Сочинение на тему информационные войны

В настоящее время существует много понятий словосочетания Информационная война, вот несколько из них:
Информационная война – широкомасштабная информационная борьба с применением способов исредств информационного воздействия на противника в интересах достижения целей воздействующей стороны.
Информационная война – это любое действие по использованию, разрушению, искажению вражескойинформации и ее функций.
Информационная война – это такая форма конфликта, в которой происходят прямые атаки на информационные системы для воздействия на знания или предположения противника.
Информационная война –это целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника приодновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем;
Информационная война – это всеобъемлющая, целостная стратегия, обусловленная все возрастающей значимостью и ценностьюинформации в вопросах командования, управления, политики, экономики и общественной жизни;
Мое понимание информационного общества.
По моему мнению, Информационное общество — это общество, переросшеепостиндустриальное.
Впервые термин «Информационное общество» возникнет в Японии в 1966 году, так как это наиболее технически развитая страна, в которой темпы развития технологий опережали многие страны. Она ужебыла бы готова к данному скачку, если бы не беды, произошедшие несколько лет назад.
Информационное общество характеризуется с технической стороны — информационные технологии применяются вповседневной жизни людей, в производстве и пр.
Информация является важным социальным фактором, так формируется информационное сознание, стимулирующее умы людей. Посредством общения, люди делятся информацией. Исходя изэтого, экономика так же связана с информацией, которая представлена в виде услуги, ресурсов, источника и т.д.
Информационное общество появится…

Наступательный характер информационного оружия во многом определяет лицо информационной войны и позволяет определить потенциального информационного агрессора. А это значит, что объем информации, целенаправленно передаваемый от одной страны к другой, и является мерой информационной агрессивности. При этом неважно, какой характер имеет передаваемая информация. К осмыслению этого утверждения надо подходить с иными, непривычными мерками и исходить из того, что в эпоху информационных технологий, когда социальная среда перенасыщена информацией, безопасность системы уже начинает определяться не только теми знаниями, которые данная система получает о противнике, но и, может быть даже в первую очередь, теми знаниями, от восприятия которых ей удалось уклониться.
Остановимся на возможностях информационного оружия. Одни единодушно считают его мощнее ядерного, другие предпочитают не высказываться на эту тему, ссылаясь на отсутствие прецедентов. Однако, так как спектр информационного оружия широк (сюда входят не только перечисленные выше средства кибернетического оружия, но и средства массовой информации, произведения массовой культуры или культуры для масс и искусства для масс), возможности всех этих средств, конечно, различны. Одним из средств информационного оружия, является мирная пропаганда достоинств собственного образа жизни. В частности, пропаганду достоинств западной цивилизации и западного образа жизни, включая бескорыстную помощь не западным народам планеты в их добровольном развитии в направлении западного образца общественного устройства, определяют термином “западнизация”.
1.3 Социально-психологическая составляющая информационной войны
Для нашего времени характерно резкое увеличение объемов информации. В последние тридцать лет произведено больше информации, чем за пять тысяч лет до этого. Подсчитано, что один экземпляр газеты “Нью Йорк Таймс” содержит больше информации, чем было доступно жителю Англии семнадцатого столетия за всю его жизнь [5]. Естественно, что человеческие механизмы переработки и хранения информации, созданные задолго до необходимости перерабатывать такие объемы, претерпевают серьезные перегрузки, создавая в ответ те или иные системы защиты себя. В информационной войне можно выделить две составляющих: техническую и социально-психологическую. К технической составляющей относятся:
·компьютерные сети и телекоммуникации,
·электронные СМИ,
·несанкционированный доступ к данным противника.
Соответственно выделяется два типа информационного оружия:
) оружие, воздействующее на технические средства;
) оружие, оказывающее воздействие на людей.
К первому типу оружия относятся средства радиоэлектронного воздействия с помощью электромагнитных, акустических и инфракрасных излучений, компьютерные вирусы, специальные программы – “логические бомбы”, позволяющие разрушать или нарушать работу компьютерного оборудования противника. Второй тип информационного оружия, является “предметом исследований психологов и социологов и не поддается точному определению”.
В информационной войне отсутствуют видимые разрушения. Общество не приводит в действие имеющие в его распоряжении защитные механизмы и фильтры. Чувство опасности, которое в иных ситуациях действует безотказно, не срабатывает. Интенсивное информационное воздействие на страну в течение нескольких месяцев может привести к смене власти в ней, причем население даже не ощутит, что на него оказывается давление.
Теоретические основы ведения информационных войн заложил в 1948 г. американский социолог и психолог Г. Лассуэлл, создав “теорию зависимости”, или, как он сам ее называл, “теорию волшебной пули”. Согласно этой теории, человек беззащитен перед информационным воздействием. СМИ манипулируют человеком по своему усмотрению, и он ничего не может им противопоставить [4]. Информационные воздействия проникают в голову человека подобно “волшебной пуле” и вызывают в мозгу необратимые разрушения. Теория зависимости оказала заметное влияние на дальнейшее развитие социально-психологических теорий информационной войны, некоторые из которых упомянуты ниже.
Канадский философ и культуролог Маршалл Маклюэн разработал “теорию средства”, которая заключается в том, что новые информационные технологии (печать, радио, кино, телевидение, Интернет) приводят к сменам парадигм восприятия и понимания человеком окружающего мира. Работа, в которой он изложил свою теорию, так и называется – “Средство есть сообщение”. Появление печати изменило пропорции в наших ощущениях в пользу зрения, что в свою очередь не могло не повлиять на мышление, сделав его линейным, последовательным, логическим. Распространение телефона, который имитирует короткую дистанцию общения, изменило практику ведения боевых действий. Например, Александр Македонский не мог позвонить персидскому царю Дарию и уладить все разногласия. Голос по радио ближе к живому голосу, чем крупный план на экране к живому лицу. Телевидение возвращает человека к естественному (“первобытному”) состоянию, одновременно превращая мир в “глобальную деревню”. Воздействовать на массовое сознание можно, изменяя, например, угол съемки, применяя длиннофокусный объектив или крупный план [5].
Во время Второй мировой войны немецкий психолог Курт Левин разработал “теорию привратника”. Нацистское командование, испытывая трудности в снабжении армии продуктами питания, поставило перед психологами задачу переориентировать население на потребление дешевых сортов мяса. “Привратником” стала домохозяйка, которая покупает продукты на рынках. В информационных войнах такими “привратниками” являются редакторы СМИ и спин-доктора, которые контролируют поток новостей и могут изменять, расширять, повторять и изымать информацию.
Близка к “теории привратника” концепция “лидеров мнений”, через которых информационное оружие воздействует на массовое сознание. Изучая воздействие СМИ на аудиторию, социологи обнаружили, что своего максимума оно достигает не сразу, а спустя какое-то время (примерно 2 недели). Социологические исследования показали, что люди воспринимают информационное воздействие не непосредственно от СМИ, а через обсуждение с авторитетными для них людьми – “лидерами мнений”. “Лидеры мнений” могут меняться в разных ситуациях: например, покупая автомобиль, мы интересуемся мнением опытных автомобилистов, а подыскивая зубного врача, спрашиваем совета у других людей. Глеб Павловский писал: “Хор славословий в СМИ приводит к обратному эффекту. Люди никогда не пересказывают друг другу казенные формулы и лакейские гимны властям – в своем кругу люди рассказывают друг другу то, что считают важным и интересным”.
Важную роль в современных информационных войнах играет коммуникативный резонанс. Коммуникативный резонанс – это явление массового сознания, когда эффект от информационного воздействия значительно превышает первоначально затраченные усилия. Коммуникативный резонанс возникает, когда содержание информационного воздействия соответствует ожиданиям масс. Например, государственный и политический деятель нацистской Германии-Геббельс для того, чтобы добиться коммуникативного резонанса, представлял Гитлера студентам и интеллектуалам как художника и архитектора, ветеранам напоминал, что он солдат Первой Мировой Войны, а сентиментальным людям говорил, что Гитлер обожал детей.
1.4 Статус информационной составляющей в структуре современной цивилизации
На сегодняшний день, телекоммуникационные вычислительные системы, и психотехнологии кардинально изменили окружающее пространство. Отдельные информационные ручейки превратились в сплошной поток. Время на информационное взаимодействие между самыми отдаленными точками приблизилось к нулю. В результате проблема защиты информации, которая ранее была как никогда актуальна, перевернулась подобно монете, что вызвало к жизни ее противоположность – защиту от информации.
Почему надо защищать информационную систему от информации? Потому что любая поступающая на вход системы информация неизбежно изменяет систему. Целенаправленное же, умышленное информационное воздействие может привести систему к необратимым изменениям и к самоуничтожению.
Поэтому информационная война – это не что иное, как явные и скрытые целенаправленные информационные воздействия систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере [7].
Исходя из приведенного определения информационной войны, применение информационного оружия означает подачу на вход информационной самообучающейся системы такой последовательности входных данных, которая активизирует в системе определенные алгоритмы, а в случае их отсутствия – алгоритмы генерации алгоритмов.
Задачи воздействия могут носить как конструктивный, так и деструктивный характер. В первом случае речь будет идти о направленности на усиление политической, психологической и пр. составляющих общества. В результате чего общество окажется менее подверженным как внешним, так и внутренним воздействиям. Во втором случае возникает направленность на увеличение нестабильности, включая информационную поддержку центров, продуцирующих такого рода нестабильность как внутри страны, так и за ее пределами. Психологические операции также могут стимулировать новое поведение как стабилизирующего, так и дестабилизирующего характера.
Двадцатый век стал первым в истории, когда были получены важные результаты применения технологий воздействия на массовое сознание. И первая, и вторая мировые войны показали достаточно серьезные возможности воздействия на массовое сознание, привели к выработке совершенно новых технологий.
Оказалось, что человека следует рассматривать не как отдельный атом, а как социальную молекулу. Опора именно на эти его социальные составляющие делает воздействие более успешным. Так, женщины более восприимчивы к воздействию, чем мужчины, дети повторяют политические предпочтения своих родителей. Войдя в информационную цивилизацию, когда информация стала производительной силой и некоторые страны уже могут жить за счет продажи именно информационного продукта, человечество оказалось перед рядом еще не до конца понимаемых парадоксов. Один из них состоит в том, что сегодня одна телекартинка события, переданная мировыми агентствами, может выступить в качестве аргумента для открытия военных действий. При этом забывается, что этот телесюжет, являясь по сути своей достоверным, на самом деле может быть случайным и нехарактерным. Существуют большие возможности для манипуляции общественным мнением с помощью управления масс-медиа. В ряде случаев именно “информационная агрессия” предотвращает начало военных действий: соответствующие разработки в США например, получили название “принудительной дипломатии”.
Иной парадокс связан с влиянием художественного телевидения, когда распространенность какого-то параметра в художественном телевидении обуславливается областью политики. Например, в случае США распространенность теледетектива из-за понятной его большей зрелищности говорит о том, что для местной политики преступность становится на первое место, хотя в реальности она не является столь значимой. Или такой пример: Япония затрачивала миллионы, чтобы изменить образ японца именно в рамках художественного мира Америки, скупая пакеты акций американских киностудий. Назовем этот парадокс “переносом художественных приоритетов в реальность”.
Резко усилило воздействие масс-медиа современная глобализация коммуникаций, массовая коммуникация стала серьезным инструментом современной политики. Одновременно это связано и с более серьезной ролью общественного мнения в нынешних условиях. То есть с этой точки зрения война начинается в ответ на негативный тон прессы [3].
Цивилизационные изменения, которые прошли в двадцатом столетии, повлекли за собой и иной статус информационной составляющей в структуре современной цивилизации. В результате вышеотмеченные параметры коренным образом изменили зависимость общества от информации, сделали его более уязвимым в этом отношении. К этому сдвигу цивилизация была вынуждена перейти благодаря следующим факторам:
)Усиленная зависимость успешного развития общества от информационных потоков, как в области экономики, так и в области политики.
2)Глобализация коммуникации, вытекающая из новых технических возможностей, когда стало трудно скрывать происшедшие события, как от всего мира, так и от собственного народа.
)Все возрастающая зависимость правительств от своего населения: вариант развиваемой демократия существенным образом опирается на определенные информационные механизмы и невозможен без них.
В результате в США сформировалась профессия, получившая название “spin doctor”, направленная на то, чтобы исправлять не те высказывания первых лиц или уводить общественное мнение на иные приоритеты. При этом общественному мнению навязывается та или иная интерпретация происходящих событий. Соответствующий отдел Белого дома, имеющий название Служба коммуникации, реально выполняет функции Отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС [6].
Глава 2. Информационная война против России
2.1 Информационная война в современном мире
За прошедшие столетия способ коммуникации людей изменился. Если раньше структура человечества, связи между людьми и государствами, в основном определялись территорией, местом проживания, то сейчас эта структура все в большей и большей степени определяется структурой телекоммуникационных систем. Структура человечества все более полно находит свое отражение в структуре глобальной телекоммуникационной системы, позволяющей почти мгновенное информационное взаимодействие между любыми элементами системы.
Сегодня информационная война – это уже напрямую война цивилизаций, это столкновение различных базовых целей, знаний, теорий. В настоящее время как никогда актуальна проблема противостояния крупнейших мировых держав именно на информационном фронте. По результатам социологических вопросов большее количество россиян считают США главным противником России в этой войне. И это вполне верно. На сегодняшний день развитые страны во главе в США,-которые считают себя главенствующей мировой державой, все успешнее осваивают технологии информационной войны, которая получила еще одно название- “сетевая”. Ее главная цель-установить контроль над важными процессами (политическими, экономическими, социальными, духовными) и поддерживать его как можно дольше. Явным проявление такого рода политики становиться американизация, или глобализация, что, по сути, является одним и тем же.
Во время “холодной войны” и особенно после падения “железного занавеса” против России велась усиленная информационная агрессия, направленная на введение западной шкалы ценностей и закрепление в общественном сознании потребительских моделей жизни. В основу были положены психологические исследования русского национального характера, и информационное воздействие строилось с учетом таких его слабостей, как низкая способность к самоорганизации, почтительное отношение к Западу и властям, недостаток инициативы и пр. В результате “холодная война” переросла в “теплую”, а затем привела к этнической катастрофе русского народа [9].
С помощью “заражения” массового сознания определенными идеями: рыночной экономики, правового государства, разделения властей и т.д. – одним словом, всего того, что принято называть либерализмом Запад отвлекает Россию от действительной модернизации государства и права.
Внедрение тех или иных идей, подрывающих безопасность страны, в сознании, как рядовых граждан, так и правящих кругов-один из эффективных приемов ведения информационной войны против российской цивилизации. В мировой истории можно найти достаточно показательных примеров того, как заимствование идей приводит к разрушению основ государства и общества. Опасные идеи, продуманно внедряемые в общественное сознание в целях манипулирования им, являются, по сути, антиидеями [8]. Они подобны вирусу, который, размножившись, вызывает социальную болезнь. Она поражает общество и быстро распространяется, привлекая на свою сторону все больше приверженцев, которые сознательно или бессознательно начинают работать на уничтожение национальной культуры и государства.
“Мозговые центры” США, российская правящая элита и поддерживающая ее часть интеллигенции активно заняты сегодня созданием политических мифов. Их цель-привить чуждую идеологию, основанную на отрицании самобытности российской цивилизации [5]. Разработка таких мифов является одним из основных средств ведения информационной войны, так как любой миф использует силу воображения, а потому прекрасно подходит для управления большими массами людей. Миф не чувствителен к доводам разума, его нельзя отрицать с помощью логики.
Новые политические мифы не возникают спонтанно, а создаются в соответствии с определенным планом и правилами, как и любое другое современное оружие. Благодаря появлению СМИ процесс возникновения мифов резко ускорился. Внедряясь в сознание, мифы как бы управляют людьми и заставляют их действовать против своих же интересов.
“Мы реагируем именно так как нас программируют…Сегодня люди полагают, что они хорошо информированы. Но они не представляют себе, что мнения, которые они считают своими, фактически созданы в исследовательских институтах и мозговых центрах Америки. Ни один из нас не волен иметь своего мнения в том потоке информации, которую на нас обрушивают СМИ и компании по изучению общественного мнения” [8].
2.2 Образ России в зеркале западных СМИ
Основа антирусской идеологии на протяжении веков детально разрабатывалась западной наукой. Существует целый пласт соответствующей литературы, которая не только переведена на русский язык, но постоянно цитируется в научных работах. Известно, что еще философ Г. Гегель принципиально не включил “русских дикарей” в свой перечень “христианских народов Европы” [8].
Показательным является образ России который сложился в понимании жителей США и жителей стран Запада. Достаточно прочесть несколько статей на сайтах иностранных газет или телеканалов, чтобы убедиться в том, что он не самый лицеприятный.
Согласно данным опросов, проведенных организацией “World Public Opinion” среди жителей США в апреле 2009 года, 53% ответивших считают, что роль России в современном мире “преимущественно негативная”: 68% американцев отметили, что им не нравится поведение России на мировой арене, столько же высказали беспокойство относительно российского режима правления, а 72% оценили негативно и экономическую систему России [10].
Приведем названия статей о России в крупных иностранных изданиях, к примеру, статья в “Der Spiegel” (один из известнейших еженедельных журналов Германии): “Похищенные, избитые, обреченные на принудительный труд”- рисует жуткую картину: “Рабский труд в стране экономического чуда: в России множатся случаи торговли людьми и их жестокой эксплуатации. На дешевых и бесправных нелегальных гастербайтерах зарабатывают строительные подрядчики, фирмы, предоставляющие рабочую силу внаем, а также милиция”. Мы не можем сказать, что это неправда. Правда, но вопрос, в каком виде эта правда подается. Посмотрим статьи из западных СМИ, помещенные на сайте “Inopressa.ru”. Картина российской действительности в некоторых публикациях вырисовывается, конечно, не катастрофическая, но малоприглядная: “Что если в конкурсе на самого популярного исторического деятеля победит Сталин?” (The Wall Street Journal); “В России растет число расистских преступлений, часто остающихся безнаказанными” (Le Monde); “Ловкость рук – и никакого мошенничества: противников Путина убирают с телеэкранов” (The New York Times).
Вошедший в каждый дом Интернет явился той крайней точкой маятника, выше которой в данном направлении маятнику уже не взлететь, но зато для обратного движения все дороги будут открыты. Первое, что будет снесено маятником на обратном пути – это инфраструктура информационного обмена, но так как к тому времени эта инфраструктура уже станет той базой, на которую взгромоздится человечество, то этот удар станет ударом по основанию [9].
Интернет стал неотъемлемой часть жизни современного человека. Человек черпает информацию в огромных количествах из него каждый день. Для “жителя интернета” не существует границ в получении информации. Любые сайты, любая информация даже особой важности, все доступно до простоты. Именно Интернет привел человечество к проблеме “сетевых” или “медиа” войн. Традиционный терроризм не угрожал обществу как таковому, не затрагивал его основ. Высокотехнологичный терроризм новой эпохи, который существует благодаря появлению всемирной паутины, способен создать системный кризис всего мирового сообщества, по крайней мере, стран с развитой инфраструктурой информационного обмена.
2.3 Методы манипулирования общественным сознанием в информационной войне
У любой страны, как и у любого человека, есть свой “скелет в шкафу”. Те же США, в свое время, обжегшись на движении хиппи, которое чуть не переросло в национальную трагедию, когда новое поколение, которому надоела бездуховность общества, сошло с пути, выстроенного за многие годы их предками, стали очень осторожными. Именно в то время и прозвучали первые мысли не только о контроле над информацией, но, в первую очередь, о целенаправленной работе с ней [2].
С конца1940-х – начала 1950-х гг. исследования ученых-психологов и социологов были востребованы ЦРУ (США). В научно-исследовательских структурах и университетах в США и Англии разрабатывались методы наиболее оптимального и эффективного воздействия на человеческое сознание и социальное поведение. Они были сначала опробованы в 1950-1970-е гг. в США, а с 1960-х гг. – и в Западной Европе [3]. США и были полигоном, где все эти методы и технологии (сексуальная и наркотическая революции, субкультуры хиппи и рокеров и т.д.) показали блестящие результаты с точки зрения поставленных заказчиками задач по разрушению социальной ткани и привычных ценностей общества.
Арсенал манипулятивных технологий: “управление кризисами”, “стратегия устрашения”, “промывание мозгов” – вот далеко не полный перечень понятий манипулятивных технологий, разработанных в англо-американских фабриках мысли для эффективного управления сознанием людей [4].
Метод “управления кризисами” использовался в период тщательно спланированных социальных экспериментов, когда информационная волна темы уличных банд или агрессивных сект держала в напряжении население крупных мегаполисов США в 1970-1980-е гг. Соответственно, тестировалась социальное самочувствие и реакция городских обществ, и были получены весьма обнадеживающие (заказчиков эксперимента) результаты. Городские общества в США на завершающей стадии эксперимента попросту отворачивались от проблем и всяких попыток их разрешения на конструктивной основе.
Метод “стратегии устрашения” направлен на подавление морального духа общества. Суть ее заключается в том, что нужно держать человека в состоянии неопределенности относительно его текущего положения и того, что может его ожидать в будущем, провоцируя, таким образом, неуверенность и внутренний конфликт.
Существует огромное количество методик о которых человек даже не подозревает, но суть их остается в том же – формирование нового общественного сознания и нового типа человека, вполне соответствующего ожиданиям транснациональных корпораций и мировой финансовой олигархии: человека, которым легко манипулировать, удобного объекта эксплуатации, узкопрофессиональной личности с инфантильными рефлексами.
2.4 Противостояние России информационной войне
“Доктрина информационной безопасности РФ” которая была утверждена 9 сентября 2000 года Президентом Российской Федерации В.В. Путиным представляет собой совокупность официальных взглядов на цели, задачи, принципы и основные направления обеспечения информационной безопасности РФ. Этот официальный документ дает определение информационной безопасности: “Под информационной безопасностью Российской Федерации понимается состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства”.
В Доктрине впервые закреплены общие методы обеспечения информационной безопасности страны. Они подразделяются на правовые, организационно-технические и экономические. Может быть, создание такого документа 11 лет назад ознаменовало начало борьбы в этой неравной информационной войне.
Самое сложное в этой войне то, что уже сам русский народ настолько является носителем западной точки зрения, что не верит ни в свои собственные возможности ни в перспективы собственного развития. Так российский политический деятель, диссидентка, правозащитника, независимая журналистка В. И Новодворская высказалась в своем интервью: “Русские…это спившийся, обленившийся и никчемный народец [3]. Он уже ни на что не способен и только зря занимает свое место на земле. К тому же он и генетически вырождается, сокращается поголовье. Поэтому для общественного блага было бы лучше, если бы территорию России отдали под опеку ООН, а еще лучше, если бы ее оккупировали американцы, заселили ее нормальными людьми, колонизовали и цивилизовали…мы здесь не на цивилизованном Западе…очень важно научиться стрелять первыми, убивать” [5].
Понятно, что существуют глобальные сети вещания, как и технические носители – распространители этой информации. Очевидно, что генерируется специнформация, и можно увидеть удивительную разницу между фильмами, которые тиражируются в Америке, и кинолентами, поставляемыми из США в Российскую Федерацию. Ни секрет, что в стране есть лидер общественного мнения и властью создана сеть в форме единой партии, которая покрывает всю страну и транслирует эту информационную атаку.
Никаких контрдействий со стороны российского государства, его органов и систем, функций, никаких нормативно-правовых поддержек этих государственных обстоятельств не предпринимается. Возьмем, к примеру, соотношение числа зарубежных фильмов и фильмов отечественного производства. Отечественные фильмы составляют примерно четверть от числа фильмов зарубежного производства в нашей стране. Ситуация очевидна. Во Франции, например, иностранных фильмов по законодательным основаниям допускается в прокат не более 15% от общего объема кинопроката в стране [7]. Арсенал западных методов информационной войны дополняют многочисленные ток-шоу, передачи, программирующие сознание целевых групп и больших сообществ в направлении, заданном контркультурой революцией и толерантным отношением к греху, – легитимации культа силы, потребительства и индивидуализма и отрицания в целом духовной и социальной природы человека.
На уровне действующей Конституции, которая тоже является инструментом информационного воздействия на Россию, абсолютизирована свобода слова. Это неслучайно сделано без какой-либо ответственности за последствия. Цензура запрещена, хотя, согласно мнению экспертов, ее введение оказало бы положительное влияние на состояние общества. Идеология государства – ее национальная мировоззренческая, ценностно-мотивирующая идея – также запрещена. Органов по контролю над содержанием массово-информационного воздействия нет.
Российское правительство, в отличие от некоторых других стран, вообще не занимается Интернетом. Интернет живет по своим законам.
Лидирующая роль США к тому же подкрепляется силой демократических идеалов и ценностей. Вырабатывая стратегию, США исходят из того, что распространение демократии укрепляет американские ценности и повышает их безопасность и благосостояние. Следовательно, тенденция к демократизации и распространению свободных рынков по всему миру способствует продвижению американских интересов. Они стремятся, во-первых, к тому, чтобы ни в одном критически важном регионе мира не доминировала враждебная США держава.
Основой принципа функционирования информационного оружия является программа самоуничтожения, присущая любой сложной информационной самообучающейся системе. Само информационное оружие это алгоритм, активизирующий у системы-противника программу самоуничтожения.
Во время написания курсовой работы было проведено исследование среди 100 человек, средний возраст которых составил 24 года, имеющих высшее или незаконченное высшее образование (студенты). Результаты показали, что все участвующие в опросе имеют представление о понятии “информационная война”: 50% опрошенных согласны с тем, что против России ведется информационная война, 36% точно в этом не уверены, 4% не интересовались этим вопросом и 10% уверены, что информационной войны нет.31% считает основным информационным противником России Грузию, 45%?США, 10%?Японию и 14 %?страны Евросоюза.21% опрошенных считает, что для разрешения информационных конфликтов следует увеличить контроль над Интернет-СМИ,11% -следует запретить въезд иностранных граждан на территорию РФ, 12% говорят об ужесточении контроля над всеми видами СМИ, 9% согласно с тем, что нужно уменьшить количество иностранных фильмов в российском кинопрокате, 39% уверены, что для решения этой проблемы необходимо сформировать четкую политическую стратегию на государственном уровне, и 9% считают, что никаких мер предпринимать не нужно.
Хотелось бы подвести итог всему вышесказанному. Проблема информационных войн не является придуманной, и как показывает опрос, большинство с этим согласно, мы чувствуем последствия конфликтов, развязанных на информационном уровне, но осознаем это далеко не сразу. Основным противником в “войне новой эпохи” я считаю США, которые явно позиционируют свое государство как мирового лидера, которому не хочется иметь конкурентов. Здесь имеет место продуманная скрытая и очень изощренная политика, результатом которой в итоге является убеждение среди граждан, как США, так и России, что Америка является идеальным государством с прекрасно функционирующей политической системой и счастливым, ни в чем не нуждающемся населении. Мы смотрим фильмы, которые пропагандируют американский образ жизни, слушаем американскую музыку, играем в их компьютерные игры, которые построены на тех же методах манипулирования сознанием, учим их язык, который вытеснил остальные языки из списка международных, мы сами делаем все, чтобы быть похожими на них, мы убиваем в себе чувство патриотизма, стремимся уехать из родной страны в “страну больших возможностей”. На чем может быть основана политика противостояния этой войне, если все наше население при всем ее осознавании не хочет даже жить на родине.
Чтобы ни говорило нам наше правительство о том, что нет повода для волнения и о принятии различных мер, я считаю, что оно не уделяет этой проблеме должного внимания и не способствует прекращению информационной войны, последствия которой достаточно предсказуемы.
Россия уже сейчас занимает не лидирующие места в списке стран конкурентов, потому что следует антинациональной политике непрекословно. В будущем Россия вполне вероятно перестанет быть мировой державой и будет полностью зависеть от США. Тенденции усиления глобализации незаметно подводят нас к американизации сознания, образа жизни во всех областях как бытовой, так и политической. Россия перестает быть сильным соперником и скоро может стать попросту слабым.

Дмитрий Анатольевич Медведев не один раз говорил прилюдно, что ему достаточно взглянуть на новостной ряд в Интернете, чтобы быть в курсе событий. Игорь Иванович Стрелков советовал Владимиру Владимировичу Путину почаще заглядывать в ноутбук, чтобы узнать о себе правду. Какая потрясающая наивность!
Радиостанция «Русская служба новостей» по сто раз на дню с гордостью заявляет: «Мы делаем новости». Там вообще понимают, что это означает и что для этого надо иметь? Во-первых, корреспондентскую сеть по всему миру – в столицах и крупных городах. Во-вторых, десятки тысяч стрингеров (внештатных информаторов из местного населения) в горячих и тлеющих точках земного шара. В-третьих, записанный и прослушанный мониторинг важнейших эфиров – не менее пятисот часов в сутки, как делает Би-Би-Си. В-четвертых, участвовать в известных социальных сетях в качестве модераторов и направляющих. В-пятых, вербовать чиновников МВФ, ВТО, ряда правительств, Госдепартамента, Форин-офиса и так далее. В-шестых, подкармливать и переманивать на свою сторону законодателей, деятелей культуры и шоу-бизнеса, политиков противостоящих государств. В-седьмых, содержать огромный штат политологов и разного рода специалистов. Это лишь необходимый минимум, лежащий на поверхности.
Всё, чем владеет Россия, является вторичным рынком информационных услуг. Случись большая катастрофа или маленький инцидент на просторах от Калининграда до Камчатки, тут же некий человечек достанет мобилу с одним только номером и позвонит известному западному абоненту, расскажет о сути происходящего и покажет картинку. Примитивно говоря, о пожаре на соседней московской улице нам сообщают из США и уже потом выезжают наши доблестные пожарники.
О каком зомбировании со стороны государственных телеканалов вопят либералы? Наше телевидение не может производить самостоятельного и достоверного продукта. В кремлевских «постановочных эффектах» задействовано столь малое количество людей и денег, что грош им цена. Все патриотические, прозападные и иных комбинаций суждения привносятся в отечественные головы извне.
Манипуляция чудовищная, но хорошо знакомая по истории XX века. Так же успешно действовали по всей планете Коминтерн, затем – геббельсовское «министерство правды», далее – западная пропаганда и значительно уступавшая ей советская. Результаты проделанной работы на лицо…
Вы, наверное, заметили, когда Запад объявил войну Путину (как на самом деле это называется и что происходит, я не знаю), то Россия превратилась в страну катастроф. Разве их стало больше? Сомневаюсь. Просто больше о них стали сообщать, раньше придерживали, а могут и усилить. Например, в столице в ДТП ежедневно погибают до 80 человек (официальная статистика за год). Но ведь о дорожных происшествиях сообщают не каждый день. А если станут – по восемьдесят раз на дню? Это уже будет не информационная война, а психологическая.
Можно не понимать тонкостей пропагандисткой возни вокруг ничего не значащих фигур Пескова и Васильевой. Но очевидно, что подбор типажей и фактуры направлен на создание обстановки напряженности в обществе с прицелом на смуту. Смута – это окончательная победа над Россией. Мало того, что ею практически управляют извне, бесплатно пользуются ее ресурсами, так им подавай нечто большее.
Надо вовремя остановиться, чтобы не оказаться в состоянии всемирного хаоса. Об этом уже предупреждает хитроумный Киссинджер свою элитную братву.
Живем в полуколониальной стране, собственной валюты не печатаем, не существует ни одного российского банкомата, пишу я эти строки в рамках американской компьютерной системы. Неужели всё так безнадежно? Да, нет, конечно. Бывало и похуже, и это пройдет. Обрушат нас, обрушится доллар и так далее. Взаимозависимость никто не отменял. Однако есть аргумент поважнее. То, что порождает сытость и безделье, грозит общей бедой. И американцам, и русским. Без разницы.

Информационная война – это любое действие по защите наших собственных
информационных функций, независимо от применяемых средств. Укрепление и
оборона здания АТС против бомбардировок – тоже часть информационной войны.
То же самое можно сказать и про антивирусную программу, которая защищает
программное обеспечение АТС.Информационная война – только средство, а не конечная цель, аналогично тому
как бомбардировка – средство, а не цель. Информационную войну можно
использовать как средство для проведения стратегической атаки или
противодействия. Военные всегда пытались воздействовать на информацию, требующуюся
врагу для эффективного управления своими силами. Обычно это делалось с
помощью маневров и отвлекающих действий. Так как эти стратегии
воздействовали на информацию, получаемую врагом, косвенно путем восприятия,
они атаковали информацию врага косвенно. То есть, для того чтобы хитрость
была эффективной, враг должен был сделать три вещи:
. наблюдать обманные действия
. * посчитать обман правдой
. * действовать после обмана в соответствии с целями обманывающего. Тем не менее, современные средства выполнения информационных функций
сделали информацию уязвимой к прямому доступу и манипуляции с ней.
Современные технологии позволяют противнику изменить или создать информацию
без предварительного получения фактов и их интерпретации. Вот краткий
список характеристик современных информационных систем, приводящим к
появлению подобной уязвимости: концентрированное хранение информации,
скорость доступа, повсеместная передача информации, и большие возможности
информационных систем выполнять свои функции автономно. Механизмы защиты
могут уменьшить, но не до нуля эту уязвимость. Составные части информационной войны 1) психологические операции – использование информации для
воздействия на аргументацию солдат врага. 2) электронная война – не позволяет врагу получить точную информацию 3) дезинформация – предоставляет врагу ложную информацию о наших
силах и намерениях 4) физическое разрушение – может быть частью информационной войны,
если имеет целью воздействие на элементы информационных систем. 5) меры безопасности – стремятся избежать того, чтобы враг узнал о
наших возможностях и намерениях. 6) прямые информационные атаки – прямое искажение информации без
видимого изменения сущности, в которой она находится. Виды информационных атак Как ранее говорилось, существует два способа повлиять на
информационные функции врага – косвенно или напрямую. Проиллюстрируем
разницу между ними на примере. Пусть нашей целью является заставить врага думать, что авиаполк
находится там, где он совсем не находится, и действовать на основании этой
информации таким образом, чтобы это было выгодно нам. Косвенная информационная атака: используя инженерные средства, мы
можем построить макеты самолетов и ложные аэродромные сооружения, и
имитировать деятельность по работе с ними. Мы полагаемся на то, что
противник будет наблюдать ложный аэродром и считать его настоящим. Только
тогда эта информация станет той, которую должен иметь противник по нашему
мнению. Прямая информационная атака: если мы создаем информацию о ложном
авиаполке в хранилище информации у противника, то результат будет точно
такой же. Но средства, задействованные для получения этого результата,
будут разительно отличаться. Другим примером прямой информационной атаки может быть изменение
информации во вражеской базе данных об имеющихся коммуникациях в ходе
боевых действий(внесение ложной информации о том, что мосты разрушены) для
изоляции отдельных вражеских частей. Этого же можно добиться бомбардировкой
мостов. И в том, и в другом случае вражеские аналитики, принимая решение на
основе имеющейся у них информации, примут одно и то же решение –
производить переброску войск через другие коммуникации. Какова оборонная сторона информационной войны? Оборонительной стороной информационной войны являются меры
безопасности, имеющие своей целью защитить информацию – не позволить
противнику провести успешную информационную атаку на наши информационные
функции. Современные меры защиты, такие как операционная безопасность и
коммуникационная безопасность – типичные средства по предотвращению и
обнаружению косвенных действий врага, направленных на наши военные
информационные функции. Напротив, такие меры защиты, как компьютерная
безопасность включают в себя действия по предотвращению, обнаружению прямых
информационных действий врага и организации контрдействий. Цели информационной войны

МИФИ Военная кафедра Реферат по теме: “Информационная война – что это такое?” Студент: Киреев Анатолий Взвод №43 Москва 1999Содержание
Вступление 3
Определение и сфера действия 5
Истоки и статус доктрины 11
Военные игры как средство подготовки к возможным конфликтам 12
Оборонительная составляющая 14
Другие точки зрения 17
Человеческий фактор 20
Другие аспекты 22
Сегодня 23
В поисках рационального зерна 25
Список литературы 26Вступление Время и события побуждают серьезно поразмыслить над поставленным в
названии реферата вопросом: безопасности информационных систем угрожают не
только и не столько несовершеннолетние хакеры и недовольные сотрудники.
Появление этого термина означает, что предстоит столкнуться с менее
проработанной, но несомненно более серьезной угрозой со стороны внешних и
внутренних враждебных сил. Наиболее полно, в настоящее время, эта проблема
изучена в США, этим объясняется использование в реферате, в основном,
американских источников. Опубликованное “Пособие Института компьютерной безопасности по
компьютерной преступности и информационной войне: существующие и
потенциальные угрозы” вызвало многочисленные отклики экспертов по
информационной безопасности из частного сектора, академических кругов,
правоохранительных органов и военных ведомств, органов национальной
безопасности. Комитет по правительственным делам Сената США провел серию
слушаний по компьютерной безопасности. Министерстве юстиции сформирована
специальная группа под названием “Группа обеспечения кибербезопасности”
(Cyber Security Assurance Group), призванная оказывать содействие в защите
компьютеров от нападений в информационном пространстве, реагировать на
чрезвычайные ситуации и расследовать любые диверсии кибертеррористов.
Выработана программа контроля безопасности киберпространства. Итак, “информационная война” – новомодное словечко или это понятие
пополнит лексикон информационной безопасности? Мартин Либики из
Университета национальной обороны высказался так: “Попытки в полной мере
осознать все грани понятия информационной войны напоминают усилия слепых,
пытающихся понять природу слона: тот, кто ощупывает его ногу, называет ее
деревом; тот, кто ощупывает хвост, называет его канатом и так далее. Можно
ли так получить верное представление? Возможно, слона-то и нет, а есть
только деревья и канаты. Одни готовы подвести под это понятие слишком
много, другие трактуют какой-то один аспект информационной войны как
понятие в целом…”. Это мнение свидетельствует о том, что окончательная
формулировка пока не выкристаллизовалась, но процесс идет. Так что же
думают по этому поводу штатские? Что говорят и делают военные?Определение и сфера действия Следует отличать информационную войну от компьютерной преступности.
Любое компьютерное преступление представляет собой факт нарушения того или
иного закона. Оно может быть случайным, а может быть специально
спланированным; может быть обособленным, а может быть составной частью
обширного плана атаки. Напротив, ведение информационной войны никогда не
бывает случайным или обособленным (и может даже не являться нарушением
закона), а подразумевает согласованную деятельность по использованию
информации как оружия для ведения боевых действий – будь то на реальном
поле брани, либо в экономической, политической или социальной сферах. Театр информационных боевых действий простирается от секретного
кабинета до домашнего персонального компьютера и ведется на различных
фронтах. Электронное поле боя представлено постоянно растущим арсеналом
электронных вооружений, преимущественно засекреченных. Говоря военным
языком, они предназначены для боевых действий в области командования и
управления войсками, или “штабной войны”. Последние конфликты уже
продемонстрировали всю мощь и поражающую силу информационных боевых
действий – война в Персидском заливе и вторжение на Гаити в прошлом году.
Во время войны в Персидском заливе силы союзников на информационном фронте
провели комплекс операций в диапазоне от старомодной тактики разбрасывания
пропагандистских листовок до вывода из строя сети военных коммуникаций
Ирака с помощью компьютерного вируса. Атаки инфраструктуры наносят удары по жизненно важным элементам, таким
как телекоммуникации или транспортные системы. Подобные действия могут быть
предприняты геополитическими или экономическими противниками или
террористическими группами. Примером служит вывод из строя междугородной
телефонной станции компании AT&T в 1990 году. В наши дни любой банк, любая
электростанция, любая транспортная сеть и любая телевизионная студия
представляют собой потенциальную мишень для воздействия из
киберпространства. Промышленный шпионаж и другие виды разведки грозят великим множеством
тайных операций, осуществляемых корпорациями или государствами в отношении
других корпораций или государств; например, сбор информации
разведывательного характера о конкурентах, хищение патентованной информации
и даже акты саботажа в форме искажения или уничтожения данных. Иллюстрацией
этой угрозы служит документально доказанная деятельность французских и
японских агентов на протяжении восьмидесятых годов. Сбор разведывательной информации также выходит на новые рубежи.
Лаборатория Линкольна в Массачусетском технологическом институте
разрабатывает аппарат для воздушной разведки размером с пачку сигарет.
Другая лаборатория работает над химическими веществами, которые можно
ввести в провизию неприятельских войск, чтобы позволить датчикам
отслеживать их перемещение по дыханию или выделению пота. Помимо этого уже
имеются спутниковые системы слежения имеющие разрешающую способность в
несколько сантиметров. Конфиденциальность все более уязвима по мере появления возможности
доступа к постоянно растущим объемам информации в постоянно растущем числе
абонентских пунктов. Важные персоны таким образом могут стать объектом
шантажа или злобной клеветы, и никто не гарантирован от подложного
использования личных идентификационных номеров. Как бы то ни было, термин “информационная война” обязан своим
происхождением военным и обозначает жестокую и опасную деятельность,
связанную с реальными, кровопролитными и разрушительными боевыми
действиями. Военные эксперты, сформулировавшие доктрину информационной
войны, отчетливо представляют себе отдельные ее грани: это штабная война,
электронная война, психологические операции и так далее. Следующее определение вышло из стен кабинета Директора информационных
войск Министерства обороны: “Информационная война состоит из действий, предпринимаемых для
достижения информационного превосходства в обеспечении национальной военной
стратегии путем воздействия на информацию и информационные системы
противника с одновременным укреплением и защитой нашей собственной
информации и информационных систем”. Информационная война представляет
собой всеобъемлющую, целостную стратегию, призванную отдать должное
значимости и ценности информации в вопросах командования, управления и
выполнения приказов вооруженными силами и реализации национальной политики.
Информационная война нацелена на все возможности и факторы уязвимости,
неизбежно возникающие при возрастающей зависимости от информации, а также
на использование информации во всевозможных конфликтах. Объектом внимания
становятся информационные системы (включая соответствующие линии передач,
обрабатывающие центры и человеческие факторы этих систем), а также
информационные технологии, используемые в системах вооружений.
Информационная война имеет наступательные и оборонительные составляющие, но
начинается с целевого проектирования и разработки своей “Архитектуры
командования, управления, коммуникаций, компьютеров и разведки”,
обеспечивающей лицам, принимающим решения, ощутимое информационное
превосходство во всевозможных конфликтах. Многие ведущие стратеги полагают, что противостояние армий, погибающих
на полях генеральных сражений, очень скоро займет свое место на свалке
истории рядом со шпорами и арбалетами. Высшая форма победы теперь состоит в
том, чтобы выигрывать без крови. В то же время довольно трудно представить
боевые действия как игру на видеоприставке без страха и боли. Каждый род войск создал в Пентагоне свою собственную рабочую группу по
проблемам информационных боевых действий. “Force 21” – название проекта полной модернизации вооружений и
организационной перестройки, успешная реализация которого сулит появление
абсолютно новых сухопутных войск США, в которых солдаты, танковые экипажи,
пилоты вертолетов и командиры будут в мгновение ока получать информацию с
полей сражений с помощью портативных или настольных компьютеров. Такие
сухопутные силы обладали бы способностью наблюдать события в масштабе
реального времени, и командование имело бы возможность четко и быстро
принимать решения и действовать. Вооруженные силы США намерены
фундаментально подготовиться к вступлению в грядущий информационный век. В соответствии с проектом “Force 21”, сенсорные устройства Глобальной
Cистемы Позиционирования (GPS) используют спутниковую информацию для
определения местонахождения личности. В сухопутных войсках разрабатывают
новые системы коммуникаций, радары и имитационные модели с тем, чтобы в
любой момент операции буквально каждый от окопа до штаба знал, где он
находится, где дислоцировано его подразделение, где расположился противник
и какими должны быть наилучшие варианты действий. Один американский научно-исследовательский коллектив в следующем году
представит новый боевой шлем “воина двадцать первого века”, оснащенный
микрофонами и головными телефонами для связи, прибором ночного видения и
датчиками теплового изображения, а также дисплеем перед глазами, который
предоставит корректировки дислокации и разведывательные данные. Так видится
сегодня идеальная модель. Но чтобы модернизировать арсеналы сухопутных
войск, суммы, выделенные на закупки вооружений, должны быть увеличены почти
в три раза и составить 21 млрд. долларов. Вряд ли скоро найдутся такие средства, а кроме того, конкуренцию
сухопутным войскам составляют военно-морской флот, военно-воздушные силы,
морская пехота. В настоящее время каждый вид вооруженных сил имеет свой собственный
специализированный центр: например, Центр информационных боевых действий
Военно-воздушных сил США (AFIWC) расположен на военно-воздушной базе Келли
в штате Техас, а Служба наземных информационных боевых действий Армии США
(LIWA) находится в Форт Белвуар, штат Вирджиния. Задачи Центра AFIWC состоят в том, чтобы “создавать средства ведения
информационной войны в поддержку операций; планировать кампании,
приобретать и испытывать оборудование, защищать военно-воздушные штабы от
нападения”. С этой целью Центр обучает, экипирует и развертывает группы
реагирования, разрабатывает и поддерживает базы данных и прикладные
программы, проводит анализ уязвимости электронных систем военно-воздушных
сил. Усилиями сотрудников Центра AFIWC создана Распределенная система
определения вторжений (DIDS), которая выявляет злоупотребления
компьютерными системами, отслеживает бюджеты пользователей, род занятий и
место их происхождения; обеспечивает централизованный доступ к информации о
состоянии безопасности той или иной системы и распределяет обработку
проверяемых данных; фактически, это инструмент администраторов сетей и
сотрудников служб компьютерной безопасности. Таким образом, под угрозой информационной войны понимается намерение
определенных сил воспользоваться поразительными возможностями, скрытыми в
компьютерах, на необозримом кибер-пространстве, чтобы вести “бесконтактную”
войну, в которой количество жертв (в прямом значении слова) сведено до
минимума. “Мы приближаемся к такой ступени развития, когда уже никто не
является солдатом, но все являются участниками боевых действий, – сказал
один из руководителей Пентагона. – Задача теперь состоит не в уничтожении
живой силы, но в подрыве целей, взглядов и мировоззрения населения, в
разрушении социума”. Гражданская информационная война может быть развязана террористами,
наркотическими картелями, подпольными торговцами оружием массового
поражения. Крупномасштабное информационное противостояние между
общественными группами или государствами имеет целью изменить расстановку
сил в обществе. Поскольку такая война связана с вопросами информации и коммуникаций, то
если смотреть в корень, это есть война за знания – за то, кому известны
ответы на вопросы: что, когда, где и почему и насколько надежными считает
отдельно взятое общество или армия свои знания о себе и своих противниках. Вот пример. В марте 1996 года один из американских университетов
обнародовал в Internet страницы секретной информации с описанием британских
военных объектов в Северной Ирландии. Доступ к этому абонентскому пункту
можно получить из любой точки земного шара и узнать подробные данные об
армейской аппаратуре в Северной Ирландии, адреса предполагаемой базы службы
МИ-5 и двух опорных пунктов Штаба верховного главнокомандования. Адреса
директора и координатора разведывательной службы приводятся вместе с
картой, демонстрирующей все военные базы и подробности операций британского
экспедиционного корпуса. Позже, правда, абонентский пункт был удален из главного компьютера
Университета штата Техас, и при этом сообщалось, что указанная информация
была предоставлена партией Шин Фейн. Очевидно, что фактически партия
располагает гораздо большими сведениями и, скорее всего, не преминет
извлечь из этого максимальную пользу.Истоки и статус доктрины В последней четверти нашего столетия возникло и развивается положение о
том, что в своем развитии человечество одолело “первую волну”
(сельскохозяйственную), которая началась 10000 лет назад, и “вторую волну”
(промышленную), которая началась 300 лет назад, что каждая из этих волн
принесла цивилизации революционные изменения; в настоящее время идет
“третья волна” (технологическая), которая, как и в первых двух случаях,
должна принести свою экономику, свою структуру семьи, свои средства
массовой информации, свои политические институты, равно как и свой
собственный период болезненного и хаотичного становления и, конечно же,
свой способ и характер ведения войны. Осознание этих процессов привело к возникновению термина информационная
война. Но понятия, используемые для определения и изучения информационной
войны и ее последствий, все еще не устоялись и могут измениться в
результате иной классификации в будущем. Пожалуй, потребуются новые
законодательные акты и не исключено, что придется переписать все
международные законы и договоры.Военные игры как средство подготовки к возможным конфликтам Стратеги информационной войны играют в военные игры. Они придумывают
сценарии атаки и обороны вероятных целей как в военной системе командования
и управления, так и в телекоммуникациях, на транспорте и других жизненно
важных объектах национальной инфраструктуры. Вот некоторые из целей для ведения боевых действий, которые появились в
ходе игры “По проводам” (июль/август 1993 года): . Коммутатор в Кулпеппере, штат Вирджиния. Эта электронная станция обрабатывает все перечисления федеральных средств и операции с ними. . Трубопровод на Аляске, по которому передается 10% всей нефти для внутреннего потребления США. . Система электронной коммутации (ESS) управляющая всей телефонией. . Internet – коммуникационный каркас науки и индустрии. . Система распределения времени — все крупные системы зависят от точного времени. . Всемирная система военного командования и управления (WWMCCS), которая особо уязвима для “мягких” атак. . “Большой голубой куб” рядом с Моффет-филд в Маунтин Вью, штат Калифорния – Тихоокеанский центр анализа и синтеза информации космической разведки. Вот общее содержание некоторых сценариев. Для атаки коммутатора
достаточно запрограммировать телефонные станции по всей территории
Соединенных Штатов на подключение по всем исходящим телефонным линиям к
коммутатору. Тем самым создается перегрузка телефонных линий, прекращение
всех перечислений на длительный период и возникает необходимость
крупномасштабной модификации всех систем, перечисляющих средства через этот
коммутатор. Для защиты коммутатора следует перепрограммировать национальную
коммутационную сеть так, чтобы она отвергала несанкционированные прямые
связи на местном уровне, распределяя бремя отвергнутых вызовов по всей
стране. Для атаки на Internet можно открыть несколько сотен бюджетов на
подставных лиц в машинах разнообразных коммерческих поставщиков и заставить
эти машины рассылать всю электронную корреспонденцию из сотен списков
рассылки по всем остальным спискам адресатов. Это привело бы к
автоматической перерегистрации миллионов сообщений в стремительно
расширяющемся цикле обратной связи, затрагивающем сотни тысяч компьютеров,
– их диски забиты ненужной электронной корреспонденцией, а сеть – массой
сообщений, отправленных по ненужным адресам. Для защиты сети необходимо
воспользоваться средствами обнаружения злоупотреблений, выявить модели,
создающие указанные проблемы, и запретить ньюс-группам передавать материалы
без разрешения в явной форме. Еще лучше допускать конференции только с
ограниченным числом участников.Оборонительная составляющая Основными догматами оборонительных информационных боевых действий
являются защита, обнаружение и реагирование. Защита обеспечивается
фундаментальной информационной безопасностью. Обнаружение все еще является
нерешенной проблемой. (Как, например, телефонная компания реально может
определить, что она подверглась атаке?) Реагирование невозможно без
осмотрительности. Прежде чем реагировать, уместно выяснить, не идет ли речь
лишь о каком-то недоросле, который повел свою атаку, к примеру, из
Германии, проникнув на один из немецких абонентских пунктов? Во всяком случае, на фронте информационной безопасности ведется
обширная работа. В США существуют различные проекты “Национальной
информационной инфраструктуры”, “Глобальной информационной инфраструктуры”. Рабочую группу (Аннаполис, штат Мэриленд), разрабатывающую предложения
по национальной политике в области оборонительных информационных боевых
действий, возглавляет заместитель министра обороны. Перед группой
поставлена задача создать программу мероприятий, устраняющих угрозы
жизненно важным системам командования, управления и коммуникаций. По
завершении войны в Персидском заливе армейские стратеги ощутили
настоятельную потребность в подобной разработке. Противник на себе смог
оценить технические новинки и теперь угрожает повернуть наше оружие против
нас. Дело в том, что, по некоторым оценкам, в Internet действуют 150 000
военных компьютеров, и 95% военных линий связи проходят по тем же
телефонным линиям, которыми вы и я пользуемся ежедневно. Лишь 30%
телекоммуникационных сетей, которые в данный момент предназначены для
использования в случае военных действий, относятся к категории
засекреченных, а остальные 70% приходятся на МСI, “Спринт”, детскую сеть
“Беллс”, “Белкор” и другие коммерческие предприятия. На заре компьютерной безопасности основу всех директив федерального
правительства и Министерства обороны составляло требование закрыть на замок
тот или иной главный компьютер. Но за последние 10 лет конфигурация сетей
изменилась: ныне она призвана обеспечить взаимосвязь всего оборудования
внутри сети и внешнюю связь с остальным миром (например, CNN в режиме
диалога по Internet). При этом ценность информации неизмеримо возрастает.
Полагаться на старый подход типа “посидим в компьютерном зале и посторожим
центральный компьютер” уже не приходится; необходимо изучать абсолютно все
электронные устройства, чтобы, получить представление об их потенциальном
влиянии – модемную связь, связь по Internet, факсимильную связь, телефонную
связь, кабели и провода. Когда каждый связан с каждым, это означает
зависимость каждого от всех. Реализация нового подхода возлагается на новое поколение. Каждый из
студентов учебного класса Университета национальной обороны в Вашингтоне
выглядит практически точно так же, как любой учащийся. Но эта группа
серьезных юношей и девушек, специально отобранных из всех подразделений
вооруженных сил, является авангардом революции в военном деле и обещает
переписать заново тактику и стратегию будущих военных конфликтов. Эти
студенты, сканирующие Internet на своих портативных компьютерах,
представляют первое поколение кибернетических воинов. Их обучение – всего
лишь часть подготовительных мероприятий Пентагона к тому дню, когда
разразятся сражения между войсками, находящимися на расстоянии тысяч миль
друг от друга; их оружие – клавиатура, с помощью которой они разрушают
неприятельские коммуникации, манипулируют их средствами информации и крушат
их финансовые системы. Министерство обороны США “рассматривает оборонительные информационные
боевые действия как нечто большее, но одновременно и использующее
традиционные подходы. Способность противостоять нападению подразумевает
применение всех этих подходов, но что более важно, включает в себя
интегрированные средства защиты, обнаружения и реагирования. Защита от
вторжений и злоупотреблений требует эффективных механизмов идентификации и
аутентификации, высоконадежных брандмауэров, равно как и методов проверки и
отслеживания”. При этом в Министерстве обороны полагают, что по мере повышения уровня
знаний о возможных рисках и факторах уязвимости, исследования и выработка
технических и методических решений для защиты, отражения, обнаружения и
реагирования на случай агрессии будут в значительной степени отданы на
откуп частному сектору. Взаимодействие государственного и частного сектора
могло бы служить взаимному обогащению в результате разнообразия подходов в
процессе совместной деятельности.Другие точки зрения Однако существуют и другие взгляды на проблему. Высказываются мнения о
том, что “информационная война” – это способ остаться на плаву людям,
которые ищут, чем бы заняться после окончания холодной воины и так или
иначе оправдывать расходные статьи бюджета. Им требуются новые точки
приложения сил, вот они и стремятся стать активными участниками проектов в
сфере электронной информации, с которыми выступила нынешняя администрация.
Более того, акцент на оборонительные информационные боевые действия
используется как предлог добиться давно желанного безраздельного господства
в других, гражданских сферах компьютерной безопасности и технологического
развития. По мнению некоторых специалистов военные преследуют двоякую цель. Они
хотят получить возможность развязать агрессивные информационные боевые
действия и в то же время не желают появления мощных средств защиты,
особенно таких, которые используются в коммерческих продуктах и которые
умерили бы их пыл при ведении такого рода действий. А решения, которые они
пытаются навязать коммерческим поставщикам и обществу в целом, сильно
смахивают на известный сценарий, когда позиция государства выражена
примерно так: “Мы обеспечим вам эффективные средства защиты, но в то же
время хотим иметь возможность обходить эти средства или получать к ним
доступ весьма удобным для нас способом”. Маркус Ранум из компании “Information Works” (Балтимор, штат Мэриленд),
разработчик брандмауэров, который создал “DEC SEAL”, “NIS Gauntlet” и
комплект для брандмауэра TIS (“FWTK”), не признает некоторых предпосылок
рекламируемой информационной войны: “Огромная масса материалов, посвященных информационной войне, высосана
из пальца. Например, “информационная война”, финансируемая террористами.
Теоретически, иранские террористы (которые по ряду причин обогнали развитие
технологии) собираются сокрушить Уолл Стрит. При этом абсолютно никто не
понимает, чем именно угрожают террористы и какого рода средства они
используют. Думаю, что если какой-то террорист захочет посеять панику на
Уолл Стрит, он не станет это делать с помощью компьютеров, а выведет из
строя электросеть. Если террорист намерен снести здание NASDAQ, то он
заложит бомбу на торговом этаже, поскольку никто не оставит это событие без
внимания: репортеры из CNN постараются усугубить драматизм ситуации.
Терроризм – государственный или любительский – связан с самыми
сенсационными, громкими и ужасающими разрушениями, чего не скажешь, по
мнению большинства людей, о “тихих” компьютерных диверсиях. После сильного
взрыва, среди клубов дыма, вряд ли кто заметит: “Ничего страшного, сломался
один из трассировщиков”. Крупные террористические акты последних лет, к
сожалению, подтверждают такое мнение. Сотрудники Института компьютерной безопасности, которым доверено стоять
на страже целостности, конфиденциальности и доступности информационных
систем около 500 корпораций, бесчисленного множества государственных
органов и ведущих университетов убеждены, что информационная война в
конечном счете нацелена на экономику в мировом масштабе. А потому особенно
актуальны информационные действия оборонительного характера в современной
глобальной экономике. В марте президент Клинтон подписал распоряжение, которое устанавливает
приоритетные направления в сборе информации. Создана рабочая группа,
призванная периодически пересматривать как указанные приоритеты, так и
сведения, подлежащие сбору в соответствии с ними. Экономический шпионаж
оказался где-то посередине краткого списка приоритетных направлений
Клинтона, занимая место после угрозы распространения ядерных вооружений,
международных террористических организаций и региональных “горячих” точек,
но перед здравоохранением и охраной окружающей среды. К июлю источники из разведывательных органов уже успели доложить об
успехах ЦРУ в экономическом шпионаже, включая информацию, позволившую
добиться успеха на торговых переговорах с. Японией и другими странами. Если
говорить о внутреннем фронте, то несколько историй, связанных с хищением
патентованной информации и промышленных секретов, в конечном счете, попали
на первые полосы крупнейших газет.

Основными догматами оборонительных информационных боевых действий являются защита, обнаружение и реагирование. Защита обеспечивается фундаментальной информационной безопасностью. Обнаружение все еще является нерешенной проблемой. (Как, например, телефонная компания реально может определить, что она подверглась атаке?) Реагирование невозможно без осмотрительности. Прежде чем реагировать, уместно выяснить, не идет ли речь лишь о каком-то недоросле, который повел свою атаку, к примеру, из Германии, проникнув на один из немецких абонентских пунктов?
Во всяком случае, на фронте информационной безопасности ведется обширная работа. В США существуют различные проекты “Национальной информационной инфраструктуры”, “Глобальной информационной инфраструктуры”.
Рабочую группу (Аннаполис, штат Мэриленд), разрабатывающую предложения по национальной политике в области оборонительных информационных боевых действий, возглавляет заместитель министра обороны. Перед группой поставлена задача создать программу мероприятий, устраняющих угрозы жизненно важным системам командования, управления и коммуникаций. По завершении войны в Персидском заливе армейские стратеги ощутили настоятельную потребность в подобной разработке. Противник на себе смог оценить технические новинки и теперь угрожает повернуть наше оружие против нас. Дело в том, что, по некоторым оценкам, в Internet действуют 150 000 военных компьютеров, и 95% военных линий связи проходят по тем же телефонным линиям, которыми вы и я пользуемся ежедневно. Лишь 30% телекоммуникационных сетей, которые в данный момент предназначены для использования в случае военных действий, относятся к категории засекреченных, а остальные 70% приходятся на МС I , “Спринт”, детскую сеть “Беллс”, “Белкор” и другие коммерческие предприятия.
На заре компьютерной безопасности основу всех директив федерального правительства и Министерства обороны составляло требование закрыть на замок тот или иной главный компьютер. Но за последние 10 лет конфигурация сетей изменилась: ныне она призвана обеспечить взаимосвязь всего оборудования внутри сети и внешнюю связь с остальным миром (например, CNN в режиме диалога по Internet ). При этом ценность информации неизмеримо возрастает. Полагаться на старый подход типа “посидим в компьютерном зале и посторожим центральный компьютер” уже не приходится; необходимо изучать абсолютно все электронные устройства, чтобы, получить представление об их потенциальном влиянии – модемную связь, связь по Internet , факсимильную связь, телефонную связь, кабели и провода. Когда каждый связан с каждым, это означает зависимость каждого от всех.
Реализация нового подхода возлагается на новое поколение. Каждый из студентов учебного класса Университета национальной обороны в Вашингтоне выглядит практически точно так же, как любой учащийся. Но эта группа серьезных юношей и девушек, специально отобранных из всех подразделений вооруженных сил, является авангардом революции в военном деле и обещает переписать заново тактику и стратегию будущих военных конфликтов. Эти студенты, сканирующие Internet на своих портативных компьютерах, представляют первое поколение кибернетических воинов. Их обучение – всего лишь часть подготовительных мероприятий Пентагона к тому дню, когда разразятся сражения между войсками, находящимися на расстоянии тысяч миль друг от друга; их оружие – клавиатура, с помощью которой они разрушают неприятельские коммуникации, манипулируют их средствами информации и крушат их финансовые системы.
Министерство обороны США “рассматривает оборонительные информационные боевые действия как нечто большее, но одновременно и использующее традиционные подходы . Способность противостоять нападению подразумевает применение всех этих подходов, но что более важно, включает в себя интегрированные средства защиты, обнаружения и реагирования. Защита от вторжений и злоупотреблений требует эффективных механизмов идентификации и аутентификации, высоконадежных брандмауэров, равно как и методов проверки и отслеживания”.
При этом в Министерстве обороны полагают, что по мере повышения уровня знаний о возможных рисках и факторах уязвимости, исследования и выработка технических и методических решений для защиты, отражения, обнаружения и реагирования на случай агрессии будут в значительной степени отданы на откуп частному сектору. Взаимодействие государственного и частного сектора могло бы служить взаимному обогащению в результате разнообразия подходов в процессе совместной деятельности.
Однако существуют и другие взгляды на проблему. Высказываются мнения о том, что “информационная война” – это способ остаться на плаву людям, которые ищут, чем бы заняться после окончания холодной воины и так или иначе оправдывать расходные статьи бюджета. Им требуются новые точки приложения сил, вот они и стремятся стать активными участниками проектов в сфере электронной информации, с которыми выступила нынешняя администрация. Более того, акцент на оборонительные информационные боевые действия используется как предлог добиться давно желанного безраздельного господства в других, гражданских сферах компьютерной безопасности и технологического развития.
По мнению некоторых специалистов военные преследуют двоякую цель. Они хотят получить возможность развязать агрессивные информационные боевые действия и в то же время не желают появления мощных средств защиты, особенно таких, которые используются в коммерческих продуктах и которые умерили бы их пыл при ведении такого рода действий. А решения, которые они пытаются навязать коммерческим поставщикам и обществу в целом, сильно смахивают на известный сценарий, когда позиция государства выражена примерно так: “Мы обеспечим вам эффективные средства защиты, но в то же время хотим иметь возможность обходить эти средства или получать к ним доступ весьма удобным для нас способом”.
Маркус Ранум из компании ” Information Works ” (Балтимор, штат Мэриленд), разработчик брандмауэров, который создал ” DEC SEAL “, ” NIS Gauntlet ” и комплект для брандмауэра TIS (” FWTK “), не признает некоторых предпосылок рекламируемой информационной войны:
“Огромная масса материалов, посвященных информационной войне, высосана из пальца. Например, “информационная война”, финансируемая террористами. Теоретически, иранские террористы (которые по ряду причин обогнали развитие технологии) собираются сокрушить Уолл Стрит. При этом абсолютно никто не понимает, чем именно угрожают террористы и какого рода средства они используют. Думаю, что если какой-то террорист захочет посеять панику на Уолл Стрит, он не станет это делать с помощью компьютеров, а выведет из строя электросеть. Если террорист намерен снести здание NASDAQ , то он заложит бомбу на торговом этаже, поскольку никто не оставит это событие без внимания: репортеры из CNN постараются усугубить драматизм ситуации. Терроризм – государственный или любительский – связан с самыми сенсационными, громкими и ужасающими разрушениями, чего не скажешь, по мнению большинства людей, о “тихих” компьютерных диверсиях. После сильного взрыва, среди клубов дыма, вряд ли кто заметит: “Ничего страшного, сломался один из трассировщиков”. Крупные террористические акты последних лет, к сожалению, подтверждают такое мнение.
Сотрудники Института компьютерной безопасности, которым доверено стоять на страже целостности, конфиденциальности и доступности информационных систем около 500 корпораций, бесчисленного множества государственных органов и ведущих университетов убеждены, что информационная война в конечном счете нацелена на экономику в мировом масштабе. А потому особенно актуальны информационные действия оборонительного характера в современной глобальной экономике.
В марте президент Клинтон подписал распоряжение, которое устанавливает приоритетные направления в сборе информации. Создана рабочая группа, призванная периодически пересматривать как указанные приоритеты, так и сведения, подлежащие сбору в соответствии с ними. Экономический шпионаж оказался где-то посередине краткого списка приоритетных направлений Клинтона, занимая место после угрозы распространения ядерных вооружений, международных террористических организаций и региональных “горячих” точек, но перед здравоохранением и охраной окружающей среды.
К июлю источники из разведывательных органов уже успели доложить об успехах ЦРУ в экономическом шпионаже, включая информацию, позволившую добиться успеха на торговых переговорах с. Японией и другими странами. Если говорить о внутреннем фронте, то несколько историй, связанных с хищением патентованной информации и промышленных секретов, в конечном счете, попали на первые полосы крупнейших газет.
ФБР пришлось перерыть горы мусора, чтобы пресечь деятельность агентурной сети в Силиконовой долине, которая занималась хищением промышленных секретов у одной компании и их сбытом другой. В другом случае, бывший инженер компании “Локхид”, работавший над совершенно секретным проектом “Скунс”, был арестован при попытке продать секретную информацию в ходе операции, проведенной ФБР с подставным лицом.
Информация становится исключительно ценным товаром. Корпорациям придется в ближайшем будущем разработать политику оборонительных информационных боевых действий, или у них останется мало шансов выжить.
Общеизвестное практическое средство для оценки и снижения уровня риска содержит одиннадцать пунктов первоочередных оборонительных мероприятий:
все сотрудники подписывают обязательство о неразглашении сведений в качестве условия приема на работу;
сотрудникам ни под каким видом не разрешается приносить программные средства из дома или других внешних источников; им также не разрешается выносить компьютерные диски и другие магнитные носители с предприятия;
существует и действует исходный план информационной безопасности, обеспеченный соответствующим персоналом и ресурсами;
обучение всех работников мерам безопасности проводится как минимум раз в полгода;
организация проводит квалифицированный анализ факторов риска и имеет план экстренного реагирования и план ликвидации последствий;
все пользователи компьютерных систем имеют пароли, составленные методом случайной генерации, которые периодически меняются;
все случаи нарушения безопасности тщательно расследуются и докладываются высшему руководству;
проводится проверка предыдущей деятельности всех сотрудников;
на каждом объекте существует программа контроля действий посетителей;
существуют специальные методики при приеме на работу граждан других государств;
безопасность каждого объекта проверяется каждые двенадцать месяцев.
Однако вряд ли карты контроля доступа и закрытая операционная система с несколькими уровнями безопасности способны выполнить свои защитные функции, если конкурент собирается пригласить на работу пятерых ваших ведущих сотрудников, и они намерены уволиться, прихватив с собой все, что имеется в их головах. Вот где истинная проблема. “Информационная война” подразумевает, что гораздо надежнее купить какого-либо человека и иметь непрерывный источник информации внутри, нежели пытаться выуживать секретную информацию в компьютерной системе той или иной компании, или даже “оседлать” ее линии связи и перехватывать информацию в момент передачи. Промышленный (и любой другой) шпионаж имеет множество аспектов – у него есть как электронное, так и человеческое лицо. И человеческий фактор зачастую представляет собой угрозу значительнее той, что может последовать от засылки “компьютерных ниндзя” по Internet в ваши компьютерные сети.
По мере того, как разворачивается эта неизведанная впечатляющая картина компьютерных боевых действий, появляются новые проблемы. Вся наша концепция боевых действий и ведения войн основана на идее национального суверенитета. Отличительная особенность информационных боевых действий состоит в том, что они сметают эти барьеры. А какое право имеет Америка делать ту или иную страну банкротом? И при каких обстоятельствах должны использоваться такие полномочия? Мы только начинаем задавать себе эти вопросы, не говоря уже о том, чтобы найти ответы.
Помимо нравственных дилемм, вырисовываются более приземленные вопросы. По традиции, вооруженные силы разрабатывают и затем используют новые, вооружения и технологии. В то же время планами информационных войн заправляют, в настоящее время, гражданские специалисты. Впервые вооруженные силы оказались вынуждены сначала овладевать каждым новым открытием, а уже потом изыскивать пути их использования. “Мы всегда были тем паровозом, который тащил поезд, – сказал один из экспертов Пентагона по информационным войнам. – Сегодня ситуация такова, что поезд ушел, а мы на своей патрульной дрезине пытаемся его догнать”.
В Великобритании, Америке и других государствах Запада все чаще слышны голоса, утверждающие, что развитые страны обязаны не допустить совершенствования новой формы ведения боевых действий, чтобы она впоследствии не стала достоянием деспотических режимов и террористов. Иначе любое государство может стать жертвой нападения, его коммуникации будут уничтожены, финансовая система расстроена, и при этом оно не сможет даже вычислить врага. Поскольку около 95% военных коммуникаций проходят по тем же сетям факсимильной и телефонной связи, которыми пользуются гражданские лица и военные базы питаются электроэнергией от тех же систем, что и городские компьютеры, постольку все страны оказываются под угрозой, причем самые развитые государства одновременно становятся и самыми уязвимыми.
Одним из первых подразделений армии США, направленных в зону конфликта в бывшей Югославии, стал временно прикомандированный 72-й батальон войск связи. Его задача – организовать систему электронной почты с тем, чтобы солдаты могли поддерживать связь с домом, так как полагаться на письма и телефонные звонки – как способы общения с родными и близкими- не приходится.
Страницы: 1 2

КУРСОВАЯ РАБОТА
по предмету «Коммуникационный менеджмент»
на тему: «Информационные войны современности »
Содержание
Введение
1. Основы ведения информационной войны
1.1 Понятие «информационная война»
1.2 Виды информационных атак
1.3 Средства информационной войны
2. Внешнеполитическая пропаганда
Заключение
Список литературы
Введение
Технологическая революция привела к появлению термина «информационная эра» из-за того, что информационные системы стали частью нашей жизни и изменили ее коренным образом. Информационная эра также изменила способ ведения боевых действий, обеспечив командиров беспрецедентным количеством и качеством информации.
Теперь командир может наблюдать за ходом ведения боевых действий, анализировать события и доводить информацию.
Следует различать войну информационной эры и информационную войну. Война информационной эры использует информационную технологию как средство для успешного проведения боевых операций. Напротив, информационная война рассматривает информацию как отдельный объект или потенциальное оружие и как выгодную цель.
Технологии информационной эры сделали возможной теоретическую возможность – прямое манипулирование информацией противника.
1. Основы ведения информационной войны
1.1 Понятие «информационная война»
На концептуальном уровне можно сказать, что государства стремятся приобрести информации, обеспечивающую выполнение их целей, воспользоваться ей и защитить ее. Эти использование и защита могут осуществляться в экономической, политической и военной сферах. Знание об информации, которой владеет противник, является средством, позволяющим усилить нашу мощь и понизить мощь врага или противостоять ей, а также защитить наши ценности, включая нашу информацию.Информационное оружие воздействует на информацию, которой владеет враг и его информационные функции. При этом наши информационные функции защищаются, что позволяет уменьшить его волю или возможности вести борьбу. Потом дадим определение информационной войне – это любое действие по использованию, разрушению, искажению вражеской информации и ее функций; защите нашей информации против подобных действий; и использованию наших собственных военных информационных функций.Это определение является основой для следующих утверждений. Информационная война – это любая атака против информационной функции, независимо от применяемых средств. Бомбардировка АТС – операция информационной войны. То же самое можно сказать и про вывод из строя программного обеспечения компьютера АТС.Информационная война – это любое действие по защите наших собственных информационных функций, независимо от применяемых средств. Укрепление и оборона здания АТС против бомбардировок – тоже часть информационной войны. То же самое можно сказать и про антивирусную программу, которая защищает программное обеспечение АТС.Информационная война – только средство, а не конечная цель, аналогично тому как бомбардировка – средство, а не цель.Информационную войну можно использовать как средство для проведения стратегической атаки или противодействия.Военные всегда пытались воздействовать на информацию, требующуюся врагу для эффективного управления своими силами.Обычно это делалось с помощью маневров и отвлекающих действий. Так как эти стратегии воздействовали на информацию, получаемую врагом, косвенно путем восприятия, они атаковали информацию врага косвенно. То есть, для того чтобы хитрость была эффективной, враг должен был сделать три вещи:* наблюдать обманные действия* посчитать обман правдой* действовать после обмана в соответствии с целями обманывающего.Тем не менее, современные средства выполнения информационных функций сделали информацию уязвимой к прямому доступу и манипуляции с ней. Современные технологии позволяют противнику изменить или создать информацию без предварительного получения фактов и их интерпретации. Вот краткий список характеристик современных информационных систем, приводящим к появлению подобной уязвимости: концентрированное хранение информации, скорость доступа, повсеместная передача информации, и большие возможности информационных систем выполнять свои функции автономно. Механизмы защиты могут уменьшить, но не до нуля эту уязвимость.1.2 Виды информационных атак
Как ранее говорилось, существует два способа повлиять на информационные функции врага – косвенно или напрямую.Проиллюстрируем разницу между ними на примере. Пусть нашей целью является заставить врага думать, что авиаполк находится там, где он совсем не находится, и действовать на основании этой информации таким образом, чтобы это было выгодно нам.Косвенная информационная атака: используя инженерные средства, мы можем построить макеты самолетов и ложные аэродромные сооружения, и имитировать деятельность по работе с ними. Мы полагаемся на то, что противник будет наблюдать ложный аэродром и считать его настоящим. Только тогда эта информация станет той, которую должен иметь противник по нашему мнению.Прямая информационная атака: если мы создаем информацию о ложном авиаполке в хранилище информации у противника, то результат будет точно такой же. Но средства, задействованные для получения этого результата, будут разительно отличаться.Другим примером прямой информационной атаки может быть изменение информации во вражеской базе данных об имеющихся коммуникациях в ходе боевых действий (внесение ложной информации о том, что мосты разрушены) для изоляции отдельных вражеских частей. Этого же можно добиться бомбардировкой мостов. И в том, и в другом случае вражеские аналитики, принимая решение на основе имеющейся у них информации, примут одно и то же решение – производить переброску войск через другие коммуникации. 1.3 Средства информационной войны Бурное развитие электронной техники, в первую очередь вычислительной, и ее все более глубокое проникновение во все сферы жизни, включая государственное и военное управление, обусловили появление в последнее время принципиально нового вида противоборства государств – информационного (концепция ведения «информационной войны»).
Под термином «информационная война» понимается комплекс мероприятий, направленных на предотвращение несанкционированного использования, повреждения или уничтожения элементов собственной информационной инфраструктуры (ИИ), а также использование, нарушение целостности или уничтожение элементов ИИ противника в целях обеспечения информационного превосходства в мирное время, а также на различных этапах подготовки и ведения боевых действий.
Для ведения информационной войны разрабатываются специфические средства, которые могут быть оборонительными и наступательными.
Потребность в создании именно многоуровневой системы защиты связана с тем, что взаимосвязь всех перспективных информационных систем предполагается осуществить через средства единой для пользователей любого уровня глобальной коммуникационной сети. Разрабатываемые средства (сетевые шифраторы, комплект программных технических средств) должны будут обеспечивать проверку законности доступа к информационным ресурсам, идентификацию пользователей, регистрацию всех действий потребителей и персонала с возможностью оперативного и последующего анализа, а также необходимый уровень конфиденциальности.
По способам внедрения в состав информационных ресурсов противника и воздействия на них наступательные средства программно-технического воздействия (СПТВ) подразделяются на следующие классы:
— «логическая бомба» – скрытая управляющая программа, которая по определенному сигналу или в установленное время приходит в действие, уничтожая или искажая информацию, воспрещая доступ к тем или иным важным фрагментам управляющего информационного ресурса или дезорганизуя работу технических средств. Подобное вмешательство в АСУ войсками и оружием может коренным образом повлиять на ход и исход боя, операции;
— «программный вирус» – специализированный программный продукт, способный воспроизводить логические бомбы и внедрять их дистанционно в информационные сети противника, самостоятельно размножаться, прикрепляться к программам, передаваться по сети;
— «троянский конь» – программа, внедрение которой позволяет осуществить скрытый несанкционированный доступ к информационному массиву противника для добывания разведывательной информации;
— нейтрализатор тестовых программ, обеспечивающий сохранение естественных и искусственных недостатков программного обеспечения (ПО);
— преднамеренно созданные, скрытые от обычного пользователя интерфейсы для входа в систему, вводимые в ПО разработчиками с корыстными или диверсионно-подрывными целями;
— малогабаритные устройства, способные генерировать ЭМИ высокой мощности, обеспечивающий вывод из строя радиоэлектронной аппаратуры.
В качестве первоочередных объектов применения СПТВ с точки зрения нанесения максимально возможного ущерба могут рассматриваться информационные элементы систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства, пунктов управления высшего звена и обслуживающих их вычислительных центров и узлов связи. В мирное время подобного рода воздействие может оказываться на такие важные для государства цели, как банковская система, система управления воздушным движением, а также психологическое воздействие на население государства – противника (особенно в приграничных районах) с помощью средств радио- и телевизионного вещания.
К характерным чертам СПТВ можно отнести радикальность и псевдоизбирательность действия, универсальность, скрытность, внезапность, экономичность, многовариантность и свободу пространственно-временного маневра.
2. Внешнеполитическая пропаганда
После начала грузинской агрессии 8 августа 2008 года президент России Д.А. Медведев, прервав отпуск, принимает решение: военной силой прекратить геноцид осетинского народа и принудить грузинское руководство к миру. Для Саакашвили и его заокеанских покровителей действия России стали полной неожиданностью. Ожидали дипломатических заявлений, а в ответ на агрессию против Южной Осетии и убийство российских миротворцев регулярные российские воинские части с тяжелой боевой техникой – танками, гаубицами, системами залпового огня, авиацией – перешли Рокский перевал. Российские войска вошли не только в Южную Осетию, народ которой в августе 2008 года подвергся огню на уничтожение со стороны грузинских вояк, действовавших поистине с жестокостью фашистов, но и в Абхазию, чтобы предотвратить возможность повторения югоосетинской трагедии.
После наказания агрессора в соответствии с нормами международного права непрерывно наращивается информационное давление на нашу страну, которая защитила осетинский народ от уничтожения. По сути, в августе 2008 года против России была развернута грязная информационная война. Активное участие в ней принимали, прежде всего, американские и британские СМИ. В материалах CNN, Би-би-си и ряда других СМИ доминировали антироссийские материалы. В США, Великобритании и некоторых других странах усилились попытки негативного формирования образа России.
Агрессивная антироссийская пропаганда пытается навязать мировому сообществу отрицательные информационные клише о России. К сожалению, «пятидневная августовская война» на Кавказе показала нашу несостоятельность в отстаивании своих целей и интересов в мировом информационном пространстве.
Поэтому России в ближайшее время нужно сформулировать и дать адекватный информационный ответ, в первую очередь – на европейском и постсоветском пространстве. Прошедшее после «пятидневной августовской войны» на Кавказе время показало, что пока российская политическая элита пытается сделать соответствующие выводы после информационной агрессии США, Великобритании и ряда других стран против России. Прошло несколько публичных мероприятий с участием ведущих российских экспертов, на которых анализировался ход информационной войны против России (17 сентября 2008 года – организованный Общественной палатой круглый стол «Информационная агрессия против России: методы противостояния», 2 октября 2008 года – организованная партией «Справедливая Россия» международная конференция «Информационные войны в современном мире»).
Главная проблема, которая была очевидной в ходе дискуссий, – это явная недооценка роли информационного противоборства современной российской политической элитой в условиях усиления глобальной экономической и геополитической конкуренции в мире.
После принуждения Грузии и ее заокеанских покровителей к миру геополитическая и геоэкономическая роль России в мире во многом будет определяться тем, сможет ли она создать эффективную систему информационного противоборства. Время требует одновременного создания мощных информационно-аналитических и информационно-пропагандистских структур, предназначенных для реализации информационных моделей урегулирования конфликтов.
По нашему мнению, следует различать информационное противоборство (борьбу) в широком (во всех сферах) и узком смысле слова (в какой-либо сфере, например, в политической).
Информационное противоборство (борьба) – форма борьбы сторон, представляющая собой использование специальных (политических, экономических, дипломатических, военных и иных) методов, способов и средств для воздействия на информационную среду противостоящей стороны и защиты собственной в интересах достижения поставленных целей.
Основные сферы ведения информационного противоборства:
– политическая,
– дипломатическая,
– финансово-экономическая,
– военная,
– космическая.
Следует выделить два вида информационного противоборства (борьбы): информационно-техническое и информационно-психологическое.
При информационно-техническом противоборстве главные объекты воздействия и защиты – информационно-технические системы: системы передачи данных (СПД), системы защиты информации (СЗИ) и так далее.
При информационно-психологическом противоборстве главными объектами воздействия и защиты являются:
1. Система принятия политических и экономических решений.
2. Система формирования общественного сознания.
3. Система формирования общественного мнения.
4. Психика политической элиты и населения противостоящих сторон.
Информационное противоборство включает три составные части: стратегический анализ, информационное воздействие и информационное противодействие.
России следует незамедлительно рассмотреть возможность создания специального организационно-управленческого и информационно-аналитического механизма (инструмента), который сможет выполнять организационно-управленческие и информационно-аналитические функции по разработке и проведению информационных операций (оборонительных и наступательных).
Назрела необходимость создания в России системы информационного противоборства, частью которой должна стать внешнеполитическая пропаганда.
России для того, чтобы выигрывать информационные войны, необходимо создать специальные организационно-управленческие и аналитические структуры для противодействия информационной агрессии против нашей страны.
Ключевые компоненты системы:
1. Совет по публичной дипломатии, включающий представителей госструктур, медиасообщества, бизнеса, политических партий, НПО и т.д. Российский Совет по публичной дипломатии может возглавлять премьер-министр В.В. Путин.
В составе совета могут быть: советник президента России по вопросам информационно-пропагандистской деятельности, руководители информационно-аналитических управлений администрации президента России, секретарь Совета безопасности, министр иностранных дел, министры информации и культуры, руководители комитетов по международным делам Госдумы и Совета Федерации, руководители ведущих общенациональных СМИ, деятели науки, образования и культуры, представители политической элиты России.
Все действия во внешнеполитическом медиапространстве должны быть скоординированы. Кроме этого, к процессу информационного сопровождения официальной российской внешнеполитической линии должен подключиться и крупный бизнес. Сегодня ни одна крупная российская компания, имея колоссальные прибыли, не в состоянии защитить свой собственный имидж от ущерба, который целенаправленно наносится рядом западных СМИ. В обязательном порядке крупный бизнес в лице ТПП, РСПП, Ассоциации малого и среднего бизнеса, отдельных корпораций, таких, как «Газпром», Роснефть и т.д., должен участвовать в реализации информационной политики страны. Государством и бизнесом должна быть выработана единая точка зрения на ведение информационного противоборства с геополитическими и геоэкономическими конкурентами.
2. Советник президента России по вопросам информационно-пропагандистской деятельности должен координировать деятельность информационно-аналитических подразделений администрации президента России, подразделений аппарата правительства, МИД, министерств культуры и информации, Совета безопасности России, занимающихся проблемами внешнеполитической информации.
3. Внешнеполитический государственный медиахолдинг (ВГТРК, Russia Today, «Голос России», «Маяк», РИА «Новости» и так далее). Целесообразно подчинение этого медиахолдинга МИД России, учитывая, а во многом и копируя американский опыт.
России необходимо восстановить свой потенциал механизма внешнеполитической пропаганды, который был основательно разрушен в 90-е годы. В этой сфере, как и в сфере ядерных вооружений, к сожалению, произошло одностороннее информационное разоружение. К концу 90-х годов прошлого века, например, на всем Африканском континенте не осталось ни одного российского корреспондентского пункта, ни одного представительства отечественных информационных агентств. Сегодня эту информационную нишу, которую мы покинули после распада СССР, активно заполняет Китай.
Впрочем, отрадно, что провал 90-х годов был осознан российским руководством. С приходом к власти президента В. Путина началось постепенное уверенное восстановление утраченных позиций. Ключевым шагом в этом направлении является создание в 2006 году спутникового телеканала Russia Today. Напомним, что ведущий западный новостной канал CNN был создан в 1980 году. В СССР выделялись огромные деньги на строительство и развитие ракетно-ядерных сил. Однако денег на создание советского спутникового телеканала не нашлось.
Советская политическая элита недооценивала фактор информации, а CNN наращивал свое влияние. Как сказал один американский генерал в 1991 году, во время операции «Буря в пустыне»: «Пока CNN не скажет, что мы выиграли войну, мы ее не выиграли». И это соответствует действительности. Многие сюжеты «победных» действий американских войск были сняты совсем не на поле сражений, а в штате Невада силами специалистов Голливуда, который великолепно умеет имитировать ведение боевых действий. Вспомним хотя бы известный случай с освобождением рядовой Джессики Линч уже во время второй иракской войны в 2003 году. Этот эпизод являлся пропагандистской акцией Пентагона и репетировался заранее, что еще раз демонстрирует всю мощь информационного оружия.
Таким образом, 26 лет отделяют нас от CNN; за годы нашей «информационной спячки» нашли свои ниши Би-би-си и Foxnews, глобальными каналами стали Al Jazzira и Euronews. Сегодня задача, конечно же, заключается в том, чтобы резко увеличить вещание нашего спутникового канала, и, помимо планируемого иновещания на испанском языке, необходимо рассмотреть возможность организации трансляций на китайском языке. С точки зрения выстраивания информационной стратегии необязательно, чтобы вещание на китайском языке велось круглосуточно: желательно начать вещать хотя бы по 2 часа в день. Здесь мы можем опередить наших конкурентов. Пока эта ниша пуста, и мы обязаны занять ее первыми.
Кроме того, нужно подумать также о Бразилии и Индии, где мы, обеспечивая наши политические и экономические интересы, должны предоставлять соответствующее информационное сопровождение.
В существенной активизации нуждается латиноамериканское и африканское направления. Создавая в этих регионах информационно-культурные центры и насыщая их соответствующей продукцией, мы обеспечим нашей стране положительный имидж. Ни в коем случае нельзя забывать и Старый Свет.
Сегодня свои экономические интересы обеспечивают информационными средствами различные страны. Интересен в этом плане пример Великобритании, с которой сегодня у нас весьма непростые отношения. Однако, в отличие от РФ, которая по линии МИД выделяет на информационно-культурные и разъяснительные программы около $6,2 млн в год, Великобритания на эти цели расходует $862 млн. Естественно, что британские интересы в России и других странах мира весьма эффективно прикрываются и защищаются информационно.
Так, например, перед нашим великим праздником, Днем Победы, на телеканале НТВ 5 мая 2009 года был очень позитивный репортаж, но не о российской армии и ее достижениях, а о британской. Было детально рассказано о воинских буднях принца Гарри в рядах британской армии, о ее традициях и прочем.
Случайность ли, что как только начинаются какие-то действия российских официальных органов, которые якобы ущемляют британские бизнес-интересы, сразу же появляется волна публикаций о росте авторитаризма в России, нарушении прав человека? Примечательно, что в таких кампаниях участвуют и достаточно авторитетные издания, такие, как The Economist, Financial Times. Мы, конечно, не можем заявлять, что эти и другие СМИ получают деньги от правительственных источников, но имеются явные совпадения вала антироссийских публикаций (поводом для которых стали так называемое дело Литвиненко, ситуация вокруг деятельности в РФ Британского совета и др.) с вполне легитимными действиями официальных структур России.
Лучшим ответом, на мой взгляд, представляется грамотное использование этого опыта для защиты российских национальных интересов. Прежде всего нам нужно сделать выводы в плане финансирования информационных программ по линии МИД, Росзарубежцентра, а также наших немногочисленных средств информационного противоборства, прежде всего – Russia Today и «Голос России».
Внешнеполитический государственный медиахолдинг должен установить конструктивное взаимодействие с каналом Euronews. Вещание на русском языке этого телеканала, созданного в 1993 году, началось в 2001 году.
Сегодня ВГТРК с 16% акций в акционерном капитале компании – один из 5 крупнейших акционеров Euronews, наряду с телекомпаниями Франции, Испании, Италии и Швейцарии.
С учетом того, что Россия в лице ВГТРК – крупнейший акционер и финансовый донор этого канала, необходимо проанализировать весь информационный поток новостей европейского телеканала. Ведь в эфире евроновостей очень мало позитивной информации о России. А во время агрессии Грузии против Южной Осетии по этому телеканалу шли только антироссийские комментарии, порой переходящие рамки приличия (например, 14 августа телеканал показал кадры разрушенного Цхинвала, а строка внизу сообщала, что это – разрушенный Гори). Получается, что Россия платит большие деньги, а за это получает нейтральную или негативную информацию о нашей стране, или таковая вообще отсутствует. А ведь по экспертным оценкам в Европе, где Euronews является лидирующим информационным каналом, его смотрят 168 млн семей, то есть около полумиллиарда зрителей.
4. Государственный интернет-холдинг.
Необходимо создать отечественный медиахолдинг по производству книг, видеофильмов, видеоигр и прочего для активного распространения в сети Интернет. Он бы финансировался частично за счет государства, частично – за счет бизнеса. Не так давно Китай обошел США по числу пользователей Интернета: в Поднебесной – 253 млн., в Штатах – 220. Китайцы ставили эту задачу и целенаправленно ее добивались к пекинской Олимпиаде. Напомню, в России – 40 млн. пользователей Интернета.
В наши дни уже появилось интернет-телевидение. Все ведущие телеканалы имеют сайты с интернет-вещанием. Сошлюсь и на свой собственный опыт. Я почти не читаю газет на бумажном носителе, а знакомлюсь с их содержанием через глобальную сеть. Это гораздо быстрее и удобнее. Новый импульс развитию Интернета дает и мобильная связь.
5. Информационный антикризисный центр.
Власть России должна умело управлять информационными потоками, наладив конструктивное сотрудничество со СМИ, российскими и зарубежными. Должна быть исключена ситуация 8–11 августа 2008 года, когда даже в новостных программах на российских государственных телеканалах Саакашвили показывали больше, чем лидеров России. За счет заблаговременно подготовленных информационно-пропагандистских операций противнику удалось некоторое время навязывать свои комментарии происходящих событий.
На принципах системности и многоуровневости должна быть построена информационная деятельность российского государства на федеральном, региональном и международном уровнях. Власть должна своевременно, в режиме реального времени предоставлять свои комментарии к происходящим событиям в мировое информационное пространство. Власть должна уметь эффективно применять преднамеренные утечки государственными структурами в массмедиа «сенсационной информации». Суть подобной обоюдовыгодной «сделки» заключается в создании посредством подобных публикаций (репортажей) благоприятного имиджа России в мировом информационном пространстве.
Важным аспектом являются необдуманные, нескоординированные, неполные, подверженные двоякому толкованию комментарии происходящих событий, касающиеся конфликтных регионов. В этом случае неподготовленные выступления перед прессой, интервьюирование «на ходу», неопределенность формулировок в конечном итоге осложняют ситуацию, порождают слухи и недоверие к властям. Такая «информационная среда», кроме того, способствует дестабилизации обстановки в стране. Власть должна была заранее разработать и внедрить ряд «домашних заготовок». Ведь конфликты развиваются, как правило, на протяжении длительного периода времени. Суть информационных моделей урегулирования конфликтов должна заключаться в оперативном «вбросе» в СМИ заранее подготовленных комментариев для урегулирования ситуации.
6. Система информационного противодействия.
7. Система НПО – сеть неправительственных организаций России, действующих на территории стран СНГ, ЕС, США (по американской модели – в России действуют многочисленные американские неправительственные организации, финансируемые правительством США).
8. Система подготовки кадров для ведения информационного противоборства. Необходимо определить основные вузы для многоуровневой подготовки специалистов – Дипломатическая академия МИД России, РАГС – руководители, высший уровень управления. Средний уровень управления – МГУ, ВШЭ, МГИМО.
Система информационного противоборства может и должна функционировать на четырех уровнях: общефедеральном, профессиональном, групповом и индивидуальном.
Заключение
Подводя итоги, хочу отметить: первое, что нам целесообразно сделать в ответ на усиливающееся информационное давление, – создать государственную систему информационного противоборства с участием крупного бизнеса, которая была бы способна аккумулировать, координировать и направлять все информационные действия. Второе – нужно резко усилить финансирование программ информационного противоборства. Мероприятия информационного противоборства должны финансироваться по принципу главного приоритета. Сегодня финансирование программ информационного противоборства более важно, чем финансирование программ ядерного сдерживания. Информационное оружие более опасно для России, чем оружие ядерное. И это необходимо признать политической элите России.
Третье – следует создать частно-государственную систему управления проведением мероприятий информационного противоборства различных уровней: общефедерального, профессионального, группового и индивидуального.
Четвертое – необходимо начать частно-государственный процесс формирования позитивного имиджа России за рубежом, прежде всего в Европе. Российский национальный бизнес должен перейти от стратегии покупки футбольных клубов к стратегии покупки крупнейших мировых СМИ для изменения их антироссийской информационной политики. Например, в Польше более 90% СМИ принадлежат представителям иностранных государств, активно участвующих в информационной агрессии против России. Поэтому и большинство публикаций о России в польских СМИ – негативного характера.
Пятое – расширить информирование русскоязычного населения всех стран мира. Нельзя ограничивать эту работу только рамками СНГ (хотя наши ближайшие соседи, конечно же, должны быть регионом особого внимания). Например, в одной Германии проживает около 300 тысяч граждан России и несколько миллионов русскоговорящих. Наши соотечественники проживают во многих странах мира, и работа с ними должна быть активизирована. Наглядным примером в этом отношении является не совсем дружественная нам Польша, которая некоторое время назад ввела так называемую специальную «карту поляка». Я уже писал об этом, поэтому напомню кратко. Эта карта дает возможность всем полякам, проживающим за территорией Польши, иметь льготы при посещении своей родины. Мы вполне могли бы ввести «карту русского», которая позволяла бы при посещении России нашему соотечественнику иметь право на льготный билет, возможность посещать по сниженным ценам основные центры туризма. Тем самым мы существенно усилим процесс информационного и культурного обмена.
Список литературы
1. Попов В.Д. Государственная информационная политика: состояние и проблемы формирования, М., 2002
2. Попов В.Д. Информациология и информационная политика. М.: Изд-во РАГС, 2001
3. Почепцов Г.Г., «Информационные войны и будущее», 2002
4. Манойло А.В. Государственная информационная политика в особых условиях: Монография. – М.: МИФИ, 2003
5. Манойло А.В., Петренко А.И., Фролов Д.Б. Государственная информационная политика в условиях информационно-психологической войны: Монография. М.: Горячая линия – Телеком, 2003

Видимо, остальные подразделения со временем обзаведутся аналогичными системами.
Электронная почта представляет собой часть армейской военной сети, но и пользователи таких популярных оперативных услуг, как Со mpuserve и America On Line , также могут связываться с солдатами этого подразделения, если располагают правильным электронным адресом. Отлично, не правда ли? Но кто гарантирован от несанкционированной передачи ложного или провокационного сообщения в условиях информационной войны?
Чтобы общественность имела доступ к оперативной информации по Боснии, открыта страница в Internet – Bosnia Link . Новый боснийский абонентский узел предназначен для того, чтобы, во избежание информационного вакуума, обеспечить своевременной информацией репортеров, находящихся в “мертвой зоне” или в войсках.
Наблюдатели за использованием телекоммуникаций и гражданских свобод заявили, что Bosnia Link является положительным примером использования технологии правительством и свидетельством демократии. Начиная с 5 декабря, за первые 36 часов своей работы пункт Bosnia Link получил 45 500 информационных запросов от пользователей Internet со всего света. Какие страны направляют войска в Боснию, чтобы содействовать осуществлению плана мирного урегулирования на Балканах? Кто командует 60-тысячным контингентом НАТО? И почему министр обороны Уильям Перри думает, что эта рискованная операция служит национальным интересам США? Как обеспечены солдаты на случай холодной погоды?
Фанаты портативных компьютеров просто сияют от счастья, имея возможность бороздить WWW в поисках цветных карт Боснии, протоколов пресс-конференций с высшими командирами и списков танков М1- A 1 и вертолетов-штурмовиков “Апач”.
В то же время раздаются голоса, что кажущаяся более открытая позиция Пентагона на самом деле сводится к тому, что он обращается напрямую к общественности не только с объективными цифрами продовольствия и боеприпасов, но также и с субъективными политическими оценками и решениями без фильтра средств массовой информации, с аргументацией, сформулированной самим чиновником или его ведомством.
В недавнем прошлом Пентагон всячески препятствовал репортерам во время вторжений на Гренаду в 1983 году и в Панаму в 1989 году и пытался держать в узде представителей прессы во время войны в Персидском заливе в 1991 году. Теперь же Пентагон рассылает электронными средствами различные документы и репортерам и всем желающим. Любой пользователь Internet может получить любую интересующую его информацию.
Исходя из всего вышеперечисленного я склоняюсь к мнению, что понятие “война” в настоящее время не не совсем подходит для, так как война это сложное общественно-политическое явление. Она представляет собой противоборство общественных систем, классов, наций, государств с применением вооруженного насилия для достижения политических целей. Думается, что пока не следует ожидать определения единого и четкого понятия “информационная война”. “Информационное противоборство” или “информационная борьба” – являются вполне законными и выражают борьбу сторон за превосходство в количестве, качестве и скорости добывания, анализа и применения информации. Ясно, что этот вид противоборства также , как и другие его виды имеет две составляющие – оборонительную и наступательную или ударную. Оборонительная – защитить свою информацию от воздействия противника. Ударная – дезорганизовать или разрушить инфрмационную инфраструктуру противника, нарушить процесс оперативного управления его силами и средствами. Видимо для ударной составляющей информационного противоборства можно использовать и понятие “информационная интервенция” или “информационная агрессия”. В связи с тем, что сейчас четко обозначено движение в сторону войн нового поколения, роль информационного противоборства резко возростает в следующих направлениях: в борьбе с системами управления; в навязывании противнику своих правил ведения военных действий; в ставке на военно-техническое превосходство. Вершиной информационного противоборства, по видимому, станет создание глобальной боевой информационно – ударной системы страны и вооруженных сил, способной контролировать состояние и функционирование вооруженных сил и группировок противника и снижать эффективность их применения. Сейчас информационное противоборство уже стало важнейшим содержанием войны, но из-за применяемых в нем сил и средств, а также специфических целей и задач приобретает как значительную самостоятельность, так и является неотъемлемым элементом всех остальных форм борьбы. Таким образом, под информационным противоборством следует понимать новую форму борьбы сторон в которой используются специальные способы и средства, воздействующие на информационную среду противника и защищающие собственную в интересах достижения стратегических целей войны.
По коридорам Пентагона гуляет такая шутка: “Информационная война – что это такое?” – “О, это компьютерная безопасность плюс деньги”. Можно сказать еще, что информационная война – это компьютерная безопасность плюс взвешенное отношение. И это обнадеживает .
Список литературы
Реферат подготовлен по публикациям в Интернет. В нем использованы материалы докладов Университета Национальной Обороны, Министерства Обороны США, Сената США, Администрации Президента США и информация из независимых источников.
Страницы: 1 2