Сочинение по фильму царь

Обновлено: 11.03.2023

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

Несмотря на то, что ещё в мае текущего года был издан Указ Президента РФ Д. А. Медведева о противодействии попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России, мы вынуждены констатировать, что сей документ, к сожалению, на некоторых лиц не возымел должного воздействия.

Таким ли был наш грозный Царь, каким он показан в фильме? Соответствует ли всё это исторической действительности?

Прибегая к анализу исторических событий, описанных в фильме, и соотнося с реальными фактами, запечатлёнными в истории России, следует сделать закономерный вывод о том, что фильм целиком построен на исторических баснях, побасёнках, слухах, сплетнях, мифах — одним словам недостоверной, сфальсифицированной информации.

В киноленте описываются события, связанные с взаимоотношениями Ивана Грозного и святого Филиппа, митрополита московского. Эти личности противопоставляются друг другу. То, что показывает в своей картине Павел Лунгин, никак не соответствует исторической действительности. Пересказывать весь тот бред, что изображен в фильме — нет смысла. Намного разумнее преподнести объективное видение событий того времени.

В начале исторического повествования необходимо отметить, что эпоха царствования Ивана Васильевича была поистине грозным временем. В малом возрасте русский царь потерял своих родных — мать и отца. А затем пережил годы издевательства и глумления бояр, тогдашней аристократии. Будущий государь русского царства позднее вспоминал, что кормили его кое-как, а одевали в обноски. Иван Васильевич памятовал о том, как он с младшим братом играл на полу, а Иван Шуйский, развалясь на лавке, ещё и на постель покойного великого князя ногу в сапоге закинул… Издевательства бояр не знали предела. Однако жировала эта боярская кодла недолго. Царь воздал всем по заслугам. И всё же заговоры продолжали плодиться в дворянском сословии один за другим. И это совершенно неудивительно, поскольку Иван Васильевич активнейшим образом принялся за развитие государства (вспомним его реформаторскую деятельность), превращая его в могущественное царство. Очередной узел интриг завязался как раз вокруг избрания нового митрополита, т. е. главы Православной церкви.

И не просто договорились, а 20 июля 1566 г. письменно зафиксировали такое разделение в официальной грамоте об избрании Филиппа на митрополичий престол.

В 1568 г. аристократия начала готовить очередной государственный переворот с целью свержения русского царя. Планировалось схватить государя во время боевых действий и выдать Сигизмунду, королю литовскому, а на трон возвести Владимира Андреевича. И действительно, когда царь в октябре направлялся в стан русского воинства, к нему стали поступать настораживающие сведения.

Оказалось, что король литовский гораздо раньше русских, ещё в сентябре, собрал большое войско, но ведёт себя странно — маневрирует вблизи границ, ничего не предпринимая. Что-то ждёт. А от пленных и агентуры узнали, что именно ждёт. Переворота в России! Эти планы подтверждены документально, сохранилась переписка между Сигизмундом и Радзивиллом, где упоминалось: литовцы действительно рассчитывали на выступление оппозиционных бояр. Царь данных документов, конечно же, не читал, но понял: нити заговора в любом случае должны вести к Владимиру Старицкому. Двоюродный брат находился с ним в ставке, Грозный нажал на него, тот перепугался и заложил заговорщиков. Продолжать поход после раскрытия заговора было бы безумием. Иван Васильевич отменил операцию и выехал в Москву.

Впоследствии была придумана сплетня, будто царь в гневе казнил всех Колычевых, а заключённому послал отрубленную голову его любимого брата Михаила, что и продемонстрировано в фильме. Но это уже вообще голословная ложь! Двое Колычевых даже остались в ближайшем окружении государя, в опричной Думе.

А брат Михаил «с отрубленной головой» жил ещё 3 года и умер своей смертью.

Через некоторое время заговор против государя был полностью раскрыт. Тогда же открылась и клевета на св. митрополита Филиппа. После чего Иван Васильевич моментально отправляет к нему своего доверенного Малюту Скуратова. Зачем отправил, признал даже Курбский: просить святителя о благословении и возвращении в Москву. Потому что Иван Грозный как раз в это время оповестил духовенство о созыве Освящённого Собора, против Пимена и прочих еретиков! Но у заговорщиков оставались люди рядом с самим царём. Св. Филипп был слишком опасным свидетелем, он и сам многое узнал о сектантах. А охранял его ещё один человек заговорщиков, пристав Стефан Кобылин. Кто-то дал знать… Когда Малюта прибыл к св. Филиппу, он застал его только что умершим — от печного угара. Опричнику ничего не оставалось делать, кроме как доложить царю и арестовать Кобылина за плохое содержание митрополита. Но даже эта сцена в фильме Лунгина перевёрнута с ног на голову.

Поражает дикий навет на опричнину, представленную в киноленте как группу безбашенных отморозков. Что самое главное — совершенно ясно, чем руководствовались создатели фильма в изображение этого института государственной власти времён царя Ивана — творениями некого немца Штадена (якобы опричника, по фильму), Таубе и Крузе — ливонских авантюристов, о которых мы упоминали чуть выше, и, конечно же, сочинениями предателя царя и Отечества Курбского. Безусловно, это что ни на есть самые веские аргументы.

В опричнине состояли люди с земли, а иными словами черносотенцы, сыны православных священников и казаки.
Быт их и устройство жизни напоминали духовно-рыцарские ордена Европы. Из 300 опричников, отобранным самим царём, была образована братия. Поэтому опричное войско представляло собой, говоря современным языком, службу безопасности царя, своеобразный кремлёвский полк.

— только за период правления Генриха VIII (что предшествовало вступлению Ивана IV на престол) и только за бродяжничество в Англии было повешено свыше 72 тысяч ни в чём не повинных людей, согнанных с земли в ходе так называемых огораживаний;
— во времена Ивана Грозного католическая церковь в Европе сжигала еретиков тысячами. В одной только Варфоломеевской ночи было вырезано примерно 80 тысяч протестантов.

Почему вроде бы? Разве с самого начала не понятно? Еще со школьной скамьи застряли между ушей эти названия. Что-то даже навязло в зубах, несмотря на нелепость определений.

Но в чем разница между этими жанрами? Понимаю, велик соблазн сказать, что комедия — когда смеются, драма — когда страдают, а трагедия — когда погибают! В смысле, главные герои, а мелочь вообще не в счет. Да еще желательно, чтоб погибали в красивых позах и с высокими словами на устах. Я сам учился по таким учебникам, и сейчас ничего в них не изменилось.

Бред, бред полнейший. Из той оперы, когда опрятная домохозяйка в ужасе называет трагедией, если разобьет чашку. Увы, герои могут погибнуть все, но это еще не трагедия.

• Для учеников 1-11 классов и дошкольников
• Бесплатные сертификаты учителям и участникам

Татьяна Гостюхина
Природа-мать из ласковых ладоней
Весну-младенца матушке зиме
В священный праздник Сретенья Господня
Передала на утренней заре.

Молитвенным покоем дышит утро.
И так из века в век, из года в год
В сей день светло, божественно и мудро
Исход зимы несёт весны приход.

Зима не держит вверенных позиций:
Природой всё давно предрешено.
Не будет ни роптать она, ни злиться –
Спокойно примет то, что суждено.

Природа-мать из ласковых ладоней
Весну-младенца матушке зиме
В священный праздник Сретенья Господня
Передала на утренней заре…

Приходится признать, что и иные взявшие на себя власть — люди необыкновенные. Они действуют так, как, по их мнению, они должны действовать, поступают так, как, по их мнению, требует поступать их высокая должность.

Может, и правда, должны? Ведь всякая власть от Бога!

У Иисуса Христа были ученики, у Ивана Грозного – опричники, у всякого властителя Якова – свои приспешники. Без того как?

А как в узде держать завистников и инакомыслящих? Если не страхом, то чем еще?

Воля Божья была на то, чтобы из уст юродивого сошли слова правды, которые, увы, ведут его на костёр. Ведомые волей Божьей предают земле тело митрополита и гибнут в огне монахи, крепкие в вере своей.

Верующие люди: и царь, и митрополит, и люди их окружения – живут фанатично, истово, одержимо. Это держит зрителя в напряжении на протяжении всего фильма.

Мои симпатии на стороне девочки. Для неё нет врагов и друзей. Она со всеми. Её вера так непосредственна, так красива! И сильна! Её вера останавливает, смиряет Зверя.

Можно убить человека, но огонь веры вечен. Медведь не трогает митрополита Филиппа, который выходит на место языческой казни, чтобы поднять чудотворную икону Богородицы, выпавшую из рук погибшей девочки.

Несмотря на то, что ещё в мае 2009 года был издан Указ Президента РФ Д. А. Медведева о противодействии попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России, мы вынуждены констатировать, что сей документ, к сожалению, на некоторых лиц, не возымел должного воздействия. Лиц, которые длительное время занимались одним и тем же гнусным делом — подделкой нашей родной русской истории, разрушающей нашу самобытность, самосознание и мироощущение.

Таким ли был наш грозный Царь, каким он показан в фильме? Соответствует ли всё это исторической действительности?

Прибегая к анализу исторических событий, описанных в фильме, и соотнося с реальными фактами, запечатлёнными в истории родного Отечества, следует сделать закономерный вывод о том, что фильм целиком построен на исторических баснях, побасёнках, слухах, сплетнях, мифах — одним словам недостоверной, сфальсифицированной информации.

В киноленте описываются события, связанные с взаимоотношениями Ивана Грозного и святого Филиппа, митрополита московского. Причём эти личности противопоставляются друг другу. То, что показывает в своей картине Павел Лунгин, никак не соответствует исторической действительности. Пересказывать весь тот бред, что лживо изображен в фильме — нет смысла. Намного разумнее преподнести объективное видение событий того времени.

В начале исторического повествования необходимо отметить, что эпоха царствования Ивана Васильевича была поистине грозным временем. В малом возрасте русский царь потерял своих родных — мать и отца. А затем пережил годы издевательства и глумления бояр, тогдашней аристократии. Будущий государь русского царства позднее вспоминал, кормили его кое-как, а одевали в обноски. Иван Васильевич памятовал о том, как он с младшим братом играл на полу, а Иван Шуйский, развалясь на лавке, ещё и на постель покойного великого князя ногу в сапоге закинул… Издевательства бояр, не знали предела. Однако жировала эта боярская кодла недолго. Царь воздал всем по заслугам. И всё же заговоры, продолжали плодиться в дворянском сословии один за другим. И это совершенно неудивительно, поскольку Иван Васильевич активнейшим образом принялся за развивитие государства (вспомним его реформаторскую деятельность), превращая его в могущественное царство. А Россия, как известно, сильной, могучей и великой никому не нужна. Очередной узел интриг завязался как раз вокруг избрания нового митрополита, т. е. главы Православной церкви.

И всё же государь Пимену не дал ходу! Назвал игумена Соловецкого монастыря св. Филиппа (Колычева). Он происходил из боярского рода, действительно был подвижником, квалифицированным богословом. Филипп вообще являлся одним из учёнейших людей своего времени — был талантливым физиком, механиком, инженером, хозяйственником. В архиве сохранились десятки его изобретений, которые он внедрял в своём монастыре. Это и гигантские гидротехнические сооружения с хитрыми трубопроводами, когда вода из 52 озёр подавалась к мельницам, приводила в движение меха и молоты кузниц. И механическая сушилка, веялка, и устройство для разминки глины при изготовлении кирпичей, и даже оригинальные устройства, ускоряющие изготовление кваса.

В 1568 г. аристократия начала готовить очередной государственный переворот с целью свержения русского царя. Планировалось схватить государя во время боевых действий и выдать Сигизмунду, королю литовскому, а на трон возвести Владимира Андреевича. И действительно, когда царь в октябре направлялся в стан русского воинства, к нему стали поступать настораживающие сведения.

Оказалось, что король литовский гораздо раньше русских, ещё в сентябре, собрал большое войско, но ведёт себя странно — маневрирует вблизи границ, ничего не предпринимая. Что-то ждёт. А от пленных и агентуры узнали, что именно ждёт. Переворота в России! Эти планы подтверждены документально, сохранилась переписка между Сигизмундом и Радзивиллом, где упоминалось: литовцы действительно рассчитывали на выступление оппозиционных бояр. Царь данных документов, конечно же, не читал, он понял: нити заговора в любом случае должны вести к Владимиру Старицкому. Двоюродный брат находился с ним в ставке, Грозный нажал на него, тот перепугался и заложил заговорщиков. Продолжать поход после раскрытия заговора было бы безумием. Иван Васильевич отменил операцию и выехал в Москву.

Тем временем в Москве шло следствие. Выявляли заговорщиков и воздавали им по их заслугам. Руководителя заговора — Фёдорова — казнили. Тем не менее, полностью комплот выявлен не был. Удалось отсечь только одну из ветвей, основная часть уцелела. И уже вскоре она проявила себя.

Но и св. Филиппа, несмотря на все усилия, оппозиция не смогла сделать противником царя. Когда раскрылся заговор Фёдорова, митрополит выступил в поддержку политики Ивана Грозного, публично обличал епископов, которые сочувствовали изменникам. А это опасно. Как свергнуть царя, если первосвятитель осудит переворот, обратиться к пастве? Ну а подхлестнуло злоумышленников ещё одно обстоятельство. Св. Филипп обнаружил, что в церкви сохранилась ересь, начал собственное расследование. И это было ещё опаснее — позже открылось, что к еретикам принадлежал ни кто иной, как Пимен.

Создали Освящённый Собор. Для его подготовки Пимен три месяца провёл в Москве. Филиппа судила не светская власть, а церковная. Конечно, царь мог бы взять его под покровительство. Но не взял. Он же сам обязался не вмешиваться в церковные дела. Хотя, наверное, сыграло свою роль другое — долгое наушничество и клевета. Если митрополит, в самом деле оппозиционер, враждебно относится к царю, с какой стати его выгораживать? Однако и судить его Иван Грозный не стал и в заседаниях не участвовал.

Через некоторое время заговор против государя был полностью раскрыт. Тогда же открылась и клевета на св. митрополита Филиппа. После чего Иван Васильевич моментально отправляет к нему своего доверенного Малюту Скуратова. Зачем отправил, признал даже Курбский: просить святителя о благословении и возвращении в Москву. Потому что Иван Грозный как раз в это время оповестил духовенство о созыве Освящённого Собора, против Пимена и прочих еретиков! Но у заговорщиков оставались люди рядом с самим царём. Св. Филипп был слишком опасным свидетелем, он и сам многое узнал о сектантах. А охранял его ещё один человек заговорщиков, пристав Стефан Кобылин. Кто-то дал знать… Когда Малюта прибыл к св. Филиппу, он застал его только что умершим — от печного угара. Опричнику ничего не оставалось делать, кроме как доложить царю и арестовать Кобылина за плохое содержание митрополита. Но даже эта сцена в фильме Лунгина перевёрнута с ног на голову.

От справедливого наказания не ушёл никто. Карающий меч русского царя обрушился на всю ту поганую боярскую кодлу, погубившую русского митрополита и близкого русскому государю сподвижника.

Нам следует остановиться ещё на ряде несоответствий. Мы должны обратить своё внимание на образ супруги государя, предстающей дикой, психически неуравновешенной, взбалмошной бабы, получающей удовольствие от жестоких наказаний и прочих извращений. А так ли на самом деле? Неужели русский православный государь, бывший одним из самых образованных людей своего времени мог позволить себе такое. Нет! Это очередное фарисейство! Однако историческим фактом является то, что супруги русского царя, извините за выражение, дохли как мухи. Четыре раза Иван Васильевич играл свадьбу, и четыре его жены — Анастасия, Мария Темрюковна, Марфа, Анна Колтовская — умирали при крайне странных обстоятельствах в расцвете лет. Но эти обстоятельства были установлены. Гораздо позднее.

Поражает дикий навет на опричнину, представленную в киноленте как группу безбашенных отморозков. Что самое главное — совершенно ясно, чем руководствовались создатели фильма в изображение этого института государственной власти времён царя Ивана — творениями некого немца Штадена (якобы опричника, по фильму), Таубе и Крузе — ливонских авантюристов, о которых мы упоминали чуть выше, и, конечно же, сочинениями предателя царя и Отечества Курбского. Безусловно — это что ни на есть самые веские аргументы.

В опричнине состояли люди с земли, а иными словами черносотенцы, сыны православных священников и казаки.

Быт их и устройство жизни напоминали духовно-рыцарские ордена Европы. Из 300 опричников, отобранным самим царём, была образована братия. Поэтому опричное войско представляло собой, говоря современным языком, службу безопасности царя, своеобразный кремлёвский полк.

— только за период правления Генриха VIII (что предшествовало вступлению Ивана IV на престол) и только за бродяжничество в Англии было повешено свыше 72 тысяч ни в чём не повинных людей, согнанных с земли в ходе так называемых огораживаний;

— во времена Ивана Грозного католическая церковь еретиков сжигала тысячами. В одной Варфоломеевской ночи было вырезано примерно 80 тысяч протестантов.

Для умирающего царевича позировал писатель М. В. Гаршин, который впоследствии сошёл с ума.

Царём Александром III картина была запрещена к публичному показу. А выставленная впервые при Николае II, она была изрезана молодым человеком, который по профессии своей был иконописцем.

У Репина вскоре после завершения работы над картиной необъяснимо стала сохнуть правая рука. Причину врачи так и не определили…

Обращение к российской истории – дело неблагодарное. Конечно, когда рассказываешь в фильме о событиях (военных, торжественных, государственных), то представить эпоху проще – потому что, как правило, такой продукт не требует интерпретаций.

Другое дело, когда история показана через развитие личности, в данном случае царя, через его внутренние противоречия и противостояния с приближенными.

У Ивана Грозного сегодня, как и в другие периоды истории России, есть немало сторонников, и еще больше противников. Взгляд на его личность в любом случае субъективен – давно были те события, опричнина, государственный кризис.

Главные роли получили актеры, которые не просто играют, а вживаются в образы. На экране видишь не Петра Мамонова, а изъеденного внутренними переживаниями царя, не Олега Янковского, а человека, чувствующего ложный путь человека, с которым еще недавно у него было взаимопонимание. И эта внутренняя ложь ведет страну к пропасти.

Ивану Грозному везде видятся предатели, опричнина уже вовсю заливает страну кровью. И в это время митрополит Кирилл совершает подвиг – он открыто говорит царю о его неправоте, заблуждениях. И не боится принести себя в жертву справедливости.

Лунгин сделал акцент не на внешнем варварстве царя, который ко времени показанных событий (1565 год) превратился в параноика, который не просто отдаляет от себя людей, с которыми не согласен, а уничтожает их.

Режиссер показывает внутреннюю катастрофу страны на примере ее государственных деятелей. В этой стране бесполезен закон, в этой стране решающее значение имеет желание государя. А какое может быть желание у человека, которые с детства наблюдал грызню окружения? Человек, наделенный неограниченной властью, важен ли такому человеку закон, когда он боится за себя, а не за страну?

Об этой трагедии и говорит режиссер, не пытаясь поразить зрителя кровью, пытками, а говоря о трагедии более глубокой.

Фильм нужно смотреть однозначно – потому что это качественный продукт, призывающий зрителя к со-размышлению. Но смотреть его нужно с правильным настроем, чтобы заглянуть чуть дальше внешней шарады у престола, увидеть то, от чего страна периодически пытается убежать, и почти также часто возвращается к проблеме закона и личной воли государя.

Читайте также:

  

• Сочинение на тему литература 19 века в восприятии современного читателя

  

• Будет ли перенесено итоговое сочинение в 2021 2022

  

• Мое отношение к маше троекуровой сочинение

  

• Сочинение описание фотографии человека

  

• Сочинение по белорусскому языку 8 класс

По этой ссылке вы сможете узнать как правильно написать эссе по культурологии:

Посмотрите похожие темы возможно они вам могут быть полезны:

Введение:

Павел Лунгин — Современные российские (и намеренно — не Россия, особенно Россия) режиссеры замечательные, если не структурные образования. Беглого взгляда на основные проблемы в его картинах достаточно, чтобы понять, что легким мотивом режиссерской работы является скрытое отчаянное желание пробудить русскую национальную идентичность.

Лунгин смутно признан в обществе. Его взгляды на вещи необычны, а презентации зачастую непостижимы.

Таким образом, новый фильм Павла Семеновича является вызовом массовой культуре и предметом острых дискуссий. Так был «Король» выпущен в 2009 году.

Всегда очень трудно начать говорить о чем-то очень монументальном. «Тур» — это национальная веха в кино. Фильм оказался непоследовательным не только по социальной оценке, но и по своей структуре. Названный формальным историческим фильмом, это по сути набор персонажей, которые аккуратно сложены в течение одной исторической эпохи. И Лунгин, как изощренный символистский бомбардировщик, появился здесь во славе. Потребовалось много времени, чтобы понять, что на самом деле произошло на экране. В своей чистой истории это можно назвать только контекстом, чтобы показать лицо-опричнину кровавого безумия времен. Во всем остальном хронология фильма тут и там, как все уже заметили. Но это не важно. Настоящая причина такой ошибки заключается в том, чтобы сосредоточить внимание зрителя на обобщенной проблеме правил тирана, не растягивая фильм в попытке отреагировать на историческую реальность. Это разрешено только для великих режиссеров.

В «Царе» Иван Грозный, которого играет Мамонов, не только обезумевший тиран, но и антропоморфизм господствующей диктатуры, которая всегда имеет место в политике.

Своеобразный гротескный образ подавленного злого правителя, готовящего все только для того, чтобы оправдать правильность своих действий. В Лунгине безумие Грозного — это патология, и такой сильный гнев побежден только силой народа.

Как многие думают, так и многие думают, было бы еще более логичным поместить подобную тему одиночного восстания в фильм о «Время восстания». В случае с Иваном Грозным людям пришлось столкнуться с поколениями своего общества. Сложнее всего искоренить. Здесь необходимо духовное восстание, и катализатором этого должен стать действительно трогательный случай — самопожертвование.

Герой Олега Янковского в фильме — Филипп Коричев — служит именно этой цели. На протяжении всей картины мы приходим к выводу, что Филипп может делать что-то только с помощью все более экстремальных средств и что он святой, а мегаполис не может противостоять злодеяниям опричников. и наблюдать. В конце концов, он сам становится опозоренным и страдает от обучения.

На самом деле Павел Лунгин неоднократно и очень прозрачно предполагает сходство последней трети фильма «Митрополит Филипп и Иисус Христос», но это всего лишь кадр. Филипп намного ближе к русским, чем Иисус Христос. Вы можете держать его, помнить его и дать ему пример. Следом за нацией стала смерть столичного императора. И в последней сцене праведная власть все же победила — когда страшный Иван понял, что никто не пришел к нему на «фестиваль» — люди победили демонов в себе.

Вышесказанное — это полусознательная попытка проанализировать фотографию сразу после просмотра, если вы видите «Крик души». Поскольку было трудно перетащить вопросы в задании в неровный текст, позвольте мне ответить ниже.

Несомненно, тема морального поединка между Филиппом и Грозным полностью и полностью раскрыта. Исходя из этого, оригинальное название было полностью оправдано, так как в целом была построена вся картина проблемы.

Образ благословенной девочки — это грустный образ, созданный для того, чтобы показать отчаянную ситуацию, в которой кровавые машины администрации больше не могут быть остановлены. Ее смерть — поворотный момент для Филиппа, и он больше не будет молчать.

Заключение

Страшный Иван «Императора» неоднократно заявляет, что вся сила — это воля Бога. Это, наряду с его успешной верой в помазание, позволило Филиппу развязать и совершить правильное насилие. Грозный сказал: «Я грешен как человек, но я прав как король!»

На мой взгляд, первая сцена не имеет скрытого смысла.

Трудно описать свое состояние после первых минут окончания просмотра картины, но точно в данной кондиции присутствовали страх и отвращение к той атмосфере, описанной в работе Павлом Лунгиным.

Режиссер точно показал борьбу зла и добра, власти земной и Божьей власти. Очень ярко отобразил атмосферу того времени и сделал параллель с сегодняшними днями. В фильме настолько насыщенные характеристики каждого персонажа, что по каждому можно сделать описательный анализ. Но все же пару слов оставлю только центральным героям картины — Ивану «Грозному» и Филиппу.

Иван Васильевич «Грозный» — жалкий человек, который видит во всем предательство и заговоры против власти. Считает себя одиноким человеком, который вправе управлять человеческими жизнями, поскольку у него в руках сила от Бога. Его нельзя назвать положительным героем, как и отрицательным. Этот человек не знает предела во власти и в религиозном фанатизме, что оборачивается для него грехом и страшными деяниями. Он потерял рассудок и уже не понимает сам, на какой стороне он находится. Хотя в основе его высказываний и действий могла бы лежать правильная цель во имя блага государства и его народа, но он её портит своей ненавистью, неприязнью ко всем, то есть всеми «демонами» , которые живут в его иссохшем теле.

Единственное, что боится Иван Васильевич — это гнев на его деятельность и отречение веры народа от власти царя. Еще в первой главе фильма мы видим, как он содрогается, видя толпу народа перед его хоромами. Иван «Грозный» постоянно упоминал, что власть дается от Бога, и он пытается выполнить свое предназначение на земле — рубить изменников и предателей, поскольку Бог милосерден, а это обязанности царя. Царю не страшен суд Божий, по его пониманию, необходимо пройти через определенные этапы, судить людей и делать выборы, на чьей стороне правда и где ложь, чтобы обрести вечный покой. С этим он так и не смог справится, он не нашел правду, не обрел Бога внутри себя… и тем самым превратился в антихриста, который управлял верой во имя зла, не понимая этого. Но все же самое страшное для царя случилось в конце фильма — народ Руси отвернулся от царя и не пришел на его «веселье» — казнь неверных.

Филипп — мученик, который полностью осознавал ситуацию, происходящую на Руси. Он пытался на протяжении всего фильма указать правильную дорогу царю, но окружение Ивана «Грозного» так и не позволили помочь верховному правителю государства избавиться от его ошибок. Филипп идет вместе с Богом на протяжении всей картины, пытается спасать человеческие души и обретает Бога внутри себя в монастыре. Но человеческие грехи и бесконечные искушения не дают пробиться свету во тьме. Филиппа убивают, как отнимают последние шансы на светлое будущее государства. Последняя картина напоминает тематику распятия Иисуса Христоса на холме Голгофа у Иерусалима — падение Иерусалима, как убийство в монастыре Филиппа — падение Руси.

Те, кто думает о своем будущем в поиске своего предназначения на земле, задумывается и осуществляет развитие своего внутреннего мира, то тем наверняка понравится данная работа Павла Лунгина.

Фильм «Царь» не развлекательный. Смотришь в тишине. В состоянии гнетущем. Это уже потом, когда «выдохнешь», начинаешь думать о том, чему стал свидетелем. Однозначных оценок не даешь: понимаешь, что не всё так просто, как хотелось бы.

Одно название чего стоит! Ведь не «Царь Иван Грозный» — просто «Царь». Скажем, у А.И. Солженицына – «Один день Ивана Денисовича». У А.Н. Толстого – «Пётр I»… А режиссёр Павел Лунгин снял кинофильм с философско-отвлеченным названием «Царь». Картина, реалистично воссоздающая один из эпизодов кровавой истории нашей страны, заставляет в очередной раз задуматься о роли личности в истории, о роли человека, в руках которого оказалась власть.

Помните, об этом же размышлял устами Раскольникова Ф.М.Достоевский. По теории Раскольникова, все люди делятся на два разряда. Одни, люди «обыкновенные», обязаны жить в смирении, повиновении и послушании. Это «твари дрожащие», «материал», как называет их Раскольников. Другие же — «необыкновенные» — имеют право переступать закон, совершать всякие злодеяние, бесчинства, преступления именно потому, что они необыкновенные. Раскольников считает, что «сверхчеловеки» имеют право совершать любое преступление ради великой цели. По теории Раскольникова, Иван Грозный имеет право на преступления.

Приходится признать, что и иные взявшие на себя власть — люди необыкновенные. Они действуют так, как, по их мнению, они должны действовать, поступают так, как, по их мнению, требует поступать их высокая должность.

Может, и правда, должны? Ведь всякая власть от Бога!

У Иисуса Христа были ученики, у Ивана Грозного – опричники, у всякого властителя Якова – свои приспешники. Без того как?

А как в узде держать завистников и инакомыслящих? Если не страхом, то чем еще?

Интересно, что человеческое невозможно уничтожить даже в самом высоком правителе. Иван Грозный, как и другие «цари», нуждается в любви, в дружбе, в радости, нуждается в Боге – в поддержке и прощении.

Иван Грозный (не так ли, как ты, да я, да целый свет) не может победить свою гордыню, проявляет трусость, предает. Его «иудин» поцелуй – последнее прости лучшему другу, посмевшему пойти против царской воли.

А что народ? В последней сцене трагедии А.С.Пушкина «Борис Годунов» «народ безмолвствует». В последней сцене фильма «Царь» народ отсутствует. Что бы это значило? Испугались «твари дрожащие»? Осудили? Если осудили, то кого? Может, вспомнили пословицу «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива»?

Симпатии зрителей на стороне митрополита Филиппа – умного, спокойного, милосердного, с достоинством несущего свой крест. Его власть не менее могущественна, чем власть Ивана Грозного. И он, получается, тоже идёт на преступление ради великой цели. Филипп не повинуется царю, считая его действия преступными. Но, если всякая власть от Бога, то, получается, что Филипп не повинуется воле Божьей! Или «на всё воля Божья»?

Воля Божья была на то, чтобы из уст юродивого сошли слова правды, которые, увы, ведут его на костёр. Ведомые волей Божьей предают земле тело митрополита и гибнут в огне монахи, крепкие в вере своей.

Верующие люди: и царь, и митрополит, и люди их окружения – живут фанатично, истово, одержимо. Это держит зрителя в напряжении на протяжении всего фильма.

Мои симпатии на стороне девочки. Для неё нет врагов и друзей. Она со всеми. Её вера так непосредственна, так красива! И сильна! Её вера останавливает, смиряет Зверя.

Можно убить человека, но огонь веры вечен. Медведь не трогает митрополита Филиппа, который выходит на место языческой казни, чтобы поднять чудотворную икону Богородицы, выпавшую из рук погибшей девочки.

Трудно было смотреть фильм «Царь», эмоционально трудно. В какие-то моменты казалось, что зло разрушительно и всесильно, но тяга людей к вере, к добру, к милосердию, к справедливости берет верх.

Вера живет сама по себе, вне наших представлений о ее носителях.

НАША ГАЗЕТА

АРТ-КОНТРПРОПАГАНДА

   Михаил Нестерюк

САМОДУРЕЦ ВСЕЯ РУСИ
   Рецензия на фильм«Царь», реж. Павел Лунгин,
   производство «Профит-Синема», «СПЛ фильм», 2009 г.

Медленно проплывающие титры на фоне росписи православных соборов – так начинается фильм Павла Лунгина «Царь».

На предстоящий серьезный разговор со зрителями настраивает список задействованных в фильме актеров, прежде всего – звезда первой величины (так сейчас по пришедшей из Голливуда традиции принято называть ведущих деятелей искусства, как высокого, так и не очень) отечественного кинематографа Олег Янковский. А кроме него целых два бывших священника: любимый актер Лунгина, бывшая рок-звезда Петр Мамонов и нынешняя звезда популярных сериалов и околосветских тусовок Иван Охлобыстин. Вдобавок в фильме отметились и вездесущий Александр Домогаров, и ветеран милицейских сериалов Юрий Кузнецов, и заслуженный финн российского кино Вилле Хаапасало. Дикторский текст читает сам Сергей Гармаш, удостоившийся сомнительной чести сняться в «Катыни» Анджея Вайды.

Текст, появившийся на экране сразу после титров, прочитанный голосом Гармаша, обещает: весь этот блестящий коллектив готов рассказать нам о страницах русской истории, о сложных годах царствования одного из самых известных русских царей – Ивана IV Грозного.

Зрелище и впрямь незаурядное, причем с первых же кадров. Обшарпанное, мрачное, явно требующее ремонта помещение (как позже выясняется – царские чертоги), горящие свечи, иконы. Мамонов в роли царя, одетый в какое-то рубище, читает вслух сам себе страницы из святого писания и под монотонное его чтение появляются красиво скачущие тяжелой поступью по белому снегу всадники – опричники Ивана Грозного с привязанными к седлам собачьими головами. Скачут по дороге, украшенной висящими манекенами, молчаливые и грозные.

И льется кровь – куриная пока – для чего ассистенты Лунгина красиво лишают голов несколько наседок. А опричники в это время эффектно избивают и арестовывают князя Курбатова и в суматохе упускают то ли малолетнюю дочь арестанта, то ли дворовую девку его – Машу. Бежит она по лесу, синхронно с ней мечется в своей молельне царь, появляется из вдруг поднявшейся метели небольшой обоз. В Москву сквозь непогоду пробивается будущий митрополит Филипп – Олег Янковский.

Пересекаются пути Филиппа, Маши и наглых опричников, но не сдает Филипп Машу алчным нелюдям, скрипя зубами, отступает хищник перед святым.

Едет Филипп к Москве, везет с собой Машу, крестится при виде повешенных, а царь, завершив утреннюю молитву, приступает к одеванию царской спецодежды. Челядь, тщательно вылизав его ноги и отполировав языками царские туфли, обувает и одевает идущего на работу царя. Помогают ей в этом вездесущие опричники и царица Мария Темрюковна – явно психически ненормальная девица, входящая в экстаз при виде чужих человеческих страданий. Завершает одевания царя сам Малюта Скуратов.

Выходит принаряженный царь к коленопреклоненному народу и пугается вдруг, внезапно увидев своих подданных в количестве, превышающем десять человек. Но не дают верные опричники и прочие приближенные царю уклониться от общения с людьми русскими, которые непонятно зачем явились на царский двор, укрепляют его морально и физически. А Охлобыстин в роли шута Вассиана спасает щекотливую ситуацию, отважно бросаясь с высокого крыльца из-за спины государя прямо на собравшихся, как бы демонстрируя царю их полнейшую безобидность и покорность. Садится царь на ковер и отправляется на встречу как раз в ту пору въезжающего в Москву Филиппа. Сопровождает царский экипаж кавалькада ползущих на коленях бояр и простолюдинов, подпинываемых для ускорения движения опричниками.

И встречаются царь и Филипп на мосту: Филипп идет пешком, царь едет на ковре-автомобиле мощностью в две человеческие силы. Пытается главный опричник Домогаров-Басманов не пустить пастыря к царю, но проходит сквозь преграду, как нож сквозь масло, Филипп.

Иван предлагает Филиппу стать Митрополитом Земли Русской и просит его только об одном – чтобы правду тот царю говорил, и обещает ему учитывать мнение Митрополита при решении государственных дел.

Потом будут еще и молебны в полутьме, на которых будет присутствовать царь все с теми же опричниками, молебны с исступленными и злыми глазами, устремленными ввысь. Будут страшные застенки Малюты Скуратова, такие же обшарпанные, как и царевы чертоги, трупы в самих застенках и во дворе, сложенные аккуратно штабелями, живописные пытки, на которых страдальцы стройными рядами признаются в совершении явно мифических измен в пользу польского Жигимонта и далекого Новгорода. Будет град Иерусалим – странное здание без окон и крыши, в котором должны спастись избранные при втором пришествии Христа.

Много что будет, не будет одного – исторической правды, задушевно обещанной Сергеем Гармашом в начале фильма. Не об Иване Грозном этот фильм.

***

Лунгин своим фильмом явно пытается полемизировать с Эйзенштейном и его «Иваном Грозным». Фильм Эйзенштейна, собственно, тоже не совсем об Иване Грозном. Оба фильма посвящены острейшей проблеме: соотношения моральных норм и политической целесообразности, проблеме нравственности власти. Фильм Эйзенштейна – одновременно исповедь Сталина, вынужденного для блага государства пойти на применение жестких мер, направленных против вчерашних товарищей по партии (известно, что Сталин принимал большое участи в обсуждении сценария фильма). Фильм Лунгина – тоже исповедь, но современного убежденного либероидного правозащитника, который свято уверен, что любые проявления насилия со стороны ненавистного ему режима по определению не имеют не только морального, но и рационального оправдания, и даже объяснения.

Расстановка сил в великой борьбе добра и зла у Лунгина прямо противоположна той, что представлена Эйзенштейном. Иван у Лунгина – опереточный злодей, его окружение ему под стать, ну а силы добра, конечно, представлены Филиппом. Казалось бы, силы сторон несопоставимы: мощная государственная машина и один человек. Но, Филипп, будучи полностью раздавлен Иваном, смог одержать над ним моральную победу, потому, что на его стороне, по мнению Лунгина, были еще две незримые силы: Бог и народ.

Народ у Эйзенштейна имеет красивые открытые лица, он свободен и раскован, у Лунгина же он представлен очень своеобразно: стоящий в смиренном поклоне, ползущий на коленях за царским ковром, восторженно наблюдающий за муками казнимых. По Лунгину, русские – это косный, рабский, застывший в своем развитии народ.

Филипп показывает импортному опричнику Хаапасало-Штадену секреты устройства зубчатой передачи, открытой великим Леонардо. Он не русского мастерового учит, которому, к примеру, эти знания позарез необходимы, потому что он как раз бьется над задачей использования энергии движущейся воды. Лунгин считает, что нет таких мастеровых во всем царстве московском, нет у русских нужды в техническом прогрессе, мозги у них иначе устроены. Филипп передает знание первому попавшемуся иностранцу, который, по фильму, не дает никаких оснований для надежды на то, что семя упало в подготовленную почву. Вот только царь уважительно отозвался о способностях своего Андрюшки, и Андрюшка действительно оказался способным учеником – использовал принцип Леонардо при создании пыточных машин. Похоже, по Лунгину, земля русская для другого использования достижений технического прогресса просто не приспособлена.

Нет никаких причин любить такой рабский народ. Для Лунгина непонятно, как такой народ до сих пор существует и умудряется раз за разом давать отпор хорошо вооруженным «цивилизаторам», он считает, что без высшей силы (слава богу, пока не сатанинской) не обошлось. И вот мы видим, как подаренная царем блаженной Маше икона, очень похожая на знаменитую Владимирскую икону Пресвятой Богородицы, одним прикосновением своим валит опоры моста вместе с ненавистными поляками. Языки пламени, в котором сгорает церковь вместе с защитниками праха Филиппа, только касаются чудотворной иконы, но не повреждают ее.

Лунгин заставил Машу каким-то сверхъестественным путем избежать алчных опричников, найти поддержку у Филиппа, сбежать и от царя вместе с иконой Богоматери, невредимой пройти сквозь ожесточенную кровавую битву, остаться нетронутой дикими зверями в лесу. И погибнуть, пытаясь остановить кровавую вакханалию расправы над невинными военачальниками. Маша гибнет, а икона уцелевает и каким-то загадочным путем попадает в руки последних сторонников Филиппа.

По Лунгину, апофеоз победы Добра над Злом – это благодать, которая снизошла на страстотерпца Филиппа, ревнителя абстрактных моральных норм, но не сумевшего решить ни одной задачи, которую ему преподнесла реальная жизнь. Это – торжественное вознесение в неведомую высь душ сожженных в церкви защитников праха святого.

Другими словами, не созидание, но разрушение, не развитие, но застой. А созидание, по мнению Лунгина, – греховно по умолчанию. Лунгин не находит не то что оправдания, но даже разумного объяснения действиям Ивана – только безумие, только одержимость Злом.

Богат фильм аллюзиями на современность. Клетка, в которой везут Курбатова, а потом и Филиппа, напоминает более поздние аналогичные транспортные средства. Строгое следование принципу достаточности и неоспоримости собственноручного признания вины арестованными вызывает в памяти изречение, приписываемое Вышинскому: «Признание – царица доказательств». Филипп – идеализированный образ современных либероидных правозащитников, яростно настаивающих на принципиальной, изначальной греховности российской власти и рабской натуры русского народа.

Фильм этот – сознательно, с высоким мастерством сделанный снаряд, предназначенный для нанесения ущерба русской душе, яд в красивой упаковке. И эта ядовитая идеологическая бомба тем еще страшна, что подается она в великолепном исполнении настоящих мастеров своего дела. Зритель, зачарованный блестящей игрой актеров, может и не заметить, как получит смертельный удар в подсознание. Тут ведь как – или ты видишь все эти подлые уловки Лунгина, но тогда трудно получить наслаждение от мастерства, или ты наслаждаешься работой мастеров, но тогда ты – труп.

Хорошее оружие всегда красиво, но нелепо и опасно быть очарованным блеском стали меча или искусством врага, в руке которого этот меч, в тот момент, когда этот меч врезается в твое тело. Томагавком, летящим в тебя, не любоваться надо, его нужно сбивать или бежать от него. Я не сторонник жесткой цензуры, но фильм Лунгина «Царь» я бы запретил. Очень вредное и опасное зрелище, смотреть не советую.

Великий самодержец Иоанн Грозный, при котором был составлен судебник, проведены реформы суда и управления, присоединены Астрахань, Казань и Сибирь, во второй половине своего царствования превратился в кровожадного деспота. В фильме «Царь» Павел Лунгин представляет свой взгляд на Ивана Грозного и его отношения с митрополитом Филиппом, пытавшимся удержать тирана от убийств, «вооружаясь единственно молитвою и терпением».

Рабочим названием фильма было «Иван Грозный и митрополит Филипп» — его заменили на звучное «Царь» лишь перед 31-м Московским кинофестивалем (который открывался показом лунгинского фильма). «Царь» для проката, понятно, лучше, но содержание картины соответствует первоначальному названию — Лунгин сосредоточил все внимание на отношениях Ивана Грозного с митрополитом, все «царские» дела самодержца оставив за скобками (в кадр попал лишь один эпизод Ливонской войны — да и тот для расстановки православных ударений).

Лучшее в фильме — актерские работы. Митрополит-Янковский и царь-Мамонов, сыгравшие основной конфликт, приковывают к себе все внимание и вызывают искреннее восхищение. Олег Янковский, сыгравший в фильме свою последнюю роль (которых — без малого восемь деятков), каждый кадр наполняет своей харизмой — в движениях, взглядах, речи сыгранного им митрополита столько достоинства и спокойной силы, что ему веришь до последнего.

В образе Грозного, исполненного Петром Мамоновым, поражает диапазон эмоций, которые он вызывает на экране. От изощренного злого деспота до жалкого больного старика, оставленного богом, — Мамонов умудряется выглядеть и жутко, и смешно, воплощаясь то в кровавого маньяка, то — буквально в Горлума, скандалящего с самим собой.

Вторые роли удались ничуть не хуже — садистов-опричников у Лунгина изобразили, все как один, артисты положительных ролей. Как вам Малюта Скуратов с добрым лицом Юрия Кузнецова? А красавец Домогаров в роли опричника Басманова? Расчет на парадоксальность удался: опричники получились жуткими, как и юродивый царский шут, блестяще сыгранный Иваном Охлобыстиным (священником, кстати).

Сама история отношений Ивана Грозного с митрополитом Филиппом, центральная в фильме, вызывает много вопросов. В экранном противостоянии героев Мамонова и Янковского режиссер хотел выразить конфликт двух царей — духовного пастыря людей и властителя в миру, убежденного, что «всякая власть — от бога».

Но религиозный символизм изменяет Лунгину, оборачиваясь почти издевательскими метафорами, которых он вообще не имел в виду, кажется.

В сюжете про праведного священника при возгордившимся тиране улыбкой Джокера сквозят то исторические параллели (делами лунгинский Грозный удивительно похож на Сталина — репрессии офицеров, поиски «измены»), то осуждение централизации власти, то просто фарс. Временами спор митрополита с царем превращается в анекдот — например, про садиста с мазохистом («Мучай меня, мучай» — «А вот не буду!»).

От этих параллелей сюжет про смирение и духовное мужество превращается в историю об отсутствии мужества гражданского. И глядя на ползающих перед царствующим шизофреником бояр, проникаешься обидой за Россию. Неужели и вправду мы прокляты как нация, где никто ни за кого и никому ничего не надо, а безумный старик может куражиться в кровавом угаре над городами и людьми двадцать четыре (!) года — и никто его не остановит?

Когда немцы снимают кино про противостояние личности против зарвавшегося государства, получается «Операция «Валькирия» — доблестная неудача офицера. У англичан выходит «V значит Вендетта» — победный стоицизм подпольщика сквозь кошмары и лишения. В Америке вообще почти каждое пятое кино — про победу человека над системой. А в России снят фильм «Царь», где единственное, на что способен герой против невообразимого зла — укоризненно глядеть и не дать благословления тирану.

Лунгин, кажется, чувствует трусливую слабость концепции смирения — потому что в худших традициях жанра мухлюет «религиозными чудесами», возвышая митрополита-праведника. Икона топит ливонцев в реке, Филипп блаженно шествует мимо разъяренного медведя, копперфильдом избавляется от оков и творит чудо прозрения наложением рук.

Но несмотря на все старания, исполненный правоты и внутренней мощи митрополит Филипп на фоне жалкого сгорбленного старика-царя все равно выглядит трусом. Ведь наделенный силой править — в ответе перед людьми, а трястись за свою безгрешность значит умывать руки. И в глазах любого, кто стоит на земле обоими ногами, гражданское мужество важнее любой, даже самой кристалльной святости. Сила — в правде, а совсем не в праведности.

Автор: Дмитрий `Римайер` Жигалов