ЭТИ ТАКИЕ ЖИВЫЕ СТРОКИ…
(воспоминания фронтовика)
О той войне ужасной,
Самой бесконечной той войне,
Где смерть ходила вслед за славой,
Где год за десять был вполне.
О той, Отечественной, страшной,
Где жизнь была ценой в пустяк!
Мужчины погибали наши,
А иногда за просто так…
Потом, конечно, были войны,
Но всех их не сравнить с одной,
Так будем памяти достойны,
Оплаченной такой ценой!
П. Давыдов.
Как часто мы говорим о войне, но мало кто из нас, молодого поколения, может прикоснуться к истории в истинном ее проявлении, услышать рассказ не приукрашенный, а настоящий, без редакции. Рассказ от человека, пережившего ужасы тех страшных лет. К счастью, все мое сознательное детство прошло рядом с прадедушкой, который считал своим долгом воспитать во мне уважение к героям Великой Отечественной войны, к их подвигу. Повествование было настолько подробным, что у меня появилась уникальная возможность представить повествование в форме дневниковых записей.
5 марта 1943 год.
Сегодня в 10 часов утра, я очнулся в военно-полевом госпитале, который бог знает где находился. Долго лежал, вспоминая, что же со мной произошло, почему я перебинтован, кто я…
Постепенно в моем сознании стали всплывать факты из моей прежней, мирной жизни. Я вспомнил, что зовут меня Тимофеем Пеликовым, что недавно, на поле боя, меня произвели в младшие лейтенанты пехоты, что есть у меня жена Анастасия тоже там, далеко, в мирной жизни, на дальнем Востоке, в Приморье, в небольшом поселке Липовцы; всплыли в сознании любимые дочурки, Раиса и Фаина. Но почему я здесь?!
Внезапно, словно по мановению волшебной палочки, моя память стала подсказывать события недавнего прошлого: передо мной с отчетливой жестокостью встали события последних дней. Мне стало все ясно… Глупец! Какой же я глупец!..
Проводя секретную разведывательную операцию с целью захвата немецкого «языка», я чуть было не попал в плен. От этого воспоминания стало не по себе… Я ведь мог все провалить! Но память услужливо, с какой-то извращенной жестокостью продолжала подсказывать мне события последних дней. Помню, как с группой бойцов мы отправились в тыл врага. Дело бывалое, не раз приходилось пролазить почти под самым носом у гитлеровских прихвостней. Я не понимал немецкого языка, но все же некоторые слова и фразы выучил во время вот таких вылазок и хорошо различал их в немецкой речи.
И вот перед нами показался немецкий лагерь. На удивление в нем все было спокойно. Даже следов на свежевыпавшем снегу было немного. Мы видели только часовых, охранявших покой фашистов. Кругом колючая проволока, бочки с горючим. За оградой слышался лай овчарок. По коже пробежал мороз: нас намного меньше, чем фрицев! Задание казалось невыполнимым. Наша группа притаилась в небольшом овраге, расположенном совсем рядом. Я ждал удобного момента, примечая между тем расположение техники, расстановку часовых, количество немецких палаток.
И вдруг от лагеря, к нашему оврагу, двигался немец. Я уже ясно видел его лицо. Враг был в прекрасном расположении духа, очевидно, после сытного завтрака. До моего слуха донеслось пиликанье губной гармошки и терпкий запах табака. Я начал впадать в ярость: «Сволочь! Топчет нашу землю ногами! Спит и видит, что где-нибудь себе барствовать станет, земли русской в награду за войну получит! Фриц!»
Мои ребята тоже замерли в овраге. Нужно что-то делать! Немец был все ближе. И тут инстинкт самосохранения подсказал мне выход из этой непростой ситуации: необходимо подождать, пока эта гнида подойдет близко к нашему укрытию, втянуть его в овраг таким образом, чтобы не успел закричать, не успел достать оружие. Уложить его надо было на пузо, которое у него, кстати сказать, прямо так и выпирало из-под кителя. Я почувствовал еще большее отвращение к этому «пузырю» в штанах. Но делать нечего – надо было брать!
Мы подождали, пока он еще ближе подойдет к нам и дружненько втянули его в овраг, засыпанный рыхлым снегом, немец даже и пикнуть не успел. Все вышло так, как мы хотели: враг повалился лицом в снег, не успев даже и сообразить, что происходит. Мы быстренько разоружили его, кто-то из пацанов не удержался и дал фашисту оплеуху. Тот присмирел. Когда над ним замахнулись еще, он прошептал: «Найн! Не бейт! Не бейт!» Я посмотрел на него и остановил ребят: «Хорош, парни! Из него итак на допросах кишки-то повымотают!» Что ж, задание выполнено: «язык» взят, пора возвращаться. Стали потихоньку выбираться из оврага, да еще и жирную немчуру за собой тащить. Это было нелепо! Тащить эту паскуду на себе, пусть топает на своих двоих! Кто-то опять наградил его кулаком. Немец заворчал, но стал двигаться живее.
Все шло по плану. Но вдруг возле небольшой речушки начался обстрел. То ли нас заметили, то ли еще что-то произошло… Земля смешалась со снегом, то тут, то там черные брызги… Наши ребята быстро потеряли друг друга из виду, я остался с пленным один на один. Немец обезумел от страха: он что-то кричал, размахивал руками и непонятно как, но освободился от веревки, связавшей его руки. Я пытался было скрутить его, но он ударил меня наотмашь и вынул из-за пояса нож. Фашист ринулся на меня с криком: «Швайн!» Я знал, что обозначает это слов и рассвирепел! С новой силой бросился я на гада, но вдруг почувствовал обжигающую боль в левом бедре – немец воткнул в него нож. Снег смешался с кровью. Река была близко. Борьба продолжалась. Мы барахтались возле самой воды. Под пулями и рвущимися снарядами мы боролись за свою жизнь, только у меня были преимущества перед немцем – я боролся за всю страну, боролся за Родину, за детей, за жену, за дом родной. А этот за что?! За пядь земли, которая для него ничего не значит! Сволочь! Такие мысли вспыхивали в моем сознании раз двадцать, пока мы возились в снегу.
Перед моими глазами внезапно мелькнула вода и обломки льда. Вероятно, река вскрылась от бомбежек. Дело плохо. И тут мы оба скатились в воду. В глазах у меня все замелькало, зарябило. Взрыв – и пустота, я больше ничего не помню. Уши заложило, я выпустил из рук «языка». «Контузило!» — было моей последней мыслью.
Очнулся я в госпитале. Здесь ко мне подошел военный врач. «Здорово, браток! — послышался голос словно издалека, — ты в рубашке родился. Выловили тебя из-под льда, из ледяной воды. Ты про «языка» все твердил, а потом и сознание потерял».
Я смутился. «А где же немец?» — спрашиваю. «Доставили твоего «языка», не беспокойся! — улыбаясь, ответил врач, — Выполнил ты задание!» «А где ребята?..» — тут голос мой дрогнул. Врач, казавшийся таким приветливым, вдруг резко осекся и отвернулся. «Ребята где?» — прошептал я. «Все вы герои» — ответил мой собеседник и поспешил побыстрее уйти.
Я лежал, вытянувшись на кровати, ноги были налиты свинцом, а теперь он стали вообще чугунными. К горлу подступил предательский, противный комок, хотелось кричать от гнева, горя и бессилия. Скорее бы опять на фронт, бить врага, отмстить за своих ребят. А впереди была жестокая, беспощадная война, которая не имела конца.
Эти воспоминания оживали в памяти моего прадеда, ветерана и инвалида Великой Отечественной войны. Он рассказывал, а передо мной вставали картины тех ужасных, кровавых лет. Прадед выжил, вернулся к мирной жизни, но события далекого и грозного прошлого бередили его память до конца дней. Эти воспоминания он передал мне, и я горда тем, что хоть немного смогла прикоснуться к истории, узнать о жизни героя на поле брани, услышать о примерах истинного мужества и стойкости.
МОБУ «ЛИПОВЕЦКАЯ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №1 ОКТЯБРЬСКОГО РАЙОНА»
СОЧИНЕНИЕ
«ЭТИ ТАКИЕ ЖИВЫЕ СТРОКИ!»
(ВОСПОМИНАНИЯ ФРОНТОВИКА).
ВЫПОЛНИЛА:
Лобанова Татьяна, ученица 10 класса.
П. ЛИПОВЦЫ 2016 Г.
Warspot открывает цикл материалов, посвящённых ветеранам Великой Отечественной войны. В этом цикле воспоминания ветеранов будут публиковаться практически без редакционных вставок — только прямая речь людей, прошедших войну и доживших до наших дней. Наш первый герой — Михаил Петрович Честнейший. Он родился в 1926 году в селе Высокое Прилукского района Черниговской области. Служил радистом в 308-й стрелковой Латышской Краснознамённой дивизии. Последние пятнадцать лет живёт в Минске. Михаил Петрович рассказывает о том, что подтолкнуло его стать добровольцем в 17 лет и как накануне Победы сдавались гитлеровцы.
У меня трагедия получилась: мама меня родила и умерла. Медицина в то время слабая была. Но имя она мне дала — так мне рассказывали. Отец позднее женился, а меня дедушка и бабушка по отцу забрали в Прилуки. Потом через некоторое время и Колю, моего старшего брата: как же нас разлучать.
1941 год. Меня утром послали за хлебом. Я пришёл — в магазине небольшая очередь, женщины стоят, хлеб ещё не привезли. Идёт разговор, и одна женщина говорит: «Война началась». На неё начали шипеть: не говори никому, этого не может быть! Ведь тогда пакты были заключены между Германией и Советским Союзом. Но никто этому, между прочим, не верил — люди говорили, что война будет. Мужчины зрелого возраста стояли в очередях у киосков, где продавали газеты, чтобы почитать, что пишут.
У нас в городе Прилуки была центральная улица Ленина. Каждое воскресенье по этому кварталу гуляла молодёжь. Дальше — сад, там проводились танцы. Началась война, и всё это движение по улице прекратилось сразу же. Улицы стали пустые — как вымерли, только ветер гонял обрывки газет и афиш.
Утром рано стук в ставни. Мы открыли — там тётя Нина, сестра отца. Она жила в Чернигове, её муж был областным специалистом по геодезии. Тётя приехала из Чернигова и пришла к нам: «Что вы сидите, там немцы!» В тот же день она отправилась в военкомат и вернулась с документами: формировался эшелон на эвакуацию. Мы сложили вещи в узлы и поехали на погрузочную станцию.
У нас были проездные документы до Фрунзе: там жил наш дядя, туда мы и стремились. Во Фрунзе нас встретили. Красивый новый город, улицы широкие, дубовый парк, аллеи, белый хлеб продают. А через месяц всё свернулось и всех на карточки посадили. Нам, иждивенцам, 400 граммов хлеба давали.
Колю в армию забрали прямо из школы в марте 1943 года и повезли в военное миномётно-пулемётное училище. И вот мы получаем от него письмо, датированное 25 августа: «Едем на [цензура зачеркнула] фронт». А в сентябре мы получаем похоронку: 29 августа Коля был убит… Это стало для меня страшным ударом.
В тот день мне приснился сон. Я держу три бумажки: похоронки на отца, Колю и дядю Юру, брата отца. Одна отпадает, и вторая отпадает, остаётся в руках Колина. Я сплю, это сон. И в это время крик. Я вскочил — тётя Ира держит эту похоронку в руках и кричит.
Я окончил Школу фабрично-заводского обучения и уже работал мастером по ремонту линий связи во Фрунзе. Но после этой трагедии я отправился в военкомат и написал заявление о добровольном вступлении в армию. Мне шёл 17-й год. В октябре 1943 года меня вызвали на медкомиссию. Когда спросили, куда хочу, в какие войска, я лихо ответил: «В кавалерию!».
Я получил повестку, собрал котомочку и поехал в Ташкент. Там были военные курсы, где учили радистов. Мне вдолбили азбуку Морзе так, что я до сих пор сижу и лозунги, слоганы проигрываю на азбуке Морзе: сначала всё по порядку, потом назад, потом через слово. На занятиях азбуку Морзе учили, а на перерыве выйдешь — из репродуктора тоже азбука Морзе стучит. Хотя были и обычные передачи, конечно. Но нам напоминали: ты — радист, слушай внимательно.
Когда нас отправляли на фронт в 1944 году, всё выдали новое, с иголочки. Только оружия не дали. Отправили нас в Мытищи — это районный центр под Москвой, где делали и делают вагоны метро. А тогда там изготавливали самоходные артиллерийские установки. Там мы оказались в школе старших радистов. Я как раз сидел на занятиях, когда приехали «купцы» — мы так называли тех, кто приезжал забирать радистов в воинские части. Есть такие знаменитые Раковецкие лагеря между Москвой и Горьким. Там формировалась 308-я латышская стрелковая дивизия, где и началась моя боевая жизнь.
Работы было полно. Только встали — лопаты в руки, копаем накаты, блиндажи, чтобы хоть от какого-то снаряда укрыться. Обстреливали нас миномётами, артиллерия, авиация бомбила. Я как-то попал под пулемётную очередь. Шёл в сторону тыла с переднего края фронта. С опушки леса дали очередь по мне. Так вот, пули не просвистели — они прожужжали. До этого на той же дороге был убит молодой офицер.
7 мая 1945 года шёл бой под хутором Лукни. Я даже не слышал — понял только, что меня что-то ударило. Я глянул — осколок торчит, тонкий, как спица. Я его взял — а он горячий. Как вытащил — кровь обильно пошла. Хлопцы намотали мне американский пакет и косынку. Я походил — мне неудобно. Снял это к чёртовой матери. Но от своего аппарата не отходил.
И трусов видел. Вот был паренёк — кем он был, я не знаю. Но такой, возле кухни первый. И вот мы наступаем. Идём вместе с пехотой. Хутор проходим, а немцы по нам бьют оттуда из миномётов. И лежат старые, давно высохшие навозные кучи. Так он эту кучу разгребает и туда головой. Ну сволочь, все ребята идут, а ты что? Но ничего не сделаешь: человек есть человек.
8 мая 1945 года мы идём дорогой, а впереди населённый пункт. Там два или три двухэтажных деревянных дома. Смотрим — и не можем понять, что там происходит: дом весь в белом. Мы ещё подумали: стирка, что ли, коллективная? Стали присматриваться. В это время выходят со стороны сада немцы — у толмача белый флажок. Мы стали — и они стоят. Командир взял переводчика и пошёл к немцам — и те тоже навстречу пошли. Оказалось, это немецкий артиллерийский полк снялся с позиций и сдаётся.
9 мая под утро я дежурил. Нас осталось несколько человек. Приезжает замполит полка и объявляет: победа. По радио передали, что в Берлине к этому моменту уже подписали документы. Мы стреляли, радовались. Наши товарищи командиры — молодцы: они где-то прихватили винца хорошего на складах у немцев, закуски, и мы все, невзирая на чины и ранги, под вечер поужинали.
Шёл 1947 год — уже четыре года мы служим, и не видно, когда увольнение. Служить было некому. Мы призваны с 17 лет, хотя призывали в армию с 19. Так ещё нужно, чтоб подросли эти 19-летние. В итоге мой 1926 год увольнялся в 1950-м году — семь лет отслужили.
Рекомендовали меня на учёбу в город Иваново, в военно-политическое училище. Деваться некуда. Чтобы поступить, писали сочинение, сдавали экзамены по географии и истории.
На первом курсе учёбы, в 1949 году, первый раз нам дали отпуск, и я приехал на родину, в Прилуки. Приехал вечерним поездом и пошёл по городу пешком, прямо посередине улицы. Мои родные из эвакуации вернулись, но нашу квартиру какая-то организация уже заняла под контору. Хорошо, что там бабушкина сестра жила, и у неё остался дом. Нашёл их дом, постучал в окошко — моя тётя Ира бросилась обнимать меня от радости, что я вернулся.
Навестил родных Васи — это был близкий друг моего брата Коли, погиб в Чехословакии. Я пришёл — там плач страшный. Вот, говорю, я выжил. Коля погиб, Вася погиб, а я живой. В школьные годы они оба отличниками были. Убили тех, кто потом мог бы двигать науку.
Моя жена тоже участница войны. Она операционная сестра, простояла возле операционного стола до 1949 года. А уже в 1949 году попала к нам в училище. Наш начальник дружил с её начальником, заведующим отделением хирургии окружного госпиталя в Иваново. Так вот, мой начальник пришёл — а она там в канцелярии сидит, документы оформляет. Он говорит: пиши заявление, что ты увольняешься и поступаешь к нам в училище в санчасть. А её начальнику, своему другу, сказал: что вы себе думаете, она тут всю жизнь просидит и никогда замуж не выйдет среди вас, стариков. Надежда в тот же день была уволена из госпиталя и принята к нам в санчасть — вот как мужики сработали.
Двадцать с лишним лет я проработал в народном образовании, из них — двадцать лет в школе. Заслужил там звание «Отличник народного образования БССР». Так что не халтурил, а работал на совесть.
Работа вместо игры, старые полушубки и одеяла
вместо цветных платьев, корочка хлеба вместо конфет и взрывы снарядов вместо
колыбельной. Так жили дети в годы
войны. Тысячи разных судеб, которых объединяет общая трагедия, невосполнимая
потеря прекрасного мира детства. Не в срок повзрослевшие, не по годам мудрые и
невероятно стойкие маленькие герои противостояли войне.
О своей жизни рассказывает Антонина
Ананьевна Челтыгмашева (в девичестве Кокова), которая в годы войны была ребёнком.
Она родилась в 1940 году в деревне, находящейся в тылу.
— Что вы помните о войне, как она коснулась вашей семьи?
— Отца забрали на сборы 13
мая 1941 года в город Ачинск на учения. Затем он должен был приехать домой, но
22 июня началась война, поэтому его не отпустили, а сразу отправили на фронт.
Его обучали, отправили в Смоленск. И в октябре 1941 маме пришло извещение, что
он пропал без вести.
Мама работала конюхом при ферме. Отец мамы,
дедушка, работал заведующим. И в военные годы мама работала в конюшне, при
коневодческой ферме. Воспитывали меня дед и бабушка. Семья была большая.
— Какие были условия жизни в селе?
— Были такие годы — не было спичек. Если
летом нет спичек, бабушка давала совок, ходили по деревне, если у кого топилась
печка, просили угольки, и бабушка растапливала печку. Топили даже ковылем.
Зимы были холодные. Одевались, кто как
мог. Мы тогда носили национальное платье. Надевали платки. Сумки школьной не
было, была тряпочная сумка. Чернил не было, брали сажу, разводили с водой и
писали. Ручки были с перьями. В младших классах не разрешали писать перьями
«Щучка» с «шишечкой» в конце, ими писали старшеклассники. Младшие же классы
писали пером «Лягушка». Она писала тонко.
Годы были трудные, голодные. Но наша семья
помогали другим, кто жил еще хуже.
Антонина Ананьевна с одноклассниками
— Что ели дома во время войны? В какое время года было особенно тяжело с питанием?
— Когда жили с бабушкой и дедушкой, можно было жить. С питанием, конечно,
тяжело было в военные годы. Питались
в основном картофелем и хлебом. Мясо, масло, фрукты, сахар, стали предметом
роскоши. В огороде обязательно сажали помидоры,
огурцы. У дедушки был сад: ранетки, яблочки. В летнее время с ребятами ходили
на остров. В июне, когда вырастал щавель, полевой лук, чеснок собирали их.
Тогда не садили лук, а мы собирали и сушили.
— С какого возраста дети работали? Какие работы выполняли?
— Рано утром вставали, часа в 4 и помогали
маме. Бабушка учила доить коров,
смотреть за скотом. Из школы нас водили собирать колоски на поле, в колхозе
работали. Став старше, лет в 11-12, с дедушкой ходила на покос. Учил косить.
Помогали по хозяйству с раннего возраста. На полях работали все школьники,
начиная с 1 класса.
— Поделитесь самыми яркими воспоминаниями из
детства?
— Летнее время, 1948 год. С ребятами
ходили на остров. В июне, когда вырастал щавель, полевой лук, чеснок. Нравилось
ходить по черёмуху. Вода в водоёмах был чистая. В воду макаешь хлеб и ешь — очень вкусно. Хорошо помню, как ходили помогать детям, оставшимся без
родителей. Мы им носили молоко с молочного завода. Носили компанией.
Были у меня
коньки «Снегурочка». Зимы были очень холодные, огромные сугробы, сильные ветра.
Ловили снегирей. В теплое время было много
ласточек. Сядут на провода и поют.
Спали на
русской печке. Потом была железная печка. Бабушка всегда там готовила.
Мама сшила пальто. Заячьи шкурки собраны и
сверху покрыты тканью. Так и зимовали.
— Расскажите, что для Вас было самым заветным
желанием во время войны?
— Мечта была увидеть отца. Всегда
говорили: «Папа прилетит на аэроплане». В жизни я вообще не видела аэропланов. И один раз, низко, над домом пролетел самолёт. Аэроплан. И кто куда
бежал, испугались, не понимали, что происходит. Бабушка понимала, я — нет. Лет
6 было мне тогда. И когда была постарше самолёт уже садился в стороне, мы
бегали смотрели. После этого мечта ушла.
Приучившись с ранних лет к труду, Антонина Ананьевна Челтыгмашева всю
жизнь стремилась работать. Окончив школу, в 1959 поступила в Киргизский
Государственный Институт физической культуры. В 1970 году вернулась в родное
село.
Сначала Антонина Ананьевна устроилась в
старую школу, но совсем скоро, в 1971 открыли новую. Работала в группе
продлённого дня, вожатой. Нашла призвании в профессии учителя физкультуры, вела
этот предмет до 2011 года.
В этом году наша страна отмечает знаменательную дату — 75 лет Победы советского народа над фашистской Германией. Война исковеркала судьбы миллионов людей, оставила без отцов детей, сделала несчастными тысячи матерей. Многие, кто пережил то страшное время, не могут забыть об этом до сих пор.
Самая сильная и цепкая память у детей войны. Они хорошо помнят тяжелые годы оккупации, разруху, облавы и расстрелы, голод, холод, страх и отчаяние.
Война лишила их детства, заставила рано повзрослеть. Их воспоминания – искренний и правдивый рассказ о войне от первого лица. Вот как вспоминает то время Исакович Полина Моисеевна:
«Я родилась 11 марта 1936 года в г.Унеча Брянской области (тогда еще Западной). Отец — Исакович Моисей Самуилович — был родом из д. Лопазны Мглинского района, мать — Исакович Рива Самуиловна — из Гордеевсого района. В семье было двое детей — я и брат Ефим, который был старше меня на 5 лет.
Отец до войны работал слесарем –жестянщиком. В городе его знали как ответственного мастера с «золотыми руками». В 1936 году папа был направлен проходить курсы партийной учебы и после их окончания стал начальником отдела кадров паровозного хозяйства г.Унеча. Мама уже до войны не работала, так как после перенесенной тяжелой болезни вынуждена была оставаться дома. Родители всеми силами пытались создать нам достойные условия для проживания и окружить нас теплотой и заботой, что им всегда удавалось. Они построили большой хороший дом и даже успели приступить к внутренней отделке, но… Въехать в него наша семья так и не успела.
Лето 1941 года . Война. Мне 5 лет. Помню, как бомбили Унечу, горели цистерны на станции, стояло черное облако над городом. Все были напуганы. Глядя на встревоженных взрослых, нам, детям, становилось еще страшнее. Неизвестность. Началась экстренная эвакуация. Семьи железнодорожников (детей, женщин, стариков) посадили в товарные вагоны (телятники) и отправили в удаленные от фашистов районы. Подчас насильно. Многие относились к эвакуации скептически, расценивая это как бегство. Кто-то не хотел оставлять свои дома и нажитое имущество. В том числе и наши родственники по материнской линии Ошеровы ехать с нами отказались. Они собрали пожитки и отправились на лошадях в сторону Стародуба, но наткнулись на немцев и были возвращены в Унечу. Нас же эвакуировали в августе 1941 года, когда немцы были уже на подступах к городу. Вещей взяли с собой очень мало, думая, что война продлится недолго. Почти весь состав эвакуировавшихся состоял из женщин и детей. Спать приходилось на наспех сколоченных полках-нарах. Но и их хватало не всем, поэтому многие располагались прямо на полу. Окон в вагонах не было, лишь наверху маленькое световое окошечко. Ехали в темноте, зажигать спички было нельзя. С наступлением темноты всё делали наощупь. Помню, однажды ночью закричала женщина. Она не обнаружила рядом с собой своего ребенка. Все матери стали в темноте искать своих детей. Мама не обнаружила меня. А я, маленького роста ребенок, перекатилась во сне через нескольких женщин и детей и оказалась возле чужой женщины. Как это произошло, не знаю. Но я тогда очень испугалась и этот эпизод на всю жизнь запомнила.
На станции «Воронежские Грязи» наш состав начали бомбить фашистские самолеты. Все спасались бегством. Мама крепко держала нас с братом за руки. Было темно. Бежали к кустам, прятались в оврагах. Когда окончилась бомбежка, улетели самолеты, мы вернулись в чудом уцелевшие вагоны. Но вернулись не все.
Мы продолжали свой путь и ехали очень долго. В октябре мы прибыли в Башкирию — село Имангул Учалинского района. Местные жители на русском не разговаривали. Но нас, эвакуированных, встретили доброжелательно. В день приезда для всех накрыли стол, детей угощали конфетами и другими вкусностями. Взрослые и дети постарше (мой брат и двоюродный брат 10 лет) работали в колхозе.
Зима 1941 года была очень холодная, одежды и обуви не было, поэтому мама меня выносила на улицу подышать свежим воздухом. Вскоре мы дождались весточки от папы. Он разыскал нас и сообщил, что скоро приедет и привезет с собой теплые вещи для нас. Но оказалось, что вещи, которые он нам вез, ночью в вагоне украли. Но это уже было не важно, главное семья была вместе.
Позже нас всех перевезли в Саратовскую область на станцию Ершово. Папа, как и некоторые железнодорожники Унечи, работал в вагонном депо, стараясь как много больше делать для фронта.
В Ершове я поступала в 1–й класс. Детей было очень много и школа не вмещала всех первоклассников. Но я все же приступила к учебе, несмотря на свой маленький рост (многие сомневались в том, что мне уже 7 лет).
С освобождением города — 23 сентября 1943 года — отца отозвали в Унечу. Это был долгожданный день для всей семьи. Об освобождении нашего города мы узнали из газеты «Уральский рабочий», где был напечатан приказ И.В.Сталина об освобождении от фашистов «крупного железнодорожного узла Унеча на Гомельском направлении» и салюте в честь этого события…»
Продолжение следует.
Пример сочинения 1
На уроках истории и литературы в школе нам много рассказывают о Великой Отечественной войне. Но эти события произошли так давно, что мы как-то все пропустили. Мы также знали, что у Пети, нашего одноклассника, есть прадед, который принимал участие во всей войне. Но он не много о нем говорил. И мы никогда не спрашивали.
Но однажды все изменилось. Это был несчастный случай. Мы все пошли прогуляться по парку. В тот день Пети не был с нами. Мы играли в парке и прыгали. Внезапно наше внимание привлекла группа пожилых людей, среди которых мы увидели Петю и других незнакомых людей. Мы задавались вопросом, что он там делает и почему он не поехал с нами.
Мы побежали к нашим одноклассникам. Он увидел нас и был взволнован. Петя взял за руку одного из стариков и пришел к нам. «Дедушка, я хочу познакомить тебя с ним. Это мои одноклассники, — сказал он. Мы смотрели старику во все глаза. Но нас привлекла не его внешность. В ней не было ничего необычного. Нас привлекло кое-что другое. На груди мужчины были украшения. Их было так много, что на куртке не было места.
Дедушка улыбнулся и поприветствовал нас по-дружески. Оказалось, что в тот день он встречался с одноклассниками, и Петка пошел с ним. Мы сели на скамейку запасных и начали слушать истории старых ветеранов. Они помнили о боях, мертвые товарищи вспоминали забавные случаи из своей военной юности. Это был первый раз, когда мы так близко подошли к войне, что забыли про розыгрыши и игры.
И все ветераны помнили и помнили свою молодость, как они сражались, чтобы защитить свою страну. Это самая захватывающая история, которую мы когда-либо слышали. Это была самая интересная встреча, которую мы помним навсегда. Сейчас уроки Великой Отечественной войны для нас не пусты, потому что перед нами живые лица людей, которые боролись за нашу счастливую жизнь.
Пример сочинения 2
Однажды я прогуливалась по скверу, расположенному около нашего дома. И вот увидела немолодого, но крепкого старика, издали я даже подумала, что это молодой мужчина. Он свернул газету и присел на скамейку.
Я тоже решила присесть рядом, а потом спросила, что дедушка читает. Оказалось, что он выписывает и читает сразу несколько газет. Так мы разговорились. Это оказался ветеран двух войн, дважды раненый, но дошедший до Берлина в 1945 году, и было ему 98 лет!
Особенно меня заинтересовали его рассказы о Великой Отечественной Войне и о том, как в городе Чите, в Забайкалье, хозяйничали японские военные.
По его воспоминаниям, они не трогали местных жителей и охотно общались с местными ребятишками, в числе которых был и наш ветеран, ведь ему в то время было всего шесть лет.
Так, японцы говорили ребёнку, чтоб тот произнёс за ними слово на японском языке, ребёнок повторял, и тогда японец давал конфету или какое-то другое угощение. Мне это показалось очень забавным и смешным, тем более, что дедушка отлично помнит эти слова до сих пор.
В конце нашей беседы, которая длилась почти три часа, я пригласила этого ветерана в нашу школу, и он пообещал к нам прийти, чтобы рассказать школьникам о Великой Отечественной Войне, о своей службе и ранениях, ну и о японцах, конечно, хотя это была другая война, которая окончилась лишь в тридцатых годах прошлого века, но возобновилась снова 8 августа 1945 года
Пример сочинения 3
Давным-давно окончилась Великая Отечественная война. Она была безжалостной и самой кровавой войной двадцатого столетия. Но и сейчас среди нас живут те, кто помнит ту войну, это ветераны. Их осталось совсем мало. В то время, когда они были юными, чуть-чуть старше нас, они защищали Родину от жестокого врага в Советской армии.
Мне интересны рассказы ветерана Леонида Ивановича Куликова о воинской службе и о Великой Отечественной войне. Теперь Леонид Иванович полковник в отставке, у него весь китель в наградах: орденах и медалях, его уважают люди. Когда фашисты заняли его небольшой городок в Молдавии, ему было 15 лет. Он был захвачен в плен. Но до лагеря не добрался, убежал. Очень долго скрывался в лесах, дожидался, когда его край освободят советские войска. А когда село избавили от немцев, его забрали в армию и послали обучаться в танковое училище. Леонид Иванович вспоминает, что в то время было очень тяжело. Они занимались целыми днями, учились водить боевые машины, стрелять из орудий, которые были на танках. Отдохнуть было некогда, так как армии необходимы были хорошие танкисты. Детали танка тяжелые, физические нагрузки были большими, а вот еды было мало. Курсанты постоянно недоедали. Но все стойко переносили, так как всем было тяжело в то время. А когда Леонид Иванович закончил учиться, его направили сражаться на передовую. Наводчиком на самом лучшем танке Т-34 он громил врага вместе с другими воинами в Румынии, Венгрии. Когда война окончилась, еще десять лет был танкистом, потому что военнослужащих долго не отпускали по домам. Армия необходимо было сберечь сильной, чтобы солдаты и офицеры могли защитить мир в нашей стране после войны.
Не смотря ни на что, тяжелая армейская жизнь Леониду Ивановичу тогда нравилась. Было очень интересно. Он объездил всю страну, у него было много друзей! И молодой танкист принял решение продолжить учиться. Стал офицером, командиром танкового подразделения.
Сейчас Леониду Ивановичу 90 лет. Спасибо ему, его товарищам и всем ветеранам за то, что у нас сейчас мир.
Огород в блокадном Ленинграде. Фото: Великая Эпоха
«Мы детям клянемся, клянемся могилам,
Что нас покориться никто не заставит!»
Анна Ахматова («Клятва»)
В истории современного человечества мы не найдем трагедии, подобной ленинградской блокаде. С 29 июня по 27 августа 1941 года в первую эвакуацию 488 тысяч жителей были отправлены в тыл страны. 8 сентября вокруг трехмиллионного города замкнулось кольцо блокады. 20 ноября объявлены самые низкие нормы выдачи хлеба в день: 250 гр. работающим, 500 гр. военным, 125 гр. остальным.
Наступила самая длинная и морозная зима за многие годы. В первый блокадный год погибло 780 тысяч человек, 97% – от голода и холода. К моменту прорыва блокады в январе 1943 года в городе оставалось около 800 тысяч жителей. Только через год, 27 января 1944 года, Ленинград был полностью освобожден от 900-дневной блокады.
Сухие фактические данные неподвластны осознанию: немыслимое число погибших от голода и холода в одном месте земного шара. Такого быть не может! – отказывается признать сознание. Но государство посчитало, что может пожертвовать миллионом своих граждан, не только не спросив их согласия, но создав иллюзию их желания умереть за Сталина.
Сегодня мы уже знаем, что не все люди были в тумане пропаганды. Что же в таком случае двигало всеми? Видимо, великая и высокая сила духа обыкновенного человека, которая сильнее всякой пропаганды: защитить свой род, ребенка от врага и захватчика. Об этом и стихи Анны Ахматовой, и крошечные фрагменты личных воспоминаний жителей блокадного города.
Суточная пайка хлеба в блокадном Ленинграде. Фото: Великая Эпоха
Галина Данилина:
«Я родилась в 1937 году и всю блокаду прожила с мамой в Ленинграде. Папа работал на Балтийском заводе. Когда перестали ходить трамваи, он уже не смог ходить до работы, это было слишком тяжело. А через некоторое время мама и я, совсем маленькая девочка, повезли его на санках хоронить на Смоленское кладбище. Мама работала на заводе, который выпускал снаряды, а я ходила в детский сад.
Когда разбомбили Бадаевские (продовольственные) склады, мы ездили туда и собирали землю, перемешанную с сахарным песком. Еще варили ремни, столярный клей – очень вкусно было! Летом собирали и делали лепешки из лебеды. Дров не было, пришлось сжечь всю мебель и книги. Оставили две книги в тесненном переплете – дореволюционное издание Александра Сергеевича Пушкина.
Помню, какое было ликование, когда сняли блокаду Ленинграда, а я думала, что кончилась война».
Людмила Волкова:
«Было уже очень голодно и холодно. Перебрались жить на кухню. В ней была большая дровяная плита, ее топили. Потом на нее мама складывала ватники, и мы ложились спать на теплую плиту. Я совсем ослабла и не могла ходить. Утром мама давала мне поесть, что было, и теплой водички. Духовка еще была теплой, она в ней настилала тряпочки, оставляла водички и укладывала меня, и прикрыв дверцу, уходила на работу. Вечером, когда мама приходила домой, я не шевелилась. Кормила меня немножко, и мы снова ложились спать на теплую плиту. Летом пошла в детский сад. Стали жить надеждой».
Людмила Саар:
«Наша семья жила под Ленинградом в деревне Погорелушка. Ее сожгли немцы, она осталась только на довоенных картах. Папа работал машинистом и сам отремонтировал теплушку, в которой наша семья поехала с последним поездом на Восток, когда Ленинград уже был отрезан и началась блокада. Папа посадил нас в вагон, успел попрощаться и спрыгнул на ходу. Больше мы его никогда не видели.
Потом он через болота пробрался в Ленинград. Папа работал, еды не хватало, он заболел, но пережил зиму и умер 20 апреля 1942 года. Два брата свезли его на велосипеде на кладбище и похоронили за буханку хлеба. Папе было 34 года, отправляя нас в Сибирь, он был уверен, что война закончится через три месяца. Мама осталась вдовой в 24 года с двумя детьми.
Невский Проспект. Фото: Великая Эпоха
В Погорелушке немцы разграбили все хозяйство, нажитое большой семьей за всю жизнь. Смелая и прямая тетушка Нюша, остававшаяся там, не отдавала немцам кур, за это ее два раза сажали в душегубку, но ее спасали добрые люди. Возможно, это были первые опробования убийства людей газом в закрытых машинах, которые потом применяли в концлагерях».
Нина Целикова:
«В городе начались бомбежки. При звуках сирен все сбегали вниз, в подвалы. Если не успевали, – рассказывала мама, – стояли на лестнице, это было надежнее. Однажды так и было. Вдруг грохот, пыль, ничего не видно. Когда пыль улеглась: стоим на лестнице над пропастью – полдома обвалилось».
Татьяна Серебрякова:
«Бабушка, дед – машинист, водивший санитарные поезда на Восток еще в русско-японскую войну, и младшие дочери-двойняшки Муся и Тася остались в Ленинграде. Папин завод со всеми рабочими и их семьями отправили на Урал. Дедушка говорил: «Не берите с собой теплых вещей, к зиме война кончится»… Муся каждый день ходила рыть окопы на подступах к городу.
19 сентября 1941 года к бабушке вдруг постучалась соседка: «Беги, там твоя Муся лежит». Муся лежала в крови на улице, ее ранил осколок. Она умерла в 18 лет, едва успев закончить школу. Тася отправилась на фронт связисткой, прошла всю войну. Их брат Аркадий пропал без вести, старший брат Александр закончил войну в Вене».
Элина Ханукова из Мюнхена:
«Мне было 7 лет, когда началась блокада. Зиму 1941-42 года помню, словно всегда была ночь. Есть хотелось всегда, даже через 20-30 лет. Чтобы получить паек в 125 граммов, бабушка вставала в очередь с ночи, надев свое пальто, а сверху дедушкино. Мама работала и домой не приходила, была на казарменном положении. Весной 1942 года мама и бабушка болели дистрофией и ели первую траву. Летом маме дали от работы огородик в городском саду, там мы посадили картошку. Все в памяти осталось».
Равиль Гилязетдинов:
«Войну встретил трехлетним ребенком. Отец все годы проработал на электростанции, снабжали энергией заводы, домой почти не приходил. Потом о блокаде он не рассказывал. Жили мы далеко от Невы, для воды собирали снег во дворе. Чай всегда был горьким, так осталось в памяти – горький чай».
Татьяна Варзова:
«Папа оставался работать на заводе весь первый год блокады. Маму с пятилетней дочкой отправил в эвакуацию. Когда поезд подошел к платформе для посадки, оказалось, что он уже весь заполнен людьми. Начался штурм. Какой-то военный втолкнул сестру, маму и ее сестру с дочкой да еще баул с вещами в окно. Так и уехали в глухую деревню – папину родину. Когда эвакуировали папин завод, ему на сборы дали один час. Прибежал домой, схватил впопыхах почему-то только вилки и ножи и побежал на завод. Дом потом разбомбили, и мама всю жизнь жалела, что не осталось никаких семейных фотографий».
Вера Головнёва:
«Первую блокадную зиму наша семья прожила в Ленинграде. Мне было три года. Хорошо помню постоянный холод, хотя в печку шло все, что горело, включая стулья, комод и другую мебель. Потом поехали в эвакуацию в товарном вагоне, туалетом служила дыра в полу. Со страхом вспоминаю, как совершенно ослабленная я провалилась в нее, но застряла, потому что опухла от голода».
Тамара Юрина:
«Мне 80 лет. Всю блокаду жила в Ленинграде. Я ходила с мамой на работу. Вот едет машина-пятитонка, полностью нагружена трупами, они ничем не прикрыты, по ветру развеваются волосы женщин. Сознание говорит: «Забудь», но память жива по сей день.
Однажды поздно вечером жду маму, метель, а ее все нет. Она входит, а я плачу: «Мама, я думала, что тебя съели». А было так. Мама увидела на улице лежащего молодого человека. Она дала ему кусочек хлеба, помогла встать и довела до дома. Дверь открыла женщина-скелет – его мать, он сказал: «Эта женщина спасла мне жизнь».
Наконец, наступило 27 января 1944 года.
И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.
Анна Ахматова
Еще долгие десятилетия, когда случалась у людей неприятность, они говорили: «Это ничего, лишь бы не было войны!»
Материал подготовлен автором в память о своих близких и незнакомых людях
Доклад «Мой прадед был на войне»
Мой прадед был на войне.
Война никого не прошла стороной.
Какую семью ты сейчас не затронь.
И в нашей семье тоже прадед служил,
В Победу, Свободу он вклад свой вложил.
Война – страшное слово. Нет ни одной семьи, которую она не коснулась. И нашу семью война не обошла стороной. Про войну сложено много песен и стихов. К счастью мы не застали войны. Но наши прабабушки, прадедушки, бабушки и дедушки пережили весь ужас Великой Отечественной войны.
Я хочу рассказать про своего прадедушку.
Говорят, что и от одного солдата тоже зависел исход войны. Таким солдатом был и мой прадедушка – Мишин Иван Васильевич. Родился 15 октября 1918года в деревне Ганьщено. Моим родным повезло больше, чем многим другим: Прадедушка, пережив ужасы войны, сумел вернуться живым и, как написано в его военном билете, «ранений не имеет». А начиналось все хорошо. Прадедушка был призван на действительную военную службу 1938 года. Служил на Сахалине. Никто даже и подумать не мог, что вернется он только в далеком тысяча девятьсот сорок шестом.
Прадедушка служил в 15 отряде инженерном саперных войсках старшим ефрейтором. Молодому солдату служба давалась легко, еще бы, крепкий деревенский парень! Прадед быстро освоил премудрости солдатской науки. Он освободил Латвию, Литву, Пруссию, дошли до Германии. Когда победили немцев, его наградили медалью «за победу над Германией».
Потом их отряд посадили в вагоны и повезли воевать с Японией, они недолго воевали, всего три месяца разбили японцев, тогда для прадедушки закончилась война. Он был награжден медалью «за победу над Японией».
Вернулся прадед на родину в июне тысяча девятьсот сорок шестого года. Женился, вырастили троих детей. Стал работать на железно дороге стрелочником. 9 февраля 1979года был награжден за долголетний добросовестный труд медалью Ветеран труда».
Умер мой прадед 10 января 2007года.
Люди уходят из жизни, а память о них будет жить в веках в их детях, внуках, правнуках.…У прадедушке выросла достойная смена. Когда пришла пора отдать священный долг Родине, его внуки встали в солдатский строй.
Бережно хранятся в нашей семье фронтовые вещи прадеда: медаль, военный билет и пожелтевшие от времени фотографии. Пересматривая снимки, я понимаю, что победа не стареет. Пройдет сто лет, а она будет в наших сердцах такой же молодой, как в светлом сорок пятом, потому что ослепительно молоды были солдаты, которые ее добывали.
Мне очень жаль, что я не застала прадедушку живым, но я им горжусь. Всю войну он защищал свою Родину от фашистов. Мне кажется, что мой прадедушка внёс большой вклад в Победу. Я горжусь своим прадедушкой. Уверен, что его пример поможет стать мне достойным гражданином Отечества.
За годы войны он был награждён орденами и медалями:
МИШИН ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ
Эссе ко дню победы «Боевой путь моего прадеда»
Ветераны Великой Отечественной. Их осталось совсем немного: тех, кто ощутил на себе ужасы войны, тех, кто выжил и победил.
О ветеранах у нас принято вспоминать лишь в преддверии Дня Победы, да и то в качестве прикрепленной георгиевской ленты на самых разных элементах одежды. Мы замечаем их только в этот день, когда, гордо обвешанные орденами, они, трудно дыша, неспешно ковыляют по парку.
Что уж говорить про обычный день, когда, спеша по своим «безумно важным» делам, мы толкаем проходящего мимо старика-ветерана. Где благодарность за нашу возможность выбирать себе двадцать пар джинсов и тридцать моделей мобильных телефонов?
Мой прадедушка – ветеран Великой Отечественной войны. К сожалению, я была совсем маленькой, когда он умер, и совсем его не помню. Но о нём часто вспоминает моя бабушка, и всё, что я знаю о своём героическом прадеде, я узнала от неё. Бабушка бережно хранит все награды, оставшиеся от моего прадеда: Орден Отечественной войны 2- й степени и 13 медалей. Долог и труден был путь к Победе. Чем, как его измерить? Горем, страданиями, миллионами жизней. Четыре долгих года наши деды и прадеды переносили тяготы и лишения фронтовой жизни, четыре долгих года недоедали, недосыпали, скучали по теплу домашнего очага.
Долгим и трудным был путь к победе и у моего прадеда, Безус Якова Григорьевича. Родился он 25 ноября 1911года в станице Большекрепинской Ростовской области. Окончил 3 класса начальной школы в 1922 году и курсы трактористов и шоферов в городе Таганроге. В 1939 году был призван в армию, воевал на Финском фронте.
С первых дней Великой Отечественной войны мой прадед в составе 27 строевой бригады воевал на Северо-Западном фронте. В 1942 году он участвовал в Сталинградской битве, превосходящей все сражения по кровопролитию и ожесточенности боев. Летом 1942 года немецкие войска подошли к Сталинграду. Вражеская авиация бомбила город. Так началось Сталинградское сражение. Немцы вошли в город. Начались ожесточенные бои за каждую улицу, за каждый дом. Советские воины и ополченцы сражались до последней капли крови, сражались буквально за каждый метр Сталинградской земли. Каждый, кто участвовал в Сталинградском сражении, вправе быть героем, и я горжусь тем, что мой прадед тоже участвовал в этой героической битве. Жестокие бои в самом городе продолжались более двух месяцев. Воевали за каждый дом, за каждый этаж или подвал, за каждую стену. Указом Президиума Верховного Совета за оборону Сталинграда Безус Яков Григорьевич был награждён медалью.
В 1944 году мой прадед воевал в составе 3 Украинского фронта, который развернул наступление в направлении на Николаев и Одессу. Они освободили юг Украины, значительную часть Молдавии, вышли к Днестру и захватили на его правом берегу несколько плацдармов. В августе 1944 года войска фронта совместно со 2-м Украинским фронтом окончательно освободили Молдавию, вывели из войны Румынию на стороне Германии. Затем были бои на территории Болгарии, Югославии. День Победы мой прадед встретил в Вене. Демобилизован на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 29 сентября 1945года. Судьба оказалась благосклонна к нему, и мой прадед вернулся домой. После войны работал шофёром на , был награждён медалью «Ветеран труда».
Столько лет прошло, но не стирается в памяти та великая эпоха, тот великий ваш подвиг. Я хочу сказать своему прадеду огромное спасибо. За все… За то, что он смог выстоять в той страшной войне и вернуться живым. За то, что родились моя бабушка, мой папа и я. За то, что мы живем в свободной стране, за то, что учимся в замечательной школе, за то, что можем любоваться синим небом и ярким солнцем. Мы говорим спасибо всем, кто защищал родину от фашистов в те страшные годы, не жалея себя. В нашей стране нет семьи, которой бы не коснулась Великая Отечественная война. И пока жива память о ветеранах, живы и они. Идут годы… Уходят из жизни те, кто был свидетелем кровопролитных боев. Создаются все новые и новые произведения о тех тяжелых для страны годах. Нам, молодому поколению, остается только узнавать все это из учебников истории, художественной литературы да из рассказов своих родных, которые ещё что-то помнят. Но и они скоро уйдут из жизни. И тогда страшные события Великой Отечественной войны будут только историей.
Безус Евгения
Еще военные истории здесь.
Может еще поучимся? Загляни сюда!
Патриотическое воспитание в XXI веке: эссе нам подарили жизнь!
Эссе на тему «Родительская и партнёрская любовь. Чем отношения в паре отличаются от отношений с роди…
Спорт и статистика или статистика в спорте
Сочинение на тему: «Мой прадедушка- участник Великой Отечественной войны»
Сочинение на тему: «Мой прадедушка!»
В нашей семье есть традиция – каждый год 9 мая мы возлагаем цветы к памятнику погибшим на войне, обязательно каждый год прикалываем георгиевскую ленточку на грудь, тем самым почитая не только нашего деда-ветерана, но и всех погибших на войне. Мне 11 лет и я никогда не видел своего прадеда, так как он умер 1999 году. Моя мама очень часто рассказывает нам о нем.
Моего прадеда зовут Калинкин Виталий Александрович. Родился 16 июля 1924 года в крестьянской семье в селе Кулясово Атяшевского района Мордовии. Рос обычным мальчишкой, играли на улице в казаки-разбойники, учился в школе. С раннего детства прадедушка любил рисовать. Когда ему было 5 лет он неожиданно открыл в себе талант художника. Нарисовал на руке курочку. Это было настоящее чудо! Только после войны он стал художником – иконописцем. Окончив школу – семь классов, получил специальность бухгалтера, работал в колхозе . Когда объявили всеобщую мобилизацию моему деду было 17 лет. Он вместе со всеми побежал в военкомат, но на фронт его не взяли, так как ему не было 18 лет. Июль 1942 год жаркое лето. Дедушка трудился на колхозном поле, убирали сено. Шел второй год войны. И вот долгожданная повестка на фронт. Соседский мальчик принес её прямо в поле. Дед вскочил на коня и помчался домой собираться…. Он даже не догадывался, что его ожидает…
Мать с отцом со слезами на глазах благословили сына на войну.
На фронт попал не сразу с июля 1942 года был курсантом минроты Отдельного Гвардейского Учебного Стрелкового Батальона 55 Гвардейской Стрелковой Дивизии.
9 сентября 1942 года – военная Присяга. И вот мой дедушка в рядах Красной армии. Красноармеец Калинкин Виталий был отправлен на Южный фронт, потом на Северо-Кавказский фронт. Действовал в 153 особой стрелковой бригаде, в должности пулеметчика станкового пулемета, в прорыве обороны немцев в районе станции Курыкиной Смоленской области. Батальон, в составе которого он находился, прорвал оборону немцев и освободил 13 населенных пунктов. Отделение с тов.Калинкиным первое ворвалось на окраину станции и захватили в плен 7 гитлеровцев.
1942 год. Принимал участие в Керченской операция
Во время высадки десанта на Керченский полуостров действовал в составе 2 Гвардейской Стрелковой Дивизии. Когда в бою ранило командира взвода, мой прадед оказал ему помощь и вынес с поля боя в санчасть. Итогом операции стал захват плацдарма на Крымском полуострове. За смелость и отвагу проявленную в бою с немецкими захватчиками удостоился правительственной награды – медаль «За боевые заслуги».
1943 год выдался очень тяжелым для моего деда. В боях с немцами он получил три ранения – в плечо, в грудь и в бедро. Ранение в грудь было самым тяжелым и для физического состояния здоровья и для морального состояния, так как осколок в груди всю оставшуюся жизнь напоминал ему об этой страшной трагедии.
Апрель – ноябрь 1944 г. дед пребывает в 168 Стрелковом Полку в должности командира минометного расчета 82 мм.миномета. Участвовал в разгроме немецких войск в Крыму. 25 августа 1944 года младший сержант Калинкин Виталий был удостоился Ордена Славы II степени. Орден после войны дед носил до конца жизни. Сейчас он хранится у нас дома, как семейная реликвия, напоминающая нам о героизме и мужестве нашего деда. 9 июня 1945 года дедушка получил еще одну награду – медаль за взятие Кёнигсберга. В составе 100 Гвардейского Минометного Полка в должности наводчика артиллерийского учета новки РС дедушка дошел до Германии. Штурмом овладели Кёнигсбергом. Как рассказывал дед маме: « Немцы оказывали упорное сопротивление, но отрезав Кенигсберг от железнодорожного сообщения, промышленных баз, а главное от немецких военных частей город капитулировал. Основные силы немцев были подорваны. Запахло победой. И мы с большим рвением гнали немцев».
9 мая 1945 год. – Великая Победа, как в песне «…Одна на всех мы за ценой не постоим..». Да, действительно цена оказалась слишком высока.
Дедушка вернулся с фронта в 1947 году живой, раны на его теле зажили, но вот душевные раны не заживали. Очень много горя было пережито на поле боя — потеря сослуживцев, ранение, открытый бой, атака, обстрел, бомбежка и громкое УРА… Все это дедушка вспоминал со слезами на глазах. Он не любил вспоминать годы войны, но не мог и забыть их.
И мы будущее поколение обязаны знать и помнить своих предков, которые подарили нам жизнь.
После войны дедушка поступил учится в торгово-кооперативное училище г.Саранска. окончив его работал товароведом. Параллельно писал иконы и картины. Только после войны он смог воплотить в жизнь детскую мечту стать художником. Прадедушка был глубоко верующим человеком. В то время вера была под запретом, но он тайком молился, совершал святые таинства, приучал детей к вере. Писал иконы для церкви, но денег не брал. Сейчас его картинами украшены стены многих организаций в поселке Атяшево. Дома у нас тоже есть картина написанная им и икона Божией Матери, которая хранит наш дом. Для меня мой прадед герой и пример для подражания. Я горжусь, что он есть в нашей семье и память о нем буду хранить всегда.
Автор:
Афанасьев Никита, 11 лет,
ученик 5 класса МОБУ «Оброченская СОШ»
Ичалковского муниципального района Респ. Мордовия
Руководитель:
Афанасьева Аксана Евгеньевна,
учитель истории МОБУ «Оброченская СОШ»
Ичалковского муниципального района Респ. Мордовия
Сочинение на тему Война в истории моей семьи
Великая Отечественная война – это страшное событие в нашей истории. На судьбы русского народа обрушилось трагическое испытание. В один миг разрушились все планы на будущее – учеба, свадьба, работа. В это жестокое и страшное время погибли миллионы людей, были разрушены города и сожжены села, от культурных достопримечательностей не осталось и следа. Земля пропиталась кровью человека, вобрала в себя огромное количество разорвавшегося металла. Леса и поля превращались в выжженные участки земли. А воздух был насыщен порохом от взрывов и снарядов. Трудно даже себе представить, какое горе и несчастье выпало на долю наших родных и близких, заставших эти годы. Сколько нужно было сил и мужества, чтобы все это прожить и преодолеть. Сейчас мы узнаем все события, изучая историю нашей страны, из фильмов и книг о войне, из рассказов наших бабушек и дедушек. Погрузившись в это страшное время, ты не можешь сдержать себя от слез, бросает в холод и дрожь от трагических событий, а душа испытывает огромную боль за всех тех, кто лицом к лицу столкнулся с этой войной. Война постучалась в дверь в каждую семью. Много вопросов на эту тему было к моей бабушке Сергиной Прасковьи Алексеевне. У нее воевал папа Сергин Алексей Тимофеевич (мой прадед). Мы садились с ней рядышком и долго разговаривали. В этом момент тяжело было наблюдать за выражением лица моей бабушки. В моменты горести оно становилось бледным и серым, и глаза наливались слезами. А в моменты гордости и радости щеки краснели и глаза блестели от счастья.
Сергин Алексей Тимофеевич 1909 года рождения родился в селе Луговодяное Пролейский район Сталинградская область. Там же и призвался в армию в 1941 году. Алексей Тимофеевич был обычным человеком, работал, создал свою семью. Но отличался он своим волевым характером, ему были присуще такие качества, как решительность, отважность, смелость, мудрость, дисциплинированность, настойчивость и выдержанность. Только благодаря такому сильному духу, он справлялся и наилучшим образом выполнял свою задачу, и руководил личным составом. В период наступательных боев с 27 января 1944 года за населенные пункты Дубрава и Притыки, мастерски организовал преодоление топкой болотистой местности, и переправы на противоположный берег. С этой целью избрал несколько направлений и с помощью подручных средств (небольших мостиков и плотов) вытащил своих солдат из болота. Лично сам руководил переправой, воодушевлял личный состав своим примером. Сразу после переправы, ни медля, ни одной секунды повел свой батальон на штурм деревни Дубрава. Подразделение капитана Сергина первым ворвалось в деревню и в ночной схватке с противником, деревни Дубрава и Притыка были полностью очищены от врага. За четкое руководство, проявленное мастерство управления батальоном по преодолению топкой болотистой местности, овладение деревнями Дубрава и Притыка, личную отвагу и мужество достоин был Правительственной награды Ордена Красного Знамени.
Я так горжусь своим прадедушкой! Долгом перед ним, перед живыми солдатами Великой Отечественной войны, ветеранами, перед светлой памятью павших, я вижу в том, чтобы помнить и чтить героические поступки, передавать подвиги из поколения в поколение. Для нас нет ничего дороже, чем победа в этой войне. Мы в огромном долгу перед защитниками нашей страны. И, конечно же, фотографии нашего прадедушки, военные документы, ордена мы храним с особой нежностью, благодарностью и любовью. А 9 мая с большой гордостью выходим на площадь с его фотографией, чтобы принять участие в Бессмертном полку. Я помню! Я горжусь!