Сочинение мой любимый поэт серебряного века брюсов

Поэзия Серебряного века нравится мне своим очарованием новизны. Тогда на поэтическую сцену вышли совершенно новые артисты пера, и каждый из них привнес что-то свое в литературное творчество. Классические образчики художественного слова обогатились иными веяниями и мотивами, размерами и смыслами. Но у каждого читателя есть свой фаворит на этой модернистской сцене, и мой выбор – Валерий Брюсов.
Мое предпочтение легко объяснить, ведь Брюсов – не только новатор, но и человек, сумевший сохранить все лучшее от классики русской литературы. Он – богатый наследник Пушкина, Лермонтова, Тютчева и других мастеров своего дела. Его слог не пестрит новаторством формы, но содержание его достойно внимания любого любителя и ценителя художественного слова. Кроме того, он сумел привнести в изящные строки мужественность и строгость, и в каждом его произведении я вижу торжественность и серьезность музы, вдохновившей творца.
Моим любимым его произведением является «Кинжал». На примере данного стихотворения я могу объяснить, чем меня пленил этот автор. Во-первых, он сумел переосмыслить классический образ кинжала как отражения предназначения и участи поэта. Так мастера изящной словесности представлял себе Лермонтов. От его «Поэта» стихотворение Брюсова наследует метрику, ритм, образный ряд.
Само уподобление поэта кинжалу, противопоставление поэта толпе, строгое чередование шестистопных строк с мужскими рифмами и пятистопных — с женскими (у Брюсова также все строки из 6 стоп нечётны и имеют мужские окончания. а строки из 5 и 7 стоп — женские) — всё это объединяет стихи Лермонтова и Брюсова. Но на этом общем фоне особенно отчётливо видны различия. Если герой Михаила Юрьевича отказался от своего долга и уподобился бесполезному сувениру на стене, который не служит оружием, а лишь радует глаз, то у его потомка стихотворец почувствовал зов истории, услышал призыв в громе и осознал свою роль и ответственность перед обществом. В финале он идет на зов своей эпохи и ввязывается в битву, призывом к которой и был небесный гром. На мой взгляд, активная жизненная позиция Брюсова намного лучше грустного осуждения Лермонтова. Меня вдохновляет и мотивирует позитивный образ, а не его падение и забвение. Поэзия модерниста сочится соком жизни, она зовет вперед, а не сетует на отсутствие зова.
Таким образом, именно творчество В. Брюсова во многом определило мое отношение к жизни. Его строки повествуют о сильных героях, которые не боятся труда и своего времени, которые хотят и делают то, за что взялись по своей инициативе. Бодрый дух его стихов помогает преодолевать жизненные препятствия, поэтому мне по душе его поэзия.

Валерий Брюсов
Валерий Яковлевич Брюсов — русский поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературовед, литературный критик и историк. Один из основоположников русского символизма.
Родился: 01.12.1873, Москва
Умер: 09.10.1924 (50 лет)
Популярные произведения В.Я. Брюсова
Кинжал
Другие сочинения по произведению Брюсова
В. Брюсов – поэт серебряного века
Своеобразие поэзии В. Я. Брюсова
Основные темы и мотивы поэзии В. Я. Брюсова
Особенности брюсовской поэзии
Жизнь и творчество вождя символизма (Брюсов В.Я.)
Творческий путь Брюсова
Что же представляла собой поэзия Брюсова
Поэзия серебряного века
Валерий Брюсов — поэт-символист
«МНЕ ВИДЕТЬ НЕ ДАНО, БЫТЬ МОЖЕТ…»
История и мифология в лирике Брюсова
Урбанистическая тема в поэзии Брюсова
Брюсов В. Я. (1873—1924): самый культурный писатель Руси
Любовь к труду и вера в человека в поэзии Брюсова
Краткий обзор творчества Брюсова
Краткая хроника жизни и творчества Валерия Яковлевича Брюсова
Валерий Брюсов – Поэт с живой страстью
Мне видеть не дано, быть может
В. Брюсов поэт и теоретик русского символизма
Мое отношение к поэзии В. Брюсова
Сочинение «В. Брюсов – поэт серебряного века »
Брюсов – все сочинения
Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и «идеолог» символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда худож­ник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.
Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении «Юному поэту»:
Юноша бледный со взором, горящим.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее — область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй.
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству.
Только ему, безраздельно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь мои три завета.
Молча паду я бойцом, побежденным.
Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не со­бытие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине…
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(«Творчество»)
Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэ­ту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с на­блюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рож­дается почти фантастический пейзаж:
…Я вернулся на яркую землю,
Меж людей, как в тумане, брожу,
И шумящему говору внемлю,
И в горящие взоры гляжу…
Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонанс (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.
Мой дух не изнемог во мгле противоречий.
Не обессилел ум в сцепленьях роковых.
Я все мечты люблю, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих…
И странно полюбил я мглу противоречий
И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих.
(«Я»)
Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:
Если б некогда гостем я прибыл,
К вам, мои отдаленные предки, —
Вы собратом гордиться смогли бы.
Полюбили бы, взор мой меткий…
Я буду, как все — и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
(«Скифы»)
К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. «…Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха»,— писал Валерий Яковлевич.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
Я люблю одно: бродить без цели
По шумным улицам, один;
Люблю часы святых безделий,
Часы раздумий и картин…
В теснине стен я весь на страже;
Да уловлю Господень лик!
(«Люблю одно»)

Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и «идеолог» символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда худож­ник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.
Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении «Юному поэту»:
Юноша бледный со взором, горящим.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее — область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй.
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству.
Только ему, безраздельно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь мои три завета.
Молча паду я бойцом, побежденным.
Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не со­бытие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине…
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(«Творчество»)
Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэ­ту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с на­блюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рож­дается почти фантастический пейзаж:
…Я вернулся на яркую землю,
Меж людей, как в тумане, брожу,
И шумящему говору внемлю,
И в горящие взоры гляжу…
Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонанс (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.
Мой дух не изнемог во мгле противоречий.
Не обессилел ум в сцепленьях роковых.
Я все мечты люблю, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих…
И странно полюбил я мглу противоречий
И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих.
(«Я»)
Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:
Если б некогда гостем я прибыл,
К вам, мои отдаленные предки, —
Вы собратом гордиться смогли бы.
Полюбили бы, взор мой меткий…
Я буду, как все — и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
(«Скифы»)
К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. «…Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха»,— писал Валерий Яковлевич.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
Я люблю одно: бродить без цели
По шумным улицам, один;
Люблю часы святых безделий,
Часы раздумий и картин…
В теснине стен я весь на страже;
Да уловлю Господень лик!
(«Люблю одно»)

Категория: Брюсов В.Я.
Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и «идеолог» символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда худож­ник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.
Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении «Юному поэту»:
Юноша бледный со взором, горящим.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее — область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй.
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству.
Только ему, безраздельно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь мои три завета.
Молча паду я бойцом, побежденным.
Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не со­бытие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине…
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(«Творчество»)
Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэ­ту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с на­блюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рож­дается почти фантастический пейзаж:
…Я вернулся на яркую землю,
Меж людей, как в тумане, брожу,
И шумящему говору внемлю,
И в горящие взоры гляжу…
Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонанс (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.
Мой дух не изнемог во мгле противоречий.
Не обессилел ум в сцепленьях роковых.
Я все мечты люблю, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих…
И странно полюбил я мглу противоречий
И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих.
(«Я»)
Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:
Если б некогда гостем я прибыл,
К вам, мои отдаленные предки, —
Вы собратом гордиться смогли бы.
Полюбили бы, взор мой меткий…
Я буду, как все — и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
(«Скифы»)
К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. «…Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха»,— писал Валерий Яковлевич.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
Я люблю одно: бродить без цели
По шумным улицам, один;
Люблю часы святых безделий,
Часы раздумий и картин…
В теснине стен я весь на страже;
Да уловлю Господень лик!
(«Люблю одно»)

Серебряный век русской культуры наступил после завершения эпохи Золотого века. Его временными рамками можно является начало 1890-ых годов и конец 1920-ых. Особенностью этого периода можно считать совершенно новое мироощущение человека. В это время пересматривалась система духовных ценностей. А поскольку в эпоху Серебряного века произошло две крупных революции, изменения коснулись не только политики, но и литературы, и науки, и искусства. Одним из таких изменений можно назвать размежевание реализма и модернизма, который в свою очередь разбился на три направления. Нужно заметить, что все литературные деятели Серебряного века являются последователями творчества А.С.Пушкина.
Одним из самых ярких поэтов того времени был Николай Гумилев. Он вошел в русскую литературу как ученик Валерия Брюсова, поэта – символиста. Сам же Гумилев относится к направлению акмеистов. Этот поэт мне понравился не только своим творчеством: его биография тоже представляет много интересного. К примеру, его общение с директором Царскосельской гимназии Иннокентием Анненским, который многому его научил. Также нужно отметить, что, несмотря на слабость своего здоровья, Гумилев пускался в рискованные предприятия: три поездки в Африку, добровольный уход на войну и служба разведчиком. Его жизнь привлекает меня мужеством и силой духа. Но нельзя умолчать и о его необычной смерти: Гумилев был необоснованно причислен к участникам контрреволюционного движения и расстрелян. Его творческий путь был прерван, когда ему было 35 лет!
Творчество Николая Степановича Гумилева также вызывает у меня большой интерес, так как оно полно смелости, новизны, остроты чувств, взволнованной мысли. “Его творчество всегда привлекало чарующей новизной и смелостью”, – говорила о Гумилеве Л. Смирнова. Николай Степанович начал писать в возрасте шестнадцати лет, как и многие другие поэты. А уже через три года вышел первый сборник стихов под названием “Путь конквистадоров”. Эту книгу Брюсов охарактеризовал так: “По выбору тем, по приемам творчества автор явно примыкает к “новой школе” в поэзии”. Нужно отметить, что в отличие от конквистадора-воина “Конквистадор» – сборник завоевывал не земли, не страны, а новую любовь. Также в этой книге стихи несут на себе отпечаток символистской поэзии, что объясняется влиянием учителя – поэта-символиста В.Брюсова. В стихотворениях этого сборника мне нравится несколько иной, нежели у других авторов, подход поэта к миру:
Как смутно в небе диком и беззвучном!
Растет туман, но я молчу и жду,
И верю, я любовь свою найду…
Я конквистадор в панцире железном.
Когда в 1908 году выходит вторая книга Гумилева “Романтические цветы”, то в ней прослеживается уже несколько иное мировосприятие. Стихотворения становятся более контрастными, в них чувствуется жажда сильных и прекрасных чувств: “Ты среди кровавого тумана к небесам прорезывала путь…” Это объясняется развитием духовных запросов поэта. Стихи из этого сборника читать интереснее, так как они имеют более глубокий смысл и, несмотря на спокойную интонацию, обладают внутренней напряженностью.
Путешествия Гумилева в Африку наложили отпечаток на его произведения: в них появляются легендарные мотивы, фантастические превращения.
“Творческое воображение побудило в Гумилеве неутолимую жажду познания мира”, – писал один из критиков. Эта “жажда познания” отразилась в двух других сборниках: “Капитаны” и “Жемчуга”.
Но с годами к поэту приходит мудрость, и темы несколько меняются. Гумилев начинает больше задумываться о своей смерти. Это вызывает уважение к нему. Уже в последних сборниках (“Костер” и “Огненный столп”) заметно пристрастие автора к философским темам. В это время Гумилев жил в Петрограде и заслужил признание молодых поэтов, был их наставником. Его поздние стихи наполнены раздумьями о человеческой жизни, о судьбе России, о предназначении поэта.
После всего написанного я хочу сказать, что все произведения Н.С.Гумилева мне понравились своей яркостью, многоцветием, романтической исключительностью и причудливостью душевных процессов.

Серебряный век русской культуры наступил после завершения эпохи Золотого века. Его временными рамками можно является начало 1890-ых годов и конец 1920-ых. Особенностью этого периода можно считать совершенно новое мироощущение человека. В это время пересматривалась система духовных ценностей. А поскольку в эпоху Серебряного века произошло две крупных революции, изменения коснулись не только политики, но и литературы, и науки, и искусства. Одним из таких изменений можно назвать размежевание реализма и модернизма, который в свою очередь разбился на три направления. Нужно заметить, что все литературные деятели Серебряного века являются последователями творчества А.С.Пушкина.
Одним из самых ярких поэтов того времени был Николай Гумилев. Он вошел в русскую литературу как ученик Валерия Брюсова, поэта – символиста. Сам же Гумилев относится к направлению акмеистов. Этот поэт мне понравился не только своим творчеством: его биография тоже представляет много интересного. К примеру, его общение с директором Царскосельской гимназии Иннокентием Анненским, который многому его научил. Также нужно отметить, что, несмотря на слабость своего здоровья, Гумилев пускался в рискованные предприятия: три поездки в Африку, добровольный уход на войну и служба разведчиком. Его жизнь привлекает меня мужеством и силой духа. Но нельзя умолчать и о его необычной смерти: Гумилев был необоснованно причислен к участникам контрреволюционного движения и расстрелян. Его творческий путь был прерван, когда ему было 35 лет!
Творчество Николая Степановича Гумилева также вызывает у меня большой интерес, так как оно полно смелости, новизны, остроты чувств, взволнованной мысли. “Его творчество всегда привлекало чарующей новизной и смелостью”, – говорила о Гумилеве Л. Смирнова. Николай Степанович начал писать в возрасте шестнадцати лет, как и многие другие поэты. А уже через три года вышел первый сборник стихов под названием “Путь конквистадоров”. Эту книгу Брюсов охарактеризовал так: “По выбору тем, по приемам творчества автор явно примыкает к “новой школе” в поэзии”. Нужно отметить, что в отличие от конквистадора-воина “Конквистадор» – сборник завоевывал не земли, не страны, а новую любовь. Также в этой книге стихи несут на себе отпечаток символистской поэзии, что объясняется влиянием учителя – поэта-символиста В.Брюсова. В стихотворениях этого сборника мне нравится несколько иной, нежели у других авторов, подход поэта к миру:
Как смутно в небе диком и беззвучном!
Растет туман, но я молчу и жду,
И верю, я любовь свою найду…
Я конквистадор в панцире железном.
Когда в 1908 году выходит вторая книга Гумилева “Романтические цветы”, то в ней прослеживается уже несколько иное мировосприятие. Стихотворения становятся более контрастными, в них чувствуется жажда сильных и прекрасных чувств: “Ты среди кровавого тумана к небесам прорезывала путь…” Это объясняется развитием духовных запросов поэта. Стихи из этого сборника читать интереснее, так как они имеют более глубокий смысл и, несмотря на спокойную интонацию, обладают внутренней напряженностью.
Путешествия Гумилева в Африку наложили отпечаток на его произведения: в них появляются легендарные мотивы, фантастические превращения.
“Творческое воображение побудило в Гумилеве неутолимую жажду познания мира”, – писал один из критиков. Эта “жажда познания” отразилась в двух других сборниках: “Капитаны” и “Жемчуга”.
Но с годами к поэту приходит мудрость, и темы несколько меняются. Гумилев начинает больше задумываться о своей смерти. Это вызывает уважение к нему. Уже в последних сборниках (“Костер” и “Огненный столп”) заметно пристрастие автора к философским темам. В это время Гумилев жил в Петрограде и заслужил признание молодых поэтов, был их наставником. Его поздние стихи наполнены раздумьями о человеческой жизни, о судьбе России, о предназначении поэта.
После всего написанного я хочу сказать, что все произведения Н.С.Гумилева мне понравились своей яркостью, многоцветием, романтической исключительностью и причудливостью душевных процессов.

Серебряный век — это не просто несколь­ко русских поэтов. Это особое явление в ду­ховной жизни России. Само определение «серебряный» основано было на сопостав­лении с пушкинской эпохой, которую назы­вали золотым веком русской поэзии. Этим эпитетом пользовались сами поэты. Так, в «Поэме без героя» Анны Ахматовой есть такие строки:
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл.
Однако в определении «серебряный век» заложен и иной смысл, отражена вторая сто­рона духовной жизни России рубежа веков. Серебряный век в отличие от пушкинского золотого проходил под знаком луны. Луна в мировой мифологии — это символ ущерба, умирания, и вся культура начала века была пронизана тревожными предчувствиями гря­дущих страшных лет России. Две эти особен­ности — бурный расцвет и предощущение близкого краха предопределили развитие русской поэзии серебряного века.
Он начался в 90-е годы XIX века; расцвета, наивысшей точки развития творчество поэтов серебряного века достигло в 1910-х годах: время зрелого творчества А. Блока, А. Бело­го, 3. Гиппиус, Вяч. Иванова, В. Брюсова. И в те же годы на русском Парнасе появляются новые литературные течения: после безраз­дельного господства символизма его пози­ции оспаривают прямые наследники — акме­исты, и прямые оппоненты — футуристы. В эти годы в поэзию активно входят Анна Ахма­това, Михаил Кузмин, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский, Игорь Северянин, Марина Цветаева, Велимир Хлеб­ников, Сергей Есенин, Николай Клюев, Борис Пастернак. Спорным является вопрос о том, когда же закончился серебряный век русской поэзии. Этой датой можно назвать год 1921 — год трагической гибели двух величайших рус­ских поэтов: А. Блока и Н. Гумилева. О твор­честве последнего мне хотелось бы сказать подробнее.
Николай Гумилев вошел в русскую литера­туру как ученик Валерия Брюсова, поэта-символиста. Однако подлинным его учите­лем в ранние годы был другой поэт — Инно­кентий Анненский. Он был его учителем и в буквальном смысле слова — директором Царскосельской гимназии, в которой учился Н. Гумилев. Ему позднее было посвящено стихотворение «Памяти Анненского», в ко­тором сказано: «Был Иннокентий Анненский последним из царскосельских лебедей». Основные сборники Н. Гумилева — «Роман­тические цветы», «Жемчуга», «Чужое небо», «Костер» и последний, изданный в послед­ние дни перед смертью поэта — «Огненный столп». Если говорить о поэзии Н. Гумилева, сопоставляя это с тем, что мы знаем о нем из воспоминаний, в том-числе и его собствен­ных, то главную его тему можно определить как тему преодоления. Некрасивый, блед­ный, слабый здоровьем, он преодолевает
свои изъяны, пускается в рискованные предприятия вроде путешествий в Афри­ку — их он совершил три — или доброволь­ного ухода на войну, где служил разведчи­ком. Эта тема отразилась и в его стихотво­рениях — их герой всегда отличается силой духа, отвагой, как, например, в стихотворе­нии цикла «Капитаны»:
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса —
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
С годами в поэзии Н. Гумилева становится меньше экзотики, но его уважение к силь­ной, необычной личности остается неизмен­ным. Такие люди не созданы для будничной, повседневной жизни, они ей чужды. К ним относит поэт и себя. Он много размышляет о своей смерти и представляет ее неизмен­но в героическом ореоле:
И умру я не на постели
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Много стихотворений Н. Гумилев посвя­тил теме любви. Главная героиня его любов­ной лирики может принимать различные об­лики — и сказочной принцессы, и фантасти­ческой египетской царицы, и легендарной возлюбленной Данте — Беатриче, и Марга­риты из «Фауста» Гете. Особенное место в его поэзии занимают стихотворения, по­священные Анне Ахматовой, с которой по­эта связывали сложные, неоднозначные от­ношения, сами по себе достойные романа. Образ поэтессы предстает перед нами в стихотворениях «Из логова змиева», «Она», «Укротитель зверей» и многих других. Лю­бовь в поэзии Гумилева — это прежде всего страсть, в которой есть черты «поединка ро­кового». Одно из самых известных его сти­хотворений о любви — стихотворение «Жи­раф», в котором унылому и пропитанному туманами миру противостоит мир яркий, мир, в котором царят веселые сказки таин­ственных стран…
Для поздней лирики Н. Гумилева, составив­шей последний сборник стихов, характерно обращение поэта к философским темам. Он жил в то время в голодном и страшном Петро­граде, занимался активной общественной ра­ботой, создавал студии для молодых поэтов, был их кумиром и наставником. И в это же время Н. Гумилев создает свои лучшие стихи, наполненные раздумьем о человеческой жиз­ни, о судьбе России, о своем поэтическом предназначении. Стихи эти сложны для пони­мания, но это не намеренная усложненность поэтического эксперимента, в принципе чуж­дого Н. Гумилеву, а сложность самой автор­ской мысли. Это такие стихотворения, как «Память», «Лес», «Заблудившийся трамвай», «Пьяный дервиш», В целом поэзии Н. Гумиле­ва не свойственны дерзкие поиски в области формы стиха, скорее, он тяготеет к классиче­ским традициям,
В его поэзии больше зрительных образов, чем звуковых, и его поэтической речи не свойственна напевность, как, например, у Есенина, но необычайная яркость, многоцветие, сила лирического напора делают читателя как бы соавтором поэта, соучаст­ником его размышлений и чувств.
Мне хотелось бы подробнее остановиться на стихотворении Н. Гумилева «Слово»:
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города,
И орел не взмахивал крылами.
Звезды жались в ужасе клуне.
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа
Как домашний, подъяремный скот,
Потому, что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что слово это — Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
Стихотворение это относится к поздней лирике Н. Гумилева. Оно было впервые на­печатано в 1921 году. В произведении зву­чат философские размышления автора о природе слова. Противопоставлены друг другу два пути познания мира: логический, необходимый для повседневной жизни, для практических целей — символом его яв­ляется «умное слово», и высший, божест­венный путь, воплощенный в слове.
Стихотворение развивает классические традиции — в нем можно усмотреть аллю­зию на пушкинского «Пророка», лермон­товского «Поэта». Именно поэт в современ­ном мире, в котором люди забыли боже­ственную суть слова, напоминает о ней людям. Утверждая свою мысль, Н. Гумилев обращается к самому высокому авторитету для человека христианской культуры — к Евангелию.
В соответствии с темой, стихотворение отличает высокий стиль. Для его создания поэт использует архаизмы (оный час, осиян-но), что соответствует традициям русской поэзии. По самой своей интонации произве­дение звучит как торжественная деклама­ция. Оно написано пятистопным хореем, тем же размером, которым написано стихо­творение М. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу…».
В произведении выражена глубокая фило­софская мысль поэта, особенно значитель­ная в то время, когда нередко брал слово маузер.
Н. Гумилев стал одним из символов куль­туры серебряного зека. И в его гибели есть не только трагическая, но и символическая сущность. Культурный ренессанс в России был уничтожен, как был убит и поэт.

Автор: Блок А.А.
Серебряный век — это небольшой период развития русской литературы. По силе и энергии удивительных созданий поэзия того времени была провозглашена достойной продолжательницей величайших художественных открытий русской классической литературы XIX века. Но поэты Серебряного века не только развили традиции предшественников, но и создали неповторимые шедевры. Поэзия этого периода удивительна и неповторима.
Символизм – одно из художественных течений серебряного века, которого придерживались многие поэты. Говоря о символизме, необходимо отметить, что он обратился к вечным идеям, важным для человека. Из всех поэтов-символистов ближе всего мне творчество Александра Блока. Я считаю его одним из ярчайших представителей Серебряного века.
Блок — выдающееся явление в русской поэзии. Это один из наиболее замечательных поэтов-символистов. От символизма он не отступал никогда: ни в юношеских стихах, полных туманов и грез, ни в более зрелых произведениях. Литературное наследие Александра Блока обширно и многообразно. Оно стало частью нашей культуры и жизни, помогающей понять истоки духовных исканий, понять прошлое.
Как утверждал сам поэт, его лирика во всем ее многообразии представляет собой единое произведение. Это произведение, создававшееся всю жизнь, является отражением его творческого пути. “Собрание стихотворений” в трех томах составлялось Блоком многие годы. По этому сборнику нетрудно проследить становление Блока как поэта, постепенный переход от мечтаний к действительности. Переход, конечно, весьма условный, но заметный.
Стихи юного Блока поражают своей чистотой и нежностью. Безусловно, он не свободен от влияния предшественников и современников, но это не мешает ему создавать свое, неповторимое. Поэт вошел в мир людей с любовью и верой в светлый и чистый мир. Влюбленность — один из главных мотивов его лирики. Путь в мир, по Блоку, должен осуществляться при помощи любви. И именно это прослеживается в “Стихах о Прекрасной Даме”. Блок находится в поисках идеала, Вечной Женственности.
Предчувствую Тебя.
Года проходят мимо —
Все в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,
И молча жду, — тоскуя и любя.
Он в своих посвящениях Прекрасной Даме уходит от окружающей действительности, запирается в свои думы.
Из более позднего творчества Блока мне нравится стихотворение «Незнакомка». При первом прочтении просто поражаешься красоте и магнетизму созданного поэтом образа таинственной незнакомки:
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
Но мечты о Прекрасной Даме не могут оградить Блока от реальной жизни.
Действительность все же проникает в его мир. Появляются стихи “Фабрика”, “Сытые”, “На железной дороге” и эти строки:
Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим,
И об игре трагических страстей
Повествовать еще не жившим.
Решающее влияние на пересмотр им жизненных ценностей оказали события начала двадцатого века.
Мы — дети страшных лет России —
Забыть не в силах ничего.
Блок отходит от мечтаний и все чаще смотрит в глаза реальности. На смену юношеской мечтательности приходит сознание своего гражданского долга, понимание ответственности перед своей страной. Александр Блок испытывает к Родине, с одной стороны, чувство любви, тоски по ней, сострадания, а с другой — веру в прекрасное ее будущее и желание изменить к лучшему жизнь своего народа. Именно это волнение за будущее Родины переполняет лирического героя в поэме “Двенадцать”. Поэма наполнена символами. Она начинается сразу с резкого контраста: “Черный вечер. Белый снег”. Черный цвет — зло, буря, стихийность, непредсказуемость, белый — чистота, духовность, свет. В поэме встречается и красный цвет. Это не только цвет флагов и лозунгов, это — цвет крови.
У Блока существует цикл стихотворений “На поле Куликовом”, где в каждом слове чувствуется огромная любовь к Родине. “О, Русь моя! Жена моя!” — так обращается к ней поэт, то есть не только как к живому, но как к самому близкому существу на свете. Образ России все время незаметно переплетается с женским образом. Для Блока Родина — женщина; она подобна “прекрасной незнакомке”, к которой поэт обращается в своих ранних стихах. Любовь к Родине и любовь к женщине для Блока — понятия неразделимые и одинаково значимые.
Несмотря на то, что творчество Александра Блока пришлось на довольно трудный период в жизни России, его искания и заблуждения в поисках светлой, прекрасной жизни, жизни во имя человека, человечества и любви остаются актуальными и по сей день. Его ранние мечтания о Прекрасной Даме, о поисках Вечной Женственности дают повод для размышления нынешнему молодому поколению. Истинная любовь является и по сей день одной из движущих сил в жизни человечества. Блок рано ушел из жизни но стихи его волнуют людей, они помогают нам жить.

Мой царь! мой раб! родной язык!
Мои стихи — как дым алтарный!
Как вызов яростный — мой крик!
В. Брюсов
Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и “идеолог” символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда художник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.
Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении “Юному поэту”:
Юноша бледный со взором, горящим.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее — область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй.
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству.
Только ему, безраздельно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь мои три завета.
Молча паду я бойцом, побежденным.
Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не событие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине…
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(“Творчество”)
Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с наблюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рождается почти фантастический пейзаж:
…Я вернулся на яркую землю,
Меж людей, как в тумане, брожу,
И шумящему говору внемлю,
И в горящие взоры гляжу…
Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонансы (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.
Мой дух не изнемог во мгле противоречий.
Не обессилел ум в сцепленьях роковых.
Я все мечты люблю, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих…
И странно полюбил я мглу противоречий
И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих.
(“Я”)
Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:
Если б некогда гостем я прибыл,
К вам, мои отдаленные предки, —
Вы собратом гордиться смогли бы.
Полюбили бы, взор мой меткий…
Я буду, как все — и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
(“Скифы”)
К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. “…Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха”,— писал Валерий Яковлевич.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
Я люблю одно: бродить без цели
По шумным улицам, один;
Люблю часы святых безделий,
Часы раздумий и картин…
В теснине стен я весь на страже;
Да уловлю Господень лик!
(“Люблю одно”)

Александр Блок – любимый поэт серебряного века
План
1.Биография и творческий путь поэта
2.Мои любимые произведения Блока
3.Мое впечатление о Блоке и его творчестве
Мой любимый поэт серебряного века – Александр Александрович Блок. Талантливый человек с непростой судьбой, переломленной войной, революцией и болезнью, прожил всего 40 лет. Он прославился как публицист, критик, драматург, но наиболее весомый след оставило богатое собрание стихов. Поэт умел завораживать словами, окутывая прозаичное и обыденное мистицизмом, погружая в таинственные глубины образов и фантазий.
Поэт родился в 1880 году в Санкт-Петербурге, в интеллигентной семье. Александр получил достойное образование, проучившись сначала в Введенской гимназии, а потом в Петербургском университете, сначала на юридическом, а потом на историко-филологическом факультете.
Годы студенчества сводят его с друзьями и будущими коллегами. Творческие способности Александра проявились очень рано: в 5 лет он написал первое стихотворение, а с 10 начал вести публицистическую деятельность в журналах. В 1904 году выходит первый изданный сборник «Стихи о Прекрасной Даме», посвященный любимой жене Любови Менделеевой, чувства к которой Блок пронесет через всю жизнь, сквозь трудности и временные охлаждения, свойственные его мятежной душе.
В дальнейшем Александр продолжает развиваться на поэтическом поприще, путешествует по Европе, заводит новые знакомства. Данные впечатления продуктивно сказываются на его карьере. Новое дыхание ему дает Октябрьская Революция. Черпая вдохновение в народном бунте, Блок занимается журналистской деятельностью и пишет знаменитую поэму «Двенадцать», едкую, метафоричную и гениальную.
Финал жизненного пути поэта трагичен: Советская власть, которой он был всецело предан, не щадила его. В 1921 году сердечная болезнь обрывает жизнь еще молодого мужчины. До последнего часа рядом с ним остается его Прекрасная Дама, бессменная муза Любовь Менделеева.
Нельзя не отметить восхитительную «Незнакомку», одно из самых узнаваемых произведений поэта. Погрязший в жизненной суматохе Александр искал утешения и нашел его в образе дамы под вуалью. Не может не растрогать патриотическая поэма «на поле Куликовом», где поэт с большим трепетом выражает преданность своей многострадальной родине.
Стихотворение «Демон» (Иди, иди за мной — покорной…) покоряет пугающей красотой, к которой, тем не менее, очень хочется прикоснуться. Автор завлекает и удерживает читателя великолепным слогом столь же мастерски, сколь лирический и опасный герой – несчастную девушку.
Александр был человеком непростым, противоречивым, поддающимся страстям. Личностные особенности и талант, подаренный ему свыше, позволили представить заурядные проблемы и эмоции, знакомые каждому человеку, в новом, необычном свете. Поэзия Блока очень непроста: метафоры и символы заставляют размышлять над тем, что именно имеется в виду, но в этом и заключается ее ценность и очарование.

Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и «идеолог» символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда худож­ник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.
Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении «Юному поэту»:
Юноша бледный со взором, горящим.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее — область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй.
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству.
Только ему, безраздельно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь мои три завета.
Молча паду я бойцом, побежденным.
Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не со­бытие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине…
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(«Творчество»)
Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэ­ту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с на­блюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рож­дается почти фантастический пейзаж:
…Я вернулся на яркую землю,
Меж людей, как в тумане, брожу,
И шумящему говору внемлю,
И в горящие взоры гляжу…
Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонанс (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.
Мой дух не изнемог во мгле противоречий.
Не обессилел ум в сцепленьях роковых.
Я все мечты люблю, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих…
И странно полюбил я мглу противоречий
И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,
И всем богам я посвящаю стих.
(«Я»)
Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:
Если б некогда гостем я прибыл,
К вам, мои отдаленные предки, —
Вы собратом гордиться смогли бы.
Полюбили бы, взор мой меткий…
Я буду, как все — и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
(«Скифы»)
К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. «…Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха»,— писал Валерий Яковлевич.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
Я люблю одно: бродить без цели
По шумным улицам, один;
Люблю часы святых безделий,
Часы раздумий и картин…
В теснине стен я весь на страже;
Да уловлю Господень лик!
(«Люблю одно»)
< Предыдущая
Следующая >