книге Раджаи Саная. Учитывая, что старший брат героини родился в 1880 году, можем сказать, что сама она родилась позже. Войноф — ее российская фамилия по отцу, а Оракогуллору — полученная уже в Турции фамилия, которая в переводе с турецкого означает “сыновья серпа” (орак — серп, огул — сын).
Халида Адип в одном из своих писем рассказывает, как она открывала школу в Сирии, и там учились дети семей армян, нашедших приют в этой стране. Айнелхаят она упоминает как учительницу в этой школе: «Родом из российских тюрков, привезенная мной с собой маленькая учительница, подобная ангелу, самоотверженная и располагающая к себе, была среди них…».
Источник фото: en.wikipedia.org
Исследуя родословную, а также личность самой Айнелхаят, я находила документальные подтверждения событиям и фактам, упомянутым в книге. Например, Айнелхаят о себе рассказывает, что с детства была способна к письму и сочинительству, уже взрослой писала в большевистские газеты. Действительно, в журнале «Крым», изданном в 1918 году в Стамбуле, можно найти статью под ее авторством.
В 1934 году Айнелхаят, убегая от преследования большевиков, уехала из России в Турцию. Об этом она рассказывает в книге, и этот же факт подтверждается в архивных документах. Ее фамилия обнаруживается в списке учителей, которых направили на работу в школы в разные регионы Турции. В 1935 году Айнелхаят стала учительницей в школе девочек в провинции Конья.
Изучив карты того времени, я нашла в них места, деревни, указанные в повествовании. Сравнила факты из биографии упомянутых в книге людей с событиями в книге. И пришла к мнению, что книга имеет больше даже документальную ценность, чем как некая приключенческая история. Конечно, вроде бы нет особых причин говорить об этой женщине как о национальном герое, однако ее воспоминания о событиях до революции и после нее описаны невероятно живо и детально, что невозможно оторваться от чтения.
Мне кажется, этот документальный роман мог бы помочь дополнить важными фактами биографии известных личностей. К тому же, книга живописно и подробно рассказывает о жизни разных народов в эпоху царской России — татар, русских, армян, крымских татар.
«Магометанин» из переписок Толстого
Отца Айнелхаят звали Асфандияр Войноф (1854-1912). Первая жена — Хатижа. От двух жен у него было девять детей. Сыновья все стали военными. До Первой мировой войны он работал переводчиком в Русском консульстве в городе Джидда, умер незадолго до начала войны. В одной из глав книги Айнелхаят упоминает о дружбе отца с политиком, религиозным деятелем Абдуррашидом Ибрагимом. Она рассказывает, как прибегла к помощи этого известного человека, чтобы получить право без сопровождения покидать стены школы, где она обучалась. Айнелхаят написала письмо Абдуррашиду эфенде, и тот направил руководству школы ходатайство для решения ее вопроса.
Подтверждение реальности дружеских отношений между Асфандияром эфенде и Абдуррашидом Ибрагимовым мы находим и в путевых заметках последнего. «Джидда нам не показалась совсем чужой. Мы увиделись с некоторыми приехавшими еще раньше нас «из очень отдаленных краев» друзей. Оказалось, что один из наших очень давних друзей Асфандияр эфенде тоже работает там в русском консульстве главным переводчиком. Побыли в доме Асфандияра эфенде. Был искренний и серьезный разговор», — пишет Абдуррашид Ибрагимов. (“Yirminci Asrın Başlarında Alem-i İslam ve Japonya’da İslâmiyet’in Yayılması”, Abdürreşid İbrahim. 2012).
Еще больше удивил меня тот факт, что именно Асфандияр эфенде является тем самым «магометанином» из Константинополя (Стамбул), с которым переписывался великий русский писатель Лев Толстой. Известно, что Асфандияр эфенде дважды писал Толстому и дважды тот ему ответил. Письма Толстого можно найти в 73-м томе полного собрания сочинений («Серия третья: Письма», Москва, 1954). Письма, написанные Асфандияру эфенде, в сборнике даны под номерами 352, 374, а также приведена информация об их адресате. «Асфандияр Зайнутдинович Воинов (1855-1913) родом из деревни Старый Мостяк Хвалынского уезда Саратовской губернии, эмигрировал в Турцию, получил турецкое гражданство. На протяжении многих лет исполнял обязанности волостного писаря. Написал несколько статей по вопросам религии (остались рукописи). В 1914 году все бумаги, в том числе написанные ему письма Толстого сгорели в Стамбуле. Воинов умер в Аравии. Ответ на письмо Воинова (Константинополь), полученного писателем 29 сентября 1902 года, опубликован в книге П.И.Бирюкова («Tolstoi und der Orient», Leipzig, 1925) в переводе на немецкий язык».
Все эти факты говорят об Асфандияре эфенде как о многогранной личности: он был хорошо образован, служил в консульстве, в то же время входил в круг общения выдающихся татарских религиозных и общественных деятелей, национальной элиты. Он не остался равнодушен к тому, что Толстой был отлучен от церкви, и стремился донести до него ценности ислама. И сегодня споры о том, склонялся великий писатель к исламу или нет — тоже возникают именно на основе этих писем.
Мухаджиры
Далее я хотела бы привести два отрывка из статьи Шевкета Кунтая о книге «Дочь тюрка в Красной России». Автор дает историческую справку о татарских эмигрантах в Турции и рассказывает о важнейших событиях из биографии Айнелхаят. Статья на татарском языке под заголовком «Бер заманлар юллары Анадолудан кичкән татар хатыннары…» опубликована в сентябрьском номере журнала «Казан утлары».
«Земли Анатолии во все времена были центром притяжения для проживающих в разных точках мира тюркских народов. Стамбул был местом, где мусульмане останавливались по пути в хадж, где получали религиозное образование, этот город всегда являлся гостеприимным домом и воспринимался в качестве старшего брата, который поддержит во всех делах и протянет руку помощи.
С тех пор, как Казанское ханство было разгромлено, татары, оставшиеся под религиозным, социальным и экономическим гнетом, в разные годы переселялись в Турцию — и группами, и в одиночку. После того, как русский царь в 1890 году разрешил уезжать по причине религиозного убеждения, а также в результате голода в 1891 году (экономический и эпидемический кризис, в 1891—1892 годы охвативший основную часть Черноземья и Среднего Поволжья — ред.), страха насильственного крещения в ходе переписи населения в 1897 году, начался массовый отъезд татар из России. Иные оставались в Турции по дороге из хаджа или же после получения религиозного образования, и по разным другим причинам не уезжали обратно в Россию. Плодородные земли Анатолии привлекали многих.
Новая республика и татарские женщины
Много татарских ученых приехали в Турцию, особенно в первые годы образования Турецкой Республики. Некоторые из них служили рядом с Ататюрком, очень помогли ему в деле становления Республики. В опубликованных ранее турецких материалах разъяснены биографии и жизненный путь многих татарских ученых, военных, политиков и активистов, есть надежда, что и будущие поколения их не забудут. Но эти труды преимущественно о мужчинах, имена женщин упоминаются не так часто. Не надо, пожалуй, забывать и то, что были образованные татарские женщины, прошедшие академическую подготовку еще до приезда в Турцию в первые годы создания республики, знающие русский, японский, китайский, английский языки, которыми в Турции владели очень немногие. Мы с благодарностью и уважением вспоминаем имена этих женщин: предприниматель Сафия Имре (Менгер), первая женщина-дипломат Турецкой Республики Адиля Айда (дочь Садри Максуди), профессор доктор Сагадат Чагатай, доктор Сахип Байдар, доктор Таифа Акчурин, зубной доктор Магира Байчура, Алия Аги, фармацевт Зиннат Нурмухаммет и Зухра Аги. Хочу дополнить этот список именем еще одной татарки с неоднозначной судьбой, о которой в своем биографическом романе «Дочь тюрка в Красной России» рассказал турецкий писатель Раджаи Санай.
Айнелхаят — учительница, женщина из северных тюрков (шимал төрекләре), родилась в царской России, сформировалась в Османской Турции, Стамбуле, образование получила в женской учительской школе «Дар’ул муалллимат» в Стамбуле. В своей книге Раджаи Санай наряду с событиями из жизни своей героини рисует картину последних дней царской России, рассказывает о временах великой русской революции, свирепствовавшего после нее красного режима, ужасах ГПУ (Государственное политическое управление при НКВД — ред.) и о том, в каком положении было татарское, тюркское общество того времени.
В предисловии к своей книге автор отмечает, что Айнелхаят в России много лет работала на большевиков и красный режим, коммунистическую партию, стала депутатом, но спустя время разочаровалась в этой идеологии, в ее сердце взяли верх любовь и верность своей нации. После несправедливых гонений, лишений и страданий в ее душе не осталось ни капли симпатии к большевикам, и только через 16 лет она смогла обратно сбежать в Турцию. Автор также указывает, что на момент написания книги ее героине было 69 лет».
История мира
Шаукат Кунтай также приводит ряд цифр и фактов, которые дадут читателю понять, насколько сложной и богатой на события и личности была жизнь героини книги.
— Начиная отсчет от родной деревни отца Старый Мостяк в Саратовской губернии, Айнелхаят преодолела по железной дороге и по воде 55 тысяч километров пути. Была в 22 городах, в некоторые ездила по несколько раз.
— Знакомится и в отдельных случаях некоторое время вместе работает с такими известными и авторитетными людьми той эпохи, как государственный деятель Шюкрю Сараджоглу (премьер-министр Турции в 1942-1946 годах — ред.), доктор наук, государственный деятель Лутфи Кырдар, политик и государственный деятель Рашит Галип, политик, поэт, первый руководитель Крымской народной республики Нуман Челебиджихан, крымский государственный деятель, политик Джафер Сеитахмет, писатель Мухаррем Фейзи Тогай, маршал Климент Ворошилов, поэт Назым Хикмет, писатель Вала Нуреддин, историк Шевкет Сурия Айдемир, писатель Хусаин Сеит, Зиннатуллах Навширван, Ахмет Джават (Эмре), доктор Шафик Хосно (Деймер), доктор Нариман Нариманов и юрист, государственный и общественно-политический деятель Садри Максуди.
— В России была сослана в ссылку (в Казань), дважды содержалась в тюремной больнице и семь раз отбывала разные сроки в шести тюрьмах (в Тбилиси, Москве, Казани, Батуми, Рязани).
Продолжение следует
Фото на анонсе: «Девушка, читающая Коран» («Куран Окуян Кыз«),
картина 1880 года османского ученого Османа Хамди бея,
en.wikipedia.org