Сочинение на тему мое любимое стихотворение лермонтова пророк - Помощь в подготовке к экзаменам и поступлению

Сочинение по стихотворению М.Ю. Лермонтова «Пророк»

В стихотворении «Пророк» Лермонтов снова описывает свою жизнь. Он сравнивает свой дар с пророчеством. Его стихи, словно пророческие предсказания. Они обнажают перед людьми будущее. Открывают им глаза на многие вещи, на которые люди раньше не обращали внимания. Но люди не благодарны пророку за это. За стихи на Лермонтова обрушился поток людского гнева и осуждения. Словно пророк в стихотворении он попал в ссылку на Кавказ. Но там нет привычного общества, людей. Природа помогает Лермонтову прийти в себя, обрести душевное равновесие. Когда же он возвращается в столицу, его снова осуждают. Его, словно пророка, выставляют на посмешище.

Стихотворение получилось очень личное. В нем Лермонтов выразил всю боль, которую он испытывал в конце своей жизни.

Поделись сочинением с друзьями!

Похожие сочинения:

Источник

Обновлено: 11.03.2023

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка,

В очах людей читаю я

Провозглашать я стал любви

И правды чистые ученья:

В меня все ближние мои

Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,

Из городов бежал я нищий,

И вот в пустыне я живу,

Как птицы, даром божьей пищи;

Завет предвечного храня,

Мне тварь покорна там земная;

И звезды слушают меня,

Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град

Я пробираюсь торопливо,

То старцы детям говорят

С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!

Он горд был, не ужился с нами:

Глупец, хотел уверить нас,

Что бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:

Как он угрюм, и худ, и бледен!

Смотрите, как он наг и беден,

Вариант 1

Изначальная интертекстуальная связь с пушкинским творением избавляет лермонтовского лирического персонажа от обязанности подробно объяснять свое прошлое: он пережил подобное преображение. Вместе с необыкновенным даром прорицатель обрел и высшую цель — нести слово божественной правды в общество. Отношения поэта-провидца и социума становятся темой страстного монолога лермонтовского героя.

Тема пророчества через страдания, изображаемая Лермонтовым, имеет конкретный ветхозаветный источник, книгу пророка Иеремии. Иудейский предсказатель полвека призывал свой народ к покаянию и исправлению, прошел через многочисленные испытания: его бросали в темницу, угрожали убийством.

Глухота общества обернулась тяжелыми последствиями — разрушением Иерусалима и потерей свободы. Под тяжестью испытаний и людского непонимания Иеремия однажды посмел усомниться в Боге и бросить свое дело. Однако он преодолел временную слабость и прошел скорбный путь прорицателя до конца.

Перед бегством пророк поступает, как древний иудей: посыпает голову пеплом. Обычай, который призван напомнить смертному о его грешной природе, на практике применялся в знак скорби, невосполнимой потери. Лишившись веры в людской разум, герой полностью отделяется от социума. Известный обряд — видимый знак отречения от общества.

Продолжив классическую тему, поэт решает ее в романтическом ключе, концентрируясь на противостоянии одинокого героя враждебному миру людей.

Вариант 2

Приступая к анализу произведения, нужно в первую очередь обратить внимание на время его создания. 1841 год, до гибели М. Ю. Лермонтова оставались считанные недели. Несмотря на то, что поэт был достаточно молод, его уже тревожили вечные вопросы бытия, правды и смысла жизни. Возможно, что этим стихотворением он продолжил начатый с кем-либо спор о предназначении поэтов, возможно, ещё раз убедился, что жребий их печален в этом мире.

Зная, что именно должно быть ценимо в земной жизни, пророк не может молчать. Но, говоря об этом знании, о настоящих ценностях, он подвергается гонениям. И проявляет слабость — уходит от людей.

Лермонтов, и всегда склонный к меланхолии, в этом стихотворении отчётливо выражает неверие в лучший мир на земле. Сравнивая себя с пророком, он приписывает и себе гонения и непонимание окружающих. И остаётся в уверенности, что любого поэта — настоящего поэта — постигнет та же участь.

Вариант 3

Метафорическое изображение поэта-гражданина в образе пророка характерно для декабристской поэзии. Та же метафора развертывается в одноименном стихотворении А. С. Пушкина, полемическим ответом на которое в известной мере явился стихотворение Лермонтова.

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

Вариант 4

В стихотворении хорошо прослеживается тема противопоставления добра и зла, что человек, утопая в собственном негативе может не видеть и не замечать то хорошее, что может происходить вокруг даже по отношению к нему самому. Пророк старался внести в этот мир добро, понимание, любовь, сочувствие к другим, но в мире, где в каждом живет зло – это довольно-таки трудно сделать.

В произведении используется такое понятие, как четырехстопный ямб, куда поэт вставляет различные средства художественной выразительности.

Михаил Юрьевич никогда не скрывал своих мыслей и старался раскрывать их в своих произведениях. Именно в этом творении, автор, не скрывая ничего от зрителя, пытается открыть ему глаза на то, каким на самом деле может являться человек. Человек – это завистливое, жадное и злое существо, которое в любом действии ищет выгоду. А образ пророка в стихотворении выступает как лицо, которое пытается творить добро, помочь другим, сделать мир лучше. Но на пути он встречается со злом, негативом, ненавистью и завистью.

Вариант 1

История создания

Это поспособствовало общему направлению в стихах 1841 года. Существует мнение, что рождение стихотворения “Пророк” – следствие споров Лермонтова с Одоевским В. Ф. Тема поэта и его признания была камнем преткновения в их горячих спорах. Большинство критиков признаёт, что это одно из лучших стихотворений Лермонтова.

Тема

Традиционная тема поэта и толпы, одиночества одарённого человека связана с библейским сюжетом о пророке Иеремии. Лирический герой предстаёт в образе пророка, который живёт лишь вдалеке от людей, там ему подчинятся звери (“мне тварь покорна там земная”), там он чувствует гармонию с природой (“и звёзды слушают меня, лучами радостно играя”).

Главная мысль – творческий человек – всегда изгой, он обречён на одиночество и непонимание. Это очень личное переживание, которое автор передаёт своему лирическому герою, он счастлив только наедине с Богом, вдали от людей – значит это участь избранных, их судьба. Идея стихотворения – показать как несправедливо общество к тем, кто наделён “божьим даром”, показать творческую натуру обособленно от обывателей.

Лирический герой повествует свою историю жизни, путь, который должен пройти каждый избранный человек. Причём “божий дар”, то есть талант становится тяжким крестом для него, о возможности выбрать другой путь он умалчивает и принимает всё мудро и терпеливо. Самому поэту очень не хватало такой стоической позиции в отношении окружающих. Жить, как птица, питаясь тем, что бог послал – для него наивысшее благо.

Композиция

Композиция – 7 четверостиший, основанных на библейском сюжете о пророке Иеремии. Автор проводит параллель между ним и лирическим героем, он тоже пророк, но никому не нужный, презираемый можно обозначить смысловое деление на три части: в первой (две первые строфы) лирический герой рассказывает о своём пророческом даре и злоключениях, связанных с ним; во второй (3–4 строфы) описывается уединённая жизнь пророка в пустыне, её прелесть и спокойствие: в трёх последних четверостишиях – восприятие окружающих лирического героя, его отчуждённость, непринятие толпой.

Жанр – лирическая исповедь. Некоторые критики называли это стихотворение прощальным, оно стало пророческим для самого автора. Спустя несколько месяцев он “навсегда ушёл” от людской злобы, от непонимания, осуждения, слухов и сплетен.

Стихотворение написано четырёхстопным ямбом с перекрёстной рифмовкой. Инверсии, сравнение, анафора в 6‑й и 7‑й строфе делают лирическое повествование неспешным, спокойным, придают черты жанра жития или притчи.

Средства выразительности

Стихотворение пророк очень эмоционально и выразительно. Лермонтовский стих всегда романтичный и грустный, на этот раз пропитан трагизмом и обречённостью. Невозможность использовать свой дар во благо людям делает его бессмысленным.

Благодаря этому общий тон произведения не нуждается в большом количестве эпитетов (“божья пища”, “вечный судия”, “самолюбивая улыбка”, “шумный град”), и метафор (“страницы злобы и порока”, “читать в очах”), оно очень целостное и эмоционально гармоничное. Перифраза“вечный судия”, “предвечный” используется, чтобы не повторять имя (слово “бог” также используется в 6‑й строфе) всевышнего несколько раз. Причём из уст лирического героя мы слышим образы-перифразы, а людские речи используют слово “бог”. Это говорит об особых отношениях лирического героя-пророка и небесного отца.

Вариант 2

История написания

О чем стихотворение?

Главная идея

Тему пророчества Лермонтов описывает как приход к людям и донесение до них истинности миробытия.

Но его пророчество становится не услышанным и не понятым миром людей, за что с позором изгоняют в пустыню. Трагичность непонятой судьбы талантливого автора гнетет и обрекает Лермонтова на страдания. Все же, оставаясь один на один со своими мыслями, поэт продолжает своё предназначение. Одиночество пустыни и душевная боль от непонимания мучает Лермонтова.

Способ стихосложения

Вариант 1

Лермонтовский сюжет начинается там же, где заканчивается пушкинский. Человек, получивший от Всевышнего дар всеведенья, отправляется нести знания людям. Если у Пушкина описывалось становление пророка-поэта, его особенности, силы, предназначение, то Лермонтов повествует об отвержении обществом такого человека, отдалении от людей.

Пушкин верит в великое дело поэта, в его пользу для народа, видимо, предполагает, что его пророка непременно услышат. Стихотворение Лермонтова наполнено разочарованием, он не надеется, что человечество способно принять слова пророка, слова поэта. Его герой обречён на одиночество и изгнание.

Стихотворение Пушкина звучит торжественно, возвышенно. Он использует церковную лексику для того, чтобы передать атмосферу сюжета, взятого из Библии. Лексика Лермонтова не напоминает о церкви, хотя сюжет из той же книги. Создаётся впечатление, что пророк – это современник писателя.

Два разных поэта – два разных пророка. При жизни Пушкина поэты благодаря своему дарованию несли мысли в массы, гений самого Александра Сергеевича признавался, поэт был важным, нужным человеком, проповедующим мораль, философию, просвещение. Но всё изменилось, когда декабристы подняли восстание. Вольнодумство пресекалось гораздо жёстче: царям не нужны были новые бунты. Лермонтов писал в это время, и потому его пророк, несущий истину, не признается обществом.

Таким образом, отличие двух стихотворений отображает разницу двух поколений России – до и после декабристского восстания.

Вариант 2

Пророк Пушкина — страдающий, измотанный странник, лишённый всего и скитающийся по мрачной пустыне без цели существования. Но однажды на перепутье к нему является шестикрылый серафим — посланник Бога.

Как бы перехватывая эстафету у Пушкина, Лермонтов пишет о Пророке спустя уже какое-то время после просветления. Перед нами предстаёт крайне депрессивная картина. Просветлённый, полный надежд на светлое будущее мудрец пошёл доносить до людей мир и любовь, но был ими освистан и изгнан. В их глазах он не разглядел ничего, кроме ненависти и порока. А серая масса увидела в нём лишь гордеца и мошенника.

Бежав от общества в мир девственной природы, медиум Бога пребывает в гармонии со Вселенной, всё дальше отдаляясь от отвергнувшей его мирской суеты. Лермонтов, как и Пушкин, видит в поэте благословлённого самим Всевышним пророка. Но в то же время, основываясь на своём личном жизненном опыте, он считает, что реальный мир слишком жесток, и все призывы к истинным, высоким ценностям потонут в гомоне толпы.

Вариант 3

Стихотворение Пророк А.С.Пушкина было написано в 1826 году. М.Ю.Лермонтов написал одноименное стихотворение в 1841 году, тем самым продолжая творение Пушкина. В двух одноименных стихотворениях затрагивается тема поэта и поэзии. Тем не менее, у этих произведений достаточно много различий.

Для того чтобы проследить это, проведём их сравнение, ведь в данном случае это очень важно. Пророк Пушкина носитель истины, так необходимой людям. Своего героя он меняет из ужасного во всевидящего. Прототипом пророка является библейский персонаж Исайе. Библейская лексика, множество церковной лексики, архаизмы создают торжественность стиля.

Портрет героя, видимый со стороны, вызывает жалость, ведь он полностью разочарован в своём существовании, более того, чувствует себя одиноким. В отличие от Пушкина Лермонтов использует современную лексику, что приближает нас к реальной и повседневной жизни. Благодаря этому нам легче понять, что творится на душе у героя. Таким образом, анализирую оба стихотворения, мы понимаем, что здесь прослеживаются как сходства, так и различия.

Несмотря на то, что поэты использовали для основы одни библейские источники, смысл творений получился разным. Это, в какой-то степени, свидетельствует о том, что у поэтов были разные взгляды на мир. Кроме того, у писателей отличаются судьбы и направления в их творчестве, и всё это сыграло решающую роль в написании этих стихов.

Вариант 4

Стихотворение создано в жанре классической оды. В нем использованы возвышенные слова, характерные для этого поэтического жанра. Этим Пушкин хотел подчеркнуть, что ода, как литературный жанр, должна прекратить служить власть предержащим. Это был вызов старой литературной школе, последователями которой были Державин, Ломоносов, Карамзин, отчасти Жуковский.

Стихотворение наполнено аллегориями. Под пророком подразумевается поэт, духовно перерожденный, тонко чувствующий страдания, красоту природы, язык зверей. Он видит и слышит не так, как видят и слышат обычные люди.

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка,

В очах людей читаю я

О библейской теме свидетельствуют и многочисленные старославянизмы (глагол, виждь, внемли, десница и другие), употребление которых воспринимается более логично, если вспомнить, что в XIX веке Библия издавалась, читалась и изучалась на старославянском языке.

Безверие и уныние, которыми пронизано стихотворение Лермонтова, связаны не только с гонениями его творчества, но и с общими настроениями, царившими в тогдашней Российской среде. Если Пушкинский Пророк, вдохновленный гласом Божьим, идет из пустыни к людям, то пророк Лермонтова, напротив, бежит от людей в пустыню.

же метафора развертывается в одноименном стихотворении А. С. Пушкина, полемическим ответом на которое в известной мере явился стихотворение Лермонтова.

В стихотворении “Пророк” свое развитие “пушкинской” темы Лермонтов подчеркнуто начинает именно с того момента, на котором остановился его предшественник: “С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенье пророка…”. И вот показывает Лермонтов судьбу того, кто, вняв “гласу бога”, явился в мир “глаголом жечь сердца людей”: “В меня все ближние мои Бросали бешено каменья”.

В стихотворении “Пророк” звучит протест против

непонимания поэта обществом. Лермонтов рассказывает о том, какова оказалась судьба поэта? пророка: его обличительные речи и высокие призывы встретили враждебное отношение со стороны людей, погрязших в “злобе и пороке”. Жажда свободы и ее непостижимость – важная тема лирики Лермонтова. “Пророк” – последняя капля в чаше его страданий.

Если пушкинское последние стихотворение “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” устремлено в будущее, то лермонтовский “Пророк” полон отчаяния, в нем нет надежды на признание потомков, нет уверенности в том, что годы труда не пропали даром. Осмеянный, презираемый пророк – вот лермонтовское продолжение и опровержение строк Пушкина:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

Лермонтовскому “Пророку” внемлет лишь мирная, незнающая людских пророков природа, “шумный град” же встречает его насмешками “самолюбивой” пошлости, неспособной понять высокое аскетическое инакомыслие.

В соответствии со всем духом творчества Лермонтова тема “Пророка” раскрывается как трагическая. Она весьма многогранна: это и образ общества враждебного “любви и правде”, и образ страдающей в таком обществе свободной творческой личности, и мотив трагичной разобщенности интеллигенции и народа, их взаимного непонимания.

Белинский относил “Пророка” к лучшим созданиям Лермонтова: “Какая глубина мысли, какая страшная энергия выражения! Таких стихов долго, долго не дождаться России!…”

По Михаилу Юрьевичу Лермонтову, творчество, это не просто талант, это дар, преподнесенный Господом. И не каждому одаренному человеку удается ему соответствовать.

Образ лирического героя-поэта в произведениях Михаила Юрьевича, не похожи на образы поэтов остальных писателей. Лермонтов с тревогой и грустью пишет о поэтическом даре, боясь уронить его с пьедестала, куда вознес его народ.

В лермонтовском описании поэта нет восхищения своим даром Пушкина. Михаил Юрьевич представляет читателю поэта, как глубоко одинокого человека, с тяжелой судьбой.

О стольких громких победах мог бы рассказать этот кинжал. О боевых заслугах, восхваляемых народом. Тогда у него была жизнь, которая кипела и бурлила водоворотом страстей.

Сейчас же он позабыт и покрыт ржавчиной и пылью, как часть интерьера, если выражаться тактично. По сути же, он просто ненужный хлам.

Так автор ассоциирует себя с этим кинжалом. Поэт забыт. Забыты его прошлые победы и признания общества. Он страдает т творческого кризиса, ненужности. Его больше не слышат. Да и не хотят.

Общество его не воспринимает. В него бросают камнями, называя сумасшедшим, выслушав проповеди нищего поэта, видящего насквозь все низменные пороки общества.

Некогда, гремевший на всю страну, талантливый, подающий надежды поэт, сейчас вынужден бежать в пустыню, прикрываясь нищенскими лохмотьями, от грязи пороков людей в пустыню. Он больше не может выносить свой дар, за который платит такую большую цену. Не может быть посмешищем для общественного мнения, даже осознавая всю его порочность и испорченность.

Образ поэта в творчестве Михаила Юрьевича, как противопоставление общественному мнению, толпе. Поэтому его поэт всегда одинок и грустен, не нужен этому заблудшему миру, которому и так хорошо живется в своих грехах, позволяя себе н отвечать ни за что. А всю вину можно свалить на одного изгоя, который думает никак все, говорит никак все и не может жить как все остальные, обманывая себя, предавая собственные идеалы и принципы.

Также читают:

Картинка к сочинению Поэт-пророк в творчестве Лермонтова

Композиция

Композиция – 7 четверостиший, основанных на библейском сюжете о пророке Иеремии. Автор проводит параллель между ним и лирическим героем, он тоже пророк, но никому не нужный, презираемый Можно обозначить смысловое деление на три части: в первой (две первые строфы) лирический герой рассказывает о своём пророческом даре и злоключениях, связанных с ним; во второй (3-4 строфы) описывается уединённая жизнь пророка в пустыне, её прелесть и спокойствие: в трёх последних четверостишиях – восприятие окружающих лирического героя, его отчуждённость, непринятие толпой.

Начиная с 1836 г. тема поэзии получает в творчестве Лермонтова новое звучание. Он создает целый цикл стихов, в которых высказывает свое поэтическое кредо, свою развернутую идейно-художественную программу. Это «Кинжал» (1838 г.), «Поэт» (1838 г.), «Не верь себе» (1839 г.), «Журналист, Читатель и Писатель» (1840 г.) и, наконец, «Пророк» – одно из последних и наиболее значительных стихотворений Лермонтова, завершающее в его творчестве тему поэта. Метафорическое изображение поэта-гражданина в образе пророка характерно для декабристской поэзии. Та же метафора развертывается в одноименном стихотворении А. С. Пушкина, полемическим ответом на которое в известной мере явился стихотворение Лермонтова.
В стихотворении «Пророк» свое развитие «пушкинской» темы Лермонтов подчеркнуто начинает именно с того момента, на котором остановился его предшественник: «С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенье пророка…». И вот показывает Лермонтов судьбу того, кто, вняв «гласу бога», явился в мир «глаголом жечь сердца людей»: «В меня все ближние мои Бросали бешено каменья».
В стихотворении «Пророк» звучит протест против непонимания поэта обществом. Лермонтов рассказывает о том, какова оказалась судьба поэта-пророка: его обличительные речи и высокие призывы встретили враждебное отношение со стороны людей, погрязших в «злобе и пороке». Жажда свободы и ее непостижимость – важная тема лирики Лермонтова. «Пророк» – последняя капля в чаше его страданий. Если пушкинское последние стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» устремлено в будущее, то лермонтовский «Пророк» полон отчаяния, в нем нет надежды на признание потомков, нет уверенности в том, что годы труда не пропали даром. Осмеянный, презираемый пророк – вот лермонтовское продолжение и опровержение строк Пушкина:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Лермонтовскому «Пророку» внемлет лишь мирная, незнающая людских пророков природа («И звезды слушают меня, Лучами радостно играя»), «шумный град» же встречает его насмешками «самолюбивой» пошлости, неспособной понять высокое аскетическое инакомыслие.
В соответствии со всем духом творчества Лермонтова тема «Пророка» раскрывается как трагическая. Она весьма многогранна: это и образ общества враждебного «любви и правде», и образ страдающей в таком обществе свободной творческой личности, и мотив трагичной разобщенности интеллигенции и народа, их взаимного непонимания.
Белинский относил «Пророка» к лучшим созданиям Лермонтова: «Какая глубина мысли, какая страшная энергия выражения! Таких стихов долго, долго не дождаться России!…»

«Пророк», написанный в 1841 году, — одно из самых последних стихотворений Лермонтова, его поэтическое прощание и завещание. А начало его творческого пути, принесшее ему известность и славу, но в то же время и определившее дальнейший «тернистый путь», — это стихотворение «Смерть поэта» 1837 года, утверждающее святость для России «дивного гения» Пушкина и бросающее гневное обвинение палачам «Свободы, Гения и Славы». Так сошлись начала и концы в творчестве Лермонтова, так сам поэт протянул связующую нить от поэзии Пушкина к своему творчеству. Оба они заложили основу того особого понимания искусства и миссии поэта, которое отличает русскую литературу. «Поэт в России — больше, чем поэт», он — Пророк. Но что мы вкладываем в это слово, определяющее истинного поэта? Что видел в поэте-пророке каждый из двух гениев русской литературы — Пушкин и Лермонтов?
Безусловно, «Пророк» Лермонтова сознательно продолжает пушкинского «Пророка», написанного в 1826 году. Даже последовательность библейских книг, вдохновивших поэтов, именно такова: книга Пророка Иеремии, на которую ориентирован лермонтовский «Пророк», следует за книгой Пророка Исайи, видение которого составляет сюжетно-образную основу стихотворения Пушкина.
Более того, лермонтовское стихотворение начинается со строк, рисующих Пророка в той ситуации, в которой закончил свое стихотворение Пушкин:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
(А. Пушкин)
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка…
(М. Лермонтов)
Остановимся на этих словах Лермонтова — ведь дальше все будет не так, как предполагал пушкинский пророк. Почему — вот главный вопрос, который возникает при чтении «Пророка» Лермонтова. Что же произошло? Люди не поняли и не приняли пророка, потому что в их очах лишь «страницы злобы и порока»? Или же сам пророк оказался не способен исполнить великую миссию, возложенную на него? Но тогда стал бы Лермонтов для русской литературы тем, чем он является? Ведь недаром назвал его Мережковский «поэтом сверхчеловечества», а может быть, еще точнее — «ночным светилом русской поэзии». А Пушкин давно уже признан «солнцем русской поэзии». Не в этом ли лежит сходство и различие двух поэтов-пророков?
Может быть, но, к сожалению, судьбы их в чем-то схожи. Погиб «невольник чести» Пушкин, «пал, оклеветанный молвой»; погиб одинокий и непонятый Лермонтов, презираемый и изгоняемый отовсюду пророк, побиваемый каменьями. Но ведь сказано: «Нет пророка в своем отечестве». Не в этом ли дело? Ведь и Пушкину довелось уже после его «Пророка» столкнуться с судом «черни тупой», которая не может и не хочет принимать слово Высшей истины — оно «жжет» сердце, бередит и тревожит душу. Но Пушкину присуще уникальное чувство гармонии и равновесия, которое всегда позволяло ему сохранить «покой и волю», вне зависимости от внешних условий жизни. И итог его закономерен:
Веленью Божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
Но не таков Лермонтов: его страстная, мятущаяся душа не знает покоя, «из пламя и света рожденное слово» жжет и стремится воспламенить других «железным стихом, облитым горечью и злостью». Как показательна с этой точки зрения тематическая рифма в «Пророке»: «ученья» — «каменья»! Каменья брошены в непризнанного пророка, но и он «дерзко» бросает «им в глаза железный стих». Даже в ритмике двух стихотворений, несмотря на одинаковый размер — четырехстопный ямб с пиррихием, — явно чувствуется разница. Пушкинское звучит плавно, величаво, торжественно, что поддерживается высокой лексикой, изобилующей славянизмами, и особым фонетическим строем с преобладанием звонких согласных и гласного «широкого пространства» — [о]. В лермонтовском «Пророке» больше взрывных согласных («посыпал пеплом», «бежал», «в пустыне»), что создает определенную напряженность и прерывистость звучания, а акцентировка на гласном «у» создает печальную, тоскливую интонацию: «и вот в пустыне я живу», «как он угрюм и худ и бледен».
Да, лермонтовского пророка ждет печаль и тоска, и путь его создает как бы обратное движение по сравнению с пушкинским пророком. Тот из «пустыни мрачной», преобразованный и вдохновленный Божественным словом, идет с надеждой к людям. Лермонтовский пророк, наоборот, принявшись поначалу с энтузиазмом «провозглашать» «любви и правды чистые ученья», вынужден «посыпав пеплом главу» бежать из городов — опять в пустыню. Но стоит задуматься, идет ли здесь речь об одной и той же пустыне или в это слово вложены разные понятия?
Пушкинский пророк оказывается в пустыне, «духовной жаждою томим». Это пустыня духа, не наполненного Божественным содержанием, которое одно только и может утолить его жажду, а потому пустыня в пушкинском стихотворении не имеет прямого пространственного значения. В библейском смысле пустыня — это символ страдания и очищения. Недаром здесь и только здесь поэту может явиться посланец Неба — «шестикрылый серафим», который производит страшные, болезненные, но необходимые для будущего рождения пророка преобразования поэта, а «перепутье» — это символ духовного поиска.
Иначе обстоит дело у Лермонтова. Как и в написанном в том же году стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», пустыня здесь имеет два семантических признака. С одной стороны, это пространство, противостоящее городу, людскому поселению и всему миру созданного человеком зла. С другой стороны, это слово несет в себе значение открытого, большого пространства, имеет признак бескрайности. Именно в пустыне лермонтовский пророк, живя, «как птицы, даром божьей пищи», тоже получает своеобразное утоление жажды — того, чего он был лишен в городе, — общения. Его не слушали люди в городе, но в пустыне, пространстве, где сохраняется «завет предвечного», ему не только «тварь покорна … земная», но его слушают звезды, «лучами радостно играя». Эта же ситуация «общения» повторяется в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…»: одиночеству поэта в мире людей противостоит единение со всем мирозданием.
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
Становясь участником этого диалога, поэт обретает гармонию, свободу и покой. Но в «Пророке» ему этого не дано найти — он, несмотря ни на что, должен нести свой крест, должен выполнять свою тяжкую миссию:
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами.
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Кажется, ситуация осталась прежней: пророка презирают, ему не верят, подвергают осмеянию. А сам он: остался ли он прежним? И да, и нет. Он сохраняет верность своему призванию и предназначению, но нет в нем уже былой гордости и самонадеянности, убежденности в своем «всеведенье», стремления «провозглашать» высшую истину. Может быть, в том и была его ошибка, что божественный огонь «любви и правды», «чистые ученья» нельзя «дерзко бросать» в глаза людям?
Пророческое служение бывает разным, и путь у каждого пророка — свой. Но главное для любого из пророков — хранить свято «завет предвечного» и несмотря ни на что нести его людям. Когда-то Лермонтов задавался вопросом:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?
Пророк «проснулся», но теперь он стал мудрее: людской род несовершенен, и пороки, и злоба присущи ему; но есть в нем то, что вызывает «странную любовь» поэта, которая одна может найти путь к сердцам людей и принести им слово любви Божественной.

По ночам, когда звуки стихали,
Он садился в раздумье к столу,
Ненаписанными стихами
Горы смутно темнели сквозь мглу.
За окном засыпал Пятигорск.
И душа ни о чем не жалела,
И черешен последняя горсть
На тарелке кроваво алела.
Л.Хаустов.
В.Г. Белинский так писал о лермонтовской поэзии «…нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни. Но везде вопросы, которые мрачат душу, леденят сердце». Личная судьба поэта и общественно-политическая обстановка эпохи ре-акции наложили отпечаток на его поэзию. Неудовлетворенность существующим порядком вещей носит у Лермонтова активный характер. Стихи для него – орудие борьбы, и его разочарование переходит в гневный обличительный протест против общественно-политических устоев самодержавной России. Одной из центральных тем в творчестве Лермонтова является тема поэта и поэзии.
Каждому большому художнику свойственны раздумья о смысле и назначении своего творчества. Уже в юности Лермонтов имел ясный взгляд на то, что должен воспевать в своих стихах настоящий поэт. Он хотел, чтобы поэзия звала людей любить родину и свободу. Поэт – это человек, одаренный «высокой мыслью и душой», ни перед кем не склоняющий «гордого чела», ничего не страшащийся.
В 1841 году было написано стихотворение «Пророк». Как и Пушкин, автор называет поэта пророком, роль и долг которого заключается в том, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Пушкин в своем стихотворении «Пророк» показал поэта до того, как тот приступил к высокому служению. Лермонтов как бы продолжил наблюдение за судьбой избранника. Он изобразил жизнь поэта, осмеянного за свою проповедь, и это – трагическое осмысление темы:
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Так безысходно и мрачно звучат первые строки стихотворения. Произведение писалось в последние месяцы жизни Лермонтова. В нем, как будто предчувствуя скорую гибель, автор оглядывается на пройденный путь. В его взгляде с новой силой воплощается глубокая скорбь, всегда сопутствующая поэту. «Пророк» – последняя капля в чаше его страданий: уже нет никакой надежды на признание потомков, нет уверенности в том, что годы труда не прошли даром. В глазах людей читаются «страницы злобы и порока». Почему? Чем неугоден сладкозвучный язык его музы?
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья, –
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья…
Не трудно догадаться, о какой правде говорит опальный поэт. Естественно, что его правда, обличающая самодержавный строй и крепостничество, не понравилась светскому обществу. Лермонтов был окружен злословием, недоброжелательным отношением. Пылкое сердце поэта с болью и горечью отзывалось на резкую и необоснованную критику. Лермонтов все более уединялся, даже на пышных балах в дворянских собраниях он был одинок, задумчив, молчалив:
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу…
Пустыня – это мир без мечты и надежды. Здесь поэт нашел свой последний приют. В самом себе, в своих мыслях и переживаниях. Горьким сарказмом полны финальные строфы этого печального откровения:
…Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Лишь природа, чистая и искренняя, принимает изгнанника. Общение с ней приносит ему нравственное удовлетворение и душевный покой:
И звезды слушают меня
Лучами радостно играя…
И здесь же антитеза – среди людей поэту плохо, неуютно, они смеются над его нищетой и незащищенностью:
…Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
«Пророк» написан четырехстопным ямбом с чередованием мужской и женской рифмы. Жанр – лирическая исповедь. Композиционно произведение делится на три части: первая часть – жизнь и деятельность поэта до ухода в пустыню; вторая – поэт в пустыне; третья – гневный финал стихотворения.
Все строфы – четверостишия, кроме последней, имеют перекрестную рифмовку. В последней строфе Лермонтов использует опоясывающую рифму, которая придает поэтическому повествованию большую завершенность.
Автор прибегает к устаревшим словам, стараясь сохранить стиль пушкинского «Пророка» («судия», «град», «очи», «камелья», «завет»). Торжественные эпитеты наполняют стихотворение взволнованной интонацией и некоторой тай-ной («чистые ученья», «божья пища», «вечный судия», «шумный град»).
Восклицательные предложения в двух завершающих строфах звучат вызовом. Это момент наивысшего напряжения, точка кипения. Обида поэта, горечь и боль вырвались наружу.
Стихи М.Ю. Лермонтова – это почти всегда напряженный внутренний монолог, искренняя исповедь, надежда найти благодарного читателя и слушателя. Поэт глубоко и тонко раскрывает психологию лирического героя, его мгновенные настроения и переживания. Во многих стихах поэта звучит тревога за судьбу русской литературы, за судьбы истинных «певцов невидимого счастья», ведь в руках бездарей поэзия может быть просто ничтожной «игрушкой золотой».

Во второй части рассказывается о жизни пророка в изгнании в пустыне. Он находит утешение и приют на лоне природы, а не в городе, где лермонтовский герой не был принят окружением. Город и природа словно противопоставляются друг другу в данном произведении. Так же создатель стихотворения в начале этой части указывает на то, что пророк сожалеет в какой-то степени о своем предназначении, и о том, что он не может донести до народа простые праведные истины. М.Ю. Лермонтов делает отсылку в первой строчке на древнюю иудейскую традицию: в знак великой скорби и покаяния посыпать голову пеплом. Характеристика лермонтовского Пророка – это описание типичного романтического героя: он одинок, не понят и недооценен окружением, потому что на голову выше его как в интеллектуальном, так и в моральном аспектах. Он чувствует в себе предназначение показать людям их духовную нищету, но не может его реализовать, так как общество не хочет смотреть правде в глаза. Поэтому внутренний конфликт, порожденный невозможностью применить свои исключительные умения и знания, оборачивается для него трагедией. Герой удаляется прочь от мира, отворачивается от него, но в этом жесте теряет важнейшую часть себя.

«Пророк», написанный в 1841 году, – одно из самых последних стихотворений Лермонтова, его поэтическое прощание и завещание. А начало его творческого пути, принесшее ему известность и славу, но в то же время и определившее дальнейший «тернистый путь», – это стихотворение «Смерть поэта» 1837 года, утверждающее святость для России «дивного гения» Пушкина и бросающее гневное обвинение палачам «Свободы, Гения и Славы». Так сошлись начала и концы в творчестве Лермонтова, так сам поэт протянул связующую нить от поэзии Пушкина к своему творчеству. Оба они заложили основу того особого понимания искусства и миссии поэта, которое отличает русскую литературу. «Поэт в России – больше, чем поэт», он – Пророк. Но что мы вкладываем в это слово, определяющее истинного поэта? Что видел в поэте-пророке каждый из двух гениев русской литературы – Пушкин и Лермонтов?
Безусловно, «Пророк» Лермонтова сознательно продолжает пушкинского «Пророка», написанного в 1826 году. Даже последовательность библейских книг, вдохновивших поэтов, именно такова: книга пророка Иеремии, на которую ориентирован лермонтовский «Пророк», следует за книгой Пророка Исайи, видение которого составляет сюжет- но-образную основу стихотворения Пушкина.
Более того, лермонтовское стихотворение начинается со строк, рисующих Пророка в той ситуации, в которой закончил свое стихотворение Пушкин:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли.
Глаголом жги сердца людей.
(А. Пушкин)
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка…
(М. Лермонтов)
Остановимся на этих словах Лермонтова – ведь дальше все будет не так, как предполагал пушкинский пророк. Почему- вот главный вопрос, который возникает при чтении «Пророка» Лермонтова. Что же произошло? Люди не поняли и не приняли пророка, потому что в их очах лишь «страницы злобы и порока»? Или же сам пророк оказался не способен исполнить великую миссию, возложенную на него? Но тогда стал бы Лермонтов для русской литературы тем, чем он является? Ведь недаром назвал его Мережковский «поэтом сверхчеловечества», а может быть, еще точнее – «ночным светилом русской поэзии». А Пушкин давно уже признан «солнцем русской поэзии». Не в этом ли лежит сходство и различие двух поэтов-пророков?
Может быть, но, к сожалению, судьбы их в чем-то схожи. Погиб «невольник чести» Пушкин, «пал, оклеветанный молвой»; погиб одинокий и непонятый Лермонтов, презираемый и изгоняемый отовсюду пророк, побиваемый каменьями. Но ведь сказано: «Нет пророка в своем отечестве». Не в этом ли дело? Ведь и Пушкину довелось уже после его «Пророка» столкнуться с судом «черни тупой», которая не может и не хочет принимать слово Высшей истины – оно «жжет» сердце, бередит и тревожит душу. Но Пушкину присуще уникальное чувство гармонии и равновесия, которое всегда позволяло ему сохранить «покой и волю», вне зависимости от внешних условий жизни. И итог его закономерен:
Веленью Божию, о муза, будь послушна.
Обиды не страшась, не требуя венца.
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
Но не таков Лермонтов: его страстная, мятущаяся душа не знает покоя, «из пламя и света рожденное слово» жжет и стремится воспламенить других «железным стихом, облитым горечью и злостью». Как показательна с этой точки зрения тематическая рифма в «Пророке»: «ученья» – «каменья»! Каменья брошены в непризнанного пророка, но и он «дерзко» бросает «им в глаза железный стих». Даже в ритмике двух стихотворений, несмотря на одинаковый размер- четырехстопный ямб с пиррихием, – явно чувствуется разница. Пушкинское звучит плавно, величаво, торжественно, что поддерживается высокой лексикой, изобилующей славянизмами, и особым фонетическим строем с преобладанием звонких согласных и гласного «широкого пространства»- [о]. В лермонтовском «Пророке» больше взрывных согласных («посыпал пеплом», «бежал», «в пустыне»), что создает определенную напряженность и прерывистость звучания, а акцентировка на гласном «у» создает печальную, тоскливую интонацию: «и вот в пустыне я живу», «как он угрюм и худ и бледен».
Да, лермонтовского пророка ждет печаль и тоска, и путь его создает как бы обратное движение по сравнению с пушкинским пророком. Тот из «пустыни мрачной», преобразованный и вдохновленный Божественным словом, идет с надеждой к людям. Лермонтовский пророк, наоборот, принявшись поначалу с энтузиазмом «провозглашать» «любви и правды чистые ученья», вынужден, «посыпав пеплом главу», бежать из городов – опять в пустыню. Но стоит задуматься, идет ли здесь речь об одной и той же пустыне или в это слово вложены разные понятия?
Пушкинский пророк оказывается в пустыне, «духовной жаждою томим». Это пустыня духа, не наполненного Божественным содержанием, которое одно только и может утолить его жажду, а потому пустыня в пушкинском стихотворении не имеет прямого пространственного значения. В библейском смысле пустыня – это символ страдания и очищения. Недаром здесь и только здесь поэту может явиться посланец Неба- «шестикрылый серафим», который производит страшные, болезненные, но необходимые для будущего рождения пророка преобразования поэта, а «перепутье» – это символ духовного поиска.
Иначе обстоит дело у Лермонтова. Как и в написанном в том же году стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», пустыня здесь имеет два семантических признака. С одной стороны, это пространство, противостоящее городу, людскому поселению и всему миру созданного человеком зла. С другой стороны, это слово несет в себе значение открытого, большого пространства, имеет признак бескрайности. Именно в пустыне лермонтовский пророк, живя, «как птицы, даром божьей пищи», тоже получает своеобразное утоление жажды – того, чего он был лишен в городе, – общения. Его не слушали люди в городе, но в пустыне, пространстве, где сохраняется «завет предвечного», ему не только «тварь покорна … земная», но его слушают звезды, «лучами радостно играя». Эта же ситуация «общения» повторяется в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…»: одиночеству поэта в мире людей противостоит единение со всем мирозданием.
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
Становясь участником этого диалога, поэт обретает гармонию, свободу и покой. Но в «Пророке» ему этого не дано найти – он, несмотря ни на что, должен нести свой крест, должен выполнять свою тяжкую миссию:
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами.
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Кажется, ситуация осталась прежней: пророка презирают, ему не верят, подвергают осмеянию. А сам он: остался ли он прежним? И да, и нет. Он сохраняет верность своему призванию и предназначению, но нет в нем уже былой гордости и самонадеянности, убежденности в своем «всеведенье», стремления «провозглашать» высшую истину. Может быть, в том и была его ошибка, что божественный огонь «любви и правды», «чистые ученья» нельзя «дерзко бросать» в глаза людям?
Пророческое служение бывает разным, и путь у каждого пророка- свой. Но главное для любого из пророков – хранить свято «завет предвечного» и несмотря ни на что нести его людям. Когда-то Лермонтов задавался вопросом:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?
Пророк «проснулся», но теперь он стал мудрее: людской род несовершенен, и пороки, и злоба присущи ему; но есть в нем то, что вызывает «странную любовь» поэта, которая одна может найти путь к сердцам людей и принести им слово любви Божественной.

Сравнивать и оценивать литературные произведения очень неблагодарное дело, не нам дано судить о великом, и где те весы, на которых можно взвесить талант, определить его первенство, главенство, старшинство. В данной работе делается попытка не эстетической оценки двух стихотворений великих поэтов, а их разного видения мира.
Казалось бы, задана одна тема: “Пророк”, а как по-разному она решена у Александра Сергеевича Пушкина и Михаила Юрьевича Лермонтова!
В стихотворении А. С. Пушкина пророк — посланец Бога. Всевышний открыл глаза и уши поэту, сделав его “наместником” Бога на земле. Благодаря дарованному таланту, с него и много спрашивается. В стихотворении явно прослеживается что поэт, наделенный талантом, не может молчать, он жил во имя людей, принося им пользу, ибо он “поедник” между Богом и людьми. Он платит своей жизнью за искру таланта.
И Бога глас ко мне воззвал:
“Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей”.
Пушкин ничуть не преувеличивает своей роли на земле, в обществе людей. Он рано понял эту высокую миссию и гордо выполнял долг, неся людям слова добра и правды. Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова полно скорби и отчаяния. Кажется, слезы душат поэта, когда он окидывает взором окружающие его просторы. Не красоту и гармонию видит он, а горе и несправедливость.
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Поэт видит тщетность попытки образумить, научить людей чему-то прекрасному, справедливому, гуманному. Они воинственны, их гнев направлен против того, кто жаждет им помочь, готов положить на это свою жизнь.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
В стихотворении “Пророк” А. С. Пушкина дана картина сурового и страшного перерождения человека во всевидящего и всезнающего пророка, он терпит муки, но зато ему открывается высшая истина, которую он понесет людям. У Лермонтова — полнейший разлад с теми, кому он дарит свет правды. Его пророк — трагическая фигура, он терпит муки и одиночество ради тех, кто не желает и слышать его. Толпа воинственна, ей не нужен “герой”, открывающий правду, она предпочитает жить в “невежестве”, отдавая преимущество спокойствию, а не горению. Ее сытость сродни свиному хлеву. Окружающие отвергают саму возможность слушать поэта-пророка, боятся истины, освобождения от любых пут, будь то неведение, рабство или ложь. Старцы пугают им своих внуков:
Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
Эти два стихотворения — пример тому, как гениально отражается время в творениях художников и насколько различны могут быть пути решения одних и тех же вопросов в творчестве больших поэтов, разделенных важным историческим рубежом: восстанием декабристов, положившим начало смелому, пусть и безрассудному, решению главной русской проблемы — уничтожению абсолютизма в России. Это два взгляда на назначение поэта и поэзии в разные периоды истории России.

Анализ стихотворения Лермонтова «Пророк»
Известный литературный критик Белинский охарактеризовал поэзию Михаила Юрьевича Лермонтова следующими словами – «везде вопросы, которые мрачат душу, леденят сердце». Нелёгкая судьба поэта, события в жизни страны, происходившие при жизни Лермонтова, наложили глубокий отпечаток на его творчество. Лермонтов относился к стихам, как к некому оружию (сразу же вспоминаются слова Сергея Есенина – «Тот сел у пушки, этот – у пера…»). Разочаровываясь в укладе жизни русского народа, поэт изобличал пороки государства, несправедливость по отношению к простым людям. Немало внимания Лермонтов уделил теме предназначения поэта и самой поэзии.
Ещё будучи начинающим поэтом Михаил Юрьевич поставил для своего творчества определённые задачи. Он считал, что его поэзия должна приучать людей к любви к родине, к окружающем людям, к свободной жизни. По мнению Лермонтова, поэт – это в какой-то степени пророк, он должен быть независимым и смелым.
В 1841-ом году Михаил Юрьевич Лермонтов пишет своё знаменитое стихотворение «Пророк». В строках этого произведения он утверждает, что поэт есть пророк, который должен при помощи своего творчества «глаголом жечь сердца людей». Многие литературные критики отметили, что это стихотворение Лермонтова – это продолжение «Пророка» Пушкина.
Многие строки стихотворения Лермонтова «Пророк» звучат довольно мрачно. И это тоже неспроста – поэт писал его в последние годы своей жизни. Складывается впечатление, что он предчувствовал свою скорую гибель. Он анализировал собственную судьбу с высоту прожитых лет.
Стихотворение «Пророк» Лермонтов написал четырёхстопным ямбом, чередуя в нём женские и мужские рифмы. Это произведение – некая лирическая исповедь поэта, композиция которой разделена на три части. В первой рассказывается о судьбе и деятельности поэта. Во второй части произведения поэт попадает в пустыню. И в самом финале стихотворения «Пророк» звучит гнев.
Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова «Пророк» — моё самое любимое произведение этого поэта.

Источник

метки: Пророк, Лермонтов, Стихотворение, Любимый, Пустыня, Пушкин, Человек, Создавать

Безусловно, «Пророк» Лермонтова сознательно продолжает пушкинского «Пророка», написанного в 1826 году. Даже последовательность библейских книг, вдохновивших поэтов, именно такова: книга Пророка Иеремии, на которую ориентирован лермонтовский «Пророк», следует за книгой Пророка Исайи, видение которого составляет сюжетно-образную основу стихотворения Пушкина.

Более того, лермонтовское стихотворение начинается со строк, рисующих Пророка в той ситуации, в которой закончил свое стихотворение Пушкин:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

(А. Пушкин)

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка…

(М. Лермонтов)

Остановимся на этих словах Лермонтова — ведь дальше все будет не так, как предполагал пушкинский пророк. Почему — вот главный вопрос, который возникает при чтении «Пророка» Лермонтова. Что же произошло? Люди не поняли и не приняли пророка, потому что в их очах лишь «страницы злобы и порока»? Или же сам пророк оказался не способен исполнить великую миссию, возложенную на него? Но тогда стал бы Лермонтов для русской литературы тем, чем он является? Ведь недаром назвал его Мережковский «поэтом сверхчеловечества», а может быть, еще точнее — «ночным светилом русской поэзии». А Пушкин давно уже признан «солнцем русской поэзии». Не в этом ли лежит сходство и различие двух поэтов-пророков?

Может быть, но, к сожалению, судьбы их в чем-то схожи. Погиб «невольник чести» Пушкин, «пал, оклеветанный молвой»; погиб одинокий и непонятый Лермонтов, презираемый и изгоняемый отовсюду пророк, побиваемый каменьями. Но ведь сказано: «Нет пророка в своем отечестве». Не в этом ли дело? Ведь и Пушкину довелось уже после его «Пророка» столкнуться с судом «черни тупой», которая не может и не хочет принимать слово Высшей истины — оно «жжет» сердце, бередит и тревожит душу. Но Пушкину присуще уникальное чувство гармонии и равновесия, которое всегда позволяло ему сохранить «покой и волю», вне зависимости от внешних условий жизни. И итог его закономерен:

13 стр., 6195 слов

Значение творчества А.С. Пушкина в русской литературе

… а “Пушкин,— говорил Луначарский,— был русской вес-ной, Пушкин был русским утром, Пушкин был русским Адамом”. История показала, что Пушкин не … мимолетное виденье, , Как гений чистой красоты… Пушкинское творчество—это творчество “по законам красоты”, одно из высших проявлений … так счастливо, так оплодотворяюще. С течением его значение Пушкина, насущная его для нас необходимость не только …

Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

Но не таков Лермонтов: его страстная, мятущаяся душа не знает покоя, «из пламя и света рожденное слово» жжет и стремится воспламенить других «железным стихом, облитым горечью и злостью». Как показательна с этой точки зрения тематическая рифма в «Пророке»: «ученья» — «каменья»! Каменья брошены в непризнанного пророка, но и он «дерзко» бросает «им в глаза железный стих». Даже в ритмике двух стихотворений, несмотря на одинаковый размер — четырехстопный ямб с пиррихием, — явно чувствуется разница. Пушкинское звучит плавно, величаво, торжественно, что поддерживается высокой лексикой, изобилующей славянизмами, и особым фонетическим строем с преобладанием звонких согласных и гласного «широкого пространства» — [о]. В лермонтовском «Пророке» больше взрывных согласных («посыпал пеплом», «бежал», «в пустыне»), что создает определенную напряженность и прерывистость звучания, а акцентировка на гласном «у» создает печальную, тоскливую интонацию: «и вот в пустыне я живу», «как он угрюм и худ и бледен».

Да, лермонтовского пророка ждет печаль и тоска, и путь его создает как бы обратное движение по сравнению с пушкинским пророком. Тот из «пустыни мрачной», преобразованный и вдохновленный Божественным словом, идет с надеждой к людям. Лермонтовский пророк, наоборот, принявшись поначалу с энтузиазмом «провозглашать» «любви и правды чистые ученья», вынужден «посыпав пеплом главу» бежать из городов — опять в пустыню. Но стоит задуматься, идет ли здесь речь об одной и той же пустыне или в это слово вложены разные понятия?

Пушкинский пророк оказывается в пустыне, «духовной жаждою томим». Это пустыня духа, не наполненного Божественным содержанием, которое одно только и может утолить его жажду, а потому пустыня в пушкинском стихотворении не имеет прямого пространственного значения. В библейском смысле пустыня — это символ страдания и очищения. Недаром здесь и только здесь поэту может явиться посланец Неба — «шестикрылый серафим», который производит страшные, болезненные, но необходимые для будущего рождения пророка преобразования поэта, а «перепутье» — это символ духовного поиска.

Иначе обстоит дело у Лермонтова. Как и в написанном в том же году стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», пустыня здесь имеет два семантических признака. С одной стороны, это пространство, противостоящее городу, людскому поселению и всему миру созданного человеком зла. С другой стороны, это слово несет в себе значение открытого, большого пространства, имеет признак бескрайности. Именно в пустыне лермонтовский пророк, живя, «как птицы, даром божьей пищи», тоже получает своеобразное утоление жажды — того, чего он был лишен в городе, — общения. Его не слушали люди в городе, но в пустыне, пространстве, где сохраняется «завет предвечного», ему не только «тварь покорна … земная», но его слушают звезды, «лучами радостно играя». Эта же ситуация «общения» повторяется в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…»: одиночеству поэта в мире людей противостоит единение со всем мирозданием.

10 стр., 4737 слов

«Пророк», анализ стихотворения Александра Сергеевича Пушкина

… направление , Жанровая природа, Размер стихотворения классицизм Краткий анализ Перед прочтением данного анализа рекомендуем ознакомиться со стихотворением Пророк. История создания, Тема стихотворения, Композиция Жанр – элегия. Стихотворный … «Пророка» представляет собой три части. Лирический герой «влачился в мрачной пустыне», но автор подчеркивает, что он «духовной жаждою томим». Иными словами, поэт …

Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,

И звезда с звездою говорит.

Становясь участником этого диалога, поэт обретает гармонию, свободу и покой. Но в «Пророке» ему этого не дано найти — он, несмотря ни на что, должен нести свой крест, должен выполнять свою тяжкую миссию:

Когда же через шумный град

Я пробираюсь торопливо,

То старцы детям говорят

С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!

Он горд был, не ужился с нами.

Глупец, хотел уверить нас,

Что Бог гласит его устами!

Кажется, ситуация осталась прежней: пророка презирают, ему не верят, подвергают осмеянию. А сам он: остался ли он прежним? И да, и нет. Он сохраняет верность своему призванию и предназначению, но нет в нем уже былой гордости и самонадеянности, убежденности в своем «всеведенье», стремления «провозглашать» высшую истину. Может быть, в том и была его ошибка, что божественный огонь «любви и правды», «чистые ученья» нельзя «дерзко бросать» в глаза людям?

Пророческое служение бывает разным, и путь у каждого пророка — свой. Но главное для любого из пророков — хранить свято «завет предвечного» и несмотря ни на что нести его людям. Когда-то Лермонтов задавался вопросом:

Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?

Иль никогда на голос мщенья

Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,

Покрытый ржавчиной презренья?

Пророк «проснулся», но теперь он стал мудрее: людской род несовершенен, и пороки, и злоба присущи ему; но есть в нем то, что вызывает «странную любовь» поэта, которая одна может найти путь к сердцам людей и принести им слово любви Божественной.

Источник

Сочинение на тему: Стихотворение Лермонтова «Пророк»

На чтение 3 мин Просмотров 516 Опубликовано 14 сентября, 2021

_________________________________________________________________________________________________
Сочинение.
Стихотворение Лермонтова «Пророк»

Сравнивать и оценивать литературные произведения очень неблагодарное дело, не нам дано судить о великом, и где те весы, на которых можно взвесить талант, определить его первенство, главенство, старшинство. В данной работе делается попытка не эстетической оценки двух стихотворений великих поэтов, а их разного видения мира-Казалось бы, задана одна тема: «Пророк», а как по-разному она решена у Александра Сергеевича Пушкина и Михаила Юрьевича Лермонтова! В стихотворении А. С. Пушкина пророк — посланец Бога. Всевышний открыл глаза и уши поэту, сделав его «наместником» Бога на земле. Благодаря дарованному таланту, с него и много спрашивается. В стихотворении явно прослеживается что поэт, одаренный талантом, не может молчать, он « л жить во имя людей, принося им пользу, ибо он «по- едник» между Богом и людьми. Он платит своей жизнью за ИСКРУ таланта. м Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждъ, и внемли, Исполнись волею моей, #, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей». Пушкин ничуть не преувеличивает своей роли на земле, в обществе людей. Он рано понял эту высокую миссию и гордо выполнял долг, неся людям слова добра и правды. Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова полно скорби и отчаяния. Кажется, слезы душат поэта, когда он окидывает взором окружающие его просторы. Не красоту и гармонию видит он,, а горе и несправедливость. С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенъе пророка, В очах людей читаю я ‘ Страницы злобы и порока. Поэт видит тщетность попытки образумить, научить людей чему-то прекрасному, справедливому, гуманному. Они воинственны, их гнев направлен против того, кто жаждет им помочь, готов положить на это свою жизнь. Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья: В меня все ближние мои Бросали бешено каменья. В стихотворении «Пророк» А. С. Пушкина дана картина сурового и страшного перерождения человека во всевидящего и всезнающего пророка, он терпит муки, но зато ему открывается высшая истина, которую он понесет людям. У Лермонтова — полнейший разлад с теми, кому он дарит свет правды. Его пророк — трагическая фигура, он терпит муки и одиночество ради тех, кто не желает и слышать его. Толпа воинственна, ей не нужен «герой», открывающий правду, она пРедпочитает жить в «невежестве», отдавая преимущество спо-Коиствию, а не горению. Ее сытость сродни свиному хлеву. Ок-РУЖающие отвергают саму возможность слушать поэта-пророка, боятся истины, освобождения от любых пут, будь то неве-, рабство или ложь. Старцы пугают им своих внуков: «Смотрите: вот пример для вас! Он горд был, не ужился с нами: Глупец, хотел уверить нас. Что Бог гласит его устами! Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!» Эти два стихотворения — пример тому, как гениально отра. жается время в творениях художников и насколько различны могут быть пути решения одних и тех же вопросов в творениях больших поэтов, разделенных важным историческим рубежом: восстанием декабристов, положившим начало смелому, пусть и безрассудному, решению главной русской проблемы — уничтожению абсолютизма в России. Это два взгляда на назначение поэта и поэзии в разные периоды истории России.
.

…

Источник

Стихотворение “Пророк” М. Ю. Лермонтова изучается на уроках литературы в 9 классе, оно считается одним из лучших произведений поэта. В стихотворении поднимается тема поэта и общества, при этом она связана с библейским сюжетом о пророке Иеремии. Полный и краткий анализ “Пророк” по плану поможет при подготовке к урокам.

Краткий анализ

История создания – написано в последний год жизни Лермонтова (между маем и июлем 1841 года).

Тема – участь поэта быть непонятым, толпа и поэт.

Композиция – эта лирическая исповедь написана от первого лица, состоит из 7 строф.

Жанр – лирическое стихотворение-исповедь. В нём подытожена тема поэта и толпы, чётко прослеживаются библейские мотивы.

Стихотворный размер – четырёхстопный ямб, с перекрёстной рифмовкой.

Метафоры – “страницы злобы и порока”, “читать в очах”.

Эпитеты – “божья пища”, “вечный судия”, “самолюбивая улыбка”, “шумный град”.

Перифраза – “вечный судия”, “предвечный”.

История создания

Лермонтов написал стихотворение “Пророк” в 1841 году незадолго до смерти, это его последнее произведение. Опубликовано оно было в 1844 году в “Отечественных записках”. Его отношения с общественностью значительно ухудшились: к тяжёлому характеру поэта прибавилась проблема неустройства в плане карьеры и разлад в личной жизни.

Это способствовало общему направлению в стихах 1841 года. Существует мнение, что рождение стихотворения “Пророк” – следствие споров Лермонтова с Одоевским В. Ф. Тема поэта и его признания была камнем преткновения в их горячих спорах. Большинство критиков признаёт, что это одно из лучших стихотворений Лермонтова.

Тема

Традиционная тема поэта и толпы, одиночества одарённого человека связана с библейским сюжетом о пророке Иеремии. Лирический герой предстаёт в образе пророка, который живёт лишь вдалеке от людей, там ему подчиняются звери (“мне тварь покорна там земная”), там он чувствует гармонию с природой (“и звёзды слушают меня, лучами радостно играя”).

Существование в обществе для него невозможно: он отвергнут, гоним, не понят. Его попытки проповедовать (писать, творить) закончились осуждением и презрением со стороны толпы “в меня все ближние мои бросали бешено каменья”.

Главная мысль: творческий человек – всегда изгой, он обречён на одиночество и непонимание. Это очень личное переживание, которое автор передаёт своему лирическому герою, он счастлив только наедине с Богом, вдали от людей – значит, это участь избранных, их судьба. Идея стихотворения – показать как несправедливо общество к тем, кто наделён “божьим даром”, показать творческую натуру обособленно от обывателей.

Композиция

Композиция – 7 четверостиший, основанных на библейском сюжете о пророке Иеремии. Автор проводит параллель между ним и лирическим героем, он тоже пророк, но никому не нужный, презираемый Можно обозначить смысловое деление на три части: в первой (две первые строфы) лирический герой рассказывает о своём пророческом даре и злоключениях, связанных с ним; во второй (3–4 строфы) описывается уединённая жизнь пророка в пустыне, её прелесть и спокойствие: в трёх последних четверостишиях – восприятие окружающими лирического героя, его отчуждённость, неприятие толпой.
Стихотворение написано четырёхстопным ямбом с перекрёстной рифмовкой.

Жанр – лирическое стихотворение. Некоторые критики называли это стихотворение прощальным, оно стало пророческим для самого автора. Спустя несколько месяцев он “навсегда ушёл” от людской злобы, от непонимания, осуждения, слухов и сплетен.
Инверсии, сравнение, анафора в 6-й и 7-й строфе делают лирическое повествование неспешным, спокойным, придают черты жанра жития или притчи.

Средства выразительности

Стихотворение пророк очень эмоционально и выразительно. Лермонтовские стихи всегда романтичные и грустные, на этот раз пропитаны трагизмом и обречённостью. Невозможность использовать свой дар во благо людям делает его бессмысленным.

Возвышенная лексика (провозглашать, град, старцы, глупец, судия, всеведенье,уста, глава, очи) и библейская (тварь земная, дар божий, пророк, завет) придают лирическому повествованию торжественность, наделяют его чертами библейской притчи, жития.
Благодаря этому общий тон произведения не нуждается в большом количестве эпитетов (“божья пища”, “вечный судия”, “самолюбивая улыбка”, “шумный град”), и метафор (“страницы злобы и порока”, “читать в очах”), оно очень целостное и эмоционально гармоничное. Перифраза“вечный судия”, “предвечный” используется, чтобы не повторять имя (слово “бог” также используется в 6-й строфе) всевышнего несколько раз. Причём из уст лирического героя мы слышим образы-перифразы, а людские речи используют слово “бог”. Это говорит об особых отношениях лирического героя-пророка и небесного отца.

Источник

«Пророк», написанный в 1841 году, — одно из самых последних стихотворений Лермонтова, его поэтическое прощание и завещание. А начало его творческого пути, принесшее ему известность и славу, но в то же время и определившее дальнейший «тернистый путь», — это стихотворение «Смерть поэта» 1837 года, утверждающее святость для России «дивного гения» Пушкина и бросающее гневное обвинение палачам «Свободы, Гения и Славы». Так сошлись начала и концы в творчестве Лермонтова, так сам поэт протянул связующую нить от поэзии Пушкина к своему творчеству. Оба они заложили основу того особого понимания искусства и миссии поэта, которое отличает русскую литературу. «Поэт в России — больше, чем поэт», он — Пророк. Но что мы вкладываем в это слово, определяющее истинного поэта? Что видел в поэте-пророке каждый из двух гениев русской литературы — Пушкин и Лермонтов?

Безусловно, «Пророк» Лермонтова сознательно продолжает пушкинского «Пророка», написанного в 1826 году. Даже последовательность библейских книг, вдохновивших поэтов, именно такова: книга Пророка Иеремии, на которую ориентирован лермонтовский «Пророк», следует за книгой Пророка Исайи, видение которого составляет сюжетно-образную основу стихотворения Пушкина.

Более того, лермонтовское стихотворение начинается со строк, рисующих Пророка в той ситуации, в которой закончил свое стихотворение Пушкин:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

(А. Пушкин)

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка…

(М. Лермонтов)

Остановимся на этих словах Лермонтова — ведь дальше все будет не так, как предполагал пушкинский пророк. Почему — вот главный вопрос, который возникает при чтении «Пророка» Лермонтова. Что же произошло? Люди не поняли и не приняли пророка, потому что в их очах лишь «страницы злобы и порока»? Или же сам пророк оказался не способен исполнить великую миссию, возложенную на него? Но тогда стал бы Лермонтов для русской литературы тем, чем он является? Ведь недаром назвал его Мережковский «поэтом сверхчеловечества», а может быть, еще точнее — «ночным светилом русской поэзии». А Пушкин давно уже признан «солнцем русской поэзии». Не в этом ли лежит сходство и различие двух поэтов-пророков?

Может быть, но, к сожалению, судьбы их в чем-то схожи. Погиб «невольник чести» Пушкин, «пал, оклеветанный молвой»; погиб одинокий и непонятый Лермонтов, презираемый и изгоняемый отовсюду пророк, побиваемый каменьями. Но ведь сказано: «Нет пророка в своем отечестве». Не в этом ли дело? Ведь и Пушкину довелось уже после его «Пророка» столкнуться с судом «черни тупой», которая не может и не хочет принимать слово Высшей истины — оно «жжет» сердце, бередит и тревожит душу. Но Пушкину присуще уникальное чувство гармонии и равновесия, которое всегда позволяло ему сохранить «покой и волю», вне зависимости от внешних условий жизни. И итог его закономерен:

Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

Но не таков Лермонтов: его страстная, мятущаяся душа не знает покоя, «из пламя и света рожденное слово» жжет и стремится воспламенить других «железным стихом, облитым горечью и злостью». Как показательна с этой точки зрения тематическая рифма в «Пророке»: «ученья» — «каменья»! Каменья брошены в непризнанного пророка, но и он «дерзко» бросает «им в глаза железный стих». Даже в ритмике двух стихотворений, несмотря на одинаковый размер — четырехстопный ямб с пиррихием, — явно чувствуется разница. Пушкинское звучит плавно, величаво, торжественно, что поддерживается высокой лексикой, изобилующей славянизмами, и особым фонетическим строем с преобладанием звонких согласных и гласного «широкого пространства» — [о]. В лермонтовском «Пророке» больше взрывных согласных («посыпал пеплом», «бежал», «в пустыне»), что создает определенную напряженность и прерывистость звучания, а акцентировка на гласном «у» создает печальную, тоскливую интонацию: «и вот в пустыне я живу», «как он угрюм и худ и бледен».

Да, лермонтовского пророка ждет печаль и тоска, и путь его создает как бы обратное движение по сравнению с пушкинским пророком. Тот из «пустыни мрачной», преобразованный и вдохновленный Божественным словом, идет с надеждой к людям. Лермонтовский пророк, наоборот, принявшись поначалу с энтузиазмом «провозглашать» «любви и правды чистые ученья», вынужден «посыпав пеплом главу» бежать из городов — опять в пустыню. Но стоит задуматься, идет ли здесь речь об одной и той же пустыне или в это слово вложены разные понятия?

Пушкинский пророк оказывается в пустыне, «духовной жаждою томим». Это пустыня духа, не наполненного Божественным содержанием, которое одно только и может утолить его жажду, а потому пустыня в пушкинском стихотворении не имеет прямого пространственного значения. В библейском смысле пустыня — это символ страдания и очищения. Недаром здесь и только здесь поэту может явиться посланец Неба — «шестикрылый серафим», который производит страшные, болезненные, но необходимые для будущего рождения пророка преобразования поэта, а «перепутье» — это символ духовного поиска.

Иначе обстоит дело у Лермонтова. Как и в написанном в том же году стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», пустыня здесь имеет два семантических признака. С одной стороны, это пространство, противостоящее городу, людскому поселению и всему миру созданного человеком зла. С другой стороны, это слово несет в себе значение открытого, большого пространства, имеет признак бескрайности. Именно в пустыне лермонтовский пророк, живя, «как птицы, даром божьей пищи», тоже получает своеобразное утоление жажды — того, чего он был лишен в городе, — общения. Его не слушали люди в городе, но в пустыне, пространстве, где сохраняется «завет предвечного», ему не только «тварь покорна … земная», но его слушают звезды, «лучами радостно играя». Эта же ситуация «общения» повторяется в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…»: одиночеству поэта в мире людей противостоит единение со всем мирозданием.

 




Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит;

Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,

И звезда с звездою говорит.

Становясь участником этого диалога, поэт обретает гармонию, свободу и покой. Но в «Пророке» ему этого не дано найти — он, несмотря ни на что, должен нести свой крест, должен выполнять свою тяжкую миссию:

Когда же через шумный град

Я пробираюсь торопливо,

То старцы детям говорят

С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!

Он горд был, не ужился с нами.

Глупец, хотел уверить нас,

Что Бог гласит его устами!

Кажется, ситуация осталась прежней: пророка презирают, ему не верят, подвергают осмеянию. А сам он: остался ли он прежним? И да, и нет. Он сохраняет верность своему призванию и предназначению, но нет в нем уже былой гордости и самонадеянности, убежденности в своем «всеведенье», стремления «провозглашать» высшую истину. Может быть, в том и была его ошибка, что божественный огонь «любви и правды», «чистые ученья» нельзя «дерзко бросать» в глаза людям?

Пророческое служение бывает разным, и путь у каждого пророка — свой. Но главное для любого из пророков — хранить свято «завет предвечного» и несмотря ни на что нести его людям. Когда-то Лермонтов задавался вопросом:

Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?

Иль никогда на голос мщенья

Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,

Покрытый ржавчиной презренья?

Пророк «проснулся», но теперь он стал мудрее: людской род несовершенен, и пороки, и злоба присущи ему; но есть в нем то, что вызывает «странную любовь» поэта, которая одна может найти путь к сердцам людей и принести им слово любви Божественной.

Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Стихотворение Лермонтова «Пророк». Поищите еще с сайта похожие.

Источник

Сочинение по стихотворению М.Ю. Лермонтова «Пророк»

Похожие сочинения:

Также читают:

Картинка к сочинению Поэт-пророк в творчестве Лермонтова

Популярные сегодня темы

Композиция

Значение творчества А.С. Пушкина в русской литературе

«Пророк», анализ стихотворения Александра Сергеевича Пушкина

Сочинение на тему: Стихотворение Лермонтова «Пророк»

Краткий анализ

История создания

Тема

Композиция

Средства выразительности