Сочинение про книгопечатание

Сочинение на тему: КНИГОПЕЧАТАНИЕ НА РУСИ

КНИГОПЕЧАТАНИЕ НА РУСИ

История книгопечатания на Руси связана с именем извест­ного просветителя, первопечатника Ивана Федорова. Его роль в распространении на Руси первых печатных книг неоспорима и очень велика.

Иван Федоров родился в небольшом селе близ Калуги. Веро­ятно, он происходил из духовенства, ведь был высокообразо­ванным человеком.

С помощью учителей и наставников Иван Федоров овладел латынью, греческим языком, прекрасно знал богословие.

Подробных сведений о жизни Ивана Федорова нет, но кое – что известно. Вся

его деятельность была связана с развитием культуры, с просвещением соотечественников.

В Москве давно осознали необходимость книгопечатания, и русский царь хотел завести печатное дело, чтобы поставлять книги для церквей, изготовленные искусно, без ошибок. Ведь рукописные книги были далеко не совершенны: в них встреча­лось множество ошибок, которые допускали безграмотные пе­реписчики. Цена на хорошую книгу была высока. Порой за нее можно было купить целый дом.

Их стоимость все время возрас­тала, пока книги изготавливались вручную.

Для

книгоиздания нужно было отвести определенное место: нужно было достичь единообразия в переписываемых произве­дениях, они все должны были быть одинаковыми.

Это прекрасно понимал Иван Федоров, мечтавший органи­зовать книгопечатание в Москве, как это было у польского и литовского королей.

Дьякон Иван Федоров был приставлен к малолетнему царе­вичу Ивану учителем. В 1565 году Федоров выпустил первую книгу в своей типографии, по этой книге в старину учились чи­тать и писать. Но у первопечатника имелось немало завистни­ков, недоброжелателей среди церковников, и он вынужден был покинуть Москву.

В 1574 году Иван Федоров издает букварь “Начала учения детям”. В нем была русская азбука, упражнения для чтения и письма, примеры склонения и спряжения слов. Семьдесят восемь страниц этой книги отличались искусным полиграфическим ис­полнением, но оформление оригинала азбуки было неброским, весьма скромным: пять заставок и три концовки украшали зна­менитый букварь.

Книга стала первым печатным учебником. Сколько с тех пор издано у нас букварей? Никто не решится на­звать цифру даже приблизительно. На прилавках, на книжных ярмарках буквари привлекают прекрасным полиграфическим ис­полнением, яркими картинками.

И никто не вспомнит, каким был первый русский букварь Ивана Федорова.

Глоссарий:

– первая азбука на руси

– история книгопечатания в россии связана с именем известного просветителя

– история книгопечатания в россии связана с именем

– сочинение первопечатник иван федоров

– сочинение – повествование на тему книгопечатание

Loading…

Сочинение на тему: КНИГОПЕЧАТАНИЕ НА РУСИ

­Пример доклада 1

Книгопечатанье на территории Руси появилось лишь в XVI веке. Долгое время до этого рукописи писали вручную. Этим занимались монахи при храмах и церквях. Составление рукописи было слишком тяжелым процессом. Много времени уходило, чтобы все составить и написать как надо. Людям нужны были учебники и книги. Большим уважением пользовались монахи, писавшие рукописи и книги. Но в скором времени им облегчили работу. Появился печатный станок. На Руси в то время мастером печатного дела являлся первопечатник Иван Федоров. О его жизни мало что известно, сохранилось мало записей, а может, их и вовсе не было. Сегодня известно то, что его род происходил из белорусского дворянства. Его семья ничем не выделялась и особо не отличалась от большинства семей того времени.

Иван Федоров окончил Краковский университет. Был близко знаком с митрополитом Макарием, который поспособствовал, чтобы Федорова назначили дьяконом в московском храме. Ходит теория, что именно митрополит и посоветовал царю Ивану Грозному взять к себе Ивана, который был очень умным и образованным человеком. С тех пор Иван Федоров стал служить при царском дворе. По указу царя в царском дворе появилась первая печатня. Без указа Ивана Грозного никто на тот момент не мог заниматься печатаньем книг. Царь не хотел уступать развивающейся Европе и приказал возвести свой Печатный двор. Его построили в Китай-городе, а руководителем назначили, конечно же, Ивана Федорова. По некоторым данным, и историческим заметкам, Федоров не был основоположником книгопечатанья на Руси. Незадолго до этого в Москве действовала анонимная типография. Кто ее открыл и работал там не известно до сих пор. Многие книги вышли с неизвестного станка. Может быть, эти люди не хотели быть замеченными, и решили остаться неизвестными, теперь трудно говорить. Может они боялись преследований и гонений, так как это было запрещено. Все же история запомнила одного и единственного человека, заложившего книгопечатанье на Руси – Иван Федоров. Первая книга, выпущенная новым печатным станком, была под названием «Апостол». В мир книга вышла весной 1564 года. На тот момент Федоров работал уже не один, у него был свой помощник Петр Мстиславец. Над новой книгой мастера трудились целый долгий год. Они сделали ей красивый шрифт, каждая заглавная буква выделялась красным цветом. Федоров хотел, чтобы его книги имели такой же величественный вид, какой был у древних рукописных. Начало новой главы мастера каждый раз украшали разнообразными узорами.

Через некоторое время выходит в свет еще одна книга. Это был молитвенник, его назвали «Часовник». Эта книга стала одной из ценных и важных, по ней долгое время дети учились читать. Жизнь в Москве у Ивана не сложилась, у него было много завистников и врагов. Была даже история, когда в 1566 году подожгли типографию. После этого Иван Федоров вместе со своим помощником Петром отправляются в Литву.

Недолго прожили здесь книгопечатники. Их последним пристанищем стала Украина. Иван Федоров поселился в городе Львов, где открыл первую типографию, уже на украинской земле. Здесь он продолжал заниматься любимым делом – издавал книги. Умер Иван Федоров в 1583 году, его похоронили в Львовском монастыре.

---

Пример доклада 2

Современного человека не удивить обширной домашней библиотекой или богатым ассортиментом книжных полок в магазине. И, хотя в наши дни многие предпочитают печатным книгам и журналам их электронные версии, а новости узнают не из газет, а с новостных сайтов, обычные книги продолжают быть частью нашей жизни, ведь они не требуют батареек и доступа в интернет.

Всего несколько веков назад ситуация была иной. Книги были не печатными, а рукописными и насколько дорогими, что купить их могли только очень богатые люди. Только в 16 веке, когда царь Иван Грозный повелел наладить печатное дело на Руси, в стране появился первый печатный станок. Устройство позволяло многократно ускорить издание книг и положило начало российским традициям книгоиздательства.

У истоков печатного дела стоял дьякон Иван Федоров, который встал во главе первой российской типографии. К этому моменту дьякон уже был знаком с книгопечатанием. Особенностям изготовления книг на печатных станках он учился у мастера из Дании, которого царь Грозный специально пригласил на русскую землю для обучения отечественных мастеров. Федоров был не только способным учеником, но и, как сейчас говорят, «на все руки мастером».

Под руководством Ивана Федорова в 1564 году была издана первая книга московского Печатного двора – «Апостол». В «Апостоле» первопечатник постарался сохранить стиль и вид рукописных книг: шрифт был похож на рукописное письмо, а первая заглавная буква каждой главы выделялась красным цветом. Работники типографии трудились над ней почти год.

По второй книге Ивана Федорова, изданной на территории российского государства год спустя и называвшейся «Часовник», впоследствии в течение многих лет детей учили грамоте и письму.

Представители церкви были недовольны деятельностью Ивана Федорова, ведь на протяжении веков издание рукописных книг являлось работой особых монахов-переписчиков. С появлением метода быстрой и качественной печати их труд обесценивался. Гонения заставили Федорова уехать из Москвы в Литву, а затем на Украину.

Однако жизненные трудности не заставили его бросить печатное дело. За годы работы в типографиях под руководством Федорова изданы книги церковной, научной и образовательной направленности. Прекрасные образцы книгопечатной продукции этих старых типографий до наших дней хранятся в музеях страны.

---

Пример биографии

Иван Фёдоров известен всему миру тем, что в 1563 году он изобрёл первый книгопечатный станок на Руси. Где родился Иван Федоров точно не известно, но принято считать годом его рождения временной промежуток между 1510 и 1530 гг., а местом рождения — Калужскую губернию.

Об истории его рождения историки спорят до сих пор, а вот о том, что Федоров учился в Краковском университете в период с 1529 по 1532, свидетельствуют официальные архивные записи тех лет. По окончании обучения И. Фёдорову была присвоена ученая степень бакалавра. Многие считают, что о книгопечатной машине он узнал и заинтересовался ею именно здесь.

После обучения в университете Федоров приехал в Москву и был принят на службу в церковь имени Николы Гостунского. Способного юношу заметил митрополит Макарий и вскоре стал ему покровительствовать. Митрополит был непростым церковным служителем, а приближенным государя Ионана Грозного. Скорее всего он повлиял на решение царя о поручении создания первой русской типографии Ивану Фёдорову.

В 1550 году приказом царя Ивана IV была поручена Ивану Фёдорову организация первого печатного производства на Руси. Вместе с верными помощниками — Нарушей Нерефьев и Петром Мстиславец он проработал над созданием книгопечатного станка 13 лет, вплоть до 1563 года, и уже в апреле того же года запустил выпуск первой книги.

Первый экземпляр книги «Апостол» вышла в свет почти через год после начала её создания. В истории этой датой названо 1 марта 1564 г. Вторая книга «Часовник» была напечатана ещё через год и выпущена тиражом в 345 экземпляров.

Несмотря на заслуги перед родиной, многим не нравилось появление типографии на Pуси. Высшему обществу того времени не нужен был образованный простой люд, еще и духовенство теряло огромные доходы от переписчиков. Иван Фёдоров подвергся гонениям за своё изобретение и поджог его типографии в 1566 году послужил скорому бегству мастера в Литву.

В отличии от русской знати, литовский правитель радушно принял печатника в своём государстве и во многом послужил восстановлению утраченного производства. За два последующих года (1568-1570 гг.) Фёдоров выпустил ещё 2 книги — «Евангелие учительное» и «Псалтырь с часословцем».

В Литовском государстве жизнь Ивана Федорова протекала намного лучше, чем на Руси. Местная знать по достоинству оценила способности новообъявившегося книгопечатника, и осознала значение производства в своей стране. С помощью финансовой поддержки с 1578 по 1581 ему удалось выпустить 6 новых книг. Эти книги он создал уже не во Львове, а в Остроге на Волыне, куда переехал по просьбе шляхтича Константина Острожского. К. Острожский считался одним из самых зажиточных литовских шляхтичей, поэтому любезно взял на себя все расходы по организации типографии уже в Остроге.

В 1582 гору книгопечатник Фёдоров все же возвратился к своим родным во Львов, где в бедности прожил с семьей вплоть до своей смерти в 1583 году. Погребение первого российского книгопечатника прошло в Свято-Онуфриевском монастыре.

Сочинение: Изобретение книгопечатания

ПЛАН

1. ВВЕДЕНИЕ

2. СЛОВО – РУКОПИСЬ – ПЕЧАТЬ

3. ЖИЗНЬ ГУТЕНБЕРГА

4. Воплощение идеи

5. ПЕРВЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПЕЧАТИ

6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

7.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

7.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. В. Проскуряков «Иоган Гутенберг» М. 1933

2. Н. В. Варбанец «Йоханн Гутенберг и начало книгопечатания в Европе» М. 1980

3. Исторический журнал № 9 1940 // проф. Н.П. Киселёв «Изобретение книгопечатания и первые типографии в Европе».

Изобретение Иогана Гутенберга способствовало не только развитию, распространению образования, культуры, книги как основы знаний, так необходимых человечеству для развития общества, но и положило начало завоевания, совершенствования и распространения рекламы, особенно печатной.

Поэтому жизнь и сам процесс изобретения Иогана Гутенберга должны быть нам интересны, чтобы лучше понять и воспринимать современность.

Нестеренко Т.А.

1.ВВЕДЕНИЕ

Большое значение изобретению книгопечатания предавали ученые разных эпох. Фридрих Энгельс наравне с основными производственными факторами, такими, как развитие промышленности, усиление связи между народами Западной и Центральной Европы и великими географическими открытиями, называет также блестящим изобретением «печатный станок».

Однако в широких кругах образованных людей редко встречается знакомство с фактами истории и техники книги, хотя, казалось бы, этот предмет должен интересовать каждого читающего не зависимо от специальности. Напротив, широким распространением пользуются различные предрассудки, с необыкновенной живучестью удерживающиеся в общей литературе. Один из них состоит в том, будто типографический процесс изобретен на основе ксилографических, т.е. гравированных на дереве книг. Другим является мнение, будто в первых произведениях печати буквы были вырезаны из дерева. На самом деле даже поверхностное изучение шрифта в древнейших памятниках книгопечатания обнаруживает, что все они изготовлены при помощи шрифтов, отлитых из металла. В технике отливки литер и состояла оригинальность и величие изобретения, давшего жизнь печатной книги.

Вопрос о происхождении печатания книг, т. е. о том, когда, где, когда, кем, при каких обстоятельствах оно изобретено, принадлежит к числу наиболее сложных и спорных исторических вопросов. В этом отношении книгопечатание имело обычную судьбу великих новых явлений, открытий и изобретений, а выводы исследователей крайне противоречивы.

Даже после того, как значительная часть существующих в литературе утверждений отнесена к области легенд, остаётся огромная трудность – связать факты и памятники первоначальной печати с определенной исторической личностью изобретателя. Более или менее общепринятая в исторической или библиографической науке точка зрения признаёт изобретателем книгопечатания Иогана Гутенберга.

Время изобретения книгопечатания относится к периоду между подвигами французской народной героини Жанны д‘Арк (1429-1431) и взятием Константинополя турками (1453); последний факт оказывал влияние на содержание книжной продукции. В социально-экономическом и культурном отношении весь XV век представляет особый интерес. С одной стороны, это была эпоха завершения борьбы между демократией и аристократией в средневековых городах, с другой – расцвета гуманизма и начала невиданного роста художественного творчества. Существует прекрасное определение этого периода –

«Осень Средневековья».

Местом возникновения книгопечатания является область среднего течения Рейна – та земля, та земля, которая с незапамятных времен служила ареной военных столкновений. В более узком смысле местами деятельности Гутенберга, поскольку они нам известны, были два пиренейских города – сначала Страсбург, потом Майнц. Борьба демократической и аристократической партий в Страсбурге закончилась раньше чем в других городах – победою цехов (1332-1334), после чего часть городской знати была вынуждена покинуть город. Особенно сильно революционное движение цехов разгорелось в XV веке. В Майнце оно имело место, когда Иоган Гутенберг был ещё мальчиком или юношей, в 1411 и 1420 годах.

В культурном отношении существенным различием между двумя городами было то, что Майнц являлся центром одного из важнейших архиеписковств, тогда как в Страсбурге церковное влияние чувствовалось слабее; зато в нем успешно развивалось гуманистическое движение.

2. СЛОВО – РУКОПИСЬ – ПЕЧАТЬ

Изобретение книгопечатания означало переворот, но всякий переворот имеет свою предисторию. Дело Гутенберга было замечательным итогом процесса, растянувшегося на тысячелетие. Развитие человеческого общества подошло к тому пункту, когда идея книгопечатания сгустилась как атмосферная влага, еще несколько мгновений и хлынет дождь.

Возникновение речи — достижение самой первой ступени жизни человечества.

Развитие языка вплетено в процесс становления и роста первобытного человеческого общества как необходимое следствие и действующая сила.

Но для того, чтобы развилась письменность, человечеству надо было пройти гигантский путь.

Три основные системы письма возникли в государствах Египта, Вавилона и Китая.

Египтяне 4 000 лет назад вырезали исторические повествования и легенды на камне своих пирамид. Письменные знаки сохранились на кирпичах развалин Вавилона. Писали на глиняных дощечках, и эти записи составляли общественные книгохранилища и библиотеки древней знати.

Позднее у египтян, греков и римлян разного рода известия, повествования и официальные документы вырезались на каменных и бронзовых пластинках.

Обычай писать на покрытых воском деревянных дощечках возник в древности и перешел в средние века. Очевидно, что камень, глина, металл и дерево были неудобным материалом для писания. Огромным шагом вперед явилось употребление папируса, введенное египтянами. Наиболее древний папирусный свиток относится к XXV веку до нашей эры. Греки и римляне переняли от египтян письмо на папирусе.

Ограниченность географического распространения папируса и трудность его получения вызвали появление нового материала для письма — пергамента. Впервые он был введен в Пергаме во втором веке нашей эры царем Эвнимом II, который для создания большой библиотеки организовал выделку кожи.

Пергамент уступал папирусу в дешевизне, но зато был гораздо прочнее и мог исписываться с обеих сторон, но дороговизна пергамента повлекла за собой многочисленные случаи вытравливания старых текстов для нового употребления, особенно средневековыми монахами — переписчиками.

Но все это не годилось для массового изготовления книг,- книгопечатание требовало предварительного создания нового дешевого материала.

Распространение бумаги в Европе обогнало книгопечатание почти на столетие. К этому времени производство бумаги прошло уже длительный путь и было испробовано в ряде стран земного шара.

Изобретение бумаги относится к 153 году до нашей эры, имя изобретателя — Небесная Империя-Китай. Сырьем для изготовления бумаги, как говорит предание, послужило волокна бамбука и шелковичного дерева. Процесс был очень прост: изобретатель разваривал эти компоненты в горячей воде, измельчал их и из жидкой массы формовал бумажные листы. Уже тогда бумага получила в Китае разнообразное и широкое применение.

Рожденное в Китае бумажное производство медленно продвигается на Запад, постепенно внедряясь в материальную культуру других народов: около IV века китайцы заносят изготовление бумаги в Туркестан, отсюда оно попадает в Персию, Сирию, к арабам в Аравию и Египет.

На Европейском континенте бумажное производство основали арабы в завоеванной ими Испании в XI веке. Бумажная промышленность в XII-XV веке, быстро акклиматизируется в европейских странах — сначала в Италии, Франции, а затем, и в Германии.

Первая германская бумажная мельница была основана около 1320 года на родине Гутенберга в городе Майнц.

Начало эпохи феодализма не создавало никаких предпосылок для революционных изменений в книжном производстве. Оазисами знаний делаются монастыри. Неизбежна была борьба церкви со всякими отклонениями от церковной догмы. Такие отклонения считались ересью. Стремясь не только искоренить ересь, но и пресечь всякую возможность ее появления, церковь запрещает распространение книг священного писания среди мирян и считает тяжелым преступлением переводы этих книг с непонятной латыни на народные языки.

Понятно, что в таких условиях книгопечатанию ставились почти непреодолимые препятствия. Нужны были решительные социальные и экономические сдвиги для разрушения этих преград.

Только конец средневековья, в связи с хозяйственным подъемом и развитием городов и оживлением умственной жизни, поставил вопрос о книгопечатании, как насущную проблему эпохи и предопределил его неизбежное появление. Рукопись не поспевала за обслуживанием многообразных общественных потребностей и фиксацией накопившегося опыта в области науки и искусства. Образование делается все более и более необходимым условием для людей, желающих принять участие в управлении, торговле и других общественных занятиях.

Новая ступень общественного развития требовала размножения книг такими темпами, которые не могли обеспечить средневековые переписчики. О том, как велико было значение изобретения Гутенберга для ближайших крупных социальных событий, говорит отзыв Мартина Лютера, назвавшего книгопечатание «вторым искуплением рода человеческого».

( Мартин Лютер — (1483-1546) -наиболее крупный церковный реформатор, по имени которого называется целая протестантская церковь (лютеранская).

В средние века перепиской книг занимались преимущественно монахи. Ряд сохранившихся образцов свидетельствует о высоких художественных достижениях переписчиков как в области каллиграфии, так и в иллюстрациях. Но переписывание книг, требовавшее огромных усилий, было делом медленным и очень дорогим.

Появляется идея тиснения книг, вероятно, заимствованная у Востока, так еще в VI веке нашей эры тиснение книг с деревянных досок было известно в Китае и получило широкое распространение.

Китайские источники свидетельствуют о том, что в начале второго тысячелетия было изобретено печатание литерами (из особым образом обоженной земляной массы и из бронзы). Нет никаких оснований полагать, чтобы Гутенберг был знаком с опытом китайцев, а, очевидно, пришел к решению проблемы подвижных литер самостоятельным путем.

Впервые тиснение в Европе стало применяться в производстве игральных карт — XIII век. Дальше неллюграфия — изготовление на деревянной доске выпуклого рисунка и оттиск его на листе — переходит в область книжного дела. Начало XV века ознаменовалось появлением отпечатанных таким образом картин и небольших сочинений. Тиснение досками особенно развилось в Нидерландах.

Остается сделать еще один шаг — надо доску разрезать на передвижные литеры и перейти к набору. Освоение этой мысли не могло представлять особого труда, хотя бы, потому что давно обучение грамоте велось с помощью изготовления отдельных букв и складывания из них слов.

Еще в IV веке блаженный Иероним писал в « О воспитании отроковицы»: «Нужно сделать ей буквы либо буковые, либо из слоновой кости и назвать их ей. Пусть играет ими и, играючи, обучается и пусть она запоминает не только порядок букв, но и по виду».

Легенда об изобретении книгопечатания была написана в 1568 году голландским историком Адрианом Юнием и появилась в печати в 1588 году в истории Голландии «Батавия». «Я утверждаю, что честь открытия книгопечатания принадлежит нашему городу Гарлему и что мы должны с полным правом потребовать восстановления этой чести…». Повествуется, что в 1440 году уча читать внуков, Лауренс Янсзон Костер (церковный сторож) стал вырезать буквы из дерева и делать ими оттиски на бумаге: так он догадался, что можно печатать книги — вначале с деревянных досок, потом отливая буквы из свинца, затем из олова. И его подмастерье, некий Йохайм Фауст или иной « в рождественскую ночь того же года бежал, украв весь его запас литер, и напечатал ими в 1442 году в городе Майнц.

Подобные истории в разных вариациях распространялись в те времена. Год изобретения 1440 мог быть вычитан из многих источников, а основные моменты Юния основываются на свидетельстве некоторых горожан и их воспоминаниях.

Слава творца одного из гениальнейших искусств должна принадлежать человеку, посвятившему всю свою жизнь тому, чтобы довести до конца свое дело, чтобы создать впервые типографию и книгу.

3.ЖИЗНЬ ГУТЕНБЕРГА

К майнцским патрицианским родам принадлежали родители изобретателя книгопечатания: отец – Фриле Генсфлейш, мать – Эльза Вирих цум Гутенберг; последнее наименование принадлежало её родовому дому в Майнце. У Фриле и Эльзы было два сына и дочь; младший получил имя Иогана Генсфлейш цум Гутенберг. Генсфлейш имели наследственную привилегию чеканки монеты, откуда становится понятным знакомство младшего сына с ювелирными работами.

Во время восстания цехов некоторые члены рода Генсфлейш и родственных им семейств были вынуждены удалиться из Майнца. Эта судьба постигла и семью Иогана.

О детских и юношеских годах Иогана достоверно ничего не известно. Не установлено точно год его рождения, записей о крещении не обнаружено. Принято, что он родился между 1394-1399г.г. Условно его рождение отмечается как день Иоанна Крестителя – 24 июля 1400г.

Что касается его образования то знанием латыни, хотя бы пассивной, он обладал, а значит учился в приходской, городской или монастырской школе.

Определенные биографические данные о жизни Гутенберга начинаются лишь с 1434 года. Достоверный документ свидетельствует, что в это время Гутенберг проживал в Страсбурге. Там он занимался делом, близким к традициям его семьи: он был золотым дел мастером. Будучи одарен выдающимися техническими способностями, Гутенберг соединил с этим основным занятием и другие, как например шлифование камней, применявшихся для ювелирных работ.

Несомненно, он был знатоком своего дела, потому что два страсбургских горожанина, Андрей Дритцен и Андрей Хейльман, пожелали вступить к нему в обучение и образовать совместно с ним товарищество, заплатив при этом деньги. К ним присоединился ещё четвёртый, Ганс Риффе, финансирующий предприятие. Образование этого предприятия произошло, вероятно, около 1436 года.

Одновременно с ювелирными работами Гутенберг производил ещё какие-то опыты, о которых ничего не сообщал своим компаньонам. Для этих опытов потребовалось изготовление деревянного пресса, закупались свинец и другие материалы; хранились эти предметы в доме Андрея Дритцена. В декабре 1438 года он заболел и умер. Незадолго до смерти Дритцена Гутенберг направил в его дом своего слугу с поручением уничтожить «формы». Он опасался, что посторонние проникнут в тайну его работ. Когда Дритцен умер, Гутенберг послал в его дом столяра, чтобы разобрать на составные части «пресс», но он исчез. После смерти Дритцена между его наследниками компаньонами разгорелся спор из-за денежных дел. Отсюда судебное дело в большом совете города Страсбурга; протоколы его, найденные двести лет назад, раскрыли некоторые подробности опытов Гутенберга. Любопытно свидетельство одного золотого дел мастера Ганса Дюнне, что он благодаря Гутенбергу заработал в 1436 году около 100 гульденов, посредством «того, что относится к печатанию (zu dem trucken)». Если понимать это высказывание в смысле печатания каких-то книг и однолисток, то все равно не возможно доказать, что они были изготовлены при помощи продвижных литер, а не другим способом; гораздо проще предположить, что речь идет о ксилографических книгах или о каком-либо ином производстве.

Решение суда последовало через год после смерти Дритцена, в декабре 1439 года, и было в общем благоприятно для Гутенберга. Однако его денежные дела находились уже в плохом состоянии. Средства оставшиеся от его наследственного имущества, были израсходованы, и вся дальнейшая жизнь Гутенберга прошла в поисках денег для реализации своего изобретения. В 1444 году Гутенберг покидает Страсбург и возвращается в Майнц.

4.Воплощение идеи

В Майнц Гутенберг привез вполне разработанную идею изобретения, и в 1445 или в 1446 году приступил к непрерывному печатанию книг.

Счастье Гутенберга, что вера в колдовство не встала поперек его изобретательного пути

Книгопечатание лишало заработка в первую очередь монахов-переписчиков. Им ничего не стоило объявить его творение дьяволом, а изобретателя – прислужником сатаны.

Что такая опасность для Гутенберга была вполне реальной, доказывает сожжение в Кёльне первых экземпляров печатной библии, как дело рук сатаны.

Основу изобретение Гутенберга составляет создание того, что теперь называют шрифтом, т.е. металлических брусочков (литер) с выпуклостью на одном конце, дающей отпечаток буквы.

Литера настолько проста, что мы воспринимаем ее как нечто само собой разумеющееся, и странной кажется длительная, кропотливая работа, которую должен был проделать Гутенберг, чтобы создать литеру. А между тем без преувеличения можно сказать, что Гутенберг на деле доказал свою гениальность, разрешив вопрос об изготовлении шрифта, и именно этим создал новое искусство.

Начал он, видимо, с простого разделения деревянной доски на по­движные деревянные литеры. Однако этот материал, вследствие своей ломкости, изменения формы от влаги и неудобства закрепления в пе­чатной форме, быстро доказал свою непригодность для разрешения за­дач, стоявших перед изобретателем.

Возникновение идеи металлического шрифта еще не предрешало до­стижения необходимых результатов. Вероятнее всего Гутенберг начал с вырезывания букв непосредственно на металлических пластинках и только позднее освоил мысль об огромном преимуществе отливки со­вершенно однотипных букв в раз созданной форме.

Но была еще одна деталь, над которой пришлось немало потру­диться изобретателю — это создание пунсона.

Можно, конечно, в металле вырезать вглубь форму буквы или сло­ва и потом, вливая в приготовленные таким образом формы легко­плавкий металл, получить литеры с выпуклым очком буквы.

Гутенбергу, очевидно, принадлежит введение первой наборной кас­сы и крупные новшество в печатании—создание печатного станка. Печатный станок Гутенберга крайне несложен — это простой деревянный винтовой пресс.

5.ПЕРВЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПЕЧАТИ

им был напечатан астрономический календарь на 1448 год, т.е. есть все основания полагать, что отпечатан он не позднее конца 1447 года.

Первые произведения Гутенберга представляли собой небольшие брошюры и однолистки; для более крупных работ он не имел капитала и должен был искать его у других. В начале 1450 года Гутенберг вступил в сообщество с богатым майнцским бюргером Иоганном Фустом, одолживших ему денежные средства. В начале 1450г. проект капитального издания начал овладевать мыслями первопечатника – проект по тому времени грандиозный. Предположено было издать полный текст Библии на латинском языке. Именно для этой работы Гутенбергу пришлось занимать у Фуста огромные суммы денег. Есть известия, что для печатания Библии была оборудована самостоятельная мастерская.

Долгое время первая Библия почиталась как первая печатная книга вообще. Но все же она является первой книгой, ибо книги, выходившие ранее, по своему объёму, скорее, заслуживают название брошюр. Кроме того это первая книга дошедшая до нас целиком, притом с довольно большим количеством экземпляров, тогда как все предшествующие ей сохранились лишь во фрагментах. По своему оформлению она принадлежит к числу прекраснейших книг всех веков, а что

касается стоимости в XIX начале XX века, то ни за какую другую книгу не уплачивались столь баснословные суммы. На беду после того как печатание было начато, произошел разрыв между Гутенбергом и Фустом, приведший к устранению Гутенберга от работ второй типографии. В самый разгар работ над Библией, Фуст потребовал возврата ссуды. Вследствии невозможности оплатить большую часть долга возникло судебное разбирательство, закончившееся трагически для Гутенберга: он лишился на только типографии, но и значительной части оборудования своей первой типографии. В составе утраченного были, по видимому, и матрицы первого гутенбергского шрифта; сам же шрифт, уже сильно сбитый, остался собственностью Гутенберга. Гениальный творческий замысел Гутенберга и Шеффера был закончен по-видимому одним Шеффером, а прибыль, полученная после выхода в свет Библии, потекла в

карман Иоганна Фуста. Но наиболее тяжким

ударом было то, что тайна печатания перестала быть тайной, и тем самым Гутенберг утратил монополию применения изобретенного им процесса. При таких условиях он не мог выдержать конкуренции своего богатого соперника и, выпустив несколько небольших книг, должен был прекратить дело. Возобновить печатания ему удалось лишь на краткий срок, в 1460-1462 годах. После разграбления и пожара Майнца 28 октября 1462 года, Гутенберг не выступал более в роли печатника. В начале 1465 года архиепископ Майнцский, в награду за заслуги в деле печатания включил Гутенберга в свой придворный штат, что по тем временам равнялось назначению пенсии. Гутенберг скончался в 1468 году и схоронен в Майнце в церки францисканцов.

6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наиболее совершенными образцами европейского печатного ремесла до Гутенберга были народные картины, нередко с несколькими стро­ками текста, который пояснял их содержание. Техника изготовления этих картин такова: писцы-рисовальщики делали на деревянной доске, обычно грушевой, рисунок и подписи. Все части доски, свободные от рисунка, углублялись вырезыванием и рисунок делался выпуклым. Доску покрывали краскою, налагали на нее лист бумаги и притира­ли последний деревяшкой или костяшкой. Таким образом получался оттиск.

С такими техническими средствами и так организованным процессом печатания нечего было и думать о воспроизведении книг с обигикаемым текстом, ибо труд вырезывания и печатаная был бы страшно длите­лен и дорог. Кроме того: деревянный шрифт быстро снашивался при многократном тиснении. После изготовления немногих экземпляров не­обходимо было начинать вновь тяжкий труд вырезывания текста на досках.

Изобретение Гутенберга произвело коренной переворот потому, что оно разрешало проблему изготовления книг любого объема, во много раз ускоряло процесс их печатания; оно обеспечивало приемлемые це­ны на книги и рентабельность работы.

Это изобретение совершенно изменило технику печати и перестроило структуру печатного процесса.

Гутенберг рассек ремесленное единство простейшей печати на отдель­ные специализированные виды работы: изготовление шрифта, набор и печать. На его долю может быть выпала честь предвосхитить ману­фактурные формы организации производства, которые с XVII века должны были победить ремесло,

Слава творца одного из гениальнейших искусств должна принадлежать человеку, посвятившему всю свою жизнь тому, чтобы довести до конца свое дело, чтобы создать впервые типографию и книгу.

Может быть до него были люди, предвосхищавшие книгопечатание и даже проделавшие часть его мучительного изобретательского пути— это не меняет дела. Изобретательство — это идея, труд и воплощение идеи трудом. Гутенберг в своей жизни осуществил все части этой изобретательской триады.

Ученики Гутенберга распространили по Европе печатание подвижными литерами. От всех чрезвычайно многочисленных типографий, возникших еще в XV веке в разных городах и странах, протягиваются незримые нити к единому центру—майнцкой печатне мастера Иогана,—он и только он—истинный родоначальник этого заме­чательного искусства.

Книгопечатание —комплекс процессов по изготовлению печатной книги.
Книгопечатание предполагает печатание текста с наборной формы,
составленной из отдельных элементов — литер. Термин «книго пе ча та ние»
обычно применяется по отношению к истории изготовления книги. Для
современного книго пе чат но го производства чаще используется термин
«полиграфия».
Древнейший образец бескрасочного оттискивания текста с
помощью рельефных форм — глиняный диск из Феста (о. Крит, 17 в. до н.
э.). Самый ранний способ воспроизведения текстов и иллюстраций с
переносом красочного слоя — ксилография, т. е. печатание с гравированной
на дереве формы. Первые известные оттиски, изготовленные
ксилографическим способом, датируются 8 в. (Корея, Китай, Япония). В
Европе в 1‑й половине 15 в. появились первые книги, оттиснутые
ксилографическим способом, на страницах которых воспроизведены
иллюстрации с небольшим пояснительным текстом, вписанным от руки, а
позднее — также воспроизведённым способом гравюры на дереве.
Первопечатные
книги (инкунабулы) сохранились в крайне незначительном числе
экземпляров; они совершенно сходны с рукописными книгами, как в шрифте,
так и по своей внешности. Первопечатники во всём подражали рукописям,
ибо последние ценились гораздо дороже, да и публика в первое время по
привычке требовала рукописи, подозревая в печати вмешательство дьявола;
на первых печатных экземплярах, выпускавшихся в виде рукописей, не
отмечалось ни года, ни места напечатания, ни имени типографа.

Большую
роль в развитии книгопечатания сыграла так называемая типометрия —
типограф ская система мер, предло жен ная П. С. Фурнье в 1737, усовершен
ство ван ная Ф. А. Дидо и позднее приме ня е мая без существен ных
изменений; с её помощью измеряются типографские шрифты, линейки и
пробельные материалы, а также элементы печатной формы.
В СССР
развитие книгопечатания после 1917 столкнулось с проблемой перестройки
и, главное, значительного расширения полиграфической базы, которая была
далеко недостаточна для удовле тво ре ния быстро растущей потребности в
печатной продукции. В. И. Ленин поставил перед Наркомпросом задачу «…в
один год — даже при теперешней нищете — дать народу… все необходимые
учебники и всех необходимых классиков всемирной литературы, современной
науки, современной техники».Выполнение этой задачи ослож ня лось много
на ци о наль ным характером советского государства, но уже в 20‑х гг.
началась широкая научная работа по созданию новых письменностей для
ранее бесписьменных народов и усовершенствованию ряда существующих письменностей.

Книгопечатание знаменовало полную революцию в распространении знаний, в обмене информацией, в объединении культурных достижений планеты.

На современников оно должно было производить впечатление чуда. Марк Твен в “Янки при дворе короля Артура” рассказывает, как американец XIX века демонстрирует выпущенную им газету людям средневековья:

“…Меня осадили монахи и забросали вопросами: “Что это за странная штука? Для чего она? Это носовой платок? Попона? Кусок рубахи? Из чего она сделана? Какая она тонкая, какая хрупкая и как

шуршит. Прочная ли она, и не испортится ли от дождя? Это письмена на ней или только украшения?” Они подозревали, что это письмена, потому что те из них, которые умели читать по – латыни и немного по-гречески, узнали некоторые буквы, но все-таки не могли сообразить, в чем тут дело. Я старался отвечать им возможно проще:

– Это общедоступная газета; что это значит, я объясню вам в другой раз. Это не материя, это бумага; когда – нибудь я объясню вам, что такое бумага. Строчки на ней действительно служат для чтения; они не рукой написаны, а напечатаны; со временем я объясню вам, что значит печатать. Таких листков выпущена тысяча, все точь-в – точь как этот, так что не отличишь одного от другого.

Они все хором воскликнули с удивлением и восторгом:

– Тысяча! Какой огромный труд! Работа на год для многих людей!

– Нет, работа на день для взрослого и мальчишки.

Они перекрестились и пробормотали несколько молитв.

– О чудо, о диво! О тайные силы волшебства!”

Сейчас книгопечатание охватывает всю деятельность

Человечества. Это условие, без которого стала бы невозможна современная цивилизация. С бесчисленными его проявлениями сталкиваются на каждом шагу не только грамотные, но и неграмотные люди. Возьмите, к примеру, денежные знаки: и в бразильских джунглях, и в австралийских пустынях люди, не прочитавшие ни одной книги, вынуждены тем не менее прибегать к этой опасной продукции печатного станка.

Как любое изобретение, книгопечатание внеклассово и межнационально, но оно может стать на службу любому классу и нации, а в силу этого, естественно, становится классовым и национальным.

В приведенном выше примере индейцы и австралийцы, находящиеся на стадии доклассового общества, принимая к расчету доллары и фунты, вовлекаются тем самым в сферу капиталистической деятельности.

Но те же индейцы и австралийцы, узнав со слуха содержание листовки, составленной левой организацией, могут обратить свои усилия против капиталистической действительности.

Нас с вами будет интересовать лишь одна область книгопечатания – художественная литература. Но и здесь, на каждом шагу, мы увидим, как великое изобретение служит классовым и национальным интересам. Зато увидим мы и другое – как книгопечатание стало двигателем прогресса, пропагандируя идеи социализма, объединяя нации в стремлении к миру во всем мире.

Идея, положенная в основу книгопечатания, возникла в незапамятные времена.

Еще до иероглифов и клинописи древние скотоводы клеймили быков и коней. Каждый род обладал своим тавром, и отбившуюся от табуна кобылицу возвращали по принадлежности ее хозяевам. В случае же кражи или угона скота клеймо становилось неопровержимой уликой. Показательно, что само слово печать многие языковеды возводят к старославянскому “пек” – тавро, выжженный знак. Таким образом, здесь в самом названии содержится указание на историю идеи.

Родовое общество уступило место рабовладельческому, завязались торговые связи между отдаленными землями, купцы стали посылать товары с караванами и кораблями в неведомые края. Идея тавра пригодилась в новых условиях, но теперь она нашла приложение уже не к родовой, а к частной собственности. Купец ставил свою личную печать на товары, принадлежавшие лично ему.

Сравнительно недавно в Индии обнаружили древнейшую цивилизацию Хараппы и Мохенджо-Даро. Археологи уверенно относят ее к III тысячелетию до н. э. Основатели цивилизации жили задолго до прихода в Индию ариев, были современниками Гильгамеша в Шумере и первых фараонов в Египте. Города, построенные ими, поражают правильной планировкой, прекрасным водоснабжением и канализацией. Обитатели Мохенджо-Даро были смелыми мореплавателями и опытными купцами. Как мы догадались об этом? По печатям, принадлежность которых оставалась загадочной до раскопок в этих древнейших городах. Печати находили в Аравии и в Африке, но откуда они взялись – догадаться было невозможно, пока не нашли множество подобных им в развалинах Мохенджо – Даро. Судя по этому, там было уже классовое общество, так как в условиях родового быта не было необходимости в печатях разного образца.

Возникшие государства использовали давнюю идею в своих интересах. Правительственные акты в знак их подлинности стали скрепляться печатями с эмблемами державы или ее властителя. Видимо, очень рано изобретательным людям пришла в голову мысль применить эту идею к письменности.

Собственно говоря, суть идеи заключалась в расширении информации суженными средствами. Одним тавром можно было переметить тысячи голов окота, одной печатью – тысячи штук товара, одной эмблемой – столько законов, сколько заблагорассудится придумать. Почему бы точно таким образом не размножить какое-либо важное сообщение, религиозный гимн, государственный манифест?

В каждой книге по истории письменности упоминается знаменитый диск из Феста с таинственной надписью, начертанной спиралью по обеим его сторонам. Часто приводится и его изображение с простодушным приглашением расшифровать странные письмена. Пока это еще никому не удалось. Диск очень любопытен. Найденный на Крите, он, как установили специалисты, сделан из такой глины, какой никогда не водилось на древнем острове. Письмена не имеют ничего общего с линейным письмом А и Б, которым пользовались жители Крита во II тысячелетии до н. э. А именно к этому времени относят появление диска на острове. Но самое интересное обстоятельство то, что надпись на диске оттиснута особыми штемпелями – печатками; для каждого из знаков изготовлялся особый штемпель. Следовательно, это диск, у которого могли быть подобия.

Диск из Феста до сих пор является первым сохранившимся памятником печатания связного текста.

Какие только догадки не возникали по этому поводу! Вплоть до того, что это сообщение о гибели Атлантиды! Скорее всего, на диске запечатлен какой-либо культовый гимн неизвестного нам народа. А впрочем… Может, и впрямь атланты подбросили нам из тьмы тысячелетий эту штуку, чтобы мы поломали над ней голову?!

Такие попытки применить заманчивую идею к письменности осуществлялись, очевидно, не раз, но широкого распространения и продолжения они не получили. Люди пока легко обходились без этих новшеств. Подавляющая масса населения была неграмотна, а узкий круг образованных людей довольствовался копиями, сделанными умелыми писцами.

Там, где это вызывалось необходимостью, массовое тиснение или штемпелевание сразу приобретало широкий размах. Например, монетное дело без него обойтись не могло. И вот чеканка монет задолго до Гутенберга предвосхищает книгопечатание. Предвосхищает, но не предполагает: ни при лидийском царе Гигесе, который, по словам Геродота, впервые ввел в VII веке до н. э. монетное обращение, ни при великом князе Владимире, выпустившем в Киеве первые русские серебреники, следующий шаг не был сделан. Матерь всех изобретений – экономика – не видела пока нужды обращать внимание на свое младшее детище – производство рукописей.

Обращала она внимание на него лишь в тех случаях, когда характер письменности препятствовал снятию копий с оригинала даже в ограниченном числе экземпляров. Так получилось в Китае. Иероглифическая письменность Китая насчитывает около 40 тысяч знаков. Каждый знак – отдельное слово. Диктовка новой рукописи множеству писцов, как в древней Элладе, или Риме, была затруднена. Каждый писец должен был бы равняться образованностью с автором рукописи – таким запасом научных кадров средневековый Китай не обладал. Писец знал, к примеру, 3-5 тысяч знаков – вполне достаточное количество для переписки деловых бумаг. Такие знания сообщала ему школа, а более высокая образованность была уделом немногих. И автор литературного или философского сочинения, переписав его собственной рукой, лишался возможности снять с него необходимое количество копий – для этого, как бы мы сказали сейчас, не хватало аппарата.

И тогда человеческий ум попытался найти выход из положения. Достаточно было скопировать текст однажды, чтобы с этой копии снять необходимое число адекватных экземпляров. Нужно было перенести лист рукописи на деревянную доску, вырезав на ней иероглифический текст, и уже с доски печатать копии. Здесь писцу или печатнику не нужно было помнить смысл всех 40 тысяч знаков, достаточно было обладать зорким и памятливым глазом, чтобы точно перенести иероглифы с рукописи на доску.

Само печатание производилось так: на доску с выпуклыми иероглифами наводили краску, а затем сверху накладывали бумажный лист и терли мягкой щеткой. Способ этот открыли в Китае: по одним сведениям – в VI, а по другим – в X веке н. э.

Казалось бы, решительный шаг сделан. На самом деле шаг неполный и скорее вкось, а не впрямь. Попробуйте представить себе, если бы таким способом печаталась современная газета. Хорошо, коли бы она выходила раз в три месяца. Дело в том, что способ книгопечатания, изобретенный Гутенбергом, радикально отличается от китайского невероятным ускорением процесса копировки. С неподвижных досок Китая можно было до бесконечности печатать один и тот же труд Лао-цзы или Конфуция. Для того же, чтобы отпечатать сборник стихов ЛиБо или Бо-Цзюй-и, надо было вырезывать новые доски. А Гутенберг с одним и тем же запасом подвижных букв мог печатать Библию, латинскую грамматику и календарь. Меньшая затрата труда и неизмеримо большая продуктивность.

Техническая революция, произведенная Гутенбергом, как раз и заключалась, по идее, в переходе от неподвижности к подвижности, от узости к расширению способа информации. Все догутенберговское печатание можно разъединить на два рода тиснения: штемпелевание (диск из Феста) и оттиски с досок (средневековый Китай). Иоанн Гутенберг в своем изобретении, по сути, объединил оба эти рода. Постараемся объяснить, как это получилось.

Китайский способ печатания не был известен в Европе, но зато другое открытие китайцев перешагнуло моря и горы, сыграв значительную роль в гутенберговском изобретении. Мы говорим о бумаге. Дешевизна этого материала сказочна в сравнении с пергаментом и папирусом. Целое стадо быков, коров и телят нужно было истребить, чтобы на стол новгородского посадника Остромира легло первое известное нам русское Евангелие. Папирус рос только в нильской долине, и доставлять его оттуда, особенно когда Египет перешел к мусульманам, было затруднительно. А на бумагу шло что угодно – и ношеный кафтан, и березовая ветка, и старая тряпка, и еловая кора.

В Китае на нее шел поначалу молодой бамбук, и с большой долей вероятия можно предположить, что русское слово “бумага” через арабское опосредствование и византийскую передачу перешло к нам именно оттуда. В Европе бумагу стали обозначать переиначенным названием папируса (papier – французы и немцы, рарiеr англичане) – сказалась античная традиция.

Китайская бумага из-за свойств материала и качества обработки была очень рыхлой. Рыхлость, впрочем, облегчала печатание с деревянных досок, вырезанные иероглифы глубоко вдавливались в лист, и краска наносилась на его обратную поверхность. Таким образом, не приходилось прибегать к зеркальному способу вырезывания знаков. Ведь для того, чтобы буква Я, к примеру, правильно отпечаталась на листе, нужно вырезать ее зеркальное изображение – R, иначе весь текст будет выглядеть наизнанку. Лишь много спустя, усовершенствовав свое открытие, китайцы стали прибегать к зеркальному способу, а до того самый недостаток бумаги – ее рыхлость – помогал им в печатании так, как мы только что показали.

В Европу бумага попала уже избавленная от недостатков народами Средней Азии, арабами и византийцами. Путь ее был медленным, но неостановимым. Прошли столетия, прежде чем из Самарканда шуршанье бумажных страниц достигло Эчмиадзина и Багдада, потом Каира и Константинополя, а затем Европы. Появление ее в Европе совпало с началом раннего Ренессанса. Арабы выделывали бумагу из хлопчатника, но они же научились ее мастерить из тряпок. Этот способ оказался наиболее выгодным для европейцев, на чьей земле ни бамбук, ни хлопчатник не росли. Бумажные мельницы в XIII-XIV веках распространились по Италии, Франции, Германии, Нидерландам. На Руси бумага появилась в конце XIV века. Качество бумаги, надо сказать, было отличное. Европа носила тогда льняные одежды, и лен придавал бумаге плотность, гибкость, блеск и белизну. Книги тех времен дошли до XX века в таком виде, как будто переписчик поставил на них последний росчерк несколько дней назад.

Изготовители бумаги ставили на ней опознавательные знаки. Мы их называем водяными, они становятся заметны, когда бумагу повернешь против света. В старину их называли филигранью. Каждая бумажная фабрика имела собственную филигрань. Зная годы существования фабрик, легко установить предельную дату, раньше которой не мог быть написан тот или иной документ. Многие фальсификации были вскрыты таким образом: предположим, письма Ивана Грозного написаны на бумаге, хранящей водяной знак времен Алексея Михайловича,- ясно, что это подделка. Существует подсобная научная дисциплина, занимающаяся изучением водяных знаков.

Бумага, с ее дешевизной и доступностью, стала одним из важнейших условий, подготовивших книгопечатание. Честь его изобретения, как мы уже говорили, принадлежит гениальному Иоанну Гутенбергу, заслуги которого перед человечеством неизмеримы. Он родился в 1400 году в Майнце, скончался там же в 1468 году. Год рождения условен, год смерти точен: судьба многих знаменитых людей, начинавших свой путь в безвестности. По рождению он принадлежал к патрицианской семье, принимавшей, по-видимому, активное участие в городских распрях. Их исход был для родителей Гутенберга неудачен: семья покинула город. Молодость будущего изобретателя не оставила следов в памяти современников, но в 1434 году, как явствует из одного документа, он находится в Страсбурге и живет в монастыре Аргобасте на реке Иле. Он занимается изготовлением зеркал и вступает для этого в компанию с местными жителями. В компании он занимает первенствующую роль, по дошедшему до нас договору ему полагалась половина доходов. Но впрямь ли ремесленное товарищество изготовляло зеркала? Spiegel – по-немецки зеркало, имело в то время омоним, обозначавший лубочную книгу с картинками. Происхождение омонима таково: одна из самых распространенных книг догутенберговского времени называлась по-латыни “Speculum humanae salvationis”, что в переводе значило: “Зеркало человеческого спасения”. Мало-помалу все лубочные книги стали называться Spiegel – зеркалами. Судя по всему, именно этими “зеркалами” занималось гутенберговское товарищество. Скудные сведения о нем почерпнуты из упоминаний о судебном процессе, состоявшемся в 1438 году. Компаньоны перессорились между собой и стали делить имущество. Любопытно, что при разделе упоминался станок или пресс. Если речь шла о настоящих зеркалах, это мог быть станок для Тиснения украшений на рамках зеркал. Если имелись в виду книги, то, возможно, говорилось о первой модели печатного станка. Кроме того, в вину Гутенбергу ставилось то, что он втайне от компаньонов занимался какими-то опытами.

Вообще многое свидетельствует в пользу именно такой подготовки к великому изобретению. Дело в том, что лубочные издания, подобно “Зеркалу человеческого спасения”, были близкой ступенью к книгопечатанию. Перед этой ступенью были другие ступеньки, пройденные средневековым обществом в догутенберговский период,- мы их бегло перечислим.

Как ни диковинно, но едва ли не первым толчком к воплощению идеи послужили игральные карты. В Европу их занесли с Востока крестоносцы, и нарисованные короли, дамы и валеты вскоре завоевали такие обширные пространства, о которых подлинной феодальной знати не приходилось мечтать. А сколько оказалось у них подданных! В карты играли принцы и угольщики, княгини и судомойки, палачи и висельники, солдаты и монахи. В любую игру через плечо заглядывает мошенничество, и карты, исполненные от руки, рождали шулеров сотнями. Игроки с неизмеримо большим доверием относились к гравированным картам, которые находчивые венецианцы быстро предоставили в их распоряжение. Спрос вызывает предложение, и так как игральных колод требовалось не десяток и не сотня, то пагубная страсть стала повсюду – в Италии, Франции, Германии, Испании – плодить мастеров-гравировщиков.

Церковь использовала их искусство в своих интересах. Ксилографический способ (печатание с деревянных досок), пригодный для развязывания дурных страстей, мог возбуждать и благочестивые чувства. Гравер вместо легкомысленной дамы бубен или треф стал вырезывать на доске святую Цецилию или Агнесу. Напечатанные на бумаге гравюры с изображениями святых благословлялись церковью и ввиду своей дешевизны раскупались не только знатными, но и простыми людьми.

Так, с двух концов, пороком и благочестием, создавался прецедент, без которого изобретение Гутенберга могло бы показаться опасным и подозрительным новшеством.

Тексты на гравюрах вписывались от руки. В нескольких словах описывался библейский сюжет: изгнание из рая, убийство Авеля Каином. Серии гравюр представляли уже связное иллюстрированное повествование. Гравюры сшивались по корешку и становились первыми, так сказать, “полупечатными” книгами.

Необходимость удовлетворить спрос на самые употребительные гравюры заставила мастеров вырезать из дерева не только рисунки, но и подписи к ним. До нас дошел резанный на дереве календарь XV века. Затем этот способ применили к более обширным текстам. Латынь была языком средневековой образованности. Профессорам и студентам Болонского, Парижского, Гейдельбергского, Пражского и других университетов понадобились дешевые пособия, а сочинение ученого римлянина IV века Элия Доната (De octo partibus orationis) – о восьми частях речи – было самой ходкой книгой среди университантов. Именно его и выбрали граверы для ксилографического размножения. Текст грамматики резался на дереве, и с этих досок печатались “донаты”, приносившие изрядный доход издателям. Европа, когда пришла нужда, самостоятельно повторила китайский способ ксилографии. Почему же эта нужда возникла лишь в XV веке, а не раньше?

За двести – триста лет перед тем грамотность в Европе была достоянием немногих. Очаги ее – монастыри и редкие университеты (их можно пересчитать по пальцам). Оружие рыцаря – меч, а не перо; не всякий вельможа мог подписать свое имя даже под грамотой, утверждавшей его в наследстве. Стремительный рост городов в XIII-XIV веках, рост и упрочение бюргерства, торговля с Востоком на юге и ганзейские операции на севере потребовали огромного количества сметливых людей, хорошо владеющих грамотой и счетом. Бесчисленные тяжбы и споры, сопутствовавшие торговым отношениям, заставляли купцов вести дорогостоящие процессы. Судопроизводство велось на латинском языке. Отсюда потребность в “донатах” – купцам были нужны адвокаты.

Сперва польза, потом красота – как ни печально для поклонников прекрасного, но именно этот закон вел человечество по пути прогресса. Роясь в полуистлевших фолиантах, будущие адвокаты, врачи, епископы – люди практических профессий – натыкались на строки непревзойденной красоты. Они принадлежали языческим поэтам, философам, историкам. В строках выступал чарующий мир свободных и независимых людей, живших по забытым законам. В нем человек жил среди богов, а боги среди людей. И вот в Европе вспыхнула неугасимая тяга к красоте этого давнего мира. С абсолютной точностью было почувствовано главное в нем – человечность. Не отвлеченная идея, а сам человек становился центром мироздания. Церковь утверждала, что все земное существование только подготовка к загробному. Прочь эти поповские разговоры! Именно стремление к земным радостям вознесло эллинов и римлян на недосягаемую высоту! Лихорадочно разыскиваются и публикуются античные тексты. Воскрешаются из забвения Эсхил и Аристофан, Сафо и Катулл; истово штудируются древние философы, заново изучаются античные историки. Свежим ветром повеяло на искусство и литературу. “Весна” Боттичелли символизирует это время. Прекрасные женщины в прозрачных развевающихся одеждах среди весеннего цветения сущего мира возвещают торжество красоты и человечности. Поэзия дарит людям Петрарку с его сонетами Лауре, проза – “Декамерон” Боккаччо, где земная любовь насмешливо отталкивает небесную у порога флорентийской спальни. Тысячелетний уклад не сразу сдвигался с места; он проник в души людей, утверждающих становление нового образа жизни, и мучительное столкновение противоположных сил рождает стихи Франсуа Вийона.

Великое движение, родившееся в тогдашней Италии и вскоре объявшее всю Европу, носит название гуманизма (от humanus – человечный). Гуманистами были Леонардо да Винчи и Микеланджело – знаменитые художники, Эразм Роттердамский и Ульрих фон Гуттен – прославленные борцы с человеческой косностью, Шекспир, Сервантес, Рабле – светочи литературы.

Иоанн Гутенберг со своим изобретением полностью включается в этот великий духовный процесс. Книгопечатание чрезвычайно убыстрило его, способствовав распространению вновь открываемых и вновь возникавших знаний. Мы оставили Гутенберга в разгар его процесса с компаньонами, высказав, по-видимому, верную догадку, что “Spiegel” были не обычными зеркалами, а лубочными книгами, носившими в то время такое же название. Если это так, то переход к замечательному изобретению становится легко объясним. Сама жизнь с ее настоятельными потребностями толкала могучий ум изобретателя в данном направлении.

Гуманизм выпустил на волю людскую любознательность. В XV веке, как никогда раньше, хотелось знать все и обо всем. Ни переписка от руки, ни ксилография не могли удовлетворить потребность в информации, которая росла не по дням, а по часам.

Главный смысл изобретения Гутенберга – Подвижные буквы. Только благодаря им книгопечатание стало книгопечатанием. Штемпель диска из Феста – их архидавний прообраз. Но древний мастер не сделал следующего шага: штемпель каждого значка у пего единственный и дубликатов не имеет (этот факт устанавливается самым поверхностным анализом надписи). Казалось бы, очень легко было сделать такой шаг: размножить штемпеля, поставить их в должный порядок и намазать краской. Но иной шаг делается за секунду, для другого нужны тысячелетия. Великое изобретение – колесо, а вот древние майя, изобретшие календарь, который по точности превосходит наш, колеса не придумали.

В чем тут дело?

Гутенберг такой шаг сделал. Неизвестно, чем он занимался следующие десять лет после процесса, но в 1448 году мы обнаруживаем его снова в родном городе Майнце, где он уже работает с подвижными буквами. Мы написали “неизвестно”, но ясно, что именно в эти десять лет он и совершил свое гениальное открытие. Денег у изобретателя мало, и он обращается к состоятельному Иоанну Фусту, с которым в августе 1450 года подписывает договор на оборудование типографии. Фуст дает ему по тем временам большую сумму денег – 800 гульденов. Каждый год Фустом вкладывается еще по 300 гульденов на приобретение бумаги, красок, металлов. Щедрость имеет оборотную сторону – вкладчик получает половину доходов и шесть процентов со вложенного капитала. Кроме того, в случае неуплаты долга вся типография переходит в собственность Фуста. Договор щедрый, но кабальный, и довольно скоро Гутенберг ощущает это в полной и окончательной мере – спустя пять лет его выбрасывают из дела. Но делу уже дан мощный толчок, и оно может развиваться без своего основателя. Подмастерьем Гутенберга был Шеффер – даровитый человек, быстро перенявший навыки учителя. Фуст открывает ему дорогу к успеху – Шеффер становится на место Гутенберга, и сделка упрочивается женитьбой на Христине, дочери предпринимателя.

Гутенбергу по процессу оставляют шрифт, который был его собственностью до вхождения в компанию с Фустом. Первопечатник находит нового компаньона и возобновляет издание книг. В Майнце теперь две типографии – Фуста с зятем и Гутенберга. Семь лет, с 1455 по 1462-й, они в острой конкуренции продолжают книгопечатание. Соревнование выливается в открытую борьбу при очередных междоусобиях в Майнце. Фортуна наконец поворачивается к Гутенбергу. Он поддерживает сторону, которая вскоре оказывается побеждающей. Фуст и Шеффер, распространившие печатные воззвания противоположной стороны, получают воздаяния за прошлые грехи. Их типографию разносят в пух и прах, а Гутенберг окружается почетом. Он зачисляется на официальную службу к новому архиепископу и начинает получать скромную, но осязательную пенсию натурой: ежегодно новое платье, двадцать мер зерна и два воза вина. Кроме того, устанавливается постоянное приглашение к столу архиепископа. Средневековая хроника добросовестно и почтительно перечисляет все эти щедроты, которые современный читатель оценить не сумеет. Сам Гутенберг, видимо, не склонен больше испытывать судьбу. Он передает типографию в аренду своим родственникам и арендными деньгами покрывает накопившиеся долги. Теперь, без долгов, без тяжб, без конкурентов, он может в покое закончить свои дни. Год его кончины – 1468-й.

Общее значение книгопечатания нам ясно; обрисуем в сжатых чертах практическое значение изобретения Гутенберга. Оно сводится к следующему: Гутенберг стал изготовлять подвижные выпуклые буквы, вырезанные зеркально, набирать из них строки и с помощью пресса оттискивать их на бумаге.

Путь изобретения проследить трудно. Видимо, первый шрифт Гутенберга был деревянным; кажется, еще в XVI веке видели его остатки. Дерево менее надежный материал, чем металл, и Гутенберг гениально определяет соотношение трудно – и легкоплавких металлов для своих целей. Из железа вырезается модель выпуклой буквы – это так называемый Пуансон. Затем надавливанием железного пуансона на более мягкий металл – медь – получается обратное вдавленное изображение буквы – это Матрица. Наконец, заливая матрицу легкоплавким металлом – свинцом или оловом,- можно получить любое количество Литер, Которые могут быть использованы бесчисленное количество раз. Далее нужно взять в руки линейку с бортами – Верстатку – и Набирать В нее литеры в нужном порядке. Строки укладываются под Пресс С заготовленным листом бумаги. Нажатие рукоятки – и первый Оттиск Готов. Его можно повторить множество раз, и любое количество Экземпляров Издания в вашем распоряжении.

Все эти первоэлементы книгопечатания остались без изменения до наших времен, точно так, как первобытное колесо входит в конструкцию космического корабля составной частью изобретений XX века.

Значение изобретения возрастало с каждым десятилетием. Честь его пытались оспорить у Гутенберга почти во всех странах Западной Европы. Открытие подвижных букв Бельгия приписывала Костеру, Италия – Кастальди, в самой Германии ученики изобретателя пытались назваться его учителями. Но ни одна из этих претензий не может быть признана убедительной. Иоанн Гутенберг – великий изобретатель книгопечатания, и эта слава пребудет с ним, пока существует человечество.

Печатное дело быстро распространилось по Европе. Раньше других переняли новый способ немецкие города – Страсбург, Бамберг, Кельн, Аугсбург, в них книгопечатание началось еще при жизни Гутенберга. К концу XV века в Германии было свыше 50 типографий, а печатников – более 200. В Италию “дети Гутенберга”, как называли учеников и подмастерьев изобретателя, перенесли новое искусство тоже еще при жизни учителя. Сперва оно привилось в Риме, но с 1469 года угнездилось в Венеции, где к началу XVI века насчитывалось множество типографий. Среди них громкую славу приобрела типография Альдов. Ее основал Альд Пий Мануций, стремившийся придать книге изящество и безукоризненность. Он стал выпускать книги малого формата, удобные для чтения, впервые применяя шрифты четкого и красивого рисунка. Наклонный шрифт – курсив – нововведение Альда. Ему принадлежит честь учреждения издательства, в смысле, близком к современному. Огромные фолианты первых десятилетий книгопечатания он заменяет отлично изданными томиками, доступными по цене широкому читателю. Вместе с тем он заботится о качестве изданий. При издательстве он организует, как бы мы сказали сейчас, редакционный совет, составленный из 30 писателей и ученых. Они проверяют тексты печатаемых книг, следят за точностью изложения, рекомендуют произведения. Ничто не ускользает от их внимания – прекрасная бумага, ясные шрифты, замечательные гравюры, долговечные переплеты и, что главное, выбор произведений. Альд Мануций умер в 1515 году, успев выпустить 153 книги, которые считаются шедеврами книгопечатания и чья стоимость у библиофилов равна цене прославленных картин. Издательство Альдов, переданное наследникам, просуществовало до 1597 года, выпустив в свет еще 952 книги. Конец его совпал с концом Возрождения.

Во Францию старый Фуст, выживший Гутенберга из дела, дважды привозил свою продукцию и сбывал ее в большом количестве. Сопротивление переписчиков замедлило введение книгопечатания, но наплыв печатных книг из Германии заставил французов поторопиться. Сперва они пригласили немецких мастеров, а затем взяли дело в собственные руки. Первая напечатанная книга была выпущена в Париже в 1470 году, в Лионе – в 1473-м, к концу XV века во Франции оказалось 50 типографий.

Тогда же книгопечатание распространилось в Нидерландах и Англии, несколько позже, в 80-х годах,- в Скандинавии. О печатном деле в славянских странах мы будем говорить отдельно.

Какие книги печатал сам Гутенберг? Первые его издания – упоминавшаяся нами латинская грамматика Доната, календарь и печальной славы индульгенции. Нетрудно понять, что книгопечатание здесь вплотную шло за нуждами средневекового общества. Календарь необходим каждому, отпущение грехов тоже, а о значимости латыни было уже сказано.

Шедевром гутенберговского искусства явилась так называемая “Библия в 42 строки” (по числу строк в листе). В ней 1286 страниц, она состоит из двух томов in folio (то есть в полный лист). Создание этой Библии, видимо, и привело к разрыву с Фустом. Купец вложил крупные деньги, он ждет быстрой окупаемости, но вместо дохода изобретатель дарит его отсрочками: “Этот шрифт нехорош, попробуем другой. Заставка не получилась, надо нарисовать другую”. Извечная драма! Но Библия все-таки была выпущена по замыслу Гутенберга. После разрыва с Фустом напечатана Гутенбергом еще одна Библия, наименованная 36-строчной и составляющая три тома. Обе Библии и последнее гутенберговское издание “Католикос”, экземпляр которого находится в нашей Ленинской библиотеке, составляют бесценное наследие великого немца. Во всем мире их осталось несколько десятков экземпляров.

Всего же инкунабул (incunabula – колыбель, начало, основа), как называются печатные книги, изданные до 1500 года включительно,- всего этих книг уцелело до нашего времени около 40 тысяч. А напечатано, по подсчетам специалистов, было примерно 10 миллионов. Для того времени цифра огромная и дающая живое представление о той революции, которую произвело печатное дело в распространении знаний. А распространение знаний составляло одну из главных задач гуманистического движения.

Гуманизм с его безграничной верой в могущество отдельной личности во имя ее требовал равенства между принцем и художником, рыцарем и ученым, кардиналом и мастеровым. Еще в “Декамероне” ум, красота, благородство неизменно одерживают верх над глупостью, безобразием, подлостью, в какие бы одежды те ни рядились. Среди гуманистов было немало аристократов, но сам гуманизм был рожден городской стихией, в которой кипели страсти купцов и ремесленников, художников и ученых. Посылка гуманизма, казалось бы, аристократична – примат личности! – но следствие становилось абсолютно демократическим. Важно помнить, из-за какой личности воевали гуманисты, и тогда все встанет на свои места. А они воевали отнюдь не за самоутверждение людей, достигших всего, а скорее за становление людей, достигающих всего. Такими были рождающийся класс буржуазии и тонкая, но кипучая прослойка появившейся интеллигенции. Интеллигенция – детище гуманизма. Естественно, интеллигентные люди существовали в средневековье, им мы обязаны многими сокровищами духа. Но в ту пору они были разъединены, и церковь, владычица душ, либо перетягивала их к себе, либо сживала со света. Гуманизм создал науку и искусство самостоятельными и отъединенными от церкви величинами. Неизмеримо выросла роль ученых, писателей, художников. Посланий Эразма Роттердамского ожидают, трепеща, князья и епископы; Рубенс, будучи с тайным поручением в Испании, рисует портрет злокозненной камеристки, помогая искусством дипломатии; Тихо Браге, под покровом астрологии занимаясь астрономией, заставляет считаться с собой императорский двор. Но дело не в этих отдельных прорывах, дело в общем становлении когорты умных, знающих и талантливых людей, чьи имена знаменуют для нас Возрождение.

Семя книгопечатания упало на подготовленную почву. Для гуманистов оно было поистине небесным даром, хоть и вышло из прокопченной мастерской майнцского ремесленника. Когда еще ценная рукопись, переписанная в нескольких экземплярах, дойдет из Венеции до Мадрида, Лондона, Парижа! А тут Альд Мануций рассылает сотнями изящные томики с немеркнущими строками Аристофана, Овидия, Плиния во все концы света. Обращение гуманистов к древним было понятно: античная эстетика, философия, политика давали им готовые образцы общественного и личного поведения в борьбе с демонами средневековья. Афинская республика за далью времен становилась недосягаемым (а впрочем, и достижимым!) примером для флорентийского или перуджинского народовластия. Идеализированный Цезарь, для которого равны сенатор и плебей, как граждане разумного государства, выдвигался умным и несчастливым Макиавелли в образец герцогу Борджиа, у которого с великим римлянином было общим только имя. Пропорции Фидия и Праксителя постигались и превосходились в искусстве Леонардо да Винчи и Микеланджело. Эпосу у Гомера, драме у Еврипида, лирике у Катулла учились юные поэты Италии, Франции, Англии.

Но гуманизм не ограничивался розыском и публикацией классиков древности. Он решительно утверждал становление национальных культур, всемерно содействуя развитию в них прогрессивных тенденций. Характерно, что еще в 1471 году, спустя лишь три года после смерти Гутенберга, в Венеции выходит на итальянском языке “Декамерон”. Гуманисты быстро оценили силу нового оружия!

Возникшие издательские фирмы во всех европейских государствах берут на себя эту благодарную миссию. Внедрение национального самосознания в народные массы происходит часто полуинстинктивно, но именно потому оказывается наиболее действенным. Огромное значение для популяризации книгопечатания имело привлечение к нему крупнейших мастеров искусств. В Германии, например, Альбрехт Дюрер составил целую художественную эпоху своими гениальными гравюрами на дереве и меди. Великий мастер внес много нового в технику гравирования.

Во Франции роль, равнозначную фирме Альдов, сыграло издательство Этьена. Он тоже организует вокруг издательства своеобразный редакционный совет, тоже тщательно заботится о точности, изяществе, совершенстве изданий, выпускает книги античных и французских авторов. В Бельгии аналогичным делом занимается Плантин. Кстати говоря, музей его имени благородные бельгийцы открыли в Антверпене. Преемниками План – тина были знаменитые Эльзевиры, но их деятельность относится уже к более позднему времени.

Заметим, что книгопечатание стало как бы материала ной основой гуманизма, но, разумеется, пережило это движение и стало служить новым целям общества в новые эпохи существования человечества. Возражения, построенные на том, что, возможно, в одной и той же типографии набирался архиреакционный “Молот ведьм” и одновременно революционные “Письма темных людей”, не имеют силы. Важно, что гуманистическое движение сделало своим главным оружием книгопечатание и добилось этим оружием сокрушительных побед над силами средневековья. Гуманизм осуществлял генеральную тенденцию того времени, книгопечатание стало его умелым и деятельным помощником во всех свершениях ясного и честного разума. И книгопечатание сохранило с тех пор человечность как второй смысл своего наименования. Отклонения от нее возмущают наше нравственное чувство. “Молот ведьм”-пособие для инквизиторов – остался для нас тем злым нулем, за которым следуют отрицательные знаки человеческого падения. Одним из них стала на нашей памяти гитлеровская “Майн Кампф”, выброшенная на мусорную свалку истории. Печатное слово противится злобе, жестокости, зависти, порнографии – всем низменным людским страстям. “Это непечатная литература” – худшее обвинение, которое может выслушать незадачливый автор. Временное торжество низменных чувств, когда они прорываются в печать, всегда означает временное поражение печатного слова. Но этих поражений неизмеримо меньше, чем побед.

Книгопечатание – двигатель человеческого прогресса. Именно таким оно пришло на службу коммунистической идеологии в нашей стране.

Сочинение на тему КНИГОПЕЧАТАНИЕ НА РУСИ

История книгопечатания на Руси связана с именем известного просветителя, первопечатника Ивана Федорова. Его роль в распространении на Руси первых печатных книг неоспорима и очень велика.

Иван Федоров родился в небольшом селе близ Калуги. Вероятно, он происходил из духовенства, ведь был высокообразованным человеком.

С помощью учителей и наставников Иван Федоров овладел латынью, греческим языком, прекрасно знал богословие.

Подробных сведений о жизни Ивана Федорова нет, но кое — что известно. Вся его деятельность была связана

с развитием культуры, с просвещением соотечественников.

В Москве давно осознали необходимость книгопечатания, и русский царь хотел завести печатное дело, чтобы поставлять книги для церквей, изготовленные искусно, без ошибок. Ведь рукописные книги были далеко не совершенны: в них встречалось множество ошибок, которые допускали безграмотные переписчики. Цена на хорошую книгу была высока. Порой за нее можно было купить целый дом. Их стоимость все время возрастала, пока книги изготавливались вручную.

Для книгоиздания нужно было отвести определенное место: нужно было достичь единообразия в переписываемых произведениях,

они все должны были быть одинаковыми.

Это прекрасно понимал Иван Федоров, мечтавший организовать книгопечатание в Москве, как это было у польского и литовского королей.

Дьякон Иван Федоров был приставлен к малолетнему царевичу Ивану учителем. В 1565 году Федоров выпустил первую книгу в своей типографии, по этой книге в старину учились читать и писать. Но у первопечатника имелось немало завистников, недоброжелателей среди церковников, и он вынужден был покинуть Москву.

В 1574 году Иван Федоров издает букварь «Начала учения детям». В нем была русская азбука, упражнения для чтения и письма, примеры склонения и спряжения слов. Семьдесят восемь страниц этой книги отличались искусным полиграфическим исполнением, но оформление оригинала азбуки было неброским, весьма скромным: пять заставок и три концовки украшали знаменитый букварь. Книга стала первым печатным учебником. Сколько с тех пор издано у нас букварей? Никто не решится назвать цифру даже приблизительно. На прилавках, на книжных ярмарках буквари привлекают прекрасным полиграфическим исполнением, яркими картинками. И никто не вспомнит, каким был первый русский букварь Ивана Федорова.

Вы сейчас читаете сочинение Сочинение на тему КНИГОПЕЧАТАНИЕ НА РУСИ

Оцени ответ