Сочинение про концлагерь дахау

Все дальше и дальше уходит от нас самая страшная война в истории человечества… Время неумолимо, и каждый день все меньше остается с нами тех, кто знает войну не из кино и книг. Сегодня я хочу поделиться с вами воспоминаниями о войне человека, который прошел все жернова гитлеровских концлагерей, выжил в этом аду на земле и несмотря ни на что, нашел в себе силы жить дальше. Хочу выразить благодарность семье Зелинских из с. Ботаническое за предоставленные фотографии и оригинал рукописи.

Воспоминания узника концлагеря Дахау №65905-р

П О М Н И Т С Я…

Жизнь военного времени

1941 год.

Заканчивал 10-й класс в Вишнивчикской средней школе. В воскресенье поехали в Смотрич фотографироваться и там узнали: кругом бомбили, началась война. Село Марьяновка стоит в стороне от основных дорог, поэтому и отступления наших не видели, и немецких войск не видели. Приехал один с переводчиком и назначил нам старосту Горишного Григория и полицая Цымбалистого Серафима. Он отличился сразу. Остался председатель колхоза Довгань Григорий в селе. Убирали пшеницу возле дуба, где был дом лесника, и Серафим застрелил его прямо в поле между людьми. Со мной ходили в школу, в один класс, евреи Шлима и его сестра Шмила, Берка-мельника. Но как-то все разъехались, а Шлима остался. Он прятался на порьбе, а зимой у Федька Зелинского в стодоле. Серафим его подстерег и завел в Смотрич, где его и расстреляли. (Отец его замерз на крыше мельницы, где он прятался).

Чтобы к ним больше не возвращаться, скажу, что Серафима судили после войны, он отсидел до звонка, там женился, приезжал после войны, но очень быстро уехал; а старосту партизаны расстреляли, закопали в своем саду. Там после была школа, и могилу разровняли.

Многие потом рассказывали, что там ночью кто-то все по крышам ходил, мебель переставлял, приходилось даже слышать от очевидцев, но сам не испытал.

В первый класс пошел в 6 лет с иконкой под мышкой. Первая учительница была Зелинская Екатерина (стриянка Катя). Школа была у Шковаринского, а после в старом клубе. Охотно туда бежал, потому что давали горячие завтраки. С пятого класса в Вишневчик: 7 км туда и 7 км назад. Одиннадцатилетнему тяжело было, и кушать очень хотелось. Из учителей помнятся: русовед Парасковья Нестеровна, Тамара Александровна — по географии, Мария Викторовна — украинский, Раевский — по математике, Василий Васильевич — черчение и физкультура, другие в памяти не удержались.

1942 год.

Началась отправка в Германию, и, чтобы избежать встречи со старостой, уехали в Каменец-Подольский с Адаськом Брилинским и Галей Горишной. Так втроем и жили в маленькой комнатенке на Польских фольварках. Мы вдвоем с Адаськом поступили в ИНО (институт народного образования), я — на фармацевтический отдел, а Галя поступила в хозяйственную школу.

В субботу надо было удрать с последней пары уроков… и домой, за продуктами, пешком 30 км через Негин, и вечером — дома. А в воскресенье, в 3 часа на плечи немного картошки, муки, чашку жира, копейки… и вечером в Каменец-Подольском.

Хотя костюмчик один был и в будни, и в праздник, но уже немного привык к городу. Начал ходить дежурить в Ленинскую больницу, в анатомку, привыкать к трупам.

Помнится такой случай. Была у меня такая невинная дружба со Светланой Андрущенко, что на фотографии в альбоме. И вот получаю письмо, в котором сообщают, что она выходит замуж. Приезжаю домой, братья дали выходной костюм, и пошел я с братьями на свадьбу. Там поговорил я со Светкой, она фату с себя сняла, на сирень повесила, и пошли мы в кино, а потом гулять. Так и расстроилась свадьба. Я уехал учиться и так ее больше и не видел, ее забрали в Германию. Когда я тоже попал в Германию, мы с ней переписывались. По рассказам Нади Поповой, ее подружки, при бомбежке она перебегала из дома в дом, и ее разорвала бомба, так по кускам и в шифоньере похоронили.

Помню, как евреев расстреливали на выезде из города, где тюрьма стояла. На той могиле в ту зиму снег таял, а в колодцах, что ниже, бежала кровь. Вывозили евреев расстреливать, где Красные казармы, а мы с Адаськой шли на уроки, и я сказал, что вот, мол, если бы наши вернулись, что было бы этим полицаям. Стоявший наверху полицай услышал и сразу нас к немцам повел. Немец через переводчика сказал, что наши не вернутся, потому что, если б баба имела колеса, то был бы возок, и нам с Адаськой дали по 10 резин.

Попали однажды к Красным казармам, и нас полицаи заставили детей мертвых собирать (тех, что разбежались) и стаскивать к яме.

В нашем институте немцы раскрыли подпольную организацию, возглавлял ее физрук. При допросе он выпрыгнул из окна второго этажа ласточкой на тротуар и разбился. Со слов очевидцев, они перерезали какой-то важный кабель и хотели взорвать кинотеатр им. Шевченко, на чем и погорели. В общем, подполье раскрыли, с лекций начали забирать студентов, остальные разбежались.

Чтобы не ехать домой (там заберут сразу в Германию), мы поступили на агротехнические курсы. Проучились там месяца два-три. Однажды все здание оцепили, нас перевезли всех в тюрьму, ту, что над Турецким мостом. За неделю подвезли из сел, сразу комиссия… и на вокзал. Так и с домашними не попрощался, в чем был, в том и поехал.

Первая остановка и сортировка была в Перемышле.

В Львове видел еще один расстрел. Нас держали в вагонах, а на противоположной стороне, в ярах, наверху раздевали девчат и по пять человек гнали вниз, а там из пулемета расстреливали. И сразу на штабелях дров чем-то обливали и жгли. К нам в вагон забежала одна девушка, и ее девчата спрятали. Так она и поехала в Германию, а спаслась ли? Привезли в переселенческий лагерь, и снова сортировка, а после в г. Меминген, близ Мюнхена. Нас выстроили человек 100, и перед нами начали ходить купцы. Меня купил бауэр Бронер Якоб, за 7 марок. Рядом, у другого хозяина, работала Катя из Киевской области, а через дорогу, у огородника, Вася Ткач из Молдавии (после войны работал директором школы).

Якоб Бронер имел старшую дочь Роз-Мари и двух младших Ити и Ини, близнецов лет по 12.

На кухне работала Анна из села Вертелки, Чертковского района. Работала с начала войны, уже имела от поляка ребенка, и для меня была переводчиком. Был еще немец-наймит, Ксавер. Мы вместе спали и кушали.

Моя работа, в основном, с 4-5 часов утра: напоить, накормить четырех коней, почистить, запрячь в ваген, на поле перепрячь в косилку; наносить коровам (12 штук) зеленки; потом еще были куры, коза, свиньи. Потом еще надо было вывозить на поле мочу, навоз, косить, сушить и возить сено.

Хозяин был спекулянтом. Он и считался Vuenendler – худобячий (худоба – скот). Он ездил, закупал лошадей и коров, быков. Их надо было подкормить, почистить, и в базарный день он их продавал. Я должен был их развозить по адресам.

Работа хотя была и тяжелая, но, по сравнению с другими, жить можно. Кормили не «от пуза», но утром, когда глухой Ксавер доил коров (а у меня в конюшне была припасена литровая кружка), выпьешь одну кружку – и хорошо, а вторую Васе припрячешь. Он потом забежит, выпьет, а мне огурцов, помидор, морковки принесет.

Однажды я налил в бочку жижи навозной, а сам зашел за завтраком. Кони возьми да и рвани, прямо в город, на вокзал. Бочка открылась и залила всю улицу. Хозяина оштрафовали, а меня в полиции избили до полусмерти.

Жизнь в лагере Дахау. Реальность или страшный сон

А однажды мы с хозяином возили сено. Он ставит телегу между двумя валками, стал с одной стороны, а я с другой. Сам он мужик здоровый, кинул – и погнал лошадей дальше и дальше, а я отстал. Он меня ударил очень больно кнутом (а я был в рубашке), и я не сдержался, и ударил его плашмя вилами.

Он сразу – на мотоцикл, и меня полицаи забрали. Сначала сильно побили, а через неделю я был уже в Рабочем лагере. Там пробыл месяц, строили железную дорогу. Потом пришло письмо от хозяина, что я – опасный большевик, занимался пропагандой, разносил листовки. Анна подтвердила все это, и через месяц – я уже в концлагере Дахау.

При входе – высокая мурованная брама с эмблемой: лопата и кайло накрест, и надпись «Работа делает свободным». Дальше четырехметровая стена с воткнутыми стеклами наверху, там же загнутые зубцы, и натянуты электрические провода с высоким напряжением. Перед огорожей на протяжении пяти метров намотана валками колючая проволока, а впереди – пятиметровая запретная зона, где стреляют без предупреждения. За огорожей – четырехметровый ров с водой.

Сначала раздевают и ведут в парикмахерскую, а потом мажут креолином между ног и подмышками, а то и просто окунают в ванну с раствором креолина. Особенно больно, если есть раны. Далее заполняют карточки – ФИО, профессия, партийность, национальность, религия. Потом – душевая: загоняют толпу и закрывают двери. Вверху сделаны окошки, для того чтобы смотреть «концерт». Сначала вода теплая, все моются с удовольствием, – и вдруг хлынул кипяток. Краны находились на чердаке, а там сидят СС и смотрят, как люди обвариваются, слабых затаптывают. После этого всех, совершенно голых, выгоняют на плац, на физкультуру. Вокруг – СС и арестованные; с администрации лагеря – все с палками. Команда «ложись» – и бьют по чем попало, потом вставай – и так 15 минут; второй номер – прыжки по-лягушачьи: присесть, руки к земле, и прыгать по команде; другие упражнения – ползком по-змеиному, перекатка с боку на бок, длинная лоза, переворот через голову.

Последнее, двенадцатое – самое сложное: присесть на одной ноге с вытянутыми вперед руками, в каждой по кирпичу; шевельнуться, опустить ногу или руку строго воспрещается, – забьют, затопчут.

После всего этого выдают одежду: белье, штаны, пиджак, деревянные сабо и ведут в госпиталь. Там записывают, чем болел – тиф, малярия, туберкулез.

Бараки – из прессованной бумаги, длинные, разделенные на четыре части; кровати в 3-4 этажа; между бараками сетка, а ворота все выходят на проспект.

Раньше на том месте было болото. В 1934 году сюда пригнали немецких коммунистов, и они от зари до зари работали здесь. Болото осушили, дно устелили костьми. Об этом поставлен фильм «Болотные солдаты».

Рацион. Утром – чистый кипяток. Тем, кто работает, добавляют «бротцайт» – тоненький ломтик хлеба и 50 грамм маргарина или ливерной колбасы, через день. В 12 часов – суп из брюквы, капусты или шпината. Летом все заменяет трава, которую повара косят за огорожей. Вечером – понедельник, среда, пятница – килограмм хлеба на пять человек и по пол-литра баланды. Вторник, четверг, воскресенье – килограмм хлеба на четыре человека и 50 грамм маргарина или ливерной колбасы.

С кухни выдают ровно по количеству людей. Но капо самому надо больше съесть, выменять на хлеб, маргарин, подкормить своих любимчиков, которые за ним ухаживают, и поэтому он наливает неполные черпаки. Помню, иногда давали по 50 грамм мармелада и кофе (что-то очень вонючее и горькое).

Если после отбоя кто-то лег одетым, пол смачивали водой, и под резиновые палки всех укладывали на пол.

Потом гонят в баню, но только вода ледяная. После бани давалась команда всем присесть на корточки, и СС толкает переднего, падая, тот сбивает заднего, и так до конца, а потом СС ходит по животам.

Наказание: того, кто плохо отзывался о фюрере, окунали в бочки с мочой и фекалиями вниз головой, пока не умрет.

Медпомощь: у каждого капо есть шприц, и тому, кто болеет, он впрыскивает в вену эфир или бензин. А вечером приезжает телега на резине, которую тянут арестованные, и забирает их в крематорий.

Гауптшарфюрер Каншустер один имел высшую награду – орден Крови, при его участии был построен лагерь, его боялись все, даже комендант.

Раньше на кухне, в лагерной администрации, в полиции работали «Зеленые». Они работали капо, блоковыми, лагершутцами, работали на складе, на кухне. Но они проворовались, и их заменили политическими.

Блоковой – старшина барака. Вместо кроватей – нары, бумажный матрац и подушка, набитые тырсой и стружкой, и два ветхих одеяла.

Блокфюрер – эсесовец – наблюдает за арестованными в бараке. У него есть дублер.

Апельфюрер – эсесовец, который ведет учет и проверку всего лагеря.

Капо – такой же заключенный, но старший в команде, он не работает, но следит, чтобы все работали. Вот он и бьет, кричит, убивает. Обычно – это немцы или голландцы, чехи, поляки, датчане, норвежцы – все, кто говорит по-немецки.

В 6-м блоке, у капо нашли 12 кг сахара, 20 паков маргарина, несколько десятков булок хлеба и еще кое-что. Оказывается «зеленые» воровали по приказу штурмбанфюрера Бланка, а затем у него на квартире делали банкет. Проституток для развлечения привозили с Мюнхена.

Мюллер был капо у «зеленых». Он мог говорить на всех языках Европы, даже на датском. Ему было за 60 лет. На воле он ездил по разным городам, доставал ценности и золото.

Цу Вальдек – обергруппенфюрер, принц, инспектор концлагерей Германии. Комендантом был Вайс.

Тюремные атрибуты

Писались химическим карандашом на груди и правой калоше. В середине – первая буква национальности, (например: Р – поляк).

– красный треугольник – политические;

– черный – саботажники;

– зеленый – воры и бандиты;

– фиолетовый – гомосексуалисты и извращенцы.

Наказание ворам: кровати в бункере не опускают, цепью приковывают за ногу. Ни ходить, ни сидеть – иначе 25 «горячих».

Пойманного после побега, сначала перед всеми избивали, а затем нашивали на обе калоши из шин красные круги. А кто попадал второй раз – над номером красная полоска.

«Красными» руководил Юлиус, он был старшиной лагеря, а помощником – севастопольский моряк Николай Хрисантов.

О существовании подпольной организации я узнал после окончания войны. Помню, как на два месяца попал на кухню мыть котлы. Взял меня повар – ленинградский уркаган Леня, он впоследствии напился древесного спирта и ослеп. А дальше – не знаю, но предполагаю – крематорий.

Через два месяца я заболел и уже туда не попал.

Мюллер, капо «зеленых», собрал своих и дал команду вырезать «красных». И тут же сам пошел к «красным» и предупредил их. Попытка переворота не удалась.

В Дахау был организован настоящий симфонический оркестр. Он играл, когда кого-то били, казнили, или когда приезжало большое начальство, особенно с Международного Красного Креста.

С подпольем был связан немец Макс Шустер, он имел связь со свободой. Хрисантов договорился с капо второго барака, где были священники, (а они получали посылки из Рима), чтобы их обеды (баланду) передавать в русский барак. Когда заключенный болеет, еду дают только 50%.

Врачом работал коммунист Шмидт.

Пароль всей подпольной организации: «Листья летят против ветра».

Две команды по 50 человек – разряжали невзорвавшиеся бомбы. Один итальянец взорвал бомбу вместе с собой, капо и апельфюрером.

Если капо превышал меру, его ночью, укутанного в одеяло сажали на «мягкое место», и он отправлялся в ревир (лазарет). Там врач Гаха, также член подпольной организации, давал ему «черный укол» (эфир, бензин).

В крематории расстреляли немцев, которые воевали в Испании. Даладье бросил их в концлагерь, а Петен выдал Гитлеру. Их, донага раздетых, расстреливала команда шарфюрера Шмультке. А затем капо угощает всех фрицев коньяком, после чего убийцы идут спать.

А крематорская команда Эмиля «Татенкомандо» отрезает трупам ноги и бросает в печь. Ноги кладут на живот, так как печи неглубокие и с ногами не помещались. Команда Эмиля выдерживала месяц-два, несмотря на спиртное, хорошее питание, женщин. У них не выдерживали нервы, они сходили с ума, их пристреливали и сжигали. А затем набирали новых, обычно из тех, у которых в карточках стояло НН – «Нахт унд Небель» – «Ночь и Туман». Это означало – навсегда там.

Для наказания был сделан спецверстак с желобом, по которому стекала кровь, с двумя отверстиями для ног, сверху застегивается ремнем. Людей закрывали в так называемый морг – за ночь там сходили с ума. Там же стояли казаны, в которых варили трупы, а затем делали из них учебные пособия: скелеты, черепа и др.

Пейг – заместитель коменданта, окончил Мюнхенский университет, имел «морду» фюрера, как двойник, но был алкоголиком.

В Дахау приезжал рейхсфюрер СС Гиммлер (за время моего пребывания один раз). Проходя вдоль шеренги, он за каждым шагом бил стеком по лицу, целил в глаза.

С ним приезжал Рашер, доктор. Он отбирал людей разных национальностей, молодых, здоровых. Их откармливали всю осень. По субботам осматривал терапевт, дантист, окулист, давали необходимые лекарства, витамины; кормили по специально составленному меню, кто что хотел. Им показывали кино, играли в волейбол, шахматы, домино. Когда же наступили морозы – их всех вывели на улицу и держали нагими час и больше. А затем обливали водой из брандсбойта и морозили. Особенно занимались русскими, норвежцами, голландцами. Французы и итальянцы быстро умирали. Отогревали их женщины с двух сторон. Спрашивали, что болит, давали водку, заставляли баловаться с женщинами, потом обследования, уколы – и к Богу.

Дочка опельфюрера Блюменфельд Регина приходила в лагерь. Когда возвращались с работы заключенные, она из-за кустов стреляла по ним, ежедневно 8 патронов – обойма, и записывала, сколько раз попала.

Однажды 7 человек уехали в город за одеждой. Там они обезоружили СС, взяли машину и сбежали. В лагере началась «децимация» – всем лечь, и комендант на выбор стреляет в затылок. Вскоре троих поймали и распяли на крестах. Сначала прибили руки и ноги, а затем «шкворень» в живот – через нос.

Тех, у кого были наколки, умертвляли и снимали кожу. (Хлопцы рассказывали, что труднее всего снимать кожу на груди и животе). Затем кожа натягивается на пяльцы, сушится, гладится, дубится. Из нее делали портмоне, абажуры, обложки для блокнотов, дамские сумочки. Из черепов маленьких детей, после сушки, делали пепельницы. Волосы отправляли на мебельные фабрики на набивку. Пепел с крематория шел на удобрения.

Рассказывали, что Тельман был убит 18 июля 1944 года в концлагере Бухенвальд. Один заключенный спрятался ночью и был очевидцем этого. После этого в печи нашли только расплавленные часы. По рассказам ребят… В то время я там уже не был.

Освобождение

20 апреля 1945 г. комендант Дахау получил приказ Гиммлера: ни один заключенный не должен живым попасть в руки врага. Комендант Вайс приказал «обойтись своими силами».

Уничтожение Рихард назначил на 26 апреля; до этого 6 дней не давали воды и кушать.

Надо было ворваться в бараки пристрелить живых, облить горючим и сжечь.

В Тротуберге – наши ребята захватили у немцев танк и вместе с американцами положили ораву, побили СС.

Концлагеря вокруг Мюнхена переполнялись, а заключенных все везли. Сначала буханку давали на 50 человек, а после перестали, давали воду, а после перестали.

В лагере старожилы-подпольщики арестовали Эмиля, Мюллера, и др. и всех их повесили.

С Аллаха, Дахау, и других лагерей вывезли заключенных за Мюнхен, с целью в горах расстрелять. Их освободили американцы. Было это 30 апреля 1945 г…

15 американских виллисов во главе с Робертом Ланда расстреляли охрану, часть СС разбежались. Заключенные вооружились.

Подъехали автобусы UNRRA (Администрацию Объединенных Наций по вопросам помощи и послевоенного восстановления) с отдела Красного Креста. Всех разбили по национальностям с целью быстрее отправить на родину. Обещали отправить и русских, но это были лишь обещания. Уже подвозили колья, колючую проволоку, собираясь сделать ограду, чтобы не выпускать с временного лагеря. Наши подрались с американской охраной и те пришли арестовать зачинщиков. Но когда наши расступились, то перед американцами стояли 50 вооруженных людей во главе с ст. лейтенантом Мужайло. Американцы исчезли.

Через три дня группа наших ребят приехали на двух студебекерах и одного притянули на буксире. Привезли три бочки бензина. Купили у американцев за 2 млн марок.

Кошкин с хлопцами на глухой ветке в тупике нашли вагон с девчатами.

Американский офицер-лейтенант сразу же им продал машины. Там добрались до своих.

Послесловие

После освобождения из концлагеря Сергей Никифорович служил на границе с Китаем, после демобилизации женился и в 1965 году переехал с семьей в Раздольненский район, село Ботаническое. Здесь он работал рисоводом в совхозе «Рисовый».

Источник: http://www.razdolnoe.info

22 марта 1933 года в Дахау начал действовать первый концентрационный лагерь в фашистской Германии. Это был первый «опытный полигон», в котором отрабатывалась система наказаний и других форм физических и психологических издевательств над узниками. В Дахау до начала второй мировой войны содержались политические противники нацистского режима — прежде всего коммунисты, социалисты, священнослужители, вступившие в оппозицию режиму…

Современное мировое сообщество осуждает любые попытки испытаний на людях медицинского характера. Сегодня подобные действия сурово караются, так как нормы морали и права не согласуются даже с неопасными экспериментами, проводимыми над человеком без его личного согласия.

Колонна узников концлагеря Дахау на марше в пригороде Мюнхена Грюнвальд, на шоссе Nördliche Münchner Straße. После наступления союзных войск немцы начали массовое перемещение заключенных концлагерей вглубь страны. Тысячи узников погибли в пути – всех, кто не смог идти, расстреливали на месте. На снимке четвертый заключенный справа — Дмитрий Горький, родившийся 19.08.1920 г. в селе Благословском, СССР. Во время войны он 22 месяца провел в концлагере Дахау.(фото http://waralbum.ru/)

Процесс над немецкими докторами-убийцами обнародовал ужасные факты о десятках тысячах замученных узников фашистских концлагерей. Идея создания сверхвоина появилась у Гитлера задолго до начала Второй Мировой. Специализированный лагерь в Дахау был создан еще в 1933 году. Территория более чем в двести тридцать гектаров была обнесена мощной высокой стеной, надежно скрывавшей от посторонних взоров бесчеловечные эксперименты. Узниками одного из самых первых и страшных лагеря были не только русские. Здесь в мучениях погибали украинцы, австрийцы, немцы и другие военнопленные и политические заключенные.

Изначально лагерь предназначался для борьбы с противниками Третьего Рейха, он открылся уже через несколько месяцев после прихода к власти Гитлера. Как говорили коменданты и лица, курирующие работу Дахау, его предназначение заключалось в очищении арийской расы от опасных элементов и « генетических нечистот». К таковым фашисты относили евреев, коммунистов и социалистов, лиц с асоциальным поведением, в том числе проституток, гомосексуалистов, наркоманов, алкоголиков, бродяг, психически нездоровых людей, а также священнослужителей, противостоящих существующей власти.

Тела заключенных, умерших в железнодорожном составе по дороге в концлагерь Дахау. (фото http://waralbum.ru/)

В небольшом баварском городке существует легенда о том, что концлагерь был построен вблизи города в наказание жителям, единогласно высказавшимся на выборах против кандидатуры Гитлера. Дело в том, что трубы лагерного крематория установлены с учетом розы ветров таким образом, что дым от сгорающих тел должен был накрывать городские улицы.

Лагерь Дахау располагался недалеко от Мюнхена и состоял из тридцати четырех отдельных блоков-бараков. В каждом из зданий располагалось новейшее оборудование для экспериментов над людьми, и трудились дипломированные специалисты. Кровавое ремесло оправдывалось потребностями медицины, а преступники, представшие перед лицом международного суда, вели свою бесчеловечную практику в течение 12 лет. Из двухсот пятидесяти тысяч выжили совсем немногие, около семидесяти тысяч здоровых и молодых людей умертвили псевдоврачи. Сегодня факты трагедии, разыгрывавшейся в течение длительного периода времени за стенами Дахау известны не только из материалов дела, но и из свидетельств выживших узников.

Среди пленных вводились определенные различия. Так, политические заключенные имели на своей одежде красные треугольники, евреи – желтые, гомосексуалисты – розовые, уголовники — зеленые и так далее. Советских военнопленных использовали в качестве мишеней для обучения солдат новобранцев стрельбе, нередко их так и оставляли умирать на полигоне, либо отправляли в печь крематория еще живыми. Сотни узников стали учебными пособиями для неопытных студентов, обучающихся хирургии. Здоровых узников часто наказывали и пытали, стараясь подавить волю и предотвратить выступления и волнения. Для наказаний в лагере имелись специальные станки, узников не жалели, так как бараки постоянно были переполнены.

Груда трупов узников в помещении крематория концлагеря Дахау. Тела были обнаружены военнослужащими 7-армии США. (фото http://waralbum.ru/)

Познавательны в этом плане описания жизни в Дахау Анатолия Соя, ставшего узником лагеря еще в юношеском возрасте. Гитлер уделял особое внимание исследованиям в области возможностей человеческого организма, его целью было создание непобедимой армии, состоящей из солдат со сверхспособностями. Создание Дахау было обусловлено именно задачей выяснения пределов человеческого организма. Узников для лагеря выбирали исключительно здоровых в возрасте от 20 до 45 лет, однако существовали и отдельные возрастные спецгруппы. Анатолий Соя входил в отряд испытуемых от 14 до 16, предназначенных для создания сверхсолдата. Подростки необходимы были также для выяснения возможности регулировать рост человека. Однако неожиданно Анатолий заболел и поступил в блок для опытов. В специально отведенном для данных целей бараке, находились зараженные редкими тропическими болезнями. Лишь удивительно крепкий организм мальчика позволил дожить до выдачи антибиотиков. Исследователи заметили, что иммунитет ребенка все еще сопротивляется вирусу и решили испытать на нем методику лечения, которая, к счастью, оказалась эффективной.

По свидетельствам Соя, в Дахау имелся бокс для наблюдения за развитием туберкулеза, где лежали тяжелобольные люди с трубками для отвода гноя. Врачи намеренно давали болезни развиться, чтобы найти противоядие, эффективное в самой критической ситуации.

Солдаты из американской 42-й пехотной дивизии у вагона с телами узников концлагеря Дахау (Dachau). (фото http://waralbum.ru/)

Из материалов следствия над организаторами преступных экспериментов известно, что за стеной Дахау проводились как испытания новых лекарственных средств и методик лечения, так и исследовалось состояние человеческого организма под воздействием различных факторов окружающей среды. Каждый эксперимент приносил подопытным жестокие страдания.

Например, в течение всей Великой Отечественной доктор Шиллинг проводил опыты, заражая пленных малярией. Некоторые из подопытных скончались от самой болезни, многие от неудачных способов и средств лечения. Жестокие эксперименты ставил Сигизмунд Рошер, помещая несчастных в барокамеру с различным давлением и изменяя нагрузки, моделировал экстремальные условия. Испытуемые рвали на себе волосы, уродовали лицо, пытаясь снизить давление, многие умирали, а выжившие сходили с ума. На дверях в газовые камеры устанавливали таблички с надписями «Душевая», поэтому узники понимали, что с ними происходит только в процессе самого эксперимента. В специальных камерах испытывалось воздействие отравляющих газов и других токсических средств, исследования, как правило, завершались вскрытием трупов и фиксацией результатов. Органы несчастных отправляли на исследование в институты и лаборатории. Геринг высказывал благодарность Гиммлеру за подобные издевательства и, полученные в ходе работы Рошера результаты. Все они активно использовались в военных целях, поэтому на их проведение не экономились ни средства, ни «человеческий материал».

Труп узника концлагеря Дахау, найденный солдатами союзников в железнодорожном вагоне рядом с лагерем. (фото http://waralbum.ru/)

Известен Рошер и своими исследованиями в области замораживания людей. Несчастных оставляли на морозе на десятки часов, некоторых периодически обливали ледяной водой. Было также сымитировано множество экстремальных ситуаций с погружением испытуемых в холодную воду и снижения температуры их тела до 28 градусов. Анестезия практически не применялась доктором, поскольку считалась слишком дорогостоящей. Жертвы исследователя либо умирали в ходе эксперимента, либо становились инвалидами и позднее умерщвлялись во избежание распространения информации о происходящем в Дахау. Все разработки засекречивались, Рошер даже просил перенести место опытов в более уединенное место, поскольку замораживаемые громко кричали. Доктор предлагал использовать для этого Освенцим, опасаясь распространения информации о бесчеловечных исследованиях в обществе и прессе. Наркотические средства использовались в качестве обезболивающих средств лишь при самых страшных истязаниях и только из соображений секретности.

В конце 1942 года результаты шокирующих исследований были представлены в секретном отчете на обсуждение дипломированных специалистов в Нюрнберге. Совместно с Рошеном в организации экспериментов участвовали профессор Хольцлехнер и доктор Финке. Все задействованные в обсуждении специалисты понимали жестокость и противоправность подобного обращения с людьми, но ни кто из них не высказался против и даже не коснулся данной темы. Рошен и после занимался своими исследованиями, свернули которые лишь в конце весны 1943 года. Хольцлехнер и Финке отказались от последующего участия, так как посчитали их проведение нецелесообразным.

Солдаты из 157-го американского пехотного полка расстреливают эсесовцев из охраны немецкого концлагеря Дахау. В центре фото — расчет 7,62-мм пулемета Браунинг M1919A4. (фото http://waralbum.ru/)

Рошеном по заданию Гиммлера проводились эксперименты по отогреванию обмороженных, в числе которых были и аморальные способы с использованием пленных женщин. Сам доктор скептически относился к методике «животного тепла», однако результаты исследований оказались успешными. Половые акты, которые происходили время от времени между подопытными в процессе отогревания также фиксировались, и эффект от них Рошеном сравнивался с горячей ванной. Показателем отношения к узникам со стороны докторов является их требование снимать кожу с отдельных лиц для дальнейшей ее обработки и использования в качестве материала для седел, вставок в предметы одежды. Пленные воспринимались как животные. Строго запрещалось использовать кожу немцев. Несчастных забивали как скот, вываривали тела и выделяли скелеты для создания макетов и наглядных пособий. Глумление над трупами производилось систематически, для подобных операций создавались отдельные блоки и даже установки.

Одним из преступных исследователей являлся доктор Брахтль, ставивший эксперименты в области функционирования внутренних органов и различных операций. Огромное количество узников скончалось в результате взятия у них пункции печени, которая также производилась без использования анестезии.

В Дахау моделировались самые разные жизненные ситуации, в том числе и попадание человека в море. Для определения способности организма адаптироваться к соленой воде, около десяти подопытных размещали в изолированной камере и в течение пяти дней выдавали исключительно соленую воду.

Немецкий концентрационный лагерь Дахау (Dachau), вид с самолета. (фото http://waralbum.ru/)

Об освобождении много рассказывали сами пленные. Один из них Глеб Рар, описывает свое прибытие из Бухенвальда накануне. По его словам, узников долгое время не выпускали за стены лагеря, так как вокруг еще шли бои и несчастные могли стать жертвами фашистов, стремившихся уничтожить свидетелей своих преступлений. К моменту пришествия американских войск в Дахау находилось свыше тридцати тысяч заключенных. Все они были впоследствии вывезены на свою родину, им также выплатили крупные компенсации, которые вряд ли могут возместить пережитый ужас.

Служащие американской военной администрации готовятся казнить через повешение немецкого специалиста по тропической медицине доктора Клауса Карла Шиллинга (Claus Karl Schilling) — ему надевают на голову черный мешок. 13 декабря 1945 года Шиллинг был приговорен трибуналом к смертной казни по обвинению в проведении медицинских экспериментов над более чем 1 000 заключенными лагеря Дахау. От инъекций от малярии умерли от 300 до 400 человек, а многим из выживших был нанесен необратимый вред здоровью. (фото http://waralbum.ru/)

Термин концентрационный лагерь появился в 1895 году на испанском языке и означал территорию, отведенную для сосредоточения мирного населения во время войны: это было во время борьбы за независимость кубинского народа. С появлением тоталитарных режимов в XX веке термин получил массовое распространение.

История возникновения концлагеря «Дахау»

В январе 1933 года к власти пришел Гитлер. Нацистскому режиму понадобились средства борьбы с недовольными. В марте этого же года был создан первый концлагерь, стремительно пополнявшийся заключенными.

К одним из первых относится и Дахау, считавшийся образцовым местом наказания. «Дахау» – эталонный концентрационный лагерь. Всего их насчитывалось за время существования Третьего рейха 14033 и все равнялись на «Дахау», его отработанную систему распорядка, будь то общее устройство, охрана, система воздействия на заключенных и наказания.

Генрих Гиммлер – глава мюнхенской полиции лично занялся выбором места наказания политических заключенных, «угрожающих спокойствию Германии». Лагерь начал функционировать 22 марта 1933 года, когда прибыли первые 200 человек заключенных из мюнхенской тюрьмы «Штадельхайм». На этот момент общая вместимость составляла 5000 человек.

Проектированием системы концлагеря занимался Теодор Эйке, он же был назначен на должность коменданта после освобождения из психиатрической клиники, где находился на лечении. Гиммлер лично позаботился о том, чтобы ценного сотрудника выпустили. Это психически больной Эйке разработал и зверскую систему пыток, и ввел порядок назначения в качестве надзирателей самих военнопленных. Те, чтобы облегчить свою участь, действовали особенно жестоко по отношению к надзираемым заключенным. Порядки «Дахау» распространились на другие концентрационные лагеря: сюда приезжали с проверкой высшие чины и «коллеги» для обмена опытом.

Что представлял собой концлагерь «Дахау». Устройство

Территория концлагеря была поделена на три составляющие. Одна часть предназначалась для содержания заключенных, на второй выращивались растения для использования в медицинских опытах, третья – для проживания частей СС.

Заключенные содержались в 34-х бараках длиной 35 метров каждый, рассчитанных на 200 человек. Там же располагался блок с двумя крематориями, кухня, медицинский центр, тюрьма и другие вспомогательные помещения. По периметру лагерь был обнесен колючей проволокой под напряжением и рвом изнутри, с наружной стороны – бетонной стеной. Помимо этих мер предосторожности, территория просматривалась со сторожевых вышек. Остальные площади были значительно больше.

Лагерь, рассчитанный на 6800 заключенных, с началом военных действий был переполнен и содержал не менее 10000 человек, а на момент освобождения там насчитывалось свыше 30000 узников. Бараки были забиты битком, на четырехэтажных нарах на каждой кровати спали несколько человек.

Прибывшие узники проходили осмотр и отбор. Их вещи подлежали изъятию, вместо собственной одежды они получали робу, на тело набивалась татуировка с личным номером. Отбор заключался в выявлении нетрудоспособных: инвалиды, старики, раненые и умственно больные подлежали немедленному уничтожению. Заключенные делились в зависимости от предъявляемого обвинения на несколько категорий.

 Отличительным знаком служил венкель – цветная нашивка в форме треугольника:

1. красный – политическое преступление;
2. черный – инакомыслие, несущее особую опасность;
3. зеленый – уголовник;
4. розовый – нетрадиционная сексуальная ориентация;
5. коричневый – цыган;
6. желтый – еврей.

Узники, заподозренные в склонности к бегству, носили мишени на груди и спине.

Эксперименты, проводимые над заключенными

Многочисленными жертвами медицинских экспериментов стали узники «Дахау» благодаря эсэсовцу Зигмунду Рашеру, работавшему ассистентом врача в городской больнице Мюнхена. Добившись проводить опыты на людях у Гиммлера, Рашер создал в 1939 году на территории лагеря Станцию по исследованию рака человека: заключенных помещали в барокамеру и проверяли, как долго он протянет. Итогом таких исследований всегда был летальный исход.

«Замораживание» преследовало цель определить, каким способом согреть перенесших переохлаждение немецких летчиков, проводилось на 300 узниках. Хотят ли подопытные послужить медицинской науке, никто не спрашивал.

Исследование пектиновых таблеток, изготовленных для моментальной остановки кровотечения раненых солдат, больше походило на пытки. То же можно сказать об испытаниях к устойчивости газам. Рашеру принадлежит изобретение капсул с быстродействующим ядом цианидом, пригодившимся верхушке Третьего рейха после поражения.

Прокололся доктор на якобы успешном решении проблемы продолжительности детородного возраста у женщин. Фальсификация результатов эксперимента привела Рашера за колючую проволоку концлагеря.

Освобождение

Общее количество заключенных составило примерно 188000 человек, погибли по разным данным – от 42 до 70 тысяч, среди них 7000 – пленных граждан СССР.

Освобождение к узникам «Дахау» пришло 29 апреля 1945 года с появлением на его территории 7-ой армии США. Существование эталонного концентрационного лагеря бесславно завершилось: 600 эсэсовцев, наводивших там порядок, были расстреляны на месте. Бежавшую администрацию наказание настигло позже – после суда и длительного процесса разбирательства трибуналом, созданным командованием американской армии.

Казанская узница концлагеря Дахау: «Обо всем рассказывать не буду, вы спать не сможете»

О чудовищных экспериментах на детях в гитлеровской Германии, сталинских репрессиях и пенсии в 11 тысяч рублей

Полгода в блокадном Ленинграде, еще четыре — в фашистских лагерях смерти, а затем долгие годы с клеймом «врага народа». Страшные испытания выпали в жизни уроженке Казани Вере Алексеевне Мигуновой. Больше года, будучи 10-летней девочкой, она провела в одном из самых страшных лагерей гитлеровской Германии — Дахау, и, совсем не желая того, до сих пор помнит каждый прожитый там день. Сейчас Вере Алексеевне почти 90 лет, она в восьмой раз стала прабабушкой. Почетный пенсионер, много лет посвятивший преподаванию в Казанском авиационном институте, и известный в городе активист и меценат — все это про нее. В разговоре с корреспондентом «Реального времени» она вспоминает блокаду, освобождение Мюнхена, открытие первой ветки ленинградского метро и жизнь в стенах Казанского кремля.

«От голода умирать легче всего: просто хочется, чтобы тебя никто не трогал»

Родилась Вера Алексеевна Мигунова 28 февраля 1932 года в Казани, фактически «на чемоданах», в дни, когда ее родители, мама Надежда Григорьевна и отец Алексей Степанович, перебирались из Ленинграда в Сибирь — главу семейства как опытного мастера тогда направили на одну из судостроительных баз. К началу войны они уже успели вернуться в город Шлиссельбург Ленинградской области в 50 километрах от центра, где Алексей Степанович трудился на судоремонтном заводе.

— Город Шлиссельбург стоит на месте, где из Ладожского озера вытекает Нева. Как раз на ее берегу судоремонтный завод. И все наши мужички работали на этом заводе, их домой почти не отпускали, потому что постоянно приходили разбомбленные корабли, которые надо было чинить. А потом у них всю команду — раз и куда-то погнали…

Всего через пару недель после объявления о начале войны семью разлучили: отец попал под эвакуацию, завод вывозили в поселок Кузино под Великий Устюг, а беременная Надежда Григорьевна с 9-летней Верой остались в городе совсем одни. Эвакуироваться вовремя они не успели — на свет появился Славик. После «выписки» из роддома уже втроем они забаррикадировались в квартире, пока к матери не вернулись силы, а затем, когда немцы начали прочесывать округу, вместе с двумя соседскими семьями укрылись в старой кочегарке под школой.

— Перед тем, как уйти, папа успел нам вырыть лошадь. Раньше, когда было жарко, убитую лошадь, чтобы не разлагалась, закапывали в землю. Папа откопал нам такую лошадь, мы ее засолили в бочку, на сколько ее хватило — столько мы и протянули в этой кочегарке. Где-то четыре с половиной месяца. А потом легли умирать. От голода умирать легче всего: просто хочется, чтобы тебя никто не трогал, не беспокоил, не мешал. Кочегарка была глубоко, и, как помню, в один день, мы еле-еле услышали сверху: «Есть тут кто живой?».

Зиму 41-го Вера Алексеевна помнит отрывками. Их с братом погрузили в телегу и довезли до какой-то деревни неподалеку. Мать с остальными взрослыми гнали пешком. Вскоре умер Славик. Надежде Григорьевне удалось выменять остатки ценностей из домашнего сундука на наспех сколоченные сани и сбежать вместе с дочерью: «помню, что шли лесом, по дороге, а в такой мороз, ужас…».

«Долго можно рассказывать, но я не буду, вы спать не сможете»

Уйти от Ленинграда они смогли лишь на 53 километра. На железнодорожной станции Тосно маленькую Веру с мамой поймали немцы. Там же их вместе с другими узниками погрузили в «скотские, телячьи» вагоны — холодные, наспех заколоченные «коробки» с деревянными нарами, и повезли. Куда и зачем — точно никто не знал. Состав следовал в Европу, узников везли «по этапу». Шли недели, месяцы, голодных и практически раздетых изнемогающих людей перегоняли из одного перевалочного пункта в другой, менялись названия лагерей: «Шяуляй» (Литва), «Торма» (Эстония), последней «станцией» была Рига.

В рижском порту колонну пленных погрузили на борт судна — до Данцига. Там проходила «сортировка»: узников «били» на группы — по расе, возрасту, здоровью. Странно, но их с мамой фашисты не разлучили, пожимает плечами Вера Алексеевна. Пешком их с другими пленными гнали почти до самого Мюнхена.

— Вместе с конвоирами были всегда овчарки, вот это самая страшная штука. Видно было, что их натаскивали на людях. Если кто-то делал хоть шаг в сторону, собака сразу же набрасывалась и вырывала куски мяса. И лечить это было очень трудно, это я уже потом узнала…

О времени, проведенном в лагерях, Вера Алексеевна отзывается только как о «движении к смерти» без надежд. Сначала 10-летнюю девочку и ее маму заключили в Дахау — первый концлагерь гитлеровской Германии, открытый еще в 1933-м. Через Дахау прошли больше 250 тысяч людей. За все время, как говорят, из Дахау не сбежал ни один человек: лагерь был окружен рвом с водой и рядами колючей проволоки под напряжением, а единственной дорогой внутрь служил мост через ров.

— До сих пор, как только нужна сложная или дорогостоящая операция, говорят: «Летите в Германию». Уж какой там опыт приобрели эти каннибалы в белых халатах, больше нигде никто не мог… Долго можно рассказывать, но обо всем я не буду, вы спать не сможете. Хватит того, что я не могу. Я не умею спать, — повторяет Вера Алексеевна. — Вторая степень инвалидности на всю жизнь, розовая справка. И мои раны не заживут никогда.

«Гитлер-то все-таки издевался над нами руками наших людей»

«Эталонный» по меркам фюрера концлагерь Дахау известен как место, где были разработаны многие виды пыток и проведены тысячи опытов на живых людях, в том числе детях.

Точно было установлено, что помимо каждодневных тяжелых работ на самых вредных производствах, осушении болот, каменоломнях, узники Дахау много лет выполняли роль подопытных. Заключенных заражали малярией и туберкулезом, испытывая вакцины и псевдонаучные методы лечения, травили ядами, помещали в барокамеры, изучая влияние на организм перепады давления, заставляли пить морскую воду, тестируя способы «превращения» ее в питьевую.

По прибытии в Дахау всю колонну раздели, одежду погрузили в повозки и отправили «на дезинфекцию». Потом была стрижка, «стригли как овец», рассказывает Вера Алексеевна. Весь персонал в лагере состоял из русских, они брали на себя всю грязную работу: «Гитлер-то все-таки издевался над нами руками наших людей. Сидели эти люди, смеялись над нами».

— Погнали в «баню» навстречу идут мужланы в халатах мышиного цвета. Я видела, как они жадными глазами обшаривают женские тела. Бедные женщины не знали, что им прятать. Эта баня была очень странная, там был очень скользкий и сильно покатый пол — мы хватались друг за дружку, чтобы не упасть. Потом уже нам сказали, когда им нужно было избавиться от всей партии, этот пол мог опускаться. Они там развлекались, как в театре, глядя на нас — то пустят кипяток, то холодную воду…

— У женщин всех детей отняли, и нас поселили в отдельный барак. На нас испытывали отравляющие вещества. В этой комнате, куда нас сгоняли, стояли огромные ведра, нам нужно было тряпки мочить и закрывать лицо — пытаться спастись, — объясняет она. — А что может сделать малыш? На весь детский барак были только две мамы и таких девчонок, как я, взрослых, — штук шесть. Но мы же не могли всем успеть помочь, и себя надо было защищать. Абсолютно все малыши полегли. В следующий лагерь нас погнали уже повзрослевшими.

«Я единственная в бараке знала язык — еще в Дахау на соседних нарах была учительница немецкого»

Зимой 1944 года, когда Вере уже исполнилось 12, их с мамой перегнали в другой немецкий концлагерь, Блатенринг. Условия содержания здесь были такими же суровыми, но, в отличие от Дахау, медицинских опытов над людьми в Блатенринге не проводилось. В дни праздников немцы даже кидали заключенным «с барского стола» кусочки хлеба, рассказывает Вера Алексеевна. Под конец войны они с Надеждой Григорьевной оказались в трудовом лагере Фрайнман в Мюнхене. Каждый день эсэсовцы «продавали» труд заключенных на местные производства, совсем ослабевших рабов заменяли на свежеприбывших.

— В последнем лагере тоже была проволока вокруг, но не было тока. Был там такой вагончик у забора, он колесами уже в землю врос. За ним мы сделали подкоп под ограждением, накрывали его сеном. И я убегала в город — выпрашивала еду у немок. Они очень удивлялись, но давали — у них нищих не было. Я единственная в бараке знала хоть чуть-чуть немецкий язык — еще в Дахау на соседних нарах с нами была учительница немецкого, она меня немного подучила — звуки, фразы…, — вспоминает Вера Алексеевна. — К концу войны я уже могла говорить. Тогда это очень пригодилось.

Осталась в памяти у нее и реакция мюнхенских мальчишек на истощавшую русскую девочку, перебежками пробирающуюся сквозь город в поисках «благотворителей». «Schwein! Schwein!», — шипели они, едва заподозрив «грязную кровь». «Удивительно, как продуктивно Гитлер воспитывал свою молодежь, с самых малых лет дети знали, как себя надо вести с нами», — рассуждает она.

— Во всех трех лагерях нас иногда кормили одной и той же баландой — из капусты кольраби. Везде из одинаковой штампованной посуды, глубокие такие тарелки серые с белыми крапинками, видимо, где-то в Германии была фабрика, где все это выпускали. Как выжили только, не пойму.

«Сколько мучений и гонений мы пережили потом на Родине! Страшно сказать»

В конце апреля 1945 года американские войска заняли Мюнхен. Почти через 4 года после той роковой встречи с немцами на станции Тосно Надежда Григорьевна с уже 13-летней дочерью Верой были освобождены из концлагеря. Правда, еще несколько недель бывших пленниц вместе с другими советскими узниками американцы продержали взаперти, как бы сейчас сказали — в карантине, уточняет она. Причин она не знает до сих пор.

— В конце концов все-таки нас отправили: погрузили на машины с высокими бортами и довезли до Бреслау (сейчас — Вроцлав, город на западе Польши), где стояла советская армия. Тут мы проходили строгую комиссию и получали документы к месту следования — мы написали Казань, родину родителей, где у нас были родственники. Мы не могли поверить, что все это закончилось. А оно и не до конца закончилось. Сколько мучений и гонений мы пережили потом на Родине! Страшно сказать. Сталин как считал: «Если ты был у врага, ты набрался его духа».

«Родители запрещали детям рассказывать о лагерях, нас ведь считали врагами народа»

Добравшись до Казани, родственников здесь они не нашли. Оказалось, что сразу же после войны те уехали в Ленинград, как раз на их поиски. Через полгода регулярных явок на «Черное озеро» Надежда Григорьевна с Верой все же получили разрешение на переезд к семье. Школу она окончила уже в Ленинграде, в 1952 году.

— Все время родители запрещали нам, детям, рассказывать хоть что-нибудь о лагерях, держали все в тайне, насколько могли. Нас ведь считали врагами народа, например, не давали возможность где-либо учиться, — рассказывает Вера Алексеевна.

— Я в университет пробралась случайно, вроде как по обману, хотя никого не обманывала. Там же надо автобиографию писать, когда поступаешь… Я написала, что мы приехали в Ленинград из Казани, а немцев вообще не упомянула. В Казани их не было, это меня и спасло. Из моего класса мальчишка Михаил Ионов тоже поступал со мной. Он был только в оккупации, он нигде за границей не был. Его документы сразу вытащили и сказали: «Иди в училище». Даже тех, кто был на оккупированной территории, отправляли в профтехучилище, а таких, как я, тем более.

В Ленинграде Вера Алексеевна окончила иняз, освоив профессию преподавателя английского языка, застав и открытие первой ветки метро, и многочисленные визиты иностранных делегаций, на которые молоденьких студенток приглашали в качестве переводчиц.

— В то время часто приезжали французы в Ленинград. У нас девчонки с французского факультета ходили с ними переводчиками. От них впервые мы услышали, что Ленинград — город красных абажуров, некрасивых мужчин и плохо одетых женщин, — смеется собеседница «Реального времени». — А про абажуры-то — правда: только не красные, а оранжевые были почти в каждом окошке. В этот же год приходили в самый-самый первый раз корабли из Англии с визитом дружбы. Интересное все-таки было время.

Защитилась она на «отлично» и даже получила местный «вызов», но решила в Ленинграде не оставаться, «там очень гнилой климат», объясняет Вера Алексеевна. Вместо этого, получив направление и хорошие подъемные, она отправилась в Приморский край, правда там для выпускницы работы не нашлось.

Зато нашлись полезные знакомства — один из управленцев местного треста предложил ей вести курсы для «визированных официантов» во Владивостоке, обучать языку будущих сотрудников судов, отбывающих за границу. Работа и сам город молодому педагогу очень нравились. Во Владивостоке Вера Алексеевна вышла замуж — за военного, Льва Владимировича Кузьмина, с которым долгие годы прожила в счастливом браке. Там же у молодоженов родился сын.

— Климат во Владивостоке моему сыночку не подходил, а военным перевестись было огромной проблемой, я звонила, просила… Мужа в 1962-м все-таки перевели в Казань. В Казанском кремле, с левой стороны, где сейчас музеи, это все были казармы. А квартиру нам дали прямо там — как в кремль входишь, два дома справа стоят, там и жили. Все экскурсии всегда начинались с нашего дома, рассказывает Вера Алексеевна.

— Приехала и пошла в ГорОНО, знаете, что было? 340 человек на место, учителя сидели и ждали работу. А мне сразу дали 18-ю школу, английскую. Нравилось мне там, очень. В этой школе язык по программе начинали учить со второго класса. У меня сразу ребятишки пошли говорить. На уроках мы пели, на переменках играли в «кошки-мышки». И все это на английском языке. Дети уже все мне родными стали, я думала, я их выпущу, поступят в институт… Но получился у нас конфликт: завуч отнял у меня моих детей и дал мне чужих. Я обиделась и ушла. А как раз объявили конкурс в КАИ, я и ушла. Так жалко было, я раскаиваюсь, что ушла — не могу без детей все равно.

«Будьте осторожны, когда пойдете на пенсию. Я не шучу…»

Вплоть до самого выхода на пенсию, в 1984-м, Вера Алексеевна преподавала языки в Казанском авиационном институте. А после — занялась, как сейчас принято говорить, социальным волонтерством. Она организовала народный русский хор ветеранов «Волжанка», который до сих пор работает в стенах ДК «Сайдаш» под руководством Эльвиры Николаевны Крупиной, вместе с единомышленниками много лет регулярно объезжала детские дома по всему Татарстану, передавала детям подарки от меценатов, справляясь о самых насущных вопросах.

— Очень помогал мне в то время Олег Прохоренко, директор ларечков «Августина». Он знает, где я живу, привозил мне ящиками печенье — в детдоме же нельзя дать что-то кому-то одному, конфетку, например. Там надо или всем, или никому, иначе будут слезы. Всегда надо было закупать много. В городском исполкоме я закупала пирожные «Корзиночка» они и вкусные, упаковывались хорошо, чтобы я не раздавила. Мы объехали всю республику почти…

Сейчас Вера Алексеевна — счастливая прабабушка, всего у нее шесть внуков и восемь правнуков. Помогать есть кому, говорит собеседница «Реального времени».

— Мне в квартире ремонт предлагали, я отказалась. Мне и так все нравится. Мне недавно плиту поставили новую, красивую, поменяли все счетчики. Я очень благодарна моей конторе (УК). Я еще, когда ездила в детдома, мне эта наша контора помогала, иногда кое-какую денежку даже давали. Так что не жалуюсь, — подчеркивает она.

Правда, и здесь без «но» не обходится.

— У меня пенсия была очень хорошая, чуть ли не 30 тысяч. Я часто ездила по детдомам, за что Путин меня наградил медалью «Патриот России». И что вы думаете — получаю справку, могу даже наизусть процитировать: «Ваш трудовой стаж был завышен. Ваша пенсия составляет 11 482 рубля 43 копейки». Пребывание в концлагере посчитали работой в войсковых частях! Мне говорят: «Надо Путину послать эту справку». Но не буду я, до него и не дойдет. Но скажите, в 9 лет работает кто-нибудь? А я уже работала, по их мнению, так? Будьте осторожны, когда пойдете на пенсию. Я не шучу…

Ольга Голыжбина

Общество Татарстан

скачать

Реферат на тему:

Дахау (концентрационный лагерь)

План:

Введение
• 1 История
• 2 Освобождение лагеря
• 3 Состав
• 4 Коменданты
• 5 Знаменитые узники Дахау
  • 5.1 Австрийцы
  • 5.2 Евреи
  • 5.3 Борцы Сопротивления
  • 5.4 Военачальники
  • 5.5 Священнослужители
  • 5.6 Политики
  • 5.7 Коммунисты
  • 5.8 Деятели культуры

Примечания

Литература

Введение

Координаты: 48°16′13″ с. ш. 11°28′05″ в. д. / 48.270278° с. ш. 11.468056° в. д. ^(G) (O)

Концлагерь Дахау. Аэрофотосъемка

Да́хау (нем. Dachau) — один из первых концентрационных лагерей на территории Германии.

1. История

Печи лагерного крематория. Часть экспозиции мемориального комплекса.

Основан в 22 марта 1933 в Дахау, неподалеку от Мюнхена. 27 февраля был совершён поджог Рейхстага, чрезвычайное положение было введено на следующий день. Несмотря на уже существовавшую диктатуру, национал-социалисты не смогли получить большинство в Рейхстаге на прошедших 5 марта очередных выборах. С начала марта началось быстрое подавление оппозиции. 2 мая, сразу после традиционного митинга, были запрещены все профсоюзы. 10-ого мая произошло сожжение книг на поле Темпельхоф. С июня начался «самороспуск» всех партий: сначала демократы, затем правая партия Католический центр. Абсолютное большинство в Рейхстаг национал-социалисты получили в декабре 1933 года. Концлагерь стал первым «опытным полигоном», где отрабатывалась система наказаний и других форм физических и психологических издевательств над узниками.

До начала Второй мировой войны в Дахау содержались люди, считавшиеся по разным причинам «загрязняющими» арийскую расу, согласно расовой теории. Это были политические противники нацистского режима, прежде всего коммунисты, социалисты, оппозиционные режиму священнослужители, а также душевнобольные, проститутки, наркоманы и др.

Многие узники Дахау трудились в качестве бесплатной рабочей силы на окрестных промышленных предприятиях, в том числе на производствах концерна «ИГ Фарбениндустри».

Во время войны Дахау приобрел зловещую известность как один из самых ужасных концлагерей, в которых проводились медицинские эксперименты над заключёнными. Генрих Гиммлер и другие высокопоставленные нацисты регулярно посещали с инспекционными поездками Дахау, где наблюдали за этими опытами.

Целью медицинских экспериментов было в том числе и изучение возможности управления поведением человека. Это делалось по заказам национал-социалистических военных ведомств. Также Зигмунд Рашер по указу Гиммлера изучал воздействие холода на человека. Многие из подопытных заключенных погибли т.к. верный подход к гипотермии Рашеру найти так и не удалось^[1].

До конца войны в Дахау содержался немецкий антифашист, пастор протестантской церкви Мартин Нимёллер, автор антифашистского стихотворения «Когда они пришли…».

Действовавшая в Дахау подпольная организация заключённых во главе с интернациональным комитетом 28 апреля 1945 года, за день до прихода американских войск, подняла восстание, сорвав существовавший план уничтожения оставшихся в живых заключённых.

Последний полномочный комендант лагеря, оберштурмбаннфюрер СС Эдуарт Вайтер, бежал 26 апреля. Руководителем лагеря оставался оберштурмбаннфюрер СС Мартин Готтфрид Вайс (уже занимавший должность коменданта Дахау в 1942—1943 годах), но и он покинул лагерь.

• Газовые камеры в концлагере Дахау, использовались для отработки технологии уничтожения

• 

  Газовая камера. Согласно объяснениям к экспозиции, использовалась для разработки технологии уничтожения.

• 

  Персонал в противогазах вскрывал консервные банки, забрасывал в вентиляционные люки и закрывал их. Высвободившийся из абсорбционного материала газ «Циклон-Б» поступал через вентиляцию в камеры.

2. Освобождение лагеря

Сокращённый перевод статьи «DACHAU CONCENTRATION CAMP — LIBERATION» (по материалам доклада «the I.G. Report.», рассекреченого в 1991 году. ^[2])

29 Апреля 1945 года

6:00 Новый комендант лагеря, оберштурмфюрер СС Хейнрих Скодзенски (SS-Obersturmführer Heinrich Skodzensky) отдал своим подчинённым приказ сдаться. На тот момент под его командованием находилось около 560 человек, часть из них — раненные в госпитале.

10:55 Комендант Скодзенски вышел навстречу американцам, но был убит в завязавшейся перестрелке при попытке сдать лагерь.

11:00 Части третьего батальона 45-й американской дивизии входят в лагерь.

11:30 Американские солдаты, находясь под впечатлением увиденного в лагере, убивают 122 военнопленных немецких солдата, в основном бойцов войск СС. Вырвавшиеся заключённые убивают ещё около 40 охранников, часть из них голыми руками.

12:00 Порядок в лагере временно восстановлен. 358 немецких солдат взяты в плен, многие из них — поднятые с коек раненные солдаты из госпиталя.

12:05 Пулемётчик по кличке «Птичий глаз» («Birdeye») неожиданно закричал: «Они пытаются сбежать!» и открыл огонь из пулемёта 30-го калибра, убив 12 солдат, до того как подполковник Феликс Спаркс (Lt. Colonel Felix L. Sparks [1]) оттолкнул его от пулемёта со словами «Какого чёрта ты делаешь?!».

12:15 Порядок снова восстановлен.

12:30 Большая часть заключённых возвращена в камеры.

14:45 346 пленных немецких солдат расстреляны у стены блока C лагеря. Как минимум один немецкий солдат был забит заключёнными там же. Выживших добивают одиночными выстрелами.

18:00 Прибывают дополнительные части для помощи в охране лагеря.

Никто из участников резни не понёс наказания, обвинения сняты генералом Паттоном (General Patton). Результаты расследования подполковника Джозефа Витэйкера (Lt. Col. Joseph Whitaker) от 8 июня 1945 года были засекречены. [2]

Всего охранников лагеря:

Расстреляно на месте- 122
Убито заключёнными- 40
Расстреляно из пулемётов 346+12
Убито в бою- 30
Бежало- 10

Всего: 560

3. Состав

Лагерь имел 123 различных филиала и внешние команды. Площадь территории равнялась 235 гектарам.

Перечень филиалов (в скобках название предприятия, действующего в этом филиале): Айбинг (NEU), Аллах (Организация Тодта), Аллах/Карсфельд/Моозах (Организация Тодта), Аллах-Ротвайге (Организация Тодта), Аллерсдорф-Либхоф, Амперсмохинг, Асбах-Бойменхайм (Messerschmitt), Аугсбург (Messerschmitt), Аугсбург-Пферзее (Messerschmitt), Аугсбург-Хаунштеттен, Аугустенфельд-Польнхоф, Ауфкирх-Кауфбойерн (Dornier), Бад-Ишль Сент-Вольфганг, Бад-Ишль, Бад-Тёльц (офицерская школа СС), Байернзойен, Байрисхецель, Биргзау-Оберсдорф, Бихль, Блайнах (BMW), Брунигзау, Бургау (Messerschmitt), Бургкирхен, Бургхаузен, Вейдах, Вейльгейм, Вейссензее, Виккинг, Вольфратсхаузен-Гетлинг, Вурах-Вольхоф, Габлинген (Messerschmitt), Гармш-Партенкирхен, Гермеринг-Нойаубинг, Гмунд, Гримольсрид-Миттенойф (Организация Тодта), Донауворт, Дурах-Коттерн (Messerschmitt), Ётцталь, Зальцбург, Зальцвег, Зандхоффен, Заульгау, Зеехаузен-Уффинг, Зюдельфельд, Ингольштадт, Иннсбруг, Иттер, Кайфбойрен (BMW), Кайферинг-Эрптинг (ему были подчинены филиалы — Ландсберг, Лехфельд, Миттель-Нойфнах, Ридерло, Туркгейм, Туркенфальд, Хурлах, Шваббег, Швабмюнхен, Юттинг), Карлсфельд (Организация Тодта), Кауферинг (Организация Тодта/Messerschmitt/Dornier), Кемптен-Котерн, Кёнигзее, Крукльхальм, Лайинген (Messerschmitt), Ландсхут-Байерн (Организация Тодта), Либхоф, Линд, Лохау, Лохоф, Лоххаузен (BMW), Маркт-Шваббен, Моозах (Организация Тодта/BMW/Messerschmitt), Мошендорф-Хоф, Мюльдорф (лесные лагеря V и VI — Меттергейм и Обертауфкирхен соответственно), Мюльдорф (Организация Тодта), Мюнхен, Мюнхен-Зендлинг, Мюнхен-Рим (Организация Тодта), Мюнхен-Фридман, Мюнхен-Швабинг, Нюрнберг, Нойбург-Донау, Нойфарн, Нойштифт, Обердорф, Оберфохринг, Оттобрунн, Пассау, Пуххайм, Радольфцель, Розенхайм, Рордорф-Танзау, Ротшвайге-Аугустенфельд (Организация Тодта), Сент-Гильден/Вольганзее, Сент-Ламбрехт, Строительная бригада XIII, Траунштайн, Тротсберг (BMW), Трутскирх-Тютцинг (Dornier), Ульм, Унтершлейссгейм, Фалепп, Фейстенау, Фельдафинг, Фишбахау, Фишен (Messerschmitt), Фишхорн/Брук, Фрейзинг, Фридольфинг, Фридрихсшафен, Фульпмес, Фуссен-Планзее, Халлейн, Хальфинг, Хауяхам-Фордерекард, Хейдехайм, Хеппенхайм, Хоргау-Пферзее (Messerschmitt), Цангберг, Шлахтерс-Зигмарсцель, Шлейссгейм, Шпитцингзее, Штайнхеринг, Штефанскирхен (BMW), Штробль, Элльванген, Эммертинг-Гендорф, Эхинг (Организация Тодта), Эшельбах, Юрберлинген.

4. Коменданты

• Штандартенфюрер СС Гильмар Вэккерле (с марта 1933 года по июнь 1933 года)
• Теодор Эйке (с 26 июня 1933 года по октябрь 1934 года)
• Оберфюрер СС Александр Рейнер (с 19 по 22 октября 1934 года)
• Оберфюрер СС Бернольд Маак (с 22 октября по 1 декабря 1934 года)
• Оберфюрер СС Генрих Дойбель (с 1 декабря 1934 года по 31 марта 1936 года)
• Оберфюрер СС Ганс Лориц (с 1 апреля 1936 года по 1 июля 1939 года)
• Гауптштурмфюрер СС Алекс Пиорковски (с 31 января 1941 года по 1 февраля 1942 года)
• Оберштурмбаннфюрер СС Мартин Готфрид Вейсс (с 1 сентября 1942 года по 30 сентября 1943 года)
• Оберштурмбаннфюрер СС Эдуард Вейтер (с 1 ноября 1943 года по 28 апреля 1945 года).
• Оберштурмфюрер СС Хейнрих Скодзенски (с 28 по 29 апреля 1945 года)

5. Знаменитые узники Дахау

5.1. Австрийцы

• Максимилиан Эсте Гогенберг, сын эрцгерцога Франца Фердинанда
• Эрнст Эсте Гогенберг, сын эрцгерцога Франца Фердинанда

5.2. Евреи

• Бруно Беттельгейм — американский психолог и психиатр австрийского происхождения.
• Виктор Франкл — австрийский невролог и психиатр

5.3. Борцы Сопротивления

• Жорж Шарпак — позднее лауреат Нобелевской премии в области физики
• Глеб Рар — член Национально-Трудового Союза (НТС)

5.4. Военачальники

• Кириллов Николай Кузьмич — генерал-майор, командир 13-го стрелкового корпуса Юго-Западного фронта
• Франц Гальдер — генерал-полковник, в 1938-42 гг. начальник Генерального штаба Сухопутных войск вермахта
• Георг Томас — немецкий генерал, в 1938-44 гг. начальник экономического управления Верховного командования вермахта

5.5. Священнослужители

• Патриарх Сербский Гавриил (Дожич) — сербский Патриарх
• Святитель Николай (Велимирович) — православный сербский иерарх, святитель
• Мартин Нимёллер — протестантский теолог
• Адам Козловецкий — польский католический кардинал, иезуит
• Тит Брандсма — нидерландский католический священник, блаженный
• Алоиз Андрицкий — католический священник, этнический лужичанин, блаженный

5.6. Политики

• Ялмар Шахт — германский государственный и финансовый деятель

5.7. Коммунисты

• Никос Захариадис — генеральный секретарь Коммунистической партии Греции
• Альфред Андерш — немецкий писатель
• Клаус, Георг — немецкий философ

5.8. Деятели культуры

• Борис Пахор — словенский писатель
• Робер Антельм — французский писатель
• Стево Жигон — сербский актёр и режиссёр

Примечания

1. Документаьный фильм «Холод». 2010. Реж. Александр Лютенков.
2. Американская резня в Дахау — www.humanitas-international.org/archive/dachau-liberation/index.html

скачать
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии.
Синхронизация выполнена 11.07.11 01:54:35

---

Похожие рефераты: Дахау, Дахау (район), Дахау (город), Мемориальная доска Розовый треугольник (Дахау), Концлагерь, Концлагерь Талергоф, Концлагерь Хаммельбург, Концлагерь терпимости.

Категории: Места казней, Концентрационные лагеря Третьего рейха, Нацистская медицина.

---

Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike.

«Подумайте, как мы умирали»: история ужасов в концлагере Дахау

Сочинение на тему «Дети – узники концлагерей»

И гибли без счета невинные

дети Вселенной

(Слезинок которых не стоит

ни власть, ни богатства),

Мечтавшие только о хлебной

горбушке священной

Да маминой ласке как

лучшем душевном лекарстве.

…В поблекшим сияньи

сполохов от края до края

Звучат голоса, будто ропот

глухой укоризны:

«Скорбите, живые,

спаленных войной поминая,

И мир берегите во имя

спасения жизни!»

С. Стужева

Война — это страшное слово! Любая война — это всегда грохот разрывающихся снарядов, кровь, смерть, слезы, страдания…

Мы, нынешнее поколение, больше всего знаем о Великой отечественной войне 1941-1945 года. Живя сегодня, в 21 веке, не зная смерти в большом количестве, понимаешь всю ценность своей жизни. Просыпаясь каждое утро, я счастлив и рад, что за окном нет бомбёжки, нет криков умирающих людей, они живут спокойно, радуясь всем прелестям жизни. Ценой собственной жизни народ, в далёком 1941 году, шёл на защиту своей Родины, на защиту светлого будущего для своих потомков. К сожалению, и в наше мирное время происходит жестокость и войны. Все эти войны, смерти, разве этого нам желали наши прадеды и прабабушки? Ужас и горе всех тех мучительных дней никто и никогда не сможет передать на словах, ведь не почувствовав той боли, мы не поймём каково это идти лицом к лицу со своей смертью.

Из различных источников я знаю о том, что немецко-фашистские захватчики отличались особой жестокостью, в том числе по отношению к мирному населению занятых ими территорий. Они не щадили ни женщин, ни стариков, ни детей.

По-моему мнению самой жестокой формой массового уничтожения мирного населения и военнопленных были концентрационные лагеря. В полной мере ужасы лагерей смерти претерпели не только взрослые, но и дети. Огромным количеством загубленных детских жизней печально известны такие концлагеря, как Саласпилс, Освенцим, Дахау, Бухенвальд, Равенсбрюк, Аушвиц, Жлобинский лагерь в Гомельской области. По статистическим данным за годы Великой отечественной войны в концлагерях погибло около 4 миллионов мальчиков и девочек.

Невозможно без содрогания слушать воспоминания тех людей, которые прошли ужас этих лагерей. В моей голове никак не может уложиться информация, что взрослый человек может вести себя так по отношению к беззащитному ребенку. Я знаю о том, что несчастных детей сортировали на » пригодных» и «непригодных». Детей помладше, начиная с грудного возраста, содержали отдельно и строго изолированно. Эти страдальцы находились в положении маленьких животных, лишенных даже примитивного ухода. В таких нечеловеческих условиях десятки детей ежедневно умирали от голода, холода и болезней.

Детей постарше и покрепче отбирали для тяжелого принудительного труда. Это было наилучшей участью для узников лагерей. Неудивительно, что лишь немногим маленьким узникам, прошедшим через ад концлагерей, посчастливилось дожить до мирных дней. Здоровье этих людей было безвозвратно подорвано, многие морально искалечены.

Когда я думал, о чем буду писать сочинение, то передо мной сразу встали образы детей из концентрационных лагерей. Все это в очередной раз потрясло меня. Эти впечатления так завладели мною, что я не мог думать ни о чем другом. К сожалению и детям моего округа того времени пришлось пережить ужас пребывания в концентрационном лагере. Сейчас выжившие узники концлагерей живут среди нас. Их осталось совсем немного. И пусть они не принимали участия в боевых действиях, не ковали победу в тылу, все равно для меня они — герои. Мы обязаны помнить о них и передать эту память потомкам.

Одной из таких детей, которой пришлось перенести на себе все эти страдания была жительница г. Лабытнанги Галина Богатырева. Ей, 11-летней девочке пришлось провести две недели в застенках конлагеря. После Великой Победы она выступала в роли свидетеля на судебном процессе по делу одного из своих мучителей. Во время подготовки к написанию сочинения, я еще раз пересмотрел данное ею интервью корреспондентам Ямала. Она без слез не может вспоминать о тех ужасных событиях многолетней давности.

«Много, много детей. И умирали дети. Как-то показывали, штабелями в клетках… вот и мы так были. Помирали, а они становили, как ящики. 
Они сажали в машину и везли. Пока везут, они подушат. В машине газ, посудят, и газ впускают, и они помирают», — вспоминает Галина Богатырева. 
Семья Галины в концлагере провела всего 2 недели. Их хватило, чтобы навсегда распрощаться с детством.

Я считаю, что об этом нужно знать, нужно говорить, нужно помнить и нам, и будущим поколениям.

Знать уже затем, чтобы по-настоящему ценить день сегодняшний под мирным небом над головой и надежным родительским крылом с изобилием на столе и множеством развлечений. Еще, на мой взгляд, надо знать о жизни наших ровесников в концлагерях Второй мировой и для того, чтобы не раскисать перед сегодняшними трудностями, не ныть и не жаловаться на жизнь. Маленькие узники не могли даже мечтать о том, из чего состоит наша сегодняшняя жизнь. Война лишила детства тысячи мальчишек и девчонок, перечеркнув их жизни колючей проволокой. Я не хочу, чтобы дети всего мира страдали, я хочу, чтобы они радовались каждому дню и были счастливы.