Прямая обязанность художника – показывать, а не доказывать. Приступая к своему ответу на доклад Вячеслава Ивановича Иванова, я должен сказать, что уклоняюсь от своих прямых обязанностей художника; но настоящее положение русского художественного слова явно показывает, что мы, русские символисты, прошли известную часть своего пути и стоим перед новыми задачами; в тех случаях, когда момент переходный столь определителей, как в наши дни, мы призываем на помощь воспоминание и, руководствуясь его нитью, устанавливаем и указываем, – может быть, самим себе более, чем другим, – свое происхождение, ту страну, из которой мы пришли. Мы находимся как бы в безмерном океане жизни и искусства, уже вдали от берега, где мы взошли на палубу корабля; мы еще не различаем иного берега, к которому влечет нас наша мечта, наша творческая воля; нас немного, и мы окружены врагами; в этот час великого полудня яснее узнаем мы друг друга; мы обмениваемся взаимно пожатиями холодеющих рук и на мачте поднимаем знамя нашей родины.
Дело идет о том, о чем всякий художник мечтает, – “сказаться душой без слова”, по выражению Фета; потому для выполнения той трудной задачи, какую беру на себя, – для отдания отчета в пройденном пути и для гаданий о будущем, – я избираю язык поневоле условный; и, так как я согласен с основными положениями В. Иванова, а также с тем методом, который он избрал для удобства формулировки, – язык свой я назову языком иллюстраций. Моя цель – конкретизировать то, что говорит В. Иванов, раскрыть его терминологию, раскрасить свои иллюстрации к его тексту; ибо я принадлежу к числу тех, кому известно, какая реальность скрывается за его словами, на первый взгляд отвлеченными; к моим же словам прошу отнестись как к словам, играющим служебную роль, как к Бедекеру, которым по необходимости пользуется путешественник. Определеннее, чем буду говорить, сказать не сумею; но не будет в моих слозах никакой самоуверенности, если скажу, что для тех, для кого туманен мой путеводитель, – и наши страны останутся в тумане. Кто захочет понять, – поймет; я же, раз констатировав пройденное и установив внутреннюю связь событий, сочту своим долгом замолчать.
Прежде чем приступить к описанию тезы и антитезы русского символизма, я должен сделать еще одну оговорку: дело идет, разумеется, не об истории символизма; нельзя установить точной хронологии там, где говорится о событиях, происходивших и происходящих в действительно реальных мирах.
Теза: “ты свободен в этом волшебном и полном соответствий мире”. Твори, что хочешь, ибо этот мир принадлежит тебе. “Пойми, пойми, все тайны в нас, в нас сумрак и рассвет” (Брюсов). “Я – бог таинственного мира, весь мир – в одних моих мечтах” (Сологуб). Ты – одинокий обладатель клада; но рядом есть еще знающие об этом кладе (или – только кажется, что и они знают, но пока это все равно). Отсюда – мы: немногие знающие, символисты.
С того момента, когда в душах нескольких людей оказываются заложенными эти принципы, зарождается символизм, возникает школа. Это – первая юность, детская новизна первых открытий. Здесь еще никто не знает, в каком мире находится другой, не знает этого даже о себе; все только “перемигиваются”, согласные на том, что существует раскол между этим миром и “мирами иными”; дружные силы идут на борьбу за эти “иные”, еще неизвестные миры.
Дерзкое и неопытное сердце шепчет: “Ты свободен в волшебных мирах”; а лезвие таинственного меча уже приставлено к груди; символист уже изначала – теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие; но на эту тайну, которая лишь впоследствии оказывается всемирной, он смотрит как на свою; он видит в ней клад, над которым расцветает цветок папоротника в июньскую полночь; и хочет сорвать в голубую полночь – “голубой цветок”.
В лазури Чьего-то лучезарного взора пребывает теург; этот взор, как меч, пронзает все миры: “моря и реки, и дальний лес, и выси снежных гор”, – и сквозь все миры доходит к нему вначале – лишь сиянием Чьей-то безмятежной улыбки.
Лишь забудешься днем, иль проснешься в полночи,
Кто-то здесь. Мы вдвоем, –
Прямо в душу глядят лучезарные очи
Темной ночью и днем.
Тает лед, утихают сердечные вьюги,
Расцветают цветы.
Только Имя одно Лучезарной Подруги
Угадаешь ли ты?
(Вл. Соловьев)
Миры, предстающие взору в свете лучезарного меча, становятся все более зовущими; уже из глубины их несутся щемящие музыкальные звуки, призывы, шепоты, почти слова. Вместе с тем, они начинают окрашиваться (здесь возникает первое глубокое знание о цветах); наконец, преобладающим является тот цвет, который мне всего легче назвать пурпурно-лиловым (хотя это название, может быть, не вполне точно).
Золотой меч, пронизывающий пурпур лиловых миров, разгорается ослепительно – и пронзает сердце теурга. Уже начинает сквозить лицо среди небесных роз; различается голос; возникает диалог, подобный тому, который описан в “Трех Свиданиях” Вл. Соловьева; он говорит: “Не трижды ль Ты далась живому взгляду? – Твое лицо явилось, но всю Тебя хочу я увидать”. – Голос говорит: “Будь в Египте”.
Таков конец “тезы”. Начинается чудо одинокого преображения.
Тогда, уже ясно предчувствуя изменение облика, как бы ощущая прикосновение чьих-то бесчисленных рук к своим плечам в лилово-пурпурном сумраке, который начинает просачиваться в золото, предвидя приближение каких-то огромных похорон, – теург отвечает на призывы:
В эту ночь золотисто-пурпурную,
Видно, нам не остаться вдвоем,
И сквозь розы небес что-то сдержанно-бурное
Уловил я во взоре Твоем.
Буря уже коснулась Лучезарного Лика, он почти воплощен, то есть – Имя почти угадано. Предусмотрено все, кроме одного: мертвой точки торжества. Это – самый сложный момент перехода от тезы к антитезе, который определяется уже a posteriori [На основании предшествующего опыта (лат.)] и который я умею рассказать, лишь введя фикцию чьего-то постороннего вмешательства (лицо мне неизвестно). Вся картина переживаний изменяется существенно, начинается “антитеза”, “изменение облика”, которое предчувствовалось уже в самом начале “тезы”. События, свидетельствующие об этом, следующие.
Как бы ревнуя одинокого теурга к Заревой ясности, некто внезапно пересекает золотую нить зацветающих чудес; лезвие лучезарного меча меркнет и перестает чувствоваться в сердце. Миры, которые были пронизаны его золотым светом, теряют пурпурный оттенок; как сквозь прорванную плотину, врывается сине-лиловый мировой сумрак (лучшее изображение всех этих цветов – у Врубеля) при раздирающем аккомпанементе скрипок и напевов, подобных цыганским песням. Если бы я писал картину, я бы изобразил переживание этого момента так: в лиловом сумраке необъятного мира качается огромный белый катафалк, а на нем лежит мертвая кукла с лицом, смутно напоминающим то, которое сквозило среди небесных роз.
Для этого момента характерна необыкновенная острота, яркость и разнообразие переживаний. В лиловом сумраке нахлынувших миров уже все полно соответствий, хотя их законы совершенно иные, чем прежде, потому что нет уже золотого меча. Теперь, на фоне оглушительного вопля всего оркестра, громче всего раздается восторженное рыдание: “Мир прекрасен, мир волшебен, ты свободен”.
Переживающий все это – уже не один; он полон многих демонов (иначе называемых “двойниками”), из которых его злая творческая воля создает по произволу постоянно меняющиеся группы заговорщиков. В каждый момент он скрывает, при помощи таких заговоров, какую-нибудь часть души от себя самого. Благодаря этой сети обманов – тем более ловких, чем волшебнее окружающий лиловый сумрак, – он умеет сделать своим орудием каждого из демонов, связать контрактом каждого из двойников; все они рыщут в лиловых мирах и, покорные его воле, добывают ему лучшие драгоценности – все, чего он ни пожелает: один принесет тучку, другой – вздох моря, третий – аметист, четвертый – священного скарабея, крылатый глаз. Все это бросает господин их в горнило своего художественного творчества и, наконец, при помощи заклинаний, добывает искомое – себе самому на диво и на потеху; искомое – красавица кукла.
Итак, свершилось: мой собственный волшебный мир стал ареной моих личных действий, моим “анатомическим театром”, или балаганом, где сам я играю роль наряду с моими изумительными куклами (ессе homo!) [Се человек! (лат.)]. Золотой меч погас, лиловые миры хлынули мне в сердце. Океан – мое сердце, все в нем равно волшебно: я не различаю жизни, сна и смерти, этого мира и иных миров (мгновенье, остановись!). Иначе говоря, я уже сделал собственную жизнь искусством (тенденция, проходящая очень ярко через все европейское декадентство). Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец то, что я (лично) называю “Незнакомкой”: красавица кукла, синий призрак, земное чудо.
Это – венец антитезы. И долго длится легкий, крылатый восторг перед своим созданием. Скрипки хвалят его на своем языке.
Незнакомка. Это вовсе не просто дама в черном платье со страусовыми перьями на шляпе. Это – дьявольский сплав из многих миров, преимущественно синего и лилового. Если бы я обладал средствами Врубеля, я бы создал Демона; но всякий делает то, что ему назначено.
Созданное таким способом – заклинательной волей художника и помощью многих мелких демонов, которые у всякого художника находятся в услужении, – не имеет ни начала, ни конца; оно не живое, не мертвое.
Шлейф, забрызганный звездами,
Синий, синий, синий взор.
Меж землей и небесами
Вихрем поднятый костер.
(“Земля в снегу”)
Там, в ночной завывающей стуже,
В поле звезд отыскал я кольцо.
Вот лицо возникает из кружев,
Возникает из кружев лицо.
Вот плывут ее вьюжные трели,
Звезды светлые шлейфом влача,
И взлетающий бубен метели,
Бубенцами тревожно бренча.
(“Нечаянная Радость”)
Это – создание искусства. Для меня это – совершившийся факт. Я стою перед созданием своего искусства и не знаю, что делать. Иначе говоря, что мне делать с этими мирами, что мне делать и с собственной жизнью, которая отныне стала искусством, ибо со мной рядом живет мое создание – не живое, не мертвое, синий призрак. Я вижу ясно “зарницу меж бровями туч” Вакха (“Эрос” Вяч. Иванова), ясно различаю перламутры крыльев (Врубель – “Демон”, “Царевна-Лебедь”) или слышу шелест шелков (“Незнакомка”). Но все – призрак.
При таком положении дела и возникают вопросы о проклятии искусства, о “возвращении к жизни”, об “общественном служении”, о церкви, о “народе и интеллигенции”. Это – совершенно естественное явление, конечно, лежащее в пределах символизма, ибо это – искание утраченного золотого меча, который вновь пронзит хаос, организует и усмирит бушующие лиловые миры.
Ценность этих исканий состоит в том, что они-то и обнаруживают с очевидностью объективность и реальность “тех миров”; здесь утверждается положительно, что все миры, которые мы посещали, и все события, в них происходившие, вовсе не суть “наши представления”, то есть что “теза” и “антитеза” имеют далеко не одно личное значение. Так, например, в период этих исканий оценивается по существу русская революция, то есть она перестает восприниматься как полуреальность, и все ее исторические, экономические и т.п. частичные причины получают свою высшую санкцию; в противовес суждению вульгарной критики о том, будто “нас захватила революция”, мы противопоставляем обратное суждение: революция совершалась не только в этом, но и в иных мирах; она и была одним из проявлений помрачения золота и торжества лилового сумрака, то есть тех событий, свидетелями которых мы были в наших собственных душах. Как сорвалось что-то в нас, так сорвалось оно и в России. Как перед народной душой встал ею же созданный синий призрак, так встал он и перед нами. И сама Россия в лучах этой новой (вовсе не некрасовской, но лишь традицией связанной с Некрасовым) гражданственности оказалась нашей собственной душой.
В данный момент положение событий таково: мятеж лиловых миров стихает. Скрипки, хвалившие призрак, обнаруживают наконец свою истинную природу: они умеют, разве, громко рыдать, рыдать помимо воли пославшего их; но громкий, торжественный визг их, превращаясь сначала в рыдание (это в полях тоскует мировая душа), почти вовсе стихает. Лишь где-то за горизонтом слышны теперь заглушённые тоскливые ноты. Лиловый сумрак рассеивается; открывается пустая равнина – душа, опустошенная пиром. Пустая, далекая равнина, а над нею – последнее предостережение – хвостатая звезда. И в разреженном воздухе горький запах миндаля (несколько иначе об этом – см. моя пьеса “Песня Судьбы”).
Реальность, описанная мною, – единственная, которая для меня дает смысл жизни, миру и искусству. Либо существуют те миры, либо нет. Для тех, кто скажет “нет”, мы остаемся просто “так себе декадентами”, сочинителями невиданных ощущений, а о смерти говорим теперь только потому, что устали.
За себя лично я могу сказать, что у меня если и была когда-нибудь, то окончательно пропала охота убеждать кого-либо в существовании того, что находится дальше и выше меня самого; осмелюсь прибавить кстати, что я покорнейше просил бы не тратить времени на непонимание моих стихов почтенную критику и публику, ибо стихи мои суть только подробное и последовательное описание того, о чем я говорю в этой статье, и желающих ознакомиться с описанными переживаниями ближе я могу отослать только к ним.
Если “да”, то есть если эти миры существуют, а все описанное могло произойти и произошло (а я не могу этого не знать), то было бы странно видеть нас в ином состоянии, чем мы теперь находимся; нам предлагают: пой, веселись и призывай к жизни, – а у нас лица обожжены и обезображены лиловым сумраком. Тем, кто величает нас “апостолами сна и смерти”, позволительно задать вопрос, где были они в эпоху “тезы” и “антитезы”? Или они еще тогда не родились и просто ни о чем не подозревают? Имели они эти видения или нет, то есть символисты они или нет?
Символистом можно только родиться; отсюда все то внешнее и вульгарное мракобесие, которому предаются так называемые “реалисты”, из всех сил старающиеся стать символистами. Старания эти настолько же понятны, насколько жалки. Солнце наивного реализма закатилось; осмыслить что бы то ни было вне символизма нельзя. Оттого писатели даже с большими талантами не могут ничего поделать с искусством, если они не крещены “огнем и духом” символизма. Предаваться головоломным выдумкам – еще не значит быть художником, но быть художником – значит выдерживать ветер из миров искусства, совершенно не похожих на этот мир, только страшно влияющих на него; в тех мирах нет причин и следствий, времени и пространства, плотского и бесплотного, и мирам этим нет числа: Врубель видел сорок разных голов Демона, а в действительности их не счесть.
Искусство есть Ад. Недаром В. Брюсов завещал художнику: “Как Данте, подземное пламя должно тебе щеки обжечь”. По бессчетным кругам Ада может пройти, не погибнув, только тот, у кого есть спутник, учитель и руководительная мечта о Той, Которая поведет туда, куда не смеет войти и учитель.
Что же произошло с нами в период “антитезы”? Отчего померк золотой меч, хлынули и смешались с этим миром лилово-синие миры, произведя хаос, соделав из жизни искусство, выслав синий призрак из недр своих и опустошив им душу?
Произошло вот что: были “пророками”, пожелали стать “поэтами”. На строгом языке моего учителя Вл. Соловьева это называется так:
Восторг души – расчетливым обманом,
И речью рабскою – живой язык богов,
Святыню Муз шумящим балаганом
Он заменил и обманул глупцов.
Да, все это так. Мы вступили в обманные заговоры с услужливыми двойниками; мы силою рабских дерзновений превратили мир в Балаган; мы произнесли клятвы демонам – не прекрасные, но только красивые (а ведь всего красивее в мире – рабы, те, кто отдается, а не берет), и, наконец, мы обманули глупцов, ибо наша “литературная известность” (которой грош цена) посетила нас именно тогда, когда мы изменили “Святыне Муз”, когда поверили в созданный нами призрак “антитезы” больше, чем в реальную данность “тезы”.
Поправимо или непоправимо то, что произошло с нами? К этому вопросу, в сущности, и сводится вопрос: “быть или не быть русскому символизму?”
Простой пессимизм, или простой оптимизм, или даже исповедь – все это будет только уклонением от поставленного вопроса. Наш грех (и личный и коллективный) слишком велик. Именно из того положения, в котором мы сейчас находимся, есть немало ужасных исходов. Так или иначе, лиловые миры захлестнули и Лермонтова, который бросился под пистолет своею волей, и Гоголя, который сжег себя самого, барахтаясь в лапах паука; еще выразительнее то, что произошло на наших глазах: безумие Врубеля, гибель Коммиссаржевской; недаром так бывает с художниками сплошь и рядом, – ибо искусство есть чудовищный и блистательный Ад. Из мрака этого Ада выводит художник свои образы; так Леонардо заранее приготовляет черный фон, чтобы на нем выступали очерки Демонов и Мадонн; так Рембрандт выводит свои сны из черно-красных теней, а Каррьер – из серой сетчатой мглы. Так Андрей Белый бросает в начале своей гениальной повести (“Серебряный голубь”) вопрос: “А небо? а бледный воздух его, сперва бледный, а коли приглядеться, вовсе черный воздух?.. Ей, не бойся, не в воздухе ты…”
Но именно в черном воздухе Ада находится художник, прозревающий иные миры. И когда гаснет золотой меч, протянутый прямо в сердце ему чьей-то Незримой Рукой – сквозь все многоцветные небеса и глухие воздухи миров иных, – тогда происходит смешение миров, и в глухую полночь искусства художник сходит с ума и гибнет.
Но в тезе, где дано уже предчувствие сумрака антитезы, дан прежде всего золотой меч:
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо.
Всё в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне и ясен нестерпимо.
И молча жду, – тоскуя и любя.
Весь горизонт в огне, и близко появленье.
Но страшно мне: изменишь облик Ты… и т.д.
(“Стихи о Прекрасной Даме”)
Мы пережили безумие иных миров, преждевременно потребовав чуда; то же произошло ведь и с народной душой: она прежде срока потребовала чуда, и ее испепелили лиловые миры революции. Но есть неистребимое в душе – там, где она младенец. В одном месте панихиды о младенцах дьякон перестает просить, но говорит просто: “Ты дал неложное обетование, что блаженные младенцы будут в Царствии Твоем”.
В первой юности нам было дано неложное обетование. О народной душе и о нашей, вместе с нею испепеленной, надо сказать простым и мужественным голосом: “Да воскреснет”. Может быть, мы сами и погибнем, но останется заря той первойлюбви.
Все мы как бы возведены были на высокую гору, откуда предстали нам царства мира в небывалом сиянии лилового заката; мы отдавались закату, красивые, как царицы, но не прекрасные, как цари, и бежали от подвига. Оттого так легко было броситься вслед за нами непосвященным; оттого заподозрен символизм.
Мы растворили в мире “жемчужину любви”. Но Клеопатра была ??????? ???????? [Царица Царей (греч.)] лишь до того часа, когда страсть заставила ее положить на грудь змею. Или гибель в покорности, или подвиг мужественности. Золотой меч был дан для того, чтобы разить.
Подвит мужественности должен начаться с послушания. Сойдя с высокой горы, мы должны уподобиться арестанту Рэдингской тюрьмы:
Я никогда не знал, что может
Так пристальным быть взор,
Впиваясь в узкую полоску,
В тот голубой узор,
Что, узники, зовем мы небам
И в чем наш весь простор.
Впиваясь взором в высоту, найдем ли мы в этом пустом небе след некогда померкшего золота? Или нам суждена та гибель, о которой иногда со страхом мечтали художники? Это – гибель от “играющего случая”: кажется, пройдены все пути и замолены все грехи, когда в нежданный час, в глухом переулке, с неизвестного дома срывается прямо на голову тяжелый кирпич. Этой лирикой случая жил Лермонтов:
Скакун на волю господина
Из битвы вынес, как стрела,
Но злая пуля осетина
Его во мраке догнала.
Мой вывод таков: путь к подвигу, которого требует наше служение, есть – прежде всего – ученичество, самоуглубление, пристальность взгляда и духовная диэта. Должно учиться вновь у мира и у того младенца, который живет еще в сожженной душе.
Художник должен быть трепетным в самой дерзости, зная, чего стоит смешение искусства с жизнью, и оставаясь в жизни простым человеком. Мы обязаны, в качестве художников, ясно созерцать все священные разговоры (“santa conversazione”) и свержение Антихриста, как Беллини и Беато. Нам должно быть памятно и дорого паломничество Синьорелли, который, придя на склоне лет в чужое скалистое Орвьето, смиренно попросил у граждан позволить ему расписать новую капеллу.
Март-апрель 1910
Обработка доклада, прочитанного 26 марта 1910 г. как отклик на доклад Вяч. Иванова “Заветы символизма”.
Впервые опубликовано: Аполлон. 1910. № 8.
Блок Александр Александрович (1880-1921) русский поэт.
сочинение по литре
Наша первая юность проходила под знаком Блока. Сборники его стихотворений были нашими настольными книгами «Блоком бредила вся молодежь обеих еголнц,— вспоминал Борис Пастернак в «Докторе Живаго»,— Блок — это явление Рождества во всех областях русской жизни, в северном городском быту и в новейшей литературе, под звездным небом современной улицы и вокруг зажженной елки в гостиной нынешнего века»… К какому литературному течению, к какой литературной школе принадлежала поэзия Блока, нас тогда нв! интересовало: мы се слушали, она проникала в нас и запоминалась мелодически. Впрочем, Блок сам говорил: «Вначале была музыка. Музыка есть сущность мира. Мир растет в упругих ритмах… Рост мира есть культура. Культура есть музыкальный ритм». Теории в нашем возрасте были нам еше не по вкусу. Не следует, однако, думать, что мы не были с ними знакомы; но теории, школы, направления, течения представлялись нам в то время не более чем темой для «умных» разговоров. Мы ждали от поэзии другого, и Блок не был для нас случайностью: он был нашим избранником. Мы недолюбливали Бальмонта, называли его «подкрашенным» поэтом. Посмеивались над Зинаидой Гиппиус, потому что она писала от своего имени в мужском роде. Предпочитали мы Брюсова, но он был слишком холоден и академичен, почти так же, как Вячеслав Иванов. Ближе других был Андрей Белый. В Сологубе нам больше нравилась его проза. Городецкого сравнивали с кустарной игрушкой. Тепло прислушивались к Кузмину. Внимательно — к Иннокентию Анненс-кому. Но избранником был Блок. Почему именно Блок? Вряд ли мы смогли бы ответить удовлетворительно. Мы сближали Блока скорее с Сервантесом, чем с символистами. Рождение иллюзий, гибель иллюзий не были для нас символизмом, но жизнью. Вульгарный термин «(донкихотство» казался неприменимым к поэтическому образу Дон-Кихота. Доре и Домье, его портретисты, несомненно, были бы с нами согласны. Как знать, может быть, крылья ветряных мельниц действительно не только их крылья? Быть может, кровь тоже не только кровь? Не писал ли Блок: Вдруг паяц переї нулся за рампу И кричит: — Помогите! Истекаю я клюквенным соком! Забинтован тряпицей!.. «О блоковской «Прекрасной Даме» много гадали,— писал Гумилев, преступно расстрелянный Гумилев.— хотели видеть в ней то Жену, облеченную в Солнце, то Вечную Женственность, то символ России. Но если поверить, что это просто девушка, в которую впервые был влюблен поэт, то, мне кажется, сам образ, сделавшись ближе, станет еще чудеснее и бесконечно выиграет от этого в художественном отношении». Такое объяснение казалось нам «упрощенством», но сами мы приблизительно так и верили. Теории подкрались к нам потом. По счастью, теории вообще приходят с опозданием, особенно среди самих авторов. Теории раздают этикетки, контролируют и охлаждают вдохновение. Мы применяли к теориям формулу Буало (а может быть. Малерба): «L’ennui naquitun jur de Гшшогтіїе». «Прямая обязанность художника — показывать, а не доказывать».— писал в 1910 году сам Блок
7 лет
МНЕ НУЖНО НАПИСАТЬ ПО ЭТОМУ ТЕКСТУ-СОЧИНЕНИЕ-РАССУЖДЕНИЕ.
ПОМОГИТЕ КТО НИБУДЬ, Я НЕ ЗНАЮ КАК НАПИСАТЬ, ВСЮ ГОЛОВУ СЛОМАЛА.
Дополнен 7 лет назад
Выберите одно из предложенных ниже высказываний и на его основе напишите мини-сочинение.
Сформулируйте корректно одну или несколько основных идей затронутой автором темы и раскройте её (их) с опорой на обществоведческие знания.
Для раскрытия сформулированной(-ых) Вами основной(-ых) идеи(-й) приведите рассуждения и выводы, используя обществоведческие знания (соответствующие понятия, теоретические положения).
Для иллюстрации сформулированных Вами основной(-ых) идеи(-й), теоретических положений, рассуждений и выводов приведите не менее двух социальных фактов/примеров из различных источников:
— из общественной жизни современного общества (реальные факты и модели социальных ситуаций), в том числе по материалам СМИ, интернетресурсов социологических служб;
— из личного социального опыта, в том числе события из Вашей жизни и жизни Ваших родственников /знакомых, прочитанные книги, просмотренные кинофильмы /театральные постановки и др.;
— из истории, включая историю литературы и искусства, различных наук и техники.
Каждый приводимый факт/пример должен быть сформулирован развёрнуто и подтверждать обозначенную основную идею, теоретическое положение, рассуждение или вывод/быть с ними явно связан. По своему содержанию примеры не должны быть однотипными (не должны дублировать друг друга).
29.1 Философия : «Прямая обязанность художника – показывать, а не доказывать». (А. Блок)
29.2 Экономика: «Не искусству приобретать, а искусству расходовать следует учиться». (И. Стобей)
29.3 Социология, социальная психология: «Дети должны воспитываться не для настоящего, а для будущего, возможно, лучшего состояния рода человеческого». (И. Кант)
29.4 Политология: «Пока люди живут без общей власти, они находятся в состоянии войны всех против всех». (Т. Гоббс)
29.5 Правоведение:«Все люди мира имеют одинаковые права на пользование естественными благами мира и одинаковые права на уважение». (Л. Толстой)
Спрятать пояснение
Пояснение.
1. Задание является альтернативным, то есть необходимо выбрать одно высказывание из пяти, выписать цитату и ее номер, прежде чем приступить к написанию мини-сочинения. На что следует обратить внимание:
1.1. Раздел обществознания, в контексте которого дано высказывание. Именно от него зависит сфера, в которой приводится аргументации, используемые обществоведческие понятия и т. д.
1.2. Смысл высказывания должен быть полностью понятен учащемуся. Если он раскрывается неверно, мини-сочинение не читается за К1 (первый критерий) выставляется 0 баллов и само мини-сочинение не оценивается.
2. Структура мини-сочинения:
2.1. Необходимо объяснить смысл высказывания. В данной части необходимо выделить ключевую идею или идеи высказывания. (К1, макс. 1 балл) Не допускается: подмена смысла высказывания рассуждениями общего характера («домашней заготовкой»), не отражающими специфики предложенного высказывания; прямой пересказ, перефразирование приведённого высказывания или последовательное объяснение каждого слова в высказывании без объяснения смысла высказывания в целом.
2.2. Необходимо на теоретическом уровне раскрыть каждый аспект основной идеи или идей авторского высказывания. Необходимые элементы:
2.2.1. Использование ключевых для основной идеи или идей высказывания обществоведческих понятий, их объяснение, а также теоретических положений, раскрывающих идею или идеи высказывания. Важно, чтобы они соответствовали разделу обществознания, в котором дано высказывание. (К2, макс. 2 балла).
2.2.2. В контексте хотя бы одной выделенной идеи с опорой на корректное(-ые) объяснение(-я) ключевого(-ых) понятия(-й), теоретические положения приведены связанные между собой последовательные и непротиворечивые рассуждения, на основе которых сформулирован обоснованный и достоверный с точки зрения научного обществознания вывод (К3, макс. 1 балл).
2.3. Необходимо привести не менее двух примеров из разных сфер, которые будут подкреплять теоретическую аргументацию. (К4, макс 2 балла) Необходимые элементы:
2.3.1. Использовать примеры из разных источников. В качестве источников могут использоваться:
— из общественной жизни современного общества (реальные факты и модели социальных ситуаций), в том числе по материалам СМИ, интернет-ресурсов социологических служб;
— из личного социального опыта, в том числе события из Вашей жизни и жизни Ваших родственников/знакомых, прочитанные книги, просмотренные кинофильмы / театральные постановки и др.;
— из истории, включая историю литературы и искусства, различных наук и техники.
2.3.2. Каждый пример должен на практике отражать теоретические положения аргументов.
3. При написании мини-сочинения, важно помнить:
3.1. В структуре необходимо избегать внутренней противоречивости.
3.2. Каждая часть должна органически входить в структуру мини-сочинения (аргументация соответствует аспектам проблемы, обозначенным в объяснении высказывания, а фактические примеры иллюстрируют теоретические аргументы).
3.3. Необходимо избегать обыденного языка.
3.4. Необходимо избегать грубых грамматических ошибок, особенно, в обществоведческой и иной предметной терминологии.
3.5. Наличие ошибочных, с точки зрения научного обществознания, а также смысловых и фактических ошибок ведет к снижению баллов по К2 и/или К4, в зависимости от характера ошибки.
Спрятать критерии
Критерии проверки:
| № | Критерии оценивания ответа на задание 29 | Баллы |
|---|---|---|
| 29.1 | Раскрытие смысла высказывания | 1 |
|
Смысл высказывания раскрыт: верно выделены одна или несколько основных идей, связанных с содержанием обществоведческого курса, и/или в контексте высказывания сформулированы один или несколько тезисов, который(-е) требует(-ют) обоснования |
1 | |
|
Смысл высказывания не раскрыт: ни одна основная идея не выделена / ни один тезис не сформулирован. ИЛИ Выделенная идея, сформулированный тезис не отражают смысла высказывания / произведена подмена смысла высказывания рассуждениями общего характера («домашней заготовкой»), не отражающими специфики предложенного высказывания. ИЛИ Раскрытие смысла подменяется прямым пересказом / перефразированием приведённого высказывания / последовательным объяснением каждого слова в высказывании без объяснения смысла высказывания в целом |
0 | |
| Указание по оцениванию:
Если по критерию 29.1 (раскрытие смысла высказывания), выставляется 0 баллов, то по всем остальным критериям оценивания выставляется 0 баллов |
||
| 29.2 | Теоретическое содержание мини-сочинения
(Объяснение ключевого(-ых) понятия(-ий), наличие наличие и корректность теоретических положений) |
2 |
|
В контексте хотя бы одной выделенной идеи / одного тезиса приведены корректные с точки зрения научного обществознания (без ошибок) объяснения ключевого(-ых) понятия(-ий) и теоретические положения |
2 | |
|
В контексте хотя бы одной выделенной идеи / одного тезиса приведены корректные с точки зрения научного обществознания (без ошибок) объяснения ключевого(-ых) понятия(-ий), теоретические положения не представлены. ИЛИ В контексте хотя бы одной выделенной идеи / одного тезиса приведены корректные с точки зрения научного обществознания (без ошибок) теоретические положения, смысл ключевого(-ых) понятия(-ий) не раскрыт. ИЛИ В приведённых объяснениях ключевого(-ых) понятия(-ий) / теоретических положениях допущены отдельные неточности, не искажающие научного смысла этих понятий, теоретических положений |
1 | |
|
Все иные ситуации, не предусмотренные правилами выставления 2 и 1 балла, в том числе, если теоретическое содержание мини-сочинения отсутствует: смысл ключевого(-ых) понятия(-й) не объяснён, теоретические положения не приведены или не связаны с основной идеей/тезисом, не раскрывают смысла высказывания. ИЛИ Приведены рассуждения бытового характера без опоры на обществоведческие знания |
0 | |
| Указание по оцениванию:
Если по критерию 29.2 выставляется 0 баллов, то по критерию 29.3 выставляется 0 баллов |
||
| 29.3 | Теоретическое содержание мини-сочинения: связность и логичность рассуждений, выводов | 1 |
|
В контексте хотя бы одной выделенной идеи / одного тезиса с опорой на корректное(-ые) объяснение(-я) ключевого(-ых) понятия(-й), теоретические положения приведены связанные между собой последовательные и непротиворечивые рассуждения, на основе которых сформулирован обоснованный и достоверный с точки зрения научного обществознания вывод |
1 | |
|
Все иные ситуации, включая рассуждения и выводы бытового характера без опоры на обществоведческие знания |
0 | |
| 29.4 | Качество приводимых фактов и примеров | 2 |
|
Приведено из различных источников не менее двух корректных, развёрнуто сформулированных фактов/ примеров, подтверждающих иллюстрируемую идею/тезис / положение/рассуждение/вывод и не дублирующих друг друга по содержанию. Имеется явная связь каждого факта/примера с приведённой в сочинении идеей/тезисом/положением/рассуждением/ выводом |
2 | |
|
Приведён только один корректный, развёрнуто сформулированный факт/пример, подтверждающий иллюстрируемую идею/тезис/положение/рассуждение/ вывод. Имеется явная связь этого факта/примера с приведённой в сочинении идеей/тезисом/положением/рассуждением/ выводом. ИЛИ Приведены из источников одного типа корректные, развёрнуто сформулированные факты/примеры, подтверждающие иллюстрируемую идею/тезис/положение/ рассуждение/вывод. Имеется явная связь каждого факта/примера с приведёнными в сочинении идеей/тезисом/положением/ рассуждением/выводом. ИЛИ Приведены два примера из источников разных типов, дублирующие друг друга по содержанию. Имеется явная связь каждого факта/примера с приведёнными в сочинении идеей/тезисом/положением/ рассуждением/выводом |
1 | |
|
Все иные ситуации, не предусмотренные правилами выставления 2 и 1 балла |
0 | |
| Указание по оцениванию:
1. Могут быть приведены как реальные факты общественной жизни настоящего и/или прошлого, личного социального опыта участника ЕГЭ, так и модели социальных ситуаций. 2. Указания источника фактов современной общественной жизни (конкретного СМИ, социологической службы и т. п.) не требуется. 3. Информация о прочитанных книгах / просмотренных спектаклях / посещённых выставках, экскурсиях и т. п. относится к личному социальному опыту участников ЕГЭ независимо от того, осуществлялась эта деятельность в рамках образовательного процесса в образовательной организации, в семье или в процессе самообразования. 4. Факты/примеры, содержащие фактические и смысловые ошибки, приведшие к существенному искажению сути высказывания или свидетельствующие о непонимании используемого материала, не засчитываются при оценивании |
0 | |
| Максимальный балл | 6 |
Как можно истолковать вот эту фразу…
Как можно истолковать вот эту фразу…«Прямая обязанность художника — показывать, а не доказывать» — А.А.Блок.
Помогите плиз)За лучший ответ 10 баллов)
Автор: Гость
Ответ(ы) на вопрос:
Гость:
То есть человек, ознакомившийся с произведением, должен сам понять, что хотел сказать автор. Художник не должен навязывать свою точку зрения, а наоборот, предоставить людям возможность самим составить собственное мнение… . Ну как-то так.
Гость:
Возможно истолковать её можно именно так, что дело художника показать всё так, как есть или как видит он сам, а как истолковать увиденное — дело каждого Не знаю, правильно ли я передала моё понимание, но надеюсь на это)
Обновлено: 11.03.2023
На переломе 1830-1840-х годов Белинский провозгласил, что искусство – это “непосредственное созерцание истины”. Но здесь уже на главном месте оказывались специфические формы “непосредственности” искусства: его образность, связь с чувственными сторонами объективного мира. Кроме того, искусство сопоставлялось с наукой, религией, с другими формами познания истины. В моменте созерцания выделен субъект творчества, сам художник.
Но и здесь позиция художника ограничивается “созерцанием” истины, ничего активного, мировоззренческого
в познании пока не раскрывается. Теперь перейдем к слову истина. Оно также очень важно: искусство не просто отблеск божественной идеи, а познание “истины”.
Ясно, что речь идет о посюсторонней истине, о конкретной действительности, в которую воплотилась идея. Еще одна ступень – это формула 1841 года; она гласит: “Искусство есть непосредственное созерцание истины, или мышление в образах” (“Идея искусства”).
Искусство – это “мышление”, оно уже не бессознательный акт, на него можно распространить богатство категорий логики, эстетика возможна как наука. Важно указание на образность
как специфическую черту мышления в искусстве. Эту формулу следует признать весьма удачной у Белинского (она упоминается им в несколько иной редакции и в обзоре литературы за 1847 год).
В ней нет и намека на творчество, воссоздание жизни. Формула не подразумевает художественных методов, способов создания произведения. Ведь искусство не является мышлением образами “про себя”, а мыслить можно и про себя. В чем же разница между писателем и читателем, если читатель тоже мыслит образами?
В искусстве мы имеем дело не с намерением творить, а с готовыми произведениями искусства. Творческий акт – акт познавательный. Вот почему эта формула не осталась единственной у Белинского и в общем не постоянно им употреблялась. В формуле выпадает момент об истине, не указана цель искусства, его предмет (познание истины действительности).
Мышление, о котором идет речь, здесь так же бесстрастно и созерцательно, как и в предыдущей формуле.
Когда Белинскому нужно было указать на отражательную, идеологическую особенность искусства, он всегда прибегал к другим формулам.
В статье “Горе от ума” Белинский отмечал как важное свойство искусства его активное вторжение в жизнь и переработку ее: “Создания поэта не суть списки или копии с действительности, но они сами суть действительность, как возможность, получившая свое осуществление”. Домысливать действительность по логике самой же действительности, т. е. типизировать ее, может не гегелевское само себя мыслящее абсолютное мышление, а субъективное человеческое, отражательное мышление.
В статье “Стихотворения М. Лермонтова” (1841) Белинский также подчеркивал эти особенности искусства. Образ здесь не только слепок с действительности, но и ее переработка, делающая предмет доступным взору со всех сторон. В формуле “мышление в образах” эта особенность активного познания жизни в образах скрадывалась, а теперь она выступала ясно.
У Белинского нет однозначной формулы сущности искусства,- именно широкое, много аспектное ее понимание избавляло его от односложных решений. Ведь и в прежних формулах, которые Белинский готов был выдавать за универсальные, в сущности, подчеркивалась то одна, то другая сторона искусства (то выпадает истина как цель, то образность как форма). В 40-х годах Белинский говорил уже о типизирующей образности в искусстве, о тенденциозном, даже социальном отражении жизни (девятая статья о Пушкине), об идейной противоречивости творчества гениев (Гоголь).
Вся эта сложная диалектика могла раскрыться только перед взором материалиста, для которого существуют субъект и объект познания, реальное человеческое общество и социальное сознание.
Перед Белинским вставала проблема уяснения места искусства среди других форм духовной деятельности человека, или, как мы сказали бы сейчас, среди других форм общественного сознания. Не зная этого термина, возникшего позднее в марксистской философии, Белинский фактически все время в таком именно смысле определял специфику искусства как образного мышления, сопоставляя его с наукой, религией. В сущности, он ставил вопрос о специфике “предмета” и “содержания” искусства.
В прямых сопоставлениях искусства с наукой Белинский чаще отождествлял их в области содержания, проводя различия лишь в области формы. Критик недостаточно четко подчеркивал специфику таких понятий, как объект, предмет, содержание искусства. Оц знал только последний термин. Но из смысла его высказываний ясно, что он отождествлял науку и искусство только по объекту познания, подразумевая под ним действительность.
Критик знал, что есть дистанция между реальной жизнью и ее идеальным отображением в искусстве. В сущности, он проводил границу между искусством и наукой и по предмету. Это видно из рецензии на роман Лажечникова “Басурман”.
Искусство берет совсем не те стороны действительности, какие берет наука. Художник берет в жизни чувственные стороны, мимо которых может легко пройти ученый, которому важен общий смысл явлений, закономерности процесса. Это не что иное, как разница между искусством и наукой в области предмета при тождестве объекта.
Но Белинский шел и дальше: он выделял категорию содержания в современном нам понимании. Он знал разницу между реальной жизнью, взятой художником в определенном ракурсе, в формах жизни (предмет), и ее идеальным, образным, зачастую вымышленным отображением в искусстве (содержание). Он говорил: жизнь в поэзии является больше жизнью, чем в действительности; из этого вытекает у него и сама необходимость искусства.
Искусство потому и необходимо, что оно – “вторая”, “изящная” действительность, познанная, художественно осмысленная и помогающая наслаждаться сознанием духовного самоутверждения человека, властелина природы и творца собственной истории и собственной сущности. Это и есть образно выраженное содержание искусства.
Итак, при тождестве с наукой в объекте изучения у искусства есть свой предмет и свое содержание. В науке содержание логическое, оно анализируется, разлагается и обобщается, наконец, формулируется в итогах и законах. В искусстве содержание оборачивается перед читателем пли зрителем как картины, как новый, повторенный объективный мир, пропущенный через призму авторского восприятия.
11средко мы лишь выносим общее эмоционально-оценочное впечатление от содержания произведения, постепенно разбираясь и наших мыслях и чувствах, в структуре произведения.
Белинский (ту же самую мысль позднее четко высказал Добролюбов) ищет содержание произведения не в декларациях автора, а в художественных образах и за основу берет их объективный, вытекающий из образов, часто самому автору не до конца ясный, смысл.
Определив сущность искусства как обобщенно-образного воспроизведения действительности (объект), а также его сходство и различие в сравнении с наукой (предмет, содержание, форма), Белинский особо выделял поэзию как искусство слона среди других форм искусства (живопись, скульптура, музыка, архитектура) (“Идея искусства”, “Разделение поэзии на роды и виды”).
Поэзия, по Белинскому, самая сильная, наиболее адекватная человеческой мысли и наиболее современная по проблематике форма искусства. Здесь критик выступал не просто как патриот русской литературы, русского реализма, но и как глубокий последователь Лессинга и Гегеля, уже доказывавших особую мощь словесно-поэтического творчества. И действительно, даже при последующем расцвете русской живописи и музыки ведущей формой русского искусства в XIX веке оставалась литература.
Белинский произвел глубокое философское разделение типов самой поэзии. В статье “О русской повести и повестях Гоголя” (1835) он говорит: “Поэзия двумя, так сказать, способами объемлет и воспроизводит явления жизни. Эти способы противоположны один другому, хотя ведут к одной цели.
Поэт или пересоздает жизнь по собственному идеалу, зависящему от образа его воззрения на вещи, от его отношений к миру, к веку и народу, в котором он живет, или воспроизводит ее во всей се наготе и истине, оставаясь верен всем подробностям, краскам и оттенкам ее действительности.
Белинский знал, что “идеальные” образы Фауста, Манфреда, Каина, Демона стоят выше не только натуралистических копий, но и многих созданий реализма. При этом поступательное развитие “реальной” поэзии нередко предполагало целые эпохи господства способа идеализации, на основе которого “реальная” поэзия могла сделать новый шаг вперед. Только с повышением конкретного историзма мышления человека, раскрытием законов действительности в XIX веке вполне проявились преимущества “реальной” поэзии, и не случайно она оказалась “более в духе времени”, как считал Белинский.
Но это еще нисколько не означает устарелости, непригодности способа идеализации в современной нам литературе: это самостоятельная, продолжающая совершенствоваться разновидность поэзии.
Данный материал поможет подготовиться к итоговому сочинению-2018.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
О. Уайльд “Портрет Дориана Грея”
Аспекты направления:
1. Искусство, деятели искусства. Их роль в жизни общества. Влияние искусства на жизнь человека, предназначение художника.
2.Талант/бесталанность. Истинный/мнимый талант.
3.Ремесло/искусство. Общее и различия в целях и т.д. Граница между ремеслом и искусством. Ремесленники/художники.
4.Феномен творчества, роль труда, созидания в жизни человека.
ИСКУССТВО
1. Творческое отражение, воспроизведение действительности в художественных образах.
2. Умение, мастерство, знание дела.
3. Самое дело, требующее такого умения, мастерства.
Синонимы: умение, мастерство, художество; занятие, знание, артистизм, умелость, сноровка, искусность, артистичность, вокал, виртуозность, мастеровитость, техника, квалификация
изящные искусства: музыка, живопись, ваяние (скульптура), зодчество (архитектура), мозаика, поэзия, пляска, мимика, пение, лицедейство.
РЕМЕСЛО
Определение:
1. Профессиональное занятие изготовление изделий ручным, кустарным способом.
2. Вообще профессия, занятие (разг.)
Синонимический ряд: дело, занятие, искусность, кузнечество, мастерство, призвание, промысел, профессия, работа, рукоделие, рукомесло, специальность
Итоговое сочинение –2018
Тематическое направление
Искусство — крайне тонкая материя, требующая особого подхода и понимания. Где та грань, где заканчивается ремесло и начинается искусство? Как отличить бездарность от гения? В чем предназначение художника? Какова сила творчества? Все эти вопросы заключает в себе данное направление.
Искусство включает в себя очень много направлений: музыка, литература, танец, скульптура, кинематограф, театр, живопись и пр. Каждый может найти то, что будет близко ему. Через отношение к искусству раскрывается внутренний мир персонажа, будь то созидатель или сторонний наблюдатель.
В литературе есть много сюжетов, где искусство спасает души или губит их…
Возможные темы по направлению
1. В чем, по-вашему, состоит конечная цель искусства?
2. В чем разница между ремеслом и искусством?
3. Что значит для человека ремесло и искусство, как они отражаются в его жизни, на что влияют?
4. Может ли ремесленник стать художником?
6. Могут ли способности превратиться в талант?
7. Кто такой талантливый человек?
8. Ремесленник – это мастер своего дела или халтурщик?
10. Какова роль искусства в развитии человечества?
11. Чем настоящее искусство привлекает человека?
12. Что такое настоящее искусство?
13. Как отличить настоящее искусство от ремесла?
14. Чем отличается истинное искусство от фальшивого?
15. Кого можно назвать истинным творцом?
16. Почему люди путают искусство и ремесло?
17. Кого можно назвать ремесленником в искусстве?
18. Что такое талант?
19. Почему искусство называют вечным?
21. Можно ли научиться искусству?
23. Что такое настоящее искусство?
24. Можно ли без любви к своему делу стать профессионалом?
25. Над каким искусством время не властно?
26. Верите ли вы, что можно стать хорошим ремесленником за короткое время?
27. Какими качествами должен обладать человек, чтобы овладеть искусством?
28. Как взаимосвязаны между собой ремесло и искусство?
29. Всегда ли ремеслу предстоит стать настоящим искусством?
30. Каким должно быть ремесло, чтобы оно стало искусством?
37. Нужно ли талантливым людям доказывать свой талант?
38. Можно ли утверждать, что скромность сопутствует таланту?
39. Можно ли утверждать, что любому таланту сопутствует зависть?
42. Важна ли смелость в творчестве?
Цитаты по теме:
Задача искусства не в том, чтобы копировать природу, а в том, чтобы выражать ее.
Большое искусство не должно осквернять себя, обращаясь к безнравственным сюжетам.
Конечная цель искусства — побудить людей делать то, что им нужно, и осознавать то, что они знают.
Форма без содержания — это звонок, который не звонит.
О. Блюменталь
Все виды искусств служат величайшему из искусств — искусству жить на земле.
Любое великое произведение рождается лишь после долгого периода тихих и углубленных размышлений.
— Главная — Сочинение ЕГЭ
В соответствии с критериями проверки сочинений формата ЕГЭ 2022 ваша работа оценивается следующим образом.
К1 — Формулировка проблем исходного текста: + 1 балл
Проблема определена верно, сформулирована корректно.
K2 — Комментарий + 6 баллов
Пример 1 (потребность в общении с душой другого) в сочинении указан, пояснен.
Пример 2 (потребность в общении с небом) указан, пояснен.
Взаимосвязь между примерами определена верно, проанализирована.
K3 — Отражение позиции автора исходного текста: + 1 балл
Позиция автора определена верно, но сформулирована с логической ошибкой.
K4 — Отношение к позиции автора по проблеме исходного текста: + 1 балл
Отношение к позиции автора содержит согласие, тезис, обоснование тезиса.
K5 — Смысловая цельность, речевая связность и последовательность изложения: + 1 балл.
Авторская позиция понятна. В.Солоухин считает, что ценность произведения искусства заключается в обретении человеком внутренней свободы и чувства легкости.
Смысловые отрезки предложения плохо логически связаны друг с другом: непонятно, что значит «ценность произведения заключается в обретении», то есть создатель произведения обретает чувство внутренней свободы или его обретает тот, кому адресовано произведение искусства, — потребитель?
K6 — Точность и выразительность речи: + 1 балл.
K7 — Соблюдение орфографических норм: + 3 балла.
K8 — Соблюдение пунктуационных норм: + 2 балла.
То ес ть, ч асто, занимаясь искусством, человек не замечает, как быстро проходит время и что происходит вокруг.
K9 — Соблюдение грамматических норм: + 0 баллов.
Она тесно связана с искусством, так как благодаря нему можно полностью выразить свои чувства.
K10 — Соблюдение речевых норм: + 1 балл.
То есть, часто, занимаясь искусством, человек не замечает, как быстро проходит время и что происходит вокруг.
K11 — Соблюдение этических норм: + 1 балл.
К12 — Соблюдение фактологической точности в фоновом материале: + 1 балл
Общие рекомендации: следует усилить работу над логикой и речевым оформлением сочинения. Удачи!
Однако для того, чтобы донести свое видение искусства и то, как я распознаю его, необходимо пойти дальше и обозначить правила, которыми я руководствуюсь. Моих знаний для формирования данного списка, ровно как и опыта, не хватило. Поэтому я приняла решение полагаться на экспертов, людей, которые, в свою очередь, создавали шедевры искусства: мысли, ремесла и пр.
Искусство никогда не умирает. Петроний.
Мое первое правило. Настоящее искусство всегда актуально, ибо обнажает правду и показывает жизнь во всех ее пороках и благодеяниях.
Искусство — как природа. Если вы не пустите его в дверь, оно войдет в окно. Батлер С.
Если вы не запомнили что-либо увиденное в музее или услышанное на концерте, это вряд ли можно назвать искусством. Искусство всегда оставляет отпечаток в нашем сознании и на сердце, так как в его основе лежит важная, чрезвычайно важная мысль и ценность ее в том, что она непременно заставит вас задуматься или переживать.
Искусство без мысли, что человек без души — труп. Белинский В.Г.
Каким бы потрясающим не было бы исполнение, оно не может назваться себя искусством, если в его основе не лежит авторская мысль, которая… см.п.2.
Искусство заключается в том, чтобы найти необыкновенное в обыкновенном и обыкновенное в необыкновенном. Дидро Д.
Искусство удивляет. Его сила в том, что мастер, творящий его, умеет увидеть больше других и показать это.
Безошибочный признак того, что что-то не является искусством или кто-то не понимает искусства, — это скука… Искусство должно быть средством воспитания, но цель его — удовольствие. Брехт Б.
Прямая обязанность художника — показывать, а не доказывать. Блок А.А.
На мой взгляд, эта мысль могла бы положить конец множеству споров о том, являются ли современное искусство, лозунги и реклама, откровенная хореография настоящим искусством. Ведь настоящее искусство должно тонко намекнуть и, возможно, подтолкнуть нас к какой-либо мысли, а не заставить нас во что-либо поверить.
Великие предметы искусства только потому и велики, что они доступны и понятны всем. Толстой Л.Н.
Художники пишут глазами любви, и только глазам любви следует судить их. Лессинг
Истинные творцы всегда работают с запалом, страстью и безграничной любовью к своему делу. И это непременно передается всем, кто созерцает творение. Тонкая ли это энергия, наполняющая все вокруг, мазок, выведенный с особой тщательностью или откроенный язык тела, передающий историю- остается для меня загадкой, однако часто я ощущаю особое волнение, и оно, как мне кажется, говорит: это истинное искусство.
Ни искусство, ни мудрость не могут быть достигнуты, если им не учиться. Демокрит.
Рука мастера всегда выдаст его гений. Здесь уместно говорить о таланте. Могу лишь попросить прощения, если затрону чьи-то чувства, однако отпечаток руки на белом полотнище для меня пуст и неубедителен. В детстве я делала это, и даже став взрослой. Я рисовала широкими мазками нечто абстрактное или двигалась не в такт музыке. Предпоследнее мое правило можно выразить проще- искусство это то, чего не могут сотворить большинство других людей. Быть первым в чем либо- не всегда означает, что творение причислят к искусству и, к сожалению, очень часто прекрасные пейзажи выпускников художественных школ недооцениваются.
Искусство- лекарство от всего. Бойцова Л.
Пожалуй, последнее правило я оформлю в собственном высказывании. Не могу соревноваться с великими деятелями искусства, но очень хочу передать то, что переживаю я после соприкосновения с искусством. Какие бы мысли не занимали меня до этого, как бы я себя не чувствовала, после того, как все мое существо подалось навстречу искусству, я ощущаю необыкновенную легкость и… искрящуюся радость. Именно за это я и люблю его больше всего, именно за это ценю и по этому правилу могу определить- удалось ли мне сегодня увидеть подлинное искусство.
Читайте также:
- Как я живу сочинение 6 класс
- Сочинение прогулка за город
- Тема времени в пьесе вишневый сад сочинение
- Сочинение на рассуждение на тему письмо
- Сочинение мцыри прошлое мцыри
Александр Кушнер
Вопросы и задания к уроку
Задание 1 (опережающее, для индивидуальной работы). Прочитайте фрагменты нескольких статей и на их основе составьте краткую справку об особенностях поэзии Александра Кушнера.
– XX век в России прошел под знаком великих катастроф. Поэт второй половины века Александр Кушнер считает, что осознание трагического опыта и некоторые выводы, сделанные из него, – вот то главное, что составляет смысл его поэзии. Жалобы на жизнь, на ее бессмыслицу так же, как романтическое противопоставление поэта толпе, представляются ему глубоко архаическими, малопродуктивными.
Ты не доволен жизнью, предъявляешь претензии к мирозданию, мечтаешь “вернуть творцу билет” – нет ничего проще: миллионы “убитых задешево”, как сказал Мандельштам, с удовольствием поменялись бы с тобой судьбой, временем и местом. XX век в России научил человека (и поэта) дорожить простыми вещами: теплом парового отопления, постельным бельем, книгами на книжной полке, разговором с другом по телефону, женской улыбкой – все это в любую минуту могли отнять и отнимали у тысяч людей. Вопрос заключается не в том, есть ли смысл в жизни и стоит ли жить, а в том, как достойно прожить эту жизнь, реализовать, несмотря ни на что, свои способности (
У природы, заступницы всех, Камни есть и есть облака, Как детей, любя и этих и тех,
Тяжела – как те, как эти – легка.
Заморозить ей осенний поток – Как лицом уткнувшись в стенку лежать. Посадить ей мотылька на цветок – Как рукой махнуть, плечами пожать.
Ей саму себя иначе не снесть! Упадет под страшной ношей, мой друг. Но на каждый камень облако есть – Я подумал, озираясь вокруг.
И еще подумал: как легка суть Одуванчиков, ласточек, трав! Лучше в горькую дудочку дуть,
Чем доказывать всем, что ты прав.
Лучше веточку зажать в губах, Чем подыскивать точный ответ. В нашей жизни, печалях, словах
Этой легкости – вот чего нет!
Пунктуация – радость моя! Как мне жить без тебя, запятая? Препинание – честь соловья
И потребность его золотая.
Звук записан в стихах дорогих. Что точней безоглядного пенья? Нету нескольких способов их
Понимания или прочтенья.
Нас не видят за тесной толпой, Но пригладить торопятся челку, – Я к тире прибегал с запятой, Чтобы связь подчеркнуть и размолвку.
Огорчай меня, постмодернист, Но подумай, рассевшись во мраке: Согласились бы Моцарт и Лист
Упразднить музыкальные знаки?
Наподобие век без ресниц, Упростились стихи, подурнели, Все равно, что деревья без птиц: Их спугнули – они улетели.
Быть нелюбимым!
Боже мой! Какое счастье быть несчастным! Идти под дождиком домой
С лицом потерянным и красным.
Какая мука, благодать Сидеть с закушенной губою, Раз десять на день умирать И говорить с самим собою. Какая жизнь – сходить с ума!
Как тень, по комнате шататься! Какое счастье – ждать письма По месяцам – и не дождаться.
Кто нам сказал, что мир у ног Лежит в слезах, на все согласен? Он равнодушен и жесток.
Зато воистину прекрасен.
Что с горем делать мне моим? Спи. С головой в ночи укройся. Когда б я не был счастлив им, Я б разлюбил тебя.
Не бойся!
Ты мне елочки пышные хвалишь Мимоходом, почти как детей. Никогда на тропе не оставишь
Без вниманья их темных затей: На ветру они машут ветвями И, зеленые, в платьях до пят
Выступают гуськом перед нами, Как инфанты Веласкеса, в ряд.
Полупризрачность, полупрозрачность Полудикость и взглядов косых Исподлобья врожденная мрачность,
Затаенные колкости их. Вот пригладят им брови и челки, Поведут безупречных на бал.
Как тебе мои чинные елки? Хорошо я о них рассказал?
О здание Главного штаба! Ты желтой бумаги рулон, Размотанный слева направо
И вогнутый, как небосклон.
О море чертежного глянца! О неба холодная высь! О, вырвись из рук итальянца
И в трубочку снова свернись.
Под плащ его серый, под мышку. Чтоб рвался и терся о шов, Чтоб шел итальянец вприпрыжку
В тени петербургских садов.
Под ветром, на холоде диком, Едва поглядев ему вслед, Смекну, между веком и мигом
Особенной разницы нет.
И больше, чем стройные зданья, В чертах полюблю городских Веселое это сознанье
Таинственной зыбкости их.
Наталья Беляева, Сотрудник института содержания и методов обучения РАО
Твір на тему: Александр Кушнер
Александр Кушнер