Выступление пушкина перед державиным на экзамене в лицее

Переводной экзамен Пушкина перед Державиным

Когда состоялся экзамен

8 января 1815 года в Царскосельском лицее был устроен торжественный переводной экзамен (учащиеся первого курса переходили на второй).

Кто присутствовал на экзамене

На экзамене было множество важных персон:

  • профессора,
  • научные деятели,
  • крупные чиновники,
  • военные,
  • представители высшего духовенства,
  • столичная знать,
  • а также родители лицеистов.

Самым почетным гостем события стал известный литературный и государственный деятель Гавриил Романович Державин.

Что демонстрировали ученики

8 января проходил экзамен по русскому, латинскому и французскому языку, математике и физике.

Лицеисты должны были показать себя с лучшей стороны, продемонстрировать свои достижения в этих областях.

Стихотворение Пушкина

Александр Пушкин прочел свое стихотворение «Воспоминания в Царском селе».

В произведении шла речь о военных событиях 1812 года (о войне с Наполеоном), а также в нем упоминалось о самом Державине.

Выступление Пушкина очень тронуло Гавриила Романовича. Он даже хотел обнять Александра, но тот в смущении убежал после прочтения стихов.

Державин сказал о нем: «Оставьте его поэтом».

Само стихотворение

Воспоминания в Царском селе

Навис покров угрюмой нощи
На своде дремлющих небес;
В безмолвной тишине почили дол и рощи,
В седом тумане дальний лес;
Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы,
Чуть дышит ветерок, уснувший на листах,
И тихая луна, как лебедь величавый,
Плывет в сребристых облаках.

С холмов кремнистых водопады
Стекают бисерной рекой,
Там в тихом озере плескаются наяды
Его ленивою волной;
А там в безмолвии огромные чертоги,
На своды опершись, несутся к облакам.
Не здесь ли мирны дни вели земные боги?
Не се ль Минервы росской [1] храм?

Не се ль Элизиум полнощный,
Прекрасный Царскосельский сад,
Где, льва [2] сразив, почил орел России мощный
На лоне мира и отрад?
Промчались навсегда те времена златые.
Когда под скипетром великия жены
Венчалась славою счастливая Россия,
Цветя под кровом тишины!

Здесь каждый’шаг в душе рождает
Воспоминанья прежних лет;
Воззрев вокруг себя, со вздохом росс вещает:
«Исчезло все, великой нет!»
И, в думу углублен, над злачными брегами
Сидит в безмолвии, склоняя ветрам слух.
Протекшие лета мелькают пред очами,
И в тихом восхищенье дух.

Он видит: окружен волнами,
Над твердой, мшистою скалой
Вознесся памятник. Ширяяся крылами,
Над ним сидит орел младой.
И цепи тяжкие и стрелы громовые
Вкруг грозного столпа трикратно обвились;
Кругом подножия, шумя, валы седые
В блестящей пене улеглись.

В тонн густой угрюмых сосен
Воздвигся памятник простой.
О, сколь он для тебя, кагульскнй брег, поносен!
И славен родине драгой!
Бессмертны вы вовек, о росски исполины,
В боях воспитанны средь бранных непогод!
О вас, сподвижники, друзья Екатерины,
Пройдет молва из рода в род.

О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!
Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам, страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир.

И ты промчался, незабвенный!
И вскоре новый век узрел
И брани новые, и ужасы военны;
Страдать — есть смертного удел.
Блеснул кровавый меч в неукротимой длани
Коварством, дерзостью венчанного царя;
Восстал вселенной бич — и вскоре новой брани
Зарделась грозная заря.

И быстрым понеслись,потоком
Враги на русские поля.
Пред ними мрачна степь лежит во сне глубоком,
Дымится кровию земля;
И селы мирные, и грады в мгле пылают,
И небо заревом оделося вокруг,
Леса дремучие бегущих укрывают,
И праздный в поле ржавит плуг.

Идут — их силе нет препоны,
Все рушат, все свергают в прах,
И тени бледные погибших чад Беллопы,
В воздушных съединясь полках,
В могилу мрачную нисходят непрестанно
Иль бродят по лесам в безмолвии ночи…
Но клики раздались!., идут в дали туманной! —
Звучат кольчуги и мечи!.,

Страшись, о рать иноплеменных!
России двинулись сыны;
Востал и стар и млад; летят на дерзновенных,
Сердца их мщеньем зажжены.
Вострепещи, тиран! уж близок час паденья!
Ты в каждом ратнике узришь богатыря,
Их цель иль победить, иль пасть в пылу сраженья
За Русь, за святость алтаря.

Ретивы кони бранью пышут,
Усеян ратниками дол,
За строем строй течет, все местью, славой дышат,
Восторг во грудь их перешел.
Летят на грозный пир; мечам добычи ищут,
И се — пылает брань; на холмах гром гремит,
В сгущенном воздухе с мечами стрелы свищут,
И брызжет кровь на щит.

Сразились.— Русский победитель!
И вспять бежит надменный галл;
Но сильного в боях небесный вседержитель
Лучом последним увенчал,
Не здесь его сразил воитель поседелый; [3]
О бородинские кровавые поля!
Не вы неистовству и гордости пределы!
Увы! на башнях галл Кремля!..

Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горести и бед,
И вы их видели, врагов моей отчизны!
И вас багрила кровь и пламень пожирал!
И в жертву не принес я мщенья вам и жизни;
Вотще лишь гневом дух пылал!..

Где ты, краса Москвы стоглавой,
Родимой прелесть стороны?
Где прежде взору град являлся величавый,
Развалины теперь одни;
Москва, сколь русскому твой зрак унылый страшен!
Исчезли здания вельможей и царей,
Все пламень истребил. Венды затмились башен,
Чертоги пали богачей.

И там, где роскошь обитала
В сенистых рощах и садах,
Где мирт благоухал и липа трепетала,
Там ныне угли, пепел, прах.
В часы безмолвные прекрасной, летней нощи
Веселье шумное туда не полетит,
Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи;
Все мертво, все молчит.

Утешься, мать градов России,
Воззри на гибель пришлеца.
Отяготела днесь на их надменны выи
Десница мстящая творца.
Взгляни: они бегут, озреться не дерзают,
Их кровь не престает в снегах реками течь;
Бегут — ив тьме ночной их глад и смерть сретают,
А с тыла гонит русский меч,

О вы, которых трепетали
Европы сильны племена,
О галлы хищные! и вы в могилы пали.
О страх! о грозны времена!
Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны,
Презревший правды глас, и веру, и закон,
В гордыне возмечтав мечом низвергнуть тропы?
Исчез, как утром страшный сон!

В Париже росс — где факел мщенья?
Поникни, Галлия, главой.
Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья
Грядет с оливою златой.
Еще военный гром грохочет в отдаленье,
Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,
А он — несет врагу не гибель, но спасенье
И благотворный мир земле.

О скальд России вдохновенный[4]
Воспевший ратных грозный строй,
В кругу товарищей, с душой воспламененной,
Греми на арфе золотой!
Да снова стройный глас героям в честь прольется,
И струны гордые посыплют огнь в сердца,
И ратник молодой вскипит и содрогнется
При звуках бранного певца.

[1] Екетерина II.
[2] Герб Швеции
[3] М. И. Кутузов.
[4] В. А. Жуковский.

Картина об экзамене

Это событие было запечатлено известным художником Репиным в картине «Пушкин на лицейском экзамене в Царском Селе 8 января 1815 года».

Незабвенный праздник – 19 октября, день Пушкинского лицея. Нет смысла переводить её на новый стиль: слишком чётко отпечатались в умах стихи Пушкина, обращённые именно к 19-му октября.

Вспоминается самый яркий день в истории Лицея – экзамен! Тот самый, с картины Репина.

Царскосельский лицей (если угодно — Сарскосельский ликей) слыл символом Александровской просвещённой России, выставкой просвещенческих достижений. Важнее, чем университет, важнее, чем академия. Просто — город Солнца, Телемское аббатство в дворцовом пригороде.

Здесь во всём чувствовался царский уровень: воспитывали будущих соратников государя, управленцев «светлого будущего». В полной мере эти надежды оправдает лишь один Александр Горчаков.

Наверное, Державин относился к своему присутствию на лицейском экзамене как к ординарной повинности — возможно, приятной, но не более. Он увядал, старел и, не имея детей, грезил о наследниках и на государственном, и на поэтическом поприще.

Так случилось, что многие сегодня знают о Державине по двум строкам из «Евгения Онегина»:

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил.

Правда, нынче массовый читатель и этих строк не знает. Скоро и «солнце русской поэзии» превратится в достояние немногих любителей словесности.

И. Смирновский "Портрет Г.Р. Державина"

И. Смирновский «Портрет Г.Р. Державина»

В 1835 году, двадцать лет спустя, Пушкин записал свои воспоминания о том дне:

«Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую «Водопад».

Державин приехал. Он вошел в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: где, братец, здесь нужник? Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил свое намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и веселостию.

Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы: портрет его (где представлен он в колпаке и халате) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной.

Наконец вызвали меня. Я прочел мои «Воспоминания в Царском Селе», стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошел я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…

Не помню, как я кончил свое чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…»

Да, Пушкин, когда пришёл черёд мемуарам, писал о себе не в третьем лице, как Гаврила Романович.

Вот оно как: не успел Державин объявиться в Лицее — и сразу вопрос про нужник. Думаю, 35-летнему Пушкину, в отличие от юного Дельвига, это нравилось.

Державин не держал себя парнасцем, не был воздушным существом. Это и в лучших стихах Державина проявлялось. Пушкину нравился натурализм Державина, смачное описание собственных слабостей и грешков. Без этих мотивов непредставим стиль «Евгения Онегина». И в поздних стихах у Пушкина частенько мелькает державинское:

Да щей горшок, да сам большой.

В Лицее Пушкин ещё не вчитался в Державина, воспринимал его суть поверхностно. Он пребывал в том возрасте и настроении, когда хлебом не корми — дай поколебать основы. Иной раз под огонь молодой иронии попадал и Державин, сам того не зная. Но неполитесные замашки старого поэта Пушкину, верно, приглянулись. Да и впечатлительный Дельвиг всё-таки не до конца разочаровался в Державине. Узнав о смерти старого поэта, он сочинит длинный траурный гимн в античном стиле:

Державин умер! Чуть факел погасший дымится, о Пушкин!

О Пушкин! Нет уж великого! Музы над прахом рыдают!

Строка с упоминанием Пушкина в этом не по-державински возвышенном гимне будет повторяться до бесконечности.

…Этот эпизод вспоминали многие. К столетию Лицея Илья Репин написал одну из самых известных «литературных» картин: «Пушкин на лицейском экзамене». Фигура Державина у Репина излучает ту самую «живость необыкновенную». Сколько бы Державин ни говорил, что литература — это пустяки и баловство, а главное — насаждение законов, исправление нравов, управленческие успехи, но глаза его загорались, когда речь заходила о литературе.

Илья Репин. Александр Пушкин на акте в лицее

Илья Репин. Александр Пушкин на акте в лицее

Старик не принял в расчёт, что Пушкин упомянул и вечного соперника — Петрова. Державина давно уже никто не ставил на одну доску с автором «Карусели». Но разве можно вести мелочные расчёты, когда звучит столь складная, осмысленная юношеская поэзия?

Писательская активность Державина в последние годы жизни поразительна. Погружаясь в собственные черновики, он, конечно, интересовался литературными новинками, хотя приноровиться к новому стилю в драмах он не мог. В последние годы, на склоне лет Державин выстроил такие громады, как «Евгению. Жизнь Званская» и «Христос». А это — избранное из избранного в наследии Державина. В ХХ веке эти произведения назвали бы поэмами. Да, в них есть срывы: в некоторых строфах Державин сплоховал.

Пушкин судил об этом беспощадно: «наш поэт слишком часто кричал петухом». Вскоре после триумфального выступления на экзамене Пушкин напишет озорную поэму «Тень Фонвизина» — разумеется, не для печати. В этой шутливой поэме появляется Державин – исписавшийся, недалёкий «татарин бритый». С юношеской жестокостью (не так ли Державин в своё время ранил Сумарокова?) Пушкин заключает:

И спотыкнулся мой Державин

Апокалипсис преложить.

Денис! он вечно будет славен,

Но, ах, почто так долго жить?

Старик, которому жить оставалось недолго, отнёсся к лицеисту куда добродушнее.

Державин не ждал от шестнадцатилетнего юноши столь зрелых, мастеровитых стихов — и поразился стройности стиха. Уж дядю Василия Львовича тот превзошёл точно.

«Мое время прошло. Теперь ваше время. Теперь многие пишут славные стихи, такие гладкие, что относительно версификации уже ничего не остается желать. Скоро явится свету второй Державин: это Пушкин, который уже в лицее перещеголял всех писателей», — говаривал Гаврила Романович Сергею Тимофеевичу Аксакову, ежели верить воспоминаниям последнего.

В сверкающем зале царскосельского Лицея Державин прожил свой последний звёздный час: он благословил наше литературное будущее. В садах Лицея его тень иногда бродит рядом с тенями Пушкина, Горчакова, Дельвига…

Поскольку вы здесь…

У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.

Сейчас ваша помощь нужна как никогда.

8 января 1815 года 27 Декабря 7323 Лета в Царско-Сельском Лицее состоялся первый торжественный экзамен Пушкина и первое выступление перед публикой, который воспитанники по обычаю держали при переходе с первого курса Лицея на второй. Это Вам не наш ЕГЭ, где можно угадать ответы — это реальный Экзамен, где ученики своим стихом, как в древности, слагали песнь, показывали до какого уровня знаний они дошли.

В великолепном Актовом Зале пристроееного к Великолепному Царскму Дворцу лицея собрались почётные гости, видные профессора, родители лицеистов. И на экзамен был приглашён главный экзаменатор — поэт Державин, который очень любил такие мероприятия, никогда не пропускал, не смотря на то , что сильно истощался и уставал слушая всякую ахинею. Державин прибыл именно 8 января, когда лицеисты экзаменовались по русской словесности, французскому, латинскому языкам, математике и физике. В экзамен по русской словесности входило чтение собственного произведения.

 Картина Репина «А.С.Пушкин на экзамене в Лицее 8 января 1815 года. Александр Пушкин​. Александр Сергеевич Пушкин​

К 100-летию Императорского Лицея его профессора и воспитанники заказали художнику И.Е.Репину картину «Пушкин на лицейском экзамене». Для понимания ситуации и лучшего воплощения замысла, лицеисты устроили специально для художника сделали инсценировку знаменитого лицейского экзамена 8 января 1815 года. В Итоге получилась эта знаменитая картина, где все как было тогда, когда Пушкин своим талантом покорил Державина

…На лицейском экзамене самого знаменитого поэта — Александра Сергеевича Пушкина присутствовали знатные вельможи, крупные чиновники, военные, представители высшего духовенства, столичная знать. За столом, в центре экзаменационной комиссии сидел сам поэт Г.Р.Державин! Который вскочил и в восторге тянется

Державину было 72 года. И превозмогая усталость на затянувшемся Экзамене дремлет, вставляя спички в глаза…..Душно, свечи нагрели помещение, в

Живой курчавый юноша бойко подходит к столу, просит разрешения начать читать свои стихи «Воспоминания в Царском Селе…. и начинает:

…Страшись, о рать иноплеменных!

Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных.

Сердца их мщеньем зажжены…

– Прекрасно, великолепно, – проносится среди присутствующих. Державин приподнимает седую голову.

– Господа, да это истинная поэзия! – Он резко включается и со всей страстью своей поэтической души ловит уже каждое слово Пушкина, весь во власти пленительных стихов.

Маленький поэт продолжает:

…Еще военный гром грохочет в отдаленье,

Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,

А он несет врагу не гибель, но спасенье

И благотворный мир земле…

Все восхищены. Державин приподнимается. Он готов расцеловать Пушкина – видя в нем гения и достойного преемника. Уедет он с экзамена абсолютно счастливым — наконец, взошло вновь «Солнце Русской Поэзии».

И это волнующий момент восторга Державина запечатлел Репин, досконально изучивший и литературу Пушкина и Стихи Самого Державина — и Репин вдвойне преклонялся перед Гением в квадрате, если ему так рукоплещет гений! И б этом совершенно незабываемом дне, сам благодарный Александр Пушкин в романе «Евгений Онегин» потом напишет:

«Моя студенческая келья…

Успех нас первый окрылил;

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил! ;-) Как же важно было это напутственное слово и искреннее восхищение самого Державина!

Теплое воспоминание об этом экзамене оставил друг Иван Пущин: «На публичном нашем экзамене Державин, державным своим благословением, увенчал юного нашего поэта. Мы все, друзья-товарищи его, гордились этим торжеством. Пушкин тогда читал с блеском свои «Воспоминания в Царском Селе». В этих великолепных стоках затронуто все живое для русского сердца. Читал Пушкин с необыкновенным оживлением».

К.И.Чуковский пишет об этом периоде жизни художника Репина, писавшего картину: «Приходя по воскресеньям ко мне, он просил читать ему Державина и готов был часами слушать и «Фелицу», и «Водопад», и «На взятие Измаила», и «Цирцею», и «Деву за арфою», и оду «Бог», и многое другое. В ту пору у него в Пенатах стали часто бывать пушкинисты, особенно Семен Афанасьевич Венгеров и Николай Осипович Лернер, снабжавшие его грудами книг, и он по прошествии нескольких месяцев приобрел такую эрудицию во всем, что относится к лицейскому периоду биографии Пушкина, что, слушая его беседы с учеными, можно было считать его самого пушкинистом.» (К.Чуковский. Репин.– М.: Искусство, 1969, с.53)

Большой зал Лицея был не велик, но красив. Светлый, с четырьмя колоннами, окрашенными в розовый мрамор, зеркальным паркетом и зеркалами во всю стену. с малиновыми штофными портьерами с красивыми шелковыми кистями. Здесь, в праздничной обстановке устраивали публичные экзамены, выпускные акты и другие торжества, которые потом на долго запоминались и самим экаменуемым. ( почему бы и сейчас не продолжить традиции, может тогда и образование подтянется?)

Зодчий Стасов получил приказ: Чтобы это помещение имело не только «приличное», но и парадное обличье! Под присмотром великого мастера Набоков искусно расписал стены зала клеевыми красками «под лепное».

Воинские доспехи, знамена, двуглавые орлы, аллегорические фигуры, сцены из античных времен России казались не нарисованными, а вылепленными, выпуклыми. Великолепная, именно лепная роспись украшала и потолок, и четыре арки, через которые лицеисты входили в Актовый Зал, загадывая желание, как проход под радугой загадывает каждый русский.

Мебели в зале не полагалось — воспитанники должны были заниматься фехтованием и физическими упражнениями, по вечерам – играть и ничто не мешало этим заниматься. Но накануне торжественных дней сюда сносили лучшую мебель со всего Лицея, добавляли из Дворца и посредине зала, между колоннами раздвигали длинный складной стол, покрывая его красным сукном с золотой бахромой. И всё пространство зала устраивали рядами кресел. ( Басина М.Я. «В садах Лицея. На берегах Невы»)

Стихотворение А.С.Пушкина «Воспоминания в Царском Селе»

Впервые это стихотворение Пушкина было напечатано в журнале «Российский музеум», 1815 г., № 4, с примечанием:

«За доставление сего подарка благодарим искренно родственников молодого поэта, талант которого так много обещает».

Это было самое первое стихотворение русского поэта, напечатанное за полной его подписью:«Александр Пушкин».

«О скальд России вдохновенный» в последней строфе…. может Оскальд?

Когда Державин пожелал иметь копию этого стихотворения, Пушкин, переписывая, изменил этот стих, применив его к самому Державину:

«Как древних лет певец, как лебедь стран Эллины»

Видимо именно этот вариант прочел Ефремов, когда писал «Таис Афинская

В лицейской редакции после стиха «Плывет в сребристых облаках»:

Плывет — и бледными лучами

Аллеи древних лип открылись пред очами,

Здесь, вижу, с тополем сплелась младая ива

И отразилася в кристалле зыбких вод;

Царицей средь полей лилея горделива

В роскошной красоте цветет.

После стиха «И благотворный мир земле»:

Достойный внук Екатерины!

Как наших дней певец, славянской бард дружины,

Мой дух восторгом не горит?

О, если б Аполлон пиитов дар чудесный

Влиял мне ныне в грудь! Тобою восхищен,

На лире б возгремел гармонией небесной

Один хороший историк сказал «Я бы обязательно ввёл в старших классах чтение византийских историков: Прокопия, Феофана Грека, Льва Диакона, который писал и про нашего Святослава…» Лев Диакон — один из крупнейших византийских авторов второй половины X века»

А ведь, действительно, это всё тщательно, досконально изучил Пушкин, чтобы написать такое, потому и стихи такие, потому и речь, как из родника бьет, словно реченька журчит! Пушкин понимая Историю, смог подключиться к мощному потоку эргрегора руссов, который не иссякает у нас уже 7525 лет. Просто никто не знает мощной подпитки предков.

Все мы руссы , боги и можем творить чудеса, поняв свою Историю, Кто мы и куда идем. Только поняв, осмыслив великую историю , выстроив на самом деле по порядку, обретя фундамент под ногами, можно двигаться дальше.И Если Вы встали с колен, куда опять ставят англичане, тот самый лев, которого разбили русы, в полный рост и если распрямите плечи, ваш гордый стан Русского Человека с большой буквы, запечатленный на всех скульпрурах русских богов, Вы бы и не такое написали и подняли бы Страну до небес и вернули бы себе гордое имя русского человека. Ещё не такой Исаакиевский Собор построили как предки и не таких Атлантов выточили бы абсолютно одинаковых, на станке с ЧПУ или отлили бы и отполировали абсолютно ровный и самый большой в мире — Александрийский Маяк , который освещал путь лучшим в Мире кораблям.

Нашим детям нарочно поверхностно дают литературу в школе и искажают Историю, умещенную теперь Единоросами в одно тысячелетие, для сокращения школьной программы, которую могут учить Россияне: таджики, узбеки, которым не интересно все то, о чем говорил Пушкин и я говорю. То что теперь там написано в учебнике легко зазубривается , без понимания всего за 1 год. понять эту ахинею не возможно. Какой истории можно научить за год, сами знаете — поэтому все пьют,не находя себе места — нас нет! А если нет и не было, то зачем какую то Великую Державу поднимать с колен, если живем все уже ниже плинтуса. И даже никто не понимает, кто за всем этим унижением стоит и кто при этом сейчас руки потирает, что мы в растерянности. А где русские?, кто такие русские! их вообще никогда не было и не будет, а всё это Аллах создал……….

Пушкин — это наше ВСЁ! Он воскрешает и запускает генную память русских, поэтому изучают только муторную капитанскую дочку, которую явно за него подложили.

В сотый раз преклоняюсь перед поэтом и снимаю шляпу, читая стихи не мальчика, но Мужа!

Слава Русской Поэзии! Слава Пушкину!
И земной поклон Державину, который поддержал талант, заметив его талант, спасибо, что не закопал, как сейчас нарочно закапывают, уничижая ещё в зародыше, призывая быть русским гениям скромнее и терпеть несправедливое исключение из жизни. Пусть, знают, что Мы есть, мы русские и с нами Бог! А кому не нравится, может не есть. ИМХО.

Продолжение следует : сам стих Пушкина в оригинале.

Литература для школьников

 

Александр Сергеевич Пушкин
(1799 – 1837)

Пушкин на лицейском экзамене
в Царском Селе 8 января 1815 года

Съехались и почетные гости: ректор С.-Петербургской духовной академии архимандрит Филарет, министр народного просвещения гр. Разумовский, попечитель учебного округа Сергей
Семенович Уваров (почетный член Беседы), генерал Саблуков, которого покойный государь прогнал с караула в ночь на 12 марта. Средь них, в первом ряду кресел, усадили
Державина. Начальство лицейское разместилось у стола сбоку.

Экзамен очень утомил Державина. В красном мундире украшенном орденами, сияя бриллиантовою короной Мальтийского креста, сидел он, подперши рукою голову и расставив ноги в мягких плисовых сапогах. «Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы». Он дремал все время, пока лицеистов спрашивали из латинского языка, из французского, из математики и физики. Последним начался экзамен русской словесности. «Тут он оживился: глаза заблистали, он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной». Наконец, вызвали Пушкина.

Лицеист небольшого роста, в синем мундире с красным воротником, стоя в двух шагах от Державина, начал свей стихи. Никто никогда не мог бы описать состояние души его. Когда дошел он до стиха, где упоминал имя Державина, голос его отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…

Бессмертны вы вовек, о Росски Исполины,
В боях воспитанны средь бранных непогод;
О вас, сподвижники, друзья Екатерины,
Пройдет молва из рода в род.

О громкий век военных споров,
Свидетель славы Россиян!
Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные Славян,
Перуном Зевсовым победу похищали.
Их смелым подвигам страшась дивился мир;
Державин и Петров Героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир.

Сердце его было так полно, что самый обман, совершенный им, как бы исчез, растворился, и читая последнюю строфу, он уже воистину обращался к сидящему пред ним старцу:

О Скальд России вдохновенный,
Воспевший ратных грозный строй!
В кругу друзей твоих, с душой воспламененной
Взгреми на арфе золотой;
Да снова стройный глас
Герою в честь прольется,
И струны трепетны посыплют огнь в сердца,
И ратник молодой вскипит и содрогнется
При звуках бранного певца!

И Державин вдруг встал. На глазах его были слезы, руки его поднялись над кудрявою головою мальчика, он хотел обнять его – не успел: тот уже убежал, его не было. Под каким-то неведомым влиянием все молчали. Державин требовал Пушкина. Его искали, но не нашли.

После обеда у Разумовского, где много важного вздору было говорено, усталый Державин уже ввечеру приехал домой, достал из кармана тоненькую тетрадку, писанную летучим и острым почерком, и для памяти надписал на ней: «Пушкин на лицейском экзамене».

Источник: В. Ходасевич. Державин. – М.: «Книга», 1988. С. 273-274


И.Е.Репин. Пушкин на лицейском экзамене в Царском Селе 8 января 1815 года, 1911 г.

Об истории создания картины «Пушкин на лицейском экзамене в Царском Селе 8 января 1815 года» на сайте «К уроку литературы»

 

    На другой день, уединившись в своей любимой лицейской келье, Пушкин переписывал для Державина «Воспоминания в Царском Селе». Переписывая, заменил он в конце строку. Там, где говорилось о Жуковском: «Как наших дней певец, славянский бард дружины», написал по-другому: «Как древних лет певец, как лебедь стран Эллины». Получалось, что и эта строка, и весь конец стихотворения относились не к Жуковскому, а к Державину. Пушкину хотелось порадовать старика.
    А Державин еще долго не мог успокоиться. «Воспоминания в Царском Селе», присланные ему Пушкиным, он подшил в особую тетрадь вместе с программой лицейских испытаний. Приезжающим к нему не уставал рассказывать, что «скоро явится свету второй Державин: это Пушкин, который еще в Лицее перещеголял всех писателей».
    Весною того же 1815 года «Воспоминания в Царском Селе» были напечатаны в журнале «Российский Музеум» с примечанием: «За доставление сего подарка благодарим искренно родственников молодого поэта, талант которого так много обещает. Издатель Музеума».
    В этом номере «Музеума» под стихами юного поэта впервые стояла его полная подпись: «Александр Пушкин».
Источник: Басина М. Жизнь Пушкина. В садах Лицея.– СПб.: Издательство «Пушкинского фонда», 2011. С. 102 – 104.


Пушкин А. С.
Воспоминания в Царском Селе

 
 

в начало страницы

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Биографии
писателей

 

Читальный
зал

   

В этот день в Царскосельском лицее, престижном учебном заведении Российской империи, проходил экзамен по литературе, на который были приглашены высокие гости. В их числе был известный государственный деятель и поэт Гавриил Романович Державин, которому на тот момент исполнилось уже 72 года.

Очевидцы вспоминали, что особого интереса к самому экзамену пожилой Державин не проявлял, пока не началось выступление перед комиссией юного поэта — Александра Пушкин. Выпускник читал свое стихотворение «Воспоминания о Царском Селе». Гавриил Державин сразу же оживился, заявив, что этого юношу ждет большое будущее.

Александра Сергеевича Пушкина, естественно, считают самым известным выпускником данного лицея, хотя, в числе самых талантливых учеников того времени его не называли. По количеству выпускных баллов он не вошел даже в первую двадцатку воспитанников. Отличался он только в русской словесности, французском языке и фехтовании.

Но, спустя годы, в лицее торжественно отмечали день рождения и день трагической гибели Пушкина, а в 1900 году на месте, где находился лицей (к тому времени его перенесли в Санкт-Петербург), был установлен бронзовый памятник Пушкину.

    В январе 1815 года в Лицее состоялся первый торжественный публичный экзамен, который воспитанники держали при переходе с первого на второй курс. В актовом зале собрались почётные гости, профессора, родители лицеистов. На экзамен был приглашён и знаменитый поэт Г.Р.Державин. Он приехал 8 января, когда лицеисты экзаменовались по русской словесности, французскому и латинскому языкам, математике и физике. В экзамен по русской словесности входило и чтение собственных сочинений.
    К 100-летию Императорского Лицея его профессора и воспитанники заказали художнику И.Е.Репину картину «Пушкин на лицейском экзамене». Причем для наилучшего воплощения замысла художником лицеисты устроили специально для него инсценировку знаменитого лицейского экзамена 8 января 1815 года.

     …На лицейском экзамене присутствуют вельможи, крупные чиновники, военные, представители высшего духовенства, столичная знать. За столом, в центре, прославленный поэт Г.Р.Державин. Ему 72 года. Он превозмогает усталость. Экзамен тянется долго. Все утомлены. Державин начал дремать.
     – Александр Пушкин! – вызывается следующий лицеист.
     Живой курчавый юноша бойко подходит к столу, просит разрешения прочитать свои стихи «Воспоминания в Царском Селе». Ему разрешают. И юный поэт вдохновенно читает:

      …Страшись, о рать иноплеменных!
               России двинулись сыны;
  Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных.
          Сердца их мщеньем зажжены…

      – Прекрасно, великолепно, – проносится среди присутствующих. Державин приподнимает седую голову.
      – Господа, да это истинная поэзия!
– слышится его голос. И он со всей страстью поэтической души ловит каждое слово, весь во власти пленительных стихов.
      А юный поэт продолжает:

        …Еще военный гром грохочет в отдаленье,
  Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,
        А он несет врагу не гибель, но спасенье
                 И благотворный мир земле…

      Все восхищены. Державин приподнимается. Он хочет расцеловать Пушкина – своего достойного преемника, восходящее «солнце русской поэзии».
      Этот волнующий момент в жизни Пушкина и запечатлел гениальный Репин. Об этом незабываемом дне благодарный поэт позже в романе «Евгений Онегин» писал:

        Моя студенческая келья
        Вдруг озарилась: муза в ней
        Открыла пир младых затей…
        И свет ее улыбкой встретил;
        Успех нас первый окрылил;
        Старик Державин нас заметил
        И, в гроб сходя, благословил.



      Теплое воспоминание о лицейском экзамене Пушкина оставил его друг И.И.Пущин: «На публичном нашем экзамене Державин, державным своим благословением, увенчал юного нашего поэта. Мы все, друзья-товарищи его, гордились этим торжеством. Пушкин тогда читал свои «Воспоминания в Царском Селе». В этих великолепных стихах затронуто все живое для русского сердца. Читал Пушкин с необыкновенным оживлением» («Записки о Пушкине»).
      Это необыкновенное оживление поэта как раз и передано в произведении Репина. В картине много солнца, света, ярких красок. Вся она полна движения. А образ юного поэта дан в такой стремительной динамике, так насыщен волнением и страстью, что невольно веришь: у этого юноши необыкновенное будущее…
Из книги: Щиряков Н.Н. Изобразительное искусство на уроках литературы. – Минск.: Издательство «Народная асвета», 1968

      Репин глубоко изучал материал для каждой своей картины. Когда он писал эту картину, то для одной только фигуры Державина проштудировал и двухтомную гротовскую «Жизнь Державина», и обширные «Записки» поэта, и многотомное собрание его сочинений. К.И.Чуковский пишет об этом периоде жизни Репина: «Приходя по воскресеньям ко мне, он просил читать ему Державина и готов был часами слушать и «Фелицу», и «Водопад», и «На взятие Измаила», и «Цирцею», и «Деву за арфою», и оду «Бог», и многое другое. В ту пору у него в Пенатах стали часто бывать пушкинисты, особенно Семен Афанасьевич Венгеров и Николай Осипович Лернер, снабжавшие его грудами книг, и он по прошествии нескольких месяцев приобрел такую эрудицию во всем, что относится к лицейскому периоду биографии Пушкина, что, слушая его беседы с учеными, можно было счесть и его пушкинистом.» (К.Чуковский. Репин.– М.: Искусство, 1969, с.53)

     Большой зал Лицея был не очень велик, но красив. Светлый (по обеим сторонам его широкие окна), с четырьмя колоннами, поддерживающими потолок, со стенами, окрашенными под розовый мрамор, блестящим паркетом, зеркалами во всю стену и малиновыми штофными портьерами с шелковыми кистями. Именно здесь предполагалось устраивать публичные экзамены, выпускные акты и другие торжества. Зодчему Стасову приказано было, чтобы это помещение имело не только «приличное», но и парадное обличье. И под присмотром Стасова мастер Набоков искусно расписал стены зала клеевыми красками «под лепное». Воинские доспехи, знамена, одноглавые орлы, аллегорические фигуры, сцены из античных времен казались не нарисованными, а вылепленными, выпуклыми. Роспись украшала и потолок, и четыре арки, через которые входили в актовый зал.
     Мебели в зале не полагалось, так как воспитанники должны были здесь заниматься фехтованием и другими физическими упражнениями, а по вечерам – играть. Но накануне торжественного дня открытия сюда снесли лучшую мебель со всего Лицея. Посредине зала между колоннами раздвинули длинный складной стол, покрыли его красным сукном с золотой бахромой. Поодаль от стола все пространство зала уставили рядами кресел. (Источник: Басина М.Я. В садах Лицея. На берегах Невы: Докум. повести. – Л.: Дет. лит., 1988.)

ЛИЦЕЙСКИЙ ЭКЗАМЕН

ЛИЦЕЙСКИЙ ЭКЗАМЕН

Царскосельский лицей (если угодно — Сарскосельский ликей) слыл символом александровской просвещённой России, выставкой просвещенческих достижений. Важнее, чем университет, важнее, чем академия. Просто — город Солнца, Телемское аббатство в дворцовом пригороде.

Не станем недооценивать Казанскую гимназию, но во времена юности Державина подобного учебного заведения быть не могло. Здесь во всём чувствовался царский уровень: воспитывали будущих соратников государя, управленцев «светлого будущего». В полной мере эти надежды оправдает лишь один Александр Горчаков.

Наверное, Державин относился к своему присутствию на лицейском экзамене как к ординарной повинности — возможно, приятной, но не более. Он увядал, старел и, не имея детей, грезил о наследниках и на государственном, и на поэтическом поприще.

Так случилось, что многие сегодня знают о Державине по двум строкам из «Евгения Онегина»:

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил.

Правда, нынче массовый читатель и этих строк не знает. Скоро и «солнце русской поэзии» превратится в достояние немногих любителей словесности.

В 1835 году, 20 лет спустя, Пушкин записал свои воспоминания о том дне:

«Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую „Водопад“. Державин приехал. Он вошёл в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: где, братец, здесь нужник? Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил своё намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и весёлостию. Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы: портрет его (где представлен он в колпаке и халате) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной. Наконец вызвали меня. Я прочёл мои „Воспоминания в Царском Селе“, стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…

Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…»

Да, Пушкин, когда пришёл черёд мемуарам, писал о себе не в третьем лице…

Вот оно как: не успел Державин объявиться в Лицее — и сразу вопрос про нужник. Думаю, 35-летнему Пушкину, в отличие от юного Дельвига, это нравилось. Державин не держал себя парнасцем, не был воздушным существом. Это и в лучших стихах Державина проявлялось. Пушкину нравился натурализм Державина, смачное описание собственных слабостей и грешков. Без этих мотивов непредставим стиль «Евгения Онегина». И в поздних стихах у Пушкина частенько мелькает державинское:

Да шей горшок, да сам большой.

В Лицее Пушкин ещё не вчитался в Державина, воспринимал его суть поверхностно. Он пребывал в том возрасте и настроении, когда хлебом не корми — дай поколебать основы. Иной раз под огонь молодой иронии попадал и Державин, сам того не зная. Но неполитесные замашки старого поэта Пушкину, верно, приглянулись. Да и впечатлительный Дельвиг всё-таки не до конца разочаровался в Державине. Узнав о смерти старого поэта, он сочинит длинный траурный гимн в античном стиле:

Державин умер! Чуть факел погасший дымится, о Пушкин!

О Пушкин! Нет уж великого! Музы над прахом рыдают!

Строка с упоминанием Пушкина в этом не по-державински возвышенном гимне будет повторяться до бесконечности.

…Этот эпизод вспоминали многие. К столетию Лицея Илья Репин написал одну из самых известных «литературных» картин: «Пушкин на лицейском экзамене». Фигура Державина у Репина излучает ту самую «живость необыкновенную». Сколько бы Державин ни говорил, что литература — это пустяки и баловство, а главное — насаждение законов, исправление нравов, управленческие успехи, но глаза его загорались, когда речь заходила о литературе.

Старик не принял в расчёт, что Пушкин упомянул и его вечного соперника — Петрова. Державина давно уже никто не ставил на одну доску с автором «Карусели». Но разве можно вести мелочные расчёты, когда звучит столь складная, осмысленная юношеская поэзия?

Писательская активность Державина в последние годы жизни поразительна. Погружаясь в собственные черновики, он, конечно, интересовался литературными новинками, хотя приноровиться к новому стилю в драмах не мог. В последние годы, на склоне лет, Державин выстроил такие громады, как «Евгению. Жизнь Званская» и «Христос». А это — избранное из избранного в наследии Державина. В XX веке эти произведения назвали бы поэмами. Да, в них есть срывы: в некоторых строфах Державин сплоховал. Пушкин судил об этом беспощадно: «наш поэт слишком часто кричал петухом». Вскоре после триумфального выступления на экзамене Пушкин напишет озорную поэму «Тень Фонвизина» — разумеется, не для печати. В этой шутливой поэме появляется Державин — исписавшийся, недалёкий «татарин бритый». С юношеской жестокостью (не так ли Державин в своё время ранил Сумарокова?) Пушкин заключает:

И спотыкнулся мой Державин

Апокалипсис преложить.

Денис! он вечно будет славен,

Но, ах, почто так долго жить?

Старик, которому жить оставалось недолго, отнёсся к лицеисту куда добродушнее.

Державин не ждал от шестнадцатилетнего юноши столь зрелых, мастеровитых стихов — и поразился их стройности. Уж дядю Василия Львовича тот превзошёл точно.

«Моё время прошло. Теперь ваше время. Теперь многие пишут славные стихи, такие гладкие, что относительно версификации уже ничего не остаётся желать. Скоро явится свету второй Державин: это Пушкин, который уже в лицее перещеголял всех писателей», — говаривал Гаврила Романович Сергею Тимофеевичу Аксакову, если верить воспоминаниям последнего.

В сверкающем зале Царскосельского лицея Державин прожил свой последний звёздный час: он благословил наше литературное будущее.

Читайте также

3. Экзамен

3. Экзамен
Такое случилось впервые, чтобы в весеннюю пору, солнечную, тревожно-радостную, каждый раз так много всего обещавшую, вклинилось тяжелое напряжение, удручающее беспокойство, и точно поезд со всего разгона мчался на тебя, все ближе, ближе: эк-за-мен, эк-за-мен.Потом

ЭКЗАМЕН

ЭКЗАМЕН

Роса и тающий туман,
И расставанье под часами,
А после — голову под кран
И без задержки на экзамен.

Чуть притушив сиянье глаз,
Таких восторженных, влюбленных,
Он начинает свой рассказ
Про наших предков отдаленных.

Теряясь от избытка чувств,
Он говорит про жизнь

ЭКЗАМЕН

ЭКЗАМЕН
Постоянная перемена лошадей дала мне опыт, но иногда преподносила неприятные сюрпризы. Приближался экзамен верховой езды. Юнкера волновались: какая им достанется лошадь? Они подкупали солдат-конюхов, менялись местами в строю и удивлялись моему безразличию.В

  Экзамен

  Экзамен
      Буквально через день после возвращения «парадников» прошел слух о скором распределении нас в части для дальнейшего прохождения службы. География была обширной и весьма пугающей. Шепотом назывались разные города: Чита, Хабаровск, Волгоград, Рига, Шауляй

Экзамен

Экзамен

«Рисунок — основа всего, фундамент, кто не понижает его или не признает, — тот без почвы…»
П. П. Чистяков
В назначенный день в огромном экзаменационном зале к девяти часам утра собрались все поступающие в Академию. В зале были приготовлены столы, подставки, доски

ЭКЗАМЕН

ЭКЗАМЕН
Переехали. Из Багдад в Кутаис. Экзамен в гимназию. Выдержал. Спросили про якорь (на моем рукаве) — знал хорошо. Но священник спросил — что такое «око». Я ответил: «Три фунта» (так по-грузински). Мне объяснили любезные экзаменаторы, что «око» — это «глаз» по-древнему,

Экзамен на гвардию

Экзамен на гвардию

Шефы из Москвы. Мосты — трудные цели. Одиссея пропавшего экипажа. Бдительность старшины. В лагере пленных. Вместе с «Нормандией». Встреча с М. И. Калининым. Бомба зависла в люке. «Голубая девятка».
Новый, 1943, год встречаем в Можайске. Войска Западного

Экзамен на зрелость

Экзамен на зрелость
Пытаясь проследить жизненный путь Лавочкина, я не мог не искать ответа на вопросы естественные и закономерные: как формируется конструктор? где истоки его творчества? Ответ был одновременно труден и прост. Прост, ибо всем известно, что бытие

37 ЭКЗАМЕН НА ВЫЖИВАНИЕ

37
ЭКЗАМЕН НА ВЫЖИВАНИЕ
Я надел халат и, засунув руку в карман, придерживал кальсоны, чтобы они не упали.«Что мне делать, если санитар прикажет взять руки за спину в кабинете у врача и в этот момент спадут кальсоны? Как врачу правильно ответить?» — переживал я.— Садись! —

Экзамен жизнью

Экзамен жизнью
— Раиса Максимовна, предыдущая наша беседа заканчивалась на том, что Вы отказались от аспирантуры и выбрали Ставрополь…— Да, оставила аспирантуру, хотя уже выдержала конкурс, уже поступила. Михаил Сергеевич тоже отказался от Москвы. Мы выбрали

БОЕВОЙ ЭКЗАМЕН

БОЕВОЙ ЭКЗАМЕН
После академии меня назначили в экспедицию особого назначения. Возглавлял ее уже знакомый читателю И. С. Исаков, который в то время был начальником штаба Краснознаменного Балтийского флота.В начале тридцатых годов международная обстановка сильно

Экзамен

Экзамен
Джонни Вагнер пришел ко мне, чтобы пройти испытания на звание транспортного летчика. Я был тогда инспектором министерства торговли. Джонни знал, что я «строг». Однако он считал меня гораздо более строгим, чем я был на самом деле.Я знал Джонни и любил его. Он был

Экзамен

Экзамен
В 1953 году я, закончив школу, поступал в Азербайджанский индустриальный институт. На каждое место был большой конкурс. Надо было сдать вступительные экзамены и от их результатов зависело поступлю я в институт или нет. Предпоследним экзаменом была химия. Я, конечно,

Экзамен на духовность

Экзамен на духовность
Как проверить, духовная ли молодежь в вашей церкви? Мне нравится показывать людям две фотографии, на одной из которых изображен современный человек, а на второй – менее продвинутый. На вопрос, кто из них верующий, я слышу в ответ «менее современный»

Like this post? Please share to your friends:
  • Высшее образование на базе 11 классов без егэ
  • Высшее образование заочно в москве без экзаменов без егэ
  • Выставление баллов по математике егэ
  • Высоцкий стихи собрание сочинений
  • Высоцкий полное собрание сочинений скачать