Во времена тюльпановой лихорадки в нидерландах в 17 веке вокруг егэ

Что связывает тюльпаны и фьючерсные контракты? Оказывается, что первые фьючерсы изобрели голландцы во время тюльпанного бума в XVII веке. Сперва бум даже приносил прибыль и богатство. Рассказываем, чем это обернулось

Всемирно известная тюльпаномания охватила Голландию в 1635–1637 годах. В то время как Европа стонала от Тридцатилетней войны, жители Нидерландов ожесточенно сражались за право подороже продать луковицы тюльпанов.

Драгоценный цветок

Никто не знает достоверно, почему людей охватило тюльпанное безумие. Предполагается, что впервые им заболела Османская империя, где тюльпаны разводили для удовольствия султанов. В империи этот цветок считался символом любви Аллаха к верующим, стоил больше драгоценностей и ценился намного дороже, чем человеческая жизнь.

Почва Нидерландов оказалась благодатной для выращивания этих цветов. К тому же из-за войны в страну перебралось много беженцев, среди которых были и богатые ценители тюльпанов. Так что вторая волна тюльпанной лихорадки разразилась уже в Голландии.

Бум тюльпанов в Европе начался после того, как некоторые владельцы тюльпанов заметили, что со временем лепестки цветов приобретают пестрый рисунок. Это было настолько необычное и редкое явление, что такие тюльпаны начали цениться буквально на вес золота. Лишь в XX веке стало известно, что лепестки тюльпанов меняют цвет из-за вируса, которым заболевают луковицы цветов.

Второй возможной причиной тюльпаномании называют эпидемию холеры 1633–1635 годах. Из-за высокой смертности в Нидерландах стало не хватать рабочих рук. Благодаря этому увеличился спрос на рабочую силу и выросла оплата труда. У простых голландцев появились лишние деньги, и, глядя на тюльпанное безумие богатых, они стали вкладываться в эти цветы.

Как появились фьючерсы

Очень быстро цветоводство превратилось в азартную игру, в которой начали участвовать все, у кого был хотя бы небольшой клочок земли. Наибольшую популярность приобрел редкий сорт Semper Augustus («Вечный август») — белые бутоны с прожилками красного цвета.

В 1623 году одна луковица Semper Augustus стоила 1 тыс. флоринов (примерно ₽6,5 млн на текущие деньги), а в самый разгар лихорадки цены на этот сорт подскочили до 4,6 тыс. флоринов. Свинья в то время стоила 30 флоринов, а корова — 100 флоринов. Работающие голландцы в среднем получали 150 флоринов в год.

Правда, торговать луковицами цветов можно было только с мая по октябрь. В мае луковицы их выкапывали из земли после цветения, а в октябре сажали в землю до весны. В остальное время рынок замирал.

Предприимчивые голландцы вскоре нашли выход. С осени 1634 года садовники начали продавать луковицы, находившиеся еще в земле, обязуясь передать их покупателю на следующее лето. Совершая такую сделку, покупатели рисковали. Но риск компенсировался тем, что в мертвый сезон луковицы стоили дешевле. Летом же их можно было перепродать с большой прибылью.

Спрос на тюльпаны достиг невиданных высот. Торговля цветами переместилась на фондовую биржу Амстердама. В провинциях — Роттердаме, Харлеме, Лейдене, Хорне — луковицами торговали в тавернах. Такие импровизированные биржи получили название «коллегии».

Следующий шаг был сделан в 1635 году, когда появились «бумажные тюльпаны» — прообразы современных фьючерсных контрактов. Спекулянты на биржах начали заключать контракты на продажу и покупку луковиц. Контракты XVII века представляли собой расписки, которые можно было много раз перепродавать друг другу. Так началась активная спекуляция контрактами.

Как лопнул мыльный пузырь

К началу 1637 года безумие достигло пика, а тюльпанная лихорадка превратилась в мыльный пузырь. Многие голландцы побросали работу, чтобы посвятить себя торговле на бирже, а крестьяне не выращивали ничего, кроме тюльпанов.

Один контракт за день мог перепродаваться несколько раз — каждый раз по более высокой цене. На бирже делались состояния, и спекулянты потеряли чувство реальности, полагая, что цены на цветы будут расти вечно.

В конце 1636 года садоводы предупредили игроков, что число «бумажных тюльпанов» намного превысило их возможности. Из-за резкого увеличения спекулянтов цены начали колебаться все быстрее. Долго такое положение продолжаться не могло.

Чем все закончилось

3 февраля 1637 года на рынке тюльпанов случился биржевой крах. Спрос на тюльпаны резко упал, и на бирже почти не оказалось покупателей. Продавцы запаниковали, что привело к массовым продажам контрактов — все хотели получить сначала заработанные, а потом хотя бы вложенные деньги. Рынок рухнул в одночасье. За короткое время стоимость тюльпанов упала в сотни раз. Тысячи голландцев разорились.

Исследователи расходятся в том, что произошло дальше. Дело в том, что из-за скудности и неполноты исторических свидетельств в точности восстановить картину невозможно.

Британский журналист XIX века Чарльз Маккей в своей книге писал, что «коммерция страны находилась в состоянии глубокого шока, от которого она оправилась лишь много лет спустя». Аналогичного мнения придерживается влиятельный экономист XXI века Бертон Малкиел: «шок от взлета и падения (цен на тюльпаны) привел Голландию к продолжительной депрессии, которая не пощадила никого».

Другие исследователи считают, что в действительности никакого экономического кризиса, шока или хотя бы мягкой рецессии не произошло, поскольку так называемый золотой век Нидерландов продолжался до конца XVII века.

Рынок редких тюльпанов восстановился после катастрофы за два года. Цены вновь выросли, достигнув 1 тыс.и флоринов за луковицу, а затем начали плавное снижение до 100–200 флоринов. Редкие пестролистные тюльпаны со временем вымерли. Число тюльпановых хозяйств сократилось, но эта отрасль не исчезла совсем, а стала визитной карточкой Голландии.

---

Больше интересных историй и новостей об инвестициях вы найдете в нашем телеграм-канале «Сам ты инвестор!»

    Четыре века назад голландцы закладывали дома и земельные участки, чтобы купить и перепродать луковицы тюльпанов. Экономисты до сих пор изучают этот феномен — пытаются понять истоки нынешних проблем финансового рынка.

    Осень 1562 года. В гавань бельгийского Антверпена входит корабль из Константинополя. Купец, имя которого история не сохранила, в грузе тканей замечает маленькие луковицы. Он думает, что это восточный сорт репчатого лука, жарит несколько головок и съедает с родными на ужин. Остальные закапывает на огороде.

    Так одна из версий описывает появление тюльпанов в Западной Европе.

    Весной луковицы всходят. На них появляются яркие красивые бутоны. Никто в округе ничего подобного не видел, и люди начинают обсуждать диковинку. О цветке узнает выдающийся ботаник Шарль де Леклюз, на латинский лад — Карол Клузиус. Он лично способствует распространению тюльпана в Европе — размножает луковицы и рассылает их своим многочисленным коллегам.

    Лучше всего цветы из Азии приживаются в Голландии. Хотя до этого тюльпаны никогда не выращивались западнее Константинополя, им идеально подошли почва и климат страны на берегу Северного моря.
    Голландия — богатейшая страна Европы конца 16 века — начала 17 века, лидер мировой торговли. Большой спрос на цветы здесь приводит к росту цен на луковицы. Аристократы и буржуа не скупятся на пополнение коллекции. Тюльпан становится предметом роскоши, на который модно тратить деньги.

    На несколько лет тюльпаны превращаются в более весомую меру благосостояния, чем серебро и золото. Голландцы начинают использовать луковицы для страховки и приумножения своих сбережений.

    Александр Дюма-отец пишет в романе «Черный тюльпан» 1850 года: «То была эпоха, когда фламандцы и португальцы, соревнуясь в занятии этого рода цветоводством, дошли буквально до обожествления тюльпана и проделали с этим привезенным с востока цветком то, чего никогда ни один натуралист не осмеливался сделать с человеческим родом, из опасения вызвать ревность у самого Бога».

    Традиционная хозяйственная деятельность сворачивается по всей Голландии — тысячи людей переключаются на разведение тюльпанов и торговлю ими. Используются современные методы торговли. Например, фьючерсные контракты. Теперь можно получить кредит под покупку луковицы, передать деньги продавцу за обязательство поставить ее в будущем, а через некоторое время продать это обязательство дороже и вернуть кредит, так ни разу и не подержав луковицу в руках.

    В этой системе обращаются огромные средства. Оборот тюльпанового рынка за четыре года, 1633–1637, составил не менее 40 миллионов гульденов. Для сравнения: сумма депозитов крупнейшего банка Амстердама в те же годы — около 3,5 миллиона, капитализация богатейшей Ост-Индской компании по торговле с колониями — 6,5 миллиона.

    В 1630-м одного моряка бросают в голландскую тюрьму за «кражу в особо крупных размерах». Он съел луковицу одного из самых дорогих в то время сортов тюльпана — Semper Augustus. Осужденный перепутал головку ценой 3000 гульденов с обычным луком. Стоимость обеда оказалась эквивалентна стоимости кормления экипажа корабля в течение года. Также за эти деньги можно было купить «2 лоуда (кубометра) пшеницы, 4 лоуда ржи, 4 коровы, 8 свиней, 12 овец, 2 меха вина, 4 бочки пива, 2 бочки масла, 1000 фунтов сыров, кровать, шкаф с одеждой и серебряный кубок».

    Пик тюльпаномании приходится на декабрь 1636 — январь 1637 года. Цена луковицы Semper Augustus тогда выросла до 5500 гульденов. Это цена роскошного дома в Амстердаме.

    Пике было еще эффектнее чем взлет. Когда цены на тюльпаны били все мыслимые рекорды, торговцы догадались, что массовое помешательство рано или поздно закончится вместе с деньгами узкого круга покупателей, способных оплачивать такие приобретения. Они выбросили на рынок свои запасы луковиц. Тюльпановый курс неудержимо пополз вниз. Цены рухнули в феврале 1637-го. Множество голландцев оказалось на грани банкротства. Крах тюльпанового рынка вызвал в стране взрыв социального недовольства. Кредиторы преследовали должников, а должники отказывались платить и более не считали такой отказ чем-то постыдным.

    Голландское тюльпановое помешательство во многом остается загадкой для современных историков и экономистов — прежде всего из-за нехватки документальных источников. По одной из версий, лихорадка была обусловлена вспышкой бубонной чумы в Амстердаме. В некоторых городах вымирало до трети населения. Голландцы знали, что каждый день может быть последним и легко шли на риск.

    С тех пор тюльпан сделался символом Голландии. Любовь к цветам превратилась из маниакальной страсти в масштабную индустрию, где голландцы ежегодно производят более четырех миллиардов луковиц тюльпанов и контролируют 92 % мировой торговли ими.

    Источник: Любители истории

    А в Константинополе (нынешнем Стамбуле), откуда голландцами были вывезены луковицы тюльпанов, и в настоящее время проводятся фестивали тюльпанов (каждый апрель).

    Да и тюльпан является символом Турции никак не меньше, чем Голландии!

Вторая половина 20 века ознаменовалась крупными финансовыми пузырями. Люди делали деньги из воздуха, финансовый пузырь раздувался… а потом лопался. То же самое произошло и с голландскими тюльпанами, только в 17 веке.

Сейчас Голландию называют страной тюльпанов, но они росли здесь не всегда. В Нидерланды тюльпаны завез ботаник Карл Клузиус. Он купил их для своей коллекции в Константинополе и высадил в небольшом саду, надеясь исследовать их медицинские свойства.

Но выдающимися свойствами новых цветов оказались другие — декоративные. Вскоре голландские тюльпаны превратились в атрибут богатства. Цена на обычные луковицы была дорогой, а на редкие — астрономически дорогой. Луковица сорта Viceroy продавалась за 2500 золотых флоринов (около 1250 долларов в современной валюте), а луковица более редкого сорта Semper Augustus — за 5000.

Давайте узнаем подробнее про тюльпановую лихорадку…

Настоящей родиной тюльпанов является не Голландия, как принято считать, а Центральная Азия. По сей день в долинах Тянь-Шаня, на полях Китая, Кыргызстана, Монголии и Алтая можно видеть дикие тюльпаны. А Казахстан – одна из ключевых территорий распространения этих цветов в мире. Из более 100 видов тюльпанов 38 в своем первозданном виде произрастают именно там. Самое красивое зрелище, которое я видел в своей жизни, – майская степь на границе Казахстана и Киргизии, вся сплошь покрытая алыми цветами.

Конечно, древние степняки не разводили цветников и клумб – при кочевом образе жизни это было весьма затруднительно. Но любовались весенними степями, сплошь покрытыми алыми цветами, и слагали песни и легенды. Говорили, что первый тюльпан вырос на крови последнего дракона. Старики утверждали, что нежный цветок вырастает из тела погибшего в бою воина. Сколько в степи алых тюльпанов, столько бойцов сложили на этом поле жизнь.

Впервые начали культивировать дикие тюльпаны, привезенные из степных краев, в Древней Персии. Жестокий и свирепый царь Камбиз очень любил розы, но выращивал в своем саду и другие цветы, в том числе и тюльпаны. Хотя основную работу делали рабы-садовники, сам царь не брезговал поухаживать за растениями.

Камбиз, прославленный своей свирепостью, трепетно относился к цветочкам, а садовников, допустивших малейший промах, наказывал мучительной казнью.

Теперь трудно установить, какие виды явились предками первых садовых растений, но, по мнению многих ученых, это были дикорастущие тюльпаны Геснера и Шренка, растущие в предгорьях Заилийского Алатау.

Очень любили тюльпаны турки, а их правители в своих садах разводили настоящие ковры из живых цветов. При дворе даже был специальный министр тюльпанов.

Во времена ночных пиршеств под открытым небом на обширные клумбы выпускали черепах с прикрепленными к панцирю зажженными свечами. Блуждающие огоньки среди красивых цветов были великолепны.

Турки называли тюльпаны «лале» и часто своих дочерей тоже нарекали этим именем. Лале до сих пор является самым популярным женским именем в Турции.

В середине XVI века посланник австрийского императора в Турции Олье де Бюсбекоме отправил большую партию луковиц и семян тюльпанов в Вену. Директором Венского сада лекарственных растений был профессор ботаники Шарль де Леклюз, подписывающийся по обычаям того времени латинским именем Каролюс Клузиус. Он сразу и навсегда влюбился в экзотические цветы и бескорыстно разослал семена и луковицы тюльпанов всем своим друзьям и знакомым.

Карл Клузиус или Шарль де Леклюз, 19 февраля 1526 — 4 апреля 1609

Но вскоре его покровитель император Максимилиан II, эстет и любитель цветов, неожиданно умер, и на престол взошел ревностный католик Рудольф II, не интересующийся ботаникой и не терпевший протестантов при своем дворе.

Клузиус отправился в Голландию в Лейденский университет, куда его давно переманивали на должность директора ботанического сада. Под его руководством сад стал самым лучшим в Европе. Там произрастало множество экзотических растений и цветов и, конечно же, любимцы Клузиуса – тюльпаны.

Голландцы, посмотрев на диковинку, предлагали Клезиусу большие деньги за луковицы этих невиданных цветов — но тот не хотел «делиться опытом» с новыми соотечественниками. Голландцы после безуспешных попыток решить дело мирным путем в конце концов, темной ночью просто выкрали луковицы. Прошло несколько лет, и тюльпаны потихоньку начинают распространяться по всем провинциям.

Тюльпан, а не какой-либо другой цветок стал предметом грандиозной спекуляции, разорившей одну из самых экономически развитых стран Европы, и еще по одной причине. Как и большинство других декоративных растений, тюльпан попал в Европу с Ближнего Востока, его завезли из Турции в середине XVI века. Но тюльпан обладал одной интересной особенностью. Из его луковиц вырастали красивые цветки той или иной окраски, а через несколько лет она неожиданно менялась: на лепестках появлялись полосы, каждый раз разных оттенков. Сейчас уже известно, что это результат вирусного заболевания тюльпанов. Но тогда это выглядело чудом. Если торговец бриллиантами должен был купить за большие деньги новый алмаз и огранить его по-новому, то владелец одной-единственной тюльпановой луковицы мог стать владельцем нового, неповторимого сорта, стоившего на тюльпановом рынке уже на несколько порядков больше.

Тюльпан был хорош тем, что его полосатые сорта идеально соответствовали потребностям верхней составляющей рынка сбыта — такие цветки были редкостью и продавались по очень высокой цене, тогда как основная масса обычных желтых, розовых и красных тюльпанов насыщали по умеренным ценам гораздо более емкий рынок для среднего класса.

В 1612 году в Амстердаме был опубликован каталог Florilegium с рисунками 100 разновидностей тюльпанов. Новым символом преуспевания заинтересовались многие европейские королевские дворы. Тюльпаны подскочили в цене. В 1623 году луковица редкого сорта Semper Augustus, пользующегося большим спросом, стоила тысячу флоринов, а в разгар тюльпанового бума в 1634-1636 годах за нее платили до 4600 флоринов. Для сравнения: свинья стоила 30 флоринов, а корова — 100 флоринов.

Второй причиной тюльпанового бума стала чума 1633-1635 годов. Чумой тогда называли любую серьезную эпидемию, которая могла быть и чаще всего была эпидемией холеры. Но как бы то ни было, из-за высокой смертности в Нидерландах стало не хватать рабочих рук и, соответственно, выросли зарплаты. У простых голландцев появились лишние деньги, и, глядя на тюльпановое безумие богатых, они стали вкладывать в собственный тюльпановый бизнес.

Однако тюльпаны — растения сезонные. До тюльпанового бума торговля ими ограничивалась периодом с мая, когда луковицы цветов выкапывали, до октября, тогда их сажали, а зацветал тюльпан следующей весной. Но бешеный спрос на цветы существовал круглый год! Такое положение вещей никак не устраивало «тюльпановых брокеров», терявших в мертвый сезон прибыль. И тогда сделки на тюльпаны начали заключаться в виде контрактов на урожай следующего года. Риск для покупателя, конечно, был, но и цена была, соответственно, меньше. То есть если рискнуть и купить будущие тюльпаны в ноябре или декабре, то весной их можно было продать на порядок или даже на несколько порядков дороже. А отсюда уже всего один шаг для настоящих фьючерсных сделок, и этот шаг был тут же сделан. В конце 1635 года тюльпаны стали «бумажными»: большая доля их «урожая» 1936 года приобрела вид фьючерсных контрактов. Что случилось дальше, наверное, уже понятно. Началась спекуляция контрактами, как любыми другими ценными бумагами.

Регулярные тюльпановые торги велись на фондовой бирже Амстердама. В Роттердаме, Харлеме, Лейдене, Алкмаре и Хорне в тавернах собирались импровизированные тюльпановые биржи, получившие название коллегий. На них занимались, по сути, тем же, чем и на главной амстердамской бирже, т. е. спекуляцией «бумажными» тюльпанами.

В 1636 году тюльпаны стали предметом большой биржевой игры. Появились спекулянты, рисковавшие перекупать «бумажные» цветы в течение лета, чтобы продать их еще дороже следующей весной перед началом сезона. Был даже разработан специальный ритуал торговли ценными бумагами на коллегиях. Например, потенциальному покупателю запрещалось называть свою цену, он мог только намекнуть, что не прочь купить данный контракт.

После этого один из продавцов вставал из-за стола, и они вдвоем уединялись в задней комнате таверны. Если они не договаривались, то по возвращении в общий зал платили небольшую сумму всем остальным в качестве компенсации за срыв возможной сделки. Но торги не останавливались, и уже новая парочка удалялась в отдельную комнату. А «компенсация» несостоявшихся партнеров тут же тратилась на выпивку для всех почтенных брокеров, так что торги, надо думать, проходили весело. Если же сделка заключалась, то по возвращении из кабинета продавец и покупатель выставляли всем присутствующим магарыч и по обычаю плескали на всех пивом и водкой. Современник описывал сценарий подобных сделок так: «Дворянин покупает тюльпаны у трубочиста на 2000 флоринов и сразу продает их крестьянину, при этом ни дворянин, ни трубочист, ни крестьянин не имеет луковиц тюльпанов и их иметь не стремится. И так покупается, продается, обещается больше тюльпанов, чем их может вырастить земля Голландии».

До наших дней дошел список товаров, которые один голландец предлагал другому в обмен на луковицу тюльпана. В него входили: кровать, полный комплект одежды и тысяча фунтов сыра. Под конец тюльпановой лихорадки цены взлетели так высоко, что луковицы никто уже не рисковал высаживать — их хранили, словно золотые самородки.

К зиме 1636 года тюльпаномания достигла своего пика. Луковицы выросли в цене в десятки раз — их давали в приданое невестам, выменивали на дома и картины. Известен случай, когда за луковицу редкого сорта тюльпана заплатили целым пивоваренным производством. Люди сходили с ума — они закладывали свои дома, а на вырученные деньги покупали луковицы, надеясь продать их еще дороже. Некоторые луковицы не успевали выкапывать из земли — а они уже меняли десяток-другой хозяев.

Цены росли как на дрожжах. Луковицы тюльпанов Admiral de Maan, стоившие 15 флоринов за штуку, продавались спустя два года уже по 175 флоринов. Цена сорта Centen с 40 флоринов подскочила до 350, за одну луковицу Admiral Liefkin платили 4400 флоринов. Задокументированным рекордом была сделка в 100 000 флоринов за 40 тюльпановых луковиц. Чтобы привлечь людей небогатых, продавцы начали брать небольшие авансы наличными, а в залог остальной суммы шло имущество покупателя. Например, стоимость луковицы тюльпана Viceroy составляла «2 лоуда (2,25 кубометра) пшеницы, 4 лоуда ржи, 4 жирные коровы, 8 жирных свиней, 12 жирных овец, 2 меха вина, 4 бочки пива, 2 бочки масла, 1000 фунтов сыра, кровать, шкаф с одеждой и серебряный кубок» — всего добра на 2500 флоринов. Художник Ян ван Гойен за десять луковиц заплатил гаагскому бургомистру аванс в 1900 флоринов, в залог остальной суммы предложил картину Соломона ван Руйсдаля, а также обязался написать собственную.

Тюльпановая лихорадка породила легенды. Одна из них — про то, как портовый босяк, увидев входящий в гавань корабль, бросился в контору его владельца. Купец, обрадованный известием о возвращении долгожданного судна, выбрал из бочки самую жирную сельдь и наградил ею оборванца. А тот, увидев на конторке луковицу, похожую на очищенный репчатый лук, решил, что селедка — это хорошо, но селедка с луком еще лучше, сунул луковицу в карман и отбыл в неизвестном направлении. Через несколько минут купец хватился луковицы тюльпана Semper Augustus («Вечный август»), за которую заплатил 3000 флоринов. Когда босяка нашли, он уже доедал селедку с «луком». Бедняга загремел в тюрьму за хищение частной собственности в особо крупных размерах.

Другой апокриф — о том, как харлемские торговцы тюльпанами прослышали о гаагском сапожнике, которому удалось вывести черный тюльпан. Депутация из Харлема навестила сапожника и купила у него все луковицы черного тюльпана за 1500 флоринов. После чего прямо на глазах у тюльпановода — любителя харлемцы бросились яростно топтать луковицы и успокоились, только превратив их в кашицу. Они боялись, что невиданный черный тюльпан подорвет их хорошо налаженный бизнес. А сапожник не вынес варварства, слег и умер.

Первый звонок прозвенел в конце 1636 года, когда производители тюльпанов и городские магистраты наконец увидели, что торговля идет в основном «бумажными» тюльпанами. С резким увеличением количества игроков на тюльпановой бирже цены стали скакать в ту и другую стороны быстрее, чем понижался или поднимался реальный спрос. В хитросплетениях рынка могли разобраться только эксперты. Они и посоветовали в начале 1637 года снизить покупки. 2 февраля покупки фактически прекратились, все продавали. Цены падали катастрофически. Разорялись и бедные, и богатые.

Основные дилеры предприняли отчаянную попытку спасти положение, инсценируя для публики мнимые аукционы. Покупатели начали разрывать контракты на цветы летнего сезона 1637 года, и 24 февраля представители главных центров по выращиванию тюльпанов собрались в Амстердаме на экстренное совещание. Они предложили следующий сценарий выхода из кризиса. Контракты, заключенные до ноября 1636 года, считать действительными, а те сделки, что были после, покупатель имеет право расторгнуть в одностороннем порядке, заплатив 10% отступного. Однако Верховный суд Нидерландов, посчитавший тюльпановодов главными виновниками массового разорения голландских граждан, наложил вето на это решение и предложил свой вариант. Продавцы, отчаявшиеся получить деньги со своих покупателей, получали право продать товар третьей стороне за любую цену, а недополученную разницу потом стребовать с того, с кем было заключено первоначальное соглашение. Но покупать больше не хотел никто.

Страшная весть разнеслась по городу, а через какое-то время и по всей стране.  По стране прокатилась волна самоубийств.

Правительство поняло, что нельзя винить в тюльпановом безумии какую-то определенную категорию своих граждан. Виноваты были все. По стране разослали специальные комиссии, разбиравшие споры по тюльпановым сделкам. В итоге большинство продавцов согласилось получить по 5 флоринов из каждых 100, что полагались им по контрактам.

Трехлетний застой в других, «нетюльпановых» областях голландской экономики дорого обошелся стране. Некоторые потом даже сочли, что именно в период тюльпанового безумия главный конкурент Англия сумела перехватить многие исконно голландские рынки за границей. «Тюльпановая лихорадка» продолжалась с 1625 по 1637 год, и сколь стремительно она началась, столь же быстро пошла на убыль: рынок оказался перенасыщен цветами. Покупатели уже не хотели выкладывать тысячи за «Улыбку принцессы», «Черного дьявола», за «Ширли», «Фэнси Фрилс», за «Анжелику» или «Гарден Парти». Цены на луковицы падали, семьи разорялись, люди, будто очнувшись, стали возвращаться к прежним повседневным делам, хотя дел почти не осталось: многие оказались без мастерских, без инструментов. Только и было в хозяйстве что мешочек крепких маленьких луковиц…

Понять голландцев и их помешательство на цветах можно. Ведь те тюльпаны были безумно красивы, гораздо красивее нынешних. И, как ни парадоксально, основная причина великолепия цветов заключалась в том, что они были больны – поражены вирусом цветочной мозаики. Из-за него на лепестках цветов появлялись белые или желтые полоски вперемешку со штрихами разных оттенков розового или красного цвета.

Пестрая окраска лепестков очень декоративна, и такие тюльпаны ценились больше, чем однотонные. Но вирус есть вирус. Больные растения развиваются слабо, образуют меньше потомства и зацветают позже. И хотя не гибнут, но менее жизнеспособны – могут расти лишь в тепличных условиях. Селекционеры поняли, что необходим прилив свежей «крови» – дикой, первобытно мощной, природной. Но где достать таких «дикарей» – в Турции и Персии тюльпаны тоже окультурились и потеряли первобытную силу.

И вот в середине XIX века появились статьи и монографии российского путешественника Александра Шренка, исследовавшего обширные районы Центрального Казахстана и Семиречья. В них описывалось, что в далеких киргиз-кайсацких степях и у подножья гор растет огромное количество диких тюльпанов. Их никто не разводит, никто за ними не ухаживает, они растут сами по себе и каждую весну буквально покрывают всю степь алым ковром.

В те времена Петербургским ботаническим садом заведовал швейцарец Эдуард Регель. Его сын Альберт был направлен уездным врачом в Кульджу. Вернувшись в Петербург, он рассказал папе-ботанику о неизведанном растительном мире Казахстана и Семиречья. Старший Регель стал выбивать из казны деньги на научную экспедицию. Как и сегодня, тогдашние чиновники меньше всего обращали внимание на науку, а тем паче на ботанику.

Благодаря семейству Регелей виды казахстанских тюльпанов попали в Голландию, Англию, Францию, Германию и Америку, где обратили на себя внимание селекционеров, став прародителями большинства современных сортов. 75% всех садовых голландских тюльпанов являются потомками тюльпанов Грейга и Кауфмана.

Тюльпаны – спасители

Во время Второй мировой войны, когда из-за блокады начался голод, голландцам пришлось есть луковицы тюльпанов. Они жесткие, невкусные, малокалорийные, но тем не менее спасли многих мирных жителей от голодной смерти.

А вообще тюльпаны надо сажать и растить: в садах, палисадниках, клумбах, теплицах. И еще эти прекрасные и нежные цветы надо дарить женщинам – женам, любимым подругам, матерям, сестрам, всем женщинам без исключения. Потому что и те и другие прекрасны.

П.С. кстати, яркая и разнообразная расцветка тюльпанов — следствие действия особого вируса, который заражает луковицу и разукрашивает цветок в разные оттенки. Тюльпан от природы по жизни только красный. любой другой цвет это вирусное заболевание. люди научились это использовать. и т. д и т. п. .

[источники]

источники

http://www.irinaepifan.narod.ru/tulip.html

http://www.historyhouse.com/in_history/tulip/

http://tainy.info/history/tyulpanovaya-lixoradka/

Давайте я вам еще что нибудь интересного напомню про растения: вот например Цветочный ливень японских парков, а вот тюльпанное дерево. А вот удивительный Цветочный ковер Брюсселя и Цветочные гиганты Монреаля

Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия — http://infoglaz.ru/?p=61834