Сочинение «Один день из жизни спартанца», «Спартанское воспитание»
Я спартанский мальчик, или же житель Лаконии, и зовут меня Эгесий, что означает «тот, кто любит петь и хорошо поет».
Утро мое начинается с рассветом на соломенной подстилке. Мне 12 лет, я уже 5 лет живу в военном лагере для мальчиков, где мы учимся выживать сами. В нашей стране мальчики не живут с родителями, чтобы не разбаловаться. Только девочки, но их тоже растят воинами.
Сегодня нам нужно добыть себе пропитание. Обычно мы охотимся – бросаем в зверей копья и дротики, стреляем из лука, ловим острогой рыбу. Месяц назад я убил из лука косулю, но сейчас припасы подошли к концу, а звери разбежались. Нам угрожает голод.
Обычно по утрам наш наставник заставляет нас плавать в горной реке, хоть вода и ледяная. Надо плыть против течения, тренируя свое тело. После обеда мы упражняемся в гимнастике и владении оружием. Я учусь биться на мечах и уже достиг немалого мастерства.
За едой наставник поведет сегодня нас в деревню илотов: мы должны устрашить этих рабов и разграбить их селение. Нас разрешается даже убивать их, но не всех: кто же тогда будет работать? На моем счету уже трое убитых рабов, но старшие мальчики смеются надо мной: унизить раба – это совсем не то, что встретиться в бою с настоящим воином.
С илотами у нас настоящая война: в прошлый наш поход сильный раб сходу проломил голову моему лучшему другу. Никто не знает, как теперь я плачу по ночам об утрате. Плакать и жаловаться в Спарте считается постыдным, будущих воинов за это наказывают. Даже говорить нас учат кратко, по существу. Жители Афин за это называют краткость «лаконичностью».
Если вечером вернусь живым, надо не забыть засунуть в свою подстилку жгучей крапивы: с нею теплее спать. Укрываться нам запрещено.
Я спартанский мальчик, или же житель Лаконии, и зовут меня Эгесий, что означает «тот, кто любит петь и хорошо поет».
Утро мое начинается с рассветом на соломенной подстилке. Мне 12 лет, я уже 5 лет живу в военном лагере для мальчиков, где мы учимся выживать сами. В нашей стране мальчики не живут с родителями, чтобы не разбаловаться. Только девочки, но их тоже растят воинами.
Сегодня нам нужно добыть себе пропитание. Обычно мы охотимся – бросаем в зверей копья и дротики, стреляем из лука, ловим острогой рыбу. Месяц назад я убил из лука косулю, но сейчас припасы подошли к концу, а звери разбежались. Нам угрожает голод.
Обычно по утрам наш наставник заставляет нас плавать в горной реке, хоть вода и ледяная. Надо плыть против течения, тренируя свое тело. После обеда мы упражняемся в гимнастике и владении оружием. Я учусь биться на мечах и уже достиг немалого мастерства.
За едой наставник поведет сегодня нас в деревню илотов: мы должны устрашить этих рабов и разграбить их селение. Нас разрешается даже убивать их, но не всех: кто же тогда будет работать? На моем счету уже трое убитых рабов, но старшие мальчики смеются надо мной: унизить раба – это совсем не то, что встретиться в бою с настоящим воином.
С илотами у нас настоящая война: в прошлый наш поход сильный раб сходу проломил голову моему лучшему другу. Никто не знает, как теперь я плачу по ночам об утрате. Плакать и жаловаться в Спарте считается постыдным, будущих воинов за это наказывают. Даже говорить нас учат кратко, по существу. Жители Афин за это называют краткость «лаконичностью».
Если вечером вернусь живым, надо не забыть засунуть в свою подстилку жгучей крапивы: с нею теплее спать. Укрываться нам запрещено.
«Один день из жизни спартанского мальчика»
Я спартанец и многие знают, что если я взрослый спартанец, то я прошел серьезную школу жизни в юности.
Да, я сам себе добывал пищу, может иногда и крал ее, но до 17 лет, я делал это сам. Зато я не умею говорить с разными оборотами и хитросплетениями, я говорю лаконично.
В нашей школе мы очень много состязались в таких сферах как бег, прыжки, метания и единоборство.
У нас не было нормального дома и не ложились в теплую постель после трудного дня. Все обстояло иначе, я не знал что существует кровать, ведь всю юность я спал на подстилках, которые готовил из тростника самостоятельно.
Но это не значит, что я происхожу из бедной семьи. Наоборот, я и мои родители – полноправные граждане, и мы получаем спартанское образование.
Говорят, что многие новорожденных мальчиков сбрасывали в ущелье, если у них имелись физические недостатки, но это не так.
И никто не выбирал мне такую участь. Просто так заведено, что мой отец следовал многовековым традициям. Я спал в грубых колыбелях, когда был малышом, находился в военном лагере, когда мне было 7. Я учился выживать и почти всегда балансировал на грани жизни и смерти, и не видел нормальной одежды до 12 лет.
Было у нас и развлечение. Нам разрешалось убегать в деревню, грабить ее, убивать животных, греться в них, убивать самого сильного мужчину деревни. И все это закончилось только когда мне было 17 лет.
Вот нашла что. Как раз один день в спартанской школе. В спартанской школе были очень суровые учителя и строгие порядки. Не проходило и дня без бичевания юношей. Их истязали в угоду богине, а жрица внимательно следила за наказанием. Если ей казалось, что мальчика бьют недостаточно сильно, она приходила в ярость и грозила навлечь гнев богов на школу.
Вот еще… В школу мальчиков отдавал в пять лет, их насильно забирали из семей и учили стойкости и мужеству. Каждый день среди учеников проводились бои — их выводили на площадку, со всех сторон окруженную рвом с водой, и основная задача ставилась, столкнуть противника в воду. Это было что-то вроде гладиаторских боев, только бились не до смерти. Если один из бойцов начинал просить о помощи, его начинали презирать, более того, начинали презирать и его родителей.
Вся жизнь мальчиков в этой школе сводилась к тому, чтобы они учились выносить боль. Известен случай, когда один из спартанцев украл лисенка, дикий зверь рвал его когтями и разгрызал зубами, но мальчик не проронил ни слова, так и умер от потери крови…
Нда… Один день в спартанской школе по-видимому приравнивался к пяти годам вне ее. Меня даже заинтересовала эта тема, пойду почитаю, что еще написано.
Я спартанский мальчик, или же житель Лаконии, и зовут меня Эгесий, что означает «тот, кто любит петь и хорошо поет».
Утро мое начинается с рассветом на соломенной подстилке. Мне 12 лет, я уже 5 лет живу в военном лагере для мальчиков, где мы учимся выживать сами. В нашей стране мальчики не живут с родителями, чтобы не разбаловаться. Только девочки, но их тоже растят воинами.
Сегодня нам нужно добыть себе пропитание. Обычно мы охотимся – бросаем в зверей копья и дротики, стреляем из лука, ловим острогой рыбу. Месяц назад я убил из лука косулю, но сейчас припасы подошли к концу, а звери разбежались. Нам угрожает голод.
Обычно по утрам наш наставник заставляет нас плавать в горной реке, хоть вода и ледяная. Надо плыть против течения, тренируя свое тело. После обеда мы упражняемся в гимнастике и владении оружием. Я учусь биться на мечах и уже достиг немалого мастерства.
За едой наставник поведет сегодня нас в деревню илотов: мы должны устрашить этих рабов и разграбить их селение. Нас разрешается даже убивать их, но не всех: кто же тогда будет работать? На моем счету уже трое убитых рабов, но старшие мальчики смеются надо мной: унизить раба – это совсем не то, что встретиться в бою с настоящим воином.
С илотами у нас настоящая война: в прошлый наш поход сильный раб сходу проломил голову моему лучшему другу. Никто не знает, как теперь я плачу по ночам об утрате. Плакать и жаловаться в Спарте считается постыдным, будущих воинов за это наказывают. Даже говорить нас учат кратко, по существу. Жители Афин за это называют краткость «лаконичностью».
Если вечером вернусь живым, надо не забыть засунуть в свою подстилку жгучей крапивы: с нею теплее спать. Укрываться нам запрещено.