Учитель обязан участвовать в егэ

Читайте также

Работа на ЕГЭ/ОГЭ: право или обязанность? 

Во многих школах к весне учителям начинают закручивать гайки. И без того к нервной и напряженной работе (подготовка к ЕГЭ, ОГЭ, ВПР и т.д.) добавляют составление списков сотрудников, работающих организаторами на ГИА. 

В это время особенно нельзя забывать о том, что любая работа, выходящая за пределы ваших обязанностей по должности, возможна только с вашего письменного согласия и за дополнительную плату (но если вы готовы работать за бесплатно, то такой вариант тоже возможен). 

Обращаю ваше внимание на существование ст. 60 ТК РФ. Согласно данной статье запрещается требовать от работника выполнения работы, не указанной в трудовом договоре, за исключением случаев, предусмотренных ТК РФ и иными федеральными законами. 

Федеральный закон «Об образовании в РФ» не содержит положений, согласно которым можно было бы возлагать дополнительную работу без согласия работника. 

Если вы учитель, то от вас нельзя требовать сделать кофе, разгрузить фуру с учебниками по вашему предмету, а так же работать на ЕГЭ/ ОГЭ и т.д. без вашего на то письменного согласия.

Согласно положениям ст.ст. 60.1, 60.2 ТК РФ необходимо письменное согласие работника для возложения на него дополнительных трудовых обязанностей за дополнительную оплату (статья 151 ТК РФ). 

Как это будет оформлено в приказах кадровый службы — это уже отдельная история, но вы должны дать свое письменное согласие и получить за дополнительную работу положенное вам вознаграждение. 

При этом вы вольны и не давать своего согласия на выполнение дополнительной работы, не обусловленной трудовым договором. 

Образец примерного заявления об отказе от работы на ЕГЭ/ОГЭ 

Я, Иванов Иван Иваныч сообщаю Вам, что согласно ст. 60 ТК РФ запрещается требовать от работника выполнения работы, не обусловленной трудовым договором, за исключением случаев, предусмотренных ТК РФ и иными федеральными законами. 

Согласно нормам ст.ст. 60.1, 60.2 ТК РФ прежде чем возлагать дополнительные трудовые обязанности на работника, работодатель должен получить от него письменное согласие. 

Довожу до вашего сведения, что я не даю своего согласия для работы на ЕГЭ/ОГЭ. 

Дополнительно сообщаю, что в соответствии со ст. 14 Федерального закона от 27.07.2006 N 152-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «О персональных данных» я запрещаю обработку своих персональных данный с целью передачи их для включения меня в состав лиц, работающих при проведении ЕГЭ/ОГЭ. 

Дата, подпись.

Источник — проект «Омбудсмен образования»

Одной из основных является порядок привлечения педагогов к подобным мероприятиям. Учитывая тот факт, то участие в подготовке и проведении ГИА не относится к обязанностям педагогического работника ни с точки зрения ЕКС работников образования, ни профстандарта «Педагог», ни простых логических представлений о том, чем должен заниматься учитель, его нельзя привлечь к проведению ГИА именно как учителя. Поэтому в практике возникло две основных модели: привлечение педагога к участию в подготовке и проведению ГИА на основании срочного трудового договора, либо привлечение его как лица, исполняющего государственные и общественные обязанности. Формулировка п. 2 ст. 170 ТК РФ и п. 9 ст. 47 ФЗ «Об образовании» допускают подобное толкование, если руководствоваться исключительно текстом обоих законов:

«Статья 170. Гарантии и компенсации работникам, привлекаемым к исполнению государственных или общественных обязанностей.
Работодатель обязан освобождать работника от работы с сохранением за ним места работы (должности) на время исполнения им государственных или общественных обязанностей в случаях, если в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами эти обязанности должны исполняться в рабочее время.

Государственный орган или общественное объединение, которые привлекли работника к исполнению государственных или общественных обязанностей, в случаях, предусмотренных частью первой настоящей статьи, выплачивают работнику за время исполнения этих обязанностей компенсацию в размере, определенном настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации либо решением соответствующего общественного объединения».

«Статья 47. Правовой статус педагогических работников. Права и свободы педагогических работников, гарантии их реализации.
9. Педагогическим работникам образовательных организаций, участвующим по решению уполномоченных органов исполнительной власти в проведении государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования в рабочее время и освобожденным от основной работы на период проведения указанной государственной итоговой аттестации, предоставляются гарантии и компенсации, установленные трудовым законодательством и иными актами, содержащими нормы трудового права. Педагогическим работникам, участвующим в проведении государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования, выплачивается компенсация за работу по подготовке и проведению указанной государственной итоговой аттестации. Размер и порядок выплаты такой компенсации устанавливаются субъектом Российской Федерации за счет бюджетных ассигнований бюджета субъекта Российской Федерации, выделяемых на проведение государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования».

Формулировки закона представляются довольно общими, и конкретный перечень государственных и общественных обязанностей Трудовым кодексом не предусмотрен, но в юридической доктрине к общеустановленным обязанностям обычно относят:
— осуществлении избирательного права;
— выполнении депутатских обязанностей;
— явке в рабочее время в качестве потерпевшего, свидетеля, их законного представителя, эксперта, специалиста, переводчика, понятого в органы дознания, к следователю, прокурору, в налоговый орган, к должностному лицу, в производстве которого находится дело об административном правонарушении, или в суд;
— участии в судебных заседаниях в качестве арбитражных и присяжных заседателей, общественных обвинителей и общественных защитников, представителей общественных организаций и коллективов работников;
— участии в работе комиссий по назначению пенсий при органах местного самоуправления и медико-социальных экспертных комиссий (МСЭК) в качестве выделенных профсоюзными организациями членов этих комиссий;
— явке в комиссию по назначению пенсий в качестве свидетеля для дачи показаний о трудовом стаже;
— участии членов добровольных пожарных дружин в ликвидации пожара или аварии;
— участии в работе Общественной палаты;
— участии в заседании парламентской комиссии с целью дачи объяснений по расследуемым ею фактам и обстоятельствам;
— выполнении других государственных или общественных обязанностей (в случаях, предусмотренных законодательством)* .

Вместе с тем, текст федерального законодательства не дает очевидного ответа на вопрос о том, является ли привлечение педагогического работника к подготовке и проведению ГИА дополнительной работой, которую нужно выполнять на добровольных условиях на основании срочного трудового договора, либо же государственной общественной обязанностью. Подзаконные акты и официальные документы органов исполнительной власти также оставляют этот вопрос в стороне. Так, в Письмо Рособрнадзора от 26.05.2016 N 02-226 «О выплате компенсации педагогическим работникам, участвующим в проведении государственной итоговой аттестации» говорится лишь о том, что работа на ГИА является дополнительной для педагога и должна оплачиваться отдельно, но не разъясняется порядок урегулирования данного вопроса.

Если мы обратимся к тексту законодательства субъектов РФ, то также не найдем однозначного ответа на данный вопрос. Часть субъектов предполагает привлечение к ГИА на основании трудового договора, а часть в качестве исполнения государственной обязанности.

Примером первого варианта является г. Москва. Так, в п. 5 Постановления Правительства Москвы от 4 мая 2011 г. №184-ПП говорится следующее:

«5. Департамент образования города Москвы ежегодно определяет организации, уполномоченные заключать договоры на выполнение работ (оказание услуг) с педагогическими работниками, участвующими в подготовке и проведении единого государственного экзамена, и производить выплаты таким педагогическим работникам на основании актов сдачи-приемки выполненных работ (оказанных услуг), содержащих сведения о фактически отработанном времени и об объеме трудозатрат».

Т.е. текст постановления прямо указывает нам на то, что привлечение педагога к подготовке и проведению ГИА должно производиться в рамках обычных трудовых отношений.

Однако, например, в Иркутской области мы видим иной пример. Приказ Министерства образования Иркутской области от 28 июня 2018 г. N 66-мпр. Об утверждении порядка выплаты педагогическим работникам, участвующим в проведении единого государственного экзамена, компенсации за работу по подготовке и проведению ГИА в Иркутской области устанавливает:

«10. Руководитель образовательной организации на основании списка работников пункта проведения экзамена и общественных наблюдателей, направленного в порядке, указанном в пункте 9 настоящего Порядка, издает приказ о привлечении педагогических работников для исполнения государственных обязанностей и освобождении их от основной работы».

Стоит заметить, что в отличие от положений, предполагающих привлечение работников к проведению ГИА через заключение дополнительных трудовых соглашений, пример Иркутского положения, который указывает на проведение ГИА как государственную обязанностью, является единственным в своем роде. Однако, даже если Положение об оплате труда в регионе не содержит прямого указания на возможность принудительного привлечения педагога к подготовке и проведению ГИА, такая обязанность может иметь место с точки зрения правоохранительных и надзорных органов. Профсоюз «Учитель» в течение зимы-весны 2019 г. направил ряд запросов в прокуратуры субъектов с требованием привести региональные положения в соответствие с требованиями федерального законодательства.В ответ из некоторых прокуратур субъектов пришли ответы следующего содержания.

Ответ Прокуратуры Республики Карелия Луховицкому В.В. N 22-202-2019 от 05.04.2019:

«Правоотношения, возникающие при привлечении органами государственной власти педагогических работников к проведению государственной итоговой аттестации, не являются трудовыми, поскольку вытекают из публично-правовых отношений, связанным с исполнением педагогическими работниками государственных обязанностей по участию в государственной итоговой аттестации».

Ответ Прокуратуры Республики Калмыкия Луховицкому В.В. N 22-102-2019 от 22.04.2019

«… административный характер отношений, складывающихся между Министерством образования и науки республики и членами предметных и конфликтных комиссий, являющихся должностными лицами, и освобожденными от основной работы лишь на время проведения государственной итоговой аттестации, исключает возможность заключения между ними на период исполнения своих должностных обязанностей гражданско-правовых договоров на выполнение работ по подготовке и проведению единого государственного экзамена.
<…>
Согласно статьям 165 и 170 Трудового кодекса Российской Федерации при исполнении работником государственных или общественных обязанностей работодатель освобождает работника от основной работы на период исполнения государственных или общественных обязанностей с сохранением за ним места работы (должности), а органы и организации, в интересах которых работник исполняет государственные или общественные обязанности (присяжные заседатели, доноры, члены избирательных комиссий и другие), производят работнику выплаты (компенсации) в порядке и на условиях, которые предусмотрены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
<…>
Таким образом, из системного анализа вышеназванных правовых норм следует, что компенсационные выплаты за исполнение государственных обязанностей не являются заработной платой, а по своей правовой природе являются материальной компенсацией, в связи с чем вопрос сохранения заработной платы не может быть урегулирован нормами Положения».

Ответ Прокуратуры Белгородской области Луховицкому В.В. N 7-350-2018/541 от 16.04.2019

«Статьей 170 Трудового кодекса РФ, ч. 9 ст. 47 Федерального закона от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» предусмотрено, что работодатель должен освобождать работника от работы с сохранением за ним места работы (должности) на время исполнения им государственных обязанностей. Вместе с тем действующим законодательством возможность сохранения работодателем заработной платы в указанный период не определена.

В целях сохранения заработной платы педагогическим работникам, принимающим участие в подготовке и проведении ГИА, применяется механизм переноса рабочего времени, затрачиваемого на исполнение государственных обязанностей, на иные периоды, с получением в полном объеме заработной платы и соответствующей компенсации».

Как видно, законодательство в данной области неопределенно как на федеральном, так и на региональном уровнях. Если же говорить об интересах работников, то выбор в данном случае не представляет сложности. Проведем сравнительный анализ двух ситуаций.
Начнем анализ двух ситуаций с важных, но не первостепенных отличий. Они связаны с оплатой труда. При заключении трудового договора, работник сразу знает уровень своей заработной платы. Если же он исполняет государственные или общественные обязанностей, то уровень компенсации может оставаться ему неизвестен до самого момента выплаты суммы денежных средств. При заключении трудового договора также понятны сроки выплаты заработной платы, которые должны строго соответствовать требованиям Трудового Кодекса РФ. Когда мы говорим про государственные или общественные обязанности, сроки выплаты компенсаций остаются неопределенными, могут растягиваться на очень длительный период. Законодательство в случае привлечения работника к проведению ГИА также не предполагает обязательного сохранения средней заработной платы на основном месте работы, в отличие от периодов исполнения многих других общественных обязанностей. Из-за этого часто возникает ситуация, когда компенсация педагогу за подготовку и проведение ГИА ниже, чем он мог бы получить по основному месту работы. В то же самое время условия труда на ГИА гораздо хуже, чем во время обычной педагогической деятельности, а ответственность работников гораздо выше. Стоит вспомнить хотя бы п. 4 ст. 19.30 КоАП РФ:

«4. Умышленное искажение результатов государственной итоговой аттестации и предусмотренных законодательством об образовании олимпиад школьников, а равно нарушение установленного законодательством об образовании порядка проведения государственной итоговой аттестации —
влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от трех тысяч до пяти тысяч рублей; на должностных лиц — от двадцати тысяч до сорока тысяч рублей; на юридических лиц — от пятидесяти тысяч до двухсот тысяч рублей».

Заключение дополнительных трудовых договоров позволило бы разумному педагогу защитить себя в такой ситуации, т.к. он бы просто не стал бы соглашаться на такую работу при слишком низкой оплате труда.

Главным же отличием привлечения педагога к исполнению государственной обязанности от обычных трудовых отношений является добровольность. Никто не может принудить работника заключить дополнительное трудовое соглашение без его прямого и явно выраженного согласия. В свою очередь, привлечение к исполнению государственных или общественных обязанностей происходит без воли работника, в принудительном порядке.

Принудительный порядок привлечения к исполнению государственных или общественных обязанностей сразу заставляет вспомнить о запрете принудительного труда, который установлен Трудовых Кодексом РФ в ст. 4: «Принудительный труд запрещен. Принудительный труд — выполнение работы под угрозой применения какого-либо наказания (насильственного воздействия)».

В законодательстве имеется ряд исключений из этого общего запрета. В той же статье 4 ТК РФ говорится о том, что к принудительному труду не следует относить:

«работу, выполнение которой обусловлено законодательством о воинской обязанности и военной службе или заменяющей ее альтернативной гражданской службе;
работу, выполнение которой обусловлено введением чрезвычайного или военного положения в порядке, установленном федеральными конституционными законами;
работу, выполняемую в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случае бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, эпидемии или эпизоотии) и в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части;
работу, выполняемую вследствие вступившего в законную силу приговора суда под надзором государственных органов, ответственных за соблюдение законодательства при исполнении судебных приговоров».

Если мы обратимся к нормам международного трудового права, то также сможем найти исключения, которые позволяют государству предусматривать определенный набор государственных или общественных обязанностей.

Так, ст. 2 Конвенции МОТ №29:

«1. В смысле настоящей Конвенции термин «принудительный или обязательный труд» означает всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания и для которой это лицо не предложило добровольно своих услуг.
2. Однако термин «принудительный или обязательный труд» в смысле настоящей Конвенции не включает в себя:
a) всякую работу или службу, требуемую в силу законов об обязательной военной службе и применяемую для работ чисто военного характера;
b) всякую работу или службу, являющуюся частью обычных гражданских обязанностей граждан полностью самоуправляющейся страны;
c) всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица вследствие приговора, вынесенного решением судебного органа, при условии, что эта работа или служба будет производиться под надзором и контролем государственных властей, и что указанное лицо не будет уступлено или передано в распоряжение частных лиц, компаний или обществ;
d) всякую работу или службу, требуемую в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случаях войны или бедствия или угрозы бедствия, как-то: пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии, нашествия вредных животных, насекомых или паразитов растений и вообще обстоятельства, ставящие под угрозу или могущие поставить под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего или части населения;
e) мелкие работы общинного характера, то есть работы, выполняемые для прямой пользы коллектива членами данного коллектива, и которые поэтому могут считаться обычными гражданскими обязанностями членов коллектива при условии, что само население или его непосредственные представители имеют право высказать свое мнение относительно целесообразности этих работ».

Под случай пп. «е» п. 2 ГИА явно не подходит, так как предполагает мероприятие общегосударственного масштаба. К тому же коллектив и община совершенно точно не выражали своего добровольного согласия на привлечение к такому труду представителей педагогической профессии.

Гораздо сложнее регулирование пп. «b» п. 2. Что включается в обыкновенные гражданские обязанности, ни в одном из указанных международно-правовых документов не разъясняется. Не изучена эта категория и в отечественной юридической литературе. Практика МОТ по данному вопросу в основном касается обязанностей по прохождению военной службы. Однако, из кейсов, рассматривавшихся комитетом экспертов по Мьянме и Эритрее, в которых затрагивалось содержание ст. 2 (2) (b) можно сделать однозначный вывод о том, что такие обязанности должны затрагивать все гражданское население, а не только одну профессиональную категорию работников.**

В то же время определенные выводы о ее содержании можно сделать исходя из практики Европейского суда по правам человека, который неоднократно обращался к соответствующим положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Так, например, в Постановлении ЕСПЧ по делу «Зарб Адами (Zarb Adami) против Мальты» Европейский суд констатировал, что принудительное выполнение функций присяжного заседателя, как это имеет место на Мальте, является одной из «обычных гражданских обязанностей», предусмотренных пп. «d» п. 3 ст. 4 Конвенции. В деле «Карлхайнц Шмидт против Германии (Karlheinz Schmidt v. Germany)» Европейский суд исходил из того, что обязательная служба в пожарной бригаде, существующая в Баден-Вюртемберге, может квалифицироваться как служба, являющаяся частью гражданских обязанностей, согласно пп. «d» п. 3 ст. 4 Конвенции. Сбор, который уплачивается вместо прохождения данной службы, представляет собой компенсационную выплату. Он тесно связан с обязанностью осуществлять службу в пожарной бригаде, поэтому уплата сбора подпадает под действие пп. «d» п. 3 ст. 4 Конвенции (п. 23).***

Таким образом, в практике ЕСПЧ также очевиден вывод о том, что привлечение к обычным гражданским обязанностям должно касаться всех работников, а не какой-то одной профессиональной категории. Это делает невозможным признание привлечения педагогических работников к подготовке и проведению ГИА соответствующим данным исключениям в международном трудовом праве. Необходимым следствием подобной практики будет являться упоминание подобной практики Российской Федерации в отчете по имплементации и исполнению международных трудовых стандартов о запрете принудительного труда со стороны профсоюзных организаций в этом году, что повлечет за собой определенные меры воздействия со стороны организации.

Решение указанных сложностей возможно, на наш взгляд, через изменение положений законодательства, касающихся участия педагогических работников в государственной итоговой аттестации. Уже сейчас в Государственную Думу РФ депутатом О.В. Шеиным внесен законопроект № 581650-7 «О внесении изменений в статью 47 Федерального закона «Об образовании в РФ». Данным законопроектом предлагает изложить п. 9 ст. 47 в следующем виде:

«9. Педагогическим работникам образовательных организаций, заключившим срочный трудовой договор с органом государственной власти субъекта Российской Федерации, осуществляющим управление в области образования, участвующим по решению уполномоченных органов исполнительной власти в проведении государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования в рабочее время и освобожденным от основной работы на период проведения указанной государственной итоговой аттестации, предоставляются гарантии, установленные трудовым законодательством и иными актами, содержащими нормы трудового права вне зависимости от конкретной выполняемой ими трудовой функции при проведении государственной итоговой аттестации. Педагогическим работникам, участвующим в проведении государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования, выплачивается заработная плата за работу по подготовке и проведению указанной государственной итоговой аттестации в размере не менее двойной стоимости часа работы педагогического работника по основной работе за каждый час работы на государственной итоговой аттестации. Конкретный размер и порядок выплаты такой заработной платы устанавливаются субъектом Российской Федерации за счет бюджетных ассигнований бюджета субъекта Российской Федерации, выделяемых на проведение государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего и среднего общего образования».

В пояснительной записке к законопроекту разъясняется смысл предлагаемых изменений:

«1. Дополнить формулировку «участвующих по решению органов исполнительной власти Российской Федерации» фразой «заключают срочный трудовой договор с органом государственной власти». Данное изменение позволит избежать нарушения трудового законодательства, связанного с принудительным привлечением педагогов к данному виду работ. Такие обязанности как «проведение ГИА/ЕГЭ/ОГЭ/ГВЭ» в настоящий момент не предусмотрены ни Единым квалификационным справочником должностей руководителей, специалистов и служащих в разделе «Квалификационные характеристики должностей работников образования» для должностей учитель или воспитатель, ни профессиональным стандартом «Педагог», который был утвержден Приказом Министерства труда и социального развития РФ от 18 октября 2013 г. №544н. Поэтому такая обязанности не может присутствовать в должностных инструкциях и трудовых договорах. Таким образом, данная деятельность является для педагогических работников дополнительной, а потому должна регулироваться на основе срочного трудового договора, который максимальным образом будет гарантировать и защищать интересы работников.

2. Заменить слово «компенсация» на слово «заработная плата». Данные изменения позволят избежать двусмысленных толкований слова «компенсация», а также привести формулировку закона в соответствие с положениями Трудового кодекса РФ, который предполагает выплату заработной платы за работу по любым видам трудовых договоров. Учитывая, что правоотношения педагогического работника и органа государственной власти субъекта будут регулироваться именно срочным трудовым договором, нет никаких оснований менять сложившуюся в трудовом праве терминологию.

3. Указать, что срочный трудовой договор должен заключаться с «органом государственной власти». В настоящий момент широко распространена практика того, что дополнительные соглашения, если и заключаются, то с самим образовательным учреждением. При этом никаких дополнительных субсидий на оплату работникам их труда власти субъектов РФ не предоставляют, что приводит к тому, что образовательная организация вынуждена сокращать объем основных заработных плат всех сотрудников для изыскания финансовых средств. Чаще всего соглашения вообще не заключаются, и оплата труда педагогических работников происходит за счет стимулирующих средств образовательного учреждения. Такая практика противоречит требованиям федерального законодательства, в частности п. 9 ст. 47 Федерального закона «Об образовании», который устанавливает, что компенсации выплачиваются субъектам РФ за счет бюджетных ассигнований бюджета субъекта РФ, выделяемых на проведение экзамена. Данная норма пресечет все двойственные толкования положений статьи и послужит защите прав и интересов педагогических коллективов школ, фонд оплаты труда которых перестанет сокращаться из-за необходимости оплатить труд работников, участвующих в проведении ГИА. Также это послужит важным антикоррупционным средством в борьбе с незаконной тратой средств государственного бюджета.

4. Указать, что срочные трудовые договоры заключаются со всеми педагогическими работниками, участвующими в проведении ГИА, вне зависимости от конкретно исполняемой ими функции. В настоящий момент анализ законодательства субъектов РФ показывает, что в большинстве их них положения о компенсациях за работу на ЕГЭ включают ограниченный перечень лиц, которые вправе рассчитывать на компенсацию, забывая многочисленные категории работников, составляющих основу образовательного процесса при сдаче ГИА. Чаще всего страдают такие категории работников как «организаторы в аудитории», «организаторы вне аудитории», «технические специалисты». Предлагаемое уточнение позволит всем категориям педагогических работников, участвующих в проведении ГИА, получить справедливое вознаграждение за свой труд.

5. Указать, что размер заработной платы не может быть менее двойной стоимости часа работы педагогического работника по основной работе за каждый час работы на государственной итоговой аттестации. При этом конкретный размер заработной платы будет устанавливаться субъектом Российской Федерации. Работа, связанная с подготовкой и проведением государственной итоговой аттестации, предполагает повышенную ответственность педагогического работника, связанную с важностью и определяющим значением данного мероприятия в жизни учащихся и образовательных организаций в целом. Также следует отметить, что условия труда педагогических работников при проведении государственной итоговой аттестации значительно отличаются от нормальных: обыск на входе, запрет на пронос вещей, воды, лекарств, необходимость постоянного наблюдения в течение 3-4 часов за школьниками без отдыха и перерывов, запрет на мобильную связь и т.д. Другой причиной повышенной по сравнению с обычной заработной платой почасовой ставки являются особенности труда педагогических работников по основному месту работу в каникулярный период. Так, труд педагогических работников в каникулярное время не связан с необходимостью присутствия в образовательной организации в определенные часы, а прежде всего требует выполнения ряда функций, связанных с составлением годовой бумажной отчетности. ГИА проводится большей частью именно в каникулярный период времени и отнимает время работника, необходимое ему для выполнения своих обязанностей по основной работе».

В середине июня по данному законопроекту будет получено заключение Правительства Российской Федерации и, вероятно, при положительном отзыве он будет принят еще до ухода парламентариев на каникулы.

Из представленного ранее очевидно, что действующее на настоящий момент регулирование порядка привлечения педагогов к проведению ГИА недостаточно и размыто. Подобные пробелы в законодательстве склонны использовать органы власти субъектов в целях злоупотребления и принудительного привлечения педагогов для участия в ГИА. Тем самым ставится под угрозу соблюдение Российской Федерацией положений международного трудового права, запрещающих принудительный труд. Однако, надежда на то, что произойдет изменение правового регулирования данной сферы и уточнение формулировок, остается в случае принятия предполагаемого законопроекта.

Варламов Юрий Евгеньевич, юрист АНО «Центр социально-трудовых прав», магистр права (НИУ ВШЭ), правовой инспектор труда Конфедерации Труда России, Межрегионального профсоюза работников образования «Учитель».

* Петров А.Я. Гарантии и компенсации работникам при исполнении ими государственных или общественных обязанностей / Адвокат. 2015. № 2; Алексеева Г.И. Гарантии и компенсации работникам при исполнении ими государственных или общественных обязанностей / бухгалтерский учет в бюджетных и некоммерческих организациях. 2017. №№ 4, 5.

** https://www.ilo.org/dyn/normlex/en/f?p=NORMLEXPUB:13101:0::NO::P13101_COMMENT_ID:2337201

*** Куницына О. Допустимые случаи принуждения к труду в международно-правовых актах о правах человека / Кадровик. Трудовое право для кадровика. 2011. № 6.

Материал подготовлен в рамках проекта «Трудовые права для всех»: информирование и юридическая поддержка для работников, экспертиза для защиты трудовых прав». Проект реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.