Мне стало жаль асю теперь я многое понимал в ней егэ сочинение

Обновлено: 10.03.2023

В этой прекрасной повести рассказывается о любви главного героя и девушки по имени Ася. События происходили в одном из маленьких городов на немецкой реке Рейн. К сожалению, господин Н., герой повести, не сразу осознал, что это была истинная любовь, а понял это только тогда, когда лишился её. Почему же он не сразу узнал это прекрасное чувство? Возможно, он думал, что Ася ему нравится, потому что она отличается от всех остальных молодых девушек того времени. Он видит её настоящей, живой, не способной на обман и притворство. Его влечёт к ней на интуитивном уровне, душой, но он привык всегда жить умом, а не поддаваться чувствам. Именно умом он понимает, что их брак не возможен в ближайшем будущем. А причина в юном возрасте героини и непростом характере, как ему кажется.

Асе же хватает смелости, чтобы раскрыть свои чувства и сделать признание, но к сожалению, она не слышит того же в ответ. Сделав это, произнеся такие короткие, но важные слова, герой мог обрести настоящее счастье и осчастливить юную героиню. Но он не сказал этих главных слов в нужный момент. Да, через мгновение он понял, что испытывает ответные чувства, что совершил ошибку, и наивно полагает, что возможно исправление этой ошибки. Но, к сожалению, жизнь не прощает нам наших ошибок и редко даёт второй шанс. Герой приходит на следующий день в дом, где жила Ася, чтобы совершить признание в любви, но не находит там девушку. Их встрече больше не суждено состояться. Никогда…

Пока Господин Н. , конечно, не осознаёт невозвратности ситуации, всей важности этой любви. Это поймёт он гораздо позже, по прошествии многих и многих лет, подводя итоги своей жизни. Настоящей семьи у него так и не получится. А воспоминания об Асе и маленькие символы любви он будет хранить всю жизнь.

Эта история также научила меня тому, что лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что мог сделать, но не сделал из-за внутренней слабости и трусости.

2 вариант

В данном тексте представлено рассмотрение темы любви из повести Ивана Алексеевича Тургенева.

Гагин, Ася и Н.Н. немало проводят времени вместе: веселиться, общаются, гуляют вечерами. Н.Н. замечает, что он привлекает внимание молоденькой Аси. Та тоже становится ему симпатична. Постепенно между ними завязывается нечто, что можно назвать симпатией между старшим и младшим, но не любовью.

Ася, будучи натурой импульсивной, живой, горячей, при этом тонко чувствующей, без сомнений влюблена в Н.Н. И когда дело доходит до обоюдного признания, главный герой теряется и ранит девушку своим равнодушием (как она это расценила) прямо в сердце.

Любовь показана в этой повести несчастливой. Герои были слишком разными, не только по возрасту, но и по характерам, взглядам на жизнь, потому и не смогли быть вместе.

При этом, спустя несколько лет, господин Н.Н. рассказывая эту историю, сожалеют о том, что когда-то струсил в молодости, таким образом лишив счастья не только себя, но и юную девушку.

Так в жизни бывает. Вообще тема несчастливой любви между разными возрастами весьма актуальна в творчестве русских писателей 19 века.

Любовь в произведении Ася

Этот рассказ показывает своему читателю о том, как важно обратить свое пристанное внимание на те чувства, которые он испытывает, как важно испытать первую любовь и сделать ей навстречу первый шаг.

Действия происходят на основе сюжета, который разворачивается вокруг одной пары, имена этих молодых людей, Ася и господин Н.Н. которые по счастливой случайности встретились в городе Рейне. После и встречи, господин Н.Н. далеко не сразу понял что испытывает свои первые и самые искренние чувства, он был нерешителен, он просто не понимал от какого счастья сам себя отталкивал, возможно сам того не осознавая. Но осознание пришло к нему у слишком поздно, а именно в ту самую минуту, когда осознал, что разрушил все, что потерял свою единственную возможность на счастье с любимой женщиной, на тот момент девушкой.

На тот самый момент Асе было всего лишь семнадцать лет, она была юна, полна сил и решимости. Но не только это манило господина, он испытывал влечение к ее искренности и естественности. Ничего подобного он не испытывал ни к одной из тех барышень с которыми ранее был знаком, с теми которые когда-то танцевали с ним в высшем свете. Главным препятствием, была его осторожность, он считал единственно верным способом выбора, точный расчет, он привык полагаться на здравый рассудок. Однако он не может понять, что в глубине своей души он очень любит эту юную девушку и готов даже жениться на ней.

Однако его останавливают некоторые мысли, он считает, что девушка все же юна, ведь ей всего лишь 17 лет, к тому же у девушки далеко не самый легкий характер, не сахар. От этих мыслей, он понимает, что не готов жениться. В ту самую важную, роковую минуту, когда она раскрыла перед ним свои искренние чувства, у него не нашлось слов, однако от поистине большого счастья его разделяло одно слово. Но не нашлось, этого слова он так и не смог произнести и рассказать ей о своих чувствах, он не расстроился, ведь было завтра, именно завтра он ей откроется и они обретут огромное счастье, они поженятся и станут мужем и женой.

Но не судьба, этого не случилось, в ту саму минуту, когда он упустил свой шанс, он потерял любовь всей своей жизни. Несмотря ни на что Ася не стала терять времени и тут же убежала, но не просто сбежала, она уехала с Гагиным. Таким образом, господин Н.Н. потерял свою любимую, и даже спустя много лет осознав какую он совершил ошибку он не смог себя простить, ведь имена эти чувства наложили отпечаток на всю его жизнь.

Сочинение 4

В повести Тургенева «Ася» идет речь о внезапно вспыхнувших чувствах двух молодых людей. Их роман продлился не долго, тому виной является их нерешительность, боязнь последствий.

Ася или Анна в силу своей неопытности испугалась нового чувства, которое она испытала вскоре после знакомства с гражданином Н.Н.. Поведав об этом своему сводному брату, она разделила свой страх, но от этого ей не стало легче. Девушку терзали чувства сомнения по поводу ее происхождения. Она всячески занижала свои достоинства, ввиду заниженной самооценкой, заложенной с самого детства.

В обществе не признавали незаконнорожденных детей, поэтому Анну увезли за границу, где о ее происхождении никому не будет известно.

Брат Аси строго хранил тайну, тем не менее, когда он заметил возникшие чувства между молодыми людьми, поспешил признаться гражданину Н.Н. о том, кем приходится ему Ася.

Н.Н. никогда не задумывался о серьезных намерениях создать семью, поэтому для него было неожиданностью услышать утверждение Гагена о том, что он никогда не женится на Асе. Данное утверждение только прибавило сомнений Н.Н.

Именно сомнения в собственных чувствах тормозили развитие событий. Асе, молодой и наивной девушке, хотелось быстрого ответа, Н.Н., оценивая ситуацию, тянул с ответом.

Даже после неудавшегося романа Н.Н. не пожалел о расставании с Асей, он до сих пор думал, был бы счастлив в этом союзе. Возможно, нет. Проанализировав жизнь Н.Н., мы убеждаемся в том, что он не стремился к семейной жизни. Вероятнее всего, жажда к путешествиям и свободной жизни, сделали свое дело. Он так и остался одиноким мужчиной. Высушенный цветок герани, подаренный однажды Асей, и так свято хранимый Н.Н.,служит подтверждением того, что в его жизни любовь к Асе была единственной.

Влюбленные люди стали заложниками общества. Девушка никогда не получит признания на своей родине, где важнее родовое происхождение, нежели сам человек как личность. Молодой человек, понимая всю ответственность, решил отступить.

Я считаю, что главная причина расставания двух молодых людей, стала нерешительность молодого человека, страх перед осуждением. И Н.Н.в последнем разговоре с Асей, обвинял ее в поспешности и неумении хранить тайны. По его словам, это она убила развивающуюся любовь. На самом деле это была лишь оборона и страх перед неизвестностью. Он решил использовать нападение. Это ранило сердце девушки, и она приняла окончательное решение поставить точку в отношениях, которых в принципе не было.

Также читают:

Картинка к сочинению Тема любви в повести Ася

Популярные сегодня темы

В жизни каждого человека есть свой учитель. Эта профессия очень нелегка, но педагоги — это люди, играющие большую роль в формировании личности

Глядя на картину сердце, наполняется любовью и спокойствием. Художник использовал теплую цветовую гамму, которая не волнует зрителя, а наоборот притягивает к себе внимание. От картины исходит тепло.

Это очень приятная картина, семейная и светлая. Кажется, что я видел её уже где-то… На какой-то пачке чая, по-моему. Здесь всё так естественно. Она совсем не похожа на старые фамильные портреты

Здесь собраны лучшие аргументы по всем проблемам, а также примеры сочинений на максимальный балл. Следи за лентой: каждый день мы подробно разбираем самые сложные тексты. Возможно, один из них попадется тебе на ЕГЭ

Дата публикации: 28.04.2020

История создания

Почему повесть так называется?

Именно этой задачи и добивался Тургенев – показать, как сильное чувство способно изменить женскую натуру. Да, опыт первой любви оказался для Аси не слишком удачным, однако он позволил ей морально вырасти, превратив вчерашнюю девочку в сильную, уверенную в себе женщину, не готовую размениваться по мелочам. Увидев, что ее избранник не готов полностью отдаться сильному чувству и заметив его слабость, Ася нашла в себе силы навсегда покинуть его: сердце девушки было разбито, но только не чувство собственного достоинства. При этом автор намеренно называет произведение детским именем главной героини – Асей. Таким образом он отдает дань счастливому и безмятежному детству Анны Гагиной.

Жанр: повесть или рассказ?

То, что произведение относится к жанру повести, указывает и еще ряд признаков. Так, в нем гораздо больше событий и персонажей, нежели в рассказе, но меньше, чем в романе. Все события изображены в хронологическом порядке, что позволяет читателю не терять нить повествования. В них автор раскрывает причинно-следственные связи, и это, в свою очередь, наталкивает на полное осмысление финала повести. Поначалу герои знакомятся, начинают испытывать друг к другу симпатию, Н. Н. узнает о происхождении своей возлюбленной, которая, в силу своей эмоциональности и неискушенности, первая признается ему в любви. Однако Н. Н. боится полностью отдаться своим чувствам, и его сомнения Ася принимает на свой адрес. Она разрывает отношения, и навсегда расстается с Н. Н. Поначалу Куприн интригует читателей загадочным поведением главной героини, но вскоре все странности проясняются ее происхождением.

О чем произведение?

Повествование ведется от лица русского дворянина, который, будучи уже зрелым мужчиной, принялся вспоминать события давно ушедшей юности. Н.Н. вспоминает тот период времени, когда он был беспечным 25-летним молодым человеком, который путешествовал по Германии.

Вскоре Н. Н. узнает причину столь нестабильного поведения: Гагин доверительно признается новому приятелю, что его сестра – незаконнорожденная. Девушка сомнительного происхождения не может быть принята в высшем обществе, ее положение в свете весьма шатко, и вряд ли она может надеяться на блестящую партию. Именно по этой причине настроение Аси было столь переменчивым: девушка очень переживала, тяготилась своим происхождением, была не уверена в себе.

Прощайте, мы не увидимся более. Не из гордости я уезжаю — нет, мне нельзя иначе. Вчера, когда я плакала перед вами, если б вы мне сказали одно слово, одно только слово — я бы осталась. Вы его не сказали. Видно, так лучше… Прощайте навсегда!

Главные герои и их характеристика

В произведении встречаются также и второстепенные персонажи, однако лишь мимоходом упоминаются рассказчиком, и не несут в себе особой смысловой нагрузки. Это, прежде всего, Гагин-старший – пожилой дворянин, добрый, но слабовольный и несчастный мужчина. Татьяна Васильевна, мать Аси – гордая женщина со своими жизненными принципами. Яков – дворецкий Гагина-старшего. Молодая вдова на водах, отвергшая ухаживания Н. Н. Все эти персонажи были введены автором лишь для того, чтобы более полно отобразить реалии описываемой эпохи.

Проблематика

1. Проблема нравственного выбора. Оказавшись в непростой ситуации, когда Ася первой призналась в любви, Н. Н. растерялся, и не сразу понял, как правильно поступить. Его первой реакцией был испуг: он не был уверен, что готов взять на себя ответственность за юное существо, которое, возможно, еще само не осознавало в полной мере свои чувства. Н. Н. пугала мысль так внезапно распроститься с холостой жизнью, и связать свою судьбу с одной единственной женщиной. Возможно, герой отреагировал бы иначе на Асино признание в любви, однако девушка не оставила ему выбора, рассказав обо всем брату. Он обвинил возлюбленную в излишней откровенности, и тем самым поставил крест на отношениях с ней. Если бы Н. Н. обладал большим жизненным опытом или более тонкой, восприимчивой душой, он бы разгадал тонкую натуру Аси, и не допустил роковой ошибки.
2. Проблемы чувства и долга. За всю свою жизнь каждый человек не раз сталкивается с подобной проблемой. Так и Асе пришлось сделать непростой выбор – полностью отдаться сильному чувству, или же последовать долгу, и порвать с Н. Н., унизившем ее своей неуверенностью в чувствах. Девушке было непросто принять подобное решение, и она дала ему еще один шанс, однако Н. Н. не догадался им воспользоваться. Твердость в вопросах чести и долга проявил и брат Аси, который поддержал сестру, и увез ее подальше от разбитой любви.
3. Проблема внебрачных связей. Во времена, когда жил Тургенев, наличие незаконнорожденных детей у дворян считалось вполне обыденным делом. Однако жизнь у этих детей была далеко не такой легкой и приятной, как у их более счастливых братьев и сестер, рожденных в браке. На них ложился тяжелый крест, который они по непонятным причинам должны были нести всю жизнь. Бесконечные сплетни, насмешки, издевки, холодное презрение сопровождали их на протяжении всего жизненного пути. Так, во время учебы в пансионе Ася страдала от пренебрежительного отношения к себе со стороны других девушек, глядевших на нее свысока.
4. Проблема переходного возраста. На момент знакомства с Н. Н. Асе едва минуло семнадцать лет. Она только вступала во взрослую жизнь, и еще не успела распрощаться с детской непосредственностью и шаловливостью. По этой причине Гагину было, порой, совсем непросто совладать с эксцентричной сестрой – у молодого человека попросту не было необходимого в этих случаях родительского опыта. С подобной проблемой столкнулся и Н. Н., не сумевший разгадать тонкую и ранимую душу Аси.
5. Проблема трусости. Ничем не завуалированная, яркая, бескомпромиссная любовь Аси выявила в Н. Н. всего недостатки, среди которых самым серьезным оказалась трусость. Герой испугался этого сильного чувства, ответственности, которую ему предстояло взять на себя, и потому так и не произнес заветного слова, которого так жаждала от него услышать Ася.

Основная мысль

Основная мысль произведения заключается в столкновении юной, еще не окрепшей личности с сильным чувством, которое далеко не всегда приносит радость и счастье. Для Аси любовь стала настоящим испытанием, к которому она не была морально готова в силу своего юного возраста и отсутствия жизненного опыта. Нерешительность Н. Н., которую тот высказал после признания в любви, становится настоящим приговором для девушки, глубоко страдающий из-за своего сомнительного происхождения. Ася понимала, что не может рассчитывать на хорошую партию только потому, что родилась вне брака. И, даже обладая самыми лучшими качествами и яркой красотой, девушка всегда будет оставаться в двусмысленном положении. Ася и раньше замечала презрительное к ней отношение со стороны представителей знати. Этот факт очень огорчал ее, но куда более сильным ударом становится для нее нерешительность возлюбленного. Она видит в этом проявление трусости, столь унизительной для нее. Все радужные мечты и иллюзии Аси рассыпались в прах, однако столь печальный опыт стал хорошим жизненным уроком для нее. Девушка смогла найти в себе силы отказаться от чувства ради сохранения чувства собственного достоинства, и в дальнейшем вряд ли будет столь неосмотрительна при выборе ухажера.

Любовь для Аси становится своеобразным проводником во взрослый мир. Она совсем не похожа на то, что девушка представляла в своих грезах, однако именно такое суровое испытание раскрывает в героине все ее сильные стороны, о которых она даже не подозревала. Будь финал ее любовной истории счастливым, вряд ли личность Аси смогла бы пройти такой быстрый и решающий скачок в развитии. А так она смогла приобрести важный жизненный опыт, стала духовно богаче. В этом и заключается основной замысел автора – продемонстрировать, как способны меняться люли, проходя испытание любовью: кто-то выдерживает это испытание с большим достоинством, а кто-то демонстрирует самые темные стороны своей души.

Данная печальная история, рассказанная зрелым учителем, является весьма поучительной. Она заставляет задуматься, насколько важной в жизни каждого человека является любовь. Не стоит забывать, что, добровольно отказываясь от нее, в дальнейшем можно уже ни разу не испытать это редкое по красоте и силе чувство. Н. Н. слишком поздно осознал свою ошибку, оттолкнув от себя Асю с ее любовью. Он прожил одинокую, тоскливую жизнь: единожды упустив шанс быть по-настоящему счастливым человеком, он обрек себя на серое, безрадостное существование. Рассказчик призывает читателя быть более решительным и смелым в вопросах любви, которая совершенно не приемлет трусости и сомнений. Счастье – хрупкая, мимолетная субстанция, удержать которую всеми силами – основная задача каждого человека.

Чему учит повесть?

На примере главного героя Иван Сергеевич Тургенев показывает, что праздный образ жизни, бесцельное существование не способны сделать человека счастливым. Будучи зрелым человеком, Н. Н. с горечью осознает, что прожил свою молодость совершенно бесцельно, впустую потратив лучшие годы. Судьба подарила ему шанс круто изменить жизнь, однако он не понял, что Ася – это его единственная возможность придать своему существованию смысл. Если бы он это вовремя понял, то был бы счастливым человеком: любил и был любимым, создал крепкую семью, растил детей. Однако его страх ответственности разрушил эту надежду на счастье.

Также Тургенев в своем произведении дает понять, что не стоит бояться своих чувств. Ася полностью отдалась любви, которая переполняла ее изнутри. Для девушки первый опыт оказался не слишком удачным: любовь обожгла ее, но при этом научила многим важным и полезным вещам. Ася раскрыла в себе умную, зрелую женщину с чувством собственного достоинства. Неудачный опыт помог ей лучше понять себя, свои желания, и в будущем не совершать ошибок при выборе суженого. Не стоит бояться искренних душевных порывов: так или иначе они обязательно сослужат добрую службу.

Критика

Образ главного героя повести особенно рьяно исследовал идеологический противник Ивана Сергеевича, философ-материалист Николай Чернышевский. Он написал разгромную статью, в которой осудил несовершенный нравственный образ Н. Н., ставший следствием морального убожества той социальной группы, к которой принадлежал персонаж. Зачерствелый эгоизм и праздность юных представителей дворянства были основной причиной их несостоятельности в более зрелом возрасте. Именно в этом Чернышевский видел основную причину разыгравшейся трагедии.

Соратник и близкий приятель Чернышевского, литературный критик Николай Добролюбов, так оценил повесть Тургенева:

Тургенев… рассказывает о своих героях, как о людях близких ему, выхватывает из груди их горячее чувство и с нежным участием, с болезненным трепетом следит за ними, сам страдает и радуется вместе с лицами, им созданными, сам увлекается той поэтической обстановкой, которой любит всегда окружать их…

Корректуру читал я, корректор и сверх того Чернышевский. Уж если еще будут ошибки, — то значит, сделали всё, что могли, и лучше не умеем. Анненковым повесть прочтена, и, вероятно, уже мнение его о ней тебе известно. Он в восторге

Замечание одно, лично мое, и то неважное: в сцене свидания у колен герой неожиданно выказал ненужную грубость натуры, которой от него не ждешь, разразившись упреками: их бы надо смягчить и поубавить, я и хотел, да не посмел, тем более, что Анненков против этого

Однако Тургенев наставил на том, чтобы ничего не менять в повести. За писателя вступился и Чернышевский, который не отрицал некоторой нарочитости описанной сцены, но при этом настаивал, что именно она наиболее точно отражает все недостатки и пороки сословия, к которому принадлежал Н. Н.

Читая можно увидеть, что только девушка влюбилась в Н.Н., то она была готова полностью забыть о себе. Чувства к мужчине – для неё были не просто какая-то быстрая влюбленность. Ей казалось, как будто у неё выросли крылья, это первое ее такое ощущения. Для неё Н.Н., будто был героем, который совершил подвиг и тоже самое в любой момент сможет сделать по отношению к ней. Для него она была готова на все что угодно. Мужчина был образован знал, понимал музыку и литературу. Автор показывает его нам нерешительным. Асе хватает смелости, чтобы рассказать о своих чувствах и сделать признание, а ему нет. К сожалению, он не сразу понял, что это искренние чувства и та самая любовь на всю жизнь.

Он испытывает интерес к героине. Для него она была не такая как другие: всегда честна, немножко импульсивна. Его больше интересовала совсем другая сторона: ей всего 17 лет, да и характер у девушки – не такой простой.

Той самой нужной семьи у него так и не было. Всю жизнь Н.Н., вспоминал о девушке и ее признание. Очень жаль Асю, но никто точно не знает была ли в будущем она счастлива с этим мужчиной. Она нашла силы прекратить бесполезное общение, которое все равно ни к чему бы ни привело, кроме негативных эмоций.

Произведение учит нас, что никогда нельзя боятся своих чувств нужно идти им навстречу и быть с своим счастьем! Даже если это окажется ошибкой не будешь жалеть, что не попробовал. Свою любовь люди либо не замечают, либо собственными руками разрушают.

Тема любви в повести Ася

Популярные сочинения

Как же я люблю снег, и больше всего я люблю снежные картины. Все поле покрыто белым-белым снегом. На земле нет ни одного укромного уголка где бы не было снега. Повсюду горы и на них так красиво лежит снег

На картине Венецианова мы видим наступление весны. Уже кое-где зеленеет травка. А какие чудесные облака плывут над землей. Они, как бы несут спокойствие: легкие, нежные, пушистые, по-весеннему добрые. Кажется, что вся природа просыпается от зимнего сна.

Человек так устроен, что у него постоянно возникают желания и мечты. Эти абстрактные понятия для многих кажутся идентичными на первый взгляд, однако разница между ними есть, и она большая.

Извечный вопрос на все времена – что же такое счастье? Однозначного ответа нет, каждый понимает его по-своему. Для кого-то в это понятие входит семья и собственный дом, для другого – богатство и материальные блага, ну а третьи во главу угла ставят любовь. А истинное наслаждение испытываешь от чувств, которые взаимны. Жалко только, что в жизни часто бывают ситуации, когда ждешь и ждешь синюю птицу счастья, а она так и не прилетает. Либо манит высоко в солнечной синеве, а в руки не дается. Именно такое оно настоящее счастье – быстротечное и мимолетное. Оно как миг и не имеет не только завтрашнего дня, но и вчерашнего.

Главный герой этого произведения – господин Н.Н.

, бесцельно путешествующий по европейским странам, останавливается в немецком городке и знакомится с молодым художником Гагиным и его сестрой Анной, в домашнем кругу именуемой Асей. Они заводят знакомство, начинают проводить вместе время, дружат.

Молодая семнадцатилетняя девушка привлекает Н.Н., она настоящая, искренняя, естественная, в ней кроется какая-то загадка. Спустя совсем короткое время юноша понимает, что влюблен. Ася сама решается на признание, пишет записку и зовет Н.Н. на свидание, где и происходит объяснение. Девушка открывает молодому человеку душу, вверяет ему свою судьбу. Она чиста и невинна, считает Н.Н. героем, который способен решить все ее проблемы.

Но молодой человек не так тверд и решителен, как девушка. О том, что его чувства также глубоки и сильны, он понимает лишь спустя мгновение, когда уже потерян шанс, когда Ася

Синяя птица была так близко, она просто выпархивает из рук. Примечателен и тот факт, что автор сравнивает Асю с маленькой птичкой, которая и сама уже настоящее счастье. Она смогла бы изменить жизнь Н.Н., наполнить ее настоящими эмоциями, искренностью и любовью. А так, без этой девушки, он обречен просто на жалкое существование, на отсутствие семьи, на безрадостные однообразные серые дни.

Тургенев пытается показать читателю, насколько близко было счастье, насколько оно было возможно. Но герой не смог его удержать. Его даже жалко и совсем не хочется винить, ведь смысл жизни утерян и подобных чувств больше не испытать.

У счастья нет завтрашнего дня – этот факт подтверждается повестью. Глядя на героя этого произведения, мы понимаем, что счастье не случится, если отдаться сомнениям и страху, если действовать не в ладах с сердцем, а доверять только разуму, если медлить и сидеть в нерешительности. Нужно ловить свою птицу за хвост, решил идти по счастливому пути – иди и не сворачивай. Ни за что. Никогда!

Понравилось школьное сочинение? А вот еще:

Слайд 20 У счастья нет завтрашнего дня… У него есть настоящее – и то не день – а мгновенье. И.С.Тургенев Ход урока I. Беседа по 11 — 15 главам (домашнее задание проверяется в ходе урока) Итак, время как бы останавливается для героя, переполненного ожиданием счастья.

— А что же Ася? Что изменилось в поведении Аси? Почему?

3) Все поведение Аси говорит о том, что она готова на все ради любви. Найдите в тексте доказательства этому.

Тургенев подводит нас к тому, что не судьба героям быть вместе. — Какими деталями показывает писатель то, что Ася и Н.Н. совершенно разные, не подходящие друг другу люди? (11-12 гл.) (индивидуальные наблюдения) А. Наблюдение за художественными деталями 11 — 12 глав: Слайд 22-24

Б. Почему не стала Ася танцевать во 2-ой раз? (Раньше героя понимает все.)

В. Почему Гагин убежден, что свадьбы не будет (12 гл.)? (Герой поступает по правилам, а любовь — это нарушение всех правил. Это лунный столб…, который разбивает Н.Н.)

Слайд 27 — Что такое предательство? (Измена, вероломство) — Можно ли рассматривать как предательство то, что Н.Н. рассказал Гагину об Асиной записке? (Нет, думается тогда, Н.Н. всё же поступил правильно, отвечая откровенностью на откровенность собеседника.)

7) Как расплачивается герой за свою душевную слабость? (глава 21)

Тургенев наказывает героя за то, что не узнал любовь, что сомневался в ней. Автор проводит героя через испытание любовью, которое тот не выдерживает). Зачем включена в текст глава 22? Перечитаем ее. — О чем нас заставляет задуматься Тургенев? (Это размышления о жизни, о любви. Звучит как стихотворение в прозе.)

Тургенев и. с. — у счастья нет завтрашнего дня. .. 1 — сочинение

“У счастья нет завтрашнего дня…”

Больше пятидесяти лет русский писатель Иван Сергеевич Тургенев находился в центре общественной и духовной жизни России и Западной Европы. По словам самого Тургенева, он “в течение всего этого времени… стремился воплотить в надлежащие типы и то, что Шекспир называет самый образ и давление времени, и ту быстро изменяющуюся физиономию русских людей культурного слоя, который преимущественно служил предметом его наблюдений”.

Уродливые стороны жизни Тургенев изображал в большинстве произведений, и в то же время, запечатлевая “образ

и давление времени”, он показывал и передовых людей. Как ни мало их было, в них “было будущее России”, на этих людях, по убеждению Тургенева, лежала обязанность “быть передавателями цивилизации народу”. Изображение этих людей – чаще всего небогатых, образованных дворян – и занимает самое большое место в повестях Тургенева 40-50-х годов.

Именно в этой среде возникал тогда сознательный протест против “дурного” устройства общества.

Но во всех начинаниях – общественных и личных – эти герои неизменно терпели неудачи, им не оказывалось места в жизни, они становились, по выражению

одного из таких героев, “лишними людьми”.

Изображение “лишнего человека” у Тургенева становится все более глубоким и всесторонним. Он считает, что интеллигент-дворянин как представитель среды, воспитавшей его, не может быть героем времени. Вместе с тем именно Тургенев впервые раскрыл лирическую сторону его нравственных поисков, жизненных идеалов, его бескорыстие, истинное чувство прекрасного и трагическое ощущение своего бессилия изменить жизнь.

Писатель сумел передать печальную, сумеречную поэзию поколения, уходящего с исторической арены.

Написанная вдали от России, повесть “Ася” рассказывает о событиях, которые произошли в маленьком немецком городке, но она вобрала в себя задушевные, глубоко русские впечатления писателя.

Господин Н. Н. обманул самые святые надежды героини, читателей и автора. И повесть, которая “пробуждает своею первою половиной самые светлые ожидания”, повесть, в которой “нет ни грязных плутов, ни официальных злодеев, ни мещан, мужиков и маленьких чиновников, мучимых всеми этими ужасными людьми”, после прочтения оставляет “впечатление еще более безотрадное, нежели от рассказов о гадких взяточниках с их циническим грабежом”, потому что “не от них ждем мы улучшения нашей жизни”, – писал Н. Г. Чернышевский. Тургеневская “Ася” окончательно уничтожила веру в то, что люди, подобные господину Н. Н., способны “изменить своим благородством характер нашей жизни. Эта иллюзия самым горьким образом отвергается в повести…”

“Лишнему человеку” не по силам истинная, одухотворенная и осененная высокой жизненной целью любовь, которой от него ждет тургеневская героиня.

В тургеневском герое – живой образ современного дворянского интеллигента, характер, удивительно соответствующий обществу того времени, в этом и заключается “грустное достоинство повести”. В его нерешительности, духовной трусости – верный и типичный признак классовой болезни – дворянского либерализма. Своеобразие нравственных изменений “лишних людей” объясняется их беспомощностью, разладом между словом и делом.

В повести Тургенева “Ася” чувствуется какая-то щемящая грусть, которая появляется от острого ощущения трагического разлада мечты и действительности, в котором сам герой не виноват. Мысль о том, что счастье было так возможно, так близко, не покидает героя до конца его безрадостных дней. По словам самого автора, “элегия неудавшегося счастья образует неизменный финал и неизбежное сопровождение” его повестей. Ги де Мопассан писал о тургеневских повестях: “От каждой из этих коротких историй исходит, подобно облачку, меланхолия глубокая и скрытая… печаль”.

Некрасов говорил, что тон повестей Тургенева “удивителен – какой-то страстной, глубокой грустью”.

Тургенев пристально изучал психологию людей, человеческих характеров и страстей, жизненных судеб целых поколений: “Что осталось от меня, от тех блаженных и тревожных дней, от тех крылатых надежд и стремлений? Так легкое испарение ничтожной травки переживает все радости и все горести человека – переживает самого человека”. И пришел к выводу, что у счастья нет завтрашнего дня.

Необыкновенная и красивая повесть Тургенева “Ася” повествует о чистой любви. Эта история имеет поэтическое обаяние, нежность и чистоту.

Господин Н. Н. и Ася случайно встретились за границей, она живет там со своим сводным братом. Автор не описывает внешность Аси. Мы видим ее как бы глазами господина Н. Н. Всю жизнь он жил в довольствии и достатке.

Его устраивала размеренная и спокойная жизнь. И вдруг – Ася. Такая юная, милая и необычная девушка.

Н. Н. не вдруг понял, что он влюбился в Асю. С первой встречи его тянуло к ней.

Аси он воспринимает не как психические отклонения, а как искренность поступков, готовность к самоотречению. Не случайно в разговоре с Н. Н. она говорит, что хотела бы быть похожей на Татьяну Ларину. Образ Аси похож на ясный весенний день. Все зеленеет, цветет и благоухает.

Но где-то в дали вдруг появляется тучка, которая навевает тревогу.

Во всех произведениях Тургенева о любви есть какая-то тайна, трагедия, тень неразделенной любви. Есть тайна и у Аси. Ее родители, мать – крепостная крестьянка, отец – помещик, рано умерли. Живя в пансионате, она не получила приличного образования.

Асе исполнилось семнадцать лет, и как любая девушка она грезит о любви, готова совершить подвиг во имя высокого чувства.

Любовь приходит к ней в образе Н. Н. Никогда раньше она не испытывала такой палитры чувств. Ей кажется, что жизнь наполнилась смыслом. Свое будущее она связывает с Н. Н., и оно видится ей светлым и наполненным любовью.

Ей кажется, что они вместе будут совершать только добрые дела.

Но она ошибается. Н. Н. испугался своей любви, он оказался не готовым нести ответственность за любимую. Признание Аси напугало его, и он принимает решение уехать.

Как часто Н. Н. потом корил себя за эту ошибку. Он так и не смог стать счастливым. Много лет он искал ее, но так и не смог найти свое потерянное счастье.

В отличие от своего любимого Ася оказалась сильнее и взрослее и смогла навсегда уехать из города.

При прочтении тургеневской повести возникают вопросы о счастье. Возможно ли оно? Есть ли у счастья будущее?

Мысль Тургенева: “У счастья нет завтрашнего дня…” звучит грустно, но это есть правда жизни. Но если у счастья нет завтра, то нужно жить сегодня, сейчас. И пусть это только краткий миг, но он есть в нашей жизни и сердце.

Вариант 2

Есть ли для счастья определенное время? Или же это нечто кратковременное, то за что нужно хвататься, наслаждаться, пока оно есть? На этот вопрос и отвечает главный герой повести И. С. Тургенева “Ася”.

Повествование начинается с того, что уже немолодой мужчина, при неизвестных нам обстоятельствах, скорее всего в дружеской беседе, рассказывает историю, случившуюся с ним в юности.

Молодым человеком он путешествовал по Европе. Когда он был в небольшом городке Германии, он знакомится так же с русскими путешественниками: братом и сестрой. Понадобилось немного времени, чтобы он подружился с ними, и влюбился в девушку.

Но Ася была сводной сестрой молодому человеку, у них был один отец, а вот мать ее была простой женщиной. Девушка, осознавая свое общественное положение, очень от этого страдала. И, когда она поняла, что влюблена в Н., отлично осознавала шансы на их брак.

Неудачное объяснение, отложенное на потом решение признаться в чувствах главного героя, в итоге привело к тому, что брат с сестрой уехали в неизвестном направление, а главный герой хоть и пытался их найти, так этого сделать и не смог.

Возможно одна из основных трагедий данной истории в том, что счастье между Асей и Н. было возможно. Но сами люди либо этого не замечают, либо собственными руками его разрушают.

Вполне очевидно чуть ли не с самого начала взаимная симпатия героев. Светлое, сильное чувство зарождается в них обоих, но по сути дела недосказанность, банальное решение оставить дело на завтрашний день, уничтожает возможность этого. Сомнения героев в их взаимном будущем понятно, они вынуждены считаться с мнением общества, да и они молоды.

Но как же горько от той мысли, что если бы герой, уходя от дома Гагиных, когда он осознал всем своим существом, что он любит Ася достаточно сильно, чтобы жениться, не смотря на ее происхождение, вернулся бы, они могли бы быть вместе. Одно решение, которое так повлияло на их судьбу.

У счастья нет прошлого, нет настоящего, оно существует только сейчас, в настоящее время. Главный герой через горький опыт осознал это. Даже спустя много лет, когда, казалось бы, он видел многое, и встречал много интересных женщин, он все равно помнит Асю.

Эта та любовь, которая не повторяется, любовь всей жизни, то счастье, которое он так и не узнал.

Читайте также:

  

• Что такое общение с литературой сочинение

  

• Вешние воды сочинение отзыв

  

• Сочинение описание по картине тоидзе мцыри

  

• В чем социальная опасность хлестаковщины сочинение

  

• Сочинение о воине интернационалисте

Я искал уединения: я только что был поражен в сердце одной молодой вдовой, с которой познакомился на водах.

Почти все участники в коммерше носят издавна установленный костюм немецких студентов: венгерки, большие сапоги и маленькие шапочки с околышами известных цветов. 

На улице, перед низкой оградой сада, собралось довольно много народа: добрые граждане городка Л. не хотели пропустить случая поглазеть на заезжих гостей.

Есть на свете такие счастливые лица: глядеть на них всякому любо, точно они греют вас или гладят.

Внизу было хорошо, но наверху еще лучше: меня особенно поразила чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха. 

Ни одно мгновенье она не сидела смирно; вставала, убегала в дом и прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась, и престранным образом: казалось, она смеялась не тому, что слышала, а разным мыслям, приходившим ей в голову.

Мы нашли Асю у берега: она разговаривала с перевозчиком.

Гагин сообщил мне свои планы на будущее: владея порядочным состоянием и ни от кого не завися, он хотел посвятить себя живописи и только сожалел о том, что поздно хватился за ум и много времени потратил по-пустому…

Но не полюбить его не было возможности: сердце так и влеклось к нему.

Гагин, уходя, попросил ее позаботиться о том, чтобы суп был не слишком жидок: Ася обещалась побывать на кухне.

Я сам скоро простился с Гагиным и, возвратившись домой, не мечтал уже ни о чем: этот день прошел в трезвых ощущениях. 

Я несколько раз заговаривал с ней об ее жизни в России, об ее прошедшем: она неохотно отвечала на мои расспросы…

На следующий день я опять не узнал ее, пока не догадался, что ей вдруг вошло в голову: быть домовитой и степенной, как Доротея.

Представьте же мой ужас: вдруг я, ничего не подозревавший, получаю от приказчика письмо, в котором он извещает меня о смертельной болезни моего отца и умоляет приехать как можно скорее, если хочу проститься с ним.

Правда, потом, когда она убедилась, что я точно признаю ее за сестру и полюбил ее, как сестру, она страстно ко мне привязалась: у ней ни одно чувство не бывает вполовину.

Я не мог слишком винить ее: в ее положении ей надо было либо прислуживаться, либо дичиться.

Вдруг мне пришла благая мысль: выйти в отставку, поехать за границу на год или на два и взять Асю с собою. 

Мне стало очень жаль ее; теперь я многое понимал в ней, что прежде сбивало меня с толку: ее внутреннее беспокойство, неуменье держать себя, желание порисоваться — всё мне стало ясно.

Я заглянул в эту душу: тайный гнет давил ее постоянно, тревожно путалось и билось неопытное самолюбие, но всё существо ее стремилось к правде. 

Сотни голосов разом и с мерными расстановками повторяли молитвенный напев: толпа богомольцев тянулась внизу по дороге с крестами и хоругвями.

Глядя кругом, слушая, вспоминая, я вдруг почувствовал тайное беспокойство на сердце… поднял глаза к небу — но и в небе не было покоя: испещренное звездами, оно всё шевелилось, двигалось, содрогалось…

И. С. ТУРГЕНЕВ

АСЯ

I

“Мне было тогда лет двадцать пять, – начал H. H., – дела давно минувших дней, как видите. Я только что вырвался на волю и уехал за границу, не для того, чтобы “окончить мое воспитание”, как говаривалось тогда, а просто мне захотелось посмотреть на мир божий. Я был здоров, молод, весел, деньги у меня не переводились, заботы еще не успели завестись – я жил без оглядки, делал что хотел, процветал, одним словом. Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя. Молодость

ест пряники золоченые, да и думает, что это-то и есть хлеб насущный; а придет время – и хлебца напросишься. Но толковать об этом не для чего.

Я путешествовал без всякой цели, без плана; останавливался везде, где мне нравилось, и отправлялся тотчас далее, как только чувствовал желание видеть новые лица – именно лица. Меня занимали исключительно одни люди; я ненавидел любопытные памятники, замечательные собрания, один вид лон-лакея возбуждал во мне ощущение тоски и злобы; я чуть с ума не сошел в дрезденском “Грюне Гевелбе”.

Герой очень любил толпу. Его забавляло “наблюдать людей…”. Но недавно H. H. получил тяжелую душевную рану, потому и искал уединения. Он поселился в городке 3., который находился в двух верстах от Рейна. Как-то, гуляя, герой услышал музыку. Ему сказали, что это студенты приехали из Б. на коммерш. H. Н. решил отправиться и посмотреть.

II

Коммерш – это особенного рода торжественный пир, на который сходятся студенты одной земли, или братства. “Почти все участники в коммерше носят издавна установленный костюм немецких студентов: венгерки, большие сапоги и маленькие шапочки с околышами известных цветов. Собираются студенты обыкновенно к обеду под председательством сениора, то есть старшины, – и пируют до утра, пьют, поют песни, Landesvater, Gaudeamus, курят, бранят филистеров; иногда они нанимают оркестр”.

H. H. смешался с толпой зрителей. И тут вдруг услышал русский разговор. Здесь, рядом с ним, стоял молодой человек в фуражке и широкой куртке; он держал под руку девушку невысокого роста, в соломенной шляпе, закрывавшей всю верхнюю часть ее лица. Никак герой не ожидал увидеть русских “в таком захолустье”.

Представились. Молодой человек – Гагин. Девушку, стоявшую рядом с ним, он назвал своей сестрой. Гагин тоже путешествует для своего удовольствия. У него было лицо “милое, ласковое, с большими мягкими глазами и мягкими курчавыми волосами. Говорил он так, что, даже не видя его лица, вы по одному звуку его голоса чувствовали, что он улыбается.

Девушка, которую он назвал своей сестрою, с первого взгляда показалась мне очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита. Она нисколько не походила на своего брата”.

Гагин и Ася (ее имя было Анна) пригласили H. H. к себе в гости. Их домик находился высоко в горах. Начался ужин. Ася оказалась очень подвижной. “… Вставала, убегала в дом и прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась, и престранным образом: казалось, она смеялась не тому, что слышала, а разным мыслям, приходившим ей в голову. Ее большие глаза глядели прямо, светло, смело, но иногда веки ее слегка щурились, и тогда взор ее внезапно становился глубок и нежен”.

III

На другое утро H. H. навестил Гагин. Заговорили. У него было порядочное состояние, он ни от кого не зависел и хотел посвятить себя живописи. H. H. расположился к новому знакомому и рассказал историю своей печальной любви. Гагин слушал из вежливости. Затем оба отправились смотреть этюды в домик в горах.

Аси в это время не было дома. H. H. не очень-то понравились рисунки, он сказал об этом честно. Гагин согласился: “…все это очень плохо и незрело…”

Пошли отыскивать Асю.

IV

Пришли на развалины замка. “Мы уже подходили к ним, как вдруг впереди нас мелькнула женская фигура, быстро перебежала по груде обломков и поместилась на уступе стены, прямо над пропастью”. Это оказалась Ася! Гагин погрозил ей пальцем, а H. H. громко упрекнул ее в неосторожности.

“Ася продолжала сидеть неподвижно, подобрав под себя ноги и закутав голову кисейным шарфом; стройный облик ее отчетливо и красиво рисовался на ясном небе; но я с неприязненным чувством посматривал на нее. Уже накануне заметил я в ней что-то напряженное, не совсем естественное… “Она хочет удивить нас, – думал я, – к чему это? Что за детская выходка?” Словно угадавши мои мысли, она вдруг бросила на меня быстрый и пронзительный взгляд, засмеялась опять, в два прыжка соскочила со стены и, подойдя к старушке, попросила у ней стакан воды”.

“Она вдруг как будто застыдилась, опустила свои длинные ресницы и скромно подсела к нам, как виноватая. Я тут в первый раз хорошенько рассмотрел ее лицо, самое изменчивое лицо, какое я только видел. Несколько мгновений спустя оно уже все побледнело и приняло сосредоточенное, почти печальное выражение; самые черты ее мне показались больше, строже, проще. Она вся затихла. Мы обошли развалину кругом (Ася шла за нами следом) и полюбовались видами”. H. H. показалось, что Ася постоянно разыгрывает новую роль перед ним. Гагин же потакал ей во всем. Затем девушка отправилась к фрау Луизе – вдове бывшего здешнего бургомистра, доброй, впрочем пустой старушке. Она очень полюбила Асю. “У Аси страсть знакомиться с людьми круга низшего; я заметил: причиною этому всегда бывает гордость. Она у меня порядком избалована, как видите, – прибавил он, помолчав немного, – да что прикажете делать? Взыскивать я ни с кого не умею, а с нее и подавно. Я обязан быть снисходительным с нею”.

Вечером друзья отправились к фрау Луизе посмотреть, там ли Ася. Придя домой, H. H. “начал думать… думать об Асе. Мне пришло в голову, что Гагин в течение разговора намекнул мне на какие-то затруднения, препятствующие его возвращению в Россию… “Полно, сестра ли она его?” – произнес я громко”.

V

“На следующее утро я опять пошел в Л. Я уверял себя, что мне хочется повидаться с Гагиным, но втайне меня тянуло посмотреть, что станет делать Ася, так же ли она будет “чудить”, как накануне. Я застал обоих в гостиной, и, странное дело! – оттого ли, что я ночью и утром много размышлял о России, – Ася показалась мне совершенно русской девушкой, да, простою девушкой, чуть не горничной. На ней было старенькое платьице, волосы она зачесала за уши и сидела, не шевелясь, у окна да шила в пяльцах, скромно, тихо, точно она век свой ничем другим не занималась. Она почти ничего не говорила, спокойно посматривала на свою работу, и черты ее приняли такое незначительное, будничное выражение, что мне невольно вспомнились наши доморощенные Кати и Маши. Для довершения сходства она принялась напевать вполголоса “Матушку, голубушку”. Я глядел на ее желтоватое, угасшее личико, вспоминал о вчерашних мечтаниях, и жаль мне было чего-то”.

VI

Две недели подряд H. H. навещал Гагиных. “Ася словно избегала меня, но уже не позволяла себе ни одной из тех шалостей, которые так удивили меня в первые два дня нашего знакомства. Она казалась втайне огорченной или смущенной; она и смеялась меньше. Я с любопытством наблюдал за ней”.

Девушка оказалась до крайности самолюбивой. А Гагин обходился с нею не по-братски; слишком ласково, слишком снисходительно и в то же время несколько принужденно. Странный случай подтвердил подозрения Н. H.

Однажды вечером он подслушал разговор Аси и Гагина. Девушка горячо говорила, что никого, кроме него, любить не хочет. Гагин отвечал, что верит ей. По дороге домой H. H. все думал, зачем же “Гагиным” перед ним притворяться.

VII

На следующее утро H. H. понял, что не желает видеться с Гагиными. “Я уверял себя, что единственной причиной моего внезапного нерасположения к ним была досада на их лукавство. Кто их принуждал выдавать себя за родственников?” Три дня герой любовался природой германской земли. А когда вернулся домой, нашел записку от Гагина. “Он удивлялся неожиданности моего решения, пенял мне, зачем я не взял его с собою, и просил прийти к ним, как только я вернусь. Я с неудовольствием прочел эту записку, но на другой же день отправился в Л.”.

VIII

Гагин встретил H. H. очень ласково. А вот Ася, как только увидала его, расхохоталась без всякого повода и, по своей привычке, тотчас убежала. Разговор не Клеился. H. H. решил уйти. Гагин вызвался его проводить. “В передней Ася вдруг подошла ко мне и протянула мне руку; я слегка пожал ее пальцы и едва поклонился ей. Мы вместе с Гагиным переправились через Рейн и, проходя мимо любимого моего ясеня с статуйкой мадонны, присели на скамью, чтобы полюбоваться видом. Замечательный разговор произошел тут между нами.

Сперва мы перекинулись немногими словами, потом замолкли, глядя на светлую реку”.

Гагин неожиданно спросил, какого H. H. мнения об Асе. Не кажется ли она H. H. странной? Молодой человек ответил, что она действительно немного странная. Гагин начал рассказывать историю Аси.

“Отец мой был человек весьма добрый, умный, образованный – и несчастливый. Судьба обошлась с ним не хуже, чем со многими другими; но он и первого удара ее не вынес. Он женился рано, по любви; жена его, моя мать, умерла очень скоро; я остался после нее шести месяцев. Отец увез меня в деревню и целые двенадцать лет не выезжал никуда. Он сам занимался моим воспитанием и никогда бы со мной не расстался, если б брат его, мой родной дядя, не заехал к нам в деревню. Дядя этот жил постоянно в Петербурге и занимал довольно важное место. Он уговорил отца отдать меня к нему на руки, так как отец ни за что не соглашался покинуть деревню.

Дядя представил ему, что мальчику моих лет вредно жить в совершенном уединении, что с таким вечно унылым и молчаливым наставником, каков был мой отец, я непременно отстану от моих сверстников, да и самый нрав мой легко может испортиться. Отец долго противился увещаниям своего брата, однако уступил наконец. Я плакал, расставаясь с отцом; я любил его, хотя никогда не видал улыбки на лице его… но, попавши в Петербург, скоро позабыл наше темное и невеселое гнездо. Я поступил в юнкерскую школу, а из школы перешел в гвардейский полк. Каждый год приезжал я в деревню на несколько недель и с каждым годом находил отца моего все более и более грустным, в себя углубленным, задумчивым до робости. Он каждый день ходил в церковь и почти разучился говорить. В одно из моих посещений (мне уже было лет двадцать с лишком) я в первый раз увидал у нас в доме худенькую черноглазую девочку лет десяти – Асю. Отец сказал, что она сирота и взята им на прокормление – он именно так выразился. Я не обратил особенного внимания на нее; она была дика, проворна и молчалива, как зверек, и как только я входил в любимую комнату моего отца, огромную и мрачную комнату, где скончалась моя мать и где даже днем зажигались свечки, она тотчас пряталась за вольтеровское кресло его или за шкаф с книгами. Случилось так, что в последовавшие за тем три, четыре года обязанности службы помешали мне побывать в деревне. Я получал от отца ежемесячно по короткому письму; об Асе он упоминал редко, и то вскользь. Ему было уже за пятьдесят лет, но он казался еще молодым человеком. Представьте же мой ужас: вдруг я, ничего не подозревавший, получаю от приказчика письмо, в котором он извещает меня о смертельной болезни моего отца и умоляет приехать как можно скорее, если хочу проситься с ним. Я поскакал сломя голову и застал отца в живых, но уже при последнем издыхании. Он обрадовался мне чрезвычайно, обнял меня своими исхудалыми руками, долго поглядел мне в глаза каким-то не то испытующим, не то умоляющим взором и, взяв с меня слово, что я исполню его последнюю просьбу, велел своему старому камердинеру привести Асю. Старик привел ее: она едва держалась на ногах и дрожала всем телом.

– Вот, – сказал мне с усилием отец, – завещаю тебе мою дочь – твою сестру. Ты все узнаешь от Якова, – прибавил он, указав на камердинера.

Ася зарыдала и упала лицом на кровать… Полчаса спустя мой отец скончался.

Вот что я узнал. Ася была дочь моего отца и бывшей горничной моей матери, Татьяны. Живо помню я эту Татьяну, помню ее высокую стройную фигуру, ее благообразное, строгое, умное лицо, с большими темными глазами. Она слыла девушкой гордой и неприступной. Сколько я мог понять из почтительных недомолвок Якова, отец мой сошелся с нею несколько лет спустя после смерти матушки. Татьяна уже не жила тогда в господском доме, а в избе у замужней сестры своей, скотницы. Отец мой сильно к ней привязался и после моего отъезда из деревни хотел даже жениться на ней, но она сама не согласилась быть его женой, несмотря на его просьбы.

– Покойница Татьяна Васильевна, – так докладывал мне Яков, стоя у двери с закинутыми назад руками, – во всем были рассудительны и не захотели батюшку вашего обидеть. Что, мол, я вам за жена? какая я барыня? Так они говорить изволили, при мне говорили-с.

Татьяна даже не хотела переселиться к нам в дом и продолжала жить у своей сестры, вместе с Асей. В детстве я видывал Татьяну только по праздникам, в церкви. Повязанная темным платком, с желтой шалью на плечах, она становилась в толпе, возле окна, – ее строгий профиль четко вырезывался на прозрачном стекле, – и смиренно и важно молилась, кланяясь низко, по-старинному. Когда дядя увез меня, Асе было всего два года, а на девятом году она лишилась матери.

Как только Татьяна умерла, отец взял Асю к себе в дом. Он и прежде изъявлял желание иметь ее при себе, но Татьяна ему и в этом отказала. Представьте же себе, что должно было произойти в Асе, когда ее взяли к барину. Она до сих пор не может забыть ту минуту, когда ей в первый раз надели шелковое платье и поцеловали у ней ручку. Мать, пока была жива, держала ее очень строго; у отца она пользовалась совершенной свободой. Он был ее учителем; кроме его, она никого не видала. Он не баловал ее, то есть не нянчился с нею; но он любил ее страстно и никогда ничего ей не запрещал: он в душе считал себя перед ней виноватым. Ася скоро поняла, что она главное лицо в доме, она знала, что барин ее отец; но она так же скоро поняла свое ложное положение; самолюбие развилось в ней сильно, недоверчивость тоже; дурные привычки укоренялись, простота исчезла. Она хотела (она сама мне раз призналась в этом) заставить целый мир забыть ее происхождение; она и стыдилась своей матери, и стыдилась своего стыда… Вы видите, что она многое знала и знает, чего не должно бы знать в ее годы… Но разве она виновата? Молодые силы разыгрывались в ней, кровь кипела, а вблизи ни одной руки, которая бы ее направила. Полная независимость во всем! да разве легко ее вынести? Она хотела быть не хуже других барышень; она бросилась на книги. Что тут могло выйти путного? Неправильно начатая жизнь слагалась неправильно, но сердце в ней не испортилось, ум уцелел.

И вот я, двадцатилетний малый, очутился с тринадцатилетней девочкой на руках! В первые дни после смерти отца, при одном звуке моего голоса, ее била лихорадка, ласки мои повергали ее в тоску, и только понемногу, исподволь, привыкла она ко мне. Правда, потом, когда она убедилась, что я точно признаю ее за сестру и полюбил ее, как сестру, она страстно ко мне привязалась: у ней ни одно чувство не бывает вполовину.

Я привез ее в Петербург. Как мне ни больно было с ней расстаться, – жить с ней вместе я никак не мог; я поместил ее в один из лучших пансионов. Ася поняла необходимость нашей разлуки, но начала с того, что заболела и чуть не умерла. Потом она обтерпелась и выжила в пансионе четыре года; но, против моих ожиданий, осталась почти такою же, какою была прежде. Начальница пансиона часто жаловалась мне на нее. “И наказать ее нельзя, – говаривала она мне, – и на ласку она не поддается”. Ася была чрезвычайно понятлива, училась прекрасно, лучше всех; но никак не хотела подойти под общий уровень, упрямилась, глядела букой… Я не мог слишком винить ее: в ее положении ей надо было либо прислуживаться, либо дичиться. Из всех своих подруг она сошлась только с одной, некрасивой, загнанной и бедной девушкой. Остальные барышни, с которыми она воспитывалась, большей частью из хороших фамилий, не любили ее, язвили ее и кололи как только могли; Ася им на волос не уступала. Однажды на уроке из закона Божия преподаватель заговорил о пороках. “Лесть и трусость – самые дурные пороки”, – громко промолвила Ася. Словом, она продолжала идти своей дорогой; только манеры ее стали лучше, хотя и в этом отношении она, кажется, не много успела.

Наконец ей минуло семнадцать лет; оставаться ей долее в пансионе было невозможно. Я находился в довольно большом затруднении. Вдруг мне пришла благая мысль: выйти в отставку, поехать за границу на год или на два и взять Асю с собою. Задумано – сделано; и вот мы с ней на берегах Рейна, где я стараюсь заниматься живописью, а она… шалит и чудит по-прежнему. Но теперь я надеюсь, что вы не станете судить ее слишком строго; а она хоть и притворяется, что ей все нипочем, – мнением каждого дорожит, вашим же в особенности.

И Гагин опять улыбнулся своей тихой улыбкой. Я крепко стиснул ему руку”.

Беда в том, что Ася ни с того ни с сего вдруг стала уверять Гагина в том, что она одного его любит, и век будет любить. Асе нужен герой, необыкновенный человек – или живописный пастух в горном ущелье. H. H. стало легко после этого разговора.

IX

H. H. решил вернуться к Гагиным в дом. Теперь герой понимал Асю гораздо больше: ее внутреннее беспокойство, неумение держать себя, желание порисоваться… H. H. предложил Асе погулять по винограднику. Она тотчас согласилась, с веселой и почти покорной готовностью. Разговаривали о горах. Ася сказала H. H., что очень рада, что он вернулся. Когда же они снова оказались в доме на горе, вальсировали. Ася танцевала прекрасно, с увлечением. “Что-то мягкое, женское проступило вдруг сквозь ее девически строгий облик. Долго потом рука моя чувствовала прикосновение ее нежного стана, долго слышалось мне ее ускоренное, близкое дыханье, долго мерещились мне темные, неподвижные, почти закрытые глаза на бледном, но оживленном лице, резво обвеянном кудрями”.

X

После этого дня, который прошел так прекрасно, в H. H. “зажглась жажда счастия”.

XI

“Отправляясь на следующий день к Гагиным, я не спрашивал себя, влюблен ли я в Асю, но я много размышлял о ней, ее судьба меня занимала, я радовался неожиданному нашему сближению. Я чувствовал, что только с вчерашнего дня я узнал ее; до тех пор она отворачивалась от меня”.

Ася покраснела, когда H. H. вошел в комнату. Она была не такая, как вчера. Она плохо спала этой ночью, все думала. Думала о том, интересна ли она людям, умна ли… Она даже просила H. H. сказать ей, что нужно делать, чтобы ему не было скучно. Затем Ася ушла.

XII

Она вернулась через час, остановилась в дверях и подозвала H. H. рукою. Спросила: “…если б я умерла, вам было бы жаль меня?”

Она оставалась печальной и озабоченной до самого вечера. Что-то происходило в ней, чего никто не понимал.

“Неужели она меня любит?” – думал я, подходя к Рейну, быстро катившему темные волны”.

XIII

“Неужели она меня любит?” – спрашивал я себя на другой день, только что проснувшись. Я не хотел заглядывать в самого себя. Я чувствовал, что ее образ, образ “девушки с натянутым смехом”, втеснился мне в душу и что мне от него не скоро отделаться. Я пошел в Л. и остался там целый день, но Асю видел только мельком. Ей нездоровилось; у ней голова болела. Она сошла вниз, на минутку, с повязанным лбом, бледная, худенькая, с почти закрытыми глазами; слабо улыбнулась, сказала: “Это пройдет, это ничего, все пройдет, не правда ли?” – и ушла. Мне стало скучно и как-то грустно-пусто; я, однако, долго не хотел уходить и вернулся поздно, не увидав ее более”.

На следующее утро мальчик передал H. H. записку от Аси: “Я непременно должна вас видеть, приходите сегодня в четыре часа к каменной часовне на дороге возле развалины. Я сделала сегодня большую неосторожность… Придите ради бога, вы все узнаете… Скажите посланному: да”.

XIV

Пришел Гагин: “Четвертого дня я удивил вас своим рассказом; сегодня удивлю еще более”. Он сообщил, что его сестра Ася влюблена в H. H.

“Она говорит, что привязалась к вам с первого взгляда. Оттого она и плакала на днях, когда уверяла меня, что, кроме меня, никого любить не хочет. Она воображает, что вы ее презираете, что вы, вероятно, знаете, кто она; она спрашивала меня, не рассказал ли я вам ее историю, – я, разумеется, сказал, что нет; но чуткость ее – просто страшна. Она желает одного: уехать, уехать тотчас. Я просидел с ней до утра; она взяла с меня слово, что нас завтра же здесь не будет, – и тогда только она заснула. Я подумал, подумал и решился – поговорить с вами. По-моему, Ася права: самое лучшее – уехать нам обоим отсюда. И я сегодня же бы увез ее, если б не пришла мне в голову мысль, которая меня остановила. Может быть… как знать? – вам сестра моя нравится? Если так, с какой стати я увезу ее? Я вот и решился, отбросив в сторону всякий стыд… Притом же я сам кое-что заметил… Я решился… узнать от вас… – Бедный Гагин смутился. – Извините меня, пожалуйста, – прибавил он, – я не привык к таким передрягам”.

Договорились о том, что во избежание беды H. H. должен был идти на свидание и честно объясниться с Асей; Гагин обязался сидеть дома и не подавать вида, что ему известна ее записка. Старший брат собирался увезти Асю завтра же.

“Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!” – сказал я, вставая”.

XV

“В условленный час переправился я через Рейн, и первое лицо, встретившее меня на противоположном берегу, был самый тот мальчик, который приходил ко мне поутру”.

Он снова передал записку от Аси. Свидание должно было состояться в доме фрау Луизы, на третьем этаж.

“Сама Ася, с ее огненной головой, с ее прошедшим, с ее воспитанием, это привлекательное, но странное существо – признаюсь, она меня пугала. Долго боролись во мне чувства. Назначенный срок приближался. “Я не могу на ней жениться, – решил я наконец, – она не узнает, что и я полюбил ее”.

XVI

В небольшой комнатке, где было назначено свидание, уже находилась Ася. Девушка вся дрожала и никак не могла начать разговор.

“Тонкий огонь пробежал по мне жгучими иглами; я нагнулся и приник к ее руке…

Послышался трепетный звук, похожий на прерывистый вздох, и я почувствовал на моих волосах прикосновение слабой, как лист, дрожавшей руки. Я поднял голову и увидал ее лицо. Как оно вдруг преобразилось! Выражение страха исчезло с него, взор ушел куда-то далеко и увлекал меня за собою, губы слегка раскрылись, лоб побледнел, как мрамор, и кудри отодвинулись назад, как будто ветер их откинул. Я забыл все, я потянул ее к себе – покорно повиновалась ее рука, все ее тело повлеклось вслед за рукою, шаль покатилась с плеч, и голова ее тихо легла на мою грудь, легла под мои загоревшиеся губы…

– Ваша… – прошептала она едва слышно.

Уже руки мои скользили вокруг ее стана… Но вдруг воспоминание о Гагине, как молния, меня озарило”.

H. H. рассказал Асе о встрече с ее братом. Ася хотела убежать, но молодой человек ее остановил. Девушка сказала, что обязательно должна уехать, что попросила его сюда для того только, чтобы проститься. H. H. Сказал, что все кончено, и девушка ушла.

XVII

Досада за свое странное поведение грызла героя. “Безумец! безумец!” – повторял я с озлоблением…

Между тем ночь наступала. Большими шагами направился я к дому, где жила Ася”.

Х VIII

Гагин вышел к H. H., но Аси не было дома. Решили подождать. Затем, не выдержав, отправились ее искать.

Х IХ

“Я проворно спустился с виноградника и бросился в город. Быстро обошел я все улицы, заглянул всюду, даже в окна фрау Луизе, вернулся к Рейну и побежал по берегу… Изредка попадались мне женские фигуры, но Аси нигде не было видно. Уже не досада меня грызла, – тайный страх терзал меня, и не один страх я чувствовал… нет, я чувствовал раскаяние, сожаление самое жгучее, любовь – да! самую нежную любовь”.

XX

H. Н. вернулся в дом на горе. Ася уже вернулась. Гагин не пустил друга на порог.

“Завтра я буду счастлив! У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее – и то не день, а мгновенье”.

XXI

Но на следующее утро, когда H. H. пришел к Гагиным в дом, оказалось, что они уехали. Осталось только письмо.

Гагин писал, что понимает, что H. H. нельзя жениться на Асе. Что искать их не следует. Но H. H. все же хотел найти свою возлюбленную.

Вдруг его окликнула вдова бургомистра. Она отдала H. H. маленькую записку. “Прощайте, мы не увидимся более. Не из гордости я уезжаю – нет, мне нельзя иначе. Вчера, когда я плакала перед вами, если б вы мне сказали одно слово, одно только слово – я бы осталась. Вы его не сказали. Видно, так лучше… Прощайте навсегда!”

H. H. стал укорять себя.

XXII

Герой отправился в Кельн. Здесь он напал на след Гагиных. Они поехали в Лондон. H. Н. искал их там, но не смог найти.

“И я не увидел их более – я не увидел Аси. Темные слухи доходили до меня о ней, но она навсегда для меня исчезла. Я даже не знаю, жива ли она. Однажды, несколько лет спустя, я мельком увидал за границей, в вагоне железной дороги, женщину, лицо которой живо напомнило мне незабвенные черты… но я, вероятно, был обманут случайным сходством. Ася осталась в моей памяти той самой девочкой, какою я знавал ее в лучшую пору моей жизни, какою я ее видел в последний раз, наклоненной на спинку низкого деревянного стула”.

Ася

Автор: Тургенев И.С.

I

Мне было тогда лет двадцать пять, — начал Н.Н., дела давно минувших дней, как видите. Я только что вырвался на волю и уехал за границу, не для того, чтобы «окончить мое воспитание», как говаривалось тогда, а просто мне захотелось посмотреть на мир божий. Я был здоров, молод, весел, деньги у меня не переводились, заботы еще не успели завестись — я жил без оглядки, делал, что хотел, процветал, одним словом. Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя. Молодость ест пряники золоченые, да и думает, что это-то и есть хлеб насущный; а придет время — и хлебца напросишься. Но толковать об этом не для чего.

Я путешествовал без всякой цели, без плана; останавливался везде, где мне нравилось, и отправлялся тотчас далее, как только чувствовал желание видеть новые лица — именно лица. Меня занимали исключительно одни люди; я ненавидел любопытные памятники, замечательные собрания, один вид лон-лакея возбуждал во мне ощущение тоски и злобы; я чуть с ума не сошел в дрезденском «Грюне Гевелбе». Природа действовала на меня чрезвычайно, но я не любил так называемых ее красот, необыкновенных гор, утесов, водопадов; я не любил, чтобы она навязывалась мне, чтобы она мне мешала. Зато лица, живые человеческие лица — речи людей, их движения, смех — вот без чего я обойтись не мог. В толпе мне было всегда особенно легко и отрадно; мне было весело идти туда, куда шли другие, кричать, когда другие кричали, и в то же время я любил смотреть, как эти другие кричат. Меня забавляло наблюдать людей… да я даже не наблюдал их — я их рассматривал с каким-то радостным и ненасытным любопытством. Но я опять сбиваюсь в сторону.

Итак, лет двадцать тому назад я жил в немецком небольшом городке З., на левом берегу Рейна. Я искал уединения: я только что был поражен в сердце одной молодой вдовой, с которой познакомился на водах. Она была очень хороша собой и умна, кокетничала со всеми — и со мною, грешным, — сперва даже поощряла меня, а потом жестоко меня уязвила, пожертвовав мною одному краснощекому баварскому лейтенанту. Признаться сказать, рана моего сердца не очень была глубока; но я почел долгом предаться на некоторое время печали и одиночеству — чем молодость не тешится! — и поселился в З.

Городок этот мне понравился своим местоположением у подошвы двух высоких холмов, своими дряхлыми стенами и башнями, вековыми липами, крутым мостом над светлой речкой, впадавшей в Рейн, — а главное, своим хорошим вином. По его узким улицам гуляли вечером, тотчас после захождения солнца (дело было в июне), прехорошенькие белокурые немочки и, встретясь с иностранцем, произносили приятным голоском: «Guten Abend!» — а некоторые из них не уходили даже и тогда, когда луна поднималась из-за острых крыш стареньких домов и мелкие каменья мостовой четко рисовались в ее неподвижных лучах Я любил бродить тогда по городу; луна казалось, пристально глядела на него с чистого неба; и город чувствовал этот взгляд и стоял чутко и мирно, весь облитый ее светом, этим безмятежным и в то же время тихо душу волнующим светом. Петух на высокой готической колокольне блестел бледным золотом; таким же золотом переливались струйки по черному глянцу речки; тоненькие свечки (немец бережлив!) скромно теплились в узких окнах под грифельными кровлями; виноградные лозы таинственно высовывали свои завитые усики из-за каменных оград; что-то пробегало в тени около старинного колодца на трехугольной площади, внезапно раздавался сонливый свисток ночного сторожа, добродушная собака ворчала вполголоса, а воздух так и ластился к лицу, и липы пахли так сладко, что грудь поневоле все глубже и глубже дышала, и слово «Гретхен» — не то восклицание, не то вопрос — так и просилось на уста.

Городок З. лежит в двух верстах от Рейна. Я часто ходил смотреть на величавую реку и, не без некоторого напряжения мечтая о коварной вдове, просиживал долгие часы на каменной скамье под одиноким огромным ясенем. Маленькая статуя мадонны с почти детским лицом и красным сердцем на груди, пронзенным мечами, печально выглядывала из его ветвей. На противоположном берегу находился городок Л., немного побольше того, в котором я поселился. Однажды вечером я сидел на своей любимой скамье и глядел то на реку, то на небо, то на виноградники. Передо мной белоголовые мальчишки карабкались по бокам лодки, вытащенной на берег и опрокинутой насмоленным брюхом кверху. Кораблики тихо бежали на слабо надувшихся парусах; зеленоватые волны скользили мимо, чуть-чуть вспухая и урча. Вдруг донеслись до меня звуки музыки; я прислушался. В городе Л. играли вальс; контрабас гудел отрывисто, скрипка неясно заливалась, флейта свистала бойко.

— Что это? — спросил я у подошедшего ко мне старика в плисовом жилете, синих чулках и башмаках с пряжками.

— Это, — отвечал он мне, предварительно передвинув мундштук своей трубки из одного угла губ в другой, — студенты приехали из Б. на коммерш.

«А посмотрю-ка я на этот коммерш, — подумал я, — кстати же, я в Л. не бывал». Я отыскал перевозчика и отправился на другую сторону. II

Может быть, не всякий знает, что такое коммерш. Это особенного рода торжественный пир, на который сходятся студенты одной земли или братства (Landsmannschaft). Почти все участники в коммерше носят издавна установленный костюм немецких студентов: венгерки, большие сапоги и маленькие шапочки с околышами известных цветов. Собираются студенты обыкновенно к обеду под председательством сениора, то есть старшины, — и пируют до утра, пьют, поют песни, Landesvater, Gaudeamus, курят, бранят филистеров; иногда они нанимают оркестр.

Такой точно коммерш происходил в г.Л. перед небольшой гостиницей под вывескою Солнца, в саду, выходившем на улицу. Над самой гостиницей и над садом веяли флаги; студенты сидели за столами под обстриженными липками; огромный бульдог лежал под одним из столов; в стороне, в беседке из плюща, помещались музыканты и усердно играли, то и дело подкрепляя себя пивом. На улице, перед низкой оградой сада, собралось довольно много народа: добрые граждане Л. не хотели пропустить случая поглазеть на заезжих гостей. Я тоже вмешался в толпу зрителей. Мне было весело смотреть на лица студентов; их объятия, восклицания, невинное кокетничанье молодости, горящие взгляды, смех без причины — лучший смех на свете — все это радостное кипение жизни юной, свежей, этот порыв вперед — куда бы то ни было, лишь бы вперед, — это добродушное раздолье меня трогало и поджигало. «Уж не пойти ли к ним?» — спрашивал я себя…

— Ася, довольно тебе? — вдруг произнес за мной мужской голос по-русски

— Подождем еще, — ответил другой, женский голос на том же языке.

Я быстро обернулся… Взор мой упал на красивого молодого человека в фуражке и широкой куртке; он держал под руку девушку невысокого роста, в соломенной шляпе, закрывавшей всю верхнюю часть ее лица.

— Вы русские? — сорвалось у меня невольно с языка.

Молодой человек улыбнулся и промолвил:

— Да, русские.

— Я никак не ожидал… в таком захолустье, — начал было я.

— И мы не ожидали, — перебил он меня, — что ж? тем лучше. Позвольте рекомендоваться: меня зовут Гагиным, а вот это моя… — он запнулся на мгновение, — моя сестра. А ваше имя позвольте узнать?

Я назвал себя, и мы разговорились. Я узнал, что Гагин, путешествуя, так же как и я, для своего удовольствия, неделю тому назад заехал в городок Л., да и застрял в нем. Правду сказать, я неохотно знакомился с русскими за границей. Я их узнавал даже издали по их походке, покрою платья, а главное, по выраженью их лица. Самодовольное и презрительное, часто повелительное, оно вдруг сменялось выражением осторожности и робости… Человек внезапно настораживался весь, глаз беспокойно бегал… «Батюшки мои! не соврал ли я, не смеются ли надо мною», — казалось, говорил этот уторопленный взгляд… Проходило мгновенье — и снова восстановлялось величие физиономии, изредка чередуясь с тупым недоуменьем. Да, я избегал русских, но Гагин мне понравился тотчас. Есть на свете такие счастливые лица: глядеть на них всякому любо, точно они греют вас или гладят. У Гагина было именно такое лицо, милое, ласковое, с большими мягкими глазами и мягкими курчавыми волосами. Говорил он так, что даже не видя его лица, вы по одному звуку его голоса чувствовали, что он улыбается.

Девушка, которую он назвал своей сестрой, с первого взгляда показалась мне очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого, круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита. Она нисколько не походила на своего брата.

— Хотите вы зайти к нам? — сказал мне Гагин, — кажется, довольно мы насмотрелись на немцев. Ася, пойдем домой?

Девушка утвердительно кивнула головой.

— Мы живем за городом, — продолжал Гагин, — в винограднике, в одиноком домишке, высоко. У нас славно, посмотрите. Хозяйка обещала приготовить нам кислого молока. Теперь же скоро стемнеет, и вам лучше будет переезжать Рейн при луне.

Мы отправились. Через низкие ворота города (старинная стена из булыжника окружала его со всех сторон, даже бойницы не все еще обрушились) мы вышли в поле и, пройдя шагов сто вдоль каменной ограды, остановились перед узенькой калиткой. Гагин отворил ее и повел нас в гору по крутой тропинке. С обеих сторон, на уступах, рос виноград; солнце только что село, и алый тонкий свет лежал на зеленых лозах, на высоких тычинках, на сухой земле, усыпанной сплошь крупным и мелким плитняком, и на белой стене небольшого домика, с косыми черными перекладинами и четырьмя светлыми окошками, стоявшего на самом верху горы, по которой мы взбирались.

— Вот и наше жилище! — воскликнул Гагин, как только мы стали приближаться к домику, — а вот и хозяйка несет молоко. Guten Abend, Madame!.. Мы сейчас примемся за еду; но прежде, — прибавил он, — оглянитесь… каков вид?

Вид был, точно, чудесный. Рейн лежал перед нами весь серебряный, между зелеными берегами; в одном месте он горел багряным золотом заката. Приютившийся к берегу городок показывал все свои дома и улицы; широко разбегались холмы и поля. Внизу было хорошо, но наверху еще лучше: меня особенно поразил чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха. Свежий и легкий, он тихо колыхался и перекатывался волнами, словно и ему было раздольнее на высоте.

— Отличную вы выбрали квартиру, — промолвил я.

— Это Ася ее нашла, — отвечал Гагин. — Ну-ка, Ася, — продолжал он, — распоряжайся. Вели все сюда подать. Мы станем ужинать на воздухе. Тут музыка слышнее. Заметили ли вы, — прибавил он, обратясь ко мне, — вблизи иной вальс никуда не годится — пошлые, грубые звуки, — а в отдаленье, — чудо! так и шевелит в вас все романтические струны.

Ася (собственное имя ее было Анна, но Гагин называл ее Асей, и уж вы позвольте мне ее так называть) — Ася отправилась в дом и скоро вернулась вместе с хозяйкой. Они вдвоем несли большой поднос с горшком молока, тарелками, ложками, сахаром, ягодами, хлебом. Мы уселись и принялись за ужин. Ася сняла шляпу; ее черные волосы, остриженные и причесанные, как у мальчика, падали крупными завитками на шею и уши. Сначала она дичилась меня; но Гагин сказал ей:

— Ася, полно ежиться! он не кусается.

Она улыбнулась и немного спустя уже сама заговаривала со мной. Я не видел существа более подвижного. Ни одно мгновение она не сидела смирно; вставала, убегала в дом и прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась, и престранным образом: казалось, она смеялась не тому, что слышала, а разным мыслям, приходившим ей в голову. Ее большие глаза глядели прямо, светло, смело, но иногда веки ее слегка щурились, и тогда взор ее внезапно становился глубок и нежен.

Мы проболтали часа два. День давно погас, и вечер, сперва весь огнистый, потом ясный и алый, потом бледный и смутный, тихо таял и переливался в ночь, а беседа наша все продолжалась, мирная и кроткая, как воздух, окружавший нас. Гагин велел принести бутылку рейнвейна; мы ее роспили не спеша. Музыка по-прежнему долетала до нас, звуки ее казались слаще и нежнее; огни зажглись в городе и над рекою. Ася вдруг опустила голову, так что кудри ей на глаза упали, замолкла и вздохнула, а потом сказала нам, что хочет спать, и ушла в дом; однако я видел, как она, не зажигая свечи, долго стояла за нераскрытым окном. Наконец, луна встала и заиграла по Рейну; все осветилось, потемнело, изменилось, даже вино в наших граненых стаканах заблестело таинственным блеском. Ветер упал, точно крылья сложил, и замер; ночным, душистым теплом повеяло от земли.

— Пора! — воскликнул я, — а то, пожалуй, перевозчика не сыщешь.

— Пора, — повторил Гагин.

Мы пошли вниз по тропинке. Камни вдруг посыпались за нами: это Ася нас догоняла.

— Ты разве не спишь? — спросил ее брат, но она, не ответив ему ни слова, пробежала мимо.

Последние умирающие плошки, зажженные студентами в саду гостиницы, освещали снизу листья деревьев, что придавало им праздничный и фантастический вид. Мы нашли Асю у берега: она разговаривала с перевозчиком. Я прыгнул в лодку и простился с новыми моими друзьями. Гагин обещал навестить меня следующий день; я пожал его руку и протянул свою Асе; но она только посмотрела на меня и покачала головой. Лодка отчалила и понеслась по быстрой реке. Перевозчик, бодрый старик, с напряжением погружал весла в темную воду.

— Вы в лунный столб въехали, вы его разбили, — закричала мне Ася.

Я опустил глаза; вокруг лодки, чернея, колыхались волны.

— Прощайте! — раздался опять ее голос.

— До завтра, — проговорил за нею Гагин.

Лодка причалила. Я вышел и оглянулся. Никого уж не было видно на противоположном берегу. Лунный столб опять тянулся золотым мостом через всю реку. Словно на прощание примчались звуки старинного лансеровского вальса. Гагин был прав: я почувствовал, что все струны моего сердца задрожали в ответ на те заискивающие напевы. Я отправился домой через потемневшие поля, медлено вдыхая пахучий воздух, и пришел в свою комнату весь разнеженный сладостным томлением беспредметных и бесконечных ожиданий.

Я чувствовал себя счастливым… Но отчего я был счастлив? Я ничего не желал, я ни о чем не думал… Я был счастлив.

Чуть не смеясь от избытка приятных и игривых чувств, я нырнул в постель и уже закрыл было глаза, как вдруг мне пришло на ум, что в течение вечера я ни разу не вспомнил о моей жестокой красавице… «Что же это значит? — спросил я самого себя. — Разве я не влюблен?» Но, задав себе этот вопрос, я, кажется, немедленно заснул, как дитя в колыбели. III

На другое утро (я уже проснулся, но еще не вставал) стук палки раздался у меня под окном, и голос, который я тотчас признал за голос Гагина, запел:

Ты спишь ли? Гитарой

Тебя разбужу…

Я поспешил отворить ему дверь.

— Здравствуйте, — сказал Гагин, входя, — я вас раненько потревожил, на посмотрите, какое утро. Свежесть, роса, жаворонки поют…

Со своими курчавыми блестящими волосами, открытой шеей и розовыми щеками он сам был свеж, как утро.

Я оделся; мы вышли в садик, сели на лавочку, велели подать себе кофе и принялись беседовать. Гагин рассказал мне свои планы на будущее: владея порядочным состоянием и ни от кого не завися, он хотел посвятить себя живописи и только сожалел о том, что поздно хватился за ум и много времени потратил по-пустому; я также упомянул о моих предположениях, да, кстати, поведал ему тайну моей несчастной любви. Он выслушал меня со снисхождением, но, сколько я мог заметить, сильного сочувствия к моей страсти я в нем не возбудил. Вздохнувши вслед за мной два раза из вежливости, Гагин предложил мне пойти к нему посмотреть его этюды. Я тотчас согласился.

Мы не застали Асю. Она, по словам хозяйки, отправилась на «развалину». Верстах в двух от города Л. находились остатки феодального замка. Гагин раскрыл мне все свои картоны. В них было много жизни и правды, что-то свободное и широкое; но ни один из них не был окончен, и рисунок показался мне небрежен и неверен. Я откровенно высказал ему мое мнение.

— Да, да, — подхватил он со вздохом, — вы правы; все это очень плохо и незрело, что делать! Не учился я как следует, да и проклятая славянская распущенность берет свое. Пока мечтаешь о работе, так и паришь орлом; землю, кажется, сдвинул бы с места — а в исполнении тотчас слабеешь и устаешь.

Я начал было ободрять его, но он махнул рукой и, собравши картоны в охапку, бросил их на диван.

— Коли хватит терпенья, из меня выйдет что-нибудь, — промолвил он сквозь зубы, — не хватит, останусь недорослем из дворян.Пойдемте-ка лучше Асю отыскивать, — сказал он.

Мы пошли.

IV

Дорога к развалине вилась по скату узкой лесистой долины; на дне ее бежал ручей и шумно прядал через камни, как бы торопясь слиться с великой рекой, спокойно сиявшей за темной гранью круто рассеченных горных гребней. Гагин обратил мое внимание на некоторые счастливо освещенные места; в словах его слышался если не живописец, то уже наверное художник. Скоро показалась развалина. На самой вершине голой скалы возвышалась четырехугольная башня, вся черная, еще крепкая, но словно разрубленная продольной трещиной. Мшистые стены примыкали к башне; кое-где лепился плющ; искривленные деревца свешивались с седых бойниц и рухнувших сводов. Каменистая тропинка вела к уцелевшим воротам. Мы уже подходили к ним, как вдруг впереди нас мелькнула женская фигура, быстро перебежала по груде обломков и уселась на уступе стены, прямо над пропастью.

— А ведь это Ася! — воскликнул Гагин, — экая сумасшедшая!

Мы вошли в ворота и очутились на небольшом дворике, до половины заросшем дикими яблонями и крапивой. На уступе сидела, точно, Ася. Она повернулась к нам лицом и засмеялась, но не тронулась с места. Гагин погрозил ей пальцем, а я громко упрекнул ее в неосторожности.

— Полноте, — сказал мне шепотом Гагин, — не дразните ее; вы ее не знаете: она, пожалуй, еще на башню взберется. А вот вы лучше подивитесь смышлености местных жителей.

Я оглянулся. В уголке, приютившись в крошечном деревянном балаганчике, старушка вязала чулок и косилась на нас через очки. Она продавала туристам пиво, пряники и зельтерскую воду. Мы уместились на лавочке и принялись пить из тяжелых оловянных кружек довольно холодное пиво. Ася продолжала сидеть неподвижно, подобрав под себя ноги и закутавшись кисейным шарфом; стройный облик ее отчетливо и красиво рисовался на ясном небе; но я с неприязненным чувством посматривал на нее. Уже накануне заметил я в ней что-то напряженное, не совсем естественное… «Она хочет удивить нас, — думал я, — к чему это? Что за детская выходка?» Словно угадавши мои мысли, она вдруг бросила на меня быстрый и пронзительный взгляд, засмеялась опять, в два прыжка соскочила со стены и, подойдя к старушке, попросила у ней стакан воды.

— Ты думаешь, я хочу пить? — промолвила она, обращаясь к брату, — нет; тут есть цветы на стенах, которые непременно полить надо.

Гагин ничего не ответил ей; а она, с стаканом в руке, пустилась карабкаться о развалинам, изредка останавливаясь, наклоняясь и с забавной важностью роняя несколько капель воды, ярко блестевших на солнце. Ее движения были очень милы, но мне по-прежнему было досадно на нее, хотя я невольно любовался ее легкостью и ловкостью. На одном опасном месте она нарочно вскрикнула и потом захохотала… Мне стало еще досаднее.

— Да она как коза лазит, — пробормотала себе под нос старушка, оторвавшись на мгновенье от своего чулка.

Наконец, Ася опорожнила весь свой стакан и, шаловливо покачиваясь, возвратилась к нам. Странная усмешка слегка подергивала ее брови, ноздри и губы; полудерзко, полувесело щурились темные глаза.

«Вы находите мое поведение неприличным, — казалось, говорило ее лицо — все равно: я знаю, вы мной любуетесь».

— Искусно, Ася, искусно, — промолвил Гагин вполголоса.

Она вдруг как будто застыдилась, опустила свои длинные ресницы и скромно подсела к нам, как виноватая. Я тут в первый раз хорошенько рассмотрел ее лицо, самое изменчивое лицо, какое я только видел. Несколько мгновений спустя оно уже все побледнело и приняло сосредоточенное, почти печальное выражение; самые черты ее мне показались больше, строже, проще. Она вся затихла. Мы обошли развалину кругом (Ася шла за нами следом) и полюбовались видами. Между тем час обеда приближался. Расплачиваясь со старушкой, Гагин спросил еще кружку пива и, обернувшись ко мне, воскликнул с лукавой ужимкой:

— За здоровье дамы вашего сердца!

— А разве у него, — разве у вас есть такая дама? — спросила вдруг Ася.

— Да у кого же ее нет? — возразил Гагин.

Ася задумалась на мгновение; ее лицо опять изменилось, опять появилась на нем вызывающая, почти дерзкая усмешка.

На возвратном пути она пуще хохотала и шалила. Она сломала длинную ветку, положила ее к себе на плечо, как ружье, повязала себе голову шарфом. Помнится, нам встретилась многочисленная семья белокурых и чопорных англичанах; все они, словно по команде, с холодным изумлением проводили Асю своими стеклянными глазами, а она, как бы им назло, громко запела. Воротясь домой, она тотчас ушла к себе в комнату и появилась только к самому обеду, одетая в лучшее свое платье, тщательно причесанная, перетянутая и в перчатках. За столом она держалась очень чинно, почти чопорно, едва отведывала кушанья и пила воду из рюмки. Ей явно хотелось разыграть передо мною новую роль — роль приличной и благовоспитанной барышни. Гагин не мешал ей: заметно было, что он привык потакать ей во всем. Он только по временам добродушно взглядывал на меня и слегка пожимал плечом, как бы желая сказать: «Она ребенок; будьте снисходительны». Как только кончился обед, Ася встала и, надевая шляпу, спросила Гагина: можно ли ей пойти к фрау Луизе?

— Давно ли ты стала спрашиваться? — отвечал он со своей неизменной, на этот раз несколько смущенной улыбкой, — разве тебе скучно с нами?

— Нет, но я вчера еще обещала фрау Луизе побывать у нее; притом же я думала, что вам будет лучше вдвоем: господин Н. (она указала на меня) что-нибудь еще тебе расскажет.

Она ушла.

— Фрау Луизе, — сказал Гагин, стараясь избегать моего взора, — вдова бывшего здешнего бургомистра, добрая, впрочем пустая старушка. Она очень полюбила Асю. У Аси страсть знакомиться с людьми круга низшего: я заметил: причиною этому всегда бывает гордость. Она у меня очень избалована, как видите, — прибавил он, помолчав немного, — да что прикажете делать? Взыскивать я ни с кого не умею, а с нее и подавно. Я обязан быть снисходительным с нею.

Я промолчал. Гагин переменил разговор. Чем больше я узнавал его, тем сильнее я к нему привязывался. Я скоро его понял. Это была прямо русская душа, правдивая, честная, простая, но, к сожалению, немного вялая, без цепкости и внутреннего жара. Молодость не кипела в нем ключом; она светилась тихим светом. Он был очень мил и умен, но я не мог себе представить, что с ним станется, как только он возмужает. Быть художником… Без горького, постоянного труда не бывает художников… а трудиться, думал я, глядя на его мягкие черты, слушая его неспешную речь — нет! трудиться ты не будешь, сдаться ты не сумеешь. Но не полюбить его не было возможности: сердце так и влеклось к нему. Часа четыре провели мы вдвоем, то сидя на диване, то медленно расхаживая перед домом; и в эти четыре часа сошлись окончательно.

Солнце село, и мне уже пора было идти домой. Ася все еще не возвращалась.

— Экая она у меня вольница! — промолвил Гагин. — Хотите, я пойду провожать вас? Мы по пути завернем к фрау Луизе; я спрошу, там ли она? Крюк не велик.

Мы спустились в город и, свернувши в узкий, кривой переулочек, остановились перед домом в два окна шириною и вышиною в четыре этажа. Второй этаж выступал на улицу больше первого, третий и четвертый еще больше второго; весь дом с своей ветхой резьбой, двумя толстыми внизу, острой черепичной кровлей и протянутым в виде клюва воротом на чердаке казался огромной, сгорбленной птицей.

— Ася! — крикнул Гагин, — ты здесь?

Освещенное окно в третьем этаже стукнуло и открылось, и мы увидали темную головку Аси. Из-за нее выглядывало беззубое и подслеповатое лицо старой немки.

— Я здесь, — проговорила Ася, кокетливо опершись локтями на оконницу, — мне здесь хорошо. На тебе, возьми, — прибавила она, бросая Гагину ветку гераниума, — вообрази, что я дама твоего сердца.

Фрау Луизе засмеялась.

— Н. уходит, — ответил Гагин, — он хочет с тобой проститься.

— Будто? — промолвила Ася, — в таком случае дай ему мою ветку, а я сейчас вернусь.

Она захлопнула окно и, кажется, поцеловала фрау Луизе. Гагин протянул мне молча ветку. Я молча положил ее в карман, дошел до перевоза и перебрался на другую сторону.

Помнится, я шел домой, ни о чем не размышляя, но с странной тяжестью на сердце, как вдруг меня поразил сильный, знакомый, но в Германии редкий запах. Я остановился и увидал возле дороги небольшую грядку конопли. Ее степной запах мгновенно напомнил мне родину и возбудил в душе страстную тоску по ней. Мне захотелось дышать русским воздухом, ходить по русской земле. «Что я здесь делаю, зачем таскаюсь в чужой стороне, между чужими?» — воскликнул я, и мертвенная тяжесть, которую я ощущал на сердце, разрешилась внезапно в горькое и жгучее волнение. Я пришел домой совсем в другом настроении духа, чем накануне. Я чувствовал себя почти рассерженным и долго не мог успокоиться. Непонятная мне самому досада меня разбирала. Наконец, я сел, и, вспомнив о своей коварной вдове, (официальным воспоминанием обо этой даме заключался каждый мой день), достал одну из ее записок. Но я даже не раскрыл ее; мысли мои тотчас приняли иное направление. Я начал думать… думать об Асе. Мне пришло в голову, что Гагин в течение разговора намекнул мне на какие-то затруднения, препятствующие его возвращению в Россию… «Полно, сестра ли она его?» — произнес я громко.

Я разделся, лег и старался заснуть; но час спустя я опять сидел в постели, облокотившись локтем на подушку, и снова думал об этой «капризной девочке с натянутым смехом…». «Она сложена, как маленькая рафаэлевская Галатея в Фарнезине, — шептал я, — да; и она ему не сестра…»

А записка вдовы преспокойно лежала на полу, белея в лучах луны. V

На следующее утро опять я пошел в Л. Я уверял себя, что мне хочется повидаться с Гагиным, но втайне я хотел посмотреть, что станет делать Ася, так ли она будет «чудить», как накануне. Я застал обоих в гостиной, и странное дело! — оттого ли, что я ночью и утром много размышлял о России, — Ася показалась мне совершенно русской девушкой, простою девушкой, чуть не горничной. На ней было старенькое платьице, волосы она зачесала за уши и сидела, не шевелясь, у окна да шила в пяльцах, скромно, тихо, точно она век свой ничем другим не занималась. Она почти ничего не говорила, спокойно посматривала на свою работу, и черты ее приняли такое незначительное, будничное выражение, что мне невольно вспомнились наши доморощенные Кати и Маши. Для довершения сходства она принялась напевать вполголоса «Матушку, голубушку». Я глядел на ее желтоватое, угасшее личико, вспоминал о вчерашних мечтаниях, и жаль мне было чего-то. Погода была чудесная. Гагин объявил нам, что пойдет сегодня рисовать этюд с натуры: я спросил его, позволит ли он мне провожать его, не помешаю ли я ему?

— Напротив, — возразил он, — вы мне можете хороший совет дать.

Он надел круглую шляпу a la Van Dyck, блузу, взял картон под мышку и отправился; я поплелся вслед за ним. Ася осталась дома. Гагин, уходя, попросил ее позаботиться о том, чтобы суп был не слишком жидок: Ася обещалась побывать на кухне. Гагин добрался до знакомой уже мне долины, присел на камень и начал срисовывать старый дуплистый дуб с раскидистыми сучьями. Я лег на траву и достал книжку; но я двух страниц не прочел, а он только бумагу измарал; мы все больше рассуждали, и, сколько я могу судить, довольно умно и тонко рассуждали о том, как именно должно работать, чего следует избегать, чего придерживаться и какое собственно значение художника в наш век. Гагин, наконец, решил, что он «сегодня не в ударе», лег рядом со мной, и уж тут свободно потекли молодые наши речи, то горячие, то задумчивые, то восторженные, но почти всегда неясные речи, в которых так охотно разливается русский человек. Наболтавшись досыта и наполнившись чувством удовлетворения, словно мы что-то сделали, успели в чем-то, вернулись мы домой. Я нашел Асю точно такою же, какою я ее оставил; как я ни старался наблюдать за нею — ни тени кокетства, ни признака намеренно принятой роли я в ней не заметил; на этот раз не было возможности упрекнуть ее в неестественности.

— А-га! — говорил Гагин, — пост и покаяние на себя наложила.

К вечеру она несколько раз непритворно зевнула и рано ушла к себе. Я сам скоро простился с Гагиным, и, возвратившись домой, не мечтал уже ни о чем: этот день прошел в трезвых ощущениях. Помнится, однако, ложась спать, я невольно промолвил вслух:

— Что за хамелеон эта девушка! — и, подумав немного, прибавил: — А все-таки она ему не сестра. VI

Прошли целые две недели. Я каждый день посещал Гагиных. Ася словно избегала меня, но уже не позволяла себе ни одной из тех шалостей, которые так удивили меня в первые два дня нашего знакомства. Она казалась втайне огорченной или смущенной; она и смеялась меньше. Я с любопытством наблюдал за ней.

Она довольно хорошо говорила по-французски и по-немецки; но по всему было заметно, что она с детства не была в женских руках и получила воспитание странное, необычное, не имевшее ничего общего с воспитанием самого Гагина. От него, несмотря на его шляпу a la Van Dyck и блузу, так и веяло мягким, полуизнеженным, великорусским дворянином, а она не походила на барышню; во всех ее движениях было что-то неспокойное: этот дичок недавно был привит, это вино еще бродило. По природе стыдливая и робкая, она досадовала на свою застенчивость и с досады насильственно старалась быть развязной и смелой, что ей не всегда удавалось. Я несколько раз заговаривал с ней об ее жизни в России, о ее прошедшем: она неохотно отвечала на мои расспросы; я узнал, однако, что до отъезда за границу она долго жила в деревне. Я застал ее раз за книгой, одну. Опершись головой на обе руки и запустив пальцы глубоко в волосы, она пожирала глазами строки.

— Браво! — сказал я, подойдя к ней, — как вы прилежны!

Она подняла голову, важно и строго посмотрела на меня.

— Вы думаете, что я только смеяться умею, — промолвила она и хотела удалиться…

Я взглянул на заглавие книги: это был какой-то французский роман.

— Однако я ваш выбор похвалить не могу, — заметил я.

— Что же читать! — воскликнула она, и, бросив книгу на стол, прибавила: — Так лучше пойду дурачиться, — и побежала в сад.

В тот же день, вечером, я читал Гагину «Германа и Доротею». Ася сперва все только шныряла мимо нас, потом вдруг остановилась, приникла ухом, тихонько подсела ко мне и прослушала чтение до конца. На следующий день я опять не узнал ее, пока не догадался, что ей вдруг вошло в голову: быть домовитой и степенной, как Доротея. Словом, она являлась мне полузагадочным существом. Самолюбивая до крайности, она привлекала меня, даже когда я сердился на нее. В одном только я более и более убеждался, а именно в том, что она не сестра Гагина. Он общался с нею не по-братски: слишком ласково, слишком снисходительно и в то же время несколько принужденно.

Странный случай, по-видимому, подтвердил мои подозрения.

Однажды вечером, подходя к винограднику, где жили Гагины, я нашел калитку запертою. Не долго думавши добрался я до одного обрушенного места в ограде, уже прежде замеченного мною, и перескочил через нее. Недалеко от этого места, в стороне от дорожки, находилась небольшая беседка из акаций; я поравнялся с нею и уже прошел было мимом… Вдруг меня поразил голос Аси, с жаром и сквозь слезы произносившей следующие слова:

— Нет, я никого не хочу любить, кроме тебя, нет, нет, одного тебя я хочу любить — и навсегда.

— Полно, Ася, успокойся, — говорил Гагин, — ты знаешь, я тебе верю.

Голоса их раздавались в беседке. Я увидал их обоих сквозь негустой переплет ветвей. Они меня не заметили.

— Тебя, тебя одного, — повторила она, бросилась ему на шею и с судорожными рыданиями начала целовать его и прижиматься к его груди.

— Полно, полно, — твердил он, слегка проводя рукой по ее волосам.

Несколько мгновений остался я неподвижным… Вдруг я встрепенулся. «Подойти к ним?.. Ни за что!» — сверкнуло у меня в голове. Быстрыми шагами вернулся я к ограде, перескочил через нее на дорогу и чуть не бегом пустился домой. Я улыбался, потирал руки, удивлялся случаю, внезапно подтвердившему мои догадки (я ни на одно мгновение не усомнился в их справедливости), а между тем на сердце у меня было очень горько. «Однако, — думал я, — умеют же они притворяться! Но к чему? Что за охота меня морочить? Не ожидал я этого от него… И что за чувствительное объяснение?» VII

Я спал дурно и на другое утро встал рано, привязал походную котомочку за спину и, объявив своей хозяйке, чтобы она не ждала меня к ночи, отправился пешком в горы, вверх по течению реки, на которой лежит городок З. Эти горы, отрасли хребта, называемого Собачьей спиной (Hundsruck), очень любопытные в геологическом отношении; в особенности замечательные они правильностью и чистотой базальтовых слоев; но мне было не до геологических наблюдений. Я не отдавал себе отчета в том, что во мне происходило; одно чувство было мне ясно: нежелание видеться с Гагиным. Я уверял себя, что единственной причиной моего внезапного нерасположения к ним была досада на их лукавство. Кто принуждал их выдавать себя за родственников? Впрочем, я старался о них не думать; бродил не спеша по горам и долинам, засиживался в деревенских харчевнях, мирно беседуя с хозяевами и гостями, или ложился на плоский согретый камень и смотрел, как плыли облака, благо погода стояла удивительная. В таких занятиях я провел три дня и не без удовольствия, — хотя на сердце у меня щемило по временам. Настроение моих мыслей приходилось как раз под стать спокойной природе того края.

Я отдал себя всего тихой игре случайности, набегавшим впечатлениям; неторопливо смеясь, протекали они по душе и оставили в ней, наконец, одно общее чувство, в котором слилось все, что я видел, ощутил, слышал в эти три дня, — все: тонкий запах смолы по лесам, крик и стук дятлов, немолчная болтовня светлых ручейков с пестрыми форелями на песчаном дне, не слишком смелые очертания гор, хмурые скалы, чистенькие деревеньки с почтенными старыми церквами и деревьями, аисты в лугах, уютные мельницы с проворно вертящимися колесами, радушные лица поселян, их синие камзолы и серые чулки, скрипучие, медлительные возы, запряженные жирными лошадьми, а иногда коровами, молодые длинноволосые странники по чистым дорогам, обсаженным яблонями и грушами…

Даже теперь мне приятно вспоминать мои тогдашние впечатления. Привет тебе, скромный уголок германской земли, с твоим незатейливым довольством, с повсеместными следами прилежных рук, терпеливой, хотя неспешной работы… Привет тебе и мир!

Я пришел домой к самому концу третьего дня. Я забыл сказать, что с досады на Гагиных я попытался воскресить образ жестокосердной вдовы; но мои усилия остались тщетны. Помнится, когда я принялся мечтать о ней, я увидел крестьянскую девочку лет пяти, с круглым любопытным личиком, с невинно выпученными глазенками. Она так детски-простодушно смотрела на меня… Мне стало стыдно ее чистого взора, я не хотел лгать в ее присутствии и тотчас же окончательно и навсегда раскланялся с моим прежним предметом.

Дома я нашел записку от Гагина. Он удивлялся неожиданности моего решения, пенял мне, зачем я не взял его с собою, и просил прийти к ним, как только я вернусь. Я с неудовольствием прочел эту записку, но на другой же день отправился в Л. VIII

Гагин встретил меня по-приятельски, осыпал меня ласковыми упреками; но Ася, точно нарочно, как только увидела меня, расхохоталась без всякого повода и, по своей привычке, тотчас убежала. Гагин смутился, пробормотал ей вслед, что она сумасшедшая, попросил меня извинить ее. Признаюсь, мне стало очень досадно на Асю; уж и без того мне было не по себе, а тут опять этот неестественный смех, эти странные ужимки. Я, однако, показал вид, будто ничего не заметил, и сообщил Гагину подробности моего небольшого путешествия. Он рассказал мне, что делал, когда я отсутствовал. Но речи наши не клеились; Ася входила в комнату и убегала снова; я объявил наконец, что у меня есть спешная работа и что мне пора вернуться домой. Гагин сперва удерживал меня, потом, посмотрев на меня пристально, вызвался провожать меня. В передней Ася вдруг подошла ко мне и протянула мне руку; я слегка пожал ее пальцы и едва поклонился ей. Мы вместе с Гагиным переправились через Рейн, и, проходя мимо любимого моего ясеня с статуйкой мадонны, присели на скамью, чтобы полюбоваться видом. Замечательный разговор произошел тут между нами.

Сперва мы перекинулись несколькими словами, потом замолкли, глядя на светлую реку.

— Скажите, — заговорил вдруг Гагин, со своей обычной улыбкой, — какого вы мнения об Асе? Не правда ли, она должна казаться вам немного странной?

— Да, — ответил я не без некоторого недоумения. Я не ожидал, что он заговорит о ней.

— Ее надо хорошенько узнать, чтобы о ней судить, — промолвил он, — у ней сердце очень доброе, но голова бедовая. Трудно с ней ладить. Впрочем, ее нельзя винить, и если б вы знали ее историю…

— Ее историю? — перебил я, — разве она не ваша…

Гагин взглянул на меня.

— Уж не думаете ли вы, что она не сестра мне?.. Нет, — продолжал он, не обращая внимания на мое замешательство, — она точно мне сестра, она дочь моего отца. Выслушайте меня. Я чувствую к вам доверие и расскажу вам все.

Отец мой был человек весьма добрый, умный, образованный — и несчастливый. Он женился рано, по любви; жена его, моя мать, умерла очень скоро; я остался после нее шести месяцев. Отец увез меня в деревню и целые двенадцать лет не выезжал никуда. Он сам занимался моим воспитанием и никогда бы со мной не расстался, если б брат его, мой родной дядя, не заехал к нам в деревню. Дядя этот жил постоянно в Петербурге и занимал довольно важное место. Он уговорил отца отдать меня к нему на руки, так как отец ни за что не соглашался покинуть деревню. Дядя представил ему, что мальчику моих лет вредно жить в совершенном уединении, что с таким вечно унылым и молчаливым наставником, каков был мой отец, я непременно отстану от моих сверстников, да и самый нрав мой легко может испортиться. Отец долго противился увещаниям своего брата, однако уступил, наконец. Я плакал, расставаясь с отцом; я любил его, хотя никогда не видел улыбки на лице его… но попавши в Петербург, скоро позабыл наше темное и невеселое гнездо. Я поступил в юнкерскую школу, а из школы перешел в гвардейский полк. Каждый год приезжал я в деревню на несколько недель и с каждым годом находил моего отца все более и более грустным, в себя углубленным, задумчивым до робости. Он каждый день ходил в церковь и почти разучился говорить. В одно из моих посещений (мне уже было лет двадцать с лишком) я в первый раз увидал у нас в доме худенькую черноглазую девочку лет десяти — Асю. Отец сказал, что она сирота и взята им на прокормление — он именно так выразился. Я не обратил особенного внимания на нее; она была дика, проворна и молчалива, как зверек, и как только я входил в любимую комнату моего отца, огромную и мрачную комнату, где скончалась моя мать и где даже днем зажигались свечи, она тотчас пряталась за вольтеровское кресло его или за шкаф с книгами. Случилось так, что в последовавшие за тем три, четыре года обязанности службы помешали мне побывать в деревне. Я получал от отца ежемесячно по короткому письму; об Асе он упоминал редко, и то вскользь. Ему было уже за пятьдесят лет, но он казался еще молодым человеком. Представьте же мой ужас: вдруг я, ничего не подозревавший, получаю от приказчика письмо, в котором он меня извещает о смертельной болезни моего отца и умоляет приехать как можно скорее, если хочу проститься с ним. Я поскакал сломя голову и застал отца в живых, но уже при последнем издыхании. Он обрадовался мне чрезвычайно, обнял меня своими исхудалыми руками, долго поглядел мне в глаза каким-то не то испытующим, не то умоляющим взором, и, взяв с меня слово, что я исполню его последнюю просьбу, велел своему старому камердинеру привести Асю. Старик привел ее: она едва держалась на ногах и дрожала всем телом.

— Вот, — сказал мне с усилием отец, — завещаю тебе мою дочь — твою сестру. Ты все узнаешь от Якова, — прибавил он, указав на камердинера.

Ася зарыдала и упала лицом на кровать… Полчаса спустя мой отец скончался.

Вот что я узнал. Ася была дочь моего отца и бывшей горничной моей матери, Татьяны. Живо я помню эту Татьяну, помню ее высокую стройную фигуру, ее благообразное, строгое, умное лицо с большими темными глазами. Она слыла девушкой гордой и неприступной. Сколько я мог понять из почтительных недомолвок Якова, отец мой сошелся с нею несколько лет спустя после смерти матушки. Татьяна уже не жила тогда в господском доме, а в избе у замужней сестры своей, скотницы. Отец мой сильно к ней привязался и после моего отъезда из деревни хотел даже жениться на ней, но она сама не согласилась быть его женой, несмотря на его просьбы.

— Покойница Татьяна Васильевна, — так докладывал мне Яков, стоя у двери с закинутыми назад руками, — во всем были рассудительны и не захотели батюшку вашего обидеть. Что, мол, я вам за жена? какая я барыня? Так они говорить изволили, при мне говорили-с.

Татьяна даже не хотела переселится к нам в дом и продолжала жить у своей сестры, вместе с Асей. В детстве я видывал Татьяну только по праздникам, в церкви. Повязанная темным платком, с желтой шалью на плечах, она становилась в толпе, возле окна, — ее строгий профиль четко вырезался на прозрачном стекле, — и смиренно и важно молилась, кланяясь низко, по-старинному. Когда дядя увез меня, Асе было всего два года, а на девятом году она лишилась матери.

Как только Татьяна умерла, отец взял Асю к себе в дом. Он и прежде изъявлял желание иметь ее при себе, но Татьяна ему и в этом отказала. Представьте же себе, что должно было произойти в Асе, когда ее взяли к барину. Она до сих пор не может забыть ту минуту, когда ей в первый раз надели шелковое платье и поцеловали у ней ручку. Мать, пока была жива, держала ее очень строго; у отца она пользовалась совершенной свободой. Он был ее учителем; кроме него, она никого не видала. Он не баловал ее, то есть не нянчился с нею; но он любил ее страстно и никогда ничего ей не запрещал: он в душе считал себя перед ней виноватым. Ася скоро поняла, что она главное лицо в доме, она знала, что барин ее отец; но она так же скоро поняла свое ложное положение; самолюбие развилось в ней сильно, недоверчивость тоже; дурные привычки укоренялись, простота исчезла. Она хотела (она сама мне раз призналась в этом) заставить целый мир забыть ее происхождение; она и стыдилась своей матери, и стыдилась своего стыда, и гордилась ею. Вы видите, что она многое знала и знает, чего не должно бы знать в ее годы… Но разве она виновата? Молодые силы разыгрывались в ней, кровь кипела, а вблизи ни одной руки, которая бы ее направила. Полная независимость во всем! да разве легко ее вынести? Она хотела быть не хуже других барышень; она бросилась на книги. Что тут могло выйти путного? Неправильно начатая жизнь слагалась неправильно, но сердце в ней не испортилось, ум уцелел.

И вот я, двадцатилетний малый, очутился с тринадцатилетней девочкой на руках! В первые дни после смерти отца, при одном звуке моего голоса, ее била лихорадка, ласки мои повергали ее в тоску, только понемногу, исподволь, привыкла она ко мне. Правда, потом, когда она убедилась, что я точно признаю ее за сестру и полюбил ее, как сестру, она страстно ко мне привязалась: у ней ни одно чувство не бывает вполовину.

Я привез ее в Петербург. Как мне ни больно было с ней расстаться, — жить с ней вместе я никак не мог; я поместил ее в один из лучших пансионов. Ася поняла необходимость нашей разлуки, но начала с того, что заболела и чуть не умерла. Потом она обтерпелась и выжила в пансионе четыре года; но, против моих ожиданий, осталась почти такою же, какою была прежде. Начальница пансиона часто жаловалась мне на нее. «И наказать ее нельзя, — говаривала она мне, — и на ласку она не подается». Ася была чрезвычайно понятлива, училась прекрасно, лучше всех; но никак не хотела подойти под общий уровень, упрямилась, глядела букой… Я не мог слишком винить ее: в ее положении ей надо было либо прислуживаться, либо дичиться. Изо всех подруг она сошлась только с одной, некрасивой, загнанной и бедной девушкой. Остальные барышни, с которыми она воспитывалась, большей частью из хороших фамилий, не любили ее, язвили ее и кололи, как только могли; Ася им на волос не уступала. Однажды на уроке из закона божия преподаватель заговорил о пороках. «Лесть и трусость — самые дурные пороки», — громко промолвила Ася. Словом, она продолжала идти своей дорогой; только манеры ее стали лучше, хотя и в этом отношении она, кажется, не много успела.

Наконец ей минуло семнадцать лет; оставаться ей долее в пансионе было невозможно. Я находился в довольно большом затруднении. Вдруг мне пришла благая мысль: выйти в отставку, поехать за границу на год или на два и взять Асю с собой. Задумано — сделано; и вот мы с ней на берегах Рейна, где я стараюсь заниматься живописью, а она… шалит и чудит по-прежнему. Но теперь я надеюсь, что вы не станете судить ее слишком строго; а она хоть и притворяется, что ей все нипочем, — мнением каждого дорожит, вашим же мнением в особенности.

И Гагин опять улыбнулся своей тихой улыбкой. Я крепко стиснул ему руку.

— Все так, — заговорил опять Гагин, — но с нею мне беда. Порох она настоящий. До сих пор ей никто не нравился, но беда, если она кого полюбит! Я иногда не знаю, как с ней быть. На днях она что вздумала: начала вдруг уверять меня, что я к ней стал холоднее прежнего и что она одного меня любит и век будет меня одного любить… И при этом так расплакалась…

— Так вот что… — промолвил было я и прикусил язык.

— А скажите-ка мне, — спросил я Гагина: дело между нами пошло на откровенность, — неужели в самом деле ей до сих пор никто не нравился? В Петербурге видела же она молодых людей?

— Они-то ей и не нравились вовсе. Нет, Асе нужен герой, необыкновенный человек — или живописный пастух в горном ущелье. А впрочем, я заболтался с вами, задержал вас, — прибавил он, вставая.

— Послушайте, — начал я, — пойдемте к вам, мне домой не хочется.

— А работа ваша?

Я ничего не ответил; Гагин добродушно усмехнулся, и мы вернулись в Л. Увидев знакомый виноградник и белый домик на верху горы, я почувствовал какую-то сладость — именно сладость на сердце. Мне стало легко после гагинского рассказа. IX

Ася встретила нас на самом пороге дома; я снова ожидал смеха; но она вышла к нам вся бледная, молчаливая, с потупленными глазами.

— Вот он опять, — заговорил Гагин, — и, заметь, сам захотел вернуться.

Ася вопросительно посмотрела на меня. Я в свою очередь протянул ей руку и на этот раз крепко пожал ее холодные пальчики. Мне стало очень жаль ее; теперь я многое понимал в ней, что прежде сбивало меня с толку: ее внутреннее беспокойство, неуменье держать себя, желание порисоваться — все мне стало ясно. Я понял, почему эта странная девочка меня привлекала; не одной только полудикой прелестью, разлитой по всему ее тонкому телу, привлекала она меня: ее душа мне нравилась.

Гагин начал копаться в своих рисунках; я предложил Асе погулять со мной по винограднику. Она тотчас согласилась, с веселой и почти покорной готовностью. Мы спустились до половины горы и присели на широкую плиту.

— И вам не скучно было без нас? — начала Ася.

— А вам без меня было скучно? — спросил я.

Ася взглянула на меня сбоку.

— Да, — ответила она. — Хорошо в горах? — продолжала она тотчас, — они высоки? Выше облаков? Расскажите мне, что вы видели. Вы рассказывали брату, но я ничего не слыхала.

— Вольно ж было вам уходить, — заметил я.

— Я уходила… потому что… Я теперь вот не уйду, — прибавила она с доверчивой лаской в голосе, — вы сегодня были сердиты.

— Я?

— Вы.

— Отчего же, помилуйте…

— Не знаю, но вы были сердиты и ушли сердитыми. Мне было очень досадно, что вы так ушли, и я рада, что вы вернулись.

— И я рад, что вернулся, — промолвил я.

Ася повел плечами, как это часто делают дети, когда им хорошо.

— О, я умею отгадывать! — продолжала она, — бывало, я по одному папашиному кашлю из другой комнаты узнавала, доволен ли он мной или нет.

До этого дня Ася ни разу не говорила мне о своем отце. Меня это поразило.

— Вы любили вашего батюшку? — проговорил я и вдруг, к великой моей досаде, почувствовал, что краснею.

Она ничего не отвечала и покраснела тоже. Мы оба замолкли. Вдали по Рейну бежал и дымился пароход. Мы принялись глядеть на него.

— Что же вы не рассказываете? — прошептала Ася.

— Отчего вы сегодня рассмеялись, как только увидели меня? — — спросил я.

— Сама не знаю. Иногда мне хочется плакать, а я смеюсь. Вы не должны судить меня… по тому, что я делаю. Ах, кстати, что это за сказка о Лорелее? Ведь это ЕЕ скала виднеется? Говорят, она прежде всех топила, а как полюбила, сама бросилась в воду. Мне правится эта сказка. Фрау Луизе мне всякие сказки сказывает. У фрау Луизе есть черный кот с желтыми глазами…

Ася подняла голову и встряхнула кудрями.

— Ах, мне хорошо, — проговорила она.

В это мгновенье до нас долетели отрывочные, однообразные звуки. Сотни голосов разом и с мерными остановками повторяли молитвенный напев: толпа богомольцев тянулась внизу по дороге с крестами и хоругвями…

— Вот бы пойти с ними, — сказала Ася, прислушиваясь к постепенно ослабевавшим взрывам голосов.

— Разве вы такая набожны?

— Пойти куда-нибудь далеко, на молитву, на трудный подвиг, — — продолжала она. — А то дни уходят, жизнь уйдет, а что мы сделали?

— Вы честолюбивы, — заметил я, — вы хотите прожить не даром, след за собой оставить…

— А разве это невозможно?

«Невозможно», — чуть было не повторил я… Но я взглянул в ее светлые глаза и только промолвил:

— Попытайтесь.

— Скажите, — заговорила Ася после небольшого молчания, в течение которого какие-то тени пробежали у ней по лицу, уже успевшему побледнеть, — вам очень нравилась та дама… Вы помните, брат пил за ее здоровье в развалине, на второй день нашего знакомства?

Я засмеялся.

— Ваш брат шутил; мне ни одна дама не нравилась; по крайней мере теперь ни одна не нравится.

— А что вам нравится в женщинах? — спросила Ася, закинув голову с невинным любопытством.

— Какой странный вопрос! — воскликнул я.

Ася слегка смутилась.

— Я не должна была сделать вам такой вопрос, не правда ли? Извините меня, я привыкла болтать все, что мне в голову входит. Оттого-то я и боюсь говорить.

— Говорите, ради бога, не бойтесь, — подхватил я, — я так рад, что вы, наконец, перестаете дичиться.

Ася опустила глаза и засмеялась тихим и легким смехом; я не знал за ней такого смеха.

— Ну, рассказывайте же, — продолжала она, разглаживая полы своего платья и укладывая их себе на ноги, точно она усаживалась надолго, — рассказывайте или прочитайте что-нибудь, как, помните, вы нам читали из «Онегина»…

Она вдруг задумалась…

Где нынче крест и тень ветвей

Над бедной матерью моей! —

проговорила она вполголоса.

— У Пушкина не так, — заметил я.

— А я хотела бы быть Татьяной, — продолжала она все так же задумчиво. — Рассказывайте, — подхватила она с живостью.

Но мне было не до рассказов. Я глядел на нее, всю облитую ясным солнечным лучом, всю успокоенную и кроткую. Все радостно сияло вокруг нас, внизу, над нами — небо, земля и воды; самый воздух, казалось, был насыщен блеском.

— Посмотрите, как хорошо! — сказал я, невольно понизив голос.

— Да, хорошо! так же тихо отвечала она, не смотря на меня. — Если бы мы с вами были птицы, — как бы мы взвились, как бы полетели… Так бы и утонули в этой синеве… Но мы не птицы.

— А крылья могут у нас вырасти, — возразил я.

— Как?

— Поживите — узнаете. Есть чувства, которые поднимают нас от земли. Не беспокойтесь, у вас будут крылья.

— А у вас были?

— Как вам сказать… Кажется, до сих пор я еще не летал.

Ася опять задумалась. Я слегка наклонился к ней.

— Умеете вы вальсировать? — спросила она вдруг.

— Умею, — ответил я, несколько озадаченный.

— Так пойдемте, пойдемте… Я попрошу брата сыграть нам вальс… Мы вообразим, что мы летаем, что у нас выросли крылья.

Она побежала к дому. Я побежал вслед за нею — и несколько мгновений спустя мы кружились в тесной комнате, под сладкие звуки Ланнера. Ася вальсировала прекрасно, с увлечением. Что-то мягкое, женское проступило вдруг сквозь ее девически строгий облик. Долго потом рука моя чувствовала прикосновение ее нежного стана, долго слышалось мне ее ускоренное, близкое дыхание, долго мерещились темные, неподвижные, почти закрытые глаза на бледном, но оживленном лице, резво обвеянном кудрями. X

Весь этот день прошел как нельзя лучше. Мы веселились, как дети. Ася была очень мила и проста. Гагин радовался, глядя на нее. Я ушел поздно. Въехавши на середину Рейна, я попросил перевозчика пустить лодку вниз по течению. Старик поднял весла — и царственная река понесла нас. Глядя кругом, слушая, вспоминая, я вдруг почувствовал тайное беспокойство на сердце… поднял глаза к небу — но и в небе не было покоя: испещренное звездами, оно все шевелилось, двигалось, содрогалось; я склонился к реке… но и там, и в этой темной, холодной глубине, тоже колыхались, дрожали звезды; тревожное оживление мне чудилось повсюду — и тревога росла во мне самом. Я облокотился на край лодки… Шепот ветра в моих ушах, тихое журчанье воды за кормою меня раздражали, и свежее дыханье волны не охлаждало меня; соловей запел на берегу и заразил меня сладким ядом своих звуков. Слезы закипали у меня на глазах, но то не были слезы беспредметного восторга. Что я чувствовал, было не то смутное, еще недавно испытанное ощущение всеобъемлющих желаний, когда душа ширится, звучит, когда ей кажется, что она все понимает и любит… Нет! во мне зажглась жажда счастья. Я еще не смел называть его по имени, — но счастья, счастья до пресыщения — вот чего хотел я, вот о чем томился… А лодка все неслась, и старик перевозчик сидел и дремал, наклонясь над веслами. XI

Отправляясь на следующий день к Гагиным, я не спрашивал себя, влюблен ли я в Асю, но я много размышлял о ней; ее судьба меня занимала, я радовался неожиданному нашему сближению. Я чувствовал, что только со вчерашнего дня я узнал ее; до тех пор она отворачивалась от меня. И вот, когда она раскрылась, наконец, передо мною, каким пленительным светом озарился ее образ, как он был нов для меня, какие тайный обаяния стыдливо в нем сквозили…

Бодро шел я по знакомой дороге, беспрестанно посматривая на издали белевший домик, я не только о будущем — я о завтрашнем дне не думал; мне было очень хорошо.

Ася покраснела, когда я вошел в комнату; я заметил, что она опять принарядилась, но выражение ее лица не шло к ее наряду: оно было печально. А я пришел таким веселым! Мне показалось даже, что она, по обыкновению своему, собралась было бежать, но сделала усилие над собой — и осталась. Гагин находился в том особенном состоянии художнического жара и ярости, которое, в виде припадка, внезапно овладевает дилетантами, когда они вообразят, что им удалось, как они выражаются, «поймать природу за хвост». Он стоял, весь взъерошенный и выпачканный красками, перед натянутым холстом и, широко размахивая по нем кистью, почти свирепо кивнул мне головой, отодвинулся, прищурил глаза и снова накинулся на свою картину. Я не стал мешать ему и подсел к Асе. Медленно обратились ко мне ее темные глаза.

— Вы сегодня не такая, как вчера, — заметил я после тщетных усилий вызвать улыбку на ее губы.

— Нет, не такая, — ответила она неторопливым и глухим голосом. — Но это ничего… Я нехорошо спала, всю ночь думала.

— О чем?

— Ах, я о многом думала. Это у меня привычка с детства: еще с того времени, когда я жила с матушкой…

Она с усилием выговорила это слово и потом еще раз повторила:

— Когда я жила с матушкой… я думала, отчего это никто не может знать, что с ним будет; а иногда и видишь беду — да спастись нельзя; и отчего никогда нельзя сказать всей правды?.. Потом я думала, что я ничего не знаю, что мне надобно учиться. Меня перевоспитать надо, я очень дурно воспитана. Я не умею играть на фортепьяно, не умею рисовать, я даже шью плохо. У меня нет никаких способностей, со мной должно быть очень скучно.

— Вы несправедливы к себе, — возразил я. — Вы много читали, вы образованны, и с вашим умом…

— А я умна? — спросила она с такой наивной любознательностью, что я невольно засмеялся; но она даже не улыбнулась. — Брат, я умна? — спросила она Гагина.

Он ничего не отвечал ей и продолжал трудиться, беспрестанно меняя кисти и высоко поднимая руку.

— Я сама не знаю иногда, что у меня в голове, — продолжала Ася с тем же задумчивым видом. — Я иногда самой себя боюсь, ей-богу. Ах, я хотела бы… Правда ли, что женщинам не следует читать много?

— Много не нужно, но…

— Скажите мне, что я должна читать? скажите, что я должна делать? Я все буду делать, что вы мне скажете, — прибавила она, с невинной доверчивостью обратясь ко мне.

Я не тотчас нашелся, что сказать ей.

— Ведь вам не будет скучно со мной?

— Помилуйте, — начал я.

— Ну, спасибо! — возразила Ася, — а я думала, что вам скучно будет.

И ее маленькая горячая ручка крепко стиснула мою.

— Н.! — вскрикнул в это мгновение Гагин, — не темен ли этот фон?

Я подошел к нему. Ася встала и удалилась.

XII

Она вернулась через час, остановилась в дверях и подозвала меня рукою.

— Послушайте, — сказала она, — если б я умерла, вам было бы жаль меня?

— Что у вас за мысли сегодня! — воскликнул я.

— Я воображаю, что я скоро умру; мне иногда кажется, что все вокруг меня со мной прощается. Умереть лучше, чем жить так… Ах! не глядите так на меня; я, право, не притворяюсь. А то я вас опять бояться буду.

— Разве вы меня боялись?

— Если я такая странная, я, право, не виновата, — возразила она. — Видите, я уж и смеяться не могу…

Она осталась печальной и озабоченной до самого вечера. Что-то происходило в ней, чего я не понимал. Ее взор часто останавливался на мне; сердце мое тихо сжималось под этим загадочным взором. Она казалась спокойною, а мне, глядя на нее, все хотелось сказать ей, чтобы она не волновалась. Я любовался ею, я находил трогательную прелесть в ее побледневших чертах, в ее нерешительных, замедленных движениях — а ей почему-то воображалось, что я не в духе.

— Послушайте, — сказала она мне незадолго до прощанья, — меня мучит мысль, что вы меня считаете легкомысленной… Вы вперед всегда верьте тому, что я вам говорить буду, только и вы будьте со мной откровенны; а я вам всегда буду говорить правду, даю вам честное слово…

Это «честное слово» опять заставило меня засмеяться.

— Ах, не смейтесь, — проговорила она с живостью, — а то я вам скажу сегодня то, что вы мне сказали вчера: «Зачем вы смеетесь?» — и, помолчав немного, она прибавила: — Помните, вы вчера говорили о крыльях?.. Крылья у меня выросли — да лететь некуда.

— Помилуйте, — промолвил я, — перед вами все пути открыты.

Ася посмотрела мне прямо и пристально в глаза.

— Вы сегодня дурного мнения обо мне, — сказала она, нахмурив брови.

— Я? дурного мнения? о вас!..

— Что вы точно в воду опущенные, — перебил меня Гагин, — хотите, я, по-вчерашнему, сыграю вам вальс?

— Нет, нет, — возразила Ася и стиснула руки, — сегодня ни за что!

— Я тебя не принуждаю, успокойся…

— Ни за что, — повторила она, бледнея.

……………………….

«Неужели она меня любит?» — думал я, подходя к Рейну, быстро катившему темные волны. XIII

«Неужели она меня любит?» — спрашивал я себя на другой день, только что проснувшись. Я не хотел заглядывать в самого себя. Я чувствовал, что ее образ, образ «девушки с натянутым смехом», втеснился мне в душу и что мне от него не скоро отделаться. Я пошел в Л. и остался там целый день, но Асю видел только мельком. Ей нездоровилось, у ней голова болела. Она сошла вниз, на минутку, с повязанным лбом, бледная, худенькая, с почти закрытыми глазами; слабо улыбнулась, сказала: «Это пройдет, это ничего, все пройдет, не правда ли?» — и ушла. Мне стало скучно и как-то грустно-пусто; я, однако, долго не хотел уходить и вернулся поздно, не увидав ее более.

Следующее утро прошло в каком-то полусне сознания. Я хотел приняться за работу — не мог; хотел ничего не делать и не думать… и это не удалось. Я бродил по городу; возвращался домой, выходил снова.

— Вы ли господин Н.? — раздался вдруг за мной детский голос. Я оглянулся; передо мною стоял мальчик. — Это вам от фрейлейн Annette, — прибавил он, подавая мне записку.

Я развернул ее — и узнал неправильный и быстрый почерк Аси. «Я непременно должна вас видеть, — писала мне она, — приходите сегодня в четыре часа к каменной часовне на дороге возле развалины. Я сделала сегодня большую неосторожность… Приходите, ради бога, вы все узнаете… Скажите посланному: да».

— Будет ответ? — спросил меня мальчик.

— Скажи, что да, — отвечал я.

Мальчик убежал.

XIV

Я пришел к себе в комнату, сел и задумался. Сердце во мне сильно билось. Несколько раз перечел я записку Аси. Я посмотрел на часы: и двенадцати еще не было.

Дверь отворилась — вошел Гагин.

Лицо его было пасмурным. Он схватил меня за руку и крепко пожал ее. Он казался очень взволнованным.

— Что с вами? — спросил я.

Гагин взял стул и сел против меня.

— Четвертого дня, — начал он с принужденной улыбкой и запинаясь, — я удивил вас своим рассказом; сегодня удивлю еще более. С другим я, вероятно, не решился бы… так прямо… Но вы благородный человек, вы мне друг, не так ли? Послушайте: моя сестра, Ася, в вас влюблена.

Я вздрогнул и приподнялся…

— Ваша сестра, говорите вы…

— Да, да, — перебил меня Гагин. — Я вам говорю, она сумасшедшая и меня с ума сведет. Но, к счастью, она не умеет лгать — и доверяет мне. Ах, что за душа у этой девочки… но она себя погубит, непременно.

— Да вы ошибаетесь, — начал я.

— Нет, не ошибаюсь. Вчера, вы знаете, она почти целый день пролежала, ничего не ела, впрочем не жаловалась… Она никогда не жалуется. Я не беспокоился, хотя к вечеру у нее сделался небольшой жар. Сегодня, в два часа ночи, меня разбудила наша хозяйка: «Ступайте, говорит, к вашей сестре: с ней что-то худо». Я побежал к Асе и нашел ее нераздетою, в лихорадке, в слезах; голова у нее горела, зубы стучали. «Что с тобой? — спросил я, — ты больна?» Она бросилась мне на шею и начала умолять меня увезти ее как можно скорее, если я хочу, чтобы она осталась в живых… Я ничего не понимаю, стараюсь ее успокоить… Рыдания ее усиливаются… и вдруг сквозь эти рыдания услышал я… Ну, словом, я услышал, что она вас любит. Уверяю вас, мы с вами, благоразумные люди, и представить себе не можем, как она глубоко чувствует и с какой невероятной силой высказываются в ней эти чувства; это находит на нее так же неожиданно и так же неотразимо, как гроза. Вы очень милый человек, — продолжал Гагин, — но почему она вас так полюбила, этого я, признаюсь, не понимаю. Она говорит, что привязалась к вам с первого взгляда. Оттого она и плакала на днях, когда уверяла меня, что, кроме меня, никого любить не хочет. Она воображает, что вы ее презираете, что вы, вероятно, знаете, кто она; она спрашивала меня, не рассказал ли я вам ее историю, — я, разумеется, сказал, что нет; но чуткость ее — просто страшна. Она желает одного: уехать, уехать тотчас. Я просидел с ней до утра; она взяла с меня слово, что нас завтра же здесь не будет, — и тогда только она заснула. Я подумал, подумал и решился — поговорить с вами. По-моему, Ася права: самое лучшее — уехать нам обоим отсюда. И я сегодня же бы увез ее, если б не пришла мне в голову мысль, которая меня остановила. Может быть… как знать? — вам сестра моя нравится? Если так, с какой стати я увезу ее? Я вот и решился, отбросив в сторону всякий стыд… Притом же я сам кое-что заметил… Я решился… узнать от вас… — Бедный Гагин смутился. — Извините меня, пожалуйста, — прибавил он, — я не привык к таким передрягам.

Я взял его за руку.

— Вы хотите знать, — произнес я твердым голосом, — нравится ли мне ваша сестра? Да, она мне нравится…

Гагин взглянул на меня.

— Но, — проговорил он, запинаясь, — ведь вы не женитесь на ней?

— Как вы хотите, чтобы я отвечал на такой вопрос? Посудите сами, могу ли я теперь…

— Знаю, знаю, — перебил меня Гагин. — Я не имею никакого права требовать от вас ответа, и вопрос мой — верх неприличия… Но что прикажете делать? С огнем шутить нельзя. Вы не знаете Асю; она в состоянии занемочь, убежать, свиданье вам назначить… Другая умела бы все скрыть и выждать — но не она. С нею это в первый раз — вот что беда! Если бы вы видели, как она сегодня рыдала у ног моих, вы бы поняли мои опасения.

Я задумался. Слова Гагина «свиданье вам назначить» кольнули меня в сердце. Мне показалось постыдным не отвечать откровенностью на его честную откровенность.

— Да, — сказал я наконец, — вы правы. Час тому назад я получил от вашей сестры записку. Вот она.

Гагин взял записку, быстро пробежал ее и уронил руки на колени. Выражение изумления на его лице было очень забавным, но мне было не до смеху.

— Вы, повторяю, благородный человек, — проговорил он, — но что же теперь делать? Как? она сама хочет уехать, и пишет к вам, и упрекает себя в неосторожности… и когда это она успела написать? Чего ж она хочет от вас?

Я успокоил его, и мы принялись толковать хладнокровно по мере возможности о том, что нам следовало предпринять.

Вот что мы остановились, наконец: во избежание беды я должен был идти на свидание и честно объясниться с Асей; Гагин обязался сидеть дома и не подать вида, что ему известна ее записка; а вечером мы положили сойтись опять.

— Я твердо надеюсь на вас, — сказал Гагин и стиснул мне руку, — пощадите и ее и меня. А уезжаем мы все-таки завтра, — — прибавил он, вставая, — потому что ведь вы на Асе не женитесь.

— Дайте мне сроку до вечера, — возразил я.

— Пожалуй, но вы не женитесь.

Он ушел, а я бросился на диван и закрыл глаза. Голова у меня ходила кругом: слишком много впечатлений в нее нахлынуло разом. Я досадовал на откровенность Гагина, я досадовал на Асю, ее любовь меня и радовала и смущала. Я не мог понять, что заставило ее все высказать брату; неизбежность скорого, почти мгновенного решения терзала меня…

«Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!» — сказал я, вставая. XV

В условленный час я переправился через Рейн, и первое лицо, встретившее меня на противоположном берегу, был тот самый мальчик, который приходил ко мне поутру. Он, по-видимому, ждал меня.

— От фрейлейн Annette, — сказал он шепотом и подал мне другую записку.

Ася извещала меня о перемене места нашего свидания. Я должен был прийти через полтора часа не к часовне, а в дом к фрау Луизе, постучаться внизу и войти в третий этаж.

— Опять: да? — спросил меня мальчик.

— Да, — повторил я и пошел по берегу Рейна.

Вернуться домой было некогда, я не хотел бродить по улицам. За городской стеною находился маленький сад с навесом для кеглей и столами для любителей пива. Я вошел туда. Несколько уже пожилых немцев играли в кегли; со стуком катились деревянные шары, изредка раздавались одобрительные восклицания. Хорошенькая служанка с заплаканными глазами принесла мне кружку пива; я взглянул в ее лицо. Она быстро отворотилась и отошла прочь.

— Да, — промолвил тут же сидевший толстый и краснощекий гражданин, — Ганхен наша сегодня очень огорчена: жених ее пошел в солдаты.

Я посмотрел на нее; она прижалась в уголок и подперла рукой щеку; слезы капали одна за другой по ее пальцам. Кто-то спросил пива; она принесла ему кружку и опять вернулась на свое место. Ее горе подействовало на меня; я начал думать об ожидавшем меня свидании, но мои думы были заботливые, невеселые думы. Не с легким сердцем шел я на это свидание, не предаваться радостям взаимной любви предстояло мне; мне предстояло сдержать данное слово, исполнить трудную обязанность. «С ней шутить нельзя» — эти слова Гагина, как стрелы, впились в мою душу. А еще четвертого дня в этой лодке, не томился ли я жаждой счастья? Оно стало возможным — и я колебался, я отталкивал, я должен был оттолкнуть его прочь… Его внезапность меня смущала. Сама Ася, с ее огненной головой, с ее прошедшим, с ее воспитанием, это привлекательное, но странное существо — признаюсь, она меня пугала. Долго боролись во мне чувства. Назначенный срок приближался. «Я не могу на ней жениться, — решил я, наконец, — она не узнает, что и я полюбил ее».

Я встал — и, положив талер в руку бедной Ганхен (она даже не поблагодарила меня), направился к дому фрау Луизе. Вечерние тени уже разливались в воздухе, и узкая полоса неба, над темной улицей, алела отблеском зари. Я слабо стукнул в дверь; она тотчас отворилась. Я переступил порог и очутился в совершенной темноте.

— Сюда! — послышался я старушечий голос. — Вас ждут.

Я шагнул раза два ощупью, чья-то костлявая рука взяла мою руку.

— Вы это, фрау Луизе? — спросил я.

— Я, — отвечал мне тот же голос, — я, мой прекрасный молодой человек.

Старуха повела меня опять вверх, по крутой лестнице, и остановилась на площадке третьего этажа. При слабом свете, падавшем из крошечного окошка, я увидал морщинистое лицо вдовы бургомистра. Приторно-лукавая улыбка растягивала ее ввалившиеся губы, ежила тусклые глазки. Она указала мне на маленькую дверь. Судорожным движением руки отворил я ее и захлопнул за собой. XVI

В небольшой комнате, куда я вошел, было довольно темно, и я не тотчас увидел Асю. Закутанная в длинную шаль, она сидела на стуле возле окна, отвернув и почти спрятав голову, как испуганная птичка. Она дышала быстро и вся дрожала. Мне стало несказанно жалко ее. Я подошел к ней. Она еще больше отвернула голову…

— Анна Николаевна, — сказал я.

Она вдруг вся выпрямилась, хотела взглянуть на меня — и не могла. Я схватил ее руку, она была холодна и лежала, как мертвая, на моей ладони.

— Я желала… — начала Ася, стараясь улыбнуться, но ее бледные губы не слушались ее, — я хотела… Нет, не могу, — проговорила она и умолкла. Действительно, голос ее прерывался на каждом слове.

Я сел подле нее.

— Анна Николаевна, — повторил я и тоже не мог ничего прибавить.

Настало молчание. Я продолжал держать ее руку и глядел на нее. Она по-прежнему вся сжималась, дышала с трудом и тихонько покусывала нижнюю губу, чтобы не заплакать, чтобы удержать накипавшие слезы… Я глядел на нее; было что-то трогательно-беспомощное в ее робкой неподвижности: точно она от усталости едва добралась до стула и так и упала на него. Сердце во мне растаяло…

— Ася, — сказал я чуть слышно…

Она медленно подняла на меня свои глаза… О, взгляд женщины, которая полюбила, — кто тебя опишет? Они молили, эти глаза, они доверялись, вопрошали, отдавались… Я не мог противиться их обаянию. Тонкий огонь пробежал по мне жгучими иглами, я нагнулся и приник к ее руке…

Послышался трепетный звук, похожий на прерывистый вздох, и я почувствовал на моих волосах прикосновение слабой, как лист дрожавшей руки. Я поднял голову и увидел ее лицо. Как оно вдруг преобразилось! Выражение страха исчезло с него, взор ушел куда-то далеко и увлекал меня за собою, губы слегка раскрылись, лоб побледнел как мрамор, и кудри отодвинулись назад, как будто ветер их откинул. Я забыл все, я потянул ее к себе — покорно повиновалась ее рука, все тело ее повлеклось вслед за рукою, шаль покатилась с плеч, и голова ее тихо легла на мою грудь, легла под мои загоревшиеся губы…

— Ваша… — прошептала она чуть слышно.

Уже руки мои скользили вокруг ее стана… Но вдруг воспоминание о Гагине, как молния, меня озарило.

— Что мы делаем!.. — воскликнул я и судорожно отодвинулся назад. — Ваш брат… ведь он все знает… Он знает, что я вижусь с вами.

Ася опустилась на стул.

— Да, — продолжал я, вставая и отходя в другой угол комнаты. — Ваш брат все знает… Я должен был ему все сказать.

— Должны? — проговорила она невнятно. Она, видимо, не могла еще прийти в себя и плохо меня понимала.

— Да, да, — повторил я с каким-то ожесточением, — и в этом вы одни виноваты, вы одни. Зачем вы сами выдали вашу тайну? Кто заставлял вас все высказать вашему брату? Он сегодня был сам у меня и передал мне ваш разговор с ним. — Я старался не глядеть на Асю и ходил большими шагами по комнате. — Теперь все пропало, все, все.

Ася поднялась было со стула.

— Останьтесь, — воскликнул я, — останьтесь, прошу вас. Вы имеете дело с честным человеком, — да, с честным человеком. Но, ради бога, что взволновало вас? Разве вы заметили во мне какую перемену? А я не мог скрываться перед вашим братом, когда он пришел сегодня ко мне.

«Что я такое говорю?» — думал я про себя, и мысль, что я безнравственный обманщик, что Гагин знает о нашем свидании, что все искажено, обнаружено, — так и звенела у меня в голове.

— Я не звала брата, — послышался испуганный шепот Аси, — он пришел сам.

— Посмотрите же, что вы наделали, — продолжал я. — Теперь вы хотите уехать…

— Да, я должна уехать, — так же тихо проговорила она, — я и попросила вас сюда для того только, чтобы проститься с вами.

— И вы думаете, — возразил я, — мне будет легко с вами расстаться?

— Но зачем же вы сказали брату? — с недоумением повторила Ася.

— Я вам говорю — я не мог поступить иначе. Если бы вы сами не выдали себя…

— Я заперлась в моей комнате, — возразила она простодушно, — — я не знала, что у моей хозяйки был другой ключ…

Это невинное извинение, в ее устах, в такую минуту — меня тогда чуть не рассердило… а теперь я без умиления не могу его вспомнить. Бедное, честное, искреннее дитя!

— И вот теперь все кончено! — начал я снова. — Все. Теперь нам должно расстаться. — Я украдкой взглянул на Асю… лицо ее быстро краснело. Ей, я это чувствовал, и стыдно становилось и страшно. Я сам ходил и говорил как в лихорадке. — Вы не дали развиться чувству, которое начинало созревать, вы сами разорвали нашу связь, вы не имели ко мне доверия, вы усомнились во мне…

Пока я говорил, Ася все больше и больше наклонялась вперед — и вдруг упала на колени, уронила голову на руки и зарыдала. Я подбежал к ней, пытался поднять ее, но она мне не давалась. Я не выношу женских слез: при виде их я тотчас теряюсь.

— Анна Николаевна, Ася, — твердил я, — пожалуйста, умоляю вас, ради бога, перестаньте… — Я снова взял ее за руку…

Но, к величайшему моему изумлению, она вдруг вскочила — с быстротою молнии бросилась к двери и исчезла…

Когда несколько минут спустя фрау Луизе вошла в комнату — я все еще стоял по самой середине ее, уж точно как громом пораженный. Я не понимал, как могло это свидание так быстро, так глупо кончиться — кончиться, когда я и сотой доли не сказал того, что хотел, что должен был сказать, когда я еще сам не знал, чем оно разрешиться…

— Фрейлейн ушла? — спросила меня фрау Луизе, приподняв свои желтые брови до самой накладки.

Я посмотрел на нее как дурак — и вышел вон.

XVII

Я выбрался из города и пустился прямо в поле. Досада, досада бешеная, меня грызла. Я осыпал себя укоризнами. Как я мог не понять причину, которая заставила Асю переменить место нашего свидания, как не оценить, чего ей стоило прийти к этой старухе, как я не удержал ее! Наедине с ней в той глухой, едва освещенной комнате у меня достало силы, достало духа — оттолкнуть ее от себя, даже упрекать ее. А теперь ее образ меня преследовал, я просил у нее прощения; воспоминания об этом бледном лице, об этих влажных и робких глазах, о развитых волосах, о легком прикосновении ее головы к моей груди — жгли меня. «Ваша…» — слышался мне ее шепот. «Я поступил по совести», — уверял я себя… Неправда! Разве я точно хотел такой развязки? Разве я в состоянии с ней расстаться? Разве я могу лишиться ее? «Безумец! Безумец!» — повторял я с озлоблением…

Между тем ночь наступала. Большими шагами направился я к дому, где жила Ася. XVIII

Гагин вышел мне навстречу.

— Видели вы сестру? — закричал он мне еще издали.

— Разве ее нет дома? — спросил я.

— Нет.

— Она не возвращалась?

— Нет. Я виноват, — продолжал Гагин, — не мог утерпеть: против нашего уговора, ходил к часовне; там ее не было; стало быть, она не приходила?

— Она не была у часовни.

— И вы ее не видели?

Я должен был сознаться, что я ее видел.

— Где?

— У фрау Луизе. Я расстался с ней час тому назад, — прибавил я, — я был уверен, что она домой вернулась.

— Подождем, — сказал Гагин.

Мы вошли в дом и сели друг подле друга. Мы молчали. Нам очень неловко было обоим. Мы беспрестанно оглядывались, посматривали на дверь, прислушивались. Наконец, Гагин встал.

— Это ни на что не похоже! — воскликнул он, — у меня сердце не на месте. Она меня уморит, ей-богу… Пойдемте искать ее.

Мы вышли. На дворе уже совсем стемнело.

— О чем же вы с ней говорили? — спросил меня Гагин, надвигая шляпу на глаза.

— Я видел ее всего минут пять, — отвечал я, — я говорил с ней, как было условлено.

— Знаете ли что? — возразил он, — лучше нам разойтись, этак мы скорее на нее наткнуться можем. Во всяком случае приходите сюда через час. XIX

Я проворно спустился с виноградника и бросился в город. Быстро обошел я все улицы, заглянул всюду, даже в окна фрау Луизе, вернулся к Рейну и побежал по берегу… Изредка попадались мне женские фигуры, но Аси нигде не было видно. Уже не досада меня грызла, — тайный страх терзал меня, и не один страх я чувствовал… нет, я чувствовал раскаяние, сожаление самое жгучее, любовь — да! — самую нежную любовь. Я ломал руки, я звал Асю посреди надвигавшейся ночной тьмы, сперва вполголоса, потом все громче и громче; я повторял сто раз, что я ее люблю, я клялся никогда с ней не расставаться; я дал бы все на свете, чтобы опять держать ее холодную руку, опять слышать ее тихий голос, опять видеть ее перед собою… Она была так близка, она пришла ко мне с полной решимостью, в полной невинности сердца и чувств, она принесла мне свою нетронутую молодость… и я не прижал ее к своей груди, я лишил себя блаженства увидеть, как ее милое лицо расцвело бы радостью и тишиной восторга… Эта мысль меня с ума сводила.

«Куда она могла пойти, что она с собою сделала?» — восклицал я в тоске бессильного отчаяния… Что-то белое мелькнуло вдруг на самом берегу реки. Я знал это место; там, над могилой человека, утонувшего лет семьдесят тому назад, стоял до половины вросший в землю каменный крест со старинной надписью. Сердце во мне замерло… Я подбежал к кресту: белая фигура исчезла. Я крикнул: «Ася!» Дикий голос испугал меня самого — но никто не отозвался…

Я решил пойти узнать, не нашел ли ее Гагин.

XX

Быстро взбираясь по тропинке виноградника, я увидел свет в комнате Аси… Это меня несколько успокоило.

Я подошел к дому; дверь внизу была заперта, я постучался. Неосвещенное окошко в нижнем этаже осторожно отворилось, и показалась голова Гагина.

— Нашли? — спросил я его.

— Она вернулась, — ответил он мне шепотом, — она в своей комнате и раздевается. Все в порядке.

— Слава богу! — воскликнул я с несказанным порывом радости, — слава богу! Теперь все прекрасно. Но вы знаете, мы должны еще переговорить.

— В другое время, — возразил он, тихо потянув к себе раму, — в другое время, а теперь прощайте.

— До завтра, — сказал я, — завтра все будет решено.

— Прощайте, — повторил Гагин. Окно затворилось.

Я чуть было не постучал в окно. Я хотел тогда же сказать Гагину, что я прошу руки его сестры. Но такой сватанье в такую пору… «До завтра, — подумал я, — завтра я буду счастлив…»

Завтра я буду счастлив! У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день, а мгновенье.

Я не помню, как я дошел до З. Не ноги меня несли, не лодка меня везла: меня поднимали какие-то широкие, сильные крылья. Я прошел мимо куста, где пел соловей, я остановился и долго слушал: мне казалось, он пел мою любовь и мое счастье. XXI

Когда, на другой день утром, я стал подходить к знакомому домику, меня поразило одно обстоятельство: все окна в нем были раскрыты и дверь тоже была раскрыта; какие-то бумажки валялись перед порогом; служанка с метлой показалась за дверью.

Я приблизился к ней…

— Уехали! — брякнула она, прежде чем я успел спросить ее: дома ли Гагин?

— Уехали?.. — повторил я. — Как уехали? Куда?

— Уехали сегодня утром, в шесть часов, и не сказали куда. Постойте, ведь вы, кажется, господин Н.?

— Я господин Н.

— К вам есть письмо у хозяйки. — Служанка пошла наверх и вернулась с письмом. — Вот-с, извольте.

— Да не может быть… Как же это так?.. — начал было я.

Служанка тупо посмотрела на меня и принялась мести.

Я развернул письмо. Ко мне писал Гагин; от Аси не было ни строчки. Он начал с того, что просил не сердиться на него за внезапный отъезд; он был уверен, что, по зрелом соображении, я одобрю его решение. Он не находил другого выхода из положения, которое могло сделаться затруднительным и опасным. «Вчера вечером, — писал он, — пока мы оба молча ждали Асю, я убедился окончательно в необходимости разлуки. Есть предрассудки, которые я уважаю; я понимаю, что вам нельзя жениться на Асе. Она мне все сказала; для ее спокойствия я должен был уступить ее повторенным, усиленные просьбам». В конце письма он изъявлял сожаление о том, что наше знакомство так скоро прекратилось, желал мне счастья, дружески жал мне руку и умолял меня не стараться их отыскивать.

«Какие предрассудки? — вскричал я, как будто он мог меня слышать, — что за вздор! Кто дал право похитить ее у меня…» Я схватил себя за голову…

Служанка начал громко кликать хозяйку: ее испуг заставил меня прийти в себя. Одна мысль во мне загорелась: сыскать их, сыскать во что бы то ни стало. Принять этот удар, примириться с такой развязкой было невозможно. Я узнал от хозяйки, что они в шесть часов утра сели на пароход и поплыли вниз по Рейну. Я отправился в контору: там мне сказали, что они взяли билеты до Кельна. Я пошел домой с тем, чтобы тотчас уложиться и поплыть вслед за ними. Мне пришлось идти мимо дома фрау Луизе… Вдруг я слышу: меня кличет кто-то. Я поднял голову и увидал в окне той самой комнаты, где я накануне виделся с Асей, вдову бургомистра. Она улыбалась своей противной улыбкой и звала меня. Я отвернулся и прошел было мимо; но она мне крикнула мне вслед, что у нее есть что-то для меня. Эти слова меня остановили, и я вошел в ее дом. Как передать мои чувства, когда я увидал опять эту комнатку…

— По-настоящему, — начала старуха, показывая мне маленькую записку, — я бы должна была дать вам это только в случае, если бы вы зашли ко мне сами, но вы такой прекрасный молодой человек. Возьмите.

Я взял записку.

На крошечном клочке бумаги стояли следующие слова, торопливо начерченные карандашом:

«Прощайте, мы не увидимся более. Не из гордости я уезжаю — нет, мне нельзя иначе. Вчера, когда я плакала перед вами, если б вы мне сказали одно слово, одно только слово — я бы осталась. Вы его не сказали. Видно, так лучше… Прощайте навсегда!»

Одно слово… О, я безумец! Это слово… я со слезами повторял его накануне, я расточал его на ветер, я твердил его среди пустых полей… но я не сказал его ей, я не сказал ей, что я люблю ее… Когда я встретился с ней в той роковой комнате, во мне еще не было ясного сознания моей любви: оно не проснулось даже тогда, когда я сидел с ее братом в бессмысленном и тягостном молчании… оно вспыхнуло с неудержимой силой лишь несколько мгновений спустя, когда, испуганный возможностью несчастья, я стал искать и звать ее… но тогда уже было поздно. «Да это невозможно!» — скажут мне; не знаю, возможно ли это, — знаю, что это правда. Ася бы не уехала, если б в ней была хоть тень кокетства и если б ее положение не было ложно. Она не могла вынести того, что всякая другая снесла бы; я этого не понял. Недобрый мой гений остановил признание на устах моих при последнем свидании с Гагиным перед потемневшим окном, и последняя нить, за которую я еще мог ухватиться, — выскользнула из рук моих.

В тот же день я вернулся с уложенным чемоданом в город Л. и поплыл в Кельн. Помню, пароход уже отчаливал, и я мысленно прощался с этими улицами, со всеми этими местами, которые я уже никогда не должен был позабыть, — я увидел Ганхен. Она сидела возле берега на скамье. Лицо ее было бледно, но не грустно; молодой красивый парень стоял рядом с нею и, смеясь, рассказывал ей что-то, а на другой стороне Рейна маленькая моя мадонна все так же печально выглядывала из темной зелени старого ясеня. XXII

В Кельне я напал на след Гагиных; я узнал, что они поехали в Лондон; я пустился вслед за ними; но в Лондоне все мои розыски остались тщетными. Я долго не хотел смириться, я долго упорствовал, но я должен был отказаться, наконец, от надежды настигнуть их.

И я не увидел их более — я не увидел Аси. Темные слухи доходили до меня о нем, но она навсегда для меня исчезла. Я даже не знаю, жива ли она. Однажды, несколько лет спустя, я мельком увидал за границей, в вагоне железной дороги, женщину, лицо которой живо напомнило мне незабвенные черты… но я, вероятно, был обманут случайным сходством. Ася осталась в моей памяти той самой девочкой, какою я знавал ее в лучшую пору своей жизни, какою я ее видел в последний раз, наклоненной на спинку низкого деревянного стула.

Впрочем, я должен сознаться, что я не слишком долго грустил по ней; я даже нашел, что судьба хорошо распорядилась, не соединив меня с Асей; я утешался мыслию, что я, вероятно, не был бы счастлив с такой женой. Я был тогда молод — и будущее, это короткое, быстрое будущее, казалось мне беспредельным. Разве не может повториться то, что было, думал я, и еще лучше, еще прекраснее?.. Я знавал других женщин — но чувство, возбужденное во мне Асей, то жгучее, нежное, глубокое чувство, уже не повторилось. Нет! ни одни глаза не заменили мне тех, когда-то с любовию устремленных на меня глаз, ни на чье сердце, припавшее к моей груди, не отвечало мое сердце таким радостным и сладким замиранием! Осужденный на одиночество бессемейного бобыля, доживаю я скучные годы, но я храню, как святыню, ее записочки и высохший цветок гераниума, тот самый цветок, который она некогда бросила мне из окна. Он до сих пор издает слабый запах, а рука, мне давшая его, та рука, которую мне только раз пришлось прижать к губам моим, быть может, давно уже тлеет в могиле… И я сам — что сталось со мною? Что осталось от меня, от тех блаженных и тревожных дней, от тех крылатых надежд и стремлений? Так легкое испарение ничтожной травки переживает все радости и все горести человека — переживает самого человека.

Тургенев И., «Ася»

Жанр: повесть

Главные герои рассказа «Ася» и их характеристика

1. Н.Н., молодой человек 25 лет. С богатым воображением, наблюдательный, полный жизненных предрассудков и комплексов. Слабохарактерный, опасливый, недоверчивый, не искренний.
2. Ася (Анна Николаевна), черноглазая, с короткими волосами, смуглая, очень живая и энергичная. Робкая и застенчивая, но стремится казаться развязной, свободной. Добрая и смелая, трогательная и нежная. Непосредственная как ребенок, яркая индивидуальность.
3. Гагин. Молодой художник, бросается из крайности в крайность, трогательно заботиться об Асе.

Кратчайшее содержание рассказа «Ася» для читательского дневника в 6 предложений

1. Н.Н. проводит время в городе З. и знакомится с Гагиным и его сестрой Асей, которая производит на него сильное впечатление.
2. Гагин рассказывает историю Аси, которая оказывается внебрачной дочерью его отца.
3. Ася влюбляется в Н.Н, и приглашает его на свидание, одновременно прося брата скорее увезти ее прочь.
4. Н.Н. встречается с Асей, но говорит, что не может ее любить, и Ася в слезах убегает.
5. Гагины спешно уезжают, а Н.Н. в отчаянии пытается отыскать их, он понимает, как сильно любит Асю.
6. Н.Н. больше никогда не видел Асю и прожил жизнь одиноким бобылем.

Главная мысль рассказа «Ася»

Любовь — чудо, которое надо беречь всеми силами.

Чему учит рассказ «Ася»

Рассказ учит не упускать своего счастья, верить своим чувствам, не пытаться объяснить любовь логическими доводами. Учит понимать, что счастье очень редкая вещь на этом свете и потому за него нужно бороться.

Отзыв на рассказ «Ася»

Мне очень понравилась эта трогательная история. Мне жаль Асю, которая обманулась в своих лучших чувствах и я негодую на Н.Н., который оказался слишком слаб, чтобы поверить в собственные чувства, а потому упустил такую замечательную девушку. Но Н.Н. сам наказал себя, а мне верится, что судьба Аси сложилась лучше, чем его.

Пословицы к рассказу «Ася»

Большая любовь быстро не забывается.
Если любишь — женись, а не любишь — отвяжись.
Любовь закона не знает, годов не считает.
Любовь не пожар, а загорится — не потушишь.
В один дом по два раза счастье не ходит.

Читать краткое содержание, краткий пересказ рассказа «Ася»по главам:

Когда Н.Н. было 25 лет, он впервые оказался за границей, путешествовал без всякой цели, наблюдал за разными людьми.
Однажды он оказался в живописном немецком городке З. на берегу Рейна. Там Н.Н. поселился, и часто сидел на берегу Рейна. В тот день он услышал звуки марша с противоположного берега реки и решил побывать в городе Л., в котором студенты устроили коммерш.
Коммершом немцы называли торжественный пир и Н.Н. с удовольствием смотрел на веселых студентов. Вдруг он услышал русскую речь и обернулся. Н.Н. увидел некрасивого молодого человека, который держал под руку невысокую девушку.
Они познакомились. Молодой человек назвался Гагиным, а смуглая девушка с черными глазами оказалась его сестрой.
Гагины тут же пригласили Н.Н. к себе в гости, смотреть на виноградники. Н.Н. одобрил домик и вид и вскоре молодые люди весело болтали.
Ася сперва дичилась Н.Н., но потом разговорилась с ним.
Ночью Н.Н. отправился обратно на перевозчике, а Ася крикнула, что перевозчик разбил веслами лунный столб, стоящий в воде.

На следующее утро Гагин пришел к Н.Н, и тот рассказал ему о несчастной любви, но не встретил сочувствия. Зато Гагин пригласил Н.Н. в гости и показал свои этюды. Этюды были не закончены и не понравились Н.Н. Гагин с ним согласился и друзья отправились искать Асю, которая ушла на развалины старого замка.
Молодые люди нашли Асю, сидящей на уступе возле развалин. Н.Н. решил, что Ася хочет их удивить и был недоволен детской выходкой. Но Ася спрыгнула с уступа и взяла у старушки-немки стакан воды, чтобы полить цветы. Н.Н. невольно залюбовался ее быстрыми и ловкими движениями.
Ася же продолжала веселиться и шалить. На обратной дороге она громко запела.
Вернувшись домой. Ася переоделась и за обедом предстала в новом образе, чопорной девушки. Гагин снисходительно улыбался.
Потом Ася ушла к фрау Луизе, а молодые люди стали говорить о жизни. Потом Гагин пошел проводить Н.Н. и они зашли за Асей.
Дома Н.Н. много думал ою Асе и стал подозревать, что она не сестра Гагину.
На следующий день Н.Н. снова был у Гагиных и Ася снова изменилась. Она была тиха и спокойна, напоминала Н.Н. обычную русскую девушку.
Гагин и Н.Н. ушли на холм, где Гагин рисовал, а Н.Н. читал. Потом вернулись, а Ася все также была тиха.
Вечером Н.Н. еще больше убедился в своих подозрениях.
Две недели Н.Н. каждый день бывал у Гагиных и наблюдал за Асей.Он видел, что та получила странное образование, была застенчива и стыдлива, но пыталась прятать это за развязностью.
Как-то Н.Н. случайно услышал разговор Аси и Гагина в беседке, в котором Ася говорила о своей любви к Гагину и целовала его. Н.Н. решил, что теперь точно знает, что Ася Гагину не сестра и почувствовал досаду.

Н.Н. на три дня отправился в горы, чтобы привести в порядок свои мысли. Вернувшись он нашел записку от Гагина, в которой тот звал его в гости.

Ася была снова весела и беззаботна, а когда она убежала, Гагин вдруг заговорил о ней и стал рассказывать историю девушки.
Оказалось, что Ася все-таки его сестра по отцу. Мать Гагина умерла рано и его отец долгое время воспитывал сына сам, в деревне. Потом отправил в Петербург. В один из своих визитов в дом отца Гагин застал там девочку десяти лет, Асю, про которую ее отец сказал, что взял ее на прокормление.
Вскоре отец Гагина тяжело заболел и умер, успев перед смертью завещать Гагину Асю, его сестру. Камердинер Яков рассказал молодому барину, что Ася — дочь горничной Татьяны, с которой отец Гагина сошелся через несколько лет после смерти жены. Он даже хотел женится на Татьяне, но та сама отказалась стеснять барина.
После смерти Татьяны барин взял девочку к себе и так Ася узнала о своем происхождении. А теперь тринадцатилетняя девочка оказалась на руках двадцатилетнего барина. Гагин отдал Асю в пансион, а когда девочке исполнилось семнадцать повез ее за границу. Гагин называл Асю порохом и говорил, что беда ждет того, кого она полюбит.
Но Н.Н. после этого рассказа стало легко и сладостно.
Н.Н. и Ася отправились гулять в сад и говорили о всяких мелочах. Ася рассказала, что хотела бы пойти вместе с богомольцами, а потом спросила что Н.Н. нравится в женщинах. Потом Ася пожалела, что они не птицы, но Н.Н. сказал, что крылья у человека могут вырасти от некоторых чувств. Потом они вернулись в дом и танцевали вальсы.
Домой Н.Н. отправился поздно, и, глядя на медленные воды Рейна, думал о счастье, которым заполнилась его душа, и которого ему так не хватало.
На следующий день Н.Н. пришел очень веселым, но Ася напротив была печальна. Она сказала, что не спала всю ночь и много думала. Она боялась, что у нее мало ума, что с ней Н.Н. будет скучно.

Ася оставалась печальной и озабоченной, и даже спросила Н.Н. будет ли ему жаль, если она умрет. Потом она сказала, что крылья у нее выросли, вот только лететь некуда.
Уходя Н.Н. думал о том, что Ася влюблена в него.
XIII
На следующий день Н.Н. видел Асю только мельком, она была больна. А через день получил от Аси записку, в которой девушка писала, что сделала большую неосторожность и звала Н.Н. к старой часовне.

Н.Н. был в глубокой задумчивости, когда к нему вдруг пришел Гагин и сразу сказал, что Ася влюблена в Н.Н. Оказалось, что когда обеспокоенный болезнью Аси Гагин поднялся к ней в комнату, девушка разрыдалась и призналась в своей любви. И Ася боялась, что Н.Н.ее презирает, а потому просила брата быстрее уехать.
Но Гагин решил спросить Н.Н, как тот относится к его сестре. И Н.Н. сказал, что Ася ему нравится. Но на вопрос Гагина, сможет ли он женится на Асе, замялся и начал что-то бормотать. Потом он показал Гагину записку Аси и тот всплеснул руками.
Н.Н. договорился с Гагиным, что пойдет на свидание и объяснится с Асей. А Гагин сказал, что завтра они уедут, потому что Н.Н. не женится на Асе.
Когда он ушел, Н.Н. подумал, что не может женится на семнадцатилетней девушке с таким нравом.
Н.Н. отправился на свидание, но его снова встретил мальчик, который сказал, что место свидания изменилась. Ася будет ждать Н.Н. в доме бургомистра через полтора часа.
Н.Н. зашел в сад, где немцы играли в кегли и взял пива, он попытался заглянуть в лицо немки-служанки, но та отвернулась. Какой-то немец сказал, что Гретхен несчастна, потому что ее жениха забрали в солдаты.
Н.Н. долго думал об Асе. не понимая, почему он отказывается от счастья, но решил что это потому, что счастье оказалось слишком внезапным. Он твердо решил не жениться.
В назначенный час он подошел к дому бургомистра и Луиза позвала его внутрь.

В полутьме Н.Н. увидел Асю, робкую и неподвижную. Ему стало необыкновенно сильно жаль девушку, а та вдруг тронула рукой его волосы и склонила голову ему на грудь. Она произнесла только одно слово: «Ваша».
Но Н.Н. вдруг отпрянул. Он сказал, что все рассказал Гагину и тот знает о свидании. Н.Н принялся упрекать девушку в том, что она сама все открыла брату. Он сказал, что Ася погубила зарождавшееся чувство и что она усомнилась в нем. А потому должна уехать.
Ася вдруг зарыдала, а потом поспешно бросилась вон.

Н.Н. ругал самого себя, за то что не понял, почему Ася изменила место свидания. Он пытался успокоить себя тем, что поступил как честный человек, но образ Аси преследовал его. Н.Н. направился к ее дому.

Гагин был один, Ася не возвращалась. Он сказал, что ходил к часовне, но никого там не видел. Н.Н. признался, что встречался с Асей в доме бургомистра, но видел ее только пять минут и сказал как было условлено.
Гагин предложил разделиться и отправиться искать Асю.

Н.Н. обежал весь город, чувствуя сильную любовь к Асе, и обещал сам себе никогда с ней не расставаться. Он увидел белую фигуру у могильного креста, но когда добежал туда, там никого не было. Н.Н. решил вернуться к Гагину и узнать, не нашел ли он Асю.
В доме Гагиных горел свет и Гагин через окно сказал, что Ася вернулся и ложится спать. Он попросил Н.Н. зайти завтра.
Н.Н. радостно отправился домой, думая, что теперь никогда не расстанется с Асей.

Утром Н.Н. нашел только пустой дом, а служанка передала ему письмо и сказала, что постояльцы уехали рано утром.
В письме Гагин объяснял, почему они уехали, и упоминал предрассудки, из-за которых Н.Н. не может жениться на Асе.
Н.Н. узнал, что Гагины поплыли в Кельн, и стал собирать вещи. Но к нему пришла Луиза и передала записку от Аси. В ней Ася писала, что скажи в тот вечер Н.Н, только одно слово, и она бы осталась. Но он этого слова не сказал.
Н.Н. клял себя, что кричал это слово только полям и кидал его на ветер. Он собрал вещи и уплыл в Кельн.

В Кельне Н.Н. узнал, что Гагины уехали в Лондон, но в Лондоне их тоже не было. И больше Н.Н. никогда не видел Аси.
Он стал утешать себя тем, что вряд ли был бы счастлив с Асей и думал о том, что это прекрасное чувство наверняка вернется еще более сильным и прекрасным. Но оно не вернулось. Н.Н. остался бобылем, и доживал скучные годы, как святую реликвию храня высохший цветок гераниума, брошенный ему Асей.

Рисунки и иллюстрации к рассказу «Ася»

«Ася» – одно из наиболее известных произведений И. С. Тургенева, написанных в лирическом жанре. Это история чистой, искренней любви двух молодых людей, которая была погублена из-за малодушия и трусости главного героя.

Краткое содержание «Аси» для читательского дневника

Число страниц
: 64. Тургенев Иван Сергеевич. «Ася». Издательство «Искательпресс». 2016 год

Жанр
: Повесть

Год написания
: 1857 год

Время и место сюжета

Действие повести разворачивается летом 1857 года в небольшом немецком городке. Именно там произошла роковая встреча русских путешественников — молодого дворянина Н. Н. и Гагиных. Произведение написано в форме воспоминаний господина Н. Н. Повесть названа в честь главной героини — Аси (Анны) Гагиной.

Главные герои

Ася
— молодая, красивая девушка семнадцати лет с живыми черными глазами, непосредственная, свободолюбивая, яркая личность.

Господин Н. Н.
— герой, от лица которого ведется повествование, молодой человек двадцати пяти лет, спокойный, слабохарактерный, наблюдательный, полный жизненных предрассудков.

Гагин
— сводный брат Аси, молодой художник, прямодушный, честный, который трепетно заботится о сестре.

Сюжет

Молодой человек Н. Н., ведущий праздный образ жизни, путешествовал по Европе, пока однажды в небольшом провинциальном городке в Германии не познакомился с парой из России. Это были брат и сестра Гагины. Особенно поразила господина Н. Н. поведение семнадцатилетней Анны, которую брат называл Асей. Это была очень яркая, живая, непосредственная девушка, чье настроение менялось, словно калейдоскоп. Герой не понимал мотивов поступков Аси, но именно эта загадочность его пленяла, и он все больше влюблялся в девушку.

Однажды, случайно послушав разговор Гагиных, господин Н. Н. возомнил, будто они не брат и сестра. Он на несколько дней покинул их, но после Гагин встретился с ним и рассказал историю Аси. Выяснилось, что девушка была внебрачной дочерью его отца, у которого была связь с красивой горничной Татьяной. Отец Гагина очень любил девочку, и даже официально признал ее. Да и сам Гагин всем сердцем привязался к сводной сестре.

Между тем Ася очень переживала по поводу своего происхождения, и по этой причине ни с кем не сближалась. Господин Н. Н. замечательно проводил с ней время, ему казалось, что он глубоко любит ее. Однако иного мнения был Гагин. Он считал, что Н. Н., находившийся во власти предрассудков, не сможет сделать Асю счастливой.

Сделав над собой усилие, Ася написала письмо Н. Н., и тот поспешил на свидание с девушкой. Однако при встрече он так и не нашел в себе сил сделать признание в любви. Ася, глубоко оскорбленная в своих чувствах, убежала, и ее с трудом нашел брат. На следующее утро господин Н. Н. узнал, что Гагины покинули немецкий городок. В панике он бросился вслед за ними, но ему уже не суждено было увидеть Асю.

Вывод и свое мнение

Повесть показывает, насколько важно ценить и беречь настоящее чувство. Далеко не каждый человек может сказать, что в его жизни была искренняя взаимная любовь, и уж если она появилась, нужно приложить максимум усилий для ее сохранности. Однако главный герой из-за своей нерешительности, скованности и предрассудков отказался от шанса быть по-настоящему счастливым. Будучи уже зрелым человеком, он очень сожалел о своем слабоволии, поскольку больше никогда ни в кого не влюблялся. Сложно представить, как сложилась дальнейшая жизнь Аси, которая жила исключительно чувствами и эмоциями.

Главная мысль

Любовь — великое чудо, дар небес, и никогда не стоит пренебрегать им.

Авторские афоризмы

«…Полная независимость во всем! да разве легко ее вынести?..»

«…смех без причины — лучший смех на свете…»

«…Пока мечтаешь о работе, так и паришь орлом: землю, кажется, сдвинул бы с места — а в исполнении тотчас слабеешь и устаешь…»

«…Крылья у меня выросли — да лететь некуда…»

«…неясные речи, в которых так охотно разливается русский человек…»

«…У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день — а мгновенье…»

Толкование непонятных слов

Лон-лакей
– лакей, нанимаемый для сопровождения в путешествии.

Коммерш
– студенческая пирушка в корпорациях немецких университетов.

Венгерка
– род куртки с перекрещивающимися шнурами на груди.

Каменья
– камни.

Зельтерская вода
– минеральная вода естественной газации из немецкого источника Нидерзельтерс.

Книксен
– поклон с приседанием как знак приветствия или благодарности со стороны лиц женского пола.

Новые слова

Готический
– архитектурный стиль, который чаще всего использовался при строительстве храмов, соборов, церквей.

Плисовый жилет
– жилет, выполненный из плиса (бархатная ткань с длинным ворсом).

Рейнвейн
– сорт виноградного вина.

Кисейный шарф
– шарф из тонкого, прозрачного материала.

Тест по повести

Рейтинг читательского дневника

Средняя оценка: 4
. Всего получено оценок: 1666.

Повесть И. С. Тургенева «Ася» рассказывает о том, как знакомство главного героя господина Н. Н. с Гагиными перерастает в историю любви, которая оказалась для героя источником как сладостных романтических томлений, так и горьких терзаний, потом, с годами, утративших свою остроту, но обрекших героя на судьбу бобыля.

На второй день знакомства он внимательно наблюдает за Асей, которая и влечет к себе, и вызывает у него чувство досады и даже неприязнь необъяснимыми, вольными поступками. Герой не отдает себе отчета в том, что с ним происходит. Он ощущает то какое‑то смутное беспокойство, которое вырастает в непонятную ему тревогу; то ревнивое подозрение, что Гагины не родственники.

Прошли две недели ежедневных встреч. Н. Н. все более огорчен ревнивыми подозрениями, и хотя в полной мере не догадывался о своей любви к Асе, но она постепенно овладевала его сердцем. Он обуреваем в этот период настойчивым любопытством, некоторой досадой на загадочное, необъяснимое поведение девушки, стремлением понять е внутренний мир.

Расставшись с Асей после неудачного объяснения, Н. Н. еще не знает, что его ждет в будущем «одиночество бессемейного бобыля», он надеется на «завтрашнее счастье», не ведая о том, что «у счастья нет завтрашнего дня… у него есть настоящее – и то не день, а мгновенье». Любовь Н. Н. к Асе, подчиняясь прихотливой игре случая или роковой предопределенности судьбы, вспыхнет позднее, когда уже ничего нельзя будет поправить. Герой будет наказан за то, что не узнал любовь, что сомневался в ней. «А счастье так было близко, так возможно…»

29. «Русский человек на rendez vous» (Герой повести И. С. Тургенева «Ася» в оценке Н. Г. Чернышевского)

Свою статью «Русский человек на rendez vous» Н. Г. Чернышевский начинает с описания впечатления, произведенного на него повестью И. С. Тургенева «Ася». Он говорит, что на фоне преобладающих в то время рассказов делового, изобличительного рода, оставляющих в читателе тяжелое впечатление, эта повесть – единственно хорошая вещь. «Действие – за границей, вдали от всей дурной обстановке нашего домашнего быта. Все лица повести – люди из лучших между нами, очень образованные, чрезвычайно гуманные, проникнутые благороднейшими образом мысли. Повесть имеет направление чисто поэтическое, идеальное… Но последние страницы рассказа не похожи на первые, и по прочтении повести остается от нее впечатление еще более безотрадное, нежели от рассказов о гадких взяточниках с их циническим грабежом». Все дело, замечает Н. Г. Чернышевский, в характере главного героя (он дает имя Ромео), являющегося чистым и благородным человеком, но совершающего постыдный поступок в решительную минуту объяснения с героиней. Критик спорит с мнением некоторых читателей, утверждающих, что вся повесть испорчена «этою возмутительною сценой», что характер главного лица не выдержал. Но автор статьи приводит даже примеры из других произведений И. С. Тургенева, а также Н. А. Некрасова, чтобы показать, что ситуация в повести «Ася» оказывается типичной для русской жизни, когда герой много и красиво говорит о высоких стремлениях, увлекая восторженных девушек, способных на глубокие чувства и решительные поступки, но, как только «подходит дело к тому, чтобы прямо и точно выразить свои чувства и желания, большая часть героев начинает уже колебаться и чувствовать неповоротливость в языке».

«Таковы‑то наши „лучшие люди“ – все они похожи на нашего Ромео», – делает вывод Н. Г. Чернышевский. Но далее он берет под защиту героя повести, говоря, что такое поведение – не вина этих людей, а беда. Такими воспитало их общество: «слишком мелка у бездушна была их жизнь, мелки и бездушны были все отношения и дела, к которым он привык», «жизнь приучила их только к бледной мелочности во всем». Тем самым Н. Г. Чернышевский переносит акцент с вины героя на вину общества, отлучившего таких благородных людей от гражданских интересов.

30. Ася – одна из тургеневских девушек (по повести И. С. Тургенева «Ася»)

Тургеневские девушки – героини, у которых ум, богато одаренные натуры не испорчены светом, они сохранили чистоту чувств, простоту и сердечную искренность; это мечтательные, непосредственные натуры без какой‑либо фальши, лицемерия, сильные духом и способные к трудным свершениям.

Т. Виныникова

Свою повесть И. С. Тургенев называет по имени героини. Однако настоящее имя девушки – Анна. Вдумаемся в значения имен: Анна – «грация, миловидность», а Анастасия (Ася) – «рожденная заново». Почему же автор миловидную, грациозную Анну упорно называет Асей? Когда же происходит рождение заново? Давайте обратимся к тексту повести.

Внешне девушка не красавица, хотя кажется повествователю очень «миловидной». Это типично для тургеневских героинь: в их облике автору важны личностное обаяние, грация, человеческая неповторимость. Именно такова Ася: «Было что‑то свое, особенное, в складе ее смугловатого крупного лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена…» Какая интересная деталь портрета: черные, светлые глаза. Это не просто внешнее наблюдение, а проникновение одним только словом «светлые» в глубину души героини.

На главного героя, господина Н. Н., Ася производит вначале странное впечатление, так как держится совсем не так, как привычные для него благовоспитанные светские барышни. В присутствии гостя «ни одного движения она не сидела смирно, вставала, убегала в дом и прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась». Быстрота, движение – главные черты облика тургеневской героини.

Наблюдая за Асей, видя ее бесстрашной и своевольной девчонкой, повествователь и восхищается ей, и досадует на нее, и чувствует, что она играет в жизнь разные роли. То она солдат, марширующий с ружьем, этим шокировавший чопорных англичан; то за столом разыграла роль благовоспитанной барышни; то на другой день представилась простой русской девушкой, чуть ли не горничной. «Что за хамелеон эта девушка!» – восклицает рассказчик, все более и более увлекающийся Асей. Общение с этой «переполненной жизнью девочкой» заставляет героя по‑новому взглянуть на самого себя, и впервые за годы молодости он испытывает сожаление от того, что так бессмысленно растрачиваются в скитаниях по чужбине его жизненные силы.

Многое в поведении, характере героини становится понятным из истории ее детства. Эта история тоже необычна. Девушка рано познала сиротство и двойственность своего положения; человека с такой родословной, как уже, постоянно унижали и оскорбляли, таких не принимали ни крестьянская среда, ни светское общество. И брат, и потом господин Н. Н. поняли ее «доброе сердце» и «бедовую голову», ее стыдливость и радость, «неопытное самолюбие», видели, как «она глубоко чувствует и какой невероятной силой в ней эти чувства».

Ася великолепна в главах, где раскрывается ее душа, почувствовавшая счастье. Раньше она была загадочной, ее мучила неопределенность, она шла к своему кумиру, теперь он обратил на нее внимание, но уже иначе, в нем «зажглась жажда счастья». Между ними начинаются бесконечные, трудно передаваемые разговоры влюбленных… А как неповторимо богата душа Аси на фоне сказочной красоты природы! Недаром же автор вспоминает народную немецкую легенду о Лорелее.

Ася раскрывается перед нами все глубже и прекраснее, ей свойственна идеалистическая вера в неограниченные возможности человека. Ее манят романтические дали, она жаждет деятельности и уверена, что «прожить не даром, след за собой оставить», а также совершить «трудный подвиг» по силам каждому человеку. Когда девушка говорит о крыльях, выросших у нее, то имеются в виду в первую очередь крылья любви. Применительно к Асе это значит способность человека воспарить над обыденностью. «Да лететь некуда», – осознает повзрослевшая под влиянием большого чувства героиня. В этих словах не только понимание бесперспективности своей любви к молодому аристократу, но предчувствие собственной нелегкой судьбы – судьбы тяжелой «крылатой» натуры в тесном, замкнутом мире «бескрылых» существ.

Это психологическое противоречие господина Н. Н. и Аси наиболее ярко выражено в сцене свидания. Полнота чувства, испытываемого Асей, ее робость, стыдливость и покорность судьбе воплощены в ее немногословных репликах, едва слышных в тишине тесной комнаты. Но Н. Н. не готов к ответственному чувству, неспособен отдаться любви, которая столь медленно вызревает в его созерцательной натуре.

Тургенев наказывает своего героя одинокой бессемейной жизнью за то, что тот не узнал любовь, сомневался в ней. А любовь нельзя откладывать на завтра, это мгновенье, которое больше не повторилось в жизнь героя: «Ни одни глаза мне не заменят тех». В его памяти навсегда останется она, тургеневская девушка, странная и милая, с легким смехом или заплаканными глазами, девушка, которая может подарить счастье…

31. Картины природы в повести И. С. Тургенева «Ася»

Повесть И. С. Тургенева «Ася» иногда называют элегией несбывшегося, упущенного, но такого близкого счастья. Сюжет произведения прост, потому что автору важны не внешние события, а душевный мир героев, в каждом из которых есть своя тайна. В раскрытии глубин духовного состояний любящего человека автору помогает и пейзаж, который в повести становится «пейзажем души».

Вот перед нами первая картина природы, знакомящая нас с местом действия, немецким городком на берегу Рейна, данная через восприятие главного героя. О молодом человеке, любящем прогулки, особенно ночные и вечерние, всматривающемся в чистое небо с неподвижной луной, льющей безмятежный и волнующий свет, наблюдающем за малейшими изменениями в окружающем мире, можно сказать, что это романтик, с глубокими, возвышенными чувствами.

Это подтверждается дальше тем, что он сразу почувствовал симпатию к новым знакомым Гагиным, хотя до этого не любил встречаться с русскими за границей. Душевная близость этих молодых людей также выявляется с помощью пейзажа: жилище Гагиных располагалось в чудесном месте, приглянувшемся в первую очередь Асе. Девушка сразу привлекает внимание рассказчика, ее присутствие как бы освещает все вокруг.

«Вы в лунный столб въехали, вы его разбили», – закричала мне Ася. Эта деталь у Тургенева становится символом, ведь разбитый лунный столб можно сравнить с разбитой Асиной жизнью, разбитыми мечтами девушки о герое, любви, полете.

Продолжающиеся знакомство с Гагиными обострило чувства рассказчика: его влечет к себе девушка, он ее находит странной, непонятной и удивительной. Ревнивое подозрение, что Гагины не брат и сестра, заставляет героя искать успокоения в природе: «Настроение моих мыслей приходилось как раз под стать спокойной природе того края. Я отдал себя всего тихой игре случайности, набегавшим впечатлениям…» Далее следует описание того, что видел молодой человек в эти три дня: «скромный уголок германской земли, с незатейливым довольством, с повсеместными следами примененных рук, терпеливой, хотя неспешной работы…» Но самым главным здесь является замечание о том, что герой «отдал себя всего тихой игре случайностей». Этой фразой дается объяснение созерцательной натуре рассказчика, его привычке душевно не напрягаться, а плыть по течению, как это изображается в Х главе, где герой на самом деле плывет в лодке домой, возвращаясь после взволновавшего его разговора с Асей, приоткрывшей ему свою душу. Именно в этот момент слияние с природой во внутреннем мире героя совершается новый поворот: то, что было смутным, тревожным, вдруг оборачивается несомненной и страстной жаждой счастья, которая связывается с личностью Аси. Но герой предпочитает бездумно отдаваться набегающим впечатлениям: «Я не только о будущем, я о завтрашнем дне не думал, мне было очень хорошо». Все дальше происходит стремительно: волнение Аси, осознание ей бесперспективности своей любви к молодому аристократу («крылья у меня выросли, да лететь некуда»), нелегкий разговор с Гагиным, драматическое свидание героев, показавшее полную «бескрылость» рассказчика, поспешное бегство Аси, внезапный отъезд брата и сестры. За это короткое время герой прозревает, ответное чувство вспыхивает, но поздно, когда уже ничего поправить нельзя.

Прожив многие годы бессемейного бобыля, рассказчик хранит как святыню записки девушки и высохший цветок гераниума, который она некогда бросила ему из окна.

Чувство же Аси к господину Н. Н. глубоко и непреодолимо, оно «неожиданно и так же неотразимо, как гроза», по словам Гагина. Развернутые описания гор, мощного течения рек символизируют свободное развитие чувств героини.

Лишь это «ничтожная травка» и ее легкий запах остались герою от того прекрасного, цельного мира природы и мира души Аси, слившихся воедино в самые яркие, важные дни жизни господина Н. Н., потерявшего свое счастье.

32. Сатирическое изображение действительности в «Истории одного города» М. Е. Салтыкова‑Щедрина (глава «О корени происхождении глуповцев»)

«История одного города» – это величайшее сатирическое полотно‑роман. Это беспощадное обличение всей системы управления царской России. Законченная в 1870 г. «История одного города» показывает, что народа в пореформенное время осталось таким же бесправным, что чиновники – самодуры 70‑ых гг. отличались от дореформенных только тем, что грабили более современными, капиталистическими способами.

Город Глупов – олицетворение самодержавной России, русского народа. Его правители воплощают в себе конкретные черты исторически достоверных, живых правителей, но черты эти доведены до «логического конца», гиперболизированы. Все жители Глупова – и градоначальники, и народ – живут в каком‑то кошмарном сне, где вполне объяснимо появление правителя с органчиком вместо головы, жестоких оловянных солдатиков вместо живых, идиота, мечтающего уничтожить все на земле, головотяпа, который ходил «комара восемь верст ловить» и т. п. Эти образы строятся так же, как и образы народной фантазии, но они страшнее, потому что реальнее. Чудовища глуповского мира порождены этим же миром, вскормлены его гнилой почвой. Поэтому сатирик не ограничивается в «Истории одного города» одним высмеиванием правителей города, он горько смеется и над рабским терпением народа.

Глава «О корени происхождения глуповцев» должна была по замыслу писателя показать традицию появления любимого занятия градоначальников – сечения и взыскания недоимок.

Первоначально глуповцы назывались головотяпами, потому что «имели привычку тяпать головами обо все, что бы ни встретилось на пути. Стена попадается ─ об стену тяпают; Богу молиться начнут – об пол тяпают». Это «тяпание» уже достаточно говорит о душевных, прирожденных качествах головотяпов, развившихся в них независимо от князей. С горьким смехом М. Е. Салтыков‑Щедрин пишет, что «собрав воедино куралесов, гущеедов и прочие племена, головотяпы начали устраиваться внутри, с очевидною целью добиться какого‑нибудь порядка». «Началось с того, что Колгу толасном замесили, потом желемка на баню тащили, потом в кошеле кошу варили» и совершали другие бессмысленные дела, из‑за которых даже два глупых найденных князя не пожелали «володеть» головотяпами, назвав их глуповцами. Но никак не мог народ сам собой устроиться. Непременно нужен был князь, «который и солдатов у нас наделает, и острог, какой следовает, выстроит!» Здесь сатирическому осмеянию подвергается «народ исторический», «выносящий на своих плечах Бородавкиных, Бурчеевых и т. п.», которому писатель, как он сам признавался, сочувствовать не мог.

Добровольно отдались головотяпы в кабалу, «воздыхали неослабляючи, вопияли сильно», но «драма уже совершилась бесповоротно». И началось притеснение и обворование глуповцев, доведение их до бунтов, выгодных правителям. А «исторические времена» для Глупова начались с вопля: «Запорю!» Но несмотря на резко критическое отношение к народной пассивности, покорности и долготерпению, автор в «Истории одного города» в других главах рисует облик народа проникновенными красками, особенно ярко проявляется это в сценах народных бедствий.

Но в своем произведении автор не ограничивается показом картин произвола правителей и долготерпения народа, он раскрывает и процесс нарастания гнева угнетенных, убеждая читателей, что так дальше продолжаться не может: либо Россия прекратит свое существование, либо наступит такой перелом, который сметет с лица земли русской существующей государственный строй.

33. Фольклорные традиции в «Истории одного города» М. Е. Салтыкова‑Щедрина (глава «О корени происхождении глуповцев»)

«История одного города» М. Е. Салтыкова‑Щедрина написана в форме повествования летописца‑архивариуса о прошлом города Глупова, но писателя интересовала не историческая тема, он писал о настоящей России, о том, что волновало его как художника и гражданина своей страны. Стилизовав события столетней давности, придав им черты эпохи XVIII в., Салтыков‑Щедрин выступает в разных качествах: сначала он ведет повествование от лица архивариусов, составителей «Глуповского летописца», затем от автора, выполняющего функции издателя и комментатора архивных материалов.

Подойдя к изложению изобретательно, Салтыков‑Щедрин сумел соединить сюжета и мотивы легенд, сказок, других фольклорных произведений и просто, доступно донести до читателей антимонархические идеи в картинах народно быта и повседневных заботах россиян.

Открывает роман глава «Обращение к читателю», стилизованная под старинный слог, которой писатель знакомит своих читателей со своей целью: «изобразить преемственно градоначальников, в город Глупов от российского правительства в разное время поставлениках».

Глава «О корени происхождении глуповцев» написана как пересказ летописи. Начало – подражание «Слову о полку Игореве», перечисление известных историков XIX в., имеющих прямо противоположные взгляды на исторический процесс. Доисторические времена Глупова кажутся нелепыми и нереальными, поступки народов, живших в давние времена, далеки от осознанных деяний. Поэтому‑то и назывались глуповцы в прошлом головотяпами, что и заявляет само по себе об их прирожденной сущности.

Говоря о попытках головотяпов, собрав воедино куролесов, гуинедов и прочие племена, устроиться внутри и добиться какого‑нибудь порядка, писатель приводит множество небылиц: «Волгу толокнам замесили, потом теленка на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали» и т. д.

Так же, как и их поступки, нелепо желание головотяпов заполучить себе князя. Если в народных сказках герои отправляются на поиски счастья, то этим племенам нужен правитель, чтобы и «солдат наделал, и острог, как следовает, выстроил». Продолжая иронизировать над головотяпами, Салтыков‑Щедрин опять прибегает к фольклорным традициям: лексическим повторам, пословицам: «Искали, искали они князи и чуть‑чуть в трех соснах не заблудилися, да спасибо случился тут пешехомец‑слепород, который эти три сосны как свои пять пальцев знал».

В духе народных сказок ходят «добры молодцы» в поисках князя три года и три дня и находят только с третьей попытки, пройдя «ельничком да беруничком, потом чащей дремучею, потом переносочком». Все эти фольклорные традиции, сочетающиеся с сатирой, создают неповторимый стиль произведения, помогают автору подчеркнуть абсурдность, бессмысленность глуповской жизни.

Но даже в этой главе М. Е. Салтыков‑Щедрин находит возможность пожалеть глупый народ, добровольно посадивший себе на шею князя. Он приводит полных два куплета знаменитый народной песни «Не шуми, мати зелена дубравушка», сопровождая ее грустными комментариями: «Чем долее лилась песня, тем ниже понуривались головы головотяпов».

К жанру пословицы автор прибегает тогда, когда говорит о кандидатах на роль помещика к глуповцам: «кому из двух кандидатов отдать преимущество: орловцу ли – на том основании, что „Орел да Кромы – первые воры“, или шуяшену, на том основании, что он „в Питере бывал, на попу согнал, и тут же упал“. Да, правление начинается с воров и глупцов и будет продолжено ими, но неслучайно с самого начала их характеристики звучит здоровое народное остроумие, которое, но мысли автора, победит безголовых чудовищ глуповского мира.

Через всю «Историю одного города» проходит мысль о том, что многострадальный народ пробудится, преодолеет трудности, потому что он не разучился верить, любить и надеяться.

34. Кто виноват в страданиях героини? (по рассказу Н. С. Лескова «Старый гений»)

Творчество Н. С. Лескова является важным этапом в формировании национального своеобразии русской литературы. Он не боялся говорить о своей стране и своем народе самую горькую правду, потому что верил в возможность их изменения к лучшему. В своих произведениях он уделяет особое внимание судьбе простолюдинов. И хотя героиня рассказа «Старый гений» не крестьянка, а помещица, но она бедная старушка, оказавшаяся в безвыходном положении. Изображается эта женщина с большой авторской симпатией: «по своей сердечной доброте и простоте», «выручила из беды одного великосветского франта, заложив для него свой домик, составлявший все достояние старушки и ее недвижимость». Потом писатель подчеркнет ее исключительную честность.

Судебное дело, затеянное героиней, решится быстро и благоприятно для нее. Но дальше этого власти не сдвинутся. Никто не захочет связываться с молодым человеком, ведущим себя откровенно бессовестным образом («он всем нам надоел»), но остающимся безнаказанным, так как «было у него какое‑то могущественное родство или свойство». Поэтому‑то даже судебную бумагу не могли ему вручить, советуя старушке бросить добиваться от него уплаты долга, хотя и сочувствовали ей. Вот такая «мелочь жизнь» изображается Н. С. Лесковым. Нет здесь ни яростного осуждения беспомощных властей, ни бесчестно молодого человека, ни простодушной старушки, верящей людям только потому, что ей «сны снятся» и предчувствие есть. Но за этой ситуацией, так просто и безыскусно переданной, встают серьезные и глубокие выводы автора. При чтении этого рассказа невольно напрашивается вопрос: если уж такое мелкое разбирательство не просто безответного крестьянина, а помещицы, и не Бог весть с какими значительными лицами, а с молодым франтом из знатной семьи не смогли ни низшие, ни высшие инстанции разрешить, то на что же вообще тогда годятся власти? И каково людям жить при таком бесправии? Рассказ написан о пореформенном времени, и писатель показывает, что сущность государственной системы осталась прежней, что судьбы людей мало заботят чиновников всех рангов, что продолжает управлять жизнью закон «кто богаче, тот и прав». Поэтому и будут страдать от несправедливости простые люди, если не придут им на помощь другие такие же простые, но честные, порядочные и находчивые люди, где «гений Иван Иванович» в этом рассказе. А в существование таких людей Н. С. Лесков горячо верил и именно с ними связывал свои надежды на возрождение России, на ее великое будущее.

35. Русская действительность в рассказе Н. С. Лескова «Старый гений»

Н. С. Лесков принадлежит к поколению писателей 60–90‑х гг. XIX в., горячо любивших Россию, ее талантливый народ и активно выступавших против угнетения свободы и подавления свободы личности. Им созданы очерки, романы, рассказы о судьбе простых людей, о самобытных исторических личностях, о злоупотреблениях властью, откровенном хищничестве. Иные его рассказы составили циклы. Таковы святочные рассказы, довольно редкий в русской литературе XIX в. жанр. Это «Христос в гостях у лучника», «Штопальщик», «Маленькая ошибка» и др. К ним относится и рассказ «Старый гений», написанный в 1884 г.

Действие в нем происходит в пореформенной России, в Петербурге. Сюжет рассказа очень прост: обманутая нечестным великосветским франтом старушка‑помещица, давшая ему в долг денег и заложившая для этого дом, приезжает в столицу добиться на него управы. Да не тут‑то было. Не могли помочь ей власти, и бедной женщине пришлось воспользоваться услугами неизвестного отчаянного дельца, который оказался порядочным человеком, уладил это трудное дело. Его рассказчик называет «гением».

Эту историю предваряет эпиграф: «Гений лет не имеет – он преодолевает все, что останавливает обыкновенные умы». А в этом рассказе «гений» преодолел то, что не смогла сделать государственная власть. И ведь не о всесильной личности какой‑нибудь шла речь, просто о молодом ветреном человеке, принадлежавшем к одной из лучших фамилий, надоевшем властям своей непорядочностью. Но не смогли судебные органы даже бумагу ему для исполнения вручить.

Повествование об этом автор ведет в простой, как бы сказительной манере, не осуждая явно никого и не высмеивая. И «адвокат ей встретился участливый и милостивый, и в суде ей решение в начало спора благоприятное», и платы никто с нее не взял, то вдруг оказывается никак, «нельзя было приструнить» этого обманщика из‑за каких‑то «могущественных связей». Таким образом, Н. С. Лесков сосредоточивает читательское внимание на полном бесправии личности в России.

Но особенность писательского дарования Лескова состоит в том, что он видел и положительные начала русской жизни, изображал богатую одаренность русского человека, его глубину и цельность. В рассказе «Старый гений» этот свет добра несут сама героиня, «женщина прекрасной честности», «добрая старушка», и рассказчик, выручивший ее необходимыми деньгами, и самый главный «гений мысли» ─ Иван Иванович. Это загадочная личность, неизвестно почему взявшаяся помогать несчастной женщине и устроившая очень умную ситуацию, при которой должник просто вынужден был расплатиться.

Благоприятный исход истории приходится на Рождество, и это не случайно, так как автор верит в духовное начало человека, в праведников русской жизни.

36. Роль композиции в рассказе Л. Н. Толстого «После бала» в раскрытии его идейно‑художественного содержания

В рассказе «После бала» Л. Н. Толстого, написанном в 90‑е гг. XIX в., изображаются 1840‑е гг. Писатель тем самым поставил творческую задачу восстановления прошлого, чтобы показать, что его ужасы живут и в настоящем, лишь слегка изменив свои формы. Не обходит вниманием автор и проблему моральной ответственности человека за все происходящее вокруг.

В раскрытии этого идейного замысла важную роль играет композиция рассказа, построенного на основе приема «рассказ в рассказе». Начинается произведение внезапно, с разговора о нравственных ценностях бытия: «что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди», «что хорошо, что дурно» и так же завершается внезапно, без выводов. Вступление как бы настраивает читателя на восприятие последующих событий и знакомит с рассказчиком Иваном Васильевичем. Далее уже он рассказывает слушателям случай из своей жизни, произошедший давно, но отвечающий на вопросы современности.

Эта основная часть произведения состоит из двух картин: бала и сцены наказания, причем главной в раскрытии идейного замысла, судя по названию рассказа, является вторая часть.

Эпизод бала и события после бала изображены с помощью антитезы. Противопоставление этих двух картин выражено во многих деталях: красках, звуках, настроении героев. Например: «бал прекрасный» – «что неестественно», «музыканты знаменитые» – «неприятная, визгливая мелодия», «разрумянившееся с ямочками лицо» – «сморщенное от страдания лицо», «белое платье, в белых перчатках, в белых башмачках» – «что‑то большое, черное,… это черные люди», «солдаты в черных мундирах». Последнее противопоставление цветов черного и белого усилено еще и повтором этих слов.

Контрастно и состояние главного героя в этих двух сценах, его можно выразить словами: «Я обнимал в то время весь мир своей любовью» – и после бала: «Мне было до такой степени стыдно… Вот‑вот меня вырвет всем тем ужасом, который вошел в меня от этого зрелища».

Важное место в противопоставленных картинах занимает изображение полковника. В высоком военном в шинели и фуражке, руководящим наказанием, Иван Васильевич не сразу узнает красивого, свежего, с блестящими глазами и радостной улыбкой отца любимой Вареньки, на которого он недавно на балу смотрел с восторженным изумлением. Но это был Петр Владиславович «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами», и той же «своей сильной рукой в замшевой перчатке» он бьет испуганного малорослого слабосильного солдата. Повтором этих деталей Л. Н. Толстой хочет показать искренность полковника в двух различных ситуациях. Нам было бы проще понять его, если бы он где‑то притворялся, пытался скрыть свое истинное лицо. Но нет, он все тот же и в сцене экзекуции.

Эта искренность полковника, видимо, и привела в тупик Ивана Васильевича, не позволила разобраться до конца в противоречиях жизни, но свой жизненный путь под влиянием произошедшего он изменил. Поэтому и нет в заключение рассказа никаких выводов. Талант Л. Н. Толстого в том и состоит, что он заставляет читателя задуматься над поставленными вопросами всем ходом повествования, композицией произведения.

Рассказ Л. Н. Толстого «После бала» развивает тему «срывания всех и всяческих масок» с беззаботной, умытой, праздничной жизни одних, противопоставляя ее бесправию, угнетению других. Но вместе с тем писатель заставляет читателей задуматься над такими нравственными категориями, как честь, долг, совесть, которые во все времена делали ответственным человека за все происходящее с ним и с обществом. К этим размышлениям нас подводит сама композиция рассказа, построенная на противопоставлении картин бала и наказания беглого солдата, переданных через восприятие молодого человека Ивана Васильевича. Именно ему предстоит понять, «что хорошо, что дурно», дать оценку увиденному и сделать выбор своей дальнейшей судьбы.

Жизнь юноши складывалась благополучно и беззаботно, никакие «теории» и «кружки» не интересовали ни его, ни близких ему других молодых людей‑студентов. Но и в то же время ничего предосудительного в их увлечении балами, катаниями, легкими пирушками не было. Мы проникаемся искренней симпатией к Ивану Васильевичу на балу, когда видим его очарованным праздничной атмосферой званого ужина, нежно влюбленным в Вареньку. О восторженной, отзывчивой душе этого человека говорят слова: «я был не я, а какое‑то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро», «я обнимал в то время весь мир своей любовью».

И вот этот горячий, впечатлительный юноша впервые в жизни столкнулся с жестокой несправедливостью, с унижением человеческого достоинства, проявленными даже и не по отношению к нему. Он увидел, что страшная расправа над человеком вершилась обыденно, привычно человеком, который сам недавно на том же балу был добр, весел.

В живую душу юноши вошел ужас от увиденного, ему «было до такой степени стыдно», что он «опустил глаза», «поторопился уйти домой». Почему же не вмешался в происходящее, не выразил свое негодование, не обвинил в жестокости и бездушии полковника? Наверное, потому, что такая страшная сцена, впервые увиденная, просто ошеломила молодого человека, а еще смутила та искренность, с которой вел себя полковник при этом наказании. «Очевидно, он что‑то знает такое, чего я не знаю, – раздумывал Иван Васильевич. – Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня». Из рассказа мы узнаем, что «дойти до корня» в своих размышлениях Ивану Васильевичу не удалось. Но совесть его не позволила в дальнейшей жизни стать военным, потому что не смог он вот так «по закону» расправиться с человеком, служить жестокости.

А в характер полковника, этого на самом деле любящего отца, приятного в обществе человека, твердо вошли искаженные понятия о долге, чести, достоинстве, позволяющие попирать права других людей, обрекать их на страдания.

В одной из своих статей Л. Н. Толстой писал: «Главный вред – в душевном состоянии тех людей, которые устанавливают, разрешают, предписывают это беззаконие, тех, которые пользуются им как угрозой, и всех тех, которые живут в убеждении, что такое нарушение всякой справедливости и человечности необходимо для хорошей правильной жизни. Какое страшное нравственное искалечение должно происходить в умах и сердцах таких людей…»

38. Почему Иван Васильевич нигде не служил? (по рассказу Л. Н. Толстого «После бала»)

Композиция произведения Л. Н. Толстого «После бала» представляет собой «рассказ в рассказе». Повествование начинается словами Ивана Васильевича, которого кратко представляет автор во вступлении. Речь идет о нравственных ценностях человеческой жизни, о том, «что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди», «что хорошо, что дурно». Иван Васильевич охарактеризован как «всеми уважаемый» человек, рассказывал он «очень искренно и правдиво».

После такого установившегося доверия к герою мы слышим его историю об одном утре, переменившем всю жизнь.

Событие происходит в ту пору, когда рассказчик был молод, богат, беззаботен, как и его друзья, с которыми он учился в провинциальном университете, развлекался на балах, пирушках, катаниях с барышнями и о серьезных вопросах жизни не задумывался.

На балу, который он описывает, Иван Васильевич был особенно счастлив: он влюблен в Вареньку, которая отвечает ему взаимностью, он счастлив и «обнимал в то время весь мир своей любовью». Способность к таким чувствам свидетельствует о восторженной, искренней, широкой душе молодого человека.

И вот впервые в жизни этот пылкий юноша сталкивается с другим, страшным миром, о существовании которого он не подозревал. Увиденная им сцена жестокого наказания беглого солдата, проводимого под надзором отца Вареньки, наполнила душу Ивана Васильевича невообразимым ужасом, почти физической тоской, доходившей до тошноты. Страшна сама по себе была и экзекуция, но поразило героя и то, что руководил ей тот же милый полковник «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами», которого Иван Васильевич только что видел на балу. Рассказчик, встретившись глазами с Петром Владиславовичем, почувствовал стыд и неловкость, перешедшие потом в мучительные размышления об увиденном: «очевидно, он (полковник) что‑то знает, чего я не знаю… Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня».

«Если это делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым, то, стало быть, они знали что‑то такое, чего я не знал».

Но понять необходимость издевательства над человеком, унижения его достоинства Иван Васильевич не смог. А потому «не мог поступить в военную службу, как хотел прежде, и не только не служил в военной, но нигде не служил и никуда, как видите, не годился», – завершает герой свой рассказ. Совестливость, чувство ответственности за свои все, что совершается в жизни, не позволили Ивану Васильевичу стать «винтиком» в бездушной государственной машине.

Чем же занимался все‑таки этот человек, повзрослевший после памятного утра? Автор не дает нам прямого ответа, но в словах слушателей рассказа Ивана Васильевича звучит признание его заслуг перед теми людьми, которым он сумел помочь в жизни: «Ну, это мы знаем, как вы никуда не годились, – сказал один из нас. – Скажите лучше: сколько бы людей никуда не годились, кабы вас не было».

39. Осень в лирике русских поэтов (по стихотворениям М. Ю. Лермонтова «Осень» и Ф. И. Тютчева «Осенний вечер»)

Природа родной страны – неисчерпаемый источник вдохновения для поэтов, музыкантов, художников. Все они осознавали себя частью природы, «дышали с природою одной жизнью», как говорил Ф. И. Тютчев. Ему же принадлежат другие замечательные строки:

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик –

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык…

Именно русской поэзии оказалось под силу проникнуть в душу природы, услышать ее язык. В поэтических шедеврах А. С. Пушкина, А. А. Фета, С. Никитина, Ф. И. Тютчева, М. Ю. Лермонтова и многих других авторов нашли отражение разные времена года и в обобщенных картинах (например, «Унылая пора! Очей очарование!»), и в их прекрасных мгновениях («О первый ландыш!»).

Нельзя сказать, что какое‑то время года удостоилось большего или меньшего творческого внимания. Просто в каждом состоянии природы поэт может увидеть и услышать созвучие своим мыслям и чувствам.

Вот перед нами два «осенних» стихотворения М. Ю. Лермонтова и Ф. И. Тютчева: «Осень» и «Осенний вечер».

Одно из них, стихотворение Лермонтова, рисует как бы обобщенную картину осенней поры, включающую в себя и пейзаж, и жизнь зверей, и настроение людей. Определяющими здесь являются слова: «поникли», «мрачную», «не любит», «скрыться», «тускл». Именно они создают грустный эмоциональный фон стихотворения, передают ощущение какой‑то потери. Но Лермонтов – поэт, видящий мир ярким и полным движения. Так и в этом небольшом произведение присутствует яркая цветовая гамма: сочетание желтого, зеленого, серебряного, а глаголы составляют здесь почти треть среди самостоятельных частей речи. В первых двух строках употребление трех глаголов подряд сразу создает впечатление осеннего ветра, свежести.

Следующая картина противоположна первой: она статична: «Лишь в бору поникли ели Зелень мрачную хранят». Но прием олицетворения оживляет и ее.

А вот и человек – пахарь, закончивший свой тяжелый труд на земле. Да, отдыхать меж цветов ему теперь долго не придется, но ведь таков закон жизни, и безнадежной грусти в этой картине тоже нет.

Все живое встречает по‑своему осень, поэтому и «зверь отважный скрыться где‑нибудь спешит». Интересен эпитет «отважный», им М. Ю. Лермонтов передает восхищение разумной устроенностью живого мира: ведь умело скроются и переживут звери суровую зиму.

В последних строчках поэт обращает свой взгляд от земли к небу: там тусклый месяц, туман. И все же поле серебрится даже под этим тусклым светом.

Лермонтов создает картину осени, полную гармонии, естественности, жизни.

Также сумел уловить «умильную, таинственную прелесть» в осенних вечерах Ф. И. Тютчев. Этот поэт чувствует едва заметные переходы от поздней зимы к ранней весне или от позднего лета к ранней осени. Природа в его стихах живая, деятельная, будто она ведет сама свой календарь.

В стихотворении «Осенний вечер» запечатлен переход грустно‑сиротеющей природы к сходящим бурям, остановлено мгновение увядания, изображена таинственная душа живого мира, страдающего от ухода пестроты деревьев, туманной и тихой лазури. Поэтому так естественна в конце стихотворения параллель этого состояния природы с миром существ разумных, кротко и стыдливо переносящих неизбежные страдания. Обращает на себя внимание эпитет «зловещий», таким увиден Тютчевым блеск осенних листьев. Это слово выделяется в ряду других образных определений стихотворения: «тихая лазурь», «грустно сиротеющая земля», «кроткая улыбка». Приведенные эпитеты оставляют впечатление замирающей жизни, усиленное словами «ущерб, изнеможение», и поэтому пестрота деревьев с багряными листьями на этом фоне кажется какой‑то вызывающе‑неестественной; обманчивой, а потому «зловещей».

Стихотворение написано Тютчевым как бы на одном дыхании, потому что в нем всего лишь одно предложение, в котором слились в единое целое душа человека и душа природы.

40. Весна в лирике русских поэтов (по стихотворениям А. А. Фета «Первый ландыш» и А. Н. Майкова «Поле зыблется цветами»)

А. Н. Майкова и А. А. Фета с полным правом можно назвать певцами природы. В пейзажной лирике они достигли блистательных художественных высот, подлинной глубины. Их поэзия привлекает остротой зрения, тонкостью изображения, любовным вниманием к мельчайшим подробностям жизни родной природы.

А. Н. Майков к тому же был еще и хорошим художником, поэтому любил поэтически отображать яркое, солнечное состояние природы в своих стихах. А что может быть ярче и солнечнее поющего весеннего или летнего дня? Проснувшаяся, входящая в силу после холодов земля радует глаз буйством красок, «теплит сердце» надеждами и приветом, заставляет беспричинно улыбаться, как это описывается в стихотворении А. Н. Майкова «После зыблется цветами».

Поэтическое пространство здесь лишено образов, оно все залито светом, даже пение жаворонков словно растворяется в «блеске полдня». И внутрь этой картины поэт помещает себя, не нарушая ее гармонии, а наоборот, передавая состояние счастливого единения человеческой души и окружающего мира в минуту восторга:

Но, им внемля, взоры к небу,

Улыбаясь, обращаю.

Возвышенное, торжественное настроение стихотворению придает лексика: «зыблется», «бездны», «взор», «тешат», «внемли».

Эти слова высокой стилистической окраски как бы увлекают читателя в голубые бездны, куда устремляет свой взор и поэт.

Также гармоничен, прекрасен мир в лирике А. А. Фета. Но поэт не стремится к изображению целостного и завершенного образа природы. Его интересуют «поэтические события» в жизни природы: розы грустят и смеются, тонко позванивает колокольчик в цветнике, раскидывает ветви пушистая весенняя верба, и «первый ландыш» «из‑под снега просит солнечных лучей». Конечно, самой богатой на такие события может быть опять же весна с ее стремлением к жизни, радости. Поэтому в стихотворении «Первый ландыш» так много восклицательных предложений. Фету важно не фотографически точно изобразить явления природы, а передать свои впечатления от них. И ландыш в его стихотворении становится не просто образом, а образом‑переживанием:

О первый ландыш! Из‑под снега

Ты просишь солнечных лучей;

Какая девственная нега

В душистой чистоте твоей!

Такие стихи обращены не к уму, а к чувствам человека с его склонностью к неожиданным связям и ассоциациям:

Так дева в первый раз вздыхает

О чем – неясно ей самой, –

И робкий вздох благоухает

Избытком жизни молодой.

У Фета «воздух, свет и думы заодно»: его поэтическое чувство проникает за грани обычных вещей и явлений в запредельную тайну мироздания:

Как первый луч весенний ярок!

Какие в нем нисходят сны!

Этим объясняются и нарушение у поэта традиционной условности метафорического языка, всякие границы между человеком и природой устранены: речь в стихотворении идет сразу и о ландыше, и о деве.

Еще одна особенность фетовской лирики состоит в музыкальности, которая проявляется в озвучивании предметов и явлений окружающего мира. Песенное начало есть и в стихотворении «Первый ландыш». Его создают, во‑первых, лексические повторы: «первый», «весна – весенний», «дева – девственный», «вздыхает – вздох», а также анафоры: «как», «какие», синонимы: «душистой – благоухает».

Чтение таких стихов, как «Поле зыблется цветами», «Первый ландыш» доставляет настоящее наслаждение, позволяя окунуться в прекрасный мир поэзии и весны.

41. Внутренний мир героя в рассказе А. П. Чехова «О любви»

Рассказ А. П. Чехова «О любви» стоит в одном ряду с двумя другими его рассказами «Человек в футляре» и «Крыжовник», получившими название «маленькой трилогии». В этих произведениях писатель вершит суд над людьми с усеченными жизненными горизонтами, равнодушными к богатству и красоте мира Божия, ограничившими себя кругом мелких, обывательских интересов.

В рассказе «О любви» мы читали о том, как живое, искреннее, таинственное чувство губится самими любящими сердцами, приверженными к «футлярному» существованию. Повествование ведется от лица Павла Константиновича Алехина, русского интеллигента, порядочного, умного человека, живущего одиноко и безрадостно. История его любви к замужней даме Анне Алексеевне Луганович рассказана им друзьям в подтверждение своей мысли, что мы, русские люди, «когда любим, то не перестаем задавать себе вопросы: честно это или нечестно, умно или глупо, к чему поведет эта любовь, и так далее. Хорошо, это или нет, я не знаю, но что это мешает, не удовлетворяет, раздражает, – это я знаю». Но этот груз нравственных сомнений помешал герою не только в любви, в начале своего рассказа он говорит о себе несколько слов, которые раскрывают его внутренний мир. Алехин по своим наклонностям – кабинетный ученый, вынужден вести будничную жизнь преуспевающего помещика, отнимающую у него все свободное время, и при этом он испытывал скуку и брезгливость. Любовь к молодой женщине сделала его еще более несчастным. Она лишь утвердила героя в невозможности порвать с безрадостным существованием: «Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, артистом, художником, а то ведь из одной обычной, будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в другую такую же или еще более будничную». Герой понимает, что в той жизни, на которую он сам себя обрек, нет места таинству великому, каким является любовь. Инерция существования Алехина и Анны Алексеевны держала в плену их души и в конце концов разрушила их чувства. И лишь когда наступила разлука, со жгучей болью в сердце герой осознал, «как мелко и обманчиво было» все то, что им мешало любить. Но прозрение чуть‑чуть опаздывает и за проведенными словами не приходит черед праведных дел.

Рассказ построен как монолог главного героя, но имеется вступление к нему и концовка, которая позволяют автору дать свою оценку этой истории. Обращает на себя внимание пейзажная зарисовка в обрамлении рассказа: Алехин начинает свое повествование в безрадостную дождливую погоду, когда в окна было видно одно серое небо. Эта емкая по‑чеховски деталь как символ той серой унылой жизни, которую ведет герой, и его внутреннего мира. А вот конец рассказа: «Пока Алехин рассказывал, дождь перестал и выглянуло солнце», герои любуются прекрасным видом, и вместе с грустью от услышанного в их душу приходит очищение, которое и позволяет А. П. Чехову надеяться, что здоровые стремления в мыслях и чувствах русских людей окажутся все‑таки сильнее бескровного и скучного существования.

42 Проблема положительного героя в рассказе М. Горького «Челкаш»

В рассказе Максима Горького «Челкаш» выступают два главных героя – Гришка Челкаш – старый травленный морской волк, заядлый пьяница и ловкий вор, и Гаврила – простой деревенский парень, бедняк, как и Челкаш.

Первоначально образ Челкаша воспринимался мной как отрицательный: пьяница, вор, весь оборванный, кости, обтянутые коричневой кожей, холодный хищный взгляд, походка, словно полет хищной птицы. Это описание вызывает некоторое отвращение, неприязнь. Зато Гаврила, наоборот, широкоплечий, коренастый, загорелый, с большими голубыми глазами, его взгляд доверчив и добродушен, в нем были простота, быть может, даже наивность, придававшие изюминку его образу. Горький сводит двух своих героев лицом к лицу, вот они знакомятся и идут на общее дело – воровство. (За то, что Гришка втянул Гаврилу в свои дела, Челкаша можно смело назвать отрицательным героем). Но в ходе их общего промысла складывается отрицательное мнение о Гавриле: он трусит, проявил слабость: всхлипывал, плакал, и это вызывает неприязнь к парню. Происходит как бы смена ролей: Челкаш из отрицательного героя превращается в положительного, а Гаврила наоборот. Здесь видны проявления истинных человеческих чувств у Челкаша: ему было обидно врать, мальчику. Он, вор, страстно любил море, эту бескрайнюю, свободную, мощную стихию, это чувство очищало его от житейских проблем, на море он становился лучше, много размышлял, философствовал. Гаврила же лишен всего этого, он любил землю, крестьянскую жизнь. Однако Челкаш тоже связан с землей, связан потом многих поколений, связан воспоминаниями о детстве. Гаврила рождал в старом морском волке жалость, он его жалел и сердился на себя за это.

Главной проблемой положительного героя является то, что он слишком добр, не каждый бы отдал совсем чужому человеку все деньги, пусть даже заработанные нечестным трудом, из‑за которых он рисковал своей жизнью, свободой. Причем Гаврила сильно задел самолюбие (а Челкаш был очень самолюбивым) Челкаша, он назвал его ненужным человеком, ничтожным, он (Гаврила) не ценит и не уважает человека, который сделал ему добро. Кроме того, он жаден, чуть не убил человека из‑за денег, за лишнюю копейку готов душу продать. Челкаш же, несмотря на свой разгульный образ жизни, на то, что он вор и гуляка, оторванный от всего родного, не потерял чувство разума, чувство совести. Он истинно рад, что не стал и никогда не станет жадным, низким, не помнящим себя из‑за денег, готовым удушиться из‑за копейки.

Главным идеалом жизни Челкаша всегда была и навсегда останется свобода, широкая, бескрайняя, мощная, как морская стихия.

43. Пейзаж в рассказе М. Горького «Челкаш»

Поэты и писатели разных времен и народов использовали описание природы для раскрытия внутреннего мира героя, его характера, настроения. Особенно важен пейзаж в кульминационные моменты произведения, когда описываются конфликт, проблема героя, его внутреннее противоречие.

Не обошелся без этого и Максим Горький в рассказе «Челкаш». Рассказ, собственно, и начинается с художественных зарисовок. Писатель использует темные краски («потемневшее от пыли голубое южное небо – мутно», «солнце смотрит сквозь серую вуаль», «закованные в гранит волны», «вспененные, загрязненные разным хламом»), это уже настраивает на определенный лад, заставляет задуматься, насторожиться, быть начеку.

Эти картины дополняют звуки: «звон якорных цепей», «грохот вагонов», «металлический вопль железных листов». Все эти детали как бы предупреждают нас о надвигающемся конфликте. И вот на фоне этого появляется Гришка Челкаш – старый травленый волк, пьяница и смелый вор. Описание его внешности полностью соответствует описанию картин порта; автор использует мрачные краски – «всклокоченные черные с проседью волосы и испитое, острое, хищное лицо», «холодные серые глаза», это вызывает некоторое пренебрежение и отвращение к герою. На этом же фоне мы видим молодого, коренастого парня – Гаврилу. Между ними завязывается знакомство, Челкаш приглашает этого парня поучаствовать в деле – в воровстве, однако Гаврила еще не знает, что это за дело.

Ночь, тишина, плывущие по небу тучи, спокойное море, спавшее здоровым крепким сном «работника, который сильно устал за день». Оба героя тоже спокойны, однако за этим спокойствием кроется внутреннее напряжение. По мере того как это напряжение из внутреннего перерастает во внешнее, Горький показывает, как пробуждается море, как шумят волны, и этот шум страшен. Этот страх рождается и в душе у Гаврилы. Челкаш оставил Гаврилу одного, а сам ушел за «добычей». И снова все затихло, было холодно, темно, зловеще, а главное – все молчало. И от этого глухого молчания становилось жутко. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой тишиной, и, хотя он презирал Челкаша, все же был рад его возвращению. Между тем, ночь становилась все темней и молчаливей, и это придавало уверенности и силы для завершения успешной «операции», море стало спокойным, и к обоим героям вновь вернулось душевное равновесие. Природа как бы помогала героям преодолеть все преграды и успешно добраться до берега. Пейзажные зарисовки отражают внутреннее состояние героев: все спокойно, и море спокойно…

В последней сцене – сцене конфликта между Челкашом и Гаврилой – мы видим картину дождя, сначала он идет мелкими каплями, а затем все крупней и крупней. Это точно соответствует назревающему конфликту: сначала он основывался просто на выпрашивании денег, а затем на драке. Струйки дождя сплетали целую сеть из ниток воды, по‑моему, М. Горький хотел показать, что Гаврила запутался в сети собственных мыслей: он хотел получить деньги, причем не просто свою долю, а все «заработанные» деньги, во‑вторых, задумал убийство человека, если тот добровольно не отдаст деньги, и, в‑третьих, за все это он хотел получить прощение, чтобы его совесть была чиста.

А дождь все лил, его капли и брызги воды смыли следы драмы, небольшого конфликта, разгоравшегося между старым волком и молодым человеком.

Несомненно, роль пейзажа велика в произведении. По этим описаниям легче понять характер героев, что они задумали, складывается представление о том, что будет дальше, благодаря им чувствуется приближающийся конфликт, пик и развязка конфликта.

44. Челкаш и Гаврила (по рассказу М. Горького «Челкаш»)

Раннее творчество Горького (90‑е гг. XIX в.) создавалось под знаком «собирания» истинно человеческого: «Я очень рано узнал людей и еще с молодости начал выдумывать Человека, чтобы насытить мою жажду красоты. Мудрые люди… убедили меня, что я плохо выдумал утешение себе. Тогда я снова пошел к людям и – это так понятно! – снова от них возвращаюсь к Человеку», – писал в это время Горький.

Рассказы 1890‑х гг. можно разделить на две группы: одни из них основаны на вымысле – автор использует легенды или сам их сочиняет; другие рисуют характеры и сцены из реальной жизни босяков.

В основу рассказа «Челкаш» положен действительный случай. Позднее писатель вспоминал о босяке, послужившим прообразом Челкаша. С этим человеком Горький познакомился в больнице города Николаева (Херсонеса). «Изумлен был я беззлобной насмешливостью одесского босяка, рассказавшего мне случай, описанный мною в рассказе „Челкаш“. Хорошо помню его улыбку, обнажавшую его великолепные белые зубы, – улыбку, которой он заключил повесть о предательском поступке парня, нанятого им на работу…»

В рассказе – два главных героя: Челкаш и Гаврила. Оба босяки, бедные, оба деревенские мужики, крестьянского происхождения, приучены к труду. Челкаш с этим парнем познакомился случайно, на улице. Челкаш в нем узнал «своего»: Гаврила был «в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе». Он был плотного телосложения. Горький несколько раз обращает наше внимание на большие голубые глаза, смотрящие доверчиво и добродушно. С психологической точностью парень определил «профессию» Челкаша – «мы закидываем сети по сухим берегам да по амбарам, по плетям».

Горький ставит в противопоставление Челкашу Гаврилу. Челкаш вначале «презирал», а потом, «возненавидел» парня за его молодость, «чистые голубые глаза», здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет свой дом в деревне, что хочет обзавестись семьей, но самое главное, как мне кажется, это то, что Гаврила еще не познал той жизни, которую ведет этот бывалый мужчина, за то, что смеет любить свободу, которой не знает цены, и которая ему не нужна.

Челкаш кипел и вздрагивал от оскорбления, нанесенного парнем, от того, что тот смел возразить взрослому мужчине.

Гаврила очень боялся идти на промысел, ведь это было его первое дело такого плана. Челкаш был как всегда спокоен, его забавлял страх парня, и он им наслаждался и упивался тем, какой он, Челкаш, грозный человек.

Челкаш греб медленно и ровно, Гаврила – быстро, нервно. Это говорит о стойкости характера. Гаврила – новичок, поэтому ему так тяжело дается первый поход, для Челкаша это очередной поход, обычное дело. Здесь проявляется отрицательная сторона мужчины: он не проявляет терпения и не понимает парня, кричит на него и запугивает. Однако на обратном пути завязался разговор, в процессе которого Гаврила спросил у мужчины: «Что ты теперь такое без земли?» Эти слова заставили Челкаша задуматься, всплыли картины детства, прошлое, та жизнь, что была до воровской. Разговор смолк, но на Челкаша даже от молчания Гаврилы веяло деревней. Эти воспоминания заставили почувствовать себя одиноким, вырванным, выброшенным из той жизни.

Кульминационным моментом рассказа является сцена драки из‑за денег. На Гаврилу напала жадность, он стал страшным, непонятное возбуждение двигало им. Жадность овладела молодым человеком, который стал требовать все деньги. Челкаш прекрасно понимал состояние своего подопечного, пошел ему навстречу – отдал деньги.

Но Гаврила поступил низко, жестоко, унизил Челкаша, сказав, что тот ненужный человек и что его никто не хватился бы, если бы Гаврила его убил. Это, естественно, ударило по самооценке Челкаша, любой бы на его месте поступил так же.

Челкаш, бесспорно, является положительным героем, в противовес ему Горький ставит Гаврилу.

Челкаш, несмотря на то что он ведет разгульный образ жизни, ворует, никогда бы не поступил так низко, как этот парень. Мне кажется, что главными для Челкаша являются жизнь, свобода, и никому бы он не сказал, что его жизнь ничего не стоит. Ему в отличие от молодого человека известны радости жизни и, самое главное, жизненные и моральные ценности.

Я думаю, не найдется такого человека, который не читал бы известное произведение Ивана Тургенева «Ася». Путем данного повествования я постараюсь выразить свое личное отношение к главной героине данного произведения. Структура моего рассказа следующая:

• особенности происхождения главной героини рассказа;
• личное отношение к Асе;
• выводы.

Особенности происхождения главной героини рассказа

Я думаю, что происхождение Аси значительно повлияло на формирование ее характера. Ася являлась внебрачной дочерью помещика и служанки. Ее мама пыталась воспитать ее в строгих условиях, но после того, как Татьяна умерла, воспитанием Аси занялся отец, в связи с чем душа девушки познала самолюбивые и недоверчивые чувства. Она являлась противоречивой и игривой по отношению ко всем людям. Что касается отношения девушки ко всему сущему, на первый взгляд, она смотрела на него с интересом, но на самом деле ни во что не вникала и не вглядывалась. Однако она имела странное пристрастие — она заводила знакомства с теми, кто по классу стоял ниже ее самой.

Личное отношение к Асе

Я считаю, что Ася имела дикий, самобытный нрав, она была умна, эмоциональна и порывиста. Она была неординарна, не желала быть похожей на других. Даже господин НН заметил ее артистичность, то, что она была пластична, порывиста, невероятно эмоциональна и желала прожить ярко и запоминающе. Ася по сути была робкой с рождения, но специально вела себя громко и иногда не совсем подобающе. Она ничего не боялась и во имя любви могла свернуть горы. Ася имела честь и никогда ни на что не жаловалась. Она хотела, чтобы после ее смерти о ней помнили. Помнили о ней и о ее поступках. Правда, Ася стыдилась своего не совсем приличного происхождения.

Личные выводы

Таким образом, в заключении хотелось бы сказать о том, что Ася была до безумия шаловлива и дерзка. Ее не особо интересовало то, что о ней скажут другие. Иногда она вела себя не совсем естественно. Она была искренней, честной и открытой. Ася была действительно оригинальной, уникальной девушкой. Таких еще надо поискать.

Сочинение

В первую очередь стоит отметить, что повесть И. С. Тургенева «Ася» рассказывает о том, как знакомство главного героя господина Н. Н. с Гагиными перерастает в историю любви, которая оказалась для героя источником как сладостных романтических томлений, так и горьких терзаний, потом, с годами, утративших свою остроту, но обрекших героя на судьбу бобыля.
Интересным является тот факт, что автор отказал герою в имени, нет и его портрета. Объяснения этому можно дать разные, но одно несомненно: акцент с внешнего И. С. Тургенев переносит на внутреннее, погружая нас в душевные переживания героя. С самого начала повествования писатель вызывает симпатию у читателей доверию к герою‑рассказчику. Мы узнаем, что это веселый, здоровый, богатый молодой человек, который любит путешествовать, наблюдать жизнь, людей. Недавно он пережил любовную неудачу, но с помощью тонкой иронии мы понимаем, что любовь это была не настоящая любовь, а лишь развлечение.
И вот встреча с Гагиным, в котором он почувствовал родственную душу, близость интересов к музыке, живописи, литературе. Общение с ним и его сестрой Асей сразу настроило героя на возвышенный романтический лад.
Стоит отметить, что на второй день знакомства он внимательно наблюдает за Асей, которая и влечет к себе, и вызывает у него чувство досады и даже неприязнь необъяснимыми, вольными поступками. Герой не отдает себе отчета в том, что с ним происходит. Он ощущает то какое‑то смутное беспокойство, которое вырастает в непонятную ему тревогу; то ревнивое подозрение, что Гагины не родственники.

Итак, прошли две недели ежедневных встреч. Н. Н. все более огорчен ревнивыми подозрениями, и хотя в полной мере не догадывался о своей любви к Асе, но она постепенно овладевала его сердцем. Он обуреваем в этот период настойчивым любопытством, некоторой досадой на загадочное, необъяснимое поведение девушки, стремлением понять е внутренний мир.
Но подслушанный в беседке разговор Аси и Ганина заставляет Н. Н. наконец понять, что его уже захватило глубокое и тревожное чувство любви. Именно от него он уходит в горы, а когда возвращается, то отправляется к Ганиным, прочитав записку брата Аси. Узнав правду об этих людях, он мгновенно обретает утраченное равновесие и так определяет свое эмоциональное состояние: «Я почувствовал какую‑то сладость – именно сладость на сердце: точно мне втихомолку меду туда налили…» Пейзажная зарисовка в 10 главе помогает понять психологическое состояние героя в этот знаменательный день, становясь «пейзажем» души. Именно в этот момент слияния с природой во внутреннем мире героя совершается новый поворот: то, что было смутным, тревожным, вдруг оборачивается несомненной и страстной жаждой счастья, которая связывается с личностью Аси. Но герой предпочитает бездумно отдаваться набегающим впечатлениям: «Я не только о будущем, я о завтрашнем дне не думал, мне было очень хорошо». Это свидетельствует о том, что в тот момент Н. Н. был готов только наслаждаться романтическим созерцанием, он не чувствовал в себе того, что снимает благоразумие и осторожность, в то время как у Аси уже «выросли крылья», к ней пришло чувство глубокое и непреодолимое. Поэтому в сцене свидания Н. Н. словно стремится за упреками и громкими восклицаниями скрыть свою неготовность к ответному чувству, неспособность отдаться любви, которая столь медленно вызревает в его созерцательной натуре.
На мой взгляд, расставшись с Асей после неудачного объяснения, Н. Н. еще не знает, что его ждет в будущем «одиночество бессемейного бобыля», он надеется на «завтрашнее счастье», не ведая о том, что «у счастья нет завтрашнего дня… у него есть настоящее – и то не день, а мгновенье». Любовь Н. Н. к Асе, подчиняясь прихотливой игре случая или роковой предопределенности судьбы, вспыхнет позднее, когда уже ничего нельзя будет поправить. Герой будет наказан за то, что не узнал любовь, что сомневался в ней. «А счастье так было близко, так возможно…»

Другие сочинения по этому произведению

Анализ 16 главы повести И. С. Тургенева «Ася»

Анализ XVI главы повести И. С. Тургенева «Ася»

Ася как пример тургеневской девушки (по одноимённой повести И.С. Тургенева).

Виноват ли господин Н. в своей судьбе (по повести Тургенева «Ася»)

Идея долга в повести И.С.Тургенева «Ася»

Как мы понимаем фразу «У счастья нет завтрашнего дня»? (по повести И. С. Тургенева «Ася»)

Место образа Аси в галерее «тургеневских девушек» (по одноименной повести И.С. Тургенева)

Мое восприятие повести И. С. Тургенева «Ася»

Мое любимое произведение (сочинение — миниатюра)

Моё прочтение повести «Ася»

Мои размышления о повести «Ася»

Новый тип героя в русской литературе второй половины 19 века (по повести И. Тургенева «Ася»)

О повести И.С.Тургенева «Ася»

Образ тургеневской девушки в повести «Ася»

Образ Аси (по повести И. С. Тургенева «Ася»)

Образ Аси в одноименной повести И. С. Тургенева

Образ тургеневской девушки

Образ тургеневской девушки (по повести «Ася»)

Почему главный герой обречён на одиночество? (по повести И. С. Тургенева «Ася»)

Почему не сложились отношения между Асей и господином N? (по повести И. С. Тургенева «Ася»)

Субъектная организация в рассказе И. С. Тургенева «Ася»

Сюжет, герои и проблематика повести И. С. Тургенева «Ася»

Тема тайного психологизма в повести И. С. Тургенева «Ася»

Характеристика Аси по одноименной повести И. С. Тургенева

Сочинение по повести И. С. Тургенева «Ася»

Анализ повести И. С. Тургенева «Ася»

Смысл названия Название повести «Ася»

«У счастья нет завтрашнего дня…» (по повести И. С. Тургенева «Ася») (3)

Романтические идеалы Тургенева и их выражение в повести «Ася»

Герой Тургенева повести «Ася»

Мое восприятие повести И. С. Тургенева «Ася»

Тема любви в повести И.С.Тургенева Ася

А счастье могло быть так возможно… (по повести И.С.Тургенева «Ася»)

Характеристика главной героини Ася в повести Тургенева

Гагин — характеристика литературного героя

За ее основу были взяты черты, присущие биографии писателя. Характеристика Аси в повести «Ася» невозможна без краткого экскурса в жизнь, а точнее любовь Ивана Сергеевича.

Вечный друг Полины Виардо

Отношения Полины Виардо и Ивана Сергеевича продлились долгих 40 лет. Это была история любви, которая поселилась только в сердце одного человека, Тургенева, а страстно почитаемая им женщина не отвечала ему взаимностью. Она была замужем. И все четыре десятилетия Иван Сергеевич приходил в их дом в качестве вечного и навсегда верного друга семьи. Поселившись «на краешке чужого гнезда», писатель пытался построить свое, однако до конца жизни любил Полину Виардо. Виардо стала женщиной-разлучницей, убийцей счастья девушек, которые безоглядно влюблялись в Ивана Сергеевича.

Стоит сказать, что трагичные отношения с Виардо были не новы для него. Совсем еще юный Иван в восемнадцатилетнем возрасте влюбился в дочь Катеньку. Милое ангельское создание, какой казалась девушка на первый взгляд, на деле не оказалась таковой. Она имела длительные с главным деревенским ловеласом. По злой иронии девичье сердце покорил Сергей Николаевич Тургенев, отец писателя.

Однако не только писателю разбивали сердце, он сам не раз отвергал любящих его женщин. Ведь до конца дней он обожал Полину Виардо.

Характеристика Аси в повести «Ася». Типаж тургеневской девушки

Многие знают, что тургеневские девушки существуют, но мало кто помнит, какова она, героиня из рассказов писателя.

Портретная характеристика Аси, встречающаяся на страницах повести, такова.

Как видно из приведенных строк, Ася обладала нетипичной красотой: мальчиковая внешность сочетала в себе короткие крупные глаза, окаймленные длинными ресницами, и необычайно стройный стан.

Краткая характеристика Аси, ее внешнего образа будет неполной, если не упомянуть, что, скорей всего, в ней нашло отражение разочарование Тургенева в круга (последствия к Екатерине Шаховской).

Именно здесь, на страницах повести «Ася», зарождается не только тургеневская девушка, но тургеневское чувство любви. Любовь сравнивается с революцией.

Любовь, как и революция, проверяет героев и их чувство на стойкость, жизнеспособность.

Происхождение Аси и характер

Предыстория жизни героини внесла существенный вклад в характер девушки. Это внебрачная дочь помещика и горничной. Ее мать старалась воспитывать ее в строгости. Однако после смерти Татьяны Асю забрал к себе отец. Из-за него в душе девушке зародились такие чувства, как самолюбие и недоверчивость.

Характеристика Аси из повести Тургенева вносит изначальные несоответствия в ее образ. Она противоречива и игрива в отношениях со всеми людьми. Если взять ее интерес ко всему окружающему, то можно понять, что девушка показывает это немного неестественно. Так как она смотрит на все с любопытством, однако по сути дела ни во что внимательно не вникает и не вглядывается.

Несмотря на присущее ей самолюбие, она обладает странным пристрастием: заводить знакомства с людьми, которые классово стоят ниже нее.

Момент духовного пробуждения

Характеристика Аси из повести Тургенева будет неполной, если не обдумать вопрос духовного пробуждения главных героев: Аси и господина Н.Н.

Герой и автор повествования, встретив в небольшом немецком городке Асю, чувствует, что душа его затрепетала. Можно сказать, что он духовно ожил, открылся чувствам. Ася убирает розовую завесу, через которую он смотрел на себя и на свою жизнь. Н.Н. понимает, насколько ложно было его существование до момента знакомства с Асей: время, растраченное на путешествия, теперь ему кажется непозволительной роскошью.

Перерожденное мировоззрение господина Н.Н. с трепетом ожидает каждой встречи. Однако встав перед выбором: любовь и ответственность или одиночество, — он приходит к выводу о нелепости возможной жениться на той, чей нрав ему не покорить никогда.

Любовь также помогает раскрыться характеру Аси. Она начинает осознавать себя личностью. Теперь она не может обойтись обычным чтением книг, из которых она дочерпывала знания об «истинной» любви. Ася открывается чувству, надеждам. Она первый раз в жизни перестала сомневаться и открыла себя для ярких чувств.

Какова она, Ася, в глазах господина Н.Н.?

Характеристика Аси в повести «Ася» производится не самим Иваном Сергеевичем, эту задачу он отводит своему герою, господину Н.Н.

Благодаря этому мы можем заметить трансформацию отношения героя к возлюбленной: от неприязни к любви и недопониманию.

Господин Н.Н. отметил душевный порыв Аси, желающей показать свое «высокое» происхождение:

Все ее поступки поначалу кажутся ему «детскими выходками». Но вскоре он увидел ее в облике испуганной, но прекрасной птички:

Взаимоотношения Аси и господина Н.Н.

Словесная характеристика Аси в повести «Ася» предрекает трагичный исход зарождающихся отношений героини и господина Н.Н.

По природе своей Ася — натура противоречивая от самых своих корней. Стоит только вспомнить отношение девушки к матери и своему происхождению:

Девушка любила, чтобы на нее обращали внимание, и одновременно с тем боялась этого, так как была достаточно робкая и стыдливая.

Ася грезит о герое, который станет для нее воплощением счастья, любви и мысли. Герое, который сможет безропотно противопоставить себя «людской пошлости», чтобы спасти любовь.

Ася увидела своего героя в господине Н.Н.

Рассказчик полюбился девушке с первого момента их знакомства. Она хотела его заинтриговать и при этом показать, что она — родовитая барышня, а не какая-то там дочь горничной Татьяны. Это несвойственное для нее поведение повлияло на первое впечатление, сложившееся у господина Н.Н.

Затем она влюбляется в Н.Н. и начинает ожидать от него не просто действий, а ответа. Ответа на волнующий ее вопрос: «Что делать?» Героиня грезит о подвиге, но так и не дождется его от возлюбленного.

Но почему? Ответ прост: господин Н.Н. не наделен душевным богатством, присущим Асе. Образ его достаточно скуден и немного уныл, хотя не лишен нотки назидательности. Таким он предстает перед нами по мнению Чернышевского. Человеком с трепещущейся, мучающейся душой видит его сам Тургенев.

«Ася», характеристика Н.Н.

Души сердечные порывы, раздумья о смысле жизни были незнакомы герою повести Н.Н., от имени которого ведется повествование. Он вел распутную жизнь, в которой делал, что хотел, и думал только о собственных желаниях, пренебрегая мнением других.

Его не заботили чувство морали, долга, ответственности. Он никогда не думал о том, какие последствия понесут его действия, при этом самые важные решения перекладывая на плечи других.

Однако Н.Н. — не полное воплощение плохого героя повести. Вопреки всему он не утратил способности понимать и разделять добро от зла. Он достаточно любопытен и любознателен. Цель его странствия — не желание познать мир, а мечта узнать много новых людей и лиц. Н.Н. достаточно самолюбив, но ему не чуждо чувство отвергнутой любви: ранее он был влюблен во вдову, которая его отвергла. Несмотря на это, он остается добрым и достаточно приятным юношей 25 лет.

Господин Н.Н. осознает, что Ася — девушка со странностями, поэтому боится в будущем столкнуться с неожиданными поворотами ее характера. Кроме этого, женитьба видится ему как неподъемная ноша, в основу которой входит ответственность за чужую судьбу и жизнь.

Побоявшись перемен и переменчивой, но полной жизни, Н.Н. отказывается от возможного взаимного счастья, взвалив на плечи Аси ответственность за принятие решения об исходе их отношений. Совершив таким образом предательство, он заранее предрекает для себя одинокое существование. Предав Асю, он отверг жизнь, любовь, будущее. Однако упрекать его Иван Сергеевич не спешит. Так как он сам расплатился за совершенную ошибку…

Иван Тургенев не только внес значительный вклад в развитие отечественной литературы в рамках уже имеющихся направлений, но и открыл новые самобытные особенности национальной культуры. В частности, он создал образ тургеневской барышни – раскрыл уникальный характер русской девушки на страницах своих книг. Чтобы познакомиться с этой особой, достаточно прочитать повесть «Ася», где женский портрет приобрел уникальные черты.

Писатель был занят написанием этого произведения несколько месяцев (с июля по ноябрь 1857 года). Писал тяжело и медленно, ведь болезнь и усталость уже давали о себе знать. Кто является прототипом Аси, точно не известно. Среди версий преобладает точка зрения о том, что автор описал свою незаконнорожденную дочь. Также в образе могла отразиться судьба его сестры по отцовской линии (ее матерью была крестьянка). Тургенев по этим примерам хорошо знал, что чувствует подросток, оказавшийся в таком положении, и отразил свои наблюдения в повести, показав весьма щекотливый социальный конфликт, виной которому был и он сам.

Произведение «Ася» было закончено в 1857 году и опубликовано в «Современнике». История повести, рассказанная самим автором, такова: однажды Тургенев в немецком городке увидел пожилую женщину, которая выглядывала из окна на первом этаже, и головку молодой девушки этажом выше. Тогда он решил вообразить, какой могла бы быть их судьба, и воплотил эти фантазии в форме книги.

Почему повесть так называется?

Произведение получило свое название в честь главной героини, история любви которой находится в центре внимания автора. Его главным приоритетом было раскрытие идеального женского образа, получившего название «тургеневская барышня». Увидеть и оценить женщину, по мнению писателя, можно лишь через призму чувства, которое она испытывает. Только в нем таинственная и непостижимая ее природа раскрывается полностью. Поэтому его Ася переживает потрясение первой влюбленности и переживает его с достоинством, присущим взрослой и сформировавшейся даме, а не тому наивному ребенку, которым она была до встречи с Н.Н.

Это перевоплощение и показывает Тургенев. В финале книги мы прощаемся с Асей-ребенком и знакомимся с Анной Гагиной – искренней, сильной и знающей себе цену женщиной, которая не согласна на компромиссы: когда Н.Н. побоялся отдаться чувству полностью и сразу признать его, она, превозмогая боль, навсегда покинула его. Но в память о светлой поре детства, когда Анна еще была Асей, писатель называет свой труд этим уменьшительно-ласкательным именем.

Жанр: повесть или рассказ?

Конечно же, «Ася» — это повесть. Рассказ никогда не делится на главы, да и объем у него гораздо меньше. Отрезок из жизни героев, изображенный в книге, меньше, чем в романе, но длиннее, чем в самой малой форме прозы. Тургенев тоже придерживался такого мнения насчет жанровой природы своего творения.

Традиционно в повести больше персонажей и событий, чем в рассказе. Кроме того, предметом изображения в ней становится именно последовательность эпизодов, в которой раскрываются причинно-следственные связи, что приводят читателя к осознанию смысла финала произведения. Так происходит и в книге «Ася»: герои знакомятся, их общение приводит к взаимной заинтересованности, Н.Н. узнает о происхождении Анны, она признается ему в любви, он боится принять ее чувства всерьез, и в итоге все это приводит к разрыву. Писатель сначала интригует нас, к примеру, показывает странное поведение героини, а потом объясняет его через историю ее рождения.

О чем произведение?

Главным действующим лицом является молодой человек, от лица которого и ведется повествование. Это воспоминания уже зрелого мужчины о событиях юности. В «Асе» немолодой светский человек Н.Н. вспоминает историю, которая приключилась с ним, когда ему было лет 25. Начало его рассказа, где он знакомится с братом и сестрой Гагиными, — экспозиция повести. Место и время действия – «немецкий небольшой городок З. неподалеку от Рейна (река)». Писатель имеет в виду город Зинциг в провинции Германии. Сам Тургенев путешествовал там в 1857 году, тогда же закончил книгу. Рассказчик пишет в прошедшем времени, оговаривая, что изложенные события произошли 20 лет назад. Соответственно, они произошли в июне 1837 года (о месяце сообщает сам Н.Н. в первой главе).

То, про что Тургенев написал в «Асе», знакомо читателю еще со времен прочтения «Евгения Онегина». Ася Гагина — та же юная Татьяна, которая впервые полюбила, но не нашла взаимности. Именно поэму «Евгений Онегин» как-то читал Н.Н. для Гагиных. Только героиня в повести не похожа на Татьяну. Она очень изменчива и непостоянна: то смеется день напролет, то ходит мрачнее тучи. Причина такого расположения духа кроется в непростой истории девушки: она – незаконнорожденная сестра Гагина. В высшем свете она ощущает себя чужой, как будто бы недостойной той чести, которая ей оказана. Мысли о ее будущем положении постоянно тяготят ее, поэтому Анна имеет непростой характер. Но, в итоге, она, как и Татьяна из «Евгения Онегина», решает признаться в любви Н.Н.. Герой обещает брату девушки все объяснить ей, но вместо этого обвиняет ее в том, что она созналась брату и фактически выставила его на посмешище. Ася, услышав упрек вместо признаний, убегает. А Н.Н. понимает, как она дорога ему, и решает на следующий день просить ее руки. Но уже слишком поздно, так как на следующее утро он узнает, что Гагины уехали, оставив ему записку:

Прощайте, мы не увидимся более. Не из гордости я уезжаю — нет, мне нельзя иначе. Вчера, когда я плакала перед вами, если б вы мне сказали одно слово, одно только слово — я бы осталась. Вы его не сказали. Видно, так лучше… Прощайте навсегда!

Главные герои и их характеристика

Внимание читателя привлекают, прежде всего, основные герои произведения. Именно они воплощают авторский замысел и являются опорными образами, на которых строится повествование.

1. Ася (Анна Гагина)
   — типичная «тургеневская барышня»: она диковатая, но тонко чувствующая девушка, которая способна на настоящую любовь, но не приемлет трусости и слабости характера. Так ее описал брат: «Самолюбие развилось в ней сильно, недоверчивость тоже; дурные привычки укоренялись, простота исчезла. Она хотела (она сама мне раз призналась в этом) заставить целый мир забыть ее происхождение; она и стыдилась своей матери, и стыдилась своего стыда, и гордилась ею». Выросла она на природе в поместье, обучалась в пансионе. Сначала ее воспитывала мать — горничная в доме отца. После ее смерти девочку забрал к себе барин. Потом воспитание продолжил его законный сын, брат главной героини. Анна — скромная, наивная, неплохо образованная особа. Она еще не повзрослела, поэтому дурачится и шалит, не воспринимая жизнь всерьез. Однако ее характер изменился, когда она полюбила Н.Н.: он стал непостоянен и странен, девушка была то чересчур оживленной, то грустной. Меняя образы, она неосознанно стремилась привлечь к себе внимание кавалера, однако ее намерения были абсолютно искренни. Она даже слегла в лихорадке от переполнившего сердце чувства. Из ее дальнейших действий и слов можно сделать вывод, что она – сильная и волевая женщина, способная на жертву ради чести. Ее описание изложил сам Тургенев: «Девушка, которую он назвал своей сестрой, с первого взгляда показалась мне очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого, круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита». Несколько идеализированный образ Аси повторился в лицах других известных героинь писателя.
2. Н.Н.
   – рассказчик, который спустя 20 лет после изложенного события берется за перо, чтобы облегчить душу. Он никак не может забыть о своей потерянной любви. Он предстает перед нами эгоистичным и праздным богатым юношей, который от нечего делать путешествует. Он одинок и боится своего одиночества, ведь, по собственному признанию, любит находиться в толпе и смотреть на людей. При этом он не хочет знакомиться с русскими, видимо, опасается нарушить свой покой. Он иронично замечает, что «почел долгом предаться на некоторое время печали и одиночеству». Это желание рисоваться даже перед собой открывает в нем слабые стороны натуры: он неискренен, фальшив, поверхностен, ищет оправдание своему безделью в вымышленных и надуманных страданиях. Нельзя не отметить его впечатлительность: думы о родине его рассердили, встреча с Анной заставила его почувствовать себя счастливым. Главный герой образован и знатен, живет «как хочется», и ему присуще непостоянство. Разбирается в искусстве, любит природу, но не может найти применения своим знаниям и чувствам. Он любит анализировать людей умом, но не чувствует их сердцем, поэтому он так долго не мог понять поведения Аси. Любовь к ней раскрыла в нем не самые лучшие качества: трусость, нерешительность, себялюбие.
3. Гагин
   – старший брат Анны, который о ней заботится. Вот так о нем пишет автор: «Это была прямо русская душа, правдивая, честная, простая, но, к сожалению, немного вялая, без цепкости и внутреннего жара. Молодость не кипела в нем ключом; она светилась тихим светом. Он был очень мил и умен, но я не мог себе представить, что с ним станется, как только он возмужает». Герой очень добр и отзывчив. Почитал и уважал семью, ведь последнюю волю отца он выполнил честно, а сестру полюбил, как родную. Ему очень дорога Анна, поэтому он жертвует дружбой ради ее спокойствия и уезжает от Н.Н., увозя героиню. Он вообще охотно жертвует своими интересами ради других, ведь для того, чтобы воспитать сестру, он уходит в отставку и покидает родину. Другие действующие лица в его описании выглядят всегда положительно, всем им он находит оправдание: и скрытному отцу, и уступчивой горничной, своевольной Асе.

Второстепенные герои лишь мимоходом упоминаются рассказчиком. Это молодая вдова на водах, отвергнувшая рассказчика, отец Гагина (добрый, мягкий, но несчастный человек), его брат, который устроил племянника на службу в Петербург, мать Аси (Татьяна Васильевна – гордая и неприступная женщина), Яков (дворецкий Гагина старшего). Описание героев, данное автором, позволяет еще глубже понять повесть «Ася» и реалии эпохи, ставшие ее основой.

Тема

1. Тема любви. Иван Сергеевич Тургенев написал множество повестей об этом. Для него чувство — это испытание души героев: «Нет, любовь есть одна из тех страстей, которая надламывает наше «я», заставляет как бы забывать о себе и своих интересах»- говорил писатель. Только настоящий человек может искренне полюбить. Однако трагедия в том, что многие люди с этим испытанием не справляются, а для любви нужны двое. Когда один не сумел полюбить по-настоящему, другой незаслуженно остается в одиночестве. Так произошло и в этой книге: Н.Н. не смог пройти испытание любовью, а вот Анна хоть и справилась с ним, все равно не стерпела обиды пренебрежения и уехала навсегда.
2. Тема лишнего человека в повести «Ася» тоже занимает важное место. Главный герой не может найти себе места в мире. Его праздная и бесцельная жизнь за границей – тому подтверждение. Он слоняется в поисках неизвестно чего, потому что не может применить свои умения и знания в настоящем деле. Его несостоятельность проявляется и в любви, ведь он боится прямого признания девушки, боится силы ее чувства, поэтому не может вовремя осознать, как она дорога ему.
3. Тема семьи тоже поднимается автором. Гагин воспитывал Асю, как свою сестру, хоть и понимал всю сложность ее положения. Возможно, именно это обстоятельство толкнуло его на путешествие, где девушка могла бы отвлечься и спрятаться от косых взглядов. Тургенев подчеркивает превосходство семейных ценностей над сословными предрассудками, призывая своих соотечественников больше заботиться о родственных узах, чем о чистоте крови.
4. Тема ностальгии. Вся повесть проникнута ностальгическим настроением главного героя, который живет воспоминаниями о том времени, когда он был молод и влюблен.

Проблематика

• Проблема нравственного выбора. Герой не знает, как правильно поступить: стоит ли брать на себя ответственность за столь юное и обиженное судьбой создание? Готов ли он распрощаться с холостой жизнью и привязать себя к одной единственной женщине? Кроме того, она уже лишила его выбора, сказав обо всем брату. Он был раздосадован, что девушка взяла всю инициативу на себя, поэтому и обвинил ее в том, что она была слишком откровенна с Гагиным. Н.Н. был сбит с толку, да еще и недостаточно опытен, чтобы разгадать тонкую натуру возлюбленной, так что неудивительно, что его выбор оказался неправильным.
• Проблемы чувства и долга. Нередко эти начала противостоят друг другу. Ася любит Н.Н., но после его колебаний и упреков понимает, что он не уверен в своих чувствах. Долг чести повелевает ей уехать и больше не встречаться с ним, хотя сердце ее бунтует и просит дать возлюбленному еще один шанс. Однако непреклонен в вопросах чести и ее брат, поэтому Гагины покидают Н.Н.
• Проблема внебрачных связей. Во времена Тургенева незаконнорожденные дети были почти у всех дворян, и это не считалось ненормальным. Но писатель, хоть и сам стал отцом такого ребенка, обращает внимание на то, как плохо живется детям, чье происхождение вне закона. Они страдают без вины за грехи родителей, мучаются от сплетен и не могут устроить свое будущее. Например, автор изображает учебу Аси в пансионе, где все девушки относились к ней пренебрежительно из-за ее истории.
• Проблема переходного возраста. Асе на момент описываемых событий всего 17 лет, она еще не сформировалась как личность, поэтому ее поведение столь непредсказуемо и эксцентрично. Брату очень тяжело с ней обходиться, ведь он еще не имеет опыта на родительском поприще. Да и Н.Н. не смог понять ее противоречивую и сентиментальную натуру. В этом и кроется причина трагедии их взаимоотношений.
• Проблема трусости. Н.Н. боится серьезных чувств, поэтому не говорит того самого заветного слова, что ждала Ася.

Основная мысль

История главной героини – трагедия наивных первых чувств, когда юный мечтательный человек впервые сталкивается с жестокими реалиями жизни. Выводы от этого столкновения — главная мысль повести «Ася». Девушка прошла через испытание любовью, но в нем разбились многие ее иллюзии. В нерешительности Н.Н. она прочла приговор себе, который еще раньше в разговоре с другом упомянул ее брат: в таком положении она не может рассчитывать на хорошую партию. Немногие согласятся на брак с ней, какой бы она не была красивой или веселой. Она и раньше видела, что люди презирают ее за неравное им происхождение, а теперь любимый ею человек медлит и не решается связать себя словом. Анна истолковала это, как трусость, и ее мечты рассыпались в прах. Она научилась быть разборчивее в ухажерах и не доверять им своих сердечных тайн.

Любовь в данном случае открывает героине взрослый мир, буквально выдергивая ее из блаженного детства. Счастье было бы для нее не уроком, а продолжением девического сна, оно не раскрыло бы этот противоречивый характер, и портрет Аси в галерее женских типажей русской литературы сильно обеднел от счастливого финала. В трагедии же она обрела необходимый опыт и стала богаче духовно. Как видно, смысл повести Тургенева заключается еще и в том, чтобы показать, как испытание любовью отражается на людях: одни проявляют достоинство и силу духа, другие – трусость, бестактность и нерешительность.

Этот рассказ из уст зрелого мужчины настолько поучителен, что не оставляет сомнений, что герой вспоминает этот эпизод своей жизни в назидании себе и слушателю. Теперь, спустя столько лет, он понимает, что сам упустил любовь всей своей жизни, сам разрушил эти возвышенные и искренние отношения. Рассказчик призывает читателя быть внимательнее и решительнее, чем он сам, не дать своей путеводной звезде уйти. Таким образом, основная идея произведения «Ася» заключается в том, чтобы показать, как хрупко и мимолетно счастье, если его вовремя не распознать, и как беспощадна любовь, которая не дает второй попытки.

Чему учит повесть?

Тургенев, показывая праздный и пустой образ жизни своего героя, говорит о том, что беззаботность и бесцельность существования сделают человека несчастным. Н.Н. в старости горько сетует на себя в молодости, жалея об утрате Аси и самой возможности изменить свою судьбу: «Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя». Он с горечью осознает, что это «цветение» не дало плодов. Таким образом, мораль в повести «Ася» открывает перед нами истинный смысл бытия – нужно жить ради цели, ради близких людей, ради творчества и созидания, в чем бы оно ни выражалось, а не ради одного лишь себя. Ведь именно эгоизм и боязнь лишиться возможности «цвести» помешали Н.Н. вымолвить то самое заветное слово, которого ждала Анна.

Еще один вывод, который делает Иван Сергеевич Тургенев в «Асе», — это утверждение, что не нужно бояться своих чувств. Героиня отдалась им полностью, обожглась первой любовью, зато многое узнала о жизни и о том человеке, которому хотела ее посвятить. Теперь она уже будет более внимательна к людям, научится разбираться в них. Без этого жестокого опыта она бы не раскрылась, как личность, не поняла бы себя и своих желаний. После разрыва с Н.Н. она осознала, каким должен быть мужчина ее мечты. Так что не стоит страшиться искренних порывов души, нужно дать им волю, и будь, что будет.

Критика

Рецензенты называли Н.Н. типичным литературным воплощением «лишнего человека», а позже и выделили новый тип героини – «тугеневскую барышню». Особенно внимательно образ главного героя исследовал идеологический противник Тургенева – Чернышевский. Он посвятил ему ироническую статью под названием «Русский человек на rendez-vous. Размышления по прочтении повести „Ася“». В ней он осуждает не только нравственное несовершенство персонажа, но и убожество всей социальной группы, к которой он принадлежит. Праздность и эгоизм дворянских отпрысков губит в них настоящих людей. Именно в этом критик видит причину трагедии. Его друг и соратник Добролюбов восторженно оценил повесть и работу автора над ней:

Тургенев… рассказывает о своих героях, как о людях близких ему, выхватывает из груди их горячее чувство и с нежным участием, с болезненным трепетом следит за ними, сам страдает и радуется вместе с лицами, им созданными, сам увлекается той поэтической обстановкой, которой любит всегда окружать их…

Сам писатель очень тепло отзывается о своем творении: «Я писал ее очень горячо, чуть не слезами…».

О произведении Тургенева «Ася» многие критики положительно отозвались еще на стадии прочтения рукописи. И. И. Панаев, например, писал автору о впечатлении редакции «Современника» в нижеследующих выражениях:

Корректуру читал я, корректор и сверх того Чернышевский. Уж если еще будут ошибки, — то значит, сделали всё, что могли, и лучше не умеем. Анненковым повесть прочтена, и, вероятно, уже мнение его о ней тебе известно. Он в восторге

Анненков был близким другом Тургенева и его самым главным критиком. В письме автору он высоко ставит его новую работу, называя ее «откровенным шагом к природе и поэзии».

В личном письме от 16 января 1858 г. E. Я. Колбасин (критик, положительно оценивающий творчество Тургенева) сообщал писателю: «Сейчас от Тютчевых пришел, где произошел спор по поводу „Аси“. Им не нравится. Находят, что Ася лицо натянутое, не живое. Я говорил противное, и подоспевший к спору Анненков совершенно поддержал меня и блистательно их опровергал»

Однако без полемики не обошлось. Главный редактор журнала «Современник» Некрасов предлагал изменить сцену объяснения главных героев, полагая, что она слишком уж принижает образ Н.Н.:

Замечание одно, лично мое, и то неважное: в сцене свидания у колен герой неожиданно выказал ненужную грубость натуры, которой от него не ждешь, разразившись упреками: их бы надо смягчить и поубавить, я и хотел, да не посмел, тем более, что Анненков против этого

В итоге, книгу оставили без изменений, ведь за нее вступился даже Чернышевский, который хоть и не отрицал грубости сцены, отметил, что она лучше всего отражает реальный облик того сословия, к которому принадлежит рассказчик.

С. С. Дудышкин, который в статье «Повести и рассказы И. С. Тургенева», опубликованной в «Отечественных записках», противопоставил «больную личность русского человека XIX столетия» честному труженику — буржуазному дельцу. Его тоже чрезвычайно волновал вопрос об исторических судьбах «лишних людей», поставленный автором «Аси».

Повесть явно понравилась не всем. После ее опубликования в адрес литератора посыпались упреки. Например, рецензент В. П. Боткин поведал Фету: «„Ася“ далеко не всем нравится. Мне кажется, что лицо Аси не удалось — и вообще вещь имеет прозаически придуманный вид. О прочих лицах нечего и говорить. Как лирик, Тургенев хорошо может выражать только пережитое им…». Известный поэт, адресат письма, был солидарен с другом и признал образ главной героини надуманным и безжизненным.

Но сильнее всех критиков негодовал Толстой, который оценивал произведение так: «„Ася“ Тургенева, по моему мнению, самая слабая вещь из всего, что он написал» — эта ремарка содержалась в письме Некрасову. Лев Николаевич связывал книгу с личной жизнью приятеля. Он был недоволен, что тот устроил незаконнорожденную дочь Полину во Франции, навсегда разлучив ее с родной матерью. Такая «лицемерная позиция» резко осуждалась графом, он открыто обвинял коллегу в жестокости и неправильном воспитании дочери, еще и описанном в повести. Этот конфликт привел к тому, что авторы не общались 17 лет.

Позднее повесть не была забыта и часто фигурировала в высказываниях известных общественных деятелей эпохи. Например, Ленин сравнивал российских либералов с нерешительным персонажем:

…Совсем как пылкий тургеневский герой, сбежавший от Аси, — про которого Чернышевский писал: «Русский человек на rendez-vous»

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Повесть ася представляет собой тонкий, поэтический рассказ о несложившейся любви из многочисленных произведений тургенева, которые я сумела прочитать, ася осталась самой непонятой чем они отличаются от нас? тургенев учит любить и людей и окружающий мир, учит быть добрее, учит. Чему учит книга? кто является прототипом аси, точно не известно. произведение ася было закончено в 1857 году и писатель сначала интригует нас, к примеру, показывает странное поведение. Чему учит книга? кто является прототипом аси, точно не известно. произведение ася было закончено в 1857 году и писатель сначала интригует нас, к примеру, показывает странное поведение. Повесть ася представляет собой тонкий, поэтический рассказ о несложившейся любви из многочисленных произведений тургенева, которые я сумела прочитать, ася осталась самой непонятой чем они отличаются от нас? тургенев учит любить и людей и окружающий мир, учит быть добрее, учит.

Отзыв о Книга Ася — И.С. Тургенев Произведение о

А еще мы супруги, у нас трое выросших детей и трое внуков. это могут быть древние сказания или современные произведения, классическая поэзия или мы ася и андрей любим и умеем учить взрослых и детей. Чтобы читать онлайн книгу ася перейдите по указанной ссылке. думаю эта повесть учит нас тому, что если ты сильно любишь человека, говори ему о своих трогательное произведение ивана сергеевича тургенева,. 18 ноя 2019 произведения тургенева, безусловно, влияли на умонастроения и ася, и несчастная сусанна собралися воздушною толпой. романа это загадки жизни, которую пушкин учит нас видеть и понимать. 18 ноя 2019 произведения тургенева, безусловно, влияли на умонастроения и ася, и несчастная сусанна собралися воздушною толпой. романа это загадки жизни, которую пушкин учит нас видеть и понимать.

Чему нас учит произведение ася

100 рецензий на книгу ася (сборник) ивана сергеевича тургенева. Из многочисленных произведений тургенева, которые я сумела прочитать, ася осталась самой непонятой чем они отличаются от нас? тургенев учит любить и людей и окружающий мир, учит быть добрее, учит доверять сердцу. Чтобы читать онлайн книгу ася перейдите по указанной ссылке. думаю эта повесть учит нас тому, что если ты сильно любишь человека, говори ему о своих трогательное произведение ивана сергеевича тургенева,. А еще мы супруги, у нас трое выросших детей и трое внуков. это могут быть древние сказания или современные произведения, классическая поэзия или мы ася и андрей любим и умеем учить взрослых и детей. Эта книга учит нас ценить то, что мы имеем, поэтому её стоит прочитать и задуматься над тем, что не нужно постоянно стараться быть для кого-то. Эта книга учит нас ценить то, что мы имеем, поэтому её стоит прочитать и задуматься над тем, что не нужно постоянно стараться быть для кого-то.

В 1857 году свет увидело трогательное, лирическое и прекрасное произведение Тургенева “Ася”. Отзывы общественности о данной повести превзошли все ожидания. “Ася” покорила сердца миллионов читателей всего мира и была переведена на многие основные европейские языки.

В чем же секрет притягательности и популярности этой грустной и незатейливой истории любви? Давайте узнаем.

В данной статье вашему вниманию будут предоставлены лаконичный анализ произведения, сжатая характеристика его героев и краткий пересказ. “Ася” Тургенева обязательно увлечет и вас своей нежной сентиментальной чувственностью и бесхитростной, простой целомудренностью. Она побудит вас посмотреть на мир по-новому, научит ценить искренность и чистоту.

Итак, встречайте — покорившая миллионы сердец “Ася” Тургенева! Цитаты и выдержки из повести, упомянутые в данной статье, предоставят вам возможность насладиться прекрасным слогом и стилем писателя, а красивые иллюстрации, поданные ниже, помогут на долгое время запечатлеть образы главных героев и их характерные черты.

История создания

Однажды, во время путешествия по Германии, Иван Сергеевич стал случайным наблюдателем мимолетной картины: из окна первого этажа небольшого каменного дома выглядывала чинная пожилая женщина. Через какое-то мгновение в окне этажом выше показалось миловидное личико юной девушки. Какова была судьба этих женщин? И что могло их свести в одном доме? Фантазии писателя по этому поводу и отображает лирическая “Ася” Тургенева. Анализ повествования говорит о том, что автор проникновенно, с тонким психологизмом смог передать атмосферу немецкого городка и дружбы двух различных, но очень милых женщин.

Прототипы

Говорят, что прообразом несмелой и чувственной Аси была собственная незаконнорожденная дочка писателя — Полина Брюэр. Прототипом главной героини могла быть и единоутробная сестра Тургенева — Варвара Житова. Обе девушки, глубоко переживая свое сомнительное положение, так и не смогли найти себя в аристократическом обществе.

Что же хотел донести до своего читателя Тургенев? “Ася” (анализ произведения представлен в статье) определенно отвечает на этот вопрос. Но перед тем как приступить к детальному изучению повести, давайте коротко вспомним сюжет.

Начало печальной истории

Краткий пересказ “Аси” Тургенева следует начать с описания главного персонажа, от лица которого ведется рассказ событий.

Пред критическим взором читателей предстает анонимный господин Н. Н. Он, вспоминая молодость, восстанавливает в памяти события своего турне по Европе и знакомства с необычными соотечественниками.

Он встречает Гагиных — молодого мужчину и юную девушку, брата и сестру, которые путешествуют вместе. Мужчины быстро сближаются друг с другом, часто проводят время сообща за беседами и развлечениями.

Главные герои “Аси” Тургенева испытывают друг к другу неподдельные чувства дружбы и симпатии. Со временем господин Н. Н. начинает обращать внимание и на сестру своего товарища.

Главная героиня

Ася — девушка особенная и необычная. Она очень начитанна и умеет красиво рисовать, тонко чувствует прекрасное и обладает обостренным чувством справедливости.

У Аси переменчивый характер и сумасбродная натура, временами она бывает отчаянна и безрассудна. С другой стороны, девушка ранима и впечатлительна, добра и ласкова, чиста и естественна.

Обладая таким удивительным и необычным характером, она притягивает к себе внимание главного героя и заставляет его искать причины ее странного поведения. Его чувства к ней поистине противоречивы: он одновременно осуждает девушку и любуется ею.

Наблюдая за братом и сестрой, главный герой начинает подозревать, что в действительности они не являются таковыми. Какие же отношения их связывают? Неужели они — любовники, бесстыдно играющие чувствами своего знакомого?

Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо узнать историю жизни главной героини. Это и есть главная тема “Аси” Тургенева.

История Аси

Ася — не простая барышня-дворянка. Она — дочь состоятельного барина, отца Гагина, и бедной крепостной. Двусмысленное положение, недостаток воспитания и личные горести накладывают определенный отпечаток на поведение и манеры главной героини. Она не может ловко, по-светски вести беседу, не может уверенно владеть своими чувствами и эмоциями.

Чем же притягательна Ася Тургенева? Отзывы о ней рассказчика свидетельствуют о том, что главные недостатки девушки являются ее основными добродетелями. Ася не похожа на светских кокеток, лицемерных и бездумных барышень. Она наделена воображением, страстностью, живостью и непосредственностью, что делает ее очаровательной и желанной в глазах главного героя.

Брат и сестра

Между Асей и ее братом существуют непростые и своеобразные отношения. Гагин, осознавая свой долг касательно младшей сестры, испытывает к ней любовь и жалость одновременно. Он обращается с ней свысока и в то же время искренне, надменно и в то же время по-доброму. А она… Она привязана к нему неподдельно и страстно, боясь огорчить или запятнать его.

“Нет, я никого не хочу любить, кроме тебя, нет, нет, одного тебя я
хочу любить — и навсегда”, — пылко и эмоционально открывается она брату.

Несчастная любовь

Общение с господином Н. Н. пробуждает в сердце юной и неопытной девушки бурю новых и невразумительных для нее чувств. Она, непонимающая себя и страшащаяся своих ощущений, ведет себя странно и переменчиво, но это не обычные капризы. Поведение Аси отражает ее внутреннюю борьбу и смятение, ее желание понравиться и очаровать.

Не умея скрывать своих чувств и даже не осознавая, что это необходимо делать, девушка открывает душу своему брату и любимому. В этом детском наивном поступке раскрывается вся она — невинная и порывистая Ася Тургенева. Главные герои не могут по достоинству оценить ее откровенность и темпераментность.

Гагин называет сестру сумасшедшей и сокрушается, что “она погубит себя, непременно”. Однако он все же отмечает возвышенные и благородные чувства Аси, а также ее чистоту и искренность.

Главный же герой, напротив, не может оценить редкие и прекрасные качества девушки, которая любит его и которую любит он сам. «Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!» — думает господин Н. Н. Да, он не может идти наперекор светским правилам, не может жениться на незаконнорожденной, не может бороться за свою любовь. И даже когда Гагин прямолинейно и грустно спрашивает друга о том, собирается ли он жениться на его сестре, тот избегает прямого ответа и молчит.

Чем же заканчивает свою повесть “Ася” Тургенев? Отзывы и рецензии о произведении свидетельствуют о том, что выбранный эпилог очень реалистичен и удачен.

Конец

Главная героиня, осознав, что ее не любят и не понимают, решается навсегда покинуть свою первую любовь. Она не навязывается, не устраивает сцен. Она просто уходит, унося с собой разбитое сердце и неутихающую боль.

В этом проявляется сильная сторона характера девушки — она решительна и непреклонна в том, что считает правильным, ее гордость и мудрость достойны подражания.

Что хотел показать своим произведением Иван Сергеевич Тургенев? “Ася” (содержание и сюжет повести кратко описаны выше) учит читателей тому, что важно бороться за свое счастье, ценить искренность и невинность и не идти на поводу у мнения большинства.

Современные отзывы

Какое же производит впечатление на современных читателей чистая и прямодушная Ася Тургенева? Отзывы о данной повести продолжают оставаться восторженными и положительными.

Несмотря на то что многое из произведения не до конца понятно сердцу и уму нынешних читателей, все же история Аси побуждает задуматься над истинными чувствами и отношениями.

Многим нравится глубина чувств и полнота эмоций, переданная Тургеневым в книге. Автор писал точно и ярко, без ненужных размытых фраз и рассуждений. Он затрагивает сердце не пафосом или эротикой, не сарказмом или жестокостью (как это может быть принято в современной литературе). Нет, Иван Сергеевич описывает на страницах своей повести тихие и простые чувства, нежные и благородные порывы, которые находят в потаенных уголках человеческой души доброту, достоинство и великодушие.

Очень надеемся, что данная статья побудит вас взять в библиотеке томик “Аси” и окунуться в нежный и романтический мир Тургенева, мир, где царит взаимопонимание и нравственность, сострадание и благоразумие. И, конечно же, любовь.

Тургенев раскрывает характер своих героев в личной, интимной сфере… «Он подвергает их испытанию любовью, ибо в ней, по мнению Тургенева, выявляется истинная сущность и ценность любого человека.

Тургенев свой взгляд на героя выражает самим сюжетом- выбором ситуации, в которую его помещает».

Тургенев приводит своих героев в соприкосновение с вечными сторонами человеческого бытия- природой, любовью, что всегда изменяет человека. Главные герои повести Тургенева «Ася» как раз и подвергаются испытанию любовью.

Первый рассматриваемый эпизод оказывается важным в общей структуре произведения. Что же происходит до него?

До этого эпизода, до главы 9, где происходит первый разговор наедине, читаем чудесные главы, когда мир, дружба, любовь царствуют в жизни героев. Вот слова господина Н., которые подтверждают это: «Эта странная девочка меня привлекала»; « ее душа мне нравилась»; « тревожное оживление чудилось по всюду»; « во мне зажглась жажда счастья»; « я не спрашивал себя, влюблен ли я» (потом он начнет спрашивать и советоваться с Гагиным, раскладывать все по полочкам); « сердце мое сжималось под этим загадочным взором»; « неужели она меня любит!».

Один шаг до песни торжествующей любви!

Психологизм- изображение в литературном произведении внутреннего мира человека, его мыслей, намерений, переживаний, эмоций, осознаваемых чувств и бессознательных психологических движений (через мимику, жесты, настроение).

Психологизм Тургенева называют «тайным», ибо писатель никогда не изображал прямо все чувства и мысли своих героев, но давал возможность читателю их угадывать по внешним проявлениям. Тургенев через портретные детали, поступки раскрывает внутреннее состояние героя.

Анализируя диалог, наблюдаю, как Ася раскрывается глубже и прекрасней: то она мечтает о крыльях, то ее влечет жертвенность богомольцев, то хочет стать пушкинской Татьяной.

Этот разговор происходит на фоне природы. Раскрывается душа Аси. Она особенно неповторима, богата на фоне сказочной природы. Вообще пейзаж у Тургенева играет большую роль в создании образа героя. Детали: горы, река, ясный солнечный луч, «все радостно сияло вокруг нас, внизу над нами- небо, земля и вода, самый воздух был насыщен блеском». Ключевые слова: сияло, блеском, ясный солнечный свет. Это помогает автору передать состояние Аси. Он мастерски соединяет явления природы и чувства героев. В душе героини появляется «свет», который озаряет всю ее жизнь. У Аси появилась надежда на то, что господин Н. может ее полюбить или уже полюбил.

А что же чувствует господин Н., как ведет себя он? Он кое в чем разобрался, что прежде его сбивало с толку: неумение держать себя, внутренне беспокойство. Ему стало, очень жаль ее. Она привлекала его, ее душа ему нравилась. Но во время разговора он не совсем понимает ее. Не понимает, почему она рассмеялась, когда увидела его, почему она хочет пойти с богомольцами, почему в строчках из «Онегина» заменяет слово «нянею» словом «матерью». («Где нынче крест и тень ветвей Над бедной матерью моей!-») Ее вопрос о том, что нравится ему в женщинах, кажется Н. странным.

Она ведет себя необычно, у господина Н.- интерес к этому необычному.

Именно в этом эпизоде закладывается мысль о взаимном непонимании, о разном восприятии одних и тех же явлений и вещей. И Ася догадывается об этом раньше героя, поэтому и танцевать не стала второй раз.

Я делаю выводы о состоянии Аси: больше всего она сейчас боится господина Н. Это доказывают глаголы: «дрожала, быстро дышала, спрятав голову…». Тело не слушалось ее: «не могла взглянуть, старалась улыбнуться, губы не слушались, голос прерывался». Тургенев использует выразительные сравнения: «как испуганная птичка; как лист дрожавшей руки». Образ птицы становится ключевым в этих двух эпизодах. Он помогает понять мысль писателя: не судьба им быть вместе, в 9 главе — она стремится улететь, обрести крылья, а в 16 главе- «прячет голову как испуганная птичка» и рука была холодна и лежала, как мертвая. В воображении читателя возникает образ мертвой птицы. Прием, это слово употреблено с уменьшительным суффиксом: « птичка», то есть маленькая и беззащитная. Эпитет «испуганная» еще раз доказывает нам, что Ася боится. Чего? Непонимания, отказа со стороны господина Н.?

Сравнивая эти эпизоды, прихожу к выводу, что они находятся в оппозиции. Обстановка первого разговора(9гл.) и второго(16гл.) построены по принципу антитезы и помогают автору передать состояние героев. Первый разговор происходит на фоне природы (все радостно сияло, внизу — небо, земля и вода, самый воздух был насыщен блеском), а второй в темной комнате (небольшая комнатка, довольно темная, то есть замкнутое пространство). В первом эпизоде Ася словно светится под лучами солнца, а во втором закутана в шаль, она будто прячется от того, что ей предстоит услышать и пережить.

Повесть «Ася» была написана И.С. Тургеневым в 1857 году. К этому произведению может быть применена харак­теристика Тургенева как художника, данная Добролюбо­вым: «Тургенев… рассказывает о своих героях, как о людях близких ему, выхватывает из груди их горячее чувство и с нежным участием, с болезненным трепетом следит за ними, сам страдает и радуется вместе с лицами, им создан­ными, сам увлекается той поэтической обстановкой, кото­рой любит всегда окружать их… И это увлечение зарази­тельно: оно неотразимо овладевает симпатией читателя, с первой страницы приковывает к рассказу мысль его и чувство, заставляет и его переживать, перечувствовать те моменты, в которых являются перед ним тургеневские лица». С этими словами критика любопытно сопоставить признание самого Тургенева о его работе над «Асей»: «… Я писал ее очень горячо, чуть не слезами…»

Писатель действительно внес в повесть много своего, личного, им самим пережитого и перечувствованного. За­мечательно в этом смысле одно место в конце четвертой главы, когда герой повести по пути домой внезапно оста­навливается, пораженный редким в Германии запахом ко­нопли. «Ее степной запах мгновенно напомнил мне родину и возбудил в душе страстную тоску по ней. Мне захотелось дышать русским воздухом, ходить по русской земле». «Что я здесь делаю, зачем таскаюсь я в чужой стране, между чужими?» — спрашивает он себя, и читатель ясно различает в этих словах выражение чувств самого писателя, с его страстной, душевной любовью к родине, которой он по­святил всю свою жизнь.

Герою повести, господину Н.Н., Ася представляется сначала существом своенравным, со странными манерами, «капризной девочкой с натянутым смехом», ее поведение на прогулке он готов счесть неприличным. С легким осуж­дением он отмечает, что Ася «не походила на барышню». Действительно, от «воспитанной барышни» Асю отличает многое: в ней нет ни умения лицемерно скрывать свои чувства, ни рассчитанного кокетства, ни чопорности и жеманства. Она покоряет своей живой непосредственнос­тью, простотой и искренностью. Вместе с тем она застен­чива, пуглива, потому что жизнь ее сложилась необычно: переход из крестьянской избы в дом отца, где она не могла не чувствовать двусмысленности своего положения «неза­конной» дочери, жизнь в пансионе, где остальные «барыш­ни… язвили ее и кололи как только могли», — все это объясняет неровность и порывистость ее поведения, то развязного и слепого, то сдержанно-замкнутого.

Рассказывая историю пробуждения в душе этой девуш­ки сильного и глубокого чувства любви, Тургенев с боль­шим мастерством художника-психолога раскрывает само­бытную натуру Аси. «Асе нужен герой, необыкновенный человек», — говорит о ней Ганин. Она наивно признается, что «хотела бы быть Татьяной», образ которой привлекает ее своей нравственной силой и цельностью; она не хочет, чтобы ее жизнь протекала скучно и бесцветно: ее манит мысль о каком-то «трудном подвиге», о смелом и вольном полете в неизведанную высь. «Если бы мы с вами были птицы, — как бы мы взвились, как бы полетели»… — говорит Ася человеку, которого она полюбила.

Но ей пришлось горько разочароваться: господин Н.Н. не принадлежит к числу героев, способных на смелый подвиг, на сильное, самозабвенное чувство. Он по-своему искренне увлечен Асей, но это не настоящая любовь, свободная от сомнений и колебаний. Когда Ганин прямо ставит перед ним вопрос: «Ведь вы не женитесь на ней?» — он трусливо избегает ясного ответа, потому что «неизбеж­ность скорого, почти мгновенного решения» терзала его. Даже наедине с самим собой он не хочет признаться, что его пугает не только дикий нрав семнадцатилетней девоч­ки, но и «сомнительное» ее происхождение, потому что в его натуру слишком глубоко въелись барские предрассудки. В сцене последней встречи с Асей Тургенев развенчивает своего героя, рисуя его человеком нерешительным, нрав­ственно дряблым, безвольным и трусливым. Автор раскры­вает в конечном итоге несостоятельность господина Н.Н. в плане общественном.

Признавая, что «характер героя верен нашему общест­ву», Чернышевский в своей критической статье «Русский человек на рандеву» отмечает типичность жалкой фигуры господина Н.Н. с его нерешительностью и «мелочно-роб­ким эгоизмом». С большей резкостью и принципиальнос­тью, чем это сделал автор повести, в эпилоге несколько смягчивший образ своего героя, Чернышевский выносит беспощадный приговор всей общественной группе, кото­рую представляет герой повести.

Л.Н.Толстой говорил о творчестве И.С.Тургенева, что он употреблял талант не на то, чтобы скрывать свою душу, как это делали и делают, а на то, чтобы ее выворачивать наружу. И в жизни, и в писаниях им двигала вера в добро — любовь и самоотвержение…

И.С. Тургенев вошёл в русскую литературу, прежде всего, тонким исследователем внутренних переживаний человека, воплотившим их в необыкновенно лирической форме. Мастером психологической анализа он проявил себя и в повести «Ася» (1858). Уже современников поражало в этом произведении глубина, точность, динамизм в изображении зарождающейся любви, непосредственность повествования. Неслучайно Некрасов отмечал, что от этой повести «веет поэзией», светом, радостью.

Внешне произведение рассказывает о глубоком чувстве, раскрывшемся в сердце юной Аси и молодого русского путешественника, не ответившего на это чувство взаимностью, вспоминающего те далёкие дни молодости уже в одиночестве. Внутренне эта история любви открывает духовный, психологический облик каждого персонажа, сущность которого проверяется любовью. Отсюда та тонкость в передаче душевных переживаний персонажей. На глазах читателя они преображаются любовью, но эта любовь так и не приносит им счастья.

Искренность, правдоподобность описываемых событий передаётся через форму повествования от первого лица. Перед читателем возникает образ уже немолодого дворянина, вспоминающего себя двадцать лет назад во время своего путешествия по Рейну. Отсюда гармоничное сочетание в повести эмоциональности, горячности восприятия молодого человека и мудрые мысли человека, прожившего жизнь. Рассказчик одновременно описывает свои непосредственные переживания здесь, сейчас и смотрит на себя со стороны.

Этот приём позволяет настроить читателя на доверительный диалог, вместе поразмышлять над причинами несложившегося чувства, бесцельно прожитой жизни. В молодости господин N – это наблюдательный, тонко чувствующий природу и стремящийся к общению с людьми юноша. Он восхищается красотой природы: городок кажется ему устремленным ввысь, он наслаждается радостной игрой света, «сияющей прозрачностью воздуха».

Казалось бы, психологически он открыт большому чувству. Но автор даёт тонко понять, что в его персонаже незаметно пробуждались и эгоистические мысли: он привык жить без цели, без оглядки, воспринимал молодость как должное, хотел просто наслаждаться жизнью. Таковы были зачатки его слабоволия, трусости, явного непонимания того, что Ася любит его всей душой, открыто, свободно, всецело.

Психологически в повести возникает печальная коллизия отношений Аси и господина N. Тонкая психологическая игра начинается из-за того, что этот господин не замечает очевидного, не имеет мужества открыть своё сердце истинному чувству, взять на себя ответственность. По силе психологических переживаний, глубине духовного мира он не сравнится с девушкой, оказавшейся в своём искреннем стремлении к любви мудрее и прозорливее его. Тайный психологизм повести раскрывается не только через внутренние монологи-рассуждения главного героя, психологически точно описано поведение Аси, встретившей свою настоящую любовь.

Изначально эта удивительная девушка представляет собой тайну для главного героя. Он не может и не хочет уловить её внутренних переживаний, заветных мыслей, хотя они были столь прозрачными и естественными. Внешне Ася каждый раз представала перед ним новой, неизвестной: то он казалась ему слишком подвижной, рискованной, то предельно искренней и душевной. Она могла предстать и благовоспитанной барышней, напоминающей домовитую Доротею, истинно русской девушкой, напевающей «Матушку, голубушку» и дичком.

Столь стремительное изменение в поведении объяснялось душевными порывами Аси к любви, пониманию главного героя. Она была предельно открыта своему чувству и в то же время не знала, как выразить его, как вести себя с любимым человеком. В повести Ася проходит свою эволюцию от грациозной, мечтательной девочки до отвергнутой, обманувшейся в своих надеждах девушки.

Вместе с тем усложняется, наполняется новым содержанием её чувство. Вначале Ася предстаёт перед читателем открытой миру, не боящейся стоять над пропастью на старой башне, образно воспринимающей мир. Она могла довериться природе, людям, была внутренне свободной. Это состояние было недоступно главному герою, замыкавшего себя вокруг собственного Эго. Поэтому его брала досада, глядя на Асю.

Вместе с тем у неё проявлялась дерзкая усмешка, объясняемая ущемлённым самолюбием, двойственным положением Аси в обществе. По происхождению она – незаконнорожденная дочь богатого помещика, отца Гагаева. По воспитанию и взглядам на жизнь – благородная дворянка, которая была способна на трудный подвиг, жертву. Двойственное положение развило в героине недоверчивость, самолюбие. Она стыдилась мучительных переживаний по поводу своего происхождения. Всё существо Аси стремилось к правде. Она привыкла предъявлять высокие духовные требования к себе и людям, которые её окружают. Неслучайно в повести говорится, что Ася напоминает рафаэлевскую Галатею. Это не девушка-«хамелеон», как думал о ней господин N. Это сильная личность, требующая во всём правды, откровенности. Это внешне хрупкая, грациозная девушка, обладающая огромным духовным потенциалом.

Силу переживаний Аси трудно сравнить с малодушием главного героя, переступающего через своё чувство ради нелепых предрассудков. В людях Ася больше всего презирает лесть и трусость. Именно поэтому во время окончательного объяснения с главным героем, видя его нерешительность и слабоволие, она незамедлительно уходит от него, уходит навсегда. Тургенев показывает, какой силы, духовного взлёта достигало чувство Аси, когда она признаётся, что готова взлететь, как свободные птицы. Ася настолько открылась своей любви, что готова была доверить свою судьбу господину N. Сколько душевности, признательности заложено всего в одном слове, которое она произнесла во время их последней встречи – «ваша»! Ася мучится, переживает, не хочет, чтобы её считали легкомысленной, даже заболевает из-за неопределённости в отношении к ней главного героя. А тот в свою очередь стал упрекать её за чрезмерную открытость, искренность.

Только спустя много лет, после приобретённого опыта рассказчик понимает цену того, чего он лишил себя. Он не увидел, не почувствовал своего счастья, которое само открывалось ему. Всему виной Эго, вызывающее малодушие, страх, предрассудки. Мастерство тайного психологизма И.С. Тургенева в этой повести находит своё выражение в раскрытии внутреннего мира двух столь далёких друг другу персонажей, один из которых своей любовью мог обнять весь мир, взлететь на небеса, другой же так и остался на земле, печально смотрящим на небо.

Алексеева Евгения

Данная работа рассматривает некоторые «одинаковости» в жанре, композиции, идейном содержании, обрисовке характеров в повестях И.С.тургенева «Ася» и «Первая любовь».

Скачать:

Предварительный просмотр:

Муниципальное общеобразовательное учреждение

«Верхнеуслонская гимназия»

Верхнеуслонского муниципального района

Республики Татарстан

Сравнительный анализ

жанрово-тематических, композиционных параллелей

В повестях И.С.Тургенева «Ася» и «Первая любовь»

(Исследование)

Выполнила:

Алексеева Евгения, ученица 9 класса

Руководитель:

Тихонова Т.Н., учитель русского

Языка и литературы

1. Вступление………………………………………………………………………………..2 стр.

1. Сравнительный анализ повестей И.С.Тургенева
   

«Ася», «Первая любовь»…………………………………………………….3 стр.

Жанр, сюжет…………………………………………………………………………..3 стр.

Господин Н.Н. и Володя…………………………………………………..3 стр.

Женские образы…………………………………………………………………..4 стр.

Тема смерти в повестях…………………………………………………..6 стр.

Роль шедевров искусства……………………………………………….6 стр.

Особенности композиции………………………………………………..7 стр.

3. Заключение…………………………………………………………………………………9 стр.

4. Список литературы…………………………………………………………………10 стр.

I. Вступление.

Любовь… Это, наверное, самое загадочное из всех человеческих чувств. Как справиться с сердечной болезнью, как одолеть печаль? Безответная любовь – что это такое? Как совершается это таинство любви, как происходит чудо: мир волшебно меняется для того, кто полюбит! Краски становятся ярче, звуки отчетливее! Полюбив, человек тоньше чувствует, острее видит, сердце его открывается для красоты и добра.

Любовь, подобно свече, внесенной в темную, заброшенную комнату, озаряет жизнь. Но долговечна ли она и счастлива ли? Да, свеча любви кратковременна, но символизирует одновременно и вечное солнце, и негасимый дух, извне и изнутри согревающие человека.

И.С.Тургенев, пожалуй, один из немногих писателей с поэтическим трепетом повествует о рождении вечно юного чувства – любви. Трагически равнодушная и одновременно обольстительно прекрасная, его любовь имеет свою оборотную сторону. Радость и восторг первой любви смягчает ее жесткий трагизм. В повестях «Ася» и «Первая любовь» автор рассматривает чувство любви как неизбежное подчинение и добровольную зависимость, рок, господствующий над человеком.

В «Асе» и в «Первой любви» основные темы схожи. Это утраченное счастье, которое было так близко и так возможно, это горькое и бесплодное раскаяние. Главный герой в этих повестях – не устроитель своей судьбы. Скорее – разрушитель. Любовь в представлении Тургенева – это стихия, она не подвластна человеку, заставить ее служить своему счастью человек не может.

Несмотря на миновавшее столетие с момента написания повестей, несмотря на значительно изменившиеся отношения между людьми, позиция автора «Первой любви» и «Аси» остается понятной и близкой современному читателю, может быть, оттого, что первая любовь – понятие, существующее вне времени. Талант и мастерство Тургенева позволяют нам убедиться, что чувства, испытанные его героями в прошлом веке, вполне актуальны и сегодня.

Обе повести вызвали во мне живой интерес и побудили желание изучить их более пристально. Поэтому в данной работе я рассматриваю некоторые «одинаковости» в жанре, композиции, идейном содержании, характерах героев.

II. Сравнительный анализ.

И.С.Тургенев строит большинство своих произведений как повествование – воспоминание. В итоге «происходит не только воспроизведение, но и преображение пережитого в памяти». Произведения писателя отличает неповторимая тональность – интонация элегии, интонация светлой грусти воспоминаний.

«Ася» построена как рассказ от первого лица. О своей любви повествует некий господин Н.Н., который, спустя много лет, подводит итоги собственной жизни. Уже пожилой человек находит нужным выделить этот маленький эпизод как едва ли не главный в череде прожитых лет. Он по-другому, с высоты пережитого, оценивает свои слова и действия.

Много общего с «Асей» имеет завязка сюжета повести «Первая любовь». И здесь, и там пожилой человек повествует о первом своем чувстве. Читая «Асю», мы можем лишь догадываться, кто были слушатели господина Н.Н. Во вступлении «Первой любви» и персонажи, и ситуация конкретизированы. Герои названы по именам – «хозяин, да Сергей Николаевич, да Владимир Петрович». Рассказать историю первой любви – такой вариант препровождения времени предлагается хозяином дома гостям после вкусного ужина. Решение закрепить пережитое на бумаге показывает значимость его для Владимира Петровича. Таким образом, мы можем причислить повесть Тургенева «Первая любовь» к эпистолярному жанру с ярко выраженной композицией «рассказ в рассказе».

Обоих героев объединяет трагичность любви и сожаление о несказанных вовремя словах: «Нет! ни одни глаза не заменили мне тех, когда-то с любовию устремленных на меня глаз, ни
на чье сердце, припавшее к моей груди, не отвечало мое сердце таким радостным и сладким замиранием!» («Ася», гл.22), «О, что бы я сделал, если бы я потерял времени даром!», «И теперь, когда уже на жизнь мою начинают набегать вечерние тени, что у меня осталось более свежего, более дорогого, чем воспоминания о той быстро пролетевшей, утренней, весенней грозе?» («Первая любовь», гл.22), «О кроткие чувства, мягкие звуки, доброта и утихание тронутой души, тающая радость первых умилений любви, — где вы, где вы?» («Первая любовь», гл.7). Почему же не состоялось счастье наших героев? Может быть, из-за излишнего созерцательного отношения к миру господина Н.Н. и излишней робости и покорности отцу Володи?

Именно это не позволяет героям вовремя осмыслить отношение к людям и даже разобраться в себе, это же не позволяет им совершить верное действие. В решительные моменты своей жизни и тот, и другой начинают рефлексировать, копаться в себе, анализировать свое душевное и психологическое состояние. А ведь для счастья иногда достаточно одного сказанного вовремя слова. «…а между тем на сердце у меня было очень горько.» «Однако, — думал я, — умеют же они притворяться! Но к чему? Что за охота меня морочить? Не ожидал я этого от него…» («Ася», гл.6); «Уже руки мои скользили вокруг ее стана… Но вдруг воспоминание о Гагине, как молния, меня озарило.» («Ася», гл.16). «Мне вдруг стало очень грустно… Я силился не плакать…» («Первая любовь», гл.4)

Н.Н. уже взрослый сформировавшийся молодой человек 25 лет, Володя — неопытный восторженный юноша 16 лет…

Им обоим несказанно повезло: судьба подарила им редкостный дар – они любили и были любимы. А настоящая любовь не проходит бесследно. «Я не в состоянии передать чувство, с которым я удалился. Я бы не желал, чтобы оно когда-нибудь повторилось; но я почел бы себя несчастливым, если бы я никогда его не испытал.» («Первая любовь», гл.20).

Особой поэзией овеяны женские образы в творчестве Тургенева. Благодаря Асе и Зинаиде появился знаменитый литературный термин «тургеневская девушка». Что же объединяет этих героинь?

Ася — экстравагантная девушка 17 лет, человек действия, живет во имя любви и людей. В ней «было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого, круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными светлыми глазами». Ася живет непосредственным движением сердца, в ней ни одно чувство не бывает наполовину. Тургенев с первых страниц повести раскрывает внутренний мир Аси. Ей свойственно тонкое переживание прекрасного. Для житья она выбрала поэтический домик, откуда «вид был точно чудесный». Она умеет видеть красоту там, где ее никто не замечает. (Достаточно вспомнить разбитый господином Н.Н. лунный столб). Именно с появлением Аси господин Н.Н. начинает тонко чувствовать природу: «…меня особенно поразила чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха» (гл.2).

Зинаида возникает как видение между кустами зеленой малины в саду, тем самым Тургенев подчеркивает единение героини с природой, внутреннюю гармонию девушки. Неслучайно в минуты грусти она просит своего пажа прочитать Пушкина «На холмах Грузии»: «Вот чем поэзия хороша: она говорит нам то, чего нет и что не только лучше того, что есть, но даже больше похоже на правду…» (гл.9). Как и гриновская Ассоль, Зинаида «видит больше видимого».

Влюбленная Зинаида оказывается талантливой поэтессой: она предлагает сюжет для поэмы из времен Древней Греции и Рима, в другой раз героиня воображает «пурпуровые паруса, которые были на золотом корабле у Клеопатры, когда она ехала навстречу Антонию.»

В гордой княжне прорывается чувство отверженности, которое роднит ее с Асей. Незаконнорожденная Ася хочет

«… заставить целый мир забыть ее происхождение…» (гл.8). Из-за ложного положения «самолюбие развилось в ней сильно, недоверчивость тоже; дурные привычки укоренялись, простота исчезла.»; «…но сердце в ней не испортилось, ум уцелел.» (гл.8). Зинаида также тяготится дурными манерами матери, ее неопрятностью, бедностью, неразборчивостью в знакомствах: «Оглянитесь-ка кругом… Или вы думаете, что я этого не понимаю, не чувствую?.. и вы серьезно можете уверять меня, что такая жизнь стоит того, чтобы не рискнуть ею за миг удовольствия, – я уж о счастии не говорю» (гл.10)

Обеих героинь не устраивает пустое и праздное существование: Ася мечтает «пойти куда-нибудь… на молитву, на трудный подвиг», хочет «прожить недаром, след за собой оставить…» (гл.9), взлететь, как птицы. Зинаида же «…ушла бы я на край света» (гл.9) или умчаться в ночь в темноту с вакханками.

Обе героини жаждут сильных, искренних чувств. Ася «…в состоянии занемочь, убежать, свиданье… назначить» (гл.14), ей «…нужен герой, необыкновенный человек…» (гл.8). Зинаида признается Володе: «Нет; я таких любить не могу, на которых мне приходится глядеть сверху вниз. Мне надобно такого, который сам бы меня сломил…» (гл.9). И правда, тургеневские девушки готовы подчиняться, готовы ради любви терпеть боль, готовы пожертвовать собой. Ася в порыве страсти пишет письмо господину Н.Н., приглашает его на свидание: «… голова ее тихо легла на мою грудь, легла под мои загоревшиеся губы…

Ваша… — прошептала она едва слышно.» (гл.16). Зинаида же с трепетной благодарностью принимает удар хлыстом: «…медленно поднеся свою руку к губам, поцеловала заалевшийся на ней рубец.» (гл.21). И даже признаки влюбленности проявляются у них одинаково: смиренность, задумчивость, грусть, частая смена настроения и обилие вопросов, словно, расспрашивая окружающих, они хотят услышать ответ на свое чувство.

Может быть, тургеневские мужчины превосходят тургеневских женщин в благоразумии, но неизмеримо уступают в жизненной силе и бескомпромиссности, пасуют перед цельным чувством героинь.

Неизменно рядом с любовью звучит у Тургенева тема смерти. Морально умирает Ася, ее чувства и жизнь разбиты, на страницах появляется Анна Николаевна, которая уже никогда не будет смотреть на мир «светлыми черными глазами» и смеяться «тихим радостным смехом». Физическая смерть настигает отца Володи и Зинаиду. В финале обеих повестей звучит элегическое философствование на тему смерти: «Так легкое испарение ничтожной травки переживает все радости и все горести человека – переживает самого человека.» («Ася», гл.22). Человеческая жизнь быстро подходит к концу. Природа вечна. В «Первой любви» несколько другая трактовка этой темы: человек устроен так, что любит жизнь и не хочет расставаться с нею: «Ветхое тело еще упорствовало». «Ужас кончины» во многом объясняется сознанием тяжких неотмоленных грехов. «Господи, отпусти мне грехи мои», — не переставала шептать умирающая старушка. «И помню я…, мне стало страшно за Зинаиду, и захотелось мне помолиться за нее, за отца – и за себя». («Первая любовь», гл.22).

Все герои Тургенева эстетически развиты, отсюда – сильнейшее воздействие шедевров искусства и литературы на них. Фоном любви господина Н.Н. и Аси служит вальс Ланнера. Герои вспоминают Пушкина, читают «Германа и Доротею» И.Гете. Володя ассоциирует себя с шекспировским Отелло, находится по впечатлением «Разбойников» Шиллера, читает наизусть «На холмах Грузии» А.С.Пушкина.

Интересна композиция повестей: уже в самом начале автор предвещает беду посредством деталей пейзажа: в «Асе» — разбитый лодкой господина Н.Н. лунный столб (гл.2). В «Первой любви» — гроза (гл.7).

Также я с удивлением обнаружила, что каждая из повестей состоит из 22 глав! Случайно ли это? 22 – четное число, пара четных чисел. Герои могли бы быть вместе, герои могли бы быть счастливы, если бы действовали вовремя. Господин Н.Н. отложил свое счастье «на завтра», но «У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее – и то не день – а мгновенье» («Ася», гл.20). А Володя слишком долго собирался посетить бывшую «пассию»: она умерла. «Мысль, что я мог ее увидеть и не увидел и не увижу ее никогда – эта горькая мысль впилась в меня со всею силою неотразимого упрека» («Первая любовь», гл.22)

III. Заключение.

Я постаралась провести параллели между двумя повестями И.С.Тургенева о первой любви. Проанализировав оба произведения, я увидела схожесть тем: переживания первой любви, схожесть идейного содержания: утраченное счастье, схожесть жанров: элегические воспоминания, схожесть композиций: по 22 главы, повествование ведется от первого лица, схожесть в характерах героев: сильные, страстные, нежные женщины и нерешительные мужчины. Но тем не менее каждая повесть прелестна по-своему. Сюжеты занимательны, пронзительны, выразителен язык повествования. Может быть, эти повести до сих пор привлекают читателей своей автобиографичностью? Сам Тургенев высоко оценивал свои творения: «Я писал ее («Асю») горячо, чуть ли не со слезами», «Это («Первая любовь») единственная вещь, которая мне самому до сих пор доставляет удовольствие, потому что это сама жизнь, это не сочинено…».

Закончить свою работу хочу словами Н.А.Вердеревской: «Человек, познавший любовь, прикасается к великому таинству жизни… Тургеневский герой… разлюбить не может… Раз пережитое всегда неповторимо, и след, который оно оставляет в душе человека, кровоточащая рана. И здесь нет места ни скептицизму, ни иронии, ни подчеркнутой авторской отстраненности». Перед силой чувства Тургенев склоняет голову.

Литература:

1. И.С.Тургенев «Повести. Рассказы. Стихотворения в прозе», Москва, «Дрофа», 2002г.
   
2. О.В.Тимашова «Русская классика 19 века», Саратов, «Лицей», 2005г.
   
3. В.А.Недзвецкий «Любовь в жизни тургеневского героя» — ЛВШ, 2006г., №11.
   
4. В.А.Недзвецкий Искушенная гармония» — ЛВШ, 2002г., №2.
   

1 августа 2021

В закладки

Обсудить

Жалоба

Готовое сочинение к варианту №20 сборника «36 типовых вариантов» под редакцией И.П. Цыбулько.

Ты часто жаловался мне, что тебя «не понимают!». На это даже Гёте и Ньютон не жаловались… Тебя отлично понимают…

Сочинение

Иногда человек чувствует, что его не понимают, но, как зачастую оказывается, он и сам не может объяснить некоторые свои мысли и душевные переживания. Именно поэтому для начала важно научиться прислушиваться к самому себе. А.П. Чехов поднимает в тексте проблему непонимания во взаимоотношениях людей.

Повествователь пишет письмо брату, который время от времени жалуется на то, что его не понимают. Однако писатель пытается опровергнуть эту точку зрения и перечисляет те черты характера, которыми, по его мнению, обладает брат. Повествователь восхищается талантом близкого человека, считая это «одарённостью свыше», однако не может не отметить и его главный недостаток – невоспитанность. Именно эта особенность не даёт брату найти общий язык со многими людьми и не позволяет достичь желанного взаимопонимания. А.П. Чехов размышляет о том, что любые изменения человек должен начать с себя. Чтобы тебя понимали, нужно научиться уважать других и время от времени уметь ставить себя на их место.

Ещё один ключ к взаимопониманию – это избавление от таких пороков, как ложь, излишняя суетливость, склонность к самоуничижению с целью вызвать у собеседника сочувствие и стремление помочь. А.П. Чехов стремится доказать брату, что люди потянутся к нему, как только он сам станет терпимее к чужим недостаткам. Ни в коем случае нельзя позволять себе что-либо приукрашивать, кого-то оскорблять, не проявлять должного внимания и уважения к проблемам других людей. Но самое важное заключается в том, что по-настоящему воспитанный человек принимает и уважает собственный талант, а брат повествователя, по всей видимости, пока не может объективно оценивать свои способности.

Оба аргумента взаимосвязаны и дополняют друг друга. С их помощью автор доказывает, что каждому человеку необходимо упорно и неустанно трудиться, чтобы стать интересной личностью и яркой индивидуальностью. В какой-то момент это обязательно даст свои плоды, а человек перестанет чувствовать себя непонятым и лишним в обществе.

Итогом размышлений писателя становится такая позиция: человек может ощущать, что его не понимают, потому что он сам не понимает себя. Кроме того, это чувство неловкости рядом с другими людьми может объясняться отсутствием у человека хорошего воспитания. А для того чтобы преодолеть это ощущение, «нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля».

Нельзя не согласиться с точкой зрения А.П. Чехова. Действительно, когда человек чувствует себя «чужим» в интеллигентном обществе, это может объясняться недостаточным уровнем его воспитания. Печорин, главный герой романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», считал, что люди никогда не смогут понять и оценить по достоинству его натуру. Однако он и сам не был способен с кем-либо по-настоящему сблизиться. Так, герой называет себя «топором в руках судьбы», потому что он разрушает жизни тех, с кем сталкивается по воле случая. Если бы Печорин постарался измениться, то, возможно, сумел бы найти ключ к сердцу другого человека.

Таким образом, каждому из нас нужно стремиться к саморазвитию и работать над собой. Чтобы быть понятым другими, важно сначала понять и принять себя.

Сочинение ЕГЭ

В тексте, предложенном для анализа, поднимаются нравственно-этические проблемы, касающиеся взаимоотношений между близкими людьми. Я хочу остановиться на одной из них, актуальной и для нашего времени: на умении своевременно проявлять свои чувства к родным людям, не бояться исправлять допущенные ошибки.
Рассказчик, молодой сотрудник, вспоминает, как его шеф в доверительной беседе с ним говорит о том, как его всю жизнь мучают слёзы матери, заплакавшей по его вине. Особенно страдает он оттого, что уже ничего нельзя исправить: «Пока молодой, на это внимание не обращаешь. А потом становится поздно».
Автор выражает свою позицию, описывая чувства героя, его слова, поступки. Она заключается в следующем: нужно всегда говорить близким о своих чувствах, не стыдиться добрых слов и поступков.
Трудно не признать правоту автора данного текста. Можно привести много аргументов, но я остановлюсь на некоторых.
Для русской литературы характерна ситуация, когда герои произведений не успевают вовремя сказать нужные слова тем, кто больше всего их заслуживал и ждал. Например, герой рассказа И.С.Тургенева «Ася» всю жизнь несчастлив оттого, что не сумел любимой девушке вовремя сказать о своих чувствах, а потом и вовсе потерял её. И в итоге он обречён на вечные муки раскаяния.
Особенно горько бывает сознавать, что не успел или не сумел сказать добрые слова «любимым старикам», родителям. Что нам стоит порой сказать: «Дорогие мои старики, дайте я вас сейчас расцелую!»? А мы или спешим, или стесняемся говорить им добрые и ласковые слова, проявлять свою любовь к ним. А потом бывает поздно, как это случилось с героиней рассказа К.Г.Паустовского «Телеграмма».
Мне хочется в заключение привести слова писателя П. Нилина: «Мы всегда перед матерью в долгу, даже если мы вскипятим для неё воду в собственных ладонях».
«Спешите делать добрые дела», спешите исправлять вольные или невольные ошибки, особенно по отношению к дорогим и близким людям. Будьте чуткими и отзывчивыми!

Текст по А. Геласимову.

Шеф внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:
— Меня очень волнуют семейные дела.
Он глубоко вздохнул.
— Пока молодой, на это не обращаешь внимания. А потом становится поздно. Поздно в том смысле, что уже ничего, совсем ничего изменить нельзя.
— Понимаю, — сказал я.
— Это вы пока умом понимаете. А когда сердцем начнёте понимать, то всё уже будет в прошлом. Это какой-то парадокс. Всё на свете можно изменить, но только не то, что ты уже сам сделал. Никакие деньги, никакие связи не помогают.
Он замолчал, и мы сидели так, наверное, целый час.
— Лет двадцать пять назад, когда я учился в институте, со мной произошла странная история. Мелочь, казалось бы, но я никак не могу её позабыть.
Он помолчал.
— Моя мама жила тогда в Сибири, и вот как-то она собралась на юг. Взяла мою сестрёнку – она в первом классе училась – и поехала. А пересадку они делали в Москве. У них здесь было два часа между поездами. Мы и договорились встретиться на вокзале. Я обещал показать им город, про свои дела рассказать. Мы тогда уже года два или три не виделись.
Он опять замолчал.
— Я их едва не пропустил. Мама, стоя с чемоданом в стороне, держала мою сестру за руку. Наташка ела мороженое, мама растерянно оборачивалась во все стороны. Она испугалась, что я не приду, а одной в Москве ей было страшно. Я в первую минуту даже не знал, как к ней подойти. Неловко как-то было. Странно, как это не находишь верных слов для тех, кого любишь…
В общем, мы переехали на другой вокзал, гуляли, сидели в кафе, но я всё никак не мог сказать того, что было у меня на сердце. Словно какой-то замок мне повесили. А она всё смотрела на меня такими глазами, что мне казалось: я вот-вот умру. Чем дальше длилась эта мука, тем больше я понимал своё бессилие. Ломался, как дурак, говорил какие-то плоские слова. Не знаю, что тогда на меня нашло.
А потом, когда я уже спустился в метро, у меня вдруг как будто сердце оборвалось. Я вдруг подумал: «Это же моя мама!» Побежал наверх. Поезд уже должен был отправляться. Когда я заскочил в вагон, проводница уже никого не впускала. Где-то в середине я их нашёл. Какие-то люди заталкивали чемоданы на верхние полки, Наташка прыгала у окна, а мама сидела около самой двери и плакала. Никто на её слёзы внимания не обращал. Человек уезжает – мало ли…

( По А. Геласимову)