Сочинение на тему психология наука или искусство

Сочинение: Психология: наука или искусство

ПСИХОЛОГИЯ: НАУКА ИЛИ ИСКУССТВО?

Содержание

Введение

1. Понятие о значении терминов «психология», «наука» и «искусство»

2. Психология – это наука и/или искусство?

Заключение

Литература

Введение

Проблема познания современного мира и места в нем человек в настоящее время приобретает все большее значение. В век скоростей, огромного объема информации, стрессов и нервных потрясений людям приходится бороться за каждый кусочек своего «я», пытаясь не растеряться в условиях всеобщей глобализации. Заново открыть себя, свои незадействованные «внутренние» резервы, расстаться с ненужными страхами, тревогами, фобиями людям XXI века помогает психология. Она в настоящее время как никогда популярна и созвучна духу нашего века.

Выбор темы нашей работы мы можем обосновать следующим образом: психология приобретает массовый характер и общечеловеческую значимость в современном мире, но границы ее как науки до сих пор остаются достаточно размыты, так как у нее слишком специфический объект изучения – человек и человеческое общество, способы познания, которые иногда воспринимаются как нечто совершенно невозможное для науки, переходящие совершенно в другую область, а потому психологию часто отождествляют с искусством.

Актуальность нашей темы определяется тем, что сейчас, пожалуй, нет практически ни одной сферы жизнедеятельности человека, где не присутствовала бы психология. Это породило массу новых направлений и профессий в этой области. Сейчас психологи представляются как социальные психологи, психотерапевты, психолингвисты, психофизиологи, психологи развития, специалисты по психологии личности, научения, эмоций, восприятия, мотивации или по патопсихологии, все возрастающее число специалистов-психологов стало работать в больницах, в сфере промышленности, правительственных учреждениях, центрах психического здоровья, служить в армии.

В связи с этим, целью нашей работы будет определить границы понятий «искусство» и «наука» и выяснить, как соотносится с ними психология.

1. Понятие о значении терминов «психология», «наука» и «искусство»

Прежде чем говорить о соотношении науки и искусства в психологии, дадим понятие о ней.

Психология – наука о психической реальности, о том, как индивид ощущает, воспринимает, чувствует, мыслит и действует. Для более глубокого понимания человеческой психики психологи исследуют психическую регуляцию поведения животных и функционирование таких искусственных систем, как компьютеры. Определение предмета психологии всегда зависело от того, что под ним понимали представители той или иной ее школы. Однако в наши дни множество психологических представлений вполне успешно уживаются друг с другом. Психология теперь определяется не столько в соответствии с теоретическими представлениями той или иной школы или системы, сколько в терминах конкретных отраслей исследований, например экспериментальная психология, социальная психология, клиническая психология (или патопсихология), психология научения, восприятия, мотивации, эмоций, личности, сравнительная психология, прикладная психология, психология развития. Внутри каждой из этих отраслей имеются противоположные точки зрения и позиции, но в совокупности они образуют широкое разнообразие теорий и методологических систем, что позволяет использовать различные возможные подходы к изучению психологии человека.

Следовательно, главным объектом психологии все же остается человек (группа, коллектив людей, человеческое общество).

До 19 в. психология не была независимой научной дисциплиной, ее трудно было отделить от чисто абстрактных философских рассуждений. То, что мы сейчас называем психологией, в действительности было частью философии. Некоторые понятия и проблемы, имеющие важные приложения в психологии, — относительное значение врожденного и приобретенного, изменчивость и стабильность человеческой личности, отношения разума и эмоций, природа мотивации, свобода и детерминизм в поведении человека, экзистенциальное значение и ценность личностной самореализации, взаимоотношения психики и тела, природа сознания и восприятия, значение снов — обсуждались ранее многими философами, начиная с древних греков, прежде всего Платоном и Аристотелем, а затем в трудах таких мыслителей, как Августин, Фома Аквинский, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Локк, Беркли, Юм и Кант. А ведь философия тоже специфический вид знания, который вначале вообще не считался наукой в ее общепринятом значении, часто философия признавалась искусством, наряду со словесными видами искусства – поэзией и драмой. Однако только в 19 в. общие рассуждения и манипуляции абстрактными понятиями уступили место гипотезам, проверяемым в эксперименте и принимаемым лишь на основании фактических доказательств. С этого момента уже идет отсчет существования психологии как самостоятельной науки.

Далее мы рассмотрим содержание понятий «наука» и «искусство».

Сразу следует отметить, что определений значений терминов «искусство» и «наука» существует множество, их можно найти в каждом толковом словаре. Рассмотрим общие положения и проанализируем, как проецируются признаки науки и искусства на область психологии.

Наука — есть система достигнутых знаний о наблюдаемых нами явлениях действительности.

Основы научного знания закладывались в глубокой древности, так Сократ призывал изучать человека, чтобы понять мир, а его ученик Платон, подошедший вплотную ко многим вопросам, ныне традиционно относимым к «научно-релевантным», считал, что знание геометрии, например, совершенно необходимо для любого философа. Для будущего науки важнейшим оказался интерес к природе познания, гносеологический интерес. Однако ни Платон, ни его академические последователи не создали классификацию наук. Это сделал Аристотель. Он отказался от диалектики и возвел в ранг метода аналитику, то есть теорию доказательного умозаключения (аподиктического силлогизма), которое восходит от необходимого основания к твердому знанию. Наука получила свою методологию. Кроме того, Аристотель сформулировал теорию науки. Научное знание есть знание о бытии, и как таковое оно противостоит искусству (сфера которого — практика и производство вещей), опыту (его предмет — только единичные факты) и мнению (оно основывается на вероятности). Научное знание выражается в форме суждения и претендует на истинность. Задача научного знания, таким образом, состоит в фиксировании некоего обстоятельства или факта и в выяснении его причины. Наука, по Аристотелю[1], отличается тремя основными характеристиками: доказательностью, способностью объяснения и сочетанием единства с наличием степеней подчинения. Последняя характеристика делает возможным сведение одних наук к другим и, соответственно, позволяет произвести их классификацию. Теоретические науки составляют условие существования наук практических, а практические — условие наук поэтических (творческих). То есть, признавалась взаимосвязь науки искусства, в то же время говорилось об их различии.

Философия указала науке задачу — поиск истины. Современная наука также ориентирована на получение «истинных» знаний о реальности, но наука и истина для ученого далеко не тождественны. Один из сегодняшних исследователей науки В.Н.Тростников пишет об этом так: «В науке как таковой следует четко разделять два различных ее аспекта, которые часто (и неправомерно) объединяют под одной вывеской: наука-исследование— систематическое изучение и изложение объективно достоверных сведений, максимально проверенных со стороны содержания, и наука-миpовоззpение, т.е. совокупность утверждений, якобы полученных в научных исследованиях и навязываемых в качестве общеизвестных»[2] .

Использование научного метода делает объем знаний наукой. В отличие от прежнего метода созерцания и обдумывания, новый метод основан на тщательном эксперименте и точном измерении. Не все области науки могут пользоваться одними и теми же методами. Химик может экспериментировать с веществами и действующими на них силами в лаборатории. А астроном не может проводить эксперименты с небесными телами. Но оба они прибегают к научному методу. Психология также оперирует научным методом, в частности применяет метод эксперимента.

Первое, что ученый делает, приступая к проблеме,— устанавливает, что уже известно, и старается установить новые факты. Он вырабатывает рабочую теорию, или гипотезу, которая объясняет определенные результаты. Затем он измеряет, испытывает, ставит эксперименты, чтобы установить, работает ли гипотеза. Если да, то она становится проверенной теорией. Или ученый может ждать, пока его работа будет закончена, а затем формулирует теорию. Так же поступает ученый-психолог, правда в психологии точные измерения невозможны, так как не существует системы мер, результаты экспериментов оцениваются по разным шкалам, системам баллов, различным критериям.

Основой науки является опыт: эмпиризм превратился в основополагающий принцип, а основными методами получения эмпирического знания в науке являются наблюдение и эксперимент. Это же справедливо и для психологии: наблюдая за ходом эксперимента, за его результатами психолог получает определенный опыт, который затем преобразуется в знание.

Наука — это система, то есть не случайный набор знаний, но стройное, упорядоченное сочетание. Оно достигается классификацией, то есть распределением однородных данных по группам и обобщениям — то есть установлением тех общих формул и законов, которым подчиняется природа. Знания есть подлинные отражения действительности, которые составляют установленное, статическое содержание науки, знания, то есть доказанные, общеобязательные, общепризнанные, объективные суждения, оправданные и логически, и эмпирически, и умозрением, и опытом. Это знания о явлениях, то есть проявлениях жизни, природы. Явления — это то, что явно для наших пяти органов ощущений (как принято считать, хотя их и больше), для нашей пятичувствительной логики, во всеоружии технических усилений наших познавательных органов в виде микроскопа, телескопа и других научных инструментов. Таким образом, область точной науки ограничена так же, как ограничены и органы научного познания в своей познавательной способности. Но человек хочет и должен знать и то, что за пределами науки, то, что еще ею не достигнуто и, по самой природе своей, лежит за ее пределами. Так, например, психология — есть наука о душевных явлениях. Мы же хотим знать больше, хотим знать душу, потому что жизнь вся есть — встречи и взаимодействия человеческих душ, а душа есть сам человек.

Мы не будем здесь углубляться в сущность понятия «душа», так как это уже мало относится к теме нашего исследования, а скажем лишь, что сфера духовного имеет прямое отношение к искусству, о сущности которого в нашей работе упомянуть необходимо.

Искусство — одна из форм общественного сознания, важнейшая составная часть духовной культуры; особый род духовного освоения, познания действительности во всем богатстве ее проявлений, так или иначе связанных с человеком. Искусство возникает на самых ранних стадиях развития общества и постепенно становится мощным орудием осознания мира, великим средством духовного формирования человека. Понять искусство можно, учитывая его предмет, содержание, функции, которые оно выполняет в обществе и специфический способ отражения действительности.

Искусство имеет сходство и различия с другими формами общественного сознания. Так же, как наука, оно объективно отражает реальность, познает ее важные и существенные стороны. Но в отличие от науки, которая осваивает мир с помощью абстрактно-теоретического мышления, искусство познает мир посредством образного мышления. Действительность предстает в искусстве целостно, сущность выступает в богатстве своих чувственных проявлений, единичных и уникальных. Одновременно «великое» искусство глубоко проникает в сущность рассматриваемых явлений, раскрывая их истинную природу.

В отличие от науки, художественное сознание не ставит себе целью давать какую-либо специальную информацию о частных отраслях общественной практики и выявлять их закономерности, такие, как физические, экономические и др. Предметом искусства является все, что есть интересного для человека в жизни.

Искусство как особая специфическая отрасль духовного производства осваивает действительность эстетически. Все познанное и оцененное выступает в искусстве под «эстетическим интегралом»[3]. Отношения общества и человека к миру оцениваются в искусстве с позиции основных эстетических категорий «прекрасного», «возвышенного», «трагического» и «комического».

Важной стороной искусства является его отношение к жизненному, духовно-практическому опыту человека. Отражая и познавая его, оно в то же время расширяет и обогащает этот опыт. Границы непосредственного опыта в искусстве раздвигаются. Искусство обращено не только в настоящее, но и в прошлое и будущее, в мир фантастики и мечты.

Все сказанное делает искусство мощным фактором развития человеческой личности. Специфическая функция искусства состоит в том, что оно конденсирует многообразие накопленного человечеством опыта в процессе живых взаимоотношений человека с миром, а не путем усвоения готовых результатов. В искусстве запечатлеется не только итог эстетического познания явлений, а сам процесс оценки и эстетической обработки познаваемого объективного и субъективного мира.

Принимая во внимание все сказанное нами об искусстве, мы должны были бы сделать вывод о том, что психология все же ближе к науке. Мы в качестве исходной гипотезы предположим, что психологии присущи черты и науки искусства. Подтвердим ее.

2. Психология – это наука и/или искусство

психология искусство наука

Проблема соотношения науки искусства в психологии не нова. Сами психологи часто говорили об этом, например С.Л. Рубинштейн, Г. Олпорт, Р. Мэй, И. Ялом, Л.С.Выгодский, Ф.Е. Василюк, А.И. Сосланд, И.С. Захарян, Н.Т. Оганесян. Проанализируем их суждения, принимая или опровергая их.

Первые попытки психологического изучения человека были связаны с исследованием его индивидуального сознания и самосознания. Опираясь на психологические данные, С.Л. Рубинштейн указал на корни этого рефлексивного способа: «Осознавать явления и события значит мысленно включать их в связи с объективным миром, видеть, воспринимать их в этой связи. В этом заключается основная жизненная функция сознания»[4] Но заметим, что по нашему мнению самопознание настолько важно и для художника. Многие поэты, писатели, композиторы, актеры писали о своего рода фатализме рефлексии, о невозможности уйти от нее, преодолеть ее навязчивую силу. Художник непрерывно наблюдает, анализирует жизнь. Он устремлен навстречу новым впечатлениям и в то же время стремится к познанию социальных и психологических причин человеческого поведения в силу особой чуткости, ранимости своих отношений к миру человека. Мы считаем, что здесь определенно есть связь психологии как науки и искусства.

Далее, отметим, что психология и искусство как области человекознания имеют общий объект, об этом мы уже упоминали выше. Н.Т. Оганесян[5] оговаривает, что подход к этому объекту со стороны психолога и художника таков, что они выявляют разные грани художественного и собственно психологического видения человека. Для ученого-психолога при изучении психических явлений на первый план выступают закономерности, определяющие, как протекает восприятие, мышление и т.д. (так называемая психическая деятельность, по замечанию С.Л. Рубинштейна[6], это лишь процессуальный или функциональный аспект более целостной и полнокровной духовной человеческой деятельности). Для художника восприятие, мышление выступают как конкретное переживание, как содержание жизни личности: выявление смысла и значения того, что воспринимается и осмысливается человеком. Мы совершенно с этим согласны.

Так же Оганесян утверждает, что художник даже в реалистическом произведении воплощает, на самом деле, автопортрет своей души. По свидетельству Г. Олпорта[7] Стефан Цвейг, например, говоря о Прусте, Амилье, Флобере и других великих мастерах описания характеров, замечает: «Писатели, подобные им, – это гиганты наблюдения и литературы, тогда как в психологии проблема личности разрабатывается маленькими людьми, сущими мухами, которые находят себе защиту в рамках науки, и вносят в нее свои мелкие банальности и незначительную ересь». (…) «Так как психология молода, ей следовало бы поучиться немного у литературы». Это также отвечает нашим представлениям об искусстве и науке. По нашему мнению, наука объективна, искусство же по своей природе исключительно субъективно. В искусстве, конечно, есть объективная сторона: техника, традиция, школа, которой он может, а иногда и должен придерживаться, но дух искусства субъективен.

Н.Т. Оганесян говорит о том, что задача науки состоит в получении объективного знания, но при позитивном изучении человека, заметно, что в нем все доступно познанию, кроме духовной жизни человека. С этим утверждением трудно не согласиться, в самом деле, наука может исследовать, например, духовную жизнь, когда доказано, что она есть и может быть представлена объектом, дистанцированным от субъективности исследователя. Такая задача парадоксальна для науки и ею самой выполнена быть не может. Работу, которая придает науке необходимую убежденность в изучении субъективности, выполняет искусство. Оно позволяет говорить о субъективных состояниях, сохраняя их живой характер. Задача искусства состоит в таком самовыражении индивидуального внутреннего мира человека, чтобы оно вызывало ответную духовную реакцию сопереживания и обусловливало диалог автора с читателем (слушателем, зрителем). Искусство, это – форма познания субъективности, культура ее самовыражения.

Вот как смотрит на творчество и искусство Р. Мэй: «Главное, что отличает творческий акт – то, что он является встречей… встречей может быть идея, внутренний образ…ученый также оказывается в подобной ситуации встречи, когда приступает к экспериментам, к решению своих научных задач».[8] По мнению Р. Мэя, эта встреча может произойти и в психотерапевтическом процессе, и при формулировке новой научной гипотезы. То есть, отсюда делаем вывод: если мы не противопоставляем науку и творчество, почему мы должны противопоставлять науку и искусство? Да и являются ли литература и психология конкурентами? Возможно ли сотрудничество между литературой и психологией? Р. Мэй отвечает на эти вопросы утвердительно. Литература и психология не могут быть конкурентами хотя бы потому, что действуют в разных сферах и имеют в своем распоряжении различные средства; литература предполагает свободный полет фантазии, вымысел, работу с языком и текстом упор на форму; ей простительны неточности. Психология предполагает оперирование объективными данными, точность, фактичность, ей непростительны отклонения от научной истины. По нашему мнению, литература и психология не могут быть конкурентами именно потому, что первая имеет дело с единичным, а вторая – с общим. А раз литература и психология не конкуренты, значит, они могут «действовать сообща», в сплоченном и тесном союзе. Литература может поставлять психологии материал для новых научных психологических исследований, а психология – способствовать более глубокой рефлексии писателей, давать им повод для новых характеров и сюжетов.

Н.Т. Оганесян пишет: «Следует отметить, что психологи гуманистического и экзистенциального направления сознательно обращаются к методам искусств, особенно в области психологической практики. А исследование уникальности личности всегда относилось к области искусства. Таким образом, новое движение в психологии обращается и приближается к искусству».[9] По нашему мнению, такое замечание совершенно справедливо, и отметим еще, что новизна психологической практики более близка новизне художественной, когда автор свободно отзывается на изменения «духовной ситуации эпохи». А такая абсолютная свобода присуща скорее представителям цеха художников, а не ученых.

Заключение

В результате изучения проблемы соотношения искусства и науки в психологии мы пришли к следующим выводам:

1. Психологию как науку определяют большинство словарей и энциклопедических изданий. Вместе с тем психологи и исследователи отмечают, что этой области знания присущи черты, как науки, так и искусства. Это обусловлено в частности происхождением психологии из философии, которая также не всегда признавалась исключительно наукой.

2. Психология как гуманитарная наука изучает человека, но такой же объект имеет и искусство, различие состоит в разных подходах к этому объекту.

3. Искусство отличается от науки тем, что пользуется не анализом и умозаключением, а воссоздает окружающую действительность второй раз, доступными ему средствами. Однако в психологии, в частности в психологической практике таким «воссоздающим» познанием отличаются личностные направления. Кроме того, в психологической практике чаще всего важны не реальности, которых нет в пространстве и времени, а символические переживания, метафоры, живущие в душевном опыте человека.

4. Категории, которыми оперирует и психологическая наука и искусство, — переживание, мысль, чувство. Только осмысляются они по-разному – искусство их передает, показывает, запечатлевает, психологическая наука – исследует, анализирует, выявляет. Но и в искусстве, и в психологической науке эти категории приобретают материальное воплощение и влияние на реальную жизнь.

Таким образом, общий вывод в нашей работе будет следующим: психология — специфическая область научного знания, которой присущи все категории данной области, но которая включает также в себя черты искусства, как необходимый компонент для своего функционирования и развития.

Литература

1. Асмус В.Ф. Античная философия. М., 2005.

2. Басин Е.Я. Семантическая философия искусства. 3-е изд. М., 1998

3. Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

4. Дмитриева Н.А. Краткая история искусства. М., 1968

5. Каган М.С. Социальные функции искусства. М., 1978

6. Мэй Р. Новый взгляд на свободу и ответственность. / Пер. с англ. A. Лызлова. // Экзистенциальная традиция. 2005. №2.

7. Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000.

8. Олпорт Г. Становление личности. Избранные труды. М.: Смысл, 2002.

9. Словарь психологии / Под ред. А.В.Петровского, М.Г. Ярошевского. -М., 1990

10. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998

11. Столович Л.Н. Жизнь — творчество — человек. Функции художественной деятельности. М., 1985

12. Тростников В.Н. Апофатика – основной метод науки XXI века. М.: Православие, 2000.

13. Энциклопедия «Кругосвет» на сайте slovari.yandex.ru

[1] Асмус В.Ф. Античная философия. М., 2005. С. 45.

[2] Тростников В.Н. Апофатика – основной метод науки XXI века. М.: Православие, 2000. С. 116.

[3] Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 26.

[4] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998. С. 68.

[5] Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000. С. 30.

[6] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998. С. 28.

[7] Олпорт Г. Становление личности. Избранные труды. — М.: Смысл, 2002. С. 40.

[8] Мэй Р. Новый взгляд на свободу и ответственность. / Пер. с англ. A. Лызлова. // Экзистенциальная традиция. 2005. №2. С.34

[9] Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000. С. 34.

Психология как наука и искусство

Психология
как наука и искусство

Реферат
выполнил студент: Павлов А.Е.

МГУ им. М.В.
Ломоносова

2001г.

В настоящее
время психология получает широкое распространение, завоёвывает всё большую
популярность среди населения, психология находит себе применение во всё новых и
новых сферах деятельности человечества, всё больше становится людей, называющих
себя психологами и предлагают свои услуги в системе образования, госслужбы,
здравоохранения и т.д.. предмет психологии как науки — психика, душа человека,
некая таинственная субстанция, которую нельзя пощупать, увидеть, осязать
непосредственно. В то же время влияние этой таинственной психики мы видим
практически по всюду: произведения искусства, орудия труда, война, архитектура,
религия, государство, телесное здоровье…, перечислять можно бесконечно. Как
следствие такого положения дел, любой человек, поняв, что за какой — либо
наблюдаемой им реальностью стоит психика человека как нечто, обуславливающее
какое — либо явление, и дав какое — либо объяснение этой зависимости, может
называть себя психологом. Здесь возникает проблема разделения научной и
житейской психологии. Различия между этими двумя видами психологии указаны в
статье В.В.Петухова и В.В.Столина “Сравнение научной и житейской психологии”.
Здесь выделено три таких различия:

откуда и каким
путём приобретаются психологические знания;

в каких формах
они сохраняются; благодаря чему передаются, воспроизводятся.

против
обездушивания и обезличивания врачебной науки искони отстаивала себя широкая
непросвещённая, но в то же время 
внутренне понимающая масса народа.

В точности так
же, как и тысячи лет назад, смотрит простой человек нка болезнь с благоговейным
чувством, как на нечто сверхестественное, всё ещё первая его руководящая мысль
– не об инфекции. Или об извествлении сосудов, а о боге. Равнодушие народа к
учёному, с высшим образованием,  врачу
слишком глубоко отвечает его потребности – наследственному массовому инстинкту
– в связанном с целым миром, сроднившемся с растениями и животными, знающем
тайны «враче по природе», ставшем врачём и авторитетом в силу своей натуры, а
не путём государственных экзаменов; народ всё ещё хочет вместо специалиста ,
обладающем знанием болезней, «человека медицинского», имеющего власть над
болезнью. Знахарка, пастух, заклинатель, магнитезёр именно в силу того, что они
практикуют своё лекарское ремесло не как науку, а как искусство, в большей
степени вызывают ого доверие, чем хорошо образованный, общинный деревенский
врач.

Подобная
проблема описана в статье Олпорта «Личность: ароблема науки или
искусства», где он даёт сравнительный анализ двум подходам к изучению
личности: литературного и психологического.говоря о психологах, изучающих
личность, он говорит: «Можно сказать, что они опоздали на две тысячи лет. Со
своим скудным оснащением современный психолог выглядит как самонадеянный
самозванец. И таковым он и является по мнению многих литераторов» тут он
приводит цитату того же Стефана Цвейга, который говоря о Прусте, амилье,
Флобере и других великих мастерах описания характеров, замечает: «писатели,
подобные им, — это гиганты наблюдения и литературы, тогда как в психологии
проблема личности разрабатывается маленькими людьми, сущими мухами, которые
находят себе защиту в рамках науки, и вносят в неё свои мелкие банальности
незначительную ересь.  Олпорт обращает
внимание на то, что психология и литература являются в некотором смысле
конкурентами; они являются двумя методами, имеющими дело с личностью. Метод
литературы – метод искусства; метод психологии – метод науки.

Олпорт выделяет
три достоинства литературы, которые психологам следовало бы заимствовать
психологии

Первый урок –
концепция существования существенных, устойчивых свойств, из которых состоит
личность.

Второй урок
касается метода самоконфронтации, который хорошая литература всегда использует,
а психология почти всегда избегаеткаждое действие кажется отражением, и
завершением одного, хорошо вылепленного характера. Самоконфронтация – это
только метод придания законной силы, применяемый в работах писателей.

Третий урок для
психологов – глубже, подробнее останавливаться на индивидууме. Личсность
никогда не «общее», она всегда «единичное». Наука же всегда имеет дело с общим.
Психологии необходимо предоставлять место единичному случаю более гостеприимно,
чам раньше.

Олпорт также
указывает на ряд потенциальных преимуществ по сравнению с литературой. Она
имеет строгий характер, который компенсирует субъективный догматизм,
свойственный литературе. Собирая материал, писатель исходит из своих случайных
наблюдений жизни, обходит молчанием свои данные, отбрасывает неприятные факты
по своей воле. Психолог должен руководствоваться требованиям верности фактам;
от психолога ожидают, что он может гарантировать, что его факты взяты из
проверяемого и контролируемого источника. Он должен доказывать свои выводы шаг
за шагом. Его терминология стандартизирована, и он почти полностью лишён
возможности использовать красивые метафоры. Эти ограничения содействуют
надёжности проверяемости выводов, уменьшают их пристрастность и
субъективность. 

Тхостов.
Практический вопрос заключается в следующем: можно ли избавиться от
мифологизации болезни и нужно ли это делать? Современная медицина склонна
считать мифологические представления вредными заблуждениями человеческого ума,
от которых следовало бы как можно скорее избавиться. Однако истинная роль мифа
значительно важнее. Он вносит в мир порядок, систему, координирует человеческую
деятельность. Медицинский миф и вытекающий из него ритуал дают возможность
больному возможность участия в происходящих событиях, орудия влияния на
окружающие его силы, способы координации природных и социальных явлений,
предоставляют язык, в котором могут формулироваться и опосредоваться
болезненные ощущения.

Миф нельзя «отмерить»
прежде всего потому, что представления о болезнях по самой своей структуре и
способу формирования принципиально мифологичны, и стремление современной
медицины избавиться от мифологизации следует признать по крайней мере
утопическими. Миф невозможно преодолеть изнутри, так как стремление избавиться
от него само становиться его жертвой.

Сквозная
пронизанность телесности мифологией приводит к давно известному феномену:
«какое-нибудь верование или обычай целые столетия может обнаруживать феномен
упадка, как вдруг мы начинаем замечать, что общественная среда, вместо
того,чтобы подавлять его, благоприядствует его новому росту. Совсем уже угасший
пережиток опять расцветает с такой силой, которая часто на столько же
удивительна, на сколько вредна»(Тайлор,1983, с. 103). Сейчас мы все – свидетели
такой ситуации, её нельзя упразнить, объявив ожившие мифологические
представления ложными, но можно и нужно изучать, вычитывать и расшифровывать
скрытые мифы. Это поможет не утрачивать связи с реальностью, имея в виду основаполагоющую
ограниченность мифологического сознания, и использовать полученные знания в
психотерапевтической практике, корригируя вредные и создавая необходимые
мифологии.

Положение о
том, что болезнь как некоторая субъективная реальность и феномен культуры не
сводится только к натуральным, организменным событиям не нуждается в настоящее
время в особых доказательствах. Тем не менее оно остаётся декларативным, не
находя реализации в конкретных научных исследованиях и в повседневной
клинической практике. Трудность заключается прежде всего в том, что и медицина,
и в значительной мере психология строятся на методологических основаниях
объективного метода, стремящегося свести вссю реальность к причинно –
следственным соотношениям.

При этом в
стороне остаётся особого семиотического характера, приобретаемого любым
субъективным ощущением в контексте болезни: оно начинает означать не только
само себя, но и то, что ему внеположено – болезнь. Подобное вторичное значение
в медицинской психологии обычно квалифицировалось как интеллектуальный уровень
внутренней картины болезни. Его формирование связано с усвоением существующих в
культуре взглядов на болезни, их причины, механизмы.

Мифология
здоровья и болезни.

Мифы о болезни
и смерти относятся к числу наиболее распространённых и древних. В центре таких
мифов находится основополагающее представление о болезнях как о чём-то внешнем
и чужеродном. Заболевание противостоит нормальному, здоровому состоянию как
нечто такое, что не свойственно человеку, привнесено извне и от него не
зависит. Первые люди не болели и не умирали до тех пор,  пока не были нарушены какие – либо
божественные установления или не совершены грехи. В Библии – это Адам и Ева, в
мифологии качинов Бирмы – Аннакоит-лок, в индийской мифологии смерть созда.т Брахма,
чтобы избавить мир от перенаселения.

Чужеродная
болезнь – это неуправляемое явление, обладающее независемой от человека
собственной активностью её отчуждение связано с фундаментальным качеством
переживания болезни, объективирующей для человека его тело, делающей
«непрозрачными» и неуправляемыми его функции. В норме тело,  полностью подчинённое субъекту, осозна.тся
лишь на уровне его границ, болезнь же «проявляет» его в качестве непослушного,
инородного, «чужого», самостоятельного объекта, происхождение которого требует
объяснения, соответствующего принятой картине мира.

Естественными
причинами объясняется лишь небольшой круг болезней, и рациональными методами
лечились, как правило, лишь небольшие травмы и повреждениякожи. Болезни, не
имеющие явных визуальных признаков: заболевания внутренних органов или
психические расстройства объяснялись иррационально. Причины таких болезней –
действие злых духов, колдовство, проникновение в организм антропоморфных и
зооморфных существ. В качестве персонифицированных воплощений болезней можно
назвать Навь и Морену в славянской мифологии, сабдага – в тибетской, кутысь – в
удмургской, гильтине – в литовской и тысячи других божеств и духов.

Новое время,
значительно видоизменив представления о причинности и персонифицированности
болезни, оставило их рудименты и породило новые мифы. В механистическом
материализме появились представления о человеческом организме как о сложном
механистическом устройстве , а болезнь стала пониматься как его засорение или
неполадка. Интересно, что сложность и устройство такого механизма прямо
заимствовались из наиболее распространённых механистических приборов своего
времени. Природные силы, ранее персонифицированные в виде божественных существ,
обрели в последнее время новую жизнь в виде «биополя», «кармы», «чакр»,
«жизненных сил», понимаемых во вполне мифологически-механистическом духе.

Непосредственная
причина заболевания вытекала из общих представлений о причинности. Если
болезнью управляют высшие существа, то они насылают её, когда необходимо за что
– либо наказать человека. С пониманием причинности как безличного закона, в
новое время резко сокращаются теории «кары» — расплаты за вину. Ьолезни
включаются в стихийные события, никем и ничем целенаправленно не управляемые.
Их течение не зависит от человека, и всё, что ему остаётся сделать – это
постараться их избежать. Стихией нельзя управлять прямо, но можно принять меры
предосторожности. Параллельно остаются осколки веры в возможности прямого
божественного воздействия и веры. Таковы моления о болезнях, о ниспослании
выздоровления, оброщённые к чудотворным образам. Божественная сила может
изменить течение событий и произойдёт «чудо».в этом случае ритуал как
символическое действие материализует иррациональные отношения, позволяя
взаимодействовать материальному и идеальному по законам «иной
причинности».эффективность ритуала определяется не просто соотношением
конкретного действия с причиной заболевания, но и всей областью мистических
представлений. При этом ритуал может даже утратить непосредственную понятную
связь со своей целью, и логически понятная целесообразность заменяется верой в
возможности сверхъестественного влияния. В обычных же случаях методы лечения
последовательно реализуют на практике представления о сущности болезни.

Магические, ритуальные
приёмы,за исключением мистических, имеют вполне натуральное обоснование, хотя
мифопоэтическая мысль строится по особым пралогическим законам: спекуляция не
ограничена правилами вывода истины; реальность не отличается от видимости;
часть объекта может нести функцию целого и быть им; имя, знак – это полноценная
часть объекта, принадлежащие ему в такой же степени, как и объективные
качества.

Гомеопатическая
или имитативная магия строится по принципу подобия и позволяет производить
манипуляциис изображением или именем для достижения лечебного эффекта.
Остаточные следы гомеопатической магии в наше время обнаруживаются в
гомеопатической медицине, практике экстрасенсов, в идее телевизионных сеансов
А.М. Кашпировского и А.В. Чумака. Наделить телевизионное изображение
целительными свойствами можно только с позиции гомеопатической магии, не
различающей предмета и его знака.

Исходя из общих
соображений о происхождении болезней решается и вопрос о том, кто должен
заниматься лечением.для диагностик и лечения необходим человек, умеющий
прочитать симптом, проникнув в дела богов необходимо подтверждение права на
……как мед. Практика проще всего это решается отнесением лекаря к кругу тех же
божественных сил, которые отвечают за саму болезнь. Принадлежность к чуду доказывается
демонстрациями необычных явлений.

метки: Искусство, Человек, Психология, Ремесло, Литература, Смысл, Научный, Наука

Эссе выполнено студенткой 5 курса 51 группы д/о Шевяховой Валентиной

Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова

факультет психологии

кафедра общей психологии

2002

Так, совершенно отлично от того, что теперь считается искусством, будет искусство будущего и по содержанию, и по форме. Содержанием искусства будущего будут только чувства, влекущие людей к единению или в настоящем соединяющие их; форма же искусства будет такая, которая была бы доступна всем людям.

Л.Н. Толстой, «Что такое искусство?»

Довольно часто люди, рассуждая о соотношении ремесла и искусства, склонны их противопоставлять, делать взаимоисключающими понятиями, у которых не может быть пересечений. В результате таких противопоставлений мы получаем две, чуть ли не враждебные, но уж точно конкурирующие, «группировки»: люди творческие, люди от искусства, живущие в мире фантазий, вымысла, красивых, волшебных, творческих идей, — и люди «работящие», которых окружает обыденность, простота, приземленность, деятельность которых можно алгоритмизировать и механизировать. Данное эссе преследует две цели. Первая — это акцентировать тот факт, что ремесло и искусство могут мирно сосуществовать друг с другом. Понимание статуса психологии в данном измерении «искусство — ремесло» важно потому, что помогает занять психологии устойчивую позицию в системе ценностей этого мира. В результате мы можем ответить на такой, например, вопрос: «Может ли каждым быть психологом, или же психология — это серьезная профессия, призвание, которое является достоянием избранных, достоянием профессионалов?». Вторая цель данной работы — это показать статус психологии как науки, которая одновременно принадлежит и к роду ремесла, и к роду искусства.

Перед тем, как рассуждать о месте психологии, следует все же определить, что же такое есть искусство и что такое есть ремесло.

Что такое ремесло?

Ремесло, согласно толковому словарю русского языка, принимает, два значения: «1. Требующая специальных навыков работа по изготовлению каких-л. изделий ручным, кустарным способом. 2. Профессия, занятие». В своем первом значении «ремесло» несет в себе несколько уничижительную характеристику: выполнять нечто кустарным способом, — значит, заниматься «самодеятельностью», непрофессионально, «на коленке» что-то мастерить (в прямом и переносном смысле слова).

9 стр., 4391 слов

Психология и этика делового человека

… многое другое. Целью данной работы является выявление сущности, принципов и основного содержания психологии этики делового общения в офисах и фирмах. -3- СУЩНОСТЬ ЭТИКИ ДЕЛОВОГО … гармонизация интересов. Этика деловых отношений является профессиональной этикой, регулирующей систему отношений между людьми в сфере бизнеса. Принципы — это абстрагированные, обобщенные представления, которые дают …

В этом смысле, ремесленник — это любитель, владеющий определенными навыками и выполняющий определенную работу на среднем уровне. Рассматривая ремесло в первом значении, мы можем иметь в виду «товарную психологию»: «…Спешащая за модой психология редуцируется в «массовый товар», становится обезличенной, стереотипной, стандартной и действует по конформистской формуле самодовольного практицизма «чего изволите»» [1]. В этом случае психология начинает походить на профанацию, спекуляцию, когда за столь выгодным именем «психология» скрывается, с одной стороны, стремление к манипуляции, а с другой — желание подстраиваться под настроение и вкусы общественности, то есть согласие быть самим объектом манипуляции. В этом случае психологом гордо именует себя чуть ли не каждый и, прочитав пару популярных книжек а-ля «Психология — это просто!» претендует на владение психологическими техниками и умение лечить людей от «душевных болезней». Знание психологии тогда сводится к бездумному применению психологических приемов к конкретной психологической реальности, а так называемый «психолог» становится не врачевателем, а губителем душ. В своем втором значении слово «ремесло» является синонимом слов «работа», «профессия» и поэтому имеет вполне уважительный статус: ремесло — это та работа, которой человек зарабатывает себе на жизнь и в которой может быть настоящим профессионалом.

Что такое искусство?

Вопрос о том, что такое искусство, может стать предметом столь же активных дебатов, как и само обсуждение того, является ли психология искусством или ремеслом. Тот же самый толковый словарь русского языка дает искусству весьма общее и примитивное определение: «Искусство — это творческое воспроизведение действительности в художественных образах; творческая художественная деятельность». Гораздо более осмысленное определение искусству дается в философском словаре: «Искусство — одна из форм общественного сознания, специфический род практически-духовного освоения мира» (отметим определение «практически-духовное»!).

И далее: «В более широком значении искусство относят к любой форме практической деятельности, когда она совершается умело, мастерски, искусно в технологическом, а часто и в эстетическом смысле». Итак, искусство можно понимать и как высшую форму, в которой может существовать профессионализм.

Противопоставление ремесла искусству

Насколько правомерно противопоставлять ремесло искусству, искусство — ремеслу? Ремесло как кустарная работа, несомненно, с искусством несовместима. Но ремесло как работа, профессия вполне может мирно и очень успешно сосуществовать с принадлежностью к искусству.

И действительно, интересный факт: оказывается, изначально все формы художественного творчества, ремесла и вообще любых навыков обозначались одним словом; так, в романских языках слова, обозначающие «искусство» и «ремесло», восходят к общему латинскому корню «ar» [8]. Следовательно, мы имеем право не противопоставлять ремесло и искусство друг другу, а наоборот, совмещать их, с той оговоркой, что мы понимаем ремесло как профессию, а не как неумелое выполнение какой-либо деятельности.

6 стр., 2673 слов

«Психология искусства»

… исследований основной моделью художественную литературу, автор порой игнорирует личностный принцип при исследовании закономерностей психологии искусства. Между тем психологии искусства не может быть без … анализа личности творца. Безусловно, художественная литература является богатым материалом …

Психология как ремесло и искусство

Таким образом, ремесло и искусство совместимы; но является ли психология и ремеслом, и искусством одновременно? На этот вопрос можно давать совершенно различные, конкурирующие ответы. Так, существует и точка зрения, согласно которой искусство и психология должны противопоставляться друг другу. Например, Г. Оллпорт в своей работе «Личность: проблема науки или искусства?» [5] говорит так: «Имеются два принципиальных подхода к детальному изучению личности: литературный и психологический. Личность — реальная, существующая, конкретная часть психической жизни, существующая в формах строго единичных и индивидуальных. Художники творят; психологи только собирают. Наука всегда имеет дело с общим, искусство — всегда с особенным, единичным. Личность никогда не «общее», она всегда «единичное». Литература и психология являются конкурентами (выделено мной — В.Ш.), двумя методами, имеющими дело с личностью…Каждый подход имеет свои достоинства, и оба нужны для комплексного изучения богатства личности». Можно ли не согласиться с Оллпортом в том, что искусство противостоит науке, и, следовательно, психологии (если мы причисляем психологию к числу наук)? С точки зрения Оллпорта, искусство от науки отличается тем, что имеет дело с индивидуальным, единичным (и производит тоже индивидуальное и единичное); наука же занята формулировкой общих законов, а не коллекционированием частных случаев.

Да и являются ли литература и психология конкурентами? Возможно ли сотрудничество между литературой и психологией? Думаю, на этот вопрос также можно ответить утвердительно. Мнение: «Все, что сейчас изучается психологией, уже давно было описано в литературе», — секретом не является и с некоторым мазохизмом даже высказывается некоторыми психологами. Значит, если мы предположим, что психология конкурирует с литературой, то придем к неутешительному выводу: психология просто хочет оспорить все открытия литературы и присвоить их себе, то есть, попросту говоря, «заново изобрести велосипед». Но это не так, литература и психология не могут быть конкурентами хотя бы потому, что действуют в разных сферах и имеют в своем распоряжении различные средства; литература предполагает свободный полет фантазии, вымысел, работу с языком и текстом упор на форму; ей простительны неточности. Наоборот, психология предполагает оперирование объективными данными, точность, фактичность, ей непростительны отклонения от научной истины. Литература и психология не могут быть конкурентами именно потому, что первая имеет дело с единичным, а вторая — с общим. А раз литература и психология не противники, значит, они могут «действовать сообща», в сплоченном и тесном союзе.

Литература может поставлять психологии материал для новых научных психологических исследований, а психология — способствовать более глубокой рефлексии писателей, давать им повод для новых характеров и сюжетов. Существует и еще один вариант сотрудничества психологии с литературой: литература может быть средством, с помощью которого психология будет сообщать полученные ею знания. Примером здесь может служить довольно молодой, но уже заслуживший известность жанр «психотерапевтических новелл». В этом жанре работает, например, известный американский психотерапевт И. Ялом (а также Бьюдженталь, Мэй и др.), написавший такие книги, как «Лечение от любви», «Когда Ницше плакал», и т.д. Интересна история появления на свет этих книг. Существующие сейчас как самостоятельные литературные произведения, изначально они были написаны И. Яломом как учебное пособие для студентов, обучающихся по специализации «психотерапия»! Итак, Ялом очень удачно сочетает друг с другом и литературу, и искусство, создавая настоящие, интересные, глубокие, захватывающие психотерапевтические романы.

12 стр., 5779 слов

Философия и психология в литературе

… традициях. Именно поэтому мне стала интересна тема философии психологии в литературе. На сегодняшний день я считаю эту тему актуальной. … Ницше. Но также эти два термина неразрывно связаны с литературой и искусством в целом. В истории мировой культуры всегда существовали глубокие … на протяжении всей нашей жизни. Люди все время познают мир. С возрастом к людям приходит понимание сути. С годами …

Но причастность психологии к области искусства не ограничивается только дружбой с литературой. Давайте обратимся к трактовке, которую давал искусству Л. С. Выготский: «Искусство – важнейшее средоточие всех биологических и социальных процессов личности в обществе, оно есть способ уравновешивания человека с миром в самые критические и ответственные минуты жизни». Итак, искусство «уравновешивает человека с миром». Чем, как не разрешением конфликтов человека с окружающим миром (и с самим собой) занимается психотерапия? Именно для этого психотерапия и существует: для того, чтобы люди научились жить в «мире с самими собой», чувствовать жизнь во всей ее полноте, быть открытыми этому миру. Вероятно, можно провести параллель между идеей Выготского об искусстве как «уравновешивании человека с миром» и представлением о творчестве (здесь, ни в коем случае, не имеется в виду, что искусство и творчество идентичны!) Р. Мэя. Вот как смотрит на творчество Р. Мэй: «Главное, что отличает творческий акт – то, что он является встречей… встречей может быть идея, внутренний образ…ученый также оказывается в подобной ситуации встречи, когда приступает к экспериментам, к решению своих научных задач» [4]. Эта встреча может произойти и в психотерапевтическом процессе, и при формулировке новой научной гипотезы. Таким образом, если мы не противопоставляем науку и творчество, почему мы должны противопоставлять науку и искусство?

Но даже в этом случае у психологии сохраняется уникальный статус: можно предположить, что, скажем, практическая психология, психологическое консультирование, психотерапия как раз занимают такое промежуточное положение между наукой и искусством, когда на основе общих законов, выработанных научной психологией, работают с индивидуальными случаями. К. Юнг, отец аналитической психологии, в своем докладе «Цели психотерапии», прочитанном в 1929 году на конгрессе Немецкого психотерапевтического общества, говорил: «Я стараюсь принимать решения о терапевтических целях на основе чистого опыта. Это может показаться странным, ведь обычно предполагается, что у терапевта есть цель. Мне кажется, в психотерапии как раз полезно, чтобы у врача не было слишком определенной цели». Таким образом, можно сказать, что в процессе консультирования, психотерапии психолог всегда должен полагаться на свою интуицию, психотерапевтическое чутье, быть невероятно гибким в применении методов психотерапии, виртуозным при установлении контакта с клиентом и т.д.

4 стр., 1901 слов

Контроль исходного уровня знаний. Кафедра психологии и педагогики …

… коллективом (ОК-10); готовностью инициировать психологические исследования: определением области прикладной психологии, предоставляющие возможности для развития исследований, проверкой и оценкой существующих методов, … (ОК-1); способностью и готовностью к пониманию современных концепций картины мира на основе сформированного мировоззрения, овладения достижениями естественных и общественных наук, …

«Конечно, консультирование – это искусство, но искусство, которому можно специально обучиться и совершенствоваться в нем, причем больше, чем в музыке или живописи», — вот как считает Р. Мэй. Г. Боун в кн. Мэя говорил: «Консультирование – это, скорее, не профессия, а техника или искусство, которое должно применяться как часть более широких обязанностей в профессиях, предполагающих длительное общение с людьми…» [3].

Главное — не спутать истинное искусство с поддельным. Как говорил Л. Н. Толстой в своей статье «Что такое искусство?»: «Настоящее произведение искусства может проявляться в душе художника только изредка, как плод предшествующей жизни, точно так же как зачатие ребенка матерью. Поддельное же искусство производится мастерами, ремесленниками безостановочно, только бы были потребители» [7]. Похожей точки зрения придерживался и Р. Мэй (который, правда, выражал свою мысль не столь резко и категорично, как Толстой): «Необходимо различать искусство подражания и искусство подлинное….ничто так не затемняет сущности творчества, как взгляд на него с позиций возможности интересно провести свободное время» [4].

Искусство будущего

В эпиграф данного эссе вынесена цитата из книги Л. Н. Толстого «Что такое искусство?», к которой хотелось бы обратиться еще раз: «Так, совершенно отлично от того, что теперь считается искусством, будет искусство будущего и по содержанию, и по форме. Содержанием искусства будущего будут только чувства, влекущие людей к единению или в настоящем соединяющие их; форма же искусства будет такая, которая была бы доступна всем людям». Может ли психология попытаться претендовать на этот статус — статус одного из видов искусства будущего? Рискуя быть обвиненной в идеализме, все же решусь ответить на этот на этт вопрос утвердительно. Действительно, психология (в лице консультирования и психотерапии, как практического воплощения научной психологии) может быть, да и, как мне кажется, изначально направлена на объединение людей друг с другом, на «уравновешивание человека с миром». И в возможностях психологии стать той самой, доступной всем людям, формой искусства, искусства подлинного, истинного, несфабрикованного, настоящего. Главное — не позволять себе снижать планку, то есть, не жертвовать качеством в пользу количества; акцент на популяризацию психологии не означает, что при этом она должна стать этаким «ширпотребом», той самой «товарной психологией» в угоду клиенту. Только в этом случае она сохранит право называться как ремеслом (в уважительном смысле этого слова), так и искусством (ведь «недоискусства» не бывает, как не бывает «первой», «второй» и «третьей» свежести; нечто может либо быть, либо не быть искусством).

Список литературы

Асмолов А.Г. По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии. М, «Смысл», 2002.

28 стр., 13668 слов

4. катигории психологии и их свяхь с разными сторонами псих разв

… Ж.Пиаже, Л.С.Выготского, П. П. Блонского и др. Одной из первых в психологии появилась категория образа, которая стала ведущей при изучении познания. Еще в … в современной науке «Образ-Я» стал одним из ведущих понятий психологии личности. Образ предмета рассматривался многими учеными как сигнал, на основе которого … Психология развития изучает прежде всего генезис, динамику становления образа, мотива, …

Л.С. Выготский. «Психология искусства», Речь, 2001 г. Стр. 336

Мэй Р. Искусство психологического консультирования. Как давать и обретать душевное здоровье. М, 2002.

Мэй Р. Мужество творить. М, 2001. стр. 34

Г. Олпорт. «Личность: проблема науки или искусства?». Психология личности: тексты. М., 1982.С. 208-215.

Толковый словарь русского языка, М, 81 г., под ред. Евгеньевой.

Л.Н. Толстой. «Что такое искусство?».

Философский энциклопедический словарь, М, 1983 г.

Юнг К. Г. Психология переноса. М., 1997 г.

Ялом И. «Лечение от любви». М, 1997 г.

Ялом И. «Когда Ницше плакал». М., 2001 г.

Yalom I. The Yalom Reader. Basic Books, Inc., 1998. pp. 244-254

Вопрос о том, является ли психология наукой, и насколько она может стать научной, где пределы её научности, сложный и неоднозначный. В психологии и психотерапии есть сторонники научного подхода, они стремятся к доказательности и точности. Есть и другое мнение, которое заключается в том, что психология — область знаний, которая связана с субъективным опытом человека, т.е. с его индивидуальным, уникальным и глубоко личным процессом проживания жизни. А, значит, психологию нельзя свести к результатам статистических исследований, которые показывают, как что-то устроено или работает у выборки людей, но не у данного конкретного человека.

К.Г. Юнг был, прежде всего, практическим психологом, которого интересовало исцеление именно каждого конкретного пациента. В своей практике для каждого клиента он изобретал свою терапию и именно из практики выводил свои теоретические конструкты — коллективное бессознательное, архетипы, Тень. Все они были не пустым теоретизированием, а тем, что наблюдается в практике и работает на практике.

Гуманистические психологи аналогично восстают против того, чтобы сводить личность человека к толпе или массе. Статистические исследования несовершенны — в них могут быть погрешности исчислений, может быть недостаточно идеальным образом подобрана выборка, могут быть недостаточно точно разработаны методики. И как бы мы ни старались совершенствовать наш исследовательский аппарат, в статистических исследованиях всегда какая-то небольшая группа людей будет выбиваться из большинства. Как и кому-то из пациентов не подойдёт то лекарство, которое в большинстве случаев даёт результат.

Научный подход к психологии даёт иллюзию безопасности, будто бы, если метод апробирован на больших выборках, высока вероятность, что он сработает и в нашем случае. Или будто бы, если психолог параллельно своей частной практике занят научной деятельностью, он будет лучше нас слышать и понимать. Но на практике это далеко не всегда так, поскольку между академической и практической психологией существует огромный разрыв.

В академической психологии мы сталкиваемся с массой ограничений. В ней психологу важно быть исследователем-эмпириком, опрашивать большое количество людей и анализировать огромные массивы данных. При этом респондентов обычно уверяют, что в будущем исследование может быть полезно для них, но, как правило, они не очень-то замотивированы в его прохождении. В таком количестве формальностей теряется личность человека, поскольку, если за короткие сроки нужно провести блиц-опрос 50 или 100 человек, вряд ли психолог сможет вникнуть в глубинные душевные переживания каждого и убедиться в искренности его ответов.

Аналогичные ограничения будут наблюдаться и при попытке свести практическую психологию исключительно к научной. Чем больше мы будем стремиться к точности, тем больше, во-первых, она будет ускользать от нас, поскольку далеко не все тонкие душевные процессы поддаются измерениям, а во-вторых, тем больше мы отдалимся от нашей интуиции и нашего внутреннего иррационального творческого истока, а, значит, и от самой жизни в процессе нашей работы.

Если же рассматривать психологию как искусство, и психолог, и клиент могут чувствовать себя в ней гораздо свободнее. Когда психология — это искусство, в ней возможен творческий подход. В ней психолог уважает уникальную личность клиента, у которой всё по-своему, а не так, как у большинства. В ней психолог может предлагать клиенту терапевтические эксперименты, а не настаивать на регулярном выполнении одних и тех же упражнений, которые у большинства дают положительный результат. В ней психолог может слушать и слышать именно этого конкретного человека, даже если его случай выбивается из знакомых ему по книгам теорий.

В индивидуальной практической психологии между психологом и клиентом каждый раз происходит уникальное взаимодействие, которое не может быть редуцировано не только к массе других подобных случаев, но и к тому прошлому, которое они вместе переживают в анализе. Например, в течение первых двух лет анализа клиент мог демонстрировать себя как исключительно пессимистичного, грустного и вечно всем недовольного. Но вдруг на третьем году в терапии вполне может произойти переворот, скачок к чему-то новому, когда клиент внезапно становится активным, берёт на себя инициативу и резко меняет свою жизнь. Вместе с изменениями в личности и жизни меняется и проблематика клиента. И тот человек, которого несколько лет назад мы диагностировали как паранойяльного или депрессивного, вдруг перестаёт подходить под эти определения — в нём раскрывается что-то совершенно иное, что не может быть заранее вычислено и спрогнозировано никакими статистическими методами, поскольку, с юнгианской точки зрения, любые изменения подобного рода исходят от самой Самости. И мы бессильны измерить процесс индивидуации в цифрах — за ним можно только осторожно наблюдать и с надеждой ждать.

Точно так же в доказательных подходах мы ограничены в применении оригинальных, красивых и творческих интерпретаций. В применении арттерапевтических методик в самом широком их смысле, включая анализ синхронистичных событий, сновидений, фантазий и метафор. Без всего этого аналитическое пространство становится сухим, пустым и безжизненным, поскольку оно лишается творчества. Приближаясь к выхолощенной предсказуемости анализа, мы вынуждены изъять из него саму его суть, душевную теплоту и надежду на чудо, которая в гуманистическом подходе имеет место всегда.

Статьи автора

Читайте также

Психология наука или искусство

Практика или мифотворчество

Что же такое психология? Наука о душе, о том, что даже не все признают существование. Задав вопрос всемирному разуму первое что появляется в определение психология:

Наука, изучающая закономерности возникновения, развития и функционирования психики и психической деятельности человека

Но что есть психика, здесь все еще сложнее, сложное философское понятие, совокупность душевных процессов и явлений. И опять мы упираемся в душу. Есть она или нет — на это наука ответа не дает. Можно ли тогда назвать наукой то, что изучает, чего и нет вовсе. А может есть? Но этот вопрос не подвластен осмыслению, здесь только вера, но на веру наука не опирается. Наука опирается на факты, а факты таковы, что каждый человек как-то функционирует. И именно это, наука может изучать. Его поведение, реакции, взаимодействие с другими членами общества, психические функции и т.д. Все, что поддается какому-либо измерению.

Мы можем измерить объем памяти и даже есть способы ее улучшить. Внимание, которое можно развить. Многое что, можно измерить из когнитивных способностей человека. Именно поэтому, когнитивно-поведенческая терапия является самым научно доказанным способом и признается даже страховыми компаниями как научный метод (правда не в нашей стране). Можем измерить эмоции, и придуманы способы совладания с ними. Но здесь уже сложнее. Силу эмоций да, дать названия эмоциональному состоянию, объяснить почему возникло. Но вот контроль над появлением и исчезновением очень труден. Зачем-то природой заложен такой сложный механизм восприятия действительности. Почему душа болит и что значит это выражение. Что именно болит у человека, когда болит душа — наука ответить также не в состоянии.

За рамками понимания науки

Практические психологи, да и не только психологи, а и обычные обыватели могут легко объяснить, что происходит с человеком, когда он на крыльях счастья или в пучине страданий. Что его душа поет или плачет и как ему с этим справиться. Да, у профессиональных психологов есть знания и методики для оказания помощи человеку. Но ведь такую же помощь могут оказать простые люди, своим вниманием, принятием, разговором. Раньше ходили к батюшке на исповедь, сейчас вера слаба. Да и с батюшками не все просто, кому попало не доверишь беды свои, а уж тем более при всем честном народе. Да, практический психолог обладает специальными знаниям о человеке, о возрастных закономерностях. Знает много разных методов как сделать так, что бы человек что-то понял, осознал, решил, как ему действовать, набрался смелости и уверенности в себе. Методы выработаны в разных научных направлениях, что-то пересекается, а что-то нет. Что-то подходит человеку, а что-то нет.

Главным в помощи психолога остается контакт и беседа, а не научные методы и методики. Сложился контакт — сможет помочь, нет — можно даже не пытаться, наука будет бессильна. Искусство вести беседу, как правило трудно, подвести под научные обоснования. Искусство понять человека, расположить его к себе. Дать возможность проявить себя как личность. Это настоящее искусство психолога, которому невозможно научиться. Искусство, вовремя задать нужный вопрос или выбрать нужную методику, которая поможет человеку справиться с его задачей. Прежде всего осознать свою проблему и понять, как ему действовать дальше. Искусство создать такую атмосферу доверия и принятия, которая помогает человеку просто тем, что она есть. В наш век скоростей и поверхностных отношений, создается пространство, пусть даже искусственно,  где человек может говорить обо всем что его волнует, не боясь, что его осудят или не поймут. Искреннее и открытое общение — великое искусство сегодняшнего дня.

Психолог Мартынова Ирина Викторовна

Статью прочитали 2 875 чел.

Задайте вопрос психологу

На этой странице вы можете задать вопрос психологу. Заполнить форму и получить профессиональный, развернутый ответ. Ответ будет размещен на сайте, вместе с вашим вопросом. Данная услуга бесплатная

Как выбрать хорошего психолога

Может ли психолог помочь за один час

Когда консультация психолога не помогает

Стереотипы о скайп-консультациях с психологом

В чем заключается работа психолога онлайн

Семейные конфликты и пути их разрешения

Жизненный сценарий в семейной психологии

Сколько нужно консультаций психолога

Как понять чего я хочу