Текст суриса про войну егэ

Текст ЕГЭ. Сурис. О войне. Примерный круг проблем. 

(1)— Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… (2)Двадцать семь… (3)Откуда их столько взялось! 

(4)— Не меньше полусотни, — сказал я. 

(5)Мы стали на край узкой щели, готовые спрыгнуть туда, когда придёт момент. (6)Она была узкая и глубокая, как могила, и очень неуютная, а после вчерашнего дождя в неё натекла вода, но всё же было очень благоразумно заранее выкопать хоть такую щель. 

(7)Мерный рокот авиационных моторов рос и ширился, заполнял пространство, десятки тысяч лошадиных сил несли по воздуху сотни тонн бомб, чтобы в сознании собственного превосходства и безнаказанности сбросить их на наши головы. 

(8)В тяжкий гул вмешались одиночные винтовочные выстрелы, несколько раз бухнули противотанковые ружья, и где-то нервно и коротко прострочили из бесполезного автомата. 

(9)Гул моторов перекрывал все остальные звуки: «юнкерсы» шли чётким строем, тройками, одно звено за другим, всё небо было полно самолётов, маленькие, тонкие «мессеры» вились между тяжело нагруженными машинами. (10)Рокот нарастал, и в этом рокоте стало различимо заунывное подвывание — верный признак немцев. (11)Самолёты всё шли, их было и в самом деле, не менее пятидесяти, и было удивительно: неужели такая громада вся против нас, таких «маленьких и беззащитных, у которых нет ничего для спасения, кроме этой ненадёжной щели. 

(12)— Сюда летят, — сказал Артёменко. 

(13)Доктор зачем-то застегнул шинель на все пуговицы, потом опять распахнул её. (14)Он заметно побледнел. 

(15)Первая партия развернулась от ярко сияющего солнца, выстроилась и стала медленно дружить, как будто высматривая что-то на земле. (16)Спокойное ясное небо голубело в самой вышине. (17)А земля загудела и забилась дрожью, отзываясь на неумолчный глухой вой и рокот. (18)Вот первая тройка, клюнув носом, стремительно пошла в пике. (19)Самолёты падали чуть ли не до самой земли, а затем взмывали кверху, показывая нам своё бронированное брюхо и жёлтые концы крыльев, и от них оторвался и понёсся вниз нарастающий пронзительный визг, и донеслись тупые удары, и за ближними хатами встали развесистые синие с чёрным дымы, шурша прилетел издалека и упал около нас обессилевший осколок, и следующая тройка вышла в пике — прямо на нас. 

(20)Артёменко дёрнул меня за руку, и мы оба свалились в щель, где уже лежал доктор, и закрыли головы руками, и бомбы с визгом пролетели над нами одновременно с ревущим «юнкерсом» и взорвались где-то совсем недалеко, ослепительно блеснуло, и посыпались грязь и осколки, и щель заволокло синим дымом. 

(21)— Перелёт, — приподнялся было я, но поскорее опять уткнулся в сапоги доктора, потому что «юнкерс» — тот же самый или другой — страшно низко прошёл над нами, стреляя, и видно было, как из втулок пропеллеров вырываются короткие язычки огня, и опять провизжало над нами и пробарабанило по земле. 

(22)А потом пошло светопреставление: грохот близких и далёких взрывов, вспышки пулемётных очередей, лай автоматических пушек, рокот и вой пикирующих самолётов, и прилетали на край щели тихие осколки и комья земли, и дым закрыл небо, и в голову не приходило ничего, кроме того, что прямое попадание в щель не такая уж невозможная штука. (23)Мы лежали на самом дне, сжавшись в комок, и старались не думать и не дышать. 

(24)Грязные подошвы докторских сапог оказались у меня как раз под щекой и пачкали всё лицо, но отодвинуться от них было некуда, да и незачем. (25)Какое это имело значение, когда каждую секунду от нас могло ничего не остаться? (26)Человечество исчезло. 

(27)Человечество и мир ограничивались четырьмя могильными стенками, покрытыми полужидкой слизью, лужей воды под животом, тремя скрюченными телами, в которых пока ещё теплилась жизнь, и этими сапогами у самых глаз. (28)Подошвы сапог придвигались всё ближе 

и ближе и разрастались до гигантских размеров. (29)Они поглощали всё остальное. 

(30)Былые детские мечты о счастливом будущем, искания правды в служении прекрасному, высокомерные юношеские планы покорения вселенной путём создания прекрасных произведений искусства — всё, чем когда-то была заполнена моя недолгая жизнь, сплющивалось, сжималось до степени конспектов и полностью умещалось на поверхности этих подошв, подбитых железными подковками и облепленных жёлтой глиной. (31)Да и не были ли они последним, что мне суждено видеть на этом свете, — торчащие перед глазами подкованные подошвы?.. (32)Холодная земля, спасающая от бомб, и пара сапог — больше ничего. (33)Остальное осталось там. (34)Снаружи. (35)Но там сейчас грохот и вой и тоже больше ничего. 

(36)Близость смерти вдруг замкнула наше существование в узкую, как мышеловка, рамку, по обеим сторонам которой больше ничего не было. (37)Исчезло прошлое, и под сомнением оказалось будущее. (38) Только грохот и вой – больше ничего… (39) И земля ходит ходуном, трясется и вот-вот сойдется вверху над нами, окончательно похоронив. 

(40) Мне казалось, что я задыхаюсь. 

Примерный круг проблем: 

1. Что есть война по отношению к человеку? 
2. Что ощущает человек на войне? 

• Подготовка к сочинению ЕГЭ
• Подготовка к ЕГЭ по русскому языку

Война… Во все времена она приносила  и приносит человечеству только горе. Она разрушает всё, лишает близких, дома, делает сиротами детей, перечеркивает будущее. Участник Великой Отечественной войны Борис Давыдович Сурис поднимает в тексте проблему человеческих ощущений на войне.

Раскрывая проблему, он вспоминает всего один эпизод: во время вражеского налета они втроем укрывались в вырытой в земле узкой щели. Автор подробно описывает ощущения, когда-то им испытанные: десятки вражеских самолетов заполнили все пространство над  головой, от воя снарядов и гула взрывов некуда было скрыться, а автоматы и винтовки  в данной ситуации были бессильны . он неоднократно подчеркивает, что весь мир сузился до подошв сапог доктора, которые упирались прямо в лицо. И было уже все равно, он не хотел отодвигаться от этих грязных сапог, потому что в любой момент могло всё закончиться.

Сурис не случайно обращает внимание на состояние природы в самом начале: ясный день, спокойное голубое небо, — потому что потом ничего этого уже не существовало: «Человечество и мир ограничивались четырьмя могильными стенками…» «Близость смерти вдруг замкнула наше существование в узкую, как мышеловка, рамку, по обеим сторонам которой больше ничего не было».

Таким образом, человек на войне, ощущая свою беззащитность, чувствует, что в любой момент может погибнуть.

Авторская позиция такова: человек на войне беззащитен перед бездушным металлом, он осознает всю жестокость происходящих событий и бессмысленность тех планов, которые существовали в мирной жизни.

Я согласна с позицией автора. Действительно, война делает людей беспомощными, скованными страхом, и вся прошлая жизнь отступает перед возможной смертью.

В литературе можно найти множество примеров, подтверждающих данную точку зрения. Например, писатель Виктор Петрович Некрасов в своей книге «В окопах Сталинграда» делится глубокими переживаниями, описывая тот шок и ужас, которые довелось пережить во время уничтожения фашистами города.

В заключение хочу сказать, что проблема, поднятая автором, актуальна и важна: представители каждой страны должны понять, что война – это путь к апокалипсису.(298 слов)

(1)— Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… (2)Двадцать семь… (3)Откуда их столько взялось! 

(4)— Не меньше полусотни, — сказал я. 

(5)Мы стали на край узкой щели, готовые спрыгнуть туда, когда придёт момент. (6)Она была узкая и глубокая, как могила, и очень неуютная, а после вчерашнего дождя в неё натекла вода, но всё же было очень благоразумно заранее выкопать хоть такую щель. 

(7)Мерный рокот авиационных моторов рос и ширился, заполнял пространство, десятки тысяч лошадиных сил несли по воздуху сотни тонн бомб, чтобы в сознании собственного превосходства и безнаказанности сбросить их на наши головы. 

(8)В тяжкий гул вмешались одиночные винтовочные выстрелы, несколько раз бухнули противотанковые ружья, и где-то нервно и коротко прострочили из бесполезного автомата. 

(9)Гул моторов перекрывал все остальные звуки: «юнкерсы» шли чётким строем, тройками, одно звено за другим, всё небо было полно самолётов, маленькие, тонкие «мессеры» вились между тяжело нагруженными машинами. (10)Рокот нарастал, и в этом рокоте стало различимо заунывное подвывание — верный признак немцев. (11)Самолёты всё шли, их было и в самом деле, не менее пятидесяти, и было удивительно: неужели такая громада вся против нас, таких «маленьких и беззащитных, у которых нет ничего для спасения, кроме этой ненадёжной щели. 

(12)— Сюда летят, — сказал Артёменко. 

(13)Доктор зачем-то застегнул шинель на все пуговицы, потом опять распахнул её. (14)Он заметно побледнел. 

(15)Первая партия развернулась от ярко сияющего солнца, выстроилась и стала медленно дружить, как будто высматривая что-то на земле. (16)Спокойное ясное небо голубело в самой вышине. (17)А земля загудела и забилась дрожью, отзываясь на неумолчный глухой вой и рокот. (18)Вот первая тройка, клюнув носом, стремительно пошла в пике. (19)Самолёты падали чуть ли не до самой земли, а затем взмывали кверху, показывая нам своё бронированное брюхо и жёлтые концы крыльев, и от них оторвался и понёсся вниз нарастающий пронзительный визг, и донеслись тупые удары, и за ближними хатами встали развесистые синие с чёрным дымы, шурша прилетел издалека и упал около нас обессилевший осколок, и следующая тройка вышла в пике — прямо на нас. 

(20)Артёменко дёрнул меня за руку, и мы оба свалились в щель, где уже лежал доктор, и закрыли головы руками, и бомбы с визгом пролетели над нами одновременно с ревущим «юнкерсом» и взорвались где-то совсем недалеко, ослепительно блеснуло, и посыпались грязь и осколки, и щель заволокло синим дымом. 

(21)— Перелёт, — приподнялся было я, но поскорее опять уткнулся в сапоги доктора, потому что «юнкерс» — тот же самый или другой — страшно низко прошёл над нами, стреляя, и видно было, как из втулок пропеллеров вырываются короткие язычки огня, и опять провизжало над нами и пробарабанило по земле. 

(22)А потом пошло светопреставление: грохот близких и далёких взрывов, вспышки пулемётных очередей, лай автоматических пушек, рокот и вой пикирующих самолётов, и прилетали на край щели тихие осколки и комья земли, и дым закрыл небо, и в голову не приходило ничего, кроме того, что прямое попадание в щель не такая уж невозможная штука. (23)Мы лежали на самом дне, сжавшись в комок, и старались не думать и не дышать. 

(24)Грязные подошвы докторских сапог оказались у меня как раз под щекой и пачкали всё лицо, но отодвинуться от них было некуда, да и незачем. (25)Какое это имело значение, когда каждую секунду от нас могло ничего не остаться? (26)Человечество исчезло. 

(27)Человечество и мир ограничивались четырьмя могильными стенками, покрытыми полужидкой слизью, лужей воды под животом, тремя скрюченными телами, в которых пока ещё теплилась жизнь, и этими сапогами у самых глаз. (28)Подошвы сапог придвигались всё ближе 

и ближе и разрастались до гигантских размеров. (29)Они поглощали всё остальное. 

(30)Былые детские мечты о счастливом будущем, искания правды в служении прекрасному, высокомерные юношеские планы покорения вселенной путём создания прекрасных произведений искусства — всё, чем когда-то была заполнена моя недолгая жизнь, сплющивалось, сжималось до степени конспектов и полностью умещалось на поверхности этих подошв, подбитых железными подковками и облепленных жёлтой глиной. (31)Да и не были ли они последним, что мне суждено видеть на этом свете, — торчащие перед глазами подкованные подошвы?.. (32)Холодная земля, спасающая от бомб, и пара сапог — больше ничего. (33)Остальное осталось там. (34)Снаружи. (35)Но там сейчас грохот и вой и тоже больше ничего. 

(36)Близость смерти вдруг замкнула наше существование в узкую, как мышеловка, рамку, по обеим сторонам которой больше ничего не было. (37)Исчезло прошлое, и под сомнением оказалось будущее. (38) Только грохот и вой – больше ничего… (39) И земля ходит ходуном, трясется и вот-вот сойдется вверху над нами, окончательно похоронив. 

(40) Мне казалось, что я задыхаюсь. 

Сочинение к первому варианту нового сборника «Типовые тестовые задания».

Сочинение

Человек на войне… Трудно даже представить себе, что происходит там, где человеческая жизнь может в любое мгновение прерваться. Об этом мы можем узнать из воспоминаний тех, кто войну прошёл, и один из этих людей – Борис Давыдович Сурис. Из его «Фронтового дневника» мы можем получить представление о том, что ощущает человек на войне.

Фрагмент начинается с описания авиационного налёта немцев: «Самолёты всё шли и шли, их было и в самом деле не менее пятидесяти…». Как человек воспринимает эту громаду, которая создана лишь с одной целью – убивать? Автор пишет об этом так: «…было удивительно: неужели такая громада вся против нас, таких маленьких и беззащитных, у которых нет ничего для спасения, кроме этой ненадёжной щели». Как же понятно такое удивление! Ведь человек жил, занимался своими делами, мечтал о счастье, хотел заявить о себе миру, создавая прекрасные произведения искусства, а где-то другие люди в это время создавали самолёты, много самолётов, бомбардировщиков и истребителей, чтобы прилететь и убить этого юношу с его детскими мечтами.

А если не убить, то загнать в такую щель, где «человечество и мир ограничились четырьмя могильными стенками», а за ними «грохот и вой и тоже больше ничего». Ужасно это всё, что называется войной! Такая мысль приходит мне на ум после описаний состояния рассказчика, когда он прячется в тесном окопе от артналёта.

Приведенные примеры, дополняя друг друга, позволяют читателю ощутить трагедию людей, оказавшихся на фронт.

Б.Д.Сурис мастерски создаёт образ, который помогает нам получить представление о том, что ощущает человек на войне: «Близость смерти вдруг замкнула наше существование в узкую, как мышеловка, рамку…». Это сравнение помогает нам понять позицию автора, которая может быть сформулирована так: война – это животное состояние, противоестественное для человека, и такого быть не должно.

Как можно не согласным с этим мнением?! Вспомним слова Льва Николаевича Толстого: «…война… противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие». В романе-эпопее великий писатель сумел показать, как в этом противоестественном состоянии находился Пьер Безухов. Когда Пьер стал свидетелем расстрела жителей Москвы, он был потрясён настолько, что ему показалось, будто из его души выдернули стержень, на котором всё держалось, и мир смешался в кучу бессмысленного хлама. Животный страх и тупая обречённость будет долго преследовать героя романа, пока Платон Каратаев не покажет своим примером, что мир не снаружи человека, а в его душе.

Борис Давыдович Сурис заставляет нас задуматься над актуальной проблемой, ведь в и современном мире часто возникают войны. Чтобы предотвратить такое «противное человеческому разуму» явление, нужно знакомиться с подобными произведениями. Они могут стать предостережением для нас: войны быть не должно!

Война во все времена приносила только горе людям. Это страшное событие в жизни любого человека. Она отнимает друзей и любимых, делает детей сиротами, разрушает надежды. Человек на войне беззащитен, он не в силах противостоять всем ужасам войны. Война заставляет человека ежеминутно испытать глубокий страх. Именно поэтому Борис Давыдович Сурис в своем тексте поднимает проблему человеческих ощущений на войне.

В своем тексте Сурис описывает, какие ощущения человек испытывает на войне. Автор рассказывает, как во время налета фашистских самолетов людям приходилось прятаться в сырых окопах или в щелях. Однажды во время очередного налета автору и еще двум его знакомым пришлось укрыться в одной из таких щелей. Люди испытывали чувство глубокого страха. В тот момент, прижавшись к сырой земле, они не думали не о чем, кроме того, что снаряд в любой момент мог попасть прямо в них.

Таким образом, человек на войне ощущает свою беззащитность. Он не в силах совладать с разрушительными самолетами и ему приходиться сжиматься в комок на дне мокрой ямы и ждать своей возможной смерти. Автор рассказывает, как: «былые детские мечты о счастливом будущем, искание правды в служении прекрасному, высокомерные юношеские планы…», всё это меркло и исчезало перед лицом смерти. Ощущение возможной гибели заполняло разум человека, и он думал только о том, что последние минуты его жизни пройдут в этой яме. Во время войны души людей заполнял страх, они были слабы перед наступающей опасностью и все, что они могли сделать это лежать: «на самом дне, сжавшись в комок, и старались не думать и не дышать».

Б.Д. Поступаете в 2019 году?

Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы:

подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

Сурис считает, что человек чувствует себя беззащитным перед всеми ужасами войны, он осознает все жестокость и неотвратимость происходящих событий и бессмысленность всех тех планов, что были в мирной жизни.

Я согласен с позицией автора. Действительно война делает людей беспомощными, но нужно приложить все свои силы ради спасения жизни. В литературе мы можем встретить множество примеров данной проблемы. Например, в повести Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке», летчик Мересьев оказывается тяжело раненым. Он находиться в беспомощном состоянии и ему приходится рассчитывать только на самого себя. Главный герой смог совладать со страхом и спасся от смерти. Только сильные духом люди могут противостоять войне.

Мы можем прийти к выводу, что человек на войне ощущает свою беззащитность перед несущийся ему навстречу гибелью. Человека оковывает страх, вся прошлая жизнь остается позади и в мыслях только неминуемая смерть.

Полезный материал по теме:

1. Проблема человеческих ощущений на войне. Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… Двадцать семь… Откуда их столько взялось! Вариант 20 по тексту Б.Д. Сурис
2. по тексту Куприна Под его надзором и охраной было двадцать семь тысяч десятин казенного леса
3. Проблема взаимоотношений между человеком и природой. «Под его надзором и охраной было двадцать семь тысяч десятин казенного леса…» (по А. И. Куприну).
4. Проблема изучения истории. Сенина 2018. Вариант № 5.( Двадцать четыре ученика — шестнадцать парней и восемь девушек — подрёмывали на уроке истории. И. Друцэ)
5. Двадцать с лишним лет назад они пришли в школу по В. Тендрякову