Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны туристов егэ

Виссарион Белинский
Взгляд на русскую литературу 1847 года

В. Г. Белинский. Собрание сочинений в трех томах

Под общей редакцией Ф. М. Головенченко

ОГИЗ, ГИХЛ, М., 1948

Том III. Статьи и рецензии 1843—1848

Редакция В. И. Кулешова

СТАТЬЯ ПЕРВАЯ
Время и прогресс. — Фельетонисты — враги прогресса. — Употребление иностранных слов в русском языке. — Годичные обозрения русской литературы в альманахах двадцатых годов. — Обозрение русской литературы 1814 года, г. Греча.⁵¹⁸ — Обозрение нашего времени. — Натуральная школа. — Ее происхождение. — Гоголь. — Нападки на натуральную школу. — Рассмотрение этих нападок.

Когда долго не бывает тех замечательных событий, которые резко изменяют в чем-нибудь обычное течение дел и круто поворачивают его в другую сторону, все года кажутся похожими один на другой. Новый год празднуется как условный календарный праздник, и людям кажется, что вся перемена, все новое, принесенное истекшим годом, состоит только в том, что каждый из них и еще одним) годом стал старее —

И хором бабушки твердят:

Как наши годы-то летят!

А между тем как оглянется человек назад и пробежит в своей памяти несколько таких годов, то и видит, что все стало с тех пор как-то не так, как было прежде. Разумеется, тут у всякого свой календарь, свои люстры, олимпиады, десятилетия, годины, эпохи, периоды, определяемые и назначаемые событиями его собственной жизни. И потому один говорит: «как все переменилось в последние двадцать лет!» Для другого перемена произошла в десять, для третьего — в пять лет. В чем заключается она, эта перемена, не всякий может определить, но всякий чувствует, что вот с такого-то времени точно произошла какая-то перемена, что и он как будто не тот, да и другие не те, да не совсем тот порядок и ход самых обыкновенных дел на свете. И вот одни жалуются, что все стало хуже; другие — в восторге, что становится лучше. Разумеется, тут зло и добро определяется большею частию личным положением каждого, и каждый свою собственную особу ставит центром событий и все на свете относит к ней: ему стало хуже, и он думает, что все и для всех стало хуже, и наоборот. Но так понимает дело большинство, масса; люди наблюдающие и мыслящие в изменении обычного хода житейских дел видят, напротив, не одно улучшение или понижение их собственного положения, но изменение понятий и нравов общества, следовательно, развитие общественной жизни. Развитие для них есть ход вперед, следовательно, улучшение, успех, прогресс.

Фельетонисты, которых у нас теперь развелось такое множество и которые, по обязанности своей еженедельно рассуждать в газетах о том, что в Петербурге погода постоянно дурна, считают себя глубокими мыслителями и глашатаями великих истин, — фельетонисты наши очень не взлюбили слово прогресс и преследуют его с тем остроумием, которого неоспоримую и блестящую славу они делят только с нашими же водевилистами. За что же слово прогресс навлекло на себя особенное гонение этих остроумных господ? Причин много разных. Одному слово это не любо потому, что о нем не слышно было в то время, когда он был молод и еще как-нибудь и смог бы понять его. Другому потому, что это слово введено в употребление не им, а другими, — людьми, которые не пишут ни фельетонов, ни водевилей, а между тем имеют, в литературе такое влияние, что могут вводить в употребление новые слова. Третьему это слово противно потому, что оно вошло в употребление без его ведома, спросу и совета, тогда как он убежден, что без его участия ничего важного не должно делаться в литературе. Между этими господами много больших охотников выдумать что-нибудь новое, да только это никогда им не удается. Они и выдумывают, да все невпопад, и все их нововведения отзываются чаромутием⁵¹⁹ и возбуждают смех. Зато чуть только кто-нибудь скажет новую мысль или употребит новое слово, им все кажется, что вот именно эту-то мысль или это-то слово они и выдумали бы непременно, если бы их не упредили и, таким образом, не перебили у них случая отличиться нововведением. Есть между этими господами и такие, которые еще не пережили эпохи, когда человек способен еще учиться, и по летам своим могли бы понять слово прогресс, так не могут достичь этого по другим, «не зависящим от них обстоятельствам». При всем нашем уважении к господам фельетонистам и водевилистам и к их доказанному блестящему остроумию мы не войдем с ними в спор, боясь, что бой был бы слишком неравен, разумеется — для нас… Есть еще особенный род врагов прогресса, — это люди, которые тем сильнейшую чувствуют к этому слову ненависть, чем лучше понимают его смысл и значение. Тут уже ненависть собственно не к слову, а к идее, которую оно выражает, и на невинном слове вымещается досада на его значение. Им, этим людям, хотелось бы уверить и себя и других, что застой лучше движения, старое всегда лучше нового и жизнь задним числом есть настоящая, истинная жизнь, исполненная счастия и нравственности. Они соглашаются, хотя и с болью в сердце, что мир всегда изменялся и никогда не стоял долго на точке нравственного замерзания, но в этом-то они и видят причину всех зол на свете. Вместо всякого спора с этими господами, вместо всяких доказательств и доводов против них мы скажем, что это — китайцы… Такое название решает вопрос лучше всяких исследований и рассуждений…⁵²⁰

Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны пуристов русского языка, которые возмущаются всяким иностранным словом, как ересью или расколом в ортодоксии родного языка. Подобный пуризм имеет свое законное и дельное основание; но тем не менее он — односторонность, доведенная до последней крайности. Некоторые из старых писателей, не любя современной русской литературы (потому что она их далеко обошла, а они от нее далеко отстали и, таким образом, лишились всякой возможности играть в ней сколько-нибудь значительную роль), прикрываются пуризмом и твердят беспрестанно, что в наше время прекрасный русский язык всячески искажается и уродуется, особенно введением в него иностранных слов. Но кто же не знает, что пуристы говорили то же самое об эпохе Карамзина? Стало быть, наше время терпит тут совершенную напраслину, и если оно виновато в том, в чем его обвиняют, то отнюдь не больше всякого другого времени, предшествовавшего ему. Если бы употребление в русском языке иностранных слов и было злом, — оно зло необходимое, корень которого глубоко лежит в реформе Петри Великого, познакомившей нас со множеством до того совершенно чуждых нам понятий, для выражения которых у нас не было своих слов. Поэтому необходимо было чужие понятия и выражать чужими готовыми словами. Некоторые из этих слов так и остались непереведенными и незамененными и потому получили право гражданства в русском словаре. Все к ним привыкли, и все их понимают; за что же гнать их? Конечно, простолюдин не поймет слов: инстинкт, эгоизм, но не потому, что они иностранные, а потому, что его уму чужды выражаемые ими понятия, и слова побудка, ячество не будут для него нисколько яснее инстинкта и эгоизма. Простолюдины не понимают многих чисто русских слов, которых смысл вне тесного круга их обычных житейских понятий, например: событие, современность, возникновение и т. п., и хорошо понимают иностранные слова, выражающие относящиеся к их быту или не чуждые его понятия, например: пачпорт, билет, ассигнация, квитанция и т. п. Что же касается до людей образованных, то инстинкт для них — воля ваша — яснее и понятнее побудки, эгоизм — ячества, факты — бытей. Но если одни иностранные слова удержались и получили в русском языке право гражданства, зато другие с течением времени были удачно заменены русскими, большею частию вновь составленными. Так, Тредьяковский, говорят, ввел слово предмет, а Карамзин — промышленность. Таких русских слов, удачно заменивших собою иностранные, множество. И мы первые скажем, что употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово — значит оскорблять и здравый смысл и здравый вкус. Так, например, ничего не может быть нелепее и диче, как употребление слова утрировать вместо преувеличивать. Каждая эпоха русской литературы ознаменовывалась наплывом иностранных слов; наша, разумеется, не избегла его. И это еще не скоро кончится: знакомство с новыми идеями, выработавшимися на чуждой нам почве, всегда будет приводить к нам и новые слова. Но чем дальше, тем менее это будет заметно, потому что до сих пор мы вдруг знакомились с целым кругом дотоле чуждых нам понятий. По мере наших успехов в сближении с Европою, запасы чуждых нам понятий будут все более и более истощаться, и новым для нас будет только то, что ново и для самой Европы. Тогда естественно и заимствования пойдут ровнее, тише, потому что мы будем уже не догонять Европу, а итти с нею рядом, не говоря уже о том, что и язык русский с течением времени будет все более и более вырабатываться, развиваться, становиться гибче и определеннее.

Нет сомнения, что охота пестрить русскую речь иностранными словами без нужды, без достаточного основания противна здравому смыслу и здравому вкусу, но она вредит не русскому языку и не русской литературе, а только тем, кто одержим ею. Но противоположная крайность, то есть неумеренный пуризм, производит те же следствия, потому что крайности сходятся. Судьба языка не может зависеть от произвола того или другого лица. У языка есть хранитель надежный и верный: это — его же собственный дух, гений. Вот почему из множества вводимых иностранных слов удерживаются только немногие, а остальные сами собою исчезают. Тому же самому закону подлежат и новосоставляемые русские слова: одни из них удерживаются, другие исчезают. Неудачно придуманное русское слово для выражения чуждого понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова. Говорят, для слова прогресс не нужно и выдумывать нового слова, потому что оно удовлетворительно выражается словами: успех, поступательное движение и т. д. С этим нельзя согласиться. Прогресс относится только к тому, что развивается само из себя. Прогрессом может быть и то, в чем вовсе нет успеха, приобретения, даже шагу вперед; и напротив, прогрессом может быть иногда неуспех, упадок, движение назад. Это именно относится к историческому развитию. Бывают в жизни народов и человечества эпохи несчастные, в которые целые поколения как бы приносятся в жертву следующим поколениям. Проходит⁵²¹ тяжелая година — и из зла рождается добро. Слово прогресс отличается всею определенностию и точностию научного термина, а в последнее время оно сделалось ходячим словом, его употребляют все — даже те, которые нападают на его употребление. И потому, пока не явится русского слова, которое бы вполне заменило его собою, мы будем употреблять слово прогресс.

Всякое органическое развитие совершается через прогресс, развивается же органически только то, что имеет свою историю, а имеет свою историю только то, в чем каждое явление есть необходимый результат предыдущего и им объясняется. Если можно представить себе литературу, в которой являются от времени до времени сочинения замечательные, но чуждые всякой внутренней связи и зависимости, обязанные своим появлением внешним влияниям, подражательности, — у такой, литературы не может быть истории. Ее история — каталог книг. К такой литературе слово прогресс неприложимо, и появление нового, почему-нибудь замечательного произведения в ней не есть прогресс, потому что это произведение не имеет корня в прошедшем и не даст плода в будущем. Тут время и годы ничего не значат: они могут итти себе, ничего не изменяя. Не так бывает в литературе, развивающейся исторически: тут каждый год что-нибудь да приносит с собою, — и это что-нибудь есть прогресс. Но не каждый год можно ясно увидеть и определить этот прогресс; часто он оказывается только впоследствии. Но, во всяком случае, очень полезно в определенные сроки, например, по окончании каждого года, обозревать в целом ход литературы, ее приобретения, ее богатство или ее бедность. Такие обозрения не бесполезны для настоящего времени и могут служить важным пособием для будущего историка литературы.

Отчеты о литературной деятельности за каждый истекший год начали входить у нас в обыкновение с 1823 года. Пример был подан Марлинским в знаменитом того времени альманахе.⁵²² И с тех пор годовые обозрения литературы почти не прерывались в альманахах в продолжение десяти лет. В журналах же они появлялись редко, но в последнее время постоянно печатаются в одном известном журнале уже лет семь сряду.⁵²³ Отделение критики в «Современнике» прошлого года началось обзором русской литературы 1846 года, и каждая первая книжка его на новый год всегда будет заключать в себе такое обозрение литературной деятельности за истекший год.

Подобные обозрения с течением времени делаются истинными летописями литературы, важным пособием для ее историка. Альманачные обозрения, о которых мы сейчас говорили, имеют теперь для нас весь интерес старины, несмотря на то, что начались всего 24 года назад тому! Так быстро идет вперед наша литература! Но какою отдаленною, какою глубокою стариною отзывается «Обозрение русской литературы 1814 года», написанное г. Гречем и помещенное в «Сыне отечества» 1815 года! На нескольких жиденьких страничках исчислены все ученые и литературные приобретения и сокровища 1814 года. Год этот действительно ознаменован был появлением нескольких замечательных серьезных книг, как, например: «Собрание государственных российских грамот и договоров», обязанное своим изданием графу Н. П. Румянцеву: «История медицины в России» Рихтера и перевод Дестуниса «Плутарховых жизнеописаний». Но что за страшная бедность по части собственно так называемой изящной словесности! Перевод Делилевой поэмы «Сады» г. Палицына, описательная поэма князя Шихматова «Сельский житель», стихотворение Державина «Христос», «Ночь на размышление» князя Шихматова и «Размышление о судьбе» князя Долгорукова. Все это поэмы в дидактическом роде, который тогда был особенно в ходу, а теперь давно уже признан антипоэтическим и забыт совершенно. Потом в обозрении г. Греча упоминается об издании басен и сказок Александра Измайлова и о баснях какого-то г. Агафи, и в заключение замечено, что басни Крылова были помещаемы в журналах. Вот и все! Автор обозрения замечает, что в течение первых пяти лет XIX столетия вышло более сочинений, нежели прежде того в течение десяти лет; но что, по причине политических обстоятельств того времени, о 1806 до 1814 года, литературное движение в России почти совсем остановилось. В продолжение второй половины 1812 и первой 1813 годов не только не вышло в свет, но и не было написано ни одной страницы, которая бы не имела предметом тогдашних происшествий. «Наконец, в 1814 году, — говорит автор обозрения, — увенчавшем все напряжения и труды истекших лет, русская литература, посвящая поэзию и красноречие в честь и славу великого монарха своего, обратилась снова на путь мирный, уровненный и огражденный навсегда. В течение сего года вышли многие сочинения и переводы, которые останутся незабвенными в летописях нашей литературы». Это отчасти справедливо, только не в отношении к произведениям поэзии… Замечательно, что, признавая бедность некоторых разрядов своего обозрения, автор, как успеху русской литературы, радуется тому, что в течение 1814 года вышло в Петербурге и Москве только по одному роману (оба переведены с немецкого) да две исторические повести! Не думал он тогда, что роман и повесть скоро станут во главе всех родов поэзии и что сам он напишет некогда «Поездку в Германию» и «Черную женщину». Но вот еще характеристическая черта нашей литературы, или, лучше сказать, нашей публики, — черта, о которой, к сожалению, нельзя сказать, чтобы теперь она отзывалась стариною: известного путешествия Крузенштерна вокруг света, изданного в 1809—1813 годах, на русском и немецком языках, и путешествия вокруг света Лисянского, изданного в 1812 году, на русском и английском языках, в России разошлось, — говорит автор обозрения, — едва ли по двести экземпляров каждого, между тем как в Германии вышло три издания путешествия Крузенштерна, а в Лондоне продана в две недели половина экземпляров книги Лисянского.

Годичные обозрения появились в альманахах вследствие начинавшего возникать критического духа. Приступая к обозрению литературы известного года, критик начинал иногда очерком всей истории русской литературы. Писать эти обозрения тогда было очень легко и очень трудно. Легко потому, что все ограничивалось легкими суждениями, выражавшими личный вкус обозревателя; трудно или, лучше сказать, скучно потому, что это была работа дробная, мелкая; надо было перечислить решительно все, что появилось в течение обозреваемого года отдельно изданным в журналах и альманахах, оригинальное и переводное. А что печаталось тогда, по части изящной словесности, в журналах и альманахах? — большею частию крошечные отрывки из маленьких поэм, из романов, повестей, драм и т. п. Большею частию целых сочинений и не существовало: отрывок писался без всякого намерения написать целое. О каждой такой безделице надо было упомянуть и сказать свое мнение, потому что тогда, при начале так называемого романтизма, все было ново, все интересовало собою, все считалось важным событием — и отрывок из несуществующей поэмы в двадцать стихов счетом, и элегия, и сотое подражание какой-нибудь пьесе Ламартина, перевод романа Вальтера Скотта и перевод романа какого-нибудь Фан-дер-Фельде.

В этом отношении теперь гораздо лучше писать обозрения. Теперь уже не считается принадлежащим к литературе все, что ни выходит из-под типографских станков. Теперь многое испытано, ко многому пригляделись и привыкли. Конечно, перевод такого романа, как «Домби и Сын», и теперь замечательное явление в литературе, и обозреватель не вправе пропустить его без внимания; но зато переводы романов Сю, Дюма и других французских беллетристов, появляющихся теперь дюжинами, уже нельзя считать всегда литературными явлениями.⁵²⁴ Они пишутся сплеча, их цель — выгодный сбыт, доставляемое ими наслаждение известному разряду любителей такой литературы относится, конечно, ко вкусу, но не к эстетическому, а тому, который у одних удовлетворяется сигарами, у других — щелканием орешков… Публика нашего времени уже не та, что была прежде. Произвол критики уже не может убить хорошей книги и дать ход дурной. Французские романы наполняют собою наши журналы и издаются особо; в том и другом случае они находят себе множество читателей. Но по этому отнюдь не следует делать резких заключений о вкусе публики. Многие берутся за роман Дюма, как за сказку, вперед зная, что это такое, читают его с тем, чтобы развлечь себя на время чтения небывалыми приключениями, а потом и забыть их навсегда. В этом, разумеется, нет ничего дурного. Один любит качаться на качелях, другой — ездить верхом, третий — плавать, четвертый — курить, и многие вместе с этим любят читать вздорные сказки, хорошо рассказываемые. Поэтому переводные романы и повести уже не заслоняют собою оригинальных; напротив, общий вкус публики отдает последним решительное предпочтение, так что помещать в журналах преимущественно переводные романы и повести заставляет журналистов только одна крайность, то есть недостаток в оригинальных произведениях этого рода. И такое направление вкуса публики становится заметнее и определеннее год от году. В отношении же к оригинальным произведениям очарование имен совершенно исчезло; громкое имя, конечно, и теперь заставит каждого взяться за новое сочинение, но уже никто не придет от него в восторг, если в нем хорошего одно только имя автора. Сочинения посредственные, слабые проходят незаметными, умирают своею смертию, а не от ударов критики. Такому положению литературы, столь различному от того, в каком она находилась лет двадцать назад тому, должна соответствовать и критика. Отдавая отчет в годичном движении литературной деятельности, теперь нечего обращать внимание на количество произведений или хлопотать об оценке каждого явления из опасения, что без указаний критики публика не будет знать, что считать ей хорошим и что — дурным. Нет даже нужды останавливаться на каждом порядочном произведении и вдаваться в подробный разбор всех его красот и недостатков. Подобное внимание принадлежит теперь по праву только особенно замечательным в положительном или отрицательном смысле произведениям. Главная же задача тут — показать преобладающее направление, общий характер литературы в данное время, проследить в ее явлениях оживляющую и движущую ее мысль. Только таким образом можно если не определить, то хоть намекнуть, насколько истекший год подвинул вперед литературу, какой прогресс совершала она в нем.

Собственно новым 1847 год ничем не ознаменовал себя в литературе. Явились в преобразованном виде некоторые из старых периодических изданий, явился даже один новый листок; замечательными произведениями по части изящной словесности прошлый год был особенно богат в сравнении с предшествовавшими годами; явилось несколько новых имен, новых талантов и действователей по разным частям литературы. Но не явилось ни одного из тех ярко-замечательных произведений, которые своим появлением делают эпоху в истории литературы, дают ей новое направление. Вот почему мы говорим, что собственно новым литература прошлого года ничем не ознаменовала себя. Она шла по прежнему пути, которого нельзя назвать ни новым, потому что он успел уже обозначиться, ни старым, потому что слишком недавно открылся для литературы, — именно немного раньше того времени, когда в первый раз было кем-то выговорено слово: «натуральная школа».⁵²⁵ С тех пор прогресс русской литературы в каждом новом году состоял в более твердом ее шаге в этом направлении. Прошлый 1847 год был особенно замечателен в этом отношении в сравнении с предшествовавшими ему годами как по числу и замечательности верных этому направлению произведений, так и большею определенностию, сознательностию и силою самого направления и большим его кредитом у публики.

Натуральная школа стоит теперь на первом плане русской литературы. С одной стороны, нисколько не преувеличивая дела по каким-нибудь пристрастным увлечениям, мы можем сказать, что публика, то есть большинство читателей, за нее: это факт, а не предположение. Теперь вся литературная деятельность сосредоточилась в журналах, а какие журналы пользуются большею известностию, имеют более обширный круг читателей и большее влияние на мнение публики, как не те, в которых помещаются произведения натуральной школы? Какие романы и повести читаются публикою с особенным интересом, как не те, которые принадлежат натуральной школе, или, лучше сказать, читаются ли публикою романы и повести, не принадлежащие к натуральной школе? Какая критика пользуется большим влиянием на мнение публики или, лучше сказать, какая критика более сообразна с мнением и вкусом» публики, как не та, которая стоит за натуральную школу против риторической? С другой стороны, о ком беспрестанно говорят, спорят, на кого беспрестанно нападают с ожесточением, как не на натуральную школу? Партии, ничего не имеющие между собою общего, в нападках на натуральную школу действуют согласно, единодушно, приписывают ей мнения, которых она чуждается, намерения, которых у ней никогда не было, ложно перетолковывают каждое ее слово, каждый ее шаг, то бранят ее с запальчивостию, забывая иногда приличие, то жалуются на нее чуть не со слезами. Что общего между заклятыми врагами Гоголя, представителями побежденного риторического направления, и между так называемыми славянофилами? — Ничего! и однакож последние, признавая Гоголя основателем натуральной школы, согласно с первыми, нападают, в том же тоне, теми же словами, с такими же доказательствами, на натуральную школу и почли за нужное отличиться от своих новых союзников только логическою непоследовательностию, вследствие которой они поставили Гоголю в заслугу то самое, за что преследуют его школу, на том основании, что он писал по какой-то «потребности внутреннего очищения». К этому должно прибавить, что школы, неприязненные натуральной, не в состоянии представить ни одного сколько-нибудь замечательного произведения, которое доказало бы делом, что можно писать хорошо, руководствуясь правилами, противоположными тем, которых держится натуральная школа. Все попытки их в этом роде послужили к торжеству натурализма и падению риторизма. Видя это, некоторые из противников натуральной школы пытались противопоставлять ей ее же писателей. Так, одна газета думала г. Бутковым уничтожить авторитет самого Гоголя.⁵²⁶

Все это нисколько не ново в нашей литературе, но было не раз и всегда будет. Карамзин первый произвел разделение в едва возникавшей тогда русской литературе. До него все были согласны во всех литературных вопросах, и если бывали разногласия и споры, они выходили не из мнений и убеждений, а из мелких и беспокойных самолюбий Тредьяковского и Сумарокова. Но это согласие доказывало только безжизненность тогдашней так называемой литературы. Карамзин первый оживил ее, потому что перевел ее из книги в жизнь, из школы в общество. Тогда, естественно, явились и партии, началась война на перьях, раздались вопли, что Карамзин и его школа губят русский язык и вредят добрым русским нравам, В лице его противников, казалось, вновь восстала русская упорная старина, которая с таким судорожным и тем более бесплодным напряжением отстаивала себя от реформы Петра Великого. Но большинство было на стороне права, то есть таланта и современных нравственных потребностей, вопли противников заглушались хвалебными гимнами поклонников Карамзина. Все группировалось около него, и от него все получало свое значение и свою значительность, все — даже его противники. Он был героем, Ахиллом литературы того времени. Но что вся эта тревога в сравнении с бурею, которая поднялась с появлением Пушкина на литературном поприще? Она так памятна всем, что нет нужды распространяться о ней. Скажем только, что противники Пушкина видели в его сочинениях искажение русского языка, русской поэзии, несомненный вред не только для эстетического вкуса публики, но и — поверят ли теперь этому? — для общественной нравственности!! Не желая шевелить старые дрязги, мы удерживаемся от всяких указаний, но если у нас их потребуют, мы всегда готовы представить печатные доказательства. В одной критике на «Графа Нулина» Пушкин обвинялся в неприличии, доходящем до цинизма!⁵²⁷ Перечитывая эту критику теперь, невольно забываешь, когда и на что она писана: так и кажется, что это сейчас написанная статья против какого-нибудь произведения теперешней натуральной школы: тот же язык, те же доводы, та же манера браться за дело, какие и теперь употребляются в нападках на натуральную школу.

Что же за причина, что противники всякого движения вперед во все эпохи нашей литературы говорили одно и то же и почти одними и теми же словами?

Причина этого скрывается там же, где надо искать и происхождения натуральной школы — в истории нашей литературы. Она началась натурализмом: первый светский писатель был сатирик Кантемир. Несмотря на подражание латинским сатирикам и Буало, он умел остаться оригинальным, потому что был верен натуре и писал с нее. К несчастию, однообразие избранного им рода, грубость и необработанность языка, не свойственный нашей поэзии силлабический метр не допустили Кантемира быть образцом и законодателем в русской поэзии. Роль эта была предоставлена Ломоносову. Но как Кантемир все-таки остается человеком с необыкновенным) талантом, то его и нельзя выключить из истории русской литературы, как первого по времени ее поэта. Поэтому мы вправе сказать, не искажая фактов и не делая натяжек, что русская поэзия при самом начале своем потекла, если можно так выразиться, двумя параллельными друг другу руслами, которые чем далее, тем чаще сливались в один поток, разбегаясь после опять на два до тех пор, пока в наше время не составили одного целого. В лице Кантемира русская поэзия обнаружила стремление к действительности, к жизни, как она есть, основала свою силу на верности натуре. В лице Ломоносова она обнаружила стремление к идеалу, поняла себя, как оракула жизни высшей, выспренней, как глашатая всего высокого и великого. Оба эти направления были законны, и оба вышли не из жизни, а из теории, из книги, из школы. Но манера, с какою Кантемир взялся за дело, утверждает за первым направлением преимущество истины и реальности. В Державине, как таланте высшем, оба эти направления часто сливались, и его оды к «Фелице», «Вельможе», «На счастие» едва ли не лучшие его произведения, — по крайней мере, без всякого сомнения, в них больше оригинального, русского, нежели в его торжественных одах. В баснях Хемницера и в комедиях Фонвизина отозвалось направление, представителем которого, по времени, был Кантемир. Сатира у них уже реже переходит в преувеличение и карикатуру, становится более натуральною по мере того, как становится более поэтическою. В баснях Крылова сатира делается вполне художественною; натурализм становится отличительною характеристическою чертою его поэзии. Это был первый великий натуралист в нашей поэзии. Зато он первый и подвергся упрекам за изображения «низкой природы», особенно за басню «Свинья». Посмотрите, как натуральны его животные: это настоящие люди с резко очерченными характерами, и притом люди русские, а не другие какие-нибудь. А его басни, в которых действующие лица — русские мужички? Не есть ли это верх натуральности? И однакож теперь уже не упрекают Крылова ни за свинью, которая, «не жалея рыла, весь задний двор изрыла», ни за то, что в своих баснях он выводил мужиков, да еще заставлял их говорить самым мужицким складом. Скажут: то басня, то такой уж род поэзии. А разве законы изящного не одинаковы для всех его родов? Дмитриев писал тоже басни и в них изредка вводил, эпизодически, крестьян; но его басни, имеющие свои неотъемлемые достоинства, нисколько не отличаются натуральностию, и его крестьяне говорят в них каким-то общим, не принадлежащим исключительно ни одному сословию языком. Причина этой разницы лежит в том, что поэзия Дмитриева и в баснях его, так же как и в одах, шла от Ломоносова, а не от Кантемира, держалась идеала, а не действительности. Теория Ломоносова опиралась на древних, как понимали их тогда в Европе. Карамзин и Дмитриев, особенно последний, смотрели на искусство глазами французов XVIII века. А известно, что французы того времени понимали искусство как выражение жизни не народа, а общества, и притом только высшего, дворского, и приличие считали главным и первым условием поэзии. Оттого у них греческие и римские герои ходили в париках и говорили героиням: madame! Эта теория глубоко проникла в русскую литературу, и, как увидим далее, следы ее влияния не изгладились совсем и до сих пор…

Озеров, Жуковский и Батюшков продолжали собою направление, Данное нашей поэзии Ломоносовым. Они были верны идеалу, но этот идеал у них становится все менее и менее отвлеченным и риторическим, все больше и больше сближающимся с действительностию или по крайней мере стремившимся к этому сближению. В произведениях этих писателей, особенно двух последних, языком поэзии заговорили уже не одни официальные восторги, но и такие страсти, чувства и стремления, источником которых были не отвлеченные идеалы, но человеческое сердце, человеческая душа. Наконец явился Пушкин, поэзия которого относится к поэзии всех предшествовавших ему поэтов, как достижение относится к стремлению. В ней слились в один широкий поток оба, до того текшие раздельно, ручья русской поэзии. Русское ухо услышало в ее сложном аккорде и чисто русские звуки. Несмотря на преимущественно идеальный и лирический характер первых поэм Пушкина, в них уже вошли элементы жизни действительной, что доказывается смелостию, в то время удивившею всех, ввести в поэму не классических итальянских или испанских, а русских разбойников, не с кинжалами и пистолетами, а с широкими ножами и тяжелыми кистенями, и заставить одного из них говорить в бреду про кнут и грозных палачей. Цыганский табор, с оборванными шатрами между колесами телег, с пляшущим медведем и нагими детьми в перекидных корзинках на ослах, был тоже неслыханною дотоле сценою для кровавого трагического события. Но в «Евгении Онегине» идеалы еще более уступили место действительности или по крайней мере то и другое до того слилось во что-то новое, среднее между тем и другим, что поэма эта должна по справедливости считаться произведением, положившим начало поэзии нашего времени. Тут уже натуральность является не как сатира, не как комизм, а как верное воспроизведение действительности, со всем ее добром и злом, со всеми ее житейскими дрязгами; около двух или трех лиц, опоэтизированных или несколько идеализированных, выведены люди обыкновенные, но не на посмешище, как уроды, как исключения из общего правила, а как лица, составляющие большинство общества. И все это в романе, писанном стихами!

Что же в это время делал роман в прозе?

Он всеми силами стремился к сближению с действительностию, к натуральности. Вспомните романы и повести Нарежного, Булгарина, Марлинского, Загоскина, Лажечникова, Ушакова, Вельтмана, Полевого, Погодина. Здесь не место рассуждать о том, кто из них больше сделал, чей талант был выше; мы говорим об общем им всем стремлении — сблизить роман с действительностию, сделать его верным ее зеркалом. Между этими попытками были очень замечательные, но тем не менее все они отзывались переходною эпохою, стремились к новому, не оставляя старой колеи. Весь успех заключался в том, что, несмотря на вопли староверов, в романе стали появляться лица всех сословий, и авторы старались подделываться под язык каждого. Это называлось тогда народностью. Но эта народность слишком отзывалась маскарадностью. — русские лица низших сословий походили на переряженных бар, а бары только именами отличались от иностранцев. Нужен был гениальный талант, чтобы навсегда освободить русскую поэзию, изображающую русские нравы, русский быт, из-под чуждых ей влияний. Пушкин много сделал для этого; но докончить, довершить дело предоставлено было другому таланту. В «Северных цветах на 1829 год» явился отрывок из романа Пушкина: «Арап Петра Великого» под заглавием: «IV глава из исторического романа». Этот маленький отрывок был — верх натуральности! В такой тесной рамке такая широкая картина нравов эпохи Петра Великого! Но, к сожалению, этого романа было написано всего только шесть глав и начало седьмой (вполне они были напечатаны уже по смерти Пушкина).

С появления «Миргорода» и «Арабесок» (в 1835 году) и «Ревизора» (в 1836) начинается полная известность Гоголя и его сильное влияние на русскую литературу. Из всех суждений об этом писателе, высказанных почитателями его таланта, самое замечательное и близкое к истине едва ли не принадлежит человеку, который вовсе не принадлежит к числу его почитателей и который, как будто в каком-то внезапном вдохновении, сам не зная как, вышел на минуту из своей обычной колеи, которой был верен всю жизнь, проговоривши о Гоголе следующий дифирамб: «Все произведения Гоголя обнаруживают в нем самоуверенность, стремление к самодеятельности, какое-то умышленное, насмешливое пренебрежение к прежним знаниям, опытам и образцам, он читает только книгу природы, изучает только мир действительный; потому его идеалы слишком естественны и просты до наготы; они, по выражению Ивана Никифоровича, одного из его созданий, являются перед читателем в натуре. Красоты его созданий всегда новы, свежи, поразительны; ошибки чуть не отвратительны (!), он, как будто забыв историю, подобно древним, начинает новый мир искусств, вызывая его из небытия в простонравное (?) хаотическое (?!) состояние; потому-то его искусство как будто не знает, не понимает стыдливости; он великий художник, не знающий истории и не видавший образцов искусства».⁵²⁸

В этом исполненном лирического беспорядка дифирамбе, без воли и сознания автора, высказана самая характеристическая черта таланта Гоголя — оригинальность и самобытность, отличающие его от всех русских писателей. Что это сделано нечаянно, по вдохновению, доказывается и параллелью, которую проводит автор между Гоголем и — кем бы вы думали? — г. Кукольником!! — и странными, противоречащими словами и выражениями в самом дифирамбе, доказывающими, что не в воле человека даже на минуту, и притом в порыве вдохновения, совершенно оторваться от обычной колеи своей жизни. Надо сказать, что автор — теоретик и всю жизнь провел в составлении и преподавании разных риторик и пиитик, которые, как и все книги этого рода, никогда и никого не научили сочинять хорошо, но с толку сбили многих. Вот почему его особенно поразила в сочинениях Гоголя их полная отрешенность и независимость от всяких школьных правил и преданий, — и если он не мог, с одной стороны, не вменить ему этого в заслугу, то, с другой, не мог того же самого не поставить ему в заслуженный упрек. Отсюда и увидал он в сочинениях Гоголя «ошибки, чуть не отвратительные», и «простонравное хаотическое состояние искусства». Спросите его, какие это ошибки, — и мы уверены, что он, прежде всего, укажет на будочника, который казнит зверя на ногте (в «Мертвых душах»), и этим фактом подтвердит окончательно, что Гоголь «не знает истории и не видал образцов искусства». А между тем Гоголю, вероятно, известнее, нежели его критику, что одна из известнейших галлерей в Европе хранит, как бесценное сокровище, картину великого Мурильо, представляющую мальчика, который с усердием и обстоятельно занимается тем, что будочник сделал спросонья и мимоходом.

Как бы то ни было, но действительно влияние теорий и школ было одною из главных причин, почему многие сначала спокойно, без всякой враждебности, искренно и добросовестно видели в Гоголе не более как писателя забавного, но тривьяльного и незначительного и вышли из себя уже вследствие восторженных похвал, расточавшихся ему другою стороною, и важного значения, которое он быстро приобретал в общественном мнении. В самом деле, как ни ново было в свое время направление Карамзина, — оно оправдывалось образцами французской литературы. Как ни странно поразили всех баллады Жуковского, с их мрачным колоритом, с их кладбищами и мертвецами, — но за них были имена корифеев немецкой литературы. Сам Пушкин, с одной стороны, был подготовлен предшествовавшими ему поэтами, и первые опыты его носили на себе легкие следы их влияния, а с другой стороны, его нововведения оправдывались общим движением во всех литературах Европы и влиянием Байрона — авторитета огромного. Но Гоголю не было образца, не было предшественников ни в русской, ни в иностранных литературах. Все теории, все предания литературные были против него, потому что он был против них. Чтобы понять его, надо было вовсе выкинуть их из головы, забыть об их существовании, — а это для многих значило бы переродиться, умереть и вновь воскреснуть. Чтобы яснее сделать нашу мысль, посмотрим, в каких отношениях находится Гоголь к другим русским поэтам. Конечно, и в тех сочинениях Пушкина, которые представляют чуждые русскому миру картины, без всякого сомнения, есть элементы русские, но кто укажет их? Как доказать, что, например, поэмы: «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Скупой рыцарь», «Галуб» могли быть написаны только русским поэтом я что их не мог бы написать поэт другой нации? То же можно сказать и о Лермонтове. Все сочинения Гоголя посвящены исключительно изображению мира русской жизни, и у него нет соперников в искусстве воспроизводить ее во всей ее истинности. Он ничего не смягчает, не украшает вследствие любви к идеалам или каких-нибудь заранее принятых идей, или привычных пристрастий, как, например, Пушкин в «Онегине» идеализировал помещиц-кии быт. Конечно, преобладающий характер его сочинений — отрицание; всякое отрицание, чтоб быть живым и поэтическим, должно делаться во имя идеала — и этот идеал у Гоголя также не свой, то есть не туземный, как и у всех других русских поэтов, потому что наша общественная жизнь еще не сложилась и не установилась, чтобы могла дать литературе этот идеал. Но нельзя же не согласиться с тем, что по поводу сочинений Гоголя уже никак невозможно предположить вопроса: как доказать, что они могли быть написаны только русским поэтом и что их не мог бы написать поэт другой нации? Изображать русскую действительность, и с такою поразительною верностию и истиною, разумеется, может только русский поэт. И вот пока в этом-то более всего и состоит народность нашей литературы.

Литература наша была плодом сознательной мысли, явилась как нововведение, началась подражательностию. Но она не остановилась на этом, а постоянно стремилась к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественною, натуральною. Это стремление, ознаменованное заметными и постоянными успехами, и составляет смысл и душу истории нашей литературы. И мы не обинуясь скажем, что ни в одном русском писателе это стремление не достигло такого успеха, как в Гоголе. Это могло совершиться только через исключительное обращение искусства к действительности, помимо всяких идеалов. Для этого нужно было обратить все внимание на толпу, на массу, изображать людей обыкновенных, а не приятные только исключения из общего правила, которые всегда соблазняют поэтов на идеализирование и носят на себе чужой отпечаток. Это великая заслуга со стороны Гоголя, но это-то люди старого образования и вменяют ему в великое преступление перед законами искусства. Этим он совершенно изменил взгляд, на самое искусство. К сочинениям каждого из поэтов русских можно, хотя и с натяжкою, приложить старое и ветхое определение поэзии, как «украшенной природы»; но в отношении к сочинениям Гоголя этого уже невозможно сделать. К ним идет другое определение искусства — как воспроизведение действительности во всей ее истине. Тут все дело в типах, а идеал тут понимается не как украшение (следовательно, ложь), а как отношения, в которые автор становит друг к другу созданные им типы, сообразно с мыслию, которую он хочет развить своим произведением.

Искусство в наше время обогнало теорию. Старые теории потеряли весь свой кредит; даже люди, воспитанные на них, следуют не им, а какой-то странной смеси старых понятий с новыми. Так, например, некоторые из них, отвергая старую французскую теорию во имя романтизма, первые подали соблазнительный пример выводить в романе лиц низших сословий, даже негодяев, к которым шли имена Вороватиных и Ножовых, но они же потом оправдывались в этом тем, что вместе с безнравственными лицами выводили и нравственные под именем Правдолюбивых, Благотворовых и т. п.⁵²⁹ В первом случае видно было влияние новых идей, во втором — старых, потому что по рецепту старой пиитики необходимо было на несколько глупцов отпустить хоть одного умника, а на нескольких негодяев хоть одного, добродетельного человека^[1]. Но в обоих случаях эти междоумки совершенно упускали из виду главное, то есть искусство, потому что и не догадывались, что их и добродетельные и порочные лица были не люди, не характеры, а риторические олицетворения отвлеченных добродетелей и пороков. Это лучше всего и объясняет, почему для них теория, правило важнее дела, сущности: последнее недоступно их разумению. Впрочем, от влияния теории не всегда избегают и таланты, даже гениальные. Гоголь принадлежит к числу немногих, совершенно избегнувших всякого влияния какой бы то ни было теории. Умея понимать искусство и удивляться ему в произведениях других поэтов, он тем не менее пошел своей дорогою, следуя глубокому и верному художественному инстинкту, каким щедро одарила его природа, и не соблазняясь чужими успехами на подражание. Это, разумеется, не дало ему оригинальности, но дало ему возможность сохранить и выказать вполне ту оригинальность, которая была принадлежностью, свойством его личности и, следовательно, подобно таланту, даром природы. От этого он и показался для многих как бы извне вошедшим в русскую литературу, тогда как на самом деле он был ее необходимым явлением, требовавшимся всем предшествовавшим ее развитием.

Влияние Гоголя на русскую литературу было огромно. Не только все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и некоторые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому же пути, оставивши свой прежний. Отсюда появление, школы, которую противники ее думали унизить названием натуральной. После «Мертвых душ» Гоголь ничего не написал. На сцене литературы теперь только его школа. Все упреки и обвинения, которые прежде устремлялись на него, теперь обращены на натуральную школу, и если еще делаются выходки против него, то по поводу этой школы. В чем же обвиняют ее? Обвинений не много, и они всегда одни и те же. Сперва нападали на нее за ее будто бы постоянные нападки на чиновников. В ее изображениях быта этого сословия одни искренно, другие умышленно видели злонамеренные карикатуры. С некоторого времени эти обвинения замолкли. Теперь обвиняют писателей натуральной школы за то, что они любят изображать людей низкого звания, делают героями своих повестей мужиков, дворников, извозчиков, описывают углы, убежища голодной нищеты и часто всяческой безнравственности. Чтобы устыдить новых писателей, обвинители с торжеством указывают на прекрасные времена русской литературы, ссылаются на имена Карамзина и Дмитриева, избиравших для своих сочинений предметы высокие и благородные, и приводят в пример забытого теперь изящества чувствительную песенку: «Всех цветочков боле розу я любил». Мы же напомним им, что первая замечательная русская повесть была написана Карамзиным, и ее героиня была обольщенная петиметром крестьянка — бедная Лиза… Но там, скажут они, все опрятно и чисто, и подмосковная крестьянка не уступит самой благовоспитанной барышне. Вот мы и дошли до причины спора: тут виновата, как видите, старая пиитика. Она позволяет изображать, пожалуй, и мужиков, но не иначе, как одетых в театральные костюмы, обнаруживающих чувства и понятия, чуждые их быту, положению и образованию, и объясняющихся таким языком, которым никто не говорит, а тем менее крестьяне, — языком литературным, украшенным сими, оными, коими, таковыми и т. п. Да чего же лучше: пастушки и пастушки французских писателей XVIII века представляют готовый и прекрасный образец для изображения русских крестьян и крестьянок; берите целиком: вот вам и соломенные шляпы с голубыми и розовыми лентами, пудра, мушки, фижмы, корсеты, юбки с ретрусманами, башмаки на высоких красных, каблуках. Только в языке держитесь домашних литературных привычек, потому что французы никогда не любили щеголять обветшалыми, неупотребляемыми в разговоре словами. Это замашка чисто русская; у нас даже первоклассные таланты любят брега, младость, перси, очи, выю, стопы, чело, главу, глас и тому подобные принадлежности так называемого «высшего слога». Короче: старая пиитика позволяет изображать все, что вам угодно, но только предписывает при этом изображаемый предмет так украсить, чтобы не было никакой возможности узнать, что вы хотели изобразить. Следуя строго ее урокам, поэт может пойти дальше прославленного Дмитриевым маляра Ефрема, который Архипа писал Сидором, а Луку — Кузьмою: он может снять с Архипа такой портрет, который не будет походить не только на Сидора, но и ни на что на свете, даже на комок земли.⁵³⁰ Натуральная школа следует совершенно противному правилу: возможно, близкое сходство изображаемых ею лиц с их образцами в действительности не составляет в ней всего, но есть первое ее требование, без выполнения которого уже не может быть в сочинении ничего хорошего. Требование тяжелое, выполнимое только для таланта! Как же после этого не любить и не чтить старой пиитики тем писателям, которые когда-то умели и без таланта е успехом подвизаться на поприще поэзии? Как не считать им натуральной школы самым ужасным врагом своим, когда она ввела такую манеру писать, которая им недоступна? Это, конечно, относится только к людям, у которых в этот вопрос вмешалось самолюбие; но найдется много и таких, которые по искреннему убеждению не любят естественности в искусстве вследствие влияния на них старой пиитики. Эти люди с особенною горечью жалуются еще на то, что теперь искусство забыло свое прежнее назначение. «Бывало, — говорят они, — поэзия поучала, забавляя, заставляла читателя забывать о тягостях и страданиях жизни, представляла ему только картины приятные и смеющиеся. Прежние поэты представляли и картины бедности, но бедности опрятной, умытой, выражающейся скромно и благородно; притом же к концу повести всегда являлась чувствительная молодая дама или девица, дочь богатых и благородных родителей, а не то благодетельный молодой человек, — и во имя милого или милой сердца водворяли довольство и счастье там, где была бедность и нищета, и благодарные слезы орошали благодетельную руку — и читатель невольно подносил свой батистовый платок к глазам и чувствовал, что он становится добрее и чувствительнее… А теперь! — посмотрите, что теперь пишут! мужики в лаптях и сермягах, часто от них несет сивухою, баба — род центавра, по одежде не вдруг узнаешь, какого это пола существо; углы — убежища нищеты, отчаяния и разврата, до которых надо доходить по двору грязному по колени; какой-нибудь пьянюшка — подьячий или учитель из семинаристов, выгнанный из службы, — все это списывается с натуры, в наготе страшной истины, так что если прочтешь — жди ночью тяжелых снов…» Так или почти так говорят маститые питомцы старой пиитики. В сущности, их жалобы состоят в том, зачем поэзия перестала бесстыдно лгать, из детской сказки превратилась в быль, не всегда приятную, зачем отказалась она быть гремушкою, под которую детям приятно и прыгать, и засыпать. Странные люди, счастливые люди! им удалось на всю жизнь остаться детьми и даже в старости быть несовершеннолетними, недорослями, — и вот они требуют, чтобы и все походили на них! Да читайте свои старые сказки — никто вам! не мешает; а другим оставьте занятия, свойственные совершеннолетию. Вам ложь — нам истина: разделимся без спору, благо вам не нужно нашего пая, а мы даром не возьмем вашего… Но этому полюбовному разделу мешает другая причина — эгоизм, который считает себя добродетелью. В самом деле, представьте себе человека обеспеченного, может быть, богатого; он сейчас пообедал сладко, со вкусом (повар у него прекрасный), уселся в спокойных вольтеровских креслах с чашкою кофе, перед пылающим камином, тепло и хорошо ему, чувство благосостояния делает его веселым, — и вот берет он книгу, лениво переворачивает ее листы, — и брови его надвигаются на глаза, улыбка исчезает о румяных губ, он взволнован, встревожен, раздосадован… И есть от чего! книга говорит ему, что не все на свете живут так хорошо, как он, что есть углы, где под лохмотьями дрожит от холоду целое семейство, может быть, недавно еще знавшее довольство, что есть на свете люди, рождением, судьбою обреченные на нищету, что последняя копейка идет на зелено вино не всегда от праздности и лени, но и от отчаяния. И нашему счастливцу неловко, как будто совестно своего комфорта. А все виновата скверная книга: он взял ее для удовольствия, а вычитал тоску и скуку. Прочь ее! «Книга должна приятно развлекать; я и без того знаю, что в жизни много тяжелого и мрачного, и если читаю, так для того, чтобы забыть это!» — восклицает он. — Так, милый, добрый сибарит, для твоего спокойствия и книги должны лгать, и бедный забывать свое горе, голодный — свой голод, стоны страдания должны долетать до тебя музыкальными звуками, чтоб не испортился твой аппетит, не нарушился твой сон⁵³¹… Представьте теперь в таком же положении другого любителя приятного чтения. Ему надо было дать бал, срок приближался, а денег не было; управляющий его, Никита Федорыч, что-то замешкался высылкою. Но сегодня деньги получены, бал можно дать; с сигарой в зубах, веселый и довольный, лежит он на диване, и от нечего делать руки его лениво протягиваются к книге. Опять та же история! Проклятая книга рассказывает ему подвиги его Никиты Федорыча, подлого холопа, с детства привыкшего подобострастно служить чужим страстям и прихотям, женатого на отставной любовнице родителя своего барина. И ему-то, незнакомому ни с каким человеческим чувством, поручена судьба и участь всех Антонов… Скорее прочь ее, скверную книгу!.. Представьте теперь еще в таком комфортном состоянии человека, который в детстве бегал босиком, бывал на посылках, а лет под пятьдесят как-то очутился в чинах, имеет «малую толику». Все читают — надо и ему читать; но что находит он в книге? — свою биографию, да еще как верно рассказанную, хотя, кроме его самого, темные похождения его жизни — тайна для всех, и ни одному сочинителю неоткуда было узнать их… И вот он уже не взволнован, а просто взбешен и о чувством достоинства облегчает свою досаду таким рассуждением: «Вот как пишут ныне! вот до чего дошло вольнодумство! Так ли писали прежде? Штиль ровный, гладкий, все о предметах нежных или возвышенных, читать сладко и обидеться нечем!»

Есть особенный род читателей, который, по чувству аристократизма, не любит встречаться даже в книгах с людьми низших классов, обыкновенно не знающими приличия и хорошего тона, не любит грязи и нищеты по их противоположности с роскошными салонами, будуарами и кабинетами. Эти отзываются о натуральной школе не иначе, как с высокомерным презрением, ироническою улыбкою… Кто они такие, эти феодальные бароны, гнушающиеся «подлою чернью», которая в их глазах ниже хорошей лошади? Не спешите справляться о них в геральдических книгах или при дворах европейских: вы не найдете их гербов, они не ездят ко двору и если видали большой свет, то не иначе, как с улицы, сквозь ярко освещенные окна, насколько позволяли шторы и занавески… Предками они не могут похвалиться; они обыкновенно — или чиновники, или из нового дворянства, богатого только плебейскими преданиями о дедушке управляющем, о дядюшке откупщике, а иногда и о бабушке просвирне и тетушке торговке. Автор этой статьи считает при этом обязанностию довести до сведения своих читателей, что упрекать ближнего незнатностью происхождения вовсе не в его привычках и положительно противно всем его убеждениям и что он сам отнюдь не может похвалиться знатностью происхождения и отнюдь не стыдится признаться в этом. Но он думает, — и вероятно, читатели его согласятся с ним, — что ничего нет приятнее, как оборвать с вороны павлиные перья и доказать ей, что она принадлежит к той породе, которую вздумала презирать. Человек простого звания еще не ворона потому, что он простого звания; вороною делает не звание, а природа, и вороны так же бывают во всех званиях, как во всех же званиях бывают и орлы; но, конечно, только вороне свойственно рядиться в павлиные перья и величаться ими. Так почему же не сказать вороне, что она — ворона? Презрение к низшим сословиям в наше время отнюдь не есть порок высших сословий; напротив, это болезнь выскочек, порождение невежества, грубости чувств и понятий. Умный и образованный человек, если б он был одержим этою болезнью, никогда не обнаружит ее, потому что она не в духе времени, потому что показать ее — значит каркнуть о себе во все воронье горло. Нам кажется, что как ни гадко лицемерие, но в этом случае оно даже лучше вороньей откровенности, потому что свидетельствует об уме. Павлин, горделиво распускающий пышный хвост свой перед другими птицами, слывет животным красивым, но не умным. Что же сказать о вороне, спесиво выказывающей заимствованный наряд? Подобная спесь всегда чужда ума и есть порок по преимуществу плебейский. Где больше ломанья и притязаний, как не в тех слоях общества, которые начинаются тотчас после самых низших? А это потому, что тут всего больше невежества. Посмотрите, как глубоко презирает лакей мужика, который во всех отношениях лучше, благородней, человечнее его! Откуда эта гордость в лакее? — Он перенял пороки своего барина и оттого считает себя далеко образованнее мужика. Внешний лоск грубыми натурами всегда принимается за образованность.

«Что за охота наводнять литературу мужиками?» — восклицают аристократы известного разряда. В их глазах писатель — ремесленник, которому как что закажут, так он и делает. Им в голову не входит, что в отношении к выбору предметов сочинения писатель не может руководствоваться ни чуждою ему волею, ни даже собственным произволом, ибо искусство имеет свои законы, без уважения которых нельзя хорошо писать. Оно прежде всего требует, чтобы писатель был верен собственной натуре, своему таланту, своей фантазии. А чем объяснить, что один любит изображать предметы веселые, другой — мрачные, если не натурою, характером и талантом поэта? Кто что любит, чем интересуется, то и знает лучше, а что лучше знает, то лучше и изображает. Вот самое законное оправдание поэта, которого упрекают за выбор предметов; оно не удовлетворительно только для людей, которые ничего не смыслят в искусстве и грубо смешивают» его с ремеслом. Природа — вечный образец искусства, а величайший и благороднейший предмет в природе — человек. А разве мужик — не человек? — Но что может быть интересного в грубом, необразованном человеке? — Как что? — его душа, ум, сердце, страсти, склонности, — словом, все то же, что и в образованном человеке. Положим, последний выше первого; но разве ботанист интересуется только садовыми, улучшенными искусством растениями, презирая их полевые, дико растущие первообразы? Разве для анатомика и физиолога организм дикого австралийца не так же интересен, как и организм просвещенного европейца? На каком же основании искусство в этом отношении должно так разниться от науки? А потом — вы говорите, что образованный человек выше необразованного. С этим нельзя не согласиться с вами, но не безусловно. Конечно, самый пустой светский человек несравненно выше мужика, но в каком отношении? Только в светском образовании, и это нисколько не помешает иному мужику быть выше его, например, со стороны ума, чувства, характера. Образование только развивает нравственные силы человека, но не дает их: дает их человеку природа. И в этой раздаче драгоценнейших даров своих она действует, слепо, не разбирая сословий… Если из образованных классов общества выходит больше замечательных людей, — это потому, что тут больше средств к развитию, а совсем не потому, чтобы природа была для людей низших классов скупее в раздаче даров своих. «Чему можно научиться из книги, в которой описывается какой-нибудь спившийся с кругу горемыка?» — говорят еще эти аристократы средней руки. — Как чему? — разумеется, не светскому обращению и не хорошему тону, а знанию человека в известном положении. Один спивается от лености, от дурного воспитания, от слабости характера, другой — от несчастных обстоятельств жизни, в которых он, может быть, нисколько не виноват. В обоих случаях это примеры поучительные и любопытные для наблюдения. Конечно, отвернуться с презрением от человека падшего гораздо легче, нежели протянуть ему руку на утешение и помощь, так же как осудить его строго, во имя нравственности, гораздо легче, нежели, с участием и любовию войти в его положение, исследовать до глубины причину его падения и пожалеть о нем, как о человеке, даже и тогда, когда он сам окажется много виноватым в своем падении. Искупитель рода человеческого приходил в мир для всех людей; не мудрых и образованных, а простых умом и сердцем рыбаков призвал он быть «ловцами человеков», не богатых и счастливых, а бедных, страждущих, падших искал он, чтобы одних утешить, других ободрить и восстановить. Гнойные язвы на едва прикрытом, нечистыми лохмотьями теле не оскорбляли его исполненного любви и милосердия взгляда. Он — сын бога — человечески любил людей и сострадал им в их нищете, грязи,⁵³² позоре, разврате, пороках, злодействах; он разрешил бросить камень в блудницу тем», которые ничем не могли упрекнуть себя в совести, и устыдил жестокосердых судей и сказал падшей женщине слово утешения, — и разбойник, испуская дух на орудии заслуженной им казни, за одну минуту раскаяния услышал от него слово прощения и мира… А мы — сыны человеческие — мы хотим любить из наших братии только равных нам, отворачиваемся от низших, как от парий, от падших, как от прокаженных… Какие добродетели и заслуги дали нам на это право? Не отсутствие ли именно всяких добродетелей и заслуг?.. Но божественное слово любви и братства не втуне огласило мир. То, что прежде было обязанностию только призванных лиц или добродетелью немногих избранных натур, — это самое делается теперь обязанностию обществ, служит признаком уже не одной добродетели, но и образованности частных лиц. Посмотрите, как в наш век везде заняты все участью низших классов, как частная благотворительность всюду переходит в общественную, как везде основываются хорошо организованные, богатые верными средствами общества для распространения просвещения в низших классах, для пособия нуждающимся и страждущим, для отвращения и предупреждения нищеты и ее неизбежного следствия — безнравственности и разврата. Это общее движение, столь благородное, столь человеческое, столь христианское, встретило своих порицателей в лице поклонников тупой и косной патриархальности. Они говорят, что тут действует мода, увлечение, тщеславие, а не человеколюбие. Пусть так, да когда же и где же в лучших человеческих действиях не участвовали подобные мелкие побуждения? Но как же сказать, что только такие побуждения могут быть причиною таких явлений? Как думать, что главные виновники таких явлений, увлекающие своим примером толпу, не одушевлены более благородными и высокими побуждениями? Разумеется, нечего удивляться добродетели людей, которые бросаются в благотворительность не по чувству любви к ближнему, а из моды, из подражательности, из тщеславия; но это добродетель в отношении к обществу, которое исполнено такого духа, что и деятельность суетных людей умеет направлять к добру!⁵³³ Это ли не отрадное в высшей степени явление новейшей цивилизации, успехов ума, просвещения и образованности?

Могло ли не отразиться в литературе это новое общественное движение, — в литературе, которая всегда бывает выражением общества! В этом отношении литература сделала едва ли не больше: она скорее способствовала возбуждению в обществе такого направления, нежели только отразила его в себе, скорее упредила его, нежели только не отстала от него. Нечего говорить, достойна ли и благородна ли такая роль; но за нее-то и нападает на литературу безгербовная аристократия. Мы думаем, что довольно показали, из каких источников выходят эти нападки и чего они стоят…

Остается упомянуть еще о нападках на современную литературу и на натурализм вообще с эстетической точки зрения во имя чистого искусства, которое само по себе цель и вне себя не признает никаких целей. В этой мысли есть основание, но ее преувеличенность заметна с первого взгляда. Мысль эта чисто немецкого происхождения; она могла родиться только у народа созерцательного, мыслящего и мечтающего и никак не могла бы явиться у народа практического, общественность которого для всех и каждого представляет широкое поле для живой деятельности. Что такое чистое искусство, — этого хорошо не знают сами поборники его, и оттого оно является у них каким-то идеалом, а не существует фактически. Оно, в сущности, есть дурная крайность другой дурной крайности, то есть искусства дидактического, поучительного, холодного, сухого, мертвого, которого произведения не иное что, как риторические упражнения на заданные темы. Без всякого сомнения, искусство прежде всего должно быть искусством, а потом уже оно может быть выражением духа и направления общества в известную эпоху. Какими бы прекрасными мыслями ни было наполнено стихотворение, как бы ни сильно отзывалось оно. современными вопросами, но если в нем нет поэзии, — в нем не может быть ни прекрасных мыслей и никаких вопросов, и все, что можно заметить в нем, — это разве прекрасное намерение, дурно выполненное. Когда в романе или повести нет образов и лиц, нет характеров, нет ничего типического, — как бы верно и тщательно ни было списано с натуры все, что в нем рассказывается, читатель не найдет тут никакой натуральности, не заметит ничего верно подмеченного, ловко схваченного. Лица будут перемешиваться между собою в его глазах; в рассказе он увидит путаницу непонятных происшествий. Невозможно безнаказанно нарушать законы искусства. Чтобы списывать верно с натуры, мало уметь писать, то есть владеть искусством писца или писаря; надобно уметь явления действительности провести через свою фантазию, дать им новую жизнь. Хорошо и верно изложенное следственное дело, имеющее романический интерес, не есть роман и может служить разве только материалом для романа, то есть подать поэту повод написать роман. Но для этого он должен проникнуть мыслию во внутреннюю сущность дела, отгадать тайные душевные побуждения, заставившие эти лица действовать так, схватить ту точку этого дела, которая составляет центр круга этих событий, дает им смысл чего-то единого, полного, целого, замкнутого в самом себе. А это может сделать только поэт. Кажется, чего бы легче было верно списать портрет человека. И иной целый век упражняется в этом роде живописи, а все не может списать знакомого ему лица, — так, чтобы и другие узнали, чей это портрет. Уметь списать верно портрет есть уже своего рода талант, но этим не оканчивается все. Обыкновенный живописец сделал очень сходно портрет вашего знакомого; сходство не подвергается ни малейшему сомнению в том» смысле, что вы не можете не узнать сразу, чей это портрет, а все как-то недовольны им, вам кажется, будто он и похож на свой оригинал, и не похож на него… Но пусть с него же снимет портрет Тырынов или Брюлов — и вам покажется, что зеркало далеко не так верно повторяет образ вашего знакомого, как этот портрет, потому что это будет уже не только портрет, но и художественное произведение, в котором схвачено не одно внешнее сходство, но вся душа оригинала. Итак, верно списывать с действительности может только талант, и как бы ни ничтожно было произведение в других отношениях, но чем более оно поражает верностию натуре, тем несомненнее талант его автора. Что не все должно оканчиваться верностию натуре, особенно в поэзии, — это другой вопрос. В живописи, по свойству и сущности этого искусства, одно уменье верно писать с натуры может служить часто признаком необыкновенного таланта. В поэзии это не совсем так: не умея верно писать с натуры, нельзя быть поэтом, но и одного этого умения тоже мало, чтоб быть поэтом, по крайней мере замечательным. Обыкновенно говорят, что верное списывание с натуры предметов ужасных (например, убийства, казни и т. п.), без мысли и художественности, возбуждает отвращение, а не наслаждение. Это больше, чем несправедливо, это ложно. Зрелище убийства или казни есть такой предмет, который сам по себе не может доставлять наслаждения, и в произведении великого поэта читатель наслаждается не убийством, не казнию, а мастерством, с каким то или другое изображено поэтом, следовательно, это наслаждение эстетическое, а не психологическое, смешанное с невольным ужасом и отвращением, тогда как картина высокого подвига или счастия любви доставляет наслаждение более сложное и потому полное, столько же эстетическое, как и психологическое. Но человек без таланта никогда верно не изобразит убийства или казни, хотя бы он тысячу раз имел случай изучить этот предмет в действительности; все, что может он сделать, — это более или менее верное его описание, но никогда не представит он верной его картины. Описание его может возбуждать сильное любопытство, но не наслаждение. Если же, не имея таланта, он пустится писать картину такого события, она всегда произведет только одно отвращение, но не потому, что верно списана с натуры, а по причине противоположной, потому что мелодрама не есть драматическая картина, Театральный эффект не есть выражение чувства.

Но, вполне признавая, что искусство, прежде всего должно быть искусством, мы тем не менее думаем, что мысль о каком-то чистом, отрешенном искусстве, живущем в своей собственной сфере, не имеющей ничего общего с другими сторонами жизни, есть мысль отвлеченная, мечтательная. Такого искусства никогда и нигде не бывало. Без всякого сомнения, жизнь разделяется и подразделяется на множество сторон, имеющих свою самостоятельность; но эти стороны сливаются одна о другою живым образом, и нет между ними резкой разделяющей их черты. Как ни дробите жизнь, она всегда едина и цельна. Говорят: для науки нужен ум и рассудок, для творчества — фантазия, и думают, что этим порешили дело начисто, так что хоть сдавай его в архив. А для искусства не нужно ума и рассудка? А ученый может обойтись без фантазии? Неправда! Истина в том, что в искусстве фантазия играет самую деятельную и первенствующую роль, а в науке — ум и рассудок. Бывают, конечно, произведения поэзии, в которых ничего не видно, кроме сильной блестящей фантазии; но это вовсе не общее правило для художественных произведений. В творениях Шекспира не знаешь, чему больше дивиться — богатству ли творческой фантазии, или богатству всеобъемлющего ума. Есть роды учености, которые не только не требуют фантазии, в которых эта способность могла бы только вредить; но никак этого нельзя сказать об учености вообще. Искусство есть воспроизведение действительности, повторенный, как бы вновь созданный мир: может ли же оно быть какою-то одинокою, изолированною от всех чуждых ему влияний деятельностию? Может ли поэт не отразиться в своем произведении как человек, как характер, как натура, — словом, как личность! Разумеется, нет, потому что и самая способность изображать явления действительности без всякого отношения к самому себе — есть опять-таки выражение натуры поэта. Но и эта способность имеет свои границы. Личность Шекспира просвечивает сквозь его творения, хотя и кажется, что он так же равнодушен к изображаемому им миру, как и судьба, спасающая или губящая его героев. В романах Вальтера Скотта невозможно не увидеть в авторе человека более замечательного талантом, нежели сознательно широким пониманием жизни, тори, консерватора и аристократа по убеждению и привычкам. Личность поэта не есть что-нибудь безусловное, особо стоящее, вне всяких влияний извне. Поэт прежде всего — человек, потом гражданин своей земли, сын своего времени. Дух народа и времени на него не могут действовать менее, чем на других. Шекспир был поэтом старой веселой Англии, которая в продолжение немногих лет вдруг сделалась суровою, строгою, фанатическою. Пуританское движение имело сильное влияние на его последние произведения, наложив на них отпечаток мрачной грусти. Из этого видно, что, родись он десятилетиями двумя позже, гений его остался бы тот же, но характер его произведений был бы другой. Поэзия Мильтона явно произведение его эпохи: сам того не подозревая, он в лице своего гордого и мрачного сатаны написал апофеозу восстания против авторитета, хотя и думал сделать совершенно другое. Так сильно действует на поэзию историческое движение обществ. Вот отчего теперь исключительно эстетическая критика, которая хочет иметь дело только с поэтом и его произведением, не обращая внимания на место и время, где и когда писал поэт, на обстоятельства, подготовившие его к поэтическому поприщу и имевшие влияние на его поэтическую деятельность, потеряла теперь всякий кредит, сделалась невозможною. Говорят, дух партий, сектантизм вредят таланту, портят его произведения. Правда! И потому-то он должен быть органом не той или другой партии или секты, осужденной, может быть, на эфемерное существование, обреченной исчезнуть без следа, но сокровенной думы всего общества, его, может быть, еще не ясного самому ему стремления. Другими словами: поэт должен выражать не частное и случайное, но общее и необходимое, которое дает колорит и смысл всей его эпохе. Как же рассмотрит он в этом хаосе противоречащих мнений, стремлений, которое из них действительно выражает дух его эпохи? В этом случае единственным верным указателем больше всего может быть его инстинкт, темное, бессознательное чувство, часто составляющее всю силу гениальной натуры: кажется, идет наудачу, вопреки общему мнению, наперекор всем принятым понятиям и здравому смыслу, а между тем идет прямо туда, куда надо итти, — и вскоре даже те, которые громче других кричали против него, волею или неволею, а идут за ним и уже не понимают, как же можно было бы итти не по этой дороге. Вот почему иной поэт только до тех пор и действует могущественно, дает новое направление целой литературе, пока просто, инстинктивно, бессознательно следует внушению своего таланта, а лишь только начнет рассуждать и пустится в философию, — глядь и споткнулся, да еще как!.. И обессилеет вдруг богатырь, точно Самсон, лишенный волос, и — он, который шел впереди всех, тащится теперь в задних отсталых рядах, в толпе своих прежних противников, а теперь новых союзников, и вместе с ними вооружается на собственное дело, да уж поздно: не его волею сделано оно, не его волею и пасть ему, — оно выше его самого и нужнее обществу, нежели он сам теперь… больно, и жалко, и смешно смотреть на даровитого поэта, захотевшего сделаться плохим резонером!..⁵³⁴

В наше время искусство и литература больше, чем когда-либо прежде, сделались выражением общественных вопросов, потому что в наше время эти вопросы стали общее, доступнее всем, яснее, сделались для всех интересом первой степени, стали во главе всех других вопросов. Это, разумеется, не могло не изменить общего направления искусства во вред ему. Так, самые гениальные поэты, увлекаясь решением общественных вопросов, удивляют иногда теперь публику сочинениями, которых художественное достоинство нисколько не соответствует их таланту или по крайней мере обнаруживается только в частностях, а целое произведение слабо, растянуто, вяло, скучно. Вспомните романы Жоржа Санда: «Le Meunier d’Angibault», «Le Peche de Monsieur Antoine», «Isidore»^[2]. Но и здесь беда произошла собственно не от влияния современных общественных вопросов, а оттого, что автор существующую действительность хотел заменить утопиею и вследствие этого заставил искусство изображать мир, существующий только в его воображении. Таким образом, вместе с характерами возможными, с лицами всем знакомыми, он вывел характеры фантастические, лица небывалые, и роман у него смешался со сказкою, натуральное заслонилось неестественным, поэзия смешалась с риторикою. Но из этого еще нет причины вопить о падении искусства: тот же Жорж Санд после «Le Meunier d’Angibault» написал «Теверино», а после «Изидоры» и «Le Peche de Monsieur Antofne» — «Лукрецию Флориани». Порча искусства вследствие влияния современных общественных вопросов могла бы скорее обнаружиться на талантах низшей степени, но и тут она обнаруживается только в неумении отличать существующее от небывалого, возможное от невозможного, и еще более — в страсти к мелодраме, к натянутым эффектам. Что особенно хорошо в романах Евгения Сю? — верные картины современного общества, в которых больше всего видно влияние современных вопросов. А что составляет их слабую сторону, портит их до того, что отбивает всякую охоту читать их? — Преувеличения, мелодрама, эффекты, небывалые характеры вроде принца Родольфа, — словом, все ложное, неестественное, ненатуральное, — а все это выходит отнюдь не из влияния современных вопросов, а из недостатка таланта, которого хватает только на частности и никогда на целое произведение. С другой стороны, мы можем указать на романы Диккенса, которые так глубоко проникнуты задушевными симпатиями нашего времени и которым это нисколько не мешает быть превосходными художественными произведениями.

Мы сказали, что чистого, отрешенного, безусловного или, как говорят философы, абсолютного искусства никогда и нигде не бывало. Если нечто подобное можно допустить, так это разве художественные произведения тех эпох, в которые искусство было главным интересом, исключительно занимавшим образованнейшую часть общества. Таковы, например, произведения живописи итальянских школ в XVI столетии. Их содержание, невидимому, преимущественно религиозное; но это большею частию мираж, а на самом деле предмет этой живописи — красота как красота, больше в пластическом или классическом, нежели в романтическом смысле этого слова. Возьмем, например, мадонну Рафаэля, этот chef d’oeuvre^[3] итальянской живописи XVI века. Кто не помнит статьи Жуковского об этом дивном произведении, кто с молодых лет не составил себе о нем понятия по этой статье? Кто, стало быть, не был уверен, как в несомненной истине, что это произведение по превосходству романтическое, что лицо мадонны — высочайший идеал той неземной красоты, которой таинство открывается только внутреннему созерцанию, и то в редкие мгновения чистого восторженного вдохновения?.. Автор предлагаемой статьи недавно видел эту картину.⁵³⁵ Не будучи знатоком живописи, он не позволил бы себе говорить об этой удивительной картине с целию определить ее значение и степень ее достоинства; но как дело идет только о его личном впечатлении и о романтическом или неромантическом характере картины, то он думает, что может позволить себе на этот счет несколько слов. Статьи Жуковского он не читал уже давно, может быть, больше десяти лет, но как до того времени он читал и перечитывал ее со всем страстным увлечением, со всею верою молодости и знал ее почти наизусть, — то и подошел к знаменитой картине с ожиданием уже известного впечатления. Долго смотрел он на нее, оставлял, обращался к другим картинам и снова подходил к ней. Как ни мало знает он толку в живописи, но первое впечатление его было решительно и определенно в одном отношении: он тотчас же почувствовал, что после этой картины трудно понять достоинства других и заинтересоваться ими. Два раза был он в дрезденской галлерее и в оба видел только эту картину, даже когда смотрел на другие и когда ли на что не смотрел. И теперь, когда ни вспомнит он о ней, она словно стоит перед его глазами, и память почти заменяет действительность. Но чем дольше и пристальнее всматривался он в эту картину, чем больше думал тогда и после, тем более убеждался, что мадонна Рафаэля и мадонна, описанная Жуковским под именем Рафаэлевой, — две совершенно различные картины, не имеющие между собою ничего общего, ничего сходного. Мадонна Рафаэля — фигура строго классическая и нисколько не романтическая. Лицо ее выражает ту красоту, которая существует самостоятельно, не заимствуя своего очарования от какого-нибудь нравственного выражения в лице. На этом лице, напротив, ничего нельзя прочесть. Лицо мадонны, равно и вся ее фигура, исполнены невыразимого благородства и достоинства. Это дочь царя, проникнутая сознанием и своего высокого сана, и своего личного достоинства. В ее взоре есть что-то строгое, сдержанное, нет благости и милости, но нет гордости, презрения, а вместо всего этого какое-то не забывающее своего величия снисхождение. Это — как бы сказать — ideal sublime du comme il faut^[4]. Но ни тени неуловимого, таинственного, туманного, мерцающего, — словом, романтического; напротив, во всем такая отчетливая, ясная определенность, оконченность, такая строгая правильность и верность очертаний и вместе о этим такое благородство, изящество кисти! Религиозное созерцание выразилось в этой картине только в лице божественного младенца, но созерцание, исключительно свойственное только католицизму того времени. В положении младенца, в протянутых к предстоящим (разумею зрителей картины) руках, в расширенных зрачках глаз его видны гнев и угроза, а в приподнятой нижней губе горделивое презрение. Это не бог прощения и милости, не искупительный агнец за грехи мира, — это бог судящий н карающий… Из этого видно, что и в фигуре младенца нет ничего романтического; напротив, его выражение так просто и определенно, так уловимо, что сразу понимаешь отчетливо, что видишь. Разве только в лицах ангелов, отличающихся необыкновенным выражением разумности и задумчиво созерцающих явление божества, можно найти что-нибудь романтическое.

Всего естественнее искать так называемого искусства у греков. Действительно, красота, составляющая существенный элемент искусства, была едва ли не преобладающим элементом жизни этого народа. Оттого искусство его ближе всякого другого к идеалу так называемого чистого искусства. Но тем не менее красота в нем была больше существенною формою всякого содержания, нежели самим содержанием. Содержание же ему давали и религия, и гражданская жизнь, но только всегда под очевидным преобладанием красоты. Стало быть, и самое греческое искусство только ближе других к идеалу абсолютного искусства, но нельзя назвать его абсолютным, то есть независимым от других сторон национальной жизни. Обыкновенно ссылаются на Шекспира и особенно на Гёте, как на представителей свободного, чистого искусства; но это одно из самых неудачных указаний. Что Шекспир — величайший творческий гений, поэт по преимуществу, в этом нет никакого сомнения; но те плохо понимают его, кто из-за его поэзии не видит богатого содержания, неистощимого рудника уроков и фактов для психолога, философа, историка, государственного человека и т. д. Шекспир все передает через поэзию, но передаваемое им далеко от того, чтобы принадлежать одной поэзии. Вообще характер нового искусства — перевес важности содержания над важностию формы, тогда как характер древнего искусства — равновесие содержания и формы. Ссылка на Гёте еще неудачнее, нежели ссылка на Шекспира. Мы докажем это двумя примерами. В «Современнике» прошлого года напечатан был перевод гётевского романа «Wahlverwandschaften»^[5], о котором и на Руси было иногда толковано печатно; в Германии же он пользуется страшным почетом, о нем написаны там горы статей и целые книги. Не знаем, до какой степени понравился он русской публике, и даже понравился ли он ей: наше дело было познакомить ее с замечательным произведением великого поэта. Мы даже думаем, что роман этот больше удивил нашу публику, нежели понравился ей. В самом деле, тут многому можно удивиться! Девушка переписывает отчеты по управлению имением; герой романа замечает, что в ее копии чем дальше, тем больше почерк ее становится похож на его почерк. «Ты любишь меня!» восклицает он, бросаясь ей на шею. Повторяем: такая черта не одной нашей, но и всякой другой публике не может не показаться странною. Но для немцев она нисколько не странна, потому что это черта немецкой жизни, верно схваченная. Таких черт в этом романе найдется довольно; многие сочтут, пожалуй, и весь роман не за что иное, как, за такую черту… Не значит ли это, что роман Гёте написан до того под влиянием немецкой общественности, что вне Германии он кажется чем-то странно необыкновенным? Но «Фауст» Гёте, конечно, везде — великое создание. На него в особенности любят указывать, как на образец чистого искусства, не подчиняющегося ничему, кроме собственных, одному ему свойственных законов. И однакож — не в осуд будь сказано почтенным рыцарям чистого искусства — Фауст есть полное отражение всей жизни современного ему немецкого общества. В нем выразилось все философское движение Германии в конце прошлого и начале настоящего столетия. Недаром последователи школы Гегеля цитовали беспрестанно в своих лекциях и философских трактатах стихи из Фауста. Недаром также во второй части Фауста Гёте беспрестанно впадал в аллегорию, часто темную и непонятную по отвлеченности идей. Где же тут чистое, искусство?⁵³⁷

Мы видели, что и греческое искусство только ближе всякого другого к идеалу так называемого чистого искусства, но не осуществляет его вполне; что же касается до новейшего искусства, оно всегда было далеко от этого идеала, а в настоящее время еще больше отдалилось от него; но это-то и составляет его силу. Собственно художественный интерес не мог не уступить место другим важнейшим для человечества интересам, и искусство благородно взялось служить им в качестве их органа. Но от этого оно нисколько не перестало быть искусством, а только получило новый характер. Отнимать у искусства право служить общественным интересам — значит не возвышать, а унижать его, потому что это значит лишать его самой живой силы, то есть мысли, делать его предметом какого-то сибаритского наслаждения, игрушкою праздных ленивцев. Это значит даже убивать его, чему доказательством может служить жалкое положение живописи нашего времени. Как будто не замечая кипящей вокруг него жизни, с закрытыми глазами на все живое, современное, действительное, это искусство ищет вдохновения в отжившем прошедшем, берет оттуда готовые идеалы, к которым люди давно уже охолодели, которые никого уже не интересуют, не греют, ни в ком не пробуждают живого сочувствия.

Платон считал унижением, профанациею науки приложение геометрии к ремеслам. Это понятно в таком восторженном идеалисте и романтике, гражданине маленькой республики, где общественная жизнь была так проста и немногосложна, но в наше время она не имеет даже оригинальности милой нелепости. Говорят, Диккенс своими романами сильно способствовал в Англии улучшению учебных заведений, в которых все основано было на бесщадном дранье розгами и варварском обращении с детьми. Что ж тут дурного, спросим мы, если Диккенс действовал в этом случае, как поэт? Разве от этого романы его хуже в эстетическом отношении? Здесь явное недоразумение: видят, что искусство и наука не одно и то же, а не видят, что их различие вовсе не в содержании, а только в способе обрабатывать данное содержание. Философ говорит силлогизмами, поэт — образами и картинами, а говорят оба они одно и то же. Политико-эконом, вооружась статистическими числами, доказывает, действуя на ум своих читателей или слушателей, что положение такого-то класса в обществе много улучшилось или много ухудшилось вследствие таких-то и таких-то причин. Поэт, вооружась живым и ярким изображением действительности, показывает, в верной картине, действуя на фантазию своих читателей, что положение такого-то класса в обществе действительно много улучшилось или ухудшилось от таких-то и таких-то причин. Один доказывает, другой показывает, и оба убеждают, только один логическими доводами, другой — картинами. Но первого слушают и понимают немногие, другого — вcе. Высочайший и священнейший интерес общества есть его собственное благосостояние, равно простертое на каждого из его членов. Путь к этому благосостоянию — сознание, а сознанию искусство может способствовать не меньше науки. Тут и наука и искусство равно необходимы, и ни наука не может заменить искусства, ни искусство науки.

Дурное, ошибочное понимание истины не уничтожает самой истины. Если мы видим иногда людей, даже умных и благонамеренных, которые берутся за изложение общественных вопросов в поэтической форме, не имея от природы ни искры поэтического дарования, из этого вовсе не следует, что такие вопросы чужды искусству и губят его. Если бы эти люди вздумали служить чистому искусству, их падение было бы еще разительнее. Плох, например, был забытый теперь роман «Пан Подстолич»,⁵³⁸ вышедший назад тому, больше десяти лет и написанный с похвальною целию — представить картину состояния белорусских крестьян; но все же он не был совсем бесполезен, и хоть с страшною скукою, но прочли же его иные. Конечно, автор лучше достиг бы своей благородной цели, если бы содержание своего романа изложил в форме записок или заметок наблюдателя, не пускаясь в поэзию; но если бы он взялся написать роман чисто поэтический, он еще меньше достиг бы своей цели. Теперь многих увлекает волшебное словцо: «направление»; думают, что все дело в нем, и не понимают, что в сфере искусства, во-первых, никакое направление гроша не стоит без таланта, а во-вторых, самое направление должно быть не в голове только, а прежде всего в сердце, в крови пишущего, прежде всего должно быть чувством, инстинктом, а потом уже, пожалуй, и сознательною мыслию, — что для него, этого направления, так же надобно родиться, как и для самого искусства. Идея, вычитанная или услышанная и, пожалуй, понятая, как должно, но не проведенная через собственную натуру, не получившая отпечатка вашей личности, есть мертвый капитал не только для поэтической, но и всякой литературной деятельности. Как ни списывайте с натуры, как ни сдабривайте ваших списков готовыми идеями и благонамеренными «тенденциями», но если у вас нет поэтического таланта, — списки ваши никому не напомнят своих оригиналов, а идеи и направления останутся общими риторическими местами.

Теперь что-нибудь одно из двух: или картины некоторых сторон общественного быта, представляемые писателями натуральной школы, проникнуты истиною и верностию действительности, и в таком случае они порождены талантом, носят на себе отпечаток создания, или, если это наоборот, они не могут никого увлекать и убеждать и в них никто не видит ни малейшего сходства с действительностию. Так и говорят о них противники этой школы; но тогда следует вопрос: отчего же, с одной стороны, эти произведения пользуются таким успехом у большинства читающей публики, а с другой, имеют способность так сильно раздражать противников натуральной школы? Ведь только золотая посредственность пользуется завидною привилегиею — никого не раздражать и не иметь врагов и противников?

Одни говорили, что натуральная школа клевещет на общество и унижает его умышленно, другие теперь прибавляют к этому, что она особенно виновата в этом отношении перед простым народом. Последнее обвинение выходит как-то противоречиво у хулителей натуральной школы: одни из них упрекают ее с мещански-аристократической точки зрения, достойной прославленного Мольером г. Журдэна,⁵³⁹ за излишнюю симпатию к людям простого звания, другие — за скрытую враждебность к ним. Мы уже имели случай обстоятельно и подробно возразить на это обвинение и доказать всю его неосновательность и неблаговидность⁵⁴⁰ (в статье «Ответ Москвитянину»), так что нового об этом сказать ничего не имеем, пока наши доброжелатели не выдумают чего-нибудь нового, в подкрепление этого, делающего им особенную честь, обвинения. И потому скажем несколько слов о другом обвинении. Одни говорят (и очень справедливо на этот раз), что натуральная школа основана Гоголем; другие, отчасти соглашаясь с этим, прибавляют еще, что французская неистовая словесность (лет десять назад тому, как уже скончавшаяся вмале) еще больше Гоголя имела участия в порождении натуральной школы. Подобное обвинение из рук вон нелепо: все факты решительно против него. Обращаясь к его родословной, можно сказать, что оно порождено или теми неблаговидными причинами, о которых говорить запрещает приличие, или решительным непониманием литературного дела. Последнее еще вероятнее. Хотя эти господа и ратуют за искусство, однако это не мешает им не иметь о нем ни малейшего понятия. Какие произведения французской литературы причислены были у нас почему-то к неистовой школе? Первые романы Гюго (и в особенности его знаменитая «Notre-Dame de Paris»^[6]), Сю, Дюма, «Мертвый осел и гильотинированная женщина» Жюль Жанена. Не так ли? Кто ж теперь их помнит, когда сами авторы их давно уже приняли новое направление? И что составляло главный характер этих произведений, не лишенных, впрочем, своего рода достоинств? — преувеличение, мелодрама, трескучие эффекты. Представителем такого направления у нас был только Марлинский, и влияние Гоголя положило решительный конец этому направлению. Что же у него общего с натуральною школою? Теперь даже и редких попыток нет на произведения с таким направлением, за исключением разве драм с испанскими страстями, восхищающих обычных посетителей Александрийского театра. А если посредственность и бездарность пытаются иногда, и то очень редко, приобрести успех подражанием французским романам, то новейшим, более нелепым и вздорным, нежели неистовым. К таким попыткам при надлежит недавно напечатанный в одном журнале роман «Спекуляторы»,⁵⁴¹ наполненный небывалыми злодеями или, вернее сказать, негодяями и невозможными похождениями, из которых однакож выводится в конце чистейшая нравственность. Но натуральной школе что за дело до подобных произведений? Они к ней не относятся ни с которой стороны.

Гораздо вернее всех этих обвинений тот факт, что в лице писателей натуральной школы русская литература пошла по пути истинному и настоящему, обратилась к самобытным источникам вдохновения и идеалов и через это сделалась и современною и русскою. С этого пути она, кажется, уже не сойдет, потому что это прямой путь к самобытности, к освобождению от всяких чуждых и посторонних влияний. Этим мы отнюдь не хотим сказать, что она всегда останется в том состоянии, как теперь; нет, она будет итти вперед, изменяться, но только никогда уже не оставит быть верною действительности и натуре. Мы нисколько не обольщены ее успехами и вовсе не хотим преувеличивать их. Мы очень хорошо видим, что наша литература и теперь еще на пути стремления, а не достижения, что она только устанавливается, но еще не установилась. Весь успех ее заключается пока в том, что она нашла уже свою настоящую дорогу и больше не ищет ее, но с каждым годом более и более твердым шагом продолжает итти по ней. Теперь у ней нет главы, ее деятели — таланты не первой степени, а между тем она имеет свой характер и уже без помочей идет по настоящей дороге, которую ясно видит сама. Здесь невольно приходят нам на память слова, сказанные редактором! «Современника» в первой книжке этого журнала за прошлый год: «Взамен сильных талантов, недостающих нашей современной литературе, в ней, так сказать, отстоялись и улеглись жизненные начала дальнейшего развития и деятельности. Она уже, как мы заметили выше, явление определенного рода; в ней есть сознание своей самостоятельности и своего значения.⁵⁴² Она уже сила, организованная правильно, деятельная, живыми отпрысками переплетающаяся с разными общественными нуждами и интересами, не метеор, случайно залетевший из чуждой нам сферы на удивление толпы, не вспышка уединенной гениальной мысли, нечаянно проскользнувшая в умах и потрясшая их на минуту новым и неведомым ощущением. В области литературы нашей теперь нет мест особенно замечательных, но есть вся литература. Недавно она еще⁵⁴³ была похожа на пестрое пространство наших полей, только что освободившихся от ледяной земной коры:⁵⁴⁴ тут на холмах кое-где пробивается травка, в оврагах лежит еще почерневший снег, перемешанный с грязью. Теперь ее можно сравнить с теми же полями в весеннем убранстве: хотя зелень не блистает ярким колоритом, местами она очень бледна и не роскошна, но она уже стелется повсюду; прекрасное время года наступает».

Мы думаем, что в этом есть прогресс…

Справедливость выписанных нами слов сделается еще очевиднее, если обратить внимание и на другие стороны русской литературы нашего времени. — Там увидим мы явление, соответствующее тому, которое в поэзии называют натурализмом, то есть тоже стремлением к действительности, реальности, истине, тоже отвращение от фантазий и призраков. В науке отвлеченные теории, априорные построения, доверие к системам со дня на день теряют свой кредит и уступают место направлению практическому, основанному на знании фактов. Конечно, наука еще не пустила у нас глубоких корней, но и в ней уже заметен поворот к самобытности, именно в той сфере, в которой самобытность прежде всего должна начаться для русской науки — в сфере изучения русской истории. В ее событиях, до сих пор объяснявшихся под влиянием изучения западной истории, уже приводятся начала жизни, только ей свойственные, и русская история объясняется по-русски. То же обращение к вопросам, имеющим более близкое отношение собственно к нашей, русской жизни, то же усилие разрешить их по-своему заметно и в изучении современного быта России. Чтобы доказать это, мы разберем все, что в прошлом году явилось замечательного в каком бы то ни было отношении. Но этот разбор составит предмет особой большей статьи в следующей книжке «Современника».

СТАТЬЯ ВТОРАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ
Значение романа и повести в настоящее время. — Замечательные романы и повести прошлого года и характеристика современных, русских беллетристив: Искандер, Гончаров, Тургенев, Даль, Григорович, Дружинин. — Новое сочинение г. Достоевского «Хозяйка». — «Путевые заметки» г-жи Т. Ч. — Рассказы о сибирских золотых промыслах, г. Небольсина. — Испанские письма г. Боткина. — Замечательные ученые статьи прошлого года. — Замечательные критические статьи. — Г. Шевырев. — Полное Собрание русских авторов, А. Смирдина.

Роман и повесть стали теперь во главе всех других родов поэзии. В них заключилась вся изящная литература, так что всякое другое произведение кажется при них чем-то исключительным и случайным. Причины этого — в самой сущности романа и повести, как рода поэзии. В них лучше, удобнее, нежели в каком-нибудь другом роде поэзии, вымысл сливается с действительностию, художественное изобретение смешивается с простым, лишь бы верным, списываньем с натуры. Роман и повесть, даже изображая самую обыкновенную, и пошлую прозу житейского быта, могут быть представителями крайних пределов искусства, высшего творчества; с другой стороны, отражая в себе только избранные, высокие мгновения жизни, они могут быть лишены всякой поэзии, всякого искусства… Это самый широкий, всеобъемлющий род поэзии; в нем талант чувствует себя безгранично свободным. В нем соединяются все другие роды поэзии — и лирика как излияние чувств автора по поводу описываемого им события, и драматизм как более яркий и рельефный способ заставлять высказываться данные характеры. Отступления, рассуждения, дидактика, нетерпимые в других родах поэзии, в романе и повести могут иметь законное место. Роман и повесть дают полный простор писателю в отношении преобладающего свойства его таланта, характера, вкуса, направления и т. д. Вот почему в последнее время так много романистов и повествователей. И потому же теперь самые пределы романа и повести раздвинулись: кроме «рассказа», давно уже существовавшего в литературе, как низший и более легкий вид повести, недавно получили в литературе право гражданства так называемые физиологии, характеристические очерки разных сторон общественного быта. Наконец самые мемуары, совершенно чуждые всякого вымысла, ценимые только по мере верной и точной передачи ими действительных событий, самые мемуары, если они мастерски написаны, составляют как бы последнюю грань в области романа, замыкая ее собою. Что же общего между вымыслами фантазии и строго историческим изображением того, что было на самом деле? Как что? — художественность изложения! Недаром же историков называют художниками. Кажется, что бы делать искусству (в смысле художества) там, где писатель связан источниками, фактами и должен только о том стараться, чтобы воспроизвести эти факты как можно вернее? Но в том-то и дело, что верное воспроизведение фактов невозможно при помощи одной эрудиции, а нужна еще фантазия. Исторические факты, содержащиеся в источниках, не более, как камни и кирпичи: только художник может воздвигнуть из этого материала изящное здание. В первой статье нашей мы уже говорили о том, что верно списывать с натуры так же нельзя без творческого таланта, как и создавать вымыслы, похожие на натуру. Сближение искусства с жизнию, вымысла — с действительностию в наш век особенно выразилось в историческом романе. Отсюда был только шаг до истинного воззрения на мемуары, в которых такую важную роль играют очерки характеров и лиц. Если очерки живы, увлекательны — значит они не копии, не списки, всегда бледные, ничего не выражающие, а художественное воспроизведение лиц и событий. Так дорожат портретами Фан-Дейков, Тицианов и Веласкесов, вовсе не интересуясь знать, с кого были писаны эти портреты: ими дорожат, как картинами, как художественными произведениями. Такова сила искусства: лицо, ничем не замечательное само по себе, получает чрез искусство общее значение, для всех равно интересное, и на человека, который при жизни не обращал на себя ничьего внимания, смотрят века, по милости художника, давшего ему своею кистию новую жизнь! То же самое и в мемуарах, и в рассказах, и во всякого рода снимках с натуры. Тут степень достоинства произведения зависит от степени таланта писателя. И вы можете в книге любоваться человеком, с которым не захотели бы нигде встретиться, которого, может быть, всегда знали бы, как самое пустое и скучное создание. Запоздалые эстетики утверждают, что «поэзия не должна быть живописью, потому что в живописи все дело в верном изображении предмета, схваченного в одном известном моменте». Но если поэзия берется изображать лица, характеры, события, — словом, картины жизни, само собою разумеется, — что в таком случае она берет на себя ту же самую обязанность, что и живопись, то есть быть верною действительности, которую взялась воспроизводить. И эта верность есть первое требование, первая задача поэзии. О поэтическом таланте автора тут должно судить, прежде всего основываясь на том, до какой степени удовлетворяет он этому требованию, решает эту задачу. Если он не живописец: явный знак, что он и не поэт, что у него вовсе нет таланта. Но что поэзия не должна быть только живописью, — это опять другое дело, и с этим нельзя не согласиться. В картинах поэта должна быть мысль, производимое ими впечатление должно действовать на ум читателя, должно давать то или другое направление его взгляду на известные стороны жизни. Для этого роман и повесть, с однородными им произведениями, — самый удобный род поэзии. На его долю преимущественно досталось изображение картин общественности, поэтический анализ общественной жизни.

Прошлый 1847 год был особенно богат, замечательными романами, повестями и рассказами. По огромному успеху в публике первое место между ними принадлежит, без всякого сомнения, двум романам: «Кто виноват?» и «Обыкновенная история», почему мы и начнем с них наше обозрение изящной литературы за прошлый год.

Г. Искандер давно уже известен публике, как автор разных статей, отличающихся замечательным умом, талантом, остроумием, оригинальностию взгляда на предметы и оригинальностию выражения. Но как романист он талант новый, обративший на себя особенное внимание русской публики только с прошлого года. Правда, в «Отечественных записках» были напечатаны два его опыта в искусстве рассказывать: «Записки одного молодого человека» (1840) и «Еще иэ записок одного молодого человека» (1841), в которых можно было предугадывать в авторе будущего даровитого романиста, судя по верности и живости этих легких очерков. Г. Гончаров, автор «Обыкновенной истории», — лицо совершенно новое в нашей литературе, но уже занявшее в ней одно из самых видных мест. Потому ли, что оба эти романа — «Кто виноват?» и «Обыкновенная история» — появились почти в одно время и разделили между собою славу необыкновенного успеха, — о них не только говорят вместе, но еще и сравнивают их между собою, будто явления однородные. Один журнал, объявив недавно роман Искандера в высшей степени художественным! произведением, изъявил свое недовольство романом г. Гончарова на том основании, что в последнем не нашел достоинств первого.⁵⁴⁵ Мы тоже намерены, в разборе этих романов, ставить их вместе, но не для того, чтобы показать их сходство, которого между ними, как произведениями совершенно различными по их сущности, нет и тени, а для того, чтобы самою их взаимною противоположностию вернее очертить особенность каждого из них и показать их достоинства и недостатки.

Видеть в авторе «Кто виноват?» необыкновенного художника — значит вовсе не понимать его таланта. Правда, он обладает замечательною способностию верно передавать явления действительности, очерки его определенны и резки, картины его ярки и сразу бросаются в глаза. Но даже и эти самые качества доказывают, что главная сила его не в творчестве, не в художественности, а в мысли, глубоко прочувствованной, вполне сознанной и развитой. Могущество этой мысли — главная сила его таланта; художественная манера схватывать верно явления действительности — второстепенная, вспомогательная сила его таланта. Отнимите у него первую — вторая окажется слишком несостоятельною для самобытной деятельности. Подобный талант не есть что-нибудь особенное, исключительное, случайное. Нет, такие таланты так же естественны, как и таланты чисто художественные. Их деятельность образует особенную сферу искусства, в которой фантазия является на втором месте, а ум — на первом.⁵⁴⁶ На это различие мало обращают внимания, и оттого в теории искусства выходит страшная путаница. Хотят видеть в искусстве своего рода умственный Китай, резко отделенный точными границами от всего, что не искусство в строгом смысле слова. А между тем эти пограничные линии существуют больше предположительно, нежели действительно; по крайней мере их не укажешь пальцем, как на карте границы государства. Искусство, по мере приближения к той или другой своей границе, постепенно теряет нечто от своей сущности и принимает в себя от сущности того, с чем граничит, так что вместо разграничивающей черты является область, примиряющая обе стороны.

Поэт-художник — более живописец, нежели думают. Чувство формы — в этом вся натура его. Вечно соперничать с природою в способности творить — его высочайшее наслаждение. Схватить данный предмет во всей его истине, заставить его, так сказать, дышать жизнию — вот в чем его сила, торжество, удовлетворение, гордость. Но поэзия выше живописи, пределы ее обширнее, нежели пределы всякого другого искусства. И потому поэт, разумеется, не может ограничиться одною живописью, — о чем мы, впрочем, уже говорили. Но какие бы ни были другие превосходные, возбуждающие восторг и удивление качества его творении, — все-таки главная сила его в поэтической живописи. Он обладает способностию быстро постигать все формы жизни, переноситься во всякий характер, во всякую личность, — и для этого ему нужны не опыт, не изучение, а достаточно иногда одного намека или одного быстрого взгляда. Два-три факта, — и его фантазия восстановляет целый отдельный, замкнутый в самом себе мир жизни, со всеми его условиями и отношениями, со свойственным ему колоритом и оттенками. Так, Кювье наукою дошел до искусства по одной ископаемой кости восстановлять умственно целый организм животного, которому она принадлежала. Но тут действовал гений, развитый и вспомоществуемый наукою; поэт же преимущественно опирается на свое чувство, свой поэтический инстинкт.

Другой разряд поэтов, о котором мы начали говорить и к которому принадлежит автор романа «Кто виноват?» может изображать верно только те стороны жизни, которые особенно почему бы то ни было поразили их мысль и особенно знакомы им. Они не понимают наслаждения представить верно явление действительности для того только, чтобы верно представить его. У них недостанет ни охоты, ни терпения на такой, по их мнению, бесполезный труд. Для них важен не предмет, а смысл предмета, и их вдохновение вспыхивает только для того, чтобы через верное представление предмета сделать в глазах всех очевидным и осязательным смысл его. У них, стало быть, определенная и ясно сознанная цель впереди всего, а поэзия — только средство к достижению этой цели. Поэтому доступный их таланту мир жизни определяется их задушевною мыслию, их взглядом на жизнь; это магический круг, из которого они не могут выйти безнаказанно, то есть не теряя вдруг способности, изображать действительность поэтически верно. Отнимите у них эту одушевляющую их мысль, заставьте отказаться от их взгляда на предметы, — и у них нет больше и таланта, тогда как талант поэта-художника всегда с ним, пока вокруг него движется жизнь, какая бы она ни была.

Что составляет задушевную мысль Искандера, которая служит ему источником его вдохновения, возвышает его иногда, в верном изображении явлений общественной жизни, почти до художественности? — Мысль о достоинстве человеческом, которое унижается предрассудками, невежеством и унижается то несправедливостью человека к своему ближнему, то собственным добровольным искажением самого себя. Герой всех романов и повестей Искандера, сколько бы ни написал он их, всегда был и будет один и тот же: это — человек, понятие общее, родовое, во всей обширности этого слова, во всей святости его значения. Искандер — по преимуществу поэт гуманности. Поэтому в его романе бездна лиц, большею частию мастерски очерченных, но нет героя, нет героини. В первой части, заинтересовав нас четою Негровых, он выводит нам героями романа Круциферского и Любоньку. В эпизоде, написанном для связи обеих частей, героем является Бельтов, но мать Бельтова и его гувернер-женевец едва ли не больше, нежели он сам, интересуют собою читателя. Во второй части героями являются Бельтов и Круциферская, и в ней только раскрывается вполне основная мысль романа, являющаяся сначала так загадочною в его названии «Кто виноват?» Но мы должны признаться, что эта-то мысль всего менее и интересует нас в романе, так же как Бельтов, герой романа, кажется нам самым неудачным лицом во всём романе. Когда Круциферский сделался женихом Любоньки, доктор Крупов сказал ему: «не пара тебе эта невеста, уж что хочешь, — эти глаза, этот цвет лица, этот трепет, который иногда пробегает по ее лицу, — она тигренок, который еще не знает своей силы; а ты, да что ты? ты невеста; ты, братец, немка; ты будешь жена — ну годно ли это?» В этих словах лежит завязка романа, который, по намерению автора, должен был только начаться свадьбою вместо того, чтобы кончиться ею. Автор, познакомивши нас с Бельтовым, ведет нас в мирное убежище молодой четы, уже четыре года наслаждающейся тихим семейным счастием; но, помня мрачное предсказание оракула в лице скептического доктора, читатель невольно ждет, что в самой картине семейного счастия Круциферских автор покажет ему зародыш и начало будущих бед. Круциферский действительно не женился, а вышел замуж. Его жена была слишком выше его, следовательно, слишком не по нем. Естественно, что он был вполне счастлив ею, но не естественно, чтоб она была спокойно счастлива, не видела тревожных снов, не задумывалась наяву. Она могла уважать и даже любить своего мужа, как существо младенчески чистое и благородное, которое, сверх того, вырвало ее из ада родительского дома; но такая ли любовь могла удовлетворить такую женщину, наполнить те потребности, те стремления ее натуры, которые тем мучительнее, чем неопределеннее и бессознательнее? Знакомство с Бельтовым, скоро превратившееся в любовь, должно было только открыть ей глаза на ее положение, пробудить в ней сознание того, что она не могла быть счастлива с таким человеком, как Круциферский. Но этого автор не сделал.

Мысль была прекрасная, исполненная глубокого трагического значения. Она-то и увлекла большинство читателей и помешала им заметить, что вся история трагической любви Бельтова и Круциферской рассказана умно, очень умно, даже ловко, но зато уж нисколько не художественно. Тут мастерской рассказ, но нет и следа живой поэтической картины. Мысль спасла и вынесла автора: умом он верно понял положение своих героев, но передал его только как умный человек, хорошо понявший дело, но не как поэт. Так иногда даровитый актер, взявшийся за роль, которая вовсе не в его средствах и таланте, все-таки не портит ее, но умно и ловко выполняет ее, вместо того чтобы сыграть. Мысль роли не потеряна, а трагический смысл пьесы дополняет недостаток в выполнении главной роли, — и зритель не вдруг догадывается, что он был только увлечен, а совсем не удовлетворен.

Это доказывается, между прочим, и тем, что во второй части романа характер Бельтова произвольно изменен автором. Сперва это был человек, жаждавший полезной деятельности и ни в чем не находивший ее по причине ложного воспитания, которое дал ему благородный женевский мечтатель. Бельтов знал многое и обо всем имел общие понятия, но совершенно не знал той общественной среды, в которой одной мог бы действовать с пользою. Все это не только сказано, но и показано автором мастерски. Мы думаем, что при этом автор мог бы еще указать слегка и на натуру своего героя, нисколько не практическую и, кроме воспитания, порядочно испорченную еще и богатством. Тому, кто родился богатым, надо получить от природы особенное призвание к какой бы то ни было деятельности, чтобы не праздно жить на свете и не скучать от бездействия. Этого-то призвания и не заметно вовсе в натуре Бельтова. Натура его была чрезвычайно богата и многосторонна, но в этом богатстве и многосторонности ничто не имело прочного корня. У него много ума, но ума созерцательного, теоретического, который не столько углублялся в предметы, сколько скользил по ним. Он способен был понимать многое, почти все, но эта-то многосторонность сочувствия и понимания и мешает таким людям сосредоточить все свои силы на одном предмете, устремить на него всю свою волю. Такие люди вечно порываются к деятельности, пытаясь найти свою дорогу, и, разумеется, не находят ее.

Таким образом, Бельтов осужден был томиться никогда не удовлетворяемою жаждою деятельности и тоскою бездействия. Автор мастерски передал нам его неудачные попытки служить, потом сделаться врачом, артистом. Если нельзя сказать, что он вполне очертил и разъяснил этот характер, — все же это у него лицо, хорошо очерченное, понятное и естественное. Но в последней части романа Бельтов вдруг является перед нами какою-то высшею, гениальною натурою, для деятельности которой действительность не представляет достойного поприща… Это уже совсем не тот человек, с которым мы так хорошо познакомились прежде; это уже не Бельтов, а что-то вроде Печорина. Разумеется, прежний Бельтов был гораздо лучше, как всякий человек, играющий свою собственную роль. Сходство с Печориным для него крайне невыгодно. Не понимаем, зачем автору нужно было с своей дороги сойти на чужую!.. Неужели этим, он хотел поднять Бельтова до Круциферской? Напрасно! для нее он был бы так же интересен и в прежнем своем виде, и тогда он стал бы подле бедного Круциферского настоящим колоссом подле карлика. Он был человек взрослый, совершеннолетний мужчина, по крайней мере по уму и взгляду на жизнь, а Круциферский, с его благородными мечтами вместо настоящего понимания людей и жизни, и подле прежнего Бельтова все казался бы ребенком, которого развитие задержано какою-нибудь болезнию.

Круциферская, в свою очередь, является гораздо интереснее в первой части романа, нежели в последней. Нельзя сказать, чтобы и там ее характер был резко очерчен, но зато резко было очерчено ее положение в доме Негрова. Там она хороша молча, без слов, без действий. Читатель угадывает ее, хотя не слышит от нее почти ни слова. Автор в обрисовке ее положения обнаружил необыкновенное мастерство. Только в отрывках из ее дневника она у него высказываемся сама. Но мы не совсем довольны этою исповедью. Кроме того, что манера знакомить читателя с героинями романов через их записки — манера старая, избитая и фальшивая, — записки Любоньки немножко отзываются подделкою: по крайней мере, не всякий поверит, что их писала женщина… Очевидно, что и тут автор вышел из сферы своего таланта. То же скажем мы и об отрывках Круциферской в конце романа. В том и другом случае автор ловко отделался от задачи, которая была ему не по силам, но не больше. Вообще, сделавшись Круциферскою, Любонька перестала быть характером, лицом и превратилась в мастерски, умно развитую мысль. Она и Бельтов — два единственные лица, с которыми автор не совладел как следует. Но и в них нельзя не удивляться его ловкости и искусству поддержать интерес до конца и поразить, растрогать большинство читателей там, где с его талантом, но без его ума и верного взгляда на предметы всякий другой только насмешил бы.

Итак, не в картине трагической любви Бельтова и Круциферской надо искать достоинств романа Искандера. Мы видели, что это вовсе не картина, а мастерски изложенное следственное дело. Вообще «Кто виноват?» собственно не роман, а ряд биографий, мастерски написанных и ловко связанных внешним образом в одно целое именно тою мыслию, которой автору не удалось развить поэтически. Но в этих биографиях есть и внутренняя связь, хотя и без всякого отношения к трагической любви Бельтова и Круциферской. Это — мысль, которая глубоко легла в их основание, дала жизнь и душу каждой черте, каждому слову рассказа, сообщила ему эту убедительность и увлекательность, которые равно неотразимо действуют на читателей, симпатизирующих и несимпатизирующих с автором, образованных и необразованных. Мысль эта является у автора как чувство, как страсть; словом, из его романа видно, что она столько же составляет пафос его жизни, как и его романа. О чем бы он ни говорил, чем бы он ни увлекся в отступление, он никогда не забывает ее, беспрестанно возвращается к ней, она как будто невольно сама высказывается у него. Эта мысль срослась с его талантом; в ней его сила; если б он мог охладеть к ней, отречься от нее, — он бы вдруг лишился своего таланта. Какая же эта мысль? Это — страдание, болезнь при виде непризнанного человеческого достоинства, оскорбляемого с умыслом и еще больше без умысла, это то, что немцы называют гуманностию (Humanitat). Те, кому покажется непонятною мысль, заключающаяся в этом слове, в сочинениях Искандера найдут самое лучшее ее объяснение. О самом же слове скажем, что немцы сделали его из латинского слова humanus, что значит человеческий. Здесь оно берется в противоположность слову животный. Когда человек поступает с людьми, как следует человеку поступать с своими ближними, братьями по естеству, он поступает гуманно; в противном случае он поступает, как прилично животному. Гуманность есть человеколюбие, но развитое сознанием и образованием. Человек, воспитывающий бедного сироту не по расчету, не из хвастовства, а по желанию сделать добро, — воспитывающий его, как родного сына, но вместе с этим дающий ему чувствовать, что он его благодетель, что он на него тратится и пр.» и пр., такой человек, конечно, заслуживает название доброго, нравственного и человеколюбивого, но отнюдь не гуманного. У него много чувства, любви, но они не развиты в нем сознанием, покрыты грубою корою. Его грубый ум и не подозревает, что в натуре человеческой есть струны тонкие и нежные, с которыми надобно обращаться бережно, чтобы не сделать человека несчастным при всех внешних условиях счастия или чтобы не огрубить, не опошлить человека, который, при более гуманном с ним обращении, мог бы сделаться порядочным!. А между тем сколько на свете таких благодетелей, которые мучат, а иногда и губят тех, на кого изливаются их благодеяния, без всякого дурного умысла, иногда горячо любя их, искренно желая им всякого добра, — и потом добродушно удивляются тому, что вместо привязанности и уважения им заплачено холодностию, равнодушием, неблагодарностию, даже ненавистию и враждою или что из их воспитанников вышли негодяи, тогда как они им дали самое нравственное воспитание. Сколько есть отцов и матерей, которые действительно по-своему любят своих детей, но считают священною обязанностию беспрестанно твердить им, что они обязаны своим родителям и жизнию, и одеждой, и воспитанием! Эти несчастные и не догадываются, что они сами лишают себя детей, заменяя их какими-то приемышами, сиротами, которых они взяли из чувства благодетельности. Они спокойно дремлют на моральном правиле, что дети должны любить своих родителей, и потом, в старости, со вздохом повторяют избитую сентенцию, что от детей-де нечего ожидать, кроме неблагодарности. Даже этот страшный опыт не снимает толстой ледяной коры с их оцепенелых умов и не заставляет их, наконец, понять, что сердце человеческое действует по своим собственным законам и никаких других признавать не хочет и не может, что любовь подолгу и по обязанности есть чувство, противное человеческой природе, сверхъестественное, фантастическое, невозможное и небывалое, что любовь дается только любви, что любви нельзя требовать, как чего-то следующего нам по праву, но всякую любовь надо приобрести, заслужить, от кого бы то ни было, все равно — от высшего или от низшего нас, сыну ли от отца, или отцу от сына. Посмотрите на детей: часто случается, что дитя очень равнодушно смотрит на свою мать, хотя она и кормит его своею грудью, и подымает страшный рев, если, проснувшись, не увидит тотчас же своей няни, которую оно привыкло видеть при себе безотлучно. Видите ли: ребенок — это полное и совершенное выражение природы — дарит своей любовью того, кто доказывает ему любовь свою на самом деле, кто отказался для него от всех удовольствий, словно железною цепью приковал себя к его жалкому и слабому существованию.

Гуманность нисколько не находится в противоречии с уважением к высоким общественным положениям и рангам; но она находится в решительном противоречии с презрением! к кому бы то ни было, кроме негодяев и подлецов. Она охотно признает общественное первенство людей, но только смотрит на него не с одной внешней, но более с внутренней стороны. Гуманность не только не обязывает человека низшего сословия с грубыми манерами, привычками осыпать непривычными ему вежливостями, но даже запрещает это, потому что такое обращение поставило бы его в неловкое положение, заставило бы подозревать в нем насмешку или дурной умысел. Гуманный человек обойдется с низшим себя и грубо развитым человеком с тою вежливостью, которая тому не может показаться странною или дикою, но он не допустит его унижать перед ним свое человеческое достоинство, — не позволит ему кланяться себе в ноги, не станет называть его Ванькой или Ванюхою и тому подобными именами, похожими на собачьи клички, не будет легонько трясти его за бороду, в знак своего милостивого к нему расположения, чтобы тот, подло ухмыляясь, говорил ему с подобострастием: «за что изволите жаловать?..» Чувство гуманности оскорбляется, когда люди не уважают в других человеческого достоинства, и еще более оскорбляется и страдает, когда человек сам в себе не уважает собственного достоинства.

Вот это-то чувство гуманности и составляет, так сказать, душу творений Искандера. Он ее проповедник, адвокат. Выводимые им на сцену лица-люди не злые, даже большею частию добрые, которые мучат и преследуют самих себя и других чаще с хорошими, нежели с дурными намерениями, больше по невежеству, нежели по злости. Даже те из его лиц, которые отталкивают от себя низостию чувств и гадостию поступков, представляются автором больше как жертвы их собственного невежества и той среды, в которой они живут, нежели их злой натуры. Он изображает преступления, не подлежащие ведомству законов и понимаемые большинством, как действия разумные и нравственные. Злодеев у него мало: в трех повестях, доселе напечатанных, только в одной «Сороке-Воровке» выведен злодей, да и то такой, которого и теперь многие готовы счесть за самого добродетельного и нравственного человека. Главное орудие Искандера, которым он владеет с таким удивительным мастерством, — ирония, нередко возвышающаяся до сарказма, но чаще обнаруживающаяся легкою, грациозною и необыкновенно добродушною шуткою: вспомните доброго почтмейстера, который два раза чуть не убил Бельтову, сначала горем, потом радостью, и так добродушно потирал себе руки, так вкушал успех сюрприза, что «нет в мире жестокого сердца, которое нашло бы в себе силу упрекнуть его за эту штуку и которое бы не предложило ему закусить». А между тем и в этой черте, нисколько не возмутительной, а только забавной, автор остается верным своей заветной идее. Все, что касается этой идеи в романе «Кто виноват?», — все это отличается верностию действительности, мастерством изложения, которые выше всяких похвал. Здесь, а не в любви Бельтова и Круциферской, блестящая сторона романа и торжество таланта автора. Мы сказали выше, что роман — это ряд биографий, связанных между собою одною мыслию, но бесконечно разнообразных, глубоко правдивых и богатых философским значением. Здесь автор вполне в своей сфере. Что лучшего в той самой части романа, которая вся посвящена трагической любви Бельтова и Круциферской, как не биография почтеннейшего Карпа Кондратьича, бойкой супруги его Марьи Степановны и бедной дочери их Варвары Карповны, по-домашнему Вавы, — биография, вошедшая сюда эпизодом? Когда интересны в романе Круциферский и Любонька? — тогда, как они живут в доме Негровых и страдают от всего их окружающего. Такие положения сподручны автору, и он необыкновенный мастер рисовать их. Когда интересен сам Бельтов? — когда мы читаем историю его превратного и ложного воспитания и потом историю его неудачных попыток найти свою дорогу в жизни. Это также входит в сферу таланта автора. Он — философ по преимуществу, а между тем немножко и поэт, и воспользовался этим, чтобы изложить свои понятия о жизни притчами. Это всего лучше доказывается его превосходным рассказом: «Из сочинения доктора Крупова, о душевных болезнях вообще и об эпидемическом развитии оных в особенности». В нем автор ни одною чертою, ни одним словом не вышел из сферы своего таланта, и оттого здесь его талант в большей определенности, нежели в других его сочинениях. Мысль его та же, но она приняла здесь исключительно тон иронии, для одних очень веселой и забавной, для других грустной и мучительной, и только в изображении косого Левки — фигуры, которая бы сделала честь любому художнику, — автор говорит серьезно. По мысли и по выполнению это решительно лучшее произведение прошлого года, хотя оно и не произвело на публику особенного впечатления. Но публика права в этом случае: в романе «Кто виноват?» и в некоторых произведениях других писателей она нашла больше ближайших к ней и потому нужнейших и полезнейших ей истин, а между тем в последнем произведении тот же дух, то же содержание, что и в первом. Вообще, упрекнуть автора в односторонности — значило бы вовсе не понять его. Он может изображать верно только мир, подлежащий ведомству его задушевной мысли; его мастерские очерки основаны на врожденной наблюдательности и на изучении известной стороны действительности. Натура восприимчивая и впечатлительная, автор сохранил в памяти своей многие образы, поразившие его еще в детстве. Легко понять, что выводимые им лица не суть чистые создания фантазии, это скорее мастерски обделанные, а иногда и вовсе переделанные материалы, целиком взятые из действительности. Ведь мы сказали, что автор больше философ и только немножко поэт…

Совершенную противоположность составляет с ним в этом отношении автор «Обыкновенной истории». Он поэт, художник — и больше ничего. У него нет ни любви, ни вражды к создаваемым им лицам, они его не веселят, не сердят, он не дает никаких нравственных уроков ни им, ни читателю, он как будто думает: кто в беде, тот и в ответе, а мое дело сторона. Из всех нынешних писателей он один, только он один приближается к идеалу чистого искусства, тогда как все другие отошли от него на неизмеримое пространство — и тем самым успевают. Все нынешние писатели имеют еще нечто, кроме таланта, и это-то нечто важнее самого таланта и составляет его силу; у г. Гончарова нет ничего, кроме таланта; он больше, чем кто-нибудь теперь, поэт-художник. Талант его не первостепенный, но сильный, замечательный. К особенностям его таланта принадлежит необыкновенное мастерство рисовать женские характеры. Он никогда не повторяет себя, ни одна его женщина не напоминает собою другой, и все, как портреты, превосходны.⁵⁴⁷ Что общего между грубой и злой, но по-своему способной к нежным чувствам Аграфеной и между светской женщиной, мечтательной и с расстроенными нервами? И каждая из них в своем роде мастерское, художественное произведение. Мать молодого Адуева и мать Наденьки — обе старухи, обе очень добры, обе очень любят своих детей и обе равно вредны своим детям, наконец, обе глупы и пошлы. А между тем это два лица Совершенно различные: одна барыня провинциальная старого века, ничего не читает и ничего не понимает, кроме мелочей хозяйства: словом, добрая внучка злой госпожи Простаковой; другая — барыня столичная, которая читает французские книжки, ничего не понимает, кроме мелочей хозяйства: словом, добрая правнучка злой госпожи Простаковой. В изображении таких плоских и пошлых лиц, лишенных всякой самостоятельности и оригинальности, иногда всего лучше выказывается талант, потому что всего труднее обозначить их чем-нибудь особенным. Что общего между этою живою, ветреною, своенравною и немножко лукавою Наденькою и тою спокойною по наружности, но пожираемою внутренним огнем Лизою? Тетка героя романа — лицо вводное, мимоходом очерченное, но какое прекрасное женское лицо! Как хороша она в сцене, оканчивающей первую часть романа! Мы не будем распространяться насчет мастерства, с каким обрисованы мужские характеры; о женских мы не могли не заметить, потому что до сих пор они редко удавались у нас даже первостепенным талантам; у наших писателей женщина — или приторно сентиментальное существо, или семинарист в юбке, с книжными фразами. Женщины г. Гончарова — живые, верные действительности создания. Это новость в нашей литературе.

Обратимся к двум главным мужским лицам романа — молодому Адуеву и его дяде, Петру Иванычу: о последнем нельзя не сказать хотя несколько слов, говоря о первом, потому что он противоположностию своею еще более оттеняет героя романа. Говорят, тип молодого Адуева — устарелый, говорят, что такие характеры уже не существуют на Руси. Нет, не перевелись и не переведутся никогда такие характеры, потому что их производят не всегда обстоятельства жизни, но иногда сама природа. Родоначальник их на Руси — Владимир Ленский, по прямой линии происходящий от гётевского Вертера. Пушкин первый заметил существование в нашем обществе таких натур и указал на них. С течением времени они будут изменяться, но сущность их всегда будет та же самая… Молодой Адуев, приехав в Петербург, мечтает, с какою радостию обнимет своего обожаемого дядю и в каком восторге будет от него дядя. Он останавливается в трактире и боится, что дядя осердится на него, зачем он не приехал прямо к нему. Холодный прием дяди рассеивает его провинциальные мечты. До сих пор молодой Адуев является больше провинциалом, нежели романтиком. Он даже неприятно был поражен тем, что дядя назвал дураком Заезжалова и дурою деревенскую тетку, с ее желтым цветком, приславших к нему преглупейшие письма. Провинциалы часто бывают очень смешны в своих отношениях к своим родным и знакомым. В маленьких городках жизнь однообразна, узка, мелка, все друг друга знают и если не враждуют между собою, то непременно пребывают в нежнейшей дружбе: средних отношений почти нет. И вот из городка отправляется искать счастия в столицу молодой человек; все им интересуются, провожают его, желают ему всякого счастия, просят не забывать. Оя уже сделался в столице пожилым человеком, родной городок его представляется ему каким-то смутным видением; под влиянием новых впечатлений, новых знакомств, отношений, интересов он давно перезабыл и имена и лица людей, которых так коротко знал в детстве, и помнит только о самых близких к нему, да и то они представляются ему в том виде, как он их оставил, а ведь они с тех пор переменились же. По их письмам он видит, что у него с ними нет ничего общего; отвечая им, он подделывается под их тон, под их понятия; удивительно ли, что он пишет к ним реже и реже, наконец, и совсем перестает писать. Мысль о приезде в столицу родственника или знакомого пугает его столько же, как жителей пограничного города во время войны пугает мысль, что неприятель пойдет их дорогою. В столице не понимают заочной любви; здесь думают, что любовь, дружба, приязнь, знакомство поддерживаются личными отношениями, а разлукой и отсутствием охлаждаются и уничтожаются. В провинции думают совсем наоборот; вследствие однообразия жизни там удивительно развита наклонность к любви и дружбе. Там рады всякому; мешать друг другу, не давать покою — там считается священнейшею обязанностию. Если кому-нибудь перестанут надоедать родственники и знакомые, он сочтет себя самым несчастным, наиболее обиженным человеком в мире. Когда к провинциалу, живущему в маленьком городке, вдруг наезжает орда родственников и обращает его маленький домик в бочонок, набитый сельдями, он, по наружности, не знает как и радоваться, с веселым лицом бегает, суетится, угощает всю эту толпу; а внутренне от всей души проклинает ее. А между тем попробуй-ка эти люди в другой раз остановиться не у него: он никогда им не простит этого. Такова уж патриархальная логика провинции! И с такой-то логикой приезжает иногда провинциал в столицу по делам со всем семейством своим. В столице у него есть родственник, который лет уж двадцать как выехал из своего местечка и давным-давно перезабыл всех своих родных и знакомых. Наш провинциал летит к нему с. распростертыми объятиями, с милыми детьми, которых надо разместить по учебным заведениям, и обожаемою супругою, которая приехала полюбоваться на столичные магазины мод. Раздаются ахи, охи, крик, писк, визг. «А мы прямо к вам, мы не смели остановиться в трактире!» Столичный родственник бледнеет, не знает, что делать, что сказать; он похож на жителя города, взятого неприятелем, к которому в дом ворвалась толпа предавшихся грабежу неприятельских солдат. А между тем ему уже подробно изъяснено, как его любят, как его помнят, как о нем беспрестанно говорят и как на него надеются, как уверены, что он непременно поможет определить Костеньку, Петеньку, Феденьку, Митеньку по корпусам, а Машеньку, Сашеньку, Любочку и Танечку в институт. Столичный родственник видит, что от одной минуты зависит его гибель или спасение, собирается с духом и с холодною вежливостию объясняет неприятельскому отряду, что он никак не может принять их к себе, что его квартира тесновата и для его собственного семейства, что в корпуса и институты дети принимаются по экзамену и по узаконенному порядку, что тут не поможет никакая протекция, если нет вакантных мест или если дети старше или моложе приемных лет, или не выдержат экзамена, а тем более протекция такого незначительного человека, как он, который сверх того служит совсем по другому ведомству и незнаком ни с кем из начальников учебных заведений. Разочарованные провинциалы удаляются в бешенстве, вопиют против столичного эгоизма и развращения и говорят о своем родственнике, как о чудовище. А между тем это, может быть, очень порядочный человек; вся вина его в том, что он не захотел обратить своей квартиры в безобразный табор, лишить себя всякого приюта в собственном доме, всякой возможности заниматься делами службы в тиши своего кабинета, принимать у себя по вечерам людей или близких ему, или полезных и необходимых ему по службе, и таким образом, стеснить себя, подвергнуть себя тяжким лишениям для людей, совершенно чуждых ему, с которыми бы он не захотел вести и обыкновенного знакомства. А между тем и эти провинциалы по-своему люди добрые и даже неглупые, вся вина их в том, что, отправляясь в столицу, они уверены найти в ней, за исключением огромности, великолепия и модных магазинов, свой городок, с теми же нравами, обычаями и понятиями. Они по-своему любят роскошь и великолепие, хотя и без вкусу, при средствах готовы изукрасить всячески свою залу и гостиную; о кабинете не имеют и понятия и не знают, зачем он; спальня и детская у них всегда самые грязные комнаты; им ничего не стоит потесниться и пожаться, — понятие о комфорте не существует для них, они привыкли к тесноте, любят ее по пословице: в тесноте люди живут, да и жилым крепче пахнет. Они всякому рады и, по словам Петра Иваныча, хоть ночью ужин состряпают. По замечанию его племянника, эта черта составляет добродетель русских, с чем Петр Иваныч решительно не согласен. «Какая тут добродетель, — говорит он. — От скуки там всякому мерзавцу рады; милости просим, кушай сколько хочешь, только займи как-нибудь нашу праздность, помоги убить время, да дай взглянуть на тебя: все-таки что-нибудь новое; а кушанья не пожалеем: это нам здесь роено ничего не стоит… Препротивная добродетель». Петр Иваныч выразился немножко жестко, но не совсем несправедливо. Действительно, радушие и гостеприимство провинциальное больше всего основываются на бездействии, праздности, скуке, привычке. Силу столичных людей они измеряют не местом, не связями, не влиянием, а чином и от души уверены, что если кто действительный статский советник, так уж непременно всемогущая особа, которой стоит только сказать слово, чтобы сейчас решили в вашу пользу процесс, тянувшийся пятьдесят лет, приняли ваших детей в учебное заведение, дали вам выгодное место, чин и орден. Откажите им в какой-нибудь просьбе, при всем вашем желании исполнить ее, но по невозможности выполнить, — и вот вы самый безнравственный человек в мире, вы зазнались, подняли нос, презираете провинциалами. А у них первая добродетель — ни перед кем не зазнаваться, не отказываться ни от чьего знакомства и быть готовым к услугам всех и каждого. Правда, нигде нет такого важничанья, ломанья, счета старшинством, чинами, званием; но этот порок, опасный для общего мира и согласия, смягчается там добродетельною готовностию съежиться в присутствии человека, который хотя одним чином выше, и в то же самое время не уронить своего достоинства перед тем, кто чином ниже. Впрочем, эта добродетель процветает и в столице, хотя и в более тонких формах. Но в провинции это делается с истинно аркадскою наивностию. «Э, братец, (говорит богатый помещик или важный чиновник бедному помещику или чиновнику), ты меня вовсе забыл аль недоволен мной, или плохо кормлю; кажется, у меня для тебя всегда есть плошка за столом, шут ты гороховый!» Бедняк слегка конфузится, бормочет извинения, держась перед своим патроном в почтительной позе; но в глазах его сияет удовольствие: он знает, где гнев, тут и милость и что в иной брани больше любви, чем в иной ласке. «Ну, да хорошо, бог тебя простит, теперь пойдем-ка хлеба-соли откушать, обед готов». И оба довольны; один, что выполнил в точности законы патриархального гостеприимства и обласкал бедного человека, другой, что хорошо принят и обласкан такою важною в его глазах персоною. И этот бедняк всегда предпочтет обществу совершенно равных ему людей не только общество аристократов его захолустья, но и общество низших его людей, потому что он тогда только и чувствует свое достоинство, когда унижается перед высшим и ломается перед низшим. Конечно, все сказанное теперь отнюдь не может относиться ко всем провинциалам: везде есть люди образованные, умные и достойные, но они везде в меньшинстве, а мы говорим о большинстве. Непосредственное влияние окружающей человека среды так на него сильно, что лучшие из провинциалов бывают не чужды провинциальных предрассудков и на первый раз теряются, приехавши в столицу.

Тут все дико им, все не так, как у них. Там жизнь простая, нараспашку; ходят друг к другу во всякое время, без доклада. Приходит сосед к соседу; в прихожей или нет никого или спит на грязном залавке небритый лакей, или оборванный мальчишка, а спит он потому, что ему нечего делать, хотя окружающая его грязь и вонь могли бы дать ему работы дня на два. И вот гость входит в залу — нет никого? в гостиную — тоже никого; он в спальню — и вдруг там раздается визгливое ах!; гость говорит в приятном замешательстве: извините-с, медленно пятится в гостиную, к нему кто-нибудь выбегает, изъявляет свой восторг от его посещения, и оба смеются над забавным приключением. А здесь, — в столице, все назаперти, везде колокольчики, везде неизбежное: как прикажете доложить? а потом то дома нет, то нездоров, то просят извинить — заняты, а когда примут, то, конечно, вежливо, но зато как равнодушно, холодно, никакого радушия, ни позавтракать, ни пообедать не пригласят…

Но обратимся к герою «Обыкновенной истории». В нем есть чувство деликатности и приличия; хотя он и был уверен, что дядя примет его с восторгом и поместит у себя в квартире, однако какое-то темное чувство заставило его остановиться в трактире. Если б он сделал хорошую привычку рассуждать о том, что всего ближе к нему, он пораздумался бы о темном чувстве, которое заставило его въехать в трактир, а не прямо на квартиру дяди, и скоро понял бы, что нет никаких причин и ожидать от дяди другого приема, кроме как разве равнодушно-ласкового, и что нет у него никаких прав на жительство у него в квартире. Но, к несчастию, он привык рассуждать только о любви, дружбе и других высоких и далеких предметах и потому явился к дяде провинциалом с ног до головы. Исполненные ума и здравого смысла слова дяди ничего не растолковали ему, а только произвели на него тяжелое, грустное впечатление и заставили его романтически страдать. Он был трижды романтик — по натуре, по, воспитанию и по обстоятельствам жизни, между тем как я одной из этих причин достаточно, чтоб сбить с толку порядочного человека и заставить его наделать тьму глупостей. Некоторые находят, что он с своими вещественными знаками невещественных отношений и другими чересчур ребяческими выходками не совсем вероятен, особенно в наше время. Не спорим, может быть, в этом замечании и есть доля правды: да дело-то в том, что полное изображение характера молодого Адуева надо искать не здесь, а в его любовных похождениях. В них он весь, в них он представитель множества людей, похожих на него, как две капли воды, и действительно обретающихся в здешнем мире. Скажем несколько слов об этой не новой, но все еще интересной породе, к которой принадлежит этот романтический зверек.

Эта порода людей, которых природа с избытком наделяет нервическою чувствительностию, часто доходящею до болезненной раздражительности (susceptibilite). Они рано обнаруживают тонкое понимание неопределенных ощущений и чувств, любят следить за ними, наблюдать их и называют, это — наслаждаться внутреннею жизнию. Поэтому они очень мечтательны и любят или уединение, или круг избранных друзей, с которыми бы они могли говорить о своих ощущениях, чувствах и мыслях, хотя мыслей у них так же мало, как много ощущений и чувств. Вообще они богато одарены от природы душевными способностями, но деятельность их способностей чисто страдательная: иные из них много понимают, но ни один неспособен что-нибудь делать, производить; он немножко музыкант, немножко живописец, немножко поэт, даже при нужде немножко критик и литератор, но все эти таланты у него таковы, что он не может ими приобрести не только славы или известности, но даже вырабатывать посредственное содержание. Изо всех умственных способностей в них сильно развиваются воображение и фантазия, но не та фантазия, посредством которой поэт творит, а та фантазия, которая заставляет человека наслаждение мечтами о благах жизни предпочитать наслаждению действительными благами жизни. Это они называют жить высшею жизнию, недоступною для презренной толпы, парить горе, тогда как презренная толпа пресмыкается долу. От природы они очень добры, симпатичны, способны к великодушным движениям; но как фантазия в них преобладает над рассудком и сердцем, то они скоро доходят до сознательного презрения к «пошлому здравому смыслу — этому, по их мнению, достоинству людей материальных, грубых и ничтожных, для которых не существует высокого и прекрасного»; сердце их, беспрестанно насилуемое в его инстинктах и стремлениях их волею, под управлением фантазии, скоро скудеет любовью, и они делаются ужасными эгоистами и деспотами, сами того не замечая, а напротив того, будучи добросовестно убеждены, что они самые любящие и самоотверженные люди. Так как в детстве они удивляли всех ранним и быстрым развитием своих способностей и оказывали, сколько своими достоинствами, столько же и недостатками, сильное влияние над своими сверстниками, из которых иные были гораздо выше их, — естественно, что они были захвалены с ранних лет и сами о себе возымели высокое понятие. Природа и без того отпустила им самолюбия гораздо больше, нежели сколько нужно его для экилибра человеческой жизни; удивительно ли, что легкие и мало заслуженные блестящие успехи усиливают у них самолюбие до невероятной степени? Но самолюбие в них бывает всегда так замаскировано, что они добросовестно не подозревают его в себе, искренно принимают его за гениальное стремление к славе, ко всему великому, высокому и прекрасному. Они долго бывают помешаны на трех заветных идеях: это — слава, дружба и любовь. Все остальное для них не существует; это, по их мнению, достояние презренной толпы. Все роды славы для них равно обольстительны, и сначала они долго колеблются, какой избрать путь для достижения славы. Им и в голову не приходит, что кто считает себя равно способным ко всем поприщам славы, тот неспособен ни к какому, что самые великие люди узнавали о своей гениальности не прежде, как сделавши сперва что-нибудь действительно великое и гениальное, и узнают это не по собственному сознанию, а по одобрительным и восторженным кликам толпы. И вот манит их военная слава, им очень бы хотелось в Наполеоны, но только не иначе, как на таком условии, чтоб им на первый случай дали под команду хоть не большую, хоть стотысячную армию, чтоб они сейчас же могли начинать блестящий ряд побед своих. Манит их и гражданская слава, но не иначе, как на таком условии, чтоб им прямо махнуть в министры и сейчас же преобразовать государство (у них же всегда готовы в голове превосходные проекты для всякого рода реформ, стоит только присесть да написать). Но как зависть людей сделала невозможными такие гениальные скачки для таких гениальных людей и требует, чтоб всякий начинал свое поприще с начала, а не с конца, и на деле, а не на словах только доказал бы свою гениальность, то наши гении поневоле скоро обращаются к другим путям славы. Хватаются они иногда и за науку, но не надолго: сухая и скучная материя, надобно много учиться, много работать, и нет никакой пищи сердцу и фантазии. Остается искусство; но какое же избрать? Архитектура, скульптура, живопись и музыка никакому гению не даются без тяжкого и продолжительного труда, и, что всего хуже и обиднее для романтиков, сначала труда чисто материального и механического. Остается поэзия — и вот они бросаются к ней со всего размаху и, еще ничего не сделавши, в мечтах своих украшают себя огненным ореолом поэтической славы. Главное их заблуждение состоит еще не в нелепом убеждении, что в поэзии нужен только талант и вдохновение, что кто родился поэтом, тому ничему не нужно учиться, ничего не нужно знать: у кого действительно есть большой талант, тот силою самого таланта скоро поймет нелепость этой мысли и начнет все изучать, ко всему прислушиваться и приглядываться. Нет, главное и гибельное их заблуждение состоит в том, что они уверили себя в своем поэтическом призвании, как в непреложной истине, срослись с этою несчастною мыслию, так что разочароваться в ней — значит для них потерять всякую веру в себя и в жизнь и в цвете лет сделаться паралитическими стариками. И вот наш романтик принимается писать стихи и говорить в них о том, о чем давно прежде него было сказано и великими, и малыми поэтами, и вовсе не поэтами. Он воспевает в них свои страдания, которых не испытал; говорит о своих темных надеждах, из которых видно только то, что он сам не знает, чего хочет; простирает к братьям-людям горячие объятия и хочет разом прижать к сердцу все человечество или горько жалуется, что толпа холодно отвернулась от его братских объятий. Бедняк не понимает, что, сидя в кабинете, ничего не стоит вдруг возгореться самою неистовою любовью к человечеству, по крайней мере, гораздо легче, нежели провести без сна хотя одну ночь у постели трудно-больного. Обыкновенно романтики придают страшную цену чувству, думают, что только одни они наделены сильными чувствами, а другие лишены их, потому что не кричат о своих чувствах. Чувство, конечно, важная сторона в натуре человека, но не все и не всегда поступают в жизни сообразно с своею способностию чувствовать глубоко и сильно. Случается и так, что иной, чем сильнее чувствует, тем бесчувственнее живет: рыдает от стихов, от музыки, от живого изображения человеческих бедствий в романе или повести и равнодушно проходит мимо действительного страдания, которое у него перед глазами.⁵⁴⁸ Иной управляющий, из немцев, со слезами восторга на глазах читает своей Минхен какое-нибудь восторженной послание Шиллера к Лауре и, кончивши последний стих, с неменьшим удовольствием идет пороть мужиков за то, что они осмелились робко намекнуть своему милостивому барину, что они не совсем довольны отеческими попечениями управляющего о их благосостоянии, от которых «только один он и жиреет, а они все худеют. Стихи нашего романтика гладки, блестящи, не лишены даже поэтической обработки; хотя в них и довольно риторической водицы, однако в них местами проглядывает чувство, иногда даже блеснет мысль (как отголосок чужой мысли), — словом, заметно что-то вроде таланта. Стихи его печатаются в журналах, многие их хвалят; а если он явится с ними в переходную эпоху литературы, он может приобрести даже значительную известность. Но переходные эпохи литературы особенно гибельны для таких поэтов: их известность, приобретенная в короткое время чем-то, и в короткое же время исчезает просто от ничего; сперва их стихи перестают хвалить, потом читать, а наконец, и печатать. Но молодому Адуеву не удалось насладиться хотя на мгновение даже ложною известностию: его не допустили до этого и время, в которое он вышел с своими стихами, и умный откровенный дядя. Его несчастие состояло не в том, что он был бездарен, а в том, что у него вместо таланта был полуталант, который в поэзии хуже бездарности, потому что увлекает человека ложными надеждами. Вы помните, чего ему стоило разочарование в своем поэтическом призвании… Дружба также дорого обходится романтикам. Всякое чувство, чтоб быть истинным, должно быть прежде всего естественным и просто. Дружба иногда завязывается от сходства, а иногда от противоположности натур; но, во всяком случае, она чувство невольное, именно потому, что свободное; им управляет сердце, а не ум и воля. Друга нельзя искать, как подрядчика на работу, друга нельзя выбрать; друзьями делаются случайно и незаметно; привычка и обстоятельства жизни скрепляют дружбу. Истинные друзья не дают имени соединяющей их симпатии, не болтают о ней беспрестанно, ничего не требуют один от другого во имя дружбы, но делают друг для друга, что могут. Бывали примеры, что друг не выносил смерти своего друга и умирал вскоре после него; другой от потери своего друга из веселого человека делается на всю жизнь меланхоликом; а третий поскорбит, потужит, да и утешится, но если он навсегда сохранит воспоминание и оно будет для него вместе и грустно и отрадно, он был истинным другом умершего, хотя не только не умер сам от его потери, не сошел с ума, не сделался меланхоликом, но еще нашел силу быть довольно счастливым в жизни и без друга. Степень и характер дружбы зависят от личности друзей; тут главное, чтоб не было в отношениях ничего натянутого, напряженного, восторженного, ничего похожего на долг и обязанность, а то иной готов и бог знает на какие самопожертвования для своего друга, чтобы сказать самому себе, а иногда и другим: «вот каков я в дружбе!» или: «вот к какой дружбе я способен!» Этот-то род дружбы обожают романтики. Они дружатся по программе, заранее составленной, где с точностию определены сущность, права и обязанности дружбы; они только не заключают контрактов с своими друзьями. Им дружба нужна, чтоб удивить мир и показать ему, как великие натуры в дружбе отличаются от обыкновенных людей, от толпы. Их тянет к дружбе не столько потребность симпатии, столь сильной в молодые лета, сколько потребность иметь при себе человека, которому бы они беспрестанно могли говорить о драгоценной своей особе. Выражаясь их высоким слогом, для них друг есть драгоценный сосуд для излияния самых святых и заветных чувств, мыслей, надежд, мечтаний и т. д., тогда как в самом-то деле в их глазах друг есть лохань, куда они выливают помои своего самолюбия. Зато они не знают дружбы, потому что друзья их скоро оказываются неблагодарными, вероломными, извергами, и они еще сильнее злобствуют на людей, которые не умели и не хотели понять и оценить их…

Любовь обходится им еще дороже, потому что это чувство само по себе живее и сильнее других. Обыкновенно любовь разделяют на многие роды и виды; все эти разделения большею частию нелепы, потому что наделаны людьми, которые способнее мечтать и рассуждать о любви, нежели любить. Прежде всего разделяют любовь на материальную, или чувственную, н платоническую, или идеальную, презирают первую и восторгаются второю…… Действительно, есть люди столь грубые, что могут предаваться только животным наслаждениям любви, не хлопоча даже о красоте и молодости; но даже и эта любовь, как ни груба она, всё же лучше платонической, потому что естественнее ее: последняя хороша только для хранителей восточных гаремов… Человек не зверь и не ангел; он должен любить не животно и не платонически, а человечески. Как бы ни идеализировали любовь, но как же не видеть, что природа одарила людей этим прекрасным чувством сколько для их счастия, столько и для размножения и поддержания рода человеческого. Родов любви так же много, как много на земле людей, потому что каждый любит сообразно с своим темпераментом, характером, понятиями и т. д. И всякая любовь истинна и прекрасна по-своему, лишь бы только она была в сердце, а не в голове. Но романтики особенно падки к головной любви. Сперва они сочиняют программу любви, потом ищут достойной себя женщины, а за неимением таковой любят пока какую-нибудь: им ничего не стоит велеть себе любить, ведь у них все делает голова, а не сердце. Им любовь нужна не для счастия, не для наслаждения, а для оправдания на деле своей высокой теории любви. И они любят по тетрадке и больше всего боятся отступить хотя от одного параграфа своей программы. Главная их забота являться в любви великими и ни в чем не унизиться до сходства с обыкновенными людьми. И однакож в любви молодого Адуева к Наденьке было столько истинного и живого чувства; природа заставила на время молчать его романтизм, но не победила его. Он бы мог быть счастлив надолго, но был только на минуту, потому что все сам испортил. Наденька была умнее его, а главное попроще и естественнее. Капризное, избалованное дитя, она любила его сердцем, а не головою, без теорий и без претензий на гениальность; она видела в любви только ее светлую и веселую сторону и потому любила как будто шутя — шалила, кокетничала, дразнила Адуева своими капризами. Но он любил «горестно и трудно», весь задыхающийся, весь в пене, словно лошадь, которая тащит в гору тяжелый воз. Как романтик, он был и педант: легкость, шутка оскорбляли в его глазах святое и высокое чувство любви. Любя, он хотел быть театральным героем. Он скоро все переболтал с Наденькой о своих чувствах, пришлось повторять старое, а Наденька хотела, чтоб он занимал не только ее сердце, но и ум, потому что она была пылка, впечатлительна, жаждала нового; все привычное и однообразное скоро наскучало ей. Но к этому Адуев был человек самый неспособный в мире, потому что собственно его ум спал глубоким и непробудным сном: считая себя великим философом, он не мыслил, а мечтал, бредил наяву. При таких отношениях к предмету его любви ему был опасен всякий соперник, — пусть он был бы хуже его, лишь бы только не походил на него и мог бы иметь для Наденьки прелесть новости, а тут вдруг является граф, человек с блестящим светским образованием. Адуев, думая повести себя в отношении к нему истинным героем, через это самое повел себя, как глупый, дурно воспитанный мальчишка, и этим испортил все дело. Дядя объяснил ему, но поздно и бесполезно для него, что во всей этой истории был виноват только один он. Как жалок этот несчастный мученик своей извращенной и ограниченной натуры в последнем его объяснении с Наденькой и потом! в разговоре с дядею! Страдания его невыносимы; он не может не согласиться с доводами дяди и между тем все-таки не может понять дело в его настоящем свете. Как! ему унизиться до так называемых хитростей, ему, который затем и полюбил, чтоб удивить себя и мир своею громадною страстию, хотя мир и не думал заботиться ни о нем, ни о его любви! По его теории, судьба должна была послать ему такую же великую героиню, как он сам, и вместо этого послала легкомысленную девчонку, бездушную кокетку! Наденька, которая еще недавно была в глазах его выше всех женщин, теперь вдруг стала ниже всех их! Все это было бы очень смешно, если б не было так грустно. Ложные причины производят такие же мучительные страдания, как и истинные. Но вот мало-помалу он перешел от мрачного отчаяния к холодному унынию и, как истинный романтик, начал щеголять и кокетничать «своею нарядною печалью». Прошел год, и он уже презирает Наденьку, говоря, что в ее любви не было нисколько героизма и самоотвержения. На вопрос тетки: какой любви потребовал бы он от женщины? он отвечал: «Я бы потребовал от нее первенства в ее сердце; любимая женщина не должна замечать, видеть других мужчин, кроме меня: все они должны казаться ей невыносимы; я один выше, прекраснее (тут он выпрямился), лучше, благороднее всех. Каждый миг, прожитый не со мной, для нее потерянный миг; в моих глазах, в моих разговорах должна она почерпать блаженство и не знать другого; для меня она должна жертвовать всем: презренными выгодами, расчетами, свергнуть с себя деспотическое иго матери, мужа, бежать, если нужно, на край света, сносить энергически все лишения, наконец, презреть самую смерть, — вот любовь!»

Как эта галиматья похожа на слова восточного деспота, который говорит своему главному евнуху: «если одна из моих одалисок проговорит во сне мужское имя, которое будет не моим, — сейчас же в мешок и в море!» Бедный мечтатель уверен, что в его словах выразилась страсть, к которой способны только полубоги, а не простые смертные; и между тем тут выразились только самое необузданное самолюбие и самый отвратительный эгоизм. Ему нужно не любовницу, а рабу, которую он мог бы безнаказанно мучить капризами своего эгоизма и самолюбия. Прежде чем требовать такое любви от женщины, ему следовало бы спросить себя, способен ли сам заплатить такой же любовью; чувство уверяло его, что способен, тогда как в этом случае нельзя верить ни чувству, ни уму, а только опыту; но для романтиков чувство есть единственный непогрешительный авторитет в решении всех вопросов жизни. Но если бы он и был способен к такой любви, это бы должно было быть для него причиною бояться любви и бежать от нее, потому что это любовь не человеческая, а звериная, взаимное терзание друг друга. Любовь требует свободы; отдаваясь друг другу по временам, любящиеся по временам хотят принадлежать и самим себе. Адуев требует любви вечной, не понимая того, что чем любовь живее, страстнее, чем ближе подходит под любимый идеал поэтов, тем кратковременнее, тем скорее охлаждается и переходит в равнодушие, а иногда и в отвращение. И наоборот, чем любовь спокойнее и тише, то есть чем прозаичнее, тем продолжительнее: привычка скрепляет ее на всю жизнь. Поэтическая, страстная любовь — это цвет нашей жизни, нашей молодости; ее испытывают редкие, и только один раз в жизни, хотя после иные любят и еще несколько раз, да уж не так, потому что, как сказал немецкий поэт, май⁵⁴⁹ жизни цветет только раз. Шекспир недаром заставил умереть Ромео и Юлию в конце своей трагедии: через это они остаются в памяти читателя героями любви, ее апофеозою; оставь же он их в живых, они представлялись бы нам счастливыми супругами, которые, сидя вместе, зевают, а иногда и ссорятся, в чем вовсе нет поэзии.

Но вот судьба послала нашему герою именно такую женщину, то есть такую же, как он, испорченную, с вывороченным наизнанку сердцем и мозгом. Сначала он утопал в блаженстве, все забыл, все бросил, с утра до поздней ночи просиживал у ней каждый день. В чем же заключалось его блаженство? В разговорах о своей любви. И этот страстный молодой человек, сидя наедине с прекрасною молодой женщиной, которая его любит и которую он любит, не краснел, не бледнел, не замирал от томительных желаний; ему довольно было разговоров о взаимной их любви!.. Это, впрочем, понятно: сильная наклонность к идеализму и романтизму почти всегда свидетельствует об отсутствии темперамента; это люди бесполые, то же, что в царстве растений тайнобрачные грибы например. Мы понимаем это трепетное, робкое обожание женщины, в которое не входит ни одно дерзкое желание, но это не платонизм: это первый момент первой свежей, девственной любви, — это не отсутствие страсти, а страсть, которая еще боится сказаться самой себе. С этого начинается первая любовь, но остановиться на этом так же смешно и глупо, как захотеть остаться на всю жизнь ребенком и ездить верхом на палочке. Любовь имеет свои законы развития, свои возрасты, как цветы, как жизнь человеческая. У ней есть своя роскошная весна, свое жаркое лето, наконец, осень, которая для одних бывает теплою, светлою и плодородною, для других — холодною, гнилою и бесплодною. Но наш герой не хотел знать законов сердца, природы, действительности, он сочинил для них свои собственные, он гордо признавал существующий мир призраком, а созданный его фантазиею призрак — действительно существующим миром. Назло возможности он упорно хотел оставаться в первом моменте любви на всю жизнь свою. Однакож сердечные излияния с Тафаевой скоро начали утомлять его; он думал поправить дело предложением жениться. Коли так, то надо бы было поторопиться; но он только думал, что решился, а в самом-то деле ему только был нужен предмет для новых мечтаний. Между тем Тафаева начала смертельно надоедать ему своей привязчивой любовью; он начал тиранить ее самым грубым и отвратительным образом за то, что уже не любил ее. Еще прежде этого он уж начинал понимать, что свобода в любви вещь недурная, что приятно бывать у любимой женщины, но так же приятно быть вправе пройтись по Невскому, когда хочется, отобедать с знакомыми и друзьями, провести с ними вечер, — что, наконец, при любви можно не бросать и службы. Измучивши бедную женщину самым варварским образом, взваливши на нее всю вину в несчастии, в котором он был виноват гораздо больше ее, он решился, наконец, сказать себе, что он ее не любит и что ему пора покончить с ней. Таким образом, его глупый идеал любви был вдребезги разбит опытом. Он сам увидел свою несостоятельность перед любовью, о которой мечтал всю жизнь свою. Он увидел ясно, что он вовсе не герой, а самый обыкновенный человек, хуже тех, кого презирал, что он самолюбив без достоинств, требователен без прав, заносчив без силы, горд и надут собою без заслуги, неблагодарен, эгоист. Это открытие словно громом пришибло его, но не заставило его искать примирения с жизнию, пойти настоящим путем. Он впал в мертвую апатию и решился отомстить за свое ничтожество природе и человечеству, связавшись с животным Костяковым и предавшись пустым удовольствиям, без всякой охоты к ним. Последняя его любовная история гадка. Он хотел погубить бедную страстную девушку, так, от скуки, и не мог бы в этом покушении оправдаться даже бешенством чувственных желаний, хотя и это плохое оправдание, особенно когда есть для этого путь более прямой и честный. Отец девушки дал ему урок, страшный для его самолюбия: он обещал поколотить его; герой наш хотел с отчаяния броситься в Неву, но струсил. Концерт, на который затащила его тетка, расшевелил в нем прежние мечтания и вызвал его на откровенное объяснение с теткою и дядею. Здесь он обвинил дядю во всех своих несчастиях. Дядя по-своему действительно кое в чем сильно ошибался, но он был тут самим собою, не лгал, не притворялся, говорил по убеждению, что думал и чувствовал; если слова его подействовали на племянника более вредно, нежели полезно, — в этом виновата ограниченная, болезненная и поврежденная натура нашего героя. Это один из тех людей, которые иногда и видят истину, но, рванувшись к ней, или не допрыгивают до нее, или перепрыгивают через нее, так что бывают только около нее, но никогда в ней. Выезжая из Петербурга в деревню, он расквитался с ним фразами и стихами и. прочел стихотворение Пушкина: «Художник варвар кистью сонной…» Эти господа ни на час без монологов и стихов — такие болтуны.

Он приехал в деревню живым трупом; нравственная жизнь была в нем совершенно парализована; самая наружность его сильно изменилась, мать едва узнала его. С нею он обошелся почтительно, но холодно, ничего ей не открыл, не объяснил. Он, наконец, понял, что между ним и ею нет ничего общего, что если б он стал ей объяснять, куда девались его волоски, она поняла бы это так же, как Евсей и Аграфена. Ласки и угождение матери скоро стали ему в тягость. Места — свидетели его детства — расшевелили в нем прежние мечты, и он начал хныкать о их невозвратной потере, говоря, что счастие в обманах и призраках. Это общее убеждение всех дряблых, бессильных, недоконченных натур. Ведь, кажется, опыт достаточно показал ему, что все его несчастия произошли именно оттого, что он предавался обманам и мечтам: воображал, что у него огромный поэтический талант, тогда как у него не было никакого, что он создан для какой-то героической и самоотверженной дружбы и колоссальной любви, тогда как в нем ничего не было героического, самоотверженного. Это был человек обыкновенный, но вовсе не пошлый. Он был добр, любящ и не глуп, не лишен образования; все несчастия его произошли оттого, что, будучи обыкновенным человеком, он хотел разыграть роль необыкновенного. Кто в молодости не мечтал, не предавался обманам, не гонялся за призраками, и кто не разочаровывался в них, и кому эти разочарования не стоили сердечных судорог, тоски, апатии, и кто потом не смеялся над ними от всей души? Но здоровым натурам полезна эта практическая логика жизни и опыта: они от нее развиваются и мужают нравственно; романтики гибнут от нее…

Когда мы в первый раз читали письмо нашего героя к тетке и дяде, писанное после смерти его матери и исполненное душевного спокойствия и здравого смысла, — это письмо подействовало на нас как-то странно; но мы объяснили его себе так, что автор хочет послать своего героя снова в Петербург затем, чтобы тот новыми глупостями достойно заключил свое донкихотское поприще. Письмом этим заключается вторая часть романа; эпилог начинается через четыре года после вторичного приезда нашего героя в Петербург. На сцене Петр Иваныч. Это лицо введено в роман не само для себя, а для того, чтобы своею противоположностию с героем романа лучше оттенить его. Это набросило на весь роман несколько дидактический оттенок, в чем многие не без основания упрекали автора. Но автор умел и тут показать себя человеком с необыкновенным талантом. Петр Иваныч — на абстрактная идея, живое лицо, фигура, нарисованная во весь рост кистью, смелою, широкою и верною. О нем, как о человеке, судят или слишком хорошо, или слишком дурно, и в обоих случаях ошибочно. Одни хотят видеть в нем какой-то идеал, образец для подражания: это люди положительные и рассудительные. Другие видят в нем чуть не изверга: это мечтатели. Петр Иваныч по-своему человек очень хороший; он умен, очень умен, потому что хорошо понимает чувства и страсти, которых в нем нет и которые он презирает; существо вовсе не поэтическое, он понимает поэзию в тысячу раз лучше своего племянника, который из лучших произведений Пушкина как-то ухитрился набраться такого духа, какого можно было бы набраться из сочинений фразеров и риторов. Петр Иваныч эгоист, холоден по натуре, неспособен к великодушным движениям, но вместе с этим он не только не зол, но положительно добр. Он честен, благороден, не лицемер, не притворщик, на него можно положиться, он не обещает, чего не может или не хочет сделать, а что обещает, то непременно сделает. Словом, это в полном смысле порядочный человек, каких, дай бог, чтоб было больше. Он составил себе непреложные правила для жизни, сообразуясь с своею натурою и с здравым смыслом. Он ими не гордился и не хвастался, но считал их непогрешительно верными. Действительно, мантия его практической философии была сшита из прочной и крепкой материи, которая хорошо могла защищать его от невзгод жизни. Каковы же были его изумление и ужас, когда, дожив до боли в пояснице и до седых волос, он вдруг заметил в своей мантии прореху — правда, одну только, но зато какую широкую. Он не хлопотал о семейственном счастии, но был уверен, что утвердил свое семейственное положение на прочном основании, — и вдруг увидел, что бедная жена его была жертвою его мудрости, что он заел ее век, задушил ее в холодной и тесной атмосфере. Какой урок для людей положительных, представителей здравого смысла! Видно, человеку нужно и еще чего-нибудь немножко, кроме здравого смысла! Видно, на границах-то крайностей больше всего и стережет нас судьба. Видно, и страсти необходимы для полноты человеческой натуры, и не всегда можно безнаказанно навязывать другому то счастие, которое только нас может удовлетворить, — но всякий человек может быть счастливым только сообразно с собственною натурою. Петр Иваныч хитро и тонко расчел, что ему надо овладеть понятиями, убеждениями, склонностями своей жены, не давая ей этого заметить, вести ее по дороге жизни, но так, чтоб она думала, что сама идет; но он сделал в этом расчете одну важную ошибку: при всем своем уме, он не сообразил, что для этого надо было выбрать жену, чуждую всякой страстности, всякой потребности любви и сочувствия, холодную, добрую, вялую, всего лучше пустую, даже немножко глупую. Но на такой он, может быть, не захотел бы жениться по самолюбию; в таком случае ему следовало вовсе не жениться.

Петр Иваныч выдержан от начала до конца с удивительною верностию; но героя романа мы не узнаем в эпилоге: это лицо вовсе фальшивое, неестественное. Такое перерождение для него было бы возможно только тогда, если б он был обыкновенный болтун и фразер, который повторяет чужие слова, не понимая их, наклепывает на себя чувства, восторги и страдания, которых никогда не испытывал; но молодой Адуев, к его несчастию, часто бывал слишком искренен в своих заблуждениях и нелепостях. Его романтизм был в его натуре; такие романтики никогда не делаются положительными людьми. Автор имел бы скорее право заставить своего героя заглохнуть в деревенской дичи в апатии и лени, нежели заставить его выгодно служить в Петербурге и жениться на большом приданом. Еще бы лучше и естественнее было ему сделать его мистиком, фанатиком, сектантом; но всего лучше и естественнее было бы ему сделать его, например, славянофилом. Тут Адуев остался бы верным своей натуре, продолжал бы старую свою жизнь и между тем думал бы, что он и бог знает как ушел вперед, тогда как, в сущности, он только бы перенес старые знамена своих мечтаний на новую почву. Прежде он мечтал о славе, о дружбе, о любви, а тут стал бы мечтать о народах и племенах, о том, что на долю славян досталась любовь, а на долю тевтонов — вражда, о том, что во времена Гостомысла славяне имели высшую и образцовую для всего мира цивилизацию, что современная Россия быстро идет к этой цивилизации, что этого не видят только слепые и ожесточенные рассудком, а все зрячие и размягченные фантазиею давно это ясно видят. Тогда бы герой был вполне современным романтиком, и никому бы не вошло в голову, что люди такого закала теперь уже не существуют…

Придуманная автором развязка романа портит впечатление всего этого прекрасного произведения, потому что она неестественна и ложна. В эпилоге хороши только Петр Иваныч и Лизавета Александровна до самого конца; в отношении же к герою романа эпилог хоть не читать… Какой такой сильный талант мог впасть в такую странную ошибку? Или он не совладал с своим предметом? Ничуть не бывало! Автор увлекся желанием попробовать свои силы на чуждой ему почве — на почве сознательной мысли — и перестал быть поэтом. Здесь всего яснее открывается различие его таланта с талантом Искандера: тот и в сфере чуждой для его таланта действительности умел выпутаться из своего положения силою мысли; автор «Обыкновенной истории» впал в важную ошибку именно оттого, что оставил на минуту руководство непосредственного таланта. У Искандера мысль всегда впереди, он вперед знает, что и для чего пишет; он изображает с поразительною верностию сцену действительности для того только, чтобы сказать о ней свое слово, произнести суд. Г. Гончаров рисует свои фигуры, характеры, сцены прежде всего для того, чтобы удовлетворить своей потребности и насладиться своею способностию рисовать; говорить и судить и извлекать из них нравственные следствия ему надо предоставить своим читателям. Картины Искандера отличаются не столько верностию рисунка и тонкостию кисти, сколько глубоким знанием изображаемой им действительности, они отличаются больше фактическою, нежели поэтическою истиною, увлекательны слогом не столько поэтическим, сколько исполненным ума, мысли, юмора и остроумия, — всегда поражающими оригинальностию и новостию. Главная сила таланта г. Гончарова — всегда в изящности и тонкости кисти, верности рисунка; он неожиданно впадает в поэзию даже в изображении мелочных и посторонних обстоятельств, как, например, в поэтическом описании процесса горения в камине сочинений молодого Адуева. В таланте Искандера поэзия — агент второстепенный, а главный — мысль; в таланте г. Гончарова поэзия — агент первый и единственный…

Несмотря на неудачный, или, лучше сказать, на испорченный, эпилог, роман г. Гончарова остается одним из замечательных произведений русской литературы. К особенным его достоинствам принадлежит, между прочим, язык чистый, правильный, легкий, свободный, льющийся. Рассказ г. Гончарова в этом отношении не печатная книга, а живая импровизация. Некоторые жаловались на длинноту и утомительность разговоров между дядею и племянником. Но для нас эти разговоры принадлежат к лучшим сторонам романа. В них нет ничего отвлеченного, не идущего к делу; это — не диспуты, а живые, страстные, драматические споры, где каждое действующее лицо высказывает себя, как человека и характер, отстаивает, так сказать, свое нравственное существование. Правда, в такого рода разговорах, особенно при легком, дидактическом колорите, наброшенном на роман, всего легче было споткнуться хоть какому таланту; но тем больше чести г. Гончарову, что он так счастливо решил трудную самое по себе задачу и остался поэтом там, где так легко было сбиться на тон резонера.⁵⁵⁰

Теперь у нас на очереди «Рассказы охотника» г. Тургенева.⁵⁵¹ Талант г. Тургенева имеет много аналогии с талантом Луганского (г. Даля). Настоящий род того и другого — физиологические очерки разных сторон русского быта и русского люда. Г. Тургенев начал свое литературное поприще лирическою поэзиею. Между его мелкими стихотворениями есть пьесы три-четыре очень недурных, как, например, «Старый помещик», «Баллада», «Федя», «Человек, каких много», но эти пьесы удались ему потому, что в них или вовсе нет лиризма, или что в них главное не лиризм, а намеки на русскую жизнь. Собственно же лирические стихотворения г. Тургенева показывают решительное отсутствие самостоятельного лирического таланта. Он написал несколько поэм. Первая из них — «Параша», была замечена публикою при ее появлении, по бойкому стиху, веселой иронии, верным картинам русской природы, а главное — по удачным физиологическим очеркам помещичьего быта в подробностях. Но прочному успеху поэмы мешало то, что автор, пиша ее, вовсе не думал о физиологическом очерке, а хлопотал о поэме в том смысле, в каком у него нет самостоятельного таланта к этому роду поэзии. Оттого все лучшее в ней проблеснуло как-то случайно, невзначай. Потом он написал поэму «Разговор»; стихи в ней звучные и сильные, много чувства, ума, мысли; но как эта мысль чужая, заимствованная, то на первый раз поэма могла даже понравиться, но прочесть ее вторично уже не захочется. В третьей поэме г. Тургенева — «Андрей» много хорошего, потому что много верных очерков русского быта; но в целом поэма опять не удалась, потому что это повесть любви, изображать которую не в таланте автора. Письмо героини к герою поэмы длинно и растянуто, в нем больше чувствительности, нежели пафоса. Вообще в этих опытах г. Тургенева был замечен талант, но какой-то нерешительный и неопределенный. Он пробовал себя и в повести: написал «Андрея Колосова», в котором много прекрасных очерков характеров и русской жизни, но, как повесть, в целом это произведение до того странно, не досказано, неуклюже, что очень немногие заметили, что в нем было хорошего. Заметно было, что г. Тургенев искал своей дороги и все еще не находил ее, потому что это не всегда и не всем легко и скоро удается. Наконец г. Тургенев написал стихотворный рассказ — «Помещик», — не поэму, а физиологический очерк помещичьего быта, шутку, если хотите, но эта шутка как-то вышла далеко лучше всех поэм автора. Бойкий эпиграмматический стих, веселая ирония, верность картин, вместе с этим выдержанность целого произведения, от начала до конца, — все показывало, что г. Тургенев напал на истинный род своего таланта, взялся за свое и что нет никаких причин оставлять ему вовсе стихи. В то же время был напечатан его рассказ в прозе — «Три портрета», из которого видно было, что г. Тургенев и в прозе нашел свою настоящую дорогу. Наконец в первой книжке «Современника» за прошлый год был напечатан его рассказ «Хорь и Калиныч». Успех в публике этого небольшого рассказа, помещенного в смеси, был неожидан для автора и заставил его продолжать рассказы охотника. Здесь талант его обозначился вполне. Очевидно, что у него нет таланта чистого творчества, что он не может создавать характеров, ставить их в такие отношения между собою, из каких образуются сами собою романы или повести. Он может изображать действительность, виденную и изученную им, если угодно — творить, но из готового, данного действительностию материала. Это не просто списывание с действительности, — она не дает автору идей, но наводит, наталкивает, так сказать, на них. Он перерабатывает взятое им готовое содержание по своему идеалу, и от этого у него выходит картина, более живая, говорящая и полная мысли, нежели действительный случай, подавший ему повод написать эту картину; и для этого необходим, в известной мере, поэтический талант. Правда, иногда все уменье его заключается в том, чтобы только верно передать знакомое ему лицо или событие, которого он был свидетелем, потому что в действительности бывают иногда явления, которые стоит только верно переложить на бумагу, чтоб они имели все признаки художественного вымысла. Но и для этого необходим талант, и таланты такого рода имеют свои степени. В обоих этих случаях г. Тургенев обладает весьма замечательным талантом. Главная характеристическая черта его таланта заключается в том, что ему едва ли бы удалось создать верно такой характер, подобного которому он не встретил в действительности. Он всегда должен держаться почвы действительности. Для такого рода искусства ему даны от природы богатые средства: дар наблюдательности, способность верно и быстро понять и оценить всякое явление, инстинктом разгадать его причины и следствия и, таким образом, догадкою и соображением дополнить необходимый ему запас сведений, когда расспросы мало объясняют.

Не удивительно, что маленькая пьеска «Хорь и Калиныч» имела такой успех: в ней автор зашел к народу с такой стороны, с какой до него к нему никто еще не заходил. Хорь, с его практическим смыслом и практическою натурою, с его грубым, но крепким и ясным умом, с его глубоким презрением к «бабам» и сильною нелюбовью к чистоте и опрятности, — тип русского мужика, умевшего создать себе значущее положение при обстоятельствах весьма неблагоприятных. Но Калиныч — еще более свежий и полный тип русского мужика: это поэтическая натура в простом народе. С каким участием и добродушием автор описывает нам своих героев, как умеет он заставить читателей полюбить их от всей души! Всех рассказов охотника было напечатано прошлого года в «Современнике» семь.⁵⁵² В них автор знакомит своих читателей с разными сторонами провинциального быта, с людьми фазных состояний и званий. Не все его рассказы одинакового достоинства: одни лучше, другие слабее, но между ними нет ни одного, который бы чем-нибудь не был интересен, занимателен и поучителен. «Хорь и Калиныч» до сих пор остается лучшим из всех рассказов охотника; за ним — «Бурмистр», а после него «Однодворец Овсяников» и «Контора». Нельзя не пожелать, чтобы г. Тургенев написал еще хоть целые томы таких рассказов.

Хотя рассказ г. Тургенева «Петр Петрович Каратаев», напечатанный во второй книжке «Современника» за прошлый год, и не принадлежит к ряду рассказов охотника, но это такой же мастерской физиологический очерк характера чисто русского, и притом с московским оттенком. В нем талант автора выказался с такою же полнотою, как и в лучших из рассказов охотника.

Не можем не упомянуть о необыкновенном мастерстве г. Тургенева изображать картины русской природы. Он любит природу не как дилетант, а как артист, и потому никогда не старается изображать ее только в поэтических ее видах, но берет ее, как она ему представляется. Его картины всегда верны, вы всегда узнаете в них нашу родную, русскую природу…

Г. Григорович посвятил свой талант исключительно изображению жизни низших классов народа. В его таланте тоже много аналогии с талантом г. Даля. Он также постоянно держится на почве хорошо известной и изученной им действительности; но его два последние опыта «Деревня» («Отечественные записки» 1846 г.) и в особенности «Антон-Горемыка» («Современник» 1847 г.) идут гораздо дальше физиологических очерков.⁵⁵³ «Антон-Горемыка» — больше, чем повесть: это роман, в котором все верно основной идее, все относится к ней, завязка и развязка свободно выходят из самой сущности дела. Несмотря на то, что внешняя сторона рассказа вся вертится на пропаже мужицкой лошаденки; несмотря на то, что Антон — мужик простой, вовсе не из бойких и хитрых, он лицо трагическое, в полном значении этого слова. Эта повесть трогательная, по прочтении которой в голову невольно теснятся мысли грустные и важные. Желаем от всей души, чтобы г. Григорович продолжал итти по этой дороге, на которой от его таланта можно ожидать так многого… И пусть он не смущается бранью хулителей: эти господа полезны и необходимы для верного определения объема таланта; чем большая их стая бежит вслед успеха, тем значит успех огромнее…

В последней книжке «Современника» за прошлый год была напечатана «Полинька Сакс», повесть г. Дружинина, лица совершенно нового в русской литературе. Многое в этой повести отзывается незрелостию мысли, преувеличением, лицо Сакса немножко идеально; несмотря на то, в повести так много истины, так много душевной теплоты и верного сознательного понимания действительности, так много таланта, и в таланте так много самобытности, что повесть тотчас же обратила на себя общее внимание. Особенно хорошо в ней выдержан характер героини повести, — видно, что автор хорошо знает русскую женщину. Вторая повесть г. Дружинина, появившаяся в нынешнем году, подтверждает поданное первою повестью мнение о самостоятельности таланта автора и позволяет многого ожидать от него в будущем.⁵⁵⁴

К замечательнейшим повестям прошлого года принадлежит «Павел Алексеевич Игривый», повесть г. Даля («Отечественные записки»). Карл Иванович Гонобобель и ротмистр Шилохвастов, как характеры, как типы, принадлежат к самым мастерским очеркам пера автора. Впрочем, все лица в этой повести очерчены прекрасно, особенно дражайшие родители Любоньки; но молодой Гонобобель и друг его Шилохвастов — создания гениальные. Это типы довольно знакомые многим по действительности, но искусство еще в первый раз воспользовалось ими и передало их на приятное знакомство всему миру. Повесть эта нравится не одними подробностями и частностями, как все большие повести г. Даля; она почти выдержана в целом, как повесть. Говорим почти, потому что трагическое для героя повести событие производит на читателя впечатление чего-то неожиданного и непонятного. Человек так любил женщину, столько делал для нее; она, повидимому, так любила его; беспутный муж ее умер; друг спешит за границу на свидание с ней, окрыленный надеждами, любви, и видит ее замужем за другим. Дело в том, что автор не хотел окрасить своего рассказа тем колоритом, по которому читатель видел бы естественность такой развязки. Игривый — человек комически робкий и стыдливый, почему и дозволил двум негодяям из рук вырвать у него невесту. Во время страданий ее супружеской жизни он вел себя в отношении к ней, как деликатнейший и благороднейший человек, но нисколько как любовник: оттого ее оробевшее, запуганное чувство к нему скоро обратилось в благодарность, уважение, удивление, наконец, в благоговение; она видела в нем друга, брата, отца, воплощенную добродетель и уже по тому самому не видела в нем любовника. После этого развязка понятна, равно как и то, что Игривый на всю остальную жизнь свою сделался каким-то помешанным шутом.

В «Библиотеке для чтения» прошлого года тянулись «Приключения, почерпнутые из море житейского» г. Вельтмана, кончившиеся во второй книжке этого журнала на нынешний год. Так как этот роман начался, кажется, в 1846 году, то мы о нем уже имели случай говорить. И потому снова повторим, что в этом произведении роман смешан с сказкою, невероятное с вероятным, невозможное с возможным. Так, например, Дмитрицкий, герой романа, воспользовавшись бумагами и платьем простофили молодого купчика, который, как нарочно, был очень похож на него лицом, является к его отцу в качестве его сына. Он так ловко играет свою роль, что ни отец, ни мать и никто из домашних ни на одну минуту не возымел подозрения в тожестве самозванца с настоящим сыном. Самозванец женится на богатой невесте и, узнавши в ночь брака, что настоящий сын появился, тотчас же выбирается из чужого гнезда с огромным пуком ассигнаций, полученных в приданое за женою, и с другого же дня начинает играть в московском большом свете роль богатого венгерского магната. Мудрено что-то! Но, поставивши свои лица в невероятные положения, автор тем не менее увлекательно описывает их похождения. Но там, где в романе нет натяжек, талант автора является в самом выгодном для него свете. Так, например, похождения настоящего сына, который все сбирается и никак не может решиться броситься в ноги к своему «тятиньке», боясь, что дражайший родитель сразу пришибет его насмерть, исполнены истины, глубокого знания действительности, увлекающего интереса. Таких прекрасных эпизодов в романе г. Вельтмана много. Лучше всего даются ему изображения купеческих, мещанских и простонародных нравов. Слабее всего у него картины большого света. Так, например, у него важную роль играет великосветский молодой человек Чаров, которого вся светскость состоит в том, что он всем своим приятелям и знакомым говорит: ска-атина, у-урод!.. Несмотря на все странности и, можно сказать, нелепости романа г. Вельтмана, это все-таки очень замечательное произведение.

Теперь упомянем о некоторых произведениях менее замечательных. В «Отечественных записках» была напечатана повесть г. Нестроева «Сбоев».⁵⁵⁵ В ней с большим искусством обрисован внутренний семейный быт одного московского чиновника. Особенно оригинально и тонко обрисован характер бедной жены Ивана Кирилловича, Анны Ивановны. Нечаянно разбитое большое зеркало наводит на читателя невольный ужас: так мастерски автор умел намекнуть, чего должно было ожидать себе бедное семейство от своего почтенного главы… Но это только задний план повести; ее главное основано на любви Сбоева к Ольге, дочери титулярного советника, и вообще на оригинальном характере этих двух лиц. Но эта-то главная сторона повести и вышла неудачно. Личности героя и героини как-то неестественны, не то, чтобы такие люди не могли существовать в природе, они только не удались автору повести. И не мудрено, в начале ее автор сам говорит, что его повесть была вызвана чужою повестью: заимствованные мысли редко удаются. В конце обещана новая повесть, которая должна служить окончанием первой: такие обещания тоже редко удаются… В «Современнике» была напечатана повесть того же автора — «Без рассвета». Мысль повести прекрасна и могла бы обещать повести больший успех, нежели какой она имела; причиною этого было, кажется нам, то обстоятельство, что второстепенные лица в повести все обрисованы более или менее удачно (характер мужа героини даже мастерски), тогда как характер героини вышел у него крайне бесцветен. Это существо вялое, отрицательное, без всякого сопротивления к гнетущим ее обстоятельствам; могло ли оно возбудить к себе какое-либо сочувствие в читателях. То ли дело Полинька Сакс! Воспитание сделало ее ребенком, но опыт жизни пробудил в ней сознание и сделал ее женщиной. Умирая, она писала к своей приятельнице: «Напрасно брат твой спит у моих ног и по глазам моим угадывает мои желания. Я не могу любить его, я не могу понимать его, он не мужчина, он дитя: я стара для его любви. Это он человек, он мужчина во всем смысле слова: душа его и велика и спокойна… Я люблю его, не перестану любить его».

Нам остается упомянуть еще о «Записках человека» Ста одного («Отечественные записки»), о «Кирюше», рассказе неизвестного автора,⁵⁵⁶ и о «Жиде» г. Тургенева, чтобы докончить наш критический перечень всего сколько-нибудь замечательного, что явилось в прошлом году по части романов, повестей и рассказов. Но мы должны сказать еще несколько слов о «Хозяйке», повести г. Достоевского, весьма замечательной, но только совсем не в том смысле, как те, о которых мы говорили до сих пор. Будь под нею подписано какое-нибудь неизвестное имя, мы бы не сказали о ней ни слова. Герой повести — некто Ордынов; он весь погрузился в занятия науками; какими — об этом автор не сказал своим читателям, хотя на этот раз их любопытство было очень законно. Наука кладет свою печать не только на мнения, но и на действия человека? вспомните доктора Крупова. Из слов и действий Ордынова нисколько не видно, чтоб он занимался какою-нибудь наукою; но можно догадаться из них, что он сильно занимался кабалистикою, чернокнижием, — словом, чаромутием… Но ведь это не наука, а сущий вздор; но тем не менее и она наложила на Ордынова свою печать, то есть сделала его похожим на поврежденного и помешанного. Ордынов встречает где-то красавицу купчиху; не помним, сказал ли автор что-нибудь о цвете ее зубов, но должно быть, что зубы у ней были белые, в виде исключения, ради большей поэзии повести. Она шла об руку с пожилым купцом, одетым по-купечески и с бородою. В глазах у него столько электричества, гальванизма и магнетизма, что иной физиолог предложил бы ему хорошую цену за то, чтоб он снабжал его по временам если не глазами, то хоть молниеносными, искрящимися взглядами для ученых наблюдений и опытов. Герой наш тотчас же влюбился в купчиху; несмотря на магнетические взгляды и ядовитую усмешку фантастического купца, он не только узнал, где они живут, но и какими-то судьбами навязался к ним в жильцы и занял особую комнату. Тут пошли любопытные сцены: купчиха несла какую-то дичь, в которой мы не поняли ни единого слова, а Ордынов, слушая ее, беспрестанно падал в обморок. Часто тут вмешивался купец, с его огненными взглядами и с сардоническою улыбкою. Что они говорили друг другу, из чего так махали руками, кривлялись, ломались, замирали, обмирали, приходили в чувство, — мы решительно не знаем, потому что изо всех этих длинных патетических монологов не поняли ни единого слова. Не только мысль, даже смысл этой, должно быть, очень интересной повести остается и останется тайной для нашего разумения, пока автор не издаст необходимых пояснений и толкований на эту дивную загадку его причудливой фантазии. Что это такое — злоупотребление или бедность таланта, который хочет подняться не по силам и потому боится итти обыкновенным путем и ищет себе какой-то небывалой дороги? Не знаем; нам только показалось, что автор хотел попытаться помирить Марлинского с Гофманом, подболтавши сюда немного юмору в новейшем роде и сильно натеревши все это лаком русской народности. Удивительно ли, что вышло что-то чудовищное, напоминающее теперь фантастические рассказы Тита Космократова, забавлявшего ими публику в 20-х годах нынешнего столетия. Во всей этой повести нет ни одного простого и живого слова или выражения: все изысканно, натянуто, на ходулях, поддельно и фальшиво. Что за фразы; Ордынов бичуется каким-то неведомо сладостным и упорным чувством; проходит мимо остроумной мастерской гробовщика; называет свою возлюбленную голубицею и спрашивает, из какого неба она залетела в его небеса; но довольно, боимся увлечься выписками диковинных фраз этой повести — конца им не было бы. Что это такое? Странная вещь! непонятная вещь!..

Из отдельно вышедших в прошлом году книг по части изящной словесности замечательны только «Путевые заметки» Т. Ч.⁵⁵⁷ Это маленькая, красиво напечатанная книжка, вышедшая в Одессе; автор-женщина; это видно по всему, особенно по взгляду на предметы. Много сердечной теплоты, много чувства, жизнь, не всегда понятая или понятая уже слишком по-женски, но никогда не набеленная, не нарумяненная, не преувеличенная, не искаженная, увлекательный рассказ, прекрасный язык; вот достоинство двух рассказов г-жи Т. Ч. Особенно интересен первый рассказ — «Три вариации на старую тему». Взрослая девушка влюбилась в мальчика. Потом она потеряла его из виду и вышла замуж за человека доброго и порядочного, но к которому она не чувствовала ничего особенного. Вдруг она встречается с Лелей, который теперь уже стал Алексисом. У них завязалось нечто вроде особенных отношений, которые разрешились страстным поцелуем с обеих сторон, полным объяснением и отъездом Алексиса по настоятельному требованию героини, в которой любовь не победила чувства долга. Потом она уехала с больным мужем на воды за границу. Там она получила письмо от одной из своих приятельниц, из которого она узнала, что Алексис ее любит страстно. Письмо это сильно взволновало ее. Раз перечитывая его и мечтая об Алексисе, она вдруг услышала в соседней комнате, где был муж ее, какой-то странный шум. Вбегает — и видит своего мужа почти в обмороке; с ним случился жестокий чахоточный припадок. Оправившись несколько, он начал говорить ей о своей скорой смерти, благодарил ее за внимание и попечение о нем, радовался, что оставляет ее не без состояния, и советовал ей выйти замуж, так как она молода, хороша и детей у них не было. По обыкновению всех восторженных женщин, она с ужасом отвергла последнее предложение. Затем ее начали мучить угрызения совести. И как же иначе: муж ее умирал и благодарил ее за любовь и внимание к нему, а она в это время думала о другом, любила другого. Бедная женщина чуть было не рассказала свою тайну умирающему мужу: к счастию, случившийся с ней обморок помешал этому ненужному и нелепому признанию, которое могло только отравить последние минуты доброго и благородного человека. Такова логика восторженной женщины!.. Муж героини умер; ей было тридцать пять лет, когда она увидела Алексея Петровича; он был женат и жил честолюбием. Героиня наша едва могла подавить свое волнение при виде его; но он обошелся с ней с холодною вежливостью. Тут она совершенно разочаровалась в извергах-мужчинах и горько плакала. Как! он все забыл! Да что же ему помнить-то? Поцелуй? историю любви, которая ничем не кончилась и прервалась в самом начале, одну из тех историй, которые со многими мужчинами случаются не один раз в жизни? У мужчины много интересов в жизни, и потому память его удерживает только истории, которые посерьезнее одного поцелуя. Женщина — другое дело: она вся живет исключительно в любви, и тем более своими внутренними ощущениями, чем более обязана скрывать их. Женщины особенно падки до любовных историй, которые не оканчиваются ничем серьезным; в которых не нужно ничем рисковать, ничем жертвовать, можно изменить мужу в сердце — и остаться формально верною своим обетам, удовлетворить потребности любить — и свято выполнить налагаемые обществом обязанности. Героиня второй повести — гувернантка, одна из тех женщин, у которых фантазия преобладает над сердцем, которых надо атаковать с головы, то есть прежде всего надо чем-нибудь удивить, поразить, возбудить любопытство, — не красотой, так безобразием, не умом, так глупостью, не достоинством, так странностью, не добродетелью, так пороком. За ней волочится безобразный собой, нисколько не любивший ее человек, и ее же любит страстно благородный, красивый собою мужчина. Она знает цену обоим им — и, как бабочка на огонь, рвется к первому. Повесть рассказана хорошо, но, видно, героиня не возбудила к себе особенного участия, и потому первая повесть больше понравилась всем, нежели вторая. В обеих виден талант, от которого можно надеяться хороших результатов, если он будет развиваться.

Из иностранных замечательных романов в «Современнике» ив «Отечественных записках» была переведена «Лукреция Флориани» (о ней было уже говорено в нашем журнале)⁵⁵⁸ и продолжается переводом: «Торговый дом под фирмою Домби и сын»; когда этот превосходный роман, далеко оставивший за собою всё прежние произведения Диккенса, появится весь в русском переводе, мы поговорим о нем.

К разряду словесности принадлежат записки или воспоминания былого. В «Современнике» были помещены две интересные статьи такого рода: «Из записок артиста», —на, и «Иван Филиппович Вернет, швейцарский уроженец и русский писатель», г. Л.⁵⁵⁹ Тут же упомянем мы о прекрасной, интересной по содержанию и изложению статье г. Небольсина: «Рассказы о сибирских золотых приисках», которая так долго тянулась в смеси «Отечественных записок». «Письма об Испании» (в «Современнике») г. Боткина были неожиданно приятною новостью в русской литературе. Испания для нас — терра инкогнита. Политические известия только сбивают с толку всякого, кто бы захотел получить понятие о положении этой земли. Главная заслуга автора писем об Испании состоит в том, что он на все смотрел собственными глазами, не увлекаясь готовыми суждениями об Испании, рассеянными в книгах, журналах и газетах; вы чувствуете из его писем, что он сперва насмотрелся, наслышался, расспросил и изучил, и потом уже составил свое понятие о стране. Оттого взгляд его на нее нов, оригинален, и все заверяет читателя в его верности, в том, что он знакомится не с какою-нибудь фантастическою, а с действительно существующею страною. Увлекательное изложение еще более возвышает достоинство писем г. Боткина. «Письма из Avenue Marigny»^[7] были встречены некоторыми читателями почти с неудовольствием, хотя в большинстве нашли только одобрение. Действительно, автор невольно впал в ошибочность при суждении о состоянии современной Франции тем, что слишком тесно понял значение слова: bourgeoisie^[8]. Он разумеет под этим словом только богатых капиталистов и исключил из нее самую многочисленную и потому самую важную массу этого сословия… Несмотря на это, в «Письмах из Avenue Marigny» так много живого, увлекательного, интересного, умного и верного, что нельзя не читать их с удовольствием, даже во многом не соглашаясь с автором.⁵⁶⁰ В этот же разряд статей смешанного содержания, но по форме принадлежащих более к отделу словесности, отнесем мы «Новые вариации на старые темы» Искандера (в «Современнике»), «Рассказы» г. Ферри (там же); «Странствования португальца Фернанда-Мендеза Пинто, описанные им самим и изданные в 1614 году», перевод с старинного португальского языка г. Бутакова, и «Антонио Перес и Филипп II» соч. Минье (в «Отечественных записках»).

В прошлом году журналы наши были особенно богаты замечательными учеными статьями. Назовем здесь главнейшие, В «Отечественных записках»: «Пролетарии и пауперизм в Англии и во Франции» (три статьи);⁵⁶¹ «Физико-астрономическое обозрение солнечной системы» Д. М. Перевощикова; «Северо-Американские Соединенные Штаты» (три статьи); «Открытие Генке и Леверье» Д. М. Перевощикова; «Причины колебания цен на хлеб» А. П. Заблоцкого. В «Современнике»: «Взгляд на юридический быт древней России» К. Д. Кавелина; «Исследование об элевсинских таинствах» графа С. С. Уварова; «Даниил Романович король Галицкий» С. М. Соловьева; «Важность и успехи физиологии К. Литре; „Опыт общеполезного рассказа о том, как открыта новая планета Нептун“ А. Савича; „Константинополь в IV веке“, „О возможности определительных мер доверия к результатам наук наблюдательных, и в особенности статистике“ академика Буняковского, „Государственное хозяйство при Петре Великом“ (две статьи) А. Афанасьева; „Мальтус и его противники“ В. Милютина; „Александр фон-Гумбольдт и его космос“ (две статьи) Н. Фролова;⁵⁶² „Ирландия“ Н. Сатина. В „Библиотеке для чтения“ тянулась слишком полгода очень любопытная статья под названием: „Путешествия и открытия лейтенанта Загоскина в русской Америке“, вышедшая теперь отдельной книгой под другим заглавием.

Статья г-на Кавелина: „Взгляд на юридический быт древней России“ и статья г-на Заблоцкого: „О причинах Колебания цен на хлеб в России“, без сомнения, принадлежат к замечательнейшим явлениям нашей ученой литературы прошлого года. Чрезвычайно замечательны также в своем роде статьи г-на Порошина, печатавшиеся в „Санктпетербургских ведомостях“.

Мы не пересчитываем здесь сочинений разного рода, вышедших в прошлом году отдельными книгами, потому что большая часть их разобрана в критике и библиографии „Современника“, а остальные поименованы в „Библиографических известиях“, приложенных к VII и XII-ой книжкам „Современника“ прошлого года…

Из критических статей прошлого года замечательны на следующие книги: „Историко-критические отрывки“ г. Погодина; „Исследования, замечания и лекции М. Погодина о русской истории“; „Чтения в императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете“; „Еврейские религиозные секты в России“ г. Григорьева; „Сочинения Фонвизина“, изд. Смирдиным (в „Отечественных записках“). Две последние статьи, кроме своего внутреннего и внешнего достоинства, особенно интересны еще тем, что принадлежат автору, до сих пор нигде не писавшему. В статьях г. Дудышкина видно знание дела; он хорошо пользуется историческим изучением развития, чтобы объяснять им литературные произведения данной эпохи. Обыкновенно главный недостаток первых статей состоит в длинноте и многословии; иногда в такой статье почти ничего не говорится о книге, на которую она написана, но насказано много иногда и хорошего, но всегда некстати о предметах, вовсе чуждых разбираемой книге. Г. Дудышкин умел избежать этих недостатков; видно, что он взялся за дело с готовым уже содержанием в голове, вполне владеет своею мыслию, не дает ей разбегаться или увлекать его то в ту, то в другую сторону, но постоянно держит ее на данном предмете и оттого начинает с начала и оканчивает в конце, говорит в меру и потому вполне знакомит читателя с предметом, о котором пишет. Мы не можем говорить обо всех критических статьях, напечатанных в „Современнике“ прошлого года: близость к этому журналу некоторых лиц, которым принадлежат статьи, не позволяет нам этого. И потому мы должны только ограничиться указанием на статьи: „Последние романы Жоржа Санда“ г. Кронеберга; „Историческая литература во Франции и Германии в 1847 году“ г. Грановского; „Опыт о народном богатстве или о началах политической экономии“ соч. г. Бутовского (три статьи г. Милютина); статья г. Кавелина об „Истории отношений между князьями Рюрикова дома“ соч. С. Соловьева. Заметим к этому, что „Современник“ представлял постоянно полные отчеты о всех замечательных явлениях по части русской истории. Но вместе с этим „Современник“ должен сказать, что, по причинам, вовсе не зависящим от редакции, он в других отношениях не совсем соответствовал ожиданию публики по части критики. Но в нынешнем году он надеется дать этому отделу гораздо больше полноты и развития.⁵⁶³

Русская критика стоит теперь на более прочном основании: она уже не в одних журналах, но и в публике вследствие все более и более развивающегося вкуса и образованности. Это чрезвычайно должно благоприятствовать развитию самой критики: она уже дело, подлежащее суду общественного мнения, а не книжное, не имеющее связи с жизнию занятие. Теперь уже не всякому можно быть критиком, кому только вздумается, не всякое мнение примется потому только», что оно печатное. Пристрастие партий не может уже убить хорошей книги и дать ход дурной. В критике нынешней часто слышится убеждение, и люди, вовсе его не имеющие, стараются по крайней мере прикрываться им. Борьба мнений, выражающаяся в критике, свидетельствует, что русская литература только быстро подвигается к совершеннолетию, но еще не достигла его. Конечно, везде есть люди, которые как будто самою природою назначены всех затрогивать, ко всем прицепляться, всех хулить, беспрестанно заводить ссоры, шум, брань. Кроме природной наклонности, ничем непобедимой, их побуждает к этому и раздраженное самолюбие, и мелкие личные интересы, нисколько не относящиеся к литературе. Такие люди — всюду зло неизбежное, имеющее даже свою полезную сторону: эти люди добровольно берут на себя ту роль перед обществом, которую спартанцы заставляли играть илотов перед своими детьми… Но странно и прискорбно, что в тон этих людей беспрестанно впадают люди, невидимому, не имеющие ничего с ними общего, действующие как будто на основании каких-то дорогих им убеждений, наконец, люди, своим общественным положением), летами, известностью обязанные подавать в литературе пример хорошего тона и уважения к приличию. Вот несколько самых свежих примеров.

В 1 No «Сына отечества» за прошлый год был напечатан разбор лекций г. Шевырева.⁵⁶⁴ В этой статье было сказано и доказано, что труд г. Шевырева — «прекрасный замок, построенный из облаков; очаровательная утопия, обращенная назад». Это относится более к теоретической части лекций; в фактической же рецензия видит только компиляцию. Рецензент «Сына отечества» скрыл свое имя, но не скрыл своей учености, своего знакомства с византийскими и болгарскими источниками. Поэтому статья его так сильно подействовала на г. Шевырева, что он не прежде, как через год, нашелся в состоянии отвечать на нее. Чем сильнее было нападение на г. Шевырева, тем больше достоинства должно было ожидать от его защищения. Так ли поступил г. Шевырев? Прежде всего он изъявил свое неудовольствие, что критик «Сына отечества» скрыл свое имя, как будто тут дело идет об именах, а не о науке, не об идеях, не об убеждениях. Вероятно, под влиянием своего неудовольствия на эту досадную ему безыменность г. Шевырев ни с того, ни с сего напал на г. Надеждина. Он называет его иронически «сей ученый муж», «высокоученым филологом», глумится над его мнениями о славянских наречиях, нимало не подозревая, что его аттическая соль сильно сбивается на славянский бузун. Можно и должно опровергать чужие мнения, если они вам кажутся несправедливыми; но это следует делать, во-первых, кстати, во-вторых, с уважением к приличию. Г. Шевыреву не худо было бы не забывать, что он ученый, что он в русской литературе пользуется по крайней мере двадцатилетнею известностию и что все это обязывает его быть для молодых литераторов примером положительным, а не отрицательным. Не мешало бы также г. Шевыреву вспомнить, что г. Надеждин некогда был его товарищем по университету, таким же, как он, профессором. Но г. Шевырев вовсе лишен того литературного спокойствия, которое составляет силу людей, развившихся наукою и опытом жизни; он, напротив, в литературе беспокоен и тревожен и оттого беспрестанно вдается в крайности и промахи, свойственные молодым людям, только что бросившимся в литературную деятельность с школьной скамьи. Вот еще пример: говоря об известном бывшем сотруднике «Отечественных записок», работающем теперь в «Современнике», г. Шевырев позволил сказать себе о нем, что он «изменил знаменам Отечественных записок»! Не есть ли эта фраза следствие тревожного и раздражительного состояния, о котором мы говорили? Неужели г. Шевырев сам верит своим словам? Нет, ему хотелось кольнуть противника, и он забыл, что колют правдой, а не вымыслом. Человек, о котором он говорит, сделал дело очень естественное: он счел за удобнейшее и лучшее для себя помещать свои статьи в другом журнале и на это имел полное право, потому что не считает себя прикрепленным ни к какому журналу. К числу таких же его выходок принадлежит и беспрестанно повторяемая многими мысль, будто бы Гоголь отречением от своих прежних сочинений поставил нас в затруднительное положение, так что мы не знаем, что и делать. Больше году прошло после появления этой книги, мы уже несколько раз говорили о сочинениях Гоголя в том же духе, в каком говорили о них до появления его книги. Вообще мы всегда хвалили сочинения Гоголя, а не самого Гоголя; хвалили их ради их самих, а не ради их автора. Его прежние сочинения и теперь для нас то же, чем были и прежде; нам нет нужды до того, что теперь думает Гоголь о своих прежних сочинениях. Но самая болезненная выходка г. Шевырева касается Искандера: крайне неспокойное отношение духа г. Шевырева к этому автору заставило его взять на себя тон вовсе не литературный; он выписал из романа «Кто виноват?» все фразы и слова, в которых ему захотелось увидеть искажение русского языка.⁵⁶⁵ Некоторые из этих фраз и слов действительно могут быть подвергнуты осуждению, но большая часть доказывает только нелюбовь г. Шевырева к Искандеру. Не понимаем, когда находит г. Шевырев время заниматься такими мелочами, достойными трудолюбия только известного блаженной памяти профессора элоквенции и хитростей пиитических! А что, если кому-нибудь придет в голову мысль выписывать из статьи г. Шевырева целые периоды вроде следующего: «А что теперь иной русской душе, не понимающей настоящего смысла, древней русской жизни кажется исключительно византийским и каким-то мистическим и теоретическим мудрованием и „даже мелочным умозрением“, то, что в себе содержит самые простые и высочайшие истины, так это ничего другого не значит, как только то, — что та русская душа расторгла союз с коренными основами жизни русского народа и уединилась в свою отвлеченную личность, из тесных рамок которой видит собственно свои призраки, а не дело». Впрочем, в таком периоде мы не можем видеть искажение русского языка, а видим только искажение языка г. Шевырева, и, конечно, в этом отношении к Искандеру надо быть строже, как к писателю с влиянием; но все-таки придираться к таким мелочам — значит обнаруживать больше нелюбви к противнику, нежели любви к русскому языку и литературе, и грозить издалека своему противнику шпилькой или булавкой, когда нет возможности достать его копьем.

В прошлом году внимание критики было преимущественно занято «Перепискою Гоголя с друзьями». Можно сказать, что память об этой книге и теперь поддерживается только статьями о ней. Лучшая из статей против нее принадлежит Н. Ф. Павлову.⁵⁶⁶ В своих письмах Гоголю он стал на его точку зрения, чтоб показать его неверность собственным своим началам. Тонкость мысли, ловкость диалектики при изложении в высшей степени изящном делают письма Н. Ф. Павлова явлением образцовым и совершенно особым в нашей литературе. Жаль, если все дело кончится тремя письмами!

Известный книгопродавец наш, г. Смирдин, своими изданиями русских авторов приготовил и намерен еще больше приготовить труда и хлопот русской критике. Он уже издал Ломоносова, Державина, Фонвизина, Озерова, Кантемира, Хемницера, Муравьева, Княжнина и Лермонтова. В одной газете было говорено о скором выходе в свет сочинений Богдановича, Давыдова, Карамзина и Измайлова. Там же уверяли, что вслед за ними поступят в печать: «История государства российского» Карамзина, сочинения императрицы Екатерины II, сочинения Сумарокова, Хераскова, Тредьяковского, Кострова, князя Долгорукова, Капниста, Нахимова, Нарежного и что сверх того приступлено к приобретению права на издание сочинений Жуковского, Батюшкова, Дмитриева, Гнедича, Хмельницкого, Шаховского и Баратынского. Довольно работы критике! Пусть каждый выскажет свое мнение, не беспокоясь о том, что другие думают не так, как он. Надо иметь терпимость к чужим мнениям. Нельзя заставить всех думать одно. Опровергайте чужие мнения, не согласные с вашими, но не преследуйте их с ожесточением потому только, что они противны вам; не старайтесь выставлять их в невыгодном для них свете не в литературном отношении. Это плохой расчет: желая выиграть больше простору вашим мнениям, вы, может быть, этим, самым лишите их всякой почвы.

Комментарии[править]

Подготовка текста статей: «Русская литература в 1845 году»; «Мысли и заметки о русской литературе», «Петербургский сборник», «О жизни и сочинениях Кольцова», «Николай Алексеевич Полевой» и комментарии к ним — А. Н. Дубовикова; подготовка текста статей: «Сочинения Александра Пушкина», «Взгляд на русскую литературу 1846 года», «Похождения Чичикова, или Мертвые души», «Выбранные места из переписки с друзьями», «Письмо к Гоголю», «Ответ „Москвитянину“, „Взгляд на русскую литературу 1847 года“ и комментарии к ним — Б. И. Кулешова.

ВЗГЛЯД НА РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ 1847 ГОДА

„Современник“, 1848, т. VII, № 1, отд. III, стр. 1-39 (ценз. разр. 31 декабря 1847 г.), и т. VIII, № 3, отд. III, стр. 1-46 (ценз. разр. 29 февраля 1848 г.). Подпись: В. Белинский.

Журнальный текст искажен цензурой. В издании Солдатенкова и Щепкина (т. XI), в котором статья воспроизведена по недошедшей до нас рукописи, имеются небольшие редакторские поправки в тексте.

Мы здесь воспроизводим текст издания Солдатенкова и Щепкина, приняв во внимание также и журнальный текст. Цензурные искажения в тексте „Современника“ оговариваем в комментариях.

Настоящий обзор русской литературы состоит из двух статей. Первая, по традиции, открывала отдел критики в январской книжке журнала

за новый год. Вторая статья появилась не в февральском, как следовало бы ожидать, а только в мартовском номере „Современника“.

Редакция журнала сделала следующее предуведомление читателей: „Вторая статья о русской литературе 1847 года“ по некоторым обстоятельствам не могла войти в состав второго нумера „Современника“ и будет помешена в третьем». Об этом извещал Некрасов и официального редактора журнала Никитенко в письме от 22 января 1848 года (Собр. соч., т. V, стр. 113).

Обстоятельством, задержавшим статью, была тяжелая болезнь Белинского. Вторую статью он уже не мог писать сам и продиктовал ее жене (письмо к П. В. Анненкову от 15 февраля 1848 г.).

«Взгляд на русскую литературу 1847 года» является последним годовым обзором русской литературы и по существу итоговой работой Белинского.

Белинский подчеркнул, что русская литература началась не только победными одами Ломоносова, но и «натурализмом», сатирой Кантемира. В эту широкую историческую перспективу Белинский и вводит натуральную школу, справедливо рассматривая ее как результат развития всей русской литературы. Этим наносился удар реакционной критике Булгариных и Шевыревых, утверждавших, что натуральная школа явление эфемерное и беспочвенное. Незадолго до статьи Белинского Юрий Самарин, настаивая на двойной подражательности натуральной школы (Гоголю и новейшей французской литературе), писал, что она «лишена всякой самостоятельности и также далека от действительности, как и покойный романтизм. Ее влияние безвредно, потому что ничтожно. Не поддержанная ни одним сильным талантом, она должна исчезнуть так же скоро и случайно, как она возникла, как составлялись и исчезали на нашей памяти многие литературные кружки» («Москвитянин», 1847, ч. 2, стр. 206).

Однако пророчество славянофилов не сбылось. С глубоким удовлетворением Белинский пишет в своей статье, что «натуральная школа стоит теперь на первом плане русской литературы» и что «романы и повести ее читаются публикою с особенным интересом».

Настоящий обзор чрезвычайно важен еще и тем, что Белинский дал в нем анализ лучших произведений натуральной школы — романов «Кто виноват?» Герцена, «Обыкновенная история» Гончарова, повести «Антон Горемыка» Григоровича, «Записок охотника» Тургенева и др.

Выступая против «чистого искусства», Белинский решительно утверждает право за искусством изображать «низкую» природу и жизнь народа. Издеваясь над аристократами, которые не любят «встречаться даже в книгах с людьми низших классов», Белинский выступает защитником человеческих прав крепостного мужика. «Что за охота наводнять литературу мужиками?» — восклицают аристократы известного разряда?». Белинский отвечает: «А разве мужик — не человек? — но что может быть интересного в грубом, необразованном человеке? — Как что? — его душа, ум, сердце, страсти, склонности, — словом, все то же, что и в образованном человеке?»

Анализируя романы «Кто виноват?» и «Обыкновенную историю», Белинский подвергает критике весь крепостнический уклад. Белинский отмечает непоследовательность Герцена в изображении Бельтова, которого автор под конец романа идеализировал. По мысли критика необходимо было показать, что натура Бельтова испорчена не только воспитанием, но и богатством, которое приучает праздно жить на свете и скучать от бездействия.

«Романтизм» и непрактичность Адуева-младшего («Обыкновенная история») ставятся Белинским в прямую связь с тем исторически-закономерным явлением, когда дворянство сходит со сцены как прогрессивная сила. Судьей этого уходящего класса выступает не кто иной, как разночинец Белинский.

В этой статье наиболее ярко раскрывалась перспектива последующего развития русской демократической критики 60-х годов. Здесь Белинский выступает в качестве прямого предшественника Чернышевского и Добролюбова.

⁵¹⁸ «Обозрение русской литературы 1814 г. Греча» упомянуто в тексте «Современника», но в издании Солдатенкова оно пропущено по недосмотру.

⁵¹⁹ «Чаромутие» — магия. Белинский употребляет это слово, намекая на вышедшую в 1846 году весьма странную книгу под названием «Чаромутие, или священный язык магов, волхвов и жрецов, открытый Платоном Лукашевичем с прибавлением обращенных им же в прямую истоть чаромути и чорной истоти языков русского и других славянских и части латинского». Об этой книге см. иронические замечания в «Отечественных записках», 1847, т. L, № 2, отд. VI, стр. 107—108, в «Современнике», 1847, т. II, № 4, отд. IV, стр. 175.

⁵²⁰ Выпад против славянофилов. Слово «китаизм» часто употреблялось Белинским в смысле: отсталость, темнота, бескультурье и пр. Об отсталости Китая писал перед этим Иакинф в книге «Китай в гражданском и нравственном отношении» (1846). Белинский рецензировал эту книгу в «Современнике» (1848, № 1, отд. III, стр. 44-49).

⁵²¹ В «Современнике» явная ошибка: «приходит».

⁵²² В «Полярной звезде», 1823 — органе декабристов.

⁵²³ Белинский имеет в виду свои обзоры в «Отечественных записках», которые начались с 1841 года статьей «Русская литература в 1840 году».

⁵²⁴ Перевод романа Диккенса печатался в «Отечественных записках» 1847 года и одновременно выходил частями в качестве приложения к «Современнику». В письме к П. В. Анненкову в начале декабря 1847 года Белинский писал: «Читали ль вы „Домби и сын“? Если нет, спешите прочесть. Это чудо. Все, что написано до этого романа Диккенсом, кажется теперь бледно и слабо, как будто совсем другого писателя. Это что-то до того превосходное, что боюсь и говорить: у меня голова не на месте от этого романа» («Письма», т. III, стр. 320—321).

⁵²⁵ Первым «выговорил слово» «натуральная школа» Ф. Булгарин в «Северной пчеле», 1846, № 22. См. вводную заметку к статье «Петербургский сборник». С 1849 года в русской критике все чаще начинает употребляться название «реализм».

⁵²⁶ Речь идет о статье Ф. Булгарина в «Северной пчеле», 1845, № 243.

⁵²⁷ В статье Н. И. Надеждина в «Вестнике Европы», 1829, № 3.

⁵²⁸ Цитата из книги В. Плаксина «Руководство к изучению истории русское литературы», Спб., 1846, изд. 2-е.

⁵²⁹ См. примеч. 506.

⁵³⁰ См. примеч. 9.

⁵³¹ В «Современнике» ошибка: «стон».

⁵³² Следующие одиннадцать строк в тексте «Современника» были выброшены цензурой.

⁵³³ В этом месте текста «Современника» имеется следующая сноска, сделанная, возможно, самим Белинским, или редактором журнала Некрасовым: «Считаем долгом напомнить нашим читателям небольшую статью (в отделе „Смеси“ в V-ой книжке „Современника“ прошлого года) под названием „Спор о благотворительности“, в которой превосходно решен вопрос о превосходстве общественной благотворительности над частною». Статья «Спор о благотворительности» принадлежит Н. Мельгунову. К. Аксаков выступал в «Московских ведомостях» (1847, № 20) против общественной благотворительности в пользу частной. Аксаков считал, что когда собираются на бал или концерт, устраиваемые с благотворительной целью, то меньше думают о помощи голодающим и больше о своих удовольствиях и веселии. Аксакову указывали его противники, что частная благотворительность — дело случая и ставит нуждающегося в зависимость от своего «благодетеля».

⁵³⁴ Намек на Гоголя, автора «Выбранных мест из переписки с друзьями».

⁵³⁵ «Мадонну» Рафаэля Белинский видел в Дрезденской галлерее во время поездки за границу на лечение. Об этом он сообщал в письме к В. П. Боткину 7 июля 1847 года.

⁵³⁶ Перевод «Wahlverwandschaften» напечатан был в «Современнике» под названием «Отиллия» (1847, т. IV)

⁵³⁷ Аллегории во 2-й части «Фауста» давно уже подвергались критике Белинского. См., например, письмо к П. И. Панаеву 19 августа 1839 года.

⁵³⁸ «Пан Подстолич. Роман уездный». Спб., 1831—1833, изд. 3-е, 1834 — роман К. Масальского.

⁵³⁹ В «Современнике» сноска: «Герой комедии Мольера «Le Bourgois Gentilhomme» — «Мещанин во дворянстве» (стр. 36).

⁵⁴⁰ Здесь в «Современнике» имеется сноска: «Современник», 1847, книжка XI, статья «Ответ «Москвитянину» (стр. 37). В издании Солдатенкова она опущена, но зато в скобках взяты слова: «в статье «Ответ Москвитянину», так же как и у нас. Трудно сказать, было ли это разъяснение сделано самим Белинским в рукописи (которая не дошла до нас), или скорее всего это сделал Н. X. Кетчер, редактор издания Солдатенкова, перенеся сноску «Современника» в основной текст статьи.

⁵⁴¹ «Спекуляторы» — роман П. Сухонина, напечатан в «Библиотеке для чтения», 1847, тт. 83, 84, 85.

⁵⁴² У Никитенко: «а своего назначения».

⁵⁴³ У Никитенко: «еще она».

⁵⁴⁴ У Никитенко: «зимней коры».

⁵⁴⁵ В статье А. Д. Галахова «Русская литература в 1847 году» («Отечественные записки», 1848, т. LVI, № 1, отд. V, стр. 18-21).

⁵⁴⁶ Подробно эту мысль Белинский развил еще раньше в письме к А. И. Герцену 6 апреля 1846 года в связи с опубликованием в «Отечественных записках» 1-й части романа «Кто виноват?». «Ну, братец ты мой, — писал Белинский, — спасибо тебе за интермессо к „Кто виноват?“ Я из нее окончательно убедился, что ты — большой человек в нашей литературе, а не дилетант, не партизан, не наездник от нечего делать. Ты не поэт: об этом смешно и толковать; но ведь и Вольтер не был поэт не только в „Генриаде“, но и в „Кандиде“, однако его „Кандид“ потягается в долговечности со многими великими художественными созданиями, а многие невеликие уже пережил и еще больше переживет их. У художественных натур ум уходит в талант, в творческую фантазию, и потому в своих творениях, как поэты, они страшно, огромно умны, а как люди — ограничены и чуть не глупы (Пушкин, Гоголь). У тебя, как у натуры, по преимуществу мыслящей и сознательной, наоборот — талант и фантазия ушли в ум, оживленный и согретый, так сказать, осердеченный гуманистическими направлениями, не привитым и не вычитанным, а присущим твоей натуре. У тебя страшно много ума, так много, что я и не знаю, зачем его столько одному человеку… И такие таланты необходимы и полезны не менее художественных. Если ты лет в десять напишешь три-четыре томика, поплотнее и порядочного размера, ты — большое имя в нашей литературе и попадешь не только в историю русской литературы, но и в историю Карамзина. Ты можешь оказать сильное и благодетельное влияние на современность» («Письма», ч. III, стр. 108, 109).

⁵⁴⁷ По первому же произведению Гончарова Белинский определил одну из главных особенностей его таланта: умение писать женские портреты.

⁵⁴⁸ Следующие семь с половиной строк были выброшены цензурой из текста «Современника».

⁵⁴⁹ В «Современнике» ошибка: «мой».

⁵⁵⁰ В «Современнике» в этом месте сноска: «Роман г. Гончарова на-днях вышел отдельно в двух очень красивых томиках. Продается в конторе «Современника», цена 1 р. 60 коп. сер[ебром], с перес[ылкой] 2 р. сер[ебром], стр. 32.

⁵⁵¹ См. примеч. 503.

⁵⁵² Всех «Рассказов охотника» было напечатано в «Современнике» за 1847 год — восемь. См. примеч. 503.

Белинский высоко ценил «Записки охотника» Тургенева. Кроме печатных отзывов о них, он в письме 19 февраля 1847 года к самому автору писал: «Ваш „Русак“ (так первоначально назывался рассказ „Петр Петрович Каратаев“. — Ред.) — чудо, как хорош, удивителен, хотя и далеко ниже „Хоря и Калиныча“. Вы и сами не знаете, что такое „Хорь и Калиныч“. Это общий голос. „Русак“ тоже всем нравится очень. Мне кажется, у вас чисто творческого таланта или нет, или очень мало, и ваш талант однороден с Далем. Судя по „Хорю“, вы далеко пойдете. Это ваш настоящий род. Вот хотя бы „Ермолай и Мельничиха“ — не бог знает что, безделка, а хорошо, потому что умно и дельно, с мыслию. А в „Бретере“ я уверен, вы творили. Найти свою дорогу, узнать свое места — в этом все для человека, это для него значит сделаться самим собою. Если не ошибаюсь, ваше призвание — наблюдать действительные явления и передавать их, пропуская через фантазию; но не опираться только на фантазию. Еще раз: не только „Хорь“, но и „Русак“ обещает в вас замечательного писателя в будущем. Только, ради Аллаха, не печатайте ничего такого, что ни то, ни се, не то чтобы не хорошо, да и не то чтоб очень хорошо. Это страшно вредит тоталитету известности (извините за кудрявое выражение — лучшего не придумалось). А „Хорь“ вас высоко поднял — говорю это не как мое мнение, а как общий приговор» («Письма», т. III стр. 180—181. См. также о Тургеневе в «Письмах», стр. 337—338).

⁵⁵³ Григорович был известен до этого как автор физиологического очерка «Петербургские шарманщики» (напеч. в «Физиологии Петербурга», 1845, ч. I). Белинский писал к В. П. Боткину в декабре 1847 г., о повести «Антон Горемыка»: «Ни одна русская повесть не производила на меня такого страшного, гнетущего, мучительного, удушающего, впечатления: читая ее, мне казалось, что я в конюшне, где благонамеренный помещик порет и истязует целую вотчину — законное наследие его благородных предков» («Письма», т. III, стр. 324—325). Незадолго перед этим 4-8 ноября 1847 года Белинский писал В. П. Боткину: «Вероятно, ты уже получил XI No „Современника“. Там повесть Григоровича („Антон Горемыка“ — Ред.), которая измучила меня; читая ее, я все думал, что присутствую при экзекуциях. Страшно!» («Письма», т. III, стр. 287.)

⁵⁵⁴ Повесть «Полинька Сакс» А. В. Дружинина появилась в «Современнике», 1847, № 12. Вторая повесть Дружинина, о которой говорит Белинский, — «Рассказ Алексея Дмитрича», появилась в «Современнике», 1848, № 2. О первой из них Белинский писал в декабре 1847 года к В. П. Боткину («Письма», т. III, стр. 323). О второй повести находим отзыв в письме к В. А. Анненкову от 15 февраля 1848 года («Письма», т. III, стр. 338).

⁵⁵⁵ А. Нестроев — псевдоним П. Н. Кудрявцева. Его же повесть «Без рассвета» была напечатана в «Современнике», 1847, № 2.

⁵⁵⁶ Под псевдонимом «Сто один» писал А. Д. Галахов, Отзыв см. в письме к В. П. Боткину в декабре 1847 года («Письма», т. III, стр. 324).

Повесть «Кирюша» была написана П. В. Анненковым и напечатана без подписи в «Современнике», 1847, № 5.

⁵⁵⁷ «Т. Ч.» — псевдоним писательницы Анастасии Марковны Марченко.

⁵⁵⁸ О романе «Лукреция Флориани» Жорж Занд писал в «Современнике» сам переводчик А. И. Кронеберг (1847, т. I, № 1); в «Отечественных записках» роман напечатан в 1847 году в № 1.

⁵⁵⁹ «Из записок артиста» — принадлежит М. С. Щепкину; «Иван Филиппович Вернет» (биография) — написана Н. А. Мельгуновым (напечат. в «Современнике», 1847, т. 1, № 1).

⁵⁶⁰ «Письма из Avenue Marigny» А. И. Герцена напечатаны в «Современнике», 1847, №№ 9, 11.

Герцен дал в письмах отрицательную оценку буржуазной цивилизации. «Буржуазия (Герцен писал „буржуази“) не имеет великого прошедшего и никакой будущности» (№ 9, стр. 174). Это показалось кощунственным для либеральных друзей Белинского: В. П. Боткина, Т. Н. Грановского, Е. Ф. Корша. Грановский писал: «Письма из Avenue Marigny» мне не нравятся, хотя очень умны местами. В них слишком много фривольного русского верхоглядства. Так пишут французы об России», — письмо к Н. Г. Фролову 17 ноября 1847 года («Т. Н. Грановский и его переписка», М., 1897, т. И. стр. 424).

В критике капиталистической цивилизации Белинский стал на сторону Герцена. Последнее, четвертое, письмо датировано Герценом 17 сентября 1847 года. Белинский в это время был в Париже. Вот что он писал В. П. Боткину, который апологетически относился к буржуазии и встретил письма Герцена с неодобрением: «Эти письма, — особенно последнее, писались при мне, на моих глазах, вследствие тех ежедневных впечатлений, от которых краснели и потупляли голову честные французы, да и мошенники-то мигали не без замешательства» («Письма», т. III, 326).

⁵⁶¹ Три статьи В. Милютина «Пролетарии и пауперизм в Англии и во Франции» печатались в №№ 1, 2, 3 «Отечественных записок» на 1847 год, стр. 1-70, 130—160, 1-36.

⁵⁶² В «Современнике» ошибочно: «Флорова».

⁵⁶³ Под «причиной, вовсе не зависящей от редакции», Белинский имеет в виду свое пребывание за границей с мая по конец сентября 1847 года. В это время он не мог участвовать в «Современнике». На 1848 год Белинский составил большой план работ, но суждено было осуществиться ему лишь отчасти.

В письме к В. П. Боткину Белинский писал: «Если все это устроится, да мое здоровье позволит мне поналечь на дело, было бы хорошо. В первой книжке будет моя большая статья — «Обзор русской литературы в 1847 году». Мне хочется разобрать «Кто виноват?» и «Обыкновенную историю». Эти две вещи дают возможность говорить обо многом таком, что интересно и полезно для русской публики, потому что близко к ней. Во втором номере — о Лермонтове, благо кстати вышло новое его издание. Затем о Ломоносове, Державине и других, изданных теперь Смирдиным писателях русских, а там, с сентябрьской книжки, — о Гоголе. Таким образом «Современник» сделается по преимуществу критическим журналом, и лишь бы только здоровье мое позволило, а уж в этом отношении я доставлю «Современнику» огромный перевес над «Отечественными записками» («Письма», т. III, стр. 272—273).

⁵⁶⁴ Статья Н. И. Надеждина.

⁵⁶⁵ Статья С. Шевырева «Словарь солецизмов, варваризмов и всяких измов современной русской литературы» («Москвитянин», 1848, № 1).

⁵⁶⁶ Разумеется, лучшей статьей о «Переписке» Гоголя была статья Белинского и затем знаменитое письмо его к Гоголю (см. наст. том).

---

Подготовка к ЕГЭ по истории становится более эффективной не только при тщательном изучении материала, но и при предварительном знакомстве с типичными тестами и заданиями части.

Данный раздел сайта поможет будущим выпускникам понять структуру заданий ЕГЭ и подготовить алгоритм решения самых сложных пунктов экзамена. Часть С предполагает ответ в свободной письменной форме, что достаточно сложно для учеников.

Формат ЕГЭ включает вопросы по наиболее важным периодам истории России – каждое задание имеет закреплённую за собой научную область. Именно поэтому заранее ознакомленный с несколькими вариантами теста ученик способен выполнить задания на экзамене корректно.

Даты и события для запоминания

1. О начале нового революционного подъёма свидетельствовали события: расстрел рабочих Ленских приисков в апреле 1912 г.;
2. В начале ХХ века Россия занимала первое место по: темпам роста городского населения;
3. В начале ХХ века интересы России на Балканах столкнулись с интересами: Австро-Венгрии;
4. Причинами первой Мировой войны были: противоречия между империалистическими державами;
5. Участвуя в первой Мировой войне Германия разработал план: Шлиффена;
6. Итоги компании 1914 года: успех стран Антанты;
7. Первая Мировая война закончилась: 11 ноября 1918 года;
8. Самодержавие в России перестало существовать 2 марта 1917 года;
9. Третья революция в России завершилась: свержением царя;
10. Первое советское правительство возглавил: Троцкий;
11. Причинами гражданской войны были: стремление предотвратить расползание революции по всему миру, вернуть национализированные советской властью иностранные фирмы и деньги, ослабить Россию как конкурента;
12. К ПВК относится: продразвёрстка;
13. К итогам НЭПа относится: всеобщая занятость населения, достижение основных довоенных показателей, развитие мелкой промышленности и торговли;
14. Рапалльский договор 1922 г. был подписан: Россией и Германией в городе Рапалло;
15. В 1922 г. В СССР объединились: Россия, Украина, Белоруссия, Закавказье;
16. Версальский договор был подписан между: Антантой и Германией;
17. К целям индустриализации СССР относится: ликвидация технико-экономической отсталости страны, достижение экономической независимости, создание мощной оборонной промышленности;
18. В 1929 г. Появляется лозунг «сплошная коллективизация» . В какой статье Сталина даётся его теоретическое обоснование?: «Год великого перелома»;
19. Конституция, закрепившая победу социализма, в СССР была принята в: 1936 г.
20. К командно-административной системе сложившейся к началу 30-х гг. в СССР относится: массовые политические репрессии, сращивание партийного и государственного аппарата, уничтожение оппозиции внутри ВКП (б)
21. Какое из указанных событий относится к внешнеполитической деятельности СССР в 1930-е годы?: участие в Генуэзской конференции;
22. Причиной 2-й Мировой войны явились: противоречия между мировыми империалистическими державами;
23. Заключая договор о ненападении с Германией, руководство СССР стремилось: оттянуть начало войны с Германией;
24. Основная ответственность за поражение Красной Армии летом 1941 г. Была возложена Сталиным на: Павлова;
25. Найти соответствия между событиями и датой: декабрь 1941 г. – начало контрнаступления советских войск под Москвой, апрель-май 1945 г. – битва за Берлин, июль-август 1943 г. – Курская битва, ноябрь 1942 – февраль 1943 гг. – Сталинградская битва;
26. Знамя победы над рейхстагом водрузили: Егоров и Кантария;
27. Самое крупное танковое сражение, 1200 танков и САУ: в районе деревни Прохоровки;
28. Вопрос об открытии второго фронта был решён на: Тегеранской конференции;
29. Центральный штаб партизанского движения был создан в: мае 1942 г.;
30. В период наступления под курском партизаны провели широкомасштабную операцию под названием: «рельсовая война», «концерт»;
31. Название документа подписанного 26 государствами АГК 1 января 1942 г.: декларация Объединённых наций;
32. Легендарный советский разведчик Николай Кузнецов действовал в тылу врага под именем: Пауля Зиберта;
33. Танк Т-34 был создан под руководством: Кошкина;
34. ВОВ закончилась 9 мая 1945 г.;
35. 2-я Мировая война закончилась: подписанием 2 сентября 1945 г. В Токийской бухте на борту Линкора «Миссури» акта о капитуляции;
36. ООН была создана: 24 октября 1945 г. 51-й страной;
37. После завершения 2-й Мировой войны СССР не получил: Прибалтику;
38. СССР создал атомную бомбу в 1949 г.;
39. Культ личности Сталина был подвергнут критике на: ХХ съезде КПСС в 1956 г.;
40. Эпоха Хрущёва вошла в историю под названием: «Оттепель»;
41. Экономические реформы второй половины 60-х гг. связаны с именем: Косыгина;
42. Событие, в период пребывания Брежнева на посту Ген.СекаЦК КПСС: запук первого искусственного спутника Земли;
43. Кто лишний в данном ряду фамилий Сталин, Хрущёв, Брежнев, Андропов, Черненко, Ельцин, Горбачёв;
44. Политика перестройки проводилась в: 1985-1991 гг.
45. Началу гласности положил: кинофильм «покаяние» Т. Абуладзе;
46. Попытка переворота была предпринята ГКЧП: 19 августа 1991 г.;
47. Экономическая политика Гайдара 1922 г. Вошла в историю как: «шоковая терапия»;
48. Автор ваучерной приватизации: Чубайс;
49. Высшим законодательным органом РФ по КРФ 1993 г. Является: Федеральное собрание;
50. В шанхайскую организацию сотрудничества входили: Китай, Россия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан.
51. Для российского пролетариата в начале ХХ в. было характерным: низкая продолжительность рабочего дня;
52. В начале ХХ века рабочий класс России составлял: 13 млн. человек;
53. Большинство помещичьих хозяйств к началу ХХ в. так и не перешло на буржуазные рельсы, потому что: это требовало больших капиталов, а у помещиков их не было;
54. Портсмутский мирный договор с Японией предусматривал: передачу Японии Южного Сахалина, Порт-Артура, признание Кореи зоной интересов Японии;
55. Аграрная референдума Столыпина предусматривала: отмену помещичьего землевладения;
56. Государство противник России в Первой Мировой войне: Австро-Венгрия;
57. С призывом превратить войну империалистическую в гражданскую выступили: большевики;
58. Русский генеральный штаб основной задачей в первой Мировой войне считал разгром: Австро-Венгрии;
59. Россия вышла из первой Мировой войны на основе мирного договора, подписанного в: Бресте;
60. Прогрессивный блок – это межпартийная коалиция депутатов Думы и Гос. совета;
61. «Кувырк-коллегия» в период 1-й Мировой войны: совет министров.
62. В результате Февральской революции 1917 г. В России была: свергнута монархия;
63. Глава временного правительства Керенский принадлежал к партии: эсеров.
64. Последствия апрельского кризиса Временного правительства: сформировано коалиционное правительство;
65. Ставка Верховного Главнокомандующего в годы первой Мировой войны находилась в: Могилеве;
66. Октябрьская революция 1917 г. По своему характеру была: социалистической;
67. На II Всероссийском съезде Советов в октябре 1917 г. Произошло принятие: декрета о земле;
68. Какой документ был предъявлен большевиками для утверждения его Учредительным собранием: декларация прав трудящихся и эксплуатируемого народа;
69. Первая конституция РСФСР была принята: 10 июля 1918 г. на V съезде Советов;
70. В интервенции против Советской республики не участвовала: Австрия;
71. Мир с Германией был подписан Советской Россией в Бресте в марте 1918 Г.;
72. Установите соответствия: Врангель – Кубань и Дон, Юденич – район Петрограда, Деникин – территория Польши, Колчак – Урал и Зап. Сибирь;
73. ПВК характеризует: карточная система распределения товаров;
74. Итогом гражданской войны стало: укрепление власти большевиков;
75. Вопрос о введении НЭПа был рассмотрен на: Х съезде РКП(б) в марте 1921 г.
76. Первые международные договоры Советская Россия не заключила с Китаем и Индией в 1921 г.;
77. К НЭПу не относится: введение продразвёрстки;
78. Советскую декларацию на Генуэзской конференции возглавил: Чечерин;
79. СССР был образован: 30 декабря 1922 г.;
80. Главным политическим соперником Сталина был: Л.Д. Троцкий;
81. Версальский мирный договор с Германией и её союзниками был подписан: 18 января 1919 г.;
82. Чехословацкая республика была образована в: 1918 г.;
83. Для поддержания международного мира и безопасности была создана 1919 г.: Лига Наций;
84. В годы всемирного кризиса 1929-1933 гг. раньше других начала проводить агрессивную политику: Германия;
85. Конечные цели индустриализации СССР: превратить в страну производящую машины и оборудование из ввозящей эту продукцию;
86. Концессия – сдача иностранным фирмам по договору государственной собственности;
87. Договор о ненападении между СССР и Германией был подписан: 23 августа 1939 г.;
88. Гитлеровский план нападения на СССР носил название: «Барбаросса»;
89. Бросился на амбразуру дота: А. Матросов;
90. Соотнесите события и их значение: взятие Берлина войсками СССР – завершающий этап ВОВ, московская битва – завершение коренного перелома в ходе войны, сталинградская битва – начало коренного перелома в ходе войны, курская битва – конец мифа о непобедимости вермахта;
91. НАТО был создан – в 1949 г.;
92. В 1954 г. в СССР началось: освоение целинных и залежных земель;
93. Закон о пенсиях для колхозников был принят в: 1964 г.;
94. СЭВ был создан социалистическими странами Восточной Европы с целью: расширения экономического сотрудничества и торговли;
95. Государственный строй СССР 1930 – 1980-е гг., характеризуется жёстким контролем над всеми областями жизни общества;
96. Милитаризация страны не относится к негативным последствиям перестройки;
97. После смерти Брежнева занял пост Ген. Ссека ЦК КПСС: Ю.В. Андропов;
98. В апреле 1991 г. в ССР в Ново-Огареве была достигнута договорённость о: подписании в ближайшем будущем нового союзного договора десяти республик;
99. Экономическая политика Гайдара 1990-х годов называлась: переход к рыночной экономике;
100. РСФСР была переименована в РФ: 25 декабря 1991 г.

Назовите не менее трех результатов революции 1905- 1907гг. Приведите не менее трех положений, отражающих значение революции для отечественной истории начала 20 века.

1) Три изменения, произошедшие в политической системе Российской империи в ходе революции 1905- 1907гг.:

— создан законодательный представительный орган- Государственная дума

— гарантированы фундаментальные политические свободы

— пересмотрены Основный Законы Российской империи

— разрешена легальная деятельность политических партий, профсоюзов

— отменены выкупные платежи

— сокращена продолжительность рабочего дня, легализованы экономические забастовки, повышена заработная плата

2) Три положения, отражающих значение революции:

— революция ускорила процессы экономической. Политической, социальной модернизации России, перехода ее от традиционного общества к обществу индустриальному

— был сделан шаг к утверждению в России конституционного строя, фактическому ограничению власти императора Государственной Думой

— получили развитие тенденции к формированию гражданского общества в стране

— революция не смогла разрешить многих и властью так и не был налажен, что стало одной из нового революционного взрыва.

Назовите политические партии и блоки, представители которых вошли в 1917г. в первый состав Временного правительства. Назовите вопросы, решение которых Временное правительство отложило до созыва Учредительного Собрания.

1) Политические партии:

– «Союз 17 октября»

— конституционно- демократическая партия (кадеты)

— Прогрессивный блок (прогрессисты)

2) Могут быть названы вопросы:

— о будущем государственном устройстве страны;

— аграрный вопрос;

— рабочий вопрос;

— национальный вопрос

Назовите причины ужесточения сталинского политического после ВОВ. Приведите примеры ужесточения режима.

Примеры сталинского режима:

— укрепление после Великой Победы в войне авторитета Сталина;

— принятие Сталиным р ешения о следовании довоенной модели развития страны, требовавшей жестокой централизации государственного управления;

— стремление укрепить единомыслие в обществе, подавить возникшие после войны демократические настроения среди населения

Примеры, свидетельствующие об ужесточении сталинского режима:

— «ленинградское дело»

-«дело врачей»

— кампания борьбы с «космополитизмом»

— арест ряда военачальников

— преследования бывших военнопленных

— депортация некоторых народов

— запрет творчества некоторых представителей культуры

— запрет развития ряда научных направлений.

Назовите характерные черты жизни и быта советских людей в первые годы после ВОВ. Приведите примеры положения населения в городе и деревне.

Характерные черты жизни и быта советских людей:

— налаживание мирной жизни, возращение солдат с фронта, многих людей из эвакуации;

— отмена сверхурочных работ, восстановление 8- часового рабочего дня и отпусков

— тяжелые условия труда при восстановления разрушенного войной хозяйства

-нехватка продовольственных и промышленных товаров

— недостаток жилья.

Примеры:

В городе:

— плохое оборудование на предприятиях, большая доля ручного труда, низкие расценки его оплаты;

— жизнь в старых домах, чаще всего в коммунальных квартирах, а иногда в бараках;

— высокие цены в магазинах, снабжение товарами по карточкам, очереди в магазинах;

— проведение принудительных госзаймов среди населения в городе;

— отмена карточек в 1947г.

В деревне:

— недостаток промышленных товаров, сельхозтехники;

— почти бесплатная работа в колхозах из- за обязательной сдачи урожая на госпоставки4

— принудительное сокращение размеров приусадебных участков колхозников;

— отсутствие у колхозников паспортов и, следовательно, права на выезд из деревни

Назовите не менее трех особенностей ситуации, сложившейся в промышленности, сельском хозяйстве, социальной сфере советского общества в 1970-е- начале 1980-х гг. Приведите не менее трех причин, способствовавших складыванию отмеченных вами особенностей.

Могут быть названы три особенности:

— преобладание темпов экстенсивного развития экономики

-снижение темпов экономического роста, формирования «механизма застоя»

— снижение качественных показателей экономического развития

-проблемы с внедрением в производство достижений научно- технического прогресса

— большие затраты на развитие ВПК

— остаточный принцип финансирования социальной сферы, легкой промышленности

— дефицит товаров широкого потребления

— расширение сферы «теневой экономики»

Могут быть приведены любые две причины, способствовавшие их складыванию:

— сохранение командной экономической системы. Отвергавшей инновации , НТП

— отказ руководства страны от продолжения экономических реформ, начатых в середине 1960-х гг.

— диспропорции в развитии отдельных отраслей промышленности

-разрыв между ростом денежных доходов населения и темпами развития экономики.

В чем заключались важнейшие достижения в промышленном развитии страны в 1930-е года? Приведите не менее трех примеров. О каких проблемах (трудностях и негативных последствиях ) индустриализации вам известно? Назовите не менее трех трудностей и негативных последствий.

Примеры достижений:

— была создана современная индустриальная база, страна превратилась из аграрной в индустриально – аграрной ;

— проведена электрификация (план ГОЭЛРО, первые советские электростанции), построены крупные электростанции (Днепрогэс), создан энергетический комплекс;

-получили развитие новые отрасли промышленности – автомобилестроение, авиастроение, химическая промышленность и др ,;

-началось строительство крупных промышленность предприятий в районах Сибири и Дальнего Востока

-была создана мощная оборонная промышленность

— была достигнута технико-экономическая независимость СССР

Проблемы (трудности и негативные последствия):

— И. проводилась в жесткие сроки, при чрезмерном напряжении человеческих сил и была оплачена дорогой ценой лишений людей, потери здоровья и т.п.

— имели место диспропорции: развивалась преимущественно тяжелая промышленность, заметно отставали отрасли легкой и пищевой промышленности.

— продвижение в промышленном развитии слабо сказывалось на улучшении условий жизни людей

— сложилась командно- административная система.

Назовите не менее трех реформ Избранной Рады. Напишите фамилии трех деятелей Избранной Рады.

Реформы:

— созыв 1549 году первого Земского Собора

— принятие нового Судебника (1550г.)

— отмена кормлений

— совершенствование деятельности приказов, центральных органов исполнительной власти

— ограничение местничества

— создание стрелецкого войска

— принятие «Уложения о службе», укрепившего поместную дворянскую армию

— изменение порядка налогообложения, установление единицы налогообложения (соха) и размера взимаемых с нее повинностей (тягло)

— принятие «Стоглава», регулировавшего деятельность церкви и направленного на унификацию обрядов.

Деятели Избранной Рады:

— князь А.М. Курбский

— митрополит Макарий

-протопоп Сильвестр

— дьяк И.М. Висковатый

-А.Ф. Адашев

Назовите не менее трех признаков коренного перелома в ходе ВОВ. Назовите не менее трех сражений и военных операций этого периода.

Признаки коренного перелома в ходе ВОВ:

— переход стратегической инициативы к Вооруженным силам СССР

— обеспечение надежного превосходства советской оборонной промышленности и тыловой экономики над экономикой фашистской Германии

— достижение Советским Союзом военно- технического превосходства в снабжении действующей армии новейшими видами вооружения

— качественные изменения в соотношении сил на международной арене в пользу стран антигитлеровской коалиции

Сражения этого периода:

— Сталинградская битва

— Битва на Орлово- Курской Дуге

— форсирование Днепра, освобождение Левобережной Украины, Донбасса, Киева

— прорыв блокады Ленинграда

— наступательные операции на Кавказе.

Назовите не менее трех итогов ВОВ 1941- 1945гг. и не менее трех операций завершающего этапа войны.

Положения, характеризующие итоги ВОВ:

— победила антигитлеровская коалиция, СССР отстоял свою государственную независимость, была восстановлена государственность народов Европы, оккупированных Германией.

— фашистская Германия и Япония потерпели военно- политическое поражение, антидемократические режимы в этих странах, а также в Италии, Румынии, Венгрии, Болгарии и др. пали.

-фашизм и нацизм были осуждены как идеология насилия, агрессии, расового превосходства

— в Европе и на дальнем Востоке произошли некоторые территориальные изменения. В частности Польша получила Силезию, СССР- Восточную Пруссию, весь Сахалин, Курильские острова;

-вырос престиж СССР, усилилось его международное влияние, в Центральной и Юго- Восточной Европе начала формироваться система социалистических государств, находящихся под прямым его контролем

— возросло влияние США, утвердившихся в роли лидеров западного мира

— был дан мощный импульс национально- освободительному движению, началось разрешение колониальной системы

Сражения этого периода:

— снятие блокады Ленинграда

— освобождение Белоруссии (операция «Багратион»)

— Львово- Сандомирская операция

-Висло- Одерская операция

— Восточно- Прусская операция

— Берлинская операция.

Укажите и кратко охарактеризуйте предпосылки и основные события Смуты конца 16- начала 18 века.

Предпосылки Смуты:

— кризис династии Рюриковичей (слабый царь Федор Ивановича, драма в Угличе), ослабление центральной власти

— политическая борьба претендентов за власть, земское избрание на царство Бориса Годунова

— обострение социального недовольства вследствие политики закрепощения крестьян, усиления налогового гнета, а также неурожаев, голода.

-волнения и бегство крестьян

События Смуты:

— 1605г.- начало Смуты: появление Лжедмитрия 1, его поход на Москву, «восшествие на престол»;

-1606г.- боярский заговор, свержение самозванца, избрание на царство Василия Шуйского

-восстание под руководством И. Болотникова

— 1607г.- Лжедмитрий 2 («тушинский вор»)

— польско-шведская интервенция, осада Смоленска

— 1610г.- «семибоярщина»

— 1611- 1612гг.- народные ополчения (Дмитрий Пожарский, Кузьма Минин), освобождение Москвы

— 1613г. – Земский Собор, избрание на царство Михаила Романова.

Назовите не менее трех реформ РПЦ в середине 17 века и не менее трех последствий преобразований проведенных патриархом Никоном.

Три цели реформ РПЦ:

— унификация системы церковных обрядов, порядка богослужения, богослужебных книг

— повышение авторитета и усиление значения церкви в жизни общества

— борьба с явлениями, подрывавшими духовный авторитет церковно служителей (пьянство, стяжательство, неграмотность священников и пр.)

— противодействие проникновению светских начал в духовную жизнь общества

— преобразование церкви в условиях усиления церковно- политических связей России с южнославянскими странами.

Два последствия преобразований:

— реформа привела к унификации церковных обрядов и богослужебных книг, способствовала укреплению духовной, идейной целостности русского православия

— долгий спор о верховенстве светской и духовной власти был решен в пользу власти светской, был сделан важный шаг к подчинению церкви государству

— острая борьба сторонников и противников Никона и его реформ привела к расколу РПЦ

— старообрядческое движение стало одной из форм социального протеста во 2-ой половине 17- 1-ой половине 18 веков.

Назовите основные этапы процесса объединения русских земель вокруг Москвы и дайте краткую характеристику каждого из них.

Четыре этапа объединения русских земель:

— конец 13- 1-ая половина 14 веков

— 2-ая половина 14 века

— 1- ая половина 15 в.

— 2-ая половина 15- начало 16 века

Краткая характеристика каждого этапа:

-1 этап: образование и начало возвышения московского княжества, борьба Москвы и Твери, успехи московских князей в борьбе за ярлык на великое княжение, превращение Москвы в церковный центр русских земель

— 2 этап: Куликовская битва, первое поражение в сражении с объединенными силами русских княжеств и земель, утверждение Москвы в качестве центра объединения русских земель

— 3 этап: феодальная война,

-4 этап: завершающий этап объединения, освобождение от ордынского ига, возникновение единого Российского государства.

Назовите не менее трех мероприятий, проведенных в СССР в период «оттепели» в сфере экономики и социальной политики. Приведите не менее трех положений, отражающих значение «оттепели» для отечественной истории 20 века.

Могут быть названы три мероприятия периода «оттепели»:

— сохранение курса на приоритетное развитие отраслей тяжелой и оборонной промышленности

— активизация усилий, направленных на внедрение достижений науки и техники в производство

— переход от отраслевого принципа управления народным хозяйством к территориальному (создание совнархозов)

-распространение паспортной системы на колхозников

— упорядочение пенсионного обеспечения, снижение пенсионного возраста

— освоение целинных и залежных земель

— ограничение приусадебных хозяйств

— проведение денежной реформы. Повышение розничных цен.

Положения, отражающие значение « оттепели»:

-была предпринята первая попытка десталинизации советского общества

— «оттепель» была первой попыткой реформирования общественной системы, сложившейся в ССР в 1930-е гг., освобождения ее от наиболее одиозных элементов (массовые репрессии, террор, культ личности) при сохранении однопартийности, руководящей роли КПСС, общественной собственности и централизованного планирования, командной экономики

-политика «оттепели» не была последовательной ,целостной, но она внесла существенные изменения в духовную атмосферу как шаг к свободе. К социализму, очищенному от деформаций и искажений, к гражданской ответственности, самостоятельности, инициативе.

Раскройте характерные черты социально- экономической политики в СССР во второй половине 1950-х- первой половине 1960-х гг.

Общая характеристика периода:

— попытки реформирования разных сфер жизни в период руководства Н.С.Хрущева- либерализация, «оттепель»;

Политика в промышленности:

— меры по децентрализации управления

-ликвидация отраслевых министерств, образование совнархозов

— вступление в эпоху НТР- приоритетное развитие атомной энергетики. Химической промышленности и др.

Политика в области с/х:

— укрупнение колхозов, преобразование части колхозов в совхозы

— повышение закупочных цен на с/х продукцию;

— освоение целинных и залежных земель.

Социальная политика:

— повышение окладов и пенсий, снижение пенсионного возраста

-развертывание массового жилищного строительства

— сокращение рабочего дня. Выдача паспортов колхозникам

— повышение закупочных цен на продукты.

Вывод: противоречивость и непоследовательность политики; элементы субъективизма и администрирования; кризисные явления в экономике, порождавшие недовольство в разных группах населения.

Охарактеризуйте исторические условия развития и основные достижения культуры России в 14- 16вв.

Исторические условия:

— возрождение хозяйства, экономической подъем в русских землях

— создание единого государства

— развитие национального самосознания, борьба за независимость от Орды.

— развитие культурных контактов (деятельность итальянских зодчих в России)

Основные культурные достижения:

— устное народное творчество

— литературы (сказания Куликовского цикла, Хождения, жития, поучения- Четьи минеи, Домострой)

— появление публицистики (Иван Пересветов, сочинения Ивана Грозного)

-начало книгопечатания (Иван Федоров)

— рост числа школ и училищ при церквах и монастырях

— развитие каменного зодчества- сооружения Московского Кремля. Покровский собор (собор Василия

Блаженного), шатровый стиль

— Живопись: фрески (Новгород и др., города), иконопись- Феофан Грек, Андрей Рублев, Дионисий

— Роль РПЦ в духовной жизни и культуре 14-16вв.

Назовите основные направления развития и достижения советской культуры в 1920- 1930-е гг.

Общее направление развития- «культурная революция» (ее задачи)

Идеология:

— утверждение коммунистической идеологии во всех сферах духовной жизни и культуры

— классовый подход к культуре. Выдвижение лозунгов разрушения «буржуазной» культуры и утверждение новой. «пролетарской » культуры (Пролеткульт и другие организации)

— преследование немарксистских концепций в обществознании. Изгнание многих философов и публицистов («философский теплоход»)

Образование:

— ликвидация неграмотности, создание ликбезов. Новых школ, рабфаков

— реформа начальных и средних школ. Преобразование их в бесплатную единую трудовую школу

— формирование новой интеллигенции «из рабочих и крестьян»

Литература и искусство:

— многообразие художественных течений и групп в литературе и искусстве в 1920-е гг. становление революционного искусства (плакат, сатира)

— появление новых героев в литературе (произведения В.Маяковского. И. Бабеля, А. Фадеева, Д. Фурманов,. М.Шолохова и др.).

-Развитие советского кинематографа (С. Эйзенштейн)

-Утверждение социалистического реализма в 1930-е гг. в качестве господствующего течения

Государственная политика в отношении церкви:

-Отделение церкви от государства, борьба с религиозным мировоззрением и обычаями, закрытие и разрушение церквей.

Раскройте особенности культурной и духовной жизни в СССР во второй половине 1950-х-первой половине 1960-х гг.

Общая характеристика этого периода:

— годы. Когда страной руководил Н.С. Хрущев, характеризуются началом либерализации в разных сферах жизни общества

— это годы «оттепели» в духовной жизни, культуре

Основные события и явления культурной жизни:

— демократические перемены;

— реабилитация осужденных ранее представителей научной и творческой интеллигенции

— появление новых литературно- художественных изданий ( журналы «Новый мир», «Юность»)

— создание новых театров- студий (Театр на Таганке, «Современник»)

-снятие запретов на публикацию и исполнение ряда литературных и музыкальных произведений, подвергнутых критике в предшествующие десятилетия

— реформирование системы образования

— расширение контактов представителей советской интеллигенции с мастерами культуры зарубежных стран

— сохранение партийного идеологического диктата

-в основе культурной политики- тезис о построении коммунистического общества

— осуждение Б.Пастернака

Вывод:

Развитие культуры в рассматриваемый период носило противоречивый характер.

Укажите характерные черты демократизации культуры в России во второй половины 19 века.

Развитие образования:

— развитие среднего и высшего образования- увеличение числа гимназий, училищ. Университетов. Появление женских курсов (эти формы образования оставались труднодоступными для представителей непривилегированных сословий)

— создание сети начальных земских школ

— открытие училищ, воскресных школ для рабочих

Культурно- просветительские учреждения

— расширение сети публичных библиотек

— основание музеев, открытие музеев для публичного посещения (галерея П.М. Третьякова в Москве и др.)

-развитие издательского дела, журналистики (увеличение числа газет и журналов, выпуск недорогих изданий, доступных для широкого круга читателей, — И.Д. Сытин)

Рост интереса к жизни народа

— появление образа «человека из народа» в художественных произведениях

— интерес к народному творчеству ,отражение его мотивов в искусстве

— развитие традиционных художественных промыслов (Дымково, Гжель, Хохлома, Павловский Посад)

Вывод: начавшийся процесс демократизации не устранял сословных разграничений в культурной жизни

Назовите не менее трех условий проведения выкупной операции по реформе 1861г. Укажите не менее трех последствий выкупной операции для социально- экономического развития страны.

Три условия проведения выкупной операции:

— за землю нужно выплатить определенную сумму помещику- за основу был взят размер оброка. Который крепостной крестьянин платил помещику (выкуп должен был равняться такой сумме. Которая, будучи положенной в банк, давала бы в виде процентов с нее стоимость прежнего оброка)

-до проведения выкупной операции крестьяне должны были выполнять в пользу помещика все прежние повинности (временнобязанное состояние)

— государство выплачивало 75- 80 % выкупной суммы помещику сразу, остальное вносил крестьянин. Затраты государства крестьянин должен был восполнить, в течение 49 лет внося в казну сумму ссуды от процентами.

Три последствия выкупной операции:

—давала помещикам средства, необходимые для перевода хозяйства на новые условия, возникшие в связи с отменой крепостного

— способствовали консервации полукрепостнических отношений в с/х (отработочная система, испольщина, издольщина)

— негативным образом сказывалась на развитии крестьянских хозяйств, вынужденных отдавать часть произведенного продукта в качестве выкупных платежей

— усиливала имущественную и социальную дифференциацию крестьянства, его разложение

— усиливала имущественную и социальную дифференциацию крестьянства. Его разложение

— втягивала крестьянское хозяйство в рыночные отношения, способствовала развитию товарно- денежных отношений, преодолению натурального хозяйства.

Назовите не менее трех изменений в положении крестьянства и посадского населения после принятия Соборного уложения. Приведите не менее трех положений, характеризующих значение этого документа.

Изменения в положении крестьянства и посадского населения после принятия Соборного уложения:

— отмена урочных лет и введение бессрочного сыска беглых крестьян

-установление наследственности крепостного состояния

-предоставление землевладельцам права распоряжаться имуществом крепостного крестьянина

-предоставление землевладельцам права вотчинного суда и полицейского надзора над крепостными

-возложение на крепостных крестьян обязанности выполнять повинности в пользу государства

— ликвидация «белых» слобод

— запрещение крестьянам держать постоянную торговлю в городах и закрепление права торговли за посадскими людьми

Положения, характеризующие значение Соборного Уложения:

— фактически завершило процесс юридического оформления крепостного права

— способствовало укреплению царской власти, содержало ряд положений, направленных на защиту личности монарха и РПЦ

— способствовало оформлению сословной структуры общества, определению прав и обязанностей основных сословий

— в качестве свода законов Российского государства действовало вплоть до первой половины 19 века.

Раскройте основные итоги преобразовательной деятельности Петра 1.

Итоги внешнеполитической деятельности Петра 1.:

— завоеван выход к Балтийскому морю, Россия приобрела статус великой державы (с 1721г. — империя)

Итоги внутренней политики в экономике:

— в результате государственного содействия развитию промышленности. Политики протекционизма возникновение крупного мануфактурного производства. Новых отраслей промышленности

— развитие торговли (политика меркантелизма)

В политической системе:

—реформы государственного управления, создание нового государственного аппарата (Сенат, Коллегии), областная и городская реформы (создание местных органов управления)

— церковная реформа. Создание Синода, подчинение церкви светской власти

— военные реформы, регулярной армии и флота

В социальных отношениях:

— укрепление положения дворянства, расширение его сословных привилегий (Указ о единонаследии, Табель о рангах)

-Ужесточение крепостнических порядков, усиление эксплуатации крестьян и работных людей, введение подушной подати

В сфере культуры и быта:

— введение гражданской азбуки, издание первой газеты, переход на новое летоисчисление

— становление системы светского образования. развитие наук (основание Академии наук)

-введение европейских обычаев в быту

Вывод: преобразования Петра 1 привели к усилению военно- политического положения России в Европе. Укреплению самодержавия.

Назовите не менее трех народных выступлений, произошедших в 18 веке., укажите их причины (не менее трех).

Следующие народные выступления 18 века:

— восстание 1705- 1706гг. в Астрахани;

— восстание на Дону под руководством К. Булавина (1707- 1708гг.)

— выступление работных людей на мануфактурах (20-е гг. 18 века)

— религиозные выступления старообрядцев в первой четверти 18 века;

— движения крестьян и работных людей в 30- 60 –е гг. 18 века;

— крестьянско- казацкое восстание под предводительством Е. Пугачева 1773- 1775гг.

Причины народных выступлений: ужесточение:

— ужесточение крепостнического гнета;

— рост повинностей крестьян и посадских людей;

— тяжелое положение работных людей;

— указы Петра 1. о приписных и посессионных крестьянах;

— наступление государства на казачьи вольности;

— преследование старообрядцев.

Объясните, в чем состояла историческая необходимость проведения реформ в России в середине 19 века.

Внутренние предпосылки проведения реформ 1861- 1871гг.

— разложение крепостнической системы хозяйствования;

— имения помещиков: их доходность за счет усиления эксплуатации крестьян, а не внедрения новой техники

— натуральное хозяйство крестьян: их бедность, низкая покупательская способность;

— рост крестьянских выступлений;

— необходимость преодоления отсталости российской промышленности: одна из причин- нехватка рабочих рук вследствие крепостной зависимости значительной части населения

Внешнеполитический кризис:

—поражение России в Крымской войне 1853- 1856гг.Главная причина — военно- техническая отсталость страны

Осознание русским обществом. Правительственными кругами аморальности крепостного права, необходимости его отмены для преодоления отставания России от ведущих стран Европы.

Раскройте тезис: «Поражение России в Крымской войне означало крушения принципов николаевского царствования».

В области внешней политики — не оправдался расчет Николая 1 на солидарность европейских монархов.

-Англия и Франция вступили в войну против России

-Австрия, которой Россия помогала подавить революционные выступления 1848- 1849гг., заняла позицию враждебного нейтралитета (выжидательную)

-Россия оказалась в состоянии международной изоляции

-Война показала, что великие европейские державы противостоят усилению влияния России на Балканах

В области внутренней политики- война выявила общую экономическую, техническую и военную отсталость России

Поражение было в значительной степени обусловлено особенностями внутреннего положения в России в годы царствования Николая, в том числе :

— сохранением крепостнической системы в деревне

— недостаточным развитием промышленности

— плохим состоянием транспорта, слабой сетью ж/дорог

— сохранением сословного принципа комплектования армии, препятствовавшего выдвижению одаренных людей «из простого народа»

— устаревшим вооружением армии и флота

Героизм российских солдат не был подкреплен необходимой экономической и военной мощью страны

Вывод: поражение в войне рассматривалось многими как следствие кризисного состояния Российской империи.

Назовите не менее двух основных направлений преобразований, проводившихся в России в годы царствования Александра 1. Приведите не менее трех примеров наиболее важных преобразований, относившихся к одному из названных направлений.

Направления преобразований Александра 1:

— в сфере государственного управления;

— в социальной сфере;

— в сфере образования.

В сфере государственного управления:

— поручение Сперанскому разработать проект, в основе которого принцип «разделения властей»;

— образование Государственного Совета

— проведение министерской реформы;

В социальной сфере:

— издание указа о вольных хлебопашцах

— запрещение печатать объявления о продаже крепостных крестьян

-освобождение крестьян в прибалтийских губерниях

— учреждение военных поселений

В сфере образования:

— открытие лицея в Царском Селе;

— включение в университетский устав положения об автономии университетов;

— разрешение распространять иностранные книги в России;

— образование учебных округов.

Объясните, как Отечественная война 1812г. повлияла на внутреннее развитие и международное положение России.

Последствия войны для внутреннего развития:

Главный результат- удалось отстоять независимость и целостность России

Потери среди военных и гражданского населения, уничтожение материальных и культурных ценностей

Подъем патриотических чувств, новый этап в развитии национального самосознания

Возросшее понимание единства нации, несмотря на сословные перегородки

Пробуждение чувства собственного достоинства у многих простых людей. В том числе крепостных крестьян, сражавшихся за свободу Отечества

события войны 1812г. и зарубежного похода способствовали распространению идей гражданского служения обществу, активизации общественного движения

победа в отечественной войне привела к подъему в сфере духовной культуры, литературы и искусства

В области международных отношений:

Возросла роль России в европейской политике и международных отношениях

Победа европейских монархий сопровождалась усилением консервативных, охранительных тенденций( участие России в Священном Союзе, подавлении освободительных движений в Европе)

Назовите основные направления (не менее двух) внешней политики СССР в 1945- 1953гг. Приведите не менее трех любых примеров проведения политики.

1) Основные направления политики:

— участие в разрешении международных проблем в рамках ООН;

— усиление влияния СССР на восточно- европейские государства;

— поддержка национально- освободительного движения в колониальных и зависимых странах;

— расширение влияния СССР на коммунистические и рабочие партии многих стран мира;

— активное участие в организации движения сторонников мира

2) Примеры:

— отказ СССР от принятия плана Маршалла;

— форсирование Сталиным атомного проекта с целью ликвидации монополии США на атомное оружие, испытание атомной бомбы (1949г.);

— помощь китайским коммунистам в гражданской войне;

— помощь Северной Корее в ходе Корейской войны (1050- 1953гг.);

— содействие образованию ГДР после создания ФРГ

Сравните позиции В.И.Ленина и Н.И. Бухарина по вопросу о заключения сепаратного мира с Германией весной 1918г. Что было в них общим (не менее двух характеристик), а что – различным (не менее трех различий).

Общее:

1.– оба оценивали перспективы заключения сепаратного мира с точки зрения интересов мировой революции

2.– оба считали сепаратный мир унизительным и позорным

3.– оба заявляли о необходимости использовать сепаратные переговоры с Германией для агитационных целей.

Различия:

Позиция В.И. Ленина	Позиция Н.И.Бухарина
Немедленно заключить сепаратный мир с Германией	Отказаться от заключения сепаратного мира с Германией
Интересам мировой революции отвечает немедленное заключение сепаратного мира	Интересам мировой революции отвечает развязывание революционной войны
Защитить советскую власть может только немедленный мир с Германией	Защитить советскую власть может только поддержка мирового пролетариата, мировая революция
Отказ от сепаратного мира приведет к поражению советской власти, к военной катастрофе	Отказ от сепаратного мира приведет к развязыванию революционной войны

Сравните основные положения «Русской правды» П.И. Пестеля и «Конституции» Н.М. Муравьева. Что было в них общим (не менее двух общих характеристик), а что- различным (не менее трех различий).

1.В качестве общих характеристик основных положений «Русской правды» и «Конституции» могут быть названы:

— отмена крепостного права

— отмена самодержавия

— уничтожение сословного строя, равенство граждан перед законом, свобода слова, печати, собраний, вероисповедания, равный суд

1. Различия:

«Русская правда»	«Конституция»
Провозглашение России республикой	Превращение России в конституционную монархию
Уничтожение царской власти, Народное вече как верховный орган законодательной власти и Державная дума как высший орган исполнительной власти Равное избирательное право для всего мужского населения страны, без цензов	Наделение императора функциями исполнительной власти с целым рядом существенных полномочий, учреждение Народного вече как верховного законодательной власти Высокий избирательный ценз, выборы неравные и многоступенчатые
Конфискация части помещичьей земли; деление всей земли на общественный и частный фонд, возможность для крестьян получить земельный надел в общественном фонде выкупа	Сохранение помещичьего землевладения в неприкосновенности. Неприкосновенности, наделение крестьян и приусадебными участками и 2 десятинами земли

Сравните экономическое развитие России в 17в. и 18в. Укажите, что было общим, а что- различным.

Может быть названо общее в экономическом развитии в 17в. и 18в.:

— экстенсивное развитие экономики;

— развитие ремесленного мануфактурного производства

— начало формирования рыночных отношений и всероссийского рынка.

Различия:

17 век	18 век
Начальный этап мануфактурного производства	Значительный рост числа мануфактур, в том числе крестьянских
Преобладание мануфактур с использованием принудительного труда	Использование как труда «беглых и гулящих людей»- вольнонаемной рабочей силы, так и труда приписных и посессионных крестьян
Начало специализации отдельных районов страны и рост товарного обращения	Углубление специализации отдельных районов, в том числе за счет освоения новых территорий
Сохранение натуральной замкнутости помещичьего и крестьянского хозяйства	Разрушение натуральной замкнутости помещичьего и крестьянского хозяйства, усиление их связей с рынком
Элементы политики меркантелизма и протекционизма	Усиление политики государственного вмешательства в экономику, политики протекционизма и меркантилизма.

Сравните два этапа промышленного переворота в России в 1840-1850-е гг. и в 1861- 1880-е гг.

Укажите, что было общим, а что- различным.

Общие черты:

— внедрение машин на производстве;

— развитие новых видов транспорта (железнодорожное строительство, развитие пароходного сообщения);

-постепенная замена труда лично зависимых работников трудом наемных работников;

— недостаточное оснащение сельскохозяйственного производства машинной техникой;

— сохранение промыслов (промыслового села);

— применение внеэкономических методов эксплуатации работников.

Различия:

В 1840-1850-е гг.	В 1861-1880-егг.
Незначительная доля наемного труда в промышленности	Переход к применению наемного труда в промышленности
Использование труда крепостных крестьян на помещичьих мануфактурах	Переход к применению труда наемных работников на помещичьих мануфактурах
Применение труда посессионных. Приписных крестьян	Упразднен труд посессионных, приписных крестьян
—	Создание новых отраслей промышленности (машиностроение)
—	Основание крупных капиталистических предприятий

Сравните основные положения экономических программ И.В. Сталина и Н.И. Бухарина в 1928- 1929 гг. Что было в них общим ( не менее двух характеристик), а что различным (не менее трех различий).

Общие характеристики:

— признание возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране

— признание необходимости индустриализации страны

— признание необходимости относительно высоких темпов индустриализации

— признание необходимости принятия мер в деревне для преодоления вызванных кризисом явлений («кризис хлебозаготовок»)

Различия:

Программа И.В.Сталина	Программа Н.И. Бухарина
Высокие темпы индустриализации должны быть обеспечены любой ценой	Темпы индустриализации следует определять так, чтобы не нарушить экономические пропорции, пропорции между промышленностью и сельским хозяйством
Возможности индивидуальных крестьянских хозяйств исчерпаны, «кризис хлебозаготовок» доказывает этот вывод	«кризис хлебозаготовок»- результат политических ошибок, индивидуальные крестьянские хозяйства надолго останутся основой аграрной экономики
Проведение политики раскулачивания, жесткие меры против них	Следует поддерживать индивидуальные крестьянские хозяйства, поощрять крестьянскую предприимчивость
Проведение коллективизации на основе скорейшего обобществления индивидуальных крестьянских хозяйств	Создание крупных хозяйств возможно в процессе кооперирования деревни

Сравните кризис 1020- начала 1921 г. И кризис хлебозаготовок 1927-1928гг. Что было в них общим, а что различным.

Общее:

— в руководстве Коммунистической партии и государства шли острые споры о причинах кризиса

-в руководстве Коммунистической партии и государства шли острые споры о путях преодоления кризиса

— результатом обоих кризисов стало коренное изменение экономической политики (отказ от «военного коммунизма» и переход к нэпу ;отказ от нэпа и переход к форсированной модернизации)

Различия:

1920- 1921гг.

1927-1928гг.

Кризис возник в условиях перехода от первой мировой и гражданской войн к миру Основное проявление кризиса – массовые выступления крестьян, широкое общественное недовольство Главная причина кризиса- широкое недовольство политикой «военного коммунизма» Кризис происходил в условиях резкого падения показателей промышленного сельскохозяйственного производства, других экономических показателей Преодоление кризиса была связана с переходом к нэпу, введению свободы торговли, частичной денационализации промышленных предприятий, усиление экономических методов управления

Кризис возник в условиях мира и не был связан с войной Основное проявление кризиса- отказ крестьян поставлять зерно и продовольствие по установленным государством закупочным ценам («хлебная стачка») Главная причина кризиса- экономические противоречия нэпа, в частности, отставание темпов развития промышленности от темпов роста сельскохозяйственного производства Кризис происходит в условиях завершения восстановительного периода, экономического роста Преодоление кризиса была связана с отказом от нэпа, усилением командно- административных методов управления, частичным возрождением политики «военного коммунизма».

Сравните промышленное производство в России (типы предприятий, техническую оснащенность, характер используемой рабочей силы) с начала 19 в. До реформ 1860- 1870-х гг. и после Великих реформ вплоть до окончания промышленного переворота. Укажите, что было общим (приведите не менее трех общих характеристик), а что- различным (укажите не мене трех различий)

Общее:

— переход от мануфактуры к фабрике;

— постепенная замена ручного труда машинным;

— переход к труду наемных работников;

— связь значительной части работников с деревней.

Различия:

С начала 19 века и до реформ 1860- 1870-х гг.

После Великих реформ вплоть до окончания промышленного переворота

Начало внедрения паровых машин на предприятиях На предприятиях, принадлежавших государству. Применялся в основном труд крепостных крестьян- отходников, посессионных крестьян, приписных крестьян На предприятиях, принадлежавших помещикам, преобладал труд крепостных крестьян, отрабатывающих на производстве барщину, труд наемных работников использовался в отдельных случаях На мануфактурах, основанных крепостными «капиталистыми» крестьянами, применялся в основном труд крепостных крестьян (помещичьих крестьян)

В основном завершение технического перевооружения предприятий (широкое применение паровых машин) На государственных предприятиях использовался труд наемных работников На предприятиях, принадлежавших помещикам, увеличилась численность наемных работников На мануфактурах, основанных в дореформенное время крепостными крестьянами, применялся труд наемных работников

Сравните содержание государственной политики в отношении крестьянства в 1921- 1928гг. и в 1929-1933гг. Укажите что было общим, а что различным

Общее:

— одна из целей- преобразование с/х на социалистических началах

— признание экономического преимуществ крупных. Технически оснащенных хозяйств над мелкими крестьянскими хозяйствами

— признание необходимости технического перевооружения с/х на основе развития тяжелой промышленности

— осуществление мер против кулачества

— неравный обмен между городом и деревней, цены на промышленные товары выше цен на с/х продукцию

Различия:

Политика в 1921-1928гг.	Политика 1929-1933гг.
Основные формы с/х продуктов- продналог и госзакупки Свобода торговли хлебом и другими с/х продуктами Использование рыночных методов и механизмов Меры, направленные на ограничение кулачества, в основном экономического характера (налоги, лишение льгот, снижение закупочных цен и пр. ) Мелкие индивидуальные хозяйства являются основой аграрного производства	Складывается система обязательных госпоставок Упразднение свободной торговли хлебом и другими с/х продуктами Складывается жесткая командно- административная система Проводится политика раскулачивания, ликвидация кулачества как класса Колхозы, совхозы становятся монопольными производителями с/х продукции

Сравните состояние с/х в России с начала 19 века до реформ 1860- 1870-хгг. И после реформ 1860- 1870-х гг. вплоть до конца 19 века. Укажите, что было общим (приведите не менее трех общих характеристик) , а что различным (назовите не менее трех различий).

Общее в развитии с/х дореформенной и пореформенной России, например:

— замедленные темпы формирования капиталистических отношений в с/х;

— замедленное внедрение машинной техники в с/х;

— сохранение помещичьего землевладения;

— малоземелье крестьян;

— традиционные методы ведения хозяйства большинством крестьян

— существование крестьянской общины.

Различия:

До реформ 1860- 1870-х гг.

После реформ 1860- 1870-х гг. вплоть до конца 19 века.

Кризис крепостнической системы хозяйствования Упадок помещичьих хозяйств Применение труда крепостных крестьян в помещичьих хозяйствах Незначительное использование наемных рабочих в помещичьих хозяйствах Незначительное использование с/хтехники, достижений агрономии в хозяйствах помещиков и крестьян Рост товарности с/х Имущественное расслоение крестьянства Отходничество оброчных крестьян не изменяло их сословную принадлежность

Перестройка с/х на капиталистических основах (при сохранении пережитков крепостничества) Увеличение количества разорившихся помещичьих хозяйств Переход помещиков к полукрепостническим методам эксплуатации Более широкое использование наемной рабочей силы в помещичьих хозяйствах Увеличилось применение с/хтехники и достижений агрономии Ускорение роста товарности с/х Ускорение социального расслоения крестьянства Уход освобожденных от крепостной зависимости крестьян на заработки мог изменить их сословную принадлежность

Сравните реформы Избранной рады и политику опричнины Ивана Грозного . Укажите, что было общим, а что – различным .

Общее:

-преобразования проводились по воле царя;

-преобразования были направлены на усиление центральной власти и власти царя;

-преобразования были направлены на решение насущных внешнеполитических задач (приобретение Россией выхода к морю, защита территорий страны от набегов крымских и казанских ханов).

Различия:

Реформы Избранной Рады

Опричная политика

Путь медленных, постепенных преобразований, рассчитанные на централизацию в течении длительного времени Преобразования направлены на создание в России сословно- представительной монархии Стремление к достижению согласия между интересами государства и общества Стремление к консолидации между различными группами верхов русского общества Внешнеполитические успехи: присоединение к России Казанского и Астраханского ханств Реформы способствовали улучшению внутреннего положения в стране, укреплению государственного аппарата, армии, хозяйственному оживлению.

Насильственные методы централизации Преобразования направлены на укрепление в России самодержавной монархии с неограниченной царской властью Раскол в обществе Массовые репрессии, опалы, террор, земельные конфискации Проиграна затяжная Ливонская война, поражение в 1571г. От крымского хана Опричнина поставила страну на грань национальной катастрофы, привела к экономическому, политическому кризису и в итоге- к Смуте начала 17 века.

Сравните две формы землевладения- вотчину и поместье. Укажите, что было общим (не менее двух общих черт), а –что различным (не менее трех различий)

Общие:

— являлись формами феодального землевладения;

— состояли из господского хозяйства и крестьянского держания.

Различия:

вотчина	поместье
Земельные владения князей, бояр, монастырей Родовое владение Наследуется Продается и покупается Может быть передана в дар монастырю	Земельные владения дворян- помещиков Владение, обусловленное военной и государственной службой Наследуется только при определенных условиях Не продается и не покупается Не может быть передана в дар монастырю

Сравните позиции патриарха Никона и протопопа Аввакума по вопросу о целях и содержании церковных реформ сер. 17 века. Что было в них общим, а что – различным.

Общие характеристики:

— признание необходимости проведения церковных реформ

— признание необходимости унификации церковных обрядов и богослужебных книг

— признание необходимости борьбы за исправление нравов духовенства, борьба со всем, что подрывает авторитет церковнослужителей.

Различия:

Позиция патриарха Никона	Позиция протопопа Аввакума
Исправление книг провести по греческим образцам Ввести единый обряд богослужения по греческим образцам Исправление всех церковных алтарей и иконостасов в соответствии с греческими образцами Утверждение верховенства духовной власти над светской в религиозных и нравственных вопросах Расширение международных связей РПЦ, в особенности с южнославянскими народами	Исправление книг по древнерусским образцам Унификация обряда богослужения на основе обряда, сложившегося в Древней Руси после принятия христианства Следование образцам, сложившимся в русской иконописи Признание царя единственным защитником православия, хранителем православного царства Отказ от расширения международных связей, строгое следование концепции «Москва- третий Рим»

Сравните политику Коммунистической партии и Советского государства в отношении культуры 1920-е гг. и 1930-е гг. Что было в них общим, а что- различным.

Общее:

в качестве общих характеристик политики коммунистической партии и государства в отношении культуры могут быть названы:

— признание ликвидации неграмотности, развитие школы и образования. формирование новой советской интеллигенции важнейшими политическими задачами (концепция культурной революции)

— признание культуры и искусства важным средством воспитания масс в Коммунистическом духе (культура как часть общепартийного дела)

— стремление Комм. Партии и Советского государства поставить культуру под строгий контроль

— выдвижение на первый план при оценке произведений искусства и культуры принципа партийности.

Различия:

1920-е гг.

1930-е гг.

В школьном образовании- простор для экспериментов и инноваций (безоценочное обучение, бригадный метод и пр.) Возможность развития различных художественных стилей и направлений в искусстве Существование различных творческих организаций и объединений Поддержка государством пролетарского искусства, организаций, построенных на его принципах, отделение от них так называемых сочувствующих, попутчиков и пр.

В школьном образовании — восстановление традиционных форм обучения, осуждение экспериментов как перегиба. Утверждение социалистического реализма как единственного официального художественного метода в искусстве Создание единых творческих организаций Создание единых творческих организаций, куда принимались все работники искусства, разделяющие платформу советской власти

Сравните основные черты развития культуры в СССР в 1945- 1953-е гг. и 1953- 1964-е гг. Укажите, что было общим, а что различным.

Общее:

— непосредственное руководство деятельностью творческой интеллигенции со стороны партийных органов;

-оказание давления официальной идеологии(в разной степени)на творчество представителей культуры;

-преобладание в творчестве официально одобряемого метода социалистического реализма

-гонения (в разной степени) на деятелей культуры.

Различия:

1945-1953гг.

1953-1964гг.

Жестокое идеологическое давление партийных органов Принятие партийных постановлений с резкой критикой творчества ряда писателей. Кинематографистов, музыкантов, деятелей театра и др. Репрессии против представителей культуры Введение запретов на публикацию и исполнение произведений некоторых деятелей культуры ——— ————— Борьба с «идолопоклонством перед Западом»

«оттепель» в культуре. Ослабление идеологического пресса Осуждение принятых при Сталине постановлений (с определенными оговорками) Реабилитация ряда осужденных ранее деятелей культуры, восстановление доброго имени ее представителей. Отмена запрета на исполнение и издание запрещенных ранее произведений (в том числе о жизни заключенных ГУЛАГа) Увеличение количества изданий периодической печати Открытие новых театров Расширение культурных связей с зарубежными деятелями культуры (проведение выставок произведений зарубежного искусства, всемирного фестиваля молодежи и студентов, международного конкурса исполнителей им. П.И. Чайковского)

Сравните систему управления в России периода царствования Алексея Михайловича и после реформ, проведенных Петром 1. Что было в них общим, а что- различным.

В качестве общих характеристик, системы управления в России периода царствования Алексея Михайловича и после реформ, проведенных Петром 1, могут быть названы:

— при Алексее Михайловиче формируется, при Петре 1 реализуется тенденция к формированию абсолютизма;

— при Алексее Михайловиче прекращается деятельность Земских Соборов;

Общей тенденцией является тенденция к формированию чиновничье- бюрократического аппарата.

Различия:

При Алексее Михайловиче	При Петре 1 (к 1725г.)
Собирается Боярская Дума Высшими органами исполнительной власти являются приказы Организуется Приказ великого государя тайных дел Сохраняется принцип местничества Усилено влияние государства на церковь ——————————	Учрежден Сенат Созданы коллегии как высшие органы исполнительной власти ———- Принята Табель о рангах Патриаршество упразднено. Создан святейший Синод для управления церковью Россия провозглашена империей

Сравните представления, лежавшие в основе теории официальной народности. И представления, которых придерживались в середине 19 века славянофилы. Что было общим, а что — различным.

Общие характеристики:

—представление о самобытности исторического пути России, его отличии от исторического пути Запада;

— убеждение в благотворительности самодержавия для российского общества;

— представление в особой роли православия как духовной основы российского общества.

Различия:

Теория официальной народности

Взгляды славянофилов

Главная задача- сохранение сложившихся порядков на основе триады «православия, самодержавия, народности», отказ от реформ Защита самодержавия как единственной формы правления, которую поддерживает русский народ Сохранение крепостного права как формы опеки народа помещиками Сохранение цензуры Идеализация прошлого России, представление о единстве истории страны

Признание необходимости реформ, существенных преобразований в общественной жизни России Сохранение самодержавия при обязательном дополнении силы самодержавной власти мнением общества («сила власти- царю, сила мнения- народу»), воссоздание Земского Собора Отмена крепостного права Осуществление принципа свободы печати Резко критическое отношение к деятельности Петра 1. представление о «разрыве» русской истории в результате осуществленных им преобразований.

Сравните цели и содержание внутренней политики Александра 1 в начальный период царствования и в период после Отечественной войны 1812г. Что было общим, а что – различным.

Общие характеристики:

— признание важности вопроса о крепостном праве и разработка проектов его разрешения (указ о «вольных хлебопашцах» Негласного комитета; деятельность секретного комитета и проект А.А. Аракчеева)

— признание важности вопроса о государственном правлении и разработка проектов его изменений (учреждение министерств, Государственного Совета; деятельность секретного комитета под руководством Н.Н. Новосильцева и разработка Уставной грамоты)

Различия:

Начальный период	Период после Отечественной войны 1812г.
Заинтересованное в целом отношение императора к программам преобразований, опора на сторонников реформ (негласный комитет, М.М. Сперанский) Принятие указа о вольных хлебопашцах Проведения ряда реформ, реализация отдельных проектов, разработанных Негласным комитетом и М.М. Сперанским	Постепенное охлаждение императора к преобразованиям. Усиление влияния противников преобразований, прежде всего графа А.А. Аракчеева Подтверждение права помещиков ссылать крестьян без суда и следствия на каторгу Подтверждение права помещиков ссылать крестьян без суда и следствия на каторгу Разработка проектов преобразований в секретных комитетах, отказ от осуществления разработанных проектов

Сравните внешнюю политику советского государства в первой половине 1930-х гг. и в конце 1930-х гг. Укажите, что было общим, а что различным.

Общие черты:

— советская внешняя политика определялась положением СССР как единственной страны социализма во враждебном окружении;

— к началу 1930-х гг. прошла полоса дипломатического признания советского государства, СССР был активным участником международных отношений;

— в условиях агрессивных действий фашистских государств в 1930е-гг. СССР стремился приостановить, отодвинуть угрозу войны.

Различия:

Первая половина 1930-х гг.	Конец 1930-хгг.
— участие СССР в деятельности международных организаций, вступление в Лигу Наций	— проведение собственного курса, свертывание контактов с Лигой Наций после начала войны против Финляндии
— борьба за создание системы коллективной безопасности в Европе (в том числе- заключение договоров с Францией, Чехословакией)	— стремление обеспечить собственную безопасность на основе двусторонних договоров, поиск союзников- англо- франко- советские переговоры; заключение советско- германских договоров 1939г.
— осуждение Советским Союзом актов агрессии со стороны фашистских государств	— заключение договоров о ненападении и о «дружбе и границе» с нацистской Германией; присоединение новых территорий в 1939- 1940гг.
— согласование внешней политики страны и задач руководства с международным коммунистическим движением; выдвижение антифашистских лозунгов	— отказ от лозунгов борьбы после заключения советско- германских договоров 1939г. (вплоть до июня 1941г.)

Сравните цели и методы государственной политики в деревне в период нэпа и после начала политики сплошной коллективизации. Что было в них общим (не менее двух общих характеристик), а что было различным (не менее трех различий).

В качестве общих характеристик целей и методов государственной политики в деревне в период нэпа и после начала политики сплошной коллективизации могут быть названы:

• преобразование с/х на социалистических началах как одна из целей государственной политики
• признание экономического преимущества крупных. Технически оснащенных хозяйств над мелкими крестьянскими хозяйствами
• признание необходимости технического перевооружения с/х на основе развития тяжелой промышленности
• осуществление мер против кулачества
• неравный обмен между городом и деревней, цены на промышленные товары выше цен на с/х продукцию

При нэпе	После начала сплошной коллективизации
Основные формы заготовки с/хпродукции- продналог и госзакупки	Складывается система обязательных госпоставок
Свобода торговли хлебом и другими сельхозпродуктами	Свободная торговля хлебом и другими сельхозпродуктами упразднена
Использование рыночных механизмов и методов	Складывается жесткая административно- командная система
ры, направленные на ограничение кулачества. В основном экономического характера (налоги, лишение льгот, снижение закупочных цен)	Проводится политика раскулачивания, ликвидации кулачества как класса
Мелкие индивидуальные крестьянские хозяйства являются основой аграрного производства	Колхозы и совхозы становятся монопольными по существу, производителями сельхозпродукции

Рассмотрите историческую. Ситуации и ответьте на вопросы. Весной- осенью 1917г. в России шла острая политическая борьба. В ходе которой решался вопрос об альтернативах развития страны. Одно из важных событий этого периода — выступление Л.Г. Корнилова. В борьбе против него объединились самые разные силы — от А.Ф. Керенского до большевиков.

Почему совпали позиции столь различных политических сил? Чем закончилось выступление Корнилова? Какие изменения в политической ситуации произошли в конце августа — сентябре 1917г.? Приведите факты.

1.Могут быть названы причины:

— возникла реальная угроза установления военной диктатуры;

— выступление Корнилова могло привести к падению Временного правительства;

— Корнилов требовал разгона Советов, в которых были представлены различные политические силы

1. В ответе:

А) должно быть сказано о поражении выступления Корнилова;

Б) могут быть названы следующие изменения в политической ситуации:

— усиление влияния и авторитета Советов;

— укрепление в Советах позиций большевиков (большевизация Советов);

— падение авторитета меньшевиков и эсеров;

— выдвижение большевиками курса на вооруженное восстание и передачу всей полноты власти Советам;

— утрата А.Ф.Керенским поддержки всех ведущих политических партий;

— провозглашение России 1 сентября 1917г. республикой.

Рассмотрите историческую. Ситуации и ответьте на вопросы. В 1921 г. в Праге был выпущен сборник статей «Смена вех». Сборник получил большую известность и вызвал острые споры в среде русской эмиграции.

Укажите любые три вопроса, по которым велась дискуссия. И охарактеризуйте позиции, которых придерживались авторы, по каждому из них.

1.Могут быть названы вопросы, ставшие предметом дискуссии:

– о причинах и сущности революции и Гражданской войны;

— об отношении к советской власти;

— о сущности и возможных последствиях нэпа;

— о перспективах развития России.

2.Могут быть названы следующие основные идеи «сменовеховцев»:

— понимание революции и Гражданской войны как явления, вызванного всем российской истории;

— пересмотр отношения к большевизму и к советской власти как к силе, способной на новом историческом этапе обеспечить восстановление национального и государственного единства России; вывод о необходимости для эмиграции сотрудничать с большевиками для возрождения России;

— понимание перехода к нэпу как внутреннего перерождения большевизма («экономический Брест»);

— надежда. Что сотрудничество с большевиками подтолкнет процесс их внутреннего перерождения

Рассмотрите историческую ситуацию и ответьте на вопросы.

Вплоть до начала 1920-х гг. советская Россия находилась в международной изоляции. Правительства европейских стран и США не торопились с дипломатическим признанием большевиков. А большевики строили свою политику, исходя из идеи мировой коммунистической революции. В 1922г. произошли два события, ставшие началом перемен.

Назовите эти события. Укажите не менее трех причин. Позволивших нашей стране выйти из международной изоляции.

1.Могут быть названы события:

– участие Советской России в Генуэзкой конференции;

— подписание договора с Германией в Рапалло.

1. Могут названы указаны причины:

-заинтересовать иностранных государств в развитии экономических отношений с Россией;

— завершение Гражданской войны;

— переход нашей страны к нэпу, что было воспринято многими как свидетельство серьезных перемен во внутренней политике страны;

— заинтересовать иностранных политических и деловых кругов в решении проблемы царских долгов и возмещении потерь, понесенных в результате национализации.

Рассмотрите историческую ситуацию и выполните задание.

Участники существовавших в России с 1816г. тайных обществ в течение длительного времени разрабатывали планы захвата власти. Однако выступление 14 декабря 1825г. на сенатской площади в Санкт- Петербурге потерпело поражение.

Назовите не менее двух причин поражения выступления декабристов на развитие общественной мысли. На внутреннюю политику Николая 1? Приведите не менее трех положений.

Могут быть названы следующие причины поражения выступления декабристов:

— недостаточная подготовленность выступления (поскольку декабристы поспешили воспользоваться ситуацией междуцарствия);

— ставка декабристов на заговор (и военный переворот)

— диктатор С.П. Трубецкой не явился на Сенатскую площадь;

— выжидательная тактика декабристов

— решительные действия (жестокие меры) Николая 1 против декабристов(применение артиллерии);

— декабристы не воспользовались поддержкой народа.

Влияние декабристов на развитие общественной мысли и внутреннюю политику проявлялось:

— в осознании представителями общественной мысли несостоятельности идейных основ движения декабристов (разработка новых общественно- политических теорий);

— в возникновении (развитии) революционной традиции в России;

— в появлении новых течений общественной мысли в последующие десятилетия (западники, славянофилы, представители «русского», «общинного» социализма);

— в проведении Николаем 1 политики, направленной на укрепление самодержавной власти.

После победоносного завершения ВОВ 1941- 1945гг. в обществе высказывались на либерализации режима, отказ от репрессий, проведение экономических реформ.

Какие мнения существовали в руководстве страны по этому вопросу? Назовите два мнения. Какой политический курс был в итоге выбран? Приведите не менее трех фактов, подтверждающих ваш вывод.

Мнения:

— предложения об использовании опыта нэпа, реформе колхозников, разрешение мелкого предпринимательства, принятии новой Конституции

— обоснование курса на ужесточение системы, «завинчивание гаек». Новый виток репрессий. Укрепление колхозов, приоритетное восстановление и развитие тяжелой промышленности, приоритетное финансирование военно- промышленного комплекса.

Должно быть сказано.что в основу послевоенной политики был положен второй подход. И могут быть названы факты:

— перекачка средств из деревни в город приняла расширенные масштабы, закупочные цены оставались чрезвычайно низкими, налоги выросли

— в первую очередь шло восстановление предприятий тяжелой и оборонной промышленности, легкая и пищевая промышленность и сельское хозяйство испытывали острую нехватку государственного финансирования

— были возобновлены репрессии (в отношении советских военнопленных. «Ленинградское дело», «дело врачей»)

— была развернута жесткая идеологическая кампания (постановления в области искусства и литературы с осуждением творчества видных поэтов, композиторов, деятелей кинематографии, дискуссии в науке, завершавшиеся разгромом целых научных направлений, и др.)

Рассмотрите историческую ситуацию и выполните задание.

После окончания ВОВ экономическое положение СССР было тяжелым, советское руководство рассматривало различные пути возрождения экономики.

Какие возможные пути промышленного развития были выдвинуты? Укажите не менее двух из них. Какой из путей и почему был выбран? (Укажите одну основную причину.)

Предложенные пути развития промышленности:

-группа руководителей (А.А. Жданов, Н.А. Вознесенский и др.) считала возможным не форсировать развитие промышленности , рассчитывая на послевоенный кризис в западных государствах;

— другая группа (Л.П. Берия, Л.П. Маленков и др.) учитывала усиление западных стран после войны. Обладание США атомной бомбой и предлагала форсированное развитие тяжелой промышленности, особенно оборонной

Могут быть названы путь развития и причины его выбора:

Сталин поддержал:

— второй путь, который лег в основу подготовки и осуществления послевоенного пятилетнего плана;

Причина:

— соответствие этого направления основной доктрине о строительстве коммунизма на основе преимущественного развития тяжелой промышленности.

Весной 1921 г. было принято решение о замене продразверстки продналогом.

Какие другие предложения о выходе из кризиса начала 1920-х гг. высказывались в этот период? Назовите не менее двух предложений. Объясните, почему понадобилось вносить радикальные изменения в экономической и политический курс? Приведите не менее трех причин изменения курса.

Могут быть названы другие предложения, высказывавшиеся в этот период:

-ужесточение политики «военного коммунизма», расширение насилия, создание трудармий

— полный отказ от «военного коммунизма» и политики непосредственного перехода к коммунизму. Замена продразверстки продналогом, введение нэпа

Могут быть названы следующие причины:

— острый экономический кризис, вызванный длительной войной

-кризис политики «военного коммунизма»

— трудности перехода от войны к миру

— крестьянские восстания в Тамбовской губернии, Поволжье, Сибири, на Урале, на Дону и др.

-недовольство в армии, Кронштадтское восстание

— демонстрации рабочих в Москве. Петрограде, других городах

— активизации деятельности меньшевиков, эсеров, других оппозиционных большевизму политических сил.

В 1928-1929 гг. шла дискуссия о темпах индустриализации.

Какие иные мнения по этому вопросу были тогда высказаны? Назовите два мнения. Какой подход к проведению индустриализации был в итоге выбран? Приведите не менее трех фактов связанных с проведением данного курса.

Могут быть названы мнения:

— Н.И.Бухарин высказывался за проведение И. с учетом возможностей крестьянства при сохранении пропорций между промышленностью и сельским хозяйством

— И.В. Сталин, отказавшись от прежней позиции, настаивал на форсировании индустриализации любой ценой, ее финансирования за счет перекачки из деревни в город.

Должно быть сказано, что выбран курс на форсированную И., и могут быть названы следующие факты, связанные с его проведением:

— в 1928 году были пересмотрены плановые цифры в сторону и резкого увеличения

— В результате форсированной И. в СССР вышел на второе место по объему промышленного производства, были построены десятки крупных промышленных предприятий

— намеченные планы роста достигнуты не были , сложилась тенденция к их падению

— финансирование И. в основном осуществлялось за счет деревни, ее ценой стала коллективизация, отставание легкой промышленности, снижение жизненного уровня населения, использование бесплатного труда заключенных

— в годы индустриализации в СССР окончательно сложилась командная экономическая система, подчиненная директивному планированию. Полностью о государственная, систематически прибегающая к внеэкономическим методам принуждения.

В конце 1960-х гг. произошел фактический отказ от проведения экономической реформы 1965 году.

Какие возможности развития экономики существовали в тот период? Назовите не менее двух. В чем состояли причины экономических трудностей 1970-х- первой половины 1980-х гг.? Приведите не менее трех причин.

Могут быть названы возможности:

— продолжение реформы, обновление хозяйственного механизма разрешение самостоятельности предприятия, использование материальных стимулов, сочетание административного регулирования с экономическим

— широкое использование административных форм управления экономикой, фактическое сохранение командной экономики

— глубокое реформирование экономической системы страны, существенная корректировка базовых конструкций командной экономики (директивное планирование, централизованное ценообразование и др.)

Могут быть названы причины:

— отказ от активного проведения и тем более от углубления экономических реформ середины 1960-х гг.

— господство командной экономической системы

— экстенсивное развитие экономики

— трудности с внедрением достижений НТП в экономику в условиях командной системы

— диспропорции в развитии отдельных отраслей промышленности

— высокий уровень затрат на ВПК

— разрыв между ростом денежных доходов населения и темпами развития экономики

— зависимость от сырьевых отраслей и мировых цен на нефть и газ

Укажите характерные черты развития капитализма в России в 1861- 1890 гг.

Развитие капитализма в промышленности:

— промышленный переворот начался при крепостном праве, закончился после отмены крепостного права (к концу 19 в.). Произошел переход к фабрике, сформировалась буржуазия и пролетариат

— ускорение темпов промышленного развития вследствие реформ 1861-1874гг.

— сочетание мануфактур с развитыми формами капиталистического хозяйства (фабричной, банковской системой, передовой технологией), образование монополий

— развитие средств сообщения, ускорение товарного обмена

— регулирующая роль государства в развитии промышленности (кредиты, госзаказы, поддержка банков)

— участие иностранного капитала в экономике России

Развитие капитализма в сельском хозяйстве:

— крепостнические пережитки в деревне, крестьянская община

— социальное расслоение крестьян (кулаки, батраки), предпринимательство крестьян

— социальные противоречия, конфликты

— ужесточение эксплуатации народных масс, несовершенство трудового законодательства

— буржуазия не обладала политической властью

Вывод: диспропорции в социально- экономическом развитии (развитая экономика, отсталая деревня, неравноправие социальных групп)

Назовите основные явления и процессы социально-экономического развития России в 17 веке.

Новые явления в экономике:

— начало распространения мануфактурного производства (казенные и купеческие мануфактуры)

— переход ремесленников к мелкотоварному производству (на рынок, а не по заказу), специализация ремесел по отдельных районах России

— появление всероссийских торговых ярмарок ( Архангегльская, Ирбитская, Макарьевская)

— складывание всероссийского рынка

— развитие торговли со странами Европы и Востока , политика меркантилизма

— рост городов, в том числе городов- крепостей на Южном Урале, в Сибири, хозяйственное освоение новых земель

Социальное развитие:

— изменения в социальной структуре общества ( усиление дворянства, уравнение его в правах с боярством, рост населения городов, появление казачества)

— окончательное закрепощение крестьян Соборным Уложением 1649 гда

— усиление налогового гнета

— Социальные выступления (Соляной и Медный бунты, восстание под предводительством С. Разина); общее определение 17в.- «бунташный век»

В середине 13 в. Великий князь владимирский Александр Невский стремился поддерживать мирные отношения с ордынскими ханами, избегать конфликтов и не давать поводов для новых вторжений.

Назовите не менее двух попыток русских княжеств и земель проводить в середине 13 века отличную от охарактеризованной выше политику в отношении Орды. Какие причины предопределили выбор, сделанный князем Александром Невским? Приведите не менее трех причин.

Попытки:

— в начале 50-х гг. 13 века великий князь владимирский Андрей Ярославич в союзе с Даниилом Галицким и тверским князем готовил поход против Орды и был разбит

— в те же годы пытался противостоять Орде Даниил Галицкий, но потерпел поражение и был вынужден признать зависимость от ордынских ханов

-1257 году было жестоко подавлено антиордынское восстание в Новгороде

Причины:

— разоренная и раздробленная Русь не имела достаточных сил ,чтобы противостоять Орде

— Ал. Невский стремился сосредоточить основные силы на противодействие агрессии крестоносцев с Запада — политика избранная Ал. Невским позволяла русским землям восстанавливать разрушенное с/х, ремесла, торговлю

— она позволяла избегать новых разорительных вторжений ордынских ратей.

Рассмотрите историческую ситуацию и выполните задание.

Хан Батый после разгрома русских городов и земель облагал их данью. Новгород монголы никогда не «воевали», однако золотоордынскую дань новгородцы платили. Почему монголы «не воевали» Новгород? Укажите не менее двух причин. В силу чего новгородцы вынуждены были платить дань Золотой Орде? Приведите не менее трех суждений.

Монголы «не воевали» Новгород, так как:

— войско Батыя понесло значительные потери, было ослаблено сопротивлением Руси;

— лесисто- болотистая местность и весенняя распутица создавали большие трудности для монгольских конников

Суждения, что новгородцы вынуждены были платить дань в пользу Орды, так как:

— Орда направила в Новгород своих «численников» для переписи населения и обложения новгородцев данью;

— князь Ал. Невский считал, что бросать вызов Орде Руси еще не под силу;

— под угрозой появления ордынских войск новгородцы вынуждены были смириться с требованиями Орды и согласиться на выплату дани.

Назовите основные этапы и ключевые события становления и развития Древнерусского государства.

Этапы развития Древнерусского государства:

— 9-10 вв. – объединение восточнославянских племен, становление единого государства;

— конец 10- 11 века – расцвет древнерусского государства (создание системы власти и военной организации)

-конец 11- 1- ая половина 12 века- начало распада государства, раздробленности, княжеские усобицы.

Ключевые события и явления:

— предпосылки образования государства(разложение родовой общины, выделение племенной знати, развитие хозяйственных и торговых связей, складывание межплеменных союзов, стремление организовать отпор врагам)

— летописные сведения о призвании варягов

— норманнская теория образования древнерусского государства

— деятельность первых Рюриковичей, подчинение восточнославянских племен, объединение Киева и Новгорода.

— крещение Руси при Владимире Святославиче, принятие христианства

— правление Ярослава Мудрого: оформление политического строя, создание свода законов

— угроза раздробленности, попытки сохранения единства; Владимир Мономах.

В середине 17 века под руководством патриарха Никона были проведены реформы в РПЦ.

Какие предложения о проведении преобразований, отличные от позиции патриарха Никона, были высказаны в тот период? Назовите два предложения. Какие последствия имели церковные преобразования Никона? Приведите не менее трех последствий.

Предложения, отличные от позиций Никона:

— при проведении унификации церковных обрядов и богослужебных книг опираться не на греческие, а на древнерусские образцы

— отказаться от преобразований, сохранить существующие церковные обряды и богослужебные книги.

Последствия:

— реформа привела к унификации церковных обрядов и богослужебных книг, способствовала укреплению духовной, идейной целостности русского православия

— долгий спор о верховенстве светской и духовной власти, был решен в пользу власти светской, был сделан важный шаг к подчинению церкви государством

— острая борьба сторонников и противников Никона и его реформ привела к расколу русской православной церкви

— старообрядческое движение стало одной из форм социального протеста во второй половине 17- 1- ой половине 18 века.

В 1956г. Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев выступил на 20 съезде партии с докладом «О культе личности и его последствиях», в котором осудил сталинские репрессии как чуждые социалистическому строю и заявил, что сущность социализма, созданного в СССР, они не затронули.

Какие иные мнения по этому вопросу существуют? Назовите не менее двух мнений. Приведите не менее трех фактов, связанных с политикой десталинизации в период «оттепели».

Могут быть названы мнения:

— общество, построенное в СССР в 1930-е гг., не является социалистическим, это общество тоталитарное

— сталинские репрессии были прямы продолжением политики Коммунистической партии и Советского государства, которая проводилась после Октябрьской революции 1917г.

— сталинские репрессии были вызваны ожесточенной классовой борьбой, сопротивлением антисоциалистических начал, а построенное в 1930-е гг. общество является обществом реального социализма

Могут быть названы следующие факты:

— принятие постановления «О культе личности и его последствиях» в июле 1956г.;

— начало реабилитации жертв репрессий;

— реабилитация целого ряда народов, подвергшихся депортации в 1930- 1940-егг.

— осуждение культа личности И.В.Сталина на 22 съезде КПСС (1961г.)

— публикация литературных произведений, содержащих критику сталинских репрессий («Один день Ивана Денисовича» А.И. Солженицын, «За далью- даль» А.Т. Твардовского и др.)

— относительная либерализация общественной жизни (непоследовательная, сочетавшаяся с отступлениями от политики десталинизации)

Рассмотрите историческую ситуацию и ответьте на вопросы.

Вплоть до начала 1920-х гг. советская Россия находилась в международной изоляции. Правительства европейских стран и США не торопились с дипломатическим признанием большевиков. А большевики строили свою политику, исходя из идеи мировой коммунистической революции. В 1922г. произошли два события, ставшие началом перемен.

Назовите эти события. Укажите не менее трех причин. Позволивших нашей стране выйти из международной изоляции.

1.Могут быть названы события:

– участие Советской России в Генуэзкой конференции;

— подписание договора с Германией в Рапалло.

1. Могут названы указаны причины:

-заинтересовать иностранных государств в развитии экономических отношений с Россией;

— завершение Гражданской войны;

— переход нашей страны к нэпу, что было воспринято многими как свидетельство серьезных перемен во внутренней политике страны;

— заинтересовать иностранных политических и деловых кругов в решении проблемы царских долгов и возмещении потерь, понесенных в результате национализации.

Рассмотрите историческую ситуацию и ответьте на вопросы.

В 1855г., когда Александр 2 вступил на престол, крепостническая система хозяйствования находилась в состоянии кризиса.

Какие требования по аграрному вопросу выдвигали представители общественной мысли, разных сословий? Каким образом в положениях Крестьянской реформы 1861г. отразилось стремление Александра 2 примирить интересы разных сословий?

Требования общественной мысли, разных сословий:

А) требования представителей «охранительного» направления (М.П. Погодин): отменить крепостное право;

Б) представители либеральной оппозиции (К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин) выступали за:

— отмену крепостного права;

— получение крестьянами земли за выкуп;

— сохранение помещичьего землевладения;

В) представители радикальной оппозиции (Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов) требовали:

— отменить крепостное право;

— передать землю крестьянам безвозмездно;

Г) крестьяне надеялись:

— освободиться от крепостной зависимости;

— получить землю безвозмездно;

— увеличить свои земельные наделы.

Александр 2 пытался примирить интересы разных сословий тем, что:

— крестьяне получили личную свободу;

— крестьяне получили землю. Но за выкуп;
— было введено временообязанное состояние крестьян (бесплатный труд временнобязанных крестьян был выгоден помещикам);

— часть крестьянских земель (отрезки) перешла помещикам;

— система отработок, во многом вызванная малоземельем крестьян, обеспечивала помещичьи хозяйства рабочей силой.

1 марта 1881г. народовольцами был убит император Александр 2.

Какие предложения о дальнейших действиях правительства поступили весной 1881г. императору Александру 3? Назовите два предложения. Назовите избранный императором курс и приведите трех мероприятий, которые его реализовывали.

Предложения, поступившие Александру 3:

— продолжение реформ предыдущего царствования, создание законосовещательного органа для разработки законопроектов с привлечением выборных от земств (проект Лорис- Меликова);

— усиление самодержавной власти, незымблемость самодержавного принципа правления, отказ от «крайностей» реформ 1860- 1870- х гг.. ужесточение полицейских мер борьбы с революционным движением ( позиция К.П. Победоносцева)

Сказано о выборе Александром 3 курса на укрепление самодержавия и названы мероприятия:

— обнародавание Манифеста о незыблемости самодержавия

-восстановление всесилия цензуры. Гонения на демократическую печать

— ограничение автономии университетов

— введение института земских начальников для контроля органов крестьянского самоуправления

— отказ от принципа всесословности в деятельности в деятельности земств и городских дум

— ограничение полномочий земств, усиление контроля над ними со стороны губернаторов

— ограничение принципов гласности в судопроизводстве, несменяемости судей.

Рассмотрите историческую ситуацию и ответьте на вопросы.

В 15в. российское боярство крепко держалось за право местничества. А бояре говорили: «То им смерть, что без мест быть». Однако в начале 80- х гг. 17в. царь Федор Алексеевич отменил местничество.

Чем была обусловлена эта мера? Какое значение имела отмена местничества?

Могут быть названы следующие причины отмены местничества в 80-х гг. 17в.

-назревшая потребность преобразований в России требовала изменения принципа назначения на высшие государственные должности;

— местнические порядки негативно отражались на государственной и военной службе, системе распределения чинов и должностей в русском государстве;

— местничество стесняло царя в праве выбора должностных лиц;

-местничество вносило соперничества, зависть, споры в среду боярства.

Положения о значении отмены местничества:

— основным источником продвижения по службе становились личностные качества, профессиональные навыки, ревностная служба государю;

— был нанесен удар притязаниям феодальной знати на власть;

— представители дворянства постепенно становились опорой абсолютизма, одержали победу в борьбе за преобладание в правящей верхушке России.

Рассмотрите историческую ситуацию и ответьте на вопросы.

Начавшийся в конце 1940-х гг. период «холодной войны» характеризовался противостоянием СССР и США, возраставшей гонкой вооружений, приводившей к опасности возникновения ядерной войны.

В чем состояли, в каких событиях отразились изменения в международных отношениях в 1970-е гг.? Почему они стали возможны?

Изменения в международных отношениях:

— наступил период некоторой нормализации отношений СССР и стран Запада, названный разрядкой международной напряженности;

— были заключены важные договоры между СССР и США (об ограничении систем противоракетной обороны 1972г., ограничении стратегических вооружений 1979г.);

— произошло улучшение отношений СССР с Францией и ФРГ;

— был подписан в Хельсинки Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Причины перехода к разрядке:

-накопление противостоящими друг другу блоками примерно равного количества ядерного оружия (военно-стратегический паритет СССР и США);

— осознание мировым сообществом бессмысленности наращивания ядерных вооружений;

— расчет СССР на укрепление в процессе разрядки социалистического лагеря и революционного движения в мире;

— расчет США на ослабление военно- промышленного комплекса и обороноспособности СССР.

В 1988г. Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев заявил об углублении политических реформ, необходимости демократизации советского общества при сохранении социалистического выбора. Какие иные мнения по этому вопросу были тогда высказаны? Назовите два мнения. Приведите не менее трех фактов, связанных с проведением политических реформ.

Могут быть названы мнения:

— необходимо отказаться от проведения политических реформ, ограничить гласность, свернуть процессы демократизации, поскольку они ставят под угрозу завоевания социализма;

— необходимо действовать более решительно, провести последовательные демократические преобразования, разрешить реальную многопартийность, провести свободные альтернативные выборы, ликвидировать цензуру, признать идеологические многообразие, включая право на существование идеологий, оппозиционных коммунистической.

Могут быть названы следующие факты:

— проведение в 1989г. выборов народных депутатов на альтернативной основе;

— острые дискуссии на 1 съезде народных депутатов

— создание первых политических партий, выступивших против всевластия КПСС

— отмена шестой статьи Конституции СССР о КПСС как о руководящей и направляющей силе советского общества;

— деятельность Межрегиональной группы народных депутатов.

В начале 19 века с программой реформ выступил М.М. Сперанский. Он предлагал осуществить принцип разделения властей, создать Государственную думу и Государственный совет, провести другие преобразования.

Какие иные представления по вопросу о перспективах развития страны высказывались в царствование Александра 1? Назовите два представления. Была ли реализована программа Сперанского? Почему? Приведите не менее трех причин.

Могут быть названы представления:

— Россия не нуждается в преобразованиях, ей нужны «не конституция, а пятьдесят дельных губернаторов» и ничем не ограниченное самодержавие (Н.М. Карамзин)

— необходимы радикальные перемены- принятие Конституции и утверждение конституционного строя, ограничение или ликвидация самодержавия, отмена крепостного права (декабристы).

Проект М.М. Сперанского в полном объеме реализован не был, и могут быть названы причины:

— планы М.М. Сперанского вызвали резкое недовольство придворного общества

— он не нашел поддержки и в среде столичной бюрократии, опасавшейся новой системы прохождения государственной службы

— на неудачу реформ повлияли и личные качества Александра 1. отступившего под давлением консервативных настроений

— важная причина- противоречие между потребностью в реформах и реальной опасностью социального взрыва, вызванного реформами.

Рассмотрите историческую ситуацию т ответьте на вопросы.

1 января 1813г. российская армия перешла Неман и начала Заграничный поход.

Какие цели ставил Александр 1, принимая решение о выступлении в поход? Каковы были цели российских воинов, участников похода? Каковы были последствия Заграничных походов русской армии 1813- 1814гг. для международного положения России?

Цели:

Александра 1:

— ослабить позиции Франции в Европе;

— создать систему международных договоров с целью согласованных действий при решении спорных вопросов

— восстановить легитимные монархии во Франции, Испании.

Российских воинов, участников похода:

— освободить народы Европы от владычества Наполеона;

— разгромить армию Наполеона, чтобы предотвратить возможность новых войн.

Последствия Заграничных походов 1813- 1814гг. для международного положения России:

— Россия внесла решающий вклад в военный разгром наполеоновской Франции;

— Россия в числе стран- победительниц Наполеона определяла судьбу народов Европы после наполеоновских войн;

— в состав Российской империи вошло царство Польское;

— Россия принимала участие в создании и деятельности Священного Союза;

— усилились позиции России на международной арене

Укажите предпосылки и принципы образования СССР в 1922г.

Предпосылки образования СССР:

• традиция сосуществования народов в составе многонациональной Российской империи
• провозглашение национального равноправия после Февральской революции
• признание права народов на самоопределение после Октября 1917г.
• провозглашение независимых республик на Украине, в Молдавии, Прибалтике, Закавказье, Средней Азии
• разгром Красной Армией войск белых армий и иностранных интервентов
• восстановление советской власти на Украине. В Закавказье, Средней Азии

Принципы образования СССР:

• добровольность
• равноправие суверенных республик
• передача части суверенных прав Центру
• невозможность изменения территории республик без их согласия.

Охарактеризуйте обстоятельства создания, основное содержание и значение деятельности Государственной думы в России в начале 20 века.

Обстоятельства создания

• Государственная дума была учреждена царским Манифестом 17 октября 1905г. под натиском революционных выступлений

• выборы в Думу не были всеобщими, равными и прямыми (они проводились в несколько этапов, существовали разные нормы представительства для разных сословий, некоторые группы населения не имели права голоса)

Деятельность:

• Дума имела только законосовещательные права (т.е. должна была делить законодательную власть с царем и Государственным Советом)

• Дума не могла отправить в отставку правительства и назначить нового премьер- министра

• 1 Дума начала свою деятельность в апреле 1906г.

• В первый состав Думы вошли представители основных политических партий, существовавших в то время в России; большинство в ней составляли кадеты и крестьянская партия трудовиков.

• Главным вопросом, обсуждавшимся 1 и 2 думой, был аграрный вопрос

Роспуск 2 Государственной думы и изменение положения о выборах рассматриваются как государственный переворот

Ключевский считал движение декабристов «исторической случайностью, обросшей литературой». Какие другие суждения о предпосылках возникновения движения декабристов вам известны? Какие суждения вы считаете наиболее убедительными? Назовите факты, положения, которые могут служить аргументами подтверждающими избранное вами суждение.

Суждения:

• противоречиями российской действительности, в первую очередь между насущными потребностями национального развития России и самодержавно- крепостническим строем;
• влиянием на идейное становление декабристов либеральных идей в ходе проведения реформ Александром 1. (в первый период царствования);
• впечатлениями Отечественной войны 1812 г., ускорившими идейное становление декабристов;
• восприятием участниками движения декабристов опыта социально- политического развития стран Европы, Латинской Америки.

Аргументы:

А:

• крепостническая система хозяйствования осознавалась как тормоз экономического развития России;
• участники тайных обществ воспринимали крепостную зависимость крестьян как аморальное, позорное для России явление;
• -отход императора от проведения либеральных реформ привел к выводу о том. Что прогрессивные преобразования могут осуществить лишь участники тайных обществ.

Б:

• во время Отечественной войны происходило сближение представителей сословий;
• декабристы пришли к убеждению, что русский народ, отстоявший независимость России, освободивший страны Европы от владычества Наполеона, достоин лучшей участи

В:

• декабристы восприняли идеи века Просвещения, Французской революции конца 18в.,
• революционные события в странах Европы (Испании, Пруссии), Латинской Америки оказали влияние на декабристов;
• во время Заграничных походов русской армии 1813- 1814гг. будущие декабристы воочию убедились, что народы европейских стран обладают большими свободами, чем народы России.

Официальная пропаганда, многие современники и историки высоко оценивали неоднократно проводившееся после ВОВ снижение цен на потребительские товары как сталинскую заботу о трудящихся. Какие другие оценки проводившихся в то время мер «по повышению уровня жизни населения» вам известны? Какую из оценок вы считаете более убедительной? Приведите положения. Факты, которые аргументируют избранную вами точку зрения.

Другие оценки:

• снижение цен не оказывало существенного влияния на жизнь населения;

• проводившиеся мероприятия имели в основном идеологическую, пропагандистскую цель (в условиях тяжелой послевоенной жизни нужно было подтверждать достижения и преимущества социализма, важно было предстать перед странами мира великой державой, постоянно повышающей уровень жизни народа).

Аргументы:

А. Для изложенной в задании:

• снижение цен проводилось систематически: за семь лет с 1947г. оно было произведено семь раз;
• в 1947г. была осуществлена отмена карточной системы;
• цены снижались и на продовольственные, и на промышленные товары.

Б. Для оценок, изложенных в части 1 содержания ответа:

• снижение цен было не очень существенным;
• товаров в государственных магазинах было мало, цены в коммерческих магазинах были недоступны для большинства населения;
• после снижения цен, как правило, понижались расценки на произведенную на предприятиях продукцию.

Объясните, в чем заключались характерные черты общественного сознания советских людей в первые годы после Великой Отечественной войны.

Общая характеристика

• победа изменила многие представления людей о мире и своей стране
• она породила критические взгляды, сомнения, особенно у фронтовиков
• в целом «поколение победителей» было охвачено радостью победы, энтузиазмом, желанием восстановить мирную жизнь
• главное в настроениях: жизнь должна стать лучше, свободнее, обеспеченнее
• это состояние общественного сознания- «демократический импульс войны»

На что надеялись люди

• — крестьяне — на изменение жизни в колхозах. Возрождение деревни на новых основах;
• — рабочие — на свободный, хорошо оплачиваемый труд. Улучшение жизни в городах
• — интеллигенция — на возможность свободного творчества
• — народы многих – на смягчение национальной политики
• — узники ГУЛАГа — на торжество справедливости и скорое освобождение
• — молодежь — на получение образования, творческую работу

Разочарования

Сталинское руководство избрало довоенную модель развития: централизация, приоритет развития тяжелой промышленности, возобновление идеологического контроля и репрессий.

Раскройте цели и содержание экономической реформы в СССР в середине 1960-х гг.

Основные цели реформы:

• попытка модернизации экономической системы социализма
• введение элементов расчета при сохранении административно- командной системы управления

Основное содержание реформы:

• ликвидация совнархозов
• предоставление большей свободы хозяйственной деятельности предприятий
• сокращение числа плановых показателей работы предприятий
• создание на предприятиях фондов материального поощрения
• оценка экономической деятельности по реализованной продукции
• изменение системы планирования закупок сельскохозяйственной продукции
• повышение закупочных цен на сельхозпродукцию
• снятие ограничение с личных хозяйств
• увеличение капиталовложения в с/х

Вывод: реформа не затронула основ экономической системы социалистического общества

Некоторые историки, характеризуя социальную направленность реформы 1861г., высказывают суждение, что реформа 1861 г. Была проведена в интересах дворян.

Какое другое суждение о социальной направленности реформы 1861 г. Вам известно? Какое суждение считаете наиболее убедительным? Назовите не менее трех фактов, положений, которые могут служить аргументом, подтверждающими выбранное вами суждение.

Другие суждения:

• реформа 1861 г. Была проведена с учетом интересов крестьян
• реформа 1861г. Была проведена с учетом интересов как дворян, так и крестьян.

При выборе суждения изложенного в задании:

• дворяне применяли труд временообязанных крестьян;
• дворяне получили высокие выкупные платежи
• значительная часть дворян получала отрезки крестьянской земли;
• дворяне остались привилегированным сословием

При выборе других, не приведенных в задании суждений:

А. Реформа 1861г. Была проведена с учетом интересов крестьян:

• крестьяне были освобождены от крепостной зависимости
• крестьяне получили право распоряжаться своим имуществом
• крестьяне получили право заключать сделки (выступать как юридическое лицо)
• крестьяне получили право переходить в другие сословия (мещан, купцов)
• в некоторых губерниях крестьяне получили часть помещичьей земли.

Б. Реформа 1861г. Была проведена с учетом интересов как дворян, так и крестьян:

• крестьяне были освобождены от крепостной зависимости;
• но крестьяне были вынуждены выплачивать выкупные платежи, нести повинности в пользу помещиков;
• дворяне лишись возможности использовать даровой труд крепостных крестьян;
• дворяне получили возможность направить выкупные платежи на перестройку собственного хозяйства.

Охарактеризуйте причины возникновения, масштабы и значение партизанского движения в годы ВОВ.

Причины возникновения и распространения партизанского движения:

• стремление людей к защите своей земли , свободы и независимости
• сопротивление оккупационному режиму, «новому порядку», установленной фашистами системе массового уничтожения людей концлагерей, гетто, насильственного вывода вГерманию на принудительные работы
• поддержка советскими государственными и партийными органами партизанской борьбы на оккупированных территориях

Масштабы партизанского движения, состав участников:

• партизанские группы, отряды возникали на всей занятой фашистами территории
• в партизанские отряды вступали оказавшиеся в окружении бойцы и командиры Красной Армии, бежавшие из лагерей военнопленные, молодежь, спасавшаяся от угона в Германию
• к концу 1941 года на оккупированных территориях действовали свыше 3,5 тыс. партизанских отрядов и групп, весной 1942г. Было создано 11 партизанских соединений и отрядов, их взаимодействие с войсками Красной Армии

Значение партизанского движения:

• действия партизан оказывали существенное влияние на ход многих военных операций
• для борьбы с партизанами и охраны коммуникаций оккупанты вынуждены были держать в тылу десятки дивизий
• собранные партизанами и подпольщиками разведанные данные имели большое значение при планировании боевых операций Красной Армии
• подвиги партизан получили высокую оценку, многие из них были награждены высшими военными орденами (в том числе руководители партизанских соединений С.Ковпак, С. Руднев, П. Вершигора, П. Машеров и др.)

По мнению историков, главной причиной Смутного времени начала 17 века был династический кризис, пресечение династии Рюриковичей.

Какую другую точку зрения по вопросу о причинах Смутного времени вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Может быть приведена следующая альтернативная точка зрения:

Смута явилась проявлением глубокого внутреннего кризиса, одним из отдаленных последствий опричнины и поражения в Ливонской войне. Повлекших за собой разорение экономики, рост социального брожения, широкое недовольство; кризис был усилен вмешательством внешних сил.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

• династия Рюриковичей пресеклась со смертью в Угличе царевича Дмитрия, сына Ивана4 Грозного, в которой многие обвиняли провозглашенного впоследствии царем Бориса Годунова
• началом Смуты послужило выступление самозванца, под именем спасшегося царевича Дмитрия захватившего московский престол
• идея возвращения к власти «чудом спасшегося» представителя законной династии была одной из популярных в период Смуты
• прекращением Смуты стало избрание Земским Собором, самым представительным в истории России, нового царя, основавшего новую династию.

Б.При выборе альтернативной точки зрения:

• Смута началась в условиях тяжелого экономического кризиса, голода, вызванного неурожаем 1601- 1603гг.
• Смута представляла собой сложное социальное явление, движущими силами которого были многообразные социальные конфликты между различными группами населения
• в ходе Смуты решались вопросы. Связанные с завершением процесса централизации, формирования единого государства
• внутреннее противостояние переплеталось с вмешательством внешних сил, стоявших за противоборствующими сторонами, которое приобрело в конце концов форму иностранной интервенции.

Ряд историков резко негативно оценивают последствия политической раздробленности Руси в 12- начале 13 века.

Какую другую точку зрения по вопросу о последствиях политической раздробленности вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Альтернативная точка зрения:

Политическая раздробленность была явлением неизбежным, наряду с серьезными негативными последствиями у нее были и последствия позитивные.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

• — ослабла обороноспособность Руси перед внешними врагами
• усилились княжеские распри
• русские князья не смогли договориться о совместных действиях даже в канун нашествия Батыя, что привело к установлению более чем двухстолетнего ордынского ига.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

• в условиях раздробленности быстро развивалась экономика отдельных княжеств и земель

• в условиях раздробленности достигла расцвета культура русских княжеств и земель

• распад единого государства не означал полной утраты объединяющих русские земли начал ( формально признавалось старшинство великого киевского князя; сохранялось церковное и языковое единство, в основе законодательства уделов лежали нормы «Русской правды», в народном сознании вплоть до 13- 14 веков жили представления о единстве земель, входивших в состав Древней Руси).

В работах историков существуют различные точки зрения на подход, предпринятый Иваном 3 в 1478г. с целью ликвидации Новгородской республики. Так, Н.М. Карамзин считал, что Иван 3 «был достоин сокрушить ушлую вольность новгородскую, ибо хотел твердого блага для Руси»

Какую другую точку зрения по этому вопросу вы знаете? Какую точку зрения вы считаете более убедительной? Назовите факты, положения, которые могут служить аргументами, подтверждающими избранную вами точку зрения.

Точка зрения:

— гибель новгородской вольности явилась следствием грубого насилия извне, результатом московского завоевания, вследствие чего уникальная новгородская государственность была упразднена.

А. При выборе точки зрения, приведенной в задании:

— шел процесс собирания русских земель, московский князь Иван 3. выполнял задачу создания единого государства, объединяя земли вокруг Москвы;

— новгородское боярство, стремясь сохранить свои права, заключило договор с Польско- Литовским государством, что создало угрозу отделения новгородских земель;

— присоединение огромной территории расширило границы Русского государства

Б.При выборе альтернативной точки зрения:

— в результате военных кампаний 1471г. и 1478г. новгородские земли были присоединены к Москве силой;

— все атрибуты новгородской независимости были ликвидированы

— вместо посадников городом правили наместники великого князя;

— политическое устройство Московской земли было распространено на Новгород Великий.

Ряд историков утверждают, что политика «оттепели» потерпела крах и не оказала существенного влияния на развитие страны.

Какую другую точку зрения по вопросу о значении «оттепели » вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения ,альтернативная приведенной в задании:

— «оттепель» была первой попыткой реформирования общественной системы, сложившейся в СССР в 1930-егг.,освобождения ее от наиболее одиозных элементов; она не была последовательной, целостной, но внесла существенные изменения в духовную атмосферу как шаг к свободе, к социализму, очищенному от деформаций и искажений, к гражданской ответственности, самостоятельности, инициативе.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— десталинизация не была завершена, в середине 1960-х гг. она была остановлена, были предприняты попытки подвергнуть пересмотру решения 20 съезда КПСС;

— Н.С. Хрущев был единственным советским руководителем, освобожденным от должности Первого секретаря ЦК КПСС решением партийного пленума, что может считаться подтверждением краха проводимой им политики

— в массовом сознании и в научных исследованиях 1960-1980-х гг. «оттепель» оценивалась критически, более негативно, чем позитивно.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— были реабилитированы сотни тысяч жертв сталинских репрессий

— впервые обществу было сказано о незаконном характере репрессий 1930-1940-х гг.

— «оттепель» сформировала поколение «шестидесятников», сохранивших ее дух и ценности

— были проведены важные реформы в социальной сфере (массовое жилищное строительство, совершенствование пенсионной системы)

— в годы «оттепели» был произведен запуск первого искусственного спутника земли и первый пилотируемый космический полет.

Смещение Н.С. Хрущева в 1964г. со всех руководящих постов некоторые историки называют «дворцовым переворотом».

Какое другое суждение об этом событии вам известно? Какая точка зрения вам представляется более убедительной? Свое мнение аргументируйте фактами, положениями (не менее трех) из истории 1960-х гг.

Альтернативное суждение:

— смещение Н.С. Хрущева было продиктовано не только недовольством небольшой группы партийных деятелей, но и социально- экономической ситуацией, сложившейся в СССР в начале 1960-х гг., утратой Н.С. Хрущевым авторитета и поддержки в обществе

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— Н.С. Хрущев был отстранен от власти в итоге сговора представителей верхушки партийно- государственного руководства;

— Н.С. Хрущев затронул интересы номенклатуры многочисленными преобразованиями органов управления и внутрипартийными перестановками кадров;

— действия Н.С. Хрущева, с точки зрения номенклатуры, часто были излишне самостоятельными.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

Нарастающее недовольство населения СССР преобразованиями Н.С. Хрущева было объективной предпосылкой его смещения, так как:

— многие реформы Н.С. Хрущева терпели неудачу или давали лишь кратковременный эффект;

— интеллигенция упрекала Н.С. Хрущева в ограниченности демократизации. Непоследовательной десталинизации, нападках на творчество ряда представителей культуры;

— военные были недовольны непоследовательностью внешней политики и сокращением армии;

— несмотря на многие позитивные меры в социальной сфере. Уровень жизни населения снижался (повышение цен на мясо и молоко, нехватка зерна в стране и др.).

Ряд историков считают, что внутренняя политика Екатерина 2 была последовательно крепостнической.

Какую другую точку зрения по вопросу о характере политики Екатерины 2 вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительно? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения, альтернативная приведенной в задании:

— политика Екатерины 2 базировалась на принципах просвещенного абсолютизма. Это было время, когда императорская власть пыталась осуществить одну из самых продуманных, последовательных и успешных в истории России программ преобразований

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— самодержавный принцип управления, крепостное право, сословный строй оставались незыблемыми

— распространение на новые территории крепостного права

— указ о праве помещиков без суда и следствия ссылать крестьян на каторгу

— указ, запрещающий крепостным крестьянам подавать жалобы на помещиков

Б.При выборе альтернативной точки зрения:

— созыв и деятельность Уложенной комиссии (1767-1768 гг.)

— реформа административно- территориального деления Российской империи

— принятие Жалованной грамоты дворянству(1785г.)

— принятие Жалованной грамоты городам (1785г.)

— принятие манифеста о свободе предпринимательства (1775г.)

— реформы в области школьного образования.

Историк и общественный деятель Б.Н. Кавелин полагал, что в царствование Александра 3 проводился последовательно реакционный кризис: «даже то, что щадила железная рука Николая 1, было раздавлено неосмысленною рукою его внука».

Какую точку зрения по вопросу о характере политики Александра 3 вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами. Подтверждающими вашу точку зрения.

Следующая точка зрения, альтернативная приведенной вы задании:

— политика Александра 3 была не реакционной, а консервативной, она опиралась на российские исторические традиции и способствовали консолидации общества, укреплению экономики. Ослаблению угрозы, связанной с ростом революционного движения.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании :

— обнародавание Манифеста о незыблемости самодержавия

— восстановление всесилия цензуры. Гонения на демократическую печать

— ограничение автономии университетов

введение института земских начальников для контроля органов крестьянского самоуправления

— отказ от принципа всесословности в деятельности земств и городских дум

— ограничение полномочий земств. Усиление контроля над ними со стороны губернаторов

— ограничение принципов гласности в судопроизводстве. Несменяемости судей

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— указ о превращении временнообязанного состояния и о снижении выкупных платежей

— учреждение Крестьянского банка

— указы, направленные на сохранение и укрепление крестьянского общины

— проведение финансовых реформ, подготовивших условия для финансовой реформы С.Ю. Витте

— принятие законов, заложивших основы рабочего законодательства (запрет труда детей, не достигших 12- летнего возраста; запрет ночного труда женщин и несовершеннолетних; определение условий найма и порядок расторжения договоров рабочих с предпринимателями)

высокие темпы экономического развития, быстрый рост промышленности, транспорта, внутренней и внешней торговли.

В период правления Александра 3 высказывались критические оценки судебной реформы 1864г.; пореформенные суды называли опасными говорильнями и утверждали, что они способствуют росту революционного движения.

Какую точку зрения по вопросу о значении судебной реформы вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения, альтернативная приведенной в задании:

Судебная реформа была самой последовательной из Великих реформ 1860- 1870-х гг., важным шагом к утверждению равного для всех, независимого, открытого судопроизводства.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— пореформенные суды в 1860- 1870-е гг. подчас выносили оправдательные приговоры лицам. Виновность которых не вызывала сомнений

— известны оправдательные приговоры, вынесенные судом присяжных участникам революционного движения (суд над Верой Засулич)

— судебные заседания вызывали огромный интерес публики, проходили нередко в обстановке сенсационности, воспринимались как источники скандальной информации.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— пореформенный период был бессословным, старое сословное деление судопроизводство было разрушено, был внедрен принцип независимости и несменяемости судей и судебных следователей

— был создан суд присяжных, выносивших вердикт о виновности или невиновности обвиняемого.

В отечественной науке существует суждение, что причиной избрания на русский престол Михаила Романова было то, что бояре, которые играли главную роль на Земском соборе 1613г., считали, что «Михаил молод, разумом еще не дошел и будет нам удобен».

Какое другое суждение о причинах избрания на русский престол Михаила Романова вам известно? Какое из них вы считаете более убедительным? Назовите не менее трех фактов. Положений суждений. Которые могут служить аргументами избранной вами точки зрения.

О причинах выбора на русский престол Михаила Романова:

— Романовы, имевшие родственные связи с предшествующей династией, в наибольшей степени устраивали все сословия, что дало возможность достичь примирения и национального согласия.

Аргументы:

-для боярства — Романовы- потомки старинного боярского рода;

— для казачества Михаил Романов- сын патриарха Филарета, долгое время находившегося в тушинском лагере и связанного с казаками;

— для крестьянства, посадских людей Михаил Романов был «природным царем», символом национальной независимости и православной веры.

Многие западные историки считают Советский Союз виновником развязывания «холодной войны» во второй половине 1940-х гг.

Какие другие оценки причин «холодной войны» вы знаете? Какую оценку вы считаете наиболее убедительной? Приведите не менее трех фактов, положений, которые аргументируют избранную вами точку зрения.

Другие оценки, альтернативные приведенной в задании:

А) виновниками развязывания «холодной войны» являются руководители США и их союзников, представители агрессивных сил этих государств;

Б) в возникновении «холодной войны» «виноваты» обе стороны. Отстаивавшие свои собственные интересы, амбиции, главной причиной была борьба двух сверхдержав- СССР США за лидерство в мире.

При выборе оценки, изложенной в задании:

— одной из основ государственной идеологии СССР было утверждение о неизбежной победе мировой революции, советское руководство пыталось осуществлять это положение при возникновении благоприятных условий;

— установление просоветских режимов в государствах Восточной Европы расценивалось правящими кругами западных стран как насильственное навязывание советской модели развития, «экспансия» СССР.

— отказ СССР и под его давлением стран Восточной Европы от принятия плана Маршалла еще более углубил противостояние двух групп государств.

При выборе оценки, изложенной в части 1 (а) содержания ответа:

-послевоенная внешняя политика США и их союзников была направлена на установление своего лидерства в мире;

— после войны США разрабатывали планы возможного использования против СССР атомного оружия;

— военное руководство США разрабатывало стратегические планы военных действий против СССР.

При выборе оценки, изложенной в части 1 (б) содержания ответа:

-обе стороны отстаивали свои интересы;

— столкновение этих интересов возникало при решении каждой из сложных проблем мирового устройства после войны;

— принципы Атлантической хартии и Устава ООН, призванные урегулировать международные конфликты, каждая из сторон понимала и трактовала по- разному , используя их в своих интересах;

— каждая из сторон формировала свои военно- политические и экономические организации для защиты своих интересов;

— каждая из сторон вела не только идеологическое соперничество, но и психологическую войну, формируя «образ врага» по отношению к противостоящему «лагерю»;

— обе стороны в тот период не поднялись до уровня общемировых интересов, каждая из них внесла свой вклад в развязывание «холодной войны», одного виновника здесь найти нельзя.

Славянофилы в середине 19 века резко отрицательно оценили преобразования Петра 1, возложив на них ответственность за всесилие бюрократии и ужасы крепостничества.

Какую другую точку зрения по вопросу о значении преобразований Петра вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения, альтернативная приведенной в задании:

Преобразования Петра 1 были подготовлены всем предшествующим развитием, они способствовали преодолению отставания России от развитых стран, превращению ее в великую европейскую державу.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— в правлении Петра 1 окончательно сложился абсолютизм, неразрывно связанный с формированием бюрократии, бюрократического аппарата управления страной

-при проведении преобразований усилилось крепостничество, несвобода всех сословий, в том числе дворянства

— одним из последствий реформ Петра 1 стал культурный раскол российского общества на европеизированную элиту и массу населения, чуждого новым европейским ценностям

-основным методом проведения преобразований было насилие, применявшееся в отношении всех слоев общества, опора на карательную мощь государства.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— реформы Петра 1 опирались на те изменения во всех сферах жизни страны, которые произошли в середине и во второй половине 17в., в царствование его отца Алексея Михайловича

— в результате Петровских преобразований был сделан значительный шаг в развитии экономики (мануфактуры, политика протекционизма, развитие национального производства и др.), государственного управления (провозглашение империи, коллегии, Сенат и др.)

— российская культура обогатилась новейшими для того времени достижениями европейской науки, искусства, образования (открытие школ, издание первой печатной газеты, создание академии наук и др.)

-Петровские преобразования в области военного дела создали армию, которая сумела завоевать выход к Балтийскому морю и превратить России в одну из сильнейших европейских держав.

Командующий 2- й русской армией П.И. Багратион неоднократно резко критически высказывался о деятельности командующего 1- й русской армией М.Б. Барклая де Толли в первый период Отечественной войны 1812г.

Какую другую точку зрения по вопросу о деятельности М.Б. Барклая де Толли вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной? Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений. Которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения, альтернативная приведенной в задании:

— М.Б. Барклай де Толли был опытным и мужественным военачальником; избранные им тактика отказа от генерального сражения, план отступления и соединения двух русских армий были единственно правильными.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— 1-я и 2-я русские армии избегали сражения с Наполеоном. Отступали в глубь страны

— уклонение от генерального сражения с Наполеоном вызвало широкое недовольство в действующей армии

— в придворных кругах разделяли это недовольство, обвиняя М.Б. Барклая де Толли в слабости патриотического чувства, равнодушии к судьбе страны.

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— французская армия значительно превосходила по численности русскую армию

— отступление было преднамеренным, с целью завлечь французскую армию в глубь страны, растянуть ее тылы

— в ходе отступления 1-я и 2-я русские армии блестяще маневрировали, не раз ставя в тупик Наполеона и его генералов

— удалось обеспечить соединение русских армий под Смоленском, а их дальнейшее отступление провести организованно и планомерно.

Историк В.О. Ключевский считал, что все начинания Александра 1 были безуспешны.

Какую другую точку зрения по вопросу о значении реформ, проведенных в период правления Александра 1, вы знаете? Какую точку зрения считаете более убедительной7 Раскройте ее и приведите не менее трех фактов и положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими вашу точку зрения.

Точка зрения, альтернативная приведенной в задании:

Преобразования, проведенные в царствование Александра 1, при всей их противоречивости и непоследовательности имели важные последствия, внесли заметные изменения в систему управления, социальные отношения в стране.

А. При выборе точки зрения, изложенной в задании:

— конституционные проекты Негласного комитета, М.М. Сперанского, секретного комитета н.Н. Новосильцева реализованы не были, Россия осталась самодержавной монархией

— планы на освобождения крестьян, отмены крепостничества остались на уровне разработки проектов и обсуждения в Негласном комитете, секретных комитетах (А.А. Аракчеев, Н.С. Мордвинов)

-бесплодность деятельности Александра 1 подтверждает возникновение тайных обществ декабристов и их выступление на Сенатской площади 14 декабря 1825г.; декабристы требовали именно то, о чем мечтал при вступлении на престол император- Конституцию, представительное правление, гражданские свободы, отказ от крепостничества

Б. При выборе альтернативной точки зрения:

— была успешно осуществлена реформа высшей исполнительной власти, созданы министерства

— был принят указ о вольных хлебопашцах, давший крестьянам возможность по добровольному соглашению с помещиком выходить из крепостного состояния

— был учрежден Государственный Совет

— была проведена давшая значительный положительный эффект университетская реформа

— Царству Польскому была дарована Конституция.

По мнению некоторых историков, основной причиной победы большевиков в Гражданской войне было то, что им удалось предложить программу преобразований, решения насущных проблем, которая была поддержана основной частью крестьянства.

Какие другие точки зрения по вопросу о причинах победы большевиков в Гражданской войне вам известны? Какую точку зрения вы считаете наиболее убедительной? Назовите факты. Положения, которые могут служить аргументами, подтверждающими избранную вами точку зрения.

Другие точки зрения, например:

-белым не удалось преодолеть внутренние разногласия;

— большевики создали боеспособную регулярную армию;

-большевики применяли репрессии, осуществляли «красный террор»;

— в условиях иностранной интервенции, поддержанной белыми, большевиками объективно выступали в качестве силы, защищавшей государственную независимость страны.

А. Для оценки, изложенной в задании:

— большевики ликвидировали помещичье землевладение

— было осуществлено перераспределение земли среди крестьян, поддержавших эту меру

— весной 1919г. большевики провозгласили курс на союз с середняками.

Б. Для альтернативных оценок, изложенных в части 1 содержания ответа:

— белые отложили до завершения Гр. Войны решение аграрного. национального вопросов. Вопроса о будущем государственном устройстве России;

— в лагере белых не было единства, согласованности политических и военных действий;

— лидеры белого движения получали помощь из- за границы, должны были координировать свои действия с иностранными державами;

— в сентябре 1918г. в стране было официально объявлено о красном терроре

— на протяжении всей Гр. Войны обеими сторонами применялись такие меры, как расстрел без суда, взятие заложников и др., но большевики проводили эти меры более широко;

— большевики сумели мобилизовать в свою армию большие силы, чем белые.

При переходе к нэпу некоторые руководители Советского государства утверждали, что это станет шагом к восстановлению капитализма, признанием поражения советской власти. Какая другая точка зрения по вопросу о сущности нэпа вам известна? Какую точку зрения вы считаете более убедительной?

Приведите не менее трех фактов, положений, которые могут служить аргументами, подтверждающими избранную вами точку зрения.

1. Другая точка зрения:

— нэп- это особая политика, рассчитанная на значительные сроки, направленная на построение основ социализма.

1. При выборе оценки ,изложенной в задании:

– нэп был вынужденной мерой, принятой под давлением негативных для советской власти обстоятельств (тяжелых последствий Гражданской войны и др.);

— вводя нэп, руководство коммунистической партии и Советского государства признавало, что политика военного коммунизма как политика непосредственного перехода к социализму потерпела поражение;

— сходные мысли высказывали многие коммунисты, негативно относившиеся к нэпу.

При выборе альтернативной точки зрения:

— отказавшись от военного коммунизма, руководство партии и государства по- прежнему ставило целью построение социализма;

— в руках государства оставались командные высоты (крупные предприятия, недра, внешняя торговля);

— на деятельность частного капитала были наложены многочисленные ограничения;

— государство допускало отдельные рыночные механизмы, но препятствовало созданию рыночной системы;

— диктатура пролетариата укреплялась, существовала однопартийная система.

Научный прогресс – это то, что помогает нам развиваться, узнавать больше, дает множество возможностей для человечества и во многом улучшает качество его жизни. Но не все люди используют плоды научного прогресса для того, чтобы принести пользу обществу.

Основная проблема исходного текста – это проблема негативных последствий научного прогресса. Может ли научный прогресс приносить вред человечеству? И всегда ли он приносит ему пользу?

И.Г.Эренбург своим текстом хочет дать понять читателям, что, во-первых, научный и технический прогресс могут приводить не только к позитивным последствиям, но и к негативным: «Ма¬ши¬на может быть доб¬ром и злом», а, во-вторых, все зависит от того, как человек сам использует эту «машину», ведь именно он ей управляет и решает, какими нравственными ценностями ему руководствоваться при ее использовании: «Сердце бойца гитлеровцы пытались подменить мотором, солдатскую выдержку &񗥂 бронёй. Однако Отечественная война доказала торжество человеческого духа.»

Многие великие писатели раскрывали данную проблему в своих произведениях.

Например, в повести М.Булгакова «Собачье сердце» профессор Преображенский совершил эксперимент, который оказался настоящим прорывом в науке: пересадил гипофиз и железы внутренней секреции погибшего от удара ножом Клима Чугункина, трижды судимого за кражи, псу Шарику. Успехом было то, что этот пес не умер, а постепенно стал человеком по имени Полиграф Полиграфович Шариков. Но каким? Эгоистичным, невоспитанным, неблагодарным, способным на воровство и доставляющим множество неудобств окружающим людям: он приставал к кухарке соседа, присвоил себе несколько червонцев у профессора, обманул ни в чем не повинную девушку, требовал уважения к нему и донёс властям на своего создателя.

Профессор Преображенский, понимая, что его творение приносит заботы многим людям, возвращает его в обратное состояние.

А в повести В.Распутина «Прощание с Матерой» технический прогресс разрушил жизни многих людей: постройка ГЭС требовала сооружения плотины, которая затопила бы остров Матеру. Все жители этой небольшой деревни были предупреждены и вынуждены ее покинуть, но для некоторых героев повести это место было настоящей родиной. Они прожили на ней всю жизнь, там похоронены их родные и близкие, и именно на Матере они чувствовали воссоединение с природой, которое невозможно при жизни в городе. Бабка Дарья и ее близкие подруги были верны своему острову и очень тяжело переживали предстоящее событие – затопление их до боли родной деревни.

Научный прогресс не всегда приносит пользу человечеству, и ему необходимо задуматься над этой проблемой и попытаться ее решить, хотя бы, начиная с одного человека – самого себя. Ведь какая от этого прогресса может быть польза, если люди используют его в целях разрушения, разгара войн и совершения убийств?

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) — начать подготовку

Обновлено: 2017-11-10

Спасибо за внимание.

Тема: Война

1
)
Война
–
это
плохо.

Немецкий писатель Эрих Мария Ремарк в своем известном романе «На западном фронте без перемен» описывает ужасы Первой мировой войны. Повествование ведется от лица её участника- девятнадцатилетнего мальчика, на глазах которого умирают его ровесники, при этом их детские психики не могут приспособиться к условиям войны. В романе описываются безумные, нечеловеческие, жестокие, до крайней степени условия войны, где люди умирают в муках. И не только физических, но и душевных. Девятнадцатилетний рассказчик теряет смысл жизни, при виде смертей своих ровесников он отчаливается, и вскоре его убивают, при этом главным оказывается то, что он недолго мучился. В этих строчках заключен основной – трагический – смысл романа: война- самое страшное состояние человечества, спасением в котором оказывается смерть.

Американский писатель Эрнест Хемингуэй, автор таких произведений, «Прощай, оружие», «Старик и море» и других, был участником Первой мировой войны. Он описывает в своих произведениях безумие, царящее в мире во время военных действий, и то, что может спасти людей от окончательного сумасшествия и абсолютной духовной пустоты, — это, конечно, в первую очередь, любовь. Об этом мы читаем в романе «Прощай, оружие». Но конец этого произведения трагичен: даже любовь не смогла спасти жизни матери и её только что родившегося ребенка. Они ушли рано, и вместе с ними исчезает смысл жизни для главного героя произведения. Он остается наедине с войной…Этот пример противоположен предыдущему, он иллюстрирует первую часть обозначенной проблемы, а именно бесчеловечность, безумие и абсурдность того, что называется войной…

2)Проблема героической повседневности войны

Героические будни войны — метафора-оксюморон, соединившая несоединимое. Война перестаёт казаться чем-то из ряда вон выходящим. Привыкаешь к смерти. Только иногда она поразит своей внезапностью. Есть такой эпизод у В.Некрасова («В окопах Сталинграда»): убитый боец лежит на спине, раскинув руки, и к губе его прилип ещё дымившийся окурок. Минуту назад были ещё жизнь, мысли, желания, теперь — смерть. И видеть это герою романа просто невыносимо…

Но и на войне солдаты живут не “пулей единой”: в короткие часы отдыха поют, пишут письма и даже читают. Что касается героев «В окопах Сталинграда», Карнаухов зачитывается Джеком Лондоном, комдив тоже любит Мартина Идена, кто-то рисует, кто-то пишет стихи. Волга пенится от снарядов и бомб, а люди на берегу не изменяют своим духовным пристрастиям. Возможно, поэтому гитлеровцам и не удалось раздавить их, отбросить за Волгу, иссушить души и умы.

О научно-техническом прогрессе

Вопрос о влиянии научно-технического прогресса на судьбы человечества очень важен. Развитие технической мысли во всём мире происходит очень быстрыми темпами; можно сказать, объединёнными усилиями учёных разных стран.

Основная проблема текста может быть обозначена следую­щим образом. В настоящее время появились новые отрасли в уже сложившихся науках и возникли науки совершенно новые, основанные на управлении с помощью автоматики, кибернетики, систем запрограммированного искусственного разума. Возникает сомнение: а не навредят ли эти запредельной сложности механизмы человечеству?

Комментируя данную проблему, следует сказать, что учё­ные по сути на себе, на своём здоровье, на нервах собственных и нервах своих близких испытывают судьбу сделанных откры­тий. И этот путь неизбежен.

Позиция автора такова. Возвращение к прежним, хотя и про­веренным основным положениям в науке уже невозможно. И научно-технический прогресс, несмотря на сложнейшие пути его развития, всегда открыт во времени и пространстве. Иными словами, новые научные открытия всегда последуют за теми, кото­рые уже сделаны. Самые, казалось бы, совершенные машины и ме­ханизмы назавтра устаревают. Причём изнашиваются не только в физическом смысле, но и морально они представляют собой вчерашний день по мнению людей, настроенных новаторски.

Однако новое не может быть принято всеми безоговорочно: оно должно пройти проверку временем и доказать своё право на существование. При этом разум должен контролировать новые разработки. Люди должны понимать полезность и необ­ходимость каждого открытия. Разум — это образ, который вы­ражает деятельность правительств, министерств, организаций, связанных с будущими открытиями. Разумное — это нужное.

Правильность позиции автора я подтверждаю следующим первым примером. О людях, которые готовы идти на подвиг во имя науки, рассказывается в ряде талантливых произведений. Молодой учёный Сергей Крылов в романе Даниила Гранина «Иду на грозу» ищет пути к выявлению природы атмосферного электричества. Работа опасная, но результат даётся лишь лю­дям сильным и целеустремлённым. Молодая врач-вирусолог в романе Вениамина Каверина «Открытая книга» Татьяна Вла­сенкова, изучая разрушительное действие чумы на живые орга­низмы, едет в «горячие точки», к местам вспышки этого заболе­вания, чтобы бороться с ним, подавляя его в самом начале.

Второй пример, подтверждающий правильность позиции ав­тора, можно привести из реальной жизни. В середине прошлого века в сельском хозяйстве, достаточно консервативном по природе, применялись и технологии севооборота, и квадратно- гнездовой метод, и скрещивание разных особей внутри одного вида. На смену этим приёмам пришли иные: внедрение ино­родных генов в сложившийся организм, увеличение урожаев за счёт удобрений и даже использование стволовых клеток.

Это понятно: население мира увеличивается, но комфортность его жизни не должна снижаться. Этой цели и служит наука.

В разделе на вопрос А действительно ли нужен человечеству технический прогресс? Только серьезные аргументы. заданный автором Европеоидный
лучший ответ это поживи в деревне… и всё поймёшь и аргументов не понадобиться))
Алексей Юрьевич
Просветленный
(27377)
да

Ответ от Dr. Discord
[гуру]
Когда обезьяна впервые взяла палку, что бы добыть плод из труднодоступного места — это был первый шаг научно-технического прогресса. Без этого, эволюция, могла бы просто обойти обезьян стороной. А соответственно — мы бы сейчас не сидели в интернете, а прыгали по деревьям в джунглях.
А теперь решайте — нужен этот самый прогресс или нет.

Ответ от Igor
[гуру]
«Даже в добродетели, конечная цель — удовольствие». (М. Монтень) Устройство человека таково, что он способен получать удовольствие от мыслительной деятельности. А от этой деятельности — столько получается удовольствий.
Поэтому прогресс просто неизбежен, как бы мы его тут не обсуждали. Ну а то что он технический — так это просто его самая начальная стадия.

Ответ от Прослыть
[гуру]
Поезжайте на годик в тайгу голым. Если выживите получите ответ.

Ответ от сложносочиненный
[гуру]
Технический прогресс не жизненно необходим для человеческой цивилизации.. .
Но он не избежен…да с ним и приятней…

Ответ от Евгений
[гуру]
прогресс погубит человечество как рассу

Ответ от Анатолий уваров
[гуру]
нужен чтобы не повторять подобного

Ответ от Николай Дерягин
[гуру]
Он нужен лентяям.

Ответ от Murtaugh II
[гуру]
А Вам нужду приятней справлять в унитаз или в дырку в земле?

Ответ от Андрей ®
[гуру]
Нужен.
Без него на Земле бы жило в 10 раз меньше людей.

Ответ от Аугусто Пиночет
[гуру]
Конечно нужен. Без него мы вернемся в каменный век и жить не сможем нормально.

Ответ от Подарок Небес
[гуру]
Прогресс – это способность человека усложнять простоту.

Ответ от ERDETREU
[гуру]
Да не в 10 раз, а в тысячу раз меньше жило бы сейчас.

Ответ от Михаил Маслов
[гуру]
Аргументы:
1. Человеку и его семье нужен дом (не объясняю почему)
2. Чтобы построить дом нужен топор.
3. Каменный топор хуже медного.
4. Медный топор хуже железного.
…Атомная бомба мощнее тротиловой… .
Но надо же когда-то и остановиться, чтобы насладиться жизнью в своём доме!

Ответ от Voyageur
[гуру]
Лучше все же духовный.. .
Технический обычно заканчивается большой ядерной зимой…

Влияние учителя на судьбу ученика — важнейшая проблема, которая часто поднимается авторами текстов для подготовки к ЕГЭ по русскому языку. К каждой из ее аспектов мы подобрали аргументы из литературы. Их можно скачать в виде таблицы, ссылка в конце подборки.

1. Учитель нередко влияет на будущую жизнь своих учеников. Роль учителя стоит наравне со значением родительской опеки и воздействием среды. Яркий пример можно найти в повести Ч. Айтматова «Первый учитель»
   . Главный герой, сам читая по слогам, не имея особых знаний, пытается превратить старый сарай в школу. В суровые зимы он помогает детям перейти ледяные реки и старается всевозможными способами дать им знания. Однажды он спасает сироту Алтынай от изнасилования и желания её тёти насильно выдать девочку замуж. Герой, преодолевая препятствия, отправляет ее учиться в город, тем самым спасая ей жизнь. В будущем Алтынай станет доктором наук и при сооружении новой школы назовёт её именем своего первого учителя – Дюшейн.
2. Учителя, помогавшие нам в детстве, запоминаются надолго. Так и для В.Г. Распутина
   его мудрая учительница сыграла важнейшую роль в жизни автора. Ей он посвящает свой автобиографичный рассказ «Уроки французского»
   . Главная героиня, узнав, что с помощью азартных игр один из её учеников пытается заработать на пропитание, не наказывает мальчика. Наоборот, она пытается поговорить с ним и помочь. Тайно она присылает мальчику посылку с едой и даже с помощью маленькой хитрости даёт ему деньги, чтобы не задеть его гордость. Конечно, узнав о ее методах воспитания, а именно об азартной игре с учеником, директор увольняет учительницу, но она все равно не бросает героя в беде, помогая ему получить достойное образование.

Негативное влияние

1. Мы с детства привыкли, что учитель – это благородная профессия. Однако, не стоит забывать о человеческой природе, которая может проявить себя отрицательно где угодно. Хорошо показана разница в отношении к ученикам у разных людей в произведении Д.И. Фонвизина «Недоросль»
   . Главного героя пытаются обучить разным наукам три учителя: Циферкин, Кутейкин и Вральман. Вскоре осознав, что герой очень глуп, ленив и безнадёжен в учёбе, они перестают стараться и лишь делают вид, что обучают мальчика. Сами учителя тоже мало образованы, но матери Митрофана не особо важно обучение сына. Когда Стародум обличает нечестных учителей, лишь Циферкин отказывается взять деньги за обучение. Ведь он так и не смог передать свои знания ученику.
2. Дети быстро и легко перенимают поведение, моральные устои от своих учителей. К сожалению, не всегда такое воспитание бывает положительным. Вспомним главного героя одноимённого романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин».
   Рассказывая о воспитании молодого человека, автор упоминает, что его учитель был французом, который относился ко всему «шутя». Он старался подавать ему материал в лёгкой манере, особо не напрягал, не заставлял трудиться. Онегина никогда не наказывали строго, не рассказывали о морали, а лишь водили прогуляться по летним садам. В итоге, мы видим поверхностного мужчину, привыкшего получать радость от жизни лёгким путём и не заботящегося об окружающих.

Подвиг учителя

1. Учитель – это не только наставник, для многих это герой, готовый на многое ради своих учеников. В повести В. Быкова «Обелиск»
   Морозов не бросает учеников с наступлением войны, он продолжает преподавать. Когда пятерых его ребят фашисты захватывают в плен, он соглашается прийти за ними, понимая, что идёт на смерть. Он осознавал, что если бы отказался, то враги смогли бы использовать эту ситуацию во зло. И Морозов жертвует собой ради блага своей школы и страны. Даже если он не сможет спасти детей, он хотя бы ободрит и поддержит их в этом испытании.
2. Стремление донести до других основы правильной, благородной жизни уже могут считаться подвигом. В романе Чингиза Айтматова «Плаха»
   главный герой Авдий устраивается работать в газету. На одном из заданий редакции он отправляется расследовать дело о наркоторговле. По пути он знакомится с Петрухой и Лёнькой – двумя оборванцами с тёмным прошлым, которые отправились добывать анашу. Авдий, основываясь на своём прошлом обучении в семинарии, старается наставить ребят на путь истинный, он призывает их жить по правилам, обратиться к Богу. Однако всё благородство героя не спасает его, из-за праведных речей он находит свою смерть. И все же его попытка поколебала мировоззрение этих людей, ведь впервые в жизни их кто-то попытался вытащить из бездны морального падения.

Роль учителя

1. В рассказе Ф. Искандера «Тринадцатый подвиг Геракла»
   автор рассказывает о необычном подходе учителя к обучению. Он никогда не наказывал детей, а лишь шутил над ними. Один из учеников так боялся стать посмешищем из-за невыполненного домашнего задания, что проворачивает целую «аферу» с прививками. Несмотря на все его старания, его всё-таки вызывают к доске, где он не справляется с заданием. Всю эту ситуацию учитель называет тринадцатым подвигом Геракла, совершённым из-за трусости. Лишь спустя годы главный герой понимает, что преподаватель хотел показать им то, что не стоит бояться быть смешным.
2. Учителя должны уважать своих учеников и наставлять их на правильный путь. В повести М. Казакова «Трудно с тобой, Андрей»
   читателю рассказывается история маленького мальчика, который был настоящим хулиганом. Он сбегал с уроков, часто грубил и хамил. Все учителя давно навесили на него ярлык ребёнка, не поддающегося воспитанию. И только новая учительница русского языка разглядела в нём хорошие качества и смогла помочь ребёнку.

Статья первая

Время и прогресс. – Фельетонисты – враги прогресса. – Употребление иностранных слов в русском языке. – Годичные обозрения русской литературы в альманахах двадцатых годов. – Обозрение русской литературы 1814 года, г. Греча,^{1} – Обозрение нашего времени. – Натуральная школа. – Ее происхождение. – Гоголь. – Нападки на натуральную школу. – Рассмотрение этих нападок.

Когда долго не бывает тех замечательных событий, которые резко изменяют в чем-нибудь обычное течение дел и круто поворачивают его в другую сторону, все года кажутся похожими один на другой. Новый год празднуется как условный календарный праздник, и людям кажется, что вся перемена, все новое, принесенное истекшим годом, состоит только в том, что каждый из них и еще одним) годом стал старее —

 
И хором бабушки твердят:
Как наши годы-то летят!

А между тем как оглянется человек назад и пробежит в своей памяти несколько таких годов, то и видит, что все стало с тех пор как-то не так, как было прежде. Разумеется, тут у всякого свой календарь, свои люстры, олимпиады, десятилетия, годины, эпохи, периоды, определяемые и назначаемые событиями его собственной жизни. И потому один говорит: «как все переменилось в последние двадцать лет!» Для другого перемена произошла в десять, для третьего – в пять лет. В чем заключается она, эта перемена, не всякий может определить, но всякий чувствует, что вот с такого-то времени точно произошла какая-то перемена, что и он как будто не тот, да и другие не те, да не совсем тот порядок и ход самых обыкновенных дел на свете. И вот одни жалуются, что все стало хуже; другие – в восторге, что становится лучше. Разумеется, тут зло и добро определяется большею частию личным положением каждого, и каждый свою собственную особу ставит центром событий и все на свете относит к ней: ему стало хуже, и он думает, что все и для всех стало хуже, и наоборот. Но так понимает дело большинство, масса; люди наблюдающие и мыслящие в изменении обычного хода житейских дел видят, напротив, не одно улучшение или понижение их собственного положения, но изменение понятий и нравов общества, следовательно, развитие общественной жизни. Развитие для них есть ход вперед, следовательно, улучшение, успех, прогресс.

Фельетонисты, которых у нас теперь развелось такое множество и которые, по обязанности своей еженедельно рассуждать в газетах о том, что в Петербурге погода постоянно дурна, считают себя глубокими мыслителями и глашатаями великих истин, – фельетонисты наши очень невзлюбили слово прогресс и преследуют его с тем остроумием, которого неоспоримую и блестящую славу они делят только с нашими же водевилистами. За что же слово прогресс навлекло на себя особенное гонение этих остроумных господ? Причин много разных. Одному слово это не любо потому, что о нем не слышно было в то время, когда он был молод и еще как-нибудь и смог бы понять его. Другому потому, что это слово введено в употребление не им, а другими, – людьми, которые не пишут ни фельетонов, ни водевилей, а между тем имеют, в литературе такое влияние, что могут вводить в употребление новые слова. Третьему это слово противно потому, что оно вошло в употребление без его ведома, спросу и совета, тогда как он убежден, что без его участия ничего важного не должно делаться в литературе. Между этими господами много больших охотников выдумать что-нибудь новое, да только это никогда им не удается. Они и выдумывают, да все невпопад, и все их нововведения отзываются чаромутием^{2} и возбуждают смех. Зато чуть только кто-нибудь скажет новую мысль или употребит новое слово, им все кажется, что вот именно эту-то мысль или это-то слово они и выдумали бы непременно, если бы их не упредили и, таким образом, не перебили у них случая отличиться нововведением. Есть между этими господами и такие, которые еще не пережили эпохи, когда человек способен еще учиться, и по летам своим могли бы понять слово прогресс, так не могут достичь этого по другим, «не зависящим от них обстоятельствам». При всем нашем уважении к господам фельетонистам и водевилистам и к их доказанному блестящему остроумию мы не войдем с ними в спор, боясь, что бой был бы слишком неравен, разумеется – для нас… Есть еще особенный род врагов прогресса, – это люди, которые тем сильнейшую чувствуют к этому слову ненависть, чем лучше понимают его смысл и значение. Тут уже ненависть собственно не к слову, а к идее, которую оно выражает, и на невинном слове вымещается досада на его значение. Им, этим людям, хотелось бы уверить и себя и других, что застой лучше движения, старое всегда лучше нового и жизнь задним числом есть настоящая, истинная жизнь, исполненная счастия и нравственности. Они соглашаются, хотя и с болью в сердце, что мир всегда изменялся и никогда не стоял долго на точке нравственного замерзания, но в этом-то они и видят причину всех зол на свете. Вместо всякого спора с этими господами, вместо всяких доказательств и доводов против них мы скажем, что это – китайцы… Такое название решает вопрос лучше всяких исследований и рассуждений…^{3}

Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны пуристов русского языка, которые возмущаются всяким иностранным словом, как ересью или расколом в ортодоксии родного языка. Подобный пуризм имеет свое законное и дельное основание; но тем не менее он – односторонность, доведенная до последней крайности. Некоторые из старых писателей, не любя современной русской литературы (потому что она их далеко обошла, а они от нее далеко отстали и, таким образом, лишились всякой возможности играть в ней сколько-нибудь значительную роль), прикрываются пуризмом и твердят беспрестанно, что в наше время прекрасный русский язык всячески искажается и уродуется, особенно введением в него иностранных слов. Но кто же не знает, что пуристы говорили то же самое об эпохе Карамзина? Стало быть, наше время терпит тут совершенную напраслину, и если оно виновато в том, в чем его обвиняют, то отнюдь не больше всякого другого времени, предшествовавшего ему. Если бы употребление в русском языке иностранных слов и было злом, – оно зло необходимое, корень которого глубоко лежит в реформе Петри Великого, познакомившей нас со множеством до того совершенно чуждых нам понятий, для выражения которых у нас не было своих слов. Поэтому необходимо было чужие понятия и выражать чужими готовыми словами. Некоторые из этих слов так и остались непереведенными и незамененными и потому получили право гражданства в русском словаре. Все к ним привыкли, и все их понимают; за что же гнать их? Конечно, простолюдин не поймет слов: инстинкт, эгоизм, но не потому, что они иностранные, а потому, что его уму чужды выражаемые ими понятия, и слова побудка, ячество не будут для него нисколько яснее инстинкта и эгоизма. Простолюдины не понимают многих чисто русских слов, которых смысл вне тесного круга их обычных житейских понятий, например: событие, современность, возникновение и т. п., и хорошо понимают иностранные слова, выражающие относящиеся к их быту или не чуждые его понятия, например: пачпорт, билет, ассигнация, квитанция и т. п. Что же касается до людей образованных, то инстинкт для них – воля ваша – яснее и понятнее побудки, эгоизм – ячества, факты – бытей. Но если одни иностранные слова удержались и получили в русском языке право гражданства, зато другие с течением времени были удачно заменены русскими, большею частию вновь составленными. Так, Тредьяковский, говорят, ввел слово предмет, а Карамзин – промышленность. Таких русских слов, удачно заменивших собою иностранные, множество. И мы первые скажем, что употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово – значит оскорблять и здравый смысл и здравый вкус. Так, например, ничего не может быть нелепее и диче, как употребление слова утрировать вместо преувеличивать. Каждая эпоха русской литературы ознаменовывалась наплывом иностранных слов; наша, разумеется, не избегла его. И это еще не скоро кончится: знакомство с новыми идеями, выработавшимися на чуждой нам почве, всегда будет приводить к нам и новые слова. Но чем дальше, тем менее это будет заметно, потому что до сих пор мы вдруг знакомились с целым кругом дотоле чуждых нам понятий. По мере наших успехов в сближении с Европою, запасы чуждых нам понятий будут все более и более истощаться, и новым для нас будет только то, что ново и для самой Европы. Тогда естественно и заимствования пойдут ровнее, тише, потому что мы будем уже не догонять Европу, а итти с нею рядом, не говоря уже о том, что и язык русский с течением времени будет все более и более вырабатываться, развиваться, становиться гибче и определеннее.

Нет сомнения, что охота пестрить русскую речь иностранными словами без нужды, без достаточного основания противна здравому смыслу и здравому вкусу, но она вредит не русскому языку и не русской литературе, а только тем, кто одержим ею. Но противоположная крайность, то есть неумеренный пуризм, производит те же следствия, потому что крайности сходятся. Судьба языка не может зависеть от произвола того или другого лица. У языка есть хранитель надежный и верный: это – его же собственный дух, гений. Вот почему из множества вводимых иностранных слов удерживаются только немногие, а остальные сами собою исчезают. Тому же самому закону подлежат и новосоставляемые русские слова: одни из них удерживаются, другие исчезают. Неудачно придуманное русское слово для выражения чуждого понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова. Говорят, для слова прогресс не нужно и выдумывать нового слова, потому что оно удовлетворительно выражается словами: успех, поступательное движение и т. д. С этим нельзя согласиться. Прогресс относится только к тому, что развивается само из себя. Прогрессом может быть и то, в чем вовсе нет успеха, приобретения, даже шагу вперед; и напротив, прогрессом может быть иногда неуспех, упадок, движение назад. Это именно относится к историческому развитию. Бывают в жизни народов и человечества эпохи несчастные, в которые целые поколения как бы приносятся в жертву следующим поколениям. Проходит^{4} тяжелая година – и из зла рождается добро. Слово прогресс отличается всею определенностию и точностию научного термина, а в последнее время оно сделалось ходячим словом, его употребляют все – даже те, которые нападают на его употребление. И потому, пока не явится русского слова, которое бы вполне заменило его собою, мы будем употреблять слово прогресс.

Всякое органическое развитие совершается через прогресс, развивается же органически только то, что имеет свою историю, а имеет свою историю только то, в чем каждое явление есть необходимый результат предыдущего и им объясняется. Если можно представить себе литературу, в которой являются от времени до времени сочинения замечательные, но чуждые всякой внутренней связи и зависимости, обязанные своим появлением внешним влияниям, подражательности, – у такой, литературы не может быть истории. Ее история – каталог книг. К такой литературе слово прогресс неприложимо, и появление нового, почему-нибудь замечательного произведения в ней не есть прогресс, потому что это произведение не имеет корня в прошедшем и не даст плода в будущем. Тут время и годы ничего не значат: они могут итти себе, ничего не изменяя. Не так бывает в литературе, развивающейся исторически: тут каждый год что-нибудь да приносит с собою, – и это что-нибудь есть прогресс. Но не каждый год можно ясно увидеть и определить этот прогресс; часто он оказывается только впоследствии. Но, во всяком случае, очень полезно в определенные сроки, например, по окончании каждого года, обозревать в целом ход литературы, ее приобретения, ее богатство или ее бедность. Такие обозрения не бесполезны для настоящего времени и могут служить важным пособием для будущего историка литературы.

Отчеты о литературной деятельности за каждый истекший год начали входить у нас в обыкновение с 1823 года. Пример был подан Марлинским в знаменитом того времени альманахе.^{5} И с тех пор годовые обозрения литературы почти не прерывались в альманахах в продолжение десяти лет. В журналах же они появлялись редко, но в последнее время постоянно печатаются в одном известном журнале уже лет семь сряду.^{6} Отделение критики в «Современнике» прошлого года началось обзором русской литературы 1846 года, и каждая первая книжка его на новый год всегда будет заключать в себе такое обозрение литературной деятельности за истекший год.

Подобные обозрения с течением времени делаются истинными летописями литературы, важным пособием для ее историка. Альманачные обозрения, о которых мы сейчас говорили, имеют теперь для нас весь интерес старины, несмотря на то, что начались всего 24 года назад тому! Так быстро идет вперед наша литература! Но какою отдаленною, какою глубокою стариною отзывается «Обозрение русской литературы 1814 года», написанное г. Гречем и помещенное в «Сыне отечества» 1815 года! На нескольких жиденьких страничках исчислены все ученые и литературные приобретения и сокровища 1814 года. Год этот действительно ознаменован был появлением нескольких замечательных серьезных книг, как, например: «Собрание государственных российских грамот и договоров», обязанное своим изданием графу Н. П. Румянцеву: «История медицины в России» Рихтера и перевод Дестуниса «Плутарховых жизнеописаний». Но что за страшная бедность по части собственно так называемой изящной словесности! Перевод Делилевой поэмы «Сады» г. Палицына, описательная поэма князя Шихматова «Сельский житель», стихотворение Державина «Христос», «Ночь на размышление» князя Шихматова и «Размышление о судьбе» князя Долгорукова. Все это поэмы в дидактическом роде, который тогда был особенно в ходу, а теперь давно уже признан антипоэтическим и забыт совершенно. Потом в обозрении г. Греча упоминается об издании басен и сказок Александра Измайлова и о баснях какого-то г. Агафи, и в заключение замечено, что басни Крылова были помещаемы в журналах. Вот и все! Автор обозрения замечает, что в течение первых пяти лет XIX столетия вышло более сочинений, нежели прежде того в течение десяти лет; но что, по причине политических обстоятельств того времени, о 1806 до 1814 года, литературное движение в России почти совсем остановилось. В продолжение второй половины 1812 и первой 1813 годов не только не вышло в свет, но и не было написано ни одной страницы, которая бы не имела предметом тогдашних происшествий. «Наконец, в 1814 году, – говорит автор обозрения, – увенчавшем все напряжения и труды истекших лет, русская литература, посвящая поэзию и красноречие в честь и славу великого монарха своего, обратилась снова на путь мирный, уровненный и огражденный навсегда. В течение сего года вышли многие сочинения и переводы, которые останутся незабвенными в летописях нашей литературы». Это отчасти справедливо, только не в отношении к произведениям поэзии… Замечательно, что, признавая бедность некоторых разрядов своего обозрения, автор, как успеху русской литературы, радуется тому, что в течение 1814 года вышло в Петербурге и Москве только по одному роману (оба переведены с немецкого) да две исторические повести! Не думал он тогда, что роман и повесть скоро станут во главе всех родов поэзии и что сам он напишет некогда «Поездку в Германию» и «Черную женщину». Но вот еще характеристическая черта нашей литературы, или, лучше сказать, нашей публики, – черта, о которой, к сожалению, нельзя сказать, чтобы теперь она отзывалась стариною: известного путешествия Крузенштерна вокруг света, изданного в 1809–1813 годах, на русском и немецком языках, и путешествия вокруг света Лисянского, изданного в 1812 году, на русском и английском языках, в России разошлось, – говорит автор обозрения, – едва ли по двести экземпляров каждого, между тем как в Германии вышло три издания путешествия Крузенштерна, а в Лондоне продана в две недели половина экземпляров книги Лисянского.

Годичные обозрения появились в альманахах вследствие начинавшего возникать критического духа. Приступая к обозрению литературы известного года, критик начинал иногда очерком всей истории русской литературы. Писать эти обозрения тогда было очень легко и очень трудно. Легко потому, что все ограничивалось легкими суждениями, выражавшими личный вкус обозревателя; трудно или, лучше сказать, скучно потому, что это была работа дробная, мелкая; надо было перечислить решительно все, что появилось в течение обозреваемого года отдельно изданным в журналах и альманахах, оригинальное и переводное. А что печаталось тогда, по части изящной словесности, в журналах и альманахах? – большею частию крошечные отрывки из маленьких поэм, из романов, повестей, драм и т. п. Большею частию целых сочинений и не существовало: отрывок писался без всякого намерения написать целое. О каждой такой безделице надо было упомянуть и сказать свое мнение, потому что тогда, при начале так называемого романтизма, все было ново, все интересовало собою, все считалось важным событием – и отрывок из несуществующей поэмы в двадцать стихов счетом, и элегия, и сотое подражание какой-нибудь пьесе Ламартина, перевод романа Вальтера Скотта и перевод романа какого-нибудь Фан-дер-Фельде.

Виссарион Григорьевич Белинский
Взгляд на русскую литературу 1847 года

Статья первая

Время и прогресс. – Фельетонисты – враги прогресса. – Употребление иностранных слов в русском языке. – Годичные обозрения русской литературы в альманахах двадцатых годов. – Обозрение русской литературы 1814 года, г. Греча,^{1} – Обозрение нашего времени. – Натуральная школа. – Ее происхождение. – Гоголь. – Нападки на натуральную школу. – Рассмотрение этих нападок.

Когда долго не бывает тех замечательных событий, которые резко изменяют в чем-нибудь обычное течение дел и круто поворачивают его в другую сторону, все года кажутся похожими один на другой. Новый год празднуется как условный календарный праздник, и людям кажется, что вся перемена, все новое, принесенное истекшим годом, состоит только в том, что каждый из них и еще одним) годом стал старее —

А между тем как оглянется человек назад и пробежит в своей памяти несколько таких годов, то и видит, что все стало с тех пор как-то не так, как было прежде. Разумеется, тут у всякого свой календарь, свои люстры, олимпиады, десятилетия, годины, эпохи, периоды, определяемые и назначаемые событиями его собственной жизни. И потому один говорит: «как все переменилось в последние двадцать лет!» Для другого перемена произошла в десять, для третьего – в пять лет. В чем заключается она, эта перемена, не всякий может определить, но всякий чувствует, что вот с такого-то времени точно произошла какая-то перемена, что и он как будто не тот, да и другие не те, да не совсем тот порядок и ход самых обыкновенных дел на свете. И вот одни жалуются, что все стало хуже; другие – в восторге, что становится лучше. Разумеется, тут зло и добро определяется большею частию личным положением каждого, и каждый свою собственную особу ставит центром событий и все на свете относит к ней: ему стало хуже, и он думает, что все и для всех стало хуже, и наоборот. Но так понимает дело большинство, масса; люди наблюдающие и мыслящие в изменении обычного хода житейских дел видят, напротив, не одно улучшение или понижение их собственного положения, но изменение понятий и нравов общества, следовательно, развитие общественной жизни. Развитие для них есть ход вперед, следовательно, улучшение, успех, прогресс.

Фельетонисты, которых у нас теперь развелось такое множество и которые, по обязанности своей еженедельно рассуждать в газетах о том, что в Петербурге погода постоянно дурна, считают себя глубокими мыслителями и глашатаями великих истин, – фельетонисты наши очень невзлюбили слово прогресс и преследуют его с тем остроумием, которого неоспоримую и блестящую славу они делят только с нашими же водевилистами. За что же слово прогресс навлекло на себя особенное гонение этих остроумных господ? Причин много разных. Одному слово это не любо потому, что о нем не слышно было в то время, когда он был молод и еще как-нибудь и смог бы понять его. Другому потому, что это слово введено в употребление не им, а другими, – людьми, которые не пишут ни фельетонов, ни водевилей, а между тем имеют, в литературе такое влияние, что могут вводить в употребление новые слова. Третьему это слово противно потому, что оно вошло в употребление без его ведома, спросу и совета, тогда как он убежден, что без его участия ничего важного не должно делаться в литературе. Между этими господами много больших охотников выдумать что-нибудь новое, да только это никогда им не удается. Они и выдумывают, да все невпопад, и все их нововведения отзываются чаромутием^{2} и возбуждают смех. Зато чуть только кто-нибудь скажет новую мысль или употребит новое слово, им все кажется, что вот именно эту-то мысль или это-то слово они и выдумали бы непременно, если бы их не упредили и, таким образом, не перебили у них случая отличиться нововведением. Есть между этими господами и такие, которые еще не пережили эпохи, когда человек способен еще учиться, и по летам своим могли бы понять слово прогресс, так не могут достичь этого по другим, «не зависящим от них обстоятельствам». При всем нашем уважении к господам фельетонистам и водевилистам и к их доказанному блестящему остроумию мы не войдем с ними в спор, боясь, что бой был бы слишком неравен, разумеется – для нас… Есть еще особенный род врагов прогресса, – это люди, которые тем сильнейшую чувствуют к этому слову ненависть, чем лучше понимают его смысл и значение. Тут уже ненависть собственно не к слову, а к идее, которую оно выражает, и на невинном слове вымещается досада на его значение. Им, этим людям, хотелось бы уверить и себя и других, что застой лучше движения, старое всегда лучше нового и жизнь задним числом есть настоящая, истинная жизнь, исполненная счастия и нравственности. Они соглашаются, хотя и с болью в сердце, что мир всегда изменялся и никогда не стоял долго на точке нравственного замерзания, но в этом-то они и видят причину всех зол на свете. Вместо всякого спора с этими господами, вместо всяких доказательств и доводов против них мы скажем, что это – китайцы… Такое название решает вопрос лучше всяких исследований и рассуждений…^{3}

Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны пуристов русского языка, которые возмущаются всяким иностранным словом, как ересью или расколом в ортодоксии родного языка. Подобный пуризм имеет свое законное и дельное основание; но тем не менее он – односторонность, доведенная до последней крайности. Некоторые из старых писателей, не любя современной русской литературы (потому что она их далеко обошла, а они от нее далеко отстали и, таким образом, лишились всякой возможности играть в ней сколько-нибудь значительную роль), прикрываются пуризмом и твердят беспрестанно, что в наше время прекрасный русский язык всячески искажается и уродуется, особенно введением в него иностранных слов. Но кто же не знает, что пуристы говорили то же самое об эпохе Карамзина? Стало быть, наше время терпит тут совершенную напраслину, и если оно виновато в том, в чем его обвиняют, то отнюдь не больше всякого другого времени, предшествовавшего ему. Если бы употребление в русском языке иностранных слов и было злом, – оно зло необходимое, корень которого глубоко лежит в реформе Петри Великого, познакомившей нас со множеством до того совершенно чуждых нам понятий, для выражения которых у нас не было своих слов. Поэтому необходимо было чужие понятия и выражать чужими готовыми словами. Некоторые из этих слов так и остались непереведенными и незамененными и потому получили право гражданства в русском

Взгляд на русскую литературу 1847 года
…
Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны пуристов русского языка, которые возмущаются всяким иностранным словом, как ересью или расколом в ортодоксии родного языка. Подобный пуризм имеет свое законное и дельное основание; но тем не менее он — односторонность, доведенная до последней крайности. Некоторые из старых писателей, не любя современной русской литературы (потому что она их далеко обошла, а они от нее далеко отстали и, таким образом, лишились всякой возможности играть в ней сколько-нибудь значительную роль), прикрываются пуризмом и твердят беспрестанно, что в наше время прекрасный русский язык всячески искажается и уродуется, особенно введением в него иностранных слов. Но кто же не знает, что пуристы говорили то же самое об эпохе Карамзина? Стало быть, наше время терпит тут совершенную напраслину, и если оно виновато в том, в чем его обвиняют, то отнюдь не больше всякого другого времени, предшествовавшего ему.
…

Виссарион Григорьевич Белинский

Взгляд на русскую литературу 1847 года

СТАТЬЯ ПЕРВАЯ

Время и прогресс. — Фельетонисты — враги прогресса. — Употребление иностранных слов в русском языке. — Годичные обозрения русской литературы в альманахах двадцатых годов. — Обозрение русской литературы 1814 года, г. Греча, {518} — Обозрение нашего времени. — Натуральная школа. — Ее происхождение. — Гоголь. — Нападки на натуральную школу. — Рассмотрение этих

нападок.

Когда долго не бывает тех замечательных событий, которые резко изменяют в чем-нибудь обычное течение дел и круто поворачивают его в другую сторону, все года кажутся похожими один на другой. Новый год празднуется как условный календарный праздник, и людям кажется, что вся перемена, все новое, принесенное истекшим годом, состоит только в том, что каждый из них и еще одним) годом стал старее —

А между тем как оглянется человек назад и пробежит в своей памяти несколько таких годов, то и видит, что все стало с тех пор как-то не так, как было прежде. Разумеется, тут у всякого свой календарь, свои люстры, олимпиады, десятилетия, годины, эпохи, периоды, определяемые и назначаемые событиями его собственной жизни. И потому один говорит: «как все переменилось в последние двадцать лет!» Для другого перемена произошла в десять, для третьего — в пять лет. В чем заключается она, эта перемена, не всякий может определить, но всякий чувствует, что вот с такого-то времени точно произошла какая-то перемена, что и он как будто не тот, да и другие не те, да не совсем тот порядок и ход самых обыкновенных дел на свете. И вот одни жалуются, что все стало хуже; другие — в восторге, что становится лучше. Разумеется, тут зло и добро определяется большею частию личным положением каждого, и каждый свою собственную особу ставит центром событий и все на свете относит к ней: ему стало хуже, и он думает, что все и для всех стало хуже, и наоборот. Но так понимает дело большинство, масса; люди наблюдающие и мыслящие в изменении обычного хода житейских дел видят, напротив, не одно улучшение или понижение их собственного положения, но изменение понятий и нравов общества, следовательно, развитие общественной жизни. Развитие для них есть ход вперед, следовательно, улучшение, успех, прогресс.

Фельетонисты, которых у нас теперь развелось такое множество и которые, по обязанности своей еженедельно рассуждать в газетах о том, что в Петербурге погода постоянно дурна, считают себя глубокими мыслителями и глашатаями великих истин, — фельетонисты наши очень не взлюбили слово прогресс и преследуют его с тем остроумием, которого неоспоримую и блестящую славу они делят только с нашими же водевилистами. За что же слово прогресс навлекло на себя особенное гонение этих остроумных господ? Причин много разных. Одному слово это не любо потому, что о нем не слышно было в то время, когда он был молод и еще как-нибудь и смог бы понять его. Другому потому, что это слово введено в употребление не им, а другими, — людьми, которые не пишут ни фельетонов, ни водевилей, а между тем имеют, в литературе такое влияние, что могут вводить в употребление новые слова. Третьему это слово противно потому, что оно вошло в употребление без его ведома, спросу и совета, тогда как он убежден, что без его участия ничего важного не должно делаться в литературе. Между этими господами много больших охотников выдумать что-нибудь новое, да только это никогда им не удается. Они и выдумывают, да все невпопад, и все их нововведения отзываются чаромутием {519} и возбуждают смех. Зато чуть только кто-нибудь скажет новую мысль или употребит новое слово, им все кажется, что вот именно эту-то мысль или это-то слово они и выдумали бы непременно, если бы их не упредили и, таким образом, не перебили у них случая отличиться нововведением. Есть между этими господами и такие, которые еще не пережили эпохи, когда человек способен еще учиться, и по летам своим могли бы понять слово прогресс, так не могут достичь этого по другим, «не зависящим от них обстоятельствам». При всем нашем уважении к господам фельетонистам и водевилистам и к их доказанному блестящему остроумию мы не войдем с ними в спор, боясь, что бой был бы слишком неравен, разумеется — для нас… Есть еще особенный род врагов прогресса, — это люди, которые тем сильнейшую чувствуют к этому слову ненависть, чем лучше понимают его смысл и значение. Тут уже ненависть собственно не к слову, а к идее, которую оно выражает, и на невинном слове вымещается досада на его значение. Им, этим людям, хотелось бы уверить и себя и других, что застой лучше движения, старое всегда лучше нового и жизнь задним числом есть настоящая, истинная жизнь, исполненная счастия и нравственности. Они соглашаются, хотя и с болью в сердце, что мир всегда изменялся и никогда не стоял долго на точке нравственного замерзания, но в этом-то они и видят причину всех зол на свете. Вместо всякого спора с этими господами, вместо всяких доказательств и доводов против них мы скажем, что это — китайцы… Такое название решает вопрос лучше всяких исследований и рассуждений… {520}

Слово прогресс естественно должно было встретить особенную неприязнь к нему со стороны пуристов русского языка, которые возмущаются всяким иностранным словом, как ересью или расколом в ортодоксии родного языка. Подобный пуризм имеет свое законное и дельное основание; но тем не менее он — односторонность, доведенная до последней крайности. Некоторые из старых писателей, не любя современной русской литературы (потому что она их далеко обошла, а они от нее далеко отстали и, таким образом, лишились всякой возможности играть в ней сколько-нибудь значительную роль), прикрываются пуризмом и твердят беспрестанно, что в наше время прекрасный русский язык всячески искажается и уродуется, особенно введением в него иностранных слов. Но кто же не знает, что пуристы говорили то же самое об эпохе Карамзина? Стало быть, _наше время_ терпит тут совершенную напраслину, и если оно виновато в том, в чем его обвиняют, то отнюдь не больше всякого другого времени, предшествовавшего ему. Если бы употребление в русском языке иностранных слов и было злом, — оно зло необходимое, корень которого глубоко лежит в реформе Петри Великого, познакомившей нас со множеством до того совершенно чуждых нам понятий, для выражения которых у нас не было своих слов. Поэтому необходимо было чужие понятия и выражать чужими готовыми словами. Некоторые из этих слов так и остались непереведенными и незамененными и потому получили право гражданства в русском словаре. Все к ним привыкли, и все их понимают; за что же гнать их? Конечно, простолюдин не поймет слов: _инстинкт, эгоизм_, но не потому, что они иностранные, а потому, что его уму чужды выражаемые ими понятия, и слова _побудка, ячество_ не будут для него нисколько яснее _инстинкта_ и _эгоизма_. Простолюдины не понимают многих чисто русских слов, которых смысл вне тесного круга их обычных житейских понятий, например: _событие, современность, возникновение_ и т. п., и хорошо понимают иностранные слова, выражающие относящиеся к их быту или не чуждые его понятия, например: _пачпорт, билет, ассигнация, квитанция_ и т. п. Что же касается до людей образованных, то инстинкт для них — воля ваша — яснее и понятнее _побудки, эгоизм — ячества, факты — бытей_. Но если одни иностранные слова удержались и получили в русском языке право гражданства, зато другие с течением времени были удачно заменены русскими, большею частию вновь составленными. Так, Тредьяковский, говорят, ввел слово _предмет_, а Карамзин — _промышленность_. Таких русских слов, удачно заменивших собою иностранные, множество. И мы первые скажем, что употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово — значит оскорблять и здравый смысл и здравый вкус. Так, например, ничего не может быть нелепее и диче, как употребление слова _утрировать_ вместо _преувеличивать_. Каждая эпоха русской литературы ознаменовывалась наплывом иностранных слов; наша, разумеется, не избегла его. И это еще не скоро кончится: знакомство с новыми идеями, выработавшимися на чуждой нам почве, всегда будет приводить к нам и новые слова. Но чем дальше, тем менее это будет заметно, потому что до сих пор мы вдруг знакомились с целым кругом дотоле чуждых нам понятий. По мере наших успехов в сближении с Европою, запасы чуждых нам понятий будут все более и более истощаться, и новым для нас будет только то, что ново и для самой Европы. Тогда естественно и заимствования пойдут ровнее, тише, потому что мы будем уже не догонять Европу, а итти с нею рядом, не говоря уже о том, что и язык русский с течением времени будет все более и более вырабатываться, развиваться, становиться гибче и определеннее.