В провинции моей они огня искали егэ

Борис Рыжий — В кварталах дальних и печальных — читать книгу онлайн бесплатно, автор Борис Рыжий

       Сосисочное урочище очень старалось продемонстрировать нам всем свой гадкий характер, но, увы, на нас оного характера уже не хватало. Все до единого солдаты Ельного признавали, что обитающие здесь зверушки были во многом уникальными созданиями — они не встречались ни в землях Империи Веков, ни в диких землях, а только лишь на территории Сосиски и еще нескольких похожих на нее горных долин. Зверье это имело вполне пристойный уровень и чудовищную живучесть и выживаемость, из-за которых здесь почти никто не селился. Разумных зверушек почти не было, но все же средний обитатель урочища Вздрыжневского превосходил интеллектом и смекалкой обычных зверей.
       В результате такой игры эволюции, вести нормальную жизнь здесь было проблематично. Империя давно бы колонизировала это место, если бы оно только было действительно нужным именно для проживания. Но имперские бонзы заинтересовались исключительно оставленной нами в покое жилой, для которой чем меньше людей, тем лучше. Простые пейзане, пусть и очень-очень, для пейзан, прокачанные, устроить местной фауне молчанье ягнят были не в силах даже в своих мечтах. Вернее, они-то могли попытаться, но результат им не понравился бы, ведь потери были бы как от полноценной партизанской войны. Одни только стаи белых волков могли действовать не хуже отряда матерых рейдеров, вплоть до организованных засад на небольшие караваны. А были тут тварюшки и пострашнее.
       Опять же, простой жизни они мешали редко, так как оставались, в большинстве своем, не монстрами, чудищами и тварями, а простыми зверями, пусть и сильными. Такие существа не испытывают навязчивого желания резать и рвать наделенных душой разумных, а потому просто не суются на занятую людьми территорию без серьезной причины, вроде голода или какого-то природного катаклизма. Но вот тех, кто заходит на их территорию, они жрали даже с большим энтузиазмом, чем обычные монстры — звери вообще характерны крайне агрессивной территориальностью, даже если они по природе не хищники.
       Плохой новостью для них оказалось то, что моей команде было наплевать на их территориальность, а Ыгра вообще плевала в троекратном размере, искренне радуясь возможности отожраться впрок свежим мясом. На территории стойбища мы ей разгуляться не давали, опасаясь, что она выбьет вообще всю живность. Нет, огру не морили голодом, просто таскали за собой на охоту подальше от лагеря. Сама тугодумка вполне понимала такую позицию, даже без учета повышенного интеллекта, ведь взрослые болотные огры тоже не охотились рядом со стойбищем, оставляя самую доступную добычу самым мелким. А для Ыгры гоблины и орки именно детишками и казались — такие же зеленые, но глупые (да-да, она реально считала их глупыми) и совсем немощные. На ее развлечения с этой братией (вернее, сестринством) сие мнение не распространялось.
       Как бы то ни было, но сквозь урочище мы прошли, не задержавшись и без приключений, если не считать за приключение порванные штаны Тарии, которые были ее любимой одеждой. Какие вообще шансы у танцовщицы с ее рангом и характеристиками поскользнуться и распороть ткань об острый сучок? А ведь я предлагал ей укрепить одежду эссенциализмом! И даже укрепил большую часть, но свои любимые шмотки она то ли не захотела мне отдать, то ли просто забыла о предложении. Зато я услышал аж три с половиной новых мата, причем даже Ганс уважительно кивнул.

       Ущелье, за которым начиналась Империя, было перекрыто еще одним форпостом, но уже покрупнее Ельного и не настолько заброшенным. Гарнизон здесь был даже где-то слабее, а уж мощь защитных чар уступала Ельному действительно ощутимо. Нельзя назвать эти чары жалкими или хреновыми, но они были слабее. Более грубые, больше прорех в сигнальных сетях и прочие мелочи, вместе собирающиеся в большую разницу.
       Ясновидение ответило мне серией образов, разобрав которую я смог сделать вывод о том, что там, где Ельный был именно полноценной заставой, предназначенной для боя и сдерживания, то форт Кедровый был скорее тренировочным лагерем для нового поколения рекрутов. Здесь не планировали сражаться с серьезными врагами. Наоборот, готовили вчерашних черноногих к тому, чтобы сражаться за Империю в будущем. Потому и расположили этот форт в такой глуши, почти впритык к диким землям (частью которых в учетных книгах Империи Веков считалось и урочище) — чтобы некуда было дезертировать. Впереди — малонаселенные земли, где никто не будет рад дезертирам, а позади только урочище, куда бежать и вовсе глупо. Элитные или даже просто нормальные части располагались в других местах, куда более престижных, но тут готовили не элиту и даже не середнячков, а самое натуральное мясо. Не обязательно то, что будет умирать в первых рядах — имперцы не дураки и не станут кормить солдат вероятного противника халявным опытом. Но кто-то должен занимать низовые должности в страже глухих городков, исполнять роль стройбата и чернорабочих и прочей чушью заниматься.
       Можно было бы считать эти действия напрасной тратой людского ресурса, ведь пара сотен тяжелых латников, не говоря уж о кавалеристах, легко опрокинет и троекратно большее число подобных «рубак», даже не получив серьезных потерь. Такая уж механика уровней, что толпа мяса очень редко может победить куда меньшую, но высокоуровневую толпу элиты. Я бы реально так считал, если бы не знал о том, что в армиях остальных стран картина почти такая же: ядро из ветеранов, элиты и гвардии и целая толпа низкоуровневых рекрутов.
       Где-то это даже выгодно, ведь если кто-то из «мяса» выживет, то сможет перейти в разряды все тех же ветеранов или хотя бы просто в стандартные части. Впервые за все время пребывания на Алурее я настолько полно осознал причину жгучей ненависти Ганса к своим бывшим командирам и офицерам. Как и причину, по которой он с такой радостью переквалифицировался в охранника археологических экспедиций, что было работой даже более опасной, чем служба в армии Меларета.
       Тем же археологам, вернее, командиру их банды авантюристов, его люди были действительно нужны. Нужны прокачанными, относительно боеспособными и не стремящимися убежать из его отряда подальше, а потому и отношение было совсем другим, более человечным. А если тебя не считают сиволапым быдлом, то пару лишних стычек можно и потерпеть, благо егерям в прямом бою делать нечего.
       Встряхиваю головой, отгоняя лишние видения и, самым краем сознания, улавливаю еще парочку забавных фактов. Оказывается, в Империи все пограничные форты называют именами деревьев, а внутренние, находящиеся в пределах границ государства, именами зверей. Есть еще магические башни, отходящие под юрисдикцию магической Академии (надо бы этот шаблон стандартного фентези тоже проглядеть третьим глазом), именуемые всевозможными цветками и крепости да дворцы самой влиятельной военной аристократии, напрямую Императору не подчиняющейся, но удостоенной занесения в регистры и проходящие под наименованием всевозможных птиц.
       Если кто-то ждал каких-то проблем с тем, чтобы пробраться мимо этого позорища, то я вынужден вас разочаровать. Даже Лосий, как единственный из нас не имеющий профильных бонусов на скрытность, мог хоть протанцевать гопаком мимо этой пародии на дозорных. Серьезно говорю! Они куда сильнее следили за тем, чтобы никто лишний не покинул стены, а не за тем, чтобы ничто не проникло из урочища. Да и всю живность поблизости выбили еще многие годы тому назад.
       Спустя еще пару недель, за которые мы вновь вспомнили обо всех «прелестях» походной жизни, от которой изрядно отвыкли в весьма комфортном для нашего пребывания стойбище, мною было принято героическое решение выходить к людям. Компания мы приметная, но не настолько, чтобы сразу стать причиной сплетен и слухов.
       Надеюсь.

       Ыгра прокачала свои навыки маскировки до такого уровня, что я вполне всерьез считал возможным протащить ее в город. В смысле не просто протащить, но и позволить ей относительно свободно скрываться в «каменных джунглях», не попадаясь на глаза горожанам. Вспоминая ее габариты, мысль кажется абсурдной, но Ыгра у меня всегда вызывала это чувство, подобно танку, незаметно подкрадывающемуся из-за угла посреди голой степи. Мороз ей не мешает, — выносливость у нее по-прежнему выше таковой у всех нас, — а темно-зеленый цвет ее кожи, при упомянутых навыках, не слишком выделялся на фоне заснеженного леса. Даже будь она розовой в золотую крапинку — слишком уж у нее прокачаны соответствующие параметры.
       Рисковать не стали во многом из-за того, что Ыгре не хотелось в город, — не нравился запах, шум и то, что источники шума нельзя было есть или хотя бы свернуть им шею, — потому она привычно осталась за стенами, сокращать популяцию разбойников, монстров и прочей шушеры. Хотя, признаю, на территории Империи Веков, из вышеперечисленного были только три шайки замеченных нами разбойников, а вот монстров повыбили знатно.
       Работников ножа и топора мы не тронули. Не из-за того, что не желали марать руки кровью невинных душегубов, а чтобы не оставлять следы своего движения к центру Империи. Гансу пришлось клятвенно пообещать наведаться к ним через Грезы и устроить очередной «Кошмар на улице Вязов». Не приманить бы только еще одного любителя устраивать такие приколы, а то он только-только потерял мой след.
       Перед тем, как мы полезли в город, пришлось немного поработать через небольшое зеркальце, напрягая ясновидение. Я очень-очень не желал войти в эти стены, а только потом узнать, что там свили себе гнездо какие-то очередные культисты или сам Ктулху во всем непроснувшемся великолепии. В общем, не хотел второго Края.
       К моему удивлению, я таки нашел злой и мрачный культ, уже не первый десяток лет существующий в этом месте. Вернее не культ, а пятерку кровопийц (маленькое семейное гнездышко) при двух десятках повязанных кровью и Кровью рабов-наемников-слуг. Вникнув поглубже в эту тему, с удивлением узнал, что об этих ребятах здесь вполне знали все заинтересованные стороны, да и среди простого люда бродили слухи. И всех все устраивало — кровососы не буйствовали, пили кровь своих слуг, а если убивали, то не часто и всяких гастролеров, буйных и прочую братию.
       Более того, они еще и часть криминала держали под своим крылышком. И нет, если вы думаете о гильдии убийц (вполне себе имеющей представительство в городе) или о торговцах живым товаром (иногда заезжающими на огонек), то вы глубоко ошибаетесь. Кровососы торговали антиквариатом, ювелиркой и контрабандными амулетами среднего и даже высокого класса, жестко и жестоко вырезая всякого, кто пытался рыпнуться на их рыночную территорию.
       Признаюсь, смотря на следы и следствия деятельности этих чудовищ, я реально предположил, что кто-то из них тот самый «типа темный» попаданец, убивающий «типа только плохих» и вообще весь из себя благородный и не понятый байронический персонаж. Ну, просто до неприличия похожей была ситуация! Всматривался в зеркало до боли в висках, но нет, самые обычные кровожадные чудовища, ничего людского в себе либо не имеющие, либо давно уже потерявшие. Просто очень прагматичные и самодисциплинированные чудовища, понимающие, что начни они идти на поводу у инстинктов, то быстро придется оставить довольно тихую и комфортную жизнь и либо оказаться с голой жопой на морозе, либо получить визит дружбы от каких-то жрецов или паладинов.
       Опасные и хитрые сволочи, но, чисто со стороны закона и морали, они совершали намного меньше мерзостей, чем стопроцентные люди из местных теневых гильдий более широкого профиля. Это не комплимент кровожадным уродам, а пинок в сторону того, во что готовы превратить себя простые люди. И ведь им даже планарные силы на голову не давят, только деньги и жажда урвать себе очередной кусок пирога, не дав урвать его конкурентам.
       Резюмируя вышесказанное, могу сказать следующее: Аренам — это типичная провинциальная клоака со своими страстями и опасностями, но, тем не менее, вполне подходящая для того, чтобы легализироваться. Влияние криминала в этом городе было куда заметнее, чем в Остмарке или Крае, но для крепко слаженной и не выглядящей простой добычей группы наемников (за которых мы себя выдаем), здесь все дороги открыты.
       Мои уставшие и жутко жаждущие отогреться в теплой ванной, а не возле костра, соратники, успевшие три тысячи раз взвыть от снега и временами пробегающих метелей, выслушали мой доклад молча и почти без эмоций. Даже скажи я, что там, за стенами, не пять не самых сильных кровопийц да толпа бандитов, а целое Гнездовище во главе с Кровавым Лордом, их бы это не остановило.
       Одна только Тария выглядела так, словно за бадью горячей воды и мягкую кроватку может сразить самого графа Дракулу ударом каблука в глаз, несмотря на разницу в уровнях и теоретическое бессмертие последнего. Наверное, моя идея с началом путешествия во время зимы была не настолько обалденной, как мне казалось изначально. В свое оправдание скажу, что останься мы в стойбище, то просто потеряли бы время — нормальный кач уже не шел, а зимняя погода даже сбор ингредиентов для алхимических изысканий затрудняла.
       Теперь бы доказать это все Тарии.

       — Стоять, мать вашу перемать! — Голос старого сержанта имперской стражи, что сегодня имел несчастье командовать дежурными на воротах, был весьма удивленным и чуток напуганным. — Кто такие будете? А ну голос дайте, а то стреляю!
       Угроза была отнюдь не пустая, ведь мужик уже успел сдернуть с плеча легкий и компактный, но зело убойный арбалет. Еще трое из десяти стражников навели в наши смутно различимые из-за снегопада фигуры машинки покрупнее. А у дяденьки это явно не казенное имущество, а купленное за личные средства… или, скорее, подарок. Реакция тоже объяснима — люди в такую погоду предпочитают не ходить, а всякие твари, могущие в такой пурге людьми показаться, иногда выбредали к стенам славного Аренама.
       — Спокойно, служба. — Устало и задолбанно отвечает Ганс, как главный специалист по переговорам с подобными солдафонами. — Не кипишуй, а лучше скажи, куда пятерым бравым нам можно примостить кости? Малость мы поплутали в этой бл*довой вьюге.
       — Я-то не кипишую, а вот ты мне лучше скажи, где это бравые вы бродили, чтобы сюда прип*здовать? — Стражник доброты в голос не прибавил, но явно успокоился, да и палец со спускового механизма убрал, не став, однако, опускать оружие. — Чет я не помню, чтобы по зиме добрые люди в ворота стучали. Не тать ли часом?
       Тут вмешиваюсь уже я, сумев ясновидением уловить идеальный сценарий для того, чтобы ответить на возможные вопросы. И даже никакого воздействия грезой не понадобится, хватит обычных, но только вовремя сказанных слов. Ну, слова я говорить тоже умею, правда, после них, обычно, меня стараются убить особо мучительным образом, но это просто совпадение.
       — Тати на этих дорогах часто встречаются, стражник. — Перекрикивать завывания ветра довольно тяжело, но я справляюсь, заодно осторожно, чтобы не спровоцировать никого, выходя вперед и приспуская повязанный на лицо шарф, закрывающий попаданческую морду от ветра и снега. — В какой-то деревеньке, днях в шести отсюда, бывает, продадут потравленные припасы, а ночью путников уже догнали деревенские. У нас зелья есть, которые от яда, но вот лошадок потеряли. Не сильно они при такой погоде и помогали. Дальше только пешочком, прямо к вам в гости.
       Мои слова не просто так сказаны, а еще и легли на уже имеющуюся информацию и подозрения в голове самого стражника, дополняя его мысли именно теми деталями, что он сам готов был увидеть. Тоже своеобразное воздействие на мозги, но без всякой внешней энергии, только на голой дипломатии. Тем более что шайка, действующая ровно таким же методом, существует на самом деле, и начни их искать, то найдут.
       — Это Серомежье, чтоль? — Совсем успокоившись, опустив арбалет и даже шагнув поближе ко мне, чтобы рассмотреть мое лицо. — А я же, сука, знал, что они там на дороге промышляют! Значит, сейчас пройдем в нашу башенку, и ты мне все-все о них расскажешь. Можешь за своих ребят не страдать, обогреем и не обидим, но ты мне должен все под бумагу рассказать.
       Видимо, меня приняли за капитана этого маленького отряда, раз я вышел вперед и лицо открыл. Да и личные счеты у мужика к той деревеньке имеются немалые… наверное. Иначе я его энтузиазм объяснить не могу, только потерей кого-то пусть и не близкого, но хорошего знакомого точно. Или дальнего родича, возможно.
       — Нечего уже о той шайке рассказывать. — Отвечаю спокойно, даже не сдвигаясь с места. — Уровни у нас не ниже двадцатого, а там простое мужичье с дрекольем. Только и дело, что яд у них хороший был, чуйкой не определялся почти. Алхимичка их, зуб даю, после совершенных злодеяний так совестью мучилась, что неудачно споткнулась и на нож свой упала, если о ней спрашивать будешь.
       — Только алхимичка? — Удивленно приподнятая бровь мне в ответ. — И никто другой?
       В то, что получившие яд за свои же деньги авантюристы, — а кем мы еще можем быть, — отомстят за подставу, он не то что не сомневался, а считал такой итог закономерным. Но вот в то, что месть будет такой адресной и малокровной, верил не очень. Компания из пяти голов с уровнем в двадцать плюс могла бы, в лоб атакуя, небольшую деревеньку под ноль вырезать. А большую просто вырезать, ибо часть все равно разбежится при виде расправы.
       — Еще старосты в таких деревнях имеют тенденцию головой об угол стола падать… раз шесть подряд. — Понимающе улыбаюсь в ответ на оскал стражника. — А остальные мужики как-то сразу и полегли. Авантюристы тоже люди и после яда да после боя, не в лучшей форме оказываются. Ограничились тем, чем ограничились. Впрочем, за те дни, что мы по снегам и льдам без лошадей перли, в людях может проснуться желание вернуться обратно да подпалить тот гадюшник с четырех концов. Остановило только то, придется сначала назад идти, а потом обратно вперед топать.
       Все, он мне верит. Теперь мы прочно вошли в его картину мира в качестве сильных ребят, с которыми лучше не наглеть со мздой, но которые еще не настолько сильны, чтобы безнаказанно наглеть с ним самим. Правда, теперь мне придется устроить в упомянутой деревеньке ровно то же, что я озвучил сейчас. В конце концов, я не сказал ни единого слова лжи — деревня есть, в ней, бывает, травят путников, да и тати, бывает, умирают от приступов совести. Противоядия у нас тоже есть, да и лошадей, — твари, мрази, ненавижу, — мы потеряли, пусть в других обстоятельствах.
       — Ясно, авантюрист. — Куда более уважительно кивнул дядька, давая сигнал опустить оружие. — Ты из вольных, аль из наших, гильдейских? И еще, не прими за угрозу, но чего это ты с мужиками своими в такое неудачное время по миру бродите?
       — Не, я не из имперской гильдии, хоть и планирую получить жетон для всей группы. — Спокойно и расслабленно отвечаю, как отвечал бы человек, без ума жаждущий отогреть свои кости, и даже не сильно притворяясь. — А тайны особой нет. Один аристократ из ваших своим сыновьям решил организовать набор уровней поближе к Северным Хребтам. Не в самом неизведанном, но достаточно близко к предгорьям, чтобы требовалась охрана. Личная дружина для таких дел мало подходит, вот и нанимают авантюристов, особенно таких, кто в горах работать привык. Проводники, загонщики и, временами, учителя.
       Опять же, ни капли лжи, просто не про нас рассказываю. А так все верно, и аристократ такой, несомненно, есть и авантюристов он нанимает и сыновей качает на зверье. Северные Хребты, или, иначе говоря, Седые Горы это местный участок неизведанных территорий. К диким землям в этой части Империи выход только через Сосиску, ибо те самые горы и мешают. В тех горах, правда, тоже много всякого водится, да и руины интересные встречаются. Радует местных только то, что если оттуда что-то и спускается, то дальше предгорий не уходит и быстро назад возвращается.
       — Ладно, мужик. — Принимает решение стражник. — Я — Томм, десятник стражи славного города Аренама. Рад приветствовать тебя и твоих парней в этих стенах. Могу сразу посоветовать остановиться в Железном Кухле, у старого Болли, он берет недорого и кормит вкусно. Если кутить пожелаешь, то есть Золотой Поднос, но там могут заартачиться охранники, они не всех пропускают.
       — Приятно познакомиться, Томм. — Крепко пожимаю протянутую руку, представляясь в ответ. — Меня друзья кличут Тином. И у меня тут не только мужики, но и две дамы.
       Последняя фраза явно сбивает стражника с толку, но спустя секунду он снова приобретает чуть веселый и невозмутимый вид, окидывая все еще стоящих вдали (мало ли, вдруг пальнут стражники, что вписывается в стандарт поведения матерых головорезов) соратников. Почесав красный от мороза нос толстой перчаткой, мужик только рукой махнул.
       — Все никак не привыкну к тому, что у вас в отрядах столько баб. — С легким негодованием утверждает это дитя патриархального уклада, стараясь не сильно обидеть упомянутых баб, помня о моем намеке на их уровни. — Пройдите через арку ворот — их уже актив… включили, короче — да можете быть свободны. Если работа будет нужна, то идите сразу в магистрат. С бургомистром говорить проще, чем с гильдейцами, а то они сначала вас обуть на злато попробуют, а потом нам их трупы хоронить… когда они шесть раз споткнутся и на столовую вилку упадут.
       Смеюсь над нехитрой шуткой, одновременно тасуя украденные тени и несколько меняя их. Как показала практика, если у тебя есть время для относительно безопасных экспериментов, то можно придумать много новых способов использования своих умений. Например, комбинация Созидание Тени и Кражи тени, позволяет не только обмануть дознавателей, подсунув им чужие статусные данные, но и написать новые.
       То есть, я ворую тень, надеваю ее на себя, после чего начинаю переплетать оную тень. Простая кража ощущается, как попытка натянуть на себя тонкую шелковую ткань, или паутину, которая может и порваться от резкого движения. Если поначалу, когда я только качал кражу, она падала от каждого неловкого использования магии или просто слишком резкого рывка, то сейчас я даже мог почти свободно кастовать из-под нее, если не слишком мощно. Ну, на фоне текущих моих умений не слишком мощно.
       Использование созидания на украденной тени было логичным выводом. Если я могу работать со вполне себе существующими Тенями, подселяя их в тени к союзникам и врагам, то могу ли я созидать обычные, неодушевленные тени? Могу, как очевидно. По ощущениям такая практика напоминала попытки перешить все ту же тонкую одежину из паутины или шелка, не снимая оную одежду с тела. Слишком резко двинешь теневой иголкой и вот уже травмы и прочее. Пришлось потренироваться на мужской части орочьего племени, но в свое оправдание скажу, что все травмы были мною залечены с помощью переноса урона на себя или использованием зелий.
       Если себе, Тарии, Лосию и Гансу я только занизил уровни и показал другие, более скромные, классы, — как будто стоящий на воротах «дознаватель» сможет различить что-то кроме уровня и степени опасности, — то с Гестией пришлось сложнее. Она прокачала свою мимикрирующую способность и могла бы даже обмануть дознавателя и, с оговорками, сенсорную арку на воротах, но я не желал рисковать. Потому и не стал форсировать наш с Томмом разговор, чтобы успеть закончить маскировку так, чтобы никакая собака не прикопалась. Вдруг у них тут на воротах случайно окажется обладатель дознавательского класса уровнем под сорок?
       Я уже ничему не удивлюсь.

       Аренам был крупнее Остмарка, но самую малость меньше Края и уж точно не настолько оживленным, особенно зимой. Здесь, в Империи Веков, зимняя пора вообще была куда прохладнее, чем в Меларете, где зимы в привычном понимании вообще не было. То, что там считалось зимой, в моем родном городе, еще на Земле, назвали бы просто прохладной и сырой осенью. Даже листья не со всех деревьев облетали.
       Причем дело не только в климатических поясах, но еще и в близости к Сорцу, у которых вообще почти всегда либо лето, либо весна, что позволяет им без труда снимать два урожая в год. Если бы классовая способность их Солнечных Королей, причем идущая не от самого класса, а от передающегося по наследству титула, могла действовать не только на территории Сорца, то было бы отличное климатическое оружие. К большому счастью Меларета, весь эффект этого титула мог максимум немного улучшить урожай еще и соседям ненавистных сорцев, да обеспечить аномально теплые зимы. По крайней мере, в это очень хотели верить все соседи Солнечного Королевства, да и сами сорцы не спешили переубеждать окружающих.
       Если спросите меня, то я скажу, что использование массового климатического оружия сверхдальнего действия, будет для Сорца этаким последним козырем и приветом с того света. Вполне объяснит, почему никто их так и не додавил. По сусалам сорцам давали часто — армия у них, несомненно, переполнена элитными бойцами, но основная масса солдат не выдерживает никакой критики. А одной элитой не выиграть войну — у врага и своя элита есть.
       Давали сорцам звиздюлей и на их родной территории, пусть и с огромным скрипом. Рейдовые группы, засылка телепортацией опасных монстров и чудищ, вырезание дальних деревенек — все это против них применяли. Где успешно, где не очень (на своей земле Сорц ужасающе живуч), но до конца их никогда не додавливали, будто опасаясь загонять крысу в угол. Я бы потратил время на просмотр возможных причин через Грезу, но слишком уж много у меня всегда было дел, чтобы тратить столько сил на простой интерес. Уж с кем-кем, а с сорцами мы едва ли пересечемся. То есть, они-то с радостью бы нашли таинственного Кырдыка, но кто ж его искать-то будет? Правильно, никто!
       Возвращаясь к Аренаму, здесь было очень холодно, снежно и ветрено. Из-за снегопада, и без того не очень широкие улочки превратились в лабиринт из тропинок и переходов, в которых ветер, порою, буквально сбивал с ног. Если бы не мое ясновидение, то мы бы искали посоветованную нам гостиницу долгие часы, а то и вовсе до утра. К счастью, мне не пришлось ни вызывать подозрение странной осведомленностью о структуре улиц Аренама, ни долго-долго бродить по заснеженному городу. Томму хватило ума и совести послать с нами проводника — молчаливого и нескладного юношу, на котором форма стражника висела мешком, вызывая невольную улыбку. Явно самого молодого послал, чтобы не прохлаждался.
       Старый вояка не до конца поверил моим словам. И, пока не проверит судьбу названной мною деревни, не поверит. Сей город не является особо важной точкой, чтобы наполнять его диверсантами, да и не было в этом районе Империи каких-то опасных потрясений… лет уж сорок, как не было. Но слишком уж наша кодла подозрительна — уровнем, временем появления и общей странностью ситуации. Томм же, несмотря на невысокий уровень, успел повидать много всяких мерзостей, априори ожидая от любой ситуации худшего варианта развития. Сразу видно — коренной алуреец.

       Бадья с горячей водой — это не личный бассейн с ароматными маслами и красивыми служанками, машущими опахалами. Вот только для нашей уставшей компании даже такие удобства казались люксовым номером королевского дворца. Особенно радовались Лосий и Тария, как самые привыкшие к комфорту и удобствам. Гестия и раньше отличалась умением переносить даже самые спартанские условия, а после смены расы ей на физическое тело практически наплевать. Даже если испачкается, то просто пересоздаст тело заново.
       Вместе мы собрались только спустя несколько долгих часов, которые каждый провел в одиночестве и тихом наслаждении человеческими условиями жизни. Собрались, как заведено, в самом дальнем углу обеденного зала, заказав у трактирщика целую гору еды. Орки кушают сытно и даже относительно вкусно (нас-то кормили аки вождей), но очень уж однообразно и без излишеств — такова жизнь в диких землях. И это я еще молчу о самой дороге сквозь снег, ведь в пути кушать приходилось еще однообразнее и скромнее. Посему, на человеческую еду мы накинулись с огромным аппетитом, пусть и не давясь ею, аки оголодавшие папуасы.
       Заплатили цельной золотой монетой, заявив о том, что мы собираемся праздновать успешное завершение контракта — тут и поддержка легенды и возможность разменять золото на более ходовые серебро да медь. Смешно, но именно серебра у нас почти и нет, ведь я его безжалостно раскладывал на эссенцию. А платить одними лишь золотыми монетами — ко множеству вопросов и подозрений. Еще на Земле был какой-то мужик кровей королевских, который таким образом в плен попал, несмотря на маскировку под простого обывателя. Рихард Тигриное Сердце, или Ричард Львиная Грива… не помню, но не сильно оно и важно.
       Так что я при первой же возможности разменял золото так, чтобы при этом не вызвать подозрение. За цельную, — не половину, аль четверть, — золотую монету имперской чеканки можно если и не сам трактир купить, то, как минимум, снять его на месяц и выкупить все погреба. Имперские монеты, выплавленные мною эссенциализмом из приметных меларетских, и размером и ценою куда выше валюты более мелких королевств. Можно было бы расплатиться трофейными монетами, добытыми еще в катакомбах Спектра, но это еще приметнее, чем платить валютой чужой страны.
       — Дядя. — Проникновенно смотрю в глаза плотно сбитому трактирщику, что лично, как для особо почетных клиентов, принес сдачу из выданной ему монеты. — Я, конечно, в отличном настроении, да и традиция наша завещает на пирушке в честь закрытого контракта не экономить, но давай ты хорошенько подумаешь, прежде чем сделаешь ошибку, ладно? Я не против переплатить, благо трактир и гостиница у тебя что надо, но и цены имперские я знаю. Ты же не собрался нас всех обуть, правда?
       Мои слова поддержал только мрачный взгляд Ганса, привыкшего общаться с хитрожопыми владельцами питейных заведений, а остальная команда почти не обратила внимание на мои слова, слушая очередной переделанный к случаю анекдот от Тарии. В другой ситуации этот дяденька просто сделал бы непонимающее лицо, а потом мог бы и вовсе стражу вызывать — он с ними, как можно легко понять, на мази. Но тут был не одинокий путник и не группа новичков, а матерая (ему же посыльный от Томма тоже что-то шепнул) компания головорезов. Которая может и прибить сгоряча, а потом ему уже плевать на проблемы, которые нам доставят в ответ.
       Плати мы менее ценной монетой, то я бы и не шевельнулся — реально традиция есть такая, чтобы щедро оплатить гульбище и угостить выпивкой всех присутствующих. Вот только сейчас была почти ночь, да и не сезон, отчего в зале почти пусто, если не считать пятерых выпивох, уже ухлеставшихся за наше здоровье. А трактирщик реально попробовал нас «на зуб», сделав проверку на лоха.
       От моих слов он вздрогнул, ведь я попал прямиком по его мыслям, совершенно точно определив, что именно он хотел сделать. Впрочем, ты не был бы успешным трактирщиком, если бы не попадал в ситуации, когда тебя готовы были зарезать за нечестность, хотя бы пару десятков раз. Очень быстро придя в себя и почти не потеряв радушной улыбки, дяденька тут же зачастил, заверяя, что ни о чем таком даже не думал. И выложил намного больше серебра и меди, чем планировал изначально.
       Да и не слишком его настроение упало, ведь свои честные «чаевые» он таки присвоил. И, потребовав их взад, уже я выставлю себя не удалым молодцем-авантюристом, а жадным мудаком-скупердяем. А леди Фортуна, которой молятся почти все люди (и некоторое число нелюди), что с меча кормятся, скупых очень не любит.
       Удовлетворившись результатом нашего разговора, я молча сгреб деньги и вернулся к рассказу Тарии, которая тоже успела заметить наш несостоявшийся конфликт, но сбиваться с дыхания и прерывать рассказ не стала. Инцидент себя исчерпал, а наша легенда получила еще один кирпичик к своей достоверности. Золотой, мать его кирпичик, ибо был бы я скрягой, удавился бы.
       — Все же хорошо. — Высказался Ганс, почесывая полное брюхо и провожая взглядом немного заспанную, но все равно симпатичную разносчицу. — И жрачка шо надо, и тепло под жопой и девки хороши.
       — Главное, что не зеленые. — Устало ответил Лосий, почти отключившись прямо за столом.
       Душа насмешника так и подмывает спросить о том, чем ему не угодили зеленые девки, но я уже привычно сдерживаю свои порывы, не желая доводить человека до белого каления. Тут и без Лосия найдется целая куча народу, которым немного троллинга только на пользу пойдет.
       — Вот не надо тут про зеленых девок плохого говорить! — Тут же встает на защиту своих любимых игрушек, возмущенная словами аристократа Тария. — Ты просто ничего не понимаешь…
       Не вслушиваюсь в очередную дружескую перепалку, задумываясь над тем, чтобы и самому прилечь за столом, настолько меня уже достало мельтешение вокруг. Увы, но пока еще рано — мне еще навещать разбойничью деревеньку нужно, прежде чем отдыхать. За то, что пьющие за наш успех мужики услышат что-то не то, я не переживаю — тонкое, почти что отсутствующее воздействие Грезой превратило самые опасные участки нашего разговора в неразборчивое нагромождение обрывков слов и смеха. Все, кто сегодня нас слышал, завтра будут помнить только то, что тут праздновали, говорили, травили байки и все такое, но вот толком вспомнить о тех же упомянутых нами орках никто не сумеет.
       Томм не настолько параноидален, чтобы приставить к нам соглядатая, но в среде обслуги трактиров и таверн и без того хватает любителей собирать слухи и слушать чужие разговоры. В основном, даже не с целью наживы или выгоды, а просто из спортивного интереса, но зачем нам оставлять лишние зацепки возможным ищейкам?
       Похоже, сегодня я вспомню самое начало своих приключений и буду работать напрямую через сон, а не через более удобное и привычное зеркало. Через сон и следов остается меньше и контроль над тонкими воздействиями чуточку лучше.

       Старый Хрыч, — только не смейтесь, но это настоящее имя, — был дедом матерым и опытным. Он еще молодым юнцом собрал компанию односельчан, с которыми организовывал себе дополнительный заработок через чужие смерти. А сейчас он старый и уважаемый глава всего села, при этом не бросивший промысел — это само по себе свидетельство ума и изворотливости индивида. В тихом и спокойном Серомежье жили и убивали очень осторожно, не раззевая пасть на реально опасную добычу и не рискуя даже в малейшем.
       Уровни местных селян тоже могли бы вызвать подозрение, но почти все они были охотниками по профессии и повадкам, так что отмазаться от редких проверок дорожной стражи им удавалось без проблем. Девки выпытывали всю возможную информацию, оценивали и снаряжение и опытность проезжающих путников, а ведьма-травница без лишних вопросов делала яды на все случаи жизни.
       Никогда не лезть на тех, кто имеет шансы отбиться или хотя бы убежать.
       Никогда не оставлять лишних свидетелей или следов, забирая с собой даже трупы.
       Никогда не устраивать слишком много исчезновений за небольшой срок.
       Никогда не нападать на тех, чьего прибытия будут ждать или тех, о ком знает кто-то важный.
       Если бы мы реально проезжали через ту деревеньку, то нас бы пальцем не тронули и вообще были бы с нами самой вежливостью. Даже если бы какой-то молодой юнец протянул лапы к той же Тарии, то она могла бы и не успеть его прирезать — отпинали бы всем селом. Воистину, этот Хрыч был удивительно осторожным малым и потрясающим организатором, сумевшим избежать главной беды всех разбойничьих шаек, что выходят из селян — потери осторожности и приобретения смертельно опасной наглости.
       Даже полученные с продажи чужого добра деньги он тратил не на гульбища и понты (гуляли часто, но в тесной компании и без чужаков), а на развитие родного Серомежья. Переоборудованная с нуля кузница, сразу две мельницы (ветряная и водяная, работающая от ближайшего ручейка), несколько пасек и даже заказанные у магов и жрецов благословения на поля. В деревне не просто хорошо жили, но практически жировали! Если бы не привычка, — не столько самого Хрыча, сколько воспитанной и взращенной им банды, — к заработку татями, то он бы давно перешел на совершенно честное существование.
       Были у него, да и у самых умных (а потому влиятельных) главарей, мысли о том, чтобы перестать лезть на рожон ради уже не слишком большой выгоды. Тем более что в стремительно растущую деревеньку ожидался наплыв переселенцев, которых в тайну посвящать не собирались. Пара лет максимум, и даже самые боевитые уже остепенились бы, да и стало бы Серомежье полностью безопасной зажиточной деревней с перспективой превращения в маленький городок спустя пару поколений.
       У них были все шансы, если бы не мерзкий Костик, которому надо было срочно поубедительнее соврать стражникам, чтобы не вызвать лишних подозрений. Из-за этого ублюдка среди таких хороших и в доску своих ребят Серомежья наблюдалось настоящее падение скота. Из-за него в деревне властвовала смерть.

       Я даже не старался особо, если не считать маскировки моих действий от возможных преследователей из Грез. Просто создал в головах татей сценарий, согласно которому они пошли атаковать очередной «отравившийся» отряд, только в этот раз побогаче, чем обычно. Из-за этого «побогаче» взяли вообще всех, чтобы наверняка.
       Вместо сражения с отсутствующим отрядом приключенцев, я сбил им восприятие свой-чужой и дождался пока они перебьют друг друга. Очень похоже на то, что я делал с отрядом наемных разбойников, что хотели устроить пакость у Лосия дома, только куда тоньше и менее заметно. В результате получилась куча трупов и чуточку меньше подозрений в мой адрес.
       Трупы найдут уже по весне, когда большая часть следов уже протухнет во всех возможных смыслах этого слова. Конечно, следопыт уровня Ганса легко прочтет ситуацию правильно и задаст много интересных вопросов, но то Ганс. Сюда же отправят простых стражников, едва-едва получивших свой класс, которые и искать-то особо не будут. Как начнутся совпадения с самой очевидной версией, так они в оную версию и вцепятся.
       Травницей и ядоваркой в шайке была старая и злая баба, искренне ненавидящая вообще всех, кого знала. Возможно, на Алурее хватало людей и нелюдей, которых она не ненавидела, но это только потому, что она об их существовании банально не знала. Дамочка была очень ограниченной и почти слабоумной, но по-звериному хитрой и умеющей быть полезной тому, кто сильнее нее. Ясновидение подсказывало, что такой характер произошел от того, что в ней «выстрелила» кровь обитателей Пекла, что несколько поколений спала в жилах ее предков. По уровню злобы она не дотягивала даже до самой нижней планки извергов, но человеком ее можно было называть только очень ограниченно и осторожно.
       Травница, как и было мною оговорено, упала на собственный нож для нарезки ингредиентов. Случаются такие случайности, не повезло. Впрочем, положительного в ней было даже меньше, чем в орках, что уже показатель мерзостности.
       Ну, а Хрыч ударился головой о стол ровно шесть раз, превратив собственный череп в набор конструктора Лего — перехват контроля над спящим телом давно был мною отточен до автоматически исполняемых навыков. Я бы дал ему проснуться и прочувствовать всю гамму боли, но, во-первых, я выше этого, как и положено сияющему пафосом Герою, во-вторых, тогда могут остаться пусть и едва заметные, но все же следы, ведущие ко мне, и, в-третьих, я и так устроил ему предсмертные кошмары с участием убитых им или его указом жертв. Как и положено мерзкому антигерою и вообще конченному террористу!

       Ганс и Лосий развлекались тем, что пытались раздеть догола тройку карточных шулеров, что решили нажиться на наивных, но богатых чужаках. Вернее, сначала они так думали, но быстро передумали — это обычный следопыт против шулеров ничего не сделает, а вот кто-то уровня Ганса с его классом Идущего по Следу и сам мог бы шулером подрабатывать.
       А уж когда Лосий, не доставая шпаги, уложил мордами в пол решившую вмешаться группу поддержки оных шулеров, тем стало совсем грустно. Впрочем, уже скоро они позабыли об опасности, и самозабвенно резались в картишки. Ганс поставил им условия — шулерить как хочешь, но только если тебя не поймали. Сможете не проиграться с треском, то уйдете отсюда живыми и на своих ногах. А если нет… то боги вам судьи.
       Вообще-то, то, что Ганс может легко определить, какие карты держат в руках его оппоненты, даже не смотря на эти карты глазами, не делает его автоматически победителем. У шулеров хватает классовых умений и специфических навыков. Будь они опытнее, то их бы сразу пришлось валить, без попыток развлечься — трудно выиграть, если эта скотина может локальным искажением реальности менять свои карты на свободные карты из колоды, например. Но такие спецы в захолустной провинции по тавернам не работают.
       Честно говоря, сами каталы сейчас по-настоящему отрываются, да еще и прокачиваются. Понятное дело, что даже выиграй они, их никто не отпустит с нашим золотом, но им сейчас хватает и плещущего из всех щелей адреналина. Ну, по крайней мере, двоим из троих, которые молодые, ибо единственный обладатель полноценного класса шулера (двенадцатый уровень, почти все статы в восприятии), слишком битый жизнью и недовольными игроками, чтобы верить в позитивный исход.
       Тария сама не играет, так как мухлевать не умеет, а Гестия и вовсе смотрит на такие игры, как Ленин на буржуазию. Это не мешает обеим наслаждаться зрелищем, пытаясь научиться делать так же (Тария) или чтобы суметь распознать схожие тактики в будущем (Гестия). То еще развлечение, но после непрерывного и беспощадного гринда всего живого, мертвого, неупокоенного и вообще никогда живым не бывшего, который продолжался долгие месяцы, любая смена деятельности раем покажется.
       Я, поняв, что тут и без меня обойдутся, решил пройтись по городу, подышав свежим воздухом. Не скажу, что я им не надышался, но чего-то на меня накатило лирическое настроение.

       Идти решил по крышам, аки супергерой из земных комиксов — на крышах не было глубокого снега. Мой перк листа на ветру позволял довольно вольно обходиться с собственной массой, так что я мог бы как не проваливаться сквозь снег, так и вообще не оставлять на нем следов. Впрочем, мне захотелось пройтись по крышам и, как взрослый и самостоятельный человек, я вполне могу позволить себе бродить по крышам в любое время суток.
       И не волнует!
       По длинной дуге обходил те немногочисленные здания, что имели магическую защиту. Не из опасений оной защиты, но из нежелания встрять в какую-то историю на ровном месте. У меня этих историй и так накопилось выше крыши. Ничему меня жизнь не учит, ибо если бы учила, то я бы давно понял, что всякие истории могут меня найти вообще в любом месте и в любое время, независимо от моего на то желания.
       Если бы я был нормальным героем (или Героем) классического попаданченского романа, то я, находясь в городе, в котором прочно поселились кровососущие гады, обязательно встретил бы преследуемую оными кровососами красавицу-принцессу, что была бы мне всячески благодарна за свое спасение. Ну, или преследуемую отрядом злых-презлых инквизиторов вампиршу, всю такую из себя невиноватую и непонятую. И она, вот чудо, тоже была бы мне всячески благодарна за свое спасение, не попытавшись сожрать спасшего ее дегенерата при первой же возможности.
       Увы, но спасать от кровососов пришлось не красоток, а мелкого и страдающего излишним весом юношу, бегущего сквозь снег и метель в одному ему (не)известном направлении. Преследующий его кровопийца мог бы его догнать довольно быстро, но предпочел то ли поиграть с добычей, то ли направить его поглубже в трущобы, чтобы не пришлось самому тело прятать.
       Вздохнув и про себя пообещав в следующий раз просто пойти спать, а не бродить по подворотням, спрыгиваю чуть в стороне от бегущего толстяка, намереваясь то ли поиграть в Ваню из Хельсинков, то ли просто припугнуть голодную мерзость. Пацан меня не заметил, а вот кровосос таки сразу — ночное зрение, плюс тот факт, что я даже не скрываюсь.
       И тут я понял две вещи.
       Первая, весьма важная: если суешь свой нос в возможную западню, то не стесняйся использовать ясновидение, даже если голова уже и побаливает от перегрузки. Высока вероятность того, что ты спасешь себе кучу нервов и времени. Или хотя бы будешь готовым к неожиданному для тебя развитию ситуации.
       Вторая, чуть менее важная: кровосос меня слушать не станет. И не из-за того, что он презирает все эти бурдюки с кровью, пусть и не без этого, а потому, что он почти обезумел от голода, который Жажда, и даже на членораздельную речь способен очень ограниченно. Появление на сцене дополнительного бурдюка с кровью немного сбило его с толку, как и осознание того, что второй бурдюк куда опаснее первого, но решимости не убавило.
       Заметивший меня толстяк только тихо пискнул и ускорился, даже не подумав сказать спасибо, или предупредить о том, что за ним по пятам гонится машина по откачке кровищи из населения и это нихрена не депутат. Причем я совершенно точно уверен, что в глубине его разума промелькнуло понимание того, что он может убежать, пока кушать будут уже меня. Именно промелькнуло, ведь от усталости и ужаса нормально и связно мыслить колобок не мог. Вот и спасай после этого неблагодарное быдло (с), называется!
       Колобок рванул вперед пуще прежнего, а голодная тварь неслышно и незаметно пробежалась по крышам, запрыгивая мне за спину, откуда так удобно впиться клыками в жилы. Мне кажется, что идея стать на привал в городе, где, почти на официальном уровне, живут такие жаждущие граждане, было малость поспешным решением.
       Размышляя об этом, я уклонился от первого удара и ударил в ответ самостоятельно, пробивая противнику по ребрам не слишком сдерживая свою силушку богатырскую. Кровопийцы ребята живучие, да и не собираюсь я конкретно этого индивида щадить или отпускать после избиения. Скорее уж всласть отпинать свою жертву, согнав часть раздражения на «невинной» твари.
       Именно твари, да.
       Вообще-то, видов кровопийц очень много и самых разных. От относительно человекоподобных, до тех еще уродов, обладающих обликом графа Орлока в лучшем случае. Бывают и вообще стремные индивиды, где от человеческого не облика даже, а просто от гуманоидного телосложения осталось совсем немного, а сами кровопийцы напоминают гигантских комаров, летучих мышей, комки кровеносных сосудов, хер-знает-что. Всех их объединяют, если верить библиотеке Лосия, несколько общих деталей, благодаря которым их и относят к одному подвиду тварей, называемых в земной мифологии вампирами.
       Пункт первый: необходимость питаться кровью еще живых и дышащих существ. Желательно разумных, вдвойне желательно наделенных. Некоторые типы кровопийц могут прожить без крови долго, некоторые считанные дни или недели, но тех, кто может отказаться от жидкой диеты полностью, вроде бы, не существует.
       Пункт второй: способность, при достаточном опыте, на короткий срок, накладывать на себя совсем уж безумные усиления или использовать чрезвычайно эффективные расовые таланты. Сытый кровопийца может ударить на добрый десяток уровней выше собственной головы… как минимум. Реально опытные и древние твари способны дать прикурить даже самым мощным охотникам за их вечной (не)жизнью. На очень короткий срок, буквально на считанные секунды и ценою траты запасенной кровушки, но, с учетом их скоростей, силы и бронебойности их ударов, этого времени им, чаще всего, хватает. Добавьте сюда классические для тварей или чудовищ бонусы к статам и поклонникам Блейда станет грустно. Совсем печально им станет, если вспомнить о том, что кровососы одни из той микроскопической горстки тварей, что могут получать (или сохранять при перерождении) полноценные классы. Только один (совсем редко два), с заметными ограничениями, но все же могут. Для примера, к таким же тварям, владеющим классами, относят некоторых обитателей Пекла, что уже автоматически намекает на природу и опасность этих ребят.
       Пункт третий: как изверги, демоны и некоторые виды планарных тварей могут получать свободные статы или даже часть умений да навыков своих жертв, так и вампиры могут выпивать вместе с кровью нечто большее. Обычно такие бафы временны, но изредка удается урвать перманентное усиление. Чем тварь старше, чем опытнее и «лучше» ее добыча, тем выше вероятность награды, как и сама награда. А старые твари за свои века выпивают много, очень много жизней.
       Пункт четвертый и последний: кровососы, как и все те же изверги, получают титулы и перки за количество прожитых лет. И даже питающийся обычными пейзанами, оттого не набравший высоких уровней и выпитых частиц сути, кровосос может зажечь не по-детски, если он сидел на своей постной диете много-много веков, а то и тысячелетий.
       В общем, не любят эту братию почти нигде и совершенно за дело. Если бы не врожденный прагматизм, способность сдерживать инстинкты и приспособляемость кровососов, благодаря которым они могут сравнительно легко (пожалуй, легче любой другой твари) инфильтрироваться в человеческое общество и стать достаточно полезными для неосмотрительных и нечистоплотных власть имущих. Здесь, вот, их не трогают, так как пользы для местных главнюков от них больше, чем вреда. Как долго кровососы будут играть по правилам, и когда они наберут достаточно сил, чтобы уже не подчиняться правилам, а устанавливать их? Показать ответ сможет только время, а оно, увы, назад не отматывается.

       Я не стал убивать своего противника сразу во многом потому, что желал проверить, на что он действительно способен — маскировка маскировкой, но свидетелей рядом нет, а кровососа я встречаю впервые. Его жажда, отдельно отмечу, неплохо засоряла мое восприятие, мешая воспринимать его удары предчувствием. Не скажу, что это мешало сильно, но я понимаю, почему из этих тварей получаются хорошие убийцы. Не внебытийность, нет, но тоже неплохо.
       Первые несколько ударов длинных рук со слишком тонкими пальцами я либо осторожно отводил в сторону лезвиями кинжалов, либо просто уклонялся. При этом я даже не выбивался за пределы моей маскировки, ограничиваясь крайне скромной долей моей настоящей скорости. Он, конечно, был сейчас куда быстрее, но реагировал-то я не притворно, а нормально, успевая построить тактику. К тому же, кровосос вообще не заморачивался тактикой или техникой, сражаясь аки зверь или тварь, что, впрочем, является правдой.
       Свои фирменные расовые трюки он мне не смог бы продемонстрировать, даже если бы пожелал — силенок не хватало, оголодал бедняга. Поняв, что это убожество ничем не отличается от убиваемых мною ранее мерзостей, я уже готов был его упокоить. Напрягись я хоть немного и ясновидение, наверняка, показало бы мне историю его жизни и становления тварью, или еще что-то интересное, но мне было плевать. Я просто физически отказывался проявлять хоть какое-то уважение или понимание к этому. Может, другие кровососы и будут опаснее, но это существо, не могущее от жажды даже контролировать себя, вызывало только омерзение, будто к ядовитой сколопендре.
       И когда я уже наготовился сделать в нем много-много дополнительных отверстий, случилось сразу две вещи. Сначала эта сволота просто застыла и упала, видимо выбрав вообще все доступные ресурсы. Ну да, оно порывалось отступить, но каждый раз я заставлял его переходить в оборону ударом ног по ребрам. Видимо, тварь желала таки догнать неблагодарного толстяка, а не возиться с опасной добычей. Уж на это хватило бы даже тех инстинктов, что остались в голове существа.
       Вторым происшествием оказалось появление в пределах сферы теней еще двоих кровососов, но уже куда опаснее. Если от обессилевшего экземпляра ощущалась только усталая жажда, то от этих ребят пахло даже не кровью, а бойней. Тени не могли не ощущать, не пробовать на вкус остающийся за ними незримый шлейф из чужих жизней, слитых и сконцентрированных в непреодолимую мощь. Почему-то мне показалось, что это их испивание чем-то похоже на мой эссенциализм — фактически концентрирование осколков людских душ через выпитую кровь.
       Они не были нежитью, уж мне-то есть с чем сравнивать, но и живыми тоже не считались. Скорее, что-то среднее, с огромной добавкой потусторонней жути от сущности твари. Лично мне чувствовалось в них что-то родственное парочке уничтоженных нами эпиков… тех, которые имели природу всевозможных насекомых. Ну да, кровососы же. Можно ли считать этих ребят смесью некромантии, магии крови, алхимии и комаров? Если это так, то Алурей взял новую планку еб*нутости прямо сейчас.
       Пока я размышлял о природе и сущности кровопийц, оные гады успели-таки прибежать на помощь своему братцу, пользуясь, кстати, тем же маршрутом, что и я сам — крышами заснеженных зданий. Ну, логично, я ведь тоже так делал именно из-за удобства подобного способа передвижения. Вот только дальше все пошло не по плану моему. Я ждал их атаки и попытки либо отбить у меня родича, либо просто прибить, как свидетеля. Больше последнее, ведь это замученное и истощенное существо даже ощущалось иначе, чем пышущие сытостью и силой местные комары.
       Скорее всего, гастролер, прибежавший на запах города и почти сошедший с катушек от Жажды. Или просто изначально оного разума не имеющий. В любом случае, странный человек, причем человек не местный, был в этом уравнении лишним. А поздний ужин отнюдь нет. Вместо атаки, быстрой и внезапной, оба кровососа спрыгнули с крыши чуть в стороне от меня, причем намеренно подняв немного шума, начав неторопливо приближаться.
       Их внешность прикрывала какая-то странная иллюзия, скрадывающая нечеловеческий облик и частично заглушающая сенсорику. Словно эссенция из чужой крови покрыла их фигуры тончайшей пленкой, выставляя напоказ человеческую суть и пряча истинное их обличие. Неплохая штука, где-то на уровне того, что умеет Гестия в плане противодействия сенсорам. А вот настоящую внешность оно не меняло, к счастью.
       Если тот, с кем я сражался, выглядел отнюдь не по-человечески — длинные руки и неправильное телосложение, не говоря уж о странной форме черепа, то эти казались почти людьми. Мой теневой Взор и ясновидение, работая в комплекте, показывали их как слишком бледных гуманоидов с нечеловеческими глазами. В смысле, что они были слишком странными, будто стеклянными и полностью черными. Еще у них все зубы были острыми и игольчатыми в своей форме, да и было их куда больше, чем у нормальных людей. Никакой улыбки вампира, знакомой мне по земному кинематографу — каждый зуб был маленьким шприцом для высасывания крови и сути из людских тел.
       Героическая идентификация называла обоих ночными кровопийцами, а не вампирами. Если подумать, то я и раньше, употребляя слово «вампир», не слышал его из уст моих товарищей. То, что встроенный в меня переводчик интерпретировал как слово «вампир», было насквозь местным словом, которое лучше всего переводить несколько иначе.
       Не самое умное занятие, — решать лексические задачи в такой обстановке, — но когда я делал умные вещи? Пока я задумывался над вывертами общего наречия Алурея, оба существа оказались рядом со мною, остановившись в пяти шагах, после чего принялись рассматривать меня во все глаза.
       Оба среднего роста и тонкого, почти что женского телосложения, хотя женщина среди них только одна, та, что слева. Одежды самые обычные, но качественные — крепкие кожаные доспехи без единой капельки стали, были сшиты явно из не самой простой кожи. Мощный удар она не отразит, но скользящий нивелирует, скорее всего. Видимого оружия нет, но сфера, пытливый взор и общий опыт легко находит целый арсенал метательного железа и яда на их телах. При этом ничего, что можно было бы использовать, как основное оружие, если не считать самого обыкновенного ножа за поясом. Да и то, это были больше предметы статуса и быта, чем боевой клинок — колбасу там порезать, или кусок веревки, но не чужие глотки. Полагаю, главным их оружием будут они сами.
       — Ты явно не местный, парень. — Произнес обладатель мужского пола, который в этой двойке играл ведущую роль. — Всех сильных бойцов в этих стенах я знаю лично. И да, чтобы не быть невежливым, я — Каал.
       Секунду я раздумываю над тем, с чего он вообще ломает передо мною клоунаду. Мимика, жесты, тембр голоса — все это выдавало в нем человека. И только спустя эту секунду (очень длительный срок, на самом деле) до меня доперло, что он просто не знает, что я понял его природу. Маскировка у них весьма мощная, а простой убийца-ловкач имеет все шансы на нее купиться. Да и драки моей они видели лишь концовку, когда тварь практически перестала рыпаться, что не дало им оценить мой «уровень».
       — Тином можешь звать. — Отвечаю, раздумывая над тем, убивать их сейчас или позже, а также над тем, как мне не дать им понять, что я знаю слишком многое. — Вы за вашего братца меня обижать не станете?
       Костик и дипломатия — это две стороны одной монеты! Пока видишь одно, хер ты встретишь второе.
       Мои слова их не напугали, но явно приготовили к сражению, причем они насторожились не из-за самого сражения, а потому, что я так легко вменил им в вину их нелюдскую природу. Либо я идиот, либо я уверен в том, что смогу от них двоих отмахаться с достаточно высокими шансами. Простого авантюриста, пусть и уровнем в двадцать с гаком, они уработают даже шума не подняв. Убивать меня они не собирались, скорее… ага, понятно. До сих пор молчащая дамочка явно умела морочить голову и память, что они и планировали провернуть с моей персоной. Все же слишком многое я увидел, пусть даже мог и не понять всего.
       — Что же… Тин. — Вот теперь он говорит именно как тварь, а не человеческим голосом. — Мы пришли за мусором, лежащим у наших ног и, вроде бы, с тобою не враждуем.
       Говорит, а словно жвалами щелкает. Нет, не показалось мне сродство между кровопийцами и насекомыми — они реально какие-то клопы, а не летучие мыши. Голос не был наполнен планарной силой, но все равно вызывал инстинктивное неприятие, отвращение и желание убраться подальше от источника таких речей.
       — Ну, забирайте, раз пришли. — Только и ответил, внешне вообще не изменившись.
       Если и атакуют, то сейчас, когда я «не готов» к оной атаке, расслабившись от их слов. Хотя, что странно, они не собирались атаковать, пусть и не испытывали ни страха, ни опасения предо мною. Только привычную нотку оценивающего внимания, как сытый хищник смотрит на пробегающую мимо антилопу.
       Если я ждал того, что пострадавшего осторожно унесут, то я ошибался. Мужик двинулся на очень высокой скорости, пусть и не достающей до моей собственной. Чуть быстрее Лосия, без учета накачки планарной силой, пожалуй. Рывок, удар мгновенно покрывшейся кровавыми лезвиями ладони, отход — и вот голова теперь уже точно мертвой твари скрывается в небольшом мешке, а девица спокойно закидывает себе на плечо туловище покойного. Тело, кстати, вообще не кровоточит, будто в жилах его нет ни капельки оной кровушки.
       Не отводя от меня взгляда, тварь в женском облике отступает вслед за своим шефом. Сам он внимательно смотрит на меня, и я прямо вижу, как в голове у него крутятся шестеренки, прокачивая ситуацию. С одной стороны, об их присутствии и так знают все в этом городе. С другой, кто-то из шишек ранга на два повыше местного магистрата может и приказать прислать карательный рейд — кровопийц, как уже говорилось, не любят. С третьей же стороны, кто я такой, чтобы мои слова выслушивали очень важные шишки? А простой донос их не пугает, иначе тварей согнали бы с насиженного местечка намного раньше, ведь знающих о них, как уже говорилось, отнюдь не мало.
       Секунда, и кровососы на полной скорости рванули в темноту, растворяясь в ночи, подобно теням. Ну, так они думали, а я не стал их расстраивать. На самом деле, история еще не закончена, ведь они могут нанести мне и моей команде куда более плотный визит. Впрочем, эту вероятность я оцениваю как очень невысокую и на то есть причины. Для начала, что я, по их мнению, вообще видел?
       А выходит, что любой нормальный следователь, которому нормально заплатят, предположит в своем докладе, будто два вампира гнали одного проштрафившегося чем-то беглеца, после чего добили и ушли. Связываться с излишне опасной добычей посчитали ненужным, явно заподозрив ловушку, оттого и не тронули человека. Ни слова о том, что в городе такие существа проживают на постоянной основе. Допустим, придет в город известие о том, что у них тут, дескать, твари гнездо свили… и что? Долго ли обратить пяток бомжей и отдать бургомистру их головы?
       Нет, всегда есть вариант, что все пойдет по самому хреновому для тварей варианту и их решат действительно уничтожить, наплевав на накопленный компромат и купленное покровительство. Но, очевидно, такой вариант они посчитали достаточно маловероятным, чтобы не нарываться на бой. Я, правда, действительно не уверен, почему они не попытались меня скушать, но, добравшись до зеркала, узнаю. Не из-за желания соблюдать законы же?

       Назад я вернулся уже не ножками, а шагами теней, дабы не тратить время. К тому же, лирическое настроение мне испортили надолго — лицезрение кровопийц вообще не способствует возвышенности. Ганс и Лосий успели раздеть шулеров до голых жоп, после чего обидными пинками выпихали их на улицу. Там тех уже ждали братки прикрытия, выдавшие им новую одежду, чтобы не замерзли и потащили бедняг на разборки. Темой разборок будет желание узнать: какого хера вы, вместо денег, принесли тумаки и для себя и для группы прикрытия?
       Таким образом, ничего не мешало нашей компании подняться в наши комнаты и обсудить произошедшее. Мои слова о возможном визите кровопийц вызвали вполне терпимый уровень удивления. Я изначально говорил о наличии в Аренаме этого племени, и, зная меня, они ничуть не удивились результатам моей прогулки. Последнее, если что, есть прямая цитата Тарии, чтоб ей… всего хорошего было много.
       — Сами в гости сходим, али подождем их визита? — Лосий спрашивает с этакой ленцой, но не без энтузиазма, ведь ему, как обладателю подходящего класса, самое оно таких тварей гасить навечно. — Ты ведь говорил, что их здесь всего пятеро?
       — Думаю, можно подождать. — Отвечаю, пусть и немного со скрипом. — Я не желаю оставлять столь явных следов, как выжигание целого гнезда тварей, прочно подвязанных с магистратом и теневыми гильдиями. Если они станут договариваться, то мы уйдем, а если нет, то тоже уйдем, а удар я нанесу через зеркала немного позже. Если станут атаковать прямо на месте встречи… их проблемы.
       Мой ответ удовлетворил всех, так что от обсуждения произошедшего перешли к планированию вероятного сражения. Какие зелья выпить, какую тактику применить, насколько сильно можно бить планарными атаками и прочие мелочи жизни. За время прокачки в диких землях, мы, по правде говоря, не слишком часто сталкивались с настолько гуманоидными существами, но уровень, подготовка и моя подстраховка внушали осторожный оптимизм. Не было самоуверенности или недооценки возможного противника, но ребята обосновано считали себя достаточно подготовленными, чтобы побеждать такого врага.
       Спать легли лишь спустя несколько часов, а Тария почти по-звериному рычала, узнав, что мне этой ночью нужно «проведать» слишком много мест. Увы, но мы больше не в стойбище, где хоть иногда получалось выделить себе день-другой отдыха в ее компании. Хрен его знает, когда я вообще смогу нормально отдохнуть и не важно, самому или в компании моей подруги.

       Зеркало пришлось тащить с собой со стойбища, пусть и самое маленькое, всего в локоть длиною. Смотря в отражение, которое само смотрело на меня из поверхности трансмутированного камня, я только и мог, что вздохнуть и покачать головой. Мое тело все больше напоминало какую-то пое*ень, а не человека подвида планктон офисный.
       Кожа бледнела все сильнее, постепенно выходя из рамок описания «бледный аки смерть», вплотную приближаясь к заветному «это уже не человек». Бледность странная, уродливая и противоестественно пугающая, будто я стал воплощенным феноменом зловещей долины. Не кровосос, не к ночи упомянутый, но тоже не нормальный парень Костенька. Глаза тоже поменялись, превратившись из просто карих в очень-очень-темно-карие. Не полная и непроглядная чернота, какая бывает при активации Эгиды или у тех же встреченных мною кровопийц, но в сочетании с вышеупомянутой бледностью… То ли еще будет, то ли еще будет.
       Хорошо, хоть клыки не отращиваю.
       Зеркало привычно уже начало меняться, превращаясь в нечто иное, куда более опасное, но пока что покорное моей воле. Дел скопилось немало, немало нужно и просмотреть, прежде чем ложиться спать. А времена, когда я мог плюнуть на все, занявшись прокрастинацией, остались в почти позабытом офисе. Теперь я, как в том анекдоте, сам на себя работаю. Начальник — я, менеджер — я, бухгалтер — я, грузчик, забухавший, не вышедший на работу и всех подставивший — тоже я.
       Какая это прелесть.

       Ыгра не скучала, — хотя она вообще скучать не умеет, — уменьшая поголовье местной живности. Я немного волновался на этот счет — на холоде жрать хочется куда сильнее, особенно если ты ходишь нагишом. А здесь уже не дикие земли, количество живности куда меньшее, а зимой оной живности и вовсе хрен да нихрена. Ыгра, как великий мастер охоты, плевать хотела на такие условности. Вон, прямо сейчас, распотрошила берлогу молодого мишки и дожевывала того самого мишку, ковыряясь в зубах оторванным когтем с передней лапы.
       Раньше мне, для общения с огрой, приходилось либо дожидаться момента, пока она уснет, либо самому усыплять. Теперь, после раскрытия возможностей работы с зеркалами, я уже не нуждался в таких подпорках. Влиять на любого другого монстра ее уровня и характеристик было бы не просто сложно, а архисложно, выматывающе и в чем-то даже рискованно. Но Ыгра — это совсем другое дело. Для меня в ее куцые мозги проложена даже не тропка, а многополосная магистраль, отчего я почти не трачу сил. При желании я могу переписать ее сознание с нуля меньше чем за пару часов. Желания, правда, нет, ибо я уже доэксперементировался с ее мозгами, отчего теперь сам не знаю, что делать.
       Общение наше коротко и отрывисто — всего лишь передал ей одобрение и повтор прошлых приказов. Скрываться, не попадаться на глаза, охотиться и ждать нас. Ыгра и так этим занималась, в те моменты, когда не спала или не самоудовлетворялась. Профильный навык у нее уже почти достиг ранга легенды, и я просто мозги себе сворачиваю, пытаясь представить как это вообще возможно.
       Оставив Ыгру в компании недоеденного Потапа Педобирыча и собственных пальцев, перехожу к следующему пункту сегодняшней видео-конференции.

       В оставленном нами племени цветет и пахнет очередной передел сфер влияния, о котором впору снимать настоящие порно-триллеры с ужасающе запутанными сюжетами. Ничего серьезного не произошло, если не считать парочки затраханных до безмозглости зеленокожих дамочек, но наблюдать, несомненно, крайне интересно. Гртлашра в этот раз, вроде бы, смогла удержать свое положение лидера в самый последний момент и исключительно благодаря везению и подстраховке.
       Все началось с того, что ее попыталась соблазнить одинокая гоблинша, обладающая самым высоким уровнем навыка оральных ласк во всем племени. Когда я уходил, она все еще была великим мастером, но сейчас ее навык все же перешагнул черту легендарности. В отличие от той гоблинши, что была легендой минета, эта крошка могла одинаково эффективно ублажать оба пола.
       Собственно, попытка соблазнения, — банальная гипнотическая индукция, от которой способка Гртлашры спасла автоматически, — не имела никаких шансов. А вот когда гоблинше промыли мозги и принялись играться с ее язычком, началось веселье. Фактически, орчиху подсадили на своеобразную иглу чистого удовольствия с самым минимумом гипноза. Несколько недель ежедневных упражнений в постели с Ынтан и вождь племени (в мое отсутствие вождь) готова была выполнить любые просьбы своей рабыни-игрушки.
       Спасло ситуацию только то, что сама Ынтан была совершенно искренне верной и покорной своей госпоже и даже в мыслях не имела делать ей плохо. Впрочем, даже той длины поводка, что имелась, ей хватило для того, чтобы почти все орчихи стали игрушками «восставших против тирании» гоблинш. Она так и планировала изначально – стать игрушкой, а потом просто просить у хозяйки хорошего отношения. В результате почти устроила революцию. Впрочем, раз уж нападений и планарных прорывов там так и не случилось, то пусть развлекаются без меня.
       Ибо ну его нахрен такие Игры Престолов.

       Долину, принадлежащую дому Астериум, я проверял, как и всегда, с максимальной аккуратностью. К счастью, слишком мало всего связывало меня и эту долину, чтобы мой личный фанат-сноходец смог найти это место. В общем, родичей Лосия пронесло, чему я только рад был. Я уверен в том, что парень не стал бы обвинять меня в произошедшем несчастье, но мне хватило бы и собственных обвинений.
       Не оставляя никаких следов, я осторожно и параноидально проверил разумы и души окружающих, да так и оставил их в покое. Никакого влияния, никаких воздействий. Меня тут вообще нет, никогда не было и не будет. Точка. Потому что любые мои шаги могут вот прямо сейчас отслеживаться «агентом Смитом» и пока я не пойму, кто он вообще такой, то хрен я стану с ним связываться.
       Жизнь в долине текла своим чередом, а принесенное нами золото почти полностью ушло в дело. Астериумы были не самыми крутыми дельцами в округе, но с легкостью компенсировали этот недостаток старанием, осторожностью и нежеланием гнаться за халявой, предпочитая надежность и проверенных партнеров.
       Несколько новых крупных мастерских и контракты на торговлю их продукцией с прикормленными торговцами, которым обещан процент от сделок, позволили превратить неподвижную и бесполезную груду монет в тоненький, но стабильный ручеек финансов, что имеет все перспективы для постепенного роста. Не обошлось и без рейдерской тактики во всем своем великолепии, помноженной на средневековые порядки Алурея. Впрочем, после моего последнего вмешательства, Холан не стал ждать очередной подачи, ударив на опережение через найденный в лагере перебитых разбойников компромат. Они, те разбойники, не первый раз с конкурентом Астериумов работали и не им одним устраивали нападение заранее неизвестных лиц, скрывшихся в заранее неизвестном направлении.
       Так что некий Гиньйор Ластингар, весьма уважаемый держатель сразу целой сети мануфактур, получил на свою голову нескольких очень злых конкурентов, имеющих доказательства его причастности к парочке дурнопахнущих историй. Я вмешался лишь самым краешком, легче перышка, но все же помог свалить местного гегемона от капитализма.
       Мелочь, но достаточно опасная в умелых (кто же меня похвалит, если не я сам?) руках — этакий вещий сон, через который я сбросил собранную ясновидением и зеркалами информацию тем, кто мог с ней что-то сделать. Ничего реально странного, только фрагменты, нечеткие и неоформленные, но теперь «интуиция» заставит мужчин и женщин «догадаться» о следующем ходе противника. Будет им повод для гордости, мол, какие они крутые и догадливые.
       А я уже отправлялся дальше.

       Происходящее в столице я почти не трогал, хотя там все еще крутилась та седая зрящая, на которую я поставил свою метку. При случае нужно будет промыть ей мозги до нужного состояния, но пока что мне в этом нет выгоды. А вот если найду, куда этот козырь приткнуть, тогда и начнутся мои шевеления. Вообще, просматривать все, что только было связано с Каменной, — это тот еще набор мучений на все вкусы. Сокрытие от таких любителей подсматривать третьим глазом, к каким отношусь и я, тут на самом высоком уровне, ведь ясновидение — одна из профильных фишек Меларета. И уровень у них в этом плане весьма высок даже на фоне куда более могучих государств.
       Да, я могу просочиться сквозь эти преграды, но не могу сделать так, чтобы не подставить спину шарое*ящемуся где-то вдали сноходцу. Единственное, что мне остается, это таки использовать давнишнюю метку и законтролить разум Прознающей, после чего работать через нее, словно сквозь прокси. Этакое приключение Кырдыка, только без фатальных для видящей последствий. Посмотрим, если будет время и желание, то можно будет поработать и в этом направлении.
       Пока что я ограничиваюсь только тем, что осознаю отсутствие интереса к нам со стороны властей изрядно пошатнувшегося королевства и Короля. Они все еще ищут диверсантов, но уже без надежды и без огонька — хватает новых проблем, подымающихся и подымающихся, будто грибы после дождика. Конкуренты и соседушки не дремлют, да и напряжение внутри самого королевства никуда не делось, продолжая расти.
       Сюда я еще вернусь, но не сегодня.

       Остмарк я ощущал с уже привычным градусом бесконечной паранойи, хотя новых ловушек с момента последнего визита не прибавилось. Проведал парочку из торговки и ее вечного помощника, который прямо сейчас драл ее на рабочем столе, пока она читала очередной отчет. Сама дамочка, после моего последнего вмешательства, когда я спас ее от покушения, прекрасно понимала, что в ее голове есть какая-то закладка, но не могла даже слишком настойчиво думать на эту тему, если не хотела жаркого секса со своим помощником или, если пробовала думать на публике, столь же публичного (но незаметного!) оргазма.
       Проведал, да так и оставил, попытавшись отыскать куда более интересующего меня Пиз*юка Алукардовича и его гробик на колесиках. Гробик, кстати, пропал из приснопамятного склада, как и сам пацан. Трачу еще пару минут, дабы убедиться в том, что сумел надежно спрятать все связи меня и моих старых инструментов, и, только убедившись, что таки да, все в норме, начинаю искать.
       Он имел бы шансы скрыться, если бы постоянно пребывал в чертовом гробу, но это было невозможным по понятным причинам. Я же достаточно точно засек его образ, чтобы суметь отыскать как самого парня, так и следы его взаимодействия с окружающим миром. Зеркальное следопытство, пособие для начинающих за авторством Константина Юрьевича, покупайте во всех магазинах Грезы, только сегодня у вас скидка в ноль процентов!
       Парень на всех парах ехал в Край, прямиком в составе какого-то каравана, — между прочим, принадлежащего той самой торговке, — и, судя по количеству вещей, планировал там осесть надолго. Не самый глупый выбор, если желаешь спрятаться от ока всяких нехороших личностей. Вообще, я сразу знал, что этот человечек совсем не обычный обыватель, но теперь, чем дольше и внимательнее смотрел, тем больше в этом убеждался.
       Для начала, он был слишком крутым для своего восьмого уровня: я ощущал его мощь, — то есть его статы, — на уровне твердой двадцатки минимум, хотя, скорее, ближе к тридцати. Во-вторых, от парня буквально несло холодным запахом могилы и невесомым шорохом оседающего оземь праха. Некромант и далеко не слабый, но при этом не имеющий класса. А еще, только сейчас дошло, он не ощущался молодым, нет. Это существо, очень похожее на человека, было старым, куда старше меня самого.
       Либо этот паренек нашел где-то гробик с покойным некромантом, после чего покойный некромант заполучил новое тело, либо я стал свидетелем еще одного попаданства. Он не Герой, несмотря на силу и мощь вполне таковому подходящую (как для столь низкого уровня), но родным это тело для него не является совершенно точно. Я не вижу прошлого этого тела — словно оно родилось несколько месяцев тому назад. Может быть, что прошлое реципиента и скормили плану Смерти, но я все же склоняюсь к мысли, что у этого тела, до появления перерожденца-реинкарнатора, вообще не было души. А душа пришла как раз те несколько месяцев тому назад, покинув старое тело.
       Забавно.
       Я слышал о том, что могучие некроманты, чувствуя приближение гибели, очень часто превращают себя в нежить. Собственно, потому всякие Ордена, вроде того, где служит братец Лосия, так любят подобных ребят убивать до того, как они станут могущественными. Но вот о том, чтобы могучие, — а я сожру свои ботинки, если этот был не могучим дальше некуда, — труповоды переселялись в более слабое, но еще живое тело, начиная жить заново, я слышу впервые. Как-то это не по-некромантовски.
       А еще меня заинтересовал медальон на шее парня, тот самый, который светился в тот день, когда я впервые его встретил. Это была не просто светляшка, что очевидно, но довольно неплохой сенсор для работы с тонкими планами. Больше с астралом, но Грезу, как показала практика, тоже мог засечь, если ее взболтнуть неосторожно. В смысле, на уровне «около пяти десятков активно колдующих тварей на небольшом участке» неосторожно.
       Проникнуть в сны такого индивида не просто — слишком уж они, эти сны, мертвые, но отпускать его без разговора я не желаю. Уж больно много у меня вопросов к этой персоне, начиная от того, что его гробик делал на том складе, подпирая мой алхимический станок и до бесконечности.

       Сиреневая хмарь и фиолетовые облака в этот раз были разбавлены определенной долей серого праха, что словно превращал часть сна в нечто омертвевшее. Защитой это служить не могло, и уж точно не против меня, но пару секунд выиграть позволило бы, реши я начать диалог со сражения.
       Стоящий в центре мертвой Грезы мужчина пареньком не выглядел. Скорее, умудренным сорокалетним институтским профессором в самом расцвете сил и карьеры. А еще его взгляд не выражал ничего, будто смотрит оживший труп. Он себя таким и считал, наверное, ведь настолько вблизи я видел на его душе уродливые раны, следы выжженного прахом и могильным холодом касания. Касания того самого существа, что с недавних пор жаждет моей кровушки. И меня только что приняли за того нехорошего парня.
       Либо я ошибся, и сноходец все-таки искал не меня, либо у нас с этим дяденькой один и тот же недоброжелатель. Вариант с тем, что это хитрая ловушка на меня я не рассматриваю, так как она будет чрезмерно усложненной. Да и успел я оценить потенциал врага моего и не в его силах настолько качественно скрыть свое присутствие, замаскировав душу под некроманта и послав под его видом одну из своих тварей.
       Секундное усилие и еще сильнее начавший ничего не выражать некромант оказался в уютной комнате с камином и двумя креслами. Спустя еще миг, я создаю собственное тело, пусть и без любых опознаваемых черт, да так и сажусь в ближнее ко мне креслецо. Создав в руках куклы чашку с чаем, отпиваю из нее и доброжелательно изрекаю.
       — Похоже, у нас с вами один враг, если, конечно, раны на вашей душе не оставлены кем-то другим, а не тем же сноходцем, что взъелся на мою персону. — Голос спокойный, без попыток надавить или повлиять, но и без заискивания.
       — Раз уж я еще жив, то учту этот факт, как частичное подтверждение ваших слов. — Ответили мне все таким же равнодушным, но куда более расслабленным тоном, одновременно садясь в кресло и беря в руки созданную чашку. Правда пить из нее он не торопился.
       — Константин. — Представляюсь, обещая себе убить его, если заподозрю неладное, чтобы не оставлять у кого-то свое имя, что может, пусть и самую капельку, но помочь найти меня тем, кто станет искать. — Тин, если коротко. Костик, для друзей.
       — Каспиан. — Ответили мне в той же манере, все так же пребывая в полной боевой готовности. — Касс, в сокращенной форме. Касси. Для друзей. Только у меня их нет.
       Ну, начало сотрудничества и обмена информацией вышло не самое плохое, если подумать.