Введение экзамена для чиновников не имеющих университетского образования

Победоносное
завершение Отечественной войны 1812 г.,
рост
авторитета
России на мировой арене не

могли
смягчить внутренних противоречий, вновь
выдвинули проблему конституционного
ограничения самодержавия. все
передовые слои общества с надеждой
ожидали перемен. Вновь встала проблема
конституционного ограничения самодержавия.
В
1815 г. была дарована конституция Польше,
вошедшей в со­став России после победы
над Наполеоном.

Выступая
в начале 1818 г. в Варшаве на открытии
первого засе­дания польского Сейма,
Александр I
во всеуслышание заявил о воз­можности
в будущем распространить конституционные
порядки на всю
Россию.

В
1818г. Александр I
поручил министру юстиции Н.Н. Ново­сильцеву
подготовить Государственную
Уставную грамоту
для Рос­сии.
В составленном проекте были широко
использованы принци­пы польской
конституции 1815г.
В 1820 г, проект Новосильцева был пол­ностью
готов и одобрен Александром I.

Согласно
конституционному проекту Н. Н. Новосильцева,
в России предполагалось создать
двухпалатный парламент. За­конодательная
инициатива принадлежала исключительно
импера­тору,
он же объявлялся главой исполнительной
власти. Ни один закон
не мог быть издан монархом без рассмотрения
и одобрения его
парламентом.

Конституция
провозглашала гражданские свободы.
Объявлялась свобода
слова, вероисповедания (правда,
оговаривалось, что пра­вославная
религия остается господствующей),
неприкосновенность личности,
особая статья обосновывала право частной
собственнос­ти.
Но о крепостном праве в конституции не
было сказано ни сло­ва.
Законы должны были издаваться совместно
императором и парламентом. Были составлены
проекты манифестов, извещавшие население
о даровании конституции, но они так и
не были обнародованы.

Но
конституция, текст которой был 1820
г., так никогда и не была обнародована.

Николай
I,
вступивший на престол в 1825 г., продолжая
политику
Александра I,
стоял на
страже наследственной монархической
вла­сти.
Он является создателем
охранительно-консервативного управления:
нельзя допустить дальнейших изменений
в сторону Запада, нужно сохранить почву
– общину – неприкосновенности, утверждать
православие. Эта платформа нашла
отражение в Теории
официальной народности,
которая служила обоснованием идеи о
самобытности России, православии и
народности. Триада:
самодержавие+православие+народность.
Автор теории Уваров, министр просвещения,
энциклопедически грамотный человек.

Николай
понимал, что общественный строй и
правительствен­ный
аппарат нуждались в серьезных реформах.

Собственная
Его Императорского Величества канцелярия
получила свое название организацию в
1812 году. Однако и ранее, под теми или
другими названиями всегда существовали
учреждения, заведовавшие делами,
относящимися к непосредственной личной
компетенции монарха, а равно и другими
делами, возлагавшимися на подобные
учреждения по тем или другим соображениям.

При
Петре I Собственная канцелярия государя
называлась Кабинетом его императорского
величества. Этому способствовало
возникновение в 1704 году специальной
должности для заведывания «кабинетными
делами» — ведения царской переписки,
управления царской казной и имуществом.
При Петре II Кабинету была подчинена
вотчинная канцелярия, заведовавшая
императорскими вотчинами. В царствование
Екатерины II эти делами преимущественно
и занимался Кабинет. При Павле I в Кабинете
начинают сосредоточиваться дела,
требовавшие личного внимания государя,
в него поступали заслуживающие внимания
царя документы. До конца XVIII в. личные
императорские канцелярии, действовавшие
в той или иной организационной форме,
именовались обычно «Кабинетом Его
Императорского Величества», кроме
периода 1731 -1741, когда это название было
официально закреплено за учреждением,
более известным как «Кабинет министров».
С конца XVIII в. название «Кабинет Его
Императорского Величества» закрепилось
за той структурной частью императорской
канцелярии, которая осуществляла функции
собственного казначейства и управления
земельными владениями, промышленными
предприятиями и др. имуществом,
принадлежащим императорской фамилии.

Итак,
канцелярия эта возникла еще в 1812 г. ввиду
чрезвычайных обстоятельств, связанных
с войной и долгое время возглавлялась
известным А. А. Аракчеевым и даже
размещалась в его доме Шепелев Л.Е.
Титулы, мундиры и ордена Российской
империи. — М.: Центрполиграф, 2003. — с.17. В
ведении канцелярии находились дела,
подлежавшие высочайшему рассмотрению.
Но до середины 20-х г. XIX в. ее роль в
управлении государством была невелика.

Но
наивысшее развитие Собственная Его
Императорского Величества Канцелярия
получила при правлении Николая I. Эта
канцелярия подчинялась только императору
и действовала от его имени. Именно в это
время созданные 6 отделений и канцелярия
в целом приобрели функции высшего и
центрального органа управления.

В
самом начале николаевского царствования
(31 января 1826 г.) ее реорганизовали и
разделили первоначально на два отделения.
Первое осуществляло общий контроль за
организацией гражданской службы и ее
прохождением чиновниками (назначение
высших чиновников, установление условий
их службы, награды и т. п.). На Второе
отделение возлагалась кодификация
законодательных актов Российской
империи. 3 июля 1826 г. создается (более
других известное) Третье отделение,
которое стало органом административного
надзора и центром политического сыска
в стране. В 1828 г. организуется Четвертое
отделение, для заведования благотворительными
учреждениями императрицы Марии Федоровны,
вдовы Павла I (так называемое Мариинское
ведомство). Временные Пятое (1836-1866) и
Шестое (1842-1845) отделения ведали подготовкой
нового положения о государственных
крестьянах и реформы административного
устройства Кавказа. К 1882 году была
проведена реорганизация Императорской
канцелярии, в результате которой исчезло
деление на отделения и в качестве
канцелярии остается I отделение.

Таким
образом, создание императорской
канцелярии отражало тенденцию к усилению
централизма в системе государственной
власти. Она превратилась в орган,
связывающий монарха со всеми
правительственными учреждениями,
обеспечивающий его активное личное
участие в управлении государственными
делами и надзирающий за всеми основными
частями бюрократической машины.Создание
системы ведомств при Николае I
привело к росту бю­рократии
в стране: количество чиновников к
середине XIX
в. увели­чилось
в 5 раз, при этом основные решения
принимались в центре — министерствах и
Главных управлениях

Для
проведения необходимых реформ в
государственном управ­лении
в декабре 1826 г. был образован Особый
комитет под предсе­дательством
графа В.П. Кочубея. Но после июльской
революции (1830)
во Франции и польского восстания вопрос
о реформах госу­дарственного
строя не ставился. Вторая
попытка подготовки проекта конституции
сверху связа­на
с деятельностью в этом направлении
министра внутренних дел П.А. Валуева.
Суть проекта конституции, составленного
в 1863 г., сводилась к образованию при
Государственном совете съезда
го­сударственных
гласных, состоявших из выборных от всех
частей им­перии.
Предполагалось, что этот съезд
будет рассматривать бюджет, участвовать
в выработке зако­нодательных
актов, избирать 16 гласных для работы в
Государственном
совете. Таким образом, создавался
своеобразный двухпалатный представительный
орган. Проект
Валуева также не был реализован.

Вторая
революционная ситуация конца 70-х — начала
80-х годов заставила правительство вновь
вернуться к конституционным проектам
и поставить их на официальное обсуждение
в Особом совещании под председательством
императора.

В
январе 1881 г. министр внутренних дел М.Т.
Лорис-Меликов
подал
императору Александру
II
записку
с проектом,
иногда неверно оцениваемым в литературе
как «конституция Лорис-Меликова».
Александр
II
в общих чертах одобрил проект. Но после
гибели Александра
II
1 марта 1881 г. проект был отложен, а
правительство Александра
III
стало
проводить сугубо охранительную политику
(были проведены меры против терроризма:
введена цензура, учрежден цензурный
комитет, военно-полевые суды и т.д.).

Новые
конституционные преобразования не были
поддержаны и Николаем
II
в начале своего царствования. Лишь под
влиянием революции 1905 г. царь пошел на
уступки.

В
августе 1905 г, был опубликован закон о
совещательной Государственной
думе.
Но такая уступка уже никого не устраивала
— требовались более крупные перемены.
Под руководством С.Ю.
Витте была разработана программа
политических переустройств.
17 октября 1905 г. появился царский Манифест,
даровавший России
главные политические свободы —
неприкосновенность лич­ности,
свободу слова, собраний, союзов и
законодательную Думу. Законопроекты,
одобрен­ные
Думой, должны были направляться в
Государственный совет и лишь после его
одобрения направляться на подпись
императору.

Превращение
Государственного совета в верхнюю
палату парламен­та
было прямым нарушением Манифеста от 17
октября, по которому Дума
должна стать единственным законодательным
органом.

Император
был главой государственной и исполнительной
вла­сти.
Он назначал всех важных чиновников
госаппарата, имел право издавать
в порядке управления указы и повеления.
В его исключи­тельной
компетенции находились вопросы внешней
политики. От его
имени действовали суды, он же назначал
судей. Ему принадле­жало
право помилования и амнистии.

Царская
власть ограничивалась лишь двумя
положениями. Во-первых,
«ни
один закон не может воспринять законной
силы без одобрения
Государственной думы и Государственного
совета». Во-вторых,
указы и повеления императора должны
были скрепляться подписями
премьер-министра или соответствующих
министров и главноуправляющих.

Статья
87 Основных законов разрешала правительству
в период роспуска
Думы проводить указами царя различные
меры, подлежав­шие
утверждению на следующей думской сессии.
Это использова­лось Николаем II,
который периодически отправлял Думу
на кани­кулы.

Соседние файлы в папке дополнительно

• #

  09.04.20156.15 Кб16.DS_Store
• #
• #
• #

Председатель Государственной думы шестого созыва Сергей Нарышкин сегодня заявит о необходимости введения экзамена для госслужащих. Об этом «Известиям» рассказала пресс-секретарь думского спикера Евгения Чугунова. Идею введения подобного теста также поддержали в Кремле и правительстве.

По информации источника, близкого к администрации президента, руководством страны обсуждается возможность введения экзамена на знание Конституции для всех претендентов на госдолжности.

— В своей деятельности чиновники в первую очередь должны руководствоваться Конституцией. Поэтому логично гражданам, решившим начать профессиональную деятельность в аппарате государственного управления, задать несколько вопросов, выявляющих степень их знакомства с Конституцией, — говорит собеседник в администрации.

В случае введения экзамена за разработку учебной программы готов взяться Сергей Шахрай, который в 1990-е годы занимал должность вице-премьера, полномочного представителя президента в Конституционном суде, был депутатом Верховных советов СССР и РСФСР, Государственной думы двух созыв, но главное — одним из основных разработчиков действующей Конституции.

Сам Шахрай подтвердил «Известиям», что вопрос об учебе аппарата парламента активно обсуждается. Он даже полагает, что  в Основном законе страны надо было прописать норму об обязательном зачете на знание Конституции как условии получения депутатского мандата.

— Ну а если серьезно, то, став депутатом, необходимо в течение полугода пройти «повышение квалификации» на знание Основного закона. Для меня будет большой честью, если председатели палат парламента, депутаты предложат мне участвовать в организации такого учебного процесса. Я готов и разработать учебную программу, и читать лекции. Круглые сутки готов читать, лишь бы не выдвигали ненужных инициатив и поправок. В Конституции всё есть. А я подскажу, как этим пользоваться. Не публично, а как профессор, — сказал Сергей Шахрай.

Он также напомнил, что иностранцы, желающие стать гражданами РФ, сдают зачет на знание Конституции, а выпускники российских вузов — нет.

— Но, конечно, заставлять учить Конституцию из-под палки тоже не надо, — добавил Шахрай.

Экс-судья Конституционного суда, член Совета при президенте по правам человека Тамара Морщакова приветствует инициативу Сергея Нарышкина. Вместе с тем она опасается, что в следующем году ажиотаж вокруг Основного закона стихнет, а инициативы так и останутся на уровне разговоров и вряд ли воплотятся в конкретные действия.

— Можно еще поручить комитетам Государственной думы проверить всё, что они напринимали, на соответствие Конституции. Законодатель в первую очередь должен быть настроен на ее соблюдение. Главная беда несоблюдения Основного закона заключается не в поведении граждан, а в том, что законодатель принимает законы без оглядки на него. Конституционный суд может, конечно, проверить законы, но он не проверяет все законы подряд, у нас нет предварительного контроля конституционности. Поэтому весь массив нормативных актов должен подвергаться тесту на конституционность теми, кто их пишет, — подчеркнула Морщакова.

Глава фонда «Правовые технологии», экс-генпрокурор России Юрий Скуратов также считает, что идея правильная. Он обращает внимание на то, что надо продумать механизмы ее «одушевления», чтобы она стала рабочей.

— Многими чиновниками Конституция даже не рассматривается как нормативно-правовой акт, скорее как некий памятник права, политический документ, а понимание, что это непосредственно действующее право, существует далеко не у всех. Поэтому такой экзамен, возможно, поможет породнить их с Основным законом. Другое дело, что хорошая идея может быть загублена плохой технологией ее внедрения. Есть риск, что экзамен превратится в формальность. Важно записать правовые последствия несдачи. Если уж делать, то по-серьезному, — отмечает Скуратов.

По мнению зампредседателя комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству Вадима Соловьева (КПРФ), введение экзамена — малоэффективная мера, проблему надо решать другим путем.

— Я сторонник того, чтобы большинство госслужащих, включая депутатов, имели юридическое образование, как в Германии, где нельзя стать чиновником без юридического образования. Диплом юриста плюс диплом по специальности, — утверждает коммунист. — Если мы такое сделаем, тогда будет больше толка. А экзамен, конечно, все сдадут, только толку от этого будет мало.

Напоминаю, здесь идет прямой текст из Зайончковского.

Обратимся к вопросу об образовательном цензе. В начале века уровень образования чиновников был крайне низким, что прежде всего являлось следствием отсутствия сети учебных заведений. Только в 1804 г. была создана система высших, средних и низших учебных заведений: университеты, губернские гимназии и уездные училища. Основным видом образования было домашнее, весьма и весьма разнообразное, в большинстве своем сводящееся к знанию грамматики и четырех правил арифметики.

Уже в указе 24 января 1803 г. «Об устройстве училищ» говорилось: «Ни в какой губернии спустя пять лет… никто не будет определен к гражданской должности, требующей юридических и других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище». Однако это не оказало никакого влияния. Вновь организованные университеты и губернские гимназии оставались незаполненными. В результате появился указ 6 августа 1809 г. «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники». Указ имел обширную преамбулу, повторявшую цитируемый выше параграф указа 1802 г.; кроме того, далее говорилось: «Предполагаемо было, что все свободные состояния, и особенно сословие дворянское, с поревнованием воспользуется открытием университетов, гимназий и училищ… и что отечественные сии установления предпочтены будут способам учения иностранным — недоступным и ненадежным. Но из ежегодных отчетов Министерства просвещения и из сведений, к нам доходящих, к сожалению, мы видим, что предположения сии доселе не восприняли своего действия». В указе отмечалось, что, кроме Дерптского и Виленского университетов, все другие — открытые учебные заведения; «по малому числу учащихся несоизмеримы способы их учреждения… Между тем все части государства требуют сведущих исполнителей, и, чем далее отлагаемо будет твердое и отечественное образование юношества, тем недостаток впоследствии будет ощутительнее».

Первый пункт указа гласил, что с момента издания его «никто не будет производим в чин коллежского асессора, если он помимо необходимой выслуги лет» и «сверх отличных отзывов начальства не предъявит свидетельства от одного из состоящих в империи университетов, что он обучался в оном успехам в науках, гражданской службе свойственным, или что, представ на испытание, заслужил на оном испытании одобрение в своем знании». Те же, кто уже состоял в чине коллежского асессора, должны были сдать такой же экзамен при получении чина статского советника.

Тут же приводилась программа испытаний, которым должны были подвергаться чиновники. Она состояла из четырех разделов: «Науки словесные», «Правоведение», «Науки исторические» и «Науки математические и физические».

Требования эти, за исключением раздела «Правоведения», не превышали, пожалуй, объема знаний уездных училищ (если не принимать во внимание требование уметь переводить с одного из иностранных языков). Так, по словесным наукам было необходимо знание грамматики русского языка «и правильное на оном сочинений», а также, как уже упоминалось, знание иностранного языка. Программа по правоведению требовала основательного познания «права естественного, права римского и права частного гражданского с приложением сего последнего к российскому законодательству». Кроме того, имелось в виду знание важнейших разделов общего права, как-то: «экономии государственной» и уголовных законов. Раздел «исторических наук» предполагал «основательное познание» отечественной истории, а также знания всеобщей истории «с частями, к ней принадлежащими, как-то с географией и хронологией». Кроме того, необходимы были общие понятия о статистике, особенно «Российского государства». Объем знаний по математике и физике был минимален, он включал в себя знания «по крайней мере начальных оснований математики, как-то арифметики с геометрией, и общие сведения в главных частях физики».

Экзамены должны были производиться особой комиссией, состоящей из ректора университета и трех профессоров. В летнее время, с мая по октябрь, как указывалось в законе, должны были организовываться при университетах курсы для подготовки чиновников к указанным экзаменам *.
Указ 6 августа 1809 г. вызвал буквально ужас у чиновничества и лютую ненависть к Сперанскому. Законом об экзаменах на чин были недовольны и широкие круги дворянства **.

* Окончившие гимназии должны были сдавать экзамены только по тем предметам, которые там не преподавались, т. е. правоведению.
** Как утверждает Н. К. Шильдер, указ готовился в глубокой тайне, о нем помимо императора и М. М. Сперанского знал только А. А. Аракчеев, который воспользовался этим для того, чтобы накануне его издания добиться производства ряда лиц в коллежские асессоры и статские советники (Я. К. Шильдер. Император Александр I. Его жизнь и царствование, т. II. СПб., 1904. стр. 260, 306).

Одним из выражений отрицательного отношения чиновничества к указу служит сатирическая пародия «Отче наш», сохранившаяся в фонде М. П. Погодина.

В ней говорилось, в частности:
А что мы не знаем астрономии и по-французски «прости»,
И предки наши сего не знали,
А дела вершили по справедливости.
Но по простоте нашей завидумке
Умилосердись и в ученые классы
И нас и профессоров не введи. .
Нас от разорения, а профессоров от обогащения
Да избежим тем все от лукавого *.

Против указа выступил и Н. М. Карамзин в записке «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношении», написанной в 1811 г. В записке этой отражены взгляды реакционного дворянства: «Отныне никто не должен быть производим ни в статские советники, ни в коллежские асессоры без свидетельства своей учености… У нас председатель гражданской палаты обязан знать Гомера и Феокрита. Секретарь сенатский — свойство оксигена и всех газов. Вице-губернаторы — пифагорову фигуру, надзиратель в доме умалишенных — римское право или умрут коллежскими и титулярными советниками. Их 40-летняя деятельность государственная, ни важные заслуги не освобождают от долга знать вещи, совсем для нас чуждые и бесполезные…» Устав об экзаменах был осыпан везде язвительными насмешками.

Надо заметить, что этот указ постепенно частично отменялся. Как говорилось в Положении 25 мая 1834 г., «допущены были по уважению нужд и потребностей службы в разных родах ее изъятия из правил, указом сим постановленных».

Однако это произошло не сразу. «Никто, — пишет в своих воспоминаниях Ф. Ф. Вигель, — не хотел верить, что строгое исполнение сего указа было возможно. Все полагали, что оно после временной остановки в производстве будет только относиться к юношам, вновь поступа-ЮЩИМ на службу… Но во все продолжение царствования Александра указ этот отменен не был». Правда, как отмечал Вигель, в середине 20-х годов действие закона значительно ослабло, и сам он в 1825 г. был произведен в статские советники, не имея университетского свидетельства.

* Действительно, как рассказывает Ф. Ф. Вигель, «люди дотоле известные чистотою правил бессеребренности — профессора осквернились взятками. Несколько лозже, проведав о том, что молодые дворяне, желающие поступить на службу, не брали труда слушать лекции, а просто за деньги получали аттестат… Лет пять так продолжалось, пока не приняты были меры к пресечению сего постыдного торга ученостью» («Воспоминания Ф. Ф. Вигеля», ч. 3. М., 1861, стр. 76).

Окончательно указ 1809 г. был отменен в 1834 г., когда было издано «Положение о порядке производства в чины по гражданской службе», подразделявшее всех чиновников по образованию на три разряда: а) лиц с высшим образованием, б) со средним, в) лиц, окончивших низшие учебные заведения либо получивших образование на дому. Последним предоставлялась возможность приобрести права 1 и 11 разрядов, сдав соответствующие экзамены. Для каждого из разрядов устанавливались различные сроки производства в чины.

Не располагая общими сведениями об уровне образования чиновников, приведем данные о принадлежности к тому или иному разряду на основе опять-таки сведений о лицах, привлекавшихся к ответственности за должностные преступления.

Как уже отмечалось, эти данные нельзя считать абсолютно точными, тем не менее не исключена возможность, что чиновники, имевшие высшее и среднее образование, могли реже привлекаться к ответственности за должностные преступления. Сделав эту оговорку, приведем данные об образовательном цензе чиновников, привлеченных к суду палатами уголовного суда (за 17 лет, исключая сведения за 1841 и 1843 гг.).

По образованию чиновники низших классов (X—XIV) в процентном отношении составляли:
I разряд (высшее образование) . . . 3,2
II » (среднее » ) 11,3
III » (низшее » ) 85,5

Для чиновников, привлекавшихся к ответственности департаментами Сената, относящихся в основном к V— VIII классам, уровень образования за 1841 — 1859 гг. составил соответственно 6,4, 26,0 и 67,6%.

Несмотря на то что к этим сведениям необходимо относиться весьма критически, они бесспорно отражают истинное положение дел, если принять во внимание, что даже в середине 90-х годов процент лиц, принятых на государственную службу с низшим образованием, был весьма значительным *. Так, по данным Инспекторского отдела собственной е.и.в. Канцелярии, из 4339 лиц, определенных на службу с 1 ноября 1894 по 1 августа 1895 г., высшее образование имели 32,52%, среднее — 15,05 и низшее — 52,43%. При этом из числа лиц, имевших низшее образование, 34,08% окончили уездные училища (примерно 4 класса гимназии без изучения иностранных языков), 10,23% имели образование ниже уездного училища, а 8,12% — никакого. Особенно низок был образовательный ценз у чиновников Министерства внутренних дел. Так, из 1609 человек, поступивших в указанный срок на службу, высшее образование имели только 17%, среднее — 10,32, низшее — 72,68%. При этом не окончивших уездные училища было 25,06%. Надо сказать, что чиновники Министерства внутренних дел в преобладающей своей части являлись представителями полицейской власти.

* Это положение об образовательном цензе чиновников в середине века подтверждается записью в дневнике А. В. Никитенко от 22 ноября 1861 г.: «Тройницкий (заведовавший отделом статистики в Центральном статистическом комитете.— Авт.) сообщил мне… любопытный статистический факт, извлеченный им из официального источника, что из 80 000 чиновников империи ежегодно открывается вакантных мест 3000. В продолжение двух или трех лет с 1857 года из всех университетов, лицеев и училищ правоведения выпускалось ежегодно 400 человек, кроме медиков. Вывод из этого: как невелико у нас число образованных людей для занятия мест в государственной службе. Я был поражен» (А. В. Никитенко. Дневник. В 3-х т., т. 2, 1858—1865. [Б.м.], 1955, стр. 243). Если принять во внимание, что не все оканчивавшие поступали на государственную службу и к тому же значительное число оканчивавших университет шло в ведомство народного просвещения, процент чиновников государственного аппарата с высшим образованием был ничтожен.

Версия

//

Общество

//
Региональных чиновников обязали сдавать экзамены на профпригодность

Президент РФ Дмитрий Медведев поддерживает идею введения системы экзаменов для госслужащих, а также испытательного срока для них.

«Экзамены — это штука полезная. Я, пожалуй, соглашусь с тем, что для государственных служащих и, особенно, для больших начальников лучше такие экзамены проводить он-лайн, потому что иначе вероятность давления на экзаменаторов становится весьма и весьма высокая», — заявил Медведев на расширенном заседании рабочей группы по формированию открытого правительства в среду, 14 марта, сообщает РИА «Новости».

Президент отметил, что с трудом может себе представить, как начальник департамента мог бы экзаменовать министра.

«Есть определенная специфика в нашей работе, а вот то, что он-лайн — ну тут дурь, что называется, сразу будет видна, если, конечно, мы уверены, что за компьютером сидит министр, а не его помощник», — сказал президент. Вместе с тем, он отметил, что система экзаменов может быть введена сразу не для всех государственных чиновников.

«Сразу начинать всех экзаменовать — это может привести к обратному результату, но согласен с тем, что принципы должны быть разумными: если хочешь двигаться вверх — будь любезен дать согласие на то, что тебя проэкзаменуют, продемонстрируй знание конституции, знание законов, знание практики, знание своей структуры, наконец, знание русского языка и иностранного языка, если это необходимо по службе», — сказал Медведев.

Он назвал неплохой идеей введение испытательного срока для только что назначенных государственных чиновников.

«Испытательный срок — в принципе неплохая идея, он, на самом деле, юридически и сейчас существует. Другое дело, я не помню, чтобы за последние годы мне в различных должностях хоть раз попадалась бумага, когда мне кого-нибудь порекомендовали принять с испытательным сроком. Ни когда я работал в администрации президента, ни когда я работал в правительстве РФ, ни в действующей должности я никого с испытательным сроком не принял. Сразу принимал безоговорочно и, по сути, навсегда», — сказал Медведев.