Сочинение есенин краткое

Сочинения по произведениям С. А. Есенина

(340 слов) Сергей Есенин — любимый всеми поэт. Его стихи знают и цитируют все: от мала до велика. Но чем же он так интересен? Почему молодёжь всё больше и больше говорит строчками из его стихов? Давайте разбираться!

О любви, о призвании, об одиночестве, о войне — обо всём об этом пишет Есенин. Любой из нас может найти в его творчестве что-то своё. Наверное, это одна из причин, почему Сергея Есенина так любит молодое поколение. Ведь кому, как ни молодым парням и девушкам, читать стихи о разбойничьей и шальной любви, о хмельном городском одиночестве, о социальных бурях, которые мы порой призываем на свою голову? Есенин – бунтарь, поэтому его стихи всегда будут близки подрастающему поколению, которое хочет что-то изменить.

Есенина любят не только за то, что он пишет, но и за то, как он это делает. Когда читаешь его стихи, то всё просто и понятно. Он умел написать о чём-то действительно важном простым языком, чтобы было понятно даже ребёнку. Трудно сказать, какое из стихотворений мне лично нравится больше всего, слишком уж они все хороши по- своему. К примеру, мне нравится работа под названием «Думы». Здесь мы видим, что для Есенина «думы» — это спутники его не весёлой жизни. Что чем больше он думает, тем несчастнее становится. Мне кажется, что доля правды в этом есть. Согласитесь, многие из нас вечерами любят посидеть и подумать. А как часто эти мысли бывают позитивными? Как правило, первые лучи солнца смывают с нас ночную хандру, но осадок остаётся. Есенин написал об этом, не используя каких-то сложных оборотов и эпитетов. Его строки можно сравнить с разговорами по душам, где ни у кого из собеседников нет стремления пустить пыль в глаза.

Сколько прошло лет, а Есенина всё ещё любят и будут любить ещё очень долго. Ведь темы его творчества вечны, неисчерпаемы. Кроме того, его строки мелодичны, их так легко и приятно положить на музыку и слушать, как народную песню. Многие современные музыканты исполняют его стихи и оживляют интерес слушателей к русской классике. И в этом нет ничего удивительного, ведь голос Есенина – это голос каждого нашего соотечественника, сколько бы веков нас с ним не разъединяло.

Автор: Екатерина Жидкова

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Сочинения по творчеству Есенина

Порой зачитываешься проникновенными есенинскими стихами, и чувствуешь, он пишет близкому и родному человеку. И им становится любой, кто держит в руках сборник стихотворений Есенина.

Порой зачитываешься стихотворениями и поэмами Есенина и кажется, что общаешься с человеком с открытым и нежным сердцем. И этот стихотворец доверяет читателю все самое искреннее, самое сокровенное. Все, что он перестрадал и вытерпел, — доброе и худое — на виду.

Немало смогла уместить в себе непомерно тонкая душа Сергея Есенина, а наиболее значимую роль в ней играет любовь к Отчизне и родной земле. Как бы не предавался раздумьям поэт, в каких местах бы не жил, всегда вспоминал свой образ – «милый край» — Россию. Только для своей Родины он применял яркие и колоритные эпитеты, идущие от сердца интонации.

Судьба поэта начинается с полей и лесов Рязанской губернии. Призвание Есенина выражено в красочном описании сумеречного небосвода, позолоте нивы, вечерней зари, невеселых сельских песнопениях. Потому облик Отчизны в есенинских стихотворениях первоначально имеет характер России пасторальной, «деревянной».

Поэт тяжело воспринял реформирования российских селений, которые пришли вместе с революцией, несмотря на то, что события, происшедшие в октябре поначалу воспринял с восторгом. Стихотворец чувствует, что возможно он будет последним поэтом, воспевающим соломенную Россию и это печалит его. Есенин печалится об примитивной деревенской жизни, ему грустно и за свое существование. Позднее поэт осознает, что милый образ деревни нуждается в новшествах, которые предлагает чужой ему город. Без этого село погибнет, потому что без города нет развития в деревне. Только индустриализация сможет спасти будущее могущество Руси.

Эмоции Есенина спонтанны, так же как и окружающий его мир, непокладистость и крайность, опрометчивость и бесшабашность – вот источники поэтичной деятельности поэта.

Драматичность и гуманность чувств, переплетающиеся с вечным поиском себя в тяжелом и критическом периоде, где ему довелось выживать, не потеряли своей актуальности и в нынешнее время. Сквозь печаль в стихотворениях сквозит охваченная волнением любовь к жизни, которая трогает наши сердца. Мировоззрение и психология натуры людей связались вплотную в стихах Сергея Есенина, и это делает его стихи популярными среди людей разных стран, наций и религий.

Я сердцем никогда не лгу…
С.Есенин

Творчество С. А. Есенина занимает важнейшее место в литературе XX века. Русский поэт, выходец из простой крестьянской семьи, стал продолжателем дела Пушкина и Гоголя, Толстого и Чехова. Есенину удалось еще больше «раздвинуть границы» народного языка. А его сакраментальная любовь к родному краю определила своеобразие лирики.

Главной темой лирики Есенина всегда является Родина, любовь к родной земле. Поэт сам так характеризует свои стихи: “Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины — основное в моем творчестве”. О чем бы не пел Есенин, его чувства и эмоции всегда отражались через восприятие Родины.

До революции у С. А. Есенина вышел сборник стихотворений «Радуница», в котором он размышляет о Руси, о ее пути, о любви и о назначении поэта. Но все философские вопросы неизменно отражаются через описание родного края:

Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосёт глаза.

Он воспевает «озерную синь», «голубые дали», «белые веки Луны», «желтые поводья месяца». Вообще, цветовые эпитеты – это еще одна характерная черта есенинской лирики. Через краски поэт умеет передать тон и настроение.

Например:

Чёрная, потом пропахшая выть!
Как мне тебя не ласкать, не любить?

Черный – цвет грусти и печали, а у Есенина он заиграл новыми оттенками. Черный – как цвет плодородной земли. И как же не любить эту землю, которая кормит!

Любовь к Родине у поэта безразмерна, она определяет главные мотивы поведения. Например, Есенин пишет:

А месяц будет плыть и плыть,
Роняя весла по озерам…
И Русь все также будет жить,
Плясать и плакать у забора.

Стихотворение было написано в 1916 году. В воздухе уже витал дух революции. И Есенин воспримет революцию с радостью, с облегчением. Но поэт ошибся. Он думал, что революция принесет облегчение деревне, наступит этакий «мужицкий рай». А получилось совсем не так. Это непонимание идей революции сделало его чужим в родной стране. Тогда и появляются в лирике Есенина мотив грусти, обреченности, который станет основным для его поздней лирики. Он пишет:

Цветите, юные! И здоровейте телом!
У вас иная жизнь, у вас другой напев.
А я пойду один к неведомым пределам,
Душой бунтующей навеки присмирев.

В начале 20-х годов Есенин еще больше разочарован в революции. Появляются гневные строки:

«Пустая забава! Одни разговоры!
Ну что же? Ну что же мы взяли взамен?
Пришли те же жулики, те же воры
И вместе с революцией всех взяли в плен…»

Но до конца Есенин остается верным своему кредо: «Я – последний поэт деревни». Он воспевает деревню, простой быт. Да, болит душа, что не свершилась обновления. От этого любовь к Родине стала щемящей, грустной. Поэт не понимает новых людей, не принимает этого обновления, но благословляет свою Родину, любит ее также сильно и беззаветно. Пусть он теперь «чужой», но любовь к Отечеству по-прежнему – самая главная тема.

(Дом родителей Есенина)

Особенность лирики Есенина еще и в том, что все стихи поэта очень эмоциональны. Он многолик в своих произведениях: то скромный романтик, то бесшабашный гуляка-парень, то грустный скиталец, чьи песни звучат с болью и надрывом. Именно эти яркие эмоции до сих пор заставляют восхищаться поэзией Есенина и никого не оставляют равнодушным.

Я горжусь Есениным, потому что он никогда не отделял свою судьбу от судьбы Родины. А ведь мог, подобно многим другим, уехать в другую страну, жить безбедно, обзавестись поклонниками, и – «прощай, немытая Россия». Но нет! Не таков был «последний поэт деревни». И лучше всего жизненная позиция великого Мастера выражена, на мой взгляд, в следующих строках:

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!» —
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».

Сочинение Есенин мой любимый поэт Серебряного века

Сергей Есенин – личность яркая и выдающаяся. Таковы и его стихи. Они очень выразительны и красноречивы. Есенинские стихи любимы многими. Для многих они остались и примером для подражания.

Стихи Есенин посвящал и природе, и любви и родине. Любовью к своей стране и народу дышат его патриотические строки. В более ранних, предреволюционных, они полны надежды на лучшее будущее. В более же поздний период, в них проскальзывает недовольство установившимися порядками, разочарованность и безысходность. Но, не смотря ни на что, поэт, все же любит свою страну. Любит ее любой.

Прекрасны строки, посвященные им родной земле. Он не променял бы ее ни на что и, даже в разлуке с ней, проявляется тоска в стихах. В одном из стихотворений Есенин пишет, что даже если бы ему предложили жить в раю, он бы отказался от него, предпочтя свою родину.

Произведение «Русь», написанное в 1914 году, показывает все отношение автора и к стране, и к народу. Рисуя картину, как простые пахари собираются на войну без жалоб и ропота, Есенин говорит о том, что в этих людях вся сила страны. Простой народ – опора Руси в тяжелое время.

Ярка и впечатляюща и любовная лирика Сергея Есенина. Каждое его увлечение, или же расставание и разочарование, нашло свое отражение в стихотворных строках. И, каждое это чувство – по своему неповторимо.

В более поздних стихах все чаще Есенин обращается к философским темам. Но, представлены они довольно просто, без излишних метафор. Все эти, волнующие многих, но далеко не всех людей, вопросы и мысли передает поэт через простые ситуации. И рассуждения эти все больше наполняются трагизмом.

Переживания, раздирающие душу разочаровавшегося во многом поэта, довольно глубоки. Говоря в стихах о том, как тоскует его душа о небесах, передает Есенин всю свою грусть. В других же строках проскальзывает и разочарованность в любви. Объясняя очередное чувство тем, что любил он заодно с другими на земле, пишет поэт и том, что и сама жизнь была его заодно с другими.

Любые стихи Есенина: и полные безысходности и грусти, и бесконечной любви к родной стране, и к своему народу – все они бессмертные творения истинного гения. И, до сих пор он является любимым поэтом многих. Многие его творения стали песнями. И они по праву заслужили это. Ведь стихи Есенина действительно красивы и мелодичны.

Сочинение на тему Мой любимый поэт серебряного века Сергей Есенин 9 класс

Поэзия серебряного века – особое явление в мире литературы. Волнующие, светлые произведения, написанные на рубеже веков, любимы не одним поколением почитателей поэзии. Стихотворения Игоря Северянина, Зинаиды Гиппиус, Николая Гумилева, Александра Блока, Владимира Маяковского и других поэтов восхищают изяществом формы, богатством содержания, глубиной чувств. Для меня серебряный век русской литературы – это прежде всего творчество Сергея Есенина.

Известный русский поэт Сергей Александрович Есенин прожил короткую, но яркую жизнь, в которой было все: всеобщее восхищение талантом и резкая критика, ошеломляющая любовь и горькие разочарования. Такие же необыкновенные и звучные стихи поэта, в которых мы видим чудесные картины русской природы, слышим голоса крестьянской Руси, познаем народную душу. На мой взгляд, о чем бы ни писал поэт, под его пером рождаются ни с чем несравнимые образы.

Природа в поэзии Есенина не просто оживлена, она очеловечена. Например, в стихотворении «Буря» лес «охнул», ковыль «зашептался с эхом», река «ревёт сердито», а сама буря «плачет у окошка». Не менее прекрасна есенинская «Пороша», в которой «дремлет лес под сказку сна», а сосна сравнивается со старушкой, повязавшейся косынкой и опершейся на клюку. Описывая природу, поэт напоминает нам, что человек – ее частица. Так, в стихотворении «Звезды» автор обращается к небесным светилам, уверенный в том, что именно они владеют силой «знания жгучего» и скрывают что-то самое главное. Очаровывает известное произведение «Отговорила роща золотая», наполненное глубоким философским содержанием. Когда его читаешь, начинаешь понимать, что жизнь быстротечна и сравнить ее можно с рощей, которая «отговорила милым языком».

Несомненно, самыми притягательными для каждого человека является любовная лирика С.Есенина. Светлые, радостные, напоминающие о том, что любовь возрождает самые лучшие чувства в душе человека или грустные, пронизанные болью расставания с любимыми – эти стихотворения находят отклик в сердце. Я снова и снова перечитываю лирические откровения поэта: «Руки милой – пара лебедей» — песнь о любви и гармонии, «Глупое сердце, не бейся!» — размышление о том, способно ли сердце на сильное чувство, «Заметался пожар голубой» — посвящение любимой женщине и многие другие, восхищаясь глубиной описываемых эмоций.

Сергей Есенин жил в очень сложное время, возможно, совершал ошибки, находясь в постоянном поиске ответов на вопросы, которые ставила перед ним жизнь. Может быть, поэтому так пронзительны, жизненны его произведения. И чем больше мы читаем стихотворения Есенина о любви, о родине, о природе, тем понятнее становится нам поэт.

9 класс

Есенин мой любимый поэт Серебряного века

Несколько интересных сочинений

• Рецензия на повесть Олеся Куприна

  В 1898 году в свет вышла, пожалуй, самая уникальная работа Куприна: повесть Олеся. Работа хоть и не сильно известна, в отличие от Гранатового браслета, но она все таки весьма значима в творчестве писателя
• Отзыв о стихотворении Бородино Лермонтова

  Замечательное произведение под названием «Бородино» изучается даже в сегодняшних школах, несмотря на свой возраст. Написано оно Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. Когда я прочла это творение, то оно меня очень сильно впечатлило

• Сочинение Как я однажды удил рыбу 5 класс

  Утро выдалось чистое, с розовыми от зари макушками берёз. С сенным духом от стогов за дворами. Села сорока на ветку, качается.

• Сочинение Я выпускник

  Сегодня мой последний день учебы в моей родной школе. Я к этому шел очень долго. Впереди меня ждут выпускные экзамены. А далее и сам выпускной вечер.

• Прототипы градоначальников в Истории одного города Салтыкова-Щедрина

  На протяжении всего романа, летописец рассказывает читателям, что в городе Глупов существовало двадцать два градоначальника. И уже с этой цифры начинается прототипизация.

23 июля 2020На этой странице размещаются эссе, принятые на Конкурс к 125-летию Сергея Есенина

144. Ксения Фролова

«Нет любви к жизни без отчаяния в ней»

Жизнь Сергея Есенина была наполнена множеством разнообразных событий. Путь его был извилист и тернист, а судьба швыряла поэта из благотворных обстоятельств в незавидные, заставляя примерять разноречивые роли. С гордо поднятой головой шагал Есенин сквозь лавры успеха и трудности жизни, откидывая назад золотистые кудри, а обетованная слава преследовала его как дворняга «московского гуляку» по всему «тверскому околотку». Тщеславный и в то же время чуткий Есенин никогда не оставался в стороне от важнейших событий своего века, поэтому о жизни его известно много. А вот обстоятельства смерти остаются загадкой. До сих пор продолжаются споры о том, было ли это убийство или самоубийство. Бесспорно правильный ответ на этот вопрос, пожалуй, не сможет дать никто. Но опечаленное страдающее лицо усопшего поэта оставило тень тайны на посмертной маске. Оно заставляет задуматься и обратить внимание не на исход жизни, а на причины такого исхода. Утверждать, что 28 декабря 1925 года в гостинице «Англетер» Сергей Есенин совершил самоубийство, будет неправильным. Но стоит помнить, что смерть закрадывается в жизнь незаметно и начинает свое дело задолго до того, как совершится последний обряд.

В ранние годы, в годы юности и молодости в Сергее Есенине выделяют такие черты, как затаившаяся, но явная и нескрываемая доброта, лукавая, но при этом чистосердечная улыбка. Обе сестры Есенина отмечают, что не помнят, чтобы брат когда-то проявлял жестокость, выражал досаду или одолевался злобой. Монотонный быт Екатерины и Александры нарушался ярким и всегда ожидаемым событием — приездом Сергея, его появление разливало светлую радость и живость в доме. «Уехал Сергей, и мы опять погрузились в длинный зимний сон» — пишет Екатерина Есенина. Чернявский, близкий друг поэта, отмечал, что грустное, порой задумчивое и потерянное выражение лица Сергея незатруднительно вдруг озарялось легкой улыбкой. Такой светлый, бодрый, жизнетрепещущий образ был характерен для раннего Есенина. «Он создавал вокруг себя огромное напряжение, своего рода силовое поле, воздействию которого не могли противостоять люди». Стихи его в ранний период были соответствующими, о них Блок скажет: «Стихи свежие, чистые, золотистые, многословные».

Но «чем дальше, тем ярче, осязательнее ощущалась происшедшая в его поэзии и в нем самом болезненная перемена», — замечает Чернявский. В чем была причины этой перемены? Разочарование в прошедших годах и былых идеалах? Потеря своего места в настоящем? Бесполезная и истощающая любовь? Или просто потеря всякого смысла? Ответы на вопросы, как и у любого творца, стоит искать в его поэтических изваяниях, вмещавших и радость, и грусть. Если внимательно «вслушаться» в стихотворения, написанные в период с 1922 по 1925 год, можно заметить, что мотив сожаления тянется через множество произведений. Какая-то горечь и тяжелая тоска разливается в душе поэта и свинцом стекает в его стихотворения. Эта грусть тяжелеет, сдавливает, а отдельные строчки словно становятся ступенями, сводящими творца в могилу.

В самый сложный период жизни Сергея рождается поэма «Черный человек», которая является одной из последних и, пожалуй, самых неоднозначных, до сих пор вызывающих споры.

Думаю, что прокладывая путь к самым истокам измученной души поэта, можно прийти к разгадке тайны его смерти с помощью этого произведения. Поэма «Черный человек» — одна из многочисленных тропинок в лесу легенд, ходящих вокруг поэта. «Это была не просто поэма, а прощальная исповедь». Действительно, это одно из самых откровенных и истощающе печальных произведений Есенина. Диалог с Черным человеком — это не истеричные крики, это разговор мучительный и долгий, каждое слово в котором произносится сквозь зубы. Эмоции в таком разговоре – это горячий лед, чувства раскаляются до такого предела, что обжигают усопший мозг, охлаждаются и превращаются в обжигающе ледяные мысли. Поэтому «Черный человек» — это плод давно вынашиваемых, ядовитых мыслей, которые облекаются в человеческий облик. Стоит также уделить внимание самой личности «собеседника» лирического героя. «Черный человек» — это отнюдь не плохой человек. Безусловно, это что-то отрицательное, что-то темное, сокровенное и гадкое, что есть в сущности каждого. Но это не являет «черного человека», как антигероя. Разве будет плохой человек упрекать своего собеседника в чем-то? Поэтому это скорее наоборот отчасти положительный персонаж, который взывает к истине, «водит пальцем по мерзкой книге» жизни и выуживает из нее каждую строчку, написанную нескладно или неискренне.

Лирический герой в этом стихотворении, которым и является сам Есенин, злится, не только на что-то плохое, что вобрал в себя Черный человек, но и на то, что в его облике заставляет задуматься, к чему мысли постоянно возвращаются и не дают покоя. Черный человек – это версия прошлого, вместившая все ошибки, разочарования и несбывшиеся ожидания поэта, он воплощение той гадости, что поэт стал в себе замечать. Это нависшая над мальчиком, «желтоволосым с голубыми глазами», тень. Этот черный человек мерзок, он забирает все стремления все лучшие побуждения всю духовную чистоту и веру в лучшее. Он словно ветер над «пустым и безлюдным полем».

Одновременно он же — пробудившаяся совесть, принявшая человеческий облик, которая начала упрекает и приводит к бессоннице. Диалог с черным человеком — это диалог запутавшегося, разочарованного в себе и полностью отчаявшегося человека с тёмной стороной своей сущности, которая в какой-то момент ворвалась в жизнь и начала ею овладевать. Стоит, заметить, что та сторона, которая беседует с Черным человеком, вовсе не пытается бороться, она лишь защищается. Эта, загнанная в угол, лучшая часть есенинской личности. Есенин, который обессилел и не видит смысл ради чего надо бороться и продолжать жить, к сожалению, проиграл эту борьбу с Черным человеком.

Смерть Сергея поразила своей неожиданностью многих людей. Большинство современников категорически отказывались верить в то, что это было самоубийство.

Разве будет человек, разочарованный и потерявший всякий интерес к жизни планировать изменения? Будет. В Есенине до самого последнего дня происходила борьба. Он боролся за своё счастье всеми способами, и в нем до конца не угасала вера в возможность лучшего. Но, к сожалению, сам же поэт скажет, «кто сгорел, того не подожжешь» Молодой, полный сожаления, стареет раньше, чем старый, но готовый для новых ошибок человек. Для Есенина же пришел момент осознания, что двигаться больше некуда, да и нет смысла. «Все, на что я надеялся, о чем мечтал, идет прахом», — скажет он сам.

143. Татьяна Карпеченко, корректор, редактор, переводчик. Москва

Дерзновенные пейзажи

На фотографиях — смирное и простое лицо, какого, кажется, не может быть ни у хулигана, ни у скандалиста, ни у имажиниста. А раз так, то в есенинских стихотворениях многие решили увидеть — и даже увидели — хрестоматийную красоту родного края, на фоне которой внешность их автора отлично смотрелась бы. Читать о природе вообще трудно, некоторые люди почему-то и вовсе избегают осмысления этого живого и драматичного пространства. Получается элементарно: кто такой Есенин? Да это тот, что «про березки» писал.

А не надо брать Есенина с потолка — надо с книжной полки.

Нужно увидеть изображенное им небо. Оно не всякого художника занимает так, как волновало и влекло его. Пейзажи у него дерзновенные: «По тучам иду, как по ниве, я, / Свесясь головою вниз. / Слышу плеск голубого ливня / И светил тонкоклювых свист». Это «Инония», 1918 год. Вот потом и прилетел якобы небрежный, неправильный оборот «головою свесясь» (вместо ожидаемого «повесив голову») в его знаменитое стихотворение 1922 года, когда шел он уже московским «переулком в знакомый кабак». Свешиваются — с высот. Этот образ полетал и по 1917 есенинскому году: в стихотворении «Преображение» Зиждитель свешивал небеса «ризою над землею» и сам таким же образом передвигался по ним: «Он, в ладью златую свесясь, / Уплывет в свои сады. / И из лона голубого, / Широко взмахнув веслом, / Как яйцо, нам сбросит слово». А задача поэта — ловко, удачливо, счастливо это небесное слово поймать.

Есенин как с неба свалился и звезд с него нахватался — и описывает сущее именно так. «За кольцо небесных трещин / Тянет пальцы косогор» в стихотворении 1913—1914 годов, поэту и двадцати лет еще не было. 1917 год: «Шумит небесный кедр / Через туман и ров, / И на долину бед / Спадают шишки слов. / Поют они о днях / Иных земель и вод, / Где на тугих ветвях / Кусал их лунный рот». 1918 год: «Каждый день, / Ухватившись за цепь лучей твоих, / Карабкаюсь я в небо. / Каждый вечер / Срываюсь и падаю в пасть заката». Февраль 1919 года: «Я понял, что солнце из выси — / В колодезь златое ведро». Сентябрь того же года: «Слышите ль? Слышите звонкий стук? / Это грабли зари по пущам»…

Неостановимое, смелое постоянство.

Есенин видит мир в прямом смысле насквозь. 1915 год, «Разбойник»: «В темной роще заряница / Чешет елью прядь волос». 1921 год, «Пугачев»: «…сломав зари застенок, / Гонится овес на водопой рысцой».

Когда-то он показал так прозрачно Иисуса Христа. 1914 год, «Осень»: «…на рябиновом кусту / Язвы красные незримому Христу». В том же году: «Прошлогодний лист в овраге / Средь кустов — как ворох меди. / Кто-то в солнечной сермяге / На осленке рыжем едет. / Прядь волос нежней кудели, / Но лицо его туманно. / Никнут сосны, никнут ели / И кричат ему: “Осанна!”»; «Между сосен, между елок, / Меж берез кудрявых бус, / Под венком, в кольце иголок, / Мне мерещится Исус. / Он зовет меня в дубровы, / Как во царствие небес, / И горит в парче лиловой / Облаками крытый лес».
В 1917 году, в «Пришествии»: «О Саваофе! / Покровом твоим рек и озер / Прикрой сына! / Под ивой бьют его вои / И голгофят снега твои. / О ланиту дождей / Преломи / Лезвие заката»…

А что с есенинскими березками? И они ведь «как большие свечки». А где горят большие свечки? В большом храме.

Я собираю любимые его фразы, то размашистые, то совсем-совсем простые. «Языком залижет непогода / Прожитой мой путь». «Вьется хмель, запутанный и клейкий». «Она сперва прочла в глазах его что-то близкое себе и далекое». «И пляшет сумрак в галочьей тревоге, / Согнув луну в пастушеский рожок». «Погаснет день, мелькнув пятой златою». «Слову с тайной не обняться» (но у есенинских слов это вроде получилось). «Опять под дождик сыпкий / Мы вышли на поля». «Я видел, как цветы ходили». «Эту жизнь прожил я словно кстати, / Заодно с другими на земле». «В этот вечер вся жизнь мне мила, / Как приятная память о друге». «Так приятны мне снег и мороз, / Потому что над всем, что было, / Колокольчик хохочет до слез»…

Каким образом Есенин все это написал?

Не иначе как с небесного дерева слова поймал.

142. Илья Дейкун, студент. Москва

Ореол и быт искусства падать

Есть с книжным Есениным такая тоска, что он буквально сливается с ландшафтом некой всесоветской, то есть уже обращенной в руины, в осколки, «домашней библиотеки» как понятия и экономической (в смысле домохозяйства) подробности: это обязательно должен быть деревянный сервант со стеклянной витриной или громоздкий книжный шкаф, подходящий комоду, что под телевизором, или просто семитомник, трехтомник, томик (и тогда он рискует быть отданным в коллекцию, друзьям, к букинисту: том тяготеет к собранию), — потому что раньше просто не издавали одним томом, и если один том, то это какой-нибудь Есенин серии «для ученика и учителя», АСТ, 90-х гг. — на новой полке, вместе с другими знаками массовой интеллигентности: Симоновым, Твардовским, иногда Бабелем, иногда Гроссманом, обязательно Горьким, обязательно Маяковским (хотя у нас была лишь оранжевая книжка из «библиотеки школьника»), Пушкиным, Достоевским (разрозненные тома), и, конечно, Есениным. Трехтомник, по-моему, в тканевой обложке, по-моему, 67 года, или 72, некруглая дата. Моя бабушка по материнской линии, жена подполковника, до самой перестройки жившая на 101 километре от столицы (Санкт-Петербург), выписывала их собраниями сочинений, как и все в ее круге, как, можно предположить, и все за кругом, за радиусом. Возможно, в столицах ходили по рукам другие книги. Мой отец, коренной петербуржец, не сохранил ни одной. В общем, Есенин создает, как имя на тканевой обложке, часть орнамента Горький-Есенин-Бабель-Симонов…, что-то вроде знака интеллигентности посреди быта, как некоторый род освещения пространства. Что оно давало: как и всякое освещение, оно помогало взглянуть на предмет, и этим предметом был быт, озаренный смутной памятью о Есенине. Какова эта память? Что делает этот пенат? Каким образом, в конце концов, мы знакомы с ним?

Масслит (в хорошем, советском смысле), массовое образование, цензура, отсутствие контекста: посв. Мариенгофу без «Мариенгофа» рядом, в орнаменте, Клюеву без «Клюева», господи, да и «Пророку Иеремии» без пророка Иеремии. Где-то была Книга, сектантская и подпольная, но в ней не вычитывали иеремиад. Она была освещением. Мама читала Есенина, любила его в школе, но не как Маяковского. Я познакомился на фоне фольклорных картин, пейзажей, какое-то время неотделимых от женского, колыбельного прочтения, «поет зима аукает, мохнатый лес баюкает…». И зачем в детях рождать печаль? И как соединить уже, на фоне подросткового бунта, этого нежного, невидимого за иконами алтарника, псалмопевца, с рельефным «скандалистом», «пропащим», «хулиганом»: как узнать за шквалом, за поэтической разнузданностью даже недавнего имажиниста? Как заинтересоваться, что это такое вообще…

Есенин, а в наше время, в школе, он уже и Безруков, который читает, словно постоянно борясь с похмельем, возведенным до своих экзистенциальных максимумов, великолепно отыгрывая аллитерационные потенциалы фразы, «когда б вы знали, как в сплошном дыму, в развороченной бурей быте»; возведенного до «развороченного бурей быта». Такого подросткового, готовящегося кочевать туда, «куда ведет рок событий», или «подворотней в знакомый кабак». Это уже Земфира. Был ли это Есенин, или это «есенинство»? Есенинство интерьера, есенинство жизни. Потом спустя некоторое время, когда оно проходит, как «осень» — обман педагогической традиции в том, что она называет «весной» тот период, который, проживая, особенно хочется назвать осенью. Возможно, «есенинство» и есть осень, и после него должна наступать смерть. И как в этой расхристанности (отвергающей, в конце концов, Христа), увидеть позу? И если это не поза, тогда экзистенциальное доказательство: как можно, прощаться, с таким взглядом прозревших вежд: «в этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей»? И если второе, откуда идет простота фразы, тавтология, то, конечно, есенинская смертельная осень не грозит подросткам.

Но есть ли Есенин без есенинства? Настоящий, в полной мере, соответствующий масштабу резонанса, который оно вызвало и вызывает? Потому что это созвучие, начинается с 20-х годов, с некоего мистического отречения от «псалмопевчества», от тех «калик», на самом деле от деревни и от веры (трагический поворот в судьбе Есенина имеет религиозный фундамент, — повторение банальностей в рамках гипотезы), что выходит в «Инонии» фразой: «Тело, Христово тело, выплевываю изо рта». Это другая тема. И все-таки, кто сейчас всерьез будет тронут «Октоихом» и «Отчарем», и забывается все, где нет «аттракциона», поистине выдающегося надрыва. Неповторимого, как в знаменитом монологе Хлопуши:

Заковали в колодки и вырвали ноздри

Сыну крестьянина Тверской губернии.

Десять лет —

Понимаешь ли ты, десять лет? —

То острожничал я, то бродяжил.

Это теплое мясо носил скелет

На общипку, как пух лебяжий.

Черта ль с того, что хотелось мне жить?

Что жестокостью сердце устало хмуриться?

Ах, дорогой мой,

Для помещика мужик —

Все равно что овца, что курица.

141. Юлиана Кузина, студентка ИЖЛТ. Москва

Если он в сердце, то навсегда

Поэзия Сергея Александровича Есенина обладает своеобразным шармом, ранит в само нутро, на многое открывает глаза.

Как человек, он всегда был повесой и хулиганом, о чём сам сознавался в своих стихах. Но в них не было никакого культа праздной жизни, напротив, лирика поэта через картину запредельной развязности прозрачно показывает отчаянность и романтичность тонкой души.

Есенина в какой-то мере можно назвать маргиналом. Казалось бы человек обитал на дне социальной жизни. Однако, при всём этом он внёс неоценимый вклад в литературу. За этой беспробудно пьяной и грубой душой таилось ранимое и ,осмелюсь сказать, – гуманное начало, нашедшее своё отражение в прекрасных строках. Неизвестно случилось бы так, ежели бы Сергей Александрович жил законопослушным, тихим и мирным гражданином. Его обывательская жизнь шла параллельно с творческой, но когда они переплетались в одну у поэта получались откровенные, чувственные стихи.

Особое значение на Сергея Есенина оказала Августа Милославская, с которой он познакомился незадолго до гибели. Их отношения продлились очень мало, но ярко. По признанию самой Милославской, любовь с Есениным была исключительно платонической и, на мой взгляд, судьбоносной. Благодаря ней, он создал очень глубокую и трогательную поэзию, которая будет жить вечно, олицетворять лучшее и красивое в человеке.

Августа словно изменила его мировоззрение, прикоснулась к струнам его души, которая заиграла чувственные, проникновенные ноты.

И хотя на момент их встречи оба были людьми повидавшими жизнь в красках — у обоих уже были браки, дети, свои серьезные заботы. Но всё же в сердце поэта вспыхнуло пламя, подарившее миру цикл стихотворений «Москва Кабацкая», прочитав который дух захватывает и не отпускает. Он сделал интенсивной, насыщенной обывательскую и творческую судьбу поэта.

Стихи ведь были по достоинству оценены критиками и слушателями, отмечая, зарождение принципиально нового не только для лирики Есенина, но и в целом для поэзии.

Например, в задушевном стихотворении «Любовь хулигана» переплетаются меж собой несколько настроений лирического героя – раскаяние за очерненную попойками молодость, тоска по отчему дому и горячий порыв зажить новой жизнью прочно и твёрдо, в которой будут царить преданность, любовь и сопутствующее им благолепие.

Хочу подметить, что Есенин в своём творчестве придерживался концепции имажинизма, в основе которой лежит создание образа посредством метафор. «Любовь хулигана» тому подтверждение. Сравнивая себя с запущенным садом и отрекаясь скандалить, лирический герой словно направляется к истинному пути, словно плывёт на противоположный берег от бешеных волн к ласковым, а любовь тому мотивация и сила.

Сергей Александрович в своих сочинениях размышлял на разные темы, но даже при такой гуттаперчивости тема родины остаётся у него основной, она проскальзывает и в цикле стихов о любви. Клоню к тому, что Августа не только возродила в Сергее лучшие качества, но и расширила масштаб того, о чём был весь Есенин, может быть сама о том не догадываясь, вела его за ним же, как путеводная звезда.

Результат этой встречи двух людей – цикл «Москва Кабацкая», по моему мнению, самый нежный. Приоткрыть потайную завесу своей души, пусть даже написанием стихов, поступок смелый.

Для меня творчество Сергея Есенина своего рода постулат или мантра, оно исцеляет душу, облагораживает её и оставляет вечный в сердце отпечаток. Оно попадает прямо в чувства, пробуждая трепет и чуткость. Его стихи, особенно в вышеупомянутом цикле напомнили мне образ феникса, восставшего из пепла. Вероломный бунтарь вдруг обращается в податливого, душевного юношу. Такие глобальные перемены в каком то смысле боль, но оно того стоило.

Есенинская лирика появилась в моей жизни очень кстати. Благодаря ней я ощутила новый вкус жизни, она помогла мне преодолеть непростые жизненные этапы, воспитала мои чувства и усилила интерес к познанию литературы. За что я очень чту и безмерно уважаю этого поэта.

140. Виктория Летаева, есениновед

Моё первое знакомство с поэзией Сергея Александровича Есенина

Моё знакомство с поэзией великого поэта Сергея Александровича Есенина началось в первом классе. Мне было семь лет, когда уличный художник Александр Жунёв решил облагородить унылые стены заброшенного корпуса Пермской государственной медицинской академии и изобразил на них портрет поэта Сергея Александровича Есенина. С тех пор в народе здание получило название «Дом с Есениным» и стало местной достопримечательностью. Я была поражена необычайной внешностью рязанского поэта. Тогда же у меня возник вопрос: почему именно Сергея Есенина изобразил художник на стенах медицинской академии? И я пообещала себе, что обязательно когда-нибудь дам на него ответ.

Стихотворение «Берёза», написанное Есениным в семнадцатилетнем возрасте, открыло мне двери в поэзию Сергея Александровича Есенина вначале второго класса. Наверное, в наше время не найти такого человека, кто не знал бы стоящую в сонной тишине берёзу великого рязанского лирика. Это стихотворение покорило меня абсолютно точно: автор создал настроение радости и восторга, заставил восхищаться зимним русским пейзажем, используя красивые метафорические обороты. Конечно, в то время я бы назвала это стихотворение просто красивым.

До своих тринадцати лет я знакомилась по большей части с ранней лирикой поэта. Примерно тогда же я узнала, что «Дом с Есениным» подлежит сносу. Пермяки создавали сотни петиций в защиту здания, выходили на пикеты, но все попытки, к сожалению, оказались тщетны. Здание было снесено в 2017 году на глазах у миллиона жителей города Перми. Но художник пообещал нам восстановить портрет, создав его миниатюрную копию для выставки.

В пятнадцатилетнем возрасте я, с огромным багажом ранней поэзии Есенина, заинтересовалась его поздним творчеством. Тогда же посмотрела сериал «Есенин». Сериал оставил огромное количество вопросов, ответы на которые найти в интернете я не смогла. Для себя поняла: придётся вычитывать всё самой. Скупая все биографические книги с полок магазинов, параллельно с упованием прочитывала одно произведение за другим. Ложась спать, я переосмысливала прочитанное, рассуждала, анализировала. С каждым днём я всё больше знакомилась с лирическим героем Есенина.
Когда была готова миниатюрная работа Александра Жунёва, многие пермяки были счастливы ещё раз увидеть портрет поэта, тем более что автор заверял: копия абсолютно точная. Я не осталась в стороне и явилась на выставку, дабы взглянуть на работу художника. Картина мне очень понравилась, ведь она действительно была точной копией того самого «Дома с Есениным». Но вскоре общественность всколыхнула новость о гибели Александра. К сожалению, его сердце перестало биться в возрасте тридцати четырёх лет. И картину в скором времени с выставки сняли. От «Дома с Есениным» остались одни лишь воспоминания.

139. Дарья Егорова, учащаяся МАОУ Гимназия № 120. Екатеринбург

Сергей Есенин. Творчество, жизнь, искусство

Спрашивая у иностранного гостя нашей страны о писателях и известных литературных деятелях России, я всегда слышу имена А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Л.Толстого, В.В.Маяковского и А.С.Есенина. Да, да, практически каждому иностранцу, имеющему хоть небольшое представление об истории литературы России, известно творчество Сергея Есенина. А это значит, что Сергей Александрович был – великим человеком. Ведь и вправду творчество, личная жизнь и причина смерти окутаны тайнами и привлекают внимание как знатоков русской литературы. Так и тех, кто только начинает её изучать.

Несомненно, великие литературные деятели внесли вклад в историю своей страны. А теперь задумаемся какой вклад внес Есенин в историю России? Как и почему он начал писать, в каком стиле, почему выбрал именно такую тематику? Основные мотивы произведений Есенина –это любовь, отношение к власти, к народу, к родине, переживания за судьбу отечества, красота родного края, любовь к русской земле. Наверное, это одни из самых актуальных тем того времени! И что вы думайте?

А.С.Есенин был широко известен в литературных кругах, но меня шокировал тот факт, что его творчество знала и любила сама императрица Александра Фёдоровна. Есенин имел достаточно тёплые отношения с царицей и в своей автобиографии упоминал: «Она после прочтения моих стихов сказала, что стихи мои красивые, но очень грустные. Я ответил ей, что такова вся Россия». Сергей Александрович был человеком собственной воли и никому не давал решать за него. И после февральской революции он напрочь отказал временному правительству Керенского и дезертировал из армии.

В 21 веке люди до сих пор цитируют философов античности: Геродота, Аристотеля и Конфуция, живших задолго до наших времён. Их великие фразы о смысле бытия актуальны современному человеку. У Сергея Есенина также найдется множество высказываний из разряда тех, которые живут в наших умах и используются в нашей речи по сей день.

Мне пришло на ум его слова: «Коль гореть, так уж гореть сгорая.»

Эта фраза стала девизом его жизни. Сергей Есенин никогда не боялся идти к чему-то новому и неизведанному, он был готов бороться до конца за своё намерение стать писателем и боролся за это право, он избрал новый жизненный путь, не тот, который ему выбрали родители, а тот, который он выбрал сам, и по которому он шёл до конца, спотыкаясь, падая, откатываясь назад, но всё равно шёл к своей цели. А как вам такое высказывание? Мне кажется, что в 6 словах заложено столько глубоко смысла!

Напоследок, я хочу сказать одно — Сергей Есенин является ярким примером неподражаемого, оригинального, своенравного, невероятно талантливого автора, и с этим, я думаю, вы охотно, согласитесь. Его стихи и по сей день можно услышать на уроках литературы в школе, на мероприятиях всевозможных тематик, уровней и масштабов, на конкурсах чтецов во всех возрастных категориях, в клубах литературоведов, да и вообще, попросив любого взрослого или ученика школы процитировать Есенина, каждый вспомнит хоть одно его произведение.

Можно ли считать каждого писателя или поэта великим? Я думаю, что нет. Великим называют личность, превосходящую всех своих сверстников и коллег в сфере деятельности, того, кто оставил великий след в истории. Сергей Есенин, как раз является такой личностью. Его творчество является достоянием русской культуры. Его невообразимый слог, стиль, манера написания завораживают.

Его жизнь, смерть привлекают и заставляют окунуться в них с головой. А.С.Есенина можно по праву считать знаковой фигурой в литературной истории. Ведь даже спустя сотню лет человечество до сих пор помнит того парня из «русской глубинки».

138. Игорь Сухих, критик, литературовед, доктор филологических наук, профессор СПбГУ. Санкт-Петербург (вне конкурса)

Широк Есенин… 
Можно/нужно ли сузить?

Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил…

Достоевский

В 1979 году, уже в эмиграции, литературовед Андрей Синявский, бывший политический зэк, подпольный писатель Абрам Терц, опубликовал эссе «Отечество. Блатная песня…».

Большой фрагмент в нем был посвящен Сергею Есенину. Отмечая всенародную любовь к поэту («Теперь Есенина чтут и любят все: первый партиец и ханыга, генерал и спекулянт, пожилой рабочий и юный студент-эстет»), Синявский объяснял ее нетрадиционно.

«Никто в высокой лирике так полно не вместил этот смятенный народ, от мужика до хулигана, от пугачёвщины до Москвы кабацкой, как это сделал Есенин, ту стихию превзойдя в поэтической гармонии, но и выразив настолько, что остался в итоге самым нашим национальным, самым народным поэтом XX столетия. Слова “Есенин” и “Россия” рифмуются. Вряд ли это ему удалось бы без «”блатной ноты”».

Правда чуть позже было отмечено — с отсылкой к Солженицыну, — что «бывшие политзаключенные сталинской поры (58-ая статья), на собственном горьком опыте узнавшие цену блатным, всю эту воровскую поэтику подчас и на дух не выносят». Однако Синявский не упомянул (не знал или не посчитал нужным?) главного противника этой блатной поэтики, идеальным воплощением которой объявлен как раз «наш самый национальный».

«Есенин и воровской мир» — называется предпоследняя глава книги Варлама Шаламова «Очерки преступного мира» (1959). Среди писателей, которые поэтизировали «социально близких», в книге упомянуты многие: Гюго и Горький, Бабель, Леонов, Каверин, даже Ильф и Петров (создатели «фармазона Остапа Бендера»). Но только Есенину посвящена особая глава, фактически — публицистическая и научная статья – с общей концепцией и логическими аргументами, бытовыми примерами и многочисленными цитатами.

«Это был единственный поэт, “принятый” и “освященный” блатными, которые вовсе не жалуют стихов», – формулирует автор «Колымских рассказов» и находит подтверждения на разных уровнях есенинского поэтического мира.

Оказывается, по Шаламову, блатным близка тематика многих есенинских стихотворений (стихи о животных; «культ матери, наряду с грубо циничным и презрительным отношением к женщине-жене»; «пьянство, кутежи, воспевание разврата», «поэтизация хулиганства»), один из его стилистических приемов («Матерщина, вмонтированная Есениным в стихи, вызывает всегдашнее восхищение»), наконец, интонации есенинской лирики («нотки вызова, протеста, обреченности»; «нотки тоски, все, вызывающее жалость, все, что роднится с “тюремной сентиментальностью”»).

В конце главы появляется гротескный бытовой аргумент, свидетельство личного опыта: «Стремясь как-то подчеркнуть свою близость к Есенину, как-то демонстрировать всему миру свою связь со стихами поэта, блатари, со свойственной им театральностью, татуируют свои тела цитатами из Есенина».

Шаламов отмечает и несовпадения: блатные совершенно равнодушны к стихам Есенина о природе и России, к его «глубокой человечности и светлой лирике». Трагическую смерть поэта они объясняют тем, что он «не был полностью вором». Однако итог оказывается парадоксальным: «Но, конечно, – и это скажет каждый блатарь, грамотный и неграмотный, – в Есенине была “капля жульнической крови”».

Любопытно, что в позднейших заметках «Есенин» (1970-е гг.) Шаламов сжато воспроизводит концепцию «Очерков уголовного мира»: «”Москва кабацкая” — документ большой художественной силы. С этим циклом связано одно любопытное наблюдение, которое ни один литературовед в мире еще не обнаружил. Еcенин необычайно популярен в так называемом преступном мире, среди уголовников, рецидивистов».

Однако в том же «Письме матери» он видит уже не «официальную идеологию блатарей», а «совершеннейший образец науки звуковых повторов».

Общая оценка есенинской поэзии здесь приближается к общепринятой: «У Есенина было необычайно чистое поэтическое горло, лирический голос удивительной чистоты. Трудно сказать, кого из русских поэтов можно поставить рядом с Есениным по непосредственности, безыскусственности, искренности, правдивости лирического тона».

Как относиться к этому бесстрастно-обвинительному разбору есенинских стихов в «Очерках уголовного мира»?

«Мало ли кого и что можно использовать в своих целях», — скажет поклонник поэта.

«Блатные присвоили Есенина, но ведь они не могли сделать того же с Маяковским или Пастернаком!» — возразит сторонник Шаламова.

«”Блатная нота” стала частью его «народности», до чего не дотянулись огосударствлённый Маяковский и элитарный Пастернак», — мог бы напомнить Абрам Терц.

«Слова поэта сама суть уже его дела», — процитирует Пушкина (в воспоминаниях Гоголя) еще один оппонент. Значит, автор «Москвы кабацкой» тоже как-то ответствен за уголовные татуировки.

Так он, Есенин, и существует — между: «Я по первому снегу бреду…» и «Саданул под сердце финский нож», «Песней о собаке» и «Песнью хулигана», хулой и молитвой.

Отечество, блатная песня…

PS. Кстати, шаламовские очерки написаны шестьдесят лет назад. Сохраняется ли его популярность в сегодняшней преступной среде? Ответа на этот вопрос, кажется, не знает никто.

PPS. Уверен, что в подавляющем большинстве эссе/очерков будет представлен только один Есенин.

137. Ксения Плюснина, 13 лет. Ростов-на-Дону

Что-нибудь поинтересней можно?

Звонок. Но еще слышны гул, смех, крики. Двое дежурных пытаются успокоить шумных одноклассников. Тщетно. Кто-то нервно поглядывает на дверь – она может открыться с минуты на минуту.

– Здравствуйте, дети, – вбежала в класс учительница. – Записывайте тему урока: Сергей Александрович Есенин.

– Скукота, – послышался шепот в мгновенно затихшем классе. – Что-нибудь поинтересней можно? – послышался тот же голос.

– Конечно, – за этим словом последовала гробовая тишина.

– Итак, Сергей Александрович Есенин, – продолжала она. – Родился 3-го октября 1895 года в селе Константиново в крестьянской семье. Семья его была бедная, и родителям на тот момент маленького Сережи приходилось чертовски много работать, чтобы сводить концы с концами.

Александр Есенин в детстве пел в церковном хоре и имел хорошие вокальные данные. Вы только представьте, дети, Александр возвращался домой после рабочего дня, что-то напевая себе под нос, но как только за ним закрывалась дверь, он начинал петь звучным басистым голосом. 5-летний Сережа пытался повторить, а мать Сергея Татьяна Титова тихо улыбалась.

Спустя, эмм, пару лет Александру предложили работу в Москве. И тот с радостью принял приглашение на должность приказчика. Материальное положение значительно улучшилось, но у главы семьи почти не было возможности приезжать домой. Из-за этого родители будущего поэта часто ссорились… Сережа забился в угол и плакал, проговаривая дрожащим голом: «Мама, папа, почему вы ссоритесь? Пожалуйста, не ссорьтесь».

Позже родители Сергея развелись, и Татьяна отправила Сереженьку к его деду на воспитание. Там появились трое братьев матери, они были молодыми холостяками, и еще текла в их жилах мальчишеская кровь и юношеское озорство. Они хотели вырастить из племянника настоящего мужчину.

Вернувшись домой нескольким временем позже, Сергей предстал пред всеми умелым пловцом и наездником на лошади – Сережа был прекрасным учеником своих учителей. Его сажали на кобылу и стегали лошадь – и та бежала галопом. Его швыряли в речку с лодки и кричали: «Давай, Серег, плыви к нам, плыви!»

Сразу после возвращения домой Сергея отправляют в местную школу. Туда он не очень-то и хотел, но, кажется, смирился. Каждый день мальчик заходил в маленький класс и закапывал преподавателей знаниями, поражавшими всех. И учителей. И одноклассников. И родителей одноклассников. Спустя год после поступления в школу Сергей проходил мимо окна. При одном только взгляде на этот кусок стекла у десятилетнего мальчонки загорелись глаза. Учеников выпустили во двор развеяться после душного класса. Звон разбитого стекла. Все мальчишки обернулись. «Прямо в яблочко!» – тихо, но достаточно громко, чтобы услышали другие, сказал Сережа.

– Наверняка в душе разгорелось приятное чувство удовлетворения, – проговорил ранее скучающий ученик-хулиган, протирающий на стуле брюки.

– Думаю, ты прав. Возможно, это чувство удовлетворения и желание попротивиться учителям и толкало Сергея на дальнейшие шалости, уже более серьезные, чем разбитое окно. Директора выводило из себя поведение выдающегося умом хулигана. Желая наказать Сергея, директор оставляет Сережу на второй год. Но Сергей не перестал жить прежней жизнью школьного бандита. В последний день учебы он вышел из школы с отличным табелем и с книгами, взятыми из библиотеки священника, к которому он заходил, будучи в гостях у снова живущих вместе родителей.

Александр и Татьяна хотели, чтобы их сын стал преподавателем, и поэтому Сережу отправляют в цековно-приходскую школу, которая также считалась второклассной учительской школой.

Но у самого Сергея были другие планы. После окончания учительской школы в 1912 году Сергей отправляется в Москву. Его, несомненно, отговаривали. Боялись: «А как же там будет наш соколик? Где будет жить? Работать?» 17летний Есенин просит помощи у отца – Сергею надо было где-то и на что-то жить. И вот – первый день работы в мясной лавке. День, другой, третий…

О, как же ему не нравилась однообразная, повторяющаяся изо дня в день, работенка. Ему нужна была свобода, нужно было пространство для души творческого человека – книги из дома священника поставили Сережу как личность творческую, направили его на верный путь. Сергей устроился в типографию – ближе к творчеству, ближе к той атмосфере, сводившей с ума.

Он продолжал писать стихи – а начал писать он еще в школе, – в которых появились приемы образности: метафоры, слова в прямом и переносном смысле. В типографии Есенин знакомился с поэтами, активными членами литературно-музыкального кружка. Возможно, именно они и подтолкнули его поступить в Московский университет в качестве вольного слушателя, ибо видели в нем одаренного человека.

В 1915 году 20летний Сергей знакомится с Александром Блоком. Давайте представим, как это было. Представим, Сергей идет по площади, затерянный где-то далеко в мыслях, и вглядывается в землю перед собой. Потом вдруг очнулся на земле вместе с 35летним на тот момент Блоком. Сергей поспешно встает и собирает разлетевшиеся бумаги Блока. Отдавая стопку листов, Сергей с благоговением произносит: «Вы… Я… Спасибо». И смущенно улыбнувшись, убегает, еще в стопку Блоковских бумаг сунув парочку своих стихотворений.

Александр Александрович уже знал эти произведения. Он видел их в журнале «Мирок» в 1914 году и хранил тот журнал с первыми опубликованными стихотворениями Сергея под псевдонимом Аристона. Блок считал Аристона талантливым и перечитывал его «Березу», не подозревая, что именно он, Александр Блок стал причиной такого качества поэзии Аристона, как новокрестьянская лирика. Спустя полгода после чудесной встречи с Блоком, в 1916 году, Есенин издает первый сборник – «Радуницу».

А представьте, что Есенин мог бы стать обычным учителем, «серой мышкой», проводить дни, месяцы, годы на нелюбимой работе, вместо того, чтобы выражать любовь к Родине в стихах, которыми зачитывалась сама императрица…

Далее воодушевленная учительница продолжала что-то говорить, а ее ученики невольно задумались: «А как бы сложилась жизнь Сергея Есенина, если бы он стал преподавателем, или проводил сутки в мясной лавке, среди запаха сырого мяса и крови?»

136. Руслан Богатырев, математик и музыкант. Москва

Девушка-царевна

«Красный сарафан» — известная русская песня, визитная карточка России. Музыку, столь пленившую иностранцев и покорившую не одно сердце, написал Александр Варламов. Вместе с Александром Алябьевым и Александром Гурилёвым они составили основную тройку композиторов русского романса доглинковского периода.

Музыка для «Красного сарафана» предположительно была написана в 1832 г., в Москве. Уже после того, как Варламов сюда переехал из Петербурга и получил должность помощника капельмейстера, а затем и «композитора музыки» при Императорских московских театрах.

Первая публикация — в песенном сборнике А.Е.Варламова «Музыкальный альбом на 1833 год», куда вошло девять песен и романсов. Полное название — «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан». Автор слов — русский драматический актёр и поэт Николай Цыганов.

В ноябре 2018 г. я решил создать свою версию «Красного сарафана», заменив старинный текст Н.Г.Цыганова на слова Сергея Есенина. Используя свой метод поэтической инкрустации, создал новый вариант, который стилистически и драматургически отличается от оригинала, но сохраняет и раскрывает глубину и красоту русской музыки и слова.

Что же такое поэтическая инкрустация?

Это метод построения мозаики стиха (без швов!) на готовой музыкальной основе. Разумеется, музыка должна максимально соответствовать не только поэтическому метру, но характеру и образности стиха. Нередко в творчестве поэтов присутствуют микроминиатюры — стихотворения-зарисовки в 1-2 четверостишия. Этого слишком мало, чтобы выстроить полноценный романс. Но их можно использовать в качестве строительного материала в «мозаичной поэзии», в некотором смысле это можно назвать поэтическим программированием.

Практика внесения изменений в поэтический текст при переносе на музыкальную основу бытовала и во времена П.И.Чайковского (он сам этим нередко занимался). Конечно, требуется большая деликатность, но раз изменения вносятся (прямая аналогия — экранизация литературных произведений), они вполне могут не только носить косметический характер, но и даже менять драматургию.

Раз так, почему нельзя создать новую музыкальную миниатюру на основе нескольких текстов, используя привычные для кинематографа композиционные приёмы? Поэт ведь отнюдь не предполагал, что его стихотворение положат на музыку.

Музыка не только создаёт мелодическую, ритмическую и гармоническую оправу поэтическому тексту, но и даёт новые возможности «дыхания» поэзии, возможности пауз и музыкальной «тишины». Когда слушатель (не читатель!) может полностью погрузиться в тончайшие детали звучащего слова.

Таких средств выразительности нет ни у одного чтеца. Печатное слово веками постигало искусство своего оформления. То, что принято называть типографикой. Музыка открывает новые возможности развития музыкальной поэтики, возможности перехода от печатного и выразительного слова к особой типографике, типографике музыки.

Поэтическая инкрустация — аналог техники флорентийской мозаики и приёмов Исаака Левитана в конструировании природных пейзажей. Вкратце об этом расскажу.

Флорентийская мозаика. Уникальная техника и технология камнерезного искусства, зародившаяся во Флоренции, легендарной колыбели эпохи Возрождения (Pietre Dure, итал. mosaico, от лат. musivum, буквально — посвящённое музам). Она связана с одним из благородных семейств того времени — Медичи. Это мозаика из цветных драгоценных и полудрагоценных камней разных форм, состыкованных в единый рисунок так, что граница между ними практически незаметна. Искусство создания подобных картин из камня по-итальянски называется commesso — «сплочение».

Левитан. Помню своё замешательство, когда впервые приехал в Плёс и хотел найти и сфотографировать пейзаж, изображённый на знаменитой картине Левитана «Над вечным покоем». Даже и не предполагал, что это было воплощением поэтического видения художника.

Композиция формировалась в воображении Левитана. Характерный для него приём: сконструированный пейзаж для отражения определённой философии творческого замысла. Поэзия живописи. Это не Волга у Плёса, как можно было бы подумать изначально. Картина «Над вечным покоем» написана по этюдам, сделанным Левитаном на соседних озёрах Островно и Удомля (Вышний Волочёк).

Вернёмся же к Есенину и «Красному сарафану».

Как осуществляется подбор слов? Первична здесь музыка. Она задаёт звуковую оправу. Гармонию и ритм можно будет изменить, а вот мелодия становится основой рисунка будущей инкрустации. Затем отбираются тексты-кандидаты (чаще на уровне катренов-четверостиший). Это непростой процесс. Нередко приходится надолго погружаться в полные собрания сочинений, чтобы отобрать то, что нужно.

В случае с «Красным сарафаном» всё произошло очень быстро. Мистически быстро. Финальный текст составлен из несколько переработанных фрагментов двух стихотворений Сергея Есенина: «Кручина» (1914) и «Троица» (1914). Их первоначальные названия уже утрачены.

Каково же было моё изумление, когда я открыл на сайте Ленинки первый прижизненный сборник Сергея Есенина «Радуница». Тот, что вышел в Петрограде в январе 1916 г. в издательстве М.В.Аверьянова.

Оба этих стихотворения размещены там на соседних страницах! Причём в моём варианте оказались в перекрёстном виде: 1-я строфа «Кручины» и 1-я строфа «Троицы», 2-я строфа «Кручины» и 2-я строфа «Троицы», затем изменённая финальная строфа «Кручины».

Новому произведению дал название «Девушка-царевна».

Зашумели над затоном тихо тростники.

Плачет девушка-царевна у лесной реки.

Троицыно утро, утренний канон,

В роще по берёзкам белый перезвон.

Погадала красна девица в Троицын семик.

Расплела волна венок из белых повилик.

Тянется деревня с праздничного сна,

В благовесте ветра хмельная весна.

В перезвоне буйна ветра хмельная весна.

Девушка-царевна ходит вся грустна,

И играет пеной быстрая волна.

И играет нежной пеной быстрая волна.

Мы привыкли воспринимать стихотворения «россыпью», как правило, в отрыве от важнейшего контекста, который бережно и кропотливо выстраивал сам автор. Просто как некий набор текста в интернете или каком-нибудь электронном издании. Как фрагмент собрания сочинений. Даже если руки и доходят до печатного издания, не сильно озадачиваем себя вопросом о том, кто, когда и с какой целью его создавал. Насколько там сохранён первоначальный полиграфический и композиционный авторский замысел…

Александр Блок так сформулировал идеи целостности: «Задача всякого сборника стихов состоит между прочим, в группировке их, которая должна наметить основные исходные точки, от каждой из них уже идёт пучок стихов, пусть многообразных, но с им одним присущим ароматом. Так создаются отделы, которых, однако, может и не быть в случае однозвучности всех стихов».

Надо же, насколько мы нередко просто скользим по поверхности, не имея понимания, ключа и времени на «расшифровку» других, скрытых слоёв. Парадоксально, но работа над поэтической инкрустацией, т.е. по сути над членением стиха (атомизация), позволяет через прижизненные сборники выйти на понимание целостности первоначального замысла поэта.

135. Руслан Богатырев, математик и музыкант. Москва

Есенин. Маска, ставшая лицом

«Маска на лице — это попытка скрыть истину от других или самому спрятаться от истины»
(Ветхий Завет. Книга Иова)

«Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете»
(Новый Завет. Евангелие от Иоанна)

Сергей Есенин… Похабник и скандалист… Русский национальный поэт, любимый миллионами. Поэт, воспевший родную Русь и павший жертвой беспощадной пролетарской революции.

Казалось бы, такой канонический образ, сформированный самим Есениным, его творчеством и его жизнью, не подлежит никакому сомнению. Можно до бесконечности спорить об истинных причинах его трагической гибели. Рассуждать о том, кто оказал ключевое влияние на его поэтическое слово. Можно гадать, смог ли бы он выйти на новый творческий взлёт или же вхождение в смертельный штопор было предрешено и неотвратимо. Но главное в восприятии поэта остаётся неизменным…

Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот и весёлый свист.

И как же в этом совсем непросто разглядеть то, что назвал своим девизом Александр Блок. Знаменитые строки Пушкина:

Пусть чернь слепая суетится,
Не нам безумной подражать.

Да, для Есенина путь к сердцам миллионов открыли Сергей Городецкий, Николай Клюев и Анатолий Мариенгоф. Да, Андрей Белый и Иванов-Разумник были его мудрыми наставниками. Да, он любил слово Гоголя, Лермонтова, Кольцова, Надсона. Да, главным для него вызовом был Маяковский. «Слово о полку Игореве» знал почти наизусть. Постиг Данте. Читал в оригинале Гейне.

Но ухабистую и тернистую дорогу к поэтическому Олимпу Есенину освещали две путеводные звезды: Пушкин и Блок. Выше них для него не было никого. Блока, как ему виделось, он впитал и превзошёл. Ну а Пушкин… «Теперь меня тянет всё больше к Пушкину… » (автобиография, октябрь 1925). Пушкин был самым светлым его идеалом.

Путь Есенина — от «Радуницы» до «Чёрного человека». От февраля 1916 г., когда в издательстве М. В. Аверьянова (Петроград) увидела свет его первая книга стихов, до января 1926 г., когда в первом номере журнала «Новый мир» (Москва) появилась его последняя поэма. Издательский путь из Петербурга в Москву. Путь длиной ровно в десять лет.

В чём же непостижимость Есенина? Почему русские люди не просто любят его поэзию, а буквально дышат его стихами, стихами напоёнными нежностью и силой? Ответ парадоксален: разгадка — в молитвенности его души, в небесной музыке его слова, в пророческом даре его ума.

Критик А. В. Бахрах, друг Марины Цветаевой : «В поэзии он — Моцарт».

Великий Моцарт… Волшебный и чарующий, шутливый и танцующий. А ведь в основе его великосветского искусства — выверенная до мельчайших нюансов архитектоника духовной музыки, безусловная и бесконечная вера. Снаружи Шопен. А внутри — Бах.

Первая книга Есенина «Радуница» стала не просто манифестом его веры. Именно она и принесла ему признание мэтров поэтического Олимпа. Что же их подкупило в юном поэте? Искренность, сакральность, певучесть, простота…

Зинаида Гиппиус: «В стихах Есенина пленяет какая-то «сказанность» слов, слитость звука и значения, которая даёт ощущение простоты. Тут мастерство как будто данное: никаких лишних слов нет, а просто есть те, которые есть, точные, друг друга определяющие».

Спустя полвека критик и эссеист русской эмиграции в Париже Эммануил Райс напишет: «Лучшие его вещи полны словесной магии… Очарование Есенина — в дебрях простоты, недоступной другим поэтам».

Русские духовные стихи были знакомы Есенину, по его признанию, с раннего детства. Да, он прекрасно понимал, что история профессиональной русской поэзии идёт не от XVII–XVIII века, не от Симеона Полоцкого, Кариона Истомина и Феофана Прокоповича, не от Антиоха Кантемира, Василия Тредиаковского, Михаила Ломоносова, Александра Сумарокова, Гавриила Державина… Во второй половине XV века из древнерусской богослужебной музыки стало выделяться отдельное направление внелитургической духовной музыки: стихи покаянные (стихи умиленные). Особый вид авторских песнопений, древнерусского поэтико-певческого творчества, расцвет которого пришёлся на XVI–XVII столетия. Песнопения назывались «стихи покаянны, слезны и умиленны, чтоб душа пришла к покаянию».

Русь и Россия для Есенина не одно и то же. Как вера и церковь. Истинная, глубинная Русь шла от Ладоги и Волхова, а не от Москвы и Киева. «Марфа Посадница», которой так восхищались Андрей Белый и Марина Цветаева, — протест против кощунственного предательства Ивана III, силой и кровью подчинившего себе Великий Новгород. «Радуница» и «Исус младенец» — скрытый протест против официальной церкви. Раскол и жестокие реформы патриарха Никона, через колено ломавшего веру отцов и дедов — русские люди этого не забыли. И не только староверы. К числу которых, кстати, принадлежал академик Д.С.Лихачёв. Древлеправославие, насчитывавшее свыше шестисот лет, беспощадно попиралось в XVII в. западничеством и инквизицией Никона.

Самодержавие, придворная церковь, а затем и сама революция (интернациональная, а не русская; пролетарская, а не крестьянская) — вот против чего всей душой восставал поэт. Степан Разин, Емельян Пугачёв, протопоп Аввакум — эти бунтари питали духовную силу Сергея Есенина.

Первая «Радуница» (1916) — не просто сборник из 33 произведений (возраст Христа), не просто отсылка ко дню поминовения усопших, к «Пасхе мёртвых». Это память предков, прапамять Руси. Это и собственное крохотное Евангелие, и заветная ладанка, которую он всю жизнь носил на своей груди. Это гимн Руси-Приснодеве, Богородице, Пречистой Мати. Не Христос-Солнце, а Богородица-Луна простирают над Русью свою небесную благодать.

Он был глашатаем, пророком русской духовной революции, революции веры. Но донести это открыто было почти невозможно. Попытка заполучить хотя бы на время покровительство левых эсеров, а потом и большевиков в итоге закончилась трагически.
Стихи как молитвы. Казалось бы, это ведь кредо Блока. Есенин же провозглашал в «Ключах Марии» (1918) народный орнамент, орнамент быта, слова и звука: «Не в одних только письменных свитках мы скрываем культуру наших прозрений через орнаментику букв и пояснительные миниатюры. Мы заставили жить и молиться вокруг себя почти все предметы».

В «Отчем слове» (1918) Есенин пишет: «Слово изначала было тем ковшом, которым из ничего черпают живую воду… «Выбирайте в молитвах своих такие слова, над которыми горит язык Божий,— говорил Макарий Желтоводский своим ученикам,— в них есть спасение грешников и рай праведных… »

Блок стал пророком судьбы Есенина. За полгода до своей смерти Блок записал в дневнике (1921): «Последнее действие… драмы заключается в борьбе поэта с чернью… Оно заканчивается всегда гибелью поэта, как инструмента, который ржавеет и теряет звучность в условиях окружающей внешней жизни».

«Нежное хулиганство» Сергея Есенина — всего лишь маска, духовная одежда лица. Чувственна ведь одежда, а не нагота… Тем более, в искусстве.

У Есенина маска издревле почитавшегося на Руси блаженного. Маска Николая Кочанова. Юродивого Великого Новгорода.

Высокое искусство не может быть без тайны. И, как бы вторя Ахматовой, можно сказать: «Я знаю главные темы Есенина. И главное — его тайнопись».

134. Карина Ларионова, учащаяся МКОУ «СОШ № 2». Отрадное, Ленинградская область

Сергей Есенин

У каждого из нас порой в жизни бывают моменты, когда хочется забыться, отойти от всех проблем и погрузиться в другой спокойный мир — мир поэзии. Да, и не смотря на то, что мне всего 14 лет, у меня тоже есть проблемы, от которых иногда хочется просто убежать, и пусть они детские, но я также как и все ищу уединения и спокойствия в такие моменты моей жизни. Тогда открываю книгу и ныряю с головой в стихи любимого поэта. Все больше погружаясь в поэтический омут, созданный Сергеем Есениным, наши мысли и чувства трансформируются и преображаются – они другие! Мы проживаем жизнь поэта, погружаясь в его переживания, и наши собственные становятся такими далекими и уже не такими серьезными, как казалось до этого. Бывает иногда, что засидишься с книгой в руках дольше обычного и начинает появляется ощущение, что ты стал прямым участником истории его стихотворений, так красочно прорисовываются образы, или же наоборот стал главным героем, а возможно даже и самим Есениным. Ты – это он, он – это ты, и нити души сплетаются в одну, которая своим натяжением создает уникальную музыку простой человеческой жизни. И хочется все больше и больше узнавать себя в лице поэта. По сути, Сергей Есенин – не просто поэт, для меня это наставник и учитель.

Село Константиново, в котором родился поэт, наминает мне мой родной город. Мальчик был озорником, но талантливым от рождения. Уже в 9 лет появляются на свет его первые произведения. Одно из них «Выткался на озере алый свет зари..», читая который я оказываюсь каждый раз на берегу реки, представляю зарю, и живу, живу его образами, его первыми сердечными переживаниями.

Каждое его стихотворение открыто для читателя, понятно и оттого больнее принимаются в душе та боль и раны, которые он получал от жизни. Но при этом всегда оставался собой.

Вот такой, какой есть,

Никому ни в чём не уважу,

Золотою плету я песнь,

А лицо иногда в сажу.

Ему не нужно было прятаться за маски от общества, он ни от кого не бежал, он просто жил, просто творил, он был – Сергеем Есениным. И очень горько от того, что жестокость жизни иногда у жизнерадостного легкого человека вызывала страшные приступы депрессии, которую он топил в алкоголе. Он был с людьми, но при этом был одинок, и только бумаге он доверял самое сокровенное – свои чувства.

Друг мой, друг мой,

Я очень и очень болен.

Сам не знаю, откуда взялась эта боль.

Великий поэт – великий психолог моей души.

133. Гюзель Сахипова, журналист. Уфа

Лучший Есенин в мире

Помню, в девятом классе пришёл к нам мальчик – хорошо сложён, синие глаза, русые вьющиеся волосы… За схожесть его сразу же прозвали Есениным – благо что милый глазу портрет русского поэта наравне с другими висел в кабинете русского языка и литературы, приводя нас, старшеклассниц, в единодушный тихий восторг.

Почему мы его любили


По удивительному совпадению парня того звали Серёжей, и популярность его росла день ото дня. Пик её пришёлся на праздник «Золотая осень» – среди прочих номеров старшеклассники ставили сценку «Из жизни поэта». Учительница литературы, имеющая глаза и уши, дала нашему герою заглавную роль – и Сергей-«Есенин», потрясая копной безумно красивых волос, читавший «Шаганэ ты моя, Шаганэ! Потому что я с Севера, что ли…», окончательно довёл до обморока сидевших в зале школьниц-обожательниц – своих и поэта.

В ту осень я позаимствовала в родительской библиотеке сборник стихов Есенина, принесла его в класс – среди них было много тех, что не преподают в школе: стихов чисто мужских, стихов хулиганских. «Я не знал, что любовь зараза, Я не знал, что любовь – чума… Подошла и прищуренным глазом Хулигана свела с ума…», «Наша жизнь – простыня да кровать, Наша жизнь – поцелуй да в омут…». Естественно, это не могло не взволновать неокрепшие юношеские души – взволновало, ещё как! Сборник обошёл весь класс, стихотворения поэта переписывались в специальные тетрадки; добрая половина одноклассников в ту пору начала сочинять стихи – разумеется, про любовь… А ещё мальчишки сидели под лестницей, бренча на гитаре и напевая есенинское: «Каждая задрипанная лошадь Головой кивает мне навстречу…».

И если кто ещё не понял, то я намеренно остановлюсь на этом моменте: то есть мы не переписывали творения Пушкина и Лермонтова и не пели Некрасова, нет! Всё это мы проделывали исключительно с Есениным. Вопрос – почему мы его так любили?

– Ну, во-первых, потому что он красивый, – легко ответила мне верная подруга-одноклассница, когда я задала ей спустя годы этот вопрос.

О как! И ведь не поспоришь…

– Хорошо, а во-вторых?

– Понимаешь… – собеседница задумалась. – Есенин, он не просто душка. Он какой-то… какой-то свой. Как бы это объяснить… Вот, например, Пушкин-Лермонтов-Некрасов и даже, пожалуй, Маяковский – с ними чувствуется какая-то внутренняя дистанция, вот как у ребёнка со взрослым… А Есенин – он другой, ему всегда можно сказать «ты». И поговорить с ним по душам…

Вспоминая запах навоза

«Конечно, он свой! – подтвердил знакомый доцент филфака. – Причём свой для всех: и для городского щёголя (а то, что поэт любил пофорсить, факт известный!), и для дебошира-хулигана, любителя женщин, и, конечно, для того, кто от сохи. История простого паренька, воспевшего Русь в целом и глубинку в частности, воспевшего любовь к женщине, порой посредством чувств, кои принято считать низменными… История деревенского парня, ставшего известным и любимым, со всеми его выходками и пьянством, метаниями и страданиями, не может не трогать – наверное, по той простой причине, что каждый видит в его творениях часть себя…».

Так оно, наверно, и есть. Простота и искренность – вот что привлекает в личности поэта. Он никогда не забывал родные края, и его тоска по русской деревне, по местам, где поэт вырос, пронзительна:

Так хорошо тогда мне вспоминать

Заросший пруд и хриплый звон ольхи,

Что где-то у меня живут отец и мать,

Которым наплевать на все мои стихи,

Которым дорог я, как поле и как плоть,

Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.

Они бы вилами пришли вас заколоть

За каждый крик ваш, брошенный в меня…

А дальше вдруг бравада, словно поэт враз спохватился – как бы родители не начали переживать за сына:

Бедные, бедные крестьяне!

Вы, наверно, стали некрасивыми,

Так же боитесь бога и болотных недр.

О, если б вы понимали,

Что сын ваш в России

Самый лучший поэт!

Наверное, поэт знал что говорил. Я могу к этому лишь добавить – он лучший Есенин в мире. И всегда современен – наверное, в этом и кроется его главный секрет. Иначе откуда бы взялось вот это:

Башка моя, словно август

Льётся бурливых волос вином.

Я хочу быть жёлтым парусом

В ту страну, куда мы плывём.

И синие глаза, задорно глядящие с портрета. «Ну так что ж, что кажусь я циником…».
Спасибо, хулиган Есенин. Спасибо за любовь…

132. Гун Цинцин, преподаватель Чжэцзянского университета,
кандидат филологических наук МГУ им. Ломоносова. Ханчжоу, Китай

Сергей Есенин

В северной Руси и в родине полевых цветов родился крестьянский поэт С. Есенин. Ока была беременная, родила поэта Есенина.

Есенин слушал шёпот березы и музыку реки, сидя под облаками и звездами. Он раздумывал о судьбе деревни под закатом с малиновым цветом. Он разговаривал с природой, с кошкой, собакой и коровой.

Мои мечты стремятся вдаль,

Где слышны вопли и рыданья,

Чужую разделить печаль

И муки тяжкого страданья.

Я там могу найти себе

Отраду в жизни, упоенье,

И там, наперекор судьбе,

Искать я буду вдохновенья.

– «Мои мечты»

Сказка и народная песня дали питание в сознание поэта. Лес, река, трава, земля составляют краску его поэтических картин. Он чувствовал дыхание родины.

Когда Есенин вырос, он устал жить в родном краю. С первым юным дыханием пошел в Москву, но вернулся с досадой как блудный сын.

Устал я жить в родном краю

В тоске по гречневым просторам,

Покину хижину мою,

Уйду бродягою и вором.

– «Устал я жить в родном краю»

Есенин искал истину в поэзии с помощью верой, но наконец, потерял себя в пути искания. Он страдал от революции и мечтал о счастье рая в родной деревне.

Я усталым таким еще не был

В эту серую морозь и слизь

Мне приснилось рязанское небо

И моя непутевая жизнь.

Много женщин меня любило.

Да и сам я любил не одну.

Не от этого ль темная сила

Приучила меня к вину.

Бесконечные пьяные ночи

И в разгуле тоска не впервь!

Не с того ли глаза мне точит

Словно синие листья червь?

Не больна мне ничья измена,

И не радует легкость побед,

Тех волос золотое сено

Превращается в серый цвет,

Превращается в пепел и воды,

Когда цедит осенняя муть.

Мне не жаль вас, прошедшие годы,

Ничего не хочу вернуть.

С одной стороны, как талантливый поэт, Есенин воспевал деревню; с другой стороны, как хулиганский поэт, он мстил городу. Земля вдохновлял поэта, а город его разрушал. После пьянства он бродил по Тверской улице, встречал собаку. Они смотрели друг на друга. В такой момент он видел его истинное города. Он вспоминал свою родину в Константинове.

Русь моя, деревянная Русь!

Я один твой певец и глашатай.

Звериных стихов моих грусть

Я кормил резедой и мятой.

Взбрезжи, полночь, луны кувшин

Зачерпнуть молока берез!

Словно хочет кого придушить

Руками крестов погост!

Бродит черпая жуть по холмам,

Злобу вора струит в наш сад,

Только сам я разбойник и хам

И по крови степной конокрад.

Кто видал, как в ночи кипит

Кипяченых черемух рать?

Мне бы в ночь в голубой степи

Где-нибудь с кистенем стоять.

Ах, увял головы моей куст,

Засосал меня песенный плен.

Осужден я на каторге чувств

Вертеть жернова поэм.

Но не бойся, безумный ветер,

Плюй спокойно листвой по лугам.

Не сорвет меня кличка «поэт».

Я и в песнях, как ты, хулиган.

– «Хулиган»

Есенин мечтал о революции, воспевал революцию. Он верил в революции, но и в ней сомневался.

Средь людей я дружбы не имею,

Я иному покорился царству.

Каждому здесь кобелю на шею

Я готов отдать мой лучший галстук.

– «Я обманывать себя не стану…»

Он воспевал восстание народа, восхищает мужество Пугачёва, рисует разные портреты в поэме. Он путешествовал по Европе, был в Америке. Крестьянский поэт наконец-то вышел из ловушки Руси. Он заявлял, что он большевик, хотел расстаться с бедной Русей, хотел узнать истину «Кому на Руси жить хорошо».

Низкий дом без меня ссутулится,

Старый пёс мой давно издох.

На московских изогнутых улицах

Умереть, знать, сулил мне Бог.

– «Да! Теперь – решено без возврата…»

«Персидские мотивы» являются любовной лирикой на фоне любови к родине и привязанности к родине. Есенин воспевал красоту Шаганэ, выдвинул любовную лирику на новый уровень. Любовь к родине и дум об эпохе часто наблюдается в его поэзии. В его поэзии отражается устойчивая вера.

Его любовь к деревне характеризуется печальной окраской.

Я последний поэт деревни,

Скромен в песнях дощатый мост.

За прощальной стою обедней,

Кадящих листвой берёз.

– «Я последний поэт деревни»

Образ туман часто проявляется в его поэзии.

Каждый вечер, как затуманится,

Как повиснет заря на мосту,

Ты идёшь, моя бедная страница,

Поклониться любви и кресту.

– «За горами, за жёлтыми долами»

В образе «туман» отражается черта неопределённость революции и реформ в деревне и тайность жизненного начала. «О красном вечере задумалась дорога»

О красном вечере задумалась дорога,

Кусты рябин туманней глубины,

Изба-старуха челюстью порога,

Жует пахучий мякиш тишины.

– «О красном вечере задумалась дорога»

Эстетика Есенина приближается к мысли Китайцев. Он использует много символов, образов, чтобы выражать глубокую философию. Идея гармонии человечества с природой похожа на идею китайской философии — гармонию человека с природой. Есенин выражает любовь ко всем существам. Это соответствует учению даосизма и конфуцианства. Совершенный человек должен обладать двумя важнейшими достоинствами: гуманностью и чувством долга по китайской философии. С.Есенин не только великий поэт, но и великий гуманист.

131. Алина Дадаева, сотрудник литературного журнала La Otra. Мексика

Стадия: Черный человек

Жак Лакан утверждал, что художник всегда опережает психоаналитика. Если бы в 1949-м году, готовя доклад «Стадия зеркала и ее роль в формировании функции Я», Лакан прочел поэму «Черный человек» Сергея Есенина, у него, возможно, появился бы дополнительный материал для размышления и подтверждения тезиса, с которого я начинаю это эссе: художник всегда опережает психоаналитика.

По мнению Лакана, в возрасте от 6 до 18 месяцев ребенок вступает в «стадию зеркала», в которой происходит психическая сборка своего «Я». Впервые столкнувшись с собственным отражением, ребенок вначале принимает его за другого ребенка и лишь спустя некоторое время понимает, что в зеркале находится он сам, таким образом, осознавая себя через идентификацию с другим.

В случае же психоза, в тех его проявлениях, когда у человека появляются двойники, происходит обратный процесс: распадается представление о себе, сформировавшееся в раннем детстве. Именно поэтому многие душевнобольные не способны узнавать себя в зеркале: то, что когда-то было связано в единый образ, при заболевании вновь раздваивается.

Классической поэзии не было свойственно описание психических расстройств. В лирике мы обычно встречали выражение (Лакан бы сказал: означение) экзистенциального кризиса, но не стоящих за ним навязчивых состояний. И «Черный человек», наверное, первое произведение в русской поэзии, где субъект говорит с нами изнутри собственной болезни.

Есенина чаще других поэтов отождествляют с его лирическим героем. Это справедливо лишь отчасти. Будь Есенин действительно идентичен персонажу «Черного человека», он не смог бы написать эту поэму (страдающие психозом не способны осознавать нереальность происходящего). С другой стороны, в основу безумия своего героя, поэт явно закладывает мотивы собственных невротических расстройств, во многом, думаю, ставших причинами его алкоголизма и самоубийства. Кто же таков Черный человек и каковы эти мотивы?

Чтобы облегчить эмоциональную боль, нужно для начала рассказать о ней стороннему лицу (например, психоаналитику). Его роль в поэме выполняет тот самый неназванный друг (возможно, читатель), к которому в первых строчках обращается поэт. Но высказаться напрямую о том, что его мучает, лирический герой не может, для этого ему (его психике) нужен кто-то третий, кем и становится его отражение в зеркале. К похожему приему прибегает Ингмар Бергман в фильме «Персона»: медсестра Альма, чье имя в переводе означает «душа», в обвинительном тоне рассказывает актрисе Элизабет Фоглер о некоторых фактах биографии актрисы, знать о которых могла только сама Фоглер (напомню, что по сюжету этой несколько сюрреалистичной картины, лица героинь в определенный момент сливаются в одно целое).

Здесь я подхожу к выводу, который, вероятно, озадачит тех, кто, судя поэта по воспоминаниям его современников, сформировал свое представление о Есенине как о законченном эгоисте. Болезненное состояние героя поэмы «Черного человек» вызвано не чем иным, как сильнейшим чувством вины (вполне вероятно, оно было присуще и самому поэту: не случайно известнейшие стихи Есенина: «Письмо матери», «Письмо к женщине», «Письмо от матери» — являют собой прямо-таки квинтэссенцию чувства вины). Поэту (лирическому герою) стыдно от того, что он неправильно проживает свою жизнь. Однако, внимательно вчитавшись в обвинительную речь Черного человека, мы поймем, что предъявляемые им обвинения вовсе не настолько серьезны: что уж такого криминального в женщине «сорока с лишним лет», кроме того, что связь с ней осуждает социум? Чувство вины героя «Черного человека» скорее иррационально, но ведь именно иррациональное чувство вины (самобичевание) часто ложится в основу психических расстройств, следствием которых становится, в том числе, и алкоголизм. А алкоголизм в свою очередь подкрепляет и закрепляет чувство вины. Лучше всего этот замкнутый круг описал де Сент-Экзюпери:

— Что это ты делаешь? — спросил Маленький принц.

— Пью, — мрачно ответил пьяница.

— Зачем?

— Чтобы забыть.

— О чем забыть? — спросил Маленький принц. Ему стало жаль пьяницу.

— Хочу забыть, что мне совестно, — признался пьяница и повесил голову.

— Отчего же тебе совестно? — спросил Маленький принц. Ему очень хотелось помочь бедняге.

— Совестно пить! — объяснил пьяница, и больше от него нельзя было добиться ни слова».

Художник всегда опережает психоаналитика.

Но вернемся к Лакану. Для проговаривания своей вины герой растождествляет себя со своим отражением, в результате появляется инфернальный Черный человек. Инфернальность зеркальных двойников — распространенный случай (вспомним хотя бы героиню рассказа «В зеркале» Валерия Брюсова). Страдающие шизофренией или бредовыми расстройствами тоже видят в зеркалах монстров, как будто человек, отделяясь от своего отражения, пытается отделиться от негативного представления о себе (от своего черного человека). Впрочем, в случае Есенина мне кажется правильнее говорить не об инфернальности, а об апокалиптичности его персонажа: в поэме несколько раз проступают мотивы Откровения — всадники; книга, по которой Черный человек, как Высший судия, читает судьбу поэта; невинный голубоглазый ребенок (почти Христос) и виновный Черный человек (почти Антихрист), подменяющий ребенка собой. Кстати, противопоставление этих образов можно трактовать и с «зеркальных» лакановских позиций: ребенок как тот, кто собирает своей образ в зеркале, Черный человек — как продукт его распада.

Анализируя поэму, трудно избежать вопроса о «шее ноги». Графологический анализ, исследование генитивных конструкций Есенина, выполненное Владимиром Дроздковым («НЛО», 2010. №4), а главное (на мой взгляд) встречающийся в одной из рукописей вариант «шее-ноге» вроде бы подтверждают правильность этого написания. Но сомнения остаются: вариант «ночи» — с ударением на первый или второй слог — по-прежнему имеет своих сторонников.

К моей интерпретации этого образа меня вновь подвел Лакан. По его мнению, не только человеческое «Я», но и представление о теле как о целостности есть следствие зеркальной сборки. В противовес ей вводится понятие «фантазм расчлененного тела», влечение к телесной деконструкции, у здорового человека проявляющееся, например, в сновидениях. Как это соотносится с есенинской шеей-ногой? Все дело, как говорится, в голове, вернее, в ее метафоре. Голова-птица «машет ушами» так, как если бы хлопала крыльями, желая отделиться от тела и улететь прочь. Шея-нога — это нога птицы, ведь птицы в состоянии покоя и сна (которые есенинская голова-птица потеряла) обычно стоят на одной ноге. Поэт, выросший в деревне, хорошо себе это представлял.

Закончу тем фрагментом, которым Лакан завершает свою статью о стадии зеркала: «…в пути, на котором субъект прибегает к субъекту, психоанализ может сопровождать субъекта до экстатического предела “ты еси это”, где открывается ему шифр его смертной судьбы».

Звучит, в данном контексте, как приговор. «Это» исчезает с рассветом. Но зеркало-то все равно разбилось.

130. Аркадий Высочин, учащийся Лицея ИГУ города Иркутска

У животных тоже есть душа…

У каждого из нас есть любимые стихотворения, которые мы перечитываем много раз. Одним из таких стихотворений для меня является «Песнь о собаке» Сергея Есенина. Это произведение для меня открыло несколько сторон человеческой жизни, и не только человеческой. С одной стороны, это обыденное отношение между хозяином и животным, когда человеку проще утопить лишние рты, чем о них заботиться и их кормить. С другой стороны, я вижу, как автор пытается показать живую душу животного – существа, подчинённого человеку. Поэт открывает читателю материнские чувства простой дворовой собаки, её страдания, её внутреннюю трагедию, и бессилие перед судьбой, которую вершит человек.

Сергей Есенин смотрел на животных особым взглядом, пытаясь понять сущность жизни животного: дворовая собака рождается, живёт на цепи, служит хозяину верой и правдой, инстинктивно рожает щенят и терпит боль от их потери. Возможно у собаки в момент потери этих маленьких «комочков» возникает вопрос: «За что со мной так: ведь я же верна и послушна?». При этом собака всегда надеется на милость своего хозяина, но, даже столкнувшись с его бессердечностью, она всегда возвращается к нему домой. Многие люди не задумываются о том, что собачья любовь и верность спасает им жизнь, спасают их от одиночества, а порой от самих себя.

Всё в этом стихотворении переполнено чувствами, которые Сергей Александровиче рассказывает с помощью глаголов, выражающих активные действия: от рождения щенков до унылого отчаяния матери. Все глаголы расположены в динамичном развитии: ощенилась, ласкала, бежала, плелась, глядела, скуля, покатились ее глаза от бессилия перед случившимся. Каждое описание природы характеризует внутреннее состояние собаки-матери: снежок подталый под тёплым животом; дрожь воды, как страх самой собаки; месяц над хатой, как любимое рождённое существо. Использование времени дня также помогает поэту передать трагичность ситуации: утро, рассвет ассоциируются с рождением щенят и материнской радостью, и в окончание стихотворения синяя высь и яркий месяц. В тексте не описывается само убийство щенков, но каждому читателю понятен исход действий человека. Следует отметить, что автором применяется близкая к его душе тема деревни, села, где используются деревенские слова: закут, рогожа, шесток, хата. В стихотворении не-сколько раз употребляется оттенок жёлтого, скорее золотистого цвета (рыжие щенята, рожь ассоциируется с золотом, золотая рогожа, жёлтый месяц, слёзы как золотые звёзды). А ещё интересен тот факт, что стихотворение заканчивается описанием синевы неба и яркого жёлтого месяца, у отдельных авторов по психологии сочетание жёлтого и синего говорит об одиночестве, что ярко подчеркивает боль и отчаяние матери, потерявшей своих детей.

Сергей Есенин применял множество литературных приёмов для передачи трагичности ситуации обращения человека с животным, он понимает, что чувствует собака, он встаёт на её сторону и смотрит на человека её глазами, ужасаясь бездушью, бессердечности и жестокости человека. И эти чувства он, не стесняясь открывает читателю, выворачивая наизнанку сущность человеческой души, что, конечно, в то время, когда жил Сергей Александрович, воспринималось с насмешкой.

129. Муаззам Набижон кизи Махсудова, МОУ Октябрьская СОШ. Истра

Есенин и Восток

Сергей Александрович Есенин всей душой стремился в Персию, которую считал таинственным островом поэзии. Близкое знакомство поэта с восточной культурой произошло в 1921 году, когда Есенин попал в Ташкент в дни Ураза-Байрама. Следующие два года он провел в путешествиях по Европе, осуществленных вместе с женой – Айседорой Дункан. Он посетил все страны Европы, кроме Испании, но не нашел там того, что заполнило бы его сердце, вернувшись в Москву без жены и без желания жить. Восток стал для поэта местом, где должны сбываться мечты. Он понял, что вновь хочет попасть в эту страну грёз. В сентябре 1924 года Есенин предпринял новую поездку – на этот раз на Кавказ, позже отправился в Азербайджан, эти путешествия помогли поэту переосмыслить новую для него культуру и создать поэтическую картину Востока для миллионов читателей.

Прочитав пару строк «Персидских мотивов», читатель может представить, что очутился в чудесном мире: его окружают цветы, персидские и узбекские ткани и снова цветы. Поэт погружает его в эти невиданные чарующие зрелища, показывает ночную жизнь города, заходит с ним в чайхану, где мужчины пьют красный чай из расписанных синими цветами пиал, сидя на узбекском ковре.

В цикле «Персидские мотивы» упоминаются имена Хайяма, Саади, Фирдоуси –великих поэтов Востока. Известно, что Есенин читал их стихи, не понаслышке зная книгу «Персидские лирики X-XV веков». Сергей Александрович не только наслаждался их поэзией, но и учился у мудрецов прошлого. Очень часто восточные авторы использовали для описания переживаний символ «розы». В первом же стихотворении персидского цикла Есенина «Улеглась моя былая рана» роза становится символом прекрасной девушки, «что лицом похожа на зарю».

Угощай, хозяин, да не очень.

Много роз цветет в твоем саду.

Незадаром мне мигнули очи,

Приоткинув черную чадру.

В цикле также идет речь о традициях исламских стран: культуре, обычаях, быте.

Сам чайханщик с круглыми плечами,

Чтобы славилась пред русским чайхана,

Угощает меня красным чаем

Вместо крепкой водки и вина

В «Персидских мотивах» отразилось и есенинское понимание революции. Женщины теперь получили больше прав, что поддерживал поэт.

Дорогая, с чадрой не дружись,

Заучи эту заповедь вкратце,

Ведь и так коротка наша жизнь,

Мало счастьем дано любоваться.

Заучи эту заповедь вкратце

Есенин жил в столицах, путешествовал за границу, но корни его были деревенскими, поэтому он создает необычные сравнения, например, поэт сравнивает деревенскую жизнь и сладкий сон, который переменился кошмаром. Сопоставляет собак, сидящих на цепи, и девушек, которым приходится жить по шариату.

Мы в России девушек весенних

На цепи не держим, как собак,

Немаловажной особенностью лирики Есенина также была двойственность. Он порой словно доказывает кому-то свою точку зрения, помогая читателю понять два мира – мир людей запада и мир людей востока.

И еще спросил я у менялы,

В сердце робость глубже притая,

Как сказать мне для прекрасной Лалы,

Как сказать ей, что она «моя»?

И ответил мне меняла кратко:

О любви в словах не говорят,

О любви вздыхают лишь украдкой,

Да глаза, как яхонты, горят.

Ведущей темой персидского цикла стала любовь. Поэта манили восточные девушки, и он часто писал о любовных историях

Жить — так жить, любить — так уж влюбляться.

Особое место в восточной лирике Есенина занимает образ Шагане. Это образованная девушка, с которой можно обсудить восточных поэтов…

Ты сказала, что Саади

Целовал лишь только в грудь.

Подожди ты, Бога ради,

Обучусь когда-нибудь!

…и поговорить по душам, пройдя по тонкой грани между симпатией и влюблённостью.

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Потому что я с севера, что ли,

Я готов рассказать тебе поле,

Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Поэт писал, как любит Шагане и о том, как любовь может неожиданно исчезнуть.

И зачем? Кому мне песни петь? —

Если стала неревнивой Шага,

Их общение оборвалось еще до того, как поэт уехал. Шагане Нерсесовна Тертерян (Тальян) рассказывала: «Незадолго до отъезда он все чаще и чаще предавался кутежам и стал бывать у нас реже. Вечером, накануне отъезда, Сергей Александрович пришел к нам и объявил, что уезжает. Он сказал, что никогда меня не забудет, нежно простился со мною, но не пожелал, чтобы я и сестра его провожали. Писем от него я также не получала. С. А. Есенин есть и до конца дней будет светлым воспоминанием моей жизни».

Мне пора обратно ехать в Русь.

Персия! Тебя ли покидаю?

Навсегда ль с тобою расстаюсь

Из любви к родимому мне краю?

Мне пора обратно ехать в Русь.

Так закончилась восточная сказка! Пора вернуться в реальный мир.

Отчего луна так светит тускло

На сады и стены Хорасана?

Словно я хожу равниной русской

Под шуршащим пологом тумана»,

128. Ксения Журенкова, студентка КГУ. Курган

Просто поэт

Каков он, путь творца? Сколько изворотливых обстоятельств жизни нужно перехитрить и преодолеть, сколько душевных метаний требуется выдержать, чтобы смело назваться свободным? Свободным не столь от общественной реакции, сколь от самого себя… От изнуряющих нравственных самоосуждений, от духовной неудовлетворенности, от несовпадения представлений и действительности. В перипетиях творческой судьбы Есенина улавливаются ответы на философские вопросы. Однако однозначно толковать их невозможно. Итак, что пережил и осознал великий художник слова, чтобы в конце жизненного и творческого пути определить: «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт».

Трудный путь к литературной славе Сергей Александрович начал в девять лет в родном селе Константинове. С тех пор Есенин ни на миг не прекращал работу, ведь в поэзии видео свое единственное призвание. Где деревенскому мальчишке, грезящему о высоком искусстве, брать идеи, образы для стихотворений? А они вокруг: ласковая сельская природа, милые русские девушки «со снопом волос… овсяных», братья наши меньшие, привычные явления погоды… В повседневных впечатлениях Есенин разглядывал художественную ценность, находил тонкую нить, ведущую к важной для истинного литературного мира искренности. Претерпев безденежье, трудный период своей безызвестности, то есть отказов московских журналов в публикации, поэт покидает «бездушный город» ради столицы и настоящей культурной жизни, к которой он так стремился.

Судьба, заранее определившая роковые повороты, и безмерный талант отворили Есенину двери в искусство, в литературную элиту Петрограда (да и всей России) начала двадцатого века. В 1916 году выходит первый сборник Сергея Александровича – «Радуница», а за ним «Голубень» (1918). В них улавливаем светлую любовь к русской глубинке, к деревне, однако на ряду с ней печаль и грусть. Отчего? То ли всепоглощающая ностальгия захватила поэта «в лаптях и рубахе», то ли глубокое осознание своей отрезанности от родимого уголка. Но как иначе? Ведь Есенин стремился к «цивилизации», к столичной шумной жизни. Тогда почему в его душе зарождаются противоречивые чувства? Освобождаясь от звания новокрестьянского поэта, Сергей Александрович вступает на «передовую линию имажинизма».

Новая литературная идея предполагала «поедание образом смысла», а главным художественным приемом возводила метафору. Однако осмелюсь заявить: это не являлось новью в истинном понимании, ведь однородные положения программы можно проследить и у символистов, обобщив все до образа. Есенин ощутил несостоятельность имажинизма, поэтому поспешил покинуть мастерскую Мариенгофа. Но продолжил вести разгульную жизнь, заслуживая именоваться скандалистом. Вокруг он видео лишь угнетающую «буйство глаз и половодье чувств» атмосферу. Когда «прожигать себя стало совестно и жалко», поэт отправился за границу (в 1922 году), чтобы забыться в творчестве и новых впечатлениях. Вернувшись на родину, Сергей Александрович отказался быть «певцом деревни» и имажинистом, а причислил себя к «просто поэтам». Думается, Есенин стремился к покою. Вечному или земному? Автор этого эссе выскажет нескромное предположение: человек искусства, мастер слова должен страдать. Только тогда он станет великим гением. Лучшим умам, лучшим творческим натурам просто необходимы переживания – реальные или вымышленные. Они, несомненно, вызывают боль сердца, бестелесной оболочки, а она порождает протест. Через него перерождается душа и творится непревзойденное мастерство.

В последние годы Сергей Александрович страдал, пребывал в разрушающем нервном напряжении. В эти трудные минуты поэт в мыслях и наяву возвращался в деревню. Особенно трогательным стихотворением становится «Низкий дом с голубыми ставнями…» Невозможно рассуждать о судьбе автора, не обратившись к его произведениям. Это утверждение кажется очевидным. С особой нежностью лирический герой вспоминает «родимую выть», открыто рассказывает милые, ласкового цвета сны. Однако и с грустью сознает – он больше не родной в своих же деревенских просторах:

Восхищаться уж я не умею

И пропасть не хотел бы в глуши…

Пусть года отстучали в сумрак, а поэт все же любит и не забывает милый дом, «умирает» от разбойных свистов, плавной красоты природы и курлыканья седых журавлей. Безвольно чуткое отношение к отчему дому и родному краю проявляет только русская крестьянская душа. Только она ведает духовность и поминутно испытывает «нежность грустную». «Измотанный» бездонной любовью, Есенин обретает покой… Вечный.

Я как автор, в каждой строчке и в каждой творческой судьбе ищущий схожесть со своим мироощущением, раскрою свое душевное состояние. И страшно, и тревожно оттого, что в сердце все мечется, ищет нелепой правды, жаждет искусства. Вглядываясь в судьбы великих поэтов, понимаешь: все они трагичны. И спрашиваешь себя: «Отчего? Что осознали они в самом начале пути, в творческом расцвете своей жизни? А не в этом ли и смысл? Они постигли его. Это так вели?ко».

127. Марианна Забродская, журналист, писательница. Минск, Беларусь

Сергей Есенин. История одной любви

Сергей Есенин умирал… В туманной дымке перед ним нарисовалась сцена ранней юности. Однажды летним вечером Анна Сардановская и он, Сергей, раскрасневшиеся, держа друг друга за руки прибежали в дом священника и попросили бывшую там монашку разнять их, говоря: «Мы любим друг друга и в будущем даём слово жениться. Разними нас, пусть, кто первый изменит и женится или выйдет замуж, того второй будет бить хворостом».

Было ли это на самом деле, или привиделось поэту? Ах, Аня.. Аня… Ты ушла в мир иной. Возможно я сам в этом виноват. Забыл тебя, погнался за славой».

1. Юность пылкая…

В юношеские годы по воспоминаниям современников Сергей Есенин поражал необыкновенной памятью на стихотворные произведения: мог наизусть прочесть «Евгения Онегина» Пушкина, а также свое любимое «Мцыри» Лермонтова.

Он рано понял своё поэтическое призвание, с 14 лет сам начал писать стихи. В мае 1909 года парень закончил Константиновское земское училище с похвальным листом. А уже в следующем, 1910 написал и посвятил любимой девушке стихи позже ставшие хрестоматийными. И это — в 15 лет!

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,

Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,

Хмельному от радости пересуду нет.

(«Выткался на озере алый свет зари»)

2… От благодарного ученика

В 1910 году Сергей Есенин числится учащимся церковно-учительской школы (село Спас-Клепики Рязанского уезда). Здесь впервые в жизни юного поэта появляется наставник по литературе Евгений Михайлович Хитров, который и направил юношу на поэтическую стезю. Вот что он вспоминает о тогдашнем своём ученике:
«Обычно я читал целиком в классе большие произведения вроде » Евгения Онегина»,» Бориса Годунова». Но думаю не было такого жадного слушателя у меня, как Есенин. Он впивался в меня глазами, глотал каждое слово. У него первого заблестят глаза и появятся слезы в печальных местах, первый расхохочется при смешном».

В 1916 году, когда вышла первая книга Есенина «Радуница» Сергей присылает её Хитрову с дарственной надписью:
» Доброму старому учителю Евгению Михайловичу Хитрову от благодарного ученика, автора этой книги. 1916. 29 янв., Петроград».

3. Эта девушка — тургеневская Лиза!

Стихи стихами, но про Аню Сардановскую поэт не забывает. В августе 1912 г. он опять наведывается в Константиново. Там он видится с любимой девушкой.

Позже об этой встрече юноша пишет своему другу Г. Панфилову:
«Я сейчас в Москве. Перед моим отъездом недели за две за три у нас был праздник престольный. К священнику съехалось много гостей на вечер. Был приглашён и я. Там я встретился с Сардановской Анной… Встреча эта на меня… подействовала, потому что после трёх дней она уехала и в последний вечер в саду просила меня быть её другом. Я согласился. Эта девушка тургеневская Лиза («Дворянское гнездо») по своей душе и по своим качествам, за исключением религиозных воззрений.

Я простился с нею, знаю, что навсегда, но она не изгладится из моей памяти при встрече с другой такой же женщиной».

Есенину было не полных 17 лет, Сардановской — 16. Сергей с удовольствием читает ей свои новые стихи. А в недалёком будущем его ждут слава и признание. На какое-то время он выбирает между Анной и славой последнюю.

4. Своя поэтическая стезя

В марте 1915 молодой поэт едет в Петроград и встречается с Александром Блоком. Сергей сразу понравился мэтру поэзии. Он отмечает талант Есенина и знакомит его с петроградскими литераторами, положив начало литературной известности начинающего поэта.

При этом юноша не сидит сложа руки. За лето 1915 им написана повесть «Яр». Он собирает большое количество сказок, частушек и загадок. Некоторые сказки села Константинова напечатаны в газетах «День» и «Речь» . Также подготовлены к печати две книги поэта «Рязанские побаски, канавушки и страдания» и «Радуница».

С радостью юноша узнаёт, что в начале апреля петроградский «Ежемесячный журнал» № 4 опубликовал стихотворение «За горами, за жёлтыми долами…» с посвящением Анне Сардановской.

5. Где я? Кто я? Что со мной?

В 1916 году Сергей Есенин несмотря на явные успехи на литературном Олимпе чувствует, что душа его погибает. Возможно понимает, что он отнюдь не поэт революции. А возможно к тому времени действительно объясняется с Анной Сардановской. И та говорит, что выходит замуж за другого, чем разбивает ему сердце. Хотя внешне Есенин этого не показывает и даже шутит, припоминая давний случай «клятвенного обещания» на верность друг другу перед монашкой. В 1917 году поэт чувствует себя уже не едва оперевшимся птенцом, а успевшим хлебнуть разгульной жизни молодцем. Часто его обуревают различные чувства. Он не может найти применение душившему его гневу от ситуации вовне, от разлагающейся на его глазах родной деревни.

А новый мир в только что родившийся стране его не очень то и притягивает. К сожалению, многое в его жизни отнюдь не светло и безоблачно. Ранняя женитьба, рождение детей. Бесприютность, одиночество, разочарование. Тем не менее во время революционной неразберихи, среди горя и боли Сергей Есенин много пишет. В 1917 году он создаёт более 25-ти стихотворений и 6-ти стихотворных циклов. В стихах его часто проскальзывают цинизм и неверие в созданный им же самим образ крестьянского поэта. Незаметно для него самого он оказывается на пути, ведущим прямиком в преисподнюю. Эх, если бы знать заранее…

6. «Смешная жизнь, смешной разлад…»

Разлад в душе поэта начался задолго до написания этого стихотворения, которое он посвятил актрисе театра Таирова Августе Миклашевской. Однако это произведение очень точно выражает упаднические настроения поэта, которые начались в 1917 году и будут мучать его до конца жизни. Очень трудно становится скрывать даже от самого себя, что надежды на новый счастливый мир не оправдались. И хотя Сергей Есенин пишет в своей новой поэме «Иорданская голубица» хлесткие строки

Небо — как колокол,

Месяц — язык,

Мать моя родина,

Я — большевик.

Себя он обмануть уже не может. Он — поэт, который не терпит насилия и страдает от разрушающейся на его глазах родины.

Буду тебе я молиться,

Славить твою Иордань…

Вот она, вот голубица,

Севшая ветру на длань.

(20-23 июня 1918. Константиново)

Когда Анна Сардановская, его первая любовь умирает при родах поэт признаётся своему товарищу, что внутренне опустошен.

«Есенин расстроен. Усталый, пожелтевший, растрёпанный. Ходит по комнате взад и вперёд. Переходит из одной комнаты в другую. Наконец садится за стол в углу комнаты: — У меня была настоящая любовь. К простой женщине. В деревне. Я приезжал к ней. Приходил тайно. Всё рассказывал ей. Об этом никто не знает. Я давно люблю её. Горько мне. Жалко. Она умерла. Никого я так не любил. Больше я никого не люблю».
(из воспоминаний современника С. Есенина).

Можно было бы добавить: и » ничто мне уже не дорого в этой жизни». Своей любимой он посвятил проникновенные строки стихотворения («Сторона ль ты моя, сторона»)

Только сердце под ветхой одеждой

Шепчет мне, посетившему твердь:

«Друг мой, друг мой, прозревшие вежды

Закрывает одна лишь смерть»

1921 г.

126. Алена Краснокутская. Подмосковье

Сергей Есенин. Наедине с врагом

Он очень любил Пушкина, его интриговала созвучность имён – Александр Сергеевич и Сергей Александрович. Для него это была крепкая, практически кровная связь. И он всеми силами доказывал, что достоин ее. Гнался, падал, вставал, летел и снова падал. Но, с каждой строчкой становился не последователем Солнца Поэзии, а равным ему.

Может ли быть у гениев судьба простой и предсказуемой? Или же ты с головой уходишь «В грозы, в бури, в житейскую стынь…»? Да…Скорее всего, Есенин не мог, не умел жить по-другому. Всегда на грани, всегда на краю. И всегда рядом тот самый Черный человек. Хуже любого врага.

Когда читаешь биографию Есенина и его стихи, складывается ощущение, что над поэтом всегда висит тяжелая свинцовая туча. И он пишет свои строки все быстрее и быстрее. Лишь бы успеть до грозы. Лишь бы успеть добежать до дома. Там, где родители, сестры, а за окном белая береза. Но стихия проворнее и, как бы ты не бежал, – она застанет тебя в пути.

Интересно, каким был день, когда на свет появился Сергей Александрович Есенин? Хочется верить, что Родина встретила его ласково – солнцем, золотом листьев и теплом. И, может быть, его мать подумала, что мальчику уготована интересная судьба, что он станет выдающимся поэтом, женится на всемирно известной танцовщице, и о нем будут писать книги? Может быть, в тот момент она подумала об этом, робко улыбнулась своему счастью и поцеловала спящего младенца?

Мальчик рос и впитывал в себя каждую частичку рязанской земли. Боевой, где-то даже безрассудно смелый. Однажды пошел ночью смотреть на колдуна в белом, которого боялись деревенские женщины. Надеялся «бока ему намять». Но не верил в сказки, читал книги. И в возрасте восьми или девяти лет начал складывать строчки в рифму. Да так, что эти частушки потом всем селом распевали. В юности переболел тифом. Видел, как мать в слезах шьет ему саван. Долго не мог ей этого простить.

Повзрослел, возмужал. Начал в гости ходить…К барыне…Замужней, да с детьми. Она потом в его строчках Анной Снегиной станет. Это общение и в московский период имело место быть. Некоторое время он жил у нее. Была ли это любовь? Мы не знаем. Есенин всех своих женщин любил по-разному. Кого-то с собачьей преданностью, кого-то с ощущением вечного соревнования, а кого-то с тихой, но очень светлой грустью. Но любовь, во всех ее проявлениях, служила для его поэзии топливом, вечным двигателем. Влюбчивый, увлекающийся, обидчивый, мнительный и всегда искренний в стихах.

После окончания церковно-приходской школы в Спас-Клепиках уехал в Москву (затем и в Петроград). Есенин жаждал признания. Добивался его всеми силами. Он всё про себя знал и не сомневался в своем таланте. Кстати, поэт умело пользовался всеми своими ресурсами: и внешностью, и начитанностью, и деревенским происхождением. Говоря современным языком, он сам для себя выполнял функции пиарщика, имиджмейкера и литературного агента. Конечно, неудачи были. Но он всегда шел ва-банк. В 1915 году он впервые общается с Блоком. Но Александр Александрович допускает неточность, характеризуя Есенина так: « талантливый крестьянский поэт-самородок…». Сергей Александрович же очень быстро перерос любые ярлыки. Он стал Поэтом без характеристик, – каким и должен быть творец. Он сочинял – потому что не мог не сочинять. «Коль гореть, так уж гореть сгорая…»

Заметным Есенин был точно. Дружба и некоторое покровительство крестьянского поэта Клюева сделали его на небольшой отрезок времени заложником образа – эдакого деревенского пастушка в косоворотке. Сергей Александрович, благодаря этому, был сенсацией, диковинкой. Его звали на литературные вечера и умилялись рязанскому говору. Но Есенину это, отнюдь, не льстило. Он был готов двигаться дальше. Ему было что сказать.

Неспокойная, затаившаяся предреволюционная атмосфера всегда служит хорошей почвой для творчества. В это время идеи носятся в воздухе и, если ты ухватил одну из них за хвост, то можешь стать символом перемен и голосом улиц. Что может быть лучше для поэта? Но у Есенина с революцией не все складываются гладко. Нет-нет, он явный сторонник революции, с детства видел, как сложно достается хлеб, видел бедность, но ярости к царской семье явно не испытывал. В 1916 году был назначен санитаром в Царскосельский военно-санитарный поезд. А затем служил в Царском селе. И даже однажды читал стихи Императрице. В бумагах дочерей Николая II и вовсе был лист, на котором Есенин написал стихотворение «Царевнам».

Так же не просто складывались события и на личном фронте. В 1913 году поэт познакомился с Анной Изрядновой. Она вспоминала, что «на деревенского парня похож не был… Был очень заносчив, самолюбив, его невзлюбили за это». Они жили в гражданском браке. У них родился сын Юрий. Но крепкой семьи не сложилось. Для Есенина амбиции были важнее, он жаждал славы. Естественно, не был обделен женским вниманием и выбирал себе спутниц ярких, с интересной жизнью: Зинаида Райх, Айседора Дункан, Августа Миклашевская и другие. Каждой из них он писал стихотворения. И всегда был честен в строчках, прямолинеен и иногда жесток. Но как же лиричны были его рифмы, когда он любил! Когда признавал свою вину за чью-то разбитую жизнь! Вот именно из-за этих строк, Есенин навсегда останется Великим Поэтом. Он не боялся показаться слабым и уязвимым. Он не боялся, что его не поймут. Он видел свое предназначение очень четко. Мировая война, революция, бедность, бешеная конкуренция — ничто из этого не могло его остановить.

Когда Есенин влюблялся, то не видел того, что происходит за окном. Он был погружен в себя, в свою систему координат, в которой женщина может тебя сделать счастливейшим человеком или уничтожить полностью. Но, по какой-то причине, ведомой только самому поэту, уничтожал себя он сам. Бежал от тех, кто любит его. Презирал тех, кто был предан ему.

Наконец, Сергей Есенин получил долгожданную славу. Начал ходить в элегантных костюмах, но не без чудаковатости: предпочитал носить цилиндр. «О Александр! Ты был повеса, Как я сегодня хулиган…» Эта преемственность Пушкину была очень важна для рязанского паренька, выбившегося « в люди». Но не только эту деталь унаследовал Есенин. Вместе с признанием и любовью публики, Сергей Александрович получил и Черного Человека. Он был одним из самых загадочных мотивов в творчестве Пушкина. Но у Есенина этот гость приобрел более живые и пугающие черты. Он был пулей, попавшей точно в сердце поэта. В одноименной поэме Черный человек говорит словами Есенина, обладает темпераментом Есенина. Он — это жуткая, пугающая честность. Этот образ или персонаж мог обладать для мужчины психотерапевтическом эффектом. Но Есенин предпочел остаться без этого собеседника. Ведь, самое сложное в жизни – это отвечать за свои ошибки перед собой.

Одно известно точно, что человек сам выбирает свою судьбу. Так хотелось увидеть снимки, на которых Сергей Александрович Есенин сидит в окружении внуков. Рядом с ним красивая дама в возрасте, на которую он с нежностью смотрит, а за окном белая береза… Увы…

125. Юлия Архангельская, учитель русского языка и литературы. Киров

Анастасия Никулина, студентка биохимического факультета ВятГУ. Киров

Есенин. Времена года. Лето и осень

Лето

…да, он милый, хоть не пушистый, но заводной, такой шустрый, что мне никогда его не догнать, да и ни к чему всё это. Зажмуриваюсь покрепче, пытаясь сохранить остатки сна, но мой солнечный гость не даёт снова погрузиться в сон. Он настойчиво прыгает сначала по полу, потом – по шкафу, стене, недорисованной картине с букетом сирени (кажется, он должен быть на полотне или нет?) и как будто желает мне доброго летнего утра.

Всё равно я ещё настойчиво лежу и рисую в воображении какие-то удивительные картины. Впрочем, не рисую, нет, они как будто сами рождаются из памяти вместе с привычным и естественным пожеланием «С добрым утром!». Конечно, сначала вереницей проходят задремавшие звёзды. Вот согласитесь: взрослому человеку вообще не понять этот Есенинский образ. Ребёнок с радостью примет его в своё сердце: да, звёздочки за ночь устали и легли отдохнуть. Однако нудные взрослые тут же начнут искать истину: почему не уснули, а задремали? На мой взгляд, здесь всё очень просто: задремали, то есть не провалились в сон, а перестали светить на какое-то время, решили слегка отдохнуть от своих трудовых будней. И этот образ Есенина пробуждает естественное желание любого ребёнка – видеть, как завершается ночь и наступает новый день.

Оно было и у меня, девочки, которая пыталась спрятаться от солнечного зайчика, резво скакавшего по моей комнате и мешавшего снова уснуть, и у меня, взрослой серьёзной дамы, которая продолжает подобные манипуляции каждое лето, но при этом каждое же лето обещает себе увидеть то, как звёзды ложатся подремать, чтобы солнце начало новый день и разрумянило небосклон. Вспоминая и даже напевая строки «С добрым утром!» почему-то постоянно не можешь избавиться от чувства того, что от тебя ускользает самое важное, трепетно-поэтичное, ценное, то, что с тобой рядом, но при этом почему-то тобой не осуществимое!

Вот почему я, человек, перешагнувший некий рубеж своей жизни, никогда не заглядывала в зеркало затона?! Не нашла на это времени? Зато легко придумала причину, чтобы не делать этого. И сейчас, лёжа в солнечной утренней кровати, вдруг поняла, что нужно было отражаться в этом зеркале и как можно чаще, потому что так я бы сохранила удивительно-искреннее видение мира, не потеряв при этом главного детского свойства – умения замечать красоту, облекать привычные вещи в сказочные формы, как это делал Есенин.

И как было бы прекрасно растрепать косы берёзкам, примерить их серёжки и посмотреть на то, как может гореть роса. Гореть … вода! Когда ты взрослый, ты не задумываешься над этим и образом и воспринимаешь его как нечто само собой разумеющееся, но когда ты ребёнок…придумываешь много объяснений этому: в росе отражается румяный небосвод, в не вспыхивают отблески утренней зари… на что ведь хватает воображения! А сейчас вот, летом своего жизненного года, понимаешь, что это просто волшебная роса, которой не надо искать объяснений, как не искал их автор. Он просто так видел, и мне, пожалуй, нужно научиться этому же, но как? Да, прогнать свой самый сладкий сон, встать с кровати по зову солнечного зайчика и устремиться туда, куда уходит детство, через заросли крапивы, навстречу новому дню.
Только тогда ты не просто увидишь, а ощутишь, насколько полон и прекрасен мир, окружающий тебя, ты не будешь искать в нём причин и следствий, а просто станешь счастливым, настолько счастливым, что, распахнув руки (а у кого-то в такой миг вырастут и крылья!), обнимешь всё необъятное и по-есенински вскрикнешь, обращаясь ко всему и ни к самому себе: «С добрым утром!»

Осень

Порой случается, что жизнь преподносит нам сюрпризы с так называемым «эффектом бабочки» — незначительные происшествия, которые приводят к грандиозным и совершенно непредсказуемым последствиям. Иногда таким событием может стать даже обычный кленовый лист. Яркое пятно на однотонной серости городского тротуара, подобие капли краски, сорвавшейся с ловкой кисти художника и оказавшейся в самом центре нетронутого холста.

Для меня же эта золотистая шуршащая бабочка стала символом ещё одного незаметно пролетевшего лета, времени, которое, кажется, с каждым годом лишь ускоряет свой ход и ежегодно приходит к одному привычному знаменателю – осени, которая по-хозяйски изящно завершает целый жизненный цикл. А осень… она упрямо навевает мысли о скоротечности бытия, старости, постепенному угасанию. Как это было у Есенина? «Всё пройдёт, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым». Как я его понимаю! Сложно принять тот факт, что смерть неизбежна, а жизнь в свою очередь подобна мимолётному виденью.

Я села на ярко-жёлтую скамейку, посмотрела на детей, играющих на детской площадке, на довольных собак, гордо вышагивающих рядом со своими хозяевами, и вновь задумалась. Наверно, не очень важно, как я буду выглядеть и вести себя в старости, правильно? Первостепенно то, насколько красочной, продуктивной и осмысленной будет моя жизнь. Интересно, скольких людей я успею поддержать и вдохновить? Смогу ли сделать дорогих и близких счастливыми? А бездомные животные, за которых я очень переживаю? Получится ли у меня им помочь? Если буду сидеть на скамейке и просто задавать эти вопросы, то никогда не получу ответа на эти вопросы!

Я вскочила, подобрала ярко-оранжевую бабочку, спорхнувшую с клёна на тротуар, и поторопилась на работу. В голове зрели планы на будущее, я представляла, как реализую всё то, на что раньше не хватало времени и сил. Внезапно вспомнились последние строки стихотворения: «Будь же ты вовек благословенно, что пришло процвесть и умереть». Я была благодарна жизни за то, что она дала мне шанс найти и выполнить моё предназначение, а Есенину и кленовому листочку— за напоминание о том, как важно пройти весь свой долгий путь от наивного детства через беспокойную юность долгожданную взрослость к последнему «осеннему» рубежу жизни и красочно, ярко, великолепно завершить этот цикл, подобно тому как неподражаемый гений нарисовал его на страницах своей поэтической исповеди.

124. Юлия Архангельская, учитель русского языка и литературы. Киров

Анастасия Никулина, студентка биохимического факультета ВятГУ. Киров

Есенин. Времена года. Зима и весна

Зима

Пожалуй, начнём совсем не с того, чего ожидают прочитать, осмыслить, раскритиковать все любители и профессионалы. Начнётся первая глава нашего эссе с образов, которые возникают в сердце или всплывают в памяти. Их ни с каким другими не спутать, потому что они напоминают крохотную горошинку, надёжно сидящую в стручке. Ты сидишь на стульчике, ноги твои ещё не достают до пола, а платье… какое же было платье? Ах, да путь будет нежное в васильках!

Так вот, сидишь и слушаешь, слушаешь, слушаешь, а слышишь только «белая… снегом… серебром… снежною…», потом снова «белой… серебром», и кажется, что кругом чисто и светло, напоено какой-то невообразимой для трёхлетнего ребёнка исключительной белизной, заставляющей тебя на миг зажмуриться и упасть в неё, и ждать новых ощущений, и наконец-то услышать свой звук, создать свой образ.

Именно с этого началось моё знакомство с Есениным. Конечно же, будучи ребёнком, я тогда ещё совсем не представляла облик человека, написавшего о «Берёзе». Признаюсь честно, в те минуты у меня даже не возникало мысли о том, кто создал этот шедевр. Я вся была поглощена берёзой, рисовала её в воображении, чувствовала, как ей тепло под снегом, представляла её снежной красавицей в серебристой шубе. Вот насколько сильным было влияние на ребёнка привычных слов, которыми поэт мастерски нарисовал образ! Правда, чуть позже, лет в 5-6, произошло то, что в сознании дошкольника вообще не находит себе места. С точки зрения взрослого, обычная ситуация, ничего из «сверх вон выходящего».

Представьте всеми любимый праздник – Новый год. Родители, дети, старики – все готовились к нему заранее. Ежегодно наш любимый Дед Мороз ждал от каждого ребёнка одного – выученного стихотворения к празднику. К ПРАЗДНИКУ. Иначе подарок, завёрнутый в прозрачный пакет, через который ты с трепетом видишь мандарины (и считаешь их!), конфеты «Красная Шапочка», печенье… в общем, видишь всё богатство, и оно должно оказаться у тебя в руках. Когда же я с детским волнением, трепетом и невероятным стеснением (старший брат отрезал мне чёлку под самый корень, и я не любила себя в зеркале) подошла к Дедушке, то поняла, что в голове вместо стихотворения о празднике у меня только «На пушистых ветках снежною каймой…». Поняла и прочитала, забыв про злополучную чёлку и мужа воспитателя, переодетого в Деда Мороза. Я вообще обо всём забыла, почему-то хотелось петь.

Но меня не поняли, похвалили так, как это умеют делать только старшие, конечно, отдали подарок и посоветовали в следующий раз выучить стихотворение именно к празднику. Они, глупые взрослые (как сказал бы Экзюпери), просто не увидели главного: для робкой девочки в красном платье в горошек и шикарном кружевном воротничке «Берёза» Есенина на тот момент была самым праздничным стихотворением.
А спустя годы, в начальной школе, а затем и в средней, я с радостью узнавала знакомое произведение. Конечно, уже не рисовала в воображении сказочную заколдованную принцессу, по-другому воспринимала музыкально-поэтический мир Есенинской «Берёзы», но всё равно та искра необычного, чего-то снежного и пушистого горела во мне и согревает сейчас.

Весна

Следующее трепетное воспоминание – школа, выпускной класс, приближение экзаменов и весна за окном. Тогда предстоящие испытания казались нам, выпускникам, грандиозными, величественными и отчасти непреодолимыми. Сердце замирало в груди только при мысли о том, что скоро наступит момент, которого мы ждали и одновременно боялись несколько лет: «Напрасно я молю святое провиденье отвесть удар карающей судьбы, укрыть меня от бурь мятежной жизни…»
Кажется, я отвлеклась, время продолжить рассказ.

Весна, школа, 11 А класс полулежит на партах в мучительных попытках справиться со сном, пока преподаватель литературы старательно ведёт урок. Разве ей самой интересны стихи, которые были написаны сто лет назад и давно устарели? Неужели она не понимает, что никто из нашего класса не будет сдавать экзамен по литературе? И вообще: сегодня такая хорошая погода, почему бы не отпустить выпускников с последнего урока?

Но женщина в строгом костюме не устаёт сыпать терминами: эпитет, метафора, олицетворение, градация и даже непонятная синекдоха. Мало ей того, что мы читаем скучные стихотворения: нужно обязательно их анализировать! Внезапно в потоке напрасно сказанных слов улавливаю любимую фамилию – Есенин! Простое слово, состоящее всего из шести букв, но обладающее безграничным содержанием, сотканное из тысяч образов: розовый конь – мечта моего детства, Шаганэ, на месте которой когда-то хотели оказаться все девочки нашего класса, низкий дом с голубыми ставнями, роща золотая, Джим с бархатной шерстью.

Стихотворения Есенина я всегда воспринимала как записки старого и верного друга, который живёт где-то далеко-далеко, но при этом постоянно со мной. В тот майский день дорогой знакомый тоже был рядом. Я мысленно вступила в диалог с Есениным, совершенно не думая о том, что он говорит голосом моего учителя:

— «Напрасно я молю святое провиденье… дать силу мне, терпенье, веру…»

— Чтобы могла я равнодушно пережить перед экзаменом безумное волненье…

— «Пощады нет!»

— Согласна!

— «Ужель во цвете лет, под тяжестью лишений, я должен пасть, не насладившись днём прекрасной жизни..?»

— Нет!

Я вздрогнула и словно очнулась от тревожного сна, в котором пребывала последние несколько недель. Вместе со мной проснулись силы и энергия, желание жить и наслаждаться неповторимостью текущего момента. Мой дорогой товарищ, мой Есенин, благодаря ему я поняла, что период экзаменов будет лишь крохотным кусочком материи в разноцветном лоскутном одеяле жизни, подобно весне в произведениях поэта, начинающей новый поворот на жизненном пути.

123. Ева Сергеева, студентка Литературного института им. Горького. Москва

Сергей Есенин

Но, обреченный на гоненье,

Я ещё долго буду петь,

Чтобы мое степное пенье

Сумело бронзой прозвенеть.

С. А. Есенин 1925 г.

Одним из самых выдающихся поэтов 20-ого века был Сергей Александрович Есенин. Он сумел вписать своё имя на страницы истории не только благодаря индивидуально-ярким метафорическим цепям, живой и свежей рифме или неожиданной смелости выражений : главной особенностью творчества Есенина является гражданское самосознание его лирического героя, в сердце которого нетленна безусловная любовь к родине.

Что же такое «родина» по Есенину? Неподготовленный, опьяненный сентиментальным флёром читатель уверенно, но бездумно процитирует: «Белая берёза / Под моим окном / Принакрылась снегом, / Точно серебром», он будет прав только отчасти, такое суждение слишком ограниченно. Читатель же, увлечённый одной только политической составляющей истории, как вол упрется в революцию и начнёт спорить об отношении «крестьянина в цилиндре» к Ленину, Троцкому, Сталину, общественным переменам. В невежестве субъективных суждений он дойдёт, в конце концов, до того, что исказит внутренний мир Есенина, превратив чистый «образ чувства» в расчётливый образ мысли: «Мать моя – Родина, / Я – большевик».

Нет, Есенин – это намного глубже, Есенин – это голос народа, но не в том пресном, изъезженном значении этого словосочетания – он голос его души. Оттого и не стоит удивляться, что в разное время он звучит по разному, это не признак переменчивости натуры, а результат тяжёлой, нравственной и духовной работы, которую жизнь проделывала над Есениным, однако одного она в нем не изменила. Нужно обратиться к творческому пути поэта, чтобы понять, что красной нитью сквозит в его произведениях любовь: он ругает и превозносит, смеётся и плачет, зовёт и гонит, но как любит он свою синеокую Русь!

В раннем стихотворении «Гой ты, Русь, моя родная!», которое теперь считается хрестоматийным, «девичьим смехом» счастливой юности звенит голос самого лирического героя. Можно очень долго говорить о том, как мастерски Есенин влияет на все органы чувств: читатель слышит, как «шумит веселый пляс», чувствует примятую траву под ногами, синь рязанского неба «сосет глаза», а в нос ударяет сладкий, спасский запах «яблока и мёда». Есенин вырос в селе Константиново, в маленьком доме с «голубыми ставнями», его родители были простые крестьяне. Поэт сквозь года пронес в сердце память о своей малой родине, как впоследствии сохранят её и другие жители деревень, которых вытолкнут из умирающего «избяного рая» большевики. Есенин, как истинный мастер своего дела, наделил русское слово подлинной, личной болью и радостью, звучащей в унисон с переживаниями всего народа. Вот поэтому «рождённого бабой, российского скандального пиита» носили на руках – он остро чувствовал землю, которая его носила.
Лирическому герою Есенина «не надо рая» не потому, что Россия – рай на земле, а потому, что нигде, даже в раю, не сможет он быть счастливым, не слыша, не видя, не чувствуя русского духа во всех его проявлениях.

Нам, жителям двадцать первого века, необходимо помнить, что «бедные крестьяне» пришли бы «вилами заколоть» любого, кто сказал бы, что любовь Есенина к деревне – дань увлечению новокрестьянской поэзией или простая, не претендующая на глубинный смысл пейзажная лирика.
Что касается советской власти, говорить об отношении Есенина к ней можно долго. «Теперь октябрь не тот…», «Ленин» (отрывок из поэмы «Гуляй поле»), да, все это позволяет утверждать, что поэт был увлечён революцией, как идеей о переменах к лучшему в родной стране, переменах для «братьев», в этом его отношение чем-то схоже с мнением Н.А. Клюева. Однако в стихотворении «Русь советская» перед читателем обнажается изнанка его души, так пронзительно звучат строфы:

Приемлю все.

Как есть все принимаю.

Готов идти по выбитым следам.

Отдам всю душу октябрю и маю,

Но только лиры милой не отдам.

И ведь не отдал! Разве похожи послереволюционные стихи Есенина на безвкусные «агитки Демьяна Бедного» или на площадной язык Маяковского? В них звучит почти христианское смирение, несоответствующее образу «озорного гуляки», лирический герой готов принять любые изменения, даже если они не оправдывают его ожиданий, потому что отказаться от родины в его случае – потерять себя.

Отношение Есенина к «Рассее» помогает лучше понять поздний сборник стихотворений «Москва кабацкая». В нём отразилась и боль от незаживающей раны человека, шею матери-деревни которого на смерть сдавили «каменные руки шоссе», боль за всех тех «пропащих», кого зубастая машина урбанизации прожевала и выплюнула:

Снова пьют здесь, дерутся и плачут

Под гармоники желтую грусть.

Проклинают свои неудачи,

Вспоминают московскую Русь.

Бандиты, проститутки, гармонисты, крестьяне, городские – русские, а русскому сердцу свойственно беспокойное недовольство настоящим, но, как бы ни было плохо, в нем всегда найдётся место вере в лучшее, светлое будущее:

Пусть не сладились, пусть не сбылись,

Эти помыслы розовых дней,

Но коль черти в душе гнездились,

Значит ангелы жили в ней.

«Я ведь – «божья дудка» (из воспоминаний Е.А. Устиновой), так сказал про себя сам Есенин и сложно будет сказать про него лучше. Стихотворения его, даже самые тяжелые, полнятся красочными зарисовками природы.

Неподготовленный читатель прочитает и скажет: «Красиво, но к чему здесь это?» Та же самая поэма «Чёрный человек», зачем же там «сыпучая, мягкая известка снега», «деревянные всадники» деревьев в саду? Возможно, в этом и заключается величайшая трагедия и счастье Есенина – он писал, как дышал, и даже когда требовалось излить бумаге боль исстрадавшейся, воспалённой многими переживаниями души, поэт всё равно цеплялся за Русь, как за что-то, что будет с ним всегда, как цепляется плачущее, обиженное дитя за руку матери. Россия Есенина прекрасна всегда, как бы плохо ни было его лирическому герою: он будет «сквозь кровавый рот», склоняясь под своей душой, «как под ношею», петь о красоте, вечной силе и уникальности души нашей страны, души общенародной, и не оттого ли, что часть её живет в каждом из нас, сердце так мучительно замирает от строф:

Нет! таких не подмять, не рассеять!

Бесшабашность им гнилью дана.

Ты, Рассея моя… Рас…сея…

Азиатская сторона!

И хотя для Есенина все действительно уже прошло, «как с белых яблонь дым», его вклад в русскою поэзию, в самосознание русского человека, как человека не просто патриотичного, а как сына родной земли, обессмертила его в памяти грядущих поколений.

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льется с кленов листьев медь…

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.

С. А. Есенин «Не жалею, не зову, не плачу» 1924 г.

122. Кадринисо Холбазарова, учитель. Карши, Кашкадарьинская область, Узбекистан

Могучий русский дух

С раннего детства, ещё не совсем понимания смысл и суть, в младших классах мы учили наизусть пушкинские строки « …там русский дух, там Русью пахнет…». Какой такой русский дух? И как же должна пахнуть Русь? Со временем пришло понимание этого выражения. Если оглянуться на прошлое и взглянуть на настоящее, то можно увидеть, что к России всегда относились не так , как к другим государствам: одних не замечали, других делали вид, что не замечают, третьих боялись, четвёртых уважали… К России никто и никогда не был равнодушен. Россию и боятся, и уважают, и ненавидят, хотят с ней дружить, время от времени пытаются воевать… Россия, начиная со времён Древней Руси, всегда была значимым в мире государством. Многие хотели её поработить, завоевать, подчинить. Татаро-монголы, Батый, Чингизхан, Наполеон, Гитлер — все , кто пришёл на Русь с мечом, от него и погиб. Почему? В чем сила Руси? А её сила – в великом духе народа. Откуда берётся этот самый дух? Истоки могучего духа русского народа — в земле русской, в голубых озёрах, в бескрайних лесах, в просторных полях. А как проявляется этот таинственный дух? Он может выражаться индивидуально, а может выразиться в едином мощном потоке, в который объединились десятки, сотни тысяч и миллионы людей с сильным духом. Примером выражения индивидуальной силы духа являются отдельные личности, известные не только в своей стране, но и во всём мире. Такие люди были и есть по всему миру, но только Россия может гордиться таким количеством величайших человеческих индивидуумов, которые внесли свой неоценимый вклад в развитие не только России, но и всей цивилизации. В их числе не только государственные деятели, полководцы и учёные, но и писатели, поэты, композиторы. И если государственные деятели, если так можно выразиться, призваны и даже обязаны развивать и вести вперёд свой народ, и их известность так или иначе уже предопределена, то всемирная известность писателей, поэтов и других деятелей культуры и искусства – это только результат наивысшего проявления их личных качеств , таланта и того самого великого русского духа. Именно великий русский дух не позволил Александру Сергеевичу Пушкину оставить без внимания посягательства на честь своей жены. Мужественный русский дух в лице Юрия Алексеевича Гагарина широко, по-русски, улыбнулся всему человечеству перед полётом в неизвестность. А таинственный русский дух обаятельного Сергея Александровича Есенина с голубыми глазами, как синие озёра и бескрайнее небо России, кудрявыми волосами, «взятых у ржи» сумел влюбить в себя и в свой «север» не только миллионы любителей поэзии, но всемирно известную танцовщицу, которая не зная русского языка сердцем сумела увидеть и прочувствовать в этом русском парне доселе невиданную ей некую могучую силу…

Этот незримый, из года в год , из века в век всё более закаляющийся непреодолимый русский дух и в наши дни ведёт Россию вперед, восхищая одних, вызывая зависть других и ненависть третьих…

Большое , как известно, видится на расстоянии. Узбекистан расположен довольно далеко от России. И лично мне она видится именно такой. Я верю в тебя, далёкая Россия, люблю и преклоняюсь перед тобой и твоим народом с неиссякаемым могучим русским духом!!!

121. Максим Скороходов, литературовед. Москва

Великий национальный поэт

Сергей Александрович Есенин — один из любимейших национальных поэтов. Не одно поколение читателей в разных странах мира стремится осмыслить его творческое наследие, восхищается музыкальностью его произведений, органичностью и полнозвучностью образов, задушевностью лирической интонации.

Есенин — один из самых активных проводников русской культуры в мире. По его стихам жители разных стран узнают о русской природе и русских девушках, знакомятся с историей России и ее персонажами от Марфы Борецкой, Василия Уса и Евпатия Коловрата до Ленина, Буденного и Деникина. Как-то мне довелось возглавлять жюри конкурса работ киргизских школьников о Есенине. Ребята с русскими и киргизскими именами дружно писали, что благодаря Есенину они многое узнали о России и теперь очень хотят побывать на родине поэта, воочию увидеть ту землю, которой восхитились благодаря рязанскому лирику. И хотели поклониться поэту — прийти на его могилу на Ваганьковском кладбище.

Нас очаровывают образы ив — «кротких монашек», осин, которые «загляделись в розовую водь», ельника, который «усыпан свечьми светляков». Благодаря поэту мы замечаем, что «Облетевший тополь серебрист и светел», что «Держат липы в зеленых лапах / Птичий гомон и щебетню», вслушиваемся в «окрик журавлиный», пытаемся представить себе, как «клен без оглядки / Выходит к стеклу болот / И клененочек маленький матке / Деревянное вымя сосет». Вслед за Есениным хотим поверить в то, что где-то «Поют быстровины / Про рай и весну», наблюдая за заходящим солнцем, подмечаем, как «Жидкой позолотой / Закат обрызгал серые поля». Почти каждый месяц получил от Есенина меткую и предельно краткую характеристику: «Синий май. Заревая теплынь…», «Май мой синий! Июнь голубой!», «август прилег ко плетню», сентябрь постучал «багряной веткой ивы»…

Если стихи про лисицу, корову, собаку, наполненные беспредельной любовью к «братьям нашим меньшим», ко всему живому, больше любят в славянских странах и Германии, то в переводе стихотворений цикла «Персидские мотивы» соревнуются друг с другом поэты Армении и Узбекистана, Азербайджана и Узбекистана, Грузии и Туркменистана, Ирана и Киргизии. В каждом из этих государств существует множество переводов «восточных» стихов Есенина, однако из них читатели все-таки больше узнают о России, чем об обычаях Востока. Где бы ни был поэт, его мысль всегда возвращается к родине, к тем местам, где он родился и вырос. Его малая родина — раскинувшееся на высоком окском берегу село Константиново — известно теперь во всем мире. Наверное, только здесь можно ощутить, как «синь сосет глаза» и «лижут сумерки золото солнца», разглядеть, что «Золотою лягушкой луна / Распласталась на тихой воде».

Вторая родина поэта, старинное торговое село Спас-Клепики, в котором Есенин, впервые покинув «родимый дом», провел три года учебы, известно гораздо меньше Константинова. Но именно в Спас-Клепиках Есенин ощутил свое поэтическое предназначение! Заповедные мещерские просторы, воспетые как удивительный край Паустовским, а теперь оберегаемые благодаря национальному парку, крайне важны для понимания есенинского поэтического узора. Типичная русская равнина, тишина сосновых лесов, неторопливая речка, по которой Есенин проходил на коньках многие километры, древние монастыри. В Спас-Клепиках произошли важнейшие встречи, во многом определившие судьбу Есенина. Здесь жил друг его юности Гриша Панфилов, здесь учитель словесности Евгений Михайлович Хитров привил начинающему поэту любовь к Пушкину и Лермонтову, здесь из уст епархиального наблюдателя прозвучало при всем классе первое признание лирического таланта Есенина.

Уже потом была и Москва, в которой Есенин работал в типографии — поближе к любимым им книгам — и продолжал учебу, и Петроград, в котором он в первый же месяц жизни заявил о себе как о поэте с особым даром. Были Туркестан и Крым, Кавказ и Поволжье, Европа и Америка. Всюду Есенин дополнял свое творческое сознание новыми образами, а затем с радостью делился ими с читателями.

Не раз говорилось о том, что Есенин — поэт истинно русский, подлинно народный. Но любимым автором для представителей разных культур делает Есенина одна из его стержневых особенностей — он поэт национальный. Об этом прекрасно знали его современники, в день похорон растянувшие по фасаду Дома печати ленту, на которой Сергей Есенин был назван великим национальным поэтом.

Великий национальный поэт близок читателям разных культур, которых привлекает в нем национальное своеобразие. Читатели ощущают в есенинских стихах полноту национального бытия, пусть и не родного им, но целостного, всеобъемлющего, личностно прочувствованного.

Оттого и сам Есенин с пристальным вниманием относился к литературе разных народов, вслушивался в звучание стиха, искренне убежденный в том, что «поэты — все единой крови». И при этом — у каждого свой голос. В результате возникает полифония образов и эмоций, голоса то сливаются в общий хор, то звучат оригинально, подчеркивая красоту того или иного языка, выявляя богатство его лексики и мелодичность. Великие поэты, опираясь на традиции национальной культуры и используя все богатство родного языка, открыты миру — их поэтические образы, часто становящиеся символами, крылатыми фразами, сохраняя национальную языковую и культурную специфику, воздействуют на культуру и образ мысли других народов. Таково и поэтическое слово Сергея Есенина. Искренность, исповедальность, глубина чувств и эмоциональный накал — все это через звучание стиха волнует и очаровывает людей других культур. Для них Есенин — это Россия, просторы ее полей, мощь ее лесов, внутренняя крепость и сила народа, разнообразие и противоречивость его устремлений, всемирная отзывчивость.

Пусть же всегда звучит для всех нас слово великого национального поэта Сергея Александровича Есенина!

120. Юрий Кравцов, журналист, писатель, учитель. Поселок Суземка, Брянская область

«Первенец» Сергея Есенина

— Ну что, по домам? – Серега, довольный только что ушедшим длиннющим, прокаленным июньским солнцем днем, окинул озорным взглядом своих друзей Клавдия Воронцова, Николая Сардановского, Тимофея Данилина, Кузьму Цыбина. Все они только что вернулись с полноводной Оки, где, почувствовав волюшку, вдоволь наплескались, навеселились, даже свою любимую «Вниз по матушке по Волге» исполнили душевно, пересиливая всплески реки.

— По домам, — не стал возражать Сардановский и добавил с напоминанием, – завтра опять на наш островок!

Есенин взялся за дверную ручку, чтобы войти в избу. И вдруг что-то его заставило замереть на несколько секунд. Он посмотрел на ветви ивы. Они были просвечены насквозь и каждый листок сиял. И все это от появления июньской полной луны. Паренек подошел к дереву с густой изумрудной кроной и невольно залюбовался вечерней картиной. Он задумался, А из его души просилось на волю непонятное чувство очарования. Захотелось запечатлеть этот неповторимый миг:

Сергей вполголоса произнес:

Вот уж вечор. Роса

Блестит на крапиве.

Найденные в сердце слова, как показалось ему, точно отобразили увиденное родное, именно присущее рязанскому краю раздолье. Захотелось продолжать, Есенин почувствовал, как новые строки бурлят в крови, с радостью выплескиваются наружу:

Я стою у дороги,

Прислонившись к иве.

Так на свет явились стихи. Ох, как ликовал в эти минуты юный поэт, чувствуя каждой клеточкой души большую причастность к той самой лирике, которую он бережно носил под рубашкой в вечных книгах Пушкина, Некрасова, Кольцова, Лермонтова. Каждая страница в них читана-перечитана, а многие стихи запомнились вместе с молитвами, которые декламировал ему в раннем детстве дед Федор Андреевич Титов.
Подкрадывалась ночь, смело заявил о себе соловей, поселившись в двух шагах от ручья. И Сергей никак не хотел выходить из этого волшебного состояния, которое лирики называют вдохновением:

От луны свет большой

Прямо на нашу крышу.

Где-то песнь соловья

Вдалеке я слышу.

Гребень лирической волны крепко держал безусого стихотворца на взлете. И, может, от чрезмерной взволнованности, может, от того, что еще не хватало мастерства, ведь это стихотворение было самым первым в жизни, он не заметил сбоя ритма во второй строке. Но погрешность ему вовсе не была помехой, Есенин или коновод (такое прозвище с любовью дали ему односельчане за чрезмерную тягу к лошадям) спешил запечатлеть несказанно живую картину природы:

Хорошо и тепло,

Как зимой у печки.

И березы стоят,

Как большие свечки.

Самые первые строки стихов! Я всегда обожаю находить их у поэтов, потому что в них нет еще искусственности (она часто портит произведения), в них открывается все то, что дано человеку природой при появлении его на свет. И уже по первому произведению можно с уверенностью сказать, что мать-природа щедро наделила Есенина бесценным даром песенного слова.
Несомненно, что раннее пробуждение его как поэта состоялось и благодаря живописности родной природе, красоте русского слова, духовным стихам и Библии деда Титова, устному народному творчеству, без которого нельзя представить мать Сергея Татьяну Федоровну и бабушку Наталью Евтеевну.
Особое место в становлении Есенина как поэта занимает учитель Евгений Михайлович Хитров. В Спас-Клепиках, где учился Сергей Есенин, начал развиваться его поэтический талант, и свои первые стихи юноша нёс своему прекрасному наставнику. Первые стихотворения, которые потрясли Евгения Михайловича, были «Звездочки» и «Вот уж вечор. Роса…». Учитель подметил, что его ученик достигнет в поэзии огромных высот.

И вдали за рекой.

Видно, за опушкой,

Сонный сторож стучит

Мертвой колотушкой.

Конечная строфа стихотворения «Вот уж вечор. Роса…» как бы венчает мысль поэта. «Сонный сторож» и «мертвая колотушка» напоминают читателю, что наступает спокойная деревенская ночь. Даже стук колотушки, удаленный от селения, звучит усыпляюще.

Стихотворный «первенец» Сергея Есенина прежде всего привлекает росной свежестью, мажорным ладом, цельностью, что ценил Николай Рубцов. Он говорил, что лирическое произведение должно быть цельным, с четким сюжетом, легко запоминающимся, чтобы его можно было легко выучить наизусть.

Чувствуется, что у Сергея Есенина в момент написания данного стихотворения было прекрасное настроение, потому что он приехал в родное Константиново на каникулы после учебы в Спас-Клепиковской второклассной церковно-учительской школе. Во время обучения Сергей, как и прежде, не расставался с книгами и продолжал писать стихи.
Друзья Есенина Н. Сардановский, К. Воронцов вспоминают, что к пятнадцатилетнему возрасту Сергей написал немало стихов, которые в основном были описательного и лирического содержания. Их главной героиней, конечно же, была привольная, неповторимая, изумительная рязанская земля. Достойное место среди ранних произведений нашло стихотворение «Вот уж вечор. Роса…», вместе с другими оно было напечатано в первом издании «Радуницы».

Однако, считая его слабым, Есенин не хотел включать его в собрание стихотворений в 1924-1925 годах. Но все-таки близкие и друзья его уговорили включить в первый том произведение, написанное самым первым еще в 1910 году. Текст был продиктован им. Дата поставлена по его указанию. За этим стихотворением шло «Там, где капустные грядки…»
Говорят, что вся жизнь поэта в его стихах. Можно еще добавить, что Сергея Есенина стихи – это вся его жизнь. С появлением его первого лирического сборника подавляющее число русских людей сразу же заметили, что в нашей стране появился Великий Поэт. Равнодушных к его творчеству просто не было и нет. Человеческие переживания, грусть и печаль, любовь к родине, женщине, всему живому в природе, животным – вот тематика раннего творчества Есенина. Личное и общественное в его творчестве соединилось в одно целое. Каждое стихотворение переполнено добротой, искренностью и теплом.

Жизнь Сергея Есенина промелькнула пылающей кометой. Он ушел от нас молодым, с огромным запасом творческой энергии, несбывшимися надеждами. Но все созданное им удивляет и восхищает каждого просвещенного человека. Нужна огромная жизнь, чтобы освоить есенинское наследие и по-доброму поделиться мыслями о творчестве гениального поэта с теми, кто каким-то образом его не коснулся или до конца не понял.
Перечитывая стихи и поэмы Есенина, невольного возвращаешься к истокам его творчества: к первому произведению, наполненному чистотой, яркостью, мальчишеским задором, вечной жизнью:

Вот уж вечор. Роса

Блестит на крапиве…

119. Елена Самкова, поэт, прозаик. Ногинск

Идея пути в поэзии С.А. Есенина

Творческий пусть Есенина – одного из основоположников городского романса, был не простым. Он стал достойным продолжателем фольклорно-песенной традиции поэтов 19 века, проявившейся в творчестве М. Лермонтова, А. Кольцова, А. Мерзлякова и др. К его же наследию обращались впоследствии Н. Рубцов, Н. Рыленков и Н. Тряпкин. В их стихах можно было наблюдать ритмику народных песен, тематику деревенского быта и традиций.

Наставником нашего поэта стал известный в начале 20 века крестьянский поэт Николай Клюев. Непосредственно связанный со старым укладом, он горько оплакивал уничтожение крестьянских общин. Его заветы молодой Есенин сохранил в своем сердце навсегда. Сделав любовь к избяной Руси и ее природным красотам лейтмотивом всего своего творчества.
Идея пути просматривается на протяжении всего творчества поэта. Дорога-пейзаж, дорога-странничество, дорога-каторга, дорога-путешествие — всем этим образам свойственна тема пути-движения:

***

Пойду в скуфье смиренным иноком

Иль белобрысым босяком

Туда, где льется по равнинам

Березовое молоко.

Хочу концы земли измерить,

Доверясь призрачной звезде,

И в счастье ближнего поверить

В звенящей рожью борозде.

Рассвет рукой прохлады росной

Сшибает яблоки зари.

Сгребая сено на покосах,

Поют мне песни косари.

Глядя за кольца лычных прясел,

Я говорю с самим собой:

Счастлив, кто жизнь свою украсил

Бродяжной палкой и сумой.

Счастлив, кто в радости убогой,

Живя без друга и врага,

Пройдет проселочной дорогой,

Молясь на копны и стога.

1914-1922

Тема странничества особенно дорога широкой душе поэта. Странничество дарит свободу, освобождая от скучной общественной морали. ЛГ может поговорить с самим собой, слиться в единении с природой. Он постигает Бога через торжество жизни. Природа помогает ему поверить в счастье ближнего и забыть про козни врага. Проселочная дорога, словно путь в мир откровений, по которому хочется идти «молясь на копны и стога».

Очередная тема дороги-каторги просматривается в фольклорно-философском стихотворении:

***

В том краю, где желтая крапива

И сухой плетень,

Приютились к вербам сиротливо

Избы деревень.

Там в полях, за синей гущей лога,

В зелени озер,

Пролегла песчаная дорога

До сибирских гор.

Затерялась Русь в Мордве и Чуди,

Нипочем ей страх.

И идут по той дороге люди,

Люди в кандалах.

Все они убийцы или воры,

Как судил им рок.

Полюбил я грустные их взоры

С впадинами щек.

Много зла от радости в убийцах,

Их сердца просты,

Но кривятся в почернелых лицах

Голубые рты.

Я одну мечту, скрывая, нежу,

Что я сердцем чист.

Но и я кого-нибудь зарежу

Под осенний свист.

И меня по ветряному свею,

По тому ль песку,

Поведут с веревкою на шее

Полюбить тоску.

И когда с улыбкой мимоходом

Распрямлю я грудь,

Языком залижет непогода

Прожитой мой путь.

1915 г.

Здесь уже Русь представляется сказочной странницей, затерянной в Мордве и Чуди. Ее жребий горек — стать страной страдания, злого рока и тоски. Дорога символизирует наказание, по ней проходит путь каторжных, но ЛГ по-христиански сострадает им. Видит в них не злодеев и убийц, а людей, идущих в кандалах по воле рока. Он подспудно чувствует и свою несчастливую участь. ЛГ тоже может кого-нибудь зарезать под осенний свист и его прожитой путь станет таким же грязным и размытым, как эта каторжная дорога.

Но самым ярким и необычным циклом стихов последних лет стали «Персидские мотивы» (1924-1925). Их поэт создавал вдохновившись поездкой по Азербайджану и Грузии. В этот же период Есенин увлекался восточной философией, читал Саади и Хайяма.

Стихотворение «Шаганэ ты моя, Шаганэ!»(1924) поэт посвятил скромной, но потрясающе красивой учительнице литературы армянского происхождения Шаганэ Тальян. С ней он познакомился в Батуми и на память подарил свой сборник стихов.

Весь цикл «Персидских мотивов» объединен не только лирической героиней Шаганэ, но самой темой противопоставлений Востока и России.

Стихотворение написано в жанре элегии – любовного послания. Антитеза лежит не только в основе сюжета, но и передана автором технически в каждой строфе. Каждое пятистишие кольцевое, в результате – кольцевая композиция.

В первой строфе обращение к Шаганэ плавно перетекают в мысли о родном Севере:

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Потому что я с севера, что ли,

Я готов рассказать тебе поле,

Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Во второй — поэт продолжает тему Родины и прибегает к гиперболе:

Потому что я с севера, что ли,

Что луна там огромней в сто раз,

Как бы ни был красив Шираз,

Он не лучше рязанских раздолий.

Потому что я с севера, что ли?

Так же исследователи творчества Есенина отмечали, что центром всего стихотворения является одна мощная метафора, в которой лирический герой сравнивает свои кудри с «волнистой рожью при луне». Третья строфа становится кульминацией произведения:

Я готов рассказать тебе поле,

Эти волосы взял я у ржи,

Если хочешь, на палец вяжи —

Я нисколько не чувствую боли.

Я готов рассказать тебе поле.

Лирический герой, похожий на самого Есенина, максимально приближается к миру природы, объединяется с ней, что свойственно всей лирике поэта.

Предпоследняя строфа, в которой слышится мотив грусти по Родине, объединяет стихотворение с общим циклом «Персидских мотивов»:

Про волнистую рожь при луне

По кудрям ты моим догадайся.

Дорогая, шути, улыбайся,

Не буди только память во мне

Про волнистую рожь при луне.

К тому же здесь скрыта реминисценция из стихотворения Пушкина «Не пой красавица при мне»:

Не пой, красавица, при мне

Ты песен Грузии печальной:

Напоминают мне оне

Другую жизнь и берег дальный.

Несмотря на всю магию путешествий и красоту заморских стран сердца двух героев пушкинского и есенинского зовут их в родные края, к любимым «северянкам»:

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Там, на севере, девушка тоже,

На тебя она страшно похожа,

Может, думает обо мне…

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Поэт сократил форму венка сонетов до одного стихотворения. В стандартной форме пятнадцатый сонет служит магистралом, вбирая в себя смыслы всех предыдущих. В «Шаганэ» пять строф, роль же магистрала выполняет первая. К тому же здесь мы встречаем отголоски рондо, где строки начальной строфы заключают все последующие и романса с его кольцевой композицией.

Стихотворение написано трехстопным анапестом – излюбленным размером Есенина. Средства художественной выразительности скромны. Герой прост в своей сердечной искренности.

Подытоживая наш разговор об идеи пути в творчестве Есенина можно сказать следующее. Его герои и тематика воплощения идей всегда различны. Герой-странник, герой-разбойник, герой-путешественник. Поэт был очевидцем гибели и рождения двух государств: аграрной, лапотной, молитвенной Руси и рвущегося в бой, революционно-индустриального СССР. На протяжении всего 20 века, Есенина восхваляли и запрещали, поэт в России больше чем поэт и меньше, чем единица, но, не вдаваясь в эту философию, он просто жил и писал:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».

118. Александра Ремус

Сергей Есенин

Рано или поздно любого человека гложет проблема самоопределения. Кому-то дано узнать собственное предназначение и роль в мире лишь спустя десятилетия упорных исканий, кому-то не суждено найти своё «Я» никогда, скитаясь призраком среди сотен незнакомых лиц и занимаясь тем, к чему не лежат ни душа, ни сердце. Проблема самоопределения особняком встает перед глазами каждого человека и каждый по-совему преодолевает её.

Что делает личность выдающейся и что предопределяет её судьбу? Я хочу поведать историю о человеке, роль которого, казалось бы, была предопределена с самого начала нелёгкой жизни, ещё тогда, когда он написал своим первые стихи в подражание услышанным им частушкам.

Он родился в особенной среде, в необычной обстановке, окруженный такими же интересными родственниками, как и он сам. Константиво было местом, оторванным от революционных веяний, тихим и спокойным, со своим патриархальным укладом. В автобиографии 1923 года он писал: «Стихи начал слагать рано. Толчки давала бабка. Она рассказывала сказки. Некоторые сказки с плохими концами мне не нравились, и я их переделывал на свой лад». Дед пел песни «старые, такие тягучие, заунывные». Дом часто посещали «увечные»: монахи и монашки, странники, богомольцы, слепцы, слагающие песни о Миколе и Лазаре.

Сергей Есенин был деревенским мальчишкой, но не был знаком с тяжелым крестьянским трудом и ранние стихотворения его, спокойные и безмятежные, словно легкое дыхание, никогда не изображали тяготы рабочей жизни, в противопоставление стихотворениям Н. Некрасова.
Стихотворение «Вот уж вечер…» датировано 1910 годом и при его прочтении отчетливо рисуется ночной пейзаж, наблюдаемый поэтом. Луна, берёзы, крыша… Молодой поэт описывает всё, что видит невооруженным взглядом, пытаясь не упустить ни одной детали.

Юного Сергея после окончания Константиновского земского четырехгодичного училища родители отправляют в церковно-учительскую школу в селе Спас-Клепики. Там Есенин находит друга в лице Гриши Панфилова, письма которому будут самым искренним выражением всех чувств, обуревавших поэта в период его проживания в Москве. После смерти друга Сергей больше никому уже не напишет все свои мысли и сомнения, усвоив мудрость своего товарища по перу Н. Клюева «быть в траве зелёным, а на камне серым».

В Спас-Клепиках юношей учат кротости, любви к Богу и, как писал сам Есенин: «Период учебы не оставил на мне никаких следов, кроме крепкого знания церковнославянского языка. Это все, что я вынес». Быт русской деревни был ближе поэту, чем стремление приобщить его к религиозности, поэтому многие стихотворения, созданные после окончания клепиковской школы, содержат полемику с церковью.

В стихотворении «Клепики» Сергей Есенин и вовсе в резкой форме выражает своё неприязненное отношение к религии. В нём поэт уподобляет странствующих святош со скоморохами, а их песням о «сладчайшем Исусе» вторят горластые гуси. Вряд ли это стихотворение было пронизано любовью к церкви, оно скорее высмеивало её служителей и выражало резко негативную оценку культу, которому они преклоняются.

Самым интересным в жизни молодого Есенина можно назвать период, в который в высшей степени стало ясно, что именно привлекает поэта: знаменитые литературные журналы и люди, способные направить и по достоинству оценить его талант. Решив зарабатывать стихами, юноша направился в Москву к отцу, однако Александр Есенин идет против воли сына и пытается заставить его пойти в педагогический университет. Из-за упрямства Сергея пути отца и сына расходятся.

В суриковский кружок молодого поэта привёл тогдашний руководитель кружка С. Кошкаров. В нём собирались начинающие писатели из рабочей и крестьянской среди, которые отнюдь не были великими и знаменитыми, а по-своему тянущимися к литературе людьми. Юному Есенину важна была критика тех, кто так же, как и он, занимается литературой, но стихотворения его никто так и не оценил по достоинству: «…когда он кончил читать, то все смотрели друг на друга, не зная, что сказать, как реагировать на совсем непохожее, что приходилось слышать до сих пор».

Сами суриковцы занимались написанием стихотворений, в которых гремели отголоски освободительной борьбы, звучал голос революции. Не этим желал заниматься Сергей, только вступивший в общество литераторов и о деятельности своих товарищей он отзывался категорично: стихи надо отбирать тщательнее, уровень стихотворений, печатавшийся в журнале суриковцев жалок.

В то время, что поэт прибывал в составе суриковцев, он написал «Кузнеца», о котором не любил или не хотел вспоминать. Деятельность кружка на время помутнила его сознание, заставив сменить ориентиры, что подтверждают его письма к Грише Панфилову, где юноша отдает честь Белинскому и Надсону и порицает Пушкина и любимого им когда-то Гоголя, «Мцыри» которого в детстве он знал наизусть.

Однако, упершись в тупик, Сергей Есенин, компас которого, пережив магнитную бурю, стал вновь работать исправно, определился с предназначением своего творчества, когда «…человек тратит из своей сокровищницы и не пополняет».

Народный университет имени Шанявского дал Сергею Есениную больше, чем графоманский суриковский кружок. В нём он основательно познакомился с европейской и американской литературой, а с товарищами-шанявцами посещает Третьяковскую галерею, читает свои стихи на поэтических вечерах и ходит в театр. Однако сердцем он уже в Петрограде и всё чаще поэт упоминает этот город, выражая воё желание посетить его. Ему нужен был человек, способный помочь ему на пути становления, направить и дать раскрыться.

Этим человеком, с которого начнётся толчок к истинному призванию поэта, будет Александр Александрович Блок.

Казалось бы, с самого детства Сергея Есенина тянуло к стихам, к поэзии. Однако даже когда мы знаем своё истинное предназначение, даже когда оно видно невооруженным взглядом, мы можем не понимать этого.

Любого человек в начале пути ждут ошибки и испытания, через которые он может пройти, а может остаться на прежнем уровне, никуда не двигаясь. У Есенина совсем не было душевных терзаний по поводу того, кем ему быть, у него изначально был талант и фольклорный стержень, оставшийся внутри и не треснувший, помогал творить и оставаться при своём, какая бы среда не старалась его сломать.

Я не раскрыла в полной степени его юность, хотя там есть ещё много всего интересного, но это и не нужно, чтобы понять, что когда-то Сергей Есенин был начинающим писателем и искал место, где его по достоинству могли бы оценить, как поэта.

Детство, учёба в церковной школе, работа в типографии, распри с отцом, суриковский кружок, университет… Все эти ступени он должен был пройти ради одной встречи с А. Блоком. Петроградский Есенин – это совсем не тот Есенин, которого мы видим в юности. И эту разницу нужно увидеть, чтобы понять, что только своими силами, отдаваясь с душой великому делу, можно стать великим человеком.

Только каждому ли это по силам? На этот вопрос я уже не смогу ответить.

117. Елена Баринова, журналист. Ивановская область

Чудесный звук, на долгий срок

«Есенин расстроен. Усталый, пожелтевший, растрёпанный. Ходит по комнате взад и вперёд. Переходит из одной комнаты в другую. Наконец садится за стол в углу комнаты:

— У меня была настоящая любовь. К простой женщине. В деревне. Я приезжал к ней. Приходил тайно. Всё рассказывал ей. Об этом никто не знает. Я давно люблю её. Горько мне. Жалко. Она умерла. Никого я так не любил. Больше я никого не люблю».

Это воспоминание поэта Ивана Грузинова. Так в 1921 году Есенин принял весть о смерти Анны Сардановской. Тургеневская девушка, воспитанница женского епархиального училища, она была его первой любовью. «Как нежно тогда я сыпал / Цветы на кудрявую прядь». Они даже поклялись друг другу, что поженятся, но — «имя тонкое растаяло, как звук». Есенин уехал в Москву, встретил Анну Изряднову. И Сардановская нарушила слово – вышла замуж за сельского учителя.

В том же 1921 году Сергей Александрович написал «Не жалею, не зову, не плачу…». Это, пожалуй, одно из самых «есенинских» стихотворений. Здесь и медь клёнов, и берёзовый ситец… Но что-то странно-«не-есенинское» есть в этих строчках. Или чего-то типично-«есенинского» в них нет?

«Тихо льётся с клёнов листьев медь…» Когда жёлтая листва не летит в лицо («Плюйся, ветер, охапками листьев…»), а опадает так медленно, что становится похожа на водную рябь?

Когда нет ветра!

Впервые подъезжая к Константинову, человек делает для себя открытие. Он вдруг, проснувшись ли, или очнувшись от дорожной задумчивости, посмотрит за окно машины – и подбородок его медленно поднимается, глаза раскрываются шире… Он поражен. На поле, оказывается, можно смотреть как на что-то огромное, грандиозное, необъятное. Потому что оно там необъятное! Его не окинешь взглядом. Выйдя к Оке, можно повернуться вокруг себя – и везде будет оно, поле, в котором теряется атлас реки.

Описывая этот пейзаж знакомым, в Константинове не бывавшим, можно услышать: «У нас, как к Сальцеву (Десятскому, Припёкову…) ехать, поле такое же!» Нет, не такое же. По всей стране поля, прекрасные, живые, но в Константинове, на речных излучинах, поле набирает такую мощь, такой размах, что дух захватывает от открывающегося простора…

А в старом доме — небольшие комнатки, низкий потолок. И ощущается эта теснота остро — из-за того, что за окном такое раздолье. И раздолье это после маленьких комнат ещё больше ошеломляет.

Несвобода, теснота – и простор, воля.

И единственный властелин над этой ширью – ветер.

Символика ветра в лирике Есенина удивительно многообразна, именно посредством этого образа поэт создаёт свой мир-храм, где едино земное и небесное.

Ветер-схимник, целующий невидимого Христа. Ветер-ослёнок, рыжий, ласковый, на котором в лес, как в Иерусалим, въезжает Спаситель. Ветер–благовест. Это сам Святой Дух, сошедший из мира горнего, это признак Божьего присутствия на земле, источник поэтического дара, вдохновитель, поводырь. Благоуханный ветер поэт пьёт «сухими устами» как напиток бессмертия.

«Над окошком месяц. Под окошком ветер». Он всеобъемлющ, одного этого слова достаточно, чтобы охватить всё земное.

«Мир таинственный, мир мой древний, / Ты, как ветер, затих и присел». Уходит прошлая жизнь – затихает ветер.

А в «Москве кабацкой» слово «ветер» не употребляется! В трактирах нет места трепетной жизни, радости, нет света, нет души.

В цикле стихов «Любовь хулигана», посвящённом Августе Миклашевской, также нет слова «ветер». «Что ж так имя твоё звенит, / Словно августовская прохлада?» Остывшие, измученные души, не могущие найти в себе силы любить, – в стихах о них не может быть животворящего ветра…

И вдруг ветер возвращается: «Я кричу им в весенние дали: / “Птицы милые, в синюю дрожь / Передайте, что я отскандалил, — / Пусть хоть ветер теперь начинает / Под микитки дубасить рожь”». Это стихотворение ставит точку в безветренной омертвелости «Москвы кабацкой», от которой поэт так устал. Отскандалил — и можно продолжать жить! Ведь если не будет кутежей, не будет трюмов-кабаков, то опять начнёт дуть жизнетворный ветер? И где он, ветер?

Лёгкое, ласковое дуновение с запахом яблока и мёда, весенней зелени и речной сырости, развевающее девичий платок – чем становится есенинский ветер в стихах двух последних лет? Он превращается в ураган, бурю, сволочь-вьюгу! Ветер теперь рыдает, стонет, воет, как зверь. Это опять проявление мира невидимого, который сливается с миром предметным. И смерть – одно с жизнью: «Коль мог спокойно умереть / Я в этой завирухе вьюжной». Эта спокойная смерть – не одномоментная, а длящаяся – описана в обманчиво-легковесной «Анне Снегиной». Воспоминание о первой любви, деревня, весна, сирень… И тем страшнее временный паралич души, когда всё прошло и стало далёким и милым (не дорогим, не бесценным, не пронзительно-щемящим – а пресно-милым), когда ничего не трогает и не волнует, ни былое, ни настоящее, когда нет душевных сил на сочувствие в прошлом любимой женщине и всего-то хочется – да даже и этого почти не хочется – завести роман с солдаткой. «Больше я никого не люблю». Душевная пустота, равнодушие. Но вот имя, имя!..

Анна… Один долгий выдох. Язык не скачет, не издаёт никаких цоканий, свистов и рычаний. Звук проходит свободно, потом встречает препятствие – не решетчатое, как при звуке «р», не марлёвочное, как при «ш», не резиново-упругое, как при «г», а сплошное, мягкое, будто два куска шёлка легли друг на друга. Анна… Сладковатое дуновение весеннего ветра. Разве может это имя соотноситься с каким-нибудь иным цветом, кроме белого?

В переводе оно означает милость Божью, благодать. Анна… Это имя и было для Есенина благодатью. Ему нашептал его ласковый ветер в детстве, оно же – в поздней поэме. «Нам остаётся только имя…» В поэме, где нет радости, нет ветра — есть имя…

В юности – имя и белая накидка. Потом – имя и белые цветы, в которые превращается повсеместная метель, когда измученное сердце находит наконец отдохновение. «Нынче с высоты / Кто-то осыпает белые цветы». И они, эти холодные цветы, напоминают о цветах других, давних, прошедших. И только ли снег падает с неба? Так ли уж далеко прошлое от настоящего? Не дальше, чем жизнь от смерти, а мир небесный от мира земного.

116. Егор Уланов. Казань

Сергей Есенин

Есенин Сергей Александрович… «как много в этом звуке / Для сердца русского слилось! / Как много в нем отозвалось!».

Пожалуй, трудно найти в России такого человека, который не знал бы этого гениального поэта. Его можно любить или не принимать, восторгаться или принижать… (каждый имеет на это полное право). Однако с тем, что Есенин смог добиться многого именно своими силами, не поспоришь.

Из книги Захара Прилепина «Есенин: Обещая встречу впереди»:

«Отец устроил его конторщиком.

Через неделю Есенина-младшего уволили.

Причиной увольнения стал отказ Сергея вставать с рабочего места, когда входит хозяйка. Все вставали, а он – нет.

Отец ему:

— Ты что же творишь, сынок?

Сын отвечает:

— А я поэт. Вставать не буду и вообще – ухожу. Чтобы стать знаменитым.

Отец пытался объяснить:

— Сын, и я читал и Пушкина, и Лермонтова, и Толстого тоже. Знаешь, в чем правда? Они помещиками были, и на каждого работало по триста человек. А на тебя кто будет работать? Ты же с голода умрешь.

— А Горького ты знаешь, папаша? – парировал сын.

(Он звал отца папашей; в те годы подобное обращение еще не имело иронической коннотации).

— Читал мало, но читал, — отвечал отец. – Он среди остальных, как белая ворона, он – одинок, вокруг чужая стая. И ты будешь одинок. Ничего нет страшней одиночества.

К этому времени Есенин не написал еще ни одного стоящего стихотворения. Если бы он, глотнув эссенции, не выжил, о нем и слова не было бы в самой обширной литературной энциклопедии. Однако его убежденность в собственном – грядущем! – даре была настолько огромна, что отца он все равно не послушал.

«Посмотрим», — сказал».

Сейчас же Есенина по праву называют русским национальным поэтом, и этому есть справедливое объяснение.
Так, как С.А. Есенин, не писал о любви к Родине никто. В каждом его слове прослеживается это прекрасное и благородное чувство. Это восторженная любовь к родному краю, его полям и лугам… Она искренняя, лишена всякого показного характера. Кажется, что он хочет обхватить и крепко-крепко обнять Русь, говоря ей при этом «спасибо, что ты есть!». Вот только это физически невозможно. Но от того, наверное, его чистая любовь к Родине становится еще сильнее.

Гой ты, Русь, моя родная,

Хаты – в ризах образа…

Не видать конца и края –

Только синь сосет глаза.

Лирический герой данного стихотворения, в котором мы без труда узнаем самого автора, при этом отмечает, что ему «не надо рая», он отказывается от заграницы (ведь там все ему чуждо, нет ничего близкого сердцу), потому что искренне любит Русь, и ничего другого ему не надо.

В другом стихотворении Есенина также все до боли напоминает исконную «деревянную» Русь:

… Ах, поля мои, борозды милые,

Хороши вы в печали своей!

Я люблю эти хижины хилые

С поджиданьем седых матерей.

… Ой ты, Русь, моя родина кроткая,

Лишь к тебе я любовь берегу.

Весела твоя радость короткая

С громкой песней весной на лугу.

Список подобных стихотворений можно долго продолжать, но везде мы будем наблюдать признание Есенина в непосредственной любви к родному краю.

Однако здесь же стоит сказать и о том, что С.А. Есенин видит и неприглядность своей отчизны (например, стихотворение «Край ты мой заброшенный…»). Он все это прекрасно понимает, но данный факт никак не может повлиять на его чувство к ней, потому что это Родина, и от одного только такого слова все внутри «переворачивается».

Объясняя столь бескорыстную любовь Сергея Есенина к родному краю, можно отметить тот факт, что он родился в селе Константиново Рязанской губернии, в крестьянской семье, и поэтому, как отмечал П.Н. Сакулин, — «в нем говорит непосредственное чувство крестьянина, природа и деревня обогатили его язык дивными красками».

При всем этом также стоит заметить, что Есенин – поэт, который внес особое новаторство, сопряженное с гением Пушкина, в поэзию «серебряного века». Ведь именно он сделал то же, что и А.С. Пушкин в свое время, — в эпоху усложнения языка и проведения различных экспериментов над ним Есенин сложные вещи начинает излагать настолько просто, что его произведения становятся понятны практически любому русскому крестьянину, который мало-мальски умеет читать.

Именно поэтому, на мой взгляд, гений С.А. Есенина не должен вызывать никаких сомнений и дискуссий.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Вот уже 3 октября 2020 года будет 125 лет со дня рождения этого гениального человека, а 28 декабря – 95 лет с того момента, как его не стало… Он прожил всего-то 30 лет, но зато какое богатое литературное наследие он оставил всем нам, как повлиял на развитие русской литературы в целом и поэзии – в частности…

О смерти Есенина сказано уже очень много, вот только мы, наверное, так никогда и не узнаем истинную ее причину. Можно лишь принимать ту или иную позицию, склоняться к тому, что это было «заказное» убийство, либо же, что Есенин был «горьким пропойцей», перешел черту и совершил самоубийство… Хотя известно, что в 2025 году должны рассекретить материалы, связанные со смертью Сергея Есенина, можно ли быть полностью уверенным, что у данных документов не имеется «двойников», подтверждающих совсем другую версию?

Прошло много времени, но, как говорится – человек жив, пока о нем помнят. Есенина помнили, помнят и, безусловно, будут помнить, без этого никак… Можно как угодно относиться к его личности и образу жизни, но в первую очередь Есенин — поэт. Поэт с большой буквы, кто бы что ни говорил. Его любит огромное количество людей. Даже спустя 100 лет.

С.А. Есенин создавал произведения, ориентируясь на стиль народных лирических песен, он писал о России, и писал просто, понятно, да и сам он был близок к народу — оттого, наверное, его стихи и откликаются в душах людей.

Заслуживает особого внимания и деятельность отдельных известных личностей, посвященная С.А. Есенину. Сразу же вспоминаются сериал 2005 года «Есенин», снятый по мотивам произведения Виталия Безрукова «Сергей Есенин», где главную роль сыграл Сергей Безруков, спектакль С.В. Безрукова «Хулиган. Исповедь»… Да что там говорить, Безруков-старший сам неоднократно заявлял, что назвал сына в честь Есенина.

Но личность известного поэта волнует и более молодое поколение. Совсем недавно стало известно, что Клим Шипенко снимет фильм «Декабрь» при поддержке Фонда Кино, посвященный смерти С.А. Есенина. Пожелаем ему удачи!

Свою дань памяти русскому национальному поэту в том или ином виде оказывают и многие другие.

Все это лишний раз подтверждает и доказывает, что Есенина помнят. Помнят и любят.

Я считаю, что каждый человек, который ценит творчество Сергея Есенина должен хотя бы раз побывать на его могиле на Ваганьковском кладбище в Москве (17 участок) (на которой, между прочим, всегда живые цветы). И, конечно же, иметь у себя сборник полного собрания сочинений великого русского поэта, который можно открывать на любой странице и мгновенно погружаться в столь мелодичный слог Есенина.

Сергей Александрович Есенин, спасибо, что живой!

115. Мария Долаберидзе, студентка РГУ им. А.Н. Косыгина. Москва

«Я не крестьянский и не имажинист, я просто поэт»

Сергей Александрович Есенин родился 3 октября 1895 года в селе Константинове Рязанской губернии. В 80-ти километрах от Рязани – в городе Спас-Клепики –учился С.А. Есенин. Школьное образование он получал в Спас-Клепиковской второклассной церковно-учительской школе. Это место не сразу понравилось будущему поэту и часто он сбегал в родное село, но затем его возвращали обратно. Село Спас-Клепики стало второй духовной родиной Сергея Есенина. Именно здесь в подростковом возрасте он сформировался как творческая личность. Этот факт подтверждает и сам поэт, отмечавший в автобиографии следующее: «…сознательное творчество отношу к 16-17 годам».

Спас-Клепики – знакомое место и для меня. С раннего детства приезды в эту местность послужили толчком к началу знакомства с творчеством такого русского поэта, как Сергея Александровича Есенина. Творчество многих людей из различных областей искусства и их отдельные работы могут не находить отклик в душе того или иного читателя. Темы, поднимаемые автором, могут не быть близким полностью, в том числе и мне. Не всё написанное Сергеем Александровичем отзывается в моей душе, но многое из изданного определённо затрагивает то, что сидит в глубине каждого человека, и даёт возможность прочувствовать каждое слово произведения.

В творчестве С.А. Есенина природа всегда переплетается с человеком, которые между собой разделяют мысли и чувства последнего. Для поэта характерной чертой является выражение чувств через природу, во многом поэтому его творчество ощущается таким родным. Одно из таких стихотворений было написано 17 августа 1925 года. Стихотворение «Жизнь – обман с чарующей тоскою» с самого первого прочтения стало мне близким и отложилось в моей памяти без заучивания, настолько в нём всё гармонично. В нём мне нравится всё: в нем я нахожу те чувства, которые когда-то переживала и те эмоции, которые когда-то испытывала. Каждая строчка ассоциируется с моей жизнью, переплетается с прожитыми моментами, что не вызывает у меня удивления. «Жизнь – обман с чарующей тоскою» – это лирическое произведение, в котором совмещены размышления Сергея Александровича Есенина о жизни и смерти, о судьбе человека на земле. В данном стихотворении подняты те вопросы, которые время от времени задаёт себе каждый человек, и затронуты те темы, которые близки абсолютно всем, вне зависимости о места жительства, времени и возраста. Эта тонкая лирика проникает в глубокие раны человека, позволяя заживать им после прочтения каждой строфы, а восприимчивость человека к красоте и боли позволяют найти в себе новые силы и пережить моменты, которые кажутся непреодолимыми.

Жизнь – обман с чарующей тоскою,

Оттого так и сильна она,

Что своею грубою рукою

Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,

Говорю: «Лишь сердце потревожь,

Жизнь – обман, но и она порою

Украшает радостями ложь».

Все мы попробовали жизнь на вкус, пережили и сладость, и горечь событий, происходящих в нашей жизни. Зачастую нам тяжело отбросить в сторону негативные эмоции и сделать следующий шаг. Думаю, проживая это стихотворение, проникаясь в него до самых мелочей, любой человек начинает воспринимать иначе все невзгоды. Он понимает, что не один такой, что переживаемые им эмоции и чувства не чужды другим, тем самым чувствую поддержку. Безусловно этой поддержки мы бы не получили без С.А. Есенина.

Обратись лицом к седому небу,

По луне гадая о судьбе,

Успокойся, смертный, и не требуй

Правды той, что не нужна тебе.

Хорошо в черемуховой вьюге

Думать так, что эта жизнь – стезя.

Пусть обманут легкие подруги,

Пусть изменят легкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,

Пусть острее бритвы злой язык.

Я живу давно на все готовым,

Ко всему безжалостно привык.

В моей жизни был момент, когда друзья в один миг оставили меня. Было сложно справиться с отрицательными эмоциями и на тот момент не было ни малейшего понятия о дальнейших действиях. Спустя некоторое время все мои попытки не оправдали себя и мне пришлось смириться с тем, что имею, переживая и загоняя себя в угол. После первой встречи моих глаз с вышеуказанными строфами во мне многое изменилось в лучшую сторону. Это стихотворение помогает человеку полюбить жизнь за всё, что в ней есть, какие бы не происходили в ней хорошие или плохие моменты.

Холодят мне душу эти выси,

Нет тепла от звездного огня.

Те, кого любил я, отреклися,

Кем я жил – забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,

Я, смотря с улыбкой на зарю,

На земле, мне близкой и любимой,

Эту жизнь за все благодарю.

В заключении, хотелось бы сказать, что в своём эссе я не просто так размещаю фрагменты моего любимого стихотворения, а делаю это для того, чтобы и Вы могли ещё раз насладиться полюбившимся многим творчеством великого русского поэта – Сергея Александровича Есенина.

114. Андрей Порошин, преподаватель, Санкт-Петербург

«Ирония! Вези меня! Вези!»

Есенин, Сергей Есенин… Сама мелодия имени поэта, словно ставшая частью его художественного мира, навевает грустную улыбку. Творчество поэта, да и известное о его жизни, затрагивает тайные струны души, оживляя ее и освежая. Поэтическое вспоминание юности, целостное ощущение мира, сочетание напевности и насыщенности образами вырывает из потока суеты, заставляет обратиться к вечному, не лишенному черт идиллии, бытию. Каждому внятен высокий полет есенинского вдохновения с ярким, подробным видением деталей, подчас жестоких и неприглядных («Из кота того сделали шапку, А ее износил наш дед»).
.

Казалось бы, в мире Есенина нет места любой и всякой комической игре.

Это так и не так.

Стихи раннего периода лиричны, ясны и цельны (за исключением явно ученических). Ранимая и мужественная душа, простые и сильные чувства, любовь ко всему сущему (потом это назвали любовью к «избяному космосу»). Смех в художественном мире поэта только от радости. Ни усмешек, ни насмешек.

Проза мрачновата: много болезней, бед, смертей, даже кошка в повести «Яр» (1915) оказывается опасным зверем. По этой повести и сейчас можно снять фильм ужасов: один эпизод, когда полумертвого Филиппа мужик лупит колом по пяткам и ляжкам до крови из носу (пытаясь его оживить; надо отметить, с результатом), чего стоит. Страшна панорама русской жизни в этом самом объемном произведении Есенина.

Но в третьем десятилетии жизни поэта посещает новое видение мира – видение отрезвленное, восторг есть, но уже подвергается оценке. Одно из стихотворений, запечатлевших этот поворот, – «Вот оно, глупое счастье…» (1918):

Вот оно, глупое счастье

С белыми окнами в сад!

По пруду лебедем красным

Плавает тихий закат.

Здравствуй, златое затишье

С тенью березы в воде!

Галочья стая на крыше

Служит вечерню звезде.

Где-то за садом, несмело,

Там, где калина цветет,

Нежная девушка в белом

Нежную песню поет.

Стелется синею рясой

С поля ночной холодок…

Глупое, милое счастье,

Свежая розовость щек!

Где появляется оценка, там возможна ирония. Она в данном случае не касается девушки и ее переживаний, не касается птиц и красот природы – нет, только мечтаний человеческих, плеска реки воображения и чувств.

Юность сменяется зрелостью, восхищенный взгляд – более трезвым. Труд, путешествия, огромное количество знакомств волей-неволей заставляют поэта сравнивать и сопоставлять. И в прозе, и в стихах, и в письмах можно найти новые для Есенина нотки – сатирические и юмористические. Можно сказать, что в его поэтическую колесницу впряглась еще одна (возможно, и непрошеная) лошадка. В полушутливом стихотворении «Заря Востока» (1924) звучит призыв: «Ирония! Вези меня! Вези!». Как непривычно и странно звучит эта строчка… Да и куда может везти лирического поэта ирония?

Не только грустная усмешка, не только мудрая полуулыбка, не только блестки юмора (см., например, заметки «Восемь пунктов»)… Появляется даже сарказм, к примеру, в адрес В. В. Маяковского – оппонента и, как потом оказалось, предназначенного судьбой «соседа» в истории русской поэзии околореволюционного периода и двадцатых годов:

Мне мил стихов российский жар

Есть Маяковский, есть и кроме,

Но он, их главный штабс-маляр,

Поет о пробках в Моссельпроме.

Клюеву достается «награда» в форме гротеска:

И Клюев, ладожский дьячок,

Его стихи как телогрейка,

Но я их вслух вчера прочел,

И в клетке сдохла канарейка. (На Кавказе, 1924)

Утрачиваются иллюзии, забываются чувства. «Много в жизни смешных потерь», — говорит поэт («Мне осталась одна забава…», 1923). Смешны они становятся со временем, ведь за одной потерей следует другая, за другой третья, – и однажды первая из них воспринимается уже иначе… «Потому что над всем, что было, Колокольчик хохочет до слез.» («Эх вы, сани! А кони, кони!», 1925). Если колокольчик хохочет до слез, то каково же путнику в санях?..

Тучи в жизни поэта – звучит избито, простите! — сгущались. В 1925 году ощущение прощания пронизывает всю ткань есенинского творчества. Элегические мотивы и мрачные предчувствия переплелись в единую ткань с трагическим рисунком.

Ирония не стала движущей силой есенинского творчества, да и не могла, по-видимому, стать. Но, листая собрание его сочинений, удивляешься еще одной стороне его Дара.

113. Лариса Лаваренко, инженер, экскурсовод. Санкт-Петербург

Поэт

Гений — всегда народен

Александр Блок

Гениальный русский поэт Сергей Есенин входит в нашу жизнь ещё с самого раннего детства, когда мы только-только начинаем познавать этот прекрасный и светлый мир! Начиная знакомиться с Есениным, мы познаём родную природу, красоту и вечную её гармонию. В творчестве поэта русская природа нежно и заботливо, без всяких напряжений, врачует наши души, указывая путь к возвышенной просветлённости. Стихи Есенина заставляют нас хотя бы на мгновение позабыть о рутинной повседневности, отбросить суету и взглянуть повнимательней на то, что нас с вами окружает, — на этот неповторимый окружающий хрупкий мир земной красоты! Читая Есенина, мы можем трепетно встретить утреннюю зарю, возвещающую о рождении нового дня, спокойно послушать незабываемый шелест луговых трав, хрустально-чистый голос речной волны и порывистую песнь сильного ветра, а также уловить тихий шёпот листьев на стройных белых берёзах, услышать непрерывные раскаты грома и радостно прочувствовать шум тёплого летнего дождя. Все эти живые и волнительные картины родной природы точно отражаются в гениальных строках есенинской поэзии. Они учат нас любить и бережно охранять окружающий мир, чтить его красоту и заботиться о ней. Наш мир — это поэтический мир Есенина, который с нами неделим и един. Вот почему мы называем есенинскую философскую лирику с её нравственной чистотой, мудростью мысли и половодьем чувств народной! И трепетный читатель проникновенно чувствует ее, как что-то близкое и родное, что способно без всякого нажима формировать гуманистического мировоззрение, нравственные основы нашего характера.

Много лет тому назад в один из тёплых июльских дней я, гуляя по Невскому проспекту города Ленинграда, увидела шумную толпу людей, которые неравнодушно вглядывались в начало очереди у большого книжного магазина на канале Грибоедова «Дом Книги»! Они явно все чего-то с нетерпением ожидали. «Ага! Наверное, тут будут продавать что-нибудь этакое?!» — подумала я и подскочила к крайнему мужчине в очереди.

— Скажите, а что тут будут продавать?! — вежливо спросила я.

— Слово «продавать” — слишком примитивное для такого события! — пафосно сказал он. — Если нам повезёт, то мы скоро станем обладателями шикарных экземпляров двухтомного издания поэта Есенина! А как скоро книголюбам начнут предлагать книгу — ещё никто не знает: может, через час, а может быть, и через два! Да какая разница! Лишь бы её, наконец, приобрести и читать, читать с упоением, лишь бы она была!

Тут мужчина прикрыл глаза и стал чувственно читать есенинские строки:

Гой ты, Русь, моя родная,

Хаты — в ризах образа…

Не видать конца и края —

Только синь сосет глаза.

Женщина из очереди обернулась к нам и тихо, почти шёпотом, говорит:

— А вы знаете, ведь такое было: нам в школе Есенина много не разрешали изучать, так как он не вписывался в идеологию пролетарской России.

Рядом стоящая женщина её стала увещевать:

— Да что вы такое говорите?! Ведь Максим Горький тогда ещё пророчески произнёс такие вещие слова: «Мы потеряли великого русского поэта». А Алексей Толстой?! Он ведь тоже тогда ещё написал: «Погиб величайший поэт…». Ведь Есенин – гений, а, как заметил Александр Блок, «гений всегда народен!». Он совесть и пророк своего времени и врачеватель народной души!
Тут неравнодушные люди начали шумно обсуждать факты биографии Есенина и спорить о том, что же всё произошло в тот роковой день смерти поэта, и недоумевать, почему мы так удивительно мало знаем об этом… Стоявший немного ближе к прилавку книжного магазина громогласный господин, сильно вобрав в себя воздух, с большим чувством и пафосом стал читать строки:

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

Откуда ни возьмись появился тощий студент, который, услыхав, как тут вдохновенно читают есенинские стихи, тут же пристроился к чтецу без очереди и смело встал впереди него — авось не заметят! Но тут кто-то крикнул в народные массы, что желанных книг мало и на всех не хватит, поэтому будут продавать строго в одни руки по одному экземпляру. Господин забеспокоился, сильно дёрнул за рукав парнишку и строго его спросил: «По-моему, вы тут, молодой человек, не стояли?!». Студент обернулся к толпе и твёрдым голосом процитировал:

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,

Синь очей утративший во мгле,

И тебя любил я только кстати,

Заодно с другими на земле.

Мужчина достал из кармана брюк белоснежный носовой платок, протёр своё мокрое лицо и любезно стал спорить со студентом об актуальности поэмы «Анна Снегина».

Но тут опять в общий разговор вмешался ещё один крепкий мужчина спортивного телосложения в ярко-красных шортах. Он начал кричать, нервно оборачиваться, высмеивая «крестьянского поэта», якобы трагически погибшего из-за своей неприспособленности, противоречий и заблуждений. Тут люди опять засуетились, толкая друг друга локтями, переживая, что им не достанется экземпляр книги. Тогда мужчина обратился к массам: «Товарищи! Не переживайте вы так! Если вам не достанется здесь книга поэта Есенина, то вы идите в букинистическую лавку на Невском, там сейчас продают книги со стихами Владимира Владимировича Маяковского!». Толпа стала браниться с мужчиной и выталкивать его из очереди. Кто-то крикнул ему, чтобы он тут не стоял, а шёл сразу прямиком в книжную лавку «к своему Маяковскому». Мужчина грустно посмотрел вдаль и тихо произнёс:

Я нарочно иду нечесаным,

С головой, как керосиновая лампа, на плечах.

Ваших душ безлиственную осень

Мне нравится в потемках освещать.

Сердобольная пожилая женщина предложила гражданину встать поближе к прилавку, рядом с ней, чтобы он наверняка смог купить книгу со стихами. Она его любезно похвалила за неравнодушие к творчеству поэта и строго сказала ему: «Вам, молодой человек, нужно обязательно прочувствовать лиричность и красоту стихов поэта! И тогда, быть может, вы поймёте, в чём суть гениальности и современности Сергея Есенина!».

112. Кадринисо Холбазарова, учитель. Карши, Кашкадарьинская область, Узбекистан

Тонкий ценитель Востока

Светлой памяти моих учителей Татьяны Ивановны Анциферовой,
Антонины Григорьевны Звездаевой
посвящается

Восток, как известно, дело тонкое. И не каждому дано его понять, а тем более полюбить всей душой. Таким счастливчиком стал именно Сергей Есенин. Впервые в сказочную атмосферу Востока он окунулся в мае 1921 года, когда приехал в Ташкент по приглашению своего многолетнего друга по переписке Александра Васильевича Абрамова, который публиковал свои стихи под псевдонимом Ширяевец. Надо сказать, что в это время в Поволжье, через которое он проезжал, свирепствовал страшный голод. И перед поэтом предстал шумный азиатский базар с разноцветными горками фруктов и овощей, дурманящим запахом ароматного плова, готовящегося в чайханах прямо перед его посетителями. Громкие голоса продавцов, что есть мочи расхваливающих свой товар, яркие одежды восточных женщин, затейливая архитектура древних азиатских городов Ташкента Самарканда и Бухары. До этого времени поэт критиковал своих друзей – поэтов, которые воспевали Восток. Александру Ширяевцу от писал так: «Пишешь ты много зрящего, особенно не нравятся мне твои стихи о Востоке. Разве ты настолько уж осартился или мало чувствуешь в себе притока своих родных почвенных сил ?» Он также резко отозвался об утопических идеях и мотивах Николая Клюева, который ратовал за воссоединение России и Востока. Клюев в образе Белой Индии выразил своё убеждение в том, что исторически духовно России ближе Восток, а не Запад. Но позже, когда Есенин побывал и на Западе, его мнение резко изменилось. Вот, к примеру, его мнение о Германии: « Здесь действительно медленный грустный закат… Пусть мы азиаты, пусть мы дурно пахнем…Спасёт и перестроит их только нашествие таких варваров, как мы… Человека я здесь не встречал…Пусть мы нищие, пусть у нас голод…зато у нас есть душа…». Поездка в Туркестан и Кавказ в корне изменила представление поэта о Востоке. Именно под влиянием этого путешествия в дальнейшем были созданы волшебные «Персидские мотивы». К сожалению, Есенин так и не попал в Персию, куда стремился всем сердцем и душой. Но он так был впечатлен Туркестаном, Грузией и Азербайджаном, что сумел передать тонкий восточный колорит в своих стихах, которые вошли в знаменитый цикл «Персидские мотивы». Гуманность, чувство дружбы, искренность, романтичность, сочетание восточного колорита с поэзией русского «севера», необычайная музыкальность стихотворений цикла воспринимается как истинная драгоценная жемчужина в творчестве поэта. Тихая восточная мелодия есенинского стиха окутывает нас:

Голос раздастся пери

Тихий, как флейта Гассана.

В крепких объятиях стана

Нет ни тревог, ни потери

Только лишь флейта Гассана.

Поэт восхищён и очарован красотой Востока:

Золото холодное луны

Запах олеандра и левкоя.

Хорошо бродить среди покоя

Голубой и ласковой страны.

Его буйная неуемная душа наконец-то обрела восточное спокойствие, и он наслаждается этим ранее незнакомым чувством:

Оглянись, как хорошо другом:

Губы к розам так и тянет, тянет.

Помирись лишь в сердце со врагом-

И тебя блаженством ошафранит.

Есенин дышит полной грудью:

Жить — так жить, любить- так ух влюбляться

В лунном золоте целуйся и гуляй…

Великий поэт с чуткой, нежной и ранимой душой грустит, расставаясь с дивным краем:

Голубая родина Фирдуси,

Ты не можешь, памятью простыв,

Позабыть о ласковом урусе

И глазах, задумчиво простых,

Голубая родина Фирдуси.

Хороша ты, Персия, я знаю,

Розы как светильники горят

И опять мне о далёком крае

Свежестью упругой говорят.

Хороша ты, Персия, я знаю.

Я сегодня пью в последний раз

Ароматы , что хмельны, как брага.

И твой голос, дорогая Шага,

В этот трудный расставанья час

Слушаю в последний раз.

Но тебя я разве позабуду?

И в моей скитальческой судьбе

Близкому и дальнему мне люду

Буду говорить я о тебе

И тебя навеки не забуду.

Восток впечатлил, вдохновил великого поэта северного края. Но экзотика не позволила даже на мгновение забыть о своей Родине. В каждом стихотворении Сергей Есенин напоминает, поэтом какой страны он является:

«…Потому, что я с севера, что ли

Я готов рассказать тебе поле,

Про волнистую ложь при луне…»

… «Словно я хожу равниной русской

Под шуршащим пологом тумана»…

… « Мы в России девушек весенних

На цепи не держим, как собак,

Поцелуям учимся без денег,

Без кинжальных хитростей и драк.»…

… « Или снова , сколько ни проси я,

Для тебя навеки дела нет,

Что в далёком имени – Россия –

Я известный, признанный поэт»…

…«Мне пора обратно ехать в Русь.

Персия, тебя я покидаю

Навсегда ль с тобой я расстаюсь

Из любви к родимому мне краю?

Мне пора обратно ехать в Русь»…

Туркестан, и в частности Самарканд, оставил глубокий след в душе Есенина. Айседора Дункан вспоминала : « …путешествуя по странам с поэтом Сергеем Есениным, слышала о красоте Туркестана. Указывая Есенину на величественные пейзажи Италии и других мест, я всегда наталкивалась на неизменный ответ: « А всё же это не Самарканд».
Да, Восток – дело тонкое. И по-настоящему его оценить, почерпнуть вдохновение и силы, дано избранным. В их числе и Сергей Александрович Есенин.

111. Никита Божин, специалист по рекламе. Санкт-Петербург

Сергей Есенин

Есенин – уникальный в своем роде классический русский поэт. В моем понимании, уникальность его трудов обусловлена путём, который поэт прошел, в той жизни, которую он прожил. Среди многих других гениев своей эпохи (а также прошлого и будущего), он стал наиболее ярким и самобытным поэтом, в свое время мигрировавшим из деревни в город. Эта часть биографии по сути основополагающая во всем творчестве, его взгляде на жизнь, в призме, через которую он всю реальность пропускал. Сложно сходу вспомнить другого поэта, кто мог бы при схожей судьбе выдать такие же по силе работы. Есенин, рожденный и сформировавшийся до подростка в деревне, уезжает сначала в Москву, а затем в Петроград, путешествует по миру и России, видит и описывает все окружающее, но говорит об этом так, как не мог сказать никто.

«Радуница» – так называется первый сборник стихов, и в одном только выборе названия нет ничего удивительного. На Есенина оказало влияние не только обучение в земской школе, но и сам быт, традиции и порядки сельских жителей гораздо более тесно привязанных к церкви и ее традициям, нежели обитатели городов. К началу XX века контраст особенно сильно заметен, в частности в кругу творческой интеллигенции, но Есенин получает, по сравнению с «городскими», глубокие знания о религии и смежных с ней традиций, он впитывает тот самый крестьянский быт, дух и образ мысли, впечатления. Уезжая из Константиново, Сергей Есенин еще много раз изменится как человек, будет редко посещать родину, будет ценить цивилизацию, но тот фундамент, на котором сформировалась его личность, станет навсегда отправной точкой в творчестве и сделает его одни из самых выдающих и самобытных поэтов.

Поработав первое время в книгоиздательстве и типографии, а также побыв вольнослушателем историко-философского цикла в Московском городском народном университете (все это происходит в большом городе), молодой поэт быстро взрослеет, учится способности точно выражать мысли, писать. Он впечатлен происходящим в стране, и не оставаясь в стороне от социальных штормов, Есенин создает свои первые значительные работы (пусть в них пока все больше фольклорного и народного), и очень скоро, ощущая себя скованным в Москве, мчится в культурный и прогрессивный Петроград, чтобы именно там раскрыться в полной мере как творец.

Творчество Есенина удивляет способностью не только воспроизводить реальность, наполняя ее собственным, особым или даже противоречивым смыслом, но и вновь и вновь создавать работы, построенные, как будто, на впечатлениях и воспоминаниях от юности и детства, которые питали его до конца дней. Чтобы точно доносить некоторые образы, их нужно увидеть или почувствовать, прожить, тогда как без этого опыта сложно, да и почти невозможно просто придумать. Стоит взять пару лишь примеров: «Не звенит лебяжьей шеей рожь» из стихотворения «Мы теперь уходим понемногу» или «Не видать конца и края – Только синь сосет глаза» из «Гой ты, Русь, моя родная». Это не просто выдуманные человеком фразы, изображенные образы или фантазии, это то бесценное восприятие действительности, понимание увиденного, какое не придумаешь, не пропустив однажды через себя. Это и есть то изысканное вдохновение поэта, его дар и способность в словах выражать то, что словами описать не просто. Есенин был настоящим гением и во многом благодаря своему происхождению.

Но возвращаясь к вопросу влияния прошлого на творчество, хочется отметить, что перечитывая даже «взрослые» стихотворения поэта, как например «Спит ковыль. Равнина дорогая…», не сложно уловить отголоски ранних работ Есенина и это не недостаток, а как раз наоборот. Свое простое, самое заурядное происхождение Есенин смог превратить в источник неугасаемой энергии, создавая образы и все больше и больше. Не удивительно, что в какой-то момент поэт склонился в сторону, может быть модного, или просто провокационного имажинизма, ведь, в самом деле, был у него источник образов и метафор. Да вот только долго он так не смог – смысл, идея оказались дороже и превыше просто красивых слов.

Поразительная сила чувств, впечатлительность и изумительная способность к выразительности сделала из Есенина, как это приятно говорить, живого классика и его прижизненная слава была вполне достойна зависти. Если взглянуть на него со стороны, то могло даже показаться странным, как этот нелепый, типично деревенский паренек может пробиться в высшие круги творцов и занять место в плеяде гениев ранней советской эпохи. Да, пожалуй, Есенин – не тот поэт, про которого можно заявить, что он был удобен власти как образ деревенского человека, вчерашнего крестьянина, который выбился в город и все благодаря Октябрю. Есенин не был человеком, кто бы своим происхождением перекрывал бездарность, но оставался на виду и в почете. Не был он и политический активной фигурой, нет, все, что славило поэта – его талант. Это совсем не приспособленец Демьян Бедный и даже не нестандартно талантливый Маяковский, это особый тип человека, и его видение, его талант – от самого его происхождения, от рода, от земли.

Есенин – уникальное явление в творческой жизни России и, безусловно, это не только ярчайший человек своего времени, но почти наш современник. Его творчество понятно даже сегодня, и его стихи не нужно объяснять и комментировать, они хорошо читаются и цитируются без каких-то трудностей, а песни, созданные по его стихам, можно слушать и очаровываться силой слова, подкрепленного музыкой.

Есенин понятен каждому жителю страны и сегодня, когда стирается грань между деревнями и городами, когда все становится как будто из единого края родом, Есенин актуален. Он способен дать чувств и эмоций и тем, кто влюблен в деревни, Россию, в природу и ее красоту. Способен дать чувств и эмоций жителям города поэмами о революции, как «Песнь о великом походе» или многочисленной любовной лирикой, среди которой шедевры вроде «Клён ты мой опавший» и «Письмо к женщине» известные едва ли не каждому. В его творчестве есть все, чтобы чувствовать, думать и восхищаться. Так было век назад, так дело обстоит и сегодня.

110. Вероника Илюшина, бухгалтер. Домодедово

«Вспоминаю сейчас… о Туркестане… как все это было прекрасно!» (С.Есенин – Мариенгофу)

Для меня это не просто высказывание великого поэта, а и ощущение мягкой грусти памяти и воспоминаний. Очень яркий, колоритный край с душевными и добрыми людьми. Как его во времена поездки Сергея Есенина 1921 году в Узбекистан (тогда Туркестин) так и в наше время.

Я родилась в Ташкенте, там прошла моя юность.

Как не вспомнить слова известного Гафура Гуляма «Очень русский поэт Сергей Есенин стал родным и для нас, узбеков». Горжусь тем, что Есенину понравился солнечный, неповторимый Ташкент, он смог понять и принять непривычные для него национальные традиции края. Ему нравились кривые улочки так называемого Старого города, он с нетерпением ждал встречи с друзьями в районе Воскресенского базара. Только недавно узнала, что это сейчас площадь между ташкентским Цумом и знаменитым театром оперы и балета имени Алишера Навои. По воспоминаниям В.И.Вольпина друга и поэта Сергея Есенина о днях проведенных в Ташкенте: «Приехал радостный, взволнованный, жадно на все глядел, как бы впитывая в себя и пышную туркестанскую природу, необычайное синее небо, утренний вопль ишака, крик верблюда и весь тот необычный для европейца вид туземного города с его узкими улочками и безглазыми домами, с пестрой толпой и пряными запахами».

Приехал Сергей Есенин в столицу Узбекистана 14 мая 1921 года в гости к своему другу по многолетней переписке – поэту Александру Васильевичу Абрамову. Тот писал стихи под псевдонимом Ширяевец.

Путешествовал со своим другом Г.Колобовым железнодорожным комиссаром. Тот ехал в служебную командировку в Туркестан и взял с собой Есенина. Ехали они, а потом и жили в бронированном служебном вагоне «Жил Есенин в своем вагоне, вспоминал художник Ф.В.Лихолетов, -стоявшем где-то на дальних путях Ташжелезнодорожного вокзала. Утром, переступая через многочисленные рельсы, вместе с Колобовым и их спутником шли на привокзальную площадь брали извозчика и ехали в город-либо Ширяевцу, либо сразу в какую-нибудь чайхану в Старом городе завтракать». Нередко С.Есенин принимал своих новых друзей у себя в вагоне. Здесь же поэт в черновую завершил свою драматическую поэму «Пугачев». Именно в Ташкенте отрывки из этого произведения Есенин впервые читал публике.

В 2021 году будет 100 лет приезду Сергея Есенина в Ташкент и 40 лет со дня открытия в столице Узбекистана литературного музея его имени. Многие узбекистанцы и гости столицы знают этот адрес. Его называют еще и центром русской поэзии в Ташкенте. Это было большим событием для людей и города. По воспоминаниям моей мамы об этом писали газеты, говорили по радио, телевидению. Мама была в музее почти сразу после его открытия. А когда прошла реставрация музея в 1999 году, не раз водила туда свои кураторские группы профшколы и колледжа на экскурсии. Брала и меня с собой. Я училась в школе, немного знала о поэте, его стихах. Стихи учила по школьной программе. Но после посещения есенинского музея, меня очень заинтересовала жизнь великого поэта, его биография, история написания его стихов.

Большую роль к приобщению и узнаванию творчества Сергея Есенина мне помогли воспоминания современников, уникальные экспонаты в музее его имени. Многие вещи книги со стихами и переводами их на другие языки получены от родных и близких поэта. Для меня было потрясением тот факт, что родная дочь Сергея Есенина долго жила и работала и похоронена в Ташкенте.

Татьяна Сергеевна много памятных вещей отца передала в дар музею. Благодаря ей появилась книга в музее С Есенина «Радуница», изданная в Англии Джеси Девис с ее автографом. Газета с опубликованной статьей «Об отце» стала последним прижизненным материалом в спец выпуске музейной газеты «Мир Есенина». Вадим Николюк, первый директор музея Сергея Есенина в Ташкенте вспоминал: «Синеву глаз, искрометность взгляда, легкую скорую походку-все это она унаследовала от своего великого отца. Поэтичность тоже». Татьяна Сергеевна была видным журналистом. Ее сатирическая повесть «Женя –чудо XX века» была опубликована в журнале «Новый мир». По ней сняли фильм. К сожалению не могу сказать что читала эту повесть и смотрела фильм. Задумываясь о том, что в такие тяжелые годы, несмотря на дальность расстояния до России-как много людей знали Сергея Есенина в Узбекистане. Сейчас при желании можно найти столько информации, прочитать и просмотреть о жизни и творчестве великого поэта! А тогда….

Но его знали, полюбили в Ташкенте. Кто-то восхищался его стихами, а кто-то не мог их понять.

По воспоминаниям друга-современника В.И. Вольпина. На все просьбы присутствующих прочитать хотя бы отрывки из «Пугачева», к тому времени в черне уже законченного, Есенин отвечал отказом». Этот вечер проходил в Туркестанской публичной библиотеке.

«Однако он почти целиком прочитал свою трагедию через два дня у меня на квартире».

В альбоме на память А. Ширяевцу он оставил автограф о своем предназначении жизни: это был отрывок из третьей главы поэмы «Пугачев». Заканчивался отрывок есенинскими словами:

«Знаешь ли ты, что осенью медвежонок

Смотрит на луну как на вьющийся в ветре лист?

По луне его учит мать мудрости своей звериной

Чтобы смог он дурашливый знать

И прозванье свое, и имя

Я значенье свое разгадал»

И подписал:

109. Надежда Осипова, писатель. Енисейск, Красноярский край

Особенности прозы Сергея Есенина

С художественной прозой и публицистикой Сергея Александровича Есенина, не скрою, я вынужденно познакомилась в Литературном институте. Тщательно проштудировав весь объём, — он сравнительно небольшой, была удивлена добротным качеством его произведений, хотя порой и не без изъянов. Особенно мне понравились трактат «Ключи Марии» и рассказ «У Белой воды».

Художественная проза Сергея Есенина выделяется образностью, своеобразной правдивостью, местами граничащей с полной обнажённостью, и обилием диалектных выражений. И, на мой взгляд, проза и публицистика Есенина незаслуженно была задвинута критиками в тень его поэтических творений. Но, анализируя прозаические произведения Сергея Есенина, я довольно часто чувствовала несоответствие между тем, что хотел изобразить автор и тем, что у него в конечном счёте из этого получалось. Например, короткий рассказ «Бобыль и Дружок» условно можно поделить на три части. Первая часть – оскорблённо-благородная, третья часть – жалостливая, а вот вторую, среднюю, особо не раздумывая, можно отнести лишь к разряду несуразных. Потому как Бобыль, прожив долгую жизнь, оказывается, не знал, что зимой бывают морозы и что к ним, имея собственный дом, по мере сил надо готовиться заранее, летом. Поэтому, как ни старался автор, сострадания к Бобылю я так и не ощутила, даже малой толики сочувствия мне не удалось выскрести к нему из своей души, – поскольку досыта насмотрелась на безответственность бобылей в реальной жизни. И мне самой, как и подобает пожилой бобылке в глубокой провинции, каждый день приходится бороться за своё выживание. А вот Дружка, конечно же, жалко. Верный, преданный пёсик.

Совсем иное впечатление производит рассказ Есенина «У Белой воды». Прекрасный, глубоко православный рассказ! На первый взгляд, это произведение о страсти. Повествование предельно честное, — об этом не принято говорить вслух, но человек, объятый страстью, способен даже на преступление. Сексуальное желание – одно из самых сильных, особенно в молодости, — и автору удалось это весьма правдиво изобразить. Вчитавшись, понимаешь, что тут происходит нешуточная борьба с грехом. И, несмотря на грехопадение, нет ощущения его торжества над верой. Вроде бы и финал печальный, — рыдает Палага и воет собака, «и вой её слился в один горький и тяжёлый крик утраты», но остаётся длительное послемыслие, подобное желанию продолжить рассказ за автора. Понимаешь, что на самом деле это не конечная точка в повествовании, не ягодки и даже не цветочки, а всего-навсего первый бутончик в молодой жизни Палаги. Произведение после прочтения осознается, как это ни удивительно, подобным айсбергу, — когда на поверхности видна лишь малая его часть. Потому что после смерти Корнея Палаге придётся великое множество раз отстаивать своё человеческое достоинство и женскую честь, и уже не только от самой себя, — она фактически лишится защиты, будет оставлена на произвол судьбы, как трава у дороги,– любой путник сможет её притиснуть безо всяких на то угрызений совести. Рассказ не только психологически выверенный, он усилен названиями православных праздников, именами христианских святых, и насыщен замечательными образными выражениями. Природа в рассказе действенна, она дополняет состояние Палаги настолько, что кажется, будто видишь слияние человека и природы, которая кажется живой, она тоже дышит и чувствует вместе с Палагой. И, надо признать, что автор подобрал рассказу наиболее подходящее, звучное название.

Повесть «Яр» — это эпическое произведение, как и роман Л.Н. Толстого «Война и мир», но только о крестьянской жизни, и не столь причёсанное. Народ в повести Есенина пьёт, блюёт, охотится, дерётся, ворует, влюбляется, но больше всего – работает. То есть фактически кормит себя и благородных господ, которых воспевал граф Толстой. Признают ли когда-нибудь читатели и критики повесть Есенина «Яр» достойным эпическим произведением? Вряд ли. Поскольку читателям надо будет периодически брать в руки словарь, чтобы понять, о чём автор ведёт речь. А критики московской национальности, как это горько не звучит, могут из-за густого крестьянского духа повести вообще не причислить эту работу к высокой литературе. Слишком уж реалистичны есенинские картины жизни, например, не каждый читатель и критик сможет спокойно вынести описание сцены, где Ваньчок ныряет с головой в помойную лохань с собственной блевотиной. Ну как можно славословить столь неэстетичное мужицкое произведение?!

Главные герои повести «Яр» — Филипп, Лимпиада, Ваньчок, Архип, Карев, дед Иена, Анна — люди сильные и не очень, но все они не единожды битые жизнью. Герои в повести живые, едины с природой, как и в рассказе «У Белой воды». Несмотря на лёгкие недостатки, ведь повесть писал совсем ещё молодой человек, текст читается с интересом. Сюжетная линия вытянута до логического конца. Героям сопереживаешь и надолго остаёшься рядом с ними даже после того, когда прочтёшь последнюю страницу и закроешь книгу.

«Железный Миргород» и «Ключи Марии» — я умышленно поставила рядом, поскольку именно эти две работы раскрывают глубоко запрятанные особенности авторской личности. Сейчас поясню, зачем мне это понадобилось. На шестом десятке я поступила в Литературный институт. То-то было смеху! Мне говорили: «Зачем ты на старости лет полезла в институт, Есенин вон не учился, а его вся Россия знает?!». Да. Сергея Есенина знает и любит вся Россия. Но ещё, это надо особо отметить, приехав в столицу, Сергей Александрович сознательно начал играть роль мужицкого поэта, чтобы занять свободную нишу в литературе. Сначала куражился, косил под хулигана, пьяницу и весёлого деревенского простака, а потом ко всему этому попросту привык. А после сам ужаснулся тому, кем стал. Да и время было страшным. Когда физически уцелеть при нарастающей известности оказалось далеко не простым делом.

Но он много учился. И не только в народном университете Шанявского, а и у своего более грамотного окружения. Образовывался в поездках. Есенин на лету схватывал любую информацию. Пропускал через себя. Он много размышлял. И его старательно созданный им же самим образ – хулигана и гуляки — разваливается при внимательном рассмотрении этих двух произведений, потому что их мог создать только человек осведомленный и самостоятельно думающий! До душевной боли любящий Россию, землю, природу и родную деревню. Есенин душой написал «Железный Миргород» и «Ключи Марии», то есть искренне и вдохновенно, на какое-то время напрочь забыв играть привычную ему роль пьяного хулигана.

Заканчивая свою работу, могу сказать только одно: мне очень жаль, что с прозой Есенина знакомы лишь немногие …

108. Олеся Кунакбаева, студентка журфака МГТУ им. Носова. Магнитогорск

Есенин от Романтика до Хулигана

Школьно — программный Есенин остался во мне Черемухой и зеркалом Затона, мужчиной с голубыми глазами и добрым взглядом. Сейчас его назвали бы крашем. Действительно, миловидный парень.

Миловидный парень Сергей Есенин пишет и о белой березе под окном, и о Черном человеке, который на постель садится. Как? Почему? Что происходит в душе у человека за те 12 лет, отделяющие одно произведение от другого? Когда «деревенский» поэт Сережка Есенин стал городским повесой, строки стихотворений которого до сих пор будоражат девичьи сердца? Нежный юноша с комплексами, спрашивающий «разве я немного не красив?», отчаянно нуждающийся в признании и похвале тут же сам себе отвечает, что он московский гуляка, которого каждая собака знает.

Да уж, много чего произошло за 12 лет. Любимчик императорской семьи, приглашаемый Их величествами во дворец стихи почитать. А поэту на минуточку-то всего 21 год. Каково, а? После революции также от всей души болеет за новое государство (пыл, конечно, значительно поостыл спустя пару лет). И его всячески поддерживают. Даже милиция, даже Дзержинский. Спокойно путешествует по буржуазной Америке, с лёгкостью объездил всю Россию. На какие, спрашивается, шиши? Любили, помогали.

А ведь молодого Есенина и правда хочется прижать к груди и сказать «ты целуй меня, целуй, хоть до крови, хоть до боли. Не в ладу с холодной волей кипяток сердечных струй.» И вообще «На земле живут лишь раз». Это ведь из-за него, из-за Сергея Александровича, девочки любят хулиганов, надеясь, что когда-нибудь узнают «как умеет любить хулиган, как умеет он быть покорным». И радует, что о Хулигане знают и помнят даже почти сто лет спустя. И музыку на стихи накладывают, а они звучат! Звучат так же искренне и современно, как во времена Есенина. А Москву полюбила ни разу в ней не побывав, потому что «я люблю этот город вязевый, пусть обрюзг он и пусть одрязг, золотая дремотная Азия опочила на куполах».

Каждый найдет в его стихах свое: романтик лирику, революционер — бунтарный дух, оптимист — жажду жизни, пессимист — грусть от жизни протекающей, и каждый точно почувствует свой источник силы в Его стихотворных думах.

107. Мария Наговицына, учитель русского языка и литературы. Село Аксарка, ЯНАО

«Не каждый умеет петь…»

Мне шестнадцать. Я стою на пороге первой влюблённости. Стихотворения мои сотканы из солнца, осенних парков и лунных дорожек.

«Твои стихотворения ясные, чистые, прозрачные. Ты не символистка», — сказала мне учительница русского языка и литературы, протягивая исписанный листок. А потом задумчиво произнесла фразу, которая сделала этот школьный день отличным от сотни других: «Очень по-есенински. Пиши в этом же духе».

Это было для меня высшей похвалой. Мои строки такие же ясные, чистые, прозрачные, как у любимого поэта. Звучит банально, но тогда за моей спиной словно развернулись крылья.

Мне двадцать. Я учусь на четвёртом курсе педагогического, я живу в общежитии, я слушаю «Агату Кристи», «Наутилиус», я чувствую первое разочарование и густо обвожу губы красной помадой. После недели практики я уверена, что школа – филиал ада на земле.

«Мария, да вы декадентка. Кажется, именно такие дамы, как вы, вдохновляли Блока. А тут вижу влияние позднего Есенина», — говорит мой научный руководитель, вдохновенный мужчина преклонного возраста. Он знает наизусть столько, что его лекции в институте давно стали притчей во языцех всех студентов филологического.

Вот и сейчас он, закатив глаза, словно отстранившись от всей аудитории, читает строки Есенина, потрясшие меня: так не вязались эти образы с теми, хрустально-ясными, из раннего:

«И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью утешусь,
зеленый вечер под окном
На рукаве своем повешусь».

Мурашки по коже. Мороз. Тот ли это звонкий голос народного поэта, который восторженно, экзальтированно готов расцеловать каждую берёзку? А я? О чём я пишу, скажите мне, Есенин?

Мне двадцать шесть. Я работаю в школе пятый год. Я уже не уверена, что это филиал ада на земле, я уже не крашусь драматично-ярко, но всё ещё слушаю и читаю то же.

— Дети, почему поэт видит черёмуху кудрявой? – спрашиваю у пятого класса.

Горящие глаза, нестройный хор голосов строит догадки:

— Это у неё цветы такие!

— Ветки завиваются!

— Это олицетворение, – говорит кто-то посерьёзнее.

Старшие классы: мы читаем «Анну Снегину», мы глубоко изучаем биографию, мы учимся в поэзии видеть личную трагедию ранимого хулигана, мы совершаем виртуальное путешествие в Константиново.

— Ребята, какие цвета преобладают в раннем творчестве Сергея Александровича? Что они могут значить?

— Это золотой, белый, голубой, зелёный.

— Цвета жизни, молодости, воодушевления, — рассудительно отвечают девятиклассники.

Они сразу любят Есенина, ещё задолго до того, как мы погрузимся в тему урока. Такая заочная, безоглядная любовь, неважно, каков ученик (наблюдаю это уже пять лет): отличница, прогульщик, тихоня, заводила класса… Каждый находит что-то своё и читает больше, чем задано по программе. Редко какой поэт удостаивается такой чести у нынешних подростков. Конечно, больше всего юношеский максимализм тяготеет к циклу «Москва кабацкая». Что ж, пусть читают, пусть знают, что и о грязном, бытовом, суетном можно сказать сильно. Красиво. По-есенински.

106. Иван Родионов, поэт, критик. Камышин, Волгоградская область

Тараканы (и другие насекомые) Сергея Есенина. Из цикла «Хитин и серебро»

Ещё Максим Горький писал: «Есенин первый в русской литературе так умело и с такой любовью писал о животных». С этим сложно не согласиться: кто не помнит пронзительную «Песнь о собаке»? Или жеребёнка, скачущего за поездом («Сорокоуст»)? «Для зверей приятель я хороший», — писал Есенин в известном стихотворении, и это действительно так — мало кто из русских поэтов мог так выразительно писать о «братьях наших меньших».

Интересна и «эволюция» животного мира в текстах Есенина. Самые частые гости в дореволюционных произведениях (особенно на религиозную тему) поэта — различные «птахи». Например, в стихотворении «Исус младенец» (1916) Богородица собирает журавлей, синиц и аистов. Позже сам Иисус «кличет утиц» («Не от холода рябинушка дрожит…» (1917). Постоянный есенинский эпитет той поры — «голубиный».

Дальше этот перекос исчезает, и в стихах Есенина пропишется целый зоопарк — от бродячих собак и «бесчисленных» кошек» («Ах, как много на свете кошек…») до экзотических горилл. Лидером по частоте упоминаний остаётся вечный спутник крестьянина — трудолюбивый конь (лошадь, кобыла, жеребёнок, мерин).

Тем удивительнее, что насекомых Есенин в стихах не особо жаловал. Он упоминает их всего двенадцать раз, что меньше, чем у многих других поэтов начала двадцатого века (например, Валерия Брюсова и Иннокентия Анненского). С одной стороны, это затрудняет поиск «ключевых», «главных» насекомых в лирике Есенина. С другой, позволяет подробно рассмотреть каждый случай упоминания поэтом того или иного насекомого и выявить некоторые закономерности.

При работе над статьёй мы пользовались следующим изданием: Есенин С. А., Полное собрание сочинений в 7-ми томах, М.: «Наука» — «Голос», 1995 год.

Итак, в лирике Сергея Есенина упоминаются таракан («В хате», 1914, «Голубень», 1916, «Частушки» (о поэтах), 1917-1919), бабочка («Закружилась листва золотая…», 1918, «Цветы», 1924) и мотылёк («Прячет месяц за овинами…» 1914-16), мошка («По лесу леший кричит на сову…» 1914-16), муравьи («Город», 1915), муха («Табун», 1915), сверчок («Преображение», 1917), пчела («Инония», 1919) и блоха («Сорокоуст», 1920).

Первое, что бросается в глаза — отсутствие таких популярных у других поэтов насекомых, как стрекоза (лидер по упоминаниям у того же Брюсова), жук, кузнечик. Интересно и обилие насекомых с «негативным» для обычного человека смысловым ореолом — таракан, блоха, муха, мошка. Таракан вообще упоминается трижды.

В стихотворении «В хате» (1914) таракан появляется без всяких отрицательных коннотаций в одном ряду с «беспокойными курами» и «парным молоком». Нейтральная деталь крестьянского быта начала двадцатого века:

Пахнет рыхлыми драченами,

У порога в дежке квас,

Над печурками точеными

Тараканы лезут в паз.

В «Частушках (О поэтах, 1917-1919)» таракан нужен больше для зачина четверостишия, но и здесь он — привычный элемент, так сказать, интерьера. И ещё отчего-то «заливается», подобно маленькой птичке-пеночке:

Заливается в углу

Таракан, как пеночка.

Не подумай, что растёшь,

Таня Ефименочка.

Наконец, в стихотворении «Голубень» (1916) таракан и вовсе становится эпитетом — запоминающимся (по контрасту с «божицей»), но тоже скорее нейтральным:

Уже светает, краской тараканьей

Обведена божица по углу.

Интересно, что когда Есенин окончательно оставляет крестьянские избы и неустроенные юношеские углы, тараканы уходят и из его поэзии.

Сверчок, как и таракан, у Есенина поёт — о восходе и даже о Богородице («Преображение», 1917), становясь предвестником коренных изменений на Руси-матушке: «Не потому ль в берёзовых кустах поёт сверчок?»

Появляются и мухи («Табун», 1915) — как и тараканы, в виде неизбежной и привычной части ландшафта или пейзажа, и оттого их благожелательное упоминание в стихотворение уже не звучит оксюмороном — весна же:

Весенний день звенит над конским ухом

С приветливым желаньем к первым мухам.

Если тараканы, сверчки и мухи у Есенина — вполне реальны, то прочие насекомые в его поэзии эфемерны и появляются в виде тропов — в основном, сравнений.

Бабочками становится опадающая осенняя листва («Закружилась листва золотая…», 1918):

Закружилась листва золотая

В розоватой воде на пруду

Словно бабочек лёгкая стая

С замираньем летит на звезду.

Наконец, сам поэт, за год до гибели говоря о собственном стремлении «гореть», сравнивает себя именно с бабочкой («Цветы», 1924):

Не всякий, кто длани простёр,

Поймать сумеет долю злую.

Как бабочка — я на костёр

Лечу и огненность целую.

Пусть выборка и мала, но по этим примерам можно предположить, что бабочка являась для поэта символом скоротечности жизни.

Интересно, что классический «тёмный двойник» бабочки — мотылёк — у Есенина становится предвестником радости и весны («Прячет месяц за овинами…», 1914-1916). Весна в этом стихотворении «с рассветом в сад сиреневый мотыльком порзнула весело». Как и в случае с бабочкой, мы имеем дело со сравнением.

В ещё одном, на этот раз антиурбанистическом и мрачном стихотворении «Город» (1915) мы видим очередное «насекомое» сравнение:

Как муравьи кишели люди

Из щелей выдолбленных глыб.

Муравьём в «адище города» (по выражению Маяковского) Есенин быть не желает.

Ещё раз насекомое в виде сравнения появится в программной имажинистской «Инонии» (1919). Поэт желает народу, «чтобы зерна под крышей небесною озлащали, как пчёлы, мрак». В есенинской космогонии зёрна-пчёлы призваны разогнать мглу старой «Московии».

Наконец, поэт использует образ блохи в качестве части грубо-ядовитого перифраза для приговора читателю-мещанину («Сорокоуст», 1920). Получилось даже жёстче, чем у того же Маяковского:

Вы, любители песенных блох,

Не хотите ль пососать у мерина?

Как мы видим, насекомые в стихотворениях Есенина появляются либо как привычная, никак не выделяющаяся часть пейзажа, либо в качестве тропов. В последнем случае насекомые выполняют, как правило, определённую аллегорическую функцию.

Поэт использует «членистоногую» лексику редко, но очень метко — и оттого нечастые упоминания насекомых у Сергея Есенина становятся столь запоминающимися.

105. Татьяна Фалева Ивановна, врач. Курган

Поэт и время

Сергей Есенин. Как слышу это имя, так начинаются воспоминания. Почему — то в первую очередь вспоминается первое стихотворение, которое я рассказала Деду Морозу на Новогоднем празднике в 4 года — это была «Белая береза под моим окном …». Я, конечно, тогда не знала, что это произведение С. Есенина, но стихотворение до сих пор помню, хотя прошло более полувека. Потом была школа и на уроках литературы мы уже изучали его стихи о природе, о родине, заучивали наизусть и, участвуя в конкурсе чтецов, хотелось прочитать именно его стихотворение, было в них такое, что трогало душу. До сих пор осталось чувство восхищения широтой и красотой русской природы, родного края, отчего дома, чего-то задушевного, щемящего, нежного. «Низкий дом с голубыми ставнями, не забыть мне тебя никогда», «Я покинул родимый дом, голубую оставил Русь», «Никакая родина другая не вольет мне в грудь мою теплынь», «О Русь, покойный уголок, тебя люблю, тебе и верую» — эти строчки настолько вошли в нашу душу, что о любви к родине лучше и не сказать. Удивляет, что простой деревенский паренек своими стихами смог передать красоту родной природы и широту русской души.

А его лирические произведения: любовь, тоска, страдание, грусть, искренность, нежность — сколько эмоций, как будто проживаешь эти чувства вместе с ним. «Москва кабацкая» — название сборника, настраивает на определенный лад. А начинаешь читать стихи, оказывается – это лирические стихи, грустные, жалостливые. Поэт рассказывает о своей неприкаянной жизни, каждое стихотворение – как исповедь, а все вместе судьба. И прожил всего 30 лет, а сколько испытал, сколько пережил, все понимал про себя, а по-другому не мог. «Голова ты моя удалая, до чего ты меня довела», «так мало пройдено дорог, так много сделано ошибок», «я всего лишь уличный повеса, улыбающимся встречным лицам», «средь людей я дружбы не имею», « я такой же как вы пропащий, мне теперь не уйти назад», «невеселого счастья залог – сумаcшедшее сердце поэта», «и похабничал и скандалил для того, что бы ярче гореть» , прочитаешь эти строки, так жалко его становится, что сердце щемит.

А его стихи о любви: «в первый раз я запел про любовь, в первый раз отрекаюсь скандалить», «любовь — спасенье беспокойного повесы», «я не знал, что любовь зараза, я не знал, что любовь — чума», «я искал в этой женщине счастье, а нечаянно гибель нашел», «облик ласковый, облик милый, лишь одну не забуду тебя» отражают душевные метания, разочарования, душевность и искренность.

Романсы – это что- то особенное. «Не жалею, не зову, не плачу», «Отговорила роща золотая», «Клен ты мой опавший, клен заледенелый», «Забава», «Гуляка» — кто не слышал этих песен на стихи с Есенина.
Сочетание слов и музыки, придает его словам новый смысл, усиливает восприятие и становится очень тепло на душе.

Когда перечитывала стихи С. Есенина, то натолкнулась на его драматическую поэму «Страна негодяев». Как оказалось, эту поэму массово не издавали, и читатель ее увидел только в 2016 году. Для меня поэма стала шоком, С. Есенин открылся совсем с другой стороны. Если раньше я считала, что С. Есенин — поэт крестьянской Руси, лирик и романтик, то после прочтения поэмы, я поняла с изумлением, что он хорошо разбирался в политической обстановке того времени, понимал, а самое главное, донес это до читателя. Надо быть гражданином и очень смелым человеком, чтоб говорить такие вещи вслух. После сдачи рукописи в печать, началась широкая и массовая травля поэта, которую он не смог выдержать.

104. Анна Васина. Студентка филологического факультета РГГУ. Москва

Неслучайный прохожий

В своем эссе мне бы хотелось поговорить об особом настроении поэта, которое прослеживается почти во всем его творчестве и зачастую выражается даже с помощью простых синтаксических оборотов.

Грустная ностальгия по родному краю и дому, близким людям; внутренние переживания, колебания и сомнениях; а также особая философии поэта, такая чарующая и близкая русской душе, — всё это мы можем найти в стихотворениях Сергея Александровича Есенина. Неслучайно многие его стихотворения были положены на музыку. В частности, это романсы, требующие особой атмосферы и расположения духа. Музыка отличается напевностью, певучестью, плавностью, что сродни русскому фольклору, где выделяются своей мелодичностью обрядовые плачи или причитания. Славянский тип культуры «любит» сопереживание и сочувствие, то есть те проявления чувств, которые близки и Сергею Александровичу Есенину.

Почему лирический герой Есенина постоянно ведет диалог с самим собой, иногда отвечая (однозначно или неоднозначно), пробуждает в каждом из нас теплые чувства, иногда по-ребячески наивные, а иногда и наполненные мудростью познавшего жизнь, отъявленного скитальца-одиночки? Или, может, это вопросы к читателю, на которые он сам не в силе ответить? Хотя, казалось бы, что не под силу такому литературному гению… Почему такая неуверенность стоит за его лирическим героем? Эти вопросы даже не совсем похожи на риторические: автор создает ситуацию легкой наивности и сильной заинтересованности, как будто лирический герой — ребенок, требующий ответа на всё на свете и задающий один вопрос за другим.

Переходя к конкретным примерам, мне бы хотелось акцентировать внимание на мотиве сомнения: сомнения в предопределении, в судьбе и роли героя в жизни. Так или иначе, синтаксис помогает автору передать нужное настроение, создать шлейф неопределенности и юношеской неуверенности. Здесь стоит отметить часто встречающиеся частицы и союзы «ли», «ведь», «или», «разве» и т.п. : «И любовь, не забавное ль дело?»; «В поле, что ли? В кабаке? Ничего не видно»; «Потому что я с севера, что ли?»; «Но тебя я разве позабуду?»; «Милая ты ли? та ли? / Розы ль мне то нашептывали?» и т. д.

Интересно еще и то, что обилие вопросов может резко менять положение героя в художественном мире. Например, в стихотворении «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…» с первой строчки мы сразу можем увидеть резкое обесценивание своей роли в обществе: герой готов говорить о себе, как о неодушевленном предмете. Этот эффект усиливается повтором четверостишия в последней строфе.

Судьба мечтателя, чья участь, а лучше сказать ДАР, — жить «заодно с другими на земле» — это то, что вдохновляет поэта. Автор в лице своего героя никогда не называл себя лучше других, однако в нем никогда не угасает надежда на то, что его не забудут и назовут единственным в своем роде: «Быть, может, вспомнит обо мне / Как о цветке неповторимом».

Роль случайного прохожего, которая зачастую присваивается лирическому герою, не умаляет его значимости в этом мире. Он предан Отчизне и всегда находит в себе силы закрыть глаза на ее изъяны, даже в часы сомнения, когда кажется, что он совсем один, его греет тепло родной земли, которой он желает только процветания. Одна его мысль порой противоречит другой: он воспевает Русь, верит в счастье («О верю, верю, счастье есть!..»), разочаровывается в жизни и одновременно благодарит за всё («Жизнь — обман с чарующей тоскою…»).

Эмоциональность молодого поэта бросала его из крайности в крайность, отсюда появляется и некая сумбурность вместе с уверенность и неуверенностью попеременно. Возможно, именно поэтому поэзия Сергея Есенина нашла отклик в миллионах сердец, а, главное, в сердце русского человека, такого же искренне любящего, открытого, неуверенного в завтрашнем дне и от этого немного беспомощного, но всё же идущего вперед и готового всегда постоять за свою Родину.

103. Анастасия Анисимова, инженер. Ульяновск

Сергей Есенин

Вся поэзия Сергея Александровича учит нас любви к Родине, к своему родному краю. Я родилась в маленьком селе Кадышево Карсунского района Ульяновской области, когда мне было всего полгода, когда родители переехали в поселок Карсун ( когда-то это был уездный городок). Как у многих русских, любовь к лирике Есенина в моей жизни с раннего детства. Дома было несколько томов с произведениями любимого автора, а моя мама очень любила читать мне наизусть стихотворения «Белая береза», «Отговорила роща золотая». Потом, я научилась читать, и самостоятельно, трепетно перелистывая пожелтевшие листы томика, прочитывала вслух и про себя полюбившиеся строки…Мне было семь лет, июнь, наконец-то в палисаднике зацвел куст жасмина. «Белым – бело будто снегом осыпан…»- сказал кто-то. И мне сразу вспомнилось:

Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

Пару дней я ходила вокруг палисадника, встревоженно посматривая на куст жасмина, который полностью расцвел, даже листьев зеленых не было видно. Я все думала о том, как же описать его, вот он какой красивый растет под окнами дома.

Белый жасмин…- придумала я первые слова моему первому стихотворению.

Папа посмотрел, что я хожу вокруг и около жасминового куста, сорвал мне веточку:

«Настя, держи, смотри, как он вкусно пахнет».

Я принюхалась к цветам, да, вкусно пахнет, Запах приятный…

Белый жасмин – запах приятный…

Придумала еще пару слов, какая я молодец и как в веточку жасмина в ладошке, я вцепилась в строку и никуда не отпускала из памяти.

Белый жасмин-запах приятный,

Он у жасмина любовью объятый.

Запах весны, запах простора,

Этот цветок не знает горя….

Срифмовала я первую строчку со второй, придумала и третью с четвертой, и далее до последних:

И снова белым цветом,

Цветет жасмин в июне летом.

102. Чжоу Лу, литературовед, переводчик, доктор филологических наук Чжэцзянского университета. Ханчжоу, Китай.

Лирика С. Есенина и китайского поэта Хайцзы

Сергей Есенин (1895-1925) – один из любимых русских поэтов в Китае. Среди его поклонников был и Хайцзы (1964-1989), «символ эпохи поэзии», как говорили о нем современники. Есенин и Хайцзы жили в разных странах, в разные времена, но между ними немало общего.

Хайцзы родился в марте 1964 года в крестьянской семье в провинции Аньхой. В 1979 году он поступил в Пекинский университет, покинув свою деревню, в которой прожил 15 лет. После окончания университета поэт работает в Китайском университете политологии и права. Но жизнь его не была устлана розами: редкие публикации, несчастная любовь … 6 марта 1989 года Хайцзы покончил жизнь самоубийством в возрасте 25 лет. Слава пришла к нему уже после смерти. Сегодня произведения Хайцзы хорошо известны, а его стихотворение «У моря в цветении весны» вошло в школьные учебники.

С февраля 1986 года по май 1987-го Хайцзы пишет цикл стихотворений «Поэт Есенин», в котором говорит о русском собрате по перу как о «мучительном гении», «меланхолическом поэте». Он считает Есенина «русским голосом / крышей Рязани», а себя называет «китайским Есениным». И, действительно, между ними много общего – и в судьбе, и в поэтической походке. Стихотворный цикл разделен на 9 частей, первая часть — «Рождение»:

Звезды вышиты-чисты

Вся в цветах деревня

И колышутся кусты

И в полях цветы…

Скудный север, мягкий свет,

Мягкий свет растений.

Здесь родился наш поэт,

Наш Сергей Есенин.

Хайцзы использует несколько ключевых слов, таких как «цветы», «деревня» и «север», чтобы указать на место рождения русского поэта. Второе стихотворение цикла «Деревенское облако» говорит о встрече человека с небом, с его необъяснимой глубиной. Родина рифмуется с простором и высотой, с радостью и болью. В следующих стихотворениях Хайцзы рассказывает о странствиях Есенина, о его любви, о тоске по дому. Интересно, что повествование ведется от первого лица – китайский автор примеряет одежды Есенина, пытается взглянуть на мир его глазами. Реальное и нереальное соединяются вместе, один жизненный опыт накладывается на другой. В четвертом стихотворении цикла Хайцзы видит себя как бы реинкарнацией русского гения и говорит:

Я китайский поэт

Сын риса

Дочь чайного листа

И я же- поэт Европы

Моего сына зовут Италия

Мою дочь — Польша

Я беден

Меня подстерегают невзгоды

Бродя по городам и весям

Я зашел в персидский трактир

Я – русская душа, во мне рязанская кровь,

Я – блудный сын Есенин.

В одном из следующих стихотворений, «Путешествие скитальца», он снова возвращается к теме скитальца:

Я блудный сын

Я ношу шляпу из волн

И моя крыша над головой –

Огоньки в чужих окнах

Меня выгнали из родной деревни

И теперь я сижу в кабаке, в городе.

И Есенин, и Хайцзы чувствовали себя «блудными сынами» своей малой родины. Они мечтали вернуться в родные края (вспоминается строчка Есенина «я вернусь, когда раскинет ветви по-весеннему наш белый сад»), но не могли этого сделать: жизненные обстоятельства не позволяли. В то же время городская жизнь отталкивала их от себя, ее трудно было принять, трудно было жить в соответствии с теми ритмами, которые диктовал город. Они вспоминали деревню как исток и страдали от того, что не могли напиться чистой родниковой воды.«Домой возвращения нет» — эта мысль постоянно преследовала поэтов. И когда Хайцзы пишет о есенинской тоске по дому, он имеет в виду и свою печаль. На примере Есенина он как бы проигрывает ситуацию другой жизни, которая могла случиться, но не случилась:

Я крестьянский сын

И должен был стать

Простым сельским учителем

После окончания педучилища

На обкошенном лугу

Встретиться с простой девушкой

И грустить с ней у сонных берегов

Но почему

Я сижу в кабаке, в городе?

Есенин, как известно, окончил учительскую школу в Спас-Клепиках. Школа, являвшаяся учебным заведением закрытого типа, находилась в ведении церковных властей и готовила учителей церковноприходских школ грамоты. Хайцзы в «Путешествии скитальца» проигрывает несостоявшийся вариант жизни русского поэта. Проигрывает – и одновременно обращает взор на себя. И в жизни китайского писателя многое могло пойти иначе, вернись он домой, в родное село. Читатель не знает, что именно могло пойти иначе, но на интуитивном уровне чувствует эмоциональную силу произведения. Он видит, что слова Хайцзы многомерны, они и показывают Есенина, и рассказывают о чем-то важном для самого пишущего. В них открывается геометрия его внутреннего «я». Стихи двух поэтов создают определенную вибрацию, они вступают в резонанс. И появляется большая волна, которая особенно заметна в концовке:

Мне бы нужно домой вернуться

Под венец полевых цветов

Где под небом родины

Над морем цветов

Молчаю или громко говорю.

Уход из дома и возвращение домой – это темы, которые постоянно появляются в стихах двух поэтов. Они воспевают землю, реки, поля и горы Отчизны. И как бы прочерчивают ту линию горизонта, к которой человек всегда должен тянуться и которую никогда не достигнуть. Дом – это мир детства, тепло домашнего очага, царство цветов. Он идеален. Он – то, что всегда будет не хватать в повседневности. И в то же время он реален. Поэт не просто помнит его, несет в своем сердце. Этот мир конкретен, он существует здесь и сейчас и есть в каких-то очень обыкновенных вещах и визуальных образах. Например, у Сергея Есенина мы можем прочитать такое четверостишие:

Там, где капустные грядки

Красной водой поливает восход,

Клененочек маленький матке

Зеленое вымя сосет.

Сцена, на которую выводит читателей поэт, прозаична. Что может быть прозаичнее капустных грядок? Но над капустными грядками Есенин увидел нежные саженцы клена, листья которого раскачиваются на ветру. Красный клен и овощное поле… Удивительная гармония! В последней строке он сравнивает грядки с выменем коровы, и это сравнение придает картине новую глубину. Крестьянские представления о земле-кормильце
неназойливо появляются в этом вроде бы чисто описательном тексте.

Хайцзы в качестве объекта выбрал самое обыкновенное пшеничное поле. Он спит на нем, его обдувает легкий ветерок, над ним, над его маленькой деревней плывут облака. И они тоже уводят в глубину. Поэт оказывается сопричастным жизни многих поколений людей, трудившихся на этой земле. Судя по лирическому описанию, он полон любви к родной деревне, испытывает глубокую ностальгию по этой земле.

И Есенин, и Хайцзы показали нам яркие картины своей «малой родины». Такие произведения могли создать не просто одаренные люди, а те, кто вырос в деревне, кто увидел, кто почувствовал ее изнутри. Жизнь их оказалась короткой, они как кометы пронеслись на поэтическом небосклоне. Но стихи остались. И сейчас они очаровывают нас своей гармонией и красотой, их хочется читать и перечитывать.

101. Нина Силаева, литератор, художник. Москва

Ароматный талант[1]

«…Миру нужно песенное слово»[2]

Великий русский поэт Сергей Есенин, крестьянский сын, ныне широко известный во всем мире, имел уникальный литературный талант и оставил нам в наследство деяния своей необъятной, как воспетые им русские просторы, души, запечатлел дыхание и биение своего большого сердца, наполняя читателей ароматом и вкусом Родины и ее великого народа….

Русский актер В.И. Качалов в свои путешествия по Европе и Америке брал с собой сборник стихов поэта, и такое у него было чувство, будто «возил с собой – в американском чемодане — горсточку русской земли. Так явственно, сладко и горько пахло от них родной землей»[3].

Был Сергей Есенин молод, золотоволос и кучеряв….

Юрий Ломан, сын полковника лейб-гвардии Павловского полка, уполномоченного Ее Величества по полевому Царскосельскому военно-санитарному поезду № 143, в котором осенью 1916 г. проходил военную службу Сергей Есенин, характеризовал поэта следующим образом:

«…молодой кудрявый блондин в канареечного цвета рубахе и русских цветных сапогах на высоченном каблуке. Я на него глянул, и мне показалось, что этот парень похож на Ивана-царевича, словно он только сошел с серого волка …Когда гости ушли, я спросил у отца, кто этот молодой парень? «Крестьянский поэт-самородок, рязанец, Сергей Есенин»».

Облик только что вступившего в литературный круг поэта был таким чарующим, волшебно органичным и сказочным, что сильно контрастировал с литературной братией и даже вызывал упреки в маскарадности…

Однако его органичность была естественна…

Историк русской поэзии И.Н.Розанов говорил о красоте самого Есенина как о красоте живой, «красоте выражения», которая свидетельствовала о большой внутренней работе поэта. Многие отмечали необычайную его выразительность, его способность говорить без слов, взглядом и жестами, «кудрявиться в разговорах»[4] и «кровью чувств ласкать чужие души»… Максим Горький считал Есенина не столько человеком, сколько органом, созданным «природой исключительно для поэзии…для выражения любви ко всему живому в мире и милосердия».

Из пастушка Леля Сергей Есенин, «волнуясь сердцем и душой…», вырос в великого национального поэта и настоящего патриота своей родины.

В его поэзии мы слышим благоухание и певучесть русских песен и сказок, и в ней мало переносов и разносок, заимствованных русской поэзией от греков и римлян. Воспитанный в атмосфере русской народной поэзии, в напевах духовных стихов и песен, которыми вымащивали душу ребенка дедушка и бабушка, поэт был так пропитан народным духом и крестьянской правдой, что искренне говорил о неправоте А.С. Пушкина и его дворянской точке зрения. Сергей Есенин утверждал, что нужно не отображать, а давать саму жизнь (чтобы «правду жизни не нарушить»)… Короткие слова поэт считал лучше многосложных. Любимое слово Есенина «преображение» характеризовало его убежденность, что творчество должно быть самой природой. Полагался «всем своим поэтическим существом на интуицию и свободную походку слова. Поэту придавал лишь организующую роль в словесном механизме»[5]. Он призывал отсеивать все случайное и нездоровое, укреплять любовь и объять «музыку времен и молодости»[6]. Истинную красоту поэт видел только в искренности и принадлежности этому миру, в возможности быть его частью, а не гостем, прийти «…в обитель дальнюю трудов и чистых нег»[7].

Был Сергей Есенин неутомим в своем творчестве и нравственном преображении.

Он работал постоянно, талант его расцветал и наливался силой и ароматом с каждым днем. В своем творчестве Есенин отражал ритм событий и дыхание времени, его эпохи. Своим трудом он заработал право называть себя и называл первостепенным поэтом. И в этом было не самоутверждение или фантазии, а кровью и «каторгой чувств»[8] выстраданное знание («рубцевать себя по нежной коже»). Всеволод Иванов свидетельствовал, что Есенин записывал свои стихи, ровно будто вспоминая, как давно известные. Его удивительная память на свои произведения, никогда, по свидетельствам окружающих, его не подводившая, подтверждает истинную природу его поэзии, принадлежащей самой жизни. Жизни духовной, жизни преломляющейся в любви ее сына, в желании творить добро и преумножать («петь раздольно») все великое, созданное русским народом. Ни тени меркантильности и прагматизма… Асейдора Дункан, полюбившая Сергея Есенина, говорила, что только Россия может быть родиной не купленного золотом искусства.

Был Сергей Есенин знатоком русской поэзии, уважал и продолжал традиции, о чем свидетельствует прекрасная поэма Есенина «Анна Снегина».

«Есенин-это вечное, как это озеро, это небо…»[9]

Литературная жизнь серебряного века русской поэзии уже немыслима без творчества Сергея Есенина…. Впитавший мощь «…родных почвенных сил», он олицетворял в поэзии сакральную тему матушки-земли и крестьянства со всей богатой палитрой запахов, красок и чувств.

Всем своим подвигом и потребностью «…звенеть в человечьем саду» наряду с другими гениями цивилизации великий русский поэт Сергей Есенин утверждает, что данное нам в ощущении богатство жизни и наш нравственный императив обязывают нас к духовному труду. Пусть служба это тяжела, но только через нее мы познаем, что такое Человек и какова его миссия на земле, чем заслужить будущее для человечества и как завоевать право называться Человеком. Эту глубокую философию поэт постиг своим большим сердцем и завещал нам, как и свой аромат, свою поэзию, которая «кизиловым струится соком» и опыляет «древесную цветень и сочь»[10].

Сергей Есенин наполнил русскую поэзию благоуханием природы, глубокой любовью к России и русскому народу, своим «степным пением» и образами души, заключившей в себе саму жизнь, дабы питать нас ее соками и запахами во веки веков.

Быть поэтом — это значит то же,

Если правды жизни не нарушить,

Рубцевать себя по нежной коже,

Кровью чувств ласкать чужие души.

Быть поэтом — значит петь раздольно… [11]

Примечания

[1] Из дневника Дмитрия Фурманова о С. Есенине

[2] С. Есенин «Персидские мотивы»

[3] В.И. Качалов «Встречи с Есениным»

[4] П.В. Орешин «Мое знакомство с Сергеем Есениным»

[5] И.И. Сарцев «Мои встречи с Есениным»

[6] Г.Н. Леонидзе «Я вижу этого человека»

[7] А. С. Пушкин. «Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит…»

[8] С. А. Есенин. Хулиган («Дождик мокрыми метлами чистит…»)

[9] Н. Тихонов

[10] С. Есенин «Анна Снегина»

[11] С. Есенин Персидские мотивы

100. Полина Гурьянова, студентка Кубанского государственного аграрного университета имени И. Т. Трубилина. Сочи

«Время работает на Есенина»

Неоспоримый факт: крах и хаос ожидают ту нацию, что не знает или забыла своё прошлое и свою культуру. Безусловно, каждый из нас несёт ответственность за нашу Родину, за сохранение нашего культурного наследия и, бесспорно, Сергей Александрович Есенин, гениальный поэт XX века, является его частью. По этой причине в преддверии 125-летней годовщины литератора как никогда необходимо не только освежить в памяти его стихи, но и понять, почему он достоин называться великим поэтом.

В 1927 году литературный критик В.П. Друзин писал, что Есенин «довольно скоро утратит свою популярность». Тем не менее о поэте по сей день помнят, а некоторые его произведения знает наизусть каждый. Почему же спустя десятилетия его творчество так любимо народом? Чтобы ответить на этот вопрос, разберёмся, что делает его особенным.

«Крестьянский сын», впоследствии Сергей Александрович говорил о себе: «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт». Действительно, он был «просто поэт», которого переполняла любовь не только к родному краю, но и всей России и который смог наполнить этой искренней любовью каждое своё произведение. Есенин писал предельно эмоционально, он писал так, как чувствовал. Может, оттого любое его стихотворение имеет своё особое настроение. Оттого его стихи такие правдивые, настоящие — в них нет фальши. Оттого после их прочтения порой тяжело вздыхаешь, а на глазах выступают слёзы.

Следует отметить, что в творчестве поэта существенную роль играет природа. Мир человека и природы в лирике Есенина представляет собой единое целое. Для него природа есть вечная, нетленная красота. Её образы очень чутко перекликаются со внутренними переживаниями лирических героев, отражают их эмоциональное состояние, показывают отношение автора к происходящему. Это ещё одна причина, по которой хочется читать его стихи медленно, вдумчиво, делая продолжительные паузы, перечитывая одни и те же строчки по несколько раз, восхищаясь красотой образов, поражаясь звучности фраз.

В своих произведениях Есенин не приукрашивал действительность, не идеализировал мир, он писал только правду. Нельзя не удивиться, насколько точно произведения Есенина передают страдания русского народа, его боль и тоску. В его произведениях ты невольно ставишь себя на место лирического героя и поражаешься, как же всё то, что написано, достоверно и откровенно. Хотя, скорее всего, это Есенин поставил себя на твоё место, написал о своих чувствах, описал свой опыт, и потому кажется, будто написано о тебе. Сложный поэт, страстная натура, он безошибочно описывал историю. Его произведения, отличающиеся простотой и доступностью, скрывают поистине философские вопросы, глобальные проблемы человечества, над которыми рассуждает Сергей Александрович. Самое главное, что при этом восприятие текста нисколько не затруднено есенинской манерой письма.

Прав был Ю. Л. Прокушев, литературный критик, заслуженный деятель науки Российской Федерации, когда утверждал, что «время работает на Есенина». Его стихи полны неподдельных чувств, истинной любви к своей стране и чистой, порой нелицеприятной правды. Именно это позволяет назвать Есенина великим поэтом России, именно поэтому спустя десятилетия его стихи остаются популярными и именно поэтому они навсегда будут жить в памяти народа и находить отклик в сердцах людей.

99. Прохор Пращин. Санкт-Петербург

Ключ Сергея Есенина

В моём городе нет музея Есенина. Ни в бывшей квартире поэта на улице Пестеля – тогда она называлась Пантелеймоновская, – ни на Литейном, где были написаны «Преображение», «Инония» и «Небесный барабанщик».

Поэтому я пойду по питерским улицам – там, где ходил Есенин. Смогу ли я услышать, о чём он думал, понять, чем он жил?

Утром я начну путь от реки Пряжки – по улице Декабристов, шагая к солнцу. Именно сюда, на квартиру к Александру Блоку пришёл весенним утром Сергей Есенин. Он только что приехал в Петроград, одетый нарочито по-деревенски, с дорожным сундучком в руках.

Сам Есенин говорил, что адрес Блока он узнал на Невском, в «Книжной лавке писателя» – да так и пошёл к нему, по-простому, прямо с вещами. А может быть, ему просто хотелось создать образ деревенского паренька, собравшегося в Ригу на заработки, катать бочки? Вспоминают, что и это он говорил.

В любом случае, на Офицерской, как тогда называлось это место, Блока не оказалось. Есенину пришлось оставить записку и ждать своего кумира – это мы знаем благодаря самому Александру Блоку.

Наверное, Есенин бродил несколько часов, в сотый раз представляя себе, что скажет ему первый поэт России. Может быть, он смотрел на те же дома, что и я, но видел вместо них рязанские берёзы и пшеничные колосья из стихов, которые собрался читать. Тех самых стихов, которые ещё никто не хочет печатать. Тех, которые расхватают как горячие пирожки через несколько месяцев.

Конечно, Александр Блок описал в дневнике талантливого крестьянского юношу, который, волнуясь и потея, декламировал ему «свежие, чистые, голосистые, многословные стихи». Блок следил за его успехами всю жизнь. А в тот день просто выслушал Сергея, накормил и дал рекомендательные письма, изменившие судьбу поэта.

Одно из таких значимых писем было к сотруднику «Биржевых новостей» Михаилу Мурашёву. Чтобы дойти до его дома, Есенину понадобится идти по проспекту Декабристов вместе со мной, на восток, мимо нового корпуса Мариинского театра.

Как человек, которому судьба дала услышать подлинную музыку стиха, двадцатилетний Есенин уже осознавал свой поэтический голос. Уверенность, что этот голос должен звучать для всех, и называют иногда «самонадеянностью» Есенина. Он приехал в Петроград за славой, и не сомневался, что его читатель – уж никак не меньше, чем сам Александр Блок. Тот, кто слышит в себе этот голос, не может смириться, если его стихи не признают и не понимают, а печатать соглашаются лишь провинциальные издания, которые редко читает просвещённая аудитория.

Знал ли Есенин тогда, в чём таинственная сила его голоса? Через три года он попытается сформулировать это в книге «Ключи Марии». Он расскажет об образах, источником которых назовёт народный быт, песни, родную природу, крестьянскую землю – Родину, которую будет воспевать всю жизнь. Поэтическую разгадку тайн мироздания он найдёт для себя в наследии предков, о которых благодарно напишет: «Они перепробовали почти все двери… и оставили нам много прекраснейших ключей и отмычек, которые мы бережно храним в музеях нашей словесной памяти».

В каждой детали народного быта Сергей Есенин будет искать потаённый символ и смысл. «Здесь мы только в пути», – напишет он. Он увидит эту мысль в коньках, которыми украшены избяные крыши – коньках, которые увозят дома куда-то в неизведанное, словно это не дома, а бревенчатые повозки; увидит её в петухах, которыми украшены оконные ставни, и в резных голубях на крыльце. Он напишет о своей привычке вникать в самые простые предметы крестьянского быта, считывать их сокровенную суть: искать её в узорах на постельном белье, в прялке, в пашне. Это удивительный и бездонный источник образов, которые до сих пор пронизывают и нас, читающих есенинские стихи

Мы дошли уже до улицы Глинки, до Консерватории. Удивительно, но тот же ключ, что и Есенин, нашёл композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков, имя которого сейчас носит Консерватория. Народные мотивы, мелодии, фольклор – то, из чего выросли знаменитые оперы «Снегурочка», «Садко», «Сказка о царе Салтане» – всё это до сих пор собирает полные залы Мариинки.

А справа, на Театральной площади, жил Михаил Мурашёв, с которым Есенин вскоре подружился и которому много раз читал свои стихи. Это был один из тех людей, благодаря которым поэта начали печатать в Петрограде. Здесь же поэт бывал на встречах литературно-художественного общества «Страда», правда теперь Есенин уже популярный автор, которого охотно печатают.

И дальше, дальше к Невскому проспекту. Вдоль по Фонтанке, где в доме №38 располагалось издательство Аверьянова – здесь Есенин взял в руки свою первую изданную книгу стихов «Радуница»; а потом к думской башенке, где в концертном зале Лассаля он читал свои стихи, и слушатели сначала чуть было не освистали его, а в конце встречи буквально носили на руках.

Питер был для Есенина городом надежд и встреч, городом революции и борьбы. Здесь он планировал издавать свой собственный журнал. Это было как раз в те годы, когда появились «Новый мир» и «Звезда», и мы читаем эти журналы до сих пор. Могло ли так сложиться, что сейчас существовал бы ещё один знаменитый литературно-художественный журнал – есенинский?

Я иду по центру Петербурга, где в каждом доме, в каждой улице можно увидеть тысячи образов и символов, прочитать тысячи историй. Есенин писал, что есть три способа в каждой вещи увидеть её поэтический образ. «Заставочный», телесный – когда вещь сопоставляется с повседневным предметом: солнце – с колесом, звезда – с зерном. Второй способ поэт называл «корабельным», потому что тот вскрывает текучую, подвижную сущность вещи: «Человек словами течет, как дождь, язык во рту для него есть ключ от души» – вот один из самых ярких корабельных струящихся есенинских образов. Последний способ, когда струящаяся суть вещи сама порождает повседневный предмет, особенно часто использован в народном творчестве – в мифах, сказках и былинах. Здесь ветры превращаются в стрелы, волны – в богатырей, а зубы Суламифь в галаадских коз. Это те глубокие архетипические истории, которые таятся у нас где-то глубоко внутри и объединяют нас чем-то могучим и невидимым.

Я иду по питерским улицам вместе с Сергеем Есениным, с которым меня разделяет больше сотни лет, и раз за разом пробую искать для каждой вещи её три образа, три есенинских символа.

98. Олеся Горячева. Саратов

Любить Есенина – любить Россию

«Обычно любят за любовь. Есенин никого не любил, и все любили Есенина», — говорил о поэте его друг, Анатолий Мариенгоф. Почему это было так?

Хулиган, бунтарь и безумец, быстро переходящий от бесшабашного веселья к глубокой депрессии. И всё же, любимый всеми, признанный талант, покоритель женских сердец. Даже сейчас, спустя 125 лет со дня его рождения не найдёшь человека среди русских, полностью равнодушного к Есенину. Как объяснить это влияние на людей?

Может дело в том, что он был русским, как никто, с мятежной душой и очень тяжёлым характером? Не в том ли, что каждый из его соотечественников видит в нём черты самого себя?

Сергей Александрович Есенин родился в крестьянской семье. Простое детство. Родители поссорились и расстались, когда Серёжа был совсем маленьким. Тогда его отдали на воспитание в семью деда. Бабушка любила внука сильно, но муж не позволял ей вмешиваться в воспитание — не хотел изнежить мальчишку. Кроме деда и бабки в доме жили три их молодых сына. Став взрослым, Сергей Александрович вспоминал их озорные забавы: посадить на лошадь, и пустить ту в галоп, скинуть в воду посреди реки, чтобы научить плавать, использовать на охоте вместо гончей. Не понаслышке знал Серёжа, что значит в драке стоять за себя. Вот почему и во взрослой жизни часто использовал силу для разрешения конфликтов.

Близка ли нам такая жизнь? Да, очень многие и сейчас могут вспомнить из детства любовь матери, бабушки, строгость мужчин и, порой, жестокие, но беззлобные насмешки старших братьев или сестёр. Отличие только в одном: с 8 лет Серёжа начал писать стихи, выражая в них свои чувства.

Открытую натуру Есенина хорошо характеризует история его первой любви. Это случилось, когда Сергею исполнилось 16 лет. Он поклялся в вечной верности деревенской девушке, племяннице священника. Молодые люди прибежали к сельской монахине и попросили выслушать их обеты.

Анна нарушила данное обещание. Когда Есенин уехал в Москву, вышла замуж за местного учителя. Тогда поэт написал той самой монашенке, «взять пук хвороста и бить Анну, сколько сил хватит». Наивно, и как по-русски правдиво выглядит эта просьба. Чуть позже Анна умерла во время родов. А Есенин, узнав об этом, долго не мог успокоиться, ходил по комнате, а затем признался другу Ивану Грузинову: «У меня была настоящая любовь. К простой женщине. В деревне. Я приезжал к ней. Приходил тайно. Всё рассказывал ей. Об этом никто не знает. Я давно люблю её. Горько мне. Жалко. Она умерла. Никого я так не любил. Больше я никого не люблю». Мы читаем про это чувство в стихотворении Есенина «Первая любовь», в строчках поэмы «Анна Снегина», да и во многих других произведениях нет-нет да и мелькнёт образ невинной северной девушки.

Несмотря на измену первой возлюбленной, Есенин не разочаровался в любви. За свою жизнь он несколько раз был женат и упорно продолжал искать семейного счастья. Многие женщины боготворили его, но всем им чего-то не хватало, чтобы покорить сердце Сергея навсегда.

Второй эпизод, так сильно характеризующий Есенина, его резкий переезд в Москву. Порывистость во всём – его сущность, но в тот момент он решил бросить не только учёбу, но семью и оставить первую любовь.

Москва не очень дружелюбно встретила поэта. Никто не хотел печатать его стихов, а он так жаждал признания. Первым его творчество заметил Блок, затем друзьями стали «крестьянские» поэты. И, наконец, напечатали первое стихотворение «Берёза». На тот момент Есенину было всего 18 лет. Внезапная слава обрушилась на него как водопад и повлекла за собой в бурном течении. Начались чтения, появилось много друзей, женщин. Разобраться в искренности их дружбы и любви не было ни времени, ни возможности. А возраст и природная пылкость брали своё. С тех пор и до самого конца вся жизнь Сергея – разнузданное веселье, сменяющееся глубоким разочарованием.

Представляя его, на ум почему то приходит литературный герой – Дмитрий Карамазов. Та же беспутность и сосредоточенность только на себе, бесшабашность и легкомыслие, но точно такая же светлая и ясная душа, готовая, но не имеющая возможности переродиться.

Много злых поступков совершал Сергей Есенин. Бросал жён, бил их, порой, ввязывался в драки, много пил и хвастался своими победами. Он сам поддерживал этот образ хулигана во многих стихах. Но бесчинствуя, Есенин остро чувствовал неправильность своих поступков, глубоко раскаивался в них. Отсюда и глубокие депрессии, постоянные мысли о смерти. Эта его способность гулять и хулиганить совсем по-русски, не жалея здоровья и денег и не думая о последствиях, рьяно и искренне влюбляться, и потом горько разочаровываться в своих чувствах, сильно привлекали к нему людей. Его характер, переменчивый и волнующий, напоминал не просто о русских, но о самой России. Обычный человек из простой семьи с тяжёлым нравом и горячим сердцем. Молодой парень, которому слава вскружила голову, слишком честолюбивый, чтобы бросить разгульную жизнь, ради спокойствия. Черты его понятны каждому, а отличало только одно – великий талант передать свои чувства в поэзии. Как будто рассказывая о своей стране в стихах, Есенин рассказывал о самом себе.

А больше всего напоминают о России, его моменты просветления и искреннего раскаяния, осознание зря прожитого времени. В такие минуты герои всех русских классиков оживают в нём одном. И Обломов, не желающий вставать с дивана ради пустых дел, и Онегин с Печориным, покоряющие женские сердца и не понимающие, что делать с собственным сердцем. И не зря Сергей Александрович повторяет судьбу других русских поэтов: озорного и жизнерадостного А.С. Пушкина, одинокого борца и смельчака М.Ю. Лермонтова.

97. Александр Краснов, доцент кафедры теории и истории права и государства Казанского филиала Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук. Казань

Вероника Бирюкова, студентка юридического факультета того же вуза. Казань

Сергей Есенин

Сергей Александрович Есенин — фигура в российской поэзии, которая вряд ли кого может оставить равнодушным. Само его появление в простой крестьянской среде можно считать событием весьма неординарным. Несмотря на то, что крестьянская Россия многократно рождала таланты в разных сферах жизнедеятельности, тем не менее, выдающиеся личности всегда выглядят как редкие жемчужины среди морских песчинок.

Простой крестьянский парень смог чрезвычайно ярко воплотить в себе несравненное сочетание душевного тепла, эмоциональности и владения языком. Его поэзия, с одной стороны, связана с использованием всем понятных, но настолько прекрасных образов и метафор, что большинство его строчек могут тронуть сердце совершенно разных по внутренним качествам людей. Когда читаешь стихи Есенина, словно погружается или в мир русской природы средней полосы во всей её неприхотливой, скромной и нежной красоты, или в потрясающие эмоции любовных переживаний. Этот парень имел способность видеть то, что скрыто от глаз обычного человека. В его стихах постигает некую русскую былинность, распевность языка. Неслучайно впоследствии, оказавшись в среде поэтов серебряного века, Есенин будет в частных разговорах говорить Пастернаку и Мандельштаму, что его поэзия отличается особой красотой сравнений и образов и не требует особенной интерпретации, в отличие от их сочинений. Что ж, данный факт подтверждает сложность натуры поэта, для которой и гордыня, собственно, не грех. Другое дело, что поэтические стили могут быть разными, но именно он видел поэзию такой, какую он сам и создавал.

Творчество Есенина, несмотря на его гибель в весьма молодом возрасте, прошло определенные этапы от полудетского восприятия окружающей действительности до более зрелого понимания своей роли в жизни и осмысления судеб развития страны. Будучи крестьянским поэтом, без примеси черт городского интеллигента, он писал стихи, словно пел. В какой-то мере, если можно так говорить, его действительно можно сопоставить с былинными русскими сказителями, которые сочиняли свои произведения по принципу «что вижу – о том и пишу». Постепенно городская жизнь, в которую погружался Есенин, стала менять его образ мыслей. Если до революции 1917 года страна была преимущественно крестьянской, то впоследствии происходит существенный поворот в сторону урбанизации. Для Есенина же истинная Россия в сердце всегда оставалась деревенской. Тем не менее, самобытный и пытливый ум поэта приводил его не к самым позитивным выводам в отношении своих собратьев по селу. В частности, после обретения известности он посещает свою Родину на рязанщине и находит целый ряд негативных качеств у своих родственников и односельчан. Это говорит о глубине восприятия им окружающего мира и отсутствии какого бы то ни было квасного и показного патриотизма, к которому, увы, склонны многие русские люди. Он замечает в своих односельчанах зависть, жадность, стремление к похвальбе, недоброжелательство и пр. В этом плане образ крестьянской России становится для него несколько отвлечённым, превращаясь в отрывающуюся от жизни идеальную мифологическую картину.

На судьбу Сергея Александровича повлияло множество факторов как объективного, так и субъективного порядка. Революция, постепенное превращение России из аграрной в индустриальную страну, появление совершенно новой марксистской идеологии с главенствующей идеей мировой революции, наконец, городская жизнь с её соблазнами не могли не отразиться на мировоззрении поэта и, как следствие, на содержании его стихотворений. Городская среда порой изображается Есениным как чуждая, где человек человеку волк – особенно в контексте идеализации им глубинной крестьянской жизни. Попытка привлечь на свою сторону крестьянскую Россию приводит одного из видных большевиков того времени, творца революции Льва Троцкого к тому, что он пытается сотрудничать с Есениным, добивается публикаций его работ. Тем не менее, в полной мере этот альянс не состоялся именно в силу приверженности Сергея Александровича к идее об исконности русской деревни. Ему пришлась не по душе идея использования России как факела, призванного разжечь пожар мировой революции – думается, что поэт вполне справделиво полагал, что это может привести к уничтожению России как таковой.

Особую роль в творчестве Есенина сыграла его эмоциональность, тенденция к влюбчивости. Тем более что с учётом его популярности недостатка в поклонницах он не испытывал. Особенно интересной в его жизни выглядит история любви его и американской танцовщицы с прокоммунистическими идеями Айседоры Дункан, которая была намного старше поэта (более того, по легенде, он ей напоминал погибшего сына; она называла поэта «золотая голова» за цвет его волос). Можно сказать, что здесь встретились два чрезвычайно романтичных сердца, которые были способны на преодоление множества препятствий на пути к своей любви. Тем не менее, их союз оказался недолговечным. В определённой степени на это повлияла и пагубная страсть поэта к спиртному. Крестьянский парень, оказавшийся в городе, причём в лучах славы, оказался не способен к противостоянию с желаниями бесконечных загулов по кабакам. Более того, долгое время увлечение его поэзией не приветствовалось в связи с тем, что к ней приклеился ярлык «кабацкой лирики». По существу, возвращение более тёплого отношения к творчеству Есенина происходит лишь в хрущёвскую оттепель и брежневские времена (по свидетельству очевидцев, Л. И. Брежнев любил некоторые из его стихов).

96. Татьяна Денисова. Санкт-Петербург

Музыка слов в предчувствии смерти

Одна из волнительных особенностей поэзии заключается в музыке языка. И потому начать следует с голоса.

Никто не мог вспомнить, откуда в доме взялась та пластинка. Изрядно затертый конверт — на малиновом фоне штрихом нарисован образ Сергея Есенина: мягкий, чуть удлинённый, овал лица; уже не наивный, однако спокойный, задумчивый взгляд; на лоб нависают светлые кудри; губы тронуты нежной улыбкой. В конверте — старый виниловый диск, где на одной из сторон автор читает монолог Хлопуши из поэмы «Пугачев».

Надорванный, хриплый голос до странности не вязался с простоватым, елейным, нарочито картинным видом, запечатленным в портретах поэта. Даже не верилось, какая невероятная сила чувств скрывалась под благостной маской.

Современники вспоминали, что «Есенин был одним из лучших декламаторов в России. Чтение шло от самого естества, надрыв был от сердца, он умел выделять и подчеркивать ударное и держал слушателей в напряжении».

Граммофонная запись начала двадцатого века, разумеется, не могла передать всю подлинность голоса, и тем более, звучать безупречно. Часто слышался скрип, улавливалось глухое шуршание. Впрочем, от старых пластинок не ждешь совершенства. Но как бы там ни было, Есенин читал потрясающе искренне, вдохновенно играл словами, и те оживали. Вышедшие из глубин души, они обретали звучание, словно были записаны нотами. Каждая пауза, как последний вздох, придавала им смысл. Что особенно увлекало — это резкость и нестройный, размытый ритм. Стихотворные строки гремели в дикарском порыве и брызгали искрами. Так раненый каторжник, в муке телесных страданий, не веря в свою обреченность, с отчаянием рубит гранитным осколком железные цепи ножных кандалов.

Сумасшедшая, бешеная кровавая муть!

Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам?

Проведите, проведите меня к нему,

Я хочу видеть этого человека.

В нарастающем напряжении голоса ощущалась победа над духом, жгучая злость и ненасытная жажда жизни. Вне всяких сомнений слова покоряли пространство и обретали плоть. Вместе с яростным криком, во всей безудержной стихии словесной постройки мир расширялся и с гулом летел. И каждое слово, как сорвавшийся с кручи камень, падая в бездну, свергало всё на своем пути.

Но тут интонация резко менялась, и через миг, вслед за глухим, придавленным стоном подступало мучительное удушье. То была музыка слов и страстный порыв, за которым слышалась смерть.

Я три дня и три ночи искал ваш умёт,

Тучи с севера сыпались каменной грудой.

Слава ему! Пусть он даже не Петр,

Чернь его любит за буйство и удаль.

Я три дня и три ночи блуждал по тропам,

В солонце рыл глазами удачу,

Ветер волосы мои, как солому, трепал

И цепами дождя обмолачивал.

Но озлобленное сердце никогда не заблудится,

Эту голову с шеи сшибить нелегко.

Оренбургская заря красношерстной верблюдицей

Рассветное роняла мне в рот молоко.

И холодное корявое вымя сквозь тьму

Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам.

Проведите, проведите меня к нему,

Я хочу видеть этого человека.

Лишь Есенин умолк, после недолгой паузы Яхонтов и Качалов стали читать его стихи. Актеры вносят в поэзию нечто другое, и часто сами их голоса производят магическое впечатление.

Ты запой мне ту песню, что прежде

Напевала нам старая мать,

Не жалея о сгибшей надежде,

Я сумею тебе подпевать.

Голос Владимира Яхонтова озарял стихотворные строфы, и те разносились протяжно, как песня. Трепетный тембр вибрировал, и словесная ткань слоилась в глубоких регистрах.

Дай, Джим на счастье лапу мне,

Такую лапу не видал я сроду.

Давай с тобой полаем при луне

На тихую бесшумную погоду.

Несколько разных стихотворений непрерывно читались одно за другим. Спокойный, властительный голос становился мечтательным, нежным. В таинственных звуках его интонаций таилась печаль.

Мы теперь уходим понемногу

В ту страну, где тишь и благодать.

Может быть, и скоро мне в дорогу

Бренные пожитки собирать.

Есть своя прелесть в звучании стихов. Поскольку наш мир наводнен голосами и звуками, поэтическая вселенная непременно должна рокотать и греметь. Не зря композитор Авраамов заметил: печатное слово губительно для поэзии.

Актеры сменили один другого, и вот уже, продвигаясь от слова к слову, неспешно повел за собою Василий Качалов.

Утром в ржаном закуте,

Где златятся рогожи в ряд,

Семерых ощенила сука,

Рыжих семерых щенят.

Он читал с простотой и трагической скорбью. Голос его нарастал постепенно, и лишь оттенял щемящие сердце слова.

…Знаю я, что в той стране не будет

Этих нив, златящихся во мгле.

Оттого и дороги мне люди,

Что живут со мною на земле.

В чередовании стихов возникала картина жизни поэта. И, конечно, от этих строк исходила тоска, и нельзя не заметить унылость — предвестника размышлений о смерти. Стихи в раздробленном мире всегда отражают реальность. Душа поэта металась. Когда Есенина захватила «страсть, и большая страсть», жизнь поменяла течение, и вместе с Айседорой Дункан он много ездил по свету.

Со всей широтой растревоженной русской души Есенин писал из Парижа: «Знаете ли Вы, милостивый государь, Европу? Нет! Вы не знаете Европы. Боже мой, какое впечатление, как бьется сердце… О нет, Вы не знаете Европы! Во-первых, Боже мой, такая гадость однообразия, такая духовная нищета, что блевать хочется. Сердце бьется, бьется самой отчаяннейшей ненавистью, так и чешется, но, к горю моему, один такой ненавистный мне в этом случае, но прекрасный поэт Эрдман сказал, что почесать его нечем». Только и там, в поэтической жажде выразить чувства, Есенин выплескивал их на бумагу. К тому же расставание с родиной помогло понять, что ему, как и герою греческих мифов Антею, силу давала родная земля. «Сейчас немного начинаю собираться уже в дорогу. После скандалов (я бил Европу и Америку, как Гришкин вагон) хочется опять к тишине с какой-нибудь Эмилией и Ирмой и нашими Гусаками». Однако, вернувшись в Россию, порой ощущал одиночество, словно себя потерял. «Нет ни друзей, ни близких. Я никого и ничего не люблю. Остались одни лишь стихи». В нём боролись ангел и демон. Есенин терял уверенность, и тогда промежутки между стихами заполнялись вином.

Впрочем, фрагменты запутанной жизни снова сводились в стихах. Творчество в разодранном в клочья мире всегда позволяет забыться, и наконец превозмочь наваждение пагубных срывов.

Но и это не всё — поэт, выходя за пределы сущего бытия, продолжает жить. Вот и мир Есенинских строк никогда не умрет, явившись однажды в искусной мозаике старой пластинки. Та чуть шипела, но голос Качалова слышался так, будто бы по прошествии лет актер говорил с поэтом.

Следуя за напевным звучанием фраз, бархатный тембр рассекал глубину низких регистров:

Клён ты мой опавший, клён заледенелый,

Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?

Когда же пластинка закончилась, я решила поставить иглу в начало, чтобы ещё раз услышать голос Есенина, и его отчаянный выкрик:

Проведите, проведите меня к нему,

Я хочу видеть этого человека.

95. Дейси Гезгиева, аспирант Южно-российского института управления РАНХиГС. Назрань

Вчера, сегодня, завтра, навсегда

Навсегда запал в душу голубоглазой девчонки, а уже взрослой девушки Сергей Александрович Есенин. Есенин, с которым ее познакомила бабушка, для которого Сергей Александрович в юношеские годы был отдушиной. Именно поэтому для меня, московский озорной гуляка- Сережа, ассоциируется с детством. С детством, в котором все живы, здоровы, а я, беззубая, широко улыбаюсь, сидя с бабушкой в Кисловодске, уплетая мороженое в обе щеки.

С такими воспоминаниями связано все творчество человека, чья простота, душевность и легкое ребячество проглядываются сквозь врезающиеся в память и пронизывающие душу стихи.

Конечно же, Есенин прослыл тем еще хулиганом, но не за это ли он врезался в память женщин? А может за его лучезарную улыбку и простоту человеческую, ведь говорят он часто улыбался.

Подтверждением данного утверждения могут служить строки из поэмы «Черный человек», написанной рязанским мальчишкой о самом себе:
«Казаться улыбчивым и простым- самое высшее в мире искусство».
Нельзя пройти мимо его отношений с Владимиром Маяковским. Сергей Александрович заявлял, что творчество Владимира Владимировича «как после землетрясения», а Маяковский, в свою очередь отзывался об Есенине как о слащавом и неискреннем мужике. Я не могу писать о том кто из них и насколько был искренен, но оба внесли свой вклад в развитие русской литературы. Но к чьей поэзии я обращаюсь чаще и кто из них мой фаворит?
Творчество Сергея Александровича более понятно, да и автор сам в 1925 году в своем стихотворении «Я иду долиной. На затылке кепи» оставил для нас такие строки, так сказать, послание:

В этих строчках — песня, в этих строчках — слово.

Потому и рад я в думах ни о ком,

Что читать их может каждая корова,

Отдавая плату теплым молоком.

Действительно, его стихи знает каждый школьник, но, к сожалению, в наше время они известны им иначе, так как сейчас стихи Есенина – музыка, и в голове проносятся душераздирающие мысли «а знают ли они кто такой Сережа Есенин- беспечный парень, которому ничего не надо».

94. Александр Дрозд, место работы «Череповецхлеб». Череповец

Влияние творчества С. А. Есенина на рабочую интеллигенцию наших дней

После изнурительной недели Иванов Олег, электромонтер пятого разряда, позволил себе расслабиться. В этот раз он решил не просто пойти по натоптанной тропе алкоголизма, как часто это бывает, взяв «шкалик беленькой». Дабы залечить душевные раны, оставленные за недельный путь стресса и уныния. Нет, хватит! Это было вчера, а сегодня пятница, человек имеет право гульнуть на широкую ногу. И ведь сам бог велел выдать аванс электрику с неполным высшим образованием. И вот сидит наш герой с почти пустым графином «Столичной» и пустой пивной кружкой, за барной стойкой дешевого караоке-клуба. Все слова сказаны, песни пропеты, а от услышанных тостов и принятого «ассорти» напитков уже кружится голова. Он сжимает в руке стопку с исцеляющим душу эликсиром, но при этом у него нет возможности и желания собраться с мыслями. Не имея понятия, где он находится, электрик оглядывает помещение, и делает вывод что само заведение по себе конечно не плохое. Много народу, достаточно удобно поставлено освещение, не бьет в глаза. И как профессионал с пятнадцатилетним стажем, Олег со спокойной душой может заявить, что в данном месте приятно находиться. Вот только горлопаны без чувства эстетического восприятия и музыкального слуха перекрикивая друг друга в микрофон, портят одну за другой душевные песни. Друг Шурик с которым Олег очутился здесь, растворился в пелене кабацких знакомств в надежде на случайную связь. Саня не плохой человек, тоже из представителей нелегкой профессии связанной с энергетикой. Именно он предложил сходить поиграть в бильярд, который обожает Иванов с детства, при этом имея в кармане всего двести рублей. Но вот игра была закончена, а продолжать вечер было надо, и теперь этот друг пытается ухлестнуть за полной барышней за соседним столиком, не вспоминая о товарище, с которым явился в данное заведение.

«Уважаемая! Прошу еще кружечку, пожалуйста» — громко заявил представитель рабочей интеллигенции мужеподобной женщине с повязкой на правом глазу как у пирата, являющейся здешним барменом. Женщина кивнула головой и направилась в сторону крана с пенным напитком. Работа бармена заключается в многозадачности и не отрываясь от непосредственно работы в виде наливания в кружку пива, умудряется дотянутся до пульта дистанционного управления от телевизора, переключив канал с музыкального на неизвестный, по которому ярким изображением шел фильм про Есенина, в главной роли которого сиял С. Безруков.

«Восемьдесять пять рублей» — громко заявила бармен, пытаясь донести информацию сквозь шум издаваемый от неуклюжего пения посетителей в караоке.

«Зчаз» — улыбнувшись произнес пьяный электрик и полез в задний карман за остатком аванса, неловко обратив свой взор на экран телевизора.

«Какой все-таки этот Безруков животрепещущий актер» — прищурив глаза как истинный ценитель театра, подумал про себя Олежа, выложив деньги на стойку бара. Он перемешал в усталой голове несколько знакомых образов актера и выдал чуть не ором – «Есенин!» — вновь улыбнувшись от осознания собственной эрудированности, и почему-то вспомнив старенький кожаный френч, в котором ходил осенью.

Бармен взяла плату за пиво и положив чек с суммой на семьдесят пять рублей, повернула голову на голубой экран. Женщина хмыкнула и чтобы не поддерживать пустую, невнятную беседу удалилась в подсобку.

«Шагане ты моя, Шагане» — произнес игриво в след бармену Олег. Эх, ругануться бы сейчас трехэтажным матом, таким чтобы на лысине волосы зашевелились, да слов таких не придумали. И тут, великим совпадением кто-то запел «Москву» группы «Монгол Шуудан», и не просто заорал как всегда плохо, а именно хорошо, с душой. Будто чувствуешь то время глядя на экран ТВ и поймав мотив грядущей хандры от первых же строк. После большого количества выпитого, охваченный раздирающей тоской щемящей в груди, русский человек хочет высказаться. Но теперь он сидит за баром и слушает нетленный хит, от чего накопившаяся горечь одиночества потихоньку спадала на «нет». И вот сейчас будут именно те строки, которые объединяют наши две эпохи. Олег прикусил кулак от послышавшихся до боли знакомых слов: «Я читаю стихи проституткам, и с бандюгами жарю спирт»

Скупая слеза покатилась у Олега по щеке. А как иначе? Он с недоверием взглянул на свои командирские часы, буквально уже вчера, да, вчера он пил коньяк с заместителем директора Геннадием Викторовичем и главным инженером УК ПКФ Сергеем Георгиевичем, а чем не бандюги? Самые настоящие. Да найди мне хоть одного форточника который вынес больше чем эти двое, фурами тащат, цистернами так сказать! А проститутки, да за любым столиком возьми не ошибешься, и он повернулся головой в зал где оказалось под действием алкогольного допинга и феррамонов любви пел Шурик, чтобы видимо создать о себе впечатление для той особы с которой недавно сидел за столиком. «Ну вот и стихи прочтены, тихо, чуть шепотом сказал Олег и опустив голову глупо захихикал.

«Эх, Сергей Александрович, как же мне вас не хватает, золотой вы мой человек» — он поднял рюмку и плеснул ее прямиком себе в горло, минуя вкусовые рецепторы. Стихи для всех, печаль для избранных. На экране продолжал дурачиться Безруков, и Иванов снова вздохнул, отпив из кружки пива. «Хороший актер, но увы, не Есенин» — теперь вслух произнес он. «Как же вас не хватает с вашим творчеством» — вторила рабочая интеллигенция – хотя быть может в наше время вам и не удосужилось быть таким выдающимся, ведь похоть с хулиганством теперь у каждого в голове и никто не посчитает это моветоном. Мне бы на вечерок к вам, посидеть с народом который понимал что такое жизнь, что такое свобода воли в мечтах. Олег снова вспомнил свой кожаный френч, как жаль, что не оценен революционный «Стайл» нынешним поколением. А ведь у них была культура, о которой они даже не мыслили. Эх, Саныч, как же тяжела наша доля, быть не в том месте и не в то время. Олег попытался вспомнить что-нибудь еще из творчества великого поэта, и выжать из себя культуру, но в голове не единого слова. Забыл «Родную речь», помнит, что Есенин и эти пары строк из песни по его стихам. А ведь читал, восторгался, чувствовал, а теперь как не прискорбно, одинокое: «Ничего».

«Значит поэт погиб напрасно, для нашего времени?» — озадаченно разговаривал сам с собой электрик.

«Почему же напрасно?» — возразил Саня, оказавшийся рядом – «Вон какая песня получилась!» — и глядя на друга с выпученными безумными глазами обнимал пышную красотку – «Это Катя» — добавил он и растянул пьяную улыбку до самых ушей, оголив несколько отверстий в зубах.

Олег Иванов вздохнул, посмотрел на столики с посетителями, на нового певца, который тщедушно мучил микрофон, перемотанный от частых падений изолентой, очередной песней в караоке. Его усталый взгляд уловил пустой графин и чек от бармена, в котором было написано: «пиво Есенин – 75 руб.»

93. Владимир Веретнов, пенсионер. Самара

Русь моя. Разговор о Сергее Есенине

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льётся с кленов листьев медь…

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.

Сергей Есенин

Ехал в поезде, однажды,

Из Москвы в Самару я;

К нам в Рязани сел попутчик

И представился — Илья, 
Я ответил, что — Владимир;

Он сказал, что здесь живёт;

И добавил, он — у ч и т е л ь;

Я спросил, а что ведёт?

— Литератор я, словесник,

В школе я преподаю!

И люблю — сейчас нам трудно-

Я профессию свою.

2020 — был август месяц;

Ведь скоро юбилей —

125 лет назад Есенин же родился!

И я к Илье с вопросом обратился:

— Скажи, Илья, а как у вас в Рязани

Есенина рожденье отмечают? +

— С размахом! — он сказал,

Есенина здесь любят, почитают!

— А в школе как? — Тут очень сложно-

Сейчас другие времена;

И наша классика не в моде —

Звучат другие имена.

О нашей школе чуть попозже —

Есенина давайте вспомним,

О нём поговорим сейчас;

Что был он г е н и й — это помним,

Писал для нас, писал о нас.

..Ах поля, мои борозды милые,

Хороши вы в печали своей;

Я люблю эти хижины милые

С поджиданьем седых матерей…»

-И вот ещё послушай, он писал:

«Я люблю родину.

Я очень люблю родину!

Синий свет, свет такой синий

В эту синь даже умереть не жаль
И это я!»

— Он сожалел, что многое не сделал,

Не так свою он жизнь прожил;

И мучился, страдал, порою,

Послушай, что он говорил:

«Я тем завидую,

Кто жизнь провёл в бою,

Кто защищал великую идею,

А я, сгубивший молодость свою,

Воспоминаний даже не имею.»

И п р о д о л ж а л:

«Я о своём таланте

Много знаю.

Стихи — не очень трудные дела,

Но более всего

Любовь к родному краю

Меня томила,

Мучила и жгла.»

— Илья, его ты знаешь наизусть,

А на уроке как? Читаешь, иногда?

-Бывает, да, когда я дома,

А на уроке — н и к о г д а!

Читать?! Нет — только г о в о р и т ь!

Живое слово, без бумажки —

Оно лишь с м о ж е т

Душу ребёнка о т в о р и т ь!

С бумагой — лектор, не учитель,

Доклады школьникам читать;

Пойми, Владимир, так не гоже — +

Ребёнок может не понять.

Его давно уже нет с нами,

Но вся поэзия его —

Любовь к природе и народу —

Вот было счастьем для него.

Поэтов много на Руси,

Он, как поэт — особая порода;

Он — н а ш, он — с в о й!

Душа и совесть русского народа!

-Любил ли Русь поэт? —

Он для неё т в о р и л!

Скажу тебе, Владимир, откровенно —

Святую Русь поэт б о г о т в о р и л!

Любил народ он деревенский,

И говор их, ума их склад;

Простой от бедности

И быта их уклад;

Любил природу-мать он всей душою —

Как любит мать дитя своё родное —

Душой и сердцем понимал;

В «Анне Снегиной»

Помнишь, Владимир,

Написал -не забыть нам во век:

«…Я думаю:

Как прекрасна

Земля

И на ней человек.>>

-Ещё вопрос к тебе, Илья, имею —

Есенин кто — он гражданин или поэт?

Как сам ты думаешь об этом?

-Владимир, у меня один ответ:

Да, он велик, точнее будет — г е н и й!

Он Русь святую воспевал!

Послушай, милый мой попутчик,

Как сам поэт об этом написал:

«Хочу я быть певцом

И гражданином,

Чтоб каждому,

Как гордости пример

Быть настоящим,

А не сводным сыном

В великих штатах СССР».

Любил святую Русь он беззаветно,

В своих стихах её он воспевал;

Закончить я хочу его словами —

Есенин так тогда писал:

«Но и тогда,

Когда на всей планете

Пройдёт вражда времён,

Исчезнут ложь и грусть —

Я буду воспевать

Всем существом в поэте

Шестую часть земли

С названьем кратким «Р у с ь»»

Когда Есенина читаешь —

Как будто пьёшь из родника —

Иль на Рязанщине священной,

Или пришёл из далека.

Глотнул глоток воды студёной

И ты — ожил: — Да, это -Я!

И вспоминаешь — Русь моя!

Её бескрайние просторы,

Народ с загадочной душой;

И чудную природу-мать!

ИМ не найти другой такой!

Нет, ИМ ЕЁ не разгадать!

Есенин жив, всегда он с нами —

Он среди нас и в нас живёт;

Как- будто с нами говорит

И песни с нами он поёт.

Зимой Есенина мы слышим

В хрустящем снеге под ногами —

Его мы чувствуем всегда —

Он словно тень идёт за нами.

То он, порой, мелькнёт

За клёном тем опавшим

И заледенелым,

Бережно покрытым

Покрывалом белым.

Весна пришла — природа ожила:

Черёмуха цветёт, благоухает!

Потом отрежет -враз —

Увядшие цветы, как снег бросает.

Вот лето жаркое пришло —

И запах скошенной травы;

Роса обильная кругом

И опьянели вы!

Смотрю на небо тёмной ночью —

А где же тусклая луна?

Душа страдает, неспокойно —

За тучей спряталась она.

А вон звезда мерцает в небе

И на неё поэт смотрел —

Она не падает, смотрите!

Есенин это и хотел!

Уже и осень — нивы сжаты

И в роще голой его тень;

Вот он уже в крапиве жёлтой,

Где покосившийся плетень.

Его мы чувствуем в молитвах,

Где мать его перед иконой;

То под берёзою стоит —

(Нарядной, в белом сарафане)

На нас печально так глядит;

Быть может что-то вспоминает?

Лишь он один об этом знает.

Его мы видим, его слышим

И в звонких песнях соловья,

На ниве сжатой и на пашне-

Всё это Р у с ь — е г о, м о я!

Всегда он помнил милый край,

Свой двор и милое окно;

Друзей своих и отчий дом –

Другого просто не дано.

92. Ольга Лобутева, учащаяся МОУ СОШ № 39

Путь славы С.А. Есенина

Белая береза

Под моим окном

Принакрылась снегом,

Точно серебром.

На пушистых ветках

Снежною каймой…

Эти знаменитые строчки стихотворения «Белая береза», думаю, знают все. Но когда спрашивают, кто автор этого стихотворения, многие не могут сказать… Почему? Не доучили в школе, забыли или вовсе не знали этого стихотворения. «Знания и мудрость украшают человека»,- слова, которые мы слышим постоянно. Итак, данные строки написал знаменитый русский поэт «серебряного» века Сергей Александрович Есенин.

Что мы знаем о С.А. Есенине? Многие ответят: «Русский поэт, который писал стихотворения, мы все «проходили в школе»…» Но как он стал знаменитым? Какой путь прошел, чтобы прославиться и быть узнаваемым? Ответят единицы, а возможно, не скажу вовсе. Итак, с какого момента можно считать начало этого сложного пути?

Когда С.А. Есенину исполнилось 14 лет, его отдали в Спас-Клепиковскую учительскую школу. Родители писателя хотели, чтобы он стал сельским учителем, но будущий поэт, с ранних лет мечтательный, видел свое предназначение в ином — в поэзии. Во время обучения он начал писать свои первые стихотворения о Родине, природе…

С.А. Есенин закончил первый цикл «Больные думы», в котором 16 стихотворений: «Не видать за туманною далью…», «Нет сил ни петь и ни рыдать…», «Я зажег свой костёр…» и другие. Это было перед поездкой в Рязань. До 1995 года о сборнике не было ничего известно, его как будто и не существовало. История, как мир узнал об этом цикле, очень интересная.

Сборник выглядел как сшитые две обычные учебные тетради в сиреневом переплете и на белом листке обложки было написано «Больные думы». Все эти годы она хранилась у Марии Дмитриевны Ильиной. Многие спросят: «Как у нее оказался этот сборник, да ещё и рукопись?» Она рассказала, что с братом гостила в Константиново, а потом они выехали в Рязань, где в поезде познакомились с неизвестным молодым человеком, им оказался Сергей Александрович Есенин. По приезде в нужный ему город, он переночевал в школе, где преподавал их отец. Утром он ушёл в редакцию местной газеты, но молодому поэту отказали, его там постигла первая неудача, стихи не приняли, и Есенин поехал дальше, в Москву, оставив тетрадь со стихотворениями Марии Дмитриевне Ильиной и ее брату. Все годы она хранила, берегла рукопись. Но как понять, что эти записи принадлежали именно Сергею Есенину? Было проведена графологическая экспертиза и было установлено, что стихотворения написаны его рукой. Это можно считать его первым неудачным шагом в мир славы и поэзии.

Когда Сергей Есенин приехал в Москву, наперекор родителям не поступил в Московский Университет, а стал работать в книгоиздательстве «Культура» и продавцом в книжном магазине. Ему нужны были деньги, чтобы хоть как-то жить в большом городе. Помимо работы он учился в вечерней школе. Конечно, на сон было очень мало времени: утром и днем -работа, вечером — обучение. Но молодой поэт продолжает писать стихотворения. В это время он отсылает их в «Московский журнал», но его снова не стали печатать. Говорили, что он «высказывает очень вольные мысли». Еще одна неудача не пугает молодого поэта. Затем следующая попытка! На этот раз Есенин отсылает написанные стихотворения в Санкт-Петербург, но ответа не было. И он сам едет в культурную столицу России.

Уже там молодой поэт встречается с Александром Блоком, и он дает ему рекомендации… И Есенина начинают печать в московских журналах. Но если подумать, ты достиг всего, чего хотел, тебя напечатали, можешь продолжать писать. Нет! Он вступают в литературное объединение «Краса», и вскоре уходит из него. Присоединяется к следующему — «Страда». Из-за чего привлекает внимание правительства, которому не нужен говорящий правду, выступающий против него поэт. Вскоре правительство решило отправить непокорного поэта на фронт ( в то время шла Первая Мировая война). Но происходит революция, смена правительства, поэтому Есенина не отправляют на фронт.

Первое, можно сказать, удачное произведение, это поэма «Пугачёв». После её издания молодого поэта стали узнавать, приглашать на публичные выступления, писать о нем в газетах, печатать в популярных журналах. И вот после такого долгого пути долгожданная слава, известность… Все, о чем может мечтать человек. Вот так знаменитый русский поэт Сергей Александрович Есенин прокладывал свой путь к славе, это был тяжёлый, тернистый путь, но он его прошел. «Без хорошего труда нет плода»,- гласит пословица.

А в заключение еще несколько строк из стихотворения С.А. Есенина:

91. Алла Севастьянова, историк, профессор Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина. Рязань

Третья связка

Памяти В. И. Агеева

Мы стояли с Виктором Ивановичем в конце сквера, прямо перед домиком его бабушки и деда. То есть Панфиловых. Вот-вот случится то, что и случилось.

Но расскажу обо всем по порядку. Сначала Виктора Ивановича я знала только заочно, «теоретически», по родословной Гриши Панфилова. Этот юноша, Григорий Панфилов, был, похоже, единственным настоящим другом в юности Сергея Есенина. Ему одному доверялось сокровенное, – будь то первая тетрадка с пробами стихов «для критики», первые взрослые мысли «о жизни и смерти», или – план дерзкого побега из школы домой, в Константиново.

Ну, школа – это известно, церковно-учительская школа в большом волостном селе Спас-Клепики, недалеко от Константиново. Туда определили в 1909 году Серёжу Есенина, чуть более великовозрастного, чем большинство ребят, четырнадцатилетнего, но всё же вполне подходящего для обучения родительской мечте – стать учителем в начальных приходских классах, «иметь кусок хлеба». Вышло по-другому. И для них, и, в итоге, – для всех нас.

Однако школа, вместе с ее хорошим учителем словесности, красивым местом в сосновой роще и устроенным бытом учеников, с укладом церковно-приходского, по сути, закрытого учебного заведения, для Серёжи Есенина оказалась бы весьма тягостной («…мне в ненавистной этой школе…»), если бы не та братская дружба! В ней – разговоры двух подросших мальчиков обо всем, что вокруг, что ждет их за стенами школы, о человеческих нравах и характерах, о событиях российского бытия, разменявшего первое десятилетие своего ХХ века. Есенин пришел в школу крестьянским грубоватым подростком, глубоко прятавшим в себе одушевление и восторженность, потом, позднее превративших его в гениального поэта. Иногда, в отсутствие семьи, решающим в такую пору становится влияние того, кто постоянно рядом («…я проводил тебя до рощи // к твоей родительской избе»), кому верит сердце («…будем двое // и не расстанемся нигде»), кто ясен и прост («…на шишкопёрой лебеде мы поклялись…»). И чей ранний уход будет болью до конца собственной жизни («До свиданья, друг мой, до свиданья // Милый мой, ты у меня в груди…»).

Да, но кто такой Григорий Панфилов? Тот самый постоянный друг и адресат Есенина в 1909 – 1914 годах, умерший восемнадцатилетним от чахотки и похороненный в Спас-Клепиках, получивший девятнадцать писем, ставших жемчужиной ранней есенинианы? …В музейной витрине мои глаза выхватили странную для школяра запись. Это было подробное описание некой деревни, красивым, устоявшимся, но всё же школьным почерком. Деревня называлась Тонинские Выселки. Автором и хозяином книжки-тетрадки с этой записью был Григорий Панфилов. Всю школьную рухлядишку Гриши семья Панфиловых после смерти сына сохранила. Семья?

По моим архивным разысканиям оказалось, что есенинский однокашник Григорий Панфилов был годом моложе и классом старше Сергея, что родился он в тех самых Тонинских Выселках, деревне, которую описал в школьном сочинении, что там же жили до переезда в Спас-Клепики его родители, – Марфа Никитишна и Андрей Федорович. В Спас-Клепиках жили они на Мещанской улице. Факт обыденный, скромный. Но он-то меня и подстерёг, когда я просто пошла потихоньку от школы, по найденному адресу, к панфиловскому дому. По своей родной улице «свердловской» (она была Почтовой)… к скверу с липами… через него выходим на ту самую «Мещанскую» (теперь Пролетарскую)… чуть вперед… ну, вот он, этот домик! А на углу, в месте пересечении Мещанской с Почтовой, оглянувшись, я потрясенно вижу нашу собственную садовую калитку! Вот, и такие бывают соседские тропы и встречи…

Годы учения в школе и письма Есенина оставят у его друга целый «архив». Сергей панфиловские письма, как и все другие, по-видимому, не очень-то хранил, а вот его, есенинские письма Грише, сохранились и ныне опубликованы. Их удалось сберечь сначала Панфиловым, позже – Е. А. Есениной, «сестре Кате» (как звал ее Сергей), муж ее приезжал к Панфиловым после смерти поэта. В 1956 году к Марфе Никитишне Панфиловой в соседний с Клепиками посёлок Туму, где она тогда жила, заглянет есениновед Ю. Л. Прокушев, получивший, судя уже по его воспоминаниям и литературным трудам, школьные тетради Гриши. Ну и всё, кажется, больше нет связей с тем временем и его героями.

…Или есть?

Виктор Иванович был сыном самой младшей дочери Панфиловых, тоже, как и ее старший брат Гриша, рано умершей. Мальчика, оставшегося сиротой, воспитывала и вырастила бабушка, дед умер, когда он был пятилетним. Стало быть, он – родной племянник Гриши Панфилова, – вырос в семье, заменившей ему родителей, где Марфа Никитишна, хорошо помнила и постоянно привечала у себя дома, в Спас-Клепиках, учившихся с сыном ребят, и самого близкого из них – Серёжу Есенина. Разумеется, поколение внуков тех, кто когда-то учился вместе, – это другое историческое время. И всё же… Найти Виктора Ивановича в Рязани было нетрудно: он был известным фотохудожником, не раз устраивал в городе выставки. Но захочет ли он беседовать со мной, удастся ли разговорить, расспросить? Впрочем, у меня был «пароль», которого пока не было ни у кого: «Тонинские выселки». И очень тихий, интеллигентнейший голос немедленно произнёс «отзыв»: «Это деревня моих бабушки и деда, откуда вышла вся семья Панфиловых». Что называется, к о д а…

Беседовать было с ним легко: острый взгляд светлых глаз (взгляд фотомастера, художника), не отменял сдержанного радушия и большой радости от рассказа про разыскания о Григории Панфилове, которого семья помнила всегда («…я так долго ждал! Никто не спрашивал… а свои ранние фотографии, которые я отдал в музей, их, кажется, потеряли»). Виктор Иванович вспоминал, что подростком, «году в 1946», «начитавшись Есенина», добрался до сундучка бабушки, где хранилось «всё после Гриши». Сундучок оказался пуст… В ответ на свои вопросы он услышал историю про обыск в 30-е годы. «Те, кто пришли, не объяснили причин, но забрали, буквально, всё, все домашние документы и бумаги». «И альбомы с фотографиями семейными!», – горестно добавлял старый мастер.

90. Анастасия Агрусева, визажист. Москва

Женщина Есенина

До чего же удивительной бывает любовь! Иногда она делает людей счастливыми, а иногда – заканчивает жизнь и абсолютно лишает ее смысла, или делает одного человека ярым фанатом и тенью другого. В жизни Сергея Есенина была одна женщина, которая никогда не была его женой, но боготворила до самой смерти.

Галина была наполовину грузинкой с яркими чертами лица и большими светлыми глазами. Она всегда была активной девушкой, любила искусство и, когда ей предложили работать в газете «Беднота», она с удовольствием согласилась, и осталась там до конца своей жизни. Сначала, на литературных вечерах, она лишь восхищенно слушала его стихи: Есенин был уже известным, признанным поэтом. А ещё он был красив: светлые кудрявые волосы, правильные черты лица… С замиранием сердца, Галина смотрела и слушала. И влюблялась все больше и больше. Через несколько месяцев они познакомились лично, и были неразлучны. Она с замиранием слушала его стихи, запоминала их, и друзья замечали, как она была счастлива. Сергей переехал к ней, и жизнь заиграла яркими красками. Но увы! Ветреное сердце поэта не могло принадлежать лишь ей? и он женится на Айседоре Дункан и уезжает в Америку.

Горю Галины не было предела, и лишь через несколько месяцев ей получилось вернуться к привычной жизни. Словно тень она проживала день за днём, а ночами плакала в подушку. Внимание других мужчин не могло заменить ей любимого Сергея. И так будет всю жизнь.

Дни тянулись за днями, и тут, спустя пару лет, приятели, с которыми она вместе посещала когда-то литературные вечера, сказали ей: «Он вернулся. И кажется, один». Галина не могла поверить в своё счастье. Есенину было негде жить, и он с удовольствием поселился у нее. Но счастье бедной женщины было недолгим. Сергей стал ходить по кабакам, пьянствовать, и нисколько не ценил тут заботу и любовь, которую она дарила ему. Она забирала его пьяного из кабаков, ждала до утра, не сомкнув глаз. Но любила.

Есенин женился на Софье Толстой и уехал на Кавказ.Жизнь Галины снова потеряла смысл. Он продолжал периодически ей писать: то с безразличием, то с откровенной ревностью, словно издеваясь, и не желая потерять ее, ведь лишь к ней всегда можно вернуться.

Эти события подорвали здоровье Галины и ей понадобилось лечение. Спустя некоторое время в психиатрическую клинику попадает и поэт. Закончив курс лечения, он решает переехать в Ленинград. Перед отъездом он молит ее о встрече, но Галина не хочет видеть Сергея. Слишком много боли он причинил ей за эти годы. Она возвращается к работе.

Страшным и последним ударом для женщины становится смерть любимого человека. Жизнь для Галины больше не имеет смысла.Она написала воспоминания о нем, а потом застрелилась на его могиле.Ее похоронили рядом с поэтом, на Ваганьковском кладбище.Теперь они всегда будут рядом, как и мечтала.

89. Алеся Пегусова, бухгалтер-ревизор. Алматы, Республика Казахстан

Другой Есенин

Сергей Александрович Есенин родился 21 сентября (3 октября) 1895 года в селе Константиново, Рязанской губернии. По-настоящему Великий русский поэт, выходец из глубинки, сумевший расширить границы родного языка и освоив орнаментальный стиль письма, одарил читателей на века светлыми чувствами к Родине.

Повелось ассоциировать образ Есенина с хулиганством, скандалами и дебошем. Но мало кто знает о другом Сергее Есенине – романтике, душевном и ранимом. Мог ли разгильдяй выражать в стихах глубокие напевность и лиричность с неимоверной задушевностью, которые присущи только особо чутким людям.

Ты поила коня из горстей в поводу,

Отражаясь, березы ломались в пруду.

Я смотрел из окошка на синий платок,

Кудри черные змейно трепал ветерок.

Мне хотелось в мерцании пенистых струй

С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй…

(отрывок из «Подражанье песне»).

Андрей Белый высказался так о раннем Есенине: «Мне очень дорог тот образ Есенина, как он вырисовался передо мной. Ещё до революции, в 1916 году, меня поразила одна черта, которая потом проходила сквозь все воспоминания и все разговоры. Это — необычайная доброта, необычайная мягкость, необычайная чуткость и повышенная деликатность».

Поэтическое творчество увлекло Сергея Александровича с девяти лет, крестьянской работе, он предпочитал поэзию. С малолетства Есенин впитывал русский дух, культуру, собирал русский народный фольклор. Из воспоминаний матери поэта – Татьяны Федоровны Есениной (Титовой): «Сидит весь день за столом, пишет или читает, а есть ведь по дому работа, во дворе, а у него голова работает. Напишет и потом мне зачитывает, что написал». Слушателями поэта были не только родители, но и сельчане. Казалось бы, куда простым деревенским безграмотным людям до понимания возвышенного, но Сергей Есенин умел достучаться своим творчеством до каждого, вне зависимости от классовой ступени.

Несмотря на то, что родители Сергея Есенина были людьми образованными, все же они не верили, что стихами можно заработать на кусок хлеба. Сын Александра Никитича доказал обратное и даже отдал свой первый гонорар отцу, заработанный на литературном вечере, организованный Александром Блоком.

Ранее, в Петрограде, поэт из глубинки выступал перед слушателями при полном параде – в костюме и при галстуке. А в Москве по просьбе и видению Блока, Есенин выступает в простецкой рубахе и лаптях. Белокурый лель покоряет москвичей не стихами про русское село, что от него было ожидаемо, а витиеватыми, красивыми метафорами и филигранной речью.

Александр Блок отзывается после о Есенине в своем дневнике: «Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные».

Поэт искусно прибегал к едва уловимому сочетанию простого с ярким, новым образом, добивался этим приемом особой поэтической мощи. Есенина, как поэта, сформировала сыновняя любовь к Родине, она взрастила и вскормила в нем его пленительную лирику, в ней одной он всегда находил вдохновение.

Есенин полностью, без остатка, отдавался творчеству, был и слыл трудоголиком. Из воспоминаний близких друзей поэта: «Он садился работать рано утром, на рассвете, как подобает рано вставать крестьянину. Но садился писать, словно дворянин — исключительно в костюме, в чистой рубашке. Мог трудиться до поздней ночи, изредка прерываясь на чтение словаря Даля». Именно словарь был настольной книгой поэта, откуда он черпал, выписывал интересные для себя слова.

Вышедший первый сборник «Радуница» Есенин дарил своим товарищам и знакомым современникам с интересными приписками от руки:

Писателю Ясинскому: «На добрую память от размычливых упевов сохи-дерёхи». М. Горькому: «От баяшника соломенных суёмов». Критику Н. Кадлеревскому: «От росейского парня».

Сам Есенин называл себя в стихах и хулиганом, и скандалистом, и разбойником, говорил о себе: «Я такой же, как ты, хулиган», «и по крови степной конокрад». Таких строк немало. И на поверхностный взгляд, в самой жизни поэта было такое, что оправдывало и объясняло их появление. Любители сплетен распространяли приукрашенные и лживые истории. Отсюда и родился такой образ, который сам себе, скорее всего, и выдумал златокудрый поэт.

Сергей Есенин – обаятельный лирик с тонкой душевной организацией, чародей в описании русских пейзажей, весьма сердечный к краскам, звукам и ароматам природы. В его стихах гармонично сочетаются пушкинская простота и ясность образов. Это два столпа, которыми руководствовался поэт. Предельная искренность подкупает читателей, как сам автор высказывался о своем творчестве: «Что и как вижу, о том и пишу».

Природа в стихах Есенина всегда антропоморфна и относится, словно к разным психотипам: она то смеющаяся и ликующая; страдающая, тоскующая или напевная.

Особый поэтический талант Сергей Есенин проявил в своей любовной лирике. Поэту принадлежит немало стихотворений, наполненных глубокими и чистыми чувствами к женщине. Возлюбленный образ поэт наделяет самыми нежными и светлыми красками, он лучится, светится. Любимая для него подобна песне, ради нее он готов на все – даже побороть своих внутренних демонов.

88. Лариса Пушина, поэтесса

Эссе удалено по требованию автора.

87. Татьяна Громкова, библиотекарь, писатель. Село Свердлово, Саратовская область

Мой Есенин

Поэты не рождаются случайно

Они летят на землю с высоты

Их жизнь окружена глубокой тайной,

Хотя они открыты и просты…

Игорь Тальков

Сто двадцать пять лет назад родился величайший гений. Поэт с большой буквы. Патриот, воспевший в своих стихах Русь. Человек, любящий природу и не отделяющий себя от неё. Сергей Есенин. Это имя стоит в одном ряду с великими мастерами поэтического слова. Каждый читатель находит в его стихах то, что ему близко. Я не берусь рассматривать творчество поэта, я хочу лишь выразить свое отношение к нему.

С творчеством Есенина я познакомилась давно, за школьной партой. У меня была прекрасная учительница литературы: любящая и знающая свой предмет. Благодаря ей, мне полюбились многие авторы. Именно на уроках литературы я открыла для себя чудесную есенинскую страну березового ситца. Она стала мне несказанно близкой и родной.

Для меня Есенин – гениальный поэт. Березки, поля, деревня, Родина – за этими словами я вижу его душу. Мир есенинских строк огромен, он вобрал в себя море человеческих чувств. Но самое главное в этом мире для меня занимает патриотическое чувство, глубокая и необъятная любовь к Родине.

Как вспоминал Василий Иванович Качалов, во время своих скитаний по Европе и Америке, он всегда возил с собой сборник стихов Есенина. «Такое у меня было чувство, писал знаменитый артист, — как будто я возил с собой, — в американском чемодане – горсточку русской земли. Так явственно, сладко и горько от них пахло родной землей».

Подобно былинному богатырю Илье Муромцу Есенин не мог существовать без родной земли. Она давала ему силы, щедро питала его талант живительными соками. Когда Есенин был за границей, он писал «…тоска смертельная, невыносимая, чуя себя здесь чужим и ненужным, а как вспомню про Россию… Не могу. Ей-богу, не могу. Хоть караул кричи или бери нож да становись на большую дорогу…»

Будучи сама патриотом своей малой Родины, читая есенинские строки, острее ощущаю чувство единения с родной землей. Она взрастила меня и сделала человеком. Ведь все мы родом из своего детства. Чем богаче, ярче впечатления, вынесенные из детства, чем больше мы узнаем в юные годы, тем плодороднее будет почва для развития таланта. Эта тема явно прослеживается в творчестве Есенина. В его стихах образ Родины неразрывно связан с тем, что было близко и знакомо поэту с детства. Есенин – поэт поднялся к вершинам из глубин народной жизни.

К черту я снимаю свой костюм английский.

Что же, дайте косу, я вам покажу-

Я ли вам не свойский, я ли вам не близкий,

Памятью деревни я ль не дорожу?

Иногда во мне просыпается желание описать свою любовь к Родине, деревне, природе. Ведь эти темы вечно волновали людей. Невозможно оставаться равнодушным к тому что тебя окружает: синева неба, серебристая гладь воды, порхание бабочки… Также волнует и то, что происходит вокруг, что будет с нашей страной дальше. Напишешь статью или рассказ, и вроде бы полегчало. Но каким огромным талантом надо обладать, чтобы воспеть это на века! А стихи Есенина живут, и будут жить вечно, в этом у меня нет никаких сомнений. Ведь поэт обнажал в них свою душу, говорил открыто обо всем, что волновало. И при этом говорил красивым языком. Словарь Есенина богат и многообразен. Он в полной мере пользовался величием и богатством могучего русского языка. Языка, на котором говорят с нами Пушкин, Лермонтов, Кольцов, Блок, и другие великие поэты. Он мастерски в своем творчестве применял фольклорные приемы, улучшая их в своей поэзии.

Читая его стихи, представляешь быт того времени, в котором взрослел, жил и творил поэт. Искусство всегда служит отображением своего времени. Есенин образно запечатлел в стихах свое время, сложил свою, ни с кем несравнимую песнь – размышление о матушке Руси, свою песнь любви и боли. В его стихах сосредоточены глубина и красота нашей Родины, деревни, природы. За его удалью и бесшабашностью видится истинные патриотические чувства. Его всегда волновала красота родных «рязанских раздолий» и судьба «Руси крестьянской».

Мне бесконечно дорого в есенинском творчестве его безграничная любовь к деревне, его переживания за её судьбу.

Полевая Россия! Довольно

Волочится сохой по полям!

Нищету твою видеть больно

И березам и тополям!

Сколько лет прошло со времени написания этих строк! А российские деревни все также переживают тяжелые времена. И, наверное, слова великого поэта, болью отдающие в сердце каждого патриота малой Родины, толкают людей в наше время писать такие строки:

Деревня – сердце России.

И больно мне оттого,

Что сердце все медленней бьется,

И кровью исходит оно!

Родина и природа – темы близкие и родные. Живые, трогающие душу картины природы в стихах Есенина, способствуют формированию нашей совести и внутреннего мира. Мир человека и мир природы в поэзии Есенина неделим.

Его стихи о Родине наполнены живыми сравнениями и образами: «О Русь — малиновое поле», «О край разливов грозных», «Звени, звени, златая Русь». А картины природы у него настолько яркие, что, читая строки, явно видишь синь, сосущую глаза; златоструйную воду, струящуюся с зеленых гор; белую березку, принакрытую снегом, точно серебром. Можно даже ощутить липкий запах , которым веет полынь; запах яблок и меда во время Спасов и многое другое.

Как говорил Блок «Гений – всегда народен». Любовь народа к Есенину проверена временем. Годы идут, а поэт остается все тем же разудалым молодцом:

Я – беспечный парень. Ничего не надо.

Только б слушать песни – сердцем подпевать,

Только бы струилась легкая прохлада,

Только б не сгибалась молодая стать.

А есенинская песня с годами нисколько не старится, а наоборот, будто бы молодеет, раскрывая перед читателем свои потаенные мысли и чувства, окрыляет своей поэтичностью. Читая знакомые стихи, каждый раз испытываешь чувство приобщения к чему- то прекрасному, близкому и родному. И каждый раз открываешь для себя что-то новое. По мосту из своих стихотворных строк поэт дошел до нас и пойдет дальше, к будущим поколениям. Этот мост никому не сломать. Ведь он опирается не на дощатые подпорки, и даже не на бетонные колонны. Его держит любовь и преданность читателей.

Чем чаще мы будем обращаться к творчеству Есенина, переполненному любовью к России, к самой сути нашей жизни, тем лучше и правильнее мы будем ощущать свое место в жизни. И как бы ни менялся наш мир, читая эти волнующие строки, мы будем все же оставаться людьми. Его наследие – это тот фундамент, который надо закладывать при воспитании человека. Я с юных лет не могу уйти из-под очаровавшей меня власти его таланта. Звезда Есенина горит для меня с каждым годом все ярче. Она сияет над родными бескрайними полями, над шелестящими березками, освещает синь воды и отражается в золотых куполах церквей и храмов. И сияет она, я уверена, не только надо мной, а над всей Россией! И сиять будет вечно!

В лесах их песни птицы допевают,

В полях для них цветы венки совьют

Они уходят вдаль, но никогда не умирают

И в песнях и в стихах своих живут…

Игорь Тальков

86. Татьяна Трубникова, писатель, кинодраматург. Подольск

Светоч моей жизни

«Сейчас не знаю, куда преклонить головы; Панфилов, светоч моей жизни, умирает от чахотки». Этот вопль отчаяния – из письма юного Сергея Есенина Маше Бальзамовой 10 декабря 1913 года.

О Сергее Есенине написано много. Находок ожидать трудно. Время стерло следы на песке времени. Многие из стихов, которые в письмах посылал Есенин любимому Грише Панфилову, не сохранились. Уничтожил ли поэт их сам, когда пришел жечь свои рукописи к Анне Изрядновой в Сивцев Вражек в сентябре 1925 года? Или еще раньше? Анна Изряднова вспоминала о совместной жизни: «придет, порвет свои карточки, рукописи, а потом ругает меня — зачем давала». К ненайденным стихам, упомянутым в письмах Грише Панфилову, относится стихотворение Анне Сардановской, первой любви: «Зачем зовешь…», а также: драма «Пророк», «Смерть» — есть частично лишь в письме. Кроме того, к этому же времени – работы поэта в типографии Сытина – относится поэма «Галки», которая тоже утеряна. Поскольку Сергей Есенин активно участвовал в агитации, распространении листовок и забастовках, его подпись есть в письме «пяти групп сознательных рабочих Замоскворецкого района гор. Москвы», полиция в марте 1913 года установила за ним слежку. Даже известна данная ему кличка: «Набор». Он посещал Суриковский кружок писателей, куда входили многие социал-революционеры и социал-демократы. Поэма «Галки», которая носила революционные настроения, была конфискована на стадии печати, — по воспоминаниям Г.Д. Деева-Хомяковского.

Как же можно оценить следующий поворот судьбы поэта? Когда уже в 1916 году он оказался в непосредственной близости царской семьи, общался, читал стихи, видел каждый день великих княжон, работающих рядом с ним бок о бок в госпитале Феодоровского городка. Написал стихи «Младым царевнам»:

Всё ближе тянет их рукой неодолимой

Туда, где скорбь кладёт печать на лбу.

О, помолись, Святая Магдалина,

За их судьбу.

Провидчески увидев их страшное будущее…

Всего сохранилось девятнадцать писем Сергея Есенина Григорию Панфилову. Их дружба длилась с 1909 по февраль 1914 года, когда Гриши не стало. Он умер от туберкулеза. В письмах к нему – все метания души Сергея Есенина, стремительно растущей вширь и ввысь, его боль, его главные мысли. Ни с кем он так не делился. Даже в письмах Маше Бальзамовой этого же времени, где, казалось бы, поэт предельно откровенен… видно, что он где-то хочет, чтобы его пожалели, были благосклоннее, где-то – и вовсе актерская игра и юмор. Гриша же был поистине его плечом, к которому он склонял свою голову.

Отрывок из моего романа «Танец и Слово» о Сергее Есенине и Изадоре Данкан (Айседоре Дункан). Губернаторская литературная премия им. М. Пришвина, 2015:

«Нет, не хочется ему всю жизнь работать сельским учителем. А ведь их школа именно учителей и готовит. Так больно, так больно, когда рок влечет тебя не по тому пути, который духу люб… Сделать ничего нельзя: весь в тисках. Никто его не понимает, кроме друга любимого, Гриши, единственного друга. Паршивая школа… Гриша – одна отрада. Ему он читает свои первые стихотворные опыты. Юному поэту кажется – они гениальны. Тогда почему их не захотели печатать в Рязани?! С Гришей он разговаривает, будто сам с собой. Ни с кем другим бы так не смог. Он такой же тонкий, умный мальчишка. Они будто из одного куска теста сделаны. Роднее брата, если б Сергей тогда его видел…

Был такой период в жизни поэта, когда он отдавал предпочтение аскезе. Мало, кто об этом знает!

Из письма Грише Панфилову от 23 апреля 1913 года: «Итак, я бросил есть мясо, рыбы тоже не кушаю, сахар не употребляю, хочу скидывать с себя все кожаное, но не хочу носить название «вегетарианец». К чему это? Зачем? Я человек, познавший Истину, я не хочу более носить клички христианина и крестьянина, к чему я буду унижать свое достоинство? Я есть ты. Я в тебе, а ты во мне. То же хотел доказать Христос. Люди, посмотрите на себя, не из вас ли вышли Христы и не можете ли вы быть Христами? Разве я при воле не могу быть Христом, разве ты тоже не пойдешь на крест, насколько я тебя знаю, умирать за благо ближнего? Ох, Гриша! Как нелепа вся наша жизнь».

Из романа «Танец и Слово»:

«Милый, милый Гриша. Всем сердцем он прилепился к другу. Ни в чем его не стеснялся, ни в одной мысли. Мечты ему рисовал. Знал, чувствовал безошибочной своей светлой душой: он не предаст. Все рассказал ему про Анну, учительницу, про свое яркое чувство к ней. Что оно не пройдет, не изгладится. И про Лидию тоже. И про любимую, ушедшую бабушку. Гриша слушал его тихо, внимательно, весь – будто невидимый глазу заброшенный пруд в лесах. Он, Сергей, сидит на берегу такого пруда и всю душу ему ведает. Прозрачна и темна недвижная вода. Ласков взгляд друга…

Иногда Сергей склонял голову, осененную золотом кудрей, другу на плечо. Сидел так долго, не шевелясь. Исчезала куда-то душевная мука… Казалось: дышит с ним вместе. Мысли его, как чистые слезы, текут в них обоих…

Когда расстались, письма друг другу писали. Так же отреченно, будто голову отдавая в залог…

Работал в мясной лавке, на подхвате у приказчиков. Решили: ну, не хочет быть учителем, ладно. Отец, вон, почитай всю жизнь в одном месте прослужил. Поди плохо?

Что за ужасное место… Мясо Сергей употреблять в пищу отказался, не хотел носить кожаные вещи. Скинуть, скинуть их. Потому что немыслимо жаль всегда было скотину. Отбирают у коровы ее милого теленка, забивают, шкуру обдирают… Разве ей не больно? Он видел не раз: больно. Щенят у суки топят, она все понимает, по глазам видно, знает наперед – ей тоже больно. Долго потом тоскует, слабо, но все ж виляет любимому хозяину хвостом… Прощает, наверное.

Чуть позже, в 1915 году, написано стихотворение «Песнь о собаке», потрясающее своей обнаженной болью и трогательностью.

Гриша умер.

Теперь его, Сергея, душа — пополам. Теперь он никогда не сможет быть таким, как прежде. Не сможет так же смотреть на цветы и луга, на небо и реку. Он ведь все это отдал – Грише. Рассказал ему, как луна купается в Оке, как ее пьют кобылы в ночном, как разговаривают на рассвете цветы, как в детстве думал: вот идет странник… вдруг он – Спас?! Пройдет – и не узнаешь… Еще как одинокий, в истомной полудреме последнего чуткого сна, мечтал, что Богородица – прекраснейшая из дев — однажды сойдет к нему с иконы. Сойдет живая, теплая и ласковая… Грише показал самое нежное в себе, самое дорогое, синее, трепетное… и тот лукавый авантюризм, что толкал его в безумные мечты… и то черное, что мучило, — то, что боролось с синим…

Гриши нет.

Теперь он никому не откроет своего больного, чуткого, страшного и ненавистного ему сердца. Никому.

Бога нет.

До сих пор влияние Григория Панфилова на формирование мировоззрения Сергея Есенина исследовано мало. Ведь писем Гриши не сохранилось. Но глубина их духовного общения поражает.

85. Татьяна Трубникова, писатель, кинодраматург. Подольск

Богиня и ангел

О Сергее Есенине и Изадоре Данкан (Айседоре Дункан)

Мой роман «Танец и слово» о С. А. Есенине удостоен литературной губернаторской премии им. М. Пришвина. Роман писала шесть лет. Изучала поэзию Сергея Есенина построчно, соотнося со временем написания, буквально — по дням, с окружающими людьми и ассоциациями. Увязывая воедино, отделяя по мере сил выдумки и правду очевидцев. В романе есть несколько редких, интересных мыслей. Ограниченный размер эссе не позволяет осветить все моменты.

Сергей Есенин говорил: «Что касается остальных автобиографических сведений, они в моих стихах». [1] И я ориентировалась именно на эти его слова! «Пусть вся жизнь моя за песню отдана». [2] Сергей Есенин не просто жил своими стихами. Он жил них. Все поэты идут от жизни. Переживают какие-то эмоции, а потом сочиняют стихи. Все было иначе в творчестве Есенина. Он придумывал образ. И начинал видеть себя в этом образе. Иисус сказал: «Будьте, как дети». Есенин играл. Судьбой и жизнью. Если он видел себя хулиганом, он воплощал это в стихи. Поэт – это не просто тайна Слова, это перелитая в стихи судьба. Слово само по себе стоит дорого, но важно то, что за ним. Если кровь твоя, — ты поэт, настоящий поэт. Моя любимая цитата: «Слово изначала было тем ковшом, которым из ничего черпают живую воду». [3]

Заявлено, что мой роман – о любви двух гениев. Но политики в нем даже больше, чем отношений. Когда я начинала писать, не подозревала, насколько сложной, бесконечно сложной личностью был великий поэт. В него погружаешься, как в бездну.

До сих пор многие думают, что между Сергеем Есениным и Изадорой было все, что угодно, только не любовь. Игра в славу, погоня за именем, страсть, в конце концов. Но, изучив все, написанное Сергеем Александровичем, все воспоминания очевидцев, особенно Ильи Ильича Шнейдера, я поняла, что это была настоящая, глубокая любовь, которая оставляет незаживающую рану. А.И. Тарасову-Родионову С. Есенин признавался за три дня до гибели, что «Дункан я любил. И сейчас еще искренне люблю ее. Но я себя не продавал… Дункан я горячо любил. Только двух женщин любил я в жизни. Это Зинаида Райх и Дункан». Это сказано за три дня до страшной даты. [4]

Общеизвестно, что Сергей Александрович так и не расторг брак с Изадорой. После его смерти ее даже признали наследницей его денежного имущества. [5] Она, будучи без сантима в Париже, отказалась от наследства в пользу сестер и матери поэта. Для того, чтобы зарегистрировать свой брак с Софьей Толстой, он даже ездил в Константиново, чтобы сделать себе новый паспорт в волисполкоме в Кузьминском. [6] И в новый паспорт вписать Толстую. Вместо того, чтобы просто оформить развод с Изадорой.

В соответствии с Декретом Совета народных комиссаров РСФСР от 16 декабря 1917 года «О расторжении брака» брак можно было расторгнуть просто по заявлению одной из сторон. [7] Написать одно предложение и указать адрес супруга. Но Сергей Есенин этого простого шага не сделал. Советская власть в те годы предельно упростила процедуру брака и развода. Поэтому по статистике на 10 заключенных браков приходилось 9 разводов. [8]

Кроме того, самое важное. Есенин, расставшись с Изадорой, оказался практически бездомным. Ночевал у друзей, у Галины Бениславской, мотался в Ленинград, на Кавказ и т.д. Галина, ее подруги и жених одной из них, заместитель редактора «Бедноты» Грандов М.С., обивали пороги советских ведомств, чтобы выхлопотать комнату для поэта. Из воспоминаний Анны Назаровой, жившей в одной коммунальной квартире с Галиной Бениславской в доме «Правды» в Брюсовском пер, д. 2 а, кв. 27:

«Есенин страшно мучился, не имея постоянного пристанища. Писали письма-ходатайства в президиум ВЦИК, в секретариат Л.Д. Троцкого и А.К. Воронскому. Бумаги переслали в МУНИ. Я не помню в точности всего нашего часового разговора с т. Поповым, но он сказал: «У Есенина есть жена – Дункан, а у нее целый особняк, почему он не живет в нем?» [9]

Таким образом, чтобы перестать скитаться по углам, надо было просто написать одно предложение: «Прошу расторгнуть мой брак». В те годы даже не нужно было указывать причину.

С сыном, Владиславом Трубниковым, мы перевели книгу Виктора Серова, последнего друга Изадоры, «The real Izadora» — «Настоящая Изадора». Эту книгу можно найти лишь в трех-четырех местах в России. И одна из них – у меня! До сих пор ее никто не переводил на русский язык. У нас неточный перевод слов Изадоры после гибели Сергея Есенина. Мы сделали правильный перевод.

Есть у меня несколько живописных портретов С.А. Есенина. И один, уникальный, который подарила музею С.А. Есенина в Москве, в Есенин-центр, лично Светлане Николаевне Шетраковой и Владу Маленко. Это копия портрета Есенина кисти Бориса Григорьева, выполненного им с натуры, в Париже, в 1923 году. Дело в том, что сохранилось только черно-белое фото этого портрета. [11] Я вникла в палитру Бориса Григорьева, сравнивала оттенки серого и сделала этот портрет в цвете. У Сергея Есенина этот портрет вызывал отторжение. Дело даже не в том, что сходства мало… Глаза… Нечто дьявольское в них. Борис Григорьев, боюсь, как многие художники, написал то, что не видел сам. Но то, что «увидела» его кисть.

Николай Клюев говорит в моем романе: «Поле битвы – душа твоя, Сереженька, белая твоя душенька. Много черноты вьется вокруг, сам пустил ее». Потому что душу большого творца всегда стерегут ангелы и бесы. Это тоже одна из граней моего романа «Танец и Слово».

Примечания
[1] О себе [1925] // Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. — М.: Наука; Голос, 1995—2002.

[2] «Голубая да веселая страна». Есенин С.А. Собрание сочинений в 3 т. – Библиотека «Огонек» Издательство «Правда», Москва, 1970. Т.1. стр. 239.

[3] «Отчее слово. [По поводу романа Андрея Белого «Котик Летаев»]». [с. 180]. — Газ. «Знамя труда», М., 1918, 5 апреля [23 ‹марта›], № 172; в газ. ошибочно указано — 5 [23] апреля.

[4] Тарасов-Родионов А.И. 10/1- 26 г. Минувшее: Исторический альманах. Т.11. — Париж; «Athenеum». 1990. «Последняя встреча с Есениным».

[5] «The real Izadora» by Victor Serov. The Dial Press. New York. 1971. Part XXXIX.

[6] «Летопись жизни и творчества С.А. Есенина» Москва, ИМЛИ РАН 2013. Т. 5. Часть 1. Стр. 339.

[7] Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917—1918 гг. Управление делами Совнаркома СССР М. 1942, стр. 150-151.

[8] Вишневский А.Г., Тольц М.С. Эволюция брачности и рождаемости в советский период //Население России за 70 лет /Отв. ред. Л.Л. Рыбаковский. М.: Наука, 1988, с.86; Тольц М.С., Харькова Т.Л. Разводимость //

[9] «Сергей Есенин глазами современников». «Росток» 2006, Санкт-Петербург. Стр. 229.

[10] «The real Izadora» by Victor Serov. The Dial Press. New York. 1971. Part XXXIX.

[11] Б. Григорьев «Моя встреча с Сергеем Есениным». Русский голос. Нью-Йорк, 1926. 28 декабря. № 4059. С.2.

84. Игорь Фунт, прозаик, эссеист. Вятка

«Боже, как грустна наша Россия»

Дихотомия гениев… Верёвка и браунинг, бритва или яд, кабак — притон.

Эпилептик Достоевский. Грин химичил алкоголь из аптечных лекарств. Мережковского засунули в парижскую психушку с религиозным помешательством. Гениальный шизоид Лермонтов обожал мучить животных. Куприн пил и дрался. Крылов с утра до вечера ел и ничего не писал. Плотник-сапожник-телефонист-милиционер-картёжник Зощенко. Учитель-матрос-клоун-корректор серапионовец Вс. Иванов, приговорённый к расстрелу. Есенин… Есенин… Что Есенин? Всё-то мы о нём знаем. Всё о нём — «известно-переизвестно» (Бунин).

Забыли только, что 100 с лишним лет назад величайшим преступлением считались не блуд и душегубство, хотя и они тоже. А — надругательство над святыми хлебом, вином, причастием. Хоть и убийства-самоубийства практиковались в народе. Как в той же есенинской повести «Яр». В том же «Пугачёве». С обратной Пушкину (у коего взято заглавие заметки) дворянской коннотацией беспощадного бунта. Каковой у Пушкина — осмысленный и далеко не беспощадный. А — великий и нужный. С чем Есенин крайне несогласен. Чем и ответил впоследствии — жизнью, смертью. Творчеством, наконец. И чего не понял вначале желчный Бунин. Обзывавший поэта «Иваном Непомнящим», холстяной «рожей», «комсомольцем Есениным».

Вслед уходу Е. в мир иной эта дихотомия воззрений ураганом заполонила прессу. Разорвав общественное мнение надвое.

Газеты (особенно зарубежные — навроде фр. «Возрождения») навзрыд кричали славословия одномоментно с проклятиями: «дикий-разнузданный»—«гениальный»; «кощунник-нахал»—«несомненно талантливый»; «злодей-драчун»—«надрыв-тоска»; «разухабистый забияка»—«безвременно погибший»; «пламенный большевик»—«опустошённый большевизмом»; «дальновиден и умён»—«растратил свой дар» и т.д. и т.п.

Да, он мог выстрелить в икону с Евхаристиею. Потом рыдать горючими слезами пред распятием, в корчах.

Мог сочинить и спеть гимн СССР. Тут же провозгласив нещадный крестовый поход под лозунгом «Бей жидов!»

Мог в три секунды выдать невообразимо блестящий перл-экспромт. И — безбожно материться в стихах.

Мог жениться с похмелья на «старушке». Отлупить её стулом. Одновременно — презентовать ей вирши, хвалебные статьи.

Откуда ж ему было знать, что после страшного конца «россиюшку» захлестнёт волна молодёжных, студиозусно-бурсацких самоубийств. Будто из дантового Ада выползет термин «есенинщина» — разоблачать воспевание хулиганства-пьянства. Дабы отучить подрастающее поколение, — восторгающееся стихами Е., — от разврата и порнографии, жуткой «лжи», берёзово-избяного морока.

На слуху происшествие с неким украинским студентом. Из небедной семьи — у него была родительская квартира в Петербурге.

Парень — в знак солидарности(!) с недавно умершим Е. — снял в «Европейской гостинице» номер. [Почему не в «Англетере»?] Где и покончил с собой. Нацарапав углём на печке: «Не ново: ні жити, ні померти… Я йду за тобою, мій рязанський брат!»

Кто ж в силах предугадать, — что его нарекут вторым Кольцовым. Продолжателем шекспировских, байроновских традиций, безбрежных моцартовских звуковых стихий.

На его книгах, его беспредельной грусти и дыхании «аромата скошенного сена» (А. Стоев, болг.) взрастут-подымутся, станут популярными десятки европейских литераторов. [Сотни откровенных подражателей.] Также маститых переводчиков: Б. Ясенский, К. Яворский, Вл. Слободник, Й. Гора, мн. др. «Я вынужден был буквально изгонять из себя Есенина!» — жалуется словацкий поэт-переводчик, номинант нобелевки-1991 М. Руфус.

В межвоенное двадцатилетие никому другому не посвящено столько материалов. Никто из зарубежных поэтов не переводится и не печатается так охотно. Ни о ком критика не отзывалась с «таким сочувствием», — отмечал польский исследователь З. Збыровский.

Чехия, Белоруссия, Украина, Болгария (даже в отсутствии дипл. контактов) — упивались в 1930-х гг. метафоричностью Е. Его отнюдь не легко трансформируемой фактурой народной философии, живописным антропоморфизмом явлений природы. [Добавим, что славянской пишущей братии, очевидно, проще добиться лексических соответствий в непростом достижении авторской эквивалентности, чем германо-, англоязычным специалистам: о чём созданы сонмы диссертаций.]

После Второй мировой как цунами возникает очередной всплеск интереса к Е.

Многотиражные выпуски на всех языках. Пятитомники, шеститомники, постоянные их переиздания. [В Польше, Югославии, Македонии (ещё до распада).] В основном благодаря свежей послевоенной оптике на тексты Е. — революционной, свободолюбивой.

Ставятся спектакли, балеты (на муз. К. Пендерецкого, например). Создаются фильмы («Деревья» поляка Круликевича). Эстрадные произведения (ВИА «Трубадуры»). Вплоть до курьёзов с конспирологией по поводу гибели Е.

Так, специализированный журнал польской полиции разразился статьёй «Смерть Есенина в свете современных криминалистических, историко-литературных знаний» (2008). Где подробно разбираются есенинские ипостаси: его чрезвычайный нигилизм, непримиримость к царизму, юдобофобство и даже воинствующий нацизм.

К слову, в Инете имеется более двухсот польскоязычных есенинских сайтов. Для сравнения: страниц о Блоке — 100; пастернаковских — 150; о Высоцком — около 150.

И кстати, раз уж коснулся в увертюре очерка единственной у Е. прозаической повести «Яр» (искренне не любимой Е., считавшим повесть неудачной), — напомню один филологический силлогизм.

Есть (спорное) суждение, что на Е. повлияла первая прижизненная книга «лирических стихов» С. Городецкого «Ярь».

В своём «Яре» — Е. хотел предъявить читателю народное горе как оно есть. Показать непруху и грусть, как это мифологично делал Городецкий, великолепно обрисовывал Г. Успенский. Жаждал хлёстко дать по шапке столичным снобам — «классовым врагам» навроде Мережковских. И — перестарался с неославянизмами. Недобрал, увы, сюжетной стройности: «Скопырнулся и утоп», — охарактеризовал он позже сам себя. Споткнулся о «замес диалектологии с этнографией».

Далее. Обнаружено (в частности, д.ф.н. М. Михеевым) приличное лингвистическое сходство «Яра» со вскоре вышедшим у Шолохова «Тихим Доном». Где прямо заимствованы вместительные метафоры, имена собственные, заговоры-привороты. Вплоть до отдельных (переработанных, довольно ёмких) эпизодов.

Что подливает масла в огонь неустаревающей теории насчёт авторства-неавторства Шолохова. Также — во вполне научное обоснование неистребимо-вездесущего ахматовского интертекста — постмодернистского взаимопроникновения-влияния. Творческого (всецело необходимого) освоения чужого наследия.

Да… Наличествует взгляд (напр., А. Яблоновского), — что несчастье и проклятие Е. составляло дурное общество: собутыльники, льстецы-межеумки. Я же больше склоняюсь к мнению упомянутого выше Бунина. Дескать, Е. сам по себе — «дурное общество»!

И в том — суть его встроенности в непомерную грусть нашей русской жизни. Суть пресловутой есенинской «русскости». За что и вышвырнут с позором из почётных списков революционных поэтов. Как деклассированный крестьянский выродок — попутчик.

Ведь жители красной «страны негодяев» тоже не были лишены… дихотомии.

83. Ольга Ефимова-Соколова, журналист, писатель, магистрант МГПУ. Москва

Лекарство от душевных ран

У каждого свой Есенин, своя боль. «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» — знаменитая фраза Льва Толстого.

Забавно, что из школьной программы мне больше всего врезалось в память стихотворение Сергея Есенина «Собаке Качалова». Оно глубоко залегло в мою душу с одной стороны своей игривостью и шутливостью, с другой – размышлениями о смысле жизни. Всё это в юности идёт бок о бок. Тебе хочется писать стихи, такие же красивые и лёгкие, как у Есенина. Тебе хочется размышлять о жизни. Именно, после этого стихотворения я начала изводить близкую подругу своими стихотворными шаржами. И тогда же я поняла, главный смысл жизни – в том, чтобы жить, коль жизнь тебе дана.

С Есениным хорошо вместе грустить.

Мой милый Джим, среди твоих гостей

Так много всяких и невсяких было.

Но та, что всех безмолвней и грустней,

Сюда случайно вдруг не заходила?

В стихотворениях Есенина грусть легкая и исцеляющая. Как будто искупался в росе – и зябко, и приятно. Такой грустью хорошо лечить свою боль. Прочитала – и сразу легче. Как музыка Моцарта, шум бегущей воды, пение птиц, так и поэзия Великого Поэта обладает мягкой целительной силой. Каждое четверостишие – это мелодия. Любви и радости, нежности и жалости. Кончается любовь, кончается жизнь, пролетают мимо журавли, роняют листья деревья. А ты сидишь, погрузившись в поэтические образы, и слушаешь мелодию леса, шум ромашкового луга и курлыканье журавлей. Ты чувствуешь тёплый язык собаки на своей руке. И в душе воцаряется покой. Боль тает, на смену ей приходит грусть и тихая радость. Погрустишь-погрустишь, и успокоишься. Окунешься в волнистую рожь, липкий запах полыни и мёда. Все эти живительные краски, запахи, звуки природы, набросанные лёгкими мазками, превращаются в удивительные образы, проникающие глубоко в душу. Как будто ты жил когда-то там, смеялся звонким смехом, мечтал приехать к маме, любовался незапаханными полями, вспоминал этот дом деревянный, сани, печку и постель. Как будто ты был с ним рядом весь его короткий земной путь.

Есенин много писал о смерти, о боли утраты. Но писал легко, оставляя всегда хоть капельку надежды, нежности и доброты.

А когда чуть плелась обратно,

Слизывая пот с боков,

Показался ей месяц над хатой

Одним из её щенков.

Без слёз читать невозможно. И сколько здесь материнской любви, невысказанной и не успевшей даже разгореться. У каждого из нас были моменты, когда вот так неожиданно уходил близкий человек. И только мысли, что где-то там, среди звёзд, его душа летает и смотрит на тебя, дают немножечко покоя. Удивительно, что Есенин в столь юном возрасте, чувствовал это и мог передать словами поэзии. Когда ты не один на один со своей бедой – уже легче. Поэзия Сергея Есенина как будто подставляет тебе плечо. В ней он открывает свою душу, и ты видишь, что и у него такие же печали.

Не жалею, не зову, не плачу,

Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым…

82. Галина Щербова – поэт, прозаик, критик. Москва

Прощание с Есениным

С букетом красно-чёрных роз Бухарин…

Ребёнка Мейерхольд прижал к себе…

А тот, кто нынче отдал дань судьбе,

Теперь ей будет вечно благодарен.

Заботы о поэтах не случайны, —

Советами давно был дан совет, —

Но в каждом слове – несказанный свет.

И в каждой строчке – разглашенье тайны.

Определяйтесь, что кому дороже, —

Петля на шею или пуля в лоб?

Вот ком земли ударился о гроб…

И эхом по толпе: «Прощай, Серёжа!»

2017

Стихи могут прийти когда угодно, но обычно – в состоянии покоя, перед сном. Было это три года назад. Я лежала уставшая и умиротворённая. Думала, о чём попало, перебирала в мыслях недавно прочитанное из воспоминаний о Есенине. Лежала долго. Бессонно. Ярко запечатлелись слова свидетельницы похорон Есенина, Натальи Милоновой: Помню Николая Бухарина с букетом красно-чёрных роз. У Мейерхольда на руках был маленький сын Есенина и Зинаиды Райх.

Возникла строка «С букетом чёрно-красных роз Бухарин». Её нельзя было оставить просто так. Встала, даже не посмотрела на время. Было темно и тихо. Сразу набросала несколько пёстрых строк с самостоятельными ритмами. Стала подбирать их друг к другу.

Милонова не видела гроба, она была за оградой кладбища в толпе. Но когда закричали «Прощай, Серёжа!», поняла, что гроб начали опускать в могилу. Строка с рифмой «в лоб» была раньше, гроб встал к ней тяжеловесно и точно, потянул всё стихотворение за угол вниз. Заземлил. Контрастом к нему остался отчаянный крик «Прощай, Серёжа!» Слова «Страна Советов даёт советы», извлечённые из старого анекдота, вошли как образ бездумного насилия, внося трагическую ноту безысходности. Тут сам собой напросился «свет», а следом немедленно есенинский «несказанный свет», а оттуда рикошетом – «разглашенье тайны».

Суть стихотворения: поэт в стихах говорит правду, он не может этого не делать, поэтому его надо заставить замолчать. Следующая строка предлагает выбор: «Петля на шею или пуля в лоб?» Эта строка появилась третьей после Бухарина и Мейерхольда. В рифме «Серёжа-дороже», что дороже? И тогда сложились строки о петле и пуле. Будет «вечно благодарен» — возможность невозможного. Это противоречие создает многозначность с осью «вечно». «Отдал дань судьбе» тоже усугубляет игру смыслами. Первые и последние строки стихотворения замыкают тему в кольцо, ими описаны реальные события. Трудное слово «гроб» отчеркнуто ударом земли о крышку. От него возникает в толпе гулкое горестное эхо.

81. Галина Щербова – поэт, прозаик, критик. Москва

Единственный ученик Есенина

Разновеликие имена Серебряного века, которых породнили время и смерть. Есенин и Приблудный.

В неповиновении, в смелости открыто презирать античеловеческий произвол власти – последний оплот свободы. «Исключительная нежность, любовь и восхищение было у С.А. к беспризорникам. Это запечатлелось в стихотворении «Русь бесприютная». Характерный штрих. Идем утром по Тверской. Около Гнездниковского 8-10 беспризорников воюют с Москвой. Остановили мотоциклетку. В какую-то «барыню», катившую на лихаче, запустили комом грязи. Остановили за колеса извозчика, задержав таким образом автомобиль. Прохожие от них шарахаются, торговки в панике, милиционер беспомощно гоняется за ними, но он один, а их много. «Смотрите, смотрите, — с радостными глазами кричит С.А., — да они все движение на Тверской остановили и никого не боятся. Вот это сила. Вырастут — попробуйте справиться с ними. Посмотрите на них: в лохмотьях, грязные, а все останавливают и опрокидывают на дороге. Да это ж государство в государстве, а ваш Маркс о них не писал». И целый день всем рассказывал об этом государстве в государстве». Так описывает эпизод 1923 года Галина Бениславская, гражданская жена Есенина.

Поэт видел, что во всей стране одни лишь маленькие упрямые мальчишки, пренебрегая опасностью, противостоят звериной серьезности режима. Олицетворением отчаянного и безрассудного протеста стал для него Иван Приблудный, свободолюбивый и непокорный, открытый и ироничный. Есенин видел, что паренек талантлив, но причиной расположения к нему были человеческие, а не поэтические качества Ивана.

Неотесанный и необразованный Приблудный, кому на удивление, а кому на зависть, с первого же знакомства с Есениным становится чуть ли не членом семьи, «адъютантом», как его называли. В воспоминаниях поэта Матвея Ройзмана говорится: «Есенин знал стихи Приблудного, его жизнь и объявил Ивана своим учеником… Отношение Есенина к Приблудному было поразительное. Он покупал ему одежду, обувь, давал деньги на питание… Я знаю, как Сергей помогал своей критикой исправлять стихи некоторым поэтам, но то, что делал для Приблудного — невероятно!.. Дарил ученику лирические сюжеты, четверостишия…».

Приблудный отвечал старшему товарищу столь же сильной привязанностью. «Я его любил, как может любить человек гонимый и никогда никого не любивший… В первые недели нашего необычайного романа я готов был за него с кем угодно драться», – писал он. На момент встречи с Есениным Ивану было 18 лет, он нередко обнаруживал оборотные стороны своих достоинств, обижая и возмущая Есенина. «…Пусть он бросит свою хамскую привычку обворовывать ближних!», «…хамству его не было предела. Он увез мои башмаки. Не простился, потому что получил деньги. При деньгах я узнал, что это за дрянной человек… Сам я больше с ним не знаком и не здороваюсь. Не верьте ни одному его слову. Это низкий и продажный человек» (из писем Есенина к Бениславской, апрель-май 1924 г.). Но вскоре опять они вместе, устраивают поэтический вечер или едут в Константиново.

В отношениях поэтов отразилось глубокое, истинное по силе и неотвратимости взаимопонимание, чему способствовало крестьянское происхождение обоих, любовь к родной земле, чуткость и нежность к природе и ее созданиям. Приблудный был похож на Есенина всем обликом, всем складом своим, как младший брат может быть похож на старшего, – отмечали современники.

«…Лежа на траве в садике при доме, мы слушали рассказ Приблудного о его скитальческой жизни беспризорника, о раннем его влечении к поэзии, о знакомстве с Есениным, слушали его стихи. Затем Сергей Александрович объяснил, что они с Иваном одно стихотворение «положили на песню» и поют ее вдвоем. И оба негромко запели…» (воспоминание Н. Шарапова). «Выступление свое они начали сидя, спели песенку, сочиненную Иваном Приблудным, «Возвращение на родину». Пели они очень складно, растрогали слушателей. Песню пришлось спеть еще два раза…» (С. И. Зинин, С.А. «Есенин и его окружение»).

В пространстве Серебряного века Приблудный стал выразителем народного фольклора, его лирики и юмора. Песня «Как у деда борода – как отсюда вон туда… И оттуда через сюда, и обратно вот сюда!» вошла в репертуар Леонида Утёсова. Блатная «Мурка»… и снова возникает имя Приблудного, авторство приписывается, что характерно для фольклора. Здесь он ушёл дальше Есенина, стихи которого никогда не утрачивали отчётливого авторства. Приблудный же растворился в языке и духе народа. Грузчики на Москве-реке, певшие стихи: «Я жениться никогда не стану…», едва ли знали, откуда песня.

Иван Приблудный был единственным, кто называл себя учеником Есенина. В 1926 году выходит первый сборник стихов «Тополь на камне». Одно из лучших стихотворений «Город кирпичный, грозный, огромный…» напечатано с посвящением Есенину. Смерть Есенина стала для Ивана тяжелейшей потерей. Он лишился не только учителя, но и близкого человека, и защитника. Поэту всего 20 лет. Но самые яркие страницы жизни уже прожиты. С этого времени личность Приблудного уходит в тень. В декабре 1927 г. в Ленинграде проходил вечер памяти Есенина. «Публика никого не хотела слушать, – писал И. А. Груздев М. Горькому, – требовала стихов Есенина в исполнении Приблудного, в совершенстве изучившего его манеру, буйствовала».

Некоторые исследователи обстоятельств смерти Есенина указывают на возможное участие здесь Приблудного. Такая позиция основывается на факте сотрудничества Ивана с ОГПУ, что отражено в протоколах допросов уголовного дела 1931 года, заведенного против Приблудного, наплевательски отнесшегося к обязанности осведомителя и рассекретившего себя. Наказанием была трехлетняя ссылка в Астрахань.

Неслыханная смелость и безоглядность, пренебрежение к опасности – врожденная свобода беспризорника, подмеченная Есениным в Приблудном, – приводят в 1937 г. ко второму аресту. Поэт расстрелян в день вынесения смертного приговора 13 августа 1937 г. На допросах отрицал все, имен не назвал, обвинение, предъявленное ему, и протокол об окончании следствия подписать отказался, на закрытом суде виновным себя не признал. Все документы дела опровергают мысль о причастности Приблудного к смерти Есенина. Личность такого мужества не способна на подлость и злодейство.

Именно в сочетании «ученик-учитель» выступают Иван Бездомный и Мастер в романе Булгакова «Мастер и Маргарита». Работа над романом начата в конце 1920-х годов, когда уже нет Есенина. Перед Булгаковым свершившаяся жизненная коллизия: возникновение контакта учитель-ученик, смерть учителя, одиночество одумавшегося ученика. Иван Приблудный – один из прототипов Ивана Бездомного. Но если рассматривать персонаж не самостоятельно, а через призму реальности – в связке Приблудный-Есенин, то и прототип Мастера может получить новую грань.

80. Елизавета Сапатькова, 11 класс, Новосибирск

Есенин в сердцах людей

Сколько бы лет ни прошло, сколько бы убеждения и вкусы людей не менялись, Сергей Есенин всегда на устах у народа. Его знал, знает, и будет знать каждый. Его произведения любят и учат, а строчки есенинской лирики сложно спутать с чем-то другим. Но почему он так любим? В чём его особенность?

Сергей Александрович – человек с широкой душой, творчество которого окутывает лаской и заботой, желанием читать и слушать его дальше, больше, не останавливаясь. Любовью пропитана каждая строчка, каждая буква, запятая. Он любил всех и всё, и он «заражает» читателя этим чувством, привлекая настоящим и не наигранным.

Есенин ценит свою родину, восхищается её красотами:

Если крикнет рать святая

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».

1914

Заботится о близких, дорожит семьёй:

Я красивых таких не видел,

Только, знаешь, в душе затаю

Не в плохой, а в хорошей обиде —

Повторяешь ты юность мою.

Ты — моё васильковое слово,

Я навеки люблю тебя.

(Сестре Шуре). 1925

С этой нежностью он пишет обо всём, что его окружает. О природе («Вот уж вечер. Роса». 1910), животных («Корова». 1915), родных, друзьях и товарищах («Сегодня синели лужи». 1916). О женщинах…

Стихотворения о любви к женщинам занимают отдельную «нишу» в творчестве поэта. Августа Миклашевская, Анна Сардановская, Зинаида Рейх и Софья Толстая были музами Сергея Александровича в разные периоды его жизни. Именно тогда и появились те строчки, от которых замирает сердце. Строчки, известные каждому («Письмо к женщине». 1924, «Заметался пожар голубой». 1923 и тд.). Читая их, словно чувствуешь всё то, что чувствовал сам Есенин.

Вот почему его помнят и любят. Своими произведениями он проникает в душу читателя. Он честен. Поэт не скрывает свои чувства, недовольства и мысли, своё мнение, женщин, близких, не скрывает свою безграничную любовь. Он знает жизнь, знает что нужно народу. Он и есть – народ…

«После этих стихов невольно подумалось, что Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой «печали полей», любви ко всему живому в мире и милосердия…» Максим Горький

79. София Версул, МОУ Октябрьская СОШ. Истра

Значение семьи в жизни поэта

В нашей семье творчество Сергея Есенина очень ценится, так как моя прапрабабушка жила в селе Константиново близ родового гнезда Есениных. Она и Сергей Есенин были ровесниками, и в последний приезд поэта в губернию бабушка взяла у него автограф, который до сих пор хранится в нашем домашнем архиве.

Сергей Александрович Есенин – родился 3 октября 1895 года. Сергей был старшим из детей в крестьянской семье. «С двух лет был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми протекло почти все мое детство. Дядья мои были ребята озорные и отчаянные. Трех с половиной лет они посадили меня на лошадь без седла и сразу пустили в галоп. Потом меня учили плавать. Дядя Саша брал меня в лодку, отъезжал от берега, снимал с меня белье и, как щенка, бросал в воду» – писал о своем детстве Есенин. Так случилось, что родители поэта жили отдельно, их семейная жизнь не была счастливой, отец жил дома лишь наездами, большую часть времени проводя в Москве.

Первая сестра поэта ¬– Ольга, умерла в возрасте трех лет. В 1902 году родился Александр – единоутробный брат Есенина. Судьба мальчика складывалась неблагополучно, Татьяне Федоровне, матери поэта, не дали разрешение на развод, и маленький Александр отправился в приют. Но женщина не смогла жить без сына и пошла работать в тот самый приют кормилицей, взяв на грудь еще одного ребенка. Когда Александру исполнилось два месяца, мать отдала его на воспитание Екатерине Петровне Разгуляевой, в скором времени уехавшей с семьей на Алтай. С братом Сергей встретился лишь в 1924 году, будучи уже известным поэтом.

Вторая сестра поэта – Екатерина Александровна Есенина, была младше Сергея на 10 лет, она оказала большое влияние на писательскую жизнь брата. Когда Сергей Есенин приехал учиться и жить в Москву, Екатерина переехала к нему в большой город. Девушка стала помощницей Сергея в его литературно-издательских делах. Отношения между писателем и сестрой были непростыми: Сергей следил за «моральным обликом» девушки, ее увлечениями, а та — шустрая, бойкая и красивая, молодая — могла быть легкомысленной, да еще и считала, что брат должен ее содержать. Однако Екатерина, которой не было и двадцати, по-настоящему заботилась о брате: вытаскивала его из пьяных компаний, разговаривала с редакторами, «выбивала» гонорары. Есенин посвятил ей рассказ «Бобыль и Дружок», к ней обращено его известное стихотворение «Письмо к сестре». В 1925 году она вышла замуж за близкого друга Сергея — поэта Василия Наседкина, репрессированного в 1937 году. Сама Екатерина провела два месяца в Бутырской тюрьме, подверглась страшным допросам, ее детей отдали в детский дом, а саму лишили права проживания в крупных городах на пять лет. В 1943 году ее ссылка окончилась, и она занялась сохранением творческого наследия брата.

Самой младшей сестрой поэта была Александра – разница между ней и Сергеем составила шестнадцать лет. Сергей Александрович относился к девочке с особой нежностью, по-отечески. Поэт называл сестру ласково: Шурочка, Шуренок, всегда гордился ее успехами и начинаниями. Ей посвящены стихотворения «Я красивых таких не видел…», «Ах, как много на свете кошек…», «Ты запой мне ту песню, что прежде…», «В этом мире я только прохожий…».

Семья важна для каждого человека. Для Есенина его корни, происхождение стали основной в творческом пути. «Привет, сестра! / Привет, привет! / Крестьянин я иль не крестьянин?!» – писал поэт. Любовь к Родине, уважение к людям, разгульность и хулиганство – аспекты безграничной русской души. Это крестьянский дух, который впитал поэт с молоком матери. Без семьи, без деревенской глубинки не было бы Сергея Есенина как поэта. Мама, сестры всегда поддерживали Сергея Александровича в том, что было ему близко. В последний год жизни Есенин семь раз приезжал в Константиново. Он искал покой на Родине: в лоне семьи, в тени дубрав. После смерти поэта близкие всеми силами сохраняли литературное наследие Сергея Александровича. Благодаря их усилиям мы знаем многое о Есенине – о великом рязанском поэте, подарившем миру «белую берёзу», «деревянную Русь», «кабацкую Москву».

78. Георгий Хадеев, учащийся МОУ «Гимназия № 7 г. Буденновска». Буденновск, Ставропольский край

Размышления о творчестве С. Есенина

Стихи Сергея Есенина появляются в нашей жизни очень рано. Еще в начальной школе нам не раз доводится слышать «волшебную странность» его поэзии. Становясь старше, открываешь для себя все новые и новые грани творчества Есенина. Лично для меня настоящее знакомство с его талантом началось, как ни странно, не со стихов, а с писем, написанных по случаю знакомым или родным.

Живя на Северном Кавказе, я не мог не увлечься темой пребывания поэта в наших краях. Как выяснилось, в одном из писем, написанных по пути из Кисловодска в Харьков в 1920 году, Есенин говорит: «Трогает меня грусть за уходящее милое родное звериное и незыблемая сила мертвого, механического». Поводом к написанию этих строк явился случай, когда неподалеку от Пятигорска поезд, в котором ехал поэт, пытался догнать маленький рыжий жеребенок. Как будто не желая признавать, что силы в этом «забеге» неравны, малыш отдавал всю энергию, стремясь одержать победу. Итог был слишком предсказуем, конь стальной победил коня живого. Под впечатлением от увиденного была написана маленькая поэма «Сорокоуст».

Я много размышлял об этой связи старого и нового в жизни и творчестве Есенина. Наверное, слишком уж сложным и переменчивым было время, в котором пришлось жить и творить юному поэту. Невозможно было найти точку отсчета, которая стала бы мерилом для идеалов и ценностей, могущих пройти сквозь годы и остаться важными для человечества. Что же сегодня? Поселила бы картина неизменно отстающего от поезда жеребенка печаль в моей душе? Стал бы он для меня символом умирающих традиций?

В целом, в контексте культуры традиция – это идеи, ценности, обычаи, способы мировосприятия, которые сохраняются и передаются из поколения в поколение. Именно благодаря им развивается общество, так как нам не приходится каждый раз заново открывать и осваивать «прописные истины», мы можем идти вперед, опираясь на прочный фундамент, заложенный нашими предшественниками. При этом в систему традиций нельзя грубо вмешиваться. Невозможно улучшить культурную жизнь общества, стремительно разрушая старые ценности, как бы ломая сваи, на которых держится мост. При этом культура не может стать незыблемым памятником старины, который не затрагивает течение времени. Сложность состоит в том, что любое новаторство должно нести какую-то идею. Любое творчество, претендующее на отказ от традиций и обновление, должно пережить приговор самого строго на свете судьи — времени. Ведь каждое новое поколение людей оценивает то или иное произведение уже с точки зрения собственных ценностей, и несмотря на исторические реалии, прочитанное должно затрагивать душу читателя, заставлять задуматься, что же чувствовал человек, набрасывающий те или иные строки в черновиках.

И все же без нового нельзя! Истинный поэт не может быть чьей-либо бледной копией. Каждый стремится создать что-то свое, ранее никем не написанное. Есенин не стал исключением. Совершенно безумное количество раз в его творчестве сменяются идеалы. Из лирического певца деревни, вдохновленного идеями христианства, он превращается в поэта-богоборца и чуть ли не богохульника. В этот переломный момент, когда Россия растерзана гражданской войной, Есенин, так и не примкнувший к революционерам, безнадежно далеко отдалился от родной деревни, как источника вечного вдохновения и надежд. Возвращение к истокам уже невозможно. Как и многие «дети страшных лет России», Есенин и тоскует по разгромленной вере отцов, и с ужасом видит, что сам стал другим. Душа его, кажется, больна от несбывшихся надежд, разочарований и отчаянья…

Вот он — растерянный жеребенок, выбившийся из сил в погоне за стремительно набирающим обороты железным монстром, несущимся неизвестно куда с чудовищной скоростью. И если Есенину привиделась в нем умирающая деревня, то для меня теперь этот образ неразрывно связан с самим поэтом. Человеком, душа которого так и не смогла вырваться из милой сердцу старины, а разум — поспеть за огненным колесом страшных событий, мчащимся через его Русь. Он так и не догонит поезд, не сумеет приспособиться к новой реальности, не простит себя и всех причастных к превращению желтоволосого мальчика с голубыми глазами в прохвоста и забулдыгу, терзаемого муками совести.

Возвращаясь к главному вопросу своего размышления, я понимаю, что мне, также как когда-то Есенину, нестерпимо жаль этого жеребенка. Хочется кричать его же словами, чтобы остановить эту бессмысленную погоню, приведшую к страшному для нас финалу:

77. Людмила Чернова, заведующая массовым сектором центральной районной библиотеки. Бижбуляк, республика Башкортостан

С тобой и без тебя…

Сергей Есенин… это имя вписано, вбито в самое сердце России. Верный ее сын, он не представлял себе жизни без нее, а ведь мог бы подобно многим другим уехать в другую страну, жить безбедно. Но нет! не мог так поступить» «Последний поэт деревни».

Если крикнет рать святая,

Кинь ты Русь, живи в раю!

Я скажу не надо рая,

Дайте родину мою.

На мой, взгляд, в этом стихотворении, очень точно выражена и жизненная позиция автора и его патриотизм, безмерная любовь к своей стране, к своему народу.

Характеризуя поэта, его творчество, мы часто говорим: «Певец родной земли». Но не только природу воспевал поэт. Наверное, каждому, кто знаком с творчеством Есенина, знакомо щемящее чувство тоски, ностальгии, какой то, необычной грусти, когда мы вдруг обнаруживаем у себя нежную, ранимую, чувственную душу. Есенинская поэзия входит в нашу жизнь почти с рождения. Стихи его необычайно мелодичны, легко сохраняются в памяти. Ни одно стихотворение других авторов из школьной программы не заучивалось также легко и быстро, как стихи певца родного края. «Белая береза под моим окном…» или «Поет зима аукает, мохнатый лес баюкает…» В чем секрет необычайной красоты и притягательности его стихов. В народе о таких строках говорят: «Душевно». Вроде бы стихи о природе, о любви между людьми, ко всему живому… Многие ,поэты затрагивают в своем творчестве эти темы. Но есенинские строки ни с какими другими не спутать. Они звучат и воспринимаются как-то по-особенному. Я, как и многие мои ровесники, учила их наизусть. Самой любимой темой в его творчестве была, конечно, любовная лирика. В последующем часто использовала стихи в работе над сочинениями, а затем в профессиональной деятельности. Для меня всегда оставалось загадкой, как в таком юном возрасте, в душе поэта рождались размышления о бренности бытия, о смысле жизни, о смерти…Одно из любимых мной стихотворения «Не жалею не зову не плачу»,еще в ранней молодости, как и многие другие стихи поэта записала себе в блокнот. Но только с возрастом поняла и ощутила всю глубину строк и ностальгию Есенина о прожитой жизни… Жизнь моя иль ты приснилась мне? Кто из людей, живущих на земле, не восклицал подобно Есенину? И сколько еще поколений будут вопрошать есенинскими строками, глядя в небеса?

В этом году поэту исполнилось бы 125. Но этот отсчет времени человеческой жизни, никак не относится к творчеству нашего соотечественника. Уверенна, сколько бы лет не прошло, поэзия Есенина будет возвышаться над временем, как звезды возвышаются над землей. И человечество всегда будет испытывать к ним два совершенно противоположенных чувства: безмерную близость, и какую то, непонятную недосягаемость. Да и сам Есенин многолик в своих произведениях. То скромный романтик, то бесшабашный гуляка парень, то грустный скиталец, чьи песни звучат с болью надрывом. И мы любим его таким… Есенин жил до обидного мало. Много, очень много осталось недосказанным. И сегодня, спустя второе столетие жизни с ним и без него, с уверенностью можно сказать, что трудно представить Россию, Русь без его душеспасительной лирики, лечащей, а то и возрождающей человеческую душу… Как выразил свою сокровенную мысль другой талантливый сын нашей родины: «Поэт в России больше, чем поэт». И это несомненно относиться и к творчеству С. А. Есенина.

76. Вячеслав Булгаков, прозаик и публицист, кандидат исторических наук. Санкт-Петербург

Поэзия Сергея Есенина в музыке

В этом эссе я хотел бы обратиться к той грани творчества поэта Сергея Есенина, которая сравнительно мало исследована специалистами-литературоведами и поклонниками таланта этого «самородка» земли русской. Я говорю о поэзии Есенина в музыке. Ведь музыка, песня всегда шли по жизни вместе с ним – с самых ранних лет его в родительском доме и до кончины поэта. Его стихи необычайно лиричны и музыкальны, что не могло не тронуть сердца многих композиторов и певцов, дать этим произведениям иную жизнь – музыкальную.

В доме родителей, по воспоминанию Есенина, часто пели, играли на музыкальных инструментах, в основном на маленькой гармошке – «тальянке». «К стихам, – говорил он, – расположили песни, которые я слышал кругом себя, а отец мой даже слагал их. Запоминал песни, особенно частушки, любил фолклёр, прежде всего музыкальный. Часто у нас дома собирались слепцы, странствующие по сёлам, пели духовные стихи о прекрасном рае, о Лазаре, о Миколе и о женихе… Дедушка пел мне песни старые, тягучие, заунывные».

Такая музыкальная среда и такое воспитание не могли не сказаться на формировании музыкальной культуры поэта, постепенном приобщении его к более серьёзной, к классической музыке. По воспоминаниям сестры Екатерины, Сергей, проживая в Москве, посещал Большой театр, а после представлений «ещё долго напевал услышанные мелодии». Наверное, его внутренняя натура требовала от поэта, чтобы его стихи отличались напевностью и размерностью. А вместе с любовью в них к Родине, природе, вместе с какой-то особенной, есенинской, лиричностью, как магнитом, притягивали композиторов, музыкантов к тому, чтобы они писали достойные мелодии, а певцы, в завершении, давали стихам новую жизнь.

С. Есенин был одним из самых любимых поэтов композитора Георгия Свиридова – прежде всего по духовному и философскому складу, любви к природе, Отечеству. На стихи Есенина Георгий Васильевич написал свыше пятидесяти музыкальных произведений – сольных и хоровых. Как рождались мелодии композитора на есенинские произведения? Вот что говорил об этом сам Свиридов: «Я однажды шёл – под Звенигородом это было… – и меня как молнией вдруг ударило, и вся музыка поэмы памяти Есенина у меня в голове зазвучала – я побежал домой и просто записал её подряд. Как это объяснить? Я её не сочинял – она сама мне явилась…» Спустя годы, стало ясно, что «Поэма памяти Сергея Есенина» для Свиридова и вообще для советской музыки стала этапным произведением. Об этом можно писать и писать, но я хотел бы вспомнить о другом произведении композитора – о его песне на есенинское стихотворение «Зелёная причёска».

Моя память сохранила исполнение этой мелодии много лет тому назад в Большом зале Ленинградской филармонии. В концерте её пел Народный артист СССР Сергей Лемешев. (Как я был тогда счастлив – купил с рук билет!) Любимец миллионов, особенно женщин, Сергей Яковлевич исполнял эту песню с каким-то особенным лиризмом, тепло, душевно, по-есенински вдохновенно:

Зелёная причёска,

Девическая грудь.

О тонкая берёзка,

Что загляделась в пруд?

Что шепчет тебе ветер?

О чём звенит песок?

Иль хочешь в косы-ветви

Ты лунный гребешок?..

О Есенине и Лемешеве хотелось бы сказать ещё несколько слов. Они внешне и по складу своего дарования схожи. Прежде всего их роднит грустно-ласковые напевы русской песни и страстная любовь к русской деревне, природе, родному Отечеству. Как и Есенин, Лемешев воспевал свою Родину – в своих песнях: «Россия вольная, Страна прекрасная…» Всем своим творчеством он делал это, как бы отвечая на стихи С. Есенина:

Я буду воспевать

Всем существом в поэте

Шестую часть Земли

С названьем кратким «Русь».

Когда Сергей Яковлевич поёт русские песни и романсы, прежде всего Г. Свиридова, я вспоминаю Есенина. В тембре его голоса, красивом, серебристом, задушевном, я слышу голос поэта – о деревне, природе, любви. И наоборот: когда читаю Есенина, слышу голос Лемешева, в котором та же любовь и искренность, а также лиризм, чувство меры, отсутствие всякой манерности и внешних эффектов. Конечно, всякие сравнения условны, как говорится, «хромают», тем не менее они необходимы, чтобы глубже понять сущность одного и другого таланта.

Теперь позволю себе обратиться ещё к двум авторам – композитору Владимиру Юровскому и певцу, Народном артисту СССР, Ивану Козловскому. У Владимира Михайловича не столь много песен на стихи С. Есенина. Наиболее известны «Голубая да весёлая страна», «Я по первому снегу бреду», «Ты поила коня». Существуют их аудиозаписи. К сожалению, по радио и телевизору они звучат крайне редко. Когда-то их пел И. Козловский. Иван Семёнович Козловский как и Сергей Яковлевич Лемешев – два самых выдающихся певца прошлого. Слушать их Есенина – огромное удовольствие. Оба – лирические тенора, красивые голоса. Но Козловский более эмоционален, иногда его исполнение – на грани строгого музыкального вкуса, особенно в зарубежном репертуаре. Готовясь к написанию этого эссе, я ещё раз прослушал все три упомянутые песни:

Голубая да весёлая страна.

Честь моя за песню продана.

Ветер с моря, тише дуй и вей –

Слышишь, розу кличет соловей?

Слышишь, роза клонится и гнётся –

Эта песня в сердце отзовётся.

Ветер с моря, тише дуй и вей –

Слышишь, розу кличет соловей?..

Не менее лиричны, одухотворённые любовью к природе следующие слова другой песни:

Я по первому снегу бреду.

В сердце ландыши вспыхнувших сил.

Вечер синею свечкой звезду

Над дорогой моей засветил.

Я не знаю – то свет или мрак?

В чаще ветер поёт иль петух?

Может, вместо зимы на полях,

Это лебеди сели на луг.

Хороша ты, о белая гладь!

Греет кровь мою лёгкий мороз.

Так и хочется к телу прижать

Обнажённые груди берёз…

Тут мне хотелось бы, но только бегло – иначе не позволяет краткий объём эссе – назвать некоторые другие стихи С. Есенина, ставшими песнями или романсами, а также композиторов и исполнителей. «Письмо матери» Василия Липатова. Её пели Вадим Козин, Клавдия Шульженко, Дмитрий Гнатюк, Юрий Гуляев, Александр Малинин и другие. (У каждой песни, чаще всего, было много исполнителей). Композитор Григорий Пономаренко написал музыку на стихи «Отговорила роща золотая», «Не бродить, не мять в кустах багряных», «Пускай ты выпита другим», «Не жалею, не зову, не плачу», «Выткался на озере», «Шаганэ ты моя, Шаганэ», «Заметался пожар голубой», «Собаке Качалова» – любимые песни многих вокалистов и вокально-инструментальных ансамблей.

К творчеству С. Есенина обращались Александр Вертинский («В том краю, где жёлтая крапива», «До свиданья, друг мой, до свиданья»), Муслим Магомаев («Королева», «Прощай, Баку»), Евгений Мартынов («Берёзка»). С музыкой Алексея Карелина стали знаменитыми песни «Цветы мне говорят — прощай», «Черёмуха душистая», «Вот оно — глупое счастье». Аркадий Северный включал в свои выступления романсы «Ты меня не любишь», «Белая свитка и алый кушак», «Вечер чёрные брови насупил». На музыку Александра Вертинского Алексей Покровский исполнял «Последнее письмо»…

На стихи С. Есенина много пел Дмитрий Хворостовский. Здесь главное место в репертуаре певца было отведено вокальному циклу Г. Свиридова «Отчалившая Русь».

Хочу сказать несколько добрых слов о Народном артисте СССР Евгении Нестеренко, который включал в свои концерты песни на стихи С. Есенина. В своей книге «Размышления о профессии» он тепло отзывается о С. Есенине и Г. Свиридове.

Среди исполнителей, безусловно, достойное место принадлежит Иосифу Кобзону. Он один из тех певцов, у которого в репертуаре огромное количество песен есенинской темы. Однажды, выступая с концертом перед земляками поэта в Рязанской области, он сказал: «Сергей Есенин – мой любимый поэт. У меня много песен на его стихи». Он поскромничал: много – это несколько десятков песен и романсов.

Строки С. Есенина обретали своё звучание и в женском исполнении – Людмилы Зыкиной («Слышишь, мчатся сани»), Галины Ненашевой («Берёза»), Нины Пантелеевой («Не жалею, не зову, не плачу»), Ирины Понаровской («Капли»), Надежды Бабкиной («Отговорила роща золотая»).

Песни на стихи С. Есенина исполняют сегодня новое поколение певцов, некоторые драматические актёры: Олег Погудин, Стас Михайлов, Вика Цыганова, Земфира, Елена Ваенга, Прохор Шаляпин, Сергей Безруков, Дмитрий Харатьян, различные рок-группы и вокально-инструментальные ансамбли.

Всего же на стихи Сергея Есенина было написано около трёхсот музыкальных произведений – песен, романсов, хоровых. Завидная статистика для поэтов!

75. Алексей Смоленцев, литератор, кандидат филологических наук. Краснодар

«Друг, для чего ты пришел?», — Гефсиманский сад Сергея Есенина

(Светоносная тайна Есенина)

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,

Не грусти и не печаль бровей, —

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей (1925).

Не понимаем стихов. Не проживаем их. Не чувствуем поэта, не воспринимаем слова его. Берем предлагаемые нам смыслы. Легко ими пользуемся.

«Англетер»… — «…Так охотники травят волка,/ Зажимая в тиски облав» («Мир таинственный, мир мой древний…», 1921). Тиски облав сомкнулись, замкнулись (замок, замок) в «Англетере». Он это знал. Чувствовал. Для поэта чувствовать, значит, — знать. «Действительность – вздор! Действительность то, что я чувствую» (Ив. Бунин). Поэт чувствует действительность, во всей ее полноте видимое и невидимое мира. Мы так не чувствуем. Поэт чувством берет невидимое мира. Надо читать невидимое мира через слово поэта. Он прочувствовал невидимое, запечатлел в слове, явил в видимом составе. Поэтому нам открыт обратный путь: через видимое слова – постигнуть невидимое чувства.

«И березы в белом плачут по лесам./ Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?» (4/5 октября 1925). Погиб. Погиб, значит, — Умер. – «Умирать не ново»… Погибнуть не ново, — так надо читать.

И последнее слово-сочетание: «Но и жить, конечно, не новей»., — это палачам — охотникам, сквозь тиски облав, — брошено напрямую. Это и есть его, Есенина, «последний смертельный прыжок». – Вы ничего не приобретаете моей гибелью, — жить вам будет – «не новей».

Не ново погибать Поэту на Руси. Но и палачу ничего нового не светит, жить палачу будет «не новей». Констатация и Приговор. Отпробовал ли поэт, вражеской крови в последнем своем смертельном прыжке… но он умыл их — врагов, палачей, охотников — своею кровью умыл. Так умыл, что они ни чего и не поняли, — а кровь его на них…

Тиски облав замкнулись в «Англетере» — как передать на волю, последние свои слова, свое духовное завещание?

Он пишет кровью, кладет в нагрудный карман Эрлиху (капитан НКВД, или тогда еще ЧК было); со словами: Я еще не писал тебе… вот, тебе или просто – «тебе» (в разных источниках и так и так). «Тебе» — не посвящено, а вот, — тебе. И — все. Последние стихи уходят на волю, сквозь тиски облав.

Да, перетолкованы ловко, перевернуты, — охотники это умеют, им, охотникам не привыкать перетолковывать.

Есенин сознательно так сделал, подготовил к перетолковыванию, — «Ставил я на пиковую даму,/А сыграл бубнового туза» (4 /5 октября 1925), сознательно сыграл — иначе бы не вырвалось, не вышло бы в свет последнее стихотворение. И был уверен, что и подлинные смыслы строк вырвутся рано или поздно, просияют. Самому уже не вырваться было. — «И как настал день, собрались старейшины народа, первосвященники и книжники, и ввели Его в свой синедрион/и сказали: Ты ли Христос? скажи нам. Он сказал им: если скажу вам, вы не поверите;/если же и спрошу вас, не будете отвечать Мне и не отпустите Меня» (Лук.22: 66-68).

Вот, тот контекст, который никто не читает. И его единственный и надо читать.

И стихи Есенина надо читать. Читать своим умом и своими глазами.

Только сердце под ветхой одеждой

Шепчет мне, посетившему твердь:

«Друг мой, друг мой, прозревшие вежды

Закрывает одна лишь смерть» (1921).

Прозревшие вежды, — всему причиной. Это написано рядом с «Мир таинственный, мир мой древний…», тоже – 1921.

Для русского поэта внутренний монолог – обычное и привычное дело. Со своим сердцем, — «ты у меня в груди» — говорит Есенин накануне неизбежной (так он чувствует, знает) гибели, и его сердце, сердце поэта, говорит с ним: «До свиданья, друг мой».

А, если бы иначе, то откуда тогда это — «без слова»: «До свиданья, друг мой, без руки, без слова»?, — вот же, целых восемь строк и слов более чем достаточно. Потому и «без слова», что это внутренний монолог, в нем нет слов, только чувство. «Действительность, то что я чувствую». Предсмертные строки Есенина – это запечатленная действительность, чувство выраженное словами, но само чувство, сам монолог в мгновении событии бытия – безсловесны.

Самое главное из всего не-понимаемого: «Предназначенное расставанье/Обещает встречу впереди».

Есенин – дипломированный «учитель школы грамоты» (так называется его специальность), выпускник (1912) Спас-Клепиковской церковно-приходской второклассной учительской школы – он не может не знать, что: самоубийца Царствия Божьего не наследует.

В случае само-убийства, ни какой встречи впереди нет, и быть не может. Это мы сегодня можем сомневаться и не-до-понимать. А Есенин это знал твердо как «Отче наш».

Самоубийство – это путь Иуды. Иуде не с кем встречаться и некому встречать его. Самоубийство – это Пустыня.

Из «самого главного» следует и самый главный контекст: «Размышлениями о поэте и его стихотворении «До свиданья, друг мой, до свиданья..» начал Л.Д.Троцкий свое письмо «Памяти Сергея Есенина», оглашенное 18 января 1926 года на вечере во МХАТе: «Мы потеряли Есенина — такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушел сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом, — может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки. Он ушел из жизни без крикливой обиды, без позы протеста, — не хлопнув дверью, а тихо призакрыв ее рукою, из которой сочилась кровь. В этом жесте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом» (Троцкий Л. Памяти Сергея Есенина. — Газ. «Правда», М., 1926, 19 янв., № 15)» – Есенин (ИМЛИ РАН) Т.4, С.453.

Просто сравним: «Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете,/и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб./Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ» (Иоан.11:49-51).

В отрывках совпадает интонация. Совпадает интонация не только текста, но самого бытия. События бытия, интонация совпадает.

Отсюда и заключительный контекст:

«До свиданья, друг мой, до свиданья».

И…

«И, тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его./Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел? Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его» (Матф.26:49-50).

Друг, для чего ты пришел?

И этот контекст, отмеченный О. Роненом, конечно действенен: «Тихо спи, измученный борьбою…» заканчивается строфой:

До свиданья, брат, о, до свиданья!
Да, за гробом, за минутой тьмы,
Нам с тобой наступит час свиданья
И тебя в сияньи узрим мы!
(перевод с нем. Ап. Григорьева).

Это ведь не о самоубийце сказано, сказано об – измученном борьбою. В сияньи узрим. И в сиянии – подлинных действительных смыслов.

74. Алексей Смоленцев, литератор, кандидат филологических наук. Краснодар

«Ровно — с песню» прожил — ?.. – как бы не так!

О Есенине надо и писать и говорить, в первую очередь для молодого читателя… Надо говорить о Есенине не так, чтобы перелить из пустого в порожнее… как перелил… перелепил?.. как некто недавно… прилепил порожнее о Есенине к пустому о Есенине…

Маяковский… я долго, в молодости, не мог простить ему, его строк о Есенине… сам он потом также лег, увеличив число «самоубийц». Но Маяковский сказал, что мог – «Не откроют нам причин потери не петля, ни ножик перочинный». Пистолет, рядом с безжизненным телом Маяковского тоже ничего не откроет. И там же: «а к решеткам памяти уже понанесли посвящений и воспоминаний дрянь»… Вот, и еще тысячами страниц… доносят, а то мало.

«Розу белую с черной жабой я хотел на земле повенчать»… Так ли, Сергей Александрович, так ли? Они, ведь, повенчаны и роза и жаба – в единстве творения от Творца всего сущего… и Вы это не хуже меня знаете…

Надо говорить о Есенине для нашего молодого поколения. Молодое поколение России – всегда есть и будет всегда; в нем неуничтожима Россия… Но как же все сложно и трудно… молодому поколению сложно и трудно… и время – не помощник… время – противник и со-противник… сопротивляется, в смысле, подлинным смыслам русской жизни; открытию подлинных смыслов. Но они, молодые, они их откроют, откроют все равно – в этом наша военная тайна.

Помочь им, юношам и девушкам сегодняшней России, – дать опору их наитиям и интуициям, поддержать их в том, что путь, который отыскивает и подсказывает им их душа, – он верен… — Это необходимо…

В Есенине, в Сергее Александровиче Есенине, в его творчестве и биографии – есть серьезная опасность для молодого сердца и неопытной души…

Опасен не Есенин… опасен тот путь, которым провел Есенина Господь, в меру и собственной свободы выбора самого раба Божия Сергея…

Опасны поэтические свидетельства Есенина… не о пути… о жизни своей души. Есенин, так себя не пощадил, что душу свою из себя вынул… Есенин душу свою вынул – это не стихи у него – это человеческая душа – в строках трепещет и рвется, страдает и любит, болит и радуется – сама человеческая душа… И человек, душа человека, — человека другого — узнает свое природное родное родовое от Творца всего сущего, узнает и вынимается тоже из человека… строками и словами Есенина из человека вынимается душа… — становится одно к одному с душой Поэта… и вместе с ним погибнуть может… В этом опасность.

«Ровно — с песню» прожил — ?.. – как бы не так!, но это, ведь, Шукшин… неужели Шукшин ошибся?

«Вот жалеют: Есенин мало прожил. Ровно – с песню. Будь она, эта песня, длинней, она не была бы такой щемящей. (…) И поп загудел про клен заледенелый, да так грустно и умно как-то загудел, что и правда защемило в груди. На словах «ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий» поп ударил кулаком в столешницу и заплакал и затряс гривой.

– Милый, милый!.. Любил крестьянина!.. Жалел! Милый!.. А я тебя люблю. Справедливо? Справедливо. Поздно? Поздно…

Максим чувствовал, что он тоже начинает любить попа.

– Отец! Отец… Слушай сюда» (В.М. Шукшин, «Верую!», 1971).

Шукшин не ошибся – предостерег напротив, обратил внимание, да внимание не обратилось. Слова эти из рассказа Шукшина «Верую!», сам рассказ, — крепко настоянный на глубинах православного миросозерцания, — никто до сих пор понять не может, что о словах говорить. Кто слова эти произносит? Поп-не-поп, а по речам – лукавый, в грязном виде. Смысл: Есениным, песней, сломано душевное сопротивление Максима, «сорокалетнего легкого и злого мужика». То он хотел «разок по лбу» дать собеседнику, а тут, — после Есенина – «Отец… отец»… Только отец-то лжи… Шукшин предостерегал от опасности открытия души… Есенин… песня вынимают из русского человека душу… дальше делай, что хочешь – «черти, особенно те, которые пели, сделались вдруг прекрасными существами, умными, добрыми, показалось вдруг, что смысл истинного их существования не в шабаше и безобразиях, а в ином – в любви, в сострадании (…) Стражник подошёл к поющим, сел, склонил голову на руки и стал покачиваться взад вперёд (…) А черти шли и шли в пустые ворота». – Шли в пустые ворота монастыря — Это уже из другой Шукшинской «оперы» — «Ванька!, смотри» (год 1974). Недосмотрел Ванька, – живем сейчас в той стране, в которой живем… Но и она – Россия, и она неуничтожима в нашем, сегодняшней России, молодом поколении…

«Если черти в душе гнездились, значит, ангелы жили в ней», — смотри, Ванька, — черти лишь гнездятся в душе человека, пытаются свить гнезда устроиться там, в душе, обжиться, пытаются. А ангелы – жили в душе, всегда живут, от тебя самого зависит – стража твоей души. Чтобы гнездиться, — сначала войти надо в душу. Вот и береги врата души… не отвлекайся. Даже, Есениным не отвлекайся.

Есенин – это не стоны и вопли, это сила и мужество; Русской поэзии сила и мужество – «Но отпробует вражеской крови мой последний смертельный прыжок».

Есенин – великий свет Любви и великая опасность. – Стихи Есенина выносят из глубин человека на поверхность, то чего на поверхности быть не должно – сокровенное, прикровенное… И все – не человек уже – оголенная, раскрытая всем ветрам – душа человека… Есенин достает душу из русского человека… Потому что сам вложил, вписал в стихи свои сердце и душу. Он не в «Англетере» — кровью писал… он всегда писал кровью. – «Кровью чувств ласкать чужие души»?.. Нет, — «Если раньше мне били в морду, то теперь вся в крови душа»… — этой кровью и писал… И утирая кровь, отвечал: «Ничего, я споткнулся о камень. Это к завтрему все заживет». – Смотри, Ванька, — учись вставать на ноги, учись отвечать «в чужой и хохочущий сброд»…

Снос «Англетера»… — где погиб, я думаю, уверен — был убит, — в «последнем смертельном прыжке» был убит, — Есенин… снос Дома Ипатьева, где расстреляна Царская Семья… и все во второй половине ХХ века… и все случайно?

В Есенине – Смерть и Воскресение… Но Смерть мы чаем… Молодость чает смерти, в силу неопытности. Начало жизни – бредит краем жизни… так!, — а Воскресать не умеем еще… Воскресение – это опыт и силы и мужество… И – Милость Божия… Воскресению надо учится, а смерть, вроде, вот она, проста и понятна…

У Есенина в стихах – есть опыт Воскресения… и это основной опыт жизни Поэта… и творчества Есенина – это основной опыт, без этого опыта не было бы Есенина…

Владея Тайной Воскресения, Есенин ходил через Смерть. До поры до времени ходил… Душа ходила…

У молодости нет опыта Воскресения… а опыт гибели притягателен. В этом опасность…

Но, учись у Есенина не только до смерти Любить, но учись и Воскресать после Смерти. Вы не глупее меня, молодые люди сегодняшней России, Вы поняли, о чем я Вам сказал, а примеры – найдете сами… Но прочтите не только «Москву Кабацкую»… куда же без нее… «Любовь хулигана» – а как же!, но прочтите и «Ключи Марии» (1918)… прочтите «Быт и искусство» (1920) — обратите внимание кто пишет… мальчишка, Есенин двадцати трех – двадцати пяти лет.

Сколько Вам самим сегодня двадцать три или двадцать пять… Где Ваши «Ключи Марии», Ключи Души, иными словами? Берегите свою Душу, берегите Ключи от Нее…

73. Полина Подшибякина, школа МБОУ СОШ № 4. Армянск, Крым

Факторы, произошедшие в детстве и повлиявшие на становление личности поэта С. А. Есенина

Сергей Есенин – великий русский классик, поэт, чьи произведения воспевают дивность и красоту русской природы. Его творчество ценится уже более, чем век. Мы не перестаем восхищаться его работами, которые поистине удивляют своей уникальностью.

Сергей Александрович Есенин вышел из среды потомственных рязанских крестьян, выращивающих хлеб, земледельцев-хлеборобов.

Увлечение литературой у Сергея Есенина началось еще в раннем возрасте. В три года он был отдан на воспитание родителям матери, Титовым.

Дед по матери, Федор, являлся веселым, умным и им6еющим твердый характер человеком. Он работал на баржах. Деньги, которые он заработал крестьянским трудом, позволили ему приобрести несколько барж, которые давали еще больший доход. Благодаря этому у них было большое хозяйство и жизнь без финансовых трудностей.

Бабушка и дедушка Есенина знали много народных песен. Эти знания они передавали внуку, давая ему возможность прочувствовать самому всю эмоциональную красу русского фольклора. Бабушка рассказывала ему сказки и эмоциональный Сережа запоминал все до мелочей. Истории, рассказанные бабушкой он сохранил в своей памяти до конца жизни и часто упоминал в своих записях в дневнике.

А от своей мамы Сергей Александрович слышал грустные народные песни и предания.

Итак, мы можем подвести итог по первому фактору:

Во-первых, истинная природа, которая окружала Сергея Есенина во многом повлияла на его восприятие мира. Видя с самого раннего детства бесконечные просторы привольных полей, он не переставал восхищаться ими.

Первое опубликованное стихотворение называлось «Береза», что также доказывает огромную любовь к родной природе своего края Сергеем Есениным.

Большинство его произведений в последующий период жизни были посвящены белоствольным березам, освежающим грозам, янтарным закатам и безмолвному сумрачному лесу.

Таким образом, показывая в своих прекрасных стихотворениях душу человека, в котором хранятся все воспоминания своего детства. Чувствуется с первых строк, что поэт вкладывал в них душу.

Во-вторых, беспрестанная ссора с отцом, которая отрицательно повлияла на Сергея Есенина, также подтолкнула его к становлению поэтом.

Неразумное несогласие имело негативные последствия.

Из-за излишней эмоциональности, после этого семейного раздора Сергей Александрович ушёл из лавки и работал в книгоиздательстве. В типографии Сытина он ещё сильнее пристрастился к писательству, ведь была возможность перечитывать новые книги. Это повысило его интерес к творчеству других людей. Он писал стихотворения, большинство из которых стали признаны во всей стране.

В-третьих, фактор, который повлиял на то, что он стал писателем-это его вступление в «Суриковский кружок», в котором он смог завести ещё несколько верных друзей и избавится от одиночества. С ними он мог обсуждать собственные мысли, творчество других поэтов и писателей, набирался вдохновения. Появление новых интересов приобщило его к кругу писателей.

Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод и отметить три самых важных фактора, повлиявшие на судьбу С.А. Есенина: это удивительная природа родного края, семья и ее традиционные ценности, ссора с отцом и вступление в «Суриковский кружок».

Все это стоит подчеркнуть, ведь благодаря этим событиям и еще многим другим деталям Сергей Есенин стал творцом русской поэзии 20 века. Проследить и отследить все решающие его судьбу события невозможно, но мы сделали вывод, что эти три фактора повлияли в большей степени.

72. Яна Перфилова, студентка. Рязань

Поэзия Есенина — это то, что у нас в крови

Я посетил родимые места,

Ту сельщину,

Где жил мальчишкой…

С. А. Есенин «Возвращение на Родину»

Когда люди узнают, что я из Рязани, первое, что они говорят: «О, там же Есенин родился, верно?». Да, фактически это так. О том, что наша земля — родина великого поэта у нас знают с пелёнок. В школе одними из первых выученных стихотворений становятся «Белая берёза», «Сыплет черёмуха снегом». А одной из самых первых экскурсий — экскурсия в Константиново.

Я училась в начальной школе когда нас с классом впервые отвезли в то самое село, по улице которого, будучи таким же маленьким, как мы, ходил сам Есенин. Ещё не известный поэт, а просто деревенский мальчик. Но мы тогда этого не понимали, не могли об этом задуматься. Единственное, что осталось в моей памяти от самого первого впечатления о Константиново — широкая улица, почему-то пустая осенним погожим днём, по бокам улицы стоят дома, обычные, бревенчатые, деревья с почти облетевшей листвой, пожелтевшая трава, церковь белым великаном высится над всем, а впереди, где-то за отвесным берегом, течёт Ока.

Нас сначала повели в Земскую школу. Полностью деревянная, она, для крохотной меня, показалась огромной. Нас усадили за парты в просторный класс. И женщина, что вела у нас «урок», сказала для начала выбрать из ребят мальчика, который похож на Есенина. Выбрали моего одноклассника, кудрявого и светловолосого. Его переодели в косоворотку и попросили прочесть стихотворение Есенина. Зачем всё это было нужно тогда, не понимаю, наверное, для большего погружения в атмосферу того времени. После мы писали диктант пером. Чернилами на пожелтевшем листке выводили четверостишие знаменитого земляка, и нам ставили оценки за кляксы и ошибки. Так легко было в своём воображении перенестись в далёкое время, когда за партами сидели шумные ребята и, может, по-свойски окликали будущего поэта, и когда он тоже писал с ошибками и ставил кляксы в тетрадь.

Из школы мы отправились в дом-музей. Мы очень долго стояли перед самой усадьбой. Экскурсовод рассказывала о жизни Сергея Алескандровича и иногда замолкала, когда мальчики начинали шуметь и шуршать опавшими листьями. И когда мы зашли за плетень, нас подвели к памятнику, что стоял в саду, поодаль дома. Наша классная руководительница возложила цветы и прочла стихотворение, и только потом мы зашли в дом. Маленькие, узкие сени, коридорчик и две комнаты. Одна с большим столом по середине, другая с кроватью. А ещё много старинной посуды и домашней утвари. Это всё, что мне тогда запомнилось. Нас было слишком много, и мы толпились в комнате, привставали на носочки, опираясь друг другу на плечи. Старались не шуметь. Наверное, тогда до нас дошла такая поражающая в своей простоте мысль: здесь жили люди. Да, сидели за этим столом, молились перед этими иконами, смотрели в эти окна. И тот, кому была посвящена экускурсия, и вправду когда-то жил. Очень-очень давно. Для нас, с нашим детским сознанием, это были стародавние времена.

В Константиново мы возвращались только единожды. И тоже в начальной школе, на Масленницу. После катаний на санях, мы снова зашли усадьбу Есенина. И вели себя ещё спокойнее, чем в предыдущий раз. В доме стояла глухая тишина. Без хозяев усадьба служила декорацией. И не голоса, ни топот ног, не могли оживить её. Мы были всего лишь гостями, пришедшими, будто из другого мира, чтобы только прикоснуться к прошлому.

Чем старше мы становились, тем больше нас отправляли на разные школьные и городские мероприятия, связанные с Есениным. Это была олимпиада по «Есениноведению», на которую я никогда не попадала. Или это были всевозможные конкурсы чтецов, за один из них я получила грамоту. Но нам уже не разрешали учить короткие, простые стихи. И если ученик на отборе внутри класса выходил и начинал читать «Корову», «Песнь о собаке», «Я покинул родимый дом» — его никуда не брали.

Я помню, как для одного из таких конкурсов учила с мамой «Собаке Качалова» и «Отговорила роща золотая». Строки никак не хотели запоминаться. И за окном уже была ночь. А мы сидели, повторяя четверостишие за четверостишием. В руках я сжимала и без того потрёпанный сборник с осенним лесом на обложке. И тогда мне казалось, что все стихи Есенина это осень, несмотря на то, что в них описано. Просто это либо тёплая, мягкая, уютная осень, либо холодная, дождливая и тоскливая. Меня, не доучившую стихотворения, отправили спать и положили сборник под подушку по какому-то странному поверью. Но в то время мне было ещё мало лет, чтобы понять — стихотворения будут запоминаться хорошо, когда их запоминаешь сердцем. А с произведениями Есенина по-другому не получается.

Живя в Рязани, ты растёшь и одновременно, неразрывно с этим познаёшь творчество Есенина. Чем старше становишься, тем больше узнаёшь о его жизни, тем многограннее становятся стихотворения и тем больше видишь в них смысла. Есенина не любить невозможно. Особенно тем, кто родился на рязанской земле.

И сейчас, строки из любимых стихотворений часто крутятся в мыслях. А при чтении вслух щемит сердце. Ведь в каждой напечатанной строке столько любви, столько тоски и боли, силы и вдохновения. Стихотворения Есенина это чувство, мастерски облачённое в форму. Чувство глубокое и неисчерпаемое. Творчество Есенина — это то, что у нас в крови. Это то, что уважают и к чему относятся с особой любовью в нашей стране.

71. Евгений Миронов, пенсионер. Санкт-Петербург

Ты жива ещё моя старушка?

Ныне страна шибко грустит о безвременно ушедшем поэте.

Он родился 25 сентября 1995 года в селе Константиново Рязанской губернии.

С 1904 по 1909 обучался в земском училище. После окончания оного проходил обучение ЦПШ, какую закончив переехал в Москву в августе 1912 года. Поначалу работал в мясной лавке, а позже в типографии.

В 1913 году, продолжая работать в типографии, определился вольнослушателем историко-философского отделения Московского городского университета имени А. Л. Шанявского (в СССР институт вольнослушателей при ВУЗах упразднили).

В 1914 году журнал «Мирок» опубликовал первое стихотворение поэта — «Берёзка».

1915 год ознаменовался переездом в столицу, где он знакомится с поэтами, с том числе с С. М. Городецким, Л. И. Каннегисером, А. А. Блоком и другими.

Призванный на военную службу назначен по рекомендации Н. А. Клюева в Царскосельский военно-санитарный поезд Её Императорского Величества. Поэты Сергей Есенин и Николай Клюев часто выступали в Царском Селе перед императрицей и её дочерями.

В период 1918 -1920 годов знакомится с А. Б. Мариенгофом и активен в группе имажинистов, благодаря чему увидели свет сборники «Трерядница», «Исповедь хулигана» (оба — 1921), «Стихи скандалиста» (1923), «Москва кабацкая» (1924) и поэма «Пугачёв».

В 1921 году Сергей Есенин совершает творческое турне по Уралу, Оренбуржью и Средней Азии, в том числе в Ташкенте и в Самарканде.

Осенью 1921 года в мастерской художника-авангардиста Г. Б. Якулова Сергей Есенин познакомился с американской танцовщицей Айседорой Дункан, с которой полгода сочетался браком. После свадьбы Сергей Есенин с Айседорой Дункан ездили за границу (Германия, Франция, Бельгия, Италия и на 4 месяца в США). Брак с Айседорой Дункан распался вскоре после их возвращения из-за границы в Советскую Россию.

В последние годы жизни поэт много путешествовал по стране. Несколько раз побывал в городе на Неве, семь раз навещал родное село Константиново, трижды посещал Кавказ, в том числе в Азербайджане, где отметился напечатанием стихов в местном издании и созданием стихотворения «Послание евангелисту Демьяну»,.

После его разрыва с имажинизмом в 1924 году в газетах публиковались критические статьи о Сергее Есенине, обвиняющие его в пьянстве, дебошах, драках и прочих антисоциальных поступках. На поэта завели несколько уголовных дел — в основном по обвинению в хулиганстве.

Л. Д. Троцкий ценил талантливого поэта и лично помогал ему в неприятных ситуациях, но при этом намеревался получить взамен поддерживающую его и его сторонников поэзию, на что Сергей Есенин не соглашался. И категоричность отказа вполне могла сыграть роковую роль в судьбе гениального поэта.

Можно отметить, что в городской наркологической больнице Санкт-Петербурга сохранились документы о нахождении в оной великого поэта и об оказании ему помощи в части проблем с алкоголизмом.

С. А. Толстая в ноябре 1925 года договорилась с профессором П. Б. Ганнушкиным из психоневрологической клиники Московского университета о госпитализации поэта. Но 21 декабря 1925 года Есенин покинул клинику, через день уехал в город на Неве, где остановился в гостинице «Англетер», ныне отель «Астория».

Именно здесь произошло политическое убийство народного поэта.

70. Юрий Кравцов, журналист, писатель, учитель. Поселок Суземка,
Брянская область

В свете давнего пожара

Гром ударил из единственной тучи на майском небе. Стрела молнии пронзила соломенную крышу избы, которую отец сам срубил из сосновых бревен. Пятистенок сгорел бы полностью, но молодежь, весело отмечавшая праздник Святой Троицы, ставшая цепочкой, вылила на пылающие снопы и жерди целый колодец воды.

Чуть позже мне, десятилетнему пацану, было горько смотреть на остатки строения. В сенях на земляном полу я заметил полусгоревшую книжечку, залитую водой. Это ее только что вручил строгий директор Владимир Алексеевич на празднике последнего звонка за хорошую учебу. С обложки, как-то затаенно улыбаясь, на меня смотрел простой русый парень Сергей Есенин. Только половину его светлой косоворотки отхватил огонь.

На другой день я взял книжечку с собой на речку, где с шести лет на каникулах выпасал гусей. Высушил на солнце потемневшие страницы и стал читать. Короткие есенинские стихотворения сохранились полностью, а в некоторых отгорели по две-три строчки или же целые строфы. По этой причине, натыкаясь на лирическую недосказанность, я сначала огорчался, а затем увлекся интересным занятием: глубоко погрузившись в смысл есенинских шедевров, пытался угадать, какие строки слизало пламя.

На листках тетрадки химическим карандашом неуклюже выводил концовки пострадавших стихотворений. Иногда получалось «складно» — так говорила соседка баба Поля, которая в школе не училась, но знала множество стихов и текстов народных песен. Часто вечерами она с моей матерью Ефросиньей на крылечке исполняли их с легкой грустью. А когда мои «эксперименты» заходили в тупик, я прятал под ивовый куст полюбившуюся книгу с огрызком карандаша и шел на выгон играть с мальчишками в футбол.

Но какая-то неведомая лирическая сила Есенина притягивала к себе. И я снова читал и читал, вновь и вновь делал в тетрадке синие пометки. Не все легко, конечно, мне давалось. В одном из стихотворений никак не мог понять, как «в окна стучится старый плетень», как может «синь сосать глаза». И все же душой чувствовал в них таинственность и земную красоту нашей жизни.

А через несколько лет, в восьмом классе, из-за моего раннего сочинительства произошел такой казус. Елена Николаевна, учительница литературы с русыми кудряшками и с редкостной фамилией Вересоцкая, строго приказала нам дома выучить наизусть стихотворение Сергея Есенина «Клен ты мой опавший». Я обрадовался, потому что оно мне легко запомнилось еще на лужайке из обгоревшего сборника. Мечтательно, с выражением, с жестами дохожу до строфы: «Там вон встретил вербу, там сосну приметил, распевал им песни под метель о лете» и вместо второй строки читаю: «И легко, и просто жить на белом свете». Я позабыл, что эту строку сам дописал, когда пас гусей. Класс замер, а затем грохнул продолжительным смехом.

Мне, конечно же, была поставлена двойка, потому что Елена Николаевна скорее всего подумала, что я таким образом ёрничаю и не оценила мои поэтические способности. Зато ко мне, хоть и ненадолго, прилипло прозвище Есенин.

Такое прозвище скорее меня возвышало, чем унижало. Тем более, что с каждым годом я все глубже погружался в необозримый океан есенинской страсти, понимая неординарность поэта, его способность выразить чаянья простого русского народа. Особенно мне близки его произведения, которые заставляют по-настоящему задуматься над смыслом жизни, по-новому взглянуть на красоту нашей изумительной природы.

Да, недолго глядел он на Русь

Голубыми глазами поэта,

Но была ли кабацкая грусть?

Грусть, конечно, была… Да не эта!

Версты всей потрясенной земли,

Все земные святыни и узы

Словно б нервной системой вошли

В своенравность есенинской музы!

Эти строки принадлежат Николаю Рубцову, считавшему стихи Сергея Александровича гимном жизни во всех ее проявлениях. Как никто другой он прекрасно уловил все нюансы творческой судьбы Есенина, дал отпор всем малодушным критикам, порочащим его светлое имя. Рубцов — достойный преемник рязанского певца-самородка. Он очень близок ему по духу, по эмоциональному размаху в изображении русской природы, простого человека с его неповторимым характером.

Какое стихотворение Есенина ни прочтешь, оно сразу запоминается, врастает в твое сердце навеки вечные, а природные образы стоят перед глазами, подобно картинам Левитана. И это с малых лет подмечают школьники, с которыми как учитель-словесник общаюсь уже на протяжении тридцати лет. Открыв дверь в классную комнату, я каждый раз сходу читаю стихи какого-нибудь поэта. Ребята стараются угадать его имя. Так вот есенинскую лирику они распознают сразу. Разве можно ошибиться, услыхав такие строки?

Я покинул родимый дом,

Голубую оставил Русь.

В три звезды березняк над прудом

Теплит матери старой грусть…

Пришлась по душе учащимся и игра: «Найди Есенина». Для нее отбираю стихи разных поэтов (Александра Пушкина, Марины Цветаевой, Николая Рубцова, Анны Ахматовой, Василия Федорова, Анатолий Жигулина и, конечно же, Сергея Есенина). Читаю эти четверостишия и спрашиваю: «Какие строки принадлежат Есенину?» Воспитанники тут же отвечают и почти не ошибаются. При этом говорят, что у Есенина душа особенная, нежная и чувствительная, от его стихов часто ком подкатывает к горлу. И не удивительно, что некоторые из мальчишек и девчонок начинают рифмовать свои строки. Кто знает, может быть, из этих русых деревенских ребят кто-нибудь заявит о себе, станет поэтом?

Мои первые стихотворческие опыты под звонкоголосую мелодию гусей не прошли зря. Отложив в сторонку прошедшую через огонь есенинскую книгу, я вполголоса читал: «Спит ковыль. Равнина дорогая,
и свинцовой свежести полынь…». И, словно продолжая лирический сказ, декламировал свои, естественно, далекие от его совершенства строки: «Полынный берег. Теплый плес. Не здесь ли? Я ощутил безбрежность бытия. Былинками свистя, мне пела песни по-матерински родина моя». Или рядом с есенинским: «Пахнет яблоком и медом По церквам твой кроткий Спас…» звучало мое: «Падают яблоки, падают гулко, месяц в ветвях непролазных увяз, и незаметно идет переулком сочным наливом сияющий Спас».

Как поэту, издавшему десяток поэтических книг, во время встреч с читателями мне иной раз приходится слышать: «Ну, прямо по-есенински написал!». Разве это не награда! Значит, великий Сергей Есенин продолжает жить не только в своих стихах, мелодичные звоночки его лирики отзываются во множестве произведений современных авторов, образуя огромный колокол поэтического бессмертия!

Когда меня спрашивают, в каком возрасте я стал писать стихи, отвечаю без колебаний – в десять лет. И в этот момент ясно вижу свет давнего пожара и в его всполохах улыбающегося в простой косоворотке юного Есенина. Спасибо тебе, Сергей, за то, что ты был, что ты есть и будешь всегда!

69. Марианна Дударева, литературовед, фольклорист, кандидат филологических наук. Москва

Апофатический Есенин [1]

Поиски «иного царства» в стихотворении «Над окошком месяц. Под окошком ветер»

Песня «Над окошком месяц» на стихи С. Есенина из к/ф 1971 года «Корона Российской империи» получила огромную известность. Конечно, позднее, на излете 1970-х годов, появились и другие песни на стихи поэта (Муслим Магомаев исполнял «Королеву», Аркадий Северный в Одессе вообще записал концерт памяти поэта). Но когда читаешь или слушаешь «Над окошком месяц», пронзительное «милой ничего не значу, под чужую песню и смеюсь и плачу», что-то щемит внутри, и самому смеется и плачется. Неслучайно академические государственные хоры и даже православные хоры при монастырях и семинариях (где отбор композиций чрезвычайно строг) исполняют именно эту песню.

В чем же секрет стихотворения, когда сюжет так прост и ясен, что даже не стоит на первый взгляд обсуждения? Уже стемнело, но еще где-то допевают последние песни под тальянку, лирический герой вспоминает себя прежнего, как он любил, как он пел своей милой, как утратил милую, как ушла былая жизнь… И все выражено в простых символах и образах — облетевшего тополя, одинокого голоса, дальнего и родимого. Но секрет здесь все-таки есть, как и в любом гениальном стихотворении. К этой тайне приблизилась в свое время, тоже в 1970-е, критик и литературовед Алла Марченко, указав на качество мнимой простоты и податливости есенинской метафоры. И это действительно так, но еще хуже (для исследователя), если метафоры и вовсе нет или текст так скуден на средства художественной выразительности, что вроде и говорить не о чем. Не этим ли обосновано невнимание литературоведов к данному произведению? Прочитаем его еще раз:

Над окошком месяц. Под окошком ветер.

Облетевший тополь серебрист и светел.

Дальний плач тальянки, голос одинокий —

И такой родимый, и такой далекий.

Плачет и смеется песня лиховая.

Где ты, моя липа? Липа вековая?

Я и сам когда-то в праздник спозаранку

Выходил к любимой, развернув тальянку.

А теперь я милой ничего не значу.

Под чужую песню и смеюсь и плачу.

Первые две строчки уже задают космогоническую картину, месяц и ветер, образуя оппозицию «верх — низ», создают вертикаль, мировую ось (тополь тоже соотносится с мировой осью и с инобытием в русской культуре). И все тут до боли просто: лирический герой сидит, вероятно, у окна, слышит ветер, смотрит на тополь, который хоть и гол, но светел от сияния месяца, слушая чужую песню, передумывает все, чем жил. Но! Вдруг перед нами возникает другая картина:

Плачет и смеется песня лиховая.

Где ты, моя липа? Липа вековая?

Казалось бы, мы тоже слышим все ту же песню, видим все тот же тополь, но из памяти выплыли другие годы, и уже воображение рисует образ липы, вечной, торжественной и тоже одинокой. В этот момент реальное подменяется ноуменальным, идеальным, и липа — это имагинация, видение наяву, сон и явь одновременно (отсюда и амфитеза «плачет и смеется», и да и нет, и то и се одновременно). Так, известный есениновед Максим Скороходов справедливо указывает на то, что клены, тополя, липы, населяющие поэзию Есенина, выступают проявлением литературной традиции, а не свидетельством жизни в деревне, крестьянского уклада, где распространены плодовые деревья. И действительно, липа вековая сразу же переносит нас в мир русской песни, где неразделенная любовь, как это ни парадоксально, оказывается знаком высшего модуса любви:

Липа вековая над рекой шумит,

Песня удалая вдалеке звенит.
<…>

Только не с тобою, милая моя,

Спишь ты под землею, спишь из-за меня.

Над твоей могилой соловей поет —

Скоро и твой милый тем же сном уснет.

Георгий Гачев, автор «Русского Эроса», тонко подметил, что в русской литературе настоящая любовь носит космический характер, и она непременно невоплощенная. И в народной безымянной песне «Липа вековая», которую в начале XX века исполнял Ф. Шаляпин, и в есенинском стихотворении липа связана с Эросом и Танатосом, с идеальной страной памяти и любви. И через образ липы поэт выразил всю боль и тоску по мировой культуре, по Абсолюту любви. Но этот поиск «иного царства», о котором говорил в своих лекциях философ Е. Н. Трубецкой в начале некалендарного XX века относительно устройства русской волшебной сказки, возможен также только в определенный час — предрассветный в данном случае.

Сакральное становится доступно, когда прерывается профанная длительность обычного времени, и есенинский герой неслучайно встает спозаранку и поет любимой. Если брать во внимание и отцветший тополь (значит, это конец июня), и ночные предрассветные гуляния и учитывать в целом контекст есенинского творчества (предрассветное синее ранее — его любимые состояния природы), то можно предположить, что речь идет о русальных купальских днях. Неслучайно сам поэт окрестил себя внуком купальской ночи («Матушка в Купальницу по лесу ходила…»). Есть в наших сутках такой час, когда уже не ночь, но еще и не день, и в этот апофатический необъяснимый момент человеку открывается инобытие. Конечно, ни в коем случае не подводим поэта к присяге на верность какой-либо традиции, но очевидно то, что реальная действительность смешивается, со-уживается с метафизической. И тогда не важно, какой тополь привиделся Есенину в августе 1925 года: высокий, напоминающий пирамиду тополь из Мардакяна (село рядом с Баку, где успел побывать поэт в роковой для себя год), русский ли раскидистый одинокий тополь. Важно ощущение метафизической сопричастности лирического героя и наше — через это стихотворение и песню, которую пронзительно затягивает Владимир Ивашов.

И вот кажется, что все обсуждают загадочный, тоже апофатический во многом уход из жизни Есенина, но оказываются значимыми и апофатические вопросы его творчества, когда инобытие открывается перед читателем через самые простые и понятные образы и смотрится в тебя, заглядывая в самую душу, — это и есть поэтический космос Сергея Есенина, его поиски «иного царства».

[1] Апофатический путь познания Божественного начала предполагает отрицание любых доступных определений для этого начала, это своего рода путь незнания, когда открытие священного инобытия, или иерофании, по терминологии философа и этнографа М. Элиаде, осуществляется через молчание, тишину, которые наступают в момент безвременья, вневременности встречи света вечернего и невечернего, дня и ночи.

68. Елизавета Аулова, студентка. Москва

Береза

Стоял морозный зимний вечер.

На темном небе уже зажглись первые звезды. Укутанные в пальто, шубки, шинели и прочую одежду прохожие спешили по домам от колючего холода, нещадно щипавшего их за носы и щеки. Магазины одни за другими гасили свет и закрывали свои прилавки до утра.

Однако в одном окне все еще теплился огонек. Внутри, за типографским станком, стоял молодой человек среднего роста, со светлыми, слегка длинными вьющимися волосами, которые то и дело лезли в голубые глаза, мешая работать.

Он очень торопился и все время поглядывал на часы, нервно покусывая губы.

Пробило десять.

Последняя стопка бумаг была водружена на широкий подоконник. Ни секунду не позволяя себе отдохнуть, юноша накинул пальто, выскочил из типографии и, подняв воротник, торопливо пошел по Тверской.

Снег весело хрустел под ногами. Клубы теплого пара вырывались изо рта и устремлялись прямо в темное холодное небо, в неизвестность.

Но у молодого человека не было времени любоваться красотами ночи и безграничностью космоса. Быстрый шаг сменился бегом, и юноша, то и дело скользя, помчался.

Он подлетел к зданию почты и что было сил дернул дверь. Она была закрыта.

Неловко засунув руки в карманы и закусив губу, молодой человек побрел домой.

Там его встретили тишина и темнота, вечные обитатели его ветхого пристанища. Небрежно кинув пальто куда-то в угол, юноша упал на кровать и устало закрыл глаза.

Ему осточертело все. Этот город. Эти люди. Это серое промозглое небо, гнетущее и давящее. Он приехал сюда с надеждой найти свою дорогу в жизни. Что же от нее осталось?

Юноша с тяжелым вздохом повернулся набок. Пружины под ним грустно скрипнули.

Взгляд голубых глаз упал на смятое пальто. Не вставая, юноша дотянулся до него и достал из кармана письмо. Адрес гласил: Рязанская губерния, Константиново.

«Опять не успел послать письмо домой», — с горечью подумал он. «Уже неделю».

Он встал и, все еще держа конверт в руках, подошел к окну.

На черном небе ярко белела луна. Все дома, прохожие, деревья и даже следы на снегу были залиты ее лучами – настолько яркой она была. Лунный свет придавал ночному городу удивительно таинственный и умиротворенный вид, не похожий на дневную Москву.

Молодой человек устало обводил взглядом раскрывшийся перед ним пейзаж, как вдруг его взор остановился на березе. Это была совсем маленькая береза, стоявшая между высоких братьев тополей. Ее тонкие ветви гнулись к земле из-за тяжести снега, который в лунном свете отливал серебром. Стройная фигура деревца напомнила юноше о радостных вечерах в деревне, когда он, 7 лет от роду, с ногами забираясь на лавку, смотрел в окно на падающий снег, людей, игравших в снежки, и на березу, что росла прямо около дома. Летом эта береза радостно стучала зелеными ветвями в окно, осенью посыпала комнату золотыми листьями, весной наполняла дом кислым запахом только что лопнувших почек, а зимой одевалась в красивые зимние уборы и принимала гордо-спокойный вид в этом наряде.

Юноша слегка улыбнулся.

Вдруг его как будто озарило. Выронив письмо из рук, он метнулся к заваленному бумагами столу и достал перо. На чистом листе появились строки:

Белая береза

Под моим окном

Принакрылась снегом,

Точно серебром.

Голубые глаза, прежде источавшие грусть и тоску, теперь горели радостным светом. Вдохновение уводило юношу далеко от его душного маленького жилища домой, в родную деревню, на лавочку у ручья, где он часто сидел и писал стихи. Поэзия — вот то, что он любил, то, ради чего покинул дом и приехал в сюда, в Москву.

На пушистых ветках

Снежною каймой

Распустились кисти

Белой бахромой.

Слова рекой лились на белый лист. Юноша торопился: почерк был
неразборчивым, кое-где рвалась бумага от сильного нажима. Казалось, руки не успевали за самой мыслью.

И стоит береза

В сонной тишине,

И горят снежинки

В золотом огне.

Мог ли он представить, что его строки будут звучать в устах многих? Что их будут любить и восхвалять? Что, наконец, его стихи станут песнями? Конечно, не мог. Это все только будет. А сейчас не было ничего важнее для него, кроме стройной березы, вестника далекого дома.

А заря, лениво

Обходя кругом,

Обсыпает ветки

Новым серебром.

Он поставил жирную точку. Перечитав еще несколько раз стих, юноша удовлетворенно улыбнулся и аккуратным курсивом подписал:

67. Сергей Черноглазкин, кандидат наук. Москва

Сергей Есенин. Искусство весны

А какой Есенин – весенний или осенний?

Бунин – осенний, Блок – весенний (“…Простим упрямство – разве это/ Сокрытый двигатель его…”), Ахматова – осенняя (“…Но я предупреждаю вас/Что я живу в последний раз…”)… А – Есенин?

“Май мой синий, июнь голубой…” – ушли, исчезли, нет их, и –
“Клен ты мой опавший” стоит. Итак, Есенин – осенний?

Нет, кажется, что нет. Все-таки по-весеннему звучит, разливается широко плачем тальянки, душит своей молодой любовью, слезами, безответной любовью к жизни и взаимной – к России, родной стране с ее женщинами, тоской, пейзажами, несчастным зверьем – все, что подходит под определение слезного лиризма. Могущего показаться и наигранным, и надрывным (кому-то и казался), а на сам деле – создающего чувственный мир в его подлинности, незамутненности, т.е. человеческой жизни в ее полноте, психологической правде и художественном эстетизме как во всеобщем поиске сочувствия, сопереживания, соболезнования. Да, “такова Русь”, таковы ее трудные времена и дороги, такова ее плата за существование и надмирное величие. Да, у русских она – такова. Высокая, иногда – непомерная, всегда – нефальшивая, вовсе непоказная: говоришь о высоте платы – готовься заплатить. Есенин и заплатил – в гостинице Интернациональной (б. Англетер). Заплатил тяжело, трудно, фатально.

Тем более тяжело (нам), когда уходит весенний человек. Уходит, уносит весну.

Да, весна… Время разливов, половодий. Время обострений. А уж в России тогда обострилось – будь здоров! Все заиграло, заблестело, забурлило, сдвинулось. Символом, Пушкиным, так сказать, можно считать Есенина (да и сказано это умными людьми задолго до сего). Ну, а кого же еще? Не Бунина же, не Ахматову, даже – не Маяковского… Почему – не Маяковского? Потому что Маяковский – из “бывших”. Далек он от народа. Стихи у него – отличные, но … Или как Есенин про него сказал: НО (в смысле, между ним, Маяковским и Пушкиным, если по первым буквам фамилий брать – в алфавите вот такие две буквы Н и О, то есть НО… (но не Пушкин). Маяковский на роль Пушкина не годится. Сейчас другая “энциклопедия русской жизни”.

А Игорь Северянин, например – ну, как же – “…ветропросвист экспрессов, крылолет буэров…”? Нет, Северянин – человек (поэт) уходящего, создающий сказочное существование, сказочное бытие в рушащемся мире – чтобы, может быть, удержать его, приостановить его падение или взмыть над пропастью на этих самых “буэрах”. Старый мир рушится – Северянин улетает (во всех смыслах – в современном тоже). Это Северянину – не упрек. Северянин – поэт первого ряда тоже, признанный (кем и как, правда, до конца не ясно, но это детали) “Король поэтов”. А Есенин – не король. Кто-то (не будем говорить, кто – и уже потом, далеко потом) мемуаристически нарек его Королевичем. Но Есенин – и не Королевич, и не Король. Он, возможно, и хотел бы быть кем-то вроде, но – не получится. Никогда не получится. Есенин слишком существенен и вещественен, чтобы быть королем. Он – не король. И не царь. Он – царство. Русь. Русское царство-государство. Короли, цари меняются, а царство… И царство меняется: в границах, в законах, в лицах прохожих. И пр. Только остается на той же (в общем) земле, с тем же воздухом, с тем же ландшафтом. Жизнь – остается. “Энциклопедия жизни” – да, меняется.

Энциклопедия наступившей жизни – есенинская, с ее простонародной, крестьянской, главным образом, культурой. Только при этом – преодолеваемой, переходящей в новое качество, в статус культуры городской – ну, пусть полугородской, мещанской – но понятной и “тем”, и “этим”, и даже представителям культуры “большой” – за некоторыми исключениями, правда, но какая грамматика без исключений, даже – грамматика любви (Господи, опять И.А. Бунин, что ты будешь делать?!).

А любовь и поэзия Есенина – понятия нерасторжимые. Вся его поэзия любовью пропитана. Горячей и, большей частью, слезной. Смертной. Любовью к жизни. Есенин не существует вне любви. Куда ему, православному! Любовь и Крест – обычный путь русского поэта. Любовь, движущая и движимая. Любовь, проговариваемая и пропеваемая (через Е, да). И – проглатываемая вместе со слезами. Вернее, не проглатываемая, а прорывающаяся, пробивающаяся… – “Дорогие мои, хорошие…” – самая главная, видимо, есенинская цитата (тут и Марина Цветаева поддерживает).

Так что вот так мы: от культуры – к любви, от народа – к М.Ц. А как иначе? Говорили же – весь народ Есенина принял – от и до…до М.Ц. включительно. И здесь М.И.Ц. перевешивает – и И.А.Б. с его бранью, и А.А.А. с ее скепсисом, и кого угодно еще. А почему перевешивает? А потому что в своей судьбе всех вместила – и Бунина, и Ахматову, и всех других (не в творчестве, подчеркну, а в судьбе). Здесь и гибель близких, и чужбина, и не-чужбина (и все – здесь…), и много чего еще. А – творчество? Ну, и тут тоже ярко: “Ничей путь…”. Ну, ничей, да – а значит, одна, все сама, сама, смогла, сумела – а значит, может судить.

Рассудила: приняла. И народ – принял. Понял: Есениным, есенинским узлом стягиваются прорехи национальной культуры в единую сеть. Тяжелым, смертным узлом есенинского дара и есенинского пути. Есенин воплотил в себе тогда (и навсегда) все: время, место (Россия – точка опоры), условия, лица невероятных событий (тех, тогдашних и – далее везде…) – да и все остальное, что в них есть, что может быть и чего не может (может быть)… Есенин создает собой, своим существованием (кратким) в истории русской культуры образ ее движения, ее глобальной, корневой перестройки. Культуры народного единения, общей правды и общего, равного для всех порядка (в чувствах, как минимум). “Отец русской демократии” – это не выдуманный Киса Воробьянинов, это – вполне реальный Сергей Есенин, крупнейший деятель русской культуры и русской литературы. А она у нас, литература, как известно, и литература, и одновременно – и философия, и политология, и все-все-все. Есенин – человек и поэт, создавший новую, языковую Россию как факт социального консенсуса. Не знаю, опять-таки, кто еще на такое сподобился. Есенин – это Магнитка, Днепрогэс, БАМ и пр. “в одном флаконе”. Есенин – это идеология общности, солидарности, Больших Эмоциональных Связей Народа.

Вот пишешь такое и думаешь невольно: а не слишком ли? И понимаешь: нет, не слишком. Все точно по размеру. Есенин – созидатель страны, ее хранитель и сберегатель. Есенин – великий простой человек с Тверского бульвара Рязанской губернии.

Есенин отозвался, отзывается и будет отзываться во всех элементах русского языкового (а значит – общественного) творчества, к нему, Есенину, обращаются так или иначе (тут уж, видимо, без исключений) поэты и писатели, примеряют на себя его поэтический костюм (эх, широко! – поправиться бы, да времена не те – фитнес, знаете ли…), под Есенина подделываются, хотят, как он – чтобы на улице бросались, в кабак тащили…

66. Виталий Желудев, учащийся 8 класса. Докучаевск, ДНР

Посвящение Сергею Есенину…

65. Влада Горошко, руководитель объединения «Проба пера». Поселок Парковый, Краснодарский край

Мой Есенин

За тёмную гряду леса садится рыжее, будто спросонья, солнце. В последний раз освещает багровым лучом раскиданные стога, пушистые облака, заглядывает мне в глаза. Может быть, оно хотело спросить, не слышала ли я о рязанском парне с русыми, цвета спелой ржи, волосами, синими, как небо, глазами и чистой, словно весенний проливной дождь, улыбкой.

Солнце, остановись на мгновенье! Я расскажу тебе о Сергее Есенине, расскажу, почему полюбила его стихи. Полюбила с того мгновения, когда услышала их по дороге в село Константиново. Мы ехали в автобусе среди зимнего леса, и я поняла, какая она, «страна берёзового ситца»!

О Есенине много написано, его все знают, он поэт-легенда. Но у меня свой Есенин. С ним я могу грустить, радоваться, его могу бесконечно слышать в песнях. Теперь я понимаю, что где есть поющее сердце, где есть сердечное прозрение – там и сердце читателя. Сергей Есенин выражает эту главную линию русской лирики. И самую трудную. Поэтому и всенародная любовь. При всех редких публикациях Есенина в 30-50 годы его стихи находили, переписывали от руки, учили наизусть – и всем сердцем откликались на его слова, на его песню.

Но почему эти стихи близки и понятны сегодня мне, девочке другого поколения? Пожалуй, из-за глубокой любви поэта к родине, из-за безграничной любви к природе, её красоте, из-за того, что проникновенные строки учат меня понимать всё прекрасное. С Есениным я вижу, как цветут травы, смеются озорные глаза озёр, молодую берёзку, что летом полоскала свои косы в воде, а зимой хрустально позванивала ими.

Что для человека самое дорогое в жизни? Я бы ответила: «Родина». И разве не счастье воспевать её красоту! Нельзя жить на земле и не иметь дома, матери, семьи. И нельзя их не любить.

На траву упала роса. Растаяли в небе звёзды-насмешницы, рассвет какой-то розовый и звонкий. Кажется, скажешь слово тихо-тихо, а оно полетит через всю землю. Где-то далеко зазвучала песня, на неё откликнулись лес, озеро, солнце. Я будто вижу, как Есенину захотелось к людям. Он выбежал на луг, поглядел на родные, знакомые до боли поля и замер. Теперь он твёрдо знал, в какие бы края не забросила его судьба, он никогда не расстанется ни с этой землёй, ни с берёзкой над прудом. И зазвучала клятва в верности новой стальной России. Слова поднимались в рассветной звонкой тишине к солнцу и летели над Русью вместе с вольными ветрами через леса, озёра, луга, сквозь годы:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте Родину мою!»

После смерти поэта Алексей Толстой сказал: «Умер великий национальный поэт. Он сжёг свою жизнь, как костёр. Он сгорел перед нами. Его поэзия есть как бы разбрасывание обеими пригоршнями сокровищ его души….»

64. Надежда Изотова. Наро-Фоминск, Московская область

Что не так с Есениным?

Многие упражнялись в постановке диагноза Есенину. Очно и заочно. Алкогольная зависимость, шизофрения, меланхолия (т.е. депрессия). Но клиническая психология и психиатрия не стоят на месте. Какой диагноз ему бы поставили в 2020-м?

На основании анализа общеизвестных фактов можно поставить предварительный диагноз — нарциссическое расстройство личности. Давайте вместе рассмотрим основные характерные черты нарцисса и сравним с тем, что написано о Есенине и что он сам писал в стихах.

Нарциссизм формируется в детстве — это расстройство начинается с равнодушных, отвергающих ребёнка родителей. Ребёнок не чувствует себя ценным без одобрения окружающих. Все знают, что Есенин в раннем возрасте воспитывался в доме бабушки и деда Титовых. Классическая для нарциссов травматизация, о которой он упоминает в своих юношеских стихах: «Догадался и понял я жизни обман, / Не ропщу на свою незавидную долю. / Не страдает душа от тоски и от ран, / Не поможет никто ни страданьям, ни горю»

Пожалуй, самой яркой хронической чертой нарциссов является зависть. Болезненное разрушающее чувство, из-за которого нарцисс обесценивает любое своё достижение. Именно это чувство является причиной промискуитета. Сначала Есенин идеализирует женщину, а потом обесценивает: «Ты такая ж простая, как все, / Как сто тысяч других в России.» — и снова ищет идеал.

Постоянное соперничество — характерная черта взаимодействия нарциссов с окружающими. Соперничество с Маяковским. Соперничество с Бедным, с Пастернаком. Соперничество с Дункан приводит к очередному разводу: «Ты — просто танцовщица. Люди могут приходить и восхищаться тобой, даже плакать. Но когда ты умрешь, никто о тебе не вспомнит.» И за Дункан особенно обидно, так как объективно она была всемирно известной балериной в своё время, а сейчас признана основательницей стиля контемпорари.

Другая черта — грандиозность. Это зацикленность на себе, вера в свою уникальность и исключительность. Это зависимость от желания нравиться окружающим, потребность в восхищении. Вот интересный пример. Есенин стал на несколько месяцев вегетарианцем, потому что это было модно, но не хотел себя так называть из-за страха показаться обычным: «Милый Гриша, … я бросил есть мясо, рыбу тоже не кушаю, сахар не употребляю, хочу скидывать с себя все кожаное, но не хочу носить название «вегетарианец».

Одновременно нарциссы страдают от неуверенности в себе, вплоть до полной ничтожности. Чувство собственного достоинства нарцисса начинает сильно зависеть от вещей, которыми он обладает. Отсюда любовь Есенина к модным нарядам, роскошным авто, ресторанам.
Из-за постоянного обесценивания Есенин-нарцисс всё время ощущает чувство потери и не чувствует удовольствия от обладания чем-либо или от своих достижений. Чувство пустоты внутри и скуки. Одиночество. Из воспоминаний Надежды Вольпин: «– А у вас так бывает? Пусто внутри? И вроде жить наскучило?» Пустота и скука толкает к созданию экстремальных ситуаций: к употреблению наркотиков и алкоголя, к беспорядочным связям и в целом к странному и эпатажному поведению, которое со стороны выглядит как шизофрения. В патологических случаях пациенты даже калечат себя, чтобы ощутить своё превосходство и лишний раз привлечь внимание. Как в Англетере: «Это безобразие! … Ты понимаешь? Хочу написать стихи, и нет чернил… Смотри, что я сделал!». Он засучил рукав и показал руку: там был надрез».

В октябре 1925 г. в автобиографии поэт писал: «Что касается остальных биографических сведений — они в моих стихах». Благодаря стихам мы имеем возможность проследить как прогрессировал нарциссизм от нормального к патологическому: от понятного стремления быть успешным до саморазрушения и депрессии. Нарцисс, который не является человеком творческой профессии, редко бывает самокритичен и ещё реже заканчивает жизнь самоубийством. Именно из-за того, что Есенин выбрал для себя творческий путь, он ухудшил своё положение. Ведя своеобразный «поэтический дневник», поэт постоянно рефлексировал и углублялся в свои переживания, в самого себя. Ту часть себя, которую он считал ничтожной и стыдился кому-либо демонстрировать. Я думаю, именно это переживание стало основой поэмы «Чёрный человек».

63. Вячеслав Лопушной, литератор. Кемерово

Даешь Нобелевку за собаку!..

27 декабря 1925 года погиб Сергей Есенин… Не сомневаюсь, что именно погиб. Слишком уж очевидны были зафиксированные следы насилия над ним в «Англетере». Нет, не собираюсь углубляться в версии произошедшего. Но диву даюсь, что до сих пор тайна велика есть (во всяком случае, официально): чем же так нестерпимо не угодил ЧК великий русский поэт, не входивший ни в какие «контрреволюционные группировки». Но о том не здесь.

Одна из постоянных читательниц моего блога в фэйсбуке с горечью написала мне, что среди ее знакомых, весьма не чуждых поэзии дам, есть такие, кто не считает Есенина за поэта: мол, кабацкий шансон. Что ж, могу поздравить этих дам: их мнение удивительным образом совпадает с мнением наших когдатошних партии и правительства, на 35 лет лишивших народ великого русского лирика: он вышел из опалы лишь в оттепель.

Мне в руки попал его малоформатный пятитомничек в 16 лет, в 62-м. Очаровало и кабацкое, и всё лирическое, и драматическое. Помню, ходил ночью, как сомнамбула, и повторял: «Я не знал, что любовь зараза, я не знал, что любовь – чума…». Даже будил матушку: «Мам, ты только послушай, как же это здорово!» Но более всего, меня потрясли «Черный человек», все 26 строф которого сразу же заучились, и, конечно, шедевр на все времена «Песнь о собаке». Много лет спустя, я дал этот стих сыну-первокласснику. И он прочитал его в школе. Так, чуть не у всего класса заблестели глаза. Не знаю, прочти это нынешние первоклассники, может, и не будет уже такой реакции. Но в связи с этим вот что вспомнилось. Может, легенда, но слышал, что А.Фадеев принял в СП СССР за один стих «В лесу родилась елочка» его авторицу! Потому что это для детей на все времена. Так вот, убежден, что за одну эту «Песнь» Есенину можно было присуждать нобелевскую премию, потому что это для всех человеков на все времена!

Так случилось в моей жизни, что разговаривал во сне с Блоком и Северяниным, о чем написались небольшие эссе. Есенин тоже однажды удостоил меня разговора с ним. Но врать не стану: это была короткая встреча в…кабаке: он же ведь «кабацкий» поэт. И говорили о женщинах, в детали чего углубляться не хочу. Но живо представляю, что беседа наша продолжилась…

В.Л.: Сергей Александрович! Вы понимаете, что останетесь на века всенародно любимым поэтом, что Вас будут читать, будут петь: интеллигенты и работяги, село, и город, блатота и подворотня? Ведь это феноменальное явление! Вы знаете, как-то моя семилетняя внучка неожиданно спросила: «А есть у нас поэты, которых все-все знают?» Я лишь на пару мгновений задумался и ответил: Есть! Да, Российская земля богата многими прекрасными поэтами. Но весь-весь наш народ знает только троих: Пушкина, Лермонтова и Есенина!.. Так необъяснимо произошло!

С.Е.: Понимаю ли? Подозреваю. Но многое зависит от властей. Нынешняя, а она надолго, вряд ли это позволит народу…

В.Л.: А Вы догадываетесь, что предрекать себе в стихе скорую кончину («…может быть, и скоро мне в дорогу бренные пожитки собирать») опасно и чревато для поэта.

С.Е.: Конечно! Но с этим ничего нельзя сделать. Краткий миг жизни, в ней – любовь…и смерть. Только это и занимает пиита.

В.Л.: Ну, почему же? У меня не выходит из головы в Вашем «Ответе матери»: «…А с твоим умом – пост председателя в волисполкоме!». Вы же не будете уверять, что мама так и сказала, а не Вы вложили в ее уста эту фразу? Значит, где-то подспудно, в глубине, может быть, не души, а мозга, Вы не исключали такой вариант? А зачем Вам это было бы надо?

С.Е.: Не буду лукавить, уверять, что матушка так точно и произнесла. Ну, может, что-то похожее… Зачем мне? Точного ответа у меня нет. Но это хороший стимул бросить пить и чем-то еще, кроме своих строк, пригодиться людям. К тому же, по моим наблюдениям, среди этих персон – предревкомов, предволисполкомов и даже высокопоставленных чекистов – попадаются небесталанные стихотворцы,( а почему бы и нет, ничто человеческое любому человеку не чуждо) к коим тянутся женщины, еще сильнее, чем к «чистым» поэтам. Но мне эти посты всё-таки не грозят, также, как и затяжка во всё кожаное: я слишком верю в Бога. Я против грабежа и осквернения церквей. Прикинуться атеистом никогда не смогу. Так что, скорей убьют, чем…

В.Л.: Вы это серьезно мечтаете, чтобы во всей планете исчезли не только ложь, но и грусть?

С.Е.: Ну, что Вы, ей-богу! Конечно, бес чуток попутал. С кем не бывает? Ради роскошной рифмы: Русь-грусть. На самом деле на этой грешной Земле никогда не исчезнет ложь. А если убрать грусть из моих стихов, что останется?..

В.Л.: Может, наивный вопрос. Но откуда, при Вашем скромном формальном образовании, у Вас смолоду такая богатая лексика?

С.Е.: Ну, не столько богатая, сколько самобытная, Вы, наверное, хотели сказать. Не зря же я последний поэт деревни. А вообще от Бога, от кого же еще? Без этого поэт просто не может состояться. Этим и, конечно, уникальными метафорами, он и отличается от грамотного поднаторевшего графомана, порой способного своим версификаторством внушить простодушным, что и он – поэт. Само собой, и от общения с писателями-поэтами. Ну и книжки никто не отменял. И не только для лексики. Если бы меня в детстве не потряс рассказик «Муму», наверное и «Песнь о собаке»» не написалась бы…

В.Л.: А я, простите за пару слов о себе, если б не Ваши стихи, наверное, никогда бы не написал свое «Брату меньшему», может быть, лучший мой стих…
Неисчерпаемо трогательны и Ваши персидские мотивы! Это всё, благодаря Шаганэ?

С.Е. Ну, разумеется. Вообще, я убежден, женщина чудодейственным образом способна превратить тривиального человека в настоящего поэта!

В.Л.: Это точно! Именно так и произошло в моей жизни!..
Мне кажется, каждый поэт пишет и оставляет своего «Черного человека» под тем или иным названием. Но обычно это происходит к старости. Почему у Вас в 28? Вы чувствовали, что осталось немного?

С.Е. И да , и нет. Век поэта короток. Лермонтов окончил земной путь в 27, Пушкин – в 37, Блок еле 40 перешагнул. Не в обиду Вам будет сказано, но тот, кто дожил до 70, вряд ли останется в памяти людей как большой поэт. Не знаю, может быть, случаются исключения.

В.Л.: Да какие обиды, Сергей Александрыч! Вы правы. Читал когда-то Валентина Катаева «Алмазный мой венец». Там Вы выведены под прозвищем Королевич. И не очень-то лицеприятно он прошелся по Вашим пивным скандалам. Как Вы к нему относитесь?

62. Софья Смольская. Белгород

Сергей Есенин

Думаю, это будет серьёзное соревнование между теми, кто захотел стать посмертным биографом Есенина. Наверняка, если не каждый первый, так каждый второй, решит остановиться на конкурсе с заголовком, где есть фамилия человека, которого читали наравне с Блоком, цитировали, а после — снимали фильмы, интегрировали в реп и печатали на толстовках. И так повелось, что если ты знаешь хотя бы пару его стихов, то уже можешь претендовать на звание образованного человека. Теперь давайте подумаем — какой должна быть личность, если то, что ею создано, даже задев по касательной, превращает нас в философов?

Потратив некоторое время на изучение жизни самого мейнстримного поэта в Википедии, понимаешь, что насмешливое слово «деревенщина», намекающее на необразованность её жителей, на самом деле не имеет под собой существенных оснований. В любом случае, Сергей Есенин из села Константиново Рязанской губернии очень далёк от этого определения, ровно как и Маяковский, Фет, Тютчев… Однако кое-какие стереотипы всё же имеют место быть. Отучившись в церковно-приходской школе до 1912 года, Есенин, как и вся амбициозная молодежь, уехал в Москву. Думаю, отчасти на решение о переезде повлияло то, что в городе (столицей Москва станет чуть позже, в 1918) уже жил отец поэта, и это значительно упрощало задачу. Работал он старшим приказчиком (в наших реалиях профессия близка к менеджеру) в мясной лавке купца Крылова, и, на первое время, Сергей Есенин устроился туда же. Потом он смог найти работу, соответстующую его интересам и навыкам, в типографии. Где, как не в типографии, можно вплотную работать с текстами, анализировать тенденции современной литературы и найти людей, способных подсказать, что и как? Это было прекрасной практикой, которую, для цельности, необходимо было дополнить академическими знаниями.

И вот, в 1913, Есенин, параллельно работе, поступил вольнослушателем в Московский городской народный университет на историко-философское отделение. Казалось бы, всё складывается идеально и разумно: работает человек, университет скоро окончит, вырастет уважаемым академиком… И вы уже наверняка задумались, что всё же надо было идти в ВУЗ, раз даже Есенин со своими талантами без него не обошёлся. Однако нет, обошёлся, и уже через год, в 1914, бросил работу и учёбу. Становится ясно, что «повстанческий дух» приписан поэту не только вследствие его смелых стихов, разобранных на цитаты, но и вследствие его поступков, характера.
Между тем, какой он по натуре и тем, что он пишет, нет несогласованности; но ещё более интересно то, насколько искренен он в своей лирике. Посмотрите:

Хулиган я, хулиган.

От стихов дурак и пьян.

Но и все ж за эту прыть,

Чтобы сердцем не остыть,

За березовую Русь

С нелюбимой помирюсь.

Я всегда, когда глаза закрою,

Говорю: «Лишь сердце потревожь,

Жизнь — обман, но и она порою

Украшает радостями ложь.

В его сборниках живёт не только «высокая» поэзия, но и совершенно простая. Возможно, именно эта экстримальная откровенность и помогла Сергею Есенину довольно быстро стать знаменитым. Его не интересовали рифмы «любовь-кровь» и другие банальности, он писал как хотел, не ограничивал свои произведения рамками правильности и утончённости. Его творчество бросало вызов устоявшемуся мнению о том, что стихи надо читать исключительно с меланхоличным видом, во время дождя и, желательно, около камина.

Риск оправдал себя.

Уже в 1915 он декламировал не зеркалу, а Блоку, Городецкому и другим поэтам. Самым именитым слушателем его произведений стала императрица Александра Фёдоровна и её дочери в Царском Селе.

Очевидно, что Есенин обладал невероятным артистизмом и умел оригинально себя подать. Он занимался тем, что сейчас называется работой над имиджем. Тактика была проста — шокировать и запоминаться.

Так, во время романа со знаменитой танцовщицей Айседорой Дункан, поэт последовал за ней в турне по Европе и Америке, где запомнился скандальным поведением. Объяснял он это так: «Да, я скандалил. Мне нужно было, чтобы они меня знали, чтобы они меня запомнили. Что, я им стихи читать буду? Американцам стихи? Я стал бы только смешон в их глазах. А вот скатерть со всей посудой стащить со стола, посвистеть в театре, нарушить порядок уличного движения — это им понятно. Если я это делаю, я миллионер. Мне, значит, можно. Вот и уважение готово, и слава и честь! О, меня они лучше помнят, чем Дункан!». Однако должного отклика за границей поэт не нашёл и вернулся в Россию, где продолжил писать.

Ни для кого не секрет, что Есенин в последние годы жизни злоупотреблял алкоголем. Из-за этого возникла не одна сотня ложных предположений о том, например, в каком состоянии писался «Чёрный человек». Мемуаристы утверждают, что в здравом уме и трезвости. Однажды Есенин признался своему приятелю: «За мной ходит отчаянная слава пропойцы и хулигана, но это только слова, а не такая уж страшная действительность».

Может, поэт именно так и считал, но его возлюбленная Галина Бениславская, приютившая Есенина после возвращения из Америки, такого мнения не разделяла и изо всех сил боролась с пагубными привычками поэта. Вместо благодарности женщина получала только сцены и скандалы. В конце концов поэт уезжает на Кавказ и женится на внучке Льва Николаевича Толстого Софье, чем вызывает нервный срыв Галины Бениславской.

Нельзя сказать, что брак изменил жизнь Есенина: загулы и сборища продолжались. А в год свадьбы, 1925, произошла и смерть поэта, которую, знающие его люди, переносили крайне тяжело.
Удивительно, что если уж женщины влюблялись в Сергея Есенина, то любили страстно и преданно, несмотря на его своенравие и образ жизни. Софья Толстая говорила: «Если вы любите меня, то я прошу ни в мыслях, ни в словах никогда Сергея не осуждать и ни в чём не винить. Что из того, что он пил и пьяным мучил меня? Он любил меня, и его любовь всё покрывала. И я была счастлива, безумно счастлива… Он дал мне счастье любить его. А носить в себе такую любовь, какую он, душа его, родили во мне, — это бесконечное счастье…».

Галина Бениславская после таинственной смерти в гостинице «Англетер» в течение года приводила в порядок бумаги Есенина, писала о нём. А потом застрелилась на его могиле, написав в предсмертной записке, что здесь «для меня всё самое дорогое».

Сергей Есенин был ярким, «горел до тла», и его самого нельзя называть плохим или хорошим. Он был передовым, талантливым человеком с многогранной жизнью и не менее многогранным творчеством.

61. Ольга Боткина, журналист, писатель, районная газета «Острогожская жизнь». Воронежская область

Сказочник русской деревни

«Хорошо и тепло, как зимой у печки», когда рядом томик стихов Сергея Есенина. Нежный деревенский Лель много рассказал потомкам. Его лирика – бытописание неповторимого колорита русской крестьянской жизни. В короткой статье «О себе», написанной незадолго до смерти, он просил всю его биографию искать в стихах.

Трагедия Сергея Есенина в том, что он так и остался рязанским озорным мальчишкой. Не был он готов к интригам, не был готов к загранице, к революционным потрясениям, которые разрушили навсегда уклад русской деревни.

В детстве Есенина нежно любила бабушка, рос он на приволье, ловил рыбу, охотился с дядьями. Пьяный дедов разгул, звон колоколов, старцы и монашки, походы с бабушкой по монастырям и церквям формировали русский характер. В жизни противоречивый, он целен в поэзии.

В 15 лет написано одно из самых красивых стихотворений. Его любовная лирика сколь эротична, столь же и невинна.

Выткался на озере алый свет зари.

На бору со звонами плачут глухари…

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,

Хмельному от радости пересуду нет.

Возможно ли было тогда поэту остаться в деревне? Жить, писать стихи, работать на земле? Возможно ли сейчас поэту жить в деревне? Получается, что нет. Обязательно должен поэт пройти инициацию столицей, чтобы получить признание. А если без признания? Можно ли всю жизни писать стихи, не имея широкой публики? Наверное, нет. В конце концов, обмельчает стих, не разовьется талант. Вот и получается, что «покинул он родимое жилище». И назад уже не было пути. Но душа его осталась в деревне.

О красном вечере задумалась дорога,

Кусты рябин туманней глубины.

Изба-стуруха челюстью порога

Жует пахучий мякиш тишины.

Есенинские метафоры, сравнения и олицетворения – это напевы крестьянского быта. Он смог, как никто, поэтизировать его. Он создатель мифов русской природы, он ее сказочник и чародей.

Там, где капустные грядки

Красной водой поливают восход,

Кленочек маленький матке

Зеленое вымя сосет.

Эти строки пахнут парным молоком утренней дойки, в них слышится песня, с которой идут бабы и девки на ферму и в поле, от них веет теплотой, сквозь них видишь мать, которая в жаркий полдень села с сыном под рябину и кормит его грудью. В этом раннем маленьком стихотворении, написанном в 1910 году – манифест творчества Есенина.

Поэт пишет картины русской природы с натуры, кажется, что и сама натура вошла в него и стала его естеством. Вроде бы, написано просто:

Сыплет черемуха снегом,

Зелень в цвету и росе.

В поле, склоняясь к побегам,

Ходят грачи в полосе.

Но тайна поэзии Есенина одухотворяет эти строки и наполняет их именно тем настроением, которое бывает весной, когда цветет черемуха.

Непревзойденный мастер метафор, вплетает в кудри «голубые нити», «сбирает на дороге колосья в обнищалую душу-суму».

Облетает моя голова,

Куст волос золотистый вянет…

Скоро мне без листвы холодеть,

Звоном звезд насыпая уши.

Читая Есенина, начинает тянуть под ложечкой. Такая грустная и вместе с тем сладкая истома овладевает буквально физически:

Обняв трубу, сверкает по повети

Зола зеленая из розовой печи.

Кого-то нет, и тонкогубый ветер

О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.

Ну и, конечно:

Ты жива еще, моя старушка?

Жив и я. Привет тебе, привет!

Пусть струится над твоей избушкой

Тот вечерний несказанный свет.

Какие тут могут быть комментарии? Это вечное, общечеловеческое. Говорят, он пил, бил спьяну свою стареющую Изодору, но никогда не терял он любовь к русской деревне и природе, которые слились в нем в любви к матери, к родному дому, к деревенскому босоногому детству. А что хулиганил, был вечным неприкаянным скитальцем, так это только оттого, что его раздирали предчувствия, видения и боль за уходящую вдаль за горизонт голубую Русь. Вместо невесты в белом кружевном платке – старая старуха с шамкающим ртом покосившихся хат. Но про Есенина нельзя заканчивать на трагической ноте, а если уж трагически, то со звоном бубенцов, перезвоном колоколов, чтобы где-то пела гармошка.

Очень Сергей Александрович любил жизнь, пройдя имажинизм, признал его безжизненность, склонился душой к Пушкину. Недаром они были тезками наоборот.

А потомки будут учить историю русской деревни, которой уже нет (а к тому моменту сравняют с землей последнюю повалившуюся набок русскую избу) по стихам Сергея Есенина. Каждое его творение можно сравнить с миниатюрой, на которой можно разглядеть все картины крестьянской жизни.

Велика мудрость русского человека, который не построил канализационных сливов. Сколько смысла сокрыто в покосившемся заборе, в хождении до ветру, в сидении на печи, в деревянным мостах, которые каждый год сносят вешние воды, а потом мужички снова стучат топорами и с песнями строят всем миром новый мост. Русский характер – это огромный противовес европейскоиу прогрессу, который сохраняя исконность, бережет первозданность созданной Богом природы.

Все это в Есенинском «Письме деду». Ему бы к внуку приехать, погреться в теплых краях после завывающей рязанской метели, посмотреть на европейские «розы с кулак», да вот беда: не признает старик паровозов, а конь его туда не домчит. Так и не попрощается дед с любимым внуком, который оказался в потустороннем для него мире. И внуку к деду тоже не попасть. Казалось бы, чего проще? Но нет. Они в параллельных мирах. И встретились на свете том, где все рано или поздно встречаются, где «ждут на крылечке бабка и дед резвого внука подсолнечных лет».

И дед крикнет откуда-то из-за пышущей жаром печки:

Ну что же! Вставай, Сергуша!

Еще и заря не текла,

Старуха за милую душу

Оладьев тебе напекла…

И где-то рядом «мать с ухватами не сладится, нагибается низко», а тут же «старый кот к махотке крадется на парное молоко».

И Сергуша окинет все это радостным взором и ответит: «Ты запой мне ту песню…Ты мне пой, ну а я припомню, как в траве, между корней, бежит, струится маленький серебряный ручей».

60. Елизавета Рубцова, учащаяся, школа № 59. Рязань

Сергей Есенин

В каждой области, в каждом городе рождались великие люди: певцы, писатели, инженеры или ученые. Для жителей Рязани таким человеком является Сергей Александрович Есенин. Поэт умело описывал человеческие чувства, будь то щемящая в груди тоска по Родине или увядшая со временем любовь. Каждое его стихотворение – история, раскрывающая давно отзвучавшие мотивы с новой и доселе неизвестной стороны.

Каждый гражданин России непременно знаком с творчеством Сергея Александровича, ведь он по праву считается народным поэтом и певцом земли русской. Каждое его произведение наполнено чувствами, восприятие которых усиливается в значимом для автора месте. Я считаю, что путешествие в Константиново (родное село поэта) поможет проникнуться духом творчества и понять, какие мысли он закладывал в некоторые свои стихотворения и поэмы.

В своем творчестве Сергей Александрович освещает много различных тем и проблем. Сегодня мы рассмотрим некоторые из них. В стихотворениях поэта любовь сложное и противоречивое чувство. Меня это часто заставляет задуматься о том, как сильно это чувство может повлиять на человека и его восприятие мира.

Стихотворение «Я спросил сегодня у менялы» заставляет рассуждать об истинных проявлениях любви. Читая, мы осознаем, что «о любви в словах не говорят», а лишь вздыхают украдкой. Если человек действительно любит, то не стоит пытаться доказать это словами. Как только человек перестает действовать и начинает тонуть в своих пустых словах о любви, можно считать чувства погибшими. Кажется, что произведение наполнено внутренним светом за счет необычных средств выразительности, например, красочное сравнение «глаза, как яхонты, горят».

Стихотворение «Не бродить, не мять в кустах багряных…» окрашено совершенно другими красками. После прочтения ты понимаешь, как больно прощаться с таким светлым чувством как любовь. Пусть иногда «шепчет синий вечер» о приятных воспоминаниях и «кроткий говор» слышится, напоминая о бушующих некогда чувствах, но уже ничего не вернуть. Все имеет свое начало и конец, так происходит и в отношениях. Несмотря на то, как долго хранить в сердце милый образ, со временем он забудется и тогда человек, как лирический герой скажет: «Отоснилась ты мне навсегда». Именно это значит отпустить человека и жить дальше, ища что-то новое.

Важное место в лирике поэта занимает тема природы и любви к родному краю. В стихотворении «Запели тесаные дороги…» раскрывается суть всех лирических произведений, посвященных данным темам. Сергей Александрович показывает, что любит свою страну, хоть она и не идеальна. Это подтверждается словами «Но не любить тебя, не верить —я научиться не могу.» В стихотворении «Гой ты, Русь, моя родная…» можно увидеть похожую мысль. На предложение покинуть Родину, оставить ее ради рая на земле лирический герой отвечает: «Не надо рая, дайте родину мою».

Сергей Александрович Есенин является моим любимым поэтом. Его произведения помогают совершенно по-новому посмотреть на мир, на чувства и на человека в целом. Возможно, кто-то, читая одно из стихотворений поэта, переменил взгляд на мир и свое окружение. В заключение я бы хотела сказать, что нельзя забывать об искусстве, несмотря на то, что мы живем в мире, где главенствуют технологии.

59. Иван Васильев, путешественник-фрилансер, поэт. Россия

Спор о Есенине

В мире свершившейся квадратуры круга, где нет запрета на вечные двигатели и стрела времени летит, куда захочет, вполне мог бы произойти случай, так живо описанный Набоковым в романе «Дар» в виде совершенно гоголевской контрабанды Пушкина во времени. А мистификация, словно вышедший из-под контроля эксперимент, могла бы покинуть пределы отмеренного человеку срока, и вот уже Пушкин догоняет метину отмены крепостного права, и, почти ровесник девятнадцатого века, подобно чеховскому монаху, вторгается в новое столетие, врастая в крылья времени и вырастая в ровесника всей русской словесности. Вечный ровесник и сопроводитель культуры, некий объективный наблюдатель, господин С-точки-зрения-вечности, гуляющий с вами по аллее литературных творцов, мог бы рассказать, что не далее как вчера своими глазами видел Есенина – да, заседал в Союзе писателей, ходил в гости к опальной Ахматовой, говорил с Шолоховым о службе в Великую Отечественую военным корреспондентом, переступил за символическую линию середины века и черту 1953 года, принял Оттепель и теперь пишет новые стихи. На невероятных фотографиях сбывшейся квадратуры круга Есенин встречается с Окуджавой и Высоцким, последнему он посвятит цикл стихов, а для первого перепишет своё старое «До свиданья, друг мой, до свиданья». С Евтушенко Есенин долгие годы будет составлять «Строфы века».

Что же этот наблюдатель ещё мог бы поведать о новом Есенине? Дадим ему слово.

В ваше время, скажет господин наблюдатель, Есенин мог быть рок-звездой, внешне так похожий на молодого Глеба Самойлова из «Агаты Кристи». Колесит по стране: литературные форумы, встречи с читателем, ведёт на патриотическом канале передачу о русском слове. Навечно тридцатилетний юноша вместе с «Монгол Шуудан» на сцене «Нашествия» исполняет «Да, теперь решено без возврата», подыгрывая себе на гитаре. И невозможно устоять, не вскинуть зажжённую зажигалку над головой:

А когда ночью светит месяц,

Когда светит… чёрт знает как!

Я иду, головою свесясь,

Переулком в знакомый кабак.

А вы, как я посмотрю, – скажет читатель, – не слишком-то церемонитесь с классиком… Наблюдатель высокомерно посмотрит на вас и продолжит.

Позвольте рассказать подлинную историю поэта. Есенин начался в до-животном, растительном мире. Об этом его «Песнь о хлебе». Из глухого Средневековья, из славянского язычества деревенских божков и гудящих свистулек вышел он, пророчествуя о кленовом господе на ослёнке-ветре среди хоровода берёзовых наяд и ивовых монашек:

Между сосен, между ёлок,

Меж берез кудрявых бус,

Под венком, в кольце иголок,

Мне мерещится Исус.

Это милый доморощенный философ, пронзительный наш Франциск Ассизский – кто ещё так полюбил пташек, молодые поросли вдоль болот! И тело его – сублимированная кленовая плоть, а ладони – в листовых прожилках, просвеченных солнцем.
От древесных эпох через средневековье пришёл поэт к архитипической своей деревне, запечатлённой кругом изб и околиц девятнадцатого века. Но уже отрешённо выбитый новой эпохой в город, свою невозможность выйти из этого круга поэт облекает в новую «древнерусскую тоску» – утрату деревни:

Мир таинственный, мир мой древний,

Ты, как ветер, затих и присел.

Вот сдавили за шею деревню

Каменные руки шоссе.

Но не в этом трагедия Есенина, и даже не в том, что он скорее поэт века классического, традиционного. Он больше современник Некрасова, Фета, Блока и даже Пушкина, чем Гумилёва, Маяковского или Ахматовой. Он остался в пространстве ямщиков, нищих, кабацких завсегдатаев – то есть героев романса. Большевики, чека, бакинские комиссары – всё это кургузо, крупным яблоком топорщится из его крестьянского кармана.

Трагедия Есенина в пристальном следовании духу романса, метелящего по девятнадцатому веку, в оглушённой пьянством чувствительности. За что его полюбил народ? Да вот за это: что Есенин – поэт под гитару. «Клен ты мой опавший», «Письмо матери»… И вместо ранней натурфилософии остаётся только «Рассея», только кабацкие кухоньки хрущовок, бытовые, накипевшие чувства. То есть романс. Поэтическим одиночкам посвящены его последние строки, запечатлённые на клочке бумаги собственной кровью, – вот, мол, как заканчивает настоящий поэт. Но ведь этим он нам и мил – романсом. Хотя и были способности выйти за пределы романса к универсальности, были…

В итоге, скажу я вам, поэтическая квадратура круга, вечные двигатели, свободная стрела времени – невозможны. Возвращение в сказочную страну «берёзового ситца» разомкнулось через петлю…

И наблюдатель, господин sub specie aeternitatis, разогнавшись в своём безразличии к нашему мирочувствованию, исчез. Наваждение, какой-то «дух отрицания, дух сомненья», которому всё равно, что Есенин дорог нам чем-то ещё, а не только романсами.

Чем же Есенин действительно нам дорог, чем трогает и почему живёт с нами в одном и том же громыхающем времени, хоть и был сын своей эпохи и писал в шаг ей, о своём и по-своему?

Но только ли о своём? Читатель, житель повседневности – та глубокая чаща, из которой вышел поэт и встал, как грибник на поляне. Лес видит багряный закат, предвещающий завтрашний ветер, и ухо его слышит тоскливый осенний голос журавлей, до него доносится запах сожжённой листвы. Но только человек может выразить предвестие урагана, птичью тоску о родине, покидаемой на зиму. Всё это чувствует читатель, но воспроизвести в верном слове может только художник – со своим почерком, с принесённой с собой палитрой, интонациями. Он один говорящий в краю немых? И да и нет. Он не один, потому что в хоре, но звучит как солист, потому что выражен, скульптурно выделен природой. Голос хора анонимен, способен только указывать на общие символы: голос всеобщей жизни, природы, народа, глас Бога. Есенин деанонимизирует его, русского человека из большого хора русской жизни, который стоит возле дверного косяка деревенского дома, откуда открывается бесконечный простор. Именно через художественную субъективность Есенина смотрит русский человек на этот простор. Благодаря своей субъективности художник способен как бы отклониться и подняться и поэтому увидеть со стороны жизнь в своём субъективном – но и объективном тоже – свете.

Есенинская практика прикосновения к поэтическому опыту по-своему универсальна. Но в отличие от привычной, заученной нами пушкинской универсальности яркого, сфокусированного сознания, есенинская универсальность – предсознательная, рассеянная, иногда патологически странная, предчувствующая – древними, дочеловеческими органами природы: луной, ветром, клёном, дошедшим до околицы, ворочающимся во тьме неологизмов языком земли:

О, если б прорасти глазами,

Как эти листья, в глубину.

***

И наполняешь тишь полей

Такой рыдалистою дрожью

Неотлетевших журавлей.

Есенин остаётся с нами в нашем гремящем времени, потому что всё это наше: ошибки, самообман и прозрения, – очищенное поэтом до горения беспримесного эфира искусства, приоткрывающего тайну жизни.

58. Евгения Боржицкая, учащаяся 11 класса ГБОУ школы 1507. Москва

Творчество Сергея Есенина

«Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины-основное в моём творчестве», -писал Сергей Есенин.

Стихотворения великого автора, будь они весёлые, насмешливые или скорбные, несут в себе какую-то своеобразную есенинскую тоску. Например, стихотворение «Выткался на озере алый свет зари…». Наступает рассвет, плачут птицы, но лирическому герою «не плачется-на душе светло.». Он знает, что скоро к нему выйдет любимая, и они останутся наедине. Тем не менее, стихотворение заканчивается следующей строкой: «Есть тоска весёлая в алостях зари.»

У Есенина было трудное детство. Как он сам писал, в два года из-за бедности отца и «многочисленности семейства, был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей…». Дядья посадили трёхлетнего мальчика на лошадь и пустили вскачь, потом они учили Сергея Александровича Есенина плавать. «Я неумело и испуганно плескал руками, и пока не захлёбывался, он всё кричал: «Эх, стерва! Ну куда ты годишься?» «Стерва» у него было слово ласкательное.» После восьми лет Есенин начал заменять охотничью собаку, лазил по болотам, снимал с деревьев грачиные гнёзда. Поэт был закалён детством- всегда ходил в царапинах, участвовал в кулачных боях, «был коноводом и большим драчуном». Видимо ранняя самостоятельность, детская суровость дали плоды таким произведениям, как «Хороша была Танюшка, краше не было в селе…», «Поэт», «Моя жизнь», «Что прошло-не вернуть.», «К покойнику»…

Религиозные мотивы тоже звучали в творчестве Сергея Есенина. Сам же автор не раз говорил, что с детства к Богу относился по-разному, а его героев нужно воспринимать как сказочных персонажей, не более. В таких стихотворениях поэт отражал не столько жизнь праведника, сколько безграничную духовность русского народа. «И сказал, протягивая руку: «На, пожуй…маленько крепче будешь…» Простой человек может быть лишён манер в обращении, но он всегда готов помочь ближнему, не задумываясь о его социальном положении или своём обогащении. Много работ у Есенина посвящены русскому крестьянину: «Песня старика разбойника.», «Матушка в Купальницу по лесу ходила…», «Микола.», «Кузнец.», «Егорий.», «Молитва матери.», «Сиротка.», «Ямщик.», «Побирушка.»… Выходец из деревни, он не мог не посвятить стихотворения родному народу, в окружении которого, автор научился жить.

Основной темой стихотворений Есенина оставалась Русь. «Затерялась Русь в Мордве и Чуди…» У поэта Россия всегда разная, для неё нет определённого понятия, потому что она сочетает в себе несочетаемое, этим и привлекает к себе, поэтому тоскуют по неё и любят её. Часто, описывая быт или природное явление, Есенин заглядывал в словарь Даля, где находил необычные колоритные слова и выражения. Гордость за национальную культуру и сделала из него поистине народного поэта.

Деревенский паренёк, он не мог найти себя в этом мире, но в своих стихотворениях Есенин раскрывал душу. Автор быстро понял, что уметь писать-мало, нужно быть заметным, нужно стать знаменитым. К сожалению, известность не дала Сергею Есенину счастья, к которому он стремился. Автор погрузился в тоску, депрессию и пристрастился к пагубным привычкам.

Есенин бывал за границей, видел Америку, Европу, Восток, но всякий раз убеждался в том, что тоскует по России, что нет в мире места лучше для него, покойнее для души. Поэт ощущал свой скорый конец и по возможности старался посетить родное село Константиново. Только здесь Сергей Есенин чувствовал себя самим собой, но остаться в селе значило отказаться от славы, от смысла жизни. Так поступить поэт не мог и не хотел.

Сергей Есенин был ранимый и восприимчивый к критике современников, жил в непростое для страны время, что оказало влияние на его душевное состояние. У автора складывались противоречивые отношения с властью, тем не менее в своих стихотворениях Есенин ратовал за человечность и любовь к Родине. «Тот поэт, врагов кто губит, чья родная правда мать, кто людей, как братьев, любит и готов за них страдать».

Сергей Есенин остался в памяти поколений «русским лелем», простым выходцем из деревни, восхищающимся красотой родной стороны.

57. Дмитрий Овчинников, литератор. Новосибирск

«Я последний поэт деревни»

Поэт в России — больше, чем поэт.

В ней суждено поэтами рождаться

лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,

кому уюта нет, покоя нет.

Е. А. Евтушенко

«Поэт в России — больше, чем поэт» — все мы с детства помним эту строчку нашего замечательного поэта-шестидесятника Е. А. Евтушенко. И насколько же, если вдуматься, справедливы эти нетленные слова. Впрочем, здесь нужно сразу оговориться, что речь идёт не о всяком поэте. Тут, к слову, большая почва для терминологической дискуссии на тему того, кто достоин столь высокого и почётного звания. Ведь не каждый человек, умеющий рифмовать – поэт. Это скорее версификатор. А поэт – это нечто иное. Это человек, которого Аполлон потребовал к великой жертве, и тонкого слуха которого коснулся божественный глагол (если немножко перефразировать Пушкина). Человек, наделённый великим даром слова, даром чувствовать душу своего народа и выражать её самым красивым и точным образом.

В этом смысле Сергей Есенин был настоящим Поэтом – с большой буквы. И он действительно, как полагается русскому Поэту, был «больше, чем поэт». Помимо всего прочего, как все (или почти все) великие русские поэты, Есенин был ещё и пророком. Например, его поэма «Чорный человек», богатая на различные интерпретации, вполне может рассматриваться в качестве пророчества грядущих ужасов, постигших страну через несколько лет после смерти поэта: уничтожения русской деревни, насильственной коллективизации, ограбления и уничтожения сотен тысяч ни в чём не повинных людей. И нетрудно понять, кто в таком случае подразумевается под эти самым «чорным человеком».

Есенин прожил совсем мало – всего тридцать лет. Впрочем, это вполне укладывается в известную канву, если учесть, что многие выдающиеся отечественные поэты также прожили немного: Пушкин, Лермонтов, Баратынский, Гумилёв, Маяковский, Блок, Надсон. Но за эти тридцать лет он успел сделать невероятно много – навсегда обессмертить своё имя. Как тут не вспомнить слова героя Вячеслава Тихонова из фильма «Доживём до понедельника», что от многих людей остаётся лишь тире между двумя датами. Очевидно, что случай Есенина совершенно иной. За примерно пятнадцать лет творческой деятельности он создал бесчисленное количество выдающихся шедевров русской словесности. Конечно, были среди его творчества и не совсем удачные стихи, особенно в последние годы. Например, такие стихи, как «Я полон дум об индустрийной мощи, / Я слышу голос человечьих сил», «Я тем завидую, / Кто жизнь провел в бою, / Кто защищал великую идею» трудно отнести к шедеврам есенинской лирики. Но не в них суть Есенина-поэта – подобные неудачные стихотворные опыты (если не по содержанию, то по структуре, абсолютно лишённой музыки) были и у Блока, и у Маяковского, и у многих других. Но ведь были и «Не жалею, не зову, не плачу…», «Заметался пожар голубой…», «Письмо к матери», «Я покинул родимый дом», «Клён ты мой опавший», «Ты меня не любишь, не жалеешь», «Мне осталась одна забава», «Исповедь хулигана», «Всё живое особой метой», «Я усталым таким ещё не был» и многие другие. Во всей мировой поэзии немного найдётся, стихов, которые можно поставить рядом с этими нетленными строками, к которым, к слову, относится и его предсмертное «До свиданья, друг мой, до свиданья», созвучное знаменитому некрасовскому (но приписываемому Добролюбову) «Милый друг, я умираю».

К слову, до сих пор ходит много различных инсинуаций относительно обстоятельств смерти Есенина. Конечно, как всегда в подобных случаях, можно сказать, что всей правды мы не знаем и никогда не узнаем. Но я лично, например, склонен придерживаться классической интерпретации его гибели. И в пользу этой версии есть весьма веские свидетельства. Например, в статье известной исследовательницы Галины Шипулиной «Мифы о смерти С.А. Есенина», где довольно убедительно показано, что мотивы увядания, тоски, безотчётной грусти, смерти, в конце концов, были присущи поэзии Есенина последних лет. И здесь не нужно быть каким-то глубоким исследователем – достаточно взять подборку стихов поэта этого периода жизни, и многое станет ясно. Да хотя бы последнее – «До свиданья, друг мой, до свиданья!».

Часто в контексте смерти Есенина вспоминают небезызвестное посвящение почившему товарищу-сопернику от Владимира Маяковского, особенно последние строки: «В этой жизни помереть не трудно, сделать жизнь значительно трудней». При этом с некоторой иронией упоминается, что сам Маяковский не внял своему совету, а предпочёл свести счёты с жизнью. Хотя вокруг смерти Маяковского тоже некоторые напустили тумана, но это уже, как говорится, другая история.

Говоря о поэзии Есенина, нельзя не отметить, что она удивительно автобиографична. Собственно, в своей последней автобиографии, датированной октябрём 1925 г. и озаглавленной «О себе», изложив пунктирно основные вехи своего земного пути, в конце Есенин сделал многозначительную приписку: «Что касается остальных автобиографических сведений, то они в моих стихах». И действительно, если открыть сборник есенинских стихов и прочесть их в хронологическом порядке, то перед нами промелькнёт вся его жизнь – бурная, противоречивая, не укладывающая в любые шаблоны. И его нельзя судить с позиций обывателя, тем более совсем другой эпохи – а нас от Есенина отделяет целое столетие.

Личность Есенина начала обрастать легендами ещё при жизни, а после смерти и вовсе подверглась тотальной мифологизации. Причём, что интересно, даже люди, лично и довольно близко его знавшие, а своих воспоминаниях писали о нём чуть ли не как о былинном герое, жившем в безумно далёкие времена, а не как о реальном человеке. Причём всё это началось с самого начала, когда он двадцатилетним пареньком приехал в Петроград, встретился с Александром Блоком и стал частью столичной литературной среды. Его воспринимали как этакое чудо, выхода из народа, причём из крестьянской его части. В одной восторженной рецензии его назвали даже «Нечаянной радостью» — дальше, как говорится, некуда.

О Есенине можно говорить долго – о его похождениях, пьяных дебошах, разгульной жизни, о его прекрасных женщинах. Но зачем? Всё это общеизвестно, неоднократно описано в бульварных романах, наконец, нашло отражение в его лирике:

Много женщин меня любило.

Да и сам я любил не одну.

Не от этого ль тёмная сила

Приучила меня к вину.

Добавить к этому особо нечего. Да и нет у меня желания, как сегодня модно, копаться в частной жизни другого человека.

56. Александра Комиссарова, учитель литературы

Есенин

Август. Автобус, набитый под завязку, плывёт мимо пшеничных и ржаных полей. Душно, в маске дышать почти невозможно. По приезду в Константиново меня сразу встречает улыбчивый котенок. «Возьмите, возьмите, — с жаром говорит билетёрша, — это от «той самой кошки деда Титова, у нас котят быстро разбирают, поэт их очень любил!» Подавляю смешок, на ум сразу приходит стихотворение 1925 года, посвящённое сестре Шуре. Участь кота в этом произведении незавидна. Народу немного, страх пандемии ещё не прошёл. Музей после карантина работает меньше месяца.

«Поэзия Есенина дорога миллионам русских людей и миллионам людей
других национальностей, читающих и пишущих на русском языке», — пишет Рюрик Ивнев в своих воспоминаниях. Его роль — роль треугольника, музыкальный образ, слетевший с лёгкого пера В. Шершеневича. Есенину достался образ трубы. Её сильный и чистый звук разлетается по селу, утопая в недвижной иссиня-черной Оке, отзвуки слышны из монотонной речи экскурсоводов: «Именно в этом доме Есенин сочиняет свои первые стихи и готовит дебютный сборник «Радуница». «Грустная песня, ты — русская боль».
Песни звучат из колонок в ресторане, в магнитолах машин на автостоянке у дома Лидии Кашиной – Земфира, Горшенёв, Кобзон, переложения на разные музыкальные стили. У самой воды на пристани молодёжь поёт «Хулигана» под гитару, до вершины крутого берега долетают обрывки строк.

«Мировой мужик был, мамку любил!» — такое впечатление от экскурсии вынес толстый мужчина, лет сорока. Рядом усталая высокая жена, гладит шершавую сизую кору посаженного в 1924 году поэтом тополя, прикасается к прекрасному. Есенинская близость к простому народу, созданный «идеализированный образ» матери, «дух земли» и музыкальность — выведенная и заученная формула. Он поёт нам с самого детства, мелькает белой берёзой, стоит на пути «низким домом с голубыми ставнями» и к семнадцати годам в одиннадцатом классе выносит нам вердикт «Кто любил, уж тот любить не может, кто сгорел, того не подожжёшь». Для многих этого достаточно.

«Орнамент — это музыка. Ряды его линий в чудеснейших и весьма тонких распределениях похожи на мелодию какой- то одной вечной песни перед мирозданием». Этими строками начинает Есенин свою работу «Ключи Марии». Орнамент чудесных изб, сохранивших свой вид с 1980 года, вызывает из памяти множество строк, эпитетов. Но за «нетронутой красотой» села и заливных лугов на противоположном берегу, садов и белоснежной колокольни, стоит суровая реальность. Строиться, расширяться и реконструировать дома на этой земле нельзя. «Грёбанная есенинская Русь» печально вздыхают местные. Обратная сторона медали.

Эта двойственность тянется красной нитью сквозь жизнь Сергея Есенина, оставляя в замешательстве поклонников его творчества и призывая вернутся к изучению его таланта и судьбы литературоведов, мемуаристов, журналистов и прочих работников культуры. «Шарлатан и скандалист» с лёгкостью вошедший в петербуржское общество из печной избы, далёкой деревни (Гиппиус утверждала, что прямо в валенках), воспевающий родную землю и намеренно промолчавший о море и горах (первое «настоящее» своё путешествие в Крым он совершит в 1914 году), написавший несколько подробных автобиографий, в которых не упомянул даже имени отца, говоря о себе «Я сын крестьянина», и воспевший мать в стихах, чем полюбился криминальным элементам и простым работягам. «Мама, он же хулиган! Откуда пятёрки?», — недоумевает девочка, разглядывая аттестационный лист в музее. Вот она, двойственность. Налицо.

Хочется закончить цитатой из «Романа без вранья» Анатолия Мариенгофа, диалогом Есенина с извозчиком:

«— А скажи, дяденька, кого ты знаешь из поэтов?

— Пушкина.

— Это, дяденька, мертвый. А вот кого из живых знаешь?

— Из живых нема, барин. Мы живых не знаем. Мы только чугунных».

55. Андрей Рязанов, студент гуманитарного факультета ФГБОУ ВО «Шадринский государственный педагогический университет». Шадринск

Природа в творчестве Есенина

Каждый современный миг наполнен быстротой движения. Все бурно развивается и модернизируется, наука и техника толкают жизнь человечества вперед. И в прорыве прогресса и инновации, человечество забывает о том, что его окружает и не бережет то прекрасное и живое что живет с ним рядом. Природа на протяжении всей истории человечества давала ему ресурсы и вдохновения для совершения великих дел. Но настали времена, когда человек стал забывать про природу и ее роль в жизни человечества. Природа была, остается и будет окружать человека и давать ему силы и ресурсы, но человеку необходимо позаботиться о природе сейчас. Красота и изменчивость природы всегда привлекала взоры людей, которые любят и правильно понимают природу. Многие поэты и художники отображали природный миг или явление в своих произведениях. Природа вдохновляла людей на создание шедевров, отображение природы иногда становилось центральным местом в творчестве. Так природа стала центральным в творчестве Сергея Александровича Есенина.

Сергей Есенин с детства был близко связан с природой. Он родился и рос в сельской местности, его окружала цельная и прекрасная русская природа. С первых своих поэтических сборников выступил как тонкий лирик, знаток русской души и народного языка. Русский человек очень близок к природе, природа дает ему особенную силу и особый характер. А на русского поэта русская природа влияет еще сильнее. Сергея Есенина окружающая природа настраивала на особый лад, через силу природы он выражает любовь ко всему живому, к жизни и к Родине. Есенин как автор подбирает такие простые и легкие слова для своего выражения природы, что их может понять каждый, даже спустя многие года. Самое известное и популярное стихотворение, которое знает каждый гражданин нашей страны «Береза». Простое русское дерево, которое считается символом России. Он описывает обыденное состояние дерева в зимний период во время снегопада. Каждый видит это явление не по разу, а в нашем суровом климате, видя такую красоту каждый день мы не замечаем такой красоты, которая происходит вокруг. А Сергей Есенин в своем произведении кратко, красиво изобразил тот прекрасный миг нашей природы. Также очень отчетливо отображает символизм и красоту языка, это те сравнения, которые использует автор в своей поэзии: снег-серебро, иней-бахрома, сияние – золотой огонь. Использование такие сравнений придает красоты той картине, которую видит автор перед собой в момент осознания и понимания картины мира. Такими простыми словами, отобразить простоту и красоту природы, так чтобы оставалось навсегда в памяти потомков. Ведь, читая эти строки и находясь неважно где, мы будем представлять себе эту мимолетную и знакомую картину, которую мы итак видели много-много раз, но после прочтения строк хочется вновь увидеть прелесть зимнего снегопада на одиноко стоящую березу. Такие простые слова и касаются души каждого читателя это ли не великая сила в руках истинного русского поэта.

В поэзии Есенина тема природы одна из основных так как близость природы в его жизни придавала ему силы творить и создавать новые произведения, для возвеличивания своего таланта. Но Есенин всегда возвращался к природе в своем творчестве, так как она давала ему ту энергию и способности, которые сделали его таким великим поэтом России. Стихотворение «Вот уж вечер. Роса…» описывает картину, которая пристает перед ним в тот момент, когда он бродил по просторам необъятной русской природы. Описывает не только тут картину, которую он видит, но и звуки, которые слышны вокруг: пенье соловья, стук колотушки. Строки стихотворения согревают душу, заставляют представать такую картину, оказаться вечером среди деревьев и небольшого тумана, слушать отдаленные звуки и понимать, что вокруг царит природное спокойствие. Читая такие строки, понимаешь, что не всегда ценишь моменты тишины и спокойствия при единении с природой и с самим собой. Мы не осознаем, что происходит рядом и что происходит вдали, мы лишь движемся и движемся, а иногда нужно остановиться подумать о себе, о природе и гармонии с ней. Есенин очень мастерски удается передать позицию гармонии с природой и спустя многие года мы с легкостью можем представить себе такую картину. Эти магические погружения, которые были подвластны перу Есенина, погрузить человека в те обыденные моменты, в которых он не раз был, и истинно их начать ценить. Повседневные картины оживляются и отправляют нас в те места, где природа во всей красе показывает свою прелесть и изящество. Есенин как русский поэт красиво и профессионально отображал природу в своем творчестве.

54. Юлия Глазкова, преподаватель. Екатеринбург

Есенин. Первый среди явных

Вы ж такое загибать умели,

что другой

на свете

не умел.

Владимир Маяковский

Поэзия в России — это невероятный клад, где каждый драгоценный камень в одном экземпляре, с огранкой или без. Наизусть мне известны разные стихотворения наших поэтов. По случаю и без в голове всплывают строки Бродского, Пастернака, Мандельштама, Тарковского, Вознесенского, Рождественского, Рыжего…

Однако первое, что возникает в памяти, когда дальнобойщик из Тюмени, везущий меня по Сибири, просит что-нибудь прочитать, стихотворение «Гой ты Русь моя родная» Сергея Есенина.

Гой ты, Русь, моя родная,

Хаты — в ризах образа…

Не видать конца и края —

Только синь сосет глаза.

Одна мысль посещает меня, когда вижу компанию подвыпивших горланящих людей: «Если ты пьешь как Есенин, то где твои стихи?» — надпись на стене, которую я обнаружила в каком-то городе.

Быть поэтом — это значит то же,

Если правды жизни не нарушить,

Рубцевать себя по нежной коже,

Кровью чувств ласкать чужие души.

Быть поэтом — значит петь раздольно,

Чтобы было для тебя известней.

Соловей поет — ему не больно,

У него одна и та же песня.

Один спортсмен, вожатый в детском лагере, где была вожатой и я, узнав о моей любви к поэзии, первым делом начинает читать «Письмо к женщине». Какие-то слова забывает он, какие-то я, но вместе мы восстанавливаем всё стихотворение, позабыв о том, что нужно вести детей на ужин.

Лицом к лицу

Лица не увидать.

Большое видится на расстояньи.

Когда кипит морская гладь,

Корабль в плачевном состояньи.

А в автобусе на маршруте Минусинск-Красноярск какая-то бабушка почти что на ухо мне декламирует поэму «Анна Снегина», которую она учила еще в школе.

Привет тебе, жизни денница!

Встаю, одеваюсь, иду.

Дымком отдает росяница

На яблонях белых в саду.

Я думаю:

Как прекрасна

Земля

И на ней человек.

Стоя под дождем на ветру, первое, что я читаю своей сестре — «Шаганэ ты моя, Шаганэ», хотя она всегда ждет «Заблудившийся трамвай» Гумилева.

Я готов рассказать тебе поле,

Эти волосы взял я у ржи,

Если хочешь, на палец вяжи —

Я нисколько не чувствую боли.

Я готов рассказать тебе поле.

И не «Письмо Онегина к Татьяне», отрывок из «Василия Теркина» или «Мцыри» читает парень-балагур в разгаре вечеринки, а именно «Черного человека». Залпом. От начала и до конца, без запинок, с драматическими паузами.

В грозы, в бури,

В житейскую стынь,

При тяжелых утратах

И когда тебе грустно,

Казаться улыбчивым и простым —

Самое высшее в мире искусство».

Есенин первый для нас во многих вещах. Он первый и главный в мыслях о Родине, светлой и чистой любви к жизни и ближним, первый в думах о повседневности и завтрашнем дне.

Среди всех произведений Сергея Есенина я люблю больше всего поэму «Черный человек» (только, пожалуйста, не в прочтении Безрукова) Эта поэма пропитана экзистенциальным ужасом, она опасная и загадочная, кувшин Пандоры. И всё-таки большая часть наследия поэта, известная читателям, находится на светлой стороне, та самая есенинская строка дарит надежду, проникает в сердца и остается там навечно.

53. Раиса Ларина, поэт, писатель. Ликино-Дулёво, Московская область

Становление поэта С. А. Есенина

Я просто русский поэт!

С. А. Есенин

Все мы знакомы с творчеством русского поэта С. А. Есенина. Со школьной скамьи дети узнают о его жизни и творчестве. Но как стал поэтом Есенин? Как он шёл к этому? Всё ли гладко было у него по вхождению в мир поэзии? Каждому интересно, как же это всё произошло? Хочу разобраться в его становлении поэтом, выстроить по полочкам путь восхождения. Попробуем…

Родился Есенин в Рязанской губернии 3 октября 1895 году. Родители – крестьяне среднего достатка. Отец работал в Москве, в мясной лавке купца Крылова. Когда Серёжа Есенин был ещё маленьким, родители его разошлись. Мальчика отдали на воспитание дедушки и бабушки по материнской линии. Ребёнок очень болезненно воспринял этот разрыв семьи и плакал, скучал. Лишь любовь бабушки и деда, матери и няньки скрашивала жизнь мальчика. Дед был грамотным и певчим в церкви, поэтому у него было много церковных книг, по которым он учил Серёжу грамоте. И в пять лет мальчик уже мог читать. Бабушка любила петь песни народные и мать тоже хорошо пела. Именно бабушка привила любовь мальчика к устному народному творчеству- пела песни, колыбельные, потешки, частушки. В доме песни пели часто, и мальчик слушал их и запоминал. Память его была крепкой. А когда бабушка пела грустные песни, то Серёжа подбирал слова и пел уже песни со счастливым концом.

Мальчик развивался быстро и всё хорошо усваивал. Дом Есениных находился напротив Казанской церкви. Рядом был дом священника Ивана Смирнова. Парнишка подрастал и часто бегал в дом священника, так как он его крестил и всегда привечал. На каникулы к батюшке приезжали его родные с детьми. Серёжа дружил с ними и играл. Они проводили все дни вместе. Батюшка наставлял детей к учёбе, грамоте, приучал к чистоте и хорошему поведению. Дети любили своего покровителя и слушались, уважали его.

В 8 лет Есенин поступает в четырёхгодичное земское училище села Константиново. В это время семья воссоединяется. Мальчик рад этому. В училище преподаёт батюшка Смирнов Закон Божий. Серёжа много читает, учит Евангелие, молитвы. Занимается он успешно, но поведение его озорное, за что часто стоит в углу в классе. С виду тихий и стеснительный в играх он становился подвижным, веселым и часто озорным. За это просидел два года в третьем классе. Но потом «взялся за ум» и закончил земское училище на отлично. Получив похвальный лист, Сергей поступает в двухгодичную церковно-приходскую школу и учится на учителя школьной грамоты. В годы учёбы в школе он тоскует по дому, сочиняет ранние стихи самостоятельно -«Зима», «Осень», «Наступление весны» и другие. Сбегает из школы, но его возвращают обратно. Домой отпускают только на каникулы. Серёжа часто жаловался, что за 2 года не было ни одного праздничного мероприятия и сетовал. В это же время он сдруживается с Сардановскими, которые приезжают к батюшке на каникулы- с Николаем и его сёстрами. В одну из них — Аню — мальчик влюбляется и посвящает ей свои строчки:

В пятнадцать лет взлюбил я до печёнок

И сладко думал: «Лишь уединюсь,

Что я на этой, лучшей из девчонок,

Достигнув возраста, женюсь».

Но судьба развела их в будущем, а с Николаем он будет дружен. Одновременно он» питает симпатию» к молодой помещице Л. И. Кашиной. Будучи замужней дамой и имея двоих малых детей, она жалеет парня. В будущем Кашина станет прототипом героини в поэме Есенина «Анна Снегина». А что же Сергей? Он уезжает в Москву к отцу, работает три дня в мясной лавке и уходит оттуда, понимая, что это не его назначение в жизни. Отец недоволен решением сына и считает его стихосложение баловством. Сергей обижается и уходит. Как же он переживает в это время! Отцу сказал, что он его не понимает и пишет стих «Грустно, душевные муки». Сергей пишет другу Грише Панфилову, что он «Отвоевал свою свободу у отца», что стихи его никто не слушает, лишь двое. Он пишет, что часто читает Евангелие и обращается к Богу, как к человеку, который любит ближнего. Есенин устраивается в книготорговую компанию. Он много читает, много пишет. В феврале 1913 года уходит из компании. В сентябре 1913 года он уже студент 1-го курса государственного народного университета Шанявского, слушает лекции по философии и истории. Одновременно подрабатывает в мясной лавке отца, чтобы прожить. Здесь он пишет стихотворение «Выткался на озере алый свет зари», которое нравится преподавателю. Его он читает на собраниях. Но учится Есенин недолго и бросает университет.

В это время он поступает на работу в типографию помощником корректора, знакомится с Анной Изрядновой. Она становится его гражданской женой. В 1914 году сотрудничает с журналом «Мирок» – стихотворение «Берёза». В октябре издаёт стихотворение «Молитва матери» в журнале «Проталинка», где пишет о первой мировой войне. В декабре 1914 года у Есенина рождается первенец — сын Григорий, которого они зовут Юра. В феврале 1915 года в журнале «Женская жизнь» выходит статья Есенина «Ярославны плачут» на литературную тему. Но это всё не устраивает поэта. Он мучается, ищет популярности и издательства. В марте уезжает в Петроград и едет к Блоку для знакомства. Блок слушает чтение Есенина и ему нравятся его стихи. Он знакомит поэта с Городецким и просит того помочь юному дарованию. Есенин знакомится с Сологубом, Рождественским, Добровольским и другими влиятельными людьми того времени. Знакомится с Мальвиной Марьяновой -поэтессой. Пишет стихи «За тёмной прядью перелесиц», «Небо сметаной обмазано», «Колокольчик среброзвонный».

Есенин знакомится с поэтом Ивневым в марте 1915 года, дружит с ним. А Ивнев устраивает ему выступления на различных площадках. Есенин становится популярным. Печатается в журналах, выступает с Городецким и Клюевым. Сначала он считает себя крестьянским поэтом.

В 1916 году Есенин пишет и издаёт первый сборник стихов «Радуница», который имеет огромный успех. Поэт вхож в разные салоны и литературно-музыкальные кружки, налаживаются новые знакомства и связи. В этом же году призывают его на военную службу. Но волей случая он попадает в санитарный батальон. Его приглашает императрица в Царское село, чтобы познакомиться с известным поэтом и послушать его стихи. В награду она дарит ему золотые часы.

В 1917 году Есенин знакомится с Зинаидой Райх и посвящает ей стихотворение «Письмо женщине». Они регистрируют официальный брак. От этого брака у Есенина рождается двое детей — Таня и Костя. Но личная жизнь с Райх не складывается и в 1921 году они разводятся. В 1918 году Есенин знакомится с поэтом А. Мариенгофом. Отсюда начинается бурная жизнь Есенина. Он уже на пике популярности. Его издают журналы, газеты и он получает хорошие гонорары. Есенин примыкает к новому литературному течению имажинистов. Издаёт сборники «Трерядница», «Москва кабацкая», Исповедь хулигана», поэму «Пугачёв». Есенин меняет свой имидж в костюме и уже не считает себя крестьянским поэтом, хотя переживает за горькую долю крестьян. Пишет «Кобыльи корабли» и переживает об участи животных и людей. Пишет «Сыпь, гармоника…» Попадая под влияние «друзей», он участвует в акциях имажинистов. Лишь женитьба на американской танцовщице Дункан спасает его, и они уезжают в Европу и Соединённые Штаты в 1921 году, но в 1923 они возвращаются в Москву и расстаются.

В это время он встречает Надежду Вольпин, и у них рождается сын Саша. Последний официальный брак Есенина с С. Толстой был самым коротким. Есенин посещает Кавказ, Азию, печатается в журнале «Красная новь» в редакции «Круг». Около сорока произведений было напечатано только здесь.

52. Валентина Сухарева, учитель начальных классов МБОУ «Первомайская средняя общеобразовательная школа». Поселок Первомайский, Тамбовская область

Два Николая

125-лет со дня рождения Сергея Есенина. Открыла томик стихов. «Белая берёза», — прочитала я. Более тысячи раз я слышала исполнение этого стихотворения. «Девятый вал» воспоминаний нахлынул на меня.

Вспомнился второй год работы в школе, проводила урок на тему «Поэтическая тетрадь». «Нравятся ли вам стихи Сергея Есенина?» — спросила я. Белобрысый мальчик, сидящий за третьей партой, быстро поднял руку. «Мне все стихи нравятся — и Пушкина, и Лермонтова и Есенина», — ответил он. Попросила объяснить, почему. И он спокойно продолжил: «Если бы не было поэтов, не было стихотворений. И тогда вы стали бы заставлять наизусть учить тексты. Правило сегодня еле выучил, а текст… даже не знаю… Поэтому уж лучше стихи». Класс захохотал. Коля, так его звали, растерялся и сел. Хохот не прекращался. Срывался урок. Не заостряя внимание на Колино пояснение, стала рассказывать про берёзу около школы, её красоту. Наступила тишина. «Кто напомнит нам стихотворение «Белая берёза» Сергея Есенина?», — попросила я. Коля заулыбался и поднял руку. Дочитав до половины, два раза повторил «В сонной тишине» и замолчал. Началась взаимовыручка: кто-то шептал, кто-то показывал на пальцах, но Коля стойко молчал и вдруг заплакал. Обняла его, и вместе начали с первого куплета: «Белая берёза под моим окном…». Класс внимательно слушал. «Нельзя не любить Есенина», — успела сказать я вместе с прозвеневшим звонком.

Ещё несколько классных часов мы посвятили Есенину, познакомились с «Порошей» и «Бурей». Стихотворение «Побирушка» вызало бурю в душах детей. Они увидели маленькую девочку, со слезами просящую «хлеба черствого кусок». Дети понимают, что поэт говорит о милосердии. Малютка просит, но её не слышат. Никто из ребят не остался равнодушным. Каждый хотел помочь. А потом дети рисовали стихи на уроках изобразительного искусства: «Расшумелись вороны», «Дятел», «Заколдованный лес», «Хлеб для побирушки», «Белая берёза», «Бабушкина сказка», — некоторые названия их произведений. Рисунки были разные, каждый видел своё.

Прошло лет 20. Однажды, проверяя дома тетради, услышала осторожный стук в дверь. «Войдите», — сказала я и увидела своего Колю с очень похожим на него белобрысым мальчиком. «Валентина Андреевна, нам в этом году в первый класс. Мы к вам с просьбой, возьмите, пожалуйста, нас к себе. Мы и стихи знаем». Мальчик заулыбался и начал читать «Белая береза», а потом, не останавливаясь, «Черёмуха душистая» и «Бабушкины сказки». Он читал легко и непринуждённо. «Почему Есенин?» — спросила я. «Хорошо запомнился один урок», ответил Коля. Чуть помедлив, попросил разрешение взять гитару. Голос с приятным тембром наполнил дом добрыми светлыми звуками. Он пел, будто сдавал экзамен на зрелость, а передо мной проплывали картины берёзовой рощи, цветущей черёмухи. После чаепития я пообещала, что обязательно возьму Николая Николаевича в свой класс и посоветовала съездить семьёй в Константиново.

51. Наталья Королева, учитель русского языка и литературы МОУ «CОШ №3 им В.Н. Щеголева ЗАТО Светлый» Саратовской области

Своенравность есенинской музы

У каждого поэта – своя муза. У Н. А. Некрасова – муза – «сестра родная молодой крестьянки», которую били кнутом на Сенной. У А.А. Ахматовой – муза – «шалунья с дудочкой в руке». Почему же Н.М. Рубцов говорит о «своенравности есенинской музы»?

С. А. Есенин – поэт серьёзный, сложный. И заблуждаются те, кто подходит к изучению творчества этого тончайшего лирика с шаблонными установками вроде « свой в доску», «беспечный парень», «хулиган». С.А. Есенин – глубокий и проникновенный мастер слова, патриот своей Родины. Уникальность его в его неподдельной открытости читателю, читателю-собеседнику, доверительности, задушевности, чистоте восприятия мира. И в то же время — в невероятной противоречивости его лирического героя: желание «повенчать розу белую с чёрной жабой», «ласкать и карябать». А невероятные метафоры и красочные эпитеты в его произведениях – свидетельство удивительного отношения к тому, что видит и чувствует человек и природа, и любое живое существо. И не всегда всё живёт в гармонии: «любовь – зараза», «любовь – чума», с любовью «знают радость и беду». Нам-то привычнее любовь — взаимность, любовь – нежность, радость: «Мы все в эти годы любили, но , значит , любили и нас». У лирического героя произведений С.А. Есенина не всегда так. И мы вместе с ним ищем ответы на вопросы, которые он ставил в своих стихотворениях.

Цвета в поэзии С.А. Есенина… Как всегда, скажут: «Белый («белая берёза», «девушка в белом», «с белыми окнами…»), голубой: «голубые дали», «синь сосёт глаза», «синий май»…), золотой: ( « золотою лягушкой луна…», « золотая моя голова», «роща золотая»…). Но ведь есть и чёрный: (« Чёрный человек», «чёрная жаба», «чёрная…выть»…)

Своенравность – противоречивость, возможно, эта черта присуща музе С. А. Есенина… Возможно. Но ведь от этой противоречивости мы не перестаём любить его прекрасные , напевные стихотворения.

50. Ольга Карбасова, переводчик. Самара

Фотография Есенина

В советских интерьерах часто можно было увидеть фарфоровую статуэтку Пушкина-лицеиста с пером в руке, которое он по задумке автора мечтательно «не донес» до чернильницы. Очень удачная статуэтка со столом, похожим на треножник. Есенин в этом смысле был «сиротой»: Ленинградский фарфоровый завод не пожелал наделить его ни пером, ни чернильницей («сухим плетнем», завалинкой, печкой, кабацким столом – мало ли где можно расположить любимого поэта). Народ остро чувствовал этот «дефицит» и старался найти какие-то заменители.

Например, у моей тетушки было портретное фото Есенина, отпечатанное на твердой основе, немного выпуклой, как крышка шкатулки. Фотография стояла сначала на комоде, затем на швейной машинке (не помню, была ли она – кажется, была), позже на книжной полке, потом, возможно, на подоконнике или среди хрустальных рюмок, скучающих за стеклом серванта. Казалось, что портрет медленно и незаметно перемещался по дому вместе с постоянно беременной собачкой Милкой, помесью таксы и дворняжки, которая, стуча когтями, скромно несла за собой неуловимый есенинский шлейф.

Теперь, спустя много лет, точную траекторию движения фотографии уже сложно восстановить. Но можно попытаться объяснить. Думаю, тетушка моя хотела всегда держать Есенина, что называется, «под рукой» или, по крайней мере, не выпускать его из поля зрения, поэтому все время переставляла фото на новую позицию. Так они и кружили вдвоем, никогда не соприкасаясь, исполняя странное бесстрастное танго, невидимое, но очень выразительное.

Фотография Есенина была красивым штрихом к её портрету. Если бы мне довелось его писать, я бы обязательно изобразила эту женскую фигуру за столом на фоне книжных полок, стопок пластинок и драгоценных книг о живописи… Помню, как однажды она показала мне картину Мане и сказала: «Флейтист». Наверное, это было единственное ее слово, обращенное ко мне. Оно прозвучало, как маленький, но мощный фонетический взрыв, заглушивший все другие звуки. Запомнились только глянец бумаги, красные шаровары, оттопыренное ухо флейтиста, сочувственный взгляд собаки и одно желание: «Оставьте меня с этой книгой наедине».

Так я и представляю себе этот ненаписанный портрет: женская фигура за столом, покрытым длинной скатертью, как будто украденной с одной из чеховских дач, рука – радиус белой окружности стола, в центре которой – очки. Одно стеклышко слегка бликует, косвенно отражая свет из окна, в котором медленно кружится одна тополиная пушинка. В прямоугольнике света, неловко подмяв под себя заднюю лапу, вполоборота к «художнику», как одалиска Энгра, сидит собака. На стене или на книжной полке (но обязательно «на глазах») – портрет Есенина. Он кротко улыбается, излучая на всю мизансцену свой «несказанный» свет.

Рядом с портретом Есенина всегда лежала скрипка. Не помню, чтобы на ней кто-нибудь играл. Гитары в доме, кажется, не было, а было бы лучше, если бы была: «Гитара милая, Звени, звени! Сыграй, цыганка, что-нибудь такое…» Было всегда прохладно и тихо. Только собачка постукивала когтями.

Выходишь на улицу – там тоже на всем печать Есенина: «свечки» берез, покосившиеся сараи, люди в галстуках, собаки в ошейниках и без… По словам моей двоюродной сестры, некоторые из последних – щенки Милки. Я одобрительно киваю. Милка счастливая собака, не есенинская.

В школе тоже портрет Есенина. Кажется, тот же самый красивый парадный портрет с ретушью, только большего формата. Местоположение Есенина – рядом с Некрасовым. Наверное, для контраста: Некрасов тщедушный, с лысиной, редкой длинной бородой, весь какой-то тоскливый, как дождик, а Есенин – красивый, безбородый, веселый, и даже на черно-белом фото видно, что румяный.

Все классики на стенах кабинета литературы постоянно переглядываются: Тютчев внимательно смотрит на прическу Грибоедова, Грибоедов незаметно разглядывает парик Ломоносова, Ломоносов и Салтыков-Щедрин смотрят в окно, ждут звонка. Некрасов с тоской смотрит на Есенина, а Есенин – на нас с уверенной, спокойно-сдержанной улыбкой, как будто это не он написал:

Душно мне в этих холодных стенах,

Сырость и мрак без просвета.

Плесенью пахнет в печальных углах —

Вот она, доля поэта… («Пребывание в школе»)

Домашнее задание – выучить стихотворение Есенина на выбор. Все выбирают «Шаганэ». Видимо, «её» легче учить. Учителю предстоит 30 раз прослушать одно и то же с небольшими вариациями: заиканием, запинками, дрожащими голосами всех диапазонов и тембров, наворачивающимися слезами («Как бы ни был красив Шираз, / Он не лучше рязанских раздолий» — всхлипывание, пауза, понимающее молчание в аудитории, выразительные вздохи: «Э-э-х»… — как будто все видели этот несчастный Шираз, и превосходство Рязани над Ширазом очевидно, но не признано, отсюда протяжные вздохи). Некоторые просто отказываются читать после первой строфы: «Не могу. — Ну, сядь, посиди». Я из тех, кто не может. Сажусь и сижу в «печальном углу».

В конце урока все получают «пятерки», в том числе и я. Незаслуженно. Все сидят довольные, как будто с галстуками на шее, а я – без галстука.

По дороге домой узнаю от одноклассников, что Есенин, оказывается, «еще как» ругался матом, слушаю пространные цитаты… Не может быть!.. Не знаю, что и думать. Все весело смеются, я – недоверчиво. «А ты почитай внимательно, там такое написано», — говорит один мальчик, которого я считаю литературным авторитетом. Снова цитаты. Закрываю уши. Быстро иду домой, закрываю дверь. Открываю сборник. Не нахожу ничего такого…

С тех пор прошло много времени, плодовитой собачки Милки не стало, портрет Есенина выцвел, в стихах стали заметны прорехи, что-то просто расползлось по швам: «Вот уж осень улетела, / И примчалася зима. / Как на крыльях, прилетела / Невидимо вдруг она» – прилетела-улетела… А раньше и не замечалось. «Вот появилися узоры / На стеклах дивной красоты. / Все устремили свои взоры, / Глядя на это. С высоты / Снег падает, мелькает, вьется…» – Куда устремили? На что устремили? Как можно «устремить взоры», куда-то глядЯ? Перевести невозможно: Everyone looked (дополнения просто нет) looking at this.

Удивляет не столько грамматика, сколько внезапная неразборчивость автора. Неожиданно для виртуоза, сумевшего вписать в русскую лирику «желтую крапиву» и «запах вялого укропа», Есенин сыплет слащавыми клише («узоры дивной красоты», «устремили взоры»), пересыпая их просторечными «примчалася» и «глядЯ». Действительно «гостинодворский», как сказала Ахматова (виртуозно вписавшая в русскую лирику «дикий одуванчик»). Это было сказано не про облик Есенина, не про его пробор и любовь к английским костюмам. Это про «взоры» и «узоры дивной красоты».

49. Анастасия Веколова, филолог, поэт, прозаик, литературный критик. Самара

Певец осени

В стихотворениях С. А. Есенина часто упоминается осень. Кажется, будто сама судьба предопределила ему описывать именно это время года.

Поэт родился 3 октября – осенью. И получил «осеннюю» фамилию. Дело в том, что есень – это старославянский вариант древнерусского слова осень. Подобных пар слов в языке было немало, и отличались они начальными буквами: езеро/озеро, един/один. Абсолютных синонимов язык не терпит, и поэтому в дальнейшем такие синонимы подвергались семантическим или семантико-грамматическим трансформациям. Так, очевидно, что лексические значения и грамматические характеристики слов един и один разошлись: един – это краткое прилагательное от единый, а один – числительное. В паре есень/осень старославянский вариант есень в значении «время года» и вовсе утратился, но сам корень -есень- стал использоваться для производства имен собственных. Фамилия Есенин была образована от этого корня при помощи суффикса -ин-. Подобная словообразовательная модель весьма типична для русских фамилий: считается, что они образуются посредством притяжательных суффиксов -ов-, -ев-, -ин-.

Рожденный осенью, имеющий осеннюю фамилию Есенин часто обращался к осени в своем творчестве. Ранние произведения, в которых изображено время увядания, относятся к пейзажной лирике. Так, уже в 1910 году из-под пера поэта выходят следующие строки:

Осень! Небо тучно,

Ветер шумит.

Природа скучно

Всюду глядит.

Лирический герой пейзажных произведений занимает созерцательную позицию: он наблюдает за природой. Например, в стихотворении, написанном в 1917 году, читаем:

Нивы сжаты, рощи голы,

От воды туман и сырость.

Колесом за сини горы

Солнце тихое скатилось.

Описание осени дается в ностальгических, грустных красках. Однако нельзя не заметить, что лирический герой, даже тоскуя, невольно любуется картинами увядающей природы. А в стихотворении «Закружилась листва золотая» (1918) и вовсе радуется осени:

Я сегодня влюблен в этот вечер,

Близок сердцу желтеющий дол.

Отрок-ветер по самые плечи

Заголил на березке подол.

В 1916-1918 гг. в лирике Есенина ожидаемо все чаще звучит тема Родины – нередко в контексте пейзажной, осенней лирики. Так, лирический герой стихотворения «Нощь и поле, и крик петухов» (1918) возвращается домой:

Вот она, невеселая рябь

С журавлиной тоской сентября!

Смолкшим колоколом над прудом

Опрокинулся отчий дом.

Герой понимает, что пейзажи остались те же («здесь все так же, как было тогда»), а жизнь людей изменилась («кто-то сгиб, кто-то канул во тьму»).

Уже слышны философские ноты, которые будут преобладать в позднем творчестве. В произведении «О красном вечере задумалась дорога» (1916) герой наблюдает осеннюю картину, ребенка и грустит о своем ушедшем детстве:

Осенний холод ласково и кротко

Крадется мглой к овсяному двору;

Сквозь синь стекла желтоволосый отрок

Лучит глаза на галочью игру.

<…>

Кому-то пятками уже не мять по рощам

Щербленый лист и золото травы.

Многие поздние стихотворения Есенина, в которых описывается осень, относятся к философской лирике. Осенние пейзажи наводят лирического героя на размышления о собственной жизни, именно на фоне увядающей красоты он оценивает пройденный путь. Известный шедевр такого рода – «Отговорила роща золотая» (1924):

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

Через осень может метафорически передаваться концепт старения. Лирический герой стихотворения «Не жалею, не зову, не плачу» (1921) признается:

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым

Глубокий философский смысл имеет стихотворение «По-осеннему кычет сова» (1920). Осеннее увядание, как и в цитируемом ранее произведении, сравнивается с физическим старением:

По-осеннему кычет сова

Над раздольем дорожной рани.

Облетает моя голова,

Куст волос золотистый вянет.

Природа как осязаемая субстанция, доступная восприятию через органы чувств, есть появление внешнего, живого мира. Поэты смертны – природа вечна:

Новый с поля придет поэт,

В новом лес огласится свисте.

По-осеннему сыплет ветр,

По-осеннему шепчут листья.

48. Валерия Блохина. Дятьково, Брянская область

Есенин – мальчик с голубыми глазами

«Жил мальчик в простой крестьянской семье, желтоволосый, с голубыми глазами», а имя его Сергей Есенин. Ему была уготовлена короткая и трагическая судьба, но она никогда не сотрётся со страниц истории русской литературы. И вот сейчас, в честь 125-летия, мне бы хотелось преподнести к его могиле огромный букет полевых ромашек, шепча при этом любимое стихотворение.

Многие называют Есенина хулиганом и даже скандальным поэтом, но он как никто другой обладал щедрым и искренним сердцем, которое переполнялось от любви к родине, к поэзии и к жизни. Его стихотворения – это его чистая , обнажённая читателям ,душа, которая радовалась, верила, теряла и так много страдала, но была одарена величайшим талантом. В его стихах весь его жизненный путь : детство, отношение к родине, к революции, к деревне, надежды и любовь. «..Всё творчество моё есть плод моих индивидуальных чувств и умонастроений» — признавался поэт.

Стихотворения Сергея Есенина никогда не перестанут читать и учить наизусть по той причине, что они вызывают бурю эмоций и никого не оставляют равнодушным. Открывая сборник – мы вновь и вновь погружаемся в моменты жизни писателя серебряного века и пропускаем через себя всё то, что когда-то чувствовал он. За свою простую и крестьянскую душу поэт заслуживал не только того, чтобы его творчество получило бессмертие, но и счастливую жизнь, продлившуюся куда больше, чем ему было отведено на самом деле.

Он воспевал природу и гордился своей родиной, которую не любил покидать. Никогда не отделял свою судьбу от судьбы родины и народа :

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь , живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».

Поэт никогда не возвышал ни себя, ни остальных людей над миром, пейзажами и животными, растворяя образ человека в красоте окружающего мира.

Его крестьянская душа была самым ярким и радостным уголком внутреннего мира. Почти всё остальное было омрачено , ведь поэт очень часто затрагивал темы жизни и смерти. В стихах начнёт проявляться мотив увядания , многие строчки будут играть роль предчувствия ранней гибели..

В июне 1924 году в своей автобиографии Сергей Есенин писал: «…я думаю, мне пока еще рано подводить какие-либо итоги себе. Жизнь моя и мое творчество еще впереди». Сердце начинает сжиматься, читая эти строчки, ведь в конце следующего года его, видящего впереди только новые возможности и огромное будущее, не станет .

47. Татьяна Дисветова, пенсионер. Москва

«Грубым даётся радость, нежным даётся печаль»

В те далёкие времена земля наша русская была богата талантливыми людьми. Благодатной почвой для этого было народное творчество: песни, обряды, частушки, танцы, игра на гармошке, балалайке, и многое другое, что являлось фундаментальной основной русской культуры. Красота природы тоже способствовала развитию талантов. С высокого берега полноводной Оки были видны заливные луга, леса и перелески, поля, холмы, а главное, невероятной красоты небо, такое разное и необъятное. Просёлочные дороги тянулись к монастырям или уходили к горизонту и сливались с небом. Сенокос, ночное, рыбалка, паром, река с пароходами – всё это было до боли родное для Серёжи Есенина. Милая природа была для него как родная мама, а он дитя в её натруженных руках. Будучи подростком он уже замечал и чувствовал то, что другим было не дано. Его такая нежная, ранимая и полная любви душа была открыта для жизни в этом мире: «Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло./Только мне не плачется – на душе светло». Дар свыше помогал Сергею использовать богатства русского языка. Его сравнения, эпитеты в описании природы единственные в своей необычности и красоте.

Его семья тоже сыграла немаловажную роль в развитии таланта и эмоционального интеллекта Сергея. Его бабушка по отцу любила петь, причитала (кричала) по покойникам и исполняла обрядовые песни на свадьбах. Отец Сергея ещё мальчиком пел в церковном хоре. В доме дедушки и бабушки по матери будущий поэт слышал, как пели духовные стихи. И будучи уже известным, Сергей написал в автобиографии 1916 года: «К стихам расположили песни, которые я слышал кругом себя, а отец мой даже слагал их».

Сергей рано повзрослел. Его тонкая душевная организация и обострённое чувство несправедливости, страстная любовь к Родине, к простым людям, к природе, к животным, его доверчивость и доброта не всегда могли противостоять жестокому и такому несовершенному миру людей с мелкими, жалкими, порочными и алчными душонками. Но при случае он всегда помогал слабым и нуждающимся. Как-то Сергей пожалел и купил щенка, у которого уши оказались пришиты, чтобы скрыть его дворовую породу. Назвал он его Серёжкой. Пёс был добрый, но шабутной, очень любил играть. Когда Сергея уже не было в живых, пёс жил у его родителей. Шабутного Серёжку – Дружка застрелил мужик с ружьём, который не понял предложения пса поиграть с ним.

В девятнадцатый год жизни Сергея ворвалась Первая мировая война, а следом уже спешили революция, Гражданская война, коллективизация. Сергей видел последствия этой эпохи перемен. Он видел кровь, жестокость, несправедливость, жажду власти, невежество и косность. Его душа тоже кровоточила. Всё это находило отражение в его поэзии, уже такой зрелой и не всегда уже такой романтичной:

Я уж готов… Я робкий…

Глянь на бутылок рать!

Я собираю пробки —

Душу мою затыкать.

Он понимал и чувствовал свою неординарность и ответственность перед тем, что было дано ему свыше. Простота сельского парня в нём соседствовала с интеллигентностью. Он был красив не только внешне, но и внутренне, а это встречается очень редко. Он обладал чувством юмора и хорошим вкусом. Но предчувствовал, что этот жестокий мир отторгает его и морально, и физически. Таким, как он, завидовали, о них сплетничали. Здесь уместна фраза А.С. Пушкина из письма П.А.Вяземскому: «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врёте, подлецы: он мал и мерзок – не так, как вы, – иначе…» Как у любого творческого человека, у Сергея были и подъёмы, и срывы. Печаль зрела и разливалась в нём. Хотя он был очень жизнерадостным человеком: любил шутить, жил каждой своей клеточкой, мечтал об издании своего журнала. Он очень трепетно относился к своим сёстрам. Шуру он приобщил к чтению и сам очень много читал. Всё это и многое другое описано с большой любовью в воспоминаниях Шуры «Родное и близкое». Есенин не был идеальным человеком, но был по-своему необычен. И за свои тридцать лет он создал и оставил своим потомкам необыкновенное наследство, в котором каждый может найти для своей души что-то родное и близкое.

Несколько лет после смерти Сергея его стихи были запрещены. Но люди бережно хранили такие дорогие для них томики его стихов. Во время Великой Отечественной войны бойцы на линии фронта в свободную минуту перечитывали стихи Есенина, чувствуя себя при этом ближе к малой родине, к своим родным. Об этом упоминает Ю.Бондарев в своих произведениях. Сын Сергея Есенина Константин вспоминал, что во время войны оказался в блокадном Ленинграде и зашёл в букинистический магазин. Там же оказался покупатель, которого интересовал томик стихов С.Есенина. Измученная голодом женщина – продавец ответила, что сейчас это большая редкость. Они не знали, что рядом стоит сын поэта, гордится и радуется востребованности стихов его отца в такое тяжёлое время.

Сейчас стихи С.Есенина изданы в книгах разных форматов на любой вкус. Так что читайте его стихи и вы многое о нём узнаете. Возможно, что и для вас то тайное, связанное с его жизнью и именем, станет явным, т.к. то, что выходило из-под его пера, достойно светлого, умного, чуткого и жизнелюбивого человека. Думаю, поэтому у меня сложились такие стихотворные строки о любимом поэте, которыми я и хочу закончить своё эссе:

Есенин

Правый берег высокий

Полноводной Оки

Помнит: мальчик Серёжа

Жил в селе у реки.

Кудри, словно колосья,

Что в полях за селом.

А глаза, словно небо,

Разлились озерком.

Вместо ласки родимой

Вся природа как мать,

Да ещё дар от Бога, –

Наложили печать.

Вместе с этим наследством –

Непомерная грусть.

Словно рана на сердце –

Ты, родимая Русь.

Вы попробуйте, люди,

Пронести этот крест,

Когда с лаской, но строго

Смотрит Отче с небес.

Все несчастья и беды,

И страданья людей,

Их неграмотность, косность –

Нету боли сильней…

Нелегко с этим грузом

Сквозь соблазны пройти,

Но спасали от пропасти,

Грели душу стихи.

Из простого народа

Он был послан певцом.

От родного порога

Со славянским лицом.

Но травили и били,

Чтоб властям он служил.

А потом и убили,

Бог свидетелем был.

И как ветер весенний

Улетел человек –

Златокудрый Есенин,

Непроживши свой век.

До него, да и после

Те, кто пели стихи,

Умирали за правду,

Ту, что людям несли.

Что в Имени твоём, Сергей Есенин?

«Есень»-по-рязански осень:

Осень-рыжая кобыла-чешет гривы. 

«Сень»:

Есть светлая радость под сенью кустов

Поплакать о прошлом родных берегов. 

Отношение поэта к важным нравственным чувствам человека в его стихах.

О Боге и вере:

Гляну в поле, гляну в небо-

И в полях и в небе рай.

О Родине:

О Русь-малиновое поле,

И синь, упавшая в реку,-

О женщине:

Тебе-высокая светлица,

А мне-далёкий монастырь.

О счастье:

Погасло солнце. Тихо на лужке.

Пастух играет песню на рожке.

О дружбе: «Мне кажется, что я все свои стихи пишу только для своих добрых друзей…».

О славе:

Не лучше ль что-нибудь

Великое свершить?

Гремящей славы путь

К бессмертию ведёт.

О матери:

Ты жива ещё, моя старушка?

Жив и я. Привет тебе, привет!

О жизни:

Пою я стих о светлом рае,

Довольный мыслью, что живу.

45. Виктория Мостовая, ученица МОУ СОШ 35. Подольск

«Певец он Родины любимой»

«Но люблю тебя, родина кроткая! А за что — разгадать не могу» — слова великого русского поэта, одного из главных певцов Родины Сергея Есенина. В этих строках кроется вся суть его лирики об Отчизне. Ведь каждое его стихотворение полно риторических вопросов и восклицаний. Он обращается к читателям и призывает их к рассуждению о своей стране. И сам Есенин в каждом своем творении пытается понять, что же такое настоящий патриотизм и любовь к России. Он описывает ее природу, «рисует» портреты ее жителей, выражает свои чувства и эмоции, которые он испытывает. Его лирика – это длинный путь к своей Отчизне, и ода всему ее величию.

Для понимания специфики лирики о Родине Есенина стоит выделить и рассмотреть основные ее направления. Первое и самое главное – это природа России. В произведениях Сергея Александровича восхваляется каждая березка и травинка. Поэт видит красоту и душу во всем, что его окружает, это необыкновенный дар, присущий только гениям и творческим людям. Каждая его строка- маленькая картина, образ, в котором можно увидеть бесконечное поле, лес – всю Россию. Есенин умело использует всевозможные выразительные средства и приемы:

Как совиные глазки за ветками,

Смотрят в шали пурги огоньки.

И стоят за дубровными сетками,

Словно нечисть лесная, пеньки.

Прекрасный пример образного сравнения. Есенин создает атмосферу сказочности и таинственности. Перед нами предстает картина темного леса – классический образ русских народных сказок, место обитания фольклорных персонажей и сказочных существ. Так автор раскрывает загадочность русского пейзажа, его глубину и многогранность.

Золотою лягушкой луна

Распласталась на тихой воде.

Всего в двух строках Есенин использовал и метафору и олицетворение. Продолжая тему ночи в своем стихотворении, автор создает уже совершенно другую атмосферу. Даже в этом маленьком фрагменте ночь выглядит нежной, теплой и уютной. Луна при помощи метафоры сопоставляется с лягушкой, которая забавно распласталась на водной глади. Золотой – это теплый цвет, и в отличие от типичного изображения холодной и мрачной луны, Есенин создает именно такой образ – приятный и не пугающий.

Следующая тема в лирике о России – люди. Есенину ближе простой народ, крестьяне, жители его родного села, которое, даже живя в столице, он не сможет забыть никогда.

Посмотри, как он трудится в поле,
Пашет твердую землю сохой,
И послушай ты песни про горе,
Что поет он, идя бороздой.

В этих строках автор смог уместить всю жизнь простого работящего крестьянина, его труд, его силу, при помощи которой он пашет землю целый день, что бы прокормить семью, его традиции – пение народных, душевных песен. Только знающий и чувствующий тоже самое человек может так емко и точно описать крестьянскую жизнь. И превратить это, казалось бы, обыденное описание в прекрасную стихотворную строку, наполненную смыслом и чувствами. Так же в этом фрагменте четко прослеживаются два литературных приема – аллитерация и ассонанс. Эти выразительные средства помогают еще более красочно и детально передать образ и суть жизни селянина. В этих строках повторяются звуки -т- и -п-. Это твердые, глухие звуки, имитирующие работу крестьянина — пахание земли, колка дров и т. д. Так же этот звук передает твердость и непоколебимость характера сильного русского народа, который, несмотря на все тяготы жизни, остается бодрым духом. Однако здесь же имеется и ассонанс — повтор звуков -о- и -а-. Это протяжные, широкие звуки, которые распеваются в русских народных песнях. Это отражает широту и глубину русской души, ее накопленную поколениями боль, мудрость и традиции. При помощи этих приемов Есенин показывает разносторонность русского человека, его основные черты и особенности.

Заключительная из основных тем лирики о Родине — тема личного отношения Есенина к России, его персональных чувств, переживаний и опыта. Каждый поэт привносит в образ Отчизны что-то свое. Есенин рассказывает в основном о России простой, крестьянской, о настоящей России, без пафоса и блеска. Его родное село, бескрайние поля, леса и озера, душевные и открытые люди. Есенин любит Россию именно такой. Но он не идеализирует ее образ, не сглаживает ее особенности. Он пишет он ней так, какая она есть на самом деле, со своими недостатками и достоинствами.

Но ведь я же на родине милой,

А в слезах истомил свою грудь.

Эх… лишь, видно, в холодной могиле

Я забыться могу и заснуть.

Сергей Есенин очень трепетно относится к своей стране. Он скучает по родному краю, когда вдали от него. Он зовет его раем, и кроме него ему не нужно ничего. Он беспокоится за судьбы простых людей, которые вынуждены всю жизнь трудится, но быть бедными. Есенин так же ощущает в себе эту народную русскую тоску, когда, казалось бы, все хорошо, но что-то внутри гложет и пробивает на слезу.

И всю тебя, как знаю,
Хочу измять и взять,
И горько проклинаю
За то, что ты мне мать.

Эти строки так же посвящены Родине. Во многих своих произведениях Есенин раскрывает пороки своего народа. Но он это делает не как сторонний наблюдатель. Он повествует о всех недостатках, обличая их в самом себе. Он любит выпить, погулять, он вспыльчивый и иногда безответственный. Он склонен все к той же русской тоске. Он простой русский хулиган, неисправимый и упрямый. Все, что есть в нем самом, есть в каждом русском человеке.

44. Раиса Ларина, поэт, писатель. Ликино — Дулёво, Московская область.

По жизни с Есениным

Ну, наконец-то! Вновь обращаюсь к Есенину! Часто спрашиваю себя: «А кто такой Есенин?» И тут же отвечаю — «Поэт!»

«А что он за человек? Как он представляет свою личность?» Хотела бы я знать это…Сейчас мы можем лишь догадываться , опираясь на известные факты его жизни . Что бы он сказал на наши догадки? Он понимал, что талантлив и знал себе цену. Но сейчас я хочу рассказать, как поэт Есенин повлиял на моё творчество. Его я люблю, чту и уважаю. Но мне хочется заглянуть в его душу и понять.

Я спрашиваю себя: «А как бы я повела себя, встретив его случайно на улице?» Наверное, подошла бы смело и сказала, что мне нравится его творчество. Певучесть, народность,самобытность изложения и простота языка привлекает к его поэзии многих людей. Я также неравнодушна к его поэзии. Его излюбленные темы -любовь к природе, родному краю, родине и простому народу.

О поэте Есенине узнала ещё в школе при изучении стихотворения «Берёза». После урока пошла в библиотеку и взяла сборник с его стихами. С этого дня он «вошёл» в мою жизнь и живёт в ней со мной. Прошли годы, но я постоянно перечитывала его. Коллеги по работе подарили мне эстамп с образом Есенина. Я была удивлена. О моей симпатии к нему никто не знал. Поэтому, я была рада подарку. Позже любовь к литературе и его творчеству привела меня в педагогический институт на факультет филологии. Тут я старалась вникнуть в построение стихосложения. Но сама пришла к написанию стихов намного позже, уже в зрелом возрасте. Я вновь обращалась к его стихам, перечитывала их и чувствовала в них что-то родное и близкое в их содержании текстов. Лирика в его раннем творчестве звучит напевно и поэтому многие стихи положены на песни. «Над окошком месяц» для меня самая красивая песня по звучанию и содержанию текста. Темы любви перекликаются с темами природы.. Вот и я решила написать стихотворение о берёзе, как символе России — «Нарядилася зимой». Вскоре я узнала о конкурсе в Москве, посвященному творчеству Есенина. Я приняла участие и получила диплом и сборник со стихами своими и других поэтов. Радости не было предела. В этот же конкурсный день я увидела Есенина во сне.. Будто он выглядывал из облака и махал мне рукой, улыбаясь. Я тут же проснулась и написала сразу стихотворение «Привет из сна». Я решила съездить в райцентр и прогуляться. Невольно зашла в туристическое агентство. И, к моему удивлению, они предлагали тур в Константиново на август. И вскоре я уже ехала на автобусе в его родные края. Меня поразила чистота Рязанской области, широченные и бескрайние поля с валками сена, разбросанными по полю. А вдоль дороги стояли наклонённые берёзы с ветвями до земли. Я восхищалась этой красотой. «Как тут не писать!»- думала я и с интересом посмотрела весь музейный комплекс. Старушки с яблоками, река Ока с её изгибами, холмы и сама экскурсия вдохновляли меня. Многие стихи Есенина я стала воспринимать по -иному. Уже в автобусе, на обратном пути, записывала первые строчки стихотворения «Константиново». На память все фотографировались у его портрета и у памятника. В голове звучало его стихотворение «Гой ты,Русь,моя родная». Оно не давало мне покоя, и я написала ответное — «О, моя, ненаглядная Русь!»

В конце творческого пути он писал, что «В этой жизни я только прохожий». Переживая о своей судьбе и участи простого народа, он понимал, что может бороться только словом в своих стихах и «хлестал» им, раздражая цензуру. Вот тут особенно проявилось его бунтарство. Пошли патриотические и гражданские стихи. И завершая сказанное, хочу отметить, что Есенин был и остаётся русским, народным поэтом, певцом матушки — России. Мы его по -прежнему любим и чтим. Ну, а я надеюсь, что идти мне с ним ещё долго по жизни «в ногу».

43. Карина Разухина, студентка 3-его курса филологического факультета РГГУ. Москва

Гений жизни

Наша жизнь определяется не столько видимым вокруг, сколько субъективным восприятием явлений, переносимых в метафорическое пространство образного ряда. Видя, слыша и ощущая, мы постигаем мир не в его прямой объектной перспективе, а, скорее, через установленные наименования – слова. В поэзии Сергея Есенина нет декоративного замещения содержания формой. Напротив, слова для поэта становятся невидимым инструментом, как бы бестелесным воплощением выражаемых явлений, обнажающих чистую образность мира в его поэтическом восприятии.

Однако, его образы не утрачивают своей предметности. В сознании читателя широко открытого приятию целого, они откликаются многоплановой видимостью живой жизни, выходящей за пределы строк. Погружаясь в голубую прохладу изображенных пространств, «цветочные чащи» и «златое затишье», читатель на мгновенье переносится в августовский вечер уходящего лета, где необъяснимая тоска находит свое выражение в лирических строках поэта. «Предрассветное. Синее. Раннее» становится чем-то личным, обнаруживает свою причастность к миру, каким его видел и ощущал поэт. Видимое теперь перестает быть чем-то субъективным, оно обретает полноту сквозь время. Лирический образ совпадает с личным переживанием уходящего вечера, ценного лишь потому, что чувствуемое облекается в видимое, природное.

Влияние поэзии Есенина на наше восприятие неотторжимо от нашего настоящего. Созерцая природу, переживая юность или осознавая жизнь в её скоротечности, мы чувствуем присутствие поэтического гения во всех внешних проявлениях реальности. Его «васильковое слово» будто заранее предугадывает наше собственное впечатление, такое далекое и невыразимое, но все же находящее свой образ в чувственно переживаемом мире. Природа буквально «говорит» живым словом поэта, стирая границу между невыразимым и видимым. Казалось бы, открывая книгу стихотворений Есенина, наш взгляд наталкивается на строчки, в сущности, состоящие из расположенных в ряд букв, не несущих в себе никакой предметности. Но сознание неизбежно цепляется за метафоры, одухотворенные тайной мира, в которою смог заглянуть гений. Так оживает доходящее до живописного полотна необозримое, которое сохраняет в себе калейдоскоп запахов и звуков. Читательское сознание растворяется в мире, где строки постепенно трансформируются в пашни и леса, которые пахнут «вишнями и мхом», «яблоком и медом», оставляя послевкусие полыни.

Взгляд охватывает бесконечную панораму, настолько широкую, что невольно удивляешься, как поэт смог запечатлеть в отдельных образах все беспредельные просторы России. Гений Есенина был подвижен в своём мировосприятии: сопричастность природе объясняется умением совместить воспринятое и внутреннее. Его дух хотел бы слиться с природой, затеряться в «зеленях стозвонных», проникнуть в тайну мира. Поэтому поэт не сохраняет своей идентичности. В ранней поэзии он подобен пилигриму («Пойду в скуфье смиренным иноком иль белобрысым босяком»; «Как захожий богомолец, я смотрю в твои поля»), который ищет в природе подпись Бога. Вместе с этим, его внутренний дух коррелирует с необъятностью просторов, требующих запечатления в своей неподвижности (“Счастлив, кто жизнь свою украсил/Бродяжной палкой и сумой”). Его личностное «я» настолько безгранично, что способно оставаться на разных уровнях вертикали, но сохранять свою поэтическую силу. Сначала, ощущая себя изгнанником или пилигримом, он мог «спуститься в корабельный трюм» и стать скандалистом, но при этом не потерять своего поэтического гения.

«Дар поэта – ласкать и карябать, / Роковая на нем печать». Сила внутреннего духа поэта была так велика, что внешние границы мира были лишь временной клеткой для нее. Целью гения Есенина была сама жизнь в её различных воплощениях: от бытового до общего, бесконечного. Его творчество есть истинный образец человеческого гения, выразившего себя, «сгоревшего», но утвердившегося в памяти на многие столетия вперед. Искусство не подражает жизни, скорее, сама жизнь в её вариативности подражает слову Есенина, обличающему её в деталях нашего мимолетного существования.

42. Александра Антоненко, учитель ГКОУ ЦИО «Южный». Москва

Творческий путь С. А. Есенина

Поэзия – прекрасное творение гения человеческого – всегда вызывала восхищение людей. Она заставляет нас по-новому смотреть на мир, дает возможность выразить чувства, которые накопились в сердце. Благодаря поэзии люди могут принять многое, что в жизни не дает покоя и бередит сердце. Но не каждому дано управлять словом, как каким-нибудь орудием труда, только действительно достойные способны рифмами и строками разжечь в душах людей костер страсти и мощь духа. Именно таким талантом обладал величайший русский поэт Сергей Есенин.

Принято считать, что великие русские поэты и писатели входят в литературу триумфально, но судьба Сергея Александровича Есенина опровергает этот народный миф и еще раз напоминает о непростой дороге таланта. С.А. Есенин — замечательный певец русской природы. Напевность — такова еще одна особенность есенинской лирики. Лирические произведения С.А. Есенина написаны как песни и легко могут быть положены на музыку. Лирика Есенина целиком пронизана песенной стихией. Тем не менее, не так просто разобраться в его творческом пути, в своеобразии художественной системы, в творческих связях, причинах разноречивого восприятия есенинских стихов его современниками, и главное — в истоках его таланта. Любовь к деревенской России, к природе, быту, устной поэзии С.А. Есенин пронес через все свое творчество.

В чем же секрет столь огромной популярности этого автора? Он в особом характере его природного таланта, с поразительной естественностью соединившего в себе высокую поэзию и живую действительность, фольклорно-песенное начало и глубокую индивидуальность.

Первый поэтический сборник стихов Сергея Есенина «Радуница» вышел в 1916 году. Главное место в этих стихотворениях занимает реалистическое изображение деревенской жизни, зарисовки крестьянского быта. Наиболее характерное из них — стихотворение «В хате». С чем отлично был знаком Есенин с ранних лет, что навсегда запало в его душу — это картины родной природы, среди которой провел он детство и юность. О Есенине заговорили как о самобытном поэте-лирике, художнике «дивных красок». Все стихи, вошедшие в его книгу, отличаются особым песенным складом, и близки к народным песням и частушкам. Книга подвела итог ранним стихотворным опытам С.А. Есенина. По своему составу она неоднородна, и отражает не только различные идейно-творческие влияния, но и упорное стремление поэта обрести свой неповторимый голос.

Вскоре после выхода книги «Радуница» Сергея Есенина призвали в армию. Благодаря ходатайству полковника Дмитрия Ломана поэт отправился не на фронт Первой мировой войны, а в Петроградский резерв военных санитаров, оттуда — в Царскосельский лазарет. Своим покровительством Ломан рассчитывал приблизить к себе С.А. Есенина и сделать из него придворного поэта. Однако этот расчет не оправдался. Поэт написал ряд свободолюбивых стихотворений: «За темной прядью перелесиц», «Синее небо, цветная дуга…», «Микола». Условия службы позволяют ему бывать на литературных вечерах в Москве и Петербурге. Любимец петербургской интеллигенции он чуть было не поплатился её расположением, когда стало известно, что он не только принимал участие в концерте для раненых солдат, но и был представлен императрице Александре Фёдоровне и пожалован золотыми часами, а в ответ посвятил ей целый цикл в своей новой книге «Голубень». Есенинская книга вышла уже после февральской революции, в мае 1918 года, и посвящение императрице он успел снять. События 1917 года вызвали резкий перелом в его сознании и творчестве. Цикл поэм, созданных Есениным в это время, в которых он воспевает «буйственную Русь» и славит «красное лето», как и почти все его произведения 1917-1919 годов («Товарищ», «Инония», «Певущий зов» и другие), носят богоборческий характер.

В марте 1918 года Сергей Есенин приехал в Москву. Здесь поэт подготовил к печати сборники стихов «Голубень», «Преображение» и «Сельский часослов», написал теоретический трактат «Ключи Марии» о творчестве и литературе, сочинил поэмы «Инония» и «Иорданская голубица» с библейскими мотивами. Несмотря на то, что Сергей Есенин с воодушевлением принял Октябрьскую революцию, он тяжело переживал ломку крестьянского быта. Эти печальные, ностальгические настроения легли в основу поэмы «Сорокоуст». В библейских поэмах 1917 года поэт создал символический образ нового мира, «прекрасной, но нездешней» земли. В поэме «Анна Снегина» поэт показал такое неоднозначное отношение к революции, которое передаёт реальную сложность происходящих в России событий.

Будучи сыном своего Отечества, сыном простого народа, поэт выписывает образы дорогих его сердцу крестьян. Именно в связи с этими событиями создаётся поэма «Пугачёв». На момент написания поэмы автор перерос свою деревню и чувствовал себя одиноким, оторванным, неприкаянным и пока еще бунтующим. Бунт его выражался и в пьянстве, и в выходках и, конечно же, в его творчестве. Главенствующий образ поэмы Емельян Пугачев ассоциируется с автором. Не в политических взглядах, так как поэт считал себя аполитичным, хотя и не поддерживал всецело большевизм. Но в одиночестве и отчужденности среди «своих» главный герой похож на своего творца. Образ Пугачева у С.А. Есенина романтизирован. Поэт не осложняет свою поэму другими мало-мальски значащими персонажами, в развитии показан только образ Пугачева. По замечанию самого поэта, «кроме Пугачева, никто почти в трагедии не повторяется: в каждой сцене новые лица. Это придает больше движения и выдвигает основную роль Пугачева». Он выступает как тот, кого ждал народ «тот, кто б первый бросил камень». Мечты Пугачева – это мечты о новом мире самого Есенина. В финале, полном драматического напряжения, мы видим преданного соратниками героя. И, как никогда, ощущаем его одиночество и трагедию.

Поэма «Пугачев» – это бунт поэта против его собственного одиночества, изоляции и неприкаянности. Это крик крестьянской души в тоске по родному дому и понимание того, что точка невозвращения уже давно пройдена, теперь уже ничего не изменить. Произведению присуща двойственность переживаний его создателя – боль личная, отравляющая его естество, и страдания патриотические, за родную землю и за людей.
Поздняя лирика поэта в отличии от ранней, где описание природы играет основную роль, становится плачем над гибнущим миром, над погибающей, навсегда уходящей в прошлое крестьянской Русью, патриархальной деревней, умирающей природой.

Главное место в стихотворениях С.А. Есенина занимает реалистическое изображение деревенской жизни. Неслучайно сильная сторона его сборника стихов «Радуница» как раз и заключалась в лирическом изображении русской природы. Значимость есенинской лирики состоит в том, что в ней чувство любви к родине всегда выражается не отвлеченно и риторично, а конкретно в зримых пейзажных образах. С.А. Есенин одухотворяет и олицетворяет природные явления: «Черемуха манит рукавом», «Словно белой косынкой подвязалась сосна» и т.д. В то же время поэт активно использует прием психологического параллелизма, к примеру, «С алым соком ягоды на коже…» или «На закат ты розовый похожа…». Изображение человека в общении с природой дополняется у Сергея Есенина любовью ко всему живому. В таком взгляде были отголоски древнего представления о человеке, природе, надолго удержавшегося в сознании крестьянства.

Творчество Сергея Александровича Есенина, неповторимо яркое и глубокое, ныне прочно вошло в нашу литературу и пользуется огромным успехом у многочисленного советского и зарубежного читателя. Стихи поэта полны сердечной теплоты и искренности, страстной любви к беспредельным просторам родных полей, «неисчерпаемую печаль» которых умел он так эмоционально и так звонко передать.

41. Эльмира Алмасова, поэт, писатель. Сумгаит, Азербайджан

Скромная мечта

Самые большие моменты счастья в жизни человека обычно вызваны самыми малыми явлениями

Тонино Гуэрро

Представился удачный шанс, поездка в командировку на Рязанский химкомбинат, согласно телефонограмме о пуске цеха, что необходимо присутствие представителя проекта для авторского надзора.

Режим работы пяти дней на химкомбинате напряженный, изнурительный. Однако, старалась оперативно, удачно завершить надзор и обязательно посетить село Константиново.

Примечательно, что в 45 километрах от Рязани находится село Константиново, где Дом-музей замечательного российского поэта Сергея Александровича Есенина.

Эта архиважная, скромная мечта на протяжении многих лет не покидала меня, и неожиданно нахожусь, почти у цели.

В долгожданное субботнее утро первым рейсом автобуса в пути в заветное Константиново. Вдоль дороги простираются желтые пшеничные поля. Какой труд — посеять, вырастить, скосить хлеб. Всегда благодарна тем, кто выращивает главный продукт питания — хлеб. Ежедневно прикасаясь ножом к батону хлеба, бывает жаль его резать. Нежно отщипываю ароматную корочку хлеба и, не торопясь жую, смакуя удовольствие.

Автобус подъезжает к живописному старинному селу Константиново. В комплекс этой Заповедной зоны входят: деревянная изба, в которой родился и создавалась талантливая поэзия великого Сергея Есенина; двухэтажный деревянный Дом – музей; по правую сторону небольшой вместительный клуб, рядом находится, отреставрированная приезжими художниками, любителями поэзии Есенина, — Белый Храм Церковь Казанской иконы Божией Матери, возведенный в XVIII веке. Вокруг аккуратные газоны и тропинки, ведущие к бюстам и памятникам поэта. От этого ухоженного прекрасного заповедника дорога ведет через рыжее поле с васильками к реке Ока, и на память приходят стихи поэта: «Поле, поле, кого ты зовешь? / Синей конницей скачет рожь…». Осматривая, изучая близкие сердцу места, чувствуешь, как богатеешь душой. Вот – деревянная изба с голубыми ставенками. Вход в нее закрыт от повального нашествия желающих слегка прикоснуться, погладить стол, за которым поэт, создавал свою великую поэзию. Заглядываю в дом, за окном – русская печь, и внезапно, словно ощутила ее тепло «Затопи ты печку, постели постель, / У меня на сердце без тебя метель», кровать поэта, на столе керосиновая лампа – свидетель его бессонных ночей над рукописями, лавка у окна и прялка матери поэта – Татьяны Федоровны. Удивительно, любо дорого смотреть, все просто в этой комнате и необходимое, в отличие от современных квартир. Обхожу избу вокруг, дышу ароматом, окружающей природы, и слышу: «Плачет где – то иволга, схоронясь в дупло, / Только мне не плачется — на душе светло!» Моей душе радостно, что здесь нахожусь – на этой земле – Родине поэта.

Вхожу в двухэтажный Дом – музей, гиды с любовью встречают гостей и подробно рассказывают о представленных документах, фотографиях, письмах, о предметах, принадлежащих поэту, о его семье: родителях, сестрах, женах, детях — Александре, Юрии, Константине и Татьяне. Каким коротким оказался век русского поэта — всего лишь тридцать лет… Для полного проникновения в поэзию Есенина необходимо просмотреть в клубе документальные фильмы: встречи с Максимом Горьким, поездка с Айседорой Дункан через Европу в Америку, где ощутил, что Родина дороже всего:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте Родину мою!»

Трепетно переступаю порог Белой Церкви, в ней собраны иконы, подарки, письма, присланные в дар на имя Есенина.

Заповедная зона оставила в моей душе неизгладимый след. Читать стихи Есенина недостаточно, обязательно надо побывать на этой земле – в селе Константиново, где каждое дерево, изба, берег Оки напоминают, поют, кричат о нем: «Здесь жил Есенин, создавал на века русскую поэзию». Аура Заповедной зоны Есенина, полнее раскрывает его талант и масштабность созданной поэзии.

Свою поездку в село Константиново в августе 1981 года, вспомнила посетив Мемориальный музей Сергея Есенина в поселке Мардаканы в окрестностях Баку. Как известно, Есенин приезжал в Баку в 1924, 1925 годах по приглашению Петра Ивановича Чагина – редактора газеты «Бакинский рабочий». Поэта разместили в прекрасном доме на даче миллионера Муртуза Мухтарова. Вокруг — кипарисы, сосновые и лиственные деревья, цветет и благоухает благородный лавр. Долгие годы эта бывшая мухтаровская дача функционирует как «парк-дендрарий». На территории парка Есенину предоставили две комнаты, в которых он работал. Комнаты устланы дорогими персидскими коврами. В них создали атмосферу, чтобы почувствовал он себя будто в Персии, поездка в которую не состоялась. На дачу в Мардаканах к Есенину съезжались азербайджанские ашуги (народные сказители), певцы, музыканты. Прекрасный исполнитель мугама Джаббар Гарягды принимал участие в этих меджлисах (собрание) у Есенина. Русский поэт слушал вдохновенную игру на таре. Известный поэт Азербайджана, Алиага Вахид пригласил Есенина на празднование 430-летия Мудрого поэта Мухаммада Физули, которое проходило в селе Шаган. Есенин был восхищен прозвучавшими газелями и спросил у Вахида: «Слушаю газели – они прекрасны своей напевностью, их можно петь без музыки. О чем они?» и Вахид отвечал: «Ай, дорогой шаир (поэт), о чем должен писать поэт? О жизни, о любви, о смерти».

В этот период Есенин создает знаменитые «Персидские мотивы», которые посвящает другу Петру Чагину. Чагин опекал поэта во время пребывания его в Баку и заботился об издании стихов. Примечательна версия, создания стихотворения «Шаганэ ты моя, Шаганэ!». Каждое утро девушка соседнего села Шаган приносила Есенину кувшин молока. Девушка – азербайджанка была необыкновенной красоты, стыдливо прятала лицо под чадрой. Она имени не назвала, и Есенин прозвал ее «Шаганэ» – то есть, девушка из селения Шаган.

Необходимо отметить, что, кроме поклонников поэзии Есенина Мемориальный музей посетил его сын – Константин Сергеевич инженер-строитель и внес подлинные документы отца.

Обычно в субботу посещают Музей Есенина школьники. Они знакомятся с творчеством великого русского поэта. Прощаясь, хором читают: «Прощай, Баку! Тебя я не увижу … Прощай, Баку! Синь тюркская, прощай!». Такую традицию ввела научный сотрудник Мемориального музея Есенина – Кюбра ханум Махмудова.

Покидая эту атмосферу, ощутила, словно окрыленной талантом поэзии Есенина. Актуальны сегодня строки поэмы «Анна Снегина», ибо в различных точках Планеты Земля бушуют разрушительные войны:

Как прекрасна

Земля

И на ней человек.

И сколько с войной несчастных

Уродов теперь и калек!

И сколько зарыто в ямах!

И сколько зароют еще!

И чувствую в скулах упрямых

Жестокую судоргу щек…

Завершаю рассказ словами, что навеял ветер с Каспия:

40. Денис Пелихов Александрович, учитель русского языка и литературы МАОУ «Гимназия № 26». Челябинск

«Я пришёл на эту землю, чтоб скорей её покинуть»: об одной особенности лирики Сергея Есенина

Если внимательно вчитаться в стихотворения и поэмы С. Есенина, то невозможно не заметить одной очень характерной черты его лирики. Черта эта — почти абсолютная «выключенность» героя из мира людей и, напротив, гармоничная «включённость» его в мир природы. Наиболее ясно сам поэт обозначил эту особенность в одном из поздних стихотворений:

Средь людей я дружбы не имею.

Я иному покорился царству.

Каждому здесь кобелю на шею

Я готов отдать мой лучший галстук.

Но и в других его произведениях эта черта проступает не менее отчетливо. Если мы обратим внимание на то, кто становится героем его лирики, то увидим, что нередко в этой роли выступают или животные («Корова», «Табун», «Лисица», «Песнь о собаке», «Сукин сын», «Собаке Качалова», «Лебёдушка»), или растения («Песнь о хлебе», «Цветы», «Клён ты мой опавший…», «Белая берёза»). Иногда это могут быть и неживые предметы, как, например, печь или изба, наделённые, впрочем, зооморфными («Что он видел, верблюд кирпичный, / В завывании дождевом?») и антропоморфными («Изба-старуха челюстью порога / Жует пахучий мякиш тишины») чертами. Адресатами и героями его лирики становятся объекты космического масштаба: земля («Только гость я, гость случайный / На горах твоих, земля»), луна («Золотою лягушкой луна, / Распласталась на тихой воде»), звёзды («Звездочки ясные, звезды высокие! / Что вы храните в себе, что скрываете?»). Порой в его стихотворениях появляется и нечто такое, что не может быть облечено в ту или иную форму («Несказанное, синее, нежное…», «Неуютная жидкая лунность…», «Синий май. Заревая теплынь…»). Всё это и есть среда обитания лирического героя Есенина, тот мир, в который он органично вписан уже с самого момента рождения:

Родился я с песнями в травном одеяле.

Зори меня вешние в радугу свивали.

Мир людей оказывается чужд герою, и он стремится разными способами покинуть его. В каких-то стихотворениях это звучит более отчётливо, в каких-то — менее. И, что самое интересное, способ ухода для него оказывается незначимым — важен сам факт его:

Я хотел бы затеряться

В зеленях твоих стозвонных…

*

Пойду в скуфье смиренным иноком

Иль белобрысым босяком

Туда, где льется по равнинам

Березовое молоко…

*

Брошу все. Отпущу себе бороду

И бродягой пойду по Руси…

*

Покину хижину мою,

Уйду бродягою и вором…

При всём искреннем желании «в счастье ближнего поверить» герой не находит места даже среди самых близких людей:

И друг любимый на меня

Наточит нож за голенище.

………………………

И та, чье имя берегу,

Меня прогонит от порога.

Это строки из стихотворения «Устал я жить в родном краю», наиболее интересного в раскрытии этой темы, поскольку в нём совершенно отчётливо звучит мысль о том, что ни в родном, ни в чужом краю для него нет места. Вполне ожидаемым видится и ещё один, самый радикальный вариант ухода, представленный в том же произведении:

В зеленый вечер под окном

На рукаве своем повешусь.

Обратим внимание, что случится это даже не в избе — ему и там не оказывается места, — но лишь под окном, и оплакивать героя будут отнюдь не люди (его и похоронят не по человеческому обряду — «необмытым»), а всё те же представители мира природы:

Седые вербы у плетня

Нежнее головы наклонят.

И необмытого меня

Под лай собачий похоронят.

Итак, целью существования лирического героя Сергея Есенина на земле становится бегство в «иное царство». Именно поэтому отнюдь не парадоксально, а, напротив, совершенно закономерно звучат строки из стихотворения 1914 года, вынесенные мной в заглавие:

Я пришел на эту землю,

Чтоб скорей ее покинуть.

И ещё по поводу «иного царства». Кажется, Вадим Шершеневич упрекал Есенина, говоря, что когда тому нужен эпитет и он не может подобрать ничего подходящего, то вставляет в строку или «новый», или «иной». Действительно, слово «иной» — это, пожалуй, ключевое есенинское определение:

Я иному покорился царству…

*

Мне теперь по душе иное…

*

Иная радость мне открылась.

*

Иною кажется мне Русь,

Иными — кладбища и хаты.

*

Уж сердце напилось иной,

Кровь отрезвляющею брагой…

*

Я иное постиг учение…

*

Глаза, увидевшие землю,

В иную землю влюблены…

И наконец именно этот эпитет даст название целой поэме — «Инония» (в интерпретации самого Есенина это иная страна).

Определение частотности употребления того или иного слова — один из наиболее распространённых и важных приемов в литературоведении и лингвистике. Ведь если слово употреблено писателем многажды, значит, на нем лежит и особая нагрузка. И если В. Г. Шершеневич видел в любви к прилагательному «иной» художническую слабость Есенина, то мне кажется, что именно это прилагательное и является ключом к пониманию его поэзии. Место есенинского лирического героя не среди людей, а в «ином царстве», которому он и «покоряется». Но и, как дитя этого царства («внук купальской ночи»), он в то же время является его центром, и само это царство готово окружить лирического героя заботой («Зори меня вешние в радугу свивали»). Не случайно, на мой взгляд, и то, что первая строчка стихотворения Маяковского «Сергею Есенину» отсылает к тому же эпитету (пусть и оказывается он помещённым в несколько иронический контекст):

Вы ушли,

              как говорится,

                                    в мир иной…

Постоянное присутствие иного мира в лирике Сергея Есенина, непреодолимая тяга к нему напоминает нам о нашем экзистенциальном одиночестве, временности бытия человека на этой земле:

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник —

Пройдёт, зайдёт и вновь оставит дом…

Но и тут нельзя не заметить, что отнюдь не люди будут скорбеть по ушедшим:

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом…

Экзистенциальный мотив одиночества, абсолютная невозможность даже после смерти встроиться в какую бы то ни было парадигму — это и есть та черта, которая прежде всего привлекает меня в творчестве С. Есенина.

В таком случае может возникнуть вопрос, почему же при всей этой замкнутости и стремлении уйти из мира людей Есенин остаётся одним из самых почитаемых поэтов. Причём таким, которого любят и ценят как люди взыскательного вкуса, так и самые непритязательные читатели. Мне думается, что ответ на этот вопрос тоже можно найти в лирике Есенина. Ведь при всей «выключённости» героя из социума в нём совершенно нет того презрения к людям, какое мы можем найти во многих стихах Лермонтова («В сердце ненависть и холод…», «…я презираю жизнь других» и др.). Лирический герой Есенина всегда открыт к этому миру, хотя и платит за это высокую цену:

Если раньше мне били в морду,

То теперь вся в крови душа.

И уже говорю я не маме,

А в чужой и хохочущий сброд:

«Ничего! Я споткнулся о камень,

Это к завтраму все заживет».

И тем не менее какой безграничной нежностью к людям наполнены его стихи:

Знаю я, что в той стране не будет

Этих нив, златящихся во мгле…

Оттого и дороги мне люди,

Что живут со мною на земле.

39. Александра Арндт, ученица МБОУ Гимназии №2. Сальск, Ростовская область

Сергей Есенин

Он разный — от юного романтика, пленённого могуществом и таинственностью звёздного неба, до неисправимого бунтаря и хулигана, который стремится жить против правил, но, вспоминая прошлое, сожалеет о его невозвратности. Он умел чувствовать, охваченный порой мгновенной, но неповторимой любовью, близкой к вселенской и нереальной. А смена его образов настолько неуловима, что грань между вдохновлённостью и разочарованностью была не раз разрушена самим поэтом, но почему-то ощущения неискренности от частоты смены его образов не возникает, значит, он действительно так ярко жил: с обострённым вниманием и чувствительностью ко многим вещам. Но так же быстро, как проходил он этап за этапом — в творчестве, любви, мировоззрении, так мгновенно и невозвратно погасла свеча его жизни, горячее и терпкое пламя которой до сих пор способно зажечь огонь в сердцах читателей. Но и это не конец, а лишь новый период, названный признанием. И всё это о нём, единственном Сергее Есенине.

Мне кажется, что всю жизнь поэта Сергея Есенина можно охарактеризовать одним стихом, который звучит так: «Коли гореть, так уж гореть сгорая». Ведь, отдаваясь в руки судьбе, он остро ощущал каждое мгновение, которое старался зафиксировать на бумаге. Вся поэзия Есенина, словно кладбище его чувств и воспоминаний, где каждый из стихотворных мертвецов готов открыть сердце и душу внимательному слушателю. Может быть, ему было легче пережить боль, пригвоздив вымученное слово к терпеливой бумаге, а, может, каждый стих его лишь упавший лист от дуновения ветра искренности, что часто шалил с его мыслями.

Тончайшая линия судьбы не раз меняла вектор направления творчества Есенина: то он чистый и простой поэт деревни, который в обещаниях матери говорит: « Воспою я тебя и гостя, нашу печь, петуха и кров…», то свет надежды на светлое и доброе перекрывается бунтарством, периодом, когда Есенин уходит от стереотипов, обязательств, гласно признавая свою открытую распущенность. В «Исповеди хулигана» явно прослеживается уверенная наглость превосходства над теми, кто его окружал ранее: «Бедные, бедные крестьяне! Вы, наверное, стали некрасивыми, так же боитесь бога и болотных недр. О, если б вы понимали, что сын ваш в России самый лучший поэт!» Но нет, он не отрицает своего прошлого, искренне и честно провозглашая себя превосходным поэтом с внешним видом джентльмена и задором деревенского озорника. Возможно, принадлежность к имажинизму сыграла немаловажную роль для Сергея Есенина, но душой он никогда не был тем, кто способен спалить мост сладостной романтики стиха. Он — иной. Не такой, как все. Особенный.

Любовная лирика Есенина как отдельная жизнь его сердца, позволившего себе слабость влюблённости и страсти. На самом деле каждое из его творений наполнено любовью момента, неповторимость которого так ценит поэт. Он способен на то, чтобы ощутить себя пленным чувства, которое обнуляет в нём порочность и грех: «в первый раз я запел про любовь, в первый раз отрекаюсь скандалить». И, кажется, что вот она единственная муза его души, но манящее очарование сменяется горечью утраты: «Разлюбил ли тебя не вчера?». Миклашевская была всего лишь одной из тех, чувства к которой стали свежим глотком воздуха для создания шедевров. Честно говоря, цикл «Любовь хулигана» один из моих любимых, так как, читая стихотворения из него, ты проживаешь маленькую историю зарождения и угасания любовных чувств, осознавая, отсутствие постоянства во всём. Но не менее загадочна связь и с Айседорой Дункан. Многие говорили, что они не пара, абсолютно разные люди, но даже различие языков не смущало влюблённых. Сергей Есенин испытывал вдохновение, наблюдая за магией тела танцовщицы. Наверное, кроме причастности к искусству и их чувства, влюблённых связывало стремление перевернуть этот мир с ног на голову. Бунтарство — луч свободы, освещающий их совместную дорогу жизни. Но, как признался сам поэт: «Я искал в этой женщине счастья, а нечаянно гибель нашёл». Их страсть друг к другу была исчерпана разочарованностью. Окрылённая и окрыляющая муза Есенина стала для него стареющей обыденностью.

Я люблю поэта Есенина за его искренность, честную порочность, простоту чувства. Сколько бы ни существовало противоречий, связанных с его личностью, моё мнение неизменно – то, что чувствует сердце — есть истина. Души. Слов. Мироощущения.

Нахлынувшая волна вдохновения от творчества Сергея Есенина подарила мне эти строки:

38. Дорофеева Людмила, библиотекарь. Иркутск

О стихотворении С. Есенина «Отговорила осень золотая»

Удивительно созвучны слова «сень», «Есенин», «осень» … Вот и наступил осенний день, пронизанный есенинской грустью. А, может, этот день случился и не осенью…
У кого из нас, перешагнувших рубеж сорокалетия, не находили в душе отклик есенинские строчки:

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

В них оживает картина увядающей осени. Все вокруг подчинено грусти об уходящей радости яркого лета, … лета жизни. Ещё свежи воспоминания о веселье и живости, но приметы прощания и холодок осенней остуды неумолимо напоминают о себе. На смену яркости и гомону приходят спокойствие и желание уединиться и подумать о сокровенном, о том, что таится глубоко внутри.

Уйти подальше от суеты и шума.

Куда?

Да, куда угодно, лишь бы не заглушить голос памяти и души. В такие минуты одиночество не пугает лирического героя, как, впрочем, и меня, дерзнувшей даже кое-что изменить. Изменить не формы ради, а по велению души:

Стою одна среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Полна я дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Жалеть о прошедшем бессмысленно, ведь оно прошло. Прошло, хоть и навсегда останется с нами. И пусть не всё было гладко, правильно, безупречно… Ошибки и промахи с лихвой окупались страстью, яркостью, полнотой, всем тем, что можно назвать грамматически несовершенным, но таким ёмким и понятным сочетанием «сиреневая цветь души»:

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

А вот тут позвольте с Вами не согласиться, уважаемый Сергей Александрович. Не всякое тепло можно измерить термометром. А красота увяданья, прелесть воспоминаний греют душу, даже румянец на щеках появляется.

Вновь и вновь перечитываю знакомые строки, соглашаюсь, спорю, ставлю себя на место лирического героя…

Сквозь его голос проявляется лицо самого Есенина-поэта, подводящего итоги жизненного пути, переживающего минуты щемящей, но светлой грусти о былом. Образ поэта живет, движется, меняется, приобретая все новые и новые черты.

Да только ли лицо поэта?

Загадка и секрет классики в том, что эти строки созвучны каждому из нас. И я вновь повторяю вслед за Есениным, за его героем:

37. Христина Попова, пенсионерка. Красноярск

Прививка к чтению

Дочь якутского рыбака-кочевника из красивого заполярного села Ессей, еле-еле читающая, рассказала без запинки стихотворение А.С. Пушкина. Говорила строчку за строчкой, но себя не узнавала, слышался голос другого человека. С этого момента я заговорила по-русски. Чтобы быстро научить новому языку, наш первый учитель Иван Иванович Осогосток уговаривал читать любые стихи. Заставлял учить «наизусть», чтобы узнавали про каждое непонятное слово, чтобы четко и «красиво ставили ударение». С пятого класса нас приняла учитель русского языка и литературы талантливейшая Нина Дмитриевна Митренко. «Читайте каждый день, — говорила она, – книги учат больше, чем учителя вместе взятые». Знакомство с поэзией Сергея Есенина было ещё впереди.

После восьмого класса авиапредприятие собирало нас со всей Эвенкии и доставляло в окружной центр. Жили мы в интернате, а учились в средней школе вместе с детьми посёлка Тура. С улыбкой вспоминаю, но это действительно так, с поэзией Есенина я впервые познакомилась на уроке физики. Совсем молоденькая учительница Эмма Дмитриевна Александрова устраивала во время урока пятиминутки отдыха. Не могу передать наше удивление, когда она стала читать стихи С. Есенина, Е. Евтушенко, А. Вознесенского, А. Ахматовой… Недаром есть выражение «физики-лирики». Мы сидели, затаив дыхание, большинство из нас впервые слышали этих поэтов. Физику мы приняли и освоили. Даже отпетые двоечники иногда получали у Эммы Дмитриевны заслуженную четвёрку. Вместе с физикой мы потянулись в библиотеку за стихами.

Учителя в школе были молодые, часто устраивали литературные вечера, готовили концерты с учащимися старших классов. Конец шестидесятых, в библиотеке на стихи очередь. Кто за кем, а мы за Сергеем Есениным. Десятиклассники вечером распевали под гитару его песни. Мы, оторванные от родных домов, тосковали. Поэзия Сергея Есенина становилась нам близкой и понятной. Чистая и нежная она превращалась в музыку слов. Просто так песни народными не становятся: «Клён ты мой опавший, клён заледенелый», «Отговорила роща золотая»… И автор есть, а они всё равно народные.

Чем больше читаю и перечитываю его произведения, тем больше удивляюсь и восторгаюсь его талантом. Да, я не специалист по литературе, не вижу ошибки стихосложения и много чего ещё не вижу в его стихах. Но сравните его видение окружающего мира, например, описание типов людей в поэме «Пугачёв»:

Долгие, долгие, долгие тяжкие года,

Я учил в себе разуму зверя.

Знаешь? Люди ведь все со звериной душой, —

Тот медведь, тот лиса, та волчица,

А жизнь — это лес большой,

Где заря красным всадником мчится.

Нужно крепкие, крепкие, крепкие иметь клыки!

Это страшно, но кто точнее и острее Сергея Есенина это выразил? Я, жившая в чуме и дружившая с выселенными детьми немцев поволжья, это понимаю.

Моё родное село Ессей стоит на берегу одноимённого озера с пятью впадающими и одной вытекающей речкой Сикасян. Прочитала «Запели тёсаные дороги» и словно побывала дома:

О Русь, малиновое поле

И синь, упавшая в реку,

Люблю до радости и боли

Твою озёрную тоску.

Вспомнились родные, а вместе с ними «Письмо к матери» и «Сестре Шуре». Ласково и нежно, с большой любовью и тоской разговаривает он с ними:

Я по-прежнему такой же нежный

И мечтаю только лишь о том,

Чтоб скорее от тоски мятежной

Воротиться в низенький наш дом».

«Сестре Шуре»:

Я красивых таких не видел,

Только, знаешь, в душе затаю

Не в плохой, а в хорошей обиде-

Повторяешь ты юность мою.

Ты — моё васильковое слово,

Я навеки люблю тебя».

Большое дело, когда в детстве получаешь прививку к чтению, а потом в юношеские годы вторую. Поэтов много, и самого любимого у меня нет. С полки ли берёшь, в интернете ли ищешь, но всё это очень личное и ко времени. Иногда читаю Сергея Есенина в переводе на мой родной якутский язык. Чтобы ни говорили про поэта и его творчество, поэзия без него – это красивая брошь с потерянным бриллиантом. Поэт не первый, но среди первых, а в зависимости от жизненных ситуаций для кого-то и первым может быть.

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льётся с клёнов листьев медь…

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.

36. Игорь Федоровский, поэт, писатель. Омск

«Павел»? Есенин – забытый поэт

Название этого эссе может удивить, может вызвать недоумение – почему, забытый? Вот уж кому на первый взгляд повезло, так повезло: издаются сборники, недавно вышла новая книга в серии ЖЗЛ, проводится Всероссийская есенинская неделя. Но за всей масштабностью, может, некоей показушностью (для сравнения, тираж Прилепинской книги ЖЗЛ о Есенине 10 тысяч экземпляров, а другие герои той же серии, если достигнут 2-3 тысяч, то хорошо) теряется герой, уходит, как и Пушкин в бессмертие, в «наше всё». Но если Пушкину «повезло» с тем, что он не так прост и ясен, чем привлекает к себе концептуалистов и авангардистов всех мастей и времен, то признаваться в любви к Есенину в солидном учёном кругу как-то и стыдно. Но почему?

Потому что мы считаем, что выучили его в детстве досконально и больше к нему не обращаемся.Мы перекормлены Есениным как манной кашей, набили оскомину его «Черёмухой», отмахиваемся от белой берёзы под окном, хотя даже не удосужились порой заново перечитать взрослыми те стихи, на которых выросли. А ведь даже у поэта заря хоть и лениво, но «обсыпает ветки новым серебром».

Кабы твёрдо знал я тайну

Заколдованным речам,

Я узнал бы хоть случайно,

Кто здесь бродит по ночам.

Вчитайтесь в эти строки – разве нет «взрослой» загадки в этом хорошо знакомом нам «детском» стихотворении? Здесь отражена проблема творчества, возникающая, когда поэт выходит из комнаты в пространство и слог его становится обширней, гуще:

Из-за ёлки бы высокой

Посмотрел я на кругу:

Кто глубокий след далёкий

Оставляет на снегу?

Так и хочется сказать – да сам поэт и оставляет! Но сей след оказался незамеченным его потомками и последователями. Это не «бесконечная дорога убегает лентой вдаль» это с каждым следующим поколением мы уходим, убегаем всё дальше и дальше от живого поэта от слишком ранних его утрат и усталостей. «Берёз изглоданные кости» видеть уже не желаем. Бережём себя для тихой жизни, для улыбок. Наша взрытая дорога дремлет. Впрочем, сам Есенин написал про нас:

Ты теперь не так уж будешь биться

Сердце, тронутое холодком,

И страна берёзового ситца

Не заманит шляться босиком.

Есенин? Да, знаю, он в Хай–фае!

Дошло до того, что поп-певца Павла Есенина молодёжь знает лучше, нежели нашего героя, что неудивительно моргенштерны и егорыкриды (взявшие кстати у того же Есенина натуралистические измышления о своей жизни) гораздо интересней, нежели поэт из прошлого века. Они живы, их можно хейтить, а Есенина как-то неудобно, хотя «Пей со мною, паршивая сука» написал именно он, творчество сегодняшних рэперов и поп-певцов глубоко вторично, вряд ли они знают, что такое тальянка и как играть на ней.

Я и сам когда-то в праздник спозаранку

Выходил к любимой, развернув тальянку.

А теперь я милой ничего не значу.

Под чужую песню и смеюсь и плачу.

Так и мы смеёмся и плачем под новомодную, топовую, вовсе не Есенинскую песню. То, что ещё вчера трогало душу, уже для нас «прошлый век». Тот же Хай-фай постепенно стирается из памяти. Будут ли помнить о нём через несколько десятилетий вопрос спорный. А о нашем герое?

Улица Есенина? Нет, не слышали.

Удивительно, но в городах России улицы Есенина либо нет совсем, либо они практически неизвестны даже самим жителям (у нас в Омске я обнаружил коротенький тупичок в «Долине нищих», на котором точно никаких мероприятий, посвящённых поэту не проводят). В отличие от Маяковского Есенин словно затерялся в миллионах городов и посёлков, может, его именем стоит называть пруды и берёзки? Тот самый «костёр рябины красной», который никого уже согреть не может. А «головой на меня похожий» клён стал бы лучшим памятником поэту.

Узнали о Есенине из сериала.

Случается и такое. Видео, интернет, соцсети сейчас вытесняют книгу, заставляя автора даже после смерти унижаться в постах, извращённых цитатах, карикатурах. Есенин предстаёт разухабистым сорванцом, рубахой-парнем. Много в жизни смешных потерь, но отказывая ему в монументальности, солидности, не доходя в своих поисках до «Страны негодяев» или «Пугачёва», мы присоединяемся к равнодушному мнению пользователей: «Поэт и прекрасно», «Ооо, чёрный человек, круто!», «Неее, не читали», «Вообще, стихи как-то не очень заходят». Был бы благодарен Есенин людям, живущим не с ним на земле, а два-три поколения через? Думаю, был бы. И из страны, где тишь и благодать, передавал нам привет.

«Приход неприхотливый».

От кулацкого поэта и подкулачника через любимого поэта зеков он пришёл к своему 125-летию постаревшим, обросшим тысячами бородавок-продолжателей, на которыми реальное лицо поэта уже не угадывается. Кто-то берёт природную тематику, доводя порой до такой слащавости, что и читать-то про зелёные берёзы, растрепавшие шёлковые косы, стыдно. Кто-то берёт разухабисто-кабацкие мотивы, развивая физиологическое, животное в стихах и убивая, заложенную у Есенина живую душу. Есенин забыт, потому что он извращён. И клейма на его поэзию начали ставить ещё при жизни. Есенин забыт, потому что о нём приходится вспоминать, как ни парадоксально это звучит, он не кричит в нас своим удалым голосом, не срывается в молодецкую удаль, даже не отрекается скандалить.

35. Яна Колмыкова, студентка филологического факультета РУДН. Нур-Султан, Казахстан

Трагический характер поздней лирики С. Есенина

В творчестве Есенина трагические настроения прослеживаются в его поздних произведениях (1922-1924 гг.) Самое яркое событие его биографии этого времени – путешествия в Европу и Америку. За 15 месяцев Есенин побывал Германии, Бельгии, Франции, Италии, США.

У исследователей творчества Есенина разные мнения об этом периоде: кто-то рассматривает путешествие и трагизм творчества изолированно, без связи между собой; кто-то считает, что поездка усугубила депрессивное состояние поэта, а кто-то считает, что она и вовсе является причиной депрессии. В одном все соглашаются: после возвращения его творчество сильно отличается от прежнего, обращается к темам современной ему советской действительности, с иных, более зрелых идейных позиций оценивает новую жизнь.

Изучив предложенные материалы о биографии и творчестве Есенина, я могу сделать вывод, что поездка не могла не повлиять на душевное состояние поэта. А душевное состояние закономерно отразилось в его творчестве.

Прежде всего, жизнь в Европе и Америке все-таки отличается от жизни в России. Конечно, смешно было бы говорить, что заграница вызывала у поэта «провинциальный ужас» и что он умирал от тоски по России. Потому что нужно понимать, что образ рубахи-парня целенаправленно культивировался Есениным; наивность, простодушие, даже в каком-то смысле «темнота» — черты не Есенина, а его лирического героя. Но тем не менее, его в чужой стране окружали незнакомые обычаи, ненавистный ему капитализм. Возможно, поэтому он, по словам И. Эренбурга, «промчался по Европе, по Америке и ничего не заметил». Может быть, потому он сам пишет после поездки: «Доволен больше всего тем, что вернулся в Советскую Россию». Ранее Есенина не удовлетворяла жизнь московской богемы: «В Москве себя я чувствую отвратительно». Теперь же за границей он по-иному смотрит на положение поэта и на роль искусства в Советской России.

В очерке «Железный Миргород» Есенин пишет следующее: «Мне страшно показался смешным и нелепым тот мир, в котором я жил раньше. Вспомнил про «дым отечества», про нашу деревню, где чуть ли не у каждого мужика в избе спит телок на соломе или свинья с поросятами, вспомнил после германских и бельгийских шоссе наши непролазные дороги и стал ругать всех цепляющихся за «Русь», как за грязь и вшивость. С этого момента я разлюбил нищую Россию».

То есть, произошло страшное: «мир таинственный, мир мой древний», мир «березового ситца» — все то, что поэт так тщательно выстраивал, чему посвятил творчество – теперь в одночасье рассыпалось. За короткий период произошло переосмысление буквально всего: начиная с себя самого как личности, как поэта и гражданина, заканчивая политикой и образом жизни.

Человек, психологически нестабильный и испытывающий переживания из-за значительных перемен в жизни (например, революция), оказываясь в незнакомой среде и испытывая еще больший стресс, никогда не почувствует себя лучше.

Чтобы удостовериться в этом, можно привести примеры стихотворений из сборника «Москва кабацкая». Например, вот отрывки из стихотворения «Сторона ль ты моя, сторона!…». Это горечь разочарования в том укладе жизни, в который верил, которому придерживался:

Нет, уж лучше мне не смотреть,

Чтобы вдруг не увидеть хужего.

Я на всю эту ржавую мреть

Буду щурить глаза и суживать.

<…>

Только сердце под ветхой одеждой

Шепчет мне, посетившему твердь:

«Друг мой, друг мой, прозревшие вежды

Закрывает одна лишь смерть» .

Стихотворение «Мне осталась одна забава…» — будто подведение итогов жизни, как будто лирическому герою точно известно, что смерть близка:

Ах! какая смешная потеря!

Много в жизни смешных потерь.

Стыдно мне, что я в Бога верил.

Горько мне, что не верю теперь.
<…>

Вот за это веселие мути,

Отправляясь с ней в край иной,

Я хочу при последней минуте

Попросить тех, кто будет со мной,—

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,

За неверие в благодать

Положили меня в русской рубашке

Под иконами умирать.

Это – уже внутренняя трагедия разочарования в самом себе. Следом за знаменитым «разонравилось петь и плясать и терять свою жизнь без оглядки» следует и разочарование в любви:

Потому и себя не сберег

Для тебя, для нее и для этой.

Невеселого счастья залог —

Сумасшедшее сердце поэта.

34. Лев Сысоров, океанолог, эколог, преподаватель

Сергей Есенин

Там, где капустные грядки

Красной водой поливает восход,

Клененочек маленький матке

Зеленое вымя сосет.

И

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье,

Обещает встречу впереди.

Четыре строчки. Как сказал учитель Мельников из «Доживем до понедельника» — от иных остается только тире между двумя датами. Между этими — огромная жизнь. Отмеренная поэту полной мерой. В эту жизнь поместятся тысячи заурядных. Всем дано одинаково горя и радости. И радость от бутерброда с икрой у кого-то ничуть не меньше, чем от создания «Не жалею, не зову, не плачу». А уж горя, если икру отнять, больше гораздо. От стихов не радость, скорее светлая грусть. И незачем гадать, убили или сам. Сам себя всегда убиваешь. Способ найдется. Жить не хочется – от пустяковой простуды умрешь.

Бабушка в детстве постоянно рассказывала Есенину народные сказки. Без Арины Родионовны поэтов не получается. Или злые получаются, неприкаянные. Лермонтова бабушка Елизавета Алексеевна сказками не баловала.

Трудно сыну старшего приказчика мясной лавки стать властителем дум. Первые стихи Есенина опубликовали в 1914 году в журнале с названием «Мирок». Сергей всю жизнь положил из тесного мирка в большой мир вырываясь. Так и не вышло.

«Город встретил его с восхищением, как клубнику в декабре». Классик Алексей Максимович изрек.

Несколько уголовных дел по обвинениям в хулиганстве и дело четырёх поэтов — обвинение Есенина и его друзей в антисемитских высказываниях. Испытывал ужас перед милиционерами. Чекисты руку приложили. В письме Раковского к Дзержинскому от 25 октября 1925 года он просит «спасти жизнь известного поэта Есенина — несомненно самого талантливого в нашем Союзе», предлагая: «пригласите его к себе, проберите хорошо и отправьте вместе с ним в санаториум товарища из ГПУ, который не давал бы ему пьянствовать…» Заботливые… Чекисты поддержали его в своё время…

«Сначала ты Есенин, а потом ты труп Есенина, всё логично!»

Имажинизм. Независимость образа (по-латински imago) от действительности. «Образ как самоцель. Слово требует освобождения от идеи. Поедание образом смысла — вот путь развития поэтического слова». Незачем классифицировать поэтов. С имажинистами объединяли постоянный разгул – и только. «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт».

«Все говорят, что Мариенгоф был плохой, а Есенин — хороший… Они были оба абсолютно одинаковые». Так считает Захар Прилепин. «У меня на стене два портрета — Есенина и Рыжего». Рыжего как поэта немногие знают, а вот поди – рядом ставит.

По классификации критиков – известный. Не знаменитый. Не гениальный. Как, интересно, классифицируют? Шкала есть? У каждого свой поэт, а гениальность измеряется количеством гениально написанного. Поэт или настоящий, или вовсе не поэт.

Владимир Маяковский называл Есенина «декоративным мужиком», а его стихи «ожившим лампадным маслом». «Вы ушли, как говорится, в мир в иной. Пустота… Летите, в звёзды врезываясь. Ни тебе аванса, ни пивной. Трезвость». Злобно и завистливо. Потом спешит поправиться: «Нет, Есенин, это не насмешка». Единственное у Маяковского читается без недоумения.

Из современных Артемий Троицкий тоже сказал добрые слова: «Пару раз в городе Ленинграде — Петербурге я останавливался в бывшей гостинице «Англетер», где, как известно, произошло самое неприятное событие в жизни Сергея»

Есенин Блоку рассказывал: «Налимы, видя просвечивающую сквозь лед луну, присасываются ко льду, чтобы проосать его насквозь и «выплеснуться до луны»». Отсюда Блок делает вывод – «Образы творчества Есенина: схватить, прокусить».

«Русь» Блока и «Русь» Есенина,

«Русь, опоясана реками и дебрями окружена, с болотами и журавлями, и с мутным взором колдуна…»

У Есенина читаем: «Залучала нас сила нечистая… Что ни прорубь — везде колдуны».

«Блок и Есенин возвышаются над любыми литературными течениями.» Из дипломной работы Виктора Пелевина.

Небольшие ростом умеют добиваться женской любви.

Великолепная Зинаида Райх и режиссер Всеволод Мейерхольд, усыновивший и воспитавший детей Есенина.

Айседора Дункан удушившись собственным шарфом в Ницце.

Софья Толстая – третья жена Есенина так и не смогла стать его музой. «Готовлю собрание сочинений в трёх томах и живу с нелюбимой женщиной».

Секретарь Есенина Галина Бениславская в декабре 1926 года покончила с собой (застрелилась) на могиле Есенина: «Самоубилась здесь, хотя и знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина… Но и ему, и мне это всё равно. В этой могиле для меня всё самое дорогое…».

Творец всегда ненормален. В конце ноября 1925 года Толстая договорилась в платной психоневрологической клинике Московского университета о госпитализации. Пьянство здесь не причем. Почти не причем.

33. Мария Чебоненко, 16 лет. Москва

Есенин. Чему учат его произведения?

Все мы, конечно, знаем, что Есенин – один из самых талантливых поэтов. Хоть он и прожил всего 30 лет, но за это время он многого достиг.

Сергей Александрович написал много стихов и поэм. Некоторые из них очень многому нас научили. Не так ли?

Поэма «Чёрный человек»

Эта поэма явно показывает, что может сделать с человеком алкоголь. Она мрачная и страшная. Сам Есенин страдал алкогольной зависимостью, про то же и поэма.

Поэма «Пугачёв»

Эта поэма намекает на то, что надо быть в команде сплочёнными, чего не было в отряде бунтовщиков.

Поэма «Русь»

Эта поэма показывает, что вера и поддержка очень важны для народа. Народ верил в справедливость и солдаты получали поддержку от сестёр, матерей и жён.
Как мы можем выяснить, Есенин не просто писал произведение, но и ещё хотел нас чему-то научить.

32. Виктор Есипов, поэт, писатель, филолог. Москва

О Сергее Есенине

Есенина с жадностью и взахлёб прочитал в девятом классе. Помню залистанный от частого чтения однотомничек, форматом меньше обычного, с потёртой обложкой, изданный, скорее всего, задолго до моего рождения. Шёл 1955 год, жизнь страны и её граждан только начинала высвобождаться из тисков сталинского правления. Стихи Есенина не найти было ни в магазине, ни в библиотеке, в школьном учебнике литературы он упоминался мелким шрифтом, как автор упадочнических произведений, его поэзия не входила в круг обязательного чтения для школьников.

Книгу дал мне на несколько дней кто-то из одноклассников или преподавателей, кто именно, сейчас уже не вспомнить. Я прочитал её всю, что называется от корки до корки. Помимо яркой образности есенинская лирики поразила естественностью и простотой языка и интонации, обнажённой искренностью лирических высказываний. Для меня, советского школьника-комсомольца, склад есенинских мыслей и настроений порою представлялся неожиданным, выводящими за рамки сформированных советским воспитанием догматических представлений того времени. За стихами угадывалась совсем другая жизнь, с другим укладом и эмоциями. Это как будто был привет из совсем другой страны (из двадцатых годов прошлого века), о которой я ничего не знал и ничего не читал до этого. Советская цензура знала своё дело!

Есенинская грусть и печаль хорошо совпала с юношеской задумчивостью о жизни, в которой многое еще не осознавалось, а интуитивно угадывалось, а смысл самой жизни был еще не очень внятен. Поэтому неизгладимое впечатление произвели предсмертные прощальные есенинские строки, которые с тех пор помню наизусть.

Знал ли я тогда, что Есенин записал их на клочке бумаги кровью из вены? Но то, что они написаны кровью сердца, нельзя было не почувствовать…

Конечно, поражали в книге и сразу впечатывались в память стихи о деревне, о родной природе среднерусской полосы, о всякой домашней живности, особенно о собаках: «…покатились глаза собачьи / Золотыми звёздами в снег…», «Дай, Джим, на счастье руку мне…», «Хочешь, пес, я тебя поцелую / За пробуженный в сердце май?..»…

Во время дружеских посиделок, походов и экскурсионных поездок мы уже пели «Выткался над озером алый цвет зари…» и «Клён ты мой опавший…». Есенин, положенный на музыку, проникал в наше время быстрее, чем печатные издания.

Поражали стихи о любви, о женщинах: «Вы помните, вы всё, конечно помните…», «Да, мне нравилась девушка в белом, /А теперь я люблю в голубом…» и др. Это было что-то неслыханное в условиях тех лет, когда любовная лирика считалась чуть ли ни запретной.

А стихи о преходящести жизни, например, «Не жалею, не зову, не плачу…», тоже являлись откровением, невозможным в советской печати времен моей школьной юности.

Поэтому стихи Есенина я воспринял с жаром и восхищением.

Признаюсь при этом, что никогда больше не читал Есенина с таким жгучим интересом.

Но оттепельные процессы в стране шли, хоть и не всегда поступательно, – через какое-то время начали появляться новые издания поэта, а еще позже, в конце 60-х или начале 70-х и у меня, инженера-конструктора, пробующего писать стихи, появилось его шеститомное собрание сочинений. Однако я уже не перечитывал его сплошь, а то, что перечитывал, не производило прежнего впечатления.

Тому существовало несколько причин. Во-первых, при незаурядной памяти я многое помнил наизусть, а во-вторых, меня уже более влекли стихи великолепной поэтической четверки двадцатого века (Ахматова, Пастернак, Мандельштам, Цветаева). Они стали доступны широкому читателю, тоже благодаря политической оттепели. В них ощущалась более высокая общая культура, как и культура поэтическая. Ахматова где-то записала или высказалась, признавая талант Есенина, что у него нет ни одного отделанного стихотворения. И она, вероятно, в значительной степени права.

Но здесь мы сталкиваемся с парадоксальной ситуацией, не нашедшей полноценного отражения в размышлениях литературоведов и критиков о русской поэзии ХХ века. А дело в том, что при всех достоинствах великолепной четверки, упомянутой выше, не они, и никто из них, а именно Есенин стал истинно народным поэтом. И дело не в сомнительном, быть может, по своим художественным достоинствам памятнике в центре Москвы, на Тверском бульваре, и не в других атрибутах формального признания Есенина, а в доступности есенинских стихов и многочисленных песен на его слова простому человеку, никогда не державшему в руках книг Ахматовой или Пастернака.

31. Людмила Шилина, писатель, литературный редактор. Воронеж

Когда душа рвется надвое

Мы ехали в Баку из посёлка, где отдыхали летом у деда, ехали за билетами на поезд. В семидесятые такой услуги — билеты туда и обратно — не было. Нужно было покупать их там, куда ты приезжал. Да ещё и отстоять огромную очередь в кассу. Но мне шестнадцать лет, и меня не пугает никакая очередь, ведь мы едем в Баку! А это значит, что я снова пройду по его сказочным улицам, заберусь на Девичью башню, представляя себя восточной принцессой, буду просыпаться в громогласном южном дворе в Черном городе под перекличку хозяек: “Софа, ты синенькие сегодня готовишь?” — “Ай-вей, Таня, так Эльмира собиралась, всех звала к себе!” И конечно же, мы совершим набег на бакинские лавки-подвальчики, в которых продавали всё, что угодно душе, от восточных сладостей до модных батников и кофточек а-ля импорт. И закажем обжигающий люля кебаб в ресторане, и станем смотреть, как уважаемые старики в папахах пьют чай в чайхане напротив из стаканов армуду и ведут неспешные беседы. И с нами будет солнце, солнце, солнце…

Каждое лето отец привозил нас с сестрой к деду, своему отцу, в рыбацкий поселок на берегу Каспийского моря. В 33-м году его семья бежала с Кубани на юг от страшного голода. Отец не любил рассказывать об этом исходе, знаю только, что его обессилевшего брата дед приказал бросить на дороге, а бабушка посадила на закорки и несла. Они добрались. Они выжили. Да так и остались кубанские казаки жить на этой благословенной гостеприимной земле.

— Ну, куда сегодня? — едва открыв глаза, спросила я своего дядю, того самого пацана, которого бабушка спасла от верной гибели.

— А сегодня в Мардакяны! — торжественно объявил он.

Мне это название показалось жутко смешным.

— Марда… что?!

— Эээх, темнота! — дядя махнул рукой, но не удержавшись, тоже рассмеялся.

И мы отправились в Мардакяны. Дядя приготовил мне сюрприз. Он очень любил стихи Есенина, пел его песни, аккомпанируя себе на аккордеоне и, похоже, прикладывал свою сумбурную нескладную жизнь сидельца, самоучки-живописца и музыканта к судьбе поэта. И он знал, что в те годы и я, с лёгкой руки нашей учительницы литературы, увлеклась поэзией Есенина, мы с одноклассниками заучивали его стихи наизусть, пели под гитару песни, горячо спорили на предмет его личной жизни и смерти, обсуждали поэзию имажинистов, и нам доставляло удовольствие произносить это “умное” слово и перекатывать его на языке.

Но особенно мне нравился персидский цикл. Я знала, что Есенин практически целиком написал его в Баку и гордилась тем, что каждый год могла приезжать в этот город, для многих недоступный. А сейчас так вообще буду в центре внимания, когда на уроке как бы между делом упомяну об этой поездке. И вдруг дядя произнес, будто читая мои мысли:

Воздух прозрачный и синий,

Выйду в цветочные чащи.

Путник, в лазурь уходящий,

Ты не дойдешь до пустыни.

Воздух прозрачный и синий…

— Персидские мотивы… А ведь не был он в Персии… — дядя задумчиво покачал головой. — Здесь он все свои стихи из этого цикла писал. Здесь ему и Персию организовали.

— Как это?

Но мы уже приехали в эти самые Мардакяны. Девушка с удивительным именем Ирада встретила нас на пороге дома с табличкой “Дом-музей Сергея Есенина”. Оказывается, в Баку поэта пригласил редактор “Бакинского рабочего” Петр Чагин. И Есенин приехал, в первый раз — в сентябре 1924 года. И жил здесь полгода.

А мечтал побывать в Персии. Увидеть Шираз, в котором творили Саади и Хафиз, съездить в Тегеран, и в Мешхед, и в Фердоус, и в другие города, встретиться с современными поэтами, послушать народных певцов. Думаю: почему поэт так стремился туда… Есенин, как всякий творческий человек, обладал немалыми амбициями. И безусловно, хотел, чтобы его стихи пережили его самого. Не получив достаточного образования, много учился сам, и конечно, задавался вопросом: в чем секрет вечности строф, написанных Петраркой, Данте, Шекспиром, лирики персидских поэтов X-XV столетий? Он надеялся раскрыть секрет персидской поэзии, чтобы постичь искусство сочинительства, которое переживет века. Это ему не удалось, но получилось другое. И его помнят.

В Азербайджане Есенина очень любили. И первый секретарь ЦК компартии Азербайджана Сергей Киров, зная натуру поэта, просто побоялся за его жизнь в полуфеодальной стране со строгими нравами и обычаями. И поручил Чагину поселить Есенина на одной из лучших бывших ханских дач, даче нефтепромышленника Мухтарова в Мардакянах, организовать ему вот такую “Персию” в Баку. “Летом 1925 года я перевез Есенина к себе на дачу. Это, как он сам признавал, была доподлинная иллюзия Персии — огромный сад, фонтаны и всяческие восточные затеи. Ни дать ни взять Персия,” — писал Чагин.

Есть легенда о том, что поэта якобы два часа возили на пароме по Каспию (по другой версии, ночью на автомобиле по улицам), привезли в Мардакяны, и объявили, что это Персия. Но это только легенда, не более, которую сам же Чагин после и опроверг. Именно здесь, в Мардакянах родилось большинство стихов из книги “Персидские мотивы”.

Тогда, больше сорока лет назад мне удалось поразить воображение одноклассников: я ходила по улицам, по которым ступала нога кумира! Прошло время. Многое было переосмыслено, многое поменялось, всё, что казалось значимым, куда-то исчезло без следа и не оставило даже лёгкой тени сожаления.

Упоминание имени Есенина, связанное с его юбилеем, вновь всколыхнуло воспоминания. И я достала “Персидские мотивы”. Но что это?! Как это вообще можно было читать?! Возможно, я взглянула на стихи Есенина другими глазами ещё и потому, что сама профессиональный литератор. Покопалась в воспоминаниях, в высказываниях других писателях о его творчестве. Увы, Бунин писал о его вульгарности. И не без сарказма добавлял, что массовая любовь читателя ещё не является доказательством художественной ценности поэзии. А ведь он прав! И сегодня эти слова писателя можно применить к огромному числу изданий, в прозе в том числе. За что мы, семнадцатилетние, “любили” его стихи… Да за вот эту эмоциональность, безбашенность, вульгарность, кабацко-бандитский шурум-бурум. Он нам казался своим в доску. И погруженные в “половодье чувств”, мы были неспособны осознать и признать: поэзия Есенина слабая.

Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не спрашивай о нем
Я в твоих глазах увидел море,
Полыхающее голубым огнем.

Это плохие стихи, как, впрочем, и вся квази-персидская поэзия. Мы просто до сих пор загипнотизированы именем Есенина, его странной жизнью и смертью. И всё усугубляется тем, что рядом с потоком посредственных стихов у него есть и прекрасные строки. И поэтому читатель смешивает плохое с хорошим и получает… Божий дар с яичницей. Сейчас бы его вряд ли напечатали.

И вся кабацкая лирика Есенина — это такая же смесь фальшивого надрыва, вывернутого на всеобщее обозрение страдания, имажинистской игры в слова и… живой боли. Потому и цепляла всех, кто вырос на блатняцкой романтике, весьма популярной тогда в стране. Прости, дядя, ты не исключение…

30. Марат Шафиев. Баку

Есенин

1

Не слушает Серёга,

глядит себе в окно,

кричит: Тащите сёмгу

и водки заодно!

И радостною рожей

весь ресторанный зал

его зрачками гложет,

предчувствуя скандал.

Пора шута площадного,

чтоб нервы щекотать,

перо всегда продажное –

вот было б что продать.

За сим имею право

и в публику плевать;

она утрётся: «Браво!»,

давай деньгу совать.

Но Русь стоит иная:

не празднества – труда:

где церковка святая,

коровий хор с утра.

Её не потревожу

глумливым хохотком,

её я унавожу,

когда по мне – катком.

И стану её частью…

Опять глядит в окно.

Как лёд крещенский, счастье

уже достало дно.

2

Я последний поэт деревни,

я застал её гаснущий свет,

и склонялись над люлькой деревья–

погремушкой листвы шелестеть.

Шёл табун, рассыпая угли,

ночь зрачком огневым кипит!

но остался луною круглой

только след лошадиных копыт.

Отцветают махровые грозы:

тишь деревни, дубравы редь.

Отнесите меня к берёзе,

много легче под ней умереть.

***

29. Артур Стрекаловский, ученик 5-го класса МАОУ СШ № 145. Красноярск

Бабушкина книжка

В стопке книг на каникулы оказался зачитанный с потёртой обложкой сборник «Сергей Есенин» (352 страницы, но дешёвый – 1 руб. 2 коп.) На внутренней стороне обложки бабушкина пометка: «Якутский ГУ, Г-71, Чарду Х.Е., 1976 г.» Никто на каникулах читать не хочет, а меня заставляют. Не спрячешься и не сбежишь. В первый день листаю страницу за страницей, строчки на две-четыре обращаю внимание. Многие слова не знакомы. Открываю интернет и ищу, что они означают.

Сестра зовёт ужинать. Бросаю книжку и бегом к столу. Мама удивляется: «То не дозовёшься, а то уже здесь». После ужина все у телевизора. Но бабушка и вечером достаёт, мало ей утра: «Как день прошёл, что прочитал, что нового узнал?»

После завтрака взял стихи С. Есенина. Решил заново быстренько пролистать, но не получилось. Одним из первых оказалось стихотворение, которое учили в школе наизусть, «Поёт зима – аукает». Прочитал, нормально вроде, читать можно. И в этот момент мне вспомнились все стихи С. Есенина, которые я учил ещё в начальной школе: «Берёза», «Черёмуха», «С добрым утром!» Вчера их не помнил, а сейчас был готов рассказать наизусть! Красивые стихи, и слова понятны. Мы же каждый день, просыпаясь, говорим друг другу: «С добрым утром!» И на улице можно увидеть строчки стихотворений. Несколько дней были на даче, здесь берёза у окна и черёмуха у калитки. Кругом лес, луга и чистый воздух с еле заметным ароматом трав.

Но ещё меня очень тронуло стихотворение «Побирушка». О нищей маленькой девочке, которая со слезами просила хлеба. Всего два куплета, а мне показалось длинным-длинным, как большой рассказ. С. Есенин сам видел этот случай и мимо не прошёл. Думаю, что помог.

Дошёл до стихотворения «Бабушкины сказки». Эти строчки о нас. Наша бабушка каждый вечер перед сном читала мне и сестре сказки. Дед ворчал: «Спать пора». Но мы просили и просили.

До последней страницы книги ещё далеко. Конец недели, листать С. Есенина надоело. Надо и другие книги посмотреть. Открываю последнее стихотворение, оказавшееся поэмой. «Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве» рассказывает о тяжёлом труде безграмотного мальчика. Летом можно зазеваться, и не уследить за животными. А осенью ещё хуже, вся одежда и обувь промокает до кожи. И мечтает Петя быть начальником. Но видит во сне, что и комиссаром быть плохо, если нет грамоты и обучения. В заключение поэт сообщает:

Малышам в острастку,

В мокрый день осенний,

Написал ту сказку

Я – Сергей Есенин.

28. Даниил Семенов, хореограф, артист оригинального жанра, переводчик жестового языка. Северодвинск

Письмо

Дорогой Серёжа, точнее — Сергей Александрович… Спасибо, что честны с нами, со мной. Никаких псевдо-историй, вымышленных событий, никаких героических исторически важных подвигов. Всё по-настоящему. Вы такой же, как мы, я, мой друг. Вы доступны и понятны, и это делает вас любимым поэтом множества людей.

Знаете, тут без вас столько всего… А впрочем, всё также… Деревни гибнут, Родина загибается, лицемерие торжествует, добрые поступки не в почёте.

27. Марат Шафиев. Баку

Мой Есенин

Посреди 20 века мы жили на 20-ом участке Биби-Эйбатского нефтепромысла. Пологие горы с редкими скальными резцами и слюдянистое море обступали рабочий посёлок, где самодельные домики из дранки перемежевались со скрипучими железными качалками, похожими на кузнечиков, без перерыва кланяющихся ускользающему горизонту. И нисколько не пугало счастливых пловцов море, покрытое сверху радужной нефтяной плёнкой.

Семья наша жила бедно (ни холодильника, ни телевизора, штопанная одежка), но кто на этом зацикливался? мы строили социализм – весь народ готов был и дальше претерпевать трудности. В садах мало у кого цвели декоративные растения, всё больше копошились куры и гоготали гуси – выходцам из деревень после основной работы вести маленькое подсобное хозяйство было не в тягость.

Однажды на нижней полке шкафа с редким рядом учебников я обнаружил машинописные страницы, прошитые суровой ниткой. Десятилетний отрок губкой впитывал стихи, читал с широко открытыми глазами. Его смутил отвергнутый и запретный мир кабаков и проституток, с их надрывной, но такой понятной тоской. «Не знаешь ты, что жить на свете стоит» – ведь это надо читать не как утверждение, налегая на «жить», а на «что» – совсем другой коленкор…» Отрава была тем более страшной, что детский ум мгновенно опознал великую поэзию.

Отец тоже мог на ходу сочинять матерные частушки, но: «Гой ты, Русь, моя родная, Хаты — в ризах образа… Не видать конца и края, Только синь сосёт глаза» – вот эта «сосущая синь» и переводит ремесленничество в другое качество – штучного мастерства. Этой магии нельзя научиться, она должна быть изначально заложена в сердце, как, скажем, совесть.

В школе проходили великих, но я напрасно пытался идентифицировать неизвестного автора с классическими. Я не спросил отца, ибо раз это пряталось, значит, и разговоры запретны. Отец работал телефонистом, имел доступ во все учреждения, наверное, в одном из них некая чувствительная барышня-машинистка и отстукала эти листы.

…Домашняя кошка регулярно разрожалась многочисленным выводком, который тётка топила в ведре с водой. Мурка несколько дней металась по закуткам, подавала голос и вслушивалась в глухую тишину. Обнимая и поглаживая Мурку, я декламировал в её навострившееся ушко «Песнь о собаке». Кошка ли, собака или человек – все мы равны в своих страданиях. И такие же крупные слёзы стекали по моим щекам – золотыми звёздами, и давал я себе нерушимую клятву: братьев меньших никогда не бить по голове. А портрет Есенина, выжженный моим другом паяльником на доске, повесил над своей кроватью.

Много лет спустя я, наконец-то, соединил Есенина школьного с Есениным «Москвы кабацкой» и открыл ещё одного, самого главного, поздне-эпического Есенина «Анны Снегиной», «Сорокоуста», «Пугачёва», «Страны негодяев», «Чёрного человека».

В новом информационном веке только к 30 годам завершается ученичество. Есенин в 30 закончил, какой же насыщенной жизнью надо было выгорать, чтобы успеть – всё увидеть и понять! И получается, что легенды о праздном гуляке – не есть вся правда. Есенин с дипломом учителя выпускался из Московского народного университета, знал наизусть фольклор, апокрифы, мировую традицию от Шекспира до Пушкина, о его «пристальном уме», «прохладном и высоком веянии гения» рассказывали друзья. А от всего пьяного куража и заигрываний с большевиками Есенин спасся тем, что однажды харкнул кровью сердца: «Я хочу при последней минуте Попросить тех, кто будет со мной, – Чтоб за все за грехи мои тяжкие, За неверие в благодать – Положили меня в русской рубашке Под иконами умирать». Потому и включён в поминальные святцы.

В 2000 году я организовал Литературный клуб «Содружество». Собирались мы на квартире Ирины Трофимовой, где сохранилась обстановка 20-х: изящная ручная мебель и толстые красные обои с золотым тиснением. Улица раньше называлась Армянской, в её начале у Парапета стоит армянская церковь. В коммунальной квартире в минувшие времена обитали братья Непряхины и супруги Москаленко, прибывшие из Москвы. Напротив в 10 доме располагалась редакция газеты, рядом в доме № 7 обретался Пётр Чагин – второй секретарь ЦК Азербайджана и по совместительству – главный редактор «Бакинского рабочего». В этот треугольник и вписывался Есенин по приезде в Баку.

Фёдор Непряхин – большевик с дореволюционным стажем, вместе со Сталиным печатал подпольную «Искру», – посещал поэтический кружок при газете, которым руководил Евсей Гурвич. В период с сентября 1924 по декабрь 1925 годов газета опубликовала 45 произведений Есенина – большую часть «Персидских мотивов». В конце декабря 1924 года кооперативное издательство газеты издало его книгу «Русь Советская».

В начале 2000-х снимая бакинские сцены своего многосерийного фильма, квартиру посетил и Сергей Безруков. Он долго всматривался в двухметровое зеркало, опершись в него руками, пока вдруг не отразилась в мутном стекле золотая голова Есенина. В непряхинском дневнике актёр вычитал как Есенин однажды прыгнул в резервуар с нефтью. Рабочие нефтепромысла еле его спасли, но поэт долго лечился от простуды в больнице водников. Этот случай упомянут и в фильме.

Ограждая от соблазнов города, Чагин отправлял Есенина на правительственную дачу в Мардакяны: 30 километров по автодороге, восточное побережье Апшеронского полуострова. И последнее лето своей жизни Есенин с Софьей Толстой тоже отдыхал на бывшей даче нефтяного магната Мухтарова. Огромный сад с бассейном и подземным ходом, кипарисовая аллея, розы и олеандры, птичий пересвист, загорали на пляже, играли в теннис и крокет, пели под музыку пианино, новые стихи – несомненно, на эти три блаженных месяца отсрочена смерть поэта.

В 2005 году я и Алина Талыбова составили и обнародовали альманах, в котором собрали тексты бакинских авторов, посвященные Есенину. «Не могу долго жить без Баку и бакинцев», – альманах стал нашим ответным любовным признанием к большому поэту. «Прощай, Баку, тебя я не увижу» – альманах символически назвали: «Прощай и здравствуй!» Один из экземпляров был доставлен и в Рязанскую центральную библиотеку.

Важно и то, что Есенин, наряду с Сергеем Городецким, стали зачинателями русскоязычной бакинской поэзии. Интересный вопрос: можно ли назвать её частью русского мира? Формально – да. Рустам и Максуд Ибрагимбековы – русские писатели? Звучит смешно. Рустам и Максуд – народные писатели Азербайджана, по сути выражающие азербайджанский мир на другом языке. Русский читатель в наших текстах открывает для себя Незнакомую Землю. В Российском Посольстве мне говорили: мы в России не понимаем есенинское «балаханский май». А любой местный ребёнок с лёгкостью расшифруют эту шараду. Русскоязычная бакинская литература оказалась в подвешенном состоянии – не прибилась ни к тому, ни к другому берегу. Но у неё своя функция. Мы – мосты. Случается, мосты взрывают, но потом всегда отстраивают.

26. Николай Хрипков, библиотекарь. Село Калиновка, Новосибирская область

Три жизни Есенина

Есенин к нам приходит в третий раз. И каждый раз его приход, как раннее
солнечное утро, когда комнату быстро наполняет радостный трепещущий свет. И
жизнь после ночных сновидений, порой кошмарных и пугающих, наполняется
веселым и нужным смыслом.

Пареньком он приезжает в Петербург и идет к Блоку с тетрадкой стихов. Какой
нужно было обладать дерзостью и самоуверенностью (в положительном смысле этого
слова)! Простой деревенский парнишка и поэтический бог, перед которым трепетал
даже маститые поэты! Представим эту картину! Скучающий от трагизма жизни,
надеющийся только на всемирный катаклизм, который наконец-то принесет жажду
жизни. Блок смотрит (презрительно? насмешливо?) на угловатого паренька. Очередная
порция рифмованной чепухи? Но почему бы за чашкой кофе не развлечься шутом? И
случается чудо! Волк не съедает ягненка, а облизывает его, как мать теля… Вот оно
свежее, глубинное, природное! И какой звонкий, уверенный голос!

Это была первая встреча с Есениным. У России появился ее новый певец! Он был
разный: и праздничный, патриархальный, и дерзкий богоборец, и богохульник, и
потерявший себя, запутавшийся человек. Но всегда он был живым, непосредственным
голосом эпохи, своего народа.

Я не очень доверяю версии убийства Есенина, политического заказа. Но это отдельная тема.

А потом наступило забвение. Не очень вписывался поэт в новую эпоху
индустриализации, когда всем надлежало радоваться веселому пенью гудка. Да и
происхождение не совсем пролетарское, да и вывихи с заскоками порой почти
антисоветскими… Есенина изъяли для массового советского читателя, считавшего,
что поэзия – это то, что он изучает на школьной скамье.

Вернулся Есенин спустя три десятилетия. Для меня это был 1969-й год. Мы ехали
из Новосибирска в Шушенское. Сразу замечу, что побывать в домике (хотя это не
домик, а большой просторный дом), в котором проживал Владимир Ильич с Надеждой
Константиновной не довелось. Комплекс был закрыт на ремонт-реконструкцию,
кругом строители, стройматериалы. Но эта неудача потеряла свою остроту, перекрыта была другой удачей – открытием Есенина. Со мной ехали ребята из других школ. И
вдруг они стали читать и даже петь стихи Есенина, которые я никогда до этого не
слыхал, да и о самом Есенине знать не знал. Это было ни на что не похоже, ни на
какие другие стихи, которые мы читали и учили до сих пор. Конечно, Пушкин…
Конечно, Лермонтов… Но это всё довольно далеко, это звучало везде и всюду. А таких
стихов не было! Пронзительных, трогательных, по-детски непосредственных!
Старшеклассник среди нас пацанов даже прочитал крамольные стихи из «Москвы
кабацкой». А я-то до этого думал, что подобное можно лишь тайно переписывать из
тетрадки в тетрадку, которая никоим образом не должна попасть на глаза взрослых.

Потом уже, вернувшись назад в Новосибирск, отравился в свою родную
библиотеку и – о! чудо! – есть там сборник Есенина. Так Есенин приходил к нам во
второй раз. Приходил как вызов официозу, тем стихам, которые звучала на
внеклассных мероприятиях и на уроках, посвященных советской поэзии. Он был, не
побоюсь повторить, живее живых, то есть тех, кто жил и здравствовал, и получал
Ленинские премии и премии Ленинского комсомола за выдающийся вклад в
воспитание и прочая и прочая. Это как в июльский зной, когда вы плывешь по заводи,
вода теплая, парная, вы разомлели, да и купание не доставляет вам особого
удовольствия, и вот, и вдруг холодная освежающая струя, которая вернет вам свежесть
восприятия, вкуса к жизни. Таковым было и открытие Есенина для нас. Да потом в
десятом выпускном классе звучал Есенин как певец природы и родины. Совершенно
непонятно было, почему он полез в петлю. А учительница пожимала плечами. «Кто же
его знает! Да и в общем-то, ребята, злоупотреблял он этим делом. Вы уже взрослые,
вам можно сказать об этом». А в университете Юрий Борисович Постнов, читавший
лекции по зарубежной литературе, у которого Есенин был в любимцах, зачастую
приводил подлинные (а может, и нет) слова какого-то нынешного виршеплета: «Да я
такой же, как Есенин! И пью, как Есенин!» «Нет! – говорил Юрий Борисович, — Есенин
и пил по-есенински!»

Чем близок поэт современному человеку? Есенин жил в переломную трагическую
эпоху, которая и вызвала разлад и разлом в его душе. Он хотел войти в современную
жизнь, принять ее. И не мог. «Железный Миргород» победил милую его сердцу патриархальную Русь. Рушились устои, обрубались традиции. Надвигалось новое, непонятное, страшное и пугающее. Есенин поехал с Айседорой Дункан в Европу, в США. И что же? Откровенно скучает и не принимает зарубежной действительности. Его неумолимо тянет на родину, к Руси, где есть нравственность, есть духовность, то, чего он не находит за границей.

Что сейчас представляет угрозу для русского народа? Потеря своей идентичности.
Повторяется ситуация столетней давности, но в еще более крупных разрушительных
масштабах. Тогда в период Великой русской революции власть в стране была
захвачена радикалами-интернационалистами, которые главным своим врагом
провозгласили великорусский шовинизм. Уничтожить всё русское: историю, культуру
(«Скинем Пушкина с корабля современности!», «Весь мир насилья мы разрушим до
основанья…»), духовность. Такого тотального натиска Россия еще никогда не
переживала; безжалостно обрубалось, уничтожалось всё, что было связано с русским
миром. И то, что не могли сделать многочисленные захватчики, начиная с татаро-
монголов, сотворили бесы-интернационалисты. И сейчас ситуация повторяется.
Бесконечные разговоры о благах интернационализации и глобализации, вхождении в
европейскую семью народов… А что это такое мы и другие народы уже ощутили на
собственной шкуре; наши братья на Украине вынуждены были взяться за оружие,
чтобы защитить свой русский мир, спасти свои семьи от уничтожения. И одной из этих опор является для нас поэзия Есенина. Чуткая обнаженная поэтическая душа не могла не ощутить и не отозваться на эту надвигающуюся на страну катастрофу.

Мы знаем Есенина веселого, гармоничного, белокурого ангела-певца. И это есть и
будет с нами. «О! красно украшенная земля Русская!» Сейчас мы узнаем Есенина –
трагического провидца. И открываем для себя «Страну мерзавцев», вещь страшную,
поэму-предупреждение. Открываем для себя «Черного человека», который глядит на
нас из зеркала, высмеивая и вытравляя наши светлые воспоминания. Уже не грядущий,
а пришедший к нам хам, для которого ничего святого: ни родины, ни любви, зовущий
нас к наслаждению пороком.

А последние стихи, написанные по легенде кровью, потому что в ленинградской
гостинице «Англетер» (опять символ англо-саксонского, убивающего всё русское мира!) не топили и чернила замерзли. Так ли это или нет, но легенда значимая. На крови давали клятву, кровью связывалось братство.

До свиданья, друг мой! До свиданья!

Поэт не прощается, он знает, что впереди будет новая встреча. Это звучит, как
перифраз пушкинского: «Нет! Весь я не умру. Душа в заветной лире мой прах
переживет и тленья убежит…»

Милый друг! Ты у меня в груди…

25. Денис Львов, доцент кафедры социологии СФУ. Красноярск

Голос урбанизации

Первой же характеристикой С.А. Есенина, приходящей на ум, пожалуй, является «поэт деревни». Это впитываемое ещё с булочкой из школьной столовой клише стало примерно таким же трюизмом, как «наше всё» в отношении А.С. Пушкина. И ставить под сомнение справедливость данного ярлыка становится совсем уж бесперспективным, если вспомнить собственное авторское признание, заявленное в первой же строке одного из его известнейших стихотворений: «Я последний поэт деревни».

И, действительно, значительную часть творчества Сергея Александровича занимают строки, прямо или косвенно отсылающие к сельской жизни. Например, на сайте РуСтих в соответствующем разделе «Стихи Есенина о деревне, малой родине» собрано 74 позиции.

Тем не менее, со времён моего (довольно поверхностного, конечно) знакомства с его наследием, лично мне сложно воспринимать С.А. Есенина столь односторонне. Конечно, любые такого рода лейблы, как и любые мемы, выполняют функцию экономии сознания, а потому неизбежно упрощают, редуцируют многогранный феномен лишь к одному, кажущемуся наиболее существенным качеству.

Но если уж и пытаться в двух словах обозначить социально-географический статус Сергея Александровича, то по моему скромному мнению совсем не специалиста-литературоведа, таковой лучше выражает словосочетание «голос урбанизации». В данном эссе я попытаюсь прояснить, почему так считаю.

Начну с разбора второго слова из самого предлагаемого словосочетания. Кратко урбанизация определяется как рост городов, переселение в них людей из сельской местности. Это процесс. То есть нечто не завершённое. Такая же незавершённость часто характеризовала и людей, недавно переехавших в город из деревни. Ещё недавно бывшие крестьянами и имевшие вполне устоявшийся, воспроизводившийся из поколения в поколение и в мелочах расписанный образ жизни, – новоявленные горожане не успели ещё приспособиться к повседневности и часто агрессивным ритмам городской среды. Помножив это на совсем недружелюбные условия форсированной индустриализации только образовавшегося Советского Союза, можно хотя бы приблизительно почувствовать характерное ощущение разрыва.

Действительно, начало прошлого века характеризуется и глобально, и на уровне нашей страны резким ускорением урбанизации. Жизнь самого Сергея Александровича могла бы послужить более чем уместной иллюстрацией этого масштабного демографического тренда. Мне кажется, что этакое чувство собственной маргинальности часто проскальзывает в есенинских стихах. Он уже не деревенский, но и с городом себя не идентифицирует в полном смысле:

Запрокинулась и отяжелела

Золотая моя голова.

Нет любви ни к деревне, ни к городу,

Как же смог я её донести?

И следом:

Брошу всё. Отпущу себе бороду

И бродягой пойду по Руси.

В этих строках отражена трагическая неустойчивость положения маргинала – человека, покинувшего одну социальную группу, но ещё не обосновавшегося в другой. Созвучные строки есть и в ещё одном стихотворении, положенном на музыку и прочувствованно спетом Земфирой:

Да! Теперь решено. Без возврата

Я покинул родные поля.

…

Сердце бьётся всё чаще и чаще

И уж я говорю невпопад:

«Я такой же, как вы, пропащий,

Мне теперь не уйти назад.

Мне кажется, что именно эта неустойчивая амбивалентность самоидентификации отражена в многогранном творчестве Сергея Александровича. И потому звание поэта деревни не улавливает самый нерв есенинских произведений. Конечно, значительная их часть наполнена великолепно переданным сельским духом. Но это в большей степени ностальгия, чем непосредственное впечатление.

И рядом с этой ностальгией по покинутой деревенской жизни присутствует увлекающий порыв в новую, городскую. Все «хулиганские» стихотворения, как и идущие по разряду «Москвы кабацкой», дают образ человека, вырвавшегося из рутины каждодневного тяжёлого труда, по умолчанию присущего сельской местности. В то же время, слом привычного уклада выбивает из-под ног опору на заведённую от века упорядоченность. Эта потеря стабильной повседневности не могла не преследовать переселявшихся в город крестьян. В этом смысле урбанизация чревата фрустрацией и тревожностью.

И среди гула колыхающихся толп новых городских жителей начала ХХ века голос поэта стал выразителем смутно осознававшегося и тяжело переживавшегося глобального демографического тренда. Это не было восторженное воспевание города. Поэтому С.А. Есенина и в голову не придёт назвать поэтом города. Но это было яркое высказывание, уловившее настроение процесса, в который его автор сам был глубоко вовлечён. Процесса перехода из одного сообщества в другое. Процесса урбанизации. Поэтому голос, а не поэт. Урбанизации, а не деревни или города.

И в наше время творчество Сергея Александровича оказывается не менее актуальным. В нём мы можем найти отголоски собственной жизни. Конечно, не реалий. Но чувств. Ощущения перехода из мира в мир, из одного уклада в другой. Только не из деревенского в городской, а из доцифрового в виртуальный.

Погружение в информационное общество, digital среду, проникновение интернета в самые обычные вещи, почти физиологическое сращение человека с разнообразными гаджетами – всё это одновременно увлекательно, дарит новые горизонты свободы, но также беспокойно и рождает смутную тревогу. И ностальгия по прежнему образу жизни, когда люди не были онлайн 24/7 тоже вполне наблюдаема. Хотя бы даже в практиках «цифрового детокса».

24. Екатерина Тебякина, педагог-хореограф. Санкт-Петербург

Поэт

Есенин. Сергей Есенин. Сергей Александрович Есенин. Рязанский Лель. Московский хулиган. Безбожник. Нет. Поэт.

От степных берегов до шумных кабаков, через исповедь хулигана, мечущегося в постели по приходу незваного черного гостя, ведет тебя поэт по страницам, строкам и строфам, то убаюкивая синими далями, то веселя отчаянным разгулом, то заставляя презрительно щуриться от откровенности истерзанного человека.

Можно не любить С. А. Есенина, можно не признавать той части его творчества, что вытаскивая тебя за шиворот из зоны комфорта, хорошенько встряхивает и ставит на подкашивающиеся от шока ноги, но нельзя сказать, что его стихи оставляют равнодушным. Эмоции — вот, что всегда вызывает творчество крестьянского поэта. Его дар «ласкает и карябает». В стихах своих он не просто описывал мир вокруг или чувства, довлеющие в нем в определённый момент, нет, он кричал, звал и молил. За каждой строкой ты видишь живого человека, отчаянного, веселого, мечущегося из крайности гениального поэта в самоуничижение и сомнение в силе своего пера и таланта, всю жизнь ищущего чего-то неуловимого и вечно ускользающего в синюю даль. Себя? Да. А может и нет, а может он просто зарабатывал деньги, или С. Есенин писал, потому что ничего больше не мог, не хотел, не умел? В искусстве не важно «почему?», важно «как». На разрыв. Так, чтоб вдребезги, до беспамятства и в омут. Рязанский Лель писал, как жил, как умел и как не мог иначе.

Можно потратить много слов, описывая какие цвета превалируют в стихах Сергея Есенина, как часто он прибегает к приему олицетворения природы, какие эпитеты и метафоры лейтмотивом пронизывают все его творчество и так далее. Но будем говорить откровенно, очень сомнительно, что простой крестьянский парень из рязанской глубинки, склонившись над столом ломал себе голову, к чему прибегнуть к ассонансу или аллитерации при создании, например, стихотворения «Корова». Есенин – это стихия, это ворох противоречий и сомнений. Есенин – он, как сама Россия. Таких как он «не подмять, не рассеять», такие как он, падая, разбивая в кровь лицо, встают утираются и бегут дальше, для таких как он «при тяжелых утратах и когда тебе грустно, казаться улыбчивым и простым, самое важное в мире искусство».

23. Ирина Видман, юрист. Волгоград

Сергей Есенин

Поэзия всегда играла важную роль в жизни многих людей. Через нее поэты отображали действительность окружающего мира. Передавали свои чувства, тревоги, выражались как личность. Одним из таких поэтов был Сергей Есенин.

Его поэзия искренняя, честная, эмоциональная, находящая отголоски в таких же сердцах. Он был патриотом своей страны, своей малой родины, да, он переехал в город, но никогда не забывал, кто он и откуда пришел. Это очень хорошо отражается в его стихотворении « Я последний поэт деревни». Как и многие поэты, Есенин был не исключением, он много писал о любви. О любви к прекрасным половинам человечества, «Если б знала ты сердцем упорным, как умеет любить хулиган…». Но и порой тяжелые наступали периоды жизни, когда он разочаровывался в себе, смотря на себя со стороны, это отразилось в поэме «Черный человек».

22. Сергей Новиков, ученик 4 класса школы № 5 имени Кати Соловьяновой. Краснодарский край, Анапа

Самоцветы на берёзе

Раннее утро. Мама, дедушка и я на службе в Казанской церкви.

Сергей Александрович Есенин родился 3 октября 1985 года. В этой церкви его крестили.

Служба закончилась, направляемся к дому родителей поэта.

Читать Сергей научился по церковным книгам деда в 5 лет. Рос егозой, был шустрый и драчун. Плавать научил дядька, раздевая в лодке и бросая в реку.

Находимся в доме родителей С. А. Есенина, но почему-то хочется посмотреть дом его дедушки и бабушки. Отсюда идём к земской школе. Мне показалось, что сидеть за партой будущему поэту и его одноклассникам было удобнее, чем нам за столами.

В 1904 году Сергей Есенин поступает в Константиновское земское четырёхгодичное училище. Продолжает писать стихи. В третьем классе из-за плохого поведения он оставлен на второй год, но выпускается в 1909 году с похвальным листом. В сентябре 1909 года Сергей Есенин поступает в Спас-Клепиковскую учительскую школу, которую заканчивает в 2012 году. В Спас-Клепиках он регулярно начинает писать стихи.

В доме священника Ивана Яковлевича Смирнова знакомимся с ранними стихами и первыми публикациями поэта в журналах.

С.А. Есенин едет в Москву, трудится в мясной лавке. Уходит и продолжает работать в книгоиздательстве и типографии. В 1914 году в детском журнале «Мирок» печатается стихотворение «Берёза».

Спускаемся к Оке. В декабре зима без снега, речка безо льда, очень жаль… Поднимаемся и идём в музей поэмы «Анна Снегина». Запомнилась шкура волка на полу и много автографов С.Е. Есенина.

В 1916 году издаётся сборник стихотворений «Радуница». Поэта призывают в армию. Он служит санитаром, несколько раз выезжает к линии фронта.

Октябрь 1917 года поэт встречает в Петрограде. Меняется страна, меняется и С.А. Есенин. Его популярность возрастает. Он посещает Европу и Америку. Из путешествий поэт привозит новые стихотворения и новые планы.

В 1924 году у С. А. Есенина появились проблемы со здоровьем. 28 декабря 1925 его не стало.

21. Евгений Карасев. Омск

День Рождения

Октябрьский день Рожденья,

Кругом опавшая листва.

Стихов осенних наважденье:

Слова, слова, слова…

Внимательно послушай

Их в этой тишине,

Они заходят в душу

Цветеньем по весне.

Нахохлились, как птицы

На небе облака

И томиков страницы

Читать будут века.

Как будто неизбежность,

Что знаем наизусть:

Есенинская нежность,

Есенинская грусть.

Внимательно послушай

Гадание цыганки.

Играет вновь Хлопушу

Высоцкий на Таганке.

Что ждет за косогором

Пусть что-то будет, пусть

Шагает по просторам

«Коммуной вздыбленная Русь».

Звучит беседа светская,

Где чувства настоящие,

О эта Русь Советская,

Немного уходящая.

Скорей, скорей на помощь,

Чтоб ярость не уснула.

Судьба как будто сторож

В сугробе утонула.

Поэзия, как спутница

Несет с собой аншлаг

Сборник стихов «Радуница»,

Как самый первый шаг.

Высыпали звезды, как веснушки

И к избе ведет сыновий след:

«Ты жива еще моя старушка,

Жив и я привет тебе привет…»

Есенинские дали

Толи «Синь сосет глаза»,

Толь надвигается гроза

Иль ночью вновь приснится

«Страна березового ситца».

Какие б не минули сроки,

Какой бы не была планета,

Но все запомнят его строки-

Великого и русского Поэта.

Да многое мы вспомним,

Пройдем по памятным местам,

Где Константиново- там корни,

Они конечно где-то там.

Там, где Есенинские дали,

Где: радости, любовь, печали,

Ну что увидим мы в дали-

Это «Кобыльи корабли».

И вовсе не дурацкая

Гудит «Москва кабацкая»,

Но это ближе все к итогам,

А раньше была встреча с Блоком.

Он «голосистость» оценил,

Что придало Сергею сил.

Поэт совсем не зря старался,

Сам Горький благодарно отозвался.

Путь творческий – нелегкий путь,

Здесь легкостью не обмануть.

О этот поиск слов и строф

И Городецкий и Мариенгоф-

Они с Есениным дружили

И дружбой этой дорожили.

Поэзия- и осень и весна,

Как женщина порой она

Глаза, дыхание, улыбки,

Порой измены и ошибки.

2.

Вот Анна Снегина — она

Щемящей нежности полна.

Читаешь на одном дыхании

Любви высокое признанье.

Холодный, как идущий снег

Явился «Черный человек»

Принес сомнения и горе

И с ним поэт как будто в споре.

В каждой судьбе своя есть мера,

Декабрь и скоро Новый год.

И пятый номер Англетера.

Исакий, Ленинград, исход

Длится с поэзией свиданье

И что же ждет там, впереди.

«До свиданья друг мой, до свиданья,

Милый мой ты у меня в груди…»

20. Елена Заречная, учитель истории. Курская область, Беловский район, село Мокрушино

«Розу белую с черной жабой я хотел на Земле повенчать!»,

Сергей Александрович Есенин! Третьего октября (21 сентября, по старому стилю) 2010 года ему исполнилось 115 лет, жизнь же его трагически оборвалась в далёком 1925 году. Но за свои тридцать лет он успел стать великим поэтом, подлинным певцом родной природы и своей Родины. Его стихи прорывались к читателям сквозь толщу запретов. И сейчас они по-прежнему звучат свежо, светло и ново.

У Сергея Александровича Есенина была короткая, как праздник иволги в наших берёзовых лесах, но песня его была прекрасна и душевна, и необычна, она осталась в самом воздухе бессмертного русского языка как откровение, как запах медуницы на заливном лугу перед завтрашним сенокосом. Он любил эту землю какой-то ещё доселе не ведомой, необыкновенной любовью. И в этой любви было и мужество, и пророчество. К искренности этого голоса нельзя было не прислушаться, потому что в нём была и связь времён, и ощущение мимолётности своего земного бытия, и ещё что-то вечное, стоящее за этой мимолётностью жизни:

Из автобиографии: «Родился в 1895 году, 21 сентября, в Рязанской губернии, Рязанского уезда, Кузьминской волости, в селе Константиново.

С двух лет был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми протекло всё моё детство (…).

Когда же я подрос, из меня очень захотели сделать сельского учителя и потому отдали в церковно-учительскую школу, окончив которую, я должен был поступить в Московский учительский институт. К счастью, этого не случилось.

Стихи я начал писать рано, лет девяти, но сознательное творчество отношу к 16-17 годам. Некоторые стихи этих лет помещён в «Радунице». Восемнадцати лет я был удивлён, разослав свои стихи по журналам, тем, что их не печатают, и поехал в Петербург. Там меня приняли весьма радушно (…).

В эти же годы я поступил в университет Шанявского, где пробыл всего полтора года, и снова уехал в деревню».

Из письма другу детства Григорию Панфилову (Москва, 1912)

«…Ты тоже страдаешь духом, не к кому тебе приютиться и не с кем разделить наплывшие чувства души; глядишь на жизнь и думаешь: живёшь или нет? Уж очень она протекает-то слишком однообразно, и что новый день, то положение становится невыносимым, потому что старое становится противным, жаждешь нового, лучшего, чистого, а это старое-то слишком пошло. Ну ты подумай, как я живу,я сам себя даже не чувствую… Я сам не могу придумать, почему это сложилась такая жизнь, именно такая, чтобы жить и не чувствовать себя, то есть своей души и силы…»

В жизни Есенина были периоды тяжёлых потрясений, глубоких душевных кризисов, когда жизненные противоречия казались ему неразрешимыми. Он писал тогда о «чёрной жути», которая бродит по холмам и как бы охватывает своей тенью всю жизнь, «каменных руках», сдавливающих шею деревни, о голосе, превращающемся в предсмертный хрип.

Но даже в самых мрачных стихах мечта о счастье не покидает поэта. За самой тяжёлой строкой у него неизменно ощущается нечто высокое и прекрасное.

Из письма Григорию Панфилову 14 апреля, 1913 года.
«Гриша, в настоящее время я читаю Евангелие и нахожу очень многое для меня нового
(…). Христос для меня совершенство. Но я не так верую в него, как другие. Те веруют из страха: что будет после смерти? Я чисто и свято, как в человека, одарённого светлым умом и благородною душою, как образец в последовании любви к ближнему.

Жизнь… Я не могу понять её назначения, а ведь Христос тоже не открыл цель жизни. Он указал только, как жить, но чего этим можно достигнуть никому не известно. Невольно почему-то лезут в голову думы Кольцова:

Мир есть тайна Бога,

Бог есть тайна мира.

Да, однако, если это тайна, то пусть ей и остаётся. Но мы всё-таки должны знать, зачем живём…»

Из самого заветного уголка души вырывается слово, обращённое к той что дала ему жизнь – к матери. «Ты жива ещё, моя старушка?». Это уже и не стихи, а сама собою изливающаяся ласка. Будет по-прежнему – знакомый дом, белый весенний сад, тихое утро; ведь есть на свете ты – помощь, отрада, несказанный свет… Мать в лирике Есенина – не только до слёз дорогой человек, но и образ душевного спокойствия, тихой радости, надежды…

Из письма Григорию Панфилову от 23 апреля 1913 года.

«Да, Гриша, люби и жалей людей…Только можно понимать человека, разбирая его жизнь и входя в его положение. Все люди – одна душа. Истина должна быть истиной, у неё нет доказательств, и за ней нет границ, ибо она сама альфа и омега. В жизни должно быть искание и стремление, без них смерть и разложение…

Нет истины без света, и нет света без истины, ибо свет исходит от истины, а истина исходит из света. Что мне блага мирские? Зачем завидовать тому, кто обладает талантом, — я есть ты, и мне доступно всё, что доступно тебе. Ты богат в истине, и я тоже могу достигнуть того, чем обладает твоя душа. Живое слово пробудит заснувшую душу, даст почувствовать ей её ничтожество, и проснётся она, поднимет свои ослеплённые светом истины очи и уже не закроет их, ибо впереди мрак готовит напасти, а затишье принесёт невзгоды, она пойдёт смело к правде, добру и свободе… Человек! Подумай, что твоя жизнь, когда на пути зловещие раны…»

Глубочайшим лиризмом пронизаны его стихи о любви к женщине. Любовь пылкая, безоглядная, любовь, помогающая познать всю полноту и прелесть жизни, нашла в Есенине певца страстного и вдохновенного. Многие его строки охвачены «голубым пожаром», в котором не только живая горячая боль, но и очищающий душу огонь, «светлая тайна».

Песней жизни и любви можно назвать стихотворения, составившие цикл «Персидские мотивы», это романтический сон о «шафрановом крае», о радости любви, быстротечности счастья, о вечном зове родимого края.

«Зимний цикл» — последний аккорд есенинской лирики. Прозвучал он в самый канун рокового спада сил, который кончился для поэта трагически. Времени на жизнь оставалось совсем не много.

На смену плодотворному периоду литературной деятельности пришла полоса душевного кризиса. Много передумал и перечувствовал Сергей Есенин в эти последние годы своей жизни. Одинок и неприкаян был Есенин в последние месяцы. В начале декабря он уезжает в Ленинград, с надеждой начать новую жизнь.

Но 27 декабря 1925 года в гостинице «Англетер» поэт ушёл из жизни.

Покончил ли он с собой, или это было преднамеренное убийство? Нет пока точного ответа на этот вопрос.

Весть о гибели поэта тяжкой болью отозвались в сердцах миллионов людей. Она быстро распространилась по стране.

31 декабря 1925 года в Москве состоялись похороны Сергея Есенина. По Никитскому бульвару траурный кортеж направился на Страстную площадь, к памятнику Пушкину. Затем путь лежал на Ваганьковское кладбище.

Несметное число людей шло за гробом Есенина. Со дня похорон Некрасова в Петербурге – Россия не видела такого величественного прощания народа с поэтом.

19. Ольга Иванченко, поэт. Волгоград

Последняя любовь Есенина и «Балаханский май».

18. Артем Комаров, редактор, журналист, писатель. Саратов

Есениниана

О жизни и творчестве великого русского поэта Сергея Есенина написаны, пожалуй, сотни томов исследований. У каждого свой Есенин. У Куняевых — свой, у Прилепина — свой.

Попытаюсь рассказать о своем увлечении Есениным. Все началось, как это обычно бывает, со школы. Первые стихи написаны под впечатлением от его волшебной лирики. Мне тогда, юнцу, многое не было понятно в творчестве Сергея Есенина. Например, как это: «Розу белую с черной жабой я хотел на земле повенчать»?

Лишь с годами начал я понимать, что у Есенина нет лишних слов, эдакой «словесной стружки», что у него каждая строка закономерна, и каждое слово находится на своем месте.

Тогда же, в юности, меня увлекли песни на его стихи. В магии слов, в их удивительном созвучии, кроется их певучесть, их удивительная сила. Тогда я выучил с десяток песен, многие из которых считаются народными. «Есть одна хорошая песня у соловушки…» и другие. С тех пор эти песни так и живут со мною, став моей кровью, а некоторые просто позабылись.

Здесь я позволю себе прерваться и попытаюсь порассуждать о судьбе того богатого наследия, которое нам оставил в дар поэт Сергей Есенин. Именно через Есенина к современному читателю тянется связующая ниточка с ярчайшими представителями того, я бы сказал, богатого своими именами литературного времени: Анатолием Мариенгофом и Николаем Клюевым. Именно в связи с Сергеем Есениным, они интересны многим сегодня, и я не исключение.

Кажется, что, вот, прошло 125 лет со дня рождения Сергея Александровича, а все его стихи написаны будто только вчера, настолько они современны и понятны нам, живущим в XXI веке, его литературным потомкам. Есенин мне видится абсолютно живым, ведь он остался не только в своих текстах, но и в памяти народа, а если это происходит, то это происходит раз и навсегда. Так, в памяти народа остались Пушкин, Шукшин и Высоцкий — поэты, мечтатели и правдолюбцы.

Расскажу и такой интересный эпизод. Когда-то, учась в школе, я отдыхал с матерью на теплоходе, там был массовик, имя-отчество которого я за давностью лет, не вспомню. Так, вот, он мне, в вечерних беседах рассказывал о своей дружбе с Сицилией Марковной Есениной, вдовой Константина Сергеевича Есенина, сына Сергея Есенина, у которого на память о муже осталась лишь общая фамилия (общих детей у них не было, Сицилия Марковна считала, что у Константина Сергеевича «плохая наследственность»: отец «в петлю слазил в «Англетере», как пелось в знаменитой песне Высоцкого).

Памятна мне короткая поездка в Константиново, на малую родину поэта, где я смог воочию увидеть родительский дом Есениных, разглядеть детали быта их семьи. Удивительные русские места, летний дождик, рассказы экскурсовода и скромный крестьянский дом — вот, что прочно осело в моей, тогда еще — юношеской, памяти.

Вспоминается мне поход на Ваганьковское кладбище, где покоится прах поэта, и где каждый раз видишь поляну живых цветов на его могиле. «Друзья поставят серый камень с веселой надписью в стихах…».

Удивительно, что «Москва кабацкая», некогда воспетая им, все еще помнит некоторые места, где был, где останавливался, и где выступал Сергей Есенин. «Я люблю этот город вязевый, пусть обрюзг он и пусть одрях. Золотая дремотная Азия опочила на куполах».

Не могу не вспомнить свою поездку в Батуми, где я побывал в доме, в котором некогда останавливался Есенин. Этот дом мне показал его радушный хозяин. Именно там Есенин написал свои замечательные строки про Батум: «Далеко я, далеко заброшен, даже ближе кажется луна. Пригоршнями водяных горошин плещет черноморская волна…».

Завершая свое короткое эссе, хочу сказать пару слов про Петербург, где мне тоже посчастливилось побывать, и где я видел бывшую гостиницу «Англетер», в которой оборвалась яркая и такая короткая, как вспышка кометы, жизнь Сергея Есенина. «До свиданья, друг мой, до свиданья. Милый мой, ты у меня в груди. Предназначенное расставанье обещает встречу впереди».

17. Анастасия Стрекаловская, ученица 8 класса МАОУ СШ № 145.
Красноярск

Немного о песнях на стихи Сергея Есенина

«Как прекрасен этот мир, посмотри!» — слова из песни Д. Тухманова на слова В. Харитонова. Можно часами восторгаться картинами Левитана, Шишкина, Васнецова и Саврасова. Но, картины с собой носить не будешь. По моему мнению, ярким воплощением всей красоты, являются народные и созданные композиторами песни о природе. Из тех, что слышала и знаю, особенно привлекают на стихи Сергея Есенина.

«Почему?» — «Нравятся».

«Почему нравятся?» — «Попытаюсь разобраться».

Эти песни мы слышим с детства на свадьбах и праздниках: про «алый цвет зари» и про девушку «с распущенной косой», про страну «берёзового ситца» и про «костёр рябины красной», — всё и не вспомню. Слова запоминаются и забываются, но что-то, что специально не учишь, остаётся. Что остаётся? Сама пока не знаешь, это открывается со временем.

Художник кистью наносит краски на полотно, поэт – ручкой на бумагу, певец – переливом звуков в сознание.

В прошлом году была на каникулах в Тамбовской области. Жители местных сёл не стесняются петь. Выкопав картошку, здесь же на огороде, кто-нибудь из женщин начинает: «Отговорила роща золотая». А чуть позднее, загоняя коз во двор, распевают «Над окошком месяц». Всё здесь в согласии – и природа, и песни, и жители. Думают ли сельчане об этом? Нет. На мой вопрос бабушка сказала, что песни это часть нашей одежды. Летом здесь открываются несколько «пятачков» — гитара, гармошка и прибывшие домой на каникулы студенты, распевающие «в том краю, где жёлтая крапива…»

Моя прабабушка Варя, когда вязала нам носочки, часто пела: «Клён ты мой опавший, клён заледенелый». «Что стоишь, нагнувшись», — начинала подпевать дочь её дочери Татьяна. Мы не включали телевизор, забывали про свет. Прабабушка вязала в темноте.

Во дворе кто-то поёт «Бригантину»: «Только чуточку прищурь глаза».

И я вижу село, где родился мой прадед: «Хаты – в ризах образа».

16. Максим Артемьев, журналист, литературный критик. Москва

Окаянные дни Анны Снегиной

«Анна Снегина» привычно трактуется как лирическое произведение, история о любви на фоне драматических революционных потрясений. Однако при внимательном чтении в глаза бросаются такие подробности, которые делают поэму точной зарисовкой социальных процессов, протекавших в русской деревне в 1917-1918 годах.

Но прежде чем обратиться к «исторической» стороне «Анны Снегиной», отметим, что никто из русских поэтов того времени не писал столь свободно, ненатужно, с такой естественной интонацией разговорной речи, мастерски передаваемой трехстопным амфибрахием. До Есенина подобную непринужденность можно встретить, пожалуй, только у Некрасова в «Крестьянских детях», а после она возрождается у Твардовского в «Василии Теркине». Эта простота и точность повествования позволяют поэту передавать выпукло и сжато основное в событиях того времени.

Начинается «Анна Снегина» описанием вполне сытой и привольной дореволюционной жизни:

…Дворы у нас крыты железом,

У каждого сад и гумно.

У каждого крашены ставни,

По праздникам мясо и квас.

Свалившиеся еще до войны на село Радово беды предстают результатом внутренних противоречий — столкновений с крестьянами из соседней деревни, а никак следствием существования «проклятого царского режима».

Далее следует поездка лирического героя поэмы на родину летом 17-го года – после Февральской революции. Что происходило тогда в русской деревне, сегодня хорошо известно и по воспоминаниям современников, и по дневникам и письмам того времени, и по архивным документам. Если охарактеризовать это вкратце, то там начался «черный передел», разграбление помещичьих усадеб, насильственный захват барских земель, на которые на протяжении нескольких десятилетий направлялось внимание крестьянских масс, и раздел каковых считался панацеей от аграрного кризиса. Разумеется и летом 17-го в либеральной, не говоря уж про социалистическую, печати (а другой на тот момент не существовало), и в большевистской образца 1925 года, происходившее преподносилось совсем иным образом, скорее, в духе революционного творчества масс.

Но вот Есенин дает оценку событиям устами мельника, позволяет услышать, так сказать, глас народа:

А все это, значит, безвластье.

Прогнали царя…

Так вот…

Посыпались все напасти

На наш неразумный народ.

Открыли зачем-то остроги,

Злодеев пустили лихих.

Теперь на большой дороге

Покою не знай от них.

Ярок и колоритен портрет главного радовского заправилы, агента перемен, говоря современным социологическим языком, положительного героя поэмы по советской оценке:

У них там есть Прон Оглоблин,

Булдыжник, драчун, грубиян.

Он вечно на всех озлоблен,

С утра по неделям пьян.

И нагло в третьевом годе,

Когда объявили войну,

При всем честном народе

Убил топором старшину.

Таких теперь тысячи стало

Творить на свободе гнусь.

Пропала Расея, пропала…

Погибла кормилица Русь

Автор, от лиц которого льется повествование, идет погутарить с мужичками, и они с ним вполне откровенны «Ты — свойский, мужицкий, наш… Бывал ты к нам зорким и рьяным», их речи — моментальный снимок с натуры, заветные чаяния послереволюционной деревни, и оболваненной многолетней революционной пропагандой, наускивавшей на помещичьи земли, и самоослепленной жадностью, возможностью пограбить на «халяву»:

Отойдут ли крестьянам

Без выкупа пашни господ?

Кричат нам,

Что землю не троньте,

Еще не настал, мол, миг.

За что же тогда на фронте

Мы губим себя и других?

И тогда же возникает фигура Ленина, о котором до деревни доходят первые, неясные слухи:

«Скажи,

Кто такое Ленин?»

Я тихо ответил:

«Он — вы».

Ответ «Сереги» (повествователя зовут как и поэта) гениален своей краткостью и точностью. Сила большевиков летом 17-го года заключалась и в том, что они единственные в стране не боялись громко произносить то, что хотели слышать деревенские низы – прекращение войны любой ценой, раздел помещичьей земли и т.д. В этом смысле Ленин, действительно, был «они».

Прон Оглоблин собирает мужиков для похода к помещице Снегиной:

Все к Снегиной!..

Р-раз и квас!

Даешь, мол, твои угодья

Без всякого выкупа с нас!..

И Прон мой ей брякнул прямо

Про землю,

Без всяких слов.

«Отдай!.. —

Повторял он глухо. —

Не ноги ж тебе целовать!»

Картина насильственного изъятия собственности дана во всем ее непосредственном натурализме. И на ум не могут не прийти бунинские «Окаянные дни», с их описаниями тревожных предчувствий того же лета семнадцатого года, катастрофически открывшихся буйств деревенского охлоса («Мужики, разгромившие осенью семнадцатого года одну помещичью усадьбу под Ельцом, ощипали, оборвали для потехи перья с живых павлинов и пустили их, окровавленных, летать, метаться, тыкаться с пронзительными криками куда попало»), и его конечной резиньяцией — «Нет, большевики-то поумней будут господ Временного Правительства! Они недаром все наглеют и наглеют. Они знают свою публику».

«Анна Снегина» и «Окаянные дни» могут показаться неожиданным литературным соседством. Но ярый враг советской власти, сбежавший от нее в эмиграцию, и большевиствующий поэт, вполне лояльный установившемуся в России режиму, вернувшийся на родину из-за границы, вполне совпадают в своих наблюдениях.

В октябре последовал переворот. Активная сельская голытьба — персонажи с неустроенной судьбой, желающие подняться, и видящие в революции для этого отличную возможность (российский историк и блогер Александр Немировский называет их «люди длинной воли»), которые в скором будущем возглавят комбеды, и станут проводниками большевистской политики в деревне, так оценили свершившееся:

Как месяц, вкатился Прон.

«Дружище!

С великим счастьем!

Настал ожидаемый час!

Приветствую с новой властью!

Теперь мы всех р-раз и квас!

Без всякого выкупа с лета

Мы пашни берем и леса.

В России теперь Советы

И Ленин — старшой комиссар.

Дружище!

Вот это номер!

Вот это почин так почин.

Я с радости чуть не помер…

Я первый сейчас же коммуну

Устрою в своем селе».

Опираться эти вожаки были вынуждены на людей послабее, но других под рукой не имелось:

У Прона был брат Лабутя,

Мужик — что твой пятый туз:

При всякой опасной минуте

Хвальбишка и дьявольский трус.

Такие всегда на примете.

Живут, не мозоля рук.

И вот он, конечно, в Совете…

Но все ж тот поехал первый

Описывать снегинский дом.

В захвате всегда есть скорость:

«Даешь! Разберем потом!»

Весь хутор забрали в волость

С хозяйками и со скотом.

Необходимо также заметить, что Есенин пишет «Анну Снегину» в конце 1924-го — начале 1925-го года, и печатается она при вполне цензурных условиях. Власть большевиков уже утвердилась крепко, то, что они «всерьез и надолго», понимает все больше людей. Поэт явно из их числа, и карьеру свою он строит, пытаясь приспособиться к новым условиям, не питая иллюзий насчет возможности «сброса» большевиков каким-либо способом. Но тем удивительнее независимость, с которой Есенин ведет повествование, оглядка на цензуру и большевистскую идеологию у него минимальна. Это совсем не «Песнь о великом походе», написанная чуть ранее, с ее воспеванием Зиновьева, Троцкого, Ворошилова, Буденного. Да, Прон погибает – расстрелян деникинцами при внезапном налете на село, но в поэме нет никаких ламентаций по этому поводу, как, например, в одновременной с ней «Думе про Опанаса» Эдуарда Багрицкого:

Так пускай и я погибну

У Попова лога,

Той же славною кончиной,

Как Иосиф Коган!..

Напротив, тут же рассказывается как трусливо вел себя его брат:

Лабутя ж в солому залез

И вылез,

Лишь только кони

Казацкие скрылись в лес.

Теперь он по пьяной морде

Еще не устал голосить:

«Мне нужно бы красный орден

За храбрость мою носить…»

15. Наталья Романова, учитель. Нижний Новгород

Родной Есенин

Оттого и дороги мне люди,

Что живут со мною на земле.

С Есениным мы знакомимся в детстве, читая стихотворения «Берёза», «Черёмуха» и «С добрым утром». Потом вырастаем и в первый раз влюбляемся, читая откровенную и проникновенную лирику великого русского поэта. Учимся ценить окружающий мир и каждое живое создание. Невозможно остаться равнодушным, прочитав стихотворения «Песнь о собаке» и «Корова». Да и сам поэт неоднократно признавался в нежных чувствах ко всем божьим тварям, называя своё сердце собачьим и подчёркивая: «Для зверей приятель я хороший, каждый стих мой душу зверя лечит».

Прожил поэт до обидного мало, но как будто успел познать все радости и горести жизни: и болезнь, и усталость, и душевное опустошение. Писал о смерти с такой же страстью, как о своей беспутной жизни, и завещал, чтобы положили его в русской рубашке под иконами умирать.

Хорош Есенин и в радости, и в грусти – близок, дорог и понятен нашему сердцу задушевностью и рвущейся наружу болью. «Гляну в поле, гляну в небо – и в полях и в небе рай» – вот идеальное описание душевного подъёма, когда за спиной словно вырастают крылья. Желая невозможного, невольно вспоминаешь слова: «Мне сегодня хочется очень из окошка луну…». А когда всё в жизни надоело, возникает желание стать бродягой:

Я нарочно иду нечёсаным,

С головой, как керосиновая лампа, на плечах.

Ваших душ безлиственную осень

Мне нравится в потёмках освещать…

Поэт может удивить, написав сонет «Греция», обратиться к великому Пушкину со словами: «О Александр! Ты был повеса, как я сегодня хулиган» или предложить собаке Качалова: «Давай с тобой полаем при луне на тихую, бесшумную погоду». Но главное – он всегда остаётся откровенным и задушевным голосом бесконечно противоречивой русской натуры и бездонной души.

Стихотворения мастера наполнены глубокими чувствами и яркими цветами, которые до сих пор сохранили свою сочность. Стоит прочитать строки: «Выткался на озере алый свет зари», «Тихо льётся с клёнов листьев медь…» или «Синий туман. Снеговое раздолье, тонкий лимонный лунный свет», чтобы нарисованная автором картина сразу предстала перед глазами.

Есенин для нас всегда весенний, вечно юный и внимательный собеседник. Описывая окружающий мир, он с любовью смотрит и на берёзку, и на бездомную собаку, и на старика, замечая вдруг: «Черепки в огне червонца. Дед – как в жамковой слюде, и играет зайчик солнца в рыжеватой бороде».

Когда поэт признаётся: «В этом мире я только прохожий…», мой внутренний голос вторит ему. Он даже не попрощался с нами, написал только: «До свиданья, друг мой, до свиданья…» и остался в нашей жизни как самый задушевный и закадычный друг. Каждого читателя он ценит настолько, что готов исповедаться перед ним: «Сие есть самая великая исповедь, которой исповедуется хулиган». Везде замечает божественную красоту и скрытую от равнодушных глаз поэзию. Если в сердце есть искорка жизни, оно отзовётся, как только услышит сокровенные строки: «Не каждый умеет петь, не каждому дано яблоком падать к чужим ногам».

Про Есенина сказано, спето и написано так много… При этом он сумел остаться загадкой, такой же вечной, как русская душа со всеми её вывертами, терзаниями, взлётами и падениями. Став известным поэтом, не застыл в собственном величии и сиянии славы, а остался повесой и хулиганом:

Но не бойся, безумный ветр,

Плюй спокойно листвой по лугам.

Не сотрёт меня кличка «поэт»,

Я и в песнях, как ты, хулиган.

На мой взгляд, только человек, живущий в России, сможет не просто понять, но и почувствовать музыку Есенина всеми струнами души, ведь земля, по которой мы ходим, звучит для нас одинаково. Именно этот поэт навсегда связан с родной стороной, его голос слышится в завывании ветра и шелесте золотой рощи.

14. Сергей Зеленин, историк, педагог, публицист, краевед. Вологда

Есенин в Вологде

Есенин приезжал в наш город дважды, хотя и ненадолго. Но здесь у него были друзья, были единомышленники и соратники. Самое главное – именно из нашей губернии был родом его близкий друг Алексей Ганин. Именно и способствовал появлению здесь Есенина.

В первый раз он приехал сюда летом 1916 года – всего на день, пользуясь возможностью отлучаться с места службы. Приехал по делу довольно важному и в чём-то деликатному – напечатать свою антивоенную поэму «Галки», считая, что вдали от столиц сделать это будет легче. Хотя про Вологду нельзя сказать, что она находится вдали – как раз напротив, и от Петербурга и до Москвы можно добраться поездом всего-то за ночь. Вологда является довольно важным транспортным узлом, ведь здесь перекрещиваются пути в четыре стороны. Так что добраться из Царского Села в уютную патриархальную Вологду труда не составляло. И два друга прибыли сюда 17 июля 1916 года. Вокзал с тех пор изменился, но не сильно – здесь они сошли и отправились в центр города. Там, на Сенной площади, в административном центре города, они обращаются в типографию Гудкова-Белякова, управляющим в которой работает Сергей Клыпин, оставивший воспоминания о посещении его поэтами уже на склоне лет. Рукопись берут, но отправляют в Москву, где та и затерялась. На память Клыпин сделал фотографию двух поэтов, но и она впоследствии затерялась, пришлось делать копию, фактически – коллаж из двух разных снимков. Больше практически ничего неизвестно точно об этом первом посещении Есениным нашего города.

Зато о втором, во время которого поэт венчался с Зинаидой Райх, с каждым годом становится известно больше, но каждая новая находка, в то же самое время, ставит новые вопросы. Во время поездки на север летом 1917 года Есенин признаётся в любви спутнице и делает предложение, хотя считалась она невестой его друга Алексея Ганина. Ничего до сих пор неизвестно о мотивах, о том, что они делали в поездке – да, наверное, и не узнаем никогда, ведь три главных героя этой истории погибли трагической смертью, а имя четвёртого спутника (а вероятно был ещё и четвёртый) так и не ясно, неизвестно, кто бы это мог быть. Факт в том, что в Вологде они остановились для венчания. Уже в конце 1960-х стало известно, где именно это произошло – в церкви святых Кирика и Иулитты в селе Толстиково под Вологдой (на том месте стоит камень с памятной табличкой – в 1960-е церковь разрушили, кирпичи пошли на строительство … свинарника). Почему именно там? Свет пролили воспоминания известного учёного Николая Девяткова, выходца из старинной вологодской купеческой семьи. Он писал, что в тех краях у его семьи была летняя дача. И именно там, дабы не привлекать излишнего внимании, и обвенчались молодые. Поручителями на свадьбу были: у Есенина – крестьянин Кадниковского уезда Сергей Бараев и крестьянин Вологодского уезда Павел Хитров, а у Зинаиды Райх – Ганин и вологодский купеческий сын Дмитрий Девятков, брат Николая Девяткова. Что известно нам про этих людей? Не очень много, стоит сказать. В доме отца Павла Хитрова, крестьянина из деревни Ивановское, находящейся также недалеко от места венчания, как выяснили недавно, был «мальчишник» перед свадьбою поэта – и, что любопытно, дом сохранился. Сергей Бараев же был видный местный эсер, один из редакторов местной эсеровской газеты. Мало того – в день венчания прошли выборы в городскую думу, где победу одержал блок социал-демократов, эсеров и бундовцев, а Бараев, под псевдонимом Чижов, стал одним из гласных.

Кроме того, на свадьбе был ещё дин гость – юный Филипп Быстров, молодой поэт, бывший студент Вологодского Александровского реального училища, о чём известно из семейных преданий его потомков. Он сам – довольно любопытная личность и о нём ещё предстоит многое узнать. Сын богатого крестьянина из села Сизьма. Отец переселился в Вологду, купил дом, поселился там с семьёй. Учился Филипп в реальном училище, где обучался и Дмитрий Девятков. Возможно, учился там и Павел Хитров, но для этого необходимо изучить списки учащихся. Возможно, что именно на этой почве и сошлись три молодых парня (Быстров – 1895 года рождения, Хитров – 1898-го, а Девятков – 1901-го). Возможно, что они входили в Союз учащихся, организованный Быстровым. Сам Быстров вполне мог познакомиться с поэтами в прошлогодний визит, к тому же, что любопытно, он был по партийной принадлежности левым эсером и работал в «Вольном голосе Севера» корректором, то есть был подчинённым у Бараева. Впоследствии Быстров чудом избежит расстрела в 1918 году за членство в эсеровской организации (вполне возможно, что он был участником местного отделения «Союза возрождения России», готовившего восстание), но печальной участи всё равно не избежит – в 1938 году погибнет в тюрьме. Не избежали этой участи, впрочем, и другие участники этой свадьбы – расстреляны будут Ганин, Бараев, Девятков, сгинет в ГУЛАГе священник Виктор Певгов. Неизвестна судьба псаломщика Кратирова. Есенин и Зинаида Райх трагически погибнут. Хитров только чудом избежит гибели в сталинских застенках и умрёт уже в 1966 году в Харькове.

Сохранилось несколько зданий, связанных с Есениным. Не дошли до наших дней церковь Кирика и Иулитты и часть комплекса зданий типографии Гудковых-Беляковых. Сохранилось здание бывшей гостиницы «Пассаж», где останавливался поэт, дом на Большой Духовской (ныне Пушкинская), где был мальчишник, а также дом, в котором жила одна из младших сестёр Ганина. Это полукаменный дом, принадлежавший тогда купцу Александру Николаевичу Попову-Лобачёву, который находится на пересечении улиц Маяковского (Малая Архангельская) и Воровского (Богословская). Туда Ганин и Есенин заходили, чтобы забрать юную Машу Ганину пообедать в хорошем ресторане. Пребывание поэта в наших краях уже в нынешнее время было отмечено в топонимике: например, одна из новых улиц в южной части города в одном из новых микрорайонов носит название Есенинская. В Вологодском районе носят его имя Есенинский переулок (деревня Бурцево) и улица Сергея Есенина (Кирики-Улита – как раз бывшее Толстиково. где венчался поэт).

13. Иван Шапошников. Город Снежное, ДНР

Есенин как поэт песенник

Прикосновение к Есенину началось где то в классе 7-8 с того что пошло повальное увлечение игрой на гитаре. Одним из элементов этой игры была техника «перебора» для которой и стала «отговорила роща золотая» уже не знаю кто написал эту музыку . Но она идеально подходила для этого дела… Потом Есенина стали учить в школе и конечно я выбрал это творение… Не особо вникая в смысл слов а просто наслаждаясь благозвучием этих строк . И главное что учить ничего не надо я и так их знал. Но потом ,уже в Москве,я не раз слышал разухабистую «Я Московский ,озорной гуляка» в разных компаниях ,зачастую не трезвых людей. Но опять кто автор музыки не известно… Приходилось еще слышать «Ты ,жива еще моя старушка?» но вновь без ссылки на авторство.. Если мне память не изменяет то какой то знаменитый ансамбль пел еще «Гой ты русь моя родная» но недолго и не очень популярно. И вот жизнь уже на закате и теперь только начинаешь понимать глубину каждой Есенинской строки «Отговорила роща золотая»все это про меня …

12. Елизавета Турьева. Коми, Корткеросский район, поселок Аджером

Есенин – любимый поэт

Есенин – мой самый любимый поэт ещё с детства, поэтому, когда представилась возможность написать эссе о его творчестве, я с радостью взялась за это дело.

Мне было пять или шесть, когда я взяла учебник сестры по литературе (я тогда читала всё: от вывесок на магазинах до учебников и газет) и по слогам прочитала:

«Бе-лая бе-рё-за под мо-им ок-ном…»

— Ага. Это Есенин, мне на завтра надо выучить. – сказала сестра, забирая у меня учебник. Потом подумала и предложила – давай вместе учить? Так веселее.

— Давай. – в моей памяти стихотворение «отложилось» буквально за два-три прочтения, так что уже вечером я рассказала его папе и маме. И оно мне показалось таким нежным… словно поэт сквозь время обращался лично ко мне, мне одной показывал эту самую берёзу, что растёт у него под окном. И ещё долго потом я рассказывала это замечательное стихотворение то гостям за чашечкой чая, то своим куклам, а все удивлялись, что я знаю такие «взрослые» стихи.

Прошло немалое время; из маленькой девочки с кудряшками я превратилась в девушку-бунтарку четырнадцати лет, но любовь к творчеству Есенина не покинула моё сердце. Теперь я почти наизусть знала его биографию и тайком почитывала те стихи, которые по определённым причинам не проходят в школьной программе. Но даже они, не лишённые нецензурной лексики, не могли не оставить следа в моей душе. Он будто говорил: «Да, я бунтарь. Я – не чета каким-то там Демьянам». – и мне нравилась эта самая «беседа», я находила в поэте родственную душу, душу мятежника. Когда в школе задали выучить «Песнь о собаке», я с удовольствием начала учить, хотя к тому моменту оценки за уроки были не так важны, как раньше. Я открыла учебник и начала читать. И снова уже знакомое чувство погружения в сюжет: я словно вижу маму и щенков, вижу, как хмурый хозяин кладёт их в мешок, а собака бежит за ним, бежит… к глазам подступают слёзы и одна из них капает прямо на страницу учебника…

Я не смогла сдать стихотворение: на моменте, где месяц показался собаке одним из её щенков, я разрыдалась — такой трагичной показалась мне эта картина. Собака – она тоже мать, хозяин не имел права лишать её этого. И пусть в моём дневнике тогда поселилась первая точка, означающая двойку, я для себя решила, что передала все эмоции, что вкладывал поэт.

11. Ольга Новицкая, 16 лет, МБОУ «СОШ №8 г. Петровска». Саратовская область

Сергей Есенин

Сергей Есенин, любимый мой поэт,

Вы – мой учитель, и это не секрет.

Попить чайку бы с Вами я хотела –

От мысли этой я вмиг развеселела.

Вы путешественник, вы ловелас и хулиган,

Ох, как бы слушала я Вас, не шевелясь.

Но это лишь мои мечтанья –

Подростка юного желанья…

Ведь я всего лишь ученица,

А жизнь моя почто что белая страница.

Стихи пытаюсь сочинять,

Люблю учиться и читать…

Знакомство с поэзией Сергея Есенина произошло ещё в начальной школе, на уроках чтения. Из года в год в программе встречались произведения Сергея Александровича. Не могу сказать, что его стихотворения сразу впечатлили меня. Их было легко учить, приятно рассказывать – всё понятно. Со временем, почувствовав простоту и вместе с тем необыкновенною красоту стихотворений поэта, захотелось выйти за рамки школьной программы и познакомиться с творчеством поэта глубже. Оказалось, что стихотворений у поэта довольно много – они все разные: и серьёзные философские стихотворения, и загадочные, потрясающие заставляющие разобраться во внутреннем мире, поэмы. Я уверена, что произведения этого великого писателя являются отражением его натуры, которая вдохновляет начинающих поэтов на первые пробы сочинительства, а кого-то на вдохновляет на создание будущих шедевров.

Но с каких именно произведений начинался мой первый «разговор» с Есениным? Какие стихотворения дали понять мне, что, читая стоки, я вступаю в диалог с поэтом?

Наверное, первым стихотворением, с которого началось моё знакомство с Есениным, — всем известная «Белая берёза», написанная поэтом в восемнадцатилетнем возрасте. Это стихотворение — воспоминание автора о детстве в Рязанской губернии, ведь как раз перед домом Есениных росла черно-белая красавица. Береза — это явный показатель красоты русской земли. Поэт так нежно описывает ее, что перед глазами предстает образ красивой русской девушки. А потом впечатлило похожее стихотворение «Я покинул родимый дом…», но с более глубокими и яркими метафорами. Это стихотворение отражало внутреннюю тоску Сергея Александровича по своим родным землям и людям. Уже в возрасте 29 лет поэт пишет письмо-поэму в стихах «Письмо к женщине», которое стало ярчайшим примером любовной лирики и которое обращено его бывшей жене. Стихотворение звучит как покаяние, обращённое к любимой. Но кроме наболевшего в его строках отражена большая увлеченность судьбой своей страны. Это стихотворение вызывает желание у читателя поддержать друга в его тоске и беспокойстве. В последний год своей жизни Сергей Есенин пишет лироэпическую поэму «Черный человек». Произведение впечатлило меня до слёз, ведь в ней автор полностью описывает своё разочарование в себе, в жизни, в творчестве. Есенин как бы говорит со мной, надеясь, что я пойму его.

Иван Грузинов вспоминал, что Сергей Есенин пользовался иногда необычным методом стихосложения. Этим методом являлась примитивная стихомашина. У Есенина была небольшая сумка, куда он складывал слова, написанные на отдельных бумажках, он тряс эту сумку, чтобы смешать бумажки, затем вынимал несколько бумажек. Комбинация из слов, полученных таким путем, давала первый толчок к работе над стихом. Этим способом писания стихов поэт хотел расширить рамки необходимого, хотел убежать из тюрьмы своего мозга, хотел многое предоставить стечению обстоятельств, игре случая. Конечно же, этот метод написания стихов использовался для забавы на короткий срок.

10. Александр Ралот, прозаик, публицист, краевед. Краснодар

Думы об Айседоре

Берлин. Улица Курфюрстендамм

Смотрю на поток людей спешащих к метро. По воспоминаниям современников здесь любили прохаживаться Есенин и Айседора Есенина-Дункан.

Эмигранты писали, что поэт одевался нелепо — «как ряженый». Приобрёл вышедший из моды смокинг, вставил в петлицу цветок. И рядом с ним стройная женщина с сиреневыми волосами, в длинном одеянии, с ярко-красным подолом, которым она то и дело подметала улицу.

Москва.1922 год

В студии художника Якулова приехавшая в Союз Айседора исполняла для присутствующих коронный номер — Интернационал. Танец в сочетании с алым шарфом принёс ей мировую славу. Есенина в тот вечер затащил сюда Мариенгоф. Поэт не отрывал взгляда от танцовщицы с рыжими, словно языки пламени, волосами, кружащуюся в красном полу прозрачном хитоне.

— Не женщина. Настоящая Богиня. — еле слышно прошептал Сергей.

Устав, гостья легла на диван. Есенин тут же оказался рядом.

Неожиданно для всех Дункан погрузила руку в его кудри и произнесла:

— Это есть золотая голофа!

Айседора едва ли знала более десятка русских слов, но эти — знала! Привстала и никого не стесняясь поцеловала поэта в губы.

Через несколько часов они тихо исчезли из студии.

Дункан понятия не имела о поэтической славе кудрявого спутника. Но осознала, что влюбилась и находит такой же отклик в его душе. Их нисколько не смущала ни разница в возрасте, ни языковая преграда.

Острословы лихо распевали:

Не судите слишком строго,
Наш Есенин не таков.
Айседур в Европе много —
Мало Айседураков!

Влюблённые не обижались. Поэту было не до обид, а её спасало незнание особенностей русской речи.

Влюблённые желали несмотря ни на что стать мужем и женой.

Ночь накануне бракосочетания Дункан провела в доме переводчика Шнейдера. Она, в который уже раз, обращалась к нему с просьбой — нельзя ли совсем немножко подправить дату рождения в паспорте?

– Тушь у меня имеется– отвечал переводчик, – но подделка документов карается по закону! И там совсем не немножко, нужно!

– Не для меня, это надо Езенин! –сопротивлялась дама. — завтра вручим паспорта в чужие руки. И мужу может быть не совзем приятно!

Шнейдер пошёл на преступление. Не мог отказать великой Дункан в такой мелочи. Танцовщице хотелось быть значительно моложе!

В здании Хамовнического ЗАГСа брак Есенина и Дункан был официально зарегистрирован. Оба супруга взяли двойные фамилии. О чём и была сделана соответствующая запись в книге регистрации Актов гражданского состояния от 2 мая 1922 года.

Спустя неделю молодожёны вылетели в Германию. Для Есенина полёт на аэроплане был первым в жизни. Супруга зная это взяла с собой корзину с лимонами. Время от времени предлагала мужу сосать фрукт. Заботилась словно мать. Ведь для неё этот брак был уже как бы третьим.

Берлин. Весна 1922 года

Айседора с изумлением узнала, что в центре внимания публики находится не она, а поэт Есенин. Тот, привычке, с утра до вечера пропадал неизвестно где, оставляя жену скучать в номере отеля.

После очередной размолвки, супруга в знак примирения подарила Сергею красный платок. Но Есенин уже настолько привык к славе, что показывая подарок почитателям произносил:- Вот Дунька подарила. Безделица.

***

Есенин пропал. Не пришёл ночевать в номер. Айседора прождав до утра, не выдержала, взяла таксомотор и стала один за другим объезжать злачные места города. Наконец нашла сильно подвыпившего супруга в небольшом кабачке.

Как истинно русская баба схватила подвернувшуюся под руку декоративный хлыст и перебила посуду, а также многочисленные фарфоровые безделушки расставленные вдоль стен заведения.

Поэт исчез.

Закончив бесчинство верная жена разыскала супруга. Тот прятался в гардеробной, на полу.

— Немедленно покиньте этот бордель и следуйте за мной — произнесла Айседора швыряя в мужа остатки грозного оружия.

Счёт, который доставили Есениным из разгромленного заведения был огромен. Но в семье воцарился мир. Молодожёны отбыли в Париж, где Дункан знакомила любимого с архитектурными шедеврами европейских мастеров средневековья. Финансовое состояние четы Есениных-Дункан было ужасающим. Ранние накопления Айседоры к этому времени иссякли, депозиты в европейских банках также были пусты. А у поэта за душой толком никогда ничего и не было. Решили ехать за океан. В Америку. Там искать способы поправить финансовые дела.

***

В Нью-Йорке Есенина и Дункан пригласили в дом известного еврейского поэта Мани Лейба. В назначенный час там собралась тьма народа. Журналисты местных и центральных изданий, меценаты и любопытствующие граждане свободного государства. Сергей в течении получаса не мог пробраться сквозь толпу в другой конец огромного здания, где спешно была сооружена импровизированная сцена, специально для выступления. Его постоянно дёргали за рукава, задавали вопросы, наливали алкогольные напитки, провозглашали тосты и предлагали выпить. Айседора оказалась в другой компании, довольно далеко от поэта. Т Её окружили совершенно не знакомые мужчины. Похлопывали танцовщицу по плечу, и без какого либо стеснения трогали и гладили. Увидев это Есенин пришёл в ярость. Однако добраться до супруги и помешать этому бесчинству ему никак не удавалось. Через некоторое время поэт уже ничего не слышал и ничего не понимал. Наконец Сергея подвели к сцене, но было поздно. Всероссийская знаменитость пребывал в изрядном подпитии. Дункан всё же смогла пробраться сквозь толпу и оказалась подле него. Есенин хотел схватить её за руку, но это ему не удалось и он ухватился лишь за элемент туники. Ткань с треском порвалась. Женщину пытались побыстрее увести в другую комнату, чтобы зашить наряд. Но поэту в тот момент показалось, что его ненаглядную прямо на глазах банально похищают. В довершении ко всему Сергея постоянно слепили бесконечные вспышки фотокамер. Поэт публично обвинил во всём этом хозяина дома — Мани Лейба и не помня себя произнёс несколько антисемитских эпитетов. Скандал разразился грандиозный! Газетчики расстарались. Раздули его до невероятных размеров. О спонсорских деньгах можно было забыть. Супруги спешно покинули Новый свет.

***

Между мужем и женой пробежала даже не чёрная кошка, а целая пантера. Поэт постоянно жаловался друзьям: — Пристала, ко мне. Липнет словно патока! Проходу не даёт! Возвращался домой пьяный, затевал скандалы. Ходили слухи, что иногда поколачивал Айседору. Не выдержав такого отношения танцовщица заявила.

— Сергей я не могу. Скоро уезжать в Париж.

14 сентября 1927 года

Айседора села в гоночный кабриолет. Обернула вокруг шеи любимый длинный алый шарф. Мысли её витали над морем, в облаках. Она не заметила, что конец злополучного шарфа свешивается позади автомобиля. Машина тронулась с места, тот попал в ось колеса. Авто продолжило движение, везя в салоне уже бездыханное тело танцовщицы.

Дункан конечно же похоронили в Париже. На кладбище Пер-Лашез. Венков было много, но лишь на одном было написано: «От сердца России, которая оплакивает Айседору»!

Берлин. Наши дни

9. Игорь Бабаян, журналист, писатель, преподаватель английского. Москва

Яство бедняков для короля поэтов

…СССР. 1974-й год. Развитой социализм. Первый курс Ереванского универа. На дворе благословенный застой. Позднее новогоднее утро. За столом бедня… бедные, вечно голодные и измученные науками, а в данный момент ещё и полупьяные после новогодних возлияний, студенты: филологи-русисты. На столе бутылка крепкой, словно удар в челюсть, домашней тутовой водки. А ещё на столе культовое армянское блюдо хаш, вкушаемое именно поутру.

Этот наваристый изысканного вкуса суп, непременно употребляемый с чесноком, солью и лавашем, некогда, взирая на предававшихся пиршествам богачей, сочинили бедняки древнего армянского государства Урарту из того, что толстосумы выбрасывали за ненадобностью: из коровьих копыт, рубца, требухи и желудка. С той поры хаш повелось называть царским блюдом бедняков.

Несколько тостов спустя слышится стон гитары. И песня. Какой ещё может быть студенческая песня за хмельным столом? Конечно, Есенин. Конечно, «Москва кабацкая»…

«Не жалею, не зову, не плачу,

Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым…»,

— поёт компания не вполне трезвых парней отнюдь не охваченных пока ещё увяданием, и в нашей песне слышится (что естественно в 18 лет) не тоска по ушедшим годам, а горячее желание идти по большой дороге жизни, периодически сворачивая на тернистые тропинки греха. Мы поём незабвенные слова, невольно представляя себе златокудрого и вечно молодого Короля поэтов с хрестоматийных фотографий. И, наверное, больше всего нам хочется разделить трапезу с Ним. Быть может, древнее блюдо пришлось бы по вкусу Сергею Александровичу, тем паче, что злые языки дерзко утверждают: хаш испокон веку считается лучшим средством от похмелья.

… 40 лет спустя. Российская Федерация. Москва. Прогрессирующий капитализм. Позднее новогоднее утро. За столом лишь трое седовласых друзей из старой («иных уж нет, а те далече») студенческой компании. На столе бутылка крепкой, словно удар в челюсть, домашней тутовой водки. А ещё на столе культовое армянское блюдо хаш, вкушаемое именно поутру. А ещё на столе смартфон, из которого слышится:

8. Ольга Одинцова, студентка Юридического института Российского университета транспорта. Москва

Звезда Есенина

Бывают люди, глядя на которых не можешь внутри себя не восхититься или не удивиться. Они словно брызги шампанского, краткий момент счастья, солнце или свет звезды, который распространяется далеко за пределы самих себя.

Их речь, их творчество заставляют людей думать, размышлять; вдохновляют порой на «сумасбродные», в хорошем смысле, поступки. Один из таких людей ¬– Сергей Есенин. И он отражал эти юношеские сумасбродства и безумства чувств в своих стихах:

Вы помните,

Вы всё, конечно, помните,

Как я стоял,

Приблизившись к стене,

Взволнованно ходили вы по комнате

И что-то резкое

В лицо бросали мне…

Этот образ Есенина до сих пор живёт, хотя бы частично, проявляется в каждом из русских душой людей. Это вечные раздумья о разных судьбах, о Родине; это словно прыжок в бездну, когда человек влюблён; это внутренний взрыв – эмоций – от всего, что случается и происходит вокруг одного человека, одной души.

Может, завтра совсем по-другому

Я уйду, исцелённый навек,

Слушать песни дождей и черёмух,

Чем здоровый живёт человек…

Сергей Есенин, как полагается поэту, – страдал душой, болел, ругался, горел нутром. И единицы в мире такие люди из мира творчества, которые так тонко чувствуют, и находят во всём, что их окружает – природе, людях, событиях, всюду – отражение злого рока собственной судьбы.

Вы говорили:

Нам пора расстаться,

Что вас измучила

Моя шальная жизнь,

Что вам пора за дело приниматься,

А мой удел –

Катиться дальше, вниз…

Говоря о себе в стихах, встречалось: «хулиган», «похабник», «скандалист»… Но порой не было этого видно в его простом русском, открытом, честном лице и не чувствовалась эта боль в стихах. Какой любовью, чувствами, душевным настроением наполнена каждая его строчка о природе, женщине, и, конечно, России. Он всего себя, всю свою душу осознанно дарил России. Не той, которая «гробила», но той, которая жила в нём самом, протекала по его венам, в каждом миллилитре крови, бурлящем в его истерзанном пламенем сердце. Это всегда было подвластно только русскому «врачевателю душ человеческих». Возможно, он верил в исцеление души стихами, нематериальными ценностями. Просторами Константиново, тенью берёз, запахом полевых цветов…

Дар поэта — ласкать и карябать,

Роковая на нем печать.

Розу белую с чёрною жабой

Я хотел на земле повенчать…

Его вера, его религия – именно во внутреннем мироощущении, восприятии. И ни в чём больше.

Ах, какая смешная потеря!

Много в жизни смешных потерь.

Стыдно мне, что я в бога верил.

Горько мне, что не верю теперь…

Это чёткая, осознанная надежда только на самого себя в этом мире, в жизни, дающейся один раз на Земле.

Пусть не сладились, пусть не сбылись

Эти помыслы розовых дней.

Но коль черти в душе гнездились —

Значит, ангелы жили в ней…

7. Евгений Голоднов, член Союза краеведов России

«Вот Есенин — ровно с песню прожил…»

Начну эссе строкой из произведения моего старшего товарища по перу известного российского поэта-патриота Николая Дмитриева (1953-2005 гг.). Край Орехово-Зуевский, что в Подмосковье, до сих пор наполнен есенинской поэзией.

Современники Сергея Есенина утверждали в мемуарах, что многие свои литературные вечера в 1920-е годы (и до самой кончины) он начинал именно с частушки о подмосковном Орехово-Зуеве и о своем друге-поэте Николае Клюеве, расстрелянном в 1937 г.:

Шел туман с Орехова,

Теперь идет из Зуева.

Я люблю стихи в лаптях

Мыколая Клюева.

Кто мог рассказать Есенину об Орехово-Зуеве – родине меценатов Морозовых и Зиминых, городе нашумевшей в 19 веке Морозовской стачки?

Возможно, это был поэт Сергей Городецкий, помогавший в 20-е становлению легендарного орехово-зуевского литературного объединения «Основа» (одного из старейших в России), или один из близких друзей Есенина, известный Борис Пильняк?! Именно с ним наш известный земляк, будущий советский писатель – «певец Подмосковья» Александр Перегудов (1894-1989 гг.), проживавший долгое время в г. Ликино-Дулёво, учился в реальном училище города Богородска (нынешнего г. Ногинска) и дружил почти до самой его трагической смерти в 1938 году. Добавим, что Пильняк и Перегудов в течение двух лет посещали лекции в Московском городском университете имени А.Л. Шанявского на филологическом отделении. В это же время на историко-философском отделении этого учебного заведения занимался Сергей Есенин. Разве не возможность для близкого знакомства?

В 1930-е писатель Перегудов, рискуя своим положением и даже, может быть, свободой и жизнью, сохранил у себя дома в Ликино-Дулёве произведения своего опального друга…

Но вот другой наш земляк, известный журналист, литератор Георгий Волков (умерший в начале 1990-х), в опубликованной им 10 февраля 1927 года в местной газете «Колотушка» заметке «Почему мы против есенинщины?» поддержал основные положения «Злых заметок» Николая Бухарина. И сделал вывод, что Есенин – певец «ржаной России», многое проглядел, воспевая старую темную деревню… Дескать, молодое поколение нужно учить на новых произведениях, таких как «Цемент» Гладкова, «Неделя» Либединского и прочих.

Пройдет более сорока лет после гибели Есенина — и будущий большой поэт России, сын фронтовика, 16-летний выпускник сельской школы Коля Дмитриев пойдет пешком из подмосковного села Архангельское Рузского района Подмосковья в легендарное Константиново. А позже лауреат многих престижных литературных премий Николай Фёдорович Дмитриев напишет:

Под Рязанью визжат поросята

И закрыт станционный буфет,

И старухи в окошко косятся

На медлительный желтый рассвет.

Мне шестнадцать — к Есенину еду,

Крепко томик сжимаю рукой

И со всеми вступаю в беседу:

Где такое село над Окой?

Вот проснулся мужик — грудь нагая.

«Не подскажете, где же он жил?»

Тот сидел и сидел, постигая,

Помолчал и про клен заблажил.

И старуха в тулупчике ветхом

Прочитала про цветь и про синь.

«До Рязани, — сказала, — доехай

И в райкоме про все расспроси».

…Я вернулся — с грошами сурово,

И назад — хоть попутку лови,

С пониманьем, что главное — слово,

А он ставил его на крови.

Чтоб всегда: и в дожди и в метели

Пробирались на берег Оки,

Чтоб поменьше, уставясъ, глазели

На цилиндры и на пиджаки.

Чтоб звучало тревожно и свято

Над толпою забывчивых лет,

Даже если визжат поросята

И закрыт станционный буфет.

Сокурсник Николая Дмитриева по Орехово-Зуевскому педагогическому институту (ныне –Государственный гуманитарно-технологический университет) Константин Петрович Воронцов, тоже влюбленный в Есенина, стал одним из сотрудников Государственного музея-заповедника С.А. Есенина «Константиново». Многие годы ореховозуевцев и в частности, участников Орехово-Зуевского Клуба поэзии под руководством заслуженного работника культуры России, театрального режиссёра и актёра, Геннадия Каретникова, он неизменно гостеприимно встречал на Есенинской родине.

Около полувека лауреат Пушкинской премии К.П. Воронцов посвятил себя без остатка работе в музее С. Есенина в Константинове. Не одно десятилетие он был заместителем директора по научной работе. И во многом благодаря Константину Петровичу фонды музея пополнились огромным количеством экспонатов.
Поставленные в Орехово-Зуеве, в 1960-е, Геннадием Каретниковым Есенинские вечера поэзии привлекали огромное число зрителей – люди лезли не только в двери, но и окна местного Дворца культуры… С этими вечерами ореховозуевцы выступали под гром оваций даже во МХАТе имени Горького.

Однажды у ореховозуевцев, прибывших в Константиново с любимым поэтом, родилась такая импровизация:

Мы приехали к Есенину. Новый век. И новый день.

И глядит на нас ЕСЕНИН И светлеет даже тень.

И светлеют наши лица, Благоденствуют сердца.

Чудо — на Руси родиться, Быть поэтом до конца.

Перейдём к другой странице жизни Сергея Есенина и его супруги из США Айседоры Дункан. Вспомним, что 3 декабря 1921 г. в Москве А. Дункан создана знаменитая в СССР «Школа пластического танца».

А вот 12-летняя жительница небольшого подмосковного посёлка Дрезна Мария Борисова стала одной из первых участниц этой самобытной школы. Причём вне конкурса. Бездетная Айседора даже побывала в начале 1922 г. (возможно, вместе с Сергеем Есениным) в Дрезне у родителей Маши — пыталась убедить простых текстильщиков дать согласие на «удочерение» их дочери.

Мария родилась в 1908 г. в подмосковном фабричном посёлке Дрезна (городом он стал только в предвоенном 1940-м). Борисовы жили в бывшей Первой казарме (ныне – ул. Зимина, д. 8). Впоследствии талантливая девушка стала выдающейся русской танцовщицей. По свидетельству современников, танцы ослепительно стройной Марии Борисовой неизменно производили ошеломляющее воздействие на зрителей. Рассказывают, что к юной изящной Маше великий русский поэт Есенин испытывал большую симпатию.

Из книги «Айседора Дункан и Сергей Есенин. Их жизнь, творчество, судьба» (автор И. Краснов, издательство «Терра», 2005 г.) и из опубликованного в ней достаточно эмоционального письма танцовщицы к наркому просвещения А.В. Луначарскому узнаём, что мать М.Борисовой трудилась ткачихой более 40 лет на Зиминской прядильно-ткацкой фабрике, отец работал на этой же фабрике электротехником, состоял в партии большевиков. Впоследствии Борисова всячески старалась продолжать дело великой танцовщицы в России.

В 1928 году после гибели Айседоры Дункан приёмной дочери Ирме Дункан и Марии Борисовой удалось вывезти одиннадцать лучших учениц Школы в США, где их необыкновенно успешное выступление продолжалось полтора года, пока власти в Москве категорически не потребовали немедленного возвращения … Вернулась только Мария. Ирма осталась в США.

Газета Нью-Йорка писала о Марии Борисовой: «Кто видел танцовщиц студии Айседоры, тот заметил ослепительную, стройную и прекрасную фигурой темноволосую девушку, которая кажется более гибкой и динамичной, чем остальные из этих юных замечательных танцовщиц, див и русалок в красных рубашечках. Марии Борисовой – 19 лет…»

В 1963 году, в разгар «хрущёвской оттепели», группа бывших учениц Айседоры Дункан, в том числе и наша Мария Борисова, обратилась с письмом к тогдашнему Министру культуры СССР Екатерине Фурцевой с предложением оказать свою безвозмездную помощь в восстановлении в Москве Студии танца А. Дункан. В ответ они получили чиновничью отписку.

Мария Борисова прожила долгую интересную творческую, хотя и достаточно тернистую, жизнь. Прославленная танцовщица жила в Москве, работала консультантом в Большом театре. В 1950-1980-е гг. Мария Филипповна неоднократно приезжала к родственникам в Дрезну, здесь не раз выступала перед земляками. Она скончалась в начале 90-х и похоронена в Москве.

Первый муж Борисовой (в начале 1930-х, непродолжительное время) Илья Ильич Шнейдер (1891-1980 гг.), известный журналист, переводчик, театральный деятель, историк, есениновед. В 1921 г. нарком просвещения Луначарский направил его на работу секретарем Айседоры. Он сопровождал Дункан в гастрольных поездках, писал либретто, установливал «светомузыку». В 1922–1946 гг. Шнейдер занимался организационным руководством школы, затем студией и, наконец, Московским театром-студией имени А. Дункан. Весной 1949 г. Шнейдера арестовали. Доставили на Лубянку и поместили в одиночную камеру… Постановлением Особого Совещания при МГБ он получил десять лет ИТЛ. В лагере написал книгу воспоминаний «На реке жизни». Через семь лет, весной 1956 г. был реабилитирован. После освобождения И. Шнейдер создал книгу воспоминаний «Встречи с Есениным». Она вышла в свет в издательстве «Советская Россия».

6. Никита Тимофеев, кандидат филологических наук. Москва

Отзвуки августа

То лето было для меня временем больших ожиданий. Весной я защитил диссертацию по русской литературе и верил, что впереди ждут новые и новые удачи. Как с горы летел август, мелькали лёгкие, тёплые дни. Мои знакомые, Инна и Вадим, пригласили навестить их во Владимире. Мы поехали к ним в гости небольшой компанией; стояли в тамбуре, нас теснили и толкали, но это казалось весело.

Спутники мои были по убеждениям, что называется, западники. Что бы мы ни обсуждали, они склоняли чашу весов в сторону Европы, и, когда мы в разговоре вдруг случайно коснулись Есенина, его поэзию они обозвали примитивной… Я уже не удивился. Давно заметил, что ни о каких других предметах люди не позволяют себе судить так поспешно и самоуверенно, как о литературе и живописи, – судить любительски. Я что-то не встречал человека, который в обществе физика рискнул бы потоптаться на какой-нибудь зонной теории. «Да не ввязывайся в дискуссию: как горох о стену!..» – мысленно увещевал я себя – и тотчас бросился возражать. Слушали меня снисходительно, вполуха, атака моя захлебнулась, как и раньше в подобных случаях. Никакого авторитета в этом вопросе за мной не признавали; литературовед – что за чин такой? Я чувствовал себя, как чеховский учитель словесности, доказывавший, что Пушкин – психолог. Наш спор огорчил меня и потому, что, как я знал, в гостях будут песни под гитару, и настроился исполнить несколько любимых: на стихи Есенина. Как-то их примут?..

Во Владимире вечерело, и, когда мы добрались на окраину города, где из окон пятиэтажек открывался вид на поля, уже призрачно спустились сумерки, по-осеннему посвежел воздух. Веяло влагой, пахло похолодевшими травами. Небо на западе ещё светилось, и несколько дымчатых красно-сиреневых облачков спешили в сторону заката, точно заигрались и боялись не успеть.

Мы столпились в прихожей, хохотали, голосили наперебой. «А где Вадим? Эй!» – воскликнул я. «Ау, здесь я!» – донеслось из кухни. «Проведите, проведите меня к нему, я хочу видеть этого человека!» – прогремел я. Все шумно, тесно расселись вокруг стола в маленькой кухне, шутили и балагурили. Явилось вино. Вадим и Инна радовались нам; сами суета и хлопоты были как праздник. В углу, пока забытая, стояла гитара, и весь вечер я томился, опасаясь, что мои есенинские песни не будут иметь успеха: музыкальные предпочтения в нашей компании были несколько иные. Наконец хозяйка, Инна, тронула струны. Я слушал песни русского рока, незнакомые мне зарубежные зонги и посматривал в окно. Поднималась полная луна, её щекотали чёрные верхушки лип, и после засвеченного огнями московского неба казалось, что небо очень тёмное, как сочная ежевика, и что там непривычно много звёзд; думалось: бог весть когда ещё увижу их всех так ярко. В далёких полях растекался, смутно голубел туман.

Наконец передали гитару и мне. Почудилось, что некоторые за столом, зная мои вкусы, как-то неловко притихли, словно приготовились вежливо отбыть повинность. Это смутило, и всё же я запел: «Я по первому снегу бреду…» Слушали почтительно, в конце жидко похлопали. Я понял, что мой репертуар не очень-то впечатлил, но продолжил: «Мы теперь уходим понемногу…», «Шаганэ ты моя, Шаганэ!..», «Над окошком месяц…» Никто не узнавал этих стихов, не подпевал, и, только когда я завершал последнюю песню, при повторении слов «А теперь я милой ничего не значу» кто-то поддержал меня тихим голосом и смолк.

Мне всегда казалось: Есенин – это будто псевдоним бурной, полноводной, молодости, которая всегда не успевает себя выразить и заранее грустит о своём увядании. Примечательно, что в прежние годы широко известный портрет Есенина – ясноглазый блондин с воздушной чёлкой – украшал многие дома, даже дома людей, вроде бы далёких от литературы. Вероятно, Есенин стал неким символом, и портрет его превратился в какое-то обобщённое напоминание об исчезающем идеале, о чистой, лучшей поре жизни. И всё же судьба Есенина и смысл его творчества куда масштабнее и трагичнее. Постоянно предчувствуя утраты, он, прощаясь с молодостью, в итоге простился со старой, сонной Русью, которая вдруг откололась, как льдина, и на его глазах стала уходить куда-то во мглу; сплав этих прощаний замечательно запечатлён в «Анне Снегиной».

Мне было непонятно, почему же на есенинские стихи мои приятели так и не отозвались. Я сидел и смотрел на них задумчиво и с любовью. Все были оживлены, полны замыслов и надежд, все были в зените жизни, и казалось нам, так будет из года в год.

Гитару убрали. Часы показывали третий час – все отправились спать. Я ворочался, перетревоженный впечатлениями. Наконец сон смилостивился надо мной, но ненадолго. Я очнулся внезапно, может быть через час. Комнату по-прежнему наполняла темнота, в квартире царила та особенная, похожая на стоячую воду, непроницаемая тишина, которая наступает, когда люди пребывают в оцепенении от самого глубокого, бездонного сна.

Я бесшумно проскользнул в кухню. В синем полумраке виднелись неприбранный стол, пустые, покинутые как попало табуретки и стулья, поблёскивала гитара, поставленная струнами к стене: будто отвернулась. Тихо подошёл к окну. На востоке слабо и невыразимо грустно зеленело небо. Играли звёзды. Поля залило густым туманом. «Я готов рассказать тебе поле…» – вспомнилось мне.

К утру небо затянула серая ровная хмарь без просвета, к обеду началась морось, и на остановку Вадим и Инна провожали нас уже под затяжным дождём. Не верилось, что вчера вон за теми домами горел закат. Когда автобус отъезжал, я увидел, что Вадим и Инна развернулись и побрели не оглядываясь, подавленно, порознь, точно чужие. «Как-то они… плохо идут…» – тревожно сказал я спутникам, но никто меня не понял. А мне внезапно вспомнилось: накануне среди веселья на лицо Инны то и дело набегала тень, в глазах мелькало смятение, и она замирала вдруг, будто вслушиваясь во что-то.

Мы ехали в Москву, и никто не знал, что уже в октябре Инна и Вадим расстанутся; никто не знал, что это было, возможно, последнее лето, когда мы собирались вместе, потому что вскоре компания распалась и почти все потеряли друг друга из виду; никто не знал, что эта уютная квартира вряд ли ещё соберёт нас за столом, потому что в конце зимы Инна неожиданно выйдет замуж и переедет в другой дом; никто не знал, что я, как осколок, как призрак былой компании, буду навещать Владимир и гостить у Инны и её мужа Игоря и однажды, помогая забрать что-то из вещей, ненадолго зайду в ту старую квартиру с окнами на поля, и пустота немых комнат, нежилой, застоялый воздух обдадут вдруг невыносимой тоской…

И только знакомая гитара в новом доме Инны напомнит летнюю ночь и песню, что я напевал когда-то: «Я по первому снегу бреду…»

5. Валерий Ганский

Есенинская Русь

Я в душе всегда берег

Русь есенинских берез.

Рязанская земля – родина русского поэта Сергея Есенина встречает символом, изображающим Князя, стоящего в золотом поле и держащего в правой руке серебряный меч, а в левой — серебряные ножны — собирательный образ защитника Родины. Щит герба увенчан шапкой Мономаха. Серебряный конь и золотой грифоно-феникс символизирует вечное существование города и возрождение из пепла после многочисленных пожаров и сражений. Девиз Рязани — «Славная история — достойное будущее». Город расположен на высоком правом берегу Оки при впадении в неё реки Трубеж, в центре Восточно-Европейской равнины, в 180 км от Москвы.

Речка синеокая, говорила окая:

«Ока я, Ока я – вот какая!»

Возле старого Рязанского кремля на высоком берегу, с которого открывается вид на привольные окские просторы, задушевно воспетые Есениным во многих своих творениях, вы попадаете в распростертые объятья известного поэта. Бронзовые объятья памятника Сергею Есенину работы нашего земляка Александра Кибальникова. Есенин изображен в виде исполина, выходящего из земли. Поэт запечатлен читающим стихи. Его руки широко раскинуты, ворот рубашки расстегнут. Ну чем не символ рязанского Князя с шапкой Мономаха русской поэзии на крылатом коне, любимце муз Пегасе серебренного века?

Тенистые аллеи набережной Трубежа у подножия кремля издавна привлекали рязанцев зеленью деревьев, тишиной, чистым луговым воздухом необозримой окской поймы. Отсюда, с крутого откоса, так приятно любоваться простором лугов, залитых весной полыми водами Оки, а летом благоухающих цветущим разнотравьем. Говорят, что в прежние годы здесь поднимались такие травы, что скрывали объездчиков на лошадях.
Рязанцы помнят свое прошлое, хранят память о лучших своих сынах и дочерях. Именно поэтому здесь, на набережной у кремля, в 1975 году было решено воздвигнуть памятник замечательному земляку — поэту Сергею Есенину. Осенью того года областная газета писала: «Сегодня не узнать тихой набережной. Кажется, что тишина навсегда оставила это место, где до позднего вечера рычат могучие бульдозеры, снуют самосвалы и подъемные краны вздымают в воздух многотонные глыбы бетонных блоков. Работы по установке памятника в разгаре…» Перспектива сооружения памятника Сергею Есенину волновала рязанцев давно. Эта идея настолько захватила земляков поэта, что они решились нарушить его стихотворное завещание не ставить памятник в Рязани. В стихотворении «Мой путь» (1925 г.) Есенин писал:

…На кой мне черт,

Что я поэт!..

И без меня в достатке дряни.

Пускай я сдохну,

Только…

Нет,

Не ставьте памятник в Рязани!…

Почетный заказ взялся выполнить народный художник СССР, лауреат Государственных премий РСФСР и СССР, известнейший скульптор и художник Александр Павлович Кибальников.

Его имя было широко известно, как в нашей стране, так и за рубежом. Слава мастера скульптурного портрета пришла к А.П. Кибальникову еще в 1949 году, когда за исполнение установленного в Саратове памятника Н.Г. Чернышевскому, отлитого из бронзы, ему была вручена Сталинская премия. За долгую творческую жизнь художник создал немало блестящих скульптурных портретов, один из которых — В.В. Маяковского в Москве — был удостоен в 1959 году Ленинской премии.

Его произведения демонстрировались во многих странах. И везде — в Лондоне, Венеции, Париже и Улан-Баторе скульптуры Кибальникова привлекали внимание посетителей и прессы, заслуживали похвалы.
И вот этому человеку, мастеру, художнику, академику предстояло возвести в Рязани памятник Сергею Есенину.

Александр Павлович остался верен себе, постаравшись подчеркнуть главное, суть поэта, выходца из народа, его изначальную связь с родной землей. По замыслу художника поясная фигура Есенина как бы вырастает из земли, устремляясь к небу, к звездам, к заокским далям.

Первоначально Кибальников предполагал поставить скульптуру на Острове, подняв ее на высоком пьедестале чуть ли не до уровня строений Рязанского кремля. Но местное руководство не одобрило эту идею, посоветовав Александру Павловичу подыскать другое место. Так было решено, что Есенин встанет над крутизной речного откоса, распахнув объятья родной земле. «В композиции, в самом портрете я хотел показать Есенина как поэта, вышедшего из народных глубин, кровно связанного с родной землёй, — говорил Кибальников.- Я хотел, чтобы выглядел он страстным, с открытым сердцем и проникновенным умом, готовым все отдать людям».

В создании памятника замечательному русскому поэту приняли участие люди из самых разных уголков русской земли. С горных кряжей Памира привезли в Москву гранит для постамента. На Московском камнеобрабатывающем комбинате глыбы дикого камня распиливались на блоки, полировались и доставлялись в город Рязань. Рязанцы сооружали из них постамент. Поистине -стройка стала народной.

Выполненный в бронзе, пятиметровый памятник весил 12 тонн и требовал основательной опоры. В фундамент строители уложили более 200 кубических метров бетона, обрамив его отполированными плитами редкой породы гранита — амазонита. Добытый на Памире, обработанный, отполированный московскими гранильщиками, амазонит украсил пьедестал памятника. Светло-зеленый фон камня, испещрённый красными, коричневыми, темно-зелеными крапинками гармонизирует с окружающей зеленью сквера. Зелёные насаждения вокруг памятника играют ту же роль, что изящная оправа для драгоценного камня. Позади памятника, в особом углублении постамента растут любимые поэтом берёзка и клен. Составная часть монумента — особый монолитный камень, на котором высечена фигура воспетого Есениным летящего журавля.

А.П. Кибальников в очередной раз создал прекрасное монументальное произведение искусства, точно раскрывающее величественный образ народного певца России.

В знак глубокой благодарности жителей города и всей области председатель исполкома Рязанского городского Совета депутатов трудящихся Надежда Николаевна Чумакова вручила народному художнику СССР, действительному члену Академии художеств СССР, лауреату Ленинской и Государственных премий Александру Павловичу Кибальникову свидетельство и алую ленту Почетного гражданина города Рязани.

Памятник великому лирику России Сергею Александровичу Есенину (1895-1925) был открыт в Рязани 2 октября 1975 года. За это произведение А.П.Кибальников получил Государственную премию РСФСР имени И.Е.Репина в 1976 году.

Сбылась тайная мечта поэта, высказанная им в том же стихотворении 1925 года «Мой путь»:

4. Ольга Покровская, прозаик. Москва

Звезда бесприютность

Считается, что есенинская поэзия отражает суть блатного мира, как ничья другая. Еще Шаламов обнаружил, что закоренелые уголовники впитывают есенинские стихи, созвучные выморочной, бесчеловечной атмосфере, как живую воду — чем ни один серьезный литератор не может похвастаться; да и в голову не придет гордиться такой доблестью.

Из поклонения малопочтенных кругов, заучивших отдельные стихотворные декларации крепче «отче наш», иногда делают вывод, что Есенин – поэт воровской, маргинальный, чуть ли не тюремный. Маргинальности у есенинской поэзии, действительно, не отнять, но ее источник не в блатном фольклоре, первым, как наиболее яркий и выпуклый, просящимся в кандидаты — множество субкультур отличает тот же, вычлененный Шаламовым и последователями, джентльменский набор: и культ матери, и отстраненность от женщин, и тоска, и обреченность, и одиночество, и пограничное ощущение себя «на краю», в любой момент готовое обернуться срывом в дебош, запой или петлю. И изощренный пантеизм, и бытование вне общественных институтов: семьи, церкви, какой-либо устоявшейся корпорации. Эти черты присущи многим мужским сообществам, обреченным на профессиональное бродяжничество без семьи, без дома, без определенности. Блатная среда — всего лишь вариация на общую тему.

Есенин весь – порождение огромного, страшного мира великорусского крестьянства, не имевшего ранее ни внятного голоса, ни каких-либо полноценных – во весь рост, во всей красе собственного менталитета – представителей. Так называемые деревенские поэты до него лишь робко приспосабливались к не им установленным правилам, скользя городскими ботинками по чужому паркету. Есенину иногда отказывают в праве на крестьянское звание (объясняя вдохновенным кокетством прилюдное заявление «У меня отец крестьянин, Ну а я крестьянский сын»), потому что его отец не пахал землю, а работал приказчиком в мясной лавке московского купца. Дело не в том, пахал или не пахал. Родители Есенина всецело подчинялись укладу, на который было обречено русское крестьянство – и, естественно, «крестьянский сын» впитал это мироустройство с молоком матери.

Земледельца обычно представляют, как сельского хитрована, скопидома, не слезающего с мешком с добром, вросшего с корнями в клочок пашни – и забывают, что в России, традиционно приверженной к собственному пути, как всегда все по-другому. Доля русского крестьянина – отходничество, спровоцированное массой сугубо местных факторов, делающих именно крестьянскую жизнь невыносимой: скудостью наделов неродимой, неплодородной земли, вечными переделами, знаменитым общинным владением – не к ночи будь помянуто – и своеобразными, мягко говоря, законами (женщины при дележе угодий вообще за людей не считались). Полгода дома, полгода на промысле, постоянно в дороге. Встретившиеся на развилке трагик и комик всего лишь повторили расхожее правило, которому подчинялась великорусская равнина: «Из Керчи в Вологду – из Вологды в Керчь». Столыпинская реформа, мало что успевшая поменять, была вызвана не капризом высокопоставленного чиновника, а катастрофой с невидимыми миру слезами. Семья в таких условиях номинальна, душевная близость с нею невозможна; женщину, жену – близко к сердцу не пускают (чтобы не рвать его, сердце, в клочки). Хорошо, если в крестном пути составят пару такие же бесприютные горемыки, но ласковой, теплой заступницей подневольный перекати-поле видит лишь мать – это из детства. Многие отхожие промыслы исключительно коллективны: так проще, надежнее, меньше рисков (за отличным описанием артельных порядков можно отослать к Печерскому). Бурлаки, строители, охотники, промысловики, плотники, кровельщики. Замкнутые однородные коллективы с потребностью в предельной, как часовой механизм, выверенности и слаженности – и оттого максимально чувствительные к любым оттенкам и перепадам настроений составных частей. Далеко отсюда до чисто мужской изысканной субкультуры, пышным цветом процветающей до революции в богемных кругах столицы? Недалеко, и она, во всяком случае, не шокирует (что отразилось в есенинской биографии). Церковь? В церковь ходят оставленные дома женщины; это на их белых платочках держатся храмы, а у мужиков в лучшем случае – нательный крест на веревке. Мужик всей изболевшейся душой слушает небо, ветер, деревья, облака – им же и молится.

Изнурительный, надрывный труд без конца и без намека на послабление. Кто-то считает, что натуру великорусского мужика уродовало рабство – рабство уродовало в первую очередь дворню, холопов, а хлебопашец своего барина мог годами не видеть. Уродовал крестьянский характер в первую очередь извращенный, изуверский жизненный распорядок. Откровенное издевательство над историческим центром империи изобрели не большевики – окраинные князьки даже в мечтах не могли представить удавку, которой душили основу страны просвещенные государи.

Есенин из этого кошмара вырос. Он, плоть от плоти этой мрачной, бессолнечной, надрывной планеты – единственный – смог выразить родную среду абсолютно адекватно. Он великий народный поэт не оттого, что пел о березках и опавших кленах, а оттого, что явил миру уникальный для канонической поэзии, но вполне типичный для бесприютного русского крестьянина душевный строй, выкованный веками колониального надругательства над здравым смыслом — а обездоленный народ безошибочным чутьем, услышав знакомые мотивы, признал в нем своего. По той же причине благополучные мещанские дети, выросшие в оседлом домашнем уюте – с самоварами, фикусами и вязаными покрывальцами – прикоснувшись к поэзии Есенина, почувствовали дыхание бездны, вздрогнули и отшатнулись, отговорившись неприязнью к воровской романтике. Но воровская романтика Есенина это, при всех подсчетах гонораров и при оглушительных литературных успехах, не блажь баловня судьбы — у него не было привычной интеллигентской схемы: рос, слушал маму, играл на скрипочке, а потом пустился во все тяжкие. Это – вековой стандарт, банальная запасная тропка на извечном русском пути: надлом в диком напряжении сил, и срыв в штопор. Отсюда и неуклюжие попытки воспеть новую власть или хотя бы как-то примириться с ее дикими взбрыками: слова-то говорились правильные, дарящие надежду (кто знал, что станет еще хуже).

Так и тянутся в первую очередь – уже сто лет – к его стихам странники, скитальцы, капитаны судеб.

3. Николай Дегтерев, аспирант Череповецкого государственного университета, кафедра филологии. Поселок Шексна, Вологодской области

Есенин – детский поэт

Есенин – детский поэт. Вернее, конечно, – юношеский. Но, учитывая, что детство сегодня длиться примерно до 23 лет, безусловно, детский.

Знакомиться с ним человек в детстве, в школе. И самая большая проблема в том, что после этого знакомства Есенина совершенно невозможно забыть (если, конечно, не забыть всю литературу целиком). С Есениным нельзя познакомиться во взрослом возрасте – и это накладывает отпечаток. Какой-нибудь девятиклассник может, к примеру, взять Мандельштама, Пастернака, Бродского, почитать, сказать: «Нет, непонятно». Отложить. А через 10 лет вернуться, открыть книгу и сказать: «О, вот это здорово! Почему я раньше этого не читал?»

Читал на самом деле. Просто не понял. Потому что это написано для «взрослых дяденек».

Одна моя подруга в школьные годы недоумевала: как можно любить Цветаеву? Считалось почему-то, что девочкам Цветаева должна нравиться. Наверное, потому, что «очень по-женски», эмоционально, чувственно. Но Цветаева была абсолютно непонятна с ее синтаксисом.

Со многими поэтами можно познакомиться дважды (а может, и чаще?). Но только не с Есениным.

Если человек в 15 лет прочитал «Москву кабацкую» — все, он уже не выберется оттуда. В том смысле, что не забудет. Это не просто «отложилось в памяти», а «стало частью личности». Как, наверное, стало частью «коллективной личности» русского человека.

Я полюбил Есенина после того, как его оскорбил Маяковский.

В 7 классе я был убежденным коммунистом, пытался читать Ленина и считал поэму «Владимир Ильич Ленин» лучшим произведением мировой литературы. Да, бывает и такое.

Но однажды я прочитал стихотворение «Сергею Есенину». К тому времени я уже откуда-то знал последнее стихотворение Есенина, и поэтому концовка «послания» Маяковского показалась мне кощунственной: разве можно вот так брать и переделывать чужие строки? Да еще к тому же только что погибшего человека.

После этого я разлюбил Маяковского и стал читать Есенина. Взял в библиотеке книжку (дома почему-то не было). Зачитал ее, что называется, до дыр. Боялся даже сдавать, потому что она рассыпалась на части.

После этой книжки я понял, что такое поэзия.

Не после Пушкина, Лермонтова, Некрасова, которых мы «проходили в школе». Не после даже Маяковского (после Маяковского я понял, что такое «социальный заказ» — и на том спасибо). А именно после Есенина.

Есенин, собственно, даже не поэт. Это – архетип поэта. Может быть, даже в еще большей степени, чем Пушкин. Потому что Пушкин, как ни крути, слишком совершенен, слишком гармоничен. Про Пушкина можно сказать словами Косого из «Джентльменов удачи»: «Он же памятник». А Есенин не памятник. Он «ближе к людям».

Конечно, человек, когда учится на филфаке, понимает, что «все не так просто». И с Пушкиным, и с Есениным. Что есть различные периоды истории России и «истории русской литературы», различные течения, «измы», в которые Есенина можно вписать (и этим объяснить его жизнь, его поэтику). А можно, если очень хорошо учиться и читать много умных книжек, прийти вместе с Георгием Адамовичем к выводу, что «поэзия Есенина – слабая поэзия».

Но поэзия-то пишется для людей, а не для филологов. И люди, кстати, поэзию читают и знают наизусть. У меня был дядя, у которого из образования была только школа (тройки по всему, кроме физкультуры и трудов) и армия. Он знал наизусть стихов Есенина гораздо больше, чем я.

Да, забыл уточнить: люди читают и любят поэзию, которая написана не для филологов. Ну, это так, к слову, вдруг какие-нибудь молодые поэты прочтут.

Есенин – поэт для людей. Но не в рыночном смысле, не в смысле приспособления к вкусам людей. И даже не в том смысле, что его поэзия говорит на языке народа. Разве народ так говорит:

Снова выплыли годы из мрака

И шумят, как ромашковый луг.

Мне припомнилась нынче собака,

Что была моей юности друг.

Это как раз тот самый случай, когда – если вспомнить Нобелевскую лекцию Бродского – поэт учит народ говорить на языке литературы. Мой дядя, кстати, если возвращаться к нему, умел говорить на языке литературы.

Так что Есенин – детский поэт. Встречаемся мы с ним в детстве и больше в каком-то смысле никогда не расстаемся. А что до уровня восприятия («понятен и ребенку»), так это достоинство, а не недостаток. Детство, как ни крути, самая искренняя, открытая для всего нового, доверчивая пора жизни. И хорошо, что в этот период к нам приходит Есенин, сам едва ли изживший в себе детство до конца. Может, поэтому он и понятен.

А если вы видите, что человек начинает говорить: «Пьяница! Да чему он учит!» — или, того хуже: «Это тонкая ложь русского человека о самом себе», — то знайте, это взрослый. И может быть, даже филолог. Гоните его прочь, потому что он слишком умный и может быстренько запудрить вам мозги своими «филологическими истинами».

Но даже если бы мне с математической точностью доказали, что Есенин вне этой филологической истины, и действительно было бы, что филологическая истина вне Есенина, то мне лучше бы хотелось оставаться с Есениным, нежели с филологической истиной.

2. Елизавета Ганопольская. Редактор, драматург, поэт. Тюмень

Есенин в лесу

«Сегодня народ испытывает жажду поэзии», — сказал Евгений Евтушенко в другой жизни (в 2007 году). Его слова вызвали скептичную усмешку (ну как всегда) у тех, кто отделяет себя от народа по праву грамотного письма. Один из коллег Евтушенко, более молодых и менее известных, чем он, написал комментарий в сети: «Не поэзии жаждет народ. Народу нравится есенинщина-цыганщина».

Незадолго до того я увидела спектакль тобольского драмтеатра «Не жалею, не зову, не плачу». Герои как заведённые читали и пели стихи Есенина. С самого начала было ясно: кто любит Есенина, тот хороший человек, а кто не любит – подлец. Поэт исполнил роль лакмусовой бумажки.

Должна признаться: я подлец. Не выношу, когда читают вслух или поют стихи Есенина – со слезой, надрывом, тиская тайком жену чужую, хватая как берёзку бутылку рябиновой настойки. По-моему, это и есть та самая «щина-щина», которая «народу нравится». Хуже такого чтения и пения только сочинение «под Есенина». Во тьме подражаний оригинал уже не различить, начинает казаться, что поэт и сам сопливо-сиропный, недалеко ушёл от своих обожателей и подражателей. Разве может быть талантливым тот, кого истово любят бездари!

Знаю, есть способ вернуть поэта: прочесть его будто впервые. Представить, что перед тобой исчёрканный авторский черновик, – и разбирать каждое слово по буковке. Но я не могла. Избегала даже случайного взгляда на знакомые строки – такое подступало отвращение.

Тогда, в 2007, я делала обзоры культурной жизни для разных СМИ и постоянно нуждалась в инфоповоде. Однажды меня пригласили на поэтическое мероприятие, вечер при свечах. Точнее, пригласили не меня: папу позвала знакомая, а он переадресовал мне. Литературный вечер вполне мог стать инфоповодом.

Любители стихов при свечах собирались на окраине города, на лесной опытной станции. Не всякий тюменец знает, как туда добраться. Я ориентировалась по схеме, которую нарисовал на бумажке папа (так было в другой жизни). Долго ехала в автобусе, город постепенно редел, лес густел. Потом шла незнакомой улочкой, по проезжей части, поскольку узкие тротуары, если они были возле деревянных и кирпичных домиков, утонули в сугробах. По пути никого не встретила. Ни поэта, ни хулигана.

Наконец показалось четырёхэтажное здание, типичное для советских учреждений. Внутри всё выглядело тоже типично… пока я не дошла до комнаты под названием «Музей леса». Там проходили собрания лириков. В витринах образцы древесины, лесных растений, черепа грызунов, по стенам развешаны фотопейзажи, лосиные рога, чучела птиц. На полу стоит чучело волка.

Если сначала казалось, что я вернулась в детство, нырнула из зимней темноты в электрический уют 70-х, то теперь было чувство, что попала в заповедник. Время если не остановилось, то замедлило ход.

Традиция вечеров при свечах возникла, по воспоминаниям участников, в конце девяностых годов прошлого века. У каждого вечера была тема. Этот – мне повезло – посвятили Есенину. Кто-то читал его на память, кто-то по книге: сборник в мягкой обложке, изрядно потрёпанный, передавали из рук в руки. Особенно хорошо читал Борис Ефимович Чижов, директор лесной опытной станции. В моём представлении только так и стоит читать вслух: просто.

Чужое стихотворение звучит как своё: ты мог бы написать, если б умел. Борис Ефимович читал: «Нынче юность моя отшумела» – и было понятно, что юность отшумела давно, человек с этим смирился, но вспомнить ему приятно. Я даже забыла на миг, что это строка есенинского стихотворения «Сукин сын», показалось, что Борис Ефимович решил прочесть собственное стихотворение. Право слово, у чтеца было больше оснований сказать «юность отшумела», чем у 29-летнего автора. Я ему поверила. И хотела слушать дальше: о чём расскажет, чем поделится?

У стихотворения появился другой смысл. Прибавился ещё один смысл. Автор – лирический герой – молодой человек, вернувшийся на родину, чуть бравировал возрастом и опытом. Но какая может быть бравада у чтеца, человека на склоне лет? Он и влюблённость давней поры вспоминает без тени обиды на девушку в белом, больше сожалеет о невозвратном, чем о не случившемся. А главное его чувство – радость возвращения. Чтец благодаря автору мысленно вернулся в родную деревню, в личное прошлое.

Теперь я сказала бы, что стихи Есенина послужили чтецу порталом в лучшее время жизни. И так для многих, наверное…. Тогда я не догадалась о портале, только подумала: хорошие стихи.

1. Тадеуш Каппаза, cотрудник инвестиционной компании

Деда Серёжи вызвали в школу

Почти вся моя жизнь прошла «под крылами» Сергея Есенина. Когда я ещё был детсадовцем или (позже) учился в младших классах, мы жили в Рязани и часто всей семьёй гуляли у реки Трубеж у памятника поэту (работы Александра Кибальникова, кто ещё и автор знаменитой скульптуры Маяковского в Москве, у которой поэты читали свои стихи). Бронзовый поэт как-бы вырастает из земли, читает свои стихи. Я любил забегать ему под вытянутую в сторону правую руку. В конце зимы, в начале весны, весь город приходил смотреть ледоход на Трубеже. Обычно это был удивительно радостный солнечный день, такой яркий, каких не бывает. Грохот ломающихся, таранящих друг друга льдин меня — малыша — совсем не пугал. Ведь надо мной нависал, защищая меня своими руками-крыльями, Есенин.

Позже уже будучи студентом Университета я проводил вечера с друзьями слушая магнитофонные записи полу-разрешённых отечественных рок-групп. Сергей Сарычев и его «Альфа» хорошо зажигали песню про Московского Озорного Гуляку. Я тогда «кучковался» с братьями Петей и Гошей из профессорской семьи. Днём мы честно учились математике, а вечером отдыхали от неё. Пока Петя и я мудрили с нехитрой едой и открывали бутылки пива, Гоша выбирал, какую аудиокассету слушать и вставлял её в магнитофон. Часто это оказывался «Гуляка» группы Альфа. Как же натурально, органично эта (кабацкая — по мнению критиков) песня вписалась в бесшабашную студенческую жизнь!? Дома у нас была книга избранного Сергея Есенина, подаренная на память друзьями семьи, когда мы покидали Рязань. Я как-то не связывал поэта и «Гуляку». Позже понял и прочёл эту книгу. Тогда проза показалась скучной, а позже я её и не перечитывал. Стихи же понравились. Некоторые. Не все. Но так у меня происходит всегда. Ну не могу я любить всё-всё-всё даже у хорошего автора.

Когда мне невыносимо грустно, я напеваю «Клён ты мой опавший…» Если же я счастлив и готов полететь, словно птица, я пою «Клён ты мой опавший…» Недавно нашёл на антресолях старый кассетный магнитофон и десяток кассет. На одной из них почерком Пети или Гоши написано «АЛЬФА гуляка». Я нажал клавишу Play и услышал следующее:

«Деда Серёжи вызвали в школу. Всё это происходило в деревне Константиново Рязанской губернии. Учитель строго посмотрел на Фёдора Алексеевича Титова и начал отчитывать его за плохое воспитание внука, припомнил и бандитские стихи «Я московский озорной гуляка» и связь с американской танцовщицей …

Дед будущего поэта начал было извиняться, отнекиваться, убеждал, что мальчику Серёже только восемь лет, и ничего такого из перечисленного он за внуком не замечал. На эти слова мудрый учитель молча повернул в сторону старика лаптоп американской фирмы Эппл (яблоко по нашему) и указал пальцем на соответствующие строчки из Википедии.

Дед сразу же заподозрил, что заокеанскую штучку с экраном, возможно, подарила школе та самая американская танцовщица Айседора (Айседорка — так её по-простецки звали все в деревне Константиново). Старик резко привстал, ловко и цепко схватил учителя за грудки: «А может и ты в Списке значишься, в секретной его части, вместе с другими балаболками и пустобрёхами? Мальцу моему Серёженьке только восемь годков! Он и Айфона в руках не держал. Не то что Айседорку! На дворе ещё 1903 год, а ты своими Фейскбуками-Инстаграммами мне в рожу тычешь. Иди вон на Русско-Японскую войну добровольцем, поучись суши и сашими готовить. Тьфу! Война только в будущем году начнётся. Здесь, в школе побудь, потренируйся тверки крутить!»

Так и ушёл гордый за своего внука Фёдор Алексеевич Титов. Надо было скотину кормить, косы отбивать, лапти плести».