Ответы на вопросы по экзамену философия права

Философия права ответы к зачету

1. Предмет философии права. Современные дискуссии по этому вопросу.

Философия права
занимается исследованием смысла права,
его сущности и понятия, его оснований
и места в мире, его ценности и значимости,
его роли в жизни человека, общества и
государства, в судьбах народов и
человечества.

Правовая тематика,
как известно, изучается всей юридической
наукой, предметом которой является так
называемое позитивное (положительное)
право. При этом для традиционных
юридических дисциплин (от теории
государства и права до отраслевых наук)
официально-властная данность позитивного
права выступает в качестве высшего
авторитета в вопросе о том, что есть
право в данное время и в данном месте.
Необходимость и важность как
официально-властного установления
действующего права, так и его изучения
методами и средствами юриспруденции
(юридико-аналитиче-ская обработка
нормативного материала, его комментирование,
систематизация и классификация,
разработка вопросов законодательства
и правоприменения, юридической техники
и т. д.) очевидны и общепризнанны. Все
это имеет большое практическое и научное
значение.

Но вне сферы
юридико-аналитического подхода к
позитивному праву (т. е. того, что
традиционно именуется «юридической
догматикой») остается целый ряд
проблем общетеоретического, философского
профиля, которые входят в предметную
область философии права.

Официально-властный
авторитет, которым установлено позитивное
право, — это, конечно, существенный
факт, значимый не только для практики,
но и для любой теории. И с этим
обстоятельством считается не только
юридическая догматика, но и любая
философия права.

Однако уже на
уровне обыденного сознания (при всей
его законопослушности и почтении к
властям) очевидно, что одно дело —
авторитет законодателя и совсем другое
дело — разумность, правильность,
справедливость самого закона, которым
регламентируются все основные стороны
жизни человека, его права и обязанности.

По своей разумной
природе человек живет и действует (пусть
и ошибаясь) в определенным образом
осознаваемом (и «пропущенном» через
сознание) и осмысленном мире, и это
относится к числу фундаментальных
свойств человеческого бытия, ориентации
и деятельности в мире. Человеческий
способ бытия включает в себя уразумение,
осмысление, понимание этого бытия, себя
и всего остального мира, себя в мире и
мира в себе.

Так же в принципе
обстоит дело во взаимоотношениях
человека с миром права. Он подвергает
все правовые данности, в том числе и
официально-властную данность позитивного
права, сомнениям, проверкам, суждениям
и оценкам своего разума — обыденного,
теоретического, философского.

Это испытание
позитивного права на разумность,
справедливость, истинность, подлинность,
правильность и т. д., хотя и обладает тем
или иным критическим потенциалом в
отношении к позитивному праву,
продиктовано, однако, не придирками к
властям и их установлениям, а
фундаментальными свойствами и проблемами
общественного бытия человека, потребностями
познания природы и смысла права, его
места и значения в совместной жизни
людей.

Цель разума —
истина, и философия права занята поисками
истины о праве.

С точки зрения
позитивного права, вся истина о праве
дана в самом позитивном праве, под
которым имеются в виду все властно
признанные источники действующего
права (законы, подзаконные акты,
санкционированное обычное право,
судебные прецеденты и т. д.), все официальные
установления, наделенные законной
силой, т. е. обобщенно говоря, — закон.

Такой подход к
праву, сводящий право вообще к позитивному
праву, т. е. отождествляющий право и
закон, характерен для юридической
догматики и представлен в различных
вариантах юридического позитивизма и
легизма (от lex — закон). Здесь, следовательно,
истина о праве исчерпывается волей
законодателя, мнением и позицией
официально-властного установителя
позитивного права.

Основной смысл
этих и подобных вопросов в теоретически
концентрированном виде можно сформулировать
в виде проблемы
различения и соотношения права и закона,
которая
имеет определяющее значение для любого
теоретически последовательного
правопонимания и обозначает предметную
область философии права.

Без той или иной
концепции такого различения права и
закона мы в своем правопонимании
неизбежно остаемся в одномерной плоскости
властно данного позитивного права, т.
е. по сути дела — в рамках официального
закона, в границах позитивистского
законоведения и легизма.

Прошлые и современные
философские учения о праве включают в
себя тот или иной вариант различения
права и закона, что собственно и определяет
философско-правовой профиль соответствующего
подхода. Речь при этом идет о различных
формулировках такого различения, в
частности, о различении права по природе
и права по человеческому установлению,
права естественного и права
волеустановленного, справедливости и
закона, естественного права и человеческого
права, естественного права и позитивного
права (сам термин «позитивное право»
возник в средневековой юриспруденции),
разумного права и позитивного права,
философского права и позитивного права,
правильного права и позитивного права
и т. д.

За этим
терминологическим разнообразием по
сути дела лежит то, что в теоретически
обобщенной и генерализированной форме
мы обозначаем как право
и закон, их различение и соотношение¹.

Ведь именно наличие
момента такого внутреннего единства
оправдывает объединение внешне разноликих
учений под общим названием «философия
права» и дает содержательное основание
для их понимания и толкования в качестве
той или иной концепции именно философии
права, понимаемой не в виде случайного
набора и конгломерата разнородных
воззрений, а как предметно определенной
и внутренне единой дисциплины (научной
и учебной).

Та или иная концепция
правопонимания (в русле определенного
варианта различения и соотношения права
и закона) в предметно развитом и
содержательно развернутом виде охватывает
весь мир права, все правовое в его
сущностно-понятийном единстве, во всех
его определениях и реальных проявлениях.

Бытие права в
человеческом мире подразумевает и
включает в себя правовую определенность
и упорядоченность мира человеческого
бытия, правовое понимание и правовой
подход к основным отношениям, формам,
институтам и установлениям в общественной
жизни людей.

Этот правовой
подход (правовое понимание, толкование,
характеристика, оценка и т. д.)
распространяется и на такой основополагающий
институт общественной жизни людей, как
государство. Поэтому в предметную
область философии права традиционно
включаются проблемы философского
исследования государства, тематика
философии государства.

Это обусловлено
уже тем, что государство устанавливает,
поддерживает и проводит в жизнь закон,
нормы позитивного права, обеспечивает
их общеобязательность возможностью
применения соответствующего
государственного принуждения. Но в поле
фило-софско-правового интереса, помимо
законодательной, законозащит-ной и иной
деятельности государства, находится и
целый ряд других проблем, в числе которых:
право и государство, человек — общество
— государство, правовые формы осуществления
функций государства, правовая организация
самого государства, государство как
правовой институт, правовое государство
как реализация идеи господства права
и т. д.

Различение и
соотношение права и закона и представляет
собой ту предметную сферу и теоретическое
пространство, в рамках которого вся эта
проблематика правопонимания (от понятия
права до правового понимания закона и
государства) может быть адекватно
осмыслена и содержательно развернута
в виде последовательного философско-правового
учения.

Смысл сказанного
можно резюмировать следующим образом:
предметом
философии права является право в его
различении и соотношении с законом.

Соседние файлы в предмете Философия права

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

1. Предмет философии права

Правовая философия (или философия права) — раздел философии и юриспруденции,

который занимается исследованием смысла права, его сущности и понятия, его оснований

и места в мире, его ценности и значимости, его роли в жизни человека, общества и

государства, в судьбах народов и человечества.

Философия права занимается поисками и установлением истины о праве, истинного

знания о праве как специфической форме социального бытия людей и особом типе

социальной регуляции. Правовая тематика, как известно, изучается всей юридической

наукой, предметом которой является так называемое позитивное (положительное) право.

Философия права, исследует смысл права, его сущности и понятия, его оснований и места

в мире, его ценности и значимости, его роли в жизни человека, общества и государства, в

судьбах народов и человечества. Более точно, выразим так: предмет философии права —

это право и закон в их различении, соотношении и искомом единстве

Такое понимание сущности права дает основание для конкретизации приведенных выше

определений предмета философии права в следующем виде: предмет философии права —

это формальное равенство и формы его проявления. Поскольку всякое равенство в

социальной (в том числе и правовой) сфере — это именно формальное равенство,

приведенное определение можно сформулировать в более краткой форме: предмет

философии права — это принцип равенства и его проявления.

2.Структура и функции философии права

Структура философии права

К основным компонентам философии права как научной дисциплины относятся:

1) онтология права как учение об основных принципах, формах, способах существования

и развития правовой реальности; как учение о праве, правовых нормах, юридических

законах, правосознании, правоотношениях, правовой культуре и других феноменах

правовой реальности;

2) антропология права, в которой рассматриваются антропологические основы права,

понятие «правовой человек», права человека как выражение личностной ценности права, а

также проблемы статуса института прав человека в современном обществе, права человека

в конкретном социуме, соотношение личности и права и т.д.;

3) гносеология права как учение о природе, методах и логике познания и толкования

правовой реальности; о соотношении эмпирического и теоретического, рационального,

эмоционального и иррационального в праве;

4) аксиология права как учение о смысле права как ценности; о соотношении

утилитарного и неутилитарного, научного и идеологического в праве; о праве как

справедливости и общем благе;

1

Скачай Философия права ответы на экзамен и еще Шпаргалки в формате PDF Философия права только на Docsity! 1. Правовые аспекты анализа понятий «власть», «сила», «насилие». ВЛАСТЬ – возможность оказать воздействие на что-то и на кого-то. Власть тесно связана с господством и авторитетом. М.Вебер определил власть следующим образом: «Власть состоит в способности индивида А добиться от индивида Б такого поведения или такого воздержания от действий, которое Б в противном случае не принял бы и которое соответствует воле А». В современной политической науке наиболее известны четыре модели власти. Волюнтаристская модель основана на традициях общественного договора, социального атомизма и методологическом индивидуализме (см. Договор общественный, Атомизм социальный). В этой модели власть рассматривается через призму намерений и страстей. Вся общественная жизнь по существу сводится в ней к притязаниям и отношениям индивидов. Любой коллектив представляется лишь в качестве совокупности отдельных воль. Впервые эта модель властных отношений сформулирована в трудах классиков английской политической мысли – Т.Гоббса, Дж.Локка. Д.Юм показал, что понятие «власть» близко понятию «причина», но в отличие от причины власть связана и с результатом. Герменевтическая, или коммуникативная, модель связана с феноменологией и герменевтикой. Ее сторонники полагают, что власть конституируется благодаря разделяемым членами данной социальной общности смыслам. Убеждения являются центральным ингредиентом властных отношений и соображения рациональности обязательно участвуют в общественной жизни. Интерес герменевтики направлен прежде всего на символические и нормативные конструкты, которые и формируют практическую рациональность данных социальных агентов. Такой подход включает также веру в то, что люди по природе своей существа лингвистические и язык во многом предопределяет характер общества, и формы существующей власти в том числе. Напр., Арендт Ханна в работе «О насилии» проводит мысль, что власть означает способность человека действовать, но действовать совместно. Власть, по ее мнению, никогда не является собственностью индивида, а принадлежит группе и существует только до тех пор, пока группа сохраняет свое единство. Люди – уникально коммуникативные существа, и именно благодаря их способности разделять с другими мысли и отношения поддерживается их способность властвовать и подчиняться. Структуралистская модель власти связана с именами К.Маркса и Э.Дюркгейма. В ней отвергается методологический индивидуализм, не принимается и чисто нормативный подход. Власть в соответствии с этой моделью обладает структурной объективностью, не признаваемой ни в волюнтаристской, ни в герменевтической модели. Структура власти делает возможным человеческое поведение и одновременно ограничивает его. Она может иметь нормативный характер, но она не сводится только к взглядам и убеждениям людей. Структурный подход определяет власть как способность действовать. Социальные агенты обладают властью в силу устойчивости отношений, в которых они участвуют. Она обладает некоей «материальностью», поскольку следует определенным структурным правилам, имеет собственные ресурсы и отношения. Постмодернистская модель власти имеет множество вариантов, начиная от М.Фуко и кончая современным феминизмом. Отвергая индивидуализм и волюнтаризм, теоретики-постмодернисты считают, что язык и символы являются центральными элементами власти. С их точки зрения, научный дискурс не обладает достаточной познавательной достоверностью. ВЛАСТЬ, в общем смысле способность и возможность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств — воли, авторитета, права, насилия (родительская власть, государственная, экономическая и другая); политическое господство, система государственных органов. Сила — насильственное принуждение к выполнению требований. Сила (также социальная сила, общественная сила, политическая сила) — группа людей, влияющих на общественные события, либо способности этой группы на них влиять. НАСИЛИЕ – общественное отношение, в ходе которого одни индивиды (группы людей) с помощью внешнего принуждения, представляющего угрозу жизни, подчиняют себе других, их способности, производительные силы, собственность. Гегель рассматривал насилие как узурпацию свободной воли в ее наличном бытии; по словам Л.Н.Толстого, «насиловать – значит делать то, чего не хочет тот, над которым совершается насилие». Насилие можно интерпретировать как разновидность отношений власти, поскольку последняя представляет собой господство одной воли над другой, принятие решения за другого. Оно отличается от других типов властных отношений – патернализма и правового принуждения. Патернализм есть господство зрелой (взрослой) воли над незрелой (детской); такое господство считается отеческим, ибо оберегает незрелую волю и, как предполагается, в последующем, когда последняя достигает стадии зрелости, будет одобрено ею. Правовое принуждение имеет источником предварительный договор, по которому индивиды сознательно в рамках и для целей сообщества отказываются от части своей свободы и передают право материально гарантированного решения по определенным вопросам определенным институтам и институционализированным лицам. Патерналистское и правовое принуждение имеют между собой то общее, что на них получено (или могло бы быть получено) согласие тех, против кого оно направлено; сопряженное с ними внешнее воздействие считается легитимным насилием, это частичное насилие, полунасилие, часто косвенное насилие. В отличие от них насилие в собственном смысле слова есть действие, на которое в принципе не может быть получено согласие тех, против кого оно направлено, ибо оно не считается с их целями, правами, интересами. 2. Основные идеи работы Х. Арендт «Истоки тоталитаризма» читателя к идее «банальности зла», и эта фраза служит ей в качестве финальных слов последней главы. Так, она приводит слова Эйхмана, сказанные им во время судебного процесса, которые демонстрируют отсутствие какого-либо пристрастия его к проводимым им преступным деяниям, отсутствию какой-либо меры ответственности за содеянное: ведь он лишь «делал свою работу»: «…Он выполнял свой долг…; он не только повиновался приказам, он повиновался закону…» Между тем, участие в процессе и мучительные размышления по его поводу оказали мощное влияние на все дальнейшее творчество Арендт. Непосредственное наблюдение за процессом, анализ показаний Эйхмана, попытка понять его личность и разобраться в том, как стало возможно злодеяние Холокоста, привело Арендт к осознанию того факта, что одна из величайших в истории человечества трагедий произошла усилиями ничтожных личностей, бездумно выполнявших свои рутинные служебные обязанности. Феноменологический анализ феномена банальности зла, который Арендт предприняла в последующих работах (а размышления на эту тему уже не оставляли ее на протяжении всей жизни), дал ей основания по-новому оценить роль мышления в морали, в частности, мыслительные, дискурсивные предпосылки моральной ответственности, без которых последняя просто невозможна. Анализ случая Эйхмана стал началом проработки фундаментальных этических вопросов (мышления, поступка, ответственности, моральной вменяемости). Заслуга поворота моральной философии к этим вопросам принадлежит Арендт. Банальность зла соотнесена Арендт с радикальным злом — феноменом, который был в фокусе ее исследовательского внимания в книге «Истоки тоталитаризма» (1951). Постановка вопроса о банальности зла дала возможность Арендт уточнить ее анализ радикального зла и дополнить картину нравственно- политического состояния тоталитаризма как типа государственного управления и общественного порядка, а также показать на основе этого, разрушительное воздействие тоталитаризма как на общество, так и на личность. Радикальность зла тоталитаризма заключена в том, что он деперсонализирует личность, сводит личность на «нет». Последнее, в свою очередь, и порождает феномен банальности зла, т.е. зла, бездумно творимого деперсонализированными личностями — «винтиками» тоталитарной системы. 4. Моральный смысл права на жизнь и понятие «достоинство» Право на жизнь — неотъемлемое право каждого человека, охраняемое законом. Его содержание заключается в том, что никто не может быть умышленно лишен жизни. Также право на жизнь налагает на государство обязательство сделать всё для того, чтобы человеческая жизнь оказалась вне опасности и предпринимать эффективное расследование убийств. В России существование права на жизнь признаётся Конституцией Российской Федерации. Право на жизнь — основное, неотъемлемое (принадлежащее от рождения) и неотчуждаемое право, гарантирующее и защищающее одну из основополагающих ценностей личности и общества — человеческую жизнь, недопустимость ее произвольного лишения. Право на жизнь — это личное, абсолютное, естественное и неотчуждаемое право каждого человека. Согласно международно-правовым документам, в частности принятой 4 ноября 1950 г. в рамках Совета Европы Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 1 ст. 2). ДОСТОИНСТВО – характеристика человека с точки зрения его внутренней ценности, соответствия собственному предназначению. Принципиально таковы уже исторически ранние представления о достоинстве, привязанные к социальному статусу человека (достоинство тем выше, чем выше статус). Употребление в посттрадиционных обществах для обозначения достоинства словосочетания «внутреннее благородство» свидетельствует о том, что достоинство начинает обозначать благородство, отличное от иерархически высокого происхождения или положения. Достоинство как моральное понятие («общечеловеческое достоинство», по И.Канту) характеризует индивида как личность: достоинство человека определяется не его происхождением, богатством, образованием или социальным положением, а присущей ему как индивидуальной личности и гражданину свободой. По Канту, достоинство, выступающее основанием воления, противостоит любым иным практическим побуждениям, в частности своекорыстным. Самоценность достоинства удостоверяется тем, что оно, в отличие от цены, не имеет эквивалента; как «внутренняя ценность» оно имеет отношение не к склонности и потребности, а соответствует вкусу. Понятие достоинства как общечеловеческой характеристики может иметь разную степень обобщения. В качестве достойного может признаваться индивид, а) соответствующий представлению о высшем предназначении человека (таков общегуманистический образ достоинства, складывающийся уже в античности, ярко выраженный у Аристотеля, Эпикура, стоиков); б) просто как таковой, т.е. безусловно (в христианстве достоинство человека ассоциируется с тем, что он изначально заключает в себе образ Бога; в кантовском учении уважение к другому обусловлено тем, что другой признается в качестве субъекта законодательствующей воли); в) как личность, исполняющая свои обязанности и отвечающая разумным ожиданиям окружающих в конкретных человеческих отношениях. Различия в толкованиях свидетельствуют о том, что достоинство в отличие от заслуги (эти понятия нередко употребляются в качестве синонимов) – не только оценочное, но и императивное понятие: человеку предписывается быть достойным. Человек, в силу обстоятельств не имеющий возможности соответствовать этой императивности и отвечать ожиданиям или не понимающий, чтó от него ожидают, – жалок, а не желающий соответствовать – презренен. Этим достоинство отличается от заслуг, которые вменяются человеку в знак одобрения его достижений, успехов на каком-либо поприще; через признание заслуг как бы утверждается ценность человека в сравнении с другими людьми и человек рассматривается как средство для достижения высших целей, которые и выступают как критерий или мера заслуг. Абсолютизация такого отношения к человеку ведет к восприятию его как «винтика». В субъективном плане достоинство как чувство самоуважения заключается в ощущении человеком собственной значимости. Так понимаемое достоинство, в отличие от иллюзий самомнения, основывается на том, что человек обладает рациональным и реалистичным жизненным планом, уверен в собственных способностях и понимает, что его личность и его дела одобряются («по достоинству оценены») уважаемыми им людьми (Дж.Ролз). Поскольку человек сохраняет ощущение своей значимости при условии, что другие одобряют его действия (т.е. ощущает себя значимым в той мере, в какой сделанное им вызывает восхищение других или отвечает их потребностям и интересам), люди в отдельных случаях могут пытаться реализовать свою потребность в достоинстве на основе конформистских стратегий поведения, которые, как очевидно, противоречат моральному смыслу понятия достоинства. 5. Справедливость как ценность СПРАВЕДЛИВОСТЬ – общая нравственная санкция совместной жизни людей, рассмотренной по преимуществу под углом зрения сталкивающихся желаний, интересов, обязанностей; она касается человеческих взаимоотношений во всех их общественно значимых разновидностях (от межличностной сферы до международных отношений). Специфический предмет справедливости – благо и зло совместного существования в рамках единого социального пространства. Аристотель различал общую и частную (специальную) справедливость. Под общей справедливостью он понимал соответствие закону, разумность полисной жизни; ее можно определить как общий нравственный знаменатель всех социально упорядоченных отношений между людьми. Справедливость придает легитимность общественным действиям и формам жизни. Она совпадает с нравственностью в ее проекции на социальную сферу, отвечает на вопрос о предназначении и смысле совместного, объединенного, социально- упорядоченного существования в обществе и государстве. В ее осмыслении сложились две философские традиции, за которыми стоят различные общественные практики. Для построения теории справедливости существенно рассмотрение индивидов как равных и живущих совместной жизнью. «Справедливое по отношению к другому есть, собственно говоря, равенство (to ision)», – это сформулированное Аристотелем положение является нравственно-правовым основанием справедливости. В этическом аспекте справедливость выступает как равенство в достоинстве быть счастливыми и обладать необходимыми для этого благами. Поэтому всякая социальная практика справедливости предполагает некий, каждый раз конкретный и исторически разнообразный, набор благ, к которым все граждане изначально, самим фактом своего существования имеют равный доступ. Здесь точкой отсчета и исходным нормативным основанием справедливости оказывается взаимность золотого правила нравственности. В правовом аспекте справедливость выступает как формальное равенство, одинаковость масштаба (требований, законов, правил, норм), посредством которого «измеряются» индивиды как равные субъекты права. И в морали, и в праве справедливость оказывается равенством, но существенно различным. Нравственная (этическая) справедливость есть равенство бесконечностей, люди здесь равны друг другу постольку, поскольку каждый из них является единственным, незаменимым, неисчерпаемым в своих притязаниях и стремлениях; они равны так, как могут быть равны совершенные миры, т.е. равны (тождественны) в своей нетождественности. Правовая справедливость есть равенство единиц, она полностью укладывается в каноны арифметического равенства, в известном смысле только ее и можно считать равенством. Люди равны в качестве «соучредителей» социального пространства. Но сам акт учреждения состоит в легитимации неравенства занятий и положений, образующих структуру учреждаемого социального пространства. Проблема состоит в сочетании равенства и неравенства. Необычайная трудность решения ее составляет основной источник общественных смут, протекающих под знаменем борьбы за справедливость. Согласно Аристотелю, «одни полагают, что если они будут равны относительно, то они должны быть равны и вообще; другие, признавая себя относительно неравными, притязают на такое же неравенство во всех отношениях» (Pol., 301 в 35). Первый из типизированных Аристотелем случаев подразумевает позицию бедных слоев населения, которые свое гражданское, человеческое равенство со всеми используют как аргумент для того, чтобы добиться равенства во всем остальном. Второй случай охватывает позицию привилегированных социальных слоев, которые пытаются свою привилегированность довести до обретения гражданских и человеческих привилегий, как если бы они были привилегированными изначально, по человеческому предназначению. И то, и другое – равенство в нравственно-гражданском аспекте и неравенство во всех прочих отношениях – суть две фундаментальные опоры социально-упорядоченного пространства. Существуют две формы (вида) специальной (частной) справедливости, выделенные еще Аристотелем и составляющие несущую конструкцию всех последующих теорий: распределительная, или дистрибутивная справедливость и уравнивающая, или ретрибутивная справедливость. Они представляют собой способы распределения дефицитных благ. Последние следует назвать частными благами в отличие от общих благ, которые, напротив, по своей природе не могут быть поделены между индивидами. Поэтому справедливость есть способ отношения человека к другому лицу, опосредованный отношением к благам, на которые они оба претендуют Формула справедливости всегда представляет собой пропорцию между четырьмя членами, где соотношение лиц А и В такое же, каково соотношение получаемых ими благ а и б. Справедливый человек и справедливое общество суть такие, которые могут найти нравственную меру в распределении благ, а нравственной может считаться такая мера, которая устраивает всех и на которую получено согласие тех, на чью долю выпадает больше тягот. Распределительная справедливость касается распределения благ, а соответственно, и обязанностей с учетом достоинства лиц, т.е. в зависимости от их вклада в общее дело. Существуют три основных исторически как социальную критику существующего общественного строя, противостоящую идеологии как ее апологетическому оправданию. Согласно Л.Мэмфорду, основное назначение утопии состоит в том, чтобы направить общественное развитие в русло «уготованного будущего». Во 2-й пол. 20 в. в социологической литературе утвердилось деление утопий на «утопии реконструкции», ставящие целью радикальное преобразование общества, и «утопии бегства» от социальной действительности. В 70–90-х гг. получил распространение термин «обоснованная утопия» для обозначения социальных программ воплощения в жизнь «предпочитаемого будущего». 7. «Человек разумный» как субъект правосознания. В юридической литературе существует множество определений понятия правосознания. В общем виде оно определяется как «совокупность взглядов, идей, представлений, а также чувств, эмоций, переживаний, выражающих отношение людей к действующему или желаемому (допустимому) праву и другим правовым явлениям»[1]. Правосознание является формой, или видом, общественного и индивидуального сознания. Поскольку правосознание является видом сознания, ему свойственны черты и признаки последнего. Сознание в философии трактуется как способ восприятия мира и способ протекания внутренней жизни человека. «В этот способ входят, во-первых, система значений, в которых происходит видение и мышление, во-вторых, механизм формирования ожиданий на основе увиденного, в-третьих, механизм соотнесения ожиданий и восприятия, в рамках которого система значений меняется. Правосознание заключается в обобщении, оценивании, целенаправленном отражении и конструктивно- творческом преобразовании правовой действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов в правовой сфере, в разумном саморегулировании и самоконтроле. Правосознание обусловливает поведение человека в правовой сфере, формирует его поведение и внутренний план правовой действительности. «Правосознание по своей природе — это именно осознание права. Правосознание (как и осознание) есть выражение и проявление разумной, рассудочной деятельности человека.»[4] В общем виде структура правосознания такая же, как и структура сознания, и включает в себя две стороны — ценностно-эмоциональную (гуманитарную) и познавательную. Первая сторона правосознания состоит из правовой психологии. Это чувства, эмоции, в которых выражается отношение к правовой сфере жизни общества и ее составным элементам, в том числе к праву. Еще один элемент — поведенческий, выражающийся в правовых установках. «Правовая установка — это определенное психологическое состояние субъекта, сформированное условиями его жизни, воспитанием, в том числе правовым, основанное на принятии ценностей, закрепленных правом. Правовая установка — это предрасположенность личности, ее психологическая готовность к соблюдению норм права.»[5] Вторая сторона правосознания отражает процесс и результат осознания правовой действительности, при этом процесс и результат осознания правовой действительности выступают ее элементами. В рамках этой стороны можно выявить связь правосознания и правопонимания. 8. Соотношение разума и совести в человеке РАЗУМ – философская категория, выражающая высший тип мыслительной деятельности, противопоставляемый рассудку. Различение разума и рассудка как двух «способностей души» намечается уже в античной философии: если рассудок как низшая форма мышления познает относительное, земное и конечное, то разум направляет на постижение абсолютного, божественного и бесконечного. Выделение разума как более высокой по сравнению с рассудком ступени познания четко осуществлялось в философии Возрождения у Николая Кузанского и Дж.Бруно, будучи связываемо ими со способностью разума постигать единство противоположностей, которые разводит рассудок. Наиболее детальную разработку представление о двух уровнях мыслительной деятельности в понятиях разума и рассудка получает в немецкой классической философии – в первую очередь у Канта и Гегеля. Согласно Канту, «всякое наше знание начинается с чувств, переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме» (Кант И. Соч. в 6 т. М., 1964, с. 340). В отличие от «конечного» рассудка, ограниченного в своих познавательных возможностях чувственно данным материалом, на который накладываются априорные формы рассудка, мышлению на его высшей стадии разума свойственно стремление к выходу за пределы заданного возможностями чувственного созерцания «конечного» опыта, к поиску безусловных оснований познания, к постижению абсолютного. Стремление к этой цели необходимо заложено, по Канту, в самой сущности мышления, однако ее реальное достижение невозможно, и, пытаясь все-таки достичь ее, разум впадает в неразрешимые противоречия – антиномии. Разум, согласно Канту, может, т.о., выполнять только регулятивную функцию поиска недостижимых предельных оснований познания, попытки реализации которой призваны приводить к выявлению принципиальной ограниченности познания сферой «явлений» и недоступности для него «вещей в себе». «Конститутивная» же, по терминологии Канта, функция реального познания в пределах «конечного» опыта остается за рассудком. Кант, т.о., не просто констатирует наличие разума как некоторой познавательной установки, он осуществляет критическую рефлексию по отношению к этой установке. «Вещь в себе» можно помыслить, но ее нельзя познать в том смысле, какой вкладывает в это понятие Кант, для которого идеалом теоретического познания выступают концептуальные конструкции математики и точного естествознания. СОВЕСТЬ – способность человека, критически оценивая себя, осознавать и переживать свое несоответствие должному – неисполненность долга. Феноменологическими проявлениями совести являются внутренний эмоциональный дискомфорт («укоры, муки совести»), чувство вины и раскаяние. С культурно-исторической точки зрения, идея и понятие совести складываются в процессе осмысления различных механизмов самоконтроля. В отличие от страха (перед авторитетом, наказанием) и стыда (в котором также отражается осознание человеком своего несоответствия некоторым принятым нормам), совесть воспринимается как автономная. Исторически совесть коренится в стыде и родственна ему; однако уже ранние попытки осознания опыта, который впоследствии получит название «совестного», свидетельствуют о стремлении дифференцировать сам стыд и выделить как нечто особенное «стыд перед самим собой» (Демокрит, Сократ) – своеобразный экстериоризированный вариант того контрольного механизма, который получит название совести. В древнегреческой мифологии эту функцию выполняли Эринии; в «Оресте» Еврипида она была осмыслена как «сознание совершенного ужаса». Соответствующее греч. слово – sineidesis [συνείδησις] – восходит к глаголу συνειδέναι, использовавшемуся в выражениях, указывавших на ответственность человека перед самим собой за совершенные им нечестивые поступки. Так же и латинское слово conscientia (представляющее собой своеобразную кальку с греч.) употреблялось для обозначения не только сознания вообще, но и сознания или воспоминания о совершенных дурных поступках или сознания, оценивающего собственные поступки как достойные или недостойные. Выражения «спокойная совесть» или «чистая совесть» в обычной речи обозначают осознание человеком исполненности своих обязательств или реализации всех своих возможностей в данной конкретной ситуации. По существу, в таких случаях речь идет о достоинстве. Трактовка же собственно феномена «чистой совести» различна в разных нормативно-ценностных контекстах. Во-первых, «чистая совесть» подтверждает сознанию, сориентированному на внешний авторитет, его соответствие предъявляемым извне требованиям, и поэтому вызывает чувство благополучия и безопасности, как будто гарантированные самим фактом угождения авторитету. В этом отношении «чистая совесть» есть следствие покорности и зависимости и, стало быть, порочности с точки зрения автономной и гуманистической морали (Э.Фромм). Во-вторых, «чистая совесть» может выражать амбицию человека на достигнутость совершенства, на внутреннюю цельность и полноту. Состояние «чистой», «успокоившейся» совести выражает самодовольное (или лицемерное) сознание (Гегель); в конечном счете это – бессовестность, понимаемая не как отсутствие совести, а как склонность не обращать внимание на ее суждения (Кант). 10. Проблема соотношения человека и власти Проблема власти актуальна на протяжении всей истории философской мысли. Этой проблеме посвящено много работ и в отечественной литературе. Существуют различные толкования понятия «власть» в социологии, философии, психологии, политологии^тике и т.д. Различие толкований обусловлено как областью, в которой ведется исследование, так и спецификой философских воззрений автора, рассматривающего феномен власти. Чаще всего власть представляют как политическую или государственную, не подчеркивая, что это лишь одна из сфер ее проявления. Вместе с тем, существуют дефиниции власти посредством определенных ее признаков: власть как авторитет, как сила, принуждение, право и т.д. Такие определения также не выполняют до конца своего назначения: они характеризуют конкретную власть, но никак не то явление, которое в силу своей всеобщности считается философской категорией. Власть как социально-философское понятие характеризуется своей сущностной основой — отношениями между людьми. Проблема власти неразрывно связана с центральной философской проблемой бытия человека. Именно в результате человеческих отношений возникает явление власти. Властные отношения, в отличие от других межличностных отношений, содержат в себе элементы доминирования и подчинения. В чем заключаются причины таких отношений и где они берут свое начало? Эта проблема не освещена в философской литературе. Учитывая возросшую актуальность темы, ее научную и практическую значимость, а также ее неразработанность, автор ставит целью исследовать механизм взаимодействия человека и власти. Исходя из ранее принятых определений власти в отечественных исследованиях (власть как политическое или государственное явление), можно утверждать, что, в силу известных исторических причин, властные отношения имели только социологическое объяснение; власть возвышалась над человеком и отношения человека и власти не рассматривались: такой проблемы как бы не существовало. В известной переводной работе немецких авторов М.Бонашака и И.Фольхольцера человек рассматривается в противоположных социальных системах 70-х годов (13. С.299). Исходя из понимания власти как определенного типа межличностных отношений, при котором одна сторона (властная) воздействует на поведение и деятельность другой (подвластной) при помощи определенных средств (авторитета, договора, норм, принуждения и пр.), мы подошли непосредственно к постановке вопроса о причинах властного-подвластного поведения, или, точнее, о генезисе властного поведения. На наш взгляд, именно осмысление этой проблемы способно выявить специфику отношений человека с властью. Решение вопроса о формировании властно-подвластных отношений ориентирует на исследование их биологических предпосылок. 11. Генезис национального государства: политический и культурный контексты. НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО — в исторической науке и политологии термин, используемый для обозначения особого типа государства и стадии развития государственности. Понятие «национальное государство» относится к числу дискуссионных, его единого толкования не существует. В качестве синонима этого понятия часто применяют термин «государство- нация» (английский nation-state, франц. ́etat-nation), однако такой подход подчас подвергается критике. Под национальным государством нередко понимается моноэтничное, мононациональное государство, которое противопоставляется многонациональному государству. Противники такой точки зрения указывают на сложность выделения критериев нации, а также на возможность политического манипулирования при разделении государств на национальные и многонациональные. По мнению ряда учёных, понятие «национальное государство» является синонимом термина «правовое государство». Последнее, пришедшее на смену сословному государству, отличает правовое равенство людей независимо от их этнической, сословной и иной принадлежности, одинаковое обращение со всеми членами нации. Национальное государство в этом случае противопоставляется и конкретно-историческим феодально- абсолютистским образованиям (например, империи Габсбургов), и империи как особому типу государства, строящемуся на политическом неравенстве между сообществами и индивидами. Специалисты по теории международных отношений считают характерным признаком национального государства «национальный суверенитет», под которым понимают монополию на власть внутри государства и независимость по отношению к др. акторам, действующим на международной арене. В научных кругах высказывается также мнение, что термин «национальное государство» является непродуктивным и от него следует отказаться, поскольку понятие «национальное» не отражает некое новое качество государства, а лишь характеризует его успех в формировании «единой нации». Расходясь в интерпретации сущности национального государства, учёные придерживаются также различных взглядов на его генезис и эволюцию. Одни относят становление национального государства к XV веку и связывают его со складыванием централизованных государств и формированием национального самосознания (классическим примером, по их мнению, является Франция конца XV-XVI веков). Исследователи, стоящие на марксистских позициях, и учёные, разделяющие взгляды М. Вебера, считают возникновение национальных государств и складывание наций продуктом капиталистических отношений. Появление национального государства рассматривается ими как «нормальное» и закономерное явление стадии капиталистических развития. Историки и политологи, делающие акцент на понятии «национальный суверенитет», считают, что национальное государство возникло в середине XVI века как результат функционирования Вестфальской системы международных отношений (от названия Вестфальского мира 1648 года), закрепившей в отношениях между государствами принцип территориального суверенитета. Согласно ещё одной точке зрения, национальное государство, в котором понятия «нация» и «государство» слиты воедино, в строгом смысле слова сложилось лишь после Французской революции XVIII века. В конце XX века в связи с окончанием «холодной войны» и развитием процессов интеграции и глобализации в научной литературе стало высказываться мнение о «размывании» национального суверенитета и «конце национального государства», начали звучать предложения рассматривать национальное государство как «исторически пройденный этап» развития человечества. Такая позиция подверглась критике со стороны приверженцев т. н. реалистической традиции в теории международных отношений, считающих, что национальное государство продолжает оставаться главным актором на международной арене. В то время как «функционалисты» и «институционалисты» (смотрите Най Дж.) рассматривают международные организации и интеграционные структуры как качественно новый феномен, пришедший на смену национального государства, «реалисты» полагают, что эти организации и структуры являются лишь формой объединения национальных государств под эгидой сильнейших из них, которым и принадлежит реальная власть как в интеграционных объединениях, так и в мире в целом. 12. Права человека как идея. История идеи прав человека’ берет начало в древности. Уже в Библии содержатся положения о ценности и неприкосновенности человеческой жизни, равенстве людей. В античных государствах и странах Древнего Востока обосновывалось равенство людей одинаковыми природными условиями их происхождения из Космоса, «неба». И хотя в период рабовладения и феодализма господствовала идея о правах «свободных» людей (Аристотель, Платон и др.), её развитие способствовало накоплению интеллектуального материала для дальнейшего (буржуазного) скачка в этом направлении — признания равенства всех людей перед законом. Активность в развитии идеи о правах человека приходится на эпоху Возрождения и Просвещения. В XVII— XVIII вв. эта идея преломляется в теорию естественного (прирожденного) права, которая позволила оценивать с позиций справедливости действующее в государстве позитивное право, проводить его преобразование в направлении гуманизма и свободы. рассматриваемый документ признавал рабство как несоответствие современным принципам прав человека и «око за око» как аналог смертной казни. В 539 г. до н. э. царь Кир Великий (580–530 гг. до н. э.) провозгласил Хартию. Это был первый в мире документ по правам человека, потому что именно в нем впервые появился термин «право». Хартия закрепляла несколько прав, наиболее значимыми были свобода религии и право на жизнь. Хартия запрещала принудительный труд и отменила рабство. Эдикты индийского императора Ашоки (304–232 гг. до н. э.) содержали ряд принципов, среди которых можно выделить: свободу вероисповедания, беспристрастное правосудие, уважение человеческого достоинства. Другие положения означенного документа выступали против смертной казни и пыток. Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, написанные после смерти Иисуса, устанавливают обязанность помогать бедным, а также исключают смертную казнь как вид наказания. Следующим документом является Мединская конституция, в которой пророк Мухамед (570– 632 гг.) установил запрет на оставление лица в нищете, но оставил в силе принцип «око за око». Отдельный интерес представляет закрепление имущественных прав. Как следует из Законов двенадцати таблиц (450 г. до н. э.) и Кодекса Юстиниана (533 г. н. э.), если в течение срока, установленного для уплаты долга (30 дней), должник не уплачивал долг, то его задерживали и содержали под стражей 60 дней. По истечении данного срока должника увозили на народную площадь, кредитор объявлял публике его долг с целью найти людей, которые готовы его выкупить. В случае отсутствия желающих кредитор имел право продать должника в рабство или отрезать какую-либо часть его тела (маленькую или большую). На практике известны случаи, когда кредиторов было несколько. В данном случае за ними оставалось право разделить тело должника на куски мяса [1]. В норвежском праве существовало положение, в соответствии с которым, если должник не оплачивал долг, кредитор мог обратиться к его родственникам с целью получения выкупа. В противном случае кредитор имел право отрезать любую часть или кусок тела должника, которые имели определенную цену. Таким образом могла погашаться задолженность перед кредитором. В Средние века власть кредитора над должником была частично ограничена. Кредитор был лишен возможности распоряжаться жизнью должника, однако ему было предоставлено право на его честь и достоинство. Например, в Италии должника, не погасившего долг, выводили на площадь перед народом и вытворяли с ним действия, унижающие его честь и достоинство (раздевание догола). Некоторые историки утверждают, что данные действия были прописаны в статутах итальянских и французских городов [2]. При заключении договора займа кредитор старался получить как можно больше власти. Во Франции договоры, в которых в качестве залога выступала личность должника, встречаются довольно часто. Дискуссии по поводу действительности данных договоров долгое время не вызывали сомнений в связи с тем, что само законодательство находилось в процессе развития. Лишь некоторое время спустя кредитор и должник стали обращаться к судьям для утверждения и согласования условий [3]. В дошедшем до нас договоре, заключенном в Кельне в 1263 г., один из контрагентов в случае невыполнения условий договора обязался отрубить себе голову. Особенно часто практиковалось закладывание своей чести, что приводило к разным позорным процедурам (ношение на себе позорного аншлага, рисунка). В договоре, заключенном в 1578 г., кредитору «дается право выставить должника у церковного столба, церковной паперти или где он захочет и осыпать его перед всеми честными людьми насмешками, надругательствами и всяческими поношениями» [4]. Анализируя порядок закрепления имущественных прав, следует выделить, что во многих различных исторических документах кредитор (заимодавец) обладал полной (неограниченной) властью над должником, к примеру правом на распоряжение его честью, телом и свободой. Это положение находит место в старейших памятниках всех современных народов – в старогерманском, французском, итальянском кодексах. Первым и фундаментальным документом в области прав человека является Хартия вольностей Генриха I (1068–1135) [5], подписанная в 1100 г. В этом документе провозглашались права человека, в том числе право на жизнь. 15 июня 1215 г. король Иоанн Безземельный (1166–1216) под принуждением подписал документ, именуемый Магна Карта, согласно которому монархи не могут иметь абсолютной власти. Магна Карта по своей природе повторила Хартию вольностей Генриха I, в ней были перечислены основные права и свободы человека, в том числе право на жизнь. Карта сравняла короля с дворянством, запретила взимать налоги без одобрения пэров. После смерти Иоанна в 1216 г. на трон взошел Генрих III (1207–1272). В 1258–1259 гг. он подписал Оксфордские и Вестминстерские провизии, которые наделили парламент полномочиями по надзору за работой совета из 15 членов. В 1628 г. в Англии парламент принял Петицию о праве, согласно которой налоги взимались лишь после одобрения парламентом, никто не мог быть арестован без правового основания, право войны не могло применяться в мирное время. Хотя к XVI в. в Европе были установлены принципы прав человека на внутригосударственном уровне, они не нашли отражения на международном уровне до 1648 г., а именно до окончания Тридцатилетней войны, закончившейся подписанием Вестфальского мирного договора. В нем закрепились следующие положения: – Правовое равенство государств признано основным компонентом международного права, хотя государства отличались по форме правления. – Самой весомой концепцией стало признание суверенитета государств. – Устанавливался принцип невмешательства во внутренние дела государства. Значительная роль в формировании представлений о правах человека принадлежит философам. Например, Платон (428–348 гг. до н. э.) и Аристотель (384–322 гг. до н. э.) утверждали, что право на жизнь дано людям от Бога [6]. В первобытном патриархальном строе, отличительным признаком которого являлось натуральное хозяйство, еще не существовало обменных отношений, так как все, что было необходимо человеку, он производил для себя сам. К примеру, у людей не было представлений о различии права на действие и права на вещь, из этого следует, что обязательственные и вещные отношения не отличались. В работе «Два трактата о правлении» [7] Джон Локк перечислил три права: на жизнь, имущество и свободу. При этом человек может не только располагать данными правами с рождения, но и судить за их нарушение. В свою очередь, Луи Монтескье определяет, что права человека, как законы природы, независимы от закона государя, они естественны. Их идеи получили закрепление: – в Англии – в «Билле о правах» 1689 г.; – в Америке – в Декларации прав Вирджинии 1776 г. и Декларации независимости США 1776 г., в которой к числу неотъемлемых прав было отнесено право на жизнь, свободу и стремление к счастью, и в «Билле о правах» 1791 г.; – во Франции – в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Как было упомянуто выше, сторонники естественно-правовой концепции прав боролись за неотчуждаемость и равенство таких прав. Отдельный научный интерес представляет отечественное уголовное законодательство дои послереволюционной России [9]. Согласно договорам Руси с Византией 912 и 945 гг. в случае убийства русским христианина или христианина русским в качестве мстителя мог выступать как род в целом, так и каждый член рода. Они имели право лишить жизни убийцу и распорядиться его имуществом. Русская Правда сохраняет кровную месть, но ограничивает круг ближайших родственников и применяется только за убийство. Наряду с ограничением кровной мести также устанавливалась возможность уплаты штрафа в качестве откупа от убийства. Размер штрафа дифференцировался в зависимости от социального положения потерпевшего. Правда Ярослава Владимировича отменила кровную месть. Санкцией за убийство стал штраф, который также дифференцировался в зависимости от социального положения потерпевшего. Псковская судная грамота также устанавливала штраф за убийство. Судебники 1497 и 1550 гг., Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 г. за убийство господина (речь идет о крестьянине, убившем своего владельца) предусматривали смертную казнь. Последнее содержало систему признаков, квалифицирующих убийство, включая убийство женой мужем (каралось смертной казнью или закрытием живым в землю) [10]. Новоуказные статьи о татебных, разбойных и убийственных делах от 22 января 1669 г. в случае убийства сыном или дочерью одного из родителей предусматривали смертную казнь. XVII–XVIII века характеризуются становлением абсолютной монархии, у России появляется выход к морю, в 1715 г. Петр I принимает Артикул Воинский, в котором впервые появляется термин «преступление». Умышленное убийство каралось отрубанием головы, квалифицированное убийство – отравлением, убийство по найму – колесованием, неумышленное убийство – тюремным заключением. В конце XVIII в. Екатерина II строго следила за отношениями помещиков и крестьян, за жесткое обращение или убийство крестьянина у помещика отбиралось имение. Александр I также конфисковывал имения и передавал их в казну. Глава вторая «О наказаниях» Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. предусматривала в качестве наказания за совершение убийства лишение всех прав состояния и смертную казнь [11]. В последнем кодифицированном уголовно- правовом акте императорской России, Уложении 1903 г. [12], основными наказаниями являлись смертная казнь, штраф, арест, заключение в тюрьме. Уголовные кодексы РСФСР 1922 (1 июня 1922 г. – 31 декабря 1926 г.) [13] и 1926 гг. (1 января 1927 г. – 31 декабря 1960 г.) [14] содержали понятие «преступление» (некоторые виды преступлений регулировались постановлениями ЦИК и СНК СССР), цели и виды наказаний, среди которых отсутствовала смертная казнь. Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. [15] также не предусматривал смертной казни, а виды убийства содержались в отдельных статьях. В настоящее время на территории Российской Федерации действует Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. [16], по которому смертная казнь является исключительной мерой наказания за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь. Вместе с тем в стране введен мораторий на смертную казнь. Ситуацию с правами человека в России можно проследить по советским конституциям. В конституциях СССР [17] право на жизнь являлось составной частью права на неприкосновенность личности, под которой понимались государственная охрана гражданина СССР и защита от неправомерных действий государственных органов и других лиц. Затем в Конституции 1993 г. право на жизнь было выделено в ст. 20 как высшая ценность. Международное сообщество пришло к осознанию закрепления прав человека на универсальном и региональном договорном уровнях после ужасов Второй мировой войны. Первыми документами стали: – Устав Организации Объединенных Наций (1945) [18], Международный билль о правах человека (Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах (1966), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966) [19], Первый (1966) и Второй (1989) факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах [20]; последний направлен на отмену смертной казни). Советом Европы была принята Европейская Конвенция по защите прав человека и основных свобод, которая в ст. 2 закрепляет право на жизнь и налагает на членов – участников Совета Европы обязательства по его защите. Благодаря данному документу стало возможным оспаривать нарушение прав в Европейском суде по правам человека. На сегодняшний день разработано около 200 конвенций, деклараций, направленных на эффективную защиту прав человека, в рамках Организации Объединенных Наций, Международной организации труда и других международных организаций. Таким образом, проанализировав исторические предпосылки становления прав человека и их современное состояние, можно прийти к следующим выводам. 1. Исторические документы показывают, что категория «права человека» является достаточно условной на ранних этапах развития общества. 15. Философские основания юридического позитивизма ЮРИДИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ — направление философии права, которое видит в праве совокупность норм или правил поведения, установленных и обеспеченных принуждением со стороны власти. Характерными чертами данного подхода к праву являются: формальное определение права (когда под правом понимается то, что признается таковым в данном сообществе); отождествление права с наличным законодательством; автономный характер права (его независимость от морали и исторические традиции). Первыми представителями Ю.п. были И. Вентам (1748-1832) и Дж. Остин (1790- 1859), труды которых и сегодня признаются авторитетными источниками. Наиболее известные позитивистские концепции XX в. связаны с именами Г. Кельзена, Г.Л.А. Харта и Дж. Раца. Основы юридического позитивизма были разработаны английским юристом Остином в его фундаментальном труде «Чтение по юриспруденции» (1832 г.). Остин объявлял право, как и явления природы, реальным, существующим фактом. Реальность праву придает государство, которое закрепляет конкретные нормы в принимаемых им письменных источниках «в целях руководства разумной сущностью». По Остину, право образуют четыре элемента: приказ, санкция, обязанность исполнения и суверенная власть. Сущность же права составляет приказ власти, адресованный подчиненному под угрозой применения санкции в случае его невыполнения. С учетом такого понимания права основная задача юридической науки сводится к анализу позитивных, принятых государством законов, иных нормативно-правовых актов, не вдаваясь в оценки содержащихся в этих источниках норм с позиции добра и зла, справедливости и прочих нравственных категорий. Таким образом юридический позитивизм решительно порывал с принципами и положениями теории естественного права. Если последняя признавала права и свободы человека первичными и требовала их непременного признания государством, то позитивисты, наоборот, единственным источником права признавали государство. От него граждане и иные лица получали права и свободы. Право, созданное государством, признавалось объективным, а основанные на нем права граждан и иных лиц — субъективным правом. Обосновывая предложенное понимание права и задач правовой науки, позитивисты подвергли суровой и основательной критике естественные права человека и проповедующую их теорию. По мнению позитивистов, естественные права представляют собой не более чем предположения, гипотезы, являются источником заблуждения умов. Их серьезное восприятие влечет за собой такие негативные последствия, как разрушение правопорядка и анархию. Сущность же любого права состоит в том, что оно действует. Поэтому прекраснейшее идеальное право может остаться позади самого жалкого позитивного права, подобно тому как любой калека видит, слышит и действует лучше, чем самая прекрасная статуя. Значительная часть понятий и принципов современной теории права была разработана в недрах юридического позитивизма. Его несомненной заслугой является обоснование таких важнейших принципов теории права, как: 1) верховенство закона и наличие иерархической связи между законами и иными нормативно-правовыми актами, исключающей наличие в действующем праве противоречивых норм; недопустимость отказа в правосудии по мотивам наличия в действующем законодательстве пробелов или неясных норм права; требование неукоснительного исполнения действующих законов государственными органами, гражданами и иными лицами (принцип законности); 4) подчинение судьи закону. 16. Философские основания юридического либерализма Либерализм — это система политических и филосовских взглядов, провозглашающая неприкосновенность прав и свобод человека, выступающая за снижение роли государства в жизни общества. Основной идеей либерализма является самодостаточность свободы человека во всех сферах жизни. Философские основания «членов либерального семейства» всегда были различны до несовместимости. Исторически важнейшие среди них: 1) учения о «естественных правах» человека и «общественном договоре» как фундаменте легитимного политического устройства (Дж.Локк и др., Договор общественный); 2) «кантовская парадигма» моральной автономии ноументального «я» и вытекающие из нее концепции «правового государства»; 3) идеи «шотландского просвещения» (Д.Юм, А.Смит, А.Фергюсон и др.) о спонтанной эволюции социальных институтов, движимой неустранимой скудостью ресурсов в сочетании с эгоизмом и изобретательностью людей, связанных, однако, «моральными чувствами»; 4) утилитаризм (И.Бентам, Д.Рикардо, Дж.С.Милль и др.) с его программой «наибольшего счастья для наибольшего числа людей», рассматриваемых в качестве расчетливых максимизаторов собственной выгоды; 5) так или иначе связанный с гегелевской философией «исторический либерализм», утверждающий свободу человека, но не в качестве чего-то, присущего ему «от рождения», а как, по словам Р.Коллингвуда, «приобретаемое постепенно постольку, поскольку человек вступает в самосознательное обладание собственной личностью посредством… нравственного прогресса». Эгалитаризм – в смысле признания за всеми людьми равной моральной ценности и отрицания значения для организации важнейших правовых и политических институтов общества любых «эмпирических» различий между ними. Универсализм – в смысле признания того, что требования индивидуального достоинства и равенства (в указанном понимании) не могут быть отвергнуты посредством ссылок на «имманентные» особенности тех или иных культурно-исторических коллективов людей. Мелиоризм как утверждение возможности исправления и совершенствования любых общественных институтов. 17. Поясните значение понятий «легизм», «этатизм», «нормативизм». ЛЕГИЗМ (legisme, legalism) – принятое в западной науке обозначение школы фа цзя – «законников», одного из основных направлений древнекитайской этико-политической мысли (от лат. lex, родительный падеж, legis – закон). Основоположниками теории и практики легизма считаются Гуань Чжун (кон. 8–7 в. до н.э.), Цзы Чань (6 в. до н.э.), а также Ли Куй, Ли Кэ (возможно, это одно лицо), У Ци (4 в. до н.э.). Крупнейшими теоретиками легизма признаны Шан Ян, Шэнь Дао, Шэнь Бухай (4 в. до н.э.) и Хань Фэй (3 в. до н.э.; см. «Хань Фэй-цзы»). В основе доктрины легизма лежит учение о главенстве единого юридического закона (фа) в жизни государства. Создателем закона может быть только самодержавный правитель. В отличие от ли- благопристойности законы могут изменяться и пересматриваться в соответствии с потребностями момента. Другими важнейшими аспектами легизма являются учения о шу – «искусстве» политического маневрирования, прежде всего контроля за чиновниками, и о ши – «власти/насилии» как гаранте управления на основе закона. Этико-политические построения легистов нередко подкреплялись натурфилософскими идеями даосского характера. Теоретики легизма создали стройную концепцию деспотического государства, функционирующего при условии неограниченной власти правителя, единолично руководящего унифицированным административным аппаратом. Они предложили идею государственного регулирования экономики, гл. о. посредством мер по поощрению земледелия и упорядочению налогообложения, систему централизованного управления государством по принципу регулярного административного деления, назначение чиновников правителем вместо традиционного наследования должностей, принцип присвоения рангов знатности, пожалований и привилегий за конкретные заслуги (прежде всего в ратном деле), контроль за образом мыслей подданных, цензорский надзор за чиновниками, систему круговой поруки и групповой ответственности. Объективно политическая практика в русле легизма вела к ограничению влияния наследственной знати и разрушению 18. Правовое обоснование морали и учение о 20 естественных законах в этатизме Т. Гоббса. Первый и основной закон природы гласит: необходимо стремиться к миру всюду, где это возможно; если мира достичь невозможно, нужно искать средства для ведения войны. Второй из производных законов природы: соглашения должны соблюдаться; или: данное слово нужно держать. Третий закон природы: о неблагодарности. состоит в том, чтобы не позволять тому, кто первым, доверяя тебе, оказал тебе услугу, оказаться из-за этого в худшем положении, то есть чтобы никто не принимал услуги, если он не собирается приложить все силы к тому, чтобы оказавший услугу не имел основания раскаиваться в этом. Четвертый закон природы: каждый стремится быть полезным. требует от каждого считаться с интересами других. Чтобы правильно понять это требование, нужно заметить, что люди, образующие сообщество, обладают различными характерами, определяемыми из различия владеющих ими аффектов. Пятый закон природы: о милосердии. состоит в том, что каждый, не пренебрегая мерами предосторожности на будущее, должен прощать другому прошлую вину, если тот раскаивается и просит прощения. Прощение за прошлое, то есть забвение обиды, есть не что иное, как согласие на мир с тем, кто, спровоцировав войну, раскаивается в содеянном и просит о мире. Шестой закон природы: наказание направлено только на будущее. предписывает в отмщении, то есть при наложении наказания, иметь в виду не прошлое зло, а будущее благо; иначе говоря, налагать наказание можно только с одной-единственной целью: исправить самого виновного либо его наказанием сделать лучше других. Это прежде всего подтверждается тем, что каждый по закону природы обязан прощать другому, но только при условии, что сначала будут приняты меры предосторожности на будущее. Седьмой закон природы: против оскорбления. требование естественного закона: да никто не покажет другому ни делом, ни словом, ни выражением лица, ни смехом, что он ненавидит или презирает его. Восьмой закон природы: против высокомерия. предписывается, чтобы каждый считался по природе равным любому другому. Противоположный этому закон есть высокомерие. Девятый закон природы: о скромности. каждый обязан предоставлять любому другому те же самые права, которые он требует для себя самого. Десятый закон природы: о равенстве или против лицеприятия. , чтобы каждый, распределяя права среди других, оставался бы беспристрастным к обеим сторонам. Одиннадцатый закон природы: о том, что должно находиться в общем владении. тем, чего нельзя разделить, следует, если возможно, пользоваться сообща; если же позволяет количество, каждый может брать, сколько захочет; если же количество не позволяет этого, тогда следует пользоваться по заранее установленному порядку и пропорционально числу пользующихся. Ведь иначе никоим образом нельзя сохранить равенство, которого, как мы показали в предыдущем параграфе, требует естественный закон. Двенадцатый закон природы: о разделе по жребию. чтобы пользование этой вещью происходило либо по очереди, либо отдавалось только кому-нибудь одному по жребию и чтобы при поочередном владении так же жребием определялось, кому принадлежит первая очередь. Ибо здесь так же необходимо иметь в виду равенство, а не прибегая к жребию, его соблюсти невозможно. Тринадцатый закон природы: о праве первородства и первого владения. Жребий же бывает двух родов: либо произвольный, либо естественный. Произвольный является результатом согласия спорящих. Он зависит от чистой случайности и, как говорят, от счастья (fortuna). Естественный же есть результат первородства (по- гречески — как бы полученное по жребию) и первого владения. Поэтому то, что не может быть разделено и не может быть использовано сообща, переходит к тому, кто первым завладел этой вещью, точно так же как и перворожденному достается имущество отца, если только сам отец раньше не передал это право кому-то еще. Четырнадцатый закон природы: о неприкосновенности посредников, способствующих сохранению мира. требует обеспечить неприкосновенность посредникам, способствующим установлению мира. Ибо разум, устанавливающий цель, устанавливает и необходимые средства. Пятнадцатый закон природы: о третейском судье. обязывает обе несогласные друг с другом стороны в правовом споре подчиняться решению какого-то третьего лица. Шестнадцатый закон природы: никто не может быть судьей в своем деле. никто не должен быть судьей, или арбитром, в своем деле. Семнадцатый закон природы: что никто не должен быть арбитром в деле, победа в котором любой стороны сулит ему большую надежду на выгоду и обретение славы. Основание здесь то же, что и в предыдущем законе. Восемнадцатый закон природы: о свидетелях. судьи не должны ждать вознаграждения от тех, чье дело они рассматривают. обязывает арбитров и судей там, где они не могут обнаружить бесспорных признаков совершенного деяния, выносить решение на основании показаний свидетелей, считающихся беспристрастными к обеим сторонам. Девятнадцатый закон природы: не может быть никакой договоренности с судьей. требует, чтобы решение выносилось свободно Двадцатый закон природы: против пьянства и всего, что мешает действию разума. Далее, поскольку законы природы есть не что иное, как требование истинного разума, и соблюдать законы природы может только тот, кто сохраняет способность к здравому суждению, то ясно, что тот, кто добровольно и сознательно разрушает или ослабляет свои мыслительные способности, тот добровольно и сознательно нарушает закон природы. Ибо нет никакой разницы, поступил ли кто-нибудь вопреки своему долгу, или он сознательно сделал нечто, что могло бы помешать исполнению им своего долга. Люди разрушают или ослабляют способность разумно мыслить, когда совершают действия, приводящие к утрате разумом своего естественного состояния. Наиболее очевидный пример такого состояния являют пьяные и захмелевшие. 19.Правовое обоснование морали в деонтологии Дж. (Иеремии) Бентама. Утилитаризм и учение о счастье. Утилитаризм Бентама, сформулированный, в частности, в его известном труде Введение в принципы морали и законодательства (An Introduction to the Principles of Morals and Legislation, 1789), основывался на этическом гедонизме, учении о том, что благо – это счастье и целью этического поведения является достижение наибольшего возможного счастья для наибольшего количества людей. Чтобы правильно понять это утверждение, следует иметь в виду, что для Бентама удовольствие и счастье были синонимами и имели самый широкий смысл – включая интеллектуальные, социальные, моральные и альтруистические удовольствия, а также менее значимые физические удовольствия. «Удовольствие» – это все, что представляет ценность для человека, независимо от своей природы или причин, по которым человек рассматривает что-либо в качестве ценности. Несмотря на практические трудности, возникающие при подсчете количества блага, Бентам был убежден, что благо можно оценить по интенсивности, длительности и другим параметрам. Теоретически можно построить исчисление, способное определить, какого рода поступок является наилучшим при тех или иных обстоятельствах (т.н. «исчисление счастья»). И тогда становится ясной цель законодательства: увеличить количество счастья всех людей и во всех возможных направлениях. Наказание же и сопутствующие ему страдание и зло следует применять только в тех случаях, когда оно препятствует появлению еще большего зла. Следуя этим принципам, Бентам и его последователи выступили инициаторами системы здравоохранения и страхования, законов о бедности, реформы тюрем, использования наказания в целях предупреждения преступлений и перевоспитания преступников, распространения демократии и самоуправления на все сферы общественной жизни. Бентам не ограничивался обсуждением внутренних проблем и доказывал необходимость международного права, создания Лиги наций и отмены колониальной системы. Наряду с этическим гедонизмом Бентам развивал концепцию психологического гедонизма, согласно которой каждый человек в действительности стремится к тому, что дает ему наибольшее счастье. Видимое

---

С этим файлом связано 1 файл(ов). Среди них: Шеремет.doc.
Показать все связанные файлы

---

Подборка по базе: Выполните задания и прикрепите ответы в ЭВ.docx, Основы использования и конфигурирования 1С Предприятие Вопросы.o, Кушнир_ответы на вопросы_1 раздел.docx, 7.1.4.9 Lab — Identifying IPv4 Addresses ответы.docx, Маркетинг [8 тем] (все ответы на тест Синергия МТИ МосАП).doc, 1-10 ответы на вопр физика пласта.docx, Психология РК2 ОТВЕТЫ.docx, Пояснительная записка к зачету.docx, ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ (30ВОПРОСОВ).docx, Бух учет вопросы.docx

---

Вострова К.И. группа гр. 819-ЮРZ
Ответы на вопросы к зачету по дисциплине «Философия права».

1. Объект философии права.

Объектом философии права, являются право и юридические законы

1. Предмет философии права.

Предметом является юридическая концепция, значение закона, его место в мире. 

1. Онтологические и гносеологические проблемы философии, социальной философии, философии права.

Основные отрасли философского знания – онтология (учение о бытии), гносеология (учение о познании мира), аксиология (учение о ценностях), философская антропология (философское учение о человеке).

Философское учение в его онтологическом и гносеологическом аспектах получило название метафизики или общей философии. В этом ракурсе анализируются и общественные явления: право, мораль, искусство и др. Достаточно вспомнить работы И. Канта «Метафизика нравов», «Метафизика нравственности», И. А. Исаева «Метафизика власти».

Подобно общей и социальной философии, философия права также имеет отрасли знаний: онтологию, аксиологию, гносеологию, праксиологию, эпистемологию.

Правовая онтология раскрывает природу, сущность, виды, формы правового бытия. Она дает возможность понять правовое бытие – правовую реальность и действительность, их объективный, субъективный, объектно-субъектный, субъектно-объектный и субъектно-субъектный характер. Правовая онтология исследует человека как правовое существо, жизненный мир человека и общество в соотношении с правовой реальностью. Она рассматривает правовую реальность через систему взаимодействующих и детерминирующих друг друга правоотношений, правосознания, правовой культуры, правопорядка, типов и форм государства и власти.

Правовая гносеология исследует границы и возможности познания правовой реальности, оценивает объективность правовых знаний, соотношение объективной и юридической истин, уровень знания законов, своих прав и обязанностей людьми.

Особое место занимает в философии права юридическая эпистемология, которая в нашей стране нуждается в серьезной разработке.

Правовая аксиология позволяет разобраться в ценностных установках и ценностных ориентациях в правовой реальности, исследовать такие ценности, как право, закон, свобода, ответственность, равенство, общее и индивидуальное благо, правовое государство, справедливость.

Генетическая взаимосвязь социальной философии и философии права подтверждается социальным единством их предметов.

Социальная философия традиционно рассматривается как учение об обществе. Однако за пределами общепринятого понимания мнения исследователей не совпадают. Это объясняется тем, что общество – многогранное, многоаспектное образование. Каждый исследователь, акцентируя внимание на каком-то одном аспекте, определяет объект и предмет социальной философии по-своему.

Так, Г. Гегель объектом социальной философии считал общество, а предметом – наиболее общие принципы возникновения и функционирования духа. Немецкие просветители И. Г. Гердер и Г. Э. Лессинг к объекту социальной философии относили человеческую историю, а к предмету – выявление в ней места и роли культуры. Социальная философия, по Ф. Ницше, исследует жизнь как «волю к власти», связанную с целями, интересами и ценностями, «полезными» в рамках общего жизненного процесса. С точки зрения Э. Фромма, предмет социальной философии – личностные и общественные основания человеческого бытия в их взаимодействии. По К. Марксу и Ф. Энгельсу, социальная философия есть учение о наиболее общих законах возникновения, развития и функционирования общественноэкономических формаций. Феноменологи Э. Гуссерль, А. Шюц, Т. Лукман, П. Бергер и другие предметом социальной философии считают жизненный мир как сферу значимого в жизнедеятельности человека.

Нам представляется наиболее верным использовать для определения объекта и предмета социальной философии диалектикоматериалистический и феноменологический подходы.

Диалектико-материалистическая парадигма содержит указание, прежде всего, на первенство материальной основы общества (общественного социально-экономического бытия), и вторичность духовных феноменов общественного сознания (идеалов, духовных ценностей) и социально-политических институтов. Этот подход ориентирует на существование объективных законов, согласно которым общество функционирует и развивается.

Феноменологический подход базируется на осмыслении человека как основополагающего элемента общества, его деятельности, целей и устремлений, реализуемых в предметах и процессах, в его жизненном мире.

Удачно преодолеть однобокость каждой из парадигм (в марксизме – недооценка роли личностного бытия, в феноменологии – игнорирование надындивидуальной социальности, общесоциальных явлений), на наш взгляд, пытался венгерский философ XX в. Д. Лукач. В работе «К онтологии общественного бытия. Пролегомены» он дал диалектико-материалистическое и системное понимание жизненного мира человека как взаимодействия подсистем «человек – природа», «человек – общество», «человек – человек», «человек – его «Я»». Такой подход позволяет рассматривать общество, человека и природу как целостность; дает возможность раскрыть сущность общества через его важнейший «срез» – человечность, духовность, субъективность; объясняет не только природу объективной закономерности развития общества, но и внутренний мир человека, его «Я», смысл жизни и другие «личностные» феномены общественной жизни, без учета которых общество (в том числе и право) предстает некой абстракцией, не связанной с человеком.

В русле диалектико-материалистическо-феноменологического подхода можно утверждать, что объектом социальной философии является общество и жизненный мир человека, а предметом – наиболее общие принципы строения общества и жизненного мира человека, их бытия и познания. Такое понимание объекта и предмета социальной философии позволяет полагать, что она является матричной основой философии права, а философия права – составной частью социальной философии.

Исходя из предмета философии права можно проследить ее связь с философией. Общая философия есть учение о наиболее общих принципах бытия природы, общества, человека и их познания. Социальная философия – это учение о наиболее общих принципах общества и жизненного мира человека и их познания. Предмет философии права – тоже наиболее общие принципы правового бытия и его познания.

Философия права, опираясь на методологию объекта социальной философии, углубляет понимание собственного объекта исследования: правовой реальности как результата взаимодействия жизненного мира человека с частью его реальности, которая выражена правом и юридическими законами. В сфере правовой реальности оказываются: 1) повседневная реальность, взаимодействующая с правовыми нормами и институтами; 2) часть системного мира (нравственная, политическая, религиозная реальности), которая детерминируется правом и юридическими законами.

Авторы настоящего учебника считают, что юриспруденция постоянно сталкивается с философско-правовыми проблемами и обращается к философии права. Юридическая наука при выработке понятийного аппарата пользуется общенаучными методами, других методов она не создает. Кроме того, ей необходимы философские методы, так как юриспруденция нуждается в предельно широких понятиях (например, «терроризм», «предел осуществления прав» и т.д.). Если эти понятия не разработаны, юристы разрабатывают их сами, опираясь на философскую методологию. Дело в том, что философско-правовая проблематика шире познавательных, методологических и иных возможностей юридической науки.

Эта точка зрения подтверждается аналогией с другими философскими дисциплинами. Например, философия медицины – это философия, а не медицина; философия истории – это философия, а не история и т.д. Другими словами, от того, что рассматривает философия, она не перестает быть философией, если уровень рассмотрения остается философским.

Можно сказать, что если социальная философия исследует жизненный мир человека и общества в целом и во взаимодействии со всевозможными детерминирующими его факторами, то философия права анализирует: во-первых, взаимодействие повседневной реальности жизнедеятельности человека с системным миром, т.е. миром норм, законов, установлений, предписаний; а во-вторых,– результаты взаимодействия элементов системного мира с его правовыми институтами. Например, религии и права, морали и права, искусства и права, политики и права и пр. В-третьих, философия права анализирует правовую реальность, которая детерминирована сферами общества, т.е. она выступает как экономическая, социальная, политическая, духовная правовая реальность.

Таким образом, для познания правовой реальности следует обращаться к исследованию жизненного мира человека, понимаемому, во-первых, в единстве двух горизонтальных уровней (повседневном и системном) и, во-вторых, в таких вертикальных, пронизывающих горизонтальные уровни системах, как «человек – природа», «человек – человек», «человек – общество», «человек и его “Я”». В то же время эта правовая реальность жизненного мира человека органично связана с правовой реальностью всех сфер жизни общества. Именно эти взаимодействия и формируют правовую реальность как объект философии права.

В едином объекте заключен и предмет философии права как философской дисциплины, исследующей наиболее общие принципы взаимодействия повседневной реальности человека с системным миром, всеобщие принципы существования, познания и преобразования правовой реальности.

1. Аксиологические проблемы философии права и социальной философии: объект, предмет, проблемное поле.

Исследованием ценностей, их природы, сущности, функций, детер-минационных связей и отношений занимается аксиология (учение о ценностях).

+Многие гуманитарные и общественные науки обращаются к про­блеме ценностей, указывая не только на их роль в той или иной сфе­ре человеческой жизнедеятельности, но и на сущность. К таким от раслям знания относится и философия права, исследуюшая феноме­ны справедливости, свободы, общего блага, равенства, правосудия, ответственности, намерения, вины и т.п. В древнегреческой мифоло­гии богиня правосудия Фемида изображалась с повязкой на глазах (символ беспристрастия), с весами в одной руке и мечом в другой. Уже древние мыслители, как видим, заметили ценностно-оценочный характер человеческих поступков, их последствий.

Для того чтобы лучше понять объект и предмет философии права, сравним их с объектом и предметом аксиологии как социально-фило­софской отрасли знания.

Прежде всего у философии права и социально-философской акси­ологии разные объекты: у философии права — правовая реальность, у аксиологии — система ценностей общества и жизненного мира че­ловека. Конечно, правовая реальность содержит ценности, но лишь правовые.

Предмет у философии права и аксиологии имеет общую, собст­венно философскую основу: наиболее общие принципы и их позна­ние (каждой конкретной формы бытия). У философии права — это наиболее общие принципы правовой реальности и их познание, у аксиоло­гии предметом являются наиболее общие принципы системы ценностей жизненного мира человека и общества и их познание.

И философия права, и аксиология — дисциплины социально-фи­лософские, в своих объектах исследуют такие наиболее общие социаль­но-философские закономерности, как соотношение материального и идеального, материального и духовного, объективного и субъектив­ного, индивидуального-межиндивидуального-надындивидуального, личностного и массового, природного и социального, внешнего и внутреннего, божественного и человеческого.

Как любые науки, и философия права, и аксиология обращаются к общефилософской методологии: они используют категории диалектики (явление — сущность, форма — содержание, возможность — действи­тельность, случайность — необходимость, хаос — порядок, система — структура — элемент, единичное — особенное — общее, причина — следствие, фактор — условия, закон — закономерность — тенденция, изменение — развитие и др.), диалектическую логику (конкретное — аб­страктное, историческое — логическое) и метафизический метод.

Наличие общего предмета и общей философской и социально-фи­лософской методологии значительно обогащает философию права при исследовании правовых ценностей. Такое предметное взаимодей­ствие философии права и аксиологии способствует формированию теории правовой (юридической) аксиологии, которая определяет,

должен ли социальный объект активно бороться за выбор тех или иных правовых ценностей и их осуществление или их возникновение стихийно, происходит без сознательного участия человека. Именно философия права исследует объективный и субъективный характер ценностей, роль в их формировании и развитии потребностей и инте­ресов людей, других неправовых ценностей.

+В настоящее время, когда нашему обществу так необходимо обес­печить экономический рост, социальную гармонию, политическую стабильность и духовное возрождение, консолидировать бизнес, власть и общество, важно не только законодательно обеспечить эти процессы. Необходимо также, чтобы законы отвечали и развитию об­щественных отношений, и имеющимся материальным и социокуль­турным ресурсам, с одной стороны, а с другой — выражали ценност­ные правовые ориентации всех граждан. В этом отношении учет и в правотворчестве, и в правоприменении аксиологической природы правовой реальности имеет первостепенное значение.

5. Философия права и юридические науки. и 6. Философия права и другие науки.

Хотя философия права имеет давнюю и богатую историю, однако сам термин «философия права» возник сравнительно поздно, в конце XVIII в. До этого, начиная с древности, проблематика философско-правового профиля разрабатывалась— сперва в качестве фрагмента и аспекта более общей темы, а затем и в качестве отдельного самостоятельного предмета исследования — по преимуществу как учение о естественном праве (в рамках философии, юриспруденции, политической науки, теологии). У Канта философия права представлена в виде метафизического учения о праве.

Первоначально термин «философия права» (вместе с определенной концепцией философии права) появляется в юридической науке. Его автором является немецкий юрист Г. Гуго, предтеча исторической школы права. Выражение «философия права» Гуго использует для более краткого обозначения «философии позитивного права», которую он стремился разработать как «философскую часть учения о праве».

Юриспруденция, по замыслу Гуго, должна состоять из трех частей: юридической догматики, философии права (философии позитивного права) и истории права. Для юридической догматики, занимающейся действующим (позитивным) правом и представляющей собой «юридическое ремесло», согласно Гуго, достаточно эмпирического знания. А философия права и история права составляют соответственно «разумную основу научного познания права» и образуют «ученую, либеральную юриспруденцию (элегантную юриспруденцию)».

При этом история права призвана показать, что право складывается исторически, а не создается законодателем (в дальнейшем данная идея была воспринята и развита К.Ф. Савиньи, Г. Пух-той и другими представителями исторической школы права).

Философия права, по Гуго, это «частью метафизика голой возможности (цензура и апологетика позитивного права по принципам чистого разума), частью политика целесообразности того или иного правоположения (оценка технической и прагматической целесообразности по эмпирическим данным юридической антропологии)»

Хотя Гуго и находился под определенным влиянием Канта, однако он по существу отвергал основные идеи кантовского метафизического учения о праве. Философия позитивного права и историчность права в его трактовке носили антирационалистический, позитивистский характер и были направлены против естественно-правовых идей разумного права. Его концепция историчности права отвергала разумность как истории, так и права.

Широкое распространение термина «философия права» связано с гегелевской «Философией права» (1820 г.), огромная значимость и влияние которой сохранились до наших дней. Но «естественное право» как обозначение (по старой традиции) типа и жанра философско-правового подхода и исследования осталось до сих пор. Показательно в этой связи, что само гегелевское произведение, которое принято кратко именовать «Философией права», на самом деле увидело свет со следующим (двойным) названием: «Естественное право и наука о государстве в очерках. Основы философии права».

Философия права, согласно Гегелю, это философская дисциплина, а не юридическая, как у Гуго. При этом юридическая наука (именуемая Гегелем также как наука о позитивном праве или как позитивная наука о праве) характеризуется им как историческая наука. Смысл такой характеристики Гегель поясняет следующим образом: «В позитивном праве то, что закономерно, есть источник познания того, что есть право, или, собственно говоря, что есть правое; тем самым позитивная наука о праве есть историческая наука, принципом которой является авторитет. Все остальное — дело рассудка и касается внешнего порядка, сопоставления, последовательности; дальнейшего применения и т. п.»

Юридическую науку Гегель расценивает как «рассудочную науку», добавляя, что «с удовлетворением требований разума и с философской наукой эта рассудочная наука не имеет ничего общего». И не следует удивляться тому, что по поводу рассудочных понятий и определений юриспруденции, представляющих собой дедукцию из официальных установлений законного авторитета, философия задает вопрос: «разумно ли при всех этих доказательствах данное определение права.

Подлинная наука о праве, по Гегелю, представлена в философии права. «Наука о праве, — утверждает он, — есть часть философии. Поэтому она должна развить из понятия идею, представляющую разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета».

В соответствии с этим предмет философии права Гегель формулирует следующим образом: «Философская наука о праве имеет своим предметом идею права — понятие права и его осуществление».

Задача философии права, по Гегелю, состоит в том, чтобы постигнуть мысли, лежащие в основе права. А это возможно лишь с помощью правильного мышления, философского познания права. «В праве, — замечает Гегель, — человек должен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность права, и этим занимается наша наука в отличие от позитивной юриспруденции, которая часто имеет дело лишь с противоречиями».

Гегелевская трактовка предмета философии права обусловлена уже его философскими идеями о тождестве мышления и бытия, разумного и действительного. Отсюда и его определение задачи философии, в том числе и философии права, — «постичь то, что есть, ибо то, что есть, есть разум.
Гегелевское понимание предмета и задач философии права резко противостояло и прежним естественноправовым концепциям права и закона, и антирационалистической критике естественного права (Гуго и представители исторической школы права), и рационалистическим подходам к праву с позиций долженствования, противопоставления должного права — праву сущему (Кант, кантианцы Я. Ф. Фриз и другие).

Правда, сама гегелевская идея права, составляющая предмет его философии права и по существу имеющая в виду принципы и характеристики буржуазного права, тоже выступала как должное в отношении к сущему (к полуфеодальным общественным и государственно-правовым порядкам в тогдашней Пруссии). Так что в конкретно-историческом плане эта гегелевская идея права фактически означала не «то, что есть», а то, что должно быть.

Восходящие соответственно к Гуго и к Гегелю два подхода к вопросу об определении дисциплинарного характера философии права в качестве юридической или философской науки получили свое дальнейшее развитие в философско-правовых исследованиях XIX—XX вв.

Представители почти всех основных течений философской мысли (от древности до наших дней) выдвигали свою версию философского правопонимания. Применительно к XIX—XX вв. можно говорить о философско-правовых концепциях кантианства и неокантианства, гегельянства, младогегельянства и неогегельянства, различных направлений христианской философской мысли (неотомизма, неопротестантизма и т. д.), феноменологизма, философской антропологии, интуитивизма, экзистенциализма и др.

Как сами философские учения непосредственно, так и соответствующие философские трактовки права оказали и продолжают оказывать заметное влияние на всю юридическую науку и на развиваемые в ее рамках философско-правовые подходы и концепции. Но и юриспруденция, юридико-теоретические положения о праве, проблемах его становления, совершенствования и развития оказывают большое воздействие на философские исследования правовой тематики.

Таким взаимовлиянием и взаимодействием философии и юриспруденции в той или иной мере отмечены все философские подходы к праву — независимо от их принадлежности к системе юридических наук или к философии. И хотя со второй половины XIX в. и в XX в. философия права по преимуществу стала разрабатываться как юридическая дисциплина и преподаваться в основном на юридических факультетах, однако ее развитие всегда было и остается тесно связанным с философской мыслью.

опрос о научном профиле и дисциплинарной принадлежности философии права имеет несколько аспектов.

Если речь идет о философии права в целом, то очевидно, что мы имеем дело с междисциплинарной наукой, объединяющей те или иные начала, как минимум, двух дисциплин — юридической науки и философии. Так что этот междисциплинарный компонент является общим для всех версий философии права, независимо от того, разработаны ли они как отдельная юридическая или философская наука.

Когда же встает вопрос о дисциплинарной принадлежности к юриспруденции или к философии тех или иных конкретных вариантов философии права, то по существу речь идет о концептуальном различии юридического и философского подходов к основной проблеме (подразумевающей и охватывающей и все остальные, более частные проблемы) любой философии права: «Что такое право?»

Это концептуальное различие обусловлено уже дисциплинарными особенностями философии и юриспруденции, отличием предметов их научного интереса, изучения и изученности (научно-профессиональной компетентности), спецификой философской и юридической мысли. Несколько упрощая, можно сказать: философское познание, философия (по ее предмету, методу и т. д.) — сфера всеобщего, право и правоведение — сфера особенного, искомая же философией права истина о праве[15], как и всякая истина, — конкретна. Отсюда и концептуальное различие подходов к философии права от философии и от юриспруденции: путь от философии к философии права идет от общего через особенное к конкретному (искомой истине о праве), путь же от юриспруденции к философии права — это движение от особенного через всеобщее к конкретному.

Интерес философии к праву и философия права как особенная философская наука в системе философских наук продиктованы прежде всего внутренней потребностью самой философии самоудостовериться в том, что ее всеобщность (предметная, познавательная и т. д.) действительно всеобща, что она распространяется и на такую особую сферу, как право.

Также и у юриспруденции (в ее движении к философии права) есть внутренняя потребность самоудостовериться, что ее особенность (предметная, познавательная и т. д.) — это действительная особенность всеобщего, его необходимая составная часть, т. е. нечто необходимое, а не произвольное и случайное в контексте всеобщего.

В этом движении с разных сторон к философии права и философия, и юриспруденция в поисках истины о праве выходят за границы своей базовой сферы и осваивают новую предметную область. Но делают они это по-своему.

В философии права как особой философской дисциплине (наряду с такими особенными философскими дисциплинами, как философия природы, философия религии, философия морали и т. д.) познавательный интерес и исследовательское внимание сосредоточены в основном на философской стороне дела, на демонстрации познавательных возможностей и эвристического потенциала определенной философской концепции в особой сфере права. Существенное значение при этом придается содержательной конкретизации соответствующей концепции применительно к особенностям данного объекта (права), его осмыслению, объяснению и освоению в понятийном языке данной концепции, в русле ее методологии и аксиологии.

В концепциях же философии права, разработанных с позиций юриспруденции, при всех их различиях, как правило, доминируют правовые мотивы, направления и ориентиры исследования. Его философский профиль здесь не задан философией, а обусловлен потребностями самой правовой сферы в философском осмыслении.

Отсюда и преимущественный интерес к таким проблемам, как смысл, место и значение права и юриспруденции в контексте философского мировоззрения, в системе философского учения о мире, человеке, формах и нормах социальной жизни, о путях и методах познания, о системе ценностей и т. д.

Нередко при этом в поле философского анализа оказываются (в силу их фундаментальной значимости для теории и практики права) и более конкретные вопросы традиционной юриспруденции, такие, например, как: понятийный аппарат, методы и задачи юридических исследований, приемы юридической аргументации и природа юридического доказательства, иерархия источников позитивного права, совершенствование действующего права, правовой статус различных общественных и государственных институтов, воля в праве, законодательство и правоприменительный процесс, правосубъектность, норма права, правосознание, договор, соотношение прав и обязанностей, правопорядок и правонарушение, природа вины и ответственности, проблемы преступности, смертной казни и т. д.

Главное, разумеется, не в том или ином наборе тем и проблем, а в существе их осмысливания и толкования с позиций предмета философии права, в русле его развертывания и конкретизации в общем контексте современной философской и правовой мысли.

Степень развитости философии права, ее реальное место и значение в системе наук (философских и юридических) непосредственно зависят от общего состояния философии и юриспруденции в стране. Заметную роль при этом, помимо прочего, играют политико-идеологические факторы, а также научные традиции.

В нашей философской литературе проблематика философско-правового характера освещается по преимуществу (за редким исключением) в историко-философском плане.

Традиционно большее внимание, хотя и явно недостаточное, уделяется философско-правовой проблематике в юридической науке.

Дело здесь обстоит таким образом, что философия права, ранее разрабатывавшаяся в рамках общей теории права в качестве ее составной части, постепенно оформляется в качестве самостоятельной юридической дисциплины общенаучного статуса и значения (наряду с теорией права и государства, социологией права, историей правовых и политических учений, отечественной и зарубежной историей права и государства).

И в таком качестве философия права призвана выполнять ряд существенных общенаучных функций методологического, гносеологического и аксиологического характера как в плане междисциплинарных связей юриспруденции с философией и рядом других гуманитарных наук, так и в самой системе юридических наук.