Образы чиновников в поэме мертвые души сочинение краткое

Народные нужды мало тревожили чиновников. Это хорошо показано при помощи замечаний «жрецов Фемиды» об истории с капитаном Копейкиным. И почтмейстер, рассказывающий пе­чальную повесть, и слушающие ее считают нормальным явлением то, что генерал-аншеф не только равнодушно отказал в матери­альной помощи инвалиду, бывшему защитнику родины, но и в от­вет на повторную просьбу капитана ответил: «Извините… мне не­когда. .. меня ждут дела, важнее ваших».
Бездушные чиновники раскрываются при помощи насмешли­вого замечания писателя о смерти прокурора. Когда прокурор умер, тогда только узнали, что «у покойника была, точно, душа, хотя он по скромности своей никогда ее не показывал».
Стремление к личной выгоде объединяло всех чиновников в одну семью. Полюбовно и согласно решались все дела. Иногда писарям поручалось брать взятки, которые потом делились сооб­разно с чином. После совершения купчей крепости всей семьей двинулись закусить к полицмейстеру. И хотя между чиновниками постоянно были какие-то мелкие дрязги, в минуту опасности бы­стро воцарялось единодушие.
Обращались они друг с другом по-свойски: «Любезный друг Илья Ильич!», «Послушай, брат, Антипатор Захарьевич!», «Ты за­врался, мамочка, Иван Григорьевич».
Все члены этого многочисленного семейства считали, что служ­ба — только средство обогащения, поэтому они не останавлива­лись ни перед какими злоупотреблениями властью.
Все чиновники: «низкие», «тонкие», «толстые» — система­тические брали взятки. Это считалось настолько обычным делом, что Иван Антонович не постеснялся упрекнуть Чичикова в том, что тот «крестьян накупил на сто тысяч, а за труды дал только бе­ленькую».
Запускают руку чиновники и в государственную казну, как в собственный карман. За шесть лет строившееся казенное здание не могло подняться выше фундамента, зато у каждого члена ко­миссии за это время выросло по дому.
Мелочное существование приводило к умственной ограничен­ности.
В авторской характеристике рассказывается о вопиющем неве­жестве чиновников. Образованность председателя палаты заключа­ется в том, что он знал наизусть «Людмилу» Жуковского, почтмей­стера — в знакомстве с двумя книгами, а «прочие тоже были более или менее люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто «Москов­ские ведомости», кто даже и совсем ничего не читал».

Приступая к работе над поэмой «Мертвые души», Гоголь ставил перед собой цель «показать хотя с одного боку всю Русь». Поэма построена на основе сюжета о похождениях Чичикова – чиновника, скупающего «мертвые души». Такая композиция позволила автору рассказать о городе, в котором его герой знакомится с помещиками, у которых затем покупает «мертвые души», его жителях и показать изнутри сферу деятельности российских чиновников, поскольку Чичиков для оформления своей сделки вынужден обратиться в соответствующее государственное учреждение.
По замыслу автора, 1 том поэмы показывает негативные стороны современной ему жизни России – как помещичьей, так и чиновничьей. А потому не только помещики, но и чиновники и все в целом губернское общество представляют собой часть «мертвого мира».
Общая экспозиция этой части дается в 1-й главе, где рисуется красноречивый портрет губернского города: здесь везде неустроенность, грязь, запустение, что сразу подчеркивает безразличие властей к нуждам местных обывателей. Затем, после посещения Чичиковым помещиков, в 7–10 главах дается собирательный портрет чиновничества России.
Чиновничество, как показывает Гоголь, роднят с помещиками нравы паразитического существования, жажда наживы и бездуховность. Губернская знать черства, а чиновники равнодушны и к людям, с которыми они имеют дело как представители государственной власти, и к своему долгу.
Таков, например, нарисованный беглыми штрихами чиновник Иван Антонович, по прозвищу кувшинное рыло. За взятку он готов продать собственную душу, если, конечно, предположить, что душа у него имеется. Вот почему, несмотря на комическое прозвище, он выглядит отнюдь не смешно, а, скорее, страшно.
Но, безусловно, самое страшное то, что подобные чиновники – не исключительное явление, а отражение всей системы российской бюрократии. Как и в «Ревизоре», Гоголь показывает нам «корпорацию воров и мошенников». Всюду царит бюрократизм и продажность чиновников.
Вместе с Чичиковым, возвратившимся в город, мы попадаем в судебную палату, где герою предстоит оформить купчую. Гоголь иронически использует высокий символ – это храм, где служат «неподкупные» «жрецы Фемиды». Но, прежде всего, поражает грязь и запустение, царящие в этом «храме». Правда, «непривлекательная наружность» российской Фемиды объясняется тем, что она принимает посетителей по-простому, «в халате».
Но на деле эта простота оборачивается тем, что законами здесь откровенно пренебрегают, делом никто заниматься не собирается, а «жрецы» этой своеобразной Фемиды, то есть чиновники, озабочены только тем, как собрать дань с посетителей – то есть взятки. И в этом они действительно преуспевают.
Кругом суета, беготня с какими-то бумажками, но все это должно служить только одной цели: совершенно запутать просителей, чтобы им невозможно было обойтись без любезно предоставленной помощи – за определенную плату, разумеется. Даже Чичикову, пройдохе из пройдох, знатоку всех этих закулисных дел, пришлось воспользоваться услугами местного «Виргилия», чтобы добраться до присутствия.
Но такая счастливая возможность открылась для Чичикова только после того, как он откровенно предложил взятку Ивану Антоновичу, положив перед ним вынутую из кармана «бумажку». При этом, как язвительно замечает писатель, Иван Антонович ее «совершенно не заметил и накрыл тотчас ее книгою. Чичиков хотел было указать ему ее, но Иван Антонович движением головы дал знать, что не нужно показывать».
Насколько взятка стала узаконенным явлением в жизни российского чиновничества, мы понимаем, когда Чичиков, наконец, попадает к председателю палаты. Тот принимает его как старого знакомого: «Комната присутствия огласилась поцелуями; спросили друг друга о здоровье». После дежурных учтивых фраз, они переходят к делу, и тут председатель говорит поразительные слова: «Все будет сделано, а чиновным вы никому не давайте ничего, об этом я вас прошу. Приятели мои не должны платить».
Оказывается, взятка здесь настолько обязательна, что только самые близкие друзья высокопоставленных чиновников могут быть освобождены от нее. Правда, такое распоряжение вызывает явное неудовольствие у служащих, подобных Ивану Антоновичу, но тут уж ему приходится смириться.
В разговоре с председателем выясняется еще одна интересная подробность из жизни чиновничества города. Оказывается, даже ради такой весьма своеобразной «деятельности», которую мы наблюдали вместе с Чичиковым в судебной палате, далеко не все чиновники считают нужным идти на службу. Прокурор, «человек праздный», как его точно характеризует Собакевич, сидит дома, «за него все делает стряпчий», которому тут же дается выразительная характеристика – «первейший хапуга в мире». Дома или же играет в карты инспектор врачебной управы, да и многие, многие другие важные городские чиновники.
Заниматься делами им и впрямь ни к чему: в городе четко налажена своеобразная круговая порука – брать «по чину» и спокойно жить. Во главе этой системы стоит полицмейстер, который красноречиво назван «благотворителем города». Его «благотворительность» состоит в том, что он сам ворует и другим дает воровать.
Так возникает обобщенный портрет городского чиновничества, за которым стоит характеристика всей бюрократической системы России. Все они – «тонкие» или же «толстые» – люди без понятия о долге, чести, законности; им нет дела до службы государству. Они легко превращаются «то в орла, то в муху» в зависимости от звания собеседника, поскольку угождение вышестоящим у них в крови. Но главное для писателя – это их полная бездуховность.
В сцене на балу у губернатора мы видим своеобразный смотр этих «мертвых душ» – ведь балы и сплетни становятся для них единственной формой их убогой «общественной» и «умственной» жизни. Представления о красоте здесь существуют на уровне обсуждения расцветки материала и модных фасонов («пестро – не пестро»), а солидность человека определяется по тому, как он сморкается и повязывает галстук. Здесь нет и не может быть ни истинной культуры, ни нормальной нравственности – ведь нормы поведения зависят от обывательского представления «как должно». Вот почему так радушно здесь принят поначалу Чичиков, умеющий чутко реагировать на запросы этой публики.
Но потом, как и в «Ревизоре», под действием страха чиновники губернского города, узнав о странной покупке Чичикова, начинают разоблачать сами себя и пытаются объединить усилия для борьбы с непонятной, и потому еще более страшной опасностью. На совете, который они собирают, звучат предположения о Чичикове одно глупее другого: он и Наполеон, и разбойник, и даже Антихрист. По одной из этих нелепых версий он – некий капитан Копейкин.
Так в поэме появляется вставная «Повесть о капитане Копейкине». На первый взгляд, она совершенно лишняя – ведь нельзя же на самом деле предполагать, что Чичиков и есть капитан Копейкин, тем более, что старый солдат потерял в сражении руку и ногу, а у Чичикова, очевидно, по крайне мере таких изъянов нет.
И все же Гоголь очень дорожил этой повестью в составе поэмы, поскольку здесь показана жестокость и бесчеловечность уже не только уездных или губернских чиновников, но представителей самой «высшей комиссии». Повесть посвящена теме героического 1812 года и создает глубокий контраст бездушному и мелкому миру чиновников современной Гоголю России.
В этом как бы разросшемся эпизоде показано, что судьба капитана, воевавшего за Родину, искалеченного и лишенного возможности прокормить себя, никого не волнует. Высшие петербургские чины безразличны к нему, а значит, омертвение проникло повсюду – от общества уездных и губернских городов до верха государственной пирамиды.
В свое время А.И. Герцен сказал о Гоголе: «Никто никогда до него не читал такого паталого-анатомического курса о русском чиновнике». Времена с тех пор изменились, ушли в прошлое многие названия присутственных мест, определения чинов и рангов, но – увы! – не исчезла самая суть этой «нечистой, злобной чиновничьей души». А потому своеобразный «паталого-анатомический курс» российской бюрократии, созданный Гоголем полтора столетия назад, так и не утратил своего значения и продолжает оставаться актуальным в нашей современной жизни.

Тема бюрократии, чиновничьего произвола и беззакония проходит через все творчество Н.В.Гоголя. Образы чиновников встречаются в романтических повестях “Вечеров на хуторе близ Диканьки”, в реалистических произведениях “Миргорода” и повестях о Петербурге. Чиновничеству посвящена комедия “Ревизор”.
В “Мертвых душах” эта тема сплетается с темой крепостничества. Блюстители порядка во многом родственны помещикам. На это Гоголь обращает внимание читателей уже в первой главе произведения. Рассуждая о тонких и толстых господах, автор поэмы приходит к выводу: “Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу… и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет…” В произведении дана злая сатира на чиновников-грабителей и на “хлебосольных” русских бар.
Итак, чиновники в поэме показаны сатирически. Они для автора, как и помещики, — “мертвые души”. Символический смысл названия произведения относится и к чиновникам. Рассказывая о них, Гоголь искусно отображает индивидуальные качества губернатора, прокурора, почтмейстера и других и одновременно создает собирательный образ чиновничества.
Еще находясь в городе, до своей поездки по дворянским имениям, Чичиков наносит визиты городским чиновникам. Это дает возможность автору представить читателю чиновников и нарисовать их выразительные портреты. Вот один из них – портрет губернатора: подобно Чичикову, он “был ни толст, ни тонок собой, имел на шее Анну, и поговаривали даже, что был представлен к звезде; впрочем, был большой добряк и даже сам вышивал иногда по тюлю…” Гоголь соединяет в характеристике персонажа “высокое” и “низкое”: “звезда” и вышивание. Получается, что губернатор представлен к награде не за заслуги перед Отечеством, а за умение вышивать. С помощью тонкой иронии автор разоблачает праздность одного из самых важных лиц в городе.
Такой же прием несоответствия Гоголь использует, описывая почтмейстера, “низенького человека, но остряка и философа”. Автор сознательно нарушает логику: соединяет несоединимое в характеристике героя. Ведь “низенький” — отличительная особенность внешности человека, а “философ” — оценка его умственных способностей. Противительный союз “но” в этой фразе усиливает алогизм: вопреки низкому росту герой является философом. Слова в странном соседстве приобретают другой смысл. Слово “низенький” обозначает уже не примету внешнего облика, а относится к внутренней жизни человека. Именно таким образом Гоголь разоблачает низкие запросы чиновника. У почтмейстера, оказывается, существует в жизни только одно сильное увлечение. Это не служба, а игра в карты. Только за игральным столом проявляется “грандиозное” умственное начало в персонаже: “…взявши в руки карты, тот же час выразил на лице своем мыслящую физиономию покрыл нижнею губою верхнюю и сохранил такое положение во все время игры”.
Посещая вместе с Чичиковым важных лиц города, читатель убеждается, что они не обременяют себя заботами о государственных делах. Чиновники живут праздно, все свое время посвящая званым обедам и игре в карты. Например, Чичиков отправился “…на обед к полицеймейстеру, где с трех часов после обеда засели в вист и играли до двух часов ночи”. При оформлении покупки крепостных крестьян потребовались свидетели. “Пошлите теперь же к прокурору, — говорит Собакевич, — он человек праздный и, верно, сидит дома: за него все делает стряпчий”.
С иронией, доходящей до сарказма, автор показывает уровень культуры и образованности губернских чиновников. Они были “…более или менее люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто “Московские ведомости”, кто даже и совсем ничего не читал”. Тема разговоров на светских мероприятиях – яркое свидетельство духовной нищеты и узкого кругозора государственных служащих. Они беседуют о лошадях, собаках, рассуждают о бильярдной игре и “об выделке горячего вина”. Часто на званых вечерах сплетничают о судейских проделках и “таможенных надсмотрщиках и чиновниках”.
В обществе чиновников процветает “подлость, совершенно бескорыстная, чистая подлость”. Ссорятся дамы, ссорятся и их мужья. “Дуэли, конечно, между ними не происходило, потому что все были гражданские чиновники, но зато один другому старался напакостить, где было можно, что, как известно, подчас бывает тяжелее всякой дуэли”.
Безнравственность чиновников Гоголь показывает даже через описание присутственных мест, где они несут службу. “На площади стоит большой трехэтажный каменный дом, весь белый, как мел…” Автор иронически поясняет: “…белый, как мел, вероятно, для изображения чистоты душ помещавшихся в нем должностей”. Эти “чистые души” желают только одного: широко пожить за счет “сумм нежно любимого ими отечества”.
Чиновники грабят и государство, и просителей. Казнокрадство, взяточничество, грабеж населения – явления повседневные и вполне закономерные. Полицмейстеру “стоит только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда или погреба”, как на его столе появляются балыки и отменные вина. Ни одна просьба не рассматривается без взятки. Председатель палаты предупреждает Чичикова: “…чиновным вы никому не давайте ничего… Приятели мои не должны платить”. Чудовищная безнравственность раскрывается в этих словах высокопоставленного лица. Он все называет своими именами, даже не пытаясь скрыть всеобщую продажность. Все чиновники используют служебное положение в личных интересах. В бюрократической России это стало неписаным законом.
В поступках и взглядах чиновников, в их образе жизни нет сколько-нибудь существенного различия. Гоголь создает групповой портрет людей, связанных между собой круговой порукой. Когда раскрылась афера Чичикова, чиновники растерялись и все “вдруг отыскали в себе … грехи”. Отсюда их нерешительность: такой ли Чичиков человек, “которого нужно задержать и схватить как неблагонамеренного, или же он такой человек, который может сам схватить и задержать их всех как неблагонамеренных”. Трагикомическое положение, в котором оказались “хозяева города”, создалось в результате их преступной деятельности.
Гоголь зло и беспощадно высмеивает чиновников. Он не может мириться с произволом и беззаконием. Показывая людей, имеющих власть, мошенниками, автор заставляет читателя ужаснуться и задуматься об истинном человеческом предназначении.

Сочинение: Чиновничество в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”
Чиновничество
в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”
Примерный
текст сочинения
В царской
России 30—40-х годов XIX века настоящим бедствием для народа было не только
крепостное право, но и обширный бюрократический чиновничий аппарат. Призванные
стоять на страже законности и правопорядка представители административной
власти думали только о собственном материальном благе, обворовывая казну,
вымогая взятки, издеваясь над бесправными людьми. Таким образом, тема
разоблачения чиновничьего мира была очень актуальной для русской литературы. К
ней не раз обращался Гоголь в таких произведениях, как “Ревизор”,
“Шинель”, “Записки сумасшедшего”. Она нашла выражение и в
поэме “Мертвые души”, где, начиная с седьмой главы, чиновничество
находится в центре внимания автора. Несмотря на отсутствие детально и подробно
нарисованных образов, подобных героям-помещикам, картина чиновничьего быта в
поэме Гоголя поражает своей широтой.
Двумя-тремя
мастерскими штрихами писатель рисует замечательные портреты-миниатюры. Это и
губернатор, вышивающий по тюлю, и прокурор с весьма черными густыми бровями, и
низенький почтмейстер, остряк и философ, и многие другие. Эти бегло
обрисованные лица запоминаются благодаря характерным смешным деталям, которые
наполнены глубоким смыслом. В самом деле, почему начальник целой губернии
характеризуется как добряк, который иногда вышивает по тюлю? Наверное, потому,
что как о руководителе о нем нечего сказать. Отсюда легко сделать вывод о том,
как халатно и недобросовестно относится губернатор к своим должностным
обязанностям, к гражданскому долгу. То же можно сказать и о его подчиненных.
Гоголь широко использует в поэме прием характеристики героя другими
персонажами. Например, когда нужен был свидетель для оформления покупки
крепостных, Собакевич говорит Чичикову, что прокурор, как человек праздный,
верно, сидит дома. А ведь это один из самых значительных чиновников города,
который должен вершить правосудие, следить за соблюдением законности. Характеристика
прокурора в поэме усиливается описанием его смерти и похорон. Он не делал
ничего, кроме бездумного подписывания бумаг, так как предоставил все решения
стряпчему, “первому хапуге в мире”. Очевидно, причиной его смерти
стали слухи о продаже “мертвых душ”, так как именно он нес
ответственность за все происшедшие в городе незаконные дела. Горькая
гоголевская ирония слышится в раздумьях о смысле жизни прокурора:
“…зачем он умер, или зачем жил, один Бог ведает”. Даже Чичиков,
глядя на похороны прокурора, невольно приходит к мысли, что единственное, чем
может запомниться покойник, — это густыми черными бровями.
Крупным планом
дает писатель типичный образ чиновника Ивана Антоновича Кувшинное рыло.
Пользуясь своим положением, он вымогает взятки у посетителей. Смешно читать о
том, как Чичиков положил перед Иваном Антоновичем “бумажку”,
“которую тот совершенно не заметил и накрыл тотчас книгою”. Но
грустно от сознания того, в каком безвыходном положении оказывались российские
граждане, зависящие от нечестных, корыстолюбивых людей, представляющих
государственную власть. Эту мысль подчеркивает гоголевское сравнение чиновника
гражданской палаты с Вергилием. На первый взгляд, оно недопустимо. Но гаденький
чиновник, как и римский поэт в “Божественной комедии”, ведет Чичикова
по всем кругам бюрократического ада. Значит, это сравнение усиливает
впечатление от того зла, которым пропитана вся административная система царской
России.
Гоголь приводит
в поэме своеобразную классификацию чиновничества, деля представителей этого
сословия на низших, тонких и толстых. Писатель дает саркастическую
характеристику каждой из этих групп. Низшие — это, по гоголевскому определению,
невзрачные писари и секретари, как правило, горькие пьяницы. Под
“тонкими” автор подразумевает среднюю прослойку, а
“толстые” — это губернская знать, которая крепко держится за свои
места и ловко извлекает немалые доходы из своего высокого положения.
Гоголь
неистощим в выборе удивительно точных и метких сравнений. Так, он уподобляет
чиновников эскадрону мух, которые налетают на лакомые куски рафинада.
Губернских чиновников характеризуют в поэме и их обычные занятия: игра в карты,
попойки, обеды, ужины, сплетни Гоголь пишет о том, что в обществе этих
государственных служащих процветает “подлость, совершенно бескорыстная,
чистая подлость”. Их ссоры не заканчиваются дуэлью, потому что “все
они были гражданские чиновники». У них другие методы и средства, благодаря
которым они пакостят друг другу, что бывает тяжелее любой дуэли. В образе жизни
чиновников, в их поступках и взглядах нет сколько-нибудь существенных различий.
Гоголь рисует это сословие как воров, взяточников, бездельников и мошенников,
которые связаны друг с другом круговой порукой. Поэтому так неуютно чувствуют
себя чиновники, когда раскрылась афера Чичикова, ибо каждый из них вспомнил
свои грехи. Если они будут пытаться задержать Чичикова за его мошенничество, то
и он сможет обвинить их в нечестности. Возникает комическая ситуация, когда
люди, облеченные властью, помогают аферисту в его незаконных махинациях и
боятся его.
Гоголь в поэме
раздвигает рамки уездного города, вводя в нее “Повесть о капитане
Копейкине”. В ней рассказывается уже не о местных злоупотреблениях, а о
произволе и беззаконии, которые творят высшие петербургские чиновники, то есть
само правительство. Бросается в глаза контраст между неслыханной роскошью
Петербурга и жалким нищенским положением Копейкина, который проливал кровь за
отечество, лишился руки и ноги. Но, несмотря на увечья и боевые заслуги, этот
герой войны не имеет права даже на полагающуюся ему пенсию. Отчаявшийся инвалид
пытается найти помощь в столице, но его попытка разбивается о холодное
равнодушие высокопоставленного сановника. Этот отвратительный образ бездушного
петербургского вельможи завершает характеристику мира чиновников. Все они,
начиная с мелкого губернского секретаря и заканчивая представителем высшей
административной власти, нечестные, корыстные, жестокие люди, безразличные к
судьбам страны и народа. Именно к такому выводу приводит читателя замечательная
поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души”.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kostyor.ru/

Галерею «мертвых душ» в поэме Гоголя продолжают образы чиновников города N. Автор рисует их как единую безликую массу, погрязшую во взятках и коррупции: «А вот пусть к тебе повадится черт подвертываться всякий день под руку, так что вот и не хочешь брать, а он сам сует». Эти черты ярко проявляются в седьмой главе, в которой Чичиков приходит оформлять купчую в гражданскую палату. Колоритен образ чиновника Ивана Антоновича «кувшинное рыло», но, прежде всего, в этой главе создан обобщенный образ русского чиновничества средней руки.
Собакевич дает чиновникам злую, но очень точную характеристику: «Мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет». Чиновники бездельничают, мошенничают, крадут, обижают слабых и трепещут перед сильными.
Примечательно, что при известии о назначении нового генерал-губернатора (десятая глава) инспектор врачебной управы лихорадочно думает о больных, умерших в значительном количестве от горячки, против которой не было принято надлежащих мер. Председатель палаты бледнеет от мысли, что он совершил купчую на мертвые крестьянские души. А прокурор вообще пришел домой и внезапно умер. Какие же грехи были за его душой, что он так сильно испугался?
Гоголь показывает нам, что и жизнь чиновников пуста и бессмысленна. Они — просто коптители воздуха, растратившие бесценную жизнь на подличанье и мошенничества.

В “Мертвых душах” тема крепостничества сплетается с темой бюрократии, чиновничьего произвола и беззакония. Блюстители порядка в поэме во многом родственны помещикам. На это Гоголь обращает внимание читателей уже в первой главе “Мертвых душ”. Рассуждая о тонких и толстых господах, автор поэмы приходит к выводу: “Наконец, толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу …. и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет…” Это злая сатира на чиновников-грабителей и на “хлебосольных” русских бар.
Как владельцы усадеб, так и губернские чиновники находятся на низшей ступени культуры и просвещения. У Манилова, как помним, уже два года одна и та же книга раскрыта на четырнадцатой странице. Чиновники “тоже были более или менее людьми просвещенные: кто читал Карамзина, кто “Московские ведомости”, кто даже и совсем ничего не читал”.
Помещики и чиновники не обременяют себя заботами о государственных делах. Тем и другим чуждо понятие гражданского долга. Те и другие живут праздно.
В заметках к первому тому “Мертвых душ” Гоголь писал: “Идея города. Возникшая до высшей степени пустота. Пустословие. Сплетни, перешедшие пределы… Все это возникло из безделья и приняло выражение смешного в высшей степени…”
При оформлении покупки крепостных крестьян потребовались свидетели. “Пошлите теперь же к прокурору, – говорит Собакевич, – он человек праздный и, верно, сидит дома: за него все делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в карты…”
В обществе чиновников процветает “подлость, совершенно бескорыстная, чистая подлость”. Ссорятся дамы, ссорятся и их мужья: “Дуэли, конечно, между ними не происходило, потому что все были гражданские чиновники, но зато один другому старался напакостить, где было можно, что, как известно, подчас бывает тяжелее всякой дуэли”.
Управители города единодушны только в стремлении широко пожить за счет “сумм нежно любимого ими отечества”. Чиновники грабят и государство, и просителей. Казнокрадство, взяточничество, грабеж населения – явления повседневные и вполне закономерные. Полицмейстеру “стоит только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда или погреба”, как на его столе появляются балычки и отменные вина. Ни одна просьба не рассматривается без взятки. Председатель палаты предупреждает Чичикова: “… чиновным вы никому не давайте ничего… Приятели мои не должны платить”. Исключение лишь для приятелей (но Чичиков все-таки на всякий случай не нарушил неписанный закон и дал взятку Ивану Антоновичу).
Полиция держит город в постоянном страхе. Когда в обществе стали говорить о возможном бунте мужиков Чичикова, полицмейстер заметил, что “в отвращении его (бунта) существует власть капитан-исправника, что капитан-исправник, хоть сам и не езди, а пошли только на место себя один картуз свой, но один картуз погонит крестьян до самого места их жительства”.
В поступках и взглядах чиновников, в их образе жизни нет сколько-нибудь существенного различия. Гоголь создает как бы групповой портрет людей, связанных между собой круговой порукой.
Когда раскрылась афера Чичикова, чиновники растерялись, и всё “вдруг отыскали в себе… грехи”. Отсюда их нерешительность: такой ли Чичиков человек, “которого нужно задержать и схватить как неблагонамеренного, или же он такой человек, который может сам схватить и задержать их всех как неблагонамеренных”. Трагическое положение, в котором оказались “хозяева города”, создалось в результате их преступной деятельности. Гоголь смеется, смеется зло и беспощадно. Люди, облеченные властью, помогают мошеннику в его грязных, преступных махинациях и боятся его.
Произвол и беззаконие творят не только власти губернского города, но и высшие чиновники, само правительство. “Повестью о капитане Копейкине” Гоголь коснулся и этой, весьма опасной, темы.
Герой и инвалид Отечественной войны 1812 года капитан Копейкин отправляется в столицу просить помощи. Его поражает роскошь Петербурга, великолепие палат и холодное равнодушие сановника к усадьбе инвалида. Настойчивые законные просьбы капитана о помощи не имели успеха. Разгневанный вельможа выслал его из Петербурга.
Образом бездушного сановника, выведенного в “Повести о капитане Копейкине”, Гоголь завершает характеристику мира чиновников. Все они, начиная от Ивана Антоновича “кувшинное рыло”, мелкого чиновника губернского города, и кончая вельможей, раскрывают одну и ту же закономерность: на страже законности стоят мошенники, бездушные люди.
Многозначительна концовка “Повести…” Капитан Копейкин не смирился с жестокостью и оскорблением. В рязанских лесах появилась “шайка разбойников, и атаман-то этой шайки был, сударь мой, не кто другой…”, как капитан Копейкин.
“Повестью о капитане Копейкине” Гоголь напоминал сановникам о гневе угнетенного народа, о возможности открытого выступления против властей.
«Ах, – скажете вы, прочитав про жизнь города NN ,- неужели мы сами не знаем, что есть много презренного и глупого в жизни! Зачем автор показывает нам это в очередной раз?» Однако я думаю, Гоголь хотел показать это «презренное и глупое» не с целью раздражить читателя. Он хотел исправить человека, сделать жизнь лучше. И полагал, что, только отразив, как в зеркале, все социальные и человеческие пороки, с ними можно бороться. Я считаю, что гениальная поэма «Мертвые души» – лучшее тому подтверждение.

В “Мертвых душах” тема крепостничества сплетается с темой бюрократии, чиновничьего произвола и беззакония. Блюстители порядка в поэме во многом родственны помещикам. На это Гоголь обращает внимание читателей уже в первой главе “Мертвых душ”. Рассуждая о тонких и толстых господах, автор поэмы приходит к выводу: “Наконец, толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу …. и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет…” Это злая сатира на чиновников-грабителей и на “хлебосольных” русских бар.
Как владельцы усадеб, так и губернские чиновники находятся на низшей ступени культуры и просвещения. У Манилова, как помним, уже два года одна и та же книга раскрыта на четырнадцатой странице. Чиновники “тоже были более или менее людьми просвещенные: кто читал Карамзина, кто “Московские ведомости”, кто даже и совсем ничего не читал”.
Помещики и чиновники не обременяют себя заботами о государственных делах. Тем и другим чуждо понятие гражданского долга. Те и другие живут праздно.
В заметках к первому тому “Мертвых душ” Гоголь писал: “Идея города. Возникшая до высшей степени пустота. Пустословие. Сплетни, перешедшие пределы… Все это возникло из безделья и приняло выражение смешного в высшей степени…”
При оформлении покупки крепостных крестьян потребовались свидетели. “Пошлите теперь же к прокурору, – говорит Собакевич, – он человек праздный и, верно, сидит дома: за него все делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в карты…”
В обществе чиновников процветает “подлость, совершенно бескорыстная, чистая подлость”. Ссорятся дамы, ссорятся и их мужья: “Дуэли, конечно, между ними не происходило, потому что все были гражданские чиновники, но зато один другому старался напакостить, где было можно, что, как известно, подчас бывает тяжелее всякой дуэли”.
Управители города единодушны только в стремлении широко пожить за счет “сумм нежно любимого ими отечества”. Чиновники грабят и государство, и просителей. Казнокрадство, взяточничество, грабеж населения – явления повседневные и вполне закономерные. Полицмейстеру “стоит только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда или погреба”, как на его столе появляются балычки и отменные вина. Ни одна просьба не рассматривается без взятки. Председатель палаты предупреждает Чичикова: “… чиновным вы никому не давайте ничего… Приятели мои не должны платить”. Исключение лишь для приятелей (но Чичиков все-таки на всякий случай не нарушил неписанный закон и дал взятку Ивану Антоновичу).
Полиция держит город в постоянном страхе. Когда в обществе стали говорить о возможном бунте мужиков Чичикова, полицмейстер заметил, что “в отвращении его (бунта) существует власть капитан-исправника, что капитан-исправник, хоть сам и не езди, а пошли только на место себя один картуз свой, но один картуз погонит крестьян до самого места их жительства”.
В поступках и взглядах чиновников, в их образе жизни нет сколько-нибудь существенного различия. Гоголь создает как бы групповой портрет людей, связанных между собой круговой порукой.
Когда раскрылась афера Чичикова, чиновники растерялись, и всё “вдруг отыскали в себе… грехи”. Отсюда их нерешительность: такой ли Чичиков человек, “которого нужно задержать и схватить как неблагонамеренного, или же он такой человек, который может сам схватить и задержать их всех как неблагонамеренных”. Трагическое положение, в котором оказались “хозяева города”, создалось в результате их преступной деятельности. Гоголь смеется, смеется зло и беспощадно. Люди, облеченные властью, помогают мошеннику в его грязных, преступных махинациях и боятся его.
Произвол и беззаконие творят не только власти губернского города, но и высшие чиновники, само правительство. “Повестью о капитане Копейкине” Гоголь коснулся и этой, весьма опасной, темы.
Герой и инвалид Отечественной войны 1812 года капитан Копейкин отправляется в столицу просить помощи. Его поражает роскошь Петербурга, великолепие палат и холодное равнодушие сановника к усадьбе инвалида. Настойчивые законные просьбы капитана о помощи не имели успеха. Разгневанный вельможа выслал его из Петербурга.
Образом бездушного сановника, выведенного в “Повести о капитане Копейкине”, Гоголь завершает характеристику мира чиновников. Все они, начиная от Ивана Антоновича “кувшинное рыло”, мелкого чиновника губернского города, и кончая вельможей, раскрывают одну и ту же закономерность: на страже законности стоят мошенники, бездушные люди.
Многозначительна концовка “Повести…” Капитан Копейкин не смирился с жестокостью и оскорблением. В рязанских лесах появилась “шайка разбойников, и атаман-то этой шайки был, сударь мой, не кто другой…”, как капитан Копейкин.
“Повестью о капитане Копейкине” Гоголь напоминал сановникам о гневе угнетенного народа, о возможности открытого выступления против властей.
«Ах, – скажете вы, прочитав про жизнь города NN ,- неужели мы сами не знаем, что есть много презренного и глупого в жизни! Зачем автор показывает нам это в очередной раз?» Однако я думаю, Гоголь хотел показать это «презренное и глупое» не с целью раздражить читателя. Он хотел исправить человека, сделать жизнь лучше. И полагал, что, только отразив, как в зеркале, все социальные и человеческие пороки, с ними можно бороться. Я считаю, что гениальная поэма «Мертвые души» – лучшее тому подтверждение.