Неудивительно что именно 1 мещанская стала главной улицей всей слободы поскольку егэ

Москва издревле привлекала охочий люд со
всего государства. Здесь можно было найти защиту от беззакония и легче
сбыть продукты своего труда. Князья, бояре и монастыри стремились привлечь
как можно больше трудолюбивых ремесленников в свой город. Ремесленники
селились вместе: кузнецы — с кузнецами, кожевенники — с кожевенниками.
Так появились специальные слободы. Обитателям слобод давались особые привилегии,
в частности освобождение от налогов. Считается, что слово «слобода» имеет
синоним — «свобода». В журнале уже были публикации о Немецкой
(№№ 8,10, 1997 г.), Шаболовской и Донской слободах (№ 12, 1997 г.). Здесь
речь пойдет о Мещанской слободе. Материал подготовлен по просьбе сотрудников
московских библиотек, расположенных в микрорайоне «Мещанское».

Откуда же Мещанская слобода получила свое
название? Во время русско-польских войн второй половины XVII века жители
многих пограничных польских городов и деревень оказались в зоне военных
действий. Некоторые из поляков выражали желание переехать в Россию, другие
были насильственно переселены. В число последних входили не только военнопленные,
но и мирные граждане, захваченные русскими и обращенные ими в холопство.
Многие впоследствии вернулись в родные места, но некоторые остались в России.
В Москве их стали расселять в особой слободе, учрежденной в конце 1670
года и названной Мещанской (от польского слова mieszczanin, то есть горожанин).
За Сретенскими воротами Земляного города отвели землю и разделили ее между
мещанами. Участки имели 10 саженей поперек и 20 саженей в длину (1 сажень
= 2,13 м), но многим, особенно тем, кто жил ближе к городу, давали участки
всего в 5 саженей в поперечнике.

В планировке Москвы до сих пор остались
следы этой слободы: несколько длинных, идущих параллельно одна другой улиц,
до недавнего времени сохранявших название Мещанских. Главная улица бывшей
слободы, 1-я Мещанская, в 1957 году в связи с проходившим тогда в Москве
Всемирным фестивалем молодежи была переименована в проспект Мира (после
1917 года она короткое время называлась 1-й Гражданской); 2-я Мещанская
в 1966 году стала улицей Гиляровского, 3-я — в 1962 году — улицей Щепкина,
а 4-я сохранила свое имя, превратившись в 1966 году просто в Мещанскую
улицу.

1-я Мещанская (проспект
Мира). Левая сторона

Неудивительно, что именно 1-я Мещанская
стала главной улицей всей слободы — ведь эта улица существовала и раньше:
здесь проходила одна из главных сухопутных дорог, соединившая центры нескольких
княжеств — Москву, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль. По улице тянулись
обозы купцов, сновали экипажи, брели богомольцы.

Сама улица долгое время была относительно
спокойной, с неширокими тротуарами и небольшими домиками, окруженными палисадниками,
где росли деревья и кусты сирени. В начале нашего столетия, особенно после
открытия движения по Московско-Виндавской дороге, на 1-й Мещанской стали
появляться большие дома и магазины. Но наибольшие перемены наступили в
конце 1930-х годов: улица стала парадным
подъездом к сельскохозяйственной выставке, и потребовалось соответствующее
оформление.

Первые признаки такого парадного оформления
встречают нас в самом начале улицы: небольшие и неказистые дома «украшены»
двумя башенками с одинаковыми барельефами на них (левая башенка была разобрана
в 1997 году), изображающими этаких бодрых селян с огромными снопами в высоко
поднятых руках; под правым барельефом сохранились цифры: «1954».

В XVIII веке в начале 1-й Мещанской, с
ее левой стороны, располагалось несколько больших и богатых усадеб, от
которых еще кое-что осталось. Так, войдя во двор дома № 3, выстроенного
по проекту академика архитектуры В. П. Загорского в 1893 году, можно увидеть
трехэтажный дом с остатками классического декора. В конце XVII века тут
была усадьба богатого купца Матвея Евреинова.

В одной из квартир дворового корпуса происходили
собрания «нечаевцев» — кружка студентов Петровской академии «Народная расправа»,
подпавших под влияние фанатика, некоего Нечаева. Подозревая в предательстве
члена кружка студента Иванова, Нечаев решил убить его. Вот здесь, на 1-й
Мещанской, осенью 1869 года и разрабатывался жестокий план: Иванова поздно
ночью завлекли в грот в парке Петровской академии и убили. Преступление,
взволновавшее всю Россию, было раскрыто, сообщников Нечаева арестовали
и судили. Сам Нечаев бежал за границу, но позднее его выдали
России как уголовника и заключили в Петропавловскую крепость, где он, по-видимому,
покончил с собой.

Рядом с этой немалой усадьбой находилась
еще более обширная, состоявшая из восьми дворов, приобретенных сыновьями
М. Г. Евреинова — Петром и Яковом. В конце XVIII века владельцем усадьбы
был действительный тайный советник Михаил Федорович Соймонов, старший сын
Ф. И. Соймонова, исследователя Каспийского моря. Если войти со 2-й Мещанской
(улица Гиляровского) во двор дома № 7-9, то еще можно увидеть остатки
дворового флигеля и барского дома бывшей усадьбы М. Ф. Соймонова.

В начале XIX века соймоновскую усадьбу
купил подполковник Иван Родионович Кошелев, сын которого Александр стал
известным деятелем славянофильского движения.

В 30-х годах XIX века эта дворянская усадьба
перешла к известным чаеторговцам братьям Василию и Ивану Алексеевичам Перловым.
Тут, на 1-й Мещанской, Перловы выстроили в 1893 году по проекту архитектора
Р. И. Клейна пятиэтажное доходное здание (№ 5).

За этим домом расположились постройки советского
времени — так стали оформлять магистраль с конца 1930-х годов. Несколько
странные декоративные украшения, похожие на вставленные в стену дома заклепки,
и худосочные колонки лоджий отнюдь не способствуют созданию монументального
образа дома (№ 7-9), к которому явно стремился автор, архитектор
Д. Д. Булгаков, так как предполагалось, что дом будет стоять по красной
линии нового магистрального проезда, который должен был пересекать 1-ю
Мещанскую. Зайдя справа за угол дома, можно увидеть его парадный фасад:
в центре дома устроен проезд во двор, над которым автор поместил повторяющиеся
изображения молотов и серпов с продетыми через серпы свитками.

Как раз на месте левого угла этого здания
находились апсиды слободской церкви святых Адриана и Натальи. В 1672 году,
почти сразу после основания слободы, мещане выстроили деревянную церковь,
богато украшенную, а в 1674 году в церковь проникли воры и унесли драгоценных
предметов на огромную по тем временам сумму — 160 рублей. Каменное здание
церкви начали строить после пожара 1688 года. Внутри церкви над иконостасом
и снаружи, вокруг колокольни на изразцовом поясе, находилась надпись, повествующая
о построении церкви: «Лета 7194 июня повелением великих государей царей
и великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича и великия государыни
благоверныя царевны и великия княжны Софии Алексеевны… зачата бысть сия
церковь… и совершена в лето 7196 июня в 24 день». В этой церкви в 1897
году отпевали знаменитого врача Григория Антоновича Захарьина (см. стр.45),
а в 1926 году — художника Виктора Михайловича Васнецова. Церковь сломали
в 1936 году, когда было решено превратить 1-ю Мещанскую в улицу-витрину,
ведущую к выставке достижений социалистического сельского хозяйства.

За небольшим садом — здание (№ 13),
выстроенное в 1912 году архитектором Г. А. Гельрихом для Московского общества
призрения, воспитания и обучения слепых детей с церковью Марии Магдалины,
а за жилым семиэтажным зданием, предназначавшимся для «общежития рядового
состава Управления милиции гор. Москвы» (архитектор К. И. Джус, 1939
год), находится строение, вызывающее недоуменный вопрос: почему это на
нем изображено «№ 8»? Оказывается, что оно было выстроено для восьмой электроподстанции
московского трамвая. Вполне утилитарные постройки — производственные сооружения
трамвайного хозяйства сделаны были с выдумкой, со вкусом. Особенно хороша
была эта Мещанская подстанция, выстроенная к концу 1911 года (архитектор
Н. Н. Сычков), украшенная московским гербом, двумя башенками и декорацией
в стиле русского модерна, но ее теперь так изуродовали, что прежней красоты
и не предположишь.

На той же левой стороне улицы — особняк
№ 25 (построен в 1902 году), до 1917 года был собственностью текстильного
фабриканта С. П. Моргунова.

На участке дома № 27, принадлежавшего
статскому советнику А. Г. Оппелю, в начале XIX века жил «московский купец
Николай Алексеев сын Полевой», тот самый Полевой, который в продолжение
многих лет был кумиром молодежи, издавал популярный журнал «Московский
телеграф».

Далее по 1-й Мещанской — скромный дом (№
39) с красиво оформленным окном на втором этаже, построенный в 1908
году архитектором Ф. Ф. Воскресенским для купца П. П. Золотарева, а за
этим домом — одно из самых заметных зданий на улице (№ 41): особняк
«короля» русского фарфора М. С. Кузнецова. Другой кузнецовский особняк,
построенный по проекту архитектора Ф. О. Шехтеля (1896 год), находится
по правую сторону от вестибюля станции метро «Проспект Мира».

Далее идут жилые дома: № 45 (1936-1938
годы, архитектор В. Н. Баранов) и № 47 (1914 год, архитектор А.
Н. Новиков). За ними — огромное, резко выделяющееся среди всей застройки
здание Министерства угольной промышленности СССР (1950 год, архитекторы
К. М. Метельский, Б. С. Виленкин, Б. С. Бабьев).

На углу с Капельским переулком находилась
церковь святой Троицы «что на Капельке». Ее название в народе было объяснено
самым простым образом — от слова «капля», и церковь якобы выстроили на
доходы, полученные от тех капель, которые оставались на донышках стаканов
посетителей кабака, стоявшего недалеко от церкви. Однако объяснение названия
значительно проще и достовернее: церковь стояла на берегу речки Капли.
Храм строился в 1708-1712 годах не только на «мирские» пожертвования, но
на пожалования императрицы Екатерины I. Церковь Троицы дожила до начала
массовых разрушений церковных зданий в Москве: ее сломали в тридцатых годах,
и соорудили на этом месте жилой дом для ТАСС с колоннадой первого этажа
— № 51 (архитектор Г. И. Глущенко; угловая башня построена в 1953
году).

В этом доме в 1937-1960 годах жил, как
написано на мемориальной доске, «физиолог и изобретатель» С. С. Брюхоненко,
сконструировавший первый в мире аппарат искусственного кровообращения.
Опыты Брюхоненко с оживлением трупов и с отрезанной головой собаки, жившей
на лабораторном столе и даже кусавшей
экспериментаторов, вызвали сенсацию и послужили стимулом для написания
фантастического романа А. Р. Беляева «Голова профессора Доуэля».

Правая сторона. 1-я
Мещанская (Проспект Мира)

Вернемся к началу улицы, к ее правой стороне.
Издавна тут, около крепостных ворот, было торговое место — на одном из
планов последней трети XVIII века обозначены «постоялый двор», «кузницы»,
«надворная печь и при ней очаг, в котором обваривают сайки» и прочие необходимые
строения. Почти все начало правой стороны 1-й Мещанской улицы состоит из
небольших, выстроенных в основном после пожара 1812 года домов, первые
этажи которых, как правило, предназначались для лавок, а на вторых находились
жилые комнаты, сдававшиеся внаем. Большой участок (№ 12) в конце
XVII и в XVIII веке принадлежал купцам Исаевым, родственникам Евреиновых.
Основатель этой богатой купеческой династии Иван Исаев происходил из города
Дубровны в Белоруссии. Он был взят в плен, привезен в Москву и отдан в
услужение, потом занялся торговлей и разбогател, став членом привилегированной
купеческой сотни. Такой же большой участок находился рядом (№ 14).
Сейчас в этом доме — Историко-краеведческий музей «Мещанское».

Дом № 16 по 1-й Мещанской вошел
во все курсы по истории русской архитектуры, ибо он, как считают исследователи,
является произведением самого Баженова, построившего его для тестя, богатого
московского купца Луки Долгова.

Дом № 20 в 1863 году приобрел Григорий
Антонович Захарьин, знаменитый московский эскулап, гроза и последняя надежда
заболевавших московских богатеев. Он был крупнейшим ученым, основоположником
русской клинической терапии, блестящим лектором и необыкновенным диагностом,
o котором ходили легенды, что он якобы с первого взгляда на больного распознавал
любую болезнь. Рассказывающие, правда, частенько забывали, что перед тем,
как поставить диагноз, Захарьин посылал своего ассистента к больному, а
потом сам его осматривал и опрашивал буквально часами. Когда Захарьин,
«высокий, бледный, с пронзительными, умными глазами», входил в дом, все
трепетали перед ним. К его визиту припасали коробку конфет, которые так
и называли «захарьинские»: всем была известна слабость врача к сладкому.
Практика у него была огромной, гонорары высокими, на них Захарьин приобрел
не только дом на 1-й Мещанской, но и большой участок с несколькими доходными
зданиями на Кузнецком мосту, стоивший более миллиона. Захарьин жертвовал
крупные суммы на деревенские школы, помогал нуждающимся студентам, поддерживал
научно-медицинские общества и журналы, а перед смертью завещал почти все
состояние на благотвори тельные цели.

После Захарьина дом перешел к его сыну,
Сергею, умершему в молодом возрасте от туберкулеза. Здание в 1909 году
приобрел симбирский купец Василий Афанасьевич Арацков. Он заказал молодым
архитекторам братьям Весниным переделать старый дом: так появился балкон
по переднему фасаду, окна были расширены, антресоли разобраны, изменились
интерьеры, а во дворе были выстроены торговые склады. Сейчас позади этого
дома стоит новое здание префектуры.

Ботанический сад

По Проспекту Мира за Грохольским переулком
— небольшой зеленый оазис с низенькими строениями в гуще городского движения.
Это ботанический сад Московского университета, старейший в России, наследник
царских аптекарских садов, переданный Петром Великим во всеобщее пользование.
Сюда в 1706 году он перенес аптекарский «огород», разбитый у стен Кремля.
По преданию, царь сам посадил в новом саду несколько деревьев, из которых
сохранилось одно — сибирская лиственница. С переходом сада в 1805 году
во владение университета в нем стали проводиться занятия со студентами-медиками,
работали крупные ботаники, занимавшиеся систематикой и морфологией растений.

За входом в ботанический сад наше внимание
останавливает особняк (№ 30) с характерными для стиля модерн криволинейными
очертаниями. Фасад здания был оформлен в 1909 году по проекту архитектора
В. И. Чагина. За последнее время много невзгод пришлось пережить этому
дому, он долго стоял заброшенным, не оправившись после пожара, но теперь
заново отделан. На фасаде — мемориальная доска с надписью: «В этом доме
жил, творчески работал и умер Валерий Брюсов — поэт, историк, ученый, член
ВКП(б). 1873-1924».

За Протопоповским (ранее Безбожным) переулком
находится ампирное здание бывшего Набилковского училища (№ 50),
называвшегося по фамилии его основателей — братьев Василия и Федора Набилковых,
крестьян Ярославской губернии, крепостных графов Шереметевых. Оба они,
Василий в Петербурге, а Федор в Москве, стали торговать красным товаром,
то есть мануфактурой, тканями, преуспели и выкупились из крепостного состояния.

С левой стороны от училищного здания —
два небольших, соединенных переходом особняка, которые занимает посольство
Замбии (дом № 52а). Правый дом старый, выстроенный, вероятно, еще
в начале XIX века для купца В. И. Ерофеева, а левый возведен в 1896 году
архитектором В. И. Чагиным для обувщика Ивана Денисовича Баева.

В дворовом корпусе дома № 76 в 1938
году родился В. С. Высоцкий:
…Но родился, и жил я, и выжил
—

Дом на Первой Мещанской, в конце…

У заставы

I-я Мещанская выходит к площади Рижского
вокзала, который прежде назывался Виндавским, так как дорога шла до конечной
станции, портового города Виндава, ставшего затем Вентспилсом. Здание вокзала
нарядное, все в узорочье мелких украшений, выстроено в 1899-1902 годах
по проекту Ю. Ф. Дидерихса (возможно, однако, что автором был архитектор
Московско-Виндавской железной дороги С. А. Бржозовский). Открытие вокзала
состоялось 14 июля 1902 года.

С 1742 года на площади находилась застава
Камер-коллежского вала, которая стала называться Крестовской после того,
как поставили крест на том месте, где в июле 1652 года встречали мощи святого
Филиппа. По преданию, именно до этого места провожали преподобного Сергия,
когда он шел из Москвы, и здесь он останавливался, направляясь в Москву.
Здесь же была и первая царская «слазка» — на пути в Троице-Серги евскую
лавру. Направляясь на богомолье, государи останавливались и переменяли
платье в нарочно для этого расставленных шатрах.

В 1893 году у заставы, по обеим сторонам
дороги, возвели (архитектор М. К. Геппенер) две высокие водонапорные башни
Мытищенского водопровода, они назывались Крестовскими. После Нижегородской
выставки 1896 года в одной из башен разместили экспонаты, рассказывавшие
о московском городском хозяйстве; отсюда и получил начало Музей истории
Москвы. Крестовские башни снесли летом 1939
года — лучшего применения, как на кирпич, им тогда не нашлось.

2-я Мещанская (улица
Гиляровского)

На этой улице, начинающейся также у Садового
кольца, можно отметить несколько построек: дом № 5, выстроенный
в 1906 году по проекту архитектора Н. И. Жерихова; по той же стороне —
дом № 19 с псевдоклассическим фасадом (1913 год, архитектор Л. И.
Лозовский). На правой стороне улицы — скромное двухэтажное строение (№
6) с пилястрами на оба этажа сохранилось от усадьбы, принадлежавшей
в конце XVIII столетия подполковнику Г. С. Кушникову.

В квартале между 2-й и 3-й Мещанскими по
Старой Божедомке находятся строения бывшей полицейской части. В основе
здания, выходящего углом на 3-ю Мещанскую, сохранилось строение, бывшее
на участке графа Алексея Орлова-Чесменского в конце XVIII века. Сейчас
здесь находится Музей пожарно-технического центра.

Здание церкви святого Филиппа находится
теперь на небольшой площади. Церковь была построена в честь митрополита
Филиппа, задушенного по приказу Ивана Грозного. Его мощи были перенесены
в Москву из Соловецкой обители, куда отправился сам Никон, «собинный» друг
царя Алексея Михайловича. Каменную церковь выстроили в 1686 году, а в конце
столетия решили перестроить — проект заказали самому М. Ф. Казакову.

К церкви пригорожен большой участок, на
котором в 1997 году сооружен целый комплекс Сибирского подворья с часовней
просветителю Иннокентию Иркутскому.

За площадью с церковью святого Филиппа
митрополита — последний отрезок 2-й Мещанской улицы. На ее левой стороне
сохранилось двухэтажное здание (№ 39) бывшего училища, связанного
с именем барона Андрея Ивановича Дельвига, известного инженера, который
долгое время был инспектором частных железных дорог в России. В знак признания
его заслуг такие именитые железнодорожные деятели, как Ф. В. Чижов, И.
Ф. Мамонтов, К. фон Мекк, П. И. Губонин, С. С. Поляков, решили основать
железнодорожное техническое училище и назвать его Дельвиговским.

На 2-й Мещанской улице находится целый
комплекс благотворительных учреждений, называвшихся Солодовниковскими домами.

В мае 1901 года умер богач Гаврила Солодовников,
о непомерной скупости которого ходили по Москве легенды: он скудно питался,
воровал яблоки у разносчиков, на коляске поставил резиновые шины только
на задние колеса, «а у кучера не желаю»
и т. п. Богатство свое он приобрел ростовщичеством, причем, по рассказам,
не напоминал должникам об их долге, а дожидался срока уплаты и внезапно
предъявлял вексель. Свои миллионы (есть сведения, что общая сумма капитала
достигала невероятной тогда цифры — 20 миллионов рублей!) Солодовников
завещал городу на благотворительные дела, оставив недовольных наследников.

На часть капиталов в 1906-1909 годах выстроили
огромные по тому времени дома дешевых и бесплатных квартир — ближе к центру
для семейных (проект И. И. Рерберга), подальше — для одиноких (проект М.
М. Перетятковича, строительство проходило под руководством архитектора
Т. Я. Бардта).

В Солодовниковском доме для семейных были
183 заранее меблированные однокомнатные квартиры, каждая площадью от 16
до 21 квадратного метра; на этаже находились 4 кухни с холодной и горячей
водой, с отдельными столами для каждой семьи, с холодными кладовыми, русской
печью, помещениями для сушки верхнего платья, а также комнатой для прислуги,
убиравшей в доме; жильцы пользовались общей библиотекой, яслями, потребительской
лавкой.

3-я Мещанская (улица
Щепкина)

У начала улицы, недалеко от Садового кольца,
стоит небольшой особняк на низком полуподвале и с высоким бельэтажем (№
6), выстроенный в 1882 году архитектором В. И. Веригиным для купца
2-й гильдии И. Г. Урина. Дом № 20, надстроенный двумя этажами, с
очень высоким вторым парадным этажом построил архитектор А. А. Никифоров
в 1889 году. Рядом — большой земельный участок, шедший до пересечения со
Старой Божедомкой, который после пожара 1812 года стал принадлежать купцам
Болотновым, выстроившим на нем фабрику. К концу прошлого века наследники
фабрику упразднили, а на освободившейся площади построили особняк по проекту
С. М. Гончарова — № 24 (там теперь посольство Шри-Ланки). Часть
участка была продана, и новая владелица воздвигла целый жилищный комплекс
— № 22 (архитектор Г. А. Гельрих) со сложной обработкой фасада:
центр его выделен двумя эркерами, соединенными балконом, с глубокими лоджиями,
большими пилястрами, на капителях которых изображены театральные маски
и путти.

Этот участок 3-й Мещанской улицы по левой
стороне заканчивают два доходных дома № 25 (1905 год, архитектор
Г. А. Гельрих) и № 27 (1893
год, архитектор К. Л. Розенкампф).

Дальше улица, по сути дела, исчезает в
оголенных пространствах около олимпийских сооружений. Вокруг них — асфальтированная
пустыня, на которой нелепо торчат остатки старых домов, позади стадиона
выходят какие-то технические устройства: надо было спешно построить спортивный
комплекс к открытию Олимпийских игр, а о том, чтобы привести в порядок
территорию вокруг, не было ни охоты, ни возможности подумать.

Олимпийские игры 1980 года рассматривались
руководством СССР как важнейшее пропагандистское мероприятие, для которого
не пожалели средств. Главное строительство осуществлялось здесь, в тихих
уютных переулках около Мещанских улиц. До сих пор перед глазами тенистый
Тополев переулок, действительно заслуживший свое название, и
тихий Выползов переулок, в котором оставили здание единственной тогда московской
мечети, построенное в 1904 году по проекту архитектора Н. А. Жукова. В
1990-х годах рядом возвели здание для медресе (школы) с большим куполом.

Для олимпиады выстроили два огромных сооружения:
стадион и бассейн (1976-1980 годы, архитекторы М. Посохин, Б. Тхор, Л.
Аранаускас и др.). В связи с появлением этого комплекса в плотной городской
ткани возникает вопрос о том, рационально ли строить такие сооружения в
городе, оправдывают ли они те разрушения, которые неизбежно тянутся за
ними, есть ли смысл в огромных пустых пространствах вокруг?

Рядом со стадионом — небольшой деревянный
домик, давно уже стоящий в лесах. Здесь жил великий русский актер Михаил
Семенович Щепкин.

Старая Екатерининская
больница

За пустынями около олимпийского стадиона
3-я Мещанская улица продолжается зданиями Московского областного научно-исследовательского
клинического института (МОНИКИ). Больница была основана в 1776 году по
указу Екатерины II, поэтому долгое время носила ее имя.

В 1771 году в Москве появилась азиатская
гостья — чума, и тысячи москвичей стали ее жертвами. Рядом с Напрудной
слободой у Троицкой (или Крестовской) заставы устроили карантин. По указу
Екатерины II в деревянных зданиях его открылась больница: «Усмотря, что
в числе скитающихся по миру и просящих милостыни в здешнем городе есть
престарелые и увечные больные, которые трудами своими кормиться не в состоянии,
а также и никому не принадлежащие люди, о коих никто попечения не имеет,
заблагорассудили мы по природному нашему человеколюбию учредить под ведомством
здешней полиции особую больницу…» Но так как после эпидемии, по словам
указа, «оказываются в здешнем городе множество молодых ленивцев, приобыкших
лучше праздно шататься, прося милостыни, нежели получать пропитание работою»,
Екатерина, «дабы прекратить им средства к развратной праздности», указала
учредить при больнице у заставы работный дом и «содержать там мужского
пола ленивцев, употребляя оных для
пиления дикого камня». Для «ленивцев» женского пола употребили здания бывшего
Андреевского монастыря около Калужской заставы.

Однако в скором времени работный дом упразднили
и все помещения отдали Екатерининской больнице, предназначенной в основном
для простого люда: «Больница принимает больных всякого рода, как в отношении
их звания, так и в отношении их пола, возраста и болезней». После того,
как в 1828 году в доме князя Н. С. Гагарина у Петровских ворот открыли
филиал больницы, получивший имя Ново-Екатерининской, больница у Крестовской
заставы стала называться Старой.

4-я Мещанская (Мещанская
улица)

На левой стороне улицы можно обратить внимание
на здание под № 15, в центре фасада которого круглый фронтон, где
когда-то находилось изображение креста и благословляющей руки. Это — «богадельня
имени Козьмы Терентьевича Солдатенкова, в память 19 февраля 1861 года»,
выстроенная архитектором Г. П. Пономаревым в 1867 году. В богадельню принимались
преимущественно бывшие дворовые, участь которых после уничтожения крепостной
зависимости была печальна — не привыкнув за всю свою жизнь ни к чему, кроме
обслуживания господ, они оказывались совершенно не приспособленными к новой
вольной жизни.

Солдатенковы происходили из крепостных
крестьян, в конце XVIII века стали купцами. Известность эта фамилия приобрела
в России благодаря Кузьме Терентьевичу Солдатенкову, меценату, прогрессивному
издателю и собирателю живописи. Он торговал пряжей, занимался учетом векселей,
очень удачно вкладывал средства в различные предприятия, нажил большое
состояние, но одновременно всю жизнь глубоко интересовался историей, живописью,
театром, одним из первых стал собирать картины русских художников, основал
издательство, выпускавшее сочинения в различных областях знаний. После
кончины Солдатенкова на средства, оставленные им, была построена больница,
названная его именем, — Солдатенковская, теперь она известна под именем
Боткинской.

В конце XVIII века на самом углу Мещанской
и Старой Божедомки (улицы Дурова) находилось владение купца Н. И. Медведкова
с большим садом и прудом, а рядом по Мещанской — владение коллежского советника,
известного тогда юриста и профессора Московского университета З. А. Горюшкина,
которого называли «законоискусником». Интересна судьба этого профессора,
вышедшего из самых низов. Он еще почти ребенком начал служить в
канцелярии, а потом в Сыскном приказе. После долгих лет хождения на службу
мог надеяться на маленькую пенсию, но так велика была жажда выбиться в
люди, что уже взрослым, женатым он продолжал учиться. И в конце концов
Горюшкин стал таким знатоком законов,
что его пригласили преподавать в Московский университет. «Он был оракулом
для многих; к нему прибегали за советами в затруднительных случаях и запутанных
делах вельможи, сенаторы и профессоры», — вспоминал современник. Дома у
Горюшкина был заведен небольшой театр, он собрал ценную коллекцию древних
документов, которыми пользовался Карамзин при написании «Истории Государства
Российского».

После 1812 года владения и Горюшкина, и
Медведкова разделились на несколько мелких участков. На одном из них теперь
находится дом (№ 26/21) в стиле модерн, построенный в 1905 году
(архитектор Д. Топарев) и занятый посольством африканского государства
Буркино-Фасо.

Откуда же Мещанская слобода получила свое название? Во время русско-польских войн второй половины XVII века жители многих пограничных польских городов и деревень оказались в зоне военных действий. Некоторые из поляков выражали желание переехать в Россию, другие были насильственно переселены. В число последних входили не только военнопленные, но и мирные граждане, захваченные русскими и обращенные ими в холопство. Многие впоследствии вернулись в родные места, но некоторые остались в России. В Москве их стали расселять в особой слободе, учрежденной в конце 1670 года и названной Мещанской (от польского слова mieszczanin, то есть горожанин). За Сретенскими воротами Земляного города отвели землю и разделили ее между мещанами. Участки имели 10 саженей поперек и 20 саженей в длину (1 сажень = 2,13 м), но многим, особенно тем, кто жил ближе к городу, давали участки всего в 5 саженей в поперечнике.

В планировке Москвы до сих пор остались следы этой слободы: несколько длинных, идущих параллельно одна другой улиц, до недавнего времени сохранявших название Мещанских. Главная улица бывшей слободы, 1-я Мещанская, в 1957 году в связи с проходившим тогда в Москве Всемирным фестивалем молодежи была переименована в проспект Мира (после 1917 года она короткое время называлась 1-й Гражданской); 2-я Мещанская в 1966 году стала улицей Гиляровского, 3-я — в 1962 году — улицей Щепкина, а 4-я сохранила свое имя, превратившись в 1966 году просто в Мещанскую улицу.

1-я Мещанская (проспект Мира). Левая сторона

Неудивительно, что именно 1-я Мещанская стала главной улицей всей слободы — ведь эта улица существовала и раньше: здесь проходила одна из главных сухопутных дорог, соединившая центры нескольких княжеств — Москву, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль. По улице тянулись обозы купцов, сновали экипажи, брели богомольцы.

Сама улица долгое время была относительно спокойной, с неширокими тротуарами и небольшими домиками, окруженными палисадниками, где росли деревья и кусты сирени. В начале нашего столетия, особенно после открытия движения по Московско-Виндавской дороге, на 1-й Мещанской стали появляться большие дома и магазины. Но наибольшие перемены наступили в конце 1930-х годов: улица стала парадным подъездом к сельскохозяйственной выставке, и потребовалось соответствующее оформление.

Первые признаки такого парадного оформления встречают нас в самом начале улицы: небольшие и неказистые дома «украшены» двумя башенками с одинаковыми барельефами на них (левая башенка была разобрана в 1997 году), изображающими этаких бодрых селян с огромными снопами в высоко поднятых руках; под правым барельефом сохранились цифры: «1954».

В XVIII веке в начале 1-й Мещанской, с ее левой стороны, располагалось несколько больших и богатых усадеб, от которых еще кое-что осталось. Так, войдя во двор дома № 3, выстроенного по проекту академика архитектуры В. П. Загорского в 1893 году, можно увидеть трехэтажный дом с остатками классического декора. В конце XVII века тут была усадьба богатого купца Матвея Евреинова.

В одной из квартир дворового корпуса происходили собрания «нечаевцев» — кружка студентов Петровской академии «Народная расправа», подпавших под влияние фанатика, некоего Нечаева. Подозревая в предательстве члена кружка студента Иванова, Нечаев решил убить его. Вот здесь, на 1-й Мещанской, осенью 1869 года и разрабатывался жестокий план: Иванова поздно ночью завлекли в грот в парке Петровской академии и убили. Преступление, взволновавшее всю Россию, было раскрыто, сообщников Нечаева арестовали и судили. Сам Нечаев бежал за границу, но позднее его выдали России как уголовника и заключили в Петропавловскую крепость, где он, по-видимому, покончил с собой.

Рядом с этой немалой усадьбой находилась еще более обширная, состоявшая из восьми дворов, приобретенных сыновьями М. Г. Евреинова — Петром и Яковом. В конце XVIII века владельцем усадьбы был действительный тайный советник Михаил Федорович Соймонов, старший сын Ф. И. Соймонова, исследователя Каспийского моря. Если войти со 2-й Мещанской (улица Гиляровского) во двор дома № 7-9, то еще можно увидеть остатки дворового флигеля и барского дома бывшей усадьбы М. Ф. Соймонова.

В начале XIX века соймоновскую усадьбу купил подполковник Иван Родионович Кошелев, сын которого Александр стал известным деятелем славянофильского движения.

В 30-х годах XIX века эта дворянская усадьба перешла к известным чаеторговцам братьям Василию и Ивану Алексеевичам Перловым. Тут, на 1-й Мещанской, Перловы выстроили в 1893 году по проекту архитектора Р. И. Клейна пятиэтажное доходное здание (№ 5).

За этим домом расположились постройки советского времени — так стали оформлять магистраль с конца 1930-х годов. Несколько странные декоративные украшения, похожие на вставленные в стену дома заклепки, и худосочные колонки лоджий отнюдь не способствуют созданию монументального образа дома (№ 7-9), к которому явно стремился автор, архитектор Д. Д. Булгаков, так как предполагалось, что дом будет стоять по красной линии нового магистрального проезда, который должен был пересекать 1-ю Мещанскую. Зайдя справа за угол дома, можно увидеть его парадный фасад: в центре дома устроен проезд во двор, над которым автор поместил повторяющиеся изображения молотов и серпов с продетыми через серпы свитками.

Как раз на месте левого угла этого здания находились апсиды слободской церкви святых Адриана и Натальи. В 1672 году, почти сразу после основания слободы, мещане выстроили деревянную церковь, богато украшенную, а в 1674 году в церковь проникли воры и унесли драгоценных предметов на огромную по тем временам сумму — 160 рублей. Каменное здание церкви начали строить после пожара 1688 года. Внутри церкви над иконостасом и снаружи, вокруг колокольни на изразцовом поясе, находилась надпись, повествующая о построении церкви: «Лета 7194 июня повелением великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича и великия государыни благоверныя царевны и великия княжны Софии Алексеевны… зачата бысть сия церковь… и совершена в лето 7196 июня в 24 день». В этой церкви в 1897 году отпевали знаменитого врача Григория Антоновича Захарьина (см. стр.45), а в 1926 году — художника Виктора Михайловича Васнецова. Церковь сломали в 1936 году, когда было решено превратить 1-ю Мещанскую в улицу-витрину, ведущую к выставке достижений социалистического сельского хозяйства.

За небольшим садом — здание (№ 13), выстроенное в 1912 году архитектором Г. А. Гельрихом для Московского общества призрения, воспитания и обучения слепых детей с церковью Марии Магдалины, а за жилым семиэтажным зданием, предназначавшимся для «общежития рядового состава Управления милиции гор. Москвы» (архитектор К. И. Джус, 1939 год), находится строение, вызывающее недоуменный вопрос: почему это на нем изображено «№ 8»? Оказывается, что оно было выстроено для восьмой электроподстанции московского трамвая. Вполне утилитарные постройки — производственные сооружения трамвайного хозяйства сделаны были с выдумкой, со вкусом. Особенно хороша была эта Мещанская подстанция, выстроенная к концу 1911 года (архитектор Н. Н. Сычков), украшенная московским гербом, двумя башенками и декорацией в стиле русского модерна, но ее теперь так изуродовали, что прежней красоты и не предположишь.

На той же левой стороне улицы — особняк № 25 (построен в 1902 году), до 1917 года был собственностью текстильного фабриканта С. П. Моргунова.

На участке дома № 27, принадлежавшего статскому советнику А. Г. Оппелю, в начале XIX века жил «московский купец Николай Алексеев сын Полевой», тот самый Полевой, который в продолжение многих лет был кумиром молодежи, издавал популярный журнал «Московский телеграф».

Далее по 1-й Мещанской — скромный дом (№ 39) с красиво оформленным окном на втором этаже, построенный в 1908 году архитектором Ф. Ф. Воскресенским для купца П. П. Золотарева, а за этим домом — одно из самых заметных зданий на улице (№ 41): особняк «короля» русского фарфора М. С. Кузнецова. Другой кузнецовский особняк, построенный по проекту архитектора Ф. О. Шехтеля (1896 год), находится по правую сторону от вестибюля станции метро «Проспект Мира».

Далее идут жилые дома: № 45 (1936-1938 годы, архитектор В. Н. Баранов) и № 47 (1914 год, архитектор А. Н. Новиков). За ними — огромное, резко выделяющееся среди всей застройки здание Министерства угольной промышленности СССР (1950 год, архитекторы К. М. Метельский, Б. С. Виленкин, Б. С. Бабьев).

На углу с Капельским переулком находилась церковь святой Троицы «что на Капельке». Ее название в народе было объяснено самым простым образом — от слова «капля», и церковь якобы выстроили на доходы, полученные от тех капель, которые оставались на донышках стаканов посетителей кабака, стоявшего недалеко от церкви. Однако объяснение названия значительно проще и достовернее: церковь стояла на берегу речки Капли. Храм строился в 1708-1712 годах не только на «мирские» пожертвования, но на пожалования императрицы Екатерины I. Церковь Троицы дожила до начала массовых разрушений церковных зданий в Москве: ее сломали в тридцатых годах, и соорудили на этом месте жилой дом для ТАСС с колоннадой первого этажа — № 51 (архитектор Г. И. Глущенко; угловая башня построена в 1953 году).

В этом доме в 1937-1960 годах жил, как написано на мемориальной доске, «физиолог и изобретатель» С. С. Брюхоненко, сконструировавший первый в мире аппарат искусственного кровообращения. Опыты Брюхоненко с оживлением трупов и с отрезанной головой собаки, жившей на лабораторном столе и даже кусавшей экспериментаторов, вызвали сенсацию и послужили стимулом для написания фантастического романа А. Р. Беляева «Голова профессора Доуэля».

Правая сторона. 1-я Мещанская (Проспект Мира)

Вернемся к началу улицы, к ее правой стороне. Издавна тут, около крепостных ворот, было торговое место — на одном из планов последней трети XVIII века обозначены «постоялый двор», «кузницы», «надворная печь и при ней очаг, в котором обваривают сайки» и прочие необходимые строения. Почти все начало правой стороны 1-й Мещанской улицы состоит из небольших, выстроенных в основном после пожара 1812 года домов, первые этажи которых, как правило, предназначались для лавок, а на вторых находились жилые комнаты, сдававшиеся внаем. Большой участок (№ 12) в конце XVII и в XVIII веке принадлежал купцам Исаевым, родственникам Евреиновых. Основатель этой богатой купеческой династии Иван Исаев происходил из города Дубровны в Белоруссии. Он был взят в плен, привезен в Москву и отдан в услужение, потом занялся торговлей и разбогател, став членом привилегированной купеческой сотни. Такой же большой участок находился рядом (№ 14). Сейчас в этом доме — Историко-краеведческий музей «Мещанское».

Дом № 16 по 1-й Мещанской вошел во все курсы по истории русской архитектуры, ибо он, как считают исследователи, является произведением самого Баженова, построившего его для тестя, богатого московского купца Луки Долгова.

Дом № 20 в 1863 году приобрел Григорий Антонович Захарьин, знаменитый московский эскулап, гроза и последняя надежда заболевавших московских богатеев. Он был крупнейшим ученым, основоположником русской клинической терапии, блестящим лектором и необыкновенным диагностом, o котором ходили легенды, что он якобы с первого взгляда на больного распознавал любую болезнь. Рассказывающие, правда, частенько забывали, что перед тем, как поставить диагноз, Захарьин посылал своего ассистента к больному, а потом сам его осматривал и опрашивал буквально часами. Когда Захарьин, «высокий, бледный, с пронзительными, умными глазами», входил в дом, все трепетали перед ним. К его визиту припасали коробку конфет, которые так и называли «захарьинские»: всем была известна слабость врача к сладкому. Практика у него была огромной, гонорары высокими, на них Захарьин приобрел не только дом на 1-й Мещанской, но и большой участок с несколькими доходными зданиями на Кузнецком мосту, стоивший более миллиона. Захарьин жертвовал крупные суммы на деревенские школы, помогал нуждающимся студентам, поддерживал научно-медицинские общества и журналы, а перед смертью завещал почти все состояние на благотвори тельные цели.

После Захарьина дом перешел к его сыну, Сергею, умершему в молодом возрасте от туберкулеза. Здание в 1909 году приобрел симбирский купец Василий Афанасьевич Арацков. Он заказал молодым архитекторам братьям Весниным переделать старый дом: так появился балкон по переднему фасаду, окна были расширены, антресоли разобраны, изменились интерьеры, а во дворе были выстроены торговые склады. Сейчас позади этого дома стоит новое здание префектуры.

Ботанический сад

По Проспекту Мира за Грохольским переулком — небольшой зеленый оазис с низенькими строениями в гуще городского движения. Это ботанический сад Московского университета, старейший в России, наследник царских аптекарских садов, переданный Петром Великим во всеобщее пользование. Сюда в 1706 году он перенес аптекарский «огород», разбитый у стен Кремля. По преданию, царь сам посадил в новом саду несколько деревьев, из которых сохранилось одно — сибирская лиственница. С переходом сада в 1805 году во владение университета в нем стали проводиться занятия со студентами-медиками, работали крупные ботаники, занимавшиеся систематикой и морфологией растений.

За входом в ботанический сад наше внимание останавливает особняк (№ 30) с характерными для стиля модерн криволинейными очертаниями. Фасад здания был оформлен в 1909 году по проекту архитектора В. И. Чагина. За последнее время много невзгод пришлось пережить этому дому, он долго стоял заброшенным, не оправившись после пожара, но теперь заново отделан. На фасаде — мемориальная доска с надписью: «В этом доме жил, творчески работал и умер Валерий Брюсов — поэт, историк, ученый, член ВКП(б). 1873-1924».

За Протопоповским (ранее Безбожным) переулком находится ампирное здание бывшего Набилковского училища (№ 50), называвшегося по фамилии его основателей — братьев Василия и Федора Набилковых, крестьян Ярославской губернии, крепостных графов Шереметевых. Оба они, Василий в Петербурге, а Федор в Москве, стали торговать красным товаром, то есть мануфактурой, тканями, преуспели и выкупились из крепостного состояния.

С левой стороны от училищного здания — два небольших, соединенных переходом особняка, которые занимает посольство Замбии (дом № 52а). Правый дом старый, выстроенный, вероятно, еще в начале XIX века для купца В. И. Ерофеева, а левый возведен в 1896 году архитектором В. И. Чагиным для обувщика Ивана Денисовича Баева.

В дворовом корпусе дома № 76 в 1938 году родился В. С. Высоцкий:

…Но родился, и жил я, и выжил —

Дом на Первой Мещанской, в конце…

У заставы

I-я Мещанская выходит к площади Рижского вокзала, который прежде назывался Виндавским, так как дорога шла до конечной станции, портового города Виндава, ставшего затем Вентспилсом. Здание вокзала нарядное, все в узорочье мелких украшений, выстроено в 1899-1902 годах по проекту Ю. Ф. Дидерихса (возможно, однако, что автором был архитектор Московско-Виндавской железной дороги С. А. Бржозовский). Открытие вокзала состоялось 14 июля 1902 года.

С 1742 года на площади находилась застава Камер-коллежского вала, которая стала называться Крестовской после того, как поставили крест на том месте, где в июле 1652 года встречали мощи святого Филиппа. По преданию, именно до этого места провожали преподобного Сергия, когда он шел из Москвы, и здесь он останавливался, направляясь в Москву. Здесь же была и первая царская «слазка» — на пути в Троице-Серги евскую лавру. Направляясь на богомолье, государи останавливались и переменяли платье в нарочно для этого расставленных шатрах.

В 1893 году у заставы, по обеим сторонам дороги, возвели (архитектор М. К. Геппенер) две высокие водонапорные башни Мытищенского водопровода, они назывались Крестовскими. После Нижегородской выставки 1896 года в одной из башен разместили экспонаты, рассказывавшие о московском городском хозяйстве; отсюда и получил начало Музей истории Москвы. Крестовские башни снесли летом 1939 года — лучшего применения, как на кирпич, им тогда не нашлось.

2-я Мещанская (улица Гиляровского)

На этой улице, начинающейся также у Садового кольца, можно отметить несколько построек: дом № 5, выстроенный в 1906 году по проекту архитектора Н. И. Жерихова; по той же стороне — дом № 19 с псевдоклассическим фасадом (1913 год, архитектор Л. И. Лозовский). На правой стороне улицы — скромное двухэтажное строение (№ 6) с пилястрами на оба этажа сохранилось от усадьбы, принадлежавшей в конце XVIII столетия подполковнику Г. С. Кушникову.

В квартале между 2-й и 3-й Мещанскими по Старой Божедомке находятся строения бывшей полицейской части. В основе здания, выходящего углом на 3-ю Мещанскую, сохранилось строение, бывшее на участке графа Алексея Орлова-Чесменского в конце XVIII века. Сейчас здесь находится Музей пожарно-технического центра.

Здание церкви святого Филиппа находится теперь на небольшой площади. Церковь была построена в честь митрополита Филиппа, задушенного по приказу Ивана Грозного. Его мощи были перенесены в Москву из Соловецкой обители, куда отправился сам Никон, «собинный» друг царя Алексея Михайловича. Каменную церковь выстроили в 1686 году, а в конце столетия решили перестроить — проект заказали самому М. Ф. Казакову.

К церкви пригорожен большой участок, на котором в 1997 году сооружен целый комплекс Сибирского подворья с часовней просветителю Иннокентию Иркутскому.

За площадью с церковью святого Филиппа митрополита — последний отрезок 2-й Мещанской улицы. На ее левой стороне сохранилось двухэтажное здание (№ 39) бывшего училища, связанного с именем барона Андрея Ивановича Дельвига, известного инженера, который долгое время был инспектором частных железных дорог в России. В знак признания его заслуг такие именитые железнодорожные деятели, как Ф. В. Чижов, И. Ф. Мамонтов, К. фон Мекк, П. И. Губонин, С. С. Поляков, решили основать железнодорожное техническое училище и назвать его Дельвиговским.

На 2-й Мещанской улице находится целый комплекс благотворительных учреждений, называвшихся Солодовниковскими домами.

В мае 1901 года умер богач Гаврила Солодовников, о непомерной скупости которого ходили по Москве легенды: он скудно питался, воровал яблоки у разносчиков, на коляске поставил резиновые шины только на задние колеса, «а у кучера не желаю» и т. п. Богатство свое он приобрел ростовщичеством, причем, по рассказам, не напоминал должникам об их долге, а дожидался срока уплаты и внезапно предъявлял вексель. Свои миллионы (есть сведения, что общая сумма капитала достигала невероятной тогда цифры — 20 миллионов рублей!) Солодовников завещал городу на благотворительные дела, оставив недовольных наследников.

На часть капиталов в 1906-1909 годах выстроили огромные по тому времени дома дешевых и бесплатных квартир — ближе к центру для семейных (проект И. И. Рерберга), подальше — для одиноких (проект М. М. Перетятковича, строительство проходило под руководством архитектора Т. Я. Бардта).

В Солодовниковском доме для семейных были 183 заранее меблированные однокомнатные квартиры, каждая площадью от 16 до 21 квадратного метра; на этаже находились 4 кухни с холодной и горячей водой, с отдельными столами для каждой семьи, с холодными кладовыми, русской печью, помещениями для сушки верхнего платья, а также комнатой для прислуги, убиравшей в доме; жильцы пользовались общей библиотекой, яслями, потребительской лавкой.

3-я Мещанская (улица Щепкина)

У начала улицы, недалеко от Садового кольца, стоит небольшой особняк на низком полуподвале и с высоким бельэтажем (№ 6), выстроенный в 1882 году архитектором В. И. Веригиным для купца 2-й гильдии И. Г. Урина. Дом № 20, надстроенный двумя этажами, с очень высоким вторым парадным этажом построил архитектор А. А. Никифоров в 1889 году. Рядом — большой земельный участок, шедший до пересечения со Старой Божедомкой, который после пожара 1812 года стал принадлежать купцам Болотновым, выстроившим на нем фабрику. К концу прошлого века наследники фабрику упразднили, а на освободившейся площади построили особняк по проекту С. М. Гончарова — № 24 (там теперь посольство Шри-Ланки). Часть участка была продана, и новая владелица воздвигла целый жилищный комплекс — № 22 (архитектор Г. А. Гельрих) со сложной обработкой фасада: центр его выделен двумя эркерами, соединенными балконом, с глубокими лоджиями, большими пилястрами, на капителях которых изображены театральные маски и путти.

Этот участок 3-й Мещанской улицы по левой стороне заканчивают два доходных дома № 25 (1905 год, архитектор Г. А. Гельрих) и № 27 (1893 год, архитектор К. Л. Розенкампф).

Дальше улица, по сути дела, исчезает в оголенных пространствах около олимпийских сооружений. Вокруг них — асфальтированная пустыня, на которой нелепо торчат остатки старых домов, позади стадиона выходят какие-то технические устройства: надо было спешно построить спортивный комплекс к открытию Олимпийских игр, а о том, чтобы привести в порядок территорию вокруг, не было ни охоты, ни возможности подумать.

Олимпийские игры 1980 года рассматривались руководством СССР как важнейшее пропагандистское мероприятие, для которого не пожалели средств. Главное строительство осуществлялось здесь, в тихих уютных переулках около Мещанских улиц. До сих пор перед глазами тенистый Тополев переулок, действительно заслуживший свое название, и тихий Выползов переулок, в котором оставили здание единственной тогда московской мечети, построенное в 1904 году по проекту архитектора Н. А. Жукова. В 1990-х годах рядом возвели здание для медресе (школы) с большим куполом.

Для олимпиады выстроили два огромных сооружения: стадион и бассейн (1976-1980 годы, архитекторы М. Посохин, Б. Тхор, Л. Аранаускас и др.). В связи с появлением этого комплекса в плотной городской ткани возникает вопрос о том, рационально ли строить такие сооружения в городе, оправдывают ли они те разрушения, которые неизбежно тянутся за ними, есть ли смысл в огромных пустых пространствах вокруг?

Рядом со стадионом — небольшой деревянный домик, давно уже стоящий в лесах. Здесь жил великий русский актер Михаил Семенович Щепкин.

Старая Екатерининская больница

За пустынями около олимпийского стадиона 3-я Мещанская улица продолжается зданиями Московского областного научно-исследовательского клинического института (МОНИКИ). Больница была основана в 1776 году по указу Екатерины II, поэтому долгое время носила ее имя.

В 1771 году в Москве появилась азиатская гостья — чума, и тысячи москвичей стали ее жертвами. Рядом с Напрудной слободой у Троицкой (или Крестовской) заставы устроили карантин. По указу Екатерины II в деревянных зданиях его открылась больница: «Усмотря, что в числе скитающихся по миру и просящих милостыни в здешнем городе есть престарелые и увечные больные, которые трудами своими кормиться не в состоянии, а также и никому не принадлежащие люди, о коих никто попечения не имеет, заблагорассудили мы по природному нашему человеколюбию учредить под ведомством здешней полиции особую больницу…» Но так как после эпидемии, по словам указа, «оказываются в здешнем городе множество молодых ленивцев, приобыкших лучше праздно шататься, прося милостыни, нежели получать пропитание работою», Екатерина, «дабы прекратить им средства к развратной праздности», указала учредить при больнице у заставы работный дом и «содержать там мужского пола ленивцев, употребляя оных для пиления дикого камня». Для «ленивцев» женского пола употребили здания бывшего Андреевского монастыря около Калужской заставы.

Однако в скором времени работный дом упразднили и все помещения отдали Екатерининской больнице, предназначенной в основном для простого люда: «Больница принимает больных всякого рода, как в отношении их звания, так и в отношении их пола, возраста и болезней». После того, как в 1828 году в доме князя Н. С. Гагарина у Петровских ворот открыли филиал больницы, получивший имя Ново-Екатерининской, больница у Крестовской заставы стала называться Старой.

4-я Мещанская (Мещанская улица)

На левой стороне улицы можно обратить внимание на здание под № 15, в центре фасада которого круглый фронтон, где когда-то находилось изображение креста и благословляющей руки. Это — «богадельня имени Козьмы Терентьевича Солдатенкова, в память 19 февраля 1861 года», выстроенная архитектором Г. П. Пономаревым в 1867 году. В богадельню принимались преимущественно бывшие дворовые, участь которых после уничтожения крепостной зависимости была печальна — не привыкнув за всю свою жизнь ни к чему, кроме обслуживания господ, они оказывались совершенно не приспособленными к новой вольной жизни.

Солдатенковы происходили из крепостных крестьян, в конце XVIII века стали купцами. Известность эта фамилия приобрела в России благодаря Кузьме Терентьевичу Солдатенкову, меценату, прогрессивному издателю и собирателю живописи. Он торговал пряжей, занимался учетом векселей, очень удачно вкладывал средства в различные предприятия, нажил большое состояние, но одновременно всю жизнь глубоко интересовался историей, живописью, театром, одним из первых стал собирать картины русских художников, основал издательство, выпускавшее сочинения в различных областях знаний. После кончины Солдатенкова на средства, оставленные им, была построена больница, названная его именем, — Солдатенковская, теперь она известна под именем Боткинской.

В конце XVIII века на самом углу Мещанской и Старой Божедомки (улицы Дурова) находилось владение купца Н. И. Медведкова с большим садом и прудом, а рядом по Мещанской — владение коллежского советника, известного тогда юриста и профессора Московского университета З. А. Горюшкина, которого называли «законоискусником». Интересна судьба этого профессора, вышедшего из самых низов. Он еще почти ребенком начал служить в канцелярии, а потом в Сыскном приказе. После долгих лет хождения на службу мог надеяться на маленькую пенсию, но так велика была жажда выбиться в люди, что уже взрослым, женатым он продолжал учиться. И в конце концов Горюшкин стал таким знатоком законов, что его пригласили преподавать в Московский университет. «Он был оракулом для многих; к нему прибегали за советами в затруднительных случаях и запутанных делах вельможи, сенаторы и профессоры», — вспоминал современник. Дома у Горюшкина был заведен небольшой театр, он собрал ценную коллекцию древних документов, которыми пользовался Карамзин при написании «Истории Государства Российского».

После 1812 года владения и Горюшкина, и Медведкова разделились на несколько мелких участков. На одном из них теперь находится дом (№ 26/21) в стиле модерн, построенный в 1905 году (архитектор Д. Топарев) и занятый посольством африканского государства Буркино-Фасо.

1-я Мещанская улица (Проспект Мира).

Ботанический сад Московского университета располагает богатой коллекцией растений, некоторые из которых настолько редки, что культивируются только здесь.
 

1-я Мещанская улица, 16. По мнению специалистов, этот дом московского купца Луки Долгова был построен в XVIII веке по проекту его зятя известного архитектора В. И. Баженова.
 

В доме № 30 по 1-й Мещанской улице с 1910 по октябрь 1924 года жил поэт Валерий Брюсов.

1-я Мещанская улица, 41. Дом был построен для «короля» русского фарфора М. С. Кузнецова в 1893 году. Второй этаж надстроен архитектором В. Г. Ивановым в конце прошлого века. Мощные фигуры атлантов лепил скульптор С. Т. Коненков.

Угол 2-й Мещанской и Трифоновской улиц. Дом дешевых квартир для семейных был построен на деньги, завещанные купцом Гаврилой Солодовниковым, в начале ХХ века (архитектор И. Е. Рерберг).

Территория района представляет собой историческую местность, известную со времен основания Москвы.

Этнические белорусы, жившие на территории Великого княжества Литовского, а со 2-ой половины 16-го века – Речи Посполитой, имигрировали в Москву из-за войн, и в связи с конфессиональной ситуацией, будучи православными, они жили на католических землях. Московское княжество, было заинтересовано в белорусах, как в притесняемых католиками единоверцах, а также как в хороших ремесленниках (оружейники, мастера стекольного дела, столяры, токари, ювелиры и строители)поэтому не только не выдавало бежавших, а специально посылало в белорусские земли государевых людей, для приглашения белорусов на жительство. Так же целенаправленную политику по привлечению в Москву белорусов, проводил и патриарх Никон, нуждавшийся в мастерах для постройки и украшения, основанных им монастырей – Иверского и Новоиерусалимского.

-В 1667 году, после заключения Андрусовского перемирия (русско-польская война, в результате которой в состав России были возвращены Гомель, Витебск, Гродно, Ковно, Вильно и пр.), многие белорусы, поляки и литовцы обосновались в Москве, и в начале 1671 года в северной части города была учреждена Мещанская слобода, где они и поселились.

-Город по-польски назывался «мястом», а горожан звали «месчанами». Так слово «мещане», т.е. «горожане», прочно вошло в русский язык, а на территории Москвы возникла Мещанская слобода.

— Центральной улицей района была 1-я Мещанская, сегодня она называется проспектом Мира. Неудивительно, что именно 1-я Мещанская стала главной улицей всей слободы.По ней в XII веке проходил путь в северные земли Руси, по этой же дороге шли и паломники в Троице — Сергиев монастырь к преподобному Сергию. Именно тогда в народе родилось название «Святой дороги».

Сама улица долгое время была очень спокойной, с маленькими тротуарами и небольшими домиками. Изменяться она начала в начале нашего столетия, особенно, после открытия движения по Московско- Виндавской дороге. Именно тогда на ней постепенно стали появляться большие дома и магазины. Но более значительные перемены наступили в конце 1930-х гг., когда улица стала парадным подъездом к сельскохозяйственной выставке.Тогда улице потребовалось соответствующее оформление.

У Трифоновской улицы находилось первое московское городское кладбище, основанное в 1748 г. Императрица Елизавета Петровна на пути из Кремля в свою резиденцию в Лефортове проезжала мимо многочисленных церквей и кладбищ при них. Убоявшись заразы и убегая печального вида их, императрица соизволила запретить хоронить при этих церквах и повелела отвести для кладбища приличное место подальше от пути ее следования. Архитектор Д. В. Ухтомский нашел такое недалеко от старинного иноземного кладбища среди полей у Трифоновской церкви, где в 1748 — 1750 гг. устроили новое: огородили его забором, поставили ворота и соорудили небольшую деревянную церковь во имя Лазаря, отчего кладбище получило название Лазаревского.

Каменное здание церкви (2-й Лазаревский пер., 2) строилось в конце XVIII в. на средства, пожертвованные богатой купеческой семьей Долговых. Глава семьи — Лука Иванович Долгов — был одним из самых богатых московских купцов. Прибыв в Москву из Калуги, он почти сразу стал первогильдейским купцом, а за пожертвования, сделанные им во время чумы 1771 г., получил чин титулярного советника и дворянство. От двух браков у него было 14 детей, его дочери сделали прекрасные партии — одна из них вышла замуж за князя Горчакова, другая — за гвардейца Колычева, третья — за профессора университета врача Зыбелина, четвертая — за архитектора Баженова, пятая — за Назарова, тоже архитектора.

Ему-то, своему зятю Елизвою Семеновичу Назарову, и поручил купец выполнить богоугодное дело — постройку новой церкви на Лазаревском кладбище. В 1783 г. Л. И. Долгов просил дозволения выстроить церковь «каменную о трех престолах и при ней в особливом отделении несколько каменных же жилых покоев для пребывания бедных». Церковь строилась в 1784 — 1787 гг. — это была небольшая ротонда с трапезной, украшенной с запада двумя башенками для колокольного звона, и портиком между ними. В 1902 — 1904 гг. по проекту архитектора С. Ф. Воскресенского трапезную построили заново: сделали ее значительно шире и длиннее, сохранив и портик, и обе колоколенки. В трапезной находились два придельных храма — Воскрешения Лазаря и евангелиста Луки, главный же престол был освящен во имя Сошествия Св. Духа. В советское время почти полностью уничтожили внутреннее убранство — в церкви устроили общежитие, тогда же исчезла и доска с эпитафией храмоздателю, в которой рассказывалось о самом Луке Ивановиче Долгове: «Тут погребено тело Луки Ивановича Долгова. Родился 1722 года октября 10 дня. День ангела 18 октября. Скончался 1783 года апреля 19 дня. Был по выборам Гражданства Президентом Московского магистрата, во время заразительной болезни в Москве членом Предохранительной комиссии. За сии усердные труды имянным указом пожалован титулярным советником. В жизнь свою расположась на сем месте создать храм Сошествия Св. Духа с двумя приделами — Луки евангелиста и Воскресения праведного Лазаря, в последний год своей жизни оный расположил по плану и фасад, согласно своему намерению, проектированному затем его зятем Статским советником и Правительствующего Сената архитектором Елизвоем Семеновичем Назаровым, предназначена в исполнение привести по кончине его. Вследствие чего сия святая церковь и сооружена оставшими по нем».

Большое Лазаревское кладбище, когда-то бывшее за городской границей, в XIX в., оказалось внутри города. На памятниках кладбища можно было прочесть многие и многие дорогие и памятные нам имена. Анна Григорьевна Достоевская вспоминала, как во время приезда в Москву в 1867 г. «в одно ясное утро» Федор Михайлович повез ее на Лазаревское кладбище, «где погребена его мать, Мария Федоровна Достоевская, к памяти которой он относился с сердечной нежностью. Мы были очень довольны, что еще застали священника в церкви, и он мог совершить панихиду на ее могиле».

На Лазаревском кладбище были похоронены известные люди: среди них юрист Н. Н. Сандунов, его брат артист С. Н. Сандунов, филолог Р. Ф. Тимковский, медики С. И. Зыбелин и А. И. Кикин, ботаник П. Ф. Маевский, богослов А. П. Смирнов. Там же были и могилы архитекторов Е. С. Назарова и П. Е. Баева, поэта Ф. Б. Миллера, профессора Московского университета, отца известного историка Москвы М. М. Снегирева, москвоведов С. М. Любецкого и Н. А. Скворцова.

Большевистские хозяева Москвы, ничтоже сумняшеся, решили превратить кладбище в… детский парк. Все надгробия были вывезены, могилы разровнены, и на костях предков заиграли счастливые дети страны Советов.

Как тут не вспомнить бессмертные слова Пушкина: «Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности…». 

Мещанская 

 МЕЩАНСКАЯ СЛОБОДА

Мещанской слободе повезло в истории Москвы: хотя она и просуществовала менее чем многие другие московские слободы, но была исследована тщательнее их. Так получилось потому, что, во-первых, сохранился целый комплекс документальных источников по Мещанской слободе, а во-вторых, разработкой этого архива занялся крупнейший историк Сергей Константинович Богоявленский. Его исследование по истории Мещанской слободы при жизни (он умер в 1947 г.) не было опубликовано и только сравнительно недавно увидело свет.

Откуда же произошло такое название — Мещанская? Во время русско-польских войн второй половины XVII в. жители многих пограничных городов, местечек и деревень, оказавшиеся в зоне военных действий, либо выражали желание переехать в Россию, либо были насильственно переселены туда. В число последних входили не только военнопленные, но и мирные граждане, захваченные русскими и обращенные ими в холопство. После Андрусовского перемирия, заключенного в 1667 г., многие вернулись в родные места, но некоторые решили остаться в России. В Москве их стали расселять в особой слободе, названной Мещанской, от польского слова mieszczanin, то есть горожанин. Официально слобода была учреждена в конце 1670 г. или в начале 1671 г. Всеми делами ее заведовал Посольский приказ, во главе которого стоял всесильный боярин Артамон Матвеев, пользовавшийся неограниченным доверием царя Алексея Михайловича. Для слободы отвели за Сретенскими воротами Земляного города выгонную городскую, а также полевую землю, взятую у соседних Напрудной и Троицкой слобод, и несколько загородных частных дворов. Нормой наделения мещан землей был участок в 10 саженей поперек и 20 саженей в длину (1 сажень = 2, 13м), но многим, особенно тем, кто жил ближе к городу, давались участки и 5 саженей в поперечнике. Так как землей обитатели слободы наделялись от государства бесплатно, то при всяких спорах считалось, что в слободе «ценят и отдают хоромное строение, а земель никому не отдают для того, что те земли мещанам даные», следовательно, слобожане могли продать или завещать только строения на участке.

В планировке Москвы до сих пор остались следы этой слободы: несколько длинных, параллельных друг другу улиц, до недавнего времени сохранявших название Мещанских. Главная улица бывшей слободы, Первая Мещанская, в 1957 г. в связи с проходившим тогда в Москве Всемирным фестивалем молодежи была переименована в проспект Мира (после Октябрьского переворота она короткое время называлась 1-й Гражданской); Вторая Мещанская в 1966 г. стала улицей Гиляровского, Третья в 1962 г. улицей Щепкина, а Четвертая сохранила свое имя, превратившись в 1966 г. просто в Мещанскую улицу.

Не удивительно, что именно 1-я Мещанская стала главной улицей всей слободы — ведь улица была значительно старше ее: по 1-й Мещанской проходила одна из главных сухопутных дорог, соединившая центры нескольких княжеств: Москву, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль. По улице тянулись обозы купцов, сновали экипажи, со времени основания Троицкой обители брели богомольцы. С XVI в. по улице шли из Архангельска торговые обозы иноземных купцов.

Сравнительно плотная застройка находилась лишь с левой стороны улицы, с правой же, за лентой строений, простирались обширные поля и выгоны ямщиков Переславской ямской слободы.

Сама улица долгое время была относительно спокойной, с неширокими тротуарами и небольшими домиками, за палисадниками с деревьями и кустами сирени. Изменяться улица стала в начале нашего столетия, особенно после открытия движения по Московско-Виндавской дороге, когда постепенно на ней стали появляться большие дома и магазины. Но наибольшие перемены наступили в конце 1930-х гг. — улица стала парадным подъездом к сельскохозяйственной выставке, и потребовалось соответствующее оформление ее.